Вторая Советско-финская война, 1941 год [Анатолий Овчинников] (fb2) читать онлайн

Анатолий Овчинников Вторая Советско-финская война, 1941 год

Глава 1. «Вспомним, как все начиналось…».

Как и большинство советско-российских обывателей, хоть немного интересующихся историей родной страны, я также практически ничего не знал об участии финской армии в походе вермахта на восток – в том, что впоследствии назовут второй советско-финской войной. Которая фактически стала уже третьей по счету. События на советско-финском фронте во время Великой Отечественной войны практически никак не освещены не только в школьных учебниках, но и в вузовских. Мало того, в многотомных изданиях по истории второй Мировой войны и истории Великой Отечественной войны сражениям в Карелии и Приполярье уделено буквально по паре страниц, да и то, в основном, в них описываются наступательные действия Советской армии в 1944 году [1]. Три года войны на данном участке фронта с многочисленными жертвами с обеих сторон, также как и участие Финляндии в блокаде Ленинграда по-прежнему особо не афишируются.

Постараемся в данной работе восполнить этот пробел, и начать нам придется издалека… Чтобы понять глубинные причины советско-финских конфликтов, продолжавшихся на протяжении почти четырех десятилетий, нам придется обратиться к событиям, бывшим в 1917 году при получении Финляндией независимости от России, в состав которой она входила с 1809 года, а также вкратце коснуться предшествующего периода двухвекового владычества Швеции над Финляндией и привести небольшую историко-этнографическую справку по истории этой страны.

Предки финнов впервые появляются на территории современной Финляндии в середине I-го тысячелетия до н.э., пройдя за тысячи лет миграций путь из центра Сибири-Зауралья через Средний Урал, Верхнее Поволжье, Карелию. Ближними (и дальними) родичами финнов являются венгры, эстонцы, угорские народы Поволжья – мордва, удмурты, мари, чуваши, многочисленные племена и народы Севера: карелы, саами, коми, пермь, юкагиры, манси, наши летописные чудь, весь, мурома. Тацитовых фенов, о которых он упоминал еще во II веке, однозначно относят именно к финнам, то есть уже тогда о существовании далекого северного народа было известно Риму. Как и у всех лесных народов, основной промысел финнов составляли охота и рыболовство, зачатки земледелия появляются в I тысячелетии н.э. [2]. Религиозные мировоззрения, соответственно, языческие, сменяет христианство благодаря деятельности шведских миссионеров, начиная с 12-13 века. Русские летописи практически ничего не сообщают именно о финнах, но, тем не менее, пестрят упоминаниями о чуди, веси, муроме, мещере, кореле, води, ижоре – то есть о племенах пограничных с Русью. Получается, непосредственно с Русью финны в ту пору не соприкасались, или русские называли их как-то по-другому, ведь самоназвание финнов – суоми… Но вот заморских соседей финнов – шведов (свеев) русские знали не понаслышке.

Шведы особо активизируются в своей внешней политике с 13 века. Финляндия, населенная, в основном, по южному побережью, постепенно к 14-15 веку становится одной из составных частей шведского королевства. То есть, со стороны шведов Финляндия не была военным трофеем, она постепенно врастала в шведскую государственность. Ситуация примерно соответствует мирному постепенному вхождению в состав российского государства в 16-17 веках народов Приуралья и Сибири. Где-то с начала 16 века шведские короли назначают в финской части своего государства генерал-губернаторов, шведский язык становится в Финляндии языком делопроизводства. Вместе со шведами финны переходят в протестантизм. Финские рекруты служат в армии шведского короля и на королевском флоте, в том числе во времена столь нам знакомой Северной войны с Россией. Какого-либо национального гнета со стороны шведов историки не отмечают.

В 1721 году Россия после Северной войны получает по условиям Ништадского мира Выборг и прилегающие провинции [3]. Прибрежные районы западной и северной части Ладожского озера с городами Сортавала и Кексгольм становятся Выборгской провинцией в составе Санкт-Петербургской губернии. Следующие изменения в географии Финляндии происходят в 1744 году, когда после очередной русско-шведской войны к России отходят небольшие территории западнее Выборга [4]. В результате земли, отошедшие к России в 1721-1744 годах, стали называться Выборгской губернией или Старая Финляндия и так вплоть до последней русско-шведской войны 1808-1809 годов.

Эта война относилась к серии так называемых «наполеоновских войн» начала 19 века, инспирируемых и инициируемых, как правило, Наполеоном в интересах Франции. Так и в нашем случае Россия была вынуждена объявить войну Швеции, будучи связанной по Тильзитскому миру обязательствами перед Францией в рамках «континентальной блокады» – попытках Наполеона склонить Англию к миру на своих условиях чужими руками. Так вот, хотя поначалу ход военных действий складывался для русского войска не совсем удачно, ситуацию все же удалось переломить. Война шла с решительными целями на территории как раз Финляндии, через которую русские, преодолевая сопротивление шведов, имевших на своей стороне не только регулярные формирования из финнов, но и финских партизан-ополченцев, сумели выйти в условиях зимнего времени к Ботническому заливу. Далее перед ними простиралось до 200 км ледяных полей замерзшего моря. Усилиями и энергией командующего корпусом кн. Багратиона были предварительно созданы базы снабжения, опираясь на которые русская армия сумела овладеть Аландскими островами и внезапно, пройдя несколько суток по льду залива, оказаться под стенами Стокгольма [5].

Шведский риксдаг был вынужден принять условия мира, по одному из которых Финляндия включалась в состав Российской империи. Император Александр I, выступая в финском сейме, лично объявил о широкой автономии нового Великого княжества Финляндского в составе империи с сохранением действия на его территории шведских законов (!). Мало того, расчувствовавшись, император своим указом присоединил с 1812 году к этому Великому княжеству земли Старой Финляндии (она же – территория бывшей до 1812 года Выборгской губернии) [6]. Это было стратегической ошибкой, которая сыграет свою роль через сто с лишним лет при демаркации границ независимой Финляндии и Советской России и дальнейших событиях 30-40-х годов XX века, но тогда так не казалось. Получился полный аналог передачи Крыма Украине из состава Российской Федерации в 1954 году. И также как в случае с Крымом в нашу бытность, территория Старой Финляндии станет через сотню лет «яблоком раздора» во взаимоотношениях двух стран.

Подытоживая, отметим как бы три этапа вхождения Великого княжества Финляндского в состав России. В 1721 году это присоединение к России Выборгской провинции, в 1741 году – присоединение еще четырех бывших шведских приозерных провинций в южной части Карельского перешейка (Старая Финляндия), 1809 год – присоединение остальной Финляндии.

На автономию Финляндии никто в России не покушался, мало того, Александр II не только подтвердил вольности и привилегии, обещанные финнам его дядей, но и добавил, в частности, введение в княжестве в обращение вместо русского рубля собственной национальной валюты – финской марки [7]. При Александре III финские новобранцы оставались служить на родине. И только последний российский император Николай II позволил себе покуситься на практическую независимость как бы своей провинции: он начал было проводить политику постепенной русификации финнов в культуре, образовании, делопроизводстве, административных органах и так далее [8]. По времени эти попытки русского царя введения на территории Великого княжества каких-то элементов общенационального законодательства (здесь до сих пор действовали законы Швеции) совпали с первой русской революцией 1905 года. Волнения в промышленных регионах Финляндии (юг страны) получили национальную окраску, чего не случалось предыдущие сто лет.

Февральская революция в Петербурге постепенно подвигла национальные окраины Российской империи в сторону самоопределения – обычный итог ослабления центральной власти, чему мы сами стали свидетелями при развале СССР. Не обошла эта тенденция и Финляндию. Но попытка финского парламента в июле 1917 года заявить о начале переговоров с Временным правительством о выходе из состава России закончились вводом русского вооруженного отряда в здание парламента, после чего депутаты не вспоминали о независимости до 25 октября 1917 года. После этой даты парламент Финляндии (а ведь был такой в царской России, которая, вроде как, по определению Ленина, была «тюрьмой народов») уже в явочном порядке принимает «Декларацию независимости Финляндии», которую тут же признает Советское правительство, а вслед за ним в начале 1918 года основные мировые державы [9].

И вот здесь возникает вопрос границ. Пока создавали русско-финские комиссии и подкомиссии по разрегулированию и демаркации случился Брестский мир, по которому Россия отдавала немцам в пользование Украину (и Крым в придачу), пол-Белоруссии, часть Закавказья, и это не считая бонусов в виде уничтожения Черноморского флота, репараций золотом и поставок продовольствия. «Эге!» – смекнули в финском сейме (парламенте) – «а, может, и нам что обломится». Одним из руководителей новой Финляндии стал барон Маннергейм – монархист, царедворец, царский генерал-адъютант, люто ненавидевший большевиков, особенно после вскоре последовавшего убийства царской семьи и членов императорского Дома. Он с ходу включается в борьбу с красными на территории своей малой родины – Финляндии. Пожалуй, даже раньше, чем в «материковой России» гражданская война началась в Финляндии точно так же между «красными» и «белыми» (отсюда потом финны на 30 лет вперед станут в нашей пропаганде «белофиннами»). Правда, была она не столь продолжительна – где-то с полгода – но не менее кровавой. На помощь финским «белым» пришли батальоны финских добровольцев, воевавших на стороне кайзеровской Германии. Белые быстренько победили, уморив в своих концлагерях порядка 20 тысяч своих же финских пленных «красных» [10].

Далее новоявленная независимая Финляндия, видя разброд и шатания в бывшей метрополии, решает урвать от нее кусочек и для себя. Аппетиты распространялись на Кольский полуостров, Карелию даже часть Архангельской губернии – районы, населенные родственными финнам карелами и саами. Пока Советы бились на всех фронтах с Антантой и своими белыми (а также зелеными и прочими) финские вооруженные формирования открыли военные действия в районах своей геополитической мечты. Так что территориальный вопрос между СССР и Финляндией упирался не только в принадлежности Выборгской и Олонецкой губерний (Старая Финляндия) к новой Финляндии, но эта тема до 1939 года в отношениях двух стран не всплывала. Царские во всех смыслах подарки XVIII- XIX веков Великому княжеству Финляндскому были возвращены в лоно империи по результатам «Зимней войны» в 1940 году.

К 1920 году Красная Армия, разобравшись с основными врагами, обратила внимание и на потуги карельских сепаратистов основать свои республики в Карелии и на западе Архангельской и Олонецкой губерний с последующим их «добровольным вхождением» в Великую Финляндию. Боевые действия завершились подписанием Тартусского мирного договора между РСФСР и Финляндией [11], по которому на Карельском перешейке сохранялся «status quo» (граница в 30 км от Ленинграда), незамерзающий порт Петсамо с прилегающими территориями и западной частью полуострова Рыбачий отходил к Финляндии. Взамен она отказывалась от притязаний на земли в центральной части Карелии (район Реболы-Поросозеро). О никеле в Петсамо еще не было известно – так, порт и все… А никель найдут всего лишь через год – вот как было-то обидно! И о будущих базах ВМФ и ВВС на полуострове Рыбачий в Кремле на ту пору еще не задумывались

Первые межвоенные годы в Финляндии прошли под знаком охватившего всю послевоенную Европу пацифизма. Отрезвление пришло только после прихода к власти Гитлера и начавшегося перевооружения Германии. Впрочем, в Финляндии – даже в середине 30-х годов – ассигнования на оборону неизменно урезались парламентом практически до полуголодного существования армии. И только во второй половине 30-х, благодаря энергии и напору Маннергейма, начались работы по возведению фортификационных сооружений на Карельском перешейке – те самые, что у нас принято называть «линией Маннергейма» [12], а в самой Финляндии линией Энерта (по имени военного министра). Активизировались закупки вооружений за границей – в Германии, в основном – а также собственное производство некоторых видов стрелкового вооружения и обучение резервистов.

Источники и литература:

1. Великая Отечественная война 1941-1945 годов. М., Воениздат, 2011-1015, т.2, с.638-639, 661.

2. Всемирная история, т.2, под ред. Утченко С.Л., М., гос. изд-во Политической литературы, 1956, с.167-168.

3. Всемирная история, т.5, под ред. Зутиса Я.Я., М., изд-во Социально-экономической литературы, 1958, с. 382.

4. Широкорад А.Б. Финляндия. Через три войны к миру. М., Вече, 2009, раздел V. Русско-шведская война 1741-1743 гг.

5. Ниве П.А. Русско-шведская война 1808-1809 гг. Публикуется по изданию: Ниве П.А. Русско-шведская война 1808-1809 гг., С.-Петербург, Военная типография, 1910. [Электронный ресурс] URL: http//adjutant.ru/rswar1808-1809/nive00.htm (дата обращения 09.04.2020).

6. Манифест Императора Александра I о покорении шведской Финляндии и о присоединении оной навсегда к России. Изд-во «Русская идея», [Электронный ресурс] URL:http//rusidea.org/25040206 (дата обращения10.04.2020).

7. За что финны почитают Александра II и как сооружали памятник царю-освободителю на Сенатской площади в Хельсинки. Сайт «Культурология.рф», [Электронный ресурс] URL: httm//kulturology.ru/blogs/150220/45486/ (датаобращения10.04.2020).

8. Великое княжество Финляндия. Великое княжество Финляндия в последней трети XIX – начале XX века. [Электронный ресурс] URL:httm//histrf.ru/articles/show/velikoe-kniazhiestvo-finliandskoe (дата обращения 10.04.2020).

9. Всемирная история, т.8, отв. ред. Минц И.И., М., изд-во Социально-экономической лит-ры, 1961, с.84.

10.Там же, с.85-87.

11.Мирный договор… возможен только на основе взаимных уступок. Интернет-газета «Российская газета» от 24.11.2015. [Электронный ресурс] URL: http//rg.ru/2015/11/24/rodina-dogovor.html.

12.6 интересных фактов о линии Маннергейма. Интернет-журнал Novate. [Электронный ресурс]URL:http//novate.ru/blogs/140214/25397.

Глава 2. Зимняя война 1939-1940 гг.

В финской историографии война с Советским Союзом зимой 1939-1940 годов получила название «Зимней», в советской – «Советско-финский конфликт». Ход боевых действий достаточно подробно освещен в отечественной военной, исторической и даже художественной литературе. Во множестве научных работ рассмотрены, как под микроскопом, каждый боевой эпизод вплоть до оценки действий отдельных частей и подразделений. В новой России стали известны некоторые недоступные ранее и неприятные для нашей национальной гордости данные о потерях сторон. В рамках настоящей работы нас более интересуют начало конфликта и его завершение, вернее, итоги войны. Для справки: СССР потерял в этой войне по данным [1] (это известная работа коллектива авторов под руководством генерала Кривошеева, данные которой принято считать наиболее объективными) 126875 человек убитыми и без вести пропавшими и 265 тысяч ранеными. А вот потери финской армии точно так и не известны: сами финны говорят всего о 26 тысяч убитых и 40 тысяч раненых (Википедия, статья «Советско-Финляндская война 1939-1940 гг.»), данные других источников разнятся от 80 до 90 тысяч общих потерь, упоминаются и 95 тысяч убитых и 45 тысяч ранеными (пропорция совершенно непонятная, но так указано в источнике); соотношение потерь, таким образом, не менее, чем 1 : 3 в пользу Финляндии. Интересно, что вермахт в Польской кампании потерял безвозвратно от 8 до 20 тысяч человек (по различным источникам) и 27-34 тысячи раненых [2].

За два месяца до начала Зимней войны на европейском континенте началась общеевропейская война, оказавшаяся впоследствии Второй мировой. В рамках секретного протокола к пакту Молотова-Риббентропа часть Восточной Европы, а именно Прибалтика, Восточная Польша (Западные Украина и Белоруссия), Бессарабия и, в том числе, Финляндия оказались в сфере интересов (влияния) Советского Союза [3]. То есть, Германия не претендовала на какое-то доминирование на этих территориях – в Европе у Гитлера были тогда другие приоритеты, в первую очередь – Франция.

17 сентября Красная Армия перешла границу с Польшей и начался «освободительный поход» ради освобождения братских украинского и белорусского народов от ига польских панов (которым в эти дни было совершенно не до классовой борьбы). Дословная цитата из Приказа №1 по Белорусскому особому военному округу: «…Армии Белорусского фронта (все-таки фронта – авт.) с рассветом 17 сентября 1939 г. переходят в наступление с задачей – содействовать восставшим рабочим и крестьянам Белоруссии и Польши в свержении ига помещиков и капиталистов и не допустить захвата территории Западной Белоруссии Германией…» [4]. Поход завершился совместным парадом победоносной Красной Армии с частями Вермахта в Бресте. Брест, кстати, заняли немцы, но по предварительным договоренностям он отошел к СССР. В канун вступления Вермахта в Польшу Советский Союз не менее победоносно, на этот раз с полным напряжением сил, завершил «разминочную» войну с Японией на Халхин-Голе. Эйфория от побед была полной, учитывая, что по договору о ненападении между СССР и Германией последней пришлось воевать с великими державами, имея в тылу временно нейтральный Советский Союз.

В Финляндии смотрели на события в Польше и на расширение советских владений с нескрываемым беспокойством. Быстренько освободив исконно российские территории в Польше-Белоруссии-Украине, в Кремле задумались и о прочих землях бывшей Российской империи. Сталин, все же, несмотря на внешне красную пролетарскую окраску, оказался самым что ни на есть империалистом и великодержавным русофильским шовинистом, собирателем разбежавшихся русских земель. Наиболее дальновидные политики в Финляндии (а особенно Маннергейм, ненавидевший большевиков), смотрели на перспективы своей страны в начинающейся всемирной заварухе весьма тревожно. Тем более догадываясь, как страна, пограничная с СССР, о масштабных программах милитаризации экономики своего бывшего сюзерена. Еще летом 1939 года работы по «линии Маннергейма» были ускорены [5].

В предвидении «Большой войны» советское правительство пыталось получить своеобразные преференции со стороны Финляндии в свою пользу в районе Ленинграда и Финского залива. Так, финнам предлагалось значительно отодвинуть границы на Карельском перешейке от Ленинграда в обмен на компенсации в Средней Карелии. Для финнов, помимо ущемления национального самосознания это означало значительное снижение оборонных возможностей.

События развивались следующим образом. В конце сентября – начале октября 1939 года СССР подписывает договор о взаимопомощи с тремя прибалтийскими странами. Взаимопомощь подразумевалась на случай нападения или его угрозы со стороны какой-либо великой европейской державы. По этим договорам СССР начал обустраивать и размещать в Эстонии-Латвии-Литве свои военные базы и аэродромы. Понятно, как на эти мероприятия смотрели в Финляндии, до которой дошла очередь составить подобный договор 5 октября 1939 г. Но финны, сославшись на свой заявленный нейтральный статус, отказались участвовать в каких-либо оборонительных союзах с кем бы то ни было. В ответ СССР «был вынужден» 14 октября внести свои предложения, связанные с обеспечением безопасности Ленинграда [6].

Главное: в обмен на приграничные территории в средней части Карелии (район Реболы-Поросозеро) размером примерно 250 км на 150 км Советский Союз хотел получить часть Карельского перешейка, примыкающего к границе с финской стороны, причем площадью вдвое меньше предлагаемой к обмену. Ну, и еще некоторую «мелочь» в виде финской части полуострова Рыбачий (на севере), несколько небольших островов в Финском заливе (Гогланд и прилегающие), а также сдать СССР в аренду на 30 лет стратегически важный полуостров Ханко с близлежащими островками (схема 1).

Чисто внешне все благородно и щедро: земли-то вдвое больше. Но!… У финнов нашлись свои резоны, чтобы отвергнуть это предложение.

Ладно бы они только отдавали кусок своей веками обжитой и густонаселенной территории (кстати, вопрос о выселении жителей не поднимался, а это вещь весьма деликатная) в обмен на лесо-болотистые угодья, которых у них и без того хватало – тут дело касалось безопасности страны, а то и вовсе ее существования. Советские предложения «обезоруживали» линию Маннергейма на ее левом фланге по водной системе Вуокса, обнажали ее, так как система оборонительных укреплений при обмене лишалась предполья. Это как у рыцаря оставить меч с копьем, но отнять латы. А на правом фланге, у Финского залива линия эта вообще оказывалась на советской земле. Потом, правда, в последующих своих вариантах обмена СССР отодвинул свои «предложения» в прибрежной зоне от финских оборонительных полос.

Но в любом случае система укреплений, за которой финны мечтали отсидеться в случае чего, уже не выглядела непреодолимой. К тому же им пришлось бы возводить новые баррикады, но уже дальше к западу, на что нужны были, опять-таки, гигантские материальные и людские ресурсы. Иностранные войска на полуострове Ханко означали постоянную угрозу удара с этого своеобразного плацдарма в незащищенное сердце Финляндии – ее промышленные и политические центры Хельсинки и Турку. Это уже не считая нарушения свободного шхерного судоходства вдоль южного побережья (Сталин, правда, предлагал финнам, чтобы те сильно не переживали насчет возможной атаки с Ханко, прорыть силами СССР канал на перешейке полуострова).

В ответ на эти «мирные» предложения Финляндия согласилась только отдать «кусочек» Рыбачьего и срезать выступ в пользу СССР у пограничной линии в районе поселка Куоккала у Финского залива – самой ближней части Финляндии к Ленинграду – схема 2. Финны уперлись и отвергли сделку, чувствуя явственную дипломатическую поддержку в этом вопросе всех великих держав и рассчитывая, в том числе и на их военную поддержку в дальнейшем. Помощь Запада финнам оказалась на деле не столь существенной. В результате потом пришлось отдать гораздо больше, но сохранение независимости на фоне исчезнувших годом позже Эстонии-Латвии-Литвы оказалось для них важнее. А с другой стороны: где сейчас Советский Союз и где Финляндия?!

Зимняя война началась 1 ноября 1939 года. Ценой больших потерь к марту 1940 года Красная Армия прорвала линию Маннергейма на Карельском перешейке и одновременно продвинулась в Средней Карелии на территорию Финляндии. Вопрос занятия Хельсинки и общей капитуляции страны мог решиться в несколько дней, но финское правительство успело запросить перемирие. Сталин, в принципе, мог занять и всю Финляндию, но он предпочел ограничится достигнутым, особенно ввиду нарастающей и вполне осязаемой угрозы со стороны Антанты. Ввязываться в драку еще и с ними время пока не пришло, и перспективы создания Советской Финляндской республики несколько отодвинулись во времени.

В результате войны Финляндия лишилась 10% территории в промышленно развитых и густонаселенных районах, в тылу образовался вражеский плацдарм на полуострове Ханко, линия Маннергейма исчезла вовсе, и теперь предстояло обустраивать какую-то новую системы обороны на новой границе. Это не считая десятков тысяч жертв среди мужского населения призывного возраста. В качестве «изюминки на торте» Финляндии пришлось принять около 400 тысяч беженцев-переселенцев из оккупированных СССР районов – ни один человек не остался на месте, бежали, бросая дома и нажитое. Помогли шведы, приславшие 500 машин и 1250 добровольных помощников [7]. Что такое 400 тысяч «внутренних мигрантов» для 3,8 –миллионной Финляндии можно понять только в сравнении. Допустим, вы живете, как и автор, в неком миллионном городе в России и в этот город вдруг наезжает 100 тысяч русских беженцев откуда-нибудь из Средней Азии… И куда их девать, где им жить, чем кормить, в конце концов?! Поэтому не стоит удивляться реваншистским настроениям во всех слоях финляндского общества в 1941 году. Противоестественная дружба социал-демократической страны с фашистской Германией, расцветшая махровым цветом именно после Зимней войны, имеет свои обоснования.

Немного коснемся потерь сторон в Зимней войне. Из множества источников можно сделать вроде бы неутешительный для РККА вывод по итогам боевых действий: соотношение безвозвратных потерь сложилось примерно 1:3 в пользу Финляндии. С одной стороны можно вести речь о непрофессионализме советских военачальников и слабой подготовке личного состава, а с другой – такие пропорции во все времена считались вполне приемлемыми для наступающей стороны. Особенно, если учесть зимний период, лесисто-болотистую местность, малопригодную (в том числе из-за обилия естественных преград) для действий бронетехники и тяжелой артиллерии. Как бы то ни было Красная Армия справилась с задачей, и сам Сталин остался в итоге доволен действиями своей армии и ее генералов, щедро наградив отличившихся и наказав (не без того) нерадивых.

По Московскому мирному договору новая граница СССР и Финляндии примерно соответствовала «старой» – той самой, еще с 1741 года – смотри главу 1. То есть «Старая Финляндия» вернулась в империю, как и район «Салла» в средней части страны, полуостров Рыбачий на северной оконечности Кольского полуострова стал полностью советским (для обеспечения баз Северного флота) – схема 3. Отметим одно немаловажное обстоятельство итогов Зимней войны. Советский Союз решил свою задачу данного этапа, но при этом, как это ни парадоксально, не только обогатил финнов бесценным опытом современной войны, но и – в буквальном смысле – способствовал вооружению финской армии. Известны такие цифры… Если до начала Зимней войны все бронетанковые силы финской армии состояли из трех десятков танков и танкеток устаревших конструкций, то, подобрав и отремонтировав зачастую просто брошенные танки и бронеавтомобили Красной Армии, Финляндия стала располагать значительным современным бронепарком. Трофейные легкие танки Т-26 разных модификаций, огнеметные ОТ-26 и ОТ-130, средние Т-28, плавающие пулеметные танкетки Т-37А и Т-38 – всего 167 единиц – позволили финнам создать свой первый танковый батальон. Бронированные тягачи Т-20 «Комсомолец» в количестве 56 единиц составили основу для дивизионов финской противотанковой артиллерии. Ну, и добавочная «мелочь» в виде 21 трофейного советского бронеавтомобиля (в том числе пушечных)… [8,9].

Странно, как всю эту армаду СССР не затребовал обратно: может, поначалу о ее существовании не было известно, а потом стало поздно? Точно также финны восстановили и несколько советских самолетов, севших на вынужденную посадку или подбитых. Поставили себе на службу и артиллерийские системы различных калибров, найденные по лесам, боеприпасы, стрелковое вооружение… Потом-то все это стреляло в нашу сторону. Непонятно!

Источники и литература:

1. Россия и СССР в войнах XX века: потери вооруженных сил, под ред. Кривошеева Г.Ф.; М., ОЛМА-ПРЕСС, 2001, табл.111.

2. Польская кампания вермахта (1939). Сайт Академик, [Электронный ресурс] URL: http// dic.academik.ru.

3. Опубликованы советские оригиналы Договора о ненападении между СССР и Германией. Сайт Историческая память. [Электронный ресурс]URL:lhttp//historyfoundation.ru/2019/05/31/pakt/.

4. Лебедева Н.С. Сентябрь 1939 г.: Польша между Германией и СССР. Вестник МГИМО-Университета, специальный выпуск, 2009, с.6. [Электронный ресурс] URL:http//Cyberleninka.ru/article/n/sentyabr-1939-g-polsha-mezhdu-germaniey-i-sssr/viewer.

5. Рунов В. Все укрепрайоны и оборонительные линии Второй Мировой войны, глава «Линия Маннергейма». [Электронный ресурс]URL: http//arsenal-info.ru/b/book/1442247207.

6. Присоединение Прибалтики к СССР, глава 3 «Пакты о взаимопомощи и Договор и дружбе и границе». [Электронный ресурс]URL: http//dic.academik.ru/dic.ncf/ruwiki/390315#.

7. Эвакуация населения финской Карелии в 1940-м г. – они предпочли бросить все, но не обретать «новую родину» – СССР; И об обстоятельствах начала советско-финской войны 1939-1940 гг. [Электронный ресурс] URL:http//portalostranah/view.php.

8. Легенды и мифы о советско-финской войне. Информационное агентство «Оружие России». [Электронный ресурс] URL:http//arms-expo.ru/news/archive/legendy-i-mify-o-sovetsko-finskoy-voine-20-03-2013-13-35-00/.

9. Трофейная бронетехника в финской армии. Танковый фронт. [ Электронный ресурс] URL: http//tankfront.ru/finland/in-action/trofei.html.

Глава 3. Втягивание Финляндии в орбиту влияния Германии в 1940-1941 гг.

После поражения в Зимней войне Финляндия лишилась своих укреплений на Карельском перешейке (как и самого перешейка), опорный для системы обороны Финского залива полуостров Ханко с островами оказался в распоряжении ВМФ СССР. В случае каких-либо очередных претензий со стороны СССР страна была фактически беззащитна. Англии и Франции в условиях разгорающейся мировой войны (хотя бы и до 10 мая 1940 года «странной») было не до северной страны. Постепенно и едва ли не вынужденно началось сближение Финляндии с фашистской Германией, особенно после капитуляции Франции. Финский истеблишмент убедился в непобедимости немецкой военной машины и решил увязать проблемы защиты страны от восточного соседа именно с Германией. Финны именно в могуществе немецкой военной машины разглядели гарантии хотя бы иллюзорной независимости и надежду защиты от возможной «советизации» со стороны СССР.

Летом 1940 года с немцами был заключен торговый договор, а осенью того же года финско-немецкое соглашение о транзите немецких войск через финские порты на север в Норвегию, в Киркенес. С октября 1940 года начались поставки вооружения из Германии в Финляндию в обмен на монопольное право разработки немцами никелевых рудников в Петсамо. При этом Москва вплоть до начала войны пыталась получить, в свою очередь, концессию на разработку рудников, но финны под различными предлогами затягивали переговоры. Одновременно в рамках торговых соглашений СССР поставлял никель Германии из своих запасов [1]. Такая вот политика.

До начала военных действий немцы успели поставить полевых орудий – 185 ед., орудий ПТО (противотанковой обороны) – 300 ед., зенитных установок – 112, самолетов (трофейные французские «Мораны» и оттуда же, из Франции, американские «Куртисс-Хоук») – 53 самолета…[2]. Вооружение закупалось и в других странах (Швеция, США, прочие «нейтралы»). Всего к июню 1941 года было закуплено (с учетом немецких) 786 орудий и 667 зениток различных калибров. Не забываем и о «поставках» трофейного советского вооружения, особенно бронетехники.

По плану «Барбаросса» прямых военных действий финской армии против СССР не предусматривалось. Была лишь достигнута договоренность о прикрытии сосредоточения германской северной группировки войск (армия «Норвегия») и совместные действия с отдельными подразделениями финской армии при наступлении немцев на Мурманском направлении и на Кандалакшу. Но уже в мае 1941 года генштабами Германии и Финляндии были согласованы даты выступления финской армии и направления главных ударов. Финны массово записывались добровольцами в немецкую армию (что они, впрочем, охотно делали и в Первую мировую войну). 3-й армейский корпус финской армии должен был действовать под немецким командованием. Гитлер благосклонно относился к идее создания «Великой Финляндии», не претендуя на каменисто-болотистые просторы русского Севера и милостиво отдавая финнам будущую добычу.

Мобилизация в Финляндии была объявлена 17 июня 1941 года. При этом сам смысл и понятие «мобилизации» не подразумевает обратных действий: мобилизация – это война – так учил маршал Шапошников.

3.1. Германо-советские отношения в 1939-1941 гг.

Еще в конце июля 1939 года между СССР и Германией начались переговоры о торговле и кредитах. 19-20 августа в Берлине было подписано взаимовыгодное торгово-кредитное соглашение. Вслед за этим 23 августа в Москве был подписан знаменитый Договор о ненападении (пакт Молотова-Риббентропа) с приложением секретного протокола о разграничении сфер интересов – см.гл.2. Правда, оригинала этого приложения никто не видел, есть только ссылки в различных источниках на машинописные копии протокола на немецком и русском языках. По этому протоколу линией разграничения интересов сторон явилась северная граница Литвы. Впрочем, вскоре, Германия «отдала» Советскому Союзу и Литву – лишь бы он продолжал поставки стратегических материалов в условиях войны Германии с Англией и Францией. Эстония, Латвия и, что нам особенно интересно, Финляндия также попали под «интерес» Сталина. Необходимое Германии сырье Советский Союз закупал также и в третьих странах: например, каучук. Также осуществлялся транзит через советскую территорию немецких грузов. Германия, в свою очередь, поставляла в СССР высокотехнологичное оборудование, образцы своих новейших вооружений, включая танки, самолеты, корабли. Дружба двух режимов проходила на фоне последовательной оккупации Германией малых (и больших) европейских стран и войны германо-итальянского блока на море, в воздухе и на суше (Северная Африка) с Британской империей. Дорожа особыми отношениями с СССР, Гитлер даже во время Зимней войны Советского Союза с Финляндией воздерживался от сколь либо заметной помощи Финляндии.

Вернемся к пакту Молотова-Риббентропа. Впервые фотокопии секретного протокола от 23 августа 1939 года были опубликованы в одной американской газетке. Копию – якобы негласно – изготовили при микрофильмовании документов германского МИДа уже после войны. Автор микропленки (немец) передал ее одному англичанину в мае 1945 года, а тот отдал американцам. Но подлинников нет! В Москве как бы нашли в архиве одну машинописную копию протокола на русском языке, но нам ее не предъявили. Опять все подозрительно засекречено до 2040 года!!! Значит, есть что скрывать?! Говоря о пакте Молотова-Риббентропа, обычно упоминается еще один секретный протокол, на этот раз к договору «О дружбе и границах» от 28 сентября 1939 года. Желающих самостоятельно окунуться эти мутные воды истории отсылаем к журналу «Новая и новейшая история» от 1993 г. [3].

Источники и литература:

1. Гасюк А. СССР-Германия: торговать или воевать? За четыре дня до Пакта о ненападении «заклятые союзники» подписали беспрецедентный договор о торгово-экономическом сотрудничестве. Журнал «Родина», 1 декабря 2019 г. [Электронный ресурс] URL: http//rg.ru/2019/12/16/rodina-sssr-germania-torgovat-ili-voevat.html.

2. Мауно Йокипии. Финляндия на пути к войне. III. Проблемы вооружения армии. 3. Вооружение армии в 1940-1941 гг.[Электронный ресурс] URL: http//history.wikireading.ru/276890.

3. Секретные дополнительные протоколы к Договору о ненападении между Германией и СССР.[Электронный ресурс]URL: http//Wikipedia.org/wiki/Секретные-дополнительные- проколы–к–договору-о-ненападении-между–Германией-и-СССР.

Глава 4. Военно-политическая обстановка в Европе в 1939-1941 гг.

Перечислим наиболее знаковые события в мировой политике и основные военные конфликты и войны накануне и в начале Второй мировой войны.

1. Советско-японский конфликт на р. Халхин-Гол с участием до двухсот тысяч военнослужащих и до трех тысяч единиц техники с обеих сторон (май-сентябрь 1939 года). В начальной фазе боев советско-монгольские войска были вынуждены отступать под нажимом превосходящих японских сил, но по мере наращивания советской военной группировки ситуацию удалось переломить. 23 августа 1939 года основные силы японо-манчжурского контингента были окружены и разгромлены. Наземные боевые действия завершились 8 сентября, перемирие подписано 15.09 – за два дня до вторжения РККА в Польшу. Это событие привело в итоге к подписанию в апреле 1941 года пакта о нейтралитете между Японией и СССР. Таким образом, Советскому Союзу удалось в какой-то мере обеспечить свои восточные границы, произведя на японцев «неизгладимое впечатление» умелым руководством войсками, стойкостью бойцов и общим превосходством технического состояния своей армии (вот только куда все это делось в июне 1941-го?). Но, с другой стороны, достигнутый успех и последующая советская ура-пропаганда вселили излишний оптимизм не только рядовому обывателю, но и высшему руководству страны.

2. С 1937 года Япония ведет боевые действия на территории Китая, так и не сумев вплоть до собственной капитуляции в 1945 году полностью покорить эту страну. Активную и разнообразную помощь Китаю оказывал Советский Союз: техника, специалисты, военные советники, летно-технических состав, (непосредственно участвовавший в столкновениях с японцами), кредиты.

3. 1 сентября 1939 года – вторжение Германии в Польшу. 3 сентября Великобритания и Франция объявляют Германии войну – начинается Вторая мировая война, в которой СССР еще не участвовал. Войну Германии с Польшей почему-то принято считать образцом блицкрига и легкой прогулкой вермахта. Однако потери, понесенные немцами, несмотря на подавляющее количественное и, главное, качественное превосходство, позволяют говорить о мужественном и умелом сопротивлении польской армии. Так, бронетанковые силы Польши насчитывали всего 850 единиц (в основном, пулеметные танкетки), а немецкие около 3000, в том числе танки T-II и Т-III с пушечным вооружением. Немцы безвозвратно потеряли 200 машин, повреждено еще 360 бронеединиц – как правило, от огня противотанковой артиллерии, так как польские танкетки ни в коей мере не могли составить хоть какую-то конкуренцию панцерваффе. ВВС Польши насчитывали около 400 самолетов, в основном, иностранного производства конца 20-х – середины 30-х годов. Люфтваффе сосредоточило для нападения порядка 2000 самолетов, в основном, современных типов. Тем не менее, их потери составили 286 машин (из них 147 было сбито польскими истребителями) [1].

17 сентября, когда еще продолжалась битва за Варшаву, а разрозненные польские части все еще оказывали немцам ожесточенное сопротивление, с востока в Польшу вторглась армия Страны Советов. Это был Освободительный поход в рамках договоренностей с Гитлером по разделу Польши согласно пакту Молотова-Риббентропа. РККА все же потеряла за время этого похода до 1500 человек личного состава и 42 единицы бронетехники (поляки говорят о 200 единицах) [2].

4. 28 сентября 1939 года заключен пакт о взаимопомощи СССР с Эстонией, по которому была создана база советского ВМФ и размещен воинский контингент для его защиты численностью в 25 тысяч человек. Тогда же по дополнительному соглашению с Германией Литва также отошла в сферу интересов СССР. Та же комбинация поджидала и Латвию с 5 октября 1939 года [3].

5. В первой фазе Мировой войны западные державы практически не проводили каких-либо наземных операций против Германии и так вплоть до начала вторжения немцев во Францию 10 мая 1940 года. Боевые действия до этой даты велись на море и, в ограниченных масштабах, в воздухе. Так, уже 3 сентября 1939 года германская подлодка в полном соответствии с духом немецкого рыцарства потопила английский пассажирский лайнер. Война на море вначале проходит с полным превосходством кригсмарине: Британия к лету 1941 года лишилась трети своего торгового флота (в основном, из-за действия подлодок).

6. 30 ноября 1939 года начинается «Зимняя война» между СССР и Финляндией. 13 марта 1940 года подписан Московский мирный договор.

7. 9 апреля 1940 года Германия вторгается в Данию – как перевалочную базу на пути завоевания Норвегии и, одновременно, в Норвегию. Норвегия потребовалась немцам в целях противодействия британскому флоту в северных морях и обеспечения транзита шведской руды. Такая вот глобальная геополитика. Между тем, Норвегия – не без помощи Англии и Франции – продержалась целый месяц, немцы понесли серьезные потери в живой силе и технике, особенно на море. Они лишились одного из четырех своих тяжелых крейсеров, двух из шести легких крейсеров, 10 из 21 эсминца, 8 подлодок и 22 корабля других классов. Кроме того, люфтваффе потеряло 127 самолетов [4].

8. 10 мая 1940 года начинается операция по разгрому Франции, немцы вторгаются в Бельгию, Голландию и Люксембург в обход линии Мажино и уже через месяц 14 июня торжественно входят в Париж. 22 июня подписано франко-немецкое перемирие, по которому Франция соглашалась на оккупацию большей части своей территории и собственное разоружение. Тем не менее, вся гигантская колониальная французская империя оставалась под управлением французской администрации и в их дела немцы практически не вмешивались.

Победа досталась немцам не бесплатно. Хотя в людях потери были относительно невелики – около 30 тысяч убитых и 110 тыс. раненых (французы потеряли 90 тыс. убитыми и 200 тыс. ранеными). Еще несколько тысяч человек безвозвратных потерь понесли Великобритания и Бельгия с Голландией. Потери же люфтваффе за эту кампанию оказались необычайно велики – 1400 боевых машин. Британцы говорят о потере 930 самолетов, а французы подтверждают гибель своих 690 самолетов, из них непосредственно в боях только 340. Общие потери союзников в самолетах 1525 машин, что вполне сопоставимо с цифрой потерь у победителей-немцев – 1400 самолетов (2000 общих, включая потери от аварий и катастроф) [5] (здесь же ссылки на иностранные источники).

Естественно, немцам досталось в качестве трофеев практически все вооружение поверженной Франции, а также Бельгии и Нидерландов и брошенная в Дюнкерке техника англичан. Трофейные французские танки появятся, в частности, в советском Заполярье летом 1941 года.

9. Еще осенью 1939 года Эстония, Латвия и Литва были вынуждены заключить договоры с СССР о взаимопомощи (напомним, акт этот состоялся после подписания пакта Молотова-Риббентропа о разграничении сфер влияния). Взаимопомощь выразилась в размещении советских военных баз на территории «лимитрофов». Германия «отдала» Прибалтику Сталину, а Англии и Франции после начала войны стало не до них. 17 июня 1940 года СССР предъявляет трем прибалтийским странам ультиматум, требуя отставки правительств, роспуска парламентов и формирования «правительства национального единства». Естественно, в целях обеспечения безопасности этого демократического процесса Светский Союз «был вынужден» ввести свои войска.

Все! Напомним, хотя Франция в эти дни была при последнем издыхании, Гитлеру тоже не было дела до судьбы Прибалтики. В начале августа 1940 года решением «всенародно избранного парламента» Эстония-Латвия-Литва вступают в нерушимое братство республик Советов. Тут же, 27 июля 1940 года, СССР требует от Румынии возврата Бессарабии (Молдавии) и передачи СССР Северной Буковины (Закарпатье) в качестве какой-то там компенсации за моральный ущерб. Румыния, понятное дело, не осмеливается возражать, в том числе и по совету из Германии [6].

Таким образом, Сталин вернул в лоно империи разбежавшиеся было окраины и даже немного присовокупил. Дело оставалось за Финляндией,где с «интересом» наблюдали за происходящим.

10. «Битва за Британию». Тем временем на западе Европы разворачиваются не менее интересные события: с начала июля и по конец октября 1940 года в небе над Ла-Маншем разгорелось ожесточенное воздушное сражение между люфтваффе и королевскими ВВС Великобритании при участии с обеих сторон тысяч самолетов. После победоносного завершения французской кампании Гитлер задумался о высадке своих войск на побережье Англии, для чего надо было нейтрализовать британский флот. Но для этой цели требовалось абсолютное господство в воздухе, следовало «вывести из игры» королевские ВВС. Но британцы выстояли: мало того – военно-воздушные силы и ПВО Британии нанесли такой ущерб люфтваффе, от которого они не скоро смогли оправиться и более не помышляли об экспедиции на Британские острова. На стороне королевских ВВС воевал «воздушный интернационал» из пилотов разных стран: так, польских летчиков было 148 человек, чехословаков – 88. В четырехмесячных ежедневных (и еженощных) боях погибло 1495 летчиков антигитлеровской коалиции, только англичане потеряли 915 самолетов. Но! Немцы лишились в то же время 1733 самолета и, главное, 2698 летчиков (967 попали в плен) [7], а пилоты – это бесценный «золотой фонд» войны. Мечты фюрера о вторжении на Британские острова пришлось отложить на неопределенный срок. Может, после покорения СССР? Как сказал по поводу поражения Германии в этой воздушной битве признанный автор метафор и афоризмов Черчилль: «Никогда еще такое большое количество людей не было обязано столь немногим людям» (погибшим пилотам – авт.).

11. Видя агонию Франции (и даже присутствуя при ее кончине небольшими силами), фашистская Италия решается ввязаться в общеевропейскую свалку: в июне 1940 года Муссолини бросает вызов англичанам нападением на Мальту и на их африканские колонии. В сентябре 1940 года итальянцы вторгаются с подконтрольной им Ливии в британский Египет, имея конечной стратегической целью захват Суэцкого канала. Муссолини не терпелось «переплюнуть» достижения Гитлера в Европе. Тут же ему понадобилось склонить Грецию к своим экспансионистским планам на Ближнем Востоке – дуче требует пропустить свои войска через греческую территорию. Греки «упираются» и Муссолини безоглядно, не советуясь с Гитлером, объявляет Греции войну. Но двухнедельная схватка в октябре-ноябре 1940 года греческой армии и итальянского экспедиционного корпуса неожиданно завершается поражением последнего.

Одновременно в ноябре-декабре 1940 года англичане переходят в контрнаступление в Египте и отбрасывают к февралю 1941 года итальянцев на исходные позиции. Муссолини вынужден взывать к Гитлеру о наказании обидчиков, тот внимает этим мольбам: в феврале 1941 года в Ливии высаживается немецкий экспедиционный корпус Роммеля. Итало-немецкие войска переходят в наступление, и фронт стабилизируется до ноября 1941 года. Война в Африке поначалу ведется относительно небольшими силами – десятки тысяч военнослужащих с обеих сторон (у итальянцев 236 тысяч), – но впервые за время начавшейся общемировой схватки отмечены столкновения значительных бронетанковых сил с потерями с обеих сторон сотен единиц техники. Отметим, что к началу нападения Германии на Советский Союз в Северной Африке продолжались ожесточенные и кровопролитные бои с участием уже сотен тысяч солдат и офицеров, а также небывалого доселе количества техники. Так, в боях участвовало самолетов до 1800, танков порядка 1400 единиц, что уже сопоставимо с крупнейшими сражениями Второй мировой войны [8].

Тревожным сигналом для Гитлера в первой половине 1941 года стало все более активное участие США в помощи Великобритании не только гражданскими, но и военными материалами и вооружением – начинаются поставки по знаменитой программе «ленд-лиза».

12. В конце июня – начале июля 1940 года впервые «отмечено желание фюрера идти на Восток» – это из дневников Гальдера [9], оформившееся в задание Германскому Генштабу на разработку плана операций против СССР (тот самый план, названный впоследствии «Барбаросса»). Вот что послужило толчком для этого самоубийственного решения? Удачное завершение французской кампании? Или бесцеремонное обращение Сталина с подконтрольными ему по пакту Молотова-Риббентропа территориями Прибалтики и уже без всякого пакта с Бессарабией и Буковиной? Или понимание, что, имея в тылу непредсказуемую большевистскую Россию, невозможно было до конца «разобраться» с Англией (как думают многие историки)?

Как бы там ни было, одновременно с решением нейтрализовать СССР, Гитлер в середине 1940 года пытается вывести из игры Великобританию (битва за Британию), которую он считал своим главным соперником в борьбе за мировую гегемонию. США – как он полагал – должны были смириться и примкнуть впоследствии к новому мировому порядку. СССР в планах фюрера был просто разменной монетой, незначительной помехой, легко устранимым препятствием. Но он плохо знал (а вернее совсем не знал) Сталина и мощь его империи.

13. В ноябре 1940 года под грохот разрывов английских авиабомб в Берлине проходят переговоры Риббентропа и Гитлера с Молотовым. Германия пытается вовлечь Советский Союз в орбиту своих интересов обещанием в будущем после покорения Великобритании предоставить СССР возможность поучаствовать в дележе колониального наследства Британской империи, речь шла о судьбе Индии, Ирана, района Персидского залива и всей Юго-Восточной Азии (на последнюю, впрочем, претендовала Япония). Если бы Молотов повелся на эту «наживку», то германской дипломатии удалось бы вбить серьезный клин в отношения СССР и Великобритании. Но советскую сторону больше интересовали реальные и насущные вопросы обеспечения безопасности страны сегодня, а не в отдаленном будущем. По отъезде в Москву Молотову вручается меморандум, по которому Советский Союз приглашается к обсуждению отдельных пунктов договора о Тройственном Союзе (между Германией, Италией и Японией). Речь шла о «сотрудничестве в деле сохранения мира» и не более того. Также Риббентроп предложил в будущем обсудить в Москве некое «секретное соглашение, по которому определялись бы основные направления территориальных устремлений четырех государств» (см. ссылки к главе 3).

То есть, осенью 1940 года Гитлеру стало понятно, что в одиночку ему с Великобританией не справиться. Но, в то же время именно к ноябрю план «Барбаросса» уже прорабатывался в деталях – переговоры двух «заклятых друзей» проходили с топором за спиной. В ответной ноте Советский Союз обещал рассмотреть германские предложения, но при этом выставил заведомо для Германии неприемлемые условия о предоставлении свободы действий в отношении балканских стран, черноморских проливов, а главное – Румынии (см. главу 3). Но в последней – в условиях мировой войны и морской блокады Германии – для немцев был сосредоточен едва ли не единственный источник нефти (если не считать поставок из СССР и небольших нефтяных полей в Венгрии). Тогда же Германии было предложено, чтобы СССР предоставил Болгарии такие же гарантии безопасности, какие Германия дала Румынии, в том числе с вводом воинского контингента для обеспечения неприкосновенности черноморских проливов. Эту «заявку» Сталина Гитлер удовлетворить никак не мог: без Румынии мечта о мировой гегемонии была неосуществима, а появление советских войск в зоне проливов означали бы их закрытие для военных судов любых государств и потерю для Германии Турции как возможного союзника. План нападения на СССР принимал все более конкретные обоснования. Кстати, тогда же в Берлине посланник Сталина еще раз обрисовал Гитлеру особые интересы СССР в отношении Финляндии: Молотов требовал удалить из Финляндии любые немецкие военные формирования и даже прекратить транзитные перевозки воинских грузов в Норвегию через эту страну.

14. 6 апреля Германия и Венгрия вторгаются в Югославию. Незадолго до этого в стране произошел переворот, в результате которого было свергнуто прогерманское правительство и к власти пришли националистические силы с традиционной ориентацией на Россию. Югославская армия не сумела оказать должного сопротивления агрессору и капитулировала уже через 10 дней. Но в стране постепенно разгоралась партизанская война. Экспедиция в Югославию (заодно и в Грецию, «чтоб два раза не бегать») вынужденно оттянула дату вторжения Германии в СССР с первоначально запланированного 15 мая на роковую дату 22 июня [10]. Заодно с Греций немцы «прихватывают» у англичан к лету 1941 года стратегически важный остров Крит.

Источники и литература:

1. «Пулавчаки» против Люфтваффе. Военное обозрение. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru/76502-pulavchaki-protiv-lyuftvaffe.html.

2. Польские бронетанковые войска в бою. [Электронный ресурс] URL:http//tankfront.ru/polska/in-action/in-action-1939.html.

3. Пакты о взаимопомощи 1939 года. Энциклопедия «Всемирная история». [Электронный ресур]с URL:http//histrf.ru/articles/article/show/pakty-o-vzaimopomoshci-1939-goda.

4. Датско-норвежская операция. 4. Потери сторон. [Электронный ресурс] URL:http//Wikipedia.org/wiki/Датско-норвежская операция#Потери сторон.

5. Кратко о потерях во французской кампании 1940 года. Сайт WARCONFLICT. [Электронный ресурс] URL: http//warconflict.ru/rus/new/.

6. Мифическая «агрессия» в Прибалтику и Молдавию, которой не было. Сайт Военное обозрение. [Электронный ресурс]URL: http//topwar.ru/32309-mificheskaya-agressiya-v-pribaltiki-i-moldaviyu-kotoroy-ne-bylo.html.

7. 12 фактов из истории Битвы за Британию. Крупнин В. [Электронный ресурс] URL:http//warspot.ru/1461-12-faktov-iz-istorii-bitvy-za-britaniyu.

8. Северо-Африканская кампания. Сражение в районе Ливийско-Египетской границы, борьба за Тобрук и новое отступление войск держав «оси» до Эль-Агейлы. Сайт Militera. [Электронный ресурс] URL:http//lib.ru/h/ww2-german/04/html.

9. Предисловие ко 2-му тому «Военного дневника» генерал-полковника Гальдера. Проэктор.Д. Сайт Военная литература. [Электронный ресурс] URL:http//lib.ru/db/halder/02-pre.html.

10. План «Барбаросса»: почему Гитлер решил напасть на СССР именно 22 июня 1941 г. Рамблер-новости. [Электронный ресурс]URL:http//rambler.ru/other/39748336-plan-barbarossa-pochemu-gitler-reshil-napast-na-sssr-imenno-22-iyunya-1941-goda.

Глава 5. Финляндия на пути к войне.

После Зимней войны Финляндия оказалась в крайне неблагоприятной геополитической ситуации. На юге страны граница с СССР стала на 100-150 км ближе к основным промышленным центрам, в Лапландии – примерно на широтах Полярного круга – округ Салла был также передан победителям. Но, мало того, вдобавок к построенной Советским Союзом железной дороге от Кандалакши (порт на Белом море) через Алакуртти к этой новой границе, финны были обязаны по условиям мирного договора [1] (статья 7) соорудить железнодорожную ветку на своей территории от Ботнического залива (порт Кемиярви) до Саллы – у границы. Таким образом, железнодорожная линия от Белого моря до Балтийского разрезала Финляндию пополам и могла служить осью будущей военной экспансии Страны Советов. На севере обладание полуостровом Рыбачий позволяло СССР «держать под прицелом» никелевые рудники Петсамо, а на крайнем юго-западе, переданная СССР в аренду ВМБ Ханко, могла угрожать непосредственно Хельсинки. В июне 1940 года СССР потребовал вернуть всю собственность, вывезенную финнами с полуострова Ханко. Далее следует требование участия СССР в концессии на никелевых рудниках в Петсамо. В августе 1940 года СССР потребовал отставки лидера социал-демократической партии Финляндии Таннера, который был в правительстве министром иностранных дел – требование было удовлетворено [2]. Затем финнам пришлось демилитаризовать Аландские острова (для них стратегически важный архипелаг) и разрешить свободный проезд советских эшелонов к базе Ханко.

К тому времени Франция была повержена, Великобритания оказалась один на один с Гитлером, и ей было совсем не до проблем какой-то там Финляндии. Финская элита понимала, что в этих условиях у нее оставалось только два пути: попроситься в «братский союз республик свободных СССР», либо набиться в друзья к Германии. Первый вариант был просто кошмарным сном, а второй сулил некоторые надежды на выживание в начавшейся схватке мировых держав. 4 июля 1940 года [3] МИД Финляндии сообщил немецкому послу, что (цитата) «дружеские чувства финского народа к Германии растут лавинообразно, и поэтому в стране предпринимаются попытки создать прогерманское правительство». Но, если в начале июля немцы отнеслись к этой идее прохладно, «так как Германия собирается соблюдать условия договора с Россией», то в конце месяца Финляндия для них становится вдруг, в одночасье, потенциальным союзником. Дело в том, что именно в конце июля Гитлер принял предварительное решение о войне с СССР – см. гл.4. Тут же подоспел и контракт финнов с германской фирмой на поставку 60% никелевой руды из Петсамо, что обеспечивало потребности Германии в этом стратегически важном металле. Тогда же в июле на фоне присоединения к СССР Бессарабии и Буковины в Хельсинки проходят демонстрации коммунистов. В ответ правительство запрещает общество финско-советской дружбы.

В августе 1940 года немецкий Генштаб начал прорабатывать планы размещения своих войск в Финляндии. Тогда же немцы в ожидании советского нападения на Финляндию привели в готовность свои войска в оккупированной ими Северной Норвегии для занятия (в случае чего) рудников в Петсамо (чтоб русским не достались). 18 августа 1940 года состоялась первая встреча Маннергейма с эмиссаром Геринга. В сентябре финны заключают с немцами соглашение о транзите через территорию Финляндии грузов для всех родов войск (транзит в Северную Норвегию). Тогда же Германия начинает поставлять для финской армии оружие и боеприпасы. Для СССР немцы придумали такое объяснение своих действий: транзит предназначен для укрепления обороны Норвегии от Великобритании. В своих мемуарах Маннергейм заявил, что именно расширение связей с Германией спасло Финляндию от вторжения СССР осенью 1940 года [3].

Хотя непонятно: зачем тогда Сталину надо было за полгода до этого несостоявшегося нападения останавливать свое наступление на Финляндию в конце Зимней войны, когда оставалось только «немного дожать» финнов? На этот вопрос советские историки отвечают однозначно: была выполнена задача войны – граница отодвинута, угроза Ленинграду устранена, на северном фланге противостояния с капиталистическим миром обороноспособность СССР увеличена, поэтому и был подписан мирный договор. Да, но как же тогда заявление советского правительства от 1 декабря 1939 года – сразу после начала военных действий – о том, что СССР не находится в состоянии войны с Финляндией? Мало того, у него заключен договор о мире и согласии с некой Финляндской Демократической Республикой, которая является «единственной легитимной властью в стране» [4]. Это сообщение уже невозможно перечеркнуть – оно есть и никуда от него не деться. Эта «новая народная власть» в виде готового и уже сформированного Народного Правительства во главе с Куусиненом сидела в приграничном городке Терийоки, ожидая команды из Москвы на перемещение в Хельсинки. Конечно, изворотливые толкователи нашей исторической «библии» тут же найдут сотни объяснений этому казусу, но напрашивается самый простой вывод: Сталин хотел сделать из Финляндии очередную свою республику Советов, но что-то пошло не так. Столкнувшись с невероятно ожесточенным сопротивлением финнов, Сталин понял, что их – хотя бы на время – надо оставить в покое. Ну, никак не желали финские рабочие и крестьяне скинуть иго ненавистных помещиков и капиталистов, особенно с помощью Красной армии. Армию эту ждали при дальнейшем продвижении в леса и болота Финляндии постоянная ненависть населения и партизанская война, при благожелательном отношении Великобритании, живой еще тогда Франции, США и – исподтишка – Германии. При этом союзники по Антанте (Англия и Франция) всерьез рассматривали возможность высадки десантов на финском побережье и в Норвегии для помощи финской армии в войне с СССР, и даже планировали бомбардировки бакинских нефтепромыслов [5]. Сталин предпочел всем этим неприятностям уже достигнутое. Войну надо было кончать как можно скорее.

Приведем выдержки из рукописной записки Молотова от 9.11.40. «Некоторые директивы к Берл. поездке» – так в оригинале – авт. (эта записка реально существует и официально опубликована) [6].

«…п.2. Исходя из того, что с.-г. соглашение о частичном разграничении сфер интересов СССР и Герм. событиями исчерпано (за исключ. Финл.) в переговорах добиваться, чтобы к сфере интересов СССР были отнесены:

а) Финляндия – на основе с.-г. соглашения 39г., в выполнении которого Г. должна устранить всякие трудности и неясности (вывод герм.войск, прекращение всяких политич. демонстраций в Ф. и в Г., направленных во вред СССР)…»

По поводу якобы последовавшего во время визита Молотова в Берлин приглашения СССР присоединится к Тройственному пакту (который изначально, вообще-то, назывался «антикоминтерновский») немцам было заявлено, что эта идея подлежит обсуждению при соблюдении некоторых условий, в том числе и по «финскому вопросу». Вообще, визит Молотова в Берлин в ноябре 1940 года интересен и сам по себе безотносительно нашей основной «финской» темы. Какие-то детали переговоров официально не публиковались, разговоры велись почти tete-a-tete без каких-либо коммюнике – стороны прощупывали позиции друг друга, но при этом остались записи и даже стенограммы бесед советскими переводчиками (и немецкими) и членами делегации. По крайней мере, в нашей тогдашней печати подробностей не было: ну, съездил Молотов в Германию за восемь месяцев до войны – значит, так было надо… А ведь именно с того визита вектор отношений Германии и СССР окончательно сориентировался в сторону войны.

Вспомним ноябрь 1940 года. Битву за Британию Германия практически проиграла – остров устоял, вторжение через Ла-Манш оказалось невозможным, англичане по всему миру продолжали сопротивление, а за их спиной явственно «маячили» Соединенные Штаты с их неограниченными ресурсами. Вот и попытался фюрер привлечь Сталина к решению своих проблем, надеясь приманить его «сладкими пряниками» в виде дележа шкуры еще не убиенного британского льва. Сталин услышал явственные намеки Гитлера помочь ему разобраться с англичанами, но, хотя он тоже не питал особой любви к этому государству (это, если мягко сказать), то насчет как поделить мир у Сталина были свои планы, в которые не входили Индия с Малайзией и прочие Мадагаскары. Ему на первых порах надо было окружить свою страну буферными формально независимыми государствами, эдакими «подушками безопасности», а затем, затем он с аппетитом посматривал уже и на саму Германию.

Попытки Гитлера и Риббентропа в беседах с Молотовым направить внимание Кремля на азиатские колонии Великобритании не удались. Молотов имел инструкции, собственноручно написанные Сталиным [7]: добиваться от Гитлера для СССР исключительного положения на Балканах, а особенно в Болгарии (Румынии Гитлер отдать никак не мог), контроля над Проливами, свободу действий в Финляндии (а это «свобода» означала для немцев лишение стратегического никеля и поставок железной руды из Швеции по Балтике), особых интересов СССР в Ираке и Иране (то есть в нефтеносных районах). Вот тогда можно было подумать о том, как превратить Тройственный Союз в Четверной.

Гитлер никак не мог принять эти условия, реализация которых привела бы его империю в скором времени к краху. При этом он недоумевал: «Зачем ему (Сталину – авт.) леса и болота Финляндии, если ему предлагают Индию?!». Он говорил, что «русские хотят слишком многого, причем воюем мы, а они нет». То есть, фюрер понимал, что Сталин хочет поиметь мировой «жар» (навар) немецкими руками. Отсюда и решение Гитлера убрать СССР со своей дороги, с политической карты, чтобы потом, используя ресурсы и территорию поверженного СССР, навалиться на англичан. Полюбовно договориться со Сталиным не получилось, поэтому теперь должны говорить пушки. Через две-три недели после этих неудавшихся переговоров план «Барбаросса» был утвержден [8].

Тем временем в Финляндии в декабре 1940 года проходят выборы президента республики. Немцы вначале поддерживали одного кандидата, но под давлением СССР согласились на кандидатуру Р.Рюти. В июне 1941 года именно этот Рюти и объявит войну СССР.

Зимой 1940-1941 голов начались контакты и взаимные визиты офицеров Генеральных штабов Германии и Финляндии, где рассматривались вопросы возможного военного выступления против СССР, пока только в самых общих чертах. Немцы вообще старались не афишировать свои связи с финскими военными, как из опасений утечки информации, так и возможных претензий со стороны СССР. 2 апреля 1941 года глава МИД Финляндии сообщил германскому послу, что (цитата) «финский народ считает только одну страну способной обеспечить Финляндии защиту от угрозы со стороны Советского Союза, а именно Германию». Что в реальности думал народ остается за кадром. Также было заявлено о стремлении Финляндии вступить в Тройственный Союз, на что немцы тогда не отреагировали [3]. А в 1943 уже они будут затаскивать туда финнов, чтобы поплотнее пристегнуть финскую военную машину к своей.

28 мая 1941 года личный посланник Гитлера сообщил президенту Рюти, что «напряженные отношения с Россией могут привести к войне». В те же дни конца мая финская военная делегация отправилась в Германию для согласования совместного выступления против СССР. То есть, за месяц до нападения Германии на Советский Союз финское руководство было официально уведомлено о намерениях Германии и военные приступили к детализации своих планов. Но предварительные наметки были – в том числе – согласованы еще 30 января 1941 года в беседе Гальдера с начальником финского Генштаба Хейнриксом [9].

В общих чертах эти планы сводились к следующему. Части германской армии, расположенные в Северной Норвегии, наступают через финскую область Петсамо на Мурманск. Южнее в направлении на Кандалакшу (станция и порт на Белом море) и узловую станцию Лоухи наступает немецкий корпус (две дивизии) и финский корпус (две дивизии) с частями усиления под немецким командованием. В то же время в распоряжение главнокомандующего финской армии Маннергейма поступает одна немецкая пехотная дивизия в качестве резерва для использования по его усмотрению. Немцы ставили для финской армии задачу блокирования и взятия полуострова Ханко, а операции в Карелии отдавались на усмотрение финского Генштаба. Предполагалось, что основные силы финской армии перейдут в наступление через две недели после объявления войны – наверняка, финны хотели подстраховаться и посмотреть сначала, как у немцев будет получаться.

14 июня 1941 года президент Рюти и парламентская комиссия по иностранным делам одобрили военное соглашение с Германией. На следующий день финны послали в ОКВ (верховное командование вермахта) запрос: перед объявлением мобилизации они хотели бы получить надежное подтверждение того, что война неизбежна. И они его получили. Перефразируя классика, можно сказать: Финляндия была «беременна» войной, и 17 июня в стране была объявлена мобилизация, пока только призывных возрастов до 41 года [10].

Вот как нарастали события в течение несколько дней до и после рокового для судеб всего мира 22 июня 1941 года.

1. 10 июня в финский Рованиеми (порт на Ботническом заливе) прибывает командование и управление немецкой армии «Норвегия»;

2. 15 июня в оперативное подчинение армии «Норвегия» по согласованию штабов был передан 3-й армейский корпус армии Финляндии;

3. С 14 по 17 июня несколько десятков немецких торпедных катеров с двумя плавбазами, шестью минными заградителями, двенадцатью тральщиками с собственной плавбазой разместились на базах ВМФ Финляндии (Порккала –Удд, Хельсинки, Турку);

4. 18-19 июня для нужд люфтваффе переданы 6 военных аэродромов Финляндии, на которые прибыли немецкие самолеты, правда, это было всего лишь несколько самолетов-разведчиков (более подробно об операциях ВВС в следующих главах);

5. 21 июня (то есть, еще до нападения и объявления войны 22 июня) немецкие самолеты и катера осуществили минные постановки на фарватерах Финского залива. В операции участвовали и финские подлодки (подробней далее);

6. 21 июня финны подошли на демилитаризованные Аландские острова на двух броненосцах и высадили десант, чего по условиям мирного договора с Москвой не имели права делать. Вдобавок ими были арестованы 35 человек из персонала советской миссии. Это был уже прямой вызов, который никогда и ни за что не остался бы без ответа, не начнись на следующий день затмившее эту «мелочь» событие. На то и был расчет?;

7. В ночь с 21 на 22 июня (но еще до начала боевых действий) в 2 часа «по Москве» 18 немецких Ю-88 перелетели со стороны Финляндии до Ладоги, повернули затем у Шлиссельбурга на запад в сторону Ленинграда, но бомбометание в тот раз нашими силами ПВО и ВНОС (они были приведены в полную боевую готовность также еще до нападения к 2 часам ночи) не было отмечено. Предположительно, «Юнкерсы» произвели минирование истоков Невы;

8. В 3 часа 30 минут 22 июня группа немецких бомбардировщиков пыталась прорваться к Кронштадту опять же со стороны Финляндии, но были отогнаны силами ПВО;

9. Утром 22 июня немецкие самолеты также безуспешно пытались атаковать Мурманск;

10. 23 июня большая группа немецких самолетов пыталась прорваться к Ленинграду со стороны Карельского перешейка;

11. В своей речи в обращении к германской нации по поводу начала новой военной кампании фюрер проговорился, сказав, что «войну мы будем вести рука об руку с финскими румынскими братьями по оружию». То есть заранее поставил Москву в известность об истинных намерениях финнов. Финны срочно потребовали дезавуировать это сообщение [11];

12. Уже после объявления войны немецкий посол Шуленбург в его беседе с Молотовым также оговорился, сказав, что Германию в ее борьбе поддерживает Финляндия;

13. Тем не менее, финское правительство 23 июня заявляет о своем нейтралитете в начавшейся войне между Германией и СССР [11], но на конкретные запросы советского МИД официальных разъяснений о позиции Финляндии не было получено.

Источники, литература:

1. Выборг наш. Московский договор, спасший Ленинград. Военное обозрение. [Электронный ресурс] URL: http//topwar.ru/168891-vyborg-nash-moskovskij-dogovor-spashij-leningrad.html.

2.Барышников В.Н. Вступление Финляндии во вторую мировую войну 1940-1941гг. Глава «Новая советская опасность»? [Электронный ресур] URL:http//history.wikireading.ru/211602.

3. Зимке Э. Немецкая оккупация Северной Европы. Гл.7. Изменение курса в немецко-финских отношениях. [Электронный ресурс] URL:http//history.wikireading.ru/259191.

4. Библиотека «Катынь» 4. «Правительство Терийоки». [Электронный ресурс] URL:http//www.katyn-books.ru/library/tainy-stalinskoy-diplomatii17.html/

5. Барышников В.Н. К проблеме участия Англии и Франции в советско-финляндской войне 1939-1940гг. История. Мир прошлого в современном освещении. Сб статей. Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2008, с.451. [ Электронный ресурс] URL:http//centant.spbu.ru/centrum/public/kafsbor/2008/33/pdf.

6. Безыменский Л.А. Гитлер и Сталин перед схваткой. Гл.20. Молотов в Берлине. [Электронный ресурс] URL:http//militerra.lib.ru/research/bezymensky3/20html.

7. Молотов в Берлине: на развилке истории. Русская служба BBC. [Электронный ресурс] URL:http//bbc/com/russian/russia/2010/11/101109-soviet-german-talks-history.

8. Там же, раздел «Разговор глухих».

9. Гальдер Ф. Военный дневник. 1940-1941. М., ООО «Издательство АСТ», 2003, с.123.

10. Зимке Э. Немецкая оккупация Северной Европы. Гл.7. Немецко-финские переговоры, май-июнь 1941 г. [Электронный ресурс]URL: http//militera.lib.ru/h/ziemke-e01/text.html#t47.

11. Финляндия в войне против СССР (1941-1944 гг.)Военное сотрудничество Финляндии со странами Оси в годы Великой Отечественной войны. [Электронный ресурс] UR: http//w.histrf.ru/articles/article/show/finlandia-v-voine-protiv-sssr-1941-1944-ghgh-22-iiunia-1941-gh.

Глава 6. Силы сторон.

6.1. Армия Финляндии и немецкие экспедиционные силы.

Немецкие сухопутные войска располагали на территории Норвегии и Финляндии к 22 июня следующими силами (в направлении с севера на юг). Горнострелковый корпус «Норвегия» под командованием генерала Дитля в составе 2-й и 3-й горнострелковых дивизий (сформированы в Австрии), 36-й армейский корпус в составе 169-й пехотной дивизии (пд) и дивизии СС «Норд» неполного состава; также в данной зоне немецкому командованию подчинялся финский III-й армейский корпус (IIIак) в составе 2-й и 3-й пехотных дивизий [1]. Немецкий горнострелковый корпус считался элитной частью вермахта со специальной экипировкой и подготовкой, ранее принимавшей участие в захвате о.Крит и порта Нарвик в Норвегии. Был предназначен для наступления на Мурманск и базу советского ВМФ в Полярном.

Штатная численность горнострелковой дивизии 12200 человек уступает таковой же в обычной пехотной дивизии вермахта (16800 человек) [2]. Но здесь надо учесть, что реальное количество людей в немецких частях (как и в советских) никогда не соответствовало списочному составу. Даже с учетом перманентного пополнения частей по «естественной убыли» в результате боев – это гибель, ранение с эвакуаций, без вести пропавшие – в немецкой армии реальная численность не соответствовала заявленной штатной еще и по причине большого количества отпускников. До середины 1944 года военнослужащий вермахта имел право и возможность получить двух-четырех недельный отпуск на родину, что неукоснительно соблюдалось даже в условиях Сталинградского котла. Отпускники вывозились из окружения самолетами, а через пару недель – пожалуйте, извольте обратно на позиции – орднунг! Так что порядка 5% списочного состава у немцев постоянно находились на вакациях [3]. И, кстати, раненые из госпиталей обязательно возвращались в свою часть – так достигалась боевая сплоченность подразделений.

36-й немецкий армейский корпус должен был наступать при поддержке финского III ак в направлении порта Кандалакша, с задачей перерезать Кировскую железную дорогу и выйти к побережью Белого моря, отрезав тем самым советские войска на Кольском полуострове. Ось наступления корпуса приходилась на широту «основания» Кольского полуострова, или же почти по линии Полярного круга.

Южнее на сотни километров в Средней и Южной Карелии (Карельский перешеек в том числе) располагались финские войска. Так называемая группа «Ойнонен» (по имени командира) – кавалерийская и горнострелковая бригады, Карельская армия из двух армейских корпусов двухдивизионного состава – VI ак (две пехотные дивизии и две бригады) и VII ак из двух дивизий. Далее Юго-Западная армия, состоявшая также из двух корпусов, а именно: II ак (три пехотные дивизии) и IV ак (четыре дивизии). 17-я финская пехотная дивизия предназначалась для действий против советской базы на п-ве Ханко. Одна дивизия (1-я пд) стояла в резерве, как и приданная финнам немецкая 163пд [4].

Штатная численность финской пехотной дивизии – 16384 человека, структурированных по стандартной для того времени схеме: три трехбатальонных полка пехоты, артполк – 36 орудий (в стрелковой дивизии РККА полагалось иметь два артполка), батальоны разведки, связи, саперы. С учетом полковой артиллерии общее количество артиллерийских стволов калибра 76-105 мм составляло в дивизии 117 единиц и еще 18 минометов калибром 81 мм. Кроме того в корпусном подчинении были отдельные артдивизионы большой мощности калибром до 203-210 мм. Основу личного оружия финского солдата составляли винтовки различных систем, в основном русские «трехлинейки». Пистолет-пулемет «Суоми» приходился один на отделение в 9-10 человек. Помимо ручных пулеметов иностранного производства финны использовали и собственный «Лахти-Салоранта», станковые пулеметы (в дивизии 116 единиц) – это, в основном, знакомый нам «Максим». В противотанковой обороне небезуспешно применялись мощные противотанковые ружья «Лахти» калибром 20 мм собственной разработки [5].

Бронетанковые силы финнов насчитывали всего 86 (восемьдесят шесть) единиц разномастной устаревшей техники (в основном советской трофейной), сведенных в три батальона и отдельный взвод. У немцев в Заполярье и на севере Финляндии имелось всего два отдельных танковых батальона. Это 40-й батальон особого назначения в составе 54 танков (3 тяжелых французских, 29 пулеметных танкеток T-I, 18 легких танков T-II с двухпушечной (калибр 20 мм ) башенкой и 4 командирских – «командирские» означало, что эти танки практически не имели вооружения, причем только одна рота из трех этого батальона предназначалась для наступления на Мурманск, остальные две для Кандалакшского направления. И еще немецкие сухопутные войска на севере имели 211-й отдельный танковый батальон в составе 49 танков французского производства (трофейные). Этот батальон входил в группу (бригаду) СС «Норд», ставшую впоследствии дивизией, но одна из трех рот воевала отдельно от своей части на Ухтинском направлении. Остальные части вермахта бронетанковыми силами не располагали, моторизованными были только разведбаты пехотных дивизий, артиллерийские и саперные батальоны группы «Норд». Общая численность немецкой группировки на Севере составляла до 80 тысяч человек [6].

В целом сухопутные войска Финляндии являли собой вполне современную армию с обученными резервистами и профессиональными командирами. Командование и войска имели бесценный опыт Зимней войны, психологическое настроение войск соответствовало задачам «освобождения оккупированных Советами территорий». Вооруженные силы насчитывали порядка 340 тысяч человек, что для 4-миллионной страны было непосильным бременем. Кроме того имелось до 100 тысяч человек в обученном ополчении «шюцкоре», в том числе и женщины [5].

Наступательные возможности армии Финляндии были сильно недооценены советским руководством и военным командованием. Оборонительные (со стороны финнов) бои Зимней войны в условиях тотального превосходства в силах РККА были блестяще проведены финскими войсками, но они не позволяли нашим генштабистам оценить в полной мере их наступательный потенциал.

6.2 Отдельно о Военно-Воздушных Силах.

Люфтваффе разместило в Северной Норвегии 5-й воздушный флот, но это только звучит так грозно: на самом деле это было самое маленькое авиационное соединение ВВС Германии. Для действий в Советском Заполярье было привлечено всего 90-95 самолетов, из них боевых (это бомбардировщики, штурмовики, истребители) по разным данным 65-75 штук. Подразделения люфтваффе для действий в Заполярье были объединены в командование «Киркенес». Всего немцы смогли выделить для атаки мурманского направления эскадрилью «Мессершмиттов», эскадрилью бомбардировщиков Ю-88, группу (4 эскадрильи) пикировщиков Ю-87 – все неполного состава, два штатных звена тяжелых истребителей Ме-110 и порядка 15 самолетов-разведчиков [7]. Еще одна эскадрилья истребителей Ме-109 должна была прибыть после начала боевых действий.

Прямо скажем, воздушное обеспечение сил вторжения в Советское Заполярье не выглядело достаточно убедительным. Полтора-два десятка истребителей и 40-50 бомбардировщиков – это не те силы, которыми можно было бы поддержать наступление на Мурманск и парализовать работу порта и железной дороги, подавить противостоящие войска противника, завоевав господство в воздухе. Авантюрная схема с расчетом на немецкое «авось»: так оно и оказалось – у них просто больше ничего не было. Но в дальнейшем немецкая авиационная группировка постоянно наращивалась. Размещены они были всего на четырех аэродромах: два в Норвегии и два в Финляндии (Луостари и Рованиеми) [8], но по мере продвижения вглубь советской территории самолеты люфтваффе перебазировались на наши захваченные площадки, в том числе в Алакуртти.

Финские ВВС насчитывали в своем составе 307 боевых самолетов (всего около 500), в основном устаревших конструкций начала и середины 30-х годов производства США, Франции, Великобритании, Италии, Голландии. Столь пестрый авиапарк испытывал в условиях войны понятные трудности в снабжении запчастями. Тем не менее, финские летчики, как мы увидим в дальнейшем, сумели доставить много неприятностей советским ВВС и противостоящим силам РККА. Если вернуться к результатам Зимней войны, то окажется, что тогда в условиях безусловного количественного и качественного превосходства ВВС РККА финны сумели своими малочисленными и «разноплеменными» по составу ВВС нанести ощутимый урон «сталинским соколам». Если советские ВВС потеряли по различным причинам в ту войну порядка 500 самолетов, то финские только 140 [9]. Разница в 3,5 раза ни в коем случае не говорит о соответствующем разрыве в мастерстве пилотов, так как точные данные именно по результатам воздушных боев отсутствуют. Но приведенные цифры позволяют говорить о вполне удовлетворительной организации всей системы ВВС и ПВО Финляндии накануне второй войны с СССР.

6.3.О военно-морских силах.

Данных о каких-либо заметных военно-морских силах Финляндии в Заполярье (Петсамо) нет. Но вот на Балтике Финляндия располагала значительным корабельным составом, в который входили броненосцы береговой обороны (2 корабля постройки середины 30-х годов) с главным калибром 254 мм, имелось 6 канонерских лодок с орудиями калибром 105-130 мм, 4 минных заградителя, 3 подлодки, два десятка торпедных катеров, тральщики, вспомогательные суда и даже несколько вооруженных ледоколов еще российской постройки [10].

У немцев насчет флота выглядело получше. К началу войны кригсмарине располагало в Северной Норвегии следующими силами: 3 миноносца, 6 подлодок, 1 минный заградитель, 15 тральщиков, 10 сторожевых катеров. 10 июля на Север немцам прибыло подкрепление в виде пяти эскадренных миноносцев. Это все, что могла выделить Германия флоту для наступления на Мурманск [11]. После боев в Норвегии в 1940 году, где усилиями норвежской армии и британских королевских ВВС немцы понесли ощутимые потери, как на море, так и в воздухе группировка их ВВС-ВМФ не могла быть более внушительной. Тем более что за месяц до 22 июня Германия в бою с британской эскадрой лишилась гордости своего флота – линкора «Бисмарк». Война на море с Британией продолжалась, и силы кригсмарине в таком ослабленном составе не могли в полной мере противодействовать прибрежным перевозкам и морским десантам ВМФ СССР.

На Балтике в ее восточной части, в Финском заливе, немцы не вводили какие либо значительные силы своих ВМС, ограничиваясь минированием фарватеров (причем, надо признать, очень действенным), баз и стоянок советского флота. Лишь однажды в сентябре 1941 года немцы сосредоточили в районе Аландских островов (вблизи выхода из Финского залива) на непродолжительное время соединение крупных надводных кораблей, опасаясь прорыва ВМС Балтфлота из Кронштадта на запад, но этого не произошло [12].

6.4 Советские вооруженные силы на Севере и в Карелии накануне войны.

6.4.1. Военно-морской флот.

Северный флот

Основная база флота – Полярный под Мурманском. Флот располагал следующими силами: 7 эскадренных миноносцев, 15 подлодок, всего 2 торпедных катера, 7 сторожевых кораблей, 2 тральщика, 14 малых охотника МО. По мобилизационному плану с началом войны флот получил из народного хозяйства 29 сторожевиков, 35 тральщиков, 2 минзага, 26 сторожевых катеров – все это было переоборудовано из гражданских (рыболовных) судов. Авиация флота располагала 116 боевыми самолетами (из них до 40 – это гидросамолеты) [13].

Балтийский флот

Был самым крупным в системе ВМС СССР и даже после гибели десятков кораблей в начальный период войны одно только перечисление оставшихся и сосредоточенных на ВМБ в Кронштадте, Ленинграде, Выборге и Ханко заняло бы не одну страницу. Количество самолетов КБФ, сосредоточенных к началу войны в зоне будущих боев с финской армией оценить точно невозможно. Но известно, например [14], что только на авиабазах Таллинна, Кингисеппа, Петергофа и Ханко размещалось 6 авиаполков и 4 отдельных эскадрильи боевых самолетов, то есть, без учета разведчиков, связных, санитарных и пр. – всего около 400 машин.

Ладожская флотилия

Флотилия располагала 6-ю канонерками (переделанные из шаланд водоизмещением 1000 тн с вооружением калибром до 100-130 мм), 2 сторожевыми кораблями, 2 бронекатерами, 8 сторожевыми катерами и 13-ю тральщиками. С началом войны из народного хозяйства во флотилию переданы несколько транспортных судов и рыболовные баркасы для переоборудования под тральщики и сторожевые катера [15].

6.4.2. Военно-воздушные силы.

Об авиации флотов мы уже упоминали. На сухопутном фронте каждое армейское объединение имело в 1941 году собственные ВВС. Все три армии РККА в Карелии и Заполярье имели по одной, так называемой смешанной, авиадивизии (сад), состоящей каждая из 3-4 полков бомбардировочной, истребительной и штурмовой авиации (штурмовиками в то время считались бипланы И-15бис и И-153). Полки были разного состава, недоукомплектованные, более подробно мы рассмотрим ВВС РККА в соответствующих главах. Всего насчитывалось порядка 500 боевых самолетов разных типов, в основном, бомбардировщиков СБ и истребителей (штурмовиков) И-15 бис, И-153, И-16 разных серий [16].

6.4.3. Бронетанковые силы РККА на Севере и в Карелии.

Танки в довоенном СССР любили и умели строить в огромных количествах. К началу войны основу бронепарка РККА составляли легкие танки Т-26 и БТ серий 2-5-7. Также в войска успело поступить до 22 июня 1850 средних танков Т-34 и тяжелых КВ-1 и КВ-2. Между тем, в каждой стрелковой дивизии РККА имелось собственное танковое подразделение: рота плавающих пулеметных танкеток Т-37/38 (в составе разведбатов) – по штату 16 штук. Эти плавающие танкетки на гусеничном ходу с противопульным бронированием, вооруженные пулеметом 7,62 мм, незаменимые для разведки, дозора, связи и т.д., почему-то в советские времена никем и никогда не учитывались при соотношении бронетанковых сил вермахта и РККА. Для этого достаточно заглянуть в любое переиздание «Воспоминаний и размышлений» Жукова, или во многотомник по истории Великой Отечественной войны, или в любое издание по этой теме [17], чтобы в том убедится: достойными упоминания оказались только 1850 новых танков КВ и Т-34, остальные же 20 с лишним тысяч танков названы «устаревшими и изношенными», поэтому и говорит о них нечего. О количестве бронетанковых сил в частях вермахта и РККА накануне войны можно узнать, например, в [18]. Но, в тоже время, аналогичные по классу немецкие пулеметные танкетки Т-I (но не плавающие!) и легкие танки T-II неизменно записывались в состав бронетанковых сил Германии. Если уж зашла речь о количестве бронетехники в РККА, то напрочь упускается из виду – даже современными исследователями – наличие в войсках к началу войны совершенно умопомрачительного количества, а именно 6700 штук, бронированных тягачей Т-20 «Комсомолец», вооруженных пулеметом и предназначенных для буксирования противотанковых и дивизионных орудий и минометов [19].

Так вот, помимо табельных для армейских стрелковых частей и соединений танков и танкеток Красная Армия в Карелии располагала к началу боевых действий простоустрашающим по размерам парком танков и бронеавтомобилей в двух приданных пехоте мехкорпусах – 10-м и 1-м. Накануне войны с этими мехкорпусами происходили странные и необъяснимые вещи.

17 июня 1941 года 1-я Краснознаменная танковая дивизия 1-го мехкорпуса получает приказ о переброске с места постоянной дислокации под Псковом на север Карелии в район станций Алакуртти-Кандалакша (основная часть корпуса остается при этом на месте, но с началом войны начнет, в свою очередь, передвижение в сторону Ленинграда). Это таежно-лесная глухомань в районе Полярного круга. Еще до 22 июня десятки эшелонов с техникой и л/c были выгружены в соответствующих местах – служба военных сообщений сработала безукоризненно. Первая танковая дивизия вошла в состав 14-й Армии тогда еще Ленинградского военного округа, или уже фронта? Танков в дивизии имелось по списку 376 штук, из них оставлены на ремонте на базе под Псковом 35 [20]. Передислокация, получается, была вызвана какими-то чрезвычайными обстоятельствами, из-за которых пришлось бросить неисправную технику. Это к слову о «внезапности немецкого нападения». Числилось танков: КВ-15 ед., Т-34 – нет, Т-28 (тяжелый трехбашенный) – 51 ед., БТ всех серий – 205 ед., Т-26 и ОТ-26 (огнеметные) – 105 ед. Кроме того наличествовало 53 пушечных и пулеметных бронеавтомобиля БА-10 и БА-20, а также трактора-тягачи (в том числе бронированные с пулеметом «Комсомолец»), автомобили, мотоциклы и даже своя собственная дивизионная полевая касса Госбанка и передвижные бани. Плюс гаубичный артполк. Сила впечатляющая. Особенно в сравнении с противоборствующей стороной: на Кандалакшском направлении немецко-финские войска имели два неполных танковых батальона – до 100 танков и танкеток [21].

Теперь о 10-м мехкорпусе РККА, который до войны дислоцировался на южном берегу Финского залива в районе Ораниенбаум-Стрельна. 22 июня еще до рассвета – точно не известно до немецкого нападения, или сразу после – комкор получает приказ о переброске корпуса своим ходом под Выборг (северное побережье Финского залива) через Ленинград [22]. Мехкорпус – это две танковые дивизии, мотоциклетный полк, моторизованная дивизия, артполки, и все остальное, включая саперов, зенитчиков, медсанбаты и ту же кассу Госбанка с банями. Людей 26 тысяч человек, техники – тысячи единиц. И все своим ходом через трехмиллионный Ленинград в белые ночи. Основной бронированный кулак даже недоукомплектованного корпуса состоял из примерно 500 танков. КВ и Т-34 не было. Это различные БТ – 276 штук, Т-26 и ОТ-26 – 218 ед., 5 пулеметных танкеток, бронеавтомобилей (в том числе пушечные) – 86, ну, и, конечно, тягачи, автомобили, мотоциклы [22]… Все это сосредотачивалось под Выборгом для отражения возможного мощного удара «финского бронетанкового кулака» из 86 разнокалиберных, в основном, бывших своих же Т-26, танков (на самом деле еще меньше, так как несколько образцов совсем уж танкового хлама времен Первой мировой войны несли службу в тылу, и что-то финны, безусловно, припасли для прочих направлений). Война с Германией началась, но с Финляндией, на 22 июня – еще нет, и начнется ли она вообще – точно не было известно никому (даже Сталину), но корпус к 25 июня худо-бедно, теряя по дороге из-за поломок десятки машин, «подъезжает» к Выборгу.

Сложим плавающие танки стрелковых дивизий, а их от Ленинграда до Мурманска было в начале войны 15 (16х15), танки 1-й танковой дивизии и 10-го мехкорпуса и получим где-то под тысячу штук и еще 130-150 бронеавтомобилей. Правда, с началом войны – к середине июля – основные силы мехкорпуса и танковой дивизии было решено перебросить на южное направление под Лугу и Ленинград. Немецкие дивизии располагали бронетранспортерами только в разведбатах, кроме того в полках дивизии «Норд» были моторизованы саперный и артиллерийские батальоны. Все вместе это составляло не более 20-30 машин.

6.4.4 Сухопутные силы РККА на Севере.

Расположение стрелковых соединений РККА в Заполярье и Карелии будем рассматривать в направлении с севера на юг.

I. 14-я армия (14А).

Командующий – генерал В.Фролов, штаб армии располагался в Мурманске. Армия должна была оборонять участок в 550 км по фронту (это примерно зона ответственности двух обычных фронтов для 1944 года) и «присматривать» за 300 км побережья Кольского полуострова. В 14 армию на начало войны входили следующие соединения и части: 23-й укрепрайон (полуостров Рыбачий – его восточная часть), 14 и 52 стрелковые дивизии (сд), 42-й стрелковый корпус (ск) в составе 122 и 104 стрелковых дивизий. 14-я и 52–я дивизии прикрывали Мурманск и базу Северного флота Полярный. 104 и 122сд стояли в двухстах км южнее Мурманского оборонительного района к западу от Кандалакши [23]. На аэродромах Кольского полуострова базировалась 1-я смешанная авиадивизия (сад) из трех авиаполков, составлявшая ВВС 14 армии, всего по данным из [24] 140 самолетов, сколько из них было исправных не уточняется.

14сд дислоцировалась на побережье Кольского полуострова, подразделении были разбросаны на расстоянии до 300 км. В ночь на 22 июня 1941 года два полка и разведбат дивизии были переброшены к финской границе [25], один полк направлен на полуостров Рыбачий для поддержки 23-го укрепрайона (УР) – это к вопросу о «внезапности нападения». С учетом того, что немцы перешли в наступление только через неделю (им надо было еще преодолеть финский округ Петсамо) полки имели достаточно времени для оборудования дополнительных оборонительных позиций.

52сд (участвовала в «Освободительном походе» в 1939 году) накануне войны размещалась в Мурманске, Мончегорске и Кировске. Но еще 21 июня была поднята по тревоге в готовности выдвинуться к финской границе [26] – это опять же о внезапности. Фактическое сосредоточение дивизии у границы началось с 26 июня. К 30 июня 52сд заняла позиции по реке Западная Лица (50 км по прямой от границы), в бой с наступающими немецкими частями горнострелкового корпуса (гск) «Норвегия» вступила на этом рубеже 2 июля. При этом южный фланг дивизии упирался в «пустоту», соседа слева попросту не было – сопки и безжизненная тундра. Далее на юг на протяжении 200-220 км по прямой боевые действия ограничивались действиями разведывательно-диверсионных групп (РДГ), сформированных с советской стороны из пограничников, а с немецкой из подразделений финских егерей (спецназ).

Кандалакшское направление прикрывал 42 стрелковый корпус (ск) в составе 122 и 104сд с приданными частями и прибывшая из-под Пскова к началу войны 1-я танковая дивизия (разгружена на станции Алакуртти в 50 км от границы).

122сд (также участвовала в «Освободительном походе» в 1939 году и в Зимней войне) занимала к 22 июня позиции вдоль границы от широты Алакуртти до Полярного круга – примерно 50 км по фронту. После Зимней войны 122сд продолжала оставаться в местах боев с «белофиннами» и все полтора года до начала ВОВ занималась обустраиванием оборонительных позиций, участвовала в строительстве автодороги Алакуртти – Кандалакша и железнодорожной ветки от Кандалакши к границе (практически параллельной автодороге). Уже 14-15 июня дивизия получила приказ о выдвижении из мест постоянной дислокации непосредственно к границе [27] – опять же не перестаю повторять о «внезапности». Выходит, в 122-й дивизии знали о подступавшей войне, а Сталин – нет?

104сд также участвовала в Зимней войне, что говорит об опыте командования и прошедшем ту войну какой-то части личного состава. На начало войны была размещена в районах Лоухи (это крупная станция на Кировской ж.д.) – Кандалакша – Кестеньга, составляя второй эшелон 14-й армии (а если быть точнее, то всего лишь одной 122-й дивизии). Правда, здесь же, в лесах под Алакуртти вблизи авто и железной дорог была рассредоточена танковая дивизия. Основная часть дивизии обеспечивала прикрытие Кандалакшского направления, а один стрелковый полк (сп) был отправлен под Кестеньгу. Кестеньга – это населенный пункт в Средней Карелии в 400 км по прямой южнее Кандалакши. В таких условиях, понятно, управлять этим «потерянным полком» комдив никак не мог [28].

Получается «по нашу сторону границы» две стрелковые дивизии и одна танковая должны были противостоять 36-му армейскому корпусу немцев (две дивизии) и III-му финскому корпусу (также две дивизии), то есть силы были равны в каком-то приближении. Левый фланг 14-й армии РККА (равно как и правый фланг противостоящей немецко-финской группировки) не имели непосредственного «локтевого» соприкосновения с другими своими частями и соединениями. Болотисто-лесистая местность не являлась чем-то привлекательным для ударного немецкого кулака, и советское командование это понимало, занимая разрывы в обороне действиями дозоров, патрулей, разведгрупп, чем были заняты, в основном, пограничники. До войны охрану границы на Кольском полуострове и в Карелии обеспечивали несколько погранотрядов (ПО) системы НКВД, численностью от 1300 до 1500 человек каждый.

II. 7 армия (7А).

Командующий – генерал-лейтенант Гореленко, штаб армии располагался в Петрозаводске. В армию входили стрелковые дивизии 54сд, 71сд, 168сд, 55 смешанная авиадивизия, 26-й укрепрайон (УР), отдельный мотострелковый полк (мсп), отдельный полк связи (опс), армейский запасной стрелковый полк (запсп) и другие положенные по штатному расписанию отдельные части и подразделения. Задачей 7А являлась защита границы от Ухты на севере (современное название Калевала) до северной оконечности Ладожского озера – это порядка 900 км (!) по фронту. Правда, и здесь бои шли на определенных направлениях, привязанных к дорогам. Для таких огромных пространств авиации в армии было совсем мало: одна авиадивизия – 55-я сад из двух авиаполков – в составе всего лишь 70 самолетов [29].

54сд (участвовала в Зимней войне), штаб располагался в поселке Реболы (в дальнейшем часто будет упоминаться при описании боев в этой зоне). Дивизия занимала участок в 200 км и более! Понятно, что она прикрывала своими подразделениями только отдельные направления, но при такой разбросанности и тогдашнем состоянии связи задача управляемости изначально выглядела очень сложной. Так, два полка прикрывали направление на Ухту, а третий, гораздо южнее, на Реболы. Дивизия дислоцировалась в 100-150 км на восток от границы, но 23 июня получает приказ о выдвижении к границе, где занимает оборону совместно с двумя приданными ей погранотрядами. В бой вступает только 10 июля с началом наступления финской армии на рубеже реки Войница – это своеобразный «выступ» в сторону Финляндии в средней части Карелии [30].

71сд изначально располагалась вблизи советско-финской границы, занимая участок протяженностью до 100 км по фронту между поселками Куолисмаа и Вяртсиля – это по карте северней большого озера Янисярви у финской границы на широте Петрозаводска. Штаб в Соанлахти (северная оконечность оз. Янисярви). Уже с 22 июня в кадрированные подразделения дивизии стал поступать отмобилизованный личный состав и техника из народного хозяйства (сведения о составе и дислокации 71сд и 168сд 7-й армии, а также далее о корпусах и дивизиях 23-й армии взяты из соответствущих статей Википедии).

168сд к началу войны размещалась северо-восточней Петрозаводска, принимала участие в Зимней войне. С началом войны перемещается к границе и занимает участок обороны до 60 км от озера Янисярви до северных шхер Ладожского озера. Действуя совместно с 3-м погранотрядом НКВД, дивизия не должна была допустить прорыва противника на северо-восточное побережье Ладожского озера. Дивизии был подчинен недостроенный 26-й укрепрайон (Сортавальский), также разбросанный по фронту на десятки километров.

III. 23 армия (23А).

Командующий – генерал-лейтенант Пшенников, штаб располагался в Выборге. В составе армии помимо стрелковых дивизий и отдельных частей находились два укрепрайона: 28-й (Выборгский), находящийся в стадии строительства на новых территориях и 22-й (Карельский) старый советский еще довоенный на старой границе, частично демонтированный. В армию входили два стрелковых корпуса – 19ск и 50ск, а также 10-й мехкорпус, отдельные полки артиллерии большой мощности и 5-я смешанная авиадивизия. ВВС армии состояли из 4-х авиаполков, всего 288 боевых самолетов. О составе 10-го мехкорпуса мы уже говорили.

19-й стрелковый корпус (19ск) – две дивизии: 115сд и 142сд. Управление корпуса находилось в Кексгольме (северо-восточное побережье Ладоги), соединения корпуса располагались в 15-60 км от границы, прикрывая участок по фронту более 100 км. В состав корпуса входил корпусной гаубичный артполк большой мощности с 48 орудиями калибром от 107 до 152 мм.

142сд принимала участие в Зимней войне, на 22 июня дислоцировалась в районе городка Лахденпохья (северо-восточный берег Ладоги). К 29 июня дивизия заняла полосу обороны вдоль границы до 59 км по фронту. Но в бой вступила только 30 июня.

115сд принимала участие в «Освободительном походе» и присоединении Литвы. В Википедии приводится точный количественный состав и вооружение дивизии накануне войны: л/с – 12421 чел., орудий калибром свыше 76 мм – 80, 8 танков (это плавающие танкетки ПТ-37), орудий противотанковой обороны (это знаменитые «сорокопятки») – 54. Характерно, что число людей в дивизии почти равнялось штатному количеству в 15,5 тысяч, что и было достигнуто в первые дни мобилизации. Задачей дивизии являлось обеспечение обороны госграницы на фронте в 47 км от Варне до Курманпохья – это в северо-западной части Ладожского озера.

50 стрелковый корпус (50ск). Штаб в Выборге. Помимо двух стрелковых дивизий (43сд и 123сд) в корпус входили корпусной артполк большой мощности и отдельный части. В этих «отдельных» числился, помимо связных, саперных, санитарных и пр. также и зенитный дивизион – совершенно малочисленный и практически небоеспособный (4 пушки 76 мм и 8 автоматических зенитных орудий калибром 37 мм без снарядов) – это на весь корпус. Сил ПВО в корпусе, как и в 23 армии, как и во всей Красной армии было совершенно недостаточно. Общая протяженность полосы обороны 50ак составляла 80 км: от побережья Финского залива до озера Суокуман у г. Светогорска (Энсо). В тылу корпуса дислоцировались три артиллерийских полка РГК (резерва главного командования), а также 22-й укрепрайон – «линия Сталина» на старой границе. «Линия Маннергейма», которая также располагалась в тылу корпуса, была к тому времени, в основном, демонтирована [31].

43сд принимала участие в Зимней войне. Помимо положенных по штату частей и подразделений дивизии придавался истребительно-противотанковый дивизион (18 орудий 45 мм). К началу войны 43сд занимала позиции вдоль границы северо-восточней г. Энсо (современный Светогорск) по фронту 29 км – западное побережье Ладоги.

123сд также участвовала в Зимней войне, дислоцировалась в районе Выборга. С 23 июня выдвигается к границе, прикрывая участок от Финского залива до соприкосновения с 43сд – около 50 км по фронту.

Мотострелковые части и подразделения 10-го мехкорпуса. Помимо двух танковых дивизий, о которых мы уже говорили в подразделе о бронетанковых силах РККА, 10-й мехкорпус располагал 198-й моторизованной дивизией (мд) и 7-м мотоциклетным полком, которые, в отличие от танковых дивизий мехкорпуса принимали участие в боях на Карельском перешейке с самого начала войны, и никуда при этом не перебрасывались.

Итого на фронте армий 7-й и 23-й получаем чисто арифметическое соотношение: против 7 стрелковых, 1 моторизованной, двух танковых (быстро переброшенных на другие участки войны) дивизий и 1 мотоциклетного полка (почти без мотоциклов) на финско-немецкой стороне было сосредоточено 12 финских пехотных дивизий, 1 немецкая и 4 финские бригады. Или же примерно, в каком-то приближении, соотношение сухопутных сил на этом участке оказалось 1:1,5 в пользу противника.

Источники и литература:

1. Боевые действия в Заполярье (июнь-декабрь 1941 г.). Сборник МО: Ход войны. [Электронный ресурс]URL:http//mil.ru/winner-may/history/more.html.

2. Дивизия. Единица измерения военной силы. Байки войне. Великая Отечественная – история, правда и мифы. [Электронный ресурс] URL:http//fablewar.ru/2011/09/division/.

3. Кольга Т.А. Психологическое состояние солдат вермахта на советско-германском фронте. Научные ведомости. Серия: История. Политическая экономика. Информатика. 2011, №19(114), Выпуск 20, с.86. [Электронный ресурс] URL:http//dspace/bsu.edu.ru/bitstream/123456789/10900/1/Kolga-Phsihologicheskoe.pdf.

4. Веремеев Ю. Оборона на Севере – 22.6.41.Красная Армия и Вторая Мировая война. [Электронный ресурс] URL:http//army.armor.kiev.ua/hist/oborona-z.shtml.

5. Вооруженные силы Финляндии 1941-1944 год. Admin, 19 июня 2017. [Электронный ресурс]URL:http//narkompoisk.ru/articles/347… sily-finlandii-1941-1944.

6. Финские бронетанковые войска в войне-продолжении. [Электронный ресурс ]URL:http//tankfront.ru/filand/history/jatcosota.html.

7. Немецкая авиация в боях за советское Заполярье (1941-1944 гг.), гл.1Ю,2. Военная энциклопедия «Армии и солдаты». [Электронный ресурс] URL:http//armedman.ru/voennyie-kanpanii/nemetskaya…html.

8. Жирохов М.А. Асы над тундрой. Воздушная война в Заполярье 1941-1944. Гл. «Немецкое наступление (июнь-сентябрь 1941 г.)». [Электронный ресурс ]URL:http//litmir.me/br/.

9. Иванов С.В. ВВС Финляндии 1939-1945. Фотоархив. Война-продолжение 1941. [Электронный ресурс]URL:http//military.wikireading.ru/26428.

10. ВМС Финляндии во Второй Мировой войне. Сайт WORLDof WARSHIPS/ Автор: МВА116, 17авг.2013. [Электронный ресурс]URL:http//worldofwarships.ru/topic/2796-вмс-финляндии-во-второй-мировой-войне.

11.Битва за Заполярье – Википедия. Расстановка сил. Морские сражения (сентябрь 1941-октябрь 1944). [Электронный ресурс] URL:http//dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/811558.

12.Гончаров В. Черное лето 41-го: Балтийский флотидет в бой. [Электронный ресурс] URL: http//warspot.ru/13349-chernoe-leto-…

13. Северный флот СССР во время Великой Отечественной войны – Википедия. [Электронный ресурс] URL:http//Wikipedia.org/wiki/Северный-флот.

14. Балтийский флот СССР во время Великой Отечественной войны. Состав флота. Военно-воздушные силы флота. Википедия. [Электронный ресурс] URL:http//wikipedia.org/wiki/Балтийский-флот.

15.Ладожская военная флотилия. Состав кораблей флотилии. Википедия. [Электронный ресурс]URL:http//Wikipedia.org/wiki/Ладожская-военная-флотилия.

16.Силы сторон в стратегической оборонительной операции в Заполярье и Карелии. Википедия. Электронный ресурс UR:Lhttp//wiki2.org/ru.

17. Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945 гг. Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. М., Воениздат, 1984, 3-е изд., с.50.

18.Нереализованное превосходство. Танки СССР. .Военное обозрение. 31 мая. [Электронный ресурс]URL:http//topwar.ru/1399-nerealizovannoe-prevosxodstvo.html.

19. Механическая тяга. Часть 4. Уходили «комсомольцы», часть 2. В годы Великой Отечественной войны. [Электронный ресурс]URL:http//alternathistory.com/mechanicheskaya-tyaga-chast4.

20. 1-я танковая дивизия – соединение РККА в Великой Отечественной войне. [Электрронный ресурс] URL:http//rkkawii.ru/division/1tdf1.

21. Заквасин А. Крах арктического блицкрига: почему немцы не смогли захватить советское Заполярье. (RT на русском). [Электронный ресурс] URL:http//russian.rt.com/science/article404154-arctika-velikaya-otechestvennaya-voina-germania-sssr.

22.Дриг Е. Механизированные корпуса РККА в бою: история бронетанковых войск Красной Армии в 1940-1941 годах. 10-й механизированный корпус (в/ч 8144).[Электронный ресурс] URL:http//rulit.me/books/mechanizirovannye-…html.

23.14-я армия (СССР) – Википедия. [Электронный ресурс]URL:http//wikipedia.org/wiki/14-я армия (СССР).

24.Марданов А. 1941: Воздушная война в Заполярье. Табл. 1.[Электронный ресурс] URL:http//iknigi.net/avtor-aleksandr-mardanov/108577-1941-vozdushnaya/read/page-1.html.

25. 14-я стрелковая дивизия – Википедия. [Электронный ресурс] URL:http//wikipedia.org/wiki/14-я- стрелковая-дивизия.

26.Вещезерский Г.А. У хладных скал. М., Воениздат, 1965, глава «Титовка».

27. 122 стрелковая дивизия. Боевые действия Красной Армии в ВОВ. [Электронный ресурс] URL:http//bdsa.ru/strelkovie-divizii/122-strelkovay-diviziya.

28. 104-я стрелковая дивизия – Википедия. [Электронный ресурс]URL:http//wikipedia.org/wiki/104-я-стрелковая-дивизия.

29. Журнал боевых действий 7-й армии РККА с 20.06.41 по 31.12.1941. Архив: ЦАМО, Фонд: 340, Опись: 5372, Дело: 87, Листы: 1-4. [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru/documents/view/.

30. Журнал боевых действий 54 сд с 22.06.1941 по 31.12.1941. (Листы 1-2). [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru/documents/view/.

31.Линия Маннергейма. Валаам. Виртуальная экскурсия. [Электронный ресурс]URL:http//valamo.ru/liniya-mannergejma.

Глава 7. Планы сторон, состояние вооруженных сил, особенности местности.

7.1. Более подробно о составе и численности войск РККА.

Все вышеперечисленные дивизии РККА, размещенные вдоль финской границы от Мурманска до Выборга-Ленинграда, были дивизиями первой очереди, в которых фактическая численность л/с составляла от 10 до 12 тысяч человек (при штатной 14600 чел.). Недостающее до штатного количество рядовых и командиров дивизии получили в первые дни войны при объявлении 22 июня всеобщей мобилизации мужчин возрастов от 18 до 45 лет. Всего в стране в те дни было мобилизовано 5,3 миллиона военнослужащих запаса. Одновременно, согласно предвоенным мобилизационным планам в войска из народного хозяйства поступала недостающая техника – трактора, автомобили – а также лошади и повозки. Хотя зачастую мобилизованная автотранспортная техника (в т.ч. из сельского хозяйства) имела значительный износ (могли быть машины без колес и без аккумуляторов и без предписанного запаса ГСМ), в целом по стране (и в том числе в Карелии-Заполярье), это мероприятие прошло в предписанные планами сроки [1]. С учетом того, что война на рассматриваемом нами театре военных действий (ТВД) началась на 3-18 дней позже, чем на Западном направлении, то имущество и технику смогли доставить по назначению вовремя и в исправном состоянии. Так что ссылок на какие-то затруднения и недостачу технического состава при анализе неудач первого периода боев в данной зоне быть не может. Тем более, что противостоящие части вермахта и финской армии также не были полного состава. Напомним, штатная численность немецкой горнострелковой дивизии 12200 человек, пехотной дивизии 16800 человек, финской пехотной дивизии 16300 человек.

Конкретное количество вооружения, техники и личного состава отдельных частей и соединений РККА мы рассмотрим далее при описании боевых действий. Отметим только, что при тотальном превосходстве советских вооруженных сил в бронетехнике, средств ПВО было совершенно недостаточно. Даже имеющиеся незначительные зенитные средства, особенно автоматические пушки малого калибра (37 мм), зачастую не располагали вообще боеприпасами [2]. Вот это обстоятельство во многом определяло превосходство ВВС люфтваффе и Финляндии относительно ВВС РККА в начальный период войны на северном участке фронта.

7.2. Три зоны боев.

Противоборствующие стороны на северном фланге всей войны составляли как бы три удаленные друг от друга неравновесные группировки. На крайнем Севере вся зона боев «уместилась» по фронту в 50-60 км, упираясь на северном фланге в побережье Баренцева моря, а с юга в каменистые и болотистые сопки полярной тундры, практически непроходимой для техники. Далее на юг на протяжении 200-220 км до Полярного круга сплошной линии фронта не было: и немцы и финны не пытались прорваться в этих гиблых местах, а советское командование прекрасно понимало ограниченные возможности врага на этих участках и не держало здесь ничего, кроме пограничных пикетов и патрулей.

Затем на стратегически важном участке (дороги, в том числе железная дорога) в широтном направлении от Белого моря к Ботническому заливу (Кандалакша-Алакуртти-финская граница-Салла-Рованиеми-Кеми) располагалась оборона 42ск (122сд и 104сд вместе с 1-й тд) на фронте до 300 км. Их «визави» по ту сторону границы – это 36 армейский корпус вермахта (163пд и группа СС «Норд»).

Через «небольшой промежуток» в 50 км, опять же не заполненный войсками по причине труднопроходимой местности на фронте в 180 км и более, против финского III армейского корпуса (две дивизии) держала границу 54сд 7-й армии. Линия обороны, таким образом, была совершенно «резиновой», растянутой, состоявшей из отдельных опорных пунктов вдоль немногих дорог. От зоны ответственности 54сд до ее соседа слева существовал опять же разрыв в обороне до 150 км, совершенно не занятый войсками, и далее идет уже сплошная линия фронта вплоть до Финского залива – участок 23-й армии [3].

7.3. Оценка намерений сторон.

I. Крайний Север. В Заполярье главная задача горнострелкового корпуса вермахта состояла в захвате стратегически важного незамерзающего порта Мурманск и основной базы Северного флота в Полярном. Гитлер понимал, что после нападения Германии на СССР Великобритания автоматически становится союзником Советского Союза. При этом были неизбежны в ближайшем будущем поставки техники, вооружения, продовольствия и т.д. через северные порты – Мурманск и Архангельск. Тем более, что за спиной Британии явственно виднелась « щедрая рука дяди Сэма», которая уже к тому времени поставляла бывшей метрополии предметы снабжения армии и населения. Надо признать, что рассчитывая на блицкриг, Гитлер не верил в длительное сопротивление РККА и флота в Заполярье: после предполагавшегося быстрого разгрома основных сил СССР в европейской части страны и выхода вермахта по плану «Барбаросса» на линию Архангельск-Астрахань советские войска и флот на северном театре военных действий должны были стать легкой добычей фашистской Германии. Может, исходя их этих соображений, ОКВ (Генштаб) выделил для операции на Крайнем Севере так мало сил – всего две дивизии с неизбежно ограниченным для горнострелковых частей тяжелым вооружением и практически без танков (одна танковая рота, всего 20-25 трофейных французских и несколько своих командирских [7]). Правда, в условиях заполярной тундры применение танковых клиньев не представлялось возможным, даже, если бы они и были у Гитлера в запасе. Но такого «козырного туза» в рукаве у фюрера уже не было.

Также ограниченными оказались и силы люфтваффе: всего одна единственная эскадрилья истребителей Ме-109, одна эскадрилья тяжелых истребителей Ме-110, эскадрилья бомбардировщиков Ю-88 и группа (4 эскадрильи – до 40 самолетов) пикирующих бомбардировщиков Ю-87. В [4] говорится о 86-110 самолетах люфтваффе (авиационное командование «Киркенес»), в книге «Асы над тундрой» М.А.Жирохова [5] только о 92 самолетах люфтваффе всех типов, включая транспортные. Им противостояли порядка ста самолетов Северного флота, причем в [4] речь идет всего о 77 самолетах ВВС флота (из них 16 самолетов разведчиков-гидропланов), а в [5] о 112 (54 гидроплана в т.ч.). Количество авиатехники в ВВС 14-й армии – 1-я смешанная авиадивизия – также отличается в разных источниках: от 165 в [5] до 194 в [4], причем в основном, это были боевые самолеты различных типов – СБ, И-16, И-153, И-15бис. На сайте «Военное обозрение» [6] говорится, что ВВС 14 армии располагали всего 125 исправными самолетами. Как видим, количество авиации со стороны СССР на начальном этапе войны, как бы там ни было, значительно превосходило силы люфтваффе в данной зоне (финских ВВС здесь не было).

Это потом, когда через Мурманск пойдут поставки союзников полярными конвоями Гитлер перебросит сюда дополнительные бомбардировочные силы и немцы летом 1942 года сумеют практически уничтожить с воздуха город, но станция и порт продолжат работать, несмотря ни на что [8]. Немцам банально на все сразу не хватало сил: война шла в Африке, продолжались бои с англосаксами на море и в воздухе, кое-что надо было держать для «присмотра» за покоренной Европой. Гитлер бросается покорять СССР как азартный игрок, ва-банк, поставив на карту всё! И ведь поначалу шло «как по маслу».

А вот судя по разряженности войск (одна дивизия на сотни километров, вместо положенных по уставу 10-15км) и полному отсутствию танковых соединений в планы советского командования наступательные действия на Мурманском направлении не входили.

II. Средняя Карелия. Как уже указывалось войска 7-й и 14 армий РККА были заблаговременно – еще до 22 июня – приведены в боевую готовность и, если они еще не заняли позиции, то заканчивали выдвижение к границе. Интересно вот что: еще в середине июня командующий Ленинградским военным округом (будущий Северный фронт) М.М. Попов выехал с группой офицеров с инспекционной поездкой на позиции подчиненных ему войск вдоль границы с Финляндией именно в полосе 7-й и 14-й армий [9]. Эта поездка-рекогносцинировка продолжалась вплоть до 23 июня, когда Попов был вынужден вернуться обратно в Ленинград. Он лично смог убедиться в передвижении немецких и финских войск к границе – они уже это практически не скрывали – тем более что в условиях белых ночей и полярного дня сделать подобное выдвижение скрытным было невозможно.

Еще один любопытный факт. 17 июня 1941 года командир 1-й Краснознаменной танковой дивизии (размещенной под Псковом) первого танкового корпуса Герой Советского Союза (за Зимнюю войну) полковник Богданов получает приказ о немедленной погрузке частей дивизии в эшелоны для передислокации. Оставив в месте постоянного пребывания неисправную технику (а это 20 танков и несколько десятков автомобилей) дивизия в рекордно короткие сроки в течение двух суток произвела погрузку на платформы и в вагоны и начала движение в неизвестном даже комдиву направлении. Такова была степень секретности. Как оказалось, поезда шли строго на север. 22 июня, к началу немецкого нападения, первые эшелоны прибыли на станцию назначения – глухой полустанок в забытом богом северном краю у Полярного круга – станция Алакуртти на железнодорожной ветке от Кандалакши к границе. В составе дивизии были, в основном, только легкие танки БТ и Т-26 с орудиями калибром 45 мм (на первых сериях калибр 37 мм) и противопульным бронированием 15-22 мм, но было и 15 тяжелых КВ-1. Всего 350 танков и 53 бронеавтомобиля, в том числе пушечные с орудием калибром 45 мм [10]. В танковую дивизию входили также гаубичный артиллерийский полк на механической тяге, а также около 1500 автомобилей (в том числе топливозаправщики) – силища!

Читателя не должен разочаровать вроде бы на первый взгляд «мизерный» калибр советских танковых пушек 45 мм. Опять же, с чем сравнивать. Бронебойный снаряд пушки 20К пробивал броню немецких танков T-I и T-II (и чешских T-38t) на дистанции до 2000 м, а танков T-III и T-IV на дистанции до 500 м, при этом двух последних на Севере в 1941 году не было. Немецкая 37-мм танковая пушка, установленная на T-III, могла поразить Т-26 и БТ на дистанциях до 1500 м, 20-мм автоматическая пушка немецкого T-II только до 500 метров [11]. Танк T-I был вообще пулеметным, то есть, скорее танкетка.

Но вот для чего в лесной приполярной глуши была сосредоточена эдакая танковая армада Красной Армии остается загадкой. Стандартный и самый простой ответ: для обороны госграницы от происков агрессивной и вооруженной до зубов Финляндии как-то тускнеет при более тщательном рассмотрении. Для обороны легкие танки с противопульным бронированием никак не годятся. Учтем также, что танки серии БТ, особенно БТ-7 были скоростными колесно-гусеничными, последний вариант БТ-7М на колесах развивал скорость по шоссе 90 км/час (!). Танковые пушки–«сорокапятки» были хороши в начальном периоде войны в бронебойном варианте, а вот фугасный снарядик весил всего 1,4 кг и не мог представлять угрозы для каменно-бетонного дота и даже для хорошего блиндажа. Осколочное воздействие снаряда также было невелико, то есть в фугасном варианте калибр 45 мм ни для обороны особо не подходил, ни для наступления на подготовленную оборону противника [12].

Танки серии БТ, помимо скоростных показателей, обладали в двух последних предвоенных модификациях еще и большим запасом хода – до 900 км на одной заправке (дизельные моторы), – а ведь можно тащить на себе еще и дополнительные канистры с топливом, а то и бочки. 900 км – это расстояние от Ленинграда до Варшавы – это так, на всякий случай. И также, на всякий случай, докладываю о географии местности: да, труднопроходима, особенно для техники и артиллерии, но… от Кандалакши (порт на Белом море) через Алакуртти до границы с Финляндией и оттуда через финские Салла-Рованиеми ведет автодорога до города и порта Кеми на берегу Ботнического залива (а практически параллельно ей и железная дорога – что особенно ценно). То есть, ударив мощным танковым кулаком по подавленной артиллерией трех советских дивизий финской обороне вдоль этой автотрассы, танки БТ в течение каких-то дней (имея обеспечение на флангах стрелковыми дивизиями – а они были) могли «перерезать» Финляндию пополам, заодно перекрыв при этом поставки никеля в Германию из Петсамо. Красивая картинка, а вот в реальной жизни танковой дивизии пришлось заниматься несвойственным ей делом – обороной. Дивизия была растащена по указаниям командующих фронтом и армией на полки, батальоны и даже отдельные танковые взводы, и ее ударная мощь растворилась в решении сиюминутных задач [10]. А жаль, сейчас была бы еще одна советская республика – финская социалистическая (шутка). А с другой стороны, насколько были успешны массированные танковые атаки, состоявшиеся южнее, на Карельском перешейке, в зоне действий 10-го мехкорпуса РККА, мы рассмотрим позднее.

ВВС 7-й армии на пространствах от Полярного круга до Ладожского озера состояли всего лишь из одной смешанной авиадивизии – 55сад – в которой на 22 июня числился только один полк бомбардировщиков – 72 сбап из 34 самолетов. 27 июня в дивизию вошел 155-й истребительный авиаполк (155 иап) в составе 33 самолетов И-16. Итого на пространствах в 400-500 км наши ВВС насчитывали всего 67 боевых самолета [13]. Правда, и со стороны противника авиации здесь было не густо. Точное количество самолетов ВВС Финляндии, летавших в данной зоне неизвестно, но вот, например, на финских аэродромах, с которых они могли бы оперировать в этом районе (это аэродромы Йонсуу – 17 самолетов, Йороинен – 29, Наапаярви – 30) всего базировалось на начало войны 76 самолетов [14].

7.4. Отдельно о ситуации на Карельском перешейке накануне войны.

В полосе ответственности 23-й армии – Карельский перешеек и северная часть Приладожья – из-за особенностей местности все преимущества в ведении наступательных действий были на стороне противника. От границы на юго-восток в сторону Выборга и Ленинграда на Карельском перешейке не существует значительных естественных водных преград в виде системы озер и рек, каналов. За исключением искусственных приграничных укреплений со стороны СССР – «линия Сталина», или же 28 УР (укрепрайон), оборонительной полосы на старой границе (демонтирована) – 22-й УР и остатков «линии Маннергейма», тоже частично разрушенной и демонтированной. Но вот если вести наступательные действия со стороны СССР, то они оказываются возможны только в южной части Финляндии вдоль дорожных систем на Хельсинки-Турку. Дело в том, что сразу от дорожной сети на север вся эта часть Финляндии испещрена действительно «тысячью озер», являющихся почти непреодолимым препятствием для наступающих войск в летнее время. Зимой, естественно, задача хоть немного, но упрощается, что и произошло в феврале-марте 1940 года при прорыве линии Маннергейма частями РККА.

В таком предположении интересен, если не загадочен факт передислокации в первые дни войны 10-го мехкорпуса РККА, изначально размещенного на южном берегу Финского залива (Ораниенбаум-Гатчина) через Ленинград к финской границе под Выборг. Корпус в течение нескольких дней совершал марш своим ходом на расстояние до 200 км. Переход преодолели не все уже порядком изношенные к тому времени боевые машины (дивизия формировалась из танков, прибывших из учебных частей). Так, в 21-й танковой дивизии из 281 танков в поход не смогли выйти почти 50, а доехали до места назначения всего 171 [15]. Потом-то их подобрали, подлатали, но однозначно этот переход не прибавил боевых возможностей мехкорпусу. Напомним, официально Финляндия объявила нам войну только вечером 25 июня, а 22 июня, уже после начала движения колонн 10-го мехкорпуса (а в это время 1-я тд 1-го мехкорпуса уже занимала позиции под Алакуртти) Финляндия заявляет о своем нейтралитете в начавшейся советско-германской войне. Но 10-й мехкорпус уже упорно шел на Выборг, громыхая по улицам Ленинграда и теряя в пути машины и танки. Получается, советское командование предвидело шаткость финского нейтралитета и решило загородить мехкорпусом путь на Ленинград?

Самое удивительное вот что. Финны объявили войну 25 июня, но в решительное наступление перешли только 10 июля, ограничиваясь до той поры боями небольшими силами, в том числе и с частями 10-го мехкорпуса. 6 июля в штаб корпуса приходит приказ командующего фронтом – во исполнение распоряжения начальника Генштаба – о переброске 10-го мехкорпуса на Лужский оборонительный рубеж – это еще 130-150 км на юг от Ленинграда. Правда, на этот раз техника была погружена в эшелоны. При этом корпус был фактически «распилен» пополам: на месте в распоряжении 23-й армии оставалась 198-я моторизованная дивизия (198мд) и пять танковых батальонов – 156 танков. Эти батальоны в ходе начавшихся активных боевых действий, также как и в случае с 1-й тд под Алакуртти, были «растащены» командованием на роты и взводы, и армия лишилась бронированного кулака и на этом участке фронта [15].

Не менее загадочным выглядит перебазирование из-под того же Пскова и также своим ходом, начиная с 22 июня, основной части 1-го мехкорпуса (именно из которого еще 17 июня 1-я тд убыла под Полярный круг), а именно 3-й танковой и 163-й моторизованной дивизий с приданными подразделениями и частями в … район Гатчины [16]. То есть туда, откуда только что (24 июня) убыла в сторону Выборга последняя полуторка 10-го мехкорпуса. Тем временем (24-25 июня) немецкая 4-я танковая группа генерала Гепнера уже подходила к Даугавпилсу и Риге, проезжая практически без препятствий и сопротивления по 50-70 км в сутки, разгромив при этом по пути практически все бронетанковые силы Северо-Западного фронта, не побрезговав и стрелковыми частями [17]. В то же время свежие бронетанковые части РККА занимались загадочными перемещениями в пространстве, сменяя друг друга в местах постоянной дислокации. Похоже на шахматные рокировки, только бессмысленные.

Но ведь в империи Сталина просто так ничего не делалось, любое деяние имело причину и смысл. А здесь получается хаотичное движение танковых колонн по дуге в 160-200 км от Ораниенбаума через Ленинград на Выборг и только для того, чтобы отдышавшись несколько дней, отправиться едва ли не обратно – под Псков на речку Луга, где спешно создавался оборонительный рубеж. А из под Пскова в то же время незадолго перед этим ушла на север полноценная Краснознаменная танковая дивизия №1 – голова кругом!

Предвоенные решения Политбюро и ЦК, наркомата обороны, Генштаба остаются, как правило, засекреченными до сих пор. И последним указом нынешнего президента останутся таковыми еще до 2040 года – 100 лет!!! Это что же там может быть?! Нет той страны, живые и мертвые уже давно смешались в одной земле, изменился мир, но остается запретной некая Страшная Главная Тайна Красной Армии, о наличии которой нам поведал в свое время А.Гайдар в «Мальчише-Кибальчише». Будем ждать разгадок, если кто доживет.

Далее начинаются вообще необъяснимые вещи, а именно: массированная бомбардировка советскими ВВС 25 июня 1941 года нейтральной на то время Финляндии. Хотя бы и формально, но нейтральной. Это мы сейчас такие умные знаем, что финны были полностью вовлечены в орбиту агрессивной политики фашистской Германии, а на 25 июня 1941 года 100% уверенности в том не было: пойдут финны в атаку, или остерегутся?! Об этой исторической бомбардировке расскажем в подробностях в следующих главах.

Источники и литература:

1. Лопуховский Л. 1941. На главном направлению Глава «Участие РККА в военных действиях на Западном ТВД». СПб., ООО «СУПЕР Издательство», 2017.

2.Линник С. Зенитные средства противовоздушной обороны РККА. Военное обозрение. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru/31576-zenitnye-sredstva-protivovozdushnoy…html.

3. Дайнес В. Боевые действия в Заполярье и Карелии (июнь-декабрь 1941г.) МО РФ (Минобороны России). Ход войны.[ Электронный ресурс] URL:http//mil.ru/winner-may/history/more.htm.

4. Силы сторон в стратегической оборонительной операции в Заполярье и Карелии. Военно-воздушные силы СССР. ВВС Северного флота. «Авиационное командование Киркенес». [Электронный ресурс ]URL:http//wiki2.org/ru/Силы-сторон.

5. Жирохов М.А. Асы над тундрой. Воздушная война в Заполярье 1941-1944. Глава «Немецкое наступление». [Электронный ресурс ]URL:http//взгляд из прошлого.рф/wp-content/uploads/2020/03/asy-nad-tundroy-zhirochov-m.f..pdf.

6. Особенности применения авиации на Севере в годы войны. Военное обозрение. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru/84829-osobennosti-… .html.

7. Германские и советские танковые войска на севере 1941-1944 гг. Состав, численность и районы дислокации в июне 1941 г. [Электронный ресурс] URL:http//tankfront.ru/ussr/in-action/bt-na-severe.html.

8. Черный день Мурманска. Мурманский вестник. [Электронный ресурс]URL:http//mwestnik.ru/our-home/chernyj-den-murmanska/.

9. Смыслов О.С. Забытый полководец. Генерал армии Попов. Глава «Слыл непоседой». [Электронный ресурс] URL:http//kartaslov.ru/книги/Смыслов-О-С-Забытый-полководец-…/2.

10. 1-я танковая дивизия – соединение РККА в Великой Отечественной войне. [Электронный ресурс]URL:http//rkkawwii/division/1tdf1.

11. Бронебойность танковых орудий 1941-1945 гг. [Электпронный ресурс] URL:http//krieg.wallst.ru/frames-p/panzernung.html.

12. 45-мм противотанковая пушка образца1937 года (53-К). Противотанковые пушки СССР и Германии военного периода. [Электронный ресурс] URL:http//goodlec.com/противотанковые-пушки-ссср-германии/.

13. 55-я смешанная авиационная дивизия – Википедия. [Электронный ресурс]URL:http//wikipedia.org/wiki/55-я-смешанная-авиационная -дивизия.

14. Иванов С.В. ВВС Финляндии 1939-1945. Фотоархив (fb2). Аэродромы. Состав ВВС Финляндии на 2 июля 1941 года, с.13. [Электронный ресурс]URL:http//litmir.me/br/.

15. 10-й механизированный корпус. Дивизии РККА в годы Великой Отечественной войны. [Электронный ресурс]URL:http//divizia-rkka.ru/ 10-й механизированный корпус/.

16. 1-й механизированный корпус. Дивизии РККА в годы Великой Отечественной войны. [Электронный ресурс]

URL:http//divizia-rkka/1-й механизированный корпус/.

17. Северо-западный фронт – Википедия. 1941. Боевые действия. Доклад народному комиссару обороны от 26.6.41г. [Электронный ресурс] URL:http//Wikipedia.org/wiki/Северо-Западный-фронт (Великая Отечественная война).

Глава 8. 22 июня на финском фронте.

22 июня Финляндия объявляет о своем нейтралитете в начавшейся войне между СССР и Германией. Был ли это «ход конем» или, все-таки, тайная надежда зернышка остаться целым меж двух жерновов – споры идут до сих пор. Мировые правительства, тем не менее, принимают это заявление к сведению, в том числе Советский Союз и Германия. Правда, велеречивый фюрер проговорился в своем обращении к немецкой нации по поводу начала новой войны: он назвал финнов союзниками. Что делать – тексты автор сочинял на ходу, без бумажки, как говорится: что у пьяного на уме, то у Гитлера на языке. Финское правительство потребовало (или попросило) немцев опровергнуть, вернее, перевести это заявление на язык дипломатии в том смысле, что они просто сочувствуют немецкому народу в его борьбе. На следующий день Молотов пытался узнать у финского поверенного в делах, что означает это заявление Гитлера и «насколько нейтрален финский нейтралитет». Однозначный ответ получен не был. Получены только встречные претензии и вопросы к советскому правительству по поводу каких-то второстепенных проблем (обстрел финского корабля, пролет советских самолетов над финской территорией и т.п.) [1,2].

За сутки до начала войны 21 июня в отношениях СССР и Финляндии произошло одно странное событие: финны позволил себе высадить десант на демилитаризованных по условиям мирного договора Аландских островах, которые запирают вход в Ботнический залив. При этом они арестовали сотрудников советской миссии – три десятка человек [3]. Это сегодня подобный отчаянный демарш вызывает недоумение: как можно решиться на подобное грубое попрание статей договора, за которое можно было поплатиться и аннексией этого жизненно важного для Финляндии архипелага? Но уже на следующий день – 22 июня – Советскому Союзу стало совершенно не этих финских «шалостей». Получается, идя на такой шаг, финны были уверены в своей безнаказанности?

Боевые действия на северном участке советско-германского фронта начались 28-29 июня с наступления немецкого горнострелкового корпуса на Мурманском направлении. Но перед этим, а именно 25 июня произошли решающие события именно в советско-финских отношениях. Вкратце суть их такова: утром 25 июня советские ВВС начинают массированные налеты на объекты в нейтральной все еще Финляндии, и вечером того же дня парламент страны объявляет нам войну. Попробуем разобраться в этом важнейшем ключевом вопросе об «агрессоре и жертве» – who is who?

Советская историография за послевоенные десятилетия приучила нас к мысли о «неизменно миролюбивом Советском Союзе», вынужденным защищаться от «агрессивных планов финской военщины». Население СССР при этом было под 200 миллионов человек, а Финляндии меньше 4 миллионов. Этому посылу вторят и большинство современных исследователей. Но есть и противоположные мнения: Сталин мечтал выстроить мировую республику Советов, и Финляндия была одним из этапов на пути осуществления этого глобального замысла [4].

Мы уже упоминали о бесспорных фактах подготовки Финляндии к войне с СССР в союзе с гитлеровской Германией, будут они представлены и далее. Но подготовка, готовность к войне, пусть даже и желание её должны предполагать и casus belli (повод к войне). Чисто эмоционально он у финнов присутствовал: это желание отвоевать отнятые у них по результатам Зимней войны территории и, по возможности, реализовать идеи о пан-Суоми чуть ли не до Урала.

Финское правительство, готовясь к новой войне с бывшей метрополией в союзе с фашистской Германией, подстраховалось относительно сроков своего выступления: оно было намечено через две недели после начала немецкого. Наверняка, в переговорах с немецким Генштабом о своем участии в войне против Советов финское командование приводило неведомые нам аргументы о причинах отсрочки своего выступления, но основой их внутренних резонов явственно выступал одно: надо выждать, надо посмотреть, как оно пойдет. А вдруг Советы раздавят Гитлера – и где тогда будет наша маленькая любимая родина, если мы вылезем преждевременно? Поэтому надо «чуток обождать» и финны терпеливо ждали, пока явственно не обозначился (как тогда всем казалось) полный разгром основных сил Красной Армии.

Но! Несмотря на полную готовность к войне, финны все же выжидали и не дразнили «русского медведя» до поры до времени. Как вдруг! С раннего утра 25 июня начались массированные налеты советской авиации не только на военные объекты страны, но и на города. Несколько дней 250 бомбардировщиков в сопровождении до 230 истребителей, правда, с затухающей день от ото дня интенсивностью, выгружали бомбы на Финляндию. При этом Советский Союз не выставил Финляндии никаких претензий и не обозначил никаких предлогов к своим действиям. По признанию командования ВВС это был превентивный удар: бомбардировка нейтральной страны по подозрению в нехороших намерениях [5].

Аргументы изложены, в частности, в капитальном труде генерала ВВС Кожевникова [6] и на страницах 6-томника «История Великой Отечественной войны» [7] , в последующем растиражированные поколениями исследователей. Советское командование было убеждено в неизбежности в самое ближайшее время массированных налетов люфтваффе на Ленинград с территории Финляндии, которые оно и постаралось предотвратить собственным обезоруживающим ударом по аэродромам врага.

Эта убежденность основывалась на следующих семи фактах (события излагаются так, как они представлены в статье известного историка В.Н.Барышникова «К вопросу о бомбардировке Ленинграда с территории Финляндии 22-23 июня 1941 г. [8].

Первое. Еще до начала вторжения германской армии в СССР в два часа ночи «по Москве» был отмечен пролет «со стороны Финляндии» 18 самолетов Ю-88 в сторону Ладожского озера и истока Невы. При этом не производилось какого либо воздействия на объекты в нашем тылу, предположительно «Юнкерсы» произвели минировании фарватера на Неве. Что было бы весьма странно: смысл таких минных постановок непонятен и заведомо ничтожен – после возможного подрыва пары барж последовало бы траление … и все. Скорее всего, это был разведывательный полет в целях вскрытия системы ПВО, причем количество самолетов постами наблюдения (ВНОС) было явно преувеличено. Самолеты люфтваффе в те дни могли прилететь только с территории Восточной Пруссии – радиуса действия даже полностью загруженного Ю-88 (до 2500 км) вполне для этого хватало. Утверждение «летели со стороны Финляндии» это совсем не одно и тоже, что с «аэродромов в Финляндии», где их попросту не было [9]. Хотя у Барышникова дается ссылка на финского автора, у которого речь идет именно о финском аэродроме Утти. В других источниках [10] говорится, что немецкие самолеты сели в Утти на дозаправку после выполнения задания и затем отправились обратно на свои базы в Восточной Пруссии. В этой зоне могли оперировать только самолеты I-го Воздушного флота люфтваффе, но они не базировались в Финляндии в июне 1941 года и нет данных об использовании ими здесь «аэродромов подскока» [11]. Мало того, известны какие именно самолеты и каких групп производили минирование акватории Финского залива: это 1-я эскадрилья бомбардировщиков Ю-88 из группы KGr.806 и звено из KGr.506 [12]. Здесь же (и в других источниках) приводятся фото Ю-87 с маркировкой на борту М7, подписанные, что это именно самолет из первой группы на дозаправке перед возвращением в Восточную Пруссию.

У Барышникова в [8] дается ссылка на еще одного финского историка (Х.Сеппяля) – цитата: «…с финского воздушного пространства… атаковали район Ленинграда еще до начала войны». Термин «атаковали» нами понимается буквально – то есть, наверняка, было какое-то огневое воздействие. Но, нет никаких свидетельств, что на Ленинград упала хоть одна пуля с воздуха в июне месяце 1941 года. Но как бы там ни было, само определение: «атаковали с финского воздушного пространства» совсем не означает, что именно с территории Финляндии. Пролет немецких самолетов «над и со стороны Финляндии» не обязательно мог означать согласие финской стороны (хотя оно, безусловно, было) на подобные действия люфтваффе – оно вполне могло таким образом нарушать воздушное пространство суверенного государства. В действительности, и этого не было: немцы в первые дни войны летали под Ленинград с аэродромов в Восточной Пруссии, на обратном пути могли садиться и заправляться на финских аэродромах и не более того [9]. Трактовка советским командованием согласованности действий Финляндии и Германии возобладала над «презумпцией финской невиновности» благодаря всего одной букве «О»: сравните – «с территории Финляндии» и «сО стороны территории Финляндии».

Второе. В качестве обвинений финской стороне в заведомо агрессивных намерениях приводится такой факт: 22 июня в 3 часа 30 минут утра (а это время начала общей атаки немцев по всей границе с СССР) согласно докладу начальника ПВО Ленинградского военного округа замечено 14 немецких бомбардировщиков, – далее цитата – «вылетевших из Восточной Пруссии, которые также использовали Финляндию для своего временного базирования в осуществлении налета на Ленинград» [8]. Заявление не совсем понятное по смыслу и бездоказательное, скорее предположительное – ведь также можно было сказать, что «Юнкерсы» использовали Швецию, или Данию, или даже Гондурас. По всем современным и немецким архивным данным [12] по крайней мере, весь июнь 1941 года немецкие самолеты I-го воздушного флота (и любые другие) не базировались и не использовали в качестве промежуточных баз аэродромы на территории Финляндии и прилегающих островах. За исключением всего трех самолетов-разведчиков Дорнье-17.

Третье. 14 самолетов Ме-110 пытались атаковать (дата и время не указаны) наш аэродром под Выборгом, но были отогнаны силами ПВО и скрылись в сторону Финского залива. Ме-110 – это тяжелый двухмоторный истребитель-бомбардировщик с радиусом действия всего до 400 км. В первые дни войны он мог долететь до Выборга только с территории Финляндии. Но! В составе авиации I-го воздушного флота люфтваффе таких самолетов попросту не было [13]. Ближайшее авиационное подразделение с Ме-110 базировалось в Северной Норвегии (5-й воздушный флот, всего 6 единиц Ме-110) [13], откуда никоим образом эти самолеты не могли долететь до Выборга. Получается, какая-то байка, рожденная в суматохе и хаосе первых часов и дней войны в отчетах сил ПВО Выборгского района живет и побеждает десятилетия. За Ме-110 часто принимали только что появившееся в войсках наши Пе-2 и обстреливали их из всех видов оружия. Да что там новейшие «пешки», с земли не всегда различали свои бомбардировщики СБ и немецкие Ю-88 и Хейнкель -111 и лупили и по тем и по этим.

Четвертое. 22 июня утром, уже после начала военных действий, как это утверждается все в той же статье Барышникова (который, напомним, опирается на свидетельства советских военно-воздушных генералов и маршалов), 18 бомбардировщиков Ю-88 пытались атаковать объекты в Ленинграде, но были отогнаны силами ПВО, часть из них ушла бомбить Кронштадт (9 самолетов на всю базу Балтфлота). В данном сообщении, вроде бы, Финляндия не упоминается, но само это событие вставлено в описание прочих налетов «со стороны Финляндии» и таким образом подразумевается, что и этот налет (вернее, попытка налета) был совершен с той же стороны.

Пятое. Цитата: «23 июня 18 бомбардировщиков (ох, не зря цифра 18 «гуляет» в описании трех из пяти налетов – подозрительное постоянство, вроде бы привязанное к двум эскадрильям самолетов, но наводящее на мысль, а не об одном и том же факте рассказывается в разных интерпретациях?), взлетев поздно вечером с территории Финляндии (вот откуда это известно!?), пытались прорваться к городу со стороны Карельского перешейка. У Сестрорецка их встретил плотный зенитный огонь, и они разделились. Часть ушла на Кронштадт, но их и там отогнали, остальные не смогли прорваться к Ленинграду и улетели в сторону Финляндии». Конец цитаты. Похоже на повторное описание одних и тех же событий. Взлетев… с территории Финляндии… Этот факт предполагается как само собой разумеющийся, без ссылок на документы и очевидцев. Но некому было взлетать с финских аэродромов 23 июня 1941 года (кроме самих финнов, у которых не было «Юнкерсов»)!

Шестое. Цитата из [14]: «Из Генштаба поступали сведения (дата и время не указаны, а это очень важно), что немецкое командование готовит авиаудары по Ленинграду, для чего сосредотачивает на финских аэродромах крупные силы авиации». Разведданные оказались совершенно ложными, по крайней мере, относительно наличия сил люфтваффе в данной зоне и его планов. Реальные бомбардировки Ленинграда начались только с момента занятия немцами советских аэродромов в районе Новгорода и Пскова в середине июля.

Седьмое. Опять цитата: «Тогда же стало известно о переброске самолетов 1-го воздушного флота на аэродромы в Мальми под Хельсинки». Когда конкретно «это» стало известно – дата и время – не указывается, а это опять-таки важно. Фактически же не было никакой «переброски». Нечего было перебрасывать [9,10,11].

Выписка из Директивы Наркома Обороны СССР Тимошенко от 24 июня: «1. … Немецкая авиация также систематически прибывает на территорию Финляндии, откуда производит налеты на нашу территорию. По имеющимся данным, немецкое командование намеревается в ближайшее время нанести удар авиацией по Ленинграду. …» [15].

Но еще до этой директивы в ночь с 23 на 24 июня штабы ВВС ЛенВО получили карты с расположением аэродромов на финской территории, и днем 24 июня была разработана операция по массированному налету советских ВВС на эти аэродромы и инфраструктуру Финляндии. Получается, что операция по возмездию была задумана только на основании семи приведенных выше фактов (или домыслов) насчет налета на объекты в СССР исключительно немецких самолетов, причем в совершенно незначительных количествах, но, возможно – только возможно – с финских аэродромов. Просто подозрений в намерениях оказалось достаточно для ответного воздушного нападения. Как в басне Крылова: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать…». Сами пролеты немецких самолетов, если они и были, в совершенно незначительных количествах для трехмиллионного города, не могли представлять реальной угрозы, особенно при мощи ПВО Ленинградской зоны, которая была непреодолимой завесой для одной-двух эскадрилий противника. Недаром, выжившие немецкие пилоты с содроганием упоминали о «работе» над двумя «L» – это Лондон и Ленинград и тремя «M» – это Мальта, Москва и Мурманск.

Приведем цитату из книги ген. Кожевникова [6]: «Ставка приказала подготовить и провести массированные удары по аэродромам Финляндии и Северной Норвегии, где базировалась авиация 5-го воздушного флота Германии (выделено мной – авт.) и финская авиация». Об угрозе Ленинграду со стороны 1-го воздушного флота не упоминается. Напомним, что 5-й воздушный флот располагался на аэродромах в Северной Норвегии и до Ленинграда оттуда добраться бы не смог.

Да, Финляндия была готова к войне, планы операций составлены и согласованы с немцами, цели и задачи определены, но… Запустить маховик войны позволила именно эта бездумная, бессмысленная, бесполезная (как оказалось) для целей войны атака советской авиации на все еще нейтральную страну, с которой, на минуточку, действовал договор о ненападении. К тому же наспех подготовленный (или спланированный еще до войны?) и плохо согласованный одновременный налет сотен боевых машин помимо серьезных потерь в технике и, главное, в пилотах (финское ПВО отработало качественно) показал плачевные результаты. Погибло 170 пилотов при потере 71 самолета (в работе [16] они представлены поименно). При штурмовке аэродромов Финляндии финские ВВС лишились всего 1 (одного!!!) самолета и несколько были повреждены, при этом все их бомбардировщики – английские «Бленхаймы» (аналог нашего СБ) остались целы. Погиб 21 человек и 100 человек ранено, причем поровну военных и гражданских. Серьезных повреждений военной инфраструктуры также не произведено. Гора родила мышь и очередную советско-финскую войну. Сотни советских самолетов сыпали бомбы в леса и озера Финляндии, а в то же время танковые колонны Рейнгарда и Манштейна стремительно приближались к Западной Двине и захватили неповрежденными мосты стратегической важности. Мосты эти командование ВВС РККА пыталось разрушить любой ценой, не считаясь с потерями – вот бы где пригодились напрасно растраченные над Финляндией силы.

Утром того же рокового для советско-финских отношений дня 25 июня 1941 года вдобавок к воздушному нападению артиллерия советской базы на полуострове Ханко начала обстрел сопредельной территории. Перед этим, правда, по некоторым данным, наши позиции пытались бомбить немецкие самолеты, но артобстрел достался нейтральным на то время финнам. Ответный огонь финны открыли в 22-45, дождавшись официального объявления войны своим правительством. Так начиналась героическая оборона Ханко, воспетая в книгах, воспоминаниях, учебниках и кинофильмах – с нападения.

Разумеется, по отчетам генералов ВВС (Кожевников и Новиков – [17]) превентивные налеты на Финляндию потрясли до основания всю военную машину вражеской страны, причем без потерь с нашей стороны. Были уничтожены едва ли не половина ВВС Финляндии, заодно и виртуальных немцев. Действительность оказалась печальной и унизительной. Но, главное, утором 26 июня Финляндия объявила СССР войну, и мы опять оказались в роли агрессора (в глазах мирового сообщества). Когда финны вышли в августе 1941 года к старой границе госсекретарь США поздравил финского посла «с восстановлением исторической справедливости и освобождением Карелии» [18]. Правда, сочувствие американцев финнам не помешало им заключить совместно с Великобританией 29 сентября 1941 года договор с СССР о поставках материалов и вооружения [19].

Реальная беспомощность и никчемность нашей авиации при заявленных маршалами выдающихся успехах требует отдельного специального осмысления. На самом деле – странно! Авиационная техника – примерно на уровне тогдашних мировых стандартов, летный состав достаточно обучен и тренирован. В том числе многие летчики прошли боевую обкатку в Испании, на Халхин-Голе, в Китае, в Зимней войне… Орденоносцы… Командиры авиадивизий и авиаполков, штабные офицеры тоже не вчера из кавалерии пришли, у всех за плечами и опыт, и налет часов… Но результат?! Пока поставим целую строку вопросительных знаков, может, в ходе дальнейших исследований что-то прояснится.

Ну, а пока советская авиация «громила» скопления мифических финно-немецких ВВС, подлые и коварные финны заканчивали сосредоточение в лесах на Кандалакшском, Сортавальском, Ребольском, Ухтинском, Выборгском и Петрозаводском направлениях. И опять могучая и всеведущая советская разведка почему-то прозевала конкретные силы, средства и направления главных ударов противника. Бесцельное бомбометание завершилось 30 июня. К этой дате в Прибалтике немецкие танковые клинья форсировали Западную Двину и двигались по Эстонии ко Пскову. Западный фронт был окружен и разгромлен, такая же картина обозначилась и на Юго-Западном фронте. Операция ВВС Ленинградского фронта и Балтийского флота против Финляндии была вынужденно свернута по необходимости перенацеливания оставшихся сил на более угрожаемые участки войны – под Новгород и Псков. К тому же немцы подбирались уже и к Таллинну – главной базе Балтийского флота.

Вот так совершенно необязательное решение даже не высшей инстанции дало нам еще одну войну. Возможно, в предвоенных планах советского командования воздушная акция против Финляндии и предусматривалась в начальной стадии некой будущей войны, но она никак не соответствовала сложившимся обстоятельствам. Судите сами: 22 июня вечером в войска поступает знаменитая Директива №3 об отражении всеми силами германского нападения, в течение 23 июня в Генштаб и Наркомат обороны продолжали приходить противоречивые сведения. Только 24-25 числа стала проясняться обстановка, стало понятно, что Красная Армия быстро и повсеместно отходит вглубь страны, неся большие потери. И вот кому могло придти в голову в этих условиях уже в ночь с 23 на24 июня распорядится об организации воздушного нападения на Финляндию? Из источника [8] следует, что на запросы и доклады из ЛенВО о пролетах немецких самолетов в Ленинградской зоне начальник Генштаба Жуков, раздраженный и замотанный неотложными делами в критической обстановке, в ожесточении бросил: «Бейте эту сволочь!» Какую именно сволочь он не уточнил, но в Ленинграде поняли так, что финскую и «взревели сотни моторов».

Понятно, что Финляндия была готова к войне (помните, «мобилизация – это война»), сроки выступления утверждены и согласованы с немцами, но все же… Повод к объявлению войны дала именно эта безумная и поспешная акция. После взрывов десятков тонн бомб на своей земле финский парламент волей-неволей заявил о состоянии войны с СССР. Бомбардировки нейтральной (хотя бы и формально) Финляндии стали сказочным подарком финским «ястребам» в правительстве и армии и лично Маннергейму с Гитлером. Теперь финские правители выглядели ангелами с крылышками, на которых вновь набросился усатый сатана Сталин.

Предположим на минутку, что в хаосе первых дней войны с Германией кто-то из высшего руководства СССР «не дал бы добро» на реализацию замысла штаба ВВС ЛенВО. Если бы удалось сдержаться и не отвечать на явные приготовления финнов к войне. Да, скорей всего, финская армия все равно бы перешла в наступление 10 июля, как это и было обещано немцам, ибо вряд ли Маннергейм и Рюти удержались бы от такого соблазна, видя как разбегаются «красные орды» перед вермахтом. Но! Тогда уже на следующий день Финляндия получила бы заодно войну и с Великобританией, а в перспективе и со США. Тогда она была бы страной-агрессором в глазах мирового сообщества (а это и есть Англия и США), и в случае неизбежной победы блока СССР-Британия-США правящую верхушку Финляндии ждал бы трибунал, а страна была бы однозначно полностью оккупирована Советами на правах победителя. А так Сталин буквально «уломал» Черчилля объявить войну финнам только 6 декабря 1941 года, а США так и вовсе провели с ними «политику мирного сосуществования» – как по Троцкому: ни мира, ни войны. Да и было ли в таком случае столь безоглядное рвение у финского солдата, которое он проявил в лесах и болотах Карелии в 1941 году?!

В боевых документах частей и соединений Ленинградского (Северного фронта) сам факт объявления войны Советскому Союзу со стороны Финляндии остался практически незамеченным (об этом подробней будет далее). Не в каждой дивизии сочли нужным даже упомянуть о такой «мелочи». О чем это говорит? – о том, что война с Финляндией предполагалась сама собой, о том, что политруки и комиссары накачивали солдат соответствующей пропагандой о «белофинских агрессорах», которые спят и видят, как бы оттяпать кусок Советской Родины. Командиры всех уровней также были аналогично настроены и накачены высшими инстанциями. Далее мы увидим, как при получении известия о немецком нападении 22 июня – а, как правило, еще и до него – дивизии всех карельских армий РККА начинают выдвижение к финской границе (не к немецкой), занимая заранее обустроенные позиции и сооружая новые. Сюда же спешно перебрасываются танковые дивизии. Война с Финляндией предполагалась без всяких дополнительных уточнений, распоряжений и объявлений. Достаточно было поднести спичку к этой пороховой бочке, но эту спичку мы подбросили сами.

Источники и литература:

1. Кульков Е.Н. Финляндия в войне против СССР 1941-1944 гг. Вестник МГИМО Университет. [Электронный ресурс] URL:http//cyberleninka.ru/article/n/finlandiya-v-voine-protiv-sssr-1941-1944-gg.

2. 25.06.41г. – СССР бомбит Финляндию. Все о Второй мировой. [Электронный ресурс] URL:http//wwii.space/25-06-41-СССР-бомбит-Финляндию/.

3. Зачем СССР напал на Финляндию в 1941 году? Росбалт, 24 апреля 2015. [Электронный ресурс] URL:http//rosbalt.ru/blogs/2015/04/24/1392582/html.

4. Финский историк о Зимней войне: «Сталин сумел вовремя остановится». [Электронный ресурс] URL:http//maxpark.com/community/476/content/6929184.

5. Кожевников М.Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941-1945 г. М., «Наука», 1977, с.46.

6. Тот же источник, с.45.

7. Великая Отечественная война 1941-1945 годов. М., Воениздат, 2011-2015, т.2, с.661.

8. Барышников В.Н. К вопросу о бомбардировке района Ленинграда с территории Финляндии 22-23 июня 1941 г. Статья. Рабкрин.30 июля, 2015. Из книги Санкт-Петербург и страны Северной Европы: материалы Двенадцатой ежегодной научной конференции (14-15 апреля 2010 г.) СПб. 2011. [Электронный ресурс] URL:http//rabkrin.org/Baryshnikov-v-n-k-voprosu-…-statya/.

9. Неустановленная численность из достоверныхисточников. Военно-промышленный курьер ВПК. [Электронный ресурс] URL:http//vpk-news.ru/articles/18832.

10. Геуст К-Ф. Советские бомбардировки Финляндии в июне 1941 г. ВЫойна-продолжение. [Электронный ресурс] URL:http//nnre.ru/transport i-aviacija-i-vremja-2005-02/p6.php.

11. Боевые операции люфтваффе: взлет и падение гитлеровской авиации (fb2). Восточная кампания. Первый этап. Гл.7. Развертывание немецкой авиации. [Электронный ресурс] URL:http//nnre.ru/istorija/boevye-operacii-lyuftvaffe-…-/p3.php#metcadoc19.

12. Первые недели войны на Балтике. Воскресенье. Сообщество «Военная история». [Электронный ресурс] URL:http//maxpark.com/commuhity/14/content/2673060.

13. Корнюхин Г.В. Воздушная война над СССР. 1941. Глава 1. Противостояние, табл.2. [Электронный ресурс] URL:http//military.wikireading.ru/63251.

14. Воздушная операция ВВС РККА против Финляндии в июне 1941 года. [Электронный ресурс] URL:http//WikiZer.wikizero.com/ru/Воздушная-операция-ВВС-РККА-против-Финляндии-в-июне-1941-года.

15. Солонин М. 25 июня. Провокация, на которую поддались. Неустановленная численность из достоверных источников. Военно-промышленный курьер ВПК. [Электронный ресурс] URL:http//vpk-news.ru/frticles/18832.

16. Геуст К-Ф./Хельсинки, Финляндия/. Советские бомбардировки Финляндии в июне 1941 г. [Электронный ресурс]URL:http//nnre.ru/transport-i-aviacija-i-vremja-2005-02/p6.php.

17. Новиков А.А. В небе Ленинграда (записки командующего авиацией). М., Наука, 1970, глава «Июнь-июль 1941 г.». [Электронный ресурс] URL:http//militera.lib/ru/memo/Russian/novikov/02.html.

18. Финляндия в войне против СССР 1941-1944 гг. РУНИВЕРС. [Электронный ресурс]URL:http//runivers.ru/doc/d2.php.

19. Соглашение между СССР и Соединенным Королевством Великобритании о взаимных поставках, кредитах и порядке платежей. Московский протокол. [Электронный ресурс] URL:http//wikipedia.org/wiki/Соглашение-.

Глава 9. Кадры решают все.

В дальнейшем при описании боев в Карелии на отдельных направлениях мы более подробно рассмотрим состав и вооружение частей и соединений, а также попробуем привести сравнительную характеристику технической оснащенности противоборствующих сторон. Стрелковое вооружение по качеству было примерно одинаковым, но вот в артиллерии Красная Армия значительно превосходила финскую. Самолеты в ВВС были примерно одного уровня, как и бронетехника. В последнем случае, правда, бронесилы РККА имели перед финнами (и немцами) просто тотальное количественное превосходство (в начальный период боев) – до середины июля, после чего большая часть оставшейся бронетехники была отправлена на другие участки советско-германского фронта.

Все 15 дивизий РККА, принимавших участие в первых боях в Карелии в июне-июле 1941 года были кадровыми с доведением до штатной численности л/с и техники при мобилизации. Большинство из этих дивизий участвовали либо в Зимней войне, либо в походах в Польшу в 1939 году. Многие солдаты и офицеры, прошедшие «суровую школу войны», непосредственно обладали каким-то боевым опытом. Правда, то же самое можно сказать и о финских войсках. На фоне примерного равенства в качестве и количестве вооружений полезным будет сравнить и «качество человеческого материала». Я имею в виду не физические кондиции отдельного усредненного бойца, а именно образовательный уровень рядовых и отдельно офицеров и генералов.

Основу рядового состава Красной Армии составляли призывники из сельской местности (хотя бы потому, что в 30-х годах сельское население составляло до 70 % [1]). Несмотря на широко афишированную всеобщую грамотность, достигнутую за годы Советской власти, в том числе и в деревне, реальное состояние с образованностью на селе было, мягко говоря, далеко от заявленного. И, если по отчетам призывных комиссий, неграмотных среди новобранцев не было (единицы процентов), а основная масса имела образование от 1 до 6 классов начальной школы, то в действительности существовала так называемая «возвратная неграмотность» (по выражению Н.К.Крупской – [2]). Тут дело вот в чем: если в конце 20-х годов – начале 30-х в СССР была проведена массовая и успешная кампания по борьбе с неграмотностью, то к концу 30-х годов многие из юношей, обучившихся в свое время грамоте, основательно ее подзабыли (а то и напрочь) из-за отсутствия постоянного «тренинга» в приобретенных навыках. Попросту говоря, читать было нечего, а главное, некогда и незачем, да и писать тоже – необходимости такой не возникало. Можно сказать, что к началу ВОВ общий уровень образования рядового состава Красной Армии не сильно ушел вперед от такового же в царской армии времен Первой мировой войны.

Несколько фактов из доклада одного из командиров одной из танковых дивизий РККА от 10 марта 1941 года. Если точнее, то 20-й танковой, самой обыкновенной и ничем не выделяющейся из шести десятков прочих танковых дивизий Красной Армии образца 1941 года. Цитата: «…в результате такого комплектования в настоящее время в частях вверенной мне дивизии имеются сотни людей по своему физическому состоянию, грамотности и знанию русского языка (это еще одна мало где афишируемая беда Вооруженных сил Советского Союза – авт.) совершенно непригодных для службы в танковых войсках и фактически являющихся балластом, а именно: … совершенно не владеющих русским языком – 236 чел., …неграмотных – 211 чел., малограмотных (1-2 группы – то есть класса – авт.) – 622 чел., с образованием 3-4 группы – 3571 чел. …» . Получается, в танковой дивизии (штатная численность л/с 11343 чел.), то есть, в сверх технически оснащенных войсках, было до 40% малограмотных красноармейцев! Что же тогда говорить о пехотных частях?! А комдив этот в звании тогда еще полковник – не простой, фамилия его Катуков – тот самый, будущий маршал.

В вермахте же почти все рядовые имели среднее образование. А вот финские солдаты в этом плане недалеко ушли от советских: основная масса рядовых была также из крестьян и обладала, соответственно, только зачатками начальной грамотности. В такой ситуации решающую роль имеет качественный уровень командиров – офицеров и генералов. Как говорил Наполеон, стадо баранов во главе со львом опаснее стада львов во главе с бараном.

В Первую мировую русскую армию при общем низком образовательном уровне солдатской массы спасало грамотное офицерство и профессиональные младшие командиры – унтер-офицеры и фельдфебели. Офицеры царской армии в массе своей заканчивали кадетские корпуса, а затем и юнкерские училища – то есть, они имели среднее гражданское и среднее военное образование. По мере восполнения потерь в кадровом офицерском составе в 1915-1916 годах в армию приходили новоиспеченные подпоручики из интеллигенции с университетским образованием и студенты старших курсов. К 1917 году офицерский корпус стал вынужденно формироваться из вчерашних особо отличившихся унтеров – генералитет Красной Армии в 1941 году состоял в большой степени именно из таких бывших скороспелых прапорщиков военной поры.

Сравним образовательный ценз офицерского и генеральского состава финской армии и РККА на примере нескольких командиров дивизий и армий (биографические данные взяты из соответствующих статей Википедии).

Для начала о командующих фронтами М.М Попове и К.А Мерецкове. 21 июня в Ленинград в качестве представителя Главного командования был отправлен Герой Советского Союза генерал армии Мерецков – бывший начальник Генштаба и будущий маршал и командующий фронтами. Но уже 23 июня он был арестован и провел первые месяцы войны на Лубянке и в Лефортово, где из него «холодные головы с чистыми руками» выбили признание в участии в военном заговоре (эхо дела Тухачевского). Впоследствии в сентябре 1941 года Мерецков все же будет выпущен на свободу и назначен командующим отдельной 7-й армией. Позже он командовал армиями (4-й и 33-й), Волховским фронтом и с февраля 1944 года Карельским фронтом. Закончил войну командующим 1-м Дальневосточным фронтом.

Кирилл Афанасьевич Мерецков, 1897 г.р., из крестьян, образование – 4 класса земской начальной школы. В царской армии не служил, в Первую мировую не воевал, зато в РККА с 1918 года, трижды ранен на фронтах Гражданской войны. Учился в военной академии (будущая знаменитая академия имени Фрунзе), но как-то обучился он в ней очень стремительно, так как уже с 1921 года начал службу на различных штабных должностях, дослужился до начальника штаба Белорусского округа (это где Жуков на ту пору был просто-напросто комполка) – это 1932 год. Был военным советником в Испании, после чего с 1937 года становится зам. начальника Генштаба! Характерный скачок в должности для 37-го года. С 1938 года – командующий Приволжским военным округом, через год – Ленинградским военным округом. В Зимнюю войну с финнами (белофиннами по советской терминологии) – командующий 7-й армией, армией, прорвавшей линию Маннергейма, за что ее командующий получил звание Героя и благосклонность Сталина. Мерецков становится генералом армии и заместителем наркома обороны. С августа 1940 по январь 1941 года он начальник Генштаба (его сменяет Жуков). Вот это скачки!!! До 7-й армии Мерецков не имел опыта непосредственного командования войсками, что, безусловно, скажется на его деятельности в той же роли в Великую Отечественную. Образование гражданское – начальное, военное – академия, но академия в 1921 году – это, скорее краткосрочные курсы повышения квалификации и не более того (не зря Чапаев оттуда сбежал). Вот и все насчет образования маршала, начальника Генштаба и командующего фронтами. Не густо.

Согласно всем официальным источникам 24 июня 1941 года из Ленинградского военного округа выделено полевое управление Северного фронта, которое возглавил командующий ЛенВО генерал М.М. Попов. Как это согласуется с отправкой Мерецкова тремя днями ранее на Северный фронт – именно фронт – непонятно. Попов 23 июня спешно возвращается в Ленинград из инспекционно-рекогносцинировочной поездки вдоль границы с Финляндией, так что именно в первые часы войны решения по округу-фронту принимал Мерецков, но недолго.

Итак, Маркиан Михайлович Попов – командующий войсками в Карелии и Заполярье в первые два месяца боев. Возраст – всего 36 лет, что даже для той удивительной поры мгновенного исчезновения ветеранов (да и молодых) было необычно. Еще более удивителен факт социального происхождения молодого генерал-лейтенанта: из дворян! И кстати, его младший брат Петр был конструктором зенитных комплексов и лауреатом Сталинской премии. В отличие от большинства высших офицеров РККА 30-40 годов М.М.Попов успел получить в юности практически среднее образование (начальная школа и высшая начальная школа), его военное образование заключалось в обучении на пехотных командирских курсах – 1,5 года, курсах «Выстрел» – 1 год и академии им. Фрунзе – 3 года. За годы службы с 1920 по 1941 М.М.Попов прошел практически все ступени карьерного роста офицера, в том числе был и преподавателем на курсах. Полученные военное и гражданское образование, опыт службы, а также широкий кругозор и эрудиция позволили М.М.Попову занять достойное место в плеяде полководцев Великой Отечественной войны. Попов командовал армиями и фронтами, был заместителем командующего фронтом и начальником штаба фронта. Именно по его приказу 14-15 июня 1941 года (обратите внимание на даты) 14-я армия выдвигает к госгранице 112-ю стрелковую дивизию (Кандалакшское направление) и сюда же перебрасывается 1-я танковая дивизия. Полководческим дарованием М.М.Попова восторгался в своих мемуарах наш главный, пожалуй, стратегический гений – В.М.Василевский. Но он же с горечью указывает, что талант этот не развернулся во всю мощь из-за традиционной русской болезни – пьянства [4]. Генералы пили все и помногу, но, видимо, Маркиан выделялся и на этом фоне. Возможно, сказывался безотчетных страх перед чистками 30-х годов, из которых он, несмотря на происхождение, вышел целым, но душевно надломленным. В первые и самые жестокие месяцы войны ему пришлось «скрестить шпаги» с таким матерым волком, как барон Маннергейм.

Карл Маннергейм – бессменный военный министр и Главнокомандующий вооруженными силами Финляндской республики за все время ее независимого существования. Выпускник престижного Николаевского кавалерийского училища, кавалергард, боевой офицер (полковник) в русско-японскую войну, командир разведывательно-диверсионного отряда, неоднократно ранен. В первую мировую – генерал, командир дивизии, затем и кавалерийского корпуса у Брусилова, награжден Георгиевским золотым оружием. Знал 8 языков. Получилось такое вот противостояние с Поповым дворян российской империи за разные баррикады.

Самый северный участок Северного же фронта в начале войны занимала 14- армия РККА, разбросанная на сотни километров по побережью Кольского полуострова и вдоль границы с Финляндией вплоть до Полярного круга. Армия состояла всего из шести дивизий, включая одну танковую и авиационную, укрепрайона на полуострове Рыбачий и частей усиления. Во главе армии стоял генерал Валериан Александрович Фролов, 1895 г.р. Гражданское образование, как и у большинства командиров РККА – начальное, военное – курсы высшей стрелковой школы, академия им. Фрунзе и высшие академические курсы при Высшей военной академии. Вот это уже серьезно, это – аналог академии Генштаба, учебное заведение для подготовки высшего комсостава. Здесь и далее громкое имя «академия имени Фрунзе» не должно вводить читателя в заблуждение: в отличие от современных высших военных учебных заведений академии 20-х и 30-х годов только подтягивали по мере возможности слушателей с неполным средним, а зачастую и с начальным образованием хоть до какого-то приемлемого уровня, чтобы затем обучить азам военной премудрости. Поэтому выпускники этих академий слабо разбирались в топографии, не могли читать карту, а тем более ее составить, склонение компаса и девиация – просто пустой звук, пехотинцы имели слабое представление об артиллерии и наоборот. Артиллерийский офицер, освоивший обязательные операции с дробями уже считался корифеем, а уж если хоть что-то смыслил в логарифмах, то уже мог командовать полком [5,6]. Зато «Краткий курс истории ВКП(б)» все знали наизусть.

Вернемся к Фролову. Унтер-офицер Первой мировой войны, прошедший затем в Красной Армии все ступени роста вплоть до командующего фронтом (Карельским). Воевал в Испании, в Зимнюю войну командовал – и весьма успешно – Мурманской армейской группой. В Великую Отечественную, будучи командующим практически всеми советскими войсками на Кольском полуострове, не допустил прорыва немецкого горнострелкового корпуса к Мурманску и армии «Норвегия» к Кандалакше, переведя уже в августе 1941 года ситуацию в затяжную позиционную войну. Без малейшей надежды у противника на успех. Опыт тоже что-то значит.

Противниками Фролова в Заполярье были немецкие генералы Э.В.К.Дитль (горнострелковый корпус) и Н.Фалькенгорст (армия «Норвегия»). Начнем с Дитля. Год рождения 1890, с 1909 юнкер военного училища, с 1911 лейтенант. В Первую мировую войну он служит офицером на различных должностях, имея несколько военных наград. После поражения Германии остался в кадровом составе рейхсвера, где прошел все служебные ступени вплоть до командующего группы войск в Норвегии при вторжении Германии в эту страну в 1940 году.

Генерал фон Фалькенгорст. Между прочим, поляк из Силезии со знакомой каждому россиянину фамилией Ястржембский, которую он сменил, как и положено истинному арийцу. Еще до Первой мировой войны получил высшее образование в Германии, во время войны – офицер германской армии на различных должностях. С 1920 года, как и Дитль, в рейхсвере. В начале 30-х – военный атташе в Праге. В вермахте с 1935 года – начальник штаба дивизии. Участвовал в Польской кампании и во вторжении в Норвегию. Командовал армией «Норвегия» до осени 1944 года, пока Гитлер не отправил его в отставку. То есть, именно Фалькенгорст возглавлял практически всю войну в Заполярье немецко-финские войска.

В составе немецкой армии «Норвегия» на ее правом фланге размещался 36-й немецкий армейский корпус (АК) – 169-я пехотная дивизия (пд), дивизия СС «Норд» и 6-я пд финнов. Их «визави» с советской стороны являлся 42-й стрелковый корпус РККА (42 ск) в составе 122сд и 104сд., а также прибывшая к началу войны из-под Пскова 1-я танковая дивизия (1тд). Командир корпуса – генерал-майор Панин Р.И., 1897 г.р. Образование начальное, унтер-офицер Первой мировой войны, в 1917 году успел закончить школу прапорщиков. Кроме этой школы в его образовательном багаже только курсы «Выстрел». В Красной Армии служил на различных командирских должностях, с 1937 года он командир корпуса и военный советник в Китае. В Зимней войне с Финляндией ничем себя не проявил и, мало того, был отстранен от командования, но, тем не менее, встретил войну опять-таки вдолжности командира корпуса. Видно, больше некого было поставить – кадровый голод. Впоследствии не был повышен ни в звании, ни в должности и так и вышел в отставку после войны в звании генерал-майора, что совсем не говорит в его пользу.

Школу прапорщиков закончил в 1917 году и командир 104сд генерал Морозов С.И., имея редкое на ту пору для высшего комсостава РККА практически среднее образование (закончил гимназию экстерном – прямо, Ленин), в начале 20-х годов закончил Военную академию РККА (будущая академия имени Фрунзе). А вот далее – внимание! – Восточный факультет данной академии, а это уже военная дипломатия и разведка. До 1932 года находился в Манчжурии, затем переведен в РККА, где служил на строевых и штабных должностях, преподаватель в академии. Комдивом 104 сд назначен только в январе 1941 года.

Командир 122сд генерал-майор Шевченко П.С., 1901 г.р. В РККА с 1918 года, в 1925 году закончил полноценную пехотную школу (военное училище). Воевал на КВЖД у Блюхера. Командиром дивизии назначен в августе 1939 года. Уже 31 августа 1941 года, через два месяца войны, отправлен начальником училища в Среднюю Азию, хотя его дивизия воевала для лета 41-года относительно неплохо, без жутких провалов и котлов, правда, ничем и не отличилась, но врага сдержали. Странно, может, чем-то не угодил вышестоящему начальству?

Немного о финских генералах. 3-й армейский корпус армии Финляндии (две пехотных дивизии – 2пд и 3пд) находился в оперативном подчинении армии «Норвегия». Командир финского корпуса – генерал-майор Сииласвуо, 1892 г.р. Образование высшее, в Первую мировую войну прошел военную подготовку и воевал в составе германской армии на Восточном фронте. В 30-е годы командовал военным округом. В Зимнюю войну командовал дивизиями, причинившими много неприятностей Красной Армии.

На Карельском перешейке с финской стороны были сосредоточены две армии: Юго-Восточная и Карельская. Юго-Восточной командовал генерал Э. Хейнрикс, 1890 г.р. Образование – высшее гражданское. Во время Первой мировой войны воевал в немецкой армии, участвовал в гражданской войне в Финляндии (естественно, на стороне белых), служил в Генштабе. Военное образование получил во Франции, командовал дивизией, в Зимнюю войну – командир корпуса, после чего возглавил Генштаб, советник Маннергейма по вопросам военной политики, один из главных разработчиков плана войны против СССР.

Командующий Карельской армией – генерал К.Э. Леннарт, 1892 г.р. Образование высшее гражданское – физмат университета. В Первую мировую воевал в немецкой армии, в гражданскую войну в Финляндии командовал батальоном. Военное образование получил во Франции, возглавлял Академию Генштаба и сам Генеральный штаб финской армии. В Зимнюю войну – начальник Генштаба и в конце ее командующий Береговой армией, войну с СССР встретил в должности командира корпуса, затем возглавил армию.

Этим двум финским генералам противостояли советские: командующий 7-й армией генерал-лейтенант Гореленко Ф.Д. и командующий 23-й армией генерал-лейтенант Пшенников П.С.

Гореленко Ф.Д, 1988 г.р., образование начальное, в армии с 1909 года, школу прапорщиков закончил еще в 1914 году, воевал в чине поручика (это при том, что офицерское звание выше прапорщика царской армии среди советского генералитета редко встречается). В Красной Армии (Красной гвардии) еще с 1917 года, до начала Великой Отечественной прошел все ступени командной лестницы, окончил командирские курсы, курсы «Выстрел», ну, и, традиционно – в 1934 году академию имени Фрунзе. В Зимнюю войну командир корпуса, прорвавшего «линию Маннергейма», за что получил звания Героя Советского Союза и должность заместителя командующего ЛенВО, а затем командующего 7-й армией.

Пшенников П.С., г.р. 1895, на воинской службе с 1915 года, в 1916 г. заканчил школу прапорщиков. В Гражданскую войну он красный командир, командир полка и даже командир дивизии. Окончил Курсы усовершенствования командного состава (КУКС сокращенно, и, похоже, это все его военное образование, если не считать школы прапорщиков военного времени). С 1927 г. в запасе, с 1932 г. руководит различными командирскими курсами и второстепенными вспомогательными подразделениями. Но в 1939 году внезапно назначается командиром дивизии, что означает явный кадровый голод в Красной армии после очередных чисток 1938-1939 годов. После Зимней войны (без серьезных провалов для его дивизии, что уже можно было считать успехом на фоне многих остальных) был назначен командиром корпуса, а с мая 1941 года командующим 23-й армией. Его армия понесла самые большие потери в ходе боев на перешейке в августе-сентябре 1941 года. Пшенников, мягко говоря, не отличился даром военачальника и был явно не на своем месте. Но других не было. Опять же: «Гинденбургов у меня для вас нет». Генерал Пшенников будет снят с должности в сентябре 1941 года, но без особых для него потрясений отправлен на Брянский фронт заместителем командующего 3-й армией. Он погиб в декабре 1941 г.

Мы ознакомились с краткой биографией шести командующих фронтами, армиями и корпусами войск РККА (добавив двух командиров дивизий), а также противодействующих им генералов финской и немецкой армий. Что же мы видим: возраст примерно у всех одинаков – годы рождения вписываются в 1890-1900 годы, но кроме того, совпадений более не отмечается. Если у финских и немецких генералов гражданское образование, как правило, университетское, то у советских генералов, за малым исключением – начальное (у начальника Генштаба Жукова – 3 класса). Если первые практически все в Первую мировую войну воевали на офицерских должностях, то наши генералы в лучшем случае вышли из унтеров, закончивших школы прапорщиков военного времени. Военное образование у немецких и финских генералов – это, как правило, военные академии Германии и Франции; у советских – одно-двухгодичные курсы с завершением обучения в Академии имени Фрунзе. «Академичность» этой академии, особенно в 20-х и начале 30-х годов, мы уже рассматривали.

Низкий уровень образованности офицерского состава в РККА не мог быть иным, хотя после событий 1917 года 75 тысяч офицеров царской армии (из всего количества в 250 тысяч) поступили на службу в Красную Армию [7]. Но, к началу войны после многочисленных чисток и замены профессиональных военных из классово чуждых слоев социально близкими, но малограмотными рабочими и крестьянами, этих подозрительных «золотопогонников» оставалось катастрофически мало: из 600 военспецов, имевших опыт службы в качестве начальника штаба дивизии, к началу ВОВ на службе оставалось только 25. За все время войны во всех военных структурах (в т.ч. в НКВД) служило в званиях от лейтенанта до маршала 450 командиров, воевавших в дореволюционной армии в чинах от прапорщика до генерал-лейтенанта (двое) [8]. В основном, конечно, это были прапорщики и подпоручики военного времени из унтеров. Но дело здесь не только в пресловутых репрессиях конца 30-х годов. Так, по данным [9] в 1937 г. из 18658 офицеров, уволенных из РККА по различным причинам, арестовано при этом было 4474 человека, в 1938 году из 16362 уволенных – 5032 человека, а вот в 1939 было уволено всего 1878, а арестовано только 73. За эти три года из числа арестованных командиров вернулось на службу 1457 человек. Так что сваливать слабость офицерского состава только на репрессии не получается.

Другое дело, что перед войной срок обучения в военных училищах был сокращен с 3 лет до двух. И то двухлетнее обучение было в лучшем случае. Так как в конце 39 – начале 40 года спешно открывались новые военные училища всех направлений, то с началом войны первый набор курсантов вышел по ускоренному выпуску с полученным обучением всего в полтора, а то и в один год. В 1939 году среди курсантов военных училищ лиц с 10-классным образованием было 17%, с 9-классным – 10%, с 8-классным – 12,5%, с 7-классным – больше всего – 44%. Студентов ВУЗов – 1,5%, выпускников техникумов и рабфаков – 14,5%. Всего же в СССР семилетнее образование и выше имели в 1939 году только 7,7% населения, высшее – 0,7%. В армии дело обстояло получше: первых было 15%, а с высшим образованием служило 1,7% [6]. К 1941 году, безусловно, образовательный ценз повысился, но не принципиально.

Выписка из акта о приемке Народного Комиссариата Обороны тов. Тимошенко от тов. Ворошилова: «Качество подготовки командного состава низкое, особенно в звене рота-взвод, в котором до 68% имеют (так в оригинале) лишь краткосрочную 6-месячную подготовку курса младшего лейтенанта»[10]. В работе [6] указано, что в сухопутных войсках в звене округ-полк в среднем 75% командиров имели стаж в занимаемой должности до одного года» (речь о феврале 1941 года). От себя скажем: люди не успевали освоиться на новой должности, как их либо переводили на другое место, либо повышали, либо они исчезали.

В общем, приходилось воевать тем, что было. Как оказалось, знание классиков марксизма-ленинизма наизусть совсем не обеспечивало преимущества в столкновениях с сильным и опытным врагом, этих трудов не читавшим, зато знакомым с работами Мольтке, Клаузевица, Жомини и даже Сунь-Дзы.

Источники и литература:

1. Власть и общество накануне Великой Отечественной войны, с.43. [Электронный ресурс] URL:http//encyclopedia.mil.ru/files/mort/VoV-Vol10-Vlast-i-obshestvo.pdf.

2. Ликвидация неграмотности в 1920-1930-е годы: сталинские мифы и реальность. «О денежном участии грамотных в ликвидации неграмотности». [Электронный ресурс] URL:http//pmem.ru/365.html.

3. 1941 год. Тихий ужас в танковых войсках. Военное обозрение. 16 декабря 2011. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru/9316-1941-god-tihiy-uzhas-v-tankovyh-voyskah.html.

4. Маркиан Попов – советский полководец, карьеру которого загубил алкоголь. Русский анализ книг. [Электронный ресурс] URL:http//zen.yandex.com/media/russkiy-analiz-knig/markian-popov-…-5e3ab5019293b32fb29a5ac2.

5.Македонский А.В. Проблема повышения общеобразовательного уровня начсостава РККА в20-е годы XX века. С.189. [Электронный ресурс] URL:http//cyberleninka.ru/article/n/problema-…-practika-i-itogi/viewer.

6. Харламов В.И. Офицерский корпус между двумя мировыми войнами. Пространство и время-2011, №1(3), с.68-78.[Электронный ресурс] URL:http//ciberleninka.ru/article/n/ofitsersky-korpus-mezhdu-dvumya-mirovymi-voynami/viewer.

7. Сорокин А. «Не лучше ли раздавить гадючьи яйца в лице генерала Слащева…». Рубрика «Родина». 12.09.2017. [Электронный ресурс] URL:http//rg.ru/2017/08/28/rodina-oficery.html.

8. Красная армия накануне Великой Отечественной войны. Боевой опыт. Военное обозрение. [Электронный ресурс ]URL:http//topwar.ru/6594-krasnaya-….html.

9. «Погром командиров»: фактические результаты репрессий среди комсостава РККА в1937-38 годах. с.1.[Электронный ресурс] URL:http//warspot.ru/3174-pogrom-.

10. Состояние кадров. Акт о приёме наркомата обороны СССР Тимошенко С.К. от Ворошилова К.Е. [Электронный ресурс] URL:http//wikisource.org/wiki/Акт о приеме наркомата.

Глава 10. Мурманское направление.

22 июня 1941 года на всем участке Северного фронта не отмечено более-менее значимых событий. Были только взаимные пролеты самолетов-разведчиков, действия разведгрупп. Мы уже подчеркивали, что по одним данным именно фронтовое управление Северного фронта официально было выделено из Ленинградского округа только 24 июня, но есть много свидетельств, что это было сделано еще 19 числа. В частности, Мерецков был отправлен 21 июня именно на Северный фронт.

Горнострелковый корпус вермахта начал свое наступление на мурманском направлении только 28-29 июня. Несколько дней корпусу понадобилось, чтобы преодолеть расстояние с территории Северной Норвегии через финский район Печенга и сосредоточения здесь для удара. Война в Заполярье во всех подробностях представлена и описана во многих источниках, даже в художественной литературе (например, «Реквием по каравану PQ-17» В.Пикуля), этим событиям посвящены песни, стихи и проза, на осмыслении отдельных эпизодов защищены диссертации и написаны монографии. Поэтому мы не будем повторяться, а остановимся лишь на нескольких ключевых эпизодах. Тем более что финских войск в этой немецкой группировке не было, если не считать отдельных разведчиков и проводников.

Наступление егерей вначале проходило успешно, невзирая на полное отсутствие у немцев «танковых клиньев» (да они в данной местности были бы бесполезны) и скудную поддержку со стороны люфтваффе. Советские войска (напомним, это 14-я армия РККА), несмотря на некоторую растерянность первых дней немецкого наступления, смогли быстро оправиться от первого удара и организовать прочную и активную оборону на рубеже реки Западная Лица (довольно серьезная горная речка, протекающая с юга Кольского полуострова до впадения в Мурманский залив). Рубеж этот находился всего в 30-50 км от госграницы. Фланги обоих сторон упирались с севера в побережье Баренцева моря, а с юга в полярную тундру. И вот именно с этой стороны и немцы, и наши пытались обойти южные фланги противника, но противоположная сторона, прекрасно осведомленная о таковом намерении, делала все, чтобы его заблокировать. Егеря даже пытались обойти советские позиции с … моря, воспользовавшись обнажением прибрежной зоны при отливе. Ситуация в целом была похожа на действия итало-немецких и английских войск в ливийской пустыне. Оба противника пытались обойти позиции врага с равнинного юга, со стороны нейтральной зоны, но там это иногда удавалось, благодаря мобильным автобронетанковым соединениям. В Заполярье не было ни пространства для глубоких фланговых охватов, ни соответствующей техники.

Фронт по Западной Лице стабилизировался с августа 1941 года практически до осени 1944, когда советские войска перешли в решающее наступление в рамках Петсамо-Киркенесской наступательной операции. 22 сентября 1941 года Гитлер был вынужден подписать директиву ОКВ № 36 о временном прекращении (как оказалось – навсегда!) наступления на Мурманск. У него оставалась надежда парализовать деятельность Мурманского порта и Кировской жел.дороги авиацией.

Первый конвой союзников именно в Мурманск пришел 11 января 1942 года (до этого грузы поставлялись в Архангельск). С этой даты Мурманский порт и Кировская железная дорога приобрели стратегическое значение. Это понимало и немецкое командование. Помимо безуспешных попыток атаковать Мурманск «по земле», в ставке фюрера усиливали нажим на этом направлении со стороны люфтваффе (бомбардировки города и порта) и кригсмарине. В Карское море прорывались немецкие боевые корабли и подлодки с задачей прервать навигацию по Северному морскому пути, ликвидировать метеорологические и наблюдательные посты ВМС Северного флота на Крайнем севере и создать собственные.

Огромную роль в поддержке сухопутных войск и в срыве наступательного порыва егерей сыграл Северный флот, особенно морские десанты на побережье в тылу противника. Захваченные плацдармы постоянно угрожали северному флангу немецкой группировки. Для нейтрализации этой угрозы немцам приходилось отвлекать значительные силы с основного фронта по реке Западная Лица. Те же десанты сыграли ключевую роль в разгроме противника осенью 1944 года.

Остается отметить, что весь горнострелковый корпус «Норвегия» (не путать с таким же названием армии «Норвегия») – две дивизии с частями усиления – насчитывал порядка 28500 человек. Танковые силы вермахта на этом участке были ничтожны – всего одна рота легких танков Т-I и T-II, в том числе и несколько трофейных (но неплохих) французских танков, которые, кроме нашего случая, использовались только для сторожевой службы и в учебных частях в самой Германии. Силы люфтваффе на мурманском направлении насчитывали к началу войны всего порядка 80-90 самолетов [1].

С советской стороны этим силам противостояли две стрелковые дивизии 14-й армии – 52сд и 14сд – 101-й погранотряд (чуть более тысячи человек), 23-й укрепрайон – два батальона и отдельные приданные подразделения. Это не считая моряков-десантников и сформированной в августе 1941 года «Полярной дивизии» народного ополчения. На вооружении дивизий стояло несколько десятков плавающих танкеток Т-37/38. Авиация Северного флота имела в своем составе 116 самолетов, из которых половина – это морские гидропланы-разведчики. ВВС 14-й армии состояли из одной смешанной авиадивизии, в которой на начало войны в наличии было 165 самолетов (109 истребителей И-16, И-15 и 56 бомбардировщиков СБ) [1]. Сколько из них неисправных – неизвестно, но, это, как правило, до четверти состава.

Северный участок гигантского советско-германского фронта оказался единственным, где немцы не смогли добиться не только ни одной из заявленных целей, но, мало того, на полуострове Рыбачий сформировался тот самый, ставший знаменитым, участок войны, где немцы за все время не сумели пробиться за линию госграницы.

Источники и литература:

1. Немецкая авиация в боях за советское Заполярье (1941-1944 гг.). Военная энциклопедия Армии и солдаты. [Электронный ресурс]URL:http//armedman.ru/voennye- kampanii/1937-1945-voennye-kampanii/nemetskaya-aviatsiya-v-boyah-za-sovetskoe-zapolyare-1941-1944-g-g.html.

Глава 11. Бои в июле 1941 г. на Кандалакшском направлении (Салла и Кайралы).

11.1. Силы сторон, планы, особенность местности.

Боевые действия на северном участке Великой Отечественной войны севернее Ленинграда и до широты примерно Полярного круга Красная Армия вела именно против армии Финляндии. Мы будем рассматривать действия каждой армии РККА – 14, 7 и 23 – в направлении с севера на юг, также как и бои стрелковых дивизий, входящих в эти армии. В предыдущей небольшой главе указано, что в оборонительной операции на мурманском направлении против немецкого горнострелкового корпуса участвовали две дивизии 14-й армии. Две другие ее дивизии воевали на значительном – до 200 км – удалении в южной части Кольского полуострова, или же в Северной Карелии уже против объединенных немецко-финских сил – на кандалакшском и кестеньгском направлениях.

Город, порт в самом северо-западном углу Белого моря и узловая станция Кандалакша занимал важное место в планах немецко-финского командования (в основном, правда, немецкого – финны были вынуждены поддерживать здесь части вермахта, хотя их интересы на эту область не распространялись). Изначальный план немцев состоял в нанесении основного удара вдоль железной дороги от Рованиеми на территории Финляндии через границу и провинцию Салла на Алакуртти и затем на Кандалакшу с надеждой отрезать советские войска, сражающиеся на Кольском полуострове, чтобы далее наступать на север, на Мурманск до соединения с горнострелковым корпусом. Кольцо было бы замкнуто и все – победа! Операция носила название «Полярная лиса» (по-нашему песец, а песец у русских – слово не очень хорошее, так оно и вышло). Собственно, других вариантов наступления у немцев и не могло быть: только просеки в лесу, шоссе, железнодорожная насыпь и гати на болотах меж каменистых сопок соединяли между собой населенные пункты в этой карельской глуши.

Для наступления на Кандалакшу немцы сосредоточили на этом направлении 36 армейский корпус (ак) в составе 169 пехотной дивизии (пд) и группы-бригады-дивизии (это где как называют) СС «Норд» двухполкового состава, при поддержке двух неполных танковых батальонов (о них подробней далее). Правый фланг корпуса состоял из частей и соединений финского 3-го армейского корпуса двухдивизионного состава. Эти же две финские дивизии отдельными своими полками участвовали в наступлении на станции Кестеньга и Лоухи (Лоухи – узловая и стратегически важная станция на Кировской ж.д.) и даже еще южнее – на Ухту и порт Кемь. Кестеньгское направление южнее кандалакшского еще на 300-350 км, и мы к нему еще вернемся при описании операций 7-й армии РККА.

Вся зона боев именуется в финской историографии округом Салла – это бывшая финская территория, отошедшая к СССР по Московскому договору после Зимней войны. К началу Великой Отечественной войны и с советской, и с финской стороны была проложена к границе железнодорожная ветка с соответствующей просекой, параллельно железнодорожной колее шла старая гравийная дорога. Именно наличие этих стратегически важных дорог предопределило намерения сторон: опрокинуть противника, лишить его коммуникаций, разрезать войска по оси наступления (вдоль дорог) от поселка Салла (он же Куолоярви) в направлении на Алакуртти и далее на Кандалакшу. Горно-лесистая местность, множество быстрых горных речек и ручьев, заболоченные берега бесконечного числа озер делали невозможным какие-либо стремительные операции на окружение с применением танковых клиньев и быстрых прорывов: война шла за дороги, перекрестки дорог, высоты, за обеспечение собственных флангов и охвата позиций противника, лишение его связи с тылом. Сплошной фронт в обычном понимании отсутствовал, основа обороны – узлы сопротивления на господствующих высотах, опорные пункты с обеспечением разрывов в обороне действиями заслонов, минированием, лесными завалами, перекрестным огнем. Задачи в наступлении – сбить противника с высоты, контролирующей пути, проезды и дороги, изолировать его части друг от друга и уничтожить в окружении. Во всех вариантах боя главнейшая цель – контроль над дорогой. Дорогой в широком смысле: это может быть и гать через болото, лишь бы был обеспечен подвоз, эвакуация раненых и возможный отход с позиций. Сами шоссейная и железные дороги были проложены именно здесь не случайно: на линии Рованиеми-Салла-Алакуртти местность имеет более-менее равнинный характер, являясь как бы долиной меж грядами сопок. Это обстоятельство и предопределило выбор немецкими генштабистами направление удара. Впрочем, подготовленные заранее оборонительные сооружения и рубежи с советской стороны также говорили о понимании командованием роли и характера местности.

Первую неделю войны немцы ограничивались на данном направлении разведкой боем: отдельные роты, взводы, группы мотоциклистов пытались прорваться через участки погранзастав, прощупывая систему обороны и возможные слабые места. Отмечены отдельные налеты штурмовиков Ю-87, бомбардировки и обстрелы с воздуха советских позиций. На дорогах к границе с советской стороны были дополнительно выставлены в засаду танки и бронеавтомобили. На восток потянулись первые беженцы и эвакуированные семьи военнослужащих и вольнонаемных (здесь и далее описание боев на данном направлении в июне-июле 1941 года и отдельные факты взяты из статей [1,2].

Еще до 22 июня части 122 сд заняли подготовленные ранее позиции на участках погранзастав, в том числе прибыли две гаубичные батареи. Отметим, что сделано это было еще до германского нападения. Между тем, на сопредельной стороне, не скрываясь, противник занимал позиции для атаки – пограничники и наблюдатели от артиллеристов могли это видеть даже без бинокля (по воспоминаниям участников боев). Ни о какой «внезапности» не могло быть и речи, похоже, ссылкой на эту пресловутую внезапность и еще вероломство все последующие поколения советских агитаторов и пригретых властью историков пытались оправдать разгромы 1941 года. Здесь, на Севере, в цепочке командующий армией (14А)-командир корпуса (42ск)-комдив (122сд) не было иллюзий и сомнений относительно намерений немцев и финнов: части и подразделения были готовы встретить врага, а командир 122сд Шевченко П.С., мало того, сам намеревался наступать через финскую границу до Рованиеми. Похвальное намерение, особенно, имея в тылу целую танковую дивизию из более чем 300 танков и десятков бронеавтомобилей (БА). Явление, совершенно невиданное в этих краях никогда до и никогда после первых чисел июля 1941 года. Приказа на массированное наступление танковая дивизия так и не получила, похоже в Генштабе о ней попросту забыли в суматохе первых дней войны, когда исчезали целые армии и танковые корпуса. Командарм и комкор своей властью «выдергивали» из дивизии по взводу-роте танков для своих местных нужд и не более того. Бронетанковые силы немцев на Кандалакшском направлении были не бог весть какие: неполный батальон (без одной роты) легких и средних танков – 35 машин – и отдельный батальон также без одной роты трофейных французских танков – тоже около 30 танков [3].

Приведем составы соединений РККА, воевавших с начала боевых действий на Кандалакшском направлении. 122 стрелковая дивизия РККА: командир – Шевченко П.С., 420 стрелковый полк (сп), 596 сп, 715 сп, 369 гаубичный артполк (гап), 285 артполк (ап). 104 стрелковая дивизия: командир – Морозов С.И., 217 сп, 242 сп, 273 сп, 502 гап, 290 ап. Здесь и далее составы и нумерация соединений и частей соответствующих периодов боев приведены по данным сайта pamyat-naroda.ru. В 1-й Краснознаменной танковой дивизии нумерация полков была начальная: командир – полковник Баранов, 1 танковый полк (тп), 2 тп, 1 мотострелковый полк, 1 гап. Вот с авиадивизией ВВС 14-й армии сложнее. Какие именно полки и эскадрильи сражались в небе над Саллой-Алакуртти оценить сложно, ведь часть самолетов 1-й смешанной авиадивизии (сад) воевала в небе Мурманска, часть здесь, эскадрильи могли перебрасываться с одного на другое, более угрожаемое направление. На 22 июня советская сторона имела на аэродроме «Африканда» (это не прозвище, а официальное название объекта) севернее Алакуртти единственную неполную эскадрилью из 9 истребителей И-15бис 147-го истребительного авиаполка (иап). Известно, например, что 1-2 июля на это направлении был переброшен полк скоростных бомбардировщиков СБ, всего 35 машин – это 137-й бомбардировочный авиаполк (бап), несколько истребителей МиГ-3 из 147 (иап) и И-16 из 145 иап [4]. Здесь же приводятся данные по количественному составу группировки советских ВВС по состоянию на 5 июля: 17 бомбардировщиков СБ, 13 истребителей всех типов и еще 8 в ремонте. Здесь, похоже, порядка 10-15 самолетов СБ уже были потеряны в течение 2-5 июля в налетах на тыловые объекты противника без истребительного прикрытия.

ВВС немецко-финской группировки: у финнов самолетов на Кандалакшском направлении не было, у немцев на 22 июня здесь всего 10 самолетов разведчиков на аэродроме в Рованиеми. Но с началом боев и при первых затруднениях в своем наступлении люфтваффе перебрасывает из Киркенеса в Норвегии на Кандалакшское направление авиагруппу самолетов-пикировщиков Ю-87, группа IV(St/LGI. Количество самолетов точно неизвестно, но начальное было 36 машин, вот именно с их появлением чаша весов начала склоняться в пользу немцев. Позже, в августе-сентябре сюда будут переброшены дополнительные силы, как наших ВВС, так и люфтваффе [4].

Сухопутные силы РККА соответствовали современному тому периоду состоянию средств ведения вооруженной борьбы, дивизии и полки были по мобилизации полностью укомплектованы, пополнены техникой, боеприпасами и предметами снабжения. Вот только нехватка противоздушных зенитных орудий, автоматических пушек и пулеметов была изначально заложена в штатах частей и соединений, а хронический дефицит боеприпасов к этим средствам, к сожалению, приведет, как увидим, к тяжелым последствиям в предстоящих боях. Судите сами: на стрелковую дивизию по штату полагалось всего лишь 4 (четыре!) зенитных орудия калибра 76 мм и 12 (двенадцать!) зенитных автоматических пушек малого калибра 37 мм. Но это по штату, а по факту зенитных автоматов практически не было[5].

11.2. Первый удар на Салла (Куолаярви).

1 июля 1941 года. Основной удар немецкие части наносят в центре всей позиции вдоль оси Салла-Алакуртти-Кандалакша силами 6 и 7-го пехотных полков (пп) дивизии СС «Норд». 6 пп атакует вдоль дороги от границы на поселок Салла, 7 пп южнее тоже вдоль дороги от границы к Салла по сходящимся направлениям. Здесь их поджидали батальонные узлы обороны 715 полка 122-й сд РККА. Немецкую атаку поддерживает танковая рота. В тылу позиции за поселком Салла на дороге к пос. Кайрала расположился второй эшелон обороняющихся, состоящий из одного танкового батальона и одного стрелкового батальона 596сп. Не совсем понятно, почему немцы выжидали более недели: то ли их вынудила к этому необходимость доразведки советской обороны, или вообще условия местности не позволяли обеспечить в должной мере снабжение и сосредоточение войск уже к 22 июня, когда «внезапность» была бы еще «внезапней». Хотя в любом случае настроение у немцев должно было быть мажорным: легкие, относительно бескровные победы на остальных участках советско-германского фронта, уже состоявшиеся к 1 июля грандиозные котлы под Минском и фактический разгром Северо-Западного фронта, бесчисленные трофеи и колонны военнопленных позволяли им надеяться на быструю победу и на карельском фронте.

Судя по прилагаемой схеме боев за Куолаярвский рубеж (так эта позиция именуется в советских исследованиях) командир 122сд Шевченко подготовил для наступающих «огненный мешок» в предположении атаки противника вдоль русла реки Саллайоки, где в действительности и атаковал один из полков СС. Попав в своеобразную ловушку, этот полк понес большие потери в первом же бою, при этом было отмечено бегство с поля боя целых подразделений. Но, обозначив лобовое наступление на позиции 715сп одним полком СС дивизии «Норд», основной удар, обводящий позиции нашего 715сп, противник нанес севернее. В дело вступает немецкая 169 пехотная дивизия – два ее полка атакуют превосходящими силами в лоб позиции передового батальона 420сп и приданного полку 101 погранотряда, отвлекая тем самым внимание советского командования, а третий полк в это время выходит несколько южнее через межозерное дефиле в тыл 3-го батальона нашего715сп и в тыл всей Куолаярвской позиции. Одновременно часть сил 6-го пп СС устремляется с юго-запада также к Салле, через позиции 1-го батальона 420сп.

Ситуация становится угрожающей – вот-вот может состояться классический «котел». 2 июля генералу Шевченко пришлось бросить в бой свой резерв, стоящий в тылу позиции: танковый батальон и 3-й батальон 596сп. Заработала и артиллерия дивизии. На КП дивизии поступают доклады о первых пленных и о том, что немецкие танкисты уклоняются от танкового боя. Положение удалось стабилизировать, но тут над полем боя появляются пикировщики Ю-87, действовавшие исключительно по позициям нашего переднего края, не отвлекаясь на тыловые объекты. То есть, они «работали по заявкам» своей пехоты, оперативно выполняя заказы, как сейчас принято говорить, в «режиме он-лайн». Выходит, связь наземных частей и авиации были налажены на уровне полк (а то и батальон) – группа люфтваффе (а то и эскадрилья).

Пограничники покинули свои позиции у границы только 3 июля, находясь практически в окружении, погранотряд был преобразован в 101 полк НКВД. Для справки: численность погранотрядов НКВД была порядка 1150-1350 человек. Дивизия Шевченко держала оборону фактически в одну линию, имея резервные батальоны «за спиной» этой линии. Скоординированный и хорошо согласованный удар двух немецких дивизий, тем более при активной поддержке с воздуха парировать без помощи извне было сложно. Тем более что в это время советская авиация непосредственно над полем боя вела себя пассивно, не имея оперативных целеуказаний и своевременных «заявок» от пехоты. Эта беда была присуща взаимоотношениям двух родов войск на всех фронтах, причем едва ли не на два года вперед. Даже сами немцы отмечали, что в ходе боев на Куолаярвском рубеже советской авиации они не видели [2]. Увы! Сталинские соколы, так лихо заполнявшие своими самолетами предвоенные парады и киноэкраны, с началом войны куда-то испарились, оставив матушку-пехоту один на один с вездесущими пикировщиками Ю-87.

Здесь же, например, под Саллой, бомбардировщики СБ вместо обработки переднего края наступающего противника зачем-то летали малыми группами бомбить Рованиеми (450 км) в далеком финско-немецком тылу, надеясь, видимо, то ли помешать снабжению наступающей группировки, то ли повредить авиатехнику на аэродроме. При этом из-за дальности полета истребители не могли сопровождать бомбардировщики на всем маршруте и СБ становились легкой добычей истребителей врага и его ПВО [6].

По каким-то неразгаданным высшим соображениям в тылу атакованной превосходящими силами – по меньшей мере вдвое – 122-й дивизии на расстоянии одного перехода в первые дни немецкого наступления простояла полнокровная 104-я сд того же 42 корпуса. При всех недостатках (а то и отсутствии) данных воздушной и прочих , пассивное ожидание без активного противодействия не могло не привести к тяжелым последствиям. Северная группировка немцев (169пд) перерезала пути отхода части 122-й дивизии – стрелковый полк и гаубичный артполк – на восток на Кайралу и Алакуртти и этим частям пришлось пробиваться с боями сквозь леса, теряя людей и технику (орудия). Несмотря на стойкость, упорство в обороне, героизм отдельных бойцов (все-таки дивизия была кадровой и более-менее подготовленной) – особенно это касалось пограничников – нерасторопность и безынициативность советского командования уровня от батальона и выше неизменно приводили к печальным результатам.

Но с другой стороны, вот так огульно обвинять всех тоже не стоит. Комкор генерал Панин выстроил свои войска в соответствиии с требованиями Полевого Устава РККА. Основная часть этого Устава посвящена разбору и наставлениям по решительным наступательным действиям мощным ударом, почему-то, в основном, фронтальным, в лоб. Этому Уставу надо бы посвятить отдельный роман: в первых строках там утверждается, что Красная Армия – это самая наступающая армия в мире – вот так, не больше и не меньше. И что вы хотите от обороны при таких требованиях? Действиям в обороне в Уставе посвящены несколько страниц, где оборона рассматривается как вынужденная мера перед накоплением и сосредоточением сил для нового решительного наступления. Так вот, оборону стрелковой дивизии и корпуса предписывалось выстраивать, разделяя свои войска на две-три части: первая – это основная линия обороны на подготовленных позициях, или иначе – «сковывающая группа»; вторая часть войск – в ближнем тылу, чтобы встретить в случае чего уже измотанного врага на второй линии обороны – она же «ударная группа», или же войска, предназначенные для разгрома обескровленного противника и перехода опять таки в решительное наступления; и третья часть – резерв [7].

И, похоже, комкор-42 Панин так и выстраивал свою оборону: в первой линии – 122 сд, во второй – 104 сд, ну, а в третьей – танковая дивизия – кому как не ей добить врага и на его плечах ворваться во вражеский стан и довершить разгром малой кровью и на чужой территории. По той же уставной схеме просматривается и оборона 122-й дивизии генерала Шевченко: 715 полк должен был встретить первый удар противника и измотать его, 420 полк – зачистить то, что все-таки пробралось в наши тылы, а третий полк, 596-й сп, вместе с приданным танковым батальоном должен был преследовать бегущих немцев уже по Финляндии. Но что-то пошло не так.

Один из немецких полков (392пп из 169пд) прошел без боя между нашими батальонными узлами обороны в тыл всей позиции, его не атаковали. Наши батальоны относились к разным полкам, и я подозреваю, что между ними элементарно не была налажена прямая связь – только через штаб дивизии, а это потерянное время, учитывая стойкую нелюбовь наших командиров к радиосвязи. К тому же, как отмечено в журнале боевых действий (жбд) 122сд от 5 июля: «С 16 до 17 часов самолеты противника беспрерывно бомбили передний край обороны (следуют номера батальонов – авт.) группами по 12-18 самолетов, а иногда и по 25-25. В 17-00 противник прорвал фронт 3/596сп» [8]. От себя добавим: 25 пикировщиков на один батальон – это ад! Тем более что отгонять их было нечем. В те дни появилось такое вынужденное изобретение сил ПВО: обычную полевую пушку Ф-22 нацеливали как можно выше в зенит и вели заградительный огонь шрапнелью – облачка разрывов вынуждали немецких пилотов вести себя менее развязно.

В течение 5-7 июля уже в условиях наметившегося поражения 122-й дивизии и ее неизбежного отхода на 15-20 км на восток (все-таки это был именно организованный отход, не беспорядочное отступление и не бегство) целая танковая дивизия (без одного батальона, направленного в помощь 122сд для действия мелкими группами по несколько танков) продолжала простаивать вблизи от описываемых событий, практически в 2-3 часах хода. Около трех сотен танков, 24 гаубицы, бронемашины, полк мотопехоты на более чем тысяче автомобилей так и не дождались приказа о наступлении. 15 танков КВ дивизии могли сокрушить любую противотанковую оборону, тем более в контратаке на неподготовленные позиции. Немецкие 37-мм противотанковые «колотушки» были бессильны против брони КВ с любых дистанций.

4 июля в танковую дивизию поступил приказ начальника Генштаба Жукова об отправке дивизии на другой участок фронта, но он был под различными предлогами проигнорирован. Танковый батальон был направлен в контратаку, но решающего успеха не добился, так как не было достаточного взаимодействия с пехотой и артиллерией дивизии. 7 июля в бои ввязывается уже один из двух танковых полков.

Это нам сейчас многое понятно, имея под рукой карты, документы, зная силы и расположение сторон. А тогда, в июле 1941 состав немецко-финской группировки на Кандалакшском направлении был неизвестен, как и неизвестным было наличие или отсутствие у противника резервов для развития успеха или отражения контратак. Вот и не смогли решиться на нестандартные действия ни комдивы, ни комкор, ни командарм. Наступление – самый сложный вид боевых действий, который не гарантирует успеха даже при собственном превосходстве в силах: всегда можно нарваться на грамотные контрудары противника и самому оказаться отрезанным, в окружении. Отцы-командиры прекрасно знали, что дурная инициатива может привести в лубянские подвалы, а так, что же: «Стоять насмерть!» – оно попроще. Ну, не получилось, немец-то он , и прет и всегда «превосходящими силами». Потому и превосходящими, что враг умело концентрировал войска на нужном направлении, оголяя второстепенные участки. Командующий 14 армией генерал Фролов, к тому же, был вынужден рассеивать свое внимание между двумя флангами своего огромного участка – это мурманское направление на севере и кандалакшское здесь, у Полярного круга. Между ними, напомним, 200 и более киллометров полярной тундры.

К 6 июля с юго-запада к Кайральским и Куолоярвским рубежам «подкралась» 6-я легкая пехотная дивизия финского 3-го ак. Наше командование об этом не подозревало и только, когда в бой с финнами на левом фланге советских позиций вступили отошедшие сюда пограничники, стало понятно, что просто так на этом рубеже не удержаться. По первоначальному плану финская дивизия должна была «поджать» советские войска с юга намного восточнее – в районе Алакуртти, но из-за неожиданного для немцев упорного и ожесточенного сопротивления 122-й дивизии на куолаярвских позициях финнам пришлось обозначить свое присутствие значительно – на 30-40 км – западнее от намеченного первоначально рубежа. Получается, правильно не организовали широкого наступления комкор-42 и командарм-14: отбросив немцев к границе, они бы получили в тылу целую вражескую дивизию? А так появление финнов дополнительно «простимулировало» отход 122сд и только.

Легкая пехотная дивизия – это значит без техники и тяжелого вооружения: пушки, боеприпасы и снаряжение эта дивизия тащит через леса и болота на себе и на лошадях. Напомним, что боевые действия происходят на фактически оккупированной в 1940 году Советским Союзом финской территории (провинция Салла), откуда было депортировано в Финляндию 18 тысяч жителей. Наверняка часть их добровольно записалась в эти легкие дивизии и, зная местность, оказала при этом неоценимую услугу своему и немецкому командованию. Не нашлось, знаете ли, в провинции Салла своих пионеров и комсомолок, которые побежали бы докладывать советскому командованию о подозрительных военных. Скорее наоборот: это была вражеская земля, на которой каждый встречный крестьянин мог воткнуть вилы в бок зазевавшемуся красноармейцу. Любить нас финнам было не за что.

Как бы там ни было, части 42ак, сохранив боеспособность, организованно отошли в течение 6-8 июля на заранее подготовленный оборонительный рубеж у поселка Кайрала в районе вытянувшегося в меридиональном направлении на 30 км узкого озера Куола (фактически два озера, разделенных перешейком). Отход от позиций у Куолаярви (Салла) составил порядка 20 км. За несколько дней боев на предыдущем рубеже части 122-й дивизии нанесли – неожиданно для немцев – большие потери дивизии СС «Норд», которые составили до 50% л/с [2]. Другое дело, что пассивная оборона приводит к последующим неизбежным атакам противника, причем, как всегда, в неожиданных местах и как всегда, в стык между подразделениями. Командование 169пд немцев в преследовании наших отходящих войск решило «сыграть на опережение» и попытаться по лесным дорогам выйти в тыл кайральской позиции с северо-запада. Сюда же с юга устремилась и часть финской 6-й пд. Но в дело наконец-то вступает стоящая как бы в резерве (ничего себе резерв – половина корпуса!) 104 дивизия РККА (или это, все-таки предполагалась ударная группа?), встретившая двумя полками наступающие через лес два немецких полка и 9 июля части финской 6пд.

В этот период (с 9 по 13 июля) сражение в районе Салла-Кайрала у озер Куолаярви и Апаярви приняло характер маневренной войны. 11 июля немецкие части вошли в Саллу. В это время через перешеек между озерами Куолаярви и Апаярви еще тянулись отступающие подразделения 122-й сд. Немцы по каким-то своим соображениям (не хватало сил?) временно их не преследовали, ограничившись перекрытием дороги Салла-Алакуртти западнее пос. Кайрала и спасительного для наших частей моста на межозером перешейке, создав тем самым «мини-котел» для наших 715 сп и 369 гап 122-й дивизии. Тем не менее, теряя технику и людей (в лесу была оставлена часть артиллерии – вот что значит запоздать с отходом!) основные силы этих полков сумели выйти по оставленным немцами без внимания лесным дорогам из окружения. Они сразу были направлены на новые оборонительные позиции вдоль восточного берега озер.

8 июля над полем боя появляется, наконец-то, наша авиация: в течение 4 суток отмечена интенсивная работа бомбардировщиков СБ и истребителей МиГ-3 по позициям противника, ведутся воздушные бои, в ходе которых имеются потери с обеих сторон.

10 июля произошло довольно характерное для войны в Карелии и неприятное для нашей стороны событие: с южного фланга советской позиции в тыл 104 сд незамеченными никем «просочились» через лесные дебри два батальона финского 3 пехотного полка. Они заняли высоту с непроизносимым названием, господствующую над той самой единственной дорогой, соединяющей фронт и тылсоветских войск, в результате чего коммуникации 104 и 122 сд оказались под обстрелом. Это была «кость в горле», которую надо было достать той самой пресловутой «любой ценой». Начался трехдневный кровопролитный штурм высоты нашими шестью батальонами. Финнам удалось продержаться несколько дней благодаря обилию пулеметов и каменным грядам на склонах горы, ставшими сплошными дотами. Подвоз по железной дороге под огневым шквалом оказался невозможен, что в эти дни, в конце концов, губительным образом сказалось на всей нашей обороне. В один из дней командир 101 погранотряда пытался вызвать на подмогу нашу авиацию, но его не услышали. И только, когда уже все было кончено и сопка, наконец, была взята ценой больших жертв, вдруг, откуда ни возьмись, появилась авиация ВВС РККА в виде одного-единственного самолетика У-2, который деловито покидал на уже занятую нашими высотку мелкие бомбочки, затем пострелял из пистолетика и улетел. Все! То есть, какой-то оперативной связи ВВС и сухопутных сил не существовало. Правда, 10 июля именно над этой сопкой произошел воздушный бой наших истребителей с «Юнкерсами», в ходе которого один немецкий самолет был подбит, но при этом упал в расположение своих войск, пилоты спаслись, а вот наш летчик, выпрыгнувший из подбитого И-15, приземлился как раз на высоте, занятой финнами и в ходе скоротечного боя погиб. Сейчас на этом месте стоит памятник (это был политрук Тулупников из 147 иап).

Справедливости ради надо сказать, что весь 42-й стрелковый корпус помимо одного бомбардировочного полка (этот авиаполк упорно занимался какими-то своими делами, теряя пилотов и самолеты, и до 8 июля практически не лез в «местные разборки»), поддерживала всего одна эскадрилья бипланов И-15 бис, которая никак не могла обеспечить ни защиту от немецких бомбардировщиков, ни штурмовку наступающего врага. Финны потеряли за время боев на высоте 220 человек убитыми и 40 пленными (о раненых и их судьбе не сообщается), но выжившие сумели каким-то чудесным образом пробиться к своим по южным склонам. Сколько «лежать осталось в темноте» наших людей – точно неизвестно, только вот финны своих потом, естественно, захоронили, а наши лежали вповалку до 1953 года (как сообщали работавшие здесь геодезисты), и даже еще в 2016 поисковые отряды находили и предавали земле многочисленные непогребенные останки воинов [9]. Вообще – это больная тема: отношение к своим погибшим – оно было свинским!

После кровопролитных для обеих сторон боев к 24 июля противник прекращает наступление. На этом этапе удалось сдержать натиск врага, но наши обе дивизии оказываются в очень опасном положении: с трех сторон – с запада, севера и юга они находятся в полуокружении, при этом остаются свободными шоссейная и железная дороги на восток к Алакуртти. Части 42-го корпуса в отчаянных контратаках пытаются несколько дней с 30 июля по 2 августа восстановить положение на южном, наиболее угрожаемом фланге, но тщетно: сказывается недостаточная поддержка артиллерия (потери орудий в предыдущих боях) и полное отсутствие авиации. Противник, тем временем, дополнительно подтянул сюда несколько батальонов и почти всю артиллерию, оголив тем самым свой центр и левый фланг. Но резервов для наступления у корпуса больше нет, войска измотаны, подразделения обескровлены. Как, собственно, и у противника. Наступило относительное затишье.

Сравним силы сторон в этих двух операциях – под Куолаярви (Салла) и под Кайралами – за три недели боев они не менялись. С советской стороны это три стрелковых полка 122-й сд, два полка (один полк сражался на другом участке) 104сд, мотострелковый полк 1-й танковой дивизии, погранотряд (примерно по численности равен двум батальонам): итого около 7 полков пехоты. Их поддерживали 4 артполка дивизий и 2 танковых батальона. Противник: три полка немецкой 169пд, два полка из дивизии СС, два полка финской 6пд, танковый батальон, два егерских батальона СС дивизии «Норд», три артполка и отдельные артбатальоны. Итого против наших 7 полков противник имел на данном направлении 8 расчетных полков при примерно равной артиллерии. Численное превосходство советской стороны в танках нивелировалось их ограниченным применением по условиям местности. Ну, и подавляющее превосходство противник имел в авиации. «Лаптежники» Ю-87 играли роль орудий крупного калибра на поле боя, буквально сметая в отдельных случаях нашу оборону непрекращающимися налетами. О потерях сторон поговорим в следующих главах.

Учтем и то обстоятельство, что наши части вступали в сражение по очереди: противник, проломив оборону 122сд, принялся делать то же самое с обороной 104сд. Советское командование не сумело навязать противнику свою волю, мало того, оно лишь парировало непрерывные активные действия врага и пыталось проводить контратаки с целью возвращения или улучшения позиций. Ни о каких обходных и фланговых маневрах не было и речи: лишь бы отбиться. Но ведь и силенок было маловато, хоть небольшое, но преимущество было у противника. А главное, инициатива и четко налаженное взаимодействие отдельных подразделений и родов войск. Хотя у немцев тоже не все шло гладко. В первые дни боев, когда эсесовские части группы «Норд» пошли в атаку, уверенные в собственном превосходстве, они нарвались на хорошо проработанную систему обороны 122сд и своевременные убийственные контратаки с применением танков. Грозные по названию – как же – СС! – эти части формировались из охранников лагерей на территории Норвегии (и офицеры тоже) и, соответственно, воевали до этого только с безоружными узниками. А здесь реальная война и кровь и они побежали, сея панику в своем же тылу. Отдельные группы на мотоциклах и машинах отлавливали за 80 км от границы, при этом беглецы требовали взрывать мосты, так как русские, по их словам, следуют по пятам.

Но все-таки необходимо отдать должное командованию 14 армии, 42 корпуса и обеих его дивизий, ибо все познается в сравнении. За месяц оборонительных боев части Красной Армии на данном участке войны сумели измотать и обескровить врага, остановив его наступление всего в 20-30 км от госграницы, чего не смогли сделать прочие сотни генералов РККА на других фронтах, имея при этом, как правило, не то чтобы равенство, а тотальное превосходство в силах над врагом. Низкий поклон и благодарность всем нашим солдатам и командирам, вечная память погибшим!

Источники и литература:

1. Грабовский М.Е. Противостояние на Куолоярвском рубеже (битва за Саллу). Начало войны. Человек и Земля. [Электронный ресурс]URL:http//lubimeg.blogspot.com/2013/11/101.html.

2. Грабовский М.Е. В Кайральских лесах. Человек и Земля. [Электронный ресурс] URL:http//lubimeg.blogspot.com/2016/10/2014-2016/html.

3. Германские и советские танковые войска насеверек 1941-1944 гг. Танковый фронт 1939-1945. Состав, численность и районы дислокации в июне 1941 г. [Электронный ресурс] URL:http//tankfront.ru/ussr/in-action/bt-na-severe.html.

4.Марданов А. Воздушная война в Заполярье. Расстановка сил, с.1. М., ООО «Яуза-каталог», 2015. [Электронный ресурс]

URL:http//iknigi.net/avtor-aleksandr-mardanov-/108577-1941-vozdushnaya-voina-v-zapolyare-aleksandr-mardanov/read/page-1.html.

5. Обеспеченность КУрасной Армии вооружением и боеприпасами накануне Великой Отечественной войны, табл.22 и 26. [Электронный ресурс] URL:http//soldat.ru/doc/mobilization/mob/chapter2-5.html.

6. 137-й ближнебомбардировочный авиационный полк. Википедия. [Электронный ресурс] URL:http//Wikipedia.org/wiki/137-й-ближнебомбардировочный-авиационный полк.

7. Полевой устав РККА (ПУ-39), ст. 371, 414, 414. [Электронный ресурс] URL:http//rkka.ru/docs/real/pu39/main.htm.

8. Журнал боевых действий 122 сд. 30.06.41-03.07.41, с.3-4. Ссылки на ЦАМО. [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru/documents/view/.

9. Бои на Кандалакшском направлении или крах операции «Черно-бурая лиса». Кластер «Беломорье». Информационный портал. [Электронный ресурс] URL:http//kandalakscha.org/interesno/904-krax-operacii-cherno-buraya-lisa.html.

Глава 12. Бои на направлениях Кестеньга-Лоухи и Ухта-Кемь в июле-октябре 1941.

12.1. 242 сп 104 сд и 72 ПО против немецко-финских войск под Кестеньгой в июле-сентябре.

В боях в направлении на ст. Лоухи (через пос. Кестеньга) участвовали относительно небольшие силы: в начале от полка, затем до дивизии и более по нарастающей. Казалось бы, совсем незначительный эпизод в масштабах Великой войны, но, во-первых, в рамках данной работы нас в первую очередь интересуют боестолкновения РККА и именно финской армии, а во-вторых, действия сторон ограниченными силами на отдельных участках являются той самой каплей, по которой можно определить состав океана. То есть победы и поражения, неудачи и промахи, коварство и самоотверженность, проявленные здесь, в локальных по масштабу сражениях позволяют оценить в должной мере аналогичные явления всей войны. Описания боев и событий приводится по источникам [1,2,3,4]

Направление на Кекстеньгу-Лоухи было привлекательно для противника по следующим обстоятельствам: во-первых, это опять-таки наличие здесь дорог в широтном направлении от госграницы к Белому морю, а во-вторых, и в главных, эти дороги выводят через перешеек между большими озерами на узловую станцию Лоухи Кировской ж.д. Взяв Кестеньгу, своим следующим броском противник мог перерезать пуповину железнодорожной ниточки Мурманск – материковая Россия.

С началом войны 22 июня 104-я сд выступила из Кандалакши в Алакуртти, но ее 242-й сп совместно с одним дивизионом гаубичного артполка был направлен на заранее подготовленный оборонительный рубеж по восточному берегу реки Софьянга – она же протока, соединяющая через небольшой перешеек (до 15 км) озера Пяозеро и Топозеро. Кестеньга – это конечная станция на ж.д. ветке Лоухи-Кестеньга, расположенная в 25-30 км восточней позиций на Софьянге. Хотя от госграницы до этой позиции только по прямой порядка 200 км, именно здесь советское командование решило встретить врага и, очевидно, еще согласно предвоенным планам. Похоже, защищать все остальное пространство от границы было просто нечем. Определенные надежды возлагались на 72-й погранотряд (ПО) – 1380 чел. л/c, что по численности эквивалентно двум батальонам пехоты. Пограничники и справились со своей задачей, оседлав единственную шоссейную дорогу от границы на Кестеньгу, препятствуя тем самым свободному передвижению вражеских колонн.

Финское командование поначалу выделило для Кестеньгского направления относительно небольшие силы. Для этого 3-я пд была разделена на две группы – группы «F» и «J», в каждую из которой первоначально включалось по пехотному полку с частями усиления. Группа «J» как раз и получила задачу выйти к межозерному перешейку у Кестеньги, а группа «F» была направлена южнее под Ухту. Наступление финны начали 1 июля и практически весь июль они неспешно перемещались к позициям на Софьянге, отбиваясь от наскоков пограничников и преодолевая сопротивление передовых отрядов 242сп.

Непосредственно на позиции у Софьянги группа «J» начала наступление только 30 июля. С ходу противнику прорвать оборону не удалось. Тогда финны применили нестандартный ход: они посадили на пароход один батальон пехоты и отправили его по озеру Топозеро в качестве десанта в тыл советской обороны [4]. Тут вопрос: откуда они взяли исправный пароход на советской территории? Тогда же командование армии «Норвегия» решило послать в зону группы «J» подкрепление в виде к тому времени уже сильно «пострадавших» под Кайралами частей СС – остатков 6-го полка дивизии «Норд» и танковой роты. Сюда же перенацеливалась эскадрилья бомбардировщиков Ю-87 – а вот это уже серьезно!.. Эти силы противника должны были смести сопротивление одного измотанного предыдущими боями стрелкового полка и остатков погранотряда.

Через три дня атак враг прорвал оборону на Софьянге (атакуя одновременно десантом с тыла) и 7 августа Кестеньга была взята. Избегая окружения, советские части отошли к востоку на рубеж реки Така. Цитата из [4]: «Русские бросили в бой последний резерв из 500 вооруженных рабочих (это ополчение – авт.), охраны штаба 14 армии (это все, что мог выделить тогда командарм Фролов – авт.) и резервного батальона из Мурманска». Финский полк группы «J», наступая вдоль железнодорожной насыпи со стороны юго-запада (через лес – авт.), вышел к перешейку между озерами Еловое и Лебедево, но здесь удалось его остановить. В этом случае финны в очередной раз обошли фланг нашей обороны и появились в тылу всей позиции. Ситуация сложилась критическая, дело шло к полному окружению и разгрому наших частей и быстрому выходу противника к Кировской ж.д. у станции Лоухи, что грозило уже стратегическими осложнениями. В этом случае Ставка отреагировала быстро: в течение 12-14 августа из Лоухи по железной дороге на Кестеньгу начали прибывать подкрепления в виде целой дивизии, а именно 88-й Архангельской стрелковой дивизии. Уже 15 августа 88 сд совместно с полуокруженными подразделениями 242сп и 72 ПО переходит в контрнаступление [5].

19 августа еще один батальон из финской группы «F» из-под Ухты был переброшен в распоряжение группы «J», при этом финское наступление на Ухту также застопорилось. 25 августа командующий финским III ак генерал Сиилусвуо уведомил командование армии «Норвегия», что части его корпуса измотаны и без свежей, обязательно именно финской дивизии, «привыкшей к войне в лесу», далее наступать он не в состоянии. По словам Сиилусвуо получалось [4], что его 6 батальонам и 3 батальонам СС противостоят 13 русских батальонов, а в двух батальонах СС в строю осталось всего 280 штыков. После таких заявлений в группу «J» были переведены еще один моторизованный пулеметный батальон дивизии СС и остатки еще двух эсесовских батальонов. Но и это усиление не помогло. Противник был вынужден в первых числах сентября отойти западнее к Кестеньге и там стать в оборону. К сожалению, ненадолго. К событиям на этом направление мы еще вернемся.

За эти два месяца боев под Кестеньгой финны хвастают о больших потерях, нанесенных ими нашим частям и, соответственно, о добытых значительных трофеях [6]. Утверждается, будто русские потеряли несколько тысяч человек (сколько именно не уточняется), и что финны взяли в плен 5000 человек. Напомним, что до 14 августа с нашей стороны воевал всего один полк и погранотряд, а это по личному составу не более 4 тысяч человек. Хорошо, с середины августа в этой зоне появилась целая дивизия и пополнение из резервов и ополчения, то есть, в лучшем случае порядка 12-14 тысяч личного состава, но они за десять дней боев просто физически не могли исчезнуть в упомянутых финнами количествах. О собственных и не менее многочисленных жертвах финская сторона не распространяется. Как бы то ни было, бои здесь, как и везде в Карелии в 1941 были жестокие и кровопролитные.

Посмотрим на донесения финской стороны о добытых трофеях в боях за Кестеньгу в июле-августе 1941 года[6]: 5 танков КВ, 2 бронеавтомобиля, 10 полевых орудий, 20 орудий ПТО, 50 минометов, 100 станковых пулеметов, 1000 винтовок (это оружие убитых и пленных красноармейцев), сотни лошадей и прочее имущество. Насчет танков КВ, скорее всего – горькая правда: эти ненадежные по трансмиссии 50-тонные стальные монстры продолжали поступать в войска и после начала войны с Кировского завода в Ленинграде, и в условиях лесного бездорожья, оставшись без горючего и без ремонтной базы, они вполне могли стать добычей врага. Известно что, по крайней мере, два танка КВ финнам удалось восстановить и включить в состав одного из двух своих танковых батальонов в 1942 году.

Насчет наших трофеев. Вот выписка из донесений только по одной 88сд, прибывшей к месту боев под Кестеньгой в середине августа: «Взято винтовок – 834, танков – 2 (неизвестно какие именно), 12 орудий и прочее имущество» [5]. Получается, по трофеям почти ничья?! Как и по всем потерям, или кто больше приписал в донесениях?

Боевые действия на Кестеньгском направлении затихают почти на два месяца: идет артиллерийская дуэль, перегруппировка войск, ведутся попытки местных наступлений ограниченными силами с целью улучшения позиций, постоянные действия разведгрупп… Война здесь в полном, так сказать, объёме, возобновляется к концу октября, и мы к этому еще вернемся.

12.2. Войница-Ухта-Кемь. 54сд против 3пд финской армии.

Три операционных направления Северного фронта – Кайралы-Кандалакша, Кестенга-Лоухи и Ухта-Кемь – образуют в 1941 году своеобразный изолированный театр военных действий. Если первые два входили в зону ответственности 14 армии, то направление Ухта-Кемь было «подведомственно» 7-й армии, а конкретно 54-й сд. Кемское направление было «привлекательным» для противника по тем же соображениям, что и направление на Лоухи. От Ухты на Кемь существовала шоссейная дорога (тракт), а Кемь, в свою очередь – это станция на Кировской ж.д., и, кроме того, важный морской порт на Белом море – перевалочная база грузопотоков всего Северного фронта. И кстати, это центр той самой «Кемска волость».

В обороне Ухты участвовали два полка 54сд, третий полк дивизии был отправлен на 50 км южнее на Ребольское направление – оцените расстояние – о боях под Реболами расскажем позднее.

Начиная с 22 июня части 54сд занимают предназначенные им районы у госграницы. Войны именно с Финляндией формально еще нет, но войска готовятся встретить врага, кто бы он ни был. Наступление финнов на этом участке началось 1 июля. Дивизионная группа «F» повела наступление двумя полковыми колоннами вдоль дорог от госграницы к западному побережью озера Верхнее Куйто. К поселку Поньга-Губа они вышли с юго-запада к 5 июля, а к реке и поселку Войница к 10 июля (это 40-50 км), по дороге преодолевая сопротивление 1-го погранотряда. В конце июня – начале июля позиции у рокадной дороги вдоль западного берега озера меж пунктами Войница и Поньга-Губа занимали подразделения 118сп и 81сп, а также дивизион 491 гаубичного артполка и 86 артполк (последний прибыл на позиции из Кеми с опозданием только 4 июля). Силы сторон изначально были незначительны: два полка против двух с артиллерией, но на стороне финнов в боях участвовала одна рота из немецкого 211 отдельного танкового батальона. Этот бронеотряд состоял из 15-18 трофейных французских танков средних во всех смыслах, но вполне себе на уровне бронетехники начального периода войны [7]. Авиация себя почти не проявляла. Получается, по крайней мере, здесь также ни о какой внезапности нападения не может быть и речи, и заметного превосходства в силах противник не имел.

Выйдя к 5-10 июля к оборонительным позициям 54сд, финское командование начинает операцию на окружение: удары наносятся обязательно по флангам, что они, впрочем, делали на всех участках и направлениях. Командиры дивизий, полков и батальонов в финской армии еще в Первую мировую войну воевали за немцев в финском добровольческом егерском батальоне – отсюда, наверное, у них и пристрастие к окружениям и «котлам» соответственно прусской военной школе.

Разведданные насчет сил противника у комдива-54 были явно преувеличенными: считалось, что на два его полка наступает целая дивизия и бригада в придачу. Может, поэтому части занимались только пассивной обороной, но это еще, куда бы ни шло Но с началом финского наступления в наших войсках наступает нервозность, порождающая порой неразбериху. 81сп за неделю не смог добраться из Кеми к Войнице. 1-й погранотряд отошел под давлением противника, не предупредив соседей из армейских частей (у них разное командование); 118сп, не имея связи ни с погранотрядом, ни с соседом – своим же 81сп – тоже своевременно не вышел на нужные рубежи, вовремя не поддержал, что надо не захватил, не удержал – и вот вам, пожалуйста: отход. Да, ненамного, да – по чуть-чуть, но на восток и так постоянно. Передвижения частей, основные события на данном направлении взяты из Журнала боевых действий 54 стрелковой дивизии за соответствующие дни [8].

Погранотряд подчиняется своему управлению НКВД, а оба полка 54сд общаются друг с другом через штаб дивизии в Кеми за 200 км от места событий, командарм-7 вовремя не перевел штаб поближе в Ухту (потом это быстро произошло). В журнале боевых действий 54сд (ЖБД-54) появляются такие записи: «батальон такой-то ведет бой с превосходящими силами противника: до полка пехоты, 15-20 танков (а их всего у врага исправных штук 12-14)». Батальон против полка да еще при танках – это конечно героизм, а где остальные, где оперативное реагирование на изменение обстановки? Их нет и батальон вынужден отступить, оголяя чьи-то фланги… но ведь, если финны идут полком на батальон, значит, в их боевых порядках появилась соответствующая брешь (а у них тоже нет резервов) и в эту прореху надо бы ударить. Но ее надо еще нащупать, нужна разведка, в том числе и авиа – а ее нет: самолеты за 300-350 км и с ВВС просто так оперативно не договоришься. Впрочем, справедливости ради скажем, что в записи в ЖБД-54 от 9 июля есть такие строки: «Наша авиация бомбила позиции противника». А от 13 июля еще «круче»: «Появились наши истребители и сбили 2 бомбардировщика противника». Чьи это самолеты, и какие именно – не уточняется, но факт остается фактом: воздушная война велась и в этих местах.

Результат двухнедельных боев на первом оборонительном рубеже на Войнице: 19 июля наши части отходят на 12-15 км к линии Корпи-Ярви (система небольших озер). В это время из финской группы «F» два батальона из шести переводят под Кестеньгу в группу «J». Преимущество в батальонах теперь на нашей стороне, но финны все равно продолжают наступать. Это называется – инициатива, когда не знаешь где, когда ударят, какими силами и вместо собственных активных действий только отмахиваешься и отбиваешься от настырного врага. Действия немецко-финских войск приводятся по данным книги Э.Зимке «Немецкая оккупация Северной Европы» [4].

Хочется привести ряд записей из ЖБД-54, чтобы понять обстановку, почувствовать «дух эпохи». 13 июля: «Контратакой с нашей стороны атака пьяных немецко-фашистских извергов была отбита» (воевали, тем не менее, напомним, с «финскими извергами»). Еще: «Противник абсолютно не считается с потерями живой силы». «Озверелые фашистской пропагандой, опьяненные спиртными напитками, окрыленные мыслями о скором и выгодном для них конце войны, они точно фанатики идут через трупы своих товарищей. Из трупов немецко-финских солдат (хоть тут упомянули финнов – авт.) образуются горы (!!!– авт.), а из их черной крови – озера…». Я так понимаю, это к записям в боевых документах дорвался какой-то оголтелый комиссар-пропагандист с поэтическими наклонностями. И тут же, вкратце, упоминается о неожиданном воскресении этих «трупов»: «В конце 12 июля противник закрепился на высоте…, неоднократная попытка 337сп выбить противника… оканчивалась неудачей». Реалии были далеки от поэтических образов. Так, 15 июля: «Финны просачиваются со всех сторон, форсируя рубеж реки и озера». А 24 июля они просочились настолько, что перерезали дорогу на Ухту, и 118сп пришлось «с тяжелыми боями вырываться из окружения».

Финны постоянно обходят с флангов, «просачиваются», это их стихия – лесная война, как оказалось еще в зиму с 39 на 40 год. Они вынуждают части Красной Армии отходить с позиций в невыгодных условиях, по лесным дорогам, просекам и тропам. А гаубицу 152мм по просеке не протащишь, да и дивизионную пушку особо тоже, как и многое другое вооружение и имущество. Вот так к 31 июля остатки 81сп и 118сп оказались на третьей по счету с начала боевых действий оборонительной позиции – на речке со смешным названием Кис-Кис.

Но и у финнов силы ограничены, они обозначают активность с помощью постоянных атак местного значения, артобстрелов, действий разведгрупп. Создают иллюзию предстоящего штурма. 19 августа командующий финским III ак забирает из-под Ухты еще один батальон для развития успеха под Кестеньгой. Группа «F» остается вообще с тремя батальонами, и этими силами они продолжают демонстрировать активность, правда, при поддержке ограниченного количества танков. Если в начале боев в наших донесениях говорилось о 20 вражеских танках, то теперь только о 2-3. Они потихоньку закончились, благодаря действиям наших артиллеристов, саперов, ну, и, конечно, пехоты.

1 сентября финны предпринимают попытку отсечь наши войска, сосредоточенные на позициях у Кис-Кис от путей снабжения со стороны Кеми: два батальона опять-таки лесом проходят в тыл и занимают господствующие высоты, но сил у них явно недостаточно – своевременные контратаки вынуждают финские отряды вернуться за линию фронта.

До середины ноября боевые действия на данном участке приняли характер позиционной войны: укрепление обороны, артналеты, местные атаки, разведка, в том числе на катерах через озера в тыл противника. Как заметное, редкое и примечательное событие 12 сентября в штаб 54-й сд следует доклад о сбитом зенитными средствами бомбардировщике Ю-88 и даже о пленении одного летчика. Запись от 21 сентября: «Наша авиация бомбила с эффектом оборону пр-ка. Неописуемый восторг бойцов и командиров при виде своей авиации» – вот так-то. В конце сентября над Ухтой с земли наблюдали воздушный бой – подробностей не приводится – и еще раз работа наших бомбардировщиков. Ежедневно (так в ЖБД) появляются самолеты противника. Запись в ЖБД-54 от 5 октября: «Потери от огня артиллерии пр-ка незначительные, даже можно считать, что их нет, т.е. иногда за сутки бывает 1 убит или несколько человек ранено» (а где-то воют вдовы – авт.). Впрочем, в октябре отмечены и серьезные (по местным меркам) боестолкновения – видимо, разведка боем – с существенными потерями до 25 человек в сутки. Линия фронта при этом не меняется.

6 ноября в ЖБД-54 говорится о подготовке к концерту художественной самодеятельности, приходит приказ об отправке одного батальона под Кестеньгу, где в эти дни ситуация становится критической. В середине ноября финны предпринимают последнюю попытку наступления под Ухтой, но, не получив дополнительных частей и маршевых пополнений, останавливаются. Но чтобы это произошло, комдиву-54 Панину пришлось обратиться за помощью к командованию созданной в сентябре Кемской оперативной группы. Дивизия получает только все тот же 1-й погранотряд, но этого оказалось достаточно.

3 ноября в армию «Норвегия» приходит приказ из ОКВ об ограничении операций по директиве фюрера на этих второстепенных участках фронта и о переходе к обороне [4] – Гитлер готовился принимать парад в Москве, все силы были брошены на московское направление.

Источники и литература:

1. Боевые действия в Заполярье и Карелии (июль-декабрь 1941г.). Оборонительные бои на Кестеньгском направлении. Военное обозрение. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru/103192.

2. Стратегическая оборонительная операция в Заполярье и Карелии. Операции на Кестеньгском направлении. Википедия. [Электронный ресурс] URL:http//Wikipedia.org/wiki/Стратегтическая оборонительная.

3. Широкорад А.Б. Северные войны России. Гл.3. Боевые действия на Кольском полуострове и в Северной Карелии в 1941 году. [Электронный ресурс] URL:http//history.wikireading.ru/118291.

4. Зимке Э. Немецкая оккупация Северной Европы. Операции финского III корпуса в июле и августе 1941 г. [Электронный ресурс] URL:http//militera.lib.ru/h/ziemke-e01/text-html#t63.

5. 88-я стрелковая дивизия 1-го формирования. Википедия. [Электронный ресурс] URL:http//wiki2org/ru/88-я стрелковая дивизия 1-го формирования.

6. 6-я горная дивизия СС «Nord». Борьба на фронте Лоухи в районе III. финского армейского корпуса (из доклада командира корпуса ген. Сиилусвуо). [Электронный ресурс] URL:http//blockhaus.ru/forum/topic/27672-6-ja-gornaja.

7. Танковый фронт 1939-1945. Все о бронетанковых частях и танкистах второй мировой. 211-й отдельный танковый батальон Panzer-Abteilung211. [Электронный ресурс] URL:http//tankfront.ru/Deutschland/PzAbt/PzAbt211.html.

8. Журнал боевых действий 54 стрелковой дивизии с 22 июня 1941 г. по 1 ноября 1941 г. Память народа. [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru/documents/view/.

Глава 13. Бои на Кандалакшском и Кестеньгском направлениях с августа по декабрь 1941 г.

К середине августа немецко-финские войска прорывают рубеж у Кайрал, советские войска, частью своей выходя из окружения, сосредотачиваются под Алакуртти – восточнее на 40 км. Еще в разгар июльских боев непосредственно под Кандалакшу для возведения укреплений было направлено до 16 тысяч рабочих и служащих (в том числе женщин) из Архангельской и Вологодской областей и самого города Кандалакша. В августе оборонительные работы в Заполярье производились уже по постановлению ГКО – было возведено пять оборонительных рубежей [1]. Так в Ставке оценивались значение и оборона порта Кандалакша.

Для справки: еще в начале боев на подступах к Москве (октябрь 1941 года) ГКО принял постановление о возведении в течении зимы подобных оборонительных рубежей на западных берегах реки … Волга [2]. Да-да! Никто не собирался сдаваться в случае занятия немцами Москвы. На внешних обводах городов Ярославль, Горький, Куйбышев и других по Волге до Сталинграда включительно возводились железобетонные доты, строились дзоты и заграждения, отрывались окопы и противотанковые рвы. Этот фактический подвиг разутых, раздетых и голодных нестроевиков, подростков-допризывников и женщин, надрывавшихся на стойках практически без средств механизации и транспорта, остался по непонятной причине забытым и не воспетым в произведениях литературы и в кинематографе. Хотя следы этих сооружений видны до сих пор.

К концу июля 1941 года немецко-финское командование (армия «Норвегия»), упершись на северном фланге Кайральской позиции в умелую, стойкую и активную оборону советских войск, производит коренную перегруппировку своих частей, перенеся центр тяжести всей операции на южный фланг, где действовала финская 6 пд. Немцы придумали и осуществили хитроумный план: основные силы их группировки (169пд) с северного участка кайральского мини-фронта в течение нескольких дней были незаметно для нашего командования переброшены на южный фланг. Вроде бы ничего необычного – да, за исключением маршрута этого передвижения: немцы отправились сначала обратно на запад к границе (в том числе по ж.д.). А вот далее уже по территории Финляндии, не скрываясь, они проехали к югу, вышли опять к границе – но уже с запада – и далее прошлись по нашей оккупированной территории через леса, горы, реки и болота на северо-восток к южному флангу оборонительного рубежа у озера Андаярви. Марш в 175 км [3]. Нельзя не удивиться замыслу и его осуществлению в кратчайшие сроки – что значит слаженная работа военной машины.

19 августа немецко-финские войска нанесли свой главный удар там, где их не ждали, так как основные силы наше командование держало на противоположном северном фланге обороны, то есть там, где немцы только обозначали активные действия буквально одним-двумя батальонами. Выход противника большими силами с юга-юго-запада и юго-востока в тыл позиций 42ак означал для него необходимость отступления к Алакуртти, что и произошло 24 августа. 26 августа немецко-финские части «оседлали» дорогу на восток к Алакуртти, но для полноценного блокирования «кольца» сил у них не хватало: советские войска сумели, не без потерь, пробиться к Алакуртти и занять оборону по реке Тунтсайоки.

Нестандартный ход врага привел к замешательству, частичной потери управления, перемешиванию частей и вынужденному отходу по неподготовленным путям. Трагедии с нашими войсками в данной зоне, сравнимой с катастрофой на других участках советско-германского фронта в данном случае не произошло, но потери были чувствительны – о них позже. Разведка в данном случае не сработала, как и интуиция и опыт командования 42 стрелкового корпуса. Но, все- таки констатируем, что самоотверженность русского солдата, достаточное техническое обеспечение армии, качество вооружения сыграли свою роль: врагу не удалось раздавить с ходу нашу оборону и ему пришлось вступить в затяжные бои.

На спешно оборудованных позициях под Алакуртти нашим войскам задержаться не удалось. Сказались большие потери в людях и технике в предыдущих боях, и через несколько дней пришлось отступить на следующий рубеж по реке Войта (около 15 км к востоку от Алакуртти к Кандалакше). Под Алакуртти для прикрытия отхода было оставлено два батальона – вот кто настоящие «герои-панфиловцы», а кто о них знает?! Впоследствии эти батальоны все же смогли соединиться со своими на новом рубеже.

Части наших дивизий оказались в результате отходов от Кайрала и Алакуртти перемешаны: если с южного фаса позиции на Войте располагался один из полков 104сд, имея соседом справа полк из 122сд, то остальные два полка 104сд оказались на правом фланге позиции. В центре же держал оборону мотострелковый полк из 1-й танковой дивизии, оставленный в распоряжении 42ск (схема позиции приведена в [4]). Силы противоборствующих сторон в каком-то приближении оказались равны, но на действии наших частей сказывались большие потери в технике (в том числе танков), артиллерии и боеприпасах при отступлениях по лесным тропам и полное отсутствие авиационной поддержки. Правда, и немцы с начала боев не получали пополнений и тоже начали выдыхаться. Бои на реке Войта продолжались почти две недели – до 16 сентября. Все это время из окружений продолжали выходить отдельные группы наших бойцов.

На этом рубеже на нашем левом фланге и в центре обороны наступали финны, поддержанные полком СС, а вот на правом фланге – все та же немецкая 169пд. И опять, атакуя с юга и по центру, основные усилия немцы сосредоточили на северном крае нашей обороны. Они настойчиво «загибали» этот фланг к востоку, обозначая намерения прижать наши войска к водным рубежам в нашем тылу и отрезать от дороги на Кандалакшу (окружить). Ни отражать эти атаки, ни тем более предпринять какие-то контрмеры имеющимися в наличии силами наше командование было не в состоянии. Мало того, 10 сентября полк СС сумел пробиться по центру нашей обороны к реке Верман, но на этот раз врага удалось отогнать огнем артиллерии. Назревал кризис. Командование 14-й армии было вынуждено принять решение о дальнейшем отходе частей 42ск на Верманский рубеж (еще несколько километров восточнее р.Войта). Рубеж «Верман» (по названию системы озер) был не просто очередной наспех оборудованной позицией, а входил в систему так называемой «линии Сталина» – оборонительных рубежей, построенных вдоль западных границ СССР к 1939 году. Войска заняли блиндажи, доты, дзоты и окопы, сооруженные по общему плану еще в 30-х годах – здесь проходила старая граница с Финляндией. Напомним, что в тылу и этой позиции, на всякий, так сказать случай, осенью 1941 года возводились запасные оборонительные рубежи для прикрытия направления на Кандалакшу.

Заняв Алакуртти, немцы не преминули воспользоваться местным вполне себе оборудованным аэродромом, которым по каким-то причинам наши ВВС пренебрегали, базируясь гораздо севернее на аэродром Африканда и на Кандалакшу (это до 300 км от места событий). Тем самым они обрекали себя на значительное подлетное время к месту боев, в Алакуртти лишь изредка проводились дозаправки самолетов. Через непродолжительное время пикировщики Ю-87 освоили новую «поляну» и начали с нее налеты на наши войска – и так вплоть до середины 1944 года. Аэродром в Алакуртти оказался для советских ВВС и для всех наших войск, оказавшихся в пределах досягаемости авиации противника подлинной «головной болью». Эту «боль» теперь надо было унять той самой пресловутой «любой ценой» – столь любимым и категоричным указанием наших военачальников. От Алакуртти до Кандалакши около 200 км – станция и порт подвергались периодическим бомбардировкам, а для налетов на основной советский оборонительный рубеж «Верман» «Юнкерсам» было достаточно просто набрать высоту, поэтому немецкая авиация постоянно «висела» и над полем боя, и над городом, и над портом, и над Кировской железной дорогой.

Аэродром имел уникальное расположение: ВПП была расположена между доминирующими в ландшафте высотами-сопками, на которых были размещены значительные силы немецкой ПВО, в том числе зенитные орудия калибром 88 мм. Бесчисленные попытки наших ВВС осуществить налеты на аэродром Алакуртти (с 1942 года это начали делать Пе-2) к заметным успехам не приводили. Мало того, приказ «любой ценой» приводил к неизбежным жестоким потерям практически в каждой операции. Было и так, что из 8-9 вылетевших на задание «пешек» возвращались только 5, 4, а то и всего 3 наших машины [5]. Такая вот была воздушная война в Заполярье. (Для справки: после войны аэродром Африканда использовался советскими ВВС до 1993 года).

Во время боев на р. Войта 42 ск получил пополнение в 5000 человек, тем самым, по утверждению в [6]: «…русские восстановили свою численность до 80% своего прежнего состава». Неясно только, что конкретно автор имел в виду – еще довоенную численность двух дивизий корпуса, или его состав накануне боев на Войте? Немецкий 36 армейский корпус пополнений не получил, его боеспособность и наступательный потенциал были исчерпаны. Немецкая 169пд была признана «неспособной выполнять даже оборонительные задачи». Потери корпуса с начала боевых действий по 13 сентября составили 9463 чел. (убитые, раненые, отправленные в тыл, пропавшие без вести), причем только за две недели сентябрьских боев – 2549 чел. – [6].Сколько это составляет от начальной численности немецкого корпуса оценить затруднительно: в июне в корпус входили две пехотные дивизии – 169пд и 163пд, но два полка 163пд оказались переданными в резерв в распоряжение Маннергейма, а вместо них корпус получил дивизию СС «Норд» двухполкового состава, правда, со значительными частями усиления в виде моторизованных артиллерийских и пулеметных батальонов.

Для продолжения наступления на Кандалакшу немцам требовалось – по их оценкам – еще не менее двух дивизий с условием возвращения в корпус своей 163пд. К концу сентября, однако, реальное пополнение оказалось гораздо меньше заявленного: всего два батальона пехоты и охранный полк из старших призывных возрастов – то есть бригада вместо двух дивизий. Более того ОКВ выделит не смог. Наступательные операции были отложены на неопределенное время, и немецко-финские войска на Кандалакшском направлении в конце сентября начали устраиваться на зимовку у рубежа Верман. Здесь же они провели и следующее лето, и следующую зиму и еще, но это уже, как говорится, другая история. Имеющимися в наличии силами (а других им не давали, нечего было давать) немецко-финские войска наступать здесь оказались не в состоянии. И к этому их вынудили не леса, реки, озера и болота, не комары с гнусом, а противостоящие части Красной Армии, которая здесь, на северном фланге советско-германского фронта показывала образцы стойкости и мужества.

Но вот в направлении на Лоухи, а именно на рубеже под Кестеньгой дела осенью 1941 года пошли совсем не так, как хотелось бы.

13.1. Оборонительная операция под Кестеньгой осенью 1941 года.

На этом направлении бои с небольшими перерывами продолжались не только до конца 1941 года, но и в начале следующего. Командование армии «Норвегия» согласно планам ОКВ не оставляло надежды перекрыть железнодорожное сообщение Мурманской оперативной зоны с материковой Россией. К осени 1941 перед немецкими стратегами начала вырисовываться перспектива затяжной войны и крах блицкрига. При этом становилась очевидной стратегическая роль порта Мурманск и Кировской железной дороги. Непосредственное наступление на Мурманск провалилось, и дальнейшее его развитие было под вопросом. Дело в том, что левый приморский фланг немецкой группировки был под постоянной угрозой морских десантов со стороны советского и частично британского флота. К тому же немцы просто-напросто не могли наращивать свою северную группировку в необходимых размерах – сил на все не хватало. Упорное сопротивление Красной Армии на основных направлениях от границы с Финляндией к Кировской железной дороге остановило продвижение немецко-финских войск на дальних подступах к стратегически важной железной дороге. Наступать в Северной и Центральной Карелии по всем направлениям у врага не получилось – повсюду он встречал достойный отпор. Поэтому в ОКВ и в штабе армии «Норвегия» был разработан план по решительному наступлению осенью 1941 года только на направлении Кестеньга-Лоухи с тем, чтобы, наконец, взять эти самые «ничтожные» Лоухи и перерезать Кировскую ж.д.

В этих целях противник производит перегруппировку своих сил, переводя часть войск именно на это направление для главного и решительного удара. Финская дивизионная группа «J» получает полк СС, немецкие артиллерийские дивизионы и батареи, затем постепенно сюда переводится вся дивизия СС «Норд». Финны переводят под Кестеньгу свои отдельные егерские батальоны, артбатареи, корпусную артиллерию больших калибров, сюда же прибывают оставшиеся французские танки из 40-го отдельного танкового батальона. Итого только по пехоте на позиции выходят 7 полков с артиллерией и приданными частями. У нас же здесь 88сд (три полка) в первой линии обороны и далее к востоку уже ближе к самой станции Лоухи отдельные подразделения 104сд. Итого у немецко-финской группировки двойное, а то и тройное превосходство.

Получается, в очередной раз, это решительное сосредоточение войск противника осталось для нашего командования незамеченным. Наступление противника началось 1 ноября. Это уже северная зима, замершие водоемы позволяли лыжным отрядам легко преодолевать большие расстояния, недоступные в летний период. Наступление противник ведет частями СС «в лоб» по перешейку между озерами, но, в то же время финские части по своему обыкновению, в который уже раз обходят по лесным тропам нашу оборону с юга и юго-запада. При фронтальном наступлении на позиции 88сд в [7] и других источниках говорится об интенсивной бомбардировке оборонительных позиций большими силами люфтваффе – до 40 бомбардировщиков, сделавших к тому же по два вылета. Такому количеству вражеских самолетов одновременно вроде бы, неоткуда было здесь взяться, но если это так, то наряду с массированной артподготовкой воздушная атака способствовала прорыву обороны на стыке (как всегда на стыке) между полками 88сд, а это 426сп, занимавший высотки в районе шоссейной и железной дороги на Лоухи, и 611сп, расположенный южнее. Финские лыжные батальоны, просочившиеся через лесные чащи на левом фланге нашей позиции, вышли в тыл 426сп и 401 артполка, перекрыв дорогу и пути отступления на Лоухи, на соединение с частями 104сд. В [8] говорится о 14 немецких танках, участвовавших в главном фронтальном ударе 1 ноября.

Все свободные, имеющиеся в наличии силы (резерв) Кемской оперативной группы (ОГ), были брошены на выручку попавших в окружение 426сп и 401ап, даже курсанты школы младших лейтенантов, но… Несмотря нагероическое сопротивление и бои в течение нескольких дней ноября при морозе в минус 20 градусов и глубоком снежном покрове, несмотря на попытки деблокирования извне, выйти из «котла» удается всего только 275 человекам. Два полка погибли в зимнем карельском лесу в первых числах ноября 1941 года. Финны хвастают, что в этом окружении они уничтожили 3000 наших солдат и еще 2500 взяли в плен [9]. Похоже, как это ни горько осознавать, они были недалеки от истины: в стрелковом и артполку по штату должно было быть около 5 тысяч человек. Хотя, конечно, в бой 1 ноября эти полки вступили уже изрядно к тому времени поредевшими, но, все же, даже, если в них был и половинный состав, то потери, с учетом вышедших к своим всего лишь 275 человек, ужасающие. Но вот что примечательно, в журнале донесений о потерях 88сд [10] за весь ноябрь 1941 года отмечена гибель 388 человек и 290 без вести пропавших, или же всего 678 человек безвозвратных потерь. Эти цифры никак не стыкуются с финской «статистикой».

Но здесь, справедливости ради, мы обязаны привести основные выводы Приказа №0270 по Наркомату обороны от 16.04.1942г., в котором указывается, что в заявках войск на восполнение потерь значатся одни цифры, а в донесениях о потерях с пофамильным учетом втрое (! – авт.) меньшие [11]. Приказ требует от штабов более четкого и строгого именно пофамильного учета, при этом в последующих донесениях штабы обязуются вернуться к потерям начального периода войны с безусловным поименным учетом выбывших бойцов и командиров. Так что, вполне возможно, что 88сд потеряла в начале ноября не 678 человек, как это следует из штабных документов, а втрое больше – 2000 человек – и тогда эта цифра может хоть как-то соотносится с финскими данными.

Трагедия это произошла в районе озер Еловое и Лебедево на линии дорог Кестеньга-Лоухи. Финны, разумеется, не преминули подобрать тяжелое и стрелковое вооружение и прочее имущество разгромленных полков. Но, главное, сотни тел русских солдат (а финны били на выбор прямо в скопление отступающих, а то и бегущих по снегу бойцов) остались лежать под северным небом. Никто их, разумеется, не хоронил: ни тогда, зимой, ни в мае, когда сошел снег. Они лежали до осени 1944 , когда после отступления финнов наши похоронные команды собрали, что можно было и свалили в общие ямы [3]. Большинство безымяных и «без вести». Вечная память даже и не героям, а мученикам той войны.

Об этом реально трагическом, хотя и относительно небольшом эпизоде великой войны в солидной академической монографии МО сказано следующее (с не относящимися к делу купюрами) [12]: «1 ноября 3-й армейский корпус финнов после трехчасовой артподготовки (40 бомбардировщиков здесь не упоминаются – авт.) возобновил наступление против 88сд… Воины дивизии оказали врагу упорное сопротивление… В течение 12 суток полк сдерживал яростные атаки врага… Героически сражались 611сп…758сп. К 10 ноября противник, понеся большие потери, вынужден был отказаться от наступления…». Как видим, ни слова о гибели в окружении двух полков и тысяч наших соотечественников в этом проклятом лесу. Только полный и абсолютный героизм – бессовестная и лживая работа генералов от истории. Бог им судья! На сайте Память Народа (pamyt-naroda.ru) в разделе Воинские захоронения только по Лоухскому району и Кестеньге указаны захоронения 5543 военнослужащих с известными именами, а про неизвестных так и написано: неизвестны [13]. А еще на этой территории располагалось с десяток госпиталей. Здесь, правда, надо иметь в виду, что в конце зимы 1942 года командованием Северного фронта проводилась Кестеньгская наступательная операция, неудачная и кровопролитная, а летом 1944 года уже удачная, но тоже не без жертв. Вот такая историческая «правда»: 88 стрелковая дивизия «отчиталась» о менее чем 700 безвозвратных потерь за ноябрь, финны говорят о 3000 убитых ими красноармейцев, а на обелисках на этом месте уже 5500 имен.

9-10 ноября в зону боев подоспела из Мурманска 186сд. Дивизия совсем недавно носила название «Полярная», так как формировалась в Мурманске из местного населения и … заключенных лагерей и спецпоселений, причем последних было относительно больше. Дивизия была сильно потрепана в предыдущих боях на Кестеньгском направлении, но, тем не менее, как всегда ценой больших жертв, дальнейшее продвижение врага было остановлено [14]. С 16 ноября противник прекращает активные боевые действия в данном районе.

Здесь есть несколько противоречивых фактов и свидетельств. Так, из книги Э.Зимке мы узнаем, что командующий финским корпусом ген. Сиилусвуо хотел продолжать наступление на Лоухи, но его осадил сам Маннергейм, к которому, вроде бы еще 27 октября, обратился Рузвельт с жестким предупреждением о тяжелых последствиях для Финляндии в случае блокирования финнами сообщения по Кировской ж.д. Рузвельт призвал финнов вообще прекратить боевые действия и вернуться к границам 1939 года. Но, с другой стороны, для продолжения наступления Сиилусвуо требовал у Маннергейма полноценную финскую дивизию (заметим, не немецкую, так как финский командующий был не в восторге от боевых возможностей «совоюющей стороны»). Где истина? – как всегда, посередине. Просто коса нашла на камень, наступательный порыв немцев и финнов развеялся о стойкость и упорство русского солдата. Да, с огромными, и порой неоправданными жертвами с нашей стороны, но, опять же – все познается в сравнении: в Карелии, несмотря ни на что, дела у РККА обстояли не в пример лучше, чем под Ленинградом, Москвой, Ростовом и в Крыму. О дополнительных мотивах Маннергейма насчет перехода к обороне мы еще поговорим в дальнейшем.

Отметим еще вот что. Немецкие и финские войска, наступающие на севере Карелии, состояли большей частью из элитных горнопехотных подразделений, соответственно снаряженных и экипированных. Здесь, в отличие от частей вермахта на других участках войны солдатам не приходилось снимать пуховые платки с русских баб и набивать лапти сеном – зимнее обмундирование им полагалось по штату. Ром и коньяк в пайках, копченая колбаса даже для рядовых не были в диковинку, в отличие от русского Ваньки, который в зимних лесах в лучшем случае грыз промерзший горохово-пшенный концентрат, а в худшем обходился традиционными черными сухарями. Увы, таковы реалии той войны: зимой на позиции горячее зачастую доходило уже в виде льда, а хлеб приходилось рубить топором (правда, противнику тоже). Немцы и финны зимой едва ли не основную часть потерь несли от обморожений, но о наших войсках так говорить было не принято, мол, русские к холоду привычны. Если бы так! Зимой к холоду зачастую прибавлялся и голод, а еще и цинга от авитаминоза. Это я хочу напомнить, как оно было на самом деле «желающим повторить» и тем, которые рвутся «на Берлин!»: накинь шинельку, залезь в заснеженный окопчик, переживи хоть одну бомбежку, потом погрызи окровавленным ртом сухарик и с трехлинеечкой вперед – за Родину, за Сталина! А потом повторяй.

Не зря с наступлением холодов в ЖБД 104сд (это направление на Кандалакшу) появились записи от 10 октября и от 17 и 25 ноября [15] о том, как сразу несколько бойцов перешли с оружием на сторону противника. Финны ведут радиопропаганду, соблазняя «накормить котлетами» и кое-кто не выдерживает постоянного стресса и недоедания. Цитата: «Переходите к нам, вы окружены (на самом деле все на месте, на своих рубежах – авт.). Огня открывать не будем. Накормим котлетами». Так работали финские громкоговорители, их обстреливали наши батареи, иногда попадали.

Источники и литература:

. Кандалакша. Начало войны. Музей истории города Кандалакша. [Электронный ресурс] URL:http//museum-kanda.ru/index.php/gorod-rajon-oblast/329-kandalaksha-nachalo-voijny;

2. СССР. Внутренние оборонительные рубежи и укрепления. Часть 2. Оборонительные рубежи. [Электронный ресурс]URL:http//wwii.spase/СССР –Внутренние –оборонительные0-рубежи-2/3/;

3. Грабовский М.Е. Падение Кайральского рубежа. Сопка Юнгойванселькя-Братская (Кайральский рубеж). [Электронный ресурс] URL:http//lubimeg.blogspot.com/2014/12/blog-post.html;

4. Грабовский М.Е. Рубеж Верман. [Электронный ресурс] URL:http//lubimeg.blogspot.com/2013/08/blog-post.html;

5. Грабовский М.Е. Аэродром Алакуртти. Человек и Земля. [Электронный ресурс] URL:http//lubimeg.blogspot.com/2012/07/blog-post.html;

6. Зимке Эрл. Немецкая оккупация Северной Европы. Глава 9. Операция «Зильберфукс» (II). К линии Верман. [Электронный ресурс]URL:http//militera.lib.ru/h/ziemke-e01/text.html;

7. Overland Travel. «В начале ноября 1941 г. немецкое команддоваение предприняло наступательную операцию в направлении Кестеньга-станция Лоухи». [Электронный ресурс] URL:http//overlandtravel.org/rus/карелия-2010/;

8. История 426 стрелкового полка. Сайт Память Народа (ссылки на ЦАМО). [Электронный ресурс]URL:http//pamyat-naroda.ru/documents/view/;

9. Зимке Эрл. Немецкая оккупация Северной Европы. Заключительные операции финского III корпуса.[Электронный ресурс]URL:http//militera.lib/ru/h/ziemke-e01/text.html;

10.Донесения о потерях 88 стрелковой дивизии. Серии документов (ID) с 1485145 по 1485843. [Электронный ресурс] URL:http//teatrskazka.com/Raznoe/DivDocs/DivDocs01-1.html;

11.Приказ НКО о персональном учете безвозвратных потерь на фронтах (№0270 от 12.04.42г.). [Электронный ресурс] URL:http//militera.lib.ru/docs/da/nko-1941-1942/10.html;

12.Бабин А.И. – отв.ред. Карельский фронт в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Академия наук СССР. Институт военной истории МО СССР. М., Наука, 1984;

13.Воинские захоронения. Сайт Память Народа. Воинские захоронения в Лоухском р-не: п.Сосновый, п.Чупа, п.Софпорог, п.Кестеньга. [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru/memorial/. Воинские захоронения;

14.1-я Полярная стрелковая дивизия. Википедия;

15.Журнал боевых действий 104 стрелковой дивизии. Записи от 17 и 25 ноября 1941 г. [Электронный ресурс]URL:http//pamyat-naroda.ru/documents/view/.

Глава 14. О потерях советских и немецко-финских войск на данном направлении в 1941 г.

В данной главе попытаемся оценить потери сторон в 1941 году в боях на Кандалакшском и Кестеньга-Лоухском направлениях. Причем по бронетехнике за весь год, а потери в ВВС и личном составе сравним по состоянию на 15 сентября. Примерно к этой дате, во-первых, была остановлена первая волна наступления противника под Кайралами, Кестеньгой и Ухтой – на трех основных направлениях боевых действий в северной части Карелии; а во-вторых, только на середину сентября имеются хоть какие-то цифры людских потерь по немецким и финским частям армии «Норвегия» на данном участке и более-менее приближенные к действительности потери в авиации.

14.1. ВВС.

Начнем с авиации. В северной части Карелии и на всем Кольском полуострове вся боевая авиация ВВС РККА была сведена в 1-ю смешанную авиадивизию (1сад), полки которой и отдельные эскадрильи размещались на нескольких аэродромах. На 25 июня на аэродроме Африканда (это южная часть Кольского полуострова) базировался бомбардировочный авиаполк 137ксбп (краснознаменный авиаполк скоростных бомбардировщиков) – всего 36 машин СБ. Согласно [1] 29 июня в полк прибыло пополнение – еще 18 самолетов, итого стало 54 бомбардировщика. Там же, на Африканде разместилась 4-я эскадрилья 147 истребительного авиаполка (147иап) в неполном составе в количестве 8-9 бипланов модели И-16 и И-15бис (последние могли использоваться как штурмовики) [2]. В начале июля эта эскадрилья переместилась на аэродром Алакуртти и получила три новых истребителя МиГ-3. Итого на Кандалакшском направлении наша авиация в начале июля имела 66 боевых самолетов.

Согласно отчетам штаба 1сад о потерях личного состава дивизии за период с 22.06 по 20.07.41г. не вернулись с боевого задания и признаны погибшими 14 экипажей бомбардировщиков и 5 пилотов истребителей [3], вылетавших на поддержку наших войск в Северной Карелии. Из донесений о потерях дивизии мы вычленили – по упоминающимся географическим названиям – потери авиаполков и отдельных эскадрилий 1сад, относящиеся к воздушным боям именно в данной зоне. В статье [4] перечислены поименные потери 137 бомбардировочного полка (этот полк воевал именно на Кандалакшском направлении) за все время его участия в боевых действиях, из которого дополнительно следует потеря в июле 1941 года (21.07 и 31.07) еще 3 экипажей самолетов СБ и одного Пе-2; из этого же источника следует, что далее до конца года был потерян всего один экипаж (и самолет) Пе-2. На аэродроме Африканда с 16 сентября по 22 октября базировался также 80-й ближнебомбардировочный авиаполк (80ббап); из статьи того же автора, посвященной этому полку [5], следует, что за это время в данном полку не вернулось с боевого задания 6 пилотов самолетов СБ – это экипажи 2 машин. Из статьи, посвященной 147 истребительному авиаполку [6] можно определить, что за сентябрь-декабрь 1941 года на Кандалакшском направлении и под Лоухами полк потерял всего 3 пилота (3 самолета).

Из анализа боевых действий, представленных буквально посуточно в книге А. Марданова «Воздушная война в Заполярье» [7] на 10 сентября 1941 года дополнительно к уже указанным потерям определены потери 5 самолетов СБ из отдельной разведэскадрильи, 4-х истребителей и 4-х бомбардировщиков СБ, действовавших на Кандалакшско-Кестеньгском направлениях и потерянных при налетах на наши аэродромы вражеской авиации и в авариях. Экипажи еще 7 СБ и одного И-153, сбитых ПВО и авиацией противника, тем не менее, сумели вернуться в расположение части. Всего получается боевые и небоевые потери нашей авиации на данном направлении составили на середину сентября 50 самолетов. В то же время в Википедии в статье о 137ббап сказано, что только за август и только один этот полк потерял 20 самолетов. Подтверждений такому разгрому более ни в одном источнике не обнаружено. Фактически за весь этот месяц был потерян один-единственный бомбардировщик СБ, экипаж которого остался жив. По данным из указанных выше источников получается, что с 26 июня (первая потеря) по 31 июля, то есть фактически за первый месяц войны ВВС РККА потеряли в данной зоне боев (Кандалакша и Кестеньга) по различным причинам 26 бомбардировщиков и 9 истребителей. Но затем за весь август был потерян всего лишь один-единственный, уже упоминавшийся самолет СБ, экипаж которого остался жив.

В книге Марданова о воздушной войне в Заполярье приводятся обобщенные по Мурманскому и Кандалакшско-Кестеньгскому направлениям цифры потерь [табл.5,6]. За конец июня и июль 1941 года авиация Северного флота и ВВС 14-й армии на Мурманском и Кандалакшском направлениях (это 1-я авиадивизия с отдельными эскадрильями) имели всего общих потерь самолетов 180 единиц, из них боевых 86. Люфтваффе (5-й воздушный флот и немецкие разведэскадрильи) за то же время имело потери всего 67 самолетов, из них 26 боевых. Соотношение практически 3:1 в пользу врага, но вот за август картина меняется принципиально: наши общие потери составили 50 самолетов, из них 29 боевые, а у немцев при 33 общих – боевых 28. Соотношение боевых потерь стало – 1:1. То есть, эффективность советских ВВС на Севере уже через месяц сравнялась с таковою же у люфтваффе. И в дальнейшем на все долгие годы войны господство в воздухе переходило здесь «из рук в руки», не позволяя добиться решающего преимущества ни одной из сторон. Командование ВВС РККА и его пилоты сумели быстро оправиться от первого шока при встрече с тактически более опытным и превосходно технически оснащенным противником. Чего в 1941 году не произошло на всех остальных участках советско-германского фронта.

Теперь о силах люфтваффе (финских ВВС в этой зоне не было). В начале июля на направление Кандалакша, Лоухи и Ухта люфтваффе переводит из Северной Норвегии группу пикирующих бомбардировщиков Ю-87 (это 36 самолетов при 30 исправных), которая вначале базировалась на аэродромах Рованиеми и Кемиярви, а с сентября 1941 г. в занятом немцами Алакуртти. Здесь же присутствовало несколько истребителей Ме-109 (точное количество неизвестно, предположительно 2-3 звена, или всего 4-6 самолетов), но практически сразу с началом боев на соседний с Рованиеми аэродром Кемиярви в Финляндии было дополнительно переброшено до двух эскадрилий Ме-109. В Рованиеми базировалась также эскадрилья немецких самолетов-разведчиков До-17 и Хе-117 (7 машин), которые при определенных обстоятельствах могли использоваться как бомбардировщики и штурмовики. Итого у немцев здесь было (могло быть) до 70 самолетов. Но, бомбардировочную группу Ю-87 немецкое командование периодически перебрасывало из Северной Карелии на Мурманское направление и обратно – по мере решения своих задач, «лаптежники» работали как пожарная команда.

Для понимания текущей «воздушной обстановки» в первые дни боев приведем дословно телеграмму штаба 42ск в штаб 14 армии [8]: «Крайне необходима истребительная авиация для борьбы с бомбардировщиками противника, которые обнаглели, не чувствуя зенитной обороны с нашей стороны». И еще: «Германские бомбардировщики пикируют до самой земли и не дают жить нашей пехоте и артиллерии». Все мы в любом произведении о войне начитаны о тотальном превосходстве люфтваффе в воздухе над ВВС РККА (в начальном периоде войны), когда вражеские самолеты гонялись едва ли не за отдельным человеком. Так вот, по крайней мере, в небе Заполярья было несколько иначе. На Мурманском направлении наши летчики не позволили фашисту «захватить воздух». Здесь жестокая воздушная битва продолжалась в течение трех лет с большими потерями с обеих сторон. Мало кто знает, что, начиная с сентября 1941 года, в Мурманск начали поступать первые английские истребители «Харрикейн», и вместе с ними «на Мурмане» появились британские пилоты-инструкторы, которые в составе своей эскадрильи вели воздушные бои с немецкими самолетами и имели ряд воздушных побед [9].

С начала июля 1941 года авиация РККА на Севере перенацеливается на поддержку непосредственно фронтовых операций, когда на бомбежку и штурмовку войск противника направляются значительные силы – до 20-25 бомбардировщиков за один вылет под прикрытием эскадрильи истребителей, в том числе новейших скоростных МиГ-3. Бомбардировка врага производилась, в том числе, ампульными бомбами (горючая жидкость) и гранулированным фосфором (аналог напалма). Если за август на Кандалакшском направлении отмечено всего пять массированных налетов на позиции врага нашей авиации, то в сентябре они становятся едва ли не ежедневными [7].

Под Кандалакшей англичан и «Харрикейнов» не было, только наши пилоты на СБ, И-16, И-15, И-15 бис. Но враг был здесь не менее силен, чем в небе Мурманска. Здесь дело вот в чем. Основу германских воздушных сил здесь составляли пикирующие бомбардировщики Ю-87, к началу войны вроде как устаревшие по многим техническим характеристикам. Но… Они в то же время обладали уникальной способностью практически отвесного пикирования под углами до 80, а то 90 градусов, что давало высокую точность поражения малоразмерных целей. Причем при пикировании на скорости чуть ли не под 1000 км/час самолет был малоуязвим от огня с земли: любые средства ПВО не успевали выставить нужные углы упреждения выстрелов. При выходе из пике, когда срабатывал автомат выхода, летчик и стрелок-радист испытывали перегрузки вплоть до кратковременной потери сознания, и в этот момент самолет был наиболее уязвим. А дальше в дело включался стрелок, оборонявший заднюю полусферу. Поэтому, несмотря на относительно небольшую скорость (всего до 380 км/час) Ю-87 был серьезным противником и желанным трофеем для всех ВВС союзников и РККА. Ю-87 оказался грозным оружием поля боя и оставался таковым до самого конца войны, а наряду с танковыми клиньями он стал подлинным инструментом блицкрига. Тем не менее, группа Ю-87 (IV./StG1), имевшая к началу войны 36 самолетов, лишилась к концу года 22 из них по различным причинам и надо полагать, что оставшиеся 14 требовали при этом серьезного ремонта. Это данные из упоминавшейся книги Марданова, но вот на англоязычном сайте о потерях люфтваффе в 1941 году (приведены данные по каждому самолету) можно насчитать уже 38 выбывших из строя по различным причинам пикировщиков этой авиагруппы [10].

Советский пикирующий бомбардировщик Пе-2 был таковым только по названию. «Пешка» проектировалась как дальний истребитель сопровождения бомбардировщиков, но вынужденно сама стала бомбардировщиком, несущим всего 500 кг бомбовой нагрузки (при большой сноровке столько же можно было навесить на «небесный тихоход» У-2). До 1943 года Пе-2 был обычным «горизонтальным» фронтовым бомбардировщиком, и лишь благодаря установке системы вывода бомбовой нагрузки за фюзеляж при пикировании и автомата вывода из режима пикирования он стал в каком-то приближении именно пикировщиком. Но и тогда угол пикирования у опытных пилотов не превышал 50-60 град. В основном, в 1943-1945 гг. «Пешка» работала только с пологого пикирования, то есть практически в режиме штурмовика.

Скоростной бомбардировщик СБ к началу войны оказался не таким уж «скоростным», развивая на форсаже до 450 км/час. Но, уступая немецкому основному бомбардировщику Ю-88 по отдельным показателям, он был примерно на уровне немецкого двухмоторного «Дорнье-17».

14.2. Бронетанковые силы.

Немцы располагали в Заполярье всего двумя неполными танковыми батальонами, один из которых был оснащен трофейными французскими танкам – танками средними во всех отношениях, но вполне соответствующих по ТТХ начальному периоду войны. Второй батальон состоял из немецких T-I, T-II, и чешских T-38(t) легких танков и танкеток при нескольких командирских T-III. В каждом батальоне было по 35-40 танков, итого к началу войны у немцев здесь было не более 80 изделий, которые можно отнести к разделу «танки». В разведбатах четырех немецких дивизий состояли на вооружении бронетранспортеры и бронированные тягачи, вооруженные тяжелыми пулеметами и автоматическими пушками 20 мм. Практически, это были те же легкие танки. Здесь и далее данные по бронетанковым силам приводятся по работе «Германские и советские танковые войска на Севере» с сайта «Танковый фронт» [11].

С нашей стороны в первых числах июля в боях под Кайралами (Кандалакшское направление) участвовал один танковый батальон из 1-й танковой дивизии, в котором по штату было порядка 40 исправных машин (Т-26 и БТ) Позже в схватку с врагом был брошен еще один танковый батальон, при этом оставшиеся 4 танковых батальона этой дивизии в середине июля были отправлены под Ленинград (но не доехали – об этом в следующих главах). И немцы, и наши использовали танковые подразделения только как огневую поддержку пехоты – танки сопровождения. Что для слабобронированных танков с пушками калибром 37-45мм совсем не оправданно, но выбирать было не из чего. Если верить записям в журналах боевых действий 122сд 14 армии за первые дни июля [12,13], то за несколько дней боев перед фронтом 42 стрелкового корпуса было уничтожено до 50 вражеских танков (из 80), но кто же в таком случае продолжал атаковать наши позиции через два месяца на рубеже Верман? Пополнений в бронетехнике немцы не получали, впрочем, по их отчетам они тоже умудрились за это время два-три раза уничтожить нашу бронетанковую группировку. Появление немецких танков в ограниченных количествах (единицы) отмечено в боях осенью 1941 года под Кестеньгой и под Ухтой, после чего к зиме они закончились и больше не появлялись.

Как бы там ни было, но к середине июля наши честно признались о потери без малого 70 танков, из которых 33 были подбиты противником в бою, а о судьбе остальных как-то умалчивается. Надо полагать, что 35-37 танков были оставлены при прорывах из окружений из Кайральского «мини-котла» ввиду невозможности их эвакуации по лесным тропам через болота. По сообщениям из [11] к концу 1941 года на Кандалакшском направлении в составе сводного 107 отдельного танкового батальона оставалось всего 15 танков. Вот и получается, что наши примерно 80 танков были «разменяны» приблизительно на 80 немецких? Если где-то есть ошибка в подсчетах, то она не принципиальна: если бы такой размен состоялся на всем советско-германском фронте! Были, конечно, еще в составе разведбатов советских стрелковых дивизий по роте танкеток с пулеметным вооружением на гусеничном ходу, но их не принято относить к танкам (хотя, надо честно признать, немецкие пулеметные танкетки T-I мы традиционно все же относим к танкам). К тому же в журналах боевых действий обоих дивизий Кандалакшского направления эти мехсредства упоминаются крайне редко.

14.3. Потери в пехотных и стрелковых частях.

С немецкой стороны на Кандалакшском и Кестеньго-Лоухском направлениях действовали 169пд, один полк 163пд и дивизия (бригада) СС «Норд», входящие в 36 армейский корпус, а также два батальона танков. От финской армии 6-я пд и большая часть 3пд, составляющие 3 армейский корпус армии Финляндии. По состоянию на 13 сентября потери немецкого 36ак убитыми, ранеными, без вести пропавшими составили 9463 чел. [14]. Потери финского корпуса по состоянию примерно на середину сентября по данным [15] оцениваются в 8000 чел., но это для всего корпуса двухдивизионного состава, из которого для ведения боевых действий на соседнем Ухтинском направлении была выделена дивизионная группа «F» (усиленный полк). Так что потери финнов на Кандалакшском и Кестеньгском направлениях пропорционально можно оценить в 6000 чел. Итого противник на данном участке с начала боевых действий и до середины сентября лишился 15,5 тысяч чел.

Теперь о потерях РККА. На данном направлении удар врага отражали соединения 14-й армии: 42 стрелковый корпус в составе 122сд и 104сд, 72 и 101 погранотряды НКВД), мотострелковый полк и два танковых батальона 1-й тд, Мурманский легкий стрелковый полк (прибывшее в августе подкрепление) и 88-я стрелковая дивизия (с августа м-ца). В различных источниках приводятся цифры потерь по отдельным операциям и даже боям, по потерям на определенном рубеже и на различные даты. Так, например, в [16] сказано, что только на рубеже Верман и только в «Книге памяти» учтено 2680 погибших наших солдат и офицеров, но это за все время боев, за три года. С другой стороны, на одном из местных карельских сайтов [17] о потерях на Вермане сказано так: «В ходе кровопролитных боев на рубеже Верман погибло более 22 тысяч (!) советских воинов» (правда, конкретных ссылок на документы не приводится, скорее, это эмоциональная оценка местных краеведов). Привести более-менее объективные цифры относительно потерь именно на Кандалакшско-Кестеньгском участках именно на середину сентября будет непросто.

Обратимся к донесениям о потерях штабов дивизий (122сд, 104сд, 88сд) в вышестоящие штабы и Управление кадров РККА в Москву [18]. Здесь и далее автором отсортировывались документы, в которых упоминались потери за исследуемый период, записи могли запаздывать на несколько месяцев – об этом еще будет сказано. Далее, как говорится, не для слабонервных. Речь пойдет о сухом подсчете убитых, искалеченных, замученных наших соотечественников. Автор вынужден – как хирург – невзирая на кровь и стоны, резать по живому – по нашей памяти. На каждого погибшего (умершего от ран или, в редких случаях, от болезни) в документах указаны дата гибели, краткая пометка «убит» или «погиб в бою», или, увы, «пропал без вести» (в редком случае «не вернулся из разведки»). Буквально в двух-трех словах указано место гибели и, отдельной графой – места захоронений, для которых кратко обозначены характерные приметы местности. Но это в начале боев, а затем, по мере нарастания скорбного «вала» конкретная геолокация могил упрощалась до «западнее (восточней, северней) Алакуртти» и т.п. В первые дни к этим донесениям прилагались даже схемы расположения мест захоронений, но потом, понятно, стало не до того. И очень, очень часто в графе «Место захоронения» записано просто: «Труп остался на территории противника».

Количество погибших и пропавших без вести (в дальнейшем «бвп») приходилось подсчитывать буквально по дням. Поначалу донесения согласно приказу Генштаба составлялись за каждые 10 дней, а затем интервалы становятся рваными: и несколько дней, и до полутора месяцев – согласно уточненным данным из подразделений, особенно после выхода из окружений или окончания отдельных операций. Некоторые документы по июлю 1941 года оказывались в процессе такой корректировки в донесениях января 1942 года.

По донесениям о безвозвратных потерях из дивизий на 15 сентября 1941 года: по 122сд – 1517 чел., по 104сд – 784 чел. (эта дивизия вступила в бой позже, отсюда и меньшие жертвы), 88сд- 1147 человек. 1-я танковая дивизия, воевавшая только двумя танковыми батальонами «отчиталась» о 87 погибших [19]. Всего 3535 погибших воинов за два с небольшим месяца боев. Или иначе в процентном отношении это составляет к начальной списочной численности трех дивизий (примерно 43000 человек) порядка 8-8,2%%. Цифра, конечно, неточная, потому как сами дивизионные штабисты был вынуждены корректировать эти скорбные показатели по мере поступления из подразделений и частей уточненных данных. Цифра приблизительная, но нам нужна хоть какая-то «статистическая опора». Теперь небольшой психологический шок, удар по национальной гордости: это убийственное количество «без вести пропавших» за указанный период, сравнимое с числом погибших – 2595 человек. Причем, надо понимать, что здесь и брошенные при поспешном отступлении раненые, которых финно-немцы вряд ли брали в плен, отставшие, убежавшие, сдавшиеся врагу добровольно и попросту попавшие в полон при отступлениях и окружениях. Здесь не стоит «посыпать голову пеплом» – все познается в сравнении – так мы воевали в 1941. Но 2595 без вести пропавших – это, с другой стороны, всего лишь 6% от списочного состава воевавших здесь дивизий за два месяца напряженных боев (именно боев, а не повального бегства). По данным [20], которые вполне себе официальные – на Северо-Западном, Западном, Юго-Западном и Южном фронтах к зиме 1941 г. подобных «пропавших без вести» оказалось от 50 до 150 % (!!!) списочного состава (более 100% оказались возможны из-за постоянного пополнения, которое тоже норовило разбежаться при первом вопле «Окружили!»).

Теперь о потерях в прочих частях РККА на Кандалакшско-Кестеньгских направлении, по которым задокументированных донесений о потерях нет: это два погранотряда, 1-й мотострелковый полк 1тд и Мурманская стрелковая бригада. Здесь придется использовать косвенные и расчетные данные, так как точных цифр не имеется даже по списочному составу. Но наша оценка потерь не выйдет за пределы 5-10% погрешности. Штатная численность стрелкового полка РККА накануне войны – 3168 человек, 1-я танковая дивизия была укомплектована л/с полностью, поэтому принимаем списочный состав входящего в эту дивизию мотострелкового полка (отличается от просто стрелкового только большим количеством автотранспорта) в 3000 чел. Мурманская стрелковая бригада – он же Мурманский легкий стрелковый полк («облегченный» на артиллерию, минометы, транспорт, средства ПВО) – формировалась в начале августа из ополченцев и добровольцев, а значит, из людей, в военном деле малограмотных. Эта бригада была брошена с ходу в пекло боев под Кестеньгой. Бригада, хоть и трехбатальонного состава, но на полноценный полк не тянула и вряд ли в ней было более 2000 л/с. В обоих погранотрядах НКВД изначально было 2760 человек. Итого в указанных воинских частях и подразделениях могло воевать не более 7760 человек. Далее применяем установленный выше процент потерь на этом же направлении в 122, 104 и 88 дивизиях – это 8,2% убитых и 6% пропавших без вести. Получается прибавка погибших к 15 сентября еще 780 человек и пропавших без вести 465 человек. Всего на данном направлении погибло 4315 бойцов и командиров (в том числе один генерал – командир 88сд) и пропало без вести 3060 человек.

Но, чтобы сравнить санитарные потери (это с учетом выбывших по ранению и болезни) частей РККА с имеющимися таковыми у противной стороны, нам необходимо знать количество раненых у нас. И здесь придется вновь обращаться к неким расчетным гипотетическим цифрам-коэффициентам. Принято считать, что во всех войнах XX века сохранялось примерно постоянное соотношение количества убитых к количеству раненых, а именно 1 : 3. Такая пропорция хорошо просматривается и из анализа данных по таблице «Среднемесячной списочной численности и потери личного состава действующих фронтов и отдельных армий», представленной на сайте Минобороны [21]. Показательны для нас в этом отношении столбцы «Безвозвратные потери – % к потерям» и «Санитарные потери – % к потерям». Если в 1941 году первый показатель по кварталам менялся от 75% к 59%, а в 1942 от 34% через 52% опять к 32%, то в 1943-1944 гг. он уже был в пределах 20-23%. В переводе процентов на бытовой язык надо понимать, что 75% безвозвратных потерь – это когда на 3 убитых и пропавших без вести (а проще говоря, дезертиров, разбежавшихся и попавших в плен, а также брошенных при отступлении раненых) приходился всего один раненый, попавший в госпиталь. И наоборот, 25% как раз и выражает тот самый «стандартный» коэффициент для «нормальной» войны, когда на 1 убитого приходится 3 раненых. Я хочу сказать, что в хаосе окружений, в котлах и разгромах 1941-1942 годов как раз и выходил аномальный нестандартный коэффициент соотношения различных видов потерь, и только с 1943 года после Сталинграда он становится тем самым усредненным 1 : 3.

Но именно и только в Заполярье, в зоне ответственности 14 армии командование не допустило и избежало крупных поражений, вражеских прорывов и котлов, нанеся при этом противнику поражения «не совместимые с жизнью» – немцы и финны были вынуждены на этом участке фронта прекратить наступательные действия и перейти к позиционной обороне. В знаменитой и вполне себе официальной книге Кривошеева Г.В. [22] приводится, в частности, данные о потерях всего Северного фронта за период с 26 июня по 26 августа 1941 года. В том числе узнаем, что убито и умерло на этапах сан.эвакуации 22334 наших военнослужащих (поразительная и подозрительная точность), а санитарные потери (раненые, контуженные, обмороженные, обожженные и заболевшие) составили 62905 человек. Или же соотношение убитых и раненых 1 : 2,8 – то есть практически то самое классическое 1:3 (здесь почему-то не учтены пропавшие без вести, которых надо относить к безвозвратным потерям).

В нашем случае (на Кандалакшском и Кестеньгско-Лоухском направлениях за период с 26 июня по 15 сентября 1941 года), если убитых и умерших на этапах санэвакуации было 4315 человек, то раненых должно было бы быть втрое больше – это 12950 человек. Всего потерь вместе с пропавшими без вести: 4315+12950+3060 = 20325 человек (напоминаем, что это расчетная цифра, достаточно приблизительная). У немцев и финнов за тот же период на тех же участках – 15500 общих потерь (см. выше). Соотношение потерь, таким образом составляет 1,3 : 1,0 в пользу противника. Этими долгими и нудными и не совсем этичными подсчетами я хочу показать, что летом 41-го в РККА имелись генералы и солдаты, воевавшие с вермахтом и финнами на равных. Но только здесь, в Заполярье. И совершенно не следует, опять же, «посыпать голову пеплом» – ибо все познается в сравнении. Вспомним, что происходило в это время на других фронтах. К тому же, забегая вперед, скажем: картина в полосе действий других армий Северного фронта – 7 армии и 23-й – складывалась, мягко говоря, совсем по другому сценарию.

Командующий 14-й армией генерал-лейтенант Фролов В.А. и все его подчиненные части оказались единственными в стране, сумевшими остановить наступление врага в Заполярье всего в нескольких десятках километрах от госграницы, нанеся ему при этом вполне сопоставимые потери. Фролов, назначенный с 27 августа командующим вновь образованным Карельским фронтом, закончит войну в звании генерал-полковника, но командуя «второстепенным» фронтом к фавориты к Сталину не попадет (оно, может, и к лучшему для Фролова) и останется единственным командующим фронтом, не удостоенным звания Героя Советского Союза. Его именем названы улицы в Мурманске и Петрозаводске, а надо бы еще и два памятника установить – в Мурманске и Кандалакше, на подступах к которым захлебнулось уже через три месяца боев вражеское нашествие.

Оценивая результаты боев на Мурманском, Кандалакшсом и Кестеньга-Лоухском направлениях отметим, что изначально силы сторон были примерно равны. Это миф, что немцы и финны имели «подавляющее превосходство в живой силе и технике» – по крайней мере, здесь, в Заполярье. Некоторый перевес был, все-таки, у нас – в танках, в людях… Но за немцев отменно сработала авиация, особенно пикировщики Ю-87, которые зачастую служили у немцев тяжелой артиллерией поля боя, проламывающей оборону наших войск. Правда, на Крайнем Севере в битве за Мурманск наши ВВС не позволили немцам установить господство в воздухе, что тоже сыграло немаловажную роль в остановке немецкого наступления и перевода хода боев в позиционную фазу.

И еще… С немцами воевать было – ох, как непросто во все времена! В Первую мировую войну на Западном фронте на одного убитого немецкого солдата приходилось 1,7 убитых солдата союзников (это следует из таблички в Википедии [23]). На Восточном фронте в полосе германо-российского противостояния это соотношение было 1,3-1,5 к 1,0 также в пользу немцев [24]. Хотя в той же работе со ссылками на множество источников утверждается, что российская императорская армия в Первую мировую войну имела безвозвратных потерь относительно противостоящих ей армий Центрального блока и Турции как 1 : 2,5 (!). Мало того, русская армия нанесла общих потерь противостоящему противнику едва ли не больше, чем все западные союзники вместе взятые – порядка пяти миллионов солдат и офицеров. Это была «отсталая и убогая» царская Россия.

Ну, а с финнами еще в Зимнюю войну Красная Армия потеряла втрое относительно врага. Наши солдаты во второй советско-финской войне 1941-1944 годов признавали, что с финнами приходилось еще тяжелее, чем с немцами, это были стойкие и неприхотливые (как и русские) бойцы под руководством опытных и профессиональных командиров, тем более что воевали они на своей земле, вернее, на привычных им камнях и болотах, в своих знакомых дремучих лесах. Это были выходцы из суровой дикой молчаливой и коварной природы Севера, это были ее дети… Вот и повоюй с такими!

Так что давайте еще раз отдадим должное командованию, офицерам и солдатам 14 армии. Это не «раскрученные» сталинградцы и герои-панфиловцы, но подвиг этой армии не менее велик и ценен.

Напоследок приведем высказывание немецкого генерала Фогеля, столкнувшегося с русской армией на рубеже Верман [25]: «Мы потеряли 2000 человек, взяли высоту «Лысая» на рубеже р.Войта, но с огромными потерями. Русская нация несколько иная, сражаются даже тогда, когда нет возможности сражаться. Необходимо учитывать характер русского человека в Лапландии».

Источники и литература:

1. Марданов А.А. 1941. Воздушная война в Заполярье. Глава «Расстановка сил». М., ООО «Яуза-каталог», 2015;

2. Тот же источник. Эскадрилья 147-го иап;

3. Донесения о безвозвратных потерях 1-й сад с 20.06 по 20.07.1941 г. Коды 50034196, 50034246, 50034388. [Электронный ресурс] URL:http//teatrskazka.com/Raznoe/DivDocs/DivDocs10.html;

4. Савончик В. 137-й скоростной бомбардировочный авиаполк. Потери. [Электронный ресурс] URL:http//proza.ru/2017/09/15/950;

5. Савончик В. 80-й ближний бомбардировочный авиационный полк. Потери. [Электронный ресурс] URL:http//parnasse.ru/prose/essay/history/80-i-….html;

6. Савончик В. 147-й истребительный авиаполк. Потери. [Электронный ресурс]URL:http//parnasse.ru/prose/essay/history/147-i-…html;

7. Марданов А.А. 1941. Воздушная война в Заполярье. «Отчеты за 10 сентября и за весь сентябрь м-ц». М., ООО «Яуза-каталг», 2015;

8. Тот же источник, запись за 2 июля;

9. Как британские летчики воевали на советском Севере. Глава «Строители «из леса»». [Электронный ресурс] URL:http//bbc.com/Russian/uk/2016/05/160509-britain-murmansk-force-benedict;

10.Полярный летчик. [Электронный ресурс] URL:hUttp//livejournal.com/1078.html/. Ссылка на источник: Luftwaffe sig home page. [Электронный ресурс]URL:http//Luftwaffe.no/SIG/Loses/fors41.html;

11. Германские и советские танковые войска на севере 1941-1944 гг. [Электронный ресурс] URL:http//tankfront.ru/ussr/i-action/bt-na-severe.html;

12.Журнал боевых действий 122 стрелковой дивизии (с 1.07 по 18.071941г.). [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru/…html;

13.Журнал боевых действий 715 стрелкового полка (с 1.07 по 18.071941г.). [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru/…html;

14.Стратегическая оборонительная операция в Заполярье и Карелии. Операции на кандалакшском направлении. [Электронный ресурс] URL:http//Wikipedia.org/wiki/Стратегическая-оборонительная-…;

15.»Бои на финском фронте». [Электронный ресурс] URL:http//hwar1941.narod.ru/fin.htm;

16.М.Е.Грабовский. На Вермане. «Рубеж Верман». Вокруг озера Нижний Верман. [Электронный ресурс] URL:http//lubimeg.blogspot.com/2013/08/blog-post.htm;

17.Рубеж славы Верман. Карта памяти. [Электронный ресурс] URL:http//memory-map.1sept.ru/memorial-4290/type=map@center;

18.Донесения о потерях 122сд, 104сд, 88сд. Раздел Стрелковые дивизии, пункты 1а и 1б. [Электронный ресурс]URL:http//teatrskazka.com/Raznoe/DivDocs/DivDocs01-24html;

19.Донесения о потерях 1-й танковой дивизии. Раздел Танковые дивизии. [Электронный ресурс] URL:http//teatrskazka.com/Raznoe/DivDocs/DivDocs01-24html;

20.Россия и СССР в войнах XXвека. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. Глава V. Великая Отечественная война. Потери фронтов и отдельных армий. Таблица 144. [Электронный ресурс] URL:http//soldat.ru/doc/casualiles/book/;

21.Потери по периодам войны. Министерство обороны РФ. «Среднемесячная списочная численность и потери личного состава». Таблица 138. [Электронный ресурс] URL:http//function.mil.ru/news-page/country/more.htm;

22.Кривошеев Г.Ф. и др. Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь. Потери фронтов. Таблица 37. Потери Северного фронта за 64 суток (24.06.41г.-26.08.41г.). [ Электронный ресурс ]URL:http//liewar.ru/content/view/231/;

23.Западный фронт Первой мировой войны. Таблица потерь. [Электронный ресурс] URL:http//Wikipedia.org/wiki/Западный;

24.Галенин Б.Г. Потери русской армии в Первую мировую войну. Итоговый подсчет. [Электронный ресурс] URL:http//vpm2028.ru/pubs/poteri-russkoy-armii-v-pervoyu-mirovoyu-voyne;

25.»Суровый Верманский рубеж – войны бессмертная страница». [Электронный ресурс] URL:http//shaman170662.livejournal.com/3250.html.

Глава 15. Операции 7 армии на Ребольском направлении (337сп 54-й сд).

Зона ответственности 7 армии РККА – командующий генерал-лейтенант Гореленко Ф.Д. – простиралась по фронту на 450 км примерно от 65 град. северной широты (севернее Кеми) до северного побережья Ладожского озера. Сосед справа – 14 армия, слева – 23 армия РККА. В состав 7-й армии входили три стрелковые дивизии 54, 71, 168 (с 24.08.41г. и 272сд), отдельный 24 мотострелковый полк, 29 полк связи, два запасных полка. По мере нарастания боевых действий в армию включались различные дополнительные формирования фронтового подчинения, а также четыре погранотряда и укрепрайон.

ВВС армии состояли из 55-й смешанной авиадивизии неполногосостава, в которой на конец июня был один полк бомбардировщиков СБ (34 исправных) – это 72бап, и один истребительный авиаполк – 155 иап из 33 истребителей И-16 с базированием на аэродромах Бессовец (до 500 км от госграницы) и Гирвас (около 350 км от границы). На конец августа в составе дивизии было 88 исправных самолетов – сведения из Википедии [1]. На таком удалении от зоны первоначальных боевых действий стрелковым войскам не приходилось рассчитывать на действенную поддержку своей авиации. Странно, что при небывалом размахе предвоенного аэродромного строительства в СССР Главком ВВС и его штаб не позаботились о полевых площадках в приграничных зонах Карелии.

Отдельных бронетанковых частей в составе 7-й армии не было, только в составе разведбатов дивизий наличествовали плавающие пулеметные танкетки ПТ-37/38. По штатному расписанию их должно быть по 16 штук на батальон, но, сколько было в реальности – неизвестно, так как в РККА накануне войны существовал значительный некомплект техники и вооружения (заводы не успевали поставлять). Программа грандиозного военного строительства была рассчитана до лета 1942 года.

Дивизии армии в первые дни войны были полностью отмобилизованы и укомплектованы личным составом. Как и во многих других соединениях РККА было совершенно недостаточно (как оказалось) средств ПВО, а к имеющимся в зенитных дивизионах автоматическим пушкам калибра 37мм зачастую вообще не было снарядов. Это известно, в том числе, из Журнала боевых действий 7 армии, в дальнейшем ЖБД-7А. Рассекреченные в последнее время Журналы боевых действий, боевые донесения, карты обстановки частей, соединений и объединений войск РККА, на которые мы постоянно опираемся, выложены, напомним, на сайте Pamyat-naroda.ru со ссылками на соответствующие архивные данные [2]. Ход боевых действий мы будем отслеживать как раз по этим боевым журналам армии, ее дивизий и даже отдельных полков, а также донесениям штабов отдельных частей и соединений о потерях.

Действия противника, состав его корпусов и дивизий более-менее полно представлены в капитальном труде немецкого историка Э.Зимке «Немецкая оккупация Северной Европы» [3], к которому мы и будем периодически отсылать читателя.

Правый фланг 7 армии занимала 54сд – командир дивизии генерал-майор Панин И.В. – штаб дивизии располагался в г.Кемь на побережье Белого моря. Это 235 км по прямой от госграницы, что не совсем понятно в плане оперативного управления частями дивизии, которые, в свою очередь были разбросаны вдоль границы на 50 км. Два полка – 81сп и 118сп – располагались в районе г.Ухта (современное название Калевала), причем 81сп был переброшен сюда только с началом войны. Третий полк дивизии – 337сп – дислоцировался значительно южнее линии Кемь-Ухта под с.Реболы, прикрывая дорогу на Ругозеро и далее к Кировской железной дороге. О боях 81сп и 118сп на Ухтинском направлении мы уже писали в главе 12. Географически Ухтинско-Кемское направление ближе к зоне действий 14 армии, чем отдаленная отсюда к югу основная дислокация соединений 7-й армии, поэтому пришлось включить описание боев этих двух полков 54сд совместно с 14 армией. К тому же немецко-финская армия «Норвегия» действовавшая, в основном, против нашей 14 армии, на своем правом фланге имела своим противником именно эти два полка 7-й армии.

Приведем несколько выдержек из ЖБД-7А первых дней войны. «До объявления войны (имеется в виду еще до 22 июня – авт.) штаб армии и штабы соединений путем полевых поездок и проведения командных тактических занятий на местности изучали приграничные районы Карелии как будущий плацдарм военных действий и разрабатывали план укрепления границы на случай войны с Финляндией».

И это несмотря на заверения ТАСС от 14 июня, что войны с Германией не может быть в принципе, только мир с дружбой, а все остальное домыслы и слухи. Получается, какие-то неведомые майоры и полковники, несмотря на эти заверения, проводят в карельской глуши занятия на местности по изучению предстоящего театра военных действий и т.д.?.. То есть, они откуда-то знали, что, несмотря на убаюкивающее заявление ТАСС, Германия все равно нападет, а вместе с ней и Финляндия побежит освобождать Карелию-матушку? Но при этом утро 22 июня оказалось для всех полной неожиданностью и внезапностью? Логический тупик.

Еще цитата: «Части занимались укреплением участков госграницы, но недостаточно». Вот так прямо и самокритично сказано – «недостаточно». Так за это «недостаточно» генерала Панина надо было хватать тут же и отправлять на Лубянку в камеру к Мерецкову К.А., но нет – не отправили. Следующее: «…проводные линии связи вдоль ж/д и шоссейных дорог достроить не успели». А строили, на минуточку, с 1921 года и «не успели»? Что это за готовность к войне, как же при этом «… мы на запад пойдем и врага разобьем малой кровью, могучим ударом»?

Эта наивная вера в проводную связь – да еще вдоль редких лесных дорог – рухнула в первые же дни войны, когда пара диверсантов с двуручной пилой за час лишали связи дивизии, армии, а то и целые фронты. В то же время насыщенность войск радиосвязью (радиостанциями) была вполне на современном уровне – имелись даже ротные, не говоря о батальонном звене, приемо-передающие станции. Так, в гаубичном артполку при штатных 36 гаубицах находилось 37 радиостанций (по крайней мере, должно было быть) [4]. Однако по старинке любой командир первым делом (особенно в начале войны) обращался к полевому телефону, а письменные распоряжения зачастую доставлялись, как и во времена Батыя, конным нарочным. Фильмы и книги о войне донесли до нас яркую картину, как в критический момент боя комбат (комполка, комдив, командарм) в случае нарушения связи гневно требует: «Связь!» – и моментально срывается с места солдатик-связист искать обрыв на линии, чтобы героически зажать его зубами. Рации упоминались только в фильмах и эпопеях о бесстрашных разведчиках, повторяющих в эфир обязательно пересохшими губами: «Волга, Волга, я – Ромашка, как слышно, прием…».

А в это время немецко-фашистский генерал Гудериан катил в командирском танке в голове своей танковой группы и именно по радио управлял передвижением своих дивизий и держал связь с люфтваффе. Справедливости ради отметим такую запись в ЖБД-7А: «Отрабатывалась радиосвязь», но телефон все равно был привычней. Когда в полосе Юго-Западного фронта «фирменная» телефонная спецсвязь Наркомата обороны была полностью нарушена (столбы спилили), пришлось задействовать существующие линии сельских районов Наркомата связи, а попросту почты. Не забудем и то, что любой интересующийся обстановкой на фронте и распоряжениями советского командования вражеский лазутчик мог спокойно подключить оборванные провода к своему переносному аппарату и насладиться русским матом.

Отношение к радиосвязи в предвоенном СССР выражено, в том числе, и в Полевом уставе ПУ- 1939 г.: «В период сосредоточения войск, перегруппировки, подготовки порыва и в обороне до начала атаки противника применение радиосвязи запрещается. Передача по радио оперативных приказов и донесений о принятых решениях от дивизии (бригады) и выше допускается лишь при полной невозможности использовать другие средства связи» [5] . И эта осторожность заложена в Уставе из-за опасения радиоперехватов и, что уже совсем непонятно, пеленгации передатчика противником – как будто армейские штабы располагались на вражеской территории в окружении пресловутых и таких популярных в фильмах о шпионах автопеленгаторов с вращающейся антенной на крыше.

Интересная запись из ЖБД-7А о характере местности: «В общем, этот театр военных действий (Средняя Карелия – авт.) можно охарактеризовать как малокультурный (театров, что ли, не хватает – авт.), крайне неудобный для маневрирования крупными соединениями и трудный в отношении ведения войсковых операций».

20 июня части 7 армии занимаются боевой подготовкой и «расчисткой зоны обстрела перед дотами и дзотами (а значит, они были – авт.)». О нападении Германии 22 июня одни части и соединения узнали из сообщения Молотова по радио в 12 часов по Москве, другие – только из приказа командарма. Секретность достигала таких немыслимых масштабов, что не все командиры полков решились поставить в известность свой личный состав о начале войны. «Как бы чего не вышло…».

Но война-то началась с немцем, а что же финны? А финны были просто «по жизни» враги, хотя ни командиры, ни политорганы не «накачивали» подчиненных в этом духе, а дополнительных приказов сверху и разъяснений не было – кто же нам финны на самом деле на тот момент. Удивительно, но ни в одном документе (ЖБД) не удалось обнаружить следов реакции командования всех уровней на официальное объявление Финляндией войны СССР, последовавшее вечером 25 июня. Ни в записях от 26 июня, ни от 27 и так далее. ( В приказе командарма Гореленко от 27 июня только было отмечено в одну строку, что Финляндия объявила нам войну – без соответствующих эмоций и призывов). Война случилась как-то сама собой, она, получается, имела перманентный характер еще с 1939 года. Факт объявления войны прошел незамеченным как совершенно рядовое и будничное дело. Как будто раз и навсегда раскрученный маховик уже вращался сам по себе, помимо желания и воли людей. Здесь тоже скрыта какая-то страшная военная тайна Красной Армии: все уже пребывали в состоянии войны, но она началась «внезапно и вероломно».

15.1. 337 стрелковый полк 54сд 7-й армии против финской армии на Ребольском направлении.

О действиях двух полков 54сд на Ухтинско-Кемском направлениях мы уже писали в предыдущих главах. Теперь о войне третьего, 337 стрелкового полка, той же дивизии на Ребольском направлении – это на целых 300 км (!) южнее дислокации двух остальных. Расстояния совершенно немыслимые в плане оперативного управления из единого штаба, что, безусловно, скажется на ходе военных действий. Опять, наступление финских частей именно на этом направлении было обусловлено наличием грунтовой (шоссейной) дороги от госграницы в направлении Кировской ж.д. (на станцию Кочкома).

337сп был усилен двумя гаубичными дивизионами, ему же подчинялся отошедший от госграницы 73-й погранотряд. Судьба этого полка – трагическая и героическая одновременно – перекликается с тяжелой долей, выпавшей сотням других таких же частей Красной Армии в 1941 году. В июле, практически сразу с началом боевых действий 337сп попадает в крайне тяжелое положение.

На начало войны в 337сп по списку числилось 4055 чел. л/с [6 ] (при штатной численности стрелкового полка 3182 чел. [7 ]. В первые месяцы войны штаты были срочно пересмотрены и вот в стрелковом полку уже к августу 1941 г. полагалось по штату №04/601 всего 2695 человек [8], в погранотряде около 1300 чел., и в двух артдивизионах порядка 500 человек [9]. Итого около 5800 человек личного состава. Полк занимал позиции западнее с. Реболы примерно в 20-30 км от госграницы, прикрывая развилку дорог на восток к поселку Мауезерский и на юг в южную часть Карелии. Реболы расположены, в свою очередь, в северо-западном «углу» большого озера Лексозеро и являются как бы центром провинции, которая предлагалась финнам в 1939 году в обмен на территории на Карельском перешейке.

Противник (только финны, немцев здесь не было) выставил на Ребольском направлении полнокровную пехотную дивизию – 14пп – численностью более 16 тысяч человек. В [6] упоминается еще и два егерских батальона, но эти подразделения встречаются в отчетах нашего командования практически на всех направлениях и, скорей всего, эти батальоны финского спецназа в виде отдельных команд постоянно проводили разведывательно-диверсионные операции в ближнем тылу наших войск (причем, в летнее время они перемещались по лесным тропам на велосипедах, а зимой на лыжах). Что, собственно, пытались делать и наши. Так, по приказу командарма-7 генерала Гореленко в каждой дивизии был создан «партизанский отряд» из 100 добровольцев-военнослужащих (похоже на партизан из Отечественной войны 1812 г.), которые должны были заниматься тем же самым, только в финском тылу [10]. Такие вот были стихийные партизаны в 1941 году.

Финны отправили на Реболы целую дивизию против одного усиленного полка, хотя, при этом более важные в стратегическом смысле направления на Ухту-Кемь они атаковали всего двумя полками дивизионной группы «F» против двух наших (81сп и 118сп 54-й сд). Замысел этой операции остался непонятен: от Ребол довольно далеко (и всего одна шоссейная дорога через лес) как до железной дороги на восток, так и на юг. Но, тем не менее, случилось то, что случилось… Возможно, дело в следующем: группа «F» входила в финский III армейский корпус, а тот, в свою очередь, в армию «Норвегия» под командованием немецкого генерала Фалькенгорста. То есть, за Ухтинско-Кемское направление отвечал вермахт, а вот 14-я дивизия финнов подчинялась непосредственно своему главнокомандующему Маннергейму. У Фалькенгорста не было резервов, чтобы помочь финской группе «F» усилить давление на Ухту, а у Маннергейма не было желания помогать немцам своими войсками – у него на финско-советском фронте хватало своих забот. Идея состояла в том, чтобы быстро сломить сопротивление русских на Ребольском направлении и затем зайти в тыл советской группировке с юга между Ухтой и Кемью.

Разумеется, имея трехкратное превосходство, наступать значительно проще (но тоже надо уметь). Уже в ходе развития событий под Реболами в нежелательном для наших войск ключе ни комдив-54 Панин, ни командарм-7 Гореленко не смогли выделить какие-то дополнительные силы, чтобы помочь своим войскам – резервов не было, а то, что было, приходилось отправлять по указанию штаба фронта на Ленинградское направление, на Лужский оборонительный рубеж.

Атаки финнов под Реболами начались 3 июля. Уже 7 июля финский полк прорывает нашу оборону (два батальона в первой линии), одновременно еще два-три финских батальона обходят в своем «фирменном стиле» через леса и болота наши позиции с флангов и практически окружают часть полка. Основные силы этих окруженных батальонов сумели выйти из окружения, оставив финнам боеприпасы и, боюсь, раненых, так как по отчетам штаба полка за этот день потери составили 82 убитых, 12 без вести пропавших и всего при этом 69 раненых [11]. При таком количестве убитых раненых должно было быть вдвое больше. При отходе от Ребол по приказу из армии село Реболы сжигается – видимо, затем, чтоб финнам негде было погреться. О судьбе жителей не сообщается.

Далее – затишье. Разведка боем, просто разведка, перегруппировка сил, «укрепление обороны» (так сказано в ЖБД)… Пополнений в 337сп не прибыло. 12 июля состоялась попытка финнов атаковать новые позиции полка, они сумели захватить мост и высоту в тылу позиций, но на этот раз несколькими контратаками полку удалось вернуть утраченное. 21 июля финны начинают свое решительное наступление. И вот, как не укрепляли оборону, а финны все равно ударили в стык (а его надо было еще нащупать) между 2-м батальоном и погранотрядом. Они опять частью своих сил обходят наши позиции с юга (фланги открыты и беззащитны, упираются в лес, но таковы же они и у противника, но тот привык к этим чащобам, а мы—нет!).

Здесь было бы уместно привести запись в ЖБД-7А от 1.09.41.: «Вследствие потери ориентирования в лесном бою со стороны отдельных рот и батальонов командующий приказал: в целях облегчения ориентировки от каждого ротного района обороны прорубить незаметные с воздуха просеки и делать условные отметки на деревьях…» Это сентябрь, а что же в июле, получается, связывались между подразделениями с помощью «Ау!», а тропинки помечали портянками? Ответим так: ориентирование войск в лесу было, мягко говоря, затруднительно, особенно при отсутствии навыка ориентирования и хождения по азимуту.

Финны снова выходят через лес в тыл советской обороны уже целым полком и перерезают единственную дорогу в тыл, оседлав при этом господствующую над дорогой высоту. Попытки сбить их с этой высоты ни к чему, кроме больших потерь не приводят. «Противник оседлал дорогу с тыла и подводит лесом свежие силы» – это запись о событиях 21 июля в ЖБД-337сп. Раненых на полковом медпункте 350 человек, продовольствия, медикаментов и боеприпасов нет, как нет и связи с дивизией и армией. Полк собирается для прорыва на восток, но финны в условиях «белых ночей» прекрасно видят все эти приготовления и при начале нашей атаки заваливают минами из минометов наступающие отряды (миномет особенно эффективен в лесу, где применение обычной артиллерии затруднительно).

Командир полка подполковник Чурилин принимает решение уничтожить матчасть полка и артдивизионов (а это, между прочим, почти с полсотни орудий, тягачи, автомобили и ти.д.) и пробиваться на восток только с легким стрелковым оружием по лесным тропам. К чести командования надо сказать, что раненых приказано брать с собой – кого на лошадях, кого на носилках. Орудия (несколько десятков пушек и гаубиц), трактора, автомашины и т.д. по возможности приводятся в негодность (думаю, в суматохе срочного отступления тщательной ликвидации не добились, и финнам удалось поживиться трофеями). Вот кто слышал об этом подполковнике Чурилине, а ведь он сумел вывести свой полк из окружения, никто не сдался, не разбежался… Возможно, на его месте надо было не держать погранотряд в виде отдельной боевой единицы, а разослать его заставы и комендатуры на 15-20 км на фланги позиции в качестве дозора и разведки (эта работа как раз для погранцов) – тогда финнам не удалось бы пробраться через чащу незамеченными. Но тогда воевали именно так.

Чурилин при действии в лесных условиях опирался на положения Полевого Устава РККА ПУ-1939, а там обороне в лесу уделено всего две статьи (ст.462 и 463) в семь строчек. Рекомендации такие: «Для успеха лесного боя особое значение имеет не столько численное и техническое превосходство, сколько инициативные, внезапные и решительные действия подразделений. Энергичная внезапная атака с применением штыка и ручной гранаты – залог успеха в лесном бою (вот так-то: штыка – авт.)». Об обязательном, неуклонном и всемерном внимании к оголенным флангам сказано кратко: «Фланги и тыл охраняются заблаговременно высылаемыми заставами и дозорами». Конкретных рекомендация нет ни по составу этих дозоров, ни по глубине их действий и организации специальной связи и сигналов. Любопытна такая строка в ст.462: «Подступы (дефиле) к оборонительному расположению, даже на значительном удалении от него целесообразно отравить СОВ» [12] (то есть, газом – авт.).

Из записи в ЖБД-7А от 22 июля узнаем ответ комиссара 54сд на просьбы из полка о помощи: «Нужно разбить окружающего противника, восстановить положение. Нужно мобилизовать себя на преодоление трудностей». Вот такая помощь приходила в окруженный полк из дивизии, нет бы, хоть пару-тройку настоящих коммунистов прислал во главе с собой! Остатки частей под все еще единым командованием и с сохраненным знаменем пять-шесть суток выходят по лесным тропам на восток, без медикаментов и продовольствия. Несколько десятков километров по лесу и болотам (в [13] говорится о 150 км), через речки и межозерные протоки… Окружение состоялось 23-24 июля, а 28-29 числа остатки полка и дивизионов все же вышли к своим. Спасено 366 раненых, в полку осталось в строю 1813 человек [14]. То есть, за три недели боев потери полка составили более 50%. Это очень много. Но сохранено знамя, сохранена боеспособность.

На фоне этой трагедии каким-то гротеском и глумлением смотрится запись – «отмазка» в ЖБД-54сд от 13 июля (то есть, сразу после первого окружения полка) – шедевр военной бюрократии, рожденный в воспаленном мозгу какого-то политкомиссара: «…финские солдаты подползали к нашим окопам и кричали – возьмите нас, товарищи». И еще: «Офицеры гонят силой оружия, стреляя в спину… У противника горы трупов, над их окопами стоит смрадный трупный запах». При этом в ЖБД-337сп есть записи, что в какой-то день взят один пленный, еще когда-то четверо… А что же вот эти, которые просились «к товарищам» и которых гнали в спину, где они, почему валом не сдавались?

Противник потерял контакт с выходящими из окружения подразделениями 337сп, и полк согласно приказу из дивизии занял новый оборонительный рубеж вдоль восточного берега реки Чирка-Кемь (это уже в 150 км по прямой от границы и все на том же тракте от Ребол к станции Кочкома на Кировской ж.д.). В течение 30-31 июля полк получает вооружение, боеприпасы, продовольствие и предметы снабжения, раненые эвакуируются в тыл. На эти позиции прибывают подкрепления, в том числе горно-стрелковый батальон и артиллерия. Дополнительно к имеющимся силам на направлении Реболы-Ругозеро были мобилизованы местные полувоенные формирования «истребителей» под руководством доблестного НКВД (только с легким стрелковым вооружением, без артиллерии, минометов и почти без пулеметов).

15.2. Бои за Ругозеро. Ребольская опергруппа и 27сд против финской 14пд

.

Для погружения в обстановку приведем дословно выдержку из Боевого донесения (отчет о боевых действиях) [15]. «В ночь с 26 на 27 июля для выяснения обстановки и организации развалившихся действий войск Ребольского направления и задержания противника прибыл зам. нач. штаба 7 армии полковник Козлов… Из числа в беспорядке отступавших… был создан один батальон.., из числа мелкими группами выходящих из окружения людей – второй. Третий батальон был создан на ст.Кочкома за счет частей тыла и охраны НКВД, ВНОС и 6-го БАО. Батальоны сведены в особый сводный полк численностью 1400 человек, вооруженных только винтовками. 20.07 в р-н Челмозеро вышли из окружения остатки 337сп, 491гап и 73ПО в количестве 2200 человек. 30.07 прибыли 3-й горно-стрелковый батальон и 4-й артдивизион. Все эти части сведены в Ребольскую опергруппу под командованием Козлова Г.К.».

Набралось, таким образом, два неполных и очень слабо вооруженных полка и один батальон с незначительным количеством артиллерии. Опять же против целой финской дивизии. Данные события происходят на 146 км тракта Кочкома-Реболы. Собранная «с бору по сосенке» опергруппа продолжает отходить на восток вдоль шоссе на Кочкому. 8.08 на базе опергруппы сформирована 27сд, которая была дивизией только по названию.

До 10 августа 337сп в числе прочих вновь прибывших и сформированных подразделений и частей занимается укреплением очередного оборонительного рубежа по реке Чирка-Кемь (это севернее Ругозеро). Но с 12 августа под давлением противника и с угрозой очередного окружения – финны в который раз выходят в тыл вновь сформированной дивизии – начинается отход на новую позицию по реке Пизьма (еще в 30 км восточнее предыдущего рубежа). Здесь фронт стабилизируется почти на месяц до 7-8 сентября. 1 сентября в качестве маршевого пополнения в дивизию прибывает (на станцию Кочкома) так называемый Сибирский батальон (он станет основой для формирования 132 стрелкового полка), сформированный в Барнауле в количестве 1021 человек [16]. Этот батальон с ходу будет брошен в пекло боев в районе оз.Ругозеро, когда только за один день 7 сентября погибнут в бою 307 человек. Позицию удержать не удалось, силы слишком не равны.

Тем более что финны снова, в который раз, обозначая атаку с фронта, выходят по лесным тропам в тыл позиции и занимают развилку дорог в тылу наших войск. Части получают приказ на очередной вынужденный отход на восток. «Противоядия» от финских лесных обходов и охватов летом и осенью 1941 года найдено не было. Но вот 30 июля полковник Козлов в своем приказе при вступлении в командование обращает внимание на необходимость вести разведку на флангах на расстоянии до 12 км от коммуникаций (дорог – авт.). Недаром полковник Козлов Г.К. со временем станет генерал-лейтенантом и командующим 19 армией.

9 сентября финны, возобновив атаки, вклиниваются в оборону и даже занимают развилку дорог Кочкома-Ругозеро. А накануне, 8 сентября одна из массированных атак финской дивизии была отбита сосредоточенным огнем (в буквальном смысле) нескольких десятков огнеметов. 11 сентября противник возобновил наступление, вынудив оставить село Ругозеро и отойти еще восточней на рубеж в 70 км западнее станции Кочкома, где наконец-то враг был остановлен. После беспрерывных боев с 11 по 27 сентября наступательный порыв финнов угас (был погашен) и они перешли на три ближайших года на этом участке к обороне.

О действиях ВВС своих и противника. Активность люфтваффе в какой-то мере отмечена 4 июля – сброшено 8 бомб; наша авиация 9 и 10 июля бомбила район Реболы, а вот 29 сентября состоялось долгожданное событие: «Наша авиация бомбила с эффектом оборону противника, был неописуемый восторг бойцов и командиров при виде своей авиации» [17]– то есть, явление это было исключительно редкое, как примерно в наше время пролет НЛО. Но вот от 27 сентября такие данные: «Над позицией… батальона 8 самолетов противника вели бой с 5 нашими, из которых 2 улетели, а 3 вступили в бой, один был сбит и упал в озеро». Такая вот воздушная война под Реболами.

Финны на этом участке противостояния с РККА, наконец, угомонились, похоже, финское командование разочаровалось в возможности реализации первоначальных планов выйти здесь к Кировской железной дороге. Потери финской 14пд, к сожалению, неизвестны, но состояние дивизии не позволило ей продолжать дальнейшие наступательные действия. 337сп и 27сд устояли – жертвы оказались не напрасны, стратегическая задача по недопущению противника к Кировской ж.д на Ребольском направлении была выполнена, хотя и большой ценой. Более успешно у финнов дела шли севернее на Ухтинском направлении, ну, и южнее – на Петрозаводском и Сортавальском, куда в сентябре и была переброшена их 14-я пехотная дивизия из-под Ругозера.

Источники и литература:

1. 55-я смешанная авиационная дивизия. Википедия. [Электронный ресурс] URL: http//ru.wikipedia.org/wiki/55-я-смешанная авиадивизия;

2. Журнал боевых действий войск 7-й армии (с 20.06.1941 по 31.08.1941), лист 4. [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru;

3. Зимке Э.Ф. Немецкая оккупация Северной Европы. Боевые операции третьего рейха. 1940-1945. М., Центрполиграф, 2005. [Электронный ресурс] URL: http//militera.lib.ru/h/ziemke-e01/index.html;

4. Солонин М. 22 июня Анатомия катастрофы. М., Издательство «Яуза-Эксмо», 2011, с.131.

5. Полевой устав РККА ПУ-39, ст. 86. [Электронный ресурс] URL:http//rkka.ru/docs/real/pu39/main.htm;

6. Попов Д.А. История 337-го стрелкового полка 54-й стрелковой дивизии. Июль 1941г. Сайт Военное обозрение – 31.05.2018г. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru/14362-337-y-sp-54-y-sd-iyule-1941-g.html;

7. Стрелковый полк РККА. Личный состав, вооружение и транспорт полка. Википедия. [Электронный ресурс] URL:http//ru.wikipedia.org;

8. Стрелковый полк (штат №04/601) сокращенной дивизии РККА военного времени. 1941 год. Часть 1. [Электронный ресурс] URL:http//army.armor.kiev/ua;

9. Изменения в организации артиллерии стрелковой дивизии (схема). [Электронный ресурс] URL:http//rkka.ru/org/str/gifs/chng-art/gif;

10.Журнал боевых действий 7-й войск армии (с 20.061941 по 31.08.1941), листы 35-36. [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru;

11.Журнал боевых действий 337-го стрелкового полка (запись от 10.07.41г., лист 7). [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru;

12.Полевой устав РККА ПУ-39, ст, 462-463. [Электронный ресурс] URL:http//rkka.ru/docs/real/pu39/main.htm;

13.Михайлова Г.П. На Ребольском направлении. [Электронный ресурс] URL:http//reboly.ucoz.ru/publ-3-1-0-3;

14.Журнал боевых действий 337-го стрелкового полка (запись от 01.08.41г.), лист 15. [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru;

15.7-я армия РККА. Отчет о боевых действиях (с 08.07.1941 по 19.02.1942). «Начальнику штаба Кемской опергруппы. Ниже сего представляю требуемый вами ранее запрос.» [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru;

16.Сомов К.К. Сибирский батальон, с.11. Документальный очерк. Барнаул. ОАО «ИПП «Атаст», 2011. [Электронный ресурс] URL:http//ap.22.ru/netcat-files/File/book-battalion.pdf;

17.Журнал боевых действий 54-й стрелковой дивизии (запись от 21.09.1941). [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru.

Глава 16. Операции 7-й армии на Онежско-Ладожском перешейке (Петрозаводск-Сортавала) в июле-августе 1941 г.

Помимо 54сд в 7 армию входили 71-я и 168 стрелковые дивизии. Вот они, также как и 337сп приняли на себя удар троекратно превосходящих сил противника (особенно 168сд). 71сд прикрывала, в основном, Петрозаводское направление, а 168сд – Сортавальское (порт на северо-западном побережье Ладоги. Против каждой из дивизий РККА финское командование сумело направить по армейскому корпусу из двух пехотных дивизий с частями усиление и сильными резервами. На Петрозаводск наступал финский VIак (6-й армейский корпус) с приданными кавалерийской и двумя егерскими бригадами так называемой группы «Ойнонен» (по имени командующего). На Сортавалу – VIIак, имеющий в резерве целых две дивизии – немецкую 163пд и финскую 1пд.

Основное наступление на этих направлениях финны начали 10 июля и к этому времени ни командование 7 армии, ни командование фронта не смогли выделить дополнительных частей и средств усиления из-за катастрофического развития событий на основном, Ленинградском направлении, где после фактического разгрома Северо-Западного фронта надо было немедленно создавать оборонительный рубеж по р. Луга. Видимо, Ставка до поры до времени не считала северное направление сколь либо серьезно угрожающим Ленинграду. Судя по расположению частей вдоль границы и оборудованным позициям, здесь собирались остановить врага «малой кровью» и относительно небольшими силами, но как это получилось – рассмотрим далее. О кровопролитных и, как правило, неудачных оборонительных боях 1941 года на Ладожско-Онежском перешейке наберется немного литературного и научно-исторического материала. Основная масса томов исследователей и беллетристов посвящены победным наступательным операциям 1944 года, а гибель и пленение здесь десятков тысяч наших бойцов в первые месяцы войны проходят как бы так, вскользь и,между прочим.

В период постоянных отступлений, поражений и окружений штабам соединений и частей было не до заполнения по всей форме боевой документации. Хотя бы потому, что сами ответственные за эту работу офицеры штабов зачастую сами оказывались и на передовой, и в окружении во вражеском тылу. Когда вынужденно уничтожались (а порой и просто бросались) снаряжение, боеприпасы, орудия и транспорт документы попросту сжигались. По этой причине нет достаточно целостной картины боевых действий в первые месяцы 1941 года, поэтому попытаемся восстановить картину трагических и героических событий на Карельском и Онежско-Ладожском перешейках первого периода войны по отдельным документам, воспоминаниям ветеранов и другим материалам (в основном, это рассекреченные Минобороны боевые документы, карты и схемы того периода – сайт pamyat-naroda.ru).

16.1. 71сд на Петрозаводском направлении.

В состав 71 стрелковой дивизии входили стрелковые полки 126сп, 52сп и 367сп, артиллерийский полк 230ап, гаубичный артполк 237гап, а также стандартный «набор» по штатам военного времени из противотанкового и зенитного дивизионов, саперного батальона, разведбата, батальона связи. Главной особенностью 71 дивизии было формирование двух ее полков на 80% из «лиц финской национальности», а также карелов и вепсов. Правда, призывались эти лица из Ленинграда и окрестностей, то есть «местными» их назвать было нельзя – это были городские обрусевшие финны, также не очень-то привычные к боевым действиям в лесу, как и прочие бойцы и командиры Красной Армии. Командир дивизии был русский – полковник Федоров, а вот командиры полков носили фамилии Валли, Вяхя и Бирман (последний вряд ли был из финнов). Дивизия была сформирована еще в 1940 году как часть «Народно-освободительной армии Финляндской Советской республики», но с советизацией Финляндии тогда не получилось, а вот дивизия – на всякий случай – сохранилась и пошла воевать не в 40-м, так в 41-м.

Боевые действия на Петрозаводском и Сортавальском направлениях с советской стороны на первых порах вели всего лишь две эти дивизии. Полки будут вынуждено передаваться из одной дивизии в другую, сама 7-я армия в сентябре станет Отдельной, будут меняться ее командующие, появятся новые формирования в виде Оперативных групп и новые соединения, но костяк, хребет обороны на первых порах состоял именно из 71сд и 168сд, судьба которых, отметим заранее, оказалась трагична (особенно 168сд).

Состав 168 стрелковой дивизии: стрелковые полки – 260сп, 402сп, 462сп, артиллерийские полки – 453ап и 412гап и все полагающиеся по штату подразделения. Командир дивизии – полковник Бондарев А.Л.

Начало военных действий на данном направлении не вписывается в привычные нам рамки «вероломного и внезапного нападения». В [1] приводятся воспоминания очевидца и участника тех событий разведчика разведбата 71сд, финна, между прочим, по национальности (воспоминания, растиражированные во многих источниках, посвященных боям в Северном Приладожье). Так вот, еще 22 июня (напомним, Финляндия объявила войну СССР вечером 25 июня) разведвзвод в полном составе отправился на сопредельную сторону с задачей «взять языка». Разведчик с сожалением констатирует, что языка взять по каким-то причинам не удалось, зато он с гордостью говорит о том, что на обратном пути с той стороны уже числа 24-25 июня «мы разгромили финскую погранзаставу». Обратим внимание на даты: Финляндия еще пока нейтральное государство и на 100% даже у Сталина нет уверенности, что финны решатся на войну. Если такая убежденность и существовала, то еще можно было попытаться войну предотвратить, тем более что уже к 24 июня события на германском фронте развивались совершенно неожиданным для советского руководства образом. А на окраине империи, между тем, какие-то безвестные майоры и полковники принимают решение начать военные действия с нейтральным государством независимо от воли Хозяина?! Как такое возможно?! Сама предвоенная обстановка в отношениях с Финляндией, психоз и истерия в памяти о впечатляющей оплеухе, полученной советским монстром от «финской козявки» в Зимней войне, способствовала именно такому развитию событий. В этой связи вспомним также о массированной превентивной бомбардировке (вернее, попытке таковой) территории Финляндии 25-29 июня советскими ВВС. Что и послужило формальным поводом для финского парламента объявить войну Советскому Союзу.

Сам факт объявления нам войны Финляндией остается во многом незамеченным командованием армии и дивизий Северного фронта. Только в ЖБД 462сп (журнал боевых действий 462-го стрелкового полка) 168-й дивизии отмечено в записях от 26 июня: «В 24-00 Финляндия объявила нам войну». В штабных документах 7 армии 27 июня зафиксировано отправление соответствующей шифрограммы в штабы 71сд и 168сд. Отмечено также, что с 22 июня войска находятся в стадии отмобилизования, перемещаются ближе к границе, занимают отведенные участки и занимаются укреплением обороны. Похоже на действия по «Красному пакету», хотя сам факт вскрытия этих пакетов в ЖБД не отражен.

Боевые действия до начала июля заключались в отдельных стычках передовых отрядов финнов с нашими погранотрядами (80ПО и 3ПО) и выдвинутыми в приграничье подразделениями 71сд и 168сд. При этом погранотряды, согласно приказу, уже 25-26 июня начинают отход от линии госграницы, уничтожая постройки и пограничные укрепления и выводя в ближний тыл в заранее намеченные районы имущество, матчасть, боеприпасы, снаряжение. Из ЖБД 7 армии за 26.06 следует, что части получили указание разобрать ж.д. пути от станции Вяртсиля вблизи границы на 3 км вглубь, минировать дороги и создавать завалы на глубину до 5 км. В то же время отмечено, что телеграфная и телефонная связь работают неустойчиво (уже неустойчиво – это к вопросу о радиосвязи). По всем признакам наступательных действий здесь не планировалось. Основные события начались 2-3 июля.

71сд держала оборону (вернее, занимала рубежи) на огромном расстоянии по фронту – до 80-85 км. Ее правый фланг – 126сп совместно с 80ПО и 1/237гап – прикрывал направление, или же шоссейную дорогу от границы в направлении Куолисма-Лиусвари-Поросозеро и далее на стратегически важный порт и станцию на Кировской ж.д. г. Медвежьегорск. Против этой группировки советских войск противник поначалу направил основные силы оперативной группы «Ойнонен» – кавалерийскую бригаду (два полка) и егерский батальон. Всего в полосе обороны 71сд наступало две вражеские пехотные дивизии и указанная оперативная группа (три бригады). Превосходство в силах более чем троекратное! Это обстоятельство отражено и в книге американского историка Э.Зимке о войне в Карелии [2]. В ЖБД 7 армии от 25.06 отмечено, что по данным разведки противник на фронте армии группирует 3-4 дивизии, а их фактически было вдвое больше. Получается, наша разведка не смогла выявить подобное угрожающее положение вещей (помните, «языка взять не удалось»). Не от хорошей жизни в части 1 июля высылается приказ из армии, буквально: «Во что бы то ни стало захватить пленных». Командующий армией, командиры дивизий и полков без разведданных слепы, намерения противника неизвестны, неизвестен даже состав и нумерация противостоящих частей (а это очень важно), какие сосредоточены силы, где? Увы, полноценных ответов не было.

Оставалось только пассивное ожидание вражеского наступления в надежде на глухую оборону. В этих условиях из состава 7 армии уже в конце июня выводится только что отмобилизованная и сосредоточенная во втором эшелоне армии 237 стрелковая дивизия. Как с грустью пишут в ЖБД-7А: «237сд эшелонами отправляется в неизвестном направлении». Как оказалось – под Псков, куда рвались танковые колонны немецкой группы армий «Север». Дальнейшие события показали, что подобное отношение к противнику на Карельском и Ладожско-Онежском перешейках оказалось трагичным для судьбы Ленинграда и едва не стало фатальным для всего северного фланга советских войск, а то и перспектив войны в целом.

29 июня в штабе 7 армии получено сообщение о начале немецко-финского наступления на Мурманск и Кандалакшу. Части приведены в первую боевую готовность с указанием: «Первые эшелоны армии на оборонительные работы не привлекать, артиллерийский огонь открывать только после открытия огня противником» [3]. Вот тут непонятно: вряд ли этот запрет был связан с какими-то этическими соображениями, скорей всего из-за возможной демаскировки своих позиций. Противник на всех участках ведет разведку боем силами от роты до батальона. Нам же по-прежнему неизвестны силы врага и его намерения. Командарм-7 шлет приказы командующему ВВС армии (тогда была такая должность) о всемером усилении воздушной разведки всеми (так в приказе и сказано – всеми!) типами самолетов. То есть, разведданные нужны были как воздух – вслепую воевать со зрячим противником невозможно.

Из книги Э.Зимке, который описывал события в Заполярье и в Карелии как бы со стороны противника мы узнаем, что главный удар на участке обороны 7 армии РККА финская армия «Карелия» нанесла в зоне финского IV армейского корпуса к северу от озера Янис-ярви между ст.Вяртсиля и п.Корписелькя. Озеро Янис-ярви находится в 20 км «выше» по карте северной оконечности Ладожского озера и имеет размеры 15-18 км по меридиану и до 10 км в ширину. Станция Вяртсиля расположена в 12-15 км северо-западнее этого озера. Это направление прикрывали 367сп и 230 артполк 71 дивизии 7-й армии. Из ЖБД 7-й армии следует, в частности, что частям дан приказ перейти к активной обороне и то, что противник пытается активными действиями относительно небольших сил (до батальона) прощупать организацию нашей обороны. Запись от 6 июля: «Штаб армии приказывает не оставлять у противника убитых и раненых наших красноармейцев из разведок, вплоть до отправки специальных отрядов в тыл врага для их вывода». Благородно. 7 июля в 71сд прибывает усиление в виде одного батальона из 131 армейского запасного полка с артбатареей [4].

9 июля противник на фронте Вяртсиля пытается перейти в наступление силами уже до полка (это репетиция главного удара – авт.). И наконец, 11 июля финны наносят главный удар в юго-восточном направлении на участке границы Вяртсиля-Корписелькя (Корписелькя – это населенный пункт у границы севернее Вяртсиля на 30 км). Командарм-7 Гореленко перебрасывает на этот угрожающий участок все свои скудные резервы, даже не резервы, а несколько стрелковых рот из 168сд, на участке которой пока нет решительных действий со стороны противника. Командарм и комдив-71 «процеживают» тылы армии и дивизии и бросают на парирование наметившегося прорыва вражеских сил последние ресурсы: охрану штаба, связистов, тыловые подразделения [5].

Наши части 71сд (52сп от Корписелькя и 367сп от Вяртсиля) постепенно отходят под воздействием действительно превосходящих сил противника. Финны свое основное усилие направляют на юг и юго-восток от границы вдоль восточного берега озера Янис-ярви в сторону Ладоги с целью выйти на побережье, разрубить и разрезать наши обороняющиеся части, прижать их к Ладожскому озеру, к воде. Таким обводящим ударом оставлен не у дел Сортавальский укрепрайон (26УР) с его дотами и дзотами, а левый фланг 71сд и правый фланг 168сд вынуждены частью своих сил обороняться перевернутым фронтом – на восток. Остается неизвестным, предполагало ли наше командование в лице командарма-7 Гореленко и командующего фронтом Попова такое направление главных ударов противника; сработал ли здесь «стратегический гений» Маннергейма и начальника его генштаба Хейнрикса при разработке плана операций, но, скорее всего, сказалось банальное превосходство в силах. Хотя нельзя не оценить красоту замысла: на схеме видно (извините, если не смог выложить в сети) как две параллельные стрелы атакующих войск рассекают нашу скудную оборону, как они перерезают тылы и коммуникации обеих наших дивизий, взяв уже на шестой день операции основную ж.д. станцию снабжения Лоймола, оставив, тем самым, наши войска без связи с тылом.

При этом отчаянное сопротивление 367сп совместно с 230ап на восточном побережье оз.Янис-ярви едва не сорвало планы финского командования. Маннергейм был вынужден перебросить из-под Ханко на этот участок дополнительные силы в виде целой дивизии (17пд), оставляя тем самым против советских войск на полуострове только части береговой охраны и батальон шведских добровольцев. При этом резервная 1-я пехотная дивизия финнов прикрывает восточный фланг армии «Карелия» в районе Лоймола. 16 июля немецкая 163пд из резерва Маннергейма начинает наступление от Муанто (севернее ст.Лоймола) на восток к ключевому пункту нашей обороны и всех коммуникаций в районе станции Суорярви. Вот тут бы и ударить в левый фланг всей вражеской группировки вдоль дороги Корписелькя-Толвоярви, подрезать наступающий на юг финско-немецкий клин, лишив всю группировку противника сообщения с тылом по немногим дорогам… Нужен ударный кулак из одного (а лучше двух) танковых батальонов, нужен гаубичный полк РГК, массированная поддержка бомбардировочной авиации. Но ничего этого нет, нет даже лишних резервных стрелковых батальонов, чтобы хотя бы обозначить угрозу флангам противника.

Между тем перевес в силах у противника становится просто гигантским: уже 5 дивизий и егерская бригада наступают против нашихвсего лишь двух полков. Конечно, создание решающего преимущества в нужном месте в нужное время за счет ослабления других участков – это тоже искусство, но все же… У командарма-7 Гореленко из контраргументов только прибывший уже «к раздаче» слабовооруженный 131 запасной стрелковый полк (запасной – значит, не кадровый и собранный «с бору по сосенке») всего с одной приданной батареей 76мм пушек. Это очень мало! 15-16 июля обозначилась угроза окружения основных сил 71сд в районе южнее озера Янис-ярви (северная оконечность Ладоги).

16 июля, через 6 дней после начала наступления финская горнострелковая бригада (егерская) из группы «О» выходит к восточному берегу (северо-восточному) Ладожского озера у п. Койриноя. Два полка 71сд и вся 168сд оказываются отрезанными с востока, но у них все еще остается сообщение «с материком» по западному берегу Ладоги (относительно узкая полоска в 30-45 км от госграницы до западного побережья Ладоги), где финны пока еще не наступают. В эти дни полуокруженные части получают обращение главнокомандующего Северо-Западным направлением маршала Ворошилова, которое, если вкратце, выглядит так: «Бойцы! За Родину! Вы должны! Не посрамим!» и т.п. [6]. Но при этом Ворошилов прислал два горнострелковых батальона и обещал еще два полка подкреплений, которые должны были сосредоточиться у станции Суорярви (это в 100 км восточнее описываемых событий).

Все это время правофланговый полк 71сд – 126сп – ведет свою собственную отдельную войну в десятках километрах севернее основного направления атак противника, прикрывая дорогу Куолисма-Поросозеро-Медвежьегорск. Здесь пока без особого успеха наступает финская кавалерийская бригада и батальон егерей. 126сп занимает оборону по фронту до 20 км, поэтому его оборонительная позиция вынужденно состоит из отдельных ротных опорных пунктов.

16.2. Развитие финского наступление вдоль восточного побережья Ладоги.

18 июля в бой под ст.Лоймола вступает, наконец, подкрепление, обещанное Ворошиловым – это 9-й мотострелковый полк. Принадлежность этого 9мсп точно установить не удалось: его нет ни в нумерации полков 1-й танковой дивизии, ни в 10-м мехкорпусе (танковые и мотострелковые соединения Северного фронта). Скорее всего, это формирования НКВД, у которого была собственная система нумерации частей. Ситуации в целом это пополнение не переломило, финские войска, взяв станцию Лоймола, упорно продолжали свое продвижение на юг к Ладожскому озеру, создавая тем самым второе, восточное кольцо полуокружения наших войск (71сд и 168сд). При этом на восток, помимо наступления немецкой 163пд на Суорярви, с 20 июля начинает наступление от северной оконечности Ладоги и часть сил финского VI армейского корпуса – по дороге на Вохтозеро-Пряжа (дорога на Вохтозеро-Пряжа расположена южнее направления оз.Янис-ярви-Суорярви на 20-30 км). В этом районе наших войск практически не было.

22 июля части финского VIак после взятия станции Салми на восточном побережье Ладоги доходят вдоль по берегу до г. Мансила, расположенного на старой советско-финской границе. По указанию штаба Северного фронта в районе Мансила в тылу финских войск на побережье и близлежащих островах высаживается десант с помощью кораблей Ладожской флотилии. Морской десант пытается разгромить передовые финские подразделения и задерживает дальнейшее продвижение противника по восточному побережью Ладожского озера по направлению к реке Свирь. Тяжелые бои продолжались здесь до начала августа.

На западном побережье Ладожского озера финские войска переходят в наступление 31 июля. Им противостоят части 168сд и 142сд (23-й армии). При этом 168сд с 21 июля передана в 23 армию, так как оказалась к этому времени фактически отрезанной от штаба своей 7-й армии. Командарм-7 требует маршевых пополнений для восполнения все возрастающих потерь – не менее 2000 человек, из них 1500 под Суорярви и целый полк для 168сд [7]. С 23 июля в боях на восточном берегу Ладони начинает упоминаться 7-й мотоциклетный полк (прибыл из-под Выборга из состава 10 мехкорпуса) и 3-я бригада морской пехоты Балтфлота в составе трех батальонов, артдивизиона и отдельных рот усиления [8]. Указанные части вместе с 452 мотострелковым полком из 198 мсд 10-го мехкорпуса составили Олонецкую Оперативную группу – войск набралось на полноценную дивизию. Финны наносят удар во фланг этой группировке и наши войска, избегая окружения, вынуждены отступить еще южнее к реке Тулокса. Сюда же 25 июля прибывает 3-я Ленинградская дивизия народного ополчения двухполкового состава с приданным артдивизионом (без одной батареи) [9]. Дивизию для Олонецкого направления выделил из фронтовых резервов сам Ворошилов. Судьба этой слабовооруженной и неподготовленной к боям дивизии была трагичной, как и всех формирований народного ополчения. Соотношение сил на востоке Ладоги меняется и становится практически 1:1.

Из ЖБД-7А: «Противник с помощью авиации и танков (к танкам и авиации у противника мы еще вернемся) ведет наступление в восточном направлении». Это уже направление на Петрозаводск. Враг атакует повсюду и непрерывно. Одна колонна финского VIак продолжает наступательные действия вдоль дорог по восточному берегу Ладоги (от реки Тулокса к реке Свирь), другая начинает атаковать восточное направление через Вохтозеро на Пряжу (в Пряже находится штаб 7 армии). В боях с этой колонной участвует 24-й мотострелковый полк (это 24мсп 24-й танковой дивизии 10-го мехкорпуса), переброшенный сюда из-под Выборга, где все еще относительно спокойно, и некий истребительный отряд – местное слабовооруженное ополчение. Здесь же и 10-й стрелковый полк, переформированный из 131 запасного полка.

Севернее, вдоль дороги Лоймола-Суорярви наступает немецкая 163пд неполного состава (без одного, а то и без двух полков – точно установить не удалось), это продвижение сдерживается остатками 367сп 71-й дивизии и 230 артполка. На помощь немцам финское командование отправляет батальоны егерей и самокатчиков (солдаты на велосипедах), которые в который раз обходят по лесам наши позиции с флангов и 26 июля перерезают южнее озера Сямозеро железную дорогу от Суорярви на восток – на Эссбила-Петрозаводск. Советское командование формирует здесь Петрозаводскую Оперативную группу (группа генерала Антонюка) в составе: 24 мсп, 10-й зап.сп, истребительный отряд, два танковых батальона из 2-го танкового полка 1-й тд и бронепоезд [10].

16.3. Попытка контрнаступления на ст. Лоймола.

Еще 19-20 июля в Петрозаводске из эшелонов 1-й танковой дивизии, направлявшейся из-под Алакуртти на Ленинградское направление, приказом Ворошилова был выделен весь 2-й танковый полк 1-й тд (два неполных батальона) [11,12]. Сколько в этом танковом полку оставалось боеспособных танков можно оценить только приблизительно. Если из 350 единиц, прибывших под Алакуртти (на всю дивизию) в боях на Кандалакшском направлении было безвозвратно потеряно 34 машины, а всего подбито и вышло из строя по техническим причинам 65 танков и, к тому же оставлено в распоряжении 14 армии еще порядка 30-40 единиц, то на каждый танковый полк в остатке приходится по 135 танков, а на каждый из трех танковых батальонов выходит, в среднем, по 45 машин – см. гл.14. Один танковый батальон был направлен в Суорярвскую ОГ (оперативная группа), а два в Петрозаводскую.

Линия фронта здесь имела очаговый характер, советские и финско-немецкие части располагались не по традиционным понятиям «фронтом на запад, или восток», а, будучи в тылу друг у друга, имели, зачастую «перевернутый фронт». Так, на Петрозаводском направлении финны, продвинувшиеся к концу июля уже почти до Петрозаводска, имели у себя в глубоком тылу все еще сражающийся наш «Суорярвский выступ». И этот «выступ» не позволил финнам развернуть с ходу широкое наступление на Петрозаводск.

Два советских танковых батальона под Пряжей (узел дорог ближе к Онежскому озеру) сразу были брошены в бой в наступление с задачей отбить станцию Лоймола (еще одна «кость в горле» у советского командования), но это уже в 150 км восточней Пряжи – как могли танки по лесам отбить эту станцию непонятно в принципе. Существует неподтвержденная легенда, что Ворошилов лично руководил операцией, по крайней мере, в ЖБД-7А в записях от 22-25 июля упоминаются соответствующие распоряжения Главкома Северо-Западного направления. Танковый удар (серьезная сила – до 80 танков) поддерживали целых три мотострелковых полка НКВД. Что из себя представлял «мотострелковый полк НКВД» не совсем понятно – скорее всего, это была наспех сооруженная конструкция из неприспособленных к боевым действиям с вооруженным противником чекистов. Но, судя по приставке «мото-», разъезжающих на автотранспорте. Так, например, по данным из [13] Ростовский полк НКВД насчитывал 2254 человек л/c, имел роту танков (каких именно не указано, но, скорее всего, все тех же пулеметных танкеток П-37/38), при этом всего две артбатареи и 220 единиц автотехники – то есть, передвигались моторизованные чекисты автотранспортом, в отличие от простой пехоты. Силы собрались, на первый взгляд, серьезные: противостоящие этим войскам части финской 5пд и егерской бригады были обречены на поражение, но и в этом случае «что-то пошло не так».

Наступление началось 23 июля силами пока только одного танкового батальона и одного полка НКВД. Но оборона финнов оказалась устойчивой к танковым атакам. Сказался опыт Зимней войны, когда советские танки и бронемашины на узких лесных дорогах становились легкой добычей подвижных финских противотанковых 37мм пушек, противотанковых гранат, ПТР и бутылок с горючей смесью («коктейль против Молотова»). Уж не отсюда ли пошла вынужденная «мода» на бутылки и ПТР с осени 1941 во всей Красной Армии? Но основные потери бронетанковые силы РККА имели, как это неоднократно упоминается в боевых документах 7-й армии, от огня крупнокалиберных пулеметов и автоматических зенитных малокалиберных пушек (последних в наших войсках практически не было). Наступление захлебнулось.

Через несколько дней в начале августа к Петрозаводской ОГ присоединили 272 стрелковую дивизию и вновь танки были брошены в атаку в лес на врага и с тем же результатом. «Ошибки и неумение опыта войны танками в лесу без налаженного взаимодействия с пехотой» – так записано в ЖБД-7А – и еще: «Не умели грамотно распорядится танками». Танки «испарялись» десятками. А, значит, до войны вопросы эти не отрабатывались. К 20 августа 2-й танковый полк был вынужденно расформирован, остатки его свели в два отдельных батальона – 51отд.тб и 106отд.тб – их передали «на баланс» в 7-ю армию [14].

И только 1-й танковый полк 1-й Краснознаменной танковой дивизии добрался до Ленинграда, где участвовал в боях, а 2-й тп и мотострелковый полк этой дивизии «растворились» в карельских дебрях. В ЖБД-7А эта неудачная попытка наступления с помощью танковых батальонов описана так: «Подразделения Антонюка усилены танками 2/24 мотополка, усиленный 20-ю танками и 4-мя бронеавтомобилями, в районе Кукозеро встретил сильное сопротивление; 2/24 потерял до 50% пехоты (!-авт.), 4 танка, 2 БА и отошел…».

Ситуация в Южной (Олонецкой) ОГ в эти дни в ЖБД-7А описывается так: «Военный совет приказывает принять решительные меры борьбы с фактами трусости, паникерства и ухода с поля боя. Приговоры трибуналов приводить в исполнение немедленно. Расстреляйте перед строем наиболее злостных дезертиров. Разъяснить, что трусам, паникерам, дезертирам, предателям Родины (интересная оговорка – Родины) не будет пощады». Подобных приказов мы не видели в войсках 14 армии. Дела, значит, обстояли, совсем плохо. Обратим внимание: «расстрелять наиболее злостных дезертиров» значит, явление стало массовым и расстреливать всех подряд стало уже «экономически невыгодно». Судя по тону приказа, негативные явления участились и это всего через месяц войны. Интересно, были ли у финнов дезертиры и предатели и сколько их расстреляли перед строем? Напомним, что изначально 71сд во многом формировалась из лиц финской национальности.

Командарм-7 в своем очередном приказе с горечью констатирует: «Бои за 23-26 июля показывают, что на всех участках инициативу захватил противник, разведка ведется плохо, действий в тылу врага не создается». А ведь силы сторон, благодаря прибытию на фронт все новых и новых частей Красной Армии практически сравнялись. Трехкратное преимущество противника растаяло, но он продолжал успешное наступление на всех участках. Вот что значит владеть инициативой!

Войска 7-й армии, обороняющиеся на данном направлении – Петрозаводск-Сортавала-Ладожско-Онежское межозерное дефиле – в том числе Олонецкая (Южная в некоторых документах) и Петрозаводская Оперативные группы состояли в июле-начале августа 1941 года из нижеперечисленных основных воинских соединений, частей и подразделений. 71сд – три стрелковых полка (52сп, 126сп и 367сп), 131 (10-й) запасной сп, истребительный батальон, остатки двух погранотрядов – 80ПО и 3ПО, 3-й бригады морской пехоты, 3-й ЛДНО (дивизия ополчения) – три полка (или, все же – два?), 7-й мотоциклетный полк 10-го мехкорпуса, 452 мсп из 198мсд 10-го мехкорпуса, 24-й мотострелковый полк 10мк, 2-й танковый полк неполного состава 1-й тд, мотополк НКВД [15] . Итого 13 полков, бригада и отдельные отряды (например, бронепоезд), или же примерно 5 расчетных дивизий.

Со стороны противника наступали один полк из немецкой 163пд, финские 11пд, 5пд, егерская и кавалерийская бригады, 17пд, 1-я пд и танковая бригада (батальон). Финская егерская бригада состояла из трех батальонов, сколько это личного состава установить не удалось, но известно, что эти подразделения обладали повышенной подвижностью благодаря… велосипедам. Егеря и разведка у финнов поэтому быстро маневрировали по лесным тропам, легко проникая на фланги и в тылы советских войск. Если в чем и просчитался в подсчете количества частей и подразделений у обеих сторон, то несущественно. Итого у противника примерно те же 15 полков или 5 расчетных дивизий. Данные взяты со штабной карты 7-й армии, толково и информативно составленной майором Раудом [15], а также из неоднократно упоминавшейся ранее книги Э.Зимке.

То есть «решительное превосходство в силах со стороны противника» существовали только в отчетах штабов армии и дивизий. Но вот командование врага умело маневрировало своими ресурсами и не рассылало в свои войска приказы о трибуналах и расстрелах, занимаясь своим непосредственным делом – планированием операций. Складывается впечатление, что у финнов наступал некий сплоченный монолит, а у нас против них – разношерстное лоскутное одеяло, сотканное из остатков разных частей и кое-как наспех сколоченных подразделений – лишь бы дыры залатать. При этом имеем обязательное неумелое и беззубое «тыканье» в финскую оборону с большими потерями, а в ответ – вечные обходы и охваты с флангов, «противоядия» от которых так и не нашли.

Растерянность и слабую компетентность нашего командования первого и особенно начального периода войны подчеркивает факт постоянного и хаотичного перетасовывания подчиненных частей в попытках противостояния энергичному и непредсказуемому напору противника. Судите сами, например, из 198-й мотострелковой дивизии 10-го мехкорпуса (это западный берег Ладоги) танковый полк дивизии – 146тп – переброшен в начале июля под Ленинград, а вместо него прибывает 41-й танковый полк 21тд 10мк (при этом остальные части 21тд остаются под Ленинградом). В шахматах эта комбинация называется «рокировка в длинную сторону». 24-й мотострелковый полк 24-й танковой дивизии 10-го мехкорпуса (из-под Выборга) передан в 7 армию. Из 198мсд в начале июля 452мсп отправлен на Олонецкое направление (то есть, дивизия пребывает на западном побережье Ладоги, а один из ее полков – на восточном). Другой полк той же дивизии – 450мсп – убыл под Ленинград. В 198мсд из «родных» частей остается только 704 артполк и все штатные дивизионные подразделения, но добавился «чужой» 41 танковый полк. Какая может быть в таких условиях управляемость и боевая слаженность?! Также были растасканы (иного слова не подберешь) в разные армии и даже фронты обе танковые дивизии 10-го мехкорпуса 23-й армии (об этом далее): 7-й мотоциклетный полк оказался в Олонецкой ОГ вместе с 452мсп 198мсд и 3-й бригадой морской пехоты – все это впоследствии стало 67-й стрелковой дивизией.

16.4. Бронетанковые войска и авиация на Ладожско-Онежском перешейке.

Теперь попробуем оценить действия и потери бронетанковых сил финнов и РККА за июль 1941 года на Петрозаводском и Олонецком направлениях. Судя по данным из [16] единственные «броневой ударный батальон» финской армии наступал как раз на данных направлениях, в основном, по восточному берегу Ладоги. При этом несколько совсем уж «ржавых корыт» в виде легких французских танков времен Первой мировой войны несли охранную службу в тылу. Всего в финском танковом батальоне было около 80 танков, в основном, советского производства Т-26, БТ и ОТ (огнеметные) в различных вариантах. Кроме того имелось 22 также трофейных наших бронеавтомобиля и 42 (!) плавающие танкетки ПТ-37/38, которые были распределены между армейскими корпусами как связные, дозорные и разведывательные машины.

У нас таковых танкеток по штату должно было быть по 16 единиц в каждой стрелковой дивизии. Бронетанковые силы РККА на этих направлениях имели к концу июля порядка 135 танков (таких же Т-26 и различных БТ и даже несколько КВ) под Ведлозером, Пряжей и Семозером – это уже упоминавшийся 2-й танковый полк 1-й танковой дивизии, задержанный здесь по приказу Ворошилова для проведения наступательной операции на станцию Лоймола. Как этими силами распорядились мы уже писали чуть выше: произошло распыление единого ударного кулака на подвижные огневые точки по лесам и чащам с последующим их неизбежным уничтожением из засад. К концу августа 2-й танковый полк ввиду малого количества оставшихся в строю танков был расформирован, а из его остатков, как уже говорилось, организовали два отдельных танковых батальона, получивших еще несколько новых тяжелых КВ из Ленинграда. Судьба этих батальонов также оказалась незавидной: из переписок по всем ссылкам и форумам им посвященным следует, что 51отб почти полностью погиб в боях за Петрозаводск, а остатки 106отб в конце года переформировали в 48отб [14] . Легкие танки с противопульным бронированием и пушкой 45мм никак не годились ни для прорыва по лесным тропам финской обороны, ни для отражения атак врага, так как фугасно-осколочное действие малокалиберных снарядов крайне незначительно и неэффективно. Легкий танк – это особый инструмент для рейда по тылам противника, это машина-терминатор для нарушения коммуникаций, уничтожения складов и штабов и создания паники в тылу. Чем собственно и занимались немецкие танкетки и легкие танки Т-I и T-II, чешские T-38, средние танки T-III после прорывов советской обороны в 1941-1942 гг.

Что касается финской «танковой армады». На рабочих картах дивизий, 7 армии и Северного фронта, выложенных на сайте pamyat-naroda.ru, этот танковый батальон обозначен как «танковая бригада». К сожалению, сами эти карты не удается скачать в приемлемом качестве, но любопытствующие могут легко их найти на указанном сайте самостоятельно, набрав в поисковике номер интересующей части или соединения. Так вот, финны не только сохранили боеспособность своего танкового батальона (его не бросали в самоубийственные атаки на противотанковую оборону по лесным тропам), но за счет брошенных, подбитых и восстановленных танков 1тд 1-го мехкорпуса и 10-го мехкорпуса они создадут в начале 1942 г. свой второй танковый батальон, затем танковую бригаду, а летом того же года даже дивизию, правда, с помощью поставок из Германии немецких и трофейных советских танков [16].

По поводу действий ВВС сторон в первые недели войны на данном направлении добыть каких-либо конкретных данных не удалось. Ограничимся общими фразами, что существенного влияния на общий ход боевых действий авиация не оказала. И наши, и финны ограничивались ведением авиаразведки, с редкими налетами одного-двух звеньев бомбардировщиков и штурмовиков (а то и отдельных самолетов) на позиции противника. Запись в ЖБД-7 от 21 июля: «Самолеты противника группами атаковали наши части на Сортавальском направлении (напомним, Сортавала – порт в северном «углу» Ладоги) и бомбардировали Петрозаводск. О действиях ВВС армии сведений нет». Сведений нет у командования 7-й армии, а у нас тем более. Базировавшийся на аэродромы Бессовец и Гирвас (это в районе Петрозаводска) 72-й смешанный авиаполк (72сап) из 55сад после потери едва ли не трети бомбардировщиков СБ (увы, как правило, с экипажем из трех пилотов) в превентивных налетах на Финляндию, начиная с утра 25 июня (только в один день 25 июня с боевого задания после налета на финский аэродром Йоронен не вернулось 9 самолетов с экипажем в 27 человек [17]), далее какими-либо подвигами в боевых документах 7 армии не отмечен. В ЖБД-7 основным требованием к собственным ВВС в виде 55сад было ведение авиаразведки. Отдельные целеуказания на скопления войск противника не могли привести к эффективному воздействию нашей авиации из-за большой разницы во времени реагирования: оперативной связи передовых частей армии непосредственно с авиаполками не было (как и во всей РККА).

В 55сад с начала войны входили только два полка: 72бап (34 самолетов СБ) и 155иап (33 И-16), но, начиная с 19 июля сюда прибывает три эскадрильи (это 27-36 самолетов) штурмовиков И-153бис из 65шап, с начала июля под Петрозаводск прибыл 197иап из 17 самолетов И-153 и 119-я отдельная разведэскадрилья – правда, всего 5 разведчиков на базе СБ (данные из Википедии – «55-я смешанная авиадивизия»). Итого к концу июля группировка ВВС на Петрозаводском направлении насчитывала около 120 самолетов (сколько из них боеготовых – неизвестно). В сентябре в состав 55сад входит 31скабп из 19 самолетов Пе-2, а к концу года еще и 524иап на И-16 (количество неизвестно). Этим 120 самолетам финны могли противопоставить 5 эскадрилий своего «разношерстного и разноплеменного» набора истребителей, штурмовиков, разведчиков и всего 12 бомбардировщиков английского производства «Бленхайм». На Петрозаводском направление периодически действовали и оставшиеся в распоряжении командования финских ВВС десять «Бленхаймов» из всей этой «английской команды» в 22 машины.

Финская эскадрилья по штату насчитывала 27 самолетов, что сопоставимо с нашим авиаполком. Итого финнам удалось сосредоточить на данном направлении около 140 самолетов против 120 наших. Учитывая большую аварийность нашего авиапарка, хронические затруднения со своевременным ремонтом и общим некачественным аэродромным обеспечением превосходство в воздухе сложилось в пользу финских ВВС. К тому же люфтваффе периодически оказывало своему союзнику воздушную поддержку: в ЖБД-7А есть записи о сбитых Ме-109, которых в июле у финнов на вооружении не было (хотя также нет данных о присутствии в данной зоне боев в это время немецких истребителей – похоже, «мессерами» называли любые монопланы противника).

Источники и литература:

1. 71-я стрелковая дивизия. Начало боевых действий. Управление Федеральной службы судебных приставов. [Электронный ресурс] URL:http//u10.fssp.gov.ru;

2. Зимке Э. Немецкая оккупация Северной Европы. Гл.10. Финская война. Операции 1941 г. М., Центрполиграфпром, 2005;

3. Журнал боевых действий 7-й армии РККА от 29.06.41г. (Здесь и деле приводятся ссылки на архив ЦАМО). [Электронный ресурс] URL:http//pamayt-naroda.ru;

4. Журнал боевых действий 7-й армии РККА от 08.07.41г. [Электронный ресурс] URL:http//pamayt-naroda.ru;

5. Журнал боевых действий 7-й армии РККА от 10.07.41г. [Электронный ресурс] URL:http//pamayt-naroda.ru;

6. Журнал боевых действий 7-й армии РККА от 15.07.41г. [там же];

7. Журнал боевых действий 7-й армии РККА от 21.07.41г. [там же];

8. Там же, запись от 23.07.41г.;

9. Там же, запись от 27.07.41г.;

10. Боевые действия в Заполярье и Карелии (июнь-декабрь 1941 г.). Оборонительные операции на Петрозаводском и Олонецком направлениях. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru;

11. 1-й танковый полк. Википедия. [Электронный ресурс] URL:http//dic.academic.ru;

12.Петров М. В дни войны и мира.Гл.2. Северо-Западное направление.[ Электронный ресурс] URL:http//biography.wikireading.ru;

13.Последний рубеж На Зеленом острове конвойный полк стоял насмерть. Военное обозрение.21.04.2015. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru;

14. 1-я танковая дивизия. [Электронный ресурс] URL:http//rkkawiki.ru;

15.Карта боевых действий войск Сев.Ф на Петрозаводско-Свирском напрвлении. Архив: ЦАМО, Фонд: 217, Опись:1221, Дело: 235. [Электронный ресурс] URL:http//pamayt-naroda.ru;

16.Финские танковые войска в войне-продолжении. Танковый фронт 1939-1945. [Электронный ресурс] URL:http//tankfront.ru;

17.Геуст К.-Ф. Советские бомбардировки Финляндии в июне 1941г. Результаты бомбардировок. [Электронный ресурс] URL:http//nnre.ru/transport-i-aviacija.

Глава 17. Оборонительные операции 7-й армии осенью 1941 в Прионежской и Олонецкой Карелии, Свирь-Петрозаводск-Медвежьегорск-Повенец.

Развитие событий на этом направлении надо рассматривать в тесной связке с начавшимся 31 июля наступлением финнов в зоне 23 армии, состоявшем из трехстороннего, сходящегося на Сортавалу, выдвижения вновь созданного финского I армейского корпуса (три пехотные дивизии – 7пд, 19пд, 2пд) и атакой II ак финской армии на направлениях Лахденпохья-Хитола-Кексгольм. Гораздо позднее – 21 августа – финский IVак начал наступление на Выборг. Такое значительное разнесение по времени основных этапов финского наступления в Карелии (10 июля-31 июля-10 августа-22 августа) позволило финскому командованию ввести в заблуждение противника и соответственно маневрировать резервами.

На Петрозаводском и Олонецком направлениях тем временем образовалось своеобразное «затишье перед бурей», борьба здесь приняла на некоторое время позиционный характер с попытками контрнаступления как со стороны войск 7-й армии, так и с финской стороны. 2 августа германское ОКХ (главнокомандование сухопутных сил) попросило финнов возобновить наступление вдоль восточного берега Ладожского озера в направлении Лодейного Поля (у реки Свирь) и принять участие в штурме Ленинграда. Маннергейм тогда отказался, сославшись на опасность такого движения из-за наличия за спиной его VI армейского корпуса так называемого «Суорярвского выступа» в советской обороне, угрожающего тылам и левому флангу финской группировки. Он предложил немцам вначале «срезать» этот выступ силами наступающей здесь немецкой 163пд [1] – чего немцам никак не удавалось сделать благодаря стойкому сопротивлению советских частей, конкретно 52 полка 71сд.

Начало августа ознаменовалось провалом второй попытки наступления советских войск на Петрозаводском направлении. Два танковых батальона опять застряли на лесных тропах (как и в июле), прорыв к Суорярви и к станции Лоймола не удался. В ЖБД-7А этот факт изложен обтекаемыми и гладкими формулировками, типа: противник оказывает упорное сопротивление, отходя под натиском таких-то частей. Правда, отход это измеряется в сотнях метров, и после 14 августа речь идет уже об отражении вражеских контратак. Причем, если в начале ежедневных отчетов стандартно говорится, что «части армии прочно удерживают занимаемые рубежи», то к окончанию того же дня констатируется «отход под давлением превосходящих сил противника». А наутро снова: «Части занимают рубежи». Факт взятия финнами 15 августа Сортавалы – ключевого пункта обороны в Северном Приладожье, повлекшим за собой окружение двух наших дивизий, в ЖБД-7А никак не отражен. Также как и оставление в конце августа Суорярвского выступа.

Вплоть до начала решающего наступления финнов на Петрозаводск 4 сентября боестолкновения в ЖБД-7А описываются все теми же штампами: «занимаем рубежи, но под давлением превосходящих сил противника они вынужденно оставлены». Хорошо, хоть так, без окружений и котлов, что в это время происходило с частями соседней 23-й армии. В череде постоянных отступлений светлым и радостным пятном выглядит следующее событие в жизни 7-й армии (это после того как на участке 52сп противник в очередной раз прорвал фронт): Указом Президиума Верховного Совета КФССР 52сп награжден Почетным Красным Знаменем (все с большой буквы). Противника, впрочем, это Знамя не остановило.

4 сентября возобновилось наступление VIак финской армии по восточному побережью Ладожского озера (вдоль ж.д. и шоссейной дороги). Три пехотных дивизии и егерская бригада после самого мощного за всю войну артобстрела прорвали оборону 7-й армии, состоявшей всего лишь из одной дивизии (это 3-я Ленинградская дивизия народного ополчения), бригады и двух отдельных полков «истребителей» (почти без артиллерии) – то есть, прорвали финны совсем уж «дырявую» оборону из наспех собранных и кое-как вооруженных частей. А больше никого и не было… Уже через три дня финны преодолели 80 км и достигли рубежа реки Свирь у Лодейного Поля (Свирь – это река, она же широкая протока, соединяющая Онежское и Ладожские озера в их южной части). Свирь была тем рубежом, далее которого планы финского командования не простирались. В июньском приказе Маннергейма на наступление рубеж реки Свирь был обозначен как конечная цель всей операции армии Финляндии в предстоящей войне (если верить мемуарам маршала)[2]. Не давая передышки советским войскам, финская егерская бригада, ударом от Лодейного Поля на восток стремительно, уже через сутки, 8 сентября, перерезает у станции Свирь Кировскую ж.д. В тот же день финский VII армейский корпус (две пехотные дивизии) ударом от Ведлозеро на восток захватывает станцию и узел ж.д. Красная Пряжа (где совсем недавно располагался штаб 7-й армии РККА). Следующим этапом финского наступления предполагался штурм Петрозаводска – столицы КФАССР, города и порта на Онежском озере.

17.1. Поход финнов на Петрозаводск и штурм города в сентябре 1941.

(Глубокий охватывающий рейд от реки Свирь на север.).

Наступление финнов на Петрозаводск началось 4 сентября. В тот же день состоялись переговоры Маннергейма с начальником ОКХ Йодлем, в ходе которых финский командующий отказался содействовать немцам в планировавшемся теми штурме Ленинграда [1]. В этом отказе не было морально-этических сомнений и ностальгии бывшего кавалергарда по городу юности. Все было гораздо прозаичней: силы маленькой Финляндии были на исходе, а экономика находилась на грани краха с угрозой голода в ближайшую зиму. Кроме того, Маннергейм пожаловался Йодлю, что только за август каждая рота его армии потеряла один взвод из четырех. Что означает признание 25% потерь только за один месяц боев. Временные успехи доставались финнам весьма дорогой ценой.

Но пока дела у них шли блестяще. 1-я егерская бригада продвигалась к Петрозаводску с юга вдоль железной дороги. VII армейский корпус направил одну дивизию через леса между шоссе Красная Пряжа-Петрозаводск и железной дорогой (с запада на восток) – что явилось полной неожиданностью для нашего командования – вторая дивизия двигалась вдоль того же шоссе. Группа «Ойнонен», к которой присоединился II-й ак, переброшенный с Карельского перешейка (вот он – маневр силами) наступала с северо-запада. Итого, непосредственно на Петрозаводск наступали 4 дивизии и 3 бригады.

Что могло противопоставить этому натиску советское командование? Из приводимой ранее оперативной карты майора Рауда (это наш майор) [3] можно определить какими силами под Петрозаводском оно (командование) располагало. А именно (с севера на юг западнее Петрозаводска): группа подполковника Томмола (это из 71сд, видимо, всего до батальона), один батальон из 52сп и роты Петрозаводского гарнизона (количество неизвестно), далее 24 отдельный мсп (видимо, полк НКВД), 9-й мсп, остатки 2-го танкового полка, 10-й запасной полк, отдельные дивизионные подразделения и еще южнее зона обороны 272сд. Всего примерно 7 расчетных полков, или же две дивизии. И, если под Петрозаводск не поступали в эти дни подкрепления, то финны действительно имели едва ли не трехкратное превосходство в силах. К тому же финская авиация располагала большим количеством самолетов и вела себя более активно.

Вот как маленькая Финляндия смогла сосредотачивать на относительно узких участках фронта двух-трех-четырехкратное превосходство против гигантского Советского Союза, да еще при этом очень больно ударить?! И это сосредоточение финской армии для атаки наши генералы от хваленых ГРУ и НКВД проморгали. Дыры в обороне начали спешно латать, но было поздно.

Также и быстрый, всего за три дня выход финской армии к реке Свирь (от предыдущего рубежа развертывания на реке Тулокса) однозначно прошел мимо внимания руководства Северного фронта, Генштаба РККА и Ставки Верховного Главнокомандования. Этот очередной прорыв финнов с севера к Ленинграду, наряду со взятием немцами 8 сентября Шлиссельбурга, обозначил начало Ленинградской блокады. И, похоже, в Ставке не сразу сообразили, что до Ленинграда финским войскам оставалось преодолеть такое же расстояние, как и от предыдущего исходного рубежа атаки до позиций РККА на Свири – то есть всего через трое суток можно было ожидать финнов на окраинах «колыбели революции».

Одновременно с этим оперативным прорывом к Свири, даже на неделю ранее, 2 сентября на Карельском перешейке финны вышли на старую границу в 25-35 км от Ленинграда, создав тем самым прямую угрозу городу с северо-запада. Удавка вокруг города стремительно затягивалась. И вот именно поэтому и именно еще тогда – 4 сентября – надо было пресловутой «любой ценой» удерживать позиции на реке Тулокса (восточный берег Ладоги – промежуточная линия обороны на пути к Свири) и у Ведлозера (большое озеро примерно на полпути по железной дороге от Ладоги к Петрозаводску). В этом случае еще оставалась бы возможность снабжения Ленинграда и армии по железнодорожной ветке от Петрозаводска на юг через Лодейное Поле (железнодорожный узел на южном берегу Свири) на Волхов и далее. К тому же, линия побережья Ладоги, находящаяся в наших руках, была бы в таком случае в полтора раза длиннее, обеспечивая тем самым лучшие возможности для снабжения города.

Справедливости ради надо сказать, что какую-то информацию о готовящемся решительном наступлении на данном направлении советское командование имело, так как в начале сентября здесь (в Лодейном Поле) начали выгружаться части 314сд, а в Петрозаводске 313сд. Там же сосредотачивалась и 272сд [4,5], но все эти силы не успели к решающим событиям и только «затыкали» все расширяющиеся бреши в советской обороне. О настроениях, царивших в эти дни в штабах войск Карельского фронта и советско-партийных органах Карелии говорит такой совершенно неожиданный факт (далее цитата из [6]). «При подходе противника из заключенных, трудпоселенцев, вольных и подневольных рабочих и лесорубов спешно сформировали две стрелковые дивизии по 15 тысяч штыков каждая: одну в Подпорожье, другую – в районе Свирьстроя, у 2-й ГЭС. Но как только этот специфический контингент вышел из-за колючей проволоки, сразу же вышел и из повиновения начальству. Люди стали разбегаться по лесам и деревням, грабить поселки, многочисленные склады с продовольствием, водкой, мануфактурой. Многие прихватили и оружие».

17.2. Противостояние на Свири.

Изначально по планам Маннергейма (заявленным им в открытых выступлениях) река Свирь предполагалась как некий естественный пограничный рубеж между новой Великой Финляндией и какими-то остатками от России. Считается, что финская армия, выполнив свою задачу-максимум в данном районе, остановилась сама собой. Но тем не менее… Состоялось форсирование водной «пограничной» преграды и захват плацдармов на южном берегу. Плацдарм, на всякий случай, до 100 км по фронту и до 15-20 км в глубину. Можно целое государство основать. И немцам, и финнам в сентябре, вроде бы, оставался последний рывок, даже «рывочек» до замыкания второго кольца вокруг Ленинграда, но не вышло… Причины разные.

Финны утверждают, что Маннергейм и не собирался идти дальше на юг на соединение с немцами, а наши историки говорят, что финны не смогли преодолеть упорную советскую оборону. В этом вопросе можно ломать копья еще 80 лет, тем более при наглухо закрытых советских архивах. Как бы там ни было, прорыв финской армии с 4 по 7 сентября к реке Свирь радикально изменил стратегическое положение Ленинграда. Впрочем, как и последовавшее через 3 недели падение Петрозаводска.

Интересно, что 11 сентября глава МИД Финляндии проинформировал посла США в Хельсинки о неучастии его страны в штурме Ленинграда. В свою очередь, 3 октября после завершения боев за Петрозаводск госсекретарь США поздравил посла Финляндии в Вашингтоне с «освобождением Карелии» [1].

17.2.1. Мерецков и 7-я Отдельная армия.

23 сентября 7-я армия становится отдельной и подчиняется напрямую Ставке – география боев обусловила целесообразность такой акции. Командарма Гореленко сменяет генерал армии (!) Мерецков как «специалист» по Северу (Гореленко стал зам.командующего). Для Мерецкова -бывшего командующего Ленинградским военным округом и, тем более, бывшего начальника Генерального штаба РККА – назначение на армию не ахти какое, но, учитывая откуда прибыл Мерецков (а прибыл он едва ли не с того света – с Лубянки), назначение это для будущего маршала стало чудесным спасением. У Сталина в начале войны генералы расходовались быстро: по данным из [7] за 1941 год погибло, попало в плен, умерло, расстреляно не менее 107 генералов и равных им по званию комиссаров. Ну, а поскольку Мерецкову кроме пьяной генеральской болтовни предъявить оказалось нечего, то ему и было позволено покомандовать не самой мощной армией и не на самом «горячем» участке войны.

Кирилл Афанасьевич сразу с тюремных нар попал в полуокруженный Петрозаводск, штурм которого финны как раз и начали 20-21 сентября, и принял на реке Свирь полностью деморализованные остатки 7-й армии. Почти с ходу Мерецков издает такой интересный приказ (ЖБД-7А от 6.10.41): «Личной проверкой Командарм Генерал Армии тов. Мерецков установил, что в армии никто по деловому не занимается учетом людей и вооружения, что командиры и комиссары частей и соединений не знают сколько у них бойцов, какие за день потери в людском составе и вооружении, не выявляя преступной убыли оружия и тем самым покрывают предателей и изменников бросивших оружие. Учет запущен» (орфография сохранена). Вот такая вот была война.

Сменив Гореленко, Мерецков энергично пытается спасти положение как под Петрозаводском, так и на реке Свирь. Финны закрепились на Свири на плацдарме от Онежского озера до поселка Лодейное Поле к 20-м числам сентября, причем последний оставался в наших руках. Далее до Ладожского озера линия фронта шла по реке, а вот вблизи устья уже наши войска имели небольшой плацдарм на северном берегу Свири. Против этого плацдарма стояла немецкая 163пд (без одного полка), выше по реке четыре дивизии финского VI ак. Наши войска на Свири состояли из пяти дивизий (368сд, прибывшая из Вологды, 114сд из Иркутска, 21сд из Перми, 314сд из Казахстана, 67сд, сформированная из различных разбитых частей), трех морских стрелковых бригад и одной танковой бригады (46отбр) из 62 танков: 7КВ, 25 Т-34, 30 Т-26. [8].

В конце сентября-начале октября следует попытка противника форсировать Свирь и в ее нижнем течении, но у финнов не получилось. Вернее сказать, попытка эта была нейтрализована приведенными к тому времени Мерецковым в чувство советскими войсками. 21-22 октября два батальона 314сд в свою очередь захватывают плацдарм напротив Лодейного Поля и удерживают его несколько дней. Там же почти все и остались – финны говорят о 600 убитых наших солдат – эвакуация с плацдарма не была разработана [9]. В результате захвата противником железной дороги от Лодейного Поля на восток, на Вологду (ж.д. ветка проходит южнее реки) 7-я армия оказалась отрезанной от баз снабжения и месяц, вплоть до освобождения Тихвина в начале декабря армия держалась на запасах Свирьстроя (стройка ГЭС).

Как бы там ни было, но бои на Свири к концу осени также сошли на «нет». Финны, похоже, были удовлетворены обладанием своеобразного предмостного укрепления на южном берегу реки в виде плацдарма 100х15км перед основательной водной преградой и своей «пограничной» рекой. Немцы не сумели выйти через Тихвин на соединение на Свири с финнами, более того, 8 декабря им пришлось оставить Тихвин (чем было значительно облегчено снабжение Ленинграда) и расстаться с мечтой о создании второго блокадного кольца вокруг города.

17.3. Бои за Петрозаводск.

Петрозаводск обороняли остатки частей Петрозаводской Оперативной группы генерала Антонюка, но почему-то, именно обороной города руководил бывший командарм-7 генерал Гореленко. Под его началом были сосредоточены внушительные (на бумаге) силы: четыре стрелковые дивизии, бригада, местные «истребители» и ополченцы с чекистами из НКВД. Всего 17800 человек при 37 орудиях (это «кот наплакал») и 30 танках. Дивизии эти были собраны «с бору по сосенке» из разбитых в предыдущих боях частей. Так, 313сд, хотя и прибыла из резерва Ставки, под Петрозаводск отправила только один стрелковый полк (остальные ушли на Свирь) и артиллерийский полк, правда, имеющий целых 24 орудия. 272-я дивизия прибыла в двухполковом составе. 37сд сформирована из остатков 52-го стрелкового полка 71сд, 1061 полка (из запаса) и 15-го мсп НКВД – всё это без артиллерии при 19 пулеметах (данные о войсках взяты из [10]). Еще и стрелковая бригада, собранная из «местных ресурсов». Малочисленные подразделения без боевой слаженности при постоянных переформированиях и переподчинении никак не могли противостоять слаженному натиску VII-го армейского корпуса финнов (четыре дивизии и бригада), и уже 2 октября финны вошли в столицу Карело-Финской АССР.

Во всех работах по обороне Петрозаводска и боях на Ладожско-Онежском перешейке осенью 1941 года (особенно в материалах советского периода) для усиления ноты «глобального численного и технического превосходства» финнов на этих участках говорится о поддержке финского наступления несколькими танковыми батальонами (!). Хотя, как уж неоднократно упоминалось ранее, танковый батальон во всей могучей финской армии был один-единственный. Но и тот едва ли добрался до Петрозаводска в изначальном составе после двух месяцев боев. Основополагающая советская монография по войне в Карелии [11] грешит подобными «плачами Ярославны» во многих случаях, при этом негодуя во вступительных строках о неких фальсификаторах истории, бороться с которыми, как раз, и суждено этому квазинаучному бреду. Так, при прорыве финнов от рубежа реки Тулокса (северо-восточное побережье Ладожского озера) к реке Свирь с 4 по 8 сентября там же утверждается о поддержке финских наступающих колонн многочисленными пикирующими бомбардировщиками. Хотя в финских ВВС таковых в то время не числилось ни единого, а пикировщики Ю-87 люфтваффе базировались слишком далеко от данной зоны боев, чтобы они могли помочь союзнику. В боевых донесениях по штабу 7-й армии за весь сентябрь [12] какого-либосущественного воздействия мифических пикирующих бомбардировщиков на наши войска при прорыве финнов с 4 по 8 сентября никак не отражено. Равно как и присутствие под Петрозаводском «нескольких танковых батальонов» противника. В ЖБД-7А за сентябрь м-ц упоминаются только от 10 до 15 танков противника. Да и не до союзника было в то время немцам: к 8 сентября они вышли к истоку Невы и взяли город и бывшую крепость Шлиссельбург, замкнув тем самым кольцо вокруг Ленинграда.

Остатки советских частей 7-й армии после боев за Петрозаводск отходили, преследуемые финнами, на север к Медвежьегорску и частично на юг к Свири, но дошли не все и уже без тяжелого, брошенного по пути, вооружения. Из донесения начальника Политотдела 7-й армии Мехлису: «… по 3.10 потери в артиллерии составляют 214 орудий …, из них подбито огнем противника 19, оставлены на поле боя (брошены – авт.) 70, уничтожены при отходе 125» [13].

Общие наши потери на этом участке с 20-25 сентября по 2 октября составили 4300 человек убитыми, ранеными и без вести попавшими (это плен). Брошено 18 орудий и оставлен бронепоезд [10]. Здесь же на южных подступах к Петрозаводску оборонялись остатки 3-й Ленинградской дивизии народного ополчения (3 ЛДНО), одна часть которой после двух окружений вышла сюда, к Петрозаводску, а другая на юг к Свири. Из начального количества ополченцев в середине июля 8500 человек к середине октября оставалось только 320 живых бойцов. Что значит некадровая и отвратительно вооруженная дивизия с исключительно непрофессиональным командованием. Кстати, о вооружении 3-й ЛДНО: единственный артполк имел на вооружении от 40 до 50% штатного количества орудий и в том числе две батареи трехдюймовок образца 1902 года – тех самых, на деревянных колесах; средства ПВО и автоматическое оружие отсутствовали абсолютно [14]. Вот так. В приказе по армии об оставлении Петрозаводска и отходе 37сд и 272сд на север упоминается танковый батальон – это, видимо, 106-й отдтб, но количество оставшихся танков не сообщается. И кто тогда фальсификатор истории?

17.4. О потерях за август-сентябрь в 7-й армии.

Потери в личном составе армии оценить сложно: неизвестно начальное состояние частей и соединений после июльских боев, точный состав и количество пополнений, а также постоянные передислокации и переформирования частей, бригад, оперативных групп, куда помимо войск непосредственно 7-й армии включались вновь сформированные или переброшенные с других направлений войска. Хоть как-то оценить потери мы можем по имеющимся данным по потерям 71-й стрелковой дивизии. В донесениях о потерях 71сд за август [15] упоминаются следующие полки: 52сп, 126сп, 367сп, 131сп (сформированные в конце июля из 131-го запасного полка), 237 гаубичный артполк и отдельные батальоны и подразделения. С учетом того, что 126сп воевал в отрыве от основных сил 71сд на 50 км севернее (Ребольское направление), и сведения о его потерях не могли попасть своевременно в журнал потерь дивизии, а 367сп передавался в состав 168сд, то данные о потерях71сд за август таковы: убитых – 812 чел. (в том числе 10-12 человек, расстрелянных по приговору трибуналов), пропавших без звести – 1054 (цифры получены путем тщательного подсчета по отдельным донесениям штаба дивизии).

Последнее обстоятельство просто поражает: превышение количества пропавших без вести над количеством павших на поле боя говорит о жестоком поражении войск, о потери управления. Это все горькие плоды отступления. Но, с другой стороны, вспомним о признании Маннергеймом 25% потерь своей армии за тот же август (это общие потери, включая раненных) и попробуем прикинуть общие потери 71сд за месяц. Количество раненых – как это уже упоминалось ранее – должно быть примерно втрое выше количества убитых и тогда все сложив, получим примерно 4300 человек личного состава дивизии, выбывших из строя за август. Мы не знаем данных по численности на начало месяца, но вот относительно штатной в 14500 человек потери составили бы 30%. Цифра эта в реальности, если и больше, то ненамного. Да, потери существенно выше, чем у финнов, но, по крайней мере, одного порядка. Если бы так было на других фронтах, то Гитлер вряд ли бы пережил 41-й год.

17.5 Действия и потери ВВС 7-й армии.

О действиях ВВС 7-й армии в ЖБД-7А говорится общими фразами: «уничтожали живую силу и технику противника» без особой конкретизации. Упоминаются разрушения мостов, уничтожение артбатарей, обозов… Поступают доклады о десятках боевых вылетах на разведку и штурмовку войск противника. В донесениях о действиях ВВС едва ли не красной строкой проходят сообщения о сброшенных над финскими позициями десятках и даже сотнях тысяч … листовок, причем почти ежедневно. Содержание их не раскрывается, смысл и цель этих мероприятий непонятен: жертвовали самолетами и экипажами, чтобы завалить окопы противника макулатурой?! Такая вот воздушная война в Карелии. Что-то не припоминается, что в эти дни под Смоленском и Киевом советские ВВС разбрасывали листовки над немцами с призывами сдаваться. А вот в Карелии – пожалуйста, неужели так зашкаливала вера в пролетарскую солидарность трудящихся?

В отчетах ВВС приводятся конкретные цифры уничтоженных танков, орудий, повозок, батарей, складов и даже штабов противника. Так, за сентябрь было заявлено об уничтожении 195 автомобилей, 19 танков, в воздушных боях сбито 10 самолетов противника, при этом потеряно своих самолетов (в том числе из-за аварий) – 26 единиц [12]. Это из всего авиапарка к началу боев в данной зоне примерно в 150 машин (семь авиаполков). Потери в авиации, как видим, огромные – 18% и это только за один месяц и без ожесточенных воздушных боев. Некоторое сомнение вызывает заявленная цифра в 19 вражеских танков, уничтоженных только авиацией, только одной авиадивизией и только за один месяц. Тогда как по опубликованной в [16] статистике во Второй мировой на долю авиации приходилось всего только 5% пораженной бронетехники. Это что же, все прочие противотанковые средства7-й армии РККА должны были бы уничтожить еще 19х20=380 танков? Итого 400? А их и было-то всего 80 на всю вражескую армию на всех фронтах противостояния с финнами (плюс 80 немецких). Ответ прост: банальные приписки летчиков и командования ВВС. Как по уничтоженным танкам, так и по автомобилям, прочим вражеским объектам и, наверняка, по сбитым самолетам. Но этим грешили ВВС всех стран.

А вот по отчетам командования ВВС 7-й армии за октябрь месяц [12] показатели уже скромнее: уничтожено 77 автомашин, а танки вовсе не упоминаются. Из ЖБД-7А от 13 октября мы узнаем, что в семи авиаполках армии на эту дату было 45 исправных самолетов и 21 неисправных, а всего 66. После чего до конца октября было потеряно еще 9 машин. Куда делись остальные – неизвестно, а ведь это (см. выше): 150-26-66-9=49 самолетов! За сентябрь исчезло 26 аэропланов, а за октябрь еще 67? Такая вот арифметика. Это только по одной авиадивизии. По тем же источникам нашими пилотами за октябрь сбито самолетов противника «3 точно и 6 предположительно». Если эти цифры верны (а других нет), то «коэффициент размена» по самолетам с врагом совсем уж неприличный и не в нашу пользу.

17.6. Некоторые особенности сражения за Петрозаводск.

В ЖБД-7А от 13 октября приводятся размышления командарма о «Причинах наших поражений»: « Оборона наша пассивна, фронты растянуты, резервы отсутствуют (для удара по флангам), отд. части отходят без приказа, управление войсками остается ненадежным и негибким, отдельные части вместо уничтожения противника, вышедшего на фланги и в тылы, оставляют основные дороги и уходят в леса и болота. Пр-к легко и быстро прорывает наши позиции из-за слабого инженерного обеспечения и оборудования заграждений».

Приведем также запись в ЖБД-7А от 14 октября – пересказ приказа Ставки о создании заградотрядов. «Опыт борьбы с немецким фашизмом показал, что в наших стрелковых дивизиях имеет место немало панических и вредных элементов, которые при первом же нажиме со стороны пр-ка, бросают оружие и начинают кричать: «Нас окружили» и увлекают тем самым за собой остальных бойцов… Организовать в каждой сд заградотряд из надежных бойцов численностью до батальона (в полку 9 батальонов, значит, каждый девятый боец стоял за спиной остальных восьми? – авт.)…».

Еще такая интересная запись из ЖБД-7А: «16 сентября на нашу сторону перешли два финских перебежчика из нового батальона, сформированного из выпущенных из тюрем политзаключенных и осужденных дезертиров». Вот оно – по тылам выгребали всех подряд, Финляндия выдыхалась, в стране заканчивался человеческий материал. Но и это еще не все. Далее в ЖБД фиксируются события вовсе невероятные: 18.09 явились 30 (тридцать) финских перебежчиков, на следующий день еще 23 человека! Вот это да! И это, скорее всего, правда. Вряд ли такой массовый «исход» был результатом воздействия «бомбардировок» листовками финских позиций – хотя и не без того. Финнам надоедало воевать и наиболее сообразительные, несмотря на победные марши армии Маннергейма по всем направлениям борьбы, надеялись пересидеть смутное непонятное время хотя бы и в советском лагере для военнопленных. В Финляндии власти были вынуждены выпустить из тюрем несколько сот коммунистов и отправить их на фронт – вот, видимо, они-то и перебежали при первой возможности на родину победившего пролетариата. Потери в финской армии тоже были жестокие и непривычные для в общем-то, мирной и безобидной до определенной поры страны (об общих потерях в конце книги о 1941 годе).

После падения Петрозаводска Маннергейм продолжал игнорировать просьбы немецкой «совоюющей стороны» о походе на юг от Свири ради соединения с немцами в районе Тихвин-Волхов и окончательного удушения Ленинграда. В этом решении маршала, опять же, гуманитарную составляющую обнаружить трудно. Маннергейму (и всей Финляндии) абсолютно не нужны были земли Ингерманландии – Ленинграда: вполне казалось достаточным отомстить русскому соседу за все предыдущее и создать «Великую Финляндию» от Ботнического залива до Белого моря (на территориях проживания родственных народов). Поэтому Маннергейм, невзирая на призывы фюрера и Йодля с Кейтелем о стыковке на Волхове после взятия Петрозаводска начал операцию по окончательному «освобождению» Восточной Карелии, то есть, районов Медвежьегорска и Беломорканала. Более подробно мотивацию Маннергейма в отношении его планов насчет судьбы Ленинграда рассмотрим далее в соответствующей главе.

Пока же, в октябре 1941-го, страна Финляндия, несмотря на успехи в битвах с восточным соседом, надрывала в этом противостоянии последние силы – не зря появились и дезертиры, и даже перебежчики. Но для броска на север – до Медвежьегорска – ресурсы и воля еще оставались. Хотя, выход на 150-200 км от Петрозаводска к Медвежьегорску за два месяца боев броском назвать трудно: Медвежьегорск финны взяли только 5 декабря, аккурат ко дню Советской конституции. Далее расскажем о событиях на этом направлении и судьбе Беломорканала.

17.7. Сражение за Медвежьегорск и Беломорканал осенью и в начале зимы 1941 года.

В первой половине октября финны вышли на западный берег Сегозера (озеро просто огромное – до 100 м глубины и размером около 50км на 35км – чуть ли не море!) в 40-50 км северо-западнее Медвежьегорска, преодолевая сопротивление 71сд и 37сд РККА. К концу октября финские войска заняли высоты у станции Масельская (севернее Медвежьегорска), чем создали угрозу очередного окружения находившимся там советским войскам. 10 октября была сформирована Медвежьегорская Оперативная группа советских войск в составе: 37сд, 71сд, 313сд, 2-я стрелковая бригада (видимо, ополченцы – «истребители»). 15 октября сюда прибывает 289 стрелковая дивизия (второго формирования). Дивизии эти были сильно потрепаны предыдущими боями, имеющими личного состава не более 3000 человек в каждой. Так, 1070 стрелковый полк 37сд имел всего два батальона по 200-250 человек [17].

II-й армейский корпус финнов к 19 октября вышел к реке Суна (река, вытекающая из Поросозеро к Онежскому заливу) – юго-западнее Медвежьегорска на 60-70 км. 3 ноября финны заняли Кондопогу – станцию и порт на Онежском озере севернее Петрозаводска на пути к Медвежьегорску. 5 ноября эта колонна финских войск соединилась на Суне с войсками, наступающими с запада. Медвежьегорск оказался обложенным противником со стороны суши полностью. В разгар этих событий командарм Мерецков убывает на другой фронт командовать 4-й армией, в командование 7-й армии вновь вступает Гореленко.

После долгой перегруппировки и пополнения войск (то есть, без суматохи, обстоятельно, как оно и должно быть) 30 ноября два финских армейских корпуса пошли на штурм Медвежьегорска. Город считался ключом от Беломоро-Балтийского канала и был довольно крупным портом в северной части Онежского озера, лишившись которого советские войска испытывали бы в данном районе дополнительные трудности в снабжении войск и ведении операций. Неизвестно, успело ли прибыть пополнение в войска Медвежьегорской Оперативной группы, а главное, артиллерия и техника, но Медвежьегорск, как бы там ни было, продержался всего 3-4 дня. Бои шли на улицах города, порт переходил из рук в руки, но 5 декабря начался общий отход советских частей из блокированного города на север на близлежащий порт Повенец, в том числе и по льду Онежского озера.

6 декабря настырные финны, что называется «на плечах отходящего противника» врываются и в Повенец. Наши части, ведя арьегардные бои, сумели к 13 декабря закрепиться на восточном берегу Беломорканала. А вот 6-7 декабря на южном крыле Беломорканала происходят знаковые и примечательные события, даже грандиозные… А именно подрывы нашими саперами шлюзов и плотин канала. Температура окружающей среды -37 по Цельсию. Часть судов Беломоро-Балтийской флотилии, не получив указания о месте зимовки, прибыли в порт Повенец [18] (как раз в момент штурма Медвежьегорска), где они вместе с экипажами достались финнам. Но кораблями, как и самим каналом, финнам воспользоваться не удалось. 6-7 декабря специальные команды из саперов и работников канала начали подрывы шлюзов и плотин, начиная с нижних бьефов.

Поначалу ледяная шуга затопила Повенец на высоту 1 метр, а после взрыва плотины на водоразделе ледяное цунами хлынуло вниз в Онегу, сметая всё на своем пути. Несколько финских танков (наши Т-26 и даже один Т-34) были буквально опрокинуты вместе с десятками автомашин и повозок, моментально вмерзая в лед на диком морозе. Основная масса финских солдат успела разбежаться, но многие остались лежать в ледяной могиле до следующего лета. О судьбе жителей поселка умалчивается. Зато верхняя, северная часть Беломорканала оставалась в наших руках и успешно действовала как водная артерия вплоть до конца войны. Такая вот она, неизвестная северная война [19,20].

Для полноты картины приведем следующий приказ [21,22].

ПРИКАЗ

«Командования Медвежьегорской оперативной группы советских войск о разрушении населенных пунктов и отдельных строений в случае вынужденного отхода частей группы».

Во время вынужденного отхода наши части не всегда уничтожают населенные пункты и различные жилые помещения, которые противник использует в дальнейшем для жилья. Наступившие холода при недостаче теплой одежды у противника создают трудности для ведения войны, оставленные неуничтоженными населенные пункты облегчают [ему] борьбу в зимних условиях. Поэтому основной задачей борьбы зимой является лишение противника возможности расположиться в жилых помещениях, заставив мерзнуть его под открытым небом… Военный Совет приказал:

1.Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты, отдельные строения: бараки, сараи, избы (выделено мной – авт.) и т.п. в тылу у противника на расстоянии 40-50км в глубину от переднего края и 20-30км вправо и влево от дорог.

в). Все пункты в пределах указанных границ: бараки, отдельные избы на островах… и населенные пункты… уничтожить, широко использовав артиллерию…, команды разведчиков, лыжников, снабженных бутылками с горючей жидкостью, гранатами… . Населенные пункты (следует перечень – авт.) подлежат уничтожению преимущественно авиацией…

4. При вынужденном отходе наших частей … уводить с собой и заранее эвакуировать советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты и даже отдельные строения» (конец цитаты – авт.).

Подобные приказы издавались в ноябре-декабре 1941, в том числе и под Москвой на основании общего приказа Ставки ВГК №0428 от 17.11.41г. Легендарная Зоя Космодемьянская как раз и была в подобном отряде по уничтожению жилых строений, чтобы немцам негде было погреться. Собственное население при этом рекомендовалось, как видим в п.4 Приказа, эвакуировать. Что было не всегда, а то и, как правило, невозможно. О судьбе советских граждан, не успевших эвакуироваться вместе с поспешно отступающими войсками, нигде не сообщается. Можно только догадываться. И что сталось с жителями Повенца после ледяного цунами при минус 37 градусов тоже неизвестно. Финские корреспонденты снимали здесь только свою вмерзшую в лед исковерканную технику и общие виды замерзшего поселка.

6 декабря финнов ждал еще один «сюрприз»: Великобритания объявила, наконец-то, Финляндии войну, а вслед за ней и все британские доминионы. На другой день – 7 декабря – после Пирл-Харбора Соединенные Штаты Америки были вынуждены объявить войну Германии. Перед Финляндией замаячила перспектива оказаться в одной «галере» с побежденным агрессором. Воинственный пыл «горячих финских парней» подостыл основательно. Правители страны подвели свой народ к катастрофе.

Источники и литература:

1. Зимке Э. Немецкая оккупация Северной Европы. Гл.10. Финская война. Ладога-Карелия. М., Центрполиграфпрром, 2005.

2. Из воспоминаний фельдмаршала Г.Маннергейма – о планах и ходе наступления финской армии летом 1941г. Сборник «По обе стороны Карельского фронта 1941-1944». Петрозаводск, «Карелия», 1995, с.95;

3. Карта боевых действий СевФ на Петрозаводско-Свирском направлении. Архив:ЦАМО, Фонд: 217, Опись: 1221, Дело: 235. [Электронный ресурс] URL:http//pamyat-naroda.ru;

4. 272 стрелковая Свирско-ПомеранскаяКраснознаменная ордена Красной Звезды дивизия. Сайт pobeda1945.ru;

5. Столепова Н. Хроника боевых действий 313сд на Пряжинском направлении. Сайт cyberpedia.su;

6. Военный вестник. Фронт на Свири: белые пятна. Газета Карелия №27 (15 марта 2008). [Электронный ресурс] URL:http//old.gov.karelia.ru/Karelia/1748/21-html;

7. Отдали жизнь за Родину. Военно-исторический журнал №5, 2005, с.39-43;

8. 46-я отдельная танковая бригада. Сайт 7бригада.рф;

9. На Свири в октябре 1941-го. Сайт fontanka.ru 20.10.2015;

10. Килин Ю. Оборона Петрозаводска: взгляд историка. Сайт rk.karelia.ru;

11.Карельский фронт в Великой Отечественной войне 1941-1945гг. Отв. ред. Бабин А.И., М., Наука, 1984, с.50;

12.Журнал боевых действий 7 армии. Сайт pamаyt-naroda.ru. Архив ЦАМО, Фонд: 340, Опись: 5372, Дело: 87, Лист: 135-252;

13. По обе стороны Карельского фронта 1941-1944. Сборник. Петрозаводск, «Карелия», 1995, с.119-120;

14. 3 ЛДСНО – эстафета поколений. Боевой состав и командование 3 Ленинградской дивизии народного ополчения. Сайт memorialrk.ru;

15. Ссылки на донесения о потерях дивизий: Стрелковые дивизии. Запасные стрелковые дивизии. Папки с 50083948 по 10455574. [Электронный ресурс] URL:http//teatrskazka.com/Raznoe/DivDocs/Divdocs01.html;

16. Авиация против танков (часть 2). Сайт «Военное обозрение» – 2.10.2011. [Электронный ресурс] URL:http//topwar.ru/aviacija-…html;

17. «Исторический документ: оборона Медвежьегорска». [Электронный ресурс] URL:http//history-doc.ru/Оборона Медвежьегорска;

18. Гнетнев К. Канал. Глава пятая. 5. Герои ледовых караванов. [Электронный ресурс] URL:http//rummuseum.ru/lib-g/kanal50php;

19. Как подорвали шлюзы Беломорканала. [Электронный ресурс] URL:http//yaplakal.com/forum2/topic1507105.htm;

20. Приказ: остановить врага взрывом плотины. Сайт «Военное обозрение» – 28.11.2013. topwar.ru;

21. «Сжигать дотла». Как в 1941 г. выполнялся приказ Сталина. [Электронный ресурс]URL:http//ava.md/2018/12/12/szhigat-dotla-kak-…html;

22. Приказ Ставки от 17.11.1941г. №428. [Электронный ресурс] URL:http//ru/wikisource.org/wiki/Приказ-Ставки-ВГК-от-17-11-1941-№-428.

Глава 18. 23 армия РККА в боях на Карельском перешейке в июле-августе 1941 г.

18.1. Соотношение сил.

Битва за Карельский перешеек (июль-сентябрь 1941г.) состояла из следующих основных этапов борьбы: сражение за Сортавалу, прорыва финнов к Ладоге в районе Лахденпохья-Хийтола, сражений за Кексгольм и за Выборг. Со стороны финской армии в боях на данных направлениях участвовала Карельская и Юго-Восточная армии под общим командованием генерала Хейнрикса (бывший начальник Генерального штаба). Для наступления на Карельском перешейке и в Северном Приладожье финским командованием было выделено три армейских корпуса из состава этих армий. Армейские корпуса состояли из двух-трех дивизий в каждом – всего девять пехотных дивизий и одна егерская бригада. Полноценные дивизии начала войны у финнов насчитывали по штату 16384 человека, в бригаде – порядка 5 тысяч человек [1,2]. Итого в наступающих пехотных частях финнам удалось сосредоточить для наступления на Карельском перешейке более 150 тысяч военнослужащих.

Смотрим, что у нас. С севера на юг наступлению финнов на Сортавальском направлении противостояли 71сд 7-й армии (один 367сп) и целиком 168сд той же 7-й армии. Южнее (юго-западнее) дислоцировались 142сд и 115сд 19-го стрелкового корпуса 23-й армии. Основные силы 23 армии были сосредоточены еще южнее в районе Выборга – это три стрелковые дивизии 50-го стрелкового корпуса (43сд, 70сд, 123сд) и 10-й мехкорпус [3]. Правда, 70сд еще до начала финского наступления была выведена в резерв фронта и затем переведена на другой участок [4] . Также к 25 июня под Выборгом был развернут 10-й мехкорпус – две танковые и одна моторизованная дивизии и мотоциклетный полк. Итого в пяти стрелковых дивизиях и одном полку насчитывалось по штату (а численность по мобилизации была доведена до штатной) порядка 77 тысяч человек л/с (в дивизиях по 14384 чел., а в полку 3300). Теперь о 10-м мехкорпусе, в котором численность л/с была также доведена при мобилизации практически до штатной – 32 тыс. чел. Приплюсуем сюда л/с пяти погранотрядов, переданных в распоряжение 23 армии – это порядка 6 тысячи человек, а также три пулеметно-артиллерийских батальона Выборгского и Кексгольмского укрепрайонов – 2100 человек. Таким образом, численность войск мехкорпуса, погранотрядов и укрепрайонов составляет 40 тысяч человек. Итого на всем перешейке в распоряжении командования было 117 тысяч войска. (Штатная численность войск РККА взята из соответствующих статей Википедии).

Но, часть сил 10-го мехкорпуса после первых неудачных и неумелых попыток «переехать» финскую границу были растащены по стрелковым частям. Так, 198мсд воевала в отрыве от своего командования (ее части были переданы в другие дивизии), а 7-й мотоциклетный полк был передан вообще в другую армию. Из танковых дивизий половина матчасти была оставлена на месте, а другая половина отправлена на Лужский оборонительный рубеж вместе с 70сд [5]. Но, почти сразу с началом финского наступления, а именно с 6 августа в распоряжение 23-й армии прибывает 265сд в очень сокращенном составе – всего около 5500 человек [6]. Такая вот характерная для 41-го года перетасовка частей и соединений. Поэтому получается, что наступление финских Карельской и Юго-Восточной армий пытались сдержать всего 110-115 тысяч бойцов и командиров Красной Армии в составе стрелковых, пограничных и танковых подразделений. Таким образом, соотношение наступающих и обороняющихся войск на Карельском перешейке составило в начале боев 150 тысяч финских войск к 110 тысячам советских, или же 1,4:1,0. Как видим, до классического превосходства в силах наступающих, а это 3:1, было далеко, но что получилось – увидим далее.

Об артиллерии. В каждой финской пехотной дивизии был артполк из 36 полевых орудий калибра 76мм, или в девяти дивизиях – 234 пушки. Кроме того в половине финских дивизий в артполках был дивизион орудий калибром от 152мм (12 орудий). Можно предположить, что подобные дивизионы были в 5 из 9 пехотных дивизий финской армии на Карельском перешейке – это 60 орудий большой мощности. Кроме того, на одну дивизию приходился еще и отдельный артдивизион – это еще 12 орудий, а на 9 дивизий будет 108 орудий. Корпусная артиллерия Карельской армии состояла из 4-х дивизионов большой мощности – это 48 орудий. В каждой пехотной дивизии по штату полагалось иметь 36 минометов калибром от 81 до 120мм. В егерской бригаде было три артдивизиона – это 36 орудий. Итого на Карельском перешейке у финнов было 486 стволов орудий калибром от 76 до 234мм и 234 миномета, или же всего 720 единиц артсистем. Данные о финской артиллерии приведены в [2].

Посмотрим что у нас с артиллерией. На каждую стрелковую дивизию по штату полагалось минометов калибром 82 и 120 мм – 66 единиц, орудий калибром 76 мм и более – 76 единиц. И эти штаты, как правило, были заполнены. Всего в пяти полнокровных стрелковых дивизиях должно было быть 380 орудий и 330 минометов. Нам точно неизвестно артвооружение прибывшей к 6 августа на Карельский перешеек 265сд, но, поскольку она прибыла в половинном составе, то можно предположить наличие в ней и половины штатной артиллерии – 36 орудий и 32 миномета. В принципе, именно таковым и было вооружение 798 артполка, входившего в состав дивизии [7]. В трех пулеметно-артиллерийских батальонах укрепрайонов на вооружении состояло 20 орудий калибром 76 мм (могло быть и меньше, но за счет пушек 45мм) и 36 минометов, личный состав этих подразделений насчитывал от 532 до 714 человек. [8,9]. В 198мсд по штату полагалось иметь 44 орудия и 12 минометов, но, сколько из них участвовали в боях именно на перешейке – неизвестно, так как полки этой дивизии оказывались и на Петрозаводско-Олонецком направлениях. Для простоты картины примем, что на Карельском перешейке в частях этой дивизии артиллерии не было вовсе.

Но в 23 армии была еще и корпусная артиллерия большой мощности: это три артполка корпусного подчинения и три гаубичных артполка армейского подчинения с орудиями калибром до 203 мм, они же полки РГК (резерва главного командования) и отдельный минометный батальон – 48 стволов. Для точности приведем их номера: 577гап – 48 орудий, 28кап – 36 орудий, 24кап – 36 орудий (с 1 сентября два последних полка убыли под Ленинград), 43 кап – 36 орудий (в начале июля отправлен под Москву), 101гап – 36 орудий, 108 артполк РГК – 36 гаубиц Б-4 (в начале войны участвовал в обстреле финских позиций, но с конца июля переброшен под Нарву и далее на Тихвин) [10]. Без 108ап РГК получается 192 гаубиц и пушек большого калибра корпусной и армейской артиллерии, вдобавок 48 минометов. Всего по количеству артиллерийских систем РККА превосходила в начале боев на Карельском перешейке артиллерию финской армии в полтора раза (1060 против 720). И это без учета орудий 12-ти береговых батарей Выборгского оборонительного района, а также артиллерии кораблей Балтфлота, обстреливавших наступающие финские войска, без учета артиллерии кораблей Ладожской военной флотилии с орудиями калибром до 130 мм. Данные по артвооружению 23 армии отдельно по состоянию на 1 июля и на 1 августа 1941 г. взяты в [11]. Количество орудий в артполках в первые дни и недели войны как правило соответствовало довоенным штатам – см.[12].

В одном из источников довелось прочитать стенания по поводу глобальной нехватки наших сил в противодействии могучей и всесильной Финляндии и что артиллерии катастрофически не хватало, и что на километр фронта приходилось всего по 4-5 орудий. Что есть совершеннейшая истина при гипотетическом линейном расположении орудий, но тогда надо было сказать, что у финнов этих стволов на километр болот, лесов и озер было вообще по 3 штуки. Тогда надо было сказать, что боевые действия в лесисто-озерном районе сосредотачиваются исключительно на нескольких направлениях, привязанных к шоссейным и железным дорогам, и тогда плотность артогня составляет уже десятки стволов на километр.

Теперь о бронетехнике на Карельском перешейке. Финский танковый батальон почти в полном составе был отправлен на Петрозаводско-Олонецкое направление [13]. В различных источниках, в том числе в ЖБД-23А, встречаются упоминания о финских танках (советской постройки) и на Карельском перешейке, но в количествах, не превышающих 10-15 штук – это одна рота. Мы уже писали о захваченных у СССР в Зимнюю войну плавающих танкетках ПТ-37/38, использовавшихся в финской армии для вспомогательных целей. Также присутствуют и трофейные советские бронеавтомобили в единичных количествах. Таким образом, весь бронепарк Карельской армии Финляндии можно оценить в 20-30 единиц легкой бронетехники с противопульным бронированием.

Теперь о танковых подразделениях РККА. Мы уже встречались с загадкой марша 10-го мехкорпуса из-под Гатчины (южный берег Финского залива) через Ленинград под Выборг (северный берег того же залива). За время трехдневного марша (порядка 160-180 км) вышли из строя по техническим причинам десятки танков и бронеавтомобилей (не считая еще большей аварийности в обычном автопарке), в месте постоянной дислокации было оставлено по неисправности еще 40-45 танков. Сколько удалось отремонтировать и вернуть в строй к началу боев – неизвестно. В самом начале войны с Финляндией – с 26 июня и по 4 июля – 10-й мехкорпус участвовал в первых боях частью своих сил (один танковый батальон и два мотострелковых полка 198мсд). После отправки по приказу Генштаба основной части корпуса обратно под Гатчину (опять же своим ходом и с затратой драгоценного моторесурса и без того изношенной техники) в распоряжении 23 армии был оставлено 150 танков, о количестве оставленных бронеавтомобилей автору неизвестно [5].

В каждой из пяти стрелковых дивизий РККА на Карельском перешейке по штату должно было быть по 16 танкеток П-37/38 и 12 бронеавтомобилей. Фактически в разведбатах дивизий танкеток было от 8 до 12 в каждом, количество бронеавтомобилей – штатное. Итого 50 легких танков и 80 бронеавтомобилей. Танки были и в танковом полку 198мсд (146тп), но они участия в боях на перешейке не принимали. Сведений о наличии бронетехники в прибывшей позднее 265сд нет. По самым скромным оценкам количество танков в распоряжении командарма-23 Пшенникова было более 200, бронеавтомобилей не менее 80, а всего 280 бронеединиц. Соотношение с аналогичным финским показателем (30 машин) дает пропорцию 9:1. Какую выгоду удалось извлечь советскому командованию из данного тотального преимущества увидим в дальнейшем.

Военно-воздушные силы. Документально количественный состав финской авиации в битве на Карельском перешейке – а самолеты люфтваффе сюда не залетали – определить не представляется возможным. Попробуем сделать это хотя в первом приближении, опираясь на приводимые в [14] сведения о финских военных аэродромах, расположенных в зоне досягаемости зоны боев. Для истребителей, которые по всем законам воздушной войны должны располагаться как можно ближе к целям примем эту дистанцию не далее чем 100-150 км (это уже многовато, но, с запасом…), а для бомбардировщиков 250-350 км. Это предел для самолетов той поры с учетом необходимого подлетного времени и пребывания самолетов над полем боя и над целью. Основными аэродромами бомбардировочной авиации ВВС Финляндии – а это, напомним, 22-23 самолета «Бленхейм» английского производства и пара наших СБ – являлись по данным того же источника [14] – Синкакангас и Луонетъярви. Первый располагался в 300 км от Кексгольма, второй в 260 км, то есть бомбардировщики с обеих аэродромов вполне могли действовать над Карельским перешейком. Там же представлена дислокация истребительных эскадрилий и авиагрупп ВВС Финляндии на начало войны (глава 3.6): всего учтено от 154 до 161 истребителя разных типов на 15 аэродромах. Отметим малое количество авиатехники, базировавшейся на каждом аэродроме: в среднем по 10! С учетом технических характеристик самолетов (практическая дальность) под наше определение – не более 150 км от аэродрома – подходят 9 площадок, на которых размещался 81 истребитель и несколько разведчиков. С учетом бомбардировщиков финские ВВС могли выставить в воздушной войне над Карельским перешейком порядка 100 боевых самолетов.

Но это могли… В реальности основные воздушные силы финнов были брошены на поддержку наступления Карельской армии в Северном Приладожье – Петрозаводско-Олонецком направлении, а именно: 5 эскадрилий истребителей и одна бомбардировщиков [15] (эскадрилья в финских ВВС соответствует по количеству самолетов полку в ВВС РККА и группе в люфтваффе). Или же порядка 150 самолетов. А вот для поддержки наступления Юго-Восточной армии на Карельском перешейке были выделены всего только одна эскадрилья и одно звено (соответствует эскадрилье в ВВС РККА и люфтваффе), или же порядка 35 самолетов. Общее количество 185 самолетов. Виду относительной близости аэродромов эти группировки могли действовать по обоим берегам Ладожского озера как против войск 7-й, так и 23-й армий РККА.

ВВС 23 армии РККА. Сразу и заведомо «в пользу финнов» мы не будем рассматривать участие авиации Балтфлота в операциях по воздушной поддержке армии, даже если таковые и были. Примем также для упрощения задачи, что 9 истребительных полков ПВО Ленинграда также ни в коей мере не мешали финским ВВС наносить удары по советским войскам в 30 км от города. Допустим. На 25 июня 1941 года авиацию 23 армии составляли две авиадивизии: 5 смешанная (5сад) из двух авиаполков и 41 бомбардировочная (41сбад) из 4 полков (один из них на южной стороне Финского залива). В этих полках изначально числилось 217 самолетов, в том числе 81 бомбардировщик СБ. Но после первых налетов на объекты в Финляндии с 25 по 30 июня 41авиадивизия переводится под Псков, а в 5сад остаются два авиаполка – 153иап и 7иап. В середине июля 7-й полк переводят в ПВО Ленинграда и 153иап остается на некоторое время единственной летной частью РККА на всем перешейке. С 21 июля в состав 5сад вводят вновь сформированный полк штурмовой авиации на И-153 «Чайка» всего в количестве 16 самолетов [16]. Таким образом, к началу решающего наступления финской армии на перешейке (31 июля) ВВС 23 армии состояли всего из двух полков, в которых насчитывалось около 80 самолетов (исправных при этом было процентов 80 и это в лучшем случае). У финнов здесь 35 самолетов, но не забываем, что всего в Северном Приладожье, на Карельском и Ладожско-Онежских перешейках у финнов 185 самолетов. В ВВС 7-й армии на начало войны было 77 самолетов (см. главу 17), в ВВС 23-й армии – 80, в сумме – 157 (цифра, безусловно, примерная). Против 185 у финнов. Соотношения 1,2:1,0 в пользу противника. Состав авиадивизий ВВС РККА взят из соответствующих статей в Википедии.

Подытожим соотношение сил сторон: по людям 1,4:1,0 в пользу финнов, по авиации 1,2:1,0 в пользу финнов, по артиллерии 1,5:1,0 в пользу РККА и по бронетехнике 9:1 в пользу РККА.

О чем говорят эти цифры? По личному составу полуторакратное превосходство в людях для наступающей стороны весьма далеко от классического трехкратного. Тем более при таковой же пропорции, но обратной, по артиллерии, что давало (теоретически) значительное преимущество обороняющейся стороне. По бронетехнике сравнивать совсем нечего, вот только воспользоваться своим подавляющим техническим превосходством советское командование не смогло. Небольшой перевес у противника по ВВС также не должен был сильно настораживать, так как все те же финские 185 самолетов одновременно с действиями над Карельским перешейком должны были «обслуживать» Петрозаводское, Олонецкое и Ребольские направления.

18.2. Стратегическое расположение 23 армии на Карельском перешейке.

Трагедия 23 армии РККА описана, в частности, в работе «Потерянная армия» [17]. Заголовок этой книги как нельзя лучше подходит под произошедшее с хорошо оснащенной и многочисленной армией, прикрывавшей Ленинград с финского направления. Армией, имевшей около 100 тысяч человек личного состава, сотни танков и самолетов, тысячу орудий, но так и не сумевшей предотвратить выход финской армии к старой советско-финской границе 1939 года. Армия не смогла даже защитить саму себя от разгрома. Этот факт практически никак не отражен ни в 6-томной «Истории Великой Отечественной войны», ни в 12-томной «Истории второй Мировой войны». Там, кроме общих фраз о тотальном превосходстве в силах коварных финско-немецких фашистов и о героическом сопротивлении советских войск под руководством Коммунистической партии, сумевших остановить подлого врага у стен колыбели революции – ничего толком более не сказано. Но один только позорный факт пленения порядка 65 тысяч советских воинов (правда, за все время боевых действий в Карелии и на всех направлениях) против всего лишь 2,5 тысяч плененных нами финнов должен говорить о многом [18].

Советская военная историография не отягощала себя изысканиями причин поражений 41-42 годов, а уж кровавые события в Карельских лесах и приполярной тундре начального периода войны и вовсе оказались обделены вниманием. Подумаешь, 65 тысяч пленных (как оказалось, убитых было еще вдвое больше), когда по всем фронтам счет на «без вести пропавших» к концу 41-го года шел уже на миллионы! Прогремели победные салюты, разлетелись по градам и весям похоронки (далеко не на всех), по поездам и вокзалам разоренной войной страны поползли, побираясь, безногие калеки, неприбранные останки убитых солдат кое-как собрали в общие ямы – а в учебники по истории войны ничего этого не вошло. Лишь коварство подлых врагов и доблесть защитников Родины. По просторам современной России носятся «Мерсы» и «БМВ» со стикерами «На Берлин!» и «Можем повторить», за рулем которых сидят сытые 40-летние «юноши», не имеющие понятия, какова была на самом деле эта война, и какую страшную цену пришлось заплатить за Победу. Вот о том, чего на самом деле ни в коем случае не надо «повторять» мы и попытаемся поведать в главах о судьбе 23-й армии РККА.

23-я общевойсковая армия РККА – командующий генерал-лейтенант Пшенников П.С., его краткую биографию мы докладывали в главе… На конец июня 1941 года армия имела в своем составе на фронте от северо-западной оконечности Ладожского озера до Финского залива следующие соединения и части: 19 стрелковый корпус – 142сд и 115сд с двумя корпусными артполками; 50 стрелковый корпус – 43сд, 70сд и 123сд с одним корпусным артполком; 10 механизированный корпус – 21тд и 24тд, 198мсд, 7 мотоциклетный полк; два укрепрайона – 27-й Кексгольмский и 28-й Выборгский; 164 запасной сп, два саперно-инженерных полка, полк связи, отдельный минометный батальон, два отдельных зенитных дивизиона (этого оказалось слишком мало); два армейских артиллерийских полка большой мощности – 573пап и 101гап; пять погранотрядов НКВД; два артиллерийских полка Резерва Главного Командования (РГК) – 108гап и 519гап с орудиями калибром до 203мм. Данные по 23 армии взяты из [11].

Вся эта мощь сторожила границу с Финляндией протяженностью до 250 км. Да, на каждую стрелковую дивизию приходилось от 30 до 50 км по фронту, и о подобной разряженности обороны не перестают твердить все советские и постсоветские историки, так как по нормативам и уставам дивизия в обороне должна «держать» полосу фронта всего до 10 -12 км. Но! Это в полевых условиях. Здесь же, среди рек и озер, в лесах и болотах Карелии, повторимся еще раз, угрожающие направления были раз и навсегда определены имеющимися сетками дорог и лесных просек. Все это легко перекрывалось относительно небольшими силами и оборонительными сооружениями. Присматривать за остальными участками – это была задача пограничников и разведотрядов дивизий и полков.

18.3. Намерения и планы сторон.

Предвоенные планы Ленинградского военного округа относительно войны с вероятным противником на Карельском и Онежско-Ладожском перешейках доподлинно неизвестны. Но многое может подсказать дислокация различных воинских соединений и частей РККА накануне грозных событий.

1. Петрозаводское и Олонецкое (восточный берег Ладоги) направления. 7-я армия вынужденно выставила свою правофланговую 54сд гораздо севернее, вплоть до участка ответственности 14-й армии. Дивизия частью своих сил прикрывала направление на Реболы-Ругозеро и далее к Кировской ж.д. Центральная 71сд прикрывала Петрозаводское направление, а левофланговая 168сд – Сортавальское (Сортавала – порт на севером побережье Ладоги). Все три дивизии 7 армии должны были действовать на огромном фронте в 500 км, но здесь, правда, 71сд и 168сд «всего лишь» на участке в 150 км. Разряженность в обороне, слабая авиационная поддержка, отсутствие танковых частей и корпусной артиллерии большой мощности сказались, безусловно, на результатах борьбы соединений 7 армии с действительно превосходящими силами противника. Ясно, что по крайней мере на данных направлениях никаких наступательных действий со стороны РККА не предполагалось.

2. На Карельском перешейке в зоне ответственности 23 армии был сосредоточен гораздо более мощный воинский контингент: 5 стрелковых дивизий, одна моторизованная, две танковые дивизии, две авиационные, 5 полков корпусной и фронтовой артиллерии, не считая двух укрепрайонов, а также частей Балтийского флота. Но и здесь войска располагались не равномерно. Основная мощь 23 армии была сконцентрирована в районе Выборга, закрывая кратчайшее направление от границы на Ленинград. Оборонительные рубежи спешно воздвигались западнее Выборга в виде системы Выборгского укрепрайона, так и отдельных позиций двух стрелковых дивизий. В тылу этого района на старой границе оставались частично демонтированные укрепления прежней линии обороны. А между этими двумя линиями советских дотов, дзотов, минных полей, рвов и колючей проволоки была еще и бывшая пресловутая «линия Маннергейма», обращенная, разумеется, бойницами дотов в сторону СССР, частично разрушенная, но, тем не менее, и она могла бы послужить в случае непредвиденных обстоятельств в оборонительных целях. С учетом спешной переброски буквально накануне войны в данную зону целого 10-го мехкорпуса можно предположить наличие у РККА планов наступательных действий на территорию Финляндии. Но, по крайней мере, еще лет на 20 эти планы будут от нас сокрыты в тайных архивах.

18.4. Начало финского наступления на Карельском перешейке.

Но изначально все пошло не так как это планировалось в советских штабах. Коварные финны почему-то не полезли в лоб на все эти рубежи и полосы, а, сосредоточив троекратно превосходящие силы на севере Ладоги, ударили 10 июля (как и обещали немцам) одновременно на восток, на Петрозаводск и – что оказалось полной неожиданностью для советского командования – на юго-восток вдоль восточного побережья Ладожского озера. Причем рассекающий удар вдоль восточного берега Ладоги оказался главным, а движение на восток – на Суорярви и на Петрозаводск – обеспечивающим фланги наступающей группировки. «Спустившись» вдоль Ладоги (это если смотреть по карте) до реки Тулокса, финские войска, преодолевая сопротивление немногочисленных и разрозненных сил 7-й армии, форсировали Тулоксу и следующим броском вышли к реке Свирь. Уже с этого рубежа ониударили на восток вдоль реки в сторону Онежского озера, а затем отсюда на север, на Петрозаводск – см. гл.17.

На Тулоксе финны оказались к 31 июля. В тот же день началось решающее наступление финской Юго-Восточной армии на Карельском перешейке. Опять же, вопреки ожиданиям советского командования (которое к тому времени вывело из подчинения 23-й армии 10-й мехкорпус, одну авиадивизию, стрелковую дивизию, два корпусных артполка – все это ушло под Ленинград на южное направление), финны нанесли свой основной удар не на Выборгский укрепрайон, а в «мягкий загривок» (перефразируя Черчилля) перешейка – на севере узкого участка от границы до Ладоги – на Сортавалу (вернее, в обход ее с востока), Лахденпохья, Хийтола (пункты южнее Сортавалы). А вот в наступление непосредственно на Выборгский укрепрайон правофланговый IV корпус финской армии перешел только 20 августа, когда II финский корпус уже вышел с востока в тыл всего Выборгского района обороны [19].

Все это время – с 1 по 20 августа – три стрелковые дивизии РККА ждали своей участи в районе Выборга, не оказывая поддержки своим терпящим бедствие соседям справа из 168сд, 115сд, 143сд, 265сд и 198мсд. Такая вот стратегия. Непонятно для каких целей на участке от Сортавала до Кексгольма (порт на западном берегу Ладоги в его средней части) шириной всего в 35-40 км стояли две наших дивизии (115сд и 143сд), имея в тылу воды Ладожского озера (почти моря). Это чтобы в случае чего некуда было отступать? Как в древние времена, когда полководец выставлял свои войска, имея за спиной реку, чтобы подданным некуда было бежать, и чтобы они дрались веселее? Иной логики в таком рискованном расположении наших войск не видно. Не видно, если только они сами не собирались наступать. Ведь по ту сторону границы у финнов географическая ситуация была зеркальной: у них в тылу за своеобразным перешейком примерно такового же размера, что и в тылу 19ск была система широких озер (шириной до 20 км). Им тоже в случае чего бежать было бы некуда.

Кстати, если 23 армия собиралась наступать, тогда становится понятным и обоснованным появление в ее рядах аккурат к началу войны целого мехкорпуса с 400 боеготовыми танками и двумя артполками большой мощности с гаубицами калибром 203мм (Б-4), которые во время Великой Отечественной войны были отмечены впоследствии во всех именно наступательных операциях Красной Армии, и которые частично пришлось опять-таки при отступлении «подарить» финнам (нечем и некому было их вытаскивать из окружений).

Основной вывод из вышеизложенного таков: советское командование не ожидало какой-либо заметной активности на участке 7-й армии – на Олонецком и Петрозаводском направлениях. Расстановка и размещение войск и сил 23-й армии говорят о концентрации основного внимания командования ЛВО, а затем и Ленинградского фронта только к возможному прорыву (главному удару) финской армии на Ленинградском направлении через Выборгский укрепрайон. Возможности (и способности) финской армии к нанесению обводящих ударов всерьез не рассматривались, равно как и угрожающее расположение войск 19ск между границей и Ладожским озером.

Маннергейм в своих мемуарах утверждал, что финская общественность (а кто это? – авт.) ждала, в первую очередь, от него действий именно на Карельском перешейке и именно по кратчайшему пути до Ленинграда, но он и генштаб решили действовать более тонко: нанести свои удары в обход основных укреплений РККА с разнесением их по времени – сначала вдоль восточного берега Ладоги, а затем на линии Сортавала-Кексгольм [17]. В «дебюте» Маннергейм и его начальник генштаба генерал Хейнрикс вчистую переиграли наших генералов. Их коварная и хитроумная «домашняя заготовка» сработала на удивление эффективно: всего за месяц финны разгромили (иного определения здесь не подобрать) наши войска на Карельском перешейке и вышли на старую границу в 25-30 км от Ленинграда. Но мы забегаем вперед. Далее сначала и подробно.

Источники и литература:

1. Блокада Ленинграда. Финский вектор. Глава 3. Боевые действия на Карельском перешейке. Сайт kartaslov.ru;

2. Вооруженные силы Финляндии. 1941-1944 год. Сайт narkompoisk.ru;

3. Широкорад А.Б. Северные войны России. Гл.5. Финское наступление на Карельском перешейке. Сайт history.wikirealing.ru;

4. 70-я стрелковая дивизия (1-го формирования). Великая Отечественная война. Сайт ru.wikipedia.org;

5. История автобронетанковых войск Красной Армии в 1940-1941 годах. Механизированные корпуса РККА в бою /ЧАСТЬ ВТОРАЯ Механизированные корпуса в бою/. 10-й мехкорпус (в/ч8144). Боевые действия с 23 июня по 9 июля 1941. Сайт arsenal-info.ru.

6. 265-я стрелковая дивизия. История. Сайт ru.wikipedia.org;

7. Артиллерийские войска. /Глава 8 Артиллерия и военно-воздушные силы/. Артиллерийские войска. Сайт arsenal-info.ru;

8. Штат пулеметно-артиллерийского батальона военного времени. Сайт rostislavddd.livejournal.com;

9. 74-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон. Сайт ru.wikipedia.org;

10. 108-й гаубичный артиллерийский полк большой мощности. Сайт ru.wikipedia.org;

11. 23 армия – указатель частей и соединений РККА 1941-1945. Сайт rkka.wiki;

12. Приложение 3.2. Штатная структура соединения и частей РККА. На 22 июня и 1 июля 1941г. 1.Стрелковые войска;… 5. Артиллерия. Сайт istmat.info;

13. Финская броня в Войне-продолжении. Контрнаступление 7-й армии и новое наступление финнов в Карелии. Сайт tankfront.ru.

14. Солонин М. 25 июня. Глупость или агрессия. Глава 3.7. Среда, 25 июня. Сайт urantia-s.com;

15.Иванов С.В. Финские асы против «сталинских соколов». Наступление в Карелии. Сайт litmir.me;

16.»235 штурмовой авиационный Проскуровский полк». Сайт ava.org.ru/shap/235/htm;

17. Боев А. Потерянная армия. Глава «Война-продолжение». Сайт proza.ru;

18. Советско-финская война (1941-1944). Обращение с военнопленными. Сайт ru.wikipedia.org;

19. Гончаров В. Выборгская трагедия. Финские десантные операции в Выборгском заливе летом 1941 года. Сайт k2х2.info.

Глава 19. Сортавальское направление, эвакуация советских войск через Ладогу.

19.1. Попытки наступления 10-го мехкорпуса под Энсо и Ристалахти.

Если основное решающее наступление финской Карельской армии на Карельском перешейке началось только 31 июля, то в первые десять дней войны с 25 июня по 5 июля здесь же происходили удивительные и необъяснимые события с участием 10-го мехкорпуса РККА.

Начиная с 26 июня финны «прощупывают» первую линию обороны 23 армии на отдельных участках небольшими своими силами до взвода-роты пехоты. Напомним, что вся зона будущих боев – это бывшая финская территория и, наверняка, в разведотрядах финнов присутствовали бывшие обитатели этих мест, знающих каждый ручей и каждую тропу в лесу. 29 июня в районе приграничного городка Энсо (ныне г.Светлогорск) финны проводят более основательную разведку боем силами до двух батальонов пехоты и, как утверждается в [1,19], в сопровождении нескольких танков. Эти два батальона захватывают Энсо. Пограничники 5-го погранотряда НКВД с помощью подошедших подразделений 115сд и 142сд выбивают противника из города, полностью к тому времени сгоревшего. При этом пограничники докладывают о двух подбитых финских танках Т-26 (образца 1932 г. – двухбашенных пулеметных). Финские батальоны отступили на свою территорию. К этому незначительному в масштабах всей войны боестолкновению мы еще вернемся.

1 июля начинаются более значимые события у пункта Ристалахти (это у границы на Сортавальском направлении – северное побережье Ладоги). Финны проводят разведку боем силами до батальона, в бой с ними вступает погранзастава 102-го погранотряда. Но финны наращивают давление и, по докладам пограничников, ведут наступление силами уже до двух полков на стыке 168сд и 142сд на участке 461сп 142-й дивизии [2]. Это уже не шутки – это реальная угроза прорыва противника. Штаб 23 армии переводит на угрожаемые участки дополнительные и весьма существенные силы: это первый батальон 450мсп, первый и третий батальоны 461сп, два полка 198-й моторизованной дивизии, второй и третий батальоны 708сп, первый батальон 260сп, первый батальон 588сп, первый дивизион 334 артполка, батарею корпусного артполка, две батареи второго дивизиона 260 гаубичного артполка, одну батарею из 334ап, танковый батальон из 10-го мехкорпуса и дополнительно курсантов Ленинградского училища НКВД (видимо, пограничного). Мы потому так подробно перечисляем подразделения с их номерами, чтобы читателю стало понятно, вернее, совершенно непонятно, чего ради, против двух финских полков пришлось сосредоточить такую мощь: более четырех полков пехоты с более чем двумя дивизионами орудий крупных калибров и танковым батальоном! Но именно так указано в нескольких источниках по этому эпизоду [1,2,3].

Несмотря на эти несметные силы, финны умудряются прорвать оборону 142-й сд на фронте до 20 км в ширину и до 12-15 км в глубину. А эта глубина прорыва означала примерно такое же оставшееся расстояние от этой новой линии фронта до берегов Ладожского озера. Мало того, при этом финны умудрились окружить один батальон 461сп. Лишь 7 июля с помощью разведбата 168-й сд (разведбат, вообще-то, предназначен не для наступления и обороны, но, видимо, он оказался единственным боеспособным подразделением в дивизии) и группы из 260сп 168-й сд положение было хоть как-то стабилизировано. До 10 июля более в приграничной зоне финны себя не проявляли [2].

Вернемся к событиям в районе г.Энсо. После приграничной стычки с отбрасыванием финских батальонов обратно на их территорию наше командование решает провести на этом направлении свою разведку боем, которая в ЖБД-19 стрелкового корпуса была названа танковой разведкой. Так сказать, после первого хода «белых» следует ответ «черных» (то есть красных). Там же на дороге от Энсо через границу в направлении финского г.Иматра (город на восточном берегу системы широких озер) 1 июля по плану штаба армии выдвигается танковый батальон (порядка 40 танков Т-26 и БТ) из 41тп 21тд 10-го мехкорпуса. Танковый поход поддерживала пехота и артиллерия из 115сд. Задача: дойти до Иматры, разгромить и уничтожить все, что попадется по пути, по возможности закрепиться на достигнутых рубежах. Эта ударная группа, не встретив сопротивления, сходила за кордон и вернулась почти без потерь, но при этом, как ни странно, не «закрепилась на достигнутых рубежах» [4]. Вырисовывалась перспектива: занять большими силами Иматру, перерезав тем пути сообщения и снабжения противостоящих финских сил и далее, используя данный плацдарм, развивать наступление на северо-восток и юго-запад уже по финской территории.

Но! Уже 2 июля обстановка на правом фланге 23 армии обострилась: началось то самое вышеупомянутое наступление финнов двумя полками на Ристалахти (это километрах в ста севернее направления на Иматру). Не разобравшись в обстановке и не представляя какими именно силами враг перешел в наступление, командарм Пшенников отправляет остатки 41-го танкового полка (40 танков – еще один батальон) на, как тогда казалось, более угрожаемый участок – под Ристалахти. Но при этом второй танковый полк 21-й тд (24тп) все еще оставался под Энсо и уже одним своим батальоном принимает участие во второй экспедиции от Энсо на Иматру. Сюда же были подтянуты целых четыре артдивизиона, которые произвели бесцельный и бессмысленный мини-артналет по «предполагаемым целям», выпустив всего 50-60 снарядов (практически по одному на ствол) [4]. Это – ничто!

Танки пошли без разведки (а что – позавчера-то прошли без сопротивления), пехота прибыла с опозданием, а вот финны, встревоженные предыдущим «наездом» на Иматру и осознавая, чем это может им грозить, подтянули на угрожаемый участок дополнительные силы и встретили танковую колонну на узкой лесной дороге – к тому же без сопровождения пехоты – в своем фирменном стиле: обошли по лесу с флангов и атаковали танки «подручными средствами»– гранатами и бутылками со смесью. Мало того, выдвинутый из нашего тыла танковый резерв (еще один батальон 24тп), уткнувшись в свою же стоявшую на дороге колонну (в сумерках и не разобравшись) открыл огонь по КП мотострелкового полка. Итог этой «битвы за Иматру»: 160 убитых и раненых с нашей стороны, в основном, от собственного оружия. Наутро оставшиеся неповрежденными танки было решено убрать в места расположения [4]. Так закончилась единственная наступательная операция 10-го мехкорпуса РККА в лесной финской глуши. На следующий день поступил приказ Генштаба о переброске остатков 10мк на южный берег Финского залива обратно под Гатчину (опять же своим ходом).

«Остатки» мехкорпуса – это две танковые дивизии (4 танковых полка) с наличием боеготовых танков всего в 120-150 шт. из первоначального количества в 400 бронеединиц прибывшего под Выборг контингента. Напомним, что сразу по прибытии 10-го мехкорпуса в распоряжение 23 армии, командарм Пшенников начал «выдергивать» из корпуса по взводу-роте танков в распоряжение стрелковых дивизий, а 10 бронеавтомобилей отправил для охраны штаба армии. Так броневой кулак превратился в растопыренные пальцы, а 10-й мехкорпус растворился в Карельских лесах еще до боя.

Насчет контрнаступления (танковой разведки) в районе Энсо в ЖБД-19ск [5] есть такие «говорящие» записи:

«02.07.41г. 7-30… части 142сд к действию не готовы из-за отсутствия у танков автола…

9-35. …прибывшие танки к действию не готовы (не заправлены);

10-15. По поводу неприбытия танков в срок из 115сд начштаба115сд доложил: водители не обучены, техническое состояние машин плохое, идут медленно (это еще до соприкосновения с противником – авт.);

14-45. Танковая группа, достигнув рубежа 107,5, встретив инженерные препятствия, возвращается обратно (!!! – авт.);

03.07.41г. 15-45. Танковая группа… начала действовать в 13-05 в направлении Энсо-Иматра. В 15-40 группа достигла рубежа 107,5 (во второй раз – авт.), встретила инженерные заграждения и огневое сопротивление». Конец цитаты.

Почувствуйте разницу: если в первом походе помешало только заграждение, то во втором появилось «огневое сопротивление», то есть финны подтянулись на угрожаемый участок и начали огрызаться. Эти несколько строк из боевого журнала стрелкового корпуса в определенной мере приоткрывают завесу над загадкой катастрофы танковых войск РККА на Западном и Северо-Западном (да и Юго-Западном) фронтах в первые же дни войны. Такая вот была «готовность» к войне на Северном фронте, войне, которая к тому времени, на минуточку, полыхала уже десять суток. Враг предоставил в данном районе достаточно времени для подготовки к боевым действиям, но все равно, все равно не оказалось ни четкого руководства, ни координации, ни связи, ни снабжения, ни… и т.д. А представьте, что творилось на западных границах СССР при действительно тактически неожиданном немецком нападении утром 22 июня!

19.2. 168сд в составе 23 армии на Сортавальском направлении в июле-августе 1941 г.

Состав дивизии: три стрелковых полка – 260сп, 402сп, 462сп; два артиллерийских полка – 453ап и 412гап. Орудий калибром свыше 76мм – 76 единиц, минометов калибром от 80мм – 60 штук, бронеавтомобилей – 10, о наличии или отсутствии танков сведений нет. Полоса обороны дивизии – 62 км. По приказу штаба 7 армии дивизия по предвоенным планам с 22 июня выдвигалась к границе и занималась оборудованием оборонительных рубежей (данные из Википедии).

Бои в полосе обороны дивизии начались только 10 июля. Приведем интересную запись из ЖБД-462сп от 11 июля: «Во время боя в тылу у противника были случаи, когда финские солдаты сдавались в плен, но ввиду того, что 5 стрелковая рота была под обстрелом, то все они расстреливались на месте». Такая вот Гаагская конвенция.

В ЖБД-462сп в записях накануне войны от 23-24 июня указано [6], что финны производят эвакуацию населения из приграничной зоны (явный признак грядущего наступления – авт.). Заметим, что это еще до официального объявления войны. Свидетельство незначительное, но все об одном и том же: Финляндия готовилась к атаке. То же ЖБД от 25 июня (войны еще нет): «Финское радио распространяет клеветнические вымыслы и пропагандирует злобу и ненависть к русским». Запись от 10 июля: «Вечером в 20-00 противник начал полное наступление». Это было начало генеральной атаки финской армии на Ладожском перешейке. Против группировки советских войск в данном районе, состоящей из трех полков 168сд, ее двух артполков, и отдельных частей 71-й сд ( 367сп, 230гап и разведбат) наступали три финских дивизии с артиллерией. Сдержать их натиск не представилось возможным, и советские войска были вынуждены постепенно отходить к побережью Ладоги в сторону Сортавалы.

168сд оказалась отрезанной от своей 7-й армии, начиная с 16 июля в результате обводящих ударов финских VI и I корпусов на юг и юго-восток в сторону северного побережья Ладожского озера. 11-я пехотная дивизия финнов после удара в стык между 168сд и 71сд вышла с востока в тыл 168сд, вынудив ее обороняться с перевернутым фронтом, тем временем как финская 19пд атаковала позиции 168сд с северо-запада. Правый фланг дивизии оказался прижат к северному побережью Ладожского озера в 10 км восточней Сортавала. 168сд была передана в управление 23 армии совместно с также отрезанными от своей 7 армии 367сп и 230гап 71-й стрелковой дивизии [2].

О ходе дальнейших боевых действий в ЖБД-462 стрелкового полка 168сд ежедневные записи описывают, как наши части продолжают неизменно удерживать занятые ранее рубежи, но под давлением превосходящих сил противника таки вынуждены отойти на следующий оборонительный рубеж. При этом обязательно с большими потерями для врага. Это в начале боев. Но вот от 5 августа следует такая запись: «1-й батальон, изъяв боеприпасы (так в документе), прицелы и перископы и пулеметы, уничтожая орудия и доты, начал отход. На протяжении всего пути отхода сжигались все строения и урожай (это к вопросу о тактике выжженной земли – авт.), взорваны доты, дзоты, а часть заминирована. Взорвана фабрика (имеется в виду в Энсо – крупнейший целлюлозно-бумажный комбинат, «отжатый « у финнов в предыдущую войну – авт.)…». До начала августа у наших войск в данном районе еще существовала «локтевая связь» с соседом слева – 142сд 23-й армии, а вот «соседями справа» стали уже финны, отрезавшие сообщение с 7-й армией по суше.

31 июля финская армия переходит в наступление силами II-го армейского корпуса вдоль западного побережья Ладожского озера в направлении на Хийтола-Кексгольм (ныне это Элисенваара и Приозерск). Главный удар наносился в стык между 142сд и 115сд (а этот стык надо было еще нащупать). Одновременно продолжаются активные действия против 168сд в направлении Сортавалы. 5 августа следует неудачный контрудар силами 198мсд и 142сд из района Лахденпохья (порт в северо-западном «углу» Ладоги) на северо-запад – в районе стыка участков 142сд и 168сд. Цель наступления войск 23 армии – перерезать коммуникации финских 2пд и 19пд, атакующих на Сортавалу. В тот же день Маннергейм переводит на это направление из резерва 10пд, которая и решает исход дела: 8-9 августа финские войска выходят к побережью Ладожского озера (от границы всего лишь 20-30 км) в районе Лахденпохья-Курийоки-Хийтола и мышеловка захлопнулась. В результате правый фланг 23 армии уже через неделю боев на этом узком дефиле оказывается разрезанным на три части: 168сд с 367сп 71-й сд и 708сп 115-й сд вели бои в районе севернее и северо-западнее Сортавала; 142сд и 198мсд (в неполном составе) – в районе севернее и северо-восточнее Хийтола; сводная группа из разрозненных частей армии, в том числе подразделения 265сд – западнее Кексгольма. (Описания операций приведены в [7]).

Из-за угрозы окружения советские войска оставили Сортавалу и отошли в ладожские шхеры. С 13 августа 367сп оказывается в полном окружении, из которого выходят только отдельные группы бойцов. 15-16 августа части 168сд и 142сд также отходят к побережью. 18 августа противник силами до 9 полков переходит в решительное наступление под Сортавалой с целью сбросить в озеро отступившие сюда части 23 армии. Для понимания ситуации и общей атмосферы той поры приведем полностью один любопытный документ: специальное сообщение НКВД Карело-Финской ССР [8].

«24 июля 1941 года в 20 часов командиром 168-й стрелковой дивизии полковником Бондаревым была объявлена срочная окончательная эвакуация города Сортавалы. Руководством города (секретари ГК и РК КП (б) тт. Богданов, Каджев и и.о. председателя горсовета тов. Лезин) был объявлен срок эвакуации 2 часа, а сбор по эвакуации сопровождался репликами: «Скорей собирайтесь», «Время выходит», «Скоро будут жечь город». В результате созданной, не вызывавшейся сложившейся обстановкой, поспешности в городе возникла паника, приведшая к причинению государству крупного материального ущерба. Руководящие работники городских учреждений в служебных столах и шкафах побросали много служебных документов. Председатель горсовета тов. Лезин забыл в столе штамп и печать горсовета, а работники горсовета и ГК КП(б) бросили пишущие машинки. После выезда из города руководителей и аппаратов торгующих организаций Военторга, Карелторга, Леспромторга, Карелпотребсоюза и других хозяйственных организаций оказались брошенными сотни тонн муки, десятки тонн крупы, кондитерские изделия, в большом количестве жиры, сахар, консервы, табак, папиросы, промтовары, вино, водка и т.д. Несмотря на неоднократные предупреждения горотдела НКВД, учет наличия запасов продуктов в городе произведен не был, а органам НКВД было заявлено, что в основном запасы продуктов и промтоваров эвакуированы.

Горотделом НКВД забытые и брошенные учреждениями печати, штампы и документы собраны и уничтожены. Установлены склады запасов продуктов и промтоваров, организована их охрана и реализация на снабжение частей Красной Армии. Пишущие машинки собраны и переданы штабам войсковых частей. По согласованию с командованием запасы вина и водки уничтожены. До настоящего времени в городе продолжают оставаться большие запасы муки. Считаем необходимым принять экстренные меры к вывозу муки и остатков промтоваров.

Народный комиссар внутренних дел Карело-Финской ССР Андреев».

От автора: подобная картина безудержного, безоглядного бегства советских и партийных чиновников из оставляемых городов была типичной летом 41-го для западных областей СССР, особенно на вновь присоединенных территориях. Но вернемся непосредственно к боевым действиям.

Командование 23 армии разрабатывает совместно с Ладожской военной флотилией операцию по спасению (эвакуации с побережья) наших войск на о. Валаам. Состав флотилии [9]: 2 сторожевых корабля, 8 канонерок, 24 катера МО, 15 катеров-тральщиков КМ, 9 пароходов, буксиры, баржи, катера). Эвакуация проводилась под непрерывным артогнем противника и была завершена всего за 2-3 дня. Как ни странно, финские ВВС не сумели и не пытались помешать масштабной погрузке войск и техники и ее переправе на другие участки борьбы водным путем. Всего было перевезено: (помимо 3 тысяч раненных): 10157 (так в источнике – авт.) человек л/с, 1916 лошадей, 127 автомобилей, 27 тракторов, 49 гаубиц, 22 пушки, 42 миномета [10]. Судя по количеству спасшихся людей двух полков не хватает. Но в целом боеспособность частей была сохранена.

С другой стороны, в [7] заявлено всего о 7000 человек, вывезенных в составе только 168сд вместе с артиллерией, а это всего 50% от начальной численности дивизии. Кроме 168сд в «северной» группировке войск оказались отрезанными от основной части советских войск два полка из 71сд и 708сп из 115сд. Тогда, действительно, потери за время отступления и эвакуации составили для этой группы (дивизия и три полка) также до 50% всего за три недели боев.

19.3. Отступление 115сд от границы вблизи Лахденпохья на юг к Финскому заливу.

В 115-й стрелковой дивизии на 22 июня числилось [11]: 12421 человек л/c (за несколько дней с начала мобилизации дивизия была доукомплектована до штатной численности в 14,5 тыс. чел.), 80 орудий калибром от 76 мм, 150 минометов, 8 танков (танкетки ПТ-37). С началом боев из дивизии был исключен 708сп (передан в 168сд), оставшиеся стрелковые полки – 576сп и 638сп – с двумя артполками – 31 пап и 371гап – обороняли участок границы протяженностью 47 км (от Варне до Курманпохья), имея соседом справа 142сд, а слева 43сд из 50ск. Основной удар на фронте 115сд финны нанесли 31 июля силами 15пд. Как всегда в слабое место – в разведанный стык со 142сд, обходя при этом позиции 115сд с правого фланга. Всего за несколько дней финские войска вышли к станции Сайрала, вынуждая командование 19ск и 115сд загибать свой правый фланг к югу. С 5 августа на фронте перед 115сд появилась резервная дивизия финнов (10пд), благодаря чему их преимущество оказалось подавляющим и они легко блокировали попытку контрудара себе во фланг, незамедлительно вновь перейдя в дальнейшее наступление. 115сд продолжала с боями отходить на юг.

22 августа остатки дивизии, растеряв по пути всю матчасть, но оторвавшись от противника, сосредоточились восточней Выборга – это по прямой строго на юг порядка 100 км от места предвоенной дислокации. К этому времени части дивизии вынужденно смешались с боевыми порядками 43сд из соседнего 50 стрелкового корпуса. К концу августа отдельные подразделения 115сд оказались в окружении южнее Выборга на полуострове Койвисто вместе с частями других дивизий 23 армии. С этого полуострова (это уже северное побережье Финского залива на входе в Выборгский залив) пробившиеся к берегу войска вывозились катерами Балтфлота в Кронштадт. О порядке во время отхода 115сд красноречиво свидетельствуют протоколы допросов смершевцами наших бывших военнопленных уже после их освобождения в 1944 году [12].

Протокол допроса В.П. Кривощекова, ефрейтора 638сп 115сд. «12 августа 1941 года 115-я дивизия пошла в наступление Мы продвинулись в направлении Кексгольма (это на восток, то есть, уже с вынужденно перевернутым фронтом – авт.) на 5 км, где держали оборону до 27 августа… 27 августа командир минометной роты, в которой я служил, сказал: «Мы окружены». Ночью на 28 августа нам объявили: «Мы окружены, спасайся, кто как может» (!!! – авт.). Мы побросали всю матчасть и стали двигаться в направлении к городу Ленинграду....В одном из боев л/с 638-го сп был рассеян финскими войсками… Нас осталось 8 человек… В одном месте… мы решили накопать картофеля, но в этот момент из леса выбегают 15 человек финских автоматчиков с криками «Русь, руки вверх!» Мы были взяты ими в плен».

Из допроса рядового Базанова красноармейца 576сп 115сд. « При отходе наших войск около Выборга, где отходил наш полк… нас по пути разбили. Люди разбежались, кто куда смог. Нас было человек 16-17. Мы блуждали по лесу оторвано от своих. Мы в лесу встретили двух лейтенантов, они имели карту и компас… Числа 7 сентября 1941 г. при станции Терекин, где уже финны были, нас захватили в плен». От автора: оба фигуранта прошли проверку и не пострадали, направлены опять на фронт.

В работе [13] насчет потерь 115сд сказано так: «28 августа последовал приказ… выводить дивизию к полуострову Койвисто (это южная оконечность материковой части Выборгского залива), где 115 и 123 стрелковые дивизии были погружены на корабли. Все 6 транспортов с 12–ю тысячами бойцов и командиров благополучно добрались до берега в Кронштадте». Если в начале боев в обеих кадровых дивизиях было порядка 25-27 тысяч человек л/с, то получается потери за месяц боев составили 52-57%. Похоже, эта цифра характерна для всей 23 армии. И это только за месяц.

19.4. 142сд 19-го корпуса 23 армии в боях на западном берегу Ладоги в июле-сентябре 1941 г.

К левому крылу 168сд примыкала 142сд 23 армии, составлявшая вместе со 115сд 19-й стрелковый корпус. Эта дивизия принимала участие в отражении первого натиска (она же разведка боем) финнов в конце июня начале июля 1941 г. – события под Ристалахти – совместно с частями 10-го мехкорпуса. Это, напоминаем, когда финны захватили первый плацдарм на советской территории, сократив себе тем самым наполовину путь до берегов Ладожского озера. Выбить их с этого плацдарма так и не удалось. После трехнедельного затишья 31 июля именно с этого плацдарма 2пд финнов нанесла удар по правому флангу 142сд – на стыке с позициями 168сд. Состав 142сд: стрелковые полки – 701сп, 461сп, 588сп, 946сп (передан в подчинение 265сд с 27.07), артиллерийский 334ап [14].

Через 10 дней наступления финны вышли к побережью Ладожского озера, отрезав тем самым 142сд от 168сд. Одновременно, начав наступление также 31 июля, финская 15пд сминает правый фланг обороны 115сд, оставляя для 142сд только узкий коридор для отступления на юг вдоль озерного побережья (в шхерный район вблизи г. Хийтола). Все эти события происходят в полосе всего порядка 15-20 км от госграницы до берега Ладоги, где 19ск и поджидал финское наступление. При этом в наших позициях образуется разрыв в обороне в 20-30 км, куда и хлынули финские войска – 2пд и 18пд. Попытки контрударов ограниченными силами по флангам наступающей финской группировки ни к чему не привели. «На плечах» наших отступающих войск финны форсируют Вуоксинскую водную систему (каскад озер, соединенных широкими быстрыми протоками – вот где надо было выстраивать непреодолимую оборону еще до начала боевых действий, не зря Вуоксинская система частично входила в линию Маннергейма) и захватывают плацдарм на ее южном берегу. Попытка командования 142сд пробиться вдоль побережья Ладоги на Кексгольм также не удалась, сказались большие потери в людях и технике, а также частичная потеря управления войсками. Для закрытия образовавшейся в обороне бреши была брошена вновь прибывшая 265сд – о ее судьбе немного далее – но безуспешно.

142сд оказывается прижатой к берегу Ладожского озера. Под непрерывным обстрелом части и подразделения 142сд и 198сд (о ней далее) в течение десяти суток грузятся на плавсредства Ладожской флотилии с острова Кильпола и переправляются южнее в район старой госграницы. Водные районы, откуда грузились войска на корабли и баржи прозвали «бухтами смерти» – по понятным причинам. Так, только 461сп 142сд потерял в боях по прикрытию эвакуации на последней линии обороны и только убитыми 545 человек [14]. Можно сказать – «мясорубка». Хотя финские ВВС и в этот раз не отметились. Как не отметились и наши ВВС бомбардировкой финских артиллерийских позиций. При эвакуации наших войск финнам опять досталась богатая добыча. На фотографиях финских корреспондентов видна поражающая воображение панорама брошенной на побережье советской техники и имущества. Похоже, мы сами снабжали финскую армию вооружением, боеприпасами и продовольствием, ссылаясь при этом на хроническую нехватку средств ведения борьбы. Страна буквально надрывалась все предвоенные годы, чтобы обеспечить свою армию всем необходимым, заводы и фабрики гнали продукцию в три смены, колхозники работали «за палочки» трудодней, люди ютились в бараках и коммуналках – и вот на тебе!.. От 30до 60% материальных запасов, сосредоточенных к началу войны в западных округах, достались немцам (как видим, немножко обломилось и финнам) [15]. Как специально. Это помимо невосполнимых людских жертв и страданий.

Возвращаясь немного назад, отметим, еще 6 августа командующий фронтом М.М.Попов отдал приказ об отводе войск Сортавальской группировки на юг, на широту г. Хийтола (самая узкая часть побережья от границы до Ладожского озера) с целью не допустить прорыва противника на Карельский перешеек с севера и вообще вывести свои войска из-под удара. Но Главнокомандующий Северо-Западного направления прославленный маршал и член Политбюро Ворошилов отменил этот приказ и потребовал удерживать Сортавалу, во что бы то ни стало. Так три дивизии (168сд, 142сд и 198мсд) оказались в ловушке, а финские войска обходят с востока Выборгский укрепрайон, где ждут окружения еще три дивизии 23 армии (115сд, 43сд и 123сд).

19.5. Судьба 198 мотострелковой дивизии 10-го мехкорпуса.

Если верить Википедии, то 198мсд была выведена из состава 10мк и растащена по полкам на разные участки фронта еще в начале июля 1941 г. Так, 146 танковый полк (количество танков остается неизвестным) и 452 мотострелковый полк убыли на Олонецкое направление (это восточное побережье Ладоги), еще раньше туда же убыл 450 стрелковый полк дивизии (так в Википедии) [16]. Вместо последнего в 198мсд прибывает 3-й полк Народного ополчения из 1-й Ленинградской дивизии народного ополчения неизвестного состава и вооружения, но к моторизованным войскам он явно не относился. Полк этот, как и все ополченческие формирования, не обладал должной боеготовностью: кадровыми были только командиры от батальонного звена и выше, а остальные – из запаса с ограниченной подготовкой. Вооружение также оставляло желать лучшего: некомплект буквально по всем видам вооружения и снабжения, особенно в транспорте [17]. Известно, что с началом финского наступления в состав 198 дивизии был включен еще и 181сп из 43 дивизии, действовавшей южнее.

В «сухом остатке» на балансе 198мсд оставался только родной 704 артполк, 181сп и вот это ополченческое образование. Все! Но это даже не дивизия, на бригаду и то не тянет. Но, видимо, управление, штаб и все положенные по штату подразделения (саперы, разведка, санбат и прочие) остались на месте, поэтому усеченное под самый корень соединение продолжало именоваться дивизией. Но вот в работе [18] упомянуто, что 450сп (который вроде как убыл на другой участок) держал все-таки оборону на своем месте вплоть до 8 августа в составе именно 198мсд совместно со 146 танковым полком. Полк это был без матчасти – без танков [18,19]!!! Можно себе такое представить: личный состав танкового полка, воюющий без танков?!

Остатки 198мсд и тех подразделений, которые на тот момент были к ней приписаны, вывозились с острова Кильпола вместе с остатками 142сд («Бухта смерти») под огнем противника в том числе на старую границу в район Белоострова, где управление дивизии объединило разрозненные формирования посторонних для себя полков (961сп, 708сп, 405сп и танковую роту). Получается, от дивизии осталось только управление?

Многие вопросы помогли бы разрешить журналы боевых действий частей и соединений, и другие штабные документы, но обнаружить их автору не удалось (только ЖБД 19 корпуса и его отдельные документы). Похоже, документы эти были уничтожены или потеряны в окружениях, отступлениях и эвакуациях, а часть их досталась победителям – финнам. Так, по данным [20] в финском Национальном архиве хранятся сотни трофейных (это финские трофеи, которые не были затребованы после перемирия 1944 года) документов различного характера, в том числе и ЖБД едва ли не всех наших частей и соединений, попавших под удар на Карельском и Онежско- Ладожском перешейках, часть из них скопирована и передана в Российский государственный военный архив, но доступа к ним, как это указывают авторы статьи, по-прежнему нет.

19.6. 265сд НКВД на Карельском перешейке в 1941 году.

О ней известно немного [21]. Наспех сформированная в Москве из сотрудников НКВД в половинном составе (всего 5,5 тысяч человек), почему-то названная номерной дивизией, необученная, необстрелянная она была с ходу брошена в контрнаступление 8 августа от Сайральского рубежа на север и северо-восток во фланг наступающей финской группировке. К тому времени финны уже разорвали нашу оборону, расчленили северную группу войск 23 армии на три куска и обозначили намерение пройти через Кексгольм по западному побережью Ладожского озера в тыл всей нашей обороны на Карельском полуострове. В результате наспех подготовленного контрнаступления 265сд оказалась также разорванной на две части: левофланговый полк откатился к Вуоксе, имея соседом слева 115сд, а остальные два полка вообще попали к 15 августа в окружение, так как финны нанесли свой контрудар от побережья Ладоги на запад и отсекли 265сд на северном берегу Вуоксы. Дивизия, как осторожно указано в Википедии «частично вышла из окружения». Частично – значит, далеко не все. То, что осталось от дивизии, было снято с позиций и отправлено на переформирование. В конце августа в штабных документах 19 стрелкового корпуса появляются записи о 14-м мотострелковом полку НКВД, местонахождение которого в штабе долго не могли установить, но в итоге оказалось, что он также отошел к Выборгу. То есть, полк НКВД существовал сам по себе, но при этом входил в структуру 23 армии, а полк, между прочим, мотострелковый – это значит, что пехота была обеспечена бесполезным в лесу автотранспортом.

19.7. О ВВС.

В документах 19 корпуса есть упоминания о действиях ВВС, начиная с конца июля и по 19 августа [22]. Из заявок частей на бомбардировку противника в определенных квадратах необычна запись от 28.07 с заявкой на уничтожение аэростата (видимо, с артнаблюдателем). Сведений о воздушных боях нет, только указано, например: «Сбит 1 самолет пр-ка» – а какой, кто сбил – не уточняется. Отмечены редкие пролеты самолетов как наших, так и финских. Заявка от 1 августа требует разыскать танковую колонну 10 мехкорпуса, но «танков не нашли» – значит, маскировка была хороша, а вот связь с колонной никакая!

С началом финского наступления на перешейке с 1 августа в журналах идут постоянные просьбы о воздушной поддержке. В этой связи упоминается только единственный полк – 153 иап, вооруженный бипланами И-153. Уже с 15 августа требуются самолеты для прикрытия эвакуации наших войск через Ладогу. В этом же ЖБД интересна запись от 18.08: «Просочилось до двух батальонов, рассеивающихся по лесу с основным направлением на … (указывается пункт – авт.). Для установления связи с левым флангом был выслан связной, но достигнув развилки дорог, вернулся, не найдя ничего – ни своих, ни противника».

Но мучения 23 армии на этом не кончились. 22 августа настал черед 50ск, в зоне которого финны, сделав «мхатовскую паузу», переходят границу силами трех пехотных дивизий. Против них две наши дивизии – 43сд и 123сд, Выборгский укрепрайон, десятки дотов, корпусная и армейская артиллерия, береговые батареи, но… Именно к 22 августа явственно обозначилась перспектива окружения всей этой армады с … востока, куда на внешние обводы Выборга с незащищенной восточной стороны вышли части финского IIак. С севера к Выборгскому оборонительному району была прижата 115сд, с востока – отдельные подразделения разбитой 265сд и несколько батальонов армейского подчинения (саперы, химики). Обозначилась катастрофа для всего 50-го корпуса, отошедших к Выборгу частей 19-го корпуса и для отдельных армейских подразделений и частей.

Источники и литература:

1. Сенчик С.П. Пограничные войска НКВД в боях на Карельском перешейке с июня по сентябрь 1941. Сайт КаУр-Карельский укрепрайон. www.kaur.ru;

2. Оборонительные бои и отход 168-й стрелковой дивизии на Сортавальском направлении в июле-августе 1941 г. Военная литература. www.militera.lib.ru;

3. Журнал боевых действий 19-го стрелкового корпуса РККА (с 22.06.41г. по03.07.41г.), листы 33 и 41. Память-народа. www.pamyt-naroda.ru;

4. Механизированные корпуса РККА в бою: История автобронетанковых войск Красной Армии в 1940-1941 годах /ЧАСТЬ ВТОРАЯ Механизированные корпуса в бою/ 10-й механизированный корпус (в/ч 8144). Боевые действия с 23 июня по 9 июля 1941 г. www.arsenal-info.ru;

5. Журнал боевых действий 19 стрелкового корпуса (с 22.06.41 по 03.07.41), листы 35-48. www.pamyat-naroda.ru;

6. Журнал боевых действий 462 стрелкового полка (с 22.06.41 по 26.04.44), записи от 23-24 июня 1941 г. www.pamyat-naroda.ru;

7. Савельев В. На северных подступах к Ленинграду. Оборонительная операция войск 23-й армии на Карельском перешейке. www.rkka.ru;

8. Специальное сообщение НКВД Карело-Финской ССР в ЦК компартии республики о недостатках в проведении эвакуации г. Сортавала. www.docs.historyrussia.org;

9. Ладожская военная флотилия. История. Восстановление. www.dic.academic.ru;

10. Оборонительные бои и отход 168-й стрелковой дивизии на Сортавальском направлении в июле-августе 1941 г. Организация и ход эвакуации 168 стрелковой дивизии сСортавальского полуострова на остров Валаам. www.militera.ru;

11. 115-я стрелковая дивизия. Указатель частей и соединений РККА 1941-1945. Упоминания дивизии в перечнях. www.rkka.ru;

12. Годы террора. Книга памяти. Протоколы допросов бывших военнопленных. №95.Протокол допроса «Смерш» В.П.Кривощекова, ефрейтора 638-го стрелкового полка 115-й стрелковой дивизии {XE «Кривощеков В.П.»/b/f/»n»} в лагерном отделении №10 спецлагеря №0302.

№96. Протокол допроса «Смерш» И.И.Базанова, рядового576сп 115сд в отделе контрразведки «Смерш» спецлагеря №205.

[Электронный ресурс] URL:http//kniga.pmem.ru/95-protokol-doprosa-…-html;

13. 115-я Краснознаменная Холмская стрелковая дивизия.www.sams.narod.ru;

14. «Кильпола, бухта смерти». www.uazpatriot.info/viewtopic.php;

15. Шабаев А.А., Михалев С.Н. Трагедия противостояния (историко-статистическое исследование). Московский городской фонд «Ветеран Москвы», М., 2002, сс.130, 141, 148, 153;

16. 146 танковый полк – в/ч 8691. 198 стрелковая дивизия. Войсковая часть полевая почта 37335 и 61444. www.pobeda.su;

17. 1-я Ленинградская стрелковая дивизия народного ополчения (Кировского района). www.wikipedia.org;

18. Финская броня в войне-продолжении. Карельский перешеек. www.tankfront.ru;

19.Боев А. Потерянная армия. В августе сорок первого. www.proza.ru;

20. Финский архив – 588 стрелковый полк. Финский архив – 588 polks Jimdo-Page. Список документов 588-го стрелкового полка за 1938-41гг., находящихся в национальном архиве Финляндии. www.588polk.jimdofree.com;

21. 265-я стрелковая дивизия. www.ru.wikipedia.org;

22. Журнал боевых действий 19 стрелкового корпуса РККА с 24.07.41 по 19.08.41. www.pamyat-naroda.ru.

Глава 20. Выборгский разгром.

Непосредственно за безопасность Карельского перешейка на Ленинградском направлении отвечал 50 стрелковый корпус в составе двух дивизий (43сд и 123сд) и нескольких артполков (их количество постоянно изменялось в сторону уменьшения). Эти соединения простояли практически без движения до 20 августа в ожидании неизбежного, как тогда казалось, наступления финнов по кратчайшему направлению на Ленинград – через новую границу, через Выборгский укрепрайон, через бывшую линию Маннергейма, через укрепления на старой госгранице… Но, когда наше командование дождалось этого наступления, то обнаружило к тому времени у себя в тылу второй армейский корпус армии Финляндии из четырех пехотных дивизий, которые разгромили к тому времени соседний 19 стрелковый корпус. Дальнейшие события развивались стремительно. Продолжим освещать их по сложившейся ранее традиции – по действиям отдельных дивизий и полков.

20.1. 43 стрелковая дивизия под Выборгом в 1941 году.

Правофланговая 43 стрелковая дивизия. Командир – генерал-майор Кирпичников, получивший широкую известность благодаря пленению его вместе со всем штабом в августе 1941 года, но мы забегаем вперед. Дивизиязанимала участок обороны вдоль границы протяженностью 29 км, имея при этом значительно ослабленный состав. Один из стрелковых полков (181сп) был выведен в резерв армии, из 65сп один батальон был также выведен в армейский резерв, этот полк действовал совместно с 200-м артполком [1,2]. Третий стрелковый полк (147сп) дивизии занимал оборону при поддержке 162 артполка [3]. Итого в дивизии оставалось на начало боевых действий всего 5 стрелковых батальонов из 9 положенных по штату. Но дивизия в то же время была усилена двумя дивизионами 101-го гаубичного полка РГК (24 гаубицы-пушки МЛ-20 на механической тяге). Кроме того, как писал Кирпичников в свою бытность в финском плену, из его дивизии постоянно отвлекали отдельные подразделения от роты и даже до полка «для затыкания дыр на прочих участках Карельского фронта, в результате чего 43сд к началу финской атаки под Выборгом не досчиталась еще 2000 человек л/c» [3]. Так что дивизия к началу «своей» войны по силе едва соответствовала бригаде.

43сд вступила в бой одной из первых на Севере – еще 29 июня, и это были уже упоминавшиеся ранее события под Энсо. Но с 3-4 июля вплоть до 31 июля финны дивизию практически не беспокоили, если не считать вылазок разведгрупп и артиллерийско-минометных обстрелов, чем, собственно, занималась и наша сторона. А вот 31 июля правый фланг дивизии вместе с левым флангом 115сд попал под удар финского IV армейского корпуса, который, как это было принято у финнов (и у немцев) ударил в стык между дивизиями и даже – так уж получилось – между стрелковыми корпусами. Правый фланг дивизии вынужденно был «загнут по часовой стрелке», попытки восстановить положение ударом по центру позиции вдоль шоссе от Выборга к новой границе результата не дали. Но зато после первых боестолкновений финны оставили в покое 43сд, как и ее соседа слева – 123сд. Все это время командование 50 стрелкового корпуса безучастно наблюдало, как финны громят весь правый фланг 23 армии, дожидаясь своей очереди на заклание. Кирпичников по этому поводу писал вот что: «Сведения об общей обстановке на фронте (у соседей – авт.) в дивизию поступали крайне редко – то есть никакой ориентации в пространстве – да и то с опозданием на двое суток, а посему, чтобы быть в курсе событий я беспрерывно посылал делегатов связи к соседям» [3].

К 20 августа финский II армейский корпус, наступая с севера на юг, преодолел Вуоксинскую водную систему и оказался в тылу 50-го корпуса в 13 км восточнее Выборга. Одновременно 21-22 августа с запада на Выборг перешел в наступление финский IVак. Обеим дивизиям 50-го корпуса РККА пришлось воевать перевернутым фронтом на восток и, одновременно, на запад. Из штаба армии 50-му корпусу поступил приказ: уничтожить все укрепления на границе (это что больше года строили) и отходить к Выборгу. Уже к 25 августа финские части, наступающие на Выборг с востока, перерезали железную дорогу Выборг-Ленинград, а на следующий день и шоссе. Навстречу нашим отступающим частям со стороны Ленинграда была брошена в бой 5-я бригада морской пехоты (морская пехота – это только громкое название, как правило, это необученные пехотному бою и плохо вооруженные подразделения, сформированные из «лишних» людей с экипажей кораблей, в основном, из л/c вспомогательных береговых частей). Прорвать кольцо окружения они не смогли (бригада состояла всего из 2 тысяч бойцов). Окруженные части 50ск к тому времени уже теряли управление, координацию усилий и взаимодействие и не смогли сосредоточиться в должной мере для удара изнутри котла навстречу деблокирующей группировке].

Разрозненные части 43сд и 123сд были вынуждены смещаться на юг к побережью Финского залива, ища там спасения. Ситуация уже становилась для наших войск катастрофической, когда финское командование проводит совершенно неожиданную операцию по переброске целой пехотной дивизии (8пд) с западного побережья Выборгского залива на восточное. При этом в течение 1-2 дней форсируется водная преграда шириной в несколько километров. Наши пытались сбросить в море первые высадившиеся десанты противника, но финнам удалось зацепиться за берег. Затем, постепенно наращивая свою группировку, они переходят в общее наступление еще и южнее Выборга, перерезая пути отхода нашим окруженным частям к побережью. События августа 1941 в зоне обороны 50ск изложены, в частности, в [4,5,6].

В окружение, названном «котел у Порлампи» (по имени близлежащей деревни), попали помимо 43сд совместно с двумя дивизионами 101гапРГК еще и два батальона 272сп из 123сд, весь их обоз и тыл, и остатки 115сд. Довольные финны писали в своих донесениях: «…Вражеские силы практически идеально перепутались» [7]. В той же заметке были отмечены финнами и «сильные контратаки с участием танков». 30 августа финны говорят об ожесточенных боях с русскими, пытающихся вырваться из котла. 31 августа: «Не сумев прорваться к побережью, враг стал мелкими группами уходить на юг в леса. Некоторые подразделения продолжали оставаться в котле, оказывая упорное сопротивление. Основная часть живой силы (это финны о нас – авт.) все же ушла, просочилась».

Наши окруженные части оказались на открытой местности, вся техника и тяжелое вооружение столпились в гигантской пробке на единственной дороге, по которой финны вели непрерывный обстрел из орудий и минометов. В общем, еще одна мясорубка. На фотографиях финских корреспондентов, сделанных в котле под Порлампи, видны бесконечные колонны разбитой и целой техники, автомашин, орудий, повозок, автобусов, бронеавтомобилей, даже танков. Брошенные кони мирно щиплют травку между тел убитых красноармейцев, которые, к счастью, не навалены грудами, а лежат отдельными одиночными холмиками [8,9]. Все же, основная масса людей сумела спастись от немедленной смерти, но позднее, наверняка, попала в плен – см. в предыдущей главе протоколы допросов смершевцами бывших военнопленных.

1 сентября генерал Кирпичников отдает приказ о прекращении сопротивления (может, этот приказ и остановил массовое безнаказанное убийство финской артиллерией наших солдат, дав им возможность разбежаться) и сам сдается в плен (по другим данным его взяли в плен раненого, чуть ли не без сознания [10]). Он доживет в финском плену до 1944 года, после обмена пленными его заберут на Лубянку, но расстреляют только в 1950 году. Тогда же была расстреляна еще пара десятков генералов, побывавших в плену (которые повели себя «некорректно»), или под очередным следствием. Видно, что-то лишнего наговорил Кирпичников финнам о советской власти. По заказу финского генштаба Кирпичников пишет в плену несколько эссе на интересующие их (и немцев) темы. В том числе «Причины неуспехов Красной Армии» [3]. Приведем цитату из этого труда, которая в какой-то мере поможет понять причины катастроф 1941 года.

«1. Пытались перенести организацию и метод действий немецких войск, без учета того, что мы не немцы… На картах цветным карандашом, без войск, реальной местности и противодействия противника получалось не так уж плохо. Комроты, в большинстве своем младшие лейтенанты, бывшие (до Зимней войны – авт.) младшие командиры, перед войной окончившие краткосрочные курсы, и после войны, ввиду больших потерь, выдвинутые на комроты.

2.а) незнание уставов и наставлений,

б) незнание организации и вооружения роты,

в) незнание компаса и неумение работать с картой и т.д.

Командиры взводов, прибывшие из военных училищ к началу войны, выглядели гражданскими людьми в военной форме, абсолютно без какой-либо практики. Вот и получилось, что младший лейтенант командовал ротой, а лейтенанты взводами.

3. Большая централизация в вопросах, требующих немедленных мероприятий (все надо было согласовывать, что рождало безынициативность – авт.)».

20.2. 123 стрелковая дивизия под Выборгом в 1941 году.

Судьба 123сд тесно связана с «мучениями» 43сд того же 50-го стрелкового корпуса 23 армии РККА. Состав дивизии: стрелковые полки: 245сп, 255сп, 272сп; артиллерийские: 323ап, 495гап. Дислоцировалась эта дивизия также вблизи границы, занимая, в том числе, недостроенный укрепрайон. Участок обороны был ей выделен громадный – 50 км по фронту, от берегов Финского залива до стыка с 43сд, но!.. Здесь же располагались два погранотряда (33ПО и 5ПО), а главное – было на что опереться в обороне: наличествовали бетонные доты, подготовленные линии траншей, минные и проволочные заграждения вдоль границы, которая была реально «на замке» и финнов здесь поджидали с изрядной долей оптимизма, ничто не предвещало особой тревоги [11]. Но опять события развивались планам вопреки.

Сохранился журнал боевых действий 123сд (ЖБД-123), толково составленный безвестным штабным офицером [12] – старший лейтенант Кащук – (скорее всего, «задним числом», как это зачастую бывало, по восстановленным первичным боевым донесениям подразделений и частей). Далее мы будем периодически ссылаться на этот документ и цитировать наиболее интересные фрагменты.

Факт объявления Финляндией войны Советскому Союзу 25 июня 1941 года в этом журнале традиционно никак не отражен. Весь июль-месяц на фронте 123сд ничего существенного не происходило, войска занимались боевой подготовкой и укреплением обороны. Интересна, пожалуй, запись от 9.07: «Поднят наш аэростат для корректировки артогня. Он охраняется пятеркой наших истребителей. Но, когда наши истребители ушли, появился финский самолет и поджег аэростат. Наши два корректировщика выбросились с парашютом и остались живы». Загадочен сам по себе факт охраны аэростата истребителями, которые могли посвятить этой работе не более 20 минут.

4 августа в дивизию пришел приказ о наступлении. Имелось в виду совместное выступление с частями 43сд вдоль шоссе от Выборга в направлении госграницы, проводимое с целью отвлечь внимание финнов от более угрожаемых участков на правом фланге 23 армии (и на Петрозаводском направлении). Наступление это привело в итоге к продвижению частей 123сд всего на 100-200 метров (!) с последующим быстрым откатом на исходные позиции. Автор ЖБД с горечью констатирует: «…выход 1-2 человека (имеется в виду противника – авт.) на фланг подразделений считалось окружением» (вот уровень боевой подготовки – авт!). И далее: «Командиры подразделений не могли ответить на вопрос, где точно находится его подразделение, и кто перед ним действует… на минных полях потеряно 7 танков». Это пишет не плененный генерал Кирпичников в финском плену, а штабной офицер сражающейся дивизии РККА. Наступать в 1941 году, похоже, у нас не умели нигде.

Все тот же Кирпичников писал, что созданными перед войной мехкорпусами и танковыми дивизиями управляли только по карте, его дивизия была подобием рабочей команды из-за обилия строительных, хозяйственных и сельхозработ, для тактических занятий на местности, а тем более отработки взаимодействия с соседями, или, паче чаяния, с авиацией времени не оставалось, разве что только на партполитработу. От автора: последние крупные учения различных частей РККА состоялись в Белорусском военном округе еще в 1936 году, и то всего лишь на уровне трех стрелковых и кавалерийских корпусов, нескольких танковых бригад с привлечением авиации (общая численность войск 85 тысяч человек, что соответствует рядовой «номерной» армии времен Великой Отечественной), и учения эти вскрыли большие недочеты в боевой подготовке войск и уровне управления войсками [13]. За несколько лет, прошедших с той поры до начала Великой войны, мало что, как видим, изменилось.

По мере продвижения финнов к Вуоксе, а также и после ее форсирования из обеих дивизий 50ск вышестоящим командованием постоянно отбирались целые батальоны и артбатареи для латания «дыр» в разваливающейся обороне правого фланга 23 армии. К 20 августа из девяти стрелковых батальонов в распоряжении 123 дивизии оставалось всего шесть, также дивизия лишилась и обеих приданных ей погранотрядов. Так и не вступив в бой на предназначенных ей рубежах у границы, 21 августа дивизия получает приказ на отход к Выборгу и за Выборг – возникла явственная угроза окружения с востока. При отходе были взорваны доты и дзоты нового укрепрайона, а также «сожжено 30 населенных пунктов» [12]. Не совсем понятно, зачем было их уничтожать, ведь приказ «о всесожжении», обоснованный созданием неудобств для размещения войск противника в зимних условиях поступит только поздней осенью. О судьбе жителей этих населенных пунктов не сообщается.

Финны толи «проморгали» снятие с позиций целой дивизии, толи не сочли необходимым и возможным вести преследование отступающих: мешок восточнее Выборга уже был ими запланирован и ждал свою добычу. «Отход дивизии оказался для противника внезапностью» – так указано в ЖБД 123-й дивизии от 23 августа. 25.08 дивизия участвует в попытке наступления фронтом на восток (это уже в районах восточнее Выборга), но, как записано в ЖБД «…на исходный рубеж выходили с боем» – то есть, чтобы сосредоточить хоть какие-то силы для атаки, приходилось отбиваться от наседающих с севера финнов. Вместо контрнаступления получился добровольно-вынужденный заход в мышеловку, так как в тот же день финны начали высаживать через Выборгский залив свою 8 пехотную дивизию на южном фланге 50ск. С юга, преодолевая разрозненные попытки сопротивления отдельными ротами, котел замыкала финская 8пд, а с севера – 12пд и 4пд.

26 августа противник с северо-востока перерезает железную дорогу в 15 км юго-восточней Выборга и устремляется навстречу своей 8пд. 27 августа 123 дивизия оказывается в полном окружении. Кроме штаба дивизии, который, как это и положено штабу, успел выскочить с помощью танка Т-34 («тридцатьчетверок» было всего 6 единиц в придачу к 15 легким танкам, оставшимся на вооружении приданного дивизии танкового батальона). 29 августа противник достигает берегов Финского залива – все! У штаба дивизии сохранилась связь только с одним полком (255сп), судьба прочих частей оставалась неизвестной. 30 августа вдоль Выборгского шоссе (это уже за линией фронта) к Ленинграду потянулись разрозненные и малочисленные группки по 3-5 человек наших солдат. Матчасть и имущество 123сд и других частей и соединений левого фланга 23 армии были брошены, часть техники уничтожалась огнем собственных орудий [12]– картина апокалиптическая – своими руками! К станции Терийоки у старой границы (на берегу Финского залива) выходят потерянные и растерянные бойцы, финны лениво постреливают им вслед.

Финны хвастают большими трофеями (согласно отчету 8пд [14]): 143 орудия калибром свыше 152 мм (это наши знаменитые гаубицы, но количество какое-то неимоверное, их столько и не было), 66 пушек ПТО, 60 дивизионных пушек калибром 76мм, 51 танк (пятьдесят один – вы не ослышались!) – много поврежденных, но их или починят, или пустят на запчасти, 645 автомобилей, 120 тракторов (таскать трофейные гаубицы), 1450 лошадей и даже один самолет (какой именно не указано). Об общем количестве пленных четко не говорится, но вот в котле под Порлампи наших попало в плен 3000 человек и тысяча была убита при безответном и беспощадном обстреле в чистом поле в том самом котле из всех видов оружия. В работе [15 ] говорится об общих потерях трех наших дивизий – это 43сд, 115сд и 123сд – в окружении под Порлампи: убитыми 7000 человек, попавшими в плен 9000 человек. Потери финнов в их отчете также приблизительны и вряд ли истинны: в [14] говорится о 474 убитых только в 8пд в боях по окружению под Порлампи, а всего по трем финским дивизиям, участвовавших в этих боях в конце августа около 750 человек.

Для эвакуации вышедших на полуостров (остров) Койвисто остатков наших частей (у входа в Выборгский залив) в ночь на 2 сентября было послано три транспорта, один из которых подорвался на мине и затонул. Оставшиеся два корабля погрузили около 6 тысяч человек и перевезли их в Кронштадт. Вышедшие позднее на побережье бойцы не были брошены на произвол судьбы на островках Выборгского залива, а также вывозились катерами вплоть до конца ноября (до ледостава) [16].

31 августа штаб 123сд расположился в дачном поселке Куоккала на берегу Финского залива (в 20-25 км северо-восточней Ленинграда) и занялся сбором выходящих из окружения людей и сколачиванием из них боевых подразделений. Эти части занимали укрепления по старой границе вместе с другими вновь прибывшими на это направление. Ввиду катастрофического и неожиданного развития событий и нарастания непосредственной угрозы Ленинграду с севера с южного участка Ленинградского фронта, где также в эти дни складывалась напряженная обстановка, тем не менее, сюда, на Карельский перешеек, перебрасывается 291сд. На линии укреплений старой границы на Карельском перешейке в оборону становятся (с севера на юг) 142сд, 43сд, 123сд, 198сд, 265сд (в резерве) и 291сд, соответственно пополненные и довооруженные. Помимо этих дивизий в оборону становится 1-й Дзержинский полк народного ополчения, отдельный Особый батальон морской пехоты, отдельные танковые батальоны (46отб, 106отб, 107отб). При этом все выдвинутые сюда части и соединения побывали в тяжелых боях, а моряки не имели опыта войны на суше – в первом же бою ООБМП потерял половину состава [17]. Финны вышли к полосе укреплений на старой советско-финской границе силами пяти дивизий двух пехотных корпусов.

Численный состав и вооружение стрелковых дивизий РККА в ходе войны постоянно менялись в сторону уменьшения. Так, дивизия в 8-10 тысяч человек л/с уже считалась полнокровной и это при наличии одного артиллерийского полка вместо двух и без полковой артиллерии, то есть огневая мощь дивизии сократилась почти втрое. В книге маршала Василевского есть свидетельство как он, будучи командующим 3-м Белорусским фронтом просил у Ставки перед штурмом Кенигсберга довести численность стрелковых дивизий до 3000-3600 человек [18]. Вот так война меняла штатное расписание.

Немного о действиях ВВС. Они носили с обеих сторон спорадический характер, в основном, в целях разведки и корректировки артогня. О воздушных боях в ЖБД свидетельств не обнаружено, зенитным огнем советских сил ПВО было сбито несколько (именно пять) вражеских самолетов. Также отмечена гибель нескольких наших самолетов от воздействия ПВО противника.

На Карельском перешейке на участке, примыкающем к Финскому заливу, продолжались боевые действия относительно небольшими силами. Так, финны с 4 по 11 сентября, выполняя данное Кейтелю обещание активизировать свои действия на Ленинградском направлении, форсировали р. Сестра и захватили городок Белоостров. 22 сентября этот населенный пункт был отбит частями разных дивизий при огневой поддержке береговых батарей и фортов Кронштадта. Через три недели относительного затишья финны зачем-то пытались силами всего двух рот переправиться через р. Сестра, но были отбиты [19]. После этого на старой советско-финской границе почти на три года вперед ничего существенного не происходило, а группировка советских войск постепенно сокращалась в пользу других участков и фронтов.

Источники и литература:

1. 43-я стрелковая дивизия. www.wikipedia.ru;

2. 43 стрелковая дивизия. www.rkka.ru;

3. Окрестности Петербурга: Военно-исторический раздел. Показания генерала Кирпичникова. www.forum.aroundspb.ru;

4. 50-й стрелковый корпус. 1-е формирование. www.wikipedia.org;

5. Котел у Порлампи. www.wikipedia.ru;

6. В финском котле у Порлампи: Дневник бойца Свистунова. www.spb.kp.ru;

7. Шварёв А. Окрестности Петербурга – «Отчет 8-й пехотной дивизии о боях в Сомме-Порлампи (Выборгская катастрофа 23-й армии в августе 1941 г.). Вступление. www.aroundspb.ru;

8. Война на Карельском перешейке. «Котел у Порлампи – свидетельство очевидца». www.vk.com;

9. Брошенная советская техника и вооружение в котле у деревни Порлампи. Финляндия. 3 сентября 1941 года. www.drive2.ru;

10. Кирпичников, Владимир Васильевичю. www.wikipedia.org;

11. 123-я стрелковая дивизия. www.wikipedia.org;

12. Журнал боевых действий 123 стрелковой дивизии (с 22.06.1941 по 27.09.1941) – со ссылками на ЦАМО. www.pamyat-naroda.ru;

13. Провал больших военных маневров Красной армии 1935-1936 годов. www.maxpark.com;

14. Шварёв. А. Окрестности Петербурга. «Отчет 8-й пехотной дивизии о боях в Сомме-Порлампи» (Выборгская катастрофа 23-й армии в августе 1941 года). Запись 31.08.1941. www.aroundspb.ru;

15. Выборгский десант: как один финский полк разгромил три советских дивизии в 1941 г. «Котел у Порлампи». www.russian7.ru;

16. Мосунов В. Выборгский сектор: эвакуация. www.warspot.ru;

17. Савельев В. На северных подступах к Ленинграду. Положение на 3 сентября 1941 г. www.aroundspb.ru;

18. Василевский А.М. Дело всей жизни, книга вторая. М., Изд-во Политической литературы, 1990, с.191;

19. Широкорад А. Блокада Ленинграда. Финский вектор. Глава 3. Боевые действия на Карельском перешейке в июле-сентябре 1941. www.kartaslov.ru.

Глава 21. Оборона Ханко (он же «Красный Гангут»). Война на море. Потери.

Оборона военно-морской базы на полуострове Ханко считается образцом беспримерно-героической эпопеи, ей были посвящены десятки произведений литературы, искусства, включая песни и кинофильмы, по этой теме защищены сотни диссертаций, написаны монографии, научные статьи и книги… Поэтому мы не будем повторять давно известное, а просто остановимся на некоторых ключевых событиях и фактах.

Полуостров Ханко с окружающими его островками и одноименным городком в южной части полуострова Советский Союз получил в аренду на 30 лет по окончании Зимней войны в марте 1940 г. Практически сразу здесь начались масштабные работы по сооружению дополнительных причалов, складов, пакгаузов, жилых домов и укреплений, при этом предварительно с полуострова было выселено несколько тысяч человек местного финского населения [1]. Ханко – это выдающийся в море мыс на юго-западной оконечности Финляндии размером порядка 22-25 км с севера на юг и 5-10 км в широтном направлении. Идея заключалась в создании на меридиане Ханко минно-артиллерийской позиции для воспрепятствования прорыва любого противника из акватории Балтийского моря в Финский залив. Для этой цели на Ханко были завезены и установлены как стационарные артиллерийские батареи калибром до 130 мм, так и три железнодорожных системы калибром 305 мм и четыре 180 мм. Также обустраивались позиции для стационарных береговых орудий «линкоровского» калибра 305 мм. На противоположной стороне Финского залива (на дистанции порядка 50-60 км) на островке Осинассари также были возведены артиллерийские позиции дальнобойной артиллерии [2]. Таким образом, все морское пространство контролировалось и простреливалось. Помимо этого сразу по объявлении войны предполагалось выставить минные заграждения восточней линии Ханко-Осинассари силами кораблей ВМБ Ханко, что и было сделано.

Гарнизон базы насчитывал 25300 человек военнослужащих и 4500 лиц гражданского персонала. Основу обороны составляли два стрелковых полка, артиллерийский полк и даже отдельный танковый батальон (33 танка Т-26 и 11 танкеток ПТ-38), который так и не понадобился. ВВС базы состояли всего из одной эскадрильи – 11 самолетов И-153 и И-16 – и эскадрильи гидросамолетов МБР-2 – 9 единиц. Как ни странно, с началом боевых действий военно-морская база Ханко, оборудованная для базирования линкоров и крейсеров, не имела крупных боевых кораблей: только 7 катеров МО (малый охотник) и несколько вспомогательных судов [2]

Финны с началом войны блокировали перешеек материковой части полуострова своими тремя линиями оборонительных укреплений, сосредоточив здесь 17пд с частями усиления. Количество финских войск на первых порах составляло 18 тысяч человек, а к 5 июля уже 22 тысячи, что было сравнимо с численностью л/c базы Ханко. Но при этом финны сосредоточили здесь на первых порах большое количество артиллерии, видимо, в предположении штурма советских позиций и захвата базы – 268 орудий больших калибров против 150, имевшихся в распоряжении командования базы [3,4]. Но уже к середине июля Маннергейм, понимая, что блокированные на Ханко советские войска никогда не рискнут пойти в бессмысленное наступление на перешеек, переводит 17пд на направление своего главного удара. «Сторожить» перешеек полуострова Ханко остались всего два пехотных батальона финской армии [3,4]. В случае какой-то угрозы прорыва гарнизона Ханко в материковую часть Финляндии развитая железнодорожная сеть южной части страны позволяла быстро перебросить на угрожаемое направление дополнительные части.

Война для советских войск на полуострове Ханко началась 22 июня 1941 года с налета двадцати немецких бомбардировщиков «Ю-88». Самолеты взлетали со своих баз в Восточной Пруссии, но командование ПВО было убеждено, что с аэродромов на территории Финляндии. Затем 25 июня первые артиллерийские залпы по территории нейтральной все еще страны прогремели именно с позиций военно-морской базы СССР. Финны ответили только поздним вечером того же дня, дождавшись известия об объявлении войны Советскому Союзу. О превентивном артобстреле финской территории с базы Ханко прямо заявлено в мемуарах командира базы Ханко генерала Кабанова [5]. Вот только после этого удара и начала массированных бомбардировок объектов в Финляндии советскими ВВС без предъявления каких-либо претензий Советский Союз вновь оказался в роли агрессора, а Финляндия – жертвой нападения. По крайней мере, так эти деяния были расценены в Великобритании и США – последние ведь войну Финляндии так и не удосужились объявить, ограничиваясь постоянными предупреждениями. Возможно, в том числе и поэтому, благодаря пониманию «who is who» в паре СССР-Финляндия, англосаксы так благосклонно и миролюбиво отнеслись к послевоенному наказанию военных преступников в стране гитлеровской коалиции.

До начала октября боевые действия на Ханко заключались в захвате советскими десантами финских островов и островков шхерного района, окружающих базу, в целях воспрепятствования установке там осадной артиллерии и недопущения попыток высадки противника на нашу территорию. Финны, если не считать попыток наступления на наши оборонительные позиции в первые дни войны ограниченными силами (до двух батальонов) более наступательных действий не предпринимали, ограничившись постоянными, ежедневными, систематическими артобстрелами территории базы. Особенную при этом угрозу представляли – до определенной поры – орудия калибром 254 мм двух финских броненосцев, которые вели огонь с предельных дистанций в 30 км, оставаясь недосягаемыми для контрбатарейной борьбы.

Еще в ночь с 21 на 22 июня немецкая авиация начала минные постановки западнее линии Ханко-Осинассари, три финские подлодки также выставили минные заграждения восточней этой линии – заведомо ДО начала военных действий и ДО объявления войны Советскому Союзу. В конце июня немецкие катера и тральщики сбросили здесь еще сотни мин и противотральных буев, в результате чего дистанция между минами составляла всего 55 метров. Дополнительно финские ВМС провели минные постановки восточней меридиана Таллинна [6], в результате мореплаванье в Финском заливе было полностью парализовано. Снабжение осажденной группировки войск базы Ханко в этих условиях оказалось практически невозможным, войска держались за счет довоенных запасов (гражданский персонал, к счастью, был эвакуирован еще в июне), но долго это продолжаться не могло.

Само существование базы Ханко – без кораблей и без устойчивой связи с «Большой землей» оказалось бессмысленным. Немцы ни разу за всю войну не сделали ни единой попытки прорваться из Балтики в Финский залив к Кронштадту и Ленинграду (чего так опасалось и намеревалось избежать советское командование). Немцам же это предприятие оказалось ни к чему, они добрались куда хотели по суше. Для начала к 5 августа немецкие войска группы армии «Север» блокировали с суши главную военно-морскую базу флота в Таллинне, которую после безуспешной обороны в тяжелейших условиях борьбы в конце августа пришлось оставить и проводить эвакуацию войск и части гражданского персонала, бросив все запасы, снаряжение, вооружение и технику морем через минные поля под непрерывными бомбежками немецких и финских самолетов. Тогда погибло 60 кораблей и судов из 225 пошедших в прорыв на Кронштадт, в основном, от мин, при этом погибло от 10 до 15 тысяч человек [7].

Где были в момент фактического избиения беззащитных кораблей самолетами люфтваффе сталинские соколы доподлинно неизвестно, считается, что им не хватало радиуса действия. Немцам, почему-то его всегда хватало, даже, чтобы бомбить Кронштадт с аэродромов под Кенигсбергом. По крайней мере, героическая эскадрилья с базы Ханко уж точно могла бы тут посодействовать, но и ее не было. Кстати, во всех доступных источниках8например, в [8]) утверждается, будто 11 истребителей эскадрильи за пять месяцев воздушных схваток уничтожили от 24 до 54 (!) вражеских самолетов, потеряв только три своих, да и то по техническим причинам. Такая фантастическая результативность, сравнимая с картинками из «Звездных войн», очень пригодилась бы при прикрытии своих конвоев, в том числе и при эвакуации войск с самой базы Ханко поздней осенью 1941 года. Но не случилось.

Командир базы Ханко генерал Кабанов еще в начале августа ставил перед командованием Балтфлота вопрос о целесообразности дальнейшей обороны (и вообще функционирования) базы Ханко. Он предложил перевести свои войска количеством с две дивизии для обороны Таллинна, где они, действительно, могли бы оказать существенную поддержку сухопутной обороне главной базы БФ, которую держал всего один стрелковый корпус (то есть, группировка могла бы удвоится, и дела пошли бы по другому сценарию). Но Главком ВМФ промедлил, так как отступать в те дни не полагалось, и все военачальники были ознакомлены с результатами следствия по делу командования Западного фронта. Только в конце августа Ставка приняла решения об эвакуации Таллина, Моонзундских островов и Ханко, но было уже поздно. На Моонзундском архипелаге погибло и попало в плен около 20 тысяч наших бойцов [9]. Эвакуация Ханко началась уже в условиях осенних штормов и ледостава, также через минные поля и атаки самолетов противника. Если за время обороны базы погибло797 человек (1476 ранено), то в эвакуацию в море погибло еще 4987 человек. Выжившие прибыли в холодный и голодный блокадный Ленинград. Потери финнов при осаде Ханко составили 486 убитых и 781 раненых, или опять же, вдвое меньше [10]. Такая вот война, такое вот «можем повторить!..».

Надо честно признать: практической пользы от героической обороны ВМБ Ханко в рамках всей войны Советские Вооруженные силы получили немного. Войска в количестве 23 тысячи человек «сковывали» противника (по самым оптимистическим оценкам) числом не более чем 10-12 тысяч человек. Это не то что «сковыванием», это простым разменом назвать нельзя. Есть мнение, что борьба на мысе Ханко лишала сообщения морем для немцев и финнов между Ботническим и Финским заливом. Может, и мешала, но можно было уйти мористее, зная свой минный фарватер, можно прокрасться шхерным районом, особенно с помощью местных жителей. Финны потеряли на наших минах вблизи Ханко свой новый броненосец, но и наши ВМФ пострадали от финских мин не в меньшей степени. Разве что постоянные обстрелы финской артиллерией территории базы сокращали их общий боезапас, но зато взамен они опять же получили технику, строения, склады, брошенные при эвакуации. В том числе и те самые 33 танка и даже циклопические железнодорожные артиллерийские установки орудий калибром 305 мм (ценой каждая с целый город) – 3 штуки. Рачительные финны сумели их восстановить, но использовать не успели [11].

Вывод: стремительное и неожиданное наступление группы армий «Север» через Прибалтику к Таллинну и Ленинграду сделало существование базы Ханко бессмысленным, а жертвы – напрасными. Но жертв в ту войну было так много, что эти загубленные по дурости начальства несколько десятков тысяч жизней – «вообще ни о чем».

21.1. Война на море.

Военно-морские силы у Финляндии вообще-то были. «Хэдлайнером», так сказать, выступали два однотипных броненосца береговой обороны с главным калибром 254 мм (по 4 орудия) постройки середины 30-х годов. Далее по рейтингу располагались 8 минных заградителей, 6 канонерских лодок, 4 подлодки (3 в строю), 7 торпедных катеров, 17 сторожевых катеров (небольшие кораблики водоизмещением по 30 тонн), 4 сторожевых корабля (бывшие шхуны), 14 тральщиков, 16 катеров-тральщиков, 12 вспомогательных пароходов и ледоколов. Большинство из представленных судов еще царской постройки (т.е. до 1917 года).

Краснознаменный Балтийский флот имел в своем составе 2 линкора, 2 крейсера, 2 лидера эсминцев, 19 эсминцев, 7 сторожевых кораблей, 4 минных заградителя, 24 тральщика, 2 канонерки, 68 подводных лодок (!), 95 катеров и это не считая десятков вспомогательных, спасательных, гидрографических, санитарных и прочих плавсредств. Большинство кораблей из представленного набора в начале войны оказались как раз в зоне Финского залива, но на состояние и численность финских ВМС подобное глобальное превосходство советского флота не оказало практически никакого влияния. (Данные о составе флотов взяты из соответствующих статей Википедии).

С самого начала все пошло не так, не по предвоенным планам Генштаба и Наркомата ВМФ. Немцы пошли на Ленинград по суше, причем на первых порах продвижение их танковых колонн (два танковых корпуса) поражало необычайной подвижностью – до 50-60 км в сутки; при этом они успевали преодолевать неизменно «упорное и героическое сопротивление Красной Армии» в лице Северо-Западного фронта. Уже в первую неделю войны пришлось срочно эвакуировать базы Балтфлота в Лиепае, Вентспилсе, Риге (в основном, в Таллинн). 23 июня флот начал выставлять минные заграждения на подходах к Таллинну и вообще на входе в Финский залив. Позднее начали ставить и противолодочные сети. В те же горячие дни 22-25 июня немецкие минные силы кригсмарине (а самолеты еще раньше) начали свои минные постановки примерно в тех же районах моря. Но, если первые (КБФ) ставили минные поля в целях недопущения прорыва немецкого флота в Финский залив, то вторые (кригсмарине) с противоположной задачей: запереть Балтфлот восточней линии Таллинн-Хельсинки. Немцы за всю войну не предприняли ни одной попытки прорыва к Ленинграду и Кронштадту морем. Лишь единожды в сентябре 1941 года они собрали значительные морские силы у своей минной позиции у входа в Финский залив в предположении прорыва Балтфлота на запад, но этого не произошло.

Война на Балтике оказалась исключительно минной. Уже 23 июня на первых минных заграждениях подрываются крупные корабли Балтфлота: погиб эсминец, тяжелые повреждения получили крейсер «Максим Горький» и два эсминца. Во время трагического трехдневного перехода кораблей и судов Балтфлота из Таллинна в Кронштадт 28-30 августа 1941 г. из 62 погибших кораблей 31 приходится только на мины, на долю авиации (немцы бросили на растерзание конвоев 110 самолетов, 10 своих добавили финны) пришлось 19, остальные погибли от торпед, береговой артиллерии, аварий. Наибольшие потери были понесены на траверсе мыса Юминда (50 км восточней Таллинна), где как раз накануне немцы совместно с финнами провели массированное минирование всей акватории в несколько рядов [12]. С учетом продолжения минных постановок в 1942 и 1943 годах Финских залив из-за мин (и противотральных буев) стал своеобразным «супом с клёцками», практически непроходимым для кораблей и подводных лодок. Что характерно, немецкие корабли, участвовавшие в первых минных постановках в самом начале войны 22-25 июня, затем два месяца выстаивались в финских шхерах, маскируясь всеми способами в ожидании своего часа для минирования фарватеров от Таллинна на восток. Получается, они поджидали свою добычу?

Финские ВМС потеряли в 1941 году 1 тральщик, 1 катерный тральщик и, самое главное, броненосец «Ильмаринен» – все погибли от мин, выставленных нашими ПЛ в начале войны. Броненосец подорвался вблизи п–ва Ханко 13 сентября, после чего еще один оставшийся в строю у финнов броненосец более никогда не участвовал в обстрелах Ханко и именно из-за минной опасности. Потери Балтфлота от действия финских ВМС оказались таковы [13]: 3 транспорта (один из них большой корабль «Выборг»), 1 морской охотник, 1 моторная шхуна, 1 ПЛ «Малютка» – все эти корабли были торпедированы финскими кораблями, а ПЛ попала под таран. Еще 3 торпедных катера были захвачены финнами в исправном состоянии. Итого 9 кораблей потеряно именно от воздействия флота противника, а вот, сколько еще и от мин – определить невозможно, ибо, где была немецкая мина, а где финская (хотя бы и немецкого производства) – загадка неразрешимая. Ясно одно, что на совести финнов десятки наших кораблей и тысячи жизней членов экипажей и эвакуированных лиц. Не забываем, что в этом мартирологе стоит и транспорт с громким именем «Иосиф Сталин», подорвавшийся с эвакуированными из Ханко войсками, в результате чего в ледяных водах Балтики погибли жуткой смертью еще сотни человек. А мина была финской постановки, а может, и наша – в этом хаосе кто их разберет?!

В общем, и на море в 1941 году война, казалось бы, была проиграна вчистую, но она продолжалась.

Источники и литература:

1. Оборона Ханко (1941). Формирование сил базы Ханко. www.volk59.narod.ru;

2. Военно-морская база Ханко – подробная информация о базе советского Балтийского флота. Состав сил базы. Вооружение. Оборонительные работы. www.wiki.wargaming.net;

3. Оборона Ханко. Часть II. Результаты функционирования базы Ханко. www.lemur59.ru;

4. Оборона Ханко (1941) – База 211 – Военная история. База Ханко в осаде. www.bazaistoria.ru;

5. Кабанов С.И. На дальних подступах. Глава седьмая. Начало войны. www.militera.lib.ru;

6. Чернышев Ал. 1941 год на Балтике: подвиг и трагедия. Глава «Война началась. Приказано: «Мины ставить»». www.history.wikireading.ru;

7. Таллиннский переход. Кровавый август 41-го. www.maxpark.com;

8. Авиация ВМБ Ханко. www.airaces.ru;

9. Моонзундская оборонительная операция. Проведение операции. www.ru.wikipedia.org;

10. Оборона Ханко. Итоги обороны и потери сторон. www.ru.wikipedia.org;

11. 305-мм морская железнодорожная артиллерийская установка ТМ-3-12.СССР. www.historymuseum.ru;

12. Чернышев Ал. 1941 год на Балтике: подвиг и трагедия. Глава «Ханковская эпопея». www.history.wikireading.ru;

13. Красильников О.Ю. Финский флот 1939-1944 гг. 1941 год. www.samlib.ru.

Глава 22. Оценка потерь сторон во второй советско-финской войне за 1941 год.

(Потери военно-морских сил отражены в предыдущей главе).

22.1. Военно-Воздушные силы.

При рассмотрении потерь военно-воздушных сил перед любым интересантом возникает одна основная проблема – это полное несоответствие заявленных воздушных побед (как и сбитых наземными средствами ПВО)      реальному положению дел.

Финские ВВС к началу боевых действий насчитывали всего 235 боевых самолетов – 155 истребителей, 22 бомбардировщика, 58 разведчиков и пару десятков гидросамолетов [1]. По отчетам финского воздушного командования их истребители сбивали в воздушных боях советские «ишаки « и «чайки» едва ли не ежедневно и в большом количестве, при этом, практически не имея собственных потерь. Всего за 1941 год по данным указанного источника финнами заявлено об уничтожении 307 самолетов противника (в [2] говорится уже о 360 советских самолетах) и еще 103 советских самолета записали на свой счет силы ПВО. В этом списке стоят И-15, И-16, И-153, также и МиГ-3, ЛаГГ-3, Р-5, Р-10, МБР и даже У-2.

Там же, например, описано, как группа финских асов 26 сентября сбила в одном бою 9 самолетов 65-го штурмового авиаполка. Но вот в [3], напротив, представлен поименный список потерь летного состава данного полка, где на 26 сентября потерь не значится, как, впрочем, и за весь сентябрь месяц. 12 августа финские пилоты заявляют о 9 сбитых ими самолетов И-153 того же полка, но в тот день 65шап, наоборот, праздновал победу (правда, тараном) И-15бис над Ме-109 (это немец, у финнов «мессеров» тогда еще не было). И так далее.

В перечислении побед «соколов Маннергейма» за 1941 год (см. [1]) за две недели воздушных схваток с 9 по 23 сентября финские истребители заявляют об уничтожении 22 наших самолетов (в том числе МиГ-3), но советская сторона говорит лишь о 5-6 потерянных за этот период машинах (согласно данным учета потерь 55-й авиадивизии [4]). Это что же получается, официальные финские воздушные победы надо делить на четыре, или, по крайней мере, на три и тогда они станут близки к истине? Вот этот коэффициент бахвальства (приписок) был свойственен не только финским летчикам, но и вообще для ВВС всех воюющих держав. СССР – не исключение (вспомним чудо-победы эскадрильи с базы Ханко, уничтожившей целый полк без потерь). После деления заявленных пилотами побед на 2-4 картина начинает проясняться и тогда оказывается, что сверхфеноменальные достижения финских асов (по 30-40 и даже 50 сбитых советских самолетов на каждого) обращаются в действительности во вполне себе реальные 10-15 побед, что тоже для нашей «национальной гордости великороссов» не очень отрадно.

В интернете выложены донесения о потерях (сайт pamyat-naroda.ru) [5] по 1-й смешанной авиадивизии, она же ВВС 14 армии РККА в Заполярье (два авиаполка – 147иап и 137ксбп), из которого следует гибель за весь 1941 год 14 экипажей бомбардировщиков СБ (42 члена экипажа, по три человека на самолет, но ведь кто-то спасся с парашютом) и 7 летчиков-истребителей. Все! При этом параллельно с ВВС 14 армии успешно действовала в Заполярье и авиация Северного флота, где наиболее успешным оказался ас-истребитель дважды Герой Советского Союза Сафронов, но морские летчики бились с самолетами люфтваффе (финских ВВС здесь не было), и поэтому счет потерь сторон в битве за Мурманск мы рассматривать не будем.

По донесениям о потерях 55 смешанной авиадивизии [4] (это ВВС 7-й армии РККА) за 1941 год погибло 95 пилотов и членов экипажей, что соответствует потере 24 бомбардировщика СБ (так получается из подсчета погибших бомбардиров и радистов в экипажах) и 21 пилот истребителей, штурмовиков, разведчиков. Здесь около 10 машин потеряны в авиакатастрофах (экипажи погибли).

ВВС 23 армии РККА состояли из одной смешаннойавиадивизии – 5сад, в которую входили в разные периоды 1941 года четыре авиаполка: 7иап, 153иап, 65шап, 235шап. При изучении донесений о потерях л/с дивизии [6] удалось установить, что примерно с конца сентября – по мере снижения интенсивности боев на Карельском перешейке – самолеты 5сад были перенацелены на районы южнее Ленинграда (7иап и 153иап вошли в ПВО города), где они воевали с люфтваффе. А вот с начала войны и до 29 сентября, когда дивизия боролась с финскими ВВС, потери составили 39 самолетов, но из них 10 разбились в катастрофах, 7 были сбиты огнем финских зенитных средств и только 18 погибли в воздушных боях.

Если сложить данные о потерях по всем трем авиадивизиям трех армий Карельского фронта, то получим за 1941 год всего потерь самолетов примерно 110 единиц, из них потеряно в авариях не менее 30, сбито зенитным огнем противника не менее 15. То есть, непосредственно в воздушных боях потеряно 65 самолетов. Но! Есть же еще достаточно многочисленная авиация Балтфлота и мощная система ВВС ПВО Ленинграда, что же на их балансе в воздушной войне с ВВС Финляндии? Поиски по потерям самолетов морской авиации Балтфлота именно от воздействия финских ВВС привели к неожиданному результату: в 1941 году они в боях не пересекались. Позднее – да, но в 1941 – нет, если не считать воздушных боев над полуостровом Ханко, но там, как мы говорили выше, эскадрилья советских ВВС боевых потерь не имела, заявив при этом об уничтожении до 57 самолетов противника – глава 21.

Теперь о ВВС ПВО Ленинграда. К концу июля они насчитывали целых 12 полков истребительной авиации – это был 7-й истребительный авиакорпус, входивший во 2-й корпус ПВО страны (отдельная система ВВС). На вооружении корпуса стояли сотни истребителей, правда, в основном, И-16 и И-153. Но, как сказано в книге [7]: «Финские самолеты крайне редко вторгались в границы 2-го корпуса ПВО». Вспомним о запрете Маннергейма своим пилотам появляться в небе над Ленинградом. И не только над городом. В книге [8] «Воздушная битва за город на Неве» за весь 1941 год встречается только два упоминания о финской авиации над Ладожским озером: это пролет нескольких самолетов над Южной Ладогой и предположительное уничтожение в воздушном бою над озером одного финского самолета. Это все.

И что же мы имеем «в сухом остатке»? В боях с «белофиннами» потеряно 110 наших самолетов, из них 80 – боевые потери. При превентивных налетах нашей авиации (до 500 самолетов единовременно!) на объекты в Финляндии с 25 по 30 июня 1941 года было потеряно порядка 70 самолетов – см. главу 14. Итого 180 самолетов (150 – боевые потери).

В книге [1] подробно перечислены все финские асы, даже описаны отдельные воздушные бои, подведен итог за 1941 год: только четыре финские истребительные авиаэскадрильи (эскадрилья у финнов эквивалентна советскому авиаполку – 25-27 самолетов) сбили 307 советских самолетов, потеряв только 11 (!) своих. Уму непостижимые цифры! Вдобавок финские зенитчики говорят о … 103 сбитых их трудами аэропланов. Итого как минимум 450 (а ведь еще аварии с катастрофами должны бы добавить процентов 10-20 потерь).

Сравним: финны заявили об уничтожении различными методами 450 наших самолетов за 1941 год и при этом всего 150 числятся реально погибшими по журналам потерь противостоявших им авиадивизий. Донесения о потерях летного состава дивизий – это не журнал «Мурзилка», а жесткий военный документ, на основании которого составляются заявки на восполнение потерь, и вышестоящее командование оценивает возможности соединения при планировании операций. Разделим 450 на 150 и получим как раз тот самый коэффициент бахвальства, или же «постоянную Мюнхгаузена» = 3!

Сколько на самом деле финны лишились самолетов в 1941 году определить сложно. Наверняка, в финских университетах и специальных изданиях эти цифры есть, но нам они на этом уровне недоступны. Но вот в источнике [9] есть информация, что к концу 1941 года в составе финских ВВС оставалось всего 110 самолетов. А было-то 235! То есть, только половина. Тогда получается потеряно 125 финских боевых самолетов против 180 советских, или же в пропорции 1:1,4, что для 1941 года, вроде, как и ничего! Правда, финны утверждают, что где-то 50 самолетов они лишились из-за аварий, но ведь аварии возникают не сами по себе, не на пустом месте, а вследствие войны, войны с упорным противником, в которой техника не выдерживает запредельных перегрузок.

22.2. Потери в бронетехнике.

Эту тему лучше бы не поднимать, настолько она «щекотливая» для нашего сознания. Причина первая: финнам достались в качестве трофеев только за 1941 год порядка 100 наших танков, включая несколько Т-34 и один КВ. Причина вторая (вытекает из первой): весной 1942 года финны развернули свой единственный танковый батальон (тоже, собственно говоря, состоящий из трофейных советских танков времен Зимней войны) в танковую дивизию. Третья причина: по данным из [10] Красная Армия лишилась в 1941 году в боях в Карелии и в Заполярье порядка 500 единиц бронетехники (546 единиц). Даже с учетом примерно 90 танков немецкой армии «Норвегия», воевавших в Заполярье – два батальона трофейных французских танков – общие потери бронетехники несопоставимы ни в каком приближении.

Как ни горько осознавать, воевать наши танкисты в начале 1941 года просто не умели. Да, были отдельные героические экипажи-одиночки, которые действовали превосходно, но уже в составе взвода (несколько машин), а тем более роты не получалось ничего.

22.3. Потери в живой силе.

Давайте тихо закроем эту скорбную страницу и перейдем к потерям в стрелковых и артиллерийских частях.

Здесь более-менее точно определить даже наши потери (не говоря о финских) не представляется возможным. На севере Карелии и на Кольском полуострове Красная Армия сражалась, в основном, с вермахтом. Также непосредственно в самой Карелии к финской армии была прикомандирована немецкая 163 пехотная дивизия. В предыдущих главах мы пытались сравнить потери РККА по отдельным дивизиям и даже полкам относительно противостоящих частей финской армии. Это были бои на Кандалакшском направлении (Кайрала-Алакуртти), сражения на пути к Ухте и Лоухам, а также на Ребольском направлении. Там выходило некоторое преимущество, хотя и не столь значительное, в пользу финнов, в пропорциях примерно 1:1,5. Правда, статистику сильно подкашивает большое количество с нашей стороны «без вести пропавших» – что означает в большинстве случаев попадание в плен.

В боях за центральную и южную Карелию, в сражениях на Онежско-Ладожском и Карельском перешейках мы вынуждены – из-за отсутствия штабных документов – обратиться к неким косвенным данным о потерях наших войск. В книге [11] со ссылками на авторитетные источники (в том числе на известную работу комиссии Кривошеева) собраны сведения о потерях по итогам всей второй советско-финской войны 1941-1944 годов. Там приводятся цифры наших потерь (безвозвратные и санитарные) в количестве 165 тысяч человек, а у финнов порядка 80 тысяч человек. То есть, соотношение потерь в «живой силе» 1:2 в пользу финнов. Как это ни прискорбно.

Учтем, что в плен к финнам попало порядка 65 тысяч советских военнослужащих и это, в основном, был «поток» 1941 года, ибо в дальнейшем в 1942-1943 годах активных боевых действий в Карелии не было. А в 1944 году Красная Армия проводила только наступательные операции, в ходе которых, как правило, наступающие в плен не попадают. Из общего количества военнопленных в 65 тысяч в финских лагерях за годы войны погибло 19 тысяч наших соотечественников – чем это не геноцид? Финнов в нашем плену было всего-то 2500 человек, из которых почти все после войны вернулись на родину.

Здесь комментарии излишни. Так мы воевали в 1941 году.

22.4. Выводы по результатам советско-финской войны в 1941 году.

Воевала Красная Армия в 1941 году отвратительно, в том числе и с финнами. Насыщенность войск техникой, артиллерией, танками, современным вооружением была в СССР на высочайшем уровне. Советские образцы вооружений не отставали, а во многом превосходили аналогичные системы не только армии Финляндии (что естественно), но и Германии (за исключением авиационной техники). Но при первом столкновении с реальной военной силой, организованной, сплоченной, под умелым руководством техническое и численное превосходство оказались бессильны. В дело вступал человеческий фактор, а именно…

Конкретные ссылки на первоисточники привести не получается, но из прочтения автором за годы и десятилетия множества документальных заметок ветеранов, очевидцев, в том числе офицеров вермахта, которые, вторя друг другу, отмечали упорство в бою, смелость и выносливость (ну, нам не привыкать – авт.) русского солдата, вытекает следующее. На тактическом уровне боевых действий до звена «батальон» включительно даже немцы отмечали умелое руководство этими подразделениями, упорное и нешаблонное ведение боя. Но, начиная с полкового уровня командования, в действиях советских командиров все было предсказуемо. Слабое управление, некомпетентные решения, безвольная реакция на действия противника, косность в руководстве войсками, особенно в быстроменяющейся боевой обстановке и т.д.

Возможно, здесь дело вот в чем. Средний уровень образования советского солдата (несмотря на заявленную всеобщую грамотность) оставлял, мягко говоря, желать лучшего. Если в вермахте не было практически солдата без среднего образования, то в РККА довольно высокий процент призывников оставался попросту неграмотным – см. главу 9. Но и в финской армии рядовой солдат не отличался высокой образованностью – те же самые начальные 2-3 класса образования. Другое дело офицеры. Об уровне образования советского генералитета в сравнении с финским и немецким было указано в той же главе, но это еще полбеды. Офицерский корпус финской армии в целом (не говоря о немецкой) по уровню образования стоял на голову выше командиров РККА любого уровня, начиная со взводного.

В РККА командиры рот и батальонов по возрасту успевали к моменту вступления в должность к началу войны закончить 7-8 классов общеобразовательной школы, (десятилетка была редкость, после нее шли сразу в академии) и двухгодичное военное училище – хоть что-то! А вот командиры полков и дивизий – это были, как правило, были бывшие унтеры Первой мировой и комроты Гражданской войны с двумя классами церковно-приходского училища и двумя (в лучшем случае) курсами усовершенствования комсостава. И всё! Собственно, недалеко от них ушли и командармы, закончившие академию им. Фрунзе, которая была академией только по названию.

Вот и получилось в 1941 году: командиры подразделений и частей от батальона и выше бестолково (за редким исключением – и слава этим ребятам во веки!) порой бегали сами с пистолетиком в атаку, не зная как распорядиться тысячами своих бойцов. Хотя, по этому поводу еще одно замечание. Автор застал в живых настоящих участников боев, настоящих ветеранов той войны, по свидетельствам которых солдаты на передовой и в окопах практически не видели своих офицеров в звании старше майора, а то и капитана.

Финский солдат был таким же деревенским мужиком с той же винтовкой Мосина в руках, что и советский, только его в бой вели грамотные, хорошо обученные командиры. Отсюда и соотношение потерь. Особенно в технических войсках.

Источники и литература:

1. Обзор действий финской истребительной авиации в 1941-1944 гг. Война-продолжение. www.aviaarmor.net;

2. Иванов С.В. ВВС Финляндии 1935-1945. Фотоархив (Война в воздухе – 105). www.coollib.com;

3. Савончик В. 65-й штурмовой авиационный полк 1-го формирования. www.proza.ru;

4. Ссылки на донесения о потерях дивизий. Авиационные дивизии. Гвардейские авиационные дивизии. 55сад. Донесения с 9.09.1941 по 23.09.1941. www.teatrskazka.com;

5. Ссылки на донесения о потерях дивизий. Авиационные дивизии. Гвардейские авиационные дивизии. 1сад. Донесения за 1941 год. www.teatrskazka.com;

6. Ссылки на донесения о потерях дивизий. Авиационные дивизии. Гвардейские авиационные дивизии. 5сад. Донесения с 22.06.1941 по 18.09.1941. www.teatrskazka.com;

7. Хазанов Дм. 1941. «Сталинские соколы» против люфтваффе, с.1 (на сайте). www.iknigi.net;

8. Дегтярев Дм. Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе. 1941-1944гг. Часть I. Главы 1-3. www.iknigi.net;

9. Иванов С.В. ВВС Финляндии 1935-1945. Фотоархив (Война в воздухе – 105). Война-продолжение. www.coollib.com;

10. Боевые действия в Заполярье и Карелии (июнь-декабрь 1941г.). 6 ноября 2016. www. topwar.ru;

11. Попов Д. Потери войск РККА в ходе финской войны 1941-1944г. www.proza.ru.

Глава 23. Маннергейм и Ленинград.

Так могли (и хотели ли) финны поучаствовать в окончательном удушении Ленинграда?

Вернемся к ситуации, сложившейся на северо-западном направлении в середине сентября 1941 года. 8 сентября немцы входят в Шлиссельбург и тем самым прекращают сухопутное сообщение Ленинграда и Ленинградского фронта с «Большой землей», начинается блокада Ленинграда. С севера в первых числах сентября на старую советско-финскую границу, что называется на плечах отступающих, разгромленных, деморализованных частей 23 армии выходят несколько дивизий финской армии. До Ленинграда им остается пройти 30-40 км, правда, впереди некогда мощнейшая, но частично демонтированная, линия обороны Укрепрайона №22 – «линия Сталина». В те же сроки – 8 сентября – финны оказываются в нижнем течении реки Свирь и затем за несколько дней занимают весь северный берег реки; форсируют этот важнейший для судьбы Ленинграда водный рубеж и к 20 сентября захватывают на южном берегу огромный плацдарм шириной до 100 км и более (длина всей реки 150 км) и глубиной до 15-20 км. Когда 9 ноября немцы смогли захватить Тихвин, то им до соединения с финнами оставалось менее 100 км. Казалось бы!..

Угроза Ленинграду со стороны Карельского перешейка после разгрома 23 армии в начале сентября была настолько явственной, что, несмотря на сильное давление немцев на южных подступах к городу, отсюда к старой советско-финской границе была переброшена 291сд [1], спешно формировались новые, в том числе ополченческие части. Отошедшие к укрепрайону остатки дивизий 23 армии, от которых на первых порах оставались только номера и штабы, получали пополнение, вооружение, боеприпасы. Сборные пункты собирали разрозненные подразделения и даже отдельные небольшие группы бойцов, выходящих из окружений. Здесь же вставали в оборону вывезенные морем и по Ладожскому озеру остатки дивизий 7-й «потерянной армии». Наспех сколоченные части занимали законсервированные, а то и просто брошенные доты, дзоты, траншеи довоенных линий укреплений, минировали подступы к ним, устанавливали заграждения [2].

Это на Карельском перешейке под Ленинградом. А на Свири «сколачивать» было некого – сюда в оборону встали вновь прибывшие в состав, ставшей к тому времени Отдельной, 7-й армии дивизии: 368сд из Вологды, 114сд из Иркутска, 21сд из Перми, 314сд из Казахстана и еще три морские бригады – см. главу 18. Выходящие из «котлов и мешков» подразделения и отдельные группы бойцов 7-й армии обнаруживались порой далеко на востоке – в Вологде [3]! То есть, они месяц-два двигались по лесным тропам на восток, пока не упирались в какие-то населенные пункты, куда, по их предположениям, еще не добрался противник. Это сотни километров от фронта!

Но финны не атаковали укрепления на старой советско-финской границе. Если не считать отдельных попыток прорваться на отдельных участках малыми силами до двух батальонов [2]. Похоже, подобными действиями Маннергейм только демонстрировал немцам свою готовность продолжать наступление на Ленинград, но не более того. Гитлер устами Кейтеля и Йодля пытался убедить Маннергейма в необходимости, ради общего блага, наступления со стороны Свири на юг в целях соединения северней Тихвина с немцами и в необходимости атаки северных укреплений Ленинграда. Идя навстречу пожеланиям союзников (кстати, финны старались избегать этого термина, предпочитая называть себя и немцев «собратьями по оружию», и это не тонкость в эвфемизмах, а вполне себе конкретное дистанцирование от «собратьев» – так, на всякий случай, который сработал на «послевоенных разборках»), Маннергейм всего лишь перевел на Свирь немецкую 163пд неполного состава, намекая, пусть ваши начнут, а мы, может, поддержим.

В дневниках начальника германского генштаба сухопутных войск Гальдера от 1 сентября за один и тот же день можно прочитать две диаметрально противоположные по смыслу записи о намерениях финского командования относительно его дальнейших планов. Цитируем по [4]: «Финское командование не хочет, чтобы его войска наступали с Карельского перешейка дальше старой государственной границы». И чуть далее: «В настоящий момент финны уже склонились к тому, чтобы продолжить наступление своих войск на Карельском перешейке через бывшую государственную границу, но только с ограниченной целью, отвечающей их притязаниям по выправлению границы в свою пользу». Вот, попробуй, пойми.

Единого однозначного мнения по поводу разгадки причин остановки более чем успешного финского наступления, как на Карельском, так и на Ладожско-Онежском перешейках нет до сих пор. Советско-российские источники и историки в один голос утверждают, что только героическое сопротивление Красной Армии, беспримерные подвиги ее бойцов и командиров остановили «зарвавшихся белофинских фашистов». Здесь же в одном наборе и «мудрое руководство большевистской партии во главе с ее Великим Вождем и Гением всех времен и народов, беззаветный порыв коммунистов и беспартийных, нерушимое единство партии и народа» и прочая муть.

Вот только непонятно, как все эти былинные богатыри и титаны, да еще под знаменем единственно верного учения Маркса-Ленина-Сталина оказались через месяц боев под стенами Ленинграда, а не Хельсинки, растеряв при этом все вооружение и отправив в финский плен десятки тысяч человек? Приводятся аргументы, что и финская экономика была на грани коллапса, и голод в стране назревал (работать некому – все на фронте), и сами финские солдаты не хотели далее воевать и даже есть хрестоматийный пример [5] как целая рота уже под Ленинградом отказалась идти в атаку, так как свою землю они отвоевали, а на русскую сторону им идти незачем… Все это так, но в середине сентября еще не было ни голода, ни хаоса в экономике, ни усталости населения и армии от войны – финны продолжали вплоть до начала декабря успешные наступательные действия на Петрозаводск, Медвежьегорск, Повенец и Беломорканал, решив почти все свои предвоенные стратегические задачи (кроме продвижения на Кемь и Лоухи).

Маннергейм в своих послевоенных мемуарах говорил, будто он сам не хотел идти на соединение с немецкими войсками. Можно верить, можно нет, мемуары это что – беллетристика и «отбеливание черных пятен». Но вот факты. В разгар боев за Петрозаводск 26 сентября от германского командования к Маннергейму поступает просьба оказать помощь немцам в их очередном натиске на Ленинградском направлении путем демонстративных действий на Свири, чтобы отвлечь часть сил РККА от зоны Волхов-Тихвин. В ответ 4 октября финны форсируют Свирь в ее нижнем течении (у Ладоги), существенно расширив свой плацдарм, вернее, сузив до предела советские позиции на реке. Вроде как обязательства перед немцами выполняются, но дальше на юг финны не наступают, хотя их здесь четыре дивизии, да еще одна немецкая. Понятно, что сопротивление советских войск в лице 7-й Отдельной армии нарастает, но перед финнами больше нет серьезных естественных преград, которые могли бы стать для них непреодолимым препятствием. Тем более в условиях подкрадывающейся зимы, когда болота и озера вот-вот замерзнут и станут проходимыми. Но Маннергейм предпочел предоставить честь преодолеть эти последние 100 км до соединения дружественных армий немцам.

Учтем, что четыре советские дивизии, противостоящие финнам на Свири, были «свежими» и соответственно вооруженными. Исход противостояния с ними для Маннергейма был неясен. Особенно слабость перспективы пройти дальше на юг укрепилась в сознании Маннергейма после вывода Гитлером 4-й танковой группы из состава группы армий армии «Север» для наступления на Москву. Подвижных ударных соединений у немцев под Ленинградом более не оставалось. Маннергейм – опытный политик и стратег – понял, что продолжать наступление немцам до соединения с его войсками на Свири больше нечем, и что они рассчитывают только на его армию. Это называется таскать каштаны из огня чужими руками. Но у Маннергейма оставались свои задачи на октябрь и ноябрь месяцы, согласно разработанному в его Генштабе плану войны (Петрозаводск, БелБалтканал, по возможности, Ухта и Кемь, и даже Беломорск, он же станция Сорока – стратегически важная и недостижимая, как оказалось, цель). В итоге, даже немецкая 163пд, сосредоточенная для наступления на юг от Свири навстречу свои войскам под Тихвином так в это наступление не перешла и была отозвана на другое направление.

До немцев дошло, что финны не горят желанием помочь им в этом деле. Но и встречного наступления на север от Тихвина навстречу финско-немецким войскам на Свири тоже ждать не приходилось, так как советские войска (7-я Отдельная армия под командованием Мерецкова) постоянно пытались организовать свое контрнаступление, чтобы выбить немцев как можно дальше из опасного коридора к Тихвину, а то и вовсе его захлопнуть.

Можно только догадываться, как перекрестился Маннергейм, узнав 6-7 декабря о начале успешного контрнаступления Советов под Москвой, ибо как бы он тогда выглядел, увязнув в боях у Карельского укрепрайона и начав продвижение от Свири навстречу немецким войскам? Тем немецким войскам, которые начали откатываться от Тихвина еще в конце ноября. Могло ведь получиться так, что он бы встретил наступающие советские войска в одиночку (без немцев) на необорудованных позициях в заболоченных лесах между Волховом и Тихвином, рискуя быть прижатым к Ладожскому озеру.

А тут еще на финское правительство периодически «наезжали» то Черчилль, то Рузвельт, намекавшие, что после войны Маннергейм может оказаться на скамье подсудимых наравне с прочими зачинщиками войны. А оно это надо старику?!

Приведем пространную цитату из ранее неоднократно цитированной книги Э. Зимке [6]: «В своих мемуарах Маннергейм указывает, что в 1941 оду он принял командование финской армией с условием, что его не будут просить наступать на Ленинград. Одним из ранних и сильных советских доводов против существования независимой Финляндии была постоянная угроза со стороны последней второму по значимости городу Советского Союза. Поэтому он считал, что Финляндия не должна проводить никаких операций, подтверждающих этот довод, который русские наверняка пустят в ход после окончания войны» (конец цитаты). Последний вывод непонятен в корне: если побеждает немецко-финская коалиция, то кто будет спрашивать мнение русских? Фраза изложена так, будто Маннергейм мыслил в предположении победы Советского Союза, по крайней мере, он ее не исключал. Мемуары, что с них взять?!

Но то, что, что Ленинград не был нужен финнам ни в каком виде и ни в каком случае – это точно. Вариант болотистой пустоши на месте города и то устроил бы их больше (впрочем, Гитлер так и планировал поступить). Финнов больше интересовала собственная граница по Неве с любыми будущими национальными образованиями, далее по южному побережью Ладоги, по реке Свирь, южной Онеге и далее на север по западному побережью Белого моря. Еще бы им не помешал и Кольский полуостров, но немцы вряд ли бы его отдали в случае своей победы.

Не забываем и фактор политического устройства Финляндского государства. Как это ни странно звучит для русско-советского уха, в Финляндии действовала конституция, по которой в стране даже во время войны функционировал парламент, где большинство принадлежало социал-демократам, где был избранный президент Рюти, а всеми уважаемый Маннергейм – всего лишь назначенный на должность Главнокомандующего военный специалист, которого можно было снять в любой момент. Чтобы перейти с войсками границу государства (граница 1939 года) Маннергейм должен был заручиться разрешением парламента, пусть и без долгих дебатов. Тема противоестественного симбиоза социал-демократов с национал-социалистами есть предмет отдельного разговора. Волею судьбы финская государственная машина была пристегнута к фашистской колеснице, но общественное мнение в стране подспудно стремилось при этом не разрывать до конца с демократиями Запада.

После контрнаступления советских войск под Москвой и объявления войны Германии со стороны США перспективы войны для финнов вырисовывались нерадужные. Финны в равной степени не желали оказаться в объятиях русского медведя с красным большевистским флагом в загребущих лапах, но и с Германией, воюющей против всего остального мира, надо было как-то по-хорошему расставаться. Но сделать это было невозможно по причине абсолютной зависимости Финляндии от немцев в поставках продовольствия, вооружения, боеприпасов, средств транспорта и т.д. Так они и жили в тяжких раздумьях до весны 1944 года, пока Красная Армия не перешла в решительное наступление на всех фронтах, в том числе и на «новых границах Великой Финляндии». Финляндия той поры напоминало зернышко, зажатое между двумя жерновами.

Здесь уместным будет остановиться подробнее на теме запроса Советского правительства о перемирии с финнами в августе 1941 года. Эта тема никогда не выплывала в советские времена, когда даже сама мысль о возможной, виртуальной уступке части своей социалистической Родины коварному врагу не могла возникнуть в принципе. Ведь большевики, как и весь ведомый ими к светлому будущему народ (за редчайшим исключением вредителей и злопыхателей) – это непоколебимая сталь в граните, не знающая сомнений, колебаний и прочих рефлексий. Но в постперестроечное время начали появляться гнусные намеки, якобы в августе 1941 года Сталин через своих представителей обратился к Госдепу США с просьбой о посредничестве (США войну Финляндии так никогда и не объявили и сохраняли дипломатические отношения) в переговорах с Финляндией о прекращении огня в обмен на территориальные уступки [7].

У Э.Зимке этот факт представлен так: (далее пространная цитата из [6]) «В середине августа Советский Союз, заинтересованный в том, чтобы уменьшить количество войск, принимавших участие в войне с Финляндией, уполномочил Госдеп США предложить финнам мир с территориальным уступками. 18 августа зам. госсекретаря Самнер Уоллес передал это предложение финскому послу в Вашингтоне в весьма недвусмысленных выражениях, но из Хельсинки ответа не последовало. Этот факт упоминался и на конференции в Тегеране в 1943 г. – см. [11]. Придя в ярость от того, что его предложение отвергли, Сталин начал требовать, чтобы британцы либо остановили финнов, либо объявили им войну. Под его давлением британское правительство 22 сентября предупредило Финляндию через норвежское посольство в Хельсинки, что оно не потерпит вторжения финнов на исконно русские территории (эту «исконность» каждый понимал по-своему – авт.). 3 октября госсекретарь США Кордэлл Халл подкрепил предупреждение англичан, сказав финскому послу, что США рады возврату потерянных финских территорий, но теперь многое зависит от того, остановится ли Финляндия на этих рубежах (выход финнов к Свири был уже далеко за пределами этих рубежей, не говоря о Петрозаводске, да и, практически всей Карелии – авт.). 27 октября США отправили ноту Финляндии в связи с последней попыткой Фалькенгорста (командующий немецкой армии «Норвегия») взять Лоухи (то есть перерезать Кировскую ж.д. и прервать американские поставки по ленд-лизу – авт.), но финны это проигнорировали». (Конец цитаты).

4 ноября Госдеп США официально опубликовал то самое обращение Советского правительства о перемирии (вот вам и тайна дипломатической переписки! – авт.), и теперь даже немцы заволновались. Если финны не поставили их в известность о таком важнейшем для хода войны заявлении, то Бог знает, что еще, какие тайны они хранят за своими каменными лицами. Получается, весь мир – кому это интересно – в курсе относительно колебаний Сталина по финскому вопросу и только «на родине победившего социализма» это была величайшая государственная тайна!

Мало того, почти ничего точно неизвестно и о попытке наладить контакт с немцами в том же августе 1941 года и тоже насчет перемирия с территориальными уступкам фашистской Германии со стороны Советского Союза. Эта информация считалась бы «фейковой» и грязной водой, которую льют буржуазные извратители истории на нашу кристально чистую мельницу, если бы не опрометчивая публикация в виде толстенной книги воспоминаний величайшего диверсанта СССР, шефа Особой группы НКВД, начальника отдела зафронтовой работы НКВД, начальника отдела «С» (атомный проект), начальника Бюро №1 МГБ по диверсионной работе за границей генерал-лейтенанта Павла Судоплатова. Так вот, в книге этой «черным по русскому» описано, как в конце июля 1941 года Берия дает поручение Судоплатову (чье именно поручение передавал Берия, спрашивать было не принято – и так понятно) прозондировать через посольство Болгарии в Москве, на каких условиях Германия может прекратить войну [8]. То есть, уже через месяц войны Сталин сильно засомневался в способности Красной Армии противостоять вермахту: бесследно исчезали целые армии, а то и фронты, вновь формируемые и перебрасываемые из внутренних округов армии, также почти незаметно таяли при первом столкновении с противником. Через 10-15 дней боев куда-то подевались мехкорпуса с тысячами танков, исчезли тысячи боевых самолетов, миллионы солдат блуждали по лесам, массово сдаваясь в плен. Военная мощь Советского государства оказалась мыльным пузырем, мгновенно лопнувшим при столкновении с реальной военной силой. Сталин это понял и пытался спасти свое детище от неминуемого разгрома даже вот таким экзотическим и унизительным путем.

Но до немцев это заявление не дошло по техническим причинам, и со временем советской стороной оно было затерто и забыто. Но вот непосредственный участник тех событий – Судоплатов – арестованный в 1953 году по делу Берии, получил свои 15 лет заключения по совокупности подлинных (убийства и опыты над людьми) и выдуманных следствием преступлений. Ему инкриминировали, в том числе, и вот эту попытку измене Родине путем переговоров с врагом. Получается, факт попытки прекращения войны с Германией был и был он еще до такового же факта относительно перемирия с Финляндией. До сих пор и на многия лета вперед остаются засекреченными многие документы насчет довоенной политики СССР, начального (да и всех последующих) периода войны, первых послевоенных лет. Нам даже через 80 лет знать не положено, что было на самом деле когда-то давным-давно в исчезнувшем уже государстве!

Также до сих пор не раскрыта полностью загадка, почему Сталин в 1944 году после прорыва советскими войсками (опять же с неизбежными тяжелыми жертвами – ну, это уж как водится!) финской обороны не пошел дальше в саму историческую Финляндию и не создал из нее Финляндскую социалистическую республику, а предоставил финнов самим себе? Освобожденная советскими войсками Восточная Европа стала единым социалистическим лагерем, а побежденный враг – Финляндия – почему-то осталась независимой социал-демократической страной. Эту загадку некоторые исследователи преподносят с конспирологической стороны, мол, существовала негласная (или даже неизвестная нам засекреченная гласная) договоренность Сталина и Маннергейма-Рюти насчет послевоенного устройства страны: в обмен на невмешательство финнов, вернее, на их пассивность на северном участке Ленинградского фронта, им гарантируется полная самостоятельность в выборе «экономической формации». По неподтвержденным сведениям в послевоенное время Э. Манштейн в своих воспоминаниях ничуть не сомневался в подобном сговоре. Но есть и его письменное свидетельство. Осенью следующего, 1942 года, германское командование еще раз обратилось к финнам с просьбой участвовать в очередном наступлении на Ленинград со стороны Карельского перешейка. Очередной отказ финнов представитель ОКВ при финском Главном командовании генерал Эрфурт объяснил так (далее цитата из Манштейна [9]): «… Финляндия с 1918 года всегда придерживалась того мнения, что существование Финляндии никогда не должно представлять угрозы Ленинграду. По этим причинам, отмечал Эрфурт, участие Финляндии в наступлении на город исключено».

Вот и поди разберись как оно было на самом деле, но существует исторический факт о неучастии финской армии в попытках непосредственного штурма Ленинграда. Еще один исторический факт: Сталин после войны не покушался на финскую независимость. Мало того, после войны на фоне Нюрнбергского процесса наказание зачинщиков войны из Финляндии выглядело очень бледно. В 1946 году на Международный суд были выведены 9 бывших руководителей Финляндской республики – президент Рюти и еще 8 человек из высшего руководства, кроме, как это ни удивительно, Маннергейма! От СССР в этой комиссии был Жданов – вот уж у кого должны были накопиться претензии к «финской военщине», но Международный трибунал приговорил поджигателей войны к довольно мягким срокам от 3 до 9 лет. Максимум получил Рюти, вышедший из заточения уже в 1949 году. Остальные тоже получили от «двушечки» до «трешечки», да и те не отсидели [10]. Интересно бы узнать условия содержания этих «страдальцев в застенках» – это точно не было сибирским лесоповалом. А вот среди немцев было объявлено в розыск 6500 военных преступников, большинство из которых было обнаружено, сотни казнены.

Союзники, надо полагать, вообще не горели желанием ворошить подозрительные взаимоотношения СССР и Финляндии с помощью каких-то следствий и судов, и сам Сталин, получается, вполне удовлетворился символическим наказанием своих реальных врагов. Напомним, Маннергейм следил за процессом по газетам, о нем как бы забыли… Опять же возникает подозрение: а не было ли решено заранее у Сталина насчет финнов – вы сильно не лезьте на Ленинград, а мы не станем вас сильно щемить после войны? Справедливости ради надо сказать, что еще на Тегеранской конференции союзников в ноябре-декабре 1943г. Сталин обещал своим визави сохранить суверенитет Финляндии [11].

Мало того, что после войны никто из руководителей Финляндии и ее генералитета не проходил по Нюрнбергскому процессу в качестве ответчика (и даже свидетеля), из военных преступников был осужден единственный финский генерал за негуманное обращение с советскими военнопленными и гражданским населением. Хотя, из венгеро-словацко-хорватско-болгаро-румынского руководства (стран – союзников Гитлера) тоже никто не попал на скамью подсудимых после войны [12].

Источники и литература:

1. 291-я стрелковая дивизия. www.ru.wikipedia.org;

2. Савельев В. Окрестности Петербурга. На северных подступах к Ленинграду. Подложение на 3 сентября 1941г. www.aroundspb.ru;

3. Фронт на Свири: белые пятна. Газета Карелия №27,40 за 2008г. www.vk.com;

4. Гальдер Ф. От Бреста до Сталинграда: Военный дневник. Ежедневные записи начальника генерального штаба сухопутных войск 1941-1942. Изд-во: Русич, Смоленск, 2001, с.307-308;

5. Финские войска на подступах к Ленинграду. Финско-немецкое рукопожатие не состоялось. www.nnre.ru;

6. Зимке Э. Немецкая оккупация Северной Европы 1940-1945. Глава 10. Финская война. Восточная Карелия. www.militera.lib.ru;

7. Зимке Э. Немецкая оккупация Северной Европы 1940-1945. Глава 10. Финская война. Совоюющие стороны и братья по оружию. www.militera.lib.ru;

8. Судоплатов П. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930-1950 годы. Глава 6. Попытка тайного дипломатического зондажа и дезинформационной игры с немцами через болгарского посла в СССР Стаменова. М., ОЛМА-ПРЕСС, 1997;

9. Манштейн Э. Утерянные победы. III. Война против Советского Союза. Глава 10. Ленинград-Витебск., Изд-во «Феникс», Ростов-Дон, 1998, с.299;

10. Судебный процесс 1945 года продолжает волновать финнов. www. Kolumbus.fi;

11. Материалы Тегеранской конференции 1943г. Тегеранская конференция. 28 ноября-1 декабря 1943г. Запись четвертого заседания глав правительств. Тегеран, 1 декабря 1943г. I. Заседание во время завтрака. Начало в 13 час. Конец в 15 час. www.hist.msu.ru;

12. Состоялось ли наказание румынских военных преступников? www.cyberleninka.ru.

Глава 24. Хронология второй советско-финской войны, год 1941.

ИЮНЬ

17.06. В Финляндии объявлена мобилизация;

18.06. Финляндия предоставляет для нужд люфтваффе 6 военных аэродромов на своей территории;

19.06. «Предварительный приказ о наступлении получен» – запись в дневнике финского генерала Талвела;

21.06. Финская авиация участвует в минных постановках люфтваффе в финском заливе;

Финны высаживают десант на демилитаризованных Аландских островах и арестовывают сотрудников советской миссии;

22.06. На территорию Финляндии входит немецкий горный корпус для наступления на Мурманск через финскую провинцию и порт Петсамо;

В советские войска поступает директива: «Границу с Финляндией и Румынией не пересекать до особых указаний;

Финляндия заявляет о своем нейтралитете;

23.06. Наркоминдел СССР запрашивает поверенного в делах Финляндии в СССР о том, какой будет политика финского государства в условиях этой войны, но не получает однозначного ответа, только встречные претензии;

25.06. Советские ВВС начинают массированные превентивные бомбардировки объектов в Финляндии. Вечером того же дня Финляндия объявляет Советскому Союзу войну;

26.06. Первый обстрел финской артиллерией базы Ханко (советская артиллерия начала на сутки раньше);

28.06. Финский Генштаб передает в ОКВ (немецкий генштаб) свой план кампании против СССР;

29.06. Немецкий горный корпус начинает наступление на Мурманск;

30.06. Немецкие войска окружают советские войска в Белостокском «котле» на Западном фронте;

ИЮЛЬ

01.07. 17пд финнов начинает атаки на базу Ханко;

Финны совместно с немцами начинают наступление в Заполярье – на Кандалакшу, Ухту-Кемь и на Кестеньгу-Лоухи;

02.07. Финны проводят ограниченные наступательные действия силами до двух полков в прибрежной зоне западных берегов Ладоги (на пос. Ристалахти);

Попытка наступления советских войск также ограниченными силами через границу на Иматру (западнее Ладожского озера);

03.07. Немецкий горно-стрелковый корпус выходит на Мурманском направлении к реке Западная Лица;

10.07. Финны начинают обещанное немцам (и соответственно своим планам) наступление севернее Ладожского озера. Главный удар направлен на юго-восток от приграничного поселка Корписелькя вдоль берегов озера Янисярви на Олонец (Восточное Приладожье) и далее на восток – на Петрозаводск;

11.07. Немецко-финские войска захватывают бывшую финскую провинцию Салла в Средней Карелии (Кайрала);

12.07. Немецкая группа армий «Север», разгромив советские войска Северо-Западного фронта в Прибалтике, вышла на вновь созданный Лужский оборонительный рубеж;

Подписано соглашение СССР и Великобритании о совместных действиях против Германии;

17.07. 1-я танковая дивизия РККА выводится из подчинения 14 армии Северного фронта и убывает на Лужский рубеж;

20-29.07. Организация британской военной миссии в Мурманске и Архангельске;

31.07. Финская Карельская армия переходит в наступление на Карельском перешейке, направив главный удар от западного побережья Ладоги на юг в обход Выборгского укрепрайона.

Юго-Западный фронт терпит крупное поражение – котел под Уманью, до 100 тысяч пленных.

АВГУСТ

02.08. ОКВ (Кейтель) просит Маннергейма начать наступление вдоль восточного берега Ладожского озера, но Маннергейм был вынужден временно отказать из-за продолжающегося сопротивления советских войск в его тылу под Суорярви;

04.08. (может быть 08.08) Обращение СССР (Сталина) к Госдепу США с просьбой о посредничестве в мирных переговорах с Финляндией с территориальными уступками в обмен на прекращение огня. Финны отказывают;

08.08. Финны взяли ключевой пункт в Северной Карелии поселок Кестеньга – промежуточное звено сопротивления частей РККА на Лоухском направлении (Лоухи – стратегически важная узловая станция на Кировской ж.д.);

09.08. Финская армия прорывается к пос. Лахденпохья (западное побережье Ладоги) и разрезает 19ск 23-й армии РККА на три части;

10.08. ОКВ вновь обращается к Маннергейму с просьбой начать наступление вдоль восточного берега Ладоги, и он соглашается;

12.08-(вплоть до 20.08) Эвакуация остатков советских войск с западного побережья Ладоги на о. Валаам и далее на юг на старую границу под Ленинградом;

16.08. Финны захватили город и порт на Ладоге Сортавала – северное побережье озера;

II-й армейский корпус армии Финляндии форсирует Вуоксинскую водную систему (средняя часть Карельского перешейка) и выходит в тыл Выборгского укрепрайона, в тыл 50 ск;

На юге советско-германского фронта, тем временем, немецкая группа армий «Юг» выходит к Днепру у Запорожья.

20.08. Советские войска оставили Суорярвский выступ в тылу финской армии, и финны активизируют свои действия в Онежско-Ладожском перешейке;

21.08. Советские войска уходят из Кексгольма – города, крепости и порта на Западном берегу Ладоги – после чего финны усиливают свой натиск на юг Карельского перешейка в обход Выборга с востока;

22.08. IV-й армейский корпус армии Финляндии начинает наступление через границу на Выборг с запада;

23.08. Северный фронт разделен на Карельский и Ленинградский;

24.08. Наши войска оставили Кайральский оборонительный рубеж – это Заполярье, Кандалакшское направление;

27.08. Маннергейму поступает письмо Кейтеля, в котором тот предлагает финнам участвовать в штурме Ленинграда;

28.08. Отказ президента Рюти и Маннергейма на это предложение;

28.08–31.08. Первый морской конвой союзников «Дервиш» в Архангельск;

31.08. Финская армия вошла в город Терийоки, где в первые дни Зимней войны в 1939 году заседало Народное правительство Финляндской республики под руководством Куусиненна (это у побережья Финского залива на старой границе).

СЕНТЯБРЬ

01.09. Советские войска оставили Алакуртти (Заполярье, Кандалакшское направление);

02.09. Финская армия вышла на старую границу в 30 км от Ленинграда;

04.09. Финская Карельская армия начала наступление на Петрозаводском и Олонецком направлениях (на восток от границы и на юго-восток вдоль восточного побережья Ладоги);

Маннергейм заявил, что финская армия не будетучаствовать в штурме Ленинграда;

06.09 по 17.09. Бои на рубеже реки Войница и реки Верман в Северной Карелии (Кандалакшское направление);

08.09. Немцы вошли в Шлиссельбург (начало блокады Ленинграда);

Финская армия выходит к реке Свирь (река, соединяющая Онежское и Ладожское озера в их южной части);

10.09. Жуков принимает от Ворошилова командование Ленинградским фронтом;

11.09. Глава МИД Финляндии проинформировал посла США в Хельсинки, что финны не будут участвовать в штурме Ленинграда;

15.09-19.09. «Котел» под Киевом, разгром советского Юго-Западного фронта, до 600 тысяч солдат оказывается в немецком плену;

Фон Лееб (группа армий «Север») требует от финнов, чтобы они наступали ему навстречу (на Тихвин) от Свири;

Маннергейм постоянно тянет с этим выступлением;

Гитлер выводит из состава группы армий «Север» ее ударные части – 4-ю танковую группу, которая выводится на Московское направление;

Гитлер заявляет, что намерен установить «плотную блокаду Ленинграда» (отказавшись от штурма города в виду неизбежных больших потерь);

17.09. Контрудар 14 армии на рубеже Западная Лица (Мурманское направление), после чего фронт здесь стабилизируется почти на три года;

20.09. Финны расширяют плацдарм на южном берегу Свири;

24.09. Генерал армии Мерецков (бывший начальник Генштаба и арестант Бутырки) становится командующим Отдельной 7-й армией (позиции на Свири);

25.09. Финны начали наступление на Беломорск – город и порт на Белом море, он же стратегически важнейшая станция Сорока на Кировской ж.д.;

Маннергейм сообщил Кейтелю о своем намерении взять Петрозаводск;

29.09.– 01.10. В Москве состоялась конференция СССР-США-Великобритания по соглашению о поставках (заметим – США еще не воюют);

На первый план выходит обеспечение бесперебойных поставок союзников от Мурманска по Кировской ж.д. в глубинную Россию.

ОКТЯБРЬ

01.10. Финны вошли в Петрозаводск;

Маннергейм запрещает своим ВВС полеты над Ленинградом;

03.10. Госсекретарь США поздравил посла Финляндии в США с «освобождением Карелии»;

04.10.Финские войска временно активизируются на р. Свирь в ее нижнем течении (у Ладоги);

07.10. Поражение Западного и Резервного фронтов Красной Армии, Брянско-Вяземский котел, до 600 тысяч пленных;

16.10. Паника в Москве;

27.10. Президент Рюти получает письмо от Рузвельта, в котором тот требует прекратить наступательные действия и вернуться в границы 1939 года;

Конец октября. Финляндия просит у Германии 175000 тонн зерна, 100-150 паровозов и несколько тысяч вагонов;

Маннергейм отказывается участвовать в Тихвинской операции немцев и ослабляет давление в наступательных действиях на стратегически важную станцию Лоухи на Кировской ж.д.

НОЯБРЬ

03.11. Финны заняли Кондопогу (город, станция и порт в северо-западном заливе Онежского озера);

06.11. Финские войска почти на всей линии соприкосновения с советскими войсками переходят к обороне (кроме направления на Медвежьегорск, Беломорканал, Повенец);

09.11. Немцы взяли Тихвин, серьезно осложнив и без того тяжелое положение блокированного Ленинграда (подвоз к Ладожскому озеру теперь был возможен только на машинах по бездорожью через леса и болота);

10.11. Первое, неудачное контрнаступление советских войск на Тихвин;

13.11. В Северной Карелии III ак финнов завершил ликвидацию котла восточней Кестеньги, где в окружении оказались два полка РККА;

28.11. Ультиматум Черчилля Финляндии с требованием прекратить наступательные действия.

ДЕКАБРЬ

04.12. Финские войска вступили в оставленный Ханко;

05.12. Финны захватили Медвежьегорск;

06.12. Подрывы советскими саперами шлюзов и плотин Беломорканала;

Начало контрнаступления советских войск под Москвой;

Великобритания (и доминионы) объявили Финляндии войну;

Финны перерезали сообщение по Беломорканалу;

07.12. Нападение японцев на Пирл-Харбор;

США объявляют войну Японии;

11.12.Германия объявляет войну США.

Источники и литература:

Представлены в соответствующих главах.

Оглавление

Глава 1. «Вспомним, как все начиналось…».

Глава 2. Зимняя война 1939-1940 гг.

Глава 3. Втягивание Финляндии в орбиту влияния Германии в 1940-1941 гг.

  3.1. Германо-советские отношения в 1939-1941 гг.

Глава 4. Военно-политическая обстановка в Европе в 1939-1941 гг.

Глава 5. Финляндия на пути к войне.

Глава 6. Силы сторон.

  6.1. Армия Финляндии и немецкие экспедиционные силы.

  6.2 Отдельно о Военно-Воздушных Силах.

  6.3.О военно-морских силах.

  6.4 Советские вооруженные силы на Севере и в Карелии накануне войны.

    6.4.1. Военно-морской флот.

    6.4.2. Военно-воздушные силы.

    6.4.3. Бронетанковые силы РККА на Севере и в Карелии.

    6.4.4 Сухопутные силы РККА на Севере.

Глава 7. Планы сторон, состояние вооруженных сил, особенности местности.

  7.1. Более подробно о составе и численности войск РККА.

  7.2. Три зоны боев.

  7.3. Оценка намерений сторон.

  7.4. Отдельно о ситуации на Карельском перешейке накануне войны.

Глава 8. 22 июня на финском фронте.

Глава 9. Кадры решают все.

Глава 10. Мурманское направление.

Глава 11. Бои в июле 1941 г. на Кандалакшском направлении (Салла и Кайралы).

  11.2. Первый удар на Салла (Куолаярви).

Глава 12. Бои на направлениях Кестеньга-Лоухи и Ухта-Кемь в июле-октябре 1941.

  12.1. 242 сп 104 сд и 72 ПО против немецко-финских войск под Кестеньгой в июле-сентябре.

  12.2. Войница-Ухта-Кемь. 54сд против 3пд финской армии.

Глава 13. Бои на Кандалакшском и Кестеньгском направлениях с августа по декабрь 1941 г.

Глава 14. О потерях советских и немецко-финских войск на данном направлении в 1941 г.

  14.1. ВВС.

  14.2. Бронетанковые силы.

  14.3. Потери в пехотных и стрелковых частях.

Глава 15. Операции 7 армии на Ребольском направлении (337сп 54-й сд).

  15.1. 337 стрелковый полк 54сд 7-й армии против финской армии на Ребольском направлении.

Глава 16. Операции 7-й армии на Онежско-Ладожском перешейке (Петрозаводск-Сортавала) в июле-августе 1941 г.

  16.1. 71сд на Петрозаводском направлении.

  16.2. Развитие финского наступление вдоль восточного побережья Ладоги.

  16.3. Попытка контрнаступления на ст. Лоймола.

  16.4. Бронетанковые войска и авиация на Ладожско-Онежском перешейке.

Глава 17. Оборонительные операции 7-й армии осенью 1941 в Прионежской и Олонецкой Карелии, Свирь-Петрозаводск-Медвежьегорск-Повенец.

  17.1. Поход финнов на Петрозаводск и штурм города в сентябре 1941.

  17.2. Противостояние на Свири.

    17.2.1. Мерецков и 7-я Отдельная армия.

  17.3. Бои за Петрозаводск.

  17.4. О потерях за август-сентябрь в 7-й армии.

  17.5 Действия и потери ВВС 7-й армии.

  17.6. Некоторые особенности сражения за Петрозаводск.

  17.7. Сражение за Медвежьегорск и Беломорканал осенью и в начале зимы 1941 года.

Глава 18. 23 армия РККА в боях на Карельском перешейке в июле-августе 1941 г.

  18.1. Соотношение сил.

  18.2. Стратегическое расположение 23 армии на Карельском перешейке.

  18.3. Намерения и планы сторон.

  18.4. Начало финского наступления на Карельском перешейке.

Глава 19. Сортавальское направление, эвакуация советских войск через Ладогу.

  19.1. Попытки наступления 10-го мехкорпуса под Энсо и Ристалахти.

  19.2. 168сд в составе 23 армии на Сортавальском направлении в июле-августе 1941 г.

  19.3. Отступление 115сд от границы вблизи Лахденпохья на юг к Финскому заливу.

  19.4. 142сд 19-го корпуса 23 армии в боях на западном берегу Ладоги в июле-сентябре 1941 г.

  19.5. Судьба 198 мотострелковой дивизии 10-го мехкорпуса.

  19.6. 265сд НКВД на Карельском перешейке в 1941 году.

  19.7. О ВВС.

Глава 20. Выборгский разгром.

  20.1. 43 стрелковая дивизия под Выборгом в 1941 году.

  20.2. 123 стрелковая дивизия под Выборгом в 1941 году.

Глава 21. Оборона Ханко (он же «Красный Гангут»). Война на море. Потери.

  21.1. Война на море.

Глава 22. Оценка потерь сторон во второй советско-финской войне за 1941 год.

  22.1. Военно-Воздушные силы.

  22.2. Потери в бронетехнике.

  22.3. Потери в живой силе.

  22.4. Выводы по результатам советско-финской войны в 1941 году.

Глава 23. Маннергейм и Ленинград.

Глава 24. Хронология второй советско-финской войны, год 1941.