Пояс «Ориона» [Сергей Юрьевич Щетинкин] (fb2) читать онлайн

Пояс «Ориона».

Щетинкин С.Ю,

2.03.2016

Оглавление

Глава 1. Из таксистов в бизнесмены.

Глава 2. Отпуск, Будва, отель.

Глава 3. Стефания.

Глава 4. Море, набережная, Цитадель Будвы.

Глава 5. Тамплиеры.

Глава 6. Остров Святого Николы.

Глава 7. Будем искать клад.

Глава 8. Подготовка к поискам клада.

Глава 9. Поиски клада на острове и в Цитадели.

Глава 10. Поездка за продуктами. Колдунья Мария.

Глава 11. Вечер со Стефанией.

Глава 12. Поиски клада в монастыре, заточение.

Глава 13. Клад найден.

Глава 14. Последний вечер в Будве.

Глава 15. Возвращение домой.

Молодая стюардесса, рассказав о правилах поведения на борту, выпорхнула из салона и задернула шторы. Яркий свет погас, осталось только дежурное освещение и табло с предупреждением о том, что начался взлет. Медленное движение сменилось ускорением, самолет задрожал, набирая скорость.

За бортом была ночь. Глеб Дорохов откинул немного назад спинку кресла, предварительно обернувшись и убедившись, что его спинка совсем не помешает сухонькой старушке, похожей на мисс Марпл Агаты Кристи. Глеб закрыл глаза, собираясь вздремнуть… Но не тут то было – нахлынули воспоминания событий последних дней. Не до сна теперь!

Глава 1. Из таксистов в бизнесмены.

Началом всему послужило трагическое событие, произошедшее около двух лет назад. Умерла его единственная тетушка. Крепкая старушка, сильно простыла в сезон гриппа. Лечилась она обычно сама, не доверяя врачам. Когда он все-таки заставил ее вызвать скорую помощь, которая отвезла ее в больницу, то было уже поздно. Осложнения затронули почти все внутренние органы, всплыли старые болезни, которые тетушка упорно загоняла в тяжелую стадию народным самолечением.

Тетушка в свое время была замужем за ответственным партийным работником, который был гораздо старше ее и умер уже очень давно. После него ей досталась очень приличная трехкомнатная квартира недалеко от центра. Ни детей, ни других родственников кроме Глеба у нее не было. И эта почти элитная недвижимость благополучно досталась Глебу по наследству.

Свое жилье у Глеба было. Только не в элитном, а в обычном спальном районе, что его вполне устраивало. Жил он уже лет 5 как один. Жена, когда выросла их дочь, ушла к богатому адвокату. Дочь ушла с ней. Но, несмотря на это, человека, более близкого ему, чем дочь Дарья, у Глеба Дорохова не было. Дарья закончила институт, работает журналистом на крупной радиостанции. Живет самостоятельно. Его бывшая жена и ее богатый муж купили дочери не большую, но уютную квартиру в новостройке.

Новой семьей Глеб после развода не обзавелся, ни к чему это было ему, он вполне обходился своими силами. После развода с женой их трехкомнатная квартира в спальном районе досталась ему. Убрав из квартиры половину мебели, он сделал ее просторной и светлой. Да и еще прирожденная любовь к функциональности и чистоте. Уборка в квартире, не загроможденной шкафами и сервантами, занимала не много времени, моющий пылесос мог проникнуть во все углы. Стиральная машина обеспечивала чистоту его одежды, а супермаркет недалеко от дома спасал от голода – там было достаточно всяких полуфабрикатов.

Занимался он частным извозом. Институт, которому он отдал, как принято говорить «свои лучшие годы» и где защитил кандидатскую диссертацию в области электротехники, приказал долго жить. Оставшись без работы и, не желая работать на современных капиталистов, Глеб купил на свои небольшие сбережения подержанный фолькваген и присоединился к группе таких же как он «свободных художников». Они держались дружной группой, и это помогало им договариваться и с настоящими таксистами, и дорожной полицией, и с другими такими же группами конкурентов.

Как только закончились бюрократические процедуры по оформлению наследства, к Глебу обратился риэлтор из известного агентства по недвижимости с предложением продать бывшую тетушкину квартиру. Предложение было очень неплохим по сумме, да и дочь посоветовала ее продать. Так Глеб и сделал. Полученные деньги он разделил на две равные части, одну оставил себе, а другую отдал дочери.

Острой необходимости на что-то немедленно потратить деньги у него не было, поэтому лучшего им применения как положить в банк на депозит, он не нашел.

Год, как умерла тетушка, пролетел очень быстро. Поминки по случаю годовщины ее смерти решили устроить в ресторане недалеко от ее бывшей квартиры. Всю организацию этого процесса взяла на себя соседка и лучшая подруга тетушки Марья Семеновна. Она написала и разослала приглашения всем еще живым тетушкиным друзьям. Организовала через похоронное агентство поездку на кладбище. Так как день был сырой и холодный, накануне даже снег выпал, то на кладбище поехало не очень много людей. Это были Глеб, дочь Дарья, соседка Марья Семеновна. Был еще один человек. Как оказалось – это был старинный тетушкин друг и ухажер. Он недавно вернулся из Германии, где гостил у детей.

Надо отметить, что этот человек обладал весьма запоминающейся внешностью. Лет ему было чуть-чуть за 60. Не высокого роста, плотный, с огромной бородой. Увидев его впервые, Глеб невольно сравнил его с Карлом Марксом. Имя его было соответствующее – Карл Генрихович. Как оказалось потом, в свое время тот стриг и брил головы партийной номенклатуре, работал парикмахером.

На кладбище они положили на могилу венок, сказали теплые слова, и приехали в ресторан, где в назначенное время их ждало большое количество стариков и старушек, для которых поминки являлись очередным выходом в свет, местом общения с такими же старыми и больными. Они внимательно осматривались, отмечая про себя, кого уже нет среди них после последней встречи на очередных поминках по «безвременно ушедшему» товарищу, или подруге.

За столом в ресторане у Глеба с Дарьей зашел разговор о деньгах. Дочь спросила, что он собирается с ними делать. Он отшутился, сказав, что бережет их для нее. Так как никого у него нет, и больше не будет, то эти деньги все равно рано или поздно достанутся ей. Со свойственной дочери прямотой, она сказала ему, что деньгами надо заниматься, что банк – это не лучшее место для денег, и есть другие возможности приумножить ее будущее благосостояние. Не преминула уколоть его тем, что он способен на гораздо большее, чем частный извоз. Он полностью с ней согласился и обещал исправиться.

Карл Генрихович сидел в ресторане рядом с ними, и вероятно услышал их разговор.

На следующий день вечером в квартире Глеба раздался звонок в дверь. Открыв дверь, даже не поглядев в глазок, Глеб был удивлен, увидев на пороге Карла Генриховича. Тот не стал ходить вокруг да около. На пороге сразу сказал, что у него к Глебу деловое предложение, и попросил разрешения войти.

Расположились на кухне. Там было как раз два стула за небольшим кухонным столом. Чтобы беседа получилась более задушевной, к только что сваренным пельменям из супермаркета Карл Генрихович приложил небольшую красивую бутылку очень полезной настойки собственного изготовления.

Беседа началась не спеша. Карл Генрихович рассказал о своей предыдущей жизни, работе, перечислил очень известных в свое время партийных работников, чьи головы ему посчастливилось стричь и брить. Рассказал о своей последней поездке в Германию к дочери, и о старых друзьях, с которыми он там встречался. Когда бутылка с настойкой опустела до половины, он перешел к тому, зачем пришел.

Идею он вынашивал давно. Но ему нужен был компаньон по моложе. Деньги необходимы будут небольшие, вложиться предлагал пятьдесят на пятьдесят. Он предложил, используя свои связи в Германии, открыть небольшую лавку по продаже опасных бритв и всех сопутствующих аксессуаров – пены, мыла, лосьоны, одеколоны. Аналогичную лавку его товарищ держат в Германии, он достал из кармана плаща небольшой альбом с фотографиями.

Вначале это предложение Глебу показалось абсолютным бредом. Ну кому сейчас нужны опасные бритвы! Все используют кассеты или электробритвы! Но внимательно посмотрев фотографии, особенно те, где крупным планом показаны были опасные бритвы, футляры, в которых они хранятся, ему самому захотелось иметь такую же и хотя бы раз попробовать побриться ею. Неожиданно для себя, Глеб согласился и предложением гостя.

К тому времени, пока бутылка с настойкой опустела, они обговорили все детали авантюры. Недалеко от бывшей тетушкиной квартиры они снимут небольшое помещение, бывшую дворницкую. Сделают там ремонт, а за это время Карл подготовит заказ в Германию и его друг, который держит там такую же лавку, пришлет им все необходимое. Должно хватить по 5 000 евро с каждого. Завтра же они начнут этим заниматься.

После ухода гостя очень хорошая мысль пришла Глебу в голову. Он позвонил дочери и все это ей рассказал. Честно говоря, он ждал, что она назовет это бредом и запретит ему тратить деньги, которые достанутся ей в будущем. Но дочь, внимательно его выслушав, сказала, что завтра она попросит своего парня, работающего где-то юристом, подъехать к ним и правильно юридически оформить их совместное с Карлом предприятие. А когда все будет отремонтировано и готово к открытию, она сделает по радио репортаж об этой бритвенной лавке. Дочь эту авантюру одобрила, даже похвалила его и Карла Генриховича за креативную идею.

Вот и все, деваться ему было некуда, расстраивать дочь он не хотел. Вот так закончилась его спокойная жизнь частного таксиста, и началась «веселая» жизнь предпринимателя.

Надо отдать должное его компаньону, Карл Генрихович почти всю организационную работу взял на себя. Задача Глеба сводилась к тому, чтобы покупать стройматериалы, найти и привозить на работу бригаду отделочников. Следить за ними, чтобы они работали, а не пили водку. Через месяц недалеко от центра города на первом этаже большого дома появилась небольшая «Бритвенная лавка у Глеба и Карла», свои имена в названии лавки они расположили именно так, потому что «у Карла и Глеба» звучало немного хуже – так им обоим показалось.

Больше всего была удивлена его дочь. Как и обещала, она приехала делать репортаж для радиостанции. Но прежде, она и ее помощник-оператор почти час рассматривали бритвы всевозможных форм и размеров, футляры, кусочки специального мыла. Неописуемое волнение ее охватывало, когда она брала в руки стальную бритву. Чувство опасности от того, что одно неосторожное движение могло привести к порезу или глубокой ране заставляло ее молодой организм вырабатывать огромное количество адреналина и выбрасывать его в кровь, что было видно по румянцу на ее щеках и блеску глаз. Она сказала Глебу, что если бы она не была женщиной, она бы обязательно купила себе такую штучку. Ее помощник не удержался и изъявил желание побриться. Карл Генрихович показал ему мастер класс. В лавке обустроили специальное место, где можно было побриться по всем правилам – с горячим полотенцем, распариванием кожи, взбиванием пены из специального мыла беличьим помазком. Все были в восторге. Репортаж получился очень хороший. В течение последующей недели вся мужская половина их радиостанции побывали в лавке, побрились у Карла Генриховича и купили себе бритвы.

Позже Дарья сказала Глебу, что у них не возникло вопросов, что дарить шефу на день рождения – бритва в сандаловом футляре привела его в неописуемый восторг.

Глядя на все эти события и будучи их непосредственным участником, Глеб никак не мог себя заставить серьезно относиться к этому делу (бизнесом он не мог это называть даже в мыслях). Наверное, воспитание и долгие годы работы над серьезными вещами в институте не давали его сознанию опуститься с заоблачных высот на грешную землю. Но, как ни странно это было для него, но их дело пошло и стало набирать обороты. Вначале он был за администратора, а Карл Генрихович за продавца и брадобрея. Прошло немного времени, и они наняли девушку Лену в качестве администратора, затем молодого человека по имени Владик в качестве продавца.

Карл Генрихович стал работать только с постоянными VIP– клиентами, которые приходили только по предварительной записи, и, судя по их виду, об их прошлом и настоящем лучше было не знать. Очень часто, когда клиент заходил к Карлу Генриховичу, то перед дверью оставались дежурить два человека в темных очках и темных костюмах. А на улице стоял кортеж из нескольких новых джипов. Это не могло оставаться незамеченным для жителей этого района. К ним стали часто наведываться полицейские, пожарники и все гос. органы, которые могут что-либо проконтролировать, не безвозмездно, конечно. Карл Генрихович вынужден был урегулировать все их претензии безвозмездным бритьем. Он наивно надеялся, что поток нахлебников скоро иссякнет. Не тут то было. Их становилось все больше и больше. Один раз дошло до того, что он брил бесплатно ненасытных представителей контролирующих органов весь день.

Побрив последнего вечером, уставший Карл Генрихович присел на парикмахерское кресло и вытащил сотовый телефон. Этого номера в телефоне не было – он набирал его с клавиатуры по памяти. Вероятно, секретарю, Карл Генрихович коротко назвал свое имя и сказал, что ему нужно поговорить срочно. Он даже не успел до конца объяснить свою просьбу, как на другом конце провода (если это применимо к сотовой связи) ему сказали, чтобы он больше ни о чем не беспокоился, и завтра пришел пораньше, запланирована важная встреча и к нему приедут, чтобы он привел очень важное лицо в порядок.

На следующее утро, это очень важное лицо прибыло в назначенное время, оно хранило молчание во время всего процесса бриться. И только уже на выходе, пожимая руку Карлу Генриховичу и отдавая деньги, еще раз напомнило, чтобы он ни о чем больше не беспокоился, все нужные указания уже отданы.

И действительно, с этого утра больше ни один представитель проверяющих органов к ним не приходил.

Что же касается Глеба, то он занимался заказами и поставками бритв и всего прочего из Германии. Взял на себя всю, так называемую логистику их предприятия. Даже съездил в Германию один раз. На этом настоял Карл Генрихович – необходимо партнерам знать друг друга в лицо.

Последние их проблемы решились, когда к ним пришла женщина пенсионного возраста и предложила свои услуги в качестве бухгалтера. У них с этим направлением был полный завал. Ни Глеб ни Карл Генрихович ничего не понимали в налогах и отчетности. А так как их предприятие осуществляло импортные закупки, то ведение правильной бухгалтерии было необходимым. Тетя Зина, так ее звали, была тут же принята на работу. Жила она недалеко, бухгалтер она была грамотный. Буквально за несколько дней она привела их дела в порядок.

В душе Глеба, и, вероятно в душе Карла Генриховича тоже, воцарились мир и покой.

Они получали реальные доходы ежемесячно, расширяться они не собирались, так как не скупились на зарплату сотрудникам и премии к праздникам. Очень скоро их вложения в этот бизнес оправдались. Лавка их работала сама по себе, их присутствие ежедневное и ежечасное было совершенно лишним. Глеб вкусил все прелести обеспеченной жизни. Когда делать особенно ничего не нужно, а деньги текут к тебе пусть не рекой, но полноводным ручейком.

Идея родилась как-то сама собой. Тетя Зина решила отметить на работе рождение своего очередного внука. После закрытия магазина накрыли небольшой стол в его кабинете и, внимательно рассматривая фотографии новорожденного, его родителей – сына тети Зины и ее невестки, – обсуждая, на кого внук больше похож – на папу или на маму, разговор как-то незаметно перешел к отпускам, отдыху, путешествиям. Между тостами за здоровье внука, его родителей, его бабушки, все стали неожиданно делиться впечатлениями от отдыха в различных странах и на различных морях. Глеб не принимал участия в этом разговоре. Он поймал себя на мысли, что ему нечего рассказывать на эту тему. Так как за последние лет 10 он нигде не был. На прямой вопрос тети Зины пришлось ответить прямо и честно – он не был ни в отпуске, не путешествовал, не ездил к родственникам в другой город (которых, кстати, у него и не было), и вообще он не выезжал из родного города уже очень давно, кроме поездки а Германию к поставщикам. Город, где он был в Германии, был маленький, рассказывать о нем было нечего.

За столом воцарилось молчание, такого никто не ожидал. Креативная молодежь в лице менеджера Леночки и продавца Владика умудрялась куда-нибудь слетать даже во время праздников, а про отпуск и говорить нечего – автостопом проехали всю Европу вдоль и поперек. Люди в возрасте – тетя Зина и Карл Генрихович путешествуют по старым друзьям и родственникам, которых у них так много, что ко всем съездить надо будет зарезервировать еще лет 50.

Общее собрание вынесло окончательный вердикт – Глебу нужен непременно отпуск, и потратить его он должен на путешествия. Он должен будет наснимать множество фотографий и по приезду отчитаться перед собранием о правильно потраченном времени.

Решить то решили, и Глеб с этим согласился. Но приступив к реализации этой идеи, он столкнулся с непреодолимым препятствием. Препятствие это – выбор. Когда нет денег и путешествие может быть только одно – к тетушке на дачу, собирать грибы, печь картошку в костре и протопить старую печку в доме, – тогда все просто.

А когда есть деньги и начинаешь выбирать, а тем более когда начинаешь слушать других людей… Первые дни Глеб старался как-то определиться. Не получалось. Время было уже не летнее, но еще и не холодное, начало осени. Купаться в Средиземном море уже холодно, а вот принимать спа-процедуры в самый раз. Но куда же ехать: на восток или на запад, в Турцию или в Эмираты. А может в Мозамбик или в Мадагаскар?

Африканскую экзотику он отмел сразу – побоялся подхватить какую-нибудь заразу, а делать прививки он не хотел. По этой же причине не подошла Индия. Тибет и поиск Шамбалы его совершенно не интересовал. Неожиданно для себя он вдруг понял, что хочет посмотреть что-то действительно очень важное, ценное, причем в своей первозданной красоте, а не побеленное и подкрашенное для туристов. И самое главное условие – он должен обойтись без переводчика, чтобы не быть ни к кому привязанным. Хотя бы немного, но он должен понимать местную речь.

Неожиданно ему вспомнился случай из его прошлой жизни частного извозчика. Вез он однажды пассажира из аэропорта в центр в современную гостиницу. У пассажира был очень интересный акцент. Говорил по-русски почти правильно, что явно говорило о том, что он был не из Западной Европы. Поляков он определял сразу. Но это был не поляк. Румыны, венгры приезжают очень редко, ему не встречались. Когда у пассажира зазвонил телефон и тот стал говорить на родном языке, то Глеб смог понять почти всю его речь. В конце концов Глеб не выдержал и спросил пассажира прямо – из какой он страны. Тот ответил – сам он серб, живет в Черногории, управляет сетью отелей на берегу Адриатического моря. Тогда Глеб подумал про себя, что можно было бы туда съездить, так как он мог понять язык местных жителей.

Ну что же, Черногория, – почему бы и нет, подумал Глеб. Последнее слово было за дочерью Дарьей. Больше ему советоваться было не с кем. Ее мнение для него было самым важным. Впереди его день рождения, кроме нее у него в гостях никого не будет – там и поговорим, решил он.

Наступил этот долгожданный день. Бывшая жена ограничилась поздравлением по телефону, даже чмокнула свою трубку так, чтобы он это четко услышал. Большего от нее он и не ожидал. «Хорошо оставаться друзьями на расстоянии, общаясь изредка по телефону,» – подумал он.

Дочь должна была прийти вечером после работы. Как положено в такие дни перед встречей гостей, все начинается с уборки. У него это много времени не заняло. Другое дело праздничный стол. Вино, салаты – это из супермаркета. Но дочь любит его стряпню, поэтому надо постараться. Угодить на нее сложно. Этого не ест, того не ест. Это слишком жирное, а в том много холестерина, углеводов. Поэтому свиной окорок, запеченный в духовке с чесноком, не подошел. Подсказка пришла сама собой – по радио спел Вахтанг Кикобидзе. Конечно же чахохбили! Как он сразу не догадался, обрадовался он. Быстро съездил на рынок, купил трех цыплят и все приправы, которые нужно.

Все было очень хорошо, так как он любил. Никто им не мешал. Дочь подарила ему хороший одеколон. Она всегда дарила ему мужской парфюм, его ему хватало не целый год до следующего дня рождения. Он сидел, подливал вино ей и себе в бокалы и слушал ее бесконечные рассказы о жизни, работе. Он готов был слушать ее вечно. Но что делать, маленькая девочка выросла, и собирается строить свою жизнь.

Во время одного из перерывов в ее рассказах, он сказал ей, что хочет поехать в отпуск, посмотреть мир. Но не знает куда. Одно из возможных мест это Черногория. Он ждал ее реакции.

– Это очень хорошее место, – сказала она неожиданно. Тебе там понравится. Это именно то, что ты любишь – шума не много, а смотреть есть на что. Только не связывайся с турагентствами! Бесполезная трата денег! Я что-нибудь придумаю. Припоминаю, что у одного из наших сотрудников там есть родственники, которые держат небольшой пансионат в Будве, почти семейный. Я на неделе тебе обязательно позвоню и все расскажу, если здесь что-нибудь получится.

Как и обещала, на неделе Дарья позвонила и рассказала, что так и есть, что родственники их сотрудника действительно являются хозяевами небольшого семейного пансионата в Будве. В это время у них всегда есть свободные номера. Лететь ему нужно будет до Белграда. Нужно брать сразу билеты туда и обратно, – это дешевле. Дарья дала ему телефон агентства по продаже билетов, которым пользуется их радиостанция, чтобы заказать билеты и там же оформить визу.

Он не торопился, но уже через неделю у него были на руках и билеты в Белград туда и обратно и виза. И подробный маршрут как добраться из Белграда до пансионата в Будве. Осталось купить приличный чемодан, и через три дня дочь его будет ждать утром на машине у подъезда, чтобы отвезти в аэропорт.

Глава 2. Отпуск, Будва, отель.

Полет ничем примечательным для него не запомнился. После того, как он поцеловал провожающую его Дарью в щеку, та смахнула скупую девичью слезу, выкатившуюся из ее глаза то ли от тоски при расставании, то ли от комичности момента – папа поехал в отпуск! А дальше все пошло по расписанию. Регистрация, оформление чемодана в багаж, проверка, не взял ли он с собой чего нельзя брать. Ожидание посадки, посадка. Усаживание себя в довольно узкое кресло эконом класса. Взлет, обед, стакан вина, недолгий сон. Посадка в Белграде, довольно долгое прохождение паспортного контроля. Еще дольше пришлось ждать свой чемодан. Но вот и все.

Выйдя из аэропорта, он вздохнул свободно. Дальше следовал присланным ему из пансионата в Будве подробным инструкциям. Отмахнулся от таксистов. Посмотрел внимательно указатели, и к своему удовлетворению, смог понять их содержание и самостоятельно добраться до стоянки автобусов. Купил билет, 40 минут подождал, осматриваясь вокруг. Страна как страна, подумал он. На наш юг похожа. Все вокруг похоже на Сочи, хоть он сам в Сочи не был, но репортажи с олимпиады смотрел регулярно. Купил из автомата за мелкую европейскую монету бутылку минеральной воды и занял место в подъехавшем автобусе, на котором было написано большими сербскими буквами – Будва.

Водитель не торопился. Сознательно он давал возможность пассажирам, которые все были приезжие туристы, наслаждаться прекрасными видами. День был ясный, солнечный. Стекла автобуса, как заметил Глеб, были затонированы сверху ровно настолько, чтобы защититься от солнца и не мешать фотографировать все вокруг. Чем большинство пассажиров всю дорогу и развлекалось.

А панорама вокруг действительно была прекрасна. «Европа есть Европа, это не наши пейзажи…» – грустно подумал Глеб. Все вокруг чисто, как будто бы только что вымыто. И горы вымыты, и деревья, и дорога, и дома вокруг. Эта грусть подлилась недолго. Он стал просто смотреть вокруг и наслаждаться.

Красота вокруг через некоторое время перестала его восхищать. Как-то неожиданно в голове поселилась мысль, что так чисто и красиво и должно быть. И эта красота постепенно из острия его мыслей превратилась просто в фон. А на первый план стали выходить его природная подозрительность и дотошность. Он неожиданно стал задавать провокационные вопросы самому себе. Почему, например все крыши деревенских домов покрыты настоящей глиняной черепицей. Это что, привычка или так лучше?

Автобус остановился раза два за всю дорогу, чтобы у пассажиров не затекли ноги и чтобы они обязательно пополнили бюджет придорожных ресторанчиков. Глебу почему то больше понравилось выражение корчма у дороги, чем громкое слово «ресторан». Во внутрь они заходили чтобы посмотреть, а кушали они за длинными деревянными столами, установленными на летних площадках.

Свое русское происхождение он выдал на первой же остановке их автобуса сразу, когда взял вилку в правую руку а кусок черного хлебы в левую, нож оказался не востребованным. Пассажиры стали коситься на него, особенно пожилая пара немецких туристов.

Но на хозяйку корчмы это произвело прямо противоположное впечатление. Она несказанно обрадовалась русскому туристу. Перемешивая сербские и русские слова, она сказала, что несказанно рада видеть у себя русского человека и тут же принесла ему тарелку с яичницей с беконом и порезанные соленые огурчики. Она вся аж светилась от радости, принесла небольшой графинчик с красным вином, налила Глебу и себе по стаканчику и чокнувшись с ним выпила за его здоровье. Глеб не заставил себя долго упрашивать, пара стаканчиков вина и простая но сытная и вкусная еда заставили его разговориться. Он сказал хозяйке где живет, чем зарабатывает на жизнь (соврал немного, сказал что работает таксистом).

Когда наступила очередь говорить о себе хозяйке, оказалось, что давно, лет 30 назад, у нее была любовь с одним из русских инженеров, которые помогали строить именно эту дорогу, по которой они едут в Будву. Она даже прослезилась, рассказывая, какие эти инженеры были умные и красивые. Никто не знает, чем бы закончилась их задушевная беседа за графинчиком вина, если бы не поступил сигнал от водителя автобуса, что пора рассаживаться по местам и ехать дальше.

Вторая остановка автобуса была в живописном месте на повороте небольшой речки. Корчма была как две капли похожа на первую, только хозяин здесь был мужчина. Вероятно, водитель автобуса сказал ему, что Глеб русский. Всех пассажиров обслуживала молодая девушка, дочь хозяина. А к Глебу подошел он сам. На подносе была жареные домашние колбаски небольшой графинчик ракии – местной водки. В глазах пассажиров – пожилых немцев Глеб прочитал уже не неприязнь, а неподдельный страх. Но, впрочем, это не помешало ему пообщаться с хозяином и ополовинить графинчик. Расставались они со Слободаном уже как старые друзья, и в итоге у Глеба в руках оказался небольшой бумажный пакет. Заглянув в него уже в автобусе, он там обнаружил то, чем они отлично перекусили – домашние колбаски в пластиковой коробке и бутылку с белой жидкостью. Глеб не сомневался – это была ракия.

Плотный обед и не крепкая, по сравнению с нашей водкой, ракия расположили Глеба на самый прекрасный лад. Оставшийся час до Будвы прошел совершенно незаметно. Он смотрел в окно, но пейзажи не фиксировались в его памяти. Как будто бы протекала одна красивая кинолента. Деталей не осталось – только общее впечатление…

Его кто-то тряс за плечо. Открыв глаза, Глеб увидел стоящего перед ним водителя автобуса… Пол графинчика вина и пол графинчика ракии сделали свое дело. Глеб задремал в автобусе и откинувшись на спинку кресла, продремал с тихим похрапыванием всю оставшуюся дорогу до Будвы. Рядом сидела пожилая немецкая пара. Но, так как бояться его они стали еще в последней корчме, то толкнуть его и разбудить они не решались.

Стряхнув остатки сна и отпив воды из бутылки, Глеб вышел из автобуса, где на тротуаре уже ждал его чемодан. Водить автобуса предусмотрительно вытащил его из багажника. При расставании, он долго тряс руку Глеба и дал ему свою визитку – когда тот будет ехать обратно, выбрал бы только его автобус. Это, как ни странно, очень раздосадовало Глеба. «Испортил все впечатление от душевной поездки своей меркантильностью» – подумал Глеб. Без этой визитки он обязательно на обратном пути сел бы именно в этот автобус. А теперь нет. Визитку он смял и выкинул в урну. «Вот такая русская душа! Европе нас не понять!» – закончил свои мысли Глеб.

От автобусной станции до пансионата было не далеко, но катить чемодан ему не хотелось. Показалось, что это было бы слишком по нашему. Европа может окончательно обидеться на его русский менталитет. Взял такси, которое его довезло до места за 5 минут и за 10 евро.

Отель представлял собой небольшое трехэтажное строение, построенное лет 20 назад, но отремонтированное под современный функционал. Окна были не большие, не такие, которые занимают всю стену. Рядом с лоджией в номере располагался небольшой балкон. Почти под каждым окном висел кондиционер. Пластиковые окна были слегка затонированы. На крыше, покрытой неизменно красной черепицей, выделялась спутниковая антенна и антенны сотовой связи.

Рядом стояло совсем небольшое здание, с двумя высокими жестяными трубами, очень похожее на миникотельную. «Интересно, – подумал Глеб, – все автономное, и тепло, и телевидение, и сотовая связь». Ему это понравилось, это как-то сразу расположило его к хозяевам этого отеля. Все предусмотрели!

Стойки респшен в отеле не было. Не зачем, отель небольшой. Первая же стеклянная дверь после входа оказалась в комнату администратора, где сидела невысокая полная женщина за небольшим столом и смотрела в экран компьютера.

Увидев Глеба, она расплылась в профессиональной улыбке, протянула ему руку для пожатия и произнесла с небольшим акцентом правильные русские слова: «Здравствуйте, Глеб. Вы приехали! Какое счастье! Мы Вас уже с утра ждем!». Это потом он узнал, что так как сегодня, да и на всей этой неделе, только он приехал в отель, то выучить его имя и несколько русских слов для администратора не составило труда. Но в тот момент он купился на эту уловку. Ему очень понравился такой «задушевный» прием. Из дальнейшей беседы он понял, что ее зовут Марта, она жена хозяина отеля. Живут они с мужем здесь же на первом этаже, только у них отдельный вход с другой стороны здания. Муж уехал по делам на ферму, договариваться о поставках продуктов. Номер его будет на втором этаже с видом в сторону моря! Номер одноместный, но кровать там очень широкая, – с улыбкой проинформировала его Марта. Говорила она не быстро, некоторые слова знала по-русски, других, которых было примерно половина – она говорила по-сербски. Но Глеб все понял. Чем дальше – тем он лучше начинал понимать местную речь. Это его очень обрадовало, не нужно ни от кого зависеть, можно отдыхать там, где ему захочется.

Взяв со стола телефон, Марта, набрала быстро короткий номер, что-то сказала по-сербски. Через несколько минут в комнату зашел молодой парень, портье, взял чемодан Глеба и пошел с ним по направлению к лестнице. Лифта в отеле не было. Но для поднятия тяжелых чемоданов были установлены полозья. Парень легко стал катить за собой вверх чемодан. А Глеб поднимался следом, внимательно разглядывая все вокруг.

На этаже был небольшой коридор, и всего пять номеров: два слева по коридору, два – справа, один прямо. Так как отель стоял вдоль берега, то номера слева выходили в сторону моря. Его номер был вторым – 202. Портье засунул руку в необъятный карман – пол руки туда поместилось, – долго там что то перебирал, Вытащил деревянный бочонок размером с детский кулачок, где с одной стороны был наклеен номер (202), а с другой стороне на скобе висели три ключа разных размеров. Взяв самый большой ключ, портье вставил его в отверстие ниже дверной ручки и несколько раз повернул. Дверь открылась, портье вытащил ключ из замка, толкнул дверь вперед, и жестом показал Глебу, чтобы он заходил.

«Так у них принято, – подумал Глеб – постоялец должен заходить в номер первым!». Глеб страшно обрадовался, что в двери был обычный замок с ключом, а не электронный. Так как-то спокойнее, закрыл дверь на ночь и оставил ключ в замке – никто в номер не проникнет! К электронным ключам Глеб испытывал недоверие. Сказывалось техническое образование и долгая работа с электронными устройствами – самыми ненадежными устройствами на свете!

Не обращая внимание на жесты портье, Глеб сразу же в коридоре открыл чемодан и вытащил предусмотрительно положенные сверху тапочки. Снял немного тесноватые туфли, одел тапочки и пошел осматривать номер. Второй ключ поменьше на связке оказался от плательного шкафа, а третий, совсем маленький – от небольшого металлического ящика, который находился внутри шкафа позади вешалок для одежды. Сейфом его назвать было сложно, но то, что он был металлический означало, что положенные туда деньги, документы, драгоценности во время пожара (если не дай бог это случится) останутся целыми. Напоследок, портье показал Глебу, где находится пульт от кондиционера, телевизора, на бумажке написал пароль для входа в локальную WI-FI сеть отеля. И удалился.

Развесить свой небогатый гардероб в шкафу заняло совсем немного времени. Центральное место в нем занял его лучший костюм в чехле. Взять его заставила дочь – может пригодиться. Так как к костюму полагались еще и туфли – то этот комплект занимал ровно половину места в его чемодане. Быстро приняв душ, Глеб, не снимая покрывала, упал не кровать чуть-чуть полежать. Это чуть-чуть превратилось в хороший послеобеденный сон с похрапыванием и посвистыванием где-то часа на 4, не меньше.

По расписанию этого почти семейного пансионата, ужин начинался в 19.00 и его стоимость была включена в плату за номер. Принцип «все включено». Кто не успел поужинать, или хотел продолжить – в пансионате начинал работать с 21.00 ресторан. Помещение это было одно и то же. Только в режиме ресторана резко менялось меню и цены. В ресторан заходили посетители с улицы, не постояльцы отеля. И, так как в отличие от соседних ресторанов, этот был по дешевле, и шеф повар был отменный, все столики обычно были заполнены.

Предупредительная и заботливая о своих постояльцах Марта несколько раз подходила к двери номера Глеба, чтобы позвать его на ужин. Но дверь была заперта изнутри, а прислонив ухо к замочной скважине, Марта слышала похрапывание спящего Глеба. Поэтому она не стала его будить – пусть отдохнет человек с дороги.

Как ни хорошо Глебу было вздремнуть с дороги, но пробуждение все-таки произошло. Не сразу поняв, где это он, так как было уже темно, Глеб сел на кровати и еще раз внимательно осмотрелся вокруг.

Ему все нравилось. Нравился номер – ничего лишнего, но что ни пожелаешь – все есть и все стоит под рукой. Нравилось расположение отеля – окна были открыты, но не было шума большого города. Прислушался к себе – чувство голода начинало давить изнутри. Хотел спуститься к ужину по-простому, но в последний момент передумал. «Заканчивай лениться, ты не у себя дома. Принимай здешние правила такими, какие они есть, не старайся их переделать!» – сказал он себе. И оделся. Брюки одел те, в которых приехал, а вот вместо рубашки одел не очень теплую толстовку с кучей карманов. По карманам положил все необходимое, телефон, портмоне, зажигалку, перочинный ножик, маленький фонарик. Хотел положить еще и складную отвертку, но в последний момент передумал – это все-таки ужин, а не прогулка по местному гаражу подержанных машин. Последнее, что было помещено в отдельный карман на замочке – ключ от номера с брелоком в виде бочонка.

Глава 3. Стефания.

Войдя в ресторан, и немного привыкнув к полумраку после ярко света, Глеб с удивлением увидел, что все столики заняты. Здесь сидели и молодые люди шумными компаниями, и люди в возрасте, чопорные и серьезные. Это его озадачило. Как ему быть – подсесть за столик к какой-нибудь семейной паре, или подождать, в надежде, что кто-нибудь уйдет? Этот вариант ему не понравился. Если никто не захочет быстро уйти, ему ждать придется очень долго. Лучше будет, все таки, подсесть к кому-нибудь, решил Глеб. Он подошел к стойке бара, чтобы не стоять у входа, и стал внимательно рассматривать зал.

Не сразу он разглядел одно свободное место, как будто бы специально подготовленное для него. Это был самый дальний угол у самого окна. Столик был на двоих. Одно место было занято. Это была женщина. Издалека ему ее было плохо видно, но фигура ее была стройная, сидела она прямо и что-то читала, периодически отправляя в рот вилкой небольшие кусочки из тарелки. Подойдя к свободному стулу, он вначале жестами, а потом, добавив немного русских слов, спросил, можно ли ему здесь сесть. Она подняла голову, через стекла больших черных очков на него внимательно посмотрели огромные серые глаза. «Да, здесь свободно» – сказала она по-русски но акцентом.

Глеб сел и буквально сразу же официантка принесла тарелки с едой, это был его входящий во «все включено» ужин, который Марта предусмотрительно сохранила для него – пролепетала официантка. Пока на его половине стола происходили приготовления к ужину, его соседка продолжала читать что-то на планшете, который лежал на столе слева от ее тарелки. Казалось, ее ничего не волновало вокруг – она была полностью погружена в чтение, даже вилка в правой руке застыла в воздухе в нескольких сантиметрах от стола и висела так долго время.

Глеб ел молча, старался не звенеть бокалом и не стучать вилкой с ножом о тарелку. Как будто перед ним сидела не женщина, а диковинная птица, и он боялся спугнуть ее малейшим шумом. Временами он мотрел по сторонам вокруг, но все равно взгляд возвращался к женщине напротив. И, стараясь это делать незаметно, Глеб внимательно осматривал и изучал ее. Высокая, наверное 175 см, отметил про себя Глеб. Очень стройная, судя по прямой спине и длиной шее. Волосы черные, густые, наверное длинные – собраны сзади в хвост. Правильные черты лица, только выражение лица очень серьезное. Очки профессорские черного цвета – так он называл очки с большими стеклами в пластмассовой оправе. Лицо очень ухоженное дорогой косметикой. Только морщинки вокруг глаз выдавали возраст. Она явно не была туристкой, но скорее всего не была и местной жительницей – местные вели себя в ресторане совсем по-другому. «Столичная штучка!» – прокрутилось в голове у Глеба.

Последние минут десять Глеб не находил себе места. Она же ответила ему по-русски, а значит не будет проблем в общении. Непреодолимое желание заговорить с незнакомкой пожирало его изнутри. Но чувство приличия и самое главное, боязнь обидеть ее своей бесцеремонностью, останавливали его.

Случай подвернулся неожиданно. Внимательно читая что-то в планшете, незнакомка периодически отпивала сок из своего бокала. Но вот, поднеся стакан к губам, она не отпила ничего – сок в бокале кончился. Глеб почувствовал, что это его шанс, взял пакет с грейпфруктовым соком, который стоял на ее половине стола и собрался налить его ей. Увидев это, незнакомка подняла на Глеба удивленные глаза и протянула бокал.

– Меня зовут Глеб! – выпалил он неожиданно охрипшим голосом.

Наступила пауза. Сок был налит, но она не убирала свой стакан.

– А меня Стефания, или Стефани! – сказала она.

Снова опустила голову и, поводив пальцем по планшету, закрывая все программы, отложила его в сторону, сняла очки и положила их на планшет, поморгала глазами, как это делает обычно человек, когда снимает очки, и с улыбкой посмотрела на Глеба. «Боже! Да она же настоящая красавица!» – подумал Глеб.

– За последнюю неделю Вы первый мужчина, который набрался смелости (или наглости) и подсел за мой столик! – сказала Стефани, и далее, чтобы сразу ответить на все возможные вопросы и снять неловкость в беседе, она продолжила.

– Я не туристка. Я не местная. Я здесь в командировке. По специальности я историк, можно даже сказать – археолог. Живу в Белграде, училась там же, защищала диссертацию в Санкт-Петербурге, поэтому владею русским свободно, хотя и с акцентом. Мне 42 года, у меня взрослый сын, который живет в Белграде с моими мамой и папой. С мужем я развелась давно, лет 10 назад. Здесь я собираю материал для монографии. В этом году наш институт получил грант от Евросоюза, и эта работа упала на меня. Не скажу, что я очень этому рада – тамплиеры все-таки не мой профиль. Но сейчас ушла в эту работу с головой. Оказывается – это очень интересно!

В ее больших серых глазах появился теплый блеск, видно ей тоже захотелось с кем-нибудь поговорить, отметил про себя Глеб. А между тем, Стефани внимательно смотрела на Глеба, она ждала ответной реакции.

Глеб сделал ответный ход.

– У меня есть дельное предложение – сказа Глеб. – Пока я сегодня добирался сюда из Белграда, сердобольные к русскому туристу хозяйка одной и хозяин другой придорожной корчмы снабдили меня очень вкусной и простой едой. Мне ее не осилить. А вам, для проведения научных исследований нужны силы. Подождите меня 5 минут, не уходите никуда. Я быстро.

Подняться к себе в номер и спуститься обратно с двумя пакетами у Глеба заняло как раз не более 5 минут. Стефани сидела на своем месте, никуда не ушла, отметил с радостью Глеб. Похоже, спонтанное развитие ситуации стало забавлять и его и ее тоже.

Глеб принес пакет с продуктами и аккуратно выложил его содержимое на стол. Глаза Стефани заблестели. Она аккуратно стала разворачивать пакеты, которых было немного. В одном оказались небольшие колбаски.

– УУУУУ – произнесла она, отправив в рот маленький кусочек. – На, это тебе по больше, давай свою тарелку, я их тебе положу.

– Не беспокойся, я сам возьму. – удивился Глеб.

– Нет, не возьмешь! Потому что их через минуту не останется. Не сиди как истукан. Налей даме ракии!

Глеб не заставил себя долго ждать. Они выпили по одной рюмке. Стефани закатила глаза, ракия оказалась крепче, чем она думала, еле перевела дыхание. Произнесла что-то непонятное на сербском, наверное ругательство. Потом по-русски добавила:

– Это я не сообразила! Для себя они и ракию покрепче делают. Я думала, что она слабенькая, как для туристов. Надо водой запивать.

– Ну и что мы сидим, я тебе все про себя рассказала. А ты что молчишь?

Глеб выпил свой стаканчик раки, немного помолчал, и начал свой рассказ. Рассказал о работе таксистом, разводе с женой, смерти тетушки, открытии своего бизнеса и цели приезда сюда.

Стефани слушала, можно сказать, раскрыв рот, за все время рассказа не произнесла ни слова. Потом спросила:

– Ну как тебе здешние колбаски?

– Да как то…– что-то невнятное произнес Глеб.

– Что, не пробрала ракия?

– Признаться, нет, непробрала! Самогон как самогон.

– Экая я дура – засмеялась Стефани, – нашла кого спрашивать про ракию, русского таксиста! Давай еще по одной, и закончим с колбасками.

После колбасок был еще один пакет, в нем было несколько котлет и пара куриных ножек.

– Если колбаски были из второй корчмы, то это, наверное, из первой, от разговорчивой хозяйки, – сказал Глеб.

– Давай я тебе по больше положу, себе только куриную ножку возьму. Себе налей, а мне хватит, – распорядилась Стефани.

Глеб сделал все так, как ему сказали. Выпил сам ракии и не спеша доел все, что положила ему Стефани.

Когда он закончил с едой и откинулся на спинку стула, то посмотрел на нее. Она сидела также откинувшись на спинку, одну ногу положила под себя и с довольным видом смотрела на Глеба улыбаясь.

– Распусти волосы!

– Не поняла, – сказала она, – зачем… А-а…

Она рассмеялась, и сделала то, о чем он ее попросил – сняла резинку с волос и они рассыпались по ее плечам. Она встряхнула головой, чтобы дать им распрямиться, распушила их слегка руками и вопросительно посмотрела на Глеба.

– Ты просто красавица! Зачем ты прячешь свою красоту?

– Чтобы можно было работать, а не отбиваться от поклонников!!! – засмеялась она.

И закончила:

– Ну все, на сегодня хватит. А то, я боюсь, под ракию и колбаски у тебя начинают просыпаться животные инстинкты! Не будем портить такой хороший вечер и переступать границы дозволенного. У тебя уже начинают слипаться глаза. Иди себе в номер и отдыхай. А я пока соберу все свои компьютерные девайсы.

– На завтра на вечер у меня больше такой еды не осталось. Что будем делать вечером? – спросил Глеб, не сомневаясь, продолжение должно быть обязательно.

– Завтра придумаем! – сказала она – Спокойной ночи!

Глеб покорно встал и пошел к себе в номер. И это показалось ему само собой разумеющимся. Каким-то образом перевести отношения в более близкую форму он побоялся. Хотя, что греха таить, Стефани была права – животные инстинкты в нем стали просыпаться. Он понял, что любой нажим с его стороны сегодня ее обидит и только все испортит.

С превеликим удовольствием в своем номере он принял горячий душ, побрился. Заварил себе стаканчик крепкого черного чая. Включил телевизор, и, скорее по привычке, посидел минут 15 в кресле попивая чай и блуждая по всем телевизионным каналам, то вверх, то вниз. Никакой канал его внимание не привлек, и он решил удобно улечься на мягкой двуспальной кровати, потушив свет в номере.

Глава 4. Море, набережная, Цитадель Будвы.

Утро у него было не раннее. Когда он спустился в помещение ресторана, то понял, что для всех завтрак уже кончился, и только на столике, где он сидел вчера со Стефани, напротив его стула, стоял его завтрак в тарелках, прикрытых крышками. Судя по тому, что крышки были уже почти холодные – завтрак ждал его довольно долго. Так как ничего, требующего специально подогрева не было, он с аппетитом съел все, не прибегая к помощи микроволновой печки. Печка эта, кстати, стояла сразу же на стойке бара лицом к посетителям.

Посидев за столом еще немного времени, Глеб встал и вышел из ресторана, зашел в администраторскую к Марте и попросил у нее карту-схему города. Та с радостью ему стала предлагать всевозможные экскурсии и начала расхваливать их экскурсовода. Но Глеб сказал, что это будет потом, в следующие дни. А сегодня он побродит по городу сам. Марта все поняла, она даже карандашом на плане города показала ему, куда лучше пойти и что следует посмотреть, где можно недорого перекусить. На вопрос Глеба, вернулся ли ее муж, она сказала что да, что он в гараже с тыльной стороны отеля возится со своим маленьким грузовичком.

Когда он повернулся к выходу, Марта его окрикнула и протянула ему простой мобильный телефон на одну сим-карту Nokia. На телефоне был наклеен логотип отеля и написан сотовый номер. Марта сказала, что нечего ему трать большие деньги на роуминг. А по этому местному сотовому телефону он может звонить в отель, и вокруг, куда пожелает. Все необходимые номера там уже есть. За оплату пусть не беспокоится, там кредитная линия, а когда будет уезжать – то расплатиться сразу за все. Телефону Глеб обрадовался. Признаться, он думал о том, как ему решить проблему с местной связью. А она решилась сама собой!

Глеб обошел мини-отель и на небольшой крытой площадке увидел невысокого плотного человека в темном комбинезоне, который что-то закреплял в кузове небольшого грузовичка. Кроме этого грузовичка тут-же стоял миниавтобус, мест на 12. Скорее всего, этот автобус использовался для экскурсий, он был очень приличного вида с большими стеклами для хорошего обзора. Присутствовал и небольшой фургон, «Скорее всего на нем ездят по городу» – подумал Глеб. Чуть-чуть в стороне от этих работяг стояло две легковые машины. Одна – седан, а вторая, как сейчас принято называть, паркетный внедорожник. Обе не новые, но очень ухоженные и, судя по резине и выхлопной трубе – в хорошем состоянии. Уж что-что, а состояние машины Глеб мог определить с одного взгляда, совсем не обязательно заглядывать под капот.

Хозяин отложил свою работу, вытер грязные руки влажной тряпкой, которая была у него под рукой, протянул правую руку Глебу: «Никола!». Глеб пожал крепкую руку хозяина и ответил «Глеб!». Хозяин-Никола как-то сразу расположил Глеба к себе, да еще и его удивительное сходство с его партнером по бизнесу Генрихом Карловичем!

Тем временем, Никола стал что-то быстро рассказывать. Быструю здешнюю речь Глеб понимал еще плохо. Но он догадался, что хозяин рассказывает ему о предназначении всех этих машин. Когда тот закончил, то Глеб, показывая рукой на внедорожник, спросил, можно ли будет взять его в аренду и поездить по окрестностям? Никола попросил Глеба показать водительское удостоверение.

Не так давно, по настоянию всезнающей и всепредвидящей дочери Дарьи, Глеб поменял свое старое удостоверение на новое, международного образца. Сейчас он понял, что его дочь права всегда и во всем!

Посмотрев его удостоверение, Никола утвердительно кивнул головой и сказал, что аренда будет стоить 50 евро в день.

Глеб спросил, будет ли свободна эта машина дня через 2-3. На что получил ответ, что она будет свободна, никаких других запросов пака нет и он, Никола, зарезервирует ее для Глеба.

Поблагодарив Николу, Глеб направился туда, куда собирался идти – смотреть город. На душе у него было спокойно – он решил главный вопрос – как ему осматривать остальные достопримечательности этой небольшой страны. Цена за аренду его вполне устраивала. На самом деле, он думал, что машина обойдется ему дороже.

Он шел медленно, торопиться ему было некуда, да и незачем. Внимательно осматривался по сторонам в надежде увидеть что-нибудь интересное. Но это была новая Будва, дорога от отеля спускалась под небольшим углом к набережной. И ничего интересного вокруг Глеб так и не увидел. Он не рассматривал современные здания, пусть и построены они с местным колоритом. Ничего в них особенного нет. Покрыты они одинаковой глиняной черепицей – но это пожалуй и все, что могло в них привлечь внимание.

Магазины его интересовали меньше всего. Он не мог сравнить цены на товары здесь и у себя дома, чтобы понять, где что дешевле стоит. Цены он не запоминал. Но он очень хорошо помнил, что дочь положила в его чемодан очень важный клочок бумаги, где были расписаны цены на то, что ее интересовало. Он помнил, что когда полетит обратно, то должен в аэропорту зайти в дьюти фри и купить то, что она написала. Отдельным пунктом на этой бумажке был выведен женский плащ, который ему предстояло купить для нее перед отъездом. Он уже даже придумал, как это сделает – нужно будет найти в магазине молоденькую продавщицу соответствующего роста и комплекции и попросить ее примерить то, что он выберет. Наставление Дарьи о том, что перед покупкой он должен будет плащ сфотографировать и послать ей для ознакомления, а уж потом покупать, – это он сразу же про себя решил не выполнять. Плащ он ей подберет по своим практичным критериям – теплый, непромокаемый, красивый, подчеркивающий ее фигуру. Жене, бывшей жене, он покупать ничего не будет. Персоналу своего бизнеса и компаньону Карлу Генриховичу он покажет удивительной красоты фотографии!!!!

«Кстати, вовремя вспомнил!» – подумал Глеб. Вытащил из сумки зеркальный Никон, повесил его на шею, и начал периодически им щелкать по сторонам. Все равно красиво вокруг, хотя и нет пока старины.

Никто на него не обращал никакого внимания, кого здесь в курортном городе удивишь туристом с фотоаппаратом!

Море было видно издалека, но когда Глеб вышел на набережную, то невольно остановился. Хотел было ахнуть и хлопнуть себя по голове от неожиданности, но вовремя остановился, и решил не проявлять прилюдно своих чувств. Было очень красиво. Вроде бы ничего особенного: море, гористый берег слева и справа, где заканчивался город, ближе чем горы к северу причал для яхт.

Он даже сразу и не понял, а что же здесь его так удивило.

Удивила цветовая гамма. Сочетание цвета берега, набережной, гор вдалеке спускающихся к самому морю. А самое главное – цвет моря, цвет неба. Вдали эти цвета сливались. С трудом можно было разглядеть границу моря и неба. Так вот чем отличается Адриатика от всего остального Средиземноморья – цветом воды, цветом моря, непередаваемым ультрамариновым оттенком.

Посмотрев по сторонам, он увидел свободную скамейку. Сел на нее лицом к морю и просто смотрел, смотрел и смотрел… Первое время он следил за катерами, которые катали лыжников. Катера делали резкие повороты, чтобы лыжнику было интересно. Новички падали на втором или третьем повороте катера.

Вдалеке несколько красивых яхт под надутыми ветром парусами уходили вдаль от берега. Казалось, они соревновались друг с другом.

Через некоторое время Глеб перестал все это замечать. Просто смотрел вдаль…

Как потом оказалось, прошло часа полтора, когда он вернулся обратно в реальный мир. А вернуться его заставило банальное чувство голода, которое навеял этот морской воздух.

Он пошел на север вдоль моря и вскоре наткнулся на прибрежное открытое кафе. Сев на самый ближний к морю стул лицом конечно к морю, он заказал самую вредную для желудка еду – огромный кингбургер и литровую бутылку колы. Ни на кого не обращая внимание, он наслаждался вкусом жареного мяса, пропитанного майонезом хлеба, какой-то травы, жареного картофеля. Запивал это все колой, даже не наливая ее стакан, пил из горлышка бутылки. К черту все приличия, подумал он, ему нет дела до того, как о нем подумают. Ему почему-то вспомнилось детство, как с родителями он поехали в Ялту, и где вот так же на берегу моря он ел приготовленный мамой бутерброд и смотрел на море, смотрел, смотрел и смотрел.

Его никто не беспокоил. Когда его еда и питье стали заканчиваться, официант молча принес и поставил перед ним еще раз то же самое – кингбургер и колу. Глеб с благодарностью кивнул ему и продолжал наслаждаться жизнью, наблюдая, как красивые яхты плавают вдалеке. На городском пляже купающихся не было, но зато очень много молодежи разъезжало по морю на морских мотоциклах.

Он вернулся в реальный мир окончательно. Посмотрел на часы – 13.40. Рассчитался с официантом и направился к последней точке сегодняшнего его пешего маршрута по городу – старинной Цитадели и средневековым церквям.

Идти до них он решил также пешком вдоль берега. Путь был не близкий, но он прошел для него незаметно. Смотрел на море, он почти все время смотрел на море, периодически направлял объектив Никона и смотрел увеличенную картинку ( достал из сумки и поставил другой объектив – телескоп). Было очень интересно. Издалека морской мотоцикл кажется маленьким, а через объектив Никона можно было рассмотреть даже цвет глаз катающегося на нем парня или девушки.

Внимательно смотрел на яхты, плывущие далеко. Его просто завораживали надутые ветром паруса и раскачивающиеся снасти. На берегу было слабое дуновение, но подальше в море, судя по надутым парусам, ветер был приличный. Не забывал нажимать на спуск фотоаппарата – будет что показать на работе. Сам он, наверное, смотреть на эти фото не будет, все это запечатлелось у него в памяти.

Ну вот он и пришел, вот она, старинная Цитадель города. Разочарование наступило сразу. Он понял, что он не любитель такой старины. Серые каменные стены, узкие окна-бойницы, наполовину все разрушено. Конечно, это так и должно быть. Но после великолепия моря, яхт, гор – серость сразу резанула по глазам.

Он добросовестно все осматривал, фотографировал (поменял телескоп на панорамник), проникся угрюмостью средневековья. Он оказался возле непонятного ему здания, являющегося частью крепостной стены. Прежде чем зайти внутрь, он сел на каменные ступеньки и достал припасенную бутылку газированной воды из сумки. Закрыл глаза от предвкушения вкуса прохладной газировки в пересохшем горле, как вдруг тонкие длинные пальца обхватили вокруг его горло:

«Не пей из копытца, козленочком станешь!» – прозвучал строгий женский голос с приятным сербским акцентом, и после этого раздался зажигательный смех. Пальцы отпустили его горло, но зато бутылка моментально оказалась в других руках и он услышал как его вожделенная газировка утоляет чужую жажду.

«Оставь хоть глоток, хулиганка!» – сказал он улыбаясь Стефани. Та показала ему рукой, чтобы он не мешал. Ему ничего не оставалось, как наблюдать и гадать – сколько она ему оставит.

–Уф! – вздохнула облегченно Стефани, в бутылке осталось не больше трети воды – На, пей свою несладкую воду. Мог бы и колой девушку угостить! Только не ври мне, что тебя сюда приманила не я, а все эти серые камни вокруг! А раз ты шел целенаправленно ко мне, то доставай пакет из своей сумки с недоеденным бургером! Веди себя как джентльмен, а не как русский медведь!

Здесь же, на каменном парапете крепостной стены Глеб разложил на бумажном полотенце все, что осталось от его обеда на набережной. Половина кингбургера выглядела действительно аппетитно и устроила Стефани своим размером.

–Мне вполне хватит, – сказала она, и откусила приличный кусок, поддерживая бургер снизу другой рукой, чтобы из него не повыпадали куски мясной начинки. Глеб смотрел на нее с нежностью заботливого ковбоя, который лучшие куски своего обеда отдает своей любимой лошадке.

Пока Стефани прожевывала кусок бургера, он, вспомнив что-то, начал быстро рыться в сумке. Это же его старая привычка водителя-таксиста, иметь с собой небольшой термосок с кофе. Достав его и налив приготовленный им с утра кофе с сахаром в крышку от термоса, он окончательно убедил Стефани, что сюда он шел весь день только за этим – принести ей бургер и кофе. Он не стал ей мешать – поставил перед ней термос на салфетку а сам стал прогуливаться по крепостной стене с другом – зеркальным Никоном, подготавливая фотоотчет для сотрудников о своем путешествии.

Стефани остановилась только тогда, когда съела все и выпила весь кофе. Нет, как заботливая женщина она оставила ему полкрышки кофе (пол крышки от термоса).

– Спасибо тебе огромное, не дал умереть с голоду! Я вот тебе тоже оставила немного кофе – пей! – она с трудом пыталась скрыть разбирающий ее смех от комичности всего произошедшего.

Глеб продолжал разыгрывать недовольного мужчину, даже хотел было поругать ее, что так нельзя много работать, что вовремя пообедать – это самое главное! Но он не сдержал смех первый, вначале беззвучно, а потом и громко, даже присесть пришлось и достать платок для выступивших из глаз слез. Смеющаяся Стефани села рядом с ним.

– Ты не обиделся? – спросила она, когда смех закончился.

– Нет, конечно, красивым можно все!… – увидев, что она вдруг стала серьезной и боясь, как бы ее не стало мучить чувство вины, он признался – Это мой второй бургер. Первый, такого же размера, я съел на набережной. Второй до конца осилить не смог, официант мне его предупредительно завернул и в сумку положил. Как чувствовал, что он мне очень пригодится!

– Уф.. от сердца отлегло! – сказала Стефани. Если бы оказалось, что это была твоя единственная еда за весь день – я бы бросилась в мере с этой стены от стыда за совершенный мной поступок!

– Дай догадаться – продолжала она – ты сегодня решил осмотреть город. Да?

– Да! – ответил он.

– Так как город небольшой, то ты решил пройти его пешком. Так как шопинг тебя не интересует, купаться уже холодно, то ты спустился из отеля к набережной, пошел вдоль моря и пришел сюда, в старый город. Правильно?

– Точно!

– Интересно, а что ты делал на набережной так долго, здесь идти не спеша займет максимум час?

– Вначале я сидел на первой попавшейся мне скамейке и смотрел на море. А вообще то я не помню, куда я смотрел. Когда я вышел на набережную, то море, самое главное, его цвет, поразили меня. Я такого цвета воду нигде не видел. Это что-то невообразимое. Я просто сидел и смотрел. А потом я проголодался. Дошел до первого кафе, взял бургер и колу и снова сидел, смотрел, но еще и ел бургер, запивая колой. А потом посмотрел по сторонам, увидел эту цитадель и понял, что все, что можно посмотреть в новом городе я уже увидел, нужно смотреть старый город, и пришел сюда. А ты тут как оказалась?

– Я здесь работаю. Это непонятное то ли здание, то ли часть крепостной стены – Церковь Девы Марии, самое старое строение здесь. Здесь есть небольшая комната, что-то вроде церковного архива, так в ней мое постоянное место работы. Я же тебе говорила, что занимаюсь тамплиерами. Эта церковь и ее архивы хранят следы их присутствия здесь. Хочешь, расскажу о них? – глаза ее загорелись.

– Да, очень, только не здесь и не сейчас. Сейчас ты отработаешь свой обед – проведешь меня и покажешь здесь все, что стоит посмотреть. Потом я поеду в отель и что-нибудь придумаю насчет ужина. Скорее всего, я приглашу тебя к себе в номер… Нет, нет, нет, не подумай ничего плохого! Просто, в ресторане нам не дадут поговорить. А у меня нам никто не помешает.

– Я согласна! Пошли обходить достопримечательности Цитадели Будвы – это место так называется.

Двух часов им вполне хватило. Стефани показала Глебу, куда нужно идти, где обычно ожидают туристов такси, а сама побежала обратно к своим церковным архивам.

Это была небольшая площадь, где стояли личные машины туристов, работников музеев, расположенных в Цитадели. Здесь же ожидали такси. Глеб еще раз убедился в рациональности европейцев. Хотя машины и были разного цвета и размеров, но все они были эконом класса. Роскошных седанов, лимузинов, съедающих огромное количество бензина джипов, здесь не было. Но все же одна машина бросилась Глебу в глаза. Она отличалась от всех. Это была почти новая темно-синяя BMV седан и у нее были полностью затонированы стекла.

Не успел Глеб по привычке поднять руку, чтобы проголосовать для такси, как одна из них остановилась перед ним. Он сел на переднее сиденье, наблюдая за тонированной BMV, даже обернулся в машине, чтобы еще раз на нее посмотреть. И к удивлению своему он увидел, что она тоже поехала. Его опытный взгляд не обманешь – BMV ехала вслед за ними.

Когда Глеб подъехал к своему отелю, то BMV проехала медленно мимо него, развернулась и поехала обратно. Он не придал этому большого значения, тем более он никак не мог найти в своей персоне того, ради чего за ним можно было следить. «Может, это какой-нибудь поклонник Стефани приревновал ее и решил проследить за ним? Надо будет спросить сегодня вечером у нее» – успокоил себя Глеб.

Глеб не сомневался, что Стефани очень хочется рассказать о своей работе кому-нибудь живому, кроме своего ноутбука. Это было написано на ее лице, читалось в ее глазах, когда об этом заходил разговор. Ему не хотелось слушать ее в ресторане. Рассказ будет долгим, он в этом не сомневался. Поэтому нужна тихая спокойная атмосфера, удобные кресла. Банально, но кроме своего номера он ей ничего предложить не мог. Но не сидеть же им несколько часов, и пить только воду?! Он сбегал в минимаркет поблизости, который он приметил, когда возвращался на такси из Цитадели. Там он взял по 6 бутылок белого и темного некрепкого чешского пива, но к пиву кроме нарезки из подкопченной норвежской семги ничего подходящего не нашлось. Сервировкой будущего стола он утруждать себя не стал, поэтому кроме пачки бумажных салфеток ничего брать не стал. Все это обошлось, как ни странно, довольно дорого по отношению к такому же товару у него дома. Но зато все это уместилось в его сумку и поэтому было доставлено в номер не привлекая ничьего внимания. Всевидящая Марта просто окинула взглядом сумку и продолжала дальше разговор с молодым работником отеля, то ли портье, то ли выполняющего роль горничной.

За всеми этими приготовлениями время пролетело незаметно, настал вечер. Глеб принял душ, переоделся в джинсы попроще и пошире, футболку и куртку с карманами (без карманов он чувствовал себя неудобно) и спустился вниз в ресторан. Сев за их вчерашний столик он стал поджидать Стефани. Окно возле него было очень большим, настоящая стеклянная витрина. Внимательно рассматривая все вокруг, он неожиданно заметил среди припаркованных автомобилей знакомый тонированный BMV. Он даже обрадовался что он не будет глупо выглядеть перед ней, если это окажется его выдумкой. Это была правда, машина стояла именно в таком месте, откуда их столик был как на ладони.

Ждал он не долго. Так как он сидел к входу в ресторан спиной, то увидел он ее только тогда, когда она постучала его сзади по плечу:

– Не спать, не спать! Девушку надо встречать и поухаживать за ней, отодвинув, а потом пододвинув ей стул! Или тебя этому не учили в институте? – засмеялась Стефани, и тут же уселась сама за стол, не дожидаясь помощи с его стороны.

– Я тут сижу и наблюдаю за твоими поклонниками вон в той темно синей машине – строгим тоном произнес Глеб. – Может объяснишь, что это все значит? Они сегодня сопроводили меня от Цитадели до отеля, чуть на ногу мне не наехали, когда я вышел из такси, а они сделали вокруг меня круг почета. Строишь тут из себя свободную современную деловую женщину… Что это значит? Кто следит за тобой, а теперь и за мной?

Улыбка моментально исчезла с ее лица. Но не испуг отразился на ее лице, а скорее досада и злость.

– Вот сволочи, я так и знала, что мимо меня это не пройдет. Скажи мне, как ты их вычислил? Я их не видела, хотя я и не присматривалась, не оглядывалась вокруг.

– Я долго работал таксистом, и мне достаточно одного взгляда, чтобы понять, что машина едет куда-то, или следит за кем-то. Так кто это? Твой бывший муж? Любовник ревнивый или поклонник очередной?

– Не это и не то. Это совсем другое.

Официант принес в этот момент поднос с едой, и они прервали беседу на время, пока он раскладывал на столе тарелки. Когда он сделал свое дело, то Стефани сказала Глебу:

– Кушай, чтобы не привлекать внимания, и слушай, что я тебе расскажу.

– Сейчас в Европе, да и наверное во всем остальном мире, торговля стариной очень выгодный бизнес. Поэтому, например, все места раскопок очень тщательно охраняются. Совсем не обязательно найти какую-нибудь древнюю вещицу из золота. Вещи из золота наверное уже почти все найдены. Сейчас есть великое множество приборов, которые просвечивая землю на несколько метров вглубь, моментально находят металлические предметы. Но совсем другое дело, это глиняные черепки, чашки, кости, и многое другое не металлическое. Это очень трудно найти. В большинстве раскопок именно такие предметы и находят.

– Но это же потом попадает в музеи, в хранилища, или нет?

– Не совсем. Эти предметы имеют большую, а иногда очень большую ценность среди определенного круга очень богатых людей, коллекционеров. Ты будешь удивлен, но некоторые из них имеют такие частные коллекции, которые ничем не уступают музеям! Я видела такие. Я же по образованию и призванию археолог.

– Так вот, когда происходят раскопки, то помимо охраны вокруг крутится множество так называемых агентов. Они ждут, когда будет найдено что-либо ценное. А потом уже либо сами, либо подключают фигуры посерьезней, и пытаются договориться о продаже находки еще до того момента, как она попадет в музей. Потому что если находка попадает в музей, то она становится для них уже не доступна, вернее, ее нельзя уже будет заполучить законным путем.

– А разве не все что найдено сразу становится собственностью музея? – поинтересовался Глеб.

– Хм… – усмехнулась Стефани – ты же понимаешь, ты же не маленький, что собственностью становится та находка, которую записали в специальные реестры, сфотографировали, описали, оценили возраст. Да, да, не удивляйся. Это потом изотопным анализом определяют точный возраст находки. Потом, в специальной лаборатории. А в момент ее обнаружения археологи на месте сразу определяют примерный возраст и научную или коммерческую ценность. Если находку не оценить как старинную, ценную, то ее можно просто выкинуть, не учитывая в реестрах. Как ты сам понимаешь, это момент торга между археологами и агентами. Не так мало археологов, которые работают не только ради науки. Поэтому частные коллекции регулярно пополняются.

– Ты тоже этим занималась? – спросил Глеб.

– Я нет. Но когда я после института работала в своей первой экспедиции на раскопках в Турции, то мы нашли много древней глиняной посуды. Я сама ее откапывала, стряхивала песок и аккуратно относила в палатку. А потом, когда подписывала реестры, то количество всего этого по документам было гораздо меньшим. Видя мое удивление, наш руководитель молча достал и бумажника десять бумажек по сто долларов и протянул их мне. По тем временам для меня это были очень большие деньги, а древней глиняной посуды было слишком много для музея. Я молча взяла деньги. Через неделю мой контракт закончился, продлевать его я не стала, уехала домой и решила больше по раскопкам не ездить. Вскоре после этого мне предложили место на кафедре в институте и я стала изучать старину по тем артефактом, которые уже хранились в музеях. Теперь понял, почему старина так манит людей? Сейчас этот способ зарабатывания денег только расширился и преумножился.

– В машине, судя по всему, именно агенты, которые «пасут» меня, а теперь за компанию и тебя, на случай, если мы найдем что-то ценное. Тема же у меня очень ангажированная. Тамплиеры. Чего только сейчас им не приписывают! И чаши грааля, и ковчеги, и кубки, и тайные знаки, и тайные знания… Поэтому любое упоминание о них вызывает интерес, а тем более научная работа.

– Так ты же ничего не раскапываешь?!!! – удивился Глеб, – в архивах они же сами могут порыться!

– Нет, к твоему удивлению, не могут. Во-первых, их туда никто не пустит. Для доступа к архивам выдается специальное разрешение по ходатайству того института, который проводит расследование. А во-вторых…

– Понял, понял! Они не смогут это прочитать. Так ведь?

– Да, ты прав. Для этого нужно знать древнюю латынь, которой пользовались тамплиеры, а лучше еще и арамейский и арабские языки. Эти языки завезли в Европу тамплиеры из крестовых походов. И часто, их документы написаны именно на этих языках, чтобы посторонние не могли это прочитать.

– Но ты ведь их знаешь?

– Да. Старую латынь хорошо, а для арамейского и старого арабского использую словари.

– Ух… понятно!

Остаток ужина они провели в полном молчании. Иногда поднимая глаза друг на друга. Но каждый думал о чем-то своем.

Стефани положила вилку с ножом на пустую тарелку, отодвинула их от себя, сложила руки на столе как школьница за партой и немного подалась вперед. Спросила тихим голосом, почти шепотом:

– Так чем ты меня сегодня будешь развлекать в то время когда я буду тебе рассказывать длинную историю про тамплиеров?

– А ты не догадываешься? За каким занятием обычно в России ведут длинные интересные беседы?

– За водкой?! О нет, только не это!!

– Нет, не за водкой, за водкой веселятся. А умные разговоры ведут за…

– Пивом!!!!! Да, да, да!!!! Я догадалась! Верно ведь?

– Умница, именно за пивом. А если к пиву есть подсоленая и подкопченая рыбка, то это просто наслаждение!!!

– А рыбка какая?

– Красная, норвежская семга, в минимаркете другой не было, а где продается местная рыба, я еще не знаю…

– Для рассказа о тамплиерах норвежская семга вполне подойдет. Пошли.

Глава 5. Тамплиеры.

Они расположились в его номере, пододвинув кресла к небольшому столику. Стефани взяла бутылку светлого, а Глеб бутылку темного пива. Прежде чем начать рассказ, она хорошо приложилась к рыбе, из двух упаковок с рыбной нарезкой одна опустела. Она умиротворенно закрыла глаза и откинулась в кресле. Тишина продолжалась недолго. Неожиданно для Глеба, Стефани начала рассказ тихим мрачным голосом.

Прошло месяца два после черной пятницы – дня, когда французский король Филипп IV разделался с тамплиерами. В Париже и окрестностях и в других крупных городах, побросали в темницы инквизиции почти всех рыцарей ордена. Все их имущество было конфисковано. Но в те времена не было других способов передать приказ, как отправить конного гонца. Поэтому те рыцарские ложи, которые были в провинциях, успели собраться и скрыться подальше от короля и инквизиции, туда, где их никто не знал.

Они ничем не отличались от обычного отряда, сопровождавшего в пути богатого человека, графа, или барона. Десять всадников в темных плащах с притороченными к седлам длинными рыцарскими мечами. Уже не молодые, но в том самом возрасте, когда мужчины становятся настоящими опытными воинами. И телосложением и ростом они были почти одинаковые. Под плащами поблескивали кольчуги, на поясе справа и слева у каждого было по кинжалу. Из под небольших меховых шапок пробивались и развевались на ветру длинные кудрявые черные волосы. Довольно внушительные усы и бороды выдавали примерный срок их путешествия – около двух месяцев. Этот небольшой отряд окружал всадника, разительно отличавшегося от них. На нем был более светлый плащ, под которым не было видно кольчуги, и за поясом у него был только один кинжал размером гораздо меньшим, чем у его спутников. Из под светлой шапки виднелись не густые и совершенно седые волосы. Его тело как бы растеклось в седле, выдавая почтенный возраст.

Позади отряда ехали две повозки запряженные двумя лошадьми каждая. Сзади каждой повозки было привязано по две сменные лошади. Караван замыкало еще четыре всадника, как две капли воды похожих на тех, кто ехал впереди.

Повозки были крытые. В первой, судя по всему, было сложено остальное оружие и доспехи воинов, длинные копья не помещались, и выглядывали из повозки. А вот содержимое второй повозки было тщательно прикрыто, но, когда на ухабах откидывался полог и сбивалось в сторону сукно, то выглядывали края пяти небольших, кованных медью сундуков. Как только они становились видны, всадник сзади давал знак вознице, и тот снова все основательно прикрывал.

Тяжелый участок пути был пройден. Хотя была только ранняя осень, но в Альпах, через которые им пришлось идти, было уже холодно. Они не могли идти по обычной дороге, они опасались погони. Их козырем было время. Несмотря на преклонный возраст, командор Гийом, повел братьев рыцарей по только одному ему известной тропе через горы.

Казалось, что время для него развернулось вспять. Прошло почти полвека, как он впервые прошел этот путь от Святой Земли в родной Прованс в качестве оруженосца командора их крепости. После этого этой же дорогой он несколько раз совершал трудный путь в Святую Землю и обратно. Тогда нужно было торопиться. Пока еще держались последние оплоты крестоносцев в Святой Земле, нужно было вывезти документы, книги и орденские реликвии.

Последний поход был самым трагичным. Из его отряда в 50 рыцарей большая половина полегла от рук мусульман, постепенно отбивавших у крестоносцев крепость за крепостью. Небольшая часть израненных рыцарей дошла до этих мест. Взяв с собой только самых крепких, которым их раны позволяли пройти через горы, Гийом доставил знамя одного из самых крупных прославленных отрядов тамплиеров Великому Магистру. За этот подвиг он был назначен командором в небольшую крепость в Прованс. Эта крепость не отличалась большим отрядом рыцарей и богатством. Она была неприметной. И тем важнее была ее задача – в потайной комнате в крепости хранились реликвии – книги и свитки, которые были вывезены тамплиерами из Святой Земли.

Гийом был доволен своим назначением. Раны, полученные в походах, давали о себе знать все больше и больше. Он уже не мог сражаться на турнирах, участвовать в походах. В его крепости не было большого отряда рыцарей. Двадцать человек периодически менялись, и рассматривали это место как ссылку. Но только не он.

Все свое время он проводил в тайной комнате, перечитывая документы. Большинство из них было написано на арамейском и арабском языках. Их не могли читать молодые рыцари и сержанты.

К сожалению, эти языки стали забываться тамплиерами. Молодым они были не нужны. А старики постепенно умирали. Но чем дальше, тем содержимое этих свитков приобретало все более и более магическую ценность для ордена.

Помощники римских пап постепенно переписывали и искажали истинные события тех дней. Церковные ритуалы изменялись, иногда теряя свой первоначальный смысл. Постепенно инквизиция начинала наступать повсюду. И первой ее целью были старинные книги, хранящие правду.

Эти бумажные сокровища принадлежали ордену. И благодаря им, орден все еще оставался хранителем веры.

За свою длинную жизнь, Гийом прочитал почти все книги и свитки. Веру других братьев ордена в то, что в них содержатся тайные древние знания, он поддерживал всячески. Хотя сам знал очень хорошо, что большинство из них содержат никому не интересные откровения и размышления византийских монахов, долговые расписки знатных и прочую хронику жизни христианских храмов на Святой Земле.

На его взгляд, только один документ имел истинную ценность. Это переписанный в трех списках один из первых уставов ордена и подробное описание ритуала посвящения в рыцари-ордена. Именно эти документы и достаточное количество золота могли возродить орден в случае его уничтожения.

И именно по этому, лучший кузнец замка несколько месяцев трудился над пятью замками для пяти одинаковых небольших сундуков и сделанного по размеру свитков деревянного ларца.

Когда замки были готовы, то глубокой ночью с помощью немого помощника Гийомом в ларец были помещены бесценные свитки, ларец был помещен в один из сундуков и засыпан рыцарскими орденами, кинжалами – атрибутами для посвящения в рыцари ордена. Остальные три сундука были заполнены орденской казной – один золотыми, другой серебряными, третий – медными монетами. Последний сундук был заполнен небольшим количество драгоценных камней, колец, перстней, а оставшееся место в сундуке оказалось достаточным, чтобы положить долговые расписки почти всех королевских династий Европы. Сундуки были спущены в подземелье а своего немого помощника Гийом отпустил, дав ему кошель с серебром с условием, что тот уйдет так далеко, где его никто не сможет узнать. Тот вначале не хотел уходить, но Гийом жестами тому объяснил, что иначе ему придется его убить.

Это отняло почти все те немногие силы, которые еще оставались в старом израненном теле Гиома. Несколько дней он лежал не вставая. Но забота его старой служанки и лечебная сила трав и корений, отварами из которых она его поила, сделали свое дело. Потихоньку он начал вставать. Приступы кашля становились все реже и слабее.

Когда в крепость примчался взмыленный гонец со страшным известием, Гийом уже мог держаться в седле.

Долго он разговаривал с начальником отряда рыцарей, которые в это время охраняли замок. Брат Марк хотел тут же собрать всех и мчаться на помощь Великому Магистру.

Но тихий, спокойный голос Гиома, его настойчивость и твердость в словах, его манера убеждать собеседника и настаивать на своем, его непререкаемый авторитет в крепости, заставили начальника охраны замка не медля ни часа собраться в долгую дорогу.

День заканчивался. Нужно было подыскивать место для ночной стоянки. Этот ритуал оставался неизменным изо дня на день, вернее из вечера в вечер все их долгое путешествие. Один из молодых рыцарей поскакал вперед в поисках подходящего места. Место должно быть в стороне от дороги и должно быть достаточно свободного пространства, чтобы невозможно было подойти к повозкам незамеченным. Немного прошло времени, впереди показался рыцарь, который уехал на разведку. Он стоял на месте и ждал, когда отряд подъедет к нему. Там где он их ждал, от их дороги отделялась едва заметная тропа. Их дорогу дорогой назвать можно было с большим приближением, а маленькую тропу и близи заметить было трудно.

К молодому рыцарю подъехал их начальник, начальник охраны их бывшего замка, брат Марк. Рыцарь показал рукой в сторону леса туда, куда вела тропа, и сказал, что шагов через сто в лесу будет поляна, как раз подходящая для ночлега. Брат Марк согласился и дал знак отряду сворачивать на тропу. Молодой рыцарь поехал вперед по тропе, показывая дорогу отряду. Марк стоял на дороге и ждал, пока обе повозки и все всадники свернут на тропу. Поехал он по тропе последним, шагах в двадцати в конце отряда.

Когда перовые всадники скрылись в лесу, то над деревьями взвилась в небо стая ворон. Именно этого и ждал не старый, но очень опытный воин и охотник брат Марк. Раз его отряд спугнул ворон, значит, до них никто в лес не въезжал, значит можно спокойно ехать дальше, не опасаясь засады. Один опытный охотник наверное смог бы зайти в лес не спугнув птиц, но всадник на лошади никогда. Даже самая обученная лошадь не может идти тихо и бесшумно.

Напряжение и тревога спали с его лица и он смог улыбнуться, глядя на спокойствие и тишину вокруг. Наверное им уже можно расслабиться, папских и королевских гонцов и возможную погоню они опередили. И, свернув несколько дней назад на эту едва заметную дорогу, они ушли от преследователей окончательно. Первые дни их пути он постоянно взбирался на самое высокое место и смотрел назад. Вначале почти всегда вдалеке он видел стаи птиц, которые мог спугнуть отряд преследователей. Но чем дальше они уходили, тем стаи появлялись все дальше и дальше. Потом они стали появляться не каждый день. Вот уже пять дней он не видел сзади птиц. Погоня или отстала очень далеко, или пошла по другой дороге. Им можно теперь больше отдыхать и иди не так быстро. За рыцарей и за себя он не волновался. А вот старый командор Гийом беспокоил его все больше и больше. Казалось, что тот таял и терял силы у него на глазах.

Место для ночлега Марку понравилось – поляна была достаточно большого размера. Повозки поставят в центре, ночь будет звездная, никто не сможет незамеченным приблизиться к ним.

Он распределил своих людей для ночной стражи и заправил три масляных лампы необходимым количеством масла. Для этого у него был специальный металлический стаканчик-мерка. Масло в лампу заливалось ровно столько, чтобы хватило на одну стражу. Каждая стража, заступая на охрану лагеря, зажигала свою лампу. Как только масло в лампе заканчивалось, поднимали следующую стражу. Другого способа отчета часов ночной стражи не было. Но это был самый проверенный и надежный способ, который использовали воины с древних времен.

Дал распоряжение развести огонь и в первый раз за последние дни приготовить похлебку в котле. Несмотря на то, что мясо для похлебки было соленым и подвяленным, все равно для них это был праздник. Марк предусмотрительно налил Гийому похлебку в чашку побольше еще до того, как все остальные приступили к ужину, иначе тот бы остался голодным – котел опустел в одно мгновенье.

Гийом не торопился с похлебкой. Он покрошил в свою миску какой-то травы, которую он нашел здесь же на поляне. Когда похлебка остывала, он ставил ее на огонь и снова съедал немного. Он сидел рядом с повозкой на снятом с лошади своем седле, понемногу ел похлебку и смотрел на небо. Над ними встало из-за горизонта созвездие Ориона.

Марк, проверив стражу, подошел к нему и сел рядом. Гийом заговорил тихим голосом:

– Когда будет вторая стража?

– Еще не скоро – ответил Марк – только первая заступила. Вы бы поспали, в повозке вам постелили достаточно мягкую постель.

– Не спится мне, – ответил Гийом. – Силы покидают меня, а дел впереди очень много. Слушай меня внимательно, мало ли что со мной случится…

Тут Марк хотел было вскрикнуть, но вовремя остановился, ночь вокруг, слышно очень далеко.

– Не отмахивайся, я знаю что говорю. Если вдруг я все-таки задремлю, то запомни положение пояса Ориона в момент начала второй ночной стражи. Завтра повернем именно в том направлении. Если будем идти так же быстро, то через три дня, если перейдем на обычный шаг путников, то через пять дней повернем на пояс Ориона перед началом третьей стражи. И еще дней через пять будем на месте…

– Почему? Почему они ориентировались по созвездию Ориона, а не по Полярной Звезде? – неожиданно прервал рассказчицу Глеб. Все путники должны ориентироваться по Полярной Звезде!

– Это кто тебе сказал – возмутилась Стефани – в школе научили? А ты сам когда-нибудь по ней ориентировался? Нет? Ну-ка давай-ка выйдем на балкон.

– Зачем? – испугался Глеб. Ему почему-то подумалось, что Стефани хочет его каким-то хитрым способом наказать.

– Не бойся, не бойся, пойдем за мной – засмеялась Стефани и выбежала на балкон – Смотри вверх на небо!

Все небо было усыпано звездами. Огни города мешали своим светом, но это ни шло ни в какие сравнения с огнями больших городов. Звезды были видны очень хорошо.

– Смотри на небо горе–путешественник и найди мне свою Полярную Звезду!

Глеб усиленно старался вспомнить школьную астрономию и атлас звездного неба, чтобы мысленно прочертить линию от ковша Большой Медведицы и найти Малую Медведицу. Ничего не получилось. Полярная звезда ничем не отличалась от всех остальных.

– Понял теперь? Это ты, образованный человек, не можешь ее найти. А что говорить о простых путниках в средние века, о рыцарях, которые больше воевали, чем смотрели на небо. Но зато смотри вот сюда – она показала пальцем на Ориона – его мог различить каждый, Ориона ни с кем не спутаешь. Наш отряд тамплиеров шел не по морю, а по суше, и здесь ориентировка нужна была не точная, а приблизительная, они ведь шли не прямо, а по кривым извилистым дорогам.

– Сдаюсь! – Сказал Глеб и шутливо поднял руки вверх. – Ты, как всегда, победила.

– Ну а раз ты меня перебил, то сделаем паузу – я разделаюсь со второй частью моей рыбы. Дай мне своего темного пива, хочу его попробовать.

Когда закончилась ее рыба, Стефани продолжила рассказ, полузакрыв глаза .

– Я все понял командор, но Вы же будете рядом! Мы будем идти медленнее, Вы сможете ехать на повозке.

– Я надеюсь. Похлебка добавила мне жизненных сил. А то, признаться честно, не для моих зубов и желудка переваривать невареное мясо.

– Как Вы думаете, командор, мы оторвались отпогони, или они все-таки едут за нами?

– Нет, мы можем ехать спокойно. В этих местах не любят папских посланцев. А королевских тем более, мы уже давно идем не по земле французского короля.

– Хорошо, – вздохнул радостно Марк, – Я завтра, когда пройдем деревню, оставлю двоих для покупки свежего провианта.

– Возьми у них все их деньги, и дай им медь из третьего кошеля, который я тебе давал. Ни в коем случае не расплачивайтесь здесь серебром или золотом! Здесь бедные места – на одну медную монету можно купить целую курицу. А серебро и золото только привлекут к себе внимание, и мы наживем себе вторую погоню, только из воров и разбойников. И не говори мне, что у тебя достаточно людей, чтобы отбиться от небольшого войска! У наших людей другое предназначение, каждый будет на счету, когда придем на место. Ты должен привести всех!

– Не волнуйтесь командор, я выполню свою миссию. Но теперь-то уж Вы можете сказать, куда мы идем?

– Да, теперь могу… Было две сухопутные дороги в Святую Землю, во времена наших походов. Первая – самая простая, шла вдоль берега моря, чуть ближе, или чуть дальше, как получится. Но далеко от берега не уходила. Ее легко было найти, на ней невозможно было сбиться с пути. Но она была самая длинная. И, конечно, самая опасная. Нападения разбойников и грабителей можно было ждать в любой момент. От нее прочь от моря уходило много дорог. По мере того, как поход наполнялся рыцарями из разных стран, эти рыцари шли своими дорогами и в конце концов сливались с общий отряд. Иногда рыцари из северных провинций Франции, из скандинавских стран шли через польские владения, венгерские земли и сливались с общим отрядом на берегу Адриатического моря. Не было единой точки встречи. Это было почти все севро-восточное побережье Адриатики. В одну из точек пересечения главной дороги с боковыми примыкающими дорогами мы и идем. Там есть небольшая церковь, построенная вначале походов. Земля там не богатая, кругом горы, только козы да овцы пасутся, пашни мало. Поэтому этот район не очень любят папские приспешники. А для нас это как раз то, что нужно. Никто нас там беспокоить не будет. И мы сможем там развернуть цех нашего ордена. Вернее, орден будет называться уже по-другому. Зачем раздувать затухающие угли королевской мести. Название будет другое, а суть будет та же самая. Если у нас не получится, то сможем отплыть на Мальту. Именно туда Великий Магистр начал перевозить орден, но не успел. Поверил королю и папе! А как мы будем называться по-новому? Там горы вокруг, камни… Братство каменщиков. Вот как мы будем там называться.

Марк внимательно слушал старого командора, стараясь запомнить каждое его слово. Тревога жила в его сердце. Нет, не страх, страх был чужд тамплиерам. Чего бояться, смерти? Весь их смысл служения и состоял в том, чтобы встретить ее, смерть, достойно. Марк не мог объяснить себе источник тревоги, поэтому старался запомнить все инструкции, которые ему давал старый командор. Тщательно все проверял – оружие рыцарей, подковы лошадей, оси повозок. Старался обезопасить всех от возможного нападения. Но чувство тревоги не проходило.

Утором чувство тревоги только усилилось. Он срывался на всех, торопил со сворачиванием лагеря, заставил заново запрячь повозки, подтянуть ремни на седлах. Он вывернул карманы двух рыцарей, которые должны были остаться в деревне для покупки провианта. Именно остаться, а не идти вперед. Купив провиант, они должны будут догнать отряд. Если будет погоня, то она будет сзади, а не в виде засады впереди. Тревожное чувство заглушилось, но не исчезло совсем.

Они прошли деревню, не останавливаясь. Два рыцаря отстали от отряда и поехали вглубь деревни, разглядывая дома. Они искали дом побольше и позажиточнее. Вскоре подворье обнаружилось. Въехав во двор они спешились и стали ждать хозяев. Вышел хозяин, сгорбленный хромой толстяк, осмотрел их быстрым оценивающим взглядом. Один из рыцарей показал ему пригоршню медных монет и четыре пустых мешка для провизии. Хозяин одобрительно кивнул головой, явно повеселев. Это хорошо, что будут платить деньги а то пришлось бы звать сыновей и выгонять непрошенных гостей. Хозяин повернулся и пошел к амбару, махнув рукой, чтобы один из рыцарей следовал за ним.

Второй рыцарь остался с лошадьми. Он стал их осматривать, поправлять седла, подтягивать сбрую. Неожиданно легкая рука легла ему на плечо. Он резко обернулся, схватившись за рукоять кинжала. Перед ним стояла молодая девушка, по-видимому дочка хозяина и протягивала ему глиняную кружку с пивом. Выпив пива, не смог молодой рыцарь побороть желание и обхватив ее крепко за талию, впился губами в сладкие губы девушки. Она не стала кричать, но с силой отпрянула от него. Не убегала, глаза ее призывно смотрели на него. Минуту тот стоял в замешательства, но потом понял, чего от него ждут. Раскрыв ворот рубахи, он достал висевшую на шнурке большую серебряную монету и показал девушке. Глаза у той моментально загорелись, и она, взяв его за руку, потянула в соседний амбар, который бал наполовину заполнен сеном. Все на свете забыл молодой рыцарь, и строгие наставления и предупреждения Марка…

Молодая девушка с жадностью схватила серебряную монету и убежала вглубь усадьбы. Рыцарь поправил одежду и вернулся к лошадям как раз вовремя. Из дальнего амбара его уже звал его напарник, чтобы тот вел лошадей к нему. Четыре мешка с провизий были заполнены.

Ехали они быстро, им предстояло нагнать отряд засветло. Тот рыцарь, который был с девушкой, весь аж светился, даже веселую песенку напевал. Что немало удивило его напарника. Непреодолимое желание поделиться с товарищем своей радостью, заставило его рассказать о небольшом любовном приключении, пока тот набивал провизией мешки.

На вопрос, а чем же он взял такую красавицу – грязный немытый, уставший в длительном походе рыцарь? На что тот ответил, что припрятал от Марка одну большую серебряную монету, повесив ее на шнурок вместе с нательным крестом. Эта серебряная монета и позволила купить себе немного любви в амбаре на сеновале.

Напарник остановился на лошади как вкопанный. Наотмаш он ударил своего молодого товарища и, крикнув крепкое ругательство, стеганул плетью лошадь товарища и свою и помчался вперед так быстро, насколько позволяли притороченные к седлам мешки с провизией.

Отряд они догнали быстро. Марк встретил их сам и, увидев тревожное и перекошенное злобой лицо старшего из двоих, направился к нему. Доклад того был коротким, не успели другие подъехавшие рыцари отвязать мешки с провизией, как Марк приступил к расправе. Мастерски, не острием меча а плоской стороной он быстро вправил мозги и тому, кто отведал любви деревенской девушки, и второму, старшему, за то, что не уследил. Еще раз объяснил им между ударами мечом, что самое страшная их провинность это то, что они показали в деревне, что у них есть серебро.

Приказ был даден – вперед с максимальной скоростью. Два виновника – сзади с мечами, копьями, стрелами. Прикрывают их сзади. Их задача – умереть, но дать основному отряду уйти…

Они появились неожиданно и одновременно с трех сторон – слева, справа и сзади. Это была толпа крестьян или разбойников, понять было сложно, с палками, вилами, топорами. Как с ними сражаться приученным к дисциплине строя рыцарям! Их было много. Они знали, как нападать на вооруженных рыцарей – наглостью и количеством. Сразу полегло их много. Но количество их не убавилось, видно подходили еще и еще. Положение тамплиеров было безысходным, Марк это понял сразу. Взяв из повозки только тот сундук, в котором лежали бумаги и орденские реликвии, схватив под уздцы лошадь командора, Марк приказал остальным сражаться до конца и по возможности отступать вслед за ним. Он будет ждать всех, кто сможет спастись и уйти от погони на расстоянии двухдневного конного перехода прямо по дороге, по которой они шли.

Несколько стрел вскользь попали в Марка, разорвали одежду, но спасла кольчуга. А вот довольно большой камень попал командору в спину, да так, что тот упал в седле на шею лошади. Главное – уцелели их лошади. Значит, они спасутся. Марку было очень не удобно – одной рукой он прижимал впереди себя к шее лошади драгоценный сундук. А правой – держал под уздцы лошадь старого командора. У командора хватало сил только на то, чтобы обхватить шею лошади и не упасть из седла.

Так они скакали часа четыре без перерыва. Лошади их покрылись белой пеной, их дыхание временами стало переходить в хрип. Марк понял, что пора остановиться, иначе и всадники и лошади упадут. Впереди показался большой луг в стороне от дороги. Они остановились под деревьями в дальнем конце луга. Марк осторожно отпустил узду командора. Тот держался, не падал, и лошадь его стояла не шевелясь, как будто боялась, что может упасть. Онемевшей рукой Марк бросил сундук на землю – держать его у него уже не оставалось сил, и скатился с лошади вслед за сундуком. Он лежал на земле, уткнувшись лицом в сухую траву и ждал, пока его хриплое дыхание не станет ровным и хоть немного сил вернутся в его тело.

Усилием воли он заставил себя встать и, прихрамывая на ушибленную при падении с лошади ногу, подошел к командору. Вначале одну, потом другую, он освободил ноги командора из стремян и, схватив его в охапку, осторожно положил на землю рядом с лошадью. Стреножил лошадей, снял с них сбрую – пустил на луг, чтобы они сами нашли себе какой-нибудь травы и воды. После того, как позаботился обо всех живых, которые спаслись вместе с ним, он упал рядом с командором, и тут силы покинули его окончательно, он впал то ли в сон, толи в забытье.

Когда Марк открыл глаза – солнце еще не встало, но небо уже было светлым. Старый командор Гийом сидел напротив него, прислонившись спиной к дереву.

Марк встал, как привык вставать в долгих походах: вначале лежа, не шевелясь, осматривался вокруг, а потом одним движением вставал положив руку на меч или кинжал. Доведенным до автоматизма быстрым круговым движением головы он сразу обозрел все пространство вокруг, и только после этого убедившись, что ничто им не угрожает, повернулся и сел рядом с командором.

Тот, опередив его вопрос, ответил сам:

– Живой я. Кости целы, хотя и ломит всю спину… – тут он закашлялся, на ладони, которой он прикрывал рот, оказалась кровь. Он показал ладонь Марку – А вот это плохо, камень оказался большим, кольчуга не спасла. Мне надо отлежаться хотя бы день. Вон там, слева от нас лежит поваленное дерево. Если мы расположимся за ним, то огонь не будет виден с дороги. Недалеко на лугу есть ручей, лошади нашли, воду можно пить. Пока ты спал, я слышал хрюканье дикой свиньи и визг поросят – далеко они не ушли. Осмотрись вокруг, найдешь их следы, если поторопишься – то нагонишь, одного или двух поросят нам хватит, чтобы восстановить силы.

– Хорошо, командор, я сделаю все как надо.

Через час он вернулся с одним крупным диким поросенком.

– Лука со стрелами у меня не было, второго догнать я уже не смог – не было сил. Сказал Марк и положил добычу перед командором.

– Это нас спасет – сказал командор. – Ты займись обустройством нашего шалаша, а я освежую этого поросенка, мне нужно собрать хоть немного его подкожного сала, чтобы выпить горячим. Только это сможет рассосать кровь из моих легких.

Марк работал не спеша, постоянно осматриваясь вокруг. Старался не шуметь, когда ломал ветки поваленного дерева. Когда все было готово, он помог Гийому дойти до шалаша. Развел огонь, ветки были сухие и не дымили. Отошел в сторону дороги и убедился, что огонь не виден. Он обошел луг вокруг под деревьями и вышел к дороге. Их лагерь обнаружить было невозможно. На самом ближнем к дороге дереве он сломал ветку специальным образом и сделал специальную засечку – если кто-то живой из его отряда догонит их, то эти знаки укажут ему путь к шалашу.

Когда он вернулся к шалашу, то добыча уже поджаривалась на огне, а Гийом время от времени ставил свою медную чашку к огню, подогрев содержимое, он с трудом делал один-два глотка и откидывался на спину. Через некоторое время его начинал душить кашель, кровь из его легких выплевывалась наружу. Марк ему не мешал. Это был старый и проверенный не одним поколением воинов способ, как оправиться после ударов в спину, когда легкие заполняются мокротой и кровью. После пятого глотка растопленного жира, кашля не последовало. Гийом встал – его лицо было черным, глаза ввалились. Но улыбка озарила его лицо:

– Ну все, теперь буду жить! Принеси мне Марк воды в мою кружку. Содержимое можешь вылить – оно больше не понадобится.

Марк принес командору воды, тот бросил в нее немного мха, который рос здесь же на деревьях и немного коры с дуба. Когда вода нагрелась в кружке, он дал жидкости настояться и вылил содержимое через небольшую тряпку во вторую кружку. Когда отвар остыл, он выпил все не отрываясь и после этого улегся в шалаше, завернувшись в плащ. Через несколько минут он уснул.

Марк не мешал ему, он знал, что теперь Гийом будет спать долго. Но проснувшись, он сможет держаться в седле и они смогут двинуться дальше.

Марк сидел возле огня, временами отрезал поджаренные куски мяса, запивал их водой и думал. Несмотря на из плачевное положение: осталось их двое, Гийом ранен, обоза нет, деньги потеряны – у него не было тревожного предчувствия. Наоборот, на душе у него было спокойно. Он был рад этому своему состоянию, ибо чутье старого воина его никогда не подводило! Все их беды закончились.

Неожиданно прокричала лесная птица. Через минуту она прокричала снова. Через гораздо большую паузу птица прокричала еще три раза. Марк встал, сложил руки специальным образом, поднес к губам и издал аналогичный звук два раза. На всякий случай приготовил меч и встал за дерево.

Ждать пришлось недолго. В его направлении шли два всадника – два оставшихся из его отряда рыцаря. Подойдя к нему они упали на землю. Марк внимательно осмотрел раны каждого – ран было много, крови и сил потеряли много, но раны не глубокие, скорее порезы. Будут жить!

– Спаслись только мы – опережая вопрос Марка ответил один из рыцарей. – Их было очень много, они прибывали и прибывали. Мы многих положили, но на их камни, летящие издалека, мы ответить не могли. Погони за нами нет, мы внимательно осматривались, несколько раз возвращались обратно. Разбойникам стало не до нас, как только они открыли сундуки. Они стали драться друг с другом за дележ добычи.

– Хорошо… деньги нам сослужили добрую службу.– сказал про себя Марк, и добавил братьям– Снимайте доспехи, идите к середине луга – там ручей, обмойте свои раны. Вот мазь – смажьтесь ею. После этого, хотя и сил у вас немного, но спите по-очереди, доедайте все, что осталось от дикого поросенка. Присматривайте за Гиомом, он скоро проснется.

– А ты куда?

– Я возьму твой лук, к нему есть несколько стрел, и пойду на охоту. Если повезет, добуду целую свинью. Ее нам хватит на несколько дней, чтобы залечить раны.

С луком охотиться было гораздо удобнее, чем с кинжалом. Марк пошел по следу дикой свиньи и вскоре увидел животных. Не стал он долго выбирать, тщательно прицелился и подстрелил небольшую свинью. Стрел у него было мало, поэтому рисковать и пытаться убить большого кабана, чью щетину стреле было бы пробить трудно, Марк не стал. Поднимая тушку себе на шею он подумал, что на 2 дня им этого вполне хватит. И для Гийома будет жир, которым он рассасывал кровь из легких…

Вечер третьего дня был последним для них в этом месте, утором они должны были двигаться дальше. Раненые братья-рыцари залечили свои раны и отдохнули. Они теперь вполне могли преодолеть большие конные переходы.

У старого Гийома дела были похуже. Он перестал кашлять кровью, но слабость его не покидала. Этим вечером он не ложился. Попросил Марка, чтобы тот взял себе вторую стражу. Марк не стал спрашивать, зачем, просто послушался. Когда масло в его сторожевом фонаре стало заканчиваться, к нему подошел Гийом и позвал за собой.

Они вышли на край луга, чтобы были видны звезды. Гийом указал на пояс Ориона и сказал тихим голосом:

– Завтра мы должны повернуть на юг, когда будет догорать твой фонарь – запомни положение звезд в поясе Ориона, повернем на среднюю звезду на конец второй стражи.

Марк кивнул головой:

– Хорошо, сделаем так как надо. Вас что-то беспокоит, командор?

– Да, брат Марк, беспокоит, очень беспокоит.

– Вы так и не оправились после удара камнем в спину?

– Нет, от этого я понемногу оправлюсь. Теплый южный морской воздух вылечат мои легкие… У меня болит душа! Жалко наших братьев, которые полегли. Но они выполнили свой долг, свою клятву ордену, им воздастся по заслугам на небесах…

– Так что же вас беспокоит, командор! Мы оторвались от погони, нам больше ничего не грозит. Уж я то привык полагаться на свое чутье. Оно меня никогда не подводило! Ничто нам не угрожает ни сзади, ни спереди, ни с боку, ни сверху, ни снизу. Наш путь свободен!

– Да, Марк, наш путь свободен, мое предчувствие меня тоже не подводило никогда. Никакие враги нам больше не угрожают. Но! Я сейчас больше всего жалею о потере золота и серебра! Да, да, именно о потере денег! Без них мы не сможем выполнить то, ради чего совершили такой длинный и опасный путь, ради чего погибли наши братья – мы не сможем создать ячейку нового ордена! Для этого нам нужен был бы небольшой замок или монастырь в труднодоступном месте, в котором мы могли бы в относительной безопасности собрать единомышленников. Но теперь на такую покупку у нас нет денег!

– Да, командор, я понял вашу печаль – сказал глухим голосом Марк – Это моя вина, это я недоглядел. Теперь моя забота найти достаточное количество золота, или отбить какой-нибудь замок с помощью своего меча!

– Нет, нет и нет! Даже не думай! Не думай рисковать своей жизнью ради этого! Значит на это воля божья! Ты не будешь нарушать клятву, устав нашего ордена! Даже ради благой цели ты этого делать не будешь. – Гийом замолчал. Он встал, медленно шагом дошел до ручья и наполнил железный кувшин. Вернулся к Марку, долго пил маленькими глотками воду, останавливался, снова пил. Протянул кувшин Марку, тот не отказался, выпил оставшуюся воду в кувшине.

– Слушай меня внимательно, Марк, и вбей в две другие наши молодые головы, что они должны будут делать как себя вести.

– Настоятель Церкви Святой Девы Марии, куда мы идем, отец Бруно, бывший священник нашего ордена. В предпоследний мой поход в Святую Землю я забрал его из маленькой церкви, которую захватили мамлюки. Выбирались мы трудно, много наших братьев полегло. Брат Бруно был ранен, и дошел только до этой церкви, дальше он идти не смог. Я оставил его на попечение монахов и милость божью. Ни та, ни другая его не оставили, он поправился, и по личному указанию Великого Магистра остался служить в этой церкви. Стал ее настоятелем. Там больше нет никого, кто помнил бы меня, поэтому опасаться за то, что меня узнают и вспомнят о моей принадлежности к ордену, не стоит. А вот тебе и твоим воинам ни в коем случае нельзя показать свою принадлежность к нашему ордену.

– Место, куда мы направляемся, называется Будва. Это довольно крупное поселение, ни городом, ни деревней его не назовешь. Я, предполагаю остаться в доме настоятеля церкви. Я думаю, что у него найдется место для меня. А вам надо будет что-то найти за пределами церкви. Меди, которая у нас осталась вам должно хватить, чтобы купить небольшой дом. Наверное, двух наших братьев придется отправить на Мальту с письмом к главе ордена. Я не знаю, кто сейчас глава ордена, так как Великий Магистр еще жив, хотя и находится в заточении. Я напишу письмо. Одного нашего брата отправлять опасно, придется отправлять двух. На время их отъезда останешься ты один. Я думаю, что тебе придется развернуть наше финансовое дело – давать деньги в долг под проценты. Придется работать от себя самостоятельно, на свой страх и риск, так как прикрыться именем ордена будет очень опасно. Наш орден именно поэтому и разгромили, что короли не хотели платить нам по долгам. Я тебе помогу, я знаю все тонкости этого дела, а настоятель нам подскажет, с кем из местных жителей следует, а с кем не следует иметь дело.

– Ну вот пожалуй и все.– тихо закончил Гийом, и немного помолчав, добавил – Если со мной что-либо случится, и я не доеду до Будвы, то снимешь с моей шеи ладанку и вытащишь из моей рубахи вшитую в рубец по правой рукой монету – по ней настоятель церкви отец Бруно узнает, что ты был со мной до последнего моего вздоха.

Старый Гийом медленно встал и не спеша пошел к шалашу, подремать последние предрассветные часы.

Марк сделал обход своего лагеря и вышел на окраину леса. Его стража заканчивалась, вторая ночная стража. Орион висел над ним, он мысленно провел линию со средней звезды его пояса и заметил для себя, в каком направлении им предстоит двигаться дальше.

Фитиль в его лампе догорал, Марк разбудил своего сменщика, а сам улегся поудобнее возле шалаша так, чтобы между деревьями был виден пояс Ориона, и уснул спокойным сном. Он не сомневался ни на секунду – будет именно так, как рассказал ему Гийом.

Так все и произошло. Настоятель церкви отец Бруно сразу же узнал командора Гийома. Нельзя сказать, что он очень обрадовался текущему положению вещей. Отец Бруно с нетерпением ждал крупный отряд братьев. Гийома он поселил у себя под видом больного барона, который приехал подлечиться морским воздухом и по поручению Святой Церкви будет изучать церковные архивы, чтобы написать монографию о крестовых походах в Святую Землю.

Для Марка и братьев Отец Бруно присмотрел недорогой крепкий дом недалеко от церкви. Используя свои связи, он договорился с капитаном небольшого пиратского корабля, чтобы тот по пути в Испанию зашел на Мальту и высадил двух посланников.

В те далекие времена, путешествия занимали месяцы. Когда посланники вернулись с Мальты – заканчивалась весна. Они привезли письмо, в котором им всем надлежало убыть на Мальту, дабы в спокойном месте пережить тяжелые времена для ордена.

Но отъехать сразу они не смогли – здоровье Гийома становилось все хуже и хуже. Теплый морской воздух ему не помог. Когда кончилось лето, он окончательно слег и умер через два месяца, так и не вставая с постели.

Марк похоронил его где-то здесь. А сам с товарищами отплыл на Мальту. Дальше их судьба неизвестна.

Пока старый Гийом был еще жив, настоятель отец Бруно приставил к нему грамотного монаха, чтобы тот записал весь их путь со слов Гийома. Получилось несколько свитков. Они и легли в основу моего исследования.

Ух.. Все.. Дай мне еще пива, если он у нас осталось – хриплым голосом прошептала Стефани.

Глеб молчал, только понемногу потягивал пиво из бутылки. Тем же самым занималась и Стефани – только пиво у нее было светлое.

Так прошло несколько минут, пока она не повернулась и не увидела их отражение в большом зеркале, которое занимало всю дверь плательного шкафа. Смех понемногу стал ей овладевать. Она показала рукой на зеркало и сказала Глебу:

– Посмотри вон туда, что тебе напоминает эта картина?

К ее удивлению, Глеб не рассмеялся:

– Эта картина напоминает мне меня, мою бывшую жену, когда мы развелись и она пришла за вещами, у меня ничего в холодильнике не оказалось, кроме двух бутылок пива – темного и светлого. Мы вот так же сидели и пили каждый свое пиво. Не знаю, о чем думала она, но я думал о предстоящей свободе и о том огромном мире, который откроется для меня.

Тут смех окончательно разобрал их обоих. Первой остановилась Стефани.

– Я сегодня тоже не буду ждать, пока твои животные инстинкты начнут побеждать. Мне завтра предстоит тяжелый день – нужно все, что я написала, слить воедино в одну монографию и отправить для рецензирования в мой институт. Это надо завтра обязательно сделать, чтобы вырвать для тебя свободный день послезавтра и показать тебе окрестности Будвы. Вернее – посмотреть их вместе с тобой, я их сама не видела, я же здесь на работе, а не отдыхе бездельничаю! А ты что завтра будешь смотреть? Съезди на остров Святого Николы, там есть что посмотреть – море там красивое. Ну а если ты быстро управишься, то я не откажусь еще раз от кингбургера, колы и твоего шоферского кофе.

С этими словами она выпорхнула из его номера.

Он посидел в той же позе намного времени. Конечно, он думал о тамплиерах, рыцарях, Крестовых походах. Эта тема его всегда манила – книги о рыцарях были его любимыми книгами еще со школы.

Осмотрелся вокруг, вздохнул неглубоко, и принялся собирать в большой пакет остатки пивного торжества– косточки от рыбы, крышки и пустые бутылки. Пакет оказался внушительных размеров. Вначале хотел его вынести сам завтра утром, но потом передумал – за что деньги платил – пусть Европа работает! А то, какое впечатление на служителей отеля произведет количество выпитых бутылок пива, его не сильно волновало – знай наших: «Пусть радуются, что не водку пили! А то бы устроили им праздник русских туристов! Надолго запомнили бы!».

Глава 6. Остров Святого Николы.

Следующее утро было как две капли похоже на предыдущее. Любил Глеб поспать по утрам. Его завтрак остывал под крышкой за его столиком. Никого в ресторане не было. Работники ресторана не только успели накормить завтраком всех, пришедших во время, но и убрать все вокруг и навести чистоту.

Пока он с удовольствием поедал свой завтрак – так не успевший остыть после подогревания в третий раз, в его номере производили уборку. Служитель отеля не поленился позвать Марту и показать ей следы вечернего питья пива! Увидев все это многообразие Марта взяла одну пустую бутылку и спустилась в ресторан.

Она даже ничего не говорила – только показала Глебу бутылку, махнула рукой в сторону его номера, обвела руками большой круг, чтобы показать большое множество, и смогла только выдавить из себя: «Это все Вы сами? Может быть позвать доктора, может Вам нехорошо?».

На что Глеб ей ответил, что никого звать не нужно, что он в полном порядке, ему очень даже хорошо, и пиво здесь хорошее. И спросил, где можно купить здешней копченой рыбы к следующему разу. Марта выкатила глаза, демонстративно повернулась и пошла к себе в администраторскую.

Глеб так и не смог понять, что бы это значило – ободрение, восхищение, недоумение или осуждение. «Ничего страшного, где достать местную рыбу я лучше у Слободана спрошу, хозяина гостиницы и мужа Марты» – подумал Глеб, запивая остатки завтрака вкусным, но уже остывшим, кофе со сливками.

Поднявшись к себе в номер, он тщательно подготовился к поездке. Все карманы куртки были заполнены необходимыми в любом походе вещами: перочинный ножик, комплект отверток, фонарик, спички. Ну а в сумку – обязательный Никон с двумя объективами, свой смартфон на всякий случай. Ну а самое главное – термосок с растворимым кофе для Стефани. То, что он ее сегодня навестит не вызывало никаких сомнений. Он даже отметил про себя, что очередной визит к Стефани на работу был важнее, чем осмотр всех здешних окрестностей.

Выходя, зашел к Марте, мило ей улыбнулся, сказал, что следующий раз он обязательно пригласит ее! Он так и не понял, пьет она пиво или нет, но такое внимание с его стороны смягчило ее сердце окончательно. «А она не прочь и по улыбаться заезжим туристам! Да, и, наверное, и не только по улыбаться!» – отметил про себя Глеб. Он же зашел к ней не просто так, он зашел спросить, как лучше добраться до острова Святого Николы. Ответ был получен исчерпывающий – быстрее, дешевле это можно сделать на катере ее брата – он будет ждать Глеба на причале для яхт возле городского пляжа. А как Глеб его найдет – Марта заставила вытащить его даденный ему ранее сотовый телефон от отеля, открыла список контактов – третьим сверху был Митко – ее брат.

Марта быстро набрала номер Митко и о чем-то очень быстро с ним поговорила на сербском, так быстро, что Глеб ничего не понял. После этого она, мило улыбаясь Глебу, сказала, что первый рейс ее брата на остров будет через полтора часа, – так что Глеб может не торопиться и спокойно прогуляться пешком до причала на городском пляже.

«Молодец, хватка мертвая!» – подумал про себя Глеб – «Наверное, так и надо с ними, с туристами, не надо им давать волю для раздумий – малейшее желание туриста – и сразу все организовано, там брат, здесь сват! Попробуй теперь откажись, как можно сказать «нет» этим на первый взгляд очень добрым и бескорыстным людям! Но зато у меня все организовано, не надо ни о чем думать – и отвезут на остров, и привезут с него, и можно не беспокоиться, что его там могут забыть!»

Глеб повторил свой вчерашний путь, с одним отличием – до моря он спустился очень быстро, почти бегом, ему совершенно не хотелось смотреть на дома и магазины, ему очень хотелось смотреть на море.

Вдоль берега до причала он шел очень медленно. Даже не шел, а просто передвигался от скамейки к скамейке. Он вставал с одной скамейки на берегу и медленно шел до следующей. Садился на нее и долго смотрел на море. Ничего не делал, просто вдыхал теплый и влажный морской воздух и смотрел вдаль, туда где волны соприкасаются с небом.

В конце концов уже на подходе к причалу он окончательно «завис», глядя на море. Все воспоминания детства и детские мечты завладели им. Он снова стал представлять себя и пиратом, и флибустьером, и искателем сокровищ затонувших кораблей. В тот момент, когда он представлял себя потерпевшим кораблекрушение матросом, одним на необитаемом острове, смотрящим вдаль в надежде увидеть на горизонте долгожданный парус – завибрировал а потом зазвонил отелевский сотовый телефон, на дисплее высветилось имя «Митко». Глеб вернулся к реальности, Митко тщательно выбирая русские слова, сказал, что они через 10 минут отплывают и попросил посмотреть в сторону яхт, Глеб повернулся в нужном направлении и увидел, что на одном из катеров среднего размера на крыше стоял человек и махал рукой. Митко сказал, что это он и чтобы Глеб шел к нему. Своими длинными ногами Глеб отмерил расстояние до катера за 5 минут.

Поздоровался с Митко, отдал ему 50 евро за туда и обратно и сел на свободную скамейку на носу катера. Кроме Глеба на катере было еще человек 10, судя по говору – немцы. В его отеле он их не видел. Как потом сказала ему Стефани, это скупые немцы, они останавливаются в самых дешевых отелях и экономят каждый евроцент. Но зато, нет в Европе такого уголка, который такие вот скупые не посетили бы!

Товарищи и попутчики для разговора Глебу были не нужны. Не обращая внимания на их болтовню, он смотрел на свое море и берега вокруг, не забывал время от времени пускать в ход свой зеркальный Никон, что еще более подогрело к нему интерес попутчиков– немцев. Они фотографировали дешевыми цифровыми фотоаппаратами. Но они сразу оценили стоимость глебовского Никона. А когда Глеб достал из сумки широкоугольный объектив и заменил на него телескоп – на катере наступила мертвая тишина. Разговоры стихли. И все с завистью наблюдали и поворачивали головы в ту строну, кода Глеб поворачивал объектив и щелкал затвором.

Плыли они минут 20. Митко не спешил ,и катер шел не прямо к острову Святого Николы, а проплывал то близко у одного берега бухты, то приближался к другому. Делал Митко это профессионально – все достопримечательности, которые можно было помотреть с моря – были им показаны. Иногда Митко показывал рукой на что-то и говорил, вероятно рассказывал о том, куда он показывал. Говорил он по-немецки. Немецкий Глеб понимал достаточно хорошо, но сегодня это его не интересовало. Он поймал себя на мысли, что из всех людей в этом городе его интересует только Стефани, больше ему никто не нужен. А смотреть по сторонам он и сам может, да и что можно рассказывать про море. На море можно только смотреть!

Катер причалил к небольшому причалу на острове. Глеб спросил у Митко, когда тот его заберет обратно. Митко ответил, что следующий его рейс будет часа через полтора из города, и через два с половиной часа от острова в город. Глеб посмотрел на часы – Митко приплывет около 13.00. И обратно 13.30. Это Глеба вполне устраивало. Он попросил Митко, чтобы тот без него во второй рейс обратно не уплывал. Митко улыбаясь согласился, но опросил не опаздывать. Беседовали они по-немецки. Так у Глеба лучше получилось, чем пытаться говорить по-сербски.

Туристы с его катера очень быстро разбрелись кто-куда, хотели в небольшое время пребывания посмотреть как можно больше. Глеб не торопился. Уселся на деревянном старом пирсе, свесив ноги к воде, и не спеша выпил припасенную бутылку колы. Он никак не мог решить – обходить ему остров слева, или справа. Допил колу пошел по пирсу к берегу, а потом повернул направо – его привлек то ли кусок скалы в море, то ли камень в метрах 20 от острова, край которого был виден за деревьями.

Как настоящий русский турист, Глеб не пошел по проложенной дороге – он пошел по берегу вдоль моря. Он подумал, что пойдет вдоль берега до противоположной стороны острова, а потом вернется напрямую к пирсу и пройдет через середину острова. Так он посмотрит весь остров святого Николы. Берег был каменистый, песка здесь нет нигде – заметил Глеб. Иногда волны прибоя доставали до его ног. Но он не уходил далеко от воды – уходить было некуда – почти сразу начинались камни. Глеб не стал разуваться, ничего страшного, подумал он, если кроссовки промокнут. Было тепло, и вода была не очень холодной. Он ограничился тем, что подвернул джинсы до колен.

С Никоном он теперь не расставался – щелкал то море, то остров, то птиц, то деревья. Он не пропустил на своем пути ни одного грота – все посмотрел. Ему повезло, был отлив. Хотя разница в уровне воду здесь во время прилива и отлива была небольшой, но все-таки в отлив вода до гротов не доходила. Как ребенок он пролазил между скалами в узкие гроты чтобы посмотреть – а вдруг там его ждет что-то интересное! Но кроме птиц там никого не было.

Наконец, он дошел до скалы, которая была в море рядом с островом. Перепрыгивая с камня на камень, он добрался до скалы и смог не нее забраться. Он аж ахнул – до чего было здорово стоять на скале, обдуваемым ветром с моря. Как будто стоишь на носу корабля, а корабль плывет под всеми парусами по океану!!!

Его продвижение вдоль кромки воды и осмотр небольших бухточек и гротов остановил плакат «Nude Beach». Хотя уже был и не сезон но было достаточно тепло. Пока он осматривал береговую полосу острова, ему попадались некоторые любители понежится под теплыми лучами осеннего солнца. Их было не много. И Глеб резонно предположил, что и на нудистском пляже тоже могут быть загорающие люди. У него не было ни малейшего желания смотреть на них. Тем более, что все что можно он уже посмотрел. Бухточки были похожи одна на другую. Поэтому Глеб решил не завершить круговой обход острова, а вернуться к причалу по суше и посмотреть, что находится в глубине острова.

Когда они приплыли, то Митко их всех предупредил, что не следует ходить по лесу напролом, ходить по лесу нужно только по проложенным дорожкам. Глеб, не стал нарушать установленный порядок и с полчаса ходил по тропинкам то взад, то вперед, просто выдерживая направление к причалу. В его понимании лес – это должно было бы быть что-то другое. Это – было скорее похоже на парк. Ухоженный, с цветочными клумбами, особо ценные экземпляры деревьев были огорожены и перед ними были таблички. Никаких особенных птиц здесь не было. Но самое главное, что было внутри – это воздух. Это был не просто лесной воздух, и не просто морской воздух – это была особенная смесь первого и второго. Глеб просто ходил – и дышал, пытаясь запомнить запах, аромат, ощущения. К сожалению, сфотографировать воздух он не мог.

Закончив изучать лес, Глеб посмотрел на часы – до примерного времени возвращения в город было еще минут 40. Он вернулся к причалу, на берегу он выбрал самое близкое к морю кафе и заказал два огромных бургера и две бутылки колы. Когда официант принес ему это изобилие, то Глеб сразу один бургер и одну колу упаковал в свою сумку – это было приготовлено для Стефани.

А сам устроившись поудобнее на стуле так, чтобы побольше было видно моря, а не людей, повторил свой вчерашний подвиг – с аппетитом съел бургер и запил его колой не отрываясь от лазурной дали Адриатического моря. К его небольшому сожалению, он находился на той стороне острова, которая обращена к городу, а не к выходу из бухты в море. Зато как было интересно смотреть на город со стороны. А со стороны город казался совсем небольшим особенно на фоне пусть не высоких, но тоже красивых гор.

Как всегда, на берегу моря, он потерял чувство реальности. Опять он начал представлять себя то пиратом, то капитаном дольнего плавания, то кладоискателем… Идиллию прервал звонок сотового телефона. Глеб даже не стал его брать, он просто посмотрел на причал и увидел машущего ему руками Митко. На катере он устроился поудобнее в глубине салона, на море он уже насмотрелся. К его удивлению, почти вся компания приплывших с ним утром туристов-немцев была в сборе. Проявив к ним всем огромное уважение, Глеб поздоровался с ними по-немецки: «Гуттен таг!». Это немцев явно обрадовало, почти все ответил и ему тем же, а некоторые даже попытались заговорить. Глебу этого совершенно не хотелось, он жестами показал, что плохо понимает и, прикрыв глаза, погрузился в свои мысли.

Митко честно отрабатывал полученные от туристов деньги, поэтому путешествие до города заняло не 10 минут, а почти целый час. Еще раз катер обошел всю бухту, еще раз Митко рассказал всем все что знал обо всем вокруг. Может быть он и дольше плыл по бухте, но поднялась небольшая волна, и некоторым туристам стало явно не по себе. Хотя качка была и не большая, но видно опытный Митко не стал рисковать, по бледности некоторых пассажиров он понял, что морская качка может в ближайшее время закончиться рвотой, поэтому повернул к причалу и через 5 минут все уже стояли на суше, прощаясь с Митко.

Глеб выходил последним. Когда он пожимал руку Митко, тот, что-то вспомнив, сказал Глебу подождать немного, а сам спустился в трюм, через 5 минут он протянул Глебу завернутую в пакет копченую камбалу. На немецком он объяснил Глебу, что эту рыбу он сам поймал. И что он еще и рыбак, и если Глебу захочется еще рыбы – пусть позвонит.

Глебу было очень приятно, судя по всему, Марта позаботилась, чтобы Глеб в следующий пивной вечер не отдавал деньги в супермаркете, а лучше купил местную рыбу у Митко. В знак особой благодарности, Глеб сфотографировал Митко на фоне его катера, попрощался с ним и пошел к Цитадели.

Идти было не особенно далеко, он пошел не спешным шагом. На море он уже сегодня насмотрелся. Но в душу его закралось какое-то непонятное беспокойство. Со свойственным ему самокопанием и самобичеванием он пытался найти причину это ощущения. Мысленно проанализировал все события, произошедшие с ним сегодня с самого утра. Все было бесполезно. Никакой причину он найти не мог. В конце концов он решил, что это внутренний голос его предупреждает, чтобы он внимательно смотрел по сторонам, переходя дорогу на светофоре, и внимательно смотрел под ноги, поднимаясь по ступенькам. Он всегда себя так успокаивал, когда не мог найти причину для своего беспокойства.

Поднявшись к Цитадели он пошел уже известным ему путем к церкви Святой Девы Марии. Сразу в церковь заходить не стал. Он подумал, что будет не совсем удобно самостоятельно ходить по служебным помещениям церкви, разыскивая Стефани. Надо было бы у кого-нибудь из здешних работников спросить, где она работает. Но, к его счастью, спрашивать ему не пришлось. Оказывается, умная Стефани предусмотрительно ожидая его прихода уже раза три выходила из церкви к месту их вчерашней трапезы. Выйдя в четвертый раз и увидев Глеба, она сделал лицо суровым и грозным голосом спросила, почему его так долго не было, она уже страшно проголодалась. В тон ей, таким же суровым голосом он сказал, что грозные враги пытались помешать ему накормить ее, но он со всеми справился, да еще и получил презент – копченую камбалу от Митко. Вид этой рыбы привел Стефани в восторг. Она сказала Глебу, что это самая вкусная из здешних рыб, которую коптят и которую можно есть с пивом. Остальные рыбки маленькие и сухие. Она уселась на каменные ступеньки, все своим видом показывая, что она готова принять все, что Глеб ей принес. Но Глеб сказал, что хочет посмотреть то удивительное место, в котором она проводит все свое рабочее время. Ему страшно интересно посмотреть – где же работают прославленные археологи-историки, изучающие тамплиеров. Стефани согласилась.

Глава 7. Будем искать клад.

Она повела его через небольшую боковую дверь в церкви по лестнице на второй этаж. Это была довольно большая комната. Современные шкафы были заставлены папками и коробками с бумагами. Стефани сказала, что это все копии. Ценные документы находятся в архиве городской ратуши, а с очень старыми документами работать просто невозможно, они просто рассыпятся, поэтому с них были сняты копии. Старинным, по настоящему старинным здесь был только стол, массивный стол из почерневшего от времени дерева. Про него Стефани сказала, что он, хотя и старый, никакой научной ценности не несет, поэтому его здесь оставили.

Отодвинув в сторону свой ноутбук и еще некоторые предметы, стоявшие на столе, Стефани приготовила место для бургеров и колы. Глеб не спеша достал из сумки все, что он принес. Не дожидаясь окончания процесса сервировки стола, Стефани взяла бургер и колу и села на стул возле окна. А Глеб тем временем достал термос с кофе. И, пока Стефани уничтожала бургер, запивая его колой, решил осмотреться вокруг.

Со свойственной ему дотошностью он осмотрел все шкафы, которые располагались вдоль всех стен этой комнаты. В процессе осмотра он обходил стол по кругу. Закончив осмотр последнего шкафа, он резко повернулся к Стефани и сумка, которая висела у него на плече, смахнула со стола крышку от термоса. Как назло, крышка покатилась по полу и, сделав полукруг закатилась под стол. Пришлось Глебу лезть под стол. Но там было темно, стол был двухтумбовый, и крышка конечно закатилась в самое темное и дальнее место. Запасливый Глеб вытащил из своей сумки маленький фонарик-карандаш и, встав, на колени стал подсвечивать и осматривать пол под столом. Увидев крышку, он протянул за ней правую руку, чтобы достать, ему пришлось повернуться головой вверх. Свет от фонарика в его левой руке осветил крышку стола снизу.

– А ну-ка подойди-ка сюда! – сказал Глеб Стефани.

– Не мешай мне наслаждаться едой! – ответила ему Стефани.

– Потом доешь! – сказал Глеб сурово – подойди сюда, наклонись ко мне и посмотри вот суда!

Тон Глеба заставил Стефани сделать то, что он просил, отложив еду.

Это было наверное очень смешно наблюдать со стороны, как два взрослых человека на коленках под столом что-то рассматривают. А рассматривали они крышку стола снизу. Фонарик Глеба высветил квадратный кусок дерева, который явно был не из того дерева, из которого был сделан весь стол.

– По-моему, эти куском дерева что-то прикрыли уже гораздо позже, чем сделали этотстол! И под ним что-то лежит, потому что он выделяется над столешницей. Может, подденем его и посмотрим?

– Давай, – сказала Стефани – пока здесь нет никого из служителей. А потом аккуратно вернем все на место, да?

Глеб встал и достал из сумки раскладной перочинный ножик и аккуратно подцепил кусок дерева – тот поддался и, потянув рукой, Глеб его вытащил. В нише было что-то светлое. Стефани подцепила длинным ногтем, и на пол упал свернутый кусок бумаги. С быстротой кошки она его схватила и, поднявшись на ноги, аккуратно развернула на столе. Глеб, тем временем, вернул кусок дерева на место.

Про еду они забыли… На бумаге было нарисовано четыре прямоугольника, три в один ряд сверху и один внизу под первым, и линия вверх от третьего прямоугольника в верхнем ряду, тянущаяся к, хотя и схематично, но вполне различаемо изображенному созвездию Ориона. Надпись была сделана на старом латинском и читалась хорошо. Стефани смогла прочесть без словаря: «сто шагов на Ориона в конце второй стражи – здесь я спрятал все ценное, что осталось после брата Гийома, и что взять с собой на Мальту я не мог.» Ниже была подпись «Марк».

Они сидели в тишине уже минут 10, Стефани маленькими глотками допивала колу, а Глеб так же понемногу потягивал кофе из крышки термоса, той самой крышки, которая нарушила их планы. Идиллию от предвкушения законченной великой работы для Стефани, и предвкушении великолепного осмотра окрестностей Будвы вместе с Стефани, для Глеба.

– Я так понимаю, теперь наши планы будут в корне пересмотрены, так ведь? – первым нарушил молчание Глеб.

– Безусловно! – ответила Стефани поникшим голосом. – Я, действительно, не знаю, что мне делать. Упоминание о спрятанных предметах, не сокровищах, нет, есть во многих здешних документах. И многие исследователи до меня пытались их найти. Вопрос о существовании этого клада неоднократно поднимался на наших ученых советах. И одной из целей моего исследования было именно это – дать окончательный ответ, есть клад или его нет. Я закончила свою работу тем, что не нашла никаких следов этого клада и предложила считать его или не существующим, или утерянным навсегда. Теперь у меня выбор – оставить все так как было и уничтожить эту бумажку. Спокойно вернуться в институт, отчитаться об исследованиях и опубликовать монографию. А оставшиеся дни потратить на путешествие вместе с тобой по достопримечательностям Черногории.

– Но если ты это сделаешь, то не простишь себе этого никогда, правильно я думаю?

– Да, ты правильно все понял. Передо мной сейчас стоит выбор. Так как эту бумагу никто кроме нас не видел, то ее можно уничтожить. А если ей дать ход, то мне нужно связаться с институтом и продлить командировку. И самое главное, что в мы можем не нейти этого места. Я очень хорошо осмотрела все цитадель, но ничего похожего на то, что изображено на плане, я не видела. Быть может, все наши усилия ни к чему не приведут, мы ничего не найдем. Только потратим зря время.

Стефани подошла к копировальному аппарату, который стоял в углу, и сделал две копии плана, одну взяла себе, другую отдала Глебу. Потом сделал снимок с помощью iPadа и отправила фото в свое хранилище. Оригинал плана она спрятала куда то в середину подшитых бумаг, которые лежали на столе. Глеб молча наблюдал за ее действиями.

– Где ты этому научилась, работаешь как профессионал – спрятала не там, где будут искать в первую очередь, в сейфе, а там где никто искать не будет – в куче не нужных бумаг!

– Эту великую истину я поняла тогда, когда разводилась с бывшим мужем. Некоторое время мы еще жили в одной квартире, и мне приходилось прятать от него нужные мне документы. И он ничего не мог найти, хотя сейф и ящики стола он обыскивал регулярно. Вот какая я молодец! Все, пошли в отель, сегодня я не буду пить пиво, сегодня мне нужен хороший коньяк!

Они вышли из церкви молчаливые и задумчивые. Не известно, о чем думала Стефани, но Глеб ломал голову над тем, чем же им теперь заполнить вечер. Коньяк пить – это не пиво, в номере как-то не солидно. В ресторане гостиницы ему не очень хотелось пить коньяк. Он обратил внимание в предыдущие вечера, что в гостиничном ресторане собираются по большей части семейные пары чтобы поужинать. Романтики в этом было мало. Может быть, есть какое-нибудь уютное место на берегу моря? Он решил спросить об этом у Стефани. Раз уж она взяла инициативу по поводу выбора их вечернего времяпрепровождения, то пусть идет до конца – определяет и место.

– Ты не знаешь здесь какого-нибудь уютного места, где мы могли бы посидеть, ты бы там смогла продегустировать хороший коньяк? Дочь заставила меня взять с собой мой самый лучший костюм, рубашку, галстук. Весь этот гардероб да плюс еще и туфли, занял почти весь мой чемодан… Я хочу произвести на тебя впечатление!

– А вот у меня с гардеробом не очень! Вечернего платья я собой не взяла! Я же работать сюда приехала! – мрачновато улыбнулась Стефани. – Но, ты абсолютно прав! Нам просто необходимо сделать для себя небольшой праздник.

– В парикмахерскую я не пойду, как-нибудь сама справлюсь. Из одежды что-нибудь подберу подстать твоему вечернему прикиду. Кстати, какого цвета твой костюм, рубашка и галстук?

– Зачем тебе, я хотел сделать сюрприз?

– Как зачем? Одежда женщины должна резко контрастировать с цветом одежды мужчины, чтобы быть ярким пятном на сером фоне ковалера? Ты разве не знал?

– Нет! Я думал, что на красивую женщину что ни одень – все равно будет красиво! А рядом с красивой женщиной любой красивый мужчина в красивом костюме воспринимается как задний план! Ты разве не знала? Да и, самое главное, ты мне сразу скажи, ты как себя ведешь, когда пьяная, спокойно засыпаешь а плече у мужчины, или тебя тянет на приключения?

– Я спокойно засыпаю на плече у мужчины и позволяю ему отнести себя в мой номер и положить на диван, но только после того как осушу две бутылки коньяка и перетанцую всех в ресторане! – окончательно развеселилась Стефани.

– Не беспокойся, все будет чинно и благородно. Одевайся и выходи в холл отеля к 19.00. Я знаю хорошее тихое и очень красивое место недалеко. Пойдем туда пешком.

Вскоре хорошее настроение вновь вернулось к ним обоим, и они не торопясь подходили к стоянке машин. Они уже собирались перейти с брусчатки на асфальтовую дорогу, чтобы перейти на другую сторону небольшой площади, как вдруг перед ними остановился темно-синий БМВ. Передняя дверь рядом с водителем открылась – там сидел мужчина средних лет. Одет он был в светло серый костюм – ничего примечательного. Заговорил он с ними по-немецки, что было на руку Глебу, так как немецкий он понимал неплохо.

– Фрау Стефани! Садитесь в машину! Нам нужно с вами поговорить! Я знаю здесь недалеко очень тихое и уютное место, вам понравится. Тем более, что вкусный ужин в приятной компании вам не повредит.

Казалось, Стефани совсем не удивилась случившемуся. Казалось, что и мужчину в машине она тоже знала. И Глеб не ошибся в своих догадках.

– Хорошо, Отто! Мы поедем с вами. Только платить за вкусный ужин в лучшем китайском ресторане будете Вы! – и, повернувшись к Глебу – Не беспокойся, плохого они нам ничего не сделают.

Беспокойства у Глеба не было, хотя он и не ожидал такого поворота событий. Так как он пока не был ни о чем осведомлен, то решил поиграть роль охранника Стефани, и дать возможность ей самой разрешить ситуацию.

Ехали они не долго. Ресторан располагался в стороне он центра города и набережной. Посетителей почти не было, наверное, для этого ресторана было еще очень мало времени. Кабинка оказалось очень удобной, закрытой шторой от общего зала. Удобные мягкие полудиваны стояли по обе стороны стола. Глеб и Стефани расположились с одной стороны, а Отто и его помощник напротив.

Стефани, бросив свои вещи на диван, сказала, что ей нужно привести себя в порядок, и исчезла. Официант сразу же подошел к ним, Отто попросил, чтобы им принесли минеральной воды с газом и без, предупредил, что заказ они сделают чуть попозже, и чтобы им никто не мешал. Официант утвердительно кивнул головой, вышел, и через минуту вернулся с четырьмя бутылками воды.

Мужчины сидели молча, попивая воду и поглядывая в окно. Всем было ясно, что главное действующее лицо – это Стефани. Ее терпеливо ждали. Наконец она влетела к ним также быстро, как и исчезла полчаса назад. Она успела привести себя в порядок, волосы были распущены и тщательно расчесаны, макияж подправлен, глаза ее светились радостным блеском.

– Фрау Стефани, мы уже устали ждать… – начал было Отто.

– Замолчи! – обратилась к нему Стефани. – Я и без твоих слов знаю, что ты мне предложишь. Я созвонилась с институтом. Не могу точно сказать, обрадовала их новость о нашей находке, или нет, но командировку мне продлили на 10 дней.

– Вы опередили нас всех, Стефани! – мрачно отозвался Отто. – Я вас понимаю, я понимаю, для чего вы опередили наш разговор и позвонили в институт! Вы дали нашему делу официальный ход! Зачем? Мы же могли заниматься поисками в частном порядке!

– Отто, ты не исправим, ты мыслишь как гангстер! Сейчас другие времена. Никаких самостоятельных поисков здесь вести нельзя. Если ты этого не понимаешь – то тем хуже для тебя. Во всех местах, где мы будем искать этот клад, стоят камеры видеонаблюдения, кругом полно туристов – все фотографируют и делают селфи и видео, потом выкладывают в социальные сети. Полиция, которая охраняет эти памятники старины, смотрит не только записи с их камер, но просматривает социальные сети. Поэтому, чтобы развязать нам руки я и сделал этот звонок. Теперь у нас есть официальная легенда и мы без труда получим пропуск во все закрытые помещения и здания.

– Согласен – отозвался Отто – я не сомневался, что вы сделаете все правильно! Но это касается Вас, это вы получите пропуск в любое место. А я с помощником? Кстати, его зовут Земан. Познакомьтесь. – На что его помощник привстал и с нарочитой важностью наклонил голову и протянул руку вначале Стефани, потом Глебу.

– Конечно, допуск будет у меня и у Глеба, одного человека я могу проводить по своему пропуску. Кстати – познакомьтесь, это Глеб, турист из России.

Такую же процедуру представления проделал и Глеб.

– Но институт не только продлили мне командировку. Понимая, что придется проводить определенные работы, мне дали небольшой бюджет для найма разнорабочих. Этими разнорабочими и будете вы! Я вас обоих нанимаю. Ну как, вам это по душе?

– Несомненно! – Отто встал и с пафосом поцеловал протянутую ему Стефани левую руку.

– Заказывайте все, что пожелаете! Главный вопрос у нас решен. Остальное будем обсуждать во время обеда. Вы не против?

Все одобрительно кивнули головой, и последующие минут десять ушло на то, чтобы каждый сделал заказ.

Заказы их не отличались разнообразием. Стефани заказала утку по-пекински и несколько экзотических салатов. Остальные, видно полагаясь на женское чутье, не стали экспериментировать с китайскими названиями, и заказали тоже, что и Стефани, только попросили сделать порции по больше.

Разговаривали в основном Отто и Стефани, Глеб и Земан старались им не мешать, лишь изредка они возгласами выражали либо свое согласие, либо не согласие с чем-либо.

– Фрау Стефани, я работаю сейчас на одного очень богатого и могущественного человека. Его очень интересуют тамплиеры, так как он нарисовал свое генеалогическое дерево и обнаружил, что корни его упираются во времена крестовых походов. Его далекий предок был оруженосцем у знатного рыцаря тамплиера, и за храбрость в крестовом походе, его приняли в братство. И этот очень богатый человек просто горит желанием украсить свое «скромное» жилище предметами старины. Наверное, чтобы выделиться среди своего окружения древностью рода. Предметы, которые мы найдем в этом кладе, его вполне удовлетворят. Я в этом не сомневаюсь.

– Я примерно представляю, что может лежать в этом кладе. Там не может быть никаких драгоценностей. Все, что было сделано из золота и драгоценных камней, Марк со своими двумя помощниками или продали, либо взяли собой на Мальту. Спрятал они только то, что не имело в то время коммерческую ценность. Так что вашему заказчику не стоит рассчитывать на богатую добычу!

– Смотря что называть богатой добычей! Вы же прекрасно знаете этих людей, Стефани! Денег у них так много, что для таких, гораздо большую ценность представляет древняя бумага с подписями, которая находится в единственном экземпляре, чем драгоценная застежка для плаща знатного тамплиера, которых тысячи в коллекциях!

– Я все прекрасно понимаю, Отто! Но не забывайте, мы ведем официальные поиски, и если мы найдем клад, то должны будем все описать!

– Все, да не все. Вы же прекрасно понимаете, что бюджет, который вам дали не покроет и десятой доли затрат на поиски клада. Мне придется вложить в этот проект деньги моего патрона. А вы также прекрасно понимаете, что эти деньги придется возвращать с процентами!

– Да, я согласна с Вами, Отто. Поэтому нам ничего другого не остается, как в присутствии наших молчаливых свидетелей заключить устное партнерское соглашение. Мне отходят все бумаги, которые будут найдены как минимум по 3 экземпляра предметов каждого вида!

– Нет, Стефани! Так не пойдет. Моему патрону бумаги нужны тоже!

– Хорошо! Но самые главные для бумаги я Вам не отдам – это списанный от руки устав братства тамплиеров. Остальные бумаги – долговые расписки монарших персон – можете забирать!

– Договорились! А что с предметами? Вы знаете, что там может лежать?

– Скорее всего там предметы, которые имели для тамплиеров ритуальную ценность. Но так как на Мальте организовывался другой орден, орден масонов, то эти ритуальные предметы были им больше не нужны, поэтому они оставили их здесь. Я возьму себе, так уж и быть, только по два предмета каждого вида, – остальное все ваше. Согласны?

– Да, согласен. Похоже, что мы обо всем с вами договорились. Как раз к концу утки. Предлагаю скрепить наши договоренности хорошим коньяком, даю вам один день, на решение всех организационных вопросов и согласований, и послезавтра в 9.00 мы будем вас ждать с Земаном возле отеля. Маршрут наших поисков вы решите сами, я полагаюсь в этом вопросе полностью на Вас. Я не могу дольше с вами сидеть – мне нужно ехать на встречу с моим патроном. Нужно, чтобы часть разрешений он взял на себя, чтобы везде у нас был зеленый свет. До свидания!

К ним неслышно подошел официант, как будто бы он стоял рядом и как только услышал, что Отто собирается уходить, как моментально материализовался перед ним. Отто, не говоря ни слова, достал бумажник и протянул необходимую сумму официанту, предупредив, что если дама (т.е. Стефани) и ее ковалер (т.е. Глеб) еще чего-нибудь закажут, то счет пусть ему потом пришлют. Судя по тому, что Отто не сказал, куда присылать ему счет, Глеб сделал вывод, что Отто здесь не редкий гость, его здесь прекрасно знают.

Некоторое время Глеб и Стефани ели молча. Стефани ела с аппетитом, и так как она себе заказала утку по пекински поменьше, то ее тарелка опустела первой. Глеб ел не торопясь, обдумывал сложившуюся ситуацию. Так как он много не знал, то ему это приходилось додумывать. И он додумывал как мог: поиски сокровищ, гангстеры, погони и т.д. и т.п.

Стефани, увидев, что его утка почти целая, бесцеремонно схватила его тарелку и половину отложила себе.

– Ты чего такой надутый? Кушаешь плохо?

– Как это чего? Думаю, как нам теперь быть, как нам выкрутиться из этой ситуации целыми и невредимыми. Может мне пистолет купить здесь где-нибудь. Ты не знаешь, как это можно сделать?

–Пфф… – Стефани как раз отпивала воду из стакана. Фонтан брызг изо рта и выроненный на стол стакан. Потом смех, вначале беззвучный, потом слезы, потом носовой платок, взятый из кармана Глеба

– Видно тебе морской воздух, книги о пиратах, современные сериалы о гангстерах пошли на пользу!!! Такое придумать!!

– А что ты хочешь? Сама ничего не говоришь, ходишь с серьезным лицом, что мне остается думать?

– Это я так, чтобы цену нам набить! Видишь, в ресторан шикарный попали, утку отведали за бесплатно, коньяк старинный пьем! У меня на это денег нет, у тебя, я думаю, тоже. И у Отто нет. А у его патрона денег очень много, пусть раскошелится. Выгони из головы мрачные мысли, налей мне рюмашку!

Глеб плеснул ей достаточное количество, она выпила одни глотком, отрезала поджаренный кусок утки, – аж прикрыла глаза от удовольствия.

– Все, что ты видел – это спектакль. Ну… таковы правила, скажем так, хорошего тона.

– Я знаю Отто давно. Он хороший человек, интеллигентный, порядочный. Во всяком случае, он никогда не нарушает договоренностей. У него такая работа, он посредник.

– Ты с ним уже раньше пересекалась?

– Конечно, очень даже часто. Только немного в другом качестве. По большей части, в качестве эксперта. Я с ним вместе училась в институте… Он даже ухлестывал за мной!… Нет, нет, любовниками мы не были. Просто, наши пути в археологии разошлись – я в науку, он в коммерцию.

– Никаких «приключений» у нас не будет. Как ты сам мог догадаться в том момент, когда мы прочитали найденную бумагу, я не могла не попробовать найти этот клад. Я не сомневалась, что институт согласится – ему ничего не стоит продлить командировку и выделить небольшой бюджет. Грантом изначально были предусмотрены гораздо большие деньги. Но здесь, как раз, Отто незаменим, у него везде есть связи, а если нет связей – то ему нужно немного времени, чтобы эти связи найти. К сожалению, с научной стороны этот клад не имеет большой ценности, вернее, почти совсем никакой. Займет найденный предмет свое место в подсобке музея, или в лучшем случае, постоит немного в общем зале среди остальных экспонатов. Да и среди коллекционеров, реальных коллекционеров, мало найдется таких, кто им реально заинтересуется. А вот такие как тот, о котором говорил Отто как о своем патроне, – такие выложат хорошие деньги за кусок бумаги с долговой распиской какой-нибудь монаршей персоны средневековья, чтобы положить ее под стекло в своей гостиной и показывать ее своим гостям, демонстрируя тем самым древность своего рода. Плесни ко мне еще коньячку!

Стефани победила утку и принялась за салаты из морепродуктов.

– В любом случае, мы ничего не проиграем. Ты посмотришь все достопримечательности в окрестностях Будвы. Я уверена, что Марк спрятал клад где-то недалеко, в пределах пешего полудневного перехода. Они, скорее всего и устраивали клад в светлое время, просто, место для него было выбрано неприметное в то время. Я думаю, максимум километров 5 от Цитадели.

– Я, если ничего не найдем, напишу отчет, опишу расходы. Разве что придется дополнить монографию – но это несложно.

– В случае, если мы клад не найдем, то в накладе останется Отто, такие люди, как его патрон, деньги не тратят попусту, да и репутация его может пострадать. Но, у него особое чутье на предметы старины. Он еще никогда не ошибался. И я уверена, что мы все-таки найдем то, что собираемся искать.

– Официант! – крикнула Стефани. И когда он подошел:– Еще одну такую же бутылку коняка нам с собой, и в пакеты, также с собой хорошей закуски на ваше усмотрение, которую не нужно подогревать.

Все это официант принес упакованным через 10 минут. Они вышли, так как Глеб не знал дороги в отель от этого ресторана, то он махнул рукой и к ним подъехало такси.

Поднявшись в отеле на второй этаж, Глеб замялся немного и спросил:

– В чей номер пойдем, в твой или в мой?

– Конечно в твой, у меня беспорядок. Ты иди, а я переоденусь во что-нибудь по проще.

Глеб зашел в свой номер. Аккуратно разложил на столе все, что им дали в ресторане. Выглядело все очень аппетитно. Посидел немного в кресле, минут пять, не больше. Достал из шкафа простую одежду и пошел в душ.

Душ его немного отрезвил, коньяка он выпил изрядно. Мысли постепенно стали выстраиваться в одном направлении. Тревога, которая сидела в нем весь этот вечер, постепенно растворилась. Шаг за шагом он анализировал их возможные действия и возможные последствия. И ничего плохого он так и не обнаружил. Права была Стефани – если кто и проиграет в этой игре, то это только Отто. Отто его не волновал, его не волновала его репутация, возможно в пустую потраченные деньги патрона. Глеба волновала только Стефани и ее безопасность. Успокоившийся, повеселевший, он вышел после душа в халате. Направился к стулу, на который он положил одежду, чтобы одеться. Но, не успел. Раздался негромкий, но настойчивый стук в дверь. Глеб побежал открывать – перед дверью стояла Стефани. Она была в таком же халате, как и он. Наверное, все халаты в отеле были одинаковые. Через плечо у нее висело полотенце, а в руке была зубная щетка.

– Я не буду занимать твое полотенце, поэтому принесла свое. А зубная паста, я думаю, у тебя найдется, – выпалила она на пороге и моментально проскочила в душ. – Я душ обычно принимаю долго, поэтому быстро меня не жди, займись своими делами.

Дел у него было немного, скорее, даже вообще никаких дел не было. Он не стал переодеваться, резонно подумал, что Стефани то пришла в халате, и ей, неверное будет не очень удобно, если он переоденется. Хотя, Стефани неудобно не будет. Она относилась к числу таких людей, которые любую ситуацию меняют под себя. Непонятно, как это у нее получается. Наверное, это от природы. «Надо будет у нее спросить, может у нее в роду была какая–нибудь пробабка-ведьма?». Занятый такими вот несерьезными мыслями, он незаметно задремал.

Проснулся он от того, что его что то щекотало по носу. Стефани водила по его лицу поясом от ее халата.

– Наконец-то! Я уже целый час так стою!

Глеб не поленился и посмотрел на часы.

– Не обманывай, прошло всего 10 минут, как я задремал.

Стефани отошла от него на два шага, потянулась как кошка и скинула халат.

– Ну как я тебе!

– Хороша! Ты просто ведьма!

– Да, я злая страшная ведьма! Я думаю, что коньяк и закуски нам сегодня больше не пригодятся. Иди же ко мне… – зашипела она и вытянулась на кровати…

Глава 8. Подготовка к поискам клада.

Весь следующий день Стефани была занята подготовкой к поискам клада. Глеб был предоставлен сам себе. Так как в городе он все, что ему было интересно, посмотрел, то он дал себе возможность поспать. Затем он вспомнил о необходимости покупки подарка для дочери – плаща. Такими бытовыми вопросами он не стал беспокоить Стефани, а спросил в администраторской у Марты, где здесь подходящий магазин верхней одежды. Получив исчерпывающий ответ, Глеб направился в указанном направлении.

Как он заранее и предполагал, самое главное для него – это было найти молоденькую продавщицу в отделе верхней одежду, которая ростом и комплекцией была очень похожа на его дочь Дарью. Но с этой задачей он справился быстро. И терпеливая продавщица позволила надеть на себя с десяток плащей. Наконец, Глеб выбрал то, что он искал. Так как из одежды ему было ничего не нужно, то все усилия он направил на то, чтобы подобрать подходящую одежду кладоискателя для Стефани. Как он предполагал, им придется исследовать подземелья и нечто подобное. А подходящей одежды у нее скорее всего не было. Ему понравился один комплект, который состоял из куртки свободного покроя и удобных брюк. Все эти предметы были оформлены достаточным количеством карманов и застегивались на молнии.

Он не стал ждать вечера и вернулся в отель. Постучал в дверь номера Стефани. Ждать пришлось недолго. Стефани открыла дверь с телефоном у уха, не прерывая разговора, она махнула рукой Глебу, чтобы тот заходил. На столе в ее номере был страшный беспорядок – бумаги, папки, сверху карта Будвы и окрестностей. Несколько раз Стефани пыталась заговорить с Глебом, когда заканчивала один телефонный разговор. Но тот же телефон звонил опять. После третьей неудачной попытки вмешаться пришлось Глебу. Он выхватил у нее из рук телефон и нажал кнопку выключения питания.

– Пусть думают, что ты ищешь зарядку!

Стефани аж рот открыла от такой наглости. Но потом гнев сменила на милость.

– Правильно сделал! Я хоть передохну немного. Это все из института звонят. Не понимаю! Как будто бы мы откопали неизвестную пирамиду! Клад на копейки – а шума столько! Наши институтские бюрократы еще попытаются дополнительный грант у Евросоюза получить!

– На вот, примерь! Я тут дочери подарок покупал, ну и подумал, что у такой столичной красавицы скорее всего нет подходящей одежды, чтобы изучать подвалы и подземелья! Купил тебе вечерний прикид для наших будущих приключений. Тебе понравится! – и протянул ей пакет с одеждой.

Надо было видеть, с каким выражением лица Стефани вытаскивала одежду из пакета. Она вдруг неожиданно всхлипнула:

– Представь, но ты первый мужчина, кроме моего отца, который купил мне одежду. Ты абсолютно прав, одежды, чтобы изучать подвалы и подземелья, у меня нет. Я сейчас же ее быстро примерю. Подожди! – она закрылась в ванной.

Наконец ,Стефани вышла и покрутилась перед Глебом:

– Ну как я в этой одежде? Мне очень удобно, с размером ты угадал. Так.. на ноги у меня есть что одеть, на голову – есть бейсболка. Есть нетолстый свитер, как раз под эту куртку. Все, я готова к приключениям. Дай я тебя поцелую в щеку! Ты мой спаситель! … А теперь иди, я сегодня ни на что не способна, кроме звонков по телефону и электронных писем. Надеюсь, к вечеру я всю эту бюрократию разведу, и смогу спокойно выпить вечерний кофе.

Глебу ничего другого не оставалось, как покинуть номер Стефани. Он не стал придумывать себе новые маршруты для изучения Будвы – просто спустился к морю и посидел до захода солнца в прибрежном кафе. Лицом он сидел естественно, к морю. Смотрел вдаль, где небо соприкасается с морем. Смотрел вблизь – на небольшие яхты, маленькие катера, серфингистов и серфингисток. Ему совсем не было скучно. Разве может наскучить море!

Как ни странно, но море вытесняло из его головы Стефани. Он поймал себя на этой мысли, и даже испугался. Неужели живой человек может отойти на второй план перед этой красотой?! Неожиданная мысль пришла в его голову. Он вспомнил книги, прочитанные давно про приключения пиратов, мореплавателей. И с ужасом отметил, что женщинам там места не было!

– Мне, наверное, уже хватит смотреть на море! – подумал он вслух – Иначе все остальное отойдет на второй план…

Он пошел прогуливаться по вечернему приморскому бульвару – это он так про себя назвал то ли набережную, то ли тротуар, тянущийся вдоль берега. Наверное потому, что уже был не сезон для купания, жизнь с заходом солнца стала перемещаться с водной глади в укромные кафе и рестораны города. Посмотрел на часы – времени до ужина оставалось как раз, чтобы ему не спеша дойти до отеля.

В ресторан отеля он зашел на минуту раньше Стефани. Он остановился в дверях и решил осмотреть зал в поисках Стефани. Но через несколько мгновений получил несильный толчок кулаком в бок:

– Ты что стоишь как истукан? Кто будет пододвигать мне стул! Ну-ка быстро иди к нашему столику, пока какая-нибудь местная супружеская пара его не заняла! – раздался знакомый смех у Глеба за спиной.

Когда они разместились за своим столом и им принесли ужин, Глеб спросил Стефани тихим голосом:

– Никак не могу понять, как Отто узнал, что мы нашли план! Видеокамер в комнате не было. Ты никому не звонила, я никому не звонил. Как ты думаешь?

Стефани не торопясь прожевала кусок поджаренной колбаски, запила его газированной водой, и только потом ответила:

– Смотри, у меня нет сотового телефона отеля, а у тебя есть. Когда тебе его Марта дала? До того как мы с тобой познакомились, или после?

– Ну… В первый мой вечер здесь, я ужинал с тобой. Мы хорошо подружились, я так думаю. Со стороны могло показаться что… Что могло показаться со стороны?

–Ничего хорошего для моей репутации со стороны показаться не могло! – Добавила строгости в голосе Стефани. – Мои все гаджеты и девайсы проверенны. Там ничего шпионского нет. В твоих гаджетах и девайсах тоже шпионского ничего быть не может – та приехал из другой страны. Но Отто, он очень хороший охотник. Он не мог меня оставить без контроля. А ты оказался как никто другой кстати. У тебя же есть телефон отеля? Ты когда его взял?

– Марта мне дала на следующий день, когда я пошел в город.

– Все понятно – прослушка в телефоне.

– Так его сейчас выкину! – вскрикнул Глеб и уже полез в карман куртки за телефоном .

– Стой! Зачем выкидывать? – Стефани полезла в свою сумку и достала небольшую железную коробку, как раз размером с телефон. Она открыла коробку и высыпала на салфетку содержимое – там оставалось штук пять леденцов.

– Вот, возьми, положи телефон в эту железную коробку, в ней он нас подслушивать не сможет. А если понадобится позвонить – то достанешь и позвонишь.

– Как то ты очень спокойно относишься ко всему этому! – удивился Глеб.

– А как мне к этому прикажешь относиться? – парировала Стефани – Да и потом, я чувствую себя защищенной, пусть таким своеобразным образом, но все-таки под защитой!

– Телефон у меня был включен и в ту ночь… ну… когда ты пришла ко мне в номер!

– Уф… Ты как красная девица! Хочет – пусть слушает Отто наши охи – вздохи. Только, насколько я его знаю, ему это совершенно не интересно. У него есть и была и, скорее всего, будет, только одна любовь – к старинным предметам и артефактам.

Глава 9. Поиски клада на острове и в Цитадели.

На следующий день в условленное время Стефани и Глеб вышли из отеля – темно-синего BMV не было, но недалеко стоял огромный джип. Стефани не раздумывая направилась к джипу – и не ошиблась, дверь открылась и Отто чинно открыл перед ней заднюю дверь.

– Фрау Стефани, вы выглядите именно так, как и должна выглядеть Лара Крофт – расхитительница гробниц. – пошутил Отто.

– Спасибо! – ответила Стефани – у вас, надеюсь, припасены кирки, лопаты, ломы?

– Зачем! Что Вы, это вчерашний век. У нас припасен маленький экскаватор!!! – пошутил Отто и все разом рассмеялись.

Помощник Отто завел мотор, и они поехали.

Первым молчание прервал Глеб. Он тихо спросил у Стефани, куда они едут. Она ответила тоже тихо, хотя можно было и не шифроваться – русскую речь ни Отто ни его помощник не понимали.

– Едем мы туда, где ты уже был. Извини, я тебя не предупредила, закрутилась совсем вчера. Мы с Отто договорились посмотреть вначале в Будве все места, в которых могло быть это спрятано. Те места, которые был построены в те времена, в 14 веке или раньше. Все, что построено позже, смотреть нет никакого смысла. А когда посмотрим в городе – примемся за окрестности, так примерно до пяти километров от Будвы, дальше искать, на мой взгляд, не надо. Первым в нашем списке остров Святого Николая. Там есть небольшая церковь, но она построена позже. Но вокруг нее могилы. Там хоронили рыцарей – участников крестовых походов, умерших от чумы. Сейчас нечего бояться якобы захороненной там чумы. Если там в этих могилах что-то и осталось – так только кости. А для того, чтобы что-то спрятать – это очень хорошее место.

– Только, я даже не представляю, как мы будем там искать. Могилы еле видны, может на дерево залезем, чтобы было лучше видно. Отто, у вас нет припасенного воздушного шара, чтобы мы могла смотреть сверху? – пошутила Стефани.

И напрасно пошутила, ответ последовал незамедлительно и поставил ее в неловкое положение:

– Конечно, есть летательный аппарат. Только не воздушный шар, в дельтаплан с мотором. Вы поднимитесь со мной, фрау Стефани? – вполне серьезно ответил Отто.

Она такого не ожидала.

– Не перестою Вами восхищаться, Отто! Я не удивлюсь, если у Вас ракета где-нибудь здесь припасена! Но не надейтесь! Я летать не буду. Моя жизнь имеет очень большую ценность для науки! Я буду ходить по земле среди могильных плит!

– Не буду настаивать! Но Вы зря отказываетесь, второго такого случая может и не быть.

– А вы, Глеб, как на это смотрите? Не хотите получить удовольствие полюбоваться видами с высоты птичьего полета? Хотя, нет, я Вас собой не возьму. Вы тяжелее Земана, а это очень важно для воздухоплавания! А самое главное – вам придется не на могилы смотреть – а смотреть на фрау Стефани. Далеко от нее не уходите – она любит всякие приключения, залезет куда-нибудь или провалится в какой-нибудь подземный ход! Будьте начеку, она на вашей совести!

– Это действительно так? Тебя тянет на всякие приключения? – шутливым тоном спросил Глеб.

– Эх… Ничего с собой не могу поделать! Как только во мне просыпается дух археолога – все, пиши пропало. Не успокоюсь, пока не исследую каждую щель и нору. А уж если склеп обнаружу!!! Отто прав, следи за мной. В таких местах я о безопасности напрочь забываю.

Они подъехали не на городскую пристань, откуда два дня назад Митко забирал Глеба, а гораздо подальше. Там был довольно большой кусок песчаного пляжа, и никого из посторонних не было. В воде была моторная лодка, в ней сидел человек. Отто все организовал.

– Фрау Стефани, вон ваш транспорт, – сказал Отто, показывая на лодку. – Он вас отвезет на остров, будет ждать столько, сколько нужно, и привезет обратно сюда. А мы с Земаном развернем наш аппарат и поднимемся отсюда, места нам здесь хватит, и ветер сейчас хороший – слабый, ровный и теплый. До обеда управимся?

– Скорее всего да, – ответила Стефани, и затем Глебу – Пошли быстрее, времени у нас не много – а закоулков там много.

Во второй раз Глеб приплыл на остров святого Николая. Стефани не дала ему времени полюбоваться красотами моря, гор… Схватила его за руку и почти бегом потянула вверх повыше пляжей к церкви.

На взгляд Глеба, церковь ничего интересного из себя не представляла. Кроме древних камней, из которых были выложены стены, и небольшого алтаря – смотреть было не на что. После богатого убранства православных храмов, а Глеб изредка, но ходил в церковь, аскетизм католических храмов вызывал недоумение. Почему такое кардинальное отличие? Тем более старинная церковь на острове, где никто постоянно не жил. Глеб сфотографировал снаружи и изнутри раза четыре и вышел на воздух.

Стефани была права, когда сказала ему, что задача у них не из легких. Могил вокруг церкви было много, но отличить их от простых холмов земли или груды камней было не просто. Надгробий почти не было. «Там где есть надгробия – там, скорее всего, был похоронен богатый человек. Чума не щадила никого, ни богатых, ни бедных. И старинная похоронная команда не особенно подбирала места. Где захотели – там и закопали» – подумал Глеб.

Стефани, между тем, с видом настоящего художника, медленно прохаживалась между могил, иногда возвращаясь к тому же месту по нескольку раз, только с разных сторон. Склоняла голову, прищуривалась, словно прицеливаясь. Она осматривала могилы под разными ракурсами. Оно и понятно, время делает свое дело. Прямоугольники, нарисованные на бумаге ругой брата Марка, со временем могли превратиться и в овалы, и в треугольники, и в просто могильные холмы. Если только на схеме были нарисованы именно могилы, в чем Глеб сомневался изначально, хотя никому об этом не говорил.

Он не мешал ей, не отвлекал. Старался незаметно и неслышно подойти с той же стороны, что и она и сфотографировать то место, на которое она смотрела с того же ракурса. Увидев, что он делает, Стефани оставила свои неудачные попытки получить снимок хорошего качества со своего айфона. Панорамный объектив с солнцезащитной блендой и цветными фильтрами внушал уважение у всякого, кто мог видеть эту фотографическую мощь. Выбрав нужный ракурс, Стефани махала рукой Глебу, показывала направление и отходила дальше. А он с ее места делал несколько снимков.

Незаметно прошел час их хождений среди могил. К этому времени они сделали первый относительно быстрый обход всех могил. Их внимание привлек только один участок, на котором расположение могил было похожим на план. Они сделали маленький перерыв на чашку кофе из термоса.

– Ты астрономию в школе изучал хорошо?

– Та же знаешь, таких как я всегда привлекают точные науки. А отдых в летних пионерских лагерях должен был научиться ориентироваться по Большой Медведице.

– Отлично! А как насчет созвездия Ориона? У Марка в плане написано « на среднюю звезду пояса Ориона в конце второй стражи». Это в какую сторону?

– Если я точно запомнил твой рассказ о тамплиерах, то они поворачивали на пояс Ориона как раз в конце второй стражи, и это было по их маршруту почти на Юг.

– Так.. понятно. – сказала Стефани. Она встала, взяла в руки свой айфон. После недолгих манипуляций она торжественно произнесла – Юг – это вон в той стороне!

– Ух ты – сказала Глеб удивленным голосом – И для этого так долго надо было что-то крутить в телефоне? Сейчас время к обеду, солнце вон там, значит и Юг тоже там.

–Это ты по-простому определил – по-пионерски. А я то точно нашла направление, по-научному! Кто прав?

– Конечно же ты! Кто бы спорил! Только что твой айфон показывает, что мое солнце – все равно в том направлении обрыв и на том расстоянии, которое указал в плане Марк, ничего кроме пустоты быть не может.

– Да, это точно. А жаль, почти что клад нашли. – с горечью произнесла Стефани.

В это время над их головами раздался приближающийся шум мотора. Они подняли головы – к ним приближался дельтоплан Отто. Не долетая до них, дельтоплан начал делать круги. Им было даже видно, как Отто, который находился сзади, что-то делал с каким-то аппаратом. Иногда, когда позволял угол обзора – солнце отражалось в оптике.

– Отто как всегда – ничто от него не ускользнет. Он решил снимать сверху в разных спектрах. Надо ему позвонить, сказать, чтобы он внимательно заснял это место. – Стефани достала телефон и соединилась с Отто. Ей пришлось очень громко кричать, так как шум мотора дельтоплана с трудом позволил Отто понять то, что она от него хотела.

Дельтоплан сделал над ними три круга, что вероятно позволило Отто заснять это место во всех цветах и спектрах. Затем круги его стали шире, и он окончательно развернулся и полетел к берегу.

– Ну все, по видимому нам тоже пора идти? Как ты думаешь? Или здесь есть еще что посмотреть?

– Нет, здесь больше смотреть нечего. Вода в море уже холодная, купаться я не буду. Поэтому поехали тоже назад. Посмотрим, что нам покажет чудо оптики, которое Отто где-то сумел достать!

Лодка их ждала в там же месте, где они ее и оставили. Молчаливый лодочник доставил их к месту, откуда они отплыли.

Там Отто и его помощник заканчивали разбирать, сворачивать и помещать обратно в багажник нечто, что совсем недавно было дельтапланом.

Закончив с упаковкой летательного аппарата, Отто достал из машины раскладной столик, поставил его рядом, Земан вытащил и разложил четыре стула. На столе тут же оказались пачка разовых стаканчиков, пачка салфеток, четыре бургера, кола и сок.

– Фрау Стефани, Глеб – прошу к столу – нарочито торжественно сказал Отто. – Хотя обед и не богатый, но в нашем положении кладоискателей на большее рассчитывать не приходится.

– Точно, точно – ответила Стефани – По правилам жанра теперь ресторан может быть только в одном случае – при успешном окончании мероприятия. Да, Отто?!

– Ну, что Вы, Стефани! Вы своим присутствием даже скромный пикник превращаете в праздник!

– Все равно, спасибо, Отто. Хороший перекус нам не помешает.

Все принялись за дело, каждый налил себе колы или сока, по вкусу и взял по бургеру. Некоторое время царило молчание, все были заняты едой. Прошло немного времени, бургеры были съедены, и можно было поговорить.

– Что Вы увидели с Земаном сверху, Отто? Что-нибудь привлекло ваше внимание – нарушил молчание Глеб.

– Пожалуй нет,– ответил Отто – Кроме того места, на котором Вы стояли и про которое мне по телефону сказала фрау Стефани, – ничего похожего на место на плане брата Марка мы не увидели. Мы, поменяем немного наши планы. Это оборудование, которое я достал на время, требует специального компьютера для просмотра снимков в разных спектрах. Этот компьютер у меня в офисе.

– Браво! Отто! Вы и офис арендовали! Ну Вы и размахнулись! – пошутила Стефани.

– Понимаю… Как Вы целый день сочиняли письма и меморандумы своим институтским бюрократам… Вы же делали из мухи слона! Это правило – нужно убедить руководство в значимости мероприятия. Так и я. Я же должен оправдать деньги… Вернее, показать патрону, что я предпринял все что можно, подключил все возможности, для достижения цели. Я ведь понимаю, что может быть мы и ничего не найдем. И в этом случае я продемонстрирую патрону эти снимки в видимом, и невидимом инфракрасном и ультрафиолетовом спектре. Это его утешит. Покажу ему счета за аренду дельтаплана, офиса, оборудования… И, даже если он и ничего в результате не получит, но он будет все равно удовлетворен тем, что его деньги пошли на благое дело. Я думаю, что в этом случае он своим гостям будет показывать не артефакты под стеклом, а наши фотографии, показывать презентацию – отчет о нашей экспедиции. И, неизвестно еще, что произведет на его гостей большее впечатление.

– Отто, дай я тебя поцелую, какой-ты умница! – засмеялась Стефани – Ну и хитрый же ты!!!

Она чмокнула его в щеку. И хорошее настроение вновь вернулась ко всем четверым.

– Но,– продолжал Отто – Снимки смотреть и анализировать мы будем завтра. А сегодня что?

– Сегодня мы исследуем до конца старый город и Цитадель – сказала Стефани. –У нас есть еще пол дня. Мы поднимемся вверх по лестнице и пойдем – я с Глебом налево, а вы – Отто и Земан направо. У нас есть фотоаппарат, у вас тоже. Будем идти по кругу навстречу друг другу, внимательно всматриваясь в могилы, каменные плиты. Будем фотографировать то, что возможно будет похоже на место указанное в плане. Если отбросить в сторону рекламные проспекты для туристов, то в городе кроме острова, где мы были, есть только одно место, которое сохранилось с времен крестовых походов – это Цитадель.

– Согласен с Вами, фрау Стефани! Пока еще солнце не село, предлагаю начать наши поиски.

Они поднялись к Старому Городу и повернули каждый в свою сторону.

– Я так думаю, весь старый город нам смотреть незачем. Он много раз перестраивался после времен тамплиеров. Лет 150 назад было разрушительное землетрясение. Единственное место, которое осталось с тех времен, это кусок старого города возле Церкви Святой Девы Марии, там где я работала, и где мы нашли план. Поэтому пойдем быстрее туда и там все тщательно осмотрим,– предложила Стефани.

– Как скажешь, ты здесь хозяйка, – ответил Глеб. – Только мне кажется… Да нет, я почти уверен…

– Что такое? – остановилась Стефани и повернулась к Глебу.

– Мне кажется, что прямоугольники на плане Марка – это совсем не могилы. Ну… если бы я прятал клад, то совсем необязательно на кладбище. В те времена люди были очень суеверные. А эти предметы, ну, которые спрятал Марк. Эти предметы имели для них очень большую духовную ценность…

– Ну и что? Что ты этим хочешь сказать?

– Ну… Я бы не стал это прятать на кладбище или рядом с могилами! – выпалил Глеб.

Стефани замедлила шаг. Некоторое времямолчала.

– Пожалуй ты прав! Я бы, наверное, тоже не стала прятать это на кладбище. Но тогда наша задача усложняется, так ведь?

– Да, именно так. Прямоугольниками на плане могут быть обычные каменные плиты. И, если в те времена, они привлекли внимание Марка, например, своим цветом, или оттенком, или обработкой. То сейчас, по прошествии веков, эти отличия могли окончательно стереться.

– Да… Если следовать твоей логике, то эти прямоугольники, эти плиты, пусть каменные плиты, могут быть даже камнями в каменной кладке, например, монастырской или крепостной стены. Они совсем не обязательно должны лежать горизонтально на земле. Они могут располагаться вертикально на стене! Да. Да. Ты абсолютно прав. Тогда нужно очень внимательно осмотреть тот кусок крепостной стены, который остался нетронутым со времен тамплиеров. Есть такой кусок, я знаю, он как раз возле церкви святой Девы Марии.

Прошло часа два, не меньше. Казалось, на стене не осталось ни одного камня, который бы не был рассмотрен Стефани со всех сторон и под разными углами. Глеб ей не мешал. Он со стороны наблюдал за ее действиями. Временами она показывала ему на какое-либо место и он его фотографировал с разных углов.

Солнце уже клонилось к горизонту. Стефани забралась на верх крепостной стены, а Глеб был ниже и в стороне.

– Остановись!– крикнул он ей. – Повернись ко мне правым боком.

– Зачем?

– Не спрашивай, делай, что тебе говорят.

– Ну ладно, если это поможет нам найти клад…

– Поможет… Повернулась– молодец, хорошо… подними левую руку… еще.. Стоп. Теперь правую чуть ниже… Замри!– Глеб несколько раз щелкнул затвором Никона – Все, теперь спускайся…

Стефани спустилась и подбежала к нему, чтобы посмотреть – ради чего она там на стене выделывалась! На небольшом экране задней панели фотоаппарата она увидела себя, которая стоит вверху на стене и между ее рук находится солнце.

– Ну как? Нравится? – спросил ее сияющий Глеб.

– Очень нравится. Как это у тебя получилось? Я раньше пыталась заняться фотографией. Но оказывается, главное здесь не техника – а поймать момент. Мне очень нравится. Дашь мне ее потом, я распечатаю в большом формате и подарю его родителям. Отец давно от меня ждет чего-то такого, очень красивого. А что, я действительно еще красивая?

– Что ты, не просто красивая, а очень-очень! – сказал Глеб очень серьезно.– Я думаю, что на сегодня пора заканчивать. О! Вон, смотри, Отто с Земаном подходят.

– Как успехи, фрау Стефани? – спросил Отто – Мы, признаюсь честно, ничего подходящего не нашли, даже близко похожего на место на плане не нашли!

– Увы, мы тоже. Пора заканчивать?

– Да, на сегодня хватит. Завтра я заеду за вами и заберу вас в мой офис. Он, кстати, не далеко отсюда. Там мы все наши фото просмотрим еще раз на хорошем оборудовании. Ну и мне нужно писать отчет моему патрону. А Вам, фрау Стефани, творить ничего не нужно?

– Конечно нужно, и звонить, и отчитываться, и отправлять материалы первого дня исследований в институт!

– Ну, что же, тогда пойдем к машине, мы вас отвезем в отель!

За ужином они почти не разговаривали. Не было настроения. Признаться, Глеб, хотя и считал себя не очень старым и очень сильным, но после целого дня на ногах, чувствовал себя совершенно разбитым. Аналогично и Стефани. Закончив ужин, они без слов разошлись по своим номерам.

Придя к себе, Глеб принял горячий душ и уселся в глубоком мягком кресле, вытянув длинные ноги почти до середины комнаты. Он не включал телевизор, не включал свет, просто сидел в полудреме и наблюдал, как постепенно становится все темнее и темнее.

Вдруг в дверь его постучали. Не очень довольный тем, что его оторвали от важного занятия, а еще более недовольный своим состоянием – состоянием разбитого корыта, Глеб открыл дверь. Ничего не говоря, Стефани проскользнула мимо него, улеглась на его кровать и протянула ему небольшой флакончик.

– Не знаю как ты, но я чувствую себе прескверно. Видно, такая физическая нагрузка уже не для меня. Попробовала посидеть в сауне, немного стало легче. Но все равно – тело ломит и ноги выкручивает. Как завтра ехать к Отто в офис?

И продолжала:

– Последний раз мне делал массаж огромный негр, когда я была в Турции. И после его массажа я была как новенькая. Вся надежда на тебя и твои сильные руки. Вот тебе масло, вот тебе я, делай со мной что хочешь, но приведи меня в порядок!!!

– Слушаюсь и повинуюсь! – сказал Глеб – Подожди секундочку.

Он достал ту бутылку коньку, которая осталась после ужина в ресторане с Отто. Полагая, что Стефани не смотрит, хлебнул из бутылки немного и немного плеснул на руки. Растер рука об руку, пока не стало горячо, и подошел к Стефани.

– Ну что, попалась золотая рыбка? Ну, теперь берегись!

Как делать массаж он конечно не знал, но слышал, что вначале нужно разогреть тело жертвы. Поэтому, своими горячими руками он начал вначале слабо, потом сильнее, поглаживать ноги. Через несколько минут такой работы он услышал довольное урчание. Это его ободрило больше. И осмелел он окончательно.

– Ну-ка, снимай свой халат, он мне мешает!

Она не стала даже приподниматься. Просто подняла по очереди руки, чтобы он мог снять халат и выдернуть из-под нее.

Дальше процесс пошел веселее. Он довольно долго поглаживал ее всю, от пяток до макушки. Потом усевшись рядом с ней на кровати, стал разминать ее кости, постепенно увеличивая силу. Каждый сеанс разминания он заканчивал сильным поглаживанием. Потом отходил, делал глоток коньяка, смотрел со стороны на свою работу, смачивал руки коньяком, растирал их, когда они становились горячими, лил на них хорошую порцию масла и снова приступал к своей работе.

Стефани только постанывала и урчала как довольная кошка.

В конце концов Глеб окончательно устал. Он накинул на Стефани ее халат, укрыл ее одеялом и вышел на несколько минут в душевую, чтобы помыть руки. Вернувшись, он увидел – Стефани спала. Он свернулась калачиком, укрывшись его одеялом. С него же сон как рукой сняло.

Глеб выключил свет, задернул шторы. Этого было достаточно – форточки были открыты, но на улице было тихо, ничего не мешало Стефани спать.

Вытащил из глубокой заначки маленький кипятильник и вскипятил воду, в диспенсере вода была не достаточно горячей для хорошего крепкого чая. Из той же заначки достал большой керамический бокал и небольшую баночку с хорошим цейлонским черным чаем. Через минут пять он удобно расположился в кресле напротив Стефани, наслаждался крепким сладким горячим напитком и смотрел на нее, смотрел и думал…

«Наверное, у меня закончился процесс акклиматизации» – подумал Глеб. Он сам себе удивлялся – дома он никогда так рано не ложился спать, как здесь. Сегодня все стало на место. Он сидит в кресле и спать ему совершенно не хочется. Даже на усталость и боль в суставах он не обращает внимания. Он смотрит на спящую немолодую, но очень красивую женщину, и хочет понять, что же с ним происходит, куда это его приведет. «Исконно русский вопрос – что делать!». Он пытается покопаться поглубже в своих чувствах, попытаться разобраться. Зачем она ему… Зачем он ей… Что это у них – курортный для него и командировочный для нее роман. Или нечто большее?

Бокал с чаем постепенно пустеет, мысли его копают все глубже и глубже. Как он ненавидит себя за вот это постоянное копание в своих мыслях! Есть же люди, которые живут легко, спокойно, довольствуются текущей минутой счастья, и не думают, что будет завтра. А его бог наградил! Не может он думать только о сиюминутном. Ему надо думать вперед, что будет потом, что да как. Как сделать, чтобы было лучше. От этих мыслей он устал еще больше, чем сегодня за весь день поисков клада.

Никакого ответа он не нашел. Да и какой может быть здесь ответ? Успокоил себя тем, что ничего плохого с ним не происходит, никому больно он не делает. А что будет дальше – будет день – там будет видно. Не стал мыть бокал, чтобы не шуметь водой, улегся рядом сбоку от Стефани, укрылся покрывалом, не стал стягивать с нее свою половину одеяла, и, не уснул, нет, в такие ночи он не спал, – он провалился в некую полудрему полусон.

Глава 10. Поездка за продуктами. Колдунья Мария.

Утром он проснулся тоже очень рано. Посмотрел на часы – было около 5 часов. Пробовал уснуть дальше – ничего не получалось. Пролежав с открытыми глазами около часа, он окончательно встал, тихо оделся, чтобы не разбудить Стефани. На связке ключей от номера от входной двери ключей оказалось два. Это он еще раньше заметил. Глеб снял один ключ взял с собой, а связку положил на стол на видное место – чтобы Стефани увидела. Вышел из номера, спустился вниз и вышел из отеля. На входе в отель никого не было, входная дверь была открыта. Глеб решил прогуляться немного и обошел отель с задней стороны.

В гараже под навесом он увидел Николу, хозяина отеля. Тот возился вокруг не нового грузовичка. Капот у того был открыт, а сам грузовичок стоял на яме. Что-то до боли знакомое и родное екнуло в груди Глеба – как давно он не копался вот так в двигателе старенького фольксвагена. Он подошел к Николе, положил руку на его. Никола выпрямился, увидев Глеба, улыбнулся и стал быстро рассказывать про проблему, которую ему надо решить. Глеб мало понял, Никола слишком быстро говорил. Неожиданная мысль пронзила Глеба и он сказал Николе на немецком: «Может по-немецки у нас лучше получится?». Никола аж расцвел, оказывается, он тоже немного знал немецкий, также немного, как и Глеб.

– Нужно ехать в деревню на ферму за продуктами, а что-то не в порядке с тормозами. Ехать в мастерскую еще рано. И за продуктами опаздывать нельзя, там все приготовлено, мясо, молоко, овощи, вино! – сокрушался Никола.

Глеб заставил его сесть в машину и завести, а сам спустился в яму, взяв фонарь, которым Никола светил под капотом. Там Глеб приподнял тормозные колодки на каждом колесе. Вылез из ямы и сказал Николе, что если у того найдется пара новых колодок и два литра тормозной жидкости, то они управятся минут за 30. У Николы нашлись две пары колодок и три литра жидкости. Работа началась.

После поочередного снятия каждого колеса и замены тормозной колодки, они стали менять тормозную жидкость.

Никола, а он, судя по всему, механик был никудышный, сидел в машине и то нажимал на педаль тормоза, то отпускал по команде Глеба. А Глеб тем временем убирал воздух из тормозных цилиндров. Когда он закончил с последним колесом, неожиданно перед ним в просвете между кузовом машины и ямой нарисовалась смеющаяся голова Стефани.

– Я тебя нашла! Я так и подумала, почему-то, что ты здесь!

– А где твои красивые ножки, покажи их, а то я буду думать, что разговариваю с духом а не с тобой!– в тон ей шутливо ответил Глеб.

– Вот они, мои ноги, я их спрятала за колесом, чтобы напугать тебя.

– У тебя это получилось. Ну, мы закончили, можешь ко мне сюда спускаться, я покажу тебе, что находится под днищем у машины. У тебя же есть машина?

– Машина есть, только я под ней не лазаю, я и бак топливный не разу не открывала. Только двери. Зачем мне туда лезть. Это не для меня. Я все равно там ничего не пойму и не запомню. Вот так ты ремонтировал свою старенькую машину, на которой работал таксистом, да?

– Да, хорошее было это время– Глеб вылез из ямы и вытер руки. – Отпусти меня, хозяйка сегодня с Николой в деревню, он за продуктами едет, а я посмотрю вашу деревню?

– Отпускаю! Тем более, что мне предстоит сегодня весь день писать, звонить. Тебе будет скучно. А фото мы и без тебя посмотрим. Только скажи, как мне их с твоего Никона скачать, а то Отто позвонил, он приедет через несколько минут.

– У Никона сбоку есть крышечка, откинь ее, там будет карта памяти. Все вчерашние фото я на нее записывал.

– Хорошо! – она чмокнула его в щеку – ключи я оставлю у администратора. Привези что-нибудь вкусное, настоящее, деревенское. Да, кстати, как ты с Николой общаешься, он русского не знает совсем?

– Мы с ним по-немецки. И моих и его знаний нам хватает!

– Интересно, как это вы догадались! Только в деревне по-немецки не говорите. Там этот язык не любят. Помни это.

Когда Стефани ушла, Никола развернул узелок тут же рядом с машиной, и они с Глебом поели простой еды – хлеб, картошка и яйца.

Пока Никола мыл машину, Глеб сходил к себе, одел куртку, взял с собой свою походную сумку.

Дорога им предстояла по здешним меркам длинная – пол часа езды! Когда выехали из города на прямую дорогу, Глеб сел за руль а Никола показывал ему все, что встречалась по сторонам и отвечал на вопросы Глеба. Получалось у них довольно сносно, во всяком случае, они понимали друг друга. Начав объяснять по-немецки, Никола быстро заводился, переходил на сербский и говорил без умолку до тех пор, пока Глеб его не останавливал. Так как дорога в это раннее время была почти пустая, то Глеб больше времени рассматривал все, что находилось вокруг.

Он включил радио и настроил на музыкальную радиостанцию. Это помогло ему отвлечься от болтовни Николы и необходимости хотя бы изредка отвечать ему, чтобы показать, что он его слушает. Придорожные деревни постепенно снимали с себя туристический лоск и стали очень походить на русские. Разница была только в чистоте, ухоженности. Здесь не было больших полей – горы вокруг, хоть и не высокие, все же не давали места для больших ровных пространств. Но каждый подходящий для посевов кусок земли был обработан. В большинстве урожай был собран и сложно было судить по убранному полю, что здесь росло. Там, где ровного места было совсем мало, террасами вверх или вниз уходили виноградники. «Дикие деревья, наверное, остались только на самых вершинах этих невысоких гор» – подумал Глеб.

Главным отличием здешних домов были крыши. Они теперь были не под яркой пластиковой черепицей, а под обычной черепицей из обожженной глины. Но все же, это была исключительно черепица, а не какое-нибудь стальное покрытие. Глаз его отдыхал. Он поймал себя на мысли, что кроме, конечно, моря, второе, на что он мог смотреть долго и не уставая – на эти деревенские пейзажи.

Вскоре они приехали. Свернув с главной дороги в сторону и проехав небыстро минут десять, они остановились у ворот крупной усадьбы, так про себя ее назвал Глеб. Никола, не выходя, позвонил по телефону и через несколько минут к ним вышел немолодой сухощавый мужчина, открыл ворота, пропустив их машину, и снова закрыл и пошел вслед за ними. Никола показал Глебу, что нужно подъехать к небольшому ангару. Когда Глеб остановился, Никола вышел, открыл двери фургона и пошел навстречу тому, кто им открыл ворота. Насколько Глеб понял, тот и был родственником Николы и хозяином всего вокруг.

Никола представил Глеба хозяину усадьбы, сказав, что он русский турист. Недоверие, которое вначале Глеб читал в глазах хозяина, сменилось доброжелательностью. Хозяин, конечно, не говорил по-русски, но на сербском он говорил четко и не быстро, не то, что Никола. Поэтому почти все, что ему говорил хозяин, Глеб понял. Хозяин показал рукой вокруг всей усадьбы и сказал, что Глеб может ходить везде и смотреть все что хочет, собак можно не бояться, на день их запирают.

Неожиданно, до них стали долетать странные звуки. Не то рев, не то стон большого животного. Глеб вопросительно посмотрел на хозяина. Тот сказал, что в том дальнем строении, которое является конюшней, уже второй день не может ожеребиться кобыла. Силы ее на исходе, уже и ветеринар был у них, ничего сделать не мог. Сейчас там старая Мария, местная знахарка и колдунья. Если и она не поможет, то придется резать живот кобыле, чтобы спасти либо ее, либо жеребенка. Поэтому сейчас в усадьбе не видно людей, почти все в конюшне, ждут, чем это все закончится.

Хозяин и Никола пошли в ангар, возле которого остановилась их машина, чтобы загружать продукты. А Глеб походил немного возле машины и, непонятно почему, но пошел в конюшню.

По мере приближения к конюшне, звуки стали все громче, иногда это был храп, иногда хрип, которые переходили в стон.

В конюшне было немного людей, скорее всего во всей усадьбе было немного людей, так как кроме как в конюшне, Глеб не увидел ни одного человека вокруг. Зрелище было не веселое. Люди окружили полукольцом ясли, в которых на сене лежала гнедая кобыла с большим животом. Периодически бедное животное хрипело, стонало, по телу ее пробегали конвульсии. Женщины, которые стояли вокруг, платками вытирали слезы из глаз.

Возле кобылы находилась старая, но крепкая женщина. Одета она была так же как и все, только на голове у нее был платок, который завязан был каким-то особым способом. Колдунья Мария проделывала некоторые манипуляции над животным, прижимала свои ладони к разным местам лошади, то прикладывала ухо к ее животу.

Колдунья встала и внимательно осмотрела людей, стоящих вокруг. Взгляд ее был недобрый. Из слов, которые она говорила, Глеб с трудом понял, что на всех, кто здесь стоит наложено что-то вроде порчи, поэтому никто не может ей помочь. Неожиданно ее взгляд остановился на Глебе. Она быстро сорвалась с места и бросилась к нему. Он ничего не успел сообразить, как она взяла его за руку и потащила, именно потащила а не потянула, к лошади. Приговаривала, что только на нем ничего не «лежит» и поэтому только он может ей помочь.

Подведя Глеба к лошади, она больше знаками показала ему, что он должен поднять голову лошади. Это было не просто, голова была тяжелая, но лошадь не сопротивлялась. Глаза бедного животного были полузакрыты, на губах засохла пена. Из горла вырывалось прерывистое очень тихое дыхание. Глеб поднял ее голову так, чтобы Мария смогла влить ей в горло содержимое небольшого кувшина. Почувствовав жидкость на губах, лошадь стала судорожно глотать, словно жажда иссушила ее всю изнутри. Часть жидкости вытекла на землю, но все же достаточно зелья попало по назначению. Глеб положил ее голову на солому, которой был выстлан пол, и сверху положил свои руки. Так он мог чувствовать слабую жизнь в теле животного.

Зелье стало действовать. Через несколько минут звуки лошади изменились. В них появилась сила, наверное это была последняя попытка лошади разродиться. Глеб по приказу Марии прижал голову лошади к земле, а Мария шепча не то молитву, не то заклинание, поглаживала живот лошади. Неожиданно лошадь напряглась и задрожала, по животу прошлись перекаты, Мария быстро подбежала к ней со стороны хвоста, схватило рукой за что-то, как потом оказалось, за показавшее копыто жеребенка, и стала тянуть его со всех своих сил. В это время Глебу всем своим телом пришлось навалиться на голову и шею лошади, чтобы передняя часть ее тела была неподвижна и опиралась на землю. Чтобы последних сил хватило, чтобы сделать самое главное – вытолкнуть жеребенка из себя и дать жизнь и ему, и себе.

Вздох облегчения вырвался из груди сразу всех окружающих, Мария по инерции чуть не упала – она вытащила жеребенка из живота лошади, он лежал рядом окровавленный, но живой. Жива была и лошадь, она опустила голову без сил, но дыхание ее стало ровным. Она открыла глаза и посмотрела на Глеба. Взгляд этот был настолько осмысленным и выразительным, что Глеб поневоле наклонился к ее голове и прижался губами к ее лбу. В глазах лошади он прочитал благодарность и теплоту, словно это Глеб, а не сама лошадь, вернул к жизни два живых существа: ее и жеребенка.

К ним сразу подбежали две женщины с ведром воды и стали обмывать и жеребенка и лошадь. Когда жеребенок привстал на ногах, все увидели на лбу гнедого жеребенка белое пятно, как звезда.

Из шума, который моментально создали люди, до того стоявшие в тишине, Глеб уловил, что жеребенок со звездой на лбу – это к счастью и богатству.

Воспользовавшись поднявшейся вокруг суматохой радости, всем захотелось погладить жеребенка и лошадь, Глеб отошел в сторону и направился прочь из конюшни. Все, что с ним произошло, произвело на него очень сильное впечатление. Особенно он не мог забыть глаза лошади. Боль и печаль, даже саму смерть, в начале, и безмерную усталость, но огромное счастье в конце.

Неожиданно кто-то сзади потянул Глеба за рукав. Тот обернулся, перед ним стояла невысокая женщина его возраста, в руках у нее стоял небольшой поднос на котором была старинная граненая рюмка, полная до краев, и рядом лежал кусок хлеба. Женщина говорила только одно: «Спасибо, спасибо…». Глеб понял что нужно делать. Он поднял рюмку, сказал: «За жеребенка и за мать-лошадь!» и залпом выпил ее содержимое. На глазах его навернулись слезы – крепость напитка была не та, что ему наливали в корчмах по дороге в Будву. Это был настоящий деревенский самогон. Кусок хлеба очень выручил. Глеб пришел в себя через несколько минут, когда съел весь кусок хлеба. Женщина поцеловала его в лоб и сказала «На здоровье!».

Рюмка самогона очень помогла. Переживания улетучились и осталось только радость от рождения новой жизни. На ватных ногах он не спеша вышел из конюшни и присел на землю, прислонившись спиной к стене конюшни, полной грудью вдохнул свежий деревенский воздух. Мимо него пробежали в конюшню Никола и хозяин усадьбы. Лица у обоих были сияющие.

Прошло несколько минут, Глебу стало лучше. Первый шок от алкоголя прошел. Ноги окрепли, тепло разлилось по всему телу и прошел шум в голове.

Из конюшни вышла колдунья Мария. Она оказалась сухощавой и очень высокой. Лицо ее было очень уставшим, но в глаза горели счастьем. Она знаком показала Глебу, чтобы тот шел за ней. Тот вначале сомневался, стоит ему идти с Марией. Тем более, что хозяин усадьбы называл ее колдуньей. Видно нерешительность и сомнения отразились на его лице, так как Мария еще раз позвала его собой и сказала по-русски: «Не бойся! Не бойся!». Глеб пошел вслед за ней.

Они вышли из усадьбы не через большие ворота, в которые Глеб с Николой въехали на грузовичке, а через маленькую калитку в другой стороне забора. Эта калитка выходила на небольшую улочку между домами, которая бала даже не заасфальтирована, а посыпана гравием.

Как оказалось, дом Марии был недалеко, через два дома от усадьбы. Мария шла быстро, не оглядываясь. Глебу ничего другого не оставалось, как молча идти вслед за ней.

Когда они подошли к ее дому, то прежде чем открыть калитку во двор, Мария оглянулась на Глеба, и еще раз сказала: «Не бойся, пошли!».

Двор был небольшим. Когда Глеб вошел в калитку, то перед ним встал большой одноэтажный дом с очень высокой крышей, и потому с очень большой мансардой. Стоя в нерешительности, входить в дом или нет, Глеб искал взглядом Марию. Ее перед домом не было.

И только обернувшись направо, он увидел ее – она стояла перед входом в небольшую пристройку, невысокую, с пологой крышей и всего на два окна. Дверь была низкая, и Глебу пришлось наклониться, чтобы войти туда вслед за Марией. Внутри было чисто и светло, так как помещение было небольшим, то двух окон хватало, чтобы осветить его. Это был не хлев, не сарай, не амбар. Глебу трудно было определить, на что это было похоже. По отсутствию предметов быта, посуды, продуктов, мягкой мебели, можно было с уверенностью сказать, что здесь никто не живет. Но зато было большое количество комодов с ящиками, несколько сундуков. Стульев не было, были деревянные табуретки, вдоль одной стены расположилась тоже деревянная лавка. Запах был очень приятный – пахло засушенной луговой травой. Пучки этой травы были закреплены под потолком по углам. Висели иконы. Иконы были православные. В красном углу висела икона божьей матери с горящей лампадой. Это успокоило Глеба – ничего плохого под иконами совершаться не могло.

Что-то в этой комнате было не так, не так как в обычных домах. И только через некоторое время Глеб понял, что же было не так. Не было электрических лампочек, нигде не было. Но в каждом помещении, а прихожей, и большой комнате, куда они вошли, стояли масляные лампы. Старые масляные лампы. Не лампады, не свечи, не керосиновые, а именно масляные старые закопченные лампы.

«Это, скорее всего, помещение, где Мария занимается своим знахарством, и молится» – подумал Глеб. Слово «колдовство» совершенно не соответствовало той чистоте и иконам, которые здесь были.

Мария знаком показала Глебу, чтобы он сел на лавку и подождал. А сама она стала по очереди открывать ящики комодов, словно что-то искала. Она перерыла почти все. Ничего не нашла, чувство разочарования отразилось на ее лице. Она села на скамейку и губы ее стали что-то нашептывать, не то молитву не то заклинание. Через несколько минут она громко охнула, встала и подбежала к сундуку, стоящему в дальнем углу. Открыла крышку и, порывшись немного, достала небольшой сверток. Она положила сверток на стол возле окна, поближе к свету и развернула его. Глебу плохо было видно, что там лежало.

Мария взяла два каких-то предмета, и подошла вначале к иконе Божьей Матери, помолилась некоторое время, потом обернулась к Глебу и протянула ему один предмет – небольшую глиняную куколку, не расписанную, просто обожженную с отверстием для шнурка.

– Это для тебя, – сказал Мария.

Затем снова повторился ритуал с молитвой.

– Это для нее, – сказала Мария, протягивая Глебу вторую куколку.

– Для кого? – переспросил Глеб.

– Это для нее, – повторила Мария.

Она подошла к полке, на которой стояла масляная лампа. Рядом с лампой лежал свернутый в жгут шнур-фитиль. Мария отрезала два куска фитиля такого размера, чтобы можно было на шею одевать не развязывая. Взяла из руки Глебы обе куколки, повесила каждую из них на свой кусок шнура и завязала. Одела обе на шею Глебу со словами:

– Тебе и ей поможет. Свою оставишь себе, а ее ей отдашь!

Глеб кивнул головой в знак согласия.

И неожиданно для себя, Глеб спросил ее:

– Мы будем вместе?

Мария ответила не сразу. Она подошла к окну, на подоконнике стояла миска с какой-то крупой. Мария взял в ладонь немного крупы и начала ее пересыпать из одной ладони в другую. После каждого пересыпания крупы становилось все меньше и меньше. Казалось, что само время пересыпается между пальцами колдуньи. Когда осталось крупы совсем немного, она перетерла крупинки между ладонями и подбросила эту крупяную пыль вверх на стекло. Подошла к Глебу, встала напротив него и положила свои руки ему на плечи.

– Да, будете. Но не сейчас. Потом будете, потом…

– Когда это «потом», и почему не сейчас? – прошептал Глеб.

– Не знаю. Я говорю только то, что вижу. Будете… но потом, позже… А теперь иди – тебя уже ждут!

Глеб резко встал и быстро направился к двери. В дверях остановился, повернулся к Марии:

– Спасибо! Пусть потом, главное – что будем вместе!

Как в тумане он вышел на улицу и, не оглядываясь, пошел к усадьбе, где уже давно ждал его Никола. Ему вдруг стало жарко, он потянулся рукой к шее, чтобы расстегнуть верхние пуговицы у рубашки. И рука его нащупала шнурки. Только сейчас Глеб вспомнил про подарок Марии. Не хотел он привлекать ничьего внимания. Особенно ему не хотелось выслушивать возможные упреки Николы, что связался с ведьмой. Он снял с шеи шнурки с куколками и положил в нагрудный карман куртки, который застегнул на молнию.

Машина Николы стояла на прежнем месте, мотор работал и Никола стоял рядом. Увидев Глеба еще издали, он замахал ему руками, показывая на часы, чтобы тот поторопился. Глеб ускорил шаг и, подойдя к машине, сел на пассажирское кресло. Никола поворчал немного, что время поджимает, продукты нужны в ресторане, и поехал к воротам усадьбы. Перед воротами он остановился и вышел, чтобы их открыть. В эту минуту дверь возле Глеба открылась, та самая женщина, которая дала Глебу рюмку раки, протянула ему небольшой узелок со словами: «Спасибо… Спасибо… будь здоров!». Глеб не мог отказаться от подарка. Но сказать он ничего женщине не успел. Никола сел за руль и они быстро поехали в город.

Видно было, Никола не доволен. Оно и понятно, для Глеба это развлечение, а для него работа. Если во время продукты не привезти, то в ресторане не успеют приготовить обед. Но Никола был человек отходчивый. И так как он ехал быстро, то пропущенное время быстро наверстали. Когда подъезжали к Будве, к Николе вернулось его обычное хорошее настроение. Но он не стал расспрашивать Глеба про Марию, хотя Глеб всю дорогу ожидал вопросов от Николы. Никола побаивался Марии, наверное поэтому лишний раз о ней разговор не заводил.

– Я сегодня еще планирую съездить к Митко за рыбой. Ты как, составишь мне компанию? – спросил он Глеба.

– Я думал, ты на меня окончательно обиделся за то, что я так долго у Марии был!

– Обиделся вначале. Но мы сделали хорошие тормоза, я смог ехать быстро и мы приедем вовремя. И потом, благодаря успешному рождению жеребенка, мне положили больше продуктов, и с собой бутылку деревенской ракии дали. Ну, той, что тебе в рюмке поднесли. Так что, у меня сегодня будет праздник. У меня в гараже есть уютная комнатка, приходи как стемнеет. Со Стефани приходи. Никого не будет, кроме меня с Мартой и вас.

– Ну, спасибо! Не знаю, смогу ли я Стефани уговорить. Вот если Митко нам что-нибудь из рыбы подкинет – тогда она не откажется.

– Митко обязательно даст! Для Стефани Митко обязательно даст. Нравится она ему. Только боится он ее. Нравится она ему издалека… Да… Такие женщины не для Митко… Приедем, отдохни пару часов, кофе попей. В ресторане всегда в кофейной машине кофе есть. Как только разгружусь и подготовлю фургон для рыбы – я тебя найду.

      *      *      *

На этот раз они ехали в другую сторону, вдоль берега на северо-запад. Хотя, Глеб уже и ехать никуда не хотел, но раз пообещал Николе, что составит ему компанию, нужно выполнять. Да и самому Глебу это поездка нравилась больше. Слева было видно море, справа горы. За каждым поворотом дороги открывалась новая бухта. На это можно было смотреть бесконечно. Прошло совсем немного времени, как выехали из города, а Никола стал сворачивать с главной дороги к морю.

Рыболовное хозяйство Митко располагалось на берегу небольшой бухточки. Небольшой старый деревянный причал. Несколько лодок небольших, катер, на котором они плыли к острову Святого Николы. Две, не то лодки, не то маленьких корабля, размером чуть больше катера. Вот и весь рыболовный флот.

Неотъемлемым атрибутом пристанища рыбаков должны были быть развешенные для просушки и починки сети. Подумал так Глеб, и не ошибся. За небольшим зданием, напоминающим большую русскую печку, сети и были развешены. Возле них был один из рыбаков, который как раз и занимался их починкой.

Здесь, конечно, ничего не напоминало красоты городских пляжей, роскоши яхт для туристов. Здесь все было просто. Но это и обрадовало Глеба. Там где люди работают, там мишура и блеск не нужны.

Все вокруг, лодки, «русская печка», причал, все было совсем не новое. Но Глеб сразу оценил одно – все вокруг было крепкое, ухоженное, добротное. Митко занимался тем, что мыл свой туристический катер. Увидев гостей, он позвал молодого паренька, и поручил ему продолжать свою работу, а сам пошел навстречу гостям.

Глеб спросил у Николы, кто здесь хозяин и сколько здесь человек. Хозяином всего этого был сам Митко. С ним работали два молодых парня – мужья его дочерей. И два бывалых рыбака – его хорошие товарищи еще со службы на рыбацком судне при Милошевиче.

Приблизившись, Митко очень обрадовался, увидев Глеба. Но длинного разговора не получилось. У всех не было времени – Николу ждал ресторан, который к вечеру должен был уже приготовить рыбные блюда, а Митко ждало море, они должны были выходить сегодня на ночной лов рыбы, чтобы успеть к утренней торговле.

Глеб не хотел никому мешать, поэтому он просто осматривался со стороны, не задавая вопросов.

«Русская печка» оказалась коптильней. Первую партию рыбы в фургон грузили именно из коптильни. Глеб краем глаза заглянул во внутрь. Оттуда пхнуло ничем не передаваемым запахом свежеподкопченой морской рыбы. Запах йода и ароматных сосновых и можжевеловых опилок. Рыба там была разных размеров. От совсем маленьких рыбок, до больших камбал. Ближе рассмотреть это все было невозможно. Митко нырял туда и быстро выносил рыбу, укладывал ее в бумажные мешки, которые подставлял Никола. Коптильня работала, из трубы шел небольшой дымок. Единственная защита от дыма у Митко – была маска для подводного плавания, которая закрывала глаза.

Закончив с копченой рыбой, немного отдышавшись, Митко показал Николе куда ехать, а сам пошел в направлении небольшого холмика, по другою сторону от коптильни. Это оказался погреб –ледовик. Как объяснил потом Глебу Никола, это погреб наполовину заполнен льдом. Там нет холодильника. Летом Митко покупает лед, это не дорого, а зимой, едет повыше в горы, где по ночам бывают заморозки, и где он предусмотрительно наливает воду в специальные пластиковые корыта.

Загрузились рыбой быстро и Глеб с Николой уже собрались уезжать, как их нагнал Митко с большим свертком.

– Это для Стефани, не забудьте передать. Это копченый угорь! – выпалил Митко, передавая пакет Глебу и улыбаясь.

На что Никола что-то сказал ему по-сербски, Глеб слов не понял, но смысл уловил. Никола незлобно пошутил над романтической любовью рыбака к аристократке.

Митко совсем не обиделся, наоборот, посмеялся и еще раз наказал, что это только исключительно для Стефани, а не для Марты и остальной родни. Никола отшутился, сказал, что Митко все равно не узнает. На что Митко ответил, уже по-серьезней, что он все равно узнает. А если окажется, что угорь попал не по назначению, то в два раза поднимет цену на рыбу. Как оказалось, это была самая страшная угроза для Николы. Он сразу прекратил все свои шутки и быстро тронулся с места.

По дороге Никола некоторое время бурчал про себя. Но разговаривать самому с собой ему скоро надоело, и поэтому он пожаловался Глебу –по-немецки. Что, мол, куда Митко лезет? Ведь все прекрасно понимает, что Стефани не для него. Но… и еще цены поднять грозит! Вот разбойник! Но, проехав и побурчав минут пять, Никола успокоился, настроение к нему вернулось. Видно, количество и качество рыбы, а самое главное, цена, его полностью устроили, подумал Глеб.

Доехали до отеля быстро. Никола сам отнес в ресторан пакет с рыбой для Стефани. Глеб предупредил его, чтобы вечером в гараже он его не ждал – сказал, что не очень хорошо себя чувствует. На самом деле, не хотелось ему делить вечер больше ни с кем, кроме Стефани. Никола немного по обижался, но потом успокоился. Наверное, он подумал, что ему больше достанется ракии, поэтому не стал настаивать, подумал Глеб. И был прав, именно такая мысль и остановила Николу.

Глеб в своем номере занялся приведением в порядок себя и своих вещей. Хотел отвлечься от мыслей. Но как от них отвлечешься, слова колдуньи Марии все время стояли в его голове.

В конце концов он решился на самое логичное решение проблемы – достал привезенный узелок, там была небольшая бутылка крепкой ракии. Налил в пластиковый стаканчик грамм сто и выпил, закусив колбаской и хлебом из того же узелка. Посидел немного в кресле, дождался пока первая реакция на крепкий градус пройдет. Как он и ожидал, волнующий его вопрос отошел куда-то в сторону. Чтобы закрепить результат, он сделал себе крепкий сладкий чай и, не допив до конца, задремал в кресле.

Глава 11. Вечер со Стефанией.

Когда открыл глаза – было уже темно. С испугом посмотрел на часы – было чуть больше семи вечера. Отлегло от сердца, еще не поздно. Он испугался того, что проспал ужин. Но опоздание его было небольшим. Быстро привел себя в порядок и спустился в ресторан. Взгляд его был направлен только в одно место – на их со Стефани столик. Она сидела за столом и смотрела как раз в его сторону, на входную дверь. Увидев его, она сделала вопросительный жест рукой. Он быстро подошел и сел напротив. Она некоторое время пристально смотрела на него поверх очков. Выражение серых глаз понемногу стало меняться. Строгость вначале постепенно ушла и осталась вначале небольшая улыбка, а потом звонкий смех.

– Хотела напустить на себя строгости. А потом… Почему-то взглянула на себя со стороны – и стало смешно! Решила наказать взрослого самостоятельного мужчину, с которым меня не связывают никакие официальные узы! – сквозь смех сказала она. Отсмеялась немного, и неожиданно, придав голосу строгость крикнула шепотом

– А ну, подлец , признавайся, где был, по бабам да по барам ходил! – и снова засмеялась – Как у меня получается быть строгой стервой?

– Очень правдоподобно реально. Я сразу вспомнил лучшие годы, прожитые вместе с моей бывшей женой! – в тон в шутку ответил Глеб.

– А я разыграла сцену из прошлой моей семейной жизни. Ну, а теперь серьезно. Что случилось? На тебя это не похоже? В твоих окнах не грел свет, и я стала уже беспокоиться. Человек один… в чужом городе… в чужой стране…

В этот момент им принесли их ужин. На первом подносе было то, что положено по меню ресторана, а на втором – на большой тарелке горячий подкопченный угорь, выложенный небольшим количеством нарезанных помидоров и огурцов. Запах от него стоял такой, что посетители за соседними столиками невольно повернули головы.

Стефани вопросительно посмотрела на Глеба.

– Это Митко тебе передал, только тебе и только для тебя – пояснил Глеб.

– Как здорово! Действительно, он мне это пообещал, только это было уже давно, я и забыла. А он помнил!

– Наверное, ему не попадался угорь такого размера.

Но Стефани его уже не слушала. Быстрыми точными движениями она стала передвигать все на столе. Содержимое ресторанного ужина из ее тарелок она переложила в его тарелки. Передвинула его тарелки на его сторону стола, свои пустые собрала в стопку и поставила на край, чтобы официант забрал. Освободившееся место перед ней заняла одна большая тарелка с подогретым угрем. Стефани откинулась назад и, как бы со стороны посмотрела на эту красоту. Осталась довольна увиденным и сказала Глебу:

– Эта еда из моих тарелок – все это тебе. Чтобы ты кушал, и не посягал на моего угря!

– Да я и не собирался посягать – ешь спокойно!

– Нет, нет, на вот тебе маленький кусочек от хвоста, попробуй! – она несколько раз примерялась, все уменьшая и уменьшая ширину предполагаемого кусочка. В конце концов она отрезала кусочек шириной сантиметров 5, и положила на тарелку Глебу.

– Все, больше я тебе отрезать не могу. Довольствуйся малым!

– Спасибо, ты очень щедрый человек! – отшутился Глеб, но Стефани уже была поглощена рыбой.

Она отрезала маленький кусочек, отправляла его в рот и закрывала глаза от удовольствия. Надо отдать должное, от подогретого угря исходил такой запах, что на соседних столиках стали звать официантов и пытаться заказать то же самое.

Глеб ел молча, смотрел на Стефани, как она наслаждается угрем. Но веселее от этой картины ему не становилось. Наоборот, лицо его становилось все мрачнее и мрачнее – мысли, которых он победил на некоторое время стаканчиком крепкой раки, снова возвращались. Напиваться сидя перед Стефани он не решился. Самое лучшее, что он придумал – это начать разговор и завести его в другую сторону. Тут как раз Стефани осилила большую половину угря и довольная откинулась нас пинку стула, чтобы перевести дух.

– Ну, рассказывай. Нашли что-нибудь интересное на фотографиях.

– Не-а. Ни-че-го! Раза по три каждый из нас пересмотрел каждый снимок. Аппаратура у Отто первоклассная. Но, ни каких даже приблизительно похожих мест, не нашли.

– И вы весь день пересматривали снимки? – спросил Глеб, и сам даже испугался, в его голосе и появились признаки ревности.

Стефани не могла этого не заметить, брови ее удивленно подскочили вверх, но ответила она спокойно:

– Конечно не весь день! Часов трех нам хватило. Весь день мы занимались тем, что составляли отчеты в картинках для своих работодателей. За полученные деньги надо отчитываться! Раз ничего пока не нашли, то надо расписывать весь маршрут поисков и прикладывать снимки. А ты что, приревновал?

Такого вопроса в лоб Глеб не ожидал. Умная Стефани может огорошить собеседника!

– Конечно же нет… Нет! Конечно же да! Конечно, приревновал. А ты как хотела? Проводишь целые дни в тихом уютном офисе с мужчиной! А потом мне говоришь, что отчеты они писали!

У Стефани аж вилка выпала из руки. Несколько секунд он не могла подобрать слова:

– Я… ах ты.. да как ты… да как…

Глеб не выдержал и рассмеялся:

– Ну как я тебя! А? Попалась, золотая рыбка!

Стефани перевела дух.

– Молодец. Ловко.

Помолчала немного.

– Рез ревнуешь – значит я тебе не безразлична. Это ты мне сейчас и показал. – а дальше, наклонившись к нему с шипением – А ну признавайся, где был, почему мне пришлось тебя ждать? Свет в твоем номере не горел. Или ты думал, что я, пока ем угря, забуду все?

– Много сегодня со мной всякого случилось. Налил пол стаканчика ракии, которой в деревне угостили, а она покрепче водки будет. Задремал в кресле. А когда проснулся – уже темно, испугался, что ты ругать будешь, и сразу прибежал.

– Интересно, что такого с тобой могло сегодня случиться? Ехал вместе с Николой. Тут все так чинно и равномерно, что ничего случиться не могло. Начинай, рассказывай! Я же вижу, что слова у тебя на кончике языка вертятся! Ах, да, забыла! – она налила в бокалы белого вина, взяла оба, слегка ударила их друг об друга, и один протянула Глебу – Вот тебе, запей ужин!

Глеб осушил весь бокал. Тепло от хорошего вина разлилось по всему телу, и действительно, настроение как-то сразу приподнялось и захотелось рассказать все Стефани.

– Ну, слушай! Дело было так…

– В деревне… на ферме… у родственников Николы, куда мы поехали до обеда… Там рожала лошадь.

– Ну и что, эка невидаль – лошадь рожает!

– Она уже целых три дня не могла разродиться. Все там ходили понурые. Не знали что делать. Ветеринар ничем помочь не мог. Надо было на что-то решиться – спасать либо жеребенка, либо лошадь. Ну… а как лошадь спасешь! Конечно, ее пришлось бы убить, чтобы не мучилась.

– Жалко животное! Люблю лошадей – тихо произнесла Стефани.

– Ну так вот, насколько я понял, они решились на последнее средство, которое если не поможет – тогда все, придется лошадь усыплять. Они позвали за колдуньей, за Марией.

– Ой, знаю я про нее, наслышана, Марта как-то мне рассказала. Но не любят Марию там в деревне, боятся ее.

– Когда мы с Николой приехали, то почти все люди с фермы были в конюшне. Они стояли кольцом вокруг лежащей на соломе лошади и стоящей возле нее Марии. Мария что-то шептала, то тихо, то громко, заклинания какие-то, или молитвы. Но смысл я все же понял, Мария говорила, что на всех них лежит что-то вроде порчи нехорошей. И поэтому никто ей не может помочь, а самой ей не справиться. – Глеб остановился, налил еще в бокал вина и отпил немного.

– Не тяни, что было дальше – поторопила его Стефани.

– Как что! Не догадываешься?

– Нет!

– Она, колдунья, Мария увидела меня, может, почувствовала. И, так как я не был им всем родственником, то естественно, порчи на мне не было. И только я один мог ей помочь.

–Она взяла меня за руку и подтащила к голове лошади. Показала знаками, чтобы я держал крепко лошадиную голову, а сама влила ей в рот стакан какой-то настойки. После этого она стала ходить вокруг лошади, произносякакие-то слова. Я их не понял, слова были незнакомы. Похоже, что и все остальные тоже не понимали этих слов.

– Да, есть такой старый диалект в этих местах, его используют для вот таких вот обрядов. Мне бабушка рассказывала.

– Через некоторое время лошадь стала хрипеть, по ее телу стала пробегать дрожь. Я всеми своими силами едва мог удерживать прижатой к соломе ее голову. Наверное, собрав все свои последние силы, лошадь все же вытолкнула из себя жеребенка. Мария ей помогла, когда он показался, она схватила его за копыто и вытянула из чрева лошади… И лошадь осталась жива, и жеребенок живой. Когда его отмыли, то на лбу у него оказалось белое пятно, как звезда. Вот и все… Мне налили рюмку ракии, очень крепкой, благодаря которой я смог прийти в себя.

Глеб замолчал. Молчала и Стефани. На глазах у нее появились слезинки. Она смахнула их руками, и взяла свой недопитый бокал вина.

– Хорошо, что так все закончилось. Жеребенок со звездой на лбу – очень хороший знак.

Она отпила вина и принялась за остатки угря. Когда на тарелке у нее осталась половина того, что было, она сказала Глебу:

– Ну и что ты мочишь? Дальше что было? Или ты хочешь меня убедить в том, что рождение жеребенка со звездой на лбу заставило тебя погрузиться в мрачные раздумья?

Глеб не стал возражать:

– Дальше? Дальше меня Мария забрала к себе в дом.

– Вот как? Это уже интересно? Ну-ка расскажи по подробнее, что у нее в доме. А то Марта мне как-то рассказывала про нее, мол не дом, а вертеп какой-то. Чушь полная. – Она отодвинулась от угря, снова взяла свой и его бокалы, налила в них вина, слегка стукнула друг о друга, и протянула ему его бокал.

– На вот тебе, промочи горло, чтобы рассказ вышел складнее. Только не вздумай фантазировать – только то, что было на самом деле.

Глеб не спеша выпил вина и продолжал:

– Да ничего особенного, дом как дом… В большой дом мы не заходили, зашли в небольшую одноэтажную постройку. Там не было кроватей нигде, не было следов еды. Это было не жилое помещение. Но там много всяких полок, шкафов с ящиками. Мягкой мебели там не было, только деревянные скамейки и стулья. Запах там был какой-то засушенной травы. Не скажу, что запах был противный, но он был довольно резкий. При таком запахе я бы не уснул. Пучки засушенных трав были во всех углах и возле пола и под потолком.

– Понятно, чтобы злые духи не проникли…

– Там нигде не было электричества, никаких электрических ламп. Но были несколько икон, горели лампады. Было несколько масляных светильников. Ах, да, свечей я тоже не видел. Только масляное освещение. Было светло, масляные лампы не горели, поэтому определить, какое в них масло, не могу.

– Старинное, конопляное должно было быть.

– А ты откуда знаешь, ты что, тоже колдуешь?! – спросил Глеб с улыбкой, он представил Стефани в одежде деревенской колдуньи.

– Ты чего улыбаешься?

– Представил тебя на месте Марии.

– И что получилось – страшно?

– Да нет, не страшно, весело получилось!

– Нет, я не колдую, не бойся. Это все мне моя бабушка рассказывала.

– Она у тебя была как Мария – колдунья?

– Нет, скорее знахарка. Во всех деревнях такие есть. Их, хоть и боятся, но очень ценят. Докторов же не было раньше. Вот бабки и лечили. Бабушка моя не была сильной колдуньей. Она говорила, что сила уменьшается из поколения в поколение. Бабушка была последнего поколения. Так что мне уже ничего не досталось.

– Почему тебе, а матери твоей?

– Нет, эта сила передается не прямо, а через поколение по женской линии. От бабки внучке, понял?

– Да, просветила. Так вот, Мария почти ничего не говорила, она долго искала что-то в ящиках, потом достала маленькую глиняную куколку, помолилась перед иконой и дала ее мне, сказав при этом : «Это для тебя».

Стефани смотрела на него широко раскрытыми глазами и прошептала едва слышно:

– И… и еще она дала…

– Да, она достала вторую куколку, помолилась пред иконой и дала ее мне и сказала: «Это для нее».

– Для кого «для нее» – прошептала Стефани.

– Для тебя, для кого же еще. – Глеб достал из кармана куртки этих двух куколок на шнурке и протянул их Стефани. – Что по крупнее – это мое, а поменьше – это твое.

Стефани долго молчала, рассматривая этих куколок. Казалось, она вспоминает что-то. На глазах ее появились слезы.

– У меня была такая куколка. Мне ее дала моя бабушка, тогда она еще была жива. Когда натовские самолеты бомбили Белград. Мы прятались в подвалах. Бомбы падали куда угодно – совсем не на военные объекты. Куколка тогда была всегда со мной. Наверное, она мне помогла, раз я здесь сейчас сижу. Мне бабушка говорила – это очень сильный оберег. Он делается не на долго, или на короткий срок, или на какое-то конкретное событие.

– Зачем она тебе их дала? Она сказала зачем?

Глеб задумался, пытаясь вспомнить дословно, что говорила Мария.

–Тебе и ей поможет, сказала Мария, когда дала мне этих кукол.

– Да уж! Вот и дела! – вздохнула Стефани – Что может с нами случиться, от чего это нам должно помочь?

– Не знаю, Мария больше ничего не сказала. Будем осторожны. От Отто ничего быть не может?

– Что ты, он сам себе плохое сделает, но только не мне. За ним как за каменной стеной – он все предусмотрит и обо всем позаботится. Будем внимательно смотреть по сторонам и под ноги, чтобы не провалиться в какой-нибудь средневековый склеп.

Она снова проделал ритуал с бокалами – налила вина и стукнула друг о друга:

– Доем я своего угря. Сегодня нам точно ничего не угрожает. Завтра ты будешь со мной, поэтому возьми этих кукол и положи их карман. Их нельзя носить в сумке, они должны быть или в одежде, или на шее.

Они некоторое время в тишине доедали свой ужин. Как вдруг Стефани вздрогнула и посмотрела на Глеба:

– Эти куколки не могли тебя омрачить, об их предназначении я тебе рассказала. До этого ты о них ничего не знал! Было что-то еще… тебе Мария сказала что-то еще… Ты что-то у нее спросил… А что ты мог у нее спросить… Ты мог спросить у нее только… Ты спросил у нее он нас с тобой, верно?

– Да, я спросил у нее о нас с тобой.

– Верно, я бы тоже спросила бы, не удержалась. Ну и … Что она тебе ответила? Но вначале – что ты у нее спросил?

Глеб взял бокал, долил вина и выпил все, что в нем было. Стефани смотрела на него, в глазах ее читался страх.

–Я спросил Марию, будем ли мы с тобой вместе – выпалил Глеб.

Стефани молчала.

– Мария подошла к окну, взяла из какого-то ящика пригоршню крупы, и долго пересыпала крупу из ладони в ладонь, пока крупы почти не осталось. Как будто время перетекало у нее между пальцев. Наконец она сказала: «Будете, но не сейчас». Вот и все. Теперь действительно все, что было у Марии. Остальное, что было сегодня, большой ценности не представляет – болтовня Николы, его приглашение сегодня вечером напиться в гараже, вместе с тобой и с Мартой. От этого я отказался. Посещение владений Митко и угорь, которого ты съела.

– Уф… рассказал – и на душе легче стало, как камень с души свалился.

– Уф… у меня тоже, мне тоже стало спокойнее, а то, какое-то предчувствие давило весь день. Не будем пытаться заглянуть будущее. Давай жить настоящим.

– Давай. А там – что бог даст.

– Вот и договорились.

Стефани взяла смартфон и посмотрела время:

– Ну и засиделись же мы сегодня. На меня сейчас усталость целого дня навалилась. А угорь был великолепный! Спасибо Митко!

– Пошли по домам? – спросил Глеб

– Нет, сегодня я приглашаю тебя к себе. Заслужил. К себе даже и не заходи – старая зубная щетка у меня найдется. И не думай о спокойном вечере. Мне необходимо восстановить утраченные силы. Придется тебе постараться! Массаж должен быть первоклассный. И все остальное – тоже. Пошли!

Глава 12. Поиски клада в монастыре, заточение.

Утром Глеб проснулся первым. Как ни старался встать тихо – не получилось. Кровать заскрипела, заскрипел и пол под ногами. Стефани открыла глаза:

– Сколько времени?

– Почти семь утра.

– Как семь? Почти проспали! Отто обещал к восьми подъехать за нами.

– Ну и что? – не понял Глеб – Еще целый час впереди!

– Это для тебя «целый час» – передразнила Стефани – А для меня «всего один час». Знаешь, сколько времени я по утрам собираюсь?

– Нет, не знаю. Думаю, что минут сорок тебе должно хватить.

– Как бы не так. Обычно мне требуется два часа! Придется все делать на бегу. Собирай свои вещи и марш в свой номер. Иначе можешь мне попасть под горячую руку! Когда я спешу – мне никто не должен мешать.

– Слушаюсь и повинуюсь! Мне пол часа хватит на все. Через 40 минут я зайду за тобой. Спустимся в ресторан – кофе выпьем.

Они почти допили кофе, как перед гостиницей остановился большой джип. Из него вышел Отто и, увидев Стефани и Глеба через окно ресторана, помахал им рукой, чтобы они поторопились.

Но Стефани была не из тех женщин, которые сразу выполняют то, что им говорят мужчины. Если то, что от нее хотят, идет вразрез с ее желанием, то она сделает все равно по-своему. Несмотря на то, что Отто периодически (через каждые пять минут) махал им руками и показывал на часы, Стефани и бровью не повела. Она выпила две большие чашки кофе – свою утреннюю норму, ничуть не торопясь. И через 15 минут как ни в чем не бывало удобно расположилась на заднем сидении джипа. Вероятно, для Отто ее опоздание не было неожиданностью. Он ни слова не сказал ей. Вероятно, зная ее привычки, Отто делал такие временные допуски, что опоздать они не могли – когда бы они не приехали, все равно это было вовремя. Все это Глеб молча отметил про себя, и только немного в шутку сказал ей, когда усаживался на сиденье рядом с ней:

– Ну, как, напилась кофе?

– Аж на целый день. Получила огромное удовольствие.

–Интересно, от чего, от кофе, или от наблюдения за попытками Отто выманить тебя из ресторана? – спросил Глеб шепотом и по-русски.

– Смотри, по осторожней! А то и тебе достанется! Я сегодня мегера… нет – медуза Горгона!

– А что за день сегодня? Что тебя так развеселило?

– Сегодня годовщина моего замужества! Ничего хорошего в этот день произойти не может!

– Так может нам отложить наши поиски? До лучших времен?

– Нет. Сегодня самое время, чтобы спускаться в подземелья и раскапывать могилы!– и по немецки Отто – Сегодня мы едем в монастырь Поострог.

–Да, фрау Стефани. Это единственное место в округе, где может быть то, что мы ищем. Я вчера вечером отужинал с чиновником из мэрии, и вот результат – он протянул Стефани бумагу, отпечатанную на официальном бланке. – Это разрешение от мэрии на досмотр всех наземных и подземных помещений монастыря с целью мониторинга зашиты окружающей среды.

– Ох как … – ахнула Стефани – так мы за это должны же будем что-то предоставить в мэрию, какую-либо бумагу, результат работы?

– Ничего мы им не должны. Хорошего ужина в ресторане для чиновника оказалось вполне достаточно. Для мэрии наш осмотр ничего не стоит, а для них если бесплатно – то можно делать все что угодно, что не запрещено законом. Мы с ним договорились, что я проинформирую его письменно, если мы найдем какие-либо серьезные нарушения. Но мы их не будем искать, так что мы ничего никому не должны. Но это бумага заставит настоятеля монастыря открыть нам все, что мы не пожелаем.

– Отлично! А то я, пока пила свои чашки кофе, мысленно репетировала речь перед настоятелем, в которой я бы вначале требовала, потом просила, потом… не будем дальше, разрешить нам осмотр подвалов.

– Значит, если бы я сразу сказал об этой бумаге, то Вы бы не пили так долго кофе и мы бы выехали раньше?

– Ну уж нет, я бы все равно нашла перед кем мне мысленно репетировать свою речь!

Все дружно рассмеялись.

– А если серьезно,– продолжала Стефани – В этом монастыре есть одна небольшая церковь, которая уже была построена при тамплиерах. Ее осмотр много времени не займет. Но, и это самое интересное, хотя и сам монастырь был построен гораздо позже, но никто не может однозначно утверждать, что до него на этом месте ничего не было.

– Что это значит? – спросил Глеб.

– В средник века, когда хотели построить что-то новое, то не разбирали то, что было построено до них. Тем более, что до средних веков постройки были гораздо массивнее, глубже. Одним словом, никто из здешних исследователей, хотя их было совсем и не много, не может утверждать, что подвалы нового монастыря не были построены во времена крестовых походов. Нам надо их осмотреть. Если предположить, что на месте нового монастыря раньше были какие-либо могилы или каменные постройки, и строители их не разобрали, а просто построили сверху стены, то нам надо смотреть подвалы под новым зданием.

Доехали быстро, монастырь располагался недалеко от Будвы.

Их машина въехала на территорию монастыря – Отто показал какую-то бумагу служителю на входных воротах, и тот их пропустил. Они подъехали к административному зданию. Отто достал из багажного отделения большую сумку, вытащил оттуда небольшие фонари и раздал всем со словами:

– Достал что мог. Их можно подзарядить в машине, на полчаса непрерывного горения заряда должно хватить. Я пойду сейчас к настоятелю договариваться о том, чтобы мы смогли смотреть то, что нам нужно. Вы пока можете выпить кофе из термоса и съесть бутерброды в пакете.

Глеб оставил Стефани в машине – она стала разбирать свою большую сумку, что-то искать, а сам решил осмотреться вокруг. Он снова поймал себя на мысли, что старинные постройки монастыря его как-то не очень интересуют. Ничего особенного в архитектуре не было, чего-то красивого, фресок, статуй тоже не было. Были старинные камни. Может ему просто так кажется, но эти места не были богаты чем-либо ранее, они не богаты и сейчас. И постройки вокруг больше походили на крепости. Они для этого и строились. Не красота и изящество – а твердость, неприступность стен.

Гораздо большее впечатление на него произвел вид с другой стороны – вид на город и побережье. Он довольно быстро обошел пространство перед монастырем. Никаких могил, камней, плит, похожих на то, что они ищут, он не нашел. Вернулся к джипу, сказал Стефани, что вокруг нет ничего интересного. Стефани ответила ему, что она в этом не сомневалась, что этот монастырь – это последнее место, где они могут искать клад, и, если они ничего не найдут здесь, значит все, поиски закончатся.

Они не успели развить эту тему дальше – вернулся Отто с двумя сопровождающими. На сопровождающих была не монастырская, а, скорее, рабочая одежда, поэтому определить их статус монастырской иерархии было невозможно.

– Все, с настоятелем обо всем договорились, все двери нам будут открыты. Это наши сопровождающие, один нам, другой Вам, фрау Стефани. Выбирайте любого! – пошутил Отто.

– Мы как разделимся? У нас два больших места – старая церковь, и подвалы нового здания. Церкви мне уже надоели. Я их почти все изучила. А вот посмотреть, что находится в подвалах – мне интересно. Так как я здесь в приоритете, то выбираю подвалы, – сказала Стефани.

– Хорошо, –сказал Отто – я с Земаном исследую старую церковь. Давайте так, на все нам должно хватить трех часов. В подвалах может не работать сотовая связь. Поэтому, если через три часа у машины кого-то не будет, то идем на поиски. Договорились?

– Вы Отто во всем стремитесь меня ограничить! А если мне понравятся подвалы и мне захочется пробыть там весь день? – шутливым тоном сказала Стефани.

– Нет – жестко сказал Отто – никаких «весь день». Если через три часа Вас, фрау Стефани, здесь не будет, мы идем вас искать.

– Хорошо! – согласилась она. – Но я вам это еще припомню! Я подумаю, во сколько мне оценить ограничение своей свободы!

– Во сколько бы вы свою так называемую свободу не оценили, фрау Стефани, ваша целостность и сохранность все равно оцениваются дороже, страшно даже подумать во сколько – сумма астрономическая!

– Убедили Вы меня, Отто! Обещаю, что буду здесь в назначенное время!

Они взяли свои сумки и в сопровождении одного из служителей монастыря пошли в направлении основного здания.

Пока они шли, Глеб тихо спросил Стефани:

– А почему Отто так резко с тобой говорил, у него были на это основания?

– Да, к моему сожалению, были. Как то раз, мы пересеклись на одном его проекте, и я увлеклась изучением старинных фресок в небольшом склепе. Так увлеклась, что пропустила время закрытия того музея. Отто пришлось поднимать на ноги чуть ли не самого бургомистра тех мест, чтобы заставить служителей открыть засовы и выпустит меня на свободу. Но какое я получила наслаждение, рассматривая фрески из жизни грешников в аду, как их жарят на больших сковородах и котлах! – засмеялась Стефани.

Они не стали заходить в основное здание. Вход в подвальные помещения был отдельным. Спустившись по узкой каменной лестнице, они оказались в длинном коридоре, слева и справа в котором были деревянные двери или просто железные решетки. На входе служитель щелкнул переключателем и загорелась одна единственная небольшая лапочка. Света она давала немного, но понемногу они привыкли к темноте и смогли рассмотреть все вокруг.

Служитель открыл по очереди те двери, которые могли открываться, на замки от которых были ключи. Большинство помещений было закрыто решетками, скорее всего это были кельи узников, подумал Глеб. Через решетки они могли хорошо рассмотреть внутренние помещения, так что открывать их не было необходимости.

Служитель спросил их, нужен ли он им еще. Стефани сказала, что нет. Тогда служитель повесил на торчащий из стены крюк связку ключей, и оставил их одних.

– Ну как тебе здесь, нравится?

– Как-то не очень! – ответила Стефани – Это больше походит на тюрьму, а комнаты с решетками – на камеры узников, а не на кельи монахов. Давай вначале осмотрим эти комнаты через решетки, а уже потом будем смотреть, что скрывается за открытыми дверьми, хорошо?

– Давай так. Посвети мне фонарем, я соединю фотоаппарат с блоком питания, здесь придется фотографировать со вспышкой.

Через пять минут все было готово. Для начала Глеб сфотографировал Стефани на фоне самой мрачной кельи с самой ржавой решеткой. Когда они посмотрели на то, что получилось – оба были в восторге:

– Скажи мне теперь, что ты не средневековая ведьма, которая спустилась в свой вертеп!

Комнаты, закрытые решетками, были очень похожи друг на друга. Старые каменные стены, немного соломы на каменном полу. Их внимание привлекла одна из таких комнат. Она была немного больше остальных. На задней стене Стефани разглядела нечто интересное – два ржавых металлических кольца. Она рассматривала их под разными углами, светила фонарем с разных сторон. Неожиданно свет ее фонаря осветил дальний угол – там был какой-то белый предмет.

– Посмотри туда – сказала она Глебу – на что похоже то, что белеет там в углу?

– Как на что? – посмотрев туда выпалил Глеб и пожалел, но было уже поздно – на человеческую кость!

Руки Стефани вцепились в его руку, он чувствовал, что она задрожала.

– Нет, этого не может быть… это же монастырь… старый… здесь должны были жить монахи, отшельники…

– На отшельника это не похоже. Кольца в стене, кость в углу, темные пятна на каменных плитах – наверное следы крови. Что здесь попахивает порохом и инквизицией! На приют скромных монахов это не похоже. Эй, Стефани, искательница сокровищ и расхитительница гробниц, ты чего вся дрожишь? Ты же, наверное, видела места и по-мрачнее?

– Не знаю… что-то мне не по себе. Что-то здесь витает… такое…

– Души замученных грешников?

– Перестань! Мне действительно здесь страшно. То, что я видела раньше… Там как-то было не то, там не было такого… реального ощущения

– Подожди немного!

Глеб достал из сумки железную фляжку, открутил пробку и протянул Стефани:

– На вот, лучше сделай пару хороших глотков!

Стефани не отказалась, она сделал несколько глотков и постояла минут пять, прислонившись к стене. Хороший коньяк сделал свое дело. Она отошла.

– Уф, полегчало. А то что-то нашло не маня… сама от себя не ожидала такого. Теперь мне налей крепкого кофе из термоса. Я сделаю здесь небольшой пикник!

Глеб повиновался. Пока Стефани пила свой кофе, он еще раз прошел вперед, назад, осветил и просмотрел все комнаты за решетками. Дойдя до конца коридора и повернувшись назад, он направил луч фонаря на пол. Луч выдернул из полумрака две каменные плиты. Они выделялись от остальных только цветом. Но все же выделялись!

– Стефани, подойди сюда, посмотри вот с этой точки!

Две плиты были похожи на место, указанное братом Марком на бумаге. Но третьей плиты не было.

– Нет – сказала Стефани – это не то! Похоже немного, но не то. Даже Отто звать не будем с его чудо-приборами. Нет! Пошли смотреть дальше, теперь в те комнаты, которые за дверьми.

У этой комнаты была самая большая деревянная, обитая железными прутьями, дверь. Дверь была напротив лампы, которая тускло светила над центральной частью подземелья.

«Если дверь открыть широко, – подумал Глеб, – то свет от лампы будет доставать и в помещении». Что было бы весьма кстати, так как находились они там уже долго, и фонари их стали заметно тускнет – разряжались аккумуляторы.

У двери был железный откидывающийся вверх запор. Фиксировать железную планку было нечем – только найти ей точку равновесия. Когда Глеб открыл дверь до конца – то оказалось, что она установлена под небольшим наклоном, и, как только Глеб ее отпустил, она начала закрываться. Это очень не понравилось Глебу. Но, если найти хороший упор для двери, то ничего с ней не сделается, будет стоять и не шелохнется, решил Глеб. Для фиксации двери камень не подходил – она была слишком высока над полом, а больших камней не было. Но в дальнем углу лежало несколько деревянных брусков. Один из них по размерам как раз подходил в качестве упора для двери. Немного повозившись с дверью, Глеб остался доволен – дверь была достаточно прочно закреплена, свет лампы проникал в помещение. Единственное, что сильно его смущало – это зафиксированная вертикально железная планка запора, фиксация ее была очень не надежной. Но, подумал Глеб, если дверь будет твердо стоять открытой, прочно фиксировать планку запора нет необходимости.

Все это время Стефани стояла в стороне и смотрела, улыбаясь, за тем, что делал Глеб. Когда он закончил, она не удержалась, чтобы не съехидничать:

– Построил на века! Встань рядом – я вас сфотографирую вместе?

– Кого ты сфотографируешь? – не понял Глеб

– Как кого, тебя и твою дверь! Как ты с ней… Это надо было видеть!!!

Глеб не стал еще дальше развивать эту тему, а взял Стефани за руку и потянул за собой в помещение.

– Смотри, нам здесь даже светить не надо – света из коридора достаточно!

Комната произвела на них впечатление. Они даже забыли, зачем они здесь.

Сразу справа от двери стояла непонятная деревянная конструкция из нескольких продольных деревянных балок и прорезями, и непонятного продольного приспособления на уровне пояса.

– Как ты думаешь, что это… для чего это нужно было? – спросила Стефани, она уже минут пять стояла перед этой конструкцией и смотрела на нее. Глеб, тем временем, как всегда он делал в таких незнакомых местах – быстро охватил взглядом все вокруг, чтобы составить себе общее представление.

– Похоже, что в этой комнате находилась или охрана, или небольшой гарнизон. Смотри, вон там что-то наподобие скамьи, грубый деревянный стол… То, на что ты смотришь – это скорее всего место для оружия.

– Какого оружия? Что сюда можно было поставить?

– Вот смотри. Вот в эти направляющие ставили копья. Это были не копья тамплиеров, это были короткие копья стражи. На торчащие штыри можно было вешать луки и колчаны со стрелами. А нижняя конструкция – для мечей, палиц.

– Точно, молодец. Откуда ты это узнал? Сказки читал в детстве?

– Угу… про Илью Муромца и соловья Разбойника! Вон туда посмотри, вон в ту нишу. Видишь? Как ты думаешь, что это?

– Какие-то черные, – она потрогала пальцем, на нем осталась сажа, – закопченные посудины.

– Это масляные лампы. Вот те маленькие – для каждой отдельной стражи, масла в них должно было быть на одну треть ночи. А вот та – большая – для их командира, или старшего. В ней масла должно было хватить на все ночь – на три стражи. А вот это, похожее на кружку, мерка, ей отмеривали масло на каждую стражу. А вот тут, запах какой, не очень приятный, но и не противный, в этом глиняном кувшине с широким горлом, – Глеб вначале внимательно посветил внутрь фонарем, а потом полез рукой, вытащил палец, намазанный какой-то жидкостью – это скорее всего масло для этих ламп. Понюхай, какое это масло?

Стефани немного приблизилась к пальцу, вдохнула запах поморщившись:

– Ты знаешь, похоже, оно совсем не испортилось. Это, скорее всего, старое конопляное масло. – Она залезла в карман и вытащила салфетку – На, вытри, а то какой-нибудь стародавний микроб в тебя заползет – чем будем лечить!?

Следующая ниша была заполнена каким-то хламом. Невозможно было определить, это средневековый хлам, или современный. Глеб пошевелил кучу мусора ногой. Неожиданно в ней сто-то зашевелилось. Глеб и Стефани отпрянули назад на один шаг, как мимо них из под этой кучи в сторону двери метнулись три тени, размером с небольшую кошку.

– Это были кошки, правда? – оправившись от первого испуга спросила Стефани.

– Нет, это были не кошки.

– Не может быть! Таких размеров не бывает!

– Может. Да, Стеф, это были крысы. И, наверное, здесь есть еще. Только интересно, чем они здесь питаются…

Глеб не успел договорить. До них донесся вначале тихий, но потом отчетливый скрип. Секунд десять они стояли, прислушиваясь. Не очень яркий свет в помещении стал тускнеть. Глеб резко, прыжком метнулся к входной двери. Но… Он опоздал на секунду. Со всего размаха он врезался в буквально перед его носом захлопнувшуюся входную дверь. Он попытался пошевелить ее, толкал изо всех сил. Все безуспешно. Металлическая планка опустилась с наружной стороны двери. Дверь была предназначена для защиты от врагов. Сломать ее было невозможно. Он опустился на каменные плиты и уперся спиной о дверь. В глаза его упал тусклый свет от фонаря Стефани.

– Все, Стеф. Мы заперты.

– Это сделали крысы?

– Да. Они сбили упор, который держал дверь.

– Ты-то как? Не разбился? Живой?

– Я цел и невредим. Не успел на какую-то секунду!

Глеб встал, включил фонарь и внимательно просветил и осмотрел дверь. Не было никакой возможности ее открыть. Он встал и взял Стефани за руку и сел с ней на скамейку. Выключил ее фонарь.

– Будем ждать, пока нас найдут. Надо беречь аккумуляторы. Их зарядки хватит не на долго.

– Еще телефоны – сказала Стефани – связи здесь нет, но минут двадцать они посветят.

Фонарик Глеба стал тускнеть на глазах. Стало почти совсем темно. Из дальнего угла помещения послышался шорох, как будто там что-то шевелилось. Стефани вздрогнула и обхватила руку Глеба и прижалась к нему. Он почувствовал, что она дрожала.

– Стефани, не бойся, нас найдут, я что-нибудь придумаю. Ну, ведь ты же была уже в таком положении, сама говорила, что тебя закрыли в каком-то слепее.

– В том склепе не было крыс, пауков, жуков ,червяков… Там было светло и чисто. – Глеб услышал, что говорила она сквозь слезы.

– Не плачь! Перестань! Ты же большая девочка!

Стефани прижималась к нему все крепче и крепче.

– Когда НАТОВцы бомбили Белград, то их бомбы попадали не только на военные объекты. Мы прятались в подвале института. Однажды, бомбы попали совсем рядом, подвал задрожал, посыпался песок сверху и выключился свет. Кто-то молился вслух, кто-то пытался говорить о чем-то веселом. А я не могла. Я сидела вот так вот в углу и плакала. Я очень сильно боялась, – она разразилась рыданиями.

Глеб целовал ее мокрые глаза, пытался обнять, успокоить. Все было бесполезно. Он понял, что еще немного, и она забьется в истерике. Ему нужно было каким-то образом достать свет. Только свет мог ее успокоить. Он стал лихорадочно перебирать в уме все возможные способы, как это сделать. И вдруг…

– Стефани! Я придумал! У нас в той нише стоит целый кувшин с маслом! На полках стоят лампы. Мы нальем масло в лампы и будет у нас свет!

Стефани вдруг перестала рыдать, и сказала сквозь слезы невеселым голосом:

– Да? А что мы будем использовать вместо фитиля?

Этот вопрос сразу поставил Глеба в тупик.

– Ты права. Я как-то не подумал. Фитиля в лампах не было. У тебя есть какая-нибудь тесемка. Ну… нечто, что может заменить фитиль?

Стефани перестала плакать. Глеб как будто прочитал ее мысли. Она перебирала каждую мелочь в одежде на себе, чтобы найти что-либо, похожее на фитиль. Глеб делал мысленно тоже самое со своей одеждой.

– У меня нет ничего подходящего – тихо сказала Стефани – только шелк либо синтетика.

– У меня тоже нет – сказал Глеб и сразу почувствовал, Стефани снова прижалась к нему и задрожала.

– Стой! Не плачь! – вдруг вскрикнул он, повернулся к Стефани, взял ее голову в свои руки поцеловал – Мария! Она нам дала куколки, и сказала, что это нам поможет.

– И как куколки нам помогут? – удрученно спросила Стефани.

– Не сами куколки. Мария их повесила на шнурок, который она срезала от какого-то большого мотка. А так как в ее доме были только масляные лампы и лампады, то это был не шнурок, а фитиль! Смотри!

Глеб включил ее фонарь, тот горел еще достаточно ярко, достал из кармана куртки куколки показал Стефани шнурок, на котором они висели.

– Да, это фитиль. – Стефани заметно обрадовалась – Пошли быстрее заряжать лампы, пока нас крысы не съели.

Стефани светила ему своим фонарем. Он не спеша достал из кармана куртки перочинный нож и отрезал от фитиля нужный кусок и затолкал его в лампу. Лампу он взял маленькую, которая была на одну стражу. Наклонил кувшин с маслом и налил неполную мерную кружку. Наполнил маслом лампу и поправил фитиль.

– Надо немного подождать, масло должно пропитать фитиль, иначе не загорится.

Они выключили фонарь и погрузились в темноту.

– Долго будем ждать? – спросила Стефани.

– Масло старое, густое. Не меньше пяти минут. Давай считать про себя до трехсот. Только не быстро, а как секунды идут…

– Я досчитала– сказала Стефани – будем пробовать?

– Уф… ну, с богом – Глеб достал из кармана зажигалку, зажег ее и поднес пламя к фитилю.

Фитиль уже не был белым, масло его пропитало. Загорелся он не сразу, вначале было потрескивание, разбрасывание искр. Но потом, несмотря на очень специфический запах, пламя загорелось ровно. Не очень яркий, но ровный теплый свет осветил помещение. Стефани сияла, от слез не осталось следа.

– У нас же еще есть фитиль? Его на сколько ламп хватит?

– Я думаю, на две лампы хватит.

–Давай быстро их разжигать, хочу, чтобы здесь было светло.

Через небольшое время горели все три лампы. В помещении было уже достаточно светло, можно было даже читать.

– Ты как, успокоилась? – спросил Глеб.

– Да, мне уже хорошо, спокойно. Крыс я теперь не боюсь.

– На, вот закрепи результат – Глеб протянул ей фляжку с коньяком. А пока Стефани сделала большой глоток, налил ей кофе из термоса.

– Чего это ты так расщедрился? И коньяк, и кофе? Грех свой замаливаешь? И не пытайся! Нет тебе прощения! – с улыбкой сказала она.

– Какой грех на мне? – удивился Глеб.

–Как какой! Кто дверь закреплял! Так закрепил, что какая-то маленькая крыска сбила всю конструкцию!

– Ну… я вижу, дела у нас пошли на поправку. Уже не три крупные, размером с кошку, крысы, а одна маленькая крыска!

– Да! Я в полной форме! Готова на подвиги ради науки. Будешь моим лапмоносителем. Так как лампы у нас три, а рук у нас всего по две, то две лампы придется нести тебе. А я возьму одну, самую яркую, и самую красивую.

– Согласен, фрау Стефани! – подражая Отто, сказал Глеб. – Какую из трех абсолютно одинаковых ламп выбираете?

– Я выбираю вот эту… нет вон ту… нет, лучше первую.

Начался обход и детальный осмотр помещения. Глеб следовал в шаге сзади, протягивая вперед лампы, чтобы Стефани было лучше видно. В некоторых местах из стен торчали какие-то железные прутья, внизу под ними лежали кольца.

– Это остатки цепей. Их просто сбили со стен вместе с частью железных прутьев, – рассуждала вслух Стефани.

Она тщательно изучала кучи хлама или мусора, которые были в некоторых нишах. Но, надо отдать ей должное, руками она в эти кучи не лезла, нашла подходящую палку. Глеб шел сзади молча. Не мешал ей. Когда большая часть помещения была осмотрена, и оставался только один темный дальний угол, она спросила:

– Ты почему молчишь?

– Смотрю, как работают профессионалы. Только, давай передохнем немного – руки устали протягивать в твою сторону лампы.

– Хорошо, отдыхаем, можешь присесть у моих ног!

– А может я к скамейке отойду?

– Нет, и не вздумай! Я же здесь одна останусь! А если со мной что-нибудь случится?

– Нет, нет, нет. Никуда я не пойду. Буду сидеть у твоих ног как пес цепной!

– То-то же…

Глеб сел, по-турецки скрестив ноги, лампы поставил по бокам. Налил себе кофе и плеснул в него немного коньяку. Стефани была занята рассматриванием помещения. Когда она опустила глаза на Глеба, то аж ахнула:

– Вот ты устроился! Я тут смотрю во все глаза, ищу клад. А он расселся, да еще и кофе пьет!

Она села рядом с ним и взяла у него крышку от термоса, в которой кофе еще оставалось наполовину, отхлебнула:

– Да еще и с коньяком кофе!

И через некоторое время:

– Чего-чего, а нашего клада здесь нет.

– Согласен. Что будем делать?

– Осмотрим тот дальний угол. Делать все равно нам нечего – Отто нас хватится еще только через час. Минут тридцать ему понадобится, чтобы поднять на ноги весь монастырь и нас найти. У нас в запасе часа полтора.

А в дальнем темном углу оказалась небольшая дверь. Глеб отодвинул ногой мусор, который лежал перед ней и попробовал ее открыть. Запоров на ней не было, хотя следы их оставались, было видно, что они были сбиты. Дверь поддалась. С трудом, но Глебу удалось открыть скрипучую дверь до конца. Для надежности он прижал ее к стене камнем, который оказался поблизости. Он протянул в темноту за дверью лампу и оба заглянули туда. За дверью был какой-то проход.

– Неужели это тайный подземный ход?

– Да нет, какой он тайный! Запоры на двери сбиты, скорее всего о его существовании в монастыре знают.

– Пойдем туда?

– А если я скажу нет, ты не пойдешь?

– Еще чего! Я же археолог!

– Только я первый пойду, а ты за мной след вслед, договорились? – Спросил Глеб.

– Хорошо, слушаюсь и повинуюсь.

Это был выложенный камнями проход, который вел в сторону от монастыря. К сожалению, на стенах кроме паутины, мха, ничего интересного не было. Но метров десять коридор расширился в небольшое помещение. Почти все место занимал непонятный предмет, похожий на трон. Конечно, это был не трон. Но и не табурет. Из старого дерева, толстых брусьев был сбит табурет, за ним была очень высокая спинка. Подлокотники. На спинке и подлокотниках были следы ремней или веревок. Похоже, что того, кто здесь сидел, привязывали. Осмотрев все внимательно и не найдя никаких тайных крючков или иголок, Стефани уселась на него. Ее нога неожиданно попала в какое-то углубление. Это углубление оказалось промежутком между двумя каменными плитами, а плиты были странным образом закреплены железными цепями на толстом деревянном брусе.

– Так это настоящий «испанский сапожок» – воскликнул Глеб. – Вот это находка!

Стефани моментально вскочила и отпрыгнула в сторону.

– Что, испугалась! «Вот для таких красивых грешниц я и приготовлен!» – трубным басом прошептал Глеб.

– Точно. Настоящий испанский сапог! Так вот чем здешние монахи занимались в средневековье! Он, похоже, целый. Только ремни или веревки прикрепить и можно мучить вероотступников!

– Ну, хватит, пошли! А то мне опять как-то не по себе становится!

– Да, пошли быстрее. Воздух здесь плохой, сырой, спертый.

Идти им пришлось недолго. Метров через тридцать коридор сузился и уперся в деревянную дверь, которая была сверху. Глеб приподнял ее, она поддалась, но не до конца, что-то мешало. Тогда Глеб присел, и распрямился рывком, плечами надавив на дверь – она с треском открылась, небольшой проржавевший засов отлетел в сторону.

– Мы на свободе, – сказал Глеб. Вылез сам, взял у Стефани все их сумки, лампы и поднял ее саму на поверхность. Они оказались ниже по склону здания монастыря метрах в пятидесяти. Судя по земле и траве вокруг, это вход давно покрылся землей и зарос травой, и видно его снаружи не было. О нем, скорее всего, все благополучно забыли.

Стефани опустилась на землю возле сумок.

– Дай я немного посижу здесь. Что-то мне не по себе как-то. Я же трусиха, испугалась сильно. Сейчас отходит понемногу.

– Тебя полечить? Коньячка немного?

– Дай, пожалуй, хлебнуть из фляжки. – Сделала несколько маленьких глотков. От кофе она отказалась, а вот припасенная бутылка газированной воды оказалась как нельзя кстати.

Глеб присел рядом с ней. Тоже отхлебнул коньяка.

– Слушай. А ты действительно под НАТОвские бомбардировки попадала?

Стефани кивнула головой.

– Тогда было очень страшно. Я долго не могла это забыть. Особенно было страшно, когда бомба взрывалась недалеко, подвал дрожал, потом пропадал свет. А сегодня снова все это нахлынуло.

– Я думал, ты крыс испугалась!

– Да нет, крысы неприятные, конечно, но я же знала, что нас найдут. Я боялась оказаться в темноте и этих воспоминаний. Когда они приходили ко мне, то меня охватывал животный страх, даже не страх, а ужас, и я ничего не могла с этим поделать.

– После бомбардировок я несколько месяцев не могла работать, сидела дома с родителями. Мама даже к доктору водила. Но ничего не помогало. Тогда бабушка, она еще была тогда жива, стала нашептывать мне какие-то молитвы на непонятном мне языке, старом диалекте. И постепенно у меня стало все это проходить.

– Ну вот, теперь ты знаешь обо мне все, больше тайн нет никаких. Хватит сидеть, пойдем к машине.

Возле машины никого не было. Стефани не стала звонить Отто – отправила смс. Через минуту машина моргнула фарами, и двери открылись. А еще через пять минут они увидели бежавших к ним Отто и Земана.

– Фрау Стефани! Как Вы нас напугали! Что случилось? Как вы здесь оказались? Я поднял на ноги весь монастырь – они осматривают все подвалы!

– Вот так вот, Отто! Три здоровые крысы сбили палку, которой была уперта дверь. И не успели мы глазом моргнуть, как тяжелая дверь захлопнулась, и засов опустился. Связь там не работала, кричать было бесполезно.

– Вы как всегда! Без приключений не получается! Но, как вы здесь оказались?

– Так как фонари наши почти не горели, разрядились, мы заполнили старым вонючим маслом лампы, зажгли их. При их свете осмотрели помещение. В дальнем темном углу обнаружили небольшую дверь. Это оказался подземный ход. Он нас вывел немного пониже по склону вот туда – Стефани махнула рукой. – Вот и все!

– Ах, да, совсем забыла! Мы нашли в том проходе старый настоящий «испанский сапог»!

–Что! Вы не ошиблись? Это точно был «испанский сапог»?

– Да, Отто, можете мне поверить! Я, по наивности, чуть на него не села отдохнуть!

Отто быстро открыл огромный задний отсек джипа, достал раскладной столик, стулья, сумку с провиантом.

– Глеб! Я вас попрошу разложить все это и накормить фрау Стефани. А мы с Земаном пойдем забирать это сокровище.

– Какое сокровище?– не поняла Стефани – Единственное сокровище здесь это я, меня забирать не откуда не надо!

– «Испанский сапог» – вот настоящее сокровище. Если Вы правы насчет его древности, то может не сомневаться, без всякого клада тамплиеров, он принесет вам и ремонт машины, и оплатит годовую парковку! Май патрон помешан на таких предметах. У него собрана целая комната инквизиции. Но «испанского сапога» у него нет!

– Глеб, я не подумал, когда предложил вам разложить все эти предметы, – Отто показал на раскладные стулья и стол. – Покажите нам быстро то место, где он стоит, а дальше мы сами справимся.

– Правильно, Отто! Глеб вам покажет это место. Я туда больше не пойду ни за какие деньги! – ответила за Глеба Стефани – А я разложу себе вот тот симпатичный раскладной стул и посижу немного в одиночестве. Я думаю, что возле вашей машины, Отто, мне ничего не угрожает?

– Фрау Стефани, главное, чтобы Вы были в пределах видимости моей, или моей машины. Уж поверье мне, в этом случае Вам ничего не угрожает, – все они дружно рассмеялись.

Они быстро спустились в подвал и открыли ту злополучную дверь. Засов был захлопнут на ней. Изнутри не было никаких шансов ее открыть. Когда Отто открыл эту дверь, то Земан, не дожидаясь какой-либо дополнительной команды, достал из своей большой сумки инструмент, что-то вроде гвоздезабивателя, вбил несколько штырей так, чтобы железная планка больше не смогла упасть и захлопнуть дверь.

Фонари Отто взял с заряженными аккумуляторами, поэтому света было достаточно. При таком свете комната потеряла свой устрашающий вид, как при свете масляных ламп. Это даже немного расстроило Глеба. «Да, – подумал он – там где Отто, там немецкий рационализм, практичность, простота. Но, к сожалению, нет никакой романтики». Через некоторое время, глядя, как Отто все осматривает и проверяет, Глебу невольно пришло сравнение Отто с немецкой машиной. Но, как ни странно, это сравнение затушили в нем несильно, но все-таки тлевшие угольки ревности. Да, да, он вынужден был признаться себе, что ревновал Стефани к Отто. А тут он понял, что ревновать ему незачем – между Стефани и немецкой машиной Отто не может быть никакой любви или намеков на это – между ними могут быть только деловые отношения. Вернее, отметил про себя Глеб, именно со стороны Стефани к Отто. Что чувствовал Отто к Стефани, Глеба мало интересовало.

Увидев «испанский сапог», Отто аж возликовал. Он был по-настоящему счастлив. Он поглаживал его, осматривал со всех сторон, лицо его светилось. Но именно это сияние убило в Глебе все хорошие чувства к Отто. Ему невольно пришло сравнение Отто с средневековыми инквизиторами. Именно так, наверное подходил инквизитор к этому предмету, протирал от пыли, проверял крепления. Смазывал маслом трущиеся детали. Чтобы ничто не мешало ему насладиться видом корчившегося от боли мученика и его криками.

Глеб не вышел, а выскочил и подземного хода в помещение и дальше прочь из подвала. Он ничего не сказал ни Отто, ни Земану. Но, они его уход даже не заметили – так они были увлечены этим «испанским сапогом».

Глеб даже не пришел, а прибежал к машине. Ничего не говоря Стефани, он вытащил бутылку воды и, не отрываясь, половину выпил, а остатки вылили себе на голову. Стефани смотрела на него молча, подождала, пока он придет немного в себя и сказала:

– Теперь отпей коньяку!

– Дай отгадаю. На тебя произвело впечатление то, как Отто осматривал «испанский сапог»?

– Откуда узнала?

– Мы же учились вместе. Он, по молодости и по глупости, рассказал мне свою родословную, которой очень гордился. Думал меня впечатлить. Так вот, тянется она у него, его родословная, от предка, который служил палачом в каком-то средневековом немецком городе. Глубже своюродословную Отто раскопать не смог. Но этого, как ты понимаешь, оказалось достаточно, чтобы раз и навсегда отбить даже намек на какие-либо чувства у меня к нему, кроме как по работе.

– Как то я была свидетелем того, как Отто рассматривал дыбу в одном из старинных замков. Так что я представляю, как он наслаждался видом «испанского сапога». Вот такие у него маленькие человеческие слабости. Это при том, что сам он и муху не убьет. А смотреть на такие предметы любит.

Глеб последовал ее совету, выпил коньяку. Посидел немного молча. Потом полез в сумки, вытащил пакеты, и, не говоря Стефани ни слова, немного подвинул ее ноутбук на столе. На освободившемся пространстве он разложил бумажную салфетку и вытащил несколько небольших бутербродов из пакета. Но на этом он не остановился. Он перебирал и осматривал все пакеты, пока не нашел то что искал – большой бургер. Не может быть, что бы его там не было!

– На, держи, искательница приключений! – Глеб протянул ей в одной руке бургер, в другой открытую бутылку колы.

Стефани с удовольствием не просто отодвинула, а совсем закрыла ноутбук и убрала его в сумку, и взяла то, что ей протянул Глеб.

– Давно пора было это сделать! Я уже наверное с полчаса умираю от голода! А покормить меня некому.

– Хм… а самой руку протянуть к пакетам с провизией слабо?

– Но вот еще… буду я лазать по чужим сумкам! – и громко рассмеялась.

В таком положении их и застали вскоре вернувшиеся Отто и Земан. Стефани и Глеб наслаждались бургерами и бутербродами с колой. Они не стали прерываться, а также спокойно пережевывая бутерброды, смотрели на то, с какой заботой Отто упаковывал «испанский сапог», который к машине принесли два служителя монастыря. Служители поставили перед багажником свою ношу, перекрестились и почти бегом припустились прочь.

Когда все было упаковано и заняло свое место в багажнике, Отто и Земан присоединились к Стефани и Глебу. Через небольшое время все пакету опустели. Допив последний глоток колы из бутылки, Отто обратился к Стефани:

– Можем мы считать, что клада здесь нет?

– Я думаю, что можем – ответила Стефани.

– Это значит, что искать нам больше негде, и его мы не нашли?

– Да, Отто. Как бы ни было мне неприятно это констатировать, но это так. Клад мы не нашли! Я уже и отчет стала писать…

Неожиданно их разговор прервал резкий звук. Он доносился из сумки Глеба. Тот вначале не понял, что бы это могла быть. Даже залез в карман куртки и вытащил местный сотовый телефон. Но тот молчал. Все с интересов смотрели на Глеба. Тот полез в сумку и вытащил свой телефон, которым он здесь и не пользовался. На телефоне светился портрет его дочери.

– Дочь меня и здесь нашла! – сказал он Стефани и отошел в сторону, чтобы никому не мешать своим разговором.

– Привет, пап! – раздалось в трубке – Ты куда пропал? Обещал звонить изредка? Как у тебя дела, все у тебя в порядке?

– Котенок, привет! Конечно у меня все в порядке. Красота здесь неописуемая. И отель как раз то, что нужно. Отличный сервис и все ненавязчиво.

– Пап, у меня к тебе просьба. Мы тут на наш интернетовский ресурс репортаж об отдыхах в Европе выкладываем. Фото нужны. Ты же сделал фото…

– Да, конечно.

– Много разных, красивых?

– Достаточно много, и море и горы, и старинные здания.

– Отлично. Выложи мне их вот по этой ссылке… я сейчас ее тебе отправлю. Все, пока, целую.

Через секунду на телефон пришла смс, где был написан адрес в интернете. Все, что касается дочери и ее просьб, для Глеба было в высшем приоритете. Поэтому он быстро вернулся к машине с просил Стефани:

– Стеф, у тебя ноутбук здесь к интернету подключен?

– Да, а что?

– Дочь звонила. Просит фотографии Будвы прислать, ей для работы нужны, ссылку прислала. Можно мне твоим ноутбуком воспользоваться.

– Да, конечно. Вон он, включай и отправляй. А я немножко погуляю. Хоть окрестности осмотрю спокойно!

Глеб собрал все остатки еды со стола в один пакет и положил его в сумку. Добросовестно протер стол и разложил на нем ноутбук и Никон. Самые красивые фото были в памяти Никона, а не на флеш-карте ,поэтому его пришлось подключать проводом к ноутбуку.

Подключился к интернету, зашел по ссылке – это оказался ресурс из радиостанции. И не спеша стал просматривать фотографии в Никоне и отправлять их дочери. Фото были действительно очень красивые и качественные. Через некоторое время просматривать их и фильтровать ему надоело, и он решил отправить все. Он удобно устроился на стуле, машинально нажимая нужные кнопки. Переход по списку к следующей фотографии, открытие ее для просмотра, затем правой мышкой – контекстное меню, выбор отправить и из буфера компьютера вставлял адрес. Вот он был на набережной. Вот море. Вот цитадель, вот церковь, вот… он замер, глядя на фото. Это была серия фотографий, которые он делал автоматически, поворачивая фотоаппарат. На фото были видны каменные плиты на полу. Их рисунок полностью совпадал со схемой клада тамплиеров.

Глава 13. Клад найден.

Глеб отошел в сторону и посмотрел на фото с другого угла. Потом посмотрел вокруг, увидел Стефани, она возвращалась. Он махнул ей рукой несколько раз, что немало ее удивило. Она то считала, что все неожиданности на сегодня закончены.

– Подойди к ноутбуку и посмотри!

– Что скажешь? – Стефани не отвечала, она стояла как истукан.

Их поведение привлекло остальных. Отто и Земан подошли к ним и тоже стали молча смотреть в экран компьютера.

Дело в том, что на фотографии четко просматривалось то место, где она была сделана – церковь святой Девы Марии в Цитадели Будвы. Там, где на втором этаже работала Стефани и где они нашли схему клада.

На сборы у них ушло не более десяти минут. Земан ехал к Цитадели очень быстро. И вот они стоят на том месте, с которого этот снимок делал Глеб. Все совпадает. Цвет напольных плит у этих трех несомненно отличается от всех остальных.

– Да, похоже, что это и есть то самое место! И очень даже логично – зачем им ехать закапывать клад неизвестно куда. Закопали здесь же, рядом. Ведь собирались его потом забирать. – вслух рассуждала Стефани. – Теперь остается одно – дождаться ночью созвездия Ориона и отметить то место, на которое будет указывать звезда. Что скажете, Отто?

– Не все так просто, фрау Стефани. Хотя у меня и есть приборы, но здесь вокруг только камни, и, причем, массивные. Прибор может и не показать, что лежит под камнями. Это все музей. Незаметно мы здесь работы проводить не сможем. Добиваться разрешения здесь непросто. Но можно. Придется очень мотивированно просить разрешения. Нужны будут доказательства. Если дадут разрешение, то на подъем плит на очень ограниченном пространстве. Все здесь перекапывать никто не разрешит. Так что для нас самое главное – точно определить место.

– Как там написано? – повернулась Стефани к Глебу.

– «…сто шагов на Ориона в конце второй стражи» – ответил Глеб – Но Орион большой. Я думаю, что это та самая вторая звезда в поясе, на которую они ориентировались.

– А как нам понять, в какое время конец второй стражи?

– Надо взять их старую масляную лампу, налить туда мерной кружкой масла на две стражи, зажечь лампу и ждать, пока масло не кончится.

– А в какое время нам зажигать лампу?

– Предлагаю в 21.00. С девяти вечера и до шести утра как раз умещается три стражи по 3 часа. Только где нам взять лампы? Опять в монастырь ехать? Что-то мы так быстро оттуда сорвались…

– Не надо никуда ехать – отозвался Отто – все, что было в той комнате в подвале, упаковано и лежит в багажнике. Монахам оно все равно не нужно.

– Отто!!! Я всю дорогу думала, что мне запах масла мерещится! А ты и кувшин с маслом взял в машину?

– А то! Разве я могу забыть что-либо! Старинное конопляное масло очень ценится среди истинных собирателей старины! – пошутил Отто, и продолжал – Я думаю, нам не надо здесь сидеть и ждать, пока договорит лампа. Поедем в мой офис. Там несколько комнат, один мягкий диван для фрау Стефани, а мы разместимся в креслах. Есть небольшой бар, телевизор. Будет чем заняться. Когда наступит два часа ночи, мы приедем сюда с лампой и оставшееся время подождем здесь. Как вам мой план?

За всех ответила Стефани:

– Отлично, я согласна. Мы можем даже поиграть в покер, давно не играла! Только сейчас отвези нас в отель, мне нужен душ.

– Хорошо, сейчас вас отвезет Земан. А я пойду к здешнему начальству, выбивать пропуск ночью сюда и разрешение на работы. До вечера!

У себя в номере Стефани не ограничилась только душем. «В конце концов, за все то, что я сегодня испытала, могу я себя побаловать!» – подумала она и пошла в небольшую, но уютную сауну, которая была в отеле. Сауна, бассейн подняли ей настроение, и она совершенно не заметила, как пролетело время. Стало темнеть, нужно собираться, идти на ужин и ждать Отто. Она чувствовала прилив адреналина. Как охотник ожидает свою добычу, так и она мысленно торопила время, что будет там, под звездами Ориона – действительно они найдут клад, или все их старания тщетны?

Она постучала в номер Глеба. Тот крикнул ей, чтобы входила, дверь не закрыта. Открыв дверь, Стефани ахнула – во что превратился его номер! В номере было темно, почти совсем темно. Только через несколько минут, привыкнув к темноте, она смогла все рассмотреть. Окна были завешаны плотной бумагой, которая не пропускала свет. Но на бумаге, закрывающей одно окно, были сделаны отверстия, как звезды на ночном небе. Посредине комнаты стояла необычная конструкция, на которую чуть не наткнулась. Только предупреждение Глеба ее остановило. Эта конструкция оказалась его Никоном, установленным на треноге и направленным на окно со звездами. Глеб сидел рядом в кресле, лицо его сияло.

– Что это значит? Объясни, чем ты тут занимался целых три часа?

– Снимаю ночное небо. Нам же надо будет сфотографировать созвездие Ориона, чтобы понять, в какую точку смотрит его пояс?

– Конечно, если мы это сфотографируем, то будет здорово! Но как мы это сделаем, будет темно!

– Сегодня, когда я отправлял дочери фотографии, то в памяти фотоаппарата оказались старые снимки, не мои снимки. Один из них – было ночное небо. Причем очень хорошо просматривались и звезды, и земля. Вот я и решил это проверить. У Марты в кладовке нашлась вот эта тренога, на которой очень хорошо разместился фотоаппарат. Она мне любезно эту треногу дала. Правда, я думаю, что она не забудет включить это в счет за гостиницу. Там же в кладовке у Марты оказались эти шторы из плотной бумаги. Ну а последние часа полтора я развлекаюсь тем, что подбираю параметры съемки, экспозицию, чувствительность, чтобы получить необходимое качество снимков. Можешь включить свет и посмотреть на экране Никона, что в конце концов получилось.

– Здорово! Последний снимок – то что надо! Но ты чего разлегся? Собирайся быстрее, скоро Отто приедет! А я хочу хоть кофе попить. А то с утра маковой росинки во рту не было!

– Это у кого не было? У тебя? А кто все бутерброды умял, удобно развалившись на раскладном стуле?!

– Это не в счет. Это я после нервных переживаний. Ах ты… Ах ты скряга! Ты считаешь все что я съела и все что я вы…

Глеб не дал ей разыграть сцену капризной принцессы до конца. Он так быстро ее обнял и поцеловал, что она даже не смогла сопротивляться. Через минуту тело ее обмякло, он бережно положил ее на кровать.

– Черт с ним, с ужином и с кофе, у Отто напьемся… Только дверь запри – прошептала она.

Чрез час, расслабленная, умиротворенная Стефани заставила себя подняться с кровати и привести себя в порядок.

– Сегодня как-то особенно все получилось. Никогда не было так хорошо.

– Надо почаще по подземельям путешествовать – в тон ей отозвался Глеб. – Ну все, Стеф, пора идти, уже время.

Она потянулась на кровати как кошка, промурлыкала какую-то песенку. Уже одетый Глеб, не смог устоять от такого зрелища. Но, видя, что он собирается делать, Стефани моментально вскочила с кровати и пробежала мимо него в ванную комнату.

– Ну, нет, все на сегодня. Иначе клад мы никогда не найдем.

Когда они вышли из отеля, то возле них срезу же затормозила подъехавшая машина Отто.

– Странно, фрау Стефани – сказал он – что это на Вас сегодня нашло, Вы без опоздания вышли.

– Сегодня особенный день, Отто, он нам принесет великую славу кладоискателей – засмеялась в ответ Стефани.

Окинув взглядом конструкцию, которая была на плече Глеба, Отто все сразу понял и спросил:

– Это вы хорошо придумали, Глеб. Но получится ли? Будет темно.

– Я нашел нужные параметры, фотоаппарат оказался очень хорошим. Снимок должен получиться. Но экспозиция должна быть не менее 2 минут.

– Ну, это я вам гарантирую. Погода сегодня ясная, а времени у нас там будет много, мешать нам никто не будет, вся Цитадель будет в нашем распоряжении.

Офис у Отто был действительно вместительным и уютным. Перекусив тем, что они нашли в холодильнике, Стефани предложила партию в покер. Но Глеб вынужден был отказаться. Пришлось признаться честно, что в покер играть он не умел. Еще в то время, когда он работал в институте, они с друзьями частенько расписывали пулю в преферанс. А когда он работал таксистом, то время частенько коротали за нардами, или в карты в «двадцать одно». Как ни странно, но игра в карты оказалась единственным, в чем они не смогли объединиться.

Игроки стали занимать места по удобнее за офисным столом, а Глебу было поручено самое ответственное занятие, он должен был приготовить лампу и зажечь ее ровно в девять часов вечера. Все необходимое для этого было аккуратно сложено в соседней небольшой комнате офиса, которая использовалась как склад. Отто с Земаном все, что они вывезли из монастыря, запаковали на совесть. Пришлось Глебу повозиться, пока нашел большую лампу на три стражи и мерный стакан. Когда пришла очередь, и был распакован кувшин с маслом, то не очень приятный запах старого масла моментально распространился на весь офис. Видя это, Глеб предложил Отто снова запаковать кувшин так, как мог только он. От горящей лампы исходил запах горящего масла, он был не таким резким.

Когда все приготовления были завершены, то компания расселась за столом, а Глеб, удобно устроился на диване после того, как зажег фитиль лампы. Он попытался полистать журналы, но это были специфичные журналы, скорее каталоги предметов, найденных в каких-то раскопках. Это ему быстро надоело. Телевизор включать он не решился, чтобы не мешать игрокам. Но, неожиданно для себя он открыл, что смотреть, как другие играют в карты, очень интересно.

Игра шла на деньги, но, как понял Глеб, чтобы был интерес. Наблюдать за Отто и Земаном было не интересно. Это были, судя по манере играть – профессионалы. Лица их были непроницаемы, никаких эмоций. Другое дело Стефани. Вначале она пыталась сохранять непроницаемое лицо. Некоторое время ей это удавалось.

– Фрау Стефани, вы сегодня прекрасно играете, гораздо лучше, чем в прошлый раз, – спокойно произнес Отто, скидывая карты – И вам сегодня несказанно везет! Поздравляю, Ваша игра, эта партия за Вами.

Отто встал, заправил кофейную машину и включил ее. Через минут пятнадцать все комнату заполнил запах сваренного кофе.

– Отто, кофе как нельзя кстати – оценила Стефани, и, подойдя к Глебу, который украдкой из–под открытого журнала наблюдал за ней, – Можешь меня поздравить, я выиграла!

– Молодец! И много выиграла?

– Нет, не очень, на одну губную помаду хватит!

– Фрау Стефани! Неужели вы покупаете губную помаду в тех же магазинах, что и принцесса Монако?

– Нет, конечно. Но если я погашу перед Вами, Отто, мой прошлый карточный долг, то останется у меня как раз на одну помаду из обычного, но хорошего магазина.

– Перестаньте! Я же Вам сказал, что простил тот долг!

– Мало ли что Вы сказали! Не надо было обыгрывать бедную одинокую женщину – голос ее задрожал, и Глеб даже подумал, что сейчас польются слезы. Но долго притворяться она не могла. – А сейчас я могу защитить свою честь и отдать вам мой прошлый долг!

Стефани тщательно разложила на столе свой выигрыш, посчитала деньги. Красивые купюры взяла себе, а помятые, которых, судя по ее подсчетам, должно было хватить, чтобы рассчитаться с Отто, подвинула на его сторону стола. Видя это, Отто наклонил голову, как бы в знак согласия. Но, Глеб заметил, что тем самым Отто скрыл улыбку. Наверное, подумал Глеб, Отто специально проиграл Стефани, чтобы погасить долг. И Глеб решил внимательнее понаблюдать за игроками.

На вторую партию хладнокровия Стефани уже не хватило. Когда у нее был «стрит» – это было написано на ее лице, глаза ее сияли а щеки покрывались румянцем. Когда карты была плохой, лицо ее тускнело. Но ей действительно сегодня несказанно везло. Она играла через раз и все время выигрывала. Так как Глеб сидел на диване так, чтобы видеть лицо Стефани, то он еще мог видеть карты Отто. Так вот, карты у Отто были очень плохие, ему сегодня просто не везло.

Когда закончилась вторая партия, то в выигрыше опять осталась Стефани. Ритуал с распределением купюр на красивые и некрасивые снова повторился. Наконец, Стефани сказала Отто:

– Все, я больше не играю. С долгами я рассчиталась. А новые долги заводить не хочу. Моего выигрыша хватит пополнить мои запасы губных помад и косметики. Да и времени уже много, скоро два часа ночи.

– Согласен, фрау Стефани! – ответил Отто – сегодня явно Ваш день. Надеюсь, что с кладом Вам повезет так же, как в картах. Господа, как Вы насчет того, чтобы завести еще раз кофейную машину?

Все одобрительно закивали головами. А Стефани спросила Отто:

– А у тебя здесь есть душ?

– Да, конечно, вход из второй комнаты. Не бог весть что, но чисто и вполне удобно.

– Тогда я пойду и приведу себя в порядок.

– У нас уже мало времени. Да и зачем это тебе, ты и так отлично выглядишь? – спросил Глеб.

– Как зачем, когда меня утром будут фотографировать на фоне найденного клада, я должна быть безупречна!

Пока Стефани привела себя в порядок, потом пока все не выпили по две чашки кофе, огонь в лампе стал потрескивать и то уменьшаться, то увеличиваться. Глеб посмотрел – масла оставалось совсем немного. Вероятно, ночь на три стражи делилась не по три часа, а по меньше часов. Пришлось быстро загружаться в машину. Цитадель была от них не далеко а ночью и машин не было совсем, доехали они очень быстро.

Орион был виден очень хорошо. Когда Глеб смотрел на него, то ему стало казаться, что это созвездие специально создано для того, чтобы по нему ориентироваться. Если остальные созвездия на небе надо было искать, то Орион виден был сразу, стоило только поднять голову.

Фитиль лампы погас как раз в тот момент, когда Глеб закончил устанавливать треногу и закреплять фотоаппарат. Прошло еще минут пять, экспозиция сработала и Глеб перезаписал эту фотографию на ноутбук Стефани. Сомнений не было не у кого. Созвездие расположилось так, что все три звезды пояса расположились почти вертикально и линия, опущенная от них на землю показывала на две массивные каменные плиты возле крепостной стены.

Отто не заставил себя долго ждать, он принес из машины небольшой чемодан и некоторое время размещал необходимые датчики между плитами. Когда это священнодействие закончилось, и Отто включил прибор, то на небольшом экране в черно белом цвете четко просматривался контур предмета, очень напоминающего вытянутый сундук среднего размера.

– Мы нашли его, Отто, Земан, Глеб, мы нашли клад тамплиеров! – сказала Стефани и вдруг разрыдалась.

– Ну.. фрау Стефани! Не стоит… Это же не мумия Тутанхамона!

– А для меня это больше чем мумия! – ответила Стефани сквозь громкие рыдания.

Но Отто ее больше не слушал. Они со Земаном почти бегом пустились к машине и также почти бегом притащили большой и судя по их согнутым спинам, очень тяжелый ящик.

Глеб отвел Стефани в сторону и пока вытирал ее слезы своим носовым платком, пространство вокруг плит было огорожено ширмами. Земан очень быстро и ловко вытаскивал из тяжелого ящика какие-то железки и собирал из них какую-то конструкцию. Готовая конструкция напоминала железного паука, лапы у которого крепились по периметру плиты, а тело было над центром плиты.

Оказалось, это был специальный домкрат. После нескольких попыток сдвинуть плиту, Земан очень сильно напрягся – и плита поддалась. Он поднял плиту с помощью своей конструкции сантиметров на десять выше остальных плит и аккуратно сдвинул ее в сторону и положил рядом. После этого с помощью этой – же конструкции он стал поднимать что-то, что лежало под плитой. Когда это что-то показалось над плитами, то все непроизвольно ахнули – это был обитый медными полосами небольшой сундук.

Земан опустил сундук на вынутую ранее плиту. Закрыт сундук был на железный гвоздь, причем было видно, что его не вскрывали, петли не сломаны. Брату Марку совсем не было необходимости вешать на него замок. Если сундук найдут – то замок не будет препятствием. Земан вытащил аккуратно этот гвоздь и открыл сундук. Там было именно то, что описывал брат Марк. Расстелив рядом большой кусок белой бумаги, Отто стал осторожно вытаскивать предметы из сундука и раскладывать их в два ряда. В середине сундука под первым слоем ножей и кинжалов лежал завернутый в грубую ткань свиток. Отто подержал его некоторое время в руках, как бы раздумывая, в какой ряд предметов его положить.

– В верхний ряд Отто, даже и не думай! – строго сказала Стефани.

– Фрау Стефани! Я спишу все ваши карточные долги еще лет на десять вперед!

– Даже не думай об этом, Отто! Мы сразу договорились, что все бумаги – мои.

Когда все предметы в сундуке закончились, то верхний ряд оказался короче нижнего.

– Фрау Стефани, мы же договаривались! Из трех предметов я беру два. Они все равно будут похоронены в музейных хранилищах. А у меня они принесут пользу и нам, и моему патрону.

– Хорошо! – тяжело вздохнув, сказала Стефани – Первый раз я нашла самостоятельно клад, и ты, Отто, со своим патроном так бессовестно его обчистил. Хорошо, что бумаги оказались целыми, именно они и представляют реальную ценность для науки.

Глеб присел на корточки и стал внимательно рассматривать предметы. Подсвечники с причудливым узором, кинжалы, которые предназначались не для сражений, а в качестве ритуального предмета. Золота здесь не было, только серебро и железо, вероятно, брат Марк золотые вещи продал. В некоторых кинжалах в рукоятках были следы от драгоценных камней. Но самих камней не было. Насколько он был далек от археологии и ценности предметов определить не мог, но и он про себя согласился, что самое ценное здесь – это свиток с уставом ордена.

– Ну, все, Отто, поделили! Собирайте клад снова!

– Как! Снова в землю? – изумился Глеб.

– Конечно! Утром в присутствии служителей музея и полиции мы вскроем клад, сфотографируем и опишем все предметы. Тогда уже взять что-либо будет невозможно.

Отто очень аккуратно сложил в сундук то, что должно отойти музею. Сундук был заполнен наполовину. Земан закрыл сундук на тот же самый железный гвоздь – ни царапины, никаких следов вскрытия. «Вот так работают профессионалы!» – подумал Глеб.

Сундук был снова опущен в землю и сверху установлена плита. Отличить от того, что было раньше – невозможно. Никаких следов вскрытия. Тем временем небо стало светлеть.

– Надо поторопиться, служители и охрана скоро придут – сказал Отто Земану.

Тот сложил их часть добычи в специально приготовленную коробку и отнес в машину. Отто сказал Стефани, что они вернутся через полчаса, и они уехали. Стефани и Глеб остались одни. Орион уже был плохо виден на светлеющем небе.

Присесть было негде, только каменные ступеньки были пригодны для этого. Было тепло, камни не были очень холодными. Глеб сел на верхнюю ступень, а Стефани прилегла, положив голову ему на колени.

– Ну как, Стеф, ты довольна?

– Да, очень. Никогда у меня еще не было такого чувства. Странное это чувство. Это не радость охотника, получившего добычу. А, скорее, чувство удовлетворения, когда ты достигаешь желаемой цели. Понимаешь, это на самом дела первая по-настоящему моя находка. Получается, что я ее нашла, я ее опишу, я ее опубликую!

– Тебе это поможет по работе?

– Да, и думаю, что очень серьезно. Ты представляешь, как устроен сейчас научный мир?

– Нашла что спросить! Я знаю, как устроен автомобиль, немного знаю, как устроен самолет…

– До ракеты мы идти не будем, я все поняла. Так вот, у нас ученым платят деньги по грантам. Но грант нужно получить. Деньги на археологию есть всегда. Как видишь на примере Отто, это довольно прибыльный бизнес. И те, кто раздает гранты скорее всего получают часть доходов через таких посредников, как Отто. Но, чтобы сверху для публики все было правильно, честно, красиво, каждый грант должен заканчиваться чем-то успешным. Любая монография в археологии без реальных артефактов не многого стоит. Так и моя монография ни стоила бы ничего, если бы ты не нашел бумажку, если бы ты не сделал фотографию, которую решил отправить дочери. Так что, как мне неприятно это говорить, так как ты сам видишь, что я девушка независимая и свободолюбивая…

– И самолюбивая, наверное, да?

– Конечно, и самолюбивая тоже. Мне, такой распрекрасной, приходится признать, что мой успех полностью зависел от тебя. И, если бы ты не приехал отдыхать сюда, или приехал бы, но с какой-нибудь молоденькой девицей, и не сел бы за мой столик, то ничего бы этого не было.

–Или меня бы не напоили приветливые хозяева придорожных ресторанчиков по дороге из Белграда в Будву, и я бы не уснул в номере, и не проспал бы ужин, – то я бы спустился в ресторан тогда, когда там были бы еще свободные места. Ты думаешь, я бы осмелился сесть за столик рядом с тобой, если бы у меня был выбор?

– Конечно нет – отозвалась Стефани тихим голосом – У меня глаза закрываются, ты так посиди с полчаса, а я подремлю, ладно?

– Конечно! Отдыхай. А я буду на звезды смотреть.

Через минут сорок подъехали Отто с Земаном. Земан вытащил из машины поднос, на котором было штук восемь пластиковых стаканчиков с кофе.

– Фрау Стефани, Глеб, немного задержались – варили кофе. Поднимайтесь, выпейте по чашке, скоро придут люди.

Стефани встала, потянулась, как кошка:

– Спасибо, Отто, спасибо, Земан. Вы знаете как угодить бедным археологам-кладоискателям.

Кофе оказался как нельзя кстати. Они допивали по второму стаканчику, когда к ним подошли служители музея. Глеб отошел в сторону с вещами его с Стефани, чтобы не мешать.

Все было официально, был представитель мэрии, руководство музея, полицейский и еще несколько должностных лиц, о назначении которых Глеб догадаться не смог. Они бумажной лентой оклеили по периметру место клада. Представитель с фотоаппаратами фиксировал каждое действие. Снимок Ориона с план брата Марка с указанием места клада. Земан снова соорудил свою конструкцию и поднял плиту. После вынул сундук. На специальное покрывало Стефани складывала каждую вещь из сундука. Каждый предмет фотографировали с трех сторон и записывали в какие-то реестры.

Через два час все было закончено. К этому времени вокруг собралось небольшое количество ранних туристов, которые с удивлением смотрели на то, как находят настоящие клады. Все закончилось официальным фотографированием Стефани и остального начальства, пожиманием рук и распитием бутылки шампанского. Но Глеб, ни Отто, ни Земан в этом уже не участвовали – все официальные регалии должны были достаться Стефани.

Наконец, закончилось все.

Отто отвез Глеба и Стефани в отель. Стефани уже спала на ходу. Когда Глеб вел ее в отель поддерживая, чтобы не упала, то в фойе их встретила Марта. Она набросилась на Стефани и стала пожимать ей руки. За ее трескотней Глеб понял, что уже все всё знают, и фотографии Стефани и клада будут вывешены прямо в фойе, чтобы все туристы видели это.

Успокоившись, Марта обратилась к Глебу:

– Ваш самолет завтра вечером, вам такси до Белграда заказать, или автобусом поедите?

Глеб окаменел от неожиданности. С поисками клада он совсем потерял счет дням и даже не думал, что надо возвращаться. Подумав немного, он ответил:

– Нет, Марта, я поеду на автобусе, так дешевле. Вы забронируете место?

– Конечно!

Он довел Стефани до ее номера, открыл его и уложил ее на диван, укрыв пледом. Сам он спать уже не хотел. Вопрос Марты его отрезвил полностью. «Как в мультфильме про льва Бонифация, – подумал он, – лев показывал детям фокусы, пока не прогудел корабль о том, что отпуск закончился».

Глава 14. Последний вечер в Будве.

Он принял душ, привел себя в порядок. Спустился на завтрак, поел в одиночестве. Ему было чем заняться сегодня. Нужно было купить какие-нибудь сувениры для тех, с кем он работал.

Глеб вернулся в номер к 4 часам. Все покупки он сделал. Сувениры для коллег по работе подобрались сами, Глеб просто ходил между сувенирными лавками, и выбирал то тут, то там по одному понравившемуся ему сувениру. Когда сувениров набралось необходимое количество, Глеб закончил с покупками и пошел на набережную и походил там еще часа два.

В номере он сложил покупки в чемодан, и присел в кресле отдохнуть. Бессонная ночь дала о себе знать, и он задремал.

Когда он проснулся, за окнами уже было темно. Посмотрев на часы он понял, что опоздал к началу ужина. Без ужина он конечно бы смог обойтись, но без Стефани у него уже не получалось. Желание ее увидеть было непреодолимым. Когда он спустился в ресторан, то все столики были заполнены, и только один, где сидела она, был свободен.

Все было почти так, как в день их первой встречи. Стефани сидела за столом в очках и работала за компьютером, временами отпивая сок из бокала. Глеб тихо подошел к столу и сел, стараясь ее не отвлекать. Некоторое время он сидел молча, просто смотрел на нее. Наконец она закончила работать, закрыло ноутбук и убрала его в сумку:

– Ну что сидишь? Поухаживай за дамой? Налей вина? Я, хотя и почти спала утром, но слова Марты о твоем отъезде очень хорошо расслышала.

Глеб налил вина ей и себе:

– За что будем пить? За нас?

– Не знаю, за что будем пить, – грустно произнесла Стефани. – Что у нас тобой такое? А? Курортный роман?

– Я не знаю. Но на просто курортный роман это не похоже, – через некоторое время сказал Глеб. – Может быть это больше чем курортный роман? Но тогда должно быть продолжение…

Стефани стукнула свой бокал о его бокал и медленно выпила все вино. Закрыла глаза и откинулась на спинке стула. Глеб посидел немного с поднятым бокалом, и тоже выпил все содержимое. Вдруг Стефани открыла глаза и резко поддалась в его сторону так, что могла с ним говорить шепотом.

– Нужен ли нам этот разговор сейчас?

Глеб молчал долго. Стефани почти вплотную приблизив к нему свое лицо, смотрела ему в глаза. В такой ситуации обманывать ее он не мог. Должен был говорить только правду. И глаза отводить было нельзя.

– Ты права! Как всегда, права! Этот разговор нам сейчас совершенно не нужен. Не знаю, как у тебя, но у меня нет ответа ни на один вопрос.

– Ты предлагаешь оставить все так как есть? – спросил он.

– А ты можешь предложить что-то другое? Ты можешь отменить свой отъезд?

– А почему я, почему я должен отменять свой отъезд! Может быть я хочу, чтобы ты поехала со мной!

– Но тогда мы получим ту же ситуацию, только у тебя дома. И будут те же вопросы без ответов!

Он наполнил снова бокалы.

– Ты опять права? А что тогда нам делать?

– Ничего из того, что делать не нужно или еще рано делать. Мы не можем сейчас менять нашу жизнь. И, не обижайся, но я не знаю, может быть, через несколько дней ты забудешь обо мне, а я забуду о тебе. Не будем переходить черту, которая может изменить нашу жизнь. Еще рано… я не готова… прости… Давай выпьем!

Они выпили. И Глебу стало сразу легче. Как будто груз с души свалился. Права Стефани, рано им еще менять жизнь.

– А что будет потом, если…

– Потом будет то, – перебила его Стефани, – потом будет то, что должно будет произойти. Я не знаю, что будет потом. Но я знаю точно, что встретились мы не просто так. Так было надо.

– Что будем делать сегодня вечером? – и с легкой улыбкой на губах продолжала – На то, что ты думаешь, не рассчитывай. Я сегодня не могу!

– Что случилось, заболела? – испугался Глеб.

– Да, заболела, тем что женщины каждый месяц болеют! – рассмеялась Стефани.

– Да! Ты как специально подгадала!

– А ты как думал! Как у вас говорят «не все коту …», забыла, как там дальше?

– «не все коту масленица» – продолжил Глеб. – Значит выход у нас один – провести вечер за разговорами.

– Нет, не только за разговорами. Я хочу посмотреть хорошее старое кино. Здесь можно заказать любой фильм через интернет отеля. Так как я по-русски разговариваю лучше, чем ты по-немецки, то фильм выбирать тебе. Но чтобы мне понравилось.

– Да, задача! Мелодраму, детектив или триллер? Может из фэнтези что-нибудь, «Аватара» например?

– Нет, не хочу! Попробуй из того, что бы ты хотел посмотреть.

– «Крестного отца» с Аль-Пачино – неожиданно сказал Глеб.

– Согласна. Мне это нравится. Иди к Марте, скажи, пусть закажет, пока пройдет оплата и придет ключ доступа, около часа пройдет.

Разговоров у них не получилось. Фильм захватил Стефани. Они устроились в его номере, у него телевизор был больше, чем у нее. Вначале они расположились в креслах, но вскоре перебрались на кровать. Глеб сел сбоку, а Стефани вытянулась, удобно прижавшись к нему. Она очень эмоционально реагировала на все, что происходило на экране. Всплакнула несколько раз, даже пришлось останавливать фильм, Стефани выходила, чтобы умыться.

Когда фильм закончился, она поцеловала его в щеку:

– Спасибо, я получила массу удовольствия. До завтра, спокойной ночи! – и выпорхнула из его номера.

Некоторое время Глеб просто лежал с открытыми глазами. Ни о чем не думалось, мысли перескакивали с одной темы на другую, сосредоточиться не получалось. В конце концов он подумал, что утро вечера мудренее и заснул.

Утро действительно оказалось мудренее вечера. Никакой путаницы мыслей не было. Собраться ему много времени не займет. С Мартой рассчитаться за отель минут тридцать. Его автобус в Белград будет после обеда. Времени у него очень много. На что его потратить – решение пришло само собой. «Спущусь на набережную и просто посижу у моря» – решил Глеб.

Он постучал в номер Стефани, чтобы позвать ее на завтрак. Но ему не открывали. Он постучал еще несколько раз, внимательно прислушиваясь к звукам в номере, но там была тишина. «Может быть, она уже в ресторане?» – подумал Глеб. Но в ресторане ее не было. Он поел в одиночестве, на душе стало как-то грустно. Неужели так много работы у нее, могла бы сегодня с ним побыть. Закончив завтрак, он нашел Марту и спросил про Стефани.

– Фрау Стефани забрала вещи и уехала рано утром – ответила Марта, и добавила – подходите ко мне к двум часам дня, мы быстро уладим все дела, и вы успеете на автобус.

Ему стало по-настоящему грустно. Как-то не хорошо получается, могла бы и сказать что-нибудь на прощание. В конце концов, он остановился на мысли, что все женщины одинаковые, и нечего из-за этого расстраиваться. Все закончилось, закончился отдых, закончились отношения. И только море никогда не обманывает. Глеб быстро спустился к морю, устроился удобно на пустой скамейке и стал смотреть на море.

День был ясный, дул небольшой не холодный ветер. Он заметил, что яхт и серфингистов стало гораздо меньше, чем тогда, когда он приехал. Цвет моря изменился, стал темнее. Наверное, подумал Глеб, цвет воды зависит от температуры. А какой яркий цвет воды летом, в сезон отдыха, когда очень тепло! Уже не в первый раз он подумал, что хорошо бы на старости лет пожить бы возле моря, возле теплого моря. Например, разбогатеть на своем бизнесе, потом продать бизнес и купить здесь небольшой дом. Чтобы обязательно море было видно. И прожить здесь до конца дней тихо и счастливо со Стефани… «Стоп!» – сказал он себе, – «лучше на море смотри и чаек считай, чем о Стефани думать!». « У нее своя жизнь, о которой ты ничего не знаешь! Семья, сын, родители. У нее есть дело всей жизни. Как она променяет археологию на тихое проживание с тобой в маленьком домике? Чем она заниматься будет? Да и ты, ты чем заниматься будешь? Таксовать здесь или у Митко рыбу коптить? Кстати, а сколько здесь стоит небольшой дом?» – Глеб решил проверить.

Он зашел в ближайшее кафе и спросил у официанта, как ему узнать цены на недвижимость в Будве. Тот достал ему из корзины несколько газет с объявлениями. Глеб заказал чашку кофе с круасаном и сел за столик, занялся изучением газет. С ценами на жилье он как-то справился, смотрел на фотографии домов и на суммы, которые стояли возле каждой фотографии. Переводчик ему не понадобился. Он мысленно посчитал свои накопления, стоимость его квартиры и обрадовался – купить небольшой дом он сможет. Но возник второй вопрос, а на что он будет жить. Глеб подозвал официанта, чтобы заказать еще одну чашку кофе и спросил у него на немецком:

– Скажите, сколько нужно иметь денег ежемесячно, чтобы жить здесь, ни в чем себе не отказывая?

К его удивлению, официант спросил его, не русский ли он. Глеб ответил утвердительно и спросил, зачем ему это. На что официант ответил, что такие вопросы обычно задают русские туристы, когда заканчивается их отдых здесь.

Официант подробно рассказал Глебу, сколько здесь получают пенсионеры и те кто работает. Из слов официанта Глеб понял, что нужен ежемесячный доход не менее 5 000 евро, чтобы обеспечить достойную жизнь ему и Стефани. Еще он спросил у официанта, какой средний процент годовых дают банки. К сожалению, ответ официанта его расстроил, оказывается, чтобы жить здесь хорошо, но при этом нигде не работать, жить на проценты, нужно не менее миллиона евро. Таких денег у Глеба не было. Его бизнес на бритвенных принадлежностях не мог в ближайшее время принести такие деньги. Попытку развернуть какой-либо бизнес здесь Глеб даже не рассматривал. Он был уверен, что в таких курортных местах все развивается только вокруг туризма. Купить здесь небольшой частный отель и содержать его – это не по нему. Заниматься обслуживанием других людей ему не по нутру. Посмотрел на часы – пора заканчивать строить воздушные замки, время идти в отель и собираться в Белград в аэропорт.

Глава 15. Возвращение домой.

Глеб собрал вещи и спустился вниз в комнату Марты. Та, не умолкая ни на минуту, протягивала ему бумаги для ознакомления. Когда она говорила быстро, Глеб понять ее не мог. Но это и не нужно было. На бумагах, а это были счета, все было просто. Счет за обеды и завтраки в ресторане. Счет за прачечную, счета за уборку номера и т.д. Глеб мельком просматривал их, соглашался и протягивал их Марте обратно. В конце она показала ему причитающуюся с него сумму за все. Сумма оказалась даже чуть меньшей, чем он ожидал. Глеб достал банковскую карточку и протянул ее Марте. Это была карта немецкого банка, он пользовался ей, когда ездил в Германию по делам бизнеса. Перед поездкой, чтобы не везти собой много наличности, он положил на нее необходимую сумму денег. Увидев карточку такого банка, Марта заулыбалась еще шире. Она ласково протянула ему несколько бумаг и попросила, чтобы он заполнил отзыв об отеле и оценку качества обслуживания, пока она будет снимать деньки с его банковской карты.

Глеб не стал сильно вдаваться в подробности своего пребывания здесь и писать подробные оценки. Он сделал так, как он обычно поступал в таких случаях – написал во всех графах слово «Good». Но внимание его привлекла информация на первых страницах этой подшивки. Это было что-то вроде досье на него. Его данные, место проживания, контакты, предпочтения. По привычке он проверил свои данные и номера телефонов и почты. Все было правильно. Но неожиданно его как обухом по голове ударило – у него не было никаких данных и тем более контактов Стефани!

В это время Марта попросила его подойти и ввести в терминал код для снятия денег. Глеб спросил ее прямо:

– Марта, у вас ведь есть такие же заполненные бумаги на Стефани?

– Разумеется! У нас приличный отель, все проживающие зарегистрированы!

– У меня к вам просьба! Стефани неожиданно уехала, и я не успел у нее взять ни ее номер телефона, ни скайп ни эл.почту. Не могли бы Вы мне дать эту информацию?

– Что вы, что вы! Это частная информация наших клиентов, мы не имеем право ее разглашать!

Глеб, который уже собрался было вводить код карты, остановился.

– Понимаете, для меня Стефани не совсем посторонний человек. И я бы хотел с ней поддерживать отношения. Я думаю, что-то очень срочное заставило ее уехать. Иначе бы она сама дала мне свой телефон.

Марта задумалась на минуту. На ее лице отразилась вся внутренняя борьбы между долгом администратора перед частной жизнью клиентов и человеческой симпатией к Глебу. Наконец, она решилась, она подошла к выдвижному ящику с бумагами, некоторое время поискав, вытащила нужные бумаги. Она сделал с них копию, оригинал убрала на место, а копию протянула Глебу:

– Мне очень нравится фрау Стефани. Она…она… – Марта никак не могла подобрать нужные слова. Поняв, что словами выразить свое отношение к Стефани ей не удастся, Марта сделала широкий жест рукой и подняла голову вверх – Вы очень хорошо смотритесь вместе. Может быть, у вас с ней что-нибудь и получится хорошее. Дай вам бог!

Введя нужный код в терминал, и, расплатившись за все, он вышел с чемоданом и сумкой через плечо на улицу. Марта последовала за ним, и, махнув рукой, подозвала такси, которое дожидалось Глеба в стороне.

– Вас отвезут на автовокзал, автобус скоро отъедет, место для вас забронировано, – проводила она Глеба. Когда машина отъехала, Глеб обернулся, чтобы через заднее стекло бросить последний взгляд на отель. Марта так и стояла перед входом и смотрела в его сторону.

Регистрация на рейс уже давно шла. Но Глеб не торопился входить зону регистрации. Он ждал. Какое-то чувство не давало ему это сделать. Ведь если он пройдет регистрацию, то даже если Стефани и появится, то попрощаться с ней он уже не сможет. А он ждал ее, почему то он верил, что она должна прийти!

И она появилась! Он увидел, как она пробежала через раскрывшиеся входные двери и остановилась, осматриваясь вокруг. Она искала его. Когда она повернула голову в его сторону, он помахал ей рукой. Она его увидела и замедлила шаг, чтобы отдышаться. Подойдя к нему, она взяла его руку и приложила к своей левой груди:

– Уфф… Успела! Слышишь, как сердце бьется? Бежала от самой автомобильной парковки.

– Я, я думал, что чем-то обидел тебя, что ты так неожиданно уехала? – он отодвинул ее волосы с виска и прижался к нему губами. Так они простояли некоторое время. Наконец Стефани отпрянула от него.

– Вот, хотела сделать тебе подарок! – она протянула ему небольшую коробку, он открыл ее, там лежала старая масляная лампа.

– Это та самая лампа, которую мы зажигали, когда ждали конца второй стражи.

– Спасибо! Вот спасибо! Я даже не ожидал, что это возможно! Это же артефакт!

– Да какой– это артефакт! Самое главное, чем я занималасьвесь день и чуть не опоздала – это вот эта бумага, она о том, что эта лампа ценности не представляет, и ты можешь ее вывезти из страны!

Бумага была на специальном бланке, с печатью.

– И вот это еще тебе – Стефани протянула ему маленькую глиняную куколку, которую дала ему колдунья Мария – она оказалась у меня в сумке.

Он хотел обнять ее, но она это почувствовала и отошла на пол шага.

– Не надо. Не здесь и не сейчас, – она долго смотрела ему в глаза, он не отводил взгляда. Казалось, она хочет там что-то увидеть.

– Все, теперь все, иди быстрее, а то улетит твой самолет без тебя, – она крепко поцеловала его в губы. – Иди, и помни, что сказала тебе о нас Мария!

Он повиновался. Шел не оглядываясь. И, только, когда пройдя регистрацию, пошел на посадку, то обернулся, увидел ее в толпе провожающих и помахал ей рукой. Она помахала ему тоже.

Молоденькая стюардесса, рассказав о правилах поведения на борту, выпорхнула из салона и задернула шторы. Яркий свет погас, осталось только дежурное освещение и табло с предупреждением о том, что начался взлет. Медленное движение сменилось ускорением, самолет слегка задрожал, набирая скорость. На некоторое время заложило уши. Но скоро самолет набрал высоту и лег на свой курс.

Сергей Юрьевич ЩЕТИНКИН

Казахстан г.Алматы

моб. тел: +7 (777) 260-56-28

sergey_chshetinkin@rambler.ru

Оглавление

Глава 1. Из таксистов в бизнесмены.

Глава 2. Отпуск, Будва, отель.

Глава 3. Стефания.

Глава 4. Море, набережная, Цитадель Будвы.

Глава 5. Тамплиеры.

Глава 6. Остров Святого Николы.

Глава 7. Будем искать клад.

Глава 8. Подготовка к поискам клада.

Глава 9. Поиски клада на острове и в Цитадели.

Глава 10. Поездка за продуктами. Колдунья Мария.

Глава 11. Вечер со Стефанией.

Глава 12. Поиски клада в монастыре, заточение.

Глава 13. Клад найден.

Глава 14. Последний вечер в Будве.

Глава 15. Возвращение домой.