Да, я счастливчик, и что с того?! Том 1 [Илья Николаевич Романов] (fb2) читать онлайн

Да, я счастливчик, и что с того?! Том 1

Глава 1

— Стойте!

— Куда вы, господин?!

— Господин, остановитесь!

Вслед наперебой раздавались крики каких-то мужиков, пока я пересекал зеленую лужайку перед величественным особняком. Дорогу мне освещал только слабый лунный свет.

Где я вообще? Как я тут оказался? Какой, нахер, господин?!

Вопросы вспыхивали в голове, а сама башка гудела от адской боли.

Последнее, что всплывало в воспоминаниях — до окончания смены на заводе минут десять. Василич орет: «Наверху, сука!», и вот на меня летит здоровенная балка. Затем… пустота.

Казалось бы, после такого нормальный человек глаза больше не откроет. Но я открыл. Причем не на заводе, не в больнице, а лежа в кустах под окнами какого-то здоровенного особняка и, судя по ощущениям, со всё еще пробитой башкой.

Опомниться мне не дали. Какие-то чудики в мундирах обступили со всех сторон, и спасаться пришлось единственным способом, пришедшим в голову — бегством.

Территория незнакомого мне места оказалась воистину громадной. Лужайка, фруктовый сад; мощеная дорожка, серпантином вьющаяся по затененному парку со статуями, цветами, скамейками и прочей херней. Прям императорский дворец какой-то, но не припоминаю, чтобы записывался на экскурсию. Еще и посреди ночи!

Чудаковатые преследователи не отставали ни на секунду, но вот тут я понял: никогда прежде я не давал такого резвого стрекача. Да и тело как будто бы легче стало, словно я сбросил кило эдак… двадцать?! Даже одышки не было!

Вот, что всплеск адреналина с организмом делает! Все резервы подключает, и тем быстрее я отсюда свалю. Потом поразмышляю о том, как здесь оказался и куда идти дальше.

Мощеная парковая дорожка привела меня к площади с трехъярусным фонтаном и резными скамейками. Красиво жить не запретишь! Теперь мой путь к свободе освещали уличные фонари, и ориентироваться стало чуть проще.

Завидев массивные кованые ворота впереди, ринулся к ним. Должно быть, это и был выход с территории особняка. По крайней мере, ничего более похожего на него в поле зрения не нашлось.

— Господин!

Почувствовал, как рука одного из преследователей схватила меня за плечо. Попытался выкрутиться из захвата, прибавил скорости, и у меня получилось! Обернулся для верности и увидел, что один из мужиков в мундире распластался на дорожке.

Раздался выстрел! Позади где-то, но хер пойми откуда именно. А затем мою задницу обожгло такой болью, что стиснул зубы.

— А-а-ай! Как оленёнка Бэмби!.. — прошипел, прикрывая ладонью свои незащищенные тылы. — Падлы!

Это в меня?! Совсем охерели, что ли?!

Или не в меня… Потому что, когда дорвался до ворот, оказалось, что навесной замок на них прострелен и всё еще дымится. Ну, повезло, коли так! Странная же траектория оказалась у пули, если по касательной она зацепила мою жопу и только после этого угодила туда, куда следовало.

Да и похеру! Главное — ноги унести, а потом найду какой-нибудь лейкопластырь!

Снял и отбросил замок в сторону, навалился на одну из створок, приоткрывая себе путь на волю, пока целой очередью спину не изрешетили.

Однако вовремя заметил две помигивающие впереди фары. Фары же?.. В сгустившейся за воротами темноте и не разобрать ни черта. Но одно я уяснил быстро: несутся они на меня с такой скоростью, что либо я заныриваю обратно, либо меня размозжит под колесами.

Короче говоря, у меня был классический выбор между двумя стульями: на одном пики точеные, а на другом… кхем. И инстинкт самосохранения кричал мне выбрать первый из них!

Отпрыгнул в сторону, прямиком в руки преследователей, которые заломили меня со словами:

— Просим прощения, господин!

— Приказ главы. Мы не можем нарушить его, господин!

— Да идите вы в жопу… — процедил сквозь зубы, наблюдая за тем, как еще одна парочка мужиков в похожих мундирах раздвигает сворки ворот, дабы тачка, едва не снесшая меня, заехала на территорию.

Чем бы они все ни обдолбались, лишь бы тем же самым не обдолбался и я…

Или меня с кем-то спутали? В больнице, например? Тогда всё это — просто досадное недоразумение, которое можно решить и без применения огнестрела. Да, совсем не обязательно впадать в такие крайности. Мне всего лишь нужно поговорить с этим самым «главой» и разойтись, как в море корабли.

Брови мои поползли вверх, когда передо мной остановилось нечто среднее между автомобилем и каретой. Такие, обычно, всякие пижоны на свадьбы арендуют. На дверце белоснежного каретомобиля с окнами, занавешенными шторками, можно было различить какой-то герб с коронованной хищной птицей.

Водила выскочил из тачки и бросился к двери с такой скоростью, словно так же, как я, маслину в филейную часть поймал. Отворил дверь и почтительно склонил голову перед ножкой в черной туфельке, ступившей на лесенку.

Следом за ножкой из недр каретомобиля показались сиськи размера третьего… или четвертого. Сложно определить, такие в руках еще не держал. Затем передо мной объявилась и хозяйка всего этого добра в полный рост.

Ею оказалась девушка модельной внешности, с которой в пору на обложках журналов светиться. Блондинка с осиной талией в обтягивающем черном платье уперла руки в бока и обидчиво надула напомаженные алые губки.

— Здравствуй, братец, — медово-приторным голоском произнесла она.

— Чего?.. — вслух изумился я, продолжая сканировать незнакомку внимательным взглядом снизу вверх и обратно.

— Он опять сбежать пытался? — прищурилась девушка, обращаясь к типам, удерживающим меня. Так же хищно прищурилась, как птица на дверце каретомобиля.

— Да, госпожа, — ответил один из мужиков.

— Из окна пытался вылезти по карнизу и водосточной трубе, — добавил другой. — Сорвался.

— Ох, какая жалость… — печально сдвинула брови незнакомка, одновременно с этим стягивая перчатки с длинных изящных пальчиков. — Ничего не повредил?

Не понял. Почему они разговаривают так, словно меня здесь нет? Или прикажете со стороны за этим спектаклем наблюдать?

— Да вроде… нет, — промямлил первый мужик, машинально хватаясь за кобуру.

Я заметил это движение краем глаза.

Так вот, чей это был выстрел… И нахера? Только не говорите, что от смерти меня спасла чистая случайность. Случайность, благодаря которой эта самая пуля так удачно угодила мне не в основание позвоночника, а в жопу.

— Каким же по счету был этот побег? — вновь обратилась девушка ко мне. На лице ее отразилась усталость и какая-то… грусть, что ли. — И каждый раз одно и то же. Не надоело тебе еще, Димочка, испытывать наше с отцом терпение?

— Я… — открыл было рот, и тут же заткнулся.

Еще б я перед бабой какой-то незнакомой оправдывался! Да кто она вообще такая, чтобы взрослому мужику, лет десять на заводе отпахавшему в поте лица, нотации читать?

— Отведите его в покои. Проследите за тем, чтобы окна и двери были крепко заперты, а доступ к колющим-режущим предметам перекрыт, — раздала она указания, после чего, дружно кивнув, меня подхватили и буквально потащили по направлению к особняку.

— Э-э-э, чё за дела вообще?! — кричал, вырывался, как мог, но удерживали эти типы крепко. — Вы не имеете права держать меня здесь! Насильно! Да я… я ранен! И ты бы только знала куда!..

Обернулся на дамочку в черном платье, и от одной лишь ядовитой ухмылки, которой она меня наградила, холодок по спине пробежал.

— Ты поступишь в академию, Димочка, — едва расслышал я ее грудной удаляющийся от меня голос. — Так или иначе, так или иначе…

Да твою ж мать… Я что, зря четыре года в шараге штаны просиживал? Зря дипломную работу за одну ночь до защиты накатал, обдолбавшись тремя банками энергетика? И вообще, кто она такая, чтобы указывать, что мне делать?!

Но считаться с моим скромным мнением здесь никто не хотел, хоть и господином величали!

— Лицемеры сраные… — прошипел, обернувшись к одному из членов конвоя.

— Как скажете, господин, — кивнул этот хрен мундирный, чем заставил меня в очередной раз выругаться.

Ладно. Раз ничего уже не поделать, и своей пушки при себе у меня нет, придется пока что смириться и плыть по течению. Но если они окажутся каким-нибудь притоном бандюков… а это вполне вероятно, потому что такие хоромы отгрохать на честные деньги нереально… Вот там и будем думать, как выкручиваться. Пытаться сбежать еще раз или переговоры устраивать.

Миновав площадь с громоздким фонтаном, мы поднялись по широкой лестнице на хорошо освещенное фонарями парадное крыльцо. Двери перед нами распахнул усатый мужичок в строгом костюме, и меня мягко подтолкнули в спину. Сложно было не сделать шаг на начищенные до блеска полы особняка.

Твою мать…

Аж рот приоткрыл и глаза выпучил, когда оказался в огромном зале, полным показушной роскоши и богатства сверху донизу.

Чтоб я так жил…

Первой в глаза бросалась лестница на верхний этаж с двух сторон огибающая статую мужика верхом на коне. Затем — массивные люстры, увешанные каплями хрусталя. Полы, стены, мебель… Нет, это не просто логово бандюков. Тут как минимум древнейший клан мафиози обитает.

Кхем. А так ли сильно я хочу горбатиться на заводе за сорок тысяч рублей в месяц? Может, с должным уважением попросить местного дона Корлеоне принять меня в семью? Или я уже в семье? Та странная дамочка у ворот, кажись, братцем меня обозвала… Не ослышался же я?

— Да сам пойду, — отмахнулся от мужиков, которые попытались снова меня заломать. — Руки, ноги есть. Жив, цел, орел.

Хотя понятие «цел» в моем случае было относительным. Балкой-то меня знатно приложило. Судя по словам мундиров, вдобавок со сточной трубы навернулся непонятно с какой высоты. Для усиления ощущений еще и шальная пуля попала сами знаете куда. Короче говоря, фулл-хаус собрал. Не в покере, так в жизни…

На всякий случай ощупал затылок, взглянул на руку. Ничего. Крови нет. Только штанина в области бедра порвана, но масштабы проблемы в данный момент оценить было трудно.

— Тогда пройдемте, господин.

Парочка мужиков вышагивала впереди меня, парочка позади, чтобы, видать, стрекоча не дал.

Под таким конвоем я и поднялся на второй этаж. Бордовые ковры, картины на стенах вдоль коридоров. Готов был на флаге присягнуть, что любой из этих пейзажей целое состояние стоил, и лично я ни в жизнь бы на такой не заработал. Честным путем, разумеется. А нечестным я и не знал-то как.

Мы свернули направо и шли достаточно медленно для того, чтобы я успевал озираться по сторонам и охреневать.

Созрел в голове еще один вариант развития событий. Что, если я самым чудесным образом оказался родственником какого-то состоятельного человека, а он коньки отбросил? Наследство досталось мне и теперь до конца своих дней буду жить припеваючи, не возвращаясь к станкам и стервозным бухгалтершам.

Но даже в этом случае не раскрыта тема того, каким образом я очнулся здесь, и с каких херов у меня сестренка объявилась, еще и с такими большими… глазами.

Отконвоировали меня к одной из комнат в конце коридора, подтолкнули внутрь и вошли следом. Свет предусмотрительно горел, поэтому я жадно принялся осматривать якобы свои покои, которые ярко контрастировали с интерьером общих помещений.

Если от помпезной роскоши парадного зала и коридоров тошнота к горлу подкатывала, то эта комната казалась относительно современной для такого места. Стены окрашены в серый, двуспальная кровать в нише с фотообоями, изображающими мегаполис с высоты птичьего полета. Шкаф со стеклянными дверцами, письменный стол с ноутбуком у распахнутого настежь окна.

К этому окну и ринулся один из мундиров, отрезая для меня последние пути отступления.

— Прошу прощения, господин, — подал голос другой, вытянувшись по струнке. — Нет ли у вас здесь колюще-режущих предметов?

Ага. Решили все указания той девки выполнить, а самостоятельно покопаться в вещах им слабо.

— Нет, — повел плечами.

Мне-то почем знать, что тут есть, а чего нет? Едва порог переступил. Смешные они.

Хотя… если я не был здесь раньше, тогда почему они утверждают, что я откуда-то отсюда сорвался? Их слова не лишены логики, если очнулся, распластавшись на земле под окнами. Но я-то этого не помню! Это помнят те, кого я видел впервые в жизни!

— Как скажете, господин, — вновь окружили они меня, исполнив почтительный поклон. Но я им не верю. — Доброй ночи.

— И вам не хворать, — махнул рукой.

Мундиры вышли, щелкнул дверной замок. Всё-таки заперли, падлы. Ну, ничего. Есть здесь, где разгуляться на первое время. Для начала бы отдохнуть от моря впечатлений и рану обработать, а уж после этого можно пораскинуть мозгами.

Хотел было пройти в ванную, но периферическим зрением уловил отражение в зеркальных дверцах шкафа. Притормозил, сделал пару шагов назад и пригляделся как следует к незнакомцу, стоящему передо мной.

— Чего?.. — скептически прищурился, не веря своим глазам.

Для верности поднял левую руку, затем правую ногу. Отражение повторило за мной в точности. Скорчил серьезную физиономию, затем удивленную, натянуто улыбнулся. Пацан, наблюдающий за мной, не отставал ни на секунду. Кажись, это в самом деле я. И одновременно не я. Это как понимать вообще? Дрищавый, смазливый, русый и глаза странные… золотистые какие-то. Линзы?

Приблизился к зеркалу и ткнул себя пальцем в раскрытый глаз. Поморщился от боли.

Не думаю, что удар металлической балкой по эффекту был равен нескольким пластическим операциям. Ладно уж память отшибло, но это… Тогда что произошло?!

Тело не мое, хата — тоже. Кличут господином, да еще и сестрица появилась. Ураган новых догадок, одна хлеще другой, взвился в голове. Машинально потер виски от разыгравшейся мигрени.

— Я слишком стар для всего этого дерьма…

Кто-то сказал бы, что в двадцать девять лет еще не всё потеряно, но психологически я всегда считал себя куда старше сверстников. Не знал, куда расти дальше и стоит ли вообще заморачиваться над улучшениями условий своей жизни.

А тут тебя резко закидывают в какую-то жопу и выкручивайся сам, как хочешь. Зашибись. Левые люди кругом, никакой инфы…

До ванной всё-таки дошел, благо она была в самой комнате. Как оказалось, пуля почти не задела ткани, оставив лишь красную полосу. Показалось достаточным просто промыть ее водой и оставить заживать, поскольку никакой аптечки в шкафчиках я не нашел.

Когда вышел, взгляд упал на письменный стол с ноутбуком, задержался на нем.

Если где-то здесь и можно откопать эту самую необходимую мне инфу, то определенно в нем. Не учел я лишь одного факта, который быстро сбил с меня спесь.

Стоило поднять крышку, экран загорелся сам. Безличная аватарка на сером фоне, а чуть ниже надпись с полем для ввода.

— Пароль, — процедил сквозь зубы. — Ну конечно. Та-а-ак… — откинулся на спинку кресла, крутанулся в нем на триста шестьдесят градусов и замер, подняв глаза к потолку. — Па-роль, — повторил, метнув взгляд в сторону выдвижных ящичков стола.

Нагнулся, выдвинул первый. Цветные папки, договора, бланки, счетная книга… Нет ни времени, ни желания во всем этом разбираться, так что мимо.

Со вторым — тоже. Документы, оснастки для печатей, канцелярия…

Выпрямился, вздохнул.

А что я, собственно, пытаюсь здесь найти? Желтый листок-самоклейку, на котором жирным красным маркером будет аккуратно выведен пароль? Ага, и подчеркнут пару раз. Я же не в компьютерной игре какой-то, чтобы всё оказалось так просто.

Взял со стола маленький черный мячик, похожий на попрыгунчик, покрутил в руках, подбросил несколько раз в воздух и, хмыкнув, откинул в сторону.

Собирался уж было открыть последний и самый большой нижний ящичек, как вдруг услышал треск справа от себя. Затем слабый звон сверху, скрип слева. Повернув голову, уловил момент, как черно-белая картина в стиле минимализма падает со стены. Ударяется краешком рамки об одну из дощечек ламината, чем приподнимает ее противоположный конец. А мячик, теряя амплитуду, пропрыгал по полу мимо меня и закатился под кровать.

Разумеется, первым же делом я отправился проверять приподнятую доску и обнаружил в импровизированном тайнике маленькую записную книжку в кожаной обложке. Прям как в кино, мать его! И это тоже случайное стечение обстоятельств? Второе за один вечер? Не думаю…

Пролистнул сначала бегло, а после — более вдумчиво. Он был полон непонятных мне записей о проделанных сделках, выписках со счетов и тому подобном, однако искомое всё равно было найдено — страница с паролями.

Аккуратно задвинул дощечку обратно, вернулся к ноутбуку, вбил в поле ввода «ViktoriaTupayaSuka0417» и вошел в систему.

Сделать, правда, ничего не успел. Только крышку ноута захлопнуть и блокнот закинуть в верхний ящик стола, потому что дверной замок щелкнул, и на пороге возникла моя названая сестричка. Еще и с такой физиономией, словно я должен был сдохнуть, сорвавшись вниз.

— А теперь говори правду! Где он?! — рявкнула она.

И тут я поплыл. Как… как она вообще узнала, кто я такой?!

Глава 2

Если предположить самый невероятный исход событий, а именно — переселение душ, о котором я только в книгах читал, то необходимо было в кратчайшие сроки свыкнуться со своей новой ролью, чтобы не вызывать подозрений. Либо же умело отыграть амнезию.

Второй вариант казался мне сейчас наиболее привлекательным, учитывая, что я заперт в одной комнате со своей якобы родственницей, даже имени которой не знал. И которая, кажись, догадалась, что я — не ее дорогой братишка.

— Правду, — четко повторила она. — Я здесь всё вверх дном перевернула. Где этот твой чертов блокнот?

А-а-а… Она всего лишь искала ту записную книжку. Похоже, паниковать еще рано. Проблема пока что в перспективе, но и зарекаться не стоит.

Грациозно, как пантера, она шаг за шагом сокращала расстояние между нами, растягивая губы в едкой усмешке. Груди девушки подпрыгивали в глубоком декольте, и я сглотнул вязкую слюну.

— Что, язык проглотил, Димочка? — хмыкнула она, проводя кончиками пальцев по поверхности комода.

Да как тут его не проглотишь, когда такая выразительная мадам приходит навестить тебя на ночь глядя? В пору ногу на ногу закидывать, чтобы не посчитала меня извращенцем, позарившимся на собственную сестру.

— Не думал, что я вернусь так скоро? — продолжала она, и я постарался всеми силами сосредоточиться на ее словах, а не на теле. Хотя справедливости ради отмечу, что задачка эта оказалась довольно сложна. — К несчастью для тебя, на приеме было так скучно, что задерживаться не стала. И успела как раз вовремя.

— Мне тебя за это по головке погладить? — ответил ей в той же манере.

Не сидеть же дебилом, хлопая глазами, пока меня плавно опускают. Если и вживаться в новую роль, нужно уметь грамотно подыграть.

Дамочка остановилась, опустила взгляд. А когда вновь подняла, в ее золотистых глазах читалась настолько неприкрытая ненависть, будто я всю ее семью проклял до десятого колена.

Один взмах руки девушки, и моя тушка оторвалась от пола вместе с креслом, отправившись в свободный полет. Впечаталась в стену, с которой совсем недавно упала картина, скатилась по ней вниз. Кресло опустилось рядом колесиками кверху, и я едва успел от него уклониться.

Нихера себе… Так вот ты какой, бесконтактный бой!

— Знай свое место, Димочка, — произнесла, словно плюнула, сестрица. — Будь ты хоть трижды наследником рода по праву рождения, эту досадную оплошность легко можно исправить.

Наследником… чего?

Склонившись надо мной, она взяла меня за шиворот. Горячее дыхание с ароматом вишни и корицы обожгло лицо.

— Я знаю, что перед отцом ты прикидываешься никчемным, а на самом деле ревностно оберегаешь свои активы и пассивы. Даже мне сложно предположить, сколько денег лежит на твоих счетах. К чему эта скрытность? — перешла она на громкий шепот. — Что ты задумал, Димитрий? Пытаешься компенсировать слабые способности? Или твои схемы настолько грязные, что при раскрытии опозорят род Гордеевых?

— Нет. Я просто не люблю, когда суют нос в мои дела, — защитил чужие активы и пассивы, как свои собственные. И деньги на счетах в придачу.

— Вот, значит, как… — приторно пропели мне на ушко и резко отпустили. Так, что я снова приложился затылком об стену.

Успел раздвинуть ноги, прежде чем ножка девушки в черной туфельке приземлилась на пол между ними. Цокнул каблук.

— Что ж, храни свои секреты, — снисходительно улыбнулась сестра, глядя на меня сверху вниз. — Ровно до тех пор, пока не отбудешь в академию. Кстати, твое поступление одобрено, — щелкнула она пальцами. — Так что собирай вещички и отчаливай на первой же электричке. Вряд ли ты сможешь грызть гранит науки и успевать заключать выгодные сделки одновременно.

— Это мы еще посмотрим, — бросил вслед, когда девушка уже направилась к двери.

Но сестренка решила меня проигнорировать. Вышла, щелкнула замком и оставила в гордом одиночестве. Снова размышлять о том, в какую жопу я угодил и как из нее вылезать.

Зато теперь путь к ноутбуку и хранящейся в нем информации был свободен, и таким шансом стоило воспользоваться незамедлительно.

Поднявшись с пола и прикатив кресло к столу, уселся. Ввел пароль во второй раз.

Если хорошенько подумать, мне и во время «разговора» с сестрой полезная инфа прилетела. Не знал, можно ли верить ей на слово, но выглядела дамочка довольно уверенно. Так или иначе, сравнить несколько источников лишним не будет.

Заставка на рабочем столе, скорее всего, не менялась со дня покупки ноута. Никаких тебе полуобнаженных девок или геймерских обоев. Строгие ряды четко именованных папок без единой «новой» или с набором случайно вбитых букв, пустая корзина.

Короче говоря, скучным человеком был местный Димитрий в отличие от Димана, то есть меня. И скрытным, если верить претензиям одной длинноногой блондинки. Но раз уж мне необходимо вжиться в его роль, все секреты должны стать явными хотя бы для меня.

Обзор папок не выдал ничего полезного. Всё те же документы: договора, сметы, доверенности, в которых черт ногу сломит. За подписью большинства из них стоял директор Гордеев Димитрий Павлович. Различались только именования фирм и имена партнеров.

Я насчитал по меньшей мере десяток разнообразных компаний, прежде чем выбрался из недр этого «Уолл-стрит» и устало потер переносицу большим и указательным пальцами.

Шкет-то времени не терял. Внешне ему лет восемнадцать бы дал, а деловая хватка оказалась, как у прожженного бизнесмена. Неудивительно, что его сестра так бесится. Мне-то что теперь делать? Боюсь, что настолько серьезную роль потяну вряд ли. Даже если удачно разыграть амнезию, уровень интеллекта не подделать, а у Димитрия он явно повыше моего будет.

Хотя… я ведь даже не попробовал. Да и бизнес уже раскручен. Перетру с заместителями, вольюсь в поток, а там, глядишь, открою для себя новую сферу деятельности и…

— Сука… — откинулся на спинку кресла.

Не знаешь где, с кем и как живешь, а уже планы строишь наполеоновские. Не рановато ли? Сейчас важнее разобраться в жизненном укладе этого пацана. Как он себя обычно ведет, какой у него круг общения, чем занимается помимо работы. Эта инфа первостепенна, а всё остальное — пока что дело десятое.

Пошарил по карманам своего прикида в надежде найти телефон. Одежда, кстати, у паренька была самая обыкновенная. Синяя рубашка поверх белой футболки, джинсы, белые кроссы. Вопросы пока что вызывали только мундиры тех типов, которые меняя сюда доставили, но оставим это на потом.

Телефона при себе не оказалось. Либо он его с собой не брал изначально, либо выпал при попытке побега. Кстати, о побеге…

Похоже, от учебы в некой академии наш юный бизнесмен бежал, как от огня. Понять его было можно, если эта самая учеба отрезала его от работы.

Пацан, как говорится, к успеху шел… Но так к нему и не придет, если все заключенные ранее сделки улетят в тартарары. А также, если дражайшая сестрица, имени которой я всё еще не знал, перетянет одеяло на себя. Взгляд у нее алчный, сучий. Она может. Следует глядеть в оба.

Во время сидения на жопе и залипания в потолок недалеко продвинешься в расследовании, так что пошел копать дальше. Методом научного тыка нашел иконку браузера, потому что нигде раньше такого не видел.

Никаких открытых вкладок, закладок, загрузок, история почищена.

Жаль. А я надеялся сравнить наши вкусы в одной увлекательной, кхем… киноиндустрии.

Но куда сильнее меня интересовали его соцсети. Вот, где была бы большая часть ответов на вопросы. Профиль, переписки, фотографии, группы. Одного беглого взгляда хватило бы, чтобы составить примерный портрет человека.

Однако даже если история почищена, у меня на руках есть пароли. Часть из них как раз могли быть от страничек в соцсетях.

— Посмотрим… — взял в руки увесистую записную книжку и перелистнул на нужную мне страницу.

Да, все они были подписаны, но знакомых названий кроме «ноутбук» и «телефон» я не увидел.

Ага! Значит, телефон у Димитрия всё-таки есть. Куда же без него? Вопрос в том, где он сейчас заныкан. Похоже, и впрямь выпал во время побега. Главное, чтобы не в те руки не попал.

Когда дверной замок в очередной раз щелкнул, я аж подпрыгнул. Повторил прежние действия по сокрытию улик, но тревога оказалась ложной. Всего лишь один из мундиров остановился на пороге комнаты, поклонился и обеими руками протянул мне…

— Прошу прощения за столь поздний визит, но вы уронили его, господин! — на одном дыхании отчеканил мужчина и замер на месте, пока я сам не подошел и не забрал любезно и крайне вовремя доставленный смартфон.

Тонкий, в черном чехле из карбона и с разбитым защитным экраном. Зато относительно целый. Можно брать на вооружение.

— Спасибо, — пожал я плечами, после чего мундир выпрямился по струнке, развернулся и вышел, предусмотрительно вновь заперев меня один на один с проблемами.

— Что ж…

Забив на ноутбук, развалился на кровати с телефоном в руках. Разблокировал экран, введя пароль по памяти и уже заранее приготовился охеревать от увиденного.

Семнадцать пропущенных звонков с разных незнакомых номеров, десятки непрочитанных сообщений в нескольких соцсетях.

Кто такие? Чего они все хотят и что им теперь отвечать? Меня аж в холодный пот бросило, когда наконец-то осознал, насколько большая ответственность легла на мои плечи вот так сходу.

Нет, адаптация точно идет мимо. Да и нахер мне всё это сдалось? Зачем вообще разгребать чужое дерьмо, если из собственного еще не вылез? Как скоро из него вылезу самому интересно, но не зная элементарного, думать о великом — дебилизм.

Ладно. Забьем пока что на звонки и сообщения. Перейдем к сути, а именно — к профилю пацана.

Зашел в одну из соцсетей под незамысловатым названием «НаСвязи», открыл главную и принялся внимательно изучать информацию, которой Димитрий посчитал нужным поделиться со своим окружением. Не густо.

Имя: Димитрий Гордеев

День рождения: 10.02.2026 (21 год)

Город: Москва

Братья, сёстры: Виктория Гордеева

Далее шел список групп, друзей и стена с парочкой бесполезных постов. Из фотографий только аватарка того самого пацана, которого я повстречал в отражении. Закинув ногу на ногу, он сидел на какой-то залитой солнечным светом террасе в строгом сером костюме и в очках-половинках на носу. Хладнокровный взгляд, в руках — бокал. Короче говоря, важный перец, которого запирают в собственной комнате и грозятся одним днем отобрать всё, что тот имеет. Замечательно!

Но следовало пробежаться и по остальным фактам, которые смущали еще сильнее.

Например, по дате рождения. Методом нехитрых вычислений можно узнать, что… Хотя нахер вычислять? Вот, дата в телефоне стоит — «27 августа 2047 г.». Выходит, я в будущем? Вот только на Россию будущего это место ну совсем не смахивает. Ощущение, что я, наоборот, откатился назад во времени.

С городом всё более ясно. Очутился в Москве, хотя до этого находился в Екатеринбурге. Почему-то я уже не так удивлен, как мог бы.

А вот и стервозная сестренка. Виктория, значит. Понятно, кем вдохновлялся Димитрий при создании пароля для своего ноутбука.

Перешел на ее страницу. Аватаркой служила фотка девушки на пляже в обнимку с каким-то улыбающимся и атлетически сложенным мужиком.

Имя: Виктория Гордеева

День рождения: 14.10.2022 (25 лет)

Город: Москва

Семейное положение: помолвлена с Александром Каримовым

Братья, сёстры: Димитрий Гордеев

Место работы: «СтройСпецПартнер», генеральный директор

Место учебы: Московская Академия Благородных Магов (МАБМ), факультет ментальных способностей.

Прямо небо и земля по сравнению со страничкой ее братца. Всё как на духу выложила. Вдобавок к этому еще и океан фоток из самых разных мест. Местная светская львица, короче говоря, не обделенная вниманием общественности.

Жениха ее я изучать не стал. И так видно, что не пальцем деланный. Вернулся к профилю пацана и перешел во вкладку с группами.

Вот тут-то и понял, куда именно и насколько серьезно я попал. Названия некоторых из групп кричали о том, что вел свой бизнес товарищ Димитрий нигде иначе как в Российской Империи.

Российская, мать ее, Империя! Сильно же она отличалась от той, к которой все привыкли на уроках истории в школе. Магия и технологии слились здесь воедино, обеспечив благодатную почву для высших мира сего.

Поскольку из списка друзей в последующем ничего полезного я не узнал, залип в Интернете. Если быть еще точнее, то в местной «Энциклопедии». Понятное дело, что такой объем информации в кратчайшие сроки осилить не смогу, но мне вполне хватало чтения по диагонали, чтобы охеревать с каждой новой статьи.

Например, накопал внушительную такую справку о роде Гордеевых. Приближенном к императорскому, между прочим. Глубоко забираться в недры его истории не стал, но узнал, что главой его в настоящий момент является граф Гордеев Павел Платонович, отец Димитрия и Виктории. Официально имя наследника папаша пока что не разглашал, но бразды правления в этом графском роду передавались по мужской линии за исключением особых случаев.

Что это за «особые случаи» я пока что не знал, но догадывался, что сестрица не из банальной ревности пыталась сплавить брата в академию и отжать его бизнес.

Дело пахло керосином, однако и тут оставаться не имело смысла. Куда проще было бы начать всё с чистого листа в этом МАБМ и раскрывать все тайны по ходу дела. Обзавестись собственными полезными знакомствами, развить необходимую силу.

К слову, я понятия не имел, какими способностями обладает Димитрий. Сколько руками ни махал — результата ноль. Голосовые команды тоже не работали, а значит, учеба в магической академии для благородных — не такой уж плохой вариант развития событий. Студенты же вроде как должны быть равны друг перед другом… правда ведь?

***

Просидел я за телефоном до поздней ночи и улегся лишь тогда, когда глаза начали слипаться. Надеялся, что у меня осталось время в запасе, чтобы наверстать пробелы в знаниях и хотя бы парочку дней позалипать в «Энциклопедию» до отбытия в МАБМ. Но дорогая сестрица оказалась хитрее и проворнее, чем я предполагал…

Проснулся от яркого света, ударившего в лицо сквозь закрытые веки.

— Доброе утро, господин! — тут же подоспела ко мне миловидная девчушка с небрежно собранными на затылке каштановыми волосами и в форменном костюме горничной. Поклонилась, лучезарно улыбнулась. — Прошу прощения за столь раннее пробуждение, но Павел Платонович изъявил желание позавтракать с вами.

— Со мной? — тупо переспросил я, приподнимаясь на локтях.

События вчерашнего вечера лентой кинопленки пронеслись перед глазами, и я грязно выругался чисто на автомате, совершенно не беспокоясь о чувствах девушки в коротком черном платьице и кружевном переднике поверх.

— Ой! — смущенно прикрыла она ротик ладошкой.

Щеки ее налились ярким румянцем, и пришлось как-то плавно выруливать из создавшейся ситуации. Негоже ведь аристократу изъясняться на суровом матерном наречии, ну право слово!

— Это… это я не тебе, хех, — единственное, что я выдавил в свое оправдание.

— О, вам не стоит переживать о таком, господин! — обнадежила горничная, стыдливо отведя взгляд. — Я и правда разбудила вас раньше обычного. Желаю… желаю вам приятного дня!

Просеменив к выходу на низких каблучках, она выскочила за дверь. Привычного щелчка замка не последовало, а значит, путь к свободе для меня открыт. Но какого рода свободе? Завтрака в компании человека, которого я в глаза-то никогда не видел, но одновременно с этим приходящегося мне отцом? Мда-а-а… К такому меня жизнь не готовила, но когда-то же эта встреча должна была состояться.

И это была лишь одна из проблем на повестке нового дня. Вторая, но не менее значимая — где здесь, собственно, столовая?

Вот мы и приехали, наследник рода Гордеевых. Знаете, а идея с амнезией кажется мне всё более и более привлекательной.

Ничего. Разберемся.

Глава 3

Столовую я отыскал по запаху еды. Спрашивать о ее местонахождении у прислуги было бы палевно, так что пришлось как следует поднапрячь обонятельные рецепторы.

Выглядела она не менее роскошно остальных помещений особняка. Панорамные окна от пола до потолка с полупрозрачным, развевающимся от ветра, тюлем. Канделябры в качестве украшений на тумбах из темного дерева, из того же дерева длинный обеденный стол с обитыми дорогой на вид тканью стульями и хрустальная люстра по центру потолка.

Во главе стола восседал мужчина с пышными усами и бородой. Одет он был в строгий черный костюм, и я сразу признал в нем того самого графа Гордеева с фоток в Интернете.

Ну здравствуй, папаша. Понятия не имею, что случилось с прежним вашим сыном, вернее с его душой, но теперь я за него. Не прошу любить и жаловать, но по возможности придется понять и простить, если сотворю какую-нибудь херню.

Стол был накрыт всего на две персоны, так что присел справа от мужчины, прокашлялся и будничным тоном поприветствовал:

— Доброе утро, отец.

— Видимо, лишь для одного из нас оно доброе, — сдержанно ответил тот, метнув в меня укоризненный взгляд золотистых глаз.

Я не знал, что ответить, поэтому драматическая пауза затягивалась. Пока она длилась, не нашел варианта лучше, чем приступить к завтраку, который состоял из овсяной каши с фруктами, пары отварных яиц и тостов с маслом. Шлифануть всё это дело предлагалось чашкой кофе с облаком густой пены.

— Виктория рассказала мне о твоем ночном приключении, — продолжил «отец» и снова смолк, предоставляя мне, судя по всему, возможность выдвинуть собственную версию событий.

Этой возможностью я и воспользовался, прожевав кашу.

— Когда тебя держат взаперти, как зверя, чисто из принципа хочется покинуть клетку.

— Ты знаешь, почему мы пошли на такие меры, — парировал Павел Платонович, зачерпывая кашу кончиком ложки.

— Обучение в академии, — предположил я.

— Именно, Димитрий. Чем бы ни был обоснован твой отказ от обучения, ты обязан получить соответствующее образование.

— Знаешь… а я согласен, — весело заявил, чем заставил графа поперхнуться кофе. Мгновенно пожалел о своей поспешности и в моменте попытался сгладить углы. — Считай, озарение на меня снизошло, когда с карниза вчера навернулся. Вот лежу на земле и думаю: «А ведь прав батюшка, что без вышки путь в большой бизнес закрыт. Дело ведь не только в знаниях, сколько в новых знакомствах. Твердая почва нужна под ногами, все дела…» Ну… это самое, согласен я выезжать в эту вашу академию. Вперед к светлому будущему, кхем… Не только моему, но и всему роду Гордеевых!

В голове это звучало совершенно не так, но главную мысль, надеюсь, донес. От накатившего нервяка даже аппетит проснулся и, покончив с кашей, я приступил к вареным яйцам.

— Что ж… — протянул «отец», промокая губы салфеткой. — Рад, что ты додумался до этого сам. Иначе пришлось бы прибегать к крайним мерам.

Не стал я уточнять, к каким именно мерам. Главное, что нашли общий язык, а остальное — мелочи. Всё равно скоро отсюда свалю.

— Так когда электричка? — как бы между прочим поинтересовался я и отхлебнул кофе.

— Какая электричка? — вопросительно изогнул бровь граф.

— На которой я поеду до академии.

— Кхем, — кашлянул тот в кулак. — По правде говоря, я собирался отправить тебя в МАБМ на автомобиле с личным водителем, но раз уж ты горишь желанием добраться до нее самостоятельно, не буду препятствовать. Можешь уезжать хоть сегодня.

Я натянуто улыбнулся.

Твою мать… Вот же сестренка «услужила», и не отвертишься ведь теперь. За слова свои нужно отвечать, чтобы не упасть в грязь лицом.

— Спроси у Константина, во сколько она отбывает, — добавил Павел Платонович, вставая из-за стола. К завтраку он практически не притронулся. — Он же проводит тебя до вокзала. И да, — окинули меня оценивающим взглядом сверху вниз, — я рад, что ты наконец-то решил взяться за ум, Димитрий. Постарайся и впредь меньше разочаровывать меня.

— Понял… отец! — закивал, скорчив серьезную физиономию.

— И только попробуй поехать в МАБМ в этом тряпье. Оденься так, как подобает тебе по статусу, и не заставляй меня краснеть.

Такое вот напутствие на прощание от любящего «отца», после которого мужчина размеренной походкой покинул столовую.

Двоякое, конечно, впечатление создал о себе глава рода Гордеевых. С одной стороны, на сына, то бишь уже меня, ему не насрать. С другой — отеческой любовью здесь и не пахло. Скорее, о собственном статусе заботился и о том, чтобы я своими действиями и видом ни в коем случае не посрамил род.

Что ж, в любящего родственника я тоже играть не собирался, так что тем проще для меня.

Где вот только Константина этого искать и как он вообще выглядит?.. Очередная загадка, разгадать которую мне опять-таки нужно самостоятельно. Вариант пятьдесят на пятьдесят или помощь зала были бы не лишними, но, возможно, меня снова выручит телефон?

В списке контактов оказался лишь один Константин, так что круг подозреваемых быстро сузился до единственного варианта.

Мариноваться ли мне в особняке еще несколько дней или отправиться прямо сейчас? По сути, телефон у меня будет с собой, ноутбук тоже прихвачу, так что доступ к интересующей меня информации обеспечен. Не придется строить из себя хер знает кого перед родственничками и прислугой.

Забив на еще один десяток с лишним пропущенных звонков с незнакомых номеров и сообщения в соцсетях, набрал этого типа. Вальяжно откинулся на стуле и закинул руку за спинку.

— Я весь внимание, господин, — ответили на том конце спустя пару длинных гудков.

— Отец сказал, что ты проводишь меня на вокзал. Мне нужно сесть на электричку до академии.

— Когда вам будет угодно, господин?

— Да хоть сейчас.

— Тогда жду вас в холле через десять минут вместе с багажом, — нисколько не удивился Костя моей прыти.

— Договорились!

Быстро сработано, ничего не скажешь! Вот только теперь мне нужно молнией метнуться наверх, собрать этот самый багаж, переодеться и успеть всё это за каких-то сраных десять минут.

Иногда мне кажется, что я сам себе создаю проблемы, которых с легкостью можно было бы избежать. В недалеком будущем мне это аукнется. Исправляемся. Я ведь теперь господин, а значит — хозяин положения.

— Вы о чем-то забыли, господин? — вновь раздался прохладный голос Константина из динамика.

— В холле… через час.

— Как скажете.

Ну вот, уже лучше.

Собрался я наскоро, закинув в чемодан первые попавшиеся на глаза шмотки. Ноут, зарядки, записная книжка — всё полетело туда же. Сам выбрал один из немногих костюмов, припрятанных Димитрием на верхнюю полку шкафа.

Даже свободное время осталось, в течение которого проштудировал базовые сведения об учебе в МАБМ. Факультеты, список предметов, условия проживания в общежитии, размеры стипендии и прочее. На практике станет яснее, но и знание теории не повредит.

По истечению оговоренного часа спустился в холл, где меня уже ожидал высокий, худощавый мужчина в черном костюме и с пронзительными светло-серыми глазами. Темные зализанные назад волосы, очки с прямоугольными линзами, впалые щеки. Лицо его не выражало ни единой эмоции.

Хоть мой сопровождающий всем своим видом напоминал серийного убийцу, нисколько не сомневался, что это и был Константин.

— Господин, — коротко поклонился тот, как только колесики черного чемодана скатились с последней ступеньки.

— Я готов.

— Тогда в путь, — отчеканил мужчина, двумя пальцами поправил очки, зловеще блеснувшие в свете люстры, развернулся на месте и направился к парадным дверям.

Стремный типок. Хорошо, что он на моей стороне. Надеюсь…

Сглотнув подступивший к горлу комок, двинулся следом на относительно безопасном расстоянии.

Ожидал нас на выезде, подумать только, каретомобиль. Вот только не белоснежный с занавесочками, как у Виктории, а черный, заниженный, с тонированными окнами и хромированными дисками.

— Нихера себе… — пробубнил я под нос.

Всё тот же герб с коронованным орлом красовался на дверце, но в целом впечатление каретка создавала мощное. На такой и девок столичных покатать не стыдно.

Интересно, это моя или Константина? И не спросишь ведь. Да моя, наверное. Я же господин!

Загрузив всё свое добро в багажник, уселся в кабину на обитое бордовым бархатом сидение. Осмотрелся.

Тут и мини-бар есть! Вот это реально тема.

Не преминул воспользоваться благами положения. Выудил кристально-чистый бокал со стойки, выбрал одну из початых бутылок красного-полусладкого, вытащил бугельную пробку…

…и в тот же момент каретомобиль резко тронулся с места.

— Ёпрст!.. — вцепился в бутылку, часть содержимого которой тут же расплескалась на пол и дорогую обивку.

— Держитесь крепче, господин, — раздался бесцветный голос Константина с водительского сидения.

Как своевременно, мать твою! Забрался сюда тихо, как гребаная мышь. Я даже звук захлопывания двери не услышал!

— Маруся приветствует вас, Димитрий Павлович! — послышался еще один голос откуда-то спереди, на сей раз женский и куда оживленнее первого. — Соединение со спутниками установлено. Выберите точку назначения.

Навигатор, что ли? А-а-а… значит, всё-таки моя тачка!

— Маршрут построен, Димитрий Павлович, — спустя несколько секунд вновь проворковал навигатор. — Приятного пути!

Эх, если бы твое пожелание сбылось, Маруся!

Водил Константин примерно так же, как выглядел — пугающе до усрачки. Какое уж там вино, когда обеими руками до побелевших костяшек пришлось вцепиться в сидение и надеяться, что до вокзала доберусь не то что в сохранности, а впринципе доберусь.

— Через сто метров поверните направо! — бодренько предупреждал меня навигатор о грядущем крутом вираже.

Счет шел на секунды, прежде чем этот Шумахер недоделанный исполнял поворот, от которого сердце совершало кульбит в грудной клетке. Если бы я не держался изо всей силы, готов поклясться, что каждый раз летел бы из одного конца кабины в другой башкой вперед.

— Через сто метров поверните налево!

— Сука… — процедил сквозь зубы.

А я-то рассчитывал поглядеть на красоты имперской Москвы! Но пялиться в окна сейчас было опасно для здоровья. Наиболее устойчивую позицию сумел занять лишь по центру салона, чтобы ненароком не впечататься в тонированное стекло физиономией.

Пытка вождением Константина казалась настолько продолжительной, что я потерял счет времени.

— Вы достигли конечной точки назначения, Димитрий Павлович! До свидания!

Прощальные слова Маруси были для меня бальзамом на душу, и я буквально выкатился на свет божий с непередаваемым желанием выблевать всё содержимое желудка прямо на тротуар. И похер, что это неприлично. Хотел очень сильно!

Однако мой сопровождающий вышел из каретомобиля с таким скучающим видом, будто только что мы с черепашьей скоростью двигались в президентском кортеже.

— На этот раз погони не было, — будничным тоном сообщил он мне. — Но, как говорится, привычка — вторая натура, — поправил мужчина очки, блеснувшие в солнечном свете.

— Ага, с ветерком прокатились! — натянул я лыбу, стоя на полусогнутых.

Немного погодя передо мной поставили чемодан, чудом не расхреначеный в багажнике. Раздался писк сигнализации и, подхватив багаж за ручку, Константин устремился к зданию Николаевского вокзала, как можно было судить по крупным буквам над входом.

Да, только сейчас, набрав побольше свежего воздуха в легкие, я нашел в себе силы осмотреться.

Мужчины, женщины, старики и дети шустро передвигались по мощеной площади с чемоданами и сумками. Привычные глазу автомобили, но при этом неизвестных мне марок, ожидали будущих пассажиров. Такси, наверное.

Само здание вокзала казалось излишне вычурным. Окруженное колоннами, утыканное лепниной и позолоченными элементами, оно напоминало пряничный домик с крупными часами на верхушке.

Внутри архитектор нисколько не изменил своему стилю, и мы вошли в просторный зал с коричневым мраморным полом, пузатыми колоннами и массивными люстрами. Правда, надолго в нем не задержались. Пробили оба билета, предусмотрительно купленные моим сопровождающим, и вышли на перрон.

— Электричка до конечной станции «Московская Академия Благородных Магов» прибудет через… — кинул Константин небрежный взгляд на наручные часы, — …шесть часов.

— Через сколько?! — искренне возмутился я, обернувшись на табло с часами и датой. — А нахера ж мы так рано приехали-то?

Прежде чем ответить, Костя выдержал интригующую паузу, во время которой мы оба молча пялились на пустой перрон. И на шуршащий пакетик из-под каких-то снеков, подхваченный ветерком.

— Вы изъявили желание отправиться на вокзал спустя час после звонка мне, господин. Вот мы и здесь.

— Ага… — не смог не согласиться я с выдвинутым аргументом. — Справедливо.

— Скоротать время можно там, — указал Константин в сторону кафетерия с ажурным навесом напротив третьей платформы.

— Ну, что теперь поделать… — почесал затылок, вновь обернувшись к информационному табло.

Сказать по правде, в той реальности, из которой я родом, без особой гордости носил звание самопровозглашенного неудачника. За что бы ни брался, куда бы ни совался — результаты были диаметрально противоположны ожидаемым. Надежда, что хотя бы в новой жизни это проклятье меня не коснется, таяла на глазах. Хотя предпосылки были. Взять, к примеру, тот случайный выстрел в навесной замок ворот или такое же случайное обнаружение тайника в комнате Димитрия…

— Ах, кажется, успела! — выдернул меня из размышлений высокий женский голосок. — Знала же, что лучше приехать раньше, чем никогда!

Повернул голову по направлению к источнику звука, и меня едва не снесли с ног. Какая-то светловолосая девчонка с двумя длинными хвостиками, в бордовом пиджачке и короткой клетчатой юбчонке воззрилась на меня снизу вверх, хлопая своими большими голубыми глазами.

— Упс… извиняюсь! — сделала она шаг назад в черных лакированных туфельках и склонила голову на бок.

— Да ничего… — пробубнил я, скользя по неожиданному чуду оценивающим взглядом.

И как гром средь ясного неба…

— Ваше императорское высочество!

— Туда! Она забежала туда!

— К платформам! — наперебой завопили по ту сторону выхода.

— Вот же ублюдки некрещеные! — выругалась очаровательная незнакомка и сплюнула на землю. — Чтоб ваши деды и бабки в гробах перевернулись! Быстрее! — внезапно схватила она меня за руку и потащила по направлению к кафетерию.

— Куда?.. — в моменте озадачился я, за что был награжден уничтожающим взглядом этой невесть откуда взявшейся на мою голову девчули.

— Сныкаться надо. Ищут меня, если ты еще не слышал, кретина кусок! Реще, реще! Давай, залетай! — подтолкнула она меня в спину, и в кафетерий я буквально влетел.

Не давая возможности опомниться, барышня подхватила меня под локоть, юркнула за один из дальних столиков возле двери в служебное помещение, схватила в руки меню и раскрыла его, пряча лицо.

— А ты… — немного погодя заговорил я, осматривая абсолютно пустой зал за исключением одного копающегося в телефоне официанта напротив стойки, — …уверена, что это эффективная маскировка?

— Тогда предложи что получше, — прошипела она, стреляя в меня глазками.

— С какой вообще стати? — развел руками. — Тебя же ищут — ты и расхлебывай. Я… да я даже имени твоего не знаю!

— Полиночка, — злобно процедила она сквозь зубы.

В ту же секунду дверь кафетерия распахнулась, и на пороге показался извечно мрачный, как грозовая туча, Константин.

Времени на раздумья оставалось мало. Топот множества ног был уже отчетливо слышен, и я всё-таки решил поступить по совести, по-человечески. И не дай бог мне за это потом не воздастся!

— Константин, прикрой нас! — выпалил я, вскакивая с места и хватая барышню за запястье.

Глава 4

Мужчина подорвался в миг. Я даже не заметил, как он оказался за сервантом справа от входной двери, толкнул его ногой, вытянутой строго перпендикулярно полу. Тот рухнул, временно отрезав нас от преследователей.

— Круто, — не преминул оценить я. — Продолжай в том же духе! — дал Косте последнее напутствие, на которое мой персональный Франкенштейн кивнул с такой же каменной физиономией.

Мы же с Полиночкой нырнули в служебный коридор.

— А у тебя, оказывается, есть яйца! — похвалило меня это ходячее недоразумение, пока мы бежали вперед в поисках второго выхода.

— На твое счастье, их целых два!

— Ух ты!

Навстречу нам выскочил мужик в белом поварском кителе, размахивая грязной поварешкой, которого пришлось обогнуть. Не настолько тактично, как хотелось бы, потому что тот улетел туда же, откуда вышел — в кухню.

— Извиняюсь! — бросил на бегу.

— Туда его! — радостно вскинула кулак Полиночка.

Я че-то не понял. Ее эта ситуация пугает или забавляет?!

— Вход только для персонала! — появилось перед нами еще одно препятствие в виде тетки-тяжеловеса в необъятном переднике и с сеточкой для волос. Пыхтела она, как бык на красную тряпку. Крайне неприятно осознавать это, но роль красной тряпки в данном случае исполнял не кто иной, как я.

Пришлось резко притормозить. Битва между нами ожидалась неравной, и следовало искать иные пути отступления.

Уводя девчонку за собой, юркнул в ближайшее темное помещение. Провернул ключ, чудом оказавшийся в замке, включил свет.

Сука…

— Холодильник! — важно заявила Полиночка, уперев руки в бока.

— И без тебя понял, капитан Очевидность.

— И что делать будем? — захлопала она глазками.

Дверь задрожала от внезапного удара такой силы, что часть продуктов посыпалась с полок.

— Не знаю что… — опасливо покосился на дверь, — …но желательно побыстрее. Надолго она ее не задержит…

В подтверждение моих слов по ту сторону раздалось зычное: «Гра-а-а-а!», и дверь тряхануло так, что зазвенели петли.

— А ты кто вообще по жизни? — прилетел исконно гопарский вопрос от очаровательной леди подле меня.

— Не понял. Но телефон не отдам.

— Твоя сила и ее уровень, — пояснила она. — Может, с помощью нее нас отсюда вытащишь?

— А-а-а… ну, насчет этого… есть один нюанс…

— Вход только для персонала!!! Гра-а-а-а!!!

Тыдыщ!

— Какой такой нюанс? — слегка склонила Полиночка голову на бок, как заинтересованный щенок кокер спаниеля.

Следовало поскорее придумать правдивую ложь, еще и в критической ситуации. Как следует поднапряг мозги, прежде чем выдал:

— Мне нельзя демонстрировать ее. Она слишком… она это… Да тут всё к херам собачьим рванет, если я ею воспользуюсь!

— Что ж… — задумчиво протянула девушка, огладив подбородок большим и указательным пальцами. — Тогда будешь должен.

С этими зловещими словами она похватала с полок первые попавшиеся под руку продукты, готовые к употреблению, и принялась с таким смаком их наворачивать, что у меня натурально челюсть отвисла. Сыры, колбасы, выпечка, овощи и фрукты. Всё исчезало примерно с той же невероятной скоростью, с которой оказывалось в ее руках.

— На перспективу работаешь? — осведомился под аккомпанемент громкого чавканья и ударов в металлическую дверь. — Думаешь, что экономический урон эффективнее физического?

— Шматри и усись, — прожевывая последнее, отодвинула меня девушка в сторону. Вдохнула, выдохнула. Покаталась с пяток на носки.

— Ты… ты чего задумала?!

Еще один глубокий вздох, и блондинка занесла кулак. Момент, и именно этот миниатюрный кулачок снес дверь холодильника с петель, пригвоздившую «первого босса» к стене коридора.

— Ни… нихера себе ты даешь! — лихо присвистнул я, выбираясь из холодной ловушки.

Припечатало тетку знатно. Аж трещины по стене пошли! Опомнится явно не скоро.

— Я тебе еще не давала, — стрельнула в меня глазками Полиночка. — И да, в каждой женщине должна быть загадка. Жаль, что мою ты разгадал так рано…

— Знаешь, готов на флаге присягнуть, что рядом с тобой каждый день полон сюрпризов, — выдавил я, не думая, что так скоро соскучусь по Константину. Интересно, как он там?..

— Сочту за комплимент! — послали мне воздушный поцелуйчик. — А теперь сваливаем, паря. Давай, шевели своими батонами тощими!

Теперь уже Полиночка подхватила меня под руку, и мы с новыми силами отправились на поиски второго выхода.

— А может, ты и тех типов раскидаешь, от которых мы скрываемся? — предложил я.

— Не могу, — буркнула та. — Если отец узнает… — и смолкла.

Кажись, начинаю понимать, с чего вся каша заварилась. Достаточно было припомнить, что преследователи обратились к ней не иначе как к Ее императорскому высочеству, из чего следует…

— Ты — дочь Императора?

— Ага, княжна Разумовская Аполлинария Львовна. Назовешь меня Аполлинарией хоть раз… — добавила она, прищурившись, — …сразу в мордоплясию пропишу, понял, нет?

— П-понял, — не смог не согласиться с этой нежной и ранимой особой.

— Вот и ладушки! — моментально сменила она гнев на милость, растянув губы в улыбке. — А вот ты мне так и не представился, кстати.

— Димитрий. — И немного погодя уточнил: — Гордеев Димитрий Павлович. Мы ведь раньше нигде не пересекались?

Не, ну мало ли. Воспоминаний прежнего хозяина тела у меня не было, так что узнаём всё опытным путем. Рано или поздно я мог проколоться, и главное — вовремя замять неловкую ситуацию.

— Да вроде нет, — пожала девушка плечиками. — Я бы запомнила такую сладкую булку.

Аварийный выход был успешно найден, и мы наконец-то вышли на свежий воздух, а если еще точнее — оказались посреди вокзала с той стороны от перронов.

— Тебя, случаем, не к отцу вернуть собираются? — вновь предположил я, на что Полиночка шумно вздохнула.

— Он не хочет, чтобы я поступала в МАБМ. Привык держать меня при себе, как комнатную собачку.

— А ты хочешь больше свободы.

— Именно. Даже приехала сюда пораньше, чтобы наверняка хвоста не было. Всё равно нашли, эх. Ублюдки, — легким движением руки смахнула она выбившуюся из прически прядку, упавшую на лоб. — Ты тоже едешь в МАБМ? — блеснули ее глаза при взгляде на меня.

— Да… то есть… — замялся я. — Вероятнее всего.

Вряд ли получится от нее отвязаться в ближайшее время, да и врать было бы глупо. Либо в электричке, либо в самой академии определенно пересечемся.

— Значит, пока электричка не приехала, можно вместе где-нибудь переждать, — лучезарно улыбнулась девушка, обняв мою руку и притянув к себе. — Ты ведь не будешь против моего общества, Димочка-а-а?

— Лучше горькая правда или сладкая ложь? — ответил вопросом на вопрос.

Но беседу нашу прервали самым наглым образом.

— Вот она! — раздался крик откуда-то справа.

— Ваше императорское высочество! — этот послышался уже слева.

— Окружили, крысы помойные! — гаркнула Полиночка, хватая меня за руку и срываясь на бег.

Мы могли бы затеряться в толпе, но количество императорских ищеек росло в геометрической прогрессии. Они лезли буквально изо всех щелей, и скрыться от них казалось задачей невозможной.

Такими темпами мы покинули здание вокзала, и в ту же секунду перед нами притормозил черный тонированный каретомобиль с хромированными дисками. Дык это ж мой! Вот только вместо герба рода Гордеевых на дверце красовалась большая кислотно-зеленого цвета наклейка с надписью…

— «Попо Пицца»?.. — пробубнил под нос. Но времени на раздумья не было. — Залезай давай! — Распахнул дверь перед Ее императорским высочеством, забрался в кабину сам и, скрестившись взглядами с Константином, приказал: — Трогай!

— Что, так сразу?.. Где?! — воскликнула Полиночка. Щеки ее порозовели.

— Да я не тебе!

Тачка рванула с места настолько стремительно, что бокалы в подставках накренились, чокаясь друг о дружку.

— Маруся приветствует вас, Димитрий Павлович! Соединение со спутниками установлено. Выберите точку назначения.

— Куда держим путь, господин? — бесцветным голосом осведомился Костя.

— Да хер знает куда! — бросил я, наблюдая за тем, как нам на хвост садится по меньшей мере с десяток черных джипов.

— Маршрут построен, Димитрий Павлович. Приятного пути!

Увлекательный же у нас маршрут намечается! А пассажиры-то какие интересные!

— Хвост надо сбросить, — авторитетно заявила девушка, забравшись на сидение с ногами и вперившись в заднее стекло. — Давай на встречку!

— Ты че, больная?! — глянул я на нее, теперь уже на полном серьезе опасаясь за свою жизнь. — Ладно меня в это впутала, но подумай о Константине! Может, у него семья есть!

— У меня нет семьи, — ответили с водительского.

— Я тебя не спрашивал, Константин!

— Прошу прощения, господин.

Джипы прибавили газу, и мы тоже ускорились, выезжая на какое-то шоссе и ловко огибая автомобили, как конусы на занятиях по экстремальному вождению.

— Прости, папочка… — прошептала блондинка, вынимая из-за пазухи револьвер. Прокрутила барабан, не отрывая взгляд от окна.

— Нет-нет-нет! — схватил я ее за запястье, понимая, чем всё это дело может закончиться, если они спалят, кто я такой и к какому роду принадлежу. — Никакого мяса!

— Люблю… мясо, — хищно провела Полиночка языком по губам, приоткрыла дверцу со своей стороны и выставила за нее ствол.

— Сука…

Эта женщина с каждой минутой пугает меня всё сильнее и сильнее! А я еще на Константина сетовал в свое время. Да он по сравнению с этой дьяволицей — мой ангел-хранитель!

Каретомобиль так дернуло, что я скатился с сидения на пол, прикрыв голову руками для смягчения удара.

Нет, ангел-хоронитель!

— Что прикажете, господин? — подал он, кстати, голос.

Я скоро на серьезных щах буду думать, что он проходил специальную программу в Шаолиньском монастыре по контролю эмоций и медитации, лежа на копьях.

— Вот тебе, падаль! — одновременно с криком Полиночки раздался ее первый выстрел.

Девчуля оказалась метким стрелком, пробив переднее колесо одного из джипов. Тачку лихо закрутило, в нее врезалась та, что ехала позади. Итого — минус две, но этого мало!

— Действуй… действуй по ситуации! — отдал приказ, скрепя сердце.

Ну не будет же он в самом деле ставить под угрозу жизнь своего господина! Наверное, найдет способ избавиться от хвоста максимально безопасно для пассажиров и…

— Как скажете, господин, — …и резко вырулил на встречку!

С животным ужасом в глазах я уставился в переднее окно, наблюдая за несущимися на нас и дико сигналящими машинами.

— Неужели этот день может стать еще хуже?.. — вслух задал вопрос сам себе, и совсем скоро получил на него ответ, когда Полиночка распахнула дверцу на полную и за каким-то хером полезла на крышу. — Ты куда, мать?!

— Отсюда неудобно!

— За что, господи?.. — хлопнул себя по лбу, обращаясь к тому, в существование кого до недавнего времени не верил. — Залезай обратно!

Но с ловкостью, смелостью прирожденного каскадера и шилом в одном месте Ее императорское высочество заняла более удобную для себя позицию и принялась палить уже оттуда, целясь по колесам.

Как мог помочь ей я? А черт его знает, я ведь и впрямь понятия не имею, какими способностями владеет Димитрий! Огонь, вода, земля, воздух? Левитация, телепортация, магнетизм? Хотя даже если бы знал, всё равно не понял бы, как ими воспользоваться. Для того я и выразил искреннее желание поехать в магическую академию.

— Волки позорные!!! — раздался пронзительный крик девушки с крыши каретомобиля.

— Поехал, блин… — процедил сквозь зубы, скатываясь в другую сторону кабины.

Ага, прямиком к любезно распахнутой настежь двери. В последний момент успел расставить руки и ноги в стороны, чтобы не выпасть.

— Прошу прощения, господин, но вам не кажется, что сейчас самое время бросить кубики? — озадачил меня Константин, но я ни хрена не понял.

— Какие кубики? — переспросил, балансируя на «краю пропасти» в позе аля морская звезда.

— Даже если вы оставили их дома, у меня всегда есть запасные на такой случай.

На сидение позади меня бросили две игральные кости. Изловчившись, я притянул к себе дверцу, захлопнул ее и рухнул на бархатную обивку. Взял кубики в руку. Самые обыкновенные, к слову, как для игры в настолки.

Главное сейчас — не облажаться. Какие способности могут скрываться за элементарным броском пары игральных костей?

Константин терпеливо ожидал от меня действий, маневрируя по встречке. Полиночка только вошла во вкус, но патроны-то у нее не бесконечные. Преследователи не отставали от нас ни на секунду. Короче говоря, самое время, чтобы узнать о способностях Димитрия, а следовательно, и о моих собственных.

Сжал оба кубика в кулаке, потряс. Почувствовал, как от напряжения капелька холодного пота медленно скатилась по виску.

И, зажмурившись, выбросил кубики в приоткрытое окно.

Глава 5

Ничего не произошло. Абсолютно ничего.

Честно говоря, ожидал, что выброшенные в окно кубики так рванут, что я всецело оправдаю свою ранее выдуманную ложь для Полиночки.

— И что? — с недоумением воззрился на правое плечо Константина.

Понимал, что веду себя максимально тупо и был готов к очередной порции лжи, а именно — об амнезии. Да, за столь непродолжительное время я уже настолько сроднился с Костей, что стало бы стыдно врать ему в лицо, но что поделать. Своя жопа всё равно роднее, что ни говори!

— Вы ничем не хотите со мной поделиться, господин? — так же буднично осведомился этот Шумахер.

Я бы сказал, что после этого вопроса воцарилась тишина, но она прерывалась истерическими сигналами автомобилей, звуками визга шин, стрельбы и нецензурной руганью Полиночки.

— На самом деле… хотел бы, — признался я, опустив голову.

— Тогда я весь внимание, господин.

— Но сейчас явно не время для откровений! — отпрянул в другой конец кабины, когда какая-то тачка прочертила по левому боку каретомобиля. — Давай сначала в безопасное место вырулим!

— Вы же знаете, что я готов выслушать вас и дать вам дельный совет в любое время, — непринужденно произнес Константин, словно мы сейчас не от погони императорской спасались, а чай распивали на светском приеме, оттопырив мизинцы.

— Тогда дай мне совет, что делать с этими кубиками! А с остальным… с остальным попозже разберемся!

Успел поймать еще одну пару костей, кинутую моим «наставником» через плечо.

— На этот раз бросьте их так, чтобы увидеть выпавшие на них числа. Верю, что теперь вы не ошибетесь с броском.

— Очень смешно… — буркнул, зажимая кубики в кулаке.

— Вы всегда хвалили мое чувство юмора, господин.

Потряс их, как и тогда, но вместо окна бросил на сидение рядом с собой. Константин как будто специально чуть сбавил скорость и поехал по четкой прямой, дабы две эти крохи никуда не укатились.

— Две шестерки! — крикнул я, увидев результат броска.

— Сделайте это еще раз. Для верности, — нисколько не удивился водитель.

Повторил всё, сделанное ранее.

— Нихрена себе… — благоговейно прошептал, когда на выпавших сторонах белых кубиков снова красовалось по шесть жирных черных точек. — Опять две шестерки! И… что это значит? Мне в третий раз перебросить?

— Нет, — после непродолжительной паузы отозвался Костя. — В этом нет нужды, господин. Двух раз вполне достаточно. Держитесь крепче.

Двигатель каретомобиля взревел, выжимая из себя максимум возможностей. Меня аж в сидение вдавило.

— Это значит… — немного погодя замогильным голосом произнес мой лихой водила, а я шумно сглотнул вязкую слюну — …что сейчас вам крупно повезет.

— Твою ма-а-ать!.. — только и успел проорать, когда мы резко свернули вправо, вклиниваясь в новый поток машин.

— Стоит вам только захотеть, и всё будет по-вашему, — дополнил Константин свой ответ. — Что бы ни произошло, это сыграет вам на пользу. Достаточно упавшей монетки, чтобы запустить цепь событий, которая приведет к самому удачному исходу для вас. В этом и есть ваша сила, господин, и даже амнезия не заберет ее, будьте уверены.

Взяв кубики в руку, я неверящим взглядом уставился на них.

— Стоит только захотеть?..

— Именно так, господин, — поддакнули мне.

— Достаточно упавшей монетки?..

— Совершенно точно, господин.

— Постой-ка… ты понял, что у меня амнезия?! — вскинул я голову, встретившись с Костей взглядом.

— Это же очевидно, господин.

— Так. Ла-а-адно.

Судя по его словам, мне достаточно запустить эту самую цепь событий, и тогда я смогу выбраться сухим из воды при любом раскладе. Стоит проверить, чтобы убедиться наверняка.

Ничего себе способность, конечно! Стрельба файерболами была бы куда легче и эффективнее, но… разберемся.

Спрятал кубики за пазуху, а затем пошарил по карманам. Куртка, джинсы… сука. А деньги-то я с собой и не взял! Да и не было у Димитрия при себе налички. Только карта дебетовая. Вот и приехали.

— А у тебя монетки не будет с собой? — пришлось обращаться за помощью.

— Рубль? Пять? Десять?

— Да без разницы, — махнул рукой.

— Тогда десять. Для вас, господин, нисколько не жалко.

Взявшись за руль одной рукой, второй он выудил из кармана пальто кожаный бумажник. Ловкость рук, и вот между его пальцев зажата толстенькая монетка… которая так же быстро выскользнула из них и закатилась куда-то ему под ноги.

— Один момент, — нагнулся Костя, чтобы ее подобрать.

— Следи за дорогой! — тут же заорал я.

Но каретомобиль уже резко повело вправо, и следить за дорогой больше не пришлось. Потому что мы с нее съехали, нахер, и уверенно понеслись в сторону какого-то завода.

Судя по всему, ворота его в обычное время были закрыты, однако именно сейчас на территорию въезжал грузовик, и мы умудрились втиснуться следом за ним, лихо его объехав.

Правда, нашим преследователям повезло меньше. Вернее, той части из них, кто успел съехать за нами с шоссе. Дальнему ряду пришлось поцеловать опущенные наконец-то ворота, а переднему — протаранить этот самый грузовик, впоследствии впечатавшийся в одну из широких цистерн на территории завода.

Замерев и приоткрыв рот, я наблюдал за тем, как грузовик нехило так пробивает емкость, высвобождая из цистерны жидкость. Много, много жидкости, которая начинает фонтанировать из поврежденной стенки, заливая собой всё вокруг.

Константин же в свою очередь выполнил шикарный разворот, обогнув последнюю из цистерн, и устремился обратно к закрытым воротам.

— Открывайте, именем Ее императорского высочества! — проорала Полиночка.

Ответ на вопрос о том, каким образом ей удалось удержаться на скользкой крыше во время всех этих сложных маневров, оставался одной из ее женских загадок.

Тем не менее, ворота перед нами открыли, и на шоссе мы вернулись целыми и невредимыми. Пострадала только моя психика, частично. Зато я еще сильнее зауважал Константина! Примерно в тех же пропорциях, что и боялся.

Девушка вернулась в кабину, спустившись по распахнутой для нее двери, как по лесенке. Весело присвистнула и расслаблено откинулась на сидение. Хотя лучше бы она откинулась, будучи на крыше. На одну проблему стало бы меньше.

— Как мы их, а?! — победно вскинула она кулачок. — Пусть отец знает, что если я что-то решила, то остановить меня невозможно!

— Впервые вижу человека, который с таким остервенением вгрызся в гранит науки, — глянул на нее исподлобья.

— Дело не в науке. Дело в свободе, Димочка. Как только я подпишу документы на поступление в МАБМ, то автоматически попаду под их протекцию, а значит, на целых четыре года у отца надо мной не будет никакой власти. Целых четыре года! — загорелись ее глаза восторгом. — Да я за это время столько дичи натворить могу в стенах академии, что меня ни один приличный аристократ в жены не возьмет!

— И зачем тебе это? — вскинул я брови.

— Чтобы взял неприличный! — произнесла она с такой интонацией, словно я сам должен был до этого додуматься.

— Понятно…

Но думать в ее присутствии было сложно. Только деградировать.

— Мы возвращаемся на вокзал? — уточнил у Константина.

— Если вы собираетесь сопровождать Ее императорское высочество и дальше, то на вашем месте я держался бы от вокзала подальше.

— А если не собираюсь?

— Э-э-эй! — обидчиво выпятила Полиночка нижнюю губу. — Между прочим, по статусу я тебя выше, а значит, могу и приказать сопровождать меня.

— Она может? — вновь обратился к «наставнику» в обход корня проблемы.

— Да, господин, — отозвался тот.

— Так что выкуси, слизень! — вскинула блондинка указательный палец. — Мы едем переждать в безопасное место. А желательно туда, где можно пожрать. И еще хочу милкшейк.

Я закатил глаза.

Ничего. На самом деле, наглую прилипчивую девку можно и потерпеть до тех пор, пока не доберемся до академии. Там, надеюсь, нас распределят на разные факультеты и тогда до свидания. Найдет себе другого мученика, а я тем временем займусь совершенствованием своих способностей.

Кстати, насчет них, родимых. Интересная всё-таки тема эта удача. Не так банальна и хорошо изучена, как владение стихиями, левитация и прочие заурядные силы, но и перспективы с ней открываются обалденные. Теперь понятно, почему пацан в двадцать один год стал акулой бизнеса. Он не просто хороший бизнесмен. Он — везучий до чертиков бизнесмен, а следовательно… что мне мешает стать таким же? Хотя есть пути куда проще, и имя им — азартные игры. Раз уж на моих кубиках всегда выпадает шестерка…

Или не всегда? Не просто же так Константин просил меня бросить кубики, прежде чем действовать дальше.

— Слушай, а шестерки, получается, выпадают не всегда?

— А? — захлопала глазами Полиночка.

— Тс-с-с, — гневно зыркнул на нее, приложив палец к губам. — Я с Константином разговариваю! Не всегда же, а?

— Не всегда, — подтвердил мужчина мои опасения. — Когда вы израсходуете ману, на кубиках выпадут единицы.

— И?.. — намекнул на продолжение.

— …и это значение противоположно шестеркам, господин.

Что ж, справедливо. Мог бы и сам догадаться. Тогда что мы имеем по итогу? Прежде, чем решиться на какую-то авантюру, мне следует всего лишь бросить кубики. Выпадут шестерки — удача будет на моей стороне, единицы — и затея откладывается до того момента, пока не подкоплю ману.

— А обязательно бросать оба кубика? Одного недостаточно?

— Если мана на исходе, на одном из кубиков выпадет шестерка, а на другом — любое иное значение. В этом случае действовать нужно с осторожностью, потому что шанс на провал есть.

Если мана на исходе? Я что, в компьютерной игре? Какая еще мана? Хотя если предположить, что магия здесь в ходу и даже академия для ее изучения имеется, то было бы полезно узнать, откуда эта мана черпается, как пополняется, каким резервом я располагаю и прочие нюансы. Собственно, для того я в академию и поступаю.

— Вот оно как…

— Да о чем вы вообще? — вертела Полиночка головой, глядя попеременно то на меня, то на правое плечо Константина. — Я начинаю нервничать, когда становлюсь лишней!

— Тогда ты должна нервничать постоянно, — осадил ее. — Не мешай, когда взрослые дяди обсуждают крутые штуки.

— Взрослые дяди обсуждают сиськи, а не кубики!

— Взрослые дяди сиськи трогают, а не обсуждают!

— Маршрут построен, Димитрий Павлович, — прервала Маруся наш бессмысленный и беспощадный спор. — Приятного пути!

***

— Если вы не против, господин, я хотел бы уточнить информацию касательно вашей амнезии, — произнес Константин, как только мы заняли столик в кафе под названием «Вкусная точка», а Полиночка скрылась за дверью дамского туалета.

— Тут и уточнять нечего, — нехотя ответил я, листая меню. — Упал, очнулся… амнезия. Я имя-то свое вспомнить не мог, не говоря уже обо всем остальном.

— Тогда вы не знаете, кто я.

— Ты — Константин.

— Да, это так, — кивнул мужчина, не смея со мной не согласиться. — Но также со дня вашего совершеннолетия я являюсь вашим ассистентом, секретарем, бухгалтером, телохранителем и водителем.

— Тогда это тебе, — безо всякой задней мысли протянул ему телефон Димитрия, который уже с утра разрывался от звонков с неизвестных номеров. — Как говорится, используй с умом! А мне купим другой.

— Вы… вы уверены, господин? — покосился мужчина на смартфон.

Кажется, я заметил толику эмоций, промелькнувшую на его лице! А нет, показалось…

— Уверен. Если я не могу доверять тебе, то вообще никому доверять не могу, а это паршивая жизнь. Да и, знаешь, это даже хорошо, что из башки всё вылетело. Ну, в каком-то смысле. Можно начать всё с чистого листа и всё такое…

— Зачем начинать с чистого листа то, что вы строили годами?

— Наглеешь, Константин, — прищурившись, пригрозил ему пальцем.

— Прошу прощения, господин.

— Ну так вот… Считаю, что академия — это как раз то, что мне сейчас нужно. Как ты помнишь, я долго от нее отнекивался, но теперь созрел для того, чтобы расти дальше.

— Это замечательно, — похвалил он мои смелые начинания с неизменной каменной физиономией, и я уж было собирался продолжить свои оды высшему образованию, но…

— …но вы ведь не помните, почему избегали поступления в МАБМ? — озадачил он меня, и тут я немного потерялся.

А в самом деле, если в любой момент Димитрий мог перепоручить управление бизнесом своему натасканному ассистенту, тогда для чего намеренно шел против воли отца и опускался до позорных побегов? Всё, лишь бы не поступать в академию. Да, что-то тут не складывалось…

— И почему же? — задал животрепещущий вопрос, подавшись вперед.

Ответил мужчина не сразу. Вот любят они эти драматические паузы на самом интересном месте вставлять! Хоть раз ответили бы нормально!

— Потому что… — отвел он взгляд к окну, — …если Павла Платоновича поставят в известность о вашей способности, вы утратите шанс стать наследником рода Гордеевых. Навсегда.

Глава 6

— Утрачу… шанс стать наследником рода? — переспросил я в ожидании дальнейших объяснений. — А с каких херов-то?

— Ваши способности, — не поведя бровью, ответил Константин. — Ранее вы считали, что природное везение не сделает вам чести в глазах отца.

— Так это же, наоборот, обалденно! — не смог согласиться с тем, в чем был убежден прошлый хозяин этого тела. — Ты только представь, на что я буду способен, получив власть! И как может возвыситься род Гордеевых с таким подспорьем.

— И всё же истинного уважения достойны те, кто добивается своего потом и кровью, — поправил мужчина очки указательным пальцем.

— Ты меня не уважаешь? — прищурился.

— Я просто повторяю слова, однажды произнесенные вами же. Я вас уважаю, господин.

— И это — самое главное, — склонился над столом и дружески похлопал ассистента по плечу. — Ты крут, я еще лучше. Пусть они только попробуют предъявить нам что-нибудь. На разборки с отцом приду с полным запасом маны!

— Позвольте напомнить, господин. Ваша способность не действует на членов семьи. Проверено опытным путем, — добавил он, как только я присел обратно, — несколько раз, на Виктории.

— Ну что же… — откинулся на стул и устремил задумчивый взгляд в потолок. — Значит, найдем другие пути сопротивления. Одна голова хорошо, а у нас-то две.

— Верно подмечено, господин, — кивнул Константин.

— Не две, а три! — вставила Полиночка свои пять копеек, усевшись на соседний стул и закинув ногу на ногу.

Блин, а я уж забыл о ее существовании. Как опрометчиво с моей стороны.

— Иди туда, откуда вернулась, — гаркнул ей.

— Ты как со мной разговариваешь, слизень? — ткнула она мне пальчиком в плечо. — Я хоть и сбежала из дворца, но всё еще принадлежу к императорской семье, и отношение ко мне должно быть соответствующим! Понял, нет? Дай сюда! — придвинула девушка к себе меню, раскрыла и скрылась за ним, откинувшись на спинку.

Мы с Константином тупо уставились друг на друга, не решаясь продолжать тему наследования и моих способностей при этой неуравновешенной барышне. У нас ведь еще будет возможность пообщаться обо всем наедине?

— Кстати, в академию я поеду без тебя? — решил я уточнить сразу. — Ты просто посадишь меня на электричку и вернешься?

— Само собой, господин, — кивнул Константин.

— Но связь мы поддерживать будем? В смысле… телефон, соцсети и всё такое.

— Если хочешь пригласить его на свидание, у тебя осталось не так много времени, — хихикнула Полиночка, приспуская меню и озорно стреляя в меня глазками.

— А ты не завидуй! — бросила ей какая-то посетительница, проходя мимо. — Какая молодежь эгоистичная пошла, диву даюсь…

И наш столик погрузился в неловкую тишину, прерываемую лишь зубовным скрежетом блондинки.

Только когда нам принесли заказанную еду, я понял, насколько сильно проголодался со времен завтрака. Погоня в лучших традициях боевиков нагнала аппетит, и я с удовольствием впился зубами в сочную котлету по-киевски. Хрустящая золотистая корочка, сочащаяся маслом начинка… Еще и с пюрешкой. Это было прекрасно!

А вот откуда такой зверский аппетит взялся у Полиночки, которая ограбила холодильник кафетерия всего около часа назад, понять я был не в силах. Наверное, ее физические возможности всецело зависят от запаса поглощенной еды, и хватает этого запаса ненадолго. Недаром же она такая стройная. Поступившая пища просто-напросто сжигается, не успевая даже в калории переработаться.

Интересная способность и тоже довольно оригинальная, как по мне. Лишь бы нас на один факультет не отправили. Какой-нибудь для этих… для отщепенцев. Тогда избавиться от нее будет куда сложнее, если вообще такая возможность появится.

Когда с обедом было покончено, до прибытия электрички оставалось еще четыре часа, и мы не нашли занятия лучше, чем прокатать это время по Москве и напоследок насладиться ее красотами. Для кого-то, в прочем, напоследок, а для меня впервые, потому что такую Москву я ранее нигде не видел.

Она представляла собой нечто среднее между имперской из учебников истории и современной, куда я пару раз катался на исторический форум.

— Вы сможете приезжать сюда на выходные и каникулы, господин, — неверно уловил мое настроение Константин, но я тут же отмахнулся.

— Да всё нормально. Моя ностальгия не настолько сильна, как ты думаешь.

— Именно! — встрепенулась Полиночка. — К херам эту ностальгию! И так двадцать один год тут небо копчу. Пора бы уже развеяться, а?

— Тебя не спрашивали, — зыркнул на нее, и та нахохлилась, как воробей на морозе, скрестив руки на груди. — И вообще, почему ты всё еще здесь? Погони больше нет. Растворись на улицах и вернись на вокзал к моменту отхода электрички. Если что, я тебя не знаю, ты меня — тоже. Константин, — щелкнул пальцами, — высади Ее императорское высочество после во-он того светофора.

— Э-э-эй! — обхватила она мою руку, заискивающе заглянула в глаза. — А если я прикажу сослать тебя в Сибирь за неуважение к члену императорского рода?

— Валяй, — улыбнулся краешком губ. — Давай, хоть сейчас иди к своему папочке и требуй восстановить справедливость. Но есть один нюанс: в таком случае на электричку ты вряд ли успеешь. И на сегодняшнюю, и на все последующие. Константин, вот здесь!

Оставив девушку на перекрестке возле остановки общественного транспорта, обернулся на нее лишь раз, дабы запечатлеть эту замечательную картину.

Я понимал, что ничего страшного с Полиночкой не случится. Скорее, что-то страшное случится с кем угодно по ее вине. То, что мы совсем скоро можем вновь встретиться в электричке, осознавал тоже. Однако проучить эту капризную особу было необходимо. Для ее же, кстати, блага, а не только для моего спокойствия.

— Вот теперь можем поговорить нормально, без свидетелей, — наконец-то развалился я на сидении, закинув руки за голову. — Что там у нас следующее на повестке дня?

Обсудить мы успели многое. В основном это касалось бизнеса, о ведении которого я понятия не имел. Как оказалось, Димитрий проворачивал все свои сделки инкогнито. Втайне от отца и сестры. Вел дела лишь с теми, кому мог доверять, и кто в полной мере мог сохранить его анонимность.

На его счету числились двенадцать компаний, начиная от сети кофеен и заканчивая производством оргтехники.

Зря я, наверное, в комнате порядок не навел до отъезда. Но Константин заверил меня, что ничего изобличающего мою тайную деятельность я бы в шкафчиках письменного стола не оставил. И как я мог ему не поверить?

Также он обещал позаботиться о моих партнерах, названивавших мне с завидной частотой и которых я так же успешно игнорировал.

— Я составлю для вас краткую памятку обо всем, что вам следует знать, и вышлю на электронную почту, господин, — обнадежил меня самый лучший на белом свете ассистент. — Со временем вы снова вернетесь в поток. Но…

— Но?.. — вопросительно изогнул я бровь.

— Вы ведете себя слишком спокойно для человека, который утратил все воспоминания.

На самом деле, чего-то подобного я от него ожидал. Он умен, хитер и хладнокровен в равной степени. Так что и ответ на такой случай был заготовлен мною заранее.

— Нет, Константин. Я в крайней степени обескуражен произошедшим инцидентом, и в идеале мне следовало бы отправиться к доктору и проверить, насколько серьезное сотрясение мозга я получил после падения, — отчеканил на одном дыхании. — Но в то же время если о моем состоянии станет известно общественности… Понимаешь ведь, чем это чревато? В меня вцепятся, как в больную уличную собаку, и раздерут в клочья! Только представь… твоего господина раздерут на мелкие клочки, даже мокрого места не оставят!

— Это было бы крайне неприятно, господин, — безучастно отозвался тот.

— Ну вот! И если я показался тебе излишне спокойным, значит, я всего лишь хороший актер.

— Замечательный, господин.

Кажется, пронесло. Актер из меня и впрямь вышел неплохой. Куда лучше, чем молодой, но перспективный бизнесмен.

Что касалось телефона и назойливых звонков от партнеров, то и с этой проблемой мы разобрались. Константин предложил почти идеальный выход из ситуации, а именно — переадресацию этих самых звонков. Почему «почти идеальный»? А потому что переадресация на моего ассистента будет срабатывать автоматически, если я не возьму трубку в течение десяти секунд.

Предположим чисто теоретически, что мне наскучит играть в карманный бильярд, и я решу обзавестись девушкой. Замешкаюсь ненадолго, и звонок с просьбой выпить рюмочку чая примет мой уважаемый ассистент.

Короче говоря, следовало держать ухо востро, если намечается что-то интересное. Но удобство этой идеи я оценил. Так Константин в очередной раз доказал, что он — один из умнейших существ на Земле.

Затем подъехали к банкомату и сняли немного денег с карты Димитрия, а за полчаса до отхода электрички вернулись на Николаевский вокзал. Забрали предусмотрительно сданный Костей чемодан из камеры хранения и отправились на перрон.

Заметил, что непроизвольно оглядываюсь по сторонам, ища глазами Полиночку.

С одной стороны, я всё-таки немного переживал за нее. Какой бы девушкой она ни была, но… девушкой же всё-таки. Наверное, неправильно было оставлять ее посреди Москвы ни с чем. Она ведь даже багаж свой бросила, убегая от имперских типов. С другой стороны, как же я не хотел, чтобы она снова ко мне приклеилась и компостировала мозги…

Посадка уже началась и, попрощавшись с Константином, я сел в электричку.

Изнутри она оказалась довольно просторной, обитой темными деревянными панелями и с такими же деревянными скамьями.

Как я понял по тем немногим пассажирам, что заходили следом за мной, все они следовали до конечной — МАБМ. На вид ровесники, объемные чемоданы в руках, разговоры между собой о грядущих учебных деньках. Кое-кто уже был облачен в темно-синюю студенческую форму с гербом — буквой «М» на весах, заключенными в круг, опоясанный полным названием академии.

Закинув чемодан на верхнюю полку, я уселся на свободное место возле окна и уткнулся в телефон. Принялся сдвигать в сторону лишние уведомления о пропущенных звонках, сообщениях и уведомлениях в соцсетях, пока не наткнулся на такое, от которого натурально бросило в дрожь.

Полиночка Разумовская предлагает вам дружбу

— Твою мать… — прошипел под нос.

Но проигнорировать такой фортель не смог. Зашел на ее страницу.

На аватаркедевушка высокомерно смотрела в объектив, важно зажав подбородок между большим и указательным пальцами. В статусе: «Не бойся своих желаний, бойся моих!»

Имя: Полиночка Разумовская

День рождения: 12.07.2026 (21 год)

Город: Москва

Семейное положение: в активном поиске

Место учебы: Московская Академия Благородных Магов (МАБМ)

— Ну нахер… — перекрестился я, закрывая страницу.

С такими друзьями и врагов никаких не надо. Еще и в активном поиске… Как бы силен ни был мой недотрах, натягивать эту девку я бы поостерегся. Сорок уколов от бешенства — суровое испытание для любого человека.

— Привет!

Я аж вздрогнул, когда моей коленки кто-то коснулся. Но, к счастью, это была не Полиночка.

Напротив меня сидела симпатичная девушка с волнистыми рыжими волосами, карими глазами и редкими веснушками, одетая в форму академии.

— Извини, — поспешно добавила она, — просто ты такое лицо забавное скорчил. Аж интересно стало, что же ты такое там увидел.

— Поверь, — улыбнулся ей, — этот скример стоил каждого грамма моих эмоций.

Она звонко рассмеялась, выудила из сумки книгу, раскрыла ее и погрузилась в чтение.

Ну вот! Есть же здесь адекватные девушки, так что не всё еще потеряно. Приеду, освоюсь, заведу полезные знакомства, которые станут для меня значимым подспорьем в будущем. А желательно бы еще запас маны прокачать, если такое возможно. Тогда моя способность сама по себе улучшится в разы.

И вообще, на кой этому шкету потребовалось строить целую бизнес-империю, если с его везением куда эффективнее было бы зарабатывать на азартных играх? Достаточно броска кубиков перед входом в казино, чтобы вечер прошел как надо. Да, спорное увлечение для аристократа, но когда у тебя есть деньги, много денег, то какая, собственно, разница, откуда они взялись?

В свое время мы с однокурсниками в общаге частенько зарубались и в дурака, и в покер, но всё портил мой исключительный талант притягивать к себе неудачу. Я редко выигрывал. Практически никогда. И если бы получил хоть толику удачливости Димитрия в личное пользование…

Хотя что толку вспоминать былое невезение, когда можно начать выигрывать эту жизнь в настоящем?

Вынул из внутреннего кармана куртки пару кубиков, любезно подаренную Константином. Зажал в кулаке, потряс и бросил их на раскрытую ладонь.

Две шестерки. Всё еще две шестерки, что не могло не навести на мысли о том, чтобы воспользоваться таким шансом прямо здесь и сейчас. Осталось запустить цепь случайностей, которая приведет меня к тому, что я ищу. Так ведь это работает?

Осмотрелся по сторонам, выискивая, к чему бы подступиться и какую из «монеток» можно подкинуть, дабы началось всё самое интересное.

Студенты продолжали заполнять вагон, и с каждой минутой возможностей для реализации задуманного становилось всё больше. Я ощущал себя каким-то супергероем, использующим свое окружение для того, чтобы сокрушить неприятеля.

И вот я решил убить двух зайцев одним выстрелом. Подался вперед к той рыжуле, что сидела напротив меня, снял с ее волос пушинку. Когда девушка удивленно подняла на меня глаза, улыбнулся краешком губ.

— Пушинка, — и сдул ее, отправив в свободный полет.

— А, спасибо, — зарумянились щеки студентки.

Но всё мое внимание уже было приковано к этой самой пушинке, которая полетела к противоположному ряду скамеек. Возможно, и она могла стать «монеткой», о которой упоминал Константин. Двигателем, который запустит цепь случайностей подобно эффекту бабочки.

В какой-то момент я потерял ее из поля зрения, но она быстро напомнила о себе.

— Апчхи! — смачно чихнул один из студентов.

— Эй, ты че, охренел?! — тут же рявкнул сидящий напротив него парень. — Ты смотри, куда брызжешь соплями своими, ёба!

— А ты чего так орешь? — хохотнул пацан, сидящий рядом с чихнувшим. — Как вампир, которого водой святой окатили.

В вагоне раздались смешки случайных свидетелей произошедшего, и жертва противных обстоятельств сжала кулаки.

Нет, это был далеко не конец создавшейся цепочки. Обязательно должно случиться что-то еще. И я не прогадал с ожиданиями.

— Богдан, горишь! — вскрикнул второй сидящий рядом с ним парень.

Даже находясь на приличном расстоянии от разворачивающейся сцены, я уловил запах горелого. Если быть точным — горелой ткани.

— А-а-а! — сразу подскочил Богдан и развернулся, демонстрируя зрителям «на галерке» занимающееся на брюках пламя в области задницы.

Мда-а-а… Обучение в магической академии обещает быть веселым, теперь-то я однозначно это понял. Там не только гранит науки грызть придется, но и выживать, выпутываясь из неприятностей. Создать их, как оказалось, довольно легко. Достаточно легкого чиха, чтобы у тебя пукан бомбанул в самом прямом смысле.

Периферическим зрением заметил, как дернулась сидящая напротив меня студентка, выуживая что-то из своей сумки. Бутылку воды, с которой девушка бросилась к потерпевшему, как преданный родине солдат на амбразуру.

— В сторону! — выскочил в проход еще какой-то пацан, отталкивая рыжулю бедром и ударяя струей воды из ладоней в горящую жопу.

От столкновения вода выплеснулась из бутылки. Один неосторожный шаг, и студентка поскользнулась на ней же, заваливаясь в проход.

Я снова сидел, как завороженный, наблюдая за разворачивающейся сценой. Не хватало только пива и чипсов. Ну или попкорна на худой конец.

После того, как один пылающий пердак был успешно потушен, и жертва на сто процентов случайных обстоятельств взвыла от боли, вагон загудел от множества голосов. Я тоже отошел от первоначального шока, и в первую очередь поспешил поднять рыжулю с пола. Руку она подала мне охотно, но ойкнула, вставая на ноги.

Кажись, моя удача сулит неудачу другим, затянутым в цепь. В этом и заключался вселенский баланс. Паршиво.

— Больно? — спросил, заметив, как девушка поморщилась.

— Есть немного, — с натянутой улыбкой ответила та.

— Нужно проводника найти. У него должна быть аптечка.

И, усадив студентку на скамейку, отправился на поиски. Похоже, как раз-таки к проводнику электрички меня цепь случайностей и вела.

Переходя из вагона в вагон и расспрашивая пассажиров, такими темпами встретил работницу спустя вагонов пять. Пока объяснял ей ситуацию и рассказывал об увечьях, полученных участниками потасовки, наткнулся взглядом как раз на тех ребят, ради которых и затеял всю заварушку. Да, студентов, рубящихся в какую-то карточную игру. Хрустящих и звенящих деньгами.

Что ж, совсем скоро все эти денежки станут моими.

Стоило проводнице уйти, я сам вышел в тамбур между вагонами. Вынул кубики из кармана, подбросил их на ладонь.

Результат оказался неожиданным: шесть и четыре. Помнится, Константин что-то говорил о таком, а именно, что шанс удачи в этом случае становится уже не гарантированным. Но вряд ли отклонение всего на двойку сильно повлияет на мою везучесть. Правда же?

В любом случае, нужно проверить на практике.

Глава 7

— Ну, добрейшего денечка, — дождавшись окончания партии, подсел я к игрокам, широко расставив ноги.

Студенты удостоили меня ленивым взглядом. Один из ребят кивнул, другой фыркнул, третий вытянул физиономию, и та стала еще сильнее напоминать лошадиную.

— Во что играем? — парировал я их выразительный игнор. — Да бросьте, — улыбнулся, вытаскивая из переднего кармана штанов свернутую пачку свежих купюр. Развернул ее, демонстрируя во всей красе. — На самом деле, не скажу, что хороший игрок, но тяжело их как-то с собой таскать…

Бабла у меня и впрямь было предостаточно. Мой предшественник об этом позаботился. Восьмизначная сумма всё еще лежала на банковских счетах, и, по сути, я мог бы вообще не заморачиваться с деньгами. Но если в одночасье меня примут за самозванца, коим я и являлся, вычеркнув из списка членов семьи и заблокировав все счета, нужно было иметь пути отступления. Да и что уж там говорить, спортивный интерес присутствовал тоже.

— В очко, — наконец заговорил тот, который показался мне наиболее дружелюбным из компании.

— Ну вот, совсем другое дело! Меня, кстати, Димитрий зовут.

— Роман, — отозвался всё тот же долговязый паренек с русыми кудрявыми волосами и в круглых очках.

Затем нехотя подтянулись остальные.

— Анатолий, — буркнул коренастый и короткостриженый тип, выглядящий явно лет на пять старше остальных.

— Владислав, — коротко глянул на меня, вернее на купюры в моей руке, блондин с высокими скулами, презрительно скривленными губами и челюстью, гордо выдвинутой вперед.

Интересная у нас компания собралась, как на подбор. Димитрий со своей смазливой физиономией прям в тему вписался.

— В очко, значит… — задумчиво потер я подбородок.

Довелось мне однажды в него играть, с коллегами в пабе. Кажется, упоминал уже, насколько крупным неудачником был в прошлой жизни. Играли мы, правда, не на деньги, но если бы на них, то не выиграл бы ни рубля.

— Правила знаешь? — осведомился кудрявый.

— Знаю.

Надеялся, что память мне не изменит. Насколько помню, каждая карта имела определенную стоимость в очках: туз — одиннадцать, король — четыре, дама — три, валет — два, а на других и так написано. Выигрыш из банка забирает тот, кто быстрее всех наберет комбинацию в двадцать одно очко.

Правила довольно просты, а с моей удачей… Думаю, ставку изначально можно сделать максимальной.

— Готов играть на всё, — сходу зарядил я, чем приковал к себе пристальное внимание остальных. — Говорю же, что мне не жалко с этим расстаться. Главное — получить удовольствие. Хотя вряд ли вы таскаете с собой столько налички…

— Ты что, из… из этих? — своим тяжелым взглядом Анатолий грозился пробурить во мне дыру.

— Шулер, — подсказал ему тот, что в очках.

— Точно! Вот он самый, — закивал детина.

И только Влад промолчал, скептически прищурившись. Он меня вот реально бесил уже.

— Да какой же я шулер? — деланно удивился, разведя руками. — Только с девками на раздевание и играл. Тема сисек, кстати, так и не была раскрыта. Эх, а умел бы мухлевать, они бы у меня без трусов ушли!

Роман улыбнулся уголками губ.

Кажись, прокатило.

Итак, с горем пополам мы сделали наши ставки. Банк оказался не слишком большой, потому что напряжение всё еще витало в воздухе. В идеале неплохо было бы проиграть пару раз, чтобы ребята расслабились, а уже потом сорвать свой первый куш. Возможно, тогда с меня сняли бы подозрения.

Я надеялся, что природная удача Димитрия сама до такого допрет, но как оказалось…

— Очко! — раскрыл я карты с соответствующей комбинацией, демонстрируя их остальным.

— Это было предсказуемо, — вякнул Влад, смерив меня всё тем же презрительным взглядом, с которым он, походу, родился. — Слишком ты борзый для того, кто пришел деньги слить.

Проигнорировав его, забрал свой выигрыш из банка и дождался, пока партия закончится.

— Ну что? — вопросительно изогнул я бровь. — Продолжим?

— Забирай свое бабло и вали отсюда, — высказался Анатолий.

Примерно такой реакции я и ожидал, однако, опять-таки, но…

— Нет. Играй, — неожиданно произнес Роман. — Играйте втроем. Я посмотрю.

Хм… Он что-то задумал? Моя увлекательная презентация после одной лишь победы вызвала в нем такой интерес? Хочет узнать мой секрет или поймать меня на сокрытии перебора? Да пофигу.

— Сколько? — вновь потряс я пачкой денег перед студентиками.

Да, кудрявый пристально наблюдал за мной. Даже ближе подсел, молча заглядывая в карты, которые я беру. Хмурясь, удивленно расширяя глаза и нервно постукивая пальцами по поверхности выдвижного столика.

— Очко! — немного погодя победно расправил я карточный веер.

— Еще одну, — настоял Роман. — Я раздам.

Такими темпами мы разыграли с ребятами еще три партейки, каждая из которых завершилась в мою пользу.

— Ну и? — зыркнул на молчаливого наблюдателя, ухмыльнувшись. — Смог меня на горячем поймать?

Он медленно помотал головой.

— Значит, я не шулер? Обвинения сняты?

— Или же очень умелый шулер, который не палится.

Со вздохом Роман поднялся со скамьи.

— Давай отойдем, — предложил он и кивнул в сторону тамбура.

Ну, делать нефиг. Забрав свой выигрыш из банка, отправился за ним. Остальные проводили нас пристальным взглядом.

— Итак, — повернулся ко мне студент, спрятав руки за спиной, как только мы остались один на один. — Предлагаю познакомиться поближе.

— Насколько ближе? — скривил я лицо. — Или у тебя фетиш на счастливчиков?

— Не настолько. И всё-таки… — протянул он мне руку, — …мое имя — Градовский Роман Андреевич.

— Гордеев Димитрий Павлович, — пожал я ее.

— Гордеев… вот оно что. И как давно ты играешь?

— Достаточно для того, чтобы знать, как это делать, — соврал я. Ну или немного приукрасил, какая разница вообще?

— Секреты хранить умеешь?

— Даже если нет, какой смысл в моем ответе, если я солгу? — вопросом на вопрос ответил я. — Придется тебе рискнуть.

Согласен, я наглел. Сильно наглел, но, почувствовав привкус удачи, жать на тормоза уже поздно. Они выходят из строя.

— Твоя правда, — улыбнулся парень. — Раньше тебя в академии не видел. Первый курс? — И после моего кивка продолжил: — Тогда неудивительно, что ты не знаешь о нашем подпольном игорном клубе.

— Дай-ка угадаю. Первое правило вашего игорного клуба — никому не рассказывать об игорном клубе? Ладно, проехали, — махнул я рукой, когда Роман сдвинул брови. — И что ты предлагаешь?

— У тебя есть потенциал. Предлагаю заглянуть к нам как-нибудь. Думаю, среди наших парней найдутся те, кто захочет испытать свои силы с тобой за одним столом.

— Заманчиво, — склонил я голову на бок.

— В чем твой секрет я не знаю и, сказать по правде, меня это мало волнует. Мухлюешь ты или впрямь настолько хороший игрок. Без разницы. Однако… — протянул студент, отводя взгляд.

— Так и знал, что в чем-то подвох.

— Если всё-таки надумаешь нас посетить, двадцать пять процентов.

— Чегось? — не понял я.

— Двадцать пять процентов мне с каждого твоего выигрыша. Тогда я поручусь и за тебя, и за твой «талант», в чем бы он ни заключался. И поверь, в клубе я занимаю далеко не последнее по значимости место.

— А если я не соглашусь с такими условиями?

— Тогда никакого игорного клуба в стенах академии не существует.

Хех, я прям Гарри Поттером себя почувствовал, которого в первый же год обучения пригласили стать ловцом команды по квиддичу. А ведь я даже до академии еще не добрался. Недурно.

Да, членский взнос для меня установили грабительский, но не в деньгах ведь счастье. По крайней мере, не мое. На счетах их хоть жопой жуй, а в клубе есть возможность завести те самые полезные знакомства, которые позволят мне влиться в круг местной аристократии. Влиться и заиметь какое-никакое уважение, если всё пойдет гладко. Надо же с чего-то начинать.

Я мог бы использовать свои способности по назначению почти так же, как до меня это делал Димитрий, но при этом не заниматься бумажной волокитой, не встречаться с партнерами и не заключать сделки. Короче говоря, не влезать туда, где ни черта не смыслю.

— Пятнадцать, — решил поторговаться я.

— А ты мне нравишься всё больше и больше, — промелькнула в глазах Романа озорная искорка. — Двадцать три.

— Восемнадцать.

— Двадцать один.

— Округлим до двадцати.

— Что ж, по рукам.

И мы снова пожали руки.

Уверен, что он доволен собой. Почти так же сильно, как и я собой. Ослабим бдительность для того, чтобы позже нанести сокрушительный удар.

— Хочешь продолжить или увидимся в академии? — предоставили мне шанс еще разок проявить себя.

— Да я там одну девчулю клеил с самой посадки… — замялся я, понимая, что удача у меня не бесконечная, и рисковать дальше — чревато потерей завоеванной репутации. — Пожалуй, стоит к ней вернутся, пока кто-нибудь другой не уволок.

— Понял, — кивнул Роман, хватаясь за ручку раздвижной двери в вагон. — Тогда удачи.

— О, без нее из дома не выхожу!

— Я сам тебя найду перед первым сбором, — и он вышел, оставив меня в гордом одиночестве.

Я же, в свою очередь, вздохнув, облокотился на металлическую стену тамбура и уставился в окно, за которым уже пролетали зеленые загородные пейзажи.

Как же я не хотел скрывать свою силу! Хотелось во всеуслышание заявить, каким же, мать его, счастливчиком я наконец-то стал! Отомстить за все те годы, когда сводил концы с концами, жил от зарплаты до зарплаты и с самооценкой ниже плинтуса.

Тем не менее, особенно теперь, мне следовало быть вдвойне осторожнее. Такие способности с легкостью могли приравнять к шулерству, и если я в самом деле собираюсь тусоваться в обществе, где честность превыше всего, придется мастерски научиться лгать.

Еще не лишней была бы помощь зала, а именно — моего уважаемого ассистента.

Выудив из кармана телефон, нашел его в списке контактов и нажал кнопку вызова. Всего пара длинных гудков, и на том конце раздался его привычный, отстраненный от всего мира, голос:

— Я весь внимание, господин.

— Мне в срочном порядке требуется твой совет, — решил начать без отступлений. — Могу ли я как-то скрыть свои способности при поступлении в академию?

— Один момент, господин, — и он сбросил вызов.

Я в недоумении уставился на экран телефона. Собирался уж было снова набрать. Вдруг связь за городом плохая и всё такое, но от задуманного меня отвлекло подозрительное шебуршание за окном. Заглянул в него… и офигел.

С той стороны окна на меня смотрел Константин.

Шоковое состояние длилось несколько секунд, прежде чем я вскрикнул фальцетом и метнулся в сторону.

— Это… че за хрень?! — воскликнул, схватившись за бешено колотящееся сердце.

Мой резкий, как пуля, ассистент, в свою очередь, неспешно вынул из-за пазухи листок бумаги, маркер и принялся что-то на нем выводить. Закончив, он приложил этот листок к стеклу. Витиеватым почерком черным по белому на нем было написано следующее:

Вас интересует, можете ли вы скрыть свои способности

Стоило мне бегло прочесть написанное, мужчина отпустил листок, и тот отправился в свободный полет. Однако в ход тут же пошел следующий…

Ответ: можете, если никому о них не сообщите

Второй листок улетел в никуда, но у Константина с собой, походу, была целая пачка офисной бумаги.

Но вы не сумеете скрыть наличие маны в своем резерве

Понятно, кажись, к чему он клонит. Однако на всякий случай поглядывал в окошки дверей вагонов, чтобы не пропустить ненужных свидетелей выкрутасов моего внезапного ассистента.

Если вы притворитесь, что ваши способности еще не проявились

Да, это именно то, о чем я и подумал.

То об их природе не заподозрят даже преподаватели

Я показал ему большой палец.

Разумеется, куда проще было бы связаться по телефону. Дело буквально пары минут. Но интересный фортель Константина я, несомненно, оценил. Вот только… Каким вообще образом он так быстро оказался здесь? И насколько этот мужик силён, если умудряется держаться с той стороны движущейся электрички, всего лишь зацепившись пальцами одной руки за край вагона? Его волосы и одежда развевались на сильном ветру, и, тем не менее, физиономия оставалась такой же постной, как всегда. Он что, блин, Рэмбо какой-то?!

Приятной дороги, господин

Это была последняя записка перед тем, как Константин отпустил пальцы и пропал с радаров. Я даже к окну подбежал и принялся вглядываться в него, испугавшись. Но что бы я увидел на такой скорости?

— Жесть, конечно… — тяжело выдохнул.

Оставалось только Полиночку встретить для полного «счастья». И, знаете, можно было даже кубики сейчас не бросать, чтобы понять, что мои запасы маны исчерпались до самого днища. Потому что стоило мне распахнуть дверь в соседний вагон, как первым человеком, с которым я пересекся взглядом, оказалась… Да, вы всё поняли верно.

Ее императорское высочество стояла в проходе с телефоном в руке, склонившись над одной из девушек и не отрывая от меня пристального взгляда. Искра, буря…

Вот до безумия я доводить не хотел, поэтому медленно, стараясь не делать резких движений, задвинул дверь вагона, продолжая поглядывать на девушку через окошко. И как только Полиночка выпрямилась, поджала губы и сделала уверенный шаг в направлении меня, сильно пожалел о том, что не умею появляться из ниоткуда и растворяться в никуда, как мой глубокоуважаемый ассистент. Или же притворяться мертвым, как опоссум.

— Эй ты! — раздалось мне вслед, когда скользнул в соседний вагон. — А ну, иди сюда, Гордеев! Говорила же, что никуда ты от меня не спрячешься!

Спрячусь, если успею добраться до спасительного туалета. Хоть бы он был недалеко…

Переходя дальше из вагона в вагон с орущей Полиночкой на хвосте, умудрился еще и кубики подбросить, дабы убедиться в своих предчувствиях.

Две единицы. Две, мать их, чертовы единицы! Не самое лучшее время для того, чтобы становиться самим собой…

Глава 8

Полиночка уверенно, как самосвал, надвигалась на меня, широко расправив плечи. Расталкивая в разные стороны студентов, оказавшихся на ее пути и неумолимо сокращая расстояние между нами.

Когда долгожданный туалет был найден, я нервно принялся дергать ручку, но та не поддавалась. Красный маркер над ручкой ненавязчиво оповести меня о том, что там, мать твою, занято!

Что-то подсказывало мне, что сейчас я на собственной шкуре узнаю, каково это — исчерпать запас абсолютной удачи. Хотя… я ж так двадцать девять гребаных лет жил. Ходил бы раньше с игральными кубиками в кармане, они бы всегда две единицы показывали. Так что действуем по ситуации.

— Открывайте! — заколотил в металлическую раздвижную дверь. — Вопрос жизни и смерти!

А сам косился в окошко тамбура на угрожающего вида женщину, по горящему взгляду которой можно было понять, что она готова была выпить меня через трубочку. Но совсем не в том смысле, о котором вы могли подумать! Всё куда более серьезно!

— Я съел шаурму с тройным халапеньо! — не бросал я попыток проникнуть в безопасную зону.

До императорской казни оставались считанные секунды, когда дверь наконец-то раздвинулась, пропуская меня внутрь. Отодвинув студентика в сторону, скользнул за нее и захлопнул в тот самый момент, когда ножка Полиночки ступила в тамбур.

— Ух… — облегченно выдохнул, опустив голову и упершись ладонями на край раковины.

Неудивительно, что в дверь тут же постучали маленьким кулачком.

— Выходи, слизень! — раздался с той стороны девичий голосок с веселыми нотками. — До конца поездки ты там всё равно не просидишь!

— На слабо меня берешь?! — вперился взглядом в дверь.

— Я просто хочу поговорить!

— Ну да. А у меня просто несварение от шаурмы с тройным халапеньо!

Уселся на унитаз, и шестеренки в моей голове заработали с такой скоростью, как никогда прежде.

Итак, как говорится, «Ковальски, варианты». С моим текущим уровнем удачи ничего хорошего по ту сторону двери меня не ждет. Уж точно не перепихон с перевозбудившейся дочерью Императора. Скорее, тотальный мозговынос от нее же.

Внимательно осмотрелся. Раковина, зеркало, туалетная бумага, урна… узкое окошко.

Она права, долго я здесь не просижу, если еще кому приспичит. Но дедукция подсказывала мне, что мое текущее окружение вряд ли поможет избавиться от назойливой княжны. Придется встретиться со страхом лицом к лицу, как настоящий мужик! Но лучше позже, чем рано…

— Гордеев! — снова заколотили в дверь. — Выходи, подлый трус!

Еще одна подобная ситуация, и у меня в небольших помещениях с запертой дверью будут начинаться вьетнамские флешбеки. Сначала холодильник кафетерия, теперь еще и это… А день даже не подошел к концу!

Взял в руки телефон, разблокировал и принялся вбивать в поисковике: «Как пополнить запасы маны».

— Там занято? — раздался еще один женский голос за дверью. Знакомый причем.

— Да. Но скоро будет свободно. Гордеев!!! — и в дверь опять заколотили.

Я мог бы вновь обратиться за помощью к своему ассистенту, но не будучи в сортире ведь! Как бы марку аристократа тоже нужно держать. Перед людьми, которые на меня работают, тем более.

Ничего полезного из Интернета я, впрочем, не узнал. Здоровый сон, полезный рацион, меньше стресса, и спустя сутки полный запас маны мне обеспечен. За-е-б…

— Может, ему плохо? — предположила вторая девушка. Нет, ну голос определенно знакомый. Не та ли это девчонка, которая сидела напротив меня в вагоне? — Нужно позвать проводника.

— Я слышал, — добавился еще один голос, мужской, низкий, — как одного чувака вакуумом в толчок засосало. Он блевал и на кнопку слива нажал, не поднимая головы. Сначала по плечи, а потом аж по грудь засосало!

— Ох, боги помилуйте! — испуганно воскликнула студентка.

— Вот, то-то и оно. Так что если помедлим…

Что ж, время казни пришло. Мысленно завещаю Константину двенадцать компаний Димитрия, его ноутбук, телефон и записную книжку. Будь что будет…

Щелкнул замком, раздвинул дверь.

— Всё в порядке, — встретился взглядом с рыжулей. — Никого никуда не засосало. Облегчайтесь на здоровье, — и вышел в тамбур, пропуская студентку вперед.

— Прямо как камень с души! — приложила она руку к груди и, кивнув мне с улыбкой, вошла.

На Полиночку даже смотреть было страшно. Поэтому я встал у окошка и сделал вид, что увлекся разглядыванием загородного пейзажа. Ну, знаете, сосновые леса, купол голубого неба над ними…

Рука Ее императорского высочества легла на мое плечо, с каждой секундой сжимая его всё сильнее.

— Высаживая меня из машины посреди города, ты ведь не думал, что мы больше никогда не встретимся? — задала девушка вопрос.

Так как он показался мне риторическим, я посчитал, что отвечать на него без надобности. И всё-таки…

— Я знал, что ты справишься и без меня, — с натянутой лыбой обернулся к ней.

Аж мурашки по коже пробежали от того холода, с которым на меня смотрела Полиночка. Будто бы в одночасье я стал для нее врагом номер один. Однако девушкой она была непредсказуемой во всех смыслах, и уже через мгновение в ее глазах мелькнули яркие искорки. Я, конечно, не психиатр, но биполярочку бы ей в диагнозы поставил.

— Как мило с твоей стороны… — Вместо того, чтобы продолжать сжимать мое плечо, его теперь поглаживали. — Но это всё равно стало ошибкой. — Встав на цыпочки, блондинка провела языком по краешку моего уха. — Фатальной…

Да я уж понял!

И парень этот понял, который косится на нас, ожидая своей очереди в туалет. Лишь бы дождался, бедолага. Меня рядом с Полиночкой и самого тянет обосраться.

— Пойдем, — схватили меня за руку и повели в вагон. — Я заняла тебе местечко рядом с собой. Знала, что никуда не денешься.

Маломальски я уже начал разбираться в системе титулов. Да ни для кого не секрет, что с Императором и всей его родней обходиться нужно соответственно. Уважительно и всё с той же натянутой лыбой от уха до уха. Была бы на ее месте любая другая особа ниже или равная мне по статусу, сбросил бы ее руку, сказал бы пару «ласковых» и успешно ретировался.

Нюансы, исключающие такое развитие событий, сейчас имелись. Первый — высокоблагородный статус Полиночки, демонстрация открытого пренебрежения к которому при свидетелях ничем хорошим для меня не закончится. Второй — мой текущий уровень удачи, за день скатившийся в тартарары.

То есть для того, чтобы оправдать свои наглость и риск, следуя советам из Интернета, нужно плотно пожрать, хорошенько выспаться, и желательно сделать всё это подальше от Полиночки. Тогда на подброшенных мною кубиках вновь выпадут две шестерки. Но это в теории, а по факту… По факту мы имеем то, что меня в любой момент могут поиметь. Даже знаю кто. И почему-то я этому не рад!

— Сперва мне нужно забрать свои вещи, — сдался я, чем заслужил снисходительный взгляд ведущей меня за руку барышни.

— Сперва, увидев тебя, мне сразу захотелось прописать тебе в дыню, — парировала она. — Но потом как-то отпустило.

— Ну, повезло мне, — буркнул себе под нос, и в доказательство моих слов споткнулся об чью-то вытянутую в проход ногу.

На кубиках всё еще две единицы, и лучше лишний раз судьбу не испытывать. Однако все мы учимся на своих ошибках. Моя состояла в том, что я исчерпал ману слишком быстро. Всегда должен оставаться стратегический запас. Второй раз на те же грабли я не наступлю. Всё, зарёкся!

— Ёб!..

Чей-то плохо закрепленный багаж вылетел с верхней полки. И на кого же? Разумеется, на меня. К счастью, сумка оказалась не настолько тяжелой, чтобы отправить меня в нокаут. Подумать только, я уже радуюсь и таким простым вещам!

— Вместе за твоими шмотками сходим. За тобой, Гордеев, глаз да глаз нужен, — подмигнула девушка, а я опасливо сглотнул.

Представил вот, как я отодвигаю шторку в душе, чтобы взять трусы, и с хищной улыбочкой их мне протягивает Полиночка со словами: «А спинку хорошо потёр? Может, тебе помочь, Гордеев?» Бр-р-р… Опять передернуло.

— А ты… — решил я резко перевести тему, — …что делать будешь, если тебя прямо возле академии отцовские гвардейцы встретят?

— Знаешь выражение «пердёж на ветру»? — вопросом на вопрос ответила та.

— Не-а.

— Вот, им стану я, если такое произойдет. Растворюсь в толпе так, что меня никто ни увидит, ни услышит.

Ага. Значит, у нее уже есть мысли на этот счет. Я бы сказал, что она не так проста, как кажется, но всего спустя несколько часов после нашего знакомства понимаю, что кажется она девкой тоже не от мира сего.

Поднимая чемодан рядом со своим местом, кинул мимолетный взгляд на пустующее место напротив.

А я ведь так и не спросил, как у рыжули дела после того, что случилось. Даже имя ее не узнал. Но понадеялся, что мы как-нибудь пересечемся в стенах академии и сможем познакомиться поближе без озабоченной княжны подле меня.

По всей вероятности, на Полиночку в том вагоне я наткнулся только потому, что она упорно меня искала. Вагон, в который села девушка при посадке, располагался совсем в другой стороне. Уберегла бы меня удача от этой встречи? Неизвестно… Но неудача явно была с княжной по одну сторону баррикад.

И здесь я уселся у окна. Как оказалось немного погодя, очень и очень зря.

— Душновато, да? Будь добр, открой форточку, — махнула блондинка рукой, и я со вздохом исполнил ее невинный каприз, пока она не добралась до куда более серьезных.

Шлеп!

Стоило мне приоткрыть форточку, как мимо пролетающая птица умудрилась осуществить вселенское предназначение всех этих долбанных птиц. Я бы сказал, трёхочковый, аккурат промеж глаз.

И что же теперь? Со мной весь день будет такая херабора происходить?! Думаю, Константину было бы не лишним предупредить меня о том, чтобы я не наглел и оставил себе удачи хотя бы на донышке. Как говорится, что имеем — не храним, потерявши плачем…

— А теперь принимай заявку, — зыркнула на меня княжна.

— Какую? — покосился на нее, рукавом оттирая художества со своего лица.

— В друзья.

— Лучше умереть стоя, чем жить на коленях…

— Лучше остаться в живых, чем сдохнуть, — безапелляционно заявила Полиночка, кокетливо хлопая глазками.

Ну, делать нефиг. Видит бог, я пытался избежать непоправимого, но обстоятельства оказались сильнее меня. Под проницательным взглядом маленького, но пугающего надзирателя, пришлось согласиться на такие условия.

Да и не хотелось, знаете ли, бить женщину. Принципиальный я в этом вопросе прям донельзя вот!

— Итак, план у нас такой, — откинулась девушка на спинку скамьи, как только убедилась, что я принял запрос. — Эти крысы могут вылезти из любого угла, так что до момента подписания документов на поступление нужно смотреть в оба. Мой отец, конечно, упертый, но я тоже овен по знаку зодиака, так что…

— Ты лучше объясни, почему я, — недоуменно развел руками.

— Потому что ты выглядишь настолько обычным и бесполезным, что никто никогда не подумает, что такой додик может прикрывать побег княжны, — выдала Полиночка. Затем стрельнула глазками в пацана, сидящего напротив нас, и медово-приторным голоском добавила: — Вякнешь хоть слово об этом — и тебе пи-и-из…

Тот настолько яростно закивал, что я испугался, не свернул бы он себе шею.

Может, Полиночка не только пожиратель всего съесущего, но еще и ментал необычайной силы? Это бы объясняло ее способность выносить мозги покруче любой другой женщины, встреченной мною за обе жизни.

— Меня воспитала улица… — решила она пооткровенничать. — Я знаю ее законы лучше законов Российской Империи. И один из них… — прищурилась девушка, — …достал нож — режь.

Парень напротив нас шумно сглотнул.

— Но ты ведь говорила, что жила во дворце, — протянул я.

— Одно другому не мешает, — повела плечиками княжна. — Это не первый мой побег и, думаю, не последний. Батюшка пылинки с меня сдувает, но если бы знал, что я заняла первое место в двенадцатой лиге на подпольных боях без правил…

Когда я снова бросил взгляд на соседнюю скамейку, студента там уже не было. Наверное, превратился в тот самый пердёж на ветру, о котором мне говорила Полиночка.

— Бои без правил? — переспросил я.

— Под псевдонимом.

— И каким же?

— Чёрная Вдова… — склонившись над моим ухом, томно прошептала она.

Испугались? Обосрался. Вот примерно так я себя и почувствовал, когда ее дыхание обожгло мою кожу. Но пути назад я не видел. Никакого света в конце туннеля не было! Всё это враки!

— Так что рассчитываю на наше плодотворное сотрудничество, — миленько улыбнулась девушка и чмокнула меня в щеку.

Твою мать… Долбанные две единицы!

***

Да, на протяжении всего пути о побеге я помышлял, но понимал, чем это будет чревато. И дело было не только в Полиночке. С нулевой удачей я мог бы угодить в заварушку еще покруче этой, поэтому терпеливо сидел возле княжны и залипал в телефон, пока она травила всякие байки.

Знаете, всё как в том фильме, где главному герою сначала приходило видение о смерти группы людей, включая себя самого, а затем смерть находила каждого из них и вычленяла в том же порядке. Так вот. По опыту этого фильма знаю, что если сидеть и ничего не делать, то никакая херня не произойдет. Хотя не уверен. Кажется, до конца не досмотрел… а стоило.

Поездка до МАБМ длилась всего пару часов, но тянулись они вечность. Всё потому, что кто-то слишком часто поглядывал на время, например я. Хотелось поскорее избавиться от груза, повисшего на моих плечах в самом прямом смысле этого слова. Потому что уже спустя час моего надзирателя сморило под размеренный стук колес, и она не нашла идеи лучше, чем использовать меня в качестве подушки.

Кто-то сказал бы мне: «Чувак, да это же твой шанс! Те самые связи в высшем обществе, которые ты искал. Дочь самого Императора! Подарок судьбы!» Но неожиданное знакомство с Полиночкой и его продолжение я считал, скорее, плевком судьбы, нежели чем-то еще. Если бы вы на собственной шкуре ощутили атмосферу подле нее, которая сгущала все краски, грозилась задушить и давила на клапан, то поняли бы меня. Такие знакомства мне и даром были не нужны. Я за позитив, мир и жвачку! А еще у меня жесть как затекла рука…

Короче, если бабы — это зло, то Полиночка — их несменный предводитель.

Уже смеркалось, когда электричка прибыла на конечную станцию. Пришлось знатно попотеть, прежде чем растормошить спящую красавицу, всё еще пускающую слюни на мое плечо, но с этой задачей я справился. Самое страшное ожидало впереди…

Сбился со счета, сколько раз мне отдавили ноги в проходе, и сколько раз прилетело чужим багажом по мягким местам. Это тоже стало меньшим из зол за сегодняшний день.

Потому что стоило нам выйти на перрон и вдохнуть свежий воздух полной грудью, как Полиночка до боли стиснула мою руку.

— Они здесь, — громко прошептала она.

И я сразу понял, о ком идет речь, едва завидев типов в черных костюмах, темных очках и в наушниках со спиральными проводками в толпе. Настолько карикатурные секьюрити, что аж олдскулы свело.

— Если что-то пойдет не по плану, то на такой случай я ношу с собой слезоточивую бомбу, — на полном серьезе поделилась со мной Полиночка, и вот тут-то у меня нервно задергался левый глаз.

— Стоять, — крепко схватил я девушку за запястье. — Остановитесь и послушайте сюда, Ваше императорское высочество, — процедил сквозь зубы, чтобы ясно дать понять, почему вообще согласился помочь этой безбашенной девке. — Никаких бомб. Никаких убийств, тяжких увечий, шантажа и всего того, к чему вы так привыкли. Почему-то я сомневаюсь, что батюшка с вас пылинки сдувает. Скорее, держит взаперти, потому что в свет выводить стыдно.

Девушка смотрела на меня с искренним удивлением, часто хлопая своими большими голубыми глазами и приоткрыв ротик. А пока она заткнулась и внимательно слушает, я продолжил.

— Не думайте, что я сопровождаю вас до самой академии безвозмездно. Плату за весь причиненный моей психике ущерб я потребую, рано или поздно. А сейчас ведите себя тише воды, ниже травы, пока я не передумал. И еще одно. За подобный быдло-цирк вас выпрут из академии в два счета, так что лучше бы вам пересмотреть свое поведение и начать вести себя соответственно статусу, если рассчитываете прожить в окружении аристократии в течение четырех лет обучения. Я всё сказал. Есть вопросы?

Глава 9

Судя по испуганному взгляду Полиночки, с нотациями я переборщил. Либо же никогда прежде ей не приходилось выслушивать ничего подобного в свой адрес. Но я терпеливо ждал, надеясь, что если в одно ухо мои слова ей влетели, то из другого не вылетят.

— П-поверить не могу… — пролепетала, наконец, она, прикусила губу и застенчиво отвела взгляд. — Никогда… никогда не думала, что грубость… так возбуждает.

— Чего?! — натурально взорвалась у меня башка. — Это не грубость даже, а констатация факта!

— Пожалуйста, не кричи… — игриво накрыла она пальчиком мои губы. — Это возбуждает еще сильнее.

Ну всё, приехали! Если для меня конечная станция — академия, то для нее — психбольница. На кой вообще черт я поперся на вокзал так рано?! Знал бы заранее, что меня там примет неуравновешенная женщина, сидел бы себе в особняке и ленту новостную листал в соцсети. Или же с Константином болтал за чашечкой чая. Его адекватности и завидного хладнокровия мне сейчас не хватало сильнее всего.

Костя, мы всё проеб!..

— Та-а-ак, — постарался взять себя в руки, а заодно и Полиночку за руку. — Держись рядом, иначе в пердёж на ветру превращусь я, а не ты. И чтобы без выкрутасов. Пошли.

Нам повезло, что эти самоуверенные типы в костюмах даже не задумались о том, чтобы слиться с толпой. Мы же могли сделать это с легкостью, влившись в поток выходящих из дверей вагонов студентов. Немного погодя додумался еще и куртку свою на голову девушки накинуть.

Первое время для двух единиц на кубиках всё шло настолько гладко, что я даже удивился. Но потом… А потом неудача всё равно напомнила о себе, стоило нам дойти до турникетов.

— Билет… — принялся я шариться по карманам. — Где билет?!

— Я-то откуда знаю? — пожала плечиками княжна, выуживая свой из кармашка пиджака. Приложила его к панели и прошла мимо меня, виляя бедрами.

— Куртка… Проверь в моей куртке!

Но и эти поиски успехом не увенчались. Билета нет, у турникетов охрана внимательно бдит за всеми «зайцами», а я просто-напросто учиться приехал. Я учиться хочу, блин! Например, тому, как больше не влипать в такое дерьмо.

— Вот же ёпрст… — осмотрелся по сторонам.

Может, под шумок перемахнуть? Тут студентов столько понаехало, что авось не заметят? Хотя чего это я? Конечно же, заметят. За мной сейчас шлейф неудачи тянется такой, что впору нос затыкать.

Однако раз уж я сам Полиночке дифирамбы пел о соответствии статуса и его поведения, было бы странно спустя несколько минут сайгаком перепрыгивать через турникет. Как-никак, марку держать надо.

— Прошу прощения, — подошел к одному из работников станции, задрав подбородок. — Я потерял билет в электричке по пути сюда. Такая вот неприятность…

— Покупайте новый, — коротко ответили мне.

Что ж, логично. Ну, если вопрос был только в том, чтобы немного потратиться, то вопрос этот плёвый. Ага, если бы всё было так просто.

Подойдя к кассе, я увидел, что она закрыта «из-за технических неполадок». Осмелился предположить, что техническая неполадка — это я сам.

Делать нефиг, вернулся к охраннику.

— Касса закрыта. Купить билет не могу. Может, так пропустите?

— Ты там скоро? — подгоняла меня Полиночка с той стороны непреодолимого в данный момент препятствия в виде стройного ряда блестящих турникетов.

— Кажется, с этого момента каждый из нас сам за себя, — отмахнулся я от нее.

— Мы так не договаривались! — змеей прошипела та. — Перелазь, да и дело с концом. Я его отвлеку!

Взгляд хмурого охранника задержался на ней, и княжна тут же кокетливо улыбнулась мужчине. Если можно было ухудшить сложившуюся ситуацию в разы, то она это сделала с блеском.

— Не предъявите ли ваши документы? — с прищуром уставился он на меня.

— По какому праву?

— По праву того, что вы мне не нравитесь.

— Ну зашибись теперь! — хлопнул в ладоши.

— И ваши, дамочка, тоже, — повернулся он к причине моей головной боли.

Которой уже и след простыл! Неужели, я застал то самое превращение, о котором она с таким энтузиазмом талдычила? Тогда на кой я ей с самого начала сдался, если она вся такая супер-ниндзя?!

Пришлось основательно порыться в чемодане, чтобы откопать паспорт и предъявить его охраннику в раскрытом виде.

— Гордеев Димитрий Павлович? — поднял мужчина глаза на меня.

— Он самый. И я бы купил этот ваш сран… этот ваш билет, — вовремя осадил сам себя, — если бы касса была открыта. Деньги у меня имеются, как, между прочим, и совесть. Просто… не повезло.

И в лучших традициях теперь уже не боевиков, а драматичных фильмов, прогремел гром и хлынул дождь, заливая мое многострадальное лицо.

Чтоб я еще хоть раз… хоть раз исчерпал запасы маны! Нужно будет тщательнее следить за этим и вовремя себя останавливать.

— Так уж и быть, проходите, — снисходительно кивнул мне работник станции и вернул документ, который я принял с кислой миной.

— Благодарю, — буркнул в ответ.

Но то ли еще будет… День-то к концу не подошел. С такими мыслями я и прошел через турникет, катя за собой чемодан.

Насколько я помнил, зачисление должно было состояться первого сентября, как и полагается. Сегодня всего лишь двадцать восьмое августа, а значит, оставшееся до торжественной церемонии время можно потратить на осмотр окрестностей, самой академии и на то, чтобыосвоиться в общежитии. В общагу, конечно же, следовало отправиться уже сейчас, ну а всё остальное отложить на более… удачное время.

Покинув здание вокзала, я вышел прямо в город под названием Краснославль. Хотя, скорее, городок с небольшой центральной площадью, рядами торговых точек вдоль улиц и скромным по количеству населения частным сектором. Читал я про него в Интернете. Именно в этом городке студенты, а также преподаватели и прочие сотрудники МАБМ закупаются необходимыми вещами, продуктами и всяким по мелочи. В местной гостинице останавливаются родители учеников, решившие навестить своих деток в будние дни.

Короче говоря, посредственная инфраструктура в отрыве от более цивилизованного мира вокруг. Мне пойдет!

— Бл!..

Чуть не навернулся, поскользнувшись на влажной от дождя дороге. Дернул чемодан — не катится. Очередной прикол состоял в том, что колесико застряло в трещине асфальта.

Нет, подобными штуками меня уже не удивишь. Я теперь воробей стрелянный.

Схватился за ручку чемодана и потянул на себя так, что колесико к херам оторвалось, а я приземлился на задницу. И сидел так, устремив пустой взгляд в пустоту, пока не услышал рядом с собой жалобное:

— Мяу…

Повернул голову к источнику звука. Котенок. Студентота уже давно то ли до общаги добралась, то ли в городе от дождя попряталась, и в итоге перед зданием Краснославльского вокзала сидели только я и этот мелкий кошак. Промокшие, продрогшие и уставшие до чертиков.

— Дай угадаю. Ты лишайный, да? — лениво обратился к нему.

— Мяу, — ответил он в той же манере и, вероятно, почувствовав, что опасности этот жалкий человечишка не представляет, засеменил ко мне.

Я провел рукой по влажной шерсти, усмехаясь себе под нос, как только этот мелкий принялся тереться о мои ноги. Ну это ведь просто преступление против морали не погладить уличного кота, когда он сам к тебе ластится.

— А нет, — задумчиво посмотрел я вперед. — За тобой крылось куда большее зло…

Из полутьмы ко мне ступила Полиночка, освещаемая светом редких уличных фонарей. Капли дождя скатывались с ее волос, кончика носа. Выглядела Ее императорское высочество сейчас не лучше меня, но злорадствовать не хотелось. Вместо этого хотелось лечь в теплую постель, ноги протянуть и храпануть хорошенько после всего пережитого, чтобы аж стены тряслись. Иногда много для счастья не требуется.

— Что на этот раз? — поинтересовался я у девушки после продолжительного молчания. — Вижу, тебя не поймали.

— Не поймали, — слабо кивнула она.

— И что теперь?

— Наверное, они уехали. Подумали, что я приеду сюда завтра или послезавтра и вообще…

— Что. Теперь? — четче повторил я, повысив голос.

Волосы сосульками повисли перед глазами, застилая обзор, но мои руки были заняты. Я гладил кота.

— Теперь я буду поступать, — без особой радости в голосе отозвалась княжна.

— Поздравляю. Мечта исполнилась?

Она улыбнулась. Мило, искренне, как самая обычная девчонка. И хоть сейчас наступила передышка, всё-таки я считал себя обязанным кое-что сделать перед тем, как расстаться.

— Раз так, то… граната, револьвер, бабочка, яд беладонны. Не знаю, что ты там еще противозаконного с собой притащила. Ты же понимаешь, что это не игрушка. Давай это сюда.

— До зачисления еще три дня, — стойко держалась она.

— Если что, я тебя прикрою. Но калечить людей в погоне за своей независимостью… Не думаешь, что это слишком?

Запас маны, что ли, восполнился? Так я подумал, когда Полиночка медленно, как во сне, подошла ко мне и принялась вытряхивать передо мной всё свое нечестно нажитое добро. Где только она его ни хранила! В карманах юбки, пиджака, в гольфах, чулках… На землю посыпались: ножи, лезвия бритв, удавка, револьвер, горсть патронов для него, пакет с крысиным ядом, баллончики с неопознанным содержимым. В довершение по асфальту покатилась пара лимонок, и я проводил их напряженным взглядом.

Котенок тоже.

— Ты же сказала, что у тебя слезоточивая бомба с собой. Но не гранаты же!

— Ах да, — спохватилась девушка, и следом за ними покатился маленький черный баллончик с чекой. — Теперь всё.

Я вымученно прикрыл руками лицо.

За что вообще во всё это ввязался? Какой мне с этого прок? Но иногда в голове промелькивает мысль: «Кто, если не я?» и всё сразу же становится на свои места. В конце концов, мне с ней в одних стенах учиться, и если я сумею предотвратить катастрофу, лучше таким шансом воспользоваться.

Молча сгреб все «сокровища» Полиночки в одну кучу, раскрыл чемодан и так же, не издавая ни звука, принялся складывать их, прикрывая слоями одежды. Особенно осторожно поднял лимонки с земли и, глубоко вздохнув, спрятал на самое дно. Лишь бы соседу по комнате, кем бы он ни был, не пришло в голову порыться в моих вещах. Думаю, он был бы неприятно удивлен и, скорее всего, забил бы тревогу.

— Пойдем, — застегнув чемодан, поднялся я на ноги.

Катить его на одном колесике было сложнее, но хуже этот день всё равно не стал бы, готов был на флаге присягнуть.

Общежитий при МАБМ содержали два: мужское и женское, и оба они располагались на территории академии. По правую сторону от нее — мужское, по левую, соответственно — женское. Такое приличное расстояние вряд ли удерживало одних от посещения других, однако нормы приличия должны были соблюдаться строго. Хотя бы в теории.

Основное здание выглядело впечатляюще. Я даже задержался, пройдя через ворота, чтобы окинуть его взглядом с первого этажа до последнего — шестого, и восхищенно присвистнуть. На обучение сюда стекалась аристократия не только с Москвы и области, но и с более отдаленных городов, включая студентов по обмену из других стран. Но с такими габаритами, уверен, места там хватало всем желающим.

Полиночка тоже остановилась рядом со мной. Несмотря на плохую погоду и усталость, глаза девушки загорелись, а лицо осветила теплая улыбка.

Да, вполне вероятно, на счету этой барышни не одно психическое расстройство, и вообще она — чудовище, каких поискать. И всё же я не мог не порадоваться, что она добилась своего. Может, и ремиссия не заставит себя долго ждать, чем черт не шутит?

Насмотревшись вдоволь, свернул на тропинку, ведущую к мужскому общежитию.

— Димитрий… — раздалось тихое вслед.

Притормозил, развернулся вполоборота.

— Чего тебе еще? — недовольно проворчал.

— Береги их.

— Кого?

— Мои вещи, — приглушенно ответила девушка. — Они… они еще могут мне понадобиться.

— Не понадобятся, — безапелляционно заявил я и покатил чемодан дальше.

Усилившийся дождь снижал дальность обзора буквально до расстояния вытянутой руки, однако добраться до общежития я всё же смог. Поднял позвякивающий ныне багаж по ступенькам и вошел в теплый, светлый холл с обитыми деревом стенами.

Из-за количества прибывших одной электричкой студентов трудно было протолкнуться, и в этом мне помогли острые локти. Протиснулся в просторную гостиную с потрескивающим тлеющими поленьями камином, а также диванчиками, столиками и стеллажами, щедро набитыми книгами, вдоль стен. Уютно, тут уж ничего не скажешь.

Но возможности усесться на расшитые подушки и отдышаться после долгого денёчка мне не дали.

— А вот и наш счастливчик пожаловал! — хлопнул в ладоши один мой недавний знакомый, поднялся с дивана возле камина и неспешной походкой направился ко мне. Роман, кажется.

Вот только его сейчас и не хватало для того, чтобы окончательно упасть в грязь лицом.

— К твоему сведению, Гордеев, птичка начирикала мне, что в этом году мы — соседи по комнате, — растянул он губы в довольной улыбке.

Твою мать… Поспешил я с выводами о том, что хуже этот день стать уже не может. Может, и еще как!

Глава 10

Глядя на расплывшуюся лыбу Градовского, я начинал понимать. Считайте, озарение на меня снизошло, но я осознал, почему бывший хозяин этого тела выбрал бумажную волокиту, а не азартные игры в качестве основного источника заработка.

У медали, как говорится, две стороны, а дело всё в тех же способностях. Вечно мне везти не может, и если не повезет в самый неподходящий момент, когда на кону стоят репутация и крупные суммы, то это фиаско. Может, не спалюсь, но обосрусь знатно.

Ко всему прочему, игра тоже оказалась своеобразной цепью случайностей, приводящей меня не только к удачному исходу, но и жадно черпающей ману из резерва. Херово, если проиграешь в карты, но еще более херово, если на кону стоит жизнь.

Учитывая количество доверенностей, подписанных Димитрием и наличие посвященного в свои тайны ассистента, не удивился бы, если б узнал, что потенциальный наследник рода Гордеевых грамотно делегировал полномочия. Всё для того, чтобы не брать всю ответственность на себя. Чтобы иметь и не иметь одновременно. Чтобы не прогореть, исчерпав резерв. Узнав о его главной слабости, старшая сестра не упустила бы шанс воспользоваться ей, но он всё продумал. А я с такой легкостью решил всё это похерить…

И теперь улыбка Романа казалась мне улыбкой самого дьявола, явившегося наказать меня за опрометчивость. Но я ведь не знал, что всё настолько сложно!

— Да не строй ты такую физиономию, — усмехнулся кудрявый, на что я скривил рожу еще хуже. — Там не подвал, а обычная комната, и заставлять тебя играть за бананы я не буду.

— Мало ли, — сдавленно ответил я.

— Расслабься.

Что ж, постарался расслабиться, плюхнувшись на один из диванчиков напротив камина. Расслабиться не получилось хотя бы потому, что рядом со мной стоял чемодан, набитый всякой запрещенной херней. Но самаритянин сам виноват в том, что творит добро на всей земле. Нет смысла сокрушаться.

Очередь на регистрацию и получение пропуска стояла длинная, так что решил дождаться, пока толпа рассосется естественным образом и погреть отмороженные под ливнем телеса.

— Я с третьего курса, — вновь заговорил Роман, усевшись подле меня. — Вхожу в студенческий совет. Если будут какие-то вопросы, можешь смело обращаться ко мне.

— Всё из-за того, что я выиграл при тебе пару-тройку партий в очко? — скептически прищурился я.

Толпа студентов возле стола коменданта гудела так, что на нас и внимание никто не обращал. Так что рискнул задеть щекотливую тему.

— Пока считай, что это так, — загадочно ответил он.

Выходит, у него тоже есть свои секреты? А мне с этим чуваком еще и в одной комнате жить… Паршиво. Вдруг… вдруг он мысли читает? Или эмоции считывает? Та-а-ак. Главное — не смотреть на чемодан, не смотреть на чемодан… Там и школяр различил бы весь эмоциональный спектр: панику, отчаяние и безысходность.

Хотя если он обучается аж третий год, наверняка в игорном клубе о его способностях в курсе. И чтение мыслей, и эмпатию вполне можно приравнять к шулерству, так что я могу быть спокоен. Наверное. Всё-таки лучше хорошенько отоспаться и пополнить запасы маны, прежде чем углубляться дальше в дебри.

Так что диалог мы продолжили обо всем и ни о чем. Особенности факультетов, учебная программа, выдача формы и канцелярии. До начала занятий следовало разобраться в организационных моментах, а кто поможет с этим лучше человека из студсовета? Да и время с пользой скоротал до начала следующего увлекательного квеста.

Как только настал момент расписаться в документах на заселение в общежитие, внезапно перестали писать все ручки. Хорошо, что очередь я не занимал, а просто подошел последним, иначе матюгами меня обложили бы отборными и совсем не аристократическими.

— Да что ж это такое?.. — суетилась комендантша, выгребая все запасы пишущих принадлежностей. — Партия, что ли, бракованная приехала?..

— Всего лишь я приехал, — улыбнулся ей.

В итоге мы не нашли способа лучше, чем расписаться простым карандашом. У него, кстати, грифель сломался сразу, как только я легонько надавил им на бумагу, но подпись поставить умудрился. Хреновую, правда, но как есть.

— Что ж, добро пожаловать, Димитрий Павлович, — вручила она мне ключ. — Кровать уже заправлена, банные принадлежности в комнате.

— Благодарю, — кивнул ей.

Вот это сервис! Прямо как в отеле. Неужто и горничные захаживать будут периодически? Понятное дело, что общага мужская, но не самим же графьим отпрыскам себе постели застилать? Или же я просто зажрался.

Прежние мои годы в общежитии запомнились совершенно иным. Утеплением раздолбанных окон, неравной схваткой с клопами и войной за оставленную кем-то на кухне кастрюлю с пельменями. У аристократии должны быть развлечения другого толка. Более… изысканные, что ли.

Мы с Романом поднялись на второй этаж по каменной лестнице, устеленной бордовым ковром. Там и на двух этажах выше располагались комнаты вдоль коридоров по правому и левому крылу. Следом за соседом я завернул налево, громыхая по пути одноколесным чемоданом.

— Номер двести сорок три, — провозгласил парень, остановившись перед дверью с соответствующим номером. — Сюда.

Ага, и так увидел. Не слепой. К тому же, брелок с аналогичной цифрой висел и на выданных мне ключах.

Комната была небольшая, но со всем необходимым. Окно, выходящее во двор академии; две кровати у противоположных стен с тумбочками подле них, два шкафа и письменных стола. Жить можно, и я уже начал осваиваться, прикатив багаж к правой кровати и рухнув на нее прямо как есть, не переодеваясь.

Усталость сразу же напомнила о себе. Мышцы заныли, запульсировали виски. Как-никак, день оказался настолько насыщенным, что я готов был вырубиться хоть сейчас. Мешала мысль о том, что для начала неплохо было бы запрятать арсенал Полиночки как можно дальше в шкаф, и только после этого с чистой совестью отрубиться до утра.

Так я и сделал. Небрежно распихал одежду на полки, положил ноутбук на письменный стол, а чемодан закатил в шкаф под нижнюю полку. Оставил в нем лишь княжеское добро и свою записную книжку.

Раз уж Димитрий надежно запрятал ее в свое время, то и мне следовало быть осторожнее. Мало ли, насколько важная информация сокрыта на исписанных мелким почерком страницах. Пока не разберусь с этим, лучше ею не светить.

Не мывшись, не жравши стянул с себя всё еще влажные от дождя шмотки, забрался под одеяло и, как только голова коснулась мягкой подушки…

***

Проснулся я от странного звука. В комнате всё еще было темно, хоть глаз выколи, и тихо. Но это подозрительное шебуршание… Как будто кто-то царапает дверь с той стороны и настойчиво требует, чтобы его впустили.

Приподнялся на локтях, пытаясь понять, кому приспичило бы ломиться к нам посреди ночи, однако ничего дельного на ум не приходило.

— Ты тоже это слышишь? — раздался обеспокоенный шепот Романа с соседней кровати.

— Да… — незамедлительно отозвался.

Шкварк-шкварк.

— Может, это к тебе? — предположил я с надеждой. — Анатолий, Владислав… как их там?

— По ночам гостей я, знаешь ли, не жду… В любом случае, можно было бы просто постучать.

Шкверк-шкверк, — продолжало ломиться к нам нечто, и мы испуганно переглянулись. По крайней мере, я так предположил, потому что глаза всё еще не привыкли к темноте.

— Варианты? — решил я перейти от слов к действиям.

— Пойти и посмотреть.

— А другие варианты будут?

Мы же в мире меча и магии, в конце-то концов! Хрен знает, что там за чупакабра к нам заявилась. Ни своей плотью, ни кровью я с ней делиться не собирался.

Еще некоторое время мы провели в молчании, прислушиваясь. И в один момент незваный гость, видать, понял, что ему тут не откроют.

— Ушло, — без особой уверенности в голосе произнес Роман.

— Вроде бы. Может, крыса?

— Может, крыса…

Успокоив себя таким объяснением, снова улеглись. Закрыл глаза, но сон по понятной причине не хотел приходить вновь. Не отпускала меня мысль, что где-то там бродит неопознанный мне скребущий объект и наводит кипиш. Учитывая мое нынешнее окружение, предположить можно было всё, что угодно, и ни в жизнь не догадаться о реальном положении вещей.

— Лучше проверить, — несколько минут спустя опять заговорил мой сосед.

И я был частично согласен с ним в том, что страх был не в самом источнике звука, а в неизвестности этого источника.

Возможно, я еще не до конца проснулся и не осознавал в полной мере, на что иду. Да и слишком было темно, чтобы бросать кубики перед этой авантюрой. Где-то в глубине души понадеялся на то, что мана хоть немного успела восстановиться, подошел к двери и на одном только характере распахнул ее.

Коридор был освещен — горели настенные светильники. А вот за дверью не было никого. На всякий случай высунул голову, поглядел по обеим сторонам. Пусто.

Что ж, свое дело я сделал, и теперь можно…

Но облегчение оказалось временным, потому что какое-то нечто коснулось моей ноги. Ласково погладило щиколотку.

Вздрогнув, опустил глаза и встретился взглядом с низкорослым, рыжим, пушистым существом, напоминающим обезьянку. Не отрывая от меня глаз-бусинок, она продолжала поглаживать меня по голой ноге.

— Абугагабу? — поинтересовалась она, вот только я понятия не имел, что ей на это ответить.

— Рома-а-а… — обернулся вполоборота, не упуская подозрительной наружности существо из виду.

— А? — подал голос тот.

— Как думаешь, чё это за фигня?

— Какая фигня?

Я отвлекся всего на несколько секунд, а затем раздался пугающий треск. Когда глянул вниз, «обезьянка» уже сжимала в маленькой ручке оторванный, как тростинку, дверной косяк.

— Абугагабу! — заявила эта штука и через мгновение заглотила этот косяк целиком.

На флаге готов присягнуть, он исчез в ней так стремительно и бесследно, как будто желудок этой твари был бездонным! И я сейчас даже не о Полиночке!

— Твою мать… — сделал я опасливый шаг назад.

— Бу-э-э… — и кусок дерева длинной под два метра вышел из «обезьянки» и приземлился на пол коридора.

— У нас, кажется, проблемы… — выдавил я, делая еще один шаг назад.

— Насколько серьезные? — тут же отозвался сосед.

— Абугагага? — зыркнуло существо на меня.

— Тебе по шкале от одного до десяти? — осведомился я и шумно сглотнул вязкую слюну.

В дальнем конце коридора раздался леденящий душу крик. Похоже, выспаться этой ночью мне было не суждено.

Почти одновременно с криком из соседней с нами комнаты выскочил среброволосый пацан. Взъерошенный, раскрасневшийся, с выпученными глазами. Мы с моим пушистым рыжим «другом» перевели на него взгляд в ожидании новой порции экстренных новостей. Ну или кринжа, что было аналогично первому.

— Я… я не виноват! — начал паренек с оправданий. Тогда же я понял, что виноват в происходящем целиком и полностью он. — Он сам открылся! Оно всегда само открывается! Я это не контролирую!

— Что открылось? — высунулся из комнаты Роман с криво надетыми очками и следами от складок подушки на физиономии.

— Портал! — выдохнул пацан.

— Та-а-ак… — протянул Градовский, проводя рукой по лицу и сгоняя тем самым остатки сна. — Ох уж эти первокурсники… Где он открылся? Показывай.

И парниша пулей метнулся в комнату, из которой выскочил ранее. Мы в темпе отправились за ним.

Итак, портал нерукотворный представлял собой излучающий голубое сияние желеобразный сгусток около метра в длину и полметра в ширину. Именно в этот сгусток первокурсник тыкал пальцем, открывая и закрывая рот, как рыба.

— Мда-а-а… — оставался Роман всё таким же «информативным», поправляя очки. — Говоришь, не контролируешь их создание? Закрыть сам тоже не сможешь?

Пацан замотал головой, и на эту самую голову опустилась раскрытая ладонь моего соседа.

Прошло буквально несколько секунд, и светящаяся субстанция задрожала. Края ее заколыхались, и портал начал втягиваться сам в себя, пока не исчез окончательно. Комната погрузилась в полумрак.

— До утра твои способности заблокированы, — пояснил Градовский, убирая руку с его головы. — А потом подойдешь в учительскую и спросишь артефакт на блокировку. Ты, кстати, далеко не первый, кто силы в узде держать не умеет, так что без паники. Научат.

— Спасибо, — признательно улыбнулся тот. — Вот только…

Еще один крик раздался снаружи.

— …что делать с теми, кто уже вылез? — полушепотом завершил паренек.

В подтверждение его слов по коридору мимо комнаты пробежала какая-то здоровенная горбатая хрень на задних лапах, отталкиваясь передними.

— Насчет этого тоже можешь не переживать, — махнул рукой Роман. — Наша комендантша — превосходный боевой маг. Она с непрошенными гостями в два счета справляется. Хотя… лучше бы ее всё-таки оповестить. Может, не услышала. Идешь? — бросил он взгляд на меня.

Да как такие крики и грохот не услышать?! Но я кивнул. Вдруг… всего лишь вдруг комендантши у мужского общежития при МАБМ больше нет?..

Остановился перед нашей комнатой всего на пару секунд, запечатлев картину того, как маленькое рыжее существо носится по ней кругами и истерично орет. Пусть я не знал, какая из двух тварей на нашем этаже опаснее, но судьбу испытывать не стал. Если на первом этаже сидит «превосходный боевой маг», то лезть на рожон самому — крайне опрометчиво с моей стороны.

Головы заинтересованных и заспанных студентов выглядывали из-за дверей, пока мы бежали по коридору. Спустились по лестнице, метнулись к комнате комендантши… в которой никого не было.

— Та-а-ак… — прищурился Роман, осматриваясь по сторонам и делая соответствующие выводы. Правда, мне их не озвучивая. Но я и без того понял, что нам пизд… — Я знаю парочку неплохих боевиков с третьего этажа, — неожиданно спохватился он. — Магию здесь без веского повода использовать нельзя, но…

— Мне кажется, повод достаточно веский, — оборвал его.

— Справедливо, — не смог он не согласиться. — Значит, я на третий. А ты пока что проследи за этим монстром и убедись, чтобы никто не пострадал.

Я уж открыл было рот, дабы привести аргументы против подобного плана, но опоздал. Ноги моего соседа оказались быстрее скорости моей мысли.

Пришлось подниматься на второй, где хаос только начинал зарождаться. Пучеглазая мартышка орала во всю глотку, вторая монстрятина уже наводила кипиш в противоположном от нашего крыле, а студенты переговаривались между собой и решали, кому же из них выпадет честь одолеть иномирских существ. Геройствовать и подставлять под удар свои высокоблагородные задницы никто особо не хотел, а потому вся надежда оставалась на ту парочку типов, которую упоминал в своем «блестящем» плане Градовский.

А пока что, выглядывая из-за стены возле лестничного пролета, я выполнял свою часть работы. Следил за каждым телодвижением громадины, которая своей объемной, покрытой роговыми отростками, тушей едва не чертила по стенам и потолкам. Передние ее лапы казались куда сильнее задних, а еще создавали впечатление, будто на них натянуты каменные боксерские перчатки. Если она кому-нибудь ими вмажет, сомневался, что лечебная магия поставит жертву на ноги. Там уж и лечить будет нечего, разве что бесформенную массу из мяса и костей.

Мне вот что стало интересно… Достаточно ли я отдохнул и какое значение сейчас выпало бы на игральных кубиках? Если оно больше двух единиц, можно было рискнуть и запустить цепь удачных случайностей.

Идея заиметь немало очков репутации еще до начала учебного года плотно засела мне в душу, и я тут же приступил к ее реализации. Сбегал в комнату, принялся искать куртку, во внутреннем кармане которой лежало искомое мною. Но только когда поиски мои успехом не увенчались, сообразил, что куртка моя осталась у Полиночки. Опять эта девка спутала мне все карты…

— Да не истери ты! — прикрикнул на разбуянившуюся рыжую хрень, мельтешащую перед глазами.

Судя по всему, неудача продолжала меня преследовать. Был ли вообще теперь смысл проверять, какое значение мне выпадет на костях?

Когда я вернулся в правое крыло, охота на чудовище шла уже полным ходом. Едва заметные глазу перламутровые сети были раскинуты по обеим сторонам коридора, и монстрятина металась от них туда-сюда, злобно ревя и грохоча четырьмя конечностями по полу. Наблюдали за этой сценой Роман и один из его дружков. Второй из них, изрядно подкаченный и в одних труселях, периодически то прикрикивал на полуночного гостя, то весело хохотал.

Ничего смешного я в происходящем упорно не видел, но немного ранее размышлял, какими могут быть развлечения у студентов этого общежития. Наверное, это одно из них.

В ближайшую к нам сеть чудовище всё-таки угодило, и тогда в дело вступил второй незнакомый мне студент. Материализовав в руках меч буквально из ничего, он бросился на тушу и всего лишь одним глубоким порезом снизу вверх располовинил ее до середины. Внутренности разлетелись в разные стороны, кровь окропила стены, запах железа ударил в ноздри…

Короче говоря, зрелище такое, что не стыдно и проблеваться. Горький комок образовался в горле, но я чудом сдержался.

— Охота — это наше хобби, — обернулся ко мне мечник и кивнул на чувака в трусах.

— И чем круче тварь, тем увлекательнее охота, — поддакнул другой, уперев руки в бока.

Я кивал, как болванчик, глядя попеременно на них обоих, пока ко мне не подошел Роман.

— Хорошая реклама нашего охотничьего клуба, что скажешь? — улыбнулся он уголками губ. — Эти ребята свое дело знают.

— Да, круто, — сдавленно оценил я, завороженно наблюдая за медленно растекающейся под тушей лужей крови. — А эту штуку… куда теперь девать?

— Пусть комендантша разбирается, когда вернется, — повел плечами сосед. — Это уже не наша забота. Спать, что ли, перехотел?

— Да нет, — соврал я.

После такого представления вообще вряд ли уснешь, а надо. Запасы маны сами себя не восстановят, а задача пополнить резерв для меня сейчас стояла первостепенная.

О наличии второго гостя в лице пушистой «обезьянки» вспомнил запоздало. Тогда, когда мы вернулись в комнату, и я с ужасом обнаружил, что дверца моего шкафа приоткрыта, а оттуда доносится тихое шебуршание и легкое бренчание.

Шкаф, чемодан, арсенал Полиночки…

Слово за словом молниеносно проносились в голове, пока я отодвигал дверцу до конца. Взгляд уже зацепился за откинутую крышку чемодана и маленькие пятипалые ручки, копошащиеся в нем.

— Абугагабу?.. — хлопая глазками-бусинками, воззрилась на меня пушистая хрень и проглотила слезоточивую бомбу.

Глава 11

Я замер на месте, не отрывая взгляд от прожорливого существа. Счет шел на секунды, и вот…

— А ты полон сюрпризов, Гордеев, — раздался за моей спиной удивленный голос Романа.

Все содержимое чемодана оказалось доступным для его взора, и сосед не преминул этим воспользоваться.

— Как и каждый из нас, — уклончиво ответил я.

В тот же миг наш неспокойный гость раззявил рот, и из него повалили клубы дыма, заставляя нас попятиться.

— Что он сожрал? — нотки паники промелькнули в голосе студента.

— Слезоточивую бомбу…

«Обезьянка» забилась в конвульсиях, раскрывая рот всё сильнее и бешено кружась на месте. Затем выбежала из шкафа, проскочив между нами, и принялась носиться уже по комнате, источая за собой стойкий шлейф газа.

Приступ кашля накатил на нас с Ромой одновременно. Глаза защипало, и мы не нашли варианта лучше, чем в обязательном порядке ретироваться в коридор и плотно захлопнуть за собой дверь. Я успел предусмотрительно задвинуть дверцу шкафа на тот случай, если найдутся герои, способные зайти в эту камеру пыток и поймать обезумевшую рыжую тварь. Ими определенно были не мы.

— Что там насчет твоих охотников на монстров? — вспомнил я о двух детинах, вдвоем положивших монстра в разы опаснее и крупнее этой мартышки.

— Они на такую мелочь не позарятся, — ответил сосед, оттирая проступившие слезы тыльной стороной руки.

— Плохо дело, — выдохнул я, а тем временем слезоточивый газ уже просачивался через щели в полу, медленно, но верно проникая в коридор.

— Я нажимал… кха… тревожную кнопку, когда мы спускались на первый, — мелькнула тень призрачной надежды. — С минуты на минуту должна прийти охрана. Но до начала учебного года… — его раскрасневшиеся глаза с полопавшимися капиллярами едва не вылезали из орбит, — …штат у них неболь… кха… небольшой.

— Понял… кхе, — кивнул я.

Мыслить здраво было тяжело, но я всё равно осознавал, что если охрана поинтересуется, откуда взялся газ, то ничего внятного ответить не смогу. Придется импровизировать. Причем так, как никогда прежде.

А еще я понимал, что цепь событий может быть не только удачной, но и неудачной. Портал открылся, монстры повылазили, комендантши в лице «прекрасного боевого мага» не отказалось на месте, у охраны, наверняка, внезапно прихватило животы. Так я сделал неутешительный вывод, что мои запасы маны всё еще на самом дне, и когда они восстановятся — неизвестно.

Когда на этаж прибыл целый отряд в мундирах с иголочки, в коридоре было не продохнуть. Мы встретили этот отряд на лестнице, кашляя и утирая глаза от градом катившихся слез. Впрочем, быстро указали охране на нужную дверь и вновь заняли выжидательную позицию на лестнице до тех пор, пока всё не рассосется, а существо из другого мира не закинут в бочку для токсичных отходов. По крайней мере, именно такое впечатление сейчас создавала дымящаяся «обезьянка».

— Абуагагуга! — верещала она на своем, запертая в черном непроницаемом кубе, который спускала по лестнице парочка охранников.

Но куда большее внимание привлекла наполовину разрубленная туша второго чудовища в противоположном крыле второго этажа. Один из мужиков в мундирах долго стоял перед ней, уперев руки и в бока, как перед нассанной котенком лужей. Потому что на лице его отчетливо читалось укоризненное: «Кто наделал?»

— Готов поспорить, клуб охотников руку приложил, — подошел к нему второй, прерывая думы. — Я бы даже сказал, что рука Каменецкого видна особенно четко.

— Каменецкий… — задумчиво потер подбородок первый. — Да, пожалуй. Яблоко от яблони недалеко падает, я это еще в первый год сказал.

Несмотря на слезящиеся до сих пор глаза и усталость, которая буквально сбивала с ног, разговор этот я запомнил.

Интересно, какие еще клубы откроют свои двери в этом учебном году? И обязательно ли в них вступать? Если игорный — подпольный и официально нигде не числился, придется ли мне выбирать и второй? Так сказать, для общего развития. Но охотников на заметку взял. Пригодится.

— Почему они так спокойны? — осведомился я у Романа, когда тот пошел ко мне и присел рядом на верхнюю ступеньку лестницы.

— Здесь и не такое случалось. Привыкли уже.

— А если бы кто-то пострадал? — не унимался я.

— Да, обычно они, и правда, прибывают быстрее.

Делаем соответствующие выводы. Например, те, что моя череда удач или неудач прямо влияет на безопасность находящихся тут людей. Причем в обоих случаях одинаково хреново. Если на кубиках две шестерки, я срываю куш, но подставляю под удар остальных. Если единицы, то под удар неудачи попадают все, включая меня.

Возможно, это одна из многих причин, по которым Димитрий избегал поступления в академию? Тем не менее, вряд ли он за столько лет не научился контролировать собственные способности.

Теперь я должен быть внимательнее не только ради себя, но и ради всех остальных, и это значительно увеличивает вес груза на моих плечах.

Могут ли мои способности влиять на ход истории? Способна ли планка в две шестерки остановить войну или гарантировать победу? Убрать неугодных мне людей, даровать власть и славу тем, кому бы я их пообещал? Даже если так, долго же мне идти к тому, чтобы достичь степени абсолюта.

Ближайший ко мне настенный светильник мигнул несколько раз и потух, погрузив лестницу в таинственный полумрак.

Долго — не значит невозможно. Любую магическую способность можно усилить, и моя не должна быть исключением. Учеба, учеба и еще раз учеба…

Наша комната перестала быть газовой достаточно скоро не без помощи стихийной магии ветра, которую применил один из студентов. Наконец-то можно было поспать, и я решил отложить все вопросы на потом. В том числе вопросы Романа ко мне, которые у него наверняка возникли после происшествия с бомбой.

Утро вечера мудренее, а в моем случае — еще и удачливее. К счастью, мой сосед тоже это понял и молниеносно отрубился. Хоть в чем-то мне сейчас повезло.

***

Проснулся я только к полудню, когда башенные часы академии пробили двенадцать раз. Уж было сладко зевнул и потянулся, но быстро сообразил, что неплохо бы проверить, как там с маной. Кубики всё еще у Полиночки, на поиск студентов, играющих в настольные игры, времени ушло бы порядочно…

Хотя почему это? Если Градовский — тот еще игроман, то раздобыть подобную приблуду можно было бы в два счета. Останавливало от этой затеи лишь одно. Играть и тратить накопленные крохи не хотелось, а прямо спрашивать пару кубиков могло бы показаться подозрительным.

Так что не нашел варианта лучше, чем обратиться к тому, кто одалживал мне первую пару.

Заперся в одной из кабинок в туалете на этаже. Убедился, чтобы никто не помешал, сел на унитаз и набрал своего ассистента, готового прийти по первому же моему зову.

Нет, я не собирался дергать Константина ежедневно по столь незначительным поводам и отрывать от обязанностей, которыми сам же его нагрузил перед отбытием. Просто впредь постараюсь быть внимательнее и не лишаться столько ценного «артефакта».

— Я весь внимание, господин, — раздался его голос из динамика. И тут же вопрос: — Как вам спалось?

Словно мысли мои прочитал, блин. Ночка-то веселая была. Мало чем отличалась от предыдущей по степени накала страстей.

— Могло быть и лучше. Ну знаешь, адаптация, новое окружение, все дела… — Я немного замялся, а затем перешел к сути, прерывая наступившую тишину. — Мне бы не помешала еще одна пара костей, если у тебя таковые имеются…

— Один момент, господин.

Связь оборвалась. Я ожидал чего угодно и морально был готов к любому выкрутасу Константина. И вот из-под соседней кабинки показалась рука с двумя игральными кубиками на открытой ладони…

— Спасибо, — искренне поблагодарил я, благоговейно принимая сей дар.

— К вашим услугам, господин, — раздался из той же кабинки прохладный голос Константина. — Вам нужно что-нибудь еще?

— С остальным я разберусь сам, — не стал задерживать его в столь непрезентабельной локации.

— Тогда приятного дня, господин.

Умел Димитрий выбирать людей себе в подчинение. Еще сильнее я восхитился бы, если б изначально его ассистент был одним из преданных главе рода людей, а потенциальному наследнику удалось расположить его к себе. Доверить свои секреты и взять обещание беречь их как зеницу ока.

Наконец-то я мог бросить эти несчастные кубики и узнать текущий уровень удачи.

Встряхнул их в кулаке, кинул на раскрытую ладонь…

Шестерка и единица. Ну, не пара единиц, и это уже хорошо!

***

Особняк рода Гордеевых…

Тем же днём…

В кабинете Павла Платоновича сегодня было необычайно душно, и кондиционер спасал лишь отчасти. Поблескивала темно-зеленая кожа диванов в свете палящего солнца, кружились мелкие частички пыли возле громоздких книжных шкафов. На письменном столе — ноутбук и белая чашка двойного эспрессо.

Он собирался вызвать Константина еще вчера, но пришлось отъехать по срочным делам. В итоге перенес разговор на сегодня и даже чувствовал некий укол вины за то, что не уделил должного внимания Димитрию и его обучению. Согласие сына оказалось настолько неожиданным, а отъезд — спонтанным, что это всё еще не укладывалось в голове графа.

«Неужто и в самом деле решил взяться за ум? — размышлял он, наблюдая за тем, как тает крема на поверхности кофе. — Без сомнения, это хороший знак. Вопрос лишь в том, что заставило его так резко передумать? Или же… кто?»

Никогда бы Павел Платонович не поверил, что это дело рук Виктории. Как бы он ни хотел примирить двух своих единственных детей, все его попытки были тщетны. Вместо того, чтобы поддерживать друг друга, как принято в нормальных семьях, эти двое с самого детства конкурировали за место под солнцем. Особенно выделялась дочь, с малых лет не упуская возможности поиздеваться над младшим братом.

Это порядком раздражало, но граф был убежден, что если бы его возлюбленная супруга Елена не отправилась в лучший мир, то отыскала бы к наследникам верный подход. У мужчины, к сожалению, не было на это ни времени, ни терпения.

В дверь кабинета постучали.

«Минута в минуту, — сверился глава с наручными часами. — Как всегда, пунктуален донельзя».

— Входи, Константин.

— Доброго вам дня, господин, — коротко поклонился тот, переступая порог.

— Присаживайся, — указал глазами Павел Платонович на один из двух обитых расписанной тканью стульев перед письменным столом. — И рассказывай, как там дела у Димитрия.

Граф нисколько не сомневался в том, что любое его поручение один из лучших гвардейцев рода исполнит точно, в сроки и до мелочей. Кроме того, у него не было ни толики сомнений в его преданности. Впрочем, не без достойных на то оснований. Константин был обязан ему жизнью.

— Вчера юный господин отбыл в МАБМ на вечерней электричке. По прибытию заселился в общежитие. Не так давно от него поступил звонок, в котором сообщалось, что он доволен всеми условиями, — отчитался мужчина. Легким движением руки поправил очки-половинки, скользнувшие к кончику носа. — Не могу не выразить свою радость по поводу того, что обучение юного господина начнется со дня на день. Примите мои искренние поздравления, господин.

Павел Платонович знал, что ни о каких искренних поздравлениях не может идти и речи. Алекситимия — так называлось заболевание этого гвардейца, при котором ни выражать, ни распознавать чужие эмоции человек не способен. Тем не менее, эмоции Константина были ему без надобности, а вот конкретные действия и четкое исполнение воли своего главы — вполне.

— Его способности всё еще не пробудились? — откинулся граф в кресле с чашечкой крепкого кофе в руках.

— Пока еще нет, господин, — не поведя бровью, ответил мужчина. — Скорее всего, до выявления оных, юного господина зачислят на факультет теории магии.

— Да, это я и так знаю, — вздохнул граф. — Но не пробудить способности к двадцать одному году жизни… Не стать бы ему в стенах академии белой вороной.

— У юного господина достаточно харизмы, чтобы этого не произошло.

— Тоже верно, — уголками губ улыбнулся глава. — Я всегда возлагал на Димитрия слишком много надежд, но его характер и магический потенциал оставляют желать лучшего. Ты знаешь его даже лучше, чем я. В чем же я не прав?.. — Этот вопрос он задал, скорее, себе, и сделал один глубокий глоток из чашки.

— Уверен, что однажды он оправдает ваши ожидания, — заверил его Константин. — И о его успехах вы будете осведомлены сразу же после меня.

— Да, — кивнул тот. — Продолжай присматривать за ним. Убедись в том, что никаких проблем в стенах академии с пробуждением способностей у него не возникнет. Если же возникнет… — он намеренно сделал паузу.

— …вы узнаете об этом в первую очередь, — завершили за него.

— На этом всё, — удовлетворенно кивнул граф. — Можешь идти.

— Рад служить, господин, — поднялся гвардеец и склонил голову в почтительном поклоне.

Павел Платонович проводил его до дверей неподвижным взглядом и сделал еще один глоток остывшего кофе.

Если так пойдет и дальше, главе следовало бы пересмотреть очередность наследования, пусть у него и не было особого желания объявлять своим наследником дочь, уже четыре месяца как помолвленную со средним, но подающим большие надежды, сыном барона Каримова.

Так или иначе, бразды правления должны перейти в надежные руки, и пока что Виктория значительно обгоняла своего брата. Как и ее жених, со всем присущим ему энтузиазмом согласившийся бы перейти в род Гордеевых, если в том возникнет острая необходимость.

— Хм… — многозначительно протянул Павел Платонович и сделал очередной глоток.

«Время покажет», — решил остановиться он на этом.

В конце концов, на текущий момент у него были и иные дела, требующие его внимания и времени.

Глава 12

Вернувшись после увлекательных посиделок с Константином, я начал собираться к выходу, так сказать, в высший свет. Планы на сегодня у меня были не наполеоновские, но всё-таки были, и их не стоило списывать со счетов.

Во-первых, позавтракать. Или же пообедать, судя по времени. От голода уже под ложечкой сосало, и Градовский по доброте душевной или же по долгу члена студсовета изъявил желание проводить меня до столовой, чтобы не заплутал.

Во-вторых, не лишним было бы осмотреться в самой академии и узнать где что, дабы после объявления о начале занятий не бегать по учебному корпусу, как ошпаренный, выискивая нужный кабинет. Не помешало бы мне знание таких локаций как кабинет ректора, медицинский и библиотека. Насчет библиотеки, да, что-то я проникся местной атмосферой, но подумывал тут на досуге, что не всё можно найти в Интернете.

В-третьих, желательно было бы разыскать в тех же стенах Полиночку и выяснить, успешно ли прошло ее заселение в общежитие. Насколько я помнил, княжна планировала скрывать свою личность до момента подписания бумаг на зачисление. Тогда каким же образом она могла заселиться в общагу инкогнито, если все списки потенциальных учащихся были подготовлены академией заранее?

Пока одевался, узнал у соседа, что поступить в МАБМ можно лишь по рекомендации главы рода. Видать, отец Димитрия подсуетился заранее и оформил необходимые документы еще до того, как его сынок изъявил свое согласие на обучение в этих стенах. Если бы изъявил вообще, судя по череде безуспешных побегов.

— Я вижу, как ты поглядываешь туда, — не выдержал я, сидя на кровати и вперив в соседа по комнате пытливый взгляд.

Роман, в свою очередь, заинтересованность в содержимом моего шкафа, а вернее чемодана, находящегося там, особо и не скрывал. Пока собирался, посматривал в ту сторону, хмыкал, морщил лоб, но продолжал молчать. Так что я сам решил закрыть вопрос с арсеналом раз и навсегда. Как говорится, и пусть меня осудят!

— Это не то, что ты думаешь, — добавил я, словно жена внезапно застала меня в одной постели с любовницей. — Всё куда сложнее. И вообще, избавился бы от этого, если бы знал как.

— От чего? — вскинул бровь студент.

— В смысле? — ответил вопросом не вопрос.

— От чего избавился бы?

Тогда я не поленился встать, распахнуть дверцу шкафа, нагнуться и открыть чемодан… Пустой чемодан. Почти пустой, потому что нашел в нем лишь записную книжку в кожаной обложке. Никаких ножей, удавки, гранат! Твою… мать.

Тут же обернулся к Роману, которыйозадаченно наблюдал за моими действиями.

— И куда оно всё подевалось? — после небольшой паузы поинтересовался я.

— Не знаю, — развел он руками в недоумении. — Что там было-то?

— А ночью ты не видел?

— В такой темноте? Уж извини, но способности ночного видения у меня нет.

Та-а-ак… Теперь я еще сильнее не понял. Еще когда тварь пушистая сожрала слезоточивую бомбу, весь набор прибамбасов был в наличии. Неужели охранники себе присвоили в качестве вещдоков? Если только могли себе позволить копаться в чужих вещах. Но когда я вернулся и лег спать, шкаф всё еще был закрыт, а о найденном меня не оповестили и к ответственности не призвали.

Мысль о том, что Полиночка среди ночи пробралась в мужскую общагу, отыскала мою комнату и забрала свои «сокровища» назад, настойчиво лезла мне в голову. Впрочем, была не лишена оснований. Эта девка ведь пришибленная! Раз уж на людей бросается, как зверь, то взлом с проникновением для нее вообще раз плюнуть.

Теперь у меня появилась еще одна веская причина встретиться с ней. Не отпускает, зараза! И ведь знает, как добиться того, чтобы я возжелал с ней встречи.

— Ладно, — поднялся и задвинул дверцу шкафа. — Потом разберусь. Не на голодный желудок уж точно.

Для конца лета погода стояла необычайно жаркая. На небе ни облачка, солнце палило, и при свете дня двор академии выглядел совершенно не таким, каким я запомнил его вчерашним дождливым вечером по прибытию.

Студенты коротали время в тени раскидистых деревьев, сидя на сочной зеленой траве. В центре площади перед широкой лестницей на крыльцо учебного корпуса возвышался двухъярусный фонтан, даруя ученикам, рассевшимся на его мраморных бортиках, спасительную прохладу. Чуть поодаль стояли столики со скамьями, и почти все они были заняты. За ними ели, читали, а одна веселая компания, кажись, играла в какую-то увлекательную настолку типа «Подземелья и драконы». Надо бы взять их на заметку. Зачем? За кубиками…

— Вчера, когда открылся портал… — внезапно вспомнил я то, что после встречи с инопрещеленцами вылетело у меня из головы, — …ты применил свои способности на том первокурснике?

— Да, — коротко кивнул парень.

— В же чем именно они состоят?

— Во временном лишении способностей других магов. Думаю, ты уже догадываешься, какую роль я исполняю… в клубе.

— Досмотрщика, — сообразил я.

Что было бы вполне логичным решением, если к играм допускались студенты со всех факультетов без исключения, в том числе с ментального. А еще я догадался, почему он взял с меня такой внушительный процент в случае выигрыша и заверил в том, что в клубе занимает не последнее по значимости место. Это простая афера. Никаких способностей он меня во время «досмотра» не лишит, а выделенная ему двадцатка — плата за риск, если эту аферу раскроют.

Что-то подсказывало мне, что я стал далеко не первым его подельником. И, возможно, не последним.

Мы ступили на лестницу. Насчитал ступеней тридцать, а потом сбился, вновь окидывая взглядом учебный корпус. Вот башенные часы вчера из-за ливня я и не увидел. Нихеровые такие часы, я вам скажу. Наверное, это они будут оповещать студентов о том, что пара закончилась.

Далее следовало просторное крыльцо, а сразу после него — массивные двери со стеклянными вставками. Через них мы вошли в главный зал, и местная архитектура всё еще не переставала меня удивлять.

Мрамор, лепнина, колонны… Был бы знатоком архитектуры, описал бы красоты учебного корпуса лучше, но, к сожалению, разбирался только в станках, коих в главном зале не было ни одного. Вот незадача.

— Нам сюда, — кивком указал Роман на коридор по левую сторону. — Третья дверь. Запоминай.

Напротив третьей двери в том коридоре мы и остановились. Вернее, дверей, одну створку из которых я приоткрыл и вошел в светлую столовую.

Начищенный до блеска пол, белые стены с деревянными вставками. Каждый из длинных столов был рассчитан студентов на восемь, а вдалеке виднелась… линия раздачи? Дети аристократов берут поднос и занимают очередь за пюрешкой с котлетой? Видать, я всё-таки зажрался, раз предположил, что здесь будут расхаживать официантки и предлагать господским ребятам меню. Поди, и белье постельное в общаге менять придется самостоятельно.

Ну, делать нефиг! Подошли к линии, взяли по подносу и встали в очередь всего из четырех человек. Готов поспорить, что если бы заявились сюда во время завтрака, обеда или ужина, очередь увеличилась бы раз в десять, а то и больше.

Но недолго я наслаждался спокойствием и вкусными, щекочущими ноздри, ароматами еды. Повариха успела пропустить только одного студента, когда позади меня началась непонятная возня.

— Вот ты где, Гордеев… — раздался немного погодя громкий шепот за моей спиной. — Я тебя тут с восьми утра, между прочим, жду, а ты и не торопился.

Обернулся с постной миной, чтобы встретиться взглядом с виновницей почти всех моих бед, но наткнулся на непроницаемые солнечные очки.

— Знаешь, любой страус, засовывая голову в песок, восхитился бы твоими навыками маскировки, — прокомментировал ее первый сегодняшний фортель. — Признавайся, у кого очечи стырила.

— Не стырила, а попросила и мне одолжили, — прошипела Полиночка, поглядывая по сторонам.

— Как сказал бы Станиславский… Хотя ты не в курсе, кто такой Станиславский, так что проехали. Скажи мне лучше, зачем тебе вещи опять понадобились, с которыми мы вчера всё решили.

— Ты что, ментал? — напряглась она, приспуская очки.

— Хуже, — мотнул головой. — Так зачем?

— Они уже здесь. Рыскают, как охотничьи псы, и алчут вернуть меня домой. Мне нужно… мне нужно мои вещи обратно!

— Так ты же сама их забрала.

— Ничего я не забирала! — возмущенно топнула ножкой княжна.

— Как это?..

Шестеренки в моей голове закрутились с бешеной скоростью. Чемодан был опустошен — это неоспоримый факт, но при том, видать, не Полиночкой. И почему-то я верил искреннему возмущению, отражавшемуся на ее лице. Но если это не ее рук дело, и мой сосед здесь тоже не при чем, тогда… кто?

— Итак, есть две новости, — решил подвести к сути плавно. — Хорошая для меня и плохая для тебя. С какой из них начать?

— С хорошей для меня!

— Хитро, — покачал указательным пальцем перед ее лицом, — но такими новостями не располагаю.

Тем временем очередь продвинулась еще на одного, и я сделал один широкий шаг в сторону поварихи.

— Но раз уж ты выбрала хорошую, начну с нее, — продолжил, улыбнувшись. — Ночью некто неизвестный опустошил мой чемодан, и теперь мне не нужно заморачиваться с тем, куда всё это добро спрятать.

— Чего?..

— А плохая для тебя… Ночью некто неизвестный опустошил мой чемодан, — чуть более выразительно повторил я. — На этом всё.

Нет, я не идиот. Понимал, что вышеуказанная новость плоха для нас обоих, и хрен его знает, чем закончится история канувшего в Лету арсенала. Но какому магу в магической, мать ее, академии чисто теоретически могли бы пригодиться эти железки? Ну еще там по мелочи… У нас тут целый факультет боевиков имеется, и эти ребята куда опаснее совокупности всего, что хранилось в долбанном чемодане.

Очередь двинулась, и я вместе с ней. Война войной, а обед — по расписанию.

— И почему я вообще доверила их тебе?.. — появились в голосе Полиночки плаксивые нотки.

— Потому что хоть и редко, но иногда у тебя наступает ремиссия. Это, кстати, не может не радовать.

— Прошу прощения, что прерываю, — вмешался Роман, и мы одновременно повернули головы к нему. — Если у вас пропали какие-то вещи, то можно обратиться в деканат и…

Так же одновременно мы замотали головами. Даже в княжне пробудилась доля здравого смысла, не позволившая ей драматично заломать руки и возопить: «Мама, вызывай ГИБДД!» Что тоже не могло меня не радовать. Надо же, одна приятная новость за другой!

— Тогда мне придется самой решить вопрос с этими ищейками, — и она потопала за подносом, а я закатил глаза.

Хорошо, пускай поест. Надеялся, что этого времени мне хватит, чтобы уговорить ее не делать глупостей. Тем более перед самым поступлением.

— Всё, правда, нормально, — на всякий случай обернулся к Роману. — Нет ни единого повода для беспокойства.

Тут подошла моя очередь. Без промедления я сделал шаг к пухленькой поварихе и бегло ознакомился с ассортиментом.

Не, на отсутствие официанток с меню жаловался зря. Кормили здесь очень даже сносно. Двадцать пять комбинаций обедов под разными номерами. С учетом этого самого… калоража и сочетания всяких микро и макро элементов. Ни черта я в этой кухне не разбирался, короче говоря, но «пышный омлет с помидорами и прованскими травами» звучал аппетитно. В комплект к нему шли свежая выпечка и напиток по выбору.

Забрав потяжелевший поднос, не спешил присаживаться за стол. Хотелось узнать, насколько серьезно настроена Полиночка перед встречей с ищейками Императора.

— Здрасте. Итак… — повела она пальчиком вниз по строчкам меню. — Мне два номера девять, номер одиннадцать, номер четырнадцать с дополнительным соусом, номер двадцать один, два номера двадцать пять…

Настроена загнанная в угол девушка достаточно серьезно, понял. Однако я пообещал ей помощь в обмен на то, что она не будет творить всякую херню. Полагаю, что имею полное право свое обещание не исполнять.

— …и отдельно большой капучино, — завершила она.

Выпученные глаза женщины с раздачи стоило видеть. Роман тоже чуть не выронил поднос. Это они еще не знали, каким образом Полиночка расходует нажранный запас…

Дождавшись, пока свой скромный выбор сделает мой сопровождающий, мы уселись за один из свободных столов у окна и приступили к поздней трапезе.

И едва я донес вилку с кусочком аппетитного омлета до рта, как тут же застыл.

В окне буквально на мгновение промелькнула наша ночная рыжая «обезьянка». Кажется, в одной из ее маленьких лапок была зажата лимонка… Господи, пусть это мне только померещилось!

— Все хорошо? — воззрился на меня Роман, потому что я уже несколько секунд пялился в окно с поднесенной вилкой ко рту. Где там мои кубики?.. Можно ли на них гадать, как на ромашке?.. Долбанёт? Не долбанёт? Впрочем…

— Ошлишно, — бодренько улыбнулся ему и принялся активно жевать, чтобы не вызывать еще больших подозрений.

— Ты нас познакомишь? — глазами указал он на княжну, уминающую за обе щеки уже второй по счету комплекс.

— Не думаю, что в этом есть веская необходимость, — дожевав, ответил я. — Эта юная особа скоро нас покинет и…

— Полиночка, — кокетливо моргая глазками и мило улыбаясь, протянула она ручку Роману.

— А по отчеству? — расплылся тот в ответной улыбке.

— А по отчеству пока секрет…

Вот же ж чертовка!

— У вас здоровый аппетит, Полиночка.

— Не жалуюсь…

Еще б ты жаловалась, орудуя челюстями, как жвалами кукурузного комбайна!

Хотя стоп. Мне же только на руку будет, если она вцепится в другую жертву, а мне даст спокойно осмотреть окрестности, узнать расписание, прогуляться на свежем воздухе и в целом восстановить ману.

Прости, Градовский, но придется тебе стать тем самым агнцем божьим, что избавит меня от происков дьявола! Будем считать это твоим вкладом в мою удачу. Она ведь тебе пригодится, как только игорный клуб откроет свои двери в новом учебном году.

Наскоро покончив с завтракообедом, озвучил желание заказать что-нибудь еще и, поднявшись из-за стола, под шумок свалил.

Выйдя в коридор, прикинул, куда отправиться на разведку в первую очередь. Наверное, на поиски доски объявлений. Именно там, по словам Романа, висело расписание на первый семестр. А также список клубов, с которыми тоже хотелось ознакомиться.

Доску я отыскал в противоположном коридоре, почти у самого зала. Не только, кстати, доску, но и нечто более симпатичное и округлое напротив нее. Подойдя ближе, убедился в том, что сытная и вкусная пища хорошенько так восстанавливает запас маны.

— Добрый день, — выпрямился и, спрятав руки за спину, сделал уверенный шаг к доске.

— Добрый день! О, это вы… — глянула на меня та самая рыжуля из электрички и быстрым движением убрала выбившийся из прически локон за ухо.

— Именно. Хотел найти вас, чтобы узнать, как там поживает ваша… — бросил короткий взгляд на зону декольте, — …нога?

— О, всего лишь растяжение, — прикрыла она ротик рукой. — Ничего серьезного. Надеюсь… надеюсь вам… тоже полегчало.

— Да-да, все в полном порядке.

Неловкая пауза. Ненавижу неловкие паузы.

— А почему на «вы»? — попробовал перевести тему.

— Та девушка в электричке назвала вашу фамилию… Не думала, что буду учиться в одном потоке с человеком из рода Гордеевых.

— Димитрий Павлович, — кивнул я ей, осознавая, что у меня есть все шансы расположить эту девчулю к себе.

— Ульяна Эдуардовна. Левина… — скромно добавила она, и уголки ее губ плавно опустились.

Хм. Неспроста ведь она жмется. Может, сильно ниже в титуле или из опального рода. Следовало больше времени уделить их изучению, но вместо этого я страдал какой-то херней, бегая с Полиночкой под ручку и терпеливо принимая на себя удары судьбы.

— Теперь можно на «ты». Из одного потока, значит… — с деланной задумчивостью принялся разглядывать доску.

— Хорошо, — вновь осветила ее личико улыбка. — Не знаю, на какие факультеты нас определят, но некоторые пары у первого курса общие, — указала она пальцем на нужные строчки в расписании. — Во-от… история, экономика, физвоспитание…

Пока она перечисляла предметы, краем глаза я заметил подозрительного типа, выглядывавшего из зала. Он стоял там не просто так. Именно пялил на нас, думая, что я не замечаю столь откровенного наблюдения. Затем мелькнула вспышка, а чувак испарился, словно его и не было.

— Что это?.. — вздрогнула и обернулась Ульяна.

— Сейчас узнаем, — уже сорвался я с места и быстрым шагом направился туда, где видел этого фотографа-любителя.

Завернул за угол и, подумать только, увидел, как дверь в дальнем конце помещения захлопнулась. Либо меня решили тайно снять на обложку какого-нибудь глянцевого издания под пафосным названием «Аристократы Сегодня», либо же за мной велась слежка. Если делать упор на второй вариант, то даже тренировочную миссию в «Хитмане» этот доходяга не прошел бы.

— Димитрий! — раздалось звонкое вслед.

Да никуда моя рыжая краля не денется. Она от одной моей фамилии потекла, встретимся еще. А вот фотографа можно и упустить ненароком. Будем разбираться с проблемами по мере их поступления.

Пока пересекал зал, выхватил кубики из кармана и потряс в кулаке. Достигнув захлопнувшейся двери, остановился и бросил их на ладонь.

Шестерка и тройка.

А знаете, я парень не гордый. Мне хватит! Или оставить?.. Сука…

Дилемма возникла такая, что я застыл на месте, слушая, как ботинки этого чмошника стучат за проклятой дверью, а их хозяин в настоящий момент удирает от меня всё дальше и дальше. Кровь набатом била в ушах, а я смотрел на пару игральных костей во влажной от пота ладони и думал, упуская драгоценные секунды.

Глава 13

— А, к черту! — спрятал кубики и, распахнув дверь, влетел в еще один коридор.

В последний момент увидел, как спина фотографа скрылась за поворотом, и устремился туда в надежде, что мне вообще не придется запускать цепь событий, сжирающую ману. Может, и своими силами удастся нагнать. Протупил знатно, каюсь, но ведь не всё еще потеряно!

Однако наши кошки-мышки сильно затянулись. А всё потому, что сраная мышка знала в этой академии каждую норку, как свои пять пальцев, в отличие от меня. Всякий раз, когда я сокращал расстояние между нами, неизвестный находил способ ускориться вновь. Нет, так дело не пойдет!

«Монеткой», запускавшей двигатель моей способности, теперь оказался восковой апельсин из вазы с такими же ложными фруктами, найденной на тумбочке в одном из пустынных коридоров. Замахнулся и бросил вперед, ожидая, что одно лишь это действо приведет меня к тому, что погоня каким-то непонятным образом перевесит в мою пользу.

Причем сосредоточился при этом настолько, что впервые почувствовал энергию маны, пульсирующую в теле. Так же отчетливо, как ощущал пульсацию крови, бегущей по венам. Липовый апельсин летел во время сего прихода, как в замедленной съемке. Клянусь, видел на нем каждую вмятинку, каждое пятнышко, словно смотрел откуда-то со стороны. Не собственным зрением, не со своей колокольни.

Время будто бы остановилось, окружающие меня звуки убавились на несколько тонов. В целом мире существовали только я и восковой апельсин, отправленный мною в свободный полет. Так же медленно, словно нехотя, на его траектории постепенно возникало препятствие в виде приоткрывающейся двери.

И как же смачно этот фрукт прилетел в лоб выходящей из комнаты бабке! Неожиданный приход всё еще не отпускал меня, и я во всех неприятных подробностях увидел, как дряблая кожа старческого лица заколыхалась от внезапного столкновения. Как от удивления поднимаются брови, приоткрывается рот…

Да, выглядело это эффектно, но, в конце концов, я всего-навсего бросил в какую-то бабку искусственным апельсином. Такая вот лирика.

Из режима слоу-мо вышел, как по щелчку пальцев. Голова кружилась, сердце отбивало бешеный ритм, а в горле пересохло.

Вот мы смотрим друг на друга. Атмосфера между нами накалилась настолько, что мне показалось, как воздух в коридоре потяжелел и нагрелся на несколько градусов.

— Прошу… прощения? — выдавил я, а восковой фрукт тем временем лениво катился по полу, и остановился, уткнувшись в мои ботинки.

У меня даже фотограф из головы вылетел, потому что намечалась заварушка похуже.

Бабка прищурилась, сжала и без того сморщенные губы. Понятия не имел, кто она такая, но если позволяет себе с такой физиономией пялиться на человека с голубой кровью, но она либо не понимает, кто я такой, либо вообще бесстрашная. Первый вариант был бы для меня предпочтительнее.

— Ты… — процедила она сквозь зубы, и я опасливо попятился, — …думаешь, что если родился с серебряной ложкой у одном месте, то можешь позволять себе любые вольности? Внучок…

Помотал головой и попятился еще дальше.

— Видала я всяких отщепенцев средь отпрысков княжичей и графьев, чтоб им пусто было, — злобно протараторила она и сделала уверенный шаг ко мне. — Вазы бьють, по коридорам носятся аки демоны, по углам прелюбодействують. Но чтоб нападали посредь бела дня на бедную Агафью Петровну, заняться больше нечем потому что…

Дрожащими руками она вынула из кармана передника свисток, приложила к губам и с такой силой в него засвистела, что я аж согнулся пополам и уши зажал. Барабанные перепонки грозились лопнуть, как мыльные пузыри.

Она всё продолжала свистеть, и я уж думал покинуть поле боя с позором. Освистанный в самом прямом смысле этого слова!

— Агафья Петровна! — раздался крик моего внезапного спасителя, и старушка, вынув свисток изо рта, нехотя обернулась на голос. — Опять вы за свое!

Спасителей у меня было несколько, и все в темно-синих мундирах местной охраны.

— Было совершено вооруженное нападение, — доверительно сообщила им бабка, тыча в апельсин возле моих ног. — Работайте свою работу. Не мне же ее за вас делать. Любой проступок должен быть наказан по чести и справедливости! — назидательно вскинула она указательный палец и, не дожидаясь ответа, пошаркала дальше по своим делам.

Охранники уставились на меня, я — на них, а после просто развел руками, мол и что это была за херня такая? Что это за террористка старая и как мне теперь избавиться от этого звона в ушах?

— Вы расскажете, что здесь произошло? — нарушил тишину один из трех мужчин, скептически поглядывая на «орудие преступления».

— И заранее просим прощения за Агафью Петровну, — извиняющимся тоном добавил другой. — Это наша старшая уборщица. Вы, видимо, первый год здесь…

— Это всё — досадное недоразумение, — ответил я, поднял наконец-то с пола долбанный восковой апельсин и положил его обратно в вазу. — Понимаете, этот удар предназначался не ей. Если бы вы видели убегающего отсюда студента… вот ему.

— А не тот ли это парень, которого мы по дороге сюда нашли? — почесал затылок третий из прибывших на сигнал тревоги охранников.

— Который споткнулся об ковер и влетел головой в тумбочку? — подсказал второй.

— Скорее всего, он, — важно кивнул я.

Цепь случайностей сработала, как надо. Вот только предположить не мог, что одним из ее звеньев станет бешенная старуха, пересекаться с которой в стенах академии больше не было никакого желания.

Пришлось немного приврать, чтобы объяснить, что между нами произошел легкий, ничем не примечательный конфликт, а фруктом я в неприятеля запустил, скорее, в шутку. Не хотелось упоминать настоящую причину всего произошедшего, пока не разберусь с делом самостоятельно. Если кто-то точил на меня зуб и хотел использовать эти фотографии для слежки или компромата, сперва нужно узнать, кто именно, а уже потом делать определенные выводы.

По окончанию разговора узнал, что горе-фотограф сейчас прохлаждается в медицинском пункте. Башкой он об тумбочку приложился знатно, но с меня все взятки гладки. Ничем я не мог этому поспособствовать, будучи прижатым Агафьей Петровной к стенке, так им показалось. И я с такими доводами, разумеется, согласился.

В медицинский пункт меня любезно проводили, напоследок пожелав приятного дня. Но день окажется действительно приятным, если в течение него я больше не встречу Полиночку, что пока еще было под большим вопросом.

Здесь пахло лекарствами и формалином, белоснежные стены слепили глаза. Первая комната была уставлена стеклянными шкафами с инструментами и препаратами, у окна стоял письменный стол, заваленный бумагами. Во второй располагались койки в несколько рядов с тумбочками из светлого дерева и ширмами подле каждой. Занята из них была лишь одна. Та, возле которой сейчас суетилась медсестра. Туда я и направился.

— Добрый день, — улыбнулся я женщине. — Друга вот пришел навестить…

Краем глаза увидел фотоаппарат, одиноко стоящий на тумбочке. Неплохо было бы проверить, что он там наснимал.

— Добрый день, — обернулась ко мне медсестра. — К сожалению, ваш друг еще не пришел в себя.

Она сидела на краешке койки, опустив руки на голову пострадавшего. Ладони ее излучали слабое золотистое сияние. Магичит. Светло-русые волосы были собраны в небрежный пучок на затылке, а лицо обрамляла пара пружинистых локонов. Белый халатик показался мне чуть короче норм приличия и в данный момент немного приоткрывал кружево края белых полупрозрачных чулков.

Полежал бы я здесь, конечно, если бы обо мне заботилась такая женщина. Вот только не с ушибленной башкой, а так. Руку во время пары поднять и соврать, что живот прихватило. Классика.

Но ждать пробуждения незнакомца вне стен медицинского пункта было бы опрометчиво. Как только очнется, вскочит на ноги и припустит отсюда, чтобы со мной не пересечься. Так что экскурсию по учебному корпусу придется отложить до лучших времен.

— Ничего страшного, я подожду. Здоровье друга куда важнее! — добавил я. Возможно, излишне резко и пафосно, но медсестра за мной никаких грешков не заметила.

— Хорошо, — кивнула она, убрала руки с его головы и встала с койки. — Тогда оставлю вас. Работы много, зачисление первокурсников… Если что, сразу зовите.

— Без проблем!

Дамочка ушла, а я, выждав некоторое время, уселся на соседнюю койку и взял в руки фотоаппарат. Включил его, зашел в режим просмотра и натурально офигел. Походу, этот чел преследует меня с самого вокзала. Вот я накрываю голову Полиночки своей курткой, тут я уже сгребаю ее добро. Следующий кадр сделан за окном нашей с Романом комнаты в общаге, после — в столовке. Последний — наш с Ульяной разговор напротив доски объявлений.

За мной и впрямь велась слежка. Вот только заказчик либо просчитался с исполнителем, либо недооценил мою внимательность. А единственный ли тут исполнитель или же я умудрился словить одного из нескольких? Кому вообще нужен Димитрий и его секреты, не считая его наглой старшей сестренки?

— Виктория… — прошипел, кладя фотик на кровать. — Вот же сучка.

Нет, это было всего лишь предположение, но при том не лишенное оснований. Проворачивать подобное в особняке она бы не посмела, а в отдалении от него — вполне. Может, потому и способствовала моему скорейшему отъезду из отчего дома. Теперь у нее развязаны руки, а я оказался под прицелами фотокамер. Компромат на меня ищет, чтобы отрезать путь к наследованию.

— Мда-а-а… — протянул, откидываясь на подушку и глядя на бессознательное тело паренька на соседней койке. — А если?..

Взял в руки кубики, повертел их, осматривая белые поблескивающие грани с жирными черными точками.

А если просто использовать свое главное оружие против нее? Сразу, не возясь с мелкими препятствиями, которые она расставляет? Хотя, если бы так можно было, Димитрий уже давно сделал бы всё сам. Не скрытничая, не сбегая.

Ах да, говорил же мне Константин, что мои силы на членов собственного рода не работают. Тогда придется действовать иначе. И на кой вообще нужны способности, не позволяющие одолеть главного босса? Викуля-то своими неслабо меня так об стенку приложила. Больше справедливости богу справедливости!

Пробуждение шпиона затянулось. Часа два я размышлял о тщетности бытия, лежа на койке и закинув руки за голову, пока чувак наконец-то не начал подавать признаки жизни. Зашуршал одеялом, приоткрыл глаза. Однако первым, что он увидел, оказалось мое хмурое лицо, нависшее над ним.

— Сколько же моя сестренка тебе отстегнула? — сразу перешел я к сути. — Можешь даже не отнекиваться, — предупредил, как только парниша приоткрыл рот. — Мне ли не знать, кому выгодно накопать на меня компромат? Ну?

— Достаточно, — буркнул он.

Что и требовалось доказать! Не помню точное определение дедукции, но, наверное, я воспользовался именно ею.

— Фотки я, кстати, удалил, — поспешил обнадежить его. — Успел их отправить?

Тот помотал головой и тут же поморщился от боли.

— Лжешь ведь?

— Ничего я не лгу, — поморщил он лоб. — Мы должны были связываться раз в неделю.

— Ты один? Или вас много?

— Не знаю. Честно не знаю, — вперился он в меня глазами с расширившимися зрачками. — Мне сказали что делать, и я делал. Еще и вперед заплатили. А если вперед платят, значит, деньги есть.

— У меня тоже есть деньги, — заявил я, сам удивляясь внезапному порыву. — И я готов заплатить вдвое больше Виктории, если ты будешь делать то же самое, но в мою пользу.

— Но моя рекомендация уже здесь…

— Тебе и не нужно будет отчисляться. Просто фотографировать будешь тогда, когда я скажу. И отправлять ей то, что я посчитаю нужным. А заодно высматривать других таких же шпионов недоделанных, как ты, и сообщать, если заметишь что-нибудь подозрительное. Не так сложно, правда ведь?

Пацан ничего не ответил. Шумно втянул воздух, пропахший формалином, ноздрями и отвел взгляд.

— Как тебя зовут? — решив отпустить кнут, перешел к пряникам, и уселся на соседнюю кровать.

— Георгий.

— Мне одно твое имя ни о чем не говорит.

— Шестаков.

— Вот так уже лучше.

Не теряя времени, залез в Интернет и бегло проштудировал род подручного Виктории. Статьи, новости. Глава — мелкий виконт, причем обнищавший. Живут буквально в долгах, на жалкие крохи от нескольких шахт, ресурсы в которых истощались последние пару лет.

Короче говоря, денежный вопрос для них стоял довольно остро, и младшенький из сыновей решил подсуетиться, заключив неоднозначную сделку с высшими мира сего. Но Виктория не учла одного: любую сделку можно перебить, если знать как. Я не знал как, но догадывался. Да и всё когда-то бывает впервые.

— Значит так, Жора, — позволил себе некоторую фамильярность, отложив телефон. — Дела у вас, конечно, не сахар, но и Виктория — не плантация тростника. Работая на меня, преуспеешь куда больше. Не хочешь — не надо, но если еще хоть раз увижу, как ты без спроса наставляешь на меня эту хрень… — поставил фотоаппарат обратно на тумбочку, — …церемониться не буду. Давай, выздоравливай, друг мой! — повысил голос, как только краем глаза заметил, что медсестра легкой походкой вплывает в палату. — Надеюсь, к началу занятий всё придет в норму!

С улыбкой кивнул женщине и вышел из медицинского пункта вполне довольный собой, но крайне недовольный открывающимися передо мной перспективами. Кто знает, сколько шестерок завербовала себе сестричка, и каким образом вычленять их из числа студентов? Мне повезло лишь в том, что одна из них оказалась додиком, раскрыв себя в первый же день. Что же касается остальных…

Учебный год еще не начался, а я уже по уши в дерьме. Помимо студенческих запар, которые так или иначе возникнут, параллельно придется хорошенько орудовать лопатой, чтобы это дерьмо разгрести. Замечательно!

Желание исследовать академию испарилось напрочь. По крайне мере, на сегодня. Следовало заняться пополнением багажа знаний, и с этой целью я вернулся в общежитие. Романа в комнате не оказалось, поэтому позволил себе развалиться на кровати, достать телефон и продолжить изучение того мира, в котором оказался.

Ах да, соцсети — наше всё, и мне как раз прилетела еще одна заявка в друзья. Как-то я ее пропустил.

На аватарке — фото со спины на фоне ночной улицы. В статусе: «Жизнь — игра. Играй красиво».

Имя: Роман Градовский

День рождения: 07.04.2024 (23 года)

Город: Москва

Братья, сёстры: Марк Градовский, Максим Градовский, Елизавета Градовская , Мария Градовская

Место учебы: Московская Академия Благородных Магов (МАБМ)

Большая же у него семейка.

И тут же, почти одновременно с принятием в друзья, от соседа прилетает сообщение.

Роман (15:12): Кто она такая?!

А я ведь предупреждал, что знакомство с Полиночкой ничем хорошим не закончится. Риск, несомненно, дело благородное, но не в данном случае.

Вы (15:13): Лучше тебе не знать.

Роман (15:13): Похоже, я влюблен…

У меня нервно задергался глаз.

Да, от любителя подпольных азартных игр можно было ожидать чего угодно, но не настолько весьма специфичных вкусов! Зато теперь я хотя бы могу кому-то ее сплавить, и на том спасибо.

Вы (15:14): Рад за тебя!

В дверь осторожно постучали. Пришлось отложить телефон с развивающейся в диалоге мелодрамой и прислушаться. Постучали еще раз, чуть более громко.

Вьетнамский флешбек с пушистой «обезьянкой» всплыл в моей голове, но я постарался отогнать его прочь и пошел открывать. Может, это друзья моего соседа или же кто-то из работников.

Не угадал. Вот совсем. Потому что на пороге стоял никто иной как Жора, держась за голову, тяжело дыша и покачиваясь, как хлипкая осинка на ветру.

— Я… — начал он и запнулся. Лихорадочно забегал взглядом по моему лицу. — Я буду… на тебя работать.

И, закатив глаза, рухнул на пол в коридоре.

Глава 14

Оставшиеся до начала учебного года дни пролетели, как по щелчку пальцев. Я только тем и занимался, что пополнял багаж знаний, устраняя пробелы. Стоило глазам устать от тонн текста из «Энциклопедии» и статей, выходил прогуляться по кампусу.

Изучил двор, в том числе и задний, где раскинулась тренировочная площадка. В большинстве своем там занимались ребята из охотничьего клуба, нисколько не стесняясь щеголять перед остальными с обнаженным и перекаченным торсом. Девчонкам нравилось, ну а мне как-то не очень, так что надолго я там не задержался.

Весь учебный корпус осмотреть не успел, но это было без надобности. Многие двери оказались запертыми до первого сентября, а местонахождение столовой, медицинского пункта и библиотеки я знал. Этого пока хватит.

С Полиночкой несколько неприятных раз пересекся, но обвести ее вокруг пальца и свалить на безопасную дистанцию удалось. Роман, кстати, стал частенько о ней спрашивать, но на вопросы я отвечал уклончиво и быстро переводил тему.

Оставался, правда, интересный вопрос даже для меня. Каким образом княжне удалось заполучить рекомендацию своего отца, если без таковой зачисление не происходило? Но некоторые вопросы могли бы вечно оставаться тайной, если нет особого желания беседовать с человеком, способным на них ответить.

Утром первого сентября на письменном столе меня ожидала сложенная и тщательно выглаженная темно-синяя академическая форма. Брюки, рубашка, пиджак. Не помню, чтобы с меня снимали мерки, но села она, как влитая. Наверное, и тут отец с сестрой подсуетились.

Торжественное открытие учебного года проходило в актовом зале. Из него были вынесены все сидячие места, а студенты выстраивались перед сценой в колонны соответственно курсам. Всего колонн было сорок, разделенных небольшими промежутками — по десять на каждый курс. Попрощавшись с Романом, я присоединился к первому, а тот размеренным шагом потопал к третьему.

Народу было, конечно, не продохнуть. Еще не все собрались, а в зале уже нечем было дышать. Открытые настежь окна под потолком не сильно улучшали ситуацию. Зато ситуацию улучшали округлости Ульяны, стоящей передо мной.

К слову, я и на нее информацию успел нарыть, и дела у рода Левиных шли еще хуже, чем у Шестаковых. Бывший глава каким-то неоднозначным поступком начисто похерил доверие Императора, и в итоге под удар попал весь род, оказавшись в опале. Поступок этот был покрыт завесой тайны, а записи о нем — зарыты глубоко в дворцовых архивах, но факт оставался фактом. Мое общение с Ульяной могло сильно сказаться на моей репутации, а вот ее общение со мной, напротив, было для нее сродни манне небесной.

Студенты продолжали заполнять актовый зал, и однажды наша с княжной встреча должна была произойти. Та самая неизбежность, от которой никак не отвертишься. И я наслаждался последними минутами спокойствия, прежде чем эта ненормальная встала за спиной и повисла на моей руке, крепко обхватив ее.

— Доброго утречка, Гордеев! Соскучился? — заискивающе заглянула она мне в глаза, хлопая пушистыми ресницами.

Вся такая счастливая, в академической форме с короткой юбочкой, белых гольфиках. Хотя такой прикид на Полиночке меня нисколько не возбуждал. На Ульяне — вполне.

— Не успел, — признался ей без утайки. — Да и вообще такое вряд ли когда-нибудь произойдет.

А вот Ульяна вздрогнула и обернулась ко мне, едва заслышав мою фамилию из уст княжны, и мило улыбнулась. Я улыбнулся ей в ответ, помахал свободной рукой.

— Ты чего на него пялишь, коза лупоглазая? — моментально встрепенулась блондинка, вперившись в рыжулю ненавидящим взглядом.

Та, ойкнув, отвернулась и опустила голову, а я мысленно сосчитал от пяти до нуля, прежде чем вновь обратиться к Ее императорскому высочеству. Потому что мои принципы всё еще непоколебимы. Я не бью женщин.

— Знаешь, что? — сдержанно проговорил я, и княжна с интересом воззрилась на меня. — Когда у тебя день рождения?

— В «НаСвязи» же указано. Двенадцатого июля. А что?

— Я просто уже знаю, что тебе подарить. Энциклопедию этикета для девочек с возрастным цензом от нуля до двенадцати плюс.

— Ну, была у меня такая, — нисколько не обиделась она. Или же не поняла, к чему я клоню. — Называлась «Для маленьких принцесс».

— А нужна «Для маленьких демонов»… — процедил сквозь зубы. — И вообще, меня всё еще беспокоит один вопрос. Ты каким образом сюда зачислилась вообще, если твой отец права на это дать не мог? Хотя бы из соображений твоей безопасности и безопасности всех остальных.

— Ты правда хочешь это знать, Гордеев? — кокетливо улыбнулась она. — Заинтересован во мне?

— Я заинтересован в том, чтобы здесь ничего не рвануло и в одночасье из академии не пришлось бы вывозить груженные катафалки.

— Ты забавный.

— Нет, дело в усиленном инстинкте самосохранения. Одно из тел в этих катафалках может оказаться моим.

— Что ж, — сдалась девушка, — я подделала отцовскую подпись и позаимствовала императорскую оснастку.

— Что-что сделала?! — быстро заморгал. — А если узнают? Тебя же отсюда пинком с ноги во дворец отправят.

— Я долго готовилась к поступлению, — неожиданно посерьезнела она. — Узнавала, как здесь всё устроено и что для этого необходимо. Как обойти запреты и чем мне это грозит. Ты сам всё увидишь во время приношения клятвы студента. Написанное пером можно сжечь, а сказанное — не воротишь…

На мгновение, всего лишь какое-то мгновение, я увидел в ней ту самую серьезную, собранную, благородную женщину из императорского рода, глубоко уходящего корнями в историю Российской Империи. А затем она сама начисто перечеркнула это впечатление, глупо захихикав и закатив глаза.

— Да в самом деле, херня вопрос — стырить что-то у папаши, если знаешь точное время смены караула и где что находится. Он педантичный просто звездец и всегда всё кладет на одно и то же место. Подписала бумажку, отправила и свалила.

— Но тебя же ищут. Или сам Император эту бумажку отозвать не может?

— У бюрократии есть свои плюсы. К тому моменту, когда он сумеет ее отозвать, в ней уже не будет никакого смысла. Только и может своих миньонов посылать и надеяться, что они закинут меня на плечо и унесут обратно во дворец. Херушки, ха! Даже клетка из чистого золота — тюрьма, как ни посмотри.

— Или сдерживающий фактор, — проворчал под нос.

К тому моменту, когда я раскрыл страшную тайну поступления Полиночки, все студенты уже собрались в актовом зале. Грянула торжественная музыка, ознаменовавшая открытие церемонии, и переговаривающиеся между собой учащиеся стихли.

— Слово предоставляется, — раздался голос из динамиков по периметру зала, — ректору — Маргарите Артуровне Шлейфер!

Она буквально выплыла из-за кулис в своем необычном прикиде, сочетавшем темно-синий мундир с богато украшенными эполетами и такого же цвета юбке в пол. Честно говоря, я был приятно удивлен. На вид ректору лучшего и древнейшего учебного заведения в Российской Империи было не больше тридцати лет. Черные волосы уложены в толстую косу вокруг головы, в ушах болтаются серьги с шариками цвета металлик. Руки сложены за спиной, грудь колесом, подбородок высоко поднят.

Многих деталей с такого расстояния я не увидел бы, но к счастью по бокам от сцены висели мониторы, на которых лицо Маргариты Артуровны транслировали крупным планом.

— Добро пожаловать в Московскую Академию Благородных Магов. — Голос ее был низким, грудным и пронизывающим до мурашек. — С тысяча шестьсот семидесятого года наша академия гордо принимает в своих стенах не только магов со всей Империи, но и со всего мира. Год за годом мы обучаем, воспитываем и выпускаем лучших из лучших. Готовых применить свои способности во благо не только своего рода, но и людей, трудящихся под его началом. Путь этот труден и тернист. Он окроплён кровью, потом и слезами, а потому вам следует работать над собой, не покладая рук, чтобы в конечном итоге заслужить право именоваться выпускником этой академии. Не все первокурсники, — бросила она надменный взгляд в сторону первых десяти колонн, — успешно окончат первый курс. Не все четверокурсники, — взгляд переместился на последние колонны, — успешно сдадут выпускные экзамены. Этой чести достойны лишь те, кто переступит порог лени, нежелания и жалости к себе. — Обведя взглядом весь зал, она с легкой улыбкой подытожила: — Я объявляю новый учебный год открытым! Благодарю за внимание, — и такой же плывущей походкой от бедра выплыла обратно за кулисы.

Вот это мощь! У такой госпожи не забалуешь, хотя я бы, наверное, рискнул получить от нее нагоняй. Или даже два.

— Слово предоставляется, — снова оглушил всех присутствующих голос из динамиков, — представителю студенческого совета — Роману Андреевичу Градовскому!

Ну надо же. А мне ничего не сказал о том, что сегодня блистает перед забитым до отказа залом.

Я не удержался и кинул мимолетный взгляд на Полиночку. Проскочила там между ними искра или нет? Но девушка как вцепилась в мою руку, так и не отпускала, периодически поглядывая на меня и строя глазки. За всё время в меру занудной речи Романа о пользе плодотворной работы над собой и своими талантами, ни разу к сцене не повернулась. Не удалось у меня сплавить ее в добрые руки, да? Прям свахой себя какой-то почувствовал, а всё без толку.

— Во-о-от, оно начнется сейчас! — ткнула княжна пальчиком куда-то в потолок, как только парень спустился со сцены и направился к своей колонне.

— Что начнется? — поднял я глаза.

— Увидишь.

Досконально о торжественной церемонии я не читал. Смысла в этом не видел, ведь это всего лишь традиционное мероприятие на первое сентября. Так мне казалось, а на деле…

— Первокурсники, настало время произнести клятву посвящения в студенты! — оповестил всё тот же голос, разрывая динамики. — Произносите слова клятвы четко, громко и с расстановкой!

Стоило голосу стихнуть, как в воздухе перед сценой развернулся полупрозрачный свиток с плавающими на нем буквами. Около минуты прошло, прежде чем буквы на свитке сложились в слова предполагаемой клятвы, которую я должен был зачитать в том же числе.

Заиграл еще один торжественный трек с продолжительным вступлением, и как только студенты по обеим колоннам от меня набрали побольше воздуха в легкие, я сделал так же и открыл рот.

Клятву практически не запомнил. Что-то там было про усердие в труде, использование сил во благо и все тому подобное. Больше сконцентрировался на четкости и громкости произнесения. Мало ли, где-то облажаюсь и призову случайно демонов из Преисподни. Мне и одного хватало рядом с собой. Двух я ни физически, ни ментально не потяну.

Даже нечто маленькое, рыжее и пушистое, упорно ползущее вверх по карнизу и движения которого я уловил периферическим зрением, не отвлекло меня от полупрозрачного сияющего свитка. Я был непоколебим! Как скала, только еще скалее.

Хор сотен голосов оборвался с последним словом клятвы. Пергамент вспыхнул ярким светом, скрутился и бесследно испарился, будто его и не было.

— Я победила! — вскинула Полиночка кулак.

А я тем временем глянул на карниз, по которому взбиралось нечто. Ни-че-го. Как же так?

— Эй, слушаешь, нет? — помахала княжна перед моим лицом.

— А? — вернулся я к ней, пусть и не хотелось.

— Теперь отцу не вернуть меня во дворец. Моя взяла. Как только обучусь, мой аппетит станет еще сильнее, а соперники на подпольщине коварнее. Жизнь сразу заиграет новыми красками!

— Прости, что не разделяю твоей радости.

— Прощаю! — великодушно приложила она ручку к груди.

Далее происходило деление на факультеты соответственно способностям учащихся, указанных в рекомендации при поступлении. Основныхфакультетов было пять: стихийный, ментальный, материальный, лечебный и специальный. Четыре первых подразделялись на боевой и бытовой, а последний — на магический и теоретический. Грубо говоря, в специальный магический факультет отправляли всех, чьи способности не подходили ни под одну из основных категорий, а в теоретический — тех, кто изучал сугубо теорию магии, но лишь косвенным образом касался ее применения на практике.

Итак, если бы я не скрывал свои способности, то мне была бы прямая дорога на магический специальный. По крайней мере, мне так казалось. В сложившейся ситуации никакой факультет кроме специального теоретического мне не подходил. Что ж, тем лучше, потому что упор на саму суть магии сейчас был как раз кстати.

Мои способности в принципе не нуждались в дополнительном изучении. Я и так прекрасно успел понять их законы. Чем больше запас маны — тем дольше длится моя удача; чем дольше длится моя удача — тем больше открывается перспектив в мире, в котором я живу. Пожалуй, остановимся на этом.

Полиночка ушла к материальным боевикам, а Ульяна к материальным бытовикам, что бы это ни значило. Жорик, пообещавший служить мне верой и правдой, как-то растворился в общей куче, так что спрошу потом сам, куда определили его.

С чистой душой и грязной совестью лично я отправился к первокурсникам-теоретикам, стоявшим под зависшим в воздухе над преподавателем номером группы: «СТ-1». По своему малому количеству она могла сравняться только со специальными магами. Человек по тридцать в каждой, в то время как остальные группы росли, как на дрожжах.

Но меньше народу — больше кислороду, поэтому именно в таком составе мы и потопали на классный час.

Определили нас в скромный по своим габаритам кабинет, где всем едва хватило места. Я сразу же занял третью парту на первом ряду у окна и покорно воззрился на преподавателя в ожидании начала.

Наконец-то, блин, учеба. Никогда прежде особой прилежностью на занятиях не отличался. Ни в школе, ни в шараге. Короче, был одним из тех, кто забивал болт, плыл по течению и делал всё в последний момент перед самой сдачей.

Однако когда жизнь предоставляет тебе второй шанс и вновь возвращает за парту, невольно задумываешься о том, что неплохо было бы взяться за ум. Да и мы тут, вроде как, не фигню какую-то бесполезную изучать будем, а то, что, несомненно, пригодится мне в будущем.

Когда все расселись, учитель выждал еще некоторое время, пока в аудитории воцарится абсолютная тишина. Аж слышно было, как муха об стекло бьется, когда он наконец-то открыл рот. Густые усы двигались в такт его словам, а лысина поблескивала в свете ламп.

— Мое имя — Виктор Эрнестович Нелюбимов, — начал он, нарочито-медленно растягивая слова, — и если вы думали, что факультет теории магии позволит вам выпуститься из академии безо всяких проблем, то спешу вас огорчить: через месяц половина мест в этом кабинете освободится. Я не держу здесь глупцов, — начал он обход между партами, сложив руки за спиной, — тунеядцев, весельчаков и эгоистичных выскочек, уверенных в капле своих бесполезных знаний. На пятерку магический закон знает тот, кто его открыл; на четверку — составитель ваших учебников; на тройку его знаю я. — Вальяжной походкой он вернулся к преподавательскому столу и обернулся к нам. — Остальные оценки — ваши. И чтобы доказать вам это, первый экзамен состоится уже сейчас. Посмотрим, насколько хорошо вы подготовились к поступлению. Если же пришли сюда пустыми, надеясь, что вас всему обучат на месте, то знаете, где дверь.

Что?! Экзамен? Уже сейчас? А как же… знакомство там, выбор старосты и прочие организационные моменты?

— Знакомство, выбор старосты и прочие организационные моменты, — обернулся препод на меня и насмешливо приподнял кустистые брови, — мы обсудим после.

Глава 15

Так он еще и ментал до кучи, читающий мысли?! Твою-ю-ю… мать.

Виктор Эрнестович смотрел на меня, не мигая. Я видел, как подрагивают его усы от тяжелого дыхания. И мне нужно было что-то поскорее сделать с этим. Нет, не с усами. А с самим Виктором Эрнестовичем, пока меня спалили и не выпроводили отсюда на какой-нибудь другой более подходящий мне факультет.

— Почему же я должен выпроводить вас из аудитории, молодой человек? — поинтересовался тот, упершись ладонью в преподавательский стол. — Может быть, при поступлении вы солгали, что ваши способности уже пробудились? Тогда вы мыслите в правильном направлении.

Так. Стоп. Слышал же я, что если настойчиво запрещать себе думать о чем-нибудь, именно эта вещь и возьмет на себя фокус внимания.

Не думай о рыжей обезьяне, не думай о рыжей обезьяне…

Пока я повторял это, как мантру, учитель теории магии отвлекся. Взял со стола экзаменационные бланки и той же расслабленной походкой принялся ходить между рядов и раздавать их студентам.

Я чувствовал напряжение, воцарившееся в классе. Как ни странно, особенно переживали девушки. Одна из них такой бешеный ритм ногой под партой выбивала, что это еще сильнее давило на мозги.

— А кто дал вам право… — поднялся парень с последней парты, — …читать мысли учащихся? Это же прямое нарушение личного пространства!

— Я пожалуюсь отцу! — пискнула какая-то студента с первой, хватаясь за голову.

— Я имею право, — повыл голос усатый, — на то, чтобы использовать любые методы обучения и воспитания для того, чтобы сделать из вас лучших из лучших. И беспокоиться вам не о чем, если ваши мысли не захламлены тем, что в стенах академии не пригодится. Как ваша фамилия, молодой человек?

В аудитории воцарилась относительная тишина, и я медленно повернул голову, чтобы убедиться, что обращаются не ко мне. Сука… Ко мне.

— Гордеев, — сдавленно ответил.

— Мы все еще не прояснили тот момент, что вас могут выпроводить из аудитории. Поясните, какой же для этого повод?

Не думай о рыжей обезьяне, не думай о рыжей обезьяне…

Пока придумывал убедительное врань… вразумительный ответ, который устроил бы этого замечательного преподавателя, кстати, одного из лучших в академии, повернул голову к окну. И кто бы мог предположить, что мысли настолько материальны?

С той стороны на меня вылупилась наша гостья со времен первой ночи в общежитии. Ее глазки-бусинки блестели на солнце, а нос, прижатый к окну, сплющился. Всё-таки она нашла способ выбраться из той черной коробки, в которой ее выносили, и теперь готова в любой момент сотворить какой-нибудь беспредел.

Не думай о рыжей обезьяне, не думай о рыжей обезьяне…

— Вы так и не ответили мне на поставленный вопрос, — раздался голос препода со стороны задних рядов. — Пытаетесь забить свои мысли какой-то рыжей обезьяной.

— Но она, и правда, там! — ткнул я пальцем в окно.

А когда повернулся к нему снова, гостьи уже и след простыл.

— Никого там нет.

Стоило Виктору Эрнестовичу отвернуться, макушка существа опять вынырнула откуда-то снизу. Затем оттуда же вынырнула ее маленькая пятипалая ручка с зажатой в ней гранатой. Кокетливо помахала ею передо мной.

Да что за пизд?..

— Гордеев! — рявкнул учитель.

— Я! — встал из-за парты, вытянувшись по струнке.

— Вам обязательно устраивать цирк в стенах древнейшего магического заведения?

— Да на флаге присягнуть готов, там за окном рыжая обезьяна! Хотите, можете сами посмотреть! Она вас стесняется, поэтому прячется.

Нервный накал в аудитории падал. Раздались смешки. Еще немного, и меня посчитают героем, спасшим беззащитных студентов от экзамена в первый же день обучения.

Как оказалось, экзаменационные листки раздали всем присутствующим, кроме меня.

— А мне? — незамедлительно возмутился.

— Я же сказал, что не держу здесь глупцов, тунеядцев и весельчаков, — высокомерно ответил мне преподаватель, возвращаясь к своему столу. — Вы, Гордеев, прямо сейчас можете отправляться в кабинет ректора и присягать ей, что рыжая обезьяна поставила крест на вашем безоблачном будущем.

— Так и есть! — ударил себя в грудь кулаком.

— Молодец, — шепнула мне девушка, сидящая подле меня.

Студенты уже натурально ржали, отворачиваясь от бдительного взора Виктора Эрнестовича, а тот злобно скрежетал зубами. С каждой секундой он всё сильнее терял свой авторитет и…

— Покиньте аудиторию, — безапелляционно заявил препод. — Если позволяете себе подобное поведение, уверен, что вы не пропадете.

— А я бы не был так уверен, учитывая, что зажато в лапах этой обезьяны, — произнес я напоследок, прошелся мимо преподавательского стола и вышел за дверь.

Меня проводили бурными аплодисментами, и на сим театральное действо было окончено. Антракт. А вот что мне теперь делать дальше — вопрос один на миллион. Этот факультет был единственным, который смог бы обеспечить мне сокрытие способностей, не вызывая подозрений. Сестре я бы нахрен не сдался, узнай она, что мои силы не пробудились. Ей не на что было бы давить, не в чем выискивать слабости.

Но болтаться, как отходы жизнедеятельности в проруби, я тоже не мог. К ректору всё же придется идти и при том найти способ убедить ее оставить меня на теории.

Я уже знал, где расположен ее кабинет, так что прогулялся по пустынным коридорам и остановился напротив нужной двери. Набрал побольше воздуха в легкие и осторожно постучал.

— Входите, — раздался прохладный голос с той стороны.

На том антракт закончился и, войдя в ее кабинет, я начал второй акт.

— А, это ты, — встретила меня Маргарита Артуровна с легкой улыбкой на лице. — Размышляла тут, надолго ли тебя хватит, маленький врунишка.

— Не понял, — озадаченно вскинул брови.

Похоже, второй акт начал не я, а она. Ни капли удивления, словно ректор, и впрямь, ожидала моего появления в своем кабинете. Самому уже интересно, что у нее на уме и чем всё это закончится.

— Присаживайся. Чай? Кофе?

— Э-э-эм… — протянул, осознавая, что разговор нам предстоял долгий. — Чай?

— Черный чай и капучино с амаретто в мой кабинет, — сообщила она секретарше, ткнув на кнопку прямой связи.

— Хорошо, Маргарита Артуровна, — ответил ей мягкий женский голос, а я тем временем присел на стул напротив письменного стола.

— Итак… — сложила женщина руки на столе и подняла на меня неестественно-синие глаза. Серьги-маятники в ее ушах покачнулись. — Студента с пробудившимися способностями рекомендуют на факультет теории магии где, как известно, обучаются люди, лишенные магического дара. Хотелось бы мне понять, почему ты намеренно скрываешь свои силы?

Оп-па… Однако здравствуйте. Значит, нет смысла выёживаться и сочинять бредовые отмазы? Придется говорить всё начистоту и надеяться, что меня поймут.

— Так вы в курсе, какими способностями я обладаю?

— Я чувствую их, — огорошила она меня. — В том числе их потенциал. Если из стен академии выпускаются лучшие из лучших, невольно приходится соответствовать этому уровню. Эти золотистые глаза… — Ректор рассматривала меня изучающим взглядом, как музейный экспонат. — Узнала бы их из тысячи. Ты — сын Павла Гордеева? Димитрий.

— Я, — кивнул.

— Тогда неудивительно, что на твои плечи легло бремя счастливчика. Твоя покойная бабушка так же скрывала свои силы, и лишь род Шлейфер, благодаря нашим способностям, знал, в чем всё дело. Сколько же у тебя кубиков?

— Два, — сдвинул брови, не до конца понимая, к чему она клонит.

— У нее их было более дюжины и, разумеется, настал момент, когда она вовсе перестала носить их с собой.

Одна новость поразительнее другой! Так эти силы реально можно прокачать… Знал ли сам Димитрий о таком положении дел? Похоже, нет. Он был увлечен лишь тем, чтобы о них не прознали остальные, втихаря от отца и сестры выстраивая свою бизнес-империю. Меня же интересовал несколько иной расклад. Например, как достигнуть того уровня, чтобы момент слабости меня не настиг? Абсолютная удача, которой не грозит обнуление до единиц. Не думаю, что где-то в недрах родового архива я отыщу мемуары бабки, в подробности расписывающей развитие своих сил.

— Я могла бы прямо сейчас отправить тебя на специальный магический факультет, — заявили мне, — но, вижу, подобная перспектива тебя не прельщает. И могу это понять.

Снова кивнул.

— В то же время твою удачу можно успешно замаскировать. Предположим… — в задумчивости постучала она пальцем по нижней губе, — …под ясновидение. Это подошло бы как для ментального боевого, так и для ментального бытового факультетов. Выбирать тебе.

— Позвольте поинтересоваться, в чем от этого ваша выгода?

Женщина усмехнулась. Слегка склонила голову на бок, звякнув серьгами.

— Вы только посмотрите, какой делец. Во всем и для каждого ищет выгоду.

— Это логично, — не отступал я.

— Аргумент о том, что из МАБМ выпускаются лучшие из лучших тебе не подойдет? Я хочу, чтобы уровень нашего образования оставался таким же высоким. На теоретическом факультете ты не сможешь раскрыть весь свой потенциал.

— Он всё еще не объясняет того, зачем вам подыгрывать мне и помогать скрывать мои силы. Подозреваю, что они были бы вам так же полезны, как мне. Или я не прав?

Я опять наглел. Однако не мог принять того факта, что мною собираются воспользоваться без моего ведома. Даже если мои способности будут кому-нибудь полезны, пусть условия при этом диктую я сам. Кто знает? Может, удача стала двигателем того, что наш разговор с ректором вообще состоялся? Вероятность этого тоже не стоит сбрасывать со счетов.

— Раскройте мне свои секреты, чтобы я дал вам возможность воспользоваться своими, — добавил я, рассчитывая, что этого хватит. — Вы не первая и не единственная, кому я мог бы быть полезен.

Конечно, я не мог не намекнуть на одного знакомого любителя азартных игр, делящего со мной комнату в общежитии.

Подумать только, людей, готовых воспользоваться моей удачей, тянуло ко мне, как магнитом. Да я как прокаченный бард, вешающий сильнейшие баффы на членов своей пати. Грех был бы не воспользоваться таким стечением обстоятельств.

Нам, кстати, принесли чай и кофе, пока Маргарита Артуровна взвешивала все «за» и «против». Я тут же отпил немного чая с терпким ароматом бергамота, а она провела пальцем по каемке чашки. Только когда секретарша вышла за дверь, ректорша подняла глаза от поверхности горячего напитка и воззрилась на меня.

— Хорошо, — наконец-то сдалась женщина. — Посвящать тебя во все подробности и мне, и тебе без надобности. Но у меня будет для тебя несколько заданий. Считай это платой за мое молчание. А также за то, что я избавлю тебя от обучения на бесполезном лично для тебя теоретическом факультете. Там не преподают то, что позволит тебе развить свои способности на должном уровне.

— Давайте уже к делу.

Внутренне я ликовал, даже не зная об этих самых заданиях и подробностях, которые она желала скрыть. Если ректорша в принципе собиралась заключить со мной деловую сделку, то я двигался в правильном направлении, что не могло не радовать.

— Многого от тебя не требуется, — сразу предупредила она. — Я знаю, на что была способна твоя удачливая родственница. Достаточно было одного ее присутствия, чтобы чаша весов значительно склонилась в пользу исполнителей. Мой род многое потерял, утратив такого… ценного члена отряда.

— И мне придется ее заменить? — догадался я.

— Именно. Всего десять заданий, во время которых тебе достаточно одного присутствия в отряде моих людей. Двух кубиков пока что хватит. Если на обоих из них шестерки, сообщаешь мне об этом, и той же ночью тебя забирают на дело.

— Что насчет сокрытия моих сил?

— Официально ты будешь числиться на теоретическом факультете, но неофициально — посещать занятия на ментальном. Я сообщу о том, что твои способности к ясновидению не раскрыты в полной мере, так что заваливать по практической части тебя не будут. В том случае, если я буду довольна нашим сотрудничеством, — многозначительно добавила Шлейфер.

— Меня устраивает всё, кроме количества заданий. Остановимся на пяти, — не стал упускать я выгоду от столь ценного «сотрудничества».

Она прикусила губу. Упускать потенциальную выгоду не хотелось и ей.

— Восемь, — произнесла она тоном, не терпящим возражений.

— Шесть, — тут же поднял ставки.

— Семь, — приподнявшись и нагнувшись над столом, прошипела она мне в лицо.

Женщина, наверняка, поняла, что отпускать меня с полученными во время нашего разговора знаниями — себе дороже. Не знаю, какие там задания выполняет ее отряд специального назначения, но их успешное выполнение важно для нее. Иначе со студентом-первокурсником она не торговалась бы.

— Может, что-то незаконное?.. — как бы между прочим предположил я, отведя взгляд. — Тогда всё-таки пять?

Маргарита Артуровна хищно прищурилась. Как же сильно она напоминала мою сестренку. Когда смотрела на меня так, словно хотела бы уже прикончить и развеять прах по ветру, но нельзя. Ха-ха! Посмотрите на своих бывших партнеров, а потом на меня. На бывших партнеров и снова на меня. Я на коне!

— Хорошо, остановимся на пяти, — согласилась она и расслабленно откинулась на спинку кресла, закинув ногу на ногу.

А я растянул губы в настолько довольной улыбке, что краешек губ ректорши нервно дернулся.

В ее предложении по переводу на другой факультет и впрямь были ощутимые плюсы. Наверняка, отец места себе не находит, что его потенциальный наследник всё еще не пробудил магические способности. Так без проблем! Его сынок поступает на ментальный факультет, причем по прямому приказу ректора академии, и гордый глава рода сразу расслабляет булки. Плюс в мою пользу и минус алчной сестрице. В выигрыше все кроме Виктории.

Наверняка Димитрий был бы доволен подобным исходом событий, потому что я им доволен на все девяносто десять процентов. Один процент оставим тому, что я понятия не имею, какие задания приготовила для меня госпожа ректорша. Однако если мне во время них не придется пачкать руки, то какая, нафиг, разница? Как в том мемасе: «Ты что, курил?» — спросят меня. «Нет, просто рядом стоял», — отвечу я, и буду прав.

— Рад, что мы договорились, — кивнул женщине и сделал глоток из своей чашки. — И когда приступать?

— Ориентируйся на две шестерки. Пока что две, — намекнула она на то, что была бы совсем не прочь посодействовать «прокачке» моих способностей. По крайней мере, в собственных интересах.

И если бы она действительно помогла мне с этим, цены бы моей ректорше не было.

Вынул кубики из кармана, по привычке встряхнул их в кулаке и бросил на письменный стол.

Шестерка и пятерка.

— Кажется, классный час уже закончился… — загадочно протянула Маргарита Артуровна и отпила свой кофе с амаретто. — К занятиям на ментальном факультете ты можешь приступать с завтрашнего дня. Расписание на доске объявлений, а подготовить все документы для перевода я успею. Вот только… — проницательный взгляд синих глаз задержался на мне, — у меня к тебе будет одна убедительная просьба.

— Слушаю, — ответил ей, уже понимая, что она имеет в виду.

— Не трать ману без надобности.

— Договорились.

Расшифровывая на более понятный мне язык: «Не создавай цепи удачных случайностей, пока не отправишься на задание».

— К полуночи напротив ворот академии припаркуется черный автомобиль. Садись в него без лишних вопросов и в точности слушайся приказов членов отряда. Каждому из них я доверяю, как самой себе.

— Понял.

Осушив маленькую чашечку, поднялся со стула. Расправил плечи.

— Однако ночное задание… Могу ли я рассчитывать, что пропуск первой пары не грозит моей успеваемости? — вопросительно изогнул бровь.

— Можешь, — кивнула та.

Вот зря Димитрий так сильно страшился учебы в академии. Ведь, как известно, ученье свет, а неученье — тьма.

Глава 16

Одежду я подготовил перед тем, как лечь спать, чтобы не шебуршать и не будить своего соседа. Лишние вопросы были ни к чему. Черные брюки, того же цвета водолазка. Куртку мне так и не вернули, но пусть уж остается у Полиночки, раз она ей так дорога. Это меньшая плата судьбе за то, что отправила нас на разные факультеты.

Понятия не имел, в какого рода заданиях мне придется принимать участие, но роль стороннего наблюдателя за происходящим, чем бы оно ни было, многообещающе не звучала. Только если это не грабеж со взломом или разбойное нападение. Тогда меня замели бы со всеми под одну гребенку, как соучастника и… Ну не будет ведь уважаемый педагог так подставлять своего ученика, в конце-то концов!

Перед выходом бросил кубики. Стандартная уже процедура, а сейчас еще и необходимая для того, чтобы меня в принципе взяли на это дело.

Две шестерки. Прекрасно. На меньшее я и не рассчитывал после того как сытно поужинал и хорошенько выспался. Ах да, а еще свел к минимуму свое общение с Полиночкой сегодня, дабы не пришлось случайно вытаскивать ее из какой-нибудь жопы и тратить на это драгоценные запасы маны. Предусмотрительный я, да, таким уж мама воспитала.

Кстати, по маме я уже соскучиться успел. Как-то не сложилось ни у меня, ни у Димитрия полной семьи. У меня не было отца, у него — матери. Наверное, встреться мы лицом к лицу, поняли бы, что у нас довольно много общего. Ну, кроме того, что он — гений, плейбой и филантроп, а я — среднестатистический работяга с завода, окончивший технарь.

Ладно. Минутка самобичевания закончилась, и настало время подумать о делах насущных.

Осторожно прикрыл за собой дверь и спустился вниз. Проскочить мимо поста комендантши удалось с блеском, учитывая, что пост был пуст, а сам «превосходный боевой маг» наверняка видел в своей каморке уже десятый сон. Далее выскользнул из общаги, прошелся по дорожке до ворот академии и выскочил за них.

Как и обещала госпожа ректор, напротив ворот меня ожидал черный автомобиль с тонированными стеклами. Даже не легковушка, а фургон. Вот только встречать нового члена команды «А» никто не торопился. Пришлось самому проявить инициативу, обойти машину и постучать с окно со стороны водительского сидения. Окно приспустилась, демонстрируя мне водилу в профиль. Короткостриженые волосы, продольный шрам на брови, нос с горбинкой. Короче, в лучших традициях «Криминальной России».

— Меня отправила Шлейфер в качестве талисмана команды, — пояснил я, на что мужик молча указал мне большим пальцем назад и поднял окно.

Когда я вернулся к дверцам фургона, они сами передо мной открылись, являя остальных членов группировки. Вернее, команды «А».

С формой одежды я угадал: не парадная. Мужчин было шестеро, считая водителя. Все в черном, хмурые, какие-то не выспавшиеся, что ли. Можно было назвать эту картину «Бандюки карикатурные». Но вот один из них приветливо махнул мне рукой.

Это был парень лет двадцати пяти. Легкие круги под серыми глазами, заветренные губы, трехдневная щетина. Именно он подошел к краю, чтобы протянуть мне руку помощи и, забравшись в кузов, я присел рядом с ним.

Фургон тронулся с места.

— Нам обещали человека, гарантирующего успех операции, — нарушил всеобщее молчание бугай, сидящий напротив меня. — А приходит какой-то шкет.

— Кого еще ты ожидал увидеть, учитывая заведение, возле которого мы остановились? — ответил ему парень с щетиной. — Да и какая разница, сколько ему лет, если способности свои умеет использовать по назначению?

Пожалуй, пора и самому хоть слово вставить, чтобы зарекомендовать себя в новом кругу. Понятное дело, что не покемонов ловить едем в подобном составе, но и не на бал господский. Так что можно было немного подрасслабить булки и отринуть формальности.

— Вечер в хату, — грубо буркнул я, поднимая взгляд на бугая. — Чтоб ты пережил столько, сколько пережил я в свои годы, щегол.

Пять пар глаз скептически уставились на меня. Прошло около минуты, прежде чем мужик, сидящий возле мускулистой детины, усмехнулся и ткнул в меня тощим указательным пальцем.

— Щегол. Так его и назовем.

— Щегол… — протянул щетинистый, окинув меня оценивающим взглядом. — А ему идет, кстати. За рулем у нас Сапсан, — принялся он знакомить меня с остальными. — Это Рябчик, Пеликан, Стервятник, Чижик, а я — Ворон.

— А почему он… Чижик? — кивнул в сторону того самого здоровяка, с которым у нас произошла небольшая перепалка.

— Уверен, что хочешь это знать? — загадочно ответил Ворон вопросом на вопрос, а после непродолжительной паузы фургон неожиданно взорвался от хохота шестерых мужиков. Даже водила, и тот подключился.

— Да хорош уже! — гаркнул на них здоровяк. — Не надо было с вами в баню тогда ходить…

— Реально завязывайте уже, — взял себя в руки Сапсан, призывно постучав кулаком по перегородке между салоном и кузовом. — Сейчас весь квартал перебудите! Полудурки чертовы…

— Видишь? — улыбнувшись уголками губ, повернулся Ворон ко мне. — Скоро и ты втянешься. Потенциал у тебя имеется. С нами веселее, чем на всяких ваших «светских тусовках», — продемонстрировал он подобие кавычек, посжимав указательные и средние пальцы обеих рук.

— На светских тусовках классные бабы, — не согласился с ним Чижик.

— Но только не тебе о них заикаться, — фыркнул Рябчик.

И как только в машине снова воцарилась тишина, я мог внимательнее присмотреться к каждому участнику этой шайки-лейки. Неспроста ведь госпожа ректор выбрала себе в подчинение именно их.

Рябчик, нахохлившись, сидел в самом углу, сжимая в руках снайперку. Секундочку… снайперку?! Тогда у меня еще больше вопросов к этому заданию появилось. А в частности к высокому тощему мужику с безразличным взглядом и раскрасневшимися щеками.

— Наш стрелок, — проследил Ворон за направлением моего взгляда. — Попадает в цель в десяти случаях из десяти. Никогда не промахивается. В этом его способность.

— Это не магия, — зыркнул снайпер на меня. Его зеленые глаза блеснули. — Это мастерство.

— Ну да, конечно, — отмахнулся от него парень.

Пеликан был примерно на полторы головы ниже меня. Пухленький, щекастый, на полное тело которого с трудом налезала черная футболка, обнажая добрую половину живота.

— Наш сейф, — кивнул в его сторону Ворон. — Самый надежный сейф в мире, а еще бездонный. Если нужно что-то вынести, ему достаточно заглотить эту хрень и оставить в желудке до лучших времен.

Что-то вынести? Понятно… Всё же Маргарита Артуровна грабежом не брезгует. Ну или брезгует собственные руки запачкать и репутацию, отправляя на это дело свой передвижной «живой уголок».

Стервятник сидел с высоко поднятой головой, сложив руки на коленях и глядя в невидимую точку перед собой. Он казался самым возрастным членом банды. Лицо его было испещрено тонкой сеточкой морщин, а узкие губы плотно сжаты.

— Стервятник подчищает за нами, если после операции остаются свидетели… или трупы. Настоящий профессионал. Только не спрашивай, как у него это получается, — громким шепотом добавили мне на ухо. — Он этого не любит.

— Ых, — скривил губы старик, переместив взгляд на меня, и я сглотнул вязкую слюну.

Знаете, я в общем-то не трус, но я боюсь. Хотя бы того, что о моем соучастии в подобного рода заварушках могут прознать особы вышестоящие. Например, родственнички. Или кто-нибудь из менталов, активно использующих чтение мыслей для того, чтобы накопать компромат на неосторожных студентов. Мало того, что вести себя нужно аккуратно, так еще и думать соответственно.

— Чижик — наш авангард. Его кожа реально непробиваема. Ну а я — мозг всех операций, — повел плечами Ворон. — Разрабатываю план и слежу за его четким исполнением. Большего тебе знать обо мне не нужно. С твоими силами я тоже не знаком, Щегол, — откинулся он на стенку кузова и задрал голову, уставившись в потолок, — но госпожа за них поручилась, так что я спокоен. Будь на месте событий и используй их по назначению. Но, убедительная просьба, не устраивай там кровавое месиво. По возможности делаем всё гладко, тихо и не оставляя следов.

— Ых, — вновь угодил я в прицел пристального взгляда деда. Ледяные глаза прожигали насквозь, вызывая мурашки по коже.

— П-понял, — не так чтобы очень уверенно закивал я.

Новая страница моей жизни в шкуре потенциального наследника графского рода Гордеевых перевернулась, и вот я сижу в черном фургоне с шестеркой друзей Оушена и еду совершать какое-то грязное, не лишенное разбоя, грабежа и убийств, дело. Такой вот я, однако, счастливчик. А всё для чего? Чтобы сокрыть от всех факт, что моя способность — это абсолютная удача! Несостыковочка получается…

Димитрий и ваша глубокоуважаемая бабуля, у меня к вам накопилось несколько интересных вопросов. Жаль, что вы уже не можете на них ответить.

Большую часть дороги до места мы проехали, храня молчание. Каждый был занят своим. Рябчик натирал снайперку до слепящего блеска, Пеликан дремал, Стервятник в уме разгадывал найденный на полу фургона кроссворд, Чижик с неприличным усердием ковырял в носу, а Ворон залип в планшете, расчерчивая в нем что-то с помощью стилуса.

— Сейчас, — в определенный момент отложил парень планшет, и все присутствующие, кроме меня, принялись резво стягивать с себя одежду.

Смысл сего действа раскрылся чуть позже, когда каждому члену команды главарь выдал по смокингу. Мне в том числе. Далее последовали инструкции.

— Место проведения операции: аукционный дом «Антик», — вещал Ворон, натягивая черные брюки. — Цель: терракотовая статуэтка Диониса, датированная началом пятого века Древнейшей эры. Внутрь отправляемся я, Чижик, Пеликан и Щегол. Остальные на подхвате, не пропустите сигнал. Действуем согласно плану, импровизацию в экстренном случае беру на себя. Всем всё ясно?

— Ясно, — хором подхватили пятеро.

— Ых, — без особого энтузиазма добавил Стервятник.

— Всем. Всё. Ясно? — с расстановкой повторил Ворон, повернувшись ко мне и замерев на месте с замочком от ширинки в одной руке и белой рубашкой во второй.

— Ясно, — оторвался от созерцания пузатенького галстука-бабочки.

— Да не ссы, там все такие ряженые будут, — пропрыгал мимо меня Пеликан на правой ноге, силясь протиснуть в штанину левую. Похоже, кому-то костюмчик оказался не по размеру.

Как только с переодеваниями было покончено, наш авангард выбрался из душного кузова на свежий воздух. Припарковался фургон на небольшом расстоянии от места проведения, но около пары сотен метров до него все-таки пришлось шагать пешком.

Похоже, мы в Москве, или же на ее окраине, потому что аукционный дом «Антик» выглядел достаточно помпезно для столицы, но слишком вычурно для области. С виду он и впрямь напоминал какой-то античный храм в греко-римском стиле, окруженный небольшими, но мощными прожекторами. Автомобили останавливались перед входом, выпуская пассажиров из своих бархатных, пропитанных алкоголем и качественным табаком, недр, а остальные машины выстраивались за ведущей в ряд, ожидая своей очереди.

Мы прокрались к крыльцу под шумок. Создавалось впечатление, что нашей компании просто наскучило просиживать штаны в салоне, и вышли мы немного загодя.

Честно, понятия не имел, как правильно вести себя в высшем свете. Всё-таки академия — немного иной уровень, где можно позволить себе некоторые вольности. Здесь же шаг влево, шаг вправо — расстрел. А если еще и знакомых Димитрия внутри повстречаю, которых лично не видел и не слышал, вот тогда вообще полный треш начнется. В таком случае будем действовать по тактике «Улыбаемся и машем» и как можно дольше держать язык за зубами. Еще бы я умел это делать…

Нас пропустили внутрь по четырем пригласительным. Наверняка их предоставила сама Маргарита Артуровна. Вот же крыса какая… Не может выкупить свою сраную статуэтку на аукционе — значит своруем? Но почти уверен, что многие из родов прогнили по-своему. В моем вон тоже ложка дегтя имеется по имени Виктория.

Сука… — едва не выпалил я, но сдержался и резко отвернулся.

Вспомни солнце — вот и лучик. Тут как тут уже сестрица. Хорошо, что хоть сразу в фойе заприметил. Стоит, беседует с такими же разодетыми в вечерние платья фифами. Хихикает, прикрывая напомаженный ротик ладошкой. А мне вот совсем не смешно. Ни капельки!

— Готов? — положил мне Ворон руку на плечо и глядя куда-то вдаль.

— Ага, — коротко кивнул, стараясь не смотреть в сторону Виктории.

Даже если она меня заметит, на такой случай у меня припасены две шестерки. Уж с ними-то беды избежать получится. Наверное…

Глава 17

— Тогда иди за мной, — подтолкнули меня к регистрационной стойке, и я, наконец-то оторвав взгляд от сестренки, поспешил отправиться следом за своим сообщником.

Народу в фойе было много, несмотря на то, что аукцион проходил посреди ночи. Наверняка какое-то тайное мероприятие, приглашения на которое раздавали лишь избранному кругу аристократов. Тогда неудивительно, что Виктория тоже решила сюда заявиться и посветить своим лицом. Мне вот светить своим лицом крайне не рекомендовалось.

Однако я рассчитывал на то, что госпожа ректор в полной мере осознавала, на какое задание и в круг каких людей меня отправляет. Значит, всё под контролем, верно? Вероятность того, что меня узнают, сведена к минимуму. Или же она просто решила проверить мои навыки стеллса.

Сказать по правде, в играх я всегда предпочитал действовать напролом, выскакивая из-за угла с винтовкой наперевес и беспощадно избавляясь от всех красных точек на карте. Ползать по земле, скрываться, перебегая от ящика к ящику — дело неблагодарное. Но всё когда-то бывает в первый раз.

— Здравствуйте, — приветливо улыбнулась нам девушка за стойкой и вручила ворох из табличек с номерами.

Прямо как в кино про ограбление, блин. Что-то меня малость пробил мандраж… По крайней мере, на тремор рук я никогда прежде не жаловался.

— Благодарю, — учтиво склонил голову Ворон, принимая таблички и передавая их мне.

С ними мы отправились в зал. Прошли мимо группки дам, в числе которых была и моя сестра. Пришлось выкрутить голову так, чтобы мы не пересеклись взглядом. Пройдя к расставленным в несколько десятков рядов стульев, мы заняли свои места, и лишь тогда Чижик посчитал нужным посвятить меня в остальные подробности.

— Вот они, — ткнул он в сторону компании аристократов через парочку рядов впереди нас. — Представители рода Каримовых. Попытаются выкупить статуэтку и будут торговаться за нее до последнего.

— Каримовых?.. — переспросил я, припоминая, что этот род мне очень даже знаком.

На всякий случай, зашел в «НаСвязи» и убедился в своей правоте. Как раз-таки с одним из его членов была помолвлена моя сестра. Вот, каким образом она здесь оказалась. Виктория тоже будет бороться за долбанного терракотового Диониса.

— Так мы будем принимать участие в аукционе? — скривился я, осознавая, чем грозит привлечение повышенного внимания к моей скромной персоне. Персоне, которой в аукционном доме сейчас быть не должно!

— Разумеется, — взглянул на меня здоровяк, как на идиота. Под ним даже стул скрипнул от возмущения. — Мы же получим десять процентов от той цены, за которую ее выкупят.

— Вот оно как… — прикусил губу. — А Ворон где… и Пеликан? — осмотрелся по сторонам, но мозг нашей операции и его верный сейф словно испарились.

— Они выполняют свою работу. У нас своя, — выпрямился Чижик, упираясь ладонями в колени. — И если ты, правда, настолько крут, как говорила Шлюхер, — не думаю, что оговорка была намеренная, — то используй свои способности, чтобы выбить максимальную цену.

Мда-а-а… К полноценному участию в аукционе меня жизнь не готовила. Да, на кубиках две шестерки, и я могу воспользоваться своей удачей, но каким образом она сработает? Как задать верный запрос? Если нам необходимо всего лишь набить цену и заставить Каримовых выкупить лот, изрядно потратившись, то не выйдет ли так, что его в конечном итоге выкупим мы же? Повезло ведь… типа. Никогда не угадаешь, какое из твоих желаний исполнится. Удача — обоюдоострый клинок, в этом я уже убедился на собственной шкуре.

И вообще, я ворую у жениха своей сестры, какой треш…

Зал медленно наполнялся. Люди занимали свободные места, а Виктория, как и оказалось, присела через два ряда от нашего. Какой-то тип приобнял ее за плечи, и та мило ему улыбнулась. Я же расплылся на стуле, как растаявшее желе, до того момента, пока ряды между нами не окажутся заняты.

Фух… кажется, пронесло.

— О-о-о, Димитрий Павлович! — смотрела прямо на меня какая-то бабка, усевшаяся рядом. — Какая неожиданная встреча!

Но не одно, так другое…

— Доброй ночи, — кивнул я ей, и уголки моих губ дрогнули в натянутой улыбке.

— Как поживает ваш отец? — продолжала она меня палить. — Он давненько не появлялся в наших кругах. Я уже подумала, что со здоровьем что…

— Отец в добром здравии. Работа отнимает всё свободное время.

— Тогда я спокойна! Но, знаете, видела я тут Викторию Павловну. Отчего же вы не вместе? Или же снова в ссоре? Да бросите, Димитрий! — не дала старуха мне рот открыть. — Чего толку в конкуренции внутри семьи? Семья — это самое важное, что у нас есть!

Тоже мне, Доминик Торетто недоделанный. В то же время мои подельники уже косились в нашу сторону, и древнюю аристократку нужно было деликатно заткнуть. Желательно быстро и надолго.

— Именно поэтому я пришел сюда тайно. Чтобы выкупить для сестры ценный подарок, — принялся выдумывать правдоподобную ложь на ходу. — Надеюсь, вы поспособствуете тому, чтобы ни она, ни ее спутники меня не рассекретили.

— Ох, так вот в чем дело… — заговорщицки прошептала бабка, косясь в сторону компашки Каримовых. — Ни слова, молодой человек. Ни единого слова о том, что видела вас здесь сегодня ночью, — приложила она палец к губам и отвернулась. — Эх… вот он — юношеский дух авантюризма!

Отлично. Теперь можно работать дальше.

Люстра потухла, загорелись настенные светильники, и занудный процесс торгов начался. Дионис шел не первым лотом, поэтому мы сидели, как птички на насесте, ожидая своей очереди. Воспользовавшись случаем, взял с любезно предложенного подноса с закусками один канапе. Съел все составляющие, кроме единственной оливки, и зажал ее в кулаке. Когда придет время, она станет моей «монеткой», запускающей цепь удачных случайностей.

— Уже в подвале, — сообщил мне Чижик едва слышным шепотом. — Ждут выкупа лота. После сигнала присоединимся к ним.

— Понял, — кивнул.

И вот момент истины настал. На сцену вывезли невысокую статуэтку, изображающую кудрявого голого мужика, и перенесли с передвижной тележки на пьедестал. Торги начались после того, как эксперт во всех красках поведал присутствующим о том, насколько эта терраковая ерундовина ценна и важна для мира высокого искусства.

— Итак, господа и дамы, начнем! Начальная цена — сто миллионов рублей!

Чего, бл?!.. Сколько-сколько миллионов?! Во что я ввязался вообще?..

— Сто миллионов раз! — заметил он поднятую табличку Виктории. — Кто предложит двести?

— Даже если бы у Диониса были сиськи, я бы столько за него не отдал, — прокомментировал Чижик, поднимая нашу табличку и повышая ставку.

— Двести миллионов раз! Кто предложит триста?

Табличка Виктории снова взметнулась в воздух.

— Кажись, этой ночью мы сорвем реальный куш, — вновь задействовал табличку сообщник. — Тупые богачи, хех.

— Триста миллионов раз! — Пауза. — Триста миллионов два…

— Или не сорвем, — с сомнением в голосе протянул Чижик. — Если разорим Шлюхер, нам хана.

И я понял, что настал мой черед действовать. Кинул оливку в проход, по которому туда-сюда курсировали слуги с закусками и напитками. Оставалось только ждать начала представления.

— Триста миллионов… — начал уж было аукционист, а мой лоб покрылся испариной.

Но один из слуг поскользнулся на моей оливочке, отправив в свободный полет поднос с полными бокалами шампанского, и цепь запустилась.

Отследить ее в большом зале, полном народу, было куда сложнее, чем в безлюдном коридоре. Фишка, примененная ранее с восковым апельсином, не сработала. Стоило попытаться сосредоточиться на звеньях цепи, и башку прострелило такой болью, что аж поморщился. Почуяв металлический запах крови, потер под носом и глянул на окровавленные пальцы. Пока еще не мой уровень… Зато какая движуха началась!

Одна из женщин, платье которой приняло на себя основной удар шампанским, принялась отчитывать бедного слугу, рассыпавшегося перед ней в нижайших извинениях.

Блямп-с!

Маленький неопознанный предмет со свистом полетел через весь зал, отскочил от стены возле сцены, изменил траекторию и разогнался в полете настолько, что принялся выбивать горящие лампы настенных светильников от одной стены к другой, как шарик для пинг-понга. В последний момент увидел, что раскрасневшаяся аристократка прикрывает приспущенный вырез декольте. Либо камень какой-то, либо пуговица — черт его разберет, что оттуда вылетело под давлением вздымавшихся сисек во время ее яростной тирады. Главное — результат!

Зал аукционного дома погрузился во мрак. Это несколько отходило от первоначальных планов Ворона, зато быстрее и эффективнее! Нужно только статуэтку скомуниздить в общей суматохе и свалить отсюда.

— Пеликан, следи, чтобы люстру не включили, — раздался шепот Чижика. Наделся, что в том кипише, который подняли остальные, его не слышно.

— Простите, извините…

— Ай! Ногу отдавили! — взвизгнул какой-то мужик.

— Да ёпрст, сделай хоть что-то нормально!

— Заткнись, я ни хрена не вижу!

— Ворон нам за это башки открутит!

Я тоже решил не стоять столбом, и на ощупь вылез в проход. Бабку, сидевшую рядом, вроде бы, не задел. Нужно добраться до сцены и снять долбанного Диониса с пьедестала.

Пригнулся, когда увидел, что на отдельных рядах зажегся свет. Нет, не свет. Стихийные маги создавали себе огненную подсветку. Но это препятствие было устранено внезапно врубившейся пожарной сигнализацией. Вода хлынула с потолка, дамы завизжали от такого ледяного душа, однако счет теперь шел на секунды.

Добравшись до сцены, обнаружил, что пьедестал пуст, а аукционист уматывает со статуэткой за кулисы. Придется вступать в прямую конфронтацию, а для этого мою физиономию никто увидеть не должен. И как Ворон не подумал о подобном стечении обстоятельств раньше?.. А, хрен с ним!

Схватил белоснежное покрывало с пьедестала, оторвал от него кусок, наскоро обмотал лицо до уровня переносицы и бросился за аукционистом.

Но в прямую конфронтацию вступать и не пришлось. Нечто, служащее сдерживающим фактом грудей аристократки и разбившее лампы, достигло конечной точки своего назначения, а именно — прилетело в руку улепетывавшего с антикварной вещичкой мужичка.

— А-а-ай! — воскликнул он, выпуская статуэтку из рук.

Метнулся к немуптицей, поймал до того, как Дионис разобьет об сцену свои дорогостоящие причиндалы, и поспешил к выходу.

— Воры! Вор!.. — завопил аукционист мне вслед и заткнулся после громкого треска со стороны сцены. Чем-то его знатно приложило. Сука… Ну и почему всё это зовется удачей?!

Добежать до выхода я не успел. Некто дернул меня за ногу и, защищая антиквариат всеми силами, обвил его обеими руками, сам смачно приложившись лицом об пол. Уже оглушенного неудачным поцелуем с полом, меня оттащили куда-то под сидения. Хоть и слабо, но я, честно, сопротивлялся!

Статуэтку выхватили из рук.

— Это я, — обнадежил меня басовитый голос Пеликана.

— А теперь сваливаем! — гаркнул невесть откуда взявшийся Ворон. Даже представить сложно, в каком он сейчас бешенстве.

Поднявшись, я снова бросился к выходу, на ходу скидывая обвязанную вокруг лица тряпку. Двери в зал распахнулись почти сразу же, как только я добежал до них и вместе с толпой народа, устремившейся в фойе.

— Ты слышал? — переговаривались они между собой. — Кто-то стрелял!

— Вырубил весь свет, а потом начал палить по рядам!

— Ох боги, Анжелика цела? Где Анжелика?!

— Это же теракт! Самый настоящий теракт!

— Мне нужно подышать свежим воздухом! Выпустите нас!

Никто не смел перечить особо впечатлительным женщинам, даже в целях безопасности произведений искусства, а вместе с напуганными аристократками из аукционного дома вышли и мы. Под охи и ахи спустились с крыльца и отправились к оставленному неподалеку фургону.

— Я так и не понял, что у вас там произошло… — начал Ворон разбор полетов по пути, — …но я бы сказал, что нам очень повезло.

— Что-то случилось в подвале? — осведомился Чижик. — Ты долго не выходил на связь.

— Всё пошло не по плану еще у камер хранения. Они поменяли код доступа к помещению для персонала перед самым аукционом. Мой не сработал. Мы не смогли бы забрать статуэтку после выкупа.

— Вот оно как… — с трудом сдержал я улыбку.

Так удача не только позволила нам смыться с добычей. Она еще и лично мне подсобила, когда выверенный план главы операции накрылся медным тазом. Хотя чего я удивляюсь? Она и так работает на меня. Моя ведь удача.

— Еще и охрана припозднилась, — подметил Пеликан и смачно рыгнул.

— Просто не выкупили, что произошло, — ухмыльнулся Ворон и взглянул на меня. — Если всё это — твоих рук дело, то…

— Эй, а вы куда, господа?! — раздалось нам вслед, и мы замерли одновременно.

— Что-то не так? — обратился к ним Ворон, не оборачиваясь.

— Была совершена кража! Будьте так добры, дождитесь приезда полиции!

— Нас об этом уже оповестили, но нужно же забрать документы из машины. Мы всего на минуту.

— Тогда мы вас проводим!

— А вот теперь… — громким шепотом произнес мужчина, — …сваливаем!

И наша четверка галопом припустила вперед под возмущенные крики охраны и топот их сапог.

Глава 18

Мы успели добежать до фургона. На удивление, даже Пеликан удирал наравне с остальными. Понятное дело, что попасться со столь ценным грузом было бы равносильно провалу операции. А проигрывать никто из нас не собирался.

Буквально через секунду после того, как забрались в кузов, тачка рванула с места. В последний момент успел ухватиться за сидение, чтобы не улететь в другой конец.

— Ты знаешь, что делать, — бросил Ворон деду, и тот кивнул с постной физиономией, уже приоткрывая дверцу кузова.

— Он прямо сейчас пойдет заметать следы?! — воскликнул я, припоминая, что аукциониста в ходе миссии чем-то приложило.

— Это его работа, — лаконично ответил мозг операции.

— А как он догадается, где искать жертв? Может, их уже унесли и…

— Я найду их… — замогильным с придыханием голосом в неизменном стиле Дарта Вейдера произнес Стервятник, — …по запаху.

И со всей, не присущей мужчине почтенного возраста, ловкостью выпрыгнул на проезжую часть. Меня аж в холодный пот бросило, а вот этого деда вряд ли чем-то напугаешь. Проводил его изумленным взглядом, прежде чем Ворон захлопнул дверцу и обратился к нам.

— Поздравляю. Самая сложная часть выполнена. Осталось только оторваться, и можно возвращаться к госпоже. Что там на полицейской волне?!

— Пока тихо! — отозвался Сапсан. — Но судя по тому, как вы сюда неслись, это ненадолго!

— Тоже верно. Ты как? — повернулся парень ко мне.

— Не знаю, — растерянно развел руками. А что еще я мог ответить?

— Хорошо. Пеликан, доставай эту хрень. Посмотрим хоть, ради чего задницы рвали.

— Буэ-э-э, — изрыгнул пухлячок статуэтку из себя, протянул Ворону.

Выглядела она, конечно же, в разы хуже, чем тогда, когда стояла на пьедестале в свете софитов. Вся в какой-то густой слизи, стекающей по бугристым мышцам Диониса и капающей на пол. Однако мой сообщник взял ее в руки без всякого омерзения на лице, покрутил, пару раз подбросил в воздух и словил.

— Тонкая работа, — заключил он с улыбкой.

— Хех, писька торчит, — хохотнул Чижик, тыча пальцем в анатомически точные причиндалы статуэтки.

— В те времена восхищаться обнаженными телами и изображать их в искусстве было нормально, — встал щетинистый на защиту античных произведений.

— А я и так восхищаюсь телами! — парировал Чижик. — Но женскими!

— Восхищаться не в том смысле, о котором ты подумал. Хотя кому я это разъясняю?..

— Они на хвосте! — вновь подал голос Сапсан, и мы оторвались от интимных особенностей выкраденной вещицы. — Готовят облаву на Буковском перекрестке!

— Объехать сможешь?!

— Если только по Монетной! Но там скоро тоже будет засрано!

— Езжай по Монетной!

— Понял! За нами еще две тачки, кстати! С гербами Каримовых!

— Хм… это уже хуже, — себе под нос пробубнил Ворон.

Затем отодвинул в сторону створку длинного горизонтального окна, вынул из кармана пиджака небольшое зеркальце и настроил необходимый для лучшего обзора угол. Я тоже в него заглянул.

Нихеровая такая ватага за нами выдвинулась. Несколько автомобилей с мигалками и парочка без них, но несущихся впереди. А кому хотелось бы просрать триста миллионов рублей? Хотя справедливости ради стоит отметить, что выкуп так и не состоялся. Торг остановился на нас и был самым невежественным образом прерван. Грубо говоря, Дионис не принадлежал никому из нас, но Каримовы, похоже, так не считали.

Интересно, хватит ли мне запаса маны, чтобы запустить еще одну цепь? Есть только один способ это проверить!

Вынул кубики из кармана. И в тот же момент фургон резко дернуло.

— Вот падлы! — выкрикнул Сапсан, а мои драгоценные игральные кости как ветром сдуло. В окно, сука!

Мне хватило реакции, чтобы броситься за ними, высунуться в распахнутое окно примерно по пояс и успеть поймать их. Но черт меня дернул повернуть голову налево. Яркие фары полицейской машины ослепили, и наш лихой водила сделал еще один крутой фортель.

Я уже летел вниз, проклиная госпожу ректоршу за наш тайный сговор, но в последний момент что-то удержало вторую половину тела в кузове. С ужасом обернулся и увидел Пеликана, заглотившего мою левую ногу по самое колено.

Фу-у-у! Какая мерзость, твою же ж ма-а-ать!..

А погоня тем временем только набирала обороты. Вот везет мне на них, с первого же дня в новой шкуре!

Странно признавать, но водитель из Сапсана оказался получше, чем из Константина, и всё же куда безопаснее было бы не кататься ни с тем, ни с другим. Даже больше скажу! Мужик, сидящий за рулем фургона, будто бы заранее предугадывал, из-за какого угла выскочит очередная тачка, и успевал плавно увернуться от столкновения. Если его способности состояли именно в этом, то неудивительно, что Сапсана усадили за руль и прозвище дали соответствующее. Может, ему и волна полицейская не требовалась, чтобы узнать, где и кто нас поджидает. Экстрасенс какой-нибудь!

— Облава впереди! — услышал я его приглушенный из-за свистящего в ушах ветра голос, всё еще барахтаясь первой половиной туловища за пределами фургона. — Вижу ще-е-ель!

— Дава-а-ай! — подбодрил его Ворон, держа вторую мою ногу.

— Твою ма-а-ать! — подхватил я общий настрой, когда впереди показалась сплошная стена из автомобилей с орущими мигалками.

Мы неслись прямо на нее и, казалось бы, столкновение было неизбежно. Та самая щель, которую усмотрел Сапсан, зияла с самого правого края и чтобы втиснуть туда фургон, следовало хорошенько постараться и въезжать в нее не диагонально на всех парах, а четко по прямой. Однако дальше произошло странное. Еще более странное, чем то, что я до сих пор не проблевался, будучи в столь щекотливом положении.

Воздух стал необычайно тягуч и вязок. Одно лишь моргание глазами растянулось на долгих секунд десять. Сперва мне показалось, что тело вовсе онемело, но потом осознал: оно продолжало двигаться, просто очень и очень медленно. Чуть ли не по миллиметру в секунду. Время… оно замедлилось. Практически то же самое я ощутил, подключаясь к цепи событий, начатой с воскового апельсина.

Однако кое на кого замедление не сработало. Даже отсюда я слышал, как Сапсан нервно стучит по педалям, выкручивает руль и скрипит рычагом коробки передач. И пусть время для меня и всех остальных тянулось с черепашьей скоростью, по факту прошло всего ничего, прежде чем водитель фургона въехал в ту самую щель плавно, нежно, как нож в масло. Пострадали лишь боковые зеркала, правое из которых снесло полицейской тачкой, а левое — об стену кирпичного здания.

Миновав опасное место, продолжили путь, как ни в чем не бывало, и привычный ход времени вернулся на круги своя. Только после этого оба подельника наконец-то сместили фокус внимания на меня и втянули мою болтающуюся по ветру тушку внутрь.

— Оторвались, но ненадолго, — подвел Ворон итоги произошедшего. — Разделимся на время и поменяем транспорт, иначе с такими темпами до госпожи доберемся еще не скоро. Да и вероятность есть, что хвост притащим. Необоснованный риск.

— И как… разделимся? — борясь с отдышкой, поинтересовался я.

Что-то подсказывало мне, что этот новый этап нашей операции станет для меня очередным испытанием. До академии путь неблизкий, а знакомых, к которым я мог бы завалиться в Москве посреди ночи, у меня не было. У Димитрия пожалуй, а у меня вот точно ни одного. Особняк Гордеевых отметаем сразу, и остается целое ни хрена.

— Для начала стоит перестраховаться, — вынул Ворон смартфон из кармана, набрал чей-то номер и протянул мне. — Это тебя.

— Да? — без всякой задней мысли взял телефон в руку и приложил к уху. — Алло?

И свет померк перед глазами…

***

Первым включившимся из пяти чувств оказалось обоняние. Зловоние неизвестной природы ударило в ноздри настолько сильно и резко, что я приоткрыл глаза. Медленно, потому что башка раскалывалась. Виски простреливала мигрень, а затекшие мышцы ныли.

Приподнялся на локтях. Голубое небо, высоченные горы мусора, линия электропередач… Я что, на свалке, что ли? И каким… каким гребаным образом я здесь оказался?!

Краем глаза заметил движение, качнул головой в сторону его источника. Натертые до блеска ботинки, черные брюки… Вот незнакомец нагнулся ко мне, и я заглянул в серые непроницаемые глаза Константина, приспустившего очки-половинки.

— Просыпайтесь, господин. Мусор, который здесь жгут, выделяет много токсинов.

Та-а-ак. Де’жавю нахлынуло на меня, потому что нечто подобное я где-то уже видел.

— Что я здесь делаю? — непонимающе захлопал глазами. — Что ты здесь делаешь?

— Я здесь потому, что вы здесь что-то делаете, — прохладно ответил тот, и я понял, что более информативного ответа на поставленные вопросы от него не добьюсь.

Но воспоминания о пережитой ночи и так медленно возвращались ко мне. Знакомство с «живым уголком» Маргариты Артуровны, ограбление аукционного дома «Антик», дальнейшая погоня… Последнее, что я помнил — как Ворон протягивает мне телефон. После этого — зияющая пустота. Неужели, каким-то немыслимым образом мне подчистили память и избавились, как от лишнего свидетеля?

Тем не менее, долго мне размышлять не пришлось. Визг колес, шелест мусора, и, обогнув одну из множества зловонных гор, передо мной притормозил автомобиль. На сей раз не черный фургон, а изрядно пошарпанный бежевый седан. Ближайшая ко мне дверца со стороны пассажирского сидения распахнулась, и из салона неспешно вылез Стервятник. Смерил Константина оценивающим взглядом, тот воззрился на него. И эта битва достойна была бы зваться легендарной, если бы я не осознал, к чему она может привести, учитывая… специфическую роль зловещего деда в группе.

— Это свои! — поспешил я встать на защиту ассистента. — Он мой доверенный человек. Всё под контролем!

— Садись обратно, — донесся из салона голос Ворона.

— Ых, — с некоторым разочарованием прохрипел старик и нехотя исполнил приказ.

— Ты тоже, садись, Щегол! — адресовали уже мне. — Других пассажиров не берем, имей ввиду!

Виновато я глянул на Константина. Учитывая его неоценимую поддержку в трудные времена, было неловко держать ассистента в неведении. Поди, всю округу и территорию академии в придачу прочесал, поскольку почувствовал, что со мной происходит нечто странное. Но он и сам понял, что всё происходящее — вне его компетенции. У господина свои дела, а у него — те, которые ему доверил господин.

— Берегите себя, господин, — учтиво поклонился мужчина. Поправил очки, в стеклах которых блеснул яркий солнечный лучик. Ну просто святой человек, храни тебя господь!

Только после этого «благословения» я уселся в машину, потеснив Чижика и Стервятника на заднем сидении, и проржавелая тачка тронулась с места.

— Я не понял, — опустив лишние формальности, обратился к Ворону, сидящему на переднем пассажирском. — Как вам смелости хватило выбросить аристократа на мусорной свалке? И нахрена?

— Это заслуга бесценного опыта, — усмехнулся тот. — Ничего личного, Щегол, но оставлять тебя, господского сынка, с полицией на хвосте… Ты и так чуть не засветил свою физиономию перед Каримовыми. Пришлось на время вывести тебя из игры. Подчищать им память в таких суровых условиях… Стервятника мне оказалось более жаль, чем тебя.

— Ых…

— Подчищать память? — покосился на дедка. — Так вот, чем он занимается…

— Честно говоря, — повернулся Ворон вполоборота, обратив ко мне усталый взгляд, — мне глубоко насрать на твое происхождение. Я служил таким, как ты, верой и правдой, пока меня не отправили в отставку с позором. Отправили за то, чего я не совершал. Как и всех нас. Но кому какое дело? Единственной титулованной вошью, которой мы после этого сгодились, оказалась госпожа Шлейфер. Она, конечно, дамочка со своими причудами, но платит достойно. С голым задом не бегаем. И этого пока что достаточно.

После такой душевной тирады мне даже возразить было нечего. Да и вряд ли сейчас самое время задавать вопросы людям, которые не хотят на них отвечать. Уровень их доверия ко мне недостаточно высок, в этом я уже убедился.

Дальнейший путь до самого Краснославля мы проделали молча. Остановились напротив местного бара, возле входа в который нас уже ждал Пеликан. Несмотря на то, что ранним утром бар был закрыт, нас троих вместе с Вороном пустили внутрь безо всяких вопросов.

В полумраке заведения госпожа ректор сидела за дальним столиком с бокалом вина, и мы прямой наводкой отправились к ней. Ни одного работника, кроме того, что распахнул перед нами дверь, в поле зрения не попало.

Она что, целый бар арендовала на время совершения сделки? Как предусмотрительно с ее стороны. В стенах академии наша компания явно вызвала бы повышенный интерес.

— Берегли, как зеницу ока, госпожа, — вручили Маргарите Артуровне пресловутого терракотового Диониса, ради которого я добрую половину ночи тусил среди мусорных куч.

Кстати, я всё еще был в смокинге, и только сейчас учуял, насколько люто от меня разило гарью и полуразложившимися отходами.

— Замечательно, — проворковала женщина, с горящими от предвкушения глазами принимая антикварную вещицу.

Нисколько не заботясь о целостности нашей психики, госпожа Шлейфер замахнулась и со всей дури приложила нашего драгоценного Диониса об стол. Пеликан аж взвыл, а Ворон поморщился так, будто об стол приложили его.

Статуэтка ожидаемо раскололась, и прошло некоторое время, прежде чем Маргарита Артуровна оторвала взгляд от осколков и воззрилась на нас с нескрываемой яростью. Ее ноздри шумно втянули воздух.

— Здесь пусто… — наконец процедила она сквозь зубы, и помещение бара погрузилось в гробовую тишину.

Глава 19

— Зачем же так… — нарушил тишину Пеликан, — …с произведением… этого… искусства?

— Важность не в нем, — терпеливо ответила ректорша и в расстроенных чувствах снова уселась на стул, — а в том, что должно было находиться внутри него. Артефакт. Его нет! Либо этот Дионис — искусная подделка, либо же…

— …кто-то вас опередил, — завершил за нее Ворон, и та согласилась с его утверждением кивком. — Но однозначно не Каримовы. Судя по тому, с каким остервенением они пустились в погоню, их тоже волновала далеко не историческая ценность.

— Может, это был тот, кто ее продал? — всего лишь предположил я, и три пары глаз пристально уставились на меня. — Расколол, вытащил артефакт, склеил и решил выручить неплохую сумму с продажи легенды.

— Хм… — задумчиво протянула Маргарита Артуровна, прикусила губу. Ее изящные пальцы принялись отбивать по поверхности круглого деревянного стола нервную дробь. — Не будем исключать такой вариант. Но мне понадобится время, чтобы вычислить продавца. Он решил остаться анонимным. Теперь догадываюсь почему.

— Это, без всяких сомнений, удручающе, госпожа, — после небольшой паузы начал Ворон. — Но ваше задание выполнено, так или иначе.

— Я поняла, к чему ты клонишь. Дионис оказался у вас по моей наводке, так что вознаграждение каждый из вас должен получить в полной мере, как было обещано. Мне поступила информация о сумме выкупа, однако сделка…

Я шумно сглотнул.

— …так и не состоялась, — с легкой улыбкой завершила она. — Вам было обещано десять процентов с продажи, которой не было. Что же мы будем с этим делать?

— Я знаю вас, как щедрую госпожу, — наседал Ворон. — Так что вы можете оплатить наши труды в том размере, который посчитаете нужным. Мы важны вам, а вы — нам. Думаю, вы и сами понимаете это.

— Как никто другой. Средства поступят на ваши счета до заката. А что касается артефакта…

— …мы будем готовы к следующей вылазке в любое время, — вновь завершил за нее Ворон.

— Договорились. Тебе, случаем, не нужно спешить на первую пару? — обратилась она уже ко мне. — Если поторопишься, еще и позавтракать успеешь. И принять душ, — многозначительно добавила женщина, поморщив нос. — Благодарю за сотрудничество. Мы успеем поговорить позже, в частном порядке.

— Давай, учись, студент, — приятельски хлопнул меня Ворон по плечу. — Что-то мне подсказывает, что мы еще увидимся.

— Да, — кивнул. — Определенно увидимся.

Покинув бар, направился прямиком к академии, минуя изрядно пожеванный жизнью бежевый седан и не прощаясь с остальными. Не сказать бы, что за ночь мы успели побрататься настолько, что я с нетерпением буду ждать следующей нашей встречи, но впереди еще четыре задания. Четыре точно таких же преступных задания, на которых меня подписала многоуважаемая ректорша лучшей магической академии Российской Империи.

Стоило поинтересоваться, на кой ей всё это нужно? Что такого важного в этом артефакте, что ради него она готова рисковать собственной репутацией, а то и жизнью? Он же, поди, не первый на ее счету. Хотя мне бы пригодился артефакт на увеличение запаса маны, и лично я бы за него горы свернул.

Когда вернулся в общагу, меня тут же остановила комендантша. Разумеется, она подгадала самый «удачный» момент для того, чтобы наконец-то оказаться на своем посту.

— А вы откуда путь держите, молодой человек? — поинтересовалась она, выжидающе на меня уставившись.

— Да так, воздухом выходил подышать.

— В смокинге?

— В смокинге.

Пытливый у нее был взгляд. Женщина отступать не хотела, но резкий запах заставил ее пересмотреть свои принципы и сделать выбор в пользу студента.

— Идите, — поморщила она нос. — Но, заклинаю, примите душ, прежде чем этот запах распространится по этажу.

— Ну, раз уж заклинаете… — игриво вскинул я бровь и пошел к лестнице.

Роман всё еще дрых, что было мне только на руку. Возможно, о моей ночной вылазке он не догадается, и мне не придется сочинять очередную малоправдоподобную ложь. А вот от смокинга желательно было избавиться. Мало ли, что придет в голову тем, кто увидит его в прачечной после новостей об ограблении аукционного дома.

Хорошенько приняв душ после увлекательного приключения, вернулся в комнату и, как ни в чем не бывало, начал готовиться к первому учебному дню. Классный час — не в счет. Вряд ли на ментальном факультете есть типчики, сравнимые с Виктором Эрнестовичем Нелюбимовым. Наверняка я пропустил только этап знакомства с преподавателем и однокурсниками. Если понадобится, сам познакомлюсь со всеми, кто меня заинтересует.

Мой сосед заворочался в кровати, когда я уже собирался выходить из комнаты с учебной сумкой через плечо.

— Сегодня вечером первое собрание клуба, — произнес тот, и я замер, держась за дверную ручку. — Буду ждать тебя здесь в половину шестого. Если наш договор еще в силе, не опаздывай.

— Хорошо.

Под впечатлением от всего произошедшего накануне я уж и забыл об игорном клубе, но увлекаться им нельзя. В любой момент Шлейфер может вызвать меня на следующую операцию, и тогда обе шестерки должны быть при мне.

Короче говоря, это история Димитрия Гордеева, пытающегося усидеть на двух стульях. Хотя нет, на трех. Помимо всего прочего, необходимо отыскать действенный способ усиления способностей и косить при этом под ментала с ясновидением.

Не завраться бы настолько, что потеряю самого себя. Первого хозяина данного тела эта участь уже настигла, и пойти по его стопам — такая себе перспектива.

Пришел в учебный корпус и сверился с расписанием для первого курса боевого ментального факультета. Бытовой для меня звучал, как сборище домохозяек, а чтобы познать свои силы в максимально ускоренном темпе, обстановка должна быть соответствующей.

Успел сытно позавтракать, чтобы восстановить силы, и даже не наткнуться при этом на Полиночку. Вдвойне повезло. А уже после отправился к указанной в расписании аудитории. Первая на очереди пара казалась нетривиальной — психика, но для менталов ее изучение, по всей видимости, было в числе важнейших.

В аудитории оказался одним из первых, занял уже привычное место у окна, осмотрелся. Помимо меня здесь тусили еще пара-тройка студенток и один парень, дремавший на последних рядах. Эта пара была смежной между боевым и бытовым факультетами, так что количество девушек на ней должно быть приличным.

Я уж думал отсидеться, не привлекая к себе внимания, но моя лживая слава бежала впереди меня. Надо запомнить, что новости внутри академии распространяются со скоростью света.

— Не видела его вчера, — громким шепотом принялись переговариваться дамы, стреляя в меня глазками.

— Значит, это тот новенький.

— О нем Маргарита Артуровна говорила?

— Похоже на то. Ясновидец…

— А на любовь гадает?

— Если так интересно, пойди да спроси!

— Я стесняюсь…

Воцарившееся после этого молчание было временным. Не прошло и минуты, как студентки похватали свободные стулья и окружили мою парту, аки хищные гарпии.

— Привет. Ты ясновидец? — устремила на меня одна из них пытливый взгляд. — На любовь гадаешь?

— Ну не так же в лоб, Ксюш… — одернула ее другая, скромно потупив взгляд.

— Прошу прощения за беспокойство, — исправилась девушка. — Я Ксения, это Юлия. Там Мария, Анна, Екатерина… — принялась она беспорядочно кивать на взявших меня в кольцо студенток, и я понял, что вряд ли запомню хоть одну из них не то что поименно, но даже в лицо.

Хотя сама Ксения оказалась ничего такой. Аристократические черты лица с точеными скулами и вздернутым носиком, густые каштановые волосы волнами лежали на плечах. Пиджак был расстегнут, как и верхние пуговицы рубашки, демонстрируя аппетитную зону декольте.

Но нет. Таким образом вы меня на бытовой факультет не заманите!

— Димитрий, — представился я. — И я вижу… — изрек потусторонним голосом, плавно перемещая взгляд с ее груди на личико, — …что любовь твоя в скорости нагрянет. Неожиданной она будет, но взаимной и яркой.

— И как ты это понял? — скептически прищурилась она.

Димитрий Гордеев, гадание по внешним данным! Инновационная методика работы наложением рук на грудь! Номер телефона такой-то, адрес электронной почты такой-то. Девиз: «Природа уже всё сделала за тебя, детка!» Вслух я этого говорить, конечно же, не стал.

— Разве не с этой целью вы ко мне подошли? — вопросом на вопрос ответил я. — Предсказать ваше будущее.

— Моё, — выдавила Юлия, и я прошелся по ее скромным параметрам оценивающим взглядом.

— А тебе еще придется подождать, — вынес неутешительный вердикт. — Но полюбят тебя за душу, в этом нет сомнений.

Лицо девушки осветила теплая улыбка, а вот ее подруга быстро заподозрила неладное.

— Он врет, — заключила она, вставая с места. — Гадания — явно не его конек. Сексист обыкновенный. Пойдемте, девочки.

— На кофейной гуще тоже могу! — бросил вдогонку и расслабленно откинулся на спинку стула.

Да, показал себя как последняя мразь, признаю, но и сюсюкаться с ними желания не было.

Класс медленно наполнялся народом, и я от нечего делать принялся подбрасывать кубики.

Шесть и четыре, шесть и четыре, шесть и четыре… Занятно. Раз уж у бабки Димитрия кубиков было свыше дюжины, почему же ее одаренный внук остановился лишь на паре? Да и то — самых обыкновенных, шестигранных.

Во времена молодости первой счастливицы рода Гордеевых наверняка существовали лишь такие, стандартные. Но сейчас индустрия настольных игр куда более разнообразна. Можно раздобыть кубики со значением точнее. Двадцатигранник, например.

Создавалось впечатление, что бывший хозяин этого тела не стремился развивать собственные способности. Скорее, всеми силами старался их скрыть, и был сосредоточен именно на этом. Передалась бы мне хоть толика его памяти, и я бы понял, что творилось в его голове. Как он мыслил и что его заботило. Готов поспорить, что были вещи, которые Димитрий скрывал даже от своего ассистента. Вещи, о которых я уже никак не узнаю и могу лишь догадываться.

Пара по психике была настолько нудной и запутанной, что я почти ничего не понял. Преподаватель за отведенное ему время, казалось бы, решил вывалить на студентов весь запас известной ему терминологии. Судя по озадаченным вокруг лицам, мучился я не один.

На второй паре я осознал, насколько сильно облажался перед началом первой, потому что Ксения, возомнившая меня конченным сексистом, оказалась в числе боевиков.

Во время практической демонстрации умений девушка вызвалась выступать первой, и одной лишь силой мысли смяла жестяной цилиндр на преподавательском столе до состояния оладьи.

Неплохо. Очень даже неплохо, если вместо этого цилиндра в следующий раз не окажется моя голова. В подтверждение моих мыслей Ксюша глянула на меня и медленно провела большим пальцем по своей шее, после чего довольно уселась на свое место.

Но ее фамилия была для меня страшнее всяких способностей. Каримова. Если так подумать, то мы почти родственники. Иногда судьба с поразительной точностью сводит людей. Сводит особенно с теми, пересекаться с которыми не хотелось бы.

Башенные часы оповестили о начале большого перерыва, и следом за Ксенией я поспешил в столовую устраивать разбор полетов. Официально я числился на факультете теории магии, и моей сестре было совсем не обязательно знать о том, что по факту я просиживаю штаны на ментальном. Понятия не имел, в каких отношениях эти две особы, но перестраховаться стоило.

— Еще раз привет, — присел с подносом перед девушкой, сидящей в окружении подруг. — Можем поговорить?

Та смерила меня надменным взглядом.

— Что ж… оставьте нас, ненадолго, — обратилась она к остальным студенткам, и те в мгновение ока освободили стол. За ним остались лишь мы вдвоем. — О чем ты хочешь поговорить? Узнал о том, что мы скоро породнимся и решил прощение попросить за свой сексизм? За лукизм? Или за то, что каждый раз пялишься на мою грудь?

— А? — поднял глаза. — Нет-нет, это само собой, но суть в другом.

— В чем же? — изящно изогнула она бровь.

— Вы с Викторией, наверное, неплохо ладите… — начал издалека.

— С чего ты взял? — усмехнулась девушка. — Нет на этом свете человека, который бесил бы меня сильнее Виктории Гордеевой. Думала, что ее братец окажется более приятным в общении, но увы и ах.

— И в то же время враг моего врага — мой друг.

— К чему это?

— К тому, что мы с сестрицей не в ладах.

— Ах да… Что-то я об этом слышала, — задумчиво отвела взгляд Ксюша. — И ты прямо просишь меня о содействии в разрыве помолвки?

— Помолвки? — немного потерялся я. — Помолвки… Нет-нет, не в этом дело, — помотал головой. — Прошу умолчать кое о чем, если при встрече наших семей поднимут вопрос о моей учебе.

— Интересно. Продолжай.

— Мои силы еще не пробудились. Такова официальная версия, и ее нужно поддерживать.

— И какой в этом смысл?

— Их сокрытие.

— Если твои силы не пробудились, что мешает объявить Викторию наследницей, а тебя списать в утиль, как второсортного? В курсе, что ты сейчас сам роешь себе яму, в которую провалишься? Да и что такого ужасного в раскрытии способностей к предвидению?

— Потому что на самом деле я владею не ими.

— Поздравляю, — повела девушка плечами. — Тогда владей ими в ее глазах и выиграй себе время. Или до такого ты сам не додумался?

— Я… — и запнулся.

А в самом деле, к чему мне скрывать пробуждение ложных способностей? Пусть Виктория продолжает строить мне козни и давить на те слабости, которых у меня не существует. Дам сестрице то, чего она добивалась, но под иным соусом. Посмотрим, как она это воспримет и какие шаги предпримет следующими.

И перед отцом не стыдно, кстати. Димитрий перетянет на себя одеяло наследования безо всяких вопросов, как единственный сын, не обделенный при этом магическим даром.

— Если хочешь, я подтвержу Виктории, что ты пробудил в себе способности к предвидению, — ухмыльнулась Ксения. — Скажу, что ты предсказал мне взаимную и яркую…

— Нет! — только и успел выкрикнуть я, прежде чем на голову девушки опрокинули стакан с какой-то красной жидкостью. Судя по запаху, с вишневым соком.

— Вот, значит, как! — воскликнула Полиночка, которая, собственно, и держала в дрожащей руке уже опустевший стакан. — А я думала, что значу для тебя хоть что-то! Какой же ты… какой же ты отвратительный, Гордеев!

— Моя рубашка… — прошипела Ксюша, осматривая малиновые пятна на некогда белоснежной ткани. Капельки сладкого сока скатывались по кончикам ее волос.

— И так будет с каждой, кому ты соберешься забраться под юбку! Понял, нет?! — продолжала буянить княжна, привлекая к нашему столику всеобщее внимание студентов.

— Моя. Рубашка… — чуть громче повторила девушка, и с каждой секундой глаза ее наливались всё большей яростью, а лицо краснело.

Припоминая, с какой легкостью она смяла тот жестяной цилиндр, можно было лишь предполагать, что произойдет с Полиночкой, если та не умерит свой пыл. А также чем чревато нападение на члена императорской семьи, в том числе произошедшее в состоянии аффекта.

— Выйди вон, — поднял глаза на взбешенную княжну, пытаясь сохранять хотя бы внешнее спокойствие. Внутренне меня трясло не по-детски.

— Нет, никуда я не пойду, пока мы не разберемся! — пошла блондинка в отказ.

— Никуда она не пойдет, пока не извинится, — добавила Ксюша. Краешек ее губ нервно дергался.

Вся столовая стихла, наблюдая за представлением во все глаза, и тогда я подумал, хватит ли мне шестерки и четверки, чтобы разрешить этот конфликт?

Глава 20

Атмосфера между этими двумя продолжала накаляться. Молнии, которые они метали друг в дружку из глаз, почти ослепляли. И тогда я понял. Я всё понял предельно ясно.

— Детский сад, — буркнул, вставая с места. Вышел из-за стола и направился к выходу.

Да пусть хоть в клочья свои рубашки и юбчонки растерзают, мне-то какое до них дело? У меня тут вечером авантюра намечается, между прочим, и уж в клубе я однозначно не должен упасть в грязь лицом. Шестерки и четверки и так будет хватать с натяжкой, а тратить драгоценную удачу для того, чтобы разнять двух шипящих друг на дружку кошек?.. Давайте-ка без меня.

— Эй, Гордеев! — раздался вслед обиженный голос Полиночки. — Гордеев, ты куда?!

— Туда, где мне не будут насиловать мозги, — проворчал, выходя из столовой.

Запасы маны не резиновые, а как восстановить их эффективнее всего? Правильно: качественным сном, сытной едой и отдыхом. Еще и две пары впереди. Учеба в мои планы входила, в отличие от придурошной княжны и ее приколов.

Прошла лишь половина большого перерыва, и я решил выйти подышать свежим воздухом, раз уж представилась такая возможность. Покинул учебный корпус, спустился по лестнице и тут же наткнулся взглядом на Ульяну, скромно сидевшую на лавочке и обедавшую в одиночестве. Легкий ветерок трепал ее рыжие локоны и желтый галстук академической формы.

— Привет, — присел рядом, и юная особа аж вздрогнула от неожиданности. — Почему одна?

— Добрый день, — потупила она взгляд, мило улыбнулась. — Одной как-то… комфортнее. Не люблю шумные сборища.

— Тогда тяжко тебе приходится в набитой битком аудитории.

— Да, есть такое, — привычным движением заправила девушка выбившийся из прически локон за ухо. — Но ученье свет…

— …а неученье — тьма, — завершил за нее.

— Да, — слабо кивнула она, сжимая контейнер с едой в руках. — Я… я так сильно хочу выучиться на отлично, что прочитала чуть ли не все учебники с первого по четвертый курс от корки до корки.

— Такое стремление достойно уважения, — похвалил я, на что щеки студентки в мгновение ока зарумянились, как спелые яблоки.

— У-ва-же-ни-е… — протянула она, смакуя каждый слог. — Не знаю, что ждет нас завтра или послезавтра. Через неделю или месяц. Но всегда стоит верить в лучшее… правда же? — выжидающе воззрилась она на меня.

— Несомненно, — не смог не согласиться с ней. — Твой оптимизм — прямо лучик в темном царстве.

Окинул взглядом окрестности. Задержался на ближайшем к нам дереве, поскольку уловил там какое-то движение. Ну нет, только не снова…

Моя недавняя пушистая знакомая сидела на одной из его ветвей, уставившись на меня своими маленькими глазками-бусинками. Убедившись, что привлекла мое внимание, с легкостью отодрала от ствола соседнюю ветвь и приветливо мне ею помахала.

Прикрыл глаза, потёр их как следует, и глянул туда же. Что, бл?!..

На той же самой ветви сидело уже две иномирских обезьянки. Одинаковых, как две капли воды. Вторая из них крутила на пальчике какую-то ерунду… револьвер?!

— Ульяна… — перевел взгляд на девушку, и та прекратила жевать. — Ты тоже видишь это?

— Что? — непонимающе захлопала она глазами.

— Это! — ткнул пальцем на дерево… на котором уже никого не было.

Да что это за херня происходит?! Я что, рехнулся совсем?!

— Гордеев, ты!.. — возмущенный оклик Полиночки заставил меня сместить фокус внимания с одного ужаса на другой. — Ты… ты такой…

Побледневшая княжна стояла на одной из ступенек лестницы, пожирая нас с Ульяной глазами, которые блестели от едва сдерживаемых слез. Нижняя ее губа мелко дрожала, а пальцы нервно перебирали ткань форменной юбки.

— Что? — вскинул я бровь.

— Ты… ты такой мерзавец! — бросила она, разворачиваясь и громко цокая каблуками.

— Не обращай внимания, — вернулся к рыжуле, растягивая губы в улыбке. — Она довольно отходчивая. Так на чем мы там остановились?.. Ах да. Ты молодец. Продолжай в том же духе и кто знает? Может, тебя ждет судьба исключительного мага?

— Я буду стараться, — с придыханием и легкой хрипотцой произнесла та. — Спасибо…

Гормоны мужчины в самом расцвете сил тут же ударили в голову, и я понял, что если хочу сосредоточиться на материалах следующих двух пар, лучше отложить нашу встречу на неопределенный срок. Хотя бы до той поры, пока не разберусь с Романом и процессом вступления в игорный клуб. Тогда можно будет позволить себе сбросить накопившееся напряжение.

— Приятного аппетита, кстати, — подмигнул и поднялся со скамьи.

— Благодарю, — опустила студентка глаза.

Последующие две пары строились, как и первая, на одной лишь теории. Но теории полезной и объясняемой более понятным языком. На Ксению я только пару раз кинул беглый взгляд, а она даже виду не подавала, что в столовой с ее участием произошел неприятный инцидент. Переоделась, завязала волосы в хвост и с улыбкой конспектировала лекции. Держалась, короче говоря, достойно.

Вот бы и Полиночку выдресс… воспитать так же! Но отец большого императорского семейства явно не доглядел за этой пигалицей и предпочел запереть дочурку подальше от чужих глаз вместо того, чтобы озаботиться наймом квалифицированных гувернанток и лекарей. Чем бы дитя ни тешилось — лишь бы не вешалось, верно? Но если это дитя начнет вешать других, не ударит ли такое дело по репутации всего рода Разумовских? Вопрос один на миллион.

Когда учеба на сегодня подошла к концу, вернулся в общагу. На часах — всего лишь пять, а Роман еще часа на полтора застрянет в кабинете студенческого совета. Раз уж у меня появилось свободное время, стоило провести его с пользой и углубиться в изучение матчасти.

Так я подумал, вынимая из кармана телефон, сбрасывая лишние и переадресованные вызовы, пока один из них серьезно меня не заинтересовал. Не отвеченный звонок от Константина около часа назад.

— Хм… — протянул, прикладывая смартфон к уху. Три длинных гудка…

— Я ведь внимание, господин.

— Твой звонок. Что-то случилось?

— Случился анонимный перевод на один из ваших счетов в размере четырех миллионов двухсот восьмидесяти пяти тысяч семисот пятнадцати рублей. Ни одной сделки на данную сумму в последнее время не совершалось, поэтому я решил оповестить вас на случай, если ее совершили лично вы. Перевод выполнен успешно.

Я аж в осадок выпал от такой информации. Ведь никаких сделок я не…

И тут до меня дошло. Видать, куш от кражи статуэтки я сорвал наравне с остальными членами отряда под началом Шлейфер. Хотя, казалось бы, я помогал ей взамен на молчание и перевод на ментальный факультет.

Четыре миллиона?! Охренеть можно… Не пыталась ли она подобным образом подкупить меня на дальнейшее сотрудничество по истечению пяти оговоренных заданий? Немаленькие суммы прилетали и остальным подельникам. Даже странно, что при этом они похожи на бомжей… грубо говоря. Особенно Ворон. Создавалось впечатление, что между заданиями он дремлет в коробке из-под стиралки, потом вылезает, потирает руки и садится в фургон.

— Господин? — выудил меня из мыслей прохладный голос Константина. Всё это время я держал его на телефоне и учащенно дышал в трубку, как маньяк.

— Да, сделку совершил я. Сообщу своему партнеру, что перевод пришел. Благодарю за информацию.

— Всегда к вашим услугам, господин.

Отключившись, откинулся на подушку и уставился в потолок.

Нет, на продолжительное сотрудничество с госпожой ректором не соглашусь ни за какие взятки. Ребятам с волчьим билетом терять уже нечего, а я могу заняться и более честными заработками.

После произошедшего накануне за мысль об обогащении на азартных играх хотелось побить себя ржавыми цепями по лицу. Деньги — не самое главное. На первое место выступила репутация, которую в случае неудачи можно утратить безвозвратно.

Чем дальше я уходил вглубь этого леса, тем сильнее начинал проникаться делами своего предшественника. Нельзя это похерить, нельзя пускать на самотек. Не просто же так он годами строил свою бизнес-империю, чтобы ее в одночасье превратили в руины?

Замотивированный этой мыслью, оставшееся до встречи с Романом время изучал памятку, любезно отправленную мне Константином еще пару дней назад. Непростое чтиво, но надо же с чего-то начинать.

Ровно в половину шестого, точный как часы, Градовский объявился на пороге комнаты и, многозначительно кивнув мне, снова скрылся в коридоре. Время блистать своей удачей настало, но отчего-то именно сейчас я был крайне этому не рад. От предложения не отказался лишь потому, что подвело любопытство. Что там за игорный клуб такой в стенах академии, и как они умудряются скрывать его настолько мастерски, что его всё еще не прикрыли?

Предусмотрительно бросил кубики еще будучи в комнате, удовлетворившись результатом из шестерки и пятерки на гранях. На несколько игр хватит, а потом найду предлог остаться сторонним наблюдателем или же вовсе свалить. Слов о том, что я не в состоянии продолжать играть, Роману должно хватить.

— Волнуешься? — поинтересовался он, пока пересекали двор.

— Нет, — немного приврал я.

— И правильно. Эмоции — твой главный враг. Хотя относится это утверждение не только к игре, но и к жизни.

— В следующий раз скажи это Полиночке, — припомнил свою больную мозоль, и сосед загадочно улыбнулся.

— Женщина, не показывающая своих эмоций… Как-то скучно это звучит, не находишь?

Оставил этот вопрос риторическим, но про себя отметил, что никогда мне не познать специфических вкусов Романа Градовского. Такие милые и скромные девушки, как Ульяна, симпатизировали мне больше.

Мы зашли в учебный корпус, прошлись почти до самого конца левого крыла первого этажа и остановились перед дверью одной из малых аудиторий.

— Что ж, добро пожаловать… в клуб любителей шахмат, — открыли передо мной дверь.

За ней, в самом деле, оказалась компания каких-то ботанов, сидящая за сдвинутыми столами с разложенными на них шахматными досками. Студенты горячо поприветствовали Романа, мне пожелали удачи, и снова вернулись к своим партиям.

— Как тебе? — осведомился сосед.

— Клуб внутри клуба в качестве прикрытия? Неплохо.

— Это еще не всё, — произнес он, подходя к книжному шкафу.

Я терпеливо наблюдал за тем, как парень вытягивает книги с полок в определенной последовательности. Классическая фишка детективных фильмов для сокрытия потайного хода.

С последней книгой механизм щелкнул, и достаточно было потянуть шкаф насебя, чтобы обнажить начало винтовой лестницы, ступени которой исчезали в полумраке.

— И как преподаватели еще не спалили? — спросил я, заглядывая внутрь. — Ни у кого нет схемы потайных ходов?

— Этот ход уже давно считается заваленным, — ответил Роман, ступая на лестницу, и я поспешил следом за ним. — Собственно, таким он и был до того, как мы с организаторами подсуетились и нашли ему достойное применение. В прежние годы здесь находилась алхимическая лаборатория, а после появились вытяжки и регламенты. Для соблюдения техники безопасности лабораторию переместили выше, а от хода решили избавиться за ненадобностью.

— А с шумом что делаете?

— Накладываем полог тишины. В нашем штате полно полезных людей, и ты с ними скоро познакомишься.

В самом деле, ни единого звука не раздавалось снизу. Лишь стук наших шагов по каменной лестнице эхом отдавался от стен. Зато стоило нам спуститься, распахнуть деревянную дверь и переступить через порог, до ушей донеслась приятная легкая музыка. Мужские и женские голоса, звон фишек, шелест карточных вееров.

Да они тут прямо мини-казино организовали внутри учебного заведения! Бордовые ковры; столы, обитые зеленым сукном; девушки-крупье в обтягивающих жилетках и коротких юбках…

— А теперь добро пожаловать в игорный клуб, — изогнул бровь Роман, и блокиратора способностей тут же взяли в оборот.

— Роман Андреевич, сегодня вы объявились раньше обычного, — подошел к нам высокий, крепкий и куда крупнее моего знакомого Анатолия, студент. На нем аж пиджак трещал то ли от жира, то ли от мышц, то ли от того и другого в избытке. — Можем начать играть по-крупному. Новенький? — отвлекся он, заметив меня.

— Это Воронцов Игорь Леонидович — председатель и организатор нашего клуба, — представили мне новое лицо. — Игорь, знакомься — Гордеев Димитрий Павлович. Честно скажу, никогда прежде не видел столь везучего человека. У тебя появился хороший конкурент.

— Мы это еще посмотрим, — ухмыльнулся громила. — Переодевайся и начинай досмотр. Крупные ставки намечаются.

— Осваивайся, — похлопал меня Рома по плечу и отправился в соседнюю комнатку с табличкой «Для персонала».

Я же за отведенное мне время успел проникнуться атмосферой вдоль и поперек. Мелодичная музыка позволила немного расслабиться, крупье обаятельно улыбались мне, и в принципе я совсем не пожалел, что решил потешить любопытство, заглянув сюда. Если не брать на себя больше, чем смогу вытянуть, вечер обещал быть приятным.

Как только Градовский облачился в черные брюки и клетчатую красную жилетку на манер формы крупье, у входа начался движ. Студентов не подпускали к столам, пока Роман не подтвердит, что тот «чист», а именно — лишен способностей на этот вечер.

Станислава и Анатолия среди игроков я так и не увидел, но и мне пришлось пройти процедуру досмотра. Разумеется, как и было условлено, меня моей удачи не лишили. Двадцать процентов от выигрыша, всё это я помню. Осталось сорвать сегодня хоть какой-то куш, и мы оба останемся в плюсе.

Да, я выигрывал. Выигрывал и повышал ставку в геометрической прогрессии, понимая, в какой момент стоило остановиться и выйти из игры. Проверить вероятность, сидя за столом, не было возможности, но я чувствовал ее. Видел, опираясь на карты, которые мне доставались. В какой-то момент, а это была пятая или шестая партия в холдем покер, я собрал лишь одну пару и обошел остальных, в том числе Игоря, всего лишь благодаря старшинству комбинации.

Решив не рисковать дальше, я поднялся из-за стола.

— Что ж, было приятно познакомиться, но заглянул я, к сожалению, ненадолго. Меня еще ждут дела, так что…

— Сядь, — почти не открывая рта, припечатал Воронцов. — Мы еще не закончили, Димитрий Павлович. Осталось недолго. Уверен, вы еще успеете разобраться со своими делами.

Я переглянулся с Романом, наблюдавшим за нашим столом, тот едва заметно пожал плечами, и в этот самый момент Игорь скептически сощурил свои маленькие глазки, глядя на нас.

— Продолжаем, — в той же манере произнес он. — Марина, раздавай.

Вот тут-то я понял, что оказался в полной жопе. И если не смогу спасти себя и свой выигрыш сам, этого за меня никто не сделает, и Градовский в том числе. Дело ведь даже не в выигрыше, а в том, насколько подозрительной будет выглядеть внезапная череда неудач такого везунчика. Сука…

Глава 21

Получив свои первые карты на руки, я еще сильнее присел на очко. Хорошими комбинациями они не пахли изначально. Затем крупье выложила первые три общие карты на стол. И, разумеется, чем сильнее было мое желание победить, тем сильнее на меня давила неудача. Цепь случайностей с каждой картой нанизывала новые звенья, лакающие драгоценный резерв маны, уже стремящийся к нулю. Четвертая общая карта пошла в ход…

— Ва-банк, — ухмыльнулся Игорь, когда очередь дошла до него, задвигая весь свой стек в центр стола. — Играем по-взрослому, Димитрий Павлович, или признаешь, что наделал в штаны? Ничья удача не вечна.

— В этом я полностью согласен, — произнес, поглядывая на собственный стек из нескольких ровных ярких башенок фишек. — Но в штаны я не наделал, Игорь Леонидович. Это вы зря. Ненавижу манипуляции.

— Тогда уравнивай, — продолжал убеждать тот. — Мне обещали достойного соперника, но пока что я вижу перед собой лишь мелкого пройдоху, решившего покинуть нас, как только карта не пошла. Или есть какие-то другие причины для этой спешки?

— Любой здравомыслящий игрок покинет стол, как только поймет, что ему перестало везти.

— Еще не все карты на столе. С чего ты взял, что тебе не повезет?

— Шестое чувство.

— Аха-ха-ха-ха! — залился смехом детина на фоне всеобщего молчания остальных игроков. — Азарт, Димитрий, — нагнулся он над столом, сверля меня взглядом, — в том и состоит, что ты не знаешь, повезет тебе или нет. Но продолжаешь игру в надежде на шанс, который приведет к удачному исходу.

Я сжал кулаки. Хотелось бы зарядить, что уверен в неудачном исходе. Что удача может измеряться в процентном соотношении не как пятьдесят на пятьдесят, а как единица на двенадцать. Возможно, мне даже удалось бы на некоторое время перевернуть его мировоззрение и сбить спесь, но ненадолго. А вот подставлять ради этого себя и Романа… Короче говоря, это того не стоило. Придется принять поражение и стать немного беднее, но сохранить свои секреты в тайне.

Уравнял ставку, избавившись от внушительной части стека. Игорь сопроводил это действо довольной физиономией. Остальные спасовали, и крупье взяла в руку пятую карту, занесла ее над столом…

Вдруг сильный треск заставил всех игроков и наблюдателей резко обернуться к двери, уже сорванной с петель.

— Студенческий совет! — выскочил в зал паренёк с сияющими ярким светом кулаками наперевес. — Никому не двигаться! У вас нет права ни на что!

Полукругом его обступила добрая дюжина таких же незваных гостей, и я не нашел варианта лучше, чем скатиться со стула и юркнуть под стол.

Что за херня происходит?! Откуда они здесь взялись вообще? Роман ведь утверждал, что это место ну никак не засечь, настолько слаженная у всех была работа по его сокрытию!

— И что у нас здесь происходит? — не унимался бравый защитник справедливости, и я видел, как его ноги мельтешат туда-сюда перед столом. — Вы же в курсе, что каждый клуб в стенах академии должен быть зарегистрирован в частном порядке! Ах да, азартные игры на деньги здесь запрещены, и поэтому вы решили пренебречь официальными процедурами и организовать эту грязь за спинами ректора и студенческого совета! Я же сказал: никому не двигаться! Каждого из вас запомнил!

Мда… Надо бы отсюда выбираться, пока с остальными не загребли. Подумать только, столько времени существовали инкогнито, и в первый же мой вечер здесь нагрянул студсовет. Вот это неудача… Неудача? Погодите-ка…

Выудил наконец-то свои драгоценные кубики из кармана, подбросил на открытую ладонь.

Ага, понятно теперь, в чем дело. Две единицы. Две чертовы единицы! Выходит, они так долго скрывали игорный клуб, чтобы моя аура неудачника в один момент всё это похерила? Теперь не удивлюсь, если меня к остальным организаторам причислят. Слишком расслабился, недоглядел. Каюсь. Стоит ли вообще пытаться свалить, если каждое мое действие сейчас обречено на провал?

— Градовский? — уловил на фоне общей возни знакомую фамилию. — А ты как здесь оказался?

— Не успел вместе со всеми, но услышал, что интересная заварушка намечается, — вполне себе уверенно ответил тот. — Так что поспешил к вам. Что, забираем этих игроков недоделанных?

— Именно. И ведем прямо к ректору. Веселая у них будет ночка. Даже жаль немного Маргариту Артуровну…

Как бы я ни ныкался, меня всё равно умудрились схватить за руку и вытянуть из-под стола. Правда, это была рука Романа, и теперь мой сосед, уже переодетый в студенческую форму, вел меня в сторону выхода. Ладонью он сильно прижал мою голову и опустил лишь тогда, когда мы начали подниматься по лестнице.

— Вали давай, Гордеев, — подтолкнул он меня в спину. — Будешь должен. А сейчас вали, быстрее давай! Позже поговорим.

И я побежал, спотыкаясь чуть ли не через каждые десять ступеней. Нормальная практика для двух единиц, но всё равно было та-а-ак паршиво ощущать себя настолько жалким! Кровь шумела в висках, колени подгибались, но я снова падал, вставал и бежал. Уж лучше бы меня схватили вместе с остальными и отвели на ковер к ректорше, чем удирать, как последняя псина.

Шлейфер знает, что я состоял в компании похуже здешних лудоманов. Однако с другой стороны, грабил я в тайне и под ее чутким руководством. Если же меня загребут вместе с другими участниками игорного клуба, под надзором студсовета ей придется действовать по всей строгости, не делая скидку на наше партнерство.

Нельзя мне вылетать из академии до того, как я в принципе смогу самостоятельно расправить крылья. С любой высоты падать больно.

Оказавшись в опустевшем классе шахматистов, которые наверняка исполняли роль шухера, выбежал в коридор и припустил в сторону главного зала.

— Стоять! — раздался крик вслед. — Стой, кому говорю?!

Похоже, одного из членов студсовета оставили здесь, дабы пресечь попытку побега участников клуба, но быстрые ноги, как известно, пизд… ничего не боятся! Я пер во весь опор, игнорируя все требования студента остановиться.

До той поры, пока не замер на месте, скованный какими-то невидимыми путами по рукам и ногам. Даже пальцем пошевелить не мог. Застыл на одной ноге, согнув вторую перед собой, как статуя. Вот незадача! Вернее… неудача. Да, она самая. Для полного счастья, пожалуй, не хватало только Полиночки, решившей меня поиметь в тот момент, когда я не в силах ей сопротивляться. Тогда вот соберу полный фулл-хаус!

Меня отпустило так же неожиданно, как сковало, и, потеряв равновесие, я упал лицом в пол.

— Беги! — зычный голос Полиночки резанул по ушам. — Чего разлегся?!

Но также прибавил мотивации поскорее отсюда убраться, и я воспользовался таким неприятным подарком в собственных интересах. Пересек левое крыло первого этажа, добрался до входных дверей, выскочил на улицу, и лишь тогда позволил себе немного отдышаться.

Зря. Почти сразу же грянул гром и полило как из ведра. До кучи, из дверей высунулась голова Полиночки, и девушка с интересом уставилась на меня. Возможно, в ожидании объяснений, но распинаться перед ней я не хотел.

— Ты что там забыла? — всё же заговорил я первым, переведя стрелки.

— Тебя искала, — повела она плечами, выйдя на крыльцо. Испортившаяся погода ее ни капли не смущала. — Сначала в общежитии. Сказали, что ты еще не вернулся. Потом в столовой — там тоже ничего. А потом пошла по этажам…

— Зачем? — грубо бросил я.

— Хотела… извиниться, — выдавила княжна, отведя взгляд. — Ну… за то, что вспылила немного сегодня, да и вообще…

— Почему в тебе просыпается толика адекватности только тогда, когда у меня две единицы? — скорее, у самого себя устало спросил я.

— Что? — непонимающе склонила Полиночка голову на бок.

— Ничего, — отмахнулся. — Но должна же в этом быть хоть какая-то логика. Или знак, что когда тебе сносит крышу, от этого больше пользы.

— Похоже, крышу сейчас сносит тебе…

— Может быть.

И всё-таки поразмышляю об этом позже, на досуге. Сейчас первым делом нужно отоспаться, чтобы восстановить силы и ману соответственно. Так что, не говоря больше ни слова, побрел в сторону общаги.

— Димитрий! — окликнули меня. Нахлынуло справедливое чувство де’жавю. — А что насчет моих извинений?! И что это за пацан, который на тебя залупился?! — Сбежав по ступенькам, девушка поравнялась со мной. — Ты хоть что-нибудь скажешь?

— А ты хоть что-нибудь поймешь? — вопросом на вопрос ответил я, и Полиночка обидчиво поджала нижнюю губу. — Вот, то-то же. И верни мне завтра мою куртку. Похолодало, знаешь ли.

Она отстала по пути, так ничего и не добившись, а я вернулся в общагу, вымокший до нитки. Поднялся в комнату, переоделся в хлопковые штаны и уселся на кровать. Одна из ножек которой подобрала идеальный момент, чтобы треснуть и надломиться.

Роман вернулся спустя час, и этот час я провел, пялясь в стену перед собой. Браться за что бы то ни было казалось мне чреватым.

— Организаторов исключат, — сообщил сосед, избавляясь от промокшей одежды. — Остальным игрокам — выговор и воспитательные работы после занятий в течение двух недель. На случай, если ты хотел знать, — добавил он, глядя в мою постную физиономию.

— А тебя они не спалят? — осведомился я, сидя на покосившейся кровати.

— Не думаю. У нас с Воронцовым был договор, что если о клубе узнают, то я не при делах. Ему пришлось согласиться в обмен на мои способности. Но что касается всей этой ситуации и тебя… — сделал он непродолжительную паузу. — Какое интересное совпадение, что о клубе узнали в тот день, когда туда пришел ты.

— Хочешь сказать, что теперь меня считают крысой?

— Такое не исключено, но мое дело — предупредить. В конце концов, его всё равно отчисляют. Вопрос лишь в том, сможет ли он сложить два и два, а еще — сколько верных ему людей здесь останется.

— Что ж… — протянул я и натянуто улыбнулся. — Для решения любой проблемы найдется свой козырь.

***

Гостиная мужского общежития МАБМ…

Следующим утром…

Чемодан Игоря был уже собран и стоял подле дивана, на котором развалился бывший третьекурсник академии. Крупные пальцы отстукивали нервную дробь по подлокотнику. Водитель должен был подъехать с минуты на минуту, чтобы отвезти парня в особняк рода, где среднего сына примут с позором. А сколько нотаций ему прочитают строгий отец и сварливая мать…

Но не реакция родни на отчисление волновала его в первую очередь. Дела в игорном клубе шли просто отлично до того, как один, возомнивший о себе невесть что, первокурсник не решил сдать его студенческому совету.

Сперва Воронцов принял его за какого-то дурачка, шулера, труса. Да за кого угодно. Может, лицом не вышел. Жаль, не догадался раньше, из-за чего Гордеев так упорно стремился покинуть стол. Понятно теперь, какие у него намечались дела, и какую роль в них играл сам Игорь.

Да и Градовский, по его мнению, со временем слишком ослабил бдительность. Набирал смышленых новичков, чтобы партии были увлекательнее, особо не убеждаясь в их честности. Рано или поздно о клубе должны были узнать, но чтобы с таким размахом…

В гостиную зашли двое, уселись напротив.

— Я слышал, что произошло, — сухо произнес один из них. — Кто-то совету донес. Не думал, что Маргарита Артуровна будет так категорична.

— Статус заведения, — скривил Игорь узкие губы. — Готов поспорить, она даже девственность свою так не берегла, как соблюдение устава этого места.

Второй парень хохотнул, но тут же осекся, стоило Воронцову обратить к нему тяжелый взгляд.

— И кто же этот «счастливчик»? — осведомился первый.

— Совету донес первокурсник. Димитрий Гордеев.

— Гордеев? А ты уверен, что?..

— Я уверен, что за содеянное он должен проследовать на выход следом за мной, — парировал здоровяк, вцепившись пальцами в подлокотник до побелевших костяшек. — Плевать мне, чей он сын и насколько велика сфера влияния его рода. Он вылетит из академии, как пробка из бутылки, а там уж я и сам им займусь. Этот ублюдок перешел мне дорогу, а подобный риск имеет свои последствия.

— Ну… если ты так считаешь, — переглянулись студенты между собой.

— Мы им займемся, — кивнул первый. — Но если об этом прознают Гордеевы, то их сотрудничество с моим отцом…

— Азарт в том и состоит, что ты не знаешь, повезет тебе или нет, — улыбнулся Игорь уголками губ. — Но продолжаешь игру в надежде на шанс, который приведет к удачному исходу. Я вот осмелюсь продолжить игру, которую он начал. И закончить.

Глава 22

— Спасибо, конечно, но я бы хотел посмотреть только кубики. Отдельно.

— Хорошо. Вот там стенд, — указала продавщица в сторону дальних витрин. — Если какой-то приглянется, сразу говорите. Открою и покажу.

Свой первый выходной после насыщенной учебной недели я решил посвятить задаче первостепенной, а именно — выбраться в Москву всё на той же электричке и заглянуть в магазин настольных игр. Дергать Константина по такому поводу не хотелось, так что нашел на смартфоне приложение с картами и самостоятельно отыскал нужную мне улицу и дом.

После занимательного рассказа о новинках игровой индустрии и текущих акциях, который я терпеливо выслушал, всё-таки перешел к сути своего визита сюда. Приблизился к стенду, где на алой бархатной подушечке лежали разнообразные кубики, кости, или же дайсы. В прошлой жизни совсем не интересовался подобными развлечениями, и сейчас искренне удивился, насколько широк ассортимент этих самых кубиков. Четыре грани, шесть, восемь, двенадцать, двадцать… Охренеть можно. Даже размером с ладонь имелся — стогранник.

Точность вероятности удачи одна к сотне, разумеется, не могла меня не заинтересовать. Небо и земля по сравнению с тем, что имел на руках в настоящий момент. Однако как эту бандуру с собой таскать, да еще и незаметно ею пользоваться в критические моменты — вопрос открытый. Но вот что касалось двадцатигранника… Пожалуй, хранить такой окажется куда проще.

Они тоже были представлены в нескольких вариантах. Из разных материалов, обычные, коллекционные… с приколами. Внимание зацепил кубик с изображением среднего пальца вместо единицы. Довольно самоиронично, если мой выбор в итоге остановится на нем. Но как он мог на нем не остановиться?..

Я даже прикинул возможности пары процентных кубиков, состоящую из двух десятигранников, один из которых показывал десятки, а другой — единицы.

Но двадцатигранник со средним пальцем вместо единицы… Решено! Беру и то, и другое, а дальше разберемся. Возможно, первым я буду пользоваться тогда, когда счет времени идет на секунды, а вторая пара пригодится для определения более точной вероятности шанса и длительного последующего размышления на тему «стоит ли оно того»?

Окликнул продавщицу и попросил продемонстрировать мне выбранные кубики.

Первым делом проверил «прикольный». Золотистый, металлический с яркими черными цифрами. Подбросил его на поверхность горизонтальной витрины перед собой и… началось что-то очень странное. Кубик словно стал жить своей жизнью, перекатываясь то на двойку, то на тройку. Мы с продавщицей наблюдали за этим действом с одинаково вытянутыми лицами и приподнятыми бровями. Только после того, как я накрыл его ладонью, дайс замер в положении двойки и больше не рыпался.

Не понял. Разве на нем не должна была выпасть двадцатка? Или я не в полной мере восстановил свой резерв? Да нет же, перед тем, как зайти в магазин, проверил на собственных кубиках: две шестерки. Специально хорошенько отоспался, наелся и всеми силами старался игнорировать истерики Полиночки все эти дни.

Может, с самого начала я неправильно относился к расчету вероятности? Но в свою защиту могу сказать, что бросок пары шестигранников мне не с чем было сравнить.

Так. Ладно. Теперь очередь процентной пары десятигранников. Выполненные под черный с золотистыми прожилками мрамор, выглядели они дорого-богато. Тем не менее, меня больше волновало их практическое значение. Бросок… Хм. Двенадцать. Ровно. Никаких перекатов. По моим изначальным представлениям, ожидаемо было бы увидеть две десятки на выпавших гранях, что означало бы абсолютный уровень удачи.

Шестеренки быстро закрутились в моей голове, пока продавщица скептически поглядывала то на меня, то на выбранные мною кубики.

Обмозгуем результаты проверок. Выходит, на данный момент максимальное значение двух шестигранников — порог моей удачи? То есть, двенадцать единиц равняется сотне процентов? Это объясняет тот факт, что Димитрию хватало только этой пары для проверки вероятности. Подытожим. Если брать за абсолют сотню единиц, то до абсолюта мне как до Китая раком ползти. Две с половиной из двадцати. Двенадцать из сотни. Всего лишь двенадцать из целой сотни…

— Я беру эти, — поднял на женщину глаза. — А еще возьму десять пар шестигранников.

— Хорошо… — повела она плечами.

Наверняка приняла меня за какого-то одержимого настольщика, для которого выбор кубиков — целый ритуал. И если бы всё на самом деле было так просто и несерьезно…

Из магазина вышел с неистовым желанием «прокачаться до сотки». Вот только каким образом преумножить столь редкую и малоизученную способность? Никакой информации о силах удачи я так и не нашел, сколько бы ни пытался. Бабка Димитрия, обладавшая ею, отправилась на тот свет, и у меня не было ни единой ниточки, которая привела бы меня к необходимым знаниям. Пожалуй, в самом деле стоило остановиться на увеличении резерва маны, а уже потом размышлять о более узконаправленных вещах.

Хотя погодите-ка. Ниточка-то была, и вела она к роду Шлейфер. Теми, кто в принципе был в курсе о существовании таких способностей, а также теми, на кого удачливая бабуля работала непосредственно. Неужели при подобном раскладе они ничего не смыслили о приумножении необычных сил? Похоже, на очереди долгий диалог с госпожой ректором. Не факт, что очень информативный, но каждая деталь будет полезна в будущем.

Я даже мог предположить, сколько шестигранных кубиков использовала бабуля, если достигла абсолюта — около шестнадцати, что в сумме равнялось девяноста шести единицам. Также осознал, что она могла не таскать их с собой как раз потому, что обзавелась кубиком помощнее, а не потому, что расчет вероятности утратил для нее смысл.

Остановился посреди людной улицы и зажал три шестигранника в кулаке. Был еще один вариант проверить свою теорию, чтобы уж наверняка. Подбросил три кубика на раскрытую ладонь…

Теперь результат оказался таким, на который я и рассчитывал. Два кубика выпали шестерками вверх, а третий закрутился, как юла, так и не выдав определенного значения. Всё потому, что на гранях не было нуля, а тринадцать в сумме мне выпасть не могло. Оно выходило бы за рамки текущего развития моих сил.

Всё-таки получается, что бросок кубиков — это не вероятность моей удачи в целом. Это текущая степень общих возможностей, равная в настоящий момент двенадцати из сотни. Странная логика, будто бы специально рассчитанная на пару шестигранников и ни гранью больше. Магическая природа, конечно, способна удивлять, но не настолько же смехотворно!

Возвращаться в академию я не спешил. Целых два дня в моем распоряжении, так почему бы не потратить их на саморазвитие? Преподаватели заваливают теорией, пренебрегая практикой, так что сама судьба велела оттачивать практическое применение способностей самостоятельно. Но я же не в РПГ какой-то, чтобы уровень магических умений прокачивался выполнением квестов и гриндингом, так что следовало опираться на реальные возможности этого мира и его магические законы.

Ноги привели меня к книжному магазину. Иногда статей из недр Интернета недостаточно, чтобы в полной мере изучить необходимую тему. В итоге моя учебная сумка потяжелела на три талмуда, каждый из которых был посвящен увеличению и развитию внутренней энергии. Я долго совещался с консультантом, но не смог остановить выбор на чем-то одном, так что годное и полезное чтиво на несколько вечеров было обеспечено.

Забронировав номер в одной из центральных гостиниц Москвы, я принялся за чтение трех книг одновременно, раскрыв их на письменном столе перед собой и находя закономерности уже с первых страниц.

Например, все три автора настаивали на том, что в здоровом теле — здоровый дух. Физические тренировки способствовали не только росту мышечной массы, но и увеличению внутренних резервов организма, в том числе и магических. Таким образом я снова вернулся к размышлению о том, стоило ли вступать в клуб охотников и не нашел ни единого повода пренебречь этой возможностью. Физическое развитие прежнего хозяина тела явно не заботило, учитывая, насколько плотно кожа обтягивала кости.

Следующими пунктами были: повышение уровня интеллекта, овладение новыми умениями, превозмогание, освоение медитативных техник… Я словно бы читал книги, написанные светилами психологии, а не умелыми магами. Однако на вооружение решил взять каждый из этих пунктов. Даже если они окажутся пустышками, то я хотя бы проверю это, и совесть моя будет чиста.

У меня уже слипались глаза, когда посчитал лучшим отложить увлекательное чтиво на завтра. Выключил свет, разделся, развалился на двуспальной кровати. Удостоверился, что пропущенных звонков от Константина нет, сдвинул все уведомления, в том числе сообщения от Полиночки с предложением выбраться в город вдвоем. Теперь можно было и храпака дать.

И тут в относительной тишине, не считая шума автомобилей на проезжей части, раздался осторожный стук в дверь. Сперва, оторвав голову от подушки, я подумал, что мне померещилось. Но стук повторился снова, более отчетливо. Затем в третий раз, так что мне пришлось встать и медленно подойти к двери в номер, из-под которой в тот же момент плавно вылезла бумажка. Поднял ее двумя пальцами, развернул…

2:00

Вот и всё, что на ней было написано.

Когда открыл дверь и выглянул в коридор, там не было ни души. Кто бы мне ни подложил странную записку, его уже и след простыл, а мне теперь думай, что это за фигню такую принесли. Ну, делать нефиг. Вернулся в номер, уселся на кровать с листком в руках и в полусонном состоянии попытался разгадать шифр.

Похоже на время — два часа ночи. Это первое, что пришло мне в голову. Нечто произойдет в два часа ночи, но где и с кем — вопрос открытый. Наверное, со мной, раз уж адресатом оказался я и, по всей видимости, здесь, если записку просунули под дверь этого номера.

Глянул на экран смартфона.

1:46

И что же вы предлагаете? Сидя здесь, дожидаться неизвестно чего? Если бы кто-то собирался совершить нападение, наверняка он об этом заранее не предупреждал бы. Значит, кто-то из своих, но при этом осмотрительный настолько, что никаких иных данных в записке не указал.

Оделся, поглядывая на время. Минуты тикали за минутой, и как только на циферблате высветилось указанное время, за окном раздался непродолжительный автомобильный сигнал. Я сразу же выглянул, окинул взглядом освещаемую фонарями улицу…

Ну конечно. Черный фургон. Просто кто-то решил сымпровизировать, вызывая меня на второе задание. Или же дать мне понять, насколько пристальная за мной ведется слежка.

Глава 23

На этот раз я сразу отправился к дверям кузова, забрался внутрь и уселся между Вороном и Чижиком. Члены отряда всё те же, а вот атмосфера в фургоне значительно переменилась.

Все живо о чем-то переговаривались кроме Стервятника и Ворона. И если первый в принципе успел пройти за свою долгую жизнь через все круги Ада и разучился получать радость, то мозг наших операций приуныл настолько, что круги под его глазами стали еще темнее, кожа — бледнее, а взгляд остекленел. Держался он обособленно, не встревая в разговор, словно находился не здесь, а где-то в чертогах своего разума.

Немного погодя я сам понял, в чем дело, опираясь на отрывки из разговора остальных. Маргарита Артуровна отыскала-таки продавца статуэтки Диониса, и им оказался средний сын главы рода Вронских. Рода, которому Ворон в свое время служил той самой «верой и правдой» до того, как его отправили в отставку. Ко всему прочему, в особняке рода проживала его бывшая жена и семилетняя дочь, которые после произошедшего скандала оборвали с отцом семейства все связи, чтобы самим не попасть под удар.

Понятно теперь, почему это задание вызвало у Ворона столько негатива, но работа есть работа, и госпожа Шлейфер ясно дала ему это понять.

— Вообще идею с запиской я придумал, — неожиданно вспомнил Чижик о моем существовании. — Обосрался, да?

— Ну да, ты тот еще юморист, — пожал плечами, на что мужчина лающе рассмеялся.

— Да чего ты ноешь, как баба? — обратился он уже в Ворону, который всё так же пялился в стену, не выражая ни единой эмоции. — Сделаем всё по-быстрому и свалим. Никто ни о чем не узнает. А если и узнает, Стервятник это дело мигом поправит.

— Ых… — привычным хрипом отозвался дед.

— Если что-то пойдет не по плану, — проворчал Ворон под нос, — их могут использовать, чтобы надавить на меня.

— Да она же сама тебя бросила! — развел Чижик руками. — Если б эта женщина была хоть на десятую часть такой же башковитой, как ты, то свалила бы оттуда еще давно. Значит, катается там, как сыр в масле, и всем на нее насрать. А тебе должно быть на нее насрать в первую очередь.

— На случай, если что-то пойдет не по плану, у вас есть я, — решил как-то разбавить нагнетающую обстановку. — Мы же за артефактом туда едем? Как он выглядит хоть?

Отвлекшись от душевных терзаний, Ворон взял в руки планшет. Нашел на нем нужный файл и продемонстрировал мне. На нем был изображен золотой кулон в форме ромба с витиеватой гравировкой.

— И вот за этой маленькой штучкой мы едем в родовой особняк? — смерил парня скептическим взглядом. — Это ж как иголка в стоге сена!

— А ты думаешь, что для нас есть хоть что-то невозможное? — подал голос Рябчик, как и в прошлый раз натирая до блеска свою снайперку в углу фургона.

Ну да, совсем забыл. Я же теперь состою в легендарной команде «А», которой и горы свернуть по плечу, и мелкое украшение отыскать на сотнях квадратных метров — раз плюнуть.

— Переоденься, — достал Ворон из темного мешка рядом с собой комплект черной одежды и передал его мне. Худи с капюшоном и маской, тонкие обтягивающие штаны. — Слушайте внимательно, — обратился он уже ко всем, но без особого энтузиазма. — Место проведения операции: особняк рода Вронских. Цель: артефакт. Фотографию видели все, повторяться не буду. Действие его неизвестно, открывать кулон запрещено. Поиском на третьем этаже занимаются Чижик и Пеликан, на втором — мы с Щеглом. Если ничего не найдем, то первый — общий. Рябчик, сообщи, когда выберешь оптимальную позицию. Увидишь что-то подозрительное — все на связи. Стрельба только после утверждения со мной. Сапсан и Стервятник, как обычно — ждите сигнала. Вероятнее всего, у них там сейчас повышенный уровень опасности в связи с кражей пустой статуэтки. Они могут быть в курсе, что за артефактом придут, но когда именно — неизвестно, и в этом наше преимущество.

Он монотонно тараторил, практически без остановок, да так, что и слова невозможно было вставить. И всё-таки я попытался.

— Откуда ты знаешь, что артефакт в особняке? Логичнее было бы сдать его на хранение, раз уж они понимают, что в любой момент за ним выедут.

— Ты можешь усомниться во мне, — парировал Ворон — Можешь усомниться в каждом из нас. Но только не в госпоже Шлейфер.

— Шлюхер свое дело знает! — поддакнул Чижик и прихрюкнул от собственного каламбура. — У нее связи аж до императорского дворца тянутся. Если наводка на особняк Вронских, значит…

— …значит, это может быть ловушкой, — завершил я.

— Нет, — не согласился со мной здоровяк и ткнул в воздух толстым указательным пальцем. — Значит, они просто дебилы.

— Или же они уверены в своей охране, — не унимался я.

— Да иди-ка ты нахер, душнила сраная! — тут же обиделся Чижик. — Не уверен в наводке госпожи, можешь сваливать хоть сейчас ко всем демонам. Никто тебя здесь не держит! Стервятник тебе быстро мозги подправит, если чё.

— Ых…

— И всё-таки следует быть настороже, — терпеливо проигнорировал прямую угрозу, взглянув на Ворона.

— Понимаю, к чему ты клонишь, — кивнул тот. — Ситуация в самом деле сложилась непростая. К слову, фотография кулона была сделана именно в особняке одним из ее доверенных лиц среди прислуги Вронских. В любом случае, истина будет известна внутри.

— Вот так бы сразу, — не стал я продолжать бессмысленный спор, однако в глубине души всё равно было как-то неспокойно. — Но раз уж всё настолько непросто, мог бы ты хотя бы намекнуть, какими способностями обладаешь? Так проще было бы скооперироваться и всё такое…

Признаюсь, любопытство относительно Ворона съедало меня и по сей день. Я еще сравнительно немного смыслил в магии, но понимал, что абы кого во главе своей специальной группировки госпожа ректор не поставила бы. Ни среднестатистического ментала, ни такого же материалиста.

Парень загадочно улыбнулся. Сперва я подумал, что он снова увильнет от темы, отшутится или посоветует мне не лезть не в свое дело. Но нет.

— Ясновидение, — просто ответил он.

— И как… как это работает? — решил уточнить я на всякий случай.

— Я вижу, чем может закончиться наша вылазка, но… — грустно усмехнулся он, — …понятия не имею, как это предотвратить.

— Это… из-за твоей семьи?

— Слишком много вопросов, не относящихся к делу, — мгновенно изменился Ворон в лице, и тогда я понял, что мое предположение верно. — Потому я и уверен, что артефакт всё еще в особняке, — добавил он.

Фургон замотало из стороны в сторону так, что задница отрывалась от сидения, а городские виды за окном сменились сплошной чернотой. Должно быть, мы съехали с шоссе и теперь мчались к особняку по бездорожью. Выбирать наилучшую точку для парковки, а заодно лучшую позицию для нашего снайпера.

— Держи, — протянули мне маленький беспроводной наушник, и я вставил его в левое ухо. — В тот раз ты был не один, и он бы тебе не понадобился. Сейчас есть вероятность, что мы будем отрезаны друг от друга на некоторое время. Достаточно поднести к нему палец, чтобы…

— Алло? — решил я тут же проверить гарнитуру, и все пятеро ребят скривили физиономии.

— Так близко не надо! — припозднился с предупреждением Ворон, и я натянуто улыбнулся ему в ответ.

— На месте будем минут через пять! — раздалось с водительского.

— Понял! — отозвался мозг операции, и все пять минут мы провели в нагнетающем атмосферу молчании. — Пошли, — первым выбрался он из фургона, как только тот остановился.

Припарковался Сапсан на высоком холме, с которого открывался замечательный вид на особняк рода Вронских. Несмотря на то, что территория особняка была обнесена внушительным каменным забором, окна второго и третьего этажа просматривались отсюда хорошо. Под прицелом снайперки — вообще как на ладони.

— Левая сторона, значит… — задумчиво протянул Ворон, почесывая щетину. — С нее тогда и начнем. — Минут через пять, — достал он из кармана красно-белую пачку, вытянул из нее одну сигарету и закурил. Тяжело вздохнул.

Рябчик уже начал присматривать себе «гнездо», ну а мы терпеливо ожидали сигнала к началу операции.

Наш лидер побледнел еще сильнее, чем прежде, выпуская изо рта рваные облака сизого дыма. С отсутствующим выражением лица он взирал на вид, открывавшийся с холма, и в перерывах между затяжками нервно покусывал обветренные губы.

Я понимал его. Возможно, как никто другой. Оба наших дара — тяжелая ноша, и если я могу предотвратить исчерпание своих резервов маны до дна, то Ворону, вполне вероятно, при полном резерве в настоящий момент приходится хоронить живых. По крайней мере, именно это я мог предположить, видя его состояние.

Наконец он растянул губы в болезненной улыбке, бросил под ноги тлеющий окурок, придавил его ногой, натянул маску худи на лицо и уверенно произнес:

— Начинаем.

Проникновение в особняк произошло быстрее, чем я предполагал. Следуя подсказкам Рябчика, мы ловко водили охрану за нос, начиная забором и заканчивая стенами здания. Минуя камеры, людей и собак. Осторожно, бесшумно, как гребанные ниндзя, которых я до этого только в кино и играх видел. Даже Чижик при своих габаритах двигался, как пчелка, перепархивающая с цветка на цветок. Ребята свое дело явно знали, а я просто старался не отставать от них ни на шаг. Вероятно, спустя пять заданий и сам стану мастером стеллса. Мало ли, пригодится в необозримом будущем.

Отыскав наиболее безлюдное место, Ворон связался с нашим снайпером и по совместительству наблюдательной вышкой. Убедился, что поблизости от окна, под которым мы остановились, нет ни единой души, и в ход пошли крюки-кошки. Место их хранения до сего момента было очевидным — в бездонном желудке Пеликана. Скользко, мерзко, но пришлось подавить брезгливость и забраться по одному из них, стиснув зубы от натуги.

Описав на стекле небольшую ровную окружность, Ворон выдавил лишний фрагмент и щелкнул задвижкой с той стороны, открывая нам путь на второй этаж. Здесь было темно и тихо. Подозрительно тихо. Знаете, такая звенящая тишина, от которой даже уши начинает закладывать.

— Удачи, — шепнул нам Чижик, и вместе с Пеликаном они отправились в конец коридора, дабы начать свои поиски оттуда.

— А если они заглянут куда не следует? — поинтересовался я, уходя вместе с Вороном в противоположную сторону.

— У них есть подробная карта, — сухо ответили мне. — И список мест, где предположительно могут хранить нашу цель. У нас тоже. К счастью, я запомнил и то, и другое наизусть. Просто будь рядом и не отсвечивай. Это всё, что от тебя требуется. А теперь заткнись.

— Ты ведь уже знаешь, где наша цель.

Это были, скорее, мысли вслух. Ведь если этот парень ясно видел, чем закончится наше задание, то мог бы узнать и место из своих видений. Но Ворон ответил:

— Я не знаю, где она. Я знаю, у кого она.

Выходит, мы искали не артефакт. Мы искали человека, у которого должен был находиться артефакт.

Больше я вопросов ему не задавал. Не только, чтобы не спалиться, но также для того, чтобы не бередить его раны, которые и так уже кровоточили.

Мы поднялись на третий этаж, ушли вглубь левой его части и начали свои поиски оттуда. Рябчик молчал. Значит, поблизости всё еще не было ни одного охранника. Ни одного гвардейца. Стало еще больше не по себе, однако чувствуя напряжение Ворона, сознавал, что не мне одному.

Ключевых точек на третьем этаже было немного, но каждая из них закономерно оказывалась комнатой для слуг.

— Не здесь… — шептал парень под нос, как только мы закрывали дверь очередной комнаты. — И не здесь… Не здесь тоже.

В таком темпе мы изучили весь этаж, включая две гостиные, ванные и туалеты. В одной из комнат Ворон около минуты стоял над пустой кроватью, глядя будто бы не на нее, а сквозь. И я уже догадался, что именно в этой комнате могла спать его семья. Но пустая кровать красноречиво говорила о том, что предсказание этого ясновидца, каким бы оно ни было, уже начинало сбываться, и человек, у которого должен был находиться артефакт…

Нет-нет, секундочку. Если это кто-то из членов его семьи, получается, Вронские в курсе, кто именно явится за их кулоном? Вот только каким образом они могли это узнать? Это и впрямь было похоже на ловушку. Но ловушку для Ворона или, метим выше, для самой Шлейфер?

Не отыскав ничего, а вернее — никого, пришлось спускаться к ребятам на второй, которые тем временем только завершили осмотр левой половины этажа. Но едва остальные высказали свои опасения, касающиеся отсутствия охраны, наше внимание привлек душераздирающий детский крик на первом.

Ворон, наплевав на осторожность и тайну операции, бросился вниз по лестнице. Я уж было хотел устремиться за ним, но Чижик больно схватил меня за запястье, вынуждая остановиться.

— В таких случаях, — тихо произнес он, — метод «один за всех и все за одного» не работает, Щегол.

Глава 24

Ворон скрылся из моего поля зрения стремительно, и детский крик внизу сразу же замер, сменившись на осторожное и полное надежды слово:

— Папа?..

— А какой же тогда метод ты считаешь рабочим? — уточнил я у Чижика, на что последовал короткий смешок.

— Сперва башкой подумать, а уже потом действовать дальше, — лаконично ответили мне.

— Нам всё еще нужно забрать артефакт, но… — протянул Пеликан, положив мне руку на плечо.

— Весь зал первого этажа гвардейцами до отказа забит, — раздался отчетливый голос Рябчика в наушнике. — Яблоку упасть негде. Артефакт на шее какой-то девчонки, но подобраться к ней невозможно. И какого хера там вообще Ворон забыл?!

Да, так и есть. Ловушка. Хотя все и так догадались о ней намного раньше.

— И что теперь? — осведомился я. — Будем стоять здесь и слушать или сделаем что-нибудь?

— Рябчик, — приложил здоровяк палец к наушнику. — Что по внешнему периметру?

— Десять машин, три БТРа, — ответил ему наш наблюдатель и снайпер. — Прикатили сразу же, как только капкан захлопнулся. Вижу одного из командиров, могу снять его.

— Жди, — вздохнул Чижик и взглянул в глаза каждому из нас. — Мы в жопе.

— Лучше и не скажешь, — хмыкнул Пеликан, а его пузо пошло волнами. — Что будем делать? Бросать Ворона не вариант, ты же знаешь. Мы своих не оставляем. Либо вместе, либо никак.

На слова пухляша эти оба заулыбались, словно напрочь забыв, что время как бы уходит и вскоре нам будет полный и бесповоротный пизд… жопа, в общем. Но почему-то подобный настрой приободрил и меня, хотя я понимал, что нас, скорее всего, всех здесь похоронят. Всё-таки круто, когда у тебя есть команда и напарники, которые подставят плечо и прикроют спину. Даже если это горстка изгнанных из рода гвардейцев-отщепенцев.

Взяв на себя командование, Чижик сходу начал раздавать приказы, и мы готовились спускаться вниз. Задача проста: вытащить Ворона и девочку. Но тут была и оговорка… Парни готовы были умирать за своего напарника, но не за его дочь. Если встанет вопрос клином, то они просто заберут артефакт и всё.

— Надеюсь, вы позаботились о завещании? — хмыкнул Чижик, дав каждому свою роль. — Другого шанса может не представиться.

Пеликан хохотнул. Атмосфера была такой, будто мы шли не умирать, а на бабушкин пикник. Мда-а-а… Второй вариантмне всё же нравился больше.

Оставив последнее слово за собой, Чижик сорвался на бег в сторону лестницы. Пеликан вслед за ним и, не теряя темпа, достал из горла ручной, мать его, гранатомёт! Похоже, что сейчас будет жарко…

Я пристроился за плечом Пеликана и, честно говоря, меня потряхивало. Мы шли прямо в капкан, откуда не факт, что выберемся, и теперь всё было рассчитано лишь на волю случая. Или же… на мою удачу.

Чижик махнул рукой, и я встал рядом с ним, выуживая из кармана пару кубиков. Подбросил шестигранники в воздух, поджал губы и ощутил, как сердце забилось чаще, а ладони впотели.

Две шестерки. Две шестерки против целого взвода гвардейцев рода Вронских под нами. К такому меня жизнь не готовила, но как там в книгах по взращиванию внутренней энергии говорилось?.. Превозмогание — один из самых действенных способов увеличения резерва маны. Не всё же мне на лекциях жопу просиживать, когда можно заняться реальной практикой развития способностей.

Эх… Лучше бы попал в мир, где можно было сидеть в пещере, дрочить свой дянь-тянь и убивать врагов одним взглядом, а не вот это вот всё…

Да, поджилки тряслись знатно. Капелька пота покатилась по виску, а всё естество буквально кричало мне уматывать отсюда подальше. Сказать госпоже ректор, что мозг операции лег смертью храбрых, и для кражи ее сраного артефакта потребуется больше времени, возможностей и сил.

Вздохнув и взяв себя в руки, насколько это возможно, я сделал тот самый первый шаг, который и решит сегодняшний день и успех операции. Итак, сперва мне нужна была «монетка».

Подавшись наитию, слегка прикрыл глаза и нагло вырвал из рук Пеликана гранатомёт, отчего пухляш изумленно на меня вытаращился.

Развернулся, сделал три шага по ковру лестницы и свесился вниз, почувствовав, как мою одежду схватила мощная ладонь Чижика. Не теряя концентрации, повернул ствол оружия на пятнадцать градусов левее. Увидел, по меньшей мере, пятерых врагов, готовых нас растерзать, но сейчас я будто бы находился в их слепой зоне, что явно удивило мою команду.

Удача — моя сучка!

Стоит ли говорить, как охренели наши «соседи» снизу, когда снаряд влетел точно в их скопление. Взрыв раздался такой мощи, что заложило уши. Пришлось открыть рот, чтобы хоть как-то подавить звон в голове.

Пол под гвардейцами разорвало, ошмётки мертвых уже тел разлетелись в разные стороны, поднялись крики и раздались выстрелы.

Ага, значит, Ворон начал действовать. Или же Рябчик. Хрен их разберет в зарождающемся дурдоме!

Неожиданно для меня прозвучал выстрел, и пуля прошла рядом с виском, издав характерный свист. Испугался? Скорее, обосрался. Удача опять спасла меня, но трусы надо будет менять.

Чижик оттащил мою ошалевшую тушу назад, отбросив к стене, которую спустя несколько мгновений изрешетила автоматная очередь.

— Да ты на всю голову отбитый! — выдал он изумлённо.

— Мне бывшая тоже так говорила, — кивнул я на автомате.

Здоровяк хмыкнул, вырвал гранатомёт из моих рук и бросил его Пеликану, после чего перепрыгнул перила, и внизу начался хаос.

— Надо? — с долькой любопытства обратился ко мне пухлый, протягивая охереть каких размеров револьвер. — Вижу, что ты любишь большие пушки! Прям как я!

Сидя на жопе ровно и смотря на его улыбающуюся харю, не мог понять, он рофлит или нет? Какой, нахер, револьвер? Да мне чуть руки и башку не оторвало от выкинутого мною фортеля!

Но пушку всё же взял. Не, ну а чё? Дают — бери, бьют — бросай кубики.

Внизу вовсю зазвучали выстрелы, крики умирающих, рёв Чижика и маты Ворона, который обещал отыметь чью-то маму. Надеюсь, что не мою…

Пухляш ловко побежал по ступеням и вступил в бой, а я продолжал тупить. Руки потряхивало, тело бросало в дрожь, а в голове стояла картина с трупами и кровью. Я убил этих людей… Просто нажал на спусковой крючок и их разорвало.

Не сдержав позыв, приспустил маску и блеванул прямо на лестницу. Мда-а-а, подгадил Вронским конкретно. И людей прикончил, и пол разломал, и лестницу заблевал. Не удивлюсь, если сей…

Мысль застряла в голове в тот момент, когда на меня уставилось дуло автомата, обладатель которого был крайне подпалён и очень зол.

Щелчок, и звук выстрела прозвучал, как колокол. В мою сторону понеслась смерть. Время будто замерло, и перед глазами уже проносились эпизоды из прошлой и новой жизни, где кошмаром была всего лишь Полиночка, но они быстро исчезли… Как только моя рука коснулась блевоты, и я буквально скатился с лестницы. Пуля просвистела прямо над головой, а другая, уже шальная, прикончила гвардейца, увидевшего мое лицо. И, похоже, удача решила отыграться по-полной, потому что иначе я не могу объяснить тот сюр, что произошёл в следующий миг.

Упав на задницу и больно ударившись затылком об стену, я охнул и чисто «случайно» нажал на спусковой крючок монструозного револьвера, который до сих пор держал в руке.

Никогда раньше не стрелял и надеялся, что не придётся… Но у судьбы были иные планы, а потому раздался громоподобный выстрел. Пуля покинула ствол, руку отсушило напрочь от отдачи, и я опять ударился затылком. Хорошо хоть маску успел обратно натянуть.

С-сука…

— Ох ты ж… — охерел я, видя, как оседает тело, в голове которого зияла хороших размеров дыра.

Прямо в десяточку попал, судя по тому, что пуля вошла ровно промеж глаз.

Опершись на стену, с трудом поднялся на трясущихся ногах, видя творящийся вокруг хаос. Гвардейцы Вронских пытались силой задавить Чижика, который крушил и разбрасывал их, как котят. Пухлый катался по раскинувшемуся полю боя, как шарик маршмелоу, отстреливаясь и грациозно избегая попаданий. А Ворон… Он сцепился с каким-то патлатым говнарём в сером костюме, выбивая из него всю дурь.

Ощущая, что я тут явно лишний, но нужный, пополз на корячках в сторону огромного стола с белоснежной скатертью. И как он вообще уцелел в этой заварушке?!

— Кха… П-помогите… — прохрипел умирающий гвардеец Вронских, смотря на мою ползущую тушку мутным взглядом.

— Извини, мужик, но…

Договорить я не успел. Удача продолжала работать и набирала обороты, а потому с потолка отвалился кусок люстры и, нахер, размозжил ему голову!

Горячая кровь попала мне на маску, а на волосы приземлилось что-то склизкое и…

Мда-а-а, это его мозги. Это моз…

— Буэ-э-э… — второй раз проблевал я, стягивая маску, и опять случайно нажал на спусковой крючок револьвера.

— А-а-а! — закричали откуда-то сбоку. — Моя з-задница!

Ну, хотя бы на этот раз не моя…

— Молодец, пацан! — раздался возбуждённый голос Чижика, после которого последовал хрип умирающего.

Кое-как дополз до стола, и уже хотел было спрятаться под ним, как тут же наткнулся взглядом на маленькую девочку. Белое и частично испачканное платье с рюшками. Тёмные волосы, как у Ворона. Да и глаза такие же, только без внушительных размеров кругов под ними. На шее у девчонки весел золотой кулон в форме ромба.

Бинго!

— Привет, — натянуто улыбнулся я, глядя на её перепуганное лицо. — Весело тут у вас. Только я бы это… посоветовал полы сменить.

Что я несу, чёрт подери? Хотя, меня так мандражирует, что диву даюсь, как ещё не отключился.

— В-вы кто? — опасливо пискнула она, побледнела и стала отползать от меня.

— Самый счастливый парень и мужчина твоей мечты, — ответил я, всё так же широко улыбаясь. Аж скулы свело от натуги. — Ты, это, не могла бы мне кулон отдать?

Медленно опустив взгляд на украшение, девчонка посмотрела на пистолет в моей руке, затем мне в глаза и опять на кулон.

— Т-только не убивайте! — сняла она кулон и бросила мне в лицо.

— Да не бойся, — как можно более миролюбиво улыбнулся я для того, кто буквально минутами ранее блевал на пол и убил уже двух людей. Это как минимум. — Он игрушечный и не стреляет.

Ох и зря я это сказал…

Словно в опровержение моим словам и для большего устрашения девочки, на стол что-то упало. Я непроизвольно дёрнулся, и вновь прозвучал случайный выстрел.

Да сука! Хорош уже палить!

Пуля прошла в нескольких сантиметрах от головы офигевшей таким поворотом девчонки, прошила белую скатерть и куда-то улетела… Вот только куда?

Что ж, ответ пришёл довольно скоро…

Как я потом узнаю, эта самая пуля попала в Пеликана, который доставал из своего «сейфа» связку, мать его, гранат! Нахера она это делал? Хороший вопрос. Может, просто инвентаризацию проводил, кто его знает? Суть же в том, что пуля чиркнула по его коже, заставила мужика вскрикнуть и выронить гранаты, чека одной из которых осталась на его толстом пальце.

— Л-ложись!!!

Я резко подался вперёд, опять почувствовав отклик интуиции, натянул маску обратно и резко схватил девочку, отчего она пискула. Прижал к себе и упал на пол.

Прозвучал настолько мощный взрыв, что мне показалось, будто разверзся Ад. Дом задрожал, пол тоже, крики усилились в разы, и всё начало рушиться. А ещё… я увидел, как нас мгновенно заволокло паром.

— Анна! Ты где?! — раздался отчаянный крик Ворона.

Быстро смекнув, что это шанс на выживание, я разжал объятия и полез наружу, держа девочку за руку.

— Ворон, кхе… кхе… Мы здесь!.. — от пара было тяжело дышать.

Не видно ни хера. Вообще ноль. Похоже, что-то взорвалось, и это задело котельную дома.

Мужик быстро отыскал нас. Весь раненный, подранный и похожий на ощипанного… ворона. Да, я крайне оригинальный пацан.

— Уходим! Быстрее! — прорычал Чижик и, судя по его голосу, дела у нас хреновы. Если они не были такими с самого начала.

Мощные руки нашего авангарда подхватили мою непонимающую тушку, и мы всей гурьбой двинулись обратно на второй этаж. Что примечательно, Пеликан бежал быстрее всех, сотрясаясь волнами и держа в руках два дробовика. Ему не хватало только красной повязки на лбу и кричащих вьетконговцев, палящих в него со всех сторон.

Забежав на второй этаж, выжитые, побитые и раненные, мы заняли оборону. Я потирал отбитые в ходе налёта места, Ворон истекал кровью и кривился. Один только Пеликан носился, как угорелый, и помогал своим напарникам, доставая из бездонного живота медикаменты и прочую хрень.

— Что будем делать? — поинтересовался Чижик, глядя на командира. — Мы в дерьме, Ворон.

— Б-без тебя знаю… — просипел черноволосый, обрабатывая раны и сидя рядом с пришибленной и напуганной дочкой. — Ты в порядке? Тебя не ранили?

— Н-нет, пап… — помотала она головой, всхлипывая.

Да уж, жестокий мир для ребёнка. Трупы, аристократы, взрывы… Димитрий. Идеальный коктейль, которым можно поделиться с мозгоправом.

— Госпожа была права, — криво усмехнулся Ворон, смотря на меня, притаившегося в углу и охреневающего от масштабов проблем. — Ты прямо ходячее везение, парень.

— Не благодари, — отсалютовал ему с болезненной улыбкой. — Вот это замес, конечно…

— Не благодари… — пропыхтел Пеликан, наконец усаживаясь рядом с нами. — И какой у нас теперь план? — многозначительно уставился он на Ворона, и тот прислонил палец к наушнику.

— Твой выход, Сапсан, — огорошил он всех участников операции, в том числе и самого водителя. — Сможешь сюда подобраться? Без фургона. Оставь его на холме, а сам обеспечь нам безопасный побег.

— Понял, — весело отозвался Сапсан.

По его голосу можно было судить, что он и сам не прочь поучаствовать в заварушке. Неудивительно для человека, будучи постоянно оставленного на второсортных ролях.

— Анна, что с мамой? — в ожидании попытался расспросить Ворон дочь.

— Мама… она… — запинаясь и всхлипывая начала девчонка, переминая между пальцами белую ткань заляпанного кровью кружевного платья. — Они пришли за мной, говорили с мамой. А она сказала мне спрятаться и… они маму… они…

— Ладно, — прижал ее Ворон к груди. — Сейчас мы выберемся из этого места, и всё останется позади.

— А мама? — подняла на него девочка свои огромные серые глазёнки.

— А насчет мамы мы потом поговорим, — уклончиво ответил тот.

Понятное дело, что женщины уже нет в живых. И понятное дело, что отец не будет сообщать своей семилетней дочери о таком прямо сейчас, когда внизу разверзся Ад, орошенный трупами. Одно ясно точно — вряд ли госпожа ректор оставит этого парня в отряде после того, как его личность раскрыта хоть кем-то, пусть даже исключительно родом Вронских.

В любом случае, первым делом следует выбраться отсюда живыми, а уже потом заниматься вопросами личного характера, и Сапсан подоспел как раз вовремя. Продравшись сквозь внешние силы не без использования способностей, он благополучно вывел из окружения и нас, подставив раненному Ворону плечо. Довел до фургона, усадил в него. Рябчик уселся последним, а Стервятнику просто махнули рукой, красноречиво доводя до старика мысль «не влезай — убьет».

— Охренеть какая ночка! — устало плюхнулся Чижик на сидение, широко расставив ноги. — Давненько уже такого движа не было! А ты ж, считай, на галёрке сидел, — повернулся он к Рябчику. — И как тебе зрелище?

— Я в шоке уже от того, что вы оттуда живыми выкарабкались, — хмыкнул снайпер. — И не обосранными.

— Ахаха! Вот тут я бы с тобой поспорил! Ну что, проверяем портки?!

Мы тронулись с места, а я наконец-то смог снять пропитанные кровью шмотки и переодеться в повседневное. Телефон при этом нещадно вибрировал, и я взял его в руки, чтобы убедиться в том, что это очередные не особо важные для меня звонки, на которые может ответить и Константин. Однако вибрировал он из-за сообщений Полиночки, отправляемых с завидной периодичностью. И сообщения подобного содержания проигнорировать я уже не смог.

Полиночка (02:31): Гордеев, мне срочно нужна твоя помощь!!!

Полиночка (02:33): Гордеев, ответь, пожалуйста!

Полиночка (02:45): Это, правда, очень срочно…

Полиночка (03:23): Прочитай, когда проснешься!

Полиночка (04:47): Короче, мой отец завтра приезжает в академию.

Полиночка (04:47): И он планирует забрать меня назад. Ему пофиг на запрет!

Полиночка (04:48): Так что мне нужна твоя помощь.

Полиночка (04:49): Я знаю, что ты уехал в город. Но если сможешь вернуться, пожалуйста, вернись. Это вопрос жизни и смерти! Я не хочу назад!

Прочитав все неотвеченные сообщения, я еще примерно с минуту листал их туда-сюда, представляя, какой в академии намечался пизд… скандал в связи с поступлением в МАБМ отбившейся от родительских рук Полиночки. Раз уж сам Император изъявил личное желание посетить это место, всё действительно плохо. Настолько плохо, что княжна буквально умоляла меня о помощи.

Глава 25

Проспав всего несколько часов после столь бурной ночки, чувствовал себя вялым и разбитым настолько, насколько это возможно. Резервы, естественно, не восстановились, и проверка броском кубиков вполне ожидаемо показала неутешительный результат: три и три. Считай, пятьдесят на пятьдесят, что огорчало и слабо мотивировало на какие-либо новые подвиги.

Однако стоя возле ворот академии и наблюдая, как на ее территорию заезжает помпезный кортеж с гербами рода Разумовских на дверцах, осознавал, что сегодняшнее испытание будет хоть и менее жутким, но оттого не менее сложным.

И почему я?.. Почему из всех студентов многонациональной академии непутевая княжна решила избрать именно меня защитником своих интересов? Сам был удивлен своей незамедлительной реакции на ее просьбу о помощи, но поступить иначе просто не мог. Какой бы занозой ни была Полиночка и как бы сильно ни выносила мне мозг, свобода — это то, за что стоит бороться.

Похлопал себя по щекам, чтобы немного взбодриться и прогнать остатки ночного приключения в особняке Вронских. Артефакт благополучно перекочевал в бездонный «сейф» Пеликана. Ворон вместе с дочерью отправились на поиски лучшей жизни, и заработанных на службе у госпожи ректора денег им хватит надолго. Настало время восстанавливать карму… или же портить ее еще сильнее.

Но сейчас мне, как никогда прежде, хотелось заглянуть в то самое одухотворенное лицо Полиночки, каким оно становится, как только на кубиках выпадают две единицы, и убедиться, всё ли с девушкой в порядке.

Так что, миновав дорожку в сторону мужского общежития, я направился прямиком к учебному корпусу.

Кортеж остановился перед лестницей, и я немного задержался, чтобы оценить масштабы проблемы. Выскочивший из центрального автомобиля водитель любезно распахнул дверцу с пассажирской стороны, и на мощеную площадь перед фонтаном ступила мужская лакированная туфля. Затем на свет вышел ее хозяин, и я уже ни капельки не усомнился в том, что паника княжны была обоснованной.

Именно таким Разумовский Лев Алексеевич представал на фотографиях как в «Энциклопедии», так и в различных статьях. Высокий, статный мужчина в строгом костюмчике, с проседью на светлых висках, кустистыми бровями, зоркими светло-голубыми глазами и волевыми чертами лица. Глядя на него, понимаешь, что этот мужчина был рожден для того, чтобы править, а не для того, чтобы бороться с непослушной дочуркой, у которой шило застряло в причинном месте.

Так или иначе, сегодня меня подтолкнули к открытому противостоянию с этим человеком, и я понятия не имел, чем это закончится. Тем более без двух шестерок, что чаще всего и являлось моим главным и едва ли не единственным козырем.

К площади уже начинали стягиваться любопытные студенты, но без лишних церемоний Лев Алексеевич направился в учебный корпус. На флаге готов был присягнуть, что сразу к Маргарите Артуровне в кабинет. Он мужик деловой. Одна нога здесь, другая там. Отбившуюся от рук Полиночку — за шкирку и во дворец, чтобы заниматься разбором полетов в более уютной и домашней обстановке. Короче говоря, для того, чтобы что-то предпринять, времени у нас было в обрез.

Стараясь не привлекать внимание гвардейцев к своей скромной персоне, скользнул в двери спустя пару минут, поднялся на второй этаж, добрался до кабинета ректорши и прислонил ухо к двери. Благо, никто из сопровождающих снаружи не остался. Наверное, чтобы студентов в коридоре не смущать своим грозным и надменным видом.

— …ваши девизы, — расслышал продолжение начатого уже разговора, — а также вашу исключительную квалификацию, Маргарита Артуровна. Но я бы никогда не подписал эту бумагу, и, как видите, явился сюда лично, дабы нивелировать это досадное недоразумение.

— Недоразумение, без всяких сомнений, досадное, Ваше императорское величество, — согласилась женщина, — однако ритуал поступления уже состоялся. Нас обоих обвели вокруг пальца, и с этим, к моему огромному сожалению, ничего не поделать. Я могла бы отчислить студента за нарушение устава, но ни единого его пункта Аполлинария Львовна пока что не нарушила. Она примерная студентка с отличной посещаемостью и аналогичного качества отметками.

Послышался скрип стульев, и Лев Алексеевич выдержал приличную паузу, прежде чем ответить.

— Мне нужно увидеть ее. Пусть Аполлинария Львовна «почтит» нас своим присутствием.

Его властный тон не требовал возражений. На сей раз ректорше пришлось уступить и, связавшись с комендантшей женского общежития, она убедительно попросила оную сообщить княжне о том, где ее ожидает отец.

Я пока что оставался сторонним наблюдателем, намеренный встрять в семейные разборки лишь в самом крайнем случае. Призрачная надежда на то, что Маргарита Артуровна убедит Императора в первостепенной важности магической клятвы, всё еще оставалась. Обстоятельства непреодолимой силы — так их, обычно, называли. И чтобы устроить подобный форс-мажор, Полиночке пришлось проявить чудеса наглости, ловкости и изобретательности. Хотя бы за это перед девушкой можно было снять шляпу и признаться: «Уделала самого государя, мое почтение».

Княжна не заставила себя долго ждать, несмотря на то, с каким завидным упорством избегала разговора с отцом. Остановившись перед дверью, блондинка с неподдельной грустью взглянула на меня, сдвинула брови, наморщила лоб и только после этого вошла в кабинет. Как будто на эшафот поднялась в ожидании казни.

— Вот вы где, Аполлинария Львовна, — обошелся мужчина без теплых приветствий.

— Доброе утро, отец, — неожиданно для меня, степенно произнесла девушка. — Надеюсь, ваш путь из Москвы был легок.

— Мой путь из Москвы был омрачен лишь самой причиной его совершения. И вам, юная леди, как никому другому, должно быть известно, насколько эта причина серьезна.

— Да, отец.

— Подделка государственных документов, самовольный уход из дворца, создание аварийной ситуации на скоростном шоссе, введение гвардейцев рода в заблуждение…

— Да, отец, — повторила она.

— Понимаешь ли ты, чем это всё чревато?

— Да, отец. Своим поведением я подставила и вас, и матушку, и дражайших своих братьев и сестер. Готова понести любое наказание, которое вы посчитаете нужным.

Я слушал, ловил каждое слово, изумленно хлопал глазами и совершенно не узнавал эту нахальную девицу. Мало того, что она стоически выслушивала нотации в свой адрес, так еще и отвечала на них с кротостью, ранее, как мне самому казалось, ей не присущей.

Посему выходит, что обучена Полиночка была по совести, как и полагается девушке ее статуса. И держаться с достоинством, и говорить она умела не хуже любой другой аристократки. Но с небольшой оговорочкой: исключительно в присутствии своего отца. Или я еще чего-то не знал о ней? Она настолько напугана? Или же просто подмазывается, чтобы заслужить прощение?

— Нас ждет долгий разговор, Аполлинария Львовна, но не здесь. Я считаю, у нее достаточно уважительная причина для того, чтобы получить отгул на завтрашний день, — обратился Император уже к ректорше.

— Да, разумеется, — отозвалась та. — Преподаватели будут оповещены. А также крайне огорчены тем, что девочка пропустит так много важного материала.

— Был рад увидеть вас в добром здравии, Маргарита Артуровна, — довольно холодно ответили ей.

— И вам доброй дороги, Ваше императорское величество.

Я едва успел отскочить от двери, когда ее открыли чуть ли не перед самым моим носом. Облокотился на стену, скрестил руки на груди и как бы между прочим проводил выходящих из кабинета отца и дочь взглядом.

— Вот и всё, Димитрий Павлович, — остановилась Полиночка передо мной, нежно улыбнувшись и потупив взгляд. — Видимо, не суждено нам провести вместе еще хоть пару дней…

Чего ты творишь, чертовка?!

Император в сопровождении трех гвардейцев обернулся, невольно становясь свидетелем душещипательной сцены разлуки двух влюбленных. Сцены, в которую меня вписали, предварительно об этом не оповестив!

Но это была далеко не верхушка айсберга, потому что княжна уверенно взяла меня за руку и прижала тыльную сторону моей ладони к своей щеке. Трепетно вздохнула.

— Дадут боги, свидимся, Димитрий Павлович! Я буду помнить вас всегда… — и, чмокнув меня в щеку, девушка отправилась к нахмурившемуся отцу, который уже сверлил меня хищным взглядом, как проходимца какого-то.

Что ж… Вот и настал момент встать на защиту своего доброго имени. Заодно и на защиту свободы Полиночки, раз уж на то пошло. Неплохо, когда княжна у тебя в неоплатном долгу, но еще лучше, если ее отец не посчитает тебя роковым совратителем.

— Доброе утро, Ваше императорское величество, — склонил я голову в почтительном поклоне, приблизившись к государю. — Хотел бы кое-что прояснить, дабы не возникло неудобных мыслей в отношении меня и…

— Димитрий Павлович? — изогнул мужчина густую бровь. — Сын моего доброго друга Павла Платоновича Гордеева? Вот уж не ожидал, что вы станете одним из кандидатов на руку и сердце моей дочери.

Твою ж маму… Неудобно как получилось-то.

— К слову, далеко не худшим из них, — неутешительно добавил он, и я готов был матюгнуться прямо сейчас, но терпение — одна из благодетелей королей. Или аристократов, если брать в частности мой случай. — Я был бы не против пообщаться с вами в более непринужденной обстановке, но, к сожалению, не располагаю необходимым для этого временем. Пока что.

— Счел бы за честь с вами побеседовать, — ответил ему, дежурно улыбнувшись.

— Тогда сообщу Павлу Платоновичу, когда смогу совершить к вам визит. Учитесь прилежно, молодой человек. Знание — сила.

— Именно так, — кивнул.

А когда он направился дальше по коридору, Полиночка глянула на меня с прищуром, свела большой и указательный пальцы вместе, закруглила их и едко прошипела мне в лицо:

— Знаешь, Гордеев… Это не о’кей. Это очко!

— Аполлинария Львовна! — окликнули ее, и в мгновение ока девушка вернула себе гримасу легкой грусти. Махнула мне ручкой и летящей походкой устремилась за отцом.

Вот же «повезет» кому-то с женой. И я всё еще лелеял надежду, что не мне. Какой же я, мать его, оптимист… диву даюсь.

— Уже уходите? — просунул я голову в кабинет, наблюдая за тем, как ректорша задвигает кресло и одновременно закидывает дамскую кожаную сумку на плечо.

— Сегодня же выходной, Гордеев. А ты думал, что я буду здесь весь день? — улыбнулась она уголками губ. — Если у тебя есть вопросы касательно нашего соглашения, то утром мы уже всё обсудили с остальными.

— Тогда касательно второго нашего соглашения, — не спешил я уходить, и женщина выжидающе уставилась на меня. — Я бы хотел обучаться на ментальном факультете официально.

— Здравое решение, — похвалила Маргарита Артуровна. — Ни к чему плести лишнюю паутину, когда она и без того слишком запутана. Молодец. А теперь меня ждут дела, — прошла она мимо меня, заперла кабинет на ключ и направилась в сторону лестницы, виляя бедрами.

— Артефакт… — начал было я, и женщина резко остановилась. — Для чего он вообще был нужен? Что он делает?

— Артефакт? — сухо переспросила она, повернувшись ко мне вполоборота. — Какой такой артефакт, молодой человек?

— Никакой, — быстро понял я намек. — Так, мысли вслух.

Она покинула этаж, цокая каблуками, да и мне тут уже нечего было делать. Игорный клуб накрыли, непоседливую княжну увезли во дворец, лидера нашей птичьей шестерки второй раз отправили в отставку. Короче говоря, чем сильнее я пытался вписаться в общество, тем хуже этому обществу становилось. Или же лучше? Смотря, с какой стороны посмотреть. Кто-то сказал бы, что я, напротив, активно борюсь со злом и в каком-то смысле был бы прав.

— Ну да, куда же без вас? — заметил двух своих подружек-обезьянок в окне.

Одна из них тут же распахнула рот, высунула язык и присосалась к окну. Другая принялась активно дубасить первую по голове пятипалой лапкой и приговаривать:

— Абуага, абуагаги…

— Что, весь арсенал уже просрали? — укоризненно поинтересовался у них, уперев руки в бока.

Никогда не думал, что однажды начну вести светские беседы с обезьянами. Жизнь полна самых разнообразных сюрпризов. Возможно, это всё — зарождающаяся шиза, а потому не стоило ее лишний раз кормить. Но, на удивление, они меня поняли, и вторая тварь незамедлительно выплюнула изо рта лимонку, зажала ее в лапке.

— Ну нахер… — махнул рукой на этих двоих и спустился на первый этаж.

Как оказалось по опыту командной работы с Пеликаном, граната — еще не самое страшное, что можно исторгнуть из недр бездонного желудка. Лучше судьбу не испытывать. Мало ли, что они там еще успели сожрать.

Ноги сами привели меня к тренировочной площадке на заднем дворе академии. Раз уж игорный клуб всплыл, а подкачаться и тем самым пополнить резерв драгоценной маны мне не помешало бы, почему бы не вступить в число охотников? Обезьянки бы, конечно, мой выбор не одобрили, но приобрести боевые навыки, чтобы уповать не на одну лишь удачу… Убить несколько зайцев одним выстрелом.

Даже в выходной день площадка была заполнена подкаченными студентами. Турники, брусья, эллипсоиды — всё было пущено в ход. Я же отыскал глазами знакомого мне по первой ночи в общежитии студента, играющегося тогда с перламутровыми сетями в одних труселях, и неспешной походкой направился к нему. Раз уж они так активно рекламировали свой охотничий клуб, значит, вполне вероятно не против пополнения своих рядов.

— Привет, — махнул рукой, приблизившись к здоровяку, отжимавшемуся на брусьях ногами кверху.

— Щас, погоди-и-и… — стиснув зубы от натуги, протянул тот. — Девяноста семь, девяноста восемь, девяноста девя-я-ять… сто! — провозгласил он и, совершив в воздухе затейливый кульбит, приземлился передо мной на обе ноги. — Что-то нужно, парень?

— Я…

— А, ты тот самый! Ну… — защелкал он пальцами. — Из общаги, сосед Градовского, а?

— Да-да, он самый, — кивнул, про себя радуясь, что не нужно посвящать его в подробности нашей первой встречи. — Димитрий. Гордеев.

— Павел. Ломоносов, — в той же манере с улыбкой от уха до уха ответил тот, и я пожал протянутую мне руку. Нет, не руку. Лапищу.

— Я тут хотел про клуб охотников разузнать. Время свободное подвернулось, знаешь, и подумал, что пора бы и записаться куда-нибудь. Для общего, так сказать, развития.

— А, ну это ты по адресу, парень. Потенциал у тебя… — окинул он оценивающим взглядом мою дрыщавую тушку, — …есть. Эй, Миш! — окликнул он кого-то из числа тренирующихся. — Поди сюда! У нас тут новенький, кажись, в охотничий! Жаждет крови и зрелищ, говорит, аж руки трясутся! Говорит, не успокоится, пока в какую-нибудь тварину копье не засадит! Миш! Быстрее давай, а то, боюсь, он меня расчленит на куски! Каменецкий, бляха! Аха-ха-ха!..

На всякий случай я его поправлять не стал. Мышцы наращу — вот тогда будет можно.

— Иду я, не ори так, — подошел к нам не менее подкаченный тип. Тот самый, кстати, который ту монстрятину горбатую пополам разрубил одним ударом меча.

— Это Димитрий. Гордеев, — кивнул Павел на меня. — Скажи ведь, есть же потенциал, а?

— Ну есть, — прошелся по мне мечник таким же изучающим взглядом. — Михаил Каменецкий, — и его здоровенную, влажную от пота, лапищу я пожал тоже. — Опыт охоты есть? Боевой опыт? Фехтованием занимался когда-нибудь? Вообще меч в руках не держал никогда?

Я мотал головой на каждый вопрос, и что-то подсказывало мне, что собеседование в их накаченные ряды вряд ли пройду. Но хотя бы попытался.

— Знаешь, так даже лучше, — удивил он меня. — Переучиваться не надо будет. А то научат в этих фехтовальных залах в узких портках танцевать, а ведь на деле всё совсем иначе.

— Мы еще и шашлыки в лесу жарим, — весело добавил Павел. — Из тех, кому внутренности качественно выпотрошили, аха-ха-ха!..

— Ха-ха-ха… — вымученно посмеялся я, пытаясь проникнуться новой атмосферой. Не особо помогло.

— Значит так, Димитрий. Слушай сюда, — дружески хлопнула меня рука Михаила по плечу. — Собираемся мы по нечетным дням к шести часам вечера в спортивном зале. Перекличка, небольшая тренировочка для поднятия духа, и на дело. Это с первого взгляда кажется, что в здешних краях ни одной твари нет. А знаешь, почему никто их не видит?

— Потому что мы их, как цыплят, истребляем, погань эту! — тут же ответил Павел и хлопнул меня по второму плечу.

— Именно, — поддакнул Каменецкий. — И ректорше в радость, и нам в кайф. Все довольны. Так что если серьезно хочешь примкнуть, придется, Гордеев, попотеть.

— А потеть — это круто, — выпятив челюсть, закивал Ломоносов. — Потому что не потеют только трупы, Гордеев!

— Ага… — натянуто улыбнулся я.

— Завтра седьмое, кстати, — внезапно посерьезнел Павел. — Ни на что не намекаю, конечно, но…

— Завтра к шести часам вечера в спортзале, — верно понял я незамысловатый намек.

— Отлично! И помни, что никогда не поздно начать работать над собой, — подметил мечник.

— Но лучше рано, чем поздно! — дополнил его другой.

— Организационные вопросы решим на месте. Но можешь уже морально начинать готовиться.

— Это будет мясо!

Попрощавшись с ребятами, покинул тренировочную площадку. Но отойдя от нее буквально на несколько метров, вздохнул и медленно провел ладонью по покрытому испариной лицу.

И куда я, мать твою, только что вступил?..

Глава 26

Московский императорский дворец…

Тем же днем…

Обстановка малой дворцовой гостиной не вызывала у Полиночки ничего, кроме отвращения и желания убраться отсюда подальше. Именно здесь девушку с малых лет запирали, чтобы отчитать во всех прегрешениях. И если сначала этим занимались исключительно гувернантки, приставленные к шкодливой княжне, то после наступления шестнадцатилетия дочери сферу нотаций взял на себя лично отец.

Такая инициатива возымела лучшие результаты. Полиночка боялась властного отца примерно в той же степени, в которой изнывала по свободе, но с малым злом тоже приходилось считаться.

Сидя на расписной ткани диванчика, княжна обняла декоративную подушку обеими руками и с постной физиономией выслушивала, насколько сильно позорила род своими выходками. Насколько наплевательски она относится к своему титулу, семье и к будущему в целом. В какой-то момент это опротивело ей настолько, что она осмелилась открыть рот.

— Я знаю, какое будущее вы прочите своему ребенку, который является всего лишь шестым по очередности наследования, — произнесла она, и Лев Алексеевич, до сего момента меривший гостиную шагами, остановился. — Вы хотите всего лишь удачно выдать меня замуж, и я в полной мере осознаю ваше стремление и принимаю его. Как только вы заключите эту помолвку, руки ваши в отношении меня будут развязаны, потому что завязанными они будут уже у моего жениха. Разве не этого вы добиваетесь, отец? — подняла она на родителя проницательные голубые глаза. — Вам абсолютно всё равно, насколько я буду бесполезна сама по себе. Какое образование я могу получить, и насколько широкую свободу предоставит мне род, неотъемлемой частью которого я стану. Вами движет иная выгода — финансы и магический потенциал. Думаете, я этого не понимаю?

— Полиночка… — прекратив нарезать круги, уселся мужчина напротив дочери. Сложил ладони домиком перед собой, уперев локти в колени. — Ты дорога мне. Я вовсе не отношусь к вам всем, как к средству. Мне даже немного жаль, что у тебя сложилось подобное мнение. Но я умею разграничивать роли, и сейчас в первую очередь я — отец, а делец — уже во вторую.

— Если бы это была правда, тогда вы сами подписали бы рекомендацию на мое обучение, и воровать императорскую оснастку мне не пришлось бы, — парировала княжна, сильнее впиваясь в подушку пальцами. — Вы держите меня здесь взаперти и под надзором, потому что считаете, что я опозорю себя в обществе до того, как выйду замуж. Но вы забыли, что этим мужланам патлатым…

— Полина!

— Что этим мужланам патлатым, — громче повторила она, — всё равно, на какой бабе жениться, лишь бы приданое у нее было побольше! Я устала выслушивать ваши нравоучения в то время, пока остальные делают всё, что им хочется! Я тоже хочу делать то, что мне хочется!

— Полина…

— Пойдите мне навстречу хоть раз. Не о столь многом я прошу, отец. Просто. Хочу. Жить, — делая резкий акцент на каждом слове, подалась девушка вперед. — Учиться, общаться, влюбляться, как и любой нормальный человек моего возраста. И если вы позволите мне это, оставив в покое хотя бы на годы обучения, то я… я не буду сбегать из Империи, как грозилась, — чуть тише добавила она. — Я выйду замуж, стану примерной аристократкой и женой, нарожаю наследников. Всё именно так, как вы прочите мне в идеале.

— Но ты всё еще не здорова, — возразил он. — Твой диагноз никуда не делся, и отпускать тебя в общество делать то, что ты хочешь и где хочешь…

— В ваших же возможностях приставить ко мне лекаря, который будет исполнять те же самые обязанности, только на территории академии, — стояла княжна на своем. — Ничто не мешает им вести за мной такое же наблюдение, как и в стенах дворца. А если вам претит сама мысль, что о моем диагнозе станет известно, пусть этот лекарь устроится в медпункт, и я буду ходить к нему та-а-айно… — заговорщицки протянула она, закатывая глаза. — И он будет лечить меня та-а-айно…

— Не скажу, что мне это пришлось бы по душе.

— Вы всё равно ничего не можете поделать с клятвой студента, — прищурилась Полиночка.

— Почему же? — с вызовом вскинул мужчина бровь. — Перевести тебя на домашнее обучение.

— За что же вы так меня ненавидите? — отвела девушка взгляд, нижняя ее губа мелко задрожала. — Ну пожалуйста! — воскликнула она, вновь черпая веру из внутренних резервов. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! — из глаз ее брызнули слезы, ладони сложились в молитвенном жесте так стремительно, что декоративная подушка хлопнулась на пол. — Обещаю, я буду хорошо себя вести! Ни слова матерного не произнесу, буду прилежной и… и достойной ученицей! Никогда о своем решении не пожалеете!

Протараторив всё это, выжидающе уставилась на строгого отца. Минута, две, три…

— Я подумаю, — наконец выдохнул тот, вставая с дивана. — Но если и соглашусь, то вовсе не потому, что ты сумела вымолить у меня разрешение.

С этими словами он пересек гостиную и вышел, оставив Полиночку в одиночестве. Уголки ее губ медленно поползли вверх, а указательные пальцы стерли выступившие на глаза слезы.

— Еще одно, — вернулся Император в комнату, переступив порог одной ногой. — Я, в самом деле, намереваюсь посетить особняк рода Гордеевых на будущей неделе. И во время своего визита хотел бы видеть там и тебя, и Димитрия Павловича. Вас обоих.

Неудивительно, что уголки губ Полиночки с тем же успехом стремительно поползли вниз.

***

— …а теперь выходящего из кабинета. И чтобы табличка была хорошо видна, постарайся уж.

— Не думаешь, что кадр покажется подставным?

— Да нет. Ты просто следи, чтобы я в камеру не смотрел. Как бы между прочим голову в сторону повернул. Даже рукой помашу внизу, чтобы размазано получилось. Фотосессия выйдет просто бомба, на флаге готов присягнуть.

— Ну… хорошо.

— А теперь уходи, давай. Чтобы поток поймать. Во-он там целая толпа идет… видишь? Так что на позицию, репортер. Вещаем с места событий.

Уже завтра Жора обязан был отправить моей сестренке пачку достоверных фотографий, на которых были бы запечатлены мои студенческие будни. Честно говоря, я так забегался со своими проблемами, что совершенно позабыл об этом парне, и теперь мы пытались наверстать упущенное.

Да и позлить алчущую власти Викторию было бы забавно, ведь теперь я — студент ментального факультета, а значит, способности потенциального наследника рода Гордеевых проявились. Димитрий плавно перекочевал на первое место в очередности наследования, и совсем скоро над родовым особняком сгустятся тучи. Нет, не из-за пары единиц на моих кубиках, а из-за бомбящего пукана сестрицы. Шах и мат, хех.

Как по мне, фотки вышли замечательными. Жора тенью следовал за мной на протяжении всего учебного дня, отвлекаясь лишь на собственные занятия, а я подбирал пейзажи, собеседников и ракурсы. Показал себя завидным женихом в окружении девчонок с бытового направления, интриганом — в беседе с Ксенией Каримовой, гурманом — во время неспешного поедания филе лосося на пару в сливочно-чесночном соусе, ценителем матери-природы — принюхиваясь к цветочным бутонам на академической клумбе и даже спортсменом — ухватившись за брусья на тренировочной площадке.

— Ну хоть сейчас в профиль на «НС» выкладывать, — с довольной физиономией рассматривал я отснятые Жориком кадры, избавляясь от тех, на которых были замечены две мои фотогеничные рыжие обезьянки.

— Нельзя, — нервно заерзал парень на скамье, восприняв мои слова со всей свойственной ему серьезностью. — Это же тайные фото.

— Ну раз тайные… — закатил я глаза, — …тогда ладно. Знак качества ставлю. Можешь отправлять.

Мы попрощались, но мой день на этом не заканчивался. Через полчаса я должен был прийти в спортзал и зарегистрироваться в клубе охотников. Уже испытывая некоторый мандраж, зашел в общежитие, скинул школьную сумку, переоделся и снова отправился в учебный корпус, на третий этаж. Меня там уже ждали.

— Итак, с этого дня наши ряды пополнит Димитрий Гордеев! — представил меня Каменецкий, он же председатель клуба, группе из дюжины таких же подкаченных, твердолобых и мощных парней.

— Ура-а-а! — вскинули они кулаки. — Свежая кровь!

Смотрелся я на их фоне так, словно перепутал дверь спортивного зала с музыкальным, где в настоящий момент занимался клуб любителей элитарного искусства. Но мышцы — это дело наживное. Как говорится, главное — начать.

И я начал, с легкой разминки. Легкой она, кстати, была лишь на словах Михаила. Сперва сбился со счета, сколько кругов мы навернули по залу. Далее последовал комплекс, состоящий из отжиманий, приседаний и скручиваний, под конец которого я уже чувствовал себя выжатым, как лимон. Затем Ломоносов стянул плотное черное полотно с сетчатого контейнера на колесиках, демонстрируя весь арсенал клуба охотников: мечи, копья, шипастые булавы, арбалеты… Короче говоря, проще было бы сказать, чего в этом контейнере не было, чем наоборот.

Здоровяки тут же устремились к нему, и уже спустя минуту почти полностью его опустошили.

— Ну а тебе начинать надо с малого, Гордеев, — произнес Павел, выуживая из контейнера поеденный ржавчиной меч и с гордостью вручая его мне. — Вряд ли ты сегодня замочишь хотя бы одну тварь, но для самообороны сгодится!

— А огнестрелами вы не пользуетесь, да? — принял я оружие, придирчиво разглядывая продольные царапины на поверхности лезвия.

— Да кому нужны эти огнестрелы? — хмыкнул тот, вновь накрывая контейнер полотном. — Пара тройка выстрелов — и готов. Как же азарт? Как же кипящая в пылу битвы кровь?

— Мы собираемся здесь не просто для того, чтобы убивать тварей, — приблизился ко мне Каменецкий и положил лапищу на плечо. — А для того, чтобы получать от этого удовольствие.

Аж холодок по спине пробежал от этих слов. Но каждый из нас пытается утвердиться по-своему. Я вот, например, целую фотосессию себе устроил…

— Да не жмись ты, — уловил мое настроение Михаил. — Со временем все втягиваются, и ты — не исключение. Пойдем уже. Солнце скоро сядет и будет…

— …мясо? — попытался поддержать общую атмосферу.

— Аха-ха-ха! — оценил мою попытку Павел. — Будет мясо, это ты прав!

Спустившись на первый этаж, вышли мы через задний вход. Неудивительно, что я раньше не видел членов охотничьего клуба, с заходом солнца выдвигающихся на резню. Со стороны мы наверняка выглядели жутко.

Один из студентов сдвинул камни забора, чтобы мы могли покинуть территорию академии, и так же быстро задвинул кладку обратно, камушек к камушку. В последний раз я обернулся перед тем, как мы ступили в пролесок. Окинул взглядом залитое кроваво-красным светом здание учебного корпуса, приподнял меч, закинутый на плечо, и отправился следом за остальными, дабы не потерять их из виду.

— А твари здесьоткуда берутся? — решил я занять себя разговором с Павлом, вышагивавшем в арьергарде.

— Место силы, — ответил тот. — Думаешь, просто так академию именно в Краснославле отстроили? Тут и концентрация, и развитие магии эффективнее. Но и монстрятине как медом намазано. В здешние леса вообще как на водопой по ночам стекаются.

— Откуда стекаются?

— Да откуда угодно. Бывает, порталы прямо здесь открываются сами по себе. Оттуда пара тройка может вылезти. Из соседних областей лесами пробираются. Некоторые аж с Сибири прутся, если их раньше не прикончат. У них тоже свои хитрости имеются, хрен поймаешь иную тварину. Скорость, маскировка, способности разные. И к каждой свой подход нужен. Вот попалась нам как-то трехголовая такая штука. Башку сносим, а на ее месте другая вырастает.

— И что, прижигали?

— Да на кой это надо? Брюхо ей вспороли, кишки наружу выпустили — и сдохла. Там уже спать всем хотелось, так что заморачиваться не стали. Повстречали бы с самого начала — поигрались бы, конечно. Но лучше один раз увидеть, — назидательно вскинул он указательный палец. — Каждый охотник помнит свою первую добычу, словно вчера завалил. С тобой будет так же, хах.

Звучало обнадеживающе. В любом случае, я уже ступил на эту скользкую дорожку, и с каждой минутой мы всё глубже заходили в лес.

Стемнело довольно быстро и похолодало тоже. Волоски вставали дыбом, стоило услышать подозрительный шорох в кустах или кронах деревьев, уходящих ввысь, но дергался я от этих звуков один. Остальные парни будто бы не обращали на них внимания, так что вскоре к ним привык и я. Если никто не спохватился и не выхватил оружие — значит, там не монстр. Можно расслабиться и дальше наслаждаться ночной прогулкой на лоне природы.

Вот я и наслаждался, слушая охотничьи байки и пошлые анекдоты. Ровно до того момента, пока Каменецкий, вышагивавший впереди, не остановился и не развернулся к нам.

— Разделимся здесь. Гордеев! — махнул он рукой. — Пойдешь в нашей группе!

— За мной, парень, — кивнул мне Павел и, поправив меч на затекшем плече, я потопал за ним. — Мы, обычно, втроем ходили. Тварей этих только так потрошили! Но раз уж третьего у нас больше нет, возьмем тебя. То, что нужно, для хорошей практики!

— А что с ним стало? — полюбопытствовал я.

— С кем?

— Ну, с вашим, третьим.

— Отчислили его, на днях совсем. Но не бери в голову, — поспешно добавил он, ухмыльнувшись. — И тебя поднатаскаем не хуже.

— Что ж… — вдруг стало мне еще больше не по себе. — Хорошо, если так.

Разделили нас по итогу на четыре группы, каждая из которых отправилась прочесывать вверенную ей сторону леса. Мы втроем ушли на северо-запад, и уже спустя несколько минут окружающие нас звуки показались мне куда тише, чем раньше; шорох листвы — реже. Словно природа в один момент замерла, смолкла, оставляя еще больше пространства для воображения.

Даже если так, долго мне воображать не пришлось. Камецкий остановил нас движением руки, прислушался.

— Портал открылся, — громким шепотом оповестил он, оборачиваясь к Павлу. — Чувствуешь всплеск?

— Да-а-а… — протянул тот, довольно улыбаясь. — Интересно, что на этот раз? Готов узнать, пацан? — глянул он на меня, и я кивнул, сглотнув вязкую слюну.

И в подтверждение их слов впереди послышался раскатистый рёв, пробирающий до самых костей.

Глава 27

Особняк рода Гордеевых…

Тем же вечером…

Столовые приборы со звоном стучали по тарелкам, бокалы с глухим стуком опускались на стол. Голоса не разбавляли эти звуки, потому что если бы хоть кто-то из ужинающих раскрыл рот, тема пробуждения сил Димитрия всплыла бы рано или поздно. В таком случае, скорее всего, трапеза окончилась бы скандалом.

Виктория медленно закипала. Она понимала, чем ей грозила эта новость, но упорно продолжала делать вид, что ничего не произошло. И всё-таки… как же так? Столько лет этот мелкий неудачник строил из себя затворника, которого нисколько не интересовали дела рода, и внезапно решил таким недвусмысленным образом заявить о себе? Побег за побегом он упрямо настраивал отца против себя, и неожиданно согласился на все его условия? Еще и способности пробудил так кстати? Сдружился с Ксенией Каримовой, наслаждается учебной жизнью, будто бы ничего не произошло…

В какой-то момент Димитрия словно подменили. Или он забыл, какие козыри спрятаны в рукаве Виктории, или же нашел способ избежать последствий ее шантажа. В любом случае, ей всё равно придется пустить его в ход, чтобы узнать наверняка.

А вот Павел Платонович сегодня был необычайно весел. Еще с утра Константин сообщил ему, что сына зачислили на ментальный факультет, а значит, главе больше не придется раздумывать над кандидатурой наследника. Гора упала с его плеч, и мужчина наконец-то мог расслабиться, с чистой совестью берясь за остальные дела.

Треск.

Виктория настолько сильно сжала бокал, что тот с характерным звуком лопнул в ее руке. Натянуто улыбнувшись, женщина скрестила столовые приборы по центру тарелки с недоеденным стейком, молча встала из-за стола и вышла вон, хлопнув дверьми.

Этим ужином в столовой особняка рода Гордеевых так и не прозвучало ни единого слова.

***

Я замер на месте, вытянув ржавый меч перед собой и напряженно глядя по сторонам. Судя по мощности рыка, пасть у этой твари была здоровой. А если пасть здоровая, то и ее владелец далек от облика рыжей обезьянки.

Но, в конце концов, я сюда не за обезьянками пришел, а чтобы превозмогать. Бой лицом к лицу — всего лишь средство для того, чтобы развить свои основные способности и…

— Раскидывай сети, Паш! — рявкнул Каменецкий. — Здоровая какая сука!

Ноги моментально стали ватными, рукоять меча заскользила во влажных от пота ладонях. Какой я, нахер, наследник графского рода? Какой аристократ? Какой охотник на монстров? Столько лет стоял у станка, периодически выслушивая нравоучения директора завода и принимая все удары судьбы, молча в тряпочку. Улыбаясь, как идиот, когда со мной случалась очередная запара, и искренне веря в то, что жизнь сама по себе тяжелая штука. Все так живут, так чего же тогда мне жаловаться?

— Эх, повезло тебе, пацан! Первая охота навсегда запомнится!

Да, кроме одной вещи. Я стал счастливчиком… и что с того? По мне так моя же сила удачи постоянно подкидывает мне новые испытания, исход которых в большинстве случаев ровно такой же неудачный, как и прежде.

— Не стой столбом, Гордеев! В сети ее! В сети!

Но, вполне возможно, дело не в том, в каком мире я нахожусь, в шкуре кого оказываюсь — своей или собственной, и насколько сложные испытания выпадают на мою долю. Единственное, что всегда при мне — это я сам. Значит, и проблему нужно искать в себе.

— Гордеев, сука!

Моя главная проблема — это я сам. Мое нытье, неспособность постоять за себя, тщетные попытки избежать трудностей. Нужно кардинально менять мировоззрение, взглянуть на свою жизнь под иным углом.

Опыт мне не помощник. За свои двадцать девять лет я не совершил ничего, чем мог бы похвастаться. Ничего, что мог бы поставить на ментальную полку достижений. А потому… потому мне и дали второй шанс исправить это, только и всего. Шанс и дар, который при должном развитии сослужит мне верную службу. Станет подспорьем на нелегком пути, ведь я…

— …счастливчик, мать твою! — взмахнул мечом в воздухе перед мордой мерзкой твари, ползущей по стволу дерева, стоящего впереди.

Да, Каменецкий в своей оценке не ошибся. Монстр и впрямь был здоровенный, и выглядел куда более пугающе той хреновины, выбравшейся из портала белобрысого первокурсника в общаге.

Своим видом тварь напоминала сколопендру, увеличившуюся на десятки метров. Сотни тонких, но гибких лапок позволяли ей ловко цепляться за неровную древесную кору, а пасть мутировавшего насекомого напоминала собой недра заводской мясорубки с кривыми и острыми лезвиями, испачканными в крови.

Она вновь издала мощный рёв, на сей раз с нотками истерического визга, и стремительно поползла вверх, спиралью обвиваясь вокруг дерева.

Просто полный пизд…

— Хитиновый панцирь! — послышался голос Каменецкого. Именно сияние его меча позволило мне рассмотреть монстра во всех мерзких подробностях. — Думаешь, пробью?!

— Мы это уже проходили! — отозвался Ломоносов, и под деревом прямо на глазах сплелась перламутровая сеть. — Пузо-то им не покрыто! Надо перевернуть этот хренов божий плевок!

Визг этой штуки раздался прямо над моей головой, а после что-то тонкое, но прочное схватило меня за ногу и потащило вверх.

— А-а-а-а-а! — издав незамысловатый боевой клич, изо всей силы сжал я рукоять меча и принялся тыкать им наобум, намереваясь порвать лапу или усик… или чем она там меня подхватила?

От охватившего меня животного страха инстинкт самосохранения подрубился на полную, а вот рациональность явно подкачала. Я лишь тратил драгоценные силы вместо того, чтобы здраво оценить ситуацию и сделать один, но точный и эффективный удар.

Так трепыхался, что аж мышцы заныли, а эта тварь была всего лишь первой на очереди! Может, и последней лично для меня, если не успокоюсь и не возьму себя в руки.

Оставил попытки выкарабкаться из ловушки, будучи подвешенный в воздухе на одной ноге, прищурился и попытался подключить бездействующие от испуга мозги. Подтянулся, ухватился за тонкий, чуть толще гитарной струны, ус и резанул по нему.

Тварь заверещала, а я успешно вернулся на землю. Или не совсем успешно, потому что удар спиной об выпирающие корявые корни едва не выбил из меня оставшийся дух. Меч отлетел куда-то в сторону и, сделав над собой еще одно усилие, я перекатился на живот и пополз к нему на карачках.

Сколопендра обозлилась не на шутку. Стоило мне схватиться за рукоять и резко обернуться, как увидел несущееся на меня вниз по стволу насекомое. Даже не знаю, что мне показалось страшнее в этот момент. Шелест сотен ее тощих лапок или раскрытая спиралевидная пасть, клыки в которой перемололи бы мою тушку на раз-два.

Надо метить в глаз! Практически у любого монстра, которого я встречал в играх, глаза — одно из самых слабых мест. Но ни одного глаза у этой твари я так и не отыскал, сколько бы ни приглядывался!

Еще более действенным методом для меня в любой безвыходной ситуации был бросок «монетки». Но хотелось же добиться хоть чего-нибудь собственными силами! Чтобы я мог с уверенностью и гордостью заявить «Я сам!»

Но, кажется, это был не тот раз… Не время для героев, как говорится. Время для того, чтобы просто спасти свою шкуру.

— Ыгх! — сконцентрировав всё свое неистовое желание выбраться из распахнутой передо мной жопы, замахнулся и бросил меч перед собой лезвием вперед.

Хрен знает, какое там значение выпало бы сейчас на кубиках и, честное слово, не до проверок вероятностей мне было. Одно я понимал точно — вероятность оказаться в пасти огромной сколопендры в настоящий момент достаточно велика!

И именно в тот момент, когда лезвие оказалось в опасной близости от чудовища, эта херня вытянулась передо мной, упершись в землю второй половиной лапок. Меч вонзился точно в гладкое пузо, вызвав у твари еще одну волну неистового негодования.

Однако это было лишь первое звено цепи удачных случайностей, и второе не заставило себя долго ждать. Дерево, на котором я застал монстра впервые, только теперь соизволило треснуть и завалиться набок. Чудом умудрился отползти в сторону с линии удара, а вот сколопендре повезло меньше.

Когда столб пыли рассеялся, оказалось, что ствол рухнул аккурат на воткнутое в брюхо твари лезвие и протащил меч вниз по пузу, разрывая насекомое и обнажая его внутренности.

Дергаясь в агонии, иномирское создание метнулось в сторону раскинутых Павлом сетей, и ловушка сработала на ура. Мало того, что облепила тушу сколопендры, так та еще и сама активно помогала себе увязать в сотканных магией сетях тонкими длинными лапками.

Ребята, в прочем, не спешили обрывать мучения насекомого. Заняли относительно безопасную от него позицию и наслаждались этим малоприятным зрелищем, посмеиваясь. Части ее внутренностей орошали землю дождем, падая в то же время и на мою голову.

Казалось бы, что мешало мне блевануть от отвращения? Правильно — ничего. И я, отвернувшись в сторону, исторг содержимое желудка.

Такая себе охота, скажу я вам. Не столь благородное занятие, сколь грязное и мерзкое до безобразия.

Неизвестно, сколько еще монстрятина дергалась бы в конвульсиях, ревя, вереща и загрязняя лес своим ливером, потому что я решил окончить ее страдания быстрее. Поднялся на негнущихся ногах, подошел к ней. Взялся за рукоять торчащего из окровавленного пуза меча и, стараясь не прилипнуть к раскинутым сетям, с силой провернул его внутри. Первый раз, второй, третий… Только на четвертый сколопендра обмякла, и лес, окружавший нас, утонул в неестественной тишине. В прочем, ненадолго.

Разразившись хохотом, парни приблизились ко мне, вымазанному во внутренностях твари с ног до головы.

— Ну ты даешь, Гордеев! — воскликнул Михаил, скрестив руки на груди и глядя на меня сверху вниз. — А удача-то явно на твоей стороне!

— Может, и удача, — приглушенно ответил я, опустив голову.

— Эк как воткнулось-то ловко! — уперев руки в бока, оценивающе поглядывал Павел на растерзанную тушу. — А как приложило-то потом, аха-ха-ха! — и присвистнул.

Этот свист показался мне еще более мерзким, чем визг сколопендры, но я разумно промолчал, стиснув зубы от охватившего меня желания вмазать Ломоносову в челюсть.

Понятия не имею, что на меня нашло. Я ведь и сам успел стать убийцей. Но я никогда не совершил бы ничего подобного, если бы обстоятельства не вынудили меня. Если бы нашелся способ избежать резни в особняке Вронских, несомненно, воспользовался бы им как единственно верным вариантом.

К сожалению, чаще всего мои способности несли хаос и разрушение, и с этим я тоже ничего поделать не мог. Но насмехаться над мучениями даже самой последней твари и в этом, и в иных мирах — подло и низко. Тем более для аристократа, который являет собой пример благородия и чести для людей, верных ему.

— Что-то ты приуныл, пацан, — уловил мое состояние Каменецкий. — Или стезя охотника всё же не для тебя?

— Всё нормально, — ответил ему в прежнем тоне. — Можем продолжать.

Нагнулся, вынул вверенный мне ржавый меч, который вышел из туши чудовища с противным хлюпающим звуком и протер его краем водолазки. Правда, ему такая чистка не сильно помогла.

— Вы говорили, что клуб охотников собирается только в нечетные дни, — припомнил я, — когда мы отправились на поиски иных аномальных жителей леса. — Тогда кто занимается истреблением тварей в четные?

— Стража академии, естественно, — повел плечами Павел.

— До создания клуба они занимались ими и в нечетные, — с ухмылкой добавил Михаил.

Еще раз убедился в том, что практическая польза для создания этого клуба была лишь в теории. По факту — это сборище студентов, которое таким вот специфическим образом удовлетворяет свою жажду жестокости и насилия. Да, я не мог с полной уверенностью сказать это о каждом члене клуба, но если говорить об этих двоих, то дела обстояли именно так.

Дополнительное подтверждение моим выводам последовало чуть позже, когда мы наткнулись на безобидных с виду существ. Какие-то маленькие волосатые комочки, издававшие приятные мурчащие звуки. Выглядели они вполне себе дружелюбно и уж точно не агрессивно. Ни когтей, ни жвал, ни клыков. Ни намека на хищную природу. Однако это не помешало двум матерым охотникам искрошить их на лоскуты под жалобный писк.

— Тварь — это всего лишь тварь, — заметил мою реакцию на подобное живодерство Ломоносов. — Никогда не знаешь, когда такая вот лопоухая волосатая херня схватит тебя за жопу и откусит половину.

Я кивнул, но не посчитал его объяснение рациональным доводом, даже учитывая мое знакомство с двумя прожорливыми обезьянками. И охота продолжилась.

Всего за пару часов мы повстречали множество созданий, для борьбы с которыми мне не приходилось даже способности использовать. Ни одна из них не шла в сравнение со встреченной в начале патруля сколопендрой. Уж надеялся, что пассивная удача подсобила мне этим вечером и больше никакой жути до конца обхода нам не встретится.

Ключевое слово — нам. Потому что в какой-то момент я отвлекся на шорох за спиной, а когда вновь устремил взгляд вперед, члены моей группы… исчезли. Как будто взяли и в одночасье испарились, оставив меня в компании со ржавой железкой в руках и парой кубиков в кармане.

— Михаил? — глянул я влево, присматриваясь к зарослям колючих кустов. — Павел? — глянул направо, высматривая парней среди высоких стволов.

Нет. Как в воду канули, причем оба разом. Возможно, некто, кого мы упустили из поля зрения, предпочитал здоровых ребят, а не таких костлявых дрищей, как Димитрий, и только это спасло меня от неизвестной твари.

— Тр-р-р-т-т-тр… — раздался приглушенный стрекот отовсюду и ниоткуда одновременно.

Я плотнее обхватил рукоять меча правой рукой, хватаясь за него, как за спасительную соломинку. Левую погрузил в карман штанов, нащупывая теплые кубики.

— Тр-р-р-т-т-тр… — снова послышался стрекот, и на этот раз я мог с уверенностью сказать, что его источник находился ко мне ближе, чем раньше.

Пока у меня еще было драгоценное время до встречи с непознанным, вынул кубики, подбросил их в воздух и подставил под них открытую ладонь. Бросил на них беглый взгляд…

Две тройки. Могло быть, конечно, и лучше, но шанс пятьдесят на пятьдесят — тоже довольно-таки неплох. Борьба со сколопендрой отняла у меня не так много маны, но и сюда я отправился не с двумя шестерками. Надо было всё-таки повременить с геройствами. Надо было…

— Горде-е-ев… тр-р-т-т-тр… — раздалось совсем уже близко, и я, поморщив физиономию, повернулся на звуки… уже голоса? С какой вообще стати иномирная тварь знает мою фамилию?

Сперва я увидел только хрупкий женский силуэт, а потом выудил из кармана смартфон, включил фонарик и посветил им. Женщина — это ведь совсем не страшно!

Но сложно было представить степень моего охреневания, когда я наткнулся взглядом на улыбающееся личико Полиночки, а заодно и на ее ладную фигурку в рубашке с половиной расстегнутых пуговиц и в короткой юбчонке. Всё-таки женщина может навести ужас, это я тогда поспешные выводы сделал…

— Горде-е-ев… — повторила она и мило захлопала глазками, а я сделал опасливый шаг в противоположную сторону, не упуская невесть откуда взявшуюся княжну из виду.

— А ты… ты чего тут забыла-то в лесу? — тупо спросил я.

Инстинкт самосохранения даже в сложившейся ситуации кричал мне покрепче сжать рукоять меча. Ну просто… мало ли что ей в голову взбредет? Самозащита здесь, вроде как, законами не возбранялась. Другое дело — против особы с титулом на порядок выше моего. Вот тут-то проблемы возникнуть и могли. Будем решать их по мере поступления, в любом случае.

— К тебе приш-ш-шла, — протянула девушка и вытянула губы трубочкой, продолжая поглаживать ствол, к которому привалилась. — Совсем не рад меня виде-е-ет-т-тр-р-ть? — неестественными рывками склонила она голову на бок, пугающе широко распахивая глаза.

Нет, это явно не Полиночка. Разница с прототипом почти незаметна, но сердце-то чует! Что-то здесь не так…

А, понял! На кубиках нет двух единиц, а княжна всё еще не закатила истерику. Любезна, миролюбива и соблазнительна в равной степени. Нет-нет, это не Полиночка, а лишь жалкая попытка косить под нее. Меня-то не обманешь, тварь…

— Хи-хи-хи… — прикрыла барышня ротик ладошкой и сделала шаг ко мне, оставляя дерево в покое. Затем еще один шаг. Покачнулась, расстегивая следующую по счету пуговицу…

Твою мать… И как на такую, пусть и монстрятину, рука поднимется вообще?!

Глава 28

Москва, казино «Счастливчик»…

Тем же вечером…

В просторном кабинете управляющего шумно работал потолочный вентилятор, разгоняя по помещению запах крепкого алкоголя, дорогого одеколона и дамских духов с ванильными нотками.

— У тебя должен быть серьезный повод для того, чтобы выдернуть меня в будни, — произнес Роман, усаживаясь в кресло, обтянутое черной матовой кожей, и беря в руки наполненный бокал снифтер.

Парень специально занял отдельное место, потому что желания делить один из диванов с ушлыми членами семьи у него не было. На левом — старшие братья, на правом — отец со старшей и младшей сестрами. В чем-то он и сам мог бы дать родственничкам фору, но сейчас был крайне усталым, раздраженным и хотел уже поскорее покончить со всем этим.

— Разве наше новое приобретение не достаточно серьезный повод? — парировал мужчина, окинув всех присутствующих многозначительным взглядом. — Что скажешь, Марк? — остановился он на первом по старшинству сыне, уже несколько минут копавшемуся в смартфоне. — А ты, Максим? — сместил он фокус внимания на второго, и тот сдержанно кивнул.

— Он единственный извечно недоволен, если находится повод для того, чтобы провести время с семьей, — вздернула носик миниатюрная девушка, закидывая ногу на ногу. Пара завитых локонов, обрамлявших ее лицо, покачнулись. — Та-а-акой занятой, аж скулы сводит.

— Верное замечание, Лиза, — уголками губ улыбнулся Роман сестре. Ну не мог он удержаться от колкости, когда сестрица со своими упреками вставала у него поперек горла. И плевать здесь было на старшинство. — Членство в студенческом совете забирает практически всё мое свободное время. К счастью, никому из вас за годы учебы в МАБМ не пришлось в нем состоять. Завидую черной завистью.

Бокал главы с громким стуком опустился на чайный столик, и тогда Роман понял, что нужно остановиться. Елизавета тоже стянула крашенные губы в тонкую ниточку.

— Я пригласил вас сюда не для того, чтобы выяснять отношения, — терпеливо оборвал Андрей Петрович зарождающийся конфликт. — А для того, чтобы отметить покупку этого замечательного казино. Сделка состоялась на выгодных условиях, поэтому и окупаемость не заставит себя долго ждать.

— Действительно, интересное место… — задумчиво протянул Марк, делая небольшой глоток. — Но ты не думаешь, что ему не помешает качественный ребрендинг? Пара кубиков на логотипе выглядят несерьезно.

— Не думаю, — отказался от такого предложения мужчина. — У этого казино богатая история, и многие постоянные клиенты захаживают сюда только ради этих двух кубиков.

— Ради кубиков? — переспросил Роман. — На логотипе? И что в них такого особенного?

— Говорят, первым его владельцем был настоящий счастливчик, — усмехнулся глава, откидываясь на спинку дивана. Должно быть, надеялся, что забавной историей можно отвлечь детей от извечной грызни. — Очевидцы заявляли, что сколько бы раз он не подбрасывал пару игральных костей, на них всегда выпадали две шестерки.

— Маг? — вскинул парень бровь.

— Скорее, местная легенда, — отмахнулся отец. — Даже будучи владельцем, он никогда не усаживался за игровой стол. Странный факт, если же он, в самом деле, был так удачлив, как о нем говорили.

— Не удивилась бы, если б эти так называемые очевидцы выходили отсюда с потяжелевшими кошельками, — осклабилась Елизавета, а молчаливая девушка, сидевшая рядом с ней, закивала. Мария всегда смотрела в рот старшенькой, не особо задумываясь о собственном мнении. — Места, обрастающие легендами, приносят хорошие деньги своим владельцам.

— А кто был первым владельцем? — решил уточнить Роман. — Случаем… не Гордеевы? — всего лишь предположил он и понял, что попал в точку, как только брови отца медленно поползли вверх.

— Не сами Гордеевы, но их ближайшая родня, в самом деле. Если быть точнее, то Алексей Григорьевич Черевин. Его дочь приходилась матерью Павлу Платоновичу Гордееву.

— Вот оно как… — задумчиво протянул Роман.

— Может, перейдем уже от истории к настоящему? — предложил Марк, явно недовольный поднятой темой. — Какая разница, кто владел «Счастливчиком» раньше, если сейчас его развитие и прибыль зависят только от нас?

— Согласна, — поддакнула Елизавета.

Однако в мыслях Роман уже и так перескочил от прошлого к настоящему. Достаточно было припомнить пару кубиков в руках своего соседа по комнате, который постоянно подбрасывал их перед выходом, чтобы усомниться в том, что легенда о счастливом владельце — всего лишь легенда.

Странная и забавная привычка Димитрия стала лишь отправной точкой для его дальнейших выводов. Родство с владельцем «Счастливчика», подозрительная везучесть в игре, поспешный уход из игорного клуба и последующая облава студенческого совета… Интересная вырисовывалась взаимосвязь. И чем дольше Роман размышлял об этом, тем лучше складывалась общая картина происходящего в его голове.

Парень практически не участвовал в дальнейшем обсуждении бизнес-плана. Периодически кивал, отвечал коротко и по существу, не углубляясь в подробности. Его интересовало сейчас лишь одно — верны ли его догадки относительно реальных способностей Димитрия, а если и да, то каким образом этому парню, а до того и его родственникам, достались силы, которых не должно было существовать?

С тех пор как на Земле, около четырех сотен лет назад, открылись первые порталы в иные миры, и магия пропитала всё вокруг, все известные магические способности были тщательно описаны и досконально разобраны по полочкам людьми как Российской Империи, так и остальными. Эти силы отбирались первыми охотниками у иномирских тварей во время их убийства и передавались следующим поколениям, которые со временем образовали собственные рода и заняли высокое положение в обществе.

Но ни один род, насколько было известно Роману, не обладал способностью к подчинению и управлению удачей. Ни один. Тогда… откуда же она взялась? Разве что была такая тварь, убийство которой даже спустя столько лет оставалось в тайне. И учитывая, насколько большими перспективами сулила подобная способность своему обладателю, понятно, почему.

Тогда другой вопрос. Как он мог бы использовать силы Гордеева в собственных интересах?

***

— Горде-е-ев…

Взявшийся из ниоткуда очевидный клон Полиночки продолжал неумолимо надвигаться на меня, а я так же медленно продолжал отступать, не понимая, что мне делать с ним дальше. Избавляться надо от твари — это само собой, но как сделать это… гуманнее, что ли? Эх, трудно подобрать слово, когда она уже лифчиком кружевным светит.

— Это… это… — раздался позади меня дрожащий голос Каменецкого. — Как мы такую громадину раньше не заметили-то?!

Я обернулся к нему на свой страх и риск, но парень будто бы и не замечал соблазняющую меня блондинку. Вместо этого он смотрел куда-то вверх и охеревал от увиденного не по-детски.

А вот Ломоносов пялился как раз туда, где княжна демонстрировала свои прелести, и его так же перекашивало от ужаса, как и нас с Михаилом. Вот только слова, которые он хрипло из себя выдавил, ни с первым, ни со вторым явлением не сочетались никак:

— Мама?.. А ты что здесь делаешь?

Я снова повернулся к шепчущей мою фамилию девушке, заставляя шестеренки усиленно закрутиться в голове и выдать хоть какое-то рациональное объяснение происходящему. И первым, что пришло мне на ум, было…

— Кажись, эта хрень подстраивается под каждого из нас.

— В смысле? — продолжал Михаил таращиться в звездное небо и опасливо пятиться. В его руках уже материализовался меч, но не промажет ли он им — вопрос открытый.

— Каждый из нас видит разное, — краем глаза наблюдал я за тем, как княжна стягивает рубашку со своих хрупких плечиков. — У меня даже есть некоторые… предположения, какой у этого общий знаменатель.

— Не заваливал я тесты! — спорил тем временем Павел со своей эфемерной матерью.

— И какие? — уже принял мечник боевую стойку. Что-то подсказывало мне, что он тоже слушает меня лишь вполуха.

— Оно… оно принимает облик того, кого мы боимся. Хотя… в моем случае, скорее, чего мы боимся.

— И что видишь ты? — поинтересовался Каменецкий.

— Я бы ответил… — немного стушевался, — …но вы бы мне позавидовали.

— Горде-е-ев, тр-р-р-р-р-т-т-тр… — еще с большей прытью надвигалась на меня Полиночка, и в ход пошла уже клетчатая юбка.

Если мое предположение верно, выходит, сейчас я больше всего боюсь оказаться под изнывающей от страсти озабоченной княжной. Наверное, любой нормальный мужик покрутил бы пальцем у виска, если бы узнал обо мне такой факт, но любой из этих мужиков наверняка понятия не имел, на что способна эта неуравновешенная женщина. А я имел. Потому считаю свой страх вполне оправданным и… и, знаете, мне за него не стыдно!

— В любой непонятной ситуации нужно метить в пузо, — прищурился Михаил, всё еще задирая подбородок к небесам и замахиваясь на них мечом.

— Оно как раз оголено… — скосил я взгляд на плоский животик девушки.

— Да дай мне хоть слово вставить! — Павел, судя по всему, был для нас потерян. — Нет, хва… хватит меня перебивать! Ну что за привычка такая, мам?!

Похоже, именно мне придется взглянуть своим страхам в лицо, одолеть их и снести башку этому монстру. Ситуация хоть и критическая, но тратить последние запасы маны даже на реальную разгоряченную Полиночку было бы расточительством. Удача еще могла бы сослужить мне службу во время сегодняшней охоты, и расставаться с ней я был не намерен.

Глянул на стиснутый в правой руке меч, зажмурился, мысленно собирая всю свою волю в кулак, распахнул глаза… но вместо стягивающей остатки одежды княжны увидел уже себя. И не только себя. Гору трупов вокруг Димитрия, стоящего на коленях с руками по локоть в крови. Его лицо искривила злобная гримаса, а налитые яростью золотистые глаза смотрели на меня. Ни капли жалости, раскаяния или сожаления в них не было.

Вот он поднял окровавленные руки перед собой и медленно провел ими по своему лицу, оставляя на нем продольные алые следы.

— Я вижу, к чему ты клонишь, — приблизился к твари, замахиваясь мечом. — Но этого не будет.

Странное чувство, когда сносишь башку самому себе. Но спасибо, что не пришлось делать подобное с Полиночкой, пусть и ненастоящей. Я это, конечно, уже говорил, но повторю еще раз, чтобы уж наверняка. Я не бью женщин! Правда, могу шлепнуть, слегонца…

Горы трупов обратились в нечто, как и те иллюзии, что занимали всё это время моих напарников. Может, я просто не в полной мере осознал открывшийся передо мной страх. Не отошел пока что от первого. Или же тварь ошиблась. В любом случае, с монстром было покончено, а мы могли продолжить нашу охоту. Которая, по словам Каменецкого, уже подходила к своему логическому завершению.

Обещанный поход на шашлыки, кстати, тоже состоялся. Уже на границе выделенной нам зоны мы оборвали жизнь последнего на сегодня монстра, напоминавшего помесь крупной кошки и гиены, но с шипастым горбом и хвостом длиной метра три. Из этой зверюги парни и решили сварганить себе поздний ужин, а вот у меня кусок в горло не лез.

Не только потому, что я был далек от полевой кухни охотников, но и потому, что я чертовски вымотался. Как физически, так и морально. Всего за несколько часов я успел испытать чуть ли не весь спектр негативных эмоций. В частности, к этим двум товарищам. Если припомнить, что они творили этим вечером, аппетит отбивало напрочь.

— А мы и впрямь неплохо сработались, Гордеев, — заявил мне Михаил, вытирая ладонью жирные губы.

Костер перед нами всё еще весело трещал, а пламя облизывало тлеющие в нем поленья. Правда, походная атмосфера терялась на фоне разлагающейся туши твари, часть которой эти двое позаимствовали на шашлыки.

— Может быть, — повел я плечами, про себя думая совершенно иначе.

Наверное, охота всё-таки не мое. По крайней мере, такая, какой они ее себе представляют.

Каменецкий уж было снова хотел открыть рот, чтобы ответить, но чье-то громкое шипение, раздавшееся прямо за моей спиной, оборвало его.

Я моментально собрался. Неужели, еще один портал открылся? Сколько же их тут после захода солнца открывается вообще?! Почти со счета сбился, а ведь мы обошли только северо-западную часть этого леса, и остальным группам порталов должно было достаться не меньше.

Прежде, чем обернуться, медленно встал с бревна, сделал несколько шагов в сторону охотников, и только после этого глянул на хреновину, притащившую к нам свою тушу, чтобы тоже полакомиться ароматным шашлыком.

Мда-а-а… незадача, конечно. Если б я обернулся на нее раньше, то, наверное, обоссался бы на месте. Одна только пасть в два моих роста чего стоила! А за ней — покрытое черной с перламутровым в свете костра переливом чешуей змеиное тело. Вот это анаконда, мать ее… Рановато они мясца нажарить решили. По ходу, на его запах она и двинулась.

— Парой сеток тут, видать, не обойдешься, — глянул краем глаза на Ломоносова, и тот согласно кивнул. — Тогда какие у нас варианты?

Время шло на секунды, потому что, по ходу дела, мы заинтересовали эту мамбу сильнее, чем растерзанная на земле туша и оставшиеся куски шашлыка на веточках-шампурах. Ее вертикальные глаза, не мигая, смотрели на нас, уже прикидывая расстояние для броска.

— И? — вновь, с еще большим нетерпением, обратился я к парням.

Но те почему-то медлили, а еще как-то странно переглядывались между собой. Не нравилось мне, короче говоря, всё это.

— Ты ведь уже понял, кто был у нас третьим? — неожиданно спросил у меня Каменецкий.

И прежде, чем я успел осознать, в какую ловушку угодил, змееподобная тварь, раскрыв свою внушительных размеров пасть, кинулась вперед.

Я бы успел отскочить в сторону. Нет, я был уверен, что дрыщавому телу Димитрия хватит ловкости и скорости совершить подобный кульбит, но рука одного из охотников с силой толкнула меня вперед. Прямо навстречу монстру…

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28