Золотая лихорадка [Конни Мейсон] (fb2) читать онлайн

Конни Мейсон Золотая лихорадка

ПРОЛОГ

Сиэтл, 16 июля 1897 г.

Золото! Золото! Золото! Сегодня все жители города повторяют это завораживающее слово. И неудивительно, ведь в три часа утра в акваторию порта вошел пароход «Портленд», следующий из Сент-Майкла и имеющий на борту около двух тонн чистого золота.

Когда корабль пришвартовался, встречающие приветствовали его криками: «Покажите нам золото!» – и пассажиры, снисходительно улыбаясь, поднимали вверх свои увесистые мешки.

Репортеры «Сиэтл Пост-Интеллидженсер» в своих заметках особенное внимание уделили оптимизму старателей и их желанию как можно скорее вернуться назад, к золотоносным участкам.

Сутки спустя эта новость облетела весь мир. Нескончаемый поток американцев, канадцев и европейцев устремился на север с единственной целью – разбогатеть!

ГЛАВА 1

Сиэтл, 17 июля 1897 г.

Мэгги Эфтон была зла, чертовски зла. Уже битый час она уговаривала редактора командировать ее на Юкон, а он так категорично отказывал ей в этом, как будто речь шла об отправке на Луну. И все это только потому, что она женщина!

– Ну, пожалуйста, мистер Грант, хоть раз в жизни вы можете забыть про мой пол и взглянуть на меня как на обычного репортера? – умоляющим голосом спросила Мэгги, нервно отбрасывая выбившуюся прядь волос.

– Нет, нет и еще раз нет! Тебе нечего делать в этой ледяной пустыне, – твердо произнес Фред Грант, главный редактор «Сиэтл Пост-Интеллидженсер».

– Ты отличный журналист, и твой последний репортаж чудо как хорош, но всему есть предел. В редакции полно мужчин, и все они рвутся на Клондайк. Одумайся, Мэгги! Десятки несчастных возвратились оттуда с отмороженными ногами и лихорадочным блеском в глазах. Ты сама слышала их душераздирающие истории. Нет, дорогая, я ценю твой талант и не позволю так рисковать.

Похоже, это окончательное решение, но Мэгги вовсе не собиралась сдаваться. Она сломает шаблонные рамки и поедет на Юкон независимо от того, разрешит это мистер Грант или нет.

– Я знаю, что старателям пришлось нелегко, но ведь они сумели выжить в тех кошмарных условиях, а значит, смогу и я. Кроме того, мне не придется искать золото, потому что я намерена только писать репортажи и фотографировать, – отчаянно проговорила Мэгги и, сделав небольшую паузу, взмолилась: – Позвольте мне уехать, прошу вас! Я ничуть не хуже мужчины справлюсь с этим заданием.

Фред Грант сердито уставился на свою подчиненную. Он провел рукой по своим редким седеющим волосам и вдруг отчетливо вспомнил тот день, когда молоденькая, но уже своевольная Мэгги Эфтон впервые вошла в его кабинет. Принимая на работу юную красотку, он скептически улыбался, но очень скоро изменил свое мнение о ней. Девушка оказалась настоящей профессионалкой, ее репортажи были остры и решительны.

Для начала Фред предложил Мэгги вести светскую колонку, лишь время от времени поручая ей брать интервью у мелких политических деятелей. Так продолжалось до тех пор, пока случай не помог полностью раскрыть ее журналистский талант. Произошло следующее: властям удалось захватить маньяка-убийцу, долгое время терроризировавшего город. Он был осужден и находился в тюрьме, ожидая исполнения приговора, ни одному репортеру не удалось пробиться сквозь полицейские кордоны. Сделать это смогла одна Мэгги Эфтон. Она подготовила блестящий репортаж, и его перепечатывали все газеты. С тех пор ответственные задания, с которыми даже мужчины порой не справлялись, Фред поручал именно ей. Но посылать такую хрупкую женщину на Клондайк? Абсурд!

– Оставим этот разговор, Мэгги. Я не пошлю тебя на Юкон и считаю обсуждение законченным, – резко проговорил Грант.

– Тогда я поеду туда сама! Деньги у меня, слава Богу, есть, – упорствовала Мэгги.

Глаза молодой женщины потемнели, а Фред по опыту знал, что ничего хорошего это не сулит. Из всех конфронтаций она неизменно выходила победительницей благодаря только своему упрямству.

Мэгги Эфтон была несговорчива, упряма и любила поспорить. Она точно знала, чего хочет, и всегда добивалась этого. Для достижения цели девушка частенько использовала внешние данные. Со своей хрупкой фигуркой и большими карими глазами она казалась такой мягкой и беззащитной, что люди невольно проникались доверием к ней. Однако за очаровательным фасадом скрывалась такая решительность, какую редко встретишь даже у мужчин.

Поговаривали, что когда-то Мэгги была обручена, но кто расторг помолвку и куда исчез ее жених, никто не знал.

В редакции Мэгги Эфтон чувствовала себя как дома. Запах типографской краски, грохот печатных прессов – все это с детства было ей знакомо. Отец Мэгги, владелец маленькой калифорнийской газеты, умер от сердечного приступа, и девушка некоторое время руководила газетой одна. Дела шли неважно, она, продав издание, переехала в Сакраменто. Но и там Мэгги не нашла себе работы по душе, а потом без сожаления покинула город и в конце концов прочно обосновалась в Сиэтле. Встреча с мистером Грантом оказалась для нее настоящей удачей. Он разглядел в молодой женщине талантливую журналистку, и вот уже несколько лет они плодотворно сотрудничали.

В свои двадцать пять лет Мэгги прекрасно выглядела и была в отличной физической форме.

И хотя многие за глаза называли ее старой девой, она не только не огорчалась, но даже находила забавным этот факт.

– Но ведь я хороший репортер, и вы это знаете, мистер Грант, – продолжала Мэгги гнуть свою линию.

Фред Грант закатил глаза к небу, призывая на помощь все отпущенное ему богом терпение.

– Я ничуть не умаляю твоих достоинств, Мэгги, но на Клондайк ты все равно не поедешь, оставь опасности мужчинам, которые лучше приспособлены к борьбе с ними. Пусть эти олухи рвутся на север в поисках быстрого богатства, а ты оставайся в Сиэтле и работай над репортажами здесь. Так будет спокойнее и тебе, и мне.

– Хватит меня опекать! – воскликнула Мэгги, – вам известно, что я хорошо делаю свою работу, и если вы не отправите меня в командировку на Юкон, я поеду туда как свободный агент и продам свои статьи и фотографии той газете, которая лучше заплатит.

Фред Грант сокрушенно покачал головой. Ну как отговорить ее от этой безумной затеи? А с другой стороны – стоит ли? Раз уж Мэгги так решительно настроена, то почему бы «Сиэтл Пост-Интеллидженсер» не извлечь из этого пользу?

– Надеюсь, ты понимаешь, что достать билет на пароход будет теперь очень непросто? – сделал Грант последнюю робкую попытку отговорить девушку. – Возможно, тебе придется путешествовать на какой-нибудь грязной грузовой посудине.

– Ничего, я рискну, – улыбаясь, проговорила Мэгги. Она поняла, что выиграла этот раунд.

– Скорее всего, я до конца своих дней буду жалеть о тех словах, которые собираюсь сейчас сказать, – устало и обреченно произнес Фред Грант. – Мэгги, редакция газеты «Сиэтл Пост-Интеллидженсер» командирует тебя на Юкон. О билете я позабочусь.

– Я знала, что могу рассчитывать на вас! Клянусь, вы не пожалеете о своем решение, мои репортажи будут самыми лучшими.

10 августа 1897 г.

– Будь осторожна, Мэгги. Береги себя!

– Да не волнуйтесь вы так, мистер Грант, со мной ничего не случится. Я начну высылать статьи сразу же, как только прибуду в Скагуэй.

– Ну что ж, девочка, я сделал для тебя все, что мог. Жаль, условия здесь такие паршивые, но выбирать не приходилось. Хорошо еще, что подвернулась эта «Северная Звезда», все-таки почтовый корабль лучше шаланды, – Фред Грант печально вздохнул. – А кто, скажи, позаботится о тебе там, на Юконе? Как ты преодолеешь Снежный Перевал? Впрочем, еще не поздно отказаться от этой затеи, – с надеждой проговорил он.

– Ну уж нет, – весело возразила Мэгги, – я всегда довожу начатое дело до конца. Мой отец научил меня быть твердой и уверенной в себе, а иначе в этом мире не выжить. Так что большое вам спасибо, мистер Грант, но решение принято, и я не намерена отступать.

Фред Грант угрюмо посмотрел вслед Мэгги, которая уже поднялась по трапу и теперь пробиралась сквозь толпу собравшихся на палубе мужчин. За годы совместной работы он очень привязался к девушке и полюбил ее как родную дочь. Сейчас его больше всего беспокоило то, что Мэгги едет совсем одна, ведь Скагуэй – очень опасный город, населенный жуликами и бандитами всех мастей.

* * *

Добравшись, наконец, до своей каюты, Мэгги обернулась и посмотрела на Фреда. «Старый добрый мистер Грант, и на этот раз вам пришлось уступить мне, – с легкой грустью подумала она. – Конечно, до Клондайка еще далеко, но первый шаг уже сделан».

Страсть к приключениям и путешествиям Мэгги унаследовала от отца. Уолт Эфтон немало поколесил по свету, прежде чем обосновался в Калифорнии и завел собственное дело. Своей единственной дочери он дал спартанское воспитание, научил ее быть стойкой, выносливой и независимой. Мэгги же, рано потеряв мать, всю свою любовь перенесла на отца. Она боготворила своего сурового родителя и безоговорочно верила ему.

Скоропостижная смерть Уолта явилась для девушки страшным ударом. Впервые в жизни она растерялась и почувствовал себя покинутой и одинокой. Вот тогда-то Мэгги и встретила Мэтта Крида. Красивый и ловкий проходимец едва не лишил ее не только девственности, но и наследства. Поцелуи и сладкие речи буквально околдовали девушку, и она, позабыв отцовские наставления, полностью доверилась хитрому самозванцу.

Горькое разочарование не заставило себя ждать. Однажды, вернувшись раньше, чем предполагала, Мэгги застала Мэтта с другой женщиной. Этот урок она усвоила на всю жизнь и к мужчинам стала относиться с настороженностью, граничащей с неприязнью.

После предательства любимого человека Мэгги сразу же продала газету отца и переехала сначала в Сакраменто, а затем в Сиэтл. Случай помог ей проявить себя, и ее имя стало известно всему городу. Тогда же она поклялась себе, что скоро о ней узнает весь мир, и вот, кажется, этот миг настал.

Какое-то движение на пристани привлекло внимание Мэгги. Приподнявшись на цыпочки, она увидела стадо жалобно мычащих коров, которое гнали в трюм. Высокий ковбой, сопровождавший скот, приветственно махнул капитану.

– Извините за опоздание, кэп, – весело прокричал он, – небольшая неприятность задержала нас.

– Давайте живее; Чейз, – раздраженно ответил капитан, – мы опаздываем.

Ковбой сдвинул широкополую шляпу на затылок, и Мэгги увидела его бронзовое от загара лицо и пронзительно голубые глаза. Яркий контраст поразил девушку.

Она с восхищением смотрела на широкоплечего мужчину, который, уверенно держась в седле, подгонял своих медлительных питомцев. Тонкая рубашка облегала его крепкое тело и была заправлена в синие джинсы, которые до неприличия плотно облегали ноги мужчины. На узких бедрах висела видавшая виды кобура.

Вдруг, словно почувствовав, что за ним наблюдают, ковбой посмотрел на Мэгги и улыбнулся, обнажив полосу крепких белых зубов. Мелкая дрожь пробежала по телу девушки, а когда нахал еще и подмигнул ей, она вспыхнула и отвернулась, намереваясь укрыться в своей каюте.

Резкий крик заставил Мэгги изменить свое решение. Инстинкт журналиста и природное любопытство пригвоздили ее к месту.

– Я узнал его! Шериф, арестуйте убийцу. Это он пристрелил моего дружка! – кричал полный мужчина, указывая пальцем на Чейза.

Ковбой, который в это время уже поднимался по трапу, обернулся и с отвращением посмотрел на обвиняющего его человека. Он увидел также добрую дюжину полицейских, бегущих по пристани, а это, конечно, ничего хорошего не предвещало.

– Проклятье, – выругался голубоглазый и одним прыжком преодолел последние несколько футов.

Оказавшись на корабле, Чейз быстро огляделся, и секунду спустя его уже нельзя было выделить из толпы стоящих на палубе старателей. Но это давало ему лишь временную передышку; чтобы полностью обезопасить себя, необходимо предпринять более решительные действия. Чейз лихорадочно размышлял: что же делать? Разве для того он неделями глотал дорожную пыль, чтобы быть арестованным? Все его состояние вложено в эти сто двадцать голов скота! А Расти, который ждет в Скагуэе? Ну уж нет, он не собирается садиться в тюрьму только за то, что прикончил этого подлеца. Иначе и поступить было нельзя, ведь грязный ублюдок присвоил себе право на разработку их с Расти участка. Золото там наверняка есть, они уже напали на жилу, так что все правильно – негодяй получил по заслугам. Но что же делать?

Оглянувшись назад, Чейз увидел, что его преследователи находятся на нижней палубе. И очень скоро доберутся до него. На миг бравым ковбоем овладела паника, и тут он лицом к лицу столкнулся с Мэгги, которая стояла в дверном проеме своей каюты. Он, не раздумывая, втолкнул ее внутрь, заскочил следом и быстро запер дверь на ключ.

– Что это значит? – возмущенно воскликнула Мэгги.

– Прошу прощения, леди, – ничуть не смущаясь, проговорил Чейз, – я не мог поступить иначе и очень нуждаюсь в вашей помощи. Снимите блузку, пожалуйста.

– Что? Да вы извращенец!

– Нет, нет, леди, я не сделаю вам ничего плохого. Мне нужна только ваша помощь.

Услышав голоса за дверью, Чейз напрягся, а лицо его стало суровым и решительным.

– Поторопитесь, леди. Снимите блузку и ложитесь в кровать.

– Ничего подобного я делать не буду! – сердито произнесла Мэгги.

Услышав эти слова, ковбой вытащил пистолет и хладнокровно направил его на девушку.

– Милая леди, – криво ухмыляясь, проговорил Чейз, – вы ведь слышали, как мужчина на пристани называл меня убийцей? Так не заставляйте же подтверждать это.

Мэгги изумленно уставилась на бандита. Перед ней стоял грубый, агрессивный и очень нахальный тип. А его речь? Услышав ее, благовоспитанная девушка в ужасе заткнула бы уши. Нет, это герой не ее романа. Она окинула ковбоя пристальным взглядом, рассматривая его уже не как женщина, а как журналист. Странно, но на убийцу он совсем был не похож, а уж не ей ли знать, как выглядит настоящий преступник.

– Хорошо, мистер… мистер?

– Чейз. Чейз Макгаррет.

– Я помогу вам, мистер Макгаррет, но при одном условии, – деловито проговорила Мэгги, – когда…

Чейз грубо перебил ее, не дав договорить:

– Условия здесь ставлю я.

– Да, но вряд ли вы рискнете стрелять в меня, мистер Макгаррет, – ехидно сказала она.

– Ладно, говорите, – прорычал суровый ковбой.

– Так вот, когда шериф и его люди уйдут, я хочу услышать вашу историю.

– Какую историю? – удивленно спросил Чейз, – что, черт побери, вы болтаете?

– Я репортер из «Сиэтл Пост-Ителлидженсер», – спокойно проговорила Мэгги, – и еду в командировку в Клондайк. Ваша история наверняка будет интересна нашим читателям.

– Как? Вы, женщина, едете на север? – воскликнул ковбой. Мысль о том, что эта особа субтильного телосложения отправляется в край, где гибнут сильные и выносливые мужчины, так поразила его, что он застыл, открыв рот.

– Не понимаю, что вас так удивляет, – заметила невозмутимая журналистка.

– Удивляет – это не то слово, – пробормотал Чейз, – вы хоть понимаете, что такое Клондайк?

– Мы поговорим об этом позже. Так вы принимаете мое условие? – строго спросила Мэгги. – И поторопитесь, шериф будет здесь с минуты на минуту.

– Я согласен, леди. С радостью поведаю вам свою историю, но сомневаюсь, что вы сможете выудить из нее что-нибудь стоящее. А теперь повернитесь.

– Что?

– Да не пугайтесь вы, я только расстегну вашу блузку. У меня это получится быстрее. Когда снимете ее, сразу же прыгайте в койку, – приказал Чейз, ловко расстегивая маленькие пуговички, – а, кстати, как вас зовут?

– Мэгги Эфтон, но…

Услышав требовательный стук в дверь, она замолкла на полуслове. Ковбой бросился к кровати и быстро забрался под одеяло. Только сейчас Мэгги поняла, для чего требовалось снимать блузку.

Стук повторился.

– Черт, – пробормотала девушка, раздеваясь, – на что только не приходится идти ради интересного материала.

– Именем закона, откройте!

Мэгги юркнула под одеяло, ожидая дальнейшего развития событий. Чейз притаился и буквально вжался в стену, оставалось только надеяться, что полиция не заметит присутствия в кровати второго человека.

В дверь уже стучали без перерыва.

– Открывайте, или мы выломаем дверь!

– Да скажите же им что-нибудь, – прошипел Чейз.

– Я… я отдыхаю, – послушно крикнула Мэгги.

– На борту находится преступник, мэм. Мы должны обыскать вашу каюту.

– О! Но вы же не думаете… – произнесла девушка и замолкла, делая вид, что ее шокировала мысль, только что пришедшая в голову.

– Мы уверены, что он где-то здесь. Откройте, мэм! Я, шериф Лумис, обещаю, что вам не причинят никакого вреда.

– Видимо, придется впустить их, – прошептала Мэгги.

– Хорошо, но только без шуток, – предупредил Чейз, – вы знаете, мне терять нечего.

Отважная журналистка встала и тихонько повернула ключ в замке. Затем она опрометью бросилась к кровати и снова улеглась под одеяло.

– Открыто! – громко выкрикнула она. Дверь немедленно распахнулась, и трое мужчин весьма грозного вида ввалились в каюту. Мэгги прижала одеяло к груди, намеренно не закрывая ее целиком. Она выглядела очень соблазнительно, и полицейские, топтавшиеся у двери, смущенно отвели глаза от кровати.

– Э… прошу прощения, мэм, но мы ищем преступника. Он где-то здесь, на борту, – запинаясь, промямлил шериф.

– Но вы же видите, что здесь нет никого, кроме меня, – мило растягивая слова, произнесла девушка, презирая себя за обман, на который вынуждена была пойти.

Шериф Лумис бегло оглядел маленькую каюту, задержал взгляд на фотооборудовании и радостно воскликнул:

– Да ведь я вас знаю! Вы Мэгги Эфтон из «Сиэтл Пост-Интеллидженсер». Я как-то даже давал вам интервью. Вы не помните?

– Конечно же, помню, мистер Лумис, – улыбнулась Мэгги, – могла ли я забыть о нашей встрече… – многозначительно вздохнув, проговорила она.

Но уже секунду спустя ей пришлось инсценировать приступ кашля, чтобы скрыть возмущенный вопль. Этот наглец, прячущийся под одеялом, забрался ей под юбку и беззастенчиво поглаживал ногу девушки. Мэгги просто задохнулась от негодования.

– Еще раз прошу прощения, мисс Эфтон, но вы же понимаете, что мы должны обыскать все каюты, – смущенно пробормотал шериф.

– Я по… нимаю, – заикаясь, прошептала она. Рука Чейза уже добралась до бедра, и мужчина явно не собирался останавливаться на этом.

– Ну что ж, похоже, у вас все в порядке. Отдыхайте и извините нас за то, что потревожили ваш сон.

Мистер Лумис попятился к дверям, и тут в каюту заглянул капитан.

– Ну как, шериф? Вы удовлетворены? Если вы не хотите совершить путешествие на Аляску, то лучше покиньте корабль. Мы сейчас отправляемся.

– Но мы еще не нашли Макгаррета, – проворчал Лумис.

– Раз вы его до сих пор не обнаружили, значит, он прячется где-то в другом месте, – логично заметил капитан Бейтс, – поторопитесь, мы отходим через три минуты.

Полицейские нехотя покинули каюту, аккуратно закрыв за собой дверь. Мэгги облегченно вздохнула, но тут же вскочила, вспомнив о нахальной руке.

– Убери от меня свои грязные лапы, – гневно воскликнула она.

Чейз высунулся из-под одеяла и насмешливо посмотрел на нее. Раздраженная девушка совсем забыла, что, кроме корсета, на ней ничего нет. Быстро схватив блузку, она прикрылась ей, как щитом.

– Женщина, которая носит такое белье, не может быть холодной и бесчувственной. Так что зря стараешься, детка, – проговорил наглый ковбой, окидывая ее оценивающим взглядом.

Да как он смеет так с ней разговаривать? И какое ему дело до ее белья? Мэгги была вне себя от ярости. Она уже занесла руку, чтобы залепить хаму увесистую пощечину, но передумала. Ведь он еще чего доброго может подумать, что угадал. Поэтому девушка спокойно отвернулась и набросила блузку.

Приведя себя в порядок, Мэгги строго взглянула на Чейза. Сейчас она выглядела именно так, как должен выглядеть первоклассный репортер из «Сиэтл Пост-Интеллидженсер».

– Итак, мистер Макгаррет, ваша история, – невозмутимо проговорила деловая журналистка.

– О черт, Мэгги! А ведь ты холодная, как ледышка. Что у тебя вместо крови, кисель?

– Я прошу вас называть меня мисс Эфтон. Если вы…

Ее слова заглушил рев пароходного гудка. Раздался лязг двигателей, и корабль отчалил от пристани. Старатели на палубе ликующе закричали, но Мэгги, не обращая на это внимания, сухо спросила:

– С чего вы хотели бы начать ваш рассказ, мистер Макгаррет?

ГЛАВА 2

Чейз не поверил своим ушам. Неужели эта красотка, имеющая к тому же соблазнительное тело, действительно холодна и неприступна? С таким типом женщин ему еще не приходилось встречаться. Интересно, почему мужу и детям она предпочла карьеру? Жаль, что у него нет времени на исследование всех интригующих граней характера мисс Эфтон. Ведь очень может быть, что ее деловитость – это только прикрытие. И не мешало бы ей почаще улыбаться.

Чейз внимательно посмотрел на девушку и решил, что строгость ничуть не умаляет ее красоты. «Черт побери, аппетитная штучка, – подумал он. – Тому, кто растопит лед в ее жилах, можно только позавидовать. А может быть…»

Ничего не подозревающая Мэгги в этот момент как раз раскрыла блокнот и приготовилась записывать. Похотливый ковбой налетел на нее как коршун и крепко стиснул в своих объятиях. Секунду спустя его губы уже жадно захватили ее рот. Это был сокрушительный, дерзкий, но очень чувственный поцелуй. Язык мужчины сначала скользил по ее губам, а затем проникновенно погрузился внутрь. Девушка негодующе ахнула, он безжалостно продолжал пожирать ее сладость, вызывая в ней именно те реакции, которые она тщательно скрывала даже от самой себя.

Мэгги задрожала, и Чейз удовлетворенно усмехнулся. Грубая усмешка привела ее в чувство, и она вырвалась из его рук. Влекомая силой инерции, девушка попятилась и чуть не упала, наткнувшись на чемоданы. Чейз быстро подскочил и поддержал ее.

– Не прикасайся ко мне! – вскричала она, отталкивая его от себя.

– Ну ладно, Мэгги, извини меня, – без тени смущения произнес нахальный ковбой. – Я просто не смог удержаться, ты выглядишь так соблазнительно. И потом мне хотелось лично проверить, живет ли под этой жесткой шкурой настоящая женщина. Счастлив заметить, что все, оказывается, на месте, мисс Мэгги Эфтон.

Его голубые глаза искрились насмешкой, но было в них и что-то еще. Призвав на помощь все свои силы, Мэгги сосредоточилась и, убедившись, что самообладание к ней вернулось, произнесла:

– Если вы закончили со своими шутками, мистер Макгаррет, то, может быть, мы займемся, наконец, интервью? Начните, пожалуй, с рассказа о том, почему вас обвиняют в убийстве.

После пережитых волнений девушка еще слегка задыхалась, но голос звучал твердо и жестко. Профессия журналиста требует большого терпения и выдержки, а Мэгги в своем деле была настоящей профессионалкой. Но позже, получив необходимую для статьи информацию, она найдет способ поставить мистера Макгаррета на место.

Чейз решил, что ему лучше пока не показываться на палубе, а потому он вполне может посидеть здесь и рассказать этой серьезной леди о своей жизни.

– Мэгги, детка, моя история очень проста. Все свои сбережения я истратил на покупку коров, которые сейчас находятся в трюме этого корабля, а тот парень попытался их украсть. Ну и мне, конечно, пришлось прикончить его, ведь он намеревался лишить меня не только тех денег, что я уже заработал, но и тех, что еще можно было бы заработать. А ты знаешь, почем нынче говядина в Скагуэе?

Мэгги отрицательно покачала головой, и Чейз торжественно продолжал:

– Тот, кто привезет на Юкон мясо, может назначать любую цену. За один хороший бифштекс изголодавшиеся старатели отвалят столько золота, что и участок не понадобится разрабатывать.

Девушка торопливо записала все сказанное и спросила:

– Где вы родились, мистер Макгаррет? Ковбой поморщился и капризно произнес:

– Зови меня просто Чейз. Когда я слышу это «мистер Макгаррет», то чувствую себя восьмидесятилетним стариком, а ведь мне всего двадцать восемь. Родился я в Монтане, самом красивом месте на свете, – тоскливо добавил он, – у меня там есть небольшой клочок земли, но когда-нибудь, когда я разбогатею, он превратится в прекрасное ранчо. Если на Клондайке мне повезет, то можно будет подкупить еще земли. Вообще-то я мечтаю о большой семье и собственном конезаводе. Ну, чистокровных лошадей, допустим, можно достать за деньги, а вот найти подходящую женщину, такую, которую захочется взять в жены, не так-то просто.

Произнеся последнюю фразу, Чейз игриво посмотрел на Мэгги, но она сделала вид, что ничего не замечает, и деловито продолжала:

– У вас есть компаньон, или вы работаете один?

– Нет, конечно же, не один. Одному на севере просто не выжить. В Скагуэе меня ждет Расти, старый армейский приятель. Он разыскал там какого-то разочаровавшегося старателя, который хочет продать свой участок. Так что имеет смысл и нам попытать счастья, может быть, повезет. Знающие люди говорят, что сосунок Боканцы – это клевое место; надеюсь, они правы.

– Сосунок? – переспросила Мэгги. – Что это?

– Махонький приток, совсем ручьишко. Точнее, даже приток притока. Так вот: Расти уже переоформил участок, но у него нет денег на продукты и снаряжение, поэтому я и везу на Аляску этих коров, понимаешь? Они наша последняя надежда. Имея капитал, мы сможем начать разрабатывать участок и даже если ничего не найдем, то все равно в накладе не останемся. Теперь ты видишь, что, убивая того подонка, я только защищал свою собственность.

– Скажите, мистер Мак…

– Чейз.

– Скажите, Чейз, – преодолевая внутреннее сопротивление, произнесла Мэгги. Она предпочла бы обращаться к нему более официально, – вы что же, действительно надеетесь разбогатеть?

– Тысяча чертей, а то как же!

Девушка поморщилась, грубые слова Чейза резали ей слух. Решив, что неотесанный ковбой уже сообщил ей все, что мог, она деликатно сказала:

– Ваша история очень интересна, мистер… Чейз, но, думаю, пока достаточно. Если у меня возникнут еще какие-либо вопросы, я легко разыщу вас, ведь этот корабль не так уж велик.

– Тут ты попала в точку, Мэгги-детка, – гоготнул Чейз, – капитан посудины – мой старинный приятель, он с радостью поможет тебе найти меня. Ловкий парень этот Бейтс, скажу я тебе. С тех пор, как стало известно об открытии золота на Аляске, он поднял цену на билет до полутора тысяч баксов. Представляешь, какую сумму приносит ему только один рейс? А за перевозку моих коров он потребовал пять процентов прибыли.

Он называет ее МЭГГИ-ДЕТКА! Журналистка нахмурилась: фамильярность этого увальня не знает границ. Он что же, считает, что, поцеловав ее, завоевал право вести себя так нагло и бесцеремонно? Ну нет, пора поставить его на место.

– Благодарю вас, Чейз, – сухо сказала она. – Мы оба выполнили условия договора и теперь квиты, не так ли?

– Квиты? – повторил ковбой, плутовски улыбнувшись. – Да ни за что на свете! Ты необыкновенная женщина, мисс Мэгги Эфтон, и я намерен выяснить, что же так отличает тебя от других знакомых мне леди.

– Через четыре дня мы будем в Скагуэе, а за это время вы вряд ли сможете досконально изучить мой характер, тем более, что мы больше не увидимся, – сказав это, она широко распахнула дверь.

– Мэгги-детка, не будь так самоуверенна. Мы еще встретимся, – пообещал Чейз и вразвалку вышел из каюты.

Мэгги зачарованно смотрела ему вслед. Словно почувствовав ее взгляд, ковбой, дойдя до лестницы, обернулся и весело подмигнул. Затем он лихо сдвинул шляпу на затылок и спустился на нижнюю палубу.

– О-о! – протянула обескураженная журналистка, злясь на себя за это глупое любопытство. Уже второй раз Чейз замечает, как она пялится на него. Так он еще, чего доброго, решит, что произвел на нее неизгладимое впечатление своей экзотической внешностью и манерами. Но ведь это неправда! Она интересуется им только как журналистка, и не более того. Чейз Макгаррет со своей деревенской непосредственностью не заставит ее позабыть собственное имя!

* * *

Нижнюю палубу нагромождали кучи багажа и снаряжения. Мэгги, держащая в руках фотоаппарат, осторожно обходила эти завалы, выискивая для своего фоторепортажа сценку поинтересней. Наконец, взгляд ее остановился на молодом старателе, который сидел, прислонившись к бочке с водой. Одетый «с иголочки» юноша едва ли достиг того возраста, когда мужчины начинают бриться, однако важничал он необыкновенно. Интересно, останется ли от его гонорара хоть что-нибудь после зимовки на Юконе? Мэгги остановилась, чтобы записать имя и адрес новоявленного золотоискателя, а затем сфотографировала его.

Следующим объектом внимания журналистки стал пожилой беззубый старатель, совершенно лысый, но с окладистой бородой. Когда девушка остановилась перед ним, он невозмутимо оглядел ее и, пыхнув своей трубкой, выпустил струю едкого коричневого дыма. Новая фотопластинка зафиксировала и эту колоритную фигуру.

Немного побродив по палубе, Мэгги наткнулась на долговязого мужчину, лениво развалившегося на ящике со снаряжением. Лицо его закрывала широкополая шляпа.

– Могу я вас сфотографировать, мистер? – спросила она, устанавливая свою громоздкую камеру.

– Счастлив услужить тебе, Мэгги-детка, – усмехаясь, ответил Чейз, сдвигая шляпу на затылок, – валяй.

«Проклятье», – раздраженно подумала журналистка. Она-то надеялась, что больше никогда не увидит нахального ковбоя, но случай свел их опять. А впрочем, может, оно и к лучшему. Его фотография все равно понадобится ей для статьи, так почему бы не воспользоваться удобным моментом? Статья, которую задумала Мэгги, расскажет читателям о том, что заставляет мужчин покидать дом, семью и отправляться на поиски призрачного богатства. Снимок загорелого и жизнерадостного старателя будет прекрасной иллюстрацией к ней. Острый, злободневный репортаж это, конечно, хорошо, но не затем она едет на Аляску. Главное – добраться до Клондайка. За хорошие деньги кто-нибудь наверняка согласится сопровождать ее. Все имеет свою цену, даже Чейз, который пошел на убийство, защищая свою собственность.

Вдруг Мэгги осенила неожиданная идея. А что если попросить Макгаррета перевести ее через Снежный Перевал? Дополнительный заработок ему придется очень кстати, и ей будет с ним спокойнее, чем с кем-либо другим. Он честен, а к его грубоватым шуточкам она уже почти привыкла. Немного поразмыслив над этим вариантом, девушка пришла к выводу, что он ей нравится, а потому решительно приступила к переговорам:

– Мистер… э-э Чейз, не могли бы вы уделить мне немного внимания? Я хочу поговорить с вами наедине.

Брови ковбоя удивленно поползли вверх.

– Конечно, Мэгги-детка, – с готовностью ответил он, быстро вскакивая на ноги.

Мэгги оглядела палубу и недовольно нахмурилась. Похоже, ее маленькая каюта – единственное место, где они могут уединиться. Мысль о том, что она снова останется с ним один на один, ужаснула ее, но другого выхода не было, и журналистка сделал Чейзу знак следовать за ней. Тот с радостью повиновался. Старатели, наблюдавшие эту сцену, весьма недвусмысленно прокомментировали поведение девушки, но она сделала вид, что не слышит их, и удалилась, сохраняя достоинство королевы.

Когда они подошли к лестнице, Чейз специально чуть отстал, чтобы полюбоваться стройными лодыжками Мэгги, и был очень опечален, когда молодая женщина поднялась наверх.

Громоздкое оборудование по-прежнему занимало большую часть маленькой каюты. Журналистка растерянно огляделась, не зная, куда посадить своего гостя. Ковбой сам разрешил эту проблему, подойдя к кровати и плюхнувшись на нее, как на свою собственную. Хозяйка вздохнула и приступила к делу:

– Вы не могли бы рассказать мне поподробнее о ваших дальнейших планах? Как скоро вы намерены отправиться на Клондайк?

Ее голос звучал очень невинно, но Чейз все-таки насторожился и ответил вопросом на вопрос:

– А почему тебя так интересуют мои планы?

– Ну… мне просто нужно это знать, – заискивающе произнесла она.

– Ладно, расскажу, хотя и не понимаю, какое тебе дело до того, что я собираюсь предпринять. А может, ты просто хочешь затащить меня и постель? – лукаво спросил ковбой и громко захохотал. – Так скажи об этом прямо, – ехидно продолжал он. – С превеликим удовольствием выполню просьбу.

– Вы самодовольный болван! – гневно выкрикнула Мэгги. – За кого вы меня принимаете? За уличную потаскушку?

– Нет, за засидевшуюся в девках крошку, – парировал Чейз, явно довольный произведенным эффектом. – Меня никогда не тянуло к молоденьким красоткам, корчащим из себя саму невинность. Нет, мне подавай настоящую женщину, которая знает, чего хочет. Ну так как, Мэгги-детка?

Такого отъявленного нахала и грубияна много повидавшей журналистке еще не приходилось встречать. Она впервые почувствовала себя неловко. Как смеет этот хам обсуждать ее семейное положение и делать из этого какие-то нелепые выводы?! Мэгги уже была готова резко одернуть его, но передумала, решив, что лучше не обращать внимания на возмутительные замечания. Она ведь намерена просить об одолжении и незачем сейчас злить и оскорблять зарвавшегося ковбоя. У нее еще будет для этого время.

– Ах, Чейз, неужели вы хоть на минуточку не можете побыть серьезным? – мягко пожурила его девушка, но глаза ее потемнели от подавленной ярости.

– Мэгги-детка, я серьезен как никогда, – лениво ответил он, – так зачем же ты пригласила меня к себе в каюту?

– Но я ведь уже сказала – для того, чтобы узнать о ваших дальнейших планах.

Журналистка осторожно присела на краешек кровати, приготовившись к доверительной беседе.

– Планы у меня те же, что и у каждого мужика на этом корабле, – поскорее добраться до золотых приисков.

– По какому маршруту вы отправитесь?

– Скорее всего, через Снежный Перевал.

Расти говорил, что это самый легкий и быстрый путь.

Мэгги удовлетворенно кивнула и решительно произнесла:

– Я хочу, чтобы вы взяли меня с собой, и хорошо заплачу вам за это.

– И это все, чего ты хочешь? – ухмыльнувшись, отозвался ковбой.

Она вспыхнула. Как бы ей хотелось залепить ему звонкую пощечину, но надо сдерживаться, ведь он еще не дал согласия.

– Извини, Мэгги-крошка, но это невозможно, – качнув головой, сказал Чейз. – Клондайк не место для женщины, и только дурак согласится быть твоим проводником. Хочешь добрый сонет? Оставайся на борту «Северной звезды» и возвращайся в Сиэтл, не сходя на берег в Скагуэе. Убийства в этом городе совершаются на каждом шагу, и закона там нет.

– Мне нужны не советы, а помощь! – раздраженно воскликнула Мэгги. – Но если вы так упрямы, то я попрошу о ней кого-нибудь другого. В крайнем случае отправлюсь через перевал одна!

«А ведь она действительно на это способна», – восхищенно подумал Чейз. Вообще-то он не любил женщин с амбициями, но в этой леди было что-то такое, что вызывало в нем желание поддержать ее. Но только не за свой счет! Ответственность – это не для него. А кроме того, существует еще старик Расти. Вряд ли он обрадуется такой перспективе.

– Я искренне желаю тебе удачи, Мэгги, но только себе в попутчики ты никого не найдешь. А впрочем, ты так решительна, что у тебя даже может что-нибудь получиться.

– У меня все получится, Чейз Макгаррет, – твердо пообещала Мэгги, но на душе у нее было нехорошо. Ответ ковбоя разочаровал и обескуражил девушку.

Она встала, давая понять, что больше не задерживает его, но Чейз продолжал сидеть на кровати, изучающе глядя на нее.

– Мэгги-детка, а ты женщина что надо, – растягивая слова, проговорил он.

Затем мужчина схватил ее, притянул к себе и крепко поцеловал. Горячий и требовательный язык раздвинул губы, и Мэгги вдруг почувствовала небывалое, удивительное томление, охватившее ее всю целиком.

Рука Чейза нежно прикоснулась к ее груди, и девушка содрогнулась, сознавая, что готова отдаться ему без остатка. Нет, этого нельзя допустить! Сделав отчаянное движение, она вырвалась из могучих объятий и отскочила на безопасное расстояние.

Ковбой насмешливо посмотрел на нее.

– Ты боишься меня, Мэгги Эфтон? Боишься меня или себя саму, а?

– Я не испытываю страха перед мужчинами, – возразила Мэгги.

– Тогда в чем же дело? – спросил он, продолжая сверлить ее глазами. – Почему ты не позволяешь мне себя поцеловать?

«Действительно, почему?» – задала она себе тот же вопрос. Может быть, дело в том, что он хоть и грубоват, но все-таки красив? У него такие широкие плечи и крепкие мускулы…

– Черт побери, Чейз, у меня нет времени на эту ерунду! – раздраженно воскликнула девушка. – Я еду работать, и никто не смеет мне мешать! Ты искатель приключений, попутно покоряющий женские сердца, но я не стану очередным именем в твоем списке. Уходи! И дай знать, если все-таки решишь взять меня с собой на Клондайк.

Чейз улыбнулся. Эта золотоволосая ведьма с лицом ангела интересовала и возбуждала его все больше и больше. По отношению у ней он испытывал самые противоречивые чувства: то хотел любить ее, то ощущал непреодолимое желание свернуть ей шею. Она слишком независима и строптива, такой нелегко подыскать себе мужа. Но как ни крути, а Мэгги Эфтон – великолепная кобылка! С ней он готов прыгнуть в постель хоть сию же минуту, да только вот позволит ли она? Жаль, но, похоже, его шансы равны нулю.

– Я не возьму тебя с собой, Мэгги-детка. Хрупким леди нечего делать на Аляске, а вот если ты передумаешь, то я всегда в твоем распоряжении. Мне кажется, между нами проскочила искорка взаимопонимания, а это что-то да значит. Уверен, нам будет чертовски хорошо вместе, – хохотнул он и выскочил из каюты.

– О-о-о, – простонала Мэгги, взбешенная наглостью Чейза. Мужчины нахальнее его она еще не встречала. Неужели в Монтане все ковбои такие?

ГЛАВА 3

В течение всего лета тысяча восемьсот девяносто седьмого года суда всех размеров и видов загромождали залив Скагуэй. Лошадей, собак, коз и мулов сбрасывали прямо в воду, вынуждая животных плыть к берегу. Узлы с багажом и снаряжением небрежно швыряли в шлюпки, нисколько не заботясь о сохранности груза. Раздраженные мужчины, спотыкаясь о чемоданы и коробки, пытались разыскать свои пожитки и собрать их в одном месте, выше линии прилива.

Среди всей этой сумятицы и оказалась Мэгги Эфтон в тот холодный августовский день, когда «Северная Звезда» вошла в гавань. То, что она увидела, ей совсем не понравилось. В городе, казалось, происходит какой-то мрачный карнавал, на который съехались ряженые со всех концов света. В Скагуэй приезжали сотни людей, чтобы тотчас покинуть его, отправившись на Юкон через Снежный Перевал. Здесь же ошивались беглые каторжники и просто любители легкой наживы, которые, объединившись в банды, занимались разбоем и грабежами. Убийства стали обычным делом, и власти не в силах были противостоять лавине преступлений, обрушившейся на город. Так что мистер Грант, предупреждая свою подопечную о грозящих ей опасностях, пожалуй, даже преуменьшил их истинное значение.

Мэгги стояла на палубе, озабоченно поглядывая на свое хрупкое оборудование. Как перевезти все это на берег? Матросам выгрузку доверить нельзя, они слишком бесцеремонно обращаются с чужими вещами и только поломают ценное снаряжение. Девушка совсем было пала духом, но тут к ней на помощь явился Чейз, галантный, словно средневековый рыцарь. Он бережно спустил камеры и фотоаппараты на паром, а сам остался на корабле.

– Вы разве не едете? – крикнула Мэгги.

– Нет, нужно сначала переправить моих коров. Увидимся в городе, Мэгги-детка, – ответил он и весело помахал ей рукой.

«Ну и что теперь?» – подумала журналистка, сидя на берегу и с тоской глядя на свои чемоданы. Оборудование удалось перевезти без потерь, но впереди по-прежнему полная неизвестность.

– Вам требуется помощь, леди?

Мэгги облегченно вздохнула. Оказывается, и в Скагуэе есть джентльмены! Надо полагать, что мужчина, стоящий перед ней, ничем не напоминал члена Палаты лордов, но измученная девушка и такому помощнику была рада. А то, что у него всклокоченная борода и из дырки на правом ботинке высовывается большой палец, вовсе не означает, что он бандит или убийца.

– Благодарю вас. Если вы перенесете мой багаж в ближайшую гостиницу, я буду вам очень признательна, – с надеждой проговорила она.

Громкий хохот был ей ответом.

– В Скагуэе нет гостиницы, которая подошла бы такой молоденькой леди. Но мистер Смит с радостью сдаст вам местечко на берегу, где можно будет поставить палатку, – порекомендовал он и заинтересованно спросил: – Как это вас сюда занесло? Вы что, разыскиваете сбежавшего мужа?

– Вам-то какое дело, – резко бросила Мэгги, – лучше займитесь моими вещами, а я пока разыщу Смита.

Мужчина в раздумье почесал голову.

– Мыльника вы можете найти в Мыльном пансионе, но если его там нет, то загляните в Айс-Палас, это салун в центре города.

– Мыльника? – недоуменно спросила девушка.

– Ну да, здешний народ так зовет Джефферсона Рэндольфа Смита. Он как бы хозяин Скагуэя.

– Спасибо, мистер…?

– Просто Хэнк, леди. Зовите меня так.

– Спасибо, Хэнк, – поблагодарила она и уже повернулась, чтобы идти в город, но грубый окрик остановил ее.

– Эй, леди!

– Что еще?

– Вы должны мне пятьдесят долларов.

– Сколько, сколько? – возмущенно спросила Мэгги.

– Переноска ваших пожитков стоит пятьдесят баксов, – нахально повторил лохматый бродяга.

– Но это же настоящий грабеж! Хэнк безразлично пожал плечами.

– Мое дело предложить…

– Проклятье, – тихо выругалась журналистка. Однако делать нечего, придется платить и надеяться на то, что она здесь долго не задержится.

Открыв сумочку, девушка вытащила из нее половину требуемой суммы и вложила деньги в руку алчного бородача.

– Остальные получишь, когда я вернусь, – строго произнесла она и зашагала по влажному песку в город.

Мэгги добралась до Айс-Паласа довольно быстро. Всю дорогу ее сопровождали свист, улюлюканье и жадные взгляды отвыкших от женского общества старателей, но она не обращала на это внимания. Стоя перед салуном, девушка никак не могла решить: зайти ли внутрь или сначала поискать Смита в Мыльном пансионе. Ее замешательство объяснялось тем, что она никогда еще не бывала в подобного рода заведениях и просто побаивалась туда идти. Хорошо бы подослать кого-нибудь с запиской, но кому доверить это деликатное поручение?

Вдруг из ближайшего переулка на улицу вышло стадо коров. Посетители салуна, заинтригованные жалобным мычанием, выскочили наружу и с любопытством разглядывали отощавших в дороге животных. Мэгги тоже посмотрела в сторону необычной процессии и увидела Чейза, которого сопровождал рыжеватый мужчина. К ковбою сразу же бросились двесредних лет женщины.

– Чьи это коровы, мистер? – взволнованно спросила одна из них.

– Мои, – ответил он, галантно приподнимая шляпу, – куда бы мне определить их на время, не подскажете?

– Вы можете воспользоваться загоном позади Айс-Паласа, – послышался низкий, не лишенный приятности женский голос.

Чейз мгновенно отреагировал на это предложение и вытянул шею, глазами ища говорившую. Он очень быстро выделил из толпы ту, чей голос ему так понравился. Ее внешность ковбоя тоже не разочаровала.

Бойкая, ярко одетая женщина выступила вперед и кокетливо проговорила:

– Я Бэлла Делар, хозяйка салуна.

Она была среднего роста, пышнотелая, с волосами цвета меди, собранными на макушке в замысловатую прическу. Весьма откровенное платье подчеркивало ее роскошные формы и очень шло к ее экзотически раскосым глазам.

Во внешности хозяйки Чейз не нашел ни одного изъяна, за исключением разве что жесткой складки у губ, нисколько ее, впрочем, не портившей. «Это мягкое, белое тело наверняка таит в себе кучу удовольствий», – лениво подумал он. Придя от этих мыслей в хорошее и благостное настроение, ковбой чуть повернул голову и… встретился с презрительным взглядом Мэгги Эфтон. Она, конечно же, поняла, о чем он думает, черт бы ее побрал!

– Эй, погоди, – прервала его размышления женщина, подошедшая первой, – эти коровы продаются?

– Да, все сто двадцать голов.

– Я Ханна Браун, а это Кейт Сайтс, мы хозяйки ресторана «Хаш-хаус» и дадим тебе по пять долларов за каждое животное. Наших посетителей уже тошнит от медвежатины, так что партия хороших бифштексов придется сейчас очень кстати.

Чейз криво ухмыльнулся и надменно произнес:

– Подумай лучше, Ханна. Я привез этих коров аж из Монтаны.

– Десять долларов, – в отчаянии предложила она. Видимо, дела в ресторане и в самом деле шли неважно.

– Даю двадцать! – вступила в торг Белла, бросив на соперниц торжествующий взгляд.

– Тридцать! – выкрикнула Кейт, не обращая внимания на протестующие жесты компаньонки.

– Сто долларов за голову, – провозгласила Бэлла, зная, что ее конкурентки не смогут предложить больше.

Побежденные женщины негодующе посмотрели на нее.

– Идем, Ханна, нам пора готовить ужин, – гордо произнесла Кейт и, посмотрев на своих завсегдатаев, преувеличенно веселым голосом воскликнула: – Сегодня вечером медвежье рагу, парни!

Ответом ей был мучительный обреченный стон.

Зато когда Бэлла объявила:

– Сегодня в Айс-Паласе бифштексы на любой вкус, – у дверей салуна началось настоящее столпотворение.

Обрадовавшись тому, что в этом богом забытом месте есть, оказывается, и другие женщины, Мэгги быстро пошла за Ханной и Кейт. Она надеялась, что они приличные женщины и подскажут ей, где можно остановиться. Ночевать в палатке на берегу неискушенной в подобных делах журналистке совсем не хотелось.

– Прошу прощения, леди, – окликнула девушка хозяек ресторана, – могу я поговорить с вами?

Женщины обернулись и удивленно уставились на одетую по последней моде Мэгги.

– Святые угодники, выручайте! Откуда ты взялась, милая?

– Только что приплыла на «Северной Звезде». Меня зовут Мэгги Эфтон.

– Рады познакомиться с тобой. Я Ханна Браун, а это Кейт Сайтс. Но где же твой муженек? Одинокой женщине не место в Скагуэе, если ты, конечно, не такая же, как мы с Кейт, – сказала Ханна и печально улыбнулась.

Молодая женщина внимательно оглядела своих новых знакомых и доброжелательно ответила:

– Я приехала одна и очень сожалею, что вам не удалось купить коров. Но не отчаивайтесь, вскоре привезут еще.

Ханна пожала плечами.

– Может, и так. Но что ты делаешь в этой дыре?

– Я корреспондент газеты «Сиэтл Пост-Интеллидженсер», – прояснила ситуацию Мэгги, – хочу отправиться на Клондайк, чтобы посылать оттуда репортажи о ходе добычи золота. Но мне нужно найти кого-то, кто согласится сопровождать меня туда.

– Будь я проклята, – воскликнула Кейт, округлив глаза, – так ты – репортер! А впрочем, женщинам давно пора начать заниматься приличной работой. Желаю тебе удачи, солнышко, только не жди чуда. Любой мужчина с радостью потащит тебя с собой, но в каком качестве – вот вопрос.

– Кейт права, – согласилась Ханна, – ты слишком молода и привлекательна, чтобы спокойно разгуливать по этому городу. Да и переход через Снежный Перевал это тебе не поездка на пикник. Будь проклята золотая лихорадка, толкающая мужиков на всякие безумства!

– Благодарю вас за советы, леди, – прижав руку к груди, проговорила растроганная журналистка, – но я все-таки доберусь до Клондайка, и вы еще услышите обо мне.

– Будем очень рады за тебя, солнышко, – улыбаясь, сказала Ханна, – но пока ты еще не отправилась в путь, нужно где-то остановиться на ночлег.

– Совершенно верно. Не порекомендуете ли вы мне какую-нибудь приличную гостиницу?

– Нет, нет, детка, – протестующе махнула рукой Кейт. – О гостинице не может быть и речи.

Там живут одни жулики и гулящие девки, – она задумалась, – вот в салунах иногда сдаются комнаты, но это тоже вряд ли тебе подходит.

– Что ж, видимо, придется натянуть палатку на берегу, – обреченно вздыхая, произнесла Мэгги, – ведь жилье мне нужно совсем ненадолго, как только я найду сопровождающего, сразу же отправлюсь на Юкон.

Хозяйки ресторана обеспокоенно переглянулись, а затем Кейт решительно предложила:

– Вот что, девочка, я пока могу поселиться у Ханны, а ты возьмешь мою комнату, которая находится позади ресторана. Она небольшая, но тебе в ней будет уютно и спокойно.

– О, нет! – воскликнула девушка, до глубины души тронутая таким великодушием.

– Соглашайся, милая, – поддержала подругу Ханна, – за полный пансион мы возьмем с тебя всего двадцать долларов за неделю.

– Это прекрасно, но…

– Никаких «но», – оборвала ее Кейт, – идем, а за вещами пошлешь потом.

* * *

Чейз сидел напротив Бэллы Делар в ее маленьком кабинетике за баром.

– Как тебя зовут, ковбой? – лукаво спросила она, даже не пытаясь скрыть свой интерес к его мускулистому телу.

– Макгаррет, мэм. Чейз Макгаррет.

– Оставим эти церемонии, Чейз, зови меня просто Бэлла. Итак, сколько я должна тебе за коров?

– В стаде сто двадцать голов, по сотне за штуку – выходит двенадцать тысяч баксов.

– Деньги, наверное, нужны тебе на разработку участка в Клондайке? – предположила она, подходя к сейфу, – я заплачу тебе золотыми самородками и песком, не возражаешь? Чейз широко улыбнулся.

– Золото – это то, что надо, Бэлла. И насчет участка ты тоже угадала, мы с Расти отправимся на Юкон сразу же, как только закупим провизию и снаряжение.

– Расти? Кто это? – поинтересовалась хозяйка салуна.

– Расти Рид – мой компаньон. Мы купили участок у старателя, который уже по горло сыт холодом и лишениями.

– Очень жаль, что ты уезжаешь, – произнесла Бэлла, наклоняясь к нему и заглядывая в глаза, – мог бы здорово подзаработать здесь, в Айс-Паласе, мне как раз нужен помощник. А еще я предоставила бы тебе э… некоторые дополнительные льготы, если захочешь, конечно, – добавила она, наклонясь так низко, что ее грудь почти касалась его лица.

Низкий голос женщины звучал настолько маняще, что Чейз едва не потерял голову. Он уже готов был остаться, наплевав на свои планы, как вдруг вспомнил презрительный взгляд сиднейской журналистки. «Да что же это такое делается?! – удивленно подумал ковбой. – Неужели эта вздорная Мэгги Эфтон затмила собой такую яркую и соблазнительную Бэллу Делар?»

– Прости, красотка, но Клондайк привлекает меня больше, чем твой салун, – произнес он, решительно поднимаясь на ноги, – а кроме того, не могу же я подвести Расти, который так на меня рассчитывает.

Чейз засунул в карманы куртки два мешочка с золотым песком и пошел к дверям.

– Если передумаешь, дай знать, – окликнула она его, – а пока вот тебе кое-что на память.

С этими словами Бэлла встала и, покачивая бедрами, подошла к мужчине, который почему-то остался равнодушным к ее прелестям. Мягкие белые руки обвились вокруг шеи ковбоя, а полные губы приблизились к его лицу, настойчиво требуя поцелуя. Он, уступая бурному натиску, подчинился и тоже обнял ее. Их уста слились в долгом поцелуе и не оставляли друг друга до тех пор, пока к Чейзу не вернулся здравый смысл. Макгаррет резко опустил руки и отступил, не понимая, что он тут до сих пор делает и почему попусту теряет время с этой женщиной, тогда как Расти давно уже ждет его.

Бэллу Делар он раскусил сразу. Она, как и многие ей подобные, только потребительница, ищущая удовольствий. Такие «леди» хватаются за тебя и держат при себе до тех пор, пока не подвернется кто-нибудь получше, а тогда – прости-прощай, красавчик, ты был очень мил. Возможно, сейчас ей уже не приходится зарабатывать на жизнь собственным телом, но инстинкт хищницы остался при ней.

А впрочем, переспать с такой милашкой было бы совсем недурно, и устроить это очень просто. Так в чем же дело? Только ли в том, что ему не терпится как можно скорее оказаться на Клондайке, или виной тому все-таки мисс Мэгги Эфтон? Вот если бы она предложила ему себя, то поездка на Юкон состоялась бы еще очень нескоро… Печально, но факт: скорее в аду пойдет снег, чем леди-высокомерие сознается в том, что хочет мужчину. С сожалением вздохнув, Чейз направился к выходу, но вопрос Бэллы остановил его:

– Может быть, тебе нужна комната, ковбой? У меня как раз есть свободная наверху. Здешние гостиницы больше похожи на крысиные норы, так что занимай, не пожалеешь.

– Спасибо, Бэлла, но мы с компаньоном будем жить в палатке на берегу, ведь нам надо перекантоваться здесь всего день-два, – ответил он, приподнимая шляпу над головой.

– Ну тогда счастливого пути, Чейз. Заходи, когда снова объявишься в Скагуэе.

– Обязательно, мисс Делар. Надеюсь, мои коровы принесут вам прибыль, – сказал он и уже взялся за ручку двери, но та неожиданно распахнулась, и в кабинет ввалился высокий худой мужчина с узким лицом.

Узколицый пристально посмотрел на Чейза, а затем перевел взгляд на хозяйку салуна.

– Кто это? – грозно спросил он.

– Чейз Макгаррет, – ответила Бэлла, нервно облизав губы, – я только что купила у него коров.

– А, это тот скот, что стоит в загоне, – уже мягче произнес мужчина, – рад познакомиться, старина. Я Джефферсон Рэндольф Смит, но люди предпочитают называть меня «Мыльником».

– Здорово, – приветствовал его Чейз, пожимая протянутую ему руку.

– Мыльник – самый важный человек в городе, – шепнула ему Бэлла, – он хозяин Мыльного пансиона на Холли-стрит.

Макгаррет кивнул им обоим, пробормотал что-то несвязное и торопливо покинул салун. Мыльник-Смит ему не понравился. Жесткий тон и алчный взгляд ясно давали понять, что тот ни перед чем не остановится ради достижения своей цели. Если в Скагуэе такой хозяин, то стоит ли удивляться процветающей здесь преступности?

Мистер Смит появился в городе несколько месяцев назад. Он привез с собой большую партию мыла, которое поначалу хорошо расходилось, но вскоре торговля пошла на убыль. Тогда ловкий пройдоха стал подсовывать под некоторые кусочки мыла стодолларовые купюры, а его подручные разнесли весть по всему городу. Надо ли говорить о том, что сбыт пахучего товара резко увеличился? Вот только мыла, завернутого в хрустящую зеленую бумажку, так никто и не получил, кроме тех самых прохиндеев, которые и распространили этот слух. С тех пор Смит стал Мыльником.

Глядя вслед удаляющемуся ковбою, Мыльник резко спросил:

– Сколько ты отдала ему за коров?

– Двенадцать тысяч и уверяю тебя, я ничуть не прогадала, – торопливо ответила Бэлла.

– Деньги у него при себе?

– Да, – кивнула она, – они с компаньоном собираются на Клондайк и используют их для покупки снаряжения.

– Гм, а это совсем неплохо, – оживленно заметил Смит и, собираясь выйти, спросил: – Ты, похоже, неравнодушна к этому красавчику, ведь так?

– Буду рада, если он немного задержится в городе.

– Думаю, что смогу это устроить, – пообещал Мыльник и, потрепав ее по щеке, вышел из комнаты.

* * *

– Разрази меня гром, двенадцать тысяч долларов! – радостно завопил Расти, когда Чейз поведал ему о заключенной сделке, – с такими деньгами мы сможем продержаться на плаву до тех пор, пока сами не доберемся до этого добра.

Худой и жилистый мистер Рид выглядел значительно моложе своих пятидесяти лет. Нелегкая армейская служба и борьба с индейцами научили его искусству выживания. Он никогда не пасовал перед трудностями и был спокоен в любой ситуации. Когда в их полку появился молодой Чейз Макгаррет, Расти носил чин сержанта. Он взял зеленого новичка под свое крыло и обучил его всему тому, что знал сам. Вскоре эти двое стали неразлучными друзьями.

Родителей Чейза унесла эпидемия холеры, и юноша увидел в строгом сержанте второго отца. Рид тоже очень привязался к своему рядовому, а потому, демобилизовавшись, поехал за ним в Монтану, где они вместе вкалывали день и ночь, чтобы привести в порядок маленькое ранчо, доставшееся Чейзу в наследство. Когда на Аляске нашли золото, друзья посоветовались и решили, что одному из них стоит поехать туда и лично все разузнать. Жребий пал на Расти, и он, не теряя времени даром, отправился на Юкон, но, приехав, обнаружил, что все-таки опоздал. Все участки были уже заняты. Однако удача не оставила его, и бывший сержант встретил разочарованного старателя, который готов был продать свой участок кому угодно, только бы побыстрее от него избавиться. Чейз срочно заложил ранчо и отослал другу деньги. Так они стали обладателями Одиннадцатого Верхнего, но на закупку снаряжения средств уже не осталось.

К счастью, Рид, обосновавшись в Скагуэе, очень быстро сообразил, что еще здесь ценится, кроме золота. Ну конечно же, это еда! Он дал Макгаррету срочную телеграмму, и вскоре тот появился в городе, привезя с собой стадо коров. Кому-то этот шаг мог бы показаться рискованным и даже глупым, но надежды друзей полностью оправдались, и теперь у них есть двенадцать тысяч долларов!

– Когда ты согнал скотину на берег, я даже затанцевал от радости, – признался Расти. – Но нам надо торопиться, время поджимает. Если мы хотим оказаться на Юконе в этом сезоне, то не следует терять ни дня, – он довольно потянулся и хвастливо заметил: – А все-таки я оказался прав, верно, сынок? Это коровки принесли нам немалую прибыль.

– Да, тебе в голову пришла чертовски хорошая идея, – согласился Чейз, – так когда, по-твоему, мы сможем покинуть Скагуэй?

– Думаю, через пару деньков. Конечно, придется покрутиться, ведь канадское правительство требует, чтобы у каждого старателя было не меньше тысячи фунтов провизии и столько же снаряжения. У подножия перевала находится пост конников, а они очень тщательно проверяют каждого отъезжающего и, кроме того, берут пошлину.

– Пошлину?

– Ага, двадцать пять процентов за все товары американского производства.

Чейз задумался и некоторое время спустя озабоченно спросил:

– Как думаешь, те четыре лошади, что я привез с собой, смогут вытянуть все наше снаряжение?

– Пожалуй, смогут, но даже если и нет, то мы просто купим сани и собак, ведь теперь у нас достаточно денег?

– Поступим так, как ты сочтешь нужным, – улыбнулся молодой ковбой и подбросил на руке мешочек с золотым песком, – тебе лучше знать, что нужно сделать, вот и давай действуй. А у меня, должен тебе признаться, есть здесь одна неразрешенная проблемка.

Расти взлохматил свои седеющие волосы и ехидно поинтересовался:

– Ты же только что приехал в город, откуда у тебя тут проблемы?

– Это личное, – ухмыльнулся Чейз.

– Ах я старый осел! – воскликнул бывший сержант и хлопнул себя по лбу, – ну, конечно, сынок, иди улаживай свою… э, проблемку. Самые хорошенькие и чистые девочки в Айс-Паласе, но стоят они ой как недешево.

Услышав эти слова, ковбой, едва ли не впервые в жизни, покраснел и смущенно начал оправдываться:

– Друг, спасибо за совет, но ты меня неправильно понял. Я действительно хочу найти женщину, но только она не такая, как те, что ошиваются в салуне. Эта девушка – газетный репортер, мы познакомились с ней на «Северной Звезде». Так вот, она ищет какого-нибудь олуха, который согласится взять ее с собой на Клондайк.

– Женщина-журналист? – переспросил Расти, с трудом приходя в себя от неожиданности, – она что, спятила?

– Именно это я пытался ей втолковать, но ты даже не представляешь себе, как упряма моя знакомая леди. Настырна и своевольна, словно мул, и красива, как ангел. Прежде чем уехать из Скагуэя, я хочу убедиться, что с ней все в порядке, понимаешь?

Сержант изумленно посмотрел на своего молодого друга. У Чейза было много подружек, но он, как правило, забывал о них раньше, чем те успевали скрыться из вида. Тут же, как видно, все намного серьезнее. И чем только эта женщина приворожила его?

– Иди, иди, сынок, я позабочусь о наших делах, – тихо сказал он, – но будь осторожен. Сдается мне, эта леди не та, с которой ты сможешь прожить всю жизнь.

– Да я вовсе и не собираюсь предлагать ей руку и сердце! – возмущенно вскричал Макгаррет. – Просто хочу убедиться в том, что она жива и нашла себе нормальное жилье. Встретимся в продуктовой лавке через пару часов, – бросил он и вылез из палатки.

Расти продолжал еще что-то бормотать о деловых женщинах, но ковбой уже не слышал его. Надвинув свою широкополую шляпу на лоб, он быстро шагал в город, даже не догадываясь о том, что за ним пристально следит пара настороженных глаз. Но недолго ему пришлось пребывать в этом благословенном неведении. Уже на окраине Скагуэя преследователь сделал знак своим сообщникам, и бандиты одним ловким отработанным приемом втолкнули Чейза в темный переулок. Его сразу же прижали к стене здания, и бедняга не смог воспользоваться своим оружием. А секунду спустя он уже лежал на земле, теряя сознание от боли. Нападающие хорошо знали свое дело, их сильные и точные удары могли нокаутировать даже гризли.

– Мыльник сказал, при нем должны быть двенадцать тысяч баксов, – это была последняя фраза, которую услышал Чейз, проваливаясь в забытье.

– Мыльник, – слабо повторил он и больше уже ничего не помнил.

– Дьявольщина, Банди, у него в карманах одна мелочевка! – возмущенно воскликнул один из бандитов.

– Ищи лучше, Зик, – прорычал тот, которого назвали Банди.

– Вот дерьмо! – выругался Зик, – наверное, он оставил золото у того старого хрыча. Что будем делать?

– Вернемся на пляж и потрясем компаньона, – хмуро ответил Банди, поднимаясь с колен. – Но сначала надо закончить с этим.

– Убьем его?

– Следовало бы, но Мыльник велел оставить в живых. Кажись, Бэлла положила глаз на этого ковбоя. Так что мотаем отсюда, пока он не очухался.

* * *

Прежде чем отправиться в лавку, Расти решил заглянуть в Айс-Палас. Старый вояка любил выпить, но всегда знал, когда следует остановиться. Вот и на этот раз он не видел причины отказывать себе в этом маленьком удовольствии. Почему бы не промочить горло перед дальней дорогой? С карманами, полными золота, сияющий мистер Рид зашел в салун. Разговорившись за стойкой с двумя старателями, он угостил выпивкой и их, причем расплатился за нее небольшим самородком, который бармен тут же аккуратно взвесил на своих весах. И именно в это время в Айс-Палас вошли Банди и Зик, только что оставившие в переулке бездыханного Чейза.

– Смотри-ка, а вот и он, – прошипел Банди, пихая своего дружка в бок.

– Точно! Вот повезло, не придется тащиться к морю, – довольно отозвался Зик и спросил: – Возьмем его сейчас?

– Я вижу, мозгов у тебя не больше, чем у осла, – презрительно произнес Банди. – Конечно, нет. Подождем, пока он напьется, и выйдем следом за ним.

А тем временем Расти мочил свои усы уже во втором стаканчике виски. Во всех салунах Скагуэя этот напиток разбавляли водой на две трети, когда же и это пойло заканчивалось, то подавали мерзкий самогон, сделанный из закваски и жженого сахара. В конце сезона в ход шло даже самодельное пиво, которое настаивали на сушеных персиках. Поэтому сейчас, в августе, пока запасов спиртного было хоть отбавляй, сержант старался как можно лучше запомнить вкус виски, пробовать который ему не придется всю зиму.

Но всему хорошему приходит конец… Мистер Рид с неохотой встал, попрощался со своими новыми приятелями и вышел на улицу. Ему нужно было пройти мимо печально известного переулка, где уже покоилось тело Чейза, туда-то и втолкнул его нетерпеливый Зик.

– Что за черт! – выкрикнул Расти и немедленно получил сильнейший удар в челюсть.

Стоит ли говорить о том, как быстро он разделил участь своего компаньона?

Два негодяя ловко обшарили его одежду и без особого труда обнаружили золото во внутреннем кармане куртки.

– Будь я проклят! – воскликнул Зик, поглаживая увесистые мешочки.

– Не очень-то радуйся, – сквозь зубы процедил Банда, – все это принадлежит Мыльнику, а нам достанутся лишь жалкие крохи. Давай-ка лучше поскорее прикончим старого хрыча и свалим отсюда.

Но не успел он вытащить свой кольт, как раздался выстрел и пуля просвистела у него над головой, слегка опалив волосы.

– Дерьмо, – прошипел Банди.

Он уже разглядел наступающего на них из темноты Чейза. Ковбой, несмотря на недавние повреждения, приближался к ним неустрашимо и грозно.

– Бежим отсюда, Банди, мы уже получили то, что хотели, – крикнул Зик и, не дожидаясь ответа, дал деру из переулка.

Банди, прежде чем убежать, сильно ударил сапогом по ноге Расти и лишь затем присоединился к сообщнику.

Чейз, еще не совсем пришедший в себя, тряхнул головой и медленно опустился на колени. Увидев бандитов, он чисто инстинктивно потянулся за пистолетом и выстрелил наугад, но сейчас силы снова оставили его. Немного отдохнув, он поднялся, ощупал голову и, тихо охнув, побрел к лежащему неподалеку человеку. Склонившись над раненым и увидев, что тот весь в крови, ковбой чертыхнулся и попытался его перевернуть.

– Здорово они над тобой поработали, а, парень? – приговаривал он, укладывая мужчину на спину. Когда же ему это, наконец, удалось, он заорал: – Расти! Дьявол меня побери, Расти!

Только сейчас до него дошел страшный смысл разыгравшейся только что трагедии. Руки Чейза быстро скользнули по телу компаньона, но не нашли ничего, кроме вывернутых карманов.

– О Господи, нет! – взвыл он. – Пропало! Наше золото пропало!

Будь на его месте человек более тонкой душевной организации, он, скорее всего, зарыдал бы, но Чейз только понурил голову и несколько минут сидел так, глядя на безжизненное тело своего товарища. Из этого состояния его вывел слабый голос Расти:

– Это ты, сынок? Что случилось?

– Плохо дело, друг, – выдавил Чейз. – Какие-то подонки затащили меня в переулок и оглушили. Эти сволочи знали про золото и, когда не нашли его у меня, естественно предположили, что оно у тебя. Не знаю, как там было дальше, но когда я очнулся, то снова увидел их. После моего выстрела трусливые ублюдки сбежали. А ты-то как здесь оказался?

– Ох, Чейз, это я виноват, я один, – сокрушенно сказал Рид, – я должен был быть осторожнее. И что это меня понесло в Айс-Палас, будь он трижды проклят! Клянусь, я выпил только два стаканчика виски, который к тому же был сильно разбавлен. Они наверняка следили за мной.

– Не вини себя, Расти, все не так просто. На нас напали не случайно, и я знаю, кто это подстроил.

– Так что мы здесь сидим? – воскликнул сержант. – Пойдем скорее разберемся с негодяем, – он вскочил было на ноги, но тут же испустил мучительный стон и снова повалился на спину.

– Что с тобой?

– Нога, м-м-м, кажется, она сломана. Чейз, в который уже раз за этот вечер, выругался и осторожно ощупал голень Рида.

– Точно, сломана чуть ниже колена. Лежи и не двигайся, а я разыщу дока и приведу его сюда.

Он медленно поднялся и, чуть пошатываясь, направился в сторону улицы, но окрик Расти остановил его.

– Чейз, постой! Ты так и не сказал мне, кто же это заманил нас в ловушку?

Макгаррет остановился и тихо спросил:

– Тебе что-нибудь известно о Мыльнике?

– Ну еще бы. Мыльник-Смит – здешний босс. Он заправляет всем в Скагуэе, но никогда не занимается расправой собственноручно. Не терпит насилия. Говорят, у него в банде сотни две людей, и ни одно преступление в городе не совершается без согласия Мыльника. Так что если на нас напали с его ведома, то мы можем распрощаться со своими денежками.

– Обсудим это позже, – резко сказал Макгаррет. – Ты сможешь защитить себя, пока я схожу за подмогой?

– Конечно, сынок. У меня есть пистолет, и первый же, кто сунется в этот переулок, получит пулю в лоб.

– Не очень-то увлекайся – улыбнулся Чейз, – эдак ты и мне преподнесешь свинцовый подарочек.

Расти весело махнул компаньону рукой и отвернулся, скрывая гримасу боли. Нога ныла так, словно побывала под копытами мустанга, но он не хотел показывать парню, как ему тяжело, и застонал только тогда, когда его молодой друг вышел из переулка.

Оказавшись на улице, Чейз схватил за руку первого попавшегося человека.

– Где я могу найти доктора?

Молодой старатель, почти юноша, удивленно уставился на него.

– В Скагуэе нет докторов, мистер. Я слышал, что в Джуно есть какой-то врач, поезжайте туда. Это всего два десятка миль на запад.

– Болен не я, а мой компаньон. У него сломана нога, – прорычал ковбой, взбешенный непонятливостью прохожего, – как, по-твоему, я его повезу?

– А-а, этими делами в городе заправляет Кейт Сайтс. Она вправила уже не одну вывихнутую лодыжку, так что смело можете доверить ей вашего друга. Найдете ее в Хаш-хаусе.

Чейз застонал. Ну надо же, Кейт Сайтс! Это ведь та женщина, которой он отказался продать коров. Она наверняка зла на него, да и он тоже хорош – позарился на большие деньги. Однако надо что-то решать, ведь Расти может на всю жизнь остаться калекой, если помощь не придет вовремя.

Эх, была не была! Расправив плечи, Макгаррет решительно зашагал по улице, направляясь к Хаш-хаусу.

Было время ужина, и обе женщины обслуживали своих голодных посетителей. Первой ковбоя заметила Ханна. Она быстро подошла к нему и, уперев руки в бока, ехидно спросила:

– В чем дело, красавчик? Ты не любишь бифштексы? А мы думали, что ты гуляешь сейчас в Айс-Паласе и соришь деньгами направо и налево. Может быть, хочешь медвежатины? Так садись, рагу сегодня отменного качества.

– Извини за коров, Ханна. Мне очень были нужны деньги, а сюда я пришел, чтобы просить вас о помощи. У моего компаньона сломана нога, так не могла бы Кейт взяться за его лечение? Я слышал, что она понимает в этом деле.

– Как же это его угораздило сломать ногу? – недоверчиво спросила Ханна.

– Какие-то подонки напали на нас сегодня, украли все золото, да еще и избили к тому же.

– Ох, бедняги, – проговорила Кейт, которая только что подошла и слышала последнюю фразу Чейза.

– Сдается мне, это дело рук Мыльника, – проворчала Ханна. Рассказ Макгаррета ее не особенно расстроил, она была слишком уязвлена тем, что коровы достались не им, а этой стерве Бэлле.

– Вы мне поможете? – с надеждой в голосе спросил Чейз. – Нельзя допустить, чтобы Расти остался калекой на всю жизнь, – он помедлил. – Должен предупредить, что не знаю даже, смогу ли я заплатить вам, ведь денег у нас теперь нет.

– Где твой друг? – спросила Кейт, не обращая внимания на его последние слова.

– Лежит в переулке между главным магазином и конторой оценщика. Я боялся двигать его.

– Не знаю, сможем ли мы тебе помочь, – встряла в разговор Ханна, – у нас посетители и все такое…

После ее слов ковбой совсем пал духом, но, посмотрев на Кейт, понял, что она уже приняла решение, а Ханна только из вредности ищет отговорку. Получив это немое согласие, Макгаррет принялся разглядывать посетителей ресторана, выискивая среди них тех, кому можно было бы доверить транспортировку Расти. Он остановил взгляд на двух дюжих молодцах и уже собирался к ним подойти, как вдруг услышал знакомый голос за своей спиной:

– Чейз! Что ты здесь делаешь?

Круто повернувшись, он увидел Мэгги Эфтон.

– Мэгги-детка! – удивленно воскликнул он. – Вот неожиданность!

Увидев, что журналистка жива и здорова, Чейз облегченно вздохнул.

– Я беспокоился о тебе, – сказал мужчина, с радостью разглядывая ее красивое лицо.

– Что это значит? Вы знакомы? – подозрительно спросила Ханна.

– Да, – с готовностью призналась Мэгги, – мы познакомились во время плавания, и мистер Макгаррет любезно помог мне с багажом. Он также рассказывал мне о своей жизни, и эта история станет моей первой статьей с Аляски.

– А откуда ты знаешь этих леди? – в свою очередь поинтересовался ковбой.

– Мы встретились только сегодня, в то время, когда ты отказался продать им своих коров.

Кейт и Ханна были так любезны, что предложили мне одну из своих комнат. А ты зашел сюда, чтобы перекусить?

– Если бы дело было только в пустом желудке, – горько проговорил Чейз, – нас с Расти избили и ограбили.

– О, нет! – простонала Мэгги. – Ты не ранен?

Он осторожно нащупал шишку у себя на голове и с улыбкой ответил:

– Ничего серьезного, а вот с Расти совсем плохо. У него сломана нога.

– Зачем же ты пришел в ресторан? – напустилась на него ретивая журналистка. – Нужно немедленно позвать доктора.

– Как же, найдет он здесь доктора, – фыркнула Кейт, – в Скагуэе сроду их не бывало.

– Бедный Расти. Неужели никто не сможет ему помочь? – растерянно спросила девушка.

– Ну, если ты его знаешь, так Кейт, конечно, позаботится о нем, – сменила гнев на милость Ханна. – Моя подруга – лучший лекарь во всей округе, это уж как пить дать.

– Прежде чем нести его сюда, нужно наложить шину. Ты сможешь это сделать, Чейз? – озабоченно спросила Кейт.

– Попробую, – неуверенно ответил он. Кейт убежала за бинтами, Ханна вернулась к посетителям, и молодые люди остались одни.

– Я и не знала, что Кейт – доктор, – словно размышляя вслух, сказала Мэгги.

– Она и не врач, но кое-что понимает в этом деле.

– Чейз, мне так жаль, – искренне сочувствуя, проговорила она, – твой партнер покалечен, и деньги пропали… Что же теперь будете делать?

– Если бы я знал, – откровенно признался ковбой, – наверное, придется продать участок.

Когда Кейт вернулась, неся бинты и широкую доску, Мэгги выразила желание идти вместе с Чейзом. Ее помощь пришлась как нельзя кстати, потому что мужчины только неловко суетились вокруг раненого, лишь усугубляя его мучения. Девушка ловко наложила шину, и Расти перенесли в маленькую комнатушку при ресторане. К счастью, перелом был несложный, и Кейт быстро вправила кость на место. Несчастный страдалец тут же уснул, а Чейз растянулся рядом с ним на полу, намереваясь охранять сон друга всю ночь. Однако, когда Мэгги чуть позже зашла туда с подносом еды, оба мужчины уже спали.

ГЛАВА 4

Вернувшись в Комнату, которую Кейт любезно освободила для нее, Мэгги села на кровать и задумалась. Ей было искренне жаль двух мужчин, которым так не повезло, но душа ее пела от радости. Может быть, теперь, попав в затруднительное положение, Чейз будет более сговорчив и возьмет ее с собой на Клондайк? Деньги им сейчас нужны, а она предложит хорошую плату своим спутникам. Ей бы очень хотелось отправиться в это длинное и трудное путешествие не с кем-нибудь, а именно с ним. Пусть Макгаррет грубый и неотесанный мужлан, но зато он не способен на предательство и насилие. Ковбой, похоже, принадлежит к тому типу людей, которые, однажды дав слово, держат его всю жизнь. Жаль только, что он так красив… Учитывая то, что им предстоит находиться в тесном контакте в течение многих недель, ей, пожалуй, будет трудновато противиться его привлекательности. В определенном смысле такая близость может стать даже опасной. А впрочем, решила Мэгги, это не опаснее, чем путешествие с совершенно незнакомым человеком.

«И все же непонятно, почему ее так влечет к этому здоровяку?» – спрашивала она себя, раздеваясь перед сном. Он ведь полная противоположность тем мужчинам, с которыми ей доводилось общаться. Этот нахал позволяет себе всякие вольности, целует ее, когда ему вздумается, и не имеет никакого понятия о правилах приличия. Если они вместе отправятся на Юкон, ей придется все время быть настороже. Мэгги Эфтон всегда считала себя женщиной решительной, способной дать отпор любому мужчине, так что с Чейзом Макгарретом она справится в два счета. Успокоенная этой мыслью, девушка быстро заснула.

* * *

На следующее утро Мэгги проснулась намного раньше обычного и все же с удивлением обнаружила, что встала последней. Ханна пекла оладьи на кухне, а Кейт разносила их посетителям, которых было довольно много, несмотря на ранний час.

– Доброе утро, солнышко, – ласково проговорила Кейт, – как спалось?

– Очень хорошо, спасибо.

– Давай-ка поешь, – пригласила Ханна, выставляя новую партию пышных оладьев.

– Как чувствует себя больной? – поинтересовалась Мэгги, наполняя свою тарелку соблазнительно пахнущей сдобой.

– Сносно, – ответила Кейт и смущенно улыбнулась, – он немного раздражителен из-за боли, но Чейз сказал, что несколько часов Расти все же проспал. Отдых для него сейчас самое главное, – она тяжело вздохнула, – бедненький! Надо же, столько денег было, и все пропало.

– Ты не знаешь, что они думают делать дальше?

– Нет. Когда я выходила, они как раз начинали что-то обсуждать.

* * *

Чейз нынче проснулся тоже очень рано. Жесткое ложе и стоны Расти не способствовали долгому сну. Он тихо встал и собирался пойти на кухню за чашечкой кофе, но, заметив, что его друг тоже не спит, заботливо спросил:

– Как ты, Расти?

– Поинтересуйся об этом дней через десять, – проворчал сержант и зашевелился. – О черт! – воскликнул он, когда резкая боль пронзила все его тело. – Что со мной произошло?

– Разве ты ничего не помнишь?

– Ну почему же! Я выпил в Айс-Паласе, потом вышел на улицу и… и… Проклятье! Меня ограбили! Эти ублюдки забрали все?

– Оставили только несколько долларов и мелочь в карманах штанов. Их интересовало именно золото.

– Прости меня, старого осла, сынок, – запричитал Рид, – и как я мог быть так неосторожен! И ведь прекрасно знал, какие подонки населяют этот паршивый городишко. Голову даю на отсечение, тут не обошлось без Мыльника-Смита.

– Я в этом почти уверен, – угрюмо произнес Чейз.

Расти печально посмотрел на него и виновато спросил:

– Что мы теперь будем делать?

Но он не успел услышать ответа, потому что вошла Кейт с завтраком. Добрая женщина хлопотала над ним, как наседка. Она то взбивала подушку, то бросалась к нему с мокрым полотенцем и принималась обтирать лицо и шею, без перерыва болтая при этом. Суровый сержант, которого в данный момент больше интересовали планы Чейза, чем сосюканья глупой бабы, так разворчался, что Кейт, быстро покончив со своими манипуляциями, пошла к выходу.

– Когда наговоритесь, приходи на кухню, – бросила она Чейзу и, застенчиво улыбнувшись, скрылась за дверью.

– Похоже, ты покорил ее, дружище, – весело заметил Чейз.

Мистер Рид презрительно хмыкнул, но лицо его, однако, стало красным, как бурак.

– Кейт – хорошая женщина, только сейчас не время для подобной чепухи. Как же нам быть, сынок? Видимо, придется продать участок, и хорошо еще, если удастся сохранить ранчо.

– Нет, я этого не допущу, – сквозь зубы процедил Макгаррет.

– Я тебя понимаю, но будь осторожен, не наделай глупостей. Помни – этот город принадлежит Мыльнику.

– Не волнуйся за меня, Расти. Завтракай, я зайду попозже, – сказал он и вышел.

Кейт и Ханна были заняты приготовлением обеда и не могли составить компанию своему постояльцу. Мэгги уже ушла, а потому Чейз завтракал в одиночестве. Он с аппетитом уплел целую тарелку оладьев и выпил три чашки кофе. После этого ковбой пошел на пляж к их с Расти палатке, взял смену белья и отправился в баню. В джинсах у него оставалось еще несколько долларов, и он намеревался истратить их на бритье и стрижку.

Мэгги легонько поскреблась в дверь Расти. Она действовала так осторожно, чтобы не разбудить больного, если тот вдруг заснул.

– Не заперто, – хрипло ответил сержант. Его голос был еще слаб, но звучал уже бодрее, чем вчера.

Журналистка вошла.

– Как вы чувствуете себя, мистер Рид?

– Отвратительно, – пробурчал он и тут же спросил: – Кто ты такая?

Накануне ему было так худо, что он совершенно забыл эту девушку, которая так умело наложила ему шину.

– Мэгги Эфтон. Я друг Чейза.

– А, та безумная репортерша. У тебя что, совсем нет мозгов, девочка? В твоем возрасте следует думать о муже и детях, а не болтаться по стране в поисках приключений.

Мэгги вспыхнула. Слова сержанта сильно обидели ее, и, если бы он не лежал сейчас на кровати и не был так беспомощен, она с большим удовольствием залепила бы ему пощечину.

– Благодарю вас за совет, мистер всезнайка, – холодно произнесла журналистка, – но я уже взрослая и сама решаю, как мне жить. Я зашла узнать, не нужно ли вам чего-нибудь, но если мое присутствие вам неприятно, то мне недолго и уйти.

– Ну-ну, не сердись, девочка, тебя никто не гонит. Мне приятно, что ты нашла время для такого старого хрыча, как я. И, пожалуйста, зови меня просто Расти, так мы оба будем чувствовать себя свободнее.

– Хорошо, Расти. Ваша нога все еще болит? Если хотите, я попрошу у Кейт немного опия, это облегчит ваши страдания.

– Нет, пока не надо. Я должен иметь ясную голову к возвращению Чейза, нам с ним нужно кое-что обсудить.

Мэгги сочувственно кивнула. Проблемы, вставшие перед компаньонами, были ей хорошо известны. Оглядев комнатушку, она заметила в углу пустой ящик. Придвинув его к постели больного, девушка села, и они принялись болтать о разных пустяках. Несколько секунд спустя Рид, совершенно очарованный красотой и манерами Мэгги, восхищенно воскликнул:

– Теперь я понимаю, почему мой парень положил на тебя глаз! Ты замечательная женщина!

– Спасибо за комплимент, – краснея, ответила она, – а что касается Чейза, то тут, как мне кажется, вы сильно преувеличиваете. Я его совсем не интересую.

– Думай как хочешь, девочка, но жизнь расставит все по своим местам, – хитро улыбаясь, заметил Расти.

Мэгги, желая увести разговор от скользкой темы, быстро спросила:

– Вы по-прежнему собираетесь ехать на Клондайк?

– Хотелось бы, да только как мы теперь поедем? Я не смогу сдвинуться с места еще как минимум месяц, значит, в этом сезоне мы на Юкон не попадаем и будем торчать здесь всю зиму. Чейз, конечно, найдет себе работу в городе, так что с голоду не умрем, но на снаряжение этих денег не хватит. Боюсь, мы и ранчо потеряем, а ведь в него вложено столько труда, – горько проговорил Рид.

– А мистер Макгаррет говорил вам, что я хорошо заплачу тому, кто возьмется сопровождать меня?

– Да, он упоминал об этом.

Вот он, удобный момент! Откашлявшись, журналистка приступила к делу:

– Мое предложение остается в силе. Мы с Чейзом могли бы отправиться на Клондайк хоть завтра, а вы присоединитесь к нам позже, когда полностью поправитесь. Я уверена, что Ханна и Кейт хорошо будут за вами ухаживать.

– Ты говоришь глупости, девочка. Чейз никогда на это не согласится, – скептически улыбаясь, проговорил Рид.

Злость и негодование охватили Мэгги. Она вся ощетинилась и сухо произнесла:

– Пусть вам моя работа кажется нелепой блажью, но она помогает мне полностью реализовать себя. В труде заключена вся моя жизнь. Коллеги постоянно подвергали унизительным насмешкам то, что я делала, только потому, что я женщина. Мне пришлось немало потрудиться, прежде чем я доказала им, что имею право находиться там, где нахожусь. Можете ли вы винить меня за то, что я хочу доказать то же всему миру? – переведя дух, Мэгги запальчиво продолжала: – А как долго мне пришлось умолять редактора командировать меня на Юкон! Он согласился-то только потому, что понял – я все равно своего добьюсь. Кроме того, ему слишком хорошо известны слабые стороны репортеров-мужчин. Стоит им только добраться до Клондайка, как они тут же примутся искать золото, наплевав на свой журналистский долг.

Доказывая свою правоту, девушка распалялась все больше и больше. Расти восхищенно смотрел на нее, но слушал не очень внимательно. Он вспоминал слова Чейза и полностью признавал их правоту. Эта женщина действительно упряма и решительна, но ведь именно такая жена и нужна его молодому другу. Она никогда ему не наскучит и сможет держать в узде своего строптивого мужа. Интересно, они сами-то понимают, что идеально подходят друг другу?

Будучи человеком разумным и рассудительным, Расти хоть и одобрял честолюбивые стремления Мэгги, но по-прежнему считал, что она не должна ехать на золотые прииски. Это слишком рискованно и небезопасно для нее. Чейз наверняка думал так же, иначе он сразу принял бы предложение настырной журналистки.

– Не кипятись, девочка, – примирительно сказал он, – если Макгаррет решит все-таки взять тебя с собой, он сделает это независимо от того, согласен я с ним или нет.

– Он должен согласиться на мое предложение, у него нет иного выхода, – логично заметила Мэгги.

Тень грусти легла на суровое лицо сержанта. Вспомнив ранчо в Монтане, которое Чейз так любит, он впервые подумал, что в словах девушки есть рациональное зерно. Увидев, какое впечатление произвел на Расти их разговор, девушка поспешила уйти.

– Я, кажется, злоупотребила вашим гостеприимством, – смущенно произнесла она. – Зайду попозже, а вы пока отдыхайте.

– Спасибо за заботу, милая. Я действительно чуток притомился.

Глаза его закрылись, и Мэгги на цыпочках вышла из комнаты.

* * *

После бани, бритья и стрижки Чейз ощущал себя совсем другим человеком. Он переоделся во все чистое, но не изменил своему стилю. На нем опять были джинсы, хлопковая рубашка и куртка. Сейчас ковбой чувствовал себя намного лучше, чем утром, и хоть карманы его по-прежнему пусты, он верил, что это ненадолго.

Рассмотрев создавшееся положение со всех сторон, Макгаррет решил, что поездку на Юкон придется отложить. Сломанная нога Расти, полное отсутствие денег – все это ясно говорило о том, что им суждено куковать в Скагуэе до весны. А это значит, что ему нужно искать работу, и чем скорее, тем лучше. Кроме того, необходимо точно узнать, куда «уплыли» двенадцать тысяч баксов и удастся ли их вернуть. Можно, конечно, продать участок, но делать этого, ох как не хочется. Судя по слухам, золото там можно грести лопатой. Эх, добраться бы как-нибудь до Клондайка, уж он бы там развернулся!

«А может быть, принять предложение Мэгги?» – неожиданно для себя подумал Чейз и тут же выругался, презирая себя за слабость. Нет уж, в каком бы отчаянном положении он не находился, а за это дело браться не стоит ни при каких обстоятельствах. И прежде всего потому, что он вряд ли сможет сдержать свой пыл, каждый день видя красивую репортершу. Ее ангельское личико и соблазнительное телосовратили бы и святого, не говоря уже о ковбое из Монтаны. Этак дело может дойти до женитьбы, а он к ней пока не готов. Да и мисс Мэгги Эфтон отнюдь не горит желанием назвать его своим мужем.

Отгоняя эту, далеко не лестную для него мысль, Макгаррет помотал головой. Хватит глупостей, пора задуматься о делах насущных. Стиснув зубы, он решительно зашагал к Айс-Паласу.

Несколько минут спустя ковбой уже входил в маленькую конторку позади бара. Как он и ожидал, Бэлла Делар была очень рада видеть его и не скрывала этого.

– Чейз, дорогой, входи скорей, – приветствовала она, – что привело тебя сюда? Я-то думала, что ты уже преодолеваешь Большой Перевал.

Чейз мрачно нахмурился. Вчера он встретился с Мыльником именно в этом кабинете, не имеет ли Бэлла отношения к грабежу? Пожалуй, стоит ее проверить. Паршивый городишко! Здесь никому нельзя доверять.

– В прошлый раз ты что-то говорила о работе, твое предложение все еще в силе? – спросил он.

– Разумеется, ковбой. Могу я надеяться, что ты изменил решение, приняв во внимание дополнительные льготы, о которых я тебе говорила?

Макгаррет ухмыльнулся и игриво заметил:

– Я вижу, ты даром времени не теряешь.

– А зачем? Когда мне кто-то нравится, я говорю об этом прямо, без церемоний. Держись меня и будешь богаче любого старателя. А кстати, почему ты все-таки передумал?

Чейз, понимая, что должен действовать осторожно, скорчил печальную мину и тоскливо ответил:

– Я потерял деньги, Бэлла.

– Вот дьявол! Все двенадцать тысяч? Мне казалось, ты не из тех, кто может проиграть целое состояние за одну ночь.

– Я их не проиграл.

– Тогда что же?

– Какие-то ублюдки напали на меня в переулке и, не найдя золота, выследили моего компаньона. Расти повезло меньше, они не только ограбили его, но еще и сломали ногу. Он сейчас вообще был бы уже трупом, не подоспей я вовремя. Так что мне нужна денежная работа, я ведь должен содержать себя, друга, да еще и скопить на снаряжение, чтобы хоть весной попасть на Клондайк.

– Они не ранили тебя, нет? – озабоченно спросила хозяйка салуна.

– Нет, но это-то как раз и странно. Я был в отключке довольно долго, и бандиты могли спокойно прикончить меня, но почему-то оставили в живых.

– Ну вот и радуйся этому и не забивай себе голову разной чепухой, – посоветовала Бэлла.

Она-то хорошо знала, что стояло за грабежом и почему ковбоя не убили. – В Скагуэе полно всякой мрази. Мне следовало предупредить тебя вчера, но теперь я не жалею о том, что не сделала этого. Ведь тогда ты не пришел бы ко мне сегодня, – женщина понизила голос и страстно прошептала: – Клянусь, тебе тоже не придется жалеть.

– Когда я могу приступить к своим обязанностям? – сухо спросил Чейз.

Хозяйка салуна разом переменилась, от сладострастной кошечки не осталось ни следа.

– Ты когда-нибудь сдавал на блэк-джек? – деловито поинтересовалась она.

– Нет, но частенько забавлялся этой игрой и смогу разобраться, что к чему.

– Сможешь начать сегодня?

– Думаю, да, – ответил он и поднялся, считая разговор оконченным.

– Погоди, – остановила его Бэлла, – своим работникам я предоставляю комнаты, ты доволен? Зимой жить в палатке не очень-то приятно.

Заманчивое предложение заставило ковбоя задуматься. Своя комната с мягкой кроватью выглядела чертовски соблазнительно. А Расти, когда его можно будет двинуть с места, он сразу же перенесет сюда. В Хаш-хаусе слишком тесно, да и Ханна до сих пор злится на него.

– Я согласен, – проговорил Чейз, – но останется ли что-нибудь от моего жалованья после того, как ты вычтешь из него деньги за комнату?

– Не волнуйся, у тебя будут собственные апартаменты, полный пансион и двести долларов в неделю.

Щедрость хозяйки поразила его. На ранчо такие деньги едва ли заработаешь за полгода, а тут – одна неделя!

– Это очень большая сумма, леди-босс.

– Ты стоишь того, – промурлыкала она, прижимаясь к нему. – Да, вот еще что: ты должен будешь носить костюм. Он у тебя есть?

– Никогда не испытывал нужды в подобном наряде, – расхохотался Чейз.

– Теперь тебе нужно будет выглядеть элегантно, – назидательно сказала женщина и пошла к сейфу. Достав из него три небольших самородка, она подала их Чейзу. – Это аванс. Купи себе приличную одежду и возвращайся сюда к восьми вечера. День-два понаблюдаешь, а потом приступишь к самостоятельной работе.

– Заметано, леди-босс! – проговорил Чейз и пошел к выходу, но Белла перехватила его на полпути.

– Не так быстро, ковбой. Сказав это, она обвила руками шею мужчины и жарко поцеловала его. Поначалу он нехотя отвечал ей, но вскоре вожделение овладело и им. Страстно впившись в губы женщины, Чейз показал такой класс, что у много повидавшей на своем веку Бэллы закружилась голова. Доведя ее до экстаза, ковбой резко отстранился и быстро вышел за дверь.

– Бог мой, вот это мужчина, – ахнула она. Похоже, на сей раз ей удалось заключить очень выгодную сделку.

* * *

Мэгги весь день работала над статьей, которую хотела поскорее отослать вместе с проявленными фотографиями. Она надеялась, что мистеру Гранту понравится репортаж и он выделит для ее сообщений специальную колонку в газете.

Чейз где-то пропадал, и девушка с тревогой думала о том, что он еще задумал. Ей хотелось увидеться с ним и повторить свое предложение. Интересно, что он ответит на этот раз? Хорошо бы побыстрей отправиться на Клондайк! Аккуратно упаковав свою посылку, Мэгги вышла из комнаты и, кивнув Ханне, направилась к пристани.

Зоркие глаза журналистки профессионально отмечали все, что попадалось ей по дороге. Нескончаемый поток навьюченных лошадей тянулся к Снежному Перевалу. Старатели, не имеющие животных, несли снаряжение на себе. Многие из них выглядели так колоритно, что Мэгги горько пожалела об оставленной дома фотоаппаратуре. Ну ничего, завтра она обязательно захватит камеру с собой и сделает такие снимки, что в редакции все репортеры просто позеленеют от зависти.

У магазина, торгующего снаряжением, шла какая-то перебранка. Девушка замедлила шаг и заинтересованно прислушалась. Может быть, эта ссора подскажет ей тему новой статьи?

Перед огромной кучей съестных припасов стояли двое мужчин. Один из них читал длинный список, а второй только кивал, изредка бросая на него воинственные взгляды.

– Кажется, здесь все. Так, повторяю: четыреста фунтов муки, двести бекона, по сто фасоли и сахара, двадцать пять фунтов масла, семьдесят пять фунтов сухофруктов, по пятьдесят лука, картошки, овсянки и риса, двадцать пять фунтов кофе, три дюжины бисквитов, чай, спички, мыло, свечи, виски. Всего одна тысяча сто пятьдесят фунтов. Теперь снаряжение, – продолжал бубнить первый мужчина. – Плита, ведра, кухонные принадлежности, топор, пила, лопата, рабочие инструменты, гвозди, веревки, палатка, сани, теплая одежда. Все в порядке. Доля Мыльника-Смита – двести долларов.

– Да это же грабеж! – возмутился старатель. Я продал все, что имел, чтобы попасть сюда, а теперь еще должен платить какому-то подонку подать за право пересечь перевал? Таможенники на Юконе и так сдерут двадцать пять процентов пошлины.

– Мыльник требует свою долю, и ты заплатишь ее, – прорычал мужчина, демонстрируя строптивому золотоискателю пару пистолетов у пояса.

Мэгги, пораженная таким нахальством, застыла на месте. Да кто он такой, этот Мыльник-Смит? Пожалуй, то, что здесь происходит, беззаконно, а значит, требует ее вмешательства и огласки.

Увидев, что старатель, продолжая ворчать, все-таки тянется к карману за деньгами, девушка не выдержала и отважно бросилась вперед.

– Стойте! – выкрикнула она. – Вы не обязаны платить этому… этому жулику.

– А это кто еще такая? – насмешливо проговорил подручный Мыльника.

– Мэгги Эфтон, репортер газеты «Сиэтл Пост-Интеллидженсер».

– Баба-журналист, – фыркнул бандит. – Какая нелегкая вас сюда занесла? Сидели бы лучше дома, рядом с мужем.

– Я нахожусь именно там, где должна быть, мистер… мистер?

– Кейси, мэм. Лайм Кейси.

– Так-то вы соблюдаете закон, мистер Кейси. Почему люди должны подчиняться требованиям какого-то там Мыльника? – с негодованием спросила Мэгги.

– Все в порядке, мисс, – поспешно вмешался старатель, не желавший сваливать на хорошенькую девушку свои проблемы. – Я заплачу.

А что касается закона, так в Скагуэе он один – это Мыльник. Да на всей Аляске нет ни одного шерифа, не то что в Канаде. Там порядок поддерживает Королевская конная полиция.

Сказав это, мужчина вытащил деньги, отсчитал требуемую сумму и вручил ее Лайму Кейси. Затем он приподнял перед журналисткой шляпу и тронулся в путь.

Несколько секунд она молча смотрела ему вслед, а потом повернулась и гневно набросилась на сборщика податей.

– Передайте мистеру Смиту, что ему это даром не пройдет. Моя следующая статья будет посвящена беззаконию и произволу, и уж будьте уверены, Мыльнику я отведу в ней главное место. Его проискам давно следует положить конец. Счастливо оставаться, сэр, – сказала она и, повернувшись на каблучках, уверенно зашагала по мостовой.

А Лайм Кейси поспешил к своему хозяину. Как-то он отреагирует, узнав об этой дерзкой репортерше, сующей нос в его дела?

ГЛАВА 5

Мэгги отнесла свою посылку на «Северную Звезду», которая уже готовилась к отплытию. Пожелав капитану Бейтсу удачи, она отправилась на пляж, чтобы расспросить старателей, живущих в палатках. Мужчины охотно отвечали на ее вопросы, пытались заигрывать с ней, но в общем вели себя довольно сносно. Основной целью этих коротеньких интервью было желание узнать как можно больше о Мыльнике-Смите. Услышанное поразило и разозлило журналистку. Так, ей, например, удалось узнать, что Мыльник специально посылал своих прихвостней в Сиэтл, чтобы те различными посулами заманивали желающих быстро разбогатеть мужчин на Аляску. Когда же доверчивые простаки прибывали в Скагуэй, их тут же обдирали как липку. Помимо этого наглец, возомнивший себя хозяином города, безжалостно обирал золотоискателей, тяжелейшим трудом заработавших свои деньги. В ход шли все средства. Особенно популярны были обман, насилие и грабеж.

За несколько часов Мэгги собрала целое досье преступлений, совершенных печально известным Мыльником и его бандой. Погруженная в свои мысли девушка медленно брела по пляжу и не сразу заметила двух здоровенных парней, которые шли за ней, едва не наступая на пятки. Она обратила на них внимание только тогда, когда оказалась в совершенно безлюдном переулке.

Одни из бандитов схватил ее за руку и резко развернул к себе.

– Что это значит? – возмутилась журналистка. Она не испугалась, но ей стало немного не по себе.

– Мистер Смит желает поговорить с тобой, – ухмыляясь, ответил мужчина.

– А я не желаю говорить с ним, и убери от меня свои грязные лапы!

– Эта собачка, кажется, тявкает, а Банди? – гоготнул Зик.

Если бы Мэгги знала, на что способны два негодяя, она вела бы себя осторожнее, но, поскольку их подлая сущность не была ей известна, девушка продолжала огрызаться.

– Эта собачка еще и кусается, – заносчиво проговорила она.

Однако ее слова не оказали на бандитов должного действия, и они, не обращая внимания на протесты, потащили свою жертву дальше по переулку.

– Я сейчас заору во весь голос, – пригрозила Мэгги.

– Валяй, – коротко бросил Банди, – никто не станет вмешиваться, даже если и услышит твой крик. Так что лучше иди тихо и не раздражай нас. Мыльник хочет только поговорить с тобой. По-хорошему поговорить, поняла?

Подчинившись грубой силе, журналистка нехотя пошла за своими захватчиками. В конце переулка их встретил высокий светловолосый мужчина, с холодными, как лед, глазами. Интуитивно она поняла, что это и есть пресловутый Мыльник.

– Премного благодарен, мальчики, – одобрительно кивнул хозяин своим приспешникам, можете быть свободны, больше вы мне не понадобитесь.

Услышав его презрительный голос, голос настоящего повелителя, Мэгги задрожала. Только сейчас она испугалась по-настоящему.

– Что вам от меня нужно? – спросила девушка, скрывая страх за показной бравадой.

– Я хочу поговорить с вами, мисс Эфтон, – спокойно сказал он, беря ее за локоть, – идемте.

– Нет! – воскликнула она. – Мы никуда не пойдем, говорите здесь, я вас внимательно слушаю.

– Идемте, – твердо повторил Мыльник и потащил журналистку к черному ходу одного из зданий.

Дверь, в которую они вошли, вела в маленький кабинет, позади Мыльного пансиона. Смит бесцеремонно втолкнул Мэгги в комнату и запер за собой дверь. Она огляделась и с удивлением отметила, что помещение обставлено превосходной мебелью, какую редко встретишь даже в столице. Интересно, как сюда попала эта роскошь?

– Присаживайтесь, мисс Эфтон, – любезно предложил хозяин.

Девушка медленно подошла к изящному стулу с высокой спинкой и села на него, положив ногу на ногу.

– Итак, я вас слушаю, мистер Смит. Мыльник с интересом разглядывал сидящую перед ним журналистку. Любая другая женщина уже давно дрожала бы от страха, но мисс Эфтон невозмутима и, по всей видимости, чувствовала себя вполне комфортно. Одному Богу известно, чего стоило Мэгги это показное спокойствие, но Смит, к счастью, даже не догадывался о том, как растеряна и напугана она на самом деле.

– Я слышал, что вы наводите обо мне справки, мисс Эфтон, – заговорил, наконец, Мыльник. – Скагуэй – маленький город, и слухи здесь распространяются очень быстро. Однако я не понимаю, какой интерес моя персона может представлять для вашей газеты?

Его вежливость и манеры общественного благодетеля не обманули журналистку. Она прекрасно понимала, что скрывается под этой благовоспитанностью.

– Я здесь всего два дня, мистер Смит, но собрала уже достаточное количество материала, чтобы отправить вас за решетку. Если бы все эти безобразия происходили, например, в Сиэтле, вы бы давно сидели в тюрьме, – презрительно проговорила она.

– Вы правы и забываете только об одном – мы на Аляске, – обворожительно улыбаясь, ответил Мыльник. – Здесь я устанавливаю правила и прошу вас прекратить вмешиваться в мои дела.

– Ха! Мне понадобилось совсем немного времени, чтобы выяснить, что это грязные дела. Каждый преступник в городе так или иначе связан с вами.

– Вы несправедливы ко мне, – обиженно протянул он, – разве ваши осведомители не сообщили о том, что я собрал две тысячи долларов для вдов погибших старателей, поддерживаю начинающих бизнесменов, выделяю церкви щедрые пожертвования?

– Вот как? – насмешливо проговорила журналистка. – А вы, оказывается, образец добродетели. Только как же насчет тех людей, которых обманывают или открыто грабят, отбирая последние деньги? Десятки мужчин пострадали от ваших преступных махинаций, и вы еще смеете напоминать мне о вашей так называемой благотворительности! Конечно, вы лично не принимаете участия в разбое, вы только пожинаете плоды, в то время как целая банда подонков послушно выполняет ваши приказания.

Мыльник многозначительно посмотрел на нее и сказал:

– Вы ведете себя неразумно, мисс Эфтон. Первую ошибку вы совершили, приехав в Скагуэй, а вторую – вмешавшись в мои дела. Настоятельно советую вам вернуться в Сиэтл, и чем скорее это будет сделано, тем лучше, – он помолчал и добавил: – Для вас.

Мэгги возмущенно фыркнула.

– Не сомневаюсь, что совет дан вами из самых лучших побуждений, но, как вы только что заметили, я женщина неразумная, а потому не воспользуюсь им. Я приехала сюда с определенной целью и не вернусь назад до тех пор, пока не сделаю того, что задумала.

– Могу я узнать, какова ваша цель?

– Поездка на Клондайк, – заносчиво ответила девушка и взглянула на Смита, ожидая бурной реакции, которую обычно вызывало это заявление. К ее великому удивлению, мужчина спокойно заметил:

– В пути будет очень тяжело.

– Я к этому готова. Можно мне теперь покинуть вашу резиденцию?

– Разумеется, только сначала отдайте блокнот с записями.

– Ни за что!

Столь категоричный отказ не произвел на Мыльника никакого впечатления. Он снисходительно взглянул на журналистку и невозмутимо произнес:

– Не сомневаюсь в вашей храбрости, мисс Эфтон, но в данном случае она вряд ли поможет. Оставьте блокнот и можете быть свободны.

– Вы что же, принимаете меня за дурочку? У меня хорошая память, и я с легкостью восстановлю все записи.

– Не восстановите, – убежденно сказал он. Было в его голосе что-то такое, что заставило Мэгги вздрогнуть. Однако она быстро взяла себя в руки и спросила:

– Вы мне угрожаете?

Тонкие губы мужчины растянулись в холодной улыбке.

– Давайте назовем это дружеским предостережением. Вы же знаете, я не выношу насилия, так не вынуждайте меня обыскивать вас. Должен признать, что вы очень привлекательны, мисс Эфтон, и мне не хотелось бы подвергать вас унизительной процедуре, – бесстрастно произнес Мыльник, но его взгляд говорил о том, что он сделал бы это с большим удовольствием. – Давайте заключим соглашение, удовлетворяющее как вас, так и меня? Если уж вы твердо решили написать обо мне статью, так отразите в ней благородные аспекты моей жизни. Может статься, я даже войду в историю своими добрыми деяниями.

– Я напишу правду, – отчеканила Мэгги, – уверена, что потомки, вспоминая ваше имя, будут связывать его отнюдь не с хорошими делами. А теперь прощайте! Ханна и Кейт наверняка уже беспокоятся обо мне.

– И не безосновательно, – процедил Смит. – Скагуэй – опасный город, и молодой женщине в нем ничего не стоит попасть в беду.

Не обращая внимания на его слова, журналистка резко встала и решительно пошла в выходу. Мыльник не сдвинулся с места. Он по-прежнему сидел в кресле, поигрывая ключом.

– Вы забыли оставить блокнот, – напомнил он.

Рука Мэгги судорожно сжала сумочку. Заметив это непроизвольное движение, мужчина вскочил и в одно мгновение оказался рядом с девушкой. Последовала непродолжительная борьба, и вот трофей уже в руках Смита. Вытащив из сумки блокнот, он спрятал его в карман и с силой оттолкнул свою жертву. Мэгги вскрикнула и, потеряв равновесие, упала на пол.

* * *

Чейз, насвистывая, шел по главной улице Скагуэя. Поравнявшись с печально известным переулком, он досадливо поморщился. У него уже выработалась привычка заглядывать в каждый темный закоулок. Правда, бандитам теперь нечем поживиться, но как знать, может быть, его помощь понадобится какому-нибудь попавшему в беду старателю. Вот и сейчас, завернув за угол, он увидел двух мужчин, которые тащили за собой упирающуюся женщину. Присмотревшись, Чейз узнал в ней Мэгги!

Макгаррета так потрясло увиденное, то какое-то время он стоял без движения, не зная, на что решиться. Затем, словно ощутив внезапный толчок, ковбой понесся по переулку. Добежав до конца, он чуть не застонал от разочарования. Троица исчезла! Очевидно, они воспользовались черным ходом одного из зданий, но какого именно?

Тревога Чейза росла. Он шел вдоль ряда домов, проверяя каждую дверь, но натыкался только на пустые кладовки да заваленные разным хламом лестницы. Дойдя почти до конца грязной кривой улочки, Макгаррет наткнулся на дверь, которая была заперта. Он уже собирался выбить ее, чтобы узнать, что это хозяева так тщательно оберегают от чужого глаза, но звук голосов изнутри заставил его передумать. Приложив ухо к замочной скважине, Чейз прислушался. Какое-то время до него не доносилось ни звука, и он уже решил, что только зря теряет здесь время, как вдруг раздался испуганный Женский крик. Не задумываясь ни на секунду, ковбой с ходу врезался в дверь, выломал хрупкий замок и ввалился в комнату. Увидев Мэгги, лежащую на полу, он яростно набросился на Мыльника и проревел:

– Что ты с ней сделал, ублюдок? Напуганный внезапным вторжением, Смит, тихо выругавшись, отступил. Сейчас он горько раскаивался в том, что пожалел Бэллу и отдал приказ оставить Макгаррета в живых. Лучше бы ему быть трупом!

– Тебя это не касается, недоносок, – прошипел он.

– Черта с два не касается!

Мыльник, продолжая пятиться, сунул правую руку в карман, но Чейз разгадал его маневр и грозно предупредил:

– На твоем месте я бы не стал пускать в ход оружие.

В этот момент Мэгги пришла в себя и тихо застонала. Все внимание ковбоя переключилось на нее, и Смит решил воспользоваться этим обстоятельством. Думая застать противника врасплох, он снова потянулся за пистолетом, однако Чейз был настороже. Он нанес Мыльнику сильнейший удар в челюсть, и тот, как подкошенный, рухнул на пол.

– Стоило бы сразу прикончить тебя, – заявил Макгаррет, – но сначала я собираюсь вернуть деньги, которые ты украл у меня.

С этими словами он подхватил Мэгги на руки и пошел к выходу. У разбитой двери Чейз чуть задержался и процедил сквозь зубы:

– Пусть на тебя работает хоть тысяча человек, я все равно верну свое золото.

Выйдя наружу, он решительно зашагал по улице, нежно прижимая к себе девушку. Ковбой так и нес бы ее до самого Хаш-хауса, если бы Мэгги не запротестовала:

– Отпусти меня. Я прекрасно себя чувствую и могу идти сама.

Поставив ее на ноги, Чейз озабоченно спросил:

– Мэгги-детка, что произошло? Как ты оказалась наедине с этим подонком?

– Давай поскорее вернемся в ресторан, там я тебе все объясню.

Угрюмо кивнув, Макгаррет взял журналистку за руку, и они быстро пошли вперед.

В ресторане было полно голодных посетителей, и мало кто обратил внимания на странную парочку, прошмыгнувшую внутрь через кухню.

– Куда мы идем? – спросил ковбой, плохо понимая, что затеяла своенравная журналистка.

– В мою комнату. Это единственное место, где мы сможем спокойно поговорить. Только ты должен дать мне слово, что будешь вести себя прилично.

Голубые глаза Чейза озорно заблестели.

– Не беспокойся, я буду паинькой. Оказавшись за дверью своей маленькой спальни, Мэгги тяжело вздохнула.

– Что с тобой? Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Чейз.

– Все хорошо, – заверила его девушка, – просто Мыльник хотел напугать меня, и, кажется, ему это удалось.

– С какой стати ему тебя пугать? Объясни же мне все, наконец?

Присев на край кровати, она еще раз вздохнула и подробно описала свои приключения. Разговор со Смитом журналистка передала слово в слово и закончила рассказ тем, как она потеряла сознание, ударившись головой об пол.

– Ну что ж, – глубокомысленно начал Чейз, переварив сказанное, – кое в чем этот негодяй прав. Тебе действительно лучше вернуться в Сиэтл.

– Еще чего не хватало! Я не позволю какому-то там Смиту диктовать мне свою волю. Пусть он украл блокнот, но я прекрасно помню все интервью. Статья будет написана и отправлена со следующим почтовым пароходом.

– Послушай, солнышко, – мягко произнес ковбой, – я знаю, что ты храбрая девочка, но хватит ли у тебя сил противостоять Мыльнику и целой шайке его головорезов?

– Хватит! Я хочу, чтобы вся страна узнала о том, что здесь происходит. Прозвище «Мыльник» станет синонимом слова злодей. Я хочу…

– Но, Мэгги-детка, – перебил он ее, – против него ты словно ягненок против стаи волков. Смит способен на любую подлость, а мне так не хочется, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Возвращайся в Сиэтл и забудь об этом проклятом богом городе.

– Я не уеду с Аляски, Чейз, но и в Скагуэе задерживаться тоже не собираюсь, – проговорила она, и ковбой озадаченно приподнял одну бровь, явно не понимая, какой у нее еще может быть вариант. Следующая фраза все объяснила:

– Возьми меня с собой на Клондайк, – выпалила Мэгги, – мы можем отправиться в путь сразу же, как только закупим все необходимое. А Расти пока останется здесь. По-моему, Кейт нашла для него местечко в своем сердце и с радостью согласится ухаживать за ним.

– Так ты еще не отказалась от своего дурацкого намерения? – раздраженно спросил Чейз.

– Нет, и не собираюсь отказываться.

– А я думал, что стычка с Мыльником хоть чему-то тебя научила, – пытливо вглядываясь в ее лицо, проговорил ковбой. – Но я, так же как и ты, не люблю менять свои решения и по-прежнему считаю, что это безумие. Я не возьмусь сопровождать тебя на Юкон, Мэгги-детка.

– Но почему? Ведь золотоносный участок – ваша единственная надежда, а я помогу тебе добраться до него, – привела журналистка свой весомый довод.

– Черт побери, Мэгги, я не хуже тебя знаю, что у нас с Расти нет ни цента, но сегодня мне предложили работу. Очень денежную работу, между прочим. Моего заработка хватит и на то, чтобы содержать друга, и на покупку снаряжения весной.

– Так ты получил работу?

– Ага, в Айс-Паласе. Его хозяйка Бэлла Делар была довольно щедра.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – сухо проговорила Мэгги.

– О, детка, мне это показалось или в твоем голосе действительно прозвучали нотки ревности?

Мэгги залилась краской, а когда он опустился рядом с ней на кровать, сердце ее забилось сильно-сильно. Она знала, что Чейз возбужден, и его страсть зажгла в ней ответное чувство.

– Я хочу поцеловать тебя, Мэгги-детка, – смущенно пробормотал ковбой, и Мэгги, словно загипнотизированная, подставила ему губы.

Она была так нежна и податлива, что Чейз даже застонал от удовольствия. Он мог бы целовать ее бесконечно долго и прервался только для того, чтобы шепнуть:

– Сладкая моя, какая ты сладкая. Я хочу тебя, Мэгги-детка, хочу так сильно, что могу умереть.

Одной рукой он обхватил ее за талию, а вторую сначала положил на бедро, а затем начал медленно продвигаться вверх, лаская упругое тело девушки. Волна восхитительного томления охватила ее всю целиком, и она понеслась на ней, упиваясь неизведанным ранее наслаждением.

Рот и руки Чейза, казалось, были повсюду. Он поглаживал ее плечи, ласкал грудь и покрывал лицо и шею легкими поцелуями. Расстегнув блузку, мужчина чуть коснулся языком соска, и Мэгги вся напряглась, боясь и желая того, что последует за этим интимным действом. Он обхватил губами розовый бутон ее груди и принялся целовать его, дразня и посасывая, словно проголодавшийся младенец.

Чейз уже собирался стащить с нее юбку, но тут Мэгги твердо остановила его руку.

– Нет, нет, это безумие! – воскликнула она. – Мы же почти не знаем друг друга и, уехав отсюда, больше никогда не увидимся.

– Правда, детка, я совсем обезумел, но это ты сводишь меня с ума. Позволь мне любить тебя и увидишь, что я ничуть не хуже твоих прежних любовников.

«Любовников?» – ошеломленно подумала Мэгги. Оказывается, он считает, что у нее была куча мужчин до него. А почему бы и нет? Ей двадцать пять лет, она независима, ее работа предполагает частые контакты с особями противоположного пола, так что с его стороны вполне естественно предположить, что она уже имела физическую близость с одним, а то и с несколькими мужчинами. Девушка открыла было рот, чтобы опровергнуть его высказывание, но тут Чейз вновь жадно прильнул к ее губам, и вся решимость Мэгги разлетелась, как зола на ветру.

Приняв молчание за согласие, ковбой быстро сбросил куртку и рубашку, обнажив мускулистый, бронзовый от загара торс. Мэгги залюбовалась его крепким телом и, слегка коснувшись пальцами живота, провела по нему сначала вверх, а потом вниз. Эта робкая ласка настолько усилила желание Чейза, что он даже зарычал от нетерпения.

– Скажи мне, – выдохнул он, – скажи, что хочешь меня так же сильно, как я тебя.

Она не смогла солгать и чуть слышно прошептала:

– Я хочу тебя, Чейз. Да поможет мне Бог, я хочу тебя.

Не испытывая больше никаких сомнений, ковбой встал на колени и ловко стащил с Мэгги юбку и маленькие французские трусики, которые так очаровали его в их первую встречу. Последними были сброшены чулки и туфли. Оставшись обнаженной, Мэгги, к ее собственному удивлению, не испытывала ни капли смущения, хотя Чейз так и впился в нее жарким восхищенным взглядом.

– Ты само совершенство, детка, – благоговейно воскликнул он.

Он ласкал ее тело нежно и трепетно, а когда его руки спустились к ягодицам и внутренней стороне бедер, она громко застонала, едва не теряя сознание от наслаждения. Шаловливые пальцы Чейза исследовали все интимные местечки, доставляя Мэгги такое удовольствие, какого она прежде никогда не испытывала.

Чейз торопливо сбросил джинсы и прижался к ней всем телом. Каждая клеточка его тела горела страстным желанием, и он резко протолкнул свое древко в ее жаждущее чрево. Боль! Грубая жгучая боль, к которой она совсем не была готова, захлестнула Мэгги. Слезы обиды и разочарования брызнули у нее из глаз.

– Прекрати! – выкрикнула она! – Остановись, мне больно!

Но Чейз, поглощенный страстью, не слышал ее мольбы. Лишь тогда, когда она судорожно забилась под ним, он начал прозревать и понял, что произошло.

– Проклятье! – прохрипел мужчина, удивленно вытаращив глаза. – Ты девственница!

– Была…

– Прости, детка, если бы я знал, то был бы поделикатней. Мне и в голову не пришло, что ты, такая красотка, дожила до двадцати пяти лет и все еще… А впрочем, это должно было когда-нибудь произойти, и я рад, что был первым.

Когда боль немного поутихла, Чейз снова проник в нее. Расслабившись, Мэгги почувствовала, что его движения не так уж неприятны, как ей показалось вначале. Она вновь перенеслась в восхитительный мир экстаза. Мужчина и женщина стали единым целым, дыхание их слилось, а сердца бились в унисон.

– Чейз! Я… что-то происходит! – вскрикнула Мэгги, испытывая невообразимое блаженство. – Я чувствую… О боже, я чувствую!

– Я знаю, детка, – прошептал он, – постараюсь тебя дождаться, хорошая моя, поспеши.

Внезапно собственное дыхание показалось Мэгги обжигающим, а руки и ноги невесомыми. В месте, где тела их сливались, она ощутила сладостную боль, и вот пульсирующее блаженство оглушило ее, словно взрыв. Чейз, почувствовав это, застыл; его плоть, погруженная в ее чрево, затрепетала, и это вызвало новую волну наслаждения.

Несколько раз они вместе достигали вершины и падали в бездну. Весь мир перестал для них существовать, имели значение только страсть и восторг.

– Ты, кажется, очень хорош в этом деле, Чейз, – томно произнесла Мэгги, без сил откидываясь на подушку. – Едва ли на свете есть еще хоть один мужчина, который занимается любовью так же бесподобно, как ты.

– Откуда ты знаешь? – расхохотался ковбой. – Я же был первым.

– Я чувствую, что права.

– Ты тоже была великолепна, – покровительственно похвалил он. Слова Мэгги доставили ему почти такое же удовольствие, как и их интимный акт, но он не решился ей в этом признаться. – Вот уж не предполагал, что в хрупком и нежном теле таится столько страсти. Не понимаю, как тебе удалось сохранить девственность, ведь мужчины наверняка так и вились вокруг.

– Среди них не было никого, о ком стоило бы говорить, – отрезала она, давая понять, что ей неприятен разговор на эту тему.

Резкий тон Мэгги насторожил Чейза. Неужели в жизни самоуверенной журналистки была какая-то сердечная драма? Верилось в это с трудом, но ковбой на всякий случай решил больше не поднимать столь болезненного для нее вопроса.

– Мэгги-детка, ты восхитительная женщина! – быстро заговорил он, желая как-то подбодрить свою поникшую подругу. – Я такой еще никогда не встречал и готов заниматься с тобой любовью все ночи напролет, но, к сожалению, мне надо идти. Хотя, может, оно и к лучшему. Если бы у меня была возможность остаться, то завтра утром мы не смогли бы подняться с постели.

Он игриво чмокнул ее в нос, похлопал по соблазнительной попке и спрыгнул с кровати. Пока Чейз одевался, Мэгги не спускала с него восхищенных глаз. Высокий, стройный и сильный, с огненно-рыжими волосами и ярко-голубыми глазами, он был неотразим. А от его ослепительной улыбки она просто таяла, как воск на солнце. Нисколько не жалея о том, что произошло, журналистка уже предвкушала всю прелесть их совместной поездки на Клондайк. Правда, об этом еще не было сказано ни слова, но Мэгги полагала, что теперь-то уж Чейз наверняка изменит свое решение и возьмет ее с собой.

– Когда ты будешь готов отправиться? – спросила она, находясь во власти своих грез и имея в виду закупку снаряжения и прочих вещей, необходимых старателю.

– Я уже готов, – весело ответил ковбой, по-своему истолковав ее вопрос. – Мне нужно быть в Айс-Паласе к восьми и следует поторопиться, чтобы не опоздать в первый же день.

– Ты по-прежнему собираешься там работать?

– А как же, солнышко? Любовь, даже самая восхитительная, не прокормит нас с Расти, так что я вынужден тебя покинуть.

– Но… я подумала…

– Что ты подумала? – резко спросил он, моментально меняясь в лице.

– Что после нашей… после сегодняшнего вечера ты примешь мое предложение и начнешь готовиться к переходу через перевал.

– Так вот какие мысли бродят в твоей хорошенькой головке! – взорвался Чейз. – Значит, ты специально охмурила меня? А я-то еще удивлялся тому, что ты с такой готовностью рассталась со своей девственностью! Да любой другой мужик справился бы не хуже, но мисс-недотрога не стала утруждать себя поисками и воспользовалась тем, что было под рукой.

– Нет, дорогой, нет! Все было совсем не так, – оправдываясь, залепетала Мэгги.

– Брось свои штучки, детка, на твой крючок я больше не попадусь. Ты, конечно, была очень хороша, но не настолько, чтобы заставить меня позабыть обо всем на свете. Так что поищи себе другого идиота, и, может быть, он даст тебе то, о чем ты так мечтаешь, – развернувшись на каблуках, он пошел к выходу и, уже будучи в дверях, остановился и издевательским голосом произнес: – Желаю удачи, мисс Эфтон!

Мэгги, ошеломленная и потрясенная, осталась одна. Больше всего на свете ей сейчас хотелось догнать Чейза и отхлестать его по лицу. Неужели этот болван не мог отличить истинного желания от притворства? И как он только посмел заподозрить ее в холодной расчетливости? Нет, к черту мистера Макгаррета! Пусть он думает, что хочет, но она все-таки выполнит задуманное. Найдется же в Скагуэе хоть один мужчина, который согласится ее сопровождать? Так или иначе, а она обязательно доберется до Клондайка!

ГЛАВА 6

Прежде чем отправиться в Айс-Палас, Чейз зашел к Расти, намереваясь рассказать ему обо всем или почти обо всем, что произошло в этот знаменательный день.

Друг встретил его обиженным ворчанием:

– Где, черт побери, тебя носило, сынок? Я с полудня дожидаюсь твоего прихода.

– Был занят, – коротко ответил Чейз, угнетенный предательством Мэгги. Хотя, что толку на нее сердиться, она ведь все равно ничего не добилась. Пожалуй, он испытывал даже легкие уколы совести из-за того, что был так груб с девушкой, которая подарила ему самое дорогое.

– Так занят, что не нашел ни минутки для прикованного к постели компаньона? – по-прежнему сердито проговорил Расти. – Если бы не Кейт, я бы давно уже помер с тоски. Ну, выкладывай же скорее, что тебе удалось предпринять?

– Я получил работу. Очень денежную, между прочим, так что теперь нет нужды продавать участок.

– Жаль только, что мы не сможем приняться за его разработку раньше весны. А какую работу тебе удалось найти?

– Бэлла Делар предложила мне должность в своем салуне, – немного смущенно ответил ковбой.

– Что? Ты согласился стать ее любовником? – разочарованно вскричал Рид. – Не могу в это поверить. Я всегда считал тебя гордым малым, а ты… Э, да что тут говорить.

– Ты несправедлив ко мне, Расти, – как можно мягче проговорил Чейз. – Я буду сдавать карты для игры в блэк-джек и ничего больше.

– Но ведь Мыльник-Смит, кажется, имеет долю в этом деле. Тебя это не пугает?

– Ничуть. Я смогу присматривать за ним и рано или поздно получу назад те деньги, которые он у нас украл.

– Ха, держи карман шире, – фыркнул сержант. – Этот подонок заправляет всем в Скагуэе, и немало людей здесь считают его чуть ли не святым. Ну как же иначе! Мистер Смит щедро жертвует на церковь, помогает вдовам и сиротам…

– Нанимает головорезов, которые грабят и убивают ни в чем неповинных граждан, – в тон ему продолжил Чейз. – И все равно я до него доберусь и верну наше золото. А пока поживу в Айс-Паласе, служащим Бэлла предоставляет комнаты наверху. Как только тебе станет получше, переедешь ко мне, и мы заживем на славу, как в старые добрые времена.

– Да я уже привык к этой комнатке, – заявил Расти. – И тебе не советую переезжать в салун. Может быть, ты лучше еще раз как следует обдумаешь предложение Мэгги Эфтон? Она волевая и сильная, ты тоже парень не промах, из вас может получиться отличная команда! – не дождавшись ответа, Расти с энтузиазмом продолжал: – Ей богу, сынок, это чудесный выход из положения. Сторож, которого я нанял для защиты участка, наверняка уже волнуется. Он-то ждет нас к первому августа, а уже сентябрь на носу.

Чейз долго крепился, потому что не хотел разочаровывать друга, которого расчетливая интриганка, по-видимому, тоже успела охмурить, но, услышав, с какой теплотой Рид говорит о Мэгги, не выдержал и взорвался:

– Скорее в аду пойдет снег, чем я возьму с собой бабу на Клондайк! Я никому не позволю манипулировать собой.

– Вы что, поцапались?

– Вроде того, но не будем об этом. Мне пора идти, Расти, до завтра. Спроси у Кейт, когда можно будет тебя транспортировать, я хочу, чтобы ты поскорее перебрался ко мне в Айс-Палас.

– Не думаю, что быстро пойду на поправку, – проворчал Расти, которому вовсе не улыбалось покидать заботливую хозяйку ресторана ради сомнительного удовольствия ежедневно видеть нахальную Бэллу Делар.

Макгаррет выскользнул за дверь и торопливо пошел к выходу, стараясь не смотреть в ту сторону, где находилась комната Мэгги. Он пытался даже не думать о девушке, однако воспоминания о ее сладких губах, нежной коже и, главное, страстной чувственности, возвращались снова и снова.

При одной мысли о том, что мог бы сделать со строптивой журналисткой Мыльник, у Чейза вспотели ладони. Смит хотел напугать Мэгги и заставить ее уехать из города, но не на такую напал. Эта маленькая настырная мегера не слушает никаких доводов. Она, пожалуй, даже достойна уважения за то, что так настойчиво идет к своей цели. Жаль только, что для достижения ее мисс-обманщица использует нечестные методы. А впрочем, в какую бы ситуацию она не влипла, он все равно будет приходить ей на помощь столько раз, сколько потребуется.

* * *

На следующее утро Мэгги встала рано и чувствовала себя совершенно разбитой. Обидные слова Чейза не давали ей покоя, и она проворочалась всю ночь, забывшись сном только под утро. После завтрака и чашки обжигающе горячего кофе журналистка отбросила все неприятные воспоминания о вчерашнем дне и принялась за статью о Мыльнике. Восстановив почти все интервью, она взяла фотокамеру и направилась к берегу, чтобы сделать несколько снимков, комментирующих репортаж. Мэгги установила треножник рядом с палатками старателей, но вскоре обнаружила не только странную молчаливость тех, к кому она обращалась, но и нежелание позировать.

К полудню ей удалось разговорить лишь нескольких мужчин, которые уже уезжали из Скагуэя. Разоренные и разочарованные, они рассказывали о Мыльнике очень охотно. Оказывается, прихвостни Смита, угрожая расправой, запретили старателям сообщать леди-репортерше что-либо плохое о своем хозяине. А ничего хорошего они о нем сказать не могли.

Уже ближе к вечеру Мэгги, собрав все-таки некоторое количество информации, убрала блокнот подальше и начала разбирать громоздкую камеру. Ей не терпелось закончить статью как можно скорее, так как новое почтовое судно ожидалось со дня на день. Мысленно она уже представляла себе эффектный финал, раскрывающий подлую сущность мистера Смита. Жаль только, что ее поездка на Клондайк откладывается на неопределенный срок. Всем старателям, которые соизволили с ней побеседовать, она сообщала о своем намерении и упоминала о том, что хорошо заплатит. Некоторые, кажется, заинтересовались, но конкретных предложений никто не сделал. Ничего, у нее в запасе еще почти месяц, но не больше. К октябрю и Снежный, и Чилкутский перевалы станут непроходимыми. Остается только надеяться на то, что кто-то все же согласится ее сопровождать.

Веря в свою счастливую звезду, а потому улыбаясь, Мэгги укладывала хрупкое оборудование в футляр, как вдруг за ее спиной раздался резкий сердитый голос:

– Какого черта ты опять здесь торчишь? Вчерашний урок тебя ничему не научил?

Обернувшись, она с удивлением увидела Чейза.

– Я выполняю свою работу, – вызывающе ответила девушка. – Каким бы я была репортером, если бы позволила Мыльнику запугать себя?

– Репортером, который дорожит своей шкурой. Господи, Мэгги-детка, неужели ты не понимаешь, что подонки, нанятые Смитом, с самого утра следят на тобой? Зачем ты так упорно провоцируешь этого наглого, жестокого человека?

– Я лишь хочу, чтобы мир узнал правду о том, что здесь творится. Может, кому-то Мыльник и кажется благодетелем, но мы-то с тобой знаем, каков он на самом деле.

– Да уж, я его доброту на собственной шкуре испытал, – пробормотал ковбой себе под нос.

– А ты что здесь делаешь? – как можно беспечнее спросила Мэгги, хотя на самом деле едва не падала от охватившей ее сладостной истомы. Воспоминание о его силе, сексуальности и мастерстве, с которым он добился чувственного отклика от ее тела, заставляло девушку хотеть его снова и снова.

Несправедливые обвинения Чейза глубоко ранили Мэгги. Ей-то казалось, что он испытывает то же, что и она, но, как видно, это было не так. И как можно не понимать, что их любовь явилась естественным результатом здорового влечения друг к другу? Неужели он действительно думает, что она отдалась ему только для того, чтобы заставить взять ее с собой на Клондайк?

– Я пришел за своими пожитками, – объяснил ковбой, – Бэлла разрешила хранить палатку и снаряжение в кладовой Айс-Паласа, – он помолчал и доверчиво добавил: – Не мог поверить своим глазам, когда снова увидел тебя здесь. Это ведь большой риск, а я не могу все время быть рядом и вытаскивать мисс из переделок, в которые она имеет обыкновение попадать.

– Я не прошу тебя о защите, – ощетинилась Мэгги.

– Но была чертовски рада моему появления вчера вечером, – напомнил Чейз. – Потом, правда, ты отплатила мне за услугу, подарив свою девственность, но лучше было бы приберечь ее для кого-нибудь другого, более наивного. Глядишь, парень и впрямь согласился бы сопровождать тебя.

– О-о-, – застонала Мэгги. – Ты несносный болван, мистер Макгаррет, и определенно не джентльмен. Возвращайся-ка лучше в Айс-Палас, а то Бэлла, наверное, уже заждалась. Я же нисколько не нуждаюсь в твоей защите.

Подхватив камеру и треножник под мышку, она зашагала прочь. Чейз еще долго смотрел ей вслед, завороженный соблазнительными покачиваниями бедер, но потом резко тряхнул головой и пошел к палатке собирать вещи. Однако пока он паковался, мельчайшие подробности проведенных вместе с Мэгги минут постоянно всплывали в его памяти. Самым ужасным было то, что он, черт побери,снова хотел ее.

* * *

Свою статью Мэгги озаглавила «Коррупция в Скагуэе». Вложив листки и фотопластинки в пакет, она аккуратно заклеила его и отложила в сторону, чтобы позднее отнести на почту. Работа над репортажем отняла два дня, и она надеялась, что мистер Грант по достоинству оценит ее труд. Ну а теперь, когда дело сделано, свежий воздух и недолгая прогулка придутся весьма кстати, но сначала нужно на минуточку заскочить к Расти. Он, конечно, снова примется ворчать и сетовать на одиночество, но она объяснит ему, что была занята.

Проведав сержанта, девушка выскочила из ресторана и неторопливо пошла по главной улице, гадая, сколько ей еще придется торчать в этом купленном Мыльником городишке. Пристально вглядываясь в лица прохожих, она пыталась понять, тяготит ли их создавшееся положение так же, как и ее, или нет. Она уже собиралась повернуть и идти обратно, как вдруг на противоположной стороне тротуара заметила шикарно одетую парочку. В мужчине, на котором была белая рубашка с высоким воротником, галстук-шнурок и блестящие сапоги, Мэгги с удивлением узнала Чейза. Под руку он держал Бэллу Делар, которая время от времени окидывала его собственническим плотоядным взглядом. Характер их отношений был совершенно ясен, и журналистка раздраженно нахмурилась. Почему-то мысль о том, что Чейз проводит ночи в постели хозяйки салуна, неприятно взволновала ее. А впрочем, мистер Макгаррет может проводить время где угодно и с кем угодно, ей до этого нет никакого дела.

Чейз видел, что Мэгги наблюдает за ним, но предпочел не заметить ее. Даже наоборот, желая поддразнить репортершу, он обратил все свое внимание на женщину, льнущую к его руке. Это ему не вполне удалось, потому что глаза помимо воли то и дело возвращались к хорошенькой девушке. Ковбой слышал, что Мэгги по всему городу ищет какого-нибудь старателя, который за плату согласится сопровождать ее до Клондайка. Он искренне надеялся, что на ее призыв никто не откликнется, и тогда упрямой журналистке придется вернуться в Сиэтл, который ей вообще не следовало покидать.

От невеселых размышлений Чейза отвлек капризный голос Бэллы:

– Да ты совсем не слушаешь меня, а, красавчик?

– Извини, Бэлла, я задумался. Так что ты сказала?

– Я спросила, знаком ли ты с той надоедой, которая рыщет по всему городу и задает вопросы?

– Да, я знаю ее.

– Я так и подумала, потому что вот уже добрых четверть часа ты не спускаешь с нее глаз. Бедная невзрачная малышка, да? Она так и состарится, не узнав, что такое расцвет.

«Невзрачная? Это Мэгги-то невзрачная?» – удивленно подумал Чейз, а вслух заметил:

– Ты слишком строга к ней, Бэлла. По-моему, Мэгги Эфтон очень мила, и до старости ей еще далеко.

Если бы он знал, как внимательно следит Бэлла за каждым его словом и взглядом, он был бы осторожнее и попытался скрыть свое истинное отношение к журналистке, но, поскольку ему это было неведомо, Чейз продолжал спокойно наблюдать за Мэгги. Он разочарованно отвел взгляд только тогда, когда девушка скрылась в дверях лавки. И почему это ее появления вечно сбивают его с толку? Стоит ему только увидеть своенравную репортершу, как сердце уже готово выскочить из груди, а в мыслях образуется такая мешанина, что сам дьявол не разберется.

– Снова задумался, дорогой? – преувеличенно ласково спросила Бэлла.

– А? Да, – нехотя ответил ковбой. – Просто удивительно, как много новоявленных старателей прибыло с последним пароходом. Сейчас они все уже, наверное, на Клондайке.

– Ты им завидуешь?

– Еще бы! Мы с Расти тоже могли бы быть там, не ограбь нас те подонки.

– Ничего, весной сможете присоединиться к золотоискателям, а сейчас вам все равно многого не успеть. Еще месяц-другой, и участок придется закрывать на зиму.

– Ты права, – согласился Чейз, но на душе у него после этих слов словно кошки скребли. Он не сказал ей, что весной уже потеряет свое ранчо. Предполагалось часть заема выплатить из денег, полученных за коров, а теперь…

– Ты грустишь, но я знаю, как поднять тебе настроение, – застенчиво намекнула Бэлла. – Давай вернемся в Айс-Палас, до наплыва посетителей есть еще несколько часов, а я знаю один из самых восхитительных способов проводить время.

Третий день Бэлла безуспешно пыталась затащить красавца-ковбоя в постель, но Чейз находил одну отговорку за другой, что казалось хозяйке салуна совершенно противоестественным. Ну разве может нормальный здоровый мужчина отказываться от того удовольствия, которое она ему предлагала? Бэлла знала наверняка, что Чейз не спит ни с одной из потаскушек, которые каждый вечер ошиваются в Айс-Паласе, а все свободное время проводит со своим компаньоном в Хаш-хаусе. Как же он обходится без женской ласки? Внезапно обидное подозрение закралось к ней в душу. А вдруг та мымра-репортерша тоже живет в Хаш-хаусе? Ну, конечно, как же это она раньше не догадалась! Значит, Чейз спит с той спесивой сучкой каждый раз, когда ходит якобы навестить компаньона. Так вот почему он наведывается туда так часто!

– Извини, Бэлла, – произнес Чейз, в который уже раз отвергая ее предложение, что, впрочем, и его самого немало удивляло. – Я обещал Расти побыть с ним. Он, бедняга, очень скучает.

«Да что же это такое?» – в бессильной ярости подумала Бэлла. Он ведь врет ей прямо в глаза. Однако на ее лице не дрогнул ни один мускул, она даже нашла в себе силы спокойно спросить:

– Разве ты еще не перенес его в салун? Неужели он так плох, что его нельзя даже сдвинуть с места?

– Я несколько раз предлагал ему перебраться ко мне, – задумчиво проговорил Чейз. – Но он почему-то не хочет оттуда уходить. Похоже, его вполне устраивает маленькая комнатушка позади «Хаш-хауса». Хотя, может быть, и Кейт Сайтс некоторым образом повлияла на его решение.

– Кейт? Эта старая высохшая ворона? Чейзу не понравилось, как Бэлла отозвалась о добросердечной хозяйке ресторана, и он хмуро ответил:

– Как бы там ни было, но у них много общего, и Расти здорово привязался к своей сиделке. Возвращайся в Айс-Палас, леди-босс. Увидимся позже.

Не обращая внимания не протестующие выкрики Бэллы, он освободился от ее руки и быстро зашагал по улице. Хозяйка салуна презрительно смотрела ему вслед. На этот раз ковбой перегнул палку, а ведь давно известно, что от любви до ненависти один шаг. Униженная и разъяренная Бэлла решила немедленно поговорить с Мыльником. Уж он-то найдет способ приструнить любопытную журналистку, которая только корчит из себя добродетельную леди, а сама раздвигает ноги так же, как и любая другая, и мистера Макгаррета, который слишком много о себе воображает.

* * *

Мэгги было некуда спешить, и поэтому она задержалась в лавке, рассматривая выставленные там товары и цены на них. Встреча с Чейзом и этой распутной Бэллой Делар немного испортила ее настроение, и сейчас она пыталась как-то отвлечься. После того дня, когда ковбой бросил ей в глаза свое гневное и несправедливое обвинение, девушка старательно избегала его. Стоило Чейзу переступить порог ресторана, как она тут же запиралась в своей комнате и не покидала ее, пока он не уходил. Надо заметить, что вопрос с комнатой тоже беспокоил журналистку. Она-то предполагала пробыть в Скагуэе всего несколько дней, а прошло уже почти две недели. Мэгги чувствовала себя виноватой за то, что лишает Кейт ее пристанища, и, хотя добрая женщина заверяла ее в обратном, девушке было как-то не по себе.

Вернувшись с прогулки, Мэгги снова зашла к Расти. Она знала, что сержант любит мятные конфеты, а ей как раз удалось раздобыть несколько штук, заплатив за них немалую цену. Открыв дверь, журналистка замерла в немом удивлении – у кровати сидел Чейз. Зная, что он сейчас наслаждается обществом своей хозяйки, она ничуть не боялась встретиться с ним у Расти. Первым порывом девушки было желание закрыть дверь и как можно скорее уйти, но ворчливый голос сержанта остановил ее.

– Тебе что, требуется особое приглашение? Чейз тоже повернул голову и, увидев, как зарделась Мэгги, весело произнес:

– Присоединяйтесь к нам, мисс Эфтон. Удалось ли вам найти человека, готового сопровождать вас на Клондайк?

Мэгги бросила на него ледяной взгляд и ответила:

– Я получила несколько предложений, но мне нужно все обдумать и как следует взвесить.

Все это, конечно же, была ложь. Ни один старатель ничего подобного ей не предлагал, даже наоборот, большинство мужчин, с которыми она говорила о своей задумке, шарахались от нее, как от чумы. Но не могла же она признаться в этом Чейзу! Пусть не думает, что на нем свет клином сошелся. Для большей убедительности девушка добавила:

– Я приму окончательное решение через пару дней и обязательно сообщу о нем вам, мистер Макгаррет.

– Ага, – скептически заметил ковбой. – А Мыльник обещал вернуть нам украденные деньги.

– Так это Смит вас ограбил? Спасибо за информацию, я занесу этот факт в список грязных дел, совершенных мистером Мыльником. Как правильно я сделала, написав разоблачительную статью! Кстати, первая часть и снимки уже готовы к отправке. А теперь я вынуждена вас покинуть, меня ждет работа над репортажем.

Она повернулась на каблучках и вышла из комнаты, но секунду спустя вернулась и, подойдя к Расти, вложила в его руку пакетик с конфетами.

– Чуть не забыла, это для тебя. Мятные.

– Благослови тебя Бог, девочка, – улыбнулся Рид. – Всегда любил сладкое.

Он бросил одну конфетку в рот и блаженно закатил глаза.

– Премного благодарен, Мэгги. Ты согрела старику сердце.

– Не прибедняйся, пожалуйста, ну какой ты старик? Мужчина в расцвете сил – вот самое точное определение, – проговорила Мэгги, довольная тем, что ее подарок пришелся сержанту по душе.

Чейз восхищенно смотрел на журналистку. Ведь ее маленький гостинец привел Расти в хорошее настроение, избавил от хандры, а для больного это очень важно. И как это он сам не додумался? В следующий раз надо будет обязательно приготовить ему какой-нибудь сюрприз.

– До свидания, Расти, – сердечно попрощалась Мэгги. – Увидимся позже, а пока поболтай со своим другом. Он, бедняжка, отказался от… э… весьма приятного вечера, чтобы побыть с тобой.

– О чем это она, сынок? – спросил Рид, когда за девушкой закрылась дверь.

– Она видела нас с Бэллой сегодня днем, ну и, естественно, подумала, что…

Резкий крик не дал ему договорить.

– Что за черт? – воскликнул Чейз, вскакивая на ноги. – Похоже, у Мэгги что-то случилось.

Он выскочил из комнаты и увидел, что дверь Мэгги широко распахнута, а сама девушка лежит на полу.

– О боже! Дорогая, как ты?

– Все в порядке, – выдохнула она, садясь. Ковбой помог ей встать, довел до кровати и, усадив, настойчиво спросил:

– Что случилось?

– Точно не знаю. Я наткнулась на какого-то мужчину, когда вошла, и попыталась остановить его, но он оттолкнул меня и выскочил. От толчка я упала и закричала, тут как раз ты прибежал. К сожалению, я не разглядела лица этого бандита.

– Что здесь произошло? – тревожно спросила Ханна, выбегая из кухни. Она тоже услышала крик Мэгги.

– Кто-то забрался в комнату вашей неосторожной подопечной, – объяснил Макгаррет. – Я опоздал, и ему удалось удрать.

Журналистка в это время внимательно оглядывала свое временное жилище. Ей не потребовалось много времени, чтобы понять, за чем приходил грабитель.

– О, нет! – воскликнула она. – Посмотрите, что он сделал с моими пленками.

На столе беспорядочной грудой лежали изорванные в клочья бумаги и покореженные фотопластинки. Весь ее труд пошел насмарку! Ясно было, что акт вандализма совершен по приказу Мыльника. Он снова пытается запугать ее.

– Да вы только поглядите на это! – запричитала Ханна, входя в комнату. – Кто же тут так потрудился?

– Мыльник-Смит, – угрюмо проговорил Чейз. – Ему очень не нравится, что Мэгги сует нос в его дела.

– Зачем ты связываешься с этим подонком, детка? – изумилась Ханна. – Это же опасно. Лучше бы тебе уехать из Скагуэя.

– Именно так я и собираюсь поступить, – сухо проговорила девушка. – Как только кто-нибудь согласится сопровождать меня, я сразу же отправлюсь на Клондайк. Простите, но не могли бы вы выйти, здесь нужно навести порядок.

– Зайди к Расти и расскажи ему все, – сказал Чейз, обращаясь к Ханне. – Я пока останусь и помогу Мэгги.

– Хорошо.

Женщина ушла, и ковбой намеренно закрыл за ней дверь.

– Мне не нужна ваша помощь, мистер Макгаррет.

– Ох, Мэгги-детка, неужели ты не понимаешь, что все зашло слишком далеко? Боюсь, Смит сделал тебе последнее предупреждение. Если ты не уедешь на ближайшем же пароходе, то до следующего можешь просто не дожить.

– А почему это тебя так волнует? – вызывающе бросила Мэгги.

– Будь я проклят, если сам понимаю почему, но почему-то волнует. Как мне убедить тебя покинуть этот паршивый городишко?

– Возьми с собой на Клондайк, – совершенно серьезно ответила девушка. – Уж там-то Мыльник до меня точно не доберется.

– Значит, ты никогда не сдаешься?

– Никогда! – твердо произнесла она и принялась за уборку.

Чейз стал ей неловко помогать, все время бормоча что-то себе под нос. Когда комната снова приобрела божеский вид, он схватил Мэгги за плечи и сделал еще одну попытку образумить ее.

– Пусть ты обманула меня и использовала для достижения своей цели, но я все же не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Мэгги устало вздохнула. Ей надоели бесконечные обвинения, и она решила, наконец, объясниться с ним.

– Ты слепец, если не можешь отличить искренний отклик от притворного! Я хотела тебя и потому отдалась, а вовсе не ради того, чтобы заставить выполнить мою просьбу. Мне казалось, ты тоже чувствуешь, что между нами происходит что-то особенное.

– Я чувствовал это, Мэгги. Вот почему мне было так больно, когда я решил, что ты воспользовалась мной. Наверное, я слишком поторопился с выводом.

– Я, конечно, очень хочу попасть на Клондайк, но никогда не стала бы прибегать для этого к такому подлому способу. У меня есть гордость, и именно благодаря ей и еще, может быть, своей настойчивости я смогла выбить командировку сюда. Вернуться назад – это значит признать свое поражение, а все мои коллеги мужчины только этого и ждут. А впрочем, забудь то, что я только что сказала, – удрученно проговорила Мэгги. – Ты ведь тоже мужчина и вряд ли поймешь меня.

Но, как ни странно, Чейз хорошо понимал, что испытывает решительная журналистка. Он глубоко сочувствовал ей, однако помочь ничем не мог. Ему по-прежнему казалось, что поездка на золотые прииски – это безумие. Глядя на нее, такую хрупкую и отважную, ковбой понял, что снова желает ее. Ему хотелось ласкать нежную кожу девушки, целовать сладкие губы, но он боялся оскорбить ее достоинство, а потому тихо сказал:

– Одумайся, Мэгги-детка. Ты, наверное, плохо представляешь себе, как долго может продлиться путешествие в шестьсот миль. Оно займет не одну неделю, и если я даже сейчас с трудом сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя, то представь, каково мне будет видеть перед собой живой соблазн день за днем, шагая по заснеженной пустыне.

Голос его звучал хрипло, а голубые глаза подернулись тоскливой дымкой. Мэгги, нервно покусывая нижнюю губу, пристально посмотрела на Чейза и призналась:

– Я уже думала об этом и готова испытать свою силу воли.

– Да, черт возьми, Мэгги! О какой силе воли может идти речь, если я теряю голову всякий раз, когда вижу тебя?! Не могу забыть того, как прекрасно твое тело, нежна кожа. Я хочу…

– Чего же ты хочешь?

– Тебя, – выдохнул он.

– Но, очевидно, не так сильно, раз не соглашаешься сопроводить на Клондайк, – усмехнулась она.

– Наверное, – ответил Чейз, принимая вызов. – Но достаточно сильно для того, чтобы взять тебя здесь и сейчас.

Он склонился над ней и жадно поцеловал в губы.

– Я просто умираю от желания, когда вспоминаю, как ты сжималась вокруг меня. И тебе ведь тоже было хорошо, признайся.

В смятении Мэгги не знала, что сказать. Ее тело предательски дрогнуло, но она все же смогла выговорить:

– Уходи отсюда, Чейз. Уходи, пока не произошло то, о чем мы потом будем жалеть.

– Ничто не заставит меня покинуть тебя, дорогая, – заявил ковбой. – Я болен тобой, а от этой болезни есть только одно лекарство.

С этими словами он обхватил голову девушки и нежно провел пальцами по щеке. Потом Чейз освободил ее волосы от чопорного узла, и они упали на плечи золотистыми локонами. Полюбовавшись немного делом своих рук, он снова приблизил к ней свое лицо и впился губами в сладкие уста Мэгги. Его поцелуй не был джентльменским. Он скорее напоминал натиск, пугающий и интригующий.

Она робко обняла его и погладила массивные мышцы спины. Затем, расстегнув рубашку, стала ласкать обнаженную кожу, в то время как мужчина осыпал поцелуями ее лицо и шею. Постепенно Мэгги превратилась в сплошной комок желания. Самым невероятным было то, что она, кажется, снова позволила этому грубияну добиться своего.

– Сними одежду, дорогая, я хочу видеть, как ты раздеваешься, – проникновенным шепотом попросил Чейз. – Обожаю твое тело, оно такое податливое.

Мэгги беспрекословно подчинилась и теперь стояла перед ним, чуть прикрыв грудь великолепными волосами. Она готова была выполнить все, о чем Чейзу вздумается ее попросить. И почему это принято считать, что только мужчины способны загораться огнем страсти? Женщины также подвластны этому чувству, хотя общество их за это и осуждает. Мэгги же, не обращая внимания на предрассудки, решила в полной мере изведать все те наслаждения, которые может подарить жизнь. Единственное, что ее немного озадачивало, так это то, что в партнеры она себе выбрала не человека своего круга, а нахального Чейза Макгаррета.

От размышлений ее отвлек Чейз, который подхватил девушку на руки и положил на узкую кровать. Сам он не последовал за ней, а опустился на колени и стал медленно расстегивать джинсы. Мэгги, в предвкушении сладостных минут, прикрыла глаза, но тут же широко распахнула их. В прошлый раз она почти не видела его тела и сегодня решила удовлетворить свое любопытство. Она скользнула глазами по массивным плечам, загорелой груди, тонкой талии и чуть задержала взгляд у основания ног, зачарованная волнующим зрелищем его великолепной мужественности.

Чейз в это время искоса наблюдал за ней. Немой восторг девушки насмешил его, он выдержал и спросил:

– Ну как? Он тебе нравится?

– Нет… да…, а впрочем, не знаю. Во всяком случае выглядит очень внушительно.

– Мне об этом уже говорили, и до сих пор никаких жалоб не поступало.

– Самодовольный осел! – пробормотала Мэгги. – Ты что же, собираешься весь день стоять там, предоставляя мне право любоваться тобой?

– Нет, – ответил он, присаживаясь рядом с ней. – Сейчас я буду любить тебя, а потом ты ответишь мне тем же.

– Не понимаю.

– Поймешь.

Сказав это, мужчина активно принялся за дело. Он ласкал ее тело, доводя до трепетного экстаза и удерживая это состояние долго, бесконечно долго. Но вот его губы скользнули вниз по животу. У Мэгги перехватило дыхание, и она судорожно прошептала:

– О, Чейз, что ты задумал?

Жесткий кончик языка уже раздвинул мягкие волоски, охраняющие нежное отверстие между бедер, и быстро разыскал выступающий бугорок. Он шаловливо играл нежным бутоном, доводя каждый ее нерв до изнеможения.

– Пожалуйста, дорогой, я этого не вынесу, – воскликнула Мэгги.

– Не надо сдерживаться, солнышко. Отдайся полностью своим чувствам.

Она последовала его совету, превратившись в сосуд всепоглощающей страсти. Увидев, что ее тело конвульсивно задрожало под ним, Чейз с отчаянным нетерпением погрузился во влажное чрево, и она сжалась вокруг него, удерживая в колыбели своего тепла, и ей казалось, что весь мир распадается на части. Это было чудесно! Нельзя описать словами то краткое мгновение рая, в котором оказались они оба.

– В первый раз я подумала, что лучше уже не бывает, но сегодня ты превзошел сам себя, – призналась Мэгги, возвращаясь к реальности. – Кто бы мог подумать, что на свете существует такое блаженство!

– Дай мне только дух перевести, и я покажу тебе настоящие чудеса.

– Что! Разве такое возможно?

– Со мной – да, – хвастливо заметил ковбой, озорно блеснув глазами. – Но теперь ты будешь любить меня, – видя недоуменное лицо девушки, он быстро добавил: – Уверен, тебе это понравится.

Ей понравилось.

ГЛАВА 7

– Чейз, то, что между нами было, прекрасно, но не решает моих проблем, – с упреком сказала Мэгги, наблюдая за тем, как он одевается.

– Зато ты помогла разрешить одну из моих, – хохотнул ковбой.

– Ты можешь быть серьезным хоть пять минут? Ведь прекрасно понимаешь, чего я хочу.

– Ага, моего тела, – поддразнил он.

– Нет, ты невыносим! Убирайся отсюда! – зло выкрикнула журналистка. – Мне никто не нужен, я сама доберусь до Клондайка.

Улыбка тут же сползла с лица Чейза.

– Обещай мне, что не выкинешь подобной глупости.

– Никаких обещаний, а вот тебе лучше поторопиться. Бэлла Делар наверняка уже заждалась тебя, – ехидно добавила она.

– Мне действительно нельзя опаздывать, – проворчал он и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

* * *

Два дня спустя Мэгги встретила Мыльника-Смита и была немало удивлена тем, как галантно он заговорил с ней.

– Я должен извиниться перед вами, мисс Эфтон, – кающимся голосом начал он. – Я ненавижу насилие и никогда не причинил бы вам зла. Простите, если можете, за ту нелепую стычку в моем кабинете и передайте эти извинения мистеру Макгаррету. Боюсь, он несколько неправильно истолковал мое поведение.

– Чейз совершенно верно истолковал ваше поведение, мистер Смит, – брезгливо произнесла она. – А сейчас пустите, у меня дела.

– Я слышал, вы ищете сопровождающего до Клондайка?

Мэгги подозрительно взглянул на него. Если бы не холодные глаза, Мыльника можно было бы назвать приятным мужчиной. Интересно было бы взглянуть на его жену, может быть, у них и дети есть? Эта мысль секундно промелькнула у нее в голове, вслух же девушка произнесла:

– Я решила не нанимать сопровождающего, потому что вполне могу добраться до Юкона одна.

– Восхищен вашим мужеством, мисс Эфтон, но отправляться в такой путь одной не только глупо, но и опасно. Я мог бы помочь вам.

– Вы хотите мне помочь? – недоверчиво спросила журналистка. – С чего бы это?

– Просто у меня есть такая возможность. Я посылаю двух своих лучших людей в Доусон подыскать место для салуна. Если хотите, они возьмут вас с собой.

– Почему я должна вам верить? А может быть, это ловушка? И откуда вы знаете, что у меня хватит денег, чтобы расплатиться с вашими людьми?

– О, дорогая мисс, услуги моих подопечных не будут стоить вам ни цента. Деньги понадобятся только на продукты и снаряжение.

Мэгги продолжала вопросительно смотреть на Смита, понимая, что в обмен на оказанную любезность он потребует что-то и от нее. Так и вышло.

– Вас же я попрошу в своих статьях упомянуть обо всем том, что я сделал для Скагуэя. Заметьте, я не требую полного отказа от написания репортажей, просто расскажите читателям о благотворительном фонде, пожертвованиях на церковь и прочих благодеяниях.

Мозг Мэгги лихорадочно работал. Она уже выяснила, что деяния Мыльника имеют и другую сторону, он и в самом деле многим помог, так что это не будет ложью. Вопрос только в том, можно ли доверять ему и не убьют ли ее по дороге на Клондайк? А вообще, предложение Смита выглядело очень привлекательно, не говоря уже о том, что оно первое и пока единственное.

– Мне подходят ваши условия, мистер Смит, но где гарантии того, что я не окажусь в какой-нибудь пропасти сразу же, как только покину город? Ведь в пути может произойти «несчастный случай».

Мыльник обиженно посмотрел на нее и, растягивая слова, проговорил:

– Я уважаю прессу и никогда не причиню вам вреда. Ей-богу, мне просто хочется помочь такой прелестной девушке, как вы.

– Хорошо, я верю вам. Когда мы сможем выехать? – деловито спросила журналистка, приняв решение. В конце концов она не так уж сильно рискует. Куда большей опасности она подверглась бы, отправься на Юкон одна. А статьи будут написаны и отправлены, только теперь в них будет упоминание о добрых делах Мыльника, что нисколько не грешит простив истины.

– Дня через два-три, – улыбнулся Смит, довольный тем, что так легко уломал строптивую репортершу.

– Этого времени вполне хватит на подготовку, но не забудьте предупредить меня накануне, – сказала Мэгги и пошла к лавке закупать все необходимое для своей долгожданной поездки.

Возбуждение девушки росло с каждой минутой. Подумать только, она все-таки попадет на Клондайк! Задание будет выполнено, а ее коллеги-мужчины умрут от зависти. Впрочем, так им и надо, будут знать, как насмехаться над ней.

Зайдя к лавочнику, Чейз так и застыл на месте от удивления. В центре стояла Мэгги, окруженная горами продуктов и прочего снаряжения.

– Проклятье, детка, ты в самом деле едешь одна?! – воскликнул он, все еще не веря своим глазам.

– Нет, – загадочно ответила Мэгги. – А впрочем, это не твое дело.

– Так ты нашла кого-то, кто согласился отвезти тебя в Доусон? Кто это?

– Ты не поверишь, но это Мыльник предложил мне свою помощь.

– Что? Черт побери, Мэгги, ты совсем свихнулась! Я этого не допущу. Немедленно разыщи его и откажись от поездки.

– Не устраивай здесь сцен, пожалуйста. Тем более, я еду не с самим Смитом, а с двумя его людьми, которых он посылает на Клондайк подыскать место для салуна. Они и будут моими сопровождающими, – объяснила девушка, со смехом глядя на разъяренного ковбоя.

– И тем не менее все это очень подозрительно, – проворчал Чейз, сдвигая шляпу на затылок. – Ты никуда не едешь, и точка!

Наивно думая, что его слово является законом для Мэгги, он резко развернулся и вышел из лавки. Но как же плохо он знал Мэгги Эфтон…

* * *

Вечер начался из рук вон плохо, Чейз никак не мог сосредоточиться на работе. Поминутно поглядывая на хронометр, он уже с десяти часов начал мечтать о закрытии. Ему не нравились ни его занятие, ни атмосфера, царящая в салуне. Противно было видеть, как мужчины, заработавшие свои деньги тяжелым трудом, проигрывали их в рекордно короткие сроки. Но сейчас Чейзу было не до этих бедолаг, все мысли занимала Мэгги. Чисто автоматически сдавая карты, он думал о том, как дорога стала ему отважная и упорная журналистка за те несколько недель, что они знакомы.

– Чейз, там тебя спрашивает какой-то старатель. Вон он, в углу бара, – окликнул ковбоя другой крупье, готовый его сменить.

– Спасибо, Джонни, вернусь через четверть часа.

Он с удовольствием покинул свое место и направился к ожидающему его мужчине, молодость которого давно миновала.

– Я Чейз Макгаррет, что тебе от меня нужно?

Тот поднял на него слезящиеся глаза и заговорил:

– Мне кое-что от тебя нужно, если ты компаньон Расти Рида. Я слышал, он сломал ногу?

– Ты прав в обоих случаях. Мы с Расти партнеры, и у него действительно сломана нога. Чем могу помочь?

– Меня зовут Дэн Фридман, я ваш сосед по участку, занимаю четырнадцатый верхний. Знаю, что Расти оставил Сэма Купера присматривать за вашим одиннадцатым.

– Верно. И что же? – обеспокоенно спросил Чейз.

– Мы с Сэмом приятели вот уже много лет, а сейчас он здорово захворал. Я как раз собирался в Скагуэй, и он попросил меня кое-что передать вам.

– Да что передать-то? – нетерпеливо воскликнул ковбой.

– Чтобы вы поскорее выезжали, потому что он больше не может присматривать за участком, очень уж плох.

– Черт побери, – пробормотал Чейз, прикидывая, что тут можно сделать без денег и с прикованным к постели другом.

Дэн осторожно огляделся по сторонам и, наклонившись к Макгаррету, прошептал:

– Еще Сэм сказал мне, что дело стоящее; надеюсь, ты понимаешь, о чем я. На твоем месте я бы, не мешкая, отправился на одиннадцатый верхний, пока белые мухи не полетели.

Чейз от души поблагодарил старого старателя и поспешно покинул Айс-Палас. Нужно немедленно поговорить с Расти, хотя в глубине души он уже знал, что предпримет. Уже на улице его догнала Бэлла.

– В чем дело, ковбой?

– Замени меня кем-нибудь, леди-босс. Я должен ненадолго отлучиться, важное дело.

– Знаю я это «дело», – сердито проворчала она. – У тебя просто зуд на эту чертову репортершу; может быть, я помогу тебе унять его? Подумай над этим, а то я решу, что совершила ошибку, наняв тебя. Похоже, ты не тот человек, который мне нужен.

– Извини, Бэлла, если разочаровал тебя. Я не собираюсь быть марионеткой в чьих бы то ни было руках, даже если они такие белые и мягкие, как у тебя. Но уже поздно, а я хочу повидать Расти до того, как он уснет. Не волнуйся, скоро вернусь и закончу свою смену.

– Если ты сейчас уйдешь, можешь считать себя уволенным, – пригрозила женщина, убежденная в том, что Чейз идет на свидание с Мэгги.

– Делай, как знаешь. Я сам распоряжаюсь своей жизнью и не люблю, когда мной помыкают.

Не дожидаясь ответа, он быстро зашагал к Хаш-хаусу.

– Чейз, постой! – крикнула Бэлла, догоняя его и хватая за руку. – Мы еще можем договориться. Когда вернешься, зайди ко мне в комнату, я буду ждать тебя.

– Боюсь, тебе придется ждать слишком долго.

* * *

Когда Чейз переступил порог «Хаш-хауса», ресторан уже покидали последние посетители. У входа его перехватили Ханна и Кейт.

– Чейз, какого дьявола ты явился сюда так поздно? – недовольно проворчала Ханна, но, взглянув повнимательнее на его лицо, сразу же поняла, что случилось что-то очень серьезное. – Ну иди, иди, он еще не спит, – милостиво разрешила она и даже проводила до комнаты сержанта.

– Почему ты не на работе? – удивился Расти, увидев своего молодого друга.

– Мне надо кое-что рассказать тебе.

– Что такое, сынок?

– Я получил известие от Сэма Купера, ты ведь ему поручил присматривать за участком?

– Да. Выкладывай все напрямик.

– Он заболел и тревожится о том, что мы до сих пор не появились. Присматривать за одиннадцатым верхним больше некому.

С губ Рида сорвался поток таких грязных ругательств, каких Чейз от него никогда не слышал. Выпустив пар, Расти немного отдышался и спросил:

– Что будем делать?

– Мне надо ехать на Клондайк.

– На какие шиши? Попросишь взаймы у Бэллы?

– Нет, мне не нравятся веревки, привязанные к ее деньгам.

– С каких это пор ты бежишь от красивой женщины, как черт от ладана? – ухмыльнулся Расти.

– Не время задавать дурацкие вопросы, – серьезно проговорил Чейз. – Нам нужно принять решение.

– Все упирается в деньги, и дьявол меня побери, если я знаю, где их достать.

– Я это знаю.

– И где же?

– Выбирать не приходится, и я решил принять предложение Мэгги. Это единственный способ добраться до участка. Или у тебя есть другие соображения?

– Ни единого. Но Мэгги заходила ко мне сегодня и сказала, что нашла сопровождающих.

– Ага, двух головорезов Мыльника, – презрительно бросил Чейз. – Ей-богу, она свихнулась.

– Тебе ведь нравится эта малышка, а, сынок?

– Не лезь не в свое дело, – огрызнулся он. – Я сейчас пойду к Кейт, договорюсь с ней насчет тебя и заплачу наперед. Если подыщем костыли, то через пару недель ты уже сможешь вставать.

– Ох, приятель, как бы мне тоже хотелось поехать!

– Ничего, старина, ты еще в полной мере насладишься походной жизнью. Да, вот еще что – дружок Сэма, который привез сообщение, намекнул мне, что участок стоит того, чтобы его разрабатывали.

– Разрази меня гром! Думаешь, там золотая жила?

– Не знаю, но очень скоро я это выясню. Спокойной ночи, Расти.

* * *

Работа над новой статьей о Мыльнике-Смите продвигалась весьма успешно. Было уже поздно, Мэгги сильно устала, а потому нахмурилась, услышав требовательный стук в дверь. Кто бы это мог быть? С Ханной и Кейт она уже попрощалась. Женщин встревожило и расстроило ее решение ехать в Доусон с людьми Смита, поэтому девушка решила, что они, закрыв ресторан, пришли отговаривать ее. Нехотя открыв дверь, она действительно увидела Ханну и Кейт.

– Милые мои, давайте не будем больше спорить, – тоскливо проговорила Мэгги. – Я приняла решение, и ничто его не изменит.

– Даже я? – лукаво спросил Чейз, выглядывая из-за спины Кейт.

– Чейз! Что ты здесь делаешь в такое время? А впрочем, мне все равно, потому что вашими нотациями я сыта по горло. Ты только зря теряешь время, я еду на Клондайк, и это окончательно и бесповоротно.

– Не собираюсь отговаривать тебя, Мэгги-детка.

– И спать с тобой я тоже не буду! Услышав это категоричное заявление, хозяйки ресторана понимающе переглянулись и молча ушли, совершенно правильно рассудив, что молодые сами решат свои вопросы.

– Ну-ну, дорогая, потише, я здесь совсем не за этим, – проговорил ковбой, окидывая тем не менее ее соблазнительную фигурку плотоядным взглядом.

– Тогда зачем же?

– Сообщить тебе, что я передумал. Можешь закупать снаряжение и на мою долю, мы вместе едем на Клондайк.

– А почему ты говоришь мне об этом только сейчас, когда я уже приняла другое предложение? – подозрительно сощурилась девушка.

– Врать не стану, я и сам только что узнал, что человек, присматривающий за нашим участком, тяжело заболел. Он больше не может охранять нашу собственность, так что я принимаю твое предложение и еду сам разрабатывать наш одиннадцатый верхний.

– А почему ты считаешь, что мое предложение все еще в силе? У меня уже есть сопровождающие, и мы на днях отправляемся в путь.

– Неужели ты настолько наивна, что доверяешь Мыльнику? Как только вы покипите Скагуэй, твоя судьба тут же перестанет интересовать мистера Смита. О, может быть, ты и доберешься до Доусона, но в каком состоянии?

– Кажется, меня снова пугают?

– Да, и только потому, что мне не безразлично все, что с тобой связано.

Мэгги и сама понимала, что Чейз прав, и отказывалась из чистого упрямства. Предложение Мыльника действительно выглядело подозрительно, и вряд ли можно довериться его прихвостням. На ковбоя же, несмотря на его нахальство и грубость, она могла положиться целиком и полностью.

Уж он-то будет защищать ее даже ценой собственной жизни.

– Да, вот еще что, Мэгги-детка, хочу, чтобы ты знала: если мы с тобой договоримся, то впоследствии я расплачусь сполна, – проговорил Чейз, всерьез начиная опасаться того, что девушка ему откажет.

Несколько минут прошло для него в томительном ожидании, но вот журналистка подняла глаза и спросила:

– Когда едем?

Широкая улыбка осветила озабоченное лицо мужчины.

– Послезавтра на рассвете, если не возражаешь. Утром встретимся в лавке и закупим все необходимое, а для перевозки продуктов и снаряжения используем вьючных лошадей, которых я привез из Монтаны.

– Договорились, – с готовностью согласилась Мэгги. – И спасибо тебе, Чейз. Я ведь решилась довериться людям Мыльника только потому, что у меня не было иного выхода.

– Понимаю, но все-таки ведешь себя очень опрометчиво, – проворчал он. – Я, пожалуй, пойду. Хочу еще сегодня забрать у Бэллы свое жалованье.

Бросив на девушку прощальный, полный желания взгляд, ковбой прошептал себе под нос: «Дьявольщина» и вышел за дверь.

* * *

Магазин по продаже снаряжения был самым оживленным местом в Скагуэе, ведь каждый день какая-нибудь посудина привозила сотни и сотни мужчин, желающих быстро разбогатеть. Но, поскольку Мэгги накануне закупила почти все необходимое, наших путешественников не коснулась царящая в лавке суета. Чейз прямиком потащил девушку к отделу одежды и заставил купить чуть ли не все имеющиеся там теплые вещи. Так, например, были приобретены: толстые грубые джинсы, фланелевые рубашки, жакет из овечьих шкур, перчатки, два шарфа и множество шерстяных носков. К счастью, Мэгги привезла с собой из Сиэтла пару крепких дорожных сапог. К счастью, потому что во всем городе она не нашла бы себе обуви по ноге; мужчины носят больший размер, а женщины должны сидеть дома, и им ни к чему дорожные сапоги. Расплатившись за покупки теми деньгами, которые ей предоставила редакция «Сиэтл Пост-Интеллидженсер», журналистка обнаружила, что от ее финансов мало что осталось. Укладывая тонкую пачку купюр в кошелек, она вздохнула, но быстро утешилась, вспомнив, что скоро получит заработную плату за месяц и деньги за статьи. Чейз вынес купленные вещи на улицу и строго наказал:

– Стой здесь, Мэгги-детка, и не спускай со снаряжения глаз, иначе через пять минут от него не останется и половины.

Ковбой пошел было к Айс-Паласу за своими лошадьми, но тут из лавки выскочил внушительного вида детина и окликнул его:

– Минуточку, мистер, вы кое-что забыли.

– Разве? А по-моему, я вынес все, за что заплатил, – холодно ответил Чейз, он узнал в мужчине одного из приспешников Мыльника.

– Вы забыли о доле мистера Смита.

– Передай Мыльнику, что тех денег, которые он украл у меня, с лихвой хватит на покрытие не только моих расходов, но расходов всех отправляющихся на Клондайк. Твой хозяин не получит от меня ни цента, – заявил он и, насвистывая, зашагал к салуну.

Пораженный резким отпором бандит застыл на месте. Он не посмел броситься вдогонку за Макгарретом, решив, что этот парень, видимо, очень важная персона, раз не побоялся бросить вызов самому Мыльнику.

* * *

И вот наступил долгожданный день. Навьюченные лошади нетерпеливо переминались с ноги на ногу у дверей ресторана. Чейз решил взять с собой только трех, оставив одну для Расти на тот невероятный случай, если он сможет присоединиться к ним до того, как перевал станет непроходимым. А Ханне и Кейт ковбой торжественно вручил свое жалованье, с большим трудом вырванное у разъяренной Бэллы. Женщины уверили его, что этих денег вполне хватит на содержание ворчливого сержанта и голодать тот не будет.

У Мэгги тоже почти ничего не осталось, потому что в самый последний момент были куплены сани, в которые Чейз впряг одну из лошадей. В данный момент журналистка одиноко топталась у порога «Хаш-хауса», ожидая своего спутника, прощание которого с другом явно затянулось. Сама же она получила напутствие еще вчера вечером. Но вот, наконец, появился Чейз и коротко бросил ей:

– Вперед, Мэгги!

К шести часам утра, когда уже совсем рассвело, они прибыли к месту отправки. Люди и животные здесь выстроились в ровную цепочку, конец которой терялся далеко наверху. Мэгги с замиранием сердца оглядывалась кругом. Ей хотелось запомнить и впоследствии передать читателям те впечатления и ощущения, которые нахлынули на нее в этот исторический момент. В полдень путешественники добрались до подножия перевала, и журналистка торжественно вытащила блокнот и записала: 5 сентября 1897 года. Эта дата знаменовала собой новую эру. Эру эмансипации.

Первые три мили они преодолели довольно быстро, но затем накатанная колея резко сужалась и из-за снега редко где была шире двух футов. Копыта животных и прошедшие дожди сделали дорогу не только труднопроходимой, но и опасной. Кое-где лошади увязали в грязи по самый хвост, а на крутых поворотах один неверный шаг грозил срывом в пропасть. Уже затемно путники добрели до первой вершины, которую старатели называли «Горой Дьявола». Здесь и решено было сделать привал.

Прежде чем Чейз нашел ровное место и натянул палатку, прошло почти полтора часа. Мэгги не могла оказать ему почти никакой помощи, до такой степени она устала и измучилась. Присев на валун, девушка бессильно опустила руки и заснула бы прямо на камне, если бы не мучительный голод. Последний раз она ела больше суток назад и сейчас горько кляла себя за то, что не перекусила утром, хотя Ханна и Кейт настойчиво предлагали ей это. Чейз отвел лошадей с дороги и, ничуть не щадя самолюбия журналистки, сказал:

– А ведь я тебя предупреждал, солнышко. Дальше дорога станет еще хуже, так что подумай, еще не поздно вернуться.

– Нет! – упрямо воскликнула Мэгги, поднимаясь на ноги. – Ты еще увидишь, на что я способна.

И действительно, обидные слова грубого ковбоя будто подхлестнули девушку. После того как был разожжен костер, она быстро сварила кофе и зажарила бекон, использовав в качестве гарнира консервированную фасоль. Эта простая пища показалась им обоим необыкновенно вкусной. Утолив голод, Чейз потянулся и предложил:

– Снимай сапоги, дорогая, и забирайся в палатку, сегодня тебе здорово досталось. А я накормлю лошадей и тоже присоединюсь к тебе.

С кормом для животных дело обстояло очень плохо. С каждой милей растительности вдоль дороги становилось все меньше и меньше, да и у подножия перевала ее было не так уж много. Приходилось везти сено с собой в ущерб собственным продуктовым запасам. Многие старатели не брали никакой подкормки для своих животных и те, умирая от голода, из последних сил тянули тяжелые повозки. Потом их бросали умирать прямо на дороге. Чейз, конечно, не принадлежал к числу этих извергов и досыта накормил лошадей. Залезая в палатку, он шепотом спросил:

– Детка, ты спишь?

– Нет еще.

– Я вот тоже вряд ли засну сегодня, – вздохнул мужчина.

– Почему это? Разве ты не устал?

– Устал, но как я могу спать, когда ты лежишь рядом?

– Закрой глаза и забудь обо всем, – посоветовала Мэгги. Сама она так и сделала и словно в подтверждение своих слов минуту спустя уже сладко спала.

Чейз еще какое-то время ворочался с боку на бок, а затем осторожно придвинулся к Мэгги и обнял ее. Его рука легко и естественно скользнула к груди девушки и уютно устроилась там.

Подавляя желание, ковбой тяжело вздохнул и вскоре уже тоже крепко спал.

Следующий день был точным повторением предыдущего, с той лишь разницей, что дорога стала еще хуже, а Мэгги устала еще больше. Она и не представляла себе, что путешествие окажется таким трудным. Девушка все время была на ногах, не решаясь сесть на телегу и добавить к тяжелой поклаже еще и свой вес. Изможденные лошади и так спотыкались на каждом шагу, но все же тянули свою поклажу. Вторую ночь путники провели на вершине горы, а к вечеру следующего дня добрались до Верхней. Здесь располагался пост канадской королевской конной полиции. В маленькой хижине на прогалине два офицера принимали таможенную пошлину.

Увидев женщину, конники были так поражены, что без лишних вопросов сразу же уступили ей свое жилище. Журналистка было заколебалась, но Чейз дал согласие за нее, поблагодарив таможенников за любезное предложение. Ковбой наносил воды из ручья неподалеку, и девушка с удовольствием вымылась. Уже одевая ночную рубашку, она с тоской подумала, что сегодня ей, пожалуй, будет не хватать мужского тепла, к которому она так привыкла за последние дни. Мэгги, как обычно, быстро заснула, но среди ночи проснулась от того, что кто-то гладил ее по волосам. Открыв глаза, девушка с удивлением увидела Чейза.

– А ты пахнешь куда лучше, чем старатели, с которыми я нынче делю палатку, – заметил ковбой, целуя ее в шею.

– Чейз, что ты здесь делаешь? – удивленно воскликнула она. – А если тебякто-нибудь видел?

– Никто меня не видел, солнышко, – лениво протянул он. – Я пришел, чтобы любить тебя, неужели прогонишь? Я терпел целых две ночи и сейчас просто с ума схожу от желания. Любой выдержке есть предел, а моя уже на исходе.

– Да, ты мужчина сильных страстей, – признала Мэгги.

– Тебя тоже нельзя назвать холодной женщиной, дорогая, и мне приятно сознавать, что именно я выпустил твою чувственность на волю.

– Ты прав, я бы солгала, если бы сказала, что не получаю удовольствия от твоих ласк, – тихо проговорила она. – Люби же меня, Чейз. Люби так сильно, чтобы мне было что вспомнить, когда я вернусь в Сиэтл.

Со вздохом облегчения ковбой быстро скинул одежду и забрался в постель. По свежему запаху мыла девушка поняла, что он только что выкупался. Такая предусмотрительность до глубины души тронула ее, так как она знала, что вода в ближайшем ручье ледяная. Мэгги несмело потянулась к его груди и нежно поцеловала покрытую золотистыми волосками кожу. – О-о, что ты со мной делаешь, женщина, – застонал Чейз, когда ее шаловливые пальчики сомкнулись на его вздувшейся плоти.

Его руки поглаживали ее бедра, а нога тем временем осторожно раздвигала ее ноги. Затем он так внезапно проник в нее, что девушка коротко ахнула. Он проникал все глубже и глубже со всей силой своего неуемного желания.

Кульминация настигла их водоворотом чувств, казалось, что воздух вокруг настолько наэлектризован, что вот-вот взорвется.

Некоторое время спустя, когда Мэгги уже засыпала, Чейз, обнимая ее, легко коснулся рукой соска.

– Проснись, милая, моя жажда еще не утолена. Я снова хочу тебя.

– Ты просто ненасытный маньяк, Чейз Макгаррет, – улыбаясь, заметила она, и их тела вновь переплелись.

На этот раз он любил ее с томной медлительностью, пока небывалый восторг не заставил его ускорить темп, приведя их к полному и блаженному слиянию.

* * *

Спуск с вершины Снежного Перевала был так же труден, как и подъем. Узкая тропа вилась между ущельями на протяжении восьми миль, а затем разделялась на несколько еще более узких тропинок. Мэгги уже привыкла к тяготам их путешествия, ей даже стало казаться, что оно не закончится никогда. Единственное, что ее по-прежнему ужасало, это жестокость старателей по отношению к животным. Когда лошади глубоко увязали в грязи, их просто бросали, даже не пристрелив. Бессловесные твари гибли в страшных мучениях.

Следуя указаниям Расти, Чейз выбрал обходной путь и направился по тропе, огибающей озеро Беннет.

– Теперь у нас начинается настоящее путешествие, солнышко, – заявил он Мэгги, любуясь широкой поверхностью водной глади.

У развилки царила та же неразбериха, что и на пляже Скагуэя. Сотни палаток усеивали прибрежную полосу, а все мужчины были заняты одним делом – строительством плотов. На Юкон можно было попасть, переплыв цепь озер, которые соединялись друг с другом протоками. А дальше река вела до самого Доусона.

– Как мы поступим теперь? – поинтересовалась Мэгги.

– Поставим палатку и тоже начнем строить плот, – с энтузиазмом ответил Чейз, полный сил и энергии.

– А куда мы денем лошадей?

– Продадим. Из Доусона тоже возвращаются люди, так что желающие найдутся.

Обстоятельства сложились так удачно, что им не пришлось даже строить плот, они получили его уже готовым. Чейзу посчастливилось встретить человека, чей компаньон умер от заражения крови. Небольшой порез привел к такому трагическому результату, и оставшийся в живых мужчина не решился ехать на Клондайк один. Совершился обоюдовыгодный обмен, и наши путники стали обладателями плота, а несостоявшийся старатель хозяином двух лошадей.

Плот был сделан на совесть, имел двадцать пять футов в длину и шесть в ширину. У него было плоское дно и выступающие края. Окинув это средство передвижения критическим взглядом, Чейз заявил:

– Пожалуй, он с легкостью выдержит две-три тонны груза. Выше нос, Мэгги! Пока все складывается очень удачно.

* * *

– Вон они, Банди, – ткнул Зик пальцем в сторону нагружающих свой плот Мэгги и Чейза.

Банди Джонсон и Зик Палмер и были теми двумя «лучшими людьми», которых Мыльник послал в Доусон подыскать место для салуна. И именно они должны были сопровождать журналистку. Узнав, что мисс Эфтон покинула Скагуэй вместе с Чейзом Макгарретом, Смит еще раз горько пожалел о том, что поддался уговорам Бэллы и оставил ковбоя в живых. Узнав, что и хозяйка Айс-Паласа обманулась в своих ожиданиях, он так разозлился, что тут же отдал своим бандитам новое приказание. Чейза следовало прикончить, а с репортершей они могли поступить так, как им заблагорассудится.

– Вот черт, как, по-твоему, они смогли так быстро построить плот? – удивился Банди. – Ведь мы отстали от них не больше, чем на день.

Зик был озадачен не меньше своего напарника. Но их недоумение длилось недолго, вскоре они узнали, что плот можно купить, если знаешь, где искать, и дашь хорошую цену. А уж деньги-то у них были, Мыльник не поскупился, выдавая задаток.

Тем временем Чейз и Мэгги вовсю готовились к новому этапу своего путешествия. Когда пришло время отплытия, старатели помогли им спустить плот на воду, и Чейз, умело управляясь с парусом, присоединил их судно к длинной веренице других плотов и лодок, направляющихся к Юкону. По озеру они плыли весь день и лишь к вечеру вошли в грязноватую протоку, которая вынесла их к озеру Нарс. Здесь ковбой, выбрав место для ночевки, причалил плот к берегу и привязал его к ветвистому дереву у самой воды. Место, где они высадились, было очень удобным и уединенным, расстелив спальные мешки прямо на земле, путешественники, крепко обнявшись, быстро уснули.

На следующее утро Мэгги, расчесывая волосы, озабоченно спросила:

– Ты заметил, как сильно похолодало за последние дни?

– Конечно, солнышко, ведь уже сентябрь. Недель через шесть перевал уже занесет снегом.

– Да, и мне придется пробыть в Доусоне до весны, – задумчиво сказала девушка. – А ты что будешь делать?

– Отправлюсь на участок. Там есть хижина, думаю, что зиму переживу. Сомневаюсь, что смогу начать разработку еще в этом сезоне, но кое-что все-таки можно будет сделать.

– В Доусон приезжать собираешься?

– Нет, Мэгги-детка, на это не рассчитывай, – рассмеялся он, но на душе у него стало тоскливо и пусто. Он хотел добавить, что будет скучать по ней, но не решился.

– Значит, мы скоро расстанемся навсегда? – спросила Мэгги странно сдавленным голосом.

– Э… трудно сказать, – размышляя, ответил Чейз. – А тебя это так волнует?

– Да. Мне будет не хватать тебя, ковбой. За последние недели мы стали больше чем друзьями.

– Ах, солнышко, да если бы у меня была возможность…

– Не надо обещаний, Чейз, я все понимаю. Не хочу, чтобы ты покинул меня, испытывая чувство вины, я ведь сама отдалась тебе и всегда буду помнить наши ночи.

– А я всегда буду хотеть тебя.

С этими словами он обнял девушку и крепко поцеловал в губы. Плот Зика и Банди медленно скользил по озеру. Мужчины внимательно разглядывали берег, боясь пропустить место стоянки Чейза и Мэгги.

– Вон их плот, Банди, – радостно воскликнул Зик, заметив, наконец, знакомое судно. – Я же говорил тебе, что они пристали где-то здесь.

– Потише ты, нас могут услышать. Топор у тебя?

– Держи.

Банди взял поданный ему топорик и быстро выбил одну из досок. Прикрыв дыру снаряжением, он довольно потер руки.

– Ну теперь они далеко не уплывут, – удовлетворенно заметил Зик, – давай поскорей уберемся отсюда.

Они бесшумно отчалили и остановились чуть дальше, приготовившись к недолгому ожиданию.

ГЛАВА 8

– Нам пора в путь, дорогая, – проговорил Чейз, с трудом отрываясь от сладких губ Мэгги. – Давай перекусим и отправимся дальше.

Сказав это, он подхватил спальные мешки и понес их к плоту. Глядя ему вслед, девушка невольно залюбовалась его легкой пружинящей походкой. «Он такой сильный и такой нежный, – подумала она. – Хватит ли нам оставшихся дней и ночей, чтобы насытиться друг другом?» Задавая себе этот вопрос, Мэгги прекрасно понимала, что для этого им и целой жизни не будет достаточно.

– На дне плота собралась вода, – крикнул Чейз с берега.

– Течь? – предположила Мэгги.

– Не похоже, ведь вчера все было в порядке. Пожалуй, лучше будет выгрузить снаряжение и посмотреть, в чем тут дело.

– Может, ничего страшного, – легкомысленно заявила девушка, тоже спускаясь к плоту.

Воды и в самом деле было совсем немного, но Чейза насторожило само ее появление.

– Хорошо, если так, но я все-таки лучше осмотрю дно.

Завернув рукава рубашки, мужчина принялся ощупывать плот под водой. Ему не понадобилось много времени, чтобы обнаружить дыру в том месте, где Банди выломал доску.

– Проклятье, – выругался он.

– Что ты обнаружил? – спросила Мэгги, подходя ближе.

– Если бы это не звучало так нелепо, я сказал бы, что нам навредили.

– Как так?

– Понятия не имею, но сейчас в плоту дыра шириной с мою ладонь. Перед отплытием я все тщательно проверил и уверен, что все доски были на месте. Да мы и не добрались бы досюда с такой пробоиной.

– Кто-то мог выбить доску, пока мы спали, но кто?

– Разрази меня гром, если знаю кто. Хорошо еще, что я заметил воду, а иначе час-другой спустя мы с тобой уже кормили бы рыб.

– Но что же делать, Чейз?

– Не волнуйся, малышка, я захватил с собой пилу и запасные доски на всякий случай. Не успеешь ты приготовить завтрак, как плот будет починен.

На самом деле дыру удалось залатать только к полудню, и путешественники сразу же отправились дальше. Переплыв озеро Нарс, они через узкую протоку вошли в устье речушки Тагиш. Здесь располагался очередной пост конников канадской таможни, где каждый проплывающий должен был отметиться и предъявить квитанцию на свой груз. Возле офицерского домика Чейз и Мэгги решили остановиться на ночлег.

Зик и Банди весь день плыли за ними, ожидая, что плот вот-вот потонет. Когда же этого не случилось, они едва не подрались, обвиняя друг друга в неудаче. Вдобавок ко всему исполнение плана пришлось пока отложить из-за близости таможенников. Бандиты не осмелились совершить нападение под самым носом у бдительных конников.

К вечеру следующего дня Чейз и Мэгги подошли к длинному и узкому озеру Марш. По нему они намеревались добраться до каньона Майлз, по дну которого текла быстрая и коварная река Льюис. Расти предупредил своего молодого друга об опасных порогах на ней, так что Чейз знал, чего им ожидать дальше. Выросший на широких просторах Монтаны, он сейчас вовсе не был уверен в своих силах и решил взять опытного проводника.

– Впереди немало предательских участков, детка, – осторожно проговорил ковбой, боясь напугать девушку. – Думаю, надо нанять хорошего гребца, знающего эти места.

– Поступай так, как считаешь нужным, я полностью доверяю тебе. А где мы возьмем проводника?

– Ниже по течению есть маленькое поселение индейцев, но, насколько мне известно, там живут белые. Хорошо бы нам найти соотечественника, я как-то не доверяю краснокожим.

Некоторое время спустя они вошли в устье реки Льюис. Здесь решено было сделать остановку. Чейз заметил, что многие старатели поступили так же и сейчас ожесточенно торговались с индейцами на берегу. Увидев стоящего чуть в стороне молодого светлокожего мужчину, он подошел к нему и спросил:

– Сколько возьмешь за переправу через пороги?

– Двадцать долларов.

Чейз вопросительно взглянул на Мэгги, а когда та согласно кивнула, подал парню руку.

– Идет. Я Чейз Макгаррет, а это Мэгги Эфтон, журналистка из «Сиэтл Пост-Интеллидженсер».

– Газетный репортер! – воскликнул молодой человек, с интересом разглядывая Мэгги. – Меня зовут Джек Лондон, я и сам немного пишу.

– Как же вы оказались здесь, мистер Лондон? – поинтересовалась журналистка.

– Здесь я зарабатываю деньги и изучаю жизнь, – ответил он, по-мальчишески усмехаясь. – Когда озера замерзнут, переберусь в Доусон. Возможно, мы еще встретимся, мисс Эфтон. Мистер Макгаррет – ваш проводник?

– Можно сказать и так, – быстро ответил Чейз, прежде чем Мэгги успела сформулировать подходящий ответ. – Не пора ли нам в путь, мистер Лондон?

Мужчины еще раз обменялись рукопожатием, помогли девушке забраться на плот и отчалили. Джек оказался опытным и умелым гребцом. Держась на гребне волны, он ловко избегал опасных водоворотов. Другим старателям повезло меньше, десятки лодок и плотов были затянуты в крутящийся вихрь и опрокинуты. Человеческих жертв не было, но спасти снаряжение мало кому удавалось.

Пороги Индианки, правого притока реки Льюис, преодолеть было нетрудно, но вот стремнины узкого ручья под названием Белая Лошадь бурлили и пенились на протяжении целой мили. Несколько раз Мэгги судорожно хваталась за бортик плота, уверенная, что сейчас они разобьются в лепешку, но все прошло хорошо. Несмотря на молодость, Джек Лондон мастерски выполнял свою работу и два часа спустя вывел их суденышко на спокойные воды озера Лабардж. Здесь они распрощались со своим новым знакомым. В этом месте проводники брали лошадей и возвращались к началу переправы. Наиболее опытные из них были способны сделать до пяти-шести рейсов в день.

Дул сильный ветер, настолько сильный и холодный, что Чейз решил переждать непогоду в местечке под названием Винди-Армз. Мэгги была с ним абсолютно согласна, рассудив, что приключений и потрясений на сегодня достаточно. Они поставили палатку у самого берега и забрались внутрь, но порывы ветра были такими мощными, что проникали даже сквозь плотный брезент. Им пришлось натянуть овечьи жакеты, чтобы хоть немного согреться.

Банди и Зик также благополучно проскочили пороги и причалили к берегу неподалеку. Наблюдая, как Чейз и Мэгги укрылись в палатке, Банди зловеще улыбнулся и заметил:

– Сегодня мы избавимся от ковбоя и позабавимся с бабенкой. Такой лакомый кусочек… – мечтательно добавил он.

– Интересно, почему их плот не потонул? – подал голос Зик.

– Кто знает? Но уж на этот раз мы не промахнемся. Когда я наиграюсь с девкой, можешь взять ее себе, парень. Мы, пожалуй, даже захватим красотку в Доусон и будем развлекаться с ней, пока не надоест.

– Ох, Банди, уже от одних разговоров о ней я твердею, как камень.

– Скоро, приятель, очень скоро она утешит тебя.

Прежде чем уснуть, Чейз с тоской подумал о том, что их путешествие подходит к концу. Еще несколько дней и все, они расстанутся, может быть, навсегда. Какое счастье, что, кроме дня, существует ночь, время, когда Мэгги принадлежит только ему.

– Ты очень устала, солнышко? – спросил он хриплым от желания голосом. – Если да, то я…

– Нет, нет, Чейз, – заверила его Мэгги. – Я никогда не устаю от тебя. Мне лишь хотелось бы…

– Никаких желаний, радость моя. Давай пока остановимся на том, что имеем. Сейчас я ничего не могу тебе обещать.

– Ты прав, я не вправе чего-то требовать от тебя. С какой стати ты должен бросать участок, в то время как я вовсе не собираюсь оставлять свою работу? Мы оба слишком независимые и больше всего на свете ценим личную свободу, – проговорила Мэгги, убеждая скорее себя, чем Чейза. – Я лишь хотела, чтобы ты знал, как много значишь и всегда будешь значить для меня.

Это заявление прозвучало довольно сдержанно, но жалость ей была не нужна.

– По-моему, ты много говоришь, – пробормотал Чейз и потянулся к пуговицам ее жакета.

– А ты сегодня что-то очень медлителен, – с улыбкой парировала Мэгги, в свою очередь помогая ему раздеться.

Они провели чудесную ночь, полную обжигающей страсти и бесстыдно-трогательного распутства. Испив до дна горько-сладкий напиток своей любви, мужчина и женщина крепко заснули, сжимая друг друга в объятиях.

* * *

Разбудил Чейз какой-то странный шорох снаружи. Мужчина приподнялся на локтях и прислушался. Что бы это могло быть? Неужели кто-то ворует снаряжение? А ведь Расти предупреждал его, что с индейцами надо держать ухо остро. Непонятный шум повторился, и ковбой решил выяснить, в чем же дело. Взглянув на Мэгги и убедившись, что она спокойно спит, он осторожно вылез из палатки. Но не успел Чейз подняться на ноги, как сильный удар сбил его с ног. Падая, он ударился о ствол дерева и больше уже ничего не помнил.

– Прикончи его, Зик, а я займусь девкой, – прошипел Банди и пополз в палатку.

Грубые прикосновения вырвали Мэгги из сна. Открывая глаза, девушка изумленно спросила:

– Чейз, в чем дело? Разве ты еще…, – но не успела она договорить, как с ужасом осознала, что в палатке находится вовсе не Чейз.

Всего секунда потребовалась девушке для того, чтобы правильно оценить положение. Яростно накинувшись на незнакомца, она вцепилась ему в волосы и больно ударила ногой в пах. Затем Мэгги быстро откатилась в угол палатки, пытаясь нащупать спрятанное там оружие.

– Зик, Зик, скорее сюда. Эта сучка ведет себя, как дикая кошка, – проревел Банди, корчась от боли.

А тем временем Зик, достав нож, нацелил его прямо в сердце Чейза. Крик Банди раздался именно в этот момент. Зик дернулся и неловко ткнул смертоносный клинок куда-то в плечо.

– Подожди, я еще здесь не закончил, – отозвался он.

– К черту ублюдка, потом прикончим его. Мне нужна твоя помощь!

Привыкший к подчинению, Зик влез в палатку, бросив истекающего кровью ковбоя снаружи. Все еще держа в руках нож, он стукнул девушку массивной рукояткой по голове. Мэгги обмякла.

– Слава Богу, отключилась, – пропыхтел Банди. – Давай вытащим ее.

– А что делать с Макгарретом?

– Если он еще жив, прикончи его, – приказал Банди, подхватывая Мэгги на руки, а Зик повернулся было к Чейзу, но звук шагов заставил его остановиться.

Мужчины настороженно переглянулись и одновременно посмотрели в сторону соседней палатки. В нескольких ярдах от нее стоял человек.

– Надо сматываться, – прошипел Банди, перебрасывая девушку через плечо и исчезая в кустах.

Зик нехотя двинулся за ним, напоследок взглянув на Чейза. Жив ковбой или нет, бандит так и не понял, но темная лужа под телом выглядела весьма внушительно.

* * *

Яркий солнечный свет ослепил Мэгги глаза. Она хотела поднять руки, чтобы прикрыть лицо, но не смогла этого сделать из-за резкой боли в плечах и запястьях. Кроме того, что-то твердое вонзалось ей в спину.

– Чейз, – прошептала девушка.

– Наконец-то соизволила очнуться, – послышался грубый мужской голос.

Чуть повернув голову, она увидела грязного с сальными волосами мужчину.

– Кто вы? Где Чейз?

– Твой любовник мертв, – гоготнул Зик. – Теперь ты принадлежишь нам.

– Ты лжешь! – выкрикнула Мэгги. – Чейз не мог умереть.

Тысячи мыслей пронеслись у нее в голове. Только сейчас девушка вспомнила о событиях прошедшей ночи.

– О Боже, – простонала она, сообразив, что лежит на дне плота, связанная по рукам и ногам.

– Мы покинули Винди-Армз на рассвете, – подсказал Банди. – Мыльнику очень не понравилось то, что ты нарушила сделку, так что теперь пеняй на себя. А ведь нам с Зиком действительно было приказано доставить тебя в Доусон в целости и сохранности.

– Так вы люди Смита, – пробормотала Мэгги. – Те самые, что похитили меня на улице в Скагуэе. И что же вам нужно? Что вы сделали с Чейзом?

– Говорю же тебе, ковбой мертв, уж я об этом позаботился, – снова вставил Зик.

Волна ужаса захлестнула сердце девушки.

– А зачем вам я? – шепотом спросила она.

– С тобой мы сначала вволю позабавимся, а потом тоже прикончим. Не родился еще такой человек, который мог бы безнаказанно оскорблять Мыльника.

– Пожалуйста, развяжите меня, – взмолилась Мэгги после недолгой паузы. – У меня затекли руки и ноги. Бежать здесь некуда, а плавать я не умею.

Она намеренно им солгала, пытаясь уверить в своей беспомощности. На самом деле Мэгги была великолепной пловчихой.

– Развяжи ее, Зик, – поразмыслив, приказал Банди. – До берега далеко, а если мисс желает оказаться на дне, то туда ей и дорога. Только пусть так и лежит, кто знает, вдруг еще встретим какой-нибудь плот.

Девушка удовлетворенно кивнула. По крайней мере, теперь у нее появился шанс сбежать.

– Где мы? – невинно поинтересовалась она.

– Все еще на озере Лабардж.

– Что думаете делать дальше?

– Вечером причалим к берегу и немного развлечемся с тобой. Бьюсь об заклад, ты знаешь кучу фокусов и можешь доставить удовольствие настоящему мужику.

Сказав это, Банди потянулся к груди Мэгги.

– Убери свои грязные руки! – вскричала она.

– Брось, Банди, вечером мисс станет сговорчивей, – похотливо ухмыльнулся Зик.

– Не понимаю, почему вы так хотите нам навредить?

– Я же объяснил тебе: Мыльник не терпит неповиновения. Один раз он уже пощадил ковбоя ради Бэллы, но теперь намерен проучить вас обоих.

– Что ты имеешь в виду, говоря – один раз пощадил? – недоуменно спросила девушка.

Бандиты переглянулись.

– Наверное, можно ей рассказать, – пожал плечами Зик. – В ту ночь, когда мы прибрали к рукам золотишко Макгаррета, он остался в живых только потому, что мистер Смит так приказал. Хозяйка Айс-Паласа положила глаз на твоего любовничка, вот Мыльник и пожалел его.

– Чейз понял, что за этим грабежом стоит Смит, – гневно проговорила журналистка. – Молите Бога, чтобы он никогда не нашел вас.

– Ну, это-то нам не грозит, – рассмеялся Банди. – Мертвые не кусаются.

– Я не верю в то, что Чейз мертв, – упрямо заявила Мэгги. – Он слишком умен для вас.

– Думай, как хочешь, красотка, но ковбой не придет тебе на выручку, – проговорил Зик, хотя сам вовсе не был уверен в том, что Макгаррет действительно умер. Но не мог же он признаться в этом Банди? Тот наверняка стал бы проклинать его на чем свет стоит.

Мэгги замолчала. В гибель Чейза она не поверила ни на минуту. Будь это на самом деле так, она бы почувствовала. Сердце говорило ей, что любимый жив и скоро найдет ее. А пока остается только ждать и быть готовой воспользоваться любой подходящей ситуацией для побега. Ждать и надеяться, что эти подонки не посмеют тронуть ее даже пальцем. Мысль о ноже, который она успела сунуть за голенище, подействовала успокаивающе, и девушка, приподнявшись на локтях, залюбовалась озером.

А Банди в это время пожирал глазами ее стройную фигурку.

Час спустя Мэгги жалобно протянула:

– Я хочу есть.

– Уж не думаешь ли ты, что мы будем потакать всем твоим капризам? – усмехаясь, спросил Банди. – К ночи доберемся до стремнин Пятого Пальца, там пристанем и поужинаем.

Свое название стремнины получили из-за пяти ржаво-красных камней, возвышающихся над водой, словно опоры моста. Когда они подошли к ним, уже темнело, и, хотя пороги Пяти Пальцев были сущей ерундой по сравнению с порогами реки Льюис, Зик и Банди не решились проходить их сегодня. По тому, с какой ловкостью Банди ввел плот в узкую бухточку, Мэгги поняла, что он уже ходил этим маршрутом.

Причалив, мужчины бесцеремонно выволокли девушку на берег и привязали к дереву. Оставив ее там обдумывать свою судьбу, они развели костер и быстро приготовили незатейливый ужин. Аппетитный запах заставил желудок Мэгги громко заурчать, но бандиты явно не торопились ее кормить. Сидя у огня и попивая дрянной виски, они громко спорили.

– Ну почему ты всегда должен быть первым! – обиженно воскликнул Зик.

– Потому что у меня есть мозги, а ты только исполняешь приказы, – заплетающимся языком ответил Банди и громко захохотал.

С замиранием сердца прислушиваясь к их разговору, Мэгги лихорадочно соображала: что можно предпринять? Не решив ничего определенного, она попыталась освободить руки. К счастью, веревка была затянута не очень туго, и ей удалось опустить одну руку к сапогу, в котором был спрятан нож. Очень медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, девушка вытащила острый клинок и принялась пилить толстую бечеву. Двигалась она неловко и скованно, но вскоре ноги были свободны. Теперь оставалось только перерезать веревку, привязывающую ее к дереву. Мэгги решила не тратить время на освобождение запястий, главное сейчас – убежать отсюда как можно скорее.

К тому моменту, когда с деревом ее соединяла лишь тонкая нить, Банди поднялся на ноги и рявкнул:

– Исчезни, Зик! Мы с малышкой хотим уединиться. Через час вернешься и сделаешь с ней все, что захочешь.

– Но, Банди…

– Проваливай, я сказал!

Зик, пошатываясь, встал, прижал бутылку к груди и скрылся в лесу, злобно бормоча что-то себе под нос.

Когда Банди, самоуверенный и важный, как петух, подошел к Мэгги, веревка уже упала к ее ногам.

– Посмотрим, посмотрим, ради чего это ковбой отказался от Бэллы Делар, – гоготнул он.

Но не успел даже прикоснуться к девушке, как вдруг почувствовал легкий укол.

– Что за черт! – воскликнул Банди, наваливаясь на нее всем телом.

Поскольку запястья Мэгги по-прежнему были связаны, она не смогла сразу оттолкнуть его, а мужчина, разгоряченный алкоголем, уже расстегивал ее жакет. Прикосновение потных, похотливых рук привело девушку в такую ярость, что она, потеряв над собой контроль, вонзила нож в шею насильника. Опомнилась Мэгги только тогда, когда на нее брызнула струя липкой крови.

– О боже мой, боже мой, – отчаянно повторяла она как молитву.

Содеянное потрясло и ошеломило ее. Мысль о том, что она может убить человека, не приходила ей в голову даже во время самых безумных фантазий. Но ведь сейчас у нее просто не было другого выхода! Представив, как Банди ласкает ее, девушка содрогнулась от омерзения.

Страх и желание выжить заставили Мэгги двигаться. Оттолкнув безжизненное тело Банди, она посмотрела на нож, торчащий из его шеи, а затем на свои связанные руки. Ужас сковал ее, и девушка не смогла заставить себя снова дотронуться до смертоносного клинка. Не разбирая дороги, она неслась к берегу, страшась даже подумать о том, что сделает с ней Зик, когда обнаружит своего дружка. Не зная, куда бежать и что делать, Мэгги остановилась только у самой воды, растерянно оглядываясь по сторонам. Четкий план действий возник только тогда, когда она заметила плот, мягко покачивающийся на волнах. Не задумываясь ни на секунду, она принялась теребить узел, крепящий плот к сосне, предпочитая разбиться о камни, нежели попасть в лапы Зика. А тот, чертыхаясь, уже выходил из леса.

– Эй, Банди, закончил ты там или нет? – орал он. – Не забывай, теперь моя очередь.

«Милосердный боже! – молча молилась Мэгги. – Помоги мне выбраться отсюда, прежде чем Зик доберется до меня».

– Да где же вы, черт побери, – выкрикивал Зик, направляясь к тому самому дереву, у которого совсем недавно стояла Мэгги.

Молчание длилось несколько томительно долгих минут, а потом тишину прорезал возмущенный вопль:

– Ах ты, сука! Тебе это даром не пройдет!

Мэгги тихо застонала. Как бешеная, она принялась зубами грызть неподдающийся узел. Усилия не пропали даром, веревка начала поддаваться, но как назло именно в это время на берегу появился Зик. Еще секунда – и он заметит ее! Отчаянным движением девушка рванула узел и… поняла, что спасена. Изо всех сил оттолкнув плот от берега, она едва успела догнать его, но угрозы и проклятия Зика придали ей сил. Ухватившись за бортик, Мэгги забралась на плот и с облегчением вздохнула, заметив, что речное течение уже подхватило ее суденышко.

Зик, не умевший плавать, изрыгал неистовые ругательства, наблюдая за тем, как увеличивается расстояние между ним и его жертвой. Он просто взвыл от негодования, вспомнив еще и о том, что вместе с Мэгги уплывают продовольственные запасы и снаряжение.

– Я найду тебя! – бесновался он. – Если тебя не прикончат пороги, я сделаю это сам с большим удовольствием.

Не обращая внимания на вопли Зика, Мэгги обессиленно легла на дно плота и уставилась на звезды. Ей хотелось забыть обо всем, что случилось за последние сутки. Закрыв глаза, она тут же погрузилась в тревожный, беспокойный сон.

* * *

Разбудил Мэгги странный нарастающий гул. Чуть привстав, она с ужасом уставилась на огромные гранитные камни, торчащие из воды. Пороги Пятого Пальца! Бурлящая река несла ее прямо на них. Миновав один из валунов, плот на огромной скорости врезался во второй и раскололся на две части. Девушка, руки которой по-прежнему были связаны, оказалась в воде. Одна часть плота застряла среди камней, а вторую понесло дальше. Мэгги, беспомощно барахтающаяся в ледяной пучине, уже мысленно распрощалась с жизнью, но тут веревка, стягивающая ее запястья, зацепилась за обломок плота, и девушку потащило вниз по течению. Схватившись за остатки своего суденышка, она начала рьяно молиться, и ее просьба была услышана. Пороги остались позади, и вскоре перед ней расстелилась спокойная гладь Юкона.

Мэгги, все еще не веря в свое спасение, прижалась к доскам и потеряла сознание. А вдали уже показались очертания Доусона.

ГЛАВА 9

Очнулась Мэгги от холода. Было совсем темно, и плот больше не двигался, а лишь слегка постукивал о какое-то препятствие. Девушка тихо застонала и снова погрузилась в небытие.

Несомненно, у Мэгги Эфтон был очень сильный ангел-хранитель, потому что обломок ее плота прибило непосредственно к пристани Доусона, где он и застрял среди других плотов и лодок. Обнаружили бездыханную девушку Уолли Кросс и Чарли Дэниэлз, чей плот был привязан неподалеку. Они прибыли в Доусон только вчера и остались ночевать на судне, опасаясь за сохранность своих пожитков.

– Как думаешь, Уолли, она живая?

– Не знаю, но похоже, что мертвая.

– А мне кажется – еще дышит. Сходи-ка за конниками, я подожду здесь.

Согласно кивнув, Уолли помчался к посту таможенников и вскоре вернулся, ведя за собой капитана Скотта Гордона. Капитану Гордону было чуть больше тридцать, и его совсем недавно назначили на столь ответственный пост. Высокий, загорелый брюнет в новенькой форме, которая ему очень шла, Скотт выглядел очень внушительно. Склонившись над Мэгги, капитан тихо спросил:

– Кто она?

– Мы не знаем, – ответил Чарли. – Должно быть, течение принесло ее уже ночью. Она жива?

– Да, но дышит еле-еле. Хотел бы я знать имя того ублюдка, который бросил девушку в таком состоянии, – гневно проговорил Гордон. – Взгляните на ее руки – они распухли и совсем синие. Нашему доктору вряд ли удастся их спасти.

Мужчины вытащили Мэгги из воды, и капитан, подхватив ее на руки, быстро зашагал к лазарету. Доктор Томас, увидев пострадавшую, лишь безмолвно всплеснул руками. Он заговорил только тогда, когда Гордон взялся за ножницы, намереваясь разрезать веревку.

– Осторожнее, Скотт, ей станет очень больно, когда ты освободишь запястья.

Боль, жгучая, невыносимая боль привела Мэгги в чувство. Она открыла глаза, затуманенно посмотрела на капитана и закричала. Девушка кричала и билась на узкой кушетке, как безумная. Гордон, который не в силах был спокойно смотреть на ее мучения, взмолился:

– Дайте ей что-нибудь, док!

– Да, конечно, настойка опия должна помочь, – проговорил Томас и поднес стаканчик к губам Мэгги.

Наркотик подействовал мгновенно. У Мэгги приятно закружилась голова, и минуту спустя она снова провалилась в спасительную темноту.

– Интересно, кто она такая? – спросил доктор, сочувственно глядя на свою пациентку. – Где ее муж и кто, черт возьми, так изувечил бедняжку?

– Этого мы не узнаем до тех пор, пока леди не очнется и сама нам не расскажет, – нахмурившись, проговорил Скотт. – А может быть, при ней есть какое-нибудь удостоверение?

Он быстро стащил с Мэгги насквозь промокший жакет и осмотрел карманы. В одном из них капитан обнаружил бумажник и, открыв его, узнал не только имя девушки, но и причину, по которой она оказалась в Доусоне.

– Ее зовут Маргарет Эфтон, она корреспондент газеты «Сиэтл Пост-Интеллидженсер», – торжественно провозгласил он.

– Вряд ли она приехала сюда одна, – задумчиво отозвался Томас. – Моя подопечная проспит часов пять-шесть, так что приходи днем, а лучше вечером, к тому времени она уже сможет ответить на твои вопросы.

* * *

Сознание медленно возвращалось к Мэгги. Не понимая, где она, что с ней, девушка чувствовала только резкую боль в руках. Мэгги попыталась приподнять голову, но та была словно чугунная. Бессильно откинувшись на подушку, она застонала. Почти тотчас над ней склонился мужчина и озабоченно спросил:

– Маргарет, вы проснулись? Скажите что-нибудь.

Облизав пересохшие губы, девушка чуть слышно выдавила:

– Чейз?

И сразу же осознала свою ошибку. Ведь ковбой никогда не называл ее иначе как Мэгги, солнышко или детка.

– Как вы себя чувствуете, мисс Эфтон? – услышала она тот же голос.

– Чувствую… ужасно, – проговорила Мэгги. Пелена с глаз спала, и она увидела перед собой молодого красивого мужчину в форме канадской королевской полиции. – Где я?

– В Доусоне, мисс Эфтон.

– Откуда вы знаете мое имя? Капитан Гордон улыбнулся.

– Я нашел у вас в кармане бумажник и удостоверение. Можете сейчас рассказать, что с вами произошло? Кто такой Чейз? Это он связал вас?

– О, нет. Чейз Макгаррет, наоборот, всегда оберегал и защищал меня, – торопливо заверила Мэгги. – Мистер Макгаррет был моим проводником, и мы благополучно добрались до Винди-Армз. Там на нас напали два гнусных подонка, которых зовут Банди и Зик. Чейза ранили, а меня оглушили и увезли. Чейз, о боже, они решили, что он умер, и бросили его там, – она судорожно всхлипнула. – Я даже не знаю, что с ним! Вы обязательно должны найти его и помочь!

– Успокойтесь, мисс Эфтон. Я Скотт Гордон, капитан королевской конной полиции, сделаю все, что в моих силах. Но мне хотелось бы знать об этом происшествии чуть больше, вы сможете продолжить?

– Даю вам только пятнадцать минут, – строго проговорил доктор, подходя к кровати. – Я доктор Томас. Вас принесли ко мне в лазарет скорее мертвую, чем живую, но, к счастью, все обошлось. Хрипов в легких не слышно, и это просто чудо, вы ведь несколько часов провели в ледяной воде.

– Благодарю вас, доктор, – слабо улыбаясь, сказала Мэгги.

– Не за что. Не каждый день у меня бывают такие очаровательные пациентки, – проговорил он и по-отечески подоткнул ей одеяло. – Пятнадцать минут, Скотт, – напомнил Томас, выходя из комнаты.

Капитан присел на табуретку рядом с кроватью и чуть смущенно произнес:

– Итак, мисс Эфтон, я вас слушаю. Расскажите мне обо всем, но как можно короче. Если я не уйду отсюда через определенное доком время, он выволочет меня за ухо.

И Мэгги начала говорить. Вначале медленно, а потом все с большим и большим увлечением. Рассказав о нападении и дойдя до того места, как она перерезала веревку, девушка запнулась и срывающимся голосом прошептала:

– А потом я… я убила Банди.

– Ну, ну, не надо так волноваться, мисс Эфтон, ведь это была самозащита, – возразил капитан. – А вам известно, почему эти люди напали на вас?

– А вам что-нибудь известно о Мыльнике-Смите? – вопросом на вопрос ответила Мэгги.

– Разумеется. Кто же не знает знаменитого Мыльника. Даже до Доусона докатилась слава о его гнусных делишках. Но какое вы можете иметь отношение к этому сомнительному типу?

Мэгги, немного успокоенная сердечным отношением к ней Гордона, азартно принялась объяснять:

– Во-первых, его взбесила моя далеко не лестная статья о нем, и мистер Смит несколько раз пытался запугать меня, вынуждая уехать из Скагуэя. Однако потом он вдруг резко изменил тактику, предложив своих людей в качестве сопровождающих. От меня же требовалось только одно – рассказать в репортажах о его благотворительности, и я была так неблагоразумна, что согласилась на эти условия.

– Чейз Макгаррет – человек Смита? – прервал ее капитан.

– Нет, нет, это мой… друг, – проговорила Мэгги и продолжила: – Как вы, наверное, уже догадались, предложение Мыльника вскоре было отклонено, и моим проводником стал мистер Макгаррет. Смита это ужасно разозлило, и он послал своих людей отомстить нам. Вот и все, что я знаю.

– Спасибо, мисс Эфтон, вы сообщили мне очень ценную информацию. Если вам не трудно, опишите, пожалуйста, напавших на вас бандитов и Чейза Макгаррета тоже. Сомневаюсь, что оставшийся в живых подонок решится показаться в Доусоне, но нам не помешает знать его приметы. А за поиски вашего друга мы примемся немедленно.

Мэгги с радостью выполнила просьбу Скотта, а когда тот ушел, уютно закуталась в одеяло и тут же заснула.

* * *

Утром следующего дня Мэгги чувствовала себя уже совсем здоровой. О случившемся напоминали только стертые в кровь запястья и все еще распухшие кисти рук, а все остальное было в полном порядке. Она с аппетитом позавтракала и пребывала в отличном расположении духа.

– Итак, юная леди, – подмигнул доктор, – вы поразительно быстро идете на поправку.

– Благодаря вам, мистер Томас, – улыбнулась Мэгги. – Но я очень беспокоюсь о Чейзе, моем попутчике. Жив ли он еще?

– Не волнуйтесь, вам это вредно. Я уверен, что капитан Гордон сделает все для его спасения. А сейчас попробуйте встать с кровати.

Мэгги кивнула и осторожно поднялась со своего ложа. Она прошла по комнате и, убедившись, что голова не кружится, еще раз благодарно улыбнулась доктору.

– Мне кажется, что теперь я сама могу о себе позаботиться. Скажите, в городе есть приличная гостиница?

– Можете себе представить, есть, – горделиво ответил Томас. – Гостиница «Доусон Армз», думаю, вам в ней будет удобно. Собирайтесь, я провожу вас.

Увидев отдохнувшую и причесанную Мэгги, Скотт Гордон был поражен. Накануне он вытащил из воды жалкую, измученную дурнушку, а сейчас перед ним предстала форменная красавица. Не смазливенькая барышня, а неповторимая ослепительная леди, полная отваги и жизненной силы.

– Не рано ли вы поднялись, мисс Эфтон? – озабоченно спросил капитан.

– О нет, я прекрасно себя чувствую и к тому же не хочу больше обременять нашего милого доктора. Я собираюсь перебраться в гостиницу, вы мне поможете? – кокетливо спросила Мэгги, от которой не ускользнуло то впечатление, какое она произвела на капитана. – И пожалуйста, зовите меня просто Мэгги.

– Согласен, но только в том случае, если вы будете называть меня Скоттом, – проговорил Гордон, совершенно очарованный журналисткой. – Нужно вытащить ваш плот, мисс… Мэгги. Он разваливается на глазах и вот-вот затонет вместе со всем снаряжением.

– Плот не мой, – категорично заявила девушка. – Он принадлежит Зику и Банди.

– Нет, ваш, – возразил капитан. – Не думаю, что бандит объявится в городе и станет требовать назад свое добро; значит, все оставшиеся на плоту продукты и снаряжение ваши. К тому же я отправил людей вверх по реке на поиски Зика.

– А как же Чейз? – взволнованно спросила Мэгги.

– Мы делаем все возможное для его спасения. Так как вы намерены поступить со снаряжением?

– Я не… – начала она, собираясь от всего отказаться, но тут девушку осенило: ведь Чейз согласился стать ее сопровождающим только потому, что ему необходимо добраться до участка. А как же он туда попадет и перезимует, не имея ни продуктов, ни снаряжения? Нет, нет, необходимо сохранить все для него. Если он еще жив.

– А нельзя ли переправить вещи на Одиннадцатый Верхний участок? Дело в том, что он принадлежит Чейзу и его компаньону, сейчас там живет сторож Сэм Купер, но он болен и ожидает хозяев со дня на день. Я хотела бы доставить снаряжение туда, а заодно и проведать старика.

– Хорошо, Мэгги, но вам не стоит ехать на прииски. Я сам позабочусь обо всем. Клондайк не место для женщины, а вы такая хрупкая…

Уж лучше бы он этого не говорил! Слова капитана оказали на Мэгги действие, прямо противоположное ожидаемому.

– Вы недостаточно хорошо меня знаете, мистер Гордон, – решительно проговорила она. – Если вы думаете, что сможете остановить меня, то глубоко ошибаетесь. Я приехала на Юкон именно для того, чтобы писать для своей газеты статьи о золотых приисках, а для этого мне нужно увидеть их собственными глазами. Если вы вытащите снаряжение из воды и купите лошадей, я буду вам очень признательна.

С этими словами она достала бумажник и взяла из него несколько купюр.

– Вот, полагаю, этого будет достаточно?

– Но, Мэгги! Даже в Доусоне все женщины наперечет, а уж на приисках их нет и подавно.

– Разве закон запрещает им туда ездить?

– Нет, но…

– Тогда решено. Я репортер, Скотт, и не уеду домой, не увидев золотоносных участков.

– А вы, оказывается, очень упрямая леди, мисс Мэгги Эфтон, – покачивая головой, сказал капитан.

– И это еще мягко сказано, – озорно улыбнулась Мэгги.

– Ну что же, если вы готовы, то пойдемте в гостиницу.

– Я готова, но прежде чем уйти, мне хотелось бы расплатиться с доктором.

– Сделаете это позже, сейчас он вправляет вывихнутую ногу.

В дверях журналистка остановилась и, внимательно посмотрев на своего спутника, спросила:

– Так вы поможете мне добраться до Одиннадцатого Верхнего?

– А разве есть надежда отговорить вас? – задал свой вопрос Гордон, восхищенно глядя на девушку.

– Ни малейшей! – рассмеялась она.

– Тогда я сам отвезу вас туда. Давно собирался сделать объезд, вот и воспользуюсь случаем. Будет лучше, если мы подождем несколько дней, вдруг объявится Чейз Макгаррет? Да и вам необходимо окончательно прийти в себя.

– Согласна.

По дороге в гостиницу Мэгги узнала много интересного. Оказывается, Доусон – это фактически город, а не маленький старательский поселок, как она думала раньше. Поскольку он располагается уже за полярным кругом, то в июне и июле здесь светло почти круглые сутки, а в январе солнце выглядывает лишь на три-четыре часа. Так же обстоит дело и с температурой: летом здесь довольно тепло, а зимой столбик термометра падает до 50 °C мороза. Большая часть старателей зимует в городе, но находятся и такие, которые до весны сидят на своих участках. Для этого, конечно, прежде всего нужно позаботиться о крепкой и теплой хижине. Строгий порядок коренным образом отличал Доусон от Скагуэя. Конники канадской королевской полиции свято исполняли свой долг, не давая всякому сброду, которого здесь больше чем достаточно, превратить город в беззаконную дыру.

«Доусон Армз» не был, конечно, шикарной гостиницей, но тут оказалось вполне уютно и чисто. Единственное, что немного смутило Мэгги, это цена за номер: ее и без того тощий бумажник пустел на глазах. Хорошо хоть Скотт сразу же заявил хозяину, что мисс Эфтон газетный репортер и находится под его личной охраной, так что девушка могла не опасаться за свою жизнь и сохранность вещей. Правда, сохранять было особенно нечего, все ее пожитки остались у Чейза.

При воспоминании о Чейзе у Мэгги защемило сердце. Как же она, оказывается, соскучилась по нему! Соскучилась по блеску голубых глаз, сильным и нежным рукам. «Где же ты, Чейз? – вопрошала она в безмолвной мольбе. – Что с тобой?» Мэгги по-прежнему не верила в его гибель. Да он просто не мог умереть!

Однако несколько дней спустя оптимизм Мэгги сошел на нет. Чейз Макгаррет в Доусоне так и не появился. Проведя все это времяв тоске и тревоге, Мэгги решила не откладывать больше свою поездку на Одиннадцатый Верхний. Скотт Гордон постоянно был рядом с ней и ежедневно сообщал о ходе поисков. Когда девушка уже все подготовила для поездки на участок, к ней в номер зашел капитан.

– Сегодня у меня кое-что есть для тебя, – не поднимая глаз, проговорил он. За последние дни они очень сблизились и, не сговариваясь, перешли на ты.

– Говори, Скотт, я все смогу перенести.

– На озере Тагиш найден мертвый мужчина.

– Кто он?

– Этого мы не знаем. При нем не было никаких документов.

– О Боже, – всхлипнула Мэгги. – Пусть он будет кем угодно, только не Чейзом.

– Он так много значил для тебя?

– Да.

– Не расстраивайся раньше времени, возможно, нашли Банди, а не твоего… друга, – предположил Скотт.

– Хорошо, если так, но где же тогда Чейз? Почему никто ничего не слышал о нем?

– Не знаю, Мэгги. Может быть, ты хочешь вернуться в Скагуэй? Я легко могу все организовать, но нужно поторопиться, скоро перевалы завалит снегом, и тогда отсюда уже не выберешься.

– Нет, Скотт, я решила ехать на участок. Я обязана сделать это ради Чейза, – твердо проговорила она. – Когда мы сможем отправиться? Или ты передумал?

– Нет, нет, что ты, – искренне запротестовал Гордон. – Лошадей я купил, можем выехать хоть завтра утром.

– Спасибо, Скотт, ты стал для меня настоящим другом именно тогда, когда я больше всего в этом нуждалась.

– Я всего лишь выполняю свою работу.

– Ты делаешь гораздо больше того, что входит в твои обязанности, и я ценю это. Так, значит, до завтра?

Теплую одежду, взамен утраченной, Мэгги уже купила, оставалось приобрести только кое-какие женские мелочи. Проведя пару часов в лавках, девушка возвращалась в гостиницу, как вдруг почувствовала, что за ней кто-то следит. Резко обернувшись, она никого и ничего подозрительного не заметила, но ощущение опасности все же осталось. Завернув за угол дома, Мэгги несколько минут выждала, а затем снова вышла на широкую улицу… И нос к носу столкнулась с Зиком! Развернувшись, она подхватила юбку и понеслась к полицейскому посту. Никому ничего не объясняя, Мэгги ворвалась в маленький кабинет Скотта и остановилась перед капитаном, дрожа, как осиновый лист.

– Мэгги, что случилось? – удивленно уставился на нее Гордон. – С тобой все в порядке?

– Я видела его, Скотт! – выпалила она. – Я только что видела Зика, он в городе.

– Успокойся, кого ты видела?

– Зика. Одного из напавших на нас с Чейзом бандитов. Не знаю, как ему удалось выбраться с острова, но он в Доусоне.

– Когда ты его встретила?

– Несколько минут назад. Мне кажется, он сладил за мной.

Скотт вышел из-за стола, обнял девушку и нежно прижал ее к своей груди. Она выглядела такой испуганной и беспомощной, что ему хотелось защитить ее от всего на свете. Мэгги понимала, что он хочет лишь успокоить ее, но, когда объятия стали крепче, отстранилась и тихо проговорила:

– Скотт, не надо. Я благодарна тебе за все, что ты сделал для меня, но вряд ли смогу отплатить таким образом.

Лицо Гордона потемнело.

– Я не требую никакой оплаты и обнял тебя только для того, чтобы хоть немного успокоить. Если тебя это обидело, извини. Сейчас мы поедем в гостиницу, а затем я снаряжу всех своих людей на поиски Зика.

– Скотт, я…

– Все в порядке, Мэгги, правда. Мне давно следовало бы понять, что Чейз Макгаррет занимает особое место в твоем сердце. Но хочу, чтобы ты знала, я всегда буду рядом и никому не позволю тебя обижать.

Благополучно добравшись до своего номера, Мэгги разумно решила его больше не покидать. Вечером к ней зашел Скотт и сообщил, что Зика обнаружить не удалось. Мэгги это известие не очень расстроило: в конце концов, ей могло просто показаться, и за Зика она приняла ни в чем не повинного, похожего на него мужчину. Скотт, кстати, думал так же. Следующим утром они без помех выехали из Доусона и направились к золотым приискам.

* * *

Участок Чейза и Расти располагался на правом берегу ручья Гоулд Боттом, притока Эльдорадо. А Эльдорадо – приток Боканцы, которая в свою очередь являлась первым ответвлением реки Клондайк. Гоулд Боттом называли еще «сосунком» Боканцы, что на языке старателей означает приток притока. Участок, купленный Расти у разочаровавшегося старателя, был одиннадцатым по счету вверх по ручью и имел площадь в сто квадратных футов.

Уже наступили холода, и Мэгги, несмотря на теплую одежду, все время мерзла. Почти постоянно шел снег, а земля стала твердой, как камень. В пути журналистка ни на минуту не расставалась со своим блокнотом, занося в него свои впечатления. Особенно ее поразило обилие диких животных, которые, ничуть не боясь людей, выскакивали прямо на дорогу. В первый же день она увидела малыша-лосенка, чуть позже его отца, огромного лося, а уже вечером заметила, как из леса выходит пара прекрасных кареглазых оленей.

Путешествие было недолгим, и на исходе второго дня Скотт сообщил:

– Ну вот, Мэгги, мы почти на месте. Проехав мимо ряда хижин и палаток, они, наконец, остановились перед крепким деревянным домом, стоящим у самого ручья. На берегу возвышалась груда гальки, которая ясно говорила о том, что участок уже начали разрабатывать.

– Одиннадцатый Верхний, мисс, – торжественно провозгласил Гордон, помогая Мэгги спешиться. – Мы на месте, но меня беспокоит то, что из трубы не идет дым, – сказал он, указывая на дом. – Может быть, Купер уже уехал?

– Ты знаешь Сэма Купера? – удивленно спросила Мэгги.

– Да, мы встречались в Доусоне, еще до того, как Расти Рид нанял его присматривать за участком.

– Значит, ты знаком и с Расти! – обрадованно воскликнула она.

– Я знаю его, но не очень хорошо. Пойдем в дом, может, Сэм все-таки здесь и просто экономит дрова.

Скотт подошел к дверям и постучал. Никакого ответа. Он постучал сильнее – по-прежнему ничего. Чуть толкнув дверь и обнаружив, что она не заперта, капитан обернулся к Мэгги и предложил:

– Сначала я войду один, а ты пока подожди тут.

Девушка кивнула. Некоторое время она слышала только шаги Скотта, а затем раздался его голос:

– Мэгги, можешь войти.

Она остановилась у порога, давая глазам привыкнуть к тусклому свету, проникающему через единственное маленькое оконце, и лишь минуту спустя разглядела закутанного в одеяла мужчину, лежащего на койке в углу. Рядом с ним стоял Скотт.

– Это Сэм Купер? – спросила Мэгги, подходя ближе.

– Да.

– Он жив?

– Да, он еще дышит.

Опустившись перед кроватью на колени, девушка болезненно сморщилась. Она увидела худого морщинистого старика со слипшимися, влажными от испарины волосами. Сэм явно температурил, и дыхание со свистом вырывалось из его легких.

– Ему нужен врач, – сказала Мэгги, поднимаясь на ноги.

– Да, но где его здесь взять?

Не успел он договорить, как старик открыл глаза. Изумленно глядя на Скотта и Мэгги, он с трудом выдохнул:

– Кто вы?

– Капитан Гордон, королевская конная полиция Канады, и Мэгги Эфтон, репортер из Сиэтла, – ответил Скотт. – Давно вы в таком состоянии?

– Хвораю с лета, но все время был на ногах, а вот неделю назад слег. Можно мне водицы чуток?

Мэгги немедленно подскочила к ведру, налила в жестяную кружку воды и поднесла ее к губам Сэма. Сделав несколько глотков, старик закашлялся и едва отдышался после жестокого приступа. Скотт поправил ему подушку, а затем незаметно взял девушку за локоть и отвел к противоположной стене комнаты.

– Воспаление легких, – угрюмо констатировал он. – Перевозить его сейчас нельзя. Дорога долгая и тяжелая, он умрет, не доехав до Доусона.

– Ты прав, – согласилась Мэгги. Она поняла это сразу, как только увидела Сэма, и тогда же приняла решение: – Скотт, раз бедняга не в состоянии путешествовать, позволь мне остаться с ним. Я буду хорошей сиделкой и останусь здесь до тех пор, пока он не поправится.

– Я, конечно, восхищен твоим мужеством, Мэгги, но это, прости меня, полная нелепость. Ты не можешь тут остаться и не заговаривай больше об этом, – категорично заявил Гордон.

Мэгги вздохнула. Подобные слова ей говорили уже не раз.

– Я достаточно взрослая для того, чтобы самой принимать решения, – спокойно произнесла она. – Ну что со мной может случиться? Еды у нас достаточно, вода рядом, а когда Сэму станет получше, мы сразу же вернемся в Доусон.

– Что может случиться! – воскликнул Скотт. – Господи боже мой, Мэгги, да ты даже не представляешь, сколько опасностей таит в себе Аляска. Может повалить сильный снег, и вы окажетесь замурованными в этом доме, как в склепе; может резко упасть температура, а гризли и волки! Об этих непрошенных гостях ты подумала? Я уж не говорю о двуногих, которые страшнее всех медведей, вместе взятых. Прошу тебя, Мэгги, будь же благоразумна. Давай-ка лучше укутаем Сэма и поскорее отправимся в Доусон. Думаю, он сможет удержаться в седле, если лошадь пойдет шагом.

– Не обманывай себя, Скотт. Ты прекрасно понимаешь, что дорога убьет его. И потом, что же будет с Одиннадцатым Верхним? Ведь участок останется совсем без присмотра.

– Да, тут ты права. Его вполне могут захватить и присвоить. Несмотря на то, что участок зарегистрирован, новые хозяева с легкостью докажут, что он был брошен.

– Ну вот! Значит, о моем отъезде не может быть и речи. Я буду жить здесь, пока не поправится Сэм или… пока не появится Чейз, – решительно проговорила Мэгги.

Капитан Гордон внимательно посмотрел на девушку и понял, что может спорить с ней до посинения, но все равно ничего не добьется. Мэгги Эфтон слишком упряма и горда, и… жаль, что она не принадлежит ему. Эта неожиданная мысль заставила Скотта невесело усмехнуться. Мэгги никогда никому не будет «принадлежать», она может быть партнером, товарищем, но имуществом – никогда.

– Может быть, ты согласишься на компромисс? – спросил Скотт, решив изменить тактику. – Я здесь переночую, а потом продолжу объезды. На это мне потребуется не больше недели. А когда я вернусь, будь готова уехать со мной обратно в Доусон, независимо от состояния здоровья Сэма. Если он по-прежнему будет плох, заберем его с собой. Идет?

– Я…

– Никаких возражений, – перебил ее капитан. – Я представитель закона, и ты обязана мне подчиниться. Уверен, что, прожив неделю в этой глуши, тебе самой захочется поскорей в город.

– Хорошо, я согласна, – нехотя проговорила Мэгги.

Скотт Гордон довольно улыбнулся. День прошел в делах и заботах. Пока Мэгги распаковывала вещи, Скотт наколол дрова и затопил камин. Потом они вместе быстро приготовили обед, накормили Сэма и с аппетитом поели сами.

Когда в доме навели порядок, оказалось, что он очень уютный и теплый. У одной из стен были набиты полки для продуктов, имелась немудреная кухонная утварь, стол, два стула и две койки.

На ночь Скотт устроил себе импровизированную постель из одеял, а Мэгги заняла свободную кровать. Правда, поспать им почти не удалось, Сэм так кашлял, что девушка невольно вздрагивала при каждом приступе.

На следующее утро, прежде чем уехать, Скотт наколол еще дров и успел даже поохотиться, подстрелив белку и олененка. Мэгги накануне просила его об этом, потому что решила отпаивать Сэма бульоном из свежего мяса. Казалось бы, все было в порядке, но капитан Гордон все-таки колебался. Уж очень не хотелось ему оставлять больного старика и хрупкую девушку одних. Он уже почти было решился отказаться от своего намерения, но тут Мэгги так насмешливо посмотрела на него, что бедняге ничего больше не оставалось, кроме как сесть на коня и уехать, целомудренно поцеловав ее в щеку на прощанье.

ГЛАВА 10

После отъезда Скотта у Мэгги на душе стало так тоскливо и пусто, что она чуть не разревелась. Даже тишина и лесной покой действовали на нее угнетающе. Сэм большую часть дня спал, и жуткие приступы кашля все так же сотрясали его измученное тело. Присутствие Мэгги совершенно сбило его с толку; несмотря на все объяснения, он, похоже, так и не понял, кто она такая и почему здесь находится. Однако старик был рад девушке и с благодарностью принимал заботу о нем.

Чтобы хоть как-то убить время, Мэгги ежедневно тщательно прибирала в доме, хотя там и без того было чисто, готовила для Сэма наваристые бульоны, немного писала, но работа как-то не шла.

Вечером третьего дня у Сэма начался горячечный бред. Он что-то бормотал о золотых самородках и песке, просил передать Расти и Чейзу, что они на правильном пути. Прежде чем провалиться в глубокий сон, больше похожий на кому, он назвал место, где ему удалось обнаружить золото, и рассказал о тайнике, в котором, по его словам, находится несметное богатство. Мэгги не обратила особенного внимания на речь старика, сочтя ее галлюцинацией умирающего, но на всякий случай запомнила все, что он говорил. Той же ночью Сэм умер, тихо, во сне. Тяжелая болезнь доконала его, и Мэгги поняла, что даже доктор Томас был бы здесь бессилен. Сэма могло спасти только чудо.

Со смертью Сэма на девушку свалилась еще одна проблема. Старика Купера нужно было похоронить, а вырыть могилу она не могла: земля промерзла и стала твердой, как камень. Немного поразмыслив, Мэгги завернула тело Сэма в одеяло, намереваясь оттащить его к подножию холма за домом. Она решила пока прикрыть останки старика камнями и дождаться возвращения Скотта. А тогда уже совершить полный и должный обряд погребения.

К счастью, судьба была по-прежнему благосклонна к ней. Дверь дома неожиданно распахнулась, и Мэгги увидела на пороге двух мужчин.

– Кто вы такая, черт побери? – изумленно спросил один из них.

– Я Мэгги Эфтон, а вас как прикажете называть? – проговорила девушка, на всякий случай снимая со стены заряженную винтовку.

– Поосторожней с оружием, мисс, мы не насильники и не убийцы. Я Боб Крофт, а это мой компаньон Арт Дэнч. Мы с Двенадцатого Верхнего, прослышали, что Сэм хворает, и вот заглянули его проведать.

Мэгги с облегченным вздохом выпустила винтовку из рук и бросилась к мужчинам, как-то сразу им поверив.

– Сэм умер сегодня ночью, – тихо проговорила она.

– Очень жаль, мэм, – сказал Боб, уважительно приподнимая шляпу. – Он вам родич?

– Нет, я друг владельца участка, – объяснила Мэгги. – Когда я приехала, Сэм был уже очень плох, вот мне и пришлось остаться ухаживать за ним. Капитан Гордон заедет за мной через пару дней, и мы вместе вернемся в Доусон, – добавила Мэгги.

– Мисс Эфтон, можем ли мы вам как-то помочь? – поинтересовался Арт, который был немного моложе Боба.

– О да. Сэма нужно похоронить, а мне одной эта задача не под силу. Если вы выкопаете для него могилу, я буду вам очень благодарна.

Компаньоны с радостью вызвались ей помочь, и два часа спустя тело Сэма было предано земле.

Справившись с этим нелегким и безрадостным делом, мужчины выпили по чашечке кофе и засобирались в дорогу. Они ехали в Доусон за продуктами и предложили Мэгги присоединиться к ним, но девушка отказалась, решив дождаться Скотта.

Весь следующий день шел снег, и температура упала еще градусов на пять. Мэгги выходила из хижины только для того, чтобы покормить лошадь да принести дров. Тающий снег обеспечивал ее водой, а работа над статьями помогала скоротать долгие одинокие часы. Но ничто, даже работа, не могло отвлечь ее от мыслей о Чейзе. До встречи с ним Мэгги казалось, что журналистика – это все, что ей нужно в жизни. Она нашла свое призвание, а остальное ее очень мало интересовало. Теперь же девушка думала совершенно иначе. Если бы Чейз захотел, если бы он позволил ей быть рядом с ним, она бросила бы свое некогда такое любимое дело без всякого сожаления.

К концу недели Мэгги уложила свои вещи и была готова отправиться в путь сразу же, как только вернется капитан Гордон. Однако два дня спустя после назначенного срока его все еще не было. Мэгги начала всерьез беспокоиться, а через сутки уже просто сходила с ума от волнения и тревоги. И, как оказалось, не напрасно. Вечером Скотт приехал, но в каком виде! Оборванный, весь в крови, он еле держался в седле. Измученная неизвестностью девушка выбежала ему навстречу и, едва сдерживая слезы, воскликнула:

– Скотт, милый, что случилось?

– Помоги мне войти, я совсем без сил, – выдохнул он.

– Да, да, сейчас.

Она помогла ему спешиться, поддерживая, завела в дом и уложила на кровать Сэма. Скотт был в таком плачевном состоянии, что даже не сразу заметил отсутствие старика. Лишь полчаса спустя, отдышавшись и немного придя в себя, он спросил:

– А где Сэм?

– Умер через три дня после твоего отъезда. Но расскажи же скорей, что с тобой произошло?

– Гризли, – прохрипел Скотт, морщась от боли. – Я остановился у ручья, чтобы набрать воды, тут-то он и наскочил от меня. К этому времени медведи уже залегают в свои берлоги, а я, видимо, нарвался на шатуна.

– О, Скотт! – всплеснула руками Мэгги.

– Теперь все ужасы позади, – улыбнулся он. – Я пристрелил его раньше, чем превратился в отбивную, но косолапый все-таки основательно намял мне бока. Не беспокойся, денька два полежу и отправимся назад в Доусон. Подальше от гризли, – добавил Скотт, озорно блеснув глазами.

Несмотря на протесты капитана, Мэгги осторожно и тщательно продезинфицировала его многочисленные раны и ссадины. Бедро левой ноги пострадало больше всего, там коготь медведя разорвал мышцу почти до кости. Озабоченно покачав головой, девушка заявила:

– Это обязательно нужно зашить.

– А ты сможешь?

– Подобного раньше мне делать не приходилось, но я представляю себе, как нужно действовать.

– Тогда действуй, – согласился Скотт.

Гордон стиснул зубы и приготовился мужественно сносить боль, но усталость и большая потеря крови вскоре лишили его сознания, чем и воспользовалась Мэгги, закончив свою работу быстро и без помех. В роли доктора она чувствовала себя вполне уверенно. По правде сказать, ей даже показалось, что зашить рану не труднее, чем сметать два куска ткани. Когда Скотт очнулся, девушка напоила его чаем, и он, успокоенный тем, что операция прошла успешно, быстро уснул.

А Мэгги, присев к столу, задумалась над событиями последних недель. В ее блокноте скопилось такое количество информации, что можно написать книгу, а не только серию репортажей. Поездка полностью себя оправдала, цель достигнута, но самым главным было не это. Ведь не прими она решение во что бы то ни стало добраться до Клондайка, они с Чейзом никогда бы не встретились. И она не узнала бы этого несносного, нахального и в то же время такого доброго и нежного ковбоя. Не узнала бы, что такое любовь…

Скотт спокойно проспал всю ночь и на утро проснулся с волчьим аппетитом. Он чувствовал себя намного лучше, но Мэгги сомневалась, что они смогут выехать через два дня, как предполагал капитан. Уж слишком серьезны были его раны. Гордон тоже не горел желанием поскорее вернуться в Доусон. При такой очаровательной сиделке его вполне устраивало положение больного. Весь день он смотрел на Мэгги обожающим взглядом, ловя каждое ее движение. Игнорировать это откровенное поклонение было довольно сложно, и Мэгги, не выдержав, попросила:

– Скотт, пожалуйста, не стоит на меня так смотреть.

– Не могу, Мэгги. Я никогда не встречал такой женщины, как ты. Я…

– Не надо, не продолжай.

– Я полюбил тебя, Мэгги. Мне хочется, чтобы ты стала моей, только моей.

– Но это невозможно! – воскликнула девушка, пораженная его признанием. – Ты меня совсем не знаешь. Ох, поверь, Скотт, я не та женщина, которая тебе нужна.

– Ты женщина, которую я люблю и хочу. Ты одна можешь сделать меня счастливым.

Мэгги покраснела и опустила глаза. Неужели все это происходит с ней? За какие-то два месяца ее спокойная, размеренная жизнь полностью переменилась.

– Посмотри на меня, – попросил вдруг Скотт. – Я хоть немного дорог тебе?

– Да, как друг. Я ценю и никогда не забуду того, что ты сделал для меня.

– Бог мой, Мэгги! Мне не нужна дружба, для этого существуют мужчины. Ну почему ты отказываешь? Из-за Чейза Макгаррета? А его ты любишь?

– Да, – ответила Мэгги, поднимая глаза. – Я люблю Чейза, но вряд ли он отвечает мне тем же.

– Тогда он просто дурак, – фыркнул Скотт. – Но, может быть, мне еще удастся потеснить его в твоем сердце.

Последние слова капитана заставили Мэгги насторожиться.

– Скотт, что ты имеешь в виду?

Ничего не отвечая, мужчина притянул ее к груди и поцеловал. Он целовал ее долго и чувственно, но в Мэгги его страсть не вызывала никакого отклика. Когда Скотт застонал, а его дыхание стало прерывистым, девушка словно очнулась и попыталась отстраниться, но капитан только крепче прижал ее к себе. Не успела Мэгги предпринять новую попытку освободиться, как дверь распахнулась, и в дом ворвался вихрь холодного воздуха.

Мэгги, все еще находясь в объятиях Скотта, который упрямо не желал разжимать рук, повернула голову и увидела… Чейза. Она была так ошеломлена, что даже не сразу поняла, явь это или продолжение ее грез. Лишь несколько минут спустя девушка поверила, что в дверях стоит действительно Чейз. Его рыжеватая борода серебрилась от инея, а пронзительно-голубые глаза насмешливо смотрели на нее.

– Ты даже не дождалась известия о моей смерти, Мэгги-детка, – презрительно бросил Чейз. В его голосе слышались боль, усталость и горькое разочарование.

Позабыв о Скотте, который в замешательстве уставился на вошедшего мужчину, Мэгги вскочила с кровати и бросилась к тому, кто был ей дороже всего на свете.

– Чейз, дорогой, ты жив!

Но не успела она сделать и двух шагов, как Чейз повернулся к ней спиной и принялся нарочито медленно разоблачаться. Он снял шапку, перчатки, сбросил тяжелое пальто, затем подошел к камину и протянул к нему озябшие руки. Тягостное молчание длилось до тех пор, пока Чейз, пренебрежительно взглянув на Скотта, не произнес:

– Полагаю, вы и есть капитан Гордон. В городе мне сказали, что вы повезли Мэгги сюда.

– Ты прав, – подтвердила Мэгги. Она никак не могла понять, почему Чейз ведет себя так, будто она ему совсем чужая. Неужели он не понимает, что они со Скоттом только друзья? – На капитана Гордона вчера напал гризли. Он едва не погиб и с трудом добрался до хижины. Я обработала его раны.

– И бьюсь об заклад, потрудилась на славу, – угрюмо пробормотал Чейз.

– Послушайте, Макгаррет, – подал голос Скотт, – прекратите ваши оскорбительные намеки. Мисс Эфтон – прекрасная сиделка, и я очень благодарен ей за то, что она согласилась ухаживать за мной. А того, что вы предполагаете, не было и в помине. Точно так же Мэг… мисс Эфтон ухаживала и за Сэмом Купером.

– А, кстати, где он? – спросил Чейз, повернувшись к девушке.

– Умер, – тихо ответила она.

– Сэм умер? Проклятье! Если бы я мог оказаться здесь чуть раньше…

– Это ничего бы не изменило, – заметила Мэгги. – Старик был тяжело болен, и его уже ничто не могло спасти.

– А где в это время находился капитан Гордон?

– Я совершал объезды участков, – ответил Скотт, весьма удивленный, если не сказать шокированный, поведением Чейза. Мэгги говорила, что Макгаррет не любит ее, однако ковбой явно ревновал. – Мисс Эфтон уже сообщила вам, что я вернулся только вчера, и если бы не тяжелое ранение, мы сейчас были бы уже на пути в Доусон.

– Черт возьми, Мэгги-детка, снова твое сумасбродство! – вскинулся Чейз. – А как же вы, представитель закона, позволили ей остаться здесь одной? – напустился он на капитана.

– Она была не одна, – возразил Гордон. – Я привез мисс Эфтон сюда, и я же отвезу ее обратно в город. А свои обязанности я знаю и без вас, мистер Макгаррет.

– Значит, лежать голым в кровати и лапать мою женщину – это твоя прямая обязанность? Я был лучшего мнения о королевской конной полиции.

– Твою женщину?! – воскликнула Мэгги. – Ни один мужчина не смеет называть меня своей. Я никому не принадлежу.

– Повторяю еще раз, ваши подозрения совершенно необоснованны, Макгаррет, – угрожающе заявил Скотт. Поведение нахального американца его оскорбляло и возмущало до глубины души.

– Уж не знаю, как это у вас называется, – язвительно заметил Чейз, – но вы с Мэгги отнюдь не боролись на этой койке.

– Ты совершенно невыносим, Чейз Макгаррет, – выпалила Мэгги, и ее янтарные глаза потемнели от гнева. – Мне кажется, пришло время получить кое-какие ответы и от тебя. Где ты пропадал?

Чейз молча расстегнул рубашку и обнажил едва затянувшуюся рану на груди, чуть выше сердца.

– Те жалкие подонки, которые напали на нас, к счастью, не очень хорошо знали свое дело. Если бы нож вошел на пару дюймов пониже, ты бы меня уже не увидела, Мэгги-детка. Но кто это был и как тебе удалось от них сбежать?

– Тебя ранили, а меня похитили Зик и Банди, приспешники Мыльника, – ответила Мэгги.

Смита очень разозлило то, что я отказалась от его предложения, вот он и приказал своим людям тебя убить, а со мной поступить так, как им заблагорассудится.

– Сукины дети! – прорычал Чейз. Если бы эти ублюдки тронули тебя хоть пальцем…

– Боюсь, вы несколько недооцениваете мисс Эфтон, – перебил его Скотт. – Она отважная и решительная женщина, которая вполне может постоять за себя.

Но Чейз не обратил на его слова никакого внимания, он смотрел только на Мэгги, и девушка продолжила свой рассказ:

– Успокойся, дорогой, я освободилась раньше, чем они успели что-либо со мной сделать. До того, как меня оглушили, я успела схватить нож и сунуть его за голенище сапога, – она помолчала. – Я убила Банди. О Боже, Чейз, это было ужасно, но у меня не было другого выхода.

Ковбой понимающе кивнул, и девушка быстро договорила: – Потом я стащила плот и на нем добралась до Доусона.

Мэгги так просто об этом сказала, что Скотт почувствовал себя обязанным добавить:

– Мисс Эфтон проделала весь путь со связанными руками, едва не утонула и так замерзла, что доктор всерьез опасался за ее жизнь.

Чейз пристально посмотрел на капитана. Он сразу заподозрил, что Гордон неравнодушен к Мэгги, а последние слова конника окончательно убедили его в этом. «Но отвечает ли Мэгги на чувства Скотта?» – гадал ковбой. Мысль о том, что она могла заниматься любовью с другим мужчиной, сводила его с ума.

– Ты не сообщил мне ничего нового, – отрезал Чейз. – Я и сам знаю, что Мэгги – храбрая женщина.

Вдруг Мэгги, до сих пор не сводившая с Чейза глаз, заметила, что Скотт встал с кровати и уже полностью одет.

– Скотт, зачем ты поднялся? Твои раны…

– Все в порядке, Мэгги, мне доводилось бывать в переделках и похуже, – успокоил он девушку и захромал к двери. – Я должен вернуться в Доусон как можно скорее, при малейшей задержке за мной немедленно вышлют поисковую группу. Если ты быстро соберешься, мы сможем выехать прямо сегодня.

– Мэгги никуда с вами не поедет, капитан, – вызывающе заявил Чейз.

– Думаю, мисс Эфтон сама должна это решить, – парировал Скотт. – Дольше здесь оставаться опасно: еще два-три дня, и снег завалит дорогу, тогда до города будет уже не добраться. Вы оба, похоже, не понимаете, что такое пятьдесят градусов ниже нуля. Для организма, не привыкшего к низким температурам, это шок, обморожение наступает почти мгновенно.

– Я и без тебя знаю, что Мэгги не место в этом убогом доме. Разумеется, она проведет зиму в Доусоне, но я сам привезу ее туда.

– Мэгги? – проговорил Скотт, вопросительно глядя на девушку и моля бога о том, чтобы ее здравый смысл возобладал над упрямством. – Я настоятельно рекомендую тебе вернуться со мной.

Мэгги оказалась меж двух огней. С одной стороны внимательный и заботливый Скотт, а с другой – Чейз, нарочито холодный и в то же время безмолвно просящий ее остаться. Что же делать? Если она сейчас уедет, то никогда не узнает ответа на тот самый главный вопрос, который мучил ее все это время. Подумав об этом, девушка больше не колебалась.

– Прости, Скотт, но я хотела бы остаться с Чейзом, – тихо, но твердо произнесла она. – Мистер Макгаррет привезет меня через пару дней, а сегодня нам нужно побыть вдвоем.

Услышав ее ответ, Чейз ничего не сказал, только веселые искорки, мелькнувшие в его глазах, выдавали его радость.

– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, – устало предупредил Скотт. – Еще есть время изменить решение.

– Нет, Скотт. Увидимся в Доусоне.

– А вам, Макгаррет, я советую быть осторожнее. Берегите мисс Эфтон и постарайтесь доставить ее в город целой и невредимой, иначе будете иметь дело со мной, – пригрозил капитан и вышел из дома.

Несколько секунд Мэгги стояла на месте, а потом бросилась вслед за ним.

– Скотт, подожди. Ты не можешь так ехать, твоя одежда вся изорвана.

– У меня есть смена в седельной сумке.

– Так переоденься, – взмолилась она. – Ведь ты замерзнешь в пути.

Капитан Гордон нехотя согласился и, захватив одежду, вернулся в дом. Пока он переодевался, никто не произнес ни слова. Лишь тогда, когда Скотт снова направился к двери, Мэгги словно очнулась.

– Спасибо, Скотт.

– Не за что, Мэгги. Это я тебя должен благодарить, – тоскливо проговорил он и ушел, даже не взглянув на Чейза.

Они остались одни. В комнате будто возник невидимый барьер, и оба ждали, когда же другой пробьет в нем хоть крошечную брешь. Мэгги не знала, как долго длилось это тягостное молчание, ей казалось – целую вечность. Но вот она, наконец, решилась и сделала первый несмелый шаг, в ту же секунду Чейз оказался рядом с ней и заключил девушку в свои объятия.

– Мэгги, Мэгги, – повторял он снова и снова, зарываясь лицом в ее пушистые волосы.

Потом их губы слились в бесконечном нежном и чувственном поцелуе. Мэгги казалось, что она умирает от наслаждения, и голова ее шла кругом от счастья. Как же она любила этого нахального, сильного и отчаянного ковбоя!

– О, Мэгги-детка, мне было так плохо без тебя, – смущенно пробормотал Чейз. – Я едва не скончался, но не от раны, которую нанес мне этот подонок, а от беспокойства. Чего я себе только не воображал! Думал, что тебя убили или… или изнасиловали. Я очень виноват перед тобой, Мэгги. Взялся сопровождать и защищать, а сам… Прости меня, детка.

– Ты ни в чем не виноват, дорогой.

Они снова потянулись друг к другу, и этот поцелуй был намного откровеннее и агрессивнее, чем первый.

– Я безумно хочу тебя, солнышко, – прошептал Чейз, с трудом отрываясь от ее губ. – Но сначала нужно завести в дом снаряжение и определить куда-нибудь моих собак. Я купил их в Доусоне вместе с нартами. Когда дорогу завалит снегом, верхом по ней, конечно не проедешь, а вот собачки с легкостью справятся с этой задачей. Так что капитан Гордон может не беспокоиться, надолго ты здесь не застрянешь.

Говоря это, он натянул шапку и направился к дверям.

– Чейз, ты голоден? – окликнула его Мэгги.

– Как койот.

– Тогда ты будешь приятно удивлен, узнав, что я неплохо готовлю.

– Талант, который меня интересует, не имеет никакого отношения к стряпне, – озорно улыбнулся ковбой и вышел.

Пока Чейз переносил снаряжение, Мэгги разогрела остатки рагу из оленины и теперь с нетерпением ждала, когда же он, наконец, закончит возиться с собаками. Животные были определены под навес, и Чейз, потирая руки, вошел в дом.

– Все готово, – тихо проговорила она, смотря ему прямо в глаза.

Но Чейз, даже не взглянув на еду, обогнул стол и, подойдя к девушке, взял ее за руки.

– Ужин подождет. Сейчас утолить мой голод можешь только ты.

– С удовольствием, дорогой, – зарделась она. – Тем более, что я тоже, хм, голодна.

С этими словами Мэгги принялась расстегивать его рубашку, а затем осторожно, стараясь не потревожить рану, сняла ее и бросила на стул. Чуть откинув голову назад, она залюбовалась его могучим торсом и легонько провела пальцами по заросшей золотистыми волосками груди.

– О, милая, – простонал Чейз словно от боли. – Я не хочу, чтобы все закончилось прежде, чем началось. Мы с тобой так давно не были вместе.

Он убрал ее руку и, уткнувшись лицом в мягкий изгиб между плечом и шеей, начал лихорадочно сражаться с крючками блузки.

– Проклятье, – чертыхнулся он. – Я такой неуклюжий, никак не могу справиться.

Мэгги нетерпеливо дернула кофточку и предстала перед ним во всей красе. Ее прекрасная упругая грудь с коралловыми сосками чуть заметно вздымалась при каждом вдохе. Чейз немедленно приник к мягкой плоти, и Мэгги вся задрожала от возбуждения.

Почувствовав это, Чейз подхватил ее на руки и пошел к кровати, крепко прижимая к себе драгоценную ношу.

– Я тебе когда-нибудь говорила, что ты великолепен? – смеясь, спросила она.

– Нет. А вот я точно уже укорял тебя в том, что ты слишком много болтаешь, – проворчал Чейз и завладел ее губами, прекращая таким образом все совершенно не нужные им сейчас разговоры.

Его ласки были так нежны и изысканны, что Мэгги, ослабев от наслаждения, отдалась во власть сладостных пыток. Когда же он оказался над ней, она притянула его к себе, не в силах больше сдерживать свою страсть. Нашептывая интимные словечки, Чейз осторожно вошел в нее и замер, стараясь продлить охватившее их обоих блаженство.

– Я в тебе, детка, – бормотал он, – не торопи меня, пусть это чудо продлится подольше.

Она прильнула к нему всем телом, и Чейз задвигался сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее. Неистовые толчки продолжались до тех пор, пока трепет экстаза не охватил ее, пугая своей напряженностью. Кульминации они достигли одновременно, испытав при этом такой восторг, какого прежде им не дарила ни одна ночь.

Обессиленно откинувшись на подушку, Чейз сразу же крепко заснул. Мэгги подтянула одеяло повыше и устроилась рядом. Впервые за последние дни она засыпала легко и спокойно.

Чейз растолкал ее среди ночи.

– Мэгги-детка, ты, кажется, говорила, что прекрасно готовишь? Извини, что разбудил тебя, – проговорил виновато он. – Но мой желудок настоятельно требует пищи.

– Ненасытный, – поддразнила Мэгги. – А мне-то казалось, что я утолила твой голод.

– Поднимайся, женщина. Если ты не будешь меня кормить, я не смогу заботиться о тебе должным образом, – игриво проговорил Чейз.

Лениво потянувшись, Мэгги встала и подошла к плите. Она налила в таз воды и, прежде чем одеться, умылась. Потом девушка разогрела рагу, а Чейз тем временем выплеснул грязную воду за дверь и подкинул дров в камин. Затем они оба сели за стол, и Чейз с аппетитом уплел свой ужин, который по времени больше походил на завтрак. Мэгги довольно улыбалась, наблюдая, как он ест, и радовалась тому, что еда, похоже, пришлась ему по вкусу. Когда ковбой насытился, она быстро вымыла тарелки и, снова вернувшись к столу, спросила:

– А теперь расскажи мне, как же тебе все-таки удалось выбраться с острова?

– Ох, Мэгги-детка, это долгая и невеселая история. Когда я очнулся и обнаружил, что тебя нет рядом, то чуть не обезумел от тревоги и ярости. Где ты, что с тобой, я не знал и лежал там, в лесу, беспомощный, как младенец, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.

– Зик сказал мне, что убил тебя, – перебила его Мэгги. – Но я ему не поверила.

– Правильно сделала, солнышко. Погибнуть от руки такого подонка было бы совсем уж глупо. На той треклятой поляне я провалялся почти сутки, и из меня вытекло никак не меньше галлона крови. Я уже распрощался с жизнью и поэтому, когда увидел склонившегося надо мной Джека Лондона, решил, что это очередная галлюцинация. Мне ведь многое чудилось от слабости и голода, наверное. Чаще всего я видел тебя, Мэгги, и даже чувствовал твои нежные прикосновения. Но на сей раз это действительно был Джек Лондон. Он возвращался в Доусон зимовать. Озера уже сплошь покрылись льдом, и ему пришлось отложить свой маленький бизнес до весны. Славный парень этот Джек, он спас мне жизнь.

– Как же так, Чейз?! – озадаченно воскликнула Мэгги. – Ведь Скотт посылал своих людей на Винди-Армз, но они не нашли тебя, и твой плот не проходил ни один из постов. Как ты добрался до Доусона?

Канадская королевская полиция изобрела гениальный по своей простоте способ учета поселенцев, прибывающих на Клондайк. На всех реках были установлены таможенные посты, регистрирующие каждый плот или лодку. Причем любому плавающему средству присваивался свой номер, рядом с которым записывалась фамилия хозяина. Если судно почему-либо не прибывало в Доусон, организовывались поиски.

– Все очень просто, детка. Пока я без сознания загорал на берегу, мой плот украли, – объяснил Чейз.

– О, нет! – всплеснула руками Мэгги, удрученная потерей снаряжения.

– К сожалению, это так, но Джек был так добр, что взял меня в свою лодку и даже прервал свою поездку на несколько дней, когда у меня началась лихорадка. Ей-богу, он замечательный человек, я никогда не смогу отплатить ему сполна. Как только мне стало полегче, мы сразу же отправились дальше, но таможенники, разумеется, не зарегистрировали ни моего плота, ни меня.

– Значит, все наши запасы пропали, – сокрушенно вздохнула девушка. – Но где же ты достал новое снаряжение? Ведь все деньги остались у меня.

– Помог все тот же Джек Лондон. Проводя лодки через пороги, он заработал три тысячи долларов и чуть ли не силой заставил меня взять часть из них. А как тебе удалось добыть продукты и лошадей? При здешних ценах твоих финансов не хватило бы и на десятую долю того, что я здесь вижу.

– Я ведь говорила тебе, что стащила плот Зика и Банди. Кое-что утонуло, но в основном все цело, и Скотт убедил меня взять запасы себе.

– А что привело тебя сюда, на Одиннадцатый Верхний? – полюбопытствовал Чейз.

– Беспокойство о Сэме Купере и о тебе.

– Гордон, конечно же, был счастлив сопровождать тебя, – проворчал ковбой.

– А ты хотел бы, чтобы я отправилась одна?

– Ясное дело, нет. Просто я чуть не рехнулся от ревности, когда увидел, как этот проклятый конник целует тебя.

– Чейз, дорогой, наши отношения со Скоттом…

– Не надо, детка, я не хочу ничего знать. Ты ничего не обязана мне объяснять.

– И все же я скажу, – настояла Мэгги. – Между мной и капитаном Гордоном нет ничего, кроме дружбы и того единственного поцелуя, свидетелем которого ты стал. Клянусь тебе!

Будто тяжкий груз свалился с плеч Чейза после этих слов. Он даже не представлял себе, в каком нервном напряжении, оказывается, находился все это время. Несмотря на то, что все, казалось бы, выяснилось, на душе у него было нехорошо. Разве может он, простой ковбой, мечтать об умной, образованной женщине? Не больно-то она в нем нуждается и никогда не расстанется со своей независимостью. Ну почему ему так не везет?

ГЛАВА 11

В эту ночь Чейз и Мэгги больше не спали. Они разговаривали и любили друг друга, любили до изнеможения.

Следующий день промелькнул быстро и незаметно, а Чейз благоустраивал дом, в котором ему предстояло провести всю зиму. Уже вечером, когда они оба сидели перед камином, Мэгги вдруг вспомнила о последних словах Сэма и тут же передала их Чейзу.

– Я видел гору гальки у ручья, – задумчиво проговорил ковбой. – Думаешь, он напал на золотую жилу?

– Не знаю. Старик бредил и все говорил о каких-то несметных богатствах. Возможно, он и в самом деле что-то нашел.

– Ну что ж, давай взглянем на тайник, – предложил Чейз без особенного энтузиазма. – Ты говоришь, он где-то здесь, в доме?

– Да, под третьей половицей.

Они вместе приподняли доску и… не поверили своим глазам. Под полом в грязной тряпице лежали золотые самородки!

– Боже мой! – воскликнул Чейз, вытаскивая увесистый сверток наружу. – А ведь это лишь малая часть того, что пока скрыто под землей. Теперь мы с Расти разбогатеем и заживем так, как и не мечталось.

Ковбой вывалил самородки на стол и разделил их на две половины.

– Возвращаю свой долг, солнышко, – сказал он, придвигая часть золота к Мэгги. – Тебе понадобятся деньги, и немалые. Зимой цены в Доусоне ой-ой как кусаются. Надеюсь, тебе посчастливится найти подходящее жилье. Ты ведь в гостинице останавливалась?

– Да, и номер в ней оплачен на месяц вперед, – ответила Мэгги. – Скотт предупредил меня, что зимой с жильем будет туго.

– Старина Скотт очень добр, – язвительно заметил Чейз. – Всегда готов помочь красивой женщине.

– Ну зачем ты так, Чейз! – возмутилась Мэгги. – Капитан Гордон только выполнял свои прямые обязанности. А сейчас забудь о нем и не дуйся. Лучше подойди и поцелуй меня.

– С удовольствием, детка.

Надо ли говорить о том, что в эту ночь они тоже не спали.

* * *

Утром Чейз и Мэгги покинули Одиннадцатый Верхний. Девушка одела шубу с капюшоном, которую ковбой купил в Доусоне, и сразу стала похожа на маленького неуклюжего медвежонка. Однако даже эта экипировка не спасла ее от холода.

Не проехали они и двух миль, как пошел сильный снег. Мэгги предложила вернуться, но Чейз отказался, решив добраться до города во что бы то ни стало. К счастью, часа через три метель прекратилась, и собаки буквально полетели по нетронутой целине. Все вокруг сверкало чистотой и искрилось. Горы возвышались над тундрой словно величественные стражи, укутанные в белые одежды. Мэгги казалось, что они находятся в сказочном мире, в котором нет больше никого – лишь она и Чейз.

– Красиво, правда? – крикнул ковбой, оборачиваясь к ней.

– Восхитительно! – согласилась девушка. Они неслись по равнине целый день, а когда стемнело, Чейз остановил собак у подножия одинокой скалы.

– Неплохое местечко для ночлега, как ты считаешь? – спросил он.

– Ох, я так измучилась в этих санях, что мне решительно все равно, где спать, – протянула Мэгги, капризничая не столько от усталости, сколько из кокетства.

– Эти сани называются нартами, – рассмеялся Чейз. – Посиди здесь, а я пойду присмотрю местечко для палатки.

Мэгги кивнула и спрятала нос в пушистом меху. Чейз удалялся, направляясь к редкому ельнику неподалеку. Он шел медленно, увязая в снегу почти по пояс, но тем не менее вскоре превратился лишь в темную точку на ослепительно белом снегу.

Мэгги, погруженная в свои мысли, не сразу обратила внимание на странный рокот, несущийся откуда-то сверху. Когда же звук дошел до ее сознания, она с недоумением подумала о том, что никогда не слышала грома зимой. Взглянув на скалу, девушка похолодела от страха. Казалось, вершина горы взорвалась, и теперь вниз неслись тонны льда и снега. Мэгги оцепенела и могла лишь в ужасе смотреть на бурлящую грохочущую массу, несущуюся прямо на нее. Собаки в панике заливались отрывистым лаем и рвались из упряжки, но без твердой руки управляющего не смогли сдвинуть нарты с места. «Бедняги», – успела подумать Мэгги, прежде чем тьма поглотила ее.

Тем временем Чейз отыскал прекрасное, защищенное от ветра место для ночевки. Возвращаться было немного легче, потому что теперь он шел уже по проторенному пути. Но не успел ковбой сделать и десяти шагов, как услышал протяжный гул. В отличие от Мэгги он сразу понял, что означает этот шум. Лавина! Чейз закричал и ринулся вперед, не обращая внимания на сугробы. Он даже не подумал о том, что если успеет добежать до саней, то снежный обвал накроет и его. Это было совсем неважно, главное – быть рядом с Мэгги.

Но он не успел. Ударная волна сбила его с ног изасыпала снежной пылью. Быстро освободившись, Чейз потрясенно уставился на то место, где в последний раз видел упряжку и нарты. Теперь там не было ничего, кроме снега и льда. Ковбой бросился туда и принялся отчаянно разгребать снег голыми руками. Он трудился так остервенело, что углубление росло на глазах. Обида на злодейку-судьбу и любовь, да любовь, сейчас он мог себе в этом признаться, придавали ему сил. К счастью, Мэгги накрыл лишь край лавины, на это и уповал Чейз, надеясь откопать ее еще живой. Час спустя он нащупал край саней и заработал обледеневшими руками с таким рвением, как будто от этого зависело спасение цивилизации. А впрочем, какое ему дело до целого мира, если в нем не будет Мэгги…

Дрожа от нетерпения, Чейз вытащил безжизненное тело девушки на поверхность. Она была бледна и, казалось, совсем не дышала. Когда он приподнял Мэгги и чуть встряхнул, девушка глубоко вдохнула раз, другой, а потом замерла, обмякнув в его руках.

– Дыши, детка, дыши же, – молил ковбой, и слезы отчаяния брызнули у него из глаз.

Прижав Мэгги к груди, Чейз растерянно оглянулся. Неужели ничего нельзя сделать? Неужели ей суждено умереть такой молодой?

– Дыши, черт побери, дыши! – кричал он, зверея от собственной беспомощности. – Ты не погибнешь, солнышко, нет. Ты не можешь покинуть меня! Я буду дышать за тебя!

Он осторожно уложил девушку на снег и начал делать ей искусственное дыхание, в каждый вдох вкладывая собственную душу. Надежда не покидала его ни на секунду, он вернет ее к жизни или умрет сам.

Легкие Чейза уже горели от переизбытка кислорода, но он не сдавался и снова и снова приникал к ледяным губам Мэгги. Как долго это продолжалось, ковбой не знал и был готов провести здесь целый год, лишь бы Мэгги очнулась. Но вот она, наконец, вздрогнула и сама с шумом втянула в себя воздух. Чейз застыл, боясь поверить в совершенное им чудо, но грудь девушки продолжала равномерно подниматься и опускаться. Она дышала!

– Мэгги, Мэгги, милая, ты меня слышишь? – позвал он и, не услышав ответа, поднял любимую на руки и понес ее к ельнику.

Оставив Мэгги в лесу, Чейз вернулся к нартам, намереваясь вытащить из-под снега спальные мешки и палатку. Ему повезло: на тюк со снаряжением он наткнулся почти сразу. Вместе со спальными принадлежностями ковбой вытащил и ружье, решив на всякий случай держать его под рукой. Откапывать собак было уже слишком поздно, они наверняка задохнулись под снегом, и Чейз поспешил обратно к Мэгги.

На удивление быстро установив палатку, Чейз сразу же перенес в нее Мэгги и накрыл девушку всеми имеющимися у них одеялами. Потом развел огонь, растопил снег и приготовил для Мэгги чай, надеясь, что горячее питье приведет ее в чувство. Приподняв голову девушки, он влил немного чая ей в рот. Она сделала два судорожных глотка, но в сознание не пришла. Не зная, что делать дальше, Чейз тоже забрался под одеяла и прижался к Мэгги, согревая ее своим теплом. Нервное напряжение, не покидавшее его несколько последних часов, спало, и он, убаюканный ровным дыханием девушки, вскоре заснул.

Разбудил Чейза протяжный волчий вой. Он схватил ружье и высунул голову из палатки наружу. Костер угасал, и голодные хищники подошли к самой палатке. Чейз уже взвел курок, но тут слабый голос Мэгги заставил его позабыть обо всем на свете.

– Чейз, что случилось?

– Все в порядке, солнышко. Огонь погас, и волки подошли слишком близко. Как ты себя чувствуешь?

– Кажется, хорошо. Что со мной произошло?

– Тебя накрыло лавиной, но не будем сейчас об этом.

Поразмыслив, Чейз решил не тратить патроны зря. Он подкинул веток в костер, и ярко горящее и потрескивающее пламя отпугнуло волков. Однако далеко они не ушли, и Чейз предпочел просидеть остаток ночи у огня, время от времени подбрасывая в него хворост.

Мэгги спокойно спала, а Чейз, глядя на изменчивые языки пламени, думал о том, что же им делать дальше. Сейчас они находились ближе к Одиннадцатому Верхнему, чем к Доусону, вернуться назад было значительно проще, чем добраться до города. Но, лишившись собак, они не смогут выбраться оттуда до самой весны. «А почему бы нам действительно не перезимовать на участке?» – неожиданно для себя подумал Чейз. Сам он так и собирался сделать, но как на это отреагирует Мэгги? Оставалось только надеяться на то, что она не заставит его идти пешком в Доусон.

За ночь, которая, казалось, не кончится никогда, Чейз тщательно все обдумал и пришел к выводу, что зиму Мэгги придется провести на Одиннадцатом Верхнем, независимо от того, хочет она того или нет. Дом там крепкий, продовольствия более чем достаточно, дров тоже, так к чему же подвергать себя новым опасностям?

На рассвете Чейз разбудил Мэгги и, рассказав ей о своих планах, приготовился к долгим, томительным уговорам, но та на удивление быстро согласилась с его предложением. Наскоро выпив чаю, они отправились в путь. Ковбой захватил с собой только винтовку, а палатку и одеяла пришлось бросить.

Решено было идти весь день, но уже час спустя Мэгги поняла, что ноги отказываются ей повиноваться. Лишь сила воли заставляла ее двигаться вперед, но вскоре иссякла и она. В тот момент, когда девушка, теряя сознание, рухнула в снег, тишину прорезал заливистый лай собак. Этот звук, такой родной и знакомый, быстро привел ее в чувство.

– Чейз, смотри! – выдохнула она.

– Вижу, солнышко, вижу.

Из-за холма показалась сначала упряжка, а за ней и нарты, и вскоре уже можно было разглядеть лица сидящих в них мужчин.

– Мне кажется, я их знаю, – обрадованно воскликнула Мэгги. – Это Арт и Боб с Двенадцатого Верхнего.

Спасение, пришедшее так неожиданно и так вовремя, заставило наполниться слезами ее глаза.

– Сдается мне, вас надо подбросить до дома, – с улыбкой проговорил Боб, быстро сообразивший, в чем тут дело. – А мы-то гадали, кто это бросил палатку.

* * *

Когда в камине весело заплясали яркие языки пламени, в доме сразу стало тепло и уютно. Чейз расслабленно облокотился на стол и взглянул на Мэгги. Сейчас девушка спокойно спала, но ее состояние по-прежнему вызывало у него тревогу. Она все еще была смертельно бледна и дважды теряла сознание на обратном пути. Но недаром говорят, что дома и стены помогают: вскоре щеки Мэгги порозовели, и Чейз, немного успокоившись, принялся готовить ужин. Время от времени он прерывался, подходил к девушке и щупал ей лоб. Убедившись, что жара нет, ковбой возвращался к своим занятиям.

* * *

Неделю спустя Мэгги совсем поправилась и все домашние заботы взяла на себя. Одна мысль о том, что Чейз мог сдаться и оставить ее в ледяной могиле, приводила девушку в ужас. Уже второй раз он спасает ей жизнь, и ничто, кажется, не может его напугать. «Милый, отважный ковбой, – с улыбкой подумала она. – Он смеется над судьбой и бросает вызов самому Богу. Он преодолеет все препятствия и добьется своего, но, несмотря на то, что однажды их пути разойдутся и каждый пойдет своей дорогой, она все-таки любит его. Любит сильно, как только женщина может любить мужчину».

– Свежее мясо, Мэгги-детка! – радостно провозгласил Чейз, вваливаясь в хижину. – М-м-м, – потянул он носом. – Какой чудесный запах. И как тебе удается сотворить из наших незначительных продуктов такое чудо? Сегодня мне удалось подстрелить лося, и я очень надеюсь на твои кулинарные таланты, солнышко.

Мэгги польщено рассмеялась.

– Думаю, что не подкачаю, а пока довольствуйся свежим хлебом и компотом из сухофруктов.

– Это мне тоже подходит. Но сначала я сниму с лося шкуру и разрублю его.

Разделав тушу и уложив куски в деревянный ящик, Чейз подвесил его на дерево, подальше от хищников, которых в округе было великое множество. Повсюду рыскали голодные волки, лисы и даже гризли, которым почему-то не спалось этой зимой.

Вернувшись в дом, ковбой с аппетитом поел, а затем улегся на кровать и, сделав вид, что дремлет, принялся исподтишка наблюдать за Мэгги. Девушка двигалась быстро и грациозно, а когда она за чем-нибудь нагибалась, соблазнительные изгибы ее тела заставляли сердце Чейза выскакивать из груди. Вернувшись, они ни разу не занимались любовью, хотя Чейзу отчаянно этого хотелось, и только боязнь повредить Мэгги останавливала его. Девушка выглядела такой хрупкой, что, казалось, сломается от одного прикосновения. Но, черт побери, как же он хочет ее!

У Мэгги тоже были кое-какие соображения на сей счет. Отчужденность Чейза она восприняла очень болезненно и приписала это своей собственной непривлекательности. Одно время ей даже казалось, что он никогда не желал ее, а все его ласки сплошное притворство. Но что бы там ни было, Мэгги решила положить этому конец. Сегодня же!

Не веря отговоркам Чейза, Мэгги была не так уж неправа. Он и в самом деле боялся помешать ее выздоровлению, но, кроме этого, было еще кое-что. А именно – нежелательная беременность. В том, что для Мэгги беременность нежелательна, ковбой ни минуты не сомневался. До сих пор им чудом удавалось этого избежать, но если так пойдет и дальше… Чейз знал, что Мэгги не похожа на других женщин, на первом месте у нее стоит карьера, а вовсе не семья и ребенок. И единственным способом расстаться с ней без живого напоминания о проведенном вместе времени было полнейшее воздержание от любовных утех, даже если он будет умирать от желания. А учитывая его нынешнее состояние, смерть неизбежна.

Заметив, что Чейз не спит, Мэгги, беря быка за рога, выпалила:

– Чейз, скажи честно, я тебе уже надоела?

– Что за чушь ты городишь? – возмутился ковбой. Неужели она не понимает, что он отказывается от нее ради ее же блага?

– Тогда в чем дело? Ты вторую неделю не дотрагиваешься до меня, награждая лишь целомудренными поцелуями в щеку. Я, черт побери, не каменная! И не говори, пожалуйста, что беспокоишься о моем здоровье, я давно поправилась.

– Иди сюда, солнышко, – протянул он к ней руки. – Ты думаешь, мне легко? Я ведь тоже не святой.

– Так почему же ты отказываешься от того, чего мы оба хотим? – спросила Мэгги, вконец озадаченная.

Чейз, улыбнувшись, покачал головой. – Никогда не поверю в то, что ты, дожив до двадцати пяти лет, не знаешь, откуда берутся дети. Если мы будем потворствовать своим желаниям, этого наверняка не избежать, я еще удивляюсь, как нам удалось продержаться без последствий так долго.

Мэгги вспыхнула и спрятала лицо в ладони. Боже, как же она любит его! Она согласилась бы иметь пятерых или даже целый десяток детишек, только бы быть рядом с ним. Вдыхать его запах, чувствовать прикосновения сильных и нежных рук. И в то же время Мэгги отчетливо поняла, что Чейз никогда не женится на ней и готов даже к длительному воздержанию, только бы не связывать себя брачными узами. А каково быть одинокой матерью, она, к сожалению, знала, потому что как-то брала интервью у одной из этих отвергнутых обществом женщин. И все же Мэгги решила рискнуть. Что может быть лучше, чем ребенок от любимого человека? Из газеты ее, конечно же, сразу уволят, но она всегда может воспользоваться своим опытом и знаниями, а статьи можно отсылать по почте. Любое издание с радостью схватится за репортажи с Клондайка. Позже можно будет написать даже книгу, основанную на собственных впечатлениях, Итак, решено, осталось только убедить Чейза, и она уже знала, что скажет ему.

– Я не боюсь забеременеть, – медленно, словно раздумывая, произнесла Мэгги. – А вот твое намерение вести монашеский образ жизни меня действительно пугает, – она помолчала и быстро добавила: – Кроме того, я вообще не могу иметь детей.

Ей нелегко далась эта ложь, но другого выхода не было.

– Почему ты так думаешь? – недоверчиво спросил Чейз. – До меня у тебя не было мужчин, так откуда же можно знать это наверняка?

– Инфекция, которую я перенесла в детстве, сделала меня бесплодной, – на ходу сочиняла Мэгги. – Это что-то меняет в наших отношениях?

– Нет, детка, даже наоборот. Ты сняла огромную тяжесть с моих плеч. Если бы я вольно или невольно причинил тебе боль или как-то изменил твою жизнь, я бы себе этого никогда не простил. Черт возьми, солнышко, ты ведь мне далеко не безразлична. Может быть, позже…

– Никаких обещаний, Чейз. Мы же договорились, помнишь? Я уже большая девочка, и ты не несешь за меня ответственности.

– А ты уверена в том, что не можешь забеременеть? Доктора часто ошибаются.

Признание Мэгги почему-то вызвало у него чувство горького разочарования. Странно, но это было так.

– Конечно, уверена, – ответила девушка, отводя глаза. – Диагноз поставил наш старый домашний врач, и я ему полностью доверяю.

Мэгги вовсе не была лгуньей и выдумала все это только для того, чтобы снять с Чейза чувство вины, если то, чего он так страшится, все-таки произойдет.

– Полагаю, дискуссия окончена? – лукаво спросила она. – Так, может быть, теперь ты меня, наконец, поцелуешь?

– С удовольствием, детка!

Сила его поцелуя откинула ее голову назад, и прекрасное, пьянящее, почти забытое ощущение охватило Мэгги. Она чувствовала, что отвечает на его объятия с таким жаром, какого никогда не подозревала в себе, ее губы требовали все большего и большего.

– Приподнимись, – распорядился Чейз, судорожно нащупывая руками край платья.

Мэгги редко выходила на улицу, а потому не носила ни сорочки, ни нижних юбок, так что для того, чтобы раздеть ее, ковбою понадобилось совсем мало времени.

– О, как ты великолепна, – прошептал он.

Его восхищение и та естественная, непринужденная простота, с какой он восторгался красотой ее тела, возбуждающе подействовали на Мэгги.

– А ты просто бесподобен!

Как это было чудесно – сжимать его сильные плечи, чувствовать требовательность его рук, упругость губ. Она отчаянно хотела его.

– Люби меня и будь моим, – чуть слышно проговорила Мэгги и прильнула к нему.

Чейз с радостью повиновался. Его тело напряглось, и он застонал от так долго сдерживаемого желания и наслаждения. Мэгги вскрикнула, и они оба погрузились в пучину блаженства.

В эту ночь Мэгги долго не могла заснуть. Она думала о том, что самое высшее удовлетворение – доставить радость человеку, которого любишь. Она ощущала себя самой значимой и могущественной женщиной на свете, и ее захлестнуло чувство гордости за принадлежность к своему полу.

* * *

Прошел месяц, и декабрьские морозы вынуждали Чейза и Мэгги безвылазно сидеть дома. Вдвоем им не было скучно. В занятиях любовью и разговорах время бежало незаметно. Мэгги уже воочию могла представить себе жизнь на ранчо и, казалось, знала каждый его уголок так, как будто там родилась и выросла. Рассказы о войне с индейцами потрясли и ошеломили, а Расти Рид, который производил впечатление брюзги, значительно вырос в ее глазах, после того как Чейз поведал о его подвигах. Сама она много говорила об отце, раскрывала секреты репортерского ремесла, делилась своими надеждами и мечтами о будущем. После недолгих сомнений Мэгги рассказала Чейзу и о своем романе с Мэттом Кридом, скользким и бессовестным типом, который оставил такую рану в ее душе.

Они с удивлением обнаружили, что их характеры и темпераменты очень похожи. Оба легко обижались, быстро впадали в ярость, но так же быстро и отходили.

До наступления морозов Чейз успел перенести в дом всю сложенную Сэмом на берегу гальку. Теперь он тщательно очищал камни и ликующе откладывал в сторону те, в которых замечал золотые прожилки. С каждым днем мерцающая горка росла, и у него не оставалось сомнений в том, что участок сделает их с Расти богачами.

Перед Рождеством наступило неожиданное потепление, и Чейз решил воспользоваться этим и поохотиться.

– Будь осторожен, – обеспокоенно напутствовала Мэгги.

– Не волнуйся, со мной ничего не случится, – преувеличенно бодро ответил ковбой, больше волнуясь за нее, чем за себя. Ему не хотелось оставлять девушку одну, но сидеть запертым в четырех стенах, когда есть возможность проветриться, было выше его сил. – Если повезет, то сегодня на ужин будем есть оленье рагу.

Ожидая Чейза, Мэгги испекла хлеб и приготовила десерт из сухофруктов. День угасал, и она начала беспокоиться, потому что Чейз давно уже должен был вернуться. А когда издалека до нее донесся волчий вой, девушка просто похолодела от тревоги и ужаса. Но вот, наконец, снаружи послышались шаги.

– Чейз, милый, с тобой все в порядке? – открыв дверь, крикнула она в темноту.

Прячась от холодного воздуха, Мэгги отодвинулась за косяк, а в комнату вошел мужчина в надвинутом на глаза капюшоне. В слабом свете свечи она разглядела покрытые инеем усы и злобную ухмылку, растянувшую рот. В руках мужчина держал ружье.

– Ты! – выдохнула Мэгги. – Как ты меня нашел?

ГЛАВА 12

Перед ошеломленной, растерянной Мэгги стоял Зик, и дуло его винтовки смотрело ей прямо в грудь.

– А ты что же, и впрямь думала, что сбежишь от меня? – угрожающе прошипел он. – Мы с Банди много лет были вместе, а ты убила его. Я прошел через сущий ад, прежде чем добрался до Доусона, все фараоны страны ищут меня, и все это из-за тебя. Ну ничего, теперь ты заплатишь мне за все! Ты и твой любовник-ковбой.

– Так ты преодолел столько препятствий только ради того, чтобы отомстить мне? – воскликнула Мэгги, судорожно хватаясь за горло. Ее трясло от одного вида этого существа с безумными глазами, явно свихнувшегося после смерти Банди.

– Да, я пошел бы и на край света, только бы поквитаться с тобой, сука! Ты еще горько пожалеешь о том, что не утонула. В городе до сих пор рассказывают байки о том, как тебя нашли полумертвую на разбитом плоту. Том самом плоту, который ты стащила у нас! Впрочем, это сослужило мне хорошую службу: первый же бродяга рассказал мне, куда ты направилась. Я добрался бы до тебя и раньше, но конники проверяют все ходы и выходы, пришлось чуток пересидеть у одного дружка.

– Тогда тебе должно быть известно, что я здесь не одна, – промямлила Мэгги, незаметно двигаясь к полке, на которой лежало оставленное Чейзом ружье.

– Знаю, знаю, но твой любовник ушел. Я с самого утра слежу за хижиной и приготовил ему небольшой сюрприз.

Мэгги сделала еще один шаг в сторону и едва не выдала себя, неосторожно взглянув на полку, но Зик, к счастью, ничего не заметил. Дотянуться до ружья она пока не могла.

– Чейз вернется с минуты на минуту, – проговорила девушка, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

– Очень хорошо. Мне как раз хочется, чтобы он увидел, как мы с тобой забавляемся на этой постели. А застелена-то, я вижу, только одна.

Зик с любопытством огляделся, потянул носом и облизал губы.

– Недурненько пахнет. Давно я не видел приличной жратвы. Дай мне поесть, женщина, и не забывай, что я не свожу с тебя глаз. Не пытайся что-нибудь выкинуть, все твои штучки я наперед знаю.

С этими словами он неторопливо скинул пальто, и Мэгги увидела, что за пояс у него засунут еще и пистолет. Зик сел и, прислонив ружье к стулу, прорычал:

– Пошевеливайся!

Мэгги снова украдкой взглянула на лежащую на полке винтовку. Успеет ли она схватить ее, прежде чем Зик пустит в ход свое оружие? Стоит попытаться, иначе мерзкий подонок действительно изнасилует ее на глазах у Чейза, а потом убьет их обоих. «Сейчас или никогда», – решила девушка и бросилась к полке. Радость победы захлестнула ее, когда рука коснулась ствола, а палец нащупал спусковой крючок. Но победа обернулась горьким поражением. В ту же секунду она полетела на пол, а винтовка приземлилась у ног Зика.

– Я тебя предупреждал, красотка, – расхохотался бандит, наклоняясь над ней. Поднимая Мэгги с пола, он чуть не вывернул ей руку, не переставая довольно гоготать при этом.

Зик с жадностью поглощал поставленную перед ним еду, а Мэгги всю колотило от тревоги за Чейза. С одной стороны, она хотела, чтобы он поскорее вернулся, а с другой – молилась о том, чтобы он никогда не переступал порога этого дома. Вот если бы был способ как-то его предупредить. Но время шло, и вскоре Мэгги услышала родной голос:

– Черт побери, солнышко, я же просил тебя запирать дверь.

Она хотела вскрикнуть, но прикосновение холодной стали к виску заставило ее отказаться от этого намерения.

Чейз оббил с ног снег и вошел в дом. Едва различая предметы в мерцающем свете свечи, он прислонил ружье к стене и принялся стаскивать сапоги.

– Сегодня мне здорово повезло, дорогая. На ужин будет стейк из карибу. Представляешь, он выскочил из кустов прямо на меня, только и забот было, что нажать на курок.

Не услышав ответа, Чейз насторожился.

– Мэгги? – обеспокоенно спросил он.

– Она здесь, ковбой, – прохрипел Зик.

Чейз пошел на голос и увидел Мэгги и мужчину, прижимающего пистолет к ее виску. Глаза бандита маниакально блестели, а Мэгги была сейчас бледнее, чем тогда, когда он вытащил ее из-под снега.

– Кто ты такой, черт побери, и что тебе надо? – заревел он, яростно сжимая кулаки.

– А ты не помнишь меня? Нам ведь уже доводилось встречаться, – ухмыльнулся Зик.

– Зик?! О мой бог, – воскликнул Чейз, сразу все осознав.

– Он самый. Рад, что ты меня не забыл. Давай-ка теперь сюда, – махнул он пистолетом. – Да ты, я вижу, живучей кошки! Сядь, чтобы я мог приглядывать за тобой.

– Если ты тронешь Мэгги хоть пальцем, я…

– Ты не сможешь ничего сделать. Садись, я сказал.

Зик перевел дуло пистолета с виска Мэгги к шее и сильно нажал. Девушка всхлипнула, и это заставило Чейза немедленно подчиниться.

– Пока я еще ничего не сделал твоей девке, – самодовольно заметил Зик. – Но обязательно сделаю, если ты осмелишься мне перечить. Так что лучше будь паинькой.

– Не понимаю, чего ты добиваешься? – покачал головой Чейз. – Денег? У нас есть немного золота, забирай его и уходи.

Бандит алчно усмехнулся.

– Возьму обязательно, уж в этом можешь не сомневаться. Но сначала я должен поквитаться с этой маленькой сучкой. Она убила Банди и заплатит за это.

– Отпусти девушку, приятель, и вымещай свою злобу на мне, – предложил Чейз, оттягивая время.

– О тебе я тоже не забуду, «приятель», – пообещал Зик и потащил Мэгги через комнату.

Остановившись у кучи снаряжения, сложенного возле стены, бандит вытащил оттуда моток веревки. Догадавшись, что он хочет сделать, Мэгги выкрикнула:

– Не думай обо мне, Чейз! Поступай так, как считаешь нужным.

– Нет, солнышко, – выдавил ковбой. – Я не хочу, чтобы этот ублюдок делал тебе больно.

– Он все равно убьет нас! Ты должен попытаться.

– Заткнись, – прорычал Зик, подходя к Чейзу с веревкой и подталкивая Мэгги дулом пистолета. – Вяжи его, – приказал он.

Мэгги отрицательно покачала головой, и тогда Зик молниеносно схватил свое ружье и направил его на Чейза.

– Давай, действуй, я сказал, или он покойник.

– Мэгги-детка, делай, как он говорит, – устало сказал Чейз, однако глазами попытался ее успокоить и подбодрить.

Чейз Макгаррет, ковбой из Монтаны, не впервые попадал в ситуацию, из которой, на первый взгляд, не было выхода. Но прежде он был один и опасался только за свою жизнь, а теперь рядом с ним Мэгги. Он должен ее защитить, уберечь, чего бы ему это не стоило. Если и существует один-единственный способ выбраться из этой переделки, он его найдет. Обязательно!

Повинуясь приказаниям Зика, Мэгги связала руки Чейза за спиной и привязала их к спинке стула. Бандит подергал веревку и, скептически усмехнувшись, велел:

– Туже.

Мэгги, стиснув зубы, подчинилась.

– Теперь ноги!

Убедившись, что ковбой связан, как рождественский гусь, Зик довольно захихикал.

– Это преступление не сойдет тебе с рук, подонок, – предупредил Чейз. – Канадские конники хорошо знают свое дело и живо доберутся до тебя.

– Молчать! – взвизгнул Зик. – А ты, женщина, займись-ка лучше постелью. Пришло время с тобой позабавиться.

– Не прикасайся к ней! – заревел Чейз, подобно Самсону пытаясь разорвать свои путы.

– Нет, ковбой. Я буду делать с твоей сучкой все, что захочу, а ты на нас полюбуешься. Раздевайся, женщина!

– И не подумаю, – спокойно проговорила Мэгги. – Я буду сопротивляться, и в конце концов ты пожалеешь, что вошел в эту дверь. Ты кажется, собирался нас пристрелить? Можешь сделать это прямо сейчас, потому что я не намерена подчиняться тебе.

– Вот дерьмо, – фыркнул Зик. – Я чертовски устал и не собираюсь драться с тобой, – плотоядно оглядев девушку, он добавил: – Пожалуй, пара часов сна мне не помешает, а когда я проснусь, мы посмотрим, кто кого.

Отсрочка, пусть кратковременная, вселила в Мэгги надежду. Она бросила на Чейза многозначительный взгляд, и тот понимающе кивнул ей в ответ.

Зик усадил Мэгги на пол спиной к спинке стула Чейза и связал ее той же веревкой.

– Так-то лучше, красотка, – злорадно заметил он и широко зевнул.

Подбросив в камин поленьев, Зик завернулся в одеяло и мгновенно захрапел. Немного выждав и убедившись, что бандит действительно спит, Чейз, сдавленным от беспокойства и беспомощности голосом спросил:

– Как ты, солнышко?

– В порядке. А ты?

– Нормально, но я больше беспокоюсь о тебе. Попробуй пошевелиться, сможешь?

Мэгги попыталась хоть немного ослабить натяжение веревки, но у нее ничего не вышло. Девушка всхлипнула и разочарованно прошептала:

– Бесполезно, Чейз.

– Спокойно, детка. Должен же быть какой-то способ, и я найду его, обещаю тебе.

– А что, если он…

– Нет, дорогая, даже не думай об этом. Мы выкарабкаемся, дай только время, и я соображу как.

Чтобы не мешать Чейзу размышлять, Мэгги прислонилась к стулу и задремала. Проснулась она от холода и, стуча зубами, спросила:

– Долго я спала?

– Не очень, милая.

– Ты должен был меня разбудить.

– Я хотел, чтобы ты отдохнула. Я тут кое-что надумал, и силы тебе еще понадобятся. Много сил.

Настроение Мэгги сразу же улучшилось.

– О, Чейз, ты знаешь, как выбраться отсюда! Я верила, что изобретешь какой-нибудь способ. Расскажи мне скорей.

– Ш-ш-ш, детка, не так громко. Ты же не хочешь разбудить нашего друга Зика? – прошептал Чейз. – Перед тем как войти в дом, я засунул нож в правый сапог.

– В сапог? Это очень предусмотрительно с твоей стороны, но какой от этого прок? Мы же не можем двинуть ни рукой, ни ногой.

– Слушай внимательно, дорогая. Мои ноги не привязаны к стулу, а только стянуты. Если я сдвину их назад, ты, пожалуй, сможешь вытащить нож.

– Но…

– Попробуй, детка, просто попробуй.

Просунув ноги под стул, Чейз чуть не застонал от боли, настолько сильно веревки впились в его тело. Мэгги потребовалось гораздо меньше усилий. Она легко дотянулась до голенища сапога и обрадованно выдохнула:

– Есть! Я достала до твоей ноги.

– Теперь нож, солнышко, ищи нож.

Если пять минут назад Мэгги трясло от холода, то теперь ее лоб покрывала испарина. Она старалась изо всех сил, но нащупать нож так и не смогла.

– Ничего не получается, – разочарованно проговорила она. – Я не смогу его вытащить.

– Значит, ты сдаешься? – сердито сказал Чейз. – А вот та Мэгги, которую я знаю, не признает поражения. Моя Мэгги храбрая, решительная и настойчивая. Может быть, попытаешься еще раз?

Девушка чуть не заплакала от досады. Конечно, Чейз прав! Как она могла поддаться отчаянию в тот момент, когда их жизнь висит на волоске? Зик намерен надругаться над ней и убить Чейза. О Боже, ее Чейза! А она ведет себя как сопливая девчонка!

Сделав глубокий вдох, Мэгги сосредоточилась и, собрав всю свою волю в кулак, предприняла еще одну попытку. Морщась от боли, она тянула руки так, что они едва не выскакивали из суставов. Делая небольшие передышки, девушка начинала снова и снова. Но вот, наконец, ее пальцы коснулись рукоятки.

– Я нащупала нож, – вскрикнула Мэгги и тут же испуганно посмотрела на Зика, но тот, к счастью, спал так крепко, что даже громкий возглас его не разбудил.

– Замечательно, детка, – облегченно выдохнул Чейз. – Теперь успокойся и тащи его потихонечку.

Ноги Чейза уже давно свела судорога, а все тело затекло и онемело, но ради Мэгги он и виду не подавал, как ему больно.

– Не паникуй, солнышко, – подбадривал он ее. – У тебя все получится, не может быть, чтоб не получилось.

– Достала! Я достала, – провозгласила Мэгги, но теперь уже шепотом.

Первый шаг к свободе сделан, но самое трудное еще впереди. Чейз поерзал на стуле, стараясь хоть немного разогнать кровь и, приняв максимально удобное положение, повеселевшим голосом проговорил:

– Теперь, детка, поверни нож лезвием вверх. Держи рукоять крепче. Если ты его уронишь, мы пропали, – предостерег он. – Взялась? Мои руки прямо над твоими. Начинай пились веревки, только, прошу тебя, осторожнее. Я вовсе не хочу остаться без кисти.

– Но ведь я не вижу твоих рук, как же быть?

– Не волнуйся и пили, когда доберешься до кости, я дам тебе знать, – пошутил ковбой.

Мэгги решительно принялась за дело. Страх заставлял ее руки двигаться, и она с остервенением пилила веревку, не останавливаясь ни на секунду. Как долго продолжалась эта пытка, Мэгги не знала, но вдруг ей показалось, что в комнате что-то изменилось. Она замерла и прислушалась. Зик больше не храпел!

– Он просыпается, – прошептала она.

– Не шевелись, может быть, обойдется, – успокаивающе проговорил Чейз, искренне надеясь, что так оно и будет.

Зик громко зевнул, поерзал на одеялах и затих. Мэгги решила, что он уснул, и снова начала пилить. Но не успела она сделать и двух движений, как бандит приподнялся и уставился прямо на нее. Зная, что нож – их единственная надежда, Мэгги не могла позволить Зику найти его, а потому украдкой бросила клинок под стул, поближе к ногам Чейза. Ковбой понял ее маневр и наступил на нож сапогом, полностью скрыв его под широкой подошвой.

А Зик тем временем встал, потянулся и, похотливо ухмыляясь, проговорил:

– Ну вот, стерва, я и готов. Теперь я резвее быка в стаде коров, увидишь, со мной тебе будет не хуже, чем с твоим любовником.

Бандит отвязал Мэгги от стула, но запястья ее по-прежнему стягивала веревка. Ноги девушки он тоже освободил и потащил ее к постели, с которой только что встал.

– Ложись, сука! – прорычал он, стягивая с себя одежду.

– Пошел к черту! – гневно выкрикнула Мэгги, но ярость ей ничем не помогла.

Бормоча что-то нечленораздельное, Зик разорвал лиф ее платья. Глаза подонка восхищенно округлились, когда он увидел обнаженную грудь девушки.

– Будь я проклят! – воскликнул Зик, дотрагиваясь толстым грязным пальцем до трепещущей плоти. – Хорошенькие, как две голубки, – благоговейно выдохнул он. – А что еще ты прячешь под своими тряпками?

Мэгги попыталась увернуться, но руки Зика пригвоздили ее к кровати. Разорвав платье на две половины, он швырнул девушку на пол и тяжело навалился на нее.

Чейз обезумел. Где-то глубоко внутри него словно что-то взорвалось, и он нечеловеческим усилием разорвал веревку, связывавшую его руки. Выхватив нож из-под сапога, он освободил ноги, вскочил и… не смог сделать ни шага. Ноги были будто две деревянные колоды, а запястья отекли и кровоточили. К счастью, Зик был так увлечен, что даже не заметил того, что ковбой уже свободен.

Скрипя зубами от ярости, Чейз был не в силах даже сжать кулаки. В тот момент, когда Мэгги пронзительно закричала, он пошатнулся, сделал шаг, второй, а потом почти побежал к стене, у которой стояла его винтовка. Схватив ружье, он прицелился и нажал спусковой крючок. Холодный пот прошиб его, когда он услышал лишь щелчок затвора о пустой патронник. Чейз торопливо заново взвел курок – и опять ничего.

Услышав знакомый звук, Зик насторожился.

– Какого черта, – пробормотал он, силясь понять, что происходит.

– Мэгги, отодвинься от него, – ледяным голосом произнес Чейз.

Завернувшись в одеяло, девушка отползла в угол, лихорадочно соображая, что ей следует предпринять. Винтовка, которую Чейз оставил ей, уходя на охоту, была далеко, руки связаны, оставалось только беспомощно оглядываться по сторонам. Кусая губы, Мэгги с ненавистью посмотрела на Зика и вдруг заметила его пистолет, дуло которого высовывалось из-под одежды, валяющейся на полу. Бандит перехватил ее взгляд и метнулся к оружию. Поняв, что игра проиграна, Чейз отшвырнул бесполезную винтовку и бросился на Зика. Его рывок опередил выстрел на десятую долю секунды, и пуля прошла мимо.

Мужчины сцепились в смертельной схватке и покатились по полу. Мэгги больше не могла этого вынести, кое-как поднявшись на ноги, она кинулась на Зика и вцепилась зубами ему в плечо. Бандит взвыл, но тут же опомнился и отшвырнул ее от себя.

Онемевшие руки Чейза были слабы, и Зик мало-помалу одерживал верх. Он схватил Чейза за горло и с торжествующим блеском в глазах принялся его душить. Мэгги истошно закричала, увидев, что лицо любимого уже посинело, но в этот момент дверь распахнулась и в комнату ворвался капитан Гордон.

– Остановись, Зик! – приказал он.

Бандит замер.

– Слава Богу, я вовремя поспел, – облегченно выдохнул Скотт, убедившись, что Мэгги жива и невредима. – Вы не ранены? Я выехал сразу же, как только узнал, что Зик был в городе и всюду расспрашивал о вас.

– Спасибо, Скотт. Я не ранена, а как ты, Чейз? – обеспокоенно спросила Мэгги.

– В порядке, солнышко, дай мне пару минут, чтобы отдышаться, и я сам расправлюсь с этим подонком, – прохрипел Чейз. – Развяжи Мэгги руки, Гордон, – попросил он.

Скотт немедленно вытащил нож и освободил запястья девушки. Увидев кровь, он воскликнул:

– Так ты все-таки ранена!

– Нет, нет, – запротестовала Мэгги, тронутая его заботой. – Это кровь Чейза. Я поранила его, когда перерезала веревку.

Тем временем Зик, заметив, что внимание капитана отвлечено, вскочил на ноги, рывком распахнул дверь и бросился бежать.

Оставшиеся в доме не могли удержаться от смеха, наблюдая за тем, как он босиком скачет по снегу, имея на себе лишь одни грязные подштанники.

– Но ведь он убегает, – заволновалась Мэгги.

– Далеко не убежит, – ничуть не тревожась, бросил Скотт, захлопывая дверь. Температура опять упала, и сегодня мороз градусов тридцать. Он окоченеет, не пробежав и мили.

– У него должна быть упряжка, ведь на чем-то он сюда добрался, – предостерег Чейз.

– Мы обнаружили ее, сейчас собак и нарты стережет мой человек, – уверил капитан. – Не волнуйтесь, если бы у него был хоть один шанс выжить, я бы выстрелил ему вдогонку. Как ты, Мэгги? С тобой действительно все в порядке? Не понимаю, зачем этот мерзавец разыскивал вас? Чего он добивался?

– Он хотел изнасиловать меня на глазах у Чейза и сделал бы это сразу же, но дальняя дорога вымотала его, и он решил сначала поспать. Зик связал нас и…

– Хватит Мэгги, – перебил ее Чейз. – Все случившееся только моя вина. Не оставь я тебя одну ради этой треклятой охоты, ничего не случилось бы.

– А почему ты не привез Мэгги в Доусон, как обещал? – обвиняюще спросил Скотт. – Я предупреждал тебя о том, что женщине здесь не место, да ты и сам должен это понимать.

– Чейз выполнил свое обещание, – вмешалась Мэгги, вставая на защиту любимого. – Он повез меня в город, но в пути произошел несчастный случай. Лавина обрушилась на наши нарты и едва не убила меня. Я осталась жива лишь благодаря Чейзу, он откопал меня и делал искусственное дыхание до тех пор, пока я не смогла дышать самостоятельно. После этого мы вернулись на участок и уже не могли покинуть его из-за снега.

– Понятно, – пробормотал Гордон. – Спасибо тебе, Макгаррет, – торжественно проговорил он, пожимая ковбою руку, а затем повернулся к Мэгги и спросил: – Сколько времени тебе потребуется на сборы? Я оставил своих собак у самого дома.

– Ты считаешь, я должна вернуться в Доусон? – недоверчиво спросила Мэгги и посмотрела на Чейза, словно выспрашивая у него совета.

– А разве после пережитого ужаса ты сама этого не хочешь? – вопросом на вопрос ответил Скотт.

– Я… нет, не думаю.

– Капитан Гордон прав, – тоном, не терпящим пререканий, сказал Чейз. – Тебе лучше перезимовать в городе, здесь слишком опасно.

– Позволь мне самой решать, где лучше, а где хуже, – вспылила девушка.

– Не позволю! Ты должна уехать.

– Я так быстро тебе надоела?

– Мэгги-детка, собирай вещи, я не намерен с тобой спорить, ты уезжаешь, и точка.

Девушка нехотя подчинилась и начала укладывать свои скудные пожитки. Большая часть вещей осталась в Доусон Армз, а здесь у нее было только одно платье, дневник и бесценные путевые заметки. Когда все было увязано в аккуратный узел, Мэгги передала его Скотту, глазами давая понять, что хотела бы попрощаться с Чейзом наедине. Гордон едва заметно кивнул и вышел.

– Солнышко, пойми меня правильно, – заговорил Чейз, как только за капитаном закрылась дверь. – Я безумно хочу, чтобы ты осталась, но твоя безопасность важнее. Вот золото, – сказал он, вкладывая ей в руку увесистый мешочек. – Деньги тебе понадобятся. А сейчас не расстраивай меня и будь умницей.

– Я не люблю, когда за меня решают, что мне надлежит делать, – капризно надула губы Мэгги.

– Но это ради твоего же благополучия. Ты слишком много значишь для меня, и я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– А я хочу остаться здесь и быть рядом с тобой.

– Нет, детка, жди меня в Доусоне. В марте я приеду в город, тогда и поговорим. Раньше я о будущем не задумывался, но теперь как-то не представляю его без тебя, – он помолчал и озабоченно спросил: – Твоя работа действительно так уж важна?

Мэгги замерла от изумления и неожиданности. Что означают его слова? Говоря о совместном будущем, Чейз берет на себя определенные обязательства, но готова ли она принять их? В своем деле ей удалось добиться успеха и доказать, что женщина-репортер способна справиться с задачей ничуть не хуже мужчины, а порой даже лучше. Неужели от этого придется отказаться? Сможет ли она пожертвовать карьерой ради любви?

Чейз, неправильно истолковав молчание Мэгги, счел нужным добавить:

– То, что у тебя не может быть детей, для меня не имеет никакого значения. С ребятишками всегда много хлопот, а их плача я просто не выношу.

На самом же деле Чейз Макгаррет любил детей и всегда с удовольствием возился с ними. Признание Мэгги не явилось для него ударом только потому, что тогда он еще не понимал, насколько дорога ему эта девушка.

– Да ответь же хоть что-нибудь, Мэгги! – не выдержав, воскликнул Чейз. – Я ведь, черт возьми, люблю тебя!

– Ты меня любишь? – переспросила она.

– А ты в этом сомневалась?

– Вообще-то, да, – призналась Мэгги. – Вот только насчет детей…

– Мэгги, ты готова? – крикнул Скотт, не заходя в дом. – Нам пора ехать.

– Иди, солнышко, – подтолкнул ее Чейз. – Обсудим все позже, и подумай над тем, что я тебе сказал. Надеюсь, Гоулд Боттом^[1] оправдает свое название, и я смогу обеспечить тебе достойную жизнь.

Мэгги хотела сказать ему, что не бесплодна, и объяснить свой обман, но в это время Скотт снова нетерпеливо постучал в дверь, и она успела шепнуть Чейзу лишь несколько торопливых слов:

– Я тоже люблю тебя, мой нахальный ковбой, и всегда любила.

* * *

До Доусона Скотт и Мэгги добрались вполне благополучно. Отъехав от хижины ярдов на двести, они наткнулись на тело Зика. Хоронить было почти нечего, потому что волки добрались до него раньше.

Несмотря на то, что на Одиннадцатом Верхнем она ничуть не скучала и была счастлива, Мэгги с удивлением обнаружила, что рада оказаться в городе. За время ее отсутствия Доусон сильно разросся. Вдоль Юкона появилась целая улица из новых домов, и постройки все еще продолжались. В гостиницах не осталось ни одного свободного номера, а салуны процветали, вытряхивая из старателей потом и кровью добытое золото.

Мэгги была приятно поражена, что в Доусоне стало больше женщин. Причем женщин не из разряда общедоступных. Девушка познакомилась с мисс Адамс, бывшей портнихой, которая теперь занималась починкой одежды. Мисс Адамс с гордостью поведала журналистке, что зарабатывает тридцать-сорок долларов в день, в то время как в своем родном городе она с трудом получала двадцать долларов в неделю. А миссис Уиллис, полная средних лет женщина, выпекала хлеб и брала белье в стирку, тоже неплохо зарабатывая на этом.

Была уже середина января, и на Аляске стояли самые жуткие холода. Столбик термометра нередко опускался до отметки пятьдесят градусов, и Мэгги проводила дни в постоянной тревоге за Чейза. Как он там один в своей далекой хижине?

Сама Мэгги жила в гостинице «Доусон Армз» в том же номере, в котором остановилась первоначально. Скотту удалось убедить хозяина оставить номер за ней, и девушка была ему очень благодарна за это, потому что иначе она оказалась бы на улице или, в лучшем случае, в какой-нибудь переполненной шлюхами дыре. За номер теперь приходилось платить сто пятьдесят долларов, и золото Чейза пришлось весьма кстати. Продукты тоже невероятно вздорожали, но Мэгги особенно не роскошествовала, довольствуясь малым.

Однажды в холле гостиницы Мэгги встретила Джека Лондона. Она искренне обрадовалась, увидев молодого человека.

– Здравствуйте, мистер Лондон, – сказала она, протягивая ему обе руки. – Как приятно снова увидеть знакомое лицо. Мне очень хотелось найти вас и поблагодарить за ту помощь, которую вы оказали Чейзу. Без вас он, наверняка, не выжил бы.

– Мое почтение, мисс Эфтон. Я тоже рад встрече с вами и тому, что вы живы и здоровы. Чейз, надеюсь, уже вполне поправился? Когда мы расстались, его рана была в ужасном состоянии.

– О да, теперь с ним все в порядке. Что вы будете делать весной? Вернетесь на озера или попытаете счастья в приисках?

– Пообедайте со мной, я вам все расскажу, – широко улыбаясь, предложил Джек, и Мэгги с готовностью согласилась.

Трапеза доставила обоим огромное удовольствие. Джек много говорил о людях, с которыми ему довелось познакомиться, и признался, что его заветная мечта – стать писателем.

– Я не хочу искать золото, я видел жизнь, полную отчаяния и горя, видел ее жертвы и ее борцов и хочу рассказать об этом всему миру, – делился своими планами Лондон.

– Мне нравится ваша искренность, Джек, – похвалила Мэгги. – Оставайтесь таким всегда. А когда будете великим писателем, в чем я нисколько не сомневаюсь, не забудьте в своих рассказах о Клондайке упомянуть и мое имя.

После обеда Джек и Мэгги договорились видеться чаще и с тех пор встречались почти каждый день. Они проводили время, делясь впечатлениями об увиденном, а подчас и споря до хрипоты. Так, например, Лондон считал, что вдохновения не существует, его заменяет упорный труд. Свои рассказы он писал сразу набело и обычно не переделывал, но зато работал медленно. Мэгги думала совершенно иначе. Она по наитию могла исписать за ночь несколько тетрадей и доказывала Джеку, что для каждой работы нужен определенный настрой.

Капитан Гордон тоже не обделял Мэгги своим вниманием, но его постоянная опека тяготила девушку. Она думала только о Чейзе и с нетерпением ждала марта, поэтому полные обожания взгляды Скотта ее смущали, порой даже раздражали. Как-то, уже в конце февраля, капитан грустно заметил:

– Скоро ты уедешь, и мы, наверное, никогда больше не увидимся, – онпомолчал. – Страшно подумать о том, сколько любителей легкой наживы хлынет на Клондайк весной. Боюсь, их всех ждет горькое разочарование, ведь все участки уже заняты.

– Да, Джек Лондон тоже так считает. Жаль бедолаг, – задумчиво проговорила Мэгги.

– Мистер Лондон – очень интересный человек. Я заметил, в последнее время вы часто встречаетесь.

– У нас много общего.

– Давай не будем сейчас о Джеке, поговорим лучше о нас с тобой, – предложил Скотт.

Они ужинали в гостиничном ресторане, и Мэгги чувствовала себя неуютно.

– Оставь это, Скотт, люди смотрят, – попросила она.

– Разумеется, смотрят. Они отвыкли от женского общества, а ты к тому же очень красива. Но я хочу, чтобы между нами была полная ясность, поэтому прошу тебя, давай сегодня же все обсудим.

– Только не здесь.

– А где?

– Поднимемся ко мне. Нормам морали это, конечно, не соответствует, но после того как я провела целый месяц на участке наедине с мужчиной, моей репутации уже ничто не может повредить.

– О, Мэгги, ты можешь доверять мне. Я никогда не позволю себе ничего такого, что могло бы как-то оскорбить тебя.

Мэгги знала об этом и верила Скотту. Капитан Гордон принадлежал к тому типу мужчин, которые не переходят грань дозволенного, оставаясь при этом любящими и преданными друзьями.

Они вошли в номер, и Мэгги, присев на край кровати, сказала:

– Я готова выслушать тебя, Скотт. Гордон, меривший шагами комнату, остановился и, глядя ей в глаза, заговорил:

– Мэгги, мы знакомы уже полгода, и за это время я успел узнать, что ты женщина отважная и решительная, не пасуешь перед трудностями и всегда готова прийти на помощь другому человеку. Я всю жизнь искал такую, как ты, и прошу тебя выйти за меня замуж.

– Но, Скотт, я…

– Мы можем переехать в Сиэтл, если ты хочешь, – торопливо проговорил он, перебивая ее. – Мне не трудно будет найти там работу, а ты сможешь заниматься любимым делом.

– Скотт, остановись, дай мне хоть слово вставить. Я не могу выйти за тебя замуж. Ты милый, добрый, честный, но я не люблю тебя.

– Как ты можешь судить о своих чувствах, ведь между нами был лишь один короткий поцелуй? Я знаю, что Чейз Макгаррет для тебя не только проводник и друг, но если ты думаешь, что из-за этого я стану меньше уважать тебя, то ты глубоко ошибаешься. Я люблю тебя, а все остальное не имеет значения.

– Ты хороший и порядочный человек, Скотт, но я не стою таких жертв, – искренне сказала Мэгги. – К тому же Сиэтл сильно отличается от Доусона. Там ты будешь несчастлив, а я не могу и не хочу жить здесь. Я ценю твою дружбу, но большего между нами быть не может. Ты заметил, что Чейз дорог мне, и ты прав. Я люблю его и с ним я намерена связать свою судьбу.

– Да что он может предложить тебе, этот Макгаррет?! – взорвался Скотт. – Жизнь, полную трудностей и лишений? Маленькое ранчо в Монтане, где ты со своими знаниями и способностями сможешь лишь крутить коровам хвосты? А может быть, ты надеешься, что он разбогатеет?

– Ты абсолютно прав, Скотт. Я не знаю, какое будущее ждет нас с Чейзом и есть ли оно у нас вообще. Я знаю, что я люблю его, а он любит меня, пока этого вполне достаточно.

– Ну, еще бы ему не любить тебя, – невесело усмехнулся Скотт. – Не понимаю только, что ты в нем нашла?

Сказав это, Гордон, к полному изумлению Мэгги, сел рядом и притянул ее к себе.

– А сейчас, Мэгги Эфтон, я намерен поцеловать тебя и сделаю это независимо от того, хочешь ты или нет.

Его мягкие, но настойчивые губы полностью завладели ее губами, язык скользнул внутрь, вынуждая Мэгги откликнуться, но тщетно. Поцелуй Скотта был приятен, но не вызывал в ней даже намека на те дивные, восхитительные ощущения, которые она испытывала с Чейзом. Решительно отстранившись, Мэгги тихо сказала:

– Прости, Скотт, но я не хочу давать тебе ложной надежды.

– Снова Макгаррет! – сердито воскликнул он. – А что, если он не решится взять на себя ответственность за тебя, тогда у меня будет шанс занять его место?

Мэгги вспыхнула. Скотт, как всегда, прав. Их отношения с Чейзом только начали складываться, и неизвестно, как он поведет себя в дальнейшем. Очень может быть, что из их любви ничего не выйдет и каждый пойдет своей дорогой. О, она, конечно, это переживет и, скорее всего, даже обретет счастье, посвятив свою жизнь работе и творчеству, но сможет ли кто-то другой заполнить пустоту в ее сердце? Ответа на этот вопрос она не знала.

– И ты удовлетворился бы второй ролью? – спросила она, искоса поглядывая на капитана.

– Даже пятой, только бы быть рядом с тобой! – горячо проговорил Скотт.

Его голос звучал так искренне, а взгляд бы так печален, что у Мэгги слезы невольно навернулись на глаза.

– Как бы я хотела любить тебя, Скотт, – прошептала она. – Ну почему жизнь так сложна и несправедлива? Ты мне очень нравишься, но все же давай лучше подождем. Сейчас я не готова дать тебе определенный ответ.

Капитан Гордон разочарованно вздохнул и пробормотал:

– Если когда-нибудь этот везучий ковбой обидит тебя, я его разыщу и убью.

ГЛАВА 13

Чейзу казалось, что эта суровая снежная зима не кончится никогда. Уже через неделю после отъезда Мэгги он готов был присоединиться к стае волков и вместе с ними выть на луну от одиночества и тоски. Как ему не хватало ее веселого смеха днем и нежных ласк ночью! И в то же время Чейз был рад, что Мэгги находится в Доусоне под защитой капитана Гордона. Было бы верхом безрассудства просить ее остаться на участке.

Работа помогала Чейзу скоротать бесконечно долгие дни. Он трудился без устали, несмотря на мороз и пронизывающий ветер. Горка самородков постепенно росла, и ковбой частенько любовался на нее, представляя, как много всего можно будет купить на эти деньги. Чейз с нетерпением ждал весны, собираясь начать копать вдоль ручья сразу же, как только стает снег. Старик Сэм говорил, что где-то здесь проходит золотая жила, и он обязан найти ее, найти ради себя, ради Расти и ради Мэгги.

Но как Чейз ни изнурял себя работой, мысли о Мэгги не покидали его ни на минуту. Особенно тяжело было сознавать то, что у них никогда не будет детей. Не задумываясь об этом раньше, сейчас Чейз вынужден был признать, что мечтает иметь плоть от плоти своей. Он так и видел двух рыжеволосых мальчиков, вольно играющих на ранчо, которое для них построил отец. Но если они с Мэгги поженятся, на зеленой траве под огромным небом Монтаны некому будет играть…

* * *

Зима мало-помалу сдала свои позиции. Солнце выглядывало все чаще, и природа преображалась на глазах.

Перебирая и сортируя свои бумаги, Мэгги обнаружила, что исписала буквально целые тома. Из-под ее пера вышли не только статьи и репортажи, но также и серия коротких рассказов, которые она намеревалась отослать в какой-нибудь толстый журнал. Мистер Грант наверняка будет доволен проделанной работой и теперь-то уж точно признает, что не зря послал ее на Клондайк.

Уже несколько дней держалась плюсовая температура, снег таял, и не за горами было то время, когда начнут вскрываться реки и озера. Большинство старателей вернулось на свои участки, и город опустел. Однако вскоре ожидался наплыв новых искателей приключений и шальных денег.

Мэгги совершенно неожиданно для себя выяснила, что совсем не рада весне. Ведь это означало конец ее полного приключений путешествия, а она пока не хотела покидать этот суровый, но притягательный край. Об окончательном отъезде думать было еще рано: первый пароход ожидался только к середине июня. И к тому же надо было дождаться приезда Чейза. Как-то они встретятся после долгой разлуки? Любит ли он ее еще или уже совсем позабыл?

С первой партией старателей в Доусон прибыл Расти Рид. Благодаря заботам Кейт его сломанная нога срослась без осложнений, и сейчас сержант выглядел таким же крепким и здоровым, как и прежде. Ему не терпелось отправиться на Одиннадцатый Верхний и взглянуть на участок, но прежде он решил навестить Мэгги. Остановившись у управления конной полиции, Расти узнал, где можно ее найти, и бодро зашагал к «Доусон Армз».

Мэгги смертельно наскучил ее маленький, скудно меблированный номер, в котором она провела почти всю зиму, бесцельно слоняясь из угла в угол. Высокая стопка исписанных тетрадей на столе, безусловно, радовала глаз, но все же как томительно было одиночество в этой богом забытой глуши. Скорей бы приехал Чейз!

Обратный путь журналистка решила проделать в относительной роскоши. Она собиралась спуститься вниз по Юкону до Сент-Майкла, затем пересечь Берингово море и вдоль побережья добраться до Сиэтла. Этот маршрут был длиннее на три тысячи миль, но Мэгги была готова пожертвовать временем, только бы не преодолевать больше заснеженные перевалы, стремнины и пороги.

Размышления Мэгги были прерваны осторожным стуком в дверь, и сердце девушки замерло в предвкушении долгожданной встречи. Неужели это наконец-таки Чейз? Она распахнула дверь и ахнула. На пороге стоял улыбающийся Расти.

– Привет, Мэгги, рад видеть тебя живой и здоровой. Конники любезно объяснили мне, как тебя найти. Оно и неудивительно, ведь ты едва ли не единственная женщина в Доусоне.

– Расти, дорогой, входи же скорей, – она затащила сержанта в комнату и крепко обняла. – Как приятно снова видеть тебя на ногах! Мы так боялись, что ты останешься хромым, но, я вижу, все обошлось.

– А я-то как волновался за вас с Чейзом! Он зимовал вместе с Сэмом на участке, или они жили в городе?

– Чейз провел зиму на Одиннадцатом Верхнем, он и сейчас там, а Сэм умер еще осенью.

– Да что ты говоришь?! – опечаленно воскликнул Расти. – Жаль, ох жаль, славный был старик. А кстати, откуда ты знаешь, что он помер?

– Садись, Расти, это длинная история, – проговорила Мэгги и рассказала ему обо всем, что им довелось пережить с тех пор, как они покинули Скагуэй.

– Разрази меня гром! – всплеснул руками сержант, когда Мэгги закончила. – Значит, моя поездка по сравнению с вашей была все равно что прогулка на пикник. А я-то еще жаловался, старый дурак, – Расти постепенно осмысливал сказанное, и возмущению его не было предела. – Подумать только, Мыльник послал за вами своих головорезов! Хорошо, что они в конце концов получили по заслугам. А Чейз-то, бедняга, наверное, жуть как винит себя за то, что случилось с тобой в хижине на участке.

– Все уже в прошлом, Расти, и я не хочу об этом вспоминать. Как подумаю, насколько близко мы были к смерти, так просто холодею от ужаса, – тихо сказала Мэгги.

– А как ваши… э… отношения с Чейзом? – поинтересовался Расти, покраснев.

– Хитрый лис! – рассмеялась девушка, но тут же, посерьезнев, добавила: – Если ты имеешь в виду будущее – ответ «нет».

– Странно, я-то думал, вы все решили, – проворчал Рид. – Немедленно поеду на участок и вправлю парню мозги.

– Не беспокойся. Во-первых, Чейз сам должен со дня на день прибыть в Доусон, и вы, скорее всего, разминетесь, а во-вторых, я достаточно взрослая и знала, на что шла. Я без упреков приму все, что бы Чейз ни решил.

Расти с уважением посмотрел на Мэгги. «Нет, так дело не пойдет», – подумал сержант и решил сделать все возможное для того, чтобы Чейз и Мэгги были вместе.

Встреча старых друзей была недолгой. Расти вскоре засобирался и, несмотря на все уговоры Мэгги остаться, хотел отправиться на участок сегодня же. А когда девушка показала ему самородки, его желание оказаться на Одиннадцатом Верхнем усилилось во сто крат.

Навьючивая лошадь, Расти Рид увидел капитана Гордона, который шел прямехонько к гостинице «Доусон-Армз». Именно Скотт подсказал ему утром адрес Мэгги, и тогда Расти подумал, что конник очень любезен. Но когда девушка рассказала ему о предложении капитана, Рид воспылал к нему жгучей ненавистью.

– Вы нашли мисс Эфтон? – спросил Скотт, подходя к сердито отвернувшемуся от него сержанту.

– Да, – нехотя ответил Расти.

– Собираетесь на участок?

– Да, – буркнул Рид, не собираясь вступать в долгий разговор с соперником Чейза.

– Я хочу, чтобы вы кое-что передали вашему компаньону.

– Что ты хочешь ему передать?

– Скажите Макгаррету, что если он не ценит того, что имеет, то на свете еще существуют мужчины, способные это оценить, – отчетливо проговорил Скотт, коротко кивнул и ушел.

Расти задумчиво покачал головой и решил, что конник, пожалуй, не так уж плох. Полчаса спустя он был на пути к Одиннадцатому Верхнему.

Чейз лениво складывал вещи в мешок, собираясь ехать в Доусон. Стояла уже середина апреля, и срок прибытия в город, им же самим назначенный, давно прошел.

– Привет, сынок, – услышал он за спиной хорошо знакомый голос.

– Расти! – воскликнул Чейз, подскакивая к другу и звучно хлопая его по спине. – Ах ты, старый мошенник! Я вижу, снова здоров как бык и поспешил отправиться из Скагуэя с первой же партией. Тебе так быстро надоела забота Кейт?

– Вроде того, – смущенно признался Расти. – Она хорошая женщина и поняла, что я хочу как можно скорее попасть на участок, а после того, как Мэгги показала мне самородки, я полетел сюда сломя голову.

– Ты видел Мэгги? Как она там?

– Очень даже неплохо, да и капитан конной полиции не дает ей скучать.

– Гордон?

– Он самый.

Чейз смачно выругался и заметался по комнате.

– Какие у тебя планы на будущее, сынок? Ты определил место, которое в твоей жизни займет Мэгги? – поинтересовался Расти с притворной наивностью. – Если еще нет, то поторопись, девушка того стоит. Я знаю, что она больше месяца прожила здесь с тобой, это не натолкнуло тебя на мысль о создании семьи?

– Не вмешивайся в мои дела, – огрызнулся Чейз. – Через пару дней я поеду в Доусон, и мы с Мэгги сами решим, как нам быть дальше.

– На твоем месте я бы поторопился, – посоветовал Расти, ничуть не обидевшись. – Капитан Гордон просил тебе кое-что передать на словах.

– Что именно?

– Конник по уши втюрился в Мэгги и намерен заполучить ее. Точно я не запомнил, но за смысл ручаюсь. Так что поспеши, иначе твою женщину уведут у тебя из-под носа.

Чейз гневно сжал кулаки. Неужели Мэгги так быстро забыла его? Прощаясь, она призналась ему в любви, но с тех пор многое могло измениться. А вдруг Мэгги уже стала любовницей капитана? Она ведь может дарить свои ласки кому угодно, не боясь забеременеть.

– Проклятье! – выругался Чейз и принялся быстро укладывать вещи.

Самородки, добытые Чейзом, произвели на Расти огромное впечатление. Он в восхищении замер и, не отрывая глаз от сияющей горки, воскликнул:

– Ух ты, вот это да!

– Не радуйся раньше времени, – осадил его Чейз. – Возможно, оценщик признает наше золото годным разве что на покрытие мостовой.

– Да, да, к оценщику зайди обязательно, но сначала потолкуй с Мэгги. Назад не торопись. Теперь, когда я здесь, тебе нечего беспокоиться об участке.

* * *

В Доусоне с нетерпением ждали пароход «Сьюзи», который должен привезти рудниковое оборудование, провизию и новую партию оптимистично настроенных золотоискателей. Вопреки прогнозам капитана Гордона, перед вновь прибывшими открывалось широкое поле деятельности, потому что многие старатели, разочаровавшись, бросили свои участки. Сейчас эти бедолаги лихорадочно изыскивали средства, чтобы как можно скорее покинуть так сурово обошедшуюся с ними Аляску. Неделю пароход должен был простоять на рейде в Доусоне, а затем отправиться в обратное плавание.

Мэгги тоже купила билет на «Сьюзи», рассудив, что Чейз наверняка появится в городе еще до ее отъезда. К тому же ей не терпелось вернуться к благам цивилизации и своей работе в «Сиэтл Пост-Интеллидженсер». Хотя до прихода парохода оставался еще целый месяц, Мэгги, зажав билет в руке, с горечью осознала, что может уже никогда не увидеть Чейза, если того вдруг задержат на участке какие-то неотложные дела. Ведь не приехал же он до сих пор!

Скотт был весьма опечален, узнав о решении Мэгги.

– Тебе действительно так нужно ехать? – спросил он, поймав девушку в холле гостиницы.

– Да, – твердо сказала она. – Пора возвращаться к работе. Мой издатель получил только первые две статьи и ждет не дождется продолжения репортажей.

– Мне так не хочется, чтобы ты уезжала, – тоскливо признался Скотт, поднимаясь вместе с Мэгги к ее номеру. – Можно войти? – спросил он, нерешительно останавливаясь у дверей. – Я хочу сказать тебе что-то очень важное.

– Скотт, милый, по-моему, мы уже все сказали друг другу. А если ты надеешься убедить меня остаться здесь до следующего парохода, то только зря потеряешь время.

– Я думал, ты хочешь дождаться Макгаррета. Он, что же, стал тебе безразличен?

– Нет. Но я верю, что он прибудет в город еще до отплытия парохода.

– Мэгги, разреши мне войти к тебе на минуточку. У меня сердце разрывается от того, что этот остолоп-ковбой заставляет тебя так страдать. Если позволишь, я расскажу забавную историю из моего детства, может, это немного поднимет настроение нам обоим.

Мэгги, тронутая его участием, широко улыбнулась и распахнула дверь, впуская капитана внутрь.

* * *

Чейз Макгаррет быстро шагал по коридору «Доусон Армз». На душе у него было легко и радостно. Первым человеком, которого он посетил, приехав в город, был оценщик. Оказалось, что золото, найденное на участке, высочайшего качества! Если им с Расти удастся отыскать жилу, то чистый доход составит не менее пяти тысяч долларов в день. Было от чего прийти в хорошее настроение.

Чейз сходил в баню, вымылся, тщательно побрился и поспешил к Мэгги поделиться с ней своей удачей. Через год они с Расти будут так богаты, что смогут обеспечить не только себя, но и своих детей, внуков и правнуков. Подумав о наследниках, Чейз тут же осекся. «Нет», – поправился он, почувствовав болезненный укол в сердце, его деньги некому будет тратить, кроме него самого.

Свернув в крыло, ведущее к номеру Мэгги, Чейз замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Он увидел Мэгги, которая держалась за ручку двери, и стоящего рядом с ней капитана Гордона. Чейз хотел кашлянуть, чтобы дать им знать о своем приближении, но тут Мэгги одарила конника очаровательной улыбкой, взяла за руку и ввела в свою комнату. Не зная, что и думать, Чейз простоял в узком коридоре минут десять, надеясь, что Скотт только провожал Мэгги и сейчас выйдет. Когда же этого не случилось, ковбой резко развернулся на каблуках и пошел прочь.

Два часа спустя Чейз все еще был трезв, хотя влил в себя далеко не одну порцию виски. Горечь предательства жгла его душу, и алкоголь, вместо того чтобы успокоить, только усилил ее. Бесцельно бродя по грязным улочкам Доусона, Чейз вдруг увидел капитана Гордона, входящего в свою контору. «Неужели он все это время провел наедине с Мэгги?» – гадал ковбой. Внезапно он понял, что должен обязательно ее увидеть и выяснить все до конца.

Приняв решение, Чейз почти побежал к гостинице. Может быть, он напрасно плохо подумал о девушке, а его выводы были скоропалительны и несправедливы?

Несколько минут спустя Чейз осторожно постучал в дверь номера Мэгги.

Мэгги уже сменила платье на халат и теперь лежала на своей узкой кровати, лениво листая старый журнал. Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Кто бы это мог быть? Девушка встала и тихонечко подошла к двери, раздумывая, стоит ли ее открывать в такое позднее время? Вдруг Мэгги заметила шляпу Скотта, лежащую на стуле, и чуть не расхохоталась над своими недавними страхами. Ну конечно же, это вернулся Скотт! Уходя, он был так смущен, что даже забыл свой головной убор. Мэгги схватила шляпу, одела ее, надвинув на глаза, и открыла дверь.

– Ты был так взволнован, что позабыл важную деталь своего туалета, – шутливо пропела она.

– Нет, дорогая. Я никогда не забываю деталей своего туалета.

– Чейз, это ты!

– А ты ждала кого-то другого? – холодно спросил Чейз, многозначительно глядя на шляпу конника. – Должно быть, своего любовника, да?

– Что ты такое говоришь?

– Только то, что вижу собственными глазами.

– Я тебе сейчас все объясню…

– Не стоит, – перебил он. – Ох, Мэгги-детка, ну почему ты не дождалась меня? А ведь я верил тебе и так ждал этой встречи.

– Входи, – резко произнесла она, заталкивая его в номер. – Хотя не знаю, стоит ли тебя впускать после того, как ты оскорбил меня своими нелепыми подозрениями.

Чейз обескуражено уставился на нее.

– А что, по-твоему, я должен был подумать? – угрюмо спросил он, нервно проводя пальцами по волосам. – Я спешил к тебе, хотел поделиться своей радостью, а ты, оказывается, милуешься тут с Гордоном.

– Почему ты так решил?

– Да потому, что у меня есть глаза, черт побери, и я видел, как он вошел в твой номер. Десять минут спустя этот подлый конник все еще был тут, так что же, по-твоему, мне оставалось думать?

– Тебе надо было подождать на пять минут дольше, – негодующе парировала Мэгги. – Чейз, дорогой, нам обязательно нужно спорить и ссориться? Неужели ты не понимаешь, что я люблю только тебя? А Скотт – хороший, преданный друг, но не больше.

– Однако ты с готовностью впустила его к себе, – ядовито заметил Чейз.

– Потому что он ведет себя как джентльмен, и я могу не опасаться нападок с его стороны.

– Но ведь он тебя хочет, этого ты, надеюсь, не станешь отрицать? – не унимался ковбой.

– Не стану, – спокойно признала Мэгги. – Скажу больше – Скотт предложил мне выйти за него замуж, но я ему отказала. Отказала, потому что люблю тебя, дуралей.

– О боже, Мэгги, прости меня! Прости за то, что я усомнился в тебе и твоей любви. Но когда я увидел Гордона рядом с тобой, то чуть не рехнулся от ревности. Никто не смеет дотрагиваться до того, что принадлежит мне!

– Значит, я принадлежу тебе? – лукаво спросила Мэгги.

– Конечно, черт побери!

– Тогда докажи мне это, Чейз. Покажи, как сильно ты меня любишь.

Она развязала пояс халата, и легкое одеяние упало к ее ногам. Потом Мэгги подняла руки к пуговицам горловины строгой ночной рубашки, но Чейз жестом остановил ее.

– Позволь мне это сделать, – сдавленным от желания голосом попросил ковбой.

Одну за другой расстегивал он маленькие непослушные пуговицы дрожащими пальцами. Но вот, наконец, рубашка распахнулась, и Чейз спустил ее с плеч девушки, обнажая их для поцелуев.

Чейз коснулся губами ее гладкой белой кожи. Она была холодна, как ночной воздух, но под ней бушевал огонь. Мэгги что-то еле слышно произнесла, и, хотя ковбой не разобрал слов, он понял, что это зов, страстный и нежный.

Чейз почувствовал, как желание овладело им и разорвало тиски реальности. Подхватив девушку на руки, он понес ее к кровати. Там он неторопливо начал ласкать Мэгги и продолжал эту сладостную пытку до тех пор, пока она не взмолилась:

– Чейз, пожалуйста, я больше не могу!

Их слияние было безумным, волшебным, всепоглощающим. Они, словно первобытные люди, никак не могли насытиться друг другом. Они поднимались на высоты блаженства и срывались в бездну, неслись на волнах любви и тонули в пучине страсти. Кульминация была подобна взрыву, разметавшему их тела на тысячи осколков и воссоединившему вновь.

Несколько долгих минут спустя, Чейз, все еще пораженный тем, что только что испытал, проговорил:

– Детка, ты была великолепна. Черт возьми, я совершенно без сил.

– Может быть, изыщешь скрытые резервы? – поддразнила Мэгги, скользнув рукой вдоль его бедра.

– Дай время, солнышко, и я покажу тебе, на что способен ковбой из Монтаны, когда рядом с ним лежит такая чувственная женщина.

Уютно устроившись на его плече, Мэгги спросила:

– Ты что-то говорил о радости, которой хотел со мной поделиться? Что ты имел в виду?

– Милая, ты не поверишь, но на нашем участке оказалось полно золота. Оценщик сказал, что самородки высочайшего качества! Мы богаты, Мэгги, богаты. Я куплю землю, лошадей, и у меня будет самое лучшее ранчо во всем штате, разве это не прекрасно?

– Ты очень любишь Монтану, да? – с тихой грустью спросила девушка.

– Ну еще бы, детка, она прекрасна! – с воодушевлением воскликнул Чейз. – Уверен, тебе там тоже понравится.

Увлеченный рассказом о своих надеждах и мечтах, ковбой даже не заметил, что Мэгги притихла и погрустнела. Он строил планы, совершенно не принимая в расчет ни ее работу, ни ее призвание. Черствость и невнимание Чейза глубоко обидели своенравную журналистку, и ей стало ясно, что сколько бы времени она не потратила на самоутверждение, этот мир как принадлежал, так и будет принадлежать мужчинам. И все-таки странно, что Чейз даже не поинтересовался ее мнением.

– Монтана – рай для… лошадей, – запнувшись, проговорил ковбой. Первоначально он хотел сказать «ребятишек», но, вспомнив о том, что детей у них с Мэгги не будет, изменил конец фразы.

Совершенно забыв о своей выдумке и о том, что Чейз до сих пор считает ее бесплодной, Мэгги не обратила внимания на его запинку. Посерьезнев, она задала ему прямой вопрос:

– Чейз, ты хочешь на мне жениться? Я правильно тебя поняла?

– Ну конечно, солнышко. Мы обязательно поженимся, я ведь не намерен оставаться здесь дольше, чем на год-два. А потом мы сможем…

– Год-два?! – пораженно переспросила Мэгги. – А мне что прикажешь делать все это время?

– Ну… летом поживешь в хижине на участке.

– А тебе не кажется, что нам там будет тесновато? Посчитай-ка: ты, я, Расти.

Чейз нахмурился.

– Да, действительно, об этом я не подумал. Что ж, тогда ты останешься в Доусоне, а я буду приезжать к тебе каждую декаду или даже каждую неделю. Ей-богу, это не так уж плохо, зато уедем отсюда богачами.

– Нет, Чейз, так дело не пойдет. Я хочу вернуться в Сиэтл и уже купила билет на «Сьюзи». Пароход будет здесь через месяц.

– Что? – пришла очередь удивляться Чейзу. – Получается, я для тебя ничего не значу?

– Ну не надо, родной мой. Я люблю тебя, но ты почему-то считаешь, что наши желания совпадают целиком и полностью, а это не всегда так. Я, например, не знаю, понравится ли мне Монтана и смогу ли я жить там, ты же думаешь, что это само собой разумеется. Мне хочется, чтобы ты советовался со мной, принимая решения о том, где мы будем жить и чем заниматься.

– Но Монтана мой дом, – сдержанно заметил Чейз. – А жена должна ехать за мужем, всегда так было. Проклятье, Мэгги, мы так любим друг друга и, вместо того чтобы заниматься любовью, спорим всю ночь напролет.

– Что тебе мешает исправить положение? – поддразнила его Мэгги.

– Я так и сделаю, но сначала ты пообещаешь остаться в Доусоне и ждать меня. Ты можешь написать в свою газету и попросить увольнения. Или, что еще лучше, посылать свои статьи по почте. А когда мы вернемся в Монтану, тебе не придется работать, ведь у нас будет куча денег.

– Но я люблю свою работу, – возразила девушка. – Журналистика стала частью моей жизни, и я не могу от нее отказаться. Мне не хочется проводить свои дни в бессмысленном прозябании где-то на ранчо.

– По-твоему, быть женой и вести хозяйство – значит бессмысленно прозябать? – рассердился Чейз. – Значит, ты требуешь, чтобы я отказался от своего образа жизни и принял твой? Нет, детка, этого я тебе обещать не могу, но, черт побери, должен же быть какой-то выход, устраивающий нас обоих! Клянусь тебе, если он есть, я найду его.

– Когда? – скептически поинтересовалась Мэгги. – Через пару лет? И все это время я буду сидеть без дела и ждать неизвестно чего? Извини, Чейз, но мне лучше вернуться в Сиэтл. В конце концов, это мой долг перед газетой. Издатели щедро финансировали мою поездку, и я обязана отчитаться перед ними.

– Я не вынесу разлуки с тобой, – признался Чейз. – Хотя, с другой стороны, мне понятно, почему ты не хочешь остаться в Доусоне.

– Значит, ты согласен с тем, что мне следует вернуться в Сиэтл? – обрадованно воскликнула Мэгги. – Какой ты молодец, я буду ждать тебя там. Ждать столько, сколько потребуется.

– Будешь ли? – тоскливо спросил Чейз. – А может быть, твой отъезд только предлог, чтобы избавиться от меня? Я же грубый, неотесанный ковбой и совсем не пара тебе. Вот капитан Гордон – другое дело, он может предложить тебе что-нибудь поинтереснее ранчо в Монтане.

– Не впутывай в наши дела Скотта! – возмутилась Мэгги. – Я же сказала, что люблю тебя, а все остальные мужчины для меня просто не существуют.

– Ладно, детка, не горячись. Мы спорим уже два часа, а я так и не понял: ты не хочешь переезжать в Монтану или не хочешь бросать свою излюбленную журналистику?

Мэгги задумалась. Чтобы дать ясный и честный ответ на этот вопрос, ей пришлось глубоко заглянуть себе в душу.

– Работа для меня очень важна, но дело не только в ней, – медленно начала она. – Я не уверена, что мы с тобой готовы к взаимному обязательству. Подумай сам, ведь твое предложение подождать год-другой означает, что участок для тебя важнее нашей любви. И я не могу так сразу отказаться от того, чего добивалась многие годы. Мы любим друг друга, но разумнее будет пожить пока врозь, чтобы убедиться в прочности наших чувств. Ты согласен со мной?

– Нет, Мэгги, тут что-то не так. Отвечай прямо, остаешься ли ты в Доусоне? Если нет, то забудь обо мне и о том, что между нами было.

– Это ультиматум? – ахнула Мэгги. – Чейз, дорогой, но я же пообещала, что буду ждать тебя хоть всю жизнь.

– Здесь или на участке? – деловито спросил Чейз.

Мэгги печально покачала головой, понимая, что их разговор зашел в тупик.

– В Сиэтле. Я возвращаюсь к своим обязанностям, мой адрес ты знаешь.

– Ох, Мэгги, ну почему мне вечно не везет? Вот и ты хочешь меня покинуть, а ведь я люблю тебя так сильно, что готов забыть даже о твоем бесплодии.

– Бесплодии? – тупо переспросила девушка и тут же вспомнила о своем обмане. – Чейз, но я…

– Хватит, детка, завтра поговорим, я устал от споров. Позволь мне любить тебя, ведь времени у нас осталось не так уж много.

– О господи, Чейз, я так боюсь, – всхлипнула она, отчаянно прижимаясь к нему.

– Не бойся, милая. Доверься мне и увидишь, что все наши проблемы не стоят выеденного яйца.

– Может быть, тебе лучше уйти? Мне кажется, нам обоим надо хорошенько все обдумать.

– Ты права, но сначала я покажу, как сильно люблю тебя.

Больше не было сказано ни слова. Все исчезло для них, кроме одного – темноты вокруг и огня внутри.

Позже, когда усталость погрузила Мэгги в глубокий сон, Чейз выскользнул из постели, тихо оделся и вышел. Ему хотелось побыть одному и принять то единственно правильное решение, которое устроит их обоих.

ГЛАВА 14

Капитан Гордон запер свой кабинет и пошел к новым баракам, которые были построены на берегу Юкона буквально за одни сутки. С прибытием новой партии золотоискателей работы у него стало невпроворот. На столе скопились горы бумаги, но он даже не прикасался к ним, проводя все время в мечтах о Мэгги. Чем ближе подходил день ее отъезда, тем больше он думал о ней, и эти мысли не давали ему покоя.

Громкий смех и сердитые выкрики привлекли внимание Скотта к салуну, который славился своими буйными завсегдатаями. Он решил заглянуть туда и удостовериться, все ли в порядке. Увидев, что шум подняли двое что-то не поделивших старателей, Гордон решил не вмешиваться, предоставив им самим решать свои проблемы. Он уже повернулся, чтобы уйти, но в этот момент заметил Чейза, сидевшего за угловым столиком. Поразмыслив, Скотт решил подойти к нему. Он давно собирался поговорить с ковбоем, так почему же не сделать это сегодня?

Капитан был уверен, что Мэгги ответила бы на его любовь, не повстречайся ей на пути Чейз Макгаррет. Чейз сразу ему не понравился, потому что Скотт хорошо знал таких бесшабашных, ищущих приключений парней. Они, как правило, не склонны обзаводиться семьей, предпочитая использовать девушек, а потом бросать их и идти дальше своей дорогой. Жаль, что Мэгги никак не хочет это понять и признать. Неужели она не видит, что Чейза интересует только золото!

– Не возражаешь, если я присяду? – вежливо спросил Гордон, подходя к столику Чейза.

– Валяй.

Скотт опустился на стул и, сверля ковбоя глазами, спросил:

– Полагаю, с Мэгги ты уже виделся? Странно, что сейчас ты не с ней, между вами что-то произошло?

– Наши отношения тебя не касаются, – ощетинился Чейз. – Я знаю, что ты обо мне думаешь, и уверяю тебя, ты ошибаешься. Я никогда не смогу причинить Мэгги боль.

– Я тебе не верю, – угрюмо пробормотал Скотт. – А если не хочешь причинять Мэгги боль, то исчезни из ее жизни.

– Чтобы мое место мог занять ты? – усмехнулся Чейз.

– Почему бы и нет? Я люблю Мэгги. Люблю настолько сильно, что готов оставить службу и поехать за ней туда, где она будет счастлива. Я хочу иметь семью, растить детей, а ты задумывался над этим когда-нибудь?

Чейз досадливо поморщился. Ну конечно же, ему хотелось иметь наследников, но если он женится на Мэгги, у него их не будет. Мэгги, очевидно, не сказала Скотту о своем бесплодии, иначе он не строил бы таких радужных планов. Ну что ж, если она решила об этом умолчать, то Чейз тем более не вправе ему ничего рассказывать. Известие о том, что Гордон готов бросить все и поехать за Мэгги, сильно задело самолюбие Чейза, ведь сам он предъявил девушке ультиматум. Однако это вовсе не означало, что он любит ее меньше, чем этот парень, который ради женщины способен круто изменить свою жизнь.

– Ты сегодня разговаривал с Мэгги, – после небольшой паузы произнес ковбой. – Значит, тебе известно, что она любит меня.

– Может, и так, но пойми же – ты ей не пара, – убежденно воскликнул Скотт. – А кстати, как долго ты собираешься пробыть на Клондайке? И чем, по-твоему, должна заниматься Мэгги, пока ты ищешь тут золото? Надеюсь, ты знаешь, что она возвращается в Сиэтл с первым же пароходом?

– Да, Мэгги сказала мне об этом, но она не уедет. Во всяком случае, я постараюсь уговорить ее остаться.

– И ты думаешь, что поступаешь правильно? Если бы ты действительно любил Мэгги, то позволил бы ей уехать сейчас, пока она еще не слишком привязалась к тебе и сможет преодолеть боль утраты.

– Не без твоей помощи, конечно, – поддел его Чейз.

Скотт, ничего не отрицая, пожал плечами.

– Решение за тобой, Макгаррет, – задумчиво вымолвил он. – Если хочешь, чтобы Мэгги была счастлива, не превращай ее в домохозяйку и не заставляй бросать работу. Иначе она очень скоро возненавидит тебя, а ты горько пожалеешь о том, что сделал, но будет уже поздно. Вы слишком похожи, Мэгги влюблена в журналистику, а тебе жизнь не мила без твоего ранчо в Монтане. Ты ведь не собираешься его бросать?

Сказав все, что собирался, Гордон встал и коротко бросил на прощанье:

– И еще одно, Чейз, – деньгами Мэгги не прельстишь. Для нее главное – взаимопонимание и родство душ, так что даже твои предполагаемые миллионы делу не помогут.

Скотт ушел, а Чейз еще долго сидел в салуне, переваривая горечь его слов. К сожалению, все сказанное конником было истинной правдой. Видит бог, они с Мэгги любят друг друга, но любовь не всегда является гарантией счастья. Мэгги – умная интеллигентная женщина, смело вступающая в новое столетие, которое, несомненно, откроет перед ней новые возможности и горизонты. Не за горами то время, когда представительницы слабого пола перестанут целиком и полностью зависеть от мужчин и смогут сами распоряжаться своей жизнью. В Вайоминге женщины уже получили право голоса на выборах, и к этому начинанию готовы присоединиться почти все штаты, хотя поначалу сама идея равноправия мужчин и женщин показалась бредовой и вызвала шок как у тех, так и у других.

Поразмыслив, Чейз пришел к выводу, что не может ничего требовать от Мэгги. Она журналистка и приложила так много усилий, чтобы добиться успеха на этом поприще, что с его стороны будет просто подло лишать ее заслуженного признания и почета. Немногие репортеры рискнули приехать в Доусон, а ведь Мэгги добралась до Клондайка одной из первых, преодолев и Снежный Перевал, и коварные пороги Индианки. Она не побоялась отправиться даже на прииски, в то время как журналисты-мужчины предпочли отсиживаться в городе.

Когда Чейз покинул салун, время перевалило почти за полночь, но, несмотря на то, что он чуть не падал от усталости, а глаза его слипались, ковбой ничуть не жалел о том, что так засиделся. Зато он теперь точно знал, как ему следует поступить.

Проснувшись и обнаружив, что Чейз уже ушел, Мэгги разочарованно насупилась, но потом, вспомнив свои же собственные слова, облегченно вздохнула. Значит, ей все-таки удалось задеть Чейза за живое, и он решил хорошенько подумать над тем, что она ему сказала. Сама Мэгги еще вчера поняла, что не может и не хочет жить без Чейза. Пусть он груб и необразован, пусть не всегда понимает ее, она все равно любит его и готова даже бросить свое дело, только бы быть рядом с ним. В конце концов ей вовсе не обязательно работать именно в газете, можно ведь заняться свободным сочинительством, писать рассказы или взяться сразу за роман. И конечно, она останется в Доусоне до тех пор, пока они с Чейзом не смогут вместе уехать отсюда.

Приняв решение, Мэгги, весело напевая, принялась распаковывать свои чемоданы. Девушка уже представляла себе, как осветится радостью лицо Чейза, когда она скажет ему, что никуда не едет.

Чейз пришел ближе к обеду и, увидев разложенный на кровати чемодан, решил, что Мэгги собирает вещи, даже не предполагая, что дело может обстоять совсем наоборот.

– О, Чейз, дорогой, я так рада, что ты пришел, – бросилась к нему Мэгги. – Я должна тебе кое-что сообщить.

– Я тоже собирался сказать тебе кое-что, – без особого воодушевления пробормотал Чейз. – Так кто же начнет первым?

Мэгги решила приберечь напоследок свою радостную весть и великодушно разрешила:

– Говори вначале ты, милый, мое известие может подождать.

Мэгги села на край кровати, а Чейз принялся мерить шагами комнату. Несколько минут прошло в томительном молчании, и девушка, не выдержав, предложила:

– Может быть, лучше мне…

– Нет, – отрезал Чейз. – Не перебивай, пожалуйста, мне и так тяжело, но я должен тебе это сказать, – он опять замолчал, еще несколько раз пересек комнату и заявил: – Видишь ли, Мэгги, я много думал вчера и пришел к выводу, что мы совсем не подходим друг другу. Ты будешь несчастлива на ранчо, а я не представляю себе жизни в каком-либо другом месте. У тебя на первом месте стоит работа, а я хочу, чтобы ты принадлежала мне целиком и полностью. Возможно, ты еще встретишь мужчину, который смирится с твоей любовью к журналистике, и я уступаю тебя ему.

Слова Чейза ошеломили Мэгги. Что же такое произошло с ним вчера? Почему он так круто изменил свое мнение?

– Значит, все кончено? – спросила она, наконец обретя дар речи. – Значит, теперь пойдем каждый своей дорогой и забудем о нашей любви?

Чейз невесело усмехнулся. Забыть Мэгги? Невозможно! Он решил порвать с ней ради ее же собственного благополучия и доведет свою роль до конца, чего бы это ему ни стоило.

– Я всегда буду помнить тебя, дорогая. Мы вместе провели много чудесных дней… и ночей, а такое не забывается. Но, к сожалению, всему приходит конец, и ты знаешь это не хуже, чем я.

– Что случилось, Чейз? – снова спросила Мэгги, отказываясь верить своим ушам. – Почему ты вдруг передумал? Вечером ты умолял меня остаться, а теперь…

– Я страстно желал тебя, а в такие моменты мужчины многое говорят, не стоит безоговорочно верить им, – ответил Чейз, ненавидя себя за собственный цинизм. Но как бы там ни было, он по-прежнему считал, что поступает правильно. – Год спустя я буду баснословно богат и смогу иметь столько женщин, сколько захочу. Ну скажи на милость, зачем мне тогда жена?

– Ах, вот как! – насмешливо воскликнула Мэгги. – В таком случае, конечно, жена будет тебе только в тягость.

Чейз поморщился. Каким же подонком он, вероятно, выглядит в ее глазах!

Мэгги не знала что и думать. Как она могла так в нем ошибиться? Неужели распутство и пьянство для него важнее, чем семья, а то, что она приняла за любовь, было лишь животным вожделением? Впрочем, еще в Скагуэе ей следовало бы понять, что нахальный ковбой лишь использует ее для достижения своей цели. Мэгги чуть не заплакала от досады и горького разочарования, но гордость удержала ее от слез.

– Если бы существовала вероятность, что наша вчерашняя встреча подарит мне наследника, я бы, пожалуй, передумал, – проговорил Чейз, вопросительно глядя на Мэгги.

Девушка прямо задохнулась от ярости. Она никогда не опустится так низко и не станет удерживать мужчину, спекулируя его отцовскими чувствами. Мэгги собиралась бросить ему в лицо правду, заявив что вовсе не бесплодна и может иметь детей, но передумала. Теперь это уже не имеет значения…

– Слава богу, я не ношу твоего ребенка, – надменно проговорила она, скрывая за своими словами жгучую боль. Лишь чувство собственного достоинства не позволило ей упасть на колени и умолять Чейза не покидать ее.

– Это… хорошо, – выдавил ковбой. – Хочешь, я заеду к тебе в Сиэтл, когда буду возвращаться обратно? – с затаенной надеждой спросил он.

– Не стоит беспокоиться, – холодно ответила Мэгги. – Прошлое должно оставаться в прошлом, и незачем его ворошить.

– Ну вот, Мэгги-детка, мы, кажется, сказали друг другу все, что хотели, – с напускной веселостью проговорил Чейз. – Я рад знакомству с тобой, такой изумительной женщины мне еще не доводилось встречать. – «И вряд ли доведется», – подумал он, но не сказал.

– Мне тоже было хорошо с тобой, Чейз, – сдавленно проговорила Мэгги, едва сдерживая подступившие к горлу рыдания. – А сейчас тебе лучше уйти, я хочу побыть одна.

– Хорошо, солнышко, я уйду, но не раньше, чем поцелую тебя на прощанье, – заявил Чейз. Он понимал, что этим только продляет агонию, но не мог лишиться последней возможности прикоснуться к ее губам.

В этот поцелуй Чейз вложил все – огонь, страсть и любовь. Да, черт побери, любовь! Чувство, от которого он только что отказался. Губы Мэгги были мягки и податливы, возбуждение Чейза передалось и ей. Но как только девушка почувствовала, что поцелуй становится все более и более интимным, она поспешила отстраниться.

– Нет, Чейз Макгаррет, я больше не позволю тебе использовать меня, – ледяным голосом сказала она. – Мы были любовниками, но к старому возврата нет, так давай же расстанемся друзьями. И не стоит слишком затягивать наше прощание.

Чейз окинул Мэгги испытующим взглядом. Девушка была поразительно спокойна и, казалось, не очень-то огорчена их разрывом. Это открытие больно кольнуло его самолюбие, но в то же время еще раз убедило в правильности принятого им решения.

Мэгги протянула ковбою руку, но Чейз, вместо того чтобы пожать ее, благоговейно припал губами к узкой ладошке. Это вышло непроизвольно и так естественно, как будто он всю жизнь только и делал, что целовал женщинам руки.

– Мэгги, солнышко, я хочу, чтоб ты взяла у меня часть золота, – предложил ей Чейз, все еще держа ее за руку.

– Ни за что! – отчеканила Мэгги. Мысль о том, что он собирается платить ей за услуги, ужаснула ее. – Свой долг ты уже отдал, и мне хватит денег, чтобы добраться до Сиэтла.

– Нет, Мэгги, так не пойдет. Часть золота принадлежит тебе, ведь ты его заработала, вконце концов.

– Значит, ты расплачиваешься со мной?! – негодующе спросила она. – Ты платишь мне как уличной девке, да? Убирайся отсюда вместе со своими самородками, Чейз Макгаррет, я не хочу тебя больше видеть.

Мэгги резко отвернулась от него и подошла к окну. Плечи ее чуть заметно подрагивали.

– Я совсем не это имел в виду, – смущенно пробормотал Чейз и, не дождавшись ответа, пошел к дверям. По пути он, воспользовавшись тем, что Мэгги на него не смотрит, сунул мешочек с золотом в чемодан и тихо вышел из номера.

* * *

– Мэгги, открой, я знаю, что ты там! – настаивал Скотт. Он приходил к девушке уже дважды и сейчас в третий раз пытался до нее достучаться. – Портье сказал мне, что ты не выходила из номера и не заказывала еду. Мэгги, дорогая, ты здорова? Открой мне, пожалуйста, или я выломаю дверь.

Мэгги обреченно вздохнула. Она поняла, что капитан настроен весьма решительно и на сей раз не уйдет.

– Мэгги, я начинаю ломать дверь, – предупредил Скотт, и Мэгги, которой совсем не хотелось никого видеть, вынуждена была откликнуться.

– Иду, Скотт, не нужно применять силу, – она устало поднялась с кровати и пошла к дверям.

– Слава Богу! – выдохнул Скотт, входя в номер. – Но почему здесь так темно? – недоуменно спросил он.

Только сейчас Мэгги заметила, что уже стемнело. Остаток дня она пролежала на кровати, тупо уставившись в потолок, и сумеречные тени идеально соответствовали ее настроению. Девушка безучастно наблюдала за тем, как Скотт зажигает лампу, а когда он повернулся к ней, смело встретила его вопросительный взгляд.

– Как ты себя чувствуешь? – встревоженно спросил Гордон. – Ты такая бледная, у тебя больной вид.

– Я здорова, – коротко ответила Мэгги.

– Тогда почему ты прячешься в номере? Что-нибудь случилось?

Скотт прекрасно знал, что гнетет Мэгги, но хотел услышать это от нее самой.

– У меня… все в порядке, – неуверенно солгала девушка. – Ты же сам видишь, что ничего не случилось.

– Макгаррет в городе.

– Я знаю.

– Ты его видела?

– Да.

– Это он тебя обидел? – всполошился Скотт. – Если он посмел причинить тебе боль, то я упеку его за решетку!

– Нет, нет, Скотт, ничего подобного, – поспешно сказала Мэгги. – Просто мы, Чейз и я, решили расстаться.

Капитан изумленно уставился на Мэгги. Он никак не ожидал, что его вчерашний разговор с Чейзом будет иметь такой эффект. Скотт даже зауважал неотесанного ковбоя: не каждый мужчина решится отказаться от своего чувства ради счастья любимой женщины.

– Мэгги, дорогая, я понимаю, как тебе тяжело, но, поверь, так будет лучше для вас обоих.

– Ох, Скотт, я любила его, мне казалось, он тоже любит меня, но я ошибалась. Чейз Макгаррет использовал меня как вещь, как средство для достижения своей цели! – гневно воскликнула девушка. – Все и всегда должно быть только так, как хочет Чейз, а мои собственные мысли, надежды, мечты даже не принимались в расчет.

– Сейчас ты сильно обижена на него и поэтому злишься, но пройдет время, и ты забудешь, что в твоей жизни вообще был мужчина по имени Чейз Макгаррет.

– Ты прав, Скотт, я зла! Чертовски зла, но я не позволю этому неучу из Монтаны властвовать над моими чувствами. Я вернусь в Сиэтл и заживу прежней жизнью, ведь я как-то обходилась без него раньше, значит, смогу и теперь.

Высказав Скотту то, что было у нее на душе, Мэгги немного успокоилась. И в самом деле, было бы из-за чего переживать. Она молода и еще сможет счастливо устроить свою судьбу. Вот только полюбить ей не удастся уже никогда, вряд ли найдется на свете мужчина, способный занять место Чейза в ее сердце.

Капитан Гордон одобрительно улыбнулся. Он знал, что гордость и боевой дух Мэгги не позволят ей долго страдать. Окружающий мир так прекрасен и интересен, что она просто не сможет отгородиться от него стеной отчаяния.

– Ты удивительная женщина, Мэгги, и я всем сердцем люблю тебя, – тепло улыбнулся Скотт. – Могу ли я надеяться, что когда-нибудь мы с тобой будем… – он не договорил, предпочитая, чтобы девушка сама закончила фразу, но она, казалось, пропустила его слова мимо ушей.

– Скотт, я умираю от голода, – призналась Мэгги. – Как насчет ужина?

– Хорошая идея. Я отведу тебя в новый ресторан, говорят, он лучший в городе.

– Отлично! – оживленно воскликнула она. – Дай мне пять минут, чтобы одеться и привести себя в порядок. Подожди, пожалуйста, в вестибюле.

– Я согласен ждать тебя где угодно и сколько угодно, но меня беспокоит твое самочувствие. Может быть, лучше поужинать в номере?

– Я совершенно здорова, полна сил и энергии, – улыбаясь, заверила его Мэгги. – Ресторан как раз то, что нужно.

– Рад, что у тебя улучшилось настроение, – сказал Скотт и вышел из комнаты.

Как только за капитаном Гордоном закрылась дверь, от напускной бравады Мэгги не осталось и следа. Сердце ее разрывалось на части, и девушка печально подумала, что вряд ли сможет вести себя как ни в чем не бывало. Но уже в следующий момент ей стало стыдно за собственные мысли. Нет, она не превратится в слезливую дурочку, жизнь продолжается!

Мэгги быстро умылась, переоделась и спустилась вниз, к Скотту. Она чувствовала небывалый душевный подъем, потому что ее ждал красивый галантный мужчина и впереди был чудесный романтический ужин в новом ресторане. А Чейз еще горько пожалеет о том, что предал их любовь.

Вечер действительно удался. Скотт, добрый и нежный, много шутил, своими остротами заставляя Мэгги смеяться до слез. Она была поистине счастлива и благодарила Бога за то, что он послал ей преданного и любящего друга. Ведь не будь Скотта, она до сих пор рыдала бы, запершись у себя в номере.

Возвращаясь в гостиницу, они шли рука об руку по узкому тротуару, стараясь избежать липкой уличной грязи. Проходя мимо салуна, из которого неслась громкая музыка, Мэгги не удержалась и заглянула внутрь. Безотчетно отыскав глазами столик в глубине зала, она отпрянула и быстро пошла прочь.

– Что случилось, дорогая? – крикнул ей вслед Скотт и, не дождавшись ответа, тоже заглянул в салун. Он сразу понял, что так огорчило Мэгги. Чейз Макгаррет, как король, восседал за уставленным бутылками столом, держа на коленях пышную брюнетку. Рядом сидела еще одна девица, которую ковбой прижимал к себе свободной рукой. Все трое оглушительно смеялись.

– Забудь его, Мэгги, – вкрадчиво проговорил Скотт, догоняя девушку и беря ее под руку. – Он и мизинца твоего не стоит.

* * *

Чейз изо всех сил старался развеселиться и вновь стать простым бесшабашным ковбоем, которому чертовски везет в жизни. Однако получалось это у него плохо. Несмотря на то, что спиртное лилось рекой и к его услугам были две роскошные женщины, Чейз чувствовал себя глубоко несчастным. Он отрешенно улыбался, не слушая, о чем щебечут его новоявленные подружки, и с тоской думал о Мэгги. Неужели он уже никогда не сможет прижать ее к своей груди, насладиться вкусом ее мягких податливых губ? Мысль об этом была невыносима, и Чейз, беспардонно стряхнув с себя девиц, быстро вышел из салуна. Некоторое время он, раздумывая, простоял на улице, а затем уныло побрел к своей гостинице. Утром следующего дня он без всякого сожаления покинул Доусон.

* * *

Мэгги с нетерпением ждала парохода. Ничто больше не удерживало ее на Аляске, и ей хотелось как можно скорее вернуться к своей работе.

Той весной 1898 года через Доусон проезжали сотни старателей. Одни стремились на прииски, а другие бежали с них, разоренные и разочарованные. Были и те, кому повезло, но не все счастливчики торопились обратно домой. Многие из них надолго застревали в городе, просаживая в салунах свои капиталы. Особенно примечательна в этом смысле была история Алекса Макдональда. Он покупал и обменивал участки, вскоре приобретя известность как Король Клондайка. Заработав на этих сделках огромны деньги, Алекс в рекордно короткие сроки промотал все состояние и умер в нищете. Легендарным стал и другой случай с русским золотоискателем. Тот, отчаявшись, уступил свой участок вновь прибывшему за мешок муки, а когда на его делянке было найдено золото, он повесился на собственном ремне.

В то время Доусон был, наверное, самым дорогим городом в Соединенных Штатах. Цены на жилье и продукты взвились до немыслимых высот, а хозяева гостиниц и салунов процветали, став богаче самых удачливых старателей. Быстро строились новые отели, один из них под названием «Фэрвью» был уже почти завершен. Поговаривали, что там будет не только электрическое освещение, но и горячая вода.

С тех пор как Мэгги рассталась с Чейзом, прошел почти месяц, и все это время девушка думала о нем почти с ненавистью. Мужчины казались ей исчадием ада, будь они трижды прокляты! Все они врут, стремясь лишь удовлетворить свою ненасытную похоть. Но теперь с этим покончено раз и навсегда.

Шестого июня Мэгги услышала новость, которая разрушила все ее планы. Пароход «Сьюзи», который ожидался со дня" на день, столкнулся с айсбергом в Беринговом море и кое-как дотянул до Сент-Майкла, где и стал на ремонт. Журналистка с ужасом думала о бесконечно тоскливых неделях, которые ей придется провести в Доусоне, пока не прибудет следующий пароход. Город настолько ей опротивел, что она уже готова была отправиться в Скагуэй, невзирая на трудности, связанные с переходом через Снежный Перевал. Из Скагуэя вскоре должно было отправиться почтовое судно, и Мэгги решила во что бы то ни стало на него попасть. Капитан Гордон, узнав об этом, отчаянно запротестовал:

– Нет, Мэгги, нет! Я не позволю тебе ехать одной, – воскликнул он, недоумевая, как ей такое вообще пришло в голову. – Вспомни, что случилось, когда ты добиралась сюда. А ведь тогда ты была, хоть и под сомнительной, но все же защитой.

– Сейчас все иначе, – отстаивала свое решение Мэгги. – В Доусоне нет Мыльника, и никто в городе не точит на меня зуб.

– Но ведь сама дорога не изменилась.

– Я хочу домой, Скотт, – упрямо твердила девушка. – Хочу вернуться в Сиэтл и снова заниматься любимым делом.

– Разве нельзя дождаться следующего парохода?

– Мне надоело ждать, я хочу выбраться отсюда как можно скорее и успеть на почтовый пароход.

– Тогда я поеду с тобой, – заявил Скотт. – Возьму отпуск и сам отвезу тебя в Скагуэй. По крайней мере, эта поездка даст мне еще одну возможность убедить тебя стать моей женой.

Глаза Мэгги увлажнились. Ей казалось, что она не заслуживает такого друга, как Скотт, и будет ужасно по нему скучать, но о браке с ним не может быть и речи.

Пароход «Беллингэм», курсирующий между Скагуэем и Доусоном, вошел в гавань два дня спустя. Это был его первый рейс, и Мэгги очень обрадовалась тому, что не придется тащиться через перевал. Для Скотта приход парохода тоже явился приятной неожиданностью, но он не изменил своего решения проводить Мэгги до Скагуэя.

«Беллингэм» привез почту. Среди прочих отправлений Мэгги с удивлением обнаружила известие и для себя. Это было письмо от мистера Гранта, который торопил ее вернуться в Сиэтл. Редактор сообщал, что статьи получены и читатели с нетерпением ждут новых репортажей. Прочитав письмо, Мэгги окончательно убедилась в своем решении покинуть Аляску как можно скорее.

16 июня пароход «Беллингэм» вышел из Доусона. Билет обошелся Мэгги в сто семьдесят долларов, но она ничуть не сожалела о деньгах, считая, что экономия времени и сил того стоит. Поездка вверх по Юкону была легка и приятна и заняла всего четыре дня.

Пассажиров на пароходе было совсем мало. Старатели не могли позволить себе такой роскоши, а наиболее удачливые золотоискатели предпочли дождаться комфортабельного парохода, который доставит их прямо в Сиэтл. «Беллингэм» был сорок футов длиной и еще тащил за собой три баржи по сто футов каждая, груженые лесом. Кавалькада судов выглядела весьма внушительно и громоздко, но это не мешало ей быстро продвигаться вперед.

Во время плавания Скотт продолжал ухаживать за Мэгги, надеясь убедить ее выйти за него замуж.

– Мэгги, дорогая, ты редкая, удивительная женщина, – говорил он. – Ты заслуживаешь всего самого лучшего в этой жизни, и я, поверь, смогу сделать тебя счастливой.

– Не надо, Скотт, – ты же обещал, – упрекала его Мэгги. Но капитан был так настойчив, что девушка в конце концов устала отнекиваться и попросила его подождать под тем предлогом, что должно пройти время, прежде чем рана, оставленная в ее сердце Чейзом, затянется. Скотт с радостью обещал ждать хоть всю жизнь.

ГЛАВА 15

Прибыв в Скагуэй, Мэгги поразилась произошедшим в городе переменам. Он сильно разросся, появились три новых пирса, которые тянулись через грязные отмели в залив, но больше всего девушку удивила новая церковь. Мыльник-Смит сдержал свое обещание и выстроил ее на собственные деньги. В доме на Холли-стрит, где раньше сдавались комнаты, теперь располагалась больница, а заправлял этим хозяйством квалифицированный, знающий свое дело врач, приехавший откуда-то из южных штатов. Так что, если бы Расти сейчас сломал ногу, ему было бы куда обратиться.

В Скагуэе стало намного больше женщин. В основном это были жены старателей, которые лишились своих денег. Без «помощи» Мыльника тут, разумеется, не обошлось. Смит по-прежнему держал город в своих руках, жестоко расправляясь с теми, кто пытался ему перечить.

Были и хорошие новости. Как, например, основание двух еженедельных газет «Скагуэй Ньюс» и «Дейли Аляскан». Мэгги искренне обрадовалась, узнав об этом. На главной улице города открылся банк, и его сейфы были битком набиты самородками и золотым песком. Вездесущие коммерсанты слетелись на звон драгоценного металла, как мухи на мед, и теперь в Скагуэе шагу нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на какой-нибудь магазин или лавку. Все так же процветали салуны, конкурирующие с ними рестораны и игорные дома, но первое место, как и прежде, занимал «Айс-Палас». Впрочем, хозяева гостиниц тоже не жаловались: несмотря на астрономические цены, от постояльцев не было отбоя. Самым шикарным считался отель «Сент-Джеймс», но «Голден Норт Отель», расположенный на Бонд-стрит, ничуть не уступал ему в роскоши и мог похвастаться даже собственным танцзалом.

Скотт настоял на том, чтобы Мэгги поселилась в «Сент-Джеймсе» и, не обращая внимания на ее протесты, потребовал самый лучший номер. Наскоро поужинав, они пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам. Мэгги с удовольствием приняла ванную и быстро заснула.

Утром следующего дня капитан Гордон зашел попрощаться. Он взял отпуск всего на несколько дней, и теперь дела службы призывали его обратно.

– Доброе утро, Мэгги, – поздоровался Скотт, входя в номер. – Как тебе спалось на новом месте?

– Великолепно! – ответила девушка. – За год я отвыкла от подобной роскоши, но тем приятней было снова вернуться к благам цивилизации.

– Сегодня я уезжаю, – сдавленно проговорил он и, увидев, что Мэгги нахмурилась, быстро добавил: – Нет, нет, не бойся, больше я не стану просить тебя выйти за меня замуж. Просто я хочу еще раз сказать, что люблю тебя и всегда буду любить. Я готов дать тебе время успокоиться и забыть Чейза Макгаррета, но имей в виду, очень скоро я снова попрошу тебя стать моей женой.

– Ты приедешь в Сиэтл?

– Я приеду за тобой даже на край света, – пообещал Скотт. – Ты будешь вспоминать меня хоть иногда?

– Ну конечно, – улыбнулась Мэгги. – Ты стал мне больше, чем другом, и я никогда не забуду того, что ты сделал для меня.

– Значит, ты позволишь мне навестить тебя?

– Буду счастлива вновь увидеться с тобой, но как же служба?

– Срок моего контракта истекает следующей весной, и у меня будет тридцать дней, чтобы решить, заключать следующий или нет. У меня есть кое-какие планы, и, если им суждено сбыться, я смогу вовсе не возвращаться на работу в полиции.

– Надеюсь, твои планы не связаны с добычей золота? – поинтересовалась она. – Я как-то не представляю тебя в роли старателя.

Скотт многозначительно взглянул на нее и, не ответив на вопрос, попросил:

– Позволь мне поцеловать тебя на прощание.

Мэгги подставила ему губы, понимая, что это лишь малая толика того, что она могла бы ему дать. Поцелуй был долог и нежен, а когда их губы разъединились, девушка подумала, что со временем сможет, пожалуй, полюбить этого красивого и преданного мужчину.

– Жди меня следующей весной, – махнул рукой Скотт и ушел.

Ближе к полудню Мэгги отправилась на прогулку по городу. Вчера она лишь мельком отметила бросающиеся в глаза изменения и сегодня хотела обстоятельно все рассмотреть. Первым делом Мэгги решила навестить Кейт и Ханну.

Подойдя к ресторану, Мэгги увидела, что «Хаш-хаус» перемены не обошли стороной. Появилась новая пристройка, а само здание сверкало свежей краской. Девушка этому очень обрадовалась, рассудив, что дела у хозяек идут неплохо.

Обе женщины были на месте и сердечно приветствовали свою бывшую постоялицу.

– Мэгги! Вот здорово, – воскликнула Ханна, награждая Мэгги дружеским, но довольно болезненным хлопком по спине. – Черт побери, девочка, как приятно снова видеть тебя.

– Мы волновались и все думали, как ты там, – добавила Кейт. – Ты видела Расти? Он уехал из Скагуэя в конце марта.

– Да, он заходил ко мне в Доусоне.

– Мистер Рид здоров? Переход его не очень утомил? – нетерпеливо спросила Кейт.

– Угомонись, подруга, – хохотнула Ханна. – Твой сержант здоров, как бык, он еще нас с тобой переживет.

Видя покрасневшее от смущения лицо Кейт, Мэгги с трудом скрыла улыбку.

– Когда я видела Расти последний раз, он прекрасно себя чувствовал и выглядел просто великолепно, – сказала она, успокаивая женщину.

– А как Чейз? – поинтересовалась Ханна. – Этот негодник-ковбой показался мне отличным парнем. Правда, он не продал нам коров, но можно ли винить человека за то, что он хочет повыгоднее сбыть свой товар?

Мэгги не хотелось сейчас затрагивать болезненную для нее тему, но она все-таки ответила:

– Чейз в порядке, мы с ним расстались друзьями, и я сомневаюсь, что мы когда-нибудь еще встретимся.

Кейт и Ханна переглянулись и мудро решили оставить свое мнение при себе. Впрочем, вскоре Ханна не выдержала и, прощупывая почву, спросила:

– Мы слышали, тебя привез сюда красавчик-конник?

Мэгги с трудом подавила стон. Слухи здесь разносятся быстрее ветра.

– Ох, мои дорогие свахи, я снова вынуждена разочаровать вас. Капитан Гордон мне только друг, верный и преданный. Я обязана ему жизнью.

– О, полагаю, это история, которую стоит послушать, – заметила Кейт.

– Стоит, но она очень длинна, и у нее совсем невеселый конец, – грустно отозвалась Мэгги.

Девушка содрогнулась, вспомнив жуткие события, произошедшие с ней на Клондайке.

– Мне тяжело об этом говорить, лучше вы расскажите мне, что у вас новенького.

Ханна уже открыла было рот, чтобы поделиться последними сплетнями, но тут дверь ресторана распахнулась и в зал вошел худой бородатый мужчина в старательской одежде.

– Которая из вас, леди, будет Кейт? – спросил он, подходя к женщинам.

– Я Кейт, чем могу помочь?

– Вот, возьми, – проговорил он, протягивая Кейт грязную, видавшую виды бумажку. – Мой дружок с Боканцы просил передать тебе это письмо.

Как только листок перекочевал в руку Кейт, старатель приподнял шляпу и вышел.

– Это весточка от Расти! – воскликнула женщина, торопливо разворачивая послание.

– Ну, ну, читай же, – подталкивая подругу в бок, торопила Ханна.

– О, они нашли золотую жилу, – выдохнула Кейт. – Там столько золота, что им даже пришлось нанять двух парней себе в помощь.

– Вот это да! – всплеснула руками Ханна. – Как же приятно слышать о том, что хоть кому-то везет.

– Скажи, Кейт, Расти ничего не пишет о… Чейзе? – тихо спросила Мэгги.

Женщина испытующе посмотрела на нее и ответила:

– А как же, конечно, пишет. Пишет, что его компаньон здоров и работает как каторжный.

– Он не упоминает о том, когда они собираются вернуться?

– Нет, девочка. Они намерены выбрать все золото на участке, но когда истощится жила – через неделю или через пять лет, им неизвестно. В любом случае здесь они появятся не скоро.

– Ну, дела, – вздохнула Ханна, представив себе, какую огромную груду золота можно извлечь из земли за пять лет.

Покинув гостеприимных хозяек ресторана, Мэгги пошла на пристань, чтобы купить билет на пароход. «Портленд» ожидался в Скагуэе через несколько дней, и до его прихода делать ей было совершенно нечего.

Час спустя Мэгги вернулась в гостиницу, прилегла на кровать и задумалась. Только это ей теперь и оставалось – ждать и вспоминать. Вспоминать Чейза и ночи, когда ничто не имело значения, кроме их любви. Вспоминать о том времени, когда слова были не нужны – тела говорили то, что хотелось сказать, а сердца бились в унисон. Что же случилось с Чейзом? Ведь когда они встретились после долгой разлуки, он хотел ее и даже ревновал, а потом вдруг отказался от своих слов и обещаний. В конце концов Мэгги решила, что это блеск золота ослепил Чейза. Как же она ненавидит этот презренный металл, который рушит и калечит человеческие жизни!

Утром следующего дня Мэгги отправилась на пляж, где так же, как и прежде, был разбит палаточный лагерь старателей. В гостиницах могли себе позволить остановиться далеко не все: большая часть рудокопов коротала ночи в палатках и временных хижинах. Усталые, все потерявшие и разочарованные, они ждали парохода, чтобы вернуться домой, который покинули год назад, заболев золотой лихорадкой. Мэгги провела в лагере почти весь день, расспрашивая старателей и выслушивая их полные горечи повествования. Рассказом тех, кому не повезло, она намеревалась завершить цикл своих статей о Клондайке.

Мэгги медленно шла по улице и вдруг лицом к лицу столкнулась с Мыльником-Смитом. Увидев ее целой и невредимой, бандит буквально остолбенел.

– Э… вы все пишете, мисс Эфтон? – выдавил он. – Не ожидал снова увидеть вас в нашем городе. Я, признаться, думал, что вы уже давно э… уехали домой.

Его замешательство рассмешило Мэгги, и она ядовито заметила:

– Да уж, вы сделали все, от вас зависящее, чтобы я больше не вернулась в Скагуэй.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – с притворной наивностью проговорил Смит. – Кстати, вы не встречали в Доусоне двух моих друзей – Банди Джонсона и Зика Палмера? По моим расчетам, они давно уже должны были вернуться.

Мэгги улыбнулась, представив, как вытянется лицо Мыльника, когда он узнает, что оба его головореза мертвы, но ничего ему не сказала.

– Я что-то не вижу вашего друга ковбоя, – вкрадчиво продолжил Смит, уверенный, что уж в этом-то Зик и Банди его не подвели. – Он остался в Доусоне?

– Мистер Макгаррет жив и здоров, – ответила Мэгги, чеканя каждое слово. – Чейз работает на своем участке, и ему посчастливилось напасть на золотую жилу. Простите, но мне надо идти: перед отъездом всегда масса дел, – любезно извинилась девушка и добавила: – Надеюсь, вам понравятся мои статьи, которые очень скоро появятся в «Сиэтл Пост-Интеллидженсер».

* * *

Два дня спустя, в пятницу, Мэгги сидела в своем номере и работала над статьей. Она уже заканчивала, когда какой-то шум на улице привлек ее внимание. Девушка выглянула в окно и увидела оживленно жестикулирующего мужчину, окруженного толпой любопытных. Среди присутствующих Мэгги заметила Ханну и решила к ней присоединиться. Журналистский нюх говорил ей, что тут пахнет сенсацией.

– Привет, Ханна. Что тут происходит? – спросила Мэгги, подходя к хозяйке ресторана.

Ханна схватила девушку за руку и потянула в сторону. Лишь когда они выбрались из толпы, женщина торопливо заговорила:

– Ох, девочка, видишь того парня, который кричит и размахивает руками? – указала она на молодого человека в центре внимания. – Его зовут Джон Стюарт, он вернулся с приисков всего пару дней назад, привезя с собой двадцать семь тысяч долларов золотом. Так вот, теперь у него ничего нет! Парень клянется, что мужчина по фамилии Бауэрз, здесь его все знают, он из банды Мыльника, представился ему как оценщик крупной рудниковой компании. Бауэрз сказал, что имеет высокие полномочия, и предложил Джону сделку, говоря, что хорошо заплатит за его золото. Стюарт согласился. Бауэрз повел Джона на задний двор Мыльного пансиона, якобы подальше от посторонних глаз, и там двое головорезов обобрали парня до нитки среди бела дня. Сейчас Стюарт поднимает на мятеж весь город, призывая покончить с шайкой Смита, – Ханна вздохнула и добавила: – И то правда, житья от них не стало, всех обирают.

– Да-а, – протянула Мэгги. – Похоже, Мыльник на этот раз зашел слишком далеко.

Недовольных и разоренных Смитом людей было больше чем достаточно, а потому вокруг Стюарта быстро сформировался комитет бдительности. Немедленно было созвано собрание, на котором в качестве репортера присутствовала и Мэгги. Комитет составил список жалоб и претензий к Мыльнику и выдвинул первое требование: немедленно вернуть золото Джону Стюарту. Смит, получив петицию, только рассмеялся и вызывающе заявил:

– Этот сопляк ничего от меня не получит. Представители комитета, возмущенные поведением Мыльника, ушли, пообещав ему кучу неприятностей, на что тот нахально ответил:

– Плевать. Неприятности именно то, чего я ищу.

К восьми часам вечера золото все еще не было возвращено. Комитет бдительности организовал новый сход, теперь уже в порту, на одном из пирсов. Несколько человек, в том числе и Фрэнк Рейд, городской инженер, вызвались охранять подходы к причалу и, как выяснилось, не напрасно. Сам Мыльник пожаловал на собрание, не забыв прихватить с собой винчестер. Он был здорово пьян и вел себя совершенно разнузданно.

– Ну, и кто тут собирается меня судить? – орал Смит, размахивая ружьем. – Покажите мне этих «умников», я с ними живо разделаюсь!

Инженер Рейд преградил грубияну путь, но Мыльник с проклятиями бросился на него и ударил прикладом своего винчестера. Завязалась драка, полетели пули, и оба мужчины упали, как подкошенные. Смит умер на месте, а Рейд скончался от ран утром следующего дня.

В субботу с бандой Мыльника было покончено. Члены шайки, лишившись своего главаря, сами сдавались в полицейский участок. Оставалось найти только «Старину Триппа», который, действуя по указке своего босса, ограбил Стюарта, а теперь скрылся в горах вместе со своими дружками. Но уже в понедельник голод выгнал бандитов из норы, и они предстали перед судебным исполнителем.

В тот вечер сотни горожан собрались перед полицейским участком, требуя выдать головорезов им на расправу. Больше часа немногочисленный отряд полицейских защищал своих заключенных от разъяренной толпы. Лишь прибывшие из Дайи солдаты смогли утихомирить воинственно настроенных граждан. Преступников перевели в окружную тюрьму и судили по всей строгости закона.

Так закончилась эра беззакония с Скагуэе, и вскоре о Мыльнике и его шайке перестали даже вспоминать.

* * *

Неделю спустя, когда все треволнения улеглись и город зажил обычной размеренной жизнью, в Скагуэй прибыл Чейз Макгаррет. Первым делом он зашел в «Хаш-хаус», где и узнал о событиях последних дней.

– Давно пора было поквитаться с этим негодяем, – проворчал ковбой, сожалея о своем золоте, которое теперь не с кого требовать. – Он получил по заслугам. Жаль, меня здесь не было, я не позволил бы подонку умереть так легко и быстро, я заставил бы его сначала помучиться.

– Что привело тебя в Скагуэй? – спросила Кейт, когда тема Мыльника была исчерпана. – Ты приехал один, без… мистера Рида?

Чейз улыбнулся. О нежных чувствах, которые Кейт испытывала к Расти, ему было известно.

– Я один, Кейт. В Доусоне нынче столько народу, что продуктов не достать ни за какие деньги. Хочу подкупить кое-что здесь, иначе мы не продержимся еще одну зиму, особенно если она будет такая же суровая, как и прошлая. Я помоложе, вот и вызвался съездить сюда за провизией. Расти шлет вам обеим огромный привет, а тебя, Кейт, он просил поцеловать.

Женщина зарделась, и Чейз звонко чмокнул ее в щеку.

– Вы и вправду нашли золотую жилу? – как всегда напрямик спросила Ханна.

– Да, причем богатейшую. На всей Боканце не сыщешь другой такой, все старатели дивятся на это чудо.

В голосе Чейза не было ни радости, ни воодушевления. Казалось, он говорит о вещах, сулящих ему лишь унылое существование, а не праздную жизнь в роскоши. Хозяйки ресторана были достаточно проницательны, чтобы понять причину столь явной грусти.

Если бы вместо Чейза приехал Расти, он рассказал бы женщинам, как изменился его молодой друг за последнее время. Каким беспокойным и раздражительным он стал. И, хотя Чейз отказывался что-либо говорить, старый сержант знал, все это как-то связано с Мэгги Эфтон. Вернувшись из Доусона, Чейз все больше молчал, и Расти мог только догадываться о том, что произошло между молодыми людьми. Именно Рид заставил Макгаррета поехать в Скагуэй за провизией, надеясь, что путешествие развеет его и отвлечет от мрачных мыслей.

Ханна, которая сразу же ухватила суть проблемы, задала Чейзу невинный с виду вопрос:

– Ты уже виделся с Мэгги? – проговорила она елейным голосом и с удовлетворением отметила, как переменился в лице ковбой при одном упоминании о журналистке.

Услышав дорогое сердцу имя, Чейз так быстро вскочил, словно внутри него порвалась какая-то струна.

– Что? Разве Мэгги здесь? Я думал, она давным-давно уехала через Сент-Майкл.

– Нет, она в Скагуэе, и ее пароход отходит только завтра. Почему бы тебе не увидеться с ней? – предложила Ханна, упиваясь своими дипломатическими способностями.

Известие о том, что Мэгги в Скагуэе, ошеломило Чейза. Подумать только, она совсем рядом и в то же время так далеко, ведь он сам отказался от нее. Отказался от своего счастья. Все это время Чейз клял себя и капитана Гордона, который подбил его на столь необдуманный шаг. Теперь он точно знал, что его поступок, поначалу казавшийся правильным, таковым вовсе не является. Чейз жалел о разрыве с Мэгги, жалел и еще как! Без нее все потеряло привлекательность, и даже на самородки, которым так радовался Расти, он смотрел словно на комки грязи. Но, может быть, еще не поздно все поправить? Может быть, Мэгги простит его, такого болвана?

Чейз, как безумный, огляделся кругом и, натыкаясь на столы и стулья, выбежал из «Хаш-хауса». Женщины изумленно переглянулись.

– Как ты думаешь, они помирятся? – спросила Кейт.

– Наверняка, – убежденно ответила Ханна. – Эти дети любят друг друга и не могут жить врозь. Правда, оба упрямы, как ослы, но на сей раз, надеюсь, договорятся, – женщина вышла на улицу и крикнула вслед удаляющемуся Чейзу: – Мэгги остановилась в отеле «Сент-Джеймс».

Чейз, бесцеремонно расталкивая прохожих, мчался к гостинице. Он лихорадочно соображал, что сказать Мэгги? Как вымолить ее прощение? Лишь приблизившись к «Сент-Джеймсу», ковбой немного замедлил шаг. Мысли путались и разлетались, как зола на ветру. Так ничего и не придумав, Чейз зашел внутрь и, узнав у портье, в каком номере остановилась Маргарет Эфтон, побрел к лестнице. Сердце его бешено билось, ноги отказывались повиноваться, и он с таким трудом преодолел два пролета, как будто ему не двадцать восемь лет, а по меньшей мере сто пятьдесят.

Мэгги была у себя. Она сидела за маленьким шатким столиком и перелистывала свой дневник. Некогда девственно чистая, а теперь полностью исписанная тетрадь хранила в себе ее впечатления, мечты и надежды. Последние страницы Мэгги посвятила событиям последних дней, которые привели к таким разительным переменам. Она описала все, начиная с заявления Джона Стюарта и заканчивая смертью Мыльника и поимкой всей его банды. Стук в дверь отвлек ее от размышлений и несказанно удивил. Только Кейт и Ханна знали, где она остановилась, но они недавно виделись, да и хлопоты в ресторане не позволили бы женщинам делать визиты в такое время. Недоумевая, кто бы это мог быть, девушка распахнула дверь.

– Чейз! Мой бог! Я… что ты здесь делаешь? – округлив глаза, лепетала Мэгги. Чейз Макгаррет был последним человеком на земле, которого она ожидала увидеть на пороге своего номера.

– Можно войти? Я должен с тобой поговорить, это очень важно для меня, для нас обоих.

– Мне казалось, мы все сказали друг другу в Доусоне, – срывающимся голосом проговорила Мэгги.

– Я был дураком, думая, что смогу так легко уйти от тебя, – невесело усмехнулся Чейз. – Прошу тебя, солнышко, выслушай меня.

Мэгги обреченно вздохнула. Ну почему он не может оставить ее в покое? Неужели ему доставляет удовольствие сыпать соль на ее кровоточащую рану? Ведь она все еще любит его, любит несмотря ни на что.

– Входи, Чейз. Говори, что собирался, и уходи. Завтра я уезжаю, а большая часть вещей еще не упакована, так что не задерживай меня.

Ковбой вошел в номер, аккуратно закрыл за собой дверь и преувеличенно весело, подбадривая больше себя, чем девушку, заговорил:

– Прекрасно выглядишь, Мэгги-детка!

– Спасибо за комплимент, тебя тоже нельзя назвать изможденным. Кстати, позволь тебя поздравить, я слышала, ты скоро станешь миллионером? – спросила она, искусно меняя тему разговора.

– Черт побери, Мэгги, я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать мои финансовые дела.

– А зачем же? И как ты вообще узнал, что я в Скагуэе?

– Я и не знал. Это Ханна сказала мне, что ты в городе, я-то думал, ты давно уже вернулась в Сиэтл.

– Тогда почему ты здесь? – разочарованно спросила Мэгги. Где-то в глубине души у нее все-таки теплилась надежда, что Чейз приехал в Скагуэй ради нее. Она надеялась… Ах, что тут говорить, не в первый раз ковбой обманывает ее ожидания, пора бы уже привыкнуть.

– Я выбрался сюда за провизией. В Доусоне все нарасхват, ты ведь знаешь, сколько народу сейчас ошивается на Клондайке. Продуктов на всех не хватает, а без пополнения мы еще одну зиму не протянем. Впрочем, мне стоило бы приехать и только для того, чтобы повидаться с тобой, – проговорил Чейз.

– Почему ты хотел видеть меня? – безразлично спросила Мэгги и отвернулась, скрывая навернувшиеся на глаза слезы. – Насколько я помню, мы расстались навсегда.

– Потому что я люблю тебя, Мэгги, – тихо сказал Чейз, разворачивая девушку к себе.

– Ты выбрал странный способ доказательства своей любви, – холодно заметила она.

– Мне казалось, я поступаю правильно, – пробормотал ковбой. – Я и так думал, что не пара тебе, а тут еще этот проклятый конник подлил масла в огонь. Тогда я решил, что ты будешь несчастлива со мной, вот и наговорил тебе всяких глупостей.

Мэгги презрительно посмотрела на Чейза, она не поверила его словам.

– Прости меня, солнышко, – продолжал ковбой. – Я знаю, это сам бог дал мне последнюю возможность объясниться с тобой, ведь он видит, как я люблю тебя.

– Значит, ты снова все решил за меня?! – возмутилась Мэгги. – Да знаешь ли ты, что стоило тебе хоть слово сказать, и я бросила бы свою работу и осталась в Доусоне. Я готова была ждать тебя столько, сколько потребуется, но ты предпочел другой выход. Ты нарушил свое обещание и предал нашу любовь.

– Я виноват, не спорю, но что же мне оставалось делать? Вокруг тебя вечно крутился этот Гордон…

– Скотт Гордон – мой друг. Друг, и только. Пойми, я не люблю его так, как…

– … как любишь меня? – с надеждой в голосе закончил Чейз. – Черт побери, Мэгги, каким же ослом я был! Скажи, что прощаешь меня, что все еще любишь. Скажи мне, скажи…

Он протянул к ней обе руки и Мэгги, разом забыв о своих обидах, бросилась в его объятия.

– Я люблю тебя, Чейз.

– И я люблю тебя, солнышко. Ты прощаешь меня?

– А ты уверен, что тебе нужно мое прощение? – лукаво спросила Мэгги. – Вдруг тебе опять покажется, что мы не пара?

– Уверен, детка. Я не могу жить без тебя, и никто не убедит меня в обратном.

– Тогда я прощаю тебя, – улыбнулась девушка и подставила ему губы.

Он целовал ее жадно, отчаянно, страстно, и Мэгги отвечала ему тем же, бездумно погружаясь в пучину охватившего ее желания.

– Мэгги, Мэгги, родная, люби меня! – шептал Чейз. – Люби меня так, чтобы я забыл о потерянных, прошедших без тебя неделях и о том, каким болваном я был.

Мэгги наслаждалась музыкой его слов. Она ласково взъерошила огненные кудри Чейза и принялась одну за другой расстегивать пуговицы его рубашки.

– Нет, любимая, не сейчас, – простонал ковбой, убирая ее руку. – Позволь сначала мне вдоволь налюбоваться твоим восхитительным телом, я не видел его так давно, так чертовски давно. Как я сожалею о том, что причинил тебе боль.

– Не говори, лучше покажи мне, как ты сожалеешь, – проказливо предложила Мэгги.

Не прошло и пяти минут, как вся одежда девушки оказалась на полу. Чейз чуть отступил назад и замер, любуясь ее совершенной фигурой. Глаза его скользнули по стройным бедрам и остановились на кружевных, весьма откровенных трусиках.

– Где, черт возьми, ты взяла французское белье? – удивленно воскликнул он. – Вот уж не думал, что в Скагуэе можно найти подобные предметы женского туалета.

– Часть вещей я, уезжая на Клондайк, оставила у Ханны и Кейт. В том числе и это неглиже. Ты жалеешь о том, что я не взяла его с собой на прииск?

– Я жалею о том, что оно на тебе сейчас, – дерзко заявил Чейз, подхватил девушку на руки и понес ее на кровать.

Изголодавшись друг по другу, они были неутомимы. Первобытное наслаждение сотрясало их тела и окатывало трепетом экстаза. Они стали одним целым и в этом единении вновь обрели себя.

ГЛАВА 16

Они лежали рядом и думали об одном и том же. Мэгги только сейчас поняла, какое важное место занимает в ее жизни любовь, по сравнению с этим чувством мечты о карьере казались мелкими и пустячными. Но теперь все будет иначе, ей нужен только Чейз, ее неукротимый ковбой.

А Чейз тем временем содрогался от ужаса, вспоминая, что они чуть было не потеряли друг друга. Все свое золото он готов был отдать за один поцелуй Мэгги, за возможность быть рядом с ней.

– Я хочу, чтобы мы всегда были вместе, любимая, – проговорил Чейз. – Выходи за меня, Мэгги-детка. Давай поженимся прямо сегодня, сейчас. Я не могу больше ждать.

– Ты боишься, что я исчезну?

– Да, новой разлуки с тобой мне не пережить.

– Не волнуйся, я твоя навсегда. Твоя настолько, насколько ты хочешь меня.

– Спасибо, родная, значит, я могу идти за священником?

Мэгги закусила нижнюю губу. До отхода «Портленда» осталось так мало времени, что ей не хотелось терять ни одной минуты из отпущенного им срока. Лучше будет пожениться в Сиэтле, когда Чейз приедет к ней. Вот тогда они устроят настоящую свадьбу, такую, о какой она всегда мечтала.

– Ты знаешь, – неуверенно начала Мэгги. – Я по-прежнему считаю, что мне лучше вернуться домой. Я не могу так сразу бросить работу, существуют определенные обязательства, которые я должна выполнить. Ты ведь уедешь на прииски, так не все ли равно, где я буду тебя ждать – в Доусоне или в Сиэтле? А я буду ждать, Чейз, столько, сколько потребуется, и тогда мы поженимся.

Чейз досадливо поморщился, но, вспомнив свои прошлые ошибки, улыбнулся и сказал:

– Ты права, дорогая. Я тоже не хочу, чтобы ты торчала на Клондайке еще одну зиму. Ты доказала, что можешь это, но все-таки, как ни крути, а женщине здесь не место. Я готов жениться на тебе немедленно, но если ты хочешь подождать, что ж, я не против. Только прошу тебя, помни о том, что ты моя.

– Навсегда, – прошептала Мэгги, теснее прижимаясь к нему. – У нас есть еще несколько часов, надеюсь, ты не собираешься потратить их на пустые разговоры?

– Вот уж нет! – ответил Чейз, и глаза его озорно блеснули. – Сегодня я буду любить тебя так, чтобы ты никогда меня не забыла, чтобы воспоминания об этой ночи грели тебя все время до моего приезда.

– Посмотрим, ковбой, но знай, нынче я намерена перещеголять тебя.

* * *

Утром Чейз и Мэгги, оба с фиолетовыми тенями под глазами, стояли на причале. Пришло время прощаться, и Мэгги не могла сдержать слез. Ее сердце разрывалось на части. То ей казалось, что Чейз снова обманул ее и никогда не приедет в Сиэтл, то, что на прииске с ним обязательно что-то случится и он погибнет. Мало ли опасностей поджидает его в той глуши?

Чейз старался держаться, чтобы своим унылым видом не расстраивать Мэгги еще больше, но это удавалось ему неважно. Он не мог выдавить из себя ни слова и лишь судорожно сжимал руки Мэгги в своих, не в силах их отпустить.

Пароход дал первый гудок, и молодые люди взошли на палубу. Чейз устроил Мэгги в уютной каюте на верхней палубе и строго-настрого приказал стюарду как следует заботиться о ней. Прежде чем уйти, он сунул в сумочку Мэгги увесистый, полный золотых самородков мешочек и, не слушая возражений, заявил:

– Считай это подарком к помолвке. И помни, что бы ни случилось, весной я приеду к тебе.

Они обнялись и стояли, прижавшись друг к другу долго-долго, но им эта вечность показалась одним мгновением.

– Не забудь, дорогая, – весной. Как только вскроются озера, я отправлюсь в путь, так что планируй свадьбу на апрель. Мы закатим такой пир, какого свет еще не видывал. Ты заслуживаешь самого лучшего, мое солнышко.

– Я люблю тебя, Чейз.

Он поцеловал ее в висок и прошептал:

– А насчет детей ты не беспокойся. Мне нужна только ты, и без маленьких проказников я как-нибудь обойдусь.

Мэгги в замешательстве уставилась на него, а потом вспомнила, что Чейз все еще считает ее бесплодной. За то время, что они были вместе, она так и не открыла ему правду.

– Чейз, постой! – крикнула она, но опоздала. Ковбой уже спускался по сходням, и спины других провожающих заслонили его от нее.

* * *

Так же, как и год назад, «Портленд» входил в порт Сиэтла под восторженные крики толпы. Золото Клондайка по-прежнему занимало умы людей. «Золотая лихорадка» охватила все штаты, поэтому приход какого-нибудь судна с Аляски всякий раз являлся крупным событием. Мэгги Эфтон стояла на палубе и с чувством легкого превосходства смотрела на своих коллег-журналистов, снующих по пристани. Два самых ретивых репортера чуть не подрались, оспаривая право первенства. В конце концов оба, локоть к локтю, поднялись по трапу на борт парохода и принялись расспрашивать старателей, воинственно потрясая своими блокнотами. «Интересно, из какой они газеты?» – подумала девушка. А впрочем, это не имело большого значения. «Сиэтл-Пост-Интеллидженсер» наверняка переплюнет все городские издания, вместе взятые, ведь на его страницах будут напечатаны заметки очевидца. Редкая газета и даже журнал может этим похвастаться.

Мэгги, никем не замеченная, протиснулась сквозь толпу, наняла экипаж и поехала домой. Улицы города, в котором она прожила почти четыре года, казались ей какими-то новыми, незнакомыми. Девушка вошла в свою маленькую квартирку, но и та показалась ей чужой. Может быть, дело в том, что изменилась она сама? Теперь, когда ее жизнью завладел Чейз Макгаррет, этот несносный ковбой, Мэгги уже не могла воспринимать действительность так, какраньше. Он пробудил в ней женщину, отодвинув все остальное на второй план.

Утром следующего дня Мэгги отправилась в редакцию. Ее появление вызвало в издательстве целый переполох. Первые статьи Мэгги, отправленные еще из Скагуэя, наделали много шума и обеспечили девушке заслуженное признание, которого она добивалась долгие годы. Коллеги-мужчины не отходили от нее ни на шаг, умоляя рассказать о приключениях на Клондайке. Мэгги вяло отнекивалась, но репортеры обступили ее плотным кольцом, требуя экзотических подробностей. Заметив, что Мэгги никак не может вырваться из толпы поклонников, мистер Грант пришел на помощь своей любимице.

– Добро пожаловать домой, мисс Эфтон, – широко улыбаясь, сказал он. – Я уже потерял надежду когда-нибудь снова увидеть тебя. Неужели Аляска настолько хороша, что ты так долго не решалась ее покинуть? Зайди ко мне в кабинет, девочка, там мы спокойно поговорим.

Мэгги с радостью повиновалась. Очутившись в тиши уютной комнаты главного редактора, девушка, наконец-то, почувствовала себя дома. Она расслабленно опустилась в мягкое кресло и приготовилась к долгой и доверительной беседе.

– Мэгги, дорогая, я страшно горжусь тобой, – заявил Фред Грант. – Должен признаться, я и не предполагал, что командировка затянется на целый год, но уже первые твои статьи доказали, что дело того стоило. Надеюсь, новые репортажи так же хороши, как и те, которые я получил по почте? – спросил он, ничуть не сомневаясь в утвердительном ответе. – Знай, ты настоящая героиня. Не многие решились бы на путешествие за полярный круг. Бог мой, девочка, там на Клондайке ты, должно быть, прошла через сущий ад!

– Все оказалось не так уж страшно, – пожала плечами Мэгги. – Я привезла дневник, сказала она, выкладывая на стол пухлую тетрадь. – В нем все: мои впечатления, интервью, путевые заметки. Я вела его как прилежная ученица, делая записи каждый день. Думаю, вы останетесь мной довольны.

– Доволен? Это мягко сказано, я в восторге! Все время я волновался за тебя и, несмотря на первоклассные репортажи, казнился тем, что дал согласие на твою командировку. Случись с тобой что-нибудь, я немедленно подал бы в отставку. – Грант посмотрел на девушку и заметил: – Ты осунулась и, кажется, немного похудела. Как ты себя чувствуешь?

– Со мной все в порядке, мистер Грант, правда, – заверила его Мэгги. – Это плавание и постоянная качка немного выбили меня из колеи.

– Хочешь взять несколько дней отдыха, прежде чем приступить к работе? – участливо спросил он.

– Нет, нет, не нужно. Я, наоборот, хочу поскорее вернуться к своим обязанностям. И еще, должна вам сознаться, фотооборудования больше нет. Бандиты Мыльника-Смита уничтожили его, мне очень жаль.

– О Господи, Мэгги, как это произошло? Ты сама-то не пострадала?

– Долго рассказывать, мистер Грант, вы прочтете обо всем в моем дневнике. Скажу только, что меня похитили, но, к счастью, все закончилось благополучно.

– Тебя похитили?! Бедная девочка, это я виноват. Не нужно было отпускать тебя на Аляску, ведь я знал, что появление женщины вызовет там ажиотаж. Ну ничего, твой риск будет оценен по достоинству. Статьи о Клондайке пойдут уже в завтрашний номер, а имя автора будет набрано крупным шрифтом. Оборудования, конечно, жаль, но главное, ты вернулась целая и невредимая.

Мэгги встала, чтобы идти, но потом передумала и снова опустилась в кресло.

– Ты хочешь сказать мне что-то еще? – озабоченно спросил Фред Грант. – Если тебе нужны деньги, то я уже распорядился о выплате тебе зарплаты и командировочных.

– Спасибо, мистер Грант, но дело не в этом, деньги у меня пока есть. Думаю, что должна поставить вас в известность, я… дело в том… я помолвлена, – выпалила Мэгги и перевела дух. Она и не предполагала, что два простых слова дадутся ей с таким трудом.

– Помолвлена? Святые угодники, когда же это случилось? – изумленно воскликнул он. – Кто твой жених? Я знаю его?

Фред Грант был ошеломлен. Он всегда считал, что карьера для Мэгги важнее семьи, да и сама девушка этого не отрицала. К тому же ее возраст – двадцать пять лет, нет, теперь уже двадцать шесть лет – делал замужество практически невозможным. Ее одиночество отпугивало мужчин, которые не сомневались в существовании какого-то тайного изъяна или порока, иначе почему она до сих пор не вступила в брак? Должно быть, сейчас Мэгги встретила особенного, уникального в своем роде человека, раз он не побоялся предложить ей руку и сердце. Ведь быть мужем журналистки, да еще такой упрямой, как Мэгги Эфтон, это ох как не просто.

– Нет, мистер Грант, вы не знакомы, – отвечала тем временем Мэгги. – Мы познакомились в Скагуэе, а точнее, на «Северной звезде», когда плыли на Аляску. Его зовут Чейз Макгаррет, он ковбой из Монтаны, там у него есть маленькое ранчо. А сейчас он вместе с компаньоном добывает золото на Клондайке. Им повезло, они наткнулись на золотую жилу, – похвасталась девушка и добавила: – Мы очень любим друг друга.

– Из Монтаны, говоришь? – переспросил Грант. – Значит ли это, что я лишусь своего лучшего репортера?

– Думаю, да, – виновато призналась Мэгги. – Чейз сильно привязан к своему ранчо и вряд ли согласится расстаться с ним. Впрочем, мы еще окончательно не решили. Будущей весной он вернется, и тогда я дам вам точный ответ. А пока, если позволите, я хотела бы продолжить работу в «Сиэтл Пост-Интеллидженсер».

– Ну, конечно, девочка, о чем разговор, – замахал руками редактор. – Неужели ты думаешь, я уволю тебя после того, что ты сделала для нашей газеты? – Он помолчал и спросил: – Мистер Макгаррет, наверное, очень рад, что напал на золотую жилу?

– О да, – согласилась Мэгги. – Назад он вернется богатым человеком.

– Приятно слышать это и видеть тебя довольной. Мне жаль терять ценного работника, но я от всей души желаю тебе счастья и надеюсь, что у вас все сложится хорошо.

* * *

Фред Грант сдержал свое обещание: сутки спустя «Сиэтл Пост-Интеллидженсер» напечатала статью Мэгги и небольшой рассказ о жизни старателей. Каждый день на страницах газеты появлялись репортажи Мэгги Эфтон; их перепечатывали почти все издания штата, сопровождая статьи фотографиями отважной журналистки. Не прошло и месяца, как Мэгги стала знаменитостью, люди узнавали ее везде, где бы она ни появилась. Девушка получила массу лестных предложений: редакторы толстых журналов зазывали ее сотрудничать с ними, организации и даже крупные фирмы приглашали выступить с лекциями. Мэгги была довольна и счастлива. Наконец-то ее знания и талант замечены и получили всенародное признание, ради этого стоило отправиться даже на Луну. Апогеем славы явилось обещание известного книгоиздателя, который поклялся выпустить ее книгу сразу же, как только она будет закончена. Все шло прекрасно, и лишь тоска по Чейзу омрачала душу Мэгги. Днем она была занята, но по ночам воспоминания наваливались на нее, и тогда девушка молила бога о том, чтобы Чейз поскорее приехал. Временами ей казалось, что она не вынесет этой разлуки.

Через два месяца после возвращения Мэгги обнаружила, что их любовь с Чейзом скоро принесет плоды. Визит к доктору подтвердил ее подозрения: она ждала ребенка. Ребенка от Чейза. Ребенка, которого он, судя по его прощальным словам, не хочет.

Мэгги Эфтон была женщиной здравосмыслящей, а потому не растерялась и не впала в панику. Она сразу же все подсчитала и решила, что вполне сможет проработать еще несколько месяцев, как минимум до нового года. К тому времени цикл ее статей о Клондайке будет завершен, и она возьмет полагающийся ей отпуск, что, конечно, никого не удивит. А если и удивит, то можно будет сослаться на роман, который нужно закончить к определенному сроку. Широкую одежду лучше начать носить прямо сейчас, чтобы потом не шокировать публику резким изменением стиля и не вызывать лишних подозрений.

Несмотря на решительный и отважный характер, Мэгги все-таки немного побаивалась предстоящих ей трудностей. Она хотела поделиться с кем-нибудь своими опасениями, но близких друзей в городе у нее почти не было, и девушка решила довериться мистеру Гранту.

Фред Грант, узнав о затруднительном положении Мэгги, проявил редкое понимание и сочувствие.

– Есть ли какой-нибудь способ связаться с твоим женихом? – озабоченно спросил он. – Я готов употребить все свое влияние на то, чтобы передать ему письмо.

– Спасибо, мистер Грант, но даже ваше влияние не сможет растопить льды Аляски. Уже конец сентября, перевалы закрыты, а реки и озеры замерзли. Правда, иногда почту доставляют в Доусон на собаках, но Чейз вряд ли будет зимовать в городе, он, скорее всего, на участке, а туда-то уж точно никто письма не повезет. И еще… мне хотелось бы сказать ему об этом лично, при встрече. Я должна кое-что объяснить Чейзу, а это трудно доверить бумаге.

– Что же ты собираешься делать, девочка? Какие у тебя планы? Знай, я поддержу тебя во всем, что бы ты ни решила.

– Вы замечательный человек, мистер Грант, – растроганно сказала Мэгги. – Я высоко ценю вашу дружбу и никогда не забуду того, что вы сделали для меня. А что касается вашего вопроса, то мне хотелось бы продолжать работу, по крайней мере, до января. Потом я возьму отпуск и не буду появляться в редакции до тех пор, пока не родится ребенок – это произойдет где-то в середине апреля. Я не хочу, чтобы коллеги знали о моем положении, ведь не все они такие мудрые и понимающие, как вы. А мое долгое отсутствие можно объяснить работой над книгой, я действительно собираюсь закончить свой роман о старателях.

– Будь по-твоему, смелая женщина, – улыбнулся Грант. – Я уже жду не дождусь, когда ты позовешь меня на крестины.

Следующие три месяца Мэгги была полностью поглощена своей работой. Газеты требовали все новых и новых подробностей жизни на Клондайке, и фамилия «Эфтон» не сходила с первых полос. Шумиха, поднятая вокруг ее имени, и радовала, и утомляла Мэгги. Девушка жалела о том, что отца уже нет в живых: как бы он был счастлив, узнав, какого успеха добилась его дочь!

От Чейза не было никаких известий – ни строчки, ни слова. Поначалу Мэгги оправдывала его молчание сильной занятостью, но потом начала всерьез беспокоиться. Неужели Чейз так скоро забыл клятву, которую они дали друг другу? Не зная, что и думать, девушка часто бывала угнетена и подавлена. Она без конца ругала себя за то, что не вышла за Чейза в Скагуэе, как он и предлагал. Если бы свадебная церемония состоялась тогда, сейчас ей не нужно было бы скрывать свою беременность и ее ребенка никто не посмел бы назвать незаконнорожденным. В том, что подобные реплики придется услышать, и немало, Мэгги нисколько не сомневалась. И еще неизвестно, что подумает Чейз, когда вернется и увидит ее с животом. И зачем только она солгала ему! Теперь девушка горько сожалела о своем необдуманном поступке.

Мэгги ушла в отпуск 31 декабря 1898 года. В редакции никто, кроме мистера Гранта, не знал, что меньше чем через четыре месяца она станет матерью. Широкая одежда скрывала небольшой пока живот, и никто даже не заподозрил, что «старая дева» Мэгги Эфтон ждет ребенка. Доктор нашел ее состояние удовлетворительным и порекомендовал побольше есть и гулять. Мэгги переносила беременность спокойно; малыш уже шевелился, и она чувствовала, что все будет хорошо.

Январь и февраль прошли спокойно, без каких бы то ни было треволнений. Мэгги выходила только в магазин да совершала недолгие прогулки, стараясь не удаляться от дома, чтобы избежать нежелательной встречи с кем-нибудь из знакомых. Но скрыть свое положение от соседей ей не удалось. Большинство, узнав, что молодая леди не замужем, сразу же отвернулось от нее, при столкновении не удостаивая даже кивком. Впрочем, Мэгги к этому была готова и старалась не обращать внимания на их критические взгляды и шушуканья за спиной. К тому же у нее появились новые друзья – Айвин и Дженни Грин, пожилая супружеская пара. Своих детей у них не было, и они искренне привязались к девушке, перенеся на нее свою неистраченную любовь и заботу. Айвин и Дженни ни о чем не расспрашивали ее, просто давая понять, что она всегда может на них рассчитывать. Мэгги радовали их визиты и сознание того, что еще кто-то, кроме мистера Гранта, тепло к ней относится. А это было не так уж мало.

Незаметно промелькнул март, пришел апрель, а от Чейза по-прежнему не было никаких вестей. Но Мэгги почти, не волновалась, посчитав, что ковбой хочет устроить ей сюрприз, нежданно-негаданно появившись на пороге ее маленькой квартирки. Девушку больше заботило рождение ребенка, который вот-вот должен был появиться на свет. Мэгги сама родилась в апреле и только что отметила свое двадцатисемилетие. Ее радовало то, что малыш будет одного с ней знака зодиака, значит, звезды наградят его отвагой и решительностью, так же как и его мать. Эти качества пригодятся как мальчику, так и девочке, и еще неизвестно, кому они нужнее. Ведь на долю женщин подчас выпадает куда больше испытаний, чем на долю мужчин.

* * *

Суровая зима на Аляске закончилась, и солнце впервые после длительного перерыва поднялось над горизонтом. Чейз полной грудью вдохнул чистый прозрачный воздух и улыбнулся. Весна!

Всю осень компаньоны работали на участке как проклятые, но зато теперь их сейф в банке был битком набит золотыми самородками. Суровый край оказался к ним благосклонен, но Чейза не оставляли мечты о Монтане – стране с необъятно высоким небом и широчайшими просторами прерий. Мэгги ждет его в Сиэтле, и скоро, совсем скоро они снова смогут быть вместе, теперь уже навсегда.

Расти тоже сильно тосковал по родному дому. Он решил просить Кейт стать его женой и мечтал о том, как они поселятся на ранчо и будут нянчить ребятишек, которые родятся у Чейза и Мэгги. Повернувшись к Чейзу, сержант увидел в его глазах то же томление и ожидание.

– Ты думаешь о том же, что и я, сынок? – спросил Расти странно сдавленным голосом.

– Да, пожалуй, – признался Чейз.

– Тогда вот что я тебе скажу: мы не рудокопы и добыли уже столько золота, что и за десять жизней не истратить, так, может быть, продадим участок и вернемся в Монтану? От этого климата у меня все кости ломит, пора бы и на покой, – проговорил он, надеясь, что чувства Чейза под стать его собственным.

– Ух, старый чертяка! – воскликнул ковбой. – Да ведь я только что собирался предложить тебе то же самое. Я обещал Мэгги вернуться к апрелю, и мне вовсе не улыбается торчать здесь еще одну зиму. А денег нам хватит, чтобы скупить всю Монтану, если пожелаем.

– Вы собираетесь пожениться? – без обиняков спросил Расти.

– Да, дружище. Я люблю ее, а она меня. И подумать только, я ведь чуть не вручил ее на блюдечке тому коннику. Сейчас даже вспоминать об этом жутко.

– Мэгги – замечательная женщина, сынок, но ей, наверное, будет нелегко отказаться от работы и поселиться на ранчо.

– Знаю, но она согласилась поехать за мной в Монтану, а там видно будет. Надеюсь, постепенно все образуется и мы будем счастливы там все вместе.

– Только не думай, что, живя с Мэгги, ты будешь наслаждаться покоем, – предостерег Расти. – С ней тебе не придется скучать. А может быть, и наоборот – пойдут ребятишки, и она забудет о карьере. Я-то, честно говоря, жду не дождусь того времени, когда смогу качать твоего первенца на коленях. Ты ведь не откажешь мне в этом, а, сынок?

Чейз промолчал, а Расти, увлеченный мечтой о внучатах, не заметил, как осунулось и побледнело лицо его молодого друга.

– Начну собирать вещички, – оживленно заявил Рид. – Продадим участок, заберем золото из банка и в путь!

* * *

Второго апреля Расти Рид и Чейз Макгаррет подписали договор о продаже Одиннадцатого Верхнего одной Восточной горнорудной компании. За участок компаньоны получили семьдесят пять тысяч долларов наличными, что больше чем в десять раз превышало его первоначальную стоимость. Эти деньги и те, что уже лежали в банке, делали компаньонов обладателями кругленькой суммы.

Две недели Чейз и Расти прожили в Доусоне, ожидая парохода, и за все это время ковбой ни разу не встретил капитана Гордона. Чейз вначале недоумевал, размышляя о том, куда мог пропасть конник, но потом и думать о нем забыл. Да и какое это теперь имело значение? Ведь скоро он увидится с Мэгги!

* * *

Роды приближались, и Мэгги совсем перестала выходить из дома. Добрая и заботливая Дженни Грин купила все необходимые малышу вещи и проведывала девушку каждый день. Чейза все не было, и Мэгги начала всерьез беспокоиться о нем. Не случилось ли с ним чего? Не мог же он и в самом деле забыть о своем обещании?

Страх девушки усиливался еще и тем, что она не знала, как Чейз отнесется к ее беременности. Он наверняка будет ошеломлен и, пожалуй, даже недоволен. Сколько раз она слышала его слова о том, что с ребятишками одни хлопоты и он лично предпочел бы обойтись без них. Мэгги оставалось надеяться только на то, что Чейз любит ее достаточно сильно и не слишком рассердится.

Была середина апреля, дни стояли солнечные, погожие. Мэгги только что вернулась с прогулки и теперь, уже в который раз, перебирала приданое малыша. Робкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Сердце девушки забилось часто-часто. Может быть, это Чейз? Наконец-то!

На пороге стоял капитан канадской конной полиции Скотт Гордон. Улыбка медленно сползла с его лица, когда он увидел выпирающий живот Мэгги.

– Боже, Мэгги, дорогая, я убью Макгаррета за то, что он с тобой сделал, – воскликнул Скотт вместо приветствия.

– Входи, Скотт, – пригласила девушка, удивленная приездом капитана не меньше, чем он ее положением.

– Где этот подонок? – спросил Гордон, входя в комнату. – Сбежал? Значит, вы так и не поженились в Скагуэе. Я слышал, он был там прошлым летом, и гадал, встретились вы или нет. Впрочем, сейчас, – он выразительно посмотрел на то место, где у Мэгги была талия, – я вижу, что встретились. Когда я уезжал из Доусона, Макгаррет еще работал на участке. Ты сообщила ему о ребенке?

– Прежде всего, успокойся, – посоветовала Мэгги. – Ты нарисовал слишком мрачную картину, на самом деле все не так страшно. В Скагуэе мы действительно провели ночь вместе, но Чейз сразу же предложил мне выйти за него замуж. Я сама от этого отказалась, решив, что лучше подождать и пожениться здесь, в Сиэтле, – смущенно призналась девушка. – Мне хотелось, чтобы он был уверен в правильности своего выбора, а о ребенке я тогда и понятия не имела. Чейз о нем до сих пор не знает. Он обещал приехать, и я жду его, чтобы все рассказать.

– Наивная дурочка – категорично заявил Скотт. – Неужели ты думаешь, что Макгаррет сдержит слово? Он разбогател, и теперь сам черт ему не брат. А лучшим доказательством того, что ему на тебя наплевать, является его отсутствие в тот момент, когда ты больше всего в нем нуждаешься. Если бы он действительно любил тебя, то уже давно был бы здесь. Снег нынче стаял рано, и перевалы открыты с начала марта.

Мэгги задумалась, а потом неуверенно возразила:

– Ты не прав, Чейз не такой. Он не бросит меня и приедет, обязательно приедет.

– Мэгги, – мягко проговорил Скотт, подводя ее к дивану и садясь рядом. – Поверь, я говорю это не для того, чтобы побольнее уколоть тебя, я лишь хочу подготовить тебя к очередному предательству. Мне тяжело видеть твои страдания. Ведь это Макгаррет виноват в том, что ты сидишь тут одна и боишься выйти на улицу, – он сделал выразительный жест в сторону ее живота. – Он как мужчина обязан был принять меры предосторожности, чтобы этого не случилось.

Мэгги покраснела. Она-то знала, что это не безалаберность Чейза, а ее собственный обман создал такое двусмысленное положение.

– Чейз считал меня бесплодной, – сказала она.

– Что заставило его подумать такое? – удивленно спросил Скотт.

– Я ему сказала.

– Ты! – воскликнул капитан, уже решительно ничего не понимая. – Но зачем? Это же явная ложь.

– Да, я его обманула, – выдохнула Мэгги, краснея еще больше. – Мне не хотелось, чтобы он женился на мне только из-за ребенка, а в том, что он любит меня, я тогда не была уверена. Надеюсь, он не возненавидит меня за эту ложь и не откажется от своего ребенка.

– Если Макгаррет так поступит, значит, он еще хуже, чем я о нем думаю, – заметил Скотт. – Я готов жениться на тебе немедленно и буду воспитывать малыша как своего собственного. Мэгги, дорогая, ты согласна выйти за меня замуж?

Глаза девушки увлажнились. На ее месте любая женщина, не раздумывая, бросилась бы в объятия красивого конника, но Мэгги этого не сделала. Она любила Чейза и верила, что тот приедет к ней, как и обещал. Неизвестно, будет ли он так же любить ее, когда узнает об обмане, но это уже совсем другое дело.

Молчание Мэгги было красноречивее всяких слов. Скотт печально взглянул на нее и спросил:

– Ты никогда не сможешь его забыть?

– Никогда! – последовал страстный ответ. У поражения горький вкус, и капитану Гордону пришлось испить эту чашу до дна.

– Когда должен родиться ребенок?

– Уже скоро, через неделю, максимум дней через десять, – смущенно ответила Мэгги.

– Я останусь с тобой и буду рядом до тех пор, пока Макгаррет не приедет, если он вообще соизволит сюда явиться, – тоном, не терпящим возражений, заявил Скотт. – У меня целый месяц отпуска, так почему бы его не провести в Сиэтле?

– Спасибо, Скотт, но в этом нет необходимости, – поблагодарила Мэгги. – Я могу сама о себе позаботиться, к тому же у меня есть друзья.

– Нет, нет, даже не пытайся меня переубедить, – отрезал Гордон. – Я принял решение и остаюсь.

– Зачем тебе это, Скотт? Ты молод, красив, у тебя впереди целая жизнь, не стоит тратить на меня драгоценное время.

– Пожалуйста, позволь мне остаться. Хотя бы до рождения ребенка. А потом, если у тебя все будет в порядке, я уеду.

– Ну можно ли отвергать такое великодушное предложение, – с улыбкой сказала Мэгги, протягивая капитану обе руки.

Скотт снял комнату неподалеку и все время проводил рядом с Мэгги, помогая ей с покупками и по дому. В глубине души он лелеял надежду, что Макгаррет никогда не приедет и тогда он, Скотт, выступит на первый план и заполнит пустоту в жизни Мэгги. Ее ребенок станет его ребенком, и они заживут вместе так, как он всегда мечтал.

День родов приближался, и Скотт совсем перестал уходить к себе. Он предпочитал спать на полу, чтобы быть под рукой, если Мэгги понадобится его помощь. Ведь схватки могут начаться в любое время, а ночью девушка остается совсем одна.

Мэгги устроила Скотту импровизированную постель из подушек и одеял и была рада, что рядом с ней кто-то есть. Правда, ей хотелось бы, чтобы это был Чейз, а не Скотт, но тут уж ничего не поделаешь. День прошел как обычно, но молодую женщину утомляли теперь даже привычные занятия. Она чувствовала себя усталой и легла пораньше. Скотт еще немного почитал и вскоре тоже последовал ее примеру.

ГЛАВА 17

Среди ночи Скотта разбудил стук в дверь. Неизвестный так колотил по деревянной панели, как будто отбивал дробь на барабане. Скотт, чертыхаясь, зажег лампу и пошел к дверям, бормоча себе под нос далеко не лестные слова в адрес столь поздних посетителей.

Стоя за дверью, Чейз уже пожалел, что поднял такой шум. Может быть, ему следовало дождаться утра? Пароход пришел еще днем, но несколько долгих часов ему пришлось потратить на то, чтобы забрать багаж и положить золото в банк, что было тоже не так-то просто. Ни один из них не казался ковбою достаточно надежным. А потом еще Расти и Кейт никак не могли устроиться в гостиницу, и Чейз вынужден был, сунуть администратору золотой самородок, чтобы молодоженов поселили в лучшем номере. Когда со всеми делами было покончено, время перевалило за полночь, но Чейзу так не терпелось увидеть свою любимую, что он помчался к ней, решив не откладывать свой визит до завтра.

Когда дверь наконец распахнулась, Чейз с удивлением увидел на пороге растрепанного мужчину, которого только с большой натяжкой можно было назвать одетым. Но самым ошеломляющим для ковбоя явилось то, что он этого мужчину знал!

– Гордон?! – воскликнул Чейз, вне себя от возмущения. – Какого черта ты здесь делаешь?

– Ты мог бы приехать и пораньше, – недовольно пробурчал Скотт, впуская его в квартиру.

– Да что это значит, дьявол тебя побери? Где Мэгги? Почему ты находишься здесь?

– Кто там, Скотт? – послышался из комнаты голос Мэгги. Стук разбудил и ее, но девушке понадобилось больше времени, чтобы подняться и накинуть халат.

Мэгги вышла из комнаты, и Чейз, за секунду до этого готовый заключить девушку в объятия, недоуменно уставился на нее. Выпирающего живота Мэгги не заметил бы только слепой. Чейз уже решительно ничего не понимал, и в голове его бился лишь один вопрос: «Как же такое возможно?» Ответ на это был один: отцом ребенка, которого ждет Мэгги, является Скотт. Иначе зачем она обманула его, сказав, что бесплодна? Видимо, даже мысль иметь от него дитя так для нее невыносима, что Мэгги предпочла солгать, только бы не иметь с ним ничего общего.

– Чейз, дорогой, слава богу, ты приехал, – облегченно выдохнула Мэгги.

Время родов приближалось, и она находилась в постоянной тревоге, но теперь Чейз здесь, а значит, все будет хорошо.

– Тебе так необходимо мое присутствие? – насмешливо спросил ковбой. – А я думал, твой муж именно тот, кто тебе сейчас нужен.

– Мой… муж? Но ты же знаешь, что я не замужем, – брови Мэгги удивленно поползли вверх.

– Ну-у, – презрительно протянул Чейз. – Если Гордон до сих пор на тебе не женился, то ему следует поторопиться. Или он не собирается давать фамилию своему ребенку?

– Своему ребенку? – переспросила Мэгги, вконец озадаченная.

– Не смей оскорблять Мэгги! – краснея от гнева, выпалил Скотт. Ему хотелось хорошенько врезать этому тупоголовому ковбою, который не видит очевидного. Или предпочитает не видеть.

– Не горячись, капитан, я тебя не виню, – небрежно продолжал Чейз. – Мэгги – лакомый кусочек, я и сам не мог удержаться, – он повернулся к девушке. – Вот что я действительно хочу знать, так это то, почему ты обманула меня? По-твоему, грубый, неотесанный ковбой не достоин быть отцом?

– Чейз, ты опять все не так понял. Позволь объяснить тебе…

– Я по горло сыт твоими объяснениями, – резко оборвал он. – Пусть я слишком простой парень для тебя, Мэгги-детка, но зато у меня теперь столько денег, что я могу с потрохами купить твоего конника и даже всю канадскую полицию.

Мэгги стояла как громом пораженная. Ну почему Чейз всегда так торопится с выводами? Вот и сейчас он не дает ей даже слова вставить – и все воспринимает в штыки.

– Прошу тебя, Чейз, выслушай меня, – спокойно и с достоинством попросила Мэгги.

– Давай, давай, дорогая, – зло ухмыльнулся Чейз. – Расскажи мне, как скоро Гордон приехал сюда к тебе? А я-то еще удивлялся тому, что не видел его в Доусоне.

– Скотт приехал всего неделю назад.

– Да? А я так думаю, он наведывался сюда еще и осенью, – язвительно проговорил он, кивая на живот Мэгги. – Если бы ты знала, как мучился я, узнав о твоем бесплодии. Твой обман поразил меня в самое сердце, но я поклялся никогда не заговаривать с тобой об этом недостатке и не винить тебя за него.

– Но… как же так? Ты ведь сам говорил, что не хочешь детей! – воскликнула Мэгги, удрученная размерами горя, которое причинила ему ее ложь.

– Да, говорил, но лишь для того, чтобы ты не чувствовала себя ущербной. Я любил тебя и готов был принять такой, какая ты есть. Ты – вот все, что нужно мне в этой жизни, но тебе этого, как видно, показалось мало, и ты умудрилась разбить мои мечты и планы, которые мы строили вместе.

– Черт тебя побери, Чейз Макгаррет, да дашь ли ты мне, наконец, сказать? – выкрикнула Мэгги.

– Что еще я должен выслушать? – ядовито осведомился Чейз. – Очередное вранье? Теперь ты, конечно, попытаешься убедить меня в том, что это мой ребенок, и все потому, что твой любовник не хочет на тебе жениться. Я даже скажу тебе почему, потому что доверяет тебе не больше моего и у него есть для этого все основания.

– Я готов жениться на Мэгги хоть завтра, если она того пожелает, – процедил Скотт.

– Тебе следует согласиться, дорогая, – натянуто заметил Чейз. – Лучше уж выйти за Гордона, чем растить одной ребенка, на которого все будут указывать пальцем. Да и ты сама не становишься моложе с каждым годом.

Чейз знал, что завтра, скорее всего, пожалеет о своих словах, но сейчас ему необходимо было выплеснуть наружу все то, что скопилось у него на сердце.

Лицо Мэгги болезненно сморщилось. Она отказывалась верить своим ушам. Неужели Чейз, ее великодушный, нежный ковбой, может быть так жесток? Похоже, она совсем не знает его.

– Ах, ты подонок! – взорвался Скотт. – Да если бы ты хоть немного пораскинул своими заплесневелыми мозгами, ты бы понял…

– Не надо, Скотт, – махнула рукой Мэгги. – Ты же видишь, что все бесполезно. Он ни мне, ни тем более тебе сейчас не поверит.

Мэгги ушла в комнату и устало опустилась в кресло. Она так ждала приезда Чейза, так хотела, чтобы он понял и простил ее обман, а вместо этого получила лишь несправедливые обвинения и упреки. Оставалось только надеяться на то, что когда-нибудь Чейз осознает свою ошибку и вернется к ним: к ней и их ребенку. А до тех пор ее удел – ожидание. Опять ждать и мечтать о том, что может быть и чему не суждено сбыться.

– Но, Мэгги! – настаивал Скотт, тоже входя в комнату. – Как ты можешь? Ведь Макгаррет думает, что…

– Я знаю, что он думает, и знаю почему, – тихо проговорила девушка. – Но мне уже все равно. Пусть поступает, как хочет, мне не вынести больше этой пытки.

– Меньше всего хотел своим приходом расстроить будущую мамашу, – усмехнулся Чейз. – Дарю ее тебе, Гордон, уверяю – не пожалеешь. Мисс Эфтон очень хороша в постели.

Это пошлое оскорбление стало последней каплей, переполнившей чашу терпения. Скотт схватил распоясавшегося ковбоя за грудки и ударил его в челюсть. Неожиданная агрессия обычно спокойного, хорошо владеющего собой Скотта так удивила Чейза, что он даже не сразу сообразил, что может дать сдачи, а когда сообразил, было уже поздно. Скотт вытолкал его на лестницу и с такой силой захлопнул за ним дверь, что та чуть не слетела с петель. Это простое действие принесло капитану Гордону небывалое удовлетворение, и он, довольно улыбаясь, быстро щелкнул замком. Но когда Скотт повернулся к Мэгги, улыбка тут же сползла с его лица – девушка лежала в глубоком обмороке. Он бросился к аптечке и, схватив ароматический уксус, принялся осторожно растирать ей виски. Мэгги застонала и открыла глаза.

– Чейз? – прошептала она.

– Он ушел, дорогая, надеюсь, навсегда. Не волнуйся, пожалуйста, тебе это вредно.

– О боже, – всхлипнула Мэгги. Только сейчас она поняла, что потеряла самого дорогого для себя человека.

– Ну не надо, милая, ты же сама видела, он совсем не любит тебя, – мягко упрекнул Скотт. – Забудь его.

– Забыть Чейза? – переспросила она. – Никогда! Я, конечно, научусь жить без него, но забыть… Забыть не смогу.

Мэгги была в таком отчаянии, что Скотт, не зная, чем ей помочь, выпалил первые пришедшие на ум слова:

– Хочешь, я сейчас же догоню Макгаррета и приведу его обратно? Клянусь, я заставлю его выслушать тебя, даже если для этого мне придется держать его силой. И ты тоже не будь так строга. Ковбой вспыльчив, горяч, а сейчас еще и шокирован твоей беременностью; редкий человек сохранит в такой ситуации способность здраво мыслить. Так ты хочешь, чтобы я вернул его?

Мэгги слабо кивнула, и тут же гримаса боли исказила ее лицо. Она охнула и конвульсивно схватилась за живот.

– Что с тобой? – встревоженно спросил Скотт. – Ты ушиблась?

– Нет, – еле выдавила она. – Это… ребенок. Пришло время ему появиться на свет.

– О господи! Что я могу сделать?

– Сначала приведи Дженни, а потом беги за доктором. Скорее, Скотт, – умоляюще прошептала Мэгги. – Не оставляй меня одну надолго.

* * *

Потирая подбородок, Чейз брел в гостиницу. Он не мог не признать, что получил по заслугам. Если бы при нем кто-то другой оскорбительно отозвался о женщине, он бы его еще не так отделал, но Мэгги, Мэгги! Она-то как могла?! Все время, пока он был на Клондайке, лишь мысли о ней скрашивали унылые, тоскливые дни. Мечты о Мэгги удержали Чейза от беспробудного пьянства, позволили сохранить здравый рассудок, что было не так-то просто в том краю льдов, снегов и удручающей тишины. Только надежда на встречу с любимой позволила ему выжить, а она так бессердечно предала его.

Чейз нисколько не сомневался в том, что отец ребенка, которого ждет Мэгги, Скотт Гордон. Он сразу же все подсчитал и выяснил, что если бы она была беременна от него, то уже родила бы, ведь последний раз они виделись именно девять месяцев назад. Но, судя по всему, время родов еще не наступило, а значит, ребенок был зачат уже после отъезда Мэгги из Скагуэя. Кто же может быть его отцом, как не Гордон? Особенно Чейза угнетало то, что Мэгги не ждала его и двух месяцев, ведь судя по выпирающему животу срок у нее уже довольно большой. Скорее всего, проклятый конник навестил ее где-то осенью. А может быть, он вообще все время жил у нее?

Вернувшись в отель, Чейз бесцеремонно растолкал Расти и заявил, что они немедленно уезжают. Сержант поначалу наотрез отказался, но Кейт, которая была много проницательней своего супруга, сразу поняла, что у Чейза что-то случилось. Расти немного поворчал, сетуя на судьбу и ссылаясь на свое право провести первую брачную ночь в нормальных условиях, но его молодой друг был так явно убит горем, что он вскоре согласился уехать. Все трое быстро выписались из гостиницы и отправились на вокзал. Им повезло: до Монтаны был ночной поезд, и не прошло и часа, как они уже неслись на восток в мерно покачивающемся вагоне.

Чейз угрюмо забился в угол купе и отказался отвечать на какие бы то ни было вопросы. Он лишь сказал, что ему не место в таком большом городе, как Сиэтл, с горечью подумав про себя, что ему не место рядом с Мэгги. Она не нуждается в нем? Ну и пусть! Он не из тех, кто пресмыкается перед женщиной, позволяя превратить себя в тряпку.

* * *

– Она просто прелесть! – благоговейно воскликнул Скотт, глядя на крошечное личико.

Мэгги горделиво улыбнулась и крепче прижала к себе дочь. Ее малышка казалась ей самым чудесным ребенком на свете, и небезосновательно. Ясноглазая куколка с ямочками на щеках вполне могла бы претендовать на титул «Мисс Сиэтл», если бы конкурс красоты проводился среди новорожденных. Мэгги была счастлива и благодарила бога за этот бесценный подарок. Когда ей исполнилось двадцать пять лет, она поставила на себе крест, решив, что уже никогда не станет матерью, но судьба распорядилась иначе. Еще меньше Мэгги думала о том, что будет матерью-одиночкой, такое ей даже в голову не приходило. Однако этот печальный факт ничуть не омрачал ее радости, и Мэгги чувствовала себя счастливее всех на земле.

Роды были сравнительно легкими, и вполне можно было обойтись без доктора, но Скотт настоял на его присутствии, за что Мэгги была ему бесконечно признательна. Зная, что рядом опытный врач, она чувствовала себя спокойнее, чего нельзя было сказать о капитане Гордоне. Все время, пока длились схватки, Скотт нервно вышагивал за дверью спальни и так волновался, словно он был отцом ребенка, каковым его, впрочем, и считали Дженни на пару с доктором. Он догадывался об этом, но не попытался вывести их из этого заблуждения, считая, что так будет лучше для Мэгги.

Девочку назвали Бет.

Две недели спустя Мэгги уже была на ногах. Она просто влюбилась в свою дочурку и непрестанно ею восхищалась, поэтому слова Скотта были ей не только приятны, но и необходимы.

– Да, малышка чудо какая хорошенькая, – охотно согласилась Мэгги. – Правда, мне иногда кажется, что я отношусь к ней с некоторым предубеждением, но это ведь вполне естественно, она же моя дочь.

– И полная копия своей мамы, – заметил Скотт, любовно гладя волосики цвета спелой пшеницы. Волосы Мэгги были того же редкого оттенка.

– Порой я веду себя как ненормальная, – призналась Мэгги. – Наверное, нельзя так сильно любить своего ребенка, а то он вырастет законченным эгоистом, но я теперь не представляю себе жизни без Бет.

– А я без вас обоих, – в тон ей проговорил Скотт. – Жаль, что в твоем сердце нет места для меня.

Он замолчал, надеясь, что Мэгги ему возразит, но девушка молчала, и капитан невесело продолжил:

– Я решил вернуться на Юкон. Отпуск заканчивается, и мне пора уезжать. Если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, как со мной связаться. К тому же в Доусон скоро проведут телеграф, и тогда ты сможешь вызвать меня в любой момент.

– В трудные минуты ты всегда оказывался рядом, – сказала Мэгги, вкладывая свою руку в широкую ладонь Скотта. – Ты очень хороший друг, и я буду скучать по тебе. А вот ты обо мне старайся не думать, ведь где-то на свете живет женщина, которая сможет сделать тебя счастливым, и я буду молиться о том, чтобы ты поскорее ее встретил. Удачи тебе, Скотт!

– Спасибо, Мэгги, надеюсь у тебя все сложится хорошо. Прости за навязчивость, но я хотел спросить, как у тебя с деньгами? У меня есть сбережения, и я мог бы…

– Не надо, Скотт. С финансами у меня все в порядке, – тепло улыбнулась Мэгги и в который раз пожалела о том, что не может полюбить этого доброго, отзывчивого человека. – У меня есть работа, к которой я могу вернуться в любой момент, и роман о Клондайке почти закончен, так что голод и нищета мне не грозят. Но пока я хочу побыть с Бет, она так нуждается во мне. Потом, когда девочка немного подрастет, я вернусь в газету, а за малышкой будет присматривать Дженни, мы с ней уже обо всем договорились.

– Можно на прощанье я дам тебе один добрый совет? Совет мужчины, которому ты небезразлична.

– Ну конечно.

– Тогда забудь о гордости и поезжай к Чейзу. Один из вас должен сделать первый шаг, а твой ковбой слишком упрям и обижен, чтобы на это решиться. Ты ведь любишь его, а он, я это знаю наверняка, любит тебя, так дай же ему возможность хотя бы увидеть своего ребенка. Прошло время, Чейз остыл и многое переосмыслил. Сейчас он мучается из-за тех обидных слов, что наговорил тут тебе, – он перевел дух и продолжил. – Мэгги, дорогая, как ни печально мне это говорить, но даже я вынужден признать, что вы созданы друг для друга. Не лишай себя шанса создать семью. Дай Бет немного подрасти и окрепнуть, а там собирай вещи и без лишних размышлений езжай в Монтану.

Капитану Гордону нелегко дались эти слова, но он должен был их произнести.

– Ох, Скотт, я… боюсь. А вдруг Чейз отвергнет нас?

– И тогда ты ничего не потеряешь, будет задето лишь твое самолюбие. По-моему, совсем небольшая плата за то, что ты можешь приобрести. Ты решительная, отважная женщина, Мэгги Эфтон, так неужели же на этот раз трудности тебя испугают?

Глаза Мэгги увлажнились.

– Я люблю тебя, Скотт. Ты стал мне братом, которого я всегда хотела иметь. А теперь поцелуй меня и уходи, не то я не выдержу и разревусь.

Он нежно коснулся ее губ, поцеловал гладкий лобик Бет и, уже подойдя к двери, проговорил:

– Помни мой совет и, пожалуйста, не пропадай надолго. Если от тебя больше месяца не будет известий, ты рискуешь снова увидеть меня на своем пороге.

Скотт ушел, оставив Мэгги в полной растерянности.

Прошло два месяца. Бет росла и, как полагается, прибавила в весе, а Мэгги по-прежнему не знала, что ей предпринять. Последовать ли совету Скотта или навсегда забыть о существовании человека по имени Чейз Макгаррет? Девочка уже достаточно окрепла, чтобы вынести дальнюю дорогу, и пришло время принять решение. Или-или, третьего не дано.

* * *

Вернувшись в Монтану, Чейз изо всех сил старался стереть из своей памяти последний год жизни. Он с головой ушел в работу и рьяно принялся перестраивать ранчо. Благо с деньгами, заработанными на Клондайке, это было не так уж сложно. Вскоре ему удалось превратить захудалый участок в первоклассный конезавод. Купив чистокровных скакунов, Чейз и Расти надеялись со временем открыть школу верховой езды.

Сердца бывших старателей распирало от гордости при виде зеленеющей в долинах пшеницы и пасущихся на склонах тучных коров. А Кейт нашла свое призвание в огородничестве и садоводстве. Возле дома она разбила такой цветник, что местные фермеры только руками разводили, дивясь на это чудо.

Кроме Кейт, на ранчо жили еще три женщины. Обосновавшись в Монтане, добрая женщина выписала к себе племянницу из Иллинойса, где девушка, потерявшая обоих родителей, жила совсем одна. Звали ее Вирджи, и она с радостью приняла приглашение своей тети. Желая избавить Кейт от хлопот, Чейз нанял ей в помощь двух индианок. Одна готовила пищу, а другая убирала в доме и на дворе. За скотиной мужчины ухаживали сами, считая, что это не женских рук дело.

Расти занимался постройкой нового дома, в который хотел переселиться уже нынешней осенью. Они с Кейт решили жить отдельно, чтобы не мешать Чейзу создать свою семью. О Мэгги он со своим молодым другом не заговаривал, но до сих пор гадал, что же у них там произошло и почему Чейз решил так стремительно покинуть Сиэтл.

Сам Чейз о создании семьи пока не думал, но одобрял желание Расти жить в своем доме. Не то чтобы молодожены ему мешали, нет, совсем нет, и Кейт и Расти были отличной компанией, но вот Вирджи… Порой эта назойливая брюнетка действовала ему на нервы. Приехав, она сразу же положила на Чейза глаз. Богатый, мужественный, красивый, он представлялся ей настоящим воплощением девичьих грез. Куда бы ни отправился Чейз, Вирджи неотступно следовала за ним, полагая, что ее чары, в существовании которых она нисколько не сомневалась, когда-нибудь сделают свое дело. Ковбоя это слепое обожание и раздражало, и подкупало одновременно. Очень скоро он понял, что в Вирджи есть все, чего ему так недоставало в Мэгги. Девушка была юна – всего восемнадцать лет, очаровательно наивна и, главное, абсолютно зависима. Она готова была сделать все, о чем бы он ее ни попросил. Огромные фиалковые глаза смотрели доверчиво и невинно, а губки были всегда забавно выпячены. Пока Чейзу удавалось устоять перед прелестями Вирджи, но долго так продолжаться, конечно, не могло. Он же, черт побери, не святой!

К большому сожалению Чейза, Вирджи имела обыкновение появляться в самые неподходящие моменты. Вот и сейчас, стоило ему только заняться пристройкой к сараю, как она уже идет к нему чрез двор. Увидев ее, бедняга чуть не застонал.

– Милый Чейз, я знаю, ты считаешь меня глупой девочкой, но, может быть, ты не откажешься мне помочь? – прощебетала она, не замечая, какое действие оказал на Чейза ее приход. – Мне как раз нужна помощь большого сильного мужчины.

– Хорошо, Вирджи, – вымученно улыбнулся Чейз. – Какие услуги потребуются от меня на этот раз?

– На плите стоит горячая вода, и некому отнести ее ко мне наверх. Ты не взялся бы?

Да уж, Вирджи – это не Мэгги, о ней всегда нужно будет заботиться. Эта мысль немедленно вызвала в памяти Чейза воспоминание об отважнойжурналистке, преодолевшей Снежный Перевал. А ведь она тогда несла почти такой же груз, как и он сам. Сможет ли он когда-нибудь забыть решительную, упрямую, несговорчивую Мэгги, твердо верящую в то, что женщины имеют равные права? Сможет ли он забыть то время, что они провели вместе и охарактеризовать которое можно всего двумя словами – лед и восторг?

– Чейз, ты меня слышишь? – капризный голосок Вирджи вернул его с Аляски в Монтану.

– Что? Извини, Вирджи, я задумался, что ты сказала?

– Ну и ну! В каких облаках ты витаешь? Если бы я не знала наверняка, что девушки у тебя нет, то подумала бы, что ты сохнешь по ком-то. А может быть, это и вправду так, и ты влюбился в одну из наших индианок? – предположила девушка и рассмеялась собственной шутке.

– Не говори ерунды, просто моя голова, в отличие от твоей, занята множеством дел. Говори, чего ты хочешь, и я постараюсь выполнить твою просьбу.

– Отнеси бак с горячей водой ко мне в комнату, я хочу искупаться.

– Ты хочешь мыться в доме?

– А почему нет? – пожала плечами Вирджи, и ее ресницы укоризненно взметнулись.

– Если тебе захотелось освежиться, то почему ты не пойдешь на реку? По-моему, это куда приятней.

Вирджи спрятала улыбку, изобразив на лице притворный ужас. Невинное замечание Чейза было именно тем, чего она добивалась.

– Как же я пойду купаться одна? – воскликнула девушка, чувствуя себя победительницей. – А вдруг там будут индейцы или из кустов на меня выскочит дикий зверь? Нет, нет, я соглашусь пойти на речку, только если ты пойдешь вместе со мной, – заявила она и простодушно добавила: – В последнее время все так заняты…

Под словами «все» подразумевался, разумеется, один лишь Чейз, а до того, как проводят свое время Кейт и Расти, Вирджи не было решительно никакого дела.

Чейз и сам понимал, что ведет себя не слишком гостеприимно. Он намеренно загружал себя работой, только бы поменьше видеться с Вирджи, и девушка не могла этого не заметить. Чувство вины подтолкнуло Чейза к поступку, которого он никогда не совершил бы по здравому размышлению. Он решительно оставил свое занятие и преувеличенно веселым голосом сказал:

– Беги за полотенцем, Вирджи, я провожу тебя к реке.

Девушка влетела в дом, схватила мыло, чистую одежду и ровно через две минуты предстала перед Чейзом.

– Готова! – выпалила она, счастливо улыбаясь.

Шагая по тропинке рядом с обожаемым мужчиной, Вирджи дала волю своим романтическим фантазиям. Она представляла, как Чейз, овладев ею в уютной ложбинке у ручья, со слезами раскаяния на глазах просит ее руки.

Свою девственность девушка уже давно решила подарить Чейзу, но удобного случая никак не представлялось. Зато теперь она непременно добьется своего, ведь мужчины это все равно, что жеребцы: стоит им завидеть кобылу, как они тут же начинают гарцевать перед ней и бить копытами. Так думала юная леди, знающая о сексе больше умудренной жизненным опытом женщины. Дело в том, что приглашение Кейт буквально выдернуло ее из борделя, куда Вирджи попала вскоре после смерти родителей. Оставшись без гроша, хорошенькая девушка быстро оказалась в лапах некой миссис Сандерс, которая предоставляла одиноким женщинам комнаты, стол и одежду, не требуя за это денег. Поначалу Вирджи решила, что добрая Нора Сандерс поступает так из чисто альтруистических соображений, но вскоре убедилась, что хозяйка пансиона ничего не делает бесплатно. За почти нищенское содержание девушки должны были обслуживать джентльменов, которые приходили в дом в поисках женского общества.

Каждую новенькую тщательно готовили к будущему роду занятий, и Вирджи уже почти закончила «обучение», когда письмо Кейт отыскало ее. Помня Вирджи маленькой наивной девочкой, Кейт даже не предполагала, что племянница прибыла к ней прямо из публичного дома, а деньги, присланные на дорожные расходы, предприимчивая девушка истратила на «науку».

Так Вирджи удалось выскользнуть из-под опеки мадам нетронутой, но с таким багажом знаний, которому позавидовала бы любая кокотка.

ГЛАВА 18

Чейз сидел на берегу спиной к воде, слушая, как Вирджи плескается в ручье. Девушка была так соблазнительна и так откровенно предлагала себя ему, что, не будь она племянницей Кейт, он, пожалуй, поддался бы соблазну и присоединился бы к ней. Видит бог, последней женщиной, с которой Чейз занимался любовью, была Мэгги, но это было так давно… Придется на днях съездить в город и немного выпустить пар, иначе…

– Чейз, на помощь! – прервал его размышления отчаянный вопль Вирджи.

Чейз вскочил на ноги и бросился к реке, но увидел там одну лишь Вирджи, стоящую по пояс в воде и беспомощно разводящую руками. Никакая опасность ей, казалось, не угрожала. Хорошенькое личико девушки исказила гримаса ужаса, а ее высокая грудь судорожно вздымалась. На бледно-розовых сосках застыли капельки влаги, и Чейз был не в силах оторвать от них глаз, тем более, что Вирджи даже не пыталась прикрыться.

– Что случилось?

– 3-змея, – выдохнула она, неопределенно указывая на зеленовато-голубую воду.

Чейз, чертыхаясь, полез в реку прямо в одежде и сапогах.

– Не двигайся, – приказал он, и взгляд его снова упал на прелестную девичью грудь.

– Пожалуйста, скорее, я боюсь – она меня укусит, – захныкала Вирджи, но Чейз уже подошел к ней и подхватил девушку на руки. Она прильнула к нему, словно вторая кожа.

– Ну-ну, успокойся, – зашептал ей на ухо Чейз, крепче прижимая к себе драгоценную ношу. – Змея испугалась твоего крика больше, чем ты ее появления, и наверняка уже уплыла. Скорее всего, это была какая-нибудь безвредная змейка, их много в наших краях.

Девушка дрожала, и он чувствовал прикосновение ее твердых сосков к своей груди.

– Ты такой храбрый, – с обожанием проговорила Вирджи. – И сильный, я ничего не боюсь, когда ты рядом со мной.

Ее маленькие ладошки скользнули под мокрую рубашку Чейза, а губы призывно вытянулись. Чейз понял, что она предлагает ему нечто большее, чем невинный поцелуй, и эта мысль вскружила ему голову.

– Вирджи, веди себя прилично, – шутливо выбранил он девушку, пытаясь не обращать внимания на желание, которое она в нем пробудила.

Но Вирджи не унималась: она твердо решила довести начатое дело до конца.

– Ох, Чейз, – вдруг всхлипнула она. – А вдруг нас кто-нибудь увидит вот так? Представляешь, что люди могут подумать?

Чейз молча вышел на берег и, не разжимая объятий, поставил девушку на ноги. Ее атласная кожа была нежна и упруга, и желание придавить Вирджи к мшистой земле и погрузиться в нее одолевало его все сильнее и сильнее.

Вот если бы только она не была племянницей Кейт… Да Расти с него шкуру сдерет, узнав, что он совратил невинную девушку! Вирджи слишком юна для него, и их брак, скорее всего, окажется несчастливым, но, с другой стороны, она могла бы подарить ему сына.

– Чейз, ты опять не слушаешь! – возмущенно воскликнула Вирджи. – Что надо сделать, чтобы ты, наконец, обратил на меня внимание?

– Ты уже все для этого сделала, – невесело усмехнулся Чейз. – Ты чертовски соблазнительна, и, уж можешь быть уверена, я это заметил. Но пойми меня правильно: я не хотел бы испортить отношения с твоей тетей.

– А причем здесь тетя? – лукаво улыбнулась девушка. – Разве мы не можем просто доставить друг другу удовольствие? – заявила она и пленительно изогнулась в кольце его рук.

– А как же твое замечание о том, что нас могут увидеть?

– Я сказала это, чтобы поддразнить тебя, – призналась девушка и крепче прижалась к нему.

– Проклятье, Вирджи! Прекрати немедленно, я всего лишь человек и не всегда могу контролировать себя.

– Зачем тебе контролировать себя? – искренне удивилась она. – Ты ведь не слепой и видишь, что я хочу заняться с тобой любовью, так почему же ты сопротивляешься?

– Будь я проклят, если знаю, – сказал Чейз, кривя душой. На самом деле он прекрасно понимал, почему до сих пор не овладел девушкой.

Вирджи – соблазнительная красотка, но сущее дитя по сравнению с упрямой, своевольной, независимой женщиной, которую он полюбил на Клондайке. Мэгги Эфтон сделала его совершенно невосприимчивым к другим женщинам. Не будь ее и не будь он таким трижды дураком, его женой стала бы Вирджи, и их семейная жизнь потекла бы спокойно и тихо. А теперь из-за этой предательницы он вынужден вести себя как монах, довольствуясь лишь воспоминаниями.

– Поцелуй меня, Чейз, – шепотом попросила Вирджи. – Пожалуйста, только один разок.

Вирджи подняла лицо, и губы оказались так близко, что ему не пришлось даже нагибаться, чтобы коснуться их. Это не был поцелуй наивной девушки, Чейз почувствовал в нем огонь и пламя искушенной женщины, что немало удивило его.

Вирджи опустилась на землю и беззастенчиво потянула его за собой, но Чейз уклонился от столь лестного предложения. Он понимал, что лишь использует девушку, чтобы утолить голод, а это было ему совсем не по нраву. Может быть, он и необразованный ковбой, но не бессердечный ублюдок, движимый одной похотью.

– Встань и оденься! – рявкнул Чейз, с трудом подавляя желание. – Ты заслуживаешь лучшей участи, так не разменивайся на дешевые интрижки. Лучше выходи замуж.

– Ты серьезно? – взволнованно воскликнула Вирджи. Час ее торжества настал!

– Ну конечно, тебе нужен муж, а не любовник.

– Значит, ты делаешь мне предложение?

– Предложение? – ошарашенно переспросил Чейз. Он и не предполагал, что Вирджи может таким образом истолковать его слова, и, говоря их, имел в виду сына какого-нибудь фермера, а отнюдь не себя.

– Видишь ли, это не совсем предложение, – заколебался он. – До настоящей помолвки, полагаю, еще далеко. Нам ведь нужно получше узнать друг друга, – бормотал Чейз. Он не хотел обижать девушку отказом, но и стать ее мужем тоже был пока не готов.

Одеваясь, Вирджи кипела от ярости. Она нашла идеальное место и так хорошо все устроила, но, как выяснилось, труды ее пропали даром. Девушка решительно не могла понять, что же охладило пыл Чейза? Ведь несколько минут назад он был готов заняться с ней любовью, в этом она совершенно уверена, но почему-то вдруг передумал. Вирджи была невысокого мнения о мужчинах и считала, что любого может заставить плясать под свою дудку, так что сейчас ей было над чем задуматься.

Приведя себя в порядок, Вирджи довольно улыбнулась. «Мы еще посмотрим, кто кого, Чейз Макгаррет», – самоуверенно подумала она. Он уже заикнулся о замужестве, а значит, крепко сидит на крючке – остается только смотать леску.

– Чейз, ты можешь повернуться, я готова, – провозгласила она, сияющая, как всегда.

– Наконец-то, – проворчал Чейз, проклиная себя за то, что вообще согласился идти на реку. Куда легче было бы оттащить бак с горячей водой на второй этаж, если уж леди так приспичило купаться. – Идем, я провожу тебя домой, а то опять наткнешься на змею или еще что-нибудь того хуже, – проговорил он уже мягче и подтолкнул девушку вперед.

– Ты сердишься на меня? – спросила Вирджи голосом воплощенной невинности.

Выглядела она при этом так растерянно и беспомощно, что Чейз невольно пожалел девушку.

– Ну что ты, Вирджи, – ласково сказал он. – Ты не сделала ничего такого, чтобы рассердить меня. Пойдем скорей, у меня еще много работы.

* * *

За ужином Вирджи бросала на Чейза столь красноречивые взгляды, что Кейт и Расти только недоуменно пожимали плечами. О том, что девушка влюблена в Чейза, им было прекрасно известно, и они не имели ничего против того, чтобы эти двое поженились. Однако чувства самого Чейза до сих пор оставались для них загадкой. Кейт не была уверена, что он готов к такого рода обязательству, и Расти был с ней полностью согласен. К тому же они оба знали, как сильно Чейз любил Мэгги, и, хотя о журналистке из Сиэтла деликатные молодожены предпочитали не заговаривать, им было ясно, что Чейз ее не забыл. Не случайно ведь он так загружал себя работой, с каждым днем становясь все мрачнее и раздражительнее.

Пылкие взгляды Вирджи вгоняли Чейза в краску. Он беспокоился, что Кейт и Расти неверно истолкуют их значение и подумают о нем невесть что. Поэтому, когда Расти попросил его выйти на пару слов, Чейз нисколько не удивился.

– Что ты сделал с девочкой, сынок? – прямо спросил сержант, как только они остались одни. – Я знаю, она неравнодушна к тебе, но, надеюсь, ты не воспользовался ее неопытностью? Если это так, то берегись, я никому не позволю насмехаться над племянницей моей жены.

– Не лезь в бутылку, Расти. С твоей дорогой Вирджи ничего не случилось, – отмахнулся Чейз. – Девчонка вбила себе в голову, что влюблена в меня, обычное дело в ее возрасте.

– Это правда, но до сегодняшнего дня ты как будто даже не замечал ее. Последнее время ты все больше страдал и так углубился в свои переживания, что с тобой уже разговаривать нормально никто не может, – упрекнул Расти. – Что там у вас с Мэгги произошло? Ты как воды в рот набрал. Облегчи душу, сынок, расскажи мне все.

– Оставь меня в покое! – сердито воскликнул Чейз. – Я не хочу об этом говорить.

– Зря ты так, – вздохнул Расти. – Рано или поздно тебе захочется с кем-то поделиться, лучше доверься мне. Мы вместе уже много лет, и разве я дал тебе хоть один плохой совет? Объясни, что случилось? Почему ты помчался в Монтану как ошарашенный? Ведь в Доусоне ты говорил мне, что хочешь жениться на Мэгги.

Чейз нахмурился. Прошло уже столько времени, а ему все еще тяжело слышать ее имя.

– Ничего особенного у нас с ней не произошло, – с трудом выдавил он. – Просто леди решила, что неученый ковбой ей не пара. Пока я вкалывал и тосковал по ней на Клондайке, мисс Эфтон вовсю миловалась с этим проклятым конником.

– С капитаном Гордоном? – изумился Расти. – Я знал, что они друзья, но не думал, что настолько близкие. А может быть, ты ошибся, сынок? Что Мэгги-то тебе сказала?

– Почти ничего, – буркнул Чейз. – Да и что она могла сказать, если я застал их ночью вместе?

– Все равно надо было ее выслушать. Мало ли какая для этого могла быть причина. Но ты, конечно, как всегда, сделал скоропалительный вывод? – спросил Расти, хорошо зная горячий и взрывной характер своего молодого друга.

– Сделанный мной вывод сам бросался в глаза, – усмехнулся Чейз. – Ты ведь всего не знаешь.

– Надеюсь, ты мне расскажешь.

– Ты этого хочешь? Тогда слушай: Мэгги беременна. Она ждет ребенка от Скотта Гордона.

Расти был в шоке. Он никак не мог поверить в то, что Мэгги, добрая, отзывчивая Мэгги, которая приносила ему леденцы, способна на такое предательство.

– Проклятье! – одними губами прошептал сержант. – Ты уверен?

– По-твоему, я не знаю, как выглядит беременная женщина, или ты считаешь, она ради моего приезда привязала подушку к своему животу?

– Нет, нет, ты меня не так понял. Я имел в виду, уверен ли ты в том, что это ребенок Гордона?

– Конечно! – убежденно воскликнул Чейз. – Мы с Мэгги не виделись ровно девять месяцев, и будь ребенок моим, она его уже родила бы. Но когда я к ней заявился, леди еще находилась в приятном ожидании, а значит, зачала дитя позже.

– Но ты дал ей хоть слово сказать? – сердито спросил Расти. – Позволил объяснить тебе все?

– Нечего тут объяснять, – с горечью проговорил Чейз. – Доказательство ее неверности было у меня перед глазами.

– И ты обиженно убежал из Сиэтла, поджав хвост, – констатировал Рид. – Вот уж не думал, что ты такой трус, Чейз Макгаррет.

– А что мне, по-твоему, оставалось делать? – взорвался Чейз. – Мэгги выставила меня полным дураком. Она говорила, что любит меня, а сама изменила при первой же возможности; говорила, что бесплодна, и зачала. Зачала ребенка от этого треклятого конника, нарочно, чтобы побольнее досадить мне, знает ведь, как я его ненавижу. Я так верил ей, а она обманывала меня на каждом шагу. Зачем она это делала, Расти? Ответь мне, если сможешь, зачем?

– Не знаю, сынок. Женщины – странные существа, и нам порой трудно понять их. Но я уверен в одном: тебе надо было остаться и выяснить хотя бы то, почему Мэгги солгала тебе. Может быть, тому были свои причины? Не могла же она врать лишь для собственного удовольствия.

– Слишком поздно. Мэгги сделала свой выбор и сейчас, наверное, нянчится с малышом, который точь-в-точь похож на капитана канадской королевской полиции Скотта Гордона. Я потерял ее, Расти, и мне пора заняться устройством собственной жизни. В конце концов Маргарет Эфтон не единственная женщина на свете.

– Если ты имеешь в виду Вирджи, то прежде тебе придется убедить Кейт в том, что Мэгги ушла из твоей жизни навсегда. Пока она не будет в этом уверена, ни за что не отдаст тебе племянницу. Кейт в ней души не чает, да и я полюбил девочку, и нам не хотелось бы, чтобы ты сначала развлекался с ней, а потом бросил ради той, которая все еще занимает твое сердце. Мы не дадим Вирджи в обиду.

– Я не собираюсь ее обижать.

– Но, по словам Кейт, Вирджи ждет от тебя предложения руки и сердца. Ты обещал ей это?

– Не совсем, но, возможно, пообещаю, – улыбнулся Чейз. – Кто знает, как сложится наша жизнь, я теперь ничего не загадываю наперед. Клянусь тебе не трогать Вирджи до тех пор, пока не решусь на тот или иной шаг. А тем временем мы сможем получше узнать друг друга.

Ответ Чейза полностью удовлетворил Расти, и вскоре они присоединились к женщинам в гостиной.

* * *

– Ох, Чейз, какой ты смелый, – восхищенно воскликнула Вирджи. – Неужели ты и в самом деле не боишься? – спросила она, глядя как Чейз объезжает норовистую лошадь.

Девушка дивилась силе и властности его безупречно сложенного тела и тому, как он управляется с необузданным животным. Если раньше Вирджи просто старалась чаще попадаться Чейзу на глаза, то теперь она просто не отходила от него и использовала всевозможные женские уловки, чтобы завлечь ковбоя в свои сети. Она была уверена, что скоро, очень скоро он попросит ее выйти за него замуж.

Похвала Вирджи не оставила Чейза равнодушным. Он улыбнулся и подумал, что из этой маленькой соблазнительницы, пожалуй, может получиться прекрасная жена и восхитительная любовница. Единственное, почему он до сих пор не сделал девушке предложения, было смутное ощущение того, что где-то на свете есть женщина, рядом с которой Вирджи кажется «зеленой школьницей». И он, Чейз Макгаррет, эту женщину любит. Как много общего было у них с Мэгги, смогут ли они с Вирджи достичь той же гармонии и единения?

– Ты преувеличиваешь мою отвагу, малышка, – ответил Чейз, втайне довольный тем, что она это заметила. – Я боюсь многого и все же делаю свое дело, как бы страшно мне ни было. Мне не всегда удается задуманное, но никто не может меня упрекнуть в том, что я пасую перед трудностями.

– Ужасно жарко сегодня, Чейз, – томно протянула Вирджи. – Так хочется поплавать… Может быть, сходим на речку?

Стояла середина июля, и такого знойного лета Чейз действительно не мог припомнить за все время жизни в Монтане. Ему самому хотелось окунуться, но он прекрасно понимал, к чему это может привести, если рядом с ним будет Вирджи, а потому ответил:

– Не сейчас, Вирджи, я очень занят. Девушка капризно надула губки.

– Все ты занят! – воскликнула она, поднялась с полена, на котором сидела, и подошла ближе к Чейзу. – Ну, почему нет? – спросила Вирджи, призывно глядя на него своими фиалковыми глазами. – Я-то думала, ты не пасуешь перед трудностями.

Чейз тоже так думал, но отнюдь не был уверен в себе, когда дело касалось Вирджи. Наполовину женщина, наполовину ребенок, она представляла собой весьма лакомый кусочек.

– Трудности меня не пугают, но ты, Вирджи, способна вызвать у мужчины зуд там, где трудно почесать, – ворчливо признался Чейз.

– Так позволь же мне утолить его, – лукаво предложила она. – Клянусь, ты не пожалеешь.

– Проклятье! – только и мог вымолвить Чейз и приготовился прочитать девушке строгую нотацию, но тут внимание его привлекло облако пыли, клубящееся на дороге, ведущей к ранчо. Посетители у них бывали редко, Чейз с удивлением уставился на повозку, катящуюся по узкой дорожке прямо к воротам.

– Кажется, нынче у нас будут гости, – пробормотал он, начисто забыв о том, что секунду назад собирался сделать Вирджи выговор.

Вирджи, которая сильно скучала в деревенской глуши, к своему удивлению, обнаружила, что совсем не рада прибытию нового человека. Шестое чувство говорило ей, что этот незваный гость способен нарушить все ее планы. Девушка с несвойственным ей беспокойством наблюдала, как повозка остановилась на заднем дворе, а потом перевела взгляд на Чейза.

Чейз в замешательстве уставился на женщину, сидящую рядом с возницей. Она держалась очень прямо, а к груди прижимала младенца. Сердце Чейза бешенно забилось в груди, когда его глаза встретились с янтарными глазами Мэгги. Плохо соображая, что делает, он приветственно вскинул руку и обрадованно (а он действительно был рад) прокричал:

– Привет, Мэгги! Что заставило тебя забраться так далеко от дома?

«В самом деле, что?» – подумала Мэгги и сказала в ответ:

– Здравствуй, Чейз. Помоги мне сойти, или тебе не хочется, чтобы я здесь осталась?

Осталась? Мэгги решила остаться на ранчо? Все сказанные ею слова казались Чейзу полной бессмыслицей, но он все же подошел к повозке, поднял руки и, обхватив женщину за тонкую талию, опустил на землю.

Пока они с томлением, в котором не признались бы даже себе, глядели друг на друга, возница небрежно сбросил багаж Мэгги, щелкнул кнутом и покатил по дорожке обратно к городу.

– Кто это такая? – подозрительно спросила Вирджи, ощущая ту гнетущую атмосферу, которую принесло в их тихий уютный мирок появление Мэгги. – Где ее муж? – допытывалась девушка.

В это момент ребенок, утомленный долгой дорогой, захныкал, и непривычный уху Чейза звук словно вернул его с небес на землю.

– Хороший вопрос, – сквозь зубы процедил он. – Где твой муж, Мэгги? Капитан Гордон не устает меня удивлять, неужели он не побоялся отпустить вас с малышом в столь дальний путь одних? Ей-богу, Мэгги, ты со своей самостоятельностью переходишь уже все границы.

На самом деле Чейз вовсе не хотел набрасываться на Мэгги, а его горячность объяснялась лишь крайней растерянностью. Ясно же, что даже Мэгги с ее необузданным характером не решилась бы приехать сюда одна, не будь у нее веской причины. Может быть, конник плохо обращается с ней, и Мэгги ищет защиты?

– Чейз, представь же нас, наконец! – взвизгнула Вирджи, злясь из-за того, что никто не обращает на нее ни малейшего внимания.

– Прошу прощения, леди. Маргарет Эфтон – Вирджиния Мартин, – церемонно познакомил женщин Чейз. – Вирджи – племянница Кейт и теперь живет с нами на ранчо.

– Очень… приятно, – пробормотала Мэгги. От ее глаз не ускользнуло то, как юная красотка льнет к Чейзу. Что ж, этого следовало ожидать, ведь он далеко не монах. Но ничего, она готова к борьбе и не уедет назад до тех пор, пока Чейз сам не прогонит ее.

Три месяца Мэгги провела в мучительных раздумьях, прежде чем отважилась проглотить гордость и поехать в Монтану. Она не думала, что Чейз уже связал свою жизнь с другой женщиной, но мысленно подготовила себя к любой ситуации, с которой может столкнуться, а потому поведение Вирджи ее не шокировало и уж тем более не обратило в бегство.

Когда Мэгги покидала Сиэтл, у нее и в мыслях не было заставлять Чейза непременно жениться на себе. Нет, она решила вновь завоевать его любовь и лишь тогда открыть бестолковому ковбою правду. Только если Чейз полюбит ее ради нее самой, он узнает, что Бет – его дочь.

– Миссис Эфтон, вы, я вижу, приехали издалека? – любезно поинтересовалась Вирджи. – Ваш муж и Чейз, наверное, – большие друзья?

– Мисс Эфтон, – поправила девушку Мэгги. – Я не замужем, и будет лучше, дорогая Вирджи, если вы станете звать меня просто Мэгги. А приехали мы с дочуркой из Сиэтла, – добавила она и изучающе посмотрела на хорошенькую брюнетку.

Вирджи заявление Мэгги привело в ужас. Ей впервые довелось увидеть мать-одиночку, которую, казалось, совсем не смущает ее двойственное положение. В доме свиданий у Норы Сандерс Вирджи встречала молодых женщин, попавших в беду, ведь иначе как бедой это не назовешь, но те боялись даже выйти на улицу, а не то что разъезжать по стране. Где же и когда Чейз познакомился с этой бесстыдной потаскухой?

– Значит, ты рассталась с Гордоном? – воскликнул Чейз. – Этот ублюдок тебя бросил? – с нарастающим гневом спросил он.

– Может быть, поговорим об этом позднее? – попросила Мэгги, вдруг почувствовав себя совершенно разбитой. – Я очень устала, а Бет наверняка проголодалась. Кстати, как тебе нравится малышка? – спросила она, поворачивая девочку к Чейзу. – Правда, прелесть! – наткнувшись на непроницаемый взгляд ковбоя, Мэгги быстро добавила: – Если ты хочешь, чтобы мы уехали, то…

– Нет, нет, Мэгги, конечно, ты можешь остаться. Должен же я узнать, что привело тебя в Монтану. Пойдем, я провожу тебя в твою комнату. К сожалению, места у нас пока маловато: Расти еще не достроил свой дом, так что тебе придется довольствоваться тем, что есть.

– Но, Чейз! – возмутилась Вирджи. – Свободных комнат у нас как раз-таки нет. А моя спальня слишком мала, и мы не сможем жить в ней вдвоем, да и ребенок будет мешать мне спать.

– Мэгги займет мою комнату, – заявил Чейз, не обращая внимания на аханья Вирджи. – Она самая большая, там будет удобно матери с ребенком, и они никому не помешают.

– Извини, Чейз, за внезапное вторжение, – покачала головой Мэгги. – Я не думала, что у вас так тесно. А где Расти и Кейт? Приятно будет снова повидать их.

– Они еще утром уехали за продуктами, – вставила Вирджи. Ей самой до смерти хотелось отправиться в город вместе с Расти и Кейт, но она пожертвовала поездкой, надеясь пробыть целый день с Чейзом наедине, однако Мэгги нарушила все ее планы. Оставалось только покориться судьбе и попытаться побольше узнать об этой загадочной гостье. – Значит, вы знакомы с моей тетей? – продолжала девушка светскую беседу. – Вы знаете, она долгое время прожила на Аляске.

– Знаю, – улыбнулась Мэгги. – Именно там мы и познакомились.

Они подошли к дому. Бет уже хныкала, не переставая, и ужом извивалась в своих пеленках, требуя, чтобы ее покормили.

– Ну и характерец, – бросил Чейз.

– Точно такой же, как у ее отца, – ответила Мэгги, довольная тем, что Бет хоть таким способом привлекла внимание своего папочки. До сих пор он ее как будто не замечал.

Упоминание об отце ребенка покоробило Чейза. «О своей измене могла бы и молчать», – с досадой подумал он и на сей раз твердо решил выяснить, почему же Мэгги солгала ему. Почему уверила в том, что бесплодна? Ведь девочка, лежащая у нее на руках, явно не иллюзия.

Проходя по коридору, Мэгги почти не обращала внимания на большие светлые комнаты, обставленные грубоватой, но удобной мебелью. Взгляд ее был прикован к Чейзу, который шел чуть впереди. Клетчатая рубашка обтягивала его широкие плечи, а узкие джинсы ладно сидели на крепких бедрах. Он был еще мужественнее и красивее, чем она помнила. Ну неужели он не понимает, что они просто созданы друг для друга? Неужели не чувствует, что совсем рядом с ним его дочь? Иногда мужчины бывают такими болванами!

– Ну вот, Мэгги, мы и пришли, – сказал Чейз, распахивая дверь в конце длинного коридора на втором этаже. – Надеюсь, тебе и твоей малышке здесь понравится.

– Мне так неловко выгонять тебя из собственной комнаты, – виновато проговорила Мэгги. – А где же ты будешь спать? – спросила она, словно невзначай.

В глазах Чейза промелькнуло удивление. Что это? Приглашение?

– Я пока буду ночевать вместе с рабочими, – ответил он, на что Мэгги удовлетворенно кивнула. – Ну, что ж, отдыхай, поговорим позже. Тебе ведь надо еще покормить малышку. По-моему, она совсем кроха, не рановато ей путешествовать? – с упреком заметил Чейз.

Мэгги, не отвечая, положила Бет на кровать и развернула одеяльце. Чейз с тоской взглянул на ребенка, но когда белокурый ангелочек улыбнулся ему, сердце его словно оттаяло. Никогда еще он не испытывал такого волнения, как сейчас. Очаровательная малютка смотрела на него ясными голубыми глазами и улыбалась.

– Ее зовут Бет, – горделиво сказала Мэгги.

– Хорошее имя, – буркнул Чейз, не в силах оторвать глаз от девчушки. – Ну, я, пожалуй, пойду, – произнес он некоторое время спустя. – Если тебе что-нибудь понадобиться, дай знать.

Чейз повернулся, чтобы уйти, но окрик Мэгги остановил его.

– Чейз, спасибо тебе.

Он махнул рукой и, тайком скосив глаз в сторону Бет, сказал:

– Отдыхайте. Мне не терпится узнать, что произошло у вас с Гордоном и почему ты здесь, – с этими словами Чейз вышел, осторожно закрыв дверь.

ГЛАВА 19

– Уверена, тебе удалось очаровать своего папочку, солнышко, – ворковала Мэгги, кормя дочурку. – Этот большой неуклюжий ковбой чуть не растаял, когда ты улыбнулась ему. Но пока мы ему ничего не скажем, сначала я должна выяснить, что связывает твоего отца и племянницу Кейт, – приговаривала она.

Бет довольно причмокивала и, насытившись, вскоре уснула. Мэгги уложила дочку на середину кровати и едва успела застегнуть платье, как раздался стук в дверь.

– Войдите! – крикнула Мэгги, недоумевая, кто бы это мог быть. Чейз или нахальная Вирджи? Каково же было ее удивление, когда она увидела стоящую на пороге Кейт.

– Тебе давно пора было объявиться, – улыбнулась Кейт, прижимая Мэгги к своей пышной груди. – Не знаю, что там у вас с Чейзом произошло, но в последнее время с ним просто невозможно стало разговаривать. Он то ворчит, то злится на всех неизвестно за что. Ты уж повлияй на него, голубушка.

– Это Чейз сказал тебе, что я приехала?

– Да. Правда, только это мне и удалось из него выудить. Парень как воды в рот набрал.

Зычный голос Кейт потревожил сон Бет, и она недовольно закряхтела, а потом закричала во всю силу своих маленьких легких. Кейт застыла в немом удивлении.

– Господи Иисусе, да это же ребенок! – воскликнула она, не веря своим глазам. Со слов Чейза женщина поняла, что Мэгги приехала одна.

Наклонившись над малышкой, Кейт сразу все поняла. Глаза девочки были того же ярко-голубого цвета, что и у ее отца. Твердо решив докопаться до истины, Кейт отвела Мэгги в сторону и спросила напрямик:

– Ты ничего не хочешь мне объяснить?

Мэгги покраснела. Ей следовало бы догадаться, что от проницательного глаза Кейт ничто не укроется. Пытаясь скрыть свое замешательство, она вернулась к Бет, поправила ей одеяльце и лишь тогда снова подошла к Кейт.

– Так почему же Чейз сбежал из Сиэтла и бросил тебя там, когда ты, как я догадываюсь, была еще в положении? – допытывалась женщина.

Мэгги ничего иного не оставалось, как довериться Кейт и надеяться, что она поймет ее.

– Чейз пришел ко мне уже ночью и, увидев Скотта, который ночевал в моей квартире, чтобы помочь в случае чего, сразу же решил, что капитан Гордон и есть отец ребенка.

– Он, разумеется, вспылил и умчался, не дождавшись твоих объяснений, – закончила за нее Кейт. – Но почему же ты не догнала Чейза и не попыталась вразумить его?

– Именно это Скотт и предложил сделать, но у меня начались схватки, и он помчался за доктором. Позже мы навели справки в гостинице и выяснили, что вы уехали из Сиэтла в ту же ночь.

Кейт пристально посмотрела на Мэгги и заметила:

– Почему-то у меня такое чувство, что ты чего-то недоговариваешь? Я права, девочка?

– Да, но это долгая история.

– Ничего, у меня есть время. Смирившись с тем, что придется открыть Кейт все тайны, Мэгги, тщательно подбирая слова, начала:

– Чейз был очень удивлен, даже шокирован не столько присутствием капитана Гордона, сколько моей беременностью.

– Постой, постой, – перебила Кейт. – Ты хочешь сказать, что у вас с ним ничего…

– Нет, я не это имела в виду, – сказала Мэгги, заливаясь краской еще больше. – Просто Чейз считал, что я не могу иметь детей.

– С чего он это взял? – воскликнула Кейт, почти дословно повторяя слова Скотта при том же известии.

– Я ему так сказала.

– Что? – удивилась Кейт, теперь уж и вовсе ничего не понимая. – Но если это правда, тогда откуда…

– Это неправда, – призналась Мэгги. – Я намеренно солгала ему, и как видишь, эта ложь обернулась бедой для нас обоих.

– Помилуй, Мэгги, зачем? – спросила Кейт, вконец озадаченная. – Зачем ты обманула его? Я хорошо знаю Чейза и уверена: он любит детишек и совсем не прочь завести собственных.

– Тогда я этого не знала и думала, что поступаю правильно. Потом я хотела ему все объяснить, но времени было мало, и я не успела. К тому же, когда мы расставались в Скагуэе, я еще не знала, что беременна, а связаться с Чейзом позже не могла. Мне оставалось только ждать его в Сиэтле, что я и делала.

– Бедная ты моя, – покачала головой Кейт и подошла к малютке. – Значит, девочке сейчас три месяца? – спросила она.

– Да, уже совсем большая, – с гордостью, как и все молодые матери, когда речь заходит об их чадах, ответила Мэгги. – Она очень хорошенькая, верно ведь? А зовут ее Бет.

– Прелестная девчушка, – признала Кейт. – Немного мелковата как будто, но это ничего. На свежем коровьем молоке она быстро наберет должный вес.

– Не думаю, – улыбнулась Мэгги. – В этом отношении Бет вся в меня и вряд ли будет крупным ребенком.

Кейт оглядела фигурку молодой женщины, которую ничуть не испортили роды, и согласно кивнула.

– Вот потому-то Чейз и решил, что это ребенок Скотта, – продолжала Мэгги. – Живот у меня тоже был небольшой, и он, вероятно, подумал, что до родов еще далеко.

– Понятно, но ты так и не объяснила, почему сказала Чейзу, что бесплодна?

Мэгги не ожидала, что Кейт окажется такой настырной и не была готова к более или менее связному ответу. Запинаясь и краснея до корней волос, она выпалила:

– Чейза всегда тянуло ко мне как к женщине, и меня к нему тоже, и если бы мы не могли… любить друг друга, то месяцы, проведенные в хижине на приисках, показались бы нам сущим адом. Вот я и решила сказать ему, что не могу иметь детей, чтобы он не чувствовал себя обязанным жениться на мне, если я забеременею. Мне хотелось, чтобы он сделал мне предложение, потому что любит меня, а не потому, что его к этому вынуждают обстоятельства. Я думала, моя ложь избавит его от чувства вины, но все обернулось иначе.

Мэгги перевела дух и несмело посмотрела на Кейт, ожидая встретить полный негодования взгляд, но увидела в ее глазах лишь доброту и… недоумение.

– Твои чувства понятны, – мягко проговорила Кейт. – Неясно одно – зачем же ты все-таки приехала сюда?

– Потому что люблю Чейза. Люблю еще сильнее, чем тогда на Аляске. И еще потому, что Бет нужен отец. Но это произойдет только в том случае, если Чейз сам попросит нас остаться. Поэтому я пока не сказала ему, что у него есть дочь, и не скажу, чтобы он не думал, будто я заманиваю его в свои сети, используя ребенка. Чейз сам должен решить, любит ли он меня по-прежнему, а если любит, то примет ли такой, какая я есть. Я хочу дать ему еще один шанс.

– Разумно ли это? – сомневаясь, спросила Кейт.

– Ну конечно! Иначе и быть не может. Теперь я полностью уверена в своей правоте, – решительно заявила Мэгги и перевела разговор на тему, которая в данный момент интересовала ее больше всего. – Скажи, Кейт, – спросила она. – Что у твоей племянницы с Чейзом? Мне показалось, что они… близки?

После секундной заминки Кейт задумчиво проговорила:

– Первое время Чейз едва замечал девочку, и она, бедняжка, очень от этого страдала. Он-то ей сразу пришелся по душе, да и как же иначе – Чейз ведь такой красавец и богатый в придачу. А Вирджи – чистая наивная девочка и была так рада, что я пригласила ее к себе. Родители ее умерли, и кроме меня о ней некому заботиться. Признаться, я поначалу хотела, чтобы Вирджи и Чейз поженились, очень уж она к нему тянется. Но теперь-то понятно – этому не бывать.

– А Чейз? Как он относится к твоей племяннице? – нетерпеливо спросила Мэгги.

– Об этом тебе лучше спросить самого Чейза, – уклончиво ответила Кейт и обернулась к дверям, услышав шаги.

– О чем ты хочешь спросить меня, Мэгги? – поинтересовался Чейз, возникая в дверном проеме.

– О том, – растерялась Мэгги, – удобно ли тебе будет ночевать в домике для рабочих? – сообразила она на ходу.

– Как-нибудь перебьюсь, махнул рукой Чейз. – Я зашел сказать, что отправил человека в город купить кроватку для малышки. Как, по-твоему, хорошая мысль?

– Да, конечно, – смущенно пробормотала Мэгги. – Но стоило ли так беспокоиться, я ведь не знаю, как долго пробуду здесь. В любом случае спасибо тебе за заботу, Бет будет намного удобней в собственной постельке. Ты очень добр, Чейз, – мягко добавила она.

Чейз кивнул и, тоже почему-то смутившись, сказал:

– Увидимся за ужином.

Затем он украдкой взглянул на Бет, которая, к счастью, не сознавала еще проблем своих родителей, и ушел.

* * *

Незадолго до ужина в дверь комнаты Мэгги снова постучали. Принесли обещанную кроватку с запасом белья, и Мэгги сразу же принялась устраивать Бет на новом месте, но сюрпризы на этом не кончились. Вслед за работниками в спальню вошла индейская девушка, которую Чейз нанял для ухода за малышкой. Индианку звали Чатагва, и она сразу же заявила, что в жизни не видела более прелестной малютки, поэтому Мэгги быстро нашла с ней общий язык. Как все молодые матери, она готова полюбить любого, кто похвалит ее дочь.

К ужину Мэгги немного опоздала. Выбирая платье, она замешкалась и вошла в столовую, когда все уже сидели за столом. Ее появление произвело настоящий фурор.

– Мэгги, ты прямо как картинка из дамского журнала! – приветствовал ее Расти. – Рад видеть тебя такой цветущей.

– И я рада видеть тебя, Расти, – тепло улыбнулась она. – Ты ничуть не изменился.

– Мне не терпится взглянуть на твою дочурку, – продолжал разглагольствовать старый сержант. Сегодня он явно был в ударе. – Кейт говорит, что она такая же красотка, как и ее мама.

– Кейт тебя обманула. Бет намного красивее, – проговорила Мэгги, млея от удовольствия.

– Присаживайся, дорогая гостья, – любезно пригласил Чейз, но лицо его было непроницаемым.

Мэгги опустилась на стул, стоящий справа от Чейза. Вирджи, которая сидела слева от него, прямо задохнулась от ярости. Она никак не могла понять, кем эта женщина приходится Чейзу и почему ее имя никогда раньше не упоминалось. Ведь ясно же, что она и Чейз не просто знакомые.

Несмотря на несколько натянутую обстановку, ужин прошел довольно приятно. Мэгги много смеялась над грубоватыми шуточками Расти и старалась не обращать внимание на угрюмое молчание Чейза. Чейз окончил трапезу первым, встал из-за стола и неожиданно для всех предложил:

– Мэгги, ты не хочешь пойти прогуляться? Сейчас на улице не так жарко, как днем.

– Я…, – не сразу нашлась Мэгги.

– Я с удовольствием пойду с тобой, Чейз, – немедленно сориентировалась Вирджи.

Чейз наградил сияющую девушку неодобрительно-хмурым взглядом. Гулять с ней ему сейчас хотелось меньше всего на свете.

– Прости, Чейз, но мне надо взглянуть на Бет, – торопливо заполнила гнетущую паузу Мэгги. Она вежливо извинилась и быстро ушла, оставив присутствующих в полном недоумении.

– Ну, что же ты, Чейз, идем, – потянула за руку Вирджи. Уход Мэгги она восприняла как свою маленькую победу. Кто бы ни была эта Маргарет Эфтон, но Чейза ей у нее не отнять.

Чейз растерянно огляделся по сторонам, а потом предложил назойливой брюнетке руку, и они вышли в сгущавшиеся сумерки. Вирджи что-то оживленно говорила ему, но думал он о своем. Зачем же Мэгги все-таки приехала в Монтану? И чего она хочет от него? А то, что Мэгги чего-то добивается, он понял сразу, шестое чувство подсказывало ему это. Чувство, имя которому – любовь.

– Противный, опять ты меня не слушаешь! – капризно воскликнула Вирджи.

– Извини, пожалуйста, – виновато пробормотал Чейз. – Боюсь, сегодня я не очень подходящая компания, в голове у меня столько проблем… Давай лучше вернемся.

– Нет, сначала ты мне ответишь, кто такая эта мисс Эфтон. Что вас с ней связывает?

Чейз нахмурился. Ответить было не так просто. Когда-то он считал Мэгги смыслом своей жизни, но она предпочла другого. Впрочем, измену он еще мог бы ей простить. Измену, но не ложь. Почему она сказала ему, что бесплодна?

Слишком много вопросов, и ни одного ответа. Нет, он поговорит с Мэгги. Поговорит сегодня же и все, наконец, выяснит.

– Че-ейз, – затянула старую песню Вирджи. – Ну скажи, зачем Мэгги Эфтон приехала сюда? Почему она не замужем и где отец ее ребенка, которым все так восхищаются? Удивляюсь, как ты вообще можешь знаться с женщиной э… подобного сорта.

Чейз гневно посмотрел на Вирджи.

– Не говори того, чего не знаешь, – отрезал он. – Мэгги Эфтон – решительная, смелая женщина и первоклассный газетный репортер. Она преодолела такие препятствия, к которым большинство мужчин побоялось бы даже подступиться. А то, что Мэгги родила ребенка, не будучи замужем, вовсе не значит, что она распутна или порочна. Это так же далеко от истины, как Монтана от Флориды.

Эта пылкая тирада изумила не только Вирджи, но и Чейза. Он, сам не замечая, оправдывал Мэгги по всем статьям, которые раньше ставил ей в вину.

– Пойдем в дом, – буркнул Чейз и потянул девушку за руку. – Становится прохладно.

Вирджи покорилась, но любопытство ее на этом не иссякло.

– Ты так и не сказал мне, где познакомился с мисс Эфтон. И откуда моя тетя ее знает?

– Впервые мы встретились на борту парохода, который шел в Скагуэй. Это было летом девяносто седьмого, – ворчливо объяснил Чейз. Назойливые расспросы Вирджи ему уже до смерти надоели. – Потом она очень помогла мне, и я взялся сопровождать ее на Клондайк.

– Вы… путешествовали вместе? – округлила глаза Вирджи. Ответ Чейза заставил ее призадуматься. Вывод напрашивался сам собой: когда-то Чейз и Мэгги были близки, очень близки.

Они подошли к входной двери. Чейз открыл ее, пропустил девушку вперед и коротко попрощался.

– Спокойной ночи, Вирджи, – бросил он и шагнул назад в темноту.

– Чейз, постой. Куда же ты? – крикнула она. Чейз нехотя остановился.

– Ты что, забыла? Сегодня я ночую с рабочими, – он махнул ей рукой, и Вирджи, успокоившись, закрыла дверь.

* * *

Мэгги слышала, как Кейт и Расти вошли в свою комнату, которая располагалась напротив, а чуть позже тишину нарушили шаги Вирджи, возвращающейся с прогулки. Мэгги покормила и перепеленала Бет, уложила ее в кроватку, а затем, совершив несложный вечерний туалет, легла сама. Она с наслаждением вытянулась на кровати и мечтательно прикрыла глаза. Подумать только, всего сутки назад голова Чейза касалась той же подушки, на которой сейчас лежит она. Ей даже казалось, что она чувствует его запах. Долгие месяцы разлуки, и вот теперь они снова рядом и в то же время так далеко…

Слишком взволнованная событиями истекшего дня, Мэгги никак не могла уснуть. Она поднялась с кровати и подошла к окну. Стояла теплая и очень ясная ночь, на небе небыло ни облачка, и звезды сияли ярко-ярко. Тишина и покой манили ее, и Мэгги, словно в трансе, выскользнула из комнаты, крадучись, спустилась по лестнице и вышла на крыльцо. Широкая ночная рубашка хлопала по ногам, развеваемая ласковым ночным ветром.

Мэгги глубоко вдохнула, и от свежего воздуха у нее закружилась голова. Она улыбнулась и вдохнула еще глубже.

– Чудесная ночь, правда?

Неожиданно раздавшийся голос заставил ее вздрогнуть. Мэгги вгляделась в темноту и увидела Чейза, стоявшего всего в нескольких ярдах от нее.

– Ох, Чейз, как ты меня напугал, – упрекнула она. – Разве можно так подкрадываться?

– Успокойся, Мэгги-детка, я не подкрадываюсь. Я стоял здесь еще до того, как ты вышла.

– И молчал!

– Я любовался открывшейся мне картиной. Мэгги скорее ощутила, чем увидела, что Чейз ухмыляется. Хорошо же она, должно быть, выглядела на фоне освещенного дверного проема в одной тонкой ночной рубашке! И черт ее дернул снять перед сном даже нижнее белье. Мэгги покраснела, сразу почувствовав себя незащищенной и уязвимой.

– Что ты здесь делаешь? Я думала, на ранчо рано ложатся спать, – язвительно проговорила она, за бравадой скрывая растерянность.

– Я тут как раз размышлял о том, не пойти ли мне в твою комнату, – серьезно проговорил Чейз.

– В твою комнату, – поправила Мэгги.

– Ну хорошо, в мою. Я знал, что не смогу уснуть, не поговорив с тобой, но боялся разбудить Бет.

– О чем же ты хотел со мной поговорить? О том, как чудесно погулял с Вирджи?

Чейз озадаченно нахмурился. С чего это Мэгги так резко сменила тему разговора?

– По-моему, она очень привлекательная девушка, – продолжала гнуть свою линию Мэгги. – Большинство мужчин были бы счастливы заполучить себе в жены это невинное создание.

– Я не понимаю тебя, Мэгги-детка.

– Ах, вот как! Ты хочешь сказать, что еще не сделал предложения этой красотке?

Чейз опустил голову, боясь, что по его взгляду Мэгги догадается, как близко она подошла к истине. Ведь он действительно подумывал о том, чтобы попросить Вирджи выйти за него замуж.

– На свете есть только одна женщина, которую я хотел бы видеть своей женой, – тихо проговорил он. – Лишь ее одну я любил настолько сильно, что готов был жертвовать своей свободой.

Мэгги, затаив дыхание, ждала продолжения, но Чейз не сказал больше ни слова. Пауза затянулась, и Мэгги уже решила, что все объяснения не сегодня закончены, как Чейз снова заговорил.

– Зачем ты приехала, Мэгги? – устало спросил он. – Чего ты хочешь от меня?

В этот момент один из рабочих вышел из домика и с любопытством уставился на полуночников.

– Здесь мы не сможем спокойно поговорить, – понизив голос, предупредил Чейз.

Он подошел к ней и, взяв за руку, повел к реке. Полная луна хорошо освещала тропинку, и Мэгги, выскочившая на порог босиком, внимательно смотрела под ноги, стараясь не наступать на острые камни. Один раз она все-таки больно ушибла палец о взявшуюся невесть откуда корягу и тихонько охнула. Чейз резко остановился, но Мэгги жестом успокоила его, и они пошли дальше. Подойдя к ручью, она сразу же опустила ноющую ногу в прохладную воду.

– Извини, – пробормотал Чейз, усаживаясь на берегу, – Я не видел, что ты босиком. Больно?

– Нет, теперь уже все в порядке, – блаженно улыбаясь, ответила Мэгги. Ей вдруг захотелось сбросить рубашку и погрузиться в воду целиком. Словно угадав ее мысли, Чейз предложил.

– Искупайся, если хочешь. Здесь тебя никто не увидит. Ты ведь непривычная к жаре, а нынешним летом она просто невыносима.

Соблазн был велик, но Мэгги отказалась.

– Мы пришли сюда, чтобы поговорить, – сказала она, опускаясь на песок рядом с ним.

– Ты права, я об этом совсем позабыл. Когда ты рядом, мне трудно вспомнить даже собственное имя, – признался Чейз.

– Тебя зовут Чейз Макгаррет, – улыбнулась Мэгги. – И ты хотел узнать, зачем я приехал в Монтану.

– Плевать мне на то, почему ты здесь, – сердито бросил он. Желание заключить Мэгги в объятия овладевало им все сильнее и сильнее. – Ты приехала – и это главное. Черт побери, Мэгги, ты хоть представляешь себе, через что заставила меня пройти? Какие муки я пережил? Ненависть и тоска разрывали меня на части!

«Ох, Чейз! – подумала Мэгги. – Если бы ты выслушал мои объяснения, мы бы уже давно были вместе. Но ты сбежал, и наши жизни пошли кувырком».

Она открыла уже было рот, чтобы сказать все, что накипело у нее на душе за долгие месяцы разлуки, но тут Чейз повернулся к ней и, не выдержав изнуряющей пытки, обхватил руками ее лицо и жадно впился в полураскрытые губы. Его руки скользнули по плечам к груди, и Мэгги охватило почти забытое чувство неописуемого блаженства.

– Ты делаешь меня таким горячим, детка, – простонал Чейз. – Ни одна женщина в мире не смогла бы распалить меня так, как ты. Позволь мне поделиться с тобой моим огнем!

Он судорожно нащупал край ее рубашки и вздернул его к талии.

– Сколько женщин у тебя было, Чейз? – холодно спросила Мэгги. – Ты уже добавил Вирджи к своему списку побед над слабым полом или еще только собираешься?

– Что? – опешил Чейз. – Что это, черт возьми, значит? Да ведь это ты изменила мне, и доказательство тому лежит сейчас дома в мягкой постельке. Так что лучше тебе помолчать, Мэгги-детка. Сегодня я намерен любить тебя и добьюсь этого во что бы то ни стало.

– Нет! Сначала мы поговорим.

Чейз, не обращая внимания на слова Мэгги, снова притянул ее к себе. Она уперла кулачки ему в грудь и силой толкнула. Не ожидая такого решительного отпора, он повалился на спину и съехал по скользкому берегу вниз к реке. У него было такое забавное выражение лица, что Мэгги невольно рассмеялась, но веселье оказалось очень недолгим. Вскарабкавшись наверх, Чейз схватил ее за подол рубашки и, прежде чем она разгадала его маневр, стащил за собой в воду.

– Чейз, нет! – вскрикнула Мэгги, но было уже поздно. Они оба плюхнулись в речку.

Мэгги вынырнула, фыркая и отплевываясь, и обнаружила, что они поменялись ролями. Теперь Чейз смеялся над ней.

– Ах ты, маленькая тигрица, – от души веселился он. – Будешь знать, как делать из меня посмешище.

Потом он еще раз окунул ее с головой, чтобы расквитаться сполна. Мэгги протестующе взвизгнула и в отместку сбила Чейза с ног, сама при этом снова оказавшись в реке. Под водой он нашел ее губы, и когда они вынырнули, губы их все еще были сплетены в поцелуе.

– Подними руки, дорогая, – прошептал Чейз, с трудом отрываясь от нее. – Я хочу избавить тебя от этого, – потянул он за край рубашки, и Мэгги с готовностью подчинилась.

Чейз ловко стащил ее единственное одеяние и швырнул рубашку на берег. Потом она помогла ему снять ковбойку и джинсы, которые вскоре присоединились к ее неглиже.

Когда он снова поцеловал ее, между ними не было ничего, кроме прохладной, ласковой воды.

– Я уже стал забывать, как прекрасно твое тело, – простонал Чейз, лаская губами ее плечи, постепенно приближаясь к груди. – Никогда не пробовал ничего слаще, – пробормотал он, слизывая капельки влаги с нежного набухшего соска.

Неохотно отпуская грудь, он подумал, как приятно, должно быть, Бет пировать так по несколько раз в день.

– Чейз, я хочу тебя, сейчас, немедленно, – взмолилась Мэгги. Желание сжигало ее изнутри.

Чейз не заставил просить себя дважды и вошел в нее так глубоко и полно, что экстаз, захватив их обоих, воспарил к небесам. Они любили друг друга с безумной несдержанностью, ведь прошел целый год с тех пор, как они последний раз были вместе…

* * *

Мэгги едва держалась на ногах, страсть полностью лишила ее сил. Она инстинктивно прислонилась к плечу Чейза, ища поддержки.

– Ты сможешь сама выйти на берег? – спросил он, беспокоясь о том, что мог причинить Мэгги боль. Ведь, по его мнению, она родила совсем недавно.

– Да, конечно, дай мне только дух перевести, – слабо улыбнулась Мэгги, но он уже подхватил ее на руки и вынес из воды.

Оказавшись на земле, она быстро накинула на себя рубашку и лукаво спросила:

– А теперь ты готов к разговору со мной?

– Нет еще, – усмехнулся Чейз. – Долго голодавший ест до тех пор, пока не насытится.

– Долго голодавший? Это ты-то? – не поверила Мэгги. То, что Чейз отказывался от женской ласки эти месяцы, казалось ей невероятным.

– Похоже, ты не очень мне веришь, – насупился Чейз. – Вот уж не думал, что наступит такой день, когда я буду выглядеть полным дураком. Да после тебя я смотреть не мог на других женщин, не то что… Ай, даже не хочу говорить об этом.

– А как насчет Вирджи? – осторожно поинтересовалась Мэгги, все еще сомневаясь в искренности его слов. – Я слышала, она собирается за тебя замуж, это правда?

– Она-то, может быть, и собирается, да только я ей ничего не обещал, – нехотя проговорил Чейз. – Выглядит она очень соблазнительно, не спорю. Не скрою также и того, что в самом деле подумывал о жене, – он помолчал и добавил: – Всерьез подумывал, после того как ты меня бросила, но так ничего и не решил. Хотя, кто знает, со временем многое могло бы произойти.

– А теперь? – допытывалась Мэгги. – Ты по-прежнему раздумываешь, не сделать ли предложение Вирджи?

– Когда ты рядом со мной, я вообще не могу ни о чем думать. – Признался Чейз. – Честно говоря, Вирджи по сравнению с тобой сущий ребенок. Мне о многом надо тебя спросить, но портить такую дивную ночь выяснениями отношений как-то не хочется.

Сказав это, он обнял Мэгги и прижал ее голову к своей груди. На самом деле рядом с ней Чейз мог думать очень о многом. Например, о том, сможет ли он принять и полюбить чужого ребенка? Сможет ли удовлетвориться второй ролью? Действительно ли Мэгги образумилась и хочет вернуться к нему, или с ее стороны это лишь игра? Если Гордон бросил ее, то естественно, что она ищет утешения в его объятиях, только вот как быть с Бет? Как ни странно было это осознавать, но ясноглазая малышка уже запала ему в душу, и, как знать, может быть, через пару лет он будет даже рад тому, что она зовет его папой.

А Мэгги в это время размышляла о том, как невыносимо уныла будет ее жизнь без Чейза. Конечно, рядом с ней остается его ребенок, но даже Бет не сможет заполнить пустоту в ее сердце. В Монтану она приехала для того, чтобы узнать, если ли у них с Чейзом шанс, но вторгаться туда, где ее не ждут, Мэгги совсем не хотела. Если Чейз решит, что такая жена ему не нужна, она сразу же уедет, ни словом не обмолвившись о том, что Бет – его дочь. Никогда она не станет навязываться человеку, который ее не любит.

– О чем ты сейчас думаешь? – спросила Мэгги, удрученная собственными мыслями.

– О том, не заявишь ли ты мне опять, что у тебя не может быть детей, – усмехнулся Чейз. – А может быть, ты знаешь какое-то особое средство – и не можешь забеременеть от меня?

– Не надо так, Чейз, – вздохнула Мэгги. – Я сильно виновата перед тобой, но, поверь, я хотела как лучше. Тогда в хижине на участке я солгала тебе, чтобы ты не чувствовал себя обязанным жениться на мне. Мне не хотелось принуждать тебя к тому, к чему ты не был готов.

– Господи, Мэгги, я же любил тебя!

– Правда, но ты осознал это намного позже. Вспомни, ведь вначале ни любовь, ни тем более брак не входили в наши планы. Я понимала это и решила рискнуть, потому что не могла жить без твоих ласк, без твоей любви. Если бы я забеременела тогда, то просто уехала бы, ничем не упрекнув тебя, и растила бы ребенка одна. Пойми, я хотела и хочу выйти замуж за мужчину, который любит меня, а не за того, который женится по обязательству или из чувства долга.

Некоторое время Чейз молча переваривал услышанное, а потом уверенно заявил:

– Если бы ты ждала от меня ребенка, я женился бы, даже не любя тебя.

Это было не совсем то, что Мэгги хотелось от него услышать. Ведь она добивалась как раз обратного – любви! А жалкие подачки ей не нужны.

– Я думала, что, обманув тебя, поступила правильно еще и потому, что ты сказал, будто не любишь детей.

– Глупенькая, я говорил так только для того, чтобы ты не чувствовала себя ущербной из-за своего недостатка. А ребятишек я всегда любил. Да и на кой черт тогда мне все эти деньги, если их некому оставить?

– Ты правда мог жениться на мне лишь из-за ребенка? – спросила Мэгги, пытаясь понять логику Чейза. – Даже если бы не любил?

– Мэгги-детка, к чему эти вопросы? Я любил и готов был на все ради тебя.

– Ну, а если бы не любил? – не унималась она.

– Да, женился бы, – признался, наконец, Чейз. – У ребенка должен быть отец.

Мэгги притихла. Сейчас говорить Чейзу о Бет явно не следовало, иначе она никогда не узнает, нужна ли ему на самом деле. Правда, сегодня он страстно желал ее, но не потому ли, что так долго был без женщины? А почему, кстати, Чейз все это время вел монашескую жизнь? Неужели из-за нее?

– Может быть, теперь ты расскажешь мне о том, что там у вас случилось с капитаном Гордоном? – задал Чейз вопрос, который давно вертелся у него на языке. – Почему ты в Монтане, а не с отцом своего ребенка? Он что, сбежал от тебя?

– Мне не хотелось бы вспоминать сейчас Скотта, но я отвечу, если ты этого так хочешь. Он вернулся в Доусон, а замуж за него я никогда не собиралась и не собираюсь.

– Но он, по крайней мере, обеспечивает свою дочь?

– С чего ты взял, что Бет – от Скотта? – сердито выпалила Мэгги. Ей хотелось схватить этого упорно не желающего замечать правды болвана и трясти до тех пор, пока он не образумится.

– Ты хочешь сказать… Проклятье! – Чейз вскочил и забегал по берегу. – Что ты за женщина! – то и дело восклицал он, подумав о Мэгги так плохо, как только может подумать мужчина. – Значит, тебе нужны деньги! Ты для этого приехала? О, разумеется, ты имеешь право на часть золота, которое мы добыли на Клондайке.

– Будь ты проклят, Чейз Макгаррет! – крикнула Мэгги, тоже вскакивая на ноги. Мне не нужны твои паршивые деньги, я достаточно зарабатываю сама. Мне вообще ничего о тебя не нужно!

– Нет, Мэгги-детка, видимо, что-то все-таки нужно, иначе ты не приехала бы сюда с грудным младенцем на руках.

– Завтра утром я уеду.

– Э нет, постой. А вдруг ты сегодня зачала и уже носишь в своем чреве моего ребенка?

– Ничего страшного. Я выращу его так же, как и Бет.

– Черта с два! Ты останешься. Плевать мне на то, зачем ты приехала, но мы занимались любовью, и я не отпущу тебя, пока не удостоверюсь в том, что наша встреча прошла бесследно. И на этот раз я не допущу никакого вранья.

Чейзу безумно хотелось крикнуть Мэгги, что он любит ее, но какая-то сила удержала его от этого признания. Сначала он хотел убедиться, что это чувство взаимно. Ведь что-то же привело Мэгги в Монтану! И если не деньги, то что же? Прежде чем связывать себя новым обязательством, он должен услышать слова любви своими собственными ушами. Уж слишком многое ему пришлось пережить за последнее время, и слишком многие вопросы остались еще без ответов.

Разозлившись и накричав на Чейза, Мэгги снова бросилась в воду, надеясь хоть немного охладить свой пыл. Она не потерпит насилия, как бы ей ни хотелось быть рядом с Чейзом. Мэгги сильно сомневалась в том, что забеременела с первого же раза, и торжественно поклялась не позволять больше Чейзу прикасаться к себе. Он не дотронется до нее до тех пор, пока не скажет, что любит ее. Мэгги даже установила срок: два месяца, начиная с сегодняшнего дня.

Если за это время Чейз не признается ей в любви, она вернется в Сиэтл и научится жить без него.

Плеск воды неподалеку оторвал Мэгги от размышлений. Она обернулась и увидела Чейза, выныривающего из воды совсем рядом с ней. В лунном свете его тело блестело, как бронзовая статуя.

– Больше никогда не убегай от меня, злючка, – пригрозил он. – Мы еще не закончили разговор.

– Мне нечего тебе сказать, – отчеканила Мэгги и направилась к берегу, но Чейз быстро подплыл к ней и схватил за руку.

– Раз ты не хочешь говорить, то, может быть, мы могли бы…

– Нет! – отрезала она. – Не могли. Во всяком случае сейчас не могли бы, а может быть, не сможем вообще никогда.

– Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?

– А то! Я приехала сюда не для того, чтобы быть твоей личной шлюхой.

– Для чего же тогда? – нахально поинтересовался Чейз. – Ты ведь не хочешь этого сказать, так что же мне остается думать?

– Думай как угодно, а теперь пусти меня. Уж давно пора кормить Бет: проснувшись, она обычно поднимает жуткий крик, а мы ведь не хотим потревожить сладкий сон Вирджи?

У Чейза не было возражений против материнских забот, и он нехотя отпустил Мэгги.

– Ответь мне только на один вопрос, – крикнул он ей вдогонку. – Почему ты не хочешь ребенка именно от меня? Пусть я неотесанная деревенщина, но зато достаточно богат, чтобы обеспечить всех детей, которых ты мне родишь, вместе с Бет в придачу.

– Я могу считать это официальным предложением?

– Черт побери, Мэгги, не переиначивай мои слова!

– А ты не диктуй мне свою волю, – парировала она. – Я пробуду здесь ровно два месяца, и если за это время выяснится, что от нашей любви ничего не осталось, я уеду. Уеду навсегда и никогда больше не побеспокою тебя.

– Не рассчитывай на это, – угрюмо пробормотал Чейз себе под нос.

Два месяца – большой срок, и он обязательно придумает что-нибудь, чтобы оставить Мэгги в Монтане. Очень скоро она полюбит его так же сильно, как он любит ее, и тогда уж он позаботится о том, чтобы у нее не было повода для измен.

ГЛАВА 20

В мокрой, соблазнительно облегающей фигуру рубашке Мэгги вошла в дом и тихо поднялась к себе в комнату. Первым делом она пошла к кроватке Бет и облегченно вздохнула, убедившись, что малышка крепко спит. «Какая чудесная у меня дочь, – любовно подумала Мэгги. – Ей всего три месяца, а она уже почти не просыпается по ночам, требуя пищи». Как бы ей хотелось, чтобы у Бет были и папа, и мама… Возможно, так и будет, но только в том случае, если Чейз сам об этом попросит.

Поправив Бет одеяльце, Мэгги устало опустилась на кровать. На этот раз она заснула сразу же, как только голова ее коснулась подушки, но сон Мэгги не был бы так безмятежен, знай она, что другая женщина видела ее с Чейзом и то, как она мокрая и растрепанная возвращалась домой.

Вирджи тоже не спалось в эту ночь. Мучимая тревогой и подозрениями, она с боку на бок ворочалась в своей постели, пока не услышала шаги Мэгги на лестнице. Девушка быстро вскочила и пошла следом, надеясь поговорить с Мэгги наедине и посоветовать ей убраться с ранчо подобру-поздорову. Увидев рядом с Мэгги Чейза, Вирджи резво спряталась за дверь и стояла там, внимательно прислушиваясь к их разговору. Голоса звучали очень тихо, но и того, что можно было разобрать, с лихвой хватило на то, чтобы заставить девушку кипеть от ревности и ярости.

А когда Чейз взял Мэгги за руку и куда-то повел, Вирджи чуть не потеряла сознание от возмущения.

Девушка никак не могла понять, что Чейз находит в этой задаваке Мэгги Эфтон, когда она, Вирджи, может так много ему предложить? Неужели дамочка из Сиэтла имеет какую-то власть над красавцем-ковбоем? Скорее всего, так, ведь она далеко не первой молодости, к тому же с незаконнорожденным ребенком на руках. Странно и то, что Кейт и Расти так спокойны. Похоже, их внезапное появление Мэгги на ранчо ничуть не удивляет. Так или иначе, но Вирджи решила узнать, что связывает Чейза и Мэгги. Девушка уже считала Чейза своим женихом, а тут приезжает эта потрепанная журналистка и предъявляет свои права на него. Так нет же, дорогая мисс Эфтон, этому не бывать!

Увидев Мэгги возвращающейся домой в одной измятой, грязной ночной рубашке, Вирджи догадалась, что у реки произошло нечто большее, чем просто беседа. То, что Чейз, так упорно отвергавший все ее предложения, ухватился за первую же возможность овладеть другой женщиной, просто взбесило девушку. «Эдак она, чего доброго, женит на себе моего ковбоя», – подумала Вирджи и решила срочно что-нибудь предпринять, чтобы противостоять этому.

* * *

Очень скоро Мэгги, к своему удивлению, осознала, что Монтана и жизнь на ранчо ей нравятся. Как ни прекрасен город, но в открытых просторах прерий есть все-таки какая-то притягательность, перед которой трудно устоять. Покрытые лесами горы величественно возвышались над равниной, и Мэгги, оставив Бет на попечение Чатагвы, частенько отправлялась прогуляться верхом, забираясь порой довольно далеко от ранчо. Иногда ее сопровождали Расти и Кейт, а один раз даже Вирджи предложила ей свою компанию.

После безумной ночи любви Мэгги старательно избегала Чейза. Она никогда не оставалась с ним наедине, что изрядно забавляло ковбоя. Поведение Мэгги по-прежнему являлось для него загадкой, и он занял выжидательную позицию, надеясь со временем узнать истинную цель ее приезда.

Несмотря на все прелести деревенской жизни, Мэгги сильно скучала по своей работе. Когда Бет, поев, засыпала, она усаживалась за стол и набрасывала главы новой книги или сочиняла статьи для журналов. И все же ей не хватало той особой атмосферы, царящей в коридорах редакции «Сиэтл Пост-Интеллидженсер». Мэгги часто с тоской размышляла о том, как несправедлива жизнь. Неужели для того, чтобы иметь нормальную семью, женщина обязательно должна отказываться от карьеры? А как же тогда пресловутое высказывание о «золотой середине»? Существует ли она вообще и если да, то как и где ее отыскать?

Шли дни, и Чейзу все труднее и труднее становилось не замечать Мэгги и держаться от нее в стороне. Они виделись каждый день, но молодая женщина упорно игнорировала его, а все попытки наладить хоть какой-то контакт терпели неудачу. Мэгги, казалось, занята только собой и своим ребенком, и Чейза сильно удручало то, что она не обращает на него ни малейшего внимания. К тому же его сжигало страстное желание вновь обладать Мэгги, но в сложившейся ситуации об этом можно было только мечтать. Да еще Вирджи, вечно крутящаяся вокруг него, только осложняла и без того нелегкое положение Чейза. Юная соблазнительница так и манила его фиалковыми глубинами своих глаз, предлагая то, что не нуждается в словах.

«Ну что ж, по крайней мере, Мэгги все еще здесь и, кажется, не собирается уезжать, – самодовольно думал Чейз, – а значит, не все потеряно и у него есть шанс добиться ее любви».

Появление на ранчо ребенка сильно изменило жизнь его обитателей. Теперь все было подчинено прихотям белокурой девчушки. Когда малышка спала, рабочие не имели права стучать молотками, и им оставалось лишь бесцельно слоняться по двору или дремать в тени. Невероятно, но факт: Чейза это нисколько не раздражало. Он очень привязался к Бет и если не видел ее улыбки хотя бы несколько часов, то уже начинал волноваться, а сердце его сдавливала беспричинная тоска.

Однажды Мэгги из окна наблюдала следующую картину. Чейз вразвалочку подошел к Бет, которая лежала на одеяльце под развесистым деревом во дворе, и опустился перед малышкой на колени. Индианка, присматривавшая за ребенком, снисходительно улыбнулась: в их племени мужчины не баловали детей своим вниманием, а Мэгги, затаив дыхание, ждала, что же последует дальше. Чейз взял девочку на руки и несколько раз подбросил над головой, отчего Бет залилась радостным визгом.

Чейз и сам не смог бы объяснить, что побудило его взять ребенка на руки. Ему просто хотелось лишний раз убедиться, что свежий воздух Монтаны пошел малышке на пользу. Она росла и поправлялась прямо на глазах и стала еще милее, чем прежде. Чейз с восхищением разглядывал крошечное личико, так похожее на лицо Мэгги. За исключением небесно-голубых глаз Бет была точной копией матери.

Чмокнув девочку в гладкий лобик, Чейз положил угукающую малышку на одеяльце и, обернувшись, едва не столкнулся с Вирджи, которая неслышно подошла сзади.

– Никогда не подкрадывайся к человеку, – нахмурился Чейз, раздосадованный тем, что девушка продолжает бегать за ним.

– Извини, я не думала, что ты такой нервный, – проговорила она и, пренебрежительно посмотрев на Бет, бросила: – Худышка, да? Когда они, наконец, уберутся отсюда?

– Они могут оставаться на ранчо столько, сколько захотят, – отчеканил Чейз. Замечание Вирджи почему-то задело и как-то даже обидело его. – Тебя ведь никто не спрашивает, когда ты уедешь? – ставя девушку на место, добавил он.

Вирджи покраснела и виновато пожала плечами. Ей не нравилось, как Чейз относится к ребенку Мэгги, но с этим она ничего не могла поделать, а потому смиренно сказала:

– Ленч на столе. Кейт и Расти уже ждут нас.

– Сейчас иду.

Чейз быстро пошел к домику для рабочих, оставив Вирджи рядом с индианкой и Бет. Девушка неприязненно посмотрела на девочку, сделала ей «козу» и тоже ушла.

Мэгги, стоя у окна, беззвучно смеялась, глядя на раздосадованную Вирджи. «Вот так-то, девочка, – довольно подумала она. – Ничего-то у тебя не вышло!»

Мэгги к ленчу не спустилась, и Вирджи решила взять реванш. Девушка из кожи вон лезла, чтобы привлечь внимание Чейза, но он лишь вяло улыбался ее шуткам, а мыслями был где-то далеко-далеко, и Вирджи догадывалась, где именно. Когда же ковбой, наскоро проглотив несколько кусочков, извинился и вышел из-за стола, девушка поняла, что пришло время для серьезного разговора. Но поговорить она решила не с Чейзом, а со своей противницей, именующей себя мисс Мэгги Эфтон.

Чейз намеревался сделать то же самое.

* * *

Мэгги только что уложила Бет в кроватку и собиралась прилечь сама, как раздался стук в дверь. Она быстро пригладила волосы перед зеркалом и крикнула:

– Войдите!

На пороге стояла Кейт с подносом в руках.

– Ты пропустила ленч, дорогая. Я тут собрала тебе кое-чего: молодой маме надо хорошо есть.

– Спасибо, Кейт, это очень мило с твоей стороны, но я и сама могла бы спуститься на кухню и перехватить что-нибудь до обеда.

– Мне не трудно поухаживать за тобой, девочка. Я все равно хотела посекретничать.

Кейт поставила поднос на стол и задумчиво посмотрела на Мэгги.

– Сдается мне, вы с Чейзом ничуть не продвинулись в своих отношениях. Он пока не догадался, что Бет его дочь? – Кейт присела на кровать рядом с Мэгги и обняла ее. – Мне кажется, он неравнодушен к малышке. Ну еще бы, она ведь такая красавица, что способна смягчить даже самое суровое сердце.

– Я Чейзу ничего не говорила и сама удивляюсь тому, что он не видит или не хочет видеть правды, – обреченно сказала Мэгги. – Ведь стоит только заглянуть Бет в глаза, и сразу станет ясно, кто ее отец.

– Что собираешься делать дальше? – спросила Кейт.

– Ждать. Ждать и надеяться, что Чейз поймет, наконец, что у него есть очаровательная маленькая дочь. Но прежде чем он это поймет, я хочу убедиться в его любви.

– Лучше скажи ему все сама, – посоветовала Кейт. – Ты же знаешь Чейза, он здорово разозлится, когда узнает, что ты так долго скрывала от него правду. Парень рассердится, обвинит тебя во всех смертных грехах, и вы опять поругаетесь.

– Ну что же, тогда я заберу Бет и уеду с ранчо. А Чейз пусть кусает локти и злится на собственную вспыльчивость.

– Ох, Мэгги, ты не можешь так поступить, – всполошилась Кейт.

– Могу, но надеюсь – до этого не дойдет, – призналась Мэгги и принялась за ленч.

* * *

Поздно вечером Чейз с нетерпением ждал момента, когда огни в доме погаснут. Удостоверившись, что все легли спать, он вошел внутрь и, крадучись, поднялся по лестнице. Дойдя до дверей своей комнаты, которую он отдал Мэгги и ребенку, Чейз остановился и прислушался. Стояла мертвая тишина. Он бесшумно повернул ручку замка и оказался в спальне. Ему не нужен был свет, чтобы дойти до кровати: эту комнату он знал наизусть. Опустившись на краешек широкой постели, Чейз с вожделением посмотрел на спящую Мэгги, припоминая все изгибы ее роскошного тела, скрытого сейчас одеялом. Как она может отказывать ему в том, чего они оба страстно желают?

Мэгги крепко спала, но вот ее маленькой дочери было совершенно все равно, ночь сейчас или день. Бет хотела есть и требовательно закряхтела, привлекая внимание единственным доступным ей способом. Боясь, что девочка своим плачем поднимет на ноги весь дом, Чейз быстро подскочил к кроватке и взял малышку на руки. Это вышло у него так легко и естественно, словно он всю жизнь только тем и занимался, что баюкал младенцев.

Мэгги, которую трудно было разбудить даже пушечным выстрелом, немедленно просыпалась от тихого хныканья Бет. Очнувшись от сладкой дремы, она взглянула на постельку малышки и чуть не закричала от ужаса: над ребенком склонилась огромная тень. Мэгги оцепенела, но тут луна вышла из-за тучи, и ее серебристый свет развеял все страхи молодой матери.

– Чейз?! Что ты здесь делаешь? – шепотом воскликнула Мэгги. – Ты до смерти напугал меня. Что-то случилось с Бет?

– Извини, Мэгги, – смущенно пробормотал Чейз. – Я пришел, чтобы поговорить с тобой, ведь днем ты бегаешь от меня, как черт от ладана. А что касается Бет, то, думаю, она просто проголодалась.

– Давай ее сюда, – примирительно сказала Мэгги, садясь на кровати и подкладывая подушку себе под спину.

– Зажечь свет?

– Не нужно. Бет и в темноте найдет то, в чем нуждается.

– А вот я никогда не отличался умением видеть в темноте, – протянул Чейз, поднося спичку к маленькому светильнику у кровати.

Когда мягкое сияние залило комнату, Чейзу открылась идиллическая картина. Мэгги расслабленно откинулась на подушку, а белокурая головка Бет мирно покоилась у нее на груди. Что может быть прелестнее, чем дитя, сосущее материнскую грудь?

Заметив, что Чейз не отрывает от нее взгляда, Мэгги попыталась прикрыться.

– Не надо, прошу тебя, – остановил Чейз ее руку. – Тебе нечего стыдиться, к тому же я видел тебя и раньше. Ты так прекрасна, солнышко, что глазам больно.

Убирая руку, Чейз слегка коснулся груди женщины. Мэгги вздрогнула и холодно спросила:

– Чего ты хочешь, Чейз?

Несколько секунд он медлил, а потом выпалил:

– Ты беременна?

Мэгги вспыхнула. На днях она узнала, что второго ребенка от Чейза у нее не будет.

– Нет. Я не беременна, так что о своих обязательствах можешь забыть.

Чейз нахмурился. Мэгги произнесла эти слова так, словно он только того и ждал, чтобы поскорее избавиться от нее. На самом же деле известие скорее огорчило его, нежели порадовало.

Чейз осторожно присел на постель и, залюбовавшись причмокивающей Бет, спросил:

– Она всегда такая жадная?

– Нет, обычно она плохо ест, но сегодня я уложила ее, не покормив, вот малышка и наверстывает упущенное.

Чейз несмело дотронулся до мягких волосиков девочки и заметил:

– Бет здорово подросла за последнее время.

– Странно, что ты обратил на это внимание. Я думала, до моей дочери тебе и дела нет.

– Мне есть дело до всего, что происходит на ранчо. Уснула? – шепнул он, кивая на Бет, которая перестала причмокивать, но не выпускала сосок изо рта.

– Кажется, да, – так же шепотом ответила Мэгги. – Надо положить ее обратно в кроватку.

– Позволь мне это сделать, – предложил Чейз, несказанно удивив Мэгги своей просьбой.

– Ну хорошо, возьми, – нерешительно проговорила она, протягивая ему ребенка.

Чейз взял девочку на руки и нежно прижал ее к своей могучей груди. Глядя на отца, качающего свою дочь, Мэгги чуть не расплакалась от умиления. Сильный грубоватый ковбой и хрупкая беззащитная девчушка казались единым целым.

Уложив Бет, Чейз повернулся к Мэгги и принялся расстегивать пуговицы своей рубашки.

– Что ты делаешь? – возмутилась Мэгги.

– Я собираюсь любить тебя, – нахально заявил он. – Я знаю, что ты этого хочешь. Мы оба хотим, так зачем же лишний раз мучить себя? И не говори мне, что я тебе безразличен, я все равно не поверю.

– Но, Чейз, мы не можем себе этого позволить, – слабо запротестовала Мэгги. – В прошлый раз я чудом не забеременела, но где гарантия, что этого удастся избежать и сегодня?

– А разве иметь детей так уж плохо? – задумчиво произнес Чейз. – Если ты забеременеешь, я немедленно женюсь на тебе.

– Женишься только ради ребенка?

– По-моему, этого вполне достаточно.

– А по-моему, нет! – яростно зашипела Мэгги. – Я хочу, чтобы отец моих детей любил меня.

Признание в любви так и вертелось у Чейза на языке, но он стиснул зубы и ничего не сказал. Прежде ему хотелось услышать то же от Мэгги. А он? Видит бог, он любит ее. Любил даже тогда, когда она носила чужого ребенка.

– Но ведь тебе нравятся мои ласки, – убежденно сказал Чейз. – Нравится то, что я заставляю гореть и дрожать твое тело. Должны же мы с чего-то начать, так почему бы не с этого?

– Этого недостаточно.

Но Чейз уже не слышал ее возражений. Он мягко прикоснулся губами к шее женщины, затем покрыл поцелуями плечи, опускаясь все ниже и ниже.

– Чейз, пожалуйста, не надо, – сдавленно прошептала Мэгги.

– Скажи, что не хочешь меня, и я оставлю тебя в покое, – промурлыкал он, и рука его скользнула вверх по бедру.

– Я… не хочу тебя.

– Обманщица, – вздохнул Чейз, и ночная рубашка Мэгги исчезла словно по волшебству.

Мэгги не смогла противиться дольше, и они насладились таинством любви, восхитительным, как всегда.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Мэгги, очнувшись от сладкой истомы, заговорила:

– Черт возьми, Чейз, я не хотела, чтобы это снова произошло, пока…, – она запнулась.

– Пока что? – спросил Чейз, моментально насторожившись.

– Пока я не решу… не пойму, чего хочу, – неуверенно закончила она.

– Ты хочешь меня, а я тебя, так зачем же все усложнять?

– Затем, что мы ведем себя, как пара животных, – бросила Мэгги. Она злилась на Чейза и презирала себя за слабость.

– Нет, ты не права, – снисходительно заметил он. – Мы ведем себя как люди, которые нуждаются и всегда будут нуждаться друг в друге.

– А как же Бет? Ты уверен, что сможешь полюбить чужого ребенка?

– Уверен, – твердо заявил Чейз. – Мне все равно, кто ее отец, главное, что она есть, существует, и, клянусь тебе, я буду относиться к малышке как к собственной дочери. Мэгги, прошу тебя, стань моей же…

Тревожные крики снаружи оборвали Чейза на полуслове.

– Пожар! Конюшня горит!

Вскочив с кровати, он метнулся к окну и, увидев языки пламени над постройками, лихорадочно стал одеваться.

– Проклятье! Там же призовые лошади! – в сердцах восклицал Чейз, натягивая сапоги. – Оставайся здесь, думаю, дому опасность не грозит, только если ветер переменится, – крикнул он на ходу.

– Будь осторожен! – пожелала Мэгги, но Чейз уже исчез за дверью.

Суматоха и шум за окном разбудили Бет. Мэгги, забыв о том, что Чейз раздел ее донага, поднялась успокоить девочку.

– Ах ты, старая ведьма! Прижила ребенка неизвестно с кем, а теперь ковбоя затягиваешь в свои сети, – взвизгнула Вирджи, неожиданно появляясь на пороге спальни.

Подхватив рубашку, Мэгги надела ее и повернулась к девушке.

– Я не слышала, чтобы ты стучала, Вирджи, – спокойно проговорила она.

– Дверь была приоткрыта, – язвительно сказала юная леди. – Твой любовник так спешил убежать от тебя, что не успел даже захлопнуть ее как следует.

– Мы с Чейзом взрослые люди, и для того, чтобы любить друг друга, нам не требуется ничье разрешение.

– Да знаешь, как называют таких, как ты? – задохнулась от ярости Вирджи. – Лучше оставь Чейза в покое, он не для тебя.

– Я оставлю его только тогда, когда он сам попросит меня об этом. А сейчас возвращайся к себе, я должна успокоить ребенка.

Мэгги демонстративно отвернулась от Вирджи и занялась Бет. Девушка, кипя от злости, выскочила за дверь.

Ветер, к счастью, не переменился, и дом от пожара не пострадал, но шесть чистокровных жеребцов погибли вместе с конюшней. Чейз пытался выяснить, что вызвало так дорого обошедшийся пожар, но ничего не узнал: рабочие лишь разводили руками, говоря, что они не видели и не слышали ничего подозрительного.

С постройкой новой конюшни проблем не было, а вот замена лошадей оказалось делом непростым. Породистых и обученных скакунов не так-то легко найти, даже имея большие деньги.

С той памятной ночи Чейз и Мэгги больше не разговаривали, на ковбоя навалилось столько дел, что у него не было ни одной свободной минуты. Они лишь обменивались многозначительными взглядами, говорящими: начатое тогда в спальне еще далеко не закончено.

Неделю спустя Мэгги решила съездить в город. Бет подросла, и ей требовалась новая одежда. К тому же Мэгги хотела отправить главы своей новой книги. Ехать ей пришлось одной, потому что Чейз был занят делами по хозяйству, а Кейт и Расти уже перебрались в новый дом, который, наконец-то, был закончен. Оставалась еще Вирджи, но с ней Мэгги почти не разговаривала и, уж конечно, не собиралась приглашать в попутчицы.

Покормив напоследок Бет, Мэгги дала строгие указания Чатагве, переоделась для верховой езды и пошла к сараю, где теперь стояли спасенные от огня лошади. Она оседлала тихую гнедую кобылу и отправилась в путь.

В городе Мэгги задержалась несколько дольше, чем предполагала. Выбирая одежду для себя и ребенка, она совсем забыла о времени. Выяснив на почте, что писем для нее нет, Мэгги с удовольствием перекусила в кафе на углу и, лишь выйдя оттуда, заметила, что небо совсем почернело. Далекие громовые раскаты подтвердили ее подозрения – надвигалась буря. Мэгги поспешила к своей лошадке и, уложив покупки в седельные сумки, быстро выехала из города, надеясь добраться до ранчо, прежде чем гроза разразится вовсю.

Подгоняя гнедую, Мэгги старалась не думать о выбоинах под копытами лошади. Одна мысль билась у нее в мозгу: «Только бы успеть, только бы успеть!»

Дождь полил неожиданно и очень сильно. Гремело теперь уже совсем рядом, и вспышки молнии то и дело пронизывали свинцовое небо. Кобыла дрожала всем телом и медленно, но все же продвигалась вперед.

– Ну, ну, девочка, будь умницей, – успокаивала ее Мэгги, но ветер уносил ее слова прочь.

Когда до ранчо оставалось не больше мили, молния ударила в дерево у самой дороги. Яркая вспышка напугала лошадь, она взбрыкнула и понесла. Бешенная гонка выбила Мэгги из седла, она упала на твердую землю, стукнувшись головой о камень. Сила инерции отбросила ее с дороги в небольшой овражек, и женщина потеряла сознание.

ГЛАВА 21

Раскаты грома сотрясали округу. Небо низвергало на землю целые водопады воды, а сверкающие то тут, то там молнии внушали серьезные опасения. Глядя на яркие вспышки, Чейз невесело усмехнулся и подумал, что слишком рано принялся за постройку новой конюшни: в такую грозу она запросто может загореться. Он выскочил из рабочего барака, быстро пересек двор и вошел в дом, рассудив, что сейчас самое подходящее время продолжить разговор с Мэгги, который не удалось закончить из-за пожара. У Чейза была возможность все хорошенько обдумать, и он решил сделать Мэгги новое предложение. Она не сможет ему отказать, ведь он любит ее, а что касается Бет, то крошка так очаровательна, что Чейз уже не представлял себе жизни без этой улыбчивой девчушки.

Чейз поднялся на второй этаж и понял, что его комплименты Бет несколько преждевременны. Малышка кричала что есть мочи.

– Что с ней? Почему она плачет? – обеспокоенно спросил он у Чатагвы, нервно расхаживающей по комнате взад-вперед. Видно было, что индианка пытается успокоить девочку уже не первый час.

– Она заболела? – допытывался Чейз, для верности подкрепляя свой вопрос жестами, потому что Чатагва не очень хорошо говорила по-английски, и он не знал, понимает ли она его речь.

– Нет, – замотала головой Чатагва. – Он хочет есть.

Она приподняла орущую Бет и несколько раз интенсивно встряхнула. Средство оказалось действенным: девочка замолчала и широко открытыми глазами уставилась на свою няньку.

– А где Мэгги? – задал Чейз новый вопрос, уже понимая, что случилось неладное. Он знал, как трепетно Мэгги относится к своей дочери, она ни за что не пропустила бы кормление без особых причин.

– Он еще не вернулся из города, – лаконично ответила Чатагва.

– Проклятье! Там же буря хуже, чем в аду! Когда она уехала?

– Прошло много часов.

– Кейт и Расти поехали с ней?

– Нет, они в новый дом.

От бессилия и досады Чейз чуть не заревел во весь голос. Бет, словно почувствовав его настроение, снова громко заплакала.

– Что здесь, черт побери, происходит? – сердито спросила Вирджи, входя в комнату. – Ты что, не можешь успокоить это отродье? – повернулась она к Чатагве.

– Ребенок голоден, Вирджи, имей капельку сочувствия, или у тебя совсем нет сердца? – отчитал ее Чейз, но на девушку его суровость не произвела никакого впечатления.

– Почему вы не отдадите девчонку мамаше? Или мисс Эфтон уже разлюбила своего ангелочка?

– Чатагва говорит, что Мэгги уехала в город, – озабоченно ответил Чейз. – Ты знала об этом?

– О, – округлила глаза Вирджи. – Знала, но думала, она давно вернулась. А что ты так беспокоишься? Разве Мэгги не могла остаться в городе, чтобы переждать ненастье?

– Едва ли, сильно в этом сомневаюсь, – покачал головой Чейз. – Она же знает, что Бет больше некому накормить, и наверняка поспешила домой. Честно говоря, я здорово обеспокоен и совершенно не представляю, что нам делать с малышкой, пока ее мама не вернулась. Бедняжка вся посинела от крика, и дальше так продолжаться не может. Вирджи, ты ведь женщина, как ее успокоить, а?

– Я ничего не знаю о младенцах, – пожала она плечами. – Ребенка следует накормить, и тогда он перестанет, наконец, орать, а вот чем, это уже ваша забота.

– Ну конечно! Какая ты умница, Вирджи, и как это я сам не додумался, – на радостях он расцеловал девушку в обе щеки. – На кухне полно молока, а наша кухарка такая изобретательная, что наверняка что-нибудь придумает. Сейчас мы тебя покормим, – проворковал он, наклонившись к Бет, и вышел из комнаты.

Кухарка Иранга была не только изобретательна, но также имела троих здоровых ребятишек. Уж она-то знает, что нужно дать ребенку, чтобы он не умер от голода.

Иранга сразу поняла, чего от нее хотят, и десять минут спустя Бет уже глотала питательную кашицу, которой Чатагва кормила ее с ложечки. Негодующий плач сменился довольным бульканьем, и Чейз счастливо улыбнулся, но улыбка недолго держалась на его лице. Тревога в сердце все росла, и он решительно вышел из дома.

Не обращая внимания на ливень, который, казалось, и не думал прекращаться, Чейз шел к сараю с лошадьми. Он чувствовал, что Мэгги нуждается в нем, и спешил на помощь. Чейз уже седлал своего жеребца, когда гнедая Мэгги прискакала без седока с тяжело вздымающимися боками и пеной у рта.

* * *

Мэгги очнулась от холода. Открыв глаза и с трудом приподнявшись на локтях, она огляделась и обнаружила, что лежит в узкой лощине, которая заполняется водой прямо на глазах. Мэгги кое-как поднялась на ноги и, шатаясь, стала карабкаться наверх.

Выбравшись из овражка, Мэгги не увидела ничего даже отдаленно напоминающего дорогу. Вокруг была лишь раскисшая земля, камни да заполненные водой овраги. Быстро темнело, и сквозь густую пелену дождя уже почти ничего нельзя было рассмотреть. Спотыкаясь и падая, Мэгги побрела наугад, надеясь найти хоть какое-нибудь укрытие.Крупные капли хлестали ее по лицу, одежда промокла насквозь, а она все шла и шла, подгоняемая вперед инстинктом самосохранения и смутным ощущением того, что она кому-то нужна. Мозг был абсолютно пустым, в нем упрямо билась только одна мысль: «Надо жить, надо жить».

Ничего не видя перед собой, Мэгги буквально наткнулась на деревянную хижину. Она ощупью нашла дверь и в изнеможении опустилась на пол прямо у порога. «Ангел-хранитель снова позаботился обо мне, – с улыбкой подумала она. – Теперь все будет хорошо». Усталость была так сильна, что минуту спустя Мэгги уже крепко спала.

Вспоминая ангела-хранителя, женщина была не так уж не права, потому что ей посчастливилось набрести на пограничную хижину, единственную на много миль вокруг. В этом домике иногда ночевали сезонные работники, когда им приходилось перебираться с одного ранчо на другое. Больше в хижину никто не заглядывал, да и кто бы мог польститься на жалкое строение, которое можно было использовать разве что как пристанище на одну ночь.

* * *

Чейз с ума сходил от беспокойства. Он дважды проделал путь до города и обратно, но не обнаружил ни Мэгги, ни следов ее пребывания. Она словно сквозь землю провалилась. Чейз не поленился навести справки во всех гостиницах города и везде получил одинаковый ответ: постоялицы с фамилией Эфтон в отеле нет. Домой ковбой вернулся лишь поздним вечером, но сдаваться он вовсе не собирался. Напротив, он решил создать поисковый отряд и прочесывать окрестности до тех пор, пока Мэгги не найдется.

Ночь Чейз провел в своей комнате подле кроватки Бет. Ему не спалось, и он до рассвета любовно смотрел на малышку, обещая обязательно найти ее маму и оберегать их обеих всю жизнь. Бет хорошо поела и теперь сладко спала. К счастью, девочка не осознавала еще проблем отца и не беспокоилась о матери.

Рано утром Чейз поднял работников с постелей и собрал их у недостроенной конюшни. Он разделил мужчин на три группы и каждой дал четкие указания. Когда последний отряд покидал ранчо, во двор на телеге въехали Расти и Кейт.

– Ну и буря же бушевала сегодня ночью, – восторженным голосом проговорил Расти, соскакивая с козел. – Надеюсь, ты не очень волновался за нас, а, сынок? Я ведь знаю, какое доброе у тебя сердце. Небось, думал, как-то там старый дурень, не пришибло ли его молнией?

Чейз помог Кейт вылезти из телеги и озабоченно ответил:

– Я действительно, волновался, но только не о вас.

– Что случилось? – спросила Кейт, почувствовав неподдельную тревогу в его словах.

– Мэгги пропала. Уехала вчера в город и не вернулась.

– О Боже! Думаешь, гроза застала бедняжку в пути?

– Да, я знаю это наверняка. Ее лошадь вернулась одна, вся в мыле. Похоже, гнедая понесла, и Мэгги не удержалась в седле, – угрюмо пояснил Чейз. – Вчера я дважды повторил ее путь, но не обнаружил никаких следов. Мэгги словно испарилась. Мои парни уже отправились на поиски, и я собираюсь к ним присоединиться.

– Я с тобой, – незамедлительно предложил Расти.

– Нет, лучше оставайся здесь на тот случай, если Мэгги вернется сама. Не тебе объяснять, в каком состоянии она может быть после ночи, проведенной под таким ливнем.

Чейз вскочил на своего жеребца и, пришпорив его, поспешил за поисковым отрядом.

– Хоть бы он нашел ее, – сказала Кейт и украдкой перекрестилась. – Малышке нужны и мама, и папа.

– Да, хорошо бы. Удивляюсь, как Чейз до сих пор не догадался, – качая головой, проворчал Расти.

– Уверена, в глубине души он давно уже все понял, но из упрямства не хочет признать очевидного.

* * *

Чейз приказал работникам тщательно обыскать каждую лощину, каждый овражек и, как только Мэгги будет обнаружена, дважды выстрелить в воздух.

Время перевалило уже за полдень, но ожидаемые выстрелы так и не раздались.

Исследовав свой участок вдоль и поперек, Чейз остановился у маленькой речушки, чтобы напиться, напоить жеребца и немного передохнуть. Он решил расширить круг поисков и уже собирался дать сигнал общего сбора, как вдруг вспомнил о старой пограничной хижине, расположенной неподалеку. А вдруг Мэгги, ища укрытия, набрела на нее и все еще находится там? Не раздумывая дольше, Чейз снова пришпорил своего скакуна и поскакал к домику, моля Бога, чтобы его предчувствие оказалось верным.

Видавшая виды лачуга казалась совершенно заброшенной и необитаемой на вид. Подъехав, Чейз не стал тратить время на бесполезные размышления, спешился, рывком распахнул дверь и вошел внутрь. Мэгги он увидел сразу: она лежала, свернувшись калачиком, у стены.

– Мэгги, дорогая! – счастливо выдохнул он, падая на колени рядом с неподвижной фигурой.

Было похоже, что Мэгги спит, но, когда Чейз слегка встряхнул ее, женщина даже не пошевелилась. «Может быть, она ранена?» – подумал Чейз, и морщинка тревоги пересекла его лоб. Он осторожно раздел Мэгги и обследовал каждый дюйм ее тела, ища переломы, но обнаружил лишь багровые ссадины и царапины. Тогда Чейз откинул со лба спутанные волосы и в отчаянии вскрикнул, нащупав шишку размером с голубиное яйцо. Неужели из-за этого ушиба Мэгги так долго не приходит в сознание?

Тупая, пульсирующая боль вырвала Мэгги из небытия. Она пошевелилась, чуть приоткрыла глаза и тихо застонала. Чейз так и подскочил от радости.

– Мэгги, милая, ты меня слышишь?

Она кивнула и как-то странно, словно не узнавая, посмотрела на него.

– Ты можешь сесть? Постарайся, родная, тебя надо отвезти к доктору, – захлопотал Чейз.

Мэгги, как послушный ребенок, приподнялась на локтях и села, прислонившись к стене. Голова болела так сильно, что она не могла ни думать, ни, тем более, говорить.

Чейз схватил было одежду женщины, но тут же отбросил ее в сторону и задумчиво почесал затылок. Промокший насквозь костюм для верховой езды был весь в грязи, вряд ли стоило снова натягивать его на Мэгги. В конце концов Чейз решил, что может просто завернуть ее в одеяло и посадить на лошадь впереди себя. Он легко поднял женщину на руки и понес к выходу.

Почувствовав, что плывет куда-то, Мэгги испытала безотчетный страх. Она протестующе закричала и забилась в руках Чейза, не понимая, куда ее несут и зачем.

– Не бойся, солнышко, это же я, Чейз, – успокаивающе зашептал ковбой ей на ухо. – Тебе ничто не угрожает, теперь мы поедем домой к Бет, она давно ждет свою мамочку.

Чейз? Бет? Эти имена Мэгги ничего не говорили. Однако голос мужчины был таким нежным и ласковым, что она полностью доверилась ему и позволила усадить себя на лошадь.

– Сейчас, дорогая, сейчас мы отправимся в путь. Я только дам сигнал своим парням, что ты нашлась, – предупредил Чейз, вытаскивая винтовку.

Мэгги непонимающе взглянула на него и спрятала голову в одеяло. Она проспала всю дорогу и не слышала, как Чейз, встретившись с работниками, отдал одному из них приказание немедленно ехать в город за доктором.

* * *

– Слава тебе, Господи, ты нашел ее! – воскликнул Расти, выбегая навстречу.

– Что с Мэгги?

– Не знаю. Надеюсь, доктор даст нам ответ на этот вопрос.

– Почему она такая тихая?

– Уснула, наверное. Поддержи ее, пока я слезаю.

Спрыгнув на землю, Чейз снова взял Мэгги на руки и понес в дом, где Кейт, охая и причитая, уже стелила постель. Всех встревожило состояние Мэгги. Почему она не просыпается?

– Принеси-ка Бет и положи ее рядом с матерью, – предложила Кейт. – Пусть ребенок поможет ей прийти в себя. Нечестно, Мэгги, спать так долго: есть кое-кто, кому нужна твоя забота.

– Она здорово ударилась головой, – нахмурившись, сказал Чейз. – Должно быть, гнедая сбросила ее. Не представляю, как Мэгги вообще добралась до той хижины. Правда, переломов у нее как будто нет, но шишка на затылке огромная. Скорее всего, это сотрясение.

– Ты послал за доктором?

– Да, сразу же. Он вскоре должен приехать. Несколько минут спустя Чатагва принесла Бет, которая радостно заагукала, узнав свою маму. Девчушка протянула к ней ручки, но Мэгги лежала все так же неподвижно и безучастно. Чейз сам взял малышку у индианки и опустил на кровать. Бет взвизгнула и поползла по одеялу, тычась во все стороны, словно слепой котенок, который ищет материнский сосок.

– Девочка хочет есть, – сказала Кейт. – Ну-ка, мужчины, выйдите отсюда, я позабочусь о том, чтобы у ребенка было молоко.

– Думаешь, это возможно? – заволновался Чейз.

– Вреда не будет, – успокоила его Кейт. – Но на всякий случай надо съездить в город за бутылочками.

– Давайте я поеду, – вызвалась Вирджи. Она зашла в комнату Мэгги узнать, что происходит. – Женщине легче делать такие покупки, а Кейт, я уверена, хочет остаться рядом с больной.

Это было так непохоже на Вирджи, что Чейз благодарно ей улыбнулся.

– Вот спасибо, милая Вирджи! Только обязательно возьми с собой кого-нибудь. Еще один несчастный случай нам не нужен.

Не успела девушка дойти до дверей, как. Мэгги открыла глаза и застонала. Она испуганно обвела комнату глазами и непонимающе уставилась на собравшихся вокруг нее людей.

– Мэгги, дорогая, ты в безопасности. Не волнуйся, здесь все твои друзья.

– Вы обращаетесь ко мне? – запинаясь, спросила она.

– Ну конечно, – ответил Чейз, присаживаясь на постель. – Тут одна женщина по имени Мэгги – ты.

– Значит, меня зовут Мэгги?

– О Боже! – вырвалось у Расти. Он начал понимать, что произошло. Во время войны с индейцами ему приходилось встречаться с такими случаями.

– Да, Мэгги. Маргарет Эфтон, – как можно спокойнее проговорил Чейз. – Разве ты сама этого не помнишь?

– Нет, все словно в тумане, мысли путаются. Что со мной произошло? Где я?

– Ты у себя дома, но я думал, это ты нам расскажешь, что с тобой произошло, – вздохнул Чейз. – По всей видимости, вчера ты попала в грозу и, не справившись с лошадью, выпала из седла, или кобыла сбросила тебя, испугавшись молнии. Потом ты как-то добралась до пограничного домика, где я и нашел тебя.

– А-а, гроза… да, я что-то припоминаю.

– Ну вот и хорошо, – улыбнулся Чейз, с его души словно камень свалился. Но, как выяснилось, радовался он рано. Немного помолчав, Мэгги сказала такое, от чего у него волосы встали дыбом.

– Кто вы и почему искали меня?

– Ты меня не узнаешь?! – воскликнул он.

– А я должна вас узнать?

Кейт и Расти обменялись тревожными взглядами. Зато Вирджи была очень довольна: развитие событий ее вполне устраивало.

– Я Чейз, родная.

Мэгги безмятежно посмотрела на него и тихо произнесла:

– Сожалею, но… я вас совсем не помню.

В этот момент Бет заявила о своем присутствии громким криком. Все тотчас замерли в тревожном ожидании. Мэгги ошеломленно взглянула на копошащегося рядом с ней младенца, а затем вскинула глаза на Чейза. Она явно не понимала, что это за ребенок и почему он лежит вместе с ней. Чейз был поражен не меньше Мэгги. С тем, что она не узнает его, он еще мог как-то смириться, но не узнать собственную дочь – это уж слишком! От удивления у него даже пропал дар речи.

Приезд доктора оказался очень кстати. Все облегченно вздохнули и послушно вышли из комнаты, оставив врача наедине с Мэгги. Чейз забрал Бет и тоже скрылся за дверью, но в гостиную спускаться не стал, а остался в коридоре. Вирджи, которая узнала все, что хотела, решила отправиться в город, как и собиралась. Девушка извинилась и, махнув юбками, улизнула. Оставшись один, Чейз некоторое время потоптался у дверей спальни, а потом принялся ходить взад-вперед по коридору, баюкая Бет.

– Бедная малышка, – приговаривал он. – Что-то с тобой будет, если к твоей маме не вернется память?

– Тогда, я думаю, папа позаботится о ней, – насмешливо ответил Расти. Он понимал, как тяжело сейчас его молодому другу, и счел нужным присоединиться к его добровольной вахте.

– Эх, если бы Гордону нужна была дочь, он не покинул бы ее, – угрюмо пробормотал Чейз. – Пусть они с Мэгги недостаточно любят друг друга, чтобы пожениться, но почему же девчушка должна страдать?

– Вот голова садовая, да ведь я говорю не о Гордоне, – лукаво заметил старый сержант. – Неужели ты не понимаешь?

– Проклятье, Расти, ты что, издеваешься надо мной?

– Мужчина, который так глуп, что не узнает собственное дитя, заслуживает того, чтобы над ним немного поиздевались.

Чейз внимательно посмотрел на Расти, а потом впился глазами в крошечное личико Бет. Он так пристально разглядывал девочку, словно видел ее впервые.

– Сейчас не время для шуток, – пробормотал он.

– А я не шучу. Разве Мэгги когда-нибудь говорила тебе, что отец Бет – капитан Гордон?

– Нет, но…

– Вот тебе и «но»! Ребенку пять месяцев, это тебе о чем-нибудь говорит?

Пять?! До сих пор Чейз был уверен, что Бет не больше трех, но если пять, тогда… Неужели это возможно?

Увидев на лице Чейза сомнение, Расти напустился на него:

– Дьявол тебя побери, Чейз! Будь у тебя хоть капля ума, ты давно догадался бы, что Бет – твоя дочь.

– Ты знал и молчал? Это что, заговор?

– Нет, сынок, просто мы ждали, пока Мэгги сама скажет тебе. Она почему-то считает, что ты если и женишься на ней, то только ради ребенка, а не по любви. Но, думаю, рано или поздно она все равно открыла бы тебе правду.

– Куда уж позже, пять месяцев прошло.

– По твоей вине, заметь. Выслушай ты ее тогда в Сиэтле, не пришлось бы ждать так долго. Но неужели ты ничего не заподозрил, когда Мэгги приехала с ребенком на ранчо?

– Черт, нет! Бет – такая кроха, что я принял ее за новорожденную.

– А ее мама разве большая?

– Да, но сразу-то я не сообразил. Я думал, Мэгги приехала ко мне, потому что Гордон бросил ее и она нуждается в ком-нибудь, кто поддержал бы ее. Ведь семьи у нее нет, а там, на Клондайке, мы были всем друг для друга.

– Ну, теперь ты все узнал и, будем надеяться, не слишком поздно.

– Да, спасибо тебе, друг. Каким же слепцом я был, и винить кроме себя некого, – сокрушенно вздохнул Чейз. – Я вел себя как полный идиот, но любой на моем месте сорвался бы. Во-первых, Мэгги была беременна, хотя меня уверяла, что бесплодна, во-вторых, этот треклятый конник почти голый толокся у нее в квартире и чувствовал себя там как дома, так что же мне оставалось думать?

– Надо было не думать и не мчаться в Монтану сломя голову, а спокойно выслушать объяснения любимой женщины, – назидательно проговорил Расти.

– Такой уж у меня характер, тебе ли не знать, – рассмеялся Чейз, но тут же вновь нахмурился. – Интересно, а почему все-таки Гордон оказался у Мэгги в ту ночь?

– Об этом спросишь у самой Мэгги.

– Ох, только бы память к ней вернулась. Тут дверь распахнулась, и из спальни вышел доктор.

– Как она, док? – кинулся к нему Чейз.

– Давай мне девочку, я отнесу ее Чатагве, – предложил Расти.

Чейз передал малышку и остался один на один с доктором Фостером.

– Физически с вашей женой все в порядке, – начал врач. – Ссадины опасности не представляют и скоро заживут, опухоль на затылке уже спадает, но…

– Говорите все как есть, мистер Фостер. – Я знаю, что Мэгги потеряла память. Это надолго?

Доктор устало вздохнул. Тучный, с красноватым лицом и редеющими волосами, он ободряюще похлопал Чейза по плечу и повел дальше по коридору, чтобы Мэгги ненароком не могла их услышать.

– Видите ли, головную травму, подобную этой, чрезвычайно трудно диагностировать. В моей практике был случай, когда память вернулась всего сутки спустя, но был и такой, когда больной не узнавал своих близких в течение года. Вам нужно набраться терпения, мистер Макгаррет. На вопросы, которые ваша жена будет задавать, а она обязательно будет их задавать, отвечайте как можно точнее. Однажды какой-нибудь факт подтолкнет ее память, и она вспомнит и примет все как само собой разумеющееся. Только будьте внимательны и ласковы с ней.

Чейз внимал каждому слову врача и смотрел на него как на бога.

– Мы должны соблюдать какой-то режим? – робко спросил он.

– Нет, ничего особенного не нужно. Она может встать с постели, когда почувствует себя достаточно окрепшей, и заняться обычными делами. Но вы не должны нажимать на нее, требуя вспомнить вас как можно скорее. Просто любите ее и следите за тем, чтобы ваша жена не переутомлялась.

– Премного благодарен вам, док, – прижав руку к сердцу, проговорил Чейз. Затем он достал из кармана деньги и вложил их в пухлую руку.

– Всегда к вашим услугам, – ответил Фостер, привычным движением пряча гонорар в бумажник. – Если понадоблюсь, вы знаете, где меня искать, а сейчас идите к жене: она нуждается в вас.

Мэгги встретила Чейза встревоженным недоверчивым взглядом.

– Доктор сказал, что я потеряла память, – дрожащим голосом начала она.

– Это только временно, дорогая.

– И еще он назвал меня миссис Макгаррет. Значит, я ваша жена?

Первый же вопрос вызвал у Чейза серьезное затруднение. Он отдал бы все золото мира за возможность ответить на него утвердительно, но говорить нужно было правду.

– Нет, – ответил он и быстро добавил: – Но мы как раз собирались пожениться.

– А ребенок… наш?

– Да. Бет – наша дочь, твоя и моя.

– Но… я не понимаю, – наморщила лоб Мэгги. – Почему мы до сих пор не женаты, если у нас есть ребенок?

– Это долгая история, Мэгги-детка, я расскажу ее тебе попозже, когда ты как следует отдохнешь. Я хочу, чтобы к нашей свадьбе ты была совершенно здорова.

– Так мы собираемся пожениться? – переспросила Мэгги.

– Ну конечно! – убежденно сказал Чейз, и глаза его озорно блеснули. – Я сейчас уйду, а ты постарайся уснуть, тебе надо набираться сил. Ох, и напугала же ты нас вчера.

– Чейз?

– Что, родная?

– Наша девочка, сколько ей?

– Пять месяцев.

– Она ведь еще сосет грудь, да? У меня… молоко прибывает, – смущенно проговорила Мэгги, но потом смело посмотрела на стоящего перед ней мужчину. Ей нечего стесняться! Раз у них уже есть ребенок, она может обсуждать с ним любые вопросы.

У Чейза словно гора с плеч свалилась. После того как Мэгги не узнала дочь, он решил, что она и вовсе ее не примет.

– Хочешь, чтобы Чатагва принесла тебе малютку? – обрадованно спросил он. – Если нет, то не беспокойся, о нашей дочери хорошо заботятся.

– Но ведь мне нужно ее кормить, – с упреком в голосе проговорила Мэгги, удивляясь тому, что этот ковбой не понимает элементарных вещей.

– Да, да, конечно, дорогая, – пятясь к двери, пробормотал Чейз. – Я сейчас принесу нашу маленькую принцессу.

Мэгги мучительно хотелось вспомнить этого красивого сильного мужчину, но память отказывала ей. Она знала, что они были близки, и одна лишь мысль об этом повергала ее в трепет. Мэгги чувствовала, что их любовь была необыкновенной и восхитительной.

Увидев дочь, Мэгги сразу поняла, что ее сердце принадлежит этой очаровательной крохе. Она обнажила грудь и дала ее ребенку. Бет немедленно ухватилась за сосок и принялась жадно сосать, довольно причмокивая при этом. Мэгги любовно смотрела на малышку и счастливо улыбалась: она уже любила ее.

ГЛАВА 22

– Свадьба! Разумно ли это, Чейз? – сомневалась Кейт. – Ведь Мэгги даже не помнит тебя.

Со дня несчастного случая прошла неделя, а память к Мэгги так и не вернулась. Она уже вставала с постели, но робела перед всеми, кроме своей маленькой дочурки.

– Мэгги поверила тому, что я ей сказал, – коротко пояснил Чейз. – Она думает, мы собирались пожениться и не сделали этого раньше только потому, что я был на Клондайке и не смог вернуться вовремя. Ее удовлетворило это объяснение, и оно не так уж далеко от истины, верно?

Кейт с сомнением покачала головой.

– А что, как память к ней вернется? Она же возненавидит тебя за обман.

– Что толку волноваться раньше времени, – неуверенно возразил Чейз. – К тому же тогда Мэгги уже будет моей женой и ничего не сможет изменить. Я принял решение, и если впоследствии окажется, что я поступил глупо, мне некого будет в этом винить, кроме себя самого.

Кейт хоть и считала, что Чейз совершает ошибку, женясь на Мэгги, когда она в таком состоянии, но все же прекрасно понимала его мотивы и где-то даже оправдывала молодого человека. Прежде чем дать Чейзу свое благословение, мудрая женщина задала ему один вопрос, от ответа на который зависело, состоится свадьба или нет.

– Скажи-ка, парень, а любишь ли ты Мэгги или хочешь жениться на ней только ради малышки? – спросила она, пристально глядя ковбою в глаза. – Сдается мне, что если бы ты любил ее, то уже давным-давно сделал бы ей предложение.

– Ох, Кейт, ты можешь мне не верить или считать меня упрямым ослом, но, клянусь тебе, я никогда не переставал любить Мэгги. Я собирался просить ее выйти за меня в ту ночь, когда был пожар, но поднявшийся переполох помешал мне. Потом навалились заботы по постройке новой конюшни, и я отложил свои личные дела на потом. А ведь тогда я еще даже не знал, что Бет – моя дочь, но уже любил ее и чувствовал себя ответственным за малышку. Я и раньше знал, что мы с Мэгги созданы друг для друга, а рождение Бет только подтверждает это.

На это Кейт нечего было возразить. У любви свои законы, и никакой логике это чувство не поддается.

* * *

Вирджи застала Мэгги одну. Молодая женщина сидела на широком крыльце, задумчиво вглядываясь вдаль. Они впервые остались наедине, и девушка решила использовать эту возможность, чтобы расстроить свадьбу Чейза и Мэгги, о которой на ранчо только и говорили. Вирджи вынесла на улицу стул, поставила его поближе к Мэгги, чтобы никто не мог подслушать их разговор, уселась и приторно-ласковым голоском заговорила:

– Мэгги, дорогая, как я рада, что тебе уже лучше.

– Спасибо, Вирджи. Как странно, я знаю, что тебя зовут Вирджи, потому что мне так сказали, но я совсем не помню тебя, – отозвалась Мэгги, чувствуя себя неловко рядом с этой хорошенькой брюнеткой. – Мы подруги?

– О да, и очень близкие, – убедительно соврала Вирджи. – Раньше мы много разговаривали с тобой. Ты поверяла все свои секреты, а я делилась с тобой своими.

– Какие секреты? – сразу заинтересовалась Мэгги.

– Ну, например, только я знаю, зачем ты поехала в город в тот день, – интригующе начала девушка.

– Разве с этим связана какая-то тайна?

– Ну конечно! Все думают, что ты просто отправилась за покупками, а на самом деле ты хотела купить билет до Сиэтла.

– Я собиралась уехать с ранчо? – удивилась Мэгги. Вирджи говорила прямо противоположное тому, что сказал ей Чейз, однако, с другой стороны, зачем Вирджи лгать? – Но ведь мы с Чейзом собирались пожениться, зачем же мне было уезжать?

– Чейз тебя обманул, дорогая. Он никогда не делал тебе предложения, а жила ты здесь ну… как, сама понимаешь, кто.

– Нет! Этого не может быть, – запротестовала Мэгги. – Неужели я настолько безнравственна?

– Не совсем, – замялась Вирджи. – Да ты не переживай: Чейз, когда чего-то хочет, может быть очень убедительным.

– А Бет? Ведь у нас дочь.

– Мне неприятно тебе это говорить, но отец девочки не Чейз. Ты зачала ее от Скотта Гордона, капитана конной полиции. Вы с ним познакомились на Аляске.

Вообще-то Вирджи никто не рассказывал о Скотте, но однажды она подслушала разговор Чейза с Расти, что отец Бет – капитан Скотт Гордон.

Мэгги затихла. Слова Вирджи просто убили ее.

– Не понимаю, – удрученно сказала она. – Зачем я приехала к Чейзу на ранчо, если люблю другого мужчину? А ведь я, наверное, люблю Скотта, раз решилась родить от него ребенка.

– Этого я тоже не понимаю, – на сей раз совершенно искренне ответила Вирджи. – Вы с Чейзом были большими друзьями, и ты, видимо, обратилась к нему за помощью, после того как любовник бросил тебя.

Голова Мэгги пошла кругом. Все сказанное Вирджи казалось таким нелепым и неправдоподобным, что у нее в душе зародилось подозрение: а не лжет ли ей девушка? Чтобы рассеять сомнения, Мэгги спросила напрямик:

– Если то, что ты мне говоришь, правда, то почему же сейчас Чейз хочет жениться на мне?

– О, он очень добрый человек и жалеет тебя. Предлагая тебе свое имя, он лишь спасает твою репутацию. Уверяю, до несчастного случая он о женитьбе даже не заикался. Спроси у тети Кейт, если не веришь мне, а еще лучше у самого Чейза. Ты удовлетворяла его в постели, но о свадьбе и речи не было.

Ядовитые слова Вирджи стали последней каплей, переполнившей чашу терпения. Мэгги побледнела и сделала глубокий вдох. Мысль о том, что все на ранчо знают, что она шлюха Чейза, была для нее нестерпима. Как вынести такой позор? И почему Скотт Гордон, или как его там, бросил ее с грудным ребенком на руках? Неужели она настолько распутна, что капитан конной полиции побрезговал жениться на ней? Мэгги резко поднялась со ступенек и вошла в дом.

– Куда же ты, Мэгги? Мы ведь не договорили, – довольно улыбаясь, крикнула ей вслед Вирджи.

Мэгги не ответила. Ее шатало, а ноги стали как ватные. Она с трудом поднялась по лестнице и побрела к себе в комнату. Ей о многом надо было подумать, и встреча с Кейт никак не входила в ее планы, но прошмыгнуть мимо доброй женщины не удалось.

– Мэгги, милая, что случилось? – обеспокоенно спросила Кейт. – Ты плохо себя чувствуешь? Голова болит?

Мэгги растерялась и не сразу сообразила, что ответить. Мысли ее путались и перескакивали с одного на другое. Слова Вирджи, свадьба с Чейзом… Неужели ковбой, который так нежен и ласков, хочет жениться на ней только из жалости? А как же тот, другой, ее любовник и отец Бет? Да правда ли это все? Для близкой подруги Вирджи говорила, пожалуй, слишком резко. Надо спросить у Кейт, она должна знать, ведь они знакомы еще с Аляски.

– Кейт, я хочу у тебя кое-что узнать, но только ответь мне, пожалуйста, искренне.

– Хорошо, девочка, – заверила Кейт. Отчаяние, мелькнувшее в глазах Мэгги, напугало ее. – Тебе сказали что-то, что тебя потрясло?

– Это неважно. Я хочу знать, действительно ли Чейз собирался на мне жениться до того, как я потеряла память? Прости, что выпытываю это у тебя, но другого выхода нет, ведь о своей прошлой жизни я знаю лишь от Чейза, а мне хочется, чтобы кто-нибудь подтвердил его слова. Я очень рассчитываю на тебя.

Кейт оказалась между двух огней. С одной стороны, ей не хотелось подводить Чейза, а с другой – обманывать Мэгги.

– Чейз всегда хотел, чтобы ты стала его женой, – уклончиво ответила она.

– Я не об этом спросила, Кейт. Скажи, готовились ли мы сыграть свадьбу? Был ли назначен определенный день?

– Ох, детка, ну зачем тебе это? Чейз любит тебя и дочку, вы станете мужем и женой и заживете на славу.

– Ну конечно, мы славно заживем! – с сарказмом проговорила Мэгги. – Вот только Чейз не любит меня, а жалеет. Разве он сделал мне предложение не для того, чтобы спасти от позора?

– Да кто тебе это сказал? – возмутилась Кейт. – Все обстоит иначе, чем ты думаешь!

– Тогда отвечай, был ли назначен день свадьбы?

– Насколько мне известно, нет, – не выдержав такого напора, призналась Кейт. – Но ведь это дело касается только вас, и вы могли ни с кем не делиться своими планами. К тому же ваш ребенок…

– Спасибо, Кейт, – оборвала ее Мэгги. – Я услышала все, что хотела.

Итак, слова Вирджи получили подтверждение, и теперь Мэгги точно знала, как ей следует поступить.

Вернувшись в комнату, молодая женщина лихорадочно принялась рыться в своих вещах, надеясь обнаружить там хоть что-нибудь способное оживить ее память. Первой значимой находкой была банковская книжка, из которой Мэгги узнала, что у нее имеется весьма значительный счет в Национальном банке. Потом она наткнулась на письмо, подписанное «Фред Грант». Мэгги не помнила этого имени, но, увидев размашистый почерк, почувствовала, как у нее теплеет на сердце. «Вероятно, это мой друг», – нежно подумала она. Интересно, знает ли Фред Грант о ребенке и если знает, то как к этому относится? А может быть, ему известно что-нибудь еще хуже того, о чем ей поведала Вирджи? Что ж, существует только один способ узнать правду – вернуться в Сиэтл. В этом городе она жила долгое время, работала, с кем-то общалась, дружила и враждовала. Привычная обстановка поможет ей разобраться в себе и вспомнить то, о чем она пока знает лишь с чужих слов. Мэгги вытащила чемодан и стала аккуратно укладывать свою одежду в его объемистое нутро.

– Куда-то собираешься? – поинтересовалась Вирджи, возникая в дверях. Она не потрудилась даже постучать.

– Я возвращаюсь в Сиэтл, – не оборачиваясь, ответила Мэгги.

– О, значит, ты последовала моему совету и поговорила с тетей Кейт. Ну что, убедилась теперь, что я не обманывала тебя?

Мэгги кивнула.

– Да, и я хочу поблагодарить тебя за правду. Ты настоящая подруга, а все остальные только жалели меня, но их жалость мне не нужна. Спасибо тебе за искренность.

– Я не могла поступить иначе, – потупив глаза, проговорила Вирджи, втайне очень довольная тем, что ее хитрость возымела такой успех. – Мне не хотелось, чтобы ты совершила ошибку, из-за которой потом будешь мучиться и страдать. Ты, пожалуй, не говори Чейзу, что это я тебе все рассказала, он наверняка рассердится, а мне ведь здесь жить. Не хотелось бы иметь заклятого врага в его лице, – обезопасив себя таким образом от справедливого гнева Чейза, Вирджи довольно улыбнулась.

– Я никому не скажу о нашем разговоре, – пообещала Мэгги. – И не забуду того, что ты сделала для меня.

Выражая Вирджи признательность, Мэгги была не совсем честна. Что-то в этой красивой брюнетке настораживало ее, но она считала себя не в праве не верить девушке. Мало ли что может показаться. Ведь казалось же ей, что Чейз любит ее, в то время как это была лишь жалость.

Разговор с Вирджи на многое открыл Мэгги глаза. Неясным было одно: зачем она вообще приехала в Монтану. Только ли потому, что любовник ее бросил, или была еще какая-то причина? Если бы она могла вспомнить!

Настойчивый стук в дверь прервал размышления Мэгги.

– Мэгги-детка, я уже вернулся из города, и мне не терпится рассказать тебе о том, что удалось сделать.

– Входи, Чейз, – отозвалась Мэгги. Вначале она хотела сослаться на головную боль и не впускать его, но потом передумала, решив, что лучше объясниться прямо сейчас и поскорее покончить с этим.

– Я уже все подготовил! – радостно выпалил Чейз. – Свадьба будет в субботу. Священник…, – увидев на кровати раскрытый чемодан, он осекся на полуслове. – Мэгги, что это значит?

Голубые глаза Чейза потемнели. Он решительно выхватил из чемодана охапку белья, сунул вещи в шкаф и заявил:

– Никуда ты не поедешь!

– Поеду! Ты не сможешь меня удержать.

– Хочешь поспорить? Давай! – запальчиво воскликнул Чейз, но уже секунду спустя посерьезнел и спросил:

– Почему, Мэгги? К тебе вернулась память? Если так, значит, ты вспомнила, как сильно мы любим друг друга. Не понимаю, зачем тебе уезжать?

– Я хочу вернуться в Сиэтл, – устало проговорила Мэгги. – А память ко мне не вернулась. Я по-прежнему ничего не знаю о своем прошлом.

– Ну подожди, дорогая, давай спокойно все обсудим. Расскажи мне, что тебя растревожило?

– Твоя ложь! – не сдерживаясь, выкрикнула она. – Почему ты сказал, что мы собирались пожениться еще до несчастного случая? Ведь такого намерения у тебя даже близко не было.

– Проклятье! Кто тебе это сказал?

– Это не имеет значения.

– Я сдеру шкуру с того подлеца, который посмел так расстроить тебя, – прорычал Чейз, гадая, кто это мог быть. – Мэгги, – добавил он уже мягче, – тебе сказали правду, но сейчас я действительно хочу жениться на тебе. Я люблю тебя.

– Скажи лучше – жалеешь, – насмешливо произнесла Мэгги. – Еще две недели назад ты обращался со мной как с девкой, как с проституткой и ничего не собирался менять в наших отношениях. Все, кончено, я возвращаюсь в Сиэтл. У меня достаточно денег, чтобы содержать себя и Бет.

– Ну уж нет! Ты никуда не увезешь мою дочь.

Мэгги вспыхнула. Неужели Чейз и в самом деле верит, что Бет – его дочь? Разве он не знает о Скотте Гордоне?

– Малышка носит не твое имя, и ты не имеешь права решать ее судьбу, – резонно возразила она.

– Черта с два, не имею! – загремел Чейз. – Мы поженимся в субботу независимо от того, нравится тебе это или нет. А когда я узнаю, кто скармливает тебе подлую ложь, тот человек здорово пожалеет о том, что родился на свет.

– Я не выйду за тебя, Чейз, – твердо сказала Мэгги. – Ты заслуживаешь лучшей жены, чем я.

– Ты спятила? Мне не нужна другая жена, я люблю тебя и только тебя, – голос Чейза стал мягче. Кто-то заставил ее сомневаться в его любви, но он должен и сможет убедить Мэгги в обратном.

– Извини, но я не верю тебе и думаю, что имею для этого все основания, – с горечью проговорила Мэгги. – Я прожила на ранчо несколько недель, и если мы за столько времени не поженились, значит, ты не особенно-то хотел стать моим мужем. Ты ведь и сейчас устраиваешь свадьбу только потому, что жалеешь меня?

– Я жалею тебя? Какая чепуха! Я тебя люблю, тебя и нашу дочь, и поэтому женюсь.

– Наша дочь, Чейз? Ты считаешь Бет своей дочерью?

– Будь я проклят, Мэгги, но ты самая несносная женщина на земле. Чья же она еще, если не моя?

– Скотта Гордона, – прошептала она. Лицо Чейза потемнело.

– Так ты все помнишь!

– Нет, но твоя реакция – лучшее подтверждение моим подозрениям. Бет – дочь Скотта, теперь я в этом убеждена.

– Черт, да нет же! Бет – моя. Ты зачала ее в Скагуэе, на Аляске, во время нашей последней встречи. Когда я девять месяцев спустя приехал к тебе в Сиэтл, признаюсь, между нами произошло… достаточное недоразумение, но потом все наладилось.

– Не трудись объяснять, мне известно, что я жила с тобой как публичная девка, и со Скоттом Гордоном было, видимо, то же самое. Из метрики я узнала, что мне двадцать семь лет, я не замужем, так сколько же у меня было мужчин? Дюжина? Больше?

– Ты была девственницей до меня, – отчетливо проговорил Чейз и, воспользовавшись замешательством Мэгги, продолжал натиск: – Кому ты веришь, дорогая? Мне или тому, кто почти не знает тебя?

– Но…

– Ответь, ты доверяешь мне?

– Я не знаю. Мне так тяжело, я абсолютно ничего не помню о себе, своей жизни…

– Так прислушайся к своим чувствам! – воскликнул Чейз. – Положись на интуицию, она подскажет тебе, где правда, а где ложь.

– Я… боюсь доверять даже себе, но внутренний голос говорит, что ты не обманываешь меня.

Чейз довольно улыбнулся.

– Я хочу тебя, солнышко, – проворковал он. – Давай займемся любовью, а если ты и после этого будешь думать, что я женюсь на тебе из жалости, то смело можешь уезжать в Сиэтл. Впрочем, уверен, что этого не произойдет, ведь ты тоже любишь меня.

Он не спеша подошел к двери и запер ее. Когда ковбой вновь повернулся к Мэгги, ее лицо выражало крайнее недоумение.

– Бояться нечего, милая моя, – заверил Чейз. – Мы проделывали это много раз.

– Но я ничего не помню, – неуверенно возразила Мэгги.

– Тогда тем более следует оживить твою память, – расстегивая рубашку, предложил он.

– Мне кажется, я еще не готова к близости с тобой. Может быть, в прошлом мы и были любовниками, но дальше так продолжаться не может, – отрезала Мэгги. У нее было такое чувство, что если этот голубоглазый дьявол дотронется до нее, она задымится. Его взгляд проникал ей в душу и парализовал волю.

– Перед богом ты уже стала моей женой, – убежденно произнес Чейз. – Ты моя женщина, а я твой мужчина, и мы будем вместе до тех пор, пока смерть не разлучит нас. Ты не хочешь, чтобы все это время мы провели в спорах? – шутливо добавил он.

Низкий хрипловатый голос заворожил Мэгги. Она даже не заметила, когда Чейз успел расстегнуть пуговицы платья и развязать тесемки корсета. Очнувшись, Мэгги увидела, что совершенно обнажена, а красавец-ковбой держит ее в своих объятиях. Она открыла рот, чтобы запротестовать, но Чейз воспринял это как приглашение и немедленно завладел ее губами. Они не были вместе несколько недель, и сейчас он хотел Мэгги. Хотел отчаянно, как всегда.

Много раз Мэгги пыталась представить себе, как они с Чейзом занимаются любовью, но даже в самых смелых своих фантазиях она не могла вообразить, что это так прекрасно! Его руки буквально творили чудеса, доводя ее до высшей степени блаженства. Неужели так было всегда?

– О, дорогая, твое тело помнит меня, – простонал Чейз. Он целовал ее губы, глаза, шею, опускаясь все ниже и ниже. – Ты восхитительна, и я люблю тебя. Ты позволишь мне доказать это? Расслабься и не борись со своими эмоциями.

– Я… боюсь, – прошептала она.

– Чего?

– Того, что память вернется ко мне, и я вспомню неприятные для себя вещи.

– Ш-ш-ш, не бойся, любимая. В твоей жизни не было ничего такого, чего стоило бы стыдиться.

Подхватив Мэгги на руки, он положил ее на кровать и чуть отстранился, любуясь ее безупречной фигурой.

– Ты очень красива, Мэгги, – искренне сказал он. – Ты сама не сознаешь, как ты прекрасна.

Он лег рядом и посвятил Мэгги в сказочное, изумительное действо, имя которому любовь!

ГЛАВА 23

Пока Чейз шумно плескался под умывальником, Мэгги, лежа в кровати, размышляла над его словами. В одном ковбой, безусловно, прав: ее тело помнит его. Каждое прикосновение Чейза вызывало в ней немедленный отклик, но почему же разум ведет себя иначе? Любовь Чейза доставила Мэгги огромное удовольствие, но не вернула память. И еще она по-прежнему сомневалась в его чувствах к ней. Не жалость ли это? Может быть, Вирджи права? Иначе почему они до сих пор не женаты?

– О чем задумалась, солнышко мое? – улыбаясь повернулся к ней Чейз. – Что-нибудь вспомнила?

– Нет, – печально ответила Мэгги. – Прошлое по-прежнему остается для меня загадкой.

– Так что же ты грустишь? Тебе было неприятно заниматься со мной любовью?

Мэгги заколебалась.

– Честно говоря, я пока не разобралась в своих чувствах. Мне страшно, я сбита с толку и не знаю, кому верить.

– Доверься мне, Мэгги! Клянусь, что никогда не подведу тебя, только верь мне.

– Ох, я уже ничего не понимаю. Ты говоришь одно, а Вир…, – Мэгги прикусила язык, но Чейз был настороже, и его чуткое ухо сразу же уловило обмолвку.

– Черт бы побрал ревнивую злючку! – сердито воскликнул он. – Ведь это Вирджи наболтала тебе всякого вздора?

– Это не вздор! – кинулась Мэгги на защиту подруги. – Кейт сказала то же самое, по-твоему, и она врет? Да ты же сам признался мне, что до несчастного случая день свадьбы вовсе не был назначен.

– Не понимаю, почему тебя заботит эта дата? Не все ли равно, когда мы собирались пожениться?! – негодующе проговорил Чейз, посылая проклятия в адрес Вирджи. Слава Богу, дом Расти почти закончен, и она, наконец, уберется с ранчо!

– Но ведь очевидно, что до травмы я прожила здесь несколько недель, почему же мы не поженились за столько времени, если любим друг друга? – продолжила Мэгги свой допрос. – Допустим, мой разум поврежден, но тебе самому не кажется странным, что мы, имея общего ребенка, не приняли на себя никаких обязательств? Я вижу, ты человек сострадательный, так вот знай: брака, основанного на жалости, я не потерплю!

– Проклятье, Мэгги, ты все такая же своенравная, как и раньше. Похоже, несчастье ничему тебя не научило.

– Просто я реалистка.

– А то, что мы только что занимались любовью, по-твоему, ничего не значит?

– Это значит, что нам хорошо вместе в постели. Ну, и еще, что ты искусный любовник.

– Ах, вот как! Может быть, теперь ты даже жалеешь о том, что произошло?

– Нет… не жалею, – нехотя признала Мэгги. – Мое тело доказало мне, что раньше мы были очень близки. Неприятно было бы думать, что я приехала к тебе лишь из корыстных побуждений.

– О, нет! Ты совсем не такая, солнышко. Ты умная, сострадательная женщина, полная отваги и поразительной силы воли. А еще ты упрямая и очень импульсивная, но я люблю в тебе все, каждую черточку твоего характера. Мало кто из мужчин, не говоря уже о женщинах, решился бы отправиться на Клондайк, а ты сделала это, и я горжусь тобой. Ты настолько талантлива, что, держу пари, могла бы в одиночку выпускать газету. К тому же не забывай о нашей дочери. Я просто обожаю Бет.

Мэгги улыбнулась и благодарно посмотрела на Чейза. Его страстная речь несколько рассеяла мрачные подозрения, которые Вирджи поселила в ее душе. Ведь не может же мужчина так восторженно отзываться о женщине, если не испытывает к ней сильных чувств? «Может быть, он и вправду любит меня?» – подумала Мэгги. Интуиция побуждала ее довериться Чейзу, но здравый смысл предостерегал против возможной ошибки. Как бы потом не пришлось жалеть о необдуманном поступке.

– Ты все еще хочешь уехать? – спросил Чейз, увидев, что Мэгги задумалась. Даже если она скажет «да», он найдет способ остановить ее.

– Нет, теперь поездка в Сиэтл кажется мне бессмысленной, – после недолгого молчания ответила Мэгги. – Я остаюсь, но не выйду за тебя замуж, по крайней мере, в эту субботу.

– Что?! Конечно, выйдешь! – убежденно воскликнул Чейз. – Все уже готово, ты можешь так меня подвести.

– Давай подождем еще две недели. Я знаю, чувствую, что за это время память вернется ко мне. Я уже многое начинаю вспоминать, роды например, и еще кое-какие отдельные моменты моей жизни.

– А Скотта Гордона ты вспомнила?

– Нет, – покачала головой Мэгги. – Но уверена, что очень скоро я вспомню все.

– А если нет? Сколько мы еще будем ждать?

– Пока… пока память не вернется, – неуверенно предложила Мэгги.

– Ну уж нет! – решительно запротестовал Чейз. – Ты еще скажи, что мы не будем спать вместе все это время, если хочешь окончательно свести меня с ума. Нет, нет и нет! Я согласен ждать две недели, но не больше, а потом мы поженимся независимо от того, вернется к тебе память или нет. Ты не сбежишь от меня, дорогая. Что бы тебе ни говорили, ты моя и всегда была только моей, несмотря на старания Скотта Гордона.

Господи, как же ей хотелось верить ему! Чейз говорил так искренне, а в глазах его была такая мольба, что у Мэгги не хватило духу отказать ему.

– Хорошо, – с улыбкой проворила она. – Мы поженимся через две недели, если к тому времени я все еще буду тебе нужна.

– Да как же, черт побери, убедить тебя в том, что ты всегда мне нужна?!

– Не трудись понапрасну, лучше, чем моя память, этого никто не сделает.

– Да, но над ней я, к сожалению, не властен. Придется попробовать вновь заставить тебя полюбить меня, – лукаво подмигивая, проговорил он. – Начну, пожалуй с того, что все две недели буду ухаживать за тобой честь по чести. А сейчас мне надо идти, солнышко. Почему бы тебе не вздремнуть? Я скажу Чатагве, чтобы покормила Бет из бутылочки. Наша малышка уже такая большая, что ее можно не беспокоясь отнимать от груди, хотя ей это и не нравится. Мне бы тоже не понравилось, – поддразнил Чейз и вышел.

После ухода Мэгги, как и предлагал Чейз, осталась в постели, но сон не шел к ней. Она раздумывала над его словами, мучительно пытаясь припомнить хоть немногое из того, о чем он говорил ей. Ведь вспомнила же она роды, так почему остальное до сих пор «покрыто мраком»?

Мэгги закрыла глаза, сосредоточившись на единственном событии, которое всплыло в памяти. День родов стал медленно разворачиваться перед ней: схватки, сильный испуг, чья-то рука, держащая ее руку… И вдруг словно вспышка молнии озарила ее: рядомнаходился не Чейз! Мэгги не ясно видела лицо мужчины, который заботился о ней, но инстинктивно почувствовала, что это кто-то другой. Вот он наклоняется к ней, отирает лоб, нашептывает нежные, успокаивающие слова, и она слышит, как зовет его по имени. Скотт!

О Боже, так, значит, это все-таки правда?! Отец Бет – Скотт Гордон. Что же она такое сделала? Почему он бросил ее с грудным младенцем на руках? Мэгги постаралась вспомнить, что было дальше, но голова разболелась так сильно, что женщина сдалась и бессильно откинулась на подушку. Теперь ее занимал только один вопрос: что заставляет Чейза верить в то, что Бет его дочь? Неужели она намеренно солгала ему, чтобы женить на себе? Если так, то как ей вести себя? Продолжать игру или сказать правду? Мэгги зажмурилась, пытаясь отрешиться от всего, и неожиданно для себя крепко заснула.

Она проспала до вечера и спустилась в столовую только к ужину, так ничего и не решив. Чейз уже был там и, увидев Мэгги, церемонно взял ее под руку и заявил, что они поженятся через две недели. Все, кроме, разумеется, Вирджи, очень обрадовались, а Расти даже бурно зааплодировал. Потом сержант обещал ко дню свадьбы окончательно перебраться в новый дом.

– Во время медового месяца компания вам будет вовсе ни к чему, – ухмыляясь, проговорил он. – Так что ждите нас в гости не раньше чем через пару-тройку недель.

– Мы и Бет возьмем с собой, – добавила Кейт. – Малышка уже полюбила бутылочки с питательной смесью, и мы с Чатагвой сумеем прекрасно о ней позаботиться.

– Спасибо, но в этом нет необходимости, я… – начала Мэгги, но Чейз перебил ее.

– Чепуха, дорогая. Кейт не делает нам никакого одолжения. Сдается мне, она просто сама вдоволь хочет насладиться обществом нашей дочурки. Пожалуйста, доставь ей такое удовольствие. Кроме того, нам нужно побыть вдвоем.

Против доводов Чейза Мэгги нечего было возразить, и она оставила все как есть. Мысли ее были заняты другой проблемой. Она никак не могла найти в себе силы признаться Чейзу, что не он отец Бет. Чейз обожал малышку, и это чувство, похоже, было взаимным. Мэгги мучила совесть, но она продолжала молчать, ненавидя себя за малодушие. Ковбой говорил, что она отважная женщина, но, видимо, он сильно польстил ей.

Дни шли, а собственное прошлое по-прежнему оставалось для Мэгги «черной дырой». Она пыталась вспомнить хоть что-нибудь, но безуспешно. Память отказывала ей, и это очень угнетало женщину. А тут еще Вирджи постоянно бросала на нее косые взгляды, что, конечно, тоже не возвращало Мэгги душевного равновесия. «Какое, собственно, дело этой самоуверенной брюнетке до того, что я все-таки решила выйти за Чейза замуж?» – недоумевала она.

Хотя память так и не вернулась к Мэгги, она не могла не признать того, что раньше очень любила Чейза. Кем бы она не была и чем бы не занималась, голубоглазый ковбой прочно владел ее сердцем. Возможно, он полюбился ей с первой встречи, а скорее всего, даже с первого взгляда. Мэгги была уверена, что они смогут быть счастливы, даже если она ничего больше не вспомнит.

Однажды Чейз взял Мэгги с собой в город. Там они встретились со священником, обговорили все детали церемонии и отправились покупать свадебное платье. Мэгги больше всего понравилось белое, украшенное атласом и кружевами. Чейз от души одобрил ее выбор, добавив к нему туфли, чулки и нижние юбки. Он не жалел денег и, несмотря на протесты своей невесты, за один день истратил столько, сколько ранчо не приносило и за год. Бет тоже не была забыта. Количеству нарядов, купленных для малышки, позавидовала бы даже английская королева.

Справившись с делами, Чейз угостил Мэгги обедом в лучшем ресторане города. Празднуя помолвку, они пили французское шампанское, и это явилось чудесным завершением дня. Лучшего и желать было нечего, однако Мэгги ждал еще один сюрприз. Чейз, втайне от нее, приобрел права на местную газету, преподнеся это как свадебный подарок.

– Чейз! – укоризненно воскликнула она. – Это уж слишком! Я ведь все забыла и понятия не имею, как выпускается газета.

– Еще как имеешь, солнышко, и справишься с этим не хуже любого мужчины. Однажды ты все вспомнишь, вот увидишь.

– Ох, Чейз, – выдохнула Мэгги, и в глазах ее блеснули слезы. – Ты так добр ко мне, и я, кажется… люблю тебя.

– Ну, наверняка не больше, чем я тебя, – наклонясь к ней, прошептал Чейз.

По дороге домой они почти не разговаривали. Серебристый свет луны и мерцание звезд околдовали и заворожили их. Несколько раз Чейз останавливал повозку и целовал Мэгги так нежно, что ей хотелось, чтобы эта поездка никогда не кончалась.

По мнению обоих, они слишком скоро достигли ранчо и, въехав во двор, остановились у передней двери. Чейз выскочил из повозки первым, помог Мэгги сойти и понес свертки с покупками в дом. Все окна были темны, и Мэгги, тихо поднявшись по лестнице, предложила:

– Давай взглянем на Бет?

Малышку уже окончательно отняли от груди, и Мэгги очень недоставало их близости.

– Потеряв память, ты не потеряла материнского инстинкта, да, солнышко? – поддразнил Чейз, целуя ее в кончик носа.

Бет спокойно спала в своей колыбельке, рядом стоял любящий и любимый, да, да – любимый мужчина, и Мэгги весь мир казался прекрасным. Она была счастлива и уже не представляла себе, как раньше могла сомневаться в искренности Чейза.

Чейз, любуясь дочуркой, подумал, что Бет похожа на ангелочка, а еще больше на свою маму, что вообще одно и то же. Он поцеловал девочку в лобик и на цыпочках вышел из комнаты. Бет теперь занимала отдельные апартаменты, а Мэгги оставалась одна в спальне, в которую решила допустить Чейза только после свадьбы.

– Сегодня я хочу спать с тобой, родная моя, – прошептал Чейз, удерживая Мэгги за руку. – Я знаю, что до нашей свадьбы осталось несколько дней, но не могу больше ждать. Позволь мне любить тебя.

Она улыбнулась и открыла дверь шире.

Медленно раздеваясь, они целовали и ласкали друг друга до тех пор, пока, сгорая от желания, не упали на кровать.

– Как я люблю то, что ты делаешь со мной, – выдохнула Мэгги и быстро добавила: – Надеюсь, мое признание ничего между нами не изменит?

– Что между нами может измениться? – фыркнул Чейз. – Я никогда не устану любить тебя. Ты ведь веришь мне, правда?

– Да, и очень жалею о том, что не доверилась тебе раньше. Это было так глупо.

Когда Чейз вознес ее на вершину экстаза, все слова стали не нужны. В бездумном восторге Мэгги выкрикнула его имя, точно так же, как вскрикивала много раз в хижине на Клондайке. Чейз в ожидании замер: может быть, к ней вернулась память? Но Мэгги, удовлетворенно вздохнув, поуютнее устроилась в объятиях Чейза и заснула.

Чейз не испытывал ни малейшего желания покидать ее и проводить остаток ночи в рабочем домике на своей холодной кровати, а потому покрепче прижал к себе будущую жену и тоже уснул.

Чейз собирался встать пораньше, чтобы незаметно выскользнуть из дома, пока его никто не увидел, но проспал. Когда он, крадучись, спускался по лестнице, Расти уже вовсю распивал кофе на кухне, а Кейт готовила завтрак.

– Что-то ты не с той стороны идешь, сынок, – заметил Расти, ехидно вскинув кустистую бровь.

– А ты что-то очень уж любопытен, старый лис, – смущенно парировал Чейз и выскочил за дверь.

– Твое счастье, что скоро женишься, а не то задал бы я тебе перцу, распутник этакий, – донеслось ему вслед, и Чейз довольно зашагал по двору.

ГЛАВА 24

Мэгги покрутилась перед зеркалом и осталась довольна. Свадебное платье сидело на ней идеально.

– Стой спокойно, – пожурила ее Кейт, оправляя нижнюю юбку. – Ну разве она не красавица, а, Вирджи?

Вирджи угрюмо промолчала, но Кейт, поглощенная нарядом невесты, этого даже не заметила. Зато Мэгги обратила внимание на понурый вид девушки и решила, что Чейз, наверное, отчитал ее за длинный язык. Она была благодарна Вирджи за то, что та открыла ей правду, но в глубине души думала, что предпочла бы этого не знать. Мэгги еще не сказала Чейзу о том, кто настоящий отец Бет, и не собиралась говорить. Ведь у нее не было фактически никаких доказательств, а Чейз так привязан к малышке и любит ее, как родную дочь.

Посаженным отцом Чейз попросил быть Расти, на что старый сержант с радостью согласился. Нарядный и благоухающий, он явился в точно назначенное время, чтобы сопроводить Мэгги вниз. А подружкой невесты была не кто иная, как Кейт. Логичнее было бы видеть на этом месте Вирджи, но девушка категорически отказала Мэгги, когда та попыталась включить ее в свадебную церемонию.

Гостиную, пышно украшенную белыми лентами и бантами, уже заполнили гости. Мэгги удивилась количеству людей, собравшихся в небольшом зале. Неужели все они работают на ранчо Чейза? Высокие воротнички, до блеска начищенные сапоги, даже не верилось, что это те же самые мужчины, которых она видит каждый день. Многие пришли с женами, и Мэгги пообещала себе познакомиться с ними поближе в самом скором времени.

Все померкло перед глазами Мэгги, когда она увидела Чейза. Высокий, широкоплечий, в новом костюме, он стоял рядом со священником. Его загорелое лицо, резко контрастирующее с белым воротничком рубашки, носило торжественное, соответствующее случаю выражение, а ярко-голубые глаза смотрели счастливо и восторженно.

Увидев спускающуюся Мэгги, гости просто ахнули. Она была поистине великолепна! Чейзу она показалась похожей на ангела. Ангела, посланного на землю специально для него. И не важно, вернется к Мэгги память или нет, имеет значение лишь то, что она принадлежит ему. Чейз был бы даже рад, чтобы Мэгги никогда не вспоминала о том, как он бросил ее одну, не потрудившись даже выслушать объяснений. Будет ли она любить его и тогда, когда узнает всю правду?

Подходя к Чейзу, Мэгги испытывала те же чувства, что и он. Она знала, что рождена именно для него. Для того, чтобы быть его возлюбленной, женой, матерью его детей. Мэгги была счастлива, и ей хотелось только одного: вспомнить их отношения в прошлом. Они наверняка были чудесны, полны романтики и любви.

А потом жених и невеста стояли рядом, рука об руку, ощущая тепло и нежность друг друга. Церемония прошла быстро, без каких бы то ни было неожиданностей. Короткая проповедь священника, взаимные клятвы, поцелуй – и вот они муж и жена. Теперь Мэгги принадлежала Чейзу и душой, и телом. Отныне и навсегда.

Бурные поздравления утомили молодоженов. Расти, Кейт, соседи и работники с ранчо – каждый хотел хлопнуть по плечу Чейза и поцеловать Мэгги. Одна Вирджи с каменным лицом стояла в стороне.

Немного погодя, когда гости, усевшись за стол, воздавали должное восхитительно приготовленным изысканным блюдам, Чейз и Мэгги улизнули на кухню, чтобы хоть несколько минут побыть только вдвоем.

– Дорогая, ты счастлива? – спросил он, целуя ее в кончик носа.

– Очень! – выдохнула Мэгги, прижимаясь к нему. – Даже Бет чувствует важность события и ведет себя на удивление хорошо. Ты заметил, что сегодня она ни разу не заплакала?

– Наша дочурка – чудо, – согласился Чейз. – Маленькая прелестница, такая же очаровательная, как ее мать, и такая же упорная, как отец. Уверен, она понимает, что мы теперь настоящая семья.

– Да, настоящая семья, – вздохнула Мэгги. – А у меня есть родные? Ты об этом никогда не говорил.

– Нет, милая. Мать ты потеряла еще в детстве, а отец умер несколько лет назад. Ты очень любила его.

– Чейз, я…

– Не надо, Мэгги, не думай сегодня о грустном. Ведь теперь у тебя есть я, и я люблю тебя. Придет весна, и мы отправимся в свадебное путешествие. Можно в Европу, если захочешь, или еще куда-нибудь. А там, глядишь, у Бет появится маленький братик или сестричка. Как ты на это смотришь?

– Ох, Чейз, этого я хотела бы больше всего на свете. Я люблю тебя и хочу иметь от тебя много детей.

– Ты не думаешь, что нам следует вернуться к гостям? – спросил Чейз, на самом деле желая только одного – оказаться с Мэгги в спальне. – Они скоро уйдут, и тогда я буду любить тебя, как не любил еще никогда.

– Неужели это возможно? – рассмеялась Мэгги. – Ты всегда доставляешь мне неописуемое удовольствие, о лучшем я и не мечтаю.

Услышав ее слова, Чейз крепче прижал Мэгги к себе и поцеловал так глубоко, страстно и нежно, что она поняла: эта ночь действительно обещает нечто особенное.

Они настолько увлеклись друг другом, что не сразу заметили Вирджи, которая, презрительно улыбаясь, стояла в дверях.

– Вот вы где, – сердито проговорила девушка. – Нехорошо бросать своих гостей, тем более, что только что прибыл еще один. Он довольно странный, и ему не терпится вас увидеть.

Мэгги подавила смешок и, нехотя отрываясь от Чейза, с притворным испугом воскликнула:

– О Боже, что о нас подумают люди?!

– Они подумают, что мне хочется поскорее лечь с тобой в постель, и будут правы, – заявил Чейз и добавил: – Эти две недели воздержания были чертовски длинными.

– Идите же, наконец, встречайте своего гостя! – зло выкрикнула Вирджи и почти выбежала из кухни.

– Вирджи, кто…, – начал Чейз, но девушки уже и след простыл.

– Придется идти встречать позднего визитера, – проворчала Мэгги.

– Ничего, дорогая, – улыбнулся Чейз. – Надеюсь, это не надолго.

Он взял ее под руку, и они вошли в гостиную, в которой пир был в самом разгаре.

Новый гость стоял в кругу и что-то оживленно рассказывал. Он стоял к ним спиной, и Мэгги увидела только, что у него широкие плечи и темные волосы. Приход молодоженов заставил всех замолчать. В комнате повисла тяжелая, гнетущая тишина. Гости расступились, давая Чейзу и Мэгги возможность рассмотреть нового человека.

Мэгги не помнила этого статного, красивого мужчину, но в его теплых карих глазах ей почудилось что-то волнующе-знакомое. Она определенно знала его, но где и когда они познакомились?

Чейз затаил дыхание. Он, разумеется, сразу узнал Скотта Гордона, которого даже про себя называл не иначе как «проклятый конник». И надо же было ему заявиться именно сегодня, в день их свадьбы! Чейз и ненавидел его, и боялся. Боялся того воздействия, которое Скотт мог оказать на Мэгги. А Мэгги смотрела на Гордона, не отрывая глаз.

Тишина стала почти невыносимой, ибо все ждали, что она вот-вот обернется взрывом.

Чейз с тревогой вглядывался в лицо Мэгги, уже понимая, что сейчас произойдет то, чего он так ждал и в то же время страшился. Врач предупредил его, что память к Мэгги может вернуться неожиданно, после какого-либо потрясения. И вот этот миг настал.

Мэгги нахмурилась и вдруг почувствовала, что падает в бездну. Имена, места, лица заплясали перед ней, не позволяя до них дотянуться. Она, отчаянно цепляясь за края памяти, закружилась и понеслась через какой-то тоннель к свету в его конце.

Пока продолжался этот бескрылый полет, фрагменты прошлого аккуратно встали на свои места, словно части головоломки, которые она растеряла и, наконец, нашла в нужном порядке.

Когда Мэгги вынырнула из темного прохода, ничто из прошлого уже не ускользало от нее. Она Маргарет Эфтон, корреспондент газеты и автор приключенческих рассказов о Клондайке, любящая мать и с нынешнего дня жена Чейза Макгаррета. А прямо перед ней… О Боже! Прямо перед ней стоит Скотт Гордон, мужчина, чью дружбу она всегда ценила. Мужчина, который всегда оказывался рядом в трудные минуты жизни. Воспоминания воскресли, и его имя сорвалось с губ Мэгги.

– Скотт! Скотт Гордон! – восторженно приветствовала она старого друга.

Чейз тихо охнул. Раз Мэгги узнала Гордона, значит, вспомнила и все остальное. Теперь она знает, что его не было рядом, когда родилась их дочь, знает, что он бросил ее тогда, когда она больше всего в нем нуждалась. И еще неизвестно, остались в памяти Мэгги события, произошедшие после несчастного случая, и помнит ли она, что сегодня день их свадьбы. Зато, с другой стороны, Чейза немного утешило то, что теперь он, наконец, узнает, зачем же Мэгги все-таки приехала в Монтану и почему они со Скоттом расстались.

Скотт Гордон широко раскинул руки, и Мэгги, не раздумывая ни секунды, бросилась к нему в объятия. Такое нарочитое проявление любви еще раз убедило Чейза в том, что Мэгги никогда не вышла бы за него замуж, будь она в твердой памяти. Их семейная жизнь закончилась, не успев начаться.

Оставив Мэгги и Скотта приветствовать друг друга, Чейз медленно вышел из гостиной. Его уход заметила одна Вирджи, остальные были слишком поглощены новым действом, которое разворачивалось перед их глазами. Девушка довольно улыбнулась и присоединилась к гостям, рукоплещущим невесте и ее другу.

Чейз вышел на крыльцо и сделал несколько глубоких вдохов. Что ж, ему некого винить, кроме себя. Он обманул Мэгги и в глубине души всегда знал, что она возненавидит его за ложь. Так, видимо, и случилось. Он склонил ее к браку, и это тоже было преждевременно. Нужно было дождаться восстановления памяти и уж тогда объясниться начистоту. Чейз спрыгнул с крыльца и побрел по двору, размышляя о том, не слишком ли суровую кару уготовила ему судьба за, в общем-то, невинную ложь? Ведь он на самом деле любит Мэгги и никогда не переставал любить, а значит, не обманывал ее в самом главном. Да и со свадьбой он торопил только из-за Бет. Он полюбил малышку, даже не зная, что она его дочь, а когда узнал, то уже не представлял себе жизни без нее.

Чем дальше Чейз отходил от дома, тем больше им овладевала ярость. Подумать только – жена бросила мужа всего через несколько часов после свадьбы! Можно ли придумать большее унижение?

– Чейз, постой!

Он обернулся и увидел догоняющую его Вирджи. «Только этого мне сейчас не хватало!» – раздраженно подумал Чейз и остановился. Вирджи была последним человеком на земле, которого он хотел бы видеть в эту минуту.

– Чего ты хочешь? – нахмурившись, спросил он.

– Постой, дай отдышаться, – смущенно пробормотала девушка. Она действительно запыхалась. – Ты думаешь, к Мэгги вернулась память?

– По-моему, это очевидно, разве нет?

– О да, и похоже, она в прекрасных отношениях с мистером Гордоном, – с явным намеком сказала Вирджи.

– Что тебе известно о Скотте Гордоне? – резко спросил Чейз, сразу насторожившись.

– Да так, ничего, – протянула плутовка. – Просто мне показалось, что он разволновался сверх меры, когда узнал, что вы с Мэгги поженились.

– Еще бы ему не разволноваться, – сухо отозвался Чейз.

– Ох, Чейз, поверь, я понимаю, как тебе сейчас тяжело, – с притворным сочувствием проговорила Вирджи. – Это ведь очень нелегко – принять на себя ответственность за чужого ребенка. Как думаешь, мистер Гордон приехал заявить свои права на Бет?

– Что за глупости ты говоришь? – фыркнул Чейз. – Бет – моя дочь, не понимаю, причем здесь Гордон?

– Да, да, конечно, твоя, – вежливо согласилась девушка. – Я знаю, как ты любишь Мэгги, но ведь теперь, когда к ней вернулась память… – она намеренно не закончила фразу, заставив слова многозначительно повиснуть в воздухе. – Я могу что-нибудь сделать для тебя? – добавила Вирджи, преданно глядя Чейзу прямо в глаза.

– Нет… не думаю, – Чейз замолчал, вдруг почувствовав неодолимое желание оказаться рядом с Мэгги и спокойно поговорить с ней. Может быть, все не так страшно? Может быть, она любит его, а не Гордона и их семья еще может состояться? Взвесив свои шансы, он твердо сказал: – Да, Вирджи, ты, пожалуй, можешь мне помочь.

– Все, что угодно, – с готовностью заверила девушка. – Скажи, чем?

Она шагнула ближе, готовая броситься в объятия Чейза по первому же зову, но он был равнодушен к ее прелестям. Он думал только о Мэгги, и отчаяние, охватившее его при одной мысли о том, что она может принадлежать другому, пересилило здравый смысл.

– Вот что, Вирджи, ты окажешь мне неоценимую услугу, если передашь Мэгги, что я жду ее в нашей спальне. Я должен знать, как возращение к ней памяти повлияло на наши отношения. И еще мне нужно услышать от нее, что между нею и Скоттом Гордоном никогда ничего не было. Ты понимаешь, как это важно для меня?

Незамысловатая просьба Чейза разозлила девушку. Неужели он не видит, что Мэгги недостойна его любви? Такие женщины, как она, не могут быть хорошими женами. Впрочем, если действовать осторожно, то Чейза еще можно спасти. Потом он сам будет ей благодарен.

– Конечно, Чейз, как скажешь, – проворковала она. – Передать Мэгги что-нибудь еще?

– Не нужно, просто скажи, что я буду ждать ее в течение получаса. Если она не придет, я стану считать наш брак недействительным и поведу себя соответственно.

– Не делай ничего сгоряча, – посоветовала Вирджи, втайне надеясь, что именно так он и поступит.

– Я сам в состоянии позаботиться о себе, Вирджи. Так ты выполнишь мою просьбу?

– Немедля, – заверила его девушка, поворачиваясь, чтобы идти. – Я сейчас же передам Мэгги твои слова.

* * *

Мэгги нежно обняла Скотта, удивленная и обрадованная его приездом. Как хорошо, что он приехал как раз в день их с Чейзом свадьбы! Теперь, когда она вспомнила все, у нее словно камень с души свалился. Величайшее облегчение принесла уверенность в том, что Бет действительно дочка Чейза. Непонятно только, как он узнал об этом? Мэгги собиралась выяснить все сразу же, как только они останутся наедине. Правда, сейчас это уже не имело большого значения. Она была уверена, что Чейз женился на ней и так торопил со свадьбой, потому что любит ее, а не из одного лишь чувства долга.

Вспомнив прошлое, Мэгги не забыла и настоящего. Ее память сохранила события тех недель, которые прошли со дня несчастного случая. Она знала, что Чейз обманул ее, но не винила его за это. Любовь толкнула его на обман. Любовь к ней и их маленькой дочурке.

Кейт и Расти обеспокоенно смотрели на Мэгги, понимая, что за несколько секунд в ней произошли значительные изменения. Она повернула к ним сияющее лицо и счастливо воскликнула:

– Я вспомнила! Я все вспомнила!

– Слава тебе, господи, – облегченно вздохнула Кейт. – А какой сегодня день, ты не забыла?

– Нет, конечно, – рассмеялась Мэгги. – Сегодня день моей свадьбы.

Сказав это, она внезапно нахмурилась, недоумевая, куда исчез Чейз?

– А где Чейз? – спросила она, быстро оглядываясь по сторонам. – Он ведь только что стоял рядом со мной.

– Верно, он был здесь еще минуту назад, – озадаченно пробормотал Расти. – Хочешь, я поищу его?

– Не надо, – подала голос Вирджи, подходя к собравшимся. – Он, наверное, провожает кого-то из гостей, они уже начинают расходиться, – она мило улыбнулась и торопливо вышла из гостиной.

Встревоженная непонятным отсутствием Чейза, Мэгги ринулась было за ней, но молящий голос Скотта остановил ее.

– Мэгги, не уходи, нам нужно поговорить. Я проделал ради этого долгий путь.

Хорошим же она будет другом, если бросит сейчас человека, который приехал к ней аж с Аляски! «А с Чейзом у нас еще вся жизнь впереди», – подумала Мэгги и решила остаться.

– Ну, разумеется, Скотт, я тоже хочу поговорить с тобой. Мне очень приятно, что ты приехал на нашу свадьбу. Но как ты узнал, где меня искать?

– Три недели назад мне вручили телеграмму без подписи, в которой говорилось, что ты получила тяжелую травму и нуждаешься в помощи. Я приехал, как только смог. С тобой все в порядке?

– Теперь да, – улыбаясь, ответила она и, увидев, что взгляды гостей по-прежнему устремлены на них, предложила: – Давай выйдем, я тебе все расскажу.

Скотт с готовностью согласился.

Они вышли в бодрящие сумерки и остановились на крыльце. После тепла дома на улице показалось довольно прохладно, и Скотт, заметив, что Мэгги дрожит, снял с себя пиджак и галантно накинул его на плечи женщины. Они медленно спустились со ступенек и успели дойти до угла дома, прежде чем Мэгги заговорила.

– Три недели назад со мной произошел несчастный случай. Я попала в грозу, лошадь понесла и сбросила меня. При падении я ударилась головой о камень, и это вызвало временную потерю памяти.

– Временную? Сколько же она длилась?

– До сегодняшнего дня. Как только я увидела тебя, вспоминания вернулись ко мне.

– Я рад, что мое появление принесло хоть какую-то пользу. И ты правильно сделала, что привезла Бет к отцу. Правда, я немного удивлен тем, что вы поженились только сегодня. Я думал, это произошло значительно раньше. Но разумно ли с твоей стороны было выходить замуж за человека, которого ты даже не помнишь? – покачал головой Скотт. – У меня вообще такое чувство, что у тебя тут есть тайный недоброжелатель и он послал мне телеграмму, преследуя какую-то цель.

Мэгги усмехнулась.

– Я догадываюсь, кто отправил тебе сообщение о моей травме, и у этого человека действительно была определенная цель. – Она помолчала. – А в том, что я согласилась выйти замуж за Чейза, не дождавшись восстановления памяти, нет ничего неразумного. Я вновь полюбила его за те несколько недель, которые прошли со дня несчастного случая. Он был так нежен и добр со мной, что я просто не могла поступить иначе.

– Значит, сейчас у вас все хорошо?

– Лучше не бывает!

– А как Бет? Как поживает моя маленькая крестница?

– О, ты ее не узнаешь. Она очень подросла и стала еще прелестней, чем раньше.

– Не могу дождаться, когда снова увижу этого маленького бесенка. Я очень скучал по ней, по вам обеим.

– Ты по-прежнему один, Скотт? – мягко спросила Мэгги. – Напрасно, ты ведь можешь дать женщине так много.

– Трудно удовлетвориться вторым сортом, – кисло улыбнулся он и поправил пиджак на плечах Мэгги.

– Ты еще погостишь у нас? – резко меняя опасную тему, спросила она.

– Нет, я только взгляну на Бет и уеду. Не хочу портить своим присутствием ваш медовый месяц. Да и времени у меня не так уж много. Я ведь вырвался буквально на несколько дней, чтобы удостовериться, что с тобой все в порядке.

– Спасибо за заботу, Скотт. Ты всегда был рядом со мной в трудные минуты, но сейчас, как видишь, у меня все прекрасно. Я никогда не была счастливее.

Мэгги на секунду прижалась к Скотту, затем отстранилась и сказала:

– Вернемся в дом. Я хочу найти Чейза и поговорить с ним, ведь с тех пор, как я все вспомнила, мы не сказали друг другу ни слова, а нам так многое нужно обсудить. А ты пока отдохнешь с дороги, но только не уезжай, пока мы оба не попрощаемся с тобой. – Схватив Скотта за руку, она побежала по дорожке к дверям.

Чейз был в отчаянии. Битый час он мерил шагами комнату, а Мэгги так и не пришла. Неужели их брак значит для нее так мало? Неужели Скотт Гордон для Мэгги важнее собственного мужа? Раздраженный, он подошел к окну и уставился в жемчужно-серые сумерки. Какое-то движение у противоположного угла дома привлекло его внимание, и он, словно завороженный, уставился на обнявшуюся пару. Женщина, нежно прижавшись к мужчине, что-то оживленно говорила ему. Чейз сразу понял, что стал свидетелем чего-то очень сокровенного. Подобная близость может быть только между людьми, которые любят друг друга.

Яростно сжимая кулаки, Чейз смотрела на женщину в белом платье, которую всего несколько часов назад назвал своей женой. Она попросту игнорировала его просьбу, предпочитая любезничать с конником, черт бы его побрал! Что ж, так тому и быть. Он не собирается торчать здесь, страдая от унижения!

Чейз схватил ручку, которая всегда лежала на столе Мэгги, и что-то торопливо нацарапал на листке бумаги. Потом он переоделся, пристегнул к поясу кобуру и набил седельные сумки теплой одеждой и необходимым снаряжением. Внимательно оглядевшись и не найдя больше ничего достойного его внимания, Чейз вышел из комнаты.

Покинув спальню, Чейз заглянул к Бет. Малышка спокойно спала в своей постельке, сунув большой палец правой руки в рот. Она была так очаровательна, что Чейз чуть было не изменил своего решения. Но нет, он не может оставаться с женщиной, которая любит другого! Склонившись над кроваткой, Чейз поцеловал дочурку в гладкий лобик и выскользнул через заднюю дверь в тот момент, когда Мэгги и Скотт вошли в переднюю.

ГЛАВА 25

Мэгги откинулась на спинку стула и с удовлетворением оглядела заваленную бумагами комнату. С тех пор, как Чейз ушел от нее почти полтора месяца назад, она не сидела сложа руки. Второй раз он наносит ей удар, уходя, не выслушав объяснения. Короткая записка объяснила Мэгги причину столь поспешного бегства, но от этого у нее не стало легче на душе. Тогда она долго вертела в руках жалкий клочок бумаги, вчитываясь в горькие слова. Чейз извинялся за то, что обманом склонил ее к браку, и желал счастья со Скоттом Гордоном. Он писал, что ему лучше исчезнуть, и просил Мэгги хорошенько заботиться о Бет, хотя прекрасно знал, что в этом нет особой нужды. Мэгги и без того была образцовой матерью.

Тяжело вздохнув, Мэгги уже в который раз задала себе вопрос: «Как может такой здравомыслящий человек, как Чейз, позволять гордости затмить разум? Неужели он мог подумать, что, обретя память, она тут же разлюбила его?»

Кейт и Расти были ошеломлены бегством Чейза не меньше Мэгги. Они дружно осуждали его, но их неодобрение не могло вернуть ей мужа.

– Миссис Макгаррет, на какой странице вы хотите поместить статью о новом губернаторе? – прервал наборщик размышления Мэгги.

– На первой, Джон, – ответила она. – Воспользуйся восемнадцатипунктовым шрифтом для заголовка.

Джон кивнул и вернулся к работе, а Мэгги вновь погрузилась в свои невеселые думы. Целую неделю после уходя Чейза она безучастно бродила по дому, каждую минуту ожидая его возвращения. Расти в это время разыскивал его в городе, но обнаружил только его жеребца на платной конюшне. Скорее всего, утром Чейз сел на денверский поезд и сейчас уже может быть где угодно. Возможно, он даже покинул Монтану.

Незадолго до свадьбы Чейз перевел крупную сумму на имя Мэгги и оставил чековую книжку рядом с запиской, так что в деньгах она не испытывала нужды. Но не денег она ждала от Чейза Макгаррета, ей нужен был муж. Как бы ей хотелось, чтобы он вернулся и они, наконец, зажили одной семьей!

Внезапный порыв ветра смел бумаги со стола. Мэгги подняла глаза и увидела Скотта Гордона, входящего в ее маленький неприбранный кабинет. Она совсем недавно занялась выпуском газеты, которую Чейз купил ей еще до свадьбы, и пока не успела разобрать годами копившийся хлам.

– Ну и холодина, – сказал Скотт, потирая озябшие руки. – Не удивлюсь, если сегодня пойдет снег. Ты готова?

– Да, а где Сэм?

Обычно Сэм Уиллз привозил Мэгги в город и увозил обратно на ранчо. Она подумывала о том, чтобы снять дом где-нибудь поближе, потому что зимой ездить каждый день туда-сюда будет трудновато.

– Я заехал на ранчо и сказал Сэму, что сегодня привезу тебя сам. Мне все равно нужно было в город.

– Хорошо, дай мне еще несколько минут.

– Мэгги, ты слишком много работаешь, – неодобрительно нахмурился Скотт. – Чейз был бы недоволен, узнав, что ты так изматываешь себя.

– Чейза здесь нет, – сухо напомнила Мэгги. – А газета помогает мне жить. Только благодаря ей я не сошла с ума после того, как мой муж так неожиданно исчез.

– Я уверен, Чейз скоро вернется. Он поймет, что поступил глупо, – попытался успокоить ее Скотт.

– Возможно, – сдержанно ответила она. – Но пока этого не произошло, мне остается благодарить бога за то, что у меня есть газета, занимающая мои мысли. Когда я работаю, то чувствую себя нужной. Конечно, это издание не такое крупное, как «Сиэтл Пост-Интеллидженсер», но зато оно принадлежит мне, и я могу печатать те материалы, которые сама считаю интересными. К тому же это подарок Чейза.

– Я вижу, твои чувства к нему не изменились, – ревниво заметил Скотт.

– А ты думал, я забуду его неделю спустя?

– Нет, не думал, но не по этой причине я принял приглашение Расти и решил остаться.

– А почему ты остался?

– Мне понравилась Монтана, – признался Скотт. – Я купил долю в участке на Клондайке и получаю с него немалую прибыль, так что денег у меня достаточно. Я могу оставить службу и поселиться здесь, сейчас все равно уже поздно возвращаться на Юкон. Давай поужинаем где-нибудь, – неожиданно предложил он.

Не успела Мэгги ответить, как в комнату ворвался новый вихрь холодного воздуха. Вошел местный почтмейстер и нерешительно остановился на пороге.

– Я надеялся, что вы еще не ушли, миссис Макгаррет, – проговорил он. – На ваше имя пришло заказное письмо, и я заскочил по пути, чтобы вручить его вам лично.

– Большое спасибо, мистер Бентли, – отозвалась Мэгги, и сердце ее забилось часто-часто. Она узнала почерк: письмо было от Чейза. Расписавшись и взяв конверт, Мэгги никак не могла заставить себя вскрыть его.

– Прочти, – мягко посоветовал Скотт, когда дверь за начальником почты захлопнулась. – Оно ведь от Чейза, да?

– Да, но без обратного адреса, – уныло пробормотала она, надрывая конверт и вытаскивая сложенный вдвое листок.

Чтобы не смущать Мэгги, Скотт отошел к окну и уставился на пустынную улицу. Сдавленный всхлип сзади заставил его немедленно подскочить к Мэгги, которая сидела, безвольно уронив голову на руки. Письмо валялось на полу у ее ног.

– Что случилось? О чем он пишет?

– Письмо пришло из Денвера, но Чейз уехал оттуда в тот день, когда отправил письмо, – печально проговорила она и указала на исписанный листок бумаги. – Прочти сам.

Скотт послушно поднял письмо и быстро пробежал его глазами.

– Бог мой! – ошеломленно ахнул он. – Да это же…

– Документ об аннуляции брака, – подтвердила Мэгги его догадку. Боль сдавила ей сердце. – Он пишет, что мне нужно только поставить свою подпись и отдать это поверенному, тогда документ вступит в законную силу. Он дает мне право самой решить наше будущее.

– Чертов болван! – в сердцах выругался Скотт. – Он что, совсем спятил? Как ты собираешься поступить?

– Подумаю пару дней, а потом, наверное, подпишу, – с горечью проговорила Мэгги. – Раз Чейз хочет получить свободу, я не буду стоять у него на пути.

– По-моему, ты поступишь опрометчиво.

– Опрометчиво? Да ведь это Чейз сбежал от меня в день свадьбы! Это Чейз предлагает развод, а ты говоришь, что я поступаю опрометчиво.

– Извини, Мэгги, но смею ли я надеяться…

– Нет, Скотт, прости, но я больше никогда не выйду замуж. У меня есть дочь, любимая работа, а больше мне ничего не нужно. Я никогда никого не полюблю: это чувство приносит слишком много горя.

– Ты ошибаешься, это не всегда так.

– Для меня всегда!

– Но ты останешься на ранчо?

– Нет! – воскликнула Мэгги. – Это дом Чейза, и я не хочу мозолить ему глаза, когда он вернется. Ведь когда-нибудь это все-таки произойдет. Я сниму дом в городе, мне все равно пришлось бы это сделать, – она помолчала. – Ты, кажется, что-то говорил насчет ужина? – с напускной веселостью спросила Мэгги и, когда Скотт кивнул, подхватила накидку и вышла из комнаты. Гордон вздохнул и последовал за ней.

* * *

Чейз Макгаррет сидел в салуне «Последний шанс» и уныло потягивал виски прямо из горлышка. Он, изрядно поколесив по штату, осел, наконец, в Шайене. Город ему не очень нравился, но жить здесь было можно. Чейз пил виски и думал о Мэгги. Собственно говоря, он ни о чем другом и не думал в эти последние шесть недель. Он вспоминал их дни и ночи, вспоминал, как темнели от страсти ее янтарные глаза, а тело отзывалось на каждое его прикосновение. Неужели теперь Мэгги принадлежит Скотту Гордону? Неужели теперь этот треклятый конник целует и ласкает ее? Одна мысль о том, что это может быть правдой, заставляла сердце Чейза сжиматься от боли. Ну почему Мэгги так с ним поступила?

Чейз знал, что только он виноват в том, что произошло, и казнить за это должен лишь собственную горячность. «Такой уж у меня характер», – невесело усмехнулся он. Второй раз он бежит от Мэгги, не выслушав ее объяснений, и второй раз понимает, что совершил ошибку. Его запальчивость снова сыграла с ним дурную шутку. И дернул же его черт послать Мэгги документ об аннуляции брака! Если она и питала к нему еще какие-то чувства, то он их окончательно уничтожил.

Чейз скучающим взглядом обвел зал, битком набитый всяким сбродом. Хорошо же он вписывается в компанию игроков, бродяг и проституток! Последнее время он вообще ведет жизнь, которую лишь с большой натяжкой можно назвать достойной. В Денвере чуть не купил какой-то банк, который нужен ему, как прошлогодний снег, но, славу богу, вовремя одумался. Теперь вот сидит здесь, в салуне, и думает, не купить ли ему пастбищные земли. Чейз совершенно случайно услышал о продаже огромного участка и решил приобрести его, передав свою половину ранчо в Монтане Расти. Только нужно будет поставить одно условие: Мэгги с Гордоном должны жить там до тех пор, пока Бет не станет достаточно взрослой, чтобы вступить в права наследства. Он очень скучал по дочери и боялся, что Мэгги увезет ее и запретит им видеться. Чейз глубоко вздохнул и, сделав изрядный глоток второстепенного пойла, досадливо сморщился.

Чем больше Чейз думал о Мэгги, тем мрачнее представлялось ему собственное будущее. На кой черт он тогда зарабатывал деньги? Счастья на них все равно не купишь… Он любит Мэгги, но проклятая гордость не оставила ему ни единого шанса на совместную жизнь. Проклиная себя на чем свет стоит, Чейз решил как-то отвлечься от тяжких раздумий. Все, что ему сейчас нужно, так это женщина. После Мэгги у него никого не было, да, впрочем, и желания такого не возникало, но, если бы можно было таким образом хоть немного смягчить горечь утраты, он переспал бы с целой дюжиной проституток, благо недостатка в данном товаре не наблюдалось. Честно говоря, именно это и привело его в «Последний шанс». Он слышал, что здесь самые соблазнительные и чистые девочки во всем городе.

– Привет, ковбой, – услышал Чейз низкий обольстительный голос. Он готов был поклясться, что этот голос ему знаком. – Вот так встреча! А ты нисколько не изменился.

– Белла! Белла Делар! Что, черт побери, ты здесь делаешь? Тебе наскучил Скагуэй?

– Можно сказать и так, – криво усмехнулась Бэлла. – После того как Мыльника укокошили, в Скагуэй пришел закон и городишко совсем окультурился. Сиэтл оказался ничем не лучше, и я двинула на запад. Приехала сюда в Шайен, купила «Последний шанс» и думаю, что задержусь тут надолго. Ну, а ты чем занимаешься?

Я слышала, на Клондайке тебе повезло, и ты здорово разбогател?

– Это правда, большую часть денег я вложил в свое ранчо в Монтане.

– А что привело тебя в Шайен? И как поживает та занудная репортерша, на которую ты не мог насмотреться?

– С этим покончено, – отрезал Чейз. Он не хотел посвящать Бэллу в перипетии своей семейной жизни. – Теперь я совершенно свободен, моя красавица.

– Ищешь компанию?

– Можешь быть.

– Вообще-то я не занимаюсь клиентами, для этого у меня есть девушки, но тебе готова услужить, – лукаво подмигнула она.

– Спасибо, Бэлла, но, насколько я помню, мы расстались отнюдь не на дружеской ноге, – осторожно заметил Чейз.

– Много воды утекло с тех пор, а ты по-прежнему чертовски привлекательный мужчина. Давненько мне не приходилось видеть такого красавца, – Бэлла замолчала, ожидая ответа Чейза, а когда такового не последовало, спросила: – Ну, что скажешь, ковбой?

– Черт, а почему бы и нет? – пожал плечами Чейз. – Я пришел сюда, потому что мне нужна женщина, а ты намного лучше остальных. К тому же мы ведь давние приятели, а, Бэлла? – рассмеялся он и игриво хлопнул ее рукой чуть пониже спины.

Чейз лениво поднялся со стула и обхватил Бэллу за талию.

– Показывай дорогу. Думаю, что могу себе позволить задержаться у тебя на целую ночь. А если не возражаешь, то и на пару-тройку ночей.

– Вот так-то лучше, ковбой, – Бэлла вызывающе улыбнулась и повела его к лестнице на второй этаж.

Войдя в безвкусно обставленную комнатушку, Чейз лихо захлопнул дверь и сразу же повалил Бэллу на кровать, на ходу срывая с нее одежду.

– Эй, ковбой, к чему такая спешка? – оттолкнула его Бэлла. – Я достаточно долго ждала этого момента, так поцелуй же меня сначала.

Меньше всего Чейзу хотелось целовать хозяйку салуна. Он считал, что в поцелуях есть нечто глубоко личное, интимное, отличающееся от животного совокупления. Ему нужно было просто освободиться, отвлечься от мыслей о Мэгги, и поцелуи никак не входили в его планы. Однако Бэлла была настойчива, и он в конце концов уступил, надеясь забыться не только телом, но и душой. Он вложил в поцелуй весь пыл, который сумел наскрести в своем измученном сердце, но уже несколько минут спустя понял, что это бесполезно. Чейз в отчаянии отстранился и воскликнул:

– Проклятье, Бэлла, я только наполовину мужчина! – эта горькая мысль заставила его поежиться. Что и говорить, это был тяжелый удар для того, чья мужественность никогда не вызывала сомнений.

– Даже не думай об этом, ковбой, – строго пожурила его Бэлла. – А для чего, по-твоему, я здесь?

Опыта Бэлле было не занимать, еще ни один мужчина не ушел от нее неудовлетворенным. Разумеется, Чейз Макгаррет не будет первым, должна же она подтвердить свою репутацию непревзойденной любовницы.

– Как-нибудь в другой раз, – угрюмо буркнул Чейз. – Сегодня я что-то не в настроении.

– Ложись, ковбой, – хрипло приказала Бэлла, толкая его на подушки. – Я знаю, что делаю.

Она ловко расстегнула его джинсы и спустила их с бедер, прежде чем Чейз разгадал ее намерение.

– Расслабься, ковбой. Когда я закончу, ты будешь в состоянии начать, – сказала она и прижалась ярко накрашенными губами к паху.

– О Боже! – взревел Чейз, шокированный ее бесстыдством. Почему-то от мысли, что другая женщина, не Мэгги, прикасается к его телу, Чейза затошнило.

Он резко вскочил на ноги, отбросив пораженную Бэллу в угол широкой кровати, натянул джинсы и пошел к дверям.

– Это тебе за беспокойство, – сказал он, доставая из кармана пачку денег. – Мне потребовалось немало времени, чтобы одуматься, но теперь я, кажется, знаю, чего хочу. Надеюсь, еще не слишком поздно.

* * *

Иранга весь день хлопотала, готовясь к Рождеству. Сейчас оттуда доносился слабый запах корицы, которой индианка щедро сдобрила праздничный пирог. «Хоть бы завтра погода не испортилась», – подумала Мэгги, придвигая кресло поближе к камину. Снегопад может помешать Кейт и Расти приехать. Кроме них, Мэгги пригласила еще Вирджи, работников, которые остались зимовать на ранчо, и, конечно же, Скотта Гордона. Скотт жил у Расти, помогая ему вести хозяйство. Без Чейза старому сержанту было тяжело справляться с работой по дому, в котором то тут, то там обнаруживались всякие недоделки, а потому помощь Гордона пришлась как нельзя кстати.

Скотт часто навещал Мэгги, а последние несколько раз привозил с собой Вирджи. Теперь плутовка перенесла все свои симпатии на красавца-капитана, и Мэгги почему-то было неприятно, что именно Скотт стал объектом обожания ловкой брюнетки. Гордон, к ее великому удивлению, кажется, не имел ничего против такого слепого поклонения, а на деликатные предостережения с улыбкой отвечал, что сам сумеет справиться с капризной девчонкой. После этого Мэгги оставила эту тему, хотя и беспокоилась о том, что Вирджи может злоупотреблять добротой Скотта.

Ветер так жутко завывал втрубах и бился в окна, что Мэгги невольно поежилась, отстраненно подумав, что сегодня неподходящая ночь ни для человека, ни для зверя. Она взяла Бет из рук Чатагвы и, поцеловав перед сном, понесла девочку в детскую. Скоро индианки отправятся спать на свою половину, и дом окутает тишина воспоминаний. Мэгги так и не перебралась в город. Газета занимала все ее время, не оставляя даже лишнего часа, чтобы подыскать подходящее жилье. Впрочем, зиму она может провести на ранчо, Чейз вряд ли вернется раньше весны, так что они с Бет еще успеют переехать.

Канун Рождества… Этот вечер принято проводить в кругу семьи, а Маргарет Эфтон-Макгаррет была одна, совсем одна. Без родных, без друзей и без мужчины, которого любит. Из-за сильного ветра Кейт и Расти решили не приезжать до утра, но, судя по тому, какой буран бушует на улице, они и тогда едва ли появятся. Ну что ж, по крайней мере, к обеду приедут работники, и еще у нее есть Бет, напомнила себе Мэгги. Имея дочь, она никогда не будет совершенно одна.

Спать не хотелось, и Мэгги взяла со стола книгу, которую третьего дня купила в городе. Она сделала лампу поярче и углубилась в чтение. Полчаса спустя ее веки отяжелели, и Мэгги, разомлев от каминного тепла, задремала.

Разбудил ее резкий стук входной двери и чьи-то шаги. Мэгги оцепенела от ужаса, она точно помнила, что заперла дверь и еще раз проверила все перед сном. Что же делать? Из-за ветра работники в бараке не услышат ее крика, а от индианок помощи будет немного.

Мужчина, возникший в дверном проеме, был подобен ночному кошмару. Его широченные плечи по обе стороны касались косяка, а голова доставала до притолоки. Мохнатая, натянутая на лоб шапка, заиндевелая борода, запорошенная снегом одежда дополняли картину. Мэгги ни разу в жизни не падала в обморок от страха, но, когда его огромные руки потянулись к ней, сдавленно вскрикнула и, как подкошенная, рухнула на пол.

Очнулась Мэгги на своей кровати. «Что это было – сон?» – недоумевала она. Мэгги огляделась и, убедившись, что в спальне кроме нее никого нет, облегченно вздохнула. В камине весело плясали язычки пламени, и их теплое сияние полностью рассеяло недавние страхи, но… только для того, чтобы секунду спустя вернуть их вновь. У Мэгги кровь застыла в жилах, когда она опять увидела незнакомца, который держал на руках Бет!

– Не трогай ее! – выкрикнула она, вскакивая и бросаясь на защиту своей дочери. – Я… я не одна, – выпалила Мэгги. – В доме полно мужчин, я буду кричать!

Голова незнакомца дернулась, и он хрипло спросил:

– Так у тебя их много? И где же ты прячешь своих мужчин? А мне показалось, что ты живешь здесь одна.

Мэгги насторожилась. Этот голос! Возможно ли?.. Но нет, она слишком много думает о Чейзе, вот он и мерещится ей повсюду.

– Не делай малышке больно, – взмолилась она, оглядывая спальню в поисках чего-нибудь потяжелее.

С губ мужчины сорвался мучительный стон.

Вначале Мэгги решила, что ослышалась, но, вглядевшись в лицо ночного гостя, наконец узнала его. Густая борода и пышные бакенбарды сбили ее с толку, но ярко-голубые глаза не оставляли никаких сомнений. Перед ней стоял Чейз!

– Где Гордон? – спросил он, многозначительно глядя на пустую постель.

Игнорируя его грубое предположение, Мэгги ответила вопросом на вопрос:

– Как ты добрался до ранчо в такой буран?

– Черт побери, женщина, не уходи от ответа. Я здесь, а все остальное не имеет значения.

– Значит, бросив меня в день свадьбы и проболтавшись неизвестно где целых два месяца, ты рассчитывал на теплый прием? – уколола его Мэгги. – Если так, то ты ошибся адресом.

– Не тебе меня винить, – оборвал ее гневную тираду Чейз. – Ты прекрасно знаешь, почему я ушел. Спрашиваю в последний раз: где Гордон? Отвечай, иначе я разнесу дом на части.

– Зачем же портить собственное имущество, – проговорила Мэгги. – Кроме меня и Бет здесь никого нет.

На мгновение глаза Чейза радостно блеснули, но уже секунду спустя его брови снова сошлись на переносице.

– Значит, этот ублюдок опять бросил тебя?

– С чего ты взял, что он вообще был здесь?

– Я не идиот и наблюдал, как ты любезничала с ним в день нашей свадьбы. На меня ты смотрела три недели, но как только увидела этого треклятого конника, память сразу же вернулась к тебе. Это, как мне кажется, очень о многом говорит. Еще я понял, что теперь ты знаешь, как я обманул тебя, торопя со свадьбой, пока ты не вспомнила того, о чем и я хотел бы забыть.

– И ты, как всегда, сбежал, не потрудившись даже выслушать меня, – укорила его Мэгги, но уже мягче.

– Я не смог, – смущенно признался Чейз. – Это так больно – получить отказ.

– Но почему ты думал, что я отвергла бы тебя?

– Потому что ты не пришла ко мне, как я просил, а предпочла миловаться с Гордоном. Вот я и решил, что он значит для тебя куда больше, чем я. А ты бы что подумала на моем месте?

– Постой, постой, когда это ты просил меня прийти к тебе? – переспросила Мэгги, озадаченная его словами.

– Я говорил с Вирджи и просил ее передать тебе, что жду в нашей спальне, а ты не пришла, – снова горько повторил он. – Тогда я понял, что ты считаешь наш брак ошибкой, и уехал.

– Вирджи! – презрительно бросила Мэгги. – Как ты мог довериться этой ревнивой злючке? Она ничего мне не передавала.

– А я ждал тебя. Целый час, – неуверенно проговорил Чейз. – Но когда увидел, как вы с Гордоном обнимаетесь, мое терпение иссякло.

– Во-первых, мы не обнимались, а просто стояли рядом, а во-вторых, тебе разве никогда не доводилось обнимать женщину-друга? Обнимать, чтобы утешить или чтобы разделить радость? – с вызовом спросила Мэгги. – Зачем же ты вернулся, если думал, что я люблю Гордона? Чейз покраснел.

– Я… я…, – беспомощно начал он. – Я, черт побери, хотел удостовериться, что это действительно так, и еще потому, что соскучился по Бет. Ты же не станешь отказывать мне в праве видеть собственную дочь?

– Как мило, что ты вспомнил о своей дочери. А я думала, ты забыл об этом, так же как и о том, что у тебя есть жена.

– Есть… жена? Дорогая, у меня все еще есть жена?! – вскричал Чейз, не помня себя от радости.

– Чейз Макгаррет, ты несносный упрямый болван! – негодующе выругала его Мэгги. – Как насчет того документа, который я получила по почте? Ты бы послал его, если бы хотел иметь жену? Знай же, я собиралась уехать с ранчо еще месяц назад.

– Уехать? Куда? Гордон ждет тебя?

– Ох, Чейз, ты хоть на минуту можешь забыть о Скотте? Я устала повторять тебе, что мы только друзья. Хорошие друзья, но не больше. Чтобы ты, наконец, отстал от меня, скажу: Скотт живет в доме Расти. Помогает ему по хозяйству, что, кстати сказать, должен был бы делать ты.

Краска стыда вновь залила лицо Чейза.

– Прости меня, Мэгги-детка. Я долго отсутствовал, но ты же знаешь, мне всегда нужно какое-то время, чтобы одуматься. Но теперь я вернулся. Вернулся не из-за Расти и даже не из-за Бет, я приехал к тебе, родная моя. Сможешь ли ты простить меня?

Сердце Мэгги затрепетало, но она еще не решила окончательно, заслуживает ли Чейз ее прощения. А вдруг очередная глупость взбредет ему в голову и он опять убежит? Нет уж, на этот раз она должна точно знать, что Чейз и в самом деле хочет быть ее мужем.

– Два месяца – долгий срок. За это время можно все хорошенько обдумать, – осторожно начала Мэгги. – Иногда мне кажется, что я вообще зря приехала к тебе в Монтану.

– А почему ты все-таки приехала, Мэгги? – спросил Чейз. За последние недели он задавал себе этот вопрос сотни раз.

Мэгги замялась, обдумывая ответ, и наконец тихо произнесла:

– Я хотела, чтобы Бет узнала своего отца.

– Тогда почему, черт возьми, ты позволила мне думать, будто Бет – дочь Гордона? – взорвался Чейз.

– Я хотела убедиться, что ты любишь меня! – прокричала Мэгги в ответ. – Я ведь понятия не имела, какие чувства ты испытываешь ко мне. Из Сиэтла ты сбежал, не дав мне даже слова сказать; вот я и решила приехать сюда, чтобы выяснить, любишь ли ты меня. Кроме того, – с упреком добавила она, – ты мог бы и сам догадаться, что отец Бет вовсе не Скотт Гордон.

– Бог мой, я всегда любил тебя, Мэгги!

– У тебя странный способ доказывать свою любовь, – язвительно заметила она. – А женился ты на мне не из-за Бет? Я так боялась, что ты не любишь меня…

– Глупышка, разве ты не слышала того, что я только что сказал? Я люблю тебя, люблю больше всего на свете! Я собирался просить тебя стать моей женой в ту ночь, когда был пожар, помнишь? Но потом навалились всякие дела, а потом ты потеряла память, вот мне и пришлось прибегнуть к обману. А как счастлив я был, когда Расти сказал, что Бет – моя дочь, ты себе не представляешь.

– Мне так хотелось, чтобы мы были одной семьей, – задумчиво проговорила Мэгги.

– Я тоже и прямо убить готов эту злючку Вирджи за ту боль, которую она нам причинила, – сквозь зубы процедил Чейз. – Маленькая ведьма еще получит свое. Подумать только, ведь всех этих недель мучительной разлуки могло не быть, передай она тебе мою просьбу.

– Успокойся, родной, это все в прошлом.

– Прости меня, Мэгги. Клянусь, теперь мы наверстаем упущенное. Веришь ли, я даже пытался переспать с другой женщиной, но не смог, – признался Чейз.

– А как же аннуляция нашего брака?

– Об этом не беспокойся, родная. Мы поженимся снова и теперь уже навсегда. Я отдам все золото мира за то, чтобы ты была моей женой.

Он опустился на колени рядом с кроватью и сгреб Мэгги в охапку. Она потянула его за бороду и капризно заметила:

– Это надо убрать.

– Потом, – хриплым от желания голосом прошептал он. – Сначала я буду любить тебя. Я так долго этого ждал…

ГЛАВА 26

Мэгги хотела, чтобы Чейз любил ее, но не только одну ночь, или неделю, или год. Она хотела, чтобы он любил ее всегда.

– Откуда я знаю, что завтра ты снова не убежишь? – требовала она ответа. – Вдруг тебе опять что-нибудь померещится? Если ты не уверен в себе, то так и скажи, я прекрасно смогу обойтись и без тебя. «Ложь, все ложь!» – В конце концов у меня есть ребенок и работа, я смогу обеспечить себя и Бет, не беспокоясь и не гадая, когда ты появишься.

Чейз ошарашенно уставился на Мэгги. Неужели он заслужил все эти обвинения?

– Успокойся, солнышко. Торжественно обещаю тебе, что больше никогда никуда не исчезну, – поклялся он так искренне, что она была склонна ему поверить. – Я хочу, чтобы наша дочь выросла такой же красивой, как ее мама, а еще хочу сына.

– Я от газеты откажусь, – решительно заявила Мэгги, догадавшись, к чему он клонит.

– Ну что ты, милая, я вовсе не собирался просить тебя об этом. Вспомни, я ведь сам купил это издание, чтобы ты была счастлива. Дорогая, к черту слова! Позволь мне показать, как сильно я тебя люблю. Позволь услышать твои сладострастные стоны, когда мы вместе вознесемся на небеса. Я очень скучал по тебе, Мэгги-детка, встреть меня так, как только одна ты умеешь.

«Нет, я все-таки троекратная дура!» – выругала себя Мэгги. Стоило Чейзу коснуться ее и прошептать пару ласковых слов, как уже готова броситься к его ногам. И так было всегда, со дня их первой встречи. Она безнадежно влюбилась в этого дерзкого, нахального ковбоя.

Не дождавшись разрешения, Чейз жадно припал губами к ее губам, и мысли Мэгги раскололись на тысячу кусочков. Он бесстыдно брал то, чего так отчаянно желал.

Мэгги чувствовала, как его ладони скользят по ее телу. Сильные руки Чейза дарили ласки с изумительной, трепетной нежностью. Поцелуи были мягко-настойчивы.

Потом он долго любовался ее грудью, прежде чем взять в рот затвердевший сосок и подразнить его языком – сначала один, потом другой. Мэгги судорожно вздохнула, смакуя ощущения и наслаждаясь податливостью своего тела. Да и ее губы отнюдь не бездействовали, исследуя каждый дюйм его упругой кожи.

– Чейз, пожалуйста…, – прошептала Мэгги.

– Я весь твой, детка. Возьми меня в себе, я так долго этого ждал.

Так она и сделала, впустив его настолько глубоко, что ощущала всю длину возбужденной плоти. Они закружились и понеслись в океан исступленного восторга на волнах любви.

* * *

«Как чудесно просыпаться в объятиях любимого мужчины!» – думала Мэгги, теснее прижимаясь к крепкому плечу Чейза. Огонь в камине погас, и она натянула одеяло до подбородка, слишком разомлевшая для того, чтобы встать и подкинуть еще дров. Посмотрев на Чейза, Мэгги увидела, что он тоже не спит. Взгляды их встретились, и Чейз, улыбнувшись, приветствовал ее:

– Доброе утро, соня. Я ужасно голоден, ты намерена покормить мужа, вернувшегося из дальних странствий?

– Ой, – виновато воскликнула Мэгги. – Держу пари, ты умирал с голоду еще вчера вечером.

– Точно – по своей жене. Или ты собираешься приступить к супружеским обязанностям только после того, как я доберусь до священника?

– Я все еще твоя жена, Чейз.

– А как же аннуляция? Ты вчера говорила…

– Я порвала тот документ, – смущенно призналась Мэгги. – Хотела подписать, но не смогла.

– О, дорогая, ты прелесть! – воскликнул Чейз, целуя ее чуть откровеннее, чем того требовали обстоятельства.

– Прекрати, – высвобождаясь из его объятий, сказала Мэгги. – Бет наверняка уже проснулась и ждет, когда мамочка покормит ее. А Иранга с Чатагвой заняты на кухне. Ты не забыл, что сегодня Рождество? У нас будут гости, если, конечно, смогут добраться до ранчо после вчерашней метели. Представляю себе, как вытянутся их лица, когда они увидят тебя.

– Напрасно ты думаешь, что Расти и Кейт остановит какой-то снег. На Аляске они видывали погоду и похуже. Полежи, пока я разведу огонь. Здесь холоднее, чем у ведьмы за пазухой.

Мэгги захихикала и поглубже зарылась в теплый матрас. Она любила смотреть на Чейза, когда тот чем-то занят.

– Если ты будешь бросать на меня такие пламенные взгляды, дорогая, я не смогу застегнуть джинсы, – пригрозил Чейз. – И одному Богу известно, когда я разведу этот треклятый огонь.

Мэгги тоскливо вздохнула, подумав, как чудесно было бы провести весь день в постели, рядом с Чейзом, и пожалела о том, что это невозможно.

– Я люблю тебя, Чейз Макгаррет, – пробормотала она, отворачиваясь к стене. – Одевайся побыстрей, нам еще наряжать рождественскую елку. Сэм срубил вчера очень красивую, пушистую и высокую, почти до потолка.

* * *

Гости прибыли к полудню. Стуча ногами и отряхивая снег, они долго топтались в передней, а затем с шумом ввалились в гостиную. Чейз в это время был в бараке с работниками, и Мэгги встречала друзей одна.

– Ну, Мэгги, ты сегодня потрясающе выглядишь, – отметил Расти, целуя ее в щеку. – Ей-богу, эта женщина хорошеет с каждым днем, правда, Кейт? – спросил он, поворачиваясь к жене, но не услышал ответа, потому что в этот момент дверь распахнулась и вошли Вирджи и Скотт.

– А где моя маленькая крестница? – прямо с порога поинтересовался Гордон.

– Чатагва переодевает ее в праздничный наряд, – довольно ответила Мэгги. – Раздевайтесь и проходите в зал.

– Ох, какая красивая елка! – восхищенно воскликнула Кейт. – Ты сама ее наряжала?

Елка возвышалась посередине гостиной, щедро украшенная шишками, попкорном и самодельными игрушками, которые Мэгги смастерила в свободное время. Ей хотелось, чтобы Бет встретила свое первое Рождество как следует, со всеми положенными этому празднику атрибутами. На губах Мэгги заиграла таинственная улыбка: она вспомнила, как чудесно они с Чейзом провели время, наряжая лесную красавицу.

– Нет, я помогал.

Эти простые слова были подобны взрыву. Все обернулись к дверям и увидели Чейза, который стоял, небрежно прислонившись к косяку.

– Черт побери, сынок, тебе давно пора было появиться, – с упреком проворчал Расти. – Я хотел даже сам ехать тебя искать, да не знал куда. Какой добрый человек вправил мозги в твоей ослиной башке?

Совсем другое действие оказало появление Чейза на Вирджи.

– Чейз! – взвизгнула она и бросилась бы к нему в объятия, если бы Скотт вовремя не остановил ее.

– Чейз – муж Мэгги, милая, – укорил он. – Если ты сейчас побежишь к нему, то можешь забыть обо мне и нашем совместном будущем.

Вирджи покраснела. Нелегко отказываться от старых привычек. Девушка с тоской смотрела, как Чейз подходит к своей жене и обнимает ее за талию. Взгляды, которыми обменялись супруги, были полны нежности и любви, и Вирджи, закусив губу, отвернулась. Но уже секунду спустя обратила сияющее лицо к Скотту. В ее хорошенькой головке созрел новый план.

– Ты собираешься позволить Чейзу удочерить Бет? – невинным голоском спросила она, по-прежнему пребывая в неведении относительно того, кто настоящий отец малышки.

– Ему незачем ее удочерять, – тихо проговорить Скотт. – Бет – дочь Чейза и никак не может быть моей, потому что Мэгги никогда не изменяла своему мужу, даже тогда, когда они еще не были женаты. Она любит его с первой их встречи, и если Чейз думает иначе, то он глубоко ошибается. Его ревность совершенно необоснованна.

Вирджи уставилась на Скотта, словно видела его впервые. Он такой добрый и, пожалуй, даже красивей Чейза. И как это она раньше не подумала о том, какой прекрасной они со Скоттом будут парой. За последние несколько недель они очень сблизились, и Вирджи были приятны его разговоры и… его поцелуи.

Чейз испытывал примерно те же чувства, что и Вирджи. Хлопнув по плечу Расти и чмокнув в щеку Кейт, он подошел к «треклятому коннику» и проговорил:

– Гордон, я должен извиниться перед тобой. – Гордость – горькая пилюля. Благодарю тебя за ту помощь, которую ты оказал Мэгги в прошлом. Знай, ты всегда будешь желанным гостем в нашем доме.

Мужчины пожали друг другу руки. Может быть, близкими друзьями они и не станут, но все же начало положено.

– А что касается тебя, – прорычал Чейз, поворачиваясь к Вирджи, – то твои интриги стоили нам с Мэгги долгих недель разлуки и страданий. Ты знаешь, о чем я говорю.

– Чейз, что ты имеешь в виду? – обеспокоенно спросила Кейт. Ей не хотелось верить в то, что ее племянница способна на какую-то подлость.

– Постой, Чейз, – вмешался Скотт. – Прежде чем ты ответишь, я хочу сделать объявление.

За два месяца он неплохо узнал Вирджи и пришел к выводу, что она хорошая и милая в основе своей девушка, просто направленная не по тому пути. Рано лишившаяся родителей она могла полагаться только на себя, свою ловкость и сообразительность. Но если дать ей шанс, то Вирджи станет такой женщиной, которой любой мужчина может гордиться.

– Вирджи согласилась стать моей женой, – продолжил он, шокируя всех своим заявлением. – Я решил купить землю в Монтане и осесть здесь. Мне нравится этот штат.

Кейт, удивленная, но довольная, перевела взгляд со Скотта на Вирджи. Она знала, что Гордон долгое время был влюблен в Мэгги, но верила, что ее хорошенькая и упрямая племянница сумеет его удержать.

– Я очень рада этому, – сердечно сказала она. – Своих детей у меня нет, и я люблю Вирджи, как родную дочь. Береги ее, Скотт, она еще такая молоденькая.

– Желаю вам обоим удачи, – сдержанно поздравил Чейз. – Вирджи – та еще штучка, но, думаю, ты с ней справишься.

– Чейз, – укорила его Мэгги. – Ну зачем ты так? Я уверена, что Вирджи уже сожалеет о том, что сделала. Желаю вам всего наилучшего, – сказала она, поворачиваясь к сияющей паре.

Вирджи, прильнув к руке Скотта, бросила на Мэгги благодарный взгляд. Ей действительно было стыдно за свое поведение, особенно теперь, когда в ее жизни появился такой необыкновенный, чуткий мужчина, как Скотт Гордон.

– Как скажешь, дорогая, – проворчал Чейз. Сердце его отнюдь не смягчилось, но он не хотел расстраивать Кейт. Да и что толку во взаимных упреках? Теперь они с Мэгги вместе, а о Вирджи пусть беспокоится Скотт. Ух и хлебнет же он горюшка с маленькой ведьмой!

Этот день в жизни Мэгги оказался самым счастливым. Иранга не зря провела столько времени на кухне, стол просто ломился от всяческих яств. Совершился трогательный обмен подарками, были пропеты гимны, а потом честная компания уютно устроилась у камина, ведя неторопливые задушевные разговоры. В общем, все было как в настоящей рождественской сказке.

Разошлись уже за полночь. Войдя в спальню, Чейз загадочно улыбнулся и сказал:

– У меня тоже есть для тебя подарок, дорогая.

– О, Чейз, это нечестно, – запротестовала Мэгги. – Я ведь для тебя ничего не приготовила.

– Неправда! – решительно отверг ее возражения Чейз. – Ты подарила мне счастье спать с лучшим репортером и издателем штата. Я очень горжусь тобой, Мэгги.

– Значит, ты не будешь возражать против того, чтобы я возвращалась домой с вымазанными чернилами пальцами и тратила время на газету?

– Нет, если ты будешь возвращаться ко мне. А теперь закрой глаза, я хочу сделать тебе сюрприз.

Мэгги крепко зажмурилась и почувствовала, как что-то скользнуло ей в ложбинку между грудями.

– Открой глаза, – разрешил Чейз.

Мэгги повиновалась и в восхищении уставилась на отполированный золотой самородок, висящий на изящной цепочке.

– О-о-о, какая прелесть!

– Не прелестнее того места, на котором она покоится, – сострил Чейз. – Хочу, чтобы эта вещица всегда напоминала тебе о нашей жизни на Клондайке, о бесконечных месяцах снега и льда и тех трудностях, которые ты так мужественно переносила.

– Трудности да, но не забывай и о восторге, – напомнила ему Мэгги, и ее янтарные глаза затуманились от воспоминаний. – Ведь, кроме льда, был еще и восторг.

– Лед, восторг и самая замечательная женщина на свете. Только моя среди той замерзшей пустыни.

– Возвращайся в постель, любимый, – обольстительным шепотом позвала Мэгги. – Мы можем ощутить тот же восторг и здесь в Монтане. Мы одни, а за окном полно снега.

– А в нашей постели – восторга, – пробормотал Чейз, готовый любить Мэгги снова. И снова. И снова. Всегда.

Примечания

1

Гоулд Боттом – золотое дно.

(обратно)

Оглавление

ПРОЛОГ

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 22

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

ГЛАВА 25

ГЛАВА 26

*** Примечания ***