Фессалийцы [Роберт Ирвин Говард] (fb2) читать постранично

Роберт Говард Фессалийцы

* * *

Использование в театральном действии нескольких разнообразных дубинок уместно в каком-нибудь фантастическом вздоре фессалийских мастеров, но когда они появляются на сцене современного спектакля, и совсем не для того, чтобы произвести особый эффект, впору хвататься за киноаппарат!

Менеджером у нас был старый Хипурбили Джонс, хитрый, как все менеджеры в этой стране. Мы закончили сезон в Милфорде и отправлялись на гастроли. В репертуаре нашей труппы была первоклассная драматургия, а не какие-нибудь пошлые водевильчики. Мы играли Шекспира, Марло, Гете и пьесы хороших современных авторов. Было у нас и несколько вполне оригинальных пьес, принадлежащих перу ведущей актрисы театра, мисс Арименты Джеппс. Две из них, а именно: "Что такое любовь?" и "Малиновое, красное, алое" – всегда шли с аншлагом, отрывки их них мы и играли в последний вечер.

Не все в спектакле шло гладко, и мне на память пришло представление, которое мы давали в одном большом городе Невады. На афишах вписали строку "Всего один вечер", и это сослужило нам хорошую службу. В тот вечер мы играли "Женщину в маске" – пьесу Эфраима Джуба, нашего "резонера" и поэта по совместительству. Это увлекательный спектакль, полный неожиданных коллизий, тайных страстей, внезапных убийств – и на сцене одни короли, лорды, графы и принцессы!

"Оперный дом", как называют его местные жители, был забит до отказа. Все шло прекрасно, если не считать того, что в окнах не хватало стекол и по залу гулял ветер, раздувая бакенбарды Алонсо Чаба, исполнявшего роль короля Керамуза. В целом пьеса имела успех, только во втором акте с головы Чаба ветром сдуло шляпу и она упала на ногу героини, с уст которой сорвались слова, отсутствовавшие в тексте пьесы. Перед началом четвертого акта за кулисами появился старый Хипурбили Джонс и сообщил, что нам предстоит провести в дороге всю ночь, потому что единственный в эту неделю поезд отправляется через двенадцать минут после окончания спектакля. Он предупредил, что уже погрузил весь багаж, кроме реквизита, находящегося на сцене, и просил нас сразу, как упадет занавес, собрать костюмы и поспешить на вокзал.

Обычно мы никогда не оставались в городе после представления дольше, чем это было необходимо, из-за неистребимой страсти билетера Томсона и бутафора Сомолии Стейтса присваивать вещи, забытые зрителями в зале.

Мы попросили нашу танцовщицу, Белл Джимсонвид, обожавшую выходить на поклоны, раскланиваться не слишком долго, а Хипурбили вышел на сцену и предупредил зал, что труппа спешит на поезд.

Пришло время упомянуть, что у нас был свой маленький зверинец – безобидная гремучая змея, несколько белых мышек, пара морских свинок и совершенно не вонючий фиолетовый скунс по имени Аврелий, – питомцы которого иногда принимали участие в спектаклях.

Начинался последний, четвертый акт, в котором довольно легкомысленная комедия превращалась в драму: королевскому шуту предстояло поколотить главного злодея надутой дубинкой. Вышеупомянутой дубинки на месте не оказалось, и когда настала сцена избиения, нам пришлось срочно искать другую.

Шут хотел воспользоваться частью подпорки занавеса, но Эфраим пустил в ход все свое красноречие, а Сомолия Стейтс, проявив недюжинную изобретательность, раздобыл палку болонской колбасы длиной в три фута. Я должен был стоять за кулисами, держа наготове "дубинку", а шуту надлежало в нужный момент не забыть подойти ко мне, схватить колбасу и начать дубасить ею поэтический череп Эфраима Джуба.

А тем временем те, кто не был занят в спектакле, сновали туда-сюда, упаковывая ненужные больше костюмы и прочий реквизит. Наконец момент настал, заинтригованная публика подалась вперед, шут схватил болонскую колбасу, замахнулся на Эфраима, но невесть откуда взявшаяся кошка вцепилась в ароматную "дубинку".

Как ей и полагалось, "дубинка" описала дугу вместе с вцепившейся в нее кошкой, та не удержалась, выпустила из когтей желанную добычу и, с криком пропащей души пролетев по воздуху футов двадцать, шмякнулась прямо в лицо мэра, сидевшего в первом ряду. Последовало короткое сражение, кошка, пусть и без военных трофеев, но с видом победительницы удалилась с поля боя, а мэр встал и сделал несколько остроумных замечаний о долгих тяжбах. Спектакль пришлось прервать, и наша ведущая актриса очаровательнейшим образом принесла свои извинения. Старый добряк ухмыльнулся и сел на место, после чего мы продолжили представление.

Но Алонсо Чаб считал делом чести провалить спектакль окончательно. Он решил помочь Сомолии подтащить за кулисы ковер и во время страстной любовной сцены выставил на обозрение зрителей свой внушительный зад. Он, как болван, всецело поглощенный своим занятием, стоял спиной к залу, не подозревая, какую часть его тела приходится изучать зрителям. В этот момент какой-то подающий надежды гений из публики выстрелил из рогатки. Что-то острое вонзилось в штаны Алонсо, тот пронзительно заорал, взлетел по