Бархатная ночь [Джо Гудмэн] (fb2) читать постранично

Джо Гудмэн Бархатная ночь

Посвящается Ивонне и близнецам Вейерднесс

Пролог

Ноябрь 1805 года

Стараясь не привлекать к себе внимания, Кенна Данн подобралась к перилам лестницы. Только случайно бросив в ту сторону взгляд, кто-нибудь смог бы заметить между гладкими дубовыми столбиками свежеотполированных перил, еще источающих слабый запах воска, Кенну, внимательно наблюдающую за прогуливающимися внизу и продолжающими прибывать на бал гостями.

Кенна с трудом подавила смех, когда Хендерсон склонился к вновь прибывшей гостье, помогая снять накидку. Огромный рост слуги позволял ему без помех наслаждаться видом, открывающимся в вырезе платья дамы. За спиной ничего не подозревающей женщины Хендерсон непристойно ухмыльнулся.

— Бедолага, — заговорщически прошептала Кенна, толкая в бок сводную сестру. — Я не удивлюсь, если Господь в виде наказания поразит его глаза. Конечно, если первой за дело не возьмется миссис Хендерсон. Кстати, это уже четвертая пастушка, которая так затянула платье, что может ненароком выскользнуть из него.

— Я насчитала только трех, — возразила Ивонна. Она повернулась к Кенне, встревоженно глядя на сестру: — Мне кажется, мы должны уйти, иначе нас обязательно поймают. — Ивонна приподнялась было, но Кенна, дернув ее за руку, заставила сесть на ступеньку.

— Ну уж нет! А вдруг что-то пропустим. Такого вечера еще никогда не было в Даннелли. Ты посчитала леди Димми?

— Нет.

— Вот видишь!

— Но у леди Димми костюм экономки! — запротестовала Ивонна.

Кенна, прыснув, поспешно зажала рот рукой, не отрывая при этом взгляда от гостей.

— Точно. Но изображает она пастушку, так что мы должны посчитать и ее. По крайней мере я так думаю. Трудно предугадать, что кто-то может заявиться на маскарад в костюме экономки. Хотя, если поразмыслить, чем пастушка лучше?

— Это так романтично, — мечтательно протянула Ивонна.

— Фи! Нет ничего романтичного в том, чтобы пасти овец. Ужасная вонь. Впрочем, откуда этим леди об этом знать? — Широкий рот Кенны расплылся в ухмылке, так как в этот момент на бал явилась очередная любительница сельской жизни. — Интересно, что было бы, если бы в самом деле к гостям выпустили дюжину ягнят?

— Нас на всю жизнь запрут в классной комнате, — хмуро сказала Ивонна. — Для тебя, может быть, это и не имеет значения. Мама сказала, что ей в скором времени предстоит серьезно заняться тобой и твоим воспитанием, чтобы ты не стала синим чулком. Но я умру, если придется еще раз повторять географию Индии.

Это трагическое заявление полностью переключило внимание Кенны с гостей на сводную сестру. Ей и в голову не приходило, что Ивонна считает учебу чем-то ужасно скучным. Юному и любопытному уму Кенны это казалось невероятным.

Кенна задумчиво наклонила голову и, схватив прядь волос, поднесла ее к губам, как она всегда делала, когда сталкивалась с чем-то необыкновенным.

В тринадцать лет Кенна не часто углублялась в себя, но ей казалось, что она прекрасно знает как сильные, так и слабые стороны своего характера. Она тут же без ложной скромности мысленно перечислила свои достоинства: умна, любознательна, честна, справедлива и независима. Что касается обратной стороны медали, то, как это ни грустно, Кенна вынуждена была признать, что ей явно не хватает мудрости, здравого смысла, который унял бы чрезмерное любопытство, и такта, способного смягчить острый язычок. Она подозревала, что отец и старший брат избаловали ее, но раньше ей никогда не приходило в голову упрекнуть себя в невнимании к людям. Сейчас же девочка была вынуждена к списку своих недостатков добавить эгоизм.

Постоянно находясь в окружении мужчин, Кенна получила соответствующее воспитание. Ей всегда не хватало подруги, и, когда в семье появилась Ивонна, Кенна очень обрадовалась, так как тут же решила, что их ждут удивительные приключения. Сейчас до нее дошло, что она никогда не прислушивалась к мнению сестры и все их приключения были только ее рук делом.

Да и какой другой вывод могла сделать Кенна, если знала, что из-за нее не более чем неделю назад они с Ивонной провели почти восемнадцать часов в башне, пока все в Даннелли искали их тела в ближайшем озере. Мысленно оглядываясь назад, Кенна вспомнила слабые протесты Ивонны и то, как сама она проигнорировала ее страхи и настояла на своем. А в результате, вместо того чтобы присоединиться к гостям на бал-маскараде, который давали их родители, Кенна и Ивонна были отосланы к себе в комнаты.

Вернее, предполагалось, что они будут там находиться, напомнила себе Кенна, потому что ее отцу была ненавистна даже мысль запереть детей, и он взял с девочек честное слово, что их будет не слышно и не видно. И вот они здесь — снова по настоянию Кенны — спрятались в тени на лестнице и подглядывают за гостями. Для Кенны в этом не было ничего из ряда вон выходящего. Она отнюдь не переживала, что нарушила слово, но догадалась, что Ивонна сильно расстроена. Больше