Моя прекрасная повелительница [Ханна Хауэлл] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Ханна Хауэлл (Анна Дженнет) Моя прекрасная повелительница

ГЛАВА 1

Граница Шотландии, лето 1388 года
— Святая Мария! Сорча, я ни за что не смогу туда спуститься!

Сорча Хэй прекрасно понимала нерешительность своей хорошенькой кузины Маргарет. Сама она тоже испытывала ужас. Земля у подножия маленького холма, на котором стояли девушки, была устлана телами воинов, павших в схватке между шотландцем сэром Джеймсом Дугласом и английским лордом Перси Нортумберлендским, по прозвищу Огненная Шпора. Это была кровавая резня. Поводом послужило знамя, которое похитили шотландцы во время одного из набегов на английские земли. Огненная Шпора поклялся вернуть его.

Молва утверждала, что шотландцы победили. Больше того, взяли в плен самого сэра Перси. Но победа далась ценой жизни отважного рыцаря Джеймса Дугласа. Сорча с трудом могла поверить в то, что люди, лежащие сейчас на холодной каменистой земле, умирая, ощущали радость победы.

Порыв ветра бросил на лицо девушки прядь густых каштановых волос. На мгновение страшная картина скрылась из виду. Больше всего девушка боялась найти среди лежащих своего брата Дугала. Тяжело вздохнув, она покрепче связала волосы кожаной тесьмой. Нельзя поддаваться страху и слабости: нужно быть сильной.

Стиснув пухлую руку нежной и робкой Маргарет, Сорча повела бледную и дрожащую от страха кузину к подножию холма. Другой рукой девушка держала поводья своего шотландского пони. Бэнсит верой и правдой служил ей. Дай Бог, чтобы ему не пришлось везти в Дунвер тело Дугала.

К павшим уже подбирались мародеры. Сорча понимала, что, если брат здесь и еще жив, она должна найти его раньше, чем это сделают они. Любого, кто еще дышит, они тут же убьют. Вампирам, рыщущим на поле брани, не нужны свидетели их рейдов. Сорча подумала, что им с Маргарет сейчас придется действовать, подражая этим стервятникам.

Пытаясь отогнать страх, девушка провела рукой по луку и колчану со стрелами. У них с Маргарет были еще ножи и кинжалы, которые специально для них выковал Роберт — искусный оружейник из их города. Так что сестры не были совсем беззащитны.

— Эти кровожадные вороны убьют нас, — прошептала Маргарет, потуже затягивая грубый коричневый плащ.

— Не убьют, если будут думать, что мы — одни из них.

— Они без сомнения перерезают горло беспомощным умирающим людям. С какой стати им жалеть нас?

— Я не говорю, что они нас пожалеют. Просто, если мы будем рыскать среди тел, как будто это наше обычное занятие, на нас не обратят внимания.


Сорча остановилась над молодым мужчиной, с болью думая, какой короткой оказалась его жизнь.

— Я не могу до него дотронуться.

— Тогда держи поводья, Маргарет, и внимательно наблюдай за мародерами.

Отдав сестре поводья, Сорча склонилась над телом. С тихой молитвой она нежно закрыла мертвые глаза, стараясь, чтобы никто на поле не заметил, что она делает. Взяв меч, кинжал, все ценное из доспехов, она молча поклялась вернуть это родственникам погибшего. Потом медленно, с трудом преодолевая болезненные ощущения, пошла к следующему.

То, что они сейчас делали, нужно было только для отвода глаз. На самом же деле сестры изо всех сил старались разыскать Дугала, но безуспешно. Наклонившись над пятым трупом, Сорча почувствовала, что больше не может вынести этого.

Тела Дугала на поле не было. С одной стороны, такое известие приносило некоторое облегчение, но с другой — вселяло страх за его судьбу. Неужели господу угодно заставить их запятнать совесть грабежом погибших и даже не узнать, что случилось с братом?

— Этот человек очень богато одет, — пробормотала девушка и осеклась. Руки ее застыли на изукрашенных ножнах: широкая грудь рыцаря поднялась и опустилась в глубоком вздохе.

— Только дотронься до этого меча, жадная ворона, и я отправлю тебя прямо в ад, — произнес человек низким глубоким голосом, хриплым от боли.

Девушка с трудом смогла подавить крик. Раненый так сильно сжал ее руку, что край доспехов врезался в кожу. Взглянув на Маргарет, Сорча поняла, что та слишком поглощена наблюдением за мародерами, чтобы заметить ее трудности. Стараясь не показать своего ужаса, девушка взглянула на раненого и вздрогнула.

В его темно-зеленых, затуманенных болью глазах сверкала ярость.

— У тебя не хватит сил убить все воронье, рыщущее на этом кровавом поле, мой храбрый рыцарь, — прошептала она.

— Прежде чем умру, я позабочусь о том, чтобы никто из вас никогда не дотронулся до погибшего.

— Ты непременно умрешь, если кто-нибудь из мародеров заподозрит, что ты еще дышишь. Но если поверишь мне, то покинешь это проклятое поле живым.

— С кем ты там разговариваешь? — поинтересовалась Маргарет.

— Кузиночка, если ты будешь время от времени делать вид, что отвечаешь мне, то остальные решат, что именно с тобой я и разговариваю.

— Этот человек жив?

— Пока да, — взглянув на Маргарет и убедившись, что у той хватает здравого смысла не рассматривать с любопытством, что же происходит на самом деле, Сорча снова повернулась к рыцарю. — Первое, что мне необходимо сделать, сэр, так это ограбить вас.

— Неужели? Вам что, проще сначала забрать у меня все ценное, а уже потом перерезать мне горло?

— Нет же, просто тогда никто из рыщущих на поле не поймет, что вы еще живы. Если же они заподозрят, что мы с Маргарет не те, за кого себя выдаем, нас всех тут же прикончат, — девушка не отвела глаз под прямым взглядом воина. — Вам лучше решиться побыстрее, не то все скоро заинтересуются, почему я здесь медлю.

Несмотря на напряженность момента, Сорча слегка улыбнулась, услышав, как Маргарет сочно ругает Дугала за то, что тот ввязался в эту бесконечную войну с англичанами.

— Зачем эта девушка все время бормочет? — с трудом произнес рыцарь.

— Чтобы остальные не поняли, что у вас есть силы отвечать мне. Вы же понимаете, что все следят за нами, а я разговариваю. Вы же должны выглядеть мертвым.

— Если вы здесь не для того, чтобы грабить мертвых, то зачем?

— Мы с кузиной ищем сэра Дугала Хэя, лэнд-лорда из Дунвера.

— Этого парня вы здесь не найдете. Его забрали в плен англичане.

— Я думала, англичане проиграли битву.

— Это так, но, отступая, они захватили несколько наших воинов.

— Проклятье! — Сорча произнесла это так громко, что раненый испуганно на нее взглянул. — Как по-вашему, на этом поле остался еще кто-нибудь живой?

— Может быть, один или двое, но они долго не протянут.

— Наверное, мне стоит пройти по полю и поискать живых? — робко спросила Маргарет.

— Если у тебя хватит мужества, сестричка, — ответила Сорча, с трудом преодолевая желание растереть запястье, которое раненый сильно сжал.

— Я думаю, это необходимо сделать, раз мы нашли живым этого человека.

— Постарайся быть поосторожнее и оставь мне коня. Если найдешь кого-то, то будем придумывать выход из положения.

Маргарет ушла. Девушка повернулась к рыцарю:

— Кто вы?

— Руари Керр, лэндлорд из Гартмора. Я воевал на стороне Дугласов.

— А они отблагодарили вас тем, что оставили гнить здесь. Почему англичане не взяли вас в плен?

— Меня ранили, когда англичане уже отступали, а наши гнались за ними. — Воин прикрыл глаза. — Как только эти собаки прекратят отступление, они начнут собирать выкуп за пленных.

Сорча застыла от ужаса. Это случится очень скоро, так как битва шла уже на английской стороне Шевиотских холмов. Англичане были в достаточной безопасности, чтобы сосчитать свои потери. Она зря решила, что беды скоро кончатся, потому что сторона, на которой сражался ее брат, выиграла битву. Конечно же, англичане потребуют выкуп. Это было единственной причиной, по которой брали в плен высокородных воинов. Ду-гал Хэй был лэндлордом, но у него в кармане не было и двух монет.

Девушка поняла, что Дугал обречен, и сердце ее наполнилось тревогой. Она вновь взглянула на Руари Керра. И имя, и земли, которыми он владел, были ей знакомы. В отличие от Дугала, богатство его доспехов соответствовало истинному положению вещей.

— Я слышала, шотландцы взяли в плен самого рыцаря Огненная Шпора.

— Да, это правда, — кинув на девушку быстрый взгляд, ответил воин.

— Так не вернут ли в обмен на него наших пленных?

— Только тех, о ком будут просить. Если клан Дугласа хорошо знает твоего брата…

— Не знает.

— Тогда, скорее всего, выкупать его придется тебе. А поскольку англичане потерпели такое сокрушительное поражение, они, без сомнения, потребуют большой выкуп, чтобы как-то залечить раны.

— Именно так.

— Сестричка, — прошептала Маргарет, подходя, — я обнаружила еще одного живого, почти мальчика.

— Где он?

— На правом краю поля, почти на полпути отсюда до деревьев, в зарослях.

— Я вижу заросли. Он там?

— Теперь уже там. Я закрыла его юбкой и плащом, и он сумел отползти в кусты. Ты придумала, как помочь раненым и вынести их отсюда?

— Тот юноша богато одет?

— Беднее этого. А потом, его доспехи испорчены: порваны, испачканы кровью и болотной грязью.

— Тогда скажем, что это наш родственник, и мы забираем его домой.

— Но сэра Руари мы не можем назвать своим родственником. Те, у кого в роду так богато одеваются, не будут грабить погибших.

Нахмурившись, девушка с минуту смотрела на Руари, потом вдруг хитро улыбнулась, понимая: то, что она собирается сказать, — не совсем ложь.

— Мы объявим, что хотим вернуть его тело родственникам. Он очень богато одет, и награда будет щедрой. Оба воина должны притвориться мертвыми.

Острый взгляд зеленых глаз сэра Руари подсказал девушке, что он все понял.

— Но мы же не сможем вывезти их обоих на Бэнсите. Он всего лишь маленький пони.

— Конечно. Надо сделать носилки. Тебе придется пойти поискать, из чего их можно смастерить, а я останусь здесь: нельзя оставлять раненого и лошадь без присмотра.

— Мы еще даже не обработали его раны, Сорча.

— Но, кузина, мы же делаем вид, что он мертв. Никто не перевязывает мертвецу раны, — шепотом объяснила Сорча. — Мы займемся этим, как только стервятники потеряют нас из виду.

Тем временем сэр Руари внимательно рассматривал двух молодых женщин, от которых он теперь полностью зависел. Та, которую сестра называла Маргарет, была хорошо сложенной пухленькой блондинкой с большими голубыми глазами. О такой любой мужчина мог только мечтать. Его внимание, однако, было поглощено девушкой с редким именем Сорча. Это казалось странным: ведь именно Маргарет была в его вкусе. Главное, что привлекало внимание во внешности Сорчи — это огромные карие глаза в тени густых ресниц. В этих темных озерах отражались: острый ум, сила, решительность — качества, которые, как он считал, не очень украшают женщину. Личико было маленьким и резко очерченным. Руари подумал, что если девушка улыбнется, то улыбка не оставит ни одной ямочки на ее щеках. Волосы спасительницы выглядели роскошно и закрывали спину, позволяя видеть лишь тоненькую талию. Лучи заходящего солнца зажигали в их каштановой глубине золотистые искры.

Помимо своей воли рыцарь осознал, что его влечет к этой женщине, несмотря на боль и слабость. Он пристально осмотрел миниатюрную фигурку. Грубое серое платье сидело достаточно плотно, подчеркивая каждый ее изгиб. Маленькая грудь, тонкая талия, худенькие, но четко очерченные бедра разбудили в нем интерес, хотя прежде подобная стать никогда не привлекла бы его. Движения девушки невольно останавливали взгляд своей легкостью и врожденной грацией.

Это маленькое создание спасло ему жизнь, высокородный и высокочтимый сэр Руари Керр спасен незнакомой девочкой из неизвестной семьи клана Хэй. Представив реакцию родственников, Руари тяжело вздохнул.

Звук шагов вывел рыцаря из раздумий. Один из мародеров подходил к ним. Руари поспешно прикинулся мертвым, стараясь дышать как можно незаметнее. Еще раз он проклял в душе свои раны: это из-за них он так беспомощен сейчас. Он но может бороться. Если суждено умереть, он должен хотя бы попытаться дать отпор врагу прежде, чем тот перережет ему горло. Но все, на что он сейчас способен, — так это лежать без движения и молить бога, чтобы Сорча Хэй на самом деле оказалась умненькой и хитрой.

Сорча устало разглядывала высокого худого мужчину, который остановился перед ней. Это проявление явного интереса со стороны мародеров не сулило ничего хорошего. Прежде всего, это потеря времени. Теперь, когда она знала судьбу Дугала и что надо делать, чтобы помочь ему, первым делом необходимо было покинуть это поле, отданное во власть непокаявшимся мертвым и вероломным живым, наживающимся на чужом горе.

— Я вижу, ты мастеришь носилки, — произнес подошедший тихим, без красок, голосом, не мигая глядя на девушку. — Здесь кто-то ранен?

— Спасибо за заботу, сэр, все в порядке, — вежливо ответила Сорча, а сама тем временем положила руку на кинжал, скрытый плащом. — Нам просто нужно что-то, на чем можно вывезти отсюда два тела.

— Два тела? Зачем убирать мертвых с этого поля?

— Не всех мертвых, сэр. Только двух.

— Не хитри, милая, — пробормотал подошедший, тыча ей в лицо грязным пальцем. — Лучше скажи правду, а не то и ты, и твоя пухленькая подружка сейчас же присоединитесь ко всем этим мертвецам.

— Кузина нашла здесь одного из наших родственников, и мы хотим забрать его домой. И этого человека тоже.

— Неужели? И я должен поверить, что он тоже ваш родственник?

— Нет. Разве я это сказала? Он богато одет. Не из тех, кто остается гнить на поле битвы. Я просто решила, что мне заплатят, если я верну его тело.

— А тебе известно, кто это? — спросил мужчина, пристально разглядывая Руари.

— Конечно. Знаки на его ножнах и эмблема клана говорят, что он принадлежит к Керрам из Гортмора. Я знаю, где это.

— Они — богатый клан, — пробормотал человек, небрежно поглаживая меч.

— Верно. Но не настолько, чтобы ты рисковал жизнью. — Девушка откинула плащ, чтобы незнакомец увидел, что и она вооружена.

Когда же и Маргарет поспешила к сестре, также держа меч наготове, незнакомец примирительно протянул руку.

— Не горячитесь. Вы заявили права на эту добычу, и я полностью признаю их.

Как только опасность миновала, Сорча скомандовала сестре:

— Возьми Бэнсита и помоги тому парню, а потом надо будет погрузить на носилки этого человека.

— Мы наконец-то уходим отсюда? — с надеждой и голосе поинтересовалась Маргарет, хватая поводья.

— Чем быстрее, тем лучше. Мне очень не понравился этот визит.

— Но он же сказал, что уважает наше право на добычу.

— Через минуту скажет обратное и будет прямо смотреть нам в лицо. Ступай, Маргарет. И будь осторожна.

— Может быть, тебе стоит пойти с ней? — спросил Руари, когда девушка отошла.

Сорча внимательно посмотрела на своего пленника, удивляясь, как он может говорить, все еще делая вид, что мертв. Сыграно было так искусно, что ей стало не по себе.

— Этот человек оценил по достоинству ваше богатство и значительность, сэр. Поэтому не стоит оставлять вас без охраны.

Отвечая, Сорча краем глаза внимательно следила за рыскавшими по полю людьми и старалась говорить не разжимая губ.

— И ты думаешь, что такая хрупкая девушка сможет защитить меня?

— Конечно. Он же трус. Пока ему нужно будет бороться за то, что он хочет, преимущество на моей стороне. А забрать что-то обратно из его рук мне уже не удастся. Значит, самое мудрое — это не отдавать то, что имеешь.

— И ты полагаешь, что твоя кузина способна сделать то же самое?

— Не сомневаюсь. Маргарет хорошо понимает, когда ей грозит опасность. А защищаться ее научили.

Руари не успел ничего на это ответить, потому что Маргарет вернулась. Он был поражен той скоростью, с которой она справилась с поручением, но еще большее удивление вызвал у него юноша, с трудом державшийся на пони. Это оказался кузен Руари — Бэтэм. Так значит, вопреки всем запретам, он тоже участвовал в этой битве с англичанами? Бог даст, раны не окажутся серьезными, и как только мальчишка выздоровеет, его можно будет призвать к порядку. Но именно в тот момент, когда рыцарь собирался высказать это мальчику, Сорча с Маргарет начали перекладывать его на носилки. Хотя руки женщин были нежны и удивительно сильны, боль пронзила измученное тело, лишая Руари способности думать. Требовалось огромное усилие воли, чтобы удержаться от крика. Но все-таки тихий стон раздался в тот момент, когда человек был уже на носилках.

— Тише! — тут же предостерегла Сорча, скидывая плащ, чтобы накрыть им пленника.

— Он очень вспотел, сестричка, — прошептала Маргарет.

— Мертвецам не положено потеть.

— Тогда прекрати разговаривать с этим мертвецом, — не удержался Руари, хотя голос его от боли стал еле слышным.

— Конечно, — согласилась Сорча. — Следует накрыть ваше обезображенное смертью лицо.

Рыцарь закрыл глаза, и девушка накинула ему на лицо капюшон. Пони тронулся с места, волоча носилки по бугристой земле. Боль сразу дала о себе знать. Было легко и, несомненно, приятно забыться, дать темноте, обволакивающей со всех сторон разум, захватить его полностью. Но Руари постарался отогнать тьму: ведь опасность еще не миновала, и, несмотря на свою полную беспомощность, он хотел встретить ее лицом к лицу.

Обернувшись назад, Маргарет шепотом позвала сестру:

— Этот человек идет вслед за нами. И, похоже, зовет с собой еще кого-то.

— Проклятье! — Сорча остановилась и, повернувшись, мастерски прицелилась из лука. — Боюсь, придется напомнить этому псу, что на самом деле он страшно труслив.

— Но ты же не собираешься его убить?

— Я не знаю никого, кто заслуживает смерти больше чем он, но не убью его. Только покажу ему, что смогу это сделать, если сочту нужным.

Девушка слегка улыбнулась и выпустила стрелу. Та воткнулась в землю прямо у ног преследователя, заставив его резко остановиться. Мужчина пристально посмотрел сначала на стрелу, потом на юную особу, чьей рукой она была послана. Сделал еще один нерешительный шаг. Вторая стрела остановила его и заставила торопливо шагнуть назад. Все, кто шел следом, остановились и повернули обратно. А через мгновение и он сам вернулся на поле.

— Как ты думаешь, теперь он оставит нас в покое? — спросила Маргарет.

— Думаю, что так, но все равно нам лучше почаще оглядываться назад. Поспешим, сестричка.

Маргарет вела пони под уздцы, тот терпеливо и медленно шагал, а Сорча шла следом, постоянно наблюдая за мародерами.

— Нам как можно скорее надо уйти подальше отсюда. И не только из-за того, что эти псы рыщут здесь. Мы сейчас слишком близки к англичанам. Сказать по правде, я опасаюсь, что мы в Англии.

— Так ты не знаешь точно, где мы находимся?

— Да нет же, знаю. Просто непонятно, кому принадлежит эта земля в нынешнем году, — Сорча тихо засмеялась, увидев, как на лице сестры страх борется с замешательством. — Не бойся, кузиночка. Я не могу знать точно, на чьей земле мы стоим, но зато знаю наверняка, как нам добраться в Дунвер. К утру будем дома. А сейчас надо найти безопасное местечко и заняться ранами этих глупцов, ввязавшихся в бесконечную схватку с англичанами.

ГЛАВА 2

Руари вскрикнул, открыл глаза, но увидел только темноту. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог побороть замешательство и понял, что причина этой темноты — всего лишь накинутый ему на лицо капюшон Сорчи. Оказывается, он все-таки потерял сознание во время их длинного и мучительного пути. Почувствовав, что задыхается, рыцарь попытался освободить лицо. Боль, которую неловкое движение вызвало в раненой руке, едва можно было вытерпеть. Несколько раз глубоко вздохнув, Руари взглянул в казавшиеся бездонными карие глаза своей спасительницы.

— Пора устраиваться на ночлег, сэр, — произнесла Сорча спокойно. — Как только расположимся, я сразу займусь вашими ранами.

— А мальчик? — поинтересовался воин.

— Маргарет помогла ему перейти и лечь под деревом. Он не очень тяжело ранен. Как только мы очутились в лесу, он смог уверенно сидеть на пони. Похоже, его сильно стукнули по голове, а потом посчитали мертвым и оставили лежать на поле.

Медленно повернув голову и при этом зажмурившись, так как даже это осторожное движение причиняло страшную боль, Руари осмотрелся вокруг и наконец увидел юного Бэтэма. Хотя гнев на своевольного мальчишку еще не прошел, рыцарю было приятно увидеть, что Сорча права: юноша не выглядел тяжело раненным. Он чувствовал себя настолько хорошо, что был в состоянии слегка пофлиртовать с Маргарет. Судя по улыбке и румянцу девушки, это было ей приятно.

Едва поворачивая голову, чтобы снова не вызвать боль, рыцарь наблюдал, как Сорча разводила огонь, а потом внимательно осмотрел место, которое девушка выбрала для лагеря. Трудно было найти лучше. Вокруг росло достаточно деревьев и кустов, чтобы можно было спрятаться, но заросли эти оказались не настолько густы, чтобы враг смог подкрасться незамеченным. Возвышенность позволяла видеть окрестности. Интересно, кто научил всему этому девушку?

Однако скоро ему стало не до праздных размышлений: девушки начали перекладывать раненого с носилок на постель около костра, и боль тут же прогнала любопытство. Серьезные раны слишком долго не обрабатывались. И поэтому, когда женщины начали снимать с него доспехи и оружие, сама возможность потерять сознание, уйти в темноту и не чувствовать больше ничего показалась сладким искушением. Но воин из последних сил старался не поддаваться этому.

Сорча почувствовала, что происходит:

— Вам будет не так больно, если вы забудетесь, — как бы между прочим произнесла она, смывая с его тела грязь и кровь. — И нам будет гораздо легче.

— Вам легче? — переспросил Руари сквозь сжатые зубы.

— Подобное тупое упрямство всегда страшно злит меня. Я прекрасно вижу, что вы цепляетесь за сознание, как за священный сосуд Грааля, а во мне видите язычника, который, того и гляди, вырвет его из ваших рук. Заставляете себя понапрасну страдать. Это, мой прекрасный рыцарь, поступок глупца.

— Человеку очень больно, сестра, — вмешалась Маргарет, — немилосердно сейчас обижать его.

— Он заслужил такое обращение.

— Послушай меня, женщина… — заговорил воин.

— Тише, глупец. У тебя еще будет время осудить мою дерзость. Лучше зажми вот это в зубах, — Сорча засунула ему в рот кусок кожи. — На твоем теле три огромные дырки, которые придется зашивать: одна на правой руке, вторая на животе (из-за нее ты чуть не потерял все внутренности), а третья на левой ноге. Похоже, что тебе пришлось бороться с целой толпой англичан.

— Удивительно, как он еще не умер от потери крови, — пробормотала Маргарет.

Сорча тоже подумала об этом, но ничего не сказала, стараясь сосредоточиться на своей работе. Она пропускала мимо ушей стоны, которые раненый уже не мог сдержать. Ужасно было доставлять ему нестерпимую боль, но иного пути не было. Сделав последний стежок, девушка взглянула в лицо своему пациенту. Глаза казались настолько затуманенными болью, что потеряли цвет. Сознание покидало его. Приказав сестре заняться небольшими ранами Бэтэма, она начала перевязывать Руари. Теперь, когда с ужасной работой было покончено, Сорча позволила себе внимательно рассмотреть того, о ком так заботилась. Сэр Руари выглядел крупным мужчиной, высоким и сильным, хотя совсем не тучным. Это была гибкая сила дикого зверя. Кожа гладкая, упругая, темнее ее собственной, как будто солнце чаще смотрело на пего. Накладывая повязку, девушка не удержалась, чтобы не провести по этой коже рукой. На ощупь она оказалась столь же приятной. Широкая грудь чиста: не заросла волосами. Крошечные темные колечки начинались лишь от пупка, сгущаясь ближе к паху и снова почти сходя на нет на длинных стройных ногах. Невозможно было не признать, что этот мужчина необычайно привлекателен.

Внутренне проклиная себя за минутную слабость, Сорча побыстрее закончила перевязку и накрыла раненого плащом. К счастью, он слишком страдал от боли, чтобы заметить, с какой жадностью она его разглядывала. Убирая с его лица темные, мокрые от пота волосы, девушка осознала, что явно медлит с этой процедурой, и виновато покраснела. Она вынула изо рта раненого полоску кожи, не переставая размышлять об этом человеке.

— Ты, наконец, закончила терзать меня, женщина? — едва прошептал рыцарь, сам удивившись слабости своего голоса.

— Да, и благодаря мне вы еще поживете на этом свете.

— С ним все будет в порядке? — с беспокойством спросил юноша, с помощью Маргарет перебираясь к костру.

— Все в руках божьих, — едва пробормотала в ответ Сорча, занимаясь приготовлением нехитрого ужина. — Он выжил, оставаясь долгие часы без всякой помощи. С таким упрямством теперь уже немудрено не выздороветь.

— И постоянно в сознании? — юноша взглянул в сторону рыцаря и побледнел.

— Конечно, — ответил Руари уже немного окрепшим голосом.

— Как я рад, что ты жив!

— Когда ко мне вернутся силы, тебе уже не придется радоваться, мой дорогой.

— Но, кузен…

— Кузен? — переспросила Сорча, недоверчиво переводя взгляд с одного из своих подопечных на другого.

— Дело в том, что меня зовут Бэтэм Керр. Я кузен сэра Руари.

— Который должен был спокойно сидеть в Гартморе, — прорычал рыцарь.

— Но, кузен! — взмолился мальчик. — Как же я смогу стать воином, если меня постоянно оставляют в безопасном месте, с женщинами и детьми? Мне уже двадцать лет. Хватит меня нянчить, Руари.

— Просить тебя позаботиться о моем доме — вовсе не означает нянчить. ;]

— Прекратите! — резко оборвала обоих Сорча, подходя к старшему из мужчин. — Вы оба еще слишком слабы, чтобы ввязываться в эту глупую и бесполезную перепалку.

Не замечая взглядов, которыми они обменялись, девушка помогла рыцарю подняться настолько, чтобы отхлебнуть вина из кружки.

— Но это же вовсе не вино, — жалобно произнес Руари.

— Нет, это очень хороший сидр. Я сама с трудом переношу вино, а к приему гостей, простите, не готовилась.

— Не слишком ли острый у тебя язык, девочка? За словом в карман ты не полезешь.

— Вы не первый это заметили. Но вам нужен отдых. Независимо от того, вежливо или невежливо я отвечаю. Завтра нам предстоит проделать длинный и трудный путь по каменистым холмам. И, возможно, это будет не последний день испытаний. Все будет зависеть от того, как вы перенесете дорогу.

— Но ведь мы ушли уже довольно далеко.

— Да, но не настолько, чтобы чувствовать себя спокойно.

— Ты, должно быть, живешь совсем близко к английской границе?

Порой мне кажется, что даже слишком близко. Но Дунвер — крепкий орешек, как вы скоро сможете увидеть. Он очень надежно защищен. — Покачав головой, девушка повернулась к костру и снова занялась приготовлением ужина. — Я сейчас болтаю, как будто мы на банкете или в гостях. Вам нужно лежать тихо, неосторожный вы человек.

— Если уж мы заговорили о неосторожности, то кто позволил двум девушкам расхаживать по полю битвы? — Руари поморщился от боли, вновь дававшей себя знать при малейшем движении.

— Маргарэт и я не беспомощные девочки и можем постоять за себя. Мы вышли из Дунвера почти вслед за моим упрямым и своевольным братом. Он ведь удрал из дома один. Вот мы и решили, что должны быть поближе к нему. Дугал совсем безрассудный.

— В борьбе с англичанами нет ничего дурного. Твой брат может принести славу всему клану.

— Иногда, сэр, клан гораздо больше нуждается в самом человеке, чем в том почете, который он заслужит. Но тише. Я не понимаю, откуда вы берете силы, чтобы разговаривать сейчас, когда вам, должно быть, ужасно больно?

— Я думаю, что виной те долгие часы, которые я провел лежа там, на поле, без всякой надежды на чью-либо помощь и заботу, — Руари произнес это почти шепотом, но тут же осекся и закрыл глаза, сам испугавшись искренности своих слов. Да, де-вушка права. Ему необходимо лежать молча. Самое главное сейчас — это отдых.

— Ну вот, это так похоже на мужчину. Засыпает в самый неподходящий момент.

Открыв глаза спустя какое-то время, рыцарь встретил озорной взгляд девушки и нахмурился.

— Маргарет, помоги, пожалуйста, посадить этого умника, чтобы я могла накормить его.

Помощь милой, мягкой Маргарет была чрезвычайно приятна, а простая пища вкусна, однако, Руари пожалел о том, что из-за слабости не может в полной мере оценить и то, и другое. Яростное желание выжить заставляло его из последних сил цепляться за жизнь. Он понимал, что пока раны его не были вылечены, страх потерять сознание был страхом смерти, ужасом перед вечной тьмой. Но сейчас, в полной безопасности, измученное тело требовало отдыха и сна. Даже еда казалась тяжким трудом.

— Достаточно, — наконец произнес Руари, отворачиваясь от ложки.

— Достаточно, — согласилась Сорча. — Вы уже съели немало для человека, столь близкого к смерти. Похоже, что еда сделала вас менее упрямым. Пора отдохнуть.

— Да, это вернет мне силы, — воин закрыл глаза.

Сорча не смогла сдержать улыбку, заметив, как эти слова напугали юного Бэтэма. Она еще толком не знала сэра Руари, но чувствовала, что всерьез молодому человеку ничего не угрожает. Скорее всего, дело ограничится лишь шумной взбучкой. Интуиция девушки, славившаяся на весь Дунвер, подсказывала ей, что в отношении родственников и друзей рыцарь был добр и великодушен.

Единственное, что действительно волновало Сорчу, так это как Руари Керр воспримет известие о том, что его придется превратить в заложника. Ведь при этом они сразу становятся врагами. Девушка не сомневалась, что иметь сэра Руари своим врагом не стоит.

С такими мыслями Сорча Хэй уселась у костра поджав под себя ноги и принялась за ужин. Нет никакого сомнения — Руари придет в ярость, обнаружив, что его взяли в плен. Ведь он поверил ей, а теперь придется обмануть рыцаря и объявить, что его клану придется платить выкуп. Девушка сама удивилась, осознав, насколько страшится гнева своего пленника.

Совсем расстроившись от этих мыслей, Сорча попыталась развлечься, наблюдая за Маргарет и Бэтэмом, тоже сидевшими около костра. Оказалось забавно смотреть, как Бэтэм пытается ухаживать за своей спасительницей. А той явно нравились эти ухаживания. И неудивительно. Бэтэм выглядел красавцем: пышные светлые волосы, выразительные голубые глаза. «Молодые люди явно подходят друг другу даже по складу ума», — решила Сорча, сама еще не понимая, одобряет она этого или нет.

Понаблюдав за парой несколько минут, Сорча с неудовольствием осознала, что молодые люди зашли гораздо дальше, чем она думала. Казалось, они знакомы уже вечность. Ей придется всерьез предостеречь Маргарет. Дай бог, чтобы та поняла правильно. Ведь и Бэтэм, и его кузен — их пленники. Даже если юноша будет готов забыть и простить это, сэр Руари — никогда. Серьезное чувство принесет и юноше, и девушке лишь страдания.

— Маргарет, — позвала Сорча сестру, прервав воркование. — Наверное, Бэтэму пора отдохнуть. — И, повернувшись к юноше, добавила: — Вам придется лечь рядом с кузеном. Мы с Маргарет по очереди будем охранять лагерь и не сможем следить за ним.

— Я тоже могу стоять на страже, — предложил молодой воин.

— Нет. Ваши раны…

— В них нет ничего серьезного.

— Это так, но из-за них вы потеряли много сил. Очень трудно будет охранять нас этой ночью. А помочь кузену вы вполне в состоянии.

— Это очень важно, Бэтэм, — поддержала Маргарет. — Ведь если нам придется и охранять лагерь, и ухаживать за сэром Руари, то мы и глаз не сомкнем.

Сорче не понравились напыщенные рассуждения Бэтэма о помощи. Она убрала остатки ужина и, приказав Маргарет помочь юноше с постелью, отправилась устраивать ночлег себе и сестре.

Пони приветствовал хозяйку тихим ржанием. Начав поить своего любимца, Сорча увидела кузину.

— Хочешь, я первой буду дежурить? — почесав Бэнсита за ухом, предложила Маргарет.

— Ложись лучше спать, — Сорча протянула сестре одеяло. — Постели это у костра и возьми с собой оружие.

— Хорошо, — с минуту Маргарет внимательно смотрела на сестру, потом спросила: Что-то беспокоит тебя?

Сорча, подумав, как бы смягчить разговор, решила все-таки объясниться прямо.

— Думаю, тебе не стоит входить в слишком близкие отношения с Бэтэмом Керром.

— Но почему? Он очень милый молодой человек.

— Да, несомненно, мальчик очень хорош.

— Мальчик? Да ему, наверное, столько же лет, сколько и тебе — двадцать или около того.

— Очевидно, это так и есть, но все равно в нем еще много детского, — слегка улыбнувшись, заметила Сорча. — Но дело совсем не в моем к нему отношении. Я просто не хочу, чтобы ты отдала сердце человеку, с которым никогда не сможешь быть вместе. Скоро он будет считать себя твоим врагом.

— Но почему? Чем мы могли восстановить против себя Керров?

— Они будут нашими заложниками.

— Я не понимаю.

Удостоверившись, что Бэтэм достаточно далеко и не слышит их, Сорча пояснила:

— Дугал в плену у англичан. Они обязательно потребуют за него выкуп. А ты не хуже меня знаешь, что нам нечем заплатить за его свободу. Керры из Гартмора достаточно богаты. Как только я узнаю, сколько стоит свобода Дугала, я потребую эти деньги с них. У меня ведь действительно нет выбора, — добавила девушка виновато, увидев, как потрясена этой новостью сестра.

— Но Бэтэм ухаживает за мной, даже зная, что он заложник. Может быть, Керры не поставят нам это в вину?

— Он еще не знает этого.

Сорча потерла висок, напрасно пытаясь прогнать все усиливающуюся головную боль. Как она осуждает Дугала за честолюбие, за безумное стремление к славе, которое так дорого обходится всей семье!

— Я еще ничего не говорила ни ему, ни сэру Руари.

— Но почему? Мне кажется, они имеют полное право знать, что мы вовсе не спасительницы, какими кажемся.

— Конечно. Этот обман ненавистен мне самой, но пока придется его продолжать. Они не должны знать наших планов, пока не доберемся до ворот Дунвера. Мы для них лишь две девушки. Да, они ранены, а мы с тобой умеем постоять за себя, но все-таки гораздо безопаснее продолжить игру. Если те двое почувствуют неладное, то попытаются убежать. Думаю, нет необходимости объяснять, какие неприятности могут свалиться на нашу голову!

— Конечно, — Маргарет тяжело вздохнула и с тоской посмотрела в сторону Бэтэма. — Он так хорош. Мне очень приятно быть с ним.

— Я это вижу. Потому и решила предостеречь.

— Может быть, Бэтэм сможет понять и простить нас.

— Он-то, может быть, и простит, но Руари — никогда.

— Да, ты права. Как это грустно.

— Прости меня, кузина.

— Ты ни в чем не виновата. Это все Дугал. Он напрасно рисковал собой. Хотя парень часто поступает глупо, он наш и нужен клану. Делай все, что считаешь нужным, чтобы вернуть его. А мои чувства к Бэтэму… я сама разберусь с этим.

— То, о чем я попрошу, может привести ухаживание к развязке.

— Что ты имеешь в виду? Уж не считаешь ли, что я смогу завоевать сердце Бэтэма?

— Именно так. Я не сомневаюсь, что он сделает тебе предложение прежде, чем мы доберемся до Дунвера. А там познакомится со всеми нашими родственниками, — Сорча лукаво улыбнулась, увидев, как на лице кузины зажглась искра понимания.

— О, с ними…

— Да, со всеми. Возможно, тебя утешит факт, что мои нынешние действия избавят вас от этой конфронтации. Ведь все соберутся в Дунвере, если дело дойдет до свадьбы. Бэтэм кажется добрым и мягким. Но даже он способен взбунтоваться, если придется взять в семью «Семь Сестер».

— Конечно. И ведь это лишь небольшая часть проблемы. Я очень люблю свою семью, но бывают моменты, когда мне хотелось бы принадлежать другому клану.

Сорча рассмеялась и кивнула сочувственно:

— Ложись отдыхать. Я постою на страже.

— Ты считаешь это дежурство необходимым? Ты, наверняка, устала не меньше меня, а я с удовольствием проспала бы всю ночь.

— Маргарет, мы же стоим на земле, которую считают своей и шотландцы, и англичане. Здесь полно мошенников, воров и просто людей, которые не могут найти себе место ни в одной стране. Наша семья страдает только от того, что живет рядом с этой дикой землей. Так что лагерь охранять необходимо. Поддерживай огонь, чтобы он отгонял диких зверей, но не настолько, чтобы привлекать злодеев, считающих эти земли своими.

Кивнув, Маргарет направилась к костру. Сорча же проверила оружие и медленно вошла в лес, обступивший лагерь со всех сторон темной стеной. Она будет ходить здесь, не спуская глаз с поляны. В свете луны четко вырисовывалась ее тень — не-великое препятствие представляет она собой! Как бы искусно ни владела девушка луком, мечом и кинжалом, это не заменит отсутствия силы и роста. Но у нее есть решительность. Стряхнув минутный приступ слабости и страха, девушка начала неторопливый и внимательный обход.

В мыслях она все время ругала брата. Он прекрасно знал, что нужен семье. Дугал незаменим. Род слабеет, теряет ту силу, которая передается только от отца к сыну. Само имя Хэй может исчезнуть. Дугал еще не родил наследника, даже не нашел себе жену. Его долг перед всем кланом — обеспечить продолжение рода, прежде чем бессмысленно рисковать жизнью на поле брани. Это ему пытались внушить с раннего детства, а он постоянно пренебрегал ответственностью. На сей раз, если сэр Руари окажется мстительным, вражда затронет весь клан. Дугал не думал ни о ком.

— Может быть, мне когда-нибудь удастся вложить хоть немного ума в его пустую голову, — пробормотала девушка и сама испугалась своего голоса: таким громким он показался в тишине леса.

Она вздохнула и, больно споткнувшись о камень, с сожалением подумала, что башмаки из сыромятной кожи плохо защищают в такой ситуации. Продолжая размышлять, девушка неохотно признала, что значительная часть ее гнева вы-звана знакомством с Руари Керром. Она не понимала, что так притягивало ее к этому человеку, почему чувство оказалось столь стремительным и сильным, что отрицать его оказалось невозможно.

Из-за Дугала Руари суждено было стать врагом. Это и приводило в ярость, и печалило. Все, что можно было сделать в такой ситуации, — дать событиям развиваться своим ходом и молить Бога, чтобы Руари не превратил все эти сложности в долгую и кровавую войну кланов.

ГЛАВА 3

— Пленник?

Сорча с удивлением взглянула на Руари, не ожидая, что он может так громко кричать. Рыцарь пришел в ярость. Казалось, он готов соскочить со своей соломенной постели, несмотря на слабость и раны, и наброситься на захватчицу. Девушка решила, что слишком рано сказала правду. До ворот Дунвера — долгожданной цели путешествия — оставалось всего несколько ярдов, но они могли оказаться бесконечными.

— Да, пленник, которого мы освободим только за выкуп, — подтвердила Сорча, подавая Маргарет знак, чтобы та вела пони побыстрее. Я собираюсь предложить вашему клану выкупить и вас, и Бэтэма.

— И ты настаиваешь на этом, хотя твой собственный брат тоже взят в заложники? — не мог поверить Руари.

— Я именно потому так решила, что мой брат в плену. Чтобы освободить упрямца, нужны деньги.

Проклиная все на свете, рыцарь попытался приподняться и сесть. Но Сорча неожиданно поставила ему на грудь ногу и заставила лечь обратно. Ей это удалось только потому, что в борьбе с болезнью Руари потерял много сил. Взгляд его сквозь спутанные черные волосы, казалось, мог испепелить любого, самого могущественного противника. Сорча побыстрее убрала ногу, с радостью увидев, что до ворот города остается всего лишь несколько футов. Жители уже выходили им навстречу.

Девушка взглянула на Бэтэма. Уставший и ослабевший от долгой дороги, юноша ехал верхом на Бэнсите. Он тоже казался разъяренным. Но лицо его, такое мягкое и юное, выглядело скорее угрюмым, чем угрожающим. Удивляло, что Бэтэм не пытался бежать. Сорча догадывалась, что причина такого послушания крылась, скорее всего, в нежных руках Маргарет, которая держала поводья. Чтобы освободиться, Бэтэму пришлось бы сбить ее с ног. Конечно, такой путь к воле казался совершенно невозможным.

Приветственные крики жителей Дунвера становились все слышнее. Как заставить семью понять, почему она делает то, что все остальные сочтут преступлением? Долгие годы никто из них не брал врагов в плен, тем более не захватывал заложников. Снова встретив яростный взгляд рыцаря, девушка с сомнением подумала: «Хватит ли у родственников выдержки, чтобы все-таки назначить выкуп?»

Руари осторожно попытался изменить позу, чтобы взглянуть на Дунвер прежде, чем он попадет за ворота города. То, что он увидел, отнимало последнюю надежду на спасение: город оказался отлично укрепленным и всерьез охранялся.

Вверх по каменистому холму к воротам взбиралась узкая извилистая тропинка. Крепостные стены казались просто продолжением скалы. Вокруг рос лишь колючий кустарник, искореженный ветром, да мох и татарник цеплялись за камни. Ничто не могло прикрыть пленника, мечтающего о побеге. У подножия холма, в более пологой и зеленой его части, небольшая деревня создавала как бы первую линию обороны. Жители ее надежно охраняли ров с водой, защищавший те две стороны холма, которые не выходили на берег реки. Клан Хэев выбрал себе один из самых диких, опасных и живописных уголков Шотландии.

Оглядывая огромные, тяжелые, обитые железом ворота, Руари представил, как трудно было их построить и как дорого это стоило. Сорча, должно быть, сильно преувеличивала бедность семьи, пытаясь оправдать таким образом свои действия. Этот обман обидел рыцаря даже больше, чем сам плен.

Через несколько минут путники вошли во двор замка, и жители тут же окружили их плотным кольцом. Под взглядом доброй дюжины пар глаз Руари стало не по себе. Но тут он с удивлением заметил, что толпа состоит почти полностью из стариков, детей и женщин. Нескольких вооруженных мужчин с трудом можно было назвать воинами. По стенам крепости расхаживали еще несколько человек. Приходила мысль, что Дугал Хэй ушел на войну один. Столь малое количество воинов поражало. Оглядываясь вокруг, Руари невольно пытался найти ответ хоть на некоторые из возникших у него вопросов.

Сорча со смятением заметила, как все ее семь тетушек бросились к ней, чтобы обнять, но тут же нашла в себе силы рассмеяться. Говорили они одновременно. Вопросы, приветствия и восклицания слились в один неразделимый поток. Девушка с облегчением вздохнула, увидев, как оружейник Роберт пробирается сквозь толпу к ней поближе. Остановившись и сложив на груди руки, он внимательно оглядел сначала Бэтэма, затем сэра Руари и наконец перевел взгляд на Сорчу.

— Где же Дугал? — голос прозвучал так требовательно и резко, что все вокруг замолчали.

— Он жив. — Дождавшись облегченных возгласов, девушка добавила: — Но в плену у англичан.

— Черт подери этого глупого мальчишку! Господь наградил его смазливой физиономией, но не дал мозгов. Прекрасно, что он еще жив, но боюсь, это ненадолго. Чем мы сможем заплатить за его свободу?

Гризел Хэй, предпоследняя по возрасту из семи тетушек, подошла поближе к Роберту:

— Если мы все очень постараемся, то, может быть, и соберем небольшой выкуп. Не можем же мы просто бросить бедного Дугала напроизвол судьбы!

Сорча улыбнулась, взглянув на свою родственницу. Большие карие глаза Гризел, как всегда, излучали оптимизм, а каштановые волосы выглядели ничуть не аккуратнее, чем обычно.

— Боюсь, тетушка, что небольшим выкупом тут не отделаешься. Англичане ведь проиграли сражение, и в плен попал сам сэр Огненная Шпора. Поэтому они потребуют кучу денег, чтобы как-то успокоить свою уязвленную гордость и возместить то, что им придется платить за своих пленных.

— Значит, Дугалу конец, — запричитала Бетти, незамужняя пожилая тетушка, слишком худая, вечно недовольная особа, казавшаяся темно-коричневой с головы до ног.

— Не хочу верить старухе, — вступил в разговор Роберт, не обращая никакого внимания на причитания Бетти, — но боюсь, что она права. Когда англичане поймут, что мы не можем выкупить Дугала, вряд ли они окажутся настолько милосердны, что отошлют парня домой.

— Я знаю это, Роберт, но думаю, что выход из положения есть.

Девушка небрежно показала в сторону Руари и Бэтэма, привлекая к своим пленникам всеобщее внимание.

— Я уже видел, что ты вернулась не одна. Твоя доброта делает тебе честь, но толку от этих парней немного.

— Не только сострадание заставило меня вытащить этих бедняг с поля.

— Вернее всего, это чувство вообще незнакомо тебе, — пробормотал Руари.

Роберт пнул ногой носилки, заставив Руари вскрикнуть от боли.

— Не смей так разговаривать с нашей леди Сорчей.

Девушка успокаивающе дотронулась до мускулистой руки своего защитника.

— Не надо, мой добрый друг, пусть злиться. Я ведь заслужила этот гнев.

— Ты? Не может быть!

— Да, именно я.

Девушка представила своих пленников:

— Это сэр Руари Керр из Гартмора, а это его кузен Бэтэм. Я взяла их в заложники. — Сказав это, Сорча молча наблюдала, как меняются чувства на лицах ее родственников. Удивление и недоверие уступило место осуждению.

— Брать заложников — противное Богу дело, — наконец произнес Роберт, и несколько голосов негромко поддержали его.

— Как я рад, что вы так думаете, — вступил в разговор Руари. — Так, может быть, вы втолкуете что-нибудь этой девчонке?

— Понимаете ли, сэр, я только оружейник и не имею никакого права бранить ее, — признался Роберт, слегка улыбаясь в ответ на удивление Руари. — Но иногда я все-таки отваживаюсь.

— Это иногда случается слишком часто, — проворчала девушка, но мужчины не обратили внимания на ее недовольство: они были поглощены своим разговором.

— Боюсь, что в этот раз мне придется подчиниться ее прихоти, сэр. Все мы против того, чтобы брать пленников в залог. Раньше это было обычным делом, но уже во времена ее дедов клан Хэев отказался от этого.

— Однако сейчас все вы готовы нарушить заветы предков и осквернить их память.

— Готовы. И надеюсь, что предки поймут нас. Дугал должен вернуться в Дунвер целым и невредимым. — Оружейник подошел поближе, чтобы отцепить носилки. — Не волнуйтесь. Мы будем заботиться о вас и о вашем кузене и не дадим в обиду.

— В мое отсутствие ничего не случилось, Роберт? — поинтересовалась Сорча, когда тот вместе с двумя помощниками повел пленников в башню. — Странно, но всякий раз, когда я покидаю Дунвер больше, чем на несколько часов, не могу прогнать чувство, что случится что-то плохое.

— На этот раз предчувствие не обмануло тебя. Похоже, что маленькая Юфимия скоро станет женщиной.

Сорча не удержалась от проклятья, а взглянув на Маргарет, увидела, что и та расстроена. Бог даст, Керры не задержатся у них надолго. Постороннему трудно будет понять и принять все сложности взаимоотношений в семье. Но даже не это больше всего волновало девушку. То, что Юфимия из ребенка превратится в женщину, поднимет завесу над истинными причинами столь уединенной и удаленной от мира жизни клана Хэев. Сорча молила судьбу, чтобы Руари и Бэтэм поскорее покинули Дунвер и не узнали его мрачных секретов.

— Уже возникли большие проблемы? — спросила она Роберта, стараясь, чтобы никто из посторонних не понял смысла разговора.

— Все еще только начинается, но гораздо стремительнее и сильнее, чем во всех случаях, какие я помню.

Покачав головой, Роберт начал вместе с конюхом поднимать носилки сэра Руари по крутым ступенькам огромного замка.

— Сама Юфимия что-нибудь замечает?

— Конечно. И, раз уж ты спросила об этом, она еще не отказалась от своих фантазий.

Помогая Маргарет поддержать на ступеньках хромающего Бэтэма, Сорча размышляла, как же ей поступить. Сначала девушка решила запереть пленников в дальней, изолированной от остальной жизни замка, комнате, но тут же сама осознала, что этого делать нельзя. Тайную трагедию, нависающую над Дунвером, как грозовое облако, невозможно запереть. Интуиция подсказывала, что Руари Керр готов испытать всю силу проклятья их клана и города. Девушка пыталась убедить себя, что все это не имеет никакого значения. И сама сомневалась в своей искренности.

Опускаясь на кровать, Руари едва сумел подавить стон. Он с трудом понимал, как смог столько перенести: битву, долгий путь в Дунвер и, наконец, боль при переходе сюда, в замок. Казалось, что эта боль должна его прикончить. Теперь, когда страх за свою жизнь не был уже таким сильным, он даже не мог забыться и тем облегчить себе страдания.

— Куда отправили Бэтэма? — с тревогой спросил рыцарь, оглянувшись и не видя юноши.

— Он в соседней комнате, — спокойно отвечала Сорча, ставя на стол большую миску с водой, чтобы умыть и обтереть раненого. — Вы весь в поту.

— Тяжело терпеть, когда тебя носят из одного места в другое.

Девушка как будто не поняла сарказма и повернулась к стоящему рядом Роберту. Они были одни в комнате. Все остальные вышли, чтобы устроить Бэтэма.

— Где Нейл?

— Скоро должна прийти, — ответил мужчина.

— Кстати, я предпочел бы, чтобы мне помогал мужчина, — заявил Руари и нахмурился, когда Сорча и Роберт лишь засмеялись в ответ.

Он еще не успел узнать, чем развеселил их, как дверь широко и с шумом распахнулась. Руари взглянул, кто бы это мог так неожиданно появиться, и застыл, пораженный. К кровати направлялась самая огромная женщина, какую он встречал за всю свою жизнь. Ростом она казалась не меньше шести футов, была массивна, крепкого сложения и явно очень сильна. Подбоченившись и встав у кровати, она внимательно разглядывала лежащего на ней мужчину. А он, в свою очередь, снизу вверх разглядывал великаншу. К его удивлению, глаза у нее были не карие, как у всех Хэев, а светло-зеленые. Но самым интересным в ее внешности казались волосы: ниже плеч спускалась огромная рыжая копна.

— О, тетушка, как приятно, что ты пришла помочь. Это сэр Руари Керр, — тут же заговорила Сорча. Девушка не смогла сдержать улыбку при виде продолжающегося столбняка, в котором находился ее пленник. — Сэр Руари, познакомьтесь с моей тетушкой Нейл Хэй.

— Нейл? — Руари наконец пришел в себя и взглянул на девушку. — Ты сказала Нейл?

— Я родилась седьмой из дочерей, и у отца уже просто не хватило фантазии на женское имя. — И добавила, пожав плечами: — Мне кажется, он верил, что, получив мужское имя, я стану таким долгожданным сыном.

— Нейл… — повторил в задумчивости Руари, качая головой, но никто не обратил на него внимания.

— Ты действительно считаешь, что этот хорошо отбитый кусок мяса сможет послужить в качестве выкупа за моего безрассудного племянника? — повернулась Нейл к девушке.

— Уверена. Керры из Гартмора достаточно богаты, чтобы выкупить своего господина и его кузена. Мы дождемся, пока англичане назначат цену за Дугала. А потом потребуем столько же с Керров.

— Но ведь так мы не получим никакой выгоды.

— Но, милая тетушка, я ведь делаю это не ради выгоды, а по необходимости.

— Ты все время твердишь об этом, хотя я не вижу ни малейшей причины, — резко заговорил Руари. — Это укрепление, эти мощные башни больше и серьезнее всех, какие я встречал за свою жизнь, кроме, может быть, моих собственных. Они, вероятно, дорого обошлись вам?

— Очень дорого. Они унесли еще и много жизней. Все состояние нашего клана ушло на эти стены, еще когда родился мой отец. Чтобы жить так близко к англичанам на этой непонятно кому принадлежащей земле, надо иметь хорошо укрепленный дом. Конечно, это дорого — очень дорого, и мои предки умели находить средства. По замку постоянно бродил какой-нибудь несчастный, ожидая, когда за него заплатят выкуп. Частыми были и набеги на английскую территорию, и они стоили немало жизней.

— А сейчас кровь этих грабителей дает себя знать в тебе.

Руари вздрогнул от удивления при виде огромного кулака Нейл, внезапно появившегося у его носа. К счастью, Роберт успел схватить великаншу за руку.

— Похоже, ее темперамент точно соответствует цвету волос, — задумчиво пробормотал рыцарь, наблюдая, как неохотно «амазонка» убрала свою руку.

— Может быть, в нашем роду еще просто не привыкли спокойно принимать оскорбления, сэр, — пояснила Сорча, с некоторым удовольствием замечая на лице своего пленника румянец смущения. — Цена этого укрепления стала ясна, когда мой отец был еще безбородым юнцом. В нашем роду почти не осталось мужчин.

— Думаю, девочка, ты напрасно говоришь ему такие вещи, — прогудела Нейл.

— И сэр Руари, и его кузен пробудут у нас некоторое время, тетушка. Они не слепые, сами увидят правду. Кроме того, сэр Руари достаточно опытный воин и, конечно, уже понял, что наш замок так силен, что кучка детей сможет защитить его.

— Да, это я уже понял, — согласился Руари неохотно. — И то, что воинов явно не хватает, тоже заметил. Сначала решил, что все они воюют, но вспомнил — Дугал отправился один.

— Дугал прекрасно понимал, что никто с ним не пойдет, да и его не пустят, если он обмолвится хотя бы словом. — Сорча достала из резного комода под узким, как щель, окном одеяло. — Только от Дугала зависит пополнение мужского населения Дунвера, сэр. Именно он сможет возместить кровь отцов, так безрассудно пролитую на полях сражений. — С помощью Нейл Сорча укрыла пленника. — Вам придется остаться здесь пока, сэр. У нас нет иного выхода. Наш клан уже лет пятьдесят не играл в эту игру, которую многие считают честной, даже вполне почетной.

— И вы решили вспомнить ее?

— Да, решили. И не думайте, что мы будем играть плохо из-за того, что в нашем войске дети, старики, увечные да женщины. — Говоря это, девушка аккуратно подоткнула одеяло и наклонилась поближе к Руари. — С вами будут обращаться уважительно, как вы того заслуживаете, но не подумайте, что причина этого в нашей слабости. Не пытайтесь убежать, мы Вас остановим. Не пытайтесь проникнуть за крепостную стену, мы Вас подстрелим. Вы наш пленник, сэр, и хотя в праве презирать своих повелителей, не позволяйте этому презрению руководить собой. Обещаю, что немедленно раскаетесь.

Внезапно Сорча поймала себя на том, что рассматривает губы своего пленника. И рот, и губы оказались красивыми и необычайно привлекательными. Они искушали, притягивали девушку настолько, что она испугалась и поэтому быстро перевела взгляд, а потом твердо посмотрела в глаза мужчины. В них она встретила растущее любопытство и намек на то, что ее чувства не остались незамеченными. Сорча резко выпрямилась.

— Надеюсь, что я ясно все объяснила, — проговорила она, благодаря Господа за твердость своего голоса.

— Да, абсолютно ясно, — последовал ответ.

— Прекрасно. А теперь, если тетушка не имеет ничего против, я оставлю вас на ее попечении.

— Конечно, иди, девочка, — согласилась Нейл, — я позабочусь об этом парне. Поговори с Робертом. Он многое хотел обсудить с тобой.

— Он собирался поговорить о Юфимии?

— Да, о малышке Юфи. Боюсь, что впереди у нас несколько беспокойных месяцев.

Со страхом ожидая новостей, которые она могла услышать, Сорча молча кивнула и вышла вместе с Робертом. Не очень-то охотно оставляла она Руари. Он был на ее попечении три дня, но причина колебаний была даже не в этом. Ей просто хорошо рядом с ним, даже несмотря на его гнев и раздражение. С тех пор, как она нашла его, раненного на поле битвы, они расстаются впервые. Девушка задумалась, стараясь разобраться в себе. Вполне понятно, что никакой надежды на взаимную симпатию между ними нет и быть не может. Поэтому самое разумное, что она может сделать, — это по возможности отдалиться от него и, заглушив свое чувство, заняться делами и заботами клана и Дунвера.

— Ну, теперь рассказывай о Юфи подробно, — обратилась девушка к Роберту, когда они спустились в большой зал замка.

— Неприятности начались уже через несколько часов после того, как вы с Маргарет отправились разыскивать Дугала.

— Не случилось никаких резких вспышек?

— Нет. И именно поэтому мне кажется, что впереди у нас много неприятностей. Духи только что утихли. Вспышка оказалась очень сильной. Все знали, что Юфи взрослеет, и ожидали, что неприятности начнутся, но даже для тех, кто не впервые с этим встречается, приступ выглядел чересчур неожиданным и резким.

— Ты думаешь, что на этот раз кто-нибудь может всерьез пострадать?

— Должен признаться, я сам побаиваюсь этого, хотя не слышал, что когда-то это кончилось действительно плохо.

— Ты прав. А как ко всему этому относится сама Юфи?

— Отказывается верить, что все это происходит из-за ее взросления.

— Точно. Я вспоминаю, что сама не хотела в это верить, когда такое происходило со мной. Уйти из детства — само по себе серьезное испытание, А когда в дело вмешиваются злые духи, все переворачивающие вверх дном, оно становится совсем страшным. А тут еще и ее фантазии. Ребенок всерьез верит, что его оставили на земле эльфы. И, похоже, считает, что ей не суждено испытать того, что написано на роду у смертных.

Сорча принялась всерьез обдумывать, что она скажет Юфимии, чтобы помочь той принять взросление со спокойным смирением. Спокойствие — это самая надежная вещь. Семья твердо знала это, пытаясь справиться с проклятьем, тяготеющим над ней. Чем спокойнее девочка, тем слабее влияние злых духов, приглушеннее голоса, меньше украденных, спрятанных, раскиданных по дальним углам предметов, да и все остальные странности проявляются не так явно. Бабка Сорчи научила ее варить чудодейственный напиток из трав. С его помощью удавалось сохранять спокойствие и, больше того, подобие дремоты несколько часов подряд. Но девушка старалась по возможности обходиться без него.

Роберт открыл тяжелую дверь, ведущую в большой зал, и Сорча вошла туда. Но тут же остановилась столь внезапно, что Роберт, не удержавшись, чуть не сбил ее с ног. Все в зале оказалось перевернутым вверх дном. Две дрожащие от страха женщины лихорадочно пытались собрать и расставить по местам подсвечники, тарелки, подносы, поднять опрокинутые скамьи. Можно было подумать, что совсем недавно закончился дикий, безумный пир, но Сорча прекрасно знала, что причина беспорядка совсем не в этом. В тот момент, когда хозяйка входила в комнату, огромный щит, висящий над выложенным камнями камином, обрушился на пол. Служанки перекрестились, глубоко вздохнули и продолжали наводить порядок. Роберт направился к щиту, девушка последовала за ним, взяв высокую табуретку, чтобы помочь повесить его на место.

— Плохо дело, — пробормотала она, поддерживая трехногую табуретку, на которой стоял оружейник.

— Да, духи что-то не на шутку разошлись на этот раз, — согласился тот.

— Может быть, Юфимии суждено стать женщиной быстрее, чем остальным?

Сорча поморщилась в ответ на красноречивый взгляд Роберта:

— Всегда нужно надеяться.

— Надейся, сколько хочешь, девочка, но думай, как же все-таки облегчить весь этот кошмар. Может быть, тебе стоит обратиться к своим собственным духам? Кто-нибудь из них должен знать, как справиться со всем этим.

— Не похоже, чтобы это было так. Я уже спрашивала их раньше. Если честно, они вообще не очень много знают. Кроме того, я предпочла бы пока держаться от них подальше. Может быть, мне удастся объяснить сэру Руари, почему летают вещи, что за голоса раздаются по ночам, но заставить его поверить в приход привидений или в мою беседу с духами вряд ли удастся.

— Ты права. Я совсем об этом не подумал.

— Уже утихли все разговоры, перешептывания, пересуды, из-за которых нашей семье пришлось здесь поселиться. Если же сэр Руари и его родственники окажутся посвященными в наши тайны, все это снова оживет. Ты же понимаешь, Роберт, что дальше нам бежать уже просто некуда.

— Но что же, по-твоему, мы сможем сделать?

— Постараться, чтобы сэр Руари покинул наш замок, считая нас всех абсолютно сумасшедшими.

ГЛАВА 4

Руари проснулся и, не открывая глаз, попытался пошевелиться. Измученное тело не слушалось, и он наконец устало открыл глаза. И даже не очень удивился, увидев, что около кровати кто-то есть. Во сне он чувствовал, что за ним наблюдают. Ведь еще ни разу за три дня его плена в замке Дунвера рыцаря не оставили без присмотра. Странным выглядело то, что стражем и сиделкой на сей раз оказалась совсем юная хрупкая девочка. Это худенькое создание с личиком эльфа еще совсем не походило на взрослую женщину, но взгляд огромных голубых глаз сверлил и тревожил. Под этим взглядом пленник чувствовал себя не в своей тарелке и, наконец, не выдержав, нахмурился.

— Мне кажется, тебе здесь не место, милая, — произнес рыцарь и смутился еще больше, когда девочка спокойным движением убрала с лица светлый густой локон и кивнула.

— Тебе неспокойно, — наконец проговорила она нежным и мелодичным голосом. — Это вполне понятно. Большинство смертных чувствуют себя неловко в присутствии фей.

— Фей?!

Почувствовав, что страшно хочет пить, Руари осторожно сел, но впервые кувшина и кружки не оказалось на столике у кровати.

— Да, я Юфимия, дочь эльфов. Феи забрали настоящую Юфимию, как только она родилась, а меня положили в колыбель на ее место. Эти бедные темные люди воспитали меня так же, как воспитывают своих детей. Они просто не верят, когда я стараюсь объяснить им, как все обстоит на самом деле.

— Действительно, трудно заставить кого-то внимательно слушать, — согласился рыцарь, размышляя, нет лк в крови Хэев склонности к безумию.

Вспоминая события трех прошедших дней, он был готов поверить, что в клане не все в порядке с душевным здоровьем. По ночам раздавались странные голоса: плач, стоны, даже леденящий душу смех. И никто, кого он спрашивал, не мог объяснить, откуда эти звуки. А теперь эта девочка со своими разговорами о феях и эльфах. Светлые спутанные волосы, украшенные венком из засохшего плюща, легкое, облегающее тоненькую фигурку платье — все это делало ее действительно похожей на фею. И во всем явно ощущался налет безумия. Руари наблюдал за своей сиделкой со все возрастающей осторожностью, пытаясь понять, она ли издавала по ночам все эти звуки и насколько безопасно находиться с ней рядом. Перспектива быть убитым этим потерявшим разум ребенком не вселяла спокойствия.

— Ты не знаешь случайно, куда подевалась моя вода? — спросил Руари, стараясь повернуть разговор на самые простые и обыденные темы.

— Мне кажется, ее забрали духи. Последнее время они безобразничают вовсю. Сорча говорит, это потому, что я скоро стану женщиной, но это все глупости. Я же фея. Мне кажется, духи скоро поймут это и оставят меня в покое. — Рассказывая все это, девочка забралась на кровать.

Она наклонила голову так, что длинные волосы спускались рыцарю на грудь. Потом Юфимия обеими руками обняла его за плечи. Руари постарался отодвинуться подальше:

— Что это за разговор о духах?

— Может быть, они тебя еще не трогали, но ты же не мог не слышать ночью их голосов.

— Конечно, я все слышал. — В этот момент Руари забеспокоился не на шутку, потому что девочка почти села на него верхом. — Но я подумал, что это просто кто-то из ваших родственников не совсем в своем уме.

— Да нет же, это просто проклятье всех женщин в нашем роду. Говорят, что какая-то ведьма еще во времена пиктов наслала его на нас. — Девочка наклонилась, упершись руками в кровать по обе стороны головы Руари. — Как только каждая из нас взрослеет и становится женщиной, духи начинают терзать ее. Это очень тяжело, но, честно говоря, я не верю ни в какие проклятья. Если бы все было так просто, то кто-нибудь уже придумал бы выход из положения. — Личико девочки оказалось совсем рядом с его. — У нас в Дунвере так мало мужчин.

— Я уже заметил это.

«Господи, да этот ребенок хочет соблазнить меня», — подумал Руари, пытаясь отодвинуться в сторону и обнаружив, что двигаться-то и некуда. Он уже оказался прижатым к спинке кровати.

— Милая крошка, я очень хочу пить. Не сходишь ли ты за водой?

Юфимия будто и не слышала просьбы. Широко раскрытыми глазами она, не мигая, смотрела на губы мужчины.

— Может быть, Сорча права, когда говорит, что я теперь принадлежу к клану Хэев и скоро стану женщиной, что когда эльфы подбросили меня людям, я потеряла всю связь с ними. Но если это все действительно так и я скоро должна стать женщиной, то отсутствие мужчин в Дунвере будет просто нестерпимым.

— Думаю, что я не очень подхожу для решения этой проблемы, — Руари постарался схватить девочку и снять ее с себя, но тут же понял, что такое напряжение выше его сил.

— Почему же нет? Ты мужчина. А я уже скорее женщина, чем ребенок.

— Вполне возможно, что это так. Но мне уже двадцать восемь, милая. Я гожусь тебе в отцы. Лучше бы ты поискала себе кого-нибудь другого.

Рыцарь осторожно поднял правую руку, стараясь превозмочь боль, которую это движение вызвало во всем теле, и попытался сдвинуть девочку. Но на это у него не хватило сил, а боль оказалась слишком острой.

— Да, ты, конечно, гораздо старше, чем мне хотелось бы. Но я уже сказала, что у нас здесь нет выбора.

Прежде чем он успел что-то ответить, она схватила его голову обеими руками и жадно прижалась губами к его рту. Но у мужчины не оказалась времени, чтобы полностью осознать, что же происходит. Внимание его привлек звук падающих на пол предметов. Уверенный, что кто-то вошел в комнату и может неправильно понять увиденное, Руари оттолкнул девочку, от боли проклиная все на свете. Однако в комнате никого не оказалось.

— Я думал, кто-то вошел, — пробормотал он, с удивлением глядя, как по комнате летает кувшин.

Он попытался закрыть от него девочку, но Юфимия вскочила на кровати.

— Довольно! Я устала от всех этих потрясений! — закричала она, грозя маленьким кулачком комоду, который почему-то отъехал от стены.

Видя, что не может справиться с девочкой, Руари пригнулся сам, стараясь увернуться от летающих по комнате вещей. Юфимия ловко избегала столкновений, не переставая выкрикивать проклятья. В этот момент в дверь постучали. Хотя никто ее не запирал, с внешней стороны она явно не открывалась.

— Черт возьми, впустите же меня! Рыцарь услышал голос Сорчи:

— Входи же, дверь открыта!

— Юфимия с вами? Мне кажется, я слышала е голос.

— Да, она здесь.

Сорча с силой толкнула дверь. Невидимая рука явно держала ее, а из комнаты раздавался страшный шум; духи явно уже познакомились с Руари. Непонятно было только, что делала в комнате пленника Юфимия. Ведь ей строго-настрого приказывали не входить туда. Сорча дала себе слово, что непослушание не сойдет малышке с рук. И именно в этот момент дверь распахнулась, и девушка почти ввалилась в комнату. С трудом сохранив равновесие и восстановив дыхание, она заметила, что суматоха наконец прекратилась, и повернулась к Юфимии.

— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросила Сорча, подходя к постели и резко вытаскивая из нее девочку.

— Я зашла проведать пленника, — оправдывалась та, безуспешно пытаясь освободиться из крепких объятий родственницы.

— Но тебе приказывали не подходить к комнате. Совершенно ясно велели держаться отсюда как можно дальше.

— Ты не имеешь права приказывать мне, что делать.

— Я потом объясню тебе, на что я имею право, а на что нет. И уверена, что твоя мать захочет повторить урок.

Сорча вытолкала свою маленькую кузину из комнаты.

— И не пытайся спрятаться. Я все равно тебя найду.

— Ты просто хочешь, чтобы он принадлежал только тебе, — обиженно заявила напоследок Юфимия.

— Не веди себя, как идиотка!

Сорча закрыла дверь за своей все еще плачущей сестрой. Она глубоко жалела малышку, но несомненно, давно пора было призвать ее к дисциплине. Наводя в комнате порядок, девушка обдумывала последние слова Юфи, и в ее душу закрались подозрения. Не так давно Нейл жаловалась, что Юфимия думает только о мужчинах и часто сетует, что их в Дунвере так мало. Внезапно Сорча осознала совершенно ясно, почему девочка пренебрегла всеми запретами и проникла в комнату Руари. Повернувшись к пленнику, она встретила взгляд, полный смятения и ярости.

— И что же вы здесь делали с этим ребенком? — пошла она в наступление, надеясь, что внезапная атака предотвратит хоть некоторые из неизбежных вопросов.

— Я абсолютно ничего не делал. Эта сумасшедшая девчонка пришла сюда, лепетала какую-то чушь о феях и эльфах, а потом начала вести себя так, будто я здесь для ее удовольствия, — Руари поморщился, стараясь поудобнее устроиться.

— А вам и в голову не пришло найти повод прекратить все это. — Несмотря на резкий тон, девушка тут же стремительно наклонилась, чтобы помочь.

— Это глупое дитя явно решило использовать меня, чтобы поскорее превратиться из ребенка в женщину. Потом каким-то образом она заставила летать по комнате разные вещи. Именно в этот момент ты и вошла. — Руари внимательно наблюдал за девушкой, пока она осматривала его раны.

— Я требую, чтобы ты объяснила мне, что это за игра, в которую вы тут все играете.

— Игра? Что вы имеете в виду?

Девушка нахмурилась, заметив, что раненому совсем нечего пить:

— Куда делись кружка и кувшин?

— Исчезли. А игра, о которой я говорю, — это таинственные голоса, которые никто не в состоянии объяснить, и все остальное, что со мной происходит. Девчонка лопотала что-то о духах, но я совсем не такой дурак, чтобы во все это верить.

— Вполне возможно, но, как я подозреваю, вы очень хотите пить.

Сорча подошла к двери, открыла ее и, увидев тетушку Бетти, попросила принести еду и питье.

— Я уже очень устал от всего этого, — признался рыцарь, когда девушка вернулась к кровати. И настойчиво добавил, схватив ее за хрупкую руку: — Тебе все-таки придется сказать мне то, что я хочу знать. Я требую ответа.

— Мне кажется, что вы чересчур настойчивы.

— Может быть. Но я начинаю всерьез думать, что все здесь, в Дунвере, не в своем уме. Во-первых, эта великанша Нейл, Она не только внешне похожа на мужчину, но часто и ведет себя так же. Во-вторых, крошечная, похожая на птичку, женщина. Она постоянно суетится, непрестанно что-то говорит и умудряется при этом не сказать абсолютно ничего.

— Это тетушка Бетти.

— Да-да, именно она. Еще одна совсем ничего не говорит. Но вздрагивает, даже если я просто-напросто мигну.

— Это тетушка Эри. Она очень скромна и пуглива.

— Пуглива, как дворняжка, которой много достается. И наконец, эта маленькая запутавшаяся девочка. Она толкует о том, что ее подбросили эльфы, о духах. Роберта я знаю совсем мало. Он как раз кажется разумным человеком, за исключением того, что во всем слушается тебя. Да, и еще проклятье, о котором говорила девочка.

— Она уже и об этом вам сказала?

Но прежде чем Руари успел ответить, в комнату прошмыгнула Бетти. Искоса и с опаской взглянув на Руари, она поставила на стол кувшин с медом, поднос с хлебом и с сыром и кружку. Заметив, что мужчина все еще держит Сорчу за руку, она остановилась, переминаясь с ноги на ногу, но племянница слегка кивнула головой, и она тут же выскочила за дверь.

— Я здесь всего несколько дней, но уже начинаю понимать, отчего она так суетлива, — пробормотал Руари.

Сорча наконец освободила руку и, не обращая внимания на ворчание, налила раненому питье. Протянув ему кружку, она с удовольствием заметила, что он окреп уже достаточно, чтобы пить без посторонней помощи.

Нарезая хлеб и сыр, Сорча обдумывала, как же отвечать на все эти настойчивые вопросы. Он ведь уже понял, что все Хэи не в своем уме. Поэтому девушка задумала рассказать всю правду и предоставить Руари самому решать, как же относиться к тому, что он узнал.

— Что же все-таки означают все эти разговоры о духах и проклятьях? — поинтересовался рыцарь, принимаясь за еду.

— Рассказывают, что давным-давно в темном и туманном прошлом одна из женщин клана Хэй заставила сильно ревновать колдунью. Та прокляла и эту женщину, и всех, кто придет за ней. Каждая из девочек в Дунвере обречена на жестокие страдания, вызванные злыми духами. Именно этих духов вы и слышите по ночам, сэр. Они забрали ваше питье. Они очень любят прятать вещи и наводить вот такой беспорядок, как в этой комнате.

— И вы все здесь верите в этот вздор? Девушка пожала плечами:

— Почему бы и нет? Как только девочка взрослеет, начинаются неприятности. Мы все прошли через это. А сейчас настал черед Юфимии.

Руари запил сладким медом еду и покачал головой:

— До сих пор мне казалось, что ты вполне нормальная, но сейчас я вижу, что и ты не в своем уме, как все в вашем клане.

— Я понимаю, что в это трудно поверить.

— Трудно? — хотя смеяться было больно, Руари не смог удержаться.

— Пока вы так весело все воспринимаете, я, пожалуй, осмелюсь рассказать и остальное.

— А этого остального много? Насмешка показалась девушке очень обидной.

— В нашем роду женщины часто рождаются с особыми способностями.

— С богатым воображением?

Сорча оставила замечание без внимания.

— Я, например, могу видеть духов, когда они ходят по земле, и даже разговаривать с ними.

— Почему же тогда ты не призовешь к порядку тех, которые заставляют летать по комнате вещи?

— Этих я не могу ни видеть, ни слышать. И думаю, что те, с которыми я общаюсь, знают об этих буйных или очень мало, или ничего. Никто из нас не в состоянии общаться с ними.

— Какое неудобство! А скажи-ка мне, ты можешь вызвать какого-нибудь духа?

Сорча ясно слышала насмешку в его голосе. Сама не ведая почему, она хотела, чтобы Руари верил ей, принимал такой, какая она есть. Девушка прекрасно понимала, что пытается защитить себя, свои чувства, свое сердце. Именно поэтому Сорча старалась избегать своего пленника. Если рассказать ему о себе всю правду, он может своими неосторожными словами убить растущее в ее душе чувство. Больше всего девушка боялась, что это окажется очень больно.

— Нет, я не в состоянии вызывать духов. Приходится иметь дело только с теми, которые сами являются. Моя бабушка могла, но я еще ни разу не пробовала. Я и так вполне достаточно вижу и слышу. — Девушка скрестила руки на груди. — Наверное, вам все это кажется чрезвычайно забавным?

— Почему бы и нет. Очень напоминает шутку.

— Здесь нет ни доли шутки. Неужели вы не видите, что случилось сейчас в этой комнате?

— Вижу. И думаю, что понимаю, как ты это все устроила. Если надеешься напугать меня, то не получится.

— Зачем же мне пугать вас?

— Кто поймет, с какой целью женщина делает то или другое?

— Такой взгляд на вещи может вызвать массу неприятностей в Дунвере, сэр.

— Ваши идеи тоже до добра не доведут. Руари внезапно рассердился. И, сам того не ожидая, испугался за девушку. Он схватил ее за руку и притянул к себе. Близость принесла облегчение. Он почувствовал чистый аромат ее кожи, легкий запах лаванды, исходящий от волос и одежды. Толстая темная коса упала ему на грудь (очень легко оказалось представить ее расплетенной, шелковой волной ласкающей кожу). Заметив, что непроизвольно разглядывает чувственный рот, мечтая о вкусе ее губ, Руари усилием воли перевел свои мысли в другое русло. Он не мог поверить, что эта девушка безумна или чересчур простодушна, значит, она в заблуждении, страдает от веками накопившихся диких сказок. Пора уже кому-то объяснить, как опасны эти идеи в стране, полной предрассудков.

— Я прекрасно вижу, что мои странные способности понимают и принимают далеко не все, — робко и неуверенно проговорила девушка.

— Не все? Какое мягкое выражение, особенно в устах столь острой на язык особы! Твои способности могут погубить тебя! Ты говоришь о вещах, которых никто не понимает и все боятся. — От этих сказок разговоры могут перейти к дьяволу, а это уже, как ты сама понимаешь, до добра не доведет. Человека, связанного с чертом, ожидает страшная участь.

— Я знаю — смерть.

— Зачем же тогда говорить всю эту ерунду?

— Я очень редко говорю об этих вещах. Просто мне казалось, что надо открыть вам правду, поскольку против своей воли вы оказались связаны с нами. А потом, мне кажется, что привидения — это не то, чего люди могут испугаться до смерти.

— Тогда перестань нести весь этот вздор.

— Это вовсе не вздор, сэр. Это правда. И я никак не смогу изменить ее. Я такая, какая есть.

Руари пристально взглянул в огромные карие глаза девушки. В них не было ни намека на безумие. Не было также ни искры лукавства, ни намека на шутку. Она действительно искренне верила в то, что говорила. Руари чувствовал, что после всего происшедшего он почти уже был готов поверить ей, и постарался поскорее отогнать это ощущение. Он и раньше слышал о тех, кто заглядывает в темные уголки, от которых большинство старается держаться подальше, но никогда не верил этим рассказам.

Рыцарь не мог да и не хотел противиться растущей в его душе симпатии. Поддаться обаянию Сорчи оказалось куда приятнее, чем слушать рассуждения о привидениях и злых духах. Руари решил, что самым разумным в этой ситуации окажется не обращать внимания на эти рассуждения, — не высмеивать и не принимать их. Но на саму девушку нельзя было не обратить внимания.

— Может быть, тебе кажется, что ты разговариваешь с духами, потому что тебя мучает одиночество? — тихо и ласково проговорил он, слегка проведя рукой по косе.

— Одиночество? В Дунвере полно родных и знакомых.

Сорча прекрасно понимала, что сейчас они слишком близки, но у нее не хватало силы воли хоть немного отодвинуться. Взгляд ее оказался прикованным к губам мужчины, и каждое их движение вызывало ответное движение в ее душе. В Дунвере осталось совсем мало мужчин, и девушке ничего не было известно о силе мужской привлекательности. Ей и не хотелось приобретать знания подобного рода. Но к Руари Керру тянуло с пугающей силой.

— Ты одинока, потому что у тебя нет мужчины, милая. Сколько тебе лет?

— Двадцать, — прошептала девушка, ощущая, как неумолимо поддается мягкой ласке глубокого, полного красок голоса и не находит сил сопротивляться искушению.

— Возраст любви. Вполне возможно, что тебе не хватает возлюбленного, и ты придумала его в виде духов.

— Вы все-таки считаете, что я говорю ерунду, — возмутилась девушка, но эта короткая вспышка раздражения оказалась тут же погашенной внезапной улыбкой собеседника. Мужчина выглядел таким красивым, когда улыбался.

— Девушкам бывает так же одиноко, как и мужчинам. Твоя маленькая сестричка — яркий тому пример.

— Моей сестричке просто нужна хорошая взбучка.

— А что же нужно тебе, Сорча Хэй? — аккуратно, чтобы не причинить себе боли, он протянул руку и провел пальцами по лицу девушки. — Что-то явно нужно. Я вижу это по твоим глазам. Огромные темные озера тоски.

Сорча покраснела. Этот человек видел слишком много. Одна надежда, что, возможно, он не понимает — эта тоска не просто по мужчине, а именно по нему. Чувства, переполняющие ее душу, тревожили, пугали и смущали. Прикосновение его чуть-чуть шершавых пальцев заставило наклониться еще ближе и тут же отпрянуть. Желание действительно переполняло ее и одновременно как бы раздваивало. Страстно хотелось ощутить, как хорошо рядом с ним, и в то же время — бежать, забыть и его самого, и ту бурю чувств, которая переворачивала душу.

— Отпустите, а не то мне придется сделать вам больно, — проговорила девушка, сама понимая, как неубедительна угроза. Голос ее звучал хрипловато и приглушенно, в нем не ощущалось ни капли решимости.

— Мне кажется, ты сейчас пытаешься избежать того, что тебе действительно нужно. Живешь в сказках, игре воображения и отвергаешь прикосновение мужской руки.

Спрятав пальцы в густых, мягких волосах, он пригнул ее голову и нашел губами ее губы:

— Огонь страсти — это то, что сожжет все заблуждения, которые мучают тебя.

Прежде чем Сорча успела что-то ответить, ее губы оказались накрепко закрытыми ртом мужчины. Она уже не думала ни о чем. Даже под страхом смерти она не смогла бы сейчас связать и два слова. Упершись ладонями в кровать, девушка попыталась оттолкнуться, но не хватало сил даже на резкое движение.

— Ты странная девушка, — прошептал Руари, покрывая ее лицо мелкими поцелуями. — Иногда похожа на мальчишку, иногда совсем сумасшедшая, но страшно соблазнительная. Я думаю, хватит играть. — Он еще раз поцеловал ее.

Сорча тихо застонала, когда он прекратил дразнить ее и начал целовать по-настоящему. Сила и страсть этих поцелуев заставляли дрожать от непреодолимого и ни с чем не сравнимого желания.

Внезапно девушка очнулась. Оторвалась от Руари, недоверчиво посмотрела на него и спустилась с кровати, а потом молча выбежала из комнаты. Этот мужчина показал ей, как может быть хорошо. Если только поцелуй способен так воспламенить, то она совсем не уверена, что хочет узнавать что-то большее. Даже убегая, девушка безумно хотела вернуться в ту маленькую комнату, к поцелуям и объятьям.

Руари задумчиво смотрел, как за Сорчей закрывается дверь. Провел пальцем по губам, еще влажным от поцелуев. Сорча Хэй сочетала в себе все, что он считал неподходящим для невесты, несмотря на ее благородное происхождение. Кроме того, у него возникло много вопросов относительно ее здравого смысла. Но давно уже женщина не воспламеняла так его кровь всего лишь коротким поцелуем. Руари понял, что его плен вполне может иметь и кое-какие преимущества.

ГЛАВА 5

— Что ты рассказала ему?

Сорча поморщилась, потому что Роберт закричал. Из комнаты Руари девушка бросилась прямиком в кузню к Роберту. Несколько минут она бесцельно бродила по мастерской, что-то бессвязно бормотала и притворялась, что наблюдает, как мастер заканчивает отделку ножен для меча Дугала. Наконец тот не выдержал и потребовал, чтобы гостья честно выкладывала все, что у нее на душе. Но не могла же она признаться, что один-единственный поцелуй Руари совершенно вскружил ей голову. Вместо этого она начала рассказывать, что открыла пленнику секрет Дунвера, и даже заставила оружейника поверить, что именно из-за собственной несдержанности она так взволнована.

— Я рассказала ему все наши секреты. Ну, по крайней мере те, которые касаются духов. Дело в том, что к нему приходила Юфимия, и духи вовсю разбушевались прямо в его комнате. Я даже с трудом смогла открыть дверь. Духи держали ее плотно закрытой.

— Ты просто могла сказать ему, что дверь заедает.

— Роберт, все последние три дня мы только и делаем, что врем. Он же слышал и стоны, и стук, и голоса, которые мучают нас по ночам. Мы уже перебрали все возможные варианты объяснений.

Когда же Юфи вздумалось пробраться к мужчине в комнату и изображать из себя маленькую шлюху, тут уж духи предстали во всей своей красе. — Сорча тяжело вздохнула и присела на табуретку, сделанную из толстого пня. — Боюсь, что невозможно придумать что-то более или менее правдоподобное, чтобы как-то объяснить то, что видел и слышал сэр Руари.

— Может быть, может быть. Но я все-таки совсем не уверен, что разумно сообщать правду, — с этими словами мастер начал раздувать в горне огонь.

— Он не поверил мне.

— Это совсем не удивительно.

— Конечно. Но все-таки мне хотелось, чтобы поверил. Боюсь, теперь он считает нас всех сумасшедшими. А Юфи со своими разговорами об эльфах, феях и тому подобном еще больше убедила его.

Услышав это, Роберт прислонился к сплетенной из ивовых прутьев и обмазанной глиной стене кузницы и захохотал. Сорча не разделяла его бурного веселья.

— Я что-то не очень понимаю, что в этом смешного.

— Ты бы прекрасно поняла, девочка, не будь ты так неравнодушна к парню.

— Это неправда! — вспылила Сорча, резко вскочив со своей табуретки, но ее друг только усмехнулся в ответ.

— Правда, правда. Потому ты и пряталась с тех самых пор, как привезла его в Дунвер. Поэтому прибежала сюда и выглядишь так, как будто только что всласть нацеловалась. Если парень вздумает перейти границы, только скажи мне. Можете играть в любые игры, но я не потерплю, чтобы он начал командовать тобой или принуждал к тому, что тебе неприятно.

Сорча тихонько выругалась и пнула ногой камень, валявшийся на земляном полу:

— Он кажется мне очень привлекательным, Роберт, и это очень опасно.

— Опасно? Почему? Вы оба благородных кровей. Оружейник подошел к гостье и встал, опершись на дверной косяк.

— Мне кажется, он старше меня.

— Неважно.

— Кроме того, он гораздо богаче. У меня ведь даже приданого нет.

— А вот это уже чистая правда.

— И ведь он считает нас всех сумасшедшими.

— У него будет время изменить мнение.

— Вполне возможно. А может быть, он сочтет даже интересной некоторую странность в девушке? — друзья понимающе улыбнулись. — Во всяком случае, я взяла его в плен, чтобы получить выкуп.

— Конечно. И если он не способен прощать обиды, это не даст чувствам разгореться.

— Очень странно сказано, но верно. Мне тоже кажется, что сэр Керр не скоро забудет свой плен. А то, что его захватили две девушки, будет сильным ударом по самолюбию.

— Ты хочешь сказать, что вскоре он вернется в Дунвер вооруженным и готовым к бою?

— Нет. — Сорча сначала произнесла это, а после минутного раздумья поняла, что она действительно уверена в обратном. — Из-за этого Руари не поднимет на нас свой меч. Больше того, мне кажется, он сердится в немалой степени на самого себя. Ведь он поверил мне, несмотря на то, что впервые увидел на поле битвы, когда я грабила мертвых.

— А ты, вместо того, чтобы спасти его, взяла в плен. Конечно, теперь он лежит и клянет себя за глупость. Это совсем не те мысли, которые радуют мужчину. Ты поэтому так стараешься спрятать свой интерес к нему?

— У меня вовсе нет никакого особого интереса. По крайней мере, в том смысле, который вкладываешь ты.

Роберт недоверчиво фыркнул. В этой его реакции казалось столько презрения, что Сорча обиделась. Но не успела ничего ответить, потому что оружейник внезапно застыл, заметив кого-то во дворе. Вглядевшись, Сорча узнала худенькую фигурку Айна, единственного сына Роберта. Мальчик спешил к ним.

— Ты думаешь, что-нибудь случилось?

— Думаю, придется принимать гостей, — ответил мастер, выходя навстречу сыну.

— Отец! — закричал мальчик и остановился, переводя дыхание. — Трое ожидают за воротами. Говорят, что англичане и хотят с кем нибудь поговорить о сэре Дугале.

— Будут требовать выкуп, — пробормотала Сорча. — Дай мне несколько минут, Роберт. А потом пригласи их в большой зал. Постарайся, чтобы они не заметили нашейслабости.

— Постараюсь, девочка. Но если у них хватит ума, чтобы заметить наши слабости, они увидят и нашу силу. Не волнуйся об этом. Думай лучше, как вернуть дурачка Дугала.

Сорча согласно кивнула и поспешила в угловую башню, на каждом шагу ругая Дугала. Ей было очень страшно иметь дело с этими людьми. Они не захотят договариваться о выкупе с женщиной. Значит, она должна казаться сильной и непреклонной, чтобы вызвать почтение к себе. Войдя в большой зал, девушка увидела там всех своих тетушек в сборе. Они сидели кружком у огромного камина и спорили, какого цвета выбрать пряжу, чтобы точнее передать цвет волос отца на семейном гобелене, который они вышивали вместе. Сорча решила заручиться поддержкой семьи. Если англичане и будут высокомерны в разговоре с одной маленькой женщиной, они не смогут ничего противопоставить семерым. Конечно, нервная тетушка Бетти и скромная тетушка Эри не представляли особой силы, но плечом к плечу со своими более решительными сестрами они могли притворяться достаточно ловко.

— Приехали англичане, чтобы потребовать выкуп за Дугала, — объяснила, подходя, девушка.

— И ты, конечно, хочешь, чтобы мы ушли отсюда, — предположила высокая седовласая Эннот, старшая из семи сестер.

— Как раз наоборот. Хочу, чтобы вы все сели со мной за стол. Поспешите, — поторопила она тетушек. — Думаю, что даже заносчивые и упрямые англичане не смогут достойно противостоять семи благородным дамам.

— Мы должны выглядеть суровыми и непреклонными? — поинтересовалась Гризел, втискивая свое маленькое круглое туловище в кресло рядом с тем, которое обычно занимал Дугал.

— Именно так. — Сорча с улыбкой уселась на место брата.

— Наша помощь в переговорах потребуется? — поинтересовалась Нейл, занимая место по правую руку.

— Конечно, милая тетушка, ты можешь вставить пару слов. Разумеется, разговор должен быть очень учтивым.

— Все будет прекрасно, дорогая, — заверила Бетти. — Я уже давно поняла, насколько мы импозантны, когда собираемся вот так, все вместе, против кого-нибудь постороннего. Но только Нейл способна сохранить эту внушительность, когда начинает говорить. А все остальные сразу теряют свое величие.

— Ну, вот и они, — проговорила Эннот, хлопая в ладоши, и тут же изобразила каменное выражение лица.

Трое англичан вошли в зал в сопровождении Роберта и его сына. При виде такого количества женщин они невольно резко замедлили шаг. Сорча увидела, как Роберт прячет улыбку: он, конечно, понял, что за игру она затеяла. Двое хорошо вооруженных стражей встали у двери. Роберт оставил сына за спиной гостей, а сам подошел и стал рядом со своей повелительницей. Девушка была рада его присутствию. Она не могла не заметить холодного, стального взгляда, которым пронзил ее самый высокий из англичан.

— Я сэр Саймон Тречер, а это мои люди — Томас и Уильям, — проговорил он высокий голосом, таким же холодным, как и его глаза. — Я здесь для того, чтобы обсудить условия выкупа сэра Дугала Хэя. Он ваш сеньор?

— Именно так, — ответила Сорча, изо всех сил сопротивляясь желанию съежиться под пристальным взглядом. — Каковы ваши условия?

— Вы предполагаете, что я готов обсуждать подобные темы с женщинами?

— Если хотите получить деньги, то вам придется. Я самая близкая родственница сэра Дугала — его единственная сестра.

— Ах, так вы и есть леди Сорча Хэй?

— Совершенно верно.

— Он предупреждал, что мне придется иметь дело с вами, но я решил, это шутка. У нас в Англии женщины не занимаются такими серьезными делами.

— Может быть, именно потому ваша проклятая страна в таком беспорядке, — пробормотала Нейл, сверля гостя взглядом. Саймон ничего не ответил, по резкие складки на его длинном узком лице стали еще заметнее.

— Сэр Дугал также упоминал некую Нейл Хэй, — протянул он, явно намекая, что ее пленник не сказал о ней ничего приятного. — И все-таки я бы предпочел обсуждать условия выкупа с мужчиной.

— Возможно, вы и предпочли бы это, сэр. Но боюсь, что разочарую вас, — Сорча повела рукой в сторону тетушки Нейл. — Это действительно Нейл Хэй, родная тетя Дугала. Так с кем же вам угодно обсуждать вопрос о выкупе — с сестрой или с теткой?

— С сестрой, — резко произнес посол. — Миледи… — его поклон казался исполненным сарказма. — Не начать ли нам?

Сорча кивнула, воспринимая раздражение англичанина как развлечение. Приказала пажу привести гостям стулья и вино. Но хорошее настроение исчезло, как только сэр Саймон назвал свои условия. Жизнь Дугала он оценил очень дорого. Торговля продолжалась целый час. Обе стороны были вежливы, но неуступчивы. Однажды Нейл даже вскочила в гневе, стукнула кулаком по столу, заставив кружки прыгать и крутиться. Все три англичанина, не отрываясь, изумленно смотрели на нее, широко раскрыв глаза. Сорча постаралась воспользоваться суматохой, но добилась лишь маленькой скидки.

Пока шли переговоры, напряжение в душе Сорчи все возрастало. Сэр Саймон Тречер лишь однажды отвел от нее глаза, когда Нейл проявила всю свою славную мощь. Ясно, что джентльмен старался использовать силу немигающего взгляда, чтобы выиграть преимущество в споре, но было и еще что-то кроме этого. Даже во время торговли глаза его горели интересом, жадный взгляд заставил девушку покраснеть. Она с трудом подавила искушение уступить всем его условиям, лишь бы он скорее ушел. Постепенно мрачнеющий взгляд Роберта сказал Сорче, что она не ошиблась относительно намерений английского посла.

Переговоры закончились. Договорились о цене и месте обмена. Юная госпожа встала. Настороженно смотрела, как сэр Саймон подходит, протягивает руку, но не могла не ответить на рукопожатие. Подобное оскорбление стоило бы Дугалу жизни. Тречер взял руку девушки, поднес ее к губам и медленно поцеловал. В том, как он это сделал, не было ничего оскорбительного, но Сорча не могла отделаться от неприятного чувства, что происходит что-то непозволительное. Как только гость покинул зал, хозяйка села, налила бокал меда и с наслаждением, не спеша, начала пить.

— У меня такое чувство, будто я только что стал свидетелем сцены обольщения, — признался Роберт, наливая мед и себе.

— Точно, — согласилась Нейл, мрачно глядя на дверь. — Этот англичанин подобно ужу старался обвиться вокруг нашей девочки.

— Как красочно сказано, тетушка. — Сорча вздохнула, устало откидываясь в кресло и барабаня пальцами по его ручке. — Когда этот тип смотрит и пожимает руку, чувствуешь, как будто тебя насилуют.

— Наверное, кто-то другой должен идти платить за Дугала.

— Нет, тетушка, идти придется мне. Англичане могут презирать женщину, которая вмешивается в мужские дела, но они признают, что я действую как лэндлорд вместо Дугала. И могут принять за оскорбление, если вместо меня пойдет кто-то, кого они сочтут ниже рангом. Кроме того, если появится не то лицо, которое они ожидают, тут же заподозрят обман, а это означает опасность для Дугала.

— Конечно, — согласился Роберт. — Мы не можем позволить себе оскорблять англичан. Не нужно подавать новый повод для нападения на наши земли. — Он взглянул на Сорчу. — Но этот человек действительно очень уж заинтересовался тобой. Поэтому на встречу ты отправишься не одна, а в компании четырех мужчин и Нейл. Это не слишком большое войско, чтобы посеять панику в рядах англичан, но вполне достаточное, чтобы заставить сэра Саймона Тренера задуматься и сдержать похоть.

— Может быть, ты и прав, но я сомневаюсь, что стоит забирать мужчин из Дунвера.

— Придется. А теперь тебе следует поскорее заняться посланием в Гартмор, Керрам.

— С каким же удовольствием я устрою брату взбучку, как только увижу его снова!

— Сорча! Я нигде не могу найти Бэтэма! — Маргарет вбежала в зал так стремительно, что смогла остановиться, только наткнувшись на стол.

— Не думаю, чтобы он мог сбежать, — пыталась успокоить ее кузина, а тетушка Нейл протянула возбужденной девушке кружку с медовым напитком.

— Но тогда где же он? В комнате его точно нет.

— Все утро парень слонялся по замку и задавал кучу вопросов о своем кузене.

— А ты заглянула в комнату сэра Руари, Маргарет? — поинтересовалась Сорча.

— Нет. — Маргарет едва пригубила мед и выбежала из зала.

— Если там его не окажется, начнем поиски, — произнесла Сорча вслед сестре.

— Может быть, тебе пойти с ней? — предложил Роберт.

— Как только я сочиню послание Керрам, тут же пойду навестить наших пленников. — Девушка устало вздохнула и покачала головой. — Несомненно, они замышляют побег. Господу угодно, чтобы на этом мои испытания не кончились.

— Мне кажется, ты еще слаб для побега, кузен, — говорил Бэтэм, протягивая Руари кружку с сидром.

— Через пару дней буду уже в полном порядке. — С большим трудом Руари сел. — Боль гораздо слабее, да и раны понемногу затягиваются. Совсем скоро я смогу вырваться из этого осиного гнезда.

— Осиное гнездо? Побойся Бога, кузен! Здесь совсем не так плохо, как могло быть. Я понимаю, что сидеть в плену в качестве заложника — об этом вряд ли можно мечтать, но женщины здесь кажутся очень симпатичными.

— Они здесь все сумасшедшие. Похоже, что ветром у них из головы выдуло все мозги.

— Ну, у Маргарет-то по крайней мере не выдуло.

— А у Маргарет и нечего было выдувать.

— Перестань так презрительно говорить о ней.

— А ты перестань строить из себя рассерженного ухажера, болван. Лучше отрежь мне хлеба и сыра.

— И все-таки ты не должен так говорить о Маргарет, — проворчал Бэтэм, вставая, чтобы выполнить просьбу.

С минуту рыцарь внимательно смотрел на своего юного кузена, изучая угрюмое выражение на его лице. Бэтэм, конечно, добрый юноша, но господь наградил его красотой, сэкономив при этом на уме. Прежде Руари видел проблему в том, что мальчик без спроса убежал на войну, но теперь стало ясно, что это ерунда по сравнению с надвигающимися трудностями. Принявшись за простую, но такую вкусную еду, Руари наблюдал, как Бэтэм снова садится на свое место.

— Прекрати бегать за этой девчонкой! — коротко приказал старший из Керров, и тут же получил подтверждение своим догадкам, так как младший покраснел до корней волос.

— Во-первых, мы с ней одного круга, а во-вторых, она вовсе не отвергает моих ухаживаний.

— Это не аргументы. Ни в коем случае ты не должен связываться с кем-то из рода Хэев.

— Но почему же?

— Мне кажется, ты забываешь, что Маргарет — одна из тех, кто держит нас в качестве заложников.

— Это вовсе не ее идея, а Сорчи, и она должна слушаться кузину, так же как я тебя.

— Надо сказать, ты стараешься изо всех сил. — Руари предостерегающе поднял руку, не дав Бэтэ-му сказать ни слова в ответ. — И не пытайся как-то оправдать свое непослушание. То, что ты, вопреки всем запретам, убежал на войну — еще не самое страшное. Главное, есть много причин, по которым ты должен прекратить любовные игры с Маргарет Хэй. Она бедна, а твоя семья не может позволить тебе брак по любви. Кроме того, взяв нас в плен и потребовав выкуп за наши жизни, Хэи уничтожили даже тот малый шанс на свадьбу с Керрами, который существовал. Сердце твоей возлюбленной наверняка охладеет, когда я начну мстить за это оскорбление.

— Надеюсь, ты не собираешься воевать с Хэями? — поинтересовался Бэтэм, бледнея.

— Не собираюсь. Я придумал кое-что другое. Но я не оставлю это вероломство без мести. Не имею права.

— Но, кузен… — начал было юноша. Тут дверь резко распахнулась, и на пороге показалась Маргарет. Бэтэм вскочил.

Нахмурясь, девушка подошла к нему и схватила за руку:

— Ты не должен быть здесь. Я так испугалась, когда заглянула в твою комнату и не нашла тебя там.

— Вы решили, эта драгоценность сбежала? — насмешливо протянул Руари и тут же был остановлен укоризненным взглядом кузена.

— Он еще недостаточно хорошо себя чувствует, чтобы вставать с постели.

Девушка потянула Бэтэма к двери:

— Не держите его здесь, сэр Руари. Он еще слишком слаб.

— Но, Маргарет, я пришел сюда по своей доброй воле, — пролепетал Бэтэм.

— Все равно. Твой кузен должен иметь здравый смысл и отправить тебя обратно в постель.

Подчиняясь напору Маргарет, Бэтэм все-таки успел попрощаться с кузеном. Когда, наконец, за молодыми людьми закрылась дверь, Руари долго в изумлении смотрел на нее, потом покачал головой. Страшно жаль, что Маргарет так бедна и, кроме того, принадлежит к клану Хэев. Они с Бэтэмом составили бы идеальную пару. И у них были бы самые красивые и самые бестолковые во всей Шотландии дети.

Руари допил свое вино и стал размышлять, когда и как он сможет раздобыть еще немного. В этот момент в комнату вошла Сорча. Плечом она открыла дверь, так как в руках у нее оказался тяжелый поднос с едой и питьем. Раненый внимательно наблюдал, как девушка убирает со стола пустую посуду и ставит новую. Сразу же пришло воспоминание о поцелуе, и это заставило его напрячься в предвкушении нового.

— Ваш молодой кузен заходил навестить вас? — как бы невзначай поинтересовалась повелительница. С этими словами она начала готовить Руари к перевязке.

— Да. А твоя молодая кузина утащила его отсюда уже почти целый час назад. — Руари едва сумел сдержать стон — такой болезненной оказалась процедура. — Там нет воспаления? Что-то уж очень больно.

— Нет, как раз все заживает быстро и хорошо. — Стараясь действовать аккуратно и все-таки причиняя боль, Сорча промыла раны. — Через несколько дней швы можно будет снять, — вздохнув, покачала она головой. — Но останутся шрамы. Будем надеяться, что я зашила удачно и они не окажутся безобразными.

— Твоими врачебными способностями можно только восхищаться.

— Ну, спасибо, — произнесла девушка недовольно.

— Скоро я уже совсем поправлюсь.

Когда девушка закончила перевязывать последнюю из ран, Руари попытался сесть, неохотно принимая ее помощь.

— И тогда вы постараетесь убежать, — она налила сидра в кружку. — Ведь именно это вы обсуждали с Бэтэмом, правда?

— Да нет же, — он слегка улыбнулся. — У нас не было времени: твоя кузина прибежала и утащила его прежде, чем мы смогли что-то обсудить. Я, конечно, предостерег его против происков этой девицы.

— Неужели? А я-то так советовала ей изо всех сил сопротивляться соблазнителю! — с удовольствием Сорча заметила, что ее слова обидели рыцаря не меньше, чем его выпад обидел ее саму. — Не тратьте усилий и не старайтесь придумать план побега. В результате вам лишь придется дольше сидеть здесь.

— Но ты наконец-то пришла в себя и согласна прекратить эту глупую игру?

— Ни в коем случае, я не отпущу вас без выкупа. Для моего брата это будет означать смерть.

Понимая, что девушка не будет бороться просто из страха повредить его раны, он схватил Сорчу за руку и почти грубо притянул к себе. Как только она почувствует, что пленник окреп достаточно, ее уже невозможно будет заполучить с такой легкостью — это было совершенно ясно. Поэтому преимущество надо использовать, пока оно есть. Недовольство, проступающее во взгляде девушки, вызвало у мужчины лишь улыбку. За ним скрывалась страсть, которую он уже успел испытать.

— Рядом с вами опасно стоять, — негромко проговорила Сорча, пытаясь освободиться.

— А если ты окажешься на кровати, будет еще опаснее. — Руари постарался дернуть так, чтобы девушка упала на него, но ей удалось удержаться на ногах, не причиняя своему сопернику особой боли.

— Очень опасный трюк, особенно для человека, на котором так же много стежков, как на этом ковре. — Девушка кивнула в сторону стены.

Руари нежно рассмеялся и, взяв Сорчу за длинную толстую косу, притянул к себе. Сорча Хэй оказалась страстной женщиной, жар в ее крови пылал не слабее, чем в его собственной — в этом Руари был абсолютно уверен. Ему не терпелось испытать всю силу этого огня. Но сейчас приходилось утолять голод лишь этими украденными поцелуями.

Сорча не сопротивлялась. Она позволяла увлечь себя на опасную тропинку, прекрасно сознавая, что тянуть приходится не очень сильно. Когда же поцелуй наконец закончился, девушка так и осталась в объятьях мужчины, пытаясь восстановить дыхание.

— Не кажется ли тебе странным, что ты так охотно целуешь сумасшедшую? — прошептала Сорча. — Не страшно заразиться?

— Я совсем не боюсь всех твоих чудачеств. Но очень интересно, что это сумасшествие делает поцелуи такими сладкими? — он слегка дотронулся до ее нижней губы. — Ах, милая! Если бы я не был ранен! Самая сладкая ночь стала бы нашей!

Сорча сразу освободилась от тумана, навеянного жаркими поцелуями. Оттолкнула мужчину и встала у кровати, раздираемая двумя желаниями одновременно — дать пощечину за оскорбительные слова и поддаться этому грубому предложению. А он смотрел на нее так, как будто читал мысли. Изо всех сил борясь с желанием вылить кувшин с сидром на голову своему мучителю, Сорча выбежала из комнаты, обещая себе, что не поддастся искушению.

ГЛАВА 6

— В этом нет ничего хорошего, — недовольно прогудела Нейл, подойдя к Сорче и став рядом с ней. — Абсолютно ничего хорошего!

Сорча поморщилась, потерла руками плечи. Вечерняя прохлада и ветерок, гуляющий по внутреннему двору замка, давала о себе знать. Девушка уже минут двадцать наблюдала, как Маргарет и Бэтэм играют со щенками около конюшни. Пара была так поглощена друг другом и своим занятием, что не замечала ничего вокруг.

Уже несколько раз Сорча призывала кузину к осторожности. Последний разговор произошел лишь два дня назад, когда, вырвавшись из объятий Руари, она сама в полной мере осознала свою слабость. Но Маргарет слушалась этих предупреждений не больше, чем сердце самой Сорчи прислушивалось к голосу ее разума. Девушка могла только посочувствовать своей младшей кузине. Бэтэм Керр производил впечатление красивого и доброго юноши. Кроме того, было ясно, что его чувства к Маргарет были совсем иного рода, чем плотская страсть Руари к старшей из сестер. Ситуация становилась достаточно серьезной.

— Я не раз уже разговаривала с ней, тетушка.

— И я тоже. Даже бестолковая Бетти пыталась ей что-то объяснить. — Нейл покачала головой. — Маргарет только улыбается, уверяет, что все прекрасно понимает, благодарит за заботу и преспокойно продолжает в том же духе. Или она еще беспечнее, чем я думала, или просто вежливо дает понять, что все это нас не касается. Она слишком хорошо воспитана, чтобы откровенно отправить нас восвояси.

— Думаю, и то, и другое. От Бэтэма тоже мало толку. Он так же мил и бестолков, как и она. Я всерьез начинаю думать, что оба верят: они получат друг друга, вопреки всему случившемуся.

— Может быть, тебе стоит поговорить с сэром Руари? Уж он-то наверняка сможет потолковать с парнем.

— Уверена, что он уже пытался.

— Откуда у тебя эта уверенность? Ты ведь не видела нашего пленника уже дня два.

— Я была очень занята. Не до него было. — Девушка настороженно и недовольно посмотрела на тетку. — Зачем этот разговор?

— Бедная маленькая врунишка. — Нейл скрестила руки на мощной груди и пристально взглянула на племянницу. — Ты прячешься от этого мужчины все время, пока он здесь.

— Это вовсе не так.

— Если бы мне пришлось рассказывать сказку, то он оказался бы волком, а ты — трусливым зайчишкой. Тебе еще никогда не приходилось так осторожничать в чувствах, милая. Поэтому вполне естественно, что тебе не удается скрыть их.

Еще с минуту Сорча упорно пыталась отрицать то, что ясно виделось всем вокруг. Наконец осознала, что это совершенно бесполезно. Нейл права. Она не привыкла скрывать свои чувства и сейчас очень неумело пыталась сделать это. Но Нейл — верный друг. С ней всегда можно поговорить по душам.

— А что, по-твоему, я должна делать? Ходить с душой нараспашку и сообщать всем о собственной глупости?

Нейл засмеялась, но тут же снова стала серьезной, заметив, что ее любимой племяннице сейчас вовсе не до шуток.

— Нет, девочка. Если твое сердце тянется не к тому, к кому следовало бы, это вовсе не означает, что ты глупа или легкомысленна. В юности я тоже немало перестрадала из-за сердечной лихорадки.

— Правда? — Сорча тут же пожалела, что не смогла скрыть удивление, а вдруг Нейл обидится?

— Конечно. Я знаю, что кажусь суровой, но ведь и я же была молодой.

— Но ведь тебе и сейчас только двадцать три. Разве это много?

— Когда мое сердце разбилось, мне было лишь шестнадцать. Мой избранник вряд ли был достоин любви, но я отказывалась видеть это. Вернее, мое сердце отказывалось. Разум постоянно предостерегал меня, но я не прислушивалась к его мудрым советам. Вообще никого не хотела слушать. Мой любимый был высок, красив и силен. Мне казалось, что никого прекраснее нет на свете.

— Руари Керр тоже прекрасен, — прошептала Сорча.

— Да, он приятный человек, — понимающе взглянула на племянницу Нейл. — Так вот, короче говоря, я полюбила этого мошенника всем сердцем. Но очень скоро все предупреждения полностью оправдались. Он недолго пробыл со мной. Мы обручились, но как оказалось, это лишь для того, чтобы он смог делить со мной постель, не опасаясь угроз моих родственников. А через несколько месяцев он исчез, и никто его больше не видел.

— Как получилось, что я узнаю все это только сейчас?

— Я жила у сестры Фенеллы в Стерлинге. Когда же мне стало ясно, что суженый мой исчез, вернулась сюда. Все молчат, потому что не хотят бередить старые раны. Но теперь, раз я так спокойно могу говорить об этом, раны, очевидно, уже затянулись.

— Прости меня, Нейл.

— Нет, не надо извиняться. Я, конечно, страшно страдала, но когда боль прошла, поняла, что особых сожалений нет и быть не может. С ним мне было очень хорошо. Конечно, при встрече я могла бы убить этого негодяя, но сейчас уже я больше помню хорошее, и знаешь, это очень приятные воспоминания.

— Мне кажется, я не совсем понимаю тебя. — Сорча вздрогнула и потерла плечи, пытаясь согреться.

— Я пытаюсь подсказать тебе: делай то, что хочешь. — Нейл обняла племянницу и повела к башне. — Становится сыро и прохладно. Пойдем лучше в дом. От того, что мы будем стоять здесь и пялиться на этих двоих, ничего не изменится. Все в их собственных руках. А твоя судьба — в твоих.

— Руари скоро уедет, — проговорила Сорча, пытаясь шагать в ногу со своей спутницей.

— Ну, наши парни доберутся до Гартмора не раньше, чем через день. Потом еще начнут торговаться насчет выкупа. Керрам потребуется какое-то время, чтобы собрать деньги. Дня три у них займет дорога. Так что пройдет еще неделя, может быть, даже больше, пока сэр Руари покинет нас. А Дугала ты сможешь выкупить не раньше, чем через двенадцать дней. Так что можешь прятаться и дальше, но тогда твоя проблема исчезнет сама собой — уедет верхом на коне.

— Или?

— Это твое дело, милая. Ты считаешь, что этот мужчина никогда не сможет принадлежать тебе и, очевидность! права. Нужно решить для себя, в чем ты будешь больше раскаиваться потом — в том, что послушалась зова сердца и попыталась использовать любой, пусть самый крошечный, шанс, или в том, что продолжала прятаться и даже не постаралась получить то, о чем мечтала.

— Трудный выбор.

— Очень трудный. Но тебя никогда никто не укорит, что бы ты ни выбрала.

— Спасибо за поддержку, тетушка. Возможно, я и решусь еще раз заглянуть в комнату нашего пленника и проверю, как он себя чувствует. Думаю, что еще одна встреча с этим надменным упрямцем — это все, что мне нужно. Но ты не знаешь, где Юфи?

— Слоняется по большому залу. Утром ее прогнали из кухни, а она не может понять, почему.

Когда Нейл говорила это, они уже входили в замок. Сорча вздохнула и решительно направилась в зал. Она каждый день беседовала с Юфи, но девочка не желала никого слушать. Эри, ее мать, вчера даже расплакалась, настолько она была напугана душевным здоровьем дочери. Как и все остальные, Эри надеялась, что девочка перестанет, наконец, твердить, что она — дитя эльфов, как только окажется на пороге женственности.

Сорча обнаружила Юфимию сжавшейся на скамейке у одного из узких окон, прорезавших стены замка. Девочка выглядела совсем одинокой. Сорча ощутила, как ее захлестнула волна сочувствия, но тут же постаралась взять себя в руки. Необходимо быть твердой. Больше того — неумолимой. И так все только балуют эту девочку.

— Ага! Так вот ты, оказывается, куда прибежала дуться! — начала Сорча, устраиваясь на каменном подоконнике.

— Я сижу здесь, потому что не хочу ни с кем разговаривать, — процедила сквозь зубы девочка, надувшись и не глядя на собеседницу.

— Твои желания и нежелания сейчас никого не интересуют. — Сорча едва не засмеялась, так удивленно взглянула на нее кузина. — Давно пора тебе прекратить жалеть себя и подумать о других.

— С какой стати мне о них думать, если они прогоняют меня?

— Тебя никто не прогоняет. Просто всем надоели злые духи, которых ты за собой повсюду водишь.

— Нет никаких духов! — закричала девочка, вскакивая на ноги и в ярости сжимая крошечные кулачки.

— Успокойся и сядь, — приказала Сорча и сама удивилась, когда девочка вдруг послушалась. Заглянув в огромные голубые глаза Юфи, она увидела в них подлинный страх, спрятанный за детским упрямством. — Очень странно, что ты веришь в фей и эльфов и не веришь в существование духов.

— Я верю в твоих духов!

— Как мило! Юфи, если есть на свете добропорядочные духи, которые лишь приходят в гости и ведут беседу, то почему не может быть злых духов, которые шумят, безобразничают, воруют, расшвыривают вещи?

С минуту Сорча внимательно смотрела на свою кузину и вдруг начала понимать, в чем же дело.

— Мне кажется, у фей тоже могут случаться неприятности. Время от времени появляются новые феи, другие же могут исчезнуть. — Девушка села рядом с кузиной и взяла ее за руку. — Юфи, стать женщиной — это не всегда приятно. Иногда это может быть даже страшно. Но остановить этого нельзя. Своим поведением ты только злишь духов, и они бушуют все больше и больше.

— Что они, вообще, здесь делают? — Юфи вздрогнула, когда щит над камином закачался и с шумом упал на потрескавшийся каменный пол. — Уходите! — завопила она.

— Если ты прекратишь отрицать очевидное, всего этого станет гораздо меньше. Чем больше злишься и расстраиваешься, тем больше бушуют и безобразничают привидения. Они как бы питаются твоими чувствами: чем сильнее они, тем сильнее духи.

— Так значит, если я буду вести себя тихо и спокойно, они исчезнут?

— Совсем они не пропадут, но станут гораздо меньше докучать. Когда же окончательно повзрослеешь, духи исчезнут навсегда. Ты должна пройти через это, как и все женщины в нашем роду. Так угодно Богу, и мы не в силах противиться его воле. Не знаю, кому нужна наша борьба с духами, но ее мы не минуем. Возможно, когда-нибудь одна из нас откроет секрет и сможет их победить. А до той поры надо просто принимать все как есть.

— По-моему, на плечи женщин нашего клана ложится слишком тяжелый груз. — Девочка с минуту сосредоточенно рассматривала носки своих ботинок, а потом искоса взглянула на кузину. —

Как ты думаешь, когда я наконец повзрослею, мне достанется тот особый дар, которым владеешь ты?

— Конечно, это вполне возможно. У многих женщин в нашем роду он есть. Не случайно ведь эти духи так быстро и уверенно выбрали именно тебя. А теперь послушай меня внимательно, малышка. Мать моей матери научилась варить напиток, который позволяет сохранить спокойствие в такое время, какое переживаешь сейчас ты.

— Не хочу я никаких напитков.

— А я и не предлагаю. Просто хочу, чтобы ты знала, что он существует на свете. Ведь может случиться, что духи так замучат тебя, что захочется несколько минут мира и покоя. Напиток как раз и поможет. Помни это. — Сорча встала, расправив юбки, и поцеловала Юфимию в щеку. — Ну, а теперь я должна идти. Проверю, как здоровье нашего пленника — сэра Руари.

— Сорча, передай ему, пожалуйста: мне очень неудобно, что я так глупо вела себя тогда, ну, там, в его комнате.

— Обязательно передам. Но на твоем месте я бы не стала переживать из-за этого. Уверена, он принял это за детские странности и уже давно все забыл. — Украдкой взглянув на девочку, Сорча заметила, что та кротко улыбнулась.

Поднимаясь по крутой лестнице в комнату Руари, девушка чувствовала свинцовую тяжесть в ногах. Все ее существо противилось встрече. Однако и разлука ничего не решила. Она все равно продолжала думать о своем соблазнителе. Покраснев, Сорча осознала, насколько часто она теперь смотрит в никуда, вспоминая те страстные и сладкие поцелуи. Никакая работа не в состоянии уничтожить эти воспоминания. Нейл оказалась права: отказ от встреч не принес никакой пользы. Медленно и нерешительно девушка открыла дверь в комнату.

Руари сел в кровати и улыбнулся ей. Он-то уже начал подумывать, что спугнул эту пташку. Не порадовало и вновь сделанное открытие: оказывается, он скучает без нее. Девушка была не в его вкусе: казалась очень худой, слишком много знала о повадках мужчин и порой говорила странные вещи, но тем не менее невозможно было побороть растущей симпатии к ней.

— Ты решила осчастливить меня своим визитом? — поинтересовался Руари.

— Да, если обещаешь прилично себя вести. — Сорча взяла миски с водой и чистые бинты.

— Думаешь, это необходимо? — пробормотал раненый, пока она готовилась к процедуре.

— Посмотрим. — Девушка сняла повязки и внимательно осмотрела раны. Они заживали на удивление быстро. — Мне кажется, повязки больше не нужны. На воздухе все затянется гораздо быстрее. Ты поразительно крепок. — С этими словами она аккуратно промыла и насухо промокнула раны. — Я еще никогда не видела, чтобы так быстро выздоравливали.

— На мне все заживает, как на собаке.

— Не удивилась бы, узнав, что раны эти начали заживать в тот самый момент, когда враг нанес их. Ты сказал, что разговоры о духах могут мне повредить. А мне кажется очень подозрительной вот эта способность так быстро выздоравливать.

Руари посерьезнел. Ему показалось крайне неприятным это напоминание о необычности его жизненных сил. Из-за них уже случались неприятности. Сам-то он приписывал эту особенность своей выносливости, но другие порой задумывались, откуда этот дар — от бога или от черта. Воины страдали от заражения, изнурительной лихорадки, умирали от ран, а он вскоре снова был здоров, как бык, — неважно, насколько серьезно его ранили. Люди часто не хотели верить, что это божье благословение.

— После битвы уже прошла неделя. Никакой лихорадки не было, раны не загноились. Так что нет ничего удивительного в том, что силы ко мне так быстро возвращаются.

— Прекрасно заученный ответ, — убирая медицинские принадлежности, признала Сорча.

— Это только правда, — Руари нахмурился, поняв, что она уже не слушает.

Сорча вздрогнула, заметив в углу комнаты знакомый силуэт. В этот совсем неподходящий момент к ней явился один из ее фантастических знакомых. По мере того, как силуэт становился четче, девушка пугалась все больше. В силуэте она узнала Крэйтона — духа, который регулярно навещал ее и порой вел себя весьма нескромно. То, что он проявился так явственно (только ниже колен образ расплывался), говорило о серьезности намерений. Мрачное выражение молодого красивого лица не сулило ничего хорошего. Крэйтон казался не в духе.

— Совершенно не обязательно столько возиться с этим мужланом, — проговорил призрак.

Быстро взглянув на Руари, Сорча поняла, что тот не видит и не слышит ничего особенного. Она и сама никогда не могла понять: говорит ли Крэйтон вслух или она слышит его в уме. Иногда ей казалось, что правильно второе, но и первый вариант невозможно отбросить. Единственное, в чем девушка была твердо уверена, так это в том, что Крэйтону необходимо исчезнуть как можно скорее. Когда же он направился к кровати, внимательно глядя на Руари, она не на шутку испугалась.

— Уходи, — прошептала девушка и невольно поморщилась, заметив удивленный взгляд Руари.

— С удовольствием, госпожа, но я здесь пленник.

— Я сказала это вовсе не тебе, — уже не на шутку рассердившись, Сорча присела на край кровати и не отрываясь смотрела на Крэйтона. — Я знаю, что ты не поверил ни единому слову из моего рассказа о духах и привидениях, но именно сейчас один из них явился сюда, ко мне.

Нахмурившись, Руари начал было внимательно смотреть по сторонам, но тут же усомнился, нужно ли это. Неужели он действительно надеялся найти доказательство тому, что эта красавица — не жертва страшных заблуждений? Рыцарь прекрасно понимал, что разговоры о возможности прихода призрака совсем не так выбивают из колеи, как его появление.

— Я никого не вижу, — наконец проговорил он, с недоверием глядя на девушку и размышляя, безопасны ли для окружающих ее странности.

— Конечно. А если бы видел, не смотрел бы на меня так, будто я собираюсь носиться кругами по комнате, несвязно бормотать и рвать на себе волосы. Сейчас уже безразлично, веришь ли ты мне или считаешь полной идиоткой. Единственное, что я могу сказать: сейчас в этой комнате действительно стоит призрак. Нет! Не делай этого! — закричала она, когда, от боли проклиная все на свете, Руари попытался встать с кровати.

Сорча не успела остановить рыцаря, и тот прошел сквозь Крэйтона. Единственное, что она смогла сделать, — это поддержать его, когда он закачался и начал падать. Ухмылка на лице Крэйтона казалась невыносимой. Жестом она попросила его отойти в сторону, потом помогла Руари добраться до кровати.

— Наверное, я все-таки поспешил, — признал раненый, ложась.

— Да, конечно, это одна из причин, — согласилась Сорча и помогла ему устроиться поудобнее. — Однако то, что сейчас с тобой случилось, бывает, когда человек проходит сквозь призрака.

— Так что, я действительно прошел через него? А он не оказался джентльменом и не уступил мне дорогу?

— Нет, не оказался, а тебе не стоит так задираться. — Девушка налила сидра и подала кружку своему подопечному. — Ты совсем не веришь в призраков?

— Я не верю ни во что, чего не могу видеть и слышать.

— Ах, значит, ты видел Господа Бога и имел с ним беседу?

— Не богохульствуй. Это совсем другое. А потом, раз уж ты всуе упомянула имя Бога, с какой стати он позволит духам бродить по земле, когда существует столько мест, куда могут направиться души умерших?

— Я не возьмусь обсуждать пути Господни.

— Очень умно. А ты сможешь как-нибудь объяснить, почему духи бродят по земле, если они это делают, и разговаривают с какой-то девчонкой?

— Этот кретин что, считает тебя бездонным кладезем ума? — ехидно поинтересовался Крэйтон.

— Тише, Крэйтон! Почему бы тебе не навестить тетушку Нейл? — предложила Сорча.

— Она не слышит меня, просто знает, что я рядом, и разговаривает со мной.

— Ну, тогда подожди в моей спальне. Ты должен все-таки пожалеть этого беднягу. Он же ранен в бою с англичанами.

— Ты полагаешь, он видел человека, которого я ищу? — оживился Крэйтон, снова подходя поближе к кровати.

— Нет, конечно не видел. Тебя же убили, когда моя бабушка была еще маленькой девочкой. Твой убийца давным-давно умер и поджаривается в аду. Не понимаю, почему ты не веришь, когда я говорю это. — Сорча вздохнула с облегчением, потому что Крэйтон, пронзив ее взглядом, исчез — растворился в воздухе.

Повернувшись, Сорча обнаружила, что Руари следит за ней несколько пристальней, чем ей бы того хотелось.

— Он ушел.

— Ты не отвечаешь на мои вопросы. Откуда эти призраки, и почему они приходят именно к тебе?

— Я не знаю, почему они бродят, — виновато ответила Сорча. — Моя мать верила, что-то осталось незавершенным при их земной жизни. И теперь, пока они не уладят все дела, так и будут бродить среди людей. Насколько я знаю, ни к кому из нас не приходит дух человека, мирно усопшего в своей постели. Призрак, долгие годы являвшийся моей матери, когда-то был молодой женщиной, ее звали Мэри. Ее жестоко убил муж. Потребовались годы, чтобы правда открылась. Когда это случилось и убийца понес заслуженную кару, призрак исчез навсегда.

— Ты говоришь, что и Крэйтона убили? — помимо своей воли Руари заинтересовался, хотя и пытался убедить себя, что просто любит страшные сказки.

— Карательный отряд англичан случайно наткнулся на него и его девушку, Элспет. Бедняжку изнасиловали и убили прямо на месте, на глазах у Крэйтона, а потом прикончили и его самого. Все виновные, разумеется, давным-давно покинули этот свет, ведь прошло уже много лет, но Крэйтон все никак не успокоится. Ему необходимо кому-то отомстить.

— Но почему здесь, в Шотландии? Разве здесь много англичан?

— Конечно нет. Но он умер совсем недалеко отсюда, а ранен, возможно, был именно здесь. Почему ты задаешь столько вопросов, если считаешь меня сумасшедшей?

— Наверное, я просто пытаюсь найти во всем этом бреде хоть каплю здравого смысла.

— А может быть, просто от скуки? — с этими словами девушка встала и направилась к двери. — Вам придется поискать развлечений где-нибудь еще, сэр. Не очень-то мне нравится та роль, которую вы мне отвели.

— Но ты же не думаешь, что кто-то поверит тебе сразу, без расспросов.

— А я и не прошу, чтобы мне верили. Не считаю себя сумасшедшей и не позволю над собой насмехаться.

Руари расстроенно покачал головой. Девушка вышла и с шумом захлопнула за собой дверь. В его планы совсем не входило обижать свою хозяйку. Рыцарь в задумчивости откинулся на подушки. Когда Сорча, наконец, снова появилась после двухдневного отсутствия, он обрадовался возможности украсть хотя бы еще один поцелуй. А в скором будущем надеялся получить и большее. Гораздо большее. Но вместо этого она затеяла разговор о привидениях и повела беседу с кем-то, кого в комнате не было. А сам он вел себя так, будто Сорча с пеной у рта размахивала окровавленным топором. Разве так можно что-нибудь получить от девушки?

— Все-таки она разговаривает с воздухом, — сердито пробормотал Руари и, чтобы успокоиться, несколько раз глубоко вздохнул.

Многие верят в привидения. И даже если ему еще не приходилось встречать тех, кто разговаривает с духами, он не вправе осуждать Сорчу за ее веру. Она имела полное право и обидеться, и рассердиться. Руари с сожалением смотрел на дверь, размышляя, сколько же она собирается прятаться на этот раз.

ГЛАВА 7

— Тебе не спится, потому что это вовсе не та кровать, в которой тебе сейчас хочется быть.

Сорча услышала знакомый мягкий, с хрипотцой голос. Девушка с раздражением стукнула кулачком по подушке, вздохнула и села в кровати. Зажгла свечу на столике. Однако она прекрасно понимала, что свет или его отсутствие не имели для Крэйтона никакого значения. Не влияло это и на ее способность видеть или слышать его. Но все-таки со светом гораздо спокойнее. Девушка налила себе немного меда и внимательно вгляделась в смутный силуэт около кровати. Сегодня ясно проявилась только голова и плечи. Сорче не нравилось, когда он появлялся вот таким образом.

— Между прочим, уже поздно, — укоризненно произнесла девушка.

— Если тебе хорошо с этим мужчиной, почему же ты не идешь к нему? Моя Элспет всегда поступала именно так.

— Ну да. И плохо кончила. — Ей вдруг стало неловко. — Извини. То, что я сейчас сказала, жестоко.

— Это правда. Тот человек здесь уже почти две недели. Скоро за ним приедут его родственники.

— И тогда, наконец, мои мучения кончатся.

— Как бы не так. Тогда ты начнешь плакать.

— Я никогда не отличалась слезливостью, — резко оборвала Сорча. С шумом поставила кружку и задула свечу. — Если ты не возражаешь, я попытаюсь снова заснуть.

— Тебе не спится. И ты знаешь это не хуже меня. Поэтому-то я и пришел. Увидел, что ты уже битый час крутишься и не можешь уснуть.

— Слушай, ты имеешь хоть какое-нибудь понятие о частной жизни человека?

— Иди к нему, девочка. Ведь именно об этом ты мечтаешь.

— Конечно! Больше всего на свете я хочу на ночь или на две стать девкой для Руари Керра. — Сорча почувствовала холодок на плече и поняла, что Крэйтон погладил ее.

— Ты никогда не станешь для него девкой, — произнес призрак. — И вы оба это прекрасно знаете.

Девушка пристально взглянула на своего советчика:

— А откуда тебе известны мысли Руари Керра? Он же тебя не видит и наверняка не может с тобой разговаривать.

— Я мужчина.

— Ты всего-навсего призрак. И к тому же чертовски любишь лезть не в свои дела.

Сорча закрыла голову подушкой, хотя прекрасно понимала, что этим Крэйтона не уймешь. Он говорит то, что считает нужным. А ей очень хочется заставить его замолчать. Душа девушки раскололась надвое. Одна Сорча готова была отбросить всякую осторожность и сломя голову бежать в комнату Руари. Вся его страсть станет ее. Но вторая — строгая — призывала остаться на месте, храня свое достоинство и честь. Она не позволит снова испытывать себя этими безумными поцелуями. Все последние дни она подчинялась голосу разума, но платила за это бессонными ночами. А засыпая ненадолго, видела во сне все то, в чем так упорно отказывала себе наяву.

— Я ведь советую тебе то же самое, что и Нейл, и другие твои тетки. Они просто боятся сказать тебе это в глаза.

— Неужели все это обсуждается за моей спиной? — вероятность этого страшно огорчила девушку.

— Они любят тебя. Это больше всего поражает в членах вашего клана. Вы все искренне любите друг друга, даже бестолкового распутного Дугала. Твои родственники просто хотят, чтобы ты была счастлива. И я тоже. Поверь. У меня есть опыт в подобных делах. Здесь, в Дунвере, я повидал уже немало девушек, мечтающих о своем друге, и много мужчин, изнемогающих от желания.

— Вот именно. Желание. Думаю, нетрудно найти мужчину, страдающего этим недугом. Все им поражены. Первый же англичанин, с которым мне пришлось иметь дело, доказал это, похотливо разглядывая меня. Взгляд сэра Тречера казался настолько сальным, что когда он наконец ушел, захотелось хорошенько вымыться с головы до ног. — В этот момент Сорча испуганно вскрикнула: голова Крэй-тона оказалась прямо напротив ее лица.

— Прекрати! Я привыкла к привидениям, но даже мне становится страшно, когда голова вот так отделяется от туловища.

— Ты сказала, этого похотливого англичанина звали Тречер?

— Да, сэр Саймон Тречер. Он приходил, чтобы сторговаться о выкупе за Дугала.

— Но ты же встретилась с моим убийцей!

— Нет, Крэйтон, это невозможно. Даже если ваш с Элспет убийца прожил очень долгую жизнь, он все равно уже кормит червей.

— Значит, это его сын, его кровь. Ты должна заставить платить за грехи отца.

— Скорее всего, этот человек — внук твоего убийцы. Он старше меня, но намного моложе моих родителей. — Сорча наблюдала, как Крэйтон расхаживает взад-вперед по комнате, если, конечно, можно назвать ходьбой движения головы и плеч. — И хотя он выглядит порядочным подонком, по-моему, не дело заставлять его платить за грехи предков. Может быть, это вовсе и не родственник твоего убийцы. Просто однофамилец.

— Его глаза, случайно, не напоминали холодную сталь, клинок кинжала?

— Да, пожалуй.

— А его голос не был ли так же холоден, как лед на озерезимней ночью?

— Да, но…

— И бьюсь об заклад, что у него длинное узкое лицо в глубоких морщинах и прилизанные черные волосы.

Сорча вздохнула:

— Конечно, он родственник человека, убившего тебя. Прости, Крэйтон, но я все-таки не могу пролить кровь за кровь, если он сам не совершал преступления. А потом, как я объясню людям, откуда мне известно об этом убийстве? Не могу же я подойти к англичанину и сказать, что призрак поведал, будто он убит его предком, а потом потребовать мести! Скорее всего, меня сразу и без колебаний объявят ненормальной.

— Так значит, ты не поможешь мне отомстить? Вернее, добиться правды, которую я так долго искал.

— Этого я не говорила. Только отказалась убивать человека лишь за то, что его отец или дед совершили преступление против тебя. Но можно ведь найти и другой повод расправиться. Тречер — один из тех, кто взял в плен Дугала, и если хоть один волосок упадет с головы моего брата, я сама начну искать мести.

— Разумно, — Крэйтон с минуту внимательно смотрел на девушку. — Так ты собираешься к сэру Руари?

— Ты, как собака над костью. Я же сказала, что не могу вести себя, как потаскушка.

— Ну, значит ты и не расстроишься, обнаружив утром, что он вдруг исчез.

— Исчез? — Сорча резко села в постели. — Что ты имеешь в виду?

— Лишь то, что он вместе со своим недоумком-кузеном сейчас тихонечко спускается с холма.

— Почему же ты раньше молчал? — Сорча быстро вскочила с кровати.

— Я сказал тебе это сейчас. Разве этого недостаточно?

— И далеко уже беглецы успели уйти?

— В последний раз, когда я видел их, они были еще совсем близко.

— Ну, пойди же, посмотри еще раз, пока я одеваюсь.

Крэйтон исчез, а Сорча не удержалась и тихонько выругалась. Легкомыслие призраков может свести с ума! Крэйтон ведь прекрасно знал, как девушку интересует все, что касается Руари Керра, но молчал из-за каких-то своих соображений. Порой Сорча даже жалела, что он совершенно неосязаем и нельзя влепить ему хорошую оплеуху.

Схватив одежду, девушка молила судьбу, чтобы Крэйтон явился прежде, чем Руари и Бэтэм сумеют благополучно сбежать. И вдруг лицо призрака опять появилось у нее перед глазами.

— Ты прекратишь свои шутки? — всерьез рассердилась она. — Из-за твоих глупых выходок я состарюсь раньше времени! — но Крэйтон, как всегда, оставался невозмутимым.

— Рыцарь с парнишкой скоро перейдут через ров в южной части Дунвера. Никто из стражи их еще не заметил.

— Если удастся сейчас же разбудить Роберта и его сына, мы сможем пролезть через подземный ход и схватить беглецов на другом берегу рва. Конечно, если они прежде не утонут.

Сорча накинула плащ и выскочила за дверь. Пробираясь к конюшне, она на каждом шагу проклинала темноту. Наконец забралась на сеновал, где Роберт с сыном ночевали в теплую погоду. Уже через секунду растрепанный и заспанный Роберт появился у лестницы.

— Неприятности, девочка? — кузнец привычным жестом схватился за меч. — Я не слышал ничего необычного.

— Этот чертов Керр и его кузен пытаются удрать, — выпалила Сорча и побежала, предоставив оружейнику с сыном ее догонять. — Крэйтон говорит, они уже около рва на южной стороне крепости.

— Через подземный ход можем и успеть.

— Я тоже так решила. Прихвати, пожалуйста, хороший фонарь, а то не смогу ползти по сырому тоннелю в темноте.

— Не волнуйся, малышка, мы их вернем.

— Молю бога, чтобы так и получилось. Иначе выкуп за Дугала пропал.

Проклиная все на свете, Руари добрался до рва с водой. Опустив руку, он тут же почувствовал, что летнему солнцу так и не удалось прогреть ледяную воду. Раны почти зажили, но трудности побега явно не пошли им на пользу. Купание тоже предстоит не из приятных.

— Мы уже почти на свободе, кузен, — прошептал Бэтэм, притаившись на берегу рва рядом с Керром.

— Почти. Не поддавайся надежде и не расслабляйся. Нас ведь еще запросто могут поймать, где угодно — на всем пути отсюда до дома.

— На противоположном берегу рва мы уже в полной безопасности: там совсем рядом лес.

— Может быть, в лесу я и почувствую себя уверенно, но сейчас все, что я вижу, — это открытое пространство. Здесь нас заметит любой.

— Ты в состоянии плыть, кузен? Конечно, ты всегда выздоравливаешь поразительно быстро. Но ведь еще и двух недель не прошло, как тебя ранили.

— Я достаточно силен, чтобы попытаться убежать из этого чертового замка. Мои раны — не повод, чтобы тебе вернуться в город, к Маргарет Хэй. Полезай в воду и старайся плыть как можно тише.

Сжав зубы, Руари сам осторожно спустился в ледяную воду, тут же почувствовав, как восстали против нее все его едва затянувшиеся раны.

— Вода хоть чистая и то ладно, — так же сквозь сжатые зубы прохрипел Бэтэм.

— Ты что, умудряешься видеть в этой кромешной тьме?

— Нет, конечно. Но она, по крайней мере, не пахнет.

Руари глубоко вдохнул. Тело уже немного привыкло к холоду, и он осознал, что ему совсем не безразлично, в чем купаться. Добравшись до берега, рыцарь быстро вылез из воды, подал руку юноше. Обоих била дрожь. Одна надежда: ночь не станет холоднее. Иначе они промерзнут до костей.

Руари уже открыл рот, чтобы приказать Бэтэ-му бежать к лесу, но тут на него упал слабый луч света. Ярость сжала его грудь железными тисками. Свет этот означал полный провал.

— И куда же это вы собрались? — спросил мягкий, нежный, хорошо знакомый голос. Мужчины одновременно, как по команде, повернулись. Сорча покачала головой. Совсем не нужен оказался свет, чтобы увидеть, насколько оба промокли и замерзли. У них зуб на зуб не попадал.

— Мы почувствовали, что уже злоупотребляем вашим гостеприимством, госпожа, — как можно любезнее произнес Руари.

— Как же вы предупредительны, сэр! Однако совсем нет необходимости вот так по-воровски, ночью, убегать. Мы от всей души рады приютить вас до тех пор, пока за вами не явятся родственники. Джентльмены! — окликнула она четырех вооруженных мужчин. — Проводите гостей в их комнаты. Пока они на нашем попечении, мы не можем позволить им заболеть.

Подходя к внушительным воротам Дунвера, Руари услышал, как опускается мост. Он взглянул на Сорчу. Она шла чуть впереди и справа.

— Как вам удалось нас найти? Нигде в городе я не слышал ни звука и не видел ни малейшего движения.

— Не все наши стражи видимы. — Девушка улыбнулась, а все другие тихо засмеялись.

— Что ты имеешь в виду?

— Крэйтон, призрак, сообщил мне, что вы спускаетесь с холма.

— Хочешь, чтобы я поверил, что побег провалился из-за призрака?

— Мне все равно, поверишь ты или нет. Но это именно так.

Бэтэм согласно кивнул:

— Маргарет говорила…

— Кузен! — тут же оборвал его Руари. — Не хочешь ли ты сказать, что веришь во всю эту чушь?

Сорча не смогла сдержать улыбки. Бэтэм покраснел так, что оказалось заметно даже в темноте, и встревоженно взглянул на нее.

— Не требуйте от человека определенного ответа, сэр Керр. Он боится обидеть вас, сказав «Да», и оскорбить меня, сказав «Нет». Позвольте ему остаться при своем мнении.

Руари собрался уже что-то ответить, но в эту минуту кто-то из конвойных в темноте споткнулся. Он тут же воспользовался заминкой. Схватив Бэтэма за руку, чтобы тот следовал за ним, рыцарь бросился к лесу. Конечно, он и сам не верил в успешность попытки. Но послушно, как ягненок, возвращаться В'крепость Руари просто не мог. Он понимал, что их с Бэтэмом жизнь вне опасности. Хэям они нужны целые и невредимые, чтобы можно было получить выкуп. С улыбкой беглец слушал крики погони. Приятно заставить противников поволноваться и потрудиться.

Спасительная чаща была в нескольких шагах. Но в эту минуту Руари ощутил то чувство, которое однажды уже испытал. Страшный холод пронзил его и без того замерзшее тело. Он тут же потерял всякое ощущение пространства и времени.

Не удержавшись, рыцарь упал. Он отказывался верить, что опять прошел сквозь субстанцию призрака. Но на всякий случай покрепче обругал это невидимое существо.

— Спасибо, Крэйтон, — поблагодарила Сорча своего друга и подошла к Руари. А Роберт тем временем помог ему встать. Силуэт Крэйтона едва вырисовывался в воздухе. Девушка улыбнулась ему: — Я и не знала, что ты в состоянии уйти так далеко от замка.

— Сделай он еще лишь несколько шагов, я уже ничем не смог бы его остановить. — Крэйтон взглянул в сторону леса. — Я могу войти туда. Временами меня затягивает в чащу какая-то сила даже против моей воли. Но сам ни за что туда не пойду.

— Это то самое место, где случилась твоя трагедия?

— Да, — прошептал призрак и растворился.

— Я подумал сначала, что Руари упал от слабости — дали о себе знать раны. А на самом деле, оказывается, это был призрак, — обратился Бэтэм к хозяйке замка.

— Чушь собачья! — резко оборвал Руари, пытаясь устоять на ногах.

— Тогда ты действительно очень болен. — Бэтэм подставил руку, чтобы поддержать кузена. Но тот как будто и не заметил жеста.

— Ничуть я не болен. Но и призраки здесь ни при чем. — Рыцарь в упор смотрел на Сорчу.

— Очевидно, вы просто споткнулись. Правда, сэр? — поинтересовалась девушка, пряча улыбку. Упорное нежелание Руари Керра признать существование Крэйтона уже начало веселить ее.

— Конечно. Это неплохое объяснение.

— Я рада, что смогла помочь вам получить хоть какое-то удовлетворение.

Сорча покраснела: так внезапно пристально и остро взглянул на нее пленник. Даже в темноте смогла она прочитать в его глазах то, что он не осмелился сказать при посторонних. Но она уже знала, что в тиши комнаты Руари не отличался сдержанностью, поэтому девушке нетрудно оказалось догадаться, что у него на уме. Этот взгляд вобрал в себя и жаркие поцелуи, и нежные слова, и объятья. Руари Керр прекрасно понимал, насколько Сорча желает его, и постоянно играл этим желанием. Девушка собрала всю свою волю, кротко улыбнулась и отошла.

Когда процессия уже приближалась к комнатам Керров, откуда ни возьмись появилась Маргарет. Сорча вздохнула. В этом вздохе слились и раздражение, и покорность обстоятельствам. На кузине оказался великолепный белый пеньюар. Густые светлые волосы спускались до самой талии, туго затянутой широким поясом. Бэтэм, как зачарованный, смотрел на это видение. Взгляд юноши еще раз доказал Сорче, что чувства их серьезны и роман зашел уже достаточно далеко. А мрачное выражение лица Руари не оставляло сомнений, что он так же недоволен развитием событий, как и она сама.

— Где ты был? — набросилась Маргарет на Бэтэма, даже не пытаясь скрыть гнев и обиду.

— Мы пытались убежать, — вяло промямлил тот. — Это наш долг.

— Так ты видишь свой долг в том, чтобы до полусмерти напугать меня?

— Риск был невелик.

— Маргарет! — Сорча вмешалась в разговор, прежде чем влюбленные успели сказать больше, нежели следовало при посторонних. «Хотя что это я?» — с легким раздражением подумала она. — Этот роман уже ни для кого не секрет». — Почему бы тебе не проводить Бэтэма в его комнату и не проследить, чтобы у него ни в чем не оказалось недостатка?

Маргарет охотно последовала совету. Схватив Бэтэма за руку, она потащила его в комнату, не переставая при этом отчитывать. Сорча не слышала ответов юноши, но судя по тону, он делал все возможное, чтобы уладить конфликт. Вряд ли он продолжал объяснять, что его долг как представителя клана Керров заключался в том, чтобы сорвать все попытки Хэев получить выкуп за его голову.

— А об этом пленнике позабочусь я. Спокойной ночи, Роберт, — заявила Сорча, хватая за руку Руари и стараясь не задумываться, что же творится в душе и сердце Маргарет.

— Думаю, теперь он понимает, что бежать отсюда бесполезно.

— Ты уверена, что одна справишься с этим жеребцом?

Роберт смотрел на пленника с явной неприязнью. Выражение лица оружейника не могло обрадовать девушку. Ее проблемы, увы, не были для него секретом. Сознание, что можно положиться на него, когда нужна поддержка или защита, вселяло уверенность. Но все-таки она бы предпочла, чтобы окружающие заметили как можно меньше. Уже и так слишком многие были в курсе ее душевных переживаний. Это означало и то, что почти весь Дунвер будет в курсе ее решения — пойдет ли она к Руари и когда. Несмотря на горячую привязанность к жителям Дунвера, Сорча мечтала иметь чуть больше независимости в том, что касается ее сердечных проблем.

— Надеюсь, мне удастся крепко привязать его, — ответила девушка.

— Прежде всего, пусть мой сын переоденет его в сухое. Его благородие уже совсем не выглядит тяжело раненным. Ступай, парень. — Роберт слегка подтолкнул мальчика к Керру. — Отведи его в комнату и помоги обсушиться и переодеться.

Руари не смог сдержать проклятья, когда Айн повел его в комнату. Конечно, ему еще нужна помощь. Но он так хотел, чтобы эту помощь оказала молодая госпожа. Она ведь будет тогда так близко и не сможет увернуться. За несколько последних дней представился, наконец, шанс украсть поцелуй, разжечь тлеющий огонь настолько, что девушка потеряет способность сопротивляться. Вздохнув, Руари недовольно принял помощь молчаливого Айна.

По дороге он с удивлением отметил, что быстро забыл о неудачной попытке к бегству и стал думать, когда и как сможет обнять Сорчу. Значит, он сам не очень четко представлял, чего хочет. Только что стремился оказаться подальше от Дунвера, а через несколько минут уже мечтает обнять ту самую женщину, которая взяла его в плен. Может быть, сумасшествие, так распространенное в замке, добралось и до него?

— Мы все здесь очень любим Сорчу, — вдруг заговорил Айн, когда Руари, одетый лишь в чистые сухие брюки, растянулся на кровати. — У нее куда больше ума, чем у ее братца.

— Эта женщина разговаривает с воздухом, а вы все потакаете ее сумасшествию.

— Она не сумасшедшая, просто вы боитесь ей поверить. Из-за таких, как вы, нам и пришлось поселиться в этих местах. Думаете, очень приятно жить среди разбойников, грабителей, да еще так близко к англичанам? — Айн пожал плечами. — Очень многие верят в ангелов и святых, сажают рябину, чтобы прогнать ведьм, боятся дьявола, и все-таки никто не называет их сумасшедшими.

— Все эти верования исходят из учения церкви. Но ведь никто не упоминает о привидениях.

— Зато церковь говорит о душе и духе человека. Но довольно. Все это пустые споры. Если человек не верит, его ничем невозможно убедить. Просто мне хотелось дать вам понять, что мы ни за что не дадим госпожу в обиду.

— Это я и сам прекрасно понимаю. — Руари сморщился и провел рукой по свежему рубцу на животе.

— Может быть, ты передашь леди Сорче, что, похоже, я сильно навредил своим ранам. — Рыцарь улыбкой ответил на неприязненный взгляд мальчика и, когда тот ушел, стал с нетерпением ждать, ответит ли Сорча на призыв.

— Уж не надеется ли он нас одурачить? — проворчал Роберт, услышав слова Айна, он мрачно взглянул на девушку. — Не собираешься ли ты бежать к нему? — Сорча вздохнула и легонько потерла виски: нерешительность уже довела ее до головной боли.

— Роберт, я очень люблю тебя и знаю: ты заботишься только о моем благе, когда бываешь так резок. Но мне ведь уже двадцать. Всю жизнь я была так осторожна, подчинялась лишь голосу совести и рассудка. Усердно учила уроки, честно выполняла обязанности повелительницы Дунвера. Всю свою сознательную жизнь старалась оградить клан Хэев от необузданных и необдуманных действий Дугала. Помогала теткам, кузинам, всем, кому нужна помощь. Все это можно перечислять до тех пор, пока твои глаза не начнут слипаться от скуки. Может быть, Роберт, мне все-таки стоит позволить себе каплю безрассудства?

— Конечно, стоит, — вдруг вмешался такой обычно скромный Айн. Мальчик схватил отца за руку и потащил к выходу.

Роберт поначалу удивился, потом испугался, но не отнял руки и разрешил сыну увести себя. Сорча повернулась и долго смотрела на дверь в комнату Руари Керра. Наконец с глубоким вздохом взялась за ручку. Внутренний голос подсказывал ей, что к тому моменту, как она войдет в комнату, решение созреет само собой.

ГЛАВА 8

Сорча вошла в комнату. Увидев ее, Руари с улыбкой сел. Потом вспомнил, что совсем недавно жаловался на раны и, сморщившись, приложил руку к животу. Девушка стояла у кровати в непринужденной позе, и по лицу ее было видно, что она совсем не верит этой выдумке. Надежды в его душе вновь возродились. Но какой-то тихий голос пытался подсказать, что, вполне возможно, девушка пришла вовсе не для того, чтобы упасть в его объятия.

— Кажется, я все-таки что-то повредил, — пробормотал Руари, стараясь выглядеть как можно жалобнее.

— Ничего подобного. Ты просто пытаешься одурачить меня или же, в лучшем случае, хочешь воспользоваться сочувствием. — Сорча с недовольным видом, но очень добросовестно осмотрела раны. — Но выздоравливаешь ты поразительно быстро.

В этот момент рыцарь сильной рукой схватил ее за талию и притянул к себе:

— Быстро? — он обнял ее и другой рукой. Объятие оказалось настолько крепким, что девушка и не пыталась освободиться. — Мы знаем друг друга уже несколько недель.

— Это совсем не дает тебе право так вольно со мной обращаться.

Рыцарь покрыл порозовевшие щеки девушки легкими поцелуями.

— Ты же совсем не так строптива, как хочешь казаться.

Девушка перестала сопротивляться, и он нежно взял ее личико двумя руками:

— Ты можешь одеться, как монашенка, светиться благочестием и невинностью, слагать поэтические, потрясающие душу слова отрицания, но ничто не изменит правды: твоя страсть и желание ничуть не меньше моих.

Эта дерзость разозлила Сорчу почти так же, как жаркие поцелуи воспламенили все ее существо. Больше всего раздражало, что это было правдой. Действительно, все слова о долге и правилах, претензии на почтительное отношение казались пустыми и ненужными. Ей хотелось быть как можно ближе к этому большому и сильному телу. Она желала поцелуев и прикосновений. Все эти отказы и требования отпустить ее порождались остатками гордости, но искренними они не были.

Действительно, гордость, честь, чувство приличия имели с ее отказами очень мало общего. Просто ей было страшно. Сорча жаждала испытать страсть, которую ей так настойчиво предлагали, но боялась, что сердце ее при этом разобьется. Она не чувствовала в своей душе достаточно сил, чтобы играть с неровно пылающим, ненадежным огнем — любовью Руари.

— Кажется, вы забыли, кто здесь пленник, сэр Керр, — заговорила девушка, надеясь, что это рассердит его, и он оттолкнет ее. Это оказалось бы удобным выходом из создавшегося положения.

— Вовсе не забыл, — сказал он, прикасаясь губами к ее уху и улыбаясь. Дрожь прошла по ее телу. — И помни: когда-нибудь ты обязательно за это заплатишь. Но тот огонь, который горит в нас, не имеет никакого отношения к моему плену. Здесь мы равны — мы оба в плену.

— Этим ты тоже можешь отомстить мне.

— Нет! Ни за что на свете! Я же только что сказал: страсть существует в другом мире, отдельно от всего остального. Я никогда не позволю себе использовать любовь в таких черных целях. Не стану и обещать что-то, чтобы добиться своего. Презираю подобные игры.

— Мне кажется, у тебя просто нет необходимости использовать все эти приемы, — прошептала Сорча, завороженно глядя в глубокие зеленые глаза.

— Не очень-то ты мне доверяешь, так ведь?

— Подумай сам: как можно верить человеку, который честно обещает, что отомстит мне?

— Ты должна мне верить именно потому, что я говорю открыто и прямо.

Во всем этом виделась какая-то странная логика. Сорча обдумывала ее, подставляя поцелуям шею. Она чувствовала, что хочет верить, хотя он говорит весьма неприятные вещи.

Девушка пыталась сохранить способность думать трезво, но это становилось все труднее и труднее. Сильные руки Руари двигались вдоль ее тела, нежно исследуя все его изгибы, и мысли улетали куда-то, путаясь и не оставляя следов. Единственное, что она четко знала, ей очень хочется его любви. А в ушах явственно звучали слова Нейл: «Бери сейчас все, что можно, используй свой шанс, иначе потом будешь горько жалеть».

— С каким же восторгом я устрою взбучку братцу, когда он вернется, — пробормотала наконец Сорча.

— Причем же здесь твой брат?

— Ведь именно по его милости ты сейчас здесь.

Если бы он не удрал на ту битву и не попал в плен к англичанам, разве я узнала бы тебя?

И вдруг девушка осознала, что только благодаря брату она спасла Руари. Иначе он был бы уже мертв. Мысль казалась жуткой. Потемневший взгляд рыцаря сказал, что и он подумал о том же.

Ей вдруг стало абсолютно ясно: завоевать любовь этого воина невозможно. Она должна вырваться из сладких объятий, поскорее уйти из комнаты и спокойно ждать, пока родственники выкупят его. Руари нежно и глубоко поцеловал ее в губы. Девушка неожиданно для себя запустила пальцы в кудрявые густые волосы мужчины и крепко прижалась губами к его губам с просьбой о поцелуе, который воспламенит ее кровь. Понимая, как малы ее шансы найти в нем мужа или хотя бы любовника, она почувствовала, что просто не в состоянии отвергнуть те радости, которые так внезапно послала судьба. Скорее всего, они больше никогда не повторятся.

— Девочка, если ты намерена все-таки сохранить целомудрие, то тебе лучше сейчас же уйти отсюда, — предупредил рыцарь голосом, охрипшим от страсти и желания.

Сорча подняла голову, чтобы взглянуть на него. Черты лица Руари внезапно заострились, щеки покрылись румянцем. Девушка легко спрыгнула с кровати, чем сразу расстроила Руари. Он начал объяснять что-то, пытаясь загладить и изменить смысл сказанного. Это его стремление к обходительности утвердило девушку в уже принятом решении. Подойдя к двери, она заперла ее, исключив всякое вторжение, и вернулась к Руари.

Он вдруг почувствовал, как ожидание краха, начавшее нарастать в душе, сменилось острым желанием. Словесное согласие не показалось бы настолько выразительным, как этот простой и красноречивый поступок. Руари медленно сел, глядя, как девушка сняла с волос ленту, и они густой каштановой волной закрыли ей плечи и грудь. Он почувствовал, что еще ни одна женщина не волновала его так. И ни разу не видел движения настолько простого и чувственного. С большим трудом он сдержался, чтобы тут же не спрыгнуть с кровати и, схватив ее в охапку, положить на постель. Нет. Она должна сама подойти и войти в его объятья. Он должен быть уверен, что девушка приняла его как любовника.

Сорча подошла, и Руари крепко сжал кулаки, стараясь сдержаться. Он чувствовал, что ее решение твердо, но все-таки боялся сделать малейшее движение, чтобы не спугнуть эту красавицу. Остается ведь совсем немного времени: скоро его выкупят и отвезут в Гартмор. Впереди у них всего несколько ночей. Он мечтал провести их, купаясь в теплых волнах нежности и страсти. Мелькнуло воспоминание о собственном утверждении, что вражда между их кланами и страсть — совсем разные вещи. В реальности это не совсем так. Хотя гнев и стремление к мести не угасили страсть, они могут оказаться решающими в отношениях любовников. Руари Керр вовсе не предполагал, что когда-нибудь захочет от Сорчи больше, чем любовных утех. Она явно не обладала теми качествами, которые он видел в своей будущей жене. И прекрасно понимал, что нежное чувство, зародись оно в его душе, должно будет преодолеть гнев, уязвленную гордость, стремление к мести, так прочно укоренившиеся там.

Сорча стояла у края кровати, ногами почти касаясь ног мужчины. Руари вдруг почувствовал, что она неправильно истолковала его молчание и неподвижность. Во взгляде темных глаз читалась растерянность. Он взял руки девушки в свои:

— Твое согласие выглядит очень выразительно. Но ты полностью уверена в себе? — Руари и сам удивился своим словам. — Я предлагаю тебе лишь плотскую страсть.

— Я все прекрасно понимаю, — слегка покраснев, ответила Сорча. — Разве прошу больше?

— Нет, но большинство благородных девушек…

— Сэр Керр! Вы уже достаточно долго живете в Дунвере и, я думаю, успели понять, что я во многом отличаюсь от большинства благородных девушек.

Он рассмеялся, а она лишь слегка улыбнулась:

— Я ведь не ребенок. Мне уже двадцать. Многие считают, что в этом возрасте давно пора быть замужем. Думаю, я в состоянии отвечать за себя: знать, чего хочу, чем рискую и какую цену готова платить за свои поступки. У меня вполне хватит ума самой все решить.

Руари прижал ее к себе:

— Да, милая, мне иногда кажется, что ума у тебя даже чересчур. Но я не зря спросил, окончательно ли твое решение. Хотя все во мне кричит и велит действовать не думая, я прекрасно понимаю, что поправить сделанное уже будет невозможно. Мне совсем не хочется, едва успокоившись после порыва страсти, иметь дело с разъяренной особой или ее родственниками, кричащими, что я позволил себе то, о чем не было и речи. Не имею ни малейшего желания расхлебывать еще и эту кашу.

— Понимаю. Боишься оказаться в ловушке. Попасть в плен, из которого тебя уже никто не выкупит.

Сорче очень хотелось, чтобы Руари прекратил рассуждать и снова начал ласкать ее. Предположение, что его могут заманить в ловушку и женить, звучало как оскорбление — и то желание, которое несколько минут назад заставило девушку запереть дверь, уступило место раздражению. Руари, внимательно прищурившись, смотрел на нее и обнимал все крепче. От него не укрылось ее растущее недовольство.

— Да нет же! Ты совсем неспособна на подобные уловки, — прошептал он, беря ее на руки и поднимая на кровать. — Впрочем, хватит. Мы и так уже слишком много болтаем.

— Это ты болтаешь слишком много.

Руари широко улыбнулся, а у Сорчи сердце в груди забилось, как птица, готовая вылететь из клетки. Улыбка его казалась совершенно неотразимой. Она давала надежду, что их любовь возможна, что страсть способна жить в стороне от всего стоящего между ними. Сорче отчаянно хотелось верить в это. Она ждала минут близости и мечтала, чтобы их искренность не омрачалась ничем: ни подозрением, ни обидой, ни негодованием.

Медленно и нежно Руари покрывал поцелуями лицо девушки, а руки его тем временем быстро расшнуровывали корсаж. Жар полыхал в крови девушки, но она лишь слегка покраснела, оставшись в одной рубашке. Промелькнула мысль, что не мешало бы, идя сюда, надеть еще что-нибудь — такой сладкой оказалась эта процедура. Еще несколько предметов туалета дали бы ей время совсем избавиться от остатков скромности.

Руари нежно погладил руки и плечи возлюбленной:

— Ты очаровательно смущаешься, милая.

— Я должна бы краснеть от скромности. — Ей становилось все труднее говорить, мысли путались: мужчина гладил ее тело, слегка шершавыми пальцами проводил снизу вверх по бедрам, медленно, дюйм за дюймом, поднимал рубашку.

— Хочу, чтобы ты пылала не от скромности, а совсем от других чувств.

Сорча не смогла ничего ответить: он закрыл ей рот поцелуем. Со вздохом абсолютной покорности она приоткрыла губы, ощутив движение его языка. Голодный, почти требовательный поцелуй поглотил ее целиком. Девушка даже не заметила, что сорочка уже смята. От прикосновения к его коже она вздрогнула, тепло мужчины пронзило кровь. Сознание вернулось лишь после того, как Руари аккуратно повернулся и оказался сверху. Открыв глаза, она встретила его взгляд. Инстинктивное желание прикрыть наготу оказалось невыполнимым: он нежно, но крепко схватил ее за запястья и прижал руки к кровати.

— Может быть, ты думала, что мы будем любить друг друга в темноте или с закрытыми глазами? — его голос звучал хрипло.

— Конечно, нет. Но я не догадывалась, что обнаженной окажусь только я одна.

Ехидство, которое Сорча старалась вложить в слова, начисто пропало от чувственного, полного неги тембра ее голоса.

Руари улыбнулся, и быстро снял брюки. Внимательно наблюдая за Сорчей, он заметил, что она осталась спокойной и невозмутимой. Все ее внимание было поглощено обнаженным мужским телом. Оно казалось прекрасным. Кожа темная, гладкая, зовущая. Она и раньше видела это тело, но тогда оно принадлежало раненному, беспомощному, ожидающему помощи человеку. В то время не возникало даже мысли заинтересоваться им. Сейчас же, несмотря на шрамы, это тело вызывало острое желание. Девушка нежно провела пальцем по шраму на животе.

— Он еще очень некрасиво выглядит, — виновато проговорил Руари.

— Я просто подумала, что уже скоро он просто спрячется в густой растительности. — Сорча хитро улыбнулась.

Ничто на свете не могло сравниться с ощущением нежных мужских рук, ласкающих ее тело. Она глубоко вздохнула от горячей волны удовольствия и крепко обняла его широкие плечи. Он целовал ее, и девушка с готовностью и с таким же голодом отвечала на поцелуи.

Наконец, тяжело дыша, Руари оторвался от ее губ. Сорча чувствовала, что и сама дышит так, как будто долго-долго бежала. Запрокинув голову, она позволила его губам ласкать шею. Сила желания лишила ее робости и сомнений. Она гладила сильное напряженное мужское тело, изгибаясь навстречу все более интимным ласкам.

Он бормотал какие-то несвязные нежные слова, но она даже не пыталась понять их. Покрывая поцелуями живот и ноги, он гладил ее, и Сорче казалось, что она не выдержит, разорвется на части от столь сильного желания, полностью подчинившего и чувства, и разум, и само тело. Слабый, далекий голос разума, кричавший что-то в гневе и отчаянии, не смог остановить девушку. Очень скоро она жадно отдалась этим ласкам.

— Святая Мария! В тебе, оказывается, даже больше огня, чем я ожидал, — произнес Руари густым неровным голосом.

— Мне так жарко, что боюсь, я скоро запылаю и сгорю прямо здесь, на кровати. — Она взяла его лицо в свои руки и стала покрывать поцелуями.

— Подожди, не загорайся, детка. Я хочу, чтобы этот огонь помог нам сделать следующий шаг и испытать как можно меньше напряжения и боли.

— Я знаю, что будет немного больно. — Сорче трудно было говорить, но хотелось успокоить его. — Не бойся, я не отступлю.

Все ее существо ожидало предстоящего слияния. Она понимала, что для нее этот шаг несравнимо сложнее и значительнее, чем для него, но не колебалась ни секунды.

— Вот и славно. А то я в таком пылу, что не услышу ничего, если ты вдруг начнешь отказываться. Ведь у меня нет ни малейшего желания стать насильником.

Их тела медленно соединялись. Внезапно острая, пронзительная боль на секунду погасила ее страсть. Она вцепилась в его плечи так сильно, что ногти впились в кожу. Руари остановился, нежно гладя ее, пока она привыкла к ощущению, что теперь они — единое целое. Низкий, почти животный стон Руари не испугал девушку. Движения становились все стремительнее, яростнее, и эта ярость дарила наслаждение.

Девушка без конца повторяла имя возлюбленного. И с наслаждением услышала в ответ свое имя. Значит, он с ней и в этом сладком забытьи. Когда же он ослабел в ее объятиях, Сорча с удивлением обнаружила, что у нее осталось вполне достаточно сил, чтобы крепко прижать его к себе.

Наконец туман развеялся и сознание прояснилось. Он поднял голову от ее груди и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ. Страсть, которую они только что разделили, была стремительной и бурной. Она превзошла все мечты и желания неопытной девушки. Сорча прекрасно понимала, что в отличие от своего возлюбленного, она отдала не только тело. Сердце ее оказалось в плену у этого темноволосого рыцаря, так спокойно лежащего сейчас в ее объятиях. Она знала, что никогда не пожалеет о происшедшем, какой бы короткой не оказалась эта связь. Но прекрасно понимала также, что за свое мимолетное счастье ей придется платить дорогой ценой. Она любит Руари. Но когда же он ответит на ее любовь? Да и ответит ли вообще?

ГЛАВА 9

Медленно и томно потянувшись, Руари взглянул на дверь, ожидая, когда же, наконец, Сорча придет к нему снова. Вот уже два дня они любили друг друга каждую минуту, которую им удавалось украсть. Жадность и нетерпение, охватившие мужчину, удивляли и слегка тревожили его самого. Руари считал, что когда он получит желаемое, интерес и страсть поблекнут. Но оказалось напротив, чувство его крепло, как росла и потребность в ласках. Голос рассудка настойчиво советовал остановиться, но рыцарь отказывался его слушать. Скоро, совсем скоро он должен вернуться в Гартмор, и все изменится само собой, особенно, если он займется поисками достойной жены с большей, чем раньше, настойчивостью. Когда каждую ночь другая женщина будет делить с ним постель, эта нелепая привязанность к Сорче Хэй сама собой отойдет на задний план. Возможно, ему даже удастся познать страсть, равную той, которая сжигала его сейчас. Но в глубине сознания звучал презрительный смешок.

Дверь отворилась. Керр стремительно сел, подавшись вперед, но тут же с досадой вновь откинулся на подушки. В комнату вошел Бэтэм.

— Зачем ты пришел? — поинтересовался рыцарь и нахмурился, увидев, что Бэтэм стоит у кровати с выражением непривычно серьезным, странным на его мальчишеском лице.

— Кто-то должен же, наконец, серьезно поговорить с тобой, кузен, — без улыбки ответил юноша.

— Неужели? И ты считаешь, что кроме тебя это некому сделать?

— Вот именно. Некому. Конечно, я лишь покорный вассал, а ты мой господин, которому я должен полностью подчиняться. Но твои действия касаются всех Керров, и это дает мне полное право высказать свое мнение.

— Придется хорошенько тебя отшлепать за дерзость.

Бэтэм пропустил реплику мимо ушей и продолжал:

— Сорча Хэй — благородная леди и, несомненно, еще совсем недавно была девственницей.

— Вот именно — была, — Руари заложил руки за голову и внимательно разглядывал юного кузена, удивляясь его смелости. Однако такое грубое вмешательство в его душевные дела оказалось ему не по нраву.

— Ты не должен был, не имел права тащить ее в постель. Это подло. Настоящий разбой.

— Хочешь сказать, что я разбойник? Неужели? Ну, мальчик, ты слишком осмелел, как я посмотрю.

— Ты собираешься жениться на ней?

— Что за глупости! Нет, конечно. Девчонка взяла нас в плен и хочет получить выкуп за наши головы. Разговаривает с духами и к тому же имеет целую кучу сумасшедших родственниц. Я ищу себе совсем не такую жену.

— Так почему же ты спал с ней?

— Просто потому, что она зажгла мою кровь. Бэтэм презрительно фыркнул:

— В твоем возрасте пора уже научиться подавлять подобные желания.

— В моем возрасте? — от неожиданности Руари даже сел и изумленно уставился на кузена.

— Послушай, храбрый щенок, я не затаскивал эту девчонку в кровать. Сорча хочет меня не меньше, чем я ее. Она сделала свой выбор, сама все решила.

— Но она леди. Ты обещал жениться или плел что-нибудь насчет любви?

— Не очень-то ты высокого обо мне мнения, правда, малыш?

— Самого высокого. Просто я немного представляю те приемы, которыми мужчина может заманить девушку в постель.

— Я не использовал никаких приемов. И никогда этого не делаю да и не собираюсь. Я прямо сказал Сорче, что хочу той страсти, которую никто из нас уже не в силах прятать. Она прекрасно понимает, что не получит предложений руки и сердца, не услышит любовных клятв. Знает и то, что когда-нибудь ответит за наш плен.

— И после этого она легла с тобой в постель? — От удивления Бэтэм даже слегка охрип.

— Да. Охотно и с удовольствием.

— Невероятно! Маргарет всегда с таким почтением отзывается о своей кузине. — Юноша вздохнул и покачал головой. — Я не знаю, что и делать. Маргарет ведь хочет узнать, до чего мы с тобой договорились. Как я смогу сказать ей, что ее дорогая кузина — просто шлюха?

Услышав последние слова, Руари действовал мгновенно и не думая. Даже испуганный крик Бэтэма не проник в его сознание. Вскочив на ноги, он схватил юношу за ворот и отвесил ему увесистую пощечину. Бил до тех пор, пока Бэтэм не свалился на пол. Только тогда рыцарь начал соображать, что же он делает. Сверху вниз он неподвижно смотрел в широко раскрытые глаза кузена, пытаясь дышать как можно глубже, чтобы утихомирить гнев, и сжимая и разжимая кулаки.

— Это было абсолютно неожиданно и странно, — прошептал Бэтэм, с помощью Руари поднимаясь с пола.

— Точно, — рыцарь задумался. — Очень странно. Если он не собирается жениться на Сорче, не

собирается любить ее, а напротив — готов мстить ей, почему же тогда слова юноши вызвали в его душе такую бурю? Вполне хватило бы простого выговора. Столь бурная реакция беспокоила и смущала. Оказывается, на самом деле ситуация сложнее, чем он хотел признать. Подавая юноше кружку с сидром, Руари решил, что чем скорее он исчезнет из Дунвера, тем спокойнее станет всем вокруг.

— Сорча Хэй совсем не шлюха, мальчик, — смог наконец проговорить Руари после нескольких успокаивающих глотков. — Я думаю, дело совсем в другом. Девушка так долго несет на себе все тяготы управления Дунвером, что уже рассуждает чисто по-мужски. Даже их с Маргарет ловкость в обращении с оружием говорит о многом.

— Они должны уметь защитить и себя, и город, — ответил Бэтэм. — Здесь слишком мало мужчин.

— Вот именно, слишком мало. Поэтому и женщины здесь совсем другие. Ты не можешь судить их так, как судил бы светскую даму. Они не связаны, не затянуты в корсет и не приставлены к своему вышиванию. Сорча все обдумала, как обдумал бы мужчина, и решила сама за себя. Она прекрасно понимает возможные последствия любви и принимает их.

— Это все довольно странно. Как ты можешь заниматься любовью с женщиной, которой собираешься мстить, и как она может делать это, понимая твои намерения?

— Мы договорились, что та страсть, которую мы делим, выше любых обстоятельств.

— Но если страсть так сильна, почему бы тебе не жениться на ней?

— Ты в состоянии представить себе Сорчу Хэй при дворе? Я представляю ее королю, она начинает лепетать всякие милые глупости, а потом вдруг принимается разговаривать с привидением, порхающим поблизости.

Бэтэм невесело рассмеялся, а сам Руари лишь усмехнулся:

— Нет, мне нужна жена, соответствующая моему положению. Или даже выше меня. У тебя на плечах, кстати, такой же груз, — добавил он, пользуясь случаем и напоминая, что Маргарет так же мало подходит на роль жены одного из Керров, как и Сорча.

Все, что Руари услышал в ответ, — это невнятное мрачное бормотание. Бэтэм предпочел тут же удалиться. С проклятьем Руари вновь наполнил кружку. Бэтэм и не собирался сдерживать свои чувства к Маргарет. А это грозит разбитым сердцем. Руари прекрасно понимал, что их семья ни за что не опустится до подобного брака. У Маргарет нет ни богатства, ни достойного положения. «Если ему самому предстоит уступить обстоятельствам, то же самое должен сделать и молодой кузен», — мрачно решил Руари. Посмотрев на дверь, он снова стал ожидать прихода Сорчи.

— Сорча! — позвала Нейл, входя в кухню.

Девушка в этот момент клала на поднос хлеб, который собиралась нести Руари. Через плечо она внимательно, с улыбкой взглянула на тетку. Обязанности по дому заняли гораздо больше времени, чем девушке того хотелось бы, хотя многие удивлялись ее быстроте и ловкости. А она так спешила к Руари! Сорча понимала, что им отведено совсем мало времени, и дорожила каждым мгновением. Бог даст, Нейл пришла не для того, чтобы напомнить еще о каком-нибудь неотложном деле.

— Все в порядке? — спросила она тетку и слегка нахмурилась: две служанки быстро, как мышки, выскользнули из кухни. — Куда это они побежали?

— Я их отослала, — ответила Нейл, садясь за стол. — Сядь, — приказала она, показывая на грубо отесанную скамейку, и кивнула, когда племянница тут же повиновалась.

— Мне кажется, пришла пора поговорить.

— Тебе поручили отчитать меня?

— Да нет же, никто не собирается тебя отчитывать. Это твое дело. Просто мы не хотим, чтобы ты страдала.

— Очень мило. Но ты же знаешь лучше дру-гих — никто не может оградить от этого.

— Да, но ни один человек не сможет спокойно сидеть в сторонке, чтобы потом мучиться от запоздалого раскаяния, что вовремя не постарался помочь.

Сорча замялась, а Нейл просто усмехнулась:

— А я виновата больше всех, потому что посоветовала тебе использовать шанс.

Через стол Сорча похлопала Нейл по сжатой руке:

— Да нет же, ты просто объяснила мне, что я сама вольна все за себя решать, не боясь упреков. И рассказала историю своей любви. А я достаточно сообразительна, чтобы понять, ты видела мои проблемы и просто позволила мне освободиться от них так, как я сама сочту нужным.

— Прекрасно! Но достаточно ли ты сообразительна, когда остаешься с этим мошенником?

— Не слишком, должна признать. По правде говоря, я все решила без него. И вовсе не бездумно упала в его объятья. Возможно, это ошибка: ведь он не предлагает ни женитьбы, ни любви. Лишь страсть. Но эту ошибку я совершаю вполне сознательно. Во всем этом есть доля безумства, но я заслужила право на него.

— Гораздо больше, чем кто-либо другой. Ты права. Это безумство долго не продлится. Возможно, оно окажется даже короче, чем ты надеешься.

— Что ты имеешь в виду? — голос Сорчи внезапно охрип от дурного предчувствия.

— Один из наших послов вернулся примерно с час назад. Люди Керра едут сюда и везут выкуп. — Нейл взяла племянницу за руку — так сильно она побледнела. — Они будут здесь уже завтра утром.

— Так скоро! — вздрогнув, прошептала Сорча. Для нее как будто прозвонил погребальный колокол. Умерла та слабая надежда на любовь, которую девушка все-таки носила в душе. — Может быть, если бы я раньше решилась… — прошептала она.

— Что?

— Да ничего, тетушка. Сама не понимаю, почему так удивлена и поражена приездом Керров. Я же прекрасно знала, что рано или поздно они явятся.

И сейчас понимаю, что ничего не изменится, даже если впереди у меня окажется больше времени.

— Ты уверена, что с его стороны это лишь плотское влечение?

— Кто может быть уверен в мыслях и чувствах мужчины? Единственное, что я знаю, — это его слова, да то, что меня тянет к нему настолько же сильно, как и его ко мне. А что за этим? — Она в растерянности пожала плечами.

— И ты не собираешься заставить его полюбить тебя?

— Всерьез — нет. Во мне живет лишь крошечная надежда. Но возможно, она была больше, чем я сама это осознавала, — ведь ее крушение оказалось такой болью.

— Может быть, тебе стоит прекратить все это прямо сейчас. Я присмотрю за Руари до приезда его родственников.

— Да нет, какой в этом смысл? Я ведь уже потеряла девственность и большую часть двух последних дней провела в его объятьях. Устраниться сейчас — это не даст ничего, даже не облегчит боль разлуки. — Сорча встала и взяла со стола поднос. — Нет, я хочу эту последнюю ночь провести с ним. Если уж моему сердцу суждено жить воспоминаниями, надо дать ему возможность помнить как можно больше.

Дверь медленно отворилась. Руари напряженно ждал, кто же войдет, а потом радостно улыбнулся Сорче. Она вошла, держа в руках тяжелый поднос с едой. Он быстро забрал поднос и поставил его на стол у кровати, а гостья закрыла дверь и заперла ее на засов. Рыцарь сам удивился, насколько приятно оказалось снова увидеть девушку. Это раздражало. У него ведь существовал свой план относительно своей повелительницы —ясный, четкий, разумный. А оказалось, что он совсем не так безупречен, как хотелось бы. Мужчина должен уметь насладиться любовью женщины и беззаботно уйти, унося лишь приятные воспоминания и ничего больше. Почти все вокруг так и поступают. Он и сам не однажды следовал этой теории. Но в Сорче Хэй оказалось что-то, что делало такой подход невозможным. Он почти разъяренно повернулся к ней, а она в ответ лишь застенчиво улыбнулась. Раздражение мгновенно куда-то улетучилось. Руари подошел к своей госпоже, взял ее на руки и нежно положил на кровать, а сам осторожно прилег рядом. Однако она тут же выскользнула.

— Иди сюда, девочка, — позвал Руари, раскрыв объятья.

Сорча увернулась.

— Называя девочкой, ты вряд ли сумеешь со мной сладить. — Она налила меда в кружку, подошла к кровати и, слегка поклонившись, подала напиток Руари. — Не позволяйте кушаньям долго стоять — они потеряют свой аромат.

— Единственный аромат, которого я жажду, — твой.

Она покраснела, а рыцарь засмеялся и принялся за хлеб, фрукты и холодное мясо.

— Посиди со мной, милая. Ты же еще тоже не ела?

— Нет. — Она села на кровать, а мужчина положил ей за спину подушку и поставил между собой и Сорчей поднос.

— Боюсь, ужин сегодня не самый изысканный. Кухарка заболела.

— Будем надеяться, что не от собственной стряпни.

— Конечно, нет. У нее простуда: осень холодная и дождливая.

Пока они ели, Руари внимательно разглядывал свою возлюбленную. Она казалась спокойной, почти печальной, и рыцарь поймал себя на том, что ему не хватает ее улыбки, ехидных замечаний, энергии. С недовольством мужчина обнаружил в своей душе стремление приободрить девушку, прогнать набежавшие тучи.

— В Дунвере какие-нибудь неприятности?

— Нет, почему ты так решил?

— Слишком уж ты серьезна.

Сорча поморщилась и положила голову ему на грудь, пытаясь найти успокоение в ровном и сильном биении его сердца. Она надеялась все-таки преодолеть или, по крайней мере, спрятать свою печаль. Но не смогла сделать ни того, ни другого. Если сообщить новость о приезде Керров, Руари, конечно, сразу поймет, что она грустит из-за предстоящей разлуки. Поэтому лучше подержать в секрете свою слабость. Но как же это сделать? Никаких неприятных происшествий не случилось — ничего, что могло бы оправдать это настроение. А лгать и притворяться она совсем не умеет. Проклиная про себя все на свете, Сорча решила все-таки сказать правду и тем самым решить проблему.

— Твои родственники явятся завтра утром, — наконец произнесла она и тут же почувствовала, как мужчина напрягся. С волнением ожидала она реакции на свои слова и широко открытыми глазами смотрела ему в глаза, когда он взял ее за подбородок и повернул к себе.

— Значит, это наша последняя ночь.

— Да. — Она, нахмурившись, пыталась найти хоть малейший намек на его чувства и мысли, но так ничего и не обнаружила.

— Тебя выкупят, и ты сможешь наконец вернуться в Гартмор.

Но напоминание о плене и выкупе не вызвало никакой реакции.

— Так значит, тебе совсем нечего сказать?

— Любая болтовня сейчас — лишь трата драгоценного времени. — Он начал расплетать густую темную косу девушки. — Значит, ты так печальна из-за нашей разлуки.

— Не понимаю, почему ты так решил.

— А, ну тогда это беспокойство о здоровье поварихи затуманило грустью твой взор.

— Вот именно.

Если позволить продолжать все эти расспросы и насмешки, то можно не выдержать и дать понять больше, чем следует. Ему не нужна ее любовь, и она не собирается открывать ему душу, лить бальзам на мужское самолюбие и гордость. Он искал только страсти — лишь страсть она ему и подарит. Это, кстати, и лучший способ прекратить ненужные разговоры.

Улыбаясь, Сорча освободилась из объятий и расшнуровала рубашку Руари, покрывая поцелуями его грудь. Под ее ладонями сердце любовника забилось чаще. Промелькнула мысль, что хорошо бы иметь побольше опыта и знать, как доставить мужчине удовольствие. Ей хотелось сделать незабываемой эту последнюю ночь их любви. Отбросив рубашку в сторону и медленно снимая с Руари брюки, она решила, что должна постараться доставить ему как можно больше радости.

Несмотря на растущую страсть, Руари оставался неподвижным. Ему было интересно, насколько смелой окажется Сорча. Выражение ее лица было странным: в нем смешались решимость, озорство, чувственность, и он жаждал увидеть, куда же эти настроения заведут девушку.

Она принялась расшнуровывать платье. Руари дышал так быстро и неровно, что даже немного мешал ей раздеваться. Он же прекрасно знал, что она невинна и весь свой опыт она приобрела лишь в его объятьях. И все-таки ни одна женщина еще не раздевалась при нем с такой грациозной чувственностью и привлекательностью.

Мужчина не смог сдержать стон, глядя, как она сбрасывает последнюю одежду. Когда же Сорча наклонилась, чтобы поцеловать его, он наконец ее обнял, не в силах совладать со своими чувствами. Ее поцелуй оказался жадным и смелым, воспламеняющим кровь. Сорча стала целовать его шею, грудь, лаская руками, губами, языком и даже своим гибким шелковистым телом.

Густые волосы щекотали ему живот и ноги, и это оказалось необычайно мучительно и сладко. Ласки женщины становились все смелее.

Сжав зубы так, что сводило челюсти, Руари старался сдержать стремительно растущее желание. Ему хотелось в полной мере насладиться теми изысканными ощущениями, которые так щедро дарила возлюбленная. Но слишком скоро ему пришлось подчиниться своему телу. Он схватил Сорчу и потянул вверх по своему телу, еще больше возбуждаясь от страсти, окрасившей румянцем щеки девушки и затуманившей ее глаза.

Его сильное тело пронзала дрожь, черты лица заострились от огромного волнения. Сорча видела, что этот пожар — дело ее рук, и сама распалялась еще больше.

Только через несколько мгновений после того, как она ослабла в его объятьях, сознание снова вернулось. Мужчины — странные существа. Они обожают подобные страстные и смелые сцены, но осуждают женщин, способных в них участвовать. Она все еще боролась с собой, набираясь мужества, чтобы взглянуть в глаза Руари. Но тут он внезапно взял ее за подбородок и поцеловал в кончик носа. В нежной улыбке не оказалось ни упрека, ни неприязни.

— Ах, милая! Ты можешь запросто свести с ума! — восхищенно прошептал он.

— Ну, я бы предпочла, чтобы ты остался нормальным. — Она понимала, что это глупо, но не смогла сдержать вопроса; — Так тебе было хорошо? — услышав в ответ смех, она смутилась, но поцелуями Руари прогнал смущение, нежно и крепко обняв ее.

— Глупый вопрос?

— Ужасно глупый. — Он опять стал покрывать ее тоненькую шею томными приятными поцелуями.

Она почувствовала, что желание вновь просыпается в нем.

— Тебе не надо отдохнуть?

— Некогда.

— Взглянув на Сорчу, Руари вновь заметил в ее глазах налет печали. Боль сожаления пронзила и его. Пришлось признать, что Сорче удалось пробудить в его душе непредусмотренные чувства. Но Руари прекрасно понимал, что завтра, когда выкуп будет уплачен, он без колебаний покинет Дунвер, и гнев вернется вновь. Сейчас же не хотелось думать об этом.

— Милая, ненаглядная Сорча, — проговорил он, слегка теребя губами ее пухлую губку. — Ты очень устанешь к утру.

Когда девушка улыбнулась в ответ, он поцеловал ее с голодной страстью, даже не пытаясь скрыть силу чувства, и постарался не вспоминать, что это в последний раз.

ГЛАВА 10

Не спеша одеваясь, Сорча внимательно разглядывала Руари. Он лежал на спине и сладко спал. Как же ей хотелось заснуть рядом с ним! Глаза слипались от бессонной ночи, все тело ломило от любовных утех. Но девушка знала, что должна исчезнуть раньше, чем мужчина проснется. Нельзя позволить разговорам о плене и выкупе хоть немного омрачить их счастье.

Сорча неслышно выскользнула за дверь. Повернув в сторону большого зала, чтобы позавтракать, она внезапно столкнулась лицом к лицу с Маргарет. От неожиданности Сорча едва не вскрикнула — хорошо, что успела зажать рукой рот. Схватив кузину за плечи, она отвела ее подальше от двери, за которой спал Руари.

— Ты напугала меня до полусмерти, — наконец укоризненно прошептала Сорча.

— Почему ты шепчешь? — сердито поинтересовалась Маргарет, пытаясь освободиться.

— Не хочу разбудить его.

— Почему? Он же сегодня уезжает.

В словах Маргарет звучали обида и гнев. В душе у Сорчи что-то сжалось. Она ведь совсем не обращала внимания на кузину. Не только Руари покинет сегодня Дунвер. Несмотря на все уговоры родственников, нежная дружба Маргарет с Бэтэмом продолжалась. Сорча знала: они надеются, что их любовь победит все и всех, когда-нибудь неожиданно придет удача и поможет им соединиться. Но сейчас у Сорчи не было сил утешать кузину: она сама слишком глубоко страдала от предстоящей разлуки с Руари.

— Да. Мы знали, что этот день настанет. Он должен был прийти.

Хозяйка замка стала спускаться по узким каменным ступенькам.

— Ты же прекрасно знаешь, как мы с Бэтэмом относимся друг к другу. Как ты можешь отослать его? — Маргарет упрямо шла вслед за кузиной. — Разве ты не можешь придумать новый план?

— Новый план? Какой? Отдать Керрам только Руари, а Бэтэма оставить в плену? Подумай хорошенько, девочка. Этим мы вызовем откровенную вражду Керров. А тогда уже не избежать крови.

— Бэтэм не останется пленником. Он будет со мной.

— Его клан этого не поймет. Да и не захочет разбираться. Они потребуют его возвращения, а мы что ответим? «Простите господа, но кузина Маргарет хочет оставить его себе».

— Зачем ты насмехаешься надо мной?

Девушки спустились с лестницы. Сорча остановилась и вздохнула. Ей неприятно было даже обсуждать все это. Необходимо запереть на замок сердце, освободить ум и проводить Руари как можно достойнее. Но невозможно и не обращать внимания на Маргарет: ее настроение может оказаться опасным. Нет никакой уверенности, что пылкая девушка поведет себя так, как того требует жизнь. Придется напомнить ей, чем она рискует.

— Прости меня за резкость. Мне самой сегодня очень трудно вести себя хоть с каким-то подобием спокойствия и достоинства. Думаешь, мне легко расстаться с Руари?

— О нет. Конечно, нет. Может быть…

Сорча подняла руку, чтобы не дать Маргарет продолжать:

— Не надо придумывать никаких вариантов, выходов и возможностей. Ни один из них к добру не приведет. Мы заключили с Керрами сделку. И должны ее выполнить.

— Тогда давай прекратим эту проклятую игру. Я не хочу, чтобы Керры оставались нашими врагами и Бэтэм уезжал.

— Ты готова удержать его даже ценой чьей-то жизни? Например, Дугала?

Маргарет побледнела. Стало ясно, что она наконец-то осознала, насколько важно вернуть пленников. Сорча сжала ее руку в знак поддержки:

— Бэтэм и Руари не смогли бы здесь остаться даже независимо от денег, которые принесет нам выкуп. Если мы не заплатим англичанам за Дугала, как это решено, его убьют. Если же попытаемся оставить Бэтэма здесь, а освободить за выкуп Руари, тем самым восстановим против себя клан Керров. Погибнут люди. И много.

— Нужно было слушаться советов, — прошептала Маргарет, смахивая слезы.

— И мне надо было лучше управлять своими чувствами. Но ведь сердцу не прикажешь. А теперь нам обеим придется пережить это расставание, как переживали подобное многие и многие женщины.

— Надеюсь, мне удастся быть такой же сильной, как ты. Но с Дугалом я больше даже разговаривать никогда не буду. — Маргарет не смогла договорить. Зарыдав, она бросилась прочь.

— Как жаль, они так подходят друг другу, — проговорила, подходя, Нейл. Она внимательно посмотрела вслед племяннице.

— Очень подходят. Но за этой парой нужен глаз да глаз.

Нейл рассмеялась. А потом повернулась к Сорче:

— Ну, а ты как, девочка?

— Не беспокойся. От этой раны я не умру.

— Иногда смерть может показаться желаннее, чем жизнь.

— Я знаю. Да нет, все будет в порядке. Единственное, что меня волнует, — удастся ли прожить свою жизнь с достоинством, не поранив гордость проявлением истинных чувств.

— А ты уверена, что твой мужчина тоже этого хочет? Вдруг ему уже необходимо нечто большее, чем просто страсть?

— Он вполне ясно сказал, чего именно от меня ждет, и больше не заводит об этом разговоров. — Сорча печально улыбнулась и взглянула на Нейл. — Но все-таки хочется верить, что он меня запомнит. Да уж! Сэр Руари Керр не скоро забудет Дунвер.

Руари посмотрел в узкое окно. Все, что он видел, не рискуя вывалиться из него, — это небольшое пространство за воротами. Уже миновал полдень, и рыцарю не терпелось увидеть своих. Он проснулся в пустой кровати, и настроение стало таким мрачным, какого и не мог припомнить. Единственное, о чем он сейчас мечтал, — это поскорее покинуть Дунвер и навсегда забыть и эту крепость, и ее маленькую хозяйку.

Скрип двери отвлек рыцаря от печальных мыслей. Проклиная себя самого, он вдруг осознал, что надеется еще хотя бы одно мгновение побыть наедине с Сорчей. Но это оказался Бэтэм. Он осторожно вошел в комнату, и Руари опять не смог сдержать проклятья — так остра оказалась боль разочарования.

— Мне велели ждать здесь, с тобой, — голос Бэтэма звучал тихо, чуть хрипловато от волнения. Юноша осторожно взглянул в лицо кузена. — Гонец сообщил, что наши люди лишь в часе езды отсюда, а может быть, и еще ближе.

— Прекрасно! Значит, скоро мы, наконец, покинем это чертово место! — Руари налил себе кружку терпкого сидра и жадно глотнул, но и это не улучшило его настроения.

— Тот, кто провел последние три ночи в объятьях хозяйки этого дома, вряд ли должен так нелестно отзываться о нем.

— Да уж, это единственное, что было хорошего за все это время, пока мы здесь сидим. Может быть, даже слишком хорошо, — тихо добавил он, как будто не заметив острого взгляда юноши.

— Честно говоря, я бы с удовольствием остался.

— Неудивительно. Но Сорча Хэй не позволит. Ей нужен за тебя выкуп.

— Ты считаешь, он действительно ей необходим?

Бэтэм налил сидра, а Руари снова стал смотреть в окно на дорогу, ведущую к несокрушимым воротам Дунвера.

— По крайней мере, она в этом убеждена. Однако мне почему-то неприятна мысль, что для того, чтобы вернуть домой Дугала Хэя, необходимо очистить мои карманы. Все равно от него, похоже, будет очень мало проку.

— Мало или много, а он здесь господин. Наши люди не рассуждают, стоит ли нас выкупать. Так и Сорча не может рассуждать, выкупать ли брата. Долг требует, чтобы она сделала для него все, что в ее силах.

— Меня раздражает не попытка, а результат, — неохотно признал Руари. — Но я уж позабочусь, чтобы она заплатила за все.

— А ты уже забыл, что две девушки недавно спасли нам жизнь?

— Конечно, нет! И это смягчит мою месть. Но каким-то образом я все-равно расквитаюсь.

— А тебе не приходило в голову, что ты уже и так отомстил? Затащил в кровать, три ночи развлекался, а потом просто-напросто оттолкнул. Ты же опозорил ее.

— Сколько раз можно объяснять? То, что происходило в этой кровати, не имеет ни малейшего отношения ни к чему другому. Возможно, ты способен забыть, что нас взяли в плен, но я — нет. Деньги, на которые она выкупит своего непутевого братца, — мои, и я их непременно верну.

Бэтэм покачал головой и сел на кровать:

— Я все-таки не могу понять твоей жестокости. Сорча всего лишь делает то, что велит ей долг. Они с Маргарет спасли нам жизнь, а ты не останешься голодным и босым даже после того, как заплатишь выкуп.

— Конечно, голодать я не буду. Но не прощу, что мной торгует двадцатилетняя девчонка и мои с таким трудом добытые деньги пойдут на этого идиота — брата. — Руари повернулся лицом к мрачно глядящему на него Бэтэму и продолжал: — Я прекрасно понимаю, почему ты взялся уговаривать меня. Просто стараешься смягчить мое сердце, чтобы добиться благословения на ваш с Маргарет союз.

— Мы любим друг друга и мечтаем о свадьбе. Разве это позорно?

— Конечно, нет. Но поразительно глупо и необдуманно. А кроме того, тебе придется привлекать на свою сторону не только меня. Меня-то как раз уговорить будет нетрудно. Но свою семью ты вряд ли переупрямишь. У тебя ни денег, ни земли. То же самое и у Маргарет. Чем же вы собираетесь жить? Воздухом? Надеждой? Любовью? — Руари презрительно фыркнул.

— Этим ты не прокормишь ни себя, ни своих детей. Хоть раз в жизни подумай своей красивой головой, парень. Даже если отбросить все плохое, что произошло между Керрами и Хэями в последнее время, все равно ваш брак нереален.

— Я все-таки получу Маргарет.

— Пожалуйста! Ради бога! Только не женись! — Руари покачал головой. — Я умываю руки. Не хочу даже слушать. Женись на своей драгоценной Маргарет, но потом не приходи ко мне, когда ты вместе со своей несчастной семьей окажешься в жалкой лачуге, в рубище и без куска хлеба.

Руари недовольно покачал головой, заметив, что после его тирады Бэтэм лишь еще больше помрачнел и стал упрямее. Чтобы прекратить неприятный и, судя по всему, бесполезный разговор, старший из братьев налил себе сидра и, отвернувшись, снова стал смотреть в окно. К счастью, Бэтэм тоже не произнес больше ни слова.

Конечно, замечательно было бы выбрать себе подругу по велению сердца, но этого человек их положения не может себе позволить. Необходимо принимать во внимание очень многое: родство, земли, деньги. Лэндлорд несет ответственность перед многими людьми. Он должен кормить и вооружать своих воинов. Поместье, которым владел отец Бэтэма, было крошечным и бедным (едва ли больше, чем старый разваливающийся дом на каменистом бугре). Для того, чтобы дела семьи поправились, необходима выгодная женитьба. А если говорить начистоту, Руари и сам мечтал, чтобы парень нашел невесту побогаче, — тогда, наконец, отпадет необходимость помогать и ему самому, и его родителям.

Все эти разговоры о женитьбе по любви как будто задевали обнаженный нерв. Ведь сам Руари уже слишком надолго затянул создание собственной семьи. Рыцарь понимал, что его отпугивает именно необходимость все рассчитывать. Он бы с удовольствием женился в любой подходящий момент, но долг диктовал совсем иное.

Мысли о женитьбе почему-то тут же вызвали в воображении образ Сорчи. Руари выругался. И в этот момент с облегчением увидел своих людей, подъезжающих к воротам. Совершенно ясно, долгое пребывание в Дунвере вредно сказалось на его уме. Чем быстрее ему удастся исчезнуть отсюда, тем лучше.

Подняв голову, Сорча внимательно смотрела на огромного воина верхом на сером в яблоках коне. Казалось, что мужчина состоит из различных оттенков рыжего цвета: роскошные волосы, чуть светлее пышной бороды, веснушки, свободно расположившиеся на широком лице, красно-коричневые рубашка и сюртук. Невольно подумалось, что рядом обязательно должен быть кто-то, кто сможет выбрать для себя иной цвет.

Когда всадник, наконец, остановился и слез с коня, Сорча с облегчением вздохнула. Мужчина оказался на целую голову выше Руари.

— Меня зовут Росс. Я двоюродный брат Руари Керра и одновременно его телохранитель, — слегка поклонившись, проговорил мужчина глубоким низким голосом.

— Странно, сэра Керра почему-то никто не охранял, когда мне посчастливилось его найти. — Меньше всего Сорча ожидала, что гость может покраснеть.

— Я в то время еще не выздоровел после ранения, и пришлось послать вместо себя другого. А тот потерял в битве коня и в пылу совсем забыл про своего господина.

— В таком случае, я надеюсь, у него хватит ума некоторое время не появляться своему господину на глаза, потому что сэр Керр очень недоволен происшедшим. — Девушка слегка поклонилась и представилась: — Я леди Сорча Хэй.

Искра улыбки промелькнула в ответ на лице великана.

— Много наслышан о вас, миледи. Чтобы победить лорда Гартмора, нужен могучий соперник.

Сорче совсем не нужно было слышать возгласы гостей или видеть, как уставился куда-то сам Росс, чтобы понять, что Руари с Бэтэмом вышли из замка. Присутствие Руари она ощутила мгновенно. Спиной чувствовала его взгляд, и интуиция подсказывала ей, что в нем сейчас не было доброты. Когда же рыцарь подошел, по лицу можно было безошибочно определить, что гнев снова сжигает его. Девушка почувствовала, как разбитые надежды леденят сердце, но постаралась спрятать боль. Руари Керр никогда не простит ее.

— Все улажено? — обратился тем временем сэр Керр к Россу.

— Я еще не отдал вашей могущественной повелительнице выкуп, милорд, — ответил тот и протянул Сорче тяжелый мешок.

— Имей в виду, Росс, — проревел Руари, — я сейчас совсем не в радужном настроении.

Слегка улыбнувшись, Сорча взяла мешок и прикинула его вес. Она видела, что Росс просто поддразнивает господина, и в другое время, наверное, нашла бы это забавным. Но сейчас оказалось трудно веселиться. Росс лишь разогревал гнев и обиду своего лэндлорда, дразня его. С каждой шуткой пропасть между ней и ее возлюбленным становилась все глубже, а надежд оставалось все меньше.

— Не хотите ли пересчитать? — почти прохрипел Руари, испепеляя Сорчу взглядом.

— Нет-нет, я вполне доверяю сэру Россу, — ответила она с нарочитой вежливостью, решив, что раз с Руари покончено, нечего обращать внимание на его злобу.

— А как насчет моего оружия? Где меч, ножны, щит?

— По законам войны они теперь принадлежат мне, — напомнила Сорча, но при этом кивнула Айну. — Однако все, что мне нужно, заключено здесь, она звякнула мешком, а Айн отдал Руари и Бэтэму их оружие. — Чтобы вернуть домой Дуга-ла, необходимы деньги, а не мечи.

Привычным жестом взявшись за рукоятку меча, Руари пробормотал:

— Для судьбы Дунвера будет гораздо полезней, если деньги ты оставишь себе, а брату предоставишь думать собственной головой.

Сорча ничего не успела ответить на это оскорбление в адрес Дугала. А внимание Руари привлек Бэтэм.

Он пытался украдкой нежно попрощаться с Маргарет.

— Мы уезжаем немедленно, парень!

— О, этот красавчик научился обращаться с девушками, — отметил Росс, кивнув, чтобы пленникам привели коней.

— Это был совсем неуместный роман. Да и большая часть того, что здесь произошло, оказалась явно не к месту. — С этими словами Руари резко взглянул на Сорчу.

Слова эти обидели и рассердили хозяйку замка. Зачем же оскорблять на прощание? Если бы в плен его взял мужчина, Руари ни за что не позволил бы себе этого. В сердце его точно так же кипели и гнев, и негодование, но вести себя пришлось бы достойно.

— Да, вы правы. Можете отправляться уже сейчас, сэр Керр, а ваших людей мы приглашаем утолить голод и жажду. Вы же и так получили в Дунвере значительно больше гостеприимства, чем того заслуживаете.

По прищуру и пристальному взгляду мужчины Сорча поняла, что сарказм достиг цели. С его стороны глупо было поверить крошечному намеку на то, что не просто страсть уложила Сорчу в его постель. Но мужчины часто заблуждаются относительно женского поведения. Сорча чувствовала, что сэру Керру полезно усомниться. Она сама удивилась идее, посетившей ее, но это было порождение боли и гнева.

— Кто знает, возможно, вашими усилиями мужское население Дунвера слегка пополнится, — добавила девушка, наклоняясь к нему так, чтобы никто не услышал. И потому, как глаза его расширились, и яркий огонь гнева блеснул в глубине, она убедилась, что он прекрасно понял, о чем речь.

— Ты имеешь в виду, что я служил тебе племенным жеребцом? — в ярости прошипел мужчина.

— Нет, не имею в виду. Я только что прямо сказала это. Думаю, вполне понятно.

Гнев его удивил девушку своим накалом. Ведь Руари не раз подчеркивал, что его интересует лишь сам процесс любви. Так какая же ему разница, с какой целью она все это совершила?

— Что же медлите, сэр Керр? вы постоянно твердили, как не терпится вам отсюда улизнуть. Так я же вас уже освободила! Уходите!

— Я не прощаюсь, леди Сорча.

— Если вам доведется еще раз увидеть Дунвер, то только опять в качестве пленника. И выкуп на сей раз окажется немалым. Ухаживать за вами достаточно накладно.

— Плата окажется действительно неплохой, миледи. Но платить-то придется вам! Бэтэм! — нетерпеливо позвал рыцарь, садясь верхом.

Сорча заметила, как Бэтэм заторопился. А за Спиной она услышала приглушенное рыдание и увидела, как кто-то побежал к дому. Вполне понятно — у Маргарет кончились и силы, и терпение. Глядя вслед Керрам, она с удивлением думала, откуда в ней самой столько мужества и выдержки. Ей очень хотелось остаться для Руари женщиной, способной точно выполнять условия сделки: только страсть и ничего, кроме нее. Еще мгновение — и ее любимый наверняка заметил бы ту боль, которая на части разрывала сердце девушки. Сорча вздрогнула, почувствовав на своем плече чью-то руку. Подняв глаза, она встретилась взглядом с Нейл.

— Как ты, девочка? — мягко поинтересовалась та.

— Как-нибудь выживу, тетушка. — Она взглянула за ворота на удаляющихся всадников. — По крайней мере, если буду все время очень далеко от Руари Керра.

— Он угрожал тебе? Не принимай близко к сердцу. Просто он был невероятно зол.

— Это, конечно, так, но мне его угрозы кажутся серьезными. Если еще когда-нибудь судьба сведет меня с этим человеком, я запру душу на замок и побегу в другую сторону.

Сжав зубы, Руари пытался совладать с собой. Но шутки его спутников становились все более колкими. Наконец он не выдержал и решил показать, кто же все-таки здесь господин.

— Хватит! — взревел он, и все сейчас же замолчали, почувствовав, что действительно переусердствовали. Руари, однако, не смог успокоиться. Взглянув на едущего рядом Росса, он заметил искру насмешки в темных глазах великана. — Что же кажется тебе таким смешным?

— Да ты сам. Что, провел все время в Дунвере так, как будто у тебя в штанах чертополох? Да нет, не может быть! А то эта маленькая девчонка с оленьими глазами предложила бы нам кучу золота только за то, что мы тебя забираем. Она, похоже, рассердилась, когда ты появился. До этого-то как уж мило с нами разговаривала, журила меня за то, что не сумел тебя уберечь. — Он с минуту внимательно смотрел на Руари. — Ты угрожал ей, правда?

— Что-то ты слишком уж заинтересовался девчонкой, которая опустошила нашу казну.

— Ну, кое-что там еще осталось, хотя этот зануда Малкольм кудахтал, как наседка, над каждой монеткой. Насколько я знаю, на шее у красавицы сидит дурак — брат, и ей пришлось опять спасать ему жизнь. Так что действовала она вполне разумно.

— Возможно. Но она забрала мои деньги. А вначале обманула меня — прикинулась спасительницей и усыпила мою бдительность. За все это ей придется заплатить дорогой ценой. Не знаю пока, когда и как, но я верну свои деньги. А заодно и отучу девчонку ввязываться в мужские игры.

ГЛАВА 11

— Все будет в порядке, Роберт, — садясь на лошадь, пообещала Сорча.

Оружейник выглядел таким хмурым, что она поспешила успокоить его. Крепко сжала вожжи и постаралась настроить себя на то, что ждало ее впереди. Прошло уже два мучительно долгих дня с того самого момента, как Руари покинул Дунвер. Девушка с радостью встретила возможность отвлечься и не думать о нем. А такое важное дело, как освобождение Дугала из английского плена, подходило для этого как нельзя лучше. Чтобы успешно осуществить его, требовалось и напряжение воли, и дипломатический дар. Сорча очень хотела, чтобы Роберт прекратил опекать ее и позволил сделать все самой.

— Мне очень не хочется отпускать тебя к этой английской свинье, — признался оружейник. — Тем более, что этот узколицый сэр Тречер тоже там. Осторожнее с ним, девочка! Что-то я совсем не верю в его порядочность. Мне кажется, честь для него — понятие совсем незнакомое.

— Конечно, это так, Роберт. Он, как трусливая дворняжка. Больше того, Крэйтон говорит, что и предки его были такими же. Оказывается, Крэй-тона и Элспет, его любовницу, убил именно предок Тречера. Но не волнуйся, дружище! Эта гадюка меня не проведет!

— И меня тоже, — вступила в разговор Нейл. — А ты, Роберт, развлеки как сможешь Маргарет. Девочка уже два дня плачет. Если она не прекратит, выплачет всю свою хорошенькую пустую головку. — Нейл пришпорила коня и выехала за городские ворота.

Обменявшись с Робертом понимающей улыбкой, Сорча последовала за теткой. Обернувшись и увидев позади себя четырех тяжеловооруженных всадников, девушка совсем успокоилась. Никогда еще она не выполняла столь важных поручений, и ответственность значила для нее больше, чем страх перед заклятыми врагами — англичанами. Очень неохотно те согласились принять ее в качестве посла. Помогло благородное происхождение и высокое положение. Страшно было в чем-то промахнуться и еще больше усилить недоверие к себе. А в глубине души она, конечно, мечтала произвести такое впечатление, чтобы презрение исчезло навсегда.

— Путешествие пойдет тебе на пользу, — заговорила Нейл, выезжая на дорогу рядом с племянницей.

Казалось, нельзя не улыбнуться, глядя на нее. Нейл была одета по-мужски, но женственность сквозила во всем: от густой и длинной рыжей косы до пышных форм, которые не могла скрыть даже свободная куртка. Нейл Хэй — это зрелище, которое англичане не скоро забудут.

— Мне кажется, тетушка, что эта поездка станет для меня серьезным испытанием, — призналась в ответ Сорча. — По тому, как вел себя сэр Тречер, можно подумать, что иметь дело с женщиной для них — это верх идиотизма. Я очень хочу доказать, что могу заниматься мужскими делами так же серьезно, смело и решительно, как и сами мужчины.

— Конечно можешь, девочка! Всегда найдется кто-то, кого тебе не удастся убедить, но, честно говоря, мне вообще наплевать, что подумают эти английские собаки. Я говорю совсем не о том. Думаю, тебе это будет полезно, потому что займет твои мысли и душу. Ты хотя бы прекратишь тосковать о Руари Керре.

— Я вовсе и не тоскую о нем.

— В том то и дело, что тоскуешь. Конечно, ты не ревешь целыми днями, как Маргарет. Она уже скоро наплачет целое ведро. Но постоянно думаешь о нем. Я не виню тебя. Он очень хорош. Запросто можно потерять голову.

Сорча лишь слабо улыбнулась в ответ:

— Может быть, и тоскую, но ведь он уехал всего лишь два дня назад. Так что не бойся, я вовсе не собираюсь казнить себя за то, что сделала, или, наоборот, не сделала. Рискнула и проиграла. А вот Маргарет очень жалко.

— Эта малышка так горюет, что и целая армия вдов не сможет с ней тягаться.

— Ты права, она принимает все это слишком близко к сердцу. Но ведь и потеряла она куда больше моего. Ее чувство оказалось взаимным. Этот нежный, красивый юноша всем сердцем полюбил ее и готов был жениться. А вместо этого он сейчас в Гартморе, и все надежды на свадьбу рухнули. Конечно, мне тоже надоело смотреть на эти слезы, но я прекрасно понимаю ее горе. А себя виню за то, что отняла у нее даже тот малый шанс, который она имела.

— Ты? — Нейл покачала головой. — Вовсе нет. Это сэр Руари встал между Маргарет и человеком, которого она полюбила. Он слишком упрям и горд, чтобы простить и забыть что-то.

— Да, это так. Но Маргарет он все-таки когда-нибудь сможет простить. А вот со мной будет посложнее. Я наговорила ему много грубостей. Теперь он не скоро все забудет.

Сорча поморщилась, но все-таки пересказала тетке свои слова перед отъездом Руари.

Нейл долго и недоверчиво разглядывала племянницу, а потом, широко раскрыв глаза, переспросила голосом, тихим от растерянности:

— Так ты сказала, что воспользовалась им как племенным жеребцом?

— Да, именно так.

— Тогда совсем неудивительно, что он уезжал в таком бешенстве.

Сорча кивнула:

— Он не так разозлился, даже когда узнал, что мы его не спасли, а взяли в плен.

Нейл рассмеялась, а девушка слегка улыбнулась:

— Странно, но это его очень оскорбило.

— Еще бы. Конечно, он считал, что ты в его объятьях, потому что ослеплена безумной страстью. А теперь он совсем в этом не уверен. Просто сгодился, как и любой мужик на его месте. Мужчины сплошь и рядом используют женщин таким образом, но себя они ценят гораздо выше. Да, девочка. Ты, конечно, его очень рассердила. Но не вини себя в несчастье, Маргарет. Не только сэр Руари не допустит этой свадьбы, но и семья мальчика тоже. Они захотят, чтобы женитьба принесла в его дом гораздо большую прибыль, чем очаровательная простушка-жена.

— Ты права, я об этом совсем не подумала. Но ничего, она скоро успокоится. Единственное, что мы можем сделать — это молиться, чтобы Маргарет смогла полюбить еще кого-то, и это чувство не оказалось для нее роковым, как для некоторых.

— Ты имеешь в виду себя?

Это было именно так, но Сорча отказывалась признаться себе, ведь в течение последних двух дней она только и занималась тем, что отрицала свою любовь.

— Мне бы не хотелось об этом говорить.

— Понятно. Давай-ка лучше пришпорим коней. Дугал, наверное, уже устал ждать.

— А я с нетерпением дожидаюсь минуты, когда смогу поговорить с моим непутевым братцем. — С этими словами Сорча погнала лошадь галопом.

— Лагерь англичан уже перед нами, — предупредил Рональд, самый старший и рослый из всадников. Он только что вернулся из разведки.

Сорча выпрямилась и постаралась стряхнуть усталость, накопившуюся после двух дней путешествия верхом.

— Давай остановимся хоть ненадолго, Рональд. Я хочу привести себя в порядок. Англичане же знают, как длинна и трудна дорога от Дунвера, и опрятный вид может пойти мне на пользу. Совсем не хочу выглядеть так, как будто я и правда провела в седле два последних дня.

Рональд кивнул:

— Всегда нужно постараться предстать в лучшем виде.

С помощью Нейл Сорча нашла уединенное местечко, где смогла очиститься от дорожной пыли. Надела чистое платье, насколько оказалось возможно, привела в порядок волосы. С минуту поколебавшись, отложила меч и кинжал. Она появится безоружной. Это произведет должное впечатление. Но опасно появляться в логове врага совсем беззащитной. Для храбрости Сорча пригубила крепкого сидра из протянутой Нейл фляги. — Если нужно, можем помедлить еще минутку-другую, девочка.

— Нет. — Сорча взглянула на темнеющее небо. — Сейчас, ближе к осени, дни совсем короткие. А я хочу добраться в английский стан до темноты.

— Мудро. Обычно эти сделки с выкупами проходят честно, но осторожность никогда не помешает. Нужно оградить себя от предательства.

«Предательство» оказалось первым словом, пришедшим Сорче на ум, когда спустя полчаса путники въехали в английский лагерь, и девушка увидела Саймона Тречера. Она уже и забыла, насколько этот человек неприятен. Больше всего он походил на ящерицу. Когда англичанин пробрался через толпу и взял ее поводья, девушка вздрогнула. Пришлось дать ему руку. Он протянул свою, чтобы помочь сойти с лошади.

Высокий седой мужчина вывел Дугала. Сорча внимательно взглянула на брата. Он на целых пять лет старше ее, но так часто ведет себя, как безбородый юнец. Молодой человек был высок и строен, почти красив: четкие черты лица, белоку-рые с золотом волосы, гладкая кожа. Может быть, он потому так часто и хватается за меч, что хочет лишний раз доказать свою мужественность? Во взгляде его сквозила мольба, но сестра не склонна была смягчаться.

— Вы, несомненно, привезли деньги, миледи? — спросил англичанин.

— Да. — Девушка протянула узелок с монетами. — Кому имею честь их отдать? — спросила она и с удовольствием заметила, что мужчина слегка покраснел. Он забыл представиться.

— Лорд Мэтью Селкирк к вашим услугам, леди Хэй. Как можете видеть, ваш брат цел и невредим.

— Да, я вижу это. — А про себя девушка подумала: «Хотя его одежда вся изорвана».

— А где же оружие?

— Мой слуга только что отдал его вашей… — англичанин с сомнением посмотрел на Нейл.

— Моя тетушка, Нейл Хэй. — Сорча с трудом спрятала улыбку, увидев, как собеседник изо всех сил сдерживается, чтобы не сказать чего-нибудь обидного.

— Добро пожаловать. Утолите жажду и дайте отдых лошадям, — наконец произнес сэр Селкирк, передавая выкуп маленькому лысому человечку, чтобы тот пересчитал деньги.

— Нет, милорд. Однако разрешите поблагодарить за гостеприимство. Нам предстоит долгая трудная дорога в Дунвер, и нужно использовать каждую минуту, пока совсем не стемнело.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Дугалу вернули коня. Сорча собиралась объяснить брату, как дорого обошлось возвращение не только его самого, но и военного снаряжения. Но спиной чувствуя холодный немигающий взгляд Саймона Тречера, девушка быстро села верхом. Коротко попрощавшись с лордом Селкирком, она быстро вывела свой маленький отряд из лагеря. Спеси у англичан явно поубавилось, но все равно на нейтральной территории было и безопаснее, и свободнее.

— Где же ты добыла столько денег, сестричка? — поинтересовался Дугал, подъезжая к Сорче.

Девушка почувствовала странное удовлетворение, рассказывая брату, какую операцию пришлось организовать, чтобы собрать нужную сумму. Дугал слушал, пораженный. Может быть, хоть на сей раз он поймет, что надо быть поответственнее? Осознает, что женщина не должна оказываться в подобной ситуации? Это дело мужчины, лорда. Чувство долга все-таки было присуще Дугалу, и, возможно, этот случай заставит его в следующий раз подумать, прежде чем поступать настолько опрометчиво.

— Сколько денег осталось от выкупа за сэра Керра? — поинтересовался молодой человек.

— Совсем ничего не осталось. Я просила ровно столько, чтобы хватило заплатить за твою свободу.

— У этого парня тугой кошелек. Мы бы могли на всем этом неплохо заработать. — Почувствовав взгляд сестры, Дугал немного отодвинулся.

— Могли бы, да пришлось выкупать твою дурацкую голову.

— Не обижайся, сестричка. Ты все сделала правильно. Я не хотел тебя оскорбить.

— Миледи, вы оказались правы, — вмешался Рональд, подъезжая к Хэям. — Англичане преследуют нас.

— Сколько их?

— Я не смог рассмотреть. Но явно больше, чем нас.

Дугал вытащил меч:

— Итак, вероломство. Ну что ж, придется им хорошенько заплатить.

— Может быть, ты уберешь оружие? — почти закричала Сорча, не сумев сдержать раздражения. И с удивлением увидела, что брат широко раскрыл глаза и тут же повиновался.

— Мы что, собираемся удирать, поджав хвост?

— Да, если придется. Дугал, у нас всего пять мужчин и две женщины. Рональд говорит, что англичан не меньше. Я очень сомневаюсь, что в их планы входит любезно проводить нас до ворот Дунвера. Не для того же мы выкупали тебя, что бы потерять через несколько минут после освобож дения.

— Но ты же знала, что будет именно так.

— Я просто подозревала. Боюсь, что сэр Саймон Тречер испытывает ко мне нечто вроде вожделения.

Удивленное выражение на лице юноши не понравилось Сорче.

— Ты не обязан верить мне на слово. Спроси здесь любого.

— Нет-нет. Мне и в голову не пришло усомниться. Уже темнеет. Нелегко будет ускакать от этих людей.

— Но темнота в равной степени помешает и им.

— Как только попадем на нашу землю, им нас не догнать, — вмешался Роберт.

— А что ты думаешь, тетушка? — обратился Дугал к Нейл.

— Думаю, что ты просто идиот. — Она как будто и не заметила ни обиженного взгляда парня, ни смеха всадников. — Наверное, нам надо поторопиться. Не думаю, что погоня зайдет глубоко в земли Шотландии. У них не очень много людей. Он взял лишь некоторых.

— Я послежу за англичанами и предупрежу вас, когда они поедут обратно, — вызвался Рональд и скрылся в кустах раньше, чем его успели поблагодарить.

Прежде чем Дугал придумает еще какое-нибудь возражение против уже принятого плана!

Сорча подъехала к Нейл, и они обе перевели лошадей в легкий галоп. Слышно было, как молодой господин недовольно чертыхнулся, но последовал за ними. Предстояла еще одна долгая ночь в пути, и это после двух суток, проведенных в седле. Сорча с ужасом думала о ней.

Рональд вернулся, когда уже совсем стемнело. Он рассказал, что Тречер и его люди стали на ночь лагерем. Дугал смолчал, когда после краткого военного совета все решили двигаться. Это означало, что почти всю дорогу придется вести лошадей под уздцы. Путники шли всю ночь. И только когда заря осветила небо, позволили себе передохнуть.

Вокруг маленького костра то и дело раздавались усталые вздохи.

— Похоже, этот человек твердо решил заполучить тебя, — садясь рядом с сестрой, заметил Дугал. Он отпил из фляги, гулявшей по кругу, и передал ее девушке.

— Так оно и есть, — отреагировала Нейл. Она сидела по другую руку от Сорчи. — Ты бы не сомневался, если бы увидел, как он пожирал ее глазами, пока мы торговались насчет выкупа.

— Лорд Селкирк вряд ли это одобрит. Он уважает законы переговоров. — Дугал замолчал и, нахмурившись, стал вглядываться в стоящий вокруг лес. — Как только мы окажемся в Дунвере, сестра, тебе уже нечего будет бояться.

— Как бы не так, — пробормотала девушка.

— Ты не веришь?

— Эта погоня расстроила меня. Ради преследования женщины этот человек нарушает все правила. Может статься, на сей раз он и повернет обратно, но все равно ни за что не отступится.

Нейл поддержала племянницу:

— Сейчас это был лишь необдуманный, инстинктивный прыжок за добычей, которую он жаждет. Мы ускользнули, и теперь хищник притаился, чтобы подготовиться более тщательно к следующему нападению. Но нам на руку приближение зимы. Наверняка долгое сидение в .холодной каменной башне несколько умерит его пыл.

— А вам не кажется, что вы все сильно раздуваете события? Тречер сильно многим рискнет, если пойдет за Сорчей в Шотландию. Это совсем неразумно. Неужели в Англии нет женщин, которые бы вызвали его интерес?

— Ты еще ни разу не испытал страсти, мальчик. Поэтому и не можешь понять, что происходит на самом деле.

— Я вовсе не невинный младенец, тетушка.

— Никто и не говорит, что ты девственник, дурачок. Просто не представляешь, насколько может ослепить желание и заставить поступать против голоса разума. Но ты и так умудряешься действовать опрометчиво.

Слушая эту бесконечную перепалку, Сорча тяжело вздохнула. Нейл, оскорбляя, шла в наступление, Дугал изо всех сил пытался защищаться. Старая знакомая игра. Оба нежно любили друг друга, но Нейл хотела видеть в парне достойного лэндлорда Дунвера, а тот оказался совсем не готов к подобной ноше. Сейчас он ощущал острую необходимость защищать свои мысли и поступки.

Вздохнув, Сорча стала думать о Руари. Забавным казалось, что какой-то Саймон Тречер так возжелал ее, что мчался следом на вражескую территорию, а человек, о котором она мечтала, с не меньшей скоростью летел к себе в Гартмор, чтобы никогда больше не вернуться. На Тречера Сорча едва взглянула, причем явно не самым приветливым образом, а он преследует ее, как самец самку во время гона. Керру она подарила три страстных и чудесных ночи любви, и он, не задумываясь, отталкивает ее. У судьбы странное, жестокое чувство юмора.

Рассеянно жуя хлеб с сыром, Сорча вдруг осознала, что значительная часть ее горечи оттого, что они с Руари расстались так зло: она оскорбляла, а он, весь кипя, угрожал. Ей же хотелось, чтобы у любимого остались светлые воспоминания. Может быть, они смогли бы привести его обратно? Нотеперь он не вспомнит Сорчу добром.

— Прекрати, — прошептала Нейл, толкнув ее с такой силой, что девушка потеряла равновесие.

Сорча взглянула на Дугала и заметила, что он уже разозлился до такой степени, что ушел от костра.

— Что прекратить? — переспросила девушка, но по недовольному лицу тетки она поняла, что попытка изобразить недоумение не удалась.

— Перестань думать об этом человеке. Я понимаю — это трудно, ведь не прошло и недели. Но чем меньше ты будешь позволять себе тосковать о нем, тем быстрее пройдет боль утраты.

— Да, наверное, так оно и есть. Я не то, чтобы тоскую. Просто думаю, почему так бывает: тот, который ни капли не нужен, гоняется за мной. А тот, о котором мечтаю, убегает прочь. Разве это справедливо?

— Конечно нет. Но если во всем искать справедливости, то будешь натыкаться на сплошные разочарования.

Сорча рассмеялась. Улыбнулась и Нейл:

— Не бойся, Дугал не узнает, что произошло между тобой и сэром Руари.

— Думаю, очень многие знают, что произошло. Подозреваю, что почти весь Дунвер.

— Да, но никто и словом не обмолвится. Поверь мне, девочка. Конечно, твой брат может что-то подозревать, но пока ты сама не расскажешь ему правду, он ее не узнает.

— Спасибо. Может быть, нечестно таить что-то от Дугала? Он мой брат, больше того, мой лорд. Но все-таки, я думаю, лучше молчать. Дугал слишком горяч. И так достаточно раздоров между Керрами и Хэями. В них и моя доля. Не стоит вмешивать сюда Дугала.

— Конечно, нет! У парня талант делать хорошее плохим, а плохое — еще хуже. — Нейл подмигнула племяннице.

— Да, это так. Хорошо было бы, если он чему-нибудь научился после этой истории. Но я уже твердо знаю: чему быть, того не миновать.

Нейл обняла Сорчу за плечи, прижала к себе и поцеловала в макушку:

— Постарайся все-таки не потерять способность надеяться, девочка! Иначе сердце станет пустым и холодным. Посмотри-ка! Рональд возвращается!

Рональд выглядел подозрительно серьезным.

— Ну что, они преследуют нас?

Подошел Дугал, Сорча быстро и оценивающе взглянула на него.

— Нет. Только что проснулись и, похоже, собираются вернуться в Англию. У парня совсем плохие разведчики. Бродили вокруг меня да так и не заметили. Сообщили сэру Тречеру, что мы исчезли.

— Значит, он сдался. — Сорча вздохнула с облегчением, но Рональд тут же покачал головой. — Он просто возвращается в Англию. Взбешен, аж пена у рта. Грозил всем своим людям страшной карой за то, что те упустили нас. Собираются снова ловить тебя весной, девочка. Только соберет сначала людей потолковее.

— О, весна еще далеко! Все может измениться за это время. И Тречер может передумать.

Но по лицам своих друзей Сорча ясно видела, что они верят в это не больше, чем она сама.

ГЛАВА 12

— Снег. Это хорошо, — негромко проговорил Росс, входя в зал Гартморского замка и стряхивая с одежды белый покров.

Руари поднял голову от кружки с вином. Он уже долго и угрюмо смотрел в нее, хотя кружка была совершенно пуста. Стоял декабрь, вторая его половина. Прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как Руари уехал из Дунвера, от Сорчи Хэй. Чем яснее Руари понимал, что не сможет забыть свою повелительницу, тем больше сердился. Объявление Росса о том, что зима вошла в свои права и принесла холодные, темные и мрачные дни, вовсе не улучшило его настроения. Ничего хорошего она не сулила.

— С каких это пор ты полюбил зиму? — поинтересовался Руари.

Росс уселся за стол и тоже налил себе вина.

— С тех самых, когда понял, что из-за нее скоро, наконец, закончатся визиты этих постоянно краснеющих, слабых и безмозглых девиц, из которых ты так стараешься выбрать себе жену. Теперь я хоть немного смогу передохнуть и не видеть, как эти глупые девчонки стараются поймать твой взгляд, когда ты ими вовсе не интересуешься.

— Я должен жениться и родить наследника.

— Тебе не нужна и неинтересна ни одна из этих малышек, и ты сам прекрасно это знаешь. Вся их благовоспитанность — совсем не то, чего ты хочешь. Просто ты слишком упрям, чтобы признать этот план негодным и отпустить на волю свою бедную уязвленную гордость.

Росс, конечно, был прав, и от этого Руари становилось еще хуже. Он так тщательно распланировал свою жизнь (вплоть до того, какую он выберет жену), и было больно видеть, как этот красивый план рушится на глазах. Росс мог бы постараться помочь чем-то, а не насмехаться.

— А ты бы смог вот так смеяться и все простить, если бы тебя раненным взяли в плен и потребовали за твою голову немалый выкуп?

— Если бы это сделала такая красавица, как Сорча Хэй, несомненно.

— Похоже, пора поведать тебе кое-какую не очень приятную правду об этой красавице.

— Не думаю, что тебе удастся наговорить много плохого о такой милой девушке. Самые красивые карие глаза, какие я встретил за долгие годы. А может быть, и за всю жизнь.

— Согласен, ее глаза прекрасны.

Руари, конечно, ни за что бы не согласился признать, что глаза, хоть немного похожие на эти, он и пытается теперь найти в нескончаемой процессии девиц, приезжающих в Гартмор в последние месяцы.

— Никогда не возьмусь утверждать, что Сорча Хэй не хороша собой. Очень мила. Если бы в жене я искал смазливое личико, она подошла бы идеально. Но все остальное и в ней самой, и в ее семье не подходит!

И Руари начал рассказывать Россу все, что знал о клане Хэй: о Юфимии с ее странными фантазиями, о тетушках с их причудами. Поведал о злых духах, о проклятье, которое, как он верил, тяготело над родом, о странной способности Сорчи общаться с призраками умерших. Почти слово в слово передал он дикие оправдания, которые Сор-ча пыталась найти всем случившимся странностям. Руари дал понять абсолютно ясно, что сам он ни во что это не верит. Однако ему стало немного не по себе, когда в ответной реакции Росса скептицизма не оказалось вовсе.

Наконец Руари не выдержал:

— Но ты же не веришь во всю эту чушь? Скажи мне!

Росс молча пожал плечами:

— Многие считают это правдой. Странно, конечно, что в одной семье верят все или почти все, но меня бы это заставило лишь пристальнее взглянуть на вещи.

— А как, по-твоему, отнесутся ко всему этому при дворе?

— Скорее всего, гораздо спокойнее, чем тебе представляется. Даже если ты еще и не научился верить в суть предрассудков девочки, то, по крайней мере, сумел принять саму ее веру. Ты ведь уже не считаешь Сорчу сумасшедшей, так ведь?

— Не совсем, — ответил Руари. «Интересно, — подумал он, — разве Россу это все кажется таким же странным, как мне?»

— Для того, чтобы Гартмор процветал, я должен жениться, принимая в расчет и деньги, и землю, и положение невесты в обществе. Сорча благородного происхождения, но ее клан совсем невлиятелен. И у нее нет ни денег, ни земли. Кроме того, в роду Хэев родится очень мало мальчиков.

— Если она родит тебе таких же дочерей, как ее потрясающая рыжеволосая тетка, это совсем неплохо. — Росс плутовски улыбнулся, но тут же снова стал серьезным. — Я все-таки считаю, что ты слеп в выборе жены. Тебе не нужны все эти слабонервные и слабоумные дамочки, за которыми ты так упорно ухаживаешь. От них толку в Гартмо-ре будет гораздо меньше, чем от бедной бесприданницы, умеющей разговаривать с духами.

— Не понимаю, с какой стати мы вдруг стали ее обсуждать, как будто я всерьез собрался на ней жениться, — оборвал разговор Руари.

Он снова наполнил кружку и долго-долго пил, стараясь успокоиться. Мысль о Сорче как о жене была приятна, и это совсем не улучшало настроения. Напротив, лишало покоя.

— Сорча Хэй подходит тебе больше, чем все остальные вместе взятые, — опять заговорил Росс. — А главное, именно ее ты и хочешь.

— Плотское влечение, да, — согласился Руари. — Но это неподходящий мотив для женитьбы.

— Он так же хорош, как и все остальные.

— Все это лишь трата времени и слов. Сорча Хэй может полностью соответствовать моим представлениям о жене, и все-таки я на ней не женюсь. Она взяла меня в плен и опустошила нашу казну. Заставила поверить, что спасла меня, а у ворот Дунвера спокойно объявила, что я просто пленник.

— Умная девочка. Ведь силой она бы с тобой ни за что не справилась.

Росс был, конечно, прав, но Руари ни за что не хотел этого признавать.

— Давай просто скажем, что я мог бы простить забыть ее и вероломство, и странные предрассудки. Даже то, что она разговаривает с воздухом. Все это мне безразлично. Она не станет моей женой.

— Ты делил с ней постель. Почему бы ей и не выйти замуж за мужчину, который уже был ее любовником?

Руари пожалел, что признался в этом Россу. Именно поэтому тот с таким упорством твердит теперь о Сорче. В один пьяный вечер, слезливо жалуясь о потерянной прекрасной страсти, Руари подкинул брату сильный козырь. А сейчас, чтобы заставить Росса прекратить смущающие душу разговоры, он собирался поделиться тем, что ему самому приносило боль и неловкость. Ни разу еще его жизнь не была такой сложной. Чувства и мысли никогда так не путались. И вину за все это Руари возлагал только на Сорчу.

— Она не хочет меня ни как мужа, ни как любовника, — наконец мрачно признался рыцарь.

— У меня сложилось несколько иное впечатление.

— Я тебе сказал не все, хотя и так слишком многое. Когда я уезжал, Сорча без обиняков заявила, что просто использовала меня из-за нехватки мужчин в Дунвере.

— Что? — Росс выглядел смущенным и пораженным.

— Именно так. Вот ее точные слова: «Как знать, может быть, ваши скромные усилия помогут восполнить мужское население Дунвера?»

Росс молча смотрел на друга, и Руари продолжил:

— Я прямо спросил, хочет ли она сказать этим, что использовала меня как самца. Ответ был таков: «Нет, не хочу это сказать, я только что это сказала. И думаю, вполне ясно».

Руари нахмурился, потому что Росс вдруг странно фыркнул. Отвернулся, потом уставился в стол. Плечи его вздрагивали.

— Ты что, смеешься? — разъяренно закричал рыцарь.

— Да. — Росс снова фыркнул и захохотал вслух, не в силах больше терпеть. Руари едва удержался, чтобы не стукнуть друга. Он, конечно, понимал, что тот вовсе не заслуживает синяка. Но то, что самый близкий человек смеется над нанесенным ему оскорблением, расстраивало и обижало. Ему сейчас нужно сочувствие, а вместо этого он получает насмешку. Когда же Росс наконец немного успокоился, Руари взглянул ему в глаза:

— Я рад, что дал тебе повод так славно повеселиться. — Голос его звучал холодно.

— Но Руари, ты же не принял ее слова всерьез?

— А как я должен был их принимать?

— Как слова обиды в ответ на что-то неприятное, что сказал сам. Подумай. Что ты мог ляпнуть?

Руари вспомнил весь разговор и впервые почувствовал неловкость и стыд за самого себя.

— Да, наверное, я действительно был груб. Росс громко спросил:

— Что конкретно ты говорил?

— Я сказал, что наша близость — поступок необдуманный, не к месту и не ко времени.

— Прекрасно сказано, кузен! Подозреваю, что ты не оставил в этом сомнений. Святая Мария! Что же после этого должна делать женщина, да еще гордая? Сказать большое спасибо за то, что ты отнял у нее честь, а вдобавок еще и оскорбил ее?

— Ты не понял. Конечно, мы были любовниками, но… — Руари хотел объяснить, но все слова вдруг куда-то пропали. — Ни Сорча, ни я не можем идти по пути, обычному для любовников.

— Это очевидно. — Росс покачал головой. — Я

говорил с тобой, как с человеком, способным заметить то, что у него под носом, но сейчас уже начинаю сомневаться, что ты таков.

— Теперь и ты начинаешь меня оскорблять? Сначала любовница, потом этот дурак Бэтэм, а теперь и лучший друг. Слава Богу, что сейчас зима! Хоть этот парень не будет постоянно лезть мне под ноги и заглядывать с укоризной в глаза.

Услышав это, Росс нервно кашлянул.

— А Бэтэм что, уже вернулся домой? — озабоченно поинтересовался Руари.

— Боюсь, что нет. Он все еще отказывается разговаривать со своими родителями, ждет, пока те признают Маргарет его невестой. Поэтому он и околачивается здесь. Кто-то должен серьезно побеседовать с мальчиком.

— Я не могу: со мной он разговаривать отказывается. Только укоризненно смотрит.

— Меня удивляет его упорство, но парень достоин восхищения. Уж он-то знает, чего хочет.

Руари со стуком поставил кружку на огромный дубовый стол и тяжело поднялся.

— Я уже устал от этих разговоров. Ты пилишь, как сварливая старуха. Все равно поступлю так, как считаю нужным. Сделаю то, что принесет пользу Гартмору, и заставлю эту девку платить за игру в войну.

Одним глотком допив оставшееся в кружке вино, Руари не спеша вышел из зала. Он ни за что не признается Россу, что тоже рад началу зимы и возможности прекратить, наконец, поиски жены. Ни одна из девушек не произвела на него впечатления. Он невольно сравнивал каждую из них с Сорчей, при этом сам злясь на себя. Наверное, еще просто не пришло время забыть те три волшебные ночи, которые она подарила ему. Естественно, что столь сильная и сладкая страсть сразу не забудется. А когда он, наконец, освободится из тисков этих воспоминаний, то, наверное, сможет найти жену. И опять недобрым словом помянул он Сорчу Хэй. Пожелал, чтобы и ей пришлось так же мучительно больно забывать его. С этими мыслями Руари вошел в уединенную маленькую комнату, где неутомимый Малькольм трудился над учетными книгами Гартмора.

Сорча вошла в зал и увидела Дугала. Брат сидел, понурив голову, за главным столом. Первой мыслью было скрыться, уйти, но девушка гордо подняла голову и прошла на свое место, справа от господина. Прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как Руари покинул ее. Все это время она старательно избегала Дугала. Пора было перестать трусить.

— Неужели ты решила почтить меня своим присутствием? Не может быть! — произнес Дугал, раглядывая сестру то ли со злостью, то ли с острым любопытством.

— Похоже ты обвиняешь меня в том, что я избегаю встречи. — Сорча положила себе ароматного поджаренного мяса и немного тушеных овощей.

— Не понимаю, откуда у тебя такие мысли! Дугал зло рассмеялся, но девушка не обратила на его реакцию ни малейшего внимания. Привычным жестом она протянула пажу свою кружку, чтобы он налил сидра.

— Может быть, моя подозрительность оттого, что в Дунвере все что-то явно скрывают от меня.

— Что можно от тебя скрывать? Ты же здесь господин.

— Например, правду о том, что здесь происходило, пока у нас гостили Керры.

— Единственная правда — это то, что они несколько недель были здесь в плену. А потом их отпустили за выкуп, и оба рыцаря вернулись домой в Гартмор. Что же еще могло случиться?

Услышав это, Дугал так стукнул кулаком по столу, что девушка вздрогнула.

— Случилось что-то такое, от чего в твоих глазах появилась печаль, которой раньше не было, и от чего жизнерадостная и веселая Маргарет внезапно превратилась в бледную, ни на что не похожую тень. Конечно, она звезд с неба не хватает, но с ней всегда было приятно провести время. А сейчас с кузиной даже в коридоре страшно встретиться — такую тоску она излучает.

Сорча сделала вид, что старательно прожевывает мясо, а сама тем временем лихорадочно обдумывала слова Дугала. Быстро же брат сообразил, что возникли какие-то отношения у сестер с Керрами, и он, конечно же, постарается выяснить, что именно случилось здесь в его отсутствие. Может быть, стоит усыпить его любопытство, открыв лишь часть правды? Начал падать первый снег, и Сорча поймала себя на мысли, что не хотела бы надолго оказаться в башне наедине с рассерженным и слишком любознательным Дугалом.

— Боюсь, что Маргарет всерьез влюбилась в Бэтэма Керра.

— Они стали любовниками? — тотчас отреагировал Дугал. В голосе его открыто прозвучало стремление тут же отомстить за посягательство на честь кузины.

— Вовсе нет! Но при иных обстоятельствах здесь скоро шумела бы свадьба. Бэтэм, без сомнения, разделяет ее чувство. Но Керры не захотят породниться с кланом, который взял в плен их господина. А кроме того, Бэтэм беден: у него ни денег, ни земли, как и у нашей Маргарет.

— Да, конечно. Эта свадьба — не дело. Обоим придется нелегко. Надо искать жениха побогаче. А жаль! Имей Маргарет хоть небольшое приданое, мы выдали бы ее за Бэтэма и тем самым заручились миром с Керрами ко всеобщему удовольствию. Но увы, нам нечего ей дать.

С минуту Дугал внимательно смотрел на Сорчу:

— А ты не отдала ли свое сердце Руари Керру? Не потому ли у тебя так заметно поубавилось жизнерадостности?

— Ты хочешь сказать, что я не в состоянии поддержать приятную компанию?

— Я слишком долго не видел тебя, чтобы что-то утверждать, поэтому не старайся отвлечь меня.

— Если я показалась тебе невеселой, искренне прошу извинить меня. Просто за прошедшее время мне дважды пришлось участвовать в процедуре выкупа из плена. Должна признаться, что ничего более огорчительного я не знаю. А может быть, просто, прожив несколько недель бок о бок с двумя красивыми и высокородными мужчинами, мне стало ясно, как мало здесь потенциальных женихов и насколько мала вероятность, что я когда-нибудь смогу выйти замуж.

— Ты станешь замечательной женой!

— Замечательной, но очень бедной, совсем без земли. Я-то представляла, что смирилась в душе со своей судьбой, а оказывается, вовсе нет. Ладно, теперь уже точно сумею это сделать. Не смотри так виновато, Дугал. Ведь это не ты нас разорил. Казна опустела, когда тебя еще и на свете не было.

— Знаю. Но ведь и я не сумел восполнить потерянное. — Он вздохнул и провел рукой по густым волосам. — Мне всегда казалось, что верный путь к деньгам — это битва. Многие мужчины получают на поле брани земли, деньги и могущество, но у меня ничего не вышло.

— Если сосчитать, сколько мужчин уходит воевать и как часто они это делают, то сразу станет ясно, что очень мало тех, кто получает хоть какую-то выгоду от этого.

На лице Дугала было написано, что такие мысли раньше не приходили ему в голову. И Сор-ча сделала для себя приятное открытие: оказывается, эти постоянные его походы на войну совершались не только ради славы, а чтобы хоть как-то восполнить богатство Дунвера.

— Похоже, тебе удастся вбить парню в голову что-нибудь толковое, — голос духа Крэйтона прозвучал настолько неожиданно, что Сорча вздрогнула.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, девушка оглянулась. Крэйтон проявился лишь до пояса и в такой позе, будто стоял, облокотившись на спинку стула Дугала.

— Из-за тебя я поседею раньше, чем мне стукнет двадцать пять!

Крэйтон не обратил на эти слова никакого внимания и положил руку на плечо Дугала. Тот вздрогнул и резко отодвинулся.

— В вашем клане мужчинам никогда не передается такой дар, как у тебя?

— Никогда. Брось дразнить его.

— Это что, твой чертов Крэйтон, да? — спросил Дугал, оглядываясь.

— Он самый! — Сорча укоризненно взглянула на призрака. — Не волнуйся, он оставит тебя в покое, чтобы ты смог спокойно доесть.

— Ну, спасибо! — Дугал еще раз взглянул назад и принялся за еду.

Крэйтон рассердился:

— Ты вечно портишь мне удовольствие! — прогремел он. — Парень заслужил немного переживаний! Может быть, будь он несчастен, хоть иногда задумывался бы над жизнью.

Дугал сидел совсем рядом, поэтому Сорча не стала отвечать на эти обидные слова, а просто поинтересовалась:

— Зачем пришел? Ты же редко появляешься во время еды!

— А для чего приходить? Смотреть на все, по чему так тоскую, и быть не в состоянии есть и пить? Я всегда так любил сидр, — с тоской добавил он, не в силах оторвать глаз от кружки.

— Если тебе здесь плохо, то зачем ты явился сейчас? Хочешь опять сообщить что-то важное? По ночам мне часто снится один и тот же страшный сон: будто ты знаешь, что кто-то хочет убить меня, но не считаешь нужным предупредить, пока моя голова не торчит на острие вражеского копья.

— Я никогда и никому не позволю насадить твою голову на копье.

— Крэйтон! Что же все-таки тебе нужно?

— Ты знаешь, что кто-то шпионит у стен Дун-вера?

— Ничего не слышала. — Девушка толкнула брата. — Сообщали что-нибудь о вражеском наблюдении за городом?

— Нет. А что, этот безмозглый призрак заметил что-нибудь?

— На твоем месте я выбирала бы выражения.

Крэйтон с неприязнью уставился на Дугала и начал раскачиваться в его направлении, так что Сорче пришлось взглядом остановить его.

— Где шпион? — спросила она. — Мне нужно знать все точно.

— Какой-то человек залез на самое высокое дерево прямо за полями. Это явно один из слуг проклятого англичанина Тречера.

— Откуда ты знаешь?

— Конская упряжь, одежда, а кроме того, влезая на дерево, он от всего сердца проклинал Саймона Тречера.

Пересказывая эти новости Дугалу, Сорча ощутила, как по спине ее ползут мурашки. То, что Саймон Тречер послал шпиона, было плохим знаком. На призыв Дугала идти искать противника Крэйтон отрицательно покачал головой, и Сорче пришлось просить Дугала остаться, пока она не расспросит духа обо всем подробно.

— Неужели ты не понимаешь, как нам важно все узнать, причем быстро?

— Потому что шпион, скорее всего, уже дохромал до самой Англии.

Сорча потерла виски:

— Постарайся рассказать все по порядку, от начала до конца.

— Я увидел в лесу человека. Узнал в нем слугу этой свиньи Тречера и решил последить. Он залез на дерево, с которого прекрасно видел Дун-вер. Наверное, тебе лучше спилить самые высокие деревья, девочка.

— Крэйтон! — закричала Сорча. — Как получилось, что человек, сидящий на дереве, уже дохромал до Англии?

— Наверное, он упал с дерева и повредил ногу. Девушка вздохнула. Пришлось смириться с тем, что Крэйтон не в состоянии ничего связно рассказать.

— Ты столкнул его?

— Нет, просто немного напугал. Ты же понимаешь, я могу дать знать о себе, даже если парень и не имеет дара видеть меня.

— А тебе не пришло в голову, что было бы неплохо поговорить с ним?

— Пришло, но я не смог побороть себя. Это же был человек Тречера!

— Понимаю. Но почему его послали шпионить?

— Когда он пытался догнать свою лошадь…

— Так ты и лошадь напугал?

— Конечно! С какой стати ему возвращаться с комфортом? Наверное, сейчас шпион ее уже догнал. По дороге он твердил одно и то же много раз и в различных цветистых выражениях.

Крэйтон умолк. — И что это было?

— Что ни одна шотландская шлюха не стоит этих мучений. Это его слова, девочка. Не мои.

— Знаю.

Она стала пересказывать все Дугалу, а тот решил, что надо ехать с несколькими людьми, чтобы удостовериться, действительно ли шпион ушел.

Крэйтон улизнул с ними. Не мог же он отказать себе в удовольствии еще хоть разок напугать подданного Тречера.

Сорча же наполнила кружку и попыталась остановить начинающуюся головную боль.

До того, как она нашла Руари Керра на поле битвы, ее жизнь текла относительно спокойно. Самым трудным было улаживать неприятности, в которые попадали многочисленные родственники. А тут за короткое время произошло столько событий: она захватила пленников ради выкупа, влюбилась, утратила девственность, потеряла любимого, связалась с англичанами и вдохновила одного из них на охоту за собой. «Виной всему этому оказался Руари», — недовольно решила девушка. Если когда-нибудь ей суждено его встретить, она, конечно, убежит, но до этого постарается как следует его наказать.

ГЛАВА 13

— Ах, вот ты где! — закричал Дугал и почти бегом поспешил к сестре. Сорча работала в огороде — готовила грядки к весенним посадкам.

Она выпрямилась и, потирая спину, улыбнулась брату. За зиму Дугал повзрослел, и они стали лучше понимать друг друга. Хотя он все еще частенько действовал прежде, чем успевал подумать, но теперь уже прислушивался к советам. Сорче очень хотелось верить, что эти перемены всерьез, а не просто порождение зимней скуки и одиночества.

Девушка взглянула в весеннее небо. Оно казалось необычайно ясным и чистым для первых дней апреля. Тупая боль одиночества, к которой она уже стала привыкать, постепенно слабела. Сорча теперь представляла свою жизнь счастливой даже вдали от Руари Керра.

— Я зачем-то нужна, братец? — поинтересовалась она, вытирая о фартук испачканные землей руки.

— Нет, ты и так слишком много работаешь. Я просто пришел спросить, не хочешь ли поехать на ярмарку в Дунбор. Если не будем тянуть с отъездом, то проведем в дороге лишь одну ночь.

— Я бы, конечно, с удовольствием поехала. Но, по-твоему, это не очень опасно?

— Если Крэйтон говорит правду, то, значит, Тречер не появлялся в наших краях уже почти месяц. Так что не бойся. Поедут Роберт, Айн, тетушки: Бетти, Нейл, Гризел и Эри. А еще я и несколько хорошо вооруженных солдат. На рынке, как всегда, будет полно народу. Ни один англичанин не отважится туда подойти. Если бы ты смогла уговорить и Маргарет… Это ее развлечет.

— Я постараюсь. А Юфимия? Она же обожает ярмарки!

— Я знаю. Но с ней мы уже договорились. На сей раз она останется дома. Духи ведь еще не успокоились окончательно.

— Мне кажется, они не станут преследовать ее. Дугал пожал плечами:

— В этом никто не может быть уверен, поэтому я решил не рисковать. А ей пообещал, что возьму ее на ярмарку, как только все придет в норму.

Сорче жаль было оставлять девочку дома, но она не стала спорить с Дугалом. Он был несомненно прав. Нельзя рисковать, духи могут разбушеваться прямо на ярмарке.

Она отправилась искать Маргарет. Та часто в последнее время лежала на кровати, уставившись в потолок.

Кузина явно упорствовала в своей меланхолии. Никому и ничем не удалось ее развеселить. Сорча прекрасно понимала, что Маргарет не захочет и слышать ни о какой ярмарке, но твердо намеревалась уговорить сестру. Там она сможет хоть немного развеяться.

— Ты плохо выглядишь, — присев на край кровати, начала Сорча. — Если не изменишь свое настроение, то просто заболеешь.

— Как ты можешь выглядеть такой спокойной и счастливой? — спросила Маргарет в ответ, разглядывая кузину с печальным любопытством. — Мне казалось, ты любишь Руари?

— Просто я не позволю ни одному мужчине поставить меня на колени. От любви умирать не стоит — это мое убеждение.

— Ты права, нельзя умереть. Я пыталась.

— Маргарет!

— Ну, не пугайся же так! Первое, что я решила сразу после отъезда Бэтэма, это просто ждать смерти. Но для этого я оказалась слишком здорова. Постоянно хочу есть. И ем. А разве можно умереть, когда все время ешь?

Сорче не понравились мысли о смерти. Но рассуждения Маргарет звучали так наивно, что невозможно было сдержать улыбку.

— Да, я думаю, чтобы умереть, надо поголодать.

— А я не могу. Не получается не есть. Голод — неприятная штука. Думала уйти в монастырь, но не могу. Монашки так плохо одеваются, живут в темных кельях и, опять о том же, очень плохо едят. Выходит, я не могу сделать ничего того, что ожидают от девушки с разбитым сердцем. Честно говоря, просто не очень стараюсь. Поэтому лежу и спрашиваю себя, действительно ли я люблю Бэтэма.

— Конечно, любишь. И он никогда не осудит тебя за то, что ты не умерла в разлуке. — Сорча сочувственно похлопала Маргарет по плечу. — Больше того, я уверена, что он и сам вовсе не собирается умирать. А твой уход сделает его несчастным.

— Мне уже тоже так кажется.

— Ну и правильно! А сейчас я пришла за тобой, чтобы позвать на ярмарку.

Маргарет села и укоризненно взглянула на Сорчу:

— Ты хочешь, чтобы я ехала развлекаться, когда мое сердце разбито?

— Я же не говорю, что ты должна петь, плясать, кокетничать направо и налево. Но тебе нужно, наконец, выйти из этой комнаты, в которой ты просидела всю зиму. От того, что ты здесь запрешься, сердце твое не излечится, а Бэтэм не вернется.

— Этого не случится и на ярмарке.

— Конечно, не случится. Но по крайней мере, ты будешь жить, а не раздумывать, почему не можешь умереть.

Разговоров оказалось гораздо больше, чем Сорче того хотелось бы, но в конце концов она уговорила кузину.

Наскоро причесавшись, Сорча вышла из своей комнаты и сразу оказалась лицом к лицу с Юфимией. Как же трудно было отказать девочке!

— К сожалению, сегодня тебе не придется ехать, Юфи, — начала она, — но ведь впереди еще так много всего интересного!

— Я знаю. И пришла вовсе не для того, чтобы пытаться изменить решение Дугала. Мне кажется, тебе нельзя ехать, Сорча.

Юфимия схватила кузину за рукав.

— Я бы осталась, чтобы ты не скучала в одиночестве, но дело в том, что я уже уговорила ехать Маргарет. Думаю, мне просто необходимо составить ей компанию.

— Нет, вовсе не то! Ты меня совсем не поняла. Что-то предупреждает меня, чтобы ты не ехала.

— Видение? Ты же спрашивала, будет ли у тебя дар. Так может быть, это знак?

— Не могу сказать, что это именно видение. — Юфимия прикусила губу. — Я просто знаю, что в городе тебя ждут неприятности, и немалые. Лучше не езди!

— Англичан уже давно не видно, а среди шотландцев у нас врагов нет. Ты говоришь, неприятности? Имеешь в виду опасность? — Сорче хотелось помочь девочке сформулировать ее неясные опасения.

С минуту Юфи, нахмурившись, раздумывала, а потом покачала головой:

— Нет, жизни твоей ничего не угрожает. Я просто чувствую, ну, как сказать… сложности, затруднения.

— Спасибо за предупреждение. Постараюсь вести себя поосторожней, но все-таки поеду. Без меня и Маргарет останется, а эта поездка очень пойдет ей на пользу.

— Конечно! День на ярмарке действительно осчастливит Маргарет! — С этими словами девочка удалилась.

Сорча не обратила внимания на последние слова Юфи, но вспомнила их, встретив Маргарет во дворе. Та выглядела так, как будто ее силой гнали на похороны того, кого она ненавидела всей душой. Девушка явно не собиралась облегчать работу тем, кто хотел ее развеселить.

— Черная туча пришла, — пробормотала Нейл, садясь верхом и подъезжая к Сорче.

— По крайней мере, она хоть вышла из комнаты.

— Все правильно, но вид у нее такой, будто ее тащат под пытками.

— Это уже следующий этап.

Женщины понимающе улыбнулись друг другу и выехали вслед за Дугалом из городских ворот.

— Никогда бы не подумала, что она в состоянии так долго переживать.

— Ее любовь казалась тебе мимолетным увлечением?

— Да. Маргарет же никогда не проявляла ни

упрямства, ни даже настойчивости. А здесь вдруг разбитое сердце и уже столько месяцев подряд. Оказывается, они с Бэтэмом подходят друг другу даже больше, чем я себе представляла.

— Значит, Бэтэм тоже страдает?

— Думаю, что не меньше. Если она так свято бережет любовь, то почему Бэтэм должен забыть ее?

Сорча вздохнула и посмотрела на Маргарет. Девушка ехала в повозке вместе с тетушками.

— Вряд ли эта поездка окончательно излечит ее, но пусть она послужит первым шагом к выздоровлению.

— Так же, как удалось выздороветь тебе? — спокойно спросила Нейл, внимательно глядя на кузину.

— Да. Хотя бы так.

По тому, как Нейл слегка нахмурилась, Сорча поняла, что тетка не совсем ей поверила.

— Только что я сказала Маргарет: не могу утверждать, что снова счастлива, но уверена, сумею выжить. А временами, когда в мире так прекрасно, как сегодня, мне даже кажется, что я смогу еще и полюбить. — Сорча засмеялась. — Правда, тут же вспоминаю, как мало в Дунвере мужчин.

Нейл тихонько хихикнула и согласно кивнула:

— Очень хорошо, что ты так заговорила. Верный признак излечения от сердечного недуга. — Она хитро подмигнула. — И кто знает, может, на ярмарке мужиков окажется как раз полным-полно.

Сорча с улыбкой кивнула. Она понимала, что только благодаря своей семье смогла перенести разлуку с Руари. Родственники не позволяли ей впадать в черную тоску и отчаяние. Смеясь над дурачествами Нейл, Сорча решила вовсю повеселиться на ярмарке. Это станет еще одним шагом к полному освобождению.

— Парень поедет на ярмарку, даже если мне придется привязать его к лошади! — Руари нервно мерил шагами двор. — Приведите сюда этого идиота!

Слуга побежал обратно в замок, а Руари стал нетерпеливо постукивать себя по ногам кожаными рукавицами. Апрельское солнышко светило приветливо и ярко, что было особенно приятно после долгой холодной зимы. Руари решил, Бэтэм сам виноват в том, что абсолютно не способен воспринимать красоту жизни. Юноша отказывался разговаривать и с кузеном, и со своими родителями. Однако Руари все равно не оставлял попыток победить его меланхолию. До сих пор, правда, ни одна из них не увенчалась успехом, и это страшно раздражало рыцаря.

— Может быть, стоит оставить его в покое, — предложил Росс. Он только что попрощался с Анни, своей вечно беременной женой, и сейчас догнал Руари.

— Нет уж, хватит. Он и так всю зиму пролежал с мрачным видом на кровати. А если не лежал, то бродил за мной, как тень, испепеляя взглядом. Пусть развлечется. Ему не отказала бы ни одна девчонка, хоть он и беден. Может быть, на ярмарке, где полно кокеток, он вспомнит об этом и сообразит, что не стоит тратить попусту время.

— Мы так редко ездим на эту ярмарку. Дорога трудна, опасна и слишком длинна, чтобы просто свозить Бэтэма развлечься. Тем более, что вряд ли это поможет. Мальчишке нужно только одно — Маргарет Хэй.

— Давно пора ему понять, что ее он не получит. А мы едем не только для того, чтобы развеселить парня. Малькольм надеется, что там можно найти и новых партнеров для торговли.

Руари посмотрел туда, где слишком худой Малькольм сидел на самой старой и смирной кобыле, какая нашлась в конюшне Гартмора.

— Ты же знаешь, бедняга ужасно боится лошадей, и заставить его сесть верхом — большая проблема.

— Так пусть бы ехал в повозке.

— Я предлагал, но он по-своему горд. Ему стыдно ехать вместе с женщинами. — Руари увидел, что из дома выходит Бэтэм. — Ну наконец-то! Мы уже заждались!

Росс внимательно наблюдал, как Бэтэм садится на коня.

— Ему очень не хочется ехать. Я и не думал, что он может так выглядеть — чернее тучи. Думает, что всех переупрямит, но вряд ли ему это удастся!

Дугал остановил коня на вершине небольшого холма и стал внимательно рассматривать оживленный город.

— Он кажется еще больше, чем в прошлом году, — улыбнулся Дугал подъехавшей сестре.

— Наверняка на ярмарке найдется хоть что-то, что заставит нашу Маргарет изменить настроение.

— Будем надеяться. Но не принимай близко к сердцу это ее состояние. Кузина просто упорствует в своей меланхолии.

— Единственный человек, который сможет исцелить сердце Маргарет — это она сама. Мы все способны только немного помочь, если нам позволят.

— Да уж, любовь, оказывается, действительно хлопотная штука, — пробормотал Дугал, натягивая поводья. — Что касается меня, то я постараюсь по возможности обойтись без нее.

«Если бы все было так просто», — подумала про себя Сорча. Она уже испытала, каким непослушным может оказаться сердце — глухим к голосу разума, к советам и наставлениям. Мужчины, наверное, умеют лучше управлять эмоциями, но и им, оказывается, трудно сладить с любовью. Девушка подумала, что брату повезет, если, обнаружив это, он умудрится не слишком сильно страдать.

Ярмарка обещала быть богатой. Сорча подошла к Маргарет. Даже она не смогла отвести глаз от толпы, откуда раздавался смех, крики, голоса торговцев, предлагающих свой товар.

— Пожалуй, мне лучше пойти с сестрами, — решила Ней л. Все они отправились к прилавкам, которые манили изобилием.

— Иди, конечно. А я останусь с Маргарет. Сорча улыбнулась, глядя, как Нейл энергично

догоняет остальных тетушек и журит их за то, что ее не подождали. Девушка взяла кузину под руку:

— Пойдем посмотрим, найдется ли здесь красивая ткань.

— Да. Неплохо бы сшить новое платье, — согласилась Маргарет и покорно пошла рядом с Сорчей.

— Стены твоей комнаты с восторгом встретили бы обновку.

— Не дразни меня. Я же не виновата, что мне так грустно.

— Знаю. И не дразню. Просто стараюсь немного развеселить. Ты никак не хочешь понять, что всем нам больно видеть тебя настолько равнодушной и мрачной. Неужели ты совсем не думаешь о нас, твоих близких? Ну хоть сегодня постарайся отвлечься. Ради Дугала. Он так верит, что ярмарка тебе поможет.

Маргарет с минуту смотрела в землю и, наконец, согласно кивнула:

— Да, ты права. Если честно, то меня стоит, конечно, вздуть. О других я совсем забыла. Ушла с головой в свои несчастья и даже не думала, как к этому отнесетесь все вы. — С этими словами девушка схватила Сорчу за руку и потащила к прилавку, на котором пестрели яркие ткани.

— Давай начнем с новых платьев! Честно говоря, мне очень хочется что-нибудь себе сшить!

— Как приятно это слышать! К сожалению, придется быть скромными в выборе.

Маргарет через плечо взглянула в сторону постоялого двора. Там стоял Дугал и другие мужчины из Дунвера.

— Может, кому-то из них стоит ходить по рядам вместе с нами?

— Я уверена, что они и так за нами присматривают, — отвечала Сорча. В словах ее, однако, прозвучало очень мало уверенности: все их кавалеры увлеченно обступили пышную девицу, которая разливала эль.

— С нами здесь никогда ничего плохого не случалось, да и рассказов о неприятных происшествиях я что-то не припомню.

— Ну, тогда пусть себе веселятся. Я всегда всего боюсь, даже если и тени опасности не предвидится.

— Как знать… Когда мы уезжали, Юфимия что-то твердила о своих дурных предчувствиях.

— А ты предупредила Дугала?

— Нет. Она сказала, что жизни нашей опасность не угрожает, просто нас ждут какие-то неприятности.

— Ну, уж неприятностью можно назвать все, что угодно. А если серьезной опасности нет, то и нечего беспокоиться из-за ее предчувствий. Давай просто будем повнимательнее.

— Будем надеяться, что скоро Юфимия научится предсказывать точнее. Полезно было бы знать, чего надо остерегаться.

— Ты считаешь, она действительно стала обладать даром предвидения? — Маргарет заметила, как проходивший мимо менестрель низко ей поклонился, и не смогла сдержать улыбки.

— Если это так, то сегодняшний день окажется для тебя очень приятным.

— Для меня? Почему же?

— Юфимия обещала, что к концу дня ты станешь очень счастливой.

— Я не совсем понимаю, как такое может произойти, но интересно проверить, правду ли она говорит.

Сорча тоже не очень верила в предсказанье. Конечно, Маргарет должна развлечься и повеселеть, но разве один день на ярмарке сможет прогнать ее ставшую уже такой привычной печаль? Интересно знать, что же за опасность витает в воздухе? Но, прогнав осторожность, девушка решила, что гораздо интереснее рассматривать ткани. Маргарет как раз нашла что-то очень красивое и ждала одобрения. Ну, а если какая-то неприятность все-таки случится, в конце концов, Дугал ведь совсем рядом.

— Посмотри-ка, дружище, таверна! — обрадовался Руари. Он старался не замечать, насколько угрюм и молчалив Бэтэм. — Я бы не отказался от кружки эля после всей этой дорожной грязи и пыли.

Схватив кузена за руку, рыцарь потащил его к пивной:

— И наверняка здесь найдется смазливенькая девчонка или даже две, чтобы порадовать наш взгляд, пока будем утолять жажду.

— Да он тебя и не слушает вовсе, — вмешался Росс. — С таким же успехом можно разговаривать с самим собой.

— Ну, я ему покажу, что не он один упрям!

— Ты это уже не раз доказывал. Правда, не всегда, когда дело этого стоило. — Росс с улыбкой встретил настороженный взгляд Руари.

— Ну, а что ты считаешь надо делать с дураком, который киснет и дуется уже больше чем полчаса?

— Пусть себе дуется, если ему это нравится!

Руари не смог ничего ответить — слова застряли у него в горле. Шикнув, он толкнул Бэтэма и Росса за прилавок, заваленный кружевами.

— Здесь Хэи, — прошептал рыцарь и крепко схватил Бэтэма за руку, когда тот попытался двинуться.

— Я же не сказал, что здесь твоя красотка. Сейчас вижу их идиота-господина. Перед таверной изволит стоять сэр Дугал Хэй.

— Красивый парень, — проговорил Росс. Руари з: глянул на него, как на самого низкого предателя, но великан лишь пожал плечами.

— Это правда.

— Этот красавец сейчас кружками глушит эль, за который платит моими денежками!

— На твои деньги его выкупили, — не выдержал Бэтэм, лихорадочно осматривая толпу и разыскивая в ней одно-единственное, так хорошо знакомое лицо.

— Смотри-ка! Он, оказывается, еще умеет говорить! — Руари повернулся к Россу. — Если он здесь, то и другие члены его клана тоже, скорее всего, приехали.

— Собираешься похитить кого-нибудь из Хэев? — Росс покачал головой. — Но ты же не можешь схватить человека вот так — посреди ярмарки.

— Ну, почему же нет? Наши люди здесь повсюду. Они быстро соберутся, услышав боевой клич.

— Маргарет! — прошептал Бэтэм и выскочил из засады, прежде чем Руари успел остановить его.

Руари посмотрел в ту сторону, куда так стремительно летел его кузен, и улыбнулся. Взгляд его остановился не на Маргарет, а на худенькой темноволосой женщине, шедшей рядом с ней.

— Малькольм оказался прав, — прошептал рыцарь. — Эта ярмарка действительно поможет мне пополнить казну. — Не обращая внимания на протесты Росса, Руари кинулся вслед за Бэтэмом.

ГЛАВА 14

— Маргарет! — Сорча тихо вскрикнула и с трудом удержалась на ногах, настолько резко Маргарет выдернула руку и обернулась. — Осторожно!

Но кузина явно ничего не слышала.

— Бэтэм! — прошептала девушка и крепко прижала руку к груди.

Сорча схватила Маргарет за руку, пытаясь увести ее. Она почти не удивилась, увидев Бэтэма, который яростно продирался сквозь толпу. Дугал и остальные мужчины клана, казалось, были целиком поглощены элем и не замечали ничего вокруг. Тетушки же совсем затерялись в толпе. Снова оглянувшись на Бэтэма, Сорча чуть не лишилась дара речи. Вслед за юношей, расталкивая толпу, бежал тот, кого она хотела бы видеть меньше всего.

— Бегом, Маргарет! Надо убираться отсюда! — Сорча дергала кузину за руку, но та упорно старалась освободиться. — Да перестань же ты сопротивляться! Нам надо или добежать до таверны, к Дугалу, или где-то спрятаться.

— Но это же Бэтэм!

— Да-да, Бэтэм! А следом за ним — сэр Руари Керр. Ты считаешь, он бежит, чтобы рассказать, как без нас скучал?

— Совсем не думаю! Но я должна увидеть Бэтэма!

— Обязательно увидишь, причем очень скоро.

Но я уверена, что сегодня не очень подходящий для этого день.

Сорча подтолкнула Маргарет впереди себя и повела ее сквозь толпу. Но оказалось, что Бэтэм и Руари преграждают им путь к таверне. Как назло, и Нейл куда-то пропала. Сорча решила, что пора побыстрее прятаться.

— Давай просто позовем на помощь, — предложила Маргарет, устав бежать за Сорчей, немыслимо петляя в толпе.

— Если никто из наших не услышал, как этот идиот выкрикивает твое имя, как же они услышат нас? — Сорча спряталась за крытой повозкой, с которой продавали хлеб и пироги.

— Бэтэм вовсе не идиот! Сорча, ну, пожалуйста, пусти меня к нему! Юфимия ведь именно это предсказывала! Она чувствовала, что я стану счастливой, потому что встречу своего Бэтэма!

— Да, но она предсказала и неприятности, а именно их принесет нам тот высокий черноволосый рыцарь, который бежит вслед за парнем!

— Что он может сделать? Разве не существует законов в защиту людей, приехавших на ярмарку?

— Закон — не закон. Новедь он поклялся, что заставит Хэев платить. Я уверена, что сейчас Руари преследует нас именно для того, чтобы отомстить. Хотела бы я знать, что он сделает, если поймает нас.

— Бэтэм не позволит ему сделать ничего плохого.

— Нет, конечно, да и сам Руари вряд ли задумывает физическую расправу. Но он способен на многое другое, например, похитить нас тоже, чтобы получить выкуп. И что же тогда нам делать?

— Я бы осталась с Бэтэмом.

— Как удачно! То, что ты сможешь побыть со своим возлюбленным, обойдется Дунверу куда дороже, чем мы можем себе позволить. А что делать мне? Как выдержит мое бедное измученное сердце, если я попаду в руки человека, которому нужно лишь тело?

— Какой ужас! — прошептала Маргарет.

— Вот именно! — Сорча прижала палец к губам и знаком приказала Маргарет залезть под повозку. — Тише! Они приближаются!

Она облегченно вздохнула, когда Маргарет наконец притихла, прекрасно понимая, насколько девушке трудно не ответить на призывы Бэтэма. Сама она тоже с трудом заставила себя спрятаться от Руари. Лишь инстинкт самосохранения предостерег ее от стремления бежать к мужчине, которого так неосторожно и так безрассудно полюбила.

Ниже края полога показались три пары сыромятных башмаков. Сорча застыла. На ее счастье, хотя хозяин повозки и понятия не имел, что заставило двух женщин прятаться от трех богато одетых и хорошо вооруженных рыцарей, он решил встать на сторону первых. С уверенностью он заявил, что никого не видел. Однако Сорча ясно услышала недоверие в знакомом голосе. Руари явно сомневался в искренности торговца.

Через мгновение она увидела, как рука в кожаной перчатке поднимает полог, и поняла, что они попались. Сорча, проклиная все на свете, выскочила, не выпрямляясь, из укрытия и стукнула Руари по коленям. Удар оказался сильным — рыцарь не смог удержаться на ногах. Но девушка и сама потеряла равновесие, почти упав на него сверху. Маргарет схватила ее за руку и поставила на ноги. После этого, не обменявшись ни словом, они обе бросились бежать.

— Поймайте их! — прорычал Руари, пока Росс, смеясь, помогал ему встать на ноги.

— Не понимаю, почему это Маргарет вздумалось убегать от меня, — недоумевал Бэтэм, совершенно расстроенный. Двое из слуг Руари тем временем бросились вдогонку.

— Похоже, девчонка не настолько безмозглая, как я думал, — бормотал Руари, отряхиваясь от пыли и не обращая внимания на насмешки.

— Не смей говорить так о моей любимой! — возмутился Бэтэм и снова бросился в погоню.

— Послушал бы ты меня, дружище, — Росс снова попытался урезонить брата. — Ты раздуваешь из мухи слона.

— Из мухи?

— Но ты ведь собираешься похитить благородную даму!

— Даже двух благородных дам.

— Прямо на ярмарке, — продолжал Росс, стиснув зубы. — Может быть, ты и не нарушаешь закон, я не знаю. Но ты наверняка нарушаешь обычай. Это оскорбит очень многих. Может подняться шум, который дойдет и до короля.

— Возможно, ты прав. Но любой шум сразу утихнет, когда объясню, в чем дело и почему я поступаю именно так, как бы это лучше выразиться, немного «поправляю» обычай.

— «Поправляешь»? Да ты его ломаешь с такой силой, что треск слышен, пожалуй, даже в Лондоне. Многие не увидят в поступке девушек ничего предосудительного — тем более преступления, как это видишь ты.

— Любой гордый человек сочтет то, что они сделали, крепкой пощечиной. Ты сам прекрасно это понимаешь. Вот они! — С этими словами рыцарь снова стал расталкивать толпу.

Руари, конечно, понимал, почему так озабочен Росс, но не собирался следовать его советам. Вполне возможно, что похищение Сорчи и Маргарет на ярмарке вызовет осуждение и недовольство, но уверен, что сумеет все уладить тихо. В конце концов, он же не собирается насиловать их или принуждать выходить замуж. Просто получит свои деньги. Насколько можно судить, они с Дугалом Хэем здесь самые высокопоставленные люди. Он сам не собирается афишировать этот конфликт и уверен, что и Дугал не станет этого делать. Значит, опасения Росса напрасны. Стремление к мести настолько захватило Руари, что даже возможность предстать перед королем не могла уже остановить его. Разве можно упустить такой шанс, когда добыча сама идет в руки?

— Сорча, он уже близко! — прошептала Маргарет.

По ужасу в голосе кузины девушка поняла, что та имела в виду вовсе не Бэтэма. Лихорадочно искала она глазами место, где можно спрятаться, но ничего не нашла. Единственное, что было абсолютно ясно, — люди Руари сразу поняли, что собирается делать их господин, и с готовностью последовали за ним.

Завернув в узкий проулок между двух домов, Сорча увидела небольшую поленницу и побежала к ней. Схватив толстое полено, она стала крутить его как раз вовремя, потому что Руари уже собирался схватить ее. С проклятьем девушка размахнулась и толкнула Руари поленом в плечо с такой силой, что рыцарь стукнулся спиной о стену дома. Потом она кинула полено в мужчин, которые в этот момент показались в проулке, и те попятились, несмотря на приказ Руари хватать ее. Девушки тем временем побежали в противоположный конец проулка.

— Я уже не могу больше бежать, — задыхаясь, призналась Маргарет. — Далеко еще от гостиницы?

— Боюсь, я вообще не понимаю, где мы сейчас. — Обернувшись, Сорча увидела, что мужчины опять преследуют их. — Нужно куда-то спрятаться и отдышаться, иначе нам конец!

— Странно, но Бэтэм исчез!

Сорча промолчала. Она решила, что это хороший знак. Как только Маргарет видела Бэтэма, она совсем теряла голову. А сейчас девушки лишь в нескольких шагах от погони. Любая остановка — и они в плену.

Сорча уже подумала, что изнеможение заставит их сдаться, но в этот момент увидела место, где можно спрятаться. Схватив за руку тяжело дышащую Маргарет, она затащила ее в сарайчик, прилепившийся к крошечному дому с соломенной крышей.

В маленьком, плетеном и обмазанном глиной строении оказалось темно — и это обрадовало Сор-чу. Она затолкала Маргарет в копну сена, и сама нырнула вслед за ней. Несколько минут девушки были заняты тем, что старались как можно тише отдышаться. Придя в себя, Сорча понемногу стала воспринимать окружающее. Сидеть им было очень неудобно, да и воздух в сарае оказался тяжелым.

— От нас скоро пойдет дух, как от навозной кучи, — прошептала Маргарет, повозившись, чтобы поудобнее устроиться. — Может быть, Руари побрезгует нами, если мы так провоняем?

Вдруг Сорча услышала шаги и замерла. Кто-то вошел. Она нащупала в темноте лицо Маргарет и приложила руку к ее рту. Бесполезно ожидать, что эта болтушка сможет долго молчать, поэтому Сорча приготовилась, если будет необходимо, зажать ей рот рукой.

— Я уверен, что они где-то здесь, — вдруг произнес голос, по которому девушки сразу узнали Руари.

— На всякий случай я послал несколько человек осмотреть территорию вокруг, — сказал кто-то другой.

— От тебя никакой пользы, Росс, — рявкнул Руари. — Лучше бы помог мне поискать девчонок здесь.

— Сколько же помощников тебе нужно? Этот сарай настолько мал, что я в нем даже лечь не смогу.

В этот самый момент Маргарет вздохнула, и девушка решила, будто кузина собирается что-то сказать. Рукой она зажала ей рот. Даже это малейшее движение вызвало шорох. Сорча тут же ощутила, как напрягся Руари, повернув голову, точно гончая, напавшая на след.

Ее совсем не испугало и даже не удивило, когда тонкий слой сена, скрывавший их обеих, через мгновение раздвинулся, и в тусклом свете появилось лицо Руари. Он улыбался. Сорча и представить себе не могла, что когда-то считала эту улыбку привлекательной. Сейчас она видела лишь волчий оскал.

— Как интересно! — протянул Руари, хватая свою жертву за руки, — Хэи в сене!

Сорча не могла вынести эту ужасную ухмылку. Рука ее потянулась к кинжалу, чтобы прекратить издевательства. Мужчина рывком поставил ее на ноги. И Сорча подумала, что если она и не в силах нанести ответный удар, то, по крайней мере, не должна безропотно смиряться с унижением. Сжав кулачок, она стукнула обидчика прямо в челюсть, да так сильно, что у нее самой заболело плечо.

Самое удивительное, что Руари взвыл и отпустил ее. Схватив Маргарет за руку, Сорча тут же рванулась к выходу. Росс даже не пошевелился, чтобы остановить их. Он изо всех сил боролся со смехом и помогал подняться все на свете проклинающему Руари.

— Не могу поверить, что ты его стукнула! Маргарет оглянулась и увидела, что Руари с

ругательствами вышел из сарая и намерен снова продолжить погоню.

— Лучше уж так, чем снести эту ужасную ухмылку.

Через мгновение девушки уже оказались за углом. Но, как тут же выяснилось, до спасения им было еще очень и очень далеко. Они умудрились добежать до противоположного конца города и сейчас находились в самом далеком от Дугала месте. А перед ней стояли несколько мужчин из свиты Керра с оседланными конями наготове. Сам Руари уже тоже был близко. Справа подходил Бэтэм с двумя помощниками. Слева же бурно несла воды быстрая река.

Руари сзади схватил Сорчу, у которой тут же отобрали и меч, и кинжал. Через мгновение Бэтэм крепко обнял и не думавшую сопротивляться Маргарет, хотя, как Сорча успела заметить, отпустил девушку сразу, как только ее разоружили.

— Ну и воняет же от тебя, женщина! — заявил Руари, позволяя своей пленнице сесть, но. все же не ослабляя железной хватки на ее запястье.

— Как только ты меня отпустишь, я брошусь мыться, чтобы не оскорблять твои нежные чувства.

Сорча попыталась ногой стукнуть своего обидчика, но тот, как будто ничего и не заметив, спокойно отступил.

— Нам пришлось прятаться в навозной куче, — объяснила Маргарет Бэтэму.

— Как это ужасно, дорогая! — ворковал в ответ юноша.

Не успела Сорча открыть рот, чтобы произнести еще какую-нибудь гадость, — воздух раскололся от яростного воинственного клича. Девушка рассмеялась и взглянула туда, откуда он доносился. Нейл скакала к ним с мечом наготове, юбка ее развевалась по ветру, открывая ноги выше колен. Хотя «амазонка» была слишком далеко и вряд ли могла победить всех людей Керра, она представляла собой вдохновляющее зрелище.

— Сажайте женщин на коней, — скомандовал Руари, и сам повел Сорчу к коню.

— Зачем убегать? Это всего лишь одна женщина! — пытался протестовать один из людей.

— Нейл не отдаст девчонок без боя, а дерется она не хуже мужчин. Кроме того, мне не хотелось бы ранить ее.

Сорча со злостью отметила, что предусмотрительный Руари вел ее так, чтобы кулаки не могли ему помешать, но она все равно пыталась брыкаться. Вскоре девушку перекинули через седло, и в такой неудобной и недостойной леди позе ей пришлось продолжать путь. Она должна была прибыть в Гартмор, напоминая мешок с зерном. Сорча клялась про себя, что, если ей удастся выжить в этой переделке, она сделает все возможное, чтобы испортить жизнь своему обидчику.

Руари уже повернул коня и готов был пришпорить его, но заметил, что Малькольм почему-то не двигается. Тот стоял, разинув рот, с поводьями в руке и широко раскрытыми глазами смотрел на Нейл, которая приближалась, как буря. Рыцарь решил было, что его духовник застыл от страха, но увидел, что выражение лица у того скорее пораженное. Руари выругался.

— Росс, тащи этого дурачка! Он совсем потерял разум!

Росс нагнулся, схватил тщедушного Малькольма одной рукой и перекинул перед собой через седло. Хлестнув его лошадь, великан пришпорил свою и поскакал галопом. Уверенный, что все его люди в безопасности и скачут в Гартмор, Руари перевел коня в галоп. В этот самый момент его настигла Нейл. Взмахнув мечом, она рассекла на нем штанину и слегка повредила бедро.

— Вернись и сражайся, как подобает мужчине, трусливый кретин! — кричала Нейл вслед всаднику.

— Скажи Дугалу! — подала голос Сорча, но тут же замолчала, так как ее отечески шлепнули пониже спины.

— Мы уже успеем проехать полдороги, пока твой бестолковый братец оседлает коня.

— Дугал убьет тебя!

— Дугалу некогда будет заниматься такой по-казухой. Ему придется копить денежки, чтобы выкупить тебя, моя душенька. Думаю, ты легко догадаешься, какой именно выкуп я за тебя назначу.

Сорча ругалась изо всех сил, вспоминая все существующие на свете самые черные ругательства. Неожиданно для него самого, Руари это лишь насмешило. Впервые за долгие месяцы он ощутил себя живым. Конечно, это чувство Керр приписал влиянию погони и победы. Рыцарь упорно отказывался верить внутреннему голосу, который насмешливо шептал, что таким живым и энергичным его сделала вот эта маленькая женщина, несмотря на то, что она ругается не хуже самого отпетого грубияна и лежит сейчас поперек седла. Теперь он получит обратно свои деньги, успокоит свое больное самолюбие. И, возможно, опять сможет испытать то счастье, которое Сорча однажды подарила ему. Что же еще нужно мужчине, чтобы душа у него пела?

Нейл понеслась через весь город к гостинице, где в последний раз видела Дугала. Она кипела яростью от того, что не смогла помочь Сорче, но еще больше из-за того, что Дугал глушил эль, цеплял девчонок и даже не заметил похищения сестер. Подъехав поближе, она нашла его сидящим на скамейке с пышной девицей на коленях. Обозвав племянника самым главным болваном Шотландии, Нейл подскочила и сдернула девицу с его колен.

— Что с тобой, тетушка? — начал было Дугал, но тут же осекся, почувствовав, что дело неладно.

— Что-то случилось?

— Наконец-то, парень, ты заметил что-то, кроме своей шлюхи!

Слуги Дугала засмеялись, а девица обиженно заворчала, но Нейл мгновенно успокоила всех огненным взглядом.

— Незачем швыряться оскорблениями!

— Незачем? Скажи-ка мне лучше, когда ты в последний раз видел свою сестру или Маргарет?

Юноша оглянулся вокруг и вдруг побледнел.

— Что с ними случилось?

— Руари Керр схватил их и сейчас везет за крепкие стены Гартмора.

Дугал тут же приказал оседлать коней:

— Они уже далеко?

— Клянусь мечом, тебе их уже не догнать! Дугал выругался и стукнул кулаком по грязному столу. Кружка его упала на пол.

— У этого человека нет чести! На ярмарках же действует негласное перемирие!

— Но это не первый случай, когда его нарушают и, видит бог, не последний!

— Он будет требовать выкуп? Нейл кивнула и тяжело вздохнула.

— Значит, придется освобождать силой. Дугал сел на лошадь, которую ему услужливо подвели:

— Возьми комнату в гостинице, я вернусь скоро.

Нейл вздохнула, глядя, как ее племянник скачет в неизвестность. Конечно, Дугал вернется, но, к сожалению, без Сорчи и Маргарет. Хэи ведь не могут позволить себе таких быстрых и сильных коней, как те, на которых уехали Керры. Преследование бесполезно, но оно, по крайней мере, успокоит совесть Дугала.

Она спрятала меч, расправила юбки. Хотя Нейл и была уверена, что племянницам не причинят физического вреда, она все-таки очень волновалась. Маргарет влюбится в Бэтэма еще больше, если такое возможно, и снова будет страдать, когда придется расставаться. А Сорче придется жить рядом с мужчиной, которого она любит без взаимности. Ситуация казалась неразрешимой, и Нейл в который раз послала проклятье в адрес всех мужчин с их гордостью. Пока Руари и Дугал беспокоятся о выкупах и деньгах, Сорча и Маргарет расплачиваются по самым высоким ставкам.

ГЛАВА 15

С большим трудом Сорча спустилась на землю. Лишь после многих миль унизительного ви-сения поперек седла ей разрешили сесть как следует. Но еще предстоял долгий путь верхом. Казалось, что на всем теле нет целого, без синяков и ссадин, места. Когда Руари подтащил пленницу к дереву и заставил сесть в его тени, девушка с трудом сдержала проклятье. Это лишь позабавило его. Но Сорче добродушие рыцаря казалось нестерпимым. Девушка взглянула на Маргарет. Бэтэм нежно ухаживал за ней — разительный контраст тому, как обращался с Сорчей ее повелитель. Наконец-то Маргарет ожила после долгих месяцев меланхолии. Но ведь это самое опасное для нее — снова оказаться со своим возлюбленным и получать неопровержимые доказательства его внимания и заботы. По сути-то ничего не изменилось, да и не могло измениться. Молодые люди прекрасно подходят друг другу, но, к сожалению, не могут пожениться.

Осторожный кашель отвлек Сорчу от наблюдения. Она подняла голову и увидела, что перед ней стоит человек из свиты Руари. Вернее, не человек, а человечек. Выглядел он довольно странно: на голову ниже всех Керров, тонкий, как камыш, с редкими и слабыми, как солома, светлыми волосами. Может быть, это один из оруженосцев? Нет, он с трудом поднимет боевой меч.

— Миледи, я — Малькольм Керр, двоюродный брат Руари и священник в Гартморе. — Человечек поклонился.

Сорчу удивило, что голос его оказался так же тонок, как и он сам, да к тому же мелко дрожал, будто обладатель его нервничал.

— Думаю, сэр, вы понимаете, что я не могу ответить как положено. Рада познакомиться.

— Да, конечно, миледи. Я только хотел задать один вопрос. — Он замялся, сжимая и разжимая худые руки.

— Так какой же вопрос?

— Хотелось бы узнать, что за дама пыталась вас освободить.

— Ах, это! Моя тетушка, Нейл Хэй.

— Нейл! — благоговейно повторил Малькольм. — Красивое, сильное, гордое имя!

— Ее отец надеялся, что родится сын, — объяснила Сорча, слегка удивленная необычной реакцией человека.

— Она замужем или, может быть, обручена?

Вопрос прозвучал с таким волнением, что Сорчу внезапно осенило, чем вызван весь этот разговор. Она постаралась взять себя в руки и не выдать удивления. Казалось, сама мысль, что человечек мог влюбиться в Нейл, способна вызвать улыбку, тем более, если вспомнить, в какой ситуации и роли он единственный раз встретил ее.

— Нет, — отвечала девушка. — Моя тетушка свободна.

Прежде чем Малькольм успел как-то прореагировать, разговор прервал Руари. Подойдя, он хлопнул кузена по плечу, правда, поддержав его, когда тот покачнулся.

— Ты оказался прав, брат, — заявил он, улыбаясь Сорче. — Поездка на ярмарку оказалась даже очень прибыльной.

— О нет! Я вовсе не это имел в виду! — с мольбой в голосе заговорил Малькольм, виновато глядя на девушку. — Это похищение — вовсе не моя идея!

— Но ты же не собираешься ругать меня за это? — Руари настороженно взглянул на кузена. — Мне уже пришлось терпеть издевательства Росса. Мое терпение лопнуло. Это Сорча виновата в том, что наша казна опустела, она и поможет пополнить запасы.

— Конечно, я не стану бранить тебя, Руари. Как правило, ты отдаешь себе отчет в том, что собираешься делать. Я принесу леди Сорче воды и чего-нибудь съестного, если ты не возражаешь? — И не дождавшись ответа, человечек поспешил прочь.

Руари проводил взглядом кузена, потом спокойно посмотрел на пленницу:

— Ты же не пыталась ублажить беднягу, чтобы он помог тебе, правда?

— Не старайся казаться большим идиотом, чем ты есть на самом деле! Этот человек лишь интересовался тетушкой Нейл. Похоже, она произвела на него неизгладимое впечатление.

Руари покачал головой:

— Я заметил. Он едва не напоролся на меч, которым она так яростно размахивала.

— Нейл никогда не убьет безоружного!

— Нельзя доверять женщине, у которой в руках меч.

— Не понимаю, зачем ты так стараешься разозлить меня. Я уже и так на пределе. Но буду счастлива, если то беззаконие, которое ты творишь, прославит твою жестокость и непорядочность на всю Шотландию.

Сказав это, Сорча внезапно поняла, что, несмотря на всю свою радость и обиду, она не хотела нанести Руари столь болезненный удар.

— Беззаконие? — удивился Малькольм. Он как раз возвращался с едой и водой для Сорчи.

— Твои действия могут выглядеть как беззаконие, Руари?

— Да нет же, не волнуйся, Малькольм! Девчонка просто не знает, что и сказать от злости. Она не из тех, кто смиряется с поражением. Оно мучает ее.

— Меня раздражает твое присутствие. Девушка кротко улыбнулась Малькольму в

знак благодарности, и тот быстро отошел к остальным воинам, греющимся у костра.

— Мне не разрешат остаться одной, чтобы смыть навоз и дорожную пыль?

— Можешь отойти за дерево. Но не забывай, что я совсем рядом и у меня очень хороший слух.

Спрятавшись за толстый узловатый ствол, Сорча и не мечтала о бегстве. Она даже плохо представляла себе, где они сейчас находятся и как добраться до города, не говоря уже о Дунве-ре. Кроме того, день, проведенный в попытках спрятаться, и такая долгая дорога совсем не оставили сил. Сорча с трудом могла сделать несколько шагов. И как можно пытаться убежать без Маргарет? Даже зная, что кузина останется не просто в безопасности, но будет счастлива в этом плену?

Отмыться начисто в тех условиях, в которых она находилась, оказалось трудно, но Сорча старалась изо всех сил. Все равно это лучше, чем оставаться такой грязной. Девушка мечтала о горячей ванне и решила, что потребует ее сразу по приезде в Гартмор. И вообще, она должна иметь те же удобства, что и Руари в Дунвере.

Кроме одного. Если Руари решил, что она снова заберется к нему в постель, но уже не как повелительница, а как пленница, — его ждет разочарование. Прежде чем позволит дотронуться до себя, она потребует от него большего, чем сладкие слова желания. В Дунвере она знала, что проведет с пленником лишь несколько дней и ночей и больше не увидит его. Сейчас же все изменилось, и право на нее тоже возросло в цене.

Немного освежившись, Сорча вернулась на свое место под деревом и принялась за еду, которую принес Малькольм.

— Мне что, так и придется сидеть одной, в стороне? — поинтересовалась Сорча, встретившись наконец взглядом со своим повелителем.

— Совсем недолго, — ответил тот и сел напротив.

— Думаю, вам с кузиной лучше не общаться до тех пор, пока вы обе не окажетесь за крепкими стенами Гартмора.

— Считаешь, что Бэтэму удастся удержать Маргарет? — девушка кивнула в сторону парочки. Молодые люди нежно шептались.

— Возможно. Но сегодня ты уже заставила ее убегать. По-моему, ты знаешь секрет, как заставить девушку почитать долг перед кланом выше, чем веление сердца. — Руари нахмурился, глядя на воркующих голубков. — Будет трудно, но придется опять их разлучить. Кстати, у Маргарет случайно за зиму не появились деньги и земля?

— Разве только упали с небес в Михайлов день[1].

Девушка отпила из фляги, которую оставил Малькольм:

— Дело кончится всего лишь тем, что моя кузина опять останется с разбитым сердцем, а Ду-гал будет в ярости.

— Я весь трепещу!

— Грубиян! Дугал несколько раз чуть не поймал тебя сегодня! — Сорча не могла подавить гордости, вспоминая ту упорную погоню, которую устроил сегодня брат.

— Чуть не поймать — это совсем не значит поймать, правда? Несмотря на все его усилия, вы с Маргарет у меня в плену, а герою предстоит тащиться обратно в Дунвер и ждать, пока я назначу выкуп.

— А здесь ты только проявишь всю свою глупость. Я же говорю тебе, что мы бедны. Думаешь, это неправда? Дело в том, что требовать выкуп за кого-то из Хэев — все равно, что просить небеса стать алыми.

Руари поднялся и медленно отошел. Слова Сорчи раздражали его, и он понял это потому, что начал верить в их бедность. Он никогда не признается девушке, что ее брат организовал действительно мастерскую погоню и проиграл лишь потому, что его лошади хуже и слабее. По обычным меркам это были вполне приличные животные, но совсем не те, на которых скачет рыцарь, имеющий хоть что-то за душой.

Если Дугалу окажется не по силам выкуп, который ему назначат, перед Руари встанет сложная проблема. Пожав плечами в ответ на собственные сомнения, рыцарь решил, что готов достойно встретить это затруднение, как только оно возникнет.

— Росс постережет тебя, пока я буду есть, — Руари махнул брату, чтобы тот подошел. — Не вздумай испытывать на нем свои женские штучки.

Сорча еле сдержала желание швырнуть тарелку вслед своему мучителю. Ее порыв не остался тайной для великана Росса. Ухмылка на его лице ясно выдала это. Девушка слегка улыбнулась и снова принялась за еду. Странно: улыбка Росса совсем не раздражала ее, в то время как на лице Руари она казалась нестерпимой.

«Это потому, — размышляла Сорча, — что Руари так дерзок и груб». Тот факт, что он открыто пожирал глазами свою пленницу, не улучшал ее настроения. Сорча от всей души желала, чтобы Дугал как можно быстрее увез ее из Гартмора. Долго выносить общество торжествующего Руари она не в состоянии. Девушка бросила быстрый взгляд в сторону Маргарет и Бэтэма и призналась себе, что не только из-за Руари мечтает поскорее освободиться.

Вздохнув, Сорча поставила пустую тарелку на землю рядом с собой. Ей предстояло очень тяжелое время, и жаловаться кому-то было абсолютно бесполезно.

А пока, прислонившись спиной к дереву и прикрыв глаза, эта маленькая отважная женщина молилась, чтобы ее брат благополучно вернулся домой, в Дунвер.

Ней л увидела усталых всадников, въезжающих в город, и выпрямилась. К этому времени она уже устроила сестер в отведенной им комнате, а сама ждала возвращения Дугала. Необходимо было удостовериться, что с Дугалом все в порядке, и узнать о судьбе Сорчи и Маргарет. Удрученный вид племянника не оставил сомнений в том, что операция по освобождению девушек провалилась. Прекрасно было уже то, что Дуга л вернулся вместе со своими людьми целым и невредимым.

— Я позорно проваливаю любое дело, за которое берусь, — мрачно признался Дугал, слезая с коня и отдавая измученное животное слугам.

Нейл приготовилась к этому черному настроению. Она усадила племянника и налила ему целую кружку эля из заранее приготовленного кувшина. А сама села рядом и положила руку ему на плечо.

— Ты сделал все, что мог.

— Если бы это действительно было так, Сорча и Маргарет сидели бы сейчас рядом с нами.

— Они и будут вместе с нами, только в другом месте и в другое время. А сэр Руари все равно похитил бы их. Он давно это задумал. Нам просто тогда следовало более внимательно прислушиваться к его словам и серьезнее относиться к угрозам.

— Разве он угрожал, что похитит сестер? Так почему же я об этом ничего не знал?

— Потому что мы все думали, будто гнев его отступит и он забудет все угрозы. Прошли ведь уже месяцы. Давно пора было ему успокоиться.

— Ты говоришь, он был очень зол и может обидеть девочек!

— Никогда! — твердо отрезала Нейл. Она всей душой верила в благородство своего врага.

— Даже если я не соберу выкуп, который он потребует?

— Даже тогда! Он ведь обязан им жизнью! Разве это можно забыть?

— Если так, то почему он так поступил? Странный способ проявить свою благодарность.

— Ну, он разъярился из-за выкупа. Не может пережить, что его денежки очутились в нашем кармане. Вот он и старается вернуть их.

— Это я могу понять. Меня пугают действия Керра, когда он узнает, что таких денег у меня нет и никогда не будет.

Нейл сочувственно потрепала юношу по руке:

— А теперь я бы хотела поехать к нему.

— Ты? Зачем? Дорога от Дунвера до Гартмора длинна и тяжела.

— Прекрасно это понимаю, но хочу ехать. Я знаю сэра Керра, а ты нет. Он знает меня. Не обижайся, но, поскольку твоей сестре пришлось выручать тебя из плена и спасать тебе жизнь, он не самого высокого мнения о тебе.

Красивое лицо Дугал а исказилось гневом.

— Не обижайся, — еще раз попросила Нейл. — Никто тебя не винит. Ну, во всяком случае, не очень.

Дугал издал тихий, полный горечи звук, отдаленно напоминающий смех.

— Иногда ты бываешь до боли откровенна!

— Может быть. А ты иногда бываешь чересчур горяч. Это девочкам не поможет.

— Я знаю. Хорошо, отправляйся к Керрам вместо меня. И постарайся втолковать им, что если хоть один волосок упадет с головы моей сестры или моей кузины, им несдобровать. Я все равно поймаю их господина и с удовольствием с ним разделаюсь.

— В этом случае тебе придется торопиться, а не то я опережу тебя!

Сорча вздрогнула и подумала, что так недолго и возненавидеть лошадей. Хотя она в течение нескольких часов спала во время привала, этого оказалось недостаточно, чтобы полностью отдохнуть. Когда Руари показал появившийся вдали Гартмор, девушка почти обрадовалась — ведь это означало, что она сможет наконец покинуть седло, в котором тряслась уже два дня.

Гартмор внушал почтение и страх. Он оказался огромным, с толстыми стенами замком на каменистом холме. И хотя ему не по силам было сравниться с Дунвером в недоступности, не оставалось сомнений, что сбежать из него невозможно.

Когда проезжали сквозь обитые железом массивные ворота, Сорчу охватила дрожь. Ей хотелось верить, что это вовсе не дурное предчувствие. Разве им с Маргарет грозит физическая расправа? Девушка всей душой хотела надеяться, что нет.

— Ну, как тебе нравится Гартмор? — они наконец остановились во дворе замка, и Руари помог гостье слезть с лошади.

В голосе рыцаря слышалась гордость. И действительно, здесь было чем гордиться: замок оказался безупречным. Сорча огляделась. Все говорило о богатстве, начиная с множества хорошо вооруженных воинов до одежды горожан, и девушка вновь рассердилась. Этот человек собирается требовать деньги, которые бедный Дугал совсем не в силах достать. А деньги эти ему вовсе и не нужны.

— Теперь я вижу, как ты обеднел от выкупа, отданного нам, — резко проговорила гостья, испепеляя Руари взглядом и думая, что Дугал оказался прав, когда говорил о малой сумме выкупа.

— Если у меня водятся деньги, это вовсе не значит, что каждый может спокойно и без сомнений забрать их себе. Они мои. Я их заработал тяжелым трудом.

— Ну да, ты и выглядишь совсем замученным непосильной работой. — Сорча понимала, что несправедливо укорять человека его богатством, но сейчас ей было совсем не до этого.

Руари схватил пленницу за руку и повел, почти потащил к замку.

— Я покажу тебе твои покои.

— Мою тюрьму!

Не обращая внимания на реплику, хозяин продолжал:

— Там ты сможешь наконец принять ванну.

— Пожалуйста, милейший сэр, простите, если я оскорбила вас. Боюсь, я недостаточно тщательно подготовилась к своему похищению.

— Ты испытываешь мое терпение, девочка! Прежде чем Сорча нашла, что ответить, их

остановила полная седая женщина. Девушке не понравилось, что та взглянула на гостью и явно решила не начинать разговор. То, с каким выражением она несколько раз взглянула в сторону большого зала, тоже показалось весьма странным. Сорча начала беспокоиться.

— Ну же, миссис Дункан, вы никогда не боялись со мной разговаривать! — ободрил ее Руари.

— У нас гости, милорд! — наконец проговорила особа, складывая руки.

— А, понятно. Ну так распорядитесь, чтобы их покормили и устроили на ночь. Я попозже займусь с ними. — Руари направился к узкой каменной лестнице.

Но тут миссис Дункан схватила его за руку.

— Что-то еще?

— Гости — это сэр Броуди, его жена и их дочь Энн. Они прибыли, чтобы обсудить возможность брака между вами и молодой леди.

Услышав это, Керр нахмурился и, казалось, сконфузился.

Гнев Сорчи сразу куда-то пропал. Его сменил холод, охвативший все ее тело. Оказывается, пока она боролась с собой, стараясь преодолеть боль любви и утраты, Руари устроил у себя парад благородных девиц, выбирая из них жену. Несмотря на уверение, что ему нужна лишь физическая близость, а вовсе не брачные обязательства, он явно имел намерение жениться.

Чувство глубокой обиды неумолимо росло в душе Сорчи. Руари Керр, оказывается, был не против жены вообще, а лишь против нее в качестве жены. Она вполне подходила в кровати, но не у венца. Сорча подозревала, что невидимая Энн Бро-уди отвечала всем требованиям, предъявляемым к жене: благородная семья, хорошие манеры, деньги, земли, богатые и влиятельные родственники. Внезапно ей страстно захотелось остаться одной.

— Кажется, вы хотели показать мне мою комнату, милорд, — проговорила она резким и холодным голосом.

Ее чувства оказались слишком сильными, чтобы легко справиться в этой ситуации. Поэтому она железными тисками сжала свою душу.

— Я очень хочу поскорее принять ванну. Руари поспешно приказал экономке готовить девушкам ванну и повел Сорчу наверх. Ему было неловко, стыдно, и он сам не понимал почему. Ведь он не лгал Сорче, не соблазнял ее фальшивыми обещаниями. Она и сама должна понимать, что не годится ему в жены. И все-таки, несмотря на все разумные доводы, совесть мучила рыцаря. Ему страстно хотелось объясниться. Все это раздражало и злило Руари. Он остановился перед дверью комнаты, которую выбрал для своей пленницы, и понял, что не может выплеснуть на нее свое раздражение. В глазах ее стояла холодная отчужденность. Он впервые видел подобное выражение. Хотелось прогнать его, вернуть блеск жизни этим прекрасным чертам, но он не знал, как это сделать.

— Ванна скоро будет готова, и тебе принесут чистую одежду.

— Как мило! А теперь, если позволите, я очень устала.

Она переступила порог комнаты и резким щелчком закрыла дверь. Руари тяжело вздохнул. Надо было идти вниз, к гостям, которых он совсем не желал видеть. Только что в душе его жили тайные чаянья и надежды — и вот одним движением закрываемой двери они разрушились.

ГЛАВА 16

Сорча лежала на кровати, уставившись в потолок, и вздыхала. Прошел уже целый день в Гарт-море, а она видела лишь миссис Дункан да тихую и быструю, как мышка, горничную. Руари приходил несколько раз, стучал в дверь, но она упорно отказывалась его впускать. Маргарет же целиком была поглощена обществом Бэтэма, и Сорча понимала, что может пройти несколько дней, пока кузина вспомнит о ней.

Постепенно боль обиды на Руари за то, что он ищет жену, стала стихать. За эти долгие часы девушка пережила и сумела преодолеть ярость и отчаянье, уколы оскорбленного самолюбия и безысходность. И сейчас она даже не понимала, какие чувства владеют ею, кроме странного, леденящего ощущения поражения и унизительной зависимости.

— Боже милостивый! Ты выглядишь самой печальной женщиной на свете!

Сорча застыла, услышав богатый красками, низкий с хрипотцой голос. Она прекрасно понимала, что он означает, но не решалась обернуться и посмотреть, кто пришел ее навестить. Руари не верил в призраков там, в Дунвере. И она не хотела, чтобы открылось, что и в Гартморе она разговаривает с одним из них. После внутренней борьбы, поняв, что не сможет ничего изменить, девушка наконец оглянулась.

В ногах кровати, на которой она лежала, витал призрак мужчины почти в полный рост. Он был высок, с черными, цвета воронова крыла, волосами, очень хорош собой. Сорча решила, что перед ней один из покойных родственников Ру-ари. Она снова вздохнула, потому что предпочла бы увидеть кого-нибудь менее близкого Керру. Он-то наверняка высмеет ее, признайся она, что общалась с его покойным предком.

— Наверное, тебе не с кем больше поговорить здесь? — начала Сорча. — А у меня и так неприятностей по горло.

Призрак грустно покачал головой:

— Здесь меня никто не видит и не слышит. Уже почти десять лет брожу я по этим проклятым залам и стараюсь привлечь хоть чье-нибудь внимание. И вот только ты заметила меня.

Осознав, что готова скорее разговаривать с призраком, чем сидеть наедине со своими печальными мыслями, Сорча села на кровати.

— Кто ты такой?

— Сэр Айвор Керр, — призрак галантно поклонился, а короткая пелерина на его плечах красиво легла волнами. — Я дядя нынешнего лэнд-лорда.

— Ты очень на него похож.

— В твоих устах это прозвучало вовсе не как комплимент.

— Сейчас я и не считаю это комплиментом. Девушка отпила немного сидра из кувшина, который поставила ей на столик миссис Дункан:

— А как случилось, что ты умер не причастившись?

— Откуда ты знаешь это?

— Мне еще не встречался призрак человека, умершего своей смертью. Тебя жестоко убили?

— Уже много раз ты встречала подобный конец, правда?

— Да, сэр Айвор, много раз.

Призрак начал нервно мерять шагами комнату.

— Должен признаться, что в свое время я был очень неравнодушен к прекрасному полу. И была одна милая девушка. Ее звали Мэри. Ах, как же чудесно мы с ней проводили время! Иной раз даже не утруждали себя поисками кровати!

— Честно говоря, мне не очень интересно слушать столь пикантные подробности.

— Да они вовсе и не пикантные. Ну, так вот. Однажды нас увидел ее муж. Я не хотел всерьез ранить этого дурака, поэтому мы долго боролись в комнате в западной башне. Мэри испугалась, что мы убьем друг друга, и тоже ввязалась в драку. Потом как-то вышло, что меня сильно стукнули по голове. Они оба решили, что их обвинят в убийстве, и постарались изменить ситуацию. Меня облили элем и выкинули из окошка. Получилось, будто я в стельку пьяным вывалился и разбился.

Конец истории прозвучал особенно грустно. Призрака волновало, что люди поверили, будто он умер такой постыдной смертью. Сэр Айвор Керр был так же горд и упрям, как и его племянник.

— Так ты хочешь отплатить тем двум за их преступление? — поинтересовалась Сорча, чувствуя, однако, что он ищет не мести, подобно Крэйтону.

— Да нет! Хотя и неприятно оказалось обнаружить, что ценой небольшого романчика с чьей-то неверной женой оказалась моя жизнь, я просто хочу, чтобы они признали содеянное и очистили мое имя.

— Ты считаешь, что быть случайно убитым разъяренным мужем — значит оправдать свое имя?

— Во всяком случае, это гораздо достойнее, чем прослыть безмозглым болваном, который напился до бессознательного состояния и вывалился из окна того самого замка, где родился и вырос.

— Я совсем не уверена, что смогу помочь тебе, но обещаю, что обо всем подумаю. Понимаешь, я здесь не гостья, а пленница, и отпустят меня только за выкуп.

— Я слышал, как люди говорили об этом. Поэтому ты так печальна?

— Это только одна из причин.

И Сорча коротко, не вдаваясь в подробности, рассказала Айвору, что же произошло между ней и Руари.

Призрак кивнул:

— Значит, вы стали любовниками.

— Я этого не говорила.

— И не нужно. Я же прекрасно знаю своего племянника. Он не мог удержаться, чтобы не соблазнить тебя. А кроме того, ты совсем по-особому произносишь его имя. У тебя к нему настоящее, искреннее чувство, а он ведет себя, как последний дурак.

— Вот с этим я вполне могу согласиться, — девушка снова откинулась на подушки, но повернулась на бок так, чтобы видеть Айвора. — Он спал со мной, а в то же время рыщет по стране в поисках подходящей, по его мнению, жены.

— Сорча удивилась, когда Айвор, услышав это, крепко выругался.

— Этот молодой глупец все еще не оставил своих бесплодных усилий?

— А что, он занимался этим еще, когда ты был жив?

— Вот именно! Мальчишка вбил себе в голову, будто он настолько богат, могуществен и уважаем, что достоин какой-то совершенно необыкновенной жены. Причем, он твердо знает, чего хочет. Ему нужна сильная женщина, умная и решительная. Но загвоздочка в том, что ищет-то он среди слезливых, смешливых и избалованных маменькиных дочек.

Сорча поняла, что нашла очень ценный и богатый источник сведений о Руари. Призрак охотно делился всем, что знал, по крайней мере, сейчас. Хотя совсем непонятно, какой толк от всех этих сплетен. Девушка улыбнулась общительному призраку. Ведь где-нибудь в глубинах памяти Айвора Керра можно отыскать ключ к сложному характеру ее возлюбленного.

— Ужин скоро будет подан в большом зале. — Миссис Дункан просунула в дверь голову.

— Хорошо, иду, — ответила девушка и едва сдержала улыбку, настолько сильно экономку поразила резкая смена настроения гостьи. — Я очень голодна.

Девушка в последний раз окинула критическим взглядом свое бледно-голубое платье и вышла из комнаты, при этом слегка отодвинув экономку в сторону.

— Гости сэра Руари все еще в Гартморе?

— Да, миледи. Им сказали, что вы с леди Маргарет не гостьи, но и не пленницы, а просто поживете до тех пор, пока не будет улажено небольшое разногласие между господином и вашим братом.

— Небольшое разногласие? — тихо засмеялась Сорча, но, заметив испуганный взгляд миссис Дункан, поспешила успокоить ее: — Не волнуйтесь, я согласна соблюдать правила игры.

Миссис Дункан покинула Сорчу у закрытых дверей большого зала. С минуту девушка собиралась с духом. Айвор, конечно, оказался кладезем интересных фактов, но все-таки не совершил для нее никакого открытия, не подсказал ничего, что указало бы ей путь к действию, помогло сделать выбор: оставить ли всякие мысли о Руари или немедленно дать ему понять, что именно ее он и ищет уже много лет. Но несомненно одно: за Руари стоит бороться. Она вовсе не собирается ронять свое достоинство или терять гордость, но постарается завоевать его любовь.

Как только Сорча вступила в зал, уверенность эта, однако, сразу иссякла. Первое, что она увидела, — это лицо Руари, низко склонившегося к Энн Броуди. Внутренне съежившись, Сорча прошла к своему месту слева от хозяина, лишь бегло кивнув на ходу Маргарет. Один из ее планов завоевания сердца Руари состоял в том, чтобы доказать, что на самом деле ему совсем не нужны все эти жидкие светские дамы, за которыми он так упорно ухаживает.

Когда Сорча села, хозяин наконец изволил заметить ее, и девушка одарила его одной из своих сияющих улыбок. Неуверенность во взгляде мужчины почти рассмешила ее. Он растерялся? Это прекрасно!

— Я очень рад, что вы наконец настолько справились от усталости, что смогли почтить нас своим присутствием, — пробормотал Руари и по знакомил Сорчу со всем семейством Броуди.

— Да, мне значительно лучше, хотя должна признаться, что живот у меня весь в синяках от долгого висения через седло, наподобие мешка с зерном.

При этих словах на скуластом лице рыцаря показался румянец, а Сорча ощутила злорадное удовлетворение.

— Мне кажется, нам не стоит утомлять гостей разговорами об этих небольших неурядицах. — Руари явно пытался загладить неловкость, наливая девушке крепкого меда.

— Конечно, конечно, — Сорча спокойно выдер жала острый выразительный взгляд хозяина и подставила тарелку пажам, снующим вокруг стола, чтобы те наполнили ее кушаньями. Девушка напомнила о столь неприятном эпизоде не для того, чтобы еще раз испытать нрав Руари, а чтобы хоть немного понять, что за птица эта Энн Броу-ди. Не потребовалось долгих наблюдений, чтобы стало ясно: не очень красивая, но хорошо сложенная, тихая и скромная. Так что такой мужчина, как Руари, просто пугает ее.

Ужин продолжался. Сорча то и дело распаляла душу своего хозяина тихими язвительным замечаниями, но когда другие могли слышать ее старалась выражаться более сдержанно.

Пылкий нрав Руари все больше давал себя знать, а Энн становилась все тише, ее светло-карие глаза наполнялись недоумением и страхом. Стало ясно, что скоро девушка не выдержит и поспешит в уединение своей спальни. Именно сейчас Сорча нашла нужным поблагодарить за прекрасный ужин и отправиться отдыхать. Как она и ожидала, Руари последовал за ней.

— Ну, в какую игру ты играешь сейчас? — резко, почти грубо начал он, когда дверь за ними закрылась.

— Игра? — выражение лица Сорчи казалось самым невинным.

— Ты не упустила ни единой возможности оскорбить меня, напомнив о похищении, но делала это настолькорасчетливо, что, я уверен, никто из гостей толком ничего не понял.

— Но ты-то ведь настолько умен, что понял все!

— Именно на это ты и рассчитывала, — Руари схватил пленницу за руки и крепко сжал их. — Будь поосторожней, девочка! Я не потерплю, чтобы ты вмешивалась в это.

— Во что? В твои расшаркивания перед каждой незамужней девицей, которую удалось найти?

— Черт возьми! У тебя это звучит так, как будто я бегаю по девкам! А я просто ищу жену, соответствующую моему положению. Это лишь то, что должен делать каждый мужчина!

— Айвор предупреждал меня, что ты именно так и будешь объяснять свое поведение.

Сорча терпеливо ждала, пока смысл ее слов дойдет до Руари. Наверное, несправедливо использовать свой дар для того, чтобы разжечь злобу в душе рыцаря. Но девушка знала, что это уж наверняка его взбесит. Руари с большим трудом смирился с привидениями в Дунвере, но терпеть их еще и у себя в Гартморе? Энн Броуди выглядывала из-за двери зала. Прекрасно! Пусть же она увидит характер Руари во всем величии!

— Ну уж нет! Ни за что! — Руари яростно схватил Сорчу за плечи и начал трясти. — Я не позволю этих глупостей в своем доме!

Она лишь убрала прядь волос с лица и взглянула на него. А краем глаза успела отметить выражение ужаса в глазах Энн. Очень приятное выражение.

— Вот этим вы не в силах распоряжаться, сэр Руари, — наконец сумела произнести Сорча.

— Послушай, Сорча! Если ты будешь продолжать свои фокусы, мне придется запереть тебя в самой дальней и глухой комнатенке до тех пор, пока не придешь в себя.

Конечно, это была лишь пустая угроза, но судя по бледности на пухлых щечках Энн, гостья так не считала. Руари с проклятьем направился в сторону зала, и в этот момент Энн спряталась за дверь. Сорча притворилась, будто поправляет волосы и платье, но на самом деле ждала, пока девушка выйдет оттуда. И действительно, через несколько минут Энн выбежала так быстро, что едва не столкнулась с Сорчей.

— Добрый вечер, леди Броуди! — заговорила Сорча, стараясь изобразить на своем лице слабую улыбку.

— С вами все в порядке, миледи? — поинтересовалась Энн.

— Да. А что, случилось что-то неладное?

— Я видела, как вы ссорились с сэром Кер-ром. — Девушка вздрогнула. — Он часто так выходит из себя?

— О, разве это можно так назвать? Много раз я видела его гораздо более несдержанным.

— Неужели? — сама мысль, очевидно, привела Энн в ужас.

Сорча продолжала, как будто не замечая состояния собеседницы.

— Да-да! Это была всего лишь небольшая размолвка. Я видела, как он чуть не убил человека только за то, что тот подал овощи, приготовленные не совсем так, как угодно господину.

— Но он же грозил бросить вас в темницу!

— О, там не так уж и плохо! — Сорча хотела показать, что знает это не понаслышке. — Когда вы станете его женой, то скоро научитесь управлять

нравом своего супруга.

— Я в жизни не выйду за этого человека, — пролепетала Энн.

— Кажется, ваши родители хотели этого брака?

— Да, но они же не смогут силой заставить меня. Сегодня же поговорю с ними. Единственное, чего я хочу, так это уехать отсюда как можно скорее. В Стерлинге есть мужчина, который, хоть и значительно старше, но проявляет ко мне интерес. А на вашем месте я бы, наверное, постаралась убежать отсюда, леди Сорча! Если то, что я видела, не предел, то вашей жизни угрожает серьезная опасность!

Сорча поблагодарила за участие и заботу и посмотрела вслед девушке, которая почти бегом устремилась в свою комнату. Где-то в глубине души шевельнулось чувство вины, но она не позволила ему окрепнуть. Сорча любит Руари. Энн Броуди даже не знает его. Это делает все уловки простительными. В конце концов, даже если Руари все равно не вернется к ней, пусть он выберет жену, которая полюбит его, и сможет сам ответить на ее чувство.

В тот самый момент из зала вышли Маргарет и Бэтэм. С мучительной ревностью Сорча смотрела, как молодые влюбленные, шепча нежные слова, рука об руку направились в залитый лунным светом сад. Взаимная любовь! Именно об этом тщетно мечтает сама. Зачем она выбрала Руари Керра? Как его получить? Потребуется, наверно, столько усилий, чтобы заставить его взглянуть на все иначе.

Войдя в свою комнату, Сорча почувствовала, что ее новый местный знакомый здесь. Девушка решила повременить с переодеванием. Из всего, что Айвор рассказал о себе, она сделала вывод, что он может и нарушить ее право на частную жизнь. Слишком уж призрак любил женское общество.

— Я знаю, что вы здесь, Айвор Керр. Если вам нужна моя помощь, чтобы разоблачить убийц и обрести мир, лучше придерживайтесь правил.

Призрак медленно материализовался: — Ну ты и задала сегодня взбучку моему упрямцу-племяннику! Та робкая девочка уже складывает вещи.

— Боюсь, что эта особа — не последняя из тех, с кем мне придется иметь дело.

— К сожалению, это правда! А ты видела эту шлюху Мэри, о которой я рассказывал?

— Нет, не видела. Но ведь я была так занята своими неприятностями. А теперь послушайте мои правила. Советую выполнять их, иначе вам придется искать другого помощника.

Было уже поздно, когда Сорча наконец убедилась, что Айвор понял ее желания и готов подчиняться им. Но как только она легла, надеясь наконец закрыть глаза и отдохнуть, в комнату вошел Руари. Он явно был еще очень зол и, судя по тому, как яростно мерил шагами комнату, заглядывая во все углы, искал Айвора.

— Твоего дядюшки сейчас здесь нет. Но я обязательно передам, что ты его разыскивал. И буду чрезвычайно признательна, если все незваные гости оставят меня в покое и позволят, наконец, уснуть.

Руари направился к кровати, но девушка сумела совладать с собой и спокойно взглянула на него.

— Не смей никому говорить о том, будто ты разговариваешь с дядюшкой Айвором. Этот человек был очень далек от идеала, и лучше оставить его в могиле.

— Я его и не выкапывала. Ко мне приходит его дух, не нашедший успокоения.

— Хватит! — крикнул рыцарь и взял Сорчу за подбородок. — Кажется, долгая зима без мужчины, который мог бы согреть твою постель, лишь усилила в тебе наклонности лепить их из воздуха!

Даже после этой фразы Сорче удалось сохранить спокойствие.

— Твоя грубость от невежества и упрямства! Согласна держать в секрете эти беседы, но ты не можешь запретить мне верить! А сейчас уходи, я устала.

— Я понимаю, что ты играешь со мной в какую-то игру, Сорча, и, помяни мое слово, скоро отгадаю, в какую.

Руари так хлопнул дверью, что девушка вздрогнула. Меньше всего пленницу устраивало, если он раскроет придуманные ею планы. Ведь это означало бы, что ее чувства станут явными. А без надежды на взаимность Сорча не собиралась показывать Руари, что любит его.

Устраиваясь поудобнее в кровати, она думала еще и о другом. Ей предстояло решить: позволить ли Руари вновь разделить с ней ложе. Сейчас он злился, старался испугать ее упреками и подчинить, но в то короткое мгновенье, когда он нагнулся над ее постелью, глаза его сверкали страстью, которая сжигала их обоих всего лишь несколько месяцев назад. Скоро он снова начнет добиваться ее согласия, и она должна все решить для себя. Нет, если она и вернется в объятья Руари, то только навсегда.

ГЛАВА 17

— Не могу поверить! Уже третья девушка поспешно уезжает отсюда. И это меньше чем за неделю. — Руари стоял вместе с Россом на крепостной стене Гартмора и смотрел вслед удаляющемуся экипажу. — Уверен, что здесь не обходится без Сорчи Хэй, но никак не могу поймать ее с поличным. Происходит что-то странное. Девушка вместе с родителями охотно обсуждает условия свадьбы, а буквально через несколько часов поспешно уезжает. Как будто сам дьявол появляется в этих стенах.

— Что же, многие считают, что твой дядюшка Айвор был если не самим дьяволом, то, по крайней мере, одним из его приближенных.

Услышав эти слова, Руари разразился целым потоком ругательств. Росс молча искоса наблюдал за братом.

— Дядя Айвор не обитает в этих стенах!

— Многие как раз подозревают, что он, как призрак, посещает эти места.

— Они просто слушают эту девчонку из Дун-вера.

— Вовсе нет! Она ничего подобного не говорит, ну, по крайней мере, пока ее не спрашивают прямо.

— Плохо дело. Я же приказывал ей держать в секрете свои фантазии, будто она разговаривает с призраком.

— И ты надеялся, что она любезно поклонится, улыбнется нежно и будет выполнять твои, приказания? А я-то считал, что ты лучше понимаешь ее. Ведь знакомы вы давно и достаточно близко. — Росс поднял руку, чтобы Руари не начал возражать. — Я вовсе не говорил, что верю, будто призрак Айвора витает в замке и рассказывает всякие небылицы Сорче. Но нельзя допустить, чтобы девушку обвинили во лжи и относились к ней, как к ненормальной.

— Хуже того. Мне кажется, она обладает какой-то сверхъестественной силой. — Руари показал в сторону спешащих восвояси гостей. — Это ее работа. Я уверен в этом так же, как в том, что ты стоишь сейчас рядом со мной.

— Но зачем же ей путать твои планы? Ты объяснил ей, что не собираешься на ней жениться, и она отказалась впредь быть твоей любовницей.

— Она не отказывалась.

— Но ведь ты не был в ее постели.

— Я и не старался туда попасть! Она так враждебно ведет себя, что бесполезно даже думать об этом. А я не собираюсь биться лбом в закрытую дверь!

«Выбить бы вообще эту чертову дверь, — подумал про себя Руари, но вслух ничего не сказал».

Росс покачал головой и начал спускаться по узенькой крутой лестнице во двор.

— По-моему, ты любишь ее, но при этом оскорбляешь и всеми силами пытаешься показать свое пренебрежение. А потом жалуешься, что она не хочет быть с тобой. Возможно, мой друг, вовсе не Сорча прогоняет всех этих невест.

— Хочешь сказать, что я настолько непривлекателен? Не поверю! Я молод, здоров, хорош собой. У меня толстый кошелек и прекрасный замок. Что же им еще нужно?

— Им нужно, чтобы к ним относились чуть с большим вниманием, чем к собственному креслу.

Как только друзья оказались на земле, Руари резко повернулся к Россу:

— Я спрашивал у тебя совета? Нет. Все это делается в интересах Гартмора.

— Тебе нужна Сорча Хэй. Ты так измучился, подавляя свое чувство, что стал раздражителен, нетерпелив и совсем не видишь, что творится вокруг. Твои идеи о жене с приданым не дают тебе возможности посмотреть на все открытыми глазами. — Уверен, Сорча проникла в твою душу глубже, чем хочешь это признать, и ты сражаешься с любовью яростнее, чем с любым англичанином. Не знаю уж почему, да, может быть, никакой серьезной причины и не существует вовсе, но ты боишься своих эмоций.

— Чистейший бред! — не выдержал Руари. Росс пожал плечами:

— Я и не ожидал, что ты прислушаешься к моим советам. Ведь ты не слушаешь даже голос собственного сердца. Я только прошу тебя подумать, пока еще не поздно. А то ведь может получиться так, что однажды ты проснешься и обнаружишь, что есть у тебя и жена, и сын, и тугой кошелек, и власть, но глубоко в душе поселилась такая боль, которую ничем не вылечить и не успокоить. — С этими словами Росс резко повернулся и пошел. Руари даже не успел опомниться.

Мрачным вернулся он в зал. Бегство очередной невесты оказалось настолько поспешным, что прервало трапезу. Но не так-то просто оказалось избавиться от рассуждений друга. Они продолжали звучать в ушах, приходилось их обдумывать. Несмотря на все усилия, ничего убедительного на ум не приходило. Зато постепенно закрадывалось понимание правоты друга. С тяжелым вздохом, в котором слышались и усталость, и гнев, рыцарь обхватил руками голову. Сорча бедна. У нее нет земли. Она дерется, как мужик, и настаивает на своих разговорах с духами. Девушка и ее семья обеспечат любому, кто станет ее мужем, жизнь, полную тревог и неурядиц. Но ее любовь… Совершенство! Внезапно Руари осознал, что такого больше не почувствует ни с кем.

Он вдруг услышал тихий звук шагов и поднял голову. Перед ним стояла Сорча и с нескрываемым любопытством разглядывала Руари. Пришлось нехотя признать, что еще один аргумент в ее пользу — прекрасные карие глаза.

Девушка была одета в чужое серое платье. Волосы, подвязанные кожаной тесемкой, спадали свободной волной, закрывая плечи и спускаясь на грудь. Такая маленькая, но такая прекрасная женщина! Душа Руари рвалась к ней. Он не знал, смеяться ли ему или проклинать жизнь. Вполне возможно, что Росс прав. Но Руари так и не смог решить, что делать с собой и как поступить.

Сорча с трудом выдержала пристальный изучающий взгляд. В глазах ее любимого сквозило странное выражение — смесь гнева и симпатии, а вдобавок и стремление обвинить ее в чем-то. Девушка с тревогой подумала, уж не догадался ли он, кто отсылает всех его хорошеньких невест. Она и сама не ожидала таких последствий игры, в которую ввязалась. Трудно будет как-то разумно объяснить происходящее, не открыв при этом своих чувств.

— Где же твои гости? — спросила Сорча, выбрав самый прямой путь.

— Как и остальные, эта малышка внезапно чего-то испугалась и поспешила домой.

— Как странно! — промурлыкала пленница, садясь и наливая себе сидра.

— Очень странно, особенно если учесть, что все они поначалу проявляют ко мне живой интерес. А еще более странно то, что я начинаю подозревать: здесь не обходится без твоей помощи.

Руари откинулся на спинку кресла и отхлебнул вина.

— Моей? Боже, что у меня может быть общего с твоими кокетками?

— Полагаю, что ничего.

— Вот именно — ничего. Даже если бы представилась возможность поговорить с ними, что я могу сказать такого, что заставит их так стремительно убегать от тебя? От жениха, о котором многие могут лишь мечтать?

— Совершенно верно. Тебе нечем их испугать. Это было лишь предположение. — Руари развалился в кресле. — Как тебе живется в Гартморе?

— Очень хорошо, благодарю. Никто не может назвать меня гостьей, но обходятся со мной именно так. Я давно хочу спросить: у тебя есть служанка по имени Мэри?

— Почти половина женщин в Шотландии и Англии носят это имя.

— Знаю. Я просто думала, вдруг здесь всего одна, но это оказалось бы слишком удачно.

— Почему ты спрашиваешь? — рыцарь нахмурился и выпрямился. Девушка явно пыталась прогнать с лица выражение вины. — Надеюсь, это не имеет никакого отношения к призракам?

— Но ты же запретил о них говорить!

— Все равно все в Гартморе толкуют о них, так что забудь об этом запрете.

— Уже забыла. — Сорча отломала кусочек от пышного каравая и аккуратно намазала его медом.

— Значит, все-таки это призрак! Но почему Айвора интересует служанка по имени Мэри? — при этих словах в дальнем конце зала раздался тихий возглас. Оказалось, там что-то делала горничная, которую они не заметили.

— Что тебе здесь надо, Мэри?

— Ничего, милорд. Меня прислали убрать со стола, и я жду, пока Ваша милость закончит трапезу.

— Может, тебе лучше подождать в другом месте?

Сорча проводила женщину взглядом и подумала, что судьба сама показала ей ту, которую она так хотела увидеть. Горничная полностью отвечала описанию Айвора, хотя та Мэри, которую он знал, была явно помоложе. Но страх в глазах женщины показал ей, что она не ошиблась.

— Зря ты так внимательно изучаешь эту бедную служанку, девочка! — заметил Руари. — Действительно, ее зовут Мэри. Но если ты действуешь по поручению Айвора, то вряд ли это та самая Мэри, которую ты .ищешь. Она необычайно скромна и всем сердцем предана своему мужу Дэвиду.

«Ах, даже так! — подумала Сорча. — Действительно, вряд ли есть в мире сильнее узы, чем сознание совместного убийства, даже если оно оказалось случайным. У той Мэри, о которой говорил Айвор, мужа тоже звали Дэвид. Слишком много совпадений». Поэтому Сорча решила, что при первой же возможности необходимо поговорить по душам с этой скромницей.

— Да, конечно, — вслух согласилась Сорча. — Ваш дядюшка — очень открытый, энергичный и разговорчивый мужчина. Вряд ли он заинтересует такую женщину.

— Мой тебе совет — оставь Мэри в покое. Она хорошая, старательная служанка.

— Конечно! Пока ничего не слышно от моих родственников?

— Нет еще. Но думаю, что скоро что-нибудь прояснится. — Сорча лишь слегка кивнула, и Руари внимательно взглянул на нее. — Не собираешься ли ты сказать, что я попусту трачу свое да и твое время, потому что у Хэев нет денег, которые я прошу, и, скорее всего, не будет?

— Я уже сто раз говорила тебе это. Могу повторить еще сто раз, но какой в этом смысл? Все равно, что погонять дохлую лошадь. Скоро ты и сам убедишься, все это — чистая правда.

— Если ты утверждаешь, что мне не заплатят…

— Да, именно это я и пытаюсь тебе втолковать. Из пустого кошелька не достанешь ни одной монетки.

— Но прошлым летом кошелек твоего брата не был пуст. В них звенели мои деньги. Я прошу лишь свое.

— Вы поразительно упрямы, сэр Руари Керр!

— Это я слышал уже тысячу раз!

Сорча собралась придумать что-нибудь пообиднее, но в этот момент вошел Росс и объявил:

— Человек из Дунвера!

— Ах, какое счастье! — Сорча вскочила на ноги, но Руари тут же рывком посадил ее на место.

— Ты даже не позволишь мне увидеть родственников?

— Думаю, не стоит подпускать тебя близко к кому-то из Хэев. Вы сразу придумаете что-нибудь против меня. — Руари подозвал Росса. — Проводи, пожалуйста, гостью в ее комнату.

Сорча метнула в сторону Руари огненный взгляд, но пришлось покорно последовать за великаном. Девушка сама не представляла, какой выход из положения сможет она придумать, лишь на несколько минут встретившись с кем-то из своих, да и то за толстыми стенами Гартмора; но ее страшно разозлило, что ускользает даже возможность попробовать. А теперь придется прибегать к помощи Айвора, чтобы узнать, о чем договорится Руари с ее родственниками. Первое, что ей не терпелось выяснить, кого именно Хэи послали в качестве парламентера. Сорча нежно улыбнулась Россу и тут же поймала себя на мысли, что ее улыбка приводит в замешательство мужчин Гарт-мора. Когда дверь за Россом закрылась, девушка вызвала Айвора.

Руари едва сумел спрятать удивление, увидев, как в зал входит Ней л. Он не ожидал, что придется иметь дело с женщиной. Предвкушение приятного развлечения померкло. Чувство почтения к женщине не позволит дать волю злорадству.

Как только Нейл усадили и налили ей меду, в комнату проскользнул Малькольм с бумагами в руках. Руари поразился: его кузен смотрел на Нейл такими влюбленными глазами и настолько не замечал ничего вокруг, что несколько раз споткнулся на пути от двери до кресла рядом с лордом. Более неподходящий объект воздыханий трудно было и придумать. Руари почувствовал жалость к Малькольму: какие страдания ожидают его, если чувство это серьезно!

— Леди Нейл Хэй! Разрешите вам представить моего клирика и кузена Малькольма Керра! — начал церемонию Руари.

Малькольм протянул дрожащую руку, и Нейл крепко пожала ее.

— Он здесь, так как занимается всеми денежными делами Гартмора.

— В таком случае для него это просто бесполезная трата времени, — отвечала Нейл. — От Хэев вы не получите ни цента! Может быть, мой непутевый племянник и наскребет на кружку или две эля, чтобы угостить вас в таверне, но наверняка не больше!

— Как-то плохо вы ведете переговоры, миледи! — парировал Руари. — У меня ваши племянницы. Вы бы сначала узнали, чего я хочу, прежде чем говорить, что этого мне не дадите!

— Я и так прекрасно представляю, что нужно клану Керров. Вернуть выкуп за их господина. Но единственный путь получить его — это пойти и отнять деньги у англичан.

Малькольм откашлялся, но все равно голос его из-за нервозности звучал выше обычного.

— Вы хотите сказать, что Хэи разорены?

— Да-да! Именно это я и пытаюсь втолковать сэру Керру. — Нейл взглянула на Руари.

— Я знаю о вашем разорении лишь со слов Хэев.

— Наше слово так же надежно, как и ваше. Нейл допила свой мед и оглянулась в поисках кувшина, чтобы снова наполнить свою кружку.

Малькольм тут же подскочил и с готовностью схватил кувшин, чуть не опрокинув его, так он спешил услужить гостье. Та в ответ улыбнулась, чуть снисходительно глядя на него. Руари едва не рассмеялся — таким забавным все это ему показалось.

Эта комичная сценка не развеяла, однако, мрачного состояния духа лорда Керра. Все вокруг упорно повторяли, что он не получит обратно своих денег: у Хэев их нет, не было и не будет. Руари уже начал верить, что все на самом деле так и обстоит, но в таком случае положение оказывалось щекотливым. Как мог он отпустить своих пленниц, не взяв денег, и при этом соблюсти свою гордость? В раздражении Руари искал выход. Можно ли выбраться из этого тупика, не представ глупцом, он не знал. Поэтому, пока удачный вариант не придет на ум, рыцарь решил делать вид, что не верит в бедность Хэев.

— Передайте Дугалу Хэю: он сможет забрать сестру и кузину лишь после того, как вернет мне мои деньги. Это цена, которую я назначил за их жизни, и от нее я не отступлю!

— Ну что же, продолжайте свою дурацкую игру, если вас это устраивает. У меня хватит сил хоть сто раз ездить взад-вперед между Гартмо-ром и Дунвером. — Нейл медленно поднялась. — Ну, а теперь я хотела бы увидеть своих племянниц.

— Боюсь, не смогу вам этого позволить. Вы забыли, миледи, что я сам провел в Дунвере несколько недель. И знаю, что получается, когда несколько женщин собираются вместе.

— Не вздумайте обидеть моих девочек, Руари Керр! Думаю, и так ясно, что я не попусту угрожаю.

Так вот. Вспорю, как свинью, каждого, кто их обидит, если с ними случится что-то неладное.

— О, я прекрасно знаю цену вашим угрозам, Нейл Хэй! И можете поверить: ни волоска не упадет с голов ваших племянниц!

— Постарайтесь проявить чуть больше заботы, чем просто поить, кормить их и не дать им заболеть. Я ведь не просто физическое насилие имею в виду. — Руари, нахмурясь, взглянул на собеседницу. Нейл понимающе кивнула ему. — Не волнуйтесь! Я не стану взваливать на вас вину за отношения Маргарет и Бэтэма! Понимаю, вы не можете лучше нас проследить за ними, хотя и нам это неважно удалось. А вот с Сорчей будьте поосторожнее!

— Думаю, вы напрасно изволите беспокоиться, миледи! Сорча прекрасно может сама о себе позаботиться.

— Так-то это так, но не стоит преувеличивать ее силы. А теперь, пожалуй, мне пора возвращаться в Дунвер. Не люблю несколько ночей подряд проводить на сырой земле.

Малькольм поднялся так стремительно, что едва не опрокинул стул, на котором сидел.

— Позвольте проводить вас, миледи. — Подойдя к Нейл, он подставил руку, чтобы та могла опереться.

Руари поразился, что легкая улыбка скользнула по полным губам гостьи. Она приняла ухаживание и пошла рядом с Малькольмом. Но через мгновение удивление Руари возросло еще больше: в глазах Нейл, когда она взглянула сверху вниз на своего кавалера, сквозила неподдельная нежность. Руари едва смог произнести слова прощания. Он все еще недоверчиво обдумывал увиденное, когда вошел Росс и, растянувшись в кресле, налил себе меда.

— Она уехала? — наконец спросил Руари.

— Да. Ты знаешь, что Нейл приезжала одна?

— Не может быть. Это же опасно.

— Так решил и Малькольм. И настоял на том, чтобы мы обеспечили небольшой эскорт, по крайней мере, на землях Гартмора.

— Малькольм взял на себя командование моими людьми?

— Он назначил одного, а сам стал вторым телохранителем. — Росс улыбнулся.

Руари уставился на него удивленно раскрыв рот, а через минуту от всей души рассмеялся.

Сорче надоело ждать, пока Айвор всласть насмеется — она даже нетерпеливо топнула ногой. Было непонятно, что же показалось ему таким смешным. Призрак начал хохотать, не успев закончить рассказ. Насколько она поняла, веселье это имело что-то общее с Нейл и Малькольмом, клириком Гартмора.

— Ах, как жаль, что ты не видела их, — наконец смог проговорить Айвор охрипшим от смеха голосом.

— Мне не разрешили. Поэтому я и послала тебя туда. И с нетерпением жду рассказа.

— Я рассказывал.

— Да нет. Ты произнес что-то о том, какая великолепная женщина моя тетка. Потом о Малькольме, что он влюбился по уши, и начал смеяться. Так я ничего и не узнала.

Айвор вытянул руки, защищаясь.

— Не сердись, девочка. Я передам тебе каждое слово из разговора твоей тетушки с моим упрямым племянником.

К радости Сорчи, Айвор оказался куда лучшим рассказчиком, чем Крэйтон. А после сцены между Нейл и Малькольмом девушка поняла веселье призрака. Об этом, конечно, ей хотелось бы узнать подробнее. Но Руари не допустит встречи с ней здесь, в Гартморе.

— Значит, глупец продолжает настаивать на выкупе. — Сорча уселась на кровати, сосредоточившись на своей проблеме.

— А что еще ему остается делать? — спросил Айвор, подлетая ближе к краю огромной постели. — Он взял в плен тебя и твою кузину. Не может же он теперь сказать, что ошибся, и отпустить вас.

— Наверное, нет. Но должен же он поверить, что Хэи действительно не в состоянии собрать деньги. Так зачем же он настаивает?

— Думаю, он просто тянет время, ищет выход из положения. Такой, чтобы гордость пострадала как можно меньше. Боится показаться дурачком.

— Все равно он проиграл. — Сорча улыбнулась, а Айвор опять рассмеялся. — Мне кажется, я нашла твою Мэри. Она, конечно, стала старше, но похожа на ту, которую ты описывал. И очень занервничала, услышав, что ты разыскиваешь какую-то Мэри.

— И она замужем за человеком по имени Дэвид?

— Да, и по словам Руари, верна ему. Но это, возможно, потому, что их объединяет чувство вины. Я должна как-то застать ее одну. Но потребуется время, она избегает меня.

— Осторожно, милая, если они всерьез поверят, что ты разговариваешь с призраком Айвора, то могут стать опасными. Они же убили меня.

— Я не верю, что это убийство, и уверена, ты и сам так не думаешь. Просто тебе не по душе та версия твоей смерти, которую они придумали.

— Возможно, так оно и есть. Но они могли бы придумать другую историю, чтобы родственники не стыдились меня.

— Не принимай это так близко к сердцу, — успокоила его Сорча, чувствуя, что Айвор близок к отчаянью. — Я верну тебе доброе имя. Во всяком случае, будут стараться изо всех сил.

— Я знаю это, девочка. Мне нечем будет отплатить тебе, но ты ведь и так знаешь, как я благодарен. Пожалуй, единственный путь для меня проявить свои чувства — это держать тебя в курсе всего, что происходит в замке. А сейчас готовься-ка встретить моего племянника.

Девушка нахмурилась:

— Зачем это я ему понадобилась? — Улыбка, проскользнувшая по лицу Айвора, не понравилась ей. — Наверное, он решил, что неплохо было бы, чтобы я обогревала ему постель, пока живу здесь, в замке?

Айвор стал серьезным.

— Думаю, что здесь кроется что-то более серьезное. Я же следил за парнем. Росс наговорил ему массу дельных вещей. Возможно, он решил последовать мудрым советам.

— Что ты хочешь сказать?

— Не торопи парня.

И прежде чем Сорча смогла добиться каких-то более подробных объяснений, Айвор исчез. Девушка обдумала его совет. Нет, она не позволит себе надеяться. Возможно, он хотел намекнуть, что Руари сможет видеть в ней не только объект страсти. Но смеет ли она верить в это? Слишком многое поставлено на карту. И ее сердце, и ее счастье. Если Руари опять воспользуется ею, а потом оттолкнет, она уже не сможет залечить эту рану.

Руари в задумчивости стоял перед дверью в комнату Сорчи. Ему не по душе была нервозность, охватывавшая его каждый раз, как он подходил сюда. Девушке удавалось вселять в его душу неуверенность и сомнение. Это казалось еще одним доказательством правоты Росса — он старался убежать сам от себя, скрыться от тех чувств, которые внушала Сорча. Эта трусость и вынуждала Руари так дерзко обходиться со своей пленницей. Мысль, что страх заставит его разрушить собственное счастье, казалась невыносимой. Набрав побольше воздуха в грудь, Руари наконец постучал.

Прислушиваясь к легким шагам Сорчи, рыцарь старался придумать первые слова. Он не мог сказать, что пришел, чтобы постараться распутать тот узел чувств, который так тревожил душу. Не мог он притвориться, что пришел лишь в поисках любовной страсти. Это прозвучало бы оскорбительно и оттолкнуло девушку именно в тот момент, когда ему хотелось сблизиться с ней. До сих пор Руари всегда уверенно чувствовал себя с женщинами. Он точно знал, что сказать и сделать, чтобы доставить им приятное. Но с Сорчей все казалось ложным из-за того, что ему не хотелось легких отношений с ней. Флирт его не устраивал. Когда Сорча открыла дверь и взглянула на него, Руари решил, что необходимо быть совершенно честным, даже если это означало признать, что и сам не понимает своих чувств и желаний. Он просто надеялся, что и Сорча будет с ним так же честна. И что правда, которую она откроет, окажется именно той, которую он хочет услышать.

ГЛАВА 18

Руари вошел в комнату.

— Милорд, — тихо проговорила Сорча, — Чем обязана такой честью?

— Я решил, что тебе будет интересно узнать, как прошли переговоры, — ответил рыцарь, внимательно наблюдая за девушкой. Немного поколебавшись, она закрыла за ним дверь.

— Очень мило с вашей стороны заботиться о моих интересах, но мне уже все рассказали. Как ни неприятно вам будет это слышать, но ко мне приходил Айвор.

— Сорча, — прервал Руари с раздражением в голосе, — я пришел, чтобы искать мира. Не думаю, что, начав опять разговор о призраках, ты сможешь улучшить наши отношения. — Он нервно прошелся по комнате и, покачав головой, снова стал напротив своей пленницы. — Господи, девочка! Если тебе так уж необходимо разговаривать с призраком и в Гартморе, не могла бы ты выбрать кого-нибудь, к кому мы все получше относимся? Неужели обязательно иметь дело с пьяницей, который выпал из окна, потеряв по дороге штаны?

Не успел Руари произнести последнее слово, как по комнате пронесся ледяной ветер. Порыв едва не сбил Руари с ног и так же внезапно, как и начался, вдруг прекратился. Руари усилием воли подавил желание оглянуться в поисках дядюшки.

Вместо этого он уставился на узкую бойницу, которая служила Сорче единственным окном.

— Кажется, погода портится, — пробормотал рыцарь и повернулся к девушке. Та поправляла волосы, взлохмаченные ветром.

— Обычное дело в Гартморе — небольшой ветерок залетает в крошечное оконце и переворачивает все в комнате вверх дном. Правда, милорд? — медленно проговорила она.

— А во что же прикажешь мне верить?

— Ты оскорбил Айвора — сейчас ясно. Он где-то здесь, совсем рядом, и слышит нас. Поскольку сейчас он всего лишь призрак и не может отвесить тебе полновесную оплеуху, ему приходится выражать свои чувства иным путем.

— Если призрак обитает в замке, он должен уже привыкнуть к подобным оскорблениям. Позорная смерть Айвора часто служит предметом для насмешек.

Руари вздрогнул: тяжелая дверца комода, стоящего под окном, внезапно со стуком закрылась, хотя в комнате не было заметно ни малейшего ветерка. Рыцарю стало не по себе. Твердая вера Сорчи в реальность призрака уже настолько передалась ему, что он не мог просто отмахнуться от подобных проявлений его присутствия. Подойдя к столу, Руари налил целую кружку пива и залпом выпил. Потом повернулся к Сорче. Она пристально смотрела на него, будто читая его мысли.

— Несколько ловких трюков не смогут заставить меня думать иначе, — твердо проговорил он. — Сейчас я пришел, чтобы обсудить выкуп, а не проделки беспутного предка.

Табуретка, стоявшая в углу, внезапно перевернулась и покатилась по полу.

— Он всегда был бешеным, — не удержался Руари от комментария и теперь уже совсем не удивился порыву ледяного ветра, пронесшегося по комнате.

— Может быть, оставим, наконец, его в покое? — предложила Сорча. «Интересно, — подумала она, — понимает ли Руари, что ведет себя точно, как человек, начинающий верить?» — Совершенно ясно, что ты испортил ему настроение. Расскажи-ка лучше о тетушке и Малькольме. Насколько я знаю, твой клирик очень заинтересовался Нейл.

— Заинтересовался? — Руари рассмеялся и покачал головой. — Да он совсем сошел с ума! И так он не отличается особой грациозностью, а когда рядом твоя тетушка, то и совсем не может устоять на ногах.

— О господи! — Сорча не могла не улыбнуться, представив эту картину.

— Вот именно, господи! Поначалу мне пришлось держать язык за зубами — молчать и сдерживаться от смеха, чтобы не обидеть человека. Но когда Нейл уехала, я не смог не поинтересоваться, что же происходит. — Руари замолчал, сосредоточившись на своих мыслях.

— Ну и что же ты узнал?

— Я, конечно, не судья в подобных ситуациях, но все выглядело так, как будто она тоже весьма и весьма заинтересована. Она улыбалась Малькольму, смотрела на него с нежностью. Странная пара. Трудно представить двух менее подходящих друг другу людей.

— Действительно, они странно выглядят вместе, но возможно, оба знают и чувствуют что-то, что не доступно никому другому. Моя тетушка обычно очень равнодушно относится к мужчинам, которые пытаются привлечь ее внимание. И вдруг она так благосклонно приняла ухаживания Малькольма.

Руари присел на кровать и стал наблюдать за Сорчей. Движения ее были просты и изящны. Вот она прошла по комнате. Вот наклонилась, чтобы налить сидра в кружку. Ему было так приятно находиться сейчас рядом с ней. Интуиция подсказывала ему, что она будет продолжать отказывать ему до тех пор, пока не почувствует, что ее не рассматривают как женщину на несколько ночей.

— А что нужно, чтобы приняла ухаживания ты, Сорча Хэй? — вкрадчиво поинтересовался Руари, решив идти к цели самым прямым путем.

— Больше, чем огонь в крови и прекрасные глаза, — быстро ответила девушка, повернувшись и прямо посмотрев на него. Она чувствовала, что Руари наконец-то решился на разговор более откровенный, чем обычно.

— Ты ожидаешь клятв в вечной любви и обещаний жениться? — спросил он, даже не пытаясь скрыть сарказм.

— Я просто хочу быть кем-то другим, чем игрушка в постели.

— Ну, ты всегда была выше этого, всегда!

— Почему ты вдруг спрашиваешь меня, чего я хочу от наших отношений?

— Может быть, просто пытаюсь снова отыскать дорогу к тебе.

— Но ты же должен догадаться, что невозможно ночью любить мужчину, который весь день только и занимался тем, что подыскивал себе жену. — Сорча подошла поближе, чтобы не только слышать, что ответит на это Руари, но и видеть выражение его лица.

— Кажется, я уже подошел к концу списка. Последняя из невест, с которыми я вел переговоры, уехала так же внезапно, как и две предыдущие. — Руари задумчиво взглянул на пленницу.

Сорча подумала, что признается в причастности к бегству молодых девушек лишь в крайнем случае.

— Нет-нет, я и не собиралась препятствовать твоим поискам.

— А я так надеялся, что ты ответишь, будто не хочешь, чтобы я женился на ком-то из них.

— Но этим я весьма польстила бы твоему тщеславию, не так ли?

— Такой ответ помог бы решить, о чем говорить мне дальше. — Руари поморщился. — Может быть, просто нужно откровенно высказать все, что у меня на душе?

— Конечно, это значительно упростило бы положение. А то ведь можно долгие часы ходить вокруг да около, задавать осторожные вопросы, туманно отвечать на них — и все впустую.

— Но я же не могу читать твои мысли, а ты не можешь угадать, что у меня на душе. — Он вдруг настороженно посмотрел на Сорчу. — Ты ведь не умеешь делать это, правда? »

Сорча засмеялась и покачала головой:

— Нет, конечно, нет.

— Ну, сейчас это не имеет особого значения:, мысли у меня в голове так путаются, что я и сам не могу в них разобраться. Только одно знаю твердо и бесповоротно: я хочу, чтобы ты оказалась в моей постели. — Он усмехнулся. — Или я в твоей. Или мы вместе где-нибудь еще.

— Мне кажется, я понимаю, — просто ответила Сорча. — Когда мы были в Дунвере, и мне казалось, что больше никогда с тобой не встречусь, я тоже очень скучала по тебе. Но сейчас мне уже хочется быть чуть-чуть разборчивей. И не продавать себя так дешево.

— Даже чтобы пополнить мужское население Дунвера? — не удержался от упрека Руари. Сорча не смогла сдержать смешок, но резкий взгляд Руари остановил ее: — Ты же не всерьез это говорила? Уж очень обидно!

— Ты заслужил это тогда, назвав наши отношения неблагоразумными и необдуманными.

Руари поднял руку, пытаясь остановить Сорчу.

— Ну, мы лишь обменялись колкостями. Я сказал все это не более искренне, чем ты. Давай забудем!

— Справедливо! Но ведь это еще далеко не все, мой прекрасный рыцарь.

— Ты имеешь в виду выкуп?

— Я бы с удовольствием отнеслась к нему просто, как к вашему с Дугалом делу. Даже тогда, когда сама взяла тебя в плен. Ведь все это началось из-за него. Если ты считаешь нужным прекратить этот разговор, давай закончим его. А выкуп будем считать совсем самостоятельной темой для разговора. Я уже высказала свое мнение об этом повороте в игре. И не хочу больше говорить на эту тему.

— И я тоже. — Руари не добавил, что хочет вообще забыть все плохое. — Так все-таки, чего же ты хочешь?

— Большего, чем плотская любовь. Яснее уже трудно сказать. Я не требую, чтобы ты признавался в тех чувствах, которых не испытываешь, и не буду склонять тебя к женитьбе, которой ты не хочешь. И тем не менее. Мне мало просто волнения в крови.

Руари внимательно взглянул на Сорчу.

В прекрасных глазах девушки не было и намека на шутку. Она казалась абсолютно искренней. Значит, не будет пытаться заманить его в ловушку, не потащит к алтарю, если он сам не захочет ее туда повести. Внезапно Руари осознал, что может вести себя с Сорчей так же просто.

— Не знаю сам, как назвать то, что я чувствую, но что-то со мной определенно происходит. Твой образ не покидал меня с тех самых пор, как я уехал из Дунвера. В каждой встретившейся девушке я искал твои прекрасные глаза, твой ум, твою энергию. — Руари нежно взял Сорчу за талию и привлек к себе. — Думаю, именно поэтому я так сердился на тебя.

Девушка улыбнулась и легонько провела рукой по его волосам:

— Иногда я тоже проклинала тебя.

Сердце ее, казалось, хотело выпрыгнуть из груди. Он сказал совсем немного, но значительно больше того, на что Сорча надеялась. Тот росток, который она посадила зиму тому назад еще в Дун-вере, слаб и робок, но она сможет вырастить его огромным, могучим. Каждое слово, произнесенное Руари, подсказывало, что у нее есть свое место в его сердце.

— Я чувствовал, что в Дунвере нас связывало нечто большее, чем просто страсть. И давно бы нашел лекарство от той боли, которая напоминает боевой шрам, будь это лишь плотское влечение. Вместо этого я один — и так продолжается со времен Дунвера. А все потому, что точно знаю: никто не может утолить голод, мучающий меня, кроме единственной на свете женщины.

— Ты хочешь сказать, что после меня у тебя больше не было любовницы?

— Да, именно так. Хотя, по-моему, я выразил это более изящно.

Сорча улыбнулась подумав: «Понимает ли он, как много значат для нее его слова?»

— Надеюсь, у тебя все это время тоже никого не было?

— Ну что ты! Целая толпа красивых мужчин обитала постоянно в моей комнате!

Руари внезапно помрачнел, и девушка поспешила успокоить его:

— Глупый! Конечно, никого!

— Тогда шути поосторожнее. Ведь есть вещи, которые трудно назвать смешными.

Сорча лишь улыбнулась. Она даже не попыталась освободиться из его объятий.

— Ну, — спросил наконец Руари, — сказал я тебе то, что ты хотела?

— Да, но… — она подошла ближе и поцелуем дотронулась до его губ. — Мне кажется почему-то, что у тебя впереди еще полно работы.

Мужчина начал медленно развязывать ленту в ее волосах и расплетать косу.

— По-моему, я именно об этом и мечтал.

Волосы девушки растрепались и пышной волной закрыли ему лицо. Ему хотелось одним рывком освободить ее от одежды и ощутить всю целиком. Но в то же время, казалось, нельзя спешить, чтобы полнее и острее ощутить всю радость, которую может принести ее возвращение.

Жадно целуя, Руари помог девушке выскользнуть из одежды. Увидев наконец ее обнаженной, он остановился на мгновение, испытывая восторг от этого хрупкого и нежного образа. Руари вдруг осознал, что тосковал по ней гораздо сильнее, чем хотел себе в этом признаться. Ее движения, тихие возгласы счастья, прикосновения ласковых рук привели его в состояние, когда он почти потерял контроль над собой.

Чувство завершенности, ощущение возврата в ту точку на земле, где он и должен быть, пронзило его, заставило острее ощутить реальность. Охрипшим голосом повторял он ее имя. Ничто не могло заменить ему это чувство.

Сорча потянулась и взглянула на своего любимого. Спящий, он лежал на животе рядом с ней. Рассвет едва стал просачиваться в комнату сквозь узкие бойницы. «Ночь прошла слишком быстро», — подумала девушка. Но после долгой разлуки они пришли, наконец, к новому пониманию своих отношений. И от этого весь мир изменился.

Сорча не могла объяснить того, что чувствовала. Руари повернулся на спину и постарался заключить ее в объятия, но она осторожно отвела его руки.

— Я сегодня буду слоняться по замку, как лунатик, и не смогу ничего делать.

Сорча подумала, что все вокруг сразу поймут, почему их хозяин сегодня такой вялый, хотя и в очень хорошем настроении.

— Надеюсь, у вас здесь не слишком дают волю шуткам и издевательствам? Не хотелось бы прятать глаза и краснеть.

— Мне кажется, они все на руках тебя начнут носить и петь, так я измучил их своим дурным правом с тех пор, как вернулся из Дунвера.

— Ну понятно! Борьба со своими чувствами вовсе не делала тебя жизнерадостным и благочестивым.

Руари рассмеялся и покачал головой:

— Нет, конечно! Рычу, как злобный пес, на всех и вся.

— Должна признаться, что и я была не очень-то веселой все это время.

Не успел Руари ничего ответить, как Сорча внезапно тихо охнула и подтянула к подбородку простыню, как будто кто-то вошел в комнату. Но, кроме их двоих, там не было никого. Он догадался: она увидела привидение. Руари сам удивился своей реакции — почему-то он не рассердился и не стал требовать, чтобы его гостья прекратила дурацкую игру. Он тщательно оглянулся. Никого.

— Что, кто-то из твоих знакомых решил нас навестить? — Руари обнял девушку и покрепче прижал к себе.

— Айвор пришел в гости, — ответила она еле слышно.

— Мы же договорились, что ты будешь уважать мою личную жизнь, — обратилась Сорча к Айво-ру. Сегодня тот представлял из себя лишь смутный силуэт в углу комнаты.

— Я только что пришел, — призрак подошел поближе к кровати и, нахмурясь, внимательно посмотрел на Руари.

— Надеюсь, этот парень не силой затащил тебя к себе в постель?

— Нет, конечно, нет! Непонятно, почему ты так сердит. Ведь сам убеждал меня внимательно прислушиваться к его словам.

— Ах, он признался тебе в любви?

— Нет, так я сказать не могу. Но в любом случае это тебя совсем не касается. Я же всерьез просила не лезть в мою личную жизнь и не нарушать так бесцеремонно мое уединение. Не мог бы ты поскорее покинуть нас?

— Непонятно, чего так стесняешься? Ты же прикрылась простыней.

— Но я ведь в постели с мужчиной, — Сорча покраснела. — И не хочу, чтобы ты насрассматривал.

— Господи, какое целомудрие! — жестом Айвор не дал девушке снова заговорить. — Хватит, не сердись, я ухожу. Но тебе стоит все-таки что-нибудь надеть.

— Зачем? Едва светает.

— Несколько человек из свиты Руари сбились с ног, разыскивая его. Скоро они доберутся и до твоей комнаты.

— Ты скоро сгинешь, старый развратник? — не выдержал, наконец, Руари. Ему было как-то не по себе от этого разговора.

— Ушел он все-таки? — спросил Руари спустя какое-то время.

— Да, исчез. — Сорча выскользнула из объятий и стала одеваться.

— Если так, то почему ты вдруг спешишь? По-моему, у тебя нет в Гартморе срочных дел.

— Айвор предупредил, что твои приближенные скоро явятся сюда. Они разыскивают тебя везде.

Руари подскочил, как молния. Неожиданно он осознал то, что произошло в последние минуты. Он кричал на призрака. Прогонял из комнаты того, кого не мог ни видеть, ни слышать. Одеваясь, рыцарь не переставал ругаться. Почему он вдруг поверил Сорче? Почему сам стал играть в эту игру?

Но уже через минуту в дверь грубо постучали. Руари не желал подобных подтверждений несуществующему. Но ведь Айвор предупредил о приходе его людей. Из-за двери раздался голос Росса. Он звал его. Неверие Руари слегка покачнулось.

— Милорд, мне кажется, вам стоит присоединиться к нам хотя бы ненадолго.

— Зачем? — Руари открыл дверь.

— Ночью мы поймали несколько человек из клана Хэев. Они пробрались в крепость, — Росс кивнул в знак приветствия Сорче. Она пыталась спрятаться за спиной возлюбленного.

— Здесь мои родственники? Надеюсь, вы никого из них не ранили?

— Нет. Но пока их ловили, нескольких синяков и ссадин все-таки избежать не удалось.

— Как же они смогли пробраться? — Руари нахмурился, пристально глядя на Росса. — Куда смотрит стража?

— Боюсь, что дозорные, в том числе и я, были отвлечены. У ворот рыдала маленькая женщина. Кричала, что у нее пропали дети и что нужны мужчины с собаками, чтобы помочь их разыскать. Единственное, что остановило нас, так это то, что мы эту женщину раньше и в глаза не видели.

— А вы не узнали, что это была за женщина?

— Слышал, будто ее называли Эри. Нескольким Хэям удалось скрыться в темноте, и они звали ее с собой. Она исчезла поразительно быстро.

— А что вы сделали с теми, кого удалось поймать? — продолжал выяснять Руари, сам тем временем завязывая тесемки на рубашке.

— Заперли в темницу, — коротко ответил Росс.

— В темницу? — не выдержала Сорча.

— Не волнуйся, милая, — успокоил ее Руари, поцеловав в кончик носа. — Я продержу их там только сутки, а потом отпущу домой. И отправлю с ними весточку твоему брату.

— А мне можно будет увидеться с пленниками?

— Ни за что! Я твердо знаю, что если двое из Хэев соберутся вместе, то неприятностей не избежать. Оставайся здесь, девочка. Я скоро вернусь. Просто объясню простакам, что с ними будет все в порядке, если они оставят глупые попытки похитить тебя отсюда.

— Они вряд ли согласятся с тобой.

— Успокойся! Клянусь, они ненадолго задержатся в этой вонючей, сырой и темной башне.

Со вздохом Сорча прикрыла за мужчинами дверь. Она чувствовала себя разбитой, но не испытывала ни малейшего желания залезть обратно в пустую кровать. Она была счастлива. Наверное, самое необходимое сейчас — это умыться и получше позавтракать.

Заплетая косу, она с удовольствием размышляла, что бы такого заказать повкуснее. В это время в дверь опять постучали. Она открыла ее и изумленно застыла: на пороге стояла страшно взволнованная Мэри. Немного поколебавшись, девушка впустила ее в комнату. Женщина несколько секунд нервно ходила из угла в угол, а потом внезапно остановилась лицом к лицу с Сорчей.

— Вы разговаривали с Айвором, не так ли? — Мэри, не переставая, теребила руками фартук.

— Да, — прямо ответила Сорча. — Разговаривала, только не с ним самим, а с его призраком.

— Боже милостивый! — со стоном служанка опустилась на кровать и закрыла руками лицо. — Он добивается, чтобы нас повесили за наше преступление!

— Вовсе нет! — Мэри изумленно подняла глаза. Сорча подошла к ней и положила руку на плечо. — Успокойся. Айвор вовсе не добивается чьей-нибудь смерти.

— Но тогда почему же он никак не покинет замок? Поверите ли, иногда я просто чувствую его присутствие. Уверена, что он наблюдает за мной.

— Единственное, чего он хочет, так это, чтобы люди узнали наконец правду. Ведь именно по твоей милости его смерть считают позорной.

— Но если я признаюсь и открою правду, меня повесят. И моего мужа тоже. Не могу же я сказать, что мы вдвоем убили дядюшку своего господина. Я должна до конца своих дней держать в секрете то, что произошло той ночью, пусть это и мучительно. Но, по крайней мере, я жива, а не гнию в могиле со страшными следами веревки на шее.

— Мне кажется, это нельзя назвать убийством. Разве ты или твой муж хотели убить сэра Айвора?

— Нет, конечно! Но он мертв. И умер из-за драки в ту самую злополучную ночь, будь она трижды проклята.

— Дело-то вовсе не в драке. По-моему, умер он из-за того, что спал с чужой женой, а потом попался. — Мэри покраснела, услышав эти слова. — Ни тебя, ни твоего мужа не повесят из-за того, что случилось той ночью. Это оказалось роковой, трагической случайностью.

— Если Айвор так считает, зачем он появляется в нашем замке, зачем преследует меня?

— Здесь он умер. Его душа не может успокоиться, потому что все с таким презрением и насмешкой вспоминают его. Сэр Айвор был горд, и слышать, что когда-то он напился до того, что вывалился из окна, потеряв штаны, и разбился насмерть, — выше его сил. Думаю, что это твой разъяренный супруг выбросил сначала его труп, а следом и одежду.

— Вы правы, миледи. Дэвид так и поступил. Вы уверены, что нас не повесят? Это безумие мучает меня: так хочется прощения и успокоения. Сорча нахмурилась:

— Ты хочешь сказать, что даже не исповедовалась у священника и не просила отпущения грехов?

— Нет, — едва слышно пробормотала Мэри. —

Он тоже Керр и обязательно кому-нибудь проболтается.

— Но тебе придется признаться, и только тогда мучения твои закончатся. Подумай о бедном Айворе, и решимости сразу прибавится. Представь, сколько он выстрадал, скитаясь здесь, вместо того, чтобы наконец успокоиться навеки. Как он мучился, зная, что весь клан стыдится его, презирает, и все это результат лжи и лицемерия. — Сорча взяла Мэри за руку и вывела из комнаты. — Ты должна поговорить с Руари прямо сейчас.

Мэри без особого сопротивления дошла до

маленькой комнатки рядом с залом, где Руари вместе с Малькольмом обычно часами сидел над учетными книгами, стараясь умножить богатства Гартмора.

Сорча открыла дверь и остановилась, пропуская служанку.

— Я должна сначала посоветоваться с мужем, — слабо воспротивилась та.

— Ни в коем случае! Он обязательно начнет отговаривать тебя. А я уже устала заниматься делами Айвора вместо того, чтобы решать свои проблемы.

— Сорча! — воскликнул Руари, вместе с Малькольмом встав, чтобы поприветствовать дам. — Что-нибудь случилось?

— Нет-нет, все в порядке. Просто вот эта дрожащая особа должна тебе кое-что сказать. Она много лет хранила в сердце свой секрет. Давно пришла пора, чтобы все узнали истину о смерти Айвора.

Поначалу еле выговаривая слова, Мэри постепенно осмелела и рассказала всю печальную историю. Когда Руари, выслушав женщину, послал за ее мужем, Сорча сочла за благо исчезнуть. Уходя, она взяла с Руари слово, что он не казнит виновных, хотя отвечать и за ложь, и за осквернение чести человека им обязательно придется. Теперь девушке осталось лишь предупредить сэра Айвора, что наконец-то он сможет надеяться на успокоение.

Вернувшись к себе в комнату, Сорча уселась на кровать и оглянулась. Айвора не было нигде видно, хотя она знала, что он где-то близко. Девушке обычно нелегко давалось расставание с призраками. Они становились ее друзьями, она привыкала к ним и скучала, когда они переставали являться. Но это было бы жестоко — задерживать на земле душу Айвора.

— Я же знаю, что ты здесь, Айвор. Ты пришел уже тогда, когда Мэри признавалась мне.

— Но я не слышал, что она собиралась признаться еще кому-то, кроме тебя.

Айвор был еще слишком эфемерен, чтобы Сорча увидела его. Но голос раздавался от окна.

— Она уже все рассказала Руари. Когда я уходила, они ждали прихода мужа.

— Что решил мой племянник?

— Страшно разозлился, что они очернили твое имя и так долго скрывали правду. Мнение о тебе совсем изменилось, но он все равно не может смириться с такой бессмысленной потерей родственника.

— Я тоже считаю свою смерть никчемной и пустой. Но что сделано, того уже не исправить. Хорошо хоть, что мучения и блуждания мои наконец-то закончились.

— Да, закончились. Иди с богом!

— Я боюсь уходить.

— Ты уже искупил всю свою вину, скитаясь здесь. Теперь ты сможешь обрести спокойствие.

— А ты уверена, что ее не повесят?

— Вполне. Руари обещал мне это.

Воцарилась полная тишина. Сорча стала думать, что призрак исчез, но вдруг у самого ее уха прозвучал тихий голос:

— Спасибо, милая! До свидания! Я исчезаю. А ты не позволяй исчезнуть этому парню — моему племяннику. Именно ты ему нужна, и только о тебе он мечтает.

Как же хотелось Сорче, чтобы он оказался прав! Задумавшись, она неподвижно сидела на кровати. Прошел еще целый час, прежде чем она, наконец, осознала, что Айвор ушел навсегда. Вскоре в комнату вошел Руари. Увидев его, девушка тяжело вздохнула: лицо повелителя Гартмора казалось темнее самой черной грозовой тучи.

Сорча уже испугалась, что он передумал и решил повесить и Мэри, и ее мужа.

— Что ты решил?

Рыцарь присел на кровать и сжал ладонями руку девушки:

— Я еще не придумал достойного наказания за их ложь. Но обязательно что-нибудь решу на этот счет. История, которую поведал Дэвид, полностью совпала с версией его жены. Так что, скорее всего, сейчас они говорили правду.

— То, что говорят они, соответствует и словам Айвора.

— Ты сказала ему, что правда наконец открылась?

— Сказала. И он уже успокоился и удалился. Руари нахмурился:

— Удалился? Куда?

— Вот этого я тебе сказать не могу. Даже не знаю толком, что происходит в таких случаях.

— Тебе, наверно, жалко его?

— Конечно. Так же, как и всех других призраков, которые покидают меня после долгих мучений на земле.

Руари обнял девушку:

— В таком случае, мой долг — избавить тебя от грустного настроения.

Она обвила руками его шею и нежно и тихо рассмеялась:

— Не могу же я препятствовать чувству долга сэра Руари Керра!

ГЛАВА 19

— Опять Хэи? — Руари грозно взглянул на Сорчу, но девушка лишь хихикнула.

За последнюю неделю ее родственники успели насмешить весь Гартмор, но Сорча лишь больше полюбила их за это. Ей очень хотелось получить возможность хоть на минуту увидеть кого-то из своих и уговорить их, чтобы они оставили упорные попытки освободить их с Маргарет. Но Сорча прекрасно понимала, что ее никто не послушает. Они ведь и так знали, что ни Руари, ни Бэ-тэм не тронут и волоска на голове каждой из пленниц. Единственной причиной этих регулярных и утомительных рейдов на Гартмор было лишь нежелание платить выкуп и стремление силой забрать девушек домой.

— Как им удалось проникнуть на сей раз? — Руари хмуро встретил ухмылку Росса.

— Посудомойка заметила, как они пробираются через огород.

— Неужели они подошли так близко к главной башне? Чем же им удалось отвлечь вас сегодня?

— Все случилось из-за девочки. Маленькой хорошенькой девочки. Ее длинные светлые волосы и белое платье развевались на ветру. — Росс покачал головой. — Ангел. Даже я обомлел. Она стояла у ворот, протянув нам навстречу руки, и рассказывала, что ее украли эльфы, а теперь она от них сбежала, и ей очень нужна наша помощь, чтобы найти своих сородичей.

— Очень похоже на Юфимию! — Сорча поразилась — они подключили даже эту малышку! Но нельзя не признать, что девочка идеально подходит в качестве отвлекающего фактора.

— Мне начинает казаться, что весь твой клан уже здесь, на моей земле, — крайне недовольно произнес Руари. И снова повернулся к Россу. — Вы же не взяли девчонку в плен, так ведь?

— Ну… Нет. Посудомойка подняла тревогу, мы все бросились в погоню, но малышка скрылась в лесу.

— Я так и думал. Женщины клана Хэй проявляют чудеса изворотливости. Но как им удалось пролезть сквозь крепостные стены?

— Они перелезают через них.

— Перелезают?

— Именно! Похоже, весь Дунвер научился взбираться даже по самым гладким камням. Они умеют лазить, как кошки.

— Да, мы все хорошие скалолазы, — призналась Сорча. Она тихо сидела, пока Руари обсуждал с Россом участь взятых в плен мужчин. Наконец лэндлорд назначил то же самое наказание, к которому за неделю все уже привыкли.

— Не могу понять, как они все это организовали, — призналась Сорча, когда Росс ушел сажать двух очередных пленников в темницу на сутки, чтобы потом отпустить их с миром. — Дунвер скоро совсем опустеет.

— По-моему, это те же самые люди, которые сидели у нас два дня тому назад.

— Но ты же берешь с них слово, что они больше не приедут сюда. А Хэи обычно верны обещаниям.

— Кто-то подсказал им очень ловкую клятву, чтобы дурачить меня. Я-то считаю, что пленники заверяют, будто не будут больше пытаться освободить вас с Маргарет, а на самом деле они говорят, что не будут пытаться освободить вас таким же образом, как и в прошлый раз. Нужно так сформулировать клятву, чтобы не смогли ее переиначить.

Сорча изо всех сил пыталась сдержать смех. Но все-таки ей это не удалось, и девушка расхохоталась.

— Подозреваю, что это Нейл придумала фокус со словами. Она всегда хорошо соображала. И непременно явится сюда опять через пару дней. Неужели мне нельзя хотя бы помахать ей рукой?

— Подумаю. Однако сегодня прекрасный день. Наверное, тебе хочется увидеть что-нибудь, кроме стен моей башни. Не желаешь ли прокатиться верхом?

— О, с огромным удовольствием. Когда?

— Как только соберешься.

Сорча торопливо доела кусок хлеба с медом и помчалась в свою комнату. У нее было совсем немного платьев и почти все они не по размеру, но девушка решила надеть голубое с красиво вышитыми рукавами. Хотелось выглядеть как можно лучше, насколько это позволял чужой гардероб.

Одевшись, Сорча с минуту подумала, а потом решительно пристегнула меч и сунула в сапожок кинжал. Руари в конце концов вернул ей оружие после того, как она поклялась, что не станет использовать его, чтобы убежать или помочь родственникам освободить ее. Девушка не переставала думать о пяти последних днях — тех, когда она снова была вместе с Руари. За это время он потерял львиную долю своей великолепной сдержанности. И хотя три заветных слова еще не прозвучали из его уст, Сорча могла с уверенностью сказать, что она ему вовсе не безразлична. Он не скрывал ни нежности, ни восхищения. Часто говорил комплименты, и девушка не сомневалась в их искренности. Не появлялись больше и потенциальные невесты со своими матушками и батюшками.

Сорчу волновало лишь полное отсутствие разговоров о будущем, о том, что случится, когда им с Маргарет разрешат отправиться домой, в Дунвер. Было ясно, что Руари еще не придумал способа отказаться от выкупа с наименьшими потерями для своей гордости. И все-таки, если он видел впереди совместное их с Сорчей будущее, он должен был уже сейчас как-то упомянуть о нем.

Будущее Маргарет тоже представлялось туманным. Но они с Бэтэмом держали себя так, будто обязательно должны получить все, что желают. Семья Бэтэма яростно выступала против Маргарет, и Руари постоянно получал гневные письма с требованиями отослать ее из Гартмора. Ни одна из противостоящих сторон не хотела сдаться: Бэтэм отказывался оставить Маргарет, а его родители ни в коем случае не соглашались на свадьбу. По отрывочным замечаниям Малькольма, Сорча сделала вывод, что Руари стремился добиться хоть какого-то компромисса. Но для этого необходимо было убедить родителей юноши хотя бы допустить возможность соглашения.

Сорча поспешила в конюшню, где должна была встретиться с Руари. По дороге она с улыбкой думала, что единственной парой без проблем здесь выглядели Нейл и Малькольм. Они казались довольными и полными надежд. Ко всеобщему удивлению, роман их расцвел. Им повезло: они сами могли за себя отвечать и решать, что им делать. Происхождение давало им полную свободу (Нейл была седьмой дочерью бедного лэндлорда, а Малькольм — лишь небогатым родственником Руари).

Девушка вошла в конюшню и остановилась. Руари весело переругивался с кем-то из своих слуг. Глядя на него, Сорча вдруг задумалась, не замахнулась ли она чересчур высоко и не грозит ли ей это болезненным падением. Руари не только выглядел красавцем, о котором могла мечтать любая женщина. Он был здоров, силен и богат. Ему принадлежали самые плодородные в округе земли. Конечно, любая женщина пойдет ему навстречу без малейшего сомнения. Временами мысль завоевать его сердце казалась Сорче абсурдной.

Она быстро стряхнула внезапный приступ неуверенности и меланхолии. У нее тоже есть, что предложить мужчине. Единственным минусом, который с трудом можно было оспорить и преодолеть, она считала то, что в клане Хэев рождалось очень мало сыновей. У Керров же, наоборот, было полно мужчин и парней. Его имени не грозило исчезновение, в отличие от ее. Если она все-таки завоюет Руари, ему придется смириться с мыслью, что рождаться у него будут только дочери. Но возможен ведь и вариант — кто знает? — что она окажется одной из немногих в клане Хэев женщин, способных родить сына.

— А, вот ты где, милая! — Руари с улыбкой протянул ей руку. Заметив меч, спросил: — Считаешь, он пригодится?

— Я не чувствую себя в безопасности, когда выезжаю без оружия и без охраны.

— Боюсь, от охраны нам убежать не удастся. Ребята твердо стоят на своем. Свита, пусть и небольшая, но обязательно будет.

— Очень мудро с их стороны. — Девушка улыбнулась. — Всегда существует вероятность, что тебя могут попытаться украсть.

Мужчины расхохотались. Стало ясно, что уже никто не считал преступлением то, что она когда-то взяла рыцаря в плен.

— А где же Росс? — оглянувшись по сторонам, Сорча так и не увидела рыжеволосого гиганта. Разве не он все время охраняет тебя?

— У его жены подходит срок, и он хочет остаться. Любит быть поближе, когда его дети появляются на свет. Я же не собираюсь ни с кем сражаться, так что особой необходимости в его присутствии нет.

— Конечно, нет, — согласилась девушка, с помощью рыцаря садясь на сильного пегого жеребца. — Значит, нас будет двенадцать, — пробормотала она, оглядев свиту.

Руари тихонько засмеялся:

— Конечно, прогулки вдвоем не получается. А я о ней так мечтал. Но в это время года дороги опасны. Лучше пожертвовать уединением, чем уступить тебя англичанам.

— Честно говоря, я тоже так считаю. Судьба уже сводила меня с ними, и этого оказалось вполне достаточно.

Разговор об англичанах напомнил Сорче о Саймоне Тречере — человеке, которого, казалось, она уже навсегда выбросила из головы.

— Что, были какие-то неприятности, когда ты ездила выкупать Дугала? — Руари увидел, как тень легла на лицо его спутницы.

Немного подумав, Сорча решила, что можно и рассказать Руари о Тречере. Вряд ли, конечно, он уже представлял какую-то опасность, тем более здесь, в Гартморе. Но все-таки поддержка Керров может оказаться полезной. Рассказывая об англичанине, Сорча с интересом наблюдала за Руари. Тот был в ярости. Сила гнева ясно показывала силу его чувства к ней. Если бы она была безразлична ему, вряд ли он так взбесился бы из-за того, что кто-то охотился за Сорчей.

— Почему ты так уверена, что этот человек тебя больше не преследует? — поинтересовался рыцарь.

— Шпионы, которых он посылал в Дунвер, исчезли. Мы решили, что для своих сластолюбивых намерений он избрал другой объект.

— Или же он послал других, более ловких.

— Если бы Саймон очутился в Дунвере, Нейл обязательно постаралась бы предупредить меня.

— Девочка! По обе стороны границы полно шпионов и просто людей, искусных в добыче информации любого сорта. Я могу тебе сказать почти точно, сколько скота имеет английский лорд Селкирк. И подозреваю, что он также может многое поведать обо мне. Секретов мало.

— Неприятно. Вернее, страшно.

Руари коротко усмехнулся в ответ на реакцию Сорчи:

— Это повелось с самого начала, с тех самых пор, как две страны живут по-соседству. Каждый солдат прекрасно понимает, что ему выгодно как можно больше знать о противнике. Это один из первых уроков. Так что поверь мне, если Саймон Тречер еще интересуется тобой, то он прекрасно знает, где ты и чем занимаешься.

— Тогда почему же нам попадалось так много его шпионов?

— Высокомерие. Он просто считал лишним использовать своих лучших людей для слежки за одной-единственной маленькой женщиной из бедного пограничного шотландского клана.

— О, скажи, пожалуйста, об этом моей тетушке, когда она вновь появится здесь. В Дунвере должны знать, что поблизости шпион или, того хуже, предатель.

Руари, кивнув, похлопал Сорчу по руке:

— Тебе ничего не грозит, милая. Даже если он знает, что ты в Гартморе, еще должен найтись англичанин, способный взять эту крепость.

Сорча с удовольствием поверила бы ему. Вполне возможно, Гартмор и недоступен для англичан, но Саймону совсем не обязательно брать замок штурмом, чтобы схватить ее. Можно лишь следить за окрестностями, выжидая, пока добыча сама попадет в сеть.

«Как сейчас», — внезапно мелькнула мысль. Девушка вздрогнула. Несмотря на все усилия, ей не удавалось прогнать опасение, что эта прогулка по владениям Керров могла оказаться роковой. Чем дальше от замка они отъезжали, тем сильнее становилось предчувствие. Но девушка не решалась попросить Руари вернуться. Он мог решить, что разговор о ловких шпионах напугал ее. Или, что еще хуже, мог заподозрить ее в недоверии к силе своего оружия и своей свиты. Это стало бы оскорблением для воина.

Глубоко вздохнув, чтобы немного придти в себя, Сорча улыбнулась своему спутнику. Он показывал ей стадо, пасущееся на склоне холма.

«В Гартморе и пастбища лучше наших», —

с завистью подумала девушка. А каменистая земля Дунвера, скудно покрытая кустарником и мхом, не могла досыта накормить ни коров, ни овец, ни коз. Дунвер знавал такие голодные годы, о которых Гартмор наверняка и не слышал.

Конечно, ее отделяло от Руари значительно большее, чем просто отсутствие приданого. Разница чувствовалась в каждой мелочи: от того, что и сколько ели за столом, до количества стражников на стенах крепости и качества их оружия. Сорчу уже начинало раздражать постоянное чувство унижения, которое она не могла не испытать здесь. Хотя по рождению они почти равны, но абсолютно ясно одно: чтобы жениться на ней, Руари придется спуститься вниз и не на одну ступеньку. Она совсем не была уверена, что дала рыцарю достаточно веские основания для такого шага.

— Бог наградил тебя замечательно красивыми и плодородными землями, Руари, — тихонько признала гостья, когда они остановились у ручья, чтобы напоить коней.

— Да, я родился под счастливой звездой. — Рыцарь помог сойти с коня своей спутнице.

Сорча старалась внимательно слушать то, что рассказывал Руари о своих хозяйственных планах: как он собирается увеличить свой доход, как думает улучшить жизнь своих подданных. Но у нее это получалось очень плохо. Она постоянно озиралась, смотрела на деревья. Они стояли на поляне, а всего в нескольких ярдах начинались густые заросли, такие, что в них трудно было что-нибудь различить. Она сама не понимала, чем так заманчивы эти деревья. Но несомненно, их притягательная сила заключалась вовсе не в красоте и величии. В душе у девушки росло не восхищение, а страх. В зарослях чувствовалось что-то, сулившее и ей, и Руари лишь неприятности и страдания.

Сорча слишком хорошо знала, что Руари с трудом верит в то, чего не может сам увидеть, поэтому она, ни слова не говоря, продолжала всматриваться в заросли. Глаза ее уже начали болеть от напряжения, но девушка все равно упорно пыталась найти хоть какой-нибудь сигнал, едва различимый знак, который был бы понятен ее спутнику.

— Женщина может увидеть нас, — предупредил Томас, оборачиваясь к Саймону в ожидании команды.

Саймон Тречер остановился и стал сквозь заросли разглядывать драгоценную цель своих преследований. Сорча Хэй действительно пристально смотрела в их сторону. Хорошенькое личико казалось слегка искаженным от напряжения. Секунда — и она издаст предупреждающий возглас.

— Нет, все-таки она нас не видит, — наконец успокоился он, подаваясь вперед и махнув остальным, чтобы все следовали за ним.

— Скоро увидит.

— Но будет уже слишком поздно.

— Да. Для нас.

— Если ты, Томас, настолько труслив, что боишься встречи с несколькими шотландцами, то садись верхом и возвращайся в Англию.

Томас покраснел, стиснул зубы и продолжал пробираться вперед.

— Каждый из вас должен иметь в виду: во-первых, не причинять никакого вреда женщине, во-

вторых, сэр Керр — моя добыча. — Он обернулся к своему небольшому войску и сверлил его глазами до тех пор, пока каждый из мужчин не кивнул в ответ. — Я собираюсь заставить шотландца заплатить подороже: он ведь забрал то, что по праву должно принадлежать мне.

— Мне кажется, ты не слушаешь меня, милая, — негромко проговорил Руари, беря Сорчу за руку и хмурясь: она казалась рассеянной. — Мне важно, чтобы ты узнала мои земли, моих людей и мои планы относительно всего этого. — Руари говорил негромко и серьезно. Потом, с минуту внимательно посмотрев на нее, двинулся по направлению к деревьям.

— Нет! — Сорча ни за что не хотела следовать за ним. Про себя она трижды прокляла уловки судьбы: Руари наверняка собирался говорить о будущем, вполне возможно — об их общем будущем, но она ни в коем случае не могла позволить

голосу сердца заглушить голос рассудка. Девушка чувствовала опасность и обязана была заставить своего спутника тоже почувствовать ее.

— Мы должны как можно скорее уходить отсюда!

— Сорча, что случилось? — встревожился Руари, останавливаясь и нежно обнимая ее за плечи. Он наконец понял, как она взволнована.

— Нам нужно бежать! — девушка взглянула в сторону леса. — Нужно держаться подальше от этих ужасных деревьев!

— Чем могли напугать тебя деревья? Сорча вырвалась и сама схватила Руари за руки.

— Сейчас некогда спорить. Назови это женской прихотью, скажи своим людям, что я совсем потеряла разум, или солнце расплавило слабые женские мозги. Мне все равно! Только прикажи всем срочно садиться верхом и нестись галопом в Гартмор!

В эту минуту еле слышное звяканье конской упряжи донеслось до ее слуха, и с проклятьем она вновь взглянула в сторону леса.

— Слишком поздно!

Руари посмотрел на деревья как раз в ту самую минуту, когда первый из всадников выезжал из зарослей на поляну.

— Английские псы!

Он понимал, что уже нет времени садиться на коней. Схватив за руку Сорчу, он бросился к своим, на каждом шагу отдавая приказы. Воины тут же привели в боевую готовность шлемы, щиты и развернулись навстречу англичанам. Шотландцы успели занять на поляне удобную позицию и образовать тесное кольцо. И несмотря на все протесты Сорчи, ее завели в середину этого оборонительного построения.

— Оставайся здесь, девочка. Я сейчас должен заниматься лишь одним делом — сражаться с этими собаками. Если же я буду беспокоиться о тебе, могу и упустить что-то. Им придется перешагнуть через меня, чтобы тебя заполучить.

Сорча не успела ответить: первый натиск уже начался. Шотландцам пока удалось отразить его: щиты оказались достаточно крепкими, мечи длинными и острыми.

Несколько громких проклятий подсказали девушке, что кровь все-таки пролилась, но никто не покачнулся и не упал. А англичане уже готовились к новой атаке.

Следующий натиск стоил им жизни двух воинов. Один из шотландцев упал на колени, сбитый ударом, но ему тут же помогли снова встать на ноги. Стерев кровь с лица и немного покачнувшись, он все-таки нашел в себе силы продолжать бой.

Англичане перестраивались, готовясь к третьей атаке. Тактика оказалась явно ошибочной. В двух предыдущих наступлениях, даже не разорвав кольца шотландцев, они уже потеряли двоих. Англичан насчитывалось около тридцати против двенадцати шотландцев. Третье нападенье тоже вряд ли могло закончиться успешно: лошади, достигнув плотного кольца из щитов, начинали пятиться, а кроме того, не все английские воины могли одновременно сражаться.

В третьей атаке погибло еще двое англичан. Шотландцы сбили их лошадей и разомкнули свое кольцо лишь настолько, чтобы нанести смертельный удар. Вдруг, когда один из англичан остановился, безуспешно пытаясь победить шотландского воина, Сорча узнала своего врага. Сэр Саймон Тречер нашел ее. Руари оказался прав: англичане умели искусно шпионить.

— Это Саймон Тречер! — закричала она. — Руари, у него действительно прекрасные шпионы!

— Вряд ли тебя обрадовало это открытие! — отозвался Руари, одновременно отражая удар, направленный прямо ему в голову.

В этот момент англичанам удалось нанести мощный удар. Им он стоил четырех жизней, но и шотландцев уже осталось лишь одиннадцать. Один из них получил серьезное ранение в руку. Его быстро отправили в центр кольца, а товарищи лишь поплотнее сомкнули ряды.

Осмотрев раненого, Сорча решила, что он останется жив, но воевать, конечно, уже не сможет. Оторвав полоску от своей сорочки, девушка быстро перевязала рану, чтобы остановить кровь, а потом уже внимательно разглядела воина. Он оказался мускулистым, однако ниже, чем большинство воинов Гартмора. Англичане тем временем атаковали. Не обращая внимания на протесты раненого, Сорча схватила его легкий шлем, надела и подняла щит. Он оказался тяжелее, чем она предполагала, но девушка была уверена, что не бросит его. Глубоко вздохнув, отважная женщина встала в круг сражавшихся рядом с Руари. Отражать пришлось и атаку англичан, и недовольство своего возлюбленного.

— Вернись внутрь кольца, глупая девчонка! — закричал Руари, ошарашенно глядя на Сорчу.

— Но ты же сражаешься с моим врагом! — отвечала она, вытаскивая свой меч.

— Ты все равно не можешь сражаться, держа меч, почти равный тебе по весу!

— Он вовсе не настолько велик, а если это и так, то значит, я просто в большей безопасности.

— Этот враг не собирается убивать или ранить тебя. Наоборот, ты нужна ему живой и здоровой. Так что не рискуй собой!

— Лучше погибнуть, чем попасть к нему в руки! — Сорча выдержала пристальный взгляд Руари и с облегчением вздохнула, когда он согласно кивнул. — Не вздумай умереть раньше меня! — грубовато приказал рыцарь.

— Я постараюсь, чтобы мы оба остались живы.

Девушка приготовилась к обороне и сама удивилась, что, несмотря на опасность, слова Руари заставили ее сердце подпрыгнуть от радости и надежды. Приказ не погибнуть раньше него мог показаться другим странным, но для нее он прозвучал откровением. Грубоватый тембр его голоса означал лишь глубокую взволнованность. Она нужна Руари! Под звуки битвы девушка молилась, чтобы они вышли живыми из этой переделки. Тогда она сможет узнать точно, насколько же она нужна ему.

ГЛАВА 20

— Стойте! — скомандовал Дугал, сделав знак своему войску, которое насчитывало десять мужчин, двух женщин и одну тоненькую девочку. — Вы слышите?

— Что мы должны слышать? — спросила Нейл, подходя к племяннику и ведя под уздцы усталую лошадь.

— Звук такой, как будто сталь бьет по стали — мечи скрещиваются! — он осторожно пробрался вперед, внимательно прислушиваясь. — Точно, битва. Прямо впереди.

Нейл выругалась. Дугал рванулся на звук битвы, не обращая никакого внимания на создаваемый шум и на ту опасность, которую он мог на себя навлечь. Она дала знак остальным медленно двигаться, стараясь идти потише. А сама поспешила вслед за племянником. Догнав, она схватила его за руку и стала отчитывать, не обращая внимания на огонь в его глазах.

— Ты можешь хоть немного подумать? — ругала она юношу. — Ведь совсем не знаешь, куда лезешь, кто победитель и кто побежденный. Неужели нельзя двигаться хоть чуть-чуть тише?

— Да, конечно! Но я испугался, что это Сорча попала в беду. Ведь мы видели, как они с сэром Керром поехали в этом направлении.

— Может быть, Сорча в беде. Но разве ты поможешь ей, если, не раздумывая, попадешь в лапы ее врагов?

— Ты права. — Дугал, нахмурившись, взглянул на Нейл. — Было бы совсем неплохо, если бы ты не оказывалась права так часто, тетушка. Это ранит мужское самолюбие.

— Ну, уж твое-то самолюбие не грех и задеть. Нейл улыбнулась. Дугал промолчал, но начал двигаться гораздо осторожнее и тише. С каждым шагом звуки битвы становились все отчетливее. Когда же, наконец, сражающиеся стали видны, Нейл с ругательствами дернула Дугал а вниз, чтобы он спрятался. Присела и сама.

— Чертов англичанин, этот Саймон Тречер! — прошептал Дугал. — Все-таки он разыскал сестру. Как же он узнал, что она здесь? Я так старался, чтобы ее плен остался в секрете и никто, кроме Керров и Хэев, не знал о нем!

— Ты же прекрасно понимаешь, что по обе стороны границы полно шпионов и предателей. Скорее всего, за Сорчей следят уже долгие месяцы. Вполне возможно, что и на ярмарке к ней был приставлен шпион.

— Знаю. — Юноша в задумчивости потер подбородок. Вид войска Керров, сражающегося с англичанами, которых казалось раза в два больше, озадачил его.

— Ну, пойдем поможем! — Нейл с удивлением взглянула на племянника, когда тот остановил ее, схватив за руку.

— Что за глупости?

— Мы можем подождать, пока англичане помогут нам справиться с Керрами.

— Неужели мы вот так будем сидеть здесь и наблюдать, как английские псы проливают кровь шотландцев?

— Не имею ни малейшего желания рисковать ради Керра жизнью.

— А как же Сорча?

— Сэр Саймон не допустит, чтобы хоть один волосок упал с ее головы.

— Но ведь она в центре битвы. Что мы будем делать, если она останется невредимой, а все Кер-ры погибнут?

— Отберем ее у англичан.

— Пустимся в погоню на наших лошадях? Даже после победы над Керрами англичане могут превзойти нас числом. А если мы сейчас подоспеем на помощь, то шотландцев станет почти столько же, сколько и англичан. И у нас окажется преимущество. Подлец будет окружен. Его нельзя отбросить просто потому, что мы враждуем с кланом Кер-ров.

Не обращая внимания на сердитое ворчание Дугала, Нейл вырвала свою руку и двинулась вперед. Повернувшись на ходу к остальным, она приказала Юфимии, с изумлением смотревшей на битву, и Эри взять коней и спрятаться, а сама вытащила меч. И тут услышала в своем войске лязганье железа: остальные сделали то же самое. Подоткнув юбку выше колен, чтобы не мешала, она помчалась на англичан, издав воинственный клич клана Хэев. Дугал и все маленькое войско не отставали.

Сорча из последних сил отражала удары английских мечей и вдруг услышала знакомый клич. Спиной она почувствовала, как Руари вздрогнул от этого звука. Они сражались плечом к плечу, пытаясь выстоять в этой страшной схватке, которая уже переходила в рукопашный бой, свалку. Шотландцы, уже совсем не надеясь на победу, старались заставить англичан подороже заплатить за свою кровь. Чем больше шотландских воинов падало рядом с девушкой, тем слабее становилась ее надежда на выживание. Но услышав голос Нейл, Сорча ожила.

— Это моя тетушка спешит на помощь! — закричала она, воспользовавшись мгновенной передышкой, пока англичане преодолевали шок и растерянность от неожиданной угрозы.

— И твой брат. Слава богу, что он послал нам спасение, но лучше бы он выбрал для этого какое-нибудь другое средство.

Не очень понимая, что Руари имеет в виду, Сорча встала на защиту родственников:

— Они все прекрасные воины!

— Конечно. Я не сомневаюсь, что теперь-то уж мы обратим в бегство англичан. Но опасаюсь того, что неминуемо последует за победой.

Наконец Сорча поняла. Да, как только кончится битва, опять начнутся неприятности. Девушка со страхом подумала, что будет, когда сойдутся ее брат и Руари. Поэтому, глядя, как Дугал быстро расправляется с англичанами, она разделяла смешанное чувство Руари: и благодарность, и дурное предчувствие.

В это время Саймон Тречер пробирался к ним. Время от времени он останавливался, угрожая своим воинам и стараясь заставить их сражаться. Но все оказалось напрасно. Ряды англичан дрогнули. И все-таки Саймон добрался до девушки. Руари успел схватить ее и с силой швырнул к себе за спину. Она повиновалась, но приготовила меч к бою.

— Ты дорого заплатишь за то, что принадлежит мне по праву, — проговорил Саймон, вставая лицом к лицу с Руари.

— Тебе? — не выдержала Сорча. Но мужчины не обратили на нее никакого внимания.

— Она никогда не была твоей, — проговорил Руари. — Ты лишь увидел ее. И с жадностью, так свойственной англичанам, решил ею завладеть.

— Какая справедливая критика со стороны человека, укравшего ее с ярмарки! — Саймон и Руари стали медленно ходить вокруг друг друга, пытаясь сопоставить силы. — Ты всего лишь подлый вор, Керр!

— Разве? Тогда кто же ты, который пробирается в чужую страну, на чужую землю, чтобы завладеть чужой женщиной?

Сорча едва кивнула Нейл и брату. А они, схватив ее за руки, оттащили подальше от разгоравшейся схватки. Англичане спешно покидали поле битвы, оставляя своего лорда на произвол судьбы. Внимание девушки было целиком сосредоточено на Руари. Когда соперники скрестили оружие, она сначала испугалась, но тут же собрала свою волю и стала наблюдать за схваткой. Нейл обняла девушку за плечи, и та испытывала глубокую благодарность за молчаливую поддержку.

Казалось, битва между Руари и Саймоном тянулась нескончаемые часы. Мужчины обладали примерно равной силой и боевой сноровкой, несмотря на то, что Саймон казался значительно ниже. Хотя Сорча всем сердцем была против чьей бы то ни было смерти, пусть даже Тречера, она не могла сдержать радости, когда англичанин начал проявлять явные признаки слабости. Руари оставался сильным, спокойным, и движения его сохраняли уверенность. Теперь он обладал явным преимуществом.

И вот Руари нанес англичанину смертельный удар, пронзив его сердце резким и точным движением меча. Сорча не ощутила никакой радости, лишь чувство облегчения.

Только в пылу битвы, когда собственная ее жизнь подвергалась опасности, могла она отрешиться от ужаса перед убийством. Девушка сделала шаг к Руари, но тут же почувствовала, как ее крепко схватили чьи-то руки. Это оказался Дугал.

Сорча хотела вырваться, но увидела, как Нейл, нахмурившись, недовольно качает головой. Ее идея казалась ясной: не спорь сейчас. Сорча с трудом, но покорилась признанной мудрости своей тетки. Она постаралась выразить чувства взглядом, и кривая улыбка в ответ подсказала, что ей это удалось. Так много хотелось сказать и сделать! Но время для этого было явно неподходящее. По настроению Хэев и воинов Керра Сорча поняла, что слова сейчас могли лишь усложнить ситуацию.

— Я осмотрела ваших воинов, сэр Руари, — заговорила Нейл, нарушая тяжелое молчание. — Боюсь, двое мертвы, один на грани смерти. Почти половина остальных ранены. Думаю, что при должном лечении они вне опасности.

— Мы позаботимся о них. Спасибо, Нейл, — ответил Руари, лишь мельком взглянув на Дугала. — Необходимо как можно быстрее доставить их в Гартмор. Он протянул Сорче руку. Дугал тут же оттащил сестру еще дальше и поднял меч, не успевший остыть после боя.

— Мне кажется, это моя женщина?

Сорча взглянула на Нейл. Но та лишь подняла глаза к небу. Обе они прекрасно поняли, что глупее Руари ничего не мог сейчас произнести. Дугал с силой сжал ее руку, и сразу стало ясно, насколько он зол. Это не должно было удивить Руари. Но странно, он как будто нарочно злил Дугала, вместо того, чтобы постараться задобрить и успокоить его. Девушка решила, что мужскую логику она все равно понять не сможет.

— По-моему, я только что спас твою жалкую жизнь, хотя мне это вовсе ни к чему! — отвечал Дугал.

Те из Керров, у кого еще остались силы, начали проявлять свое недовольство, больше того, — угрожать. Хэи отступили. Почти каждый держал руку на мече. Нейл, как всегда, оказалась права. Не стоило лезть в гущу этого клубка мужских страстей. Она потом, наедине, как следует пожурит Руари за такую браваду.

— Я считаю, что выкуп не имеет ничего общего с этой битвой, — проговорил Руари.

— Нет! — сразу возмутился Дугал. — Если бы ты не похитил на ярмарке мою сестру, меня бы здесь сейчас и в помине не было. И Саймон не выследил бы ее.

— Конечно! Он просто явился бы за ней в Дунвер!

— Мы бы смогли защитить ее. И не совершили бы такой глупости, как ты: не вытащили бы девушку за крепостную стену, где этот проклятый англичанин может с легкостью схватить ее.

— Дугал! — взмолилась Сорча, — надо быть справедливым, ведь сэр Руари ничего не знал о Тречере. Я рассказала ему правду лишь несколько ча-сов назад.

Мужчины с недовольством взглянули на нее, раздраженные ее вмешательством. Она уже собиралась обозвать обоих идиотами, но в эту минуту тетушка Нейл внезапно схватила ее за руку и оттащила в сторону.

Сорче этот поступок показался предательским. Руари и Дугал снова вернулись к своим бессмысленным спорам, и остановить их уже было некому.

— Столкнуть бы их хорошенько лбами! — зло пробормотала девушка, не в силах освободиться от железной хватки Нейл.

— Неплохо было бы, но сейчас это не пойдет на пользу, — заключила та, оглядываясь на мужчин и качая головой. — Это особый сорт мужской тупости, девочка. Он требует особого подхода. Ты лишь больше разозлишь их, если дашь понять, насколько они глупы, или что они просто поступают неразумно. Особенно когда пылают боевым азартом. Нет, как это ни трудно, а придется все оставить, как есть.

— Но меня же заберут в Дунвер!

— Конечно! И тебя, и Маргарет. Это невозможно изменить, но мы постараемся справиться со всем идиотизмом позже, когда у мужиков кровь немного поостынет.

— Руари явно начал проявлять ко мне интерес. Я не могу уехать сейчас.

— Придется. Но мне кажется, этот темноволосый рыцарь давно к тебе неравнодушен. Мужчине иногда бывает трудно разобраться в таких вещах, понять собственное сердце. Ты не по своей воле сейчас его покидаешь. И если он стал осознавать, что на самом деле чувствует, то эти чувства не умрут. Ведь ты уедешь совсем ненадолго. Умом Сорча понимала, что Нейл права. Если она действительно небезразлична Руари, то чувство его не испарится только потому, что брат увозит ее домой. Но все ее существо с ужасом восставало против необходимости покинуть Гартмор именно сейчас, когда стало ясно, что сердце его владельца вовсе не высечено из камня. Внезапно Сорча осознала, что не ей одной предстоит страдать от разлуки, если Дугал и Руари не найдут пути к миру.

— Бедная Маргарет! — прошептала девушка. И глядя на Нейл, неудержавшись, добавила: — И ты тоже.

— Да, меня беспокоит Маргарет. Нам предстоит выдержать еще один приступ меланхолии.

Нахмурившись, Сорча с минуту обдумывала ситуацию, но выход из нее виделся ей лишь для Нейл.

— Ты ведь вовсе не обязана покидать Малькольма, если хочешь остаться с ним.

Она все еще не могла понять этот роман, но обсуждать его сейчас не считала возможным.

— Обязана. Но мой маленький мужчина дождется меня. Я смогу устроить свою жизнь лишь тогда, когда и у вас с Маргарет все будет в порядке.

Сорча уже собиралась доказывать ненужность такой жертвы, но здесь ее внимание привлекло едва заметное изменение тональности в перепалке мужчин. И злость, и напряженность все так же ощущались в их разговоре, но голос Руари вдруг зазвучал менее воинственно. А через мгновение она уже поняла почему.

— Ты мой кровный должник, Керр, — заявил Дугал. — Причем долг огромен: ведь ты и твои люди были явно обречены. Он с лихвой покрывает выкуп за сестру и кузину, да и за тех двоих, кого поймали в замке сегодня утром.

Руари кивнул:

— Значит, будем считать, что выкуп уплачен. Можешь забирать кузину и своих шпионов, но Сорчу оставь у меня.

— Ты просишь, чтобы я оставил сестру, мою плоть и кровь, тебе на потеху, как последнюю шлюху?

— Нет, как мою жену!

Эти слова как колокол звучали в мозгу у Сорчи, пока она пыталась понять, действительно ли слышала их.

Все с изумлением посмотрели на Руари. Но конечно, никто не был так ошеломлен, как она. Шок, который поначалу заставил Дугала замолчать, превратился в холодный гнев. Сорча бросилась к Руари. Она была смущена, с трудом представляла, что заставило его так внезапно сделать предложение. Но она и прекрасно понимала, что если не успеет к нему до того, как Дугал прореагирует, все шансы на мирный исход лопнут. Двое солдат по приказу Дугала схватили ее и держали крепко. Двинуться она уже не могла. Не обращая никакого внимания на проклятья, угрозы, оскорбления, они тащили неверную к коню.

— Если нужно, привяжите ее к седлу, — приказал Дугал и вновь обратил взгляд к Руари.

— Мне не нужен никто из Керров в качестве родственника. Ты мой должник, Руари Керр, а мы оба прекрасно знаем, что этот долг нельзя не заплатить. Я не потерплю твоего присутствия ближе, чем в десяти милях от своей сестры. Кузину и двух наших людей пришлешь, — резко закончил Дугал и направился к лошадям, которых забрали у англичан в качестве трофея.

— Еще лишь одно, — проговорил Руари, шагая вслед за Дугалом.

Тот остановился и повернулся, держа руку на мече.

— Нам не о чем больше говорить!

— Я должен сказать Сорче еще одну вещь. Рыцарь как будто и не заметил угрожающей позы Дугала и обратился к его сестре.

— А как же Крэйтон?

Она внезапно перестала бороться и взглянула на Руари:

— Я передам ему, что враг его мертв.

— Этого может оказаться недостаточно. Возьми с собой тело. Тогда у Крэйтона не останется сомнений и он сможет наконец успокоиться, как и мой дядюшка.

Сорча кивнула, не в силах вымолвить ни слова, так сильны оказались чувства, захватившие ее. Возможно, Руари и не смог сам поверить в призраков и тому подобное, но он полностью понял и принял ее веру. Невольно она шагнула к своему возлюбленному, но стражи лишь крепче схватили ее и попытались посадить на лошадь. Мужчинам пришлось изрядно помучиться, прежде чем удалось перекинуть Сорчу через седло. Если поначалу они не могли заставить себя применить силу, то теперь ими владела лишь ярость, так измучила их девушка своими оскорблениями, руганью и борьбой. Подняв голову, она увидела, что Руари стоит молча, глядя, как Дугал увозит ее. Единственное, что выдавало его истинные чувства, это руки. Они висели вдоль тела, а кулаки то сжимались, то разжимались. Холодное, отрешенное выражение лица у него, как она знала, появлялось тогда, когда рыцарь хотел скрыть, что же на самом деле творится в его душе. Вполне возможно, это было их последнее свидание. Как ей нужно сейчас знать, что не только ее душа разрывается на части!

Руари смотрел вслед Хэям до тех пор, пока даже пыль из-под копыт их коней не растворилась в воздухе. Вздрогнув, он внезапно почувствовал, что напряжение, поддерживающее его это время, спало. И сразу проявилась острая боль, от которой некуда скрыться. Глядя, как увозят Сорчу, он внезапно понял то, что рад был бы и не осознавать: он любит.

Выругавшись, Руари стал помогать своим воинам: нужно было возвращаться в Гартмор. Если чувство любви, посетившее его в момент расставания, можно считать наказанием, то оно во много раз превзошло его прегрешения. Теперь Руари связан долгом крови, и рассечь эти узы может лишь Дугал. Но Руари не верил, что рассерженный молодой человек захочет это сделать. Больше всего терзало рыцаря сознание, что у него было столько возможностей и столько времени, чтобы осознать свою любовь к Сорче и жениться на ней, но все упущено. Уже слишком поздно! С поля битвы забирать оказалось практически нечего. Хэи перебили почти всех англичан, а живых забрали в плен. Руари старался думать о своих воинах: многим потребуется помощь, чтобы добраться до дома. А там придется сообщать печальные новости вдовам. Эти мысли и заботы на время успокоили бурю в душе и охладили ум.

Добравшись до замка, уставший, истощенный душевно и физически Руари мечтал поскорее оказаться в своей комнате. Но его в большом зале, оказывается, ждали родители Бэтэма. Они не видели сына. Молодой человек уединился в своей комнате с той самой минуты, как Маргарет увезли из замка вместе с двумя ее родственниками. Родители Бэтэма разминулись с Хэями. Подойдя к столу, Руари заметил изумленные взгляды гостей. Пришлось объяснять. Сдержанно и сжато рыцарь рассказал, почему он настолько необычно выглядит. Налив целую кружку крепкого вина, стремительно осушил ее.

— Мы надеялись, ты убедишь Бэтэма объясниться с нами, — начала Лилит, хрупкая светловолосая женщина. — Мы решили уступить желаниям сына.

— Боюсь, ваше мудрое желание запоздало. В рядах Керров полное расстройство. — Голос Руари звучал непривычно ровно.

— Не понимаю!

— Свадеб между Хэями и Керрами не будет. Сэр Дугал вполне определенно заявил это.

— Тогда, значит, мальчик простит нас. Ведь теперь это не наша вина, что он не может жениться.

— Он думает иначе.

Одному Керру долго пришлось убеждать двух других, что им пока не удастся насладиться обществом своего сына. Когда же они, наконец, удалились, чтобы передохнуть перед дорогой домой, Руари повалился в свое дубовое кресло, вздохнул и снова наполнил кружку. Он не очень-то обрадовался приходу Росса.

Опять пришлось объяснять, что случилось. Каждый разговор на эту тему лишь заново будил те болезненные и неприятные чувства, которые он изо всех сил старался держать в узде. Но Росс, кажется, понял все раньше.

— Часто со стороны виднее.

— Возможно, но теперь уже все бесполезно.

— Может быть, и так.

— Я говорю о долге крови, Росс. Невозможно преступить волю Дугал а Хэя. Для Сорчи я поступился бы и гордостью, но предпринять что-то против Хэя — значит оказаться совсем бесчестным. Я стану изгоем. И Сорча тоже, если она свяжет свою судьбу с моей. Нет. Единственное, на что можно надеяться — Дугал все-таки поймет, что я представляю хорошую партию и для Сорчи, и для Дунвера. Это может случиться, когда парень успокоится. Надежда крошечная, но все же существует.

— Не забывай о девушке, — посоветовал Росс. — Она умна. И может придумать, как распутать клубок.

Руари почувствовал, как слабый луч света забрезжил в кромешной тьме, сжимающей его сердце. Он знал, Сорча поймет, почему он не смог ничего предпринять. Но захочет ли она попытаться усмирить вражду между кланами? Они же еще не говорили открыто о своих чувствах. Он не был уверен в глубине и силе ее любви, а она ничего не знала о нем. Возможно, она даже сомневается, нужно ли искать способ вернуться, нужна ли она ему.

— Клубок очень уж велик и запутан, Росс, — тихо произнес Руари. — И не только Дугал Хэй приложил усилия, чтобы покрепче затянуть его.

Всадники въехали в Дунвер. Сорча недовольно поморщилась, увидев, что все обитатели замка собрались посмотреть, какие трофеи везут с битвы.

Дугал недолго вез ее привязанной к седлу, но все время внимательно следил за сестрой. Маргарет ехала с ними, рыдая в голос. И хотя сейчас она уже немного поутихла, но все равно ее всхлипывания не давали никому покоя. Они с Нейл всю дорогу пытались убедить Дугала в неразумности его действий и склонить на свою сторону. Но все усилия оказались бесполезными, и Сорча уже перестала надеяться на что-то.

Первой мыслью девушки было освободиться и убежать от Дугала к Руари. Но с помощью Нейл она поняла, что ни к чему хорошему это привести не может. Руари теперь крепко-накрепко связан долгом крови. Если нарушит его, то будет опозорен и предстанет перед судом. Это окажется ударом не только для него самого, но и для всех жителей Гартмора. Единственный приемлемый выход — уговорить Дугала согласиться на их брак. Сорча обдумывала этот вариант почти всю дорогу до Дунвера и поняла, что он вряд ли подходит.

Неожиданно девушка заметила смутный силуэт в тени около ворот. Хотя он был довольно расплывчатым, она сразу узнала Крэйтона. Сознание, что она может дать Крэйтону успокоение, которого он так долго искал, приносило утешение. Это был единственный положительный исход безумного дня у ручья в Гартморе.

— Крэйтон, твой враг мертв! — сообщила Сорча.

— Ты уверена? Ты же говорила, что он должен был умереть уже давно просто от старости. — Голос Крэйтона раздавался в мозгу у девушки.

— Это так. Тот, кто действительно убил тебя, сам давно мертв, но разве тебя не утешит то, что его потомок сражен шотландским мечом?

— Мечом Хэев?

— Нет, но лишь помощь Хэев на поле битвы принесла ему смерть. А кроме того, — девушка заговорила шепотом, чтобы никто больше не услышал, — убил его мой рыцарь.

— Хорошо! Странно, но я верю твоим словам. Однако…

Сорча, подняв руку, остановила неловкие объяснения.

— Не бойся обидеть меня, друг. Ты так долго ждал этого дня. Поэтому просто слов тебе может показаться мало. — Девушка подошла к носилкам и открыла тело Саймона Тречера. — Вот смотри!

Взглянув на Тречера, Крэйтон как будто яснее проявился. К тому времени, как Сорча снова прикрыла труп, он был виден практически целиком. Теперь он навсегда покинет ее. Конечно, она радовалась его успокоению, но ей будет не хватать этой дружбы.

— Крэйтон! — раздался вдруг нежный женский голос. Сорча вздрогнула и оглянулась. Она заметила, что Крэйтон внимательно смотрит вдаль, и старалась понять, чем же вызвано то выражение радости, которое вдруг появилось на его лице. Пространство медленно осветилось. Свет становился все ярче, пока не появился образ хорошенькой молодой женщины. Она улыбалась Крэйтону и протягивала ему руку.

— Элспет! — прошептал Крэйтон. Глубина чувства в его голосе поразила Сорчу.

Крэйтон повернулся к девушке. Впервые на его лице была радость. Сорча улыбнулась:

— Я буду скучать без тебя, Крэйтон! Иди, она же ждет тебя и ждет очень давно. Ты уже закончил все свои дела на земле.

На Сорчу повеял ледяной ветер расставания.

Она даже сжалась и обхватила плечи руками. А потом ощутила тепло. Это радость и любовь Крэй-тона, когда он взял за руку свою Элспет. Они обнялись и исчезли.

Сорча тяжело вздохнула. Она очень устала. Подошел Дугал, и девушка мрачно взглянула на брата. Это из-за него она осталась сейчас одна. Но Сорча уже твердо решила, что не позволит разлучить их с Руари Керром. Если не удастся уговорить брата, она найдет иной выход и умерит гордыню обоих мужчин.

ГЛАВА 21

— Нет, никогда! И это мое последнее слово! — ревел Дугал.

Сорча гневно смерила взглядом своего упрямого брата. Тот пулей вылетел из зала. Две долгих беспокойных недели прошло с тех пор, как ее силой притащили в Дунвер, а Дугал все еще стоял на своем. Девушку стали терзать сомнения, несмотря на постоянные уверения Нейл, что если Руари любит ее, то его чувство не исчезнет, сколько бы времени не потребовалось ей, чтобы вернуться к нему. У Нейл и Маргарет была уверенность: они слышали заверения в любви от своих женихов. А все, что знала Сорча — это взгляды, несколько многообещающих слов и намеков, да грубоватое, ничем не приукрашенное заявление, что если Дугал позволит ей остаться в Гартморе, то она станет женой. Девушка даже не чувствовала уверенности в том, что Руари не изменил бы своего мнения, окажись у него время на размышления.

— Каким же идиотом Дугал все-таки может быть! — проворчала девушка и налила себе кружку сидра.

— Да, — согласился за ее плечом тихий голосок.

Сорча тихо вскрикнула и, нахмурившись, обернулась. Рядом с ней стояла Юфимия. Девочка умела двигаться абсолютно бесшумно и постоянно всех пугала. Маленькая Юфи уже не выглядела малышкой. Ее миниатюрная фигурка с каждым днем становилась все более женственной. С лица исчезла характерная для него раньше капризная раздражительность.

— Ты до смерти напугала меня! — Сорча лука во взглянула на кузину.

— Извини. Я лишь согласилась, что Дугал часто ведет себя по-идиотски. Иначе он бы понял давно, что вы с Руари составите прекрасную пару. У Кер-ров есть и деньги, и замечательные богатые земли.

— Такие женихи редко попадаются женщинам из рода Хэев!

— Вот именно. Это человек, который поможет Дунверу выбраться из унизительной бедности.

— Ну, Дугал вряд ли изменит свое решение. — Сорча с мрачным видом барабанила пальцем по столу. — Я еще не видела его таким злым и решительным. Хорошо, что он, наконец, стал чувствовать себя здесь главным. Жаль только, что выбрал он именно эту ситуацию, чтобы утвердиться в своих правах. У меня уже голова раскалывается: целых две недели я бьюсь лбом о стену.

Юфимия захихикала:

— Тетушка Нейл считает, это хорошо, что он наконец-то начал действовать, как лэндлорд. Но ей бы хотелось, чтобы хоть немножко легкомыслия у него все-таки осталось. Она говорит, что тогда было бы за что зацепиться и заставить его переменить решение.

— Может быть. Но боюсь, наш Дугал внезапно решил действовать, как настоящий мужчина.

— Это не имеет никакого значения. Все равно всех неприятностей это не уладит.

В мелодичном голосе Юфимии прозвучали странные нотки, и Сорча пристально взглянула на девочку. В больших голубых глазах у нее горел огонь. Она узнала его. Ясно было, что она обладает каким-то предчувствием. Сорча почти боялась спросить прямо. А что, если Юфимия предскажет, что их с Руари положение безнадежно?

— Ты видела сон? — спросила наконец она, не в силах скрыть страх и сомнение.

— У меня не бывает ни снов, ни видений, по крайне мере, пока. Я просто чувствую и знаю. Что-то в мозгу и сердце подсказывает мне, что произойдет и что нужно делать.

— И ты сейчас получила одно из этих, как бы сказать, посланий?

— Да, мне кажется, это так. Но я еще не уверена и не могу объяснить все толком. Надо, чтобы кто-то смог помочь мне.

— Тогда просто расскажи, что за послание. Может быть, я догадаюсь, что оно значит.

— Коротенькое послание: «Ты должна вернуть власть в руки Руари».

— Какую власть? — не поняла Сорча.

— Не знаю. — Девочка пожала плечами. Когда бы я ни вспомнила о тебе, Маргарет, Нейл и Кер-рах, эта одна-единственная фраза сразу приходит на ум: «Ты должна вернуть власть Руари».

Почти час девушки бились над смыслом этих слов, пытаясь понять, но ответа не нашли. Юфимия все-таки была еще мала, и Сорча решила, что она, возможно, просто устала. Отослав девочку помочь присмотреть за детьми, она сама задумалась о превратностях судьбы. Юфимия получила драгоценный дар предвидения, но все ее предсказания пока настолько туманны, что их невозможно растолковать. Девушка допила свой сидр, решив, что лучше ей вернуться к делам и прекратить бесполезные размышления. Она вышла из дома и направилась в огород. Единственное, на что она надеялась, так это на то, что Руари, наконец, сможет что-нибудь придумать, чтобы они все-таки были вместе.

— Руари? — Малькольм тихонько вошел в спальню лэндлорда Гартмора.

С минуту Руари внимательно разглядывал кузена, раздумывая, как этому маленькому человечку удается оставаться таким спокойным и исполнительным в то время, как исчезают последние шансы его женитьбы на Нейл Хэй. Он выпрямился в кресле. Больше невозможно, казалось, выносить это безвольное сидение около окна с неподвижным взглядом в сторону Дунвера. Надоело и напиваться. Руари решил, что ему сейчас совсем не помешает развеяться, пусть даже слушая рассуждения Малькольма о каком-нибудь новом способе обогащения.

— Садись, Малькольм! — рыцарь указал на кресло по другую сторону небольшого стола, на котором стояли кружки и кувшин. — Налить вина?

— Нет-нет! Я слишком быстро пьянею, а сейчас мне нужна ясная голова. — Малькольм уселся и положил на стол какие-то бумаги.

— Милорд, мне кажется, я нашел кое-что, что может устранить все препятствия перед женитьбой Бэтэма на Маргарет Хэй.

— Малькольм, сейчас единственный путь Маргарет и Бэтэма к венцу — это благословение ее кузена. Ты помнишь, как Дугал клялся, что никто из Хэев никогда не свяжет свою судьбу с Керрами?

— Конечно, помню. Как можно это забыть! Мне слишком дорого обходится это абсурдное заявление.

— Ты прав. Прости мне мою бестактность. Но если ты это знаешь, то зачем пришел ко мне со своим предложением?

— Я очень надеюсь, что моя Нейл или ее племянница — очень умная девочка — придумают, как решить нашу общую проблему. Ведь сейчас дело упирается лишь в упрямство их родственника, а они знают его значительно лучше, чем кто-либо другой. Нет, то, что я придумал, поможет устранить все проблемы уже после того, как сэр Дугал, наконец, смилостивится и снимет свой запрет. В чем объективное препятствие к их свадьбе?

— Только в том, что оба бедны, как церковные мыши.

— Именно так. Но ты можешь все изменить. Твой дядюшка Айвор оставил тебе в наследство башню на расстоянии одного дня езды к югу. Она невелика. Таков и кусок земли, к ней прилегающий. Но почва там плодородная. Человек, который сейчас следит за хозяйством, уже стар и детей у него нет.

— И он, конечно, будет рад отдохнуть и подготовить себе замену, — закончил Руари. — Да, здорово придумано, Малькольм. Конечно, это не бог весть что, но вполне достаточно для ребят и устроит их семьи.

Однако радовался Руари недолго: основная проблема, которую необходимо было решить, снова встала в его сознании.

— Будем надеяться, что сможем осчастливить их этим богатством раньше, чем они состарятся и станут ко всему равнодушны.

— Бог даст, кузен.

Руари был счастлив разделить оптимизм Малькольма, но это оказалось нелегко. Даже упрямый Бэтэм имел больше шансов на будущее счастье, чем он сам. Руари с готовностью соглашался, что его Сорча очень умна. Но как она сможет найти выход из положения, даже если он сам его не видит? В эти длинные две недели он думал лишь об одном и все же не имел хотя бы намека на какой-нибудь план.

Он посмотрел на кружку, которую держал в руке. Конечно, дурманящее вино не приносило ответа, но зато помогало облегчить боль утраты. А еще оно давало возможность заснуть и спать без мучительных сновидений. Рыцарь осознавал, что в немалой доле он обязан своим несчастьем собственному упрямству и гордости. Из-за него страдает и Малькольм.

— Прости, Малькольм. Ты мог бы уже быть вместе с Ней л, если бы не я.

— О, я мог бы быть с Нейл и сейчас. Но она считает, что в эту трудную минуту ее место рядом с племянницами. Им нужна помощь, а я подожду.

— Она может оказаться в ловушке в Дунвере, и надолго.

— Не может быть! Они скоро приедут все вместе: и Нейл, и Сорча, и Маргарет.

— Дай бог, чтобы ты оказался прав, — Руари снова заглянул в кружку, недовольно подумав, как часто он стал к ней прикладываться. — Да, будем надеяться, что ты не ошибаешься.

— Я придумала! — Сорча с криком стремительно ворвалась в комнату тетушки, напугав и Нейл, и Маргарет. — Это к вам тоже относится!

Сорче едва удавалось скрыть свое счастье. Она уселась на кровать возле Маргарет, едва взглянув на ткань, из которой женщины кроили платье. В другое время она бы, конечно, заинтересовалась, но сейчас на уме у нее было совсем другое. В самый разгар прополки на огороде ее вдруг осенило. Она поняла смысл предсказания Юфимии. Поняла совершенно определенно и стала сочинять свой собственный план. Сейчас она прибежала прямо с грядки, даже руки не успела вымыть.

— Так что именно ты придумала? — заинтересовалась Нейл, серьезно и внимательно оглядев племянницу. — Кроме того, что испачкала мне кровать.

— Юфимии явилось знамение, — объяснила Сорча, не обращая никакого внимания на ворчание тетки.

— Она подсказала тебе, как нам вернуться в Гартмор? — спросила Маргарет.

— Нет, то, что приходит к Юфимии, я называю знамением и предупреждением. Эти слова туманны, приходится подумать, прежде чем догадаешься, о чем идет речь.

— Так что же говорит наша малышка? — Нейл небрежно отбросила тонкую голубую ткань и поудобнее устроилась на кровати.

— Она сказала, что я должна вернуть Руари власть, — выпалила Сорча, вовсе не удивившись, что ее подруги смутились, ничего не поняв.

— Черт возьми, что же это значит?

— Я сначала совсем растерялась, поэтому пошла работать в огород, чтобы в одиночестве спокойно подумать. Какое-то время я боялась, что это выше моего разумения, но внезапно все поняла. Так просто!

Ты должна вернуть Руари власть? — Нейл покачала головой. — Не могу понять. Какую власть? У него и так ее предостаточно.

— У Руари есть власть в Гартморе. Но Юфимия имела в виду не ее. Мы должны вернуть власть, утраченную в день убийства сэра Саймона Тречера. До того момента, как Дугал пришел к нам на помощь, они с Руари были равны. Когда же брат оказался спасителем, все переменилось. Дугал связал Керра долгом крови так крепко, что тот теперь не в состоянии и шагу сделать. Он бессилен.

— Я знаю, все это повторяют, но все равно ничего не понимаю, — вступила в разговор Маргарет. — То, что Дугал спас жизнь Руари и его людям, — это замечательно. Благородно. Но почему мы все теперь страдаем оттого, что он поступил так, как было необходимо? Как можно называть долгом то, что естественно и нормально для человека? Разве мог Дугал поступить иначе?

— Ты права. Это услуга, за которую не платят, — согласилась Сорча. — Однако у воинов свои пра: вила и обычаи, какими бы странными они нам не казались. Дугал спас жизнь Руари и его воинам. Конечно, иначе и быть не могло. Но Керр теперь все-таки в долгу. Поэтому, когда Дугал заявляет, что не потерпит Керров в качестве родственников, Руари из-за этого долга крови обязан подчиняться этой прихоти. Поступить иначе — значит запятнать свою честь так, что уже не отмоешь. Это приведет к страшным потерям: власти, положения при дворе, возможно, даже богатства. Он не может предпринять ничего, абсолютно ничего, для нашего возвращения в Гартмор.

— Так как же нам все-таки туда попасть?

— Мы должны сделать первый шаг. Предпринять что-то, чтобы Руари мог прореагировать, если не хочет выглядеть глупцом. Хэи должны разорвать путы первыми.

— И как же ты думаешь это сделать? — спросила Нейл.

— Мы похитим кого-нибудь из Керров, — Сорча не смогла сдержать улыбки — так поразились ее родственницы.

— По-твоему, это легко?

— Конечно! Ну как же вы не понимаете? Мы заново начнем всю эту игру. Если мы возьмем Керра в плен и потребуем выкуп, все закрутится снова.

— Вся нелепость начнется опять. Руари придется платить выкуп.

— Нет не придется. Мы сделаем все так, что нас поймают.

Сорча даже не заметила взгляда Нейл. А он красноречиво говорил, что девушка сошла с ума. Для Маргарет, наоборот, все казалось замечательным. Этот прекрасный путь снова давал Руари власть в руки. Они схватят первого попавшегося из Керров, Потом сами окажутся в плену из-за этого преступления. И тогда Дугалу опять придется иметь дело с Руари.

— Ты абсолютно сумасшедшая, — пробормотала Нейл. — Иначе и сказать нельзя. Но план может сработать.

— По-моему, самое страшное, что нам грозит, — это провал. Дугал раскроет наши планы и всерьез на нас рассердится.

— Он и так в ярости. Мы надоели ему просьбами изменить решение, — возразила Маргарет.

— Вот именно, — согласилась Сорча.. — Так что в худшем случае просто ничего не изменится.

— Но как же мы добудем Керра? — спросила Нейл.

— Вот в этом-то и есть единственная слабость моего плана, — призналась Сорча.

— Единственная?

Сорча как будто и не заметила иронии.

— Я ничего не смогла придумать лучше того, что караулить у стен Гартмора.

Она терпеливо дождалась, пока Нейл закончит смеяться. Слабость плана бросалась в глаза, поэтому Нейл вправе веселиться. Но это был единственный план, возникший в их трех головах за две недели мучительных раздумий. Поэтому Нейл была вынуждена согласиться.

— Это один из самых худших планов, известных мне, — наконец смогла проговорить Нейл. — Но ты права в одном. Если мы провалимся, то единственное, что нам грозит, это еще большая ярость Дугала. Поэтому я бы рискнула. Но нам потребуются еще люди, кроме нас троих.

— Знаю. Наверное, надо взять с собой Роберта и еще кого-то из мужчин.

— Роберта трогать нельзя. Нельзя брать с собой никого, кто клялся в верности твоему отцу, а потом присягнул Дугалу, когда тот стал лэндлордом. Они могут изо всех сил стремиться помочь тебе и считать поступки Дугала неразумными, но не надо принуждать их нарушать клятву, которой они были верны всю жизнь. Я поищу кого-нибудь помоложе, тех, кто еще не принял присягу или достаточно молод, чтобы в случае суда его поступки сочли просто ошибкой. Но все-таки я попрошу тебя дать Дугалу еще один, последний шанс.

Сорча пыталась настоять на своем, но в конце концов уступила желаниям тетушки. Все равно нужно время, чтобы собрать отряд. Она считала пустой тратой времени все попытки еще раз обратиться к Дугалу.

Сорча мрачно смотрела на брата. Она пришла в большой зал завтракать и застала его в плохом настроении. Вчера днем Нейл упорно настаивала, чтобы Сорча еще раз поговорила с братом, но сегодня она не могла найти ни тетушку, ни кузину. Ее оставили одну для переговоров с уже рассерженным Дугалом.

— Дугал, нам нужно поговорить, — произнесла Сорча и совсем не удивилась, услышав, как брат прошипел в ответ что-то злое.

— С тех самых пор, как ты вернулась в Дунвер, ты только и делаешь, что разговариваешь со мной.

— Да. А ты даже не желаешь выслушать. Не даешь произнести и фразы — сразу начинаешь рычать и убегаешь.

К ее изумлению, брат промолчал. Лицо его как будто немного подобрело. Казалось, он готов ее выслушать. Но девушка не позволила себе надеяться на лучшее. То, что Дугал выслушает ее, еще совсем не означает, что он пойдет на какие-то уступки.

— Я уже и так знаю все, что ты можешь сказать, — произнес Дугал.

— Вполне возможно. Но все-таки это не значит, что ты не должен оказать мне честь — дать возможность высказаться.

— Ну, говори же, и покончим с этим раз и навсегда.

— Если ты так настроен, то, наверное, мне не стоит стараться и бросать слова на ветер. Но я все-таки хочу сказать тебе, что ты не прав, запрещая мне, Нейл и Маргарет соединиться с людьми, которых мы любим и которые любят нас.

— Это мое право и мой долг как вашего лорда — решать, за кого вы можете выйти замуж, а за кого нет!

— Давным-давно уже в нашем клане нет такой строгости в отношении брака.

— До сих пор не было таких веских причин, какие есть у меня, чтобы судить так категорично. Хэи не соединятся узами брака с Керрами!

— Даже если об этой связи мечтают твоя сестра, тетушка и кузина? Причем хотят этого больше всего на свете?

— Я же сказал — нет! Вы все еще очень молоды. И скоро излечитесь от этой любви. Руари Керр унизил Хэев. И я не могу делать вид, что ничего не произошло.

Сорча глубоко вздохнула и решила выложить главный аргумент. Тот, который она еще. ни разу не могла использовать, потому что Дугал не хотел до сих пор ничего слышать. Абсолютно ясно, что разговорами про любовь парня не проймешь. Дугал еще не знает, что это такое. Он просто не в состоянии понять, как это бывает, если толкует о возможности излечиться. Как будто любовь — это досадная болячка, которую можно вылечить какой-нибудь мазью.

— Хэям никогда уже не представится лучшей возможности поправить свои дела. Ты же знаешь, мы очень бедны. У нас нет приданого. Нет земли. Связь с Керрами позволит нам вернуть благосостояние, утерянное предками. С помощью Керров мы сможем обрести лучшее положение при дворе. Неужели ты действительно хочешь, чтобы Дун-вер продолжал наполняться женщинами, которые не могут выйти замуж, потому что у них нет приданого, и вдовами, слишком бедными, чтобы жить самостоятельно?

При этих словах на лице Дугала внезапно появился интерес.

— Даже если других выгод не будет, связь с Керрами даст женщинам Дунвера простор для выбора мужей.

— Да, сестричка, ты хитра, ничего не скажешь. Надо отдать тебе должное, — пробормотал Дугал, отодвигая кружку. — Точно знаешь, чем вызвать у меня интерес. Но ничего у тебя не выйдет. Неужели ты считаешь, что я настолько глуп и сам не понимаю, что любой из Керров составит прекрасную партию? Земли, власть, деньги! Я уже много думал об этом. Но преимущества не могут перевесить унижения. Кланяться человеку, который одурачил меня и оскорбил всех Хэев, так бесстыдно украв тебя прямо на ярмарке?

— Ну ты и дурак! — не сдержалась Сорча. Дугал вскочил на ноги:

— Ты испытываешь мое терпение, женщина! Я не хочу больше ни слова слышать о Керрах. Тот, кто заикнется о них, пожалеет об этом!

Продолжая ругаться, он выбежал из комнаты. Как и предполагала Сорча, никакие аргументы и уговоры не повлияли на его решение. Разговор этот был пустой тратой времени и нервов. Вообще-то, Сорче не хотелось ссориться с братом. Раньше они были близки, несмотря на все его слабости и недостатки. А теперь, как будто между ними выросла высокая стена. Они даже позавтракать вместе не могли, чтобы не поссориться при этом. Но сейчас Сорча знала, что пойдет на все и пожертвует всем, чтобы вернуться к Руари. Как хотелось верить, что соединение с тем, кого она так полюбила, не будет стоить ей любви брата!

— Хотя я против подобных выражений, но сдержаться не могла. Я тебя заранее предупреждала, что разговор пройдет впустую! — рассказывала Сорча тетушке.

Ней л сидела на кровати. Маргарет примостилась рядом.

— Честно говоря, я и сама не верила в успех, но нужно же было дать Дугалу еще один шанс. Теперь, по крайней мере, без особых угрызений совести можно поступать и против его воли. Ведь он показал, что ни за что не снизойдет до того, чтобы принять во внимание чувства сразу трех своих родственниц. Этот глупец действительно заявил, что можно излечиться от любви?

Сорча, поморщившись, кивнула:

— Я даже не могу винить его за эту глупость. Ведь он еще сам никого никогда не любил. Как же он может понять или хотя бы представить, что это значит?

— К тому же, он мужчина. А когда дело доходит до сердечных дел, это не самая мудрая половина человечества. Ну ничего, скоро он поймет, насколько серьезны наши намерения. Хотя странно, что все наши слезы еще не заставили его видеть правду?

— Наверное, он считает это просто одной из женских болезней, — вставила Маргарет.

— Мы неправильно воспитали этого мальчишку, — Нейл с улыбкой взглянула на Сорчу, и та согласно кивнула в ответ.

— Ты собрала мужчин, которые пойдут с нами?

Сорче не терпелось приступить к осуществлению своего плана. Чем тщательнее она его обдумывала, тем больше убеждалась в его реальности и в том, что он разрешит их проблемы.

— Пойдет Айн и еще несколько молодых мужчин. Они видят во всем этом приключение. Романтика еще близка их душам. А нам они нужны лишь для защиты по пути в Гартмор, да на случай сопротивления того из Керров, кто попадется нам в руки. Айн считает, что это безумный план и недостатков в нем больше, чем дырок на рубашке нищего. Но странно, по-моему, из-за этого он лишь с большей охотой берется за дело.

— Все юноши считают, что серьезной опасности на нашем пути не встретится.

— Да. Это игра, и они с удовольствием в нее поиграют. Опять-таки, любопытно взглянуть, чем дело кончится.

— Так когда же мы поедем в Гартмор?

— Постараемся улизнуть сегодня вечером. Айн с тремя парнями после обеда предупредят, что собираются на охоту. А мы с тремя другими выедем чуть позже, примерно через час.

— А под каким предлогом мы уедем? — уточнила Маргарет.

— Скажем, что отправляемся собирать лечебные травы, — пояснила Нейл. — Существует много таких, которые надо собирать именно вечером.

— А когда немного отъедем от Дунвера, встретимся с остальными, — закончила Сорча.

— Но мы не успеем вернуться засветло. О нас будут беспокоиться, — заволновалась Маргарет. — Это плохо.

— У Дугала вполне хватит ума, чтобы догадаться, в чем дело, — успокоила ее Нейл.

— Как только он узнает, кто конкретно уехал, сразу поймет, что мы собрались в Гартмор. Ну, а если не он, так Роберт. Мне кажется, Роберт уже догадался, что мы затеяли.

— Айн не проболтается, — вставила Сорча.

— Не должен, — согласилась Нейл.

— У Роберта особый нюх на все неприятности, в которые впутываются Хэи. Но он же не остановит нас, правда? — продолжала беспокоиться Маргарет.

— Нет. Он считает, что Дугал ведет себя, как тупой упрямец, и не согласен с его позицией, хотя доволен тем, что парень начал проявлять характер. Раньше этого не было, — объяснила ей Нейл.

— Ты права. Что есть, то есть, — поддержала ее Сорча. — Но лучше бы он оттачивал свой характер на чем-нибудь другом, а не на наших судьбах. Вообще, это вполне в духе Дугала: в конце концов он проявляет те свойства характера, которых все так от него ждали, но не тогда, когда нужно, и не по тому поводу.

Женщины тихонько рассмеялись.

— Единственное, чего я действительно опасаюсь, — добавила Сорча, внезапно став серьезной, — это вывести его из себя сверх меры, так, что он не простит обиды. Не хочу, чтобы нас разделила пропасть!

Нейл взяла руку племянницы в свои ладони и мягко сжала ее.

— Этого не случится. Не бойся, девочка. Дугал, конечно, горяч, но он не из тех, кто может отвергнуть собственную сестру лишь за то, что она не выполнила его волю.

— Будем надеяться, что это так и есть. Ведь все равно я не смогу подчиниться ему. Это сейчас выше моих сил.

— Ну, пойдемте, — позвала Нейл. Надо собираться в дорогу. Возьмем только самое необходимое и тщательно все спрячем, мы же отправляемся за целебными травами.

Сорча кивнула. Как только женщины ушли, она стала складывать вещи в небольшую сумку. Путешествие не обещало особого комфорта, ведь можно было взять с тобой лишь самое необходимое. Если к седлам будут приторочены слишком большие мешки, это немедленно вызовет подозрение. Их могут даже не выпустить за ворота. Дугал ведь настороже. Он постоянно опасается их побега обратно в Гартмор. Хотя их не держали взаперти и даже разрешили покидать пределы замка, следили за ними, несомненно, очень тщательно. Так что вся их поклажа должна занимать совсем мало места, чтобы никто не заподозрил, что они собираются в далекое путешествие. Упаковав свои вещи, Сорча решила, что надо сходить проверить, правильно ли Маргарет поняла, что значит ехать налегке.

Сорча увидела, что Айн с товарищами ждут в нескольких ярдах, и оглянулась назад. Дунвер уже почти скрылся из виду. Им удалось покинуть его окрестности, и вполне возможно, что до сумерек никто не забеспокоится по поводу их отсутствия. А это даст достаточное преимущество перед Дугалом, когда он соберется в погоню. В том, что он это сделает, сомневаться не приходилось.

— Неплохое начало, — поделилась Сорча своими мыслями с Нейл, когда та подъехала к ней поближе.

— Но это самая легкая часть всего предприятия.

— Надеюсь, ты не собираешься сомневаться на каждом повороте?

— Нет, но я осторожна. Не надо слишком верить в успех: это лишает бдительности.

— Постараюсь быть внимательной. Для меня это самая важная охота из всех, в которых мне приходилось участвовать. Понятно, что если сегодня наш план провалится, выбраться из Дунвера станет значительно труднее. Дугал может выполнить свои угрозы и просто запереть нас в темницу.

— Ну, я не думаю, что он надеется запугать нас, иначе он очень ошибается.

— Именно! — вступил в разговор Айн. Мальчик ехал неподалеку, наблюдая, с какой опаской продвигаются женщины. — Я бы на вашем месте так не осторожничал. Если этот план окажется удачным, все вокруг просто здорово посмеются.

ГЛАВА 22

— Мне уже кажется, что этот план — не лучшая из моих идей, — пробормотала Сорча, вглядываясь сквозь заросли в высокие, толстые и очень внушительные стены Гартмора.

Нейл похлопала племянницу по худенькому плечу.

— Мы с Маргарет считаем его замечательным. Правда, Маргарет? — обратилась она к третьей спутнице, притаившейся с другой стороны.

— Очень хитро! — согласилась Маргарет. — Хотя я и не уверена, получится ли все так, как задумано.

— И я тоже не уверена. Но глупо спрашивать, по душе ли он вам, ведь Маргарет хочет поскорее встретиться с Бэтэмом, а ты — с Малькольмом. Так ведь, тетушка Нейл? — Сорча вспомнила тощенького, тщедушного и тихого Малькольма и слегка поморщилась. — А ты уверена, что хочешь его в мужья?

— Я прекрасно понимаю, что он весь, как пучок соломы: от редких пегих волос до худых маленьких ног. Но он обладает одним огромным достоинством, — отвечала Нейл.

— Каким же?

— Он боготворит даже землю, по которой я ступаю, — Нейл улыбнулась в ответ на хихиканье племянниц, но тут же стала серьезной. — Девочки, я любила человека, прекрасного и лицом, и телом, и убедилась, какой пустой и обманчивой способна оказаться красота. Действительно, глаза Малькольма могли бы быть и побольше, и поярче, но в них светятся жизнь и честь. Может быть, он способен испугаться собственной тени, но ни капли не сомневаюсь — отдаст свою жизнь, чтобы спасти мою. Наверное, он не способен произнести нечто, от чего женское сердце забьется, как птица в клетке. И голос его не настолько глубок, чтобы кровь вскипела в жилах. Но если уж он, стесняясь, вымолвит признание, я ни на секунду не усомнюсь в его искренности. Он будет любить меня. Будет почитать меня. Никогда не покинет и не обманет. И каким бы маленьким он ни казался, он подарит мне детей, о которых я так мечтаю.

— Да, это так. Он настоящий рыцарь.

— И конечно, ему очень нужен кто-то, кто готов за него сражаться. — Нейл с Сорчей обменялись понимающими улыбками. — Ну так что же мы теперь будем делать, девочки?

— Надеюсь, что мы двинемся наконец? — вмешался Айн, подъезжая поближе к Сорче. — Мой отец придушит меня за все это. Хотелось бы что-то совершить, прежде чем я встречу свою судьбу.

Сорча тихонько рассмеялась и похлопала юношу по спине.

— Твой отец наверняка прекрасно знает, где мы и что делаем. Я бы поспорила даже.

— Ты ему это сказала?

— Вовсе нет. Не нужно сообщать Роберту, в какие игры играют Хэи. Он и так всегда все знает. В тот самый момент, как он обнаружил, что мы исчезли, и узнал, кто именно уехал, он наверняка все понял. Я уверена, что он помог бы нам, но он не может пойти против Дугала.

— Все это вовсе не означает, что у него не возникнет потребность круто со мной побеседовать, — Айн, нахмурившись, взглянул на замок. — Ну так что же будем делать?

— Ждать, пока не появится кто-то, кого можно похитить.

— И все?

— Еще будем молиться. Чтобы этот кто-то появился, прежде чем приедет Дугал и вернет нас всех домой. — Девушка пожала плечами. — Действительно, план слабый. Логичный, но трудновыполнимый. Если на этот раз нам никто не попадется, то останется только молиться, чтобы представился еще случай, и лучше не один, пока мы не поймаем кого-нибудь из Керров.

— Или нас не поймают, — с тихим проклятьем добавил Айн и покачал головой. — На меня нашло какое-то затмение, когда я согласился пойти с вами. — Он жестом остановил возражения. — Я не жалуюсь. Не обращай внимания. Просто хочется большей уверенности.

— Боюсь, больше мы ничего не сможем сделать. Мы не знаем, когда и где бывают Керры, — Сорча со вздохом мрачно посмотрела на тяжелые кованые ворота замка. — И помощи от Керров мы никакой не имеем. Чтобы не запятнать свою честь, Руари не должен ничего предпринимать или даже дать повод подозревать себя в причастности к нашим действиям. Единственный путь снять клятву, данную им Дугалу, — это вернуть преимущество ему в руки.

— Тише! Смотрите! — прошептала Нейл, дергая Сорчу за руку, чтобы привлечь внимание. — Кто-то сейчас выедет!

— Вижу! — Сорча напряглась. — Они пытаются отговорить его.

Несколько человек явно старались вернуть всадника.

— Это Бэтэм! — Маргарет так резко подалась вперед, что Нейл пришлось схватить ее за руку. Ой! Простите! Я совсем забыла, что мы в засаде!

— Постарайся помнить, что нам нельзя себя обнаружить, пока мы не захватим пленника, — пре дупредила Сорча. — Черт возьми! Он едет сюда, но

с ним двое вооруженных всадников!

— Такой богатый клан не позволит никому из своих выехать без охраны, — Нейл пожала плечами. — Особенно сейчас, когда мы лишь недавно напомнили им об опасности, которая таится за стенами замка.

Сорча прошептала молитву и стала срочно придумывать, как взять в плен Бэтэма, никого не ранив при этом. Охранники его явно готовы к любому бою. Она не могла рисковать никем из своих в надежде, что Керры разберутся, кто это, и не станут сражаться.

«Мужчина… — вдруг подумала Сорча. — Люди Руари, несомненно, воспримут как врага любого мужчину, но вряд ли они сразу нападут на женщину». Она медленно обернулась и взглянула на Маргарет. Бэтэм уже доказал, что способен издалека узнать свою возлюбленную. Сорча долго раздумывала, но никак не могла решиться подвергнуть Маргарет опасности.

— Кажется, я придумала! — прошептала она. Нейл проследила за ее взглядом и медленно улыбнулась.

— Думаю, это получится.

— Что это вы обе так уставились на меня? раздраженно поинтересовалась Маргарет.

— Ты поможешь нам взять в плен Бэтэма, — объяснила Сорча.

— Я? Чего ты от меня хочешь? Чтобы я напала на него и сбила с лошади?

— Любовь сделала ее дерзкой, — медленно проговорила Нейл.

Не обращая никакого внимания на недовольство тетушки, Сорча объяснила:

— Маргарет, мы все знаем, что у Бэтэма очень острое зрение, когда он смотрит в твою сторону. Ты быстро бегаешь. Так почему бы тебе не побежать впереди мужчин…

— Но они же верхом!

— Они быстро не поедут. Я прошу, чтобы ты пряталась за деревьями. Ничего хорошего, если нас заметят раньше времени. А когда ты будешь уже достаточно близко, тогда и мы покажемся Керрам.

— Но меня же возьмут в плен!

— Мы все будем близко. Достаточно близко, чтобы помочь тебе. Ты можешь сама решить, как сделать, чтобы тебязаметили. Можешь помахать платком, упасть в обморок или что-нибудь еще, . Когда Бэтэм увидит тебя, делай, что угодно. Можете упасть друг другу в объятия.

Маргарет обиделась:

— Не высмеивай! Мы любим друг друга.

— Я и не собираюсь шутить по поводу вашего чувства, поверь. Просто сейчас оно может сослужить хорошую службу.

— Конечно! — согласилась Нейл. — Когда Бэтэм увидит тебя, окликнет и побежит навстречу, это отвлечет его телохранителей и поможет нам окружить их.

— Но есть одна сложность, Маргарет, — продолжала Сорча. — Если Бэтэм добежит до тебя раньше, чем мы подоспеем, ты должна вытащить меч и взять его в плен.

— Поднять меч на Бэтэма? — Маргарет выглядела растерянной.

— Я вовсе не прошу тебя снести ему голову с плеч. Просто поднимешь меч так, чтобы телохранители растерялись и не знали, как поступить. Конечно, они могут и не поверить, что ты действительно опасна, но и вряд ли осмелятся действовать слишком быстро, если меч твой будет занесен. Понимаешь?

— Кажется, да. Я должна бежать впереди них, потом сделать так, чтобы они меня заметили, а вы их схватите.

— Правильно. Ну, тогда вперед. Помни, не показывайся до последней минуты и постарайся не потерять голову, когда увидишь Бэтэма. Просто постоянно напоминай себе, что можешь получить шанс выйти за Бэтэма замуж. А сейчас такой возможности нет. — Маргарет кивнула, и Сорча энергично сжала ей руку на счастье. — Беги! И как можно быстрее!

Как только Маргарет исчезла, Сорча повернулась к остальным.

— Ну, у нас не окажется в запасе много времени, когда ее заметят. Так что внимательнее! И постарайтесь, чтобы один или оба охранника смогли убежать. В конце концов, весь наш план провалится, если никто не узнает, что мы похитили Бэтэма, или если Дугал обнаружит нас раньше.

Все кивнули и двинулись вперед. Ехали в молчании. Она внимательно следила за Бэтэмом. В тот момент, когда Маргарет выбежала на открытое пространство, Сорча со своим отрядом ускорила шаг. Как и предполагалось, Бэтэм моментально узнал Маргарет. Он с радостным криком бросился ей навстречу, хотя телохранители изо всех сил старались остановить его. Но они и не заметили, что капкан захлопнулся у них за спиной.

Оказавшись всего в нескольких шагах от того места, где уже можно было схватить старшего и самого рослого из Керров, Сорча издала воинственный клич своего клана.

Мужчина удивленно осмотрелся. Бросив лишь несколько быстрых взглядов на Бэтэма и своего напарника, а потом на приближающихся Керров, он принял то самое решение, которое ожидала от него Сорча. Охранник развернул коня и галопом поскакал в Гартмор. Бэтэма окружили. Младший их телохранителей приготовился к бою, но тут же растерянно и смущенно остановился, узнав Сорчу и Нейл. Его воинственный пыл куда-то окончательно исчез.

— Что происходит? — недоумевал Бэтэм, глядя, как Нейл забрала оружие и у него самого, и у его охранника.

— Почему вы нас разоружаете? Мы же не враги!

— Успокойся, милый. — Маргарет ласково погладила его по руке. — Сорча придумала план, который поможет нам соединиться.

— Но вы же не собираетесь снова похитить меня? — поинтересовался юноша.

— Совсем ненадолго, — ответила Сорча. Она взглянула на Гартмор и увидела, что всадник уже исчез в крепости.

— Сколько времени потребуется твоему кузену Руари, чтобы сесть верхом и выехать по тревоге?

— Всего лишь несколько минут, — даже обнимая Маргарет, Бэтэм продолжал хмуриться.

— Замечательно! Айн и Гордон, возьмите наших коней. Мы пойдем короткой дорогой и встретимся там, — она показала на юг.

— Ты отослала лошадей? — недоверчиво спросил Бэтэм, когда Айн и Гордон уехали. Как же ты собираешься скрыться вместе со мной и Артуром?

Вдруг его глаза расширились, на лице отразилось понимание истинного положения дел.

— Так ты и не собираешься скрываться?

— Бэтэм, дорогой мой! Зачем нам было ввязываться в это похищение? Конечно для того, чтобы дать себя поймать. — Сорча подмигнула Нейл.

— Милорд, неприятности!

Руари поднял глаза от бумаг, которые изучал вместе с Малькольмом. В зал ворвался Джордж, один из лучших воинов замка. Его волнение свидетельствовало о том, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Руари почти обрадовался новости. Ему необходимо было отвлечься в битве или в погоне, чтобы не думать постоянно о Сорче.

— Опять англичане на наших землях?

— Нет, Хэи! — Джордж налил себе крепкого вина и начал было пить, но Руари тут же выхватил кружку у него из рук.

— Ты сказал, Хэи на земле Гартмора? — Руари попытался обуздать свои чувства, но ум подсказывал ему сразу множество вариантов того, что бы это могло означать.

— Да, леди Сорча, Маргарет и Нейл. А с ними горстка мужчин. — Джордж покачал головой. — Маргарет оказалась впереди нас и, конечно, Бэтэм сломя голову бросился к ней.

— Как же иначе, — Руари начинал понимать план Сорчи, но не осмеливался верить в то, что она смогла найти такое решение их проблемы. — Они использовали девушку как приманку?

— Именно так. Мы с Артуром не поняли, в чем дело, и пытались остановить парня. А как только бросились, чтобы задержать его, остальные зашли с тыла. — Он нахмурился и потер заросший щетиной подбородок. — Очень странно, но ни я, ни Артур никого не видели. Да и не заметили бы, не издай леди Сорча воинственный клич Хэев.

Что и позволило тебе избежать плена. И вот ты здесь и рассказываешь мне о случившемся.

Джордж кивнул и снова потянулся к кружке с элем, но Руари опять с улыбкой отнял ее у него. Через мгновение Джордж выругался и стукнул кулаком по столу:

— Но это же вовсе не похищение! Девчонки просто устроили с нами какую-то игру!

— Вполне возможно! — Руари похлопал своего мощного телохранителя по плечу.

— Пойдем! Взберемся на стену, и ты покажешь, где все это произошло.

Мужчины поднялись на крепостную стену. Руари сразу заметил, что все стражники смотрят куда-то на юг. Они не выглядели взволнованными или испуганными, скорее их действиями руководило любопытство. Взглянув в том же направлении, Руари сразу понял, что заставило воинов забыть свой долг. Похитительницы Бэтэма и Артура расхаживали по открытому полю, как будто они на прогулке и просто наслаждаются видами и прекрасной погодой. Когда же им подвели коней, они сели верхом с таким видом, будто им спешить некуда и незачем. Заметив, что к тому же некоторые члены отряда частенько поглядывают на замок, Руари уже не смог удержаться от хохота.

— Странно, сейчас они должны быть уже в нескольких милях отсюда, — пробормотал Джордж.

— Да, — согласился Росс, подходя и тоже внимательно наблюдая за Хэями. — Если они там так и собираются болтаться, то лучше уж бежали бы прямо сюда!

— Вот это они вряд ли сделают, — заметил Руари.

— Так значит, имеется в виду, что мы должны организовать погоню?

— Давай немножко подождем. Интересно, что они предпримут, думая, что мы не собираемся освобождать Бэтэма.

— Эти глупцы ничего не предпринимают, — пожаловалась Нейл, садясь на коня и глядя на замок.

— Но должны же они что-то сделать! — рассерженная Сорча подошла к своему маленькому Бэнситу. — Они знают, что Бэтэм у нас. Не могут они не играть в эту игру до конца, пока деньги опять не перейдут из рук в руки.

— Нет, этого Руари не допустит. А мой маленький Малькольм впадет в меланхолию, если опять дело дойдет до дефицита в казне. — Повернув коня, Нейл стала лицом к Гартмору. — Может быть, нужно, чтобы кто-то громко обругал их?

— Ты же не собираешься туда? — спросила Сорча, но было уже поздно. Нейл пришпорила коня и повернула его к Гартмору. — Ну, теперь уж Руари точно решит, что все Хэи — ненормальные.

— Но ведь с самого начала предполагалось, что это будет настоящее похищение, — прокомментировал события Айн. — Можно понять раздражение Нейл. Если уж мы затеяли всю эту возню с похищением Керра и намерением самим быть взятыми в плен, то сэр Руари по крайней мере мог бы быть настолько вежливым, чтобы следовать нашим правилам.

Сорча рассмеялась, услышав такие рассуждения. Улыбнулся и сам Айн.

— Но все-таки Руари, скорее всего, сочтет все это подтверждением нашего безумия.

— Это моя Нейл! — закричал Малькольм. Руари повернулся и увидел, что его клирик

стоит на высокой стене Гартмора. Это казалось таким же странным, как и быстрое приближение Нейл. Все прекрасно знали, что Малькольм боится даже небольшой высоты. И сейчас он выглядел белым, как простыня, и заметно дрожал. Похоже, что любовь к Нейл придала Малькольму смелости. Руари покачал головой и снова стал наблюдать за Нейл. Она как раз подъехала почти вплотную к стене.

— Малькольм! — закричала она, слегка приподнимаясь в седле. — Это ты там наверху?

— Да, любовь моя! — ответил Малькольм, слегка покачнувшись от того, что посмотрел вниз.

— Убирайся оттуда, дурачок! Ты же свалишься и сломаешь себе шею! — она улыбнулась. — Если твой бестолковый лорд не поленится сдвинуться с места и сделает то, что должен сделать, ты скоро меня увидишь!

— Я буду ждать в саду! — Малькольм начал спускаться, и один из воинов тут же протянул руку, чтобы поддержать его.

— Ты приехала, чтобы слегка обругать меня, так ведь, Нейл? — спросил Руари, преодолевая желание рассмеяться.

— Тебе что, милее отдать нам еще часть твоих денег? — спросила грозная всадница.

— О нет! Только не это! Но не играйте в вашу игру серьезно. Мы только что вернулись с охоты и лошади устали, — Руари рассмеялся, увидев, что женщина помахала рукой и поехала обратно к отряду.

— Это просто сумасшествие какое-то, — бормотал Джордж, спускаясь вслед за Руари и Россом по узким ступенькам во двор.

— Как раз очень умно! — ответил Росс, смеясь и качая головой. — Руари поклялся не приближаться к Сорче. Это долг крови. Он не может нарушить его. Однако с этой минуты он уже ничем не связан, ведь Хэи сами нарушили договор. Схватив Бэтэма и Артура, они освободили Руари от клятвы. Никто не скажет, что он должен сидеть сложа руки, смотреть, как берут в плен его сородичей, и ждать, пока за них потребуют выкуп.

— Теперь уж Дугал придет ко мне, — заключил Руари, даже не пытаясь скрыть удовлетворение.

— Ну как, тебе удалось что-нибудь? — спросила Сорча у Нейл, когда та вернулась от стен замка.

— Похоже, что удалось. — Отвечая, Нейл пристально следила за воротами.

Вот они открылись, и оттуда выехала почти дюжина всадников, направляясь прямиком к их маленькому отряду.

— Думаю, надо организовать небольшую погоню.

— Да, это сделает всю операцию менее похожей на шутку.

Сорча пришпорила Бэнсита, хотя она прекрасно понимала, что маленький пони не выдержит никакого сравнения даже с самой старой из лошадей Руари. У остальных членов отряда лошади были тоже лишь немного лучше. Девушка улыбнулась и пожала плечами, когда Руари догнал ее, наклонился и забрал у нее из рук поводья. Когда же его воины проскакали мимо, догоняя остальных Хэев, он поцеловал ее.

— Добро пожаловать домой, милая!

— Дугал очень рассердится, — тихо ответила Сорча.

— Конечно! Но я думаю, ты простишь меня, если во всем этом я вижу свою победу.

— Прощаю. Больше того, боюсь, что и сама я буду чувствовать то же самое. Дугал стал почти таким же упрямым, как ты. — Девушка улыбнулась.

Руари рассмеялся, снял ее с седла и посадил перед собой.

— Будем ждать остальных? — спросил он, заключая ее в объятия.

Глаза рыцаря светились тем самым огнем, который Сорча уже так хорошо знала, и волна желания сразу захлестнула и ее. Обвив его руками, губами она уткнулась прямо ему в шею, вслушиваясь в нежный шепот.

— Думаю, они и сами не заблудятся. И скоро явится Дугал собственной персоной.

Руари пустил коня галопом, а Сорча молилась, чтобы Дугал как можно дольше искал дорогу в Гартмор.

ГЛАВА 23

Руари сладко потянулся и улыбнулся женщине, лежавшей в его объятиях. Рыцарь и понятия не имел, что случилось с остальными после того, как они с Сорчей уехали в Гартмор. Да его это и не интересовало. Бэтэм с Маргарет наверняка смотрели друг другу в глаза и болтали влюбленную чушь. А что делали Нейл и ее маленький друг? Он не хотел об этом думать. Скоро у ворот Гартмора обязательно появится Дугал, и Руари придется вплотную заняться массой проблем. А сейчас хотелось просто насладиться объятиями Сорчи. Она поднялась на локтях и улыбнулась.

— А я боялась, что ты не захочешь моего возвращения.

— Я собираюсь приветствовать тебя самыми большими почестями, прежде чем твой занудный брат постучит в ворота.

Сорча поморщилась:

— Может быть, он не будет слишком сердитым и решительным?

— О, конечно же, он будет в ярости, но какие-то мозги у негр наверняка есть. Должен же он понять, что это реальный выход из положения. Мне бы на его месте это тоже не очень понравилось. Но потери он терпит совсем небольшие, а если уступит, выиграет во многом.

— Что же он получит?

— Ты выгодно выйдешь замуж.

— О, за кого же? — девушка рассмеялась, увидев, как недовольно нахмурился ее возлюбленный.

— Я и не думал, что настолько непривлекателен в качестве жениха!

— Да нет же! Хотя почему-то невесты убегают от тебя, как будто ты дьявол и собираешься затащить их в ад.

Руари взглянул с подозрением.

— А ты не хочешь сознаться, что причастна ко всему этому?

— Я? — изумление на лице Сорчи было неподдельным.

— Именно ты.

По блеску в его глазах Сорча поняла, что ей не грозит суровое наказание. Наверное, пора признаться. Руари собирается на ней жениться. Хотя мысль о том, что он подыскивал себе другую жену, все еще тревожила ее.

— Ну, хорошо. Замуж надо выходить с чистой совестью. Должна тебе признаться, что именно я прогоняла их от тебя.

— Я знал, что это твоих рук дело. Но как? — серьезный, даже сердитый взгляд, с которым Руари пытался призвать свою невесту к искренности, тут же превратился в улыбку, едва она посмотрела ему в глаза. — Что же такое ты с ними делала?

— Самое простое, что только могла придумать. — Она засмеялась. — Главным образом, следила, чтобы они как можно больше нервничали. Ты очень внушительный мужчина, а в то время находился явно не в самом благодушном настроении. Они просто испугались твоего бешеного нрава.

— Ах, так вот для чего ты меня постоянно злила?

— Были периоды, когда ты меня сердил, и я решила, что должна отплатить тебе сполна. Только одну особу пришлось уговаривать дольше остальных.

— Я вовсе не питаю иллюзий относительно того, почему все эти девочки так заинтересовались мной. Просто я завидный жених.

— Это так. Но особенно гордиться нечем. Всем нужны были только деньги и положение при дворе. Пришлось немного напрячься, чтобы заставить их исчезнуть. Айвор тоже помог мне в этом.

— Дядюшка Айвор? Он никогда раньше не казался услужливым.

Сорча усмехнулась и кивнула:

— Ему было интересно. Не знаю, что он делал, но он не хотел, чтобы кто-нибудь из приезжавших стал твоей женой.

Руари засмеялся и крепче обнял Сорчу:

— Я бы должен призвать тебя к ответу за вмешательство в мои дела, но вместо этого объявляю себя твоим должником, ведь ты смогла уберечь меня от глупого решения. Росс убеждал меня, что я не прав в своих мыслях и поступках, но я не хотел его тогда слушать.

— Да, ты очень долго и старательно выбирал себе достойную невесту.

— Я пытался бороться с собой. — Руари помолчал, а потом спросил: — А выйти за меня замуж — это будет мудрый поступок?

— Конечно. — Она вздохнула и тоже стала серьезной. — Я решила еще раньше, чем всерьез начала эту игру, что даже если ты и не захочешь жениться на мне, я не допущу, чтобы ты женился на другой. Никто из них не подходил тебе, и ты сам даже не пытался внимательно присмотреться к девушкам.

С минуту Руари обдумывал услышанное и наконец кивнул:

— Ты права. Если говорить искренне, я забывал их лица в тот самый момент, когда они покидали замок. Настолько мало они для меня значили.

— Ну вот видишь! Я спасла тебя от жизни, в которой ты бы спрашивал, кто же та женщина во главе стола? Между прочим, тебе не приходило в голову, что ты еще так и не сделал мне предложения? Просто сказал Дугалу, а сейчас весьма сухо поставил меня в известность. — Девушка улыбнулась, заметив удивление на лице Руари.

— Ну я и дурак! Я же собирался сделать тебе предложение сразу после той злополучной прогулки верхом. Но тут появился Саймон Тречер, потом твой брат… мои планы совсем спутались. — Руари нежно поцеловал девушку в губы и торжественно произнес: — Согласна ли ты, Сорча Хэй, выйти за меня замуж?

— Да, сэр Керр. Для меня большая честь стать вашей женой.

Поцелуй, которым Руари скрепил помолвку, показался Сорче самым сладким. Он действительно мечтал жениться на ней такой, какая она есть — без гроша в кармане.

Дугал, ругаясь, поудобнее уселся в седле и рукавом вытер со лба пот. Через несколько минут к нему подъехал Роберт. Дорога из Дунвера была долгой и трудной, и наконец-то впереди показался Гартмор. Ни Сорчу, ни кого-нибудь еще из ее отряда они так и не нашли.

— Не могу поверить, что сестра меня предала, — пробормотал Дугал.

— Ты не прав, Дугал. Она никого не предавала, — вступился Роберт. Ты возмущаешься так, как будто девушки продали тебя англичанам или залезли в твою спальню и перерезали тебе горло, чтобы забрать то немногое, чем ты владеешь.

— А ты защищаешь их только потому, что один из этой компании — твой сын.

— Вовсе нет. Просто ты осуждаешь их, как за страшное преступление, когда на самом деле они лишь ослушались твоего приказа.

— И что, я должен терпеливо сносить любую дерзость и непокорность? От этого в Дунвере воцарится полнейший хаос.

— Ты совсем не подумал о чувствах трех женщин, судьбой вверенных твоим заботам. В прошлом они сделали тебе много доброго. Вспомни, кто тебя выкупил. Битых две недели пытались они убедить тебя, но ты не желал ничего слышать.

— Я пытался втолковать им, почему нельзя выходить замуж ни за кого из Керров. — Дугал мрачно посмотрел на Гартморский замок.

— Не знаю, что и сказать тебе, парень. Не понимаю, почему ты не хочешь понять чувства родных тебе женщин. Они любят этих людей. А судьба распорядилась так, что это оказались Керры. Они любят и тебя. Никто из них не собирался выбирать между тобой и своими мужчинами, но ты не пожелал искать компромисс.

— Никакого компромисса и быть не может. После всего, что натворил Руари Керр, я не могу породниться с его кланом. Хуже того, я буду выглядеть человеком, способным поступиться гордостью и честью ради выгодных партий для женщин своего клана.

— Так вот что не дает тебе покоя?

— Ну, не совсем. Я еще не могу понять, почему они не хотят уступить мне. В Шотландии много мужчин. Они могли бы подыскать себе и других.

Роберт мрачно покачал головой:

— Тебе необходимо влюбиться, парень. Понятно, что в жизни тебе предстоит научиться еще очень многому. Действительно, есть женщины, способные с легкостью менять мужчин. Но наши совсем не такие. Говоря по правде, в Дунвере часто привязанности не меняют.

Дугал нахмурился. Отдав Роберту флягу с водой, он снова взглянул на замок. Роберт прав в одном: он не понимает, что такое любовь. Не понимает, почему прежде такие веселые его сестра и тетка стали грустными. Не понимает, почему так часто плачет Маргарет. Другие женщины его клана стали смотреть на него, как на самого бессердечного зверя. Настаивать на своем оказалось чрезвычайно трудно.

— Все. Не можем же мы до конца своих дней сидеть здесь, глядя на эту каменную глыбу, — проворчал наконец юноша. — Поедем узнаем, какую цену этот авантюрист назначит за наших женщин.

Роберт последовал за Дугалом:

— Постарайся все-таки держать в узде свой норов, Дугал. Ты ничем не поможешь, если въедешь в замок с таким видом, будто вчера стал шотландским королем.

— Почему ты так смотришь? — пробормотала девушка, поставив кружку на столик у кровати.

— Просто стараюсь убедить себя, что ты действительно со мной.

Руари провел рукой по лбу своей любимой, убирая пряди каштановых волос:

— Не буду утверждать, что не хочу сына. Но если богу будет угодно послать нам дочерей, горевать не стану. Вокруг полно Керров. У меня целая толпа кузенов. Поэтому я совсем не боюсь, что мое имя исчезнет с лица земли.

— У меня нет денег. — Голос Сорчи слегка задрожал.

Руари нежными, горячими поцелуями покрыл ей шею.

— Зато у меня их вполне достаточно! А к тому же ты проявила истинное искусство находить деньги, когда они тебе необходимы.

Сорча рассмеялась:

— У меня нет земли.

— Земля мне больше не нужна. У меня ее столько, что я запросто могу отдать кусок Бэтэму и больше даже не вспоминать о ней.

— Ты собираешься дать Бэтэму землю? Прежде чем Руари успел ответить, в дверь

громко и настойчиво постучали.

— Прочь! — заревел басом Руари и ухмыльнулся.

— Я бы с удовольствием не стал вас беспокоить, — раздался голос Росса, очень хорошо слышный даже из-за толстой двери. — Но в ворота стучится парень, которому не нравится вся эта история.

— Это Дугал! — вскрикнула Сорча. — Он приехал даже раньше, чем я ожидала!

— В каком он настроении? — поинтересовался Руари.

; — Думаю, что дай ему волю, так он прогрызет себе путь через ворота, — ответил Росс.

— О господи! — прошептала Сорча. — Даже долгая дорога сюда не успокоила его!

— Он не заберет тебя домой немедленно, не бойся, милая! Возможно, эти переговоры затянутся, но надо убедить его в необходимости нашей свадьбы и двух других. Он должен согласиться!

— Откуда у тебя такая уверенность? — волновалась Сорча.

— На этот раз я буду держать тебя взаперти в замке. Все, что он сможет сделать — это рычать и требовать, чтобы я вернул тебя. А когда он устанет ругаться или у него сядет голос, успокоится сам. Вот тогда-то мы и поговорим.

— Так что делать с парнем? — снова раздался голос Росса.

— Разоружи и приведи Дугала и еще кого-нибудь, на его усмотрение, в большой зал. Я там с ним встречусь. А если он вдруг примется грызть мебель, вылей на него ведро холодной воды.

Было слышно, как Росс уходит. Смех его звучал все тише и тише. Руари искренне пожалел, что Дугал опять так зол. Это означало, что потребуется много усилий, чтобы получить благословение на свадьбы. Надеясь, что все-таки удастся добиться желаемого без ссоры, Руари повернулся к своей невесте. Она как раз заканчивала заплетать косу.

— Если не хочешь, можешь не выходить к нему.

— Нет, обязательно пойду! Это я нарушила его волю. Не могу же просто по-детски спрятаться. — Руари взял ее за руку и повел в большой зал.

— Я совсем не знаю твоего брата, но вижу, что он, хотя и чертовски упрям, мозгами все-таки обладает. Если нам удастся охладить огонь в его голове и сердце, он увидит, что эти свадьбы принесут только пользу обоим кланам. А особенно наша.

Дугал с нетерпением мерил большими шага-| ми большой зал. Там же стоял Роберт и с мрачным видом следил за ним. Как только юноша увидел сестру и рванулся к ней, Роберт сразу его остановил. Сорча поняла, что он внимательно следил, чтобы парень не совершил чего-нибудь лишнего. Когда же она с Руари подошла К столу, Роберт и Дугал сели в кресла напротив. В дальнем углу зала Сорча увидела Маргарет, прижавшуюся к Бэтэму, и Нейл рядом с явно встревоженным Малькольмом.

На стол подали вино, сидр и легкие закуски;! То, что Руари разыгрывал званый вечер, явно раз| дражало Дугала. Несколько минут гостя Любезнс расспрашивали, чего он желает — вина или сидра, масла или меда. И странно: гнев Дугала как будто бледнел сам собой. Он стал выглядеть только несколько нетерпеливым.

— Вы прекратите, наконец, эту игру? — не выдержал Дугал спустя некоторое время, залпом осушив кружку с вином. — Я ехал сюда почти двое суток и хочу серьезного разговора, а не участия в вечеринке.

— Ты должен был выехать всего через несколько часов после нас, — с удивлением заметила Сорча.

— Я почти попался на уловку, которую ты так хитро подстроила. Ждал до темноты, прежде чем догадался, что вы сбежали. Несколько вскользь услышанных фраз женщин помогли мне. Зачем нужно было ехать собирать травы, когда у нас их и так достаточно? Оказалось уже слишком поздно, ведь вы забрали лучших коней. — Дугал помолчал немного. — А сейчас садитесь верхом и поехали домой, в Дунвер!

— Нет, я не могу! Я не поеду! — отрезала Сорча спокойным, но твердым тоном.

— Прежде чем вы продолжите, я должен кое-что сказать, сэр Дугал! — вмешался Руари. — Я не похищал этих женщин. Вместе с небольшим отрядом они пытались взять в плен моего кузена Бэтэма и Артура, молодого оруженосца. Мы поймали их, когда они пытались скрыться вместе со своими пленниками.

Широкие плечи Роберта вздрагивали. Он тихо смеялся. У Руари хватило вежливости и выдержки не улыбаться, но в его глазах мелькала искра веселья.

— Вы пытались похитить Бэтэма? — Дугал даже охрип. — Что ты собиралась с ним делать? Привезти домой и хранить для Маргарет?

— Ну, конечно же, нет, — ответила Сорча. — Если честно, нам и не нужен был именно Бэтэм. Просто он попался под руку.

— Все это было заранее подстроено! — произнес Дугал, удивленный и раздраженный. — Вы не собирались никого похищать. Вы хотели, наоборот, чтобы похитили вас! Но зачем играть в эту игру? Что вы получили, когда вас поймали на месте преступления?

— Я должна была вернуть власть в руки Руари, чтобы уладить неприятности, которые вот уже несколько недель не дают нам покоя. — Девушка глубоко вздохнула и продолжала: — Вы оба были в плену у собственной гордости! Гордость, гнев и строгие рамки чести. Думаю, что никто из вас особенно не задумывался о том, что думаю и чувствую я или Нейл и Маргарет? И еще Бэтэм и Малькольм? Руари сидел в Гартморе, связанный узами чести. А ты, мой милый братец, позволил гордости затмить глаза, заткнуть уши и запереть на замок сердце. Я решила, что с меня хватит! И придумала эту игру, в которой Руари в состоянии действовать, не опасаясь уязвить свою честь. А тебе можно, наконец, прекратить неразумный диктат, от которого никому не лучше!

— И я могу сейчас требовать выкупа, — Руари улыбнулся.

— А это не входило в мой план! — прошептала Сорча, не в состоянии догадаться, к чему клонит Руари.

— Милая, нельзя же тебе позволить решать все! Так ты станешь совсем тщеславной! — владелец Гартмора повернулся к Дугалу. — В качестве выкупа я прошу у тебя благословения на свадьбу Нейл с Малькольмом, Маргарет с Бэтэмом. Ну, и, конечно, на нашу с Сорчей.

С минуту Дугал молча переводил взгляд с од ной пары на другую и вдруг расхохотался.

— Ну, что ж, берите их. Пусть они станут Кер рами. Да поможет всем вам Бог!

ГЛАВА 24

— Ты сомневаешься в чем-то? — спросил Дугал.

Сорча, нахмурившись, посмотрела на брата, стоящего рядом с ней в дальнем углу Гартморской церкви. Она еще не простила его за те слова, которыми он благословил их троих на брак с Керра-ми. На протяжении целой недели, уже прошедшей с того дня, Дугал был мил, весел и как будто не чувствовал себя виноватым. У алтаря Руари беседовал со священником.

— Вовсе нет, — наконец ответила она, нервно расправляя складки вышитого голубого платья. Я очень хочу выйти замуж за Руари.

— Ты его любишь?

— Люблю.

— А он тебя?

Сорча пожала плечами:

— Он хочет на мне жениться.

— Ты что, впутала нас всех в эту суматоху, а сама даже не уверена, что мужчина тебя любит?

Украдкой взглянув на брата, девушка увидела, что он скорее удивлен, чем раздражен, и улыбнулась ему в ответ.

— Говорят, что для прочного брака любовь вовсе не нужна. А Руари, несомненно, испытывает ко мне какие-то чувства, иначе он не сделал бы мне предложение. От меня ведь никакой выгоды. Кроме того, никто не принуждает его к этому браку.

— Ты права. — Дугал нахмурился и потер под бородок. — Знаешь, что ты, по-моему, должна де лать?

— Нет.

— Ты должна сказать ему все, что думаешь и чувствуешь.

— Не понимаю, почему я должна открывать душу, если совсем не уверена, что Руари сделает то же самое. А потом, по-моему, многие мужчины не любят, когда им навязывают чужие эмоции.

— Да, некоторые считают это лишним, даже раздражающим. Но есть и такие, кто с удовольствием узнает, что женщина, на которой он женится, сгорает от любви, хотя он сам вовсе не испытывает столь сильных чувств. И конечно, вряд ли мужчина будет говорить о любви, если он не уверен твердо, что она взаимна.

Сорча с минуту внимательно смотрела на брата, а потом удивленно воскликнула:

— Надо же!

— Вот именно. Ты такая умная девочка, а не учла и этой возможности. — Дугал усмехнулся. — Кто-то должен быть первым. И хочешь ты того или нет, а первой придется стать тебе. Видишь ли, он прекрасно может обойтись без подобных разговоров, даже если ты никогда не признаешься ему в любви, но думаю, что тебе не очень понравится прожить с человеком годы и не услышать от него слов признания.

— Согласна. Но наверное, мне понадобится время, чтобы собраться с духом.

— Тогда обдумай такую ситуацию: если ты сегодня вечером заговоришь о любви, а он не признается в ответ, ты сможешь оправдаться тем, что очень возбуждена перед свадьбой. Он поверит и забудет разговор — так что ты не попадешь в неловкое положение. Это удобный случай — его жалко упустить.

В этот момент Руари помахал рукой, подзывая свою невесту тоже подойти к алтарю. Приблизились и две другие пары. Сорча быстро поцеловала брата в щеку и сжала протянутую руку Руари.

Сердце ее буквально выпрыгивало от волнения. Руари был так красив, силен — истинный лэндлорд — в богато расшитом черном камзоле.

Когда все шестеро стали на колени перед алтарем и священник начал обряд венчания, Сорча осторожно взглянула на тетушку и кузину. Обе женщины сияли от счастья. Повторяя слова клятвы, они нежно смотрели на своих мужчин. Маленькая церковь с трудом вместила всех гостей. Три свадьбы сразу, когда объединялись Хэи и Кер-ры, — это было большое событие.

Свадебный пир продолжался в большом зале Гартмора уже несколько часов, когда Сорча заметила, что Бэтэм и Маргарет тихонько улизнули. Утром супруги отправятся в свой новый дом — в ту самую башню на южной границе Шотландии, которую подарил им Руари. Ней л и Малькольм поедут в Дунвер. Они проживут там ровно столько, сколько потребуется Малькольму, чтобы улучшить финансовые дела Хэев, а потом вернутся в Гарт-мор, вернее, в небольшой дом на краю деревни, прилегающей к замку. Сорча поняла, что завтра она впервые останется наедине со своим мужем, и ей стало страшно. С того самого дня, как она впервые встретила Руари, рядом с ней все время оказывался кто-то из своих. А сейчас ей предстоит одиночество с человеком, которого она глубоко любит, но в чьем ответном чувстве совсем не уверена. Сорча знала, близость родных людей не давала ей падать духом. А что она станет делать без их участия и утешения, без их умения отвлечь ее от грустных мыслей?

Подошла Нейл. Сорча подумала, что вот и она вместе со своим новым мужем скоро исчезнет. Тетушка всегда лихо парировала все остроты и скользкие замечания в свой адрес. Сорче очень хотелось бы быть такой же жизнерадостной и уверенной в себе. Женщины поцеловали друг друга в щеку и с улыбкой взялись за руки.

— Желаю счастья, Нейл, — просто сказала Сорча.

— Да, я счастлива, — ответила Нейл, — и ты постарайся все-таки чувствовать себя счастливой, — добавила она шепотом, чтобы Руари, который весело обсуждал что-то с Россом, ничего не услышал.

— Я тоже очень счастлива, — так же тихо ответила Сорча и нахмурилась, когда Нейл недоверчиво усмехнулась. — Правда.

— Может быть, в глубине души. Но в глазах у тебя печаль и страх. Успокойся, детка! Все будет хорошо.

— Я знаю. Руари будет прекрасный муж! Сорча проводила тетушку взглядом. Нельзя

было удержаться от улыбки, когда Нейл взяла Малькольма за руку и энергично повела к выходу под аккомпанемент смеха и соленых шуток. Малькольм сиял. Причем так он выглядел с самого начала брачной церемонии. Гордость обладания такой женой, как Нейл, затмила в его душе и смущение, и неловкость.

— Вот идет пара, которой будет удивляться вся Шотландия, — прошептал Руари, беря Сорчу за руку и целуя ее пальцы. — И мы скоро удалимся.

Девушка кивнула, слегка покраснев под огненным взором своего мужа. Несмотря на его жалобы, протесты и уговоры, до свадебной церемонии она ни разу не пришла к нему. Ей претила мысль о том, что утром она может освободиться из его объятий, обвенчаться, и снова вернуться туда же.

Тогда и сама свадьба, и их торжественная клятва будут выглядеть лишь небольшой формальностью, которую необходимо пережить. Ей же хотелось ощущения праздника. Было только утешительно сознавать, что все неприятные и смущающие моменты, связанные с первой ночью, уже позади.

— Сомневаюсь, что гости окажутся так добры и позволят нам тихо и незаметно исчезнуть, — прошептала Сорча.

— Ну, не думаю. Попробуем сейчас?

Руари поднялся и протянул руку Сорче. Все взоры тут же обратились к ним.

— Надеюсь, нам не придется бежать всю дорогу до спальни?

Сорча испуганно и изумленно вскрикнула. Резким движением муж перекинул ее через плечо. Взрыв хохота и крепких шуток раздались в ответ на это, но Сорча была слишком сосредоточена на том, чтобы удержаться и не упасть. Руари побежал. Он уже почти поднялся по лестнице, когда она нашла в себе силы, чтобы что-то пропищать и кулачками забарабанить по его спине, пытаясь привлечь к себе внимание. Но он лишь немного умерил прыть.

Добравшись до спальни, Руари сбросил Сорчу со своего плеча прямо на кровать. Шуметь и ругаться она не могла: прежде всего оказалось необходимо отдышаться. Уже через мгновение она заметила, что лежит на розовых лепестках, которыми усыпана кровать, и в восторге засмеялась. Сорча села, набрала пригоршню лепестков и с улыбкой протянула их Руари.

Он, как всегда, оказался умопомрачительно красив. Шрамы, которых на теле было немало, совсем не портили его смуглую и гладкую кожу. Сорча задумалась: какой же он, ее муж? Умен, ловок в битве, заботлив ко всем жителям Гартмора. Но горд, дерзок, вспыльчив. Она решила, что он — полное прекрасных несовершенств совершенство. Наконец последняя из свадебных одежд полетела на пол. Сорча обняла своего мужа и улыбнулась счастливой и тихой улыбкой.

— Ты все время молчишь, — прошептал Руари, сантиметр за сантиметром покрывая поцелуями ее пылающее лицо. — Только смотришь на меня. А я все гадаю, о чем же ты думаешь.

— Тебе это интересно? — спросила девушка.

— Еще бы! Ты немного странная сегодня. Так чем же все-таки заняты твои мысли?

— Просто я думаю о том, как сильно я тебя люблю, — ответила она голосом, звучащим чуть громче шепота. — Наверное, гораздо сильнее, чем диктует здравый смысл.

Почувствовав, как напрягся Руари в ее объятиях, девушка подумала, не зря ли она это сказала. Странный огонь загорелся в его прекрасных зеленых глазах, а черты лица заострились. Не успела она открыть рот, чтобы оправдать свое внезапное объяснение в любви, как Руари страстным поцелуем заставил ее замолчать. Ласки его были огненными. Промелькнула последняя мысль: даже если Руари и не признался в ответ, он явно с радостью принял ее любовь. А это хорошее начало.

Руари с нежностью смотрел на маленькую худенькую Сорчу, удобно устроив ее в своих объятиях. Он чувствовал себя смущенным. Слова Сорчи оказались настолько приятными, что Руари совсем потерял контроль над своими чувствами.

— С тобой все в порядке? Я не сделал тебе неприятно, милая?

Сорча приоткрыла глаза и потянулась:

— Нет. Но я вижу, что тебя нельзя надолго оставлять одного.

Руари усмехнулся и поцеловал девушку в кончик носа.

— Ты не права! Конечно, я спал один в своей постели целых три недели. Но вовсе не это заставило меня вести себя так, будто я ненормальный.

— Не это?

— Нет. Виноваты твои слова — те, что ты сказала, прежде чем я потерял контроль над собой.

Сорча с минуту молча смотрела на него, и Руари начал ощущать неловкость. С того самого момента, как он понял, что действительно любит ее, он мечтал услышать слова взаимности. А сейчас его беспокоил страх, вдруг он ошибся, и признание на самом деле не прозвучало.

— Что же такого я сказала? — спросила Сорча.

В душе Руари был сердит: любовь оказалась такой сложной, раздражающей, волнующей штукой.

Он откашлялся и, прищурившись, повторил сказанное:

— Ты сказала: «Я люблю тебя. Сильнее, чем диктует здравый смысл».

— Неужели именно так?

— Сорча!

Девушка попыталась скрыть улыбку.

— Да, я сказала. Но, наверное, это не совсем осмотрительно с моей стороны. — Сорча не смогла сдержать тихий возглас — так крепко он сжал ее.

— Прошу прощения. Просто твои слова очень тронули меня.

— Почему? — Сорча пристально вглядывалась в лицо мужа, не уверенная, что эта дискуссия порадует ее, но ощущая необходимость все выяснить.

— Почему? Странный вопрос! Почему каждый мужчина хочет услышать, что он любим?

— Наверное, чтобы потешить свое самолюбие. Чтобы быть уверенным, что нечто большее, чем общая постель и клятва, произнесенная у алтаря, привязывает к нему жену. — Она пожала плечами.

— Приятно, что ты не боишься говорить об этом.

— Я чувствую, что должна сказать. И так сколько месяцев молчала. Потом решила, что хранить в себе свои чувства и постоянно бояться, как ты их поймёшь, куда более тяжкое испытание, чем открыть свою душу и узнать, как ты воспримешь мою любовь.

Руари повернулся на спину, с минуту растирал виски, потом взглянул на Сорчу:

— Ты удивительная женщина.

— Я? Почему?

— Ты признаешься, что очень меня любишь, а потом ведешь себя так, как будто всего лишь оценила вину. Мои чувства тебя как будто и не интересуют.

— Если я заставила тебя почувствовать вину или что-то в этом роде, прости. Я не хотела делать этого.

Руари провел рукой по волосам жены.

— Я совсем ничего не сделал, чтобы заслужить твою любовь.

— Это правда, — Сорча улыбнулась. — Но я не верю, что любовь можно заслужить. Она не поддается никаким законам.

— Никаким, — тихо согласился мужчина. — Именно поэтому многие из нас стараются не влюбляться. Любовь — это слабость.

— Ты так считаешь? — ее голос стал еле слышным — так сжало горло.

Во взгляде Руари сквозила нежность. Он говорил о мужчинах вообще, но Сорча знала, что имел в виду он только себя.

— Конечно! Ни один мужчина не хочет отдавать душу и сердце. — Он обнял ее, потом повернулся так, что они оказались лицом к лицу. — Если это случится, мужчина окажется под каблуком. А кроме того, остается неуверенность. Он-то сдался, но как она? Надо ли признаваться в своих чувствах? Не будет ли он выглядеть дураком?

Говоря все это, Руари не переставал ласкать свою молодую жену. Она пыталась противостоять этому. Ей хотелось четко и ясно слышать каждое его слово. Но потом она оставила всякое сопротивление. Тело охватило нарастающее желание.

— Если ты хочешь, чтобы я смогла подумать о твоих словах, дай мне возможность сделать это, — она сама с трудом узнала свой голос, настолько он изменился от нахлынувших чувств.

— А может быть, я как раз и не хочу, чтобы ты много думала или ясно слышала мои слова.

— Но тогда зачем ты говоришь все это?

— Я должен сказать. Может быть, я немножко труслив, — добавил он, — поэтому и пытаюсь защитить себя, когда обнажаю душу.

Так ты собираешься открыть мне свою душу? — еле слышно прошептала девушка.

— Да, а это ведь совсем нелегко для мужчины, — Руари замолчал и долго не произносил ни слова. — Я люблю тебя, Сорча, — прошептал он неожиданно.

Эти три слова подействовали на нее магически. Дыхание Руари теплом ощущалось у ее виска.

— Я люблю тебя, — снова и снова повторял он. Трудно сказать, сколько времени прошло, прежде чем к Сорче вернулась способность думать. Наконец-то она услышала слова, о которых так долго мечтала! Что же будет дальше? Притворится ли он, что ничего не произошло, или это был единственный случай, когда он подарил ей признание?

Она решила, что если сможет сама опять заговорить о любви, то, возможно, сможет и он.

— Боюсь, мой прекрасный рыцарь, что тебе придется быть смелее. Я провела слишком много мучительных месяцев, любя тебя и не надеясь на взаимность. Не могу и сосчитать, сколько раз я чуть с ума не сходила, рассуждая, как можно быть настолько глупой, чтобы надеяться на твою любовь.

— Почему ты решила, что я не могу любить тебя?

— Этому есть много причин. Не забудь, что сначала ты считал меня совсем сумасшедшей.

— Немножко сумасшедшей, — поправил Руари и усмехнулся. — Так же, как и всех в вашем клане. Но каким же я был дураком, что так долго старался сопротивляться чувству. В тебе есть сила, энергия, дух и красота. Правда! А глаза твои — самые прекрасные во всей Шотландии!

Услышав такие комплименты, Сорча покраснела.

— Ты похожа на вереск. Ведь он способен сделать прекрасным даже самые суровые холмы в нашем краю. Ты нежная и хрупкая, как этот цветок. Ты беседуешь с призраками, но это не имеет никакого значения. Единственное, что мне необходимо, это ты. Я хочу только тебя.

— Ты мне тоже необходим, Руари, — сказала Сорча, обвив руками его шею и нежно целуя его.

Скажи это еще раз, громко и ясно, любовь моя! Мне так нужны твои слова!

— Я люблю тебя, Руари!

— А я люблю тебя, Сорча, жена моя! И хотя совсем ничего не понимаю в воспитании детей, надеюсь, что бог пошлет нам их!

Оба знали — наступил тот важный момент в их жизни, который они будут помнить и хранить, как самое дорогое, долгие годы.

Эпилог

Сорча улыбнулась молодой горничной, которая помогала ей вымыться и надеть чистую рубашку. Устраиваясь поудобнее в постели, она взглянула на двух женщин, лежавших рядом с ней в комнате. Нейл спокойно отдыхала на кровати справа. Она выглядела так, как будто ей и часа достаточно, чтобы набраться сил и прийти в себя. Слева от нее лежала Маргарет. Всегда красивая, она выглядела сейчас измученной и потрясенной всем только что пережитым. Слегка повернувшись, Сорча взглянула на трех младенцев, мирно спящих в своих колыбельках.

Руари считал, что они стали немного странными во время беременности. Тем не менее он устроил все именно так, как просила Сорча. Была приготовлена специальная комната, где они должны были родить. Причем произойти это должно было в течение одного дня. Именно так предсказала Юфимия всего через несколько недель после свадьбы. Но никто из них троих не открыл своим мужьям еще одно предсказание: каждая подарит своему мужу по семь сильных здоровых сыновей. На них закончится неспособность женщин из клана Хэев рожать мальчиков.

Сорча улыбнулась, услышав голоса мужчин. Им хотелось поскорее увидеть своих жен и новорожденных детей. Нетерпение это лишь подогревалось молчанием снующих из комнаты в комнату повитух и служанок. Мужчины не могли знать, что каждая из них получила приказ не говорить отцам ни слова. Особенно, если родятся мальчики.

— Давайте впустим, наконец, наших мужей, — предложила Нейл, перекидывая через плечо свою толстую косу и сделав знакгорничным, чтобы те вышли. — Улыбнись, малышка! — приказала она Маргарет. — Ты до смерти испугаешь бедного Бэтэма, если будешь выглядеть такой замученной.

— Я и вправду измучилась. Почему я должна это скрывать? — проворчала Маргарет, однако села, опершись на подушки, и постаралась выглядеть повеселее. — Предсказание Юфимии меня что-то уже и не радует. Боюсь, что я не смогу вынести это еще шесть раз.

— А ведь может родиться еще и дочка или даже две, — заметила Сорча.

Увидев в какой ужас пришла Маргарет, Сорча и Нейл от всего сердца рассмеялись. В эту минуту в комнату осторожно вошли мужчины. Подойдя к кровати, Руари пристально посмотрел на жену, потом поцеловал ее долгим и нежным поцелуем. Она с некоторым разочарованием отметила, что муж прежде всего бросился к ней и не спросил о ребенке, о котором так мечтал.

— Твое дитя спит в средней колыбели, — сказала Сорча, улыбаясь и внимательно наблюдая, как он взял ребенка на руки и присел с ним на кровать.

— У нее черные волосы, — пробормотал отец, укладывая ребенка на постель и разворачивая одеяльце.

Уголком глаза Сорча наблюдала за Бэтэмом и Малькольмом. Они делали то же самое. Ей хотелось уловить сейчас тот момент, когда изменится выражение на лице Руари. Наконец он развернул последнюю пеленку и увидел перед собой мальчика.

— У меня мальчик! — наконец смог произнести отец голосом, охрипшим от нахлынувших чувств.

— Надеюсь, ты доволен? — она рассмеялась, заметив реакцию мужа на свои слова.

— Сорча, ты же знаешь, я был бы рад и девочке… — начал он.

Сорча приложила палец к его губам.

— Не сомневаюсь, ты любил бы и девочку. Но о сыне мечтает каждый мужчина, и не волнуйся, что я увижу в этом что-то обидное.

Бэтэм и Малькольм тоже были растроганы. Руари вздохнул и улыбнулся:

— Я люблю тебя, Сорча, мой вересковый цветок.

— И я люблю тебя, мой зеленоглазый рыцарь. И буду любить до тех пор, пока есть свет в моей душе.

Руари снова рассмеялся и поцеловал жену:

— Спасибо за сына, жена моя! — проговорил он голосом, исполненным любви и нежности. — Для мужчины, действительно, нет более драгоценного подарка. Я смиренно принимаю его и клянусь беречь и любить сына так же, как и свою жену.

Сорча прислонилась головой к сильному, надежному плечу мужа. Его проникновенные слова как будто облегчили еще не ушедшую боль. Скоро она признается Руари, что ему будет кого беречь и любить: ведь впереди еще шесть сыновей!

Примечания

1

Михаалов день — (англ. — Michaelmas) — 29 сентября (прим. переводчика).

(обратно)

Оглавление

  • ГЛАВА 1
  • ГЛАВА 2
  • ГЛАВА 3
  • ГЛАВА 4
  • ГЛАВА 5
  • ГЛАВА 6
  • ГЛАВА 7
  • ГЛАВА 8
  • ГЛАВА 9
  • ГЛАВА 10
  • ГЛАВА 11
  • ГЛАВА 12
  • ГЛАВА 13
  • ГЛАВА 14
  • ГЛАВА 15
  • ГЛАВА 16
  • ГЛАВА 17
  • ГЛАВА 18
  • ГЛАВА 19
  • ГЛАВА 20
  • ГЛАВА 21
  • ГЛАВА 22
  • ГЛАВА 23
  • ГЛАВА 24
  • Эпилог
  • *** Примечания ***