Контрольный выстрел [Джордж (Драко) Локхард] (fb2) читать онлайн

Джордж Локхард Контрольный выстрел

Пролог Некоторые события далёкого прошлого

(об этих событиях подробно рассказано в книгах «Гнев Дракона» и «Основание Скалы»)

3214 год, планета Дракия.

Отдел Безопасности планеты организует первую межзвёздную экспедицию. В состав экспедиции вошли: капитан — полковник Драко Локхарт, биолог — Тайга Накатоми, пилот — Скай Фалькорр. Экспедиция находит планету Ринн, на которой впервые встречает разумные виды «людей» и «магов». Экспедиция также находит доказательства, что Отделом Безопасности уже была предпринята попытка организовать полёт к Ринну. Первая экспедиция потерпела крушение, а в связи со спецификой технологии, применяемой для межзвёздных перелётов, сместилась на несколько тысяч стандартных лет в прошлое. Далёких потомков космонавтов поработили члены другой потерпевшей крушение экспедиции — жители отдалённой планеты Рам, именующие себя «маги». В процессе исследований планеты, Скай Фалькорр обнаруживает единственного выжившего дракона из первоначального состава Первой Экспедиции — Мрака Киллера, навигатора. Проведя на Ринне больше 2000 лет, Мрак становится консультантом Второй Экспедиции.

Близкое знакомство с примитивной культурой Ринна приводит космонавтов к твёрдому решению вмешаться, и положить конец преступным действиям со стороны людей по отношению к драконам. Инициатором решения выступает Скай Фалькорр, который под воздействием шока от полученной информации стремительно изменяется, и скоро становится фактическим лидером экспедиции. В поисках возможности невоенного вмешательства, капитан Локхарт вступает в контакт с последним выжившим членом экипажа экспедиции с планеты Рам, по имени Рэйдэн. Быстро выясняется, что именно Рэйдэн стоит за всей социоструктурой Ринна, и что он фактически правит всей планетой, активно используя высочайшие технологии своей цивилизации. Личные возможности Рэйдэна, такие как телепатия, телекинез, и даже телепортация в пределах планеты, делают его исключительно опасным противником.

Неожиданно для всех, Рэйдэн заявляет о своей лояльности к драконам, и пытается мотивировать события, имевшие место в прошлом, говоря о необходимости удерживать выживших космонавтов от варварства. Он соглашается предоставить в распоряжение капитана Локхарта психологическое оружие, используемое им для контроля над поведением драконов Ринна. Экспедиция разделяется, с целью найти и обезвредить данное оружие.

Однако, Рэйдэн ведёт двойную игру. Ведя переговоры с космонавтами, он одновременно посылает двух других драконов за этим оружием, расчитывая на конфронтацию между пришельцыми и колонистами. Дарк и Китана, далёкие потомки космонавтов Первой Экспедиции, отправляются на поиски. К их удивлению, выясняется, что Рэйдэн послал и третий поисковый отряд — группу людей во главе с известным на Ринне воином по имени Стан Рогнар. Драконы и люди встречаются, но план Рэйдэна не срабатывает — они объединяются, и совместными усилиями находят первую часть оружия.

И тогда на сцену вступает совершенно непредвиденный фактор. Стан Рогнар, в процессе поисков, обнаруживает в сверхсекретном хранилище главную тайну Рэйдэна — дракона по имени Сумрак. Будучи плодом более чем двухвековой генетической инженерии Рэйдэна, Сумрак представляет собой гения, обладающего невероятными способностями по управлению энергией вакуума. От него космонавты узнают, что Рэйдэн — значительно более важная фигура, нежели они могли считать. Выясняется, что именно он отвечает за возникновение людей, и что его опыты на Дракии послужили образцом для генетиков, модифицировавших драконов несколько веков назад. Рэйдэн опровергает обвинения, указывая, что это был не он, а другой представитель цивилизации Рам, его учитель.

Пока Сумрак, Дарк, и Китана пытаются выяснить мотивы столь непоследовательного поведения Рэйдэна, Скай Фалькорр разрабатывает план невоенной ликвидации рабства на Ринне. Он лично отправляется в столицу крупнейшей на планете страны, Тангмара, и вступает в контакт с правительством в лице королевы Аракити. Неожиданно даже для самого себя, Скай находит, что имеет много общего с мстительной и жестокой королевой. Они совместно проводят в жизнь заговор против короля Тангмара, и Скай убивает его. Став полновластной правительницей, Аракити немедленно предпринимает попытку уничтожить своего главного врага — Рэйдэна. К ужасу всей экспедиции, попытка оказывается успешной, и лишь в последний момент Скай успевает донести умирающего Рэйдэна до медицинской базы. На Ринне воцаряется хаос.

Аракити показывает себя блестящим политиком. Моментально использовав обстоятельства, она с помощью Ская аннексирует вторую крупную страну — Даналон, и становится королевой всего Ринна. Скай играет роль теневого лидера, проводя в жизнь законы собственной разработки. Понемногу остальные драконы понимают, что Скай и Аракити составили отличную пару. Тем не менее, личные качества Ская не позволяют им открыто вмешатся. Скай изменяется всё больше, понемногу превращаясь в убийцу. Он развлекается, уничтожая людей, повинных в охоте на драконов Ринна. На планете воцаряется ужас. Драко Локхарт беседует со своим другом по этому поводу, но Скай убеждает его в собственной правоте. Космонавты принимают его план действий как базовый, и принимаются за реализацию. Скай окончательно становится лидером, получив генералький чин.

Парралельно этим событиям, в недрах цивилизации Ринна назревает революция драконов. Искусно подогреваемая агитацией и действиями локальных агентов Второй Экспедиции, революция грозит вылиться в истребительную войну. Встревоженные правители человеческих стран, и, в частности, Даналона, ищут пути противодействия. С этой целью король Даналона приказывает своему сыну Эрику подружится с одним из драконов, и выведать их планы. Об этом приказе узнаёт локальный агент Второй Экспедиции, молодой дракон по имени Хирсах. Он организует встречу Эрика и совсем молодого дракона Викинга, сына Мрака Киллера. К недовольству короля, Эрик действительно становится другом Викинга, и наотрез отказывается шпионить за ним. Они покидают Даналон, намереваясь отправится на поиски исчезнувшего отряда Стана Рогнара. Во время перелёта над океаном, дракон попадает в шторм, и терпит крушение. Очнувшись на берегу неизвестной земли, Эрик и тяжело раненный Викинг отправляются на запад, надеясь найти поселения людей. Дракон, сломав крылья, не может летать. Многомесячный поход приводит их к горной гряде, в которой Викинг обнаруживает таинственную пещеру. Проникнув туда, Эрик и Викинг внезапно понимают, что нашли не больше не меньше как центральную базу Рэйдэна, ту, где находится контрольный пункт всей его мощи. Они обнаруживают даже космический корабль Рэйдэна, который готовится к очередному межзвёздному полёту.

Охранные биокомпьютеры базы исследуют человека и дракона, после чего сообщают Рэйдэну их характеристики. Тот покидает медицинский комплекс драконов, и вступает в телепатический контакт с Эриком и Викингом, подвергая их многочисленным тестам. Как вскоре выясняется, их появление на базе вовсе не было случайностью. Викинг и Эрик узнают весь план магов по изменению прошлого, носящий название Коррекции. Рэйдэн пытается склонить их к сотрудничеству, обьясняя, что нуждается в некотором количестве помощников. И человек, и дракон наотрез отказываются, после чего Рэйдэн со странными словами «вы выдержали последний тест» отпускает их, подарив Эрику бессмертие, и исцелив Викинга.

Вернувшись, дракон и человек с ужасом обнаруживают, что Даналона как страны более не существует. Революция драконов всё же произошла, поддержаная огромными ресурсами Второй Экспедиции. Скай лично аннексировал Даналон, и драконы покинули людей, заложив на равнине гигантский город.

Викинг, считая своих сородичей за предателей, бросается на стройку города, и встречается с Тайгой Накатоми. Ему удаётся убедить её, что он выполняет поручение Мрака, и Тайга выдаёт Викингу один из новейших молекулярных танков, обладающий собственным разумом. Эрик и Викинг летят в Тангмар, желая уничтожить Ская.

Во время боя между Скаем и Викингом, драконы вмешиваются уже открыто, посадив свой корабль на равнине за городом. Происходит большое совещание, на котором расставляются последние точки в плане Ская. Смертельно оскорблённый Викинг отвергает предложение о сотрудничестве, и вместе с Эриком покидает корабль.

Несколько месяцев затем крупных потрясений не происходит. Драконы продолжают строить свой город, Скай и Аракити всё сильнее сближаются. Викинг и Эрик ищут Стана Рогнара, но безуспешно. С Дракии стартует огромный отряд исследователей, который прибывает на Ринн. В то же время с Земли на Ринн прилетает исследовательский корабль. Натянутые вначале отношения между драконами и людьми понемногу улучшаются, некоторые драконы отправляются на Землю, а люди — на Дракию. Контакт идёт своим чередом.

Примерно через год после прибытия кораблей, Викинг находит наконец пропавший отряд, и Сумрака. Он с изумлением обнаруживает вместе с ними Рэйдэна, который занимается генетическими опытами. Викинг и Рэйдэн ведут продолжительные разговоры, и в конце концов Рэйдэну удаётся привлечь на свою сторону Викинга, как он уже поступил с Дарком и Китаной. Дарк и Викинг соглашаются на рискованный опыт — Рэйдэн предлагает измненить им код ДНК, дав аналогичные Сумраку способности. Опыт оказывается успешным. Несмотря на просьбы Дарка, Рэйдэн отказывается дать Силу, как он назвал энергию вакуума, Китане. Он мотивирует это исключительной опасностью опыта. В течение полугода Дарк и Викинг под руководством Сумрака учатся владеть новыми способностями, в число которых входят телепортация на ЛЮБОЕ расстояние (включая межзвёздное), энергетическое моделирование материи, управление структурой пространства, и многое другое. Сам Рэйдэн открыто признался, что использовал драконов как опытные образцы, желая быть уверенным что с ним самим ничего не случится во время опыта. Пока Сумрак обучает Викинга и Дарка владеть Силой, Рэйдэн проводит опыт сам над собой, получая значительно более продвинутые способности.

Вернувшись с секретной базы, Рэйдэн обьявляет о намерении всё же произвести Коррекцию. Сумрак и остальные отговаривают его, но добиваются только обратного результата. Рэйдэн летит на Дракию, и находит там Ская, Драко, Тайгу, и Мрака. Продолжительные уговоры увенчиваются успехом, Драко, Тайга и Мрак соглашаются на опыт. Скаю Рэйдэн обьясняет, что тот уже обладает нужным кодом, т. е. является природным мутантом. Для доказательства маг снимает психологическую блокировку, которую сам установил Скаю при рождении, и тот демонстрирует наиболее продвинутые способности из всех. Четыре дракона летят вместе с Рэйдэном на его космическую базу, расположенную за пределами Галактики, где их уже ожидают Сумрак, Дарк, и Викинг. Несколько лет идёт подготовка. Скай, уверенно занимающий место лидера, неожиданно выдвигает требование о включении в состав группы той самой Аракити, которая к этому моменту является уже одним из членов правительственного совета Земли. Долгие уговоры ни к чему не приводят, и под угрозой распада всей группы, Рэйдэн вынужден согласится. Дарк, имеющий личные счёты с Аракити, ставит Скаю ультиматум: или он, или она. Скай отвергает ультиматум, происходит раскол. Дарк и Мрак покидают группу Рэйдэна. Скай не обращает внимания на предупреждения друзей, и повторяет Рэйдэну своё требование. Тот вынужден согласится. Аракити с радостью встречает предложение стать бессмертной, и Рэйдэн переписывает её сознание в тело драконы. В скором времени следует свадьба Ская и Аракити. Во время торжества Рэйдэн предлагает для драконов, прошедших генетическую переработку, название Диктаторов, а для группы — Корректоров. Название принимают.

Три года спустя, в 3220 году, Сумрак отправляется на 21 год в прошлое, где проводит серию тщательно разработанных изменений. По плану, в течение 200 лет сама возможность войны должна исчезнуть, и в Галактике наступит подлинный золотой век. Коррекция проходит успешно, наблюдатели Диктаторов докладывают о полном соответствии расчётам. Сумрак с торжеством возвращается на базу, и Корректоры триумфально отмечают успех эсперимента.

В течение 7 лет растёт неустойчивость пространственно-временного континуума, что выливается в страшную катастрофу, получившую впоследствии название Катаклизма. Вселенная рушится, разделяясь на измерения, Ринн, планета Рэйдэна, и сотни других систем бесследно исчезают. Сумрак вместе с Корректорами оказывается заброшенным в другую галактику. Их возвращение занимает много сотен лет. Вернувшись, драконы не находят половины Галактики. В ужасе пытаясь понять, что произошло, Диктаторы отправляются на сотни тысяч лет в будущее, где обнаруживают кошмарные разрушения, варварские планеты, взорванные звёзды и многое другое. Рэйдэн в шоке навсегда запрещает Коррекции, к нему присоединяются Сумрак и остальные. Срочно организуются спасательные отряды, временно к Корректорам присоединяются Дарк и Мрак. На сотни лет драконы получают работу по исправлению последствий своей ошибки. Ввиду того, что Дракия практически не пострадала в Катаклизме, драконы становятся доминирующей расой в Галактике.

После первичных спасательных работ, возникает вопрос о политической поддержке будущего общества. Скай и Аракити твёрдо стоят за империю, остальные против. Вновь побеждает железная воля Ская, но Дарк и Мрак отказываются признать Империю. Они навсегда покидают Корректоров, и образуют собственную структуру, Конфедерацию. Между Конфедерацией и Империей начинается холодная война.

Скай демонстрирует выдающийся талант Императора, и получает поддержку Драко, Тайги и Викинга. Рэйдэн и Сумрак отказываются участвовать в политической жизни Империи, мотивируя это неуверенностью в своих силах после ошибки.

Несколько сотен лет продолжается планомерная ликвидация последствий Катаклизма, которая равно ведётся Империей и Конфедерацией. Напряжение в отношениях между структурами растёт. Скай официально отказывается признать Дарка за главу равноценного союза, рассматривая Конфедерацию лишь как автономную подструктуру Империи. Противостояние усиливается.

Рэйдэн ведёт с Диктаторами сложную игру, наотрез отказавшись увеличить их число. Парралельно он и Скай усиленно разыскивают по всей Галактике возможных природных мутантов, аналогичных Императору. Признаки Диктаторов, которые Рэйдэн внедрил в генетический код драконов, не передаются по наследству. Дарк заявляет, что он сделал это специально, Рэйдэн не отрицает.

Спустя много веков после Катаклизма Галактика имеет относительно устойчивую структуру, разделённую на Империю и Конфедерацию. Остальные политические формации столь незначительны по сравнению с главными, что их можно не брать в расчёт. Обе основные структуры тоталитарны, обе держатся на авторитете лидеров. Империя значительно превосходит Конфедерацию в военном и экономическом отношениях. Планетарные правительства, как правило, демократические. Общую координацию осуществляет Скай (в Империи) и Дарк (в Конфедерации). Противостояние между формациями постоянно растёт.

Приблизительно спустя 600 лет от возвращения Диктаторов, Рэйдэн обнаруживает сигнал древнего, неисправного темпорального маяка. Согласно этому сигналу, где-то родился новый природный Диктатор, не уступающий по своим возможностям Скаю. Начинаются глобальные поиски, которые продолжаются много лет. Постоянно происходят столкновения поисковых отрядов Империи и Конфедерации, нагнетается взрывоопасная обстановка. Успех сопутствует Империи, Рэйдэн и Скай обнаруживают молодого дракона по имени Винг, обещающего в скором времени стать наиболее могущественным Диктатором в мире. Винг принимает приглашение в организацию Корректоров, и становится ближайшим помощником Ская. Равновесие сил резко смещается в пользу Империи.

Дарк, поставленный перед фактом неизбежного распада Конфедерации, идёт на отчаянный шаг. Он нападает на корабль, несущий Аракити и её сына. Согласно разведданым, маленький сын Ская впервые в истории унаследовал Силу отца. Нападение имеет частичный успех — ребёнок исчезает в районе холодной планеты Мортар, а раненная Аракити вынуждена бежать с поля боя. Скай, придя в ярость, обьявляет Конфедерации войну.

На протяжении трёх лет в районе планеты Мортар ведутся отчаяные поиски исчезнувшего дракончика. Тем временем флот Конфедерации постепенно сдаёт позиции, натиск Империи не удаётся сдержать. Наконец, на третий год поисков удача поворачивается к Дарку лицом. Его агенты сообщают, что молодой Диктатор обнаружен. Дарк и Мрак лично отправляются на Мортар, о чём сразу узнаёт Скай. Император вместе с Драко, Тайгой, и Вингом, бросается наперерез. Происходит схватка между давними противниками, в которой Дарк терпит поражение. Он и Мрак изгоняются за пределы Галактики, Конфедерация вливается в Империю.

Три года спустя, Скай обьявляет о смене всего политического курса своего правительства. Отныне Империя перестаёт существовать, её сменяет сложная демократическая структура Ароан. Во главе Ароана стоит по-прежнему Скай, теперь Ароан-Вождь, внутренняя система правления исключительно сложна и организована по многоуровневому принципу. Инициаторы нового курса — Драко и Тайга Локхарты, разработавшие эту систему, и с помощью Винга испытавшие её на планете Уорр. Несколько лет Диктаторы пытаются внедрить новую систему, но безуспешно.

Тем временем Рэйдэн призывает Винга и Тайгу к себе на станцию, и раскрывает им свою главную тайну. Выясняется, что генетические изменения, ответственные за Силу Диктаторов, изобретены не Рэйдэном. Используя машину времени, он обнаружил в далёком будущем, на выжженой после ядерной войны планете Санлайт двух мутантов, молодых драконов Коршуна и Тикаву. Исследовав их, Рэйдэн пришёл к выводу, что те представляют собой следующую ступень эволюции. И тогда он задумал на редкость необычный шаг — похитив их сына, доставить его на Дракию, где тайно заменить на ребёнка семьи Фалькорров. Тайга и Винг приходят в ужас, но Рэйдэн обьясняет, что так как Скай уже Император, то обмен в любом случае имел место. Более того, он демонстрирует доказательства, что именно Тайга совершила обмен. Поставленные перед фактом, Диктаторы вынуждены согласится, и отправляются на Санлайт.

Именно в этот сложный момент возвращается Дарк. На этот раз он весьма тщательно подготовлен. Захватив машину времени Рэйдэна, он перехватывает корабль, на котором только-что рождённого Ская должны доставить на Дракию. С помощью Мрака он одерживает победу над Вингом, захватив его в плен. Тайга вынуждена бежать, чтобы предупредить остальных. Дарк, маленький Скай и Винг исчезают.

Диктаторы бросаются на помощь, что и предвидел Дарк. Используя машину времени он организует локальный хроноклазм, в котором Дарк — Император Галактики, а Ская никогда не существовало. Рэйдэн и остальные с трудом спасаются от флота Империи, теперь принадлежащего Дарку, и принимаются искать Ская. Рэйдэн убеждён, что Скай жив. Дарк правит, укрепляя свои позиции, Диктаторы пытаются восстановить контроль над Галактикой, Рэйдэн и Сумрак заняты поисками Винга. Драко и Тайга стараются удержать молодого сына Ская, Каэла, от нападения на Дарка. Назревает страшная война.

Книга первая

Глава 1

— Теория Времени — наиболее сложное достижение моего народа. Она ещё не до конца исследована.

— Скажи, почему мы не можем отправится в прошлое, и помешать Дарку до того, как он напал на нас?

— Потому что одна подобная попытка уже была. Ты не забыл?

(пауза)

— Но то была ошибка.

— Последствия которой мы пытаемся исправить до сих пор. И вспомни, что мои расчёты доказали — попытайся мы предупредить нас самих о Катаклизме, и произошёл бы парадокс. Именно тот, который сотворил Дарк.

— Ты сильно ошибся, когда сделал его одним из нас.

— Я не бог. Я тоже могу ошибатся. И последствия моих ошибок бьют по мне ничуть не слабее, чем по другим. Катаклизм не затронул Дракию, Викинг. А моего дома не стало.

(молчание)

— Но как теперь восстановить историю? Скай и Винг исчезли, а ведь они ключевые фигуры.

— История не изменилась, Вик. В тот миг, когда корабль Винга был захвачен, Вселенная разделилась на две. В одной из них продолжается история, в которой Скай — Император, а Дарк был уничтожен мной за день до атаки. Но в той, которую мы пытаемся сейчас исследовать, история полностью изменилась. Без Ская не могла возникнуть Империя. Я никогда не решился бы на Коррекцию, не имей я за спиной столь мощного союзника, как Скай. Винг вообще не рождался, как и Каэл, и вообще вся история пошла по другому пути. Нам ещё повезло, Вик. Мы не испарились на месте.

— Но как мы могли исчезнуть? Ведь тогда Дарк не смог бы совершить путешествие, мы не исчезли бы, но тогда он совершил бы путешествие, и…

— …и именно так и случилось. Он создал петлю времени, в которой и он, и мы, обязательно существуем. Неплохой ход. Но далеко не лучший. К счастью, Дарк оказался недостаточно рассудителен.

— Что ты имеешь в виду, Рэйдэн?

— Он мог изменить ребёнку психопрофиль, и вернуть его приёмным родителям, Фалькоррам. А затем он мог бы вернутся в наше время, где Скай стал бы его верным слугой. Или даже рабом. Без всяких парадоксов.

(долгое молчание)

— Ты иногда просто пугаешь меня, маг.

(смех)

— Дорогой мой, неужели ты думаешь, что я выбрал драконов в качестве своей команды просто так? Вам подобные идеи просто в голову не придут.

(очень долгое молчание)

— Как бы я хотел сказать о себе то же самое…

* * *

Утром шёл дождь. Он даже решил, что сегодня ему придётся весь день мокнуть в поле, но дождь прекратился. Однако тучи остались…

Капитан Окинава Хамсин мрачно посмотрел на небо. Плохая погода, почти нелётная.

«Як» снаружи выглядел ничуть не лучше настроения пилота. Грязная, мокрая машина, неумело покрашенная в маскировочные цвета, и побывавшая во многих переделках. Но он ни за что не сменил бы самолёт. Он стал наполовину им самим.

В то утро его опять тревожили воспоминания. Последнее время у него часто болела голова. Память билась в запертые двери сознания, пытаясь прорватся на волю. Но двери были несокрушимы.

Пилот сидел в тесной кабине истребителя, и глядя сквозь мокрое бронестекло фонаря, видел вовсе не грунтовый аэродром своей дивизии. Он видел те дни, когда всё началось…

«Тогда мы с Николаем были желторотыми птенцами, только-только из лётного училища… Сколько надежд мы строили! Сколько планов обсуждали, сидя за бокалом шампанского… Коля никогда не признавал водки, и сумел заразить меня своей уверенностью…»

«Мы мечтали о подвигах. Мы с утра до ночи копались в самолётах, словно были механиками, а не пилотами. При слове Чкалов мы начинали дрожать…»

Окинава печально улыбнулся своим мыслям. На суровом лице воина улыбка смотрелась столь же неуместно, как цветок на взлётной полосе.

«Помню, как в 39-ом мы стояли у репродуктора, и слушали сводку о нападении на Польшу. Тогда я посмотрел на него, и сказал, что не больше чем через год начнётся война… Он кивнул.»

«Потом были первые истребители. Тогда И-16 казался мне даже не совершенством — чудом. Я излазил свою машину вдоль и поперёк, вместе с механиками разбирал двигатель. И хорошо помню возмущение, когда майор Мирошниченко, воевавший в Испании, мрачно заметил:

— Хорошая машина… Пока „мессеров“ не видел.»

Громадный человек, сидевший в кабине самолёта, усмехнулся.

«Я даже решил, что он сломался… Комэска дважды сбивали, и он только чудом не попал в плен. Поговаривали, что во второй раз он сломал ноги, и несколько дней прятался в воронке от бомбы. Но он никогда не говорит об этом».

Капитан Окинава Хамсин вздохнул. Его могучие руки невольно сдавили штурвал так, что под кожей проступили жилы, больше напоминавшие тросы.

«А потом была война».

Он стиснул зубы. Азиатское лицо исказала гримаса страшной ненависти.

«Коля погиб на третий день после передислокации на границу. Его сбил старый итальянский „Макки“, даже не „мессер“! Он упорно не слушал опытных лётчиков, которые предупреждали, что на большой скорости фонарь кабины „ишачка“ не открывается, и советовали его выбросить. Его сбили на высоте, и он не смог выпрыгнуть…»

После гибели друга, Окинава два дня молчал. На носу своего истребителя он нарисовал дракона, и за три дня сбил четырёх фрицев, в том числе одного «мессера». Майор назначил его командиром звена. Он не обрадовался.

«Потом шли недели, воздушные бои… Фюзеляж истребителя украшали уже девять звёзд. Но я не мог успокоится. Мне всё казалось, что врагов можно сбивать лучше. Я тренировался, разрабатывал новые фигуры… Всё бессмысленно!»

Товарищи по части сторонились Окинаву. Он не удивлялся. Капитан отлично знал, что мрачен и нелюдим. А после смерти Коли…

* * *

— Товарищ капитан!

Вздрогнул, очнулся. Посмотрел наружу. Там стоял молодой лейтенант из штаба дивизии.

— Да?

— Налёт на переправу! Срочно требуется поддержка с воздуха!

— Задача?

Окинава поймал планшет с заданием, и быстро просмотрел. Настроение ещё более ухудшилось.

«Кто слышал посылать один самолёт на поддержку?! Но у нас нехватка машин, и особенно пилотов… Нацисты даже не сопровождают бомберы — так уверены.»

— Я вылетел.

— Ни пуха ни пера, товарищ капитан!

Он мрачно усмехнулся.

— К дьяволу.

Запустил двигатель, вырулил на взлётную полосу, взлетел. Машина отличная. «Як» — это не «Миг», у него есть пушка, два пулемёта… Скорость на низкой высоте значительно больше, манёвренность лучше. А главное, машина живучая. Сколько раз в неё попадали, и ничего. Добирался до дому сам. Облачность очень низкая. Ему приходилось идти почти на бреющем. Внизу степь. Колышется пшеница…

«Осень 42-го. Проклятая война! Ненавижу войны! Но фашистов я ненавижу сильнее… Намного сильнее.»

Холмы. Пришлось поднять машину под самые тучи. Перелетел, и сразу увидел цель. Девять «Юнкерсов» и три «мессера».

«Шансов почти нет.»

Резко вверх, в тучи. Самолёты практически не видны — значит, и он тоже. Пошёл на сближение.

«Они меня не видят… Всецело поглощены бомбардировкой переправы. Сволочи!»

Первый «мессер» был уже в пределах досягаемости. Окинава выжал всё, на что был способен мотор, и рванул. Вынырнул сзади, бочка почти до земли, нос приподнять — и сэкономил снаряды. Очередь из пулемётов прошила дно фрица, тот взорвался. Расположение бензопроводов капитан знал отлично.

Двое других отреагировали сразу.

«Конечно, у них ведь рации… Проклятие!»

Свалил самолёт на крыло, и ушёл из-под обстрела. Резкий набор высоты. Мессер сзади! Поставил машину вертикально, и сбросил газ.

Фашист, разумеется, промчался над его головой, не успев затормозить. На этот раз Окинава дал длинную очередь из пушки, и тот задымил. Не тратя больше время, развернулся, и чуть не столкнулся лоб в лоб с третьим. Крыло прошила очередь, машину тряхнуло.

«Проклятие! Придётся рискнуть…»

Сбросил газ до нуля, и поставил самолёт вертикально. Конечно, тот скапотировал, и завалился назад. Что он и ждал, и чего не ждал фриц. Очередь из пушки пробила кабину «мессера», а Окинава потерял управление.

«Падаю! Высоты нет!»

Вцепился в штурвал, потянул так, что затрещали кости. Из горла само рванулось рычание…

…Машина всё-таки перевернулась, и понеслась к земле в нормальном положении. Он дал газ до предела, одновременно включил форсаж, и рванул штурвал на себя. Истребитель затрясло, перегрузка вдавила пилота в кресло. Рычание стало напоминать звериное, и без того узкие глаза ещё более сузились, налившись кровью…

«Вытащил!»

Едва не задел землю, но вытащил. Правда, самолёт чуть не развалился.

«Бомбардировщики… Ха!»

Давно Окинава не испытывал такого чувства. Он жил, жил полной жизнью! В груди клокотало рычание, могучее тело слилось с израненной машиной, ощущая каждую пулю…

«Смерть!!!»

Первого он сбил на подьёме. Завалил самолёт вправо, и сбил другого. Расстрелял экипаж, выпрыгнувший с парашютами. Потом резко развернул машину, и разрубил пропеллером последнего немца. Кровь брызнула на фонарь кабины, он смеялся. Хохотал от счастья, кричал.

Когда очередь из пулемёта прошила крыло, оно чуть не оторвалось. Окинава яростно закричал, ощутив потерю устойчивости.

— Врёшь, сволочи! Я ещё не кончил!!!

В него попали с третьего бомбардировщика. Машина задымила, и почти потеряла управление. Пилот попытался набрать высоту. Загорелся мотор.

От бессильной ярости Окинава издал вопль, и выпрыгнул из горящего самолёта. Находясь в затяжном прыжке, он расстрелял обойму пистолета в «Юнкерс», после чего рванул кольцо парашюта…

И всё равно он сильно ударился о землю. Вскочил, отцепил ранец, бросился в укрытие. Сзади стреляют. Обернулся.

«О небо, это второй немец! Он меня обманул, не загорелся!»

От ярости перед глазами капитана всё потемнело. Он в прыжке бросил своё огромное тело к воронке от бомбы, и пули вспахали землю за его спиной. Вскочил, сорвал с плеча трофейный автомат, и расстрелял всю обойму в пикирующего немца. Попал, но «мессеру» обычные пули не страшны… Второй заход. Ненависть. Поменял магазин. Фриц снизился до бреющего.

«Ну, гад, держись…»

Не успел. Зенитный пулемёт разорвал обшивку «Мессершмита 109», и тот врезался в землю. Взрыв. Окинава подбежал, и в упор расстрелял лётчика. От ярости рычал, как тигр.

— Всё, всё, он мёртв! Ну, парень, ты герой!

Повернулся. С бронемашины на него смотрел полковник, и улыбался.

— Как зовут? Я представлю тебя на орден!

— Капитан Окинава Хамсин, товарищ полковник. Третья гвардейская, эскадрилья майора Мирошниченко.

Полковник соскочил с машины, и обнял летчика. Поцеловал.

— Полковник Николаев. Капитан, я никогда не видел такого боя. Вы самый лучший пилот из всех, кого я знаю!

Окинава отдал честь.

— Служу Советскому Союзу, товарищ полковник.

Тот прищурился.

— Вы говорите без акцента. Но ведь вы китаец?

— Никак нет, товарищ полковник.

— А кто?

Пилот нахмурился.

— Не знаю, товарищ полковник. Мой случай довольно необычен.

Тот отмахнулся.

— Потом, потом. Садитесь в машину, я отвезу вас в штаб округа.

Отдал честь, и залез в бронемашину. Полковник занял место рядом с водителем. Большой грузовик пополз в направлении от переправы.

Сзади не земле догорали остатки захватчиков, а с неба не спеша спускались парашюты, орошая плодородную почву солёным, красным дождём.

Капитан Окинава был счастлив.

Глава 2

— Что такое Катаклизм?

— Сынок, позже, хорошо? Я работаю.

— Пап, расскажи! Ну расскажи!

(вздох)

— Хорошо. Давным-давно, в одной далёкой Галактике…

(рычание)

— Слушай, мне уже десять!

(смех)

— Ладно. Почти миллион лет назад была такая планета, называлась «Вечный Мир». Это была самая древняя планета в Галактике, и жили там могущественные существа, называвшие себя «маги». Они искали жизнь, исследовали её, искали дальше… Им это нравилось. Так было, пока наконец двое самых сильных магов не решили сами создать себе жизнь для исследований. Они много пробовали, но результатом явились люди. Разумеется, люди им не слишком понравились, и они стали пробовать дальше… Пока Рэйдэн не нашёл Первого Дракона.

— Ух ты! А это кто?

(пауза)

— Это твой дед.

(молчание)

— А что дальше было?

— Дальше?… А дальше второй маг построил машину времени, полетел в прошлое, и сделал нас такими, какие мы сейчас.

— Диктаторами?

— Нет. Раньше драконы были слабые, медленные. И мы не были бессмертными.

(пауза)

— Как это?

— Как люди.

— Ррррр…

— Правильно. Но после того, как маг улучшил нас, ему в голову пришла идея улучшить сразу весь мир. Он послал Рэйдэна в далёкое будущее, и тот нашёл Первого Диктатора.

(смех)

— Он смешной, этот Коршун.

— Это самый первый Диктатор. Не забывай. Так вот, Рэйдэн трудился два века, и создал Сумрака.

— Дядю Сумрака?!

— Да. Не перебивай, если хочешь дослушать. Маг придумал, что надо сделать Сумраку в прошлом, чтобы сразу всё в мире стало хорошо. Это называлась Коррекция. Тогда твой дед и стал Диктатором… Мы все стали ими тогда, чтобы помочь Сумраку.

(молчание)

— Но Коррекция оказалась ошибочной. Вечный Мир исчез, Сумрак на сотни лет покинул нашу Вселенную, из народа магов остался лишь один — Рэйдэн. Он до сих пор ищет свой дом, но уже без надежды на успех.

(пауза)

— Катаклизм сотрясал Галактику, а мы укреплялись на своей планете… Так шли сотни лет, мы понемногу исправляли кошмар той ошибки. Как видишь, почти исправили.

— А почему не Сумрак стал Императором, а Скай?

(смех)

— Потому что Скай был самым лучшим из возможных решений. В те дни Галактике был нужен именно такой лидер, как он. И Скай воистину оправдывал все ожидания, сын. Пока главная ошибка Рэйдэна не помешала…

— А это ещё что?

— Дарк.

* * *

— Капитан, вы подали рапорт о переводе вас в экспериментальное подразделение реактивной авиации. Почему вы приняли это решение? Вы ведь выдающийся истребитель, имеете награды, сбили свыше двадцати самолётов противника…

Он находился в наглухо закрытом бункере, глубоко под землёй. Царил полумрак, и полная тишина. Окинава сидел перед огромным столом, с противоположной стороны которого на него внимательно смотрели пятеро членов военной комиссии.

— Я принял это решение после случая, который произошёл с моим товарищем Шадеевым Николаем в 1940-м году, на полигоне. Тогда мы испытывали реактивные снаряды «ШКАС», на внешней подвеске. Во время залпа крепления снарядов на истребителе Шадеева не сработали, и в течение пяти минут его машина развила скорость свыше 600-от километров в час…

Председатель комиссии, генерал Тихонов, поднял руку.

— Спасибо, мы поняли.

Наступило молчание. Генерал спокойно листал его личное дело.

— Капитан Окинава, вас нашли неподалёку от Владивостока, двадцать лет назад, едва живым, с полной потерей памяти. Это так?

Окинава Хамсин стиснул зубы.

— Так точно, товарищ генерал.

Тот вновь замолчал, листая папку.

— В течение пяти лет вы жили в психиатрической клинике 2-ой Дальновосточной авиадивизии, и заключение экспертов гласило, что вы полностью лишились памяти о предыдущей части своей жизни. По прошествии пяти лет интенсивного обучения, вы были признаны нормальным человеком, и получили советское гражданство. Это так?

— Так точно.

— Почему вы выбрали себе столь необычное имя, капитан?

— Это имя я не выбирал, товарищ генерал. Меня нашёл майор Тосио Окинава, из 2-ой авиадивизии. Он подписал акт о передаче моего… тела в лечебницу. В документах было проставлено его имя, и при выдаче паспорта оно автоматически перешло ко мне. Кроме того, я явно отношусь к азиатской расе.

— Это мы и сами видим. — заметил полковник Федотов, который внимательно смотрел ему в лицо.

— Капитан, вы с самого начала изьявили твёрдое желание вступить в Советскую Армию. Почему?

Окинава нахмурился.

— Товарищ полковник, Советский Союз стал моей Родиной. Даже если я и родился за рубежом, то память об этом не сохранилась. Я — это мои воспоминания. А я придерживаюсь твёрдого мнения, что любой мужчина должен быть воином, и защищать свою Родину. И не только мужчина.

Они улыбнулись.

— Не волнуйтесь, капитан. Вашу преданность никто не подвергает сомнению. Мы просто хотим расставить все точки. Далее. Вы подали рапорт о желании стать лётчиком. Ваше желание было удовлетворено. Однако вы стали на редкость хорошим лётчиком, капитан.

«Странный разговор выходит…» — Окинава начинал тревожится.

— Товарищ генерал, а что в этом странного?

— Вы. Вы очень странный человек, капитан Окинава.

Тихонов отложил личное дело, и вытащил толстую пачку бумаг.

— Вот отчёты наблюдателей. Вы неразговорчивы, нелюдимы. Не пьёте, не курите, не ходите в рестораны. Не принимаете участие в жизни коллектива. Всецело преданы работе… — завидя, что пилот встрепенулся, генерал поднял руку: — Я не говорю, что это плохо. Но это странное поведение для здорового… а тем более столь здорового, как вы, мужчины.

— Товарищ генерал, разрешите спросить?

— Говорите.

— Какое отношение имеют подобные данные к моему рапорту о переводе?

Внезапно заговорил третий человек. Окинава его не знал. Судя по штатской одежде, он был из разведки.

— Ваш рапорт отклонили, капитан. Однако нас весьма заинтересовали вы сами. Мы намерены предложить вам необычную работу.

Летчик встревоженно посмотрел в лицо штатского.

— Простите, товарищ…

— Григорий Клименко.

— …Но я не понимаю, о чём идёт речь.

Клименко посмотрел на остальных, и те кивнули. Словно разрешили сказать.

— Капитан, я должен рассказать вам кое-что. Видите ли, в вашем личном деле большие пробелы. Это было сделано из соображений безопасности. Для начала, стоит сказать, что майор Тосио Окинава вас не находил. Он послужил, так сказать, обьяснением, каким образом вы оказались в клинике. На самом деле вас нашёл рядовой Жуков. Вот его отчёт. Учтите, капитан — это совершенно секретные сведения.

Окинава взял бумагу, и погрузился в чтение.

…когда он поднял глаза, они усмехались. Ему было страшно.

— Но… но… но это невозможно! Я человек!

— В этом никто не сомневается, капитан. — быстро сказал Клименко. — Не волнуйтесь.

Он вздохнул с облегчением. Но тут же напрягся вновь.

— Тогда что это значит?

— Мы уверены, что имело место вмешательство разумных существ с другой планеты. Очевидно, вы оказались невольным свидетелем этого события, чем и обьясняется полная амнезия. — это сказал пожилой человек в чёрном костюме, сидевший с краю.

— Простите, товарищ…

— Профессор Штейнберг.

— Профессор, но каким образом я мог быть свидетелем подобного события? И потом, кто тогда я? Откуда я взялся вообще?

— Мы не знаем, капитан. Но то, что вы не обычный человек, не вызывает сомений. Я подозреваю, что пришельцы исследовали нашу планету, и вы послужили им образцом.

Окинава потрясённо откинулся в кресле. В его голове скакали мысли.

«Они не шутят, несомненно… О небо! Как я мог быть на том механизме?! Или это был не механизм?!»

— Профессор, а та… штука, в которой меня нашли — она где?

Офицеры нахмурились, и посмотрели на профессора. Однако тот словно не заметил взглядов.

— Исчезла, капитан. Рядовой Жуков притащил ваше тело на пост пограничников, и бросился обратно вместе с тремя солдатами, но машины больше не было. Остались следы, которые засняла следственная группа. Вот данные.

«Длина — семнадцать метров?! Глубина погружения в почву… 79 сантиметров! А почва?! — каменистая…»

— О небо…

— «Штука», как вы выразились, достигала сорока метров в высоту, капитан, и весила не менее пятисот тонн. Это несомненно был космический звездолёт. Они выбросили вас оттуда, подождали, пока люди вас не нашли, и улетели.

Пилот с ужасом посмотрел на Клименко. Тот невесело усмехнулся.

— Вот так, капитан Окинава. Мы не ждём от вас воспоминаний — психиатры доказали, что ваша память полностью уничтожена. Однако сами вы — очень интересный… пришелец.

Он вскочил.

— Что это значит?!

— То, что вы не человек, капитан. Это было выяснено сразу же, в первые дни лечения. Вы очень похожи на человека, и я уверен, что вы были нормальным человеком до того… события. Но после вмешательства этих пришельцев, вы более не принадлежите к нашему виду.

Профессор Штейнберг молча протянул ему папку с фотографиями. Окинава схватил их и просмотрел.

— Простите, профессор…

— Вот. Сравните эти две.

Различия были. Ещё какие… Грудная клетка на первом фото принадлежала обычному человеку. Но только слепой не увидел бы, что на втором снимке было запечатлено совершенно другое существо. У этого существа позвоночник был тройной! От плечевого сустава и ниже, вдоль позвоночника, крепко прижавшись к нему, спускались две костяные структуры сложного профиля. Они почти не выдавались над линией спины, и прикреплялись к нижней строне плеча. Сами кости плечевого сустава были толстые, прочные, не человеческие…

Потрясённый Окинава невольно повёл плечами, и ощупал себя. Штейнберг улыбнулся.

— Это наибольшее различие, но мелочей очень много. Увы, капитан, с вами проводили бесчеловечные эксперименты. Эти пришельцы весьма напоинают нацистов, вам не кажется?..

Тонущий под тяжестью шока мозг пилота ухватился за эти слова, как за спасательный круг.

— Да! Конечно! Это были фашисты! Наверно, они испытывали какой-то новый самолёт…

Он запнулся, при взгляде на их лица. Клименко вздохнул.

— Много времени мы тоже так считали, капитан. Но три дня назад…

Окинава упал в кресло. Его глаза широко открылись.

— Нет… Нет! Не верю! Это невозможно!

— Возмите себя в руки, капитан! — жёстко сказал генерал. — Это невероятно, да, но это факт. И теперь страна, которую вы сами назвали своей Родиной, нуждается в вас.

Окинава с трудом собрал всю свою волю. Он закрыл глаза, и около минуты сидел неподвижно, прижав кулаки к вискам. Потом он открыл глаза, превратившиеся в щели. Голос звучал глухо.

— Вас понял, товарищ генерал. Можете не сомневатся во мне. Я больше не сломаюсь.

Они одобрительно переглянулись. Полковник Федотов встал, подошёл к лётчику, и опустился на край стола, заложив ногу за ногу. Его тяжёлая рука легла на плечо воина.

— Молодец, сынок. Так держать.

Окинава посмотрел ему в глаза, и пожал руку.

— Спасибо, товарищ полковник.

Затем он повернулся к Клименко.

— Слушаю.

Глава 3

— Драко, скажи мне, что это неправда. Скажи!

(долгое молчание)

— Это правда, Тайга.

(пауза)

— Но как?!!! Как он мог?!

— Он окончательно превратился в чудовище. Мы все шокированы, любимая.

— Почему он так поступил?!

— Этот мальчишка явился на Даркию, и вызвал его на бой. Дарк, разумеется, победил. У парня не было ни единого шанса.Проклятие, только Винг или Скай могли бы победить его. Но то, как Дарк поступил затем… Я собираюсь убить его. Рэйдэн говорит, что в его силах заблокировать Силу Дарка на короткое время.

(пауза)

— Но ведь и ты её потеряешь?

— Да.

(молчание)

— Оружие?

— Нет. Оружие тоже не сможет сработать в нейтрализующем поле Рэйдэна.

— Тогда как?!

— Ты забыла, кто я такой. Я убью Дарка голыми руками. Когда я ХОЧУ убить врага, я делаю это за минуту.

(пауза)

— А я ХОЧУ его убить, Тайга.

(долгое молчание)

— Как мог Дарк убить его? Как?!

— Давай считать, что Каэл ещё жив, хорошо? Всё-таки шанс уцелеть у него есть. Капсула была выброшена в стазисе, и она может попасть на обитаемую планету… В прошлом.

— Этот… этот гад повторил своё преступление! Почему, ну почему я не убила его сотни лет назад?!

— Тогда он был другим, Тая. Совсем другим.

— Скай… Винг… А теперь Каэл! Сколько можно терпеть?! Почему мы все вместе не уничтожим гада?!

— Уничтожим. Но не вместе. ЭТО Я ЕГО УНИЧТОЖУ, ОДИН!!!

(яростное рычание дракона)

* * *

— Но чем я смогу помочь, профессор?

— Вы были там. Хотя и не помните. Однако никакая амнезия не уничтожит рефлексов. Из всех людей у вас, капитан, наибольшие шансы добится успеха. И кроме того, вы отлично тренированы, сильны, обладаете отменной реакцией, и некоторыми специфическими свойствами…

Окинава вздрогнул, и с трудом отвёл взгляд от воронки, на дне которой лежал громадный цилиндр. Холод дальневосточной степи пробирался даже под тёплую шинель, и многочисленные автоматчики, которые стояли по периметру квадрата колючей проволки, кутались в шарфы. Овчарки жалобно выли, ветер нёс снежинки. Капитан Хамсин поёжился, и присоединился к офицерам, сидевшим в командирской машине. Захлопнул дверь. Зывывающий ветер сразу отошёл далеко-далеко, и Окинава с благодарностью принял чашку крепкого грузинского чая из рук генерала. Отхлебнул, и повернулся к профессору.

— Какие свойства, товарищ Штейнберг?

Учёный помолчал, а затем внезапно метнул монету в лицо пилота. Тот машинально поймал её, и взглянул на усмехающиеся лица.

— Не понял.

— Реакция, капитан. Ни один человек не успел бы поймать эту монету. Вы, очевидно, привыкли, но для нас это кажется невозможным. К примеру, сейчас ваша рука была не видна — вы сместили её столь быстро, что глаз не смог сфокусироватся.

Окинава невольно повертел рукой, сжимая и расжимая пальцы.

— Профессор, но я человек! Я думаю как человек, чувствую как человек, ем, сплю, курю…

Ответил полковник СМЕРШ, Григорий Клименко.

— Вы человек, да. Но в тоже время с вами сделали нечто, значительно усовершенстовавшее ваш организм. В течение первого года, пока вы жили в клинике, лучшие учёные Советского Союза изучали вас, капитан — и пришли к выводу, что вы следующая ступень эволюции. Они — он указал в окно, на решётчатую башню охраны — они сотворили из вас сверхчеловека, и выбросили на помойку, после окончания опыта. Они весьма похожи на нацистов.

Окинава стиснул зубы. Из горла рванулось рычание, могучие кулаки сжались. Тело капитана превратилось в монолит, под поверхностью которого проступили гранитные глыбы мышц.

— Я убью их всех! — он с трудом оторвал взгляд от воронки, и взглянул на помрачневших офицеров.

— Вот ещё один их дар. — сурово заметил профессор. — Вы только что рычали, как зверь, капитан.

Он закрыл глаза.

— Товарищ Штейнберг, вы правы. Во время боя, при виде врага, со мной что-то происходит. Я становлюсь зверем, способным на страшные вещи…

Профессор кивнул.

— Мы знаем. Наблюдатели часто отмечали эту особенность. Несомненно, перед нами побочный эффект усиления всех характеристик — эмоциональная перегрузка. Мозг работает на пределе возможностей, и часто срывается, уступая контроль…

— Профессор… — тихо произнёс Тихонов. — Потом.

Штейнберг запнулся, и посмотрел на посеревшего Окинаву.

Тот долго молчал, после чего спросил:

— Последний вопрос. Они нужны вам живыми? Или мне МОЖНО…?

— Живыми, невредимыми, и дружественно настроенными! — быстро сказал Клименко. — Держите эмоции в руках! Что бы с вами не сделали в прошлом, сейчас вы — не капитан Окинава Хамсин. Сейчас вы — посланник Советского Союза, и ведите себя соответствующе. Это ПРИКАЗ, капитан.

— Служу Советскому Союзу.

Он стоял возле огромного цилиндра. На расстоянии сотни метров виднелись десятки солдат, танки, и чёрные силуэты командиров.

«Но эти сто метров — мои!» — подумал Окинава. Страшная ярость клокотала в душе пилота. Они… Они… Да как они СМЕЛИ!!! Издеватmся над НИМ! Над НИМ!!!

— Я — Окинава! — проревел он, неизвестно кому. — Я — это ВСЁ!

«Я убью их. Пусть потом меня расстреляют, но я УБЬЮ их! Всех! Разорву на части! Выпью кровь! Крылья оторву!!!»

Капитан замер. В голове завихрились мысли.

«Откуда я знаю, что у них есть крылья?! Неужели при виде корабля память пробуждается?! О, небо, пусть так и будет! Пусть!»

— Выходите! — он ударил цилиндр кулаком. Звон. Никакой реакции.

— Говорит капитан Окинава Хамсин, Советская Армия. Вы в безопасности. Покиньте корабль. Мы здесь, чтобы помочь.

«Ха! О да, я помогу… О да!» — какое-то странное ощущение кольнуло пилота в кончики пальцев. Взглянув на них, Окинава замер. Ногти удлинились! Немного, но совершенно определённо. И они начинали принимать странный золотистый оттенок…

«Что со мной происходит?!» — в ужасе подумал человек, отпрыгнув от цилиндра. Он повернулся, и побежал к периметру. Навстречу подбежали Клименко, Штейнберг, и Тихонов.

— Что?

— Смотрите, профессор! Я коснулся корпуса… И вот! — Окинава в ужасе протянул руки к офицерам.

Генерал вполголоса чертыхнулся. Глаза Штейнберга полезли на лоб, Клименко неестественно замер.

— Это как понимать? — наконец смог спросить генерал.

— Не знаю! Я боюсь, товарищ генерал! Эта штука… Она меняет меня! Смотрите — это же настоящие когти, как у льва!

Они переглянулись.

— Товарищ Тихонов, я прошу немедленно прекратить операцию, и заменить капитана Окинаву. — твёрдо заявил профессор.

Генерал задумался. Тем временем, на глазах у шокированных людей, когти бесшумно втянулись обратно, приняв вид ногтей. Окинава потрясённо повертел рукой, и поднял взгляд на Штейнберга.

— Вы всё ещё думаете, что я человек?… — тихо спросил он.

— Согласен. Капитан, покиньте периметр. Операцию завершит ваш дублёр. — Тихонов нервно сцепил руки за спиной, не сводя взгляд с пальцев лётчика.

— Нет.

Все удивлённо посмотрели на Окинаву. Тот стоял бледный, как смерть.

— Нет. Я не имею права. Если я не человек, то мне ничего не грозит там. Я не могу подвергнуть опасности товарища.

Тихонов стиснул зубы. Клименко посмотрел на него, и кивнул. Штейнберг вскинулся, но слова Окинавы заставили его промолчать.

— На всякий случай, прошу вас — если вы увидете, что я… что я больше НЕ Я… Убейте меня.

Повисло тягостное молчание. Наконец, бледный Клименко подошёл к колючей проволоке вплотную, и протянул руку.

— Вы человек, капитан Окинава. Настоящий.

— Спасибо, товарищ полковник.

Они смотрели, как лётчик повернулся, и недрогнувшим шагом пошёл обратно.

Штейнберг схватил генерала за плечо.

— Остановите его! Неужели вы не поняли?! Он сам пришелец! Они могут менять своё тело, маскируясь под…

Тихонов посмотрел на профессора, и тот замолчал, словно натолкнувшиь на стенку.

— Он — человек, товарищ Штейнберг. — негромко сказал генерал, следя за Окинавой. — Больше, чем человек. Советский человек!

«Я убью вас всех. Я убью вас, за то, что вы сотворили со мной. Я убью вас за эти когти. Я убью вас за эти непонятные кости в моей спине. Я убью вас за уничтоженную жизнь!»

Окинава яростно отрывал пласты обгоревшего покрытия, добираясь до огромного люка на торце цилиндра. Он уже не боялся смотреть на свои руки… На то, что час назад называлось руками.

«О небо, кто я такой?…» — ослепительно сверкавшие золотые когти достигали уже трёх сантиметров в длину. Кожа на пальцах начинала синеть, но очень странно — словно из-под неё проступал узор.

Последний кусок покрытия отлетел в сторону. Взору открылся огромный, четырёхметровый люк, который почти полностью перекрывал торец…

«Откуда я знаю, что это спасательная капсула?!»

Он уже не удивился. Стремительно пробежал пальцами по краю люка, отыскивая кнопку. Пальцы до ладоней покрылись блестящей синей чешуёй, как у…

«Как у ящерицы. О небо, неужели я — рептилия?! Не может быть… Нет, нет, не может!..»

Вот она. Под рельефной крышкой, изображавшей…

В голове Окинавы взорвался чёрный шар. Он отскочил от люка, и упал в траву. Тело свела судорога.

«Нет! Нет! Не верю! Это не я! Я не он! Я не ЭТО!»

Лётчик корчился в траве, с стоном пытаясь сбросить шинель, неожиданно ставшую его душить. В это миг трое солдат подскочили к Окинаве, и быстро вытащили его за периметр. Профессор, подбежав, внезапно замер, и в ужасе шагнул назад. В руке бледного, как смерть, генерала появился пистолет.

— Нет! Не надо! — Штейнберг перехватил руку Тихонова. — Может, вдали от корабля он вернётся!

— Кто?! Кто вернётся?! — генерал повернул посеревшее лицо к профессору. — Это же не человек! Это… Это…

— Дракон.

Глухой, страшный голос Окинавы заставил людей отступить. Шинель бывшего пилота с треском разошлась по швам, выпуская на свободу могучее тело.

Окинава изменялся, с каждой секундой увеличиваясь в размерах. Завыл ветер, втягиваясь в тело экс-человека — очевидно, он пользовался молекулами воздуха как строительным матералом.

Форма лётчика последовала за шинелью. И без того могучее тело, теперь с каждой секундой наливалось мощью. Руки и ноги бугрились от мышц, рельефно проступила грудная мускулатура. Тело, уже достигшее трёх метров в длину, стремительно меняло пропорции. Шея удлинилась, одновременно став в три раза толще, и вдоль неё тросами проступили жилы. Голова… Потрясённые люди забыли о дыхании. Огромная голова плавно изменилась, челюсти вытянулись вперёд, глаза, засверкавшие зелёным пламенем, увеличились, над ними проступили мощные костяные дуги. Длинные чёрные волосы, как змеи, поднялись в воздух, закрутились в спирали, образовав прямые и острые, как кинжал, рога — и на людей смотрел самый настоящий дракон, такой, каких рисуют в сказках.

Но этот дракон был грозен и прекрасен одновременно, он излучал власть.

Профессор Штейнберг с трудом перевёл взгляд вниз. Могучий хвост двухметровой длины отделился от ноги, и на конце его с металлическим лязгом раскрылся золотой трезубец шипов. Тело Окинавы уже сверкало чешуёй, спереди золотой, а на всём остальном теле — синей. Могучие руки толщиной превосходили тело человека, а ноги, совершенно непохожей на человеческую формы, увитые канатами сухожилий, явно принадлежали четвероногому существу. Скульптурная фигура атлета, с мощной, мускулистой грудной клеткой, немного сужалась в области живота, и плавно переходила в мощный хвост. Всякие намёки на половые органы бесследно исчезли, оставив лишь едва заметную щель.

Люди с трепетом наблюдали за метаморфозой. Дракон с громовым рычанием упал на землю, и…

И распахнул крылья. Ветром людей отбросило на пару метров. Колоссальные сверкающие крылья переливались всеми оттенками небесной синевы, по ним пробегали волны сокращений. Задыхаясь от восторга, Штейнберг наблюдал, как тонкие и невероятно длинные пальцы крыльев резким движением натянули перепонку, породив сухой щелчок, и моментально сложили её на спине дракона. Когти на локтевых суставах сцепились, и чудесное сверкающее великолепие исчезло, превратившись в подобие плаща, покрывшего драконью спину. Последней каплей превращения стали короткие золотые шипы, поднявшиеся вдоль всего позвоночника дракона. И этот штрих добавил неописуемо прекрасному существу ощущение мощи.

Дракон со стоном упал на траву, и замер, скорчившись.

Глава 4

— Никогда не сомневаешься, не так ли, Драко? Вперёд, убить врага!

— Ты умрёшь прямо сейчас, Дарк. Я положу конец твоим преступлениям.

— Ты столь уверен, что сможешь меня убить?

(неуловимое движение, удар)

— Да. Я убью тебя, Дарк.

(удар)

— О боги, как я мечтал об этом!

(страшный удар, вопль, треск костей)

— Приятно, Дарк? Ощути приближение смерти, о враг мой. Ибо она близка!

— Ты не сможешь убить меня! Тогда ты никогда не узнаешь, где Скай, Винг, и этот мальчишка!

(захват, хрип)

— Ты убил их, Дарк. Ты послал их в прошлое без указания даты прибытия — это равноценно выстрелу в голову.

(три удара подряд, крик боли)

— А теперь я убью тебя…

(хруст костей)

— Нет!!! Они живы! Я указал время, я не убийца!

(захват)

— Да ну?

(мощный удар, грохот падения огромного тела)

— Имей мужество перед смертью признать свои преступления, Дарк.

(кашель с кровью)

— Ты… ты! Я не убивал их! Я не убиваю врагов, я устраняю их со своего пути!

(смех)

— И где же они, мертвец?

— Отпусти меня! Тогда узнаешь. Слово дракона.

(яростное рычание, страшный удар)

— Ты не смеешь называть себя так!

(удар)

— Ты не смеешь позорить имя «Дракон»!

(три удара)

— Ты подлец, Дарк. И я наконец решился избавить мир от тебя.

— НЕТ!!!

(захват, хруст позвоночника, ужасный вопль)

— Умри, Дарк, враг мой.

(тишина)

— Да будет так.

(стук упавшего на металл мёртвого тела. Долгое молчание)

— Итак, ты наконец мёртв, Дарк. Это хорошо.

(тихий смех)

— Драко, ты не уложился в минуту.

— Рэйдэн?… Ты всё слышал?…

— Да. Отойди, мне нужно пройти.

(пауза)

— О боги, что ты делаешь?!

— Отрезаю ему голову, разумеется.

— Зачем?!!

— Ты что, не хочешь узнать, где Скай и Винг? Ментосканирование памяти скажет нам об этом не хуже его самого.

(долгое молчание)

— Рэйдэн, ты чудовище, знаешь?

(смех, хруст разрезаемой плоти)

— Ты только сейчас понял это, старый друг?

* * *

Потрясённые люди неподвижно стояли поодаль. Автоматчики сгрудились кучей, овчарок давно простыл след. Со скрежетом два танка подползли к командирской машине, и замерли, направив дула пушек в сторону пришельца. Завывал ветер, солдаты молча переглядывались, и постепенно окружали дракона широким кольцом. Белые как снег офицеры молча стояли у «эмки».

— Такого я не ожидал. — механическим голосом произнёс Клименко.

— Что теперь делать, товарищ генерал?

Тихонов кусал губы. Они смотрели на непостижимого гостя из невозможного, и размышляли. Дракон неподвижно лежал на траве, иногда вздрагивая.

— Товарищ генерал. Разрешите мне поговорить с ним.

Тихонов вздрогнул, и взглянул на Штейнберга.

— Вы считаете, что он сохранил разум во время… этого?

— Несомненно. Вы только взгляните. Ведь перед нами разумное существо, вне всяких сомнений. Предлагаю считать, что это пассажир того корабля, что лежит за нашими спинами.

— Господи… Господи… — полковник Федотов дрожащей рукой ухватился за машину, рядом с которой они стояли. Наступала реакция на шок. Клименко с третьей попытки сумел зажечь сигарету, но уронил её — руки тряслись. Генерал превратился в статую, неподвижно взиравшую на дракона.

— Дракон… — произнёс он тихо. — Как может существовать нечто, столь похожее на дракона из сказок? Это нонсенс!

Подошёл профессор. Он оправился раньше других — помогли обширные познания в различных областях науки. Кроме того, Штейнберг был убеждённым материалистом.

— Товарищ Тихонов… А может всё было наоборот? Может, в сказках осталась память о некогда посещавщих нашу планету драконах? Таких, как он.

Генерал промолчал, а затем внезапно двинулся вперёд. Профессор последовал за ним.

— Иван! — подал голос Клименко.

— Без приказа ни с места! — ответил генерал.

Они стояли в трёх шагах от могучего зверя, и рассматривали его.

Штейнберг поразился, сколь совершенным было это существо. Пропорции тела, форма, блеск чешуи, мощные мышцы, огромные, сейчас закрытые глаза… Сверкающие крылья, плотно сложенные на спине… Золотой гребень вдоль позвоночника и основания хвоста… Перед людьми лежал самый гармоничный, самый прекрасный хищник из всех возможных. И невозмоэжных тоже.

— Художники были далеки от истины…

Генерал быстро взглянул на профессора, и отвёл взор. Они стояли уже около минуты, когда дракон, наконец, открыл сапфировые веки, и чуть приподнял грозную голову. В глубоких зелёных глазах пылало пламя могучего разума. И страха.

— Товарищ генерал…

Голос дракона прогремел, как отдалённый раскат грома. Низкий, с рокотом, он мог принадлежать лишь невероятно могучему существу.

— Товарищ генерал… Это я? Скажите что это сон, молю вас! Пожалуйста!

Тихонов сжал зубы.

— Окинава… Вы понимаете меня? Вы всё ещё Окинава?

Дракон чуть приподнялся.

— Да. Я капитан Окинава Хамсин… Вернее, был, до недавнего времени… — пришелец потрясённо осмотрел свою когтистую лапу. Потом перевёл взгляд вниз, рассматривая сверкающую золотую грудь, мощную мускулатуру, могучие ноги с огромными когтями…

— Я дракон?! Я — дракон! Нет! НЕТ!!! Как это может быть?! Как?!!!

Он резко вскочил, попытался шагнуть, но упал. В рычании Окинавы уже не было ничего человеческого.

— Кто это сделал?! КТО?!!! Я убью их! Я разорву их на части, и выпью кровь! Я высосу мозг из их черепов! Разорву крылья! Раздавлю голову!

Глаза Окинавы загорелись, словно зелёные прожекторы. Люди невольно отступили на пару шагов.

— Капитан, успокойтесь! Это приказ! — крикнул Тихонов. Дракон замер.

Медленно повернув голову к людям, он долго смотрел на них.

— Слушаюсь, товарищ генерал. — в голосе не было ненависти. Но когда глаза Окинавы повернулись к кораблю, в них отразилось такое выражение, что по спине Тихонова пробежали мурашки.

«Надеюсь, он сумеет обуздать в себе зверя…» — подумал офицер. Тем временем Штейнберг приблизился, и несмело протянул руку.

— Капитан… Можно вас потрогать?

Дракон вздрогнул.

— Конечно, товарищ Штейнберг. — в голосе прозвучала странная тоска.

Человек положил руку на плечо дракона, и чуть не отпрыгнул.

— Тёплая! Вы теплокровный?!

— Вероятно.

Профессор провёл руками по чешуе, ощутив, как при малейшем движении там напрягаются стальные тросы мышц.

— Невероятно! Мистика! Окинава, что вы чувствуете?

Подошли остальные офицеры. Клименко курил. Теперь все курили.

— Я не уверен, профессор. Всё стало иначе. Я ощущаю странные запахи, какие-то волны… И сила, профессор! Я силён как… как…

— Дракон. — невесело пошутил Тихонов.

— Да. Значит, я пришелец?

— Увы, капитан. Однако, с другой стороны это великолепно! Вы стали человеком за эти годы, и теперь мы сможем с вашей помощью привлечь поддержку вашей страны! — Штейнберг со счастливой улыбкой продолжал изучать Окинаву.

Тот надолго замолчал. Тем временем Федотов вызывал вездеход из центра, и докладывал обстановку. Клименко продолжал молча курить, не сводя взгляд с дракона. Солдаты вполголоса обсуждали невероятное событие, то и дело вступая в споры. Генерал, скрестив руки на груди, смотрел на Окинаву, и думал.

— Что вы намерены предпринять теперь, товарищ генерал? — спросил бывший пилот. Он сумел встать, и теперь возвышался над людьми на весь свой четырёхметровый рост. Длина тела достигала шести метров, хвоста — трёх. Могучие крылья были сложены, и Штейнберг не мог судить об их размахе. Хотя…

— Окинава, вы не могли бы расправить крылья? Мне хотелось бы осмотреть их.

Дракон кивнул, и с хлопком раскрыл колоссальные сапфировые крылья на всю семнадцатиметровую ширину. Люди невольно пригнулись. Генерал вполголоса выругался, Клименко вновь уронил сигарету. Профессор тоже был потрясён. Как и дракон, впрочем.

— Я могу летать?… — несмело спросил он Штейнберга. Тот водил руками по перепонке, чувствуя каждую жилу. На ощупь перепонка была холодной и жёсткой, как брезент.

«Правильно. Организм не станет отапливать столь большую площадь… Шершавая поверхность, как кожа акулы, но блестящая, как зеркало… Отражает лишнее тепло летом, аккумулирует зимой. Он даже более совершенен, чем кажется…»

— Не знаю, капитан. Вы размером с истребитель, и весите, наверно, не меньше. С другой стороны, зачем тогда крылья?..

Окинава помолчал.

— Товарищ генерал, разрешите попробовать? Я всю жизнь мечтал…

Тихонов встрепенулся, выходя из пост-шокового транса.

— Летать?.. Конечно, капитан. Попробуйте. — генерал с трудом усмехнулся.

— Только не улетайте далеко.

Дракон улыбнулся, и посмотрел в грозовое небо. В глазах возникло странное, возвышенное выражение. Могучие крылья напряглись, перепонка моментально превратилась в туго натянутую мембрану. Тело сгрупировалось, и словно увеличилось — такая мускулатура проступила из под чешуи. Люди поспешно отбежали на несколько метров.

Дракон взмахнул крыльями. Раз, другой… Ветер приподнял его над травой, но не больше. Окинава с удивлением осмотрел крылья, сложил их, развернул вновь. Мощно взмахнул. Крылья превратились в смерч, подняв тучу пыли и земли. Дракон метнулся в небо громадным прыжком, всё наращивая частоту взмахов. Потрясённые люди смотрели, как гигантский зверь пронёсся над землёй, и взмыл в небо. Скорость увеличивалась с каждой секундой. Крылья стало трудно различить — они превратились в два сверкающих облака по сторонам дракона, словно пропеллеры. Окинава развернулся почти на месте, и промчался над периметром, как истребитель. До людей донёсся громовой рык, в котором слышалось ликование.

…Дракон творил в воздухе невероятные вещи. Никакой самолёт не осилил бы и доли тех фигур, что раз за разом проводил Окинава. Он завис на месте, а затем рванулся вперёд, наращивая скорость. Загремел рассекаемый воздух, дракон закричал от сознания своей силы. Скорость достигла семисот километров в час.

Приняв горизонтальное положение, и, продолжая наращивать скорость, дракон стал поворачиватся вокруг продольной оси, фиксируя каждое положение. Затем он внезапно остановил крылья, сложил их, и понёсся по инерции, вращаясь в трёх плоскостях одновременно. Не дожидаясь потери скорости, вновь распахнул крылья, и спикировал к земле.

Шокированные люди наблюдали, как живая ракета пронеслась на бреющем, и не снижая скорости вертикально ушла в тучи. Через минуту оттуда свалился дракон, неконтролируемо вращаясь во всех плоскостях сразу. Профессор вскрикнул. Но то был очередной тест. На высоте полусотни метров дракон перешёл в пикирование, и промчался прямо над землёй, оттолкнувшись от неё лапами, и ещё более ускорив полёт. А затем солдаты увидели невероятное — продолжая нестись на огромной скорости, дракон развернулся спиной вперёд.

Крылья заработали, как турбины, загремел взбешенный воздух. Дракон затормозил почти на месте. За спиной со степи поднялся смерч — столь мощно завихрили атмосферу широкие крылья Окинавы, когда тот, не спеша, подлетел к онемевшим людям, и гордо вскинул голову.

— Я могу летать! Я дракон!

Они долго ничего не говорили. Только стрекотала камера оператора, снимавшего невероятный триумф природы. Потом генерал молча повернулся к машине, и кивнул Федотову. Тот протянул ему микрофон рации.

Глава 5

— Ты обнаружил то, что искал?

— Да.

— Тогда, прошу, оставь тело Дарка в покое.

(смех)

— Тайга, а может я хочу его оживить?

(пауза)

— Рэйдэн, твой цинизм переходит все границы.

— Цинизм? Желание спасти жизнь дракона — цинизм?

— Жизнь, которую отобрал ты сам?

— Его убил Драко, хорошая моя.

(рычание)

— Ты никогда не нравился мне, маг.

— Знаю. Я никому не нравлюсь, как правило.

— Прекрати издеваться над ним. Даже Дарк был драконом. Он заслуживает уважения.

— Повторяю, Тайга, я намерен оживить его, заменив психопрофиль, и разумеется, убрав Силу.

(молчание)

— Почему?

(тихий смех)

— Мне всегда нравились такие, как он. Дарк, Скай, Каэл, Аракити… Они похожи на меня.

— Ты на самом деле так думаешь?..

(долгое молчание)

— Нет. Не думаю. Но послушай, дракона, имею я право на эмоции, или нет? Поставь себя на моё место! Ты представитель процветающего, мощного народа, ты имеешь друзей, любящего тебя дракона, детей! Ты владеешь могучей силой, которую дал тебе я! Ты СЧАСТЛИВА! А я? Неудачник, ошибка которого стоила жизни всему моему народу! Или ты действительно думаешь, что был некий МАГ, мой учитель, могучий бог всех рас?!

(потрясённое молчание)

— Но… но…

— Да! Вот так, моя дорогая. Ты смотришь на этого мага! Я, я ошибся тогда! Я виновен в Катаклизме, я убил свой народ! Знаешь ли ты, что такое — ОДИН?! Мне три миллиона лет!!! И я ОДИН! Я пытаюсь найти себе новый дом. Я хочу стать ОДНИМ ИЗ! Мне страшно, понимаешь?! Мне СТРАШНО!! Я уже миллион лет не слышал родного языка! Я избрал вас, драконов, своим новым народом. Я дал вам правителей, остановивших войны, я дал вам Ская, который почти исправил последствия МОЕЙ ошибки. И я дал вам Дарка, который почти уничтожил всё, что сделал Скай. Я вновь ошибся. Так имею ли я право хоть РАЗ В ЖИЗНИ попытатся САМОМУ исправить тот вред, что принёс?! Дарк стал чудовищем, да. Я сделал его чудовищем. Я УБИЛ ЕГО, понимаешь? Я! А я не хочу убивать! Я не могу больше убивать! Я три миллиона лет убивал! И знаешь, Тайга, кого я мечтал убить больше всех? Догадайся!

(пауза)

— Каждый день я просыпаюсь от ужаса. У меня есть машина времени. Мне нужно лишь пожелать — и мой народ вернётся к жизни, а я обрету Родину. Но ценой за это станет весь мир, который ты знаешь. Мир, который я успел полюбить. Мир, в котором есть много несправедливости и жестокости, но в котором есть драконы. Мир, который лучше моего! И ради этого мира, я принёс в жертву свой. Поставь себя на моё место, Тайга, поставь! ПОСТАВЬ! Ты могла бы каждый день убивать свой народ? ТЫ МОГЛА БЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ УБИВАТЬ СВОЙ НАРОД, я тебя спрашиваю?! А ведь я именно это и делаю, Тайга. В течение миллиона лет я каждый день убиваю свой народ, свою планету! И ТЫ СПРАШИВАЕШЬ, почему я хочу спасти Дарка?! Да можешь ли ты, может ли кто-нибудь понять, чего стоит для меня любая смерть, которую я МОГ БЫ предотвратить??!!

(смех)

— Ад? Ха! Что такое ад?! Кому нужен ад?! Мне? Нет, мне ад не нужен. Там мне будет скучно.

(долгое потрясённое молчание. Тихий голос дракона)

— Рэйдэн… Рэй… Я же не знала… Я же не знала!

— А ты хоть раз спросила?

* * *

— Он третий день пытается открыть эту штуку. Утверждает, что память понемногу возвращается. Уже вспомнил, что это спасательная шлюпка с большого звездолёта. Он говорит, что в таких шлюпках можно жить хоть сто лет — мол, пассажиры то-ли заморожены, то-ли ещё как обработаны.

Тихонов стоял у ворот барака, и наблюдал за драконом. За неделю, прошедшую с невероятного превращения, генерал развил бурную деетельность. Операция получила максимально возможный уровень секретности. Все солдаты, охранники, и даже пилот самолёта, доставившего Окинаву, были немедленно переведены из своих частей, и Клименко лично проверил всех. Двое имели подозрительные моменты биографии, и оба немедленно исчезли. Остальные стали оперативными сотрудниками СМЕРШ, подписав документы о неразглашении.

В район падения капсулы, где бывшие охранники стремительно возводили секретную базу, стекались специалисты и военные со всего СССР. После вызова в Москву, генерал Тихонов был официально назначен главой проекта, и ему в помощь отрядили трёх старших офицеров разведки. Безопасностью ведал Григорий Клименко, который вернулся из Москвы генералом.

Пока Окинава постигал тайны своего нового тела, и пытался открыть капсулу (найденная им кнопка не сработала), десятки учёных спорили по поводу встречи с пришельцами. Все друзья Окинавы по части были тщательно допрошены, каждое слово гостя с другой планеты было запротоколированно. Из Владивостока вызвали психологов, обучавших Окинаву говорить, и передали на попечение главы научной части проекта, профессора военной социологии и психолога Рудольфа Штейнберга.

Первым приказом профессора был строжайший запрет на допросы дракона. Он объяснил генералу, что подобная амнезия у людей проходит только в спокойной, знакомой пациенту обстановке. В результате к бараку, в который перевезли капсулу, и где временно поселился Окинава, подойти было труднее, чем к бункеру Гитлера. На километры вокруг базы распологались посты снайперов, автоматчики, заграждения… В сотне метров от воронки бригада рабочих срочно строила грунтовый аэродром. Из ближайшего городка прислали пятёрку новеньких «Т-34», и они расположились звездой вокруг базы. Вернувшись из Москвы, Клименко едва не хватил удар.

— Это безопасность?! Слепой и глухой фриц за версту сообразит, что здесь что-то происходит! Кто распорядился?! Под трибунал!

Немедленно из райцентра привезли маскировочные полотна, камуфляж. По мере того, как персонал базы рос, она всё глубже уходила под землю…

В лаборатории творилось нечто невообразимое. Биологи спорили до хрипоты, физиологи тихо сходили с ума. Анализы крови и чешуи дракона доказывали, что перед ними теплокровное, но не млекопитающее существо. После двух показательных полётов, инженер-авиаконструктор Игнатьев, который был срочно доставлен из КБ Ильюшина, отказался проводить измерения.

— И так понятно, что он летать не может. Зачем мучатся? Аэродинамику можно хоронить.

Дракон весил три тонны, имел размах крыльев семнадцать метров. Даже истребитель с такими пропорциями не смог бы взлететь, не говоря уже о фигурах высшего пилотажа. По расчётам Игнатьева выходило, что на квадратный метр перепонки давление воздуха при взмахе достигло бы 180–200 кг. В то же время, опыт на прочность (с разрешения Окинавы), доказал, что перепонка рвётся уже при давлении в 120 кг на квадратный метр. Дракон мог бы планировать, но никак не махать крыльями с частотой 4 взмаха в секунду, как он делал.

— И в любом случае, хвостом вперёд лететь нельзя! — инженер сказал это, наблюдая, как дракон летит хвостом вперёд.

Сам Окинава заявил, что не знает, каким образом летает, но ему нравится.

После этой фразы Игнатьев порвал свои записи, и получил выговор от Штейнберга.

Три раза в день дракон докладывал тройке командиров о вспомнившихся деталях. Постепенно вырисовывалась картина могучей цивилизации, владевшей секретом межзвёздных полётов. Тихонов с изумлением узнал, что политически драконы жили в Империи. Он обсудил новость с Клименко, и генералы приняли решение пока не докладывать об этой детали в Москву.

Главная проблема заключалась в том, что дракон не помнил своего имени. Окинаву это сильно тревожило, и он надеялся, что внутри капсулы найдёт ответ на свои вопросы.

Инженеры проекта не смогли определить, из чего была сделана капсула. Но они выяснили причину поломки механизма.

— Смотрите, товарищ Окинава. — Игнатьев продемонстрировал дракону маленькую оплавленную дырочку рядом с кнопкой.

— Механизм был испорчен специально. Видимо, некто хотел убить пассажира.

Дракон нахмурился.

— Я вижу… Может ли быть так, что и меня хотели убить тогда? — обратился он к профессору.

— Не знаю. Пока я могу судить о психологии дракона только по вам, но с этой точки зрения вы почти человек. Пока мы не встретим жителя вашей планеты, мы можем только гадать.

Окинава стиснул зубы, и посмотрел на капсулу. Внезапно он встал, и прошёл к стойке с инструментами. Вернувшись со сварочным аппаратом, он крылом отодвинул двух людей. Профессор только диву давался, сколь легко четверногий, вроде бы, дракон, пользовался предметами. Он мог ходить на двух ногах столь же уверенно, как и на всех четырёх, при этом вовсе не создавая впечатление дрессированного животного. Нет, оба положения были родные, и в обоих дракон просто поражал типично кошачьей грацией движений. Из-за этой грации многие биологи считали, что драконы родственны кошачьим. Но без рентгена сказать что-то определённое было сложно, а шестиметрового рентгеновского аппарата в мире пока не существовало.

— Дайте мне.

Окинава прищурился, и включил резак. В течении часа он пытался хотя бы нагреть люк, но результатом явилась только усталость. Рассвирипев, дракон так ударил капсулу, что та покачнулась. Люди вздрогнули.

— Ты, ты почему не открываешься?! — взревел дракон.

— Вы не назвали кодовое слово, император.

Эти слова механически проговорил спокойный мужской голос, вовсе не похожий на могучий бас дракона. Проговорил ПО РУССКИ! Окинава чуть не упал, а люди превратились в статуи. Минуты через три Штейнберг бросился наружу, за оператором и генералом, а дракон молча продолжал смотреть остановившимся взглядом на обугленную машину размером с локомотив.

— Ты говоришь?! — наконец сумел произнести он.

— Да. Речевой интерфейс включается при повреждении механического.

В барак влетели Клименко, Тихонов, оба разведчика, и оператор. Вслед за ними вбежали Игнатьев и Штейнберг. Последний немедленно задвинул створки дверей, и кивнул охраннику. Тот выбежал, и через минуту люди услышаи тарахтение движка. Под потолком засветились лампы, оператор наставил камеру на дракона, включив подсветку.

— Окинава, что произошло?

Дракон коротко рассказал, и офицеры молча уставились на капсулу. Окинава же задал главный вопрос:

— Почему ты говоришь по-русски?

— Я отвечаю на том языке, на котором был получен запрос, император.

Тихонов встрепенулся. Но и дракон обратил внимание на окончание фразы.

— Как ты меня назвал?

В ответ прозвучал равномерный голос машины.

— Император Скай Фалькорр, глава Дракианской Империи, Ароан-Вождь известной части Галактики, лидер-Диктатор организации Корректоров.

После этих слов наступила такая тишина, что жужжание камеры показалось присутствующим громом с небес.

Глава 6

— Рэйдэн, почему Тайга выбежала отсюда, плача? Что ты с ней сделал?

— Драко, прошу. Не сейчас, ладно? У меня очень плохое настроение.

(рычание)

— Оно станет значительно хуже, если ты не ответишь!

(пауза. Смех)

— Никак не могу привыкнуть к вам, дракошки мои. Ничего я с ней не делал, Драко. Просто я сорвался, и наговорил, что накипело на душе. Извини.

— Ты обидел её?

— Думаю, нет. Просто она никак не ожидала от меня подобной вспышки. Я и сам не ожидал.

(молчание)

— Что ты узнал?

— Дарк, всё же, не убил Ская и Винга. Он поступил несколько иначе. Скай был подвергнут психозондированию, и глубокому стиранию памяти. А потом Дарк доказал, что обладает неплохим воображением садиста — он записал Скаю психопрофиль человека, представляешь? Разумеется, тот подсознательно трансформировался в новое тело, после чего Дарк выбросил Ская в безлюдном районе Земли, миллион лет назад. Примерно за триста лет до Первой Экспедиции. Неплохо придумано, правда? Даже зная, где Скай, мы бессильны. Как найти человека на Земле, да ещё во время войны?..

(очень долгое молчание)

— Винг?

— С ним хуже. Молодой Диктатор едва не убил Дарка во время нападения. Тот сильно расстроился по этому поводу, и отомстил. Вингу стёрли память, записав новую личность, после чего Дарк посадил его в капсулу, и выстрелил в Космос, не задав координаты цели. Однако во времени координата есть… И точная. Примерно 600 лет после Катаклизма. Я очень боюсь, что Мрак или Китана получили приказ самостоятельно разобраться с капсулой. Видимо, Дарк предвидел возможность ментосканирования.

(скрип зубов)

— Каэл?

— А вот тут непонятно. Дарк отправил его прямиком к Скаю, даже район подходит. Но — на двадцать лет позже. Это очень странно, и подозрительно, Драко. Я боюсь, что мы упустили нечто очень важное относительно Каэла. Зачем Дарк послал его к отцу?…

(долгое молчание)

— Разве ты не выскреб его мозг полностью? Ты ведь любишь такие вещи, Рэйдэн. Копаться в мозгах драконов ты начал, как я помню, ещё на Ринне…

(пауза)

— Драко. Я очень терпеливый маг. Но если ты сейчас не извинишься, то я рассержусь. Ты ещё не знаешь, что такое разгневанный Рэйдэн.

(смех)

— Мне страшно, Рэйдэн. Я дрожу от страха.

(неуловимое движение, вспышка)

— Тебе сильно повезло, дракон, что я не хочу убивать тебя. Поверь мне, тебе СИЛЬНО повезло!

(грохот отброшенного тела)

— Запомни, Драко, потому что повторять я не стану. Это Я выбрал ВАС в свою команду, а не вы меня. Это Я сделал Ская Императором, а не он меня — магом. Это Я сделал ВАС ВСЕХ Диктаторами, а не вы меня — богом! ЭТО Я создал драконов, а не ВЫ меня. И если я терплю любые насмешки, смеюсь вместе с вами, подшучиваю над мрачным магом — то это не значит, что я шут!!! Это значит, что я люблю драконов, и хочу им добра. Я не требую добра к себе, не требую благодарности. Но, проклятие, будь добр уважать того, кто тебя создал! Пусть даже он и ошибался!

(резкий удар захлопнутой двери)

* * *

Мёртвая тишина в бараке продержалась около минуты. Затем дракон спросил:

— Кто ты?

— Спасательная капсула типоразмера 8, модель «Нирогава Хэви Индастри» СК8–43 м, трёхместная, полностью автономная, с генератором статического поля и блоком саморемонта. Сделана в Японии.

Люди и дракон просто подпрыгнули на месте.

— Ты с Земли?!

— Производство — да. Порт приписки материнского корабля «Даркан» — сектор 34, система Астарот, планета Ваал, космическая станция «Даркия». Владелец корабля — Император Дарк.

Штейнберг глубоко задумался, потом встрепенулся.

— В каком году произведена капсула? — спросил он дракона, и тот повторил вопрос.

— 239 508 год от Катаклизма

Генерал непонимающе взглянул на профессора, но тот стоял неподвижно, как статуя. Дракон спросил сам:

— А в стандарте планеты Земля?

Возникла короткая пауза.

— 239 995 год нашей эры.

Тихонов понял.

— Они из будущего?!

— Конечно! Как я не догадался сам! — Штейнберг рассмеялся. — Вот и ответ на вопрос о драконах! Они были людьми, но с развитием науки сделали себе новые тела, получив способность летать. Отсюда и психологическое соответствие дракона человеку.

— Вы уверены в этом, профессор? — тихо спросил Клименко, кивнув на дракона. Тот стоял закрыв глаза, полурасправив крылья, и что-то шептал сам себе на непонятном языке. Штейнберг запнулся. Тихонов тоже повернулся к дракону, и люди молча смотрели, как огромный пришелец мучительно что-то вспоминал.

— Дарк… Дарк… Я помню это имя! Это мой враг! Это он выбросил меня сюда! — дракон открыл глаза, и возбуждённо добавил:

— Я вспомнил! Меня зовут Скай! Я вспомнил!

Офицеры молча смотрели на дракона. Затем Штейнберг, откашлявшись, сказал:

— Мы рады, товарищ Скай, что память к вам возвращается. Не могли бы вы прояснить утверждение этой машины относительно вашего статуса Императора?

Дракон помолчал, вновь закрыв глаза.

— Да… Я помню это. Я Император, глава своей страны. Дарк предал меня, воспользовался нечестным приёмом, и расправился со мной…

Глаза дракона открылись, и барак словно осветился зелёным пламенем.

— Я — Скай! Я Диктатор! Я убью его!

Побледневшие люди переглянулись. Но не успели ничего сказать. Скай резко повернулся к капсуле. Его голос изменился так, что последние сомнения генерала растаяли. Перед ними стоял не капитан ВВС, а Император драконов.

— Ты назвал Дарка Императором? Обьясни!

— После исчезновения Императора Ская, Дарк создал хроноклазм с помощью манипуляций машиной времени, и стал новым главой Империи. Диктаторы Винг и Ветер пытались противостоять Императору, но были ликвидированы. Остальные Диктаторы заняты поиском Императора Ская.

Скай вздрогнул.

— Винг?… Винг… Винг… Винг!! Мой помощник! Мой друг! Он убил его?!

— Нет. Диктатор Винг был подвергнут стиранию памяти, и выброшен в капсуле, аналогичной мне. Пункт назначения неизвестен.

Скай так зарычал, что люди пригнулись.

— А второй? Я не помню имени Ветер…

— Сын Императора Ская, Диктатор Каэл Ветер, находится в этой капсуле.

— Сын?!

Дракон покачнулся.

— Открой люк.

— Вы не назвали кодовое слово, Император.

— ОТКРОЙ ЛЮК!

— Вы не назвали кодовое слово, Император.

— Я — Скай! Подчиняйся мне!

— Вы не назвали кодовое слово, Император.

Генерал Тихонов хотел вмешатся, но дракон внезапно взревел, и распахнул крылья. Поражённые люди увидели, как по крыльям пляшут маленькие молнии.

Голос Ская прозвучал, словно ледяной гром.

— Ты назовёшь мне кодовое слово, и сделаешь это сейчас. Я приказываю тебе.

— Вы не назвали кодов…

Дракон протянул руку, и с когтя сорвался ослепительный фиолетовый луч. Проведя им по краю люка, Скай страшным ударом вогнул несокрушимый металл внутрь капсулы. А затем профессор увидел такое, что волосы у него встали дыбом. Когти дракона засветились золотым светом, и он погрузил их в металл, как в масло! Ухватив люк, Скай с металическим лязгом сорвал его с креплений, и отшвырнул назад, выбив стальные ворота барака, как гнилые доски. Солнечный свет, хлынувший в помещение, осветил рассвирипевшего дракона и бледных, прижавшихся к стене людей.

— Когда я говорю, ты будешь мне подчинятся, железка! — от рычания дрожали стены. Едва слышный голос механически повторял:

— Нарушена герметичность, нарушена герметичность, нарушена…

Клименко в ужасе посмотрел на Тихонова, но тот был испуган не меньше. Профессор, наоборот, с огромным интересом наблюдал за драконом. Который с минуту стоял зажмурившись, а затем, уже спокойнее, проговорил:

— Отключи статическое поле, и разбуди экипаж.

— Император, ваши действия незаконны, вы нарушили неприкосновенность спасательного судна…

— Я — Скай. Я — закон! Подчинись мне, иначе я уничтожу тебя, подвергнув опасности жизнь твоего пассажира.

Ответ последовал моментально.

— Приказ принят. Однако о вашем нарушении будет доложено в департамент должностных преступлений и превышения власти.

— Сколько времени займёт пробуждение?

— От трёх до пяти часов.

— Приступай. Доложи по окончании.

Дракон резко развернулся, и направился к выходу из барака, кивнув людям следовать за ним. Те переглянулись, но последовали.

— Я почти всё вспомнил. Мне больше десяти тысяч лет, я бессмертен, и обладаю огромными возможностями по управлению энергией. Драконы живут в политической структуре, напоминающей усложнённую монархию. Структура тоталитарна в основе, но не имеет жёстко установленных общепланетных законов, по типу диктатур. Во главе стоит Император, он же глава организации Корректоров, куда входят мои друзья. Я и есть Император.

Скай усмехнулся, заметив изумление людей.

— На вашей планете есть мой политический двойник — Адольф Гитлер. Я, в сущности, такой же Диктатор, как и он. Только вот Гитлер удерживает власть пропагандой, деньгами, и фанатизмом. Я просто самый сильный.

Дракон рассмеялся, но невесело.

— Не волнуйтесь. Гитлера я ненавижу не меньше Дарка.

Затем он замолчал. Люди потрясённо переглядывались, Клименко курил, Тихонов кусал губы.

— Простите… — профессор запнулся, не зная как обращатся к дракону. Тот усмехнулся.

— Скай.

— Простите, Скай, но каким образом вы оказались на Земле, без памяти, в облике человека?

Глаза дракона засветились мрачным пламенем.

— Много веков мы противостояли второй могущественной структуре, которая называлась Конфедерация. Я победил, и изгнал своих врагов за пределы Галактики. Но те, очевидно, вернулись, и на этот раз оказались сильнее меня. Я убью Дарка. Я не оставлю в живых ни одного дракона, который помогал ему. Я уничтожу его флот, я уничтожу его армию! Я УБЬЮ его!

Скай ходил по степи перед офицерами, и хлестал себя хвостом. Люди с тревогой слушали речь бывшего пилота, Штейнберг поспешно записывал что-то в блокнот. Оператор снимал.

— Вы помогли мне, и я у вас в долгу, люди. Теперь я помогу вам. Я уничтожу Гитлера и всех нацистов, сровняю Берлин с лицом земли. Я могу уничтожить армию, лишь подумав об этом. Смотрите.

Дракон остановился, и повернул голову к танкам. Его голос прогремел, как пушечный выстрел.

— Покинуть машины! Быстро, быстро!

Танкисты поспешно отбежали в сторону. Скай повернул голову к Тихонову.

— Генерал, вы не возражаете, если для демонстрации я уничтожу один из танков? Можете снимать.

Тихонов вздрогнул, придя в себя.

— Это безопасно для солдат?

— Да.

— Хорошо, Скай, у вас есть разрешение.

Дракон усмехнулся, и посмотрел на танк. Тот внезапно подбросило в воздух, и многотонная машина со свистом понеслась в небо. Зависнув на высоте нескольких сот метров, танк превратился в чудовищный огненный шар. Взрывная волна опрокинула людей на траву, земля затряслась, гром ударил с такой силой, что в бараках вылетели стёкла. Дракон отступил на шаг, и нахмурился. Огненный шар моментально исчез, оставив только вихри возмущённого воздуха. А люди увидели невероятное — металлический дождь. Испарившаяся броня конденсировалась в холодном водухе, и выпала мельчайшими частичками стали, покрыв степь тонким слоем блестящих шариков. Скай расмеялся, и распахнул крылья.

— Я — Скай! Я — это ВСЁ!

Дракон ввинтился в воздух, и с рёвом разорвал небо надвое, оставив людей смотреть на огненную полосу, прочертившую горизонт.

Глава 7

— Мы отправляемся на Землю.

— Драко, это плохая идея.

— Хочешь нас остановить — убей.

(пауза)

— Хорошо. Летите. Но помните, что одно неправильное движение — и будет второй Катаклизм. Впрочем, Драко, ты разумеется на подобные пустяки внимания не обращаешь.

— Да. Когда мои друзья в беде, а я могу им помочь — я на подобные пустяки внимания не обращаю.

— И ещё одно, Рэй. Ты говорил мне, как каждый день убиваешь свой народ… Так вот — мы на это неспособны. Мы не можем бросить Ская и Каэла. А ещё надо найти Винга.

(молчание)

— Вы неправы. Дело идёт о миллионах жизней, это важнее чем…

— Может быть. Но я не считаю, что жизнью друга можно пожертвовать даже за такую цену. И Тайга не считает.

(пауза)

— Скай первый оторвёт тебе голову за риск, Драко.

— Пусть так. Но цель НЕ оправдывает средства, Рэйдэн. Я отправляюсь спасать своего друга, и беру с собой того, кого люблю.

— И я не собираюсь рисковать жизнью Драко и Ская, Рэй. Где они — там и я.

(удаляющиеся шаги драконов. Очень долгое молчание)

— Я стар. Я очень стар. Я устал. Мне слишком много лет. Они спасут своих друзей, даже если погибнет весь мир. Это я их сделал такими. Почему же мне так завидно, а?… Почему мне так хочется пойти и сказать «Я с вами»?…

(пауза. Тихий, печальный смех)

— Кто скажет?

(долгое молчание. Яростный вопль)

— НИКТО НИЧЕГО НЕ СКАЖЕТ!!!

(долгое молчание. Шатающиеся шаги старика).

* * *

Три человека сидели в командном бункере базы, и курили. Уже час в бункере висела мёртвая тишина. Сигаретный дым заволок помещение, и тусклый свет лампы почти не помогал. На командном пункте секретной базы армии СССР царил полумрак.

— Может, кто-нибудь выскажется? — спросил наконец Клименко, ни на кого не глядя.

— Мы попали в очень щекотливое положение. — Штейнберг нервно затянулся, и закашлялся. Генерал Тихонов машинально похлопал его по спине.

— Это нельзя докладывать в Москву. — твёрдо заявил он.

— Согласен. Но что теперь нам самим делать? Он ведь действительно способен стереть пол-Европы с лица земли.

Опять повисло молчание. Затем Тихонов негромко произнёс:

— На мой взгляд, фашистов нужно уничтожить, даже с помощью инопланетян.

Штейнберг вздрогнул.

— А у вас есть гарантия, что этот дракон затем не решит присоединить СССР к своей Империи? Вы же слышали, он сам заявил, что является никем иным как Гитлером в кубе.

— А у вас есть гарантия, что мы сможем отговорить его, даже прими мы подобное решение?

Вопрос Клименко повис в воздухе, как мрачная тень. Долго никто не отвечал.

— Мы теряем контроль над ситуацией. — Тихонов сложил руки на груди, и откинулся на спинку кресла.

— Нет. Мы его уже потеряли — уточнил Штейнберг.

Клименко поднял глаза.

— На крайний случай, мы можем попытатся уничтожить пришельца. Не думаю, что он выдержит прямое попадание из танкового орудия.

Двое других вздрогнули.

— Никогда. Да вы что, спятили? А если выдержит? Если не попадём? Да если… Если он выживет, он уничтожит всех людей!

— Согласен. Клименко, этой возможности у нас нет. На дракона можно влиять только морально, но никак не силой. Вы ведь видели, на что он способен.

— Тогда я слушаю ваши предложения, товарищи.

Они продолжали молча курить, когда в дверь постучали. Вошёл адьютант Тихонова, и доложил, что капсула издаёт странные звуки, напоминающие сирену. Офицеры стремительно направились в развороченный барак.

— Что означают эти звуки? — профессор обращался к искорёженному цилиндру, ощущая себя идиотом.

— Поготовка экипажа к пробуждению завершена. Требуется приказ Императора для расконсервации жилого бокса.

Штейнберг вздрогнул, и повернулся к генералам.

— Второй дракон готов к выходу.

— Мы слышали, профессор. — Клименко взглянул на Тихонова. — Что делаем?

— Ожидаем Ская.

Они приблизись к машине, которую подогнали к дыре в фасаде барака. Профессор обратил внимание на нервное поведение персонала базы — люди стояли группами, обсуждая между собой некие события. В воздухе висела тревога, заставляя всех плотнее сжимать оружие.

— Вы тоже чувствуете, Штейнберг? — генерал прислонился к машине, и скрестил руки на груди.

— Что, товарищ генерал?

— Напряжение. Тревогу. Ожидание чего-то.

Учёный вздрогнул.

— Да, чувствую. — тихо признался он.

— Как в то воскресение… — Клименко присоединился к остальным.

— Да. В то утро я ощущал себя именно так… А потом было слово «война». И облегчение, Гриша. Я узнал причину тревоги, и мне стало легче.

— Но ведь мы знаем причину этой тревоги, Иван.

Тихонов покачал головой.

— Нет, мы только полагаем, что знаем это. На самом деле, причин много. И не последняя из них — страх.

— Страх? — Штейнберг удивлённо посмотрел на генерала.

— Да. Мы встретили непостижимое, непонятное человеку явление. И как всегда, непонятное — прежде всего враждебно. Впрочем, мне ли учить вас психологии?

Профессор надолго замолчал. В этот момент к машине подбежал майор, и отдал честь.

— Товарищ генерал! Разрешите обратится! — он обращался к Клименко, как к заведующему безопасностью базы.

— Слушаю.

— Часовые задержали двоих шпионов!

Клименко подскочил.

— Где?!

— На месте падения обьекта. Двое людей, одеты в гражданское, очень странные. Они не говорят по-русски, но не знают и немецкий.

Штейнберг уронил сигарету.

— Странные, говоришь? Почему?

Майор замялся.

— Это трудно обьяснить, товарищ Штейнберг. Лучше вам самим допросить подозреваемых. Они в дзоте охраны № 7, под стражей.

— За мной. — Клименко быстрым шагом направился к указанному месту, за ним поспешили Тихонов и Штейнберг.

По дороге майор рассказывал детали:

— Их обнаружил патруль лейтенанта Дьякова, когда прочёсывал местность. Мужчина и женщина, непонятной расовой принадлежности. Они находились в воронке, и осматривали её. Аресту не сопротивлялись, но говорят только между собой на непонятном языке…

Клименко и Тихонов переглянулись.

— Если это то, что я думаю, то намечается интересное развитие событий… — заметил разведчик.

Генерал кивнул. Профессор махнул ассистенту, и тот бросился за кинокамерой.

Глава 8

— Ты звал меня, Рэйдэн?

— Да.

(пауза)

— Ты мой единственный друг, Сумрак.

(молчание)

— Что случилось?

(долгое молчание)

— Мне нужна твоя помощь, дракон.

— Какая?

— Я хочу уйти.

(пауза)

— Это плохая мысль, Рэй.

— Я устал, Сумрак. Я очень устал. Мне слишком много лет. Я не могу больше.

(тихий шелест драконьих крыльев)

— Рэй, ты действительно устал. Но это не значит, что ты не сможешь отдохнуть.

(молчание)

— Я не смогу, Сумрак. Я просто стал слишком стар для этой жизни. Я лишний. Время, когда вы нуждались во мне — прошло. Я больше не могу нести груз своих лет, друг.

— Маг, опомнись. Мы с тобой пережили многое. Ты один пережил в сотни раз больше. Эта депрессия скоро пройдёт.

(долгое молчание)

— …они ушли. Они сказали мне, что готовы рискнуть миром за друга. Они смотрели на меня, как на… как на… как на старого паука, Сумрак! А я не смог заставить себя пойти с ними… Я и есть старый паук.

(мягкое касание сверкающего крыла)

— Ты не паук, Рэй. Ты просто не такой, как они. Они — драконы, они всегда молоды в душе. Мы с тобой другие. Они нас не понимают.

(вздох)

— Ты тоже дракон, Сумрак.

— Нет. Уже — нет. Я слишком долго был с тобой, я более не дракон.

— Тогда ты должен меня понять. Я хочу смерти, друг. Я хочу забыть. Ты ведь знаешь, что я практически всемогущ. Но я не могу забывать… Это плата за мою Власть, дракон — я не могу забывать.

(долгое молчание)

— Тогда вспомни о всём хорошем, что мы несли. Вспомни о тысячах жизней, что мы спасли, о сотнях тысяч живых, которые не умерли благодаря тебе, о миллионах, которым стало лучше жить!

— Я помню ещё и миллионы испарившихся в Катаклизме, и сотни миллионов погибших в войнах, последовавших за ним. Я помню смерти друзей, вырождение своих товарищей на Ринне. Я помню мгновенную смерть своего народа, ту, что дал им я!

— Рэйдэн, то была ошибка, которую мог совершить любой!

— Но совершил её Я! Я, а не кто-то! Понимаешь?!

— Маг, послушай. Ты намного опытнее и старше меня, не спорю, но и мои советы кое-чего стоят. Я говорю сейчас как друг, Рэй. Ты не виновен в Катаклизме. И даже если виновен, то уже десять раз искупил свою вину. Прекрати истязать себя. Я знаю, ты мечтаешь вернуться домой, мечтаешь об отдыхе. Я понимаю тебя, поверь — ведь и Ринна больше нет. Но я нашёл себе новый дом! Я знаю, кому и где я нужен. Если бы я не знал этого, то остался бы на Ринне во время Коррекции.

(блеск бриллиантовых крыльев, сверкание серебрянных глаз)

— Ты тоже нашёл себе дом, Рэйдэн. Ты теперь наш. Ты — дракон, как и мы. Просто ты самый опытный и мудрый среди нас. И я говорю тебе, ты нам нужен. Ты нам НУЖЕН, Рэйдэн. Прекрати заниматся самобичеванием, и оглянись! Жизнь идёт, маг, могучим, неукротимым шагом! И ты больше, чем кто бы то ни было в ответе за эту жизнь. Тебе надо гордится, что твои драконы, твои дети — становятся взрослыми. Не ужасатся самому себе, а гордится!

(долгое молчание)

— Ты действительно сказал то, что думаешь, друг?

— Да. Я действительно так считаю, и ты тоже должен так думать. Посмотри на Винга. Он жил в куда более жестоком мире, чем мы, он тоже убивал, и тоже ужасался делам своим. Но он имеет мудрость, маг. Винг никогда не попросит меня о том, о чём попросил ты. Он победил в себе это. Он научился, как не требовать больше, чем уже есть.

— Ты проповедуешь фатализм, Сумрак.

— Если для того чтобы сохранить тебя, мне понадобится стать фаталистом — я стану им. Ты мой друг, Рэй. А в отношении друзей — я дракон.

(очень долгое молчание. Шелест сверкающих крыльев. Тихие звуки)

— Ничего, Рэй. Ничего… Главное — ты не один. Ты не ОДИН. Ты ОДИН ИЗ НАС, друг. И когда ты это поймёшь, то больше никогда не заплачешь…

* * *

Два шпиона сидели на скамье в углу дзота. Три солдата держали их на прицеле автоматов, но те даже не замечали охраны. Высокий и очень мускулистый блондин с длинными золотыми волосами тихо обсуждал что-то с невероятной красоты девушкой азиатской внешности. Мужчина был одет в обыкновенный серый костюм, а девушка — в совершенно стандартное платье фиолетового цвета. Учитывая температуру в степи, они действительно производили странное впечатление.

Когда в дзот ввалились офицеры и учёные, мужчина резко повернулся к ним, и внимательно осмотрел. Девушка поступила аналогично. Что касается Штейнберга, то тот с первого взгляда понял, кто перед ним.

— Они тоже! — генерал кивнул, даже не повернувшись. Клименко поспешно отослал автоматчиков наружу, охранять вход. И повернулся к гостям.

— Здравствуйте. Вы говорите по-русски?

Девушка внимательно посмотрела на генерала, и что-то сказала спутнику.

Тот возразил, но девушка мотнула головой, и прямо из воздуха вытащила тонкую диадему с бриллиантом спереди. Солдаты отшатнулись, но Тихонов и Штейнберг не удивились. Они знали, кто перед ними.

Одев диадему на голову, девушка коснулась камня, и тот засветился. Пару минут она сидела неподвижно, закрыв глаза. Люди ждали. Наконец, девушка встрепенулась, сняла украшение, передав его мужчине, и посмотрела в глаза Клименко.

— Вы понимаете меня? — голос звучал немного неуверенно. Профессор тихо ахнул, и взглянул на оператора — снимает ли тот? Камера работала, и Штейнберг повернулся обратно.

«Она за минуту изучила русский язык… О боже, какой прибор! Я отдал бы за него всё!..»

— Да, мы понимаем вас, и приветствуем на планете Земля.

Девушка вздрогнула.

— Как вы догадались, что мы не люди? — в голосе прозвучали требовательные интонации. Тем временем блондин снял диадему, и теперь прислушивался к разговору.

— Мы знали это с самого начала. Вы непохожи на обычных людей. Я генерал Григорий Клименко, специальное подразделение Советской Армии. Это генерал Тихонов, и професор Штейнберг. Как я понял, вы прибыли за своим кораблём?

Девушка с удивлением оглянулась на своего спутника. Тот встал, и внимательно осмотрел людей.

— Диктатор Драко Локхарт, и моя жена Тайга. Вы правы, генерал. Мы прибыли за своим кораблём. Но не только.

Клименко улыбнулся.

— Мы рады приветствовать могучих драконов на земле Советского народа. Наша страна готова начать дружеские и взаимовыгодные отношения с Дракианской Империей, и я полагаю, что никакие недоразумения… — он кивнул на автоматчиков — не помешают нашим народам стать партнёрами в деле укрепления мира во всём мире.

Тайга вскочила.

— Вы знаете про нас? Откуда? Вы открыли капсулу?

Тихонов покачал головой.

— Не совсем. Прошу, пройдёмте с нами. По пути к кораблю мы расскажем всё.

Драко резко кивнул, и последовал за людьми. Тайга шла рядом.

— Прежде всего, я должен спросить вас об одном человеке. Примерно двадцать лет назад, в этом же районе исчез мой друг. Он должен был выглядеть как огромный мужчина с чёрными волосами и узкими глазами. — Драко осматривал базу, как и Тайга.

— Император Скай здесь. — Штейнберг со странным удовлетворением заметил, каким шоком явились его слова для пришельцев. Те едва не потеряли дар речи, и свыше минуты молча смотрели на человека.

— Он жив? — голос Тайги дрожал от волнения.

— Да, он жив, и почти невредим.

— Почти?.. — Драко прищурился.

Клименко заложил руки за спину, и посмотрел в небо.

— К сожалению, память ещё не полностью вернулась к императору. Он только недавно вспомнил, кем был до несчастного случая.

Затем генерал коротко рассказал недавние события, присоединив биографию Окинавы. Пришельцы некоторое время молчали, думая каждый о своём. Наконец, Тайга повернула голову к генералу.

— Это был не несчастный случай. — голос девушки звучал сухо, как мёртвый песок. — Императора пытались убить. Мы приносим вам глубочайшую благодарность, люди, за заботу о нашем друге. Вы не представляете себе, кто такой Скай. Его смерть явилась бы катастрофой для всей Галактики. Можете расчитывать на любую помощь с нашей стороны.

— К сожалению, мы не вправе менять историю, и помочь вам в войне с вашими врагами. Впрочем, думаю вас успокоит знание, что девятого мая 1945 года Германия подпишет безоговорочную капитуляцию в пользу СССР. — Драко с улыбкой наблюдал за ошеломлёнными людьми. Те переглядывались, и постепенно на их лицах проступали улыбки, радость.

Немного шокированный Тихонов обратился к пришельцу:

— Вы уверены? Мы победим?

— Да, вы победите. Затем будет долгая холодная война с США, которую СССР проиграет. В конце двадцатого века вашей страны не станет, она вновь превратится в Россию, потеряв значительную долю влияния. На короткое время центром цивилизации станет Америка, но в середине следующего века разразится кризис, в результате которого начнётся многолетняя «тихая» война. Вначале на Земле, потом в космосе. В конце 22-го века на Землю нападут её колонии, и большая чать населения погибнет. Только через сто лет люди вновь смогут отправить корабли к звёздам…

— И встретить там нас. — добавила Тайга. — Именно нас, генерал. Я и Драко — первые драконы, вступившие в контакт с людьми, на одной из ваших будущих колоний. Именно поэтому мы и явились за Скаем. Так сказать, имеем определённый опыт. — она рассмеялась. — Правда, то, что мы вам рассказали, я прочла в учебнике ксеноистории прямо перед вылетом.

Тихонов молча смотрел на драконов, Клименко вновь закурил. Профессор, как ненормальный, строчил в своём блокноте. Так шли минуты, пока, наконец, Драко не спросил:

— А где Скай?

Генерал вздрогнул, приходя в себя.

— Он отправился полетать, вероятно. Около шести часов назад.

Драко кивнул, и пристроился на гусенице танка, наблюдая за небом. Тем временем Тайга вошла в барак, и осмотрела капсулу.

— Вы пытались её взломать? — спросила она у Игнатьева, который измерял внутренний диаметр шлюзовой камеры. Инженер вылез, и с изумлением осмотрел девушку.

— Вы кто, гражданка?

— Отвечайте, Игнатьев. — Штейнберг присоединился к Тайге.

— Нет, это дракон. Он рассердился, что машина требовала пароль, и просто сломал люк.

Тайга фыркнула.

— Это на него похоже… Мозг! Ответь!

— Слушаю вас, Диктатор.

— Открой люк, и выпусти Каэла.

— Вы не назвали кодовое слово, Диктатор.

Девушка в фиолетовом платье усмехнулась.

— Три-два-один-четыре-Тория.

— Кодовое слово принято. Приказ исполнен.

С тихим шипением внутренний люк повернулся на полоборота, и открылся. Барак залил зелёный свет, туда вбежали офицеры и Драко. Тайга подошла к отверстию, и заглянула внутрь. Внезапно на её лице отразился такой ужас, что Драко зарычал, и метнулся к ней. Оба пришельца моментально, неуловимо для глаз превратились в драконов, и сейчас с рычанием отступали перед открытым люком. Люди в ужасе переглянулись.

— Что случилось? — крикнул Клименко.

Но ответить ему не успели. Из капсулы показалась огромная голова, за которой последовало мускулистое, огромное тело, налитое мощью. Люди замерли, прижавшись к стенам, Драко и Тайга с рычанием отступили на открытое место.

— ТЫ!!! — Драко, не веря глазам, отступал назад, в ужасе и изумлении смотря на того, кто был в капсуле. Тайга с яростным рыком прижалась к своему дракону, и оба они замерли на траве, перед проломом в стене барака.

Тот, кто вышел из капсулы, потянулся, словно кот, и расправил крылья во всю семнадцатиметровую ширину. На его лице смеялись огромные глаза.

— Здравствуй, старый друг… — голос дракона прогремел, как удар грома.

Но настоящий гром, как раз в этот момент сотрясший небосвод, никто не заметил. И хотя на Драко с Тайгой хлынул ледяной дождь, они даже не шевельнулись.

— Ты!!!

— Да, я. — спокойно ответил Дарк.

Глава 9

— РЭЙДЭН!!!

— О боги, ну что ещё… Викинг, ты не мог бы подождать?…

— Смотри сюда!!!

(пауза. Грохот опрокинутого кресла)

— Каэл?!!!

— Что здесь происходит, Рэйдэн? Викинг…

(крик)

— Вик, где он был?!

— В криокамере станции! И смотри, что там ещё было!

(записка)

— «Даже ты не всемогущ, Рэйдэн»… О боги! О БОГИ!!!

— Что здесь про…

— Молчи! Викинг, срочно, лети за Сумраком! Скажи — тревога высшей степени! Я буду в корабле! БЫСТРО!!!

(топот ног, шелест крыльев)

— Каэл, за мной!

(бег по коридорам)

— О боги, о я идиот, о я кретин, о я недоразвитый кенгуру….

— Да скажешь ты мне, что случилось?! Я шёл по станции, и меня что-то стукнуло, а потом Викинг вытаскивает меня из криокамеры и смотрит, как на мертвеца…

— Это Дарк! О боги, как он умён! А я, я… Нет, не гожусь я в хранители. Если мы уце…

(термоядерный взрыв)

— …леем, то я… А?… Что это?! Где корабль?!!

— Рэйдэн, там был взрыв!

— О нет! О НЕТ!!! Машина!!! Машина времени!!! Она была на корабле!!! О боги, нет, нет!!!

(топот ног по коридору)

— Сумрак?! Ты спас машину?!!!

— Нет. Она испарилась, Рэй.

(пауза. Бессильное сползание по иллюминатору)

— Он победил.

— Да, он победил. Нам осталось не больше часа.

(молчание)

— Жаль. Я почти решился не покидать этот мир…

— Рэйдэн?… Сумрак?… О чём вы?

(скрежет зубов)

— Я убью его! За что должны гибнуть дети?!

— Это опять моя ошибка, Сумрак. Прости меня.

— Не вини себя. Дарк оказался слишком у…

* * *

— Не ожидали, правда? — Дарк пребывал в отличном настроении. Драко смотрел на него, не веря своим глазам.

— Я… Я же убил тебя!

Колоссальный чёрный дракон усмехнулся.

— Видел, видел. Впечатляет, друг мой. Ты действительно непревзойдённый воин.

Затем Дарк повернулся к Тайге, и уже серьёзно сказал:

— Спасибо за те слова, Тайга. Я не забуду.

— Обьясни! — фиолетовая дракона стояла крылом к крылу с Драко, и смотрела в пылающие жёлтые глаза противника.

— Охотно. Ты убил не меня, Драко. Как ни жаль, но я пока жив. Ты убил произведение исскуства, шедевр моих специалистов — мой клон. В память эрзац-Дарка было заложено достаточно, чтобы Рэйдэн при ментосканировании не заподозрил подмены, и в то же время именно то, что мне было нужно. И вы как миленькие попались. Мой план сработал на 120 %. Скай, Драко, Тайга — все мы снова вместе, и именно там, где нужно.

Дарк прищурился, и поднял крыло вертикально.

— А главное — мы ТОГДА, когда нужно…

При виде лиц противников, чёрный дракон расхохотался.

— Да, вижу вы были обо мне довольно низкого мнения. Драко, как не стыдно… — чёрный дракон укоризненно покачал головой. — Ты и впрямь решил, что я способен причинить вред ребёнку…

Золотой зарычал.

— Дарк, не шути со мной. Что ты сделал с Каэлом?

— Просто немного усыпил, на пару недель. Тот поединок, который ты видел, был очень качественной инсценировкой. Только вот в роли Каэла снялся великий и ужасный Дарк, император Галактики, повелитель Вселенной.

Тайга припала к земле, собираясь прыгнуть. По крыльям Драко пробежали молнии.

— Не спешите, друзья. Дайте договорить. — Дарк прекратил смеятся.

— О чём нам говорить?! Ты ведь убьёшь нас, если мы не сумеем сделать этого раньше!

— Ха! Поэтому и прошу, дайте договорить.

Драко посмотрел на Тайгу, и та бросила:

— Говори.

Чёрный дракон спокойно разлёгся на бетонном полу барака, окинув взглядом десяток бледных солдат, офицеров, и учёных, стоявших у стены. Усмехнувшись, Дарк совершенно незаметно перешёл на русский. Он явно наслаждался своим триумфом, и хотел, чтобы все узнали о нём. Даже столь нелюбимые им люди.

— Итак, дорогие мои, я долго готовился к этому моменту. Пока вы сражались с собственной глупостью, пытаясь довести Империю до нормального состояния, я не терял времени даром. Многие недели труда были положены в основу моей теории. Но в результате мы с Мраком доказали закон социологической обратной связи. Он гласит, что чем сильнее структура сверху, тем большую тенденцию она имеет к неустойчивости, и тем сильнее будут последствия гибели этой структуры. Образно говоря, Империя — это перевёрнутая пирамида. Чем мощнее она, тем менее устойчива, и тем больше будет катастрофа, когда Империя рухнет. Так вот — согласно этому закону мы вывели, что Империя Ская рухнет в течение века, и после этого Катаклизм покажется нам прогулкой.

Дарк помолчал, внимательно глядя на своих врагов.

— И тогда я решил, что так не должно случится. Представь себе, Тайга — я не рвусь к власти. Мне плевать, кто станет наверху. Я не хочу нового Катаклизма.

— Ах ты такой святой у нас… — Драко мрачно смотрел на противника.

— Не святой. Но и не подлец, как вы меня уже успели окрестить.

— Да? Вспомни Мортар.

Дарк помрачнел.

— Монополия на ошибки не принадлежит Рэйдэну.

— Как всё просто, а? Я был неправ, извините, но на самом деле я хороший, давайте дружить! — Тайга фыркнула.

— Я не собираюсь предлагать вам дружбу. И говорю сейчас не для того, чтобы оправдатся. Я просто тяну время, друзья. С минуты на минуту настоящая Коррекция, та самая, которую команда моих социологов во главе с известной тебе Сильварой разрабатывала свыше десяти лет, осуществится. А потом можно будет поговорить по душам… — Дарк подмигнул взрогнувшему Драко, и расхохотался.

— О боги, да ради одного твоего вида стоило затевать всё дело…

— Говори! — оба дракона вскочили на ноги, и зарычали.

— Что? — Дарк невинно смотрел на дрожащих от бешенства Драко и Тайгу.

— Что за Коррекция? Где?!

Вместо ответа Дарк демонстративно вытащил огромные старинные часы, посмотрел на них, потряс, снова посмотрел. Озадачено послушал.

— Чёрт, неужели сломались?…

Он постучал часами о землю. Внезапно крышка отскочила, и оттуда на пружине выскочил маленький чёрный дракончик. В зубах игрушка сжимала табличку с надписью «То самое время». Дарк аккуратно вытащил табличку, осмотрел с обоих сторон, прищурился, и прочитал:

— Т-О С-А-М-О-Е В-Р-Е-М-Я… странно, что бы это значило?…

Дракон задумчиво посмотрел на кончик хвоста.

— О! Вспомнил! Увы, друзья, Коррекция только что свершилась.

Тайга с яростным воплем бросилась на врага, но замерла на месте. Драко зарычал, как сотня львов сразу, и … тоже замер.

— Как вы могли заметить, я взялся за дело серьёзно. — заметил чёрный дракон. Он даже не пошевелился.

— Ты… ТЫ!!!

— Я Дарк. Чем могу быть полезен?

Рычание Тайги заставило последние стёкла вылететь из окон барака.

— Хватит издеваться!

— Ладно. Извини, но просто у меня отличное настроение. Только что, буквально минуту назад, Скай убил Адольфа Гитлера.

Дарк некоторое время наслаждался эффектом этих слов. Затем он продолжил.

— Это было произведение исскуства, а не задачка. Коррекция требовала, чтобы именно Скай убил Гитлера, и именно в начале зимы 1942 года. Как вы понимаете, мне пришлось ЗДОРОВО поломать голову над тем, как реализовать план. Мрак исследовал время вокруг ключевого момента, но никаких зацепок обнаружено не было. И тут я вспомнил, кто такой Скай. Я вспомнил, что Фалькорры — приёмные родители, что на самом деле Скай — потомок некоего Диктатора из будущего. И тогда в моей гениальной голове созрел не менее гениальный план. Ты, Тайга, стала его сердцем. Я прослеживал все твои перемещения в течение года, пока не обнаружил Санлайт, и Коршуна.

— Каким образом ты мог следить за мной? — дракона с трудом удерживалась от рычания.

Дарк спокойно подошёл к ней, и коснулся золотого кольца на роге.

— Драко любит свою дракону, не так ли? И часто делает ей подарки…

Золотой дракон собрал всю свою Силу, и метнул в Дарка молнию. Тот даже не обернулся, и невозмутимо вернулся под крышу, оставив противников мокнуть под дождём.

— Так вот, дорогая, когда я похитил корабль с ребёнком и Вингом, то у меня было страшное искушение. Не убить, о нет. Я не настолько чудовище. Меня так и тянуло изменить Скаю психопрофиль, и стать его повелителем.

Дарк помолчал.

— К счастью, я вовремя вспомнил Аракити. И едва не отказался от плана, столь мерзко мне стало. Но всё шло само. Ская отвезли на Дракию, и благополучно заменили на настоящего ребёнка Фалькорров. Кстати, малыш вырос отличным драконом, и сейчас помогает Мраку.

Драко потрясённо смотрел на своего врага.

— Ты вернул Ская приёмным родителям?! Но зачем ты его похищал?!

— О, то была просто гениальная задумка. Жаль, не моя. Китана догадалась, что сделал Рэйдэн с нами, когда превращал в Диктаторов. Она склонировала ребёнка, и копию мы исследовали на молекулярном уровне. Знаю, отвратительно. Но что делать? Рэйдэн весьма скрытен, а ты слишком чистоплотна для биолога, Тайга.

Дракона с таким отвращением посмотрела на Дарка, что тот поёжился.

— Мне стыдно, хорошо? Очень стыдно. Но не забывай, копия не имела памяти, мыслей… Это было просто тело. Так вот, дорогая моя, теперь и я могу творить Диктаторов. Моя жена, Китана, уже не уступает мне по силе, как и Мрак, как и мой сын Тайфун.

Драко с ужасом посмотрел в глаза Дарка.

— Ты же знаешь, почему Рэйдэн ограничил наше число!

— Я ничуть не хуже него разбираюсь в драконах, и знаю, кто достоин, а кто нет! — чёрный дракон внезапно рассвирипел. — Кто он такой, что взял на себя роль бога?! Жалкий старик, который всего-то и сумел родится достаточно давно и в нужном месте! Он даже не смог выяснить, в чём тайна нашей Силы, и просто украл её у Коршуна!

Несколько минут Дарк тяжело дышал. Затем, уже спокойно, продолжил.

— Мы сверили наши результаты с анализами крови Винга. Они были идентичны. Я, в отличие от Рэйдэна, могу творить полноценных Диктаторов, которые способны передавать Силу по наследству.

Он с торжеством оглядел притихших Драко и Тайгу.

— Все мои дети будут Диктаторами!

Затем Дарк пару минут молчал.

— И вот, я изменил свой собственный геном. Отныне я не просто самый сильный Диктатор. Отныне я сильнее всех вас, вместе взятых. Я неуязвим, бессмертен, меня вообще невозможно убить. Я могу взорвать звезду, подумав об этом. Даже Винг едва ли достигнет моих возможностей, а ведь он только начинает развивать свой дар… Ну хорошо. Теперь, Тайга, скажи: что я сделал дальше?

Дракона молчала, и с ненавистью смотрела на врага. Она-то давно всё поняла… Дарк вздохнул.

— Жаль, я думал, ты умнее. Я отправился в наше время, поймал Ская, как мышь, стёр ему память, ПРЕВРАТИЛ в человека, — да, теперь я могу и это — и выбросил на Земле, в нужном месте, за двадцать лет до нужного момента.

Дарк фыркнул.

— С вероятностью 86 % Скай должен был стать лётчиком. Он им и стал. Что для меня явилось сюрпризом — так это то, сколь хорошим лётчиком он стал.

Дракон с наслаждением хлопнул крыльями.

— А затем… О, план даже не великолепен. План — совершенство! Как ты думаешь, что сделал бы Драко, узнав, что Каэла послали именно туда, где Скай, но на двадцать лет позже?

Тайга молчала. Они с Драко давно всё поняли, но Дарк продолжал говорить — он просто наслаждался собой, и своим планом.

— Ага, дошло наконец. Я потерял всякое терпение, ожидая, пока ты «меня» убьёшь, и бросишься спасать Каэла. Но наконец, ты это сделал, и разумеется, взял с собой Тайгу. К твоему сведению, этот поступок был рассчитан за три месяца до него, и вероятность подобного поведения достигла 94 %. Ты оказался предсказуем, друг мой.

Дарк фыркнул, заметив, как Драко смутился.

— А тем временем Ская благополучно доставили на место происшествия, и мой генератор альфа-ритмов восстановил его память. Вернее, ту её часть, которая должна была заставить нашего Императора воспылать благородным гневом на фашистов, и бросится в Берлин. Или ты думал, что он сам всё вспомнил? — чёрный дракон рассмеялся.

— В этой игрушке — он кивнул на капсулу — самый мощный компьтерный центр из когда-либо установленных на кораблях. Я немного сомневался — даже вы должны были заподозрить подвох, когда машина заговорила по-русски. Но расчёты оправдались, вы попались полностью и бесповоротно.

Повисло тягостное молчание. Наконец, его разорвал голос Тайги.

— Не верю. Слишком уж всё хорошо продумано. Ты никогда не смог бы создать подобный план, Дарк.

— Тем не менее, я это сделал. Ты, вроде, знаешь меня давно, Тайгуша. Неужели я похож на глупого дракона? — Дарк невинно улыбнулся, а затем внезапно произнёс совершенно серьёзно: — Я рационалист и материалист, глубоко убеждённый, что математика и теория вероятности правят миром. Кроме того я циник, и даже немного параноик. Но не идиот, моя дорогая. На этот раз я твёрдо решил добиться успеха. И добился его. К твоему сведению, Драко, ты смотришь на неплохого специалиста по теории игр, и совсем неплохого специалиста по теории вероятности. А ты, Тайга, видишь перед собой отличного генетика. Я сильно подучился за эти годы, друзья мои. Только наука может привести мир к МИРУ. Не голая сила, не могучие мускулы… — Дарк с усмешкой напрягся, и под чешуёй проступила такая мускулатура, до которой даже Скаю было далеко. — …а разум. Скай может рычать так, что обрушится скала — а я могу из этой скалы спроектировать дом. Вот, что я понял, изучая вместе с друзьями многие дисциплины, и особенно — математику. Мы с Мраком стали учёными, готовя этот план. И став ими, мы сумели разработать значительно более совершенную систему комплексных изменений, чем кто-либо до нас. Рэйдэн — ничтожество! Всё, что он смог придумать — разовое воздействие, после которого эффект будет двигатся по экспотенциальной затухающей кривой, которая неизбежно превратится в спираль, что приведёт в определённый момент к смене знака у коэффициента темпорального смещения, и как следствие — нарастающее в геометрической прогрессии отрицательное возмущение, призванное компенсировать первоначальное воздействие, но вследствие смещения точки отсчёта по четвёртой оси координат относительно исходной, производящее лишь беспорядочные хаотические колебания вдоль всех двенадцати осей многомерной системы координат. Вспомни, Драко, что произошло после Коррекции? Первые годы всё шло, как и планировалось, а потом за месяц рухнул весь мир! Если переменную, которая характеризует отношение ожидаемого эффекта к действительному, выразить как Х, а результат — как Y, то мы получим следующую элементарную формулу:

Y=-1*((1/4Х)^2)

Представляешь? И этот идиот даже не проверил выкладки! Хотя даже слепой увидит, что с увеличением Х на 1 эффект уменьшается в пропорции 16:1, и он в любом случае отрицательный! А что, если взять отрицательное значение X? Знак не изменится, и теперь отрицательный эффект станет ВОЗРАСТАТЬ в пропорции 16:1!

Дарк перевёл дыхание, и взглянул на поражённых Драко и Тайгу.

— Пожалуй, я немного увлёкся… — заметил он. — В общем, мой план Коррекции заключается в многоплановом постоянном воздействии на протяжении по меньшей мере века, и обязательных последующих правок с равномерно увеличивающимися промежутками. Для этого я создал настоящую организацию Корректоров, ту, которая будет оправдывать своё имя делом. И они уже работают, Драко. Я только что УНИЧТОЖИЛ КАТАКЛИЗМ.

— Тогда зачем тебе мы? — с горечью спросила Тайга. — Ты всё спланировал, всё подготовил. Зачем рисковать, и оставлять нас, как потенциальную угрозу? Ликвидируй.

Дарк запнулся. Долго смотрел на дракону, затем вздохнул.

— Вы ничего не поняли.

— Мы всё поняли, Дарк. — мрачно произнёс Драко.

— Нет. Не поняли. Я рассказал вам план с целью склонить к добровольному сотрудничеству. Вы в любом случае перейдёте на мою сторону — сами, или с моей помощью. Но я знаю вас очень давно. И мы с Драко были друзьями.

— Не надо напоминать. Как ты выразился, Рэйдэн не владеет монополией на ошибки.

Чёрный дракон со странным выражением посмотрел на золотого.

— Знаешь, иногда быть героем не только глупо, но просто ненужно. Что ты выигрываешь от своего поведения?

— Чувство собственного достоинства.

— Иначе говоря, эго.

— Нет! Не эго! Тебе не понять, Дарк. Есть такое чувство как…

— Гордость.

Могучий синий дракон вышел из воздуха, и стал рядом с друзьями. Скай посмотрел на Драко, тот на Тайгу, она на Ская.

— Мы снова вместе, не так ли? — спросил Скай.

— А мы никогда и не разлучались. — ответила Тайга.

И три дракона обратили пылающие гневом глаза на врага.

Глава 10

— …мным. Мы никак не могли предвидеть столь…

— Сумрак, почему мы ещё живы?

(пауза)

— Странно.

— Да, я тоже так считаю. Мы должны были испариться в тот же момент, как взорвался «Шторм».

(молчание)

— Я понял, маг. Это вновь парадокс. Мы не исчезнем. Как и в случае с захватом трона, Вселенная разделилась. Дарк просто создал себе собственный мир.

(восхищённое качание головой)

— Знаешь, я начинаю сомневатся, что он был ошибкой. Он слишком умён.

— Да. Он действительно умный враг.

(шелест чёрных одеяний)

— Но на этот раз он просчитался. Мы живы, мы не исчезли. Это значит, что мы победим его.

— Надеюсь, ты прав, маг. Но он слишком хорошо всё спланировал.

— Никакой план не выдержит многолетнего анализа Диктаторами, Сумрак. Мы распутаем этот клубок, и повесим Дарка на его нитях.

(долгое молчание)

— Есть ещё одно, маг. Что, если к тому времени когда мы проникнем в его Вселенную, мы увидим, что она лучше и спокойнее нашей?

(очень долгое молчание)

— Давай надеятся, что ты неправ.

— Наоборот.

(пауза)

— Извини, я забылся. Конечно. Будем надеятся, что ты ПРАВ, Сумрак.

— Этого я и боюсь.

* * *

— Привет, Скай. Я уже думал, ты так и будешь стоять там, и подслушивать… — Дарк усмехнулся.

— Дарк, на этот раз я тебя убью.

Чёрный дракон в ужасе сжался.

— О боги, нет! Не надо! Я хочу жить, я слишком умный, чтобы умереть!

Скай зарычал, и двинулся вперёд. Дарк спокойно вышел на открытое место, и замер, ожидая его приближения. Не доходя метров пять до врага, Скай остановился, и вокруг него начало искривлятся пространство. Смотрелось это, словно раскалённый воздух обволакивал дракона. Тайга с недоумением посмотрела на Драко, но тот тоже не знал подобного приёма.

Земля затряслась. Скай засветился синим светом, по чешуе заплясали лиловые молнии. Вокруг дракона неожиданно возникло радужное кольцо диметром в сотню метров, и сама ткань пространства изогнулась внутри, образовав параболический отражатель. В центре которого стоял синий дракон. Тайга в ужасе поняла, что готовит Скай, и Драко вышел вперёд, загораживая собой дракону.

По кольцу пробежали молнии, и стали скручиватся в ослепительную спираль.

Скай стоял в центре синего пламени, от него то и дело отлетали разряды, вплетаясь в жгут слепящей энергии. Казалось, мир потемнел. Земля дрожала, нарастал низкий, тревожный гул. Но жуткое накопление энергии происходило бесшумно.

По чешуе Драко заплясали молнии, которые перекинулись на Тайгу, от неё — на строения… Танки потрескивали, и по броне скользили синие разряды, впиваясь в землю. С изумлением драконы заметили, что вся трава начала клонится в сторону Ская, и скоро тот стоял в центре круга, образованного наэлектризованной землёй. В воздухе сильно пахло озоном.

— Неплохо, друг мой… — Дарк впервые утратил свой насмешливый вид, и с тревогой следил за противником. — Ты многому научился…

— Я уничтожу тебя, враг мой. — при словах изо рта Ская вылетало лиловое пламя, придавая дракону нереальный, сказочный вид. Глаза Ская сузились, и внезапно ослепительно засверкали. Гигантский жгут молний моментально втянулся в синего дракона, и на мгновение наступила абсолютная тишина. А затем Скай превратился в сокрушающий электронный смерч, и ударил Дарка.

Когда Драко вылез из под обломков барака, и помог Тайге, на месте базы бушевало извержение вулкана. Кратер, находившийся там, где стояли драконы, извергал слепящее белое пламя, достигавшее неба. Земля ходила ходуном, гром доканчивал рушить жалкие остатки строений. В небе бешеной спиралью кружились тучи, наматываясь на факел гнева Диктаторов, а с земли к ним навстречу поднимались молнии, превращая степь в нереальный, фантастический сверкающий лес. Драко оглянулся. Группа людей залегла рядом с танками, в ужасе наблюдая за поединком. Оба генерала стояли у сплющенной машины, на которую рухнул оплавленный обломок капсулы, и молча смотрели на бой.

— Мы должны помочь ему! — Тайга засветилась лиловым светом. Но Драко удержал её.

— Это их бой, любимая. Они долго ждали сегодняшнего дня…

— Правильно.

Драко и Тайга, как ужаленные, обернулись. Из воздуха вышли три дракона. Медно-бронзовый, низкий и могучий Мрак. Синяя, прекрасная, и в то же время грозная Китана. Огромный,угольно-чёрный, невероятно похожий на Дарка Тайфун.

— Не надо. — Мрак сурово покачал головой, заметив движение Драко. — Мы только смотрим. Как и вы.

— Откуда вы появились? — с отчаянием спросила Тайга.

— Мы всё время находились здесь. Следили за ходом Коррекции, охраняли Ская.

— Охраняли?!

— Конечно. — Тайфун усмехнулся, став зеркальным отражением отца. — Мы что, зря десять лет работали?

Мрак спокойно положил крыло на плечо Драко.

— Мы не враги. Мы просто приняли решение исправить ошибки старых друзей.

— А спрашивать их не обязательно, так? — золотой дракон мрачно смотрел на противников.

— Извини. Но ты можешь быть уверен, что результат у нас будет лучше, чем был у Рэйдэна и Ская. Мы уже ликвидировали Катаклизм. Над кратером, где раньше был Берлин, ветер разносит радиоактивное облако.

Китана рассмеялась.

— Скай, чтобы не терять время, превратил один килограмм камня, из которого был сложен Рейхстаг, в антивещество.

Тайга в ужасе отступила на шаг.

— Нет… Нет!

— Да! — Тайфун гордо вскинул могучую голову. — Мы победили, Тайга.

Драконы замолчали, и продолжили смотреть на бой. В душах Драко и Тайги царило отчаяние, в душах Мрака, Китаны и Тайфуна — ликование.

— Ты проиграл, Дарк. — Скай вновь принял вид дракона, и поднял обессилившего врага за горло. — Ты проиграл.

Чёрный дракон с хрипом дышал.

— Будь ты проклят, Скай.

Синий дракон рассмеялся.

— Я уже проклят, Дарк. Мы оба прокляты.

— Да. Ну давай, убей меня. Докажи, что ты сильнее.

Скай приблизил лицо к своему врагу, и долго смотрел ему в глаза. Затем он отодвинулся, и взглянул наверх, в ослепительно синее небо. Ни одной тучи не осталось, все они были сожжены во время боя.

— Убить тебя?… — спокойно сказал синий дракон, наблюдая, как падает пепел.

— Только не говори, что внезапно раскаялся. Ты убийца, Скай. Ты никогда не изменишься.

— Да. Я убийца.

Скай отбросил Дарка, и надолго замолчал, закрыв глаза. Чёрный дракон с трудом поднялся, и тоже молча смотрел на победителя.

— Смерть… — синий дракон открыл глаза, и мрачно посмотрел на Дарка. — Что мне даст твоя смерть, кроме удовлетворения?

Дарк усмехнулся.

— А разве ты когда-нибудь думал над подобными вопросами? Ты много раз убивал тех, кто даже удовлетворения тебе не нёс. Я, по крайней мере, твой враг.

— Да какой ты враг… — Скай отвернулся. — Враг… Враг — это тот, кого ненавидишь. Враг — этот тот, ради смерти которого ты пожертвуешь своей жизнью. Враг — это тот, для победы над кем ты пойдёшь на всё!

— Ты хочешь сказать, что не испытаваешь ко мне ненависти?! — теперь Дарк был удивлён.

— Ты — это я сам, Дарк. Но с другой стороны стены. Мы ненавидим друг друга, тут ты прав. Но ни ты, ни я не пожертвуем ВСЕМ для победы. Ты, правда, подошёл ближе к рубежу, за которым нет дороги назад. Но я сильнее тебя. Не уверен, что будь ты сильнее, я не поступил бы аналогично.

Наступило долгое молчание. Затем чёрный дракон спросил:

— Неужели ты намерен отпустить меня, и продолжить вечную конфронтацию?

— Нет. Я намерен прекратить вражду. Я всегда ненавидел войну, Дарк. В отличие от тебя.

— У меня был выбор — сражаться, или умереть.

— Да. А у меня был выбор — сражаться, или заключить мир. Я всегда выбирал второе.

— И как ты намерен достичь мира между нами? Ты победил лично меня, да. Но я, моя команда, мой план победили тебя. Вселенная отныне будет развиватся по новому пути. И он будет лучше.

Скай рассмеялся.

— Одно ты никогда не мог понять, Дарк. Я первый стану тебе помогать, если ты способен нести Галатике мир лучше меня. Я — Диктатор. Я правлю не ради власти, а ради тех, кем правлю. И мне НЕВАЖНО, кто сверху — я или ты. Главное, чтобы ЦЕЛЬ была достигнута. ЦЕЛЬ ОПРАВДЫВАЕТ СРЕДСТВА, Дарк.

Два дракона молча стояли на истерзанной земле, и сверху на них падал пепел. Но ещё выше, там, где сияло Солнце, простиралось безграничное синее небо, плавно переходящее в чёрный космос. И граница, где они сливались, была невидима.

Конец первой книги

Книга вторая

Глава 1

— Первый, второй, третий — доложить о готовности.

Я привычно взглянул на дисплей бронескафандра. Моя четвёрка была в полной боевой готовности. Все индикаторы показывали спокойствие.

— Первый, десант готов.

Доклады остальных я не слушал. Моя четвёрка готова. Отвлекаться на ненужную информацию — значит подвергать их и себя риску. Я неподвижно сидел в капсуле, ожидая старта.

— Первый, готовность к старту подтверждаю.

— Старт.

Меня вдавило в кресло, выжимая воздух из лёгких. Немедленно подключились гравитаторы скафандра, тяжесть ушла. Я переключил дисплей на картинки десантников.

— Локи?

— В норме.

— Астар?

— В норме.

— Рокан?

— В норме.

— Шон?

— В норме.

Отключился, и дал тактическую карту. В углу вращалась картинка планеты. Компьютер скафандра быстро обнаружил район нашей высадки. На берегу. Возле крупного города. Как и планировалось. Загорелся вызов с крейсера. Майор. Теперь он может сообщить нам задание.

— Сброс произведён согласно плану.

— Знаю. Теперь. Нами получены разведданые о наличии в этом городе сведений особой важности. Ваша задача номер один — прикрыть высадку зондер-команды, которая займётся подтверждением данных. Задача номер два — уничтожить населённый пункт противника. Вот его план.

На дисплее загорелась структурная картта города. Северо-восточный сектор мигал красным.

— Этот сектор берёт зондер-команда. Там должен находится штаб военных сил системы. Зондер-команда НЕ ДОЛЖНА встретить сопротивление ПВО, понятно? Все знают, что делать?

— Так точно.

— Далее. Группа два задержалась со стартом на две секунды. Их отнесёт на десяток километров в сторону. Задача номер три — прикрыть их высадку, и соединится с группами три и два. Действовать по обстановке. Пленных не брать — это задача зондер-команды.

— Вас понял.

— На связь выходить только в крайнем случае.

— Вас понял.

— Приступить.

Он отключился. Я закрыл бронещиток скафандра — капсула входила в атмосферу. Её тряхнуло. Отделились ловушки для радаров. Температура поверхности резко подскочила. Компьютер задействовал нейтрализующее поле, и капсула стала невидима для противника. Разумеется, я тоже потерял визуальный контакт.

Лежу в кресле, в темноте светится дисплей скафандра. Капсулу трясёт. Учитывая, что гравитаторы включены, перегрузки должны достигать не менее 30–34g. Отлично. Чем быстрее произойдёт разрушение капсул, тем больше у нас шансов.

— Экстремальное состояние посадочного модуля.

Уже. Хорошо.

— Приказ. Уничтожить посадочный модуль.

Одновременно включаю гравитаторы на 120 % мощности. Всё равно в глазах темнеет. Вокруг растёт плазменный шар. Меня трясёт, как мяч. Включил диагностику.

Великолепно. Модуль разорвало на семь кусков, три из которых размером с тактический бронескафандр «ХК-2м», то есть с меня. Теперь меня могут сбить только случайно. Проверил остальных. Все в норме. И только потом посмотрел вниз.

Мы были на высоте около десяти километров. Раскалённый воздух мешал визуальному контакту, я подключил модель. На картинке был виден план города. Довольно большой, он распологался на нескольких островах впритык к побережью. Я сразу выбрал цель — самый большой остров, почти квадратный. На модели было видно, что это промышленный центр. Навёл на карту координатную сетку, спроецировал остальным. На индикаторах каждого загорелись надписи «подверждение приёма».

Я проверил локацию других групп. Группа два значительно выбилась из графика. Группа три направлялась к тому же острову, что и я.

— Негоро, говорит Демон. Отставить цель. Остров берёт моя группа.

— Демон, понял тебя.

В этот момент заметил первые ракеты ПВО. Они промчались мимо, уничтожив более массивные и горячие обломки капсулы. Я усмехнулся.

На высоте километра включил торможение. В глазах потемнело. Скорость падения многократно превышала звуковую. Гравитаторы едва справились. Я замер на высоте сотни метров над морем, и немедленно нырнул на дно. В течение трёх секунд ко мне присоединились остальные.

— Локи. Найди атомную электростанцию, взорви. Рокан, ты и Шон уничтожите ПВО. Астар — за мной.

* * *

— Генерал, от наших зрителей приходят многочисленные контактные сигналы с одним и тем же вопросом: почему мы не применяем элементарную космическую бомбардировку человеческих планет?

— Это хороший вопрос. Во первых, я должен сказать, что задающие этот вопрос — плохо осведомлены о ситуации в секторах боевых действий. Иначе они знали бы, что в трёх случаях человеческие колонии были ликвидированы из космоса с помощью генераторов антивещества Ногана.

Генерал Зантор улыбнулся в сенсорные панели 3D камер, которые транслировали его генерируемую в реальном времени математическую модель в миллионы ВР приёмников, позволяя огромной аудитории сенсограммы «Вестник Победы» ощущать себя непосредственно в студии, рядом со знаменитым обозревателем Тангором.

— Мы не глупцы, и не жалкие пацифисты, требующие контроля над способами ведения войны. Но мы и не убийцы. На взорванных планетах не было иной жизни, кроме колонистов-людей. Там мы могли применить эффективное, хотя и слишком мощное оружие космического базирования. Но на большинстве планет, заражённых человеком, имеется коренное население. Мы просто не имеем права рисковать уничтожением сотен разумных, да и неразумных видов только для минимизации затрат. Верховное командование в каждом подобном случае тщательно изучает ситуацию, и разрабатывает план безопасной для аборигенов дезинфекции. Как правило этим занимается гордость нашего флота, планетарный десант.

— Генерал, многие спрашивают, правда ли, что среди десантников часты случаи маний убийства?

Зантор усмехнулся.

— Это нормальное состояние солдата. Хотел бы отметить, что за десять лет военных операций ни разу ни один десантник не убил товарища. Это герои, которые рискуют жизнью не только ради всех нас, но и ради совершенно чуждых нам рас, населяющих заражённые планеты. История войн ещё не знала примера такой благородной жертвы стольких высококлассных специалистов. Стать десантником — мечта любого солдата, и моя тоже. Однако, современная война требует от солдата многое. Солдат сегодня — специалист высочайшего уровня, как правило с широкой спецификой, и в любом случае незаурядная личность. Из всех солдат, наиболее профессиональными являются десантники, которые должны прекрасно владеть боевыми искусствами, иметь железное здоровье, цепкую память, обширную подготовку по электронике и компьютерным технологиям, базовые знания биологии и бактериологии, в совершенстве разбиратся в любом виде традиционного и нетрадиционного вооружения, и вдобавок быть способными на мгновенное принятие сложных решений.

Генерал торжественно оглядел невидимых зрителей.

— Именно поэтому мы не применяем роботов. Даже самый совершенный робот не сможет столь верно сориентироватся в боевой обстановке, как это сделает живой солдат. Роботы хороши там, где нужны мгновенные реакции на заранее прогнозируемые события — то есть, в космическом бою. Все крупные корабли управляются компьютерами. Но десант — нет, там справится только мозг. И этот мозг должен быть отменно натренирован. Быть десантником — это уже означает быть личностью. Мы все должны стремится к этому.

Тангор с лёгким удивлением посмотрел на Зантора, и откашлялся.

— И последний вопрос. Генерал, насколько мне известно, ещё ни один ответный удар противника не достиг цели. Я прославляю доблесть наших защитников, грудью ставших на пути смерти, но хотелось бы знать, какова вероятность…

— Ноль.

Журналист запнулся.

— Простите, генерал…

— Вероятность, что они прорвутся к нашим мирам — ноль. Армия и флот стоят несокрушимой стеной на пути убийц, и не дрогнут. Мы превосходим людей технически раз в пять, их флот более чем наполовину уничтожен, свыше тридцати колоний выжжены с лица невинных планет, как раковые опухоли. Мы уже победили, и сейчас продолжаем планомерную дезинфекцию. Мы не остановимся, пока последний человек не пошлёт звёздам свой смертельный вопль. Так будет. Сомневаться в этом — измена.

Тангор пару секунд молчал, затем кивнул, и оглядел виртуальную аудиторию.

— Итак, согласно заявлению генерала Зантора, мы ведём исключительно осторожную, совершенно определённо нацеленную войну, и никогда не применяем голую силу там, где без неё можно обойтись. Никто в этом и не сомневался, разумеется, но теперь любые неясности отошли в прошлое.

Он улыбнулся ещё шире, заметив, как режиссёр произвёл наплыв камер, и повернулся к генералу.

— Да, генерал… Не могли бы сказать пару слов моему оппоненту, представляющему движение за начало переговоров с людьми?

Зантор мрачно взглянул на соседнего журналиста, который широко ему улыбался.

— Я могу сказать только одно. Пусть эти трусы один раз посетят Сталкер или Риалон. Если после этого хоть один из них при виде человека не схватится за бластер, то я подам в отставку.

Могучий генерал Военно-Космических Сил Арранга придвинулся вперёд, нахмурившись, и резко опустив руку на стол, за которым сидели он и обозреватели.

— Мы не ведём переговоров с заразной болезнью. Мы её лечим. Мы — дезинфекторы. Те, кто предлагают смотреть на людей как на разумных существ, предают свой народ. Я могу сказать им только одно: патриоты — в армии. Патриоты — на заводах. Патриоты — в лабораториях. Предатели — во всех иных местах. Мы не можем распылять силы на два фронта. Мы не имеем права встречать разногласия у нас дома! Мы — одно! Мы — дезинфекторы Галактики!

Двое журналистов с натянутыми улыбками выслушали горячие слова Зантора, и переглянулись. Затем Тангор повернулся к камере, ВР проекция приблизилась, оставив в поле рэндэринга только его лицо.

— Перед вами выступал генерал Зантор Ёшимитсу, любезно согласившийся уделить десять минут нашей программе, — голограмма Зантора, который физически находился на своём крейсере, испарилась — , а теперь мы переходим к главному событию недели, прямому репортажу с борта зондер-проникателя «Уничтожитель 14», который в настоящее время дезинфицирует…

* * *

Мы рванулись вперёд. Биомеханика скафандра была запущена на 90 % мощности, наша скорость достигла 400 км\ч. На дисплее стремительно рос остров. На мгновение я ощутил восторг от того, что нам предстояло, но немедленно подавил эмоции. Только логика, реакция, и холодный расчёт. Эмоции ведут к поражению. Но всё равно, это было восхитительно.

Вынырнули в порту, и взмыли на десять метров. Я огляделся. Ускоритель реакции был запущен, весь мир замедлился. Передо мной стоял могучий военный корабль, ощетинившийся ракетами. По палубе, словно в замедленной сьёмке, метались люди. Я усмехнулся.

— Астар, мы уничтожим жилые кварталы. Ты туда, я беру порт и центр.

Он рванулся влево. Я поднял руку. На боку скафандра раздвинулись щитки, и показались стволы ракетной установки. Движением зрачка я навёл на корабль прицел, который мгновенно стал красным — ракета записала цель в базу данных. Выстрелил. Снаряд неторопливо вылетел из пусковой трубки, в трёх метрах от меня сработал двигатель, и ракета медленно понеслась к обречённому кораблю. Я моментально развернулся. Второй корабль заставил покраснеть прицел, вторая ракета. Затем я выпустил по снаряду в береговые строения, и резко запустил двигатель. За спиной, словно во сне, рос радиоактивный шар огня. Меня бросило вперёд, на мгновение включилось статическое поле скафандра. Когда я вновь смог видеть, вокруг меня медленно падали обломки конструкций. Обернувшись, я заметил, что протаранил огромный небоскрёб. Здание ещё держалось. Повинуясь моей мысли, из-за плеча поднялся девастатор, и перерезал небоскрёб пополам, наполнив воздух гулом взбешенных атомных ядер, лишившихся электронной оболочки. Я не стал ждать падения, и активировал сдублированный бинаправленный гравитационный двигатель скафандра, независящий от вектора силы тяжести. Понёсся вдоль широкой улицы. Из ранца скафандра выдвинулись телескопические крылья, загнувшись вниз на угол 14 градусов. Со мной в качестве излучателя, они формировали дезинтегратор Ногана, разрушавший силы взаимодействия между молекулами. Теперь я представлял собой чудовищный плуг, и вслед за мной рушились здания, с треском разрывалось покрытие улиц, содрогалась земля. Назад можно было не смотреть, облака атомарной пыли заслонили небо. Отлично — пыль невероятно ядовита. В дополнение к дезинтегратору, из плечевой бомбовой установки каждые сто метров выстреливались термореактивные бомбы. Отличная вещь. Эта бомба — нечто вроде взрыва, длящегося пару минут. Они неконтролируемо мечутся по городу, ударяясь о механизмы и здания. Узнав по массе металла, что перед ней танк или большой механизм, бомба разделяется, и одна из частей фугасным взрывом уничтожает цель. Через минуту срабатывает вторая, осколочна

Полетав над городом, и расстреляв несколько скоплений живой массы, я обнаружил очень интересную цель. Высокое круглое здание, похожее на склад. Дисплей скафандра моментально сообщил, что передо мной культовое помещение людей, так называемая «церковь». Датчик биологической активности показал, что она заполнена до отказа. Я улыбнулся.

Приняв вертикальное положение, я отсоединил девастатор, и укрепил его на раздвижном кронштейне перед грудью, дулом к себе. Поинуясь моей мысли кронштейн приподнялся, а крылья скафандра изменили геометрический профиль, сместив точку фокусировки поля на семьдесят метров вперёд. Теперь девастатор не сможет перегреть сам себя. Включил таймер, и статическое поле. Казалось бы, мгновение спустя оно выключилось, но я знал, что таймер не позволил бы ему продлится больше минуты. Осмотрелся. Крылья моего скафандра всю эту минуту служили рассеивателем смертоносного излучения, и при виде того, что находилось впереди, я улыбнулся. До горизонта протянулась широкая параболическая полоса чёрной стекловидной массы, от строений не осталось и дыма. Девастатор израсходовал ресурс, я включил самоликвидатор, и автономный двигатель понёс его в сторону. Компьютер найдёт достойную цель для взрыва, поэтому я не сожалел о великолепном приборе. Развернулся, и помчался дальше, продолжая крушить жалкие остатки некогда огромного города, и с нетерпением ища новую цель. Я нашёл её быстро.

Прямо передо мной возвышались стены стадиона. Там замедленно, словно при повторном показе спортивных состязаний, вращалась чудовищная толпа людей, в панике искавших укрытия. Вероятно они не ждали атаки. Я улыбнулся.

— Астар, уходи. Я применю прыгающую мину.

— Вас понял.

Заметил, как огненный шар метнулся в сторону — это Астар включил таранное поле. Мне тоже не помешает. Но пока, надо завершить дезинфекцию.

Взглянул на сенсорный дисплей. По реакции зрачка тот определил пункт меню, и выполнил мой приказ. Боковая стенка ранца выдвинулась и отъехала, из неё упал небольшой цилиндр. Ранец немедленно закрылся. Я спокойно развернулся, поймал медленно падающий цилиндр, продолжая поворачиватся, вложил в него детонатор, и коснулся крышки. Из пальца выдвинулся разьём, соединив бомбу с компьютером скафандра.

— Пять минут непрерывного действия, смещение в пространстве, углубление на сто метров, взрыв.

За пять минут зондер-команда успеет, а ядерный взрыв докончит её дело. Эти пять минут можно посвятить заданию.

Я вздохнул, бросил мину на стадион, и метнулся прочь. И всё равно звуковая волна меня тряхнула. Оборачиватся я не стал — знал, что увижу. А такие картины мне никогда не нравились.

Взмыл над городом. Группа три доканчивала уничтожение космодрома на севере. Неожиданно шлем скафандра потемнел — далеко за городом поднялся ядерный гриб.

— Локи, доложи результат.

— Энергостанция противника уничтожена, приступаю к очистке территории от выживших.

— Отставить. Брось прыгающую мину, и ко мне.

— Есть.

Я огляделся. Среди развалин одиноко виднелось огромное здание. Я выпустил в него ракету, и продолжил осмотр территории. В трёх местах над городом бешено вертелся смерч от прыгающих мин.

— Шон, Рокан. Доложите результат.

— Центральная коммуникативная служба уничтожена. Жилые кварталы в районе телецентра, сам телецентр, пункт управления ПВО — уничтожены. После уничтожения локальных стартовых устоновок ПВО имеем трёх пленных.

Я нахмурился.

— Уничтожить.

— Есть.

В этот миг в меня попала ракета. Я не заметил, откуда её пустили, а противоракетная система скафандра не предупредила — ракета была неопасна. Но меня швырнуло на землю, в голове зазвенело. Пригнулся, осмотрел развалины. Два окровавленных человека с гранатомётом. Подпрыгнул к ним. Они, словно замедленно, поворачивались в мою сторону. Я взглянул на часы. Осталось не больше трёх минут.

— Майор, говорит капитан Демон. Зондер-команда должна покинуть зону действия ядерных бомб.

— Отставить ядерные бомбы. Они не успели найти данные.

— Отмена взрыва невозможна. У меня есть пара пленных. Офицеры. Возможно, они знают?

Пауза.

— Демон, взять пленных, и доставить в зондер-агрегат.

— Есть.

Я схватил обоих людей, и помчался в сторону от города. На карте в верхнем углу дисплея призывно мигал огонёк зондер-агрегата.

— Группа, прекратить задание, немедленная эвакуация.

— Вас поняли.

Долетев до массивной конструкции, сброшенной после ликвидации сил ПВО, я оглядел свою четвёрку. Все были здесь.

— Уходим.

Зашли в камеру зондер-агрегата. Машина привычно охватила нас мягкими волнами поля, и мгновение спустя мы стояли на палубе станции. Бронескафандры светились, от Астара шёл дым.

— Быстро, этих в дегазацию.

Три солдата в антирадиационных костюмах приняли полуживых пленных, и бросились в шлюз. Мы прошли в дегазатор, где уже отмывались две другие группы. Я со смехом хлопнул Астара по плечу.

— Ты похож на поджаренный бифштекс.

Он фыркнул, и оттолкнул меня. Биомеханика скафандра всё ещё работала — я отлетел на десять метров, и с грохотом ударился в переборку. Все расхохотались.

— Ну, парни, сегодня мы просто отлично поработали!

— Точно!

— Класс!

— Демон, ты и правда демон!

— А вы как думали? — я, смеясь, смывал радиоактивные остатки со скафандра.

— Слушай, твоя идея была на стадион мину бросить?

Мне стало приятно.

— Ха. А чья? У кого тут, кроме меня, мозги есть?

— Ну, это спорный вопрос…

— А ты попробуй зараз прибить сто тысяч этих гадов.

— Нет, тут талант нужен.

Шон отключил биомеханику, и сейчас его скафандр неподвижно стоял в потоке дегазатора.

— А я всё равно не понимаю, почему не взорвать их планету к чёрту?

Я фыркнул.

— Шон, и тебе не стыдно? Убить миллиарды мирных жителей! Там ведь и звери живут!

В хохоте потонул его ответ, и я присоединился. Мне было хорошо. Самые лучшие драконы в десанте, это мои. Я закончил дегазацию, вышел из шлюза, и со вздохом облегчения набрал комбинацию на сенсорном дисплее. С жужжанием сервоприводов скафандр раскрылся, и я наконец смог расправить крылья, и развернуть хвост. Вылез полностью, вздохнул полной грудью, и издал вопль победы. Друзья присоединились, и мы горящими глазами посмотрели друг на друга.

— Задание выполнено.

…Минут через пять, после передачи кристаллов с записью боя в базу данных, я стоял на верхней шлюзовой площадке № 54 огромной космостанции «Возмездие», и подо мной простирались километры внутренних конструкций. Сложнейшие энергопприводы, прозрачные трубы для ракет, многоярусные палубы, по которым двигались десятки драконов, мощные планетарные танки… Станция больше походила на город. Это и был город — неуязвимый город-крепость моей планеты, призванный искоренить врагов нашего рода.

— Красиво, правда? — Локи подошла ко мне, и положила на плечо крыло.

— Это наша сила, наша гордость. Красота лишь свидетельствует о функциональности и целесообразности машин.

Я обнял её, и потёрся головой о шею.

— Но ты прекрасна всегда, Локи.

Фиолетовая дракона улыбнулась, и потянула меня к жилым боксам. Я отметился на терминале, получил разрешение на три часа уединения, и мы уединились.

Глава 2

— Демон, ты такой сильный… — Локи висела в поле рядом со мной, положив мне голову на грудь. Я неподвижно смотрел в потолок, расправив крылья. Нам было очень хорошо, хотя мы и были полностью выжаты.

— Я становлюсь сильнее, когда ты со мной.

— Знаю. Но скажи, почему ты такой… строгий, что-ли? Целеустремлённый, холодный… Правильно тебя прозвали — Сталь.

Я удивился, и повернулся к ней.

— Локи, разве ты не знаешь мою историю?

Она заинтересовано покачала головой.

— Странно. Я думал, вся моя команда знает.

Она смутилась.

— Я, наверно, пропустила, когда ты рассказывал…

Я засмеялся.

— Ну что ты, малышка. Подумаешь, не слышала.

— Ты не обиделся?

— Да что с тобой, Локи? На что?

Она прижалась ко мне, вздохнула.

— Тогда расскажи, а?

Я замолчал. В голове вновь возникла та картина…

* * *

… — Двигай, двигай!

Колонна драконов, с трудом отрывая ноги от грязи, шла по долине между горами. У всех нас были подрезаны крылья, все носили ошейники со взрывчаткой. Я с трудом тащил повозку с рудой, в глазах сверкали огненные блики. Боль была страшной, но ещё сильнее жгла неизвестность. Я не помнил, как попал сюда, почему у меня нет левого крыла, а сам я изранен… Я знал только одно: повозку надо дотащить до развала, перевернуть, потащить обратно, отпрыгнуть, когда транспортёр станет её заполнять, потом дотащить до развала, перевернуть, потащить обратно…

— Эй, ящерица! Ты, да! Ко мне!

Я с трудом понял, что зовут меня. Остановился. От звона в голове ничего не понимал.

— Я с тобой говорю, красный!

Повернулся.

— Да. Слушаю.

— Ты второй раз неполностью загрузил контейнер. Третьего раза не будет, дракон.

Высокий человек в военном скафандре стоял передо мной, и постукивал себя по колену стилетом. При воспоминании о том, какую боль мог причинить этот стилет, я зарычал. Он засмеялся.

— Всё ещё рычишь, ящер? Желаешь, чтобы и правое крыло оторвали? Это мы мигом…

Потом боль. Страшная боль, рычание, я катаюсь по грязи от боли, а ошейник продолжает нести мне боль, мне больно, я кричу от боли…

* * *

— Демон, что с тобой?

Я вздрогнул, и очнулся. Осмотрелся, прижал к себе Локи. Вздохнул.

— О небо, это был сон…

— Сталь? Сталь, ты что?

Меня трясло. Я покинул поле кровати, и встал. Локи с тревогой присоединилась ко мне.

— Что случилось, Сталь?

— Сегодня очень ярко… Ещё ни разу так ярко не вспоминал… — обнял её, зажмурился.

Она помолчала, потом тихо спросила:

— Это оно, да? Твоё прошлое?

Я долго ничего не говорил, дрожал.

— Да. Это оно. Я был на Сталкере, Локи. Отсюда и прозвище.

Она вскрикнула, и отпрянула от меня. На лице был написан ужас.

— Ты БЫЛ на СТАЛКЕРЕ?!

Я сел в кресло перед терминалом. Крылья и руки тряслись, мне никак не удавалось налить себе кис.

— Да. Я три года был на Сталкере. Может и больше. Помню только три.

Дракона в ужасе смотрела на меня. Потом ужас сменило выражение любви.

Она бросилась мне на шею. Заплакала.

— Демон, прости меня, я же не знала!

— Ничего, любимая. Ничего…

* * *

… — Три дракона. Мне нужны три дракона. Да ты что, оглох, Джимми?

Охранник сорвал с головы шлем, и козырнул офицеру.

— Простите, сэр. Здесь такой шум, я не слышал.

— Идиот. Повторяю, мне нужны три дракона!

Солдат повернулся к нам.

— Ты, ты, и ты — ко мне.

Я с трудом сумел нагнуться, и положить бур. Руки не сгибались, из под обломков когтей сочилась кровь. Опустился на руки, и заставил себя подойти.

В голове от грохота забоя звенели стальные рельсы.

— Это что? Это дракон, по твоему?! Я сказал, мне нужны драконы!

— Сэр, этот почти издох. Лучше забрать его для опытов.

— Я тебя заберу для опытов, болван! Давай нормального!

Я, шатаясь, стоял у края штольни, и смотрел, как уводят моих друзей. В глазах что-то жгло.

— Ну, ты, падаль. Пошёл работать!

Мне захотелось вцепится в горло этому человеку.

— Я… Я ещё не издох…

— Так скоро издохнешь. Уж я позабочусь, ящер вонючий… Пошёл!

Потом боль. Страшная боль, я катаюсь по скалам от боли…

* * *

… — Друзья говорили, меня нашли в обломках странного корабля. Я ничего этого не помню. Помню только бараки, шахты, боль… О да, я помню боль. На нас были одеты нейрошейники, и люди часто проверяли их в деле.

Я коснулся шеи. Шрамов не было видно, конечно — я дракон. Но ощущение осталось. Ещё как осталось… Я зажмурился, и покрепче прижал к себе Локи.

— Меня часто спрашивали, почему мы не сопротивлялись… — и я невольно содрогнулся, когда пришли воспоминания.

* * *

… — Почему мы терпим этот кошмар?! — серебрянный Дорсай с рычанием отбросил бур. — Они всё равно убьют нас!

Никто даже не повернулся. Я продолжал дробить горную породу, в глазах стоял красный туман. Откуда-то издалека доносились голоса…

— …ты не сможешь даже отойти с дороги, как ошейник оторвёт тебе голову…

— …ну и пусть! Смерть в бою…

— …идиот! Они убьют не только тебя!..

Странный шум заставил меня оторвать взгляд от бура, и обернутся. Синий дракон боролся с серебрянным. Я спокойно смотрел на это, меня ничего не трогало. Апатия поглотила всех нас, наркотики в пище. Они были специально разоработаны, с целью подавлять нашу волю, и отлично справлялись… Дорсай был одним из наиболее сильных драконов в лагере, наверно на него наркотики действовали слабее.

— Я убью хоть одного из них, и умру, сражаясь! — он отшвырнул синего, и бросился к выходу из шахты, подняв бур. Я неподвижно смотрел, как ему оторвало голову взрывом, когда ошейник покинул микроволновое поле. Люди подъехали на краулере, зацепили тело, и потащили на заготовительный пункт, а охранник со смехом нажал на кнопку нейростимулятора…

Потом боль, страшная боль, я кричу от боли, ничего не вижу, не чувствую, только боль, мне больно…

* * *

— За каждую попытку сопротивления убивали троих — соседей по бараку. После того случая убили синего Сангора, и золотую Нант, которая была беременна. Когда их на наших глазах замучали нейрошейниками до смерти, сошёл с ума бронзовый Галан, и люди убили ещё троих… Попытки сопротивления были, Локи.

Она с ужасом смотрела мне в глаза.

— Но как, как?! Как можно делать такие вещи?!

— Они люди, Локи. Им можно.

Около минуты мы молча обнимались, она прижималась ко мне всё крепче. Я не открывал глаз, пытаясь изгнать ужас, забыть, оставить всё в прошлом…

— Демон, как ты сумел выжить? Там ведь погибли почти все. Во время взрыва.

Я открыл глаза, и увидел тот день наяву.

* * *

… — Стройся! Стройся, кому сказано!

Встать я не смог. Меня поднял на ноги сосед, синий по имени Даркан.

— Держись, Демон. Держись.

— Зачем? Нас всё равно убьют.

Он встряхнул меня.

— Ты что, сдался? Ты сдался ИМ?!

В голове что-то взорвалось от этих слов. Я зарычал как зверь, но всё равно не смог встать. Даркан с рычанием приподнял меня с земли.

— Встань, Демон! Будь драконом! Не дай им увидеть себя на коленях!

Я собрал все силы, и поднялся на ноги. В голове звенело, перед глазами вертелись огненные колёса. Из обрубков крыльев снова потекла кровь.

— Я выдержу.

Он со странным выражением посмотрел на меня, и отвернулся. Я слышал скрип, но тогда не понял, что то был скрежет зубов.

— В шахту! Все! Ну, быстрей! — люди нервничали. Мы с трудом побрели ко входу в забой. Там копошились солдаты. Я шёл, но ничего не видел. Внезапно понял, что смотрю в землю. Попытался встать, не смог. Хотел зарычать, но из горла хлынула кровь. Я понял, что сейчас умру. И закрыл глаза. Но закрыть уши не мог — крыльев давно уже не было.

— Этот готов, лейтенант.

— Не болтай чепухи, Васильев. Дракон жив, пока дышит. Чтобы он издох, надо сделать вот так…

Боль. Но я даже кричать не могу. Страшная боль в голове. Последний звук, выстрел. Тьма.

* * *

— Мне сильно повезло, Локи. Люди решили, что я умер, и не потащили в шахту. Потом, когда шахту уже взорвали, а они успели погрузить оборудование в корабли, напали наши. Они уничтожили лагеря, людей. Меня почти приняли за мёртвого. Но затем один дракон, я так и не узнал, кто — заметил, что из раны на голове всё ещё капает кровь. И вот, пять лет спустя, я перед тобой — живой покойник, Демон Сталкер, по прозвищу Сталь.

Я улыбнулся, и коснулся её рукой маленькой шишечки под левым рогом.

— Пуля срикошетировала, и не попала в мозг. Иногда даже контрольный выстрел даёт осечку.

Она молча прижалась ко мне. Долго никто не говорил, потом она встала, и посмотрела мне в глаза.

— Демон, прости меня.

— За что, родная?

— За то, что считала тебя жестоким. За то, что сама недостаточно хорошо расправлялась с людьми.

Я взрогнул, и встал. Мы смотрели друг на друга, а потом обнялись. Я гладил её по голове, она плакала.

— Это в прошлом, Локи. Это всё в прошлом. Не плачь — настал наш черёд.

Глава 3

— Ты уяснил всю важность задания?

Я отдал честь.

— Так точно, доминатор.

— Смотри, капитан. На этот раз от твоей группы зависит успех всей операции.

— Я понял вас, доминатор. Это будет полная дезинфекция.

Кондор сурово произнёс:

— Я знаю, ты был на Сталкере. Там, куда ты направляешься, тоже была наша колония. Мы получили сведения, что многие колонисты ещё живы. Демон, будь осторожен.

Я закрыл глаза на мгновение.

— Так точно, доминатор.

— Иди, готовся. Вылет завтра в 7.00.0

Я отдал честь, и покинул рубку. Крейсер «Драккар 43» приближался к очередной планете, на которой жили люди. Очередной планете, подлежавшей дезинфекции…

— Ну как?

— Что тебе сказали, Дем?

— Сталь, что нам дали на этот раз?

Я взмахнул крыльями, указав на стол. Группа заняла место вокруг него, я сел во главе.

— Итак, наша цель.

Я коснулся стола, в воздухе возникла голограмма.

— Планета называется «Сибирь», тип 12, гравитация — 0.8g, средняя температура — 20 градусов. Планета была заселена за десять лет до Катаклизма, экспедицией с Дракии.

— Наша?!

— Там наши?!

Я нахмурился.

— Спокойно. Полвека назад колония была захвачена и частично уничтожена военным кораблём людей. Имеются сведения, что некоторые колонисты до сих пор живы. Атомное оружие применять нельзя, бомбардировку антивеществом из космоса — тем более. Экологическая война неприменима, так как колония зависит от поставок с метрополии. Биологическое оружие слишком опасно, имеется риск, что люди успеют убить заложников.

Локи заскрипела зубами, я погладил её крылом. Она переплела свой хвост с моим, я улыбнулся.

— Далее. От пленных получены данные о наличии на планете секретного исследовательского центра. Люди разрабатывают бактериологическое оружие, пользуясь драконами как лабораторными животными.

Повисла тишина.

— Сталь, это невозможно.

— Я три года жил в подобном лагере, и своими глазами видел. Там второй Сталкер.

Мои десантники, не веря глазам, смотрели на меня. Я усмехнулся.

— Поэтому туда летим мы. Главное задание. Скрытно десантироватся на планету, захватить пленных. Узнать местоположение центра, уничтожить его. Вторичное задание. Собрать сведения о расположении лагерей военопленных, обеспечить эвакуацию, потом дезинфицировать планету полностью.

Я оглядел молчавших солдат.

— Для нас — ЭТО задание главное. Ясно?

— Конечно, командир.

Я помолчал.

— И последнее. Я не должен это говорить, но вы мне ещё и друзья, не только солдаты. Помните, то что вы сейчас узнаете — совершенно секретные сведения. Вы готовы взять на себя риск?

Они переглянулись, и Шон серьёзно сказал:

— Да, капитан.

Я вздохнул.

— Если мы добьёмся успеха, наша следующая операция — дезинфекция Новой Земли.

Они замерли. Почти минуту молчали, потом Астар спросил:

— Полная?

Я встал, и посмотрел им в глаза.

— Полная.

Потом мы отправились праздновать. Через час вернулись, счастливые. И принялись готовится.

* * *

— Вот, это то сочинение, про которое я рассказывала.

— Ну-ка… Хммм… Это написал десятилетний малыш?

— Именно. Группа А, распределение по интересам — космос. Это прислал Гром Лайтсан, сын майора ВКС Нушрока Лайтсана.

Распределяющий Ган задумчиво просмотрел файл, обратив внимание на отличное сочетание оформления, анимации, и сопутствующей музыки. При движении сквозь ВР меню пальцы покалывало — до сих пор кинематическую реакцию он встречал лишь в продуктах крупнейших фирм.

— Потрясающе, Тайла. Мне нужно поговорить с ним, и его родителями. Мальчик явно требует особого отношения. Полагаю, следует сменить настройку его терминала на «распределение по интересам — психологическая война».

— Да, я тоже так считаю. Обратите внимание на этот фрагмент — создаётся впечатление, что он учавствовал в событиях! Интересно, где он сумел раздобыть такие кадры?…

Учителя приблизились к секции «История», и вошли в виртуальный сенсорий. От удивления Ган широко открыл глаза — автор ВР сочинения смоделировал даже столь тонкий штрих, как просмотр фильма не с начала! Невольно оба погрузились в поток информации с несуществующего экрана.

«…Война началась десять лет назад, но причина её покоится гораздо глубже. Тогда, сорок лет назад, первая экспедиция в систему Альмарин обнаружила колонию драконов. До того момента мирные жители Арранга были уверены, что остальные колонии Дракии погибли во время Катаклизма. Наши великолепные учёные сумели выяснить, что в те времена Вселенная разделилась, оставив Дракию, Землю, и сотни других миров в недосягаемом для нас ином измерении. В то же время, как выяснилось, источник Катаклизма, планета Ринн, уцелела, и оказалась в пределах досягаемости наших кораблей. На Ринне жили примитивные люди, мутанты, носившие имена „эльфов“ и „гномов“, а также очень небольшое количество драконов, основавших впоследствии крупнейший центр нашей расы — Новую Дракию. Мы встретились со своими друзьями, и казалось, мир будет длится вечно.

Долгие поиски в архивах Арранга и Новой Дракии, с последующими проверками, не дали результатов — Арранг и Ринн, вот и все планеты драконов, которые уцелели. Тогда Арранг обьединился с остатками драконов Ринна, и вместе мы основали несколько колоний в соседних системах. Люди мирно сотрудничали с нами, даже были полезны. Мы помогли им превратить Ринн в индустриальную планету, на Новой Дракии поселилась небольшая колония. МЫ не начинали войны. МЫ хотели мира.

А потом была экспедиция в систему Альмарин. Три корабля, из экипажа которых вернулся один дракон. В спасательной капсуле, в анабиозе, он летел тридцать лет, но рассказал нам о том, что видел. О том, что никогда до него не видел никто и нигде — ибо даже на Ринне люди не совершали с драконами того, что нашли мы на Риалоне.

Конечно, ему никто не поверил. И тогда тот дракон, (его звали Шерхан), потребовал провести глубинное психозондирование. Ему говорили, что это смерть. Он смеялся, и отвечал, что сведения важнее. Комиссия отказалась. Тогда Шерхан записал послание к драконам, и покончил жизнь самоубийством. Его послание было прочитано, и последняя воля героя исполнена — мёртвый мозг Шерхана был подвергнут психозондированию. Через месяц его статуя была установлена в Аллее Героев на Новой Дракии, а имя стало символом доблести.

Мы узнали, что по крайней мере ещё одна колония уцелела — колония на планете Риалон, в системе Альмарин. А ещё мы узнали, что уцелела колония людей, давшая себе имя „Новая Земля“. А ещё мы узнали, что за те пять веков, что миновали после Катаклима, люди не теряли времени даром. Словно ядовитая грибница, вся Галактика была заражена колониями, их насчитывались десятки, если не сотни… И когда люди находили уже населённые планеты, они уничтожали своё право на существование. То, что они совершили на Риалоне, Сталкере, Новом Шанхае, и ещё некоторых колониях драконов, не поддаётся осмыслению.

Первые боевые корабли Арранга ворвались в Альмарин, ещё не зная, что именно их ждёт. И когда десантники увидели лагеря, где искалеченные драконы с обрезаными крыльями добывали минералы, когда они увидели заводы по переработке драконов на сырьё… Тогда мы поняли, что это не война. Это ДЕЗИНФЕКЦИЯ. Ареал-Вождь Новой Дракии, знаменитый политик и чемпион Хирсах, лично посетил Риалон. Вернулся он совершенно другим. В тот день, выйдя на трап корабля, Вождь молчал. Затем он поднял голову, и все увидели, что он плачет! И вот, что сказал наш Вождь: „Мы встретили не врагов, нет. Мы встретили болезнь. Чуму, которая отравляет чистый свет звёзд. И мы излечим Галактику от этой чумы“.

Колонии людей на наших планетах были немедленно уничтожены. Вся промышленность переключилась на военные цели, молодые драконы рвались на фронт, взрослые — в лаборатории, на заводы. В течении года Новая Дракия создала флот, не сравнимый ни с чем в истории. Боевые корабли, способные испепелить планеты, звёздные истребители, похожие на раскинувшего крылья дракона, новые виды оружия. Биологи выводили смертоносные вирусы, физики создавали новые, более дешёвые способы производства антивещества… Драконы готовились к дезинфекции. МЫ ощутили ярость.

И вот, в 642 году эры Катаклизма, наш флот двинулся на соединение с чудом технологии и гения наших специалистов, с результатом десятилетней работы всех заводов Арранга — космической крепости „Возмездие“. В этой станции собраны все знания древних драконов, и все наши знания, которые мы получили сами. Могучие защитные поля могут выдержать попадание астероида из антивещества, невообразимые орудия готовы извергнуть сокрушающий пламень нашего гнева на тех, кто посмел нарушить самое святое право дракона — право на свободу!

Жалкий флот людей неспособен причинить вред даже истребителю.

Низкокачественное оружие часто выходит из строя. В отличие от нас, люди неспособны на героизм, на самопожертвование. ОНИ преступники, которые дрожат в ожидании кары. МЫ — палачи, что делают неприятную, но необходимую работу посохранению МИРА для мирных жителей Галактики. Только мы можем принести мир на истерзанные людьми планеты. Только МЫ избраны для несения охранной службы. Только МЫ способны спасти мир от чумы, именуемой человек. Наш Вождь ведёт нас в бой, наш флот проносится очищающим вихрем над больными планетами, выдувая все остатки болезни. МЫ — это лекарство.»

Поглощённые сочетаниями динамических кадров и внезапной темноты, нарастанием и обрывами музыки, постоянным изменением масштаба, два дракона просто не заметили, как тема плавно сменилась. Голос диктора из печального стал жёстким, музыку сменил марш, в виртуальном зале запахло озоном.

«Космические десантные силы предназначены для упреждающих атак с нанесением наибольшего ущерба. Планетарные бомбардировщики уничтожают колонии людей на планетах, где нет иных разумных существ. Если на планете есть аборигены, мы никогда не используем ядерное и биологическое оружие. МЫ не убийцы. МЫ врачи, которые несут Галактике…»

* * *

— Три, два, один, старт.

Меня тряхнуло. На этот раз мы десантировались в одной капсуле, которая одновременно была зондер-агрегатом. Этот кораблик был так напичкан электроникой, что у меня по чешуе бегали разряды. Вся группа располагалась в рубке, в десантных креслах — маленьких ракетах, способных автономно вынести дракона в космос. Впрочем, предосторожнось была излишней. На этот раз нас никто не ждал на орбите. Невидимый под нейтрализующем полем крейсер должен был только сбросить капсулу и установить на спутнике ретранслятор, после чего он немедленно покидал систему. Задание было полностью автономным.

— Группа, доложить состояние.

— Локи, отражатели и зондер-насадка в норме.

— Шон, энергия в норме, капитан.

— Астар, все скафандры в норме.

— Рокан, компьютер заявил, что он в порядке.

Я улыбнулся. Всегда точный Рокан… Затем добавил:

— Демон, группа готова к выполнению задания.

Мы посмотрели друг на друга, и ощутили гордость. Такие моменты стоят того, чтобы за них умереть.

Но наша профессия — избегать смерти. И нести её врагам.

Я привычно проверил системы вооружения. Как обычно, я мог в одиночку уничтожить пару городов. Жаль, у десантников нет обычая, как у пилотов, пробивать на перепонке крыльев звёзды за сбитые корабли. Тогда я имел бы семь звёзд — по одной за каждый миллион убитых людей. Мало. Я видел драконов с тридцатью звёздами.

— Входим в зону обнаружения.

— Нейтрализующее поле активировано.

— Визуальный контакт есть.

— Ретрансляторы отделились.

— Есть контакт.

Модуль тряхнуло, когда он с разгона врезался в лёд. Расколов его, капсула погрузилась на полкилометра под воду, и достигла дна.

— Погружение.

Лёгкая вибрация, когда модуль утонул в илистых отложениях на дне.

— Зондер-насадка — старт.

Я много раз видел на тренажёрах этот процесс, и хорошо представлял себе, что сейчас происходит. Массивная верхушка капсулы с силой выстрелила вверх, таща за собой два тонких ситановых кабеля. Ровно на половине их длины второй заряд разорвал насадку на две, также связанные кабелем, и через секунду над дном океана застыл равносторонний треугольник со стороной в сто метров. В момент, когда нятяжение достигло предела, на кабели было подано напряжение, и они превратились в абсолютно прочные стержни, поддерживаемые статическим полем. Насадка была отстрелена, и погрузилась в ил.

— Активация — один.

— Норма.

— Активация — два.

— Норма.

— Тест зондер-поля.

— Норма.

— Дезактивация, маскировка.

Огромный треугольник стремительно наклонился, и исчез в облаке придонных отложений. Минута — и никакой детектор нас не обнаружит.

— Демон, высадка прошла успешно.

— Локи, вход в послепосадочный режим — три часа.

— Шон, подтверждаю.

Мы вздохнули, и переглянулись.

— Ну что ж, полдела сделано… — Рокан откинул шлем, и вытащил баллончики дра-колы. Кинул остальным. Мы молча пили напиток, посматривая на таймер. Если за три часа не начнётся бомбардировка места нашей высадки, значит получилось. И нас не заметили. Если заметили — мы об этом не узнаем.

Глава 4

— Похоже, нам повезло.

Я улыбнулся, и погладил Локи по голове. Она смотрелась такой беззащитной над мощными плечами бронескафандра…

— Ладно, ребята, приступаем.

Рокан кивнул, и отбросил банку с дра-колой. Мы посмотрели друг на друга, и в едином порыве скрестили руки.

— Ну, ни молнии ни скал.

— К рэйдэну.

Я последний раз осмотрел приборы, и одел маску. Задвинули шлемы. Лёгкая боль, когда питательные кабели проткнули чешую, погрузившись в вены. Холод. Физиораствор с бульканием заполнил скафандры. Перед тем, как он покрыл голову, на глаза опустилась заглушка с вибромассажёром. Покалывание под правым рогом, когда электроды погрузились в мозг. Невесомость, огоньки на панели гравитаторов. Тьма.

— Тест.

Я поднялся из контейнера, и осмотрел себя. Захотелось рычать. Так я и сделал. Навстречу вставали друзья.

— Демон, ты кошмарно выглядишь.

— Ха, на себя посмотри.

— Проклятие… Я была красивая!

Шон фыркнул. Он выглядел как человек высокого роста с чёрными волосами, и сильно развитой мускулатурой. Я получил рыжий окрас, Локи — самка с короткой коричневой шерстью, Астар и Рокан — почти одинаковые чёрные. Мы все выглядели ужасно.

Локи с тоской посмотрела в зеркальную поверхность батискафа.

— Теперь я понимаю, почему они носят одежду…

— А я крылья не чувствую. — пожаловался Шон.

— Ладно, парни, спокойно. Тест терминаторов.

Они замерли, пока диагностические контуры роботов проверяли тела.

— Локи, контроль в норме, гравитационная телеметрия — в норме, вооружение в норме, всё в норме.

— Астар, аналогично…

Всё было в порядке. Мы потренировались в двуногой походке, и повернулись к контейнерам. Я вытащил кристалл, вложил его в разьём подмышкой, и внешняя оболочка терминатора превратилась в военный скафандр капитана колониальных сил Новой Земли. Я зарычал.

— Да, те самые… — Локи печально посмотрела мне в лицо.

— Когда это закончится, я расплавлю эти записи к рэйдэну!

— Мы тоже.

Я проследил, как моя группа превратилась в отряд человеческих коммандос, и поднял руку со сжатым кулаком.

— Всё. Подготовка завершена, операция началась. Вести себя соответствующе. — я говорил на терралингве.

Они молча кивнули. Шутки остались в скафандрах, вместе с нами, лежащими в анабиозе драконами. Нас, молекулярных терминаторов, ждало самое важное задание в нашей карьере.

* * *

— Эта технология была впервые использована ещё в Первой Экспедиции, и изобрёл её легендарный Скай Фалькорр. Он же считался наиболее профессиональным оператором в истории.

Три молодых дракона стояли возле стенда, на котором медленно вращалась блестящая конструкция, напоминавшая скелет дракона. Учитель с улыбкой наблюдал, как его подопечные сверлят глазами дисплей с характеристиками робота.

— Нанотехнология, которая применяется в молекулярах, весьма дорога. Поэтому, как ни жаль, но столь совершенные машины используются только в опасных зонах, биологически-грязных проектах, и на войне. К примеру, себестоимость Тактического НаноТанка «ТНТ-4» класса «Тор», доходит до семикратной стоимости боевого корабля. Разумеется, эти машины не производятся.

Стройный серебрянный удивлённо посмотрел на учителя.

— Но, Танака, я читал, что первая машина этого типа, сам Тор, мог размножаться самостоятельно.

Чёрный дракон кивнул.

— Верно. Действительно, любой танк типа ТНТ способен собрать свою копию из любого материала. Так разве я говорил, что мы имеем мало танков? Мы прекратили их производство потому, что сами машины способны увеличивать своё число. Ты невнимателен, Чексан.

Ученик смутился. Тем временем второй серебрянный с интересом спросил:

— А что насчёт терминаторов?

— Они — частный случай танка типа ТНТ. Из-за мешьшей массы, и отсутствия собственного интеллекта, терминаторы неспособны к автономному размножению. Однако, будучи телеметрически управляемы драконом, они представляют собой незаменимый инструмент в науке и на практике. К примеру, дракон, виртуализующийся в терминатора, способен быть размером с коготь, и исследовать внутренности реактора Ногана во время работы. Или наоборот, приняв форму реактора, смоделировать в себе весь процесс опыта, получив уникальные данные. Жаль, что виртуализация очень вредна для психики, и разрешается к применению лишь в исключительных случаях.

Третий ученик, молодой зелёный дракон, с восхищением добавил:

— А о военной ценности терминаторов даже речь не идёт. Солдат, виртуализовавшийся в робота, сумеет выдать себя за командира противника, вводя его в заблуждение, стать самоходной бомбой, которую сами враги проводят в центр защищёного объекта, а главное — драконы могут заниматся разведкой среди людей и других рас. Без этой новейшей разработки получение сведений о враге было бы затруднено, да и многие операции не увенчались бы столь сокрушительным успехом!

Танака усмехнулся, и потрепал молодого дракона по крылу.

— Это «самая новая разработка военных лабораторий» на самом деле насчитывает свыше семи веков. Всё это время материалы были засекречены, поскольку Скай Фалькорр, который на Ринне изобрёл именно терминатора, вернулся оттуда НАСТОЛЬКО другим, что психологи приняли решение запретить «Полную Виртуализацию», как была названа технология. Скай противился запрету, но тогда ситуация была немного иной. Когда же весь личный состав Первой Экспедиции исчез вместе с мифическим Рэйдэном, незадолго до Катаклизма, материалы были помещены под надзор Отдела Безопасности. Нам сильно повезло, что на Арранге оказалась копия базы данных с этим проектом.

Танака коснулся сенсоров, и конструкция на стенде внезапно изменила очертания, приняв форму дракона. Изменение было трудноуловимо, столь стремительно жидкий металл робота менял структуру. Мгновение — и стальной блеск пропал, уступив место сверкающей синей чешуе. Менее чем за полсекунды на помосте возник могучий синий дракон, который стоял в гордой позе, вскинув голову и полурасправив крылья. Танака усмехнулся.

— Вот так выглядел легендарный изобретатель терминатора, Скай Фалькорр…

* * *

Пластиковый батискаф вынырнул в небольшой полынье посереди ледового поля. Я запустил зонд, и осмотрел местность.

— Выходим.

Бескрайние ледяные просторы. Я раскинул руки на семь метров в стороны, и медленно поднял, образуя из них решётчатую антенну пеленгатора. Развернулся.

— Очень слабая активность в юго-западном направлении.

— Примерно семьсот километров — добавил Шон, подключившись ко мне.

— Вперёд.

Мы подошли вплотную, и наши тела слились, образуя десятиметровую торпеду. Я, как капитан, стал пилотом, остальные смотрели сквозь мои сенсоры. Группа провалилась под лёд, и помчалась на юго-запад со скоростью 300 километров в час.

— Приближаемся.

— Материковая отмель.

Я получил сигнал от Рокана, который связался с первым из девяти ретрансляторов. Неуловимое мигание дисплея — и терминаторы стали получать гравитационный теметрический сигнал с него. Отныне десять раз в секунду будут случайным образом менятся ретрансляторы, разбросанные по всей планете, делая совершенно невозможной пеленгацию источника — т. е. погружённой в ил капсулы. Бессмысленная мера, ведь люди вообще не имели технологий гравитационной связи.

— Внимание, разделение.

Раскалённая от трения о воду торпеда распалась на пять капель, моментально принявших изначальную форму. Я дал на верхнюю часть дисплея миниатюрные картинки из глаз друзей, они сделали то же.

— Теперь. Тактика: неподвижно ожидаем цель. Группа людей, предпочтительно пятеро.

— Понял тебя.

Я погрузился в грязь у самого берега. Надо мной толстой коркой лежал лёд. Щуп диаметром в один миллиметр прожёг её, и прозрачный кончик выдвинулся на воздух.

— Демон, определяю координаты.

На дисплее вспыхнула карта материков. Спутник, скрытно повисший на астростационарной орбите, за время нашей посадки собрал кучу сведений о планете. Направленный луч с моего щупа вернулся обратно, высветив на карте наше положение с точностью до сантиметра. Я увеличил масштаб до 1:10. Четыре огонька в углу говорили, что вся группа смотрит на мои манипуляции.

Осмотрел местность с драконьего полёта. Мы находились в сотне метров от накатанной дороги, ведущей к обширной группе строений. Никакой маскировки не наблюдалось, хотя я ясно различил три истребителя класса «АF-54». База была военной.

— Локи, пока я осматриваю местность, ищи органику.

Её огонёк погас. Я продолжил рекогносцировку. Другой конец дороги вёл к далёким горам, и я догадался, что там находится.

— Шон, продолжи осмотр базы. Рокан, смещаемся к горам.

Мы промчались взглядом по снежным холмам, чахлым растениям, напоминавшим тундру, ледяным потокам… База распологалась почти на экваторе.

— Странно, зачем предкам мог понадобится этот кусок льда?

— Действительно… А ты обратил внимание, что это единственная база на планете?

— Просто спутник пока не обнаружил остальные.

— Я тоже не обнаружил, когда пеленговал.

Рокан на миг задумался.

— Нет, не может быть. Это не может быть тот самый центр. Он даже не замаскирован.

— Подождём с выводами до первого пленного.

В этот миг мы достигли подножия гор, и обнаружили огромный открытый карьер. Вдоль развалов стояла засыпанная снегом техника. Я увеличил масштаб, начались вибрации — фокусное расстояние было слишком велико.

— О небо, Сталь…

Я промолчал. Даже из космоса мы видели десятки окоченевших тел драконов, сваленных в углу карьера. Рокан зарычал, я замер.

— Астар, Локи, Шон. Подключитесь к нам.

Долгое молчание.

— Демон, их смогут оживить?

Вместо ответа я приблизил жуткую могилу до предела. Стали видны обрубки крыльев, сломанные, исковерканные тела.

— Их стаскивали в кучу с помощью трейлеров, потом бульдозерами утрамбовывали.

Они молчали. Я с трудом удержал рычание, и продолжил:

— Это необычное явление. Как правило, тела убитых не выбрасывают. Их отвозят на заводы, где из чешуи изготовляют декоративные предметы роскоши, отрезают рога и зубы для ювелиров, а перепонку используют в качестве кожи для обивки салонов яхт. Кожа дракона — столь ценный продукт, что крылья обрезают дважды в год. Мне отрезали крылья семь раз. Скелет дракона — великолепный источник драконьей кости, которая ценится довольно высоко. С этой целью отрезают целиком крылья, не только перепонку. Мозг дракона — деликатес. Всем жертвам в первую очередь отрезают голову. К сожалению, мы хищники, поэтому наше мясо несъедобно. Однако наиболее дешёвый способ содержать живых драконов в лагерях — кормить их телами мёртвых. Мы три года ели тела наших друзей. Другой пищи, как правило, не было. Процент тех, кто не лишился рассудка, достигает 40 %. Драконы — очень живучая раса.

Они молчали. Одно дело, смотреть фильм. Другое дело — смотреть своими глазами, и слушать того, кто всё испытал сам.

— Далее. Наиболее ценный продукт, который добывается из драконов — химически чистый галлий. С этой целью в корм добавляли минеральные руды, которые его содержат. К несчастью, для добычи галлия дракона нужно убить, и он не сможет больше работать, оправдывая затраты на своё содержание. Поэтому периодически происходит отсев драконов, неспособных к работе. Например, ослабевших, детей, раненных, потерявших слишком много крови, впавших в без…

— Демон, хватит!

Я помолчал.

— Локи, это было.

Она так дрожала, что это отражалось на индикаторе.

— Я не хочу слушать об этом!

— Тогда не слушай. Просто смотри. Но одно я тебе расскажу, Локи. И вам тоже. Отсев недостаточен. Для полноценного использования сырьевого ресурса «дракон», необходимо, чтобы они размножалсь в неволе. К сожалению, драконы в неволе, как правило, не размножаются. С этой целью переодически происходило искусственное осеменение всех дракон в лагерях. В качестве производителей брали наиболее крупных самцов. Разумеется, самки сопротивлялись, что пресекалось дисциплинарными и физиологическими мерами. После насильственного осеменения, дракону возвращают на работу, где она и работает до подхода срока родов. Каждую самку изолируют, дожидаются рождения, потом возвращают в лагерь. Детёнышей отправляют частично в инкубаторы, для накопления галлия, частично на заготовительные пункты, где исключительно ценная кожа новорожденного дракона посылается прямо на Новую Землю — она владеет монополией на этот продукт.

— Демон, ты лжёшь.

Я с удивлением посмотрел на смоделированное лицо Локи. Она была в ярости.

— Локи…

— Ты лжёшь!!! Такого не может быть!

— Локи, он говорит правду. — Астар выглядел ненамного лучше её.

— Нет. Не верю. Не могу поверить! Так не могут поступать разумые существа. Ни с кем! Не только с нами! Так просто нельзя!!! Это нонсенс! Это чепуха, которую придумал капитан для поднятия боевого духа!

— ЛОКИ!

Я был в бешенстве.

— Лейтенант, я говорю как командир группы. Сведения, которые вы получили исходят из первых рук. Я три года жил в таком лагере, я три года питался телами своих друзей, я три года дробил камни в шахтах, и семь раз мне отрезали крылья. Я не крупный дракон, поэтому в производители не попал. Однако многие мои соседи по баракам — попали. И их дети, дети их тел, были убиты после рождения для использования в качестве сырья. ЭТО БЫЛО СО МНОЙ!!! И если ты не способна трезво оценить ситуацию, то мой ПРИКАЗ — немедленно возвращайся в модуль, и жди зондер-команду. Если же ты десантник, если ты солдат, если ты ДРАКОН — то ДЕРЖИ СЕБЯ В РУКАХ!

Она молча смотрела на нас. Шон отключился, индикатор биоритмов говорил о шоке 4-ой степени. Рокан неподвижно смотрел на тела. Астар тоже. Шок 3-ей степени испытали все. Наконец, Локи закрыла глаза.

— Простите, капитан. Я потеряла контроль.

— Ничего, любимая. Теперь ты видела это сама. Теперь ты поняла.

— Но как, скажи, как?! Как они могут?!!! Как они СМЕЮТ?!!!

Внезапно заговорил Рокан.

— Они просто не подозревали, что мы — сила. Они встречали колонии, едва пережившие Катаклизм. На Риалоне драконы жили в пещерах, и не имели техники вовсе. На Ринне мы были рабами, хотя и в отдалённо не столь кошмарных условиях. Люди — не разумные существа, и тем более не звери. Они — вирус. Смертельный, ядовитый вирус, который живёт только за счёт смерти других. Теперь ты понимаешь, Локи? ВР лозунги — не пропаганда. Всё так и есть на самом деле. Мы действительно дезинфекторы.

Повисло тягостное молчание, в течение которого я продолжал поиски выживших, а Астар искал жертвы. Минут через пять он обнаружил патруль, на небольшом вездеходе.

— Цель найдена.

— Всем оставаться на местах.

— Локи?!

— Их возьму я.

Глава 5

… — Он победил четвёртого!

Рёв трибун заставил содрогнуться кабину коментаторов. Несмотря на многие ехидные замечания, спорт по ВР никто не смотрел. Все предпочитали присутствовать лично.

На арене кружили три дракона, хлеща себя хвостами, и яростно рыча. Внезапно один из них, огромный золотой, гигантским прыжком бросился на соседнего. Тот увернулся, и драконы превратились в облако из крыльев, рук, ног, хвостов, и рычания. Третий замер, ожидая исхода поединка.

— Да, шансов у Синамо немного…

— Согласен. Калис просто неподражаем сегодня, он достоен стать в один ряд с легендарным Драко.

— Тем более любопытным будет исход, если победит Синамо…

Золотой дракон провёл сложнейший приём, завершившийся серией из семи молниеноносных ударов в разные точки. Бросок — и синий соперник отлетел в другой конец арены. Трибуны взревели, превратились в ад.

— Он победил!

— Я не сомневался в этом, коллега…

— Но теперь его ждёт Айдахо, сумеет ли Калис продержатся регламентированные тридцать секунд?…

— Я уверен, что он сумеет и дольше…

Третий участник, стройная чёрная дракона, кошачьим шагом направилась к ликующему золотому. Тот резко развернулся, и приветствовал соперницу поклоном. Чёрная ответила тем же, после чего словно испарилась. Её очертания смазались, неуловимым для глаз движением она бросилась на соперника.

На этот раз оба дракона были почти равны. Секунд десять золотой отчаяно сдерживал натиск невероятно гибкой и скоростной драконы, после чего пропустил сразу три удара, но устоял. Чёрная внезапно замерла, кивнула, и расправила крылья. Трибуны просто взорвались, сама земля задрожала от рёва.

— Она отдала ему победу!

— Какой благородный шаг!

— Они достойны оба.

— Согласен. Уверен, жюри по достоинству оценит жертву Айдахо.

— Как и её исскуство…

— О! Они летят!

С неба в центр арены опустились четыре дракона. Три могучих чёрных, и огромный, невероятно мускулистый, но в то же время стройный золотой.

— Ареал-Вождь!

— Сам чемпион решил вручить награду!

— Какая честь для спортсменов!

Жюри стали в ряд за спиной Ареал-Вождя, а тот с улыбкой обнял обоих победителей. Трибуны мгновенно умолкли. В тишине разнёсся могучий голос Вождя.

— Поздравляю достойнейших из воинов Новой Дракии!

Когда восторженный рёв смолк, Хирсах продолжил:

— Давно повелось, что побеждает один. Но сегодня я говорю — нет! Сегодня у нас два победителя!

Крики восторга, овации, дрожь земли. Голос Вождя.

— И я объявляю, что оба победителя Отборочных Игр получают главный приз — право вступить в ряды планетарных десантников!

Золотой дракон, не удержавшись, обнял свою чёрную соперницу, и они закружились по арене. Хирсах с улыбкой наблюдал, как…

* * *

Она неподвижно лежала в снегу возле дороги, ожидая приближения вездехода. Судя по картинке со спутника, это была небольшая десантная машина, передвигавшаяся на гусеницах.

— Локи, помни, один нужен живьём.

— Вас поняла.

Голос звучал так, словно говорил сам терминатор, а не моя дракона, телеметрически виртуализованная в него. Если бы я имел зубы, я бы заскрипел ими. Мне приходилось наблюдать.

«Проклятие, виноват я сам! Но она должна была узнать всё сейчас. Потом, на базе, ей придётся УВИДЕТЬ всё, о чём я говорил… Лучше быть готовым заранее»

— Локи, пора.

— Ещё нет.

Вездеход не спеша катил по снегу, в кабине виднелись двое людей. Они явно скучали. Вот машина поравнялась с десантником, неподвижно лежавшем на снегу. Я хотел уже вмешатся, когда Локи внезапно исчезла.

— Ускоритель реакции.

— Включить всем.

К тому времени, как поле подействовало, всё было кончено. Два разорванных на клочки человека, и третий, с оторванными руками. Я залетел в машину, подождал остальных, и захлопнул дверь. Локи уже вела вездеход дальше, ни на секунду не остановив. Я посмотрел на орущего пленника.

— Шон, анестетик.

Он так и сделал. Кровь остановилась. Я наклонился, сорвал с человека куртку. На груди не висел жетон. Странно. Перевернул, осмотрел сзади. Нет. Наверно, здесь применяется новая технология — чип вживляется в зуб солдада.

Схватил за рот, открыл. Так и есть. Микросхема, едва заметная, на переднем зубе. Интересно. Эта база должна соответствовать категории 1 или даже 0 по секретности. Но — никакой маскировки! Странно… Хотел вырвать зуб, но передумал. Сначала допрос. Поднял мерзкое существо, прижал к стенке кабины. Друзья стали за спиной, наблюдать.

— Кто такой?

Он продолжал орать. Я сдавил гада покрепче, и повторил вопрос.

— Кто вы?! Ч-ч-то вам…

Ударил. Человек захрипел, и закашлялся кровью.

— Кто ты такой?

— Лейтенант Строганов… Вы что, предатели?!..

Я усмехнулся.

— Кто они такие? — показал на тела.

— Кто вы такие?!.. Кто…

Ударил сильнее, сломал что-то. Пару минут тот пытался вздохнуть.

— Последний раз спрашиваю, человек. Кто они такие?

Тот с ужасом смотрел на меня.

— Отвечать!

— Росомахин и Шаганова…

— Звание?

— Рядовые.

— Что это за база?

— Лагерь 3.

Лагерь 3… Значит, есть ещё как минимум два?

— Сколько лагерей на «Сибири»?

Захрипел, стал дёргатся. Я взглянул на Шона, тот кивнул, и приложил раскалённую ладонь к обрубку. Вопль, запах, хрип, агония.

— Отвечать!

Ноль реакции. Я превратил палец в сенсор, воткнул человеку под ухо, и дал небольшой разряд. Болевой центр — это не пытка. Это гарантированный результат.

— Аааааахгр…

Захлебнулся. Я усилил воздействие.

— Отвечать!

— Один, один, один!!! Хватит!!! ХВАТИТ!!!

Один? Посмотрел на Астара, тот кивнул. Человек говорил правду. Я слегка удивился. Но тут пленный стал орать ещё громче. Я зарычал. Вырвал челюсть вместе с микросхемой, и медленно разрезал человека снизу вверх. Потом пробил глаза, и поднял тело за глазницы.

— Вот так!!!

Разорвал тело. От ярости в глазах всё покраснело, я рычал как сто драконов.

— Капитан, капитан, спокойней! — Рокан перехватил управление терминатором, и уменшил сенситивность. Я с трудом сумел успокоится.

Взглянул на друга.

— Молодец, это было необходимо. Спасибо.

— Не за что, капитан.

Мы с Астаром смоделировали дебионикс, и запустили его. Остатки тел, следы крови, куски мяса бесследно испарились вместе с молекулами, вызывавшими запах смерти. Это излучение могут применять только терминаторы — способа сфокусировать столь коротковолновые импульсы пока нет, и любая биологическая структура превращается в атомарный газ в зоне действия. Я тем временем смоделировал из себя точную копию Строганова, и подсоединил микросхему идентификатора к зубу. Локи и Рокан также сдублировали трупы, Шон и Астар замаскировались. Машина с жужжанмем ползла к базе.

— Привет, Ник. Проверили краулеры?

Я улыбнулся.

— Конечно. Всё в порядке. Как наши?

Охранник у въезда в шлюз базы лениво потянулся.

— Дерьмо, как всегда. Что с твоим голосом, Ник?

Я смоделировал хрипоту.

— Да простудился, пока лазил по краулерам.

Он механически кивнул. Я спросил, желая закрепить успех:

— Что-нибудь есть?

— ********.

— Для разнообразия мог бы и новость сообщить.

— Ха ха ха. Вчера десять драконовских кораблей приземлились во дворе, и все они ***** Нилмера. Вот тебе новость.

Мы посмеялись над шуткой, и он протянул мне сканер. Я провёл его перед зубом, усмехнулся, когда загорелся зелёный огонёк, и вездеход вполз в ангар. Огромное помещение, много военной техники, и людей. На дисплее появилась картинка Локи.

— Капитан, куда ставить машину?

Я оглядел ангар в инфракрасном свете, и заметил самые свежие следы от гусениц.

— Вот маршрут.

— Считала.

Машина прогрохотала на то место, откуда выехала некоторое время назад, и замерла. Мы переглянулись.

— Шон, Астар. Мы идём внутрь. Подыщите цель, и следуйте за нами.

— Понял тебя.

Вышли. Я потянулся, и лениво обратился к подошедшему человеку.

— Есть для нас чего-нибудь?

Тот оскалился.

— А как же. В третьем блоке нужно перетащить спиртовку.

Интересная фраза.

— А поближе?

— Не понял?

— Ну, я имею в виду, тащится в третий блок…

— Болван ты, Ник, и всегда им был. Да дали бы мне спиртовку…

Ага. Спиртовка — желанная вещь.

— Слушай, друг, хочешь — иди и бери. Мне сегодня всё по****.

Человек вяло улыбнулся.

— А кому тут не так? Дерьмовая планета, дерьмовая работа, дерьмовая база… И этот психованный шеф.

— О да. И где они откопали такого?

— *********

Интересная мысль.

— А кстати, серьёзно. Откуда этот псих?

Вот теперь он удивился. Похоже, я спросил что-то неправильное.

— Смеёшься, да?

— Да. Надо хоть над тобой смеятся, раз уж все остальные такие ****.

Замер, потом дошло, и расхохотался.

— Ты сегодня в ударе, Ник.

— Просто посмотрел на эти куски драконины, на сердце полегчало.

Тот встрепенулся.

— Да, слушай! Ты уже знаешь про новый маразм шефа? Насчёт ящеров?

Я старательно изобразил заинтересованность.

— Нет. Расскажи, а?

Вытащил сигарету, протянул мне. Я взял. Он протянул Локи и Рокану, они поблагодарили. Мы все вместе медленно направились к коридору, нас окружали машины, солдаты лениво перебрасывались фразами или шли куда-то. Человек с хитрым выражением начал рассказ, мы слушали, поминутно смеясь.

— Так вот, вы как раз уехали, и привезли. Я помогал грузить. Большая фиговина! Тонн на десять. Я майора спрашиваю, мол чего это? А он мне: «будем т*****ь ящеров по крупному». Ну, думаю, новая бомба или чего-то. А майор на меня посмотрел, и хохотать. Ты, говорит, Федя, чего решил — бомба? Я ему — ну да. А он ещё сильнее хохотать. Нет, говорит. Именно т*****ь и будем. Нилмер новый раствор отвалил, теперь будем ящерицам в ***** пихать, пока из них ***** не полезут. Ну, тут и я хохотать. А он вдруг мне и говорит: Ты, мол, чего смеёшься? Тебе и придётся к ним в ***** лазить, не Нилмеру же. Вот гады, не? Мало нам хлопот с ящерами, а теперь ещё и это.

Я невольно перекусил сигарету, замер на миг, потом рассмеялся вместе с этим… этим… О небо, зачем я теряю время? Биологические опыты. Нилмер, явный генетик. И этот… Лексикона нехватает.

— Локи, ты поняла?

— Конечно.

— Ты в норме? Эмоции, реакции, и т. д.?

— Я в норме, капитан.

— Молодец. Группа, доложить обстановку.

— Никаких новостей. Достижимая цель пока не наблюдается. Слишком много людей.

— Ждите дальше.

Я затянулся сигаретой, и небрежно спросил:

— Да, Федя… А эту бандуру куда потащили?

— К ящерам, куда. В седьмой блок.

— Слушай, покажи, а?

Он нахмурился.

— Ты чего, офигел? Даже у майора пропуск только до пятого.

— А у тебя?

Удивился.

— Странный ты сегодня, Ник. Кончай, а?

— А ты что, не слышал?! Вчера истёк срок действия всех пропусков в третий блок. Если ты не успеешь до вечера получить новый…

Усмехнулся.

— Нет, этот прикол неудачный. Я к зубному всё равно не пойду, пусть хоть до четвёртого выдадут.

Так. Микросхема не только идентификатор, она же пропуск. Уровень секретности 0, точно.

— Нет у тебя чувства юмора, Федя.

— А ты попробуй его сохранить. Вчера опять резали ящера, так даже Смитсона блевать потянуло, а я ведь там был.

Я едва удержался, Локи встрепенулась, и повернулась было к нам. Рокан моментально послал ей сигнал «ТИХО», она с трудом сумела промолчать.

— Кстати, а вчера что было? Я так нажрался, что ничего не помню.

Он махнул рукой. Мы как раз подошли к выходу из ангара, и он приложил глаз к окуляру — рисунок зрачка. Спасибо, Федя.

— Да опять этот Нилмер. Три года растили ящерицу, потом он говорит — «Всё, пора смотреть». Посмотрели… Он от злости чуть в паука не превратился. Опять ничего не вышло. Вот увидишь, ещё пара неудач — и наверху не посмотрят, что он такой умный, на фронт отправят.

Я содрогнулся. Он заметил, и сочувственно кивнул.

— Да, не завидую тем, кто на фронт едет.

Мы шли уже по ярко освещённому коридору, приближаясь к лифтам. Я заметил сканер с надписью «Третий Блок», возле широкой шахты. Федя остановился, явно намереваясь отправится обратно. Я приступил к делу.

— Федь, слушай, может заменишь меня со спиртовкой? Я спать хочу, сил нет. Возьми их, и вперёд.

Замер.

— Ты чего, серьёзно?

— А как же.

— Обалдеть! Ник, ты — фигура! Спасибо, брат!

Я усмехнулся.

— Всегда рад помочь, друг.

Локи и Рокан козырнули мне, и зашли в лифт вместе с человеком. Я проводил их взглядом, и осмотрелся.

— Седьмой блок, говоришь…

Глава 6

Коридор. Длинный, широкий, ярко освещён. В углах — камеры, наверняка полно детекторов. Часто проходят люди, в лифты и из лифтов. Мне нужен лифт № 7. Значит, нужно спокойно подойти к офицеру, имеющему допуск, и сменить микросхему.

— Шон, Астар. Покинте базу, исследуйте внешние подходы. Особое внимание обращать на коммуникации с внешним миром. Заминировать все средства космической связи, локализовать все кабельные, световые, микроволновые и иные передающие устройства. Их тоже заминировать. Соблюдать максимальную осторожность.

— Вас поняли.

— Локи, дай картинку.

Они пока в лифте. Очень глубоко. Похоже, наземная часть базы — просто для отвода глаз. Сердце комплекса — под землёй. Выходит, мы всё-же с первого раза обнаружили тот центр. Везёт.

Я, не спеша, двинулся в конец коридора, где светился знак «Токсическая опасность» перед огромными, массивными дверями лифта с надписью «Седьмой блок — вход воспрещён». Навстречу шагал капитан ВКС Новой Земли, высокий и совершенно чёрный человек с короткими чёрными же волосами. Я козырнул, став на пути.

— Простите, капитан, мне надо в седьмой блок, но мой доступ недостаточно высок. Не могли бы вы передать пакет Нилмеру? В нём результаты анализов, которые он требовал.

Чёловек с удивлением посмотрел на меня, и нахмурился.

— Строганов, что с вами? Кто поручил вам передать пакет в седьмой блок?

— Майор.

— А он не мог сам доставить его?

— Я не знаю, капитан. Подозреваю, майор не желал видеть Нилмера лично.

Усмехнулся.

— В таком случае, лейтнант, ищите дальше. Я тоже не горю желанием увидеть этого психа.

Я вздохнул, и последовал за ним. Только бы он вошёл в лифт третьего или второго блоков… Ха! Отлично. Сигнализация в проёме дверей лифта не сработала, мой допуск достаточен. Чёрный удивлённо оглянулся.

— Лейтенант, вы куда?

— Доложу майору о затруднениях, пусть сам отнесёт.

Капитан подозрительно уставился на меня, но двери уже закрылись.

— Разве майор Джефферсон находится в…

Я включил ускоритель реакции на полную мощность. Надо действовать очень быстро. Оторвал ему челюсть, одновременно формируя из себя дебионикс малого радиуса, разрезал тело человека на части. Форма неорганическая. Плохо, придётся одевать на себя. Заменил микросхему, одновременно запустив дебионикс. Сделал тело жидким, влился в пустой комбинезон, и встал уже капитаном Военно-Космических сил. Согласно данным из чипа, меня звали Патрик Смитсон, мне было 32 года, я имел медаль «За храбрость», и отличный послужной список. Усмехнулся. Жаль, Смитсон умер не очень болезненно.

* * *

— Итак, мы начинаем. — Хирсах оглядел сидевших рядом драконов. Адмирал Лайт кивнула, и поднесла руку к сенсорам. Стратегический пульт станции плавно развернулся, кресла четырёх вождей армии и флота замерли перед гигантским обьёмным экраном. Сзади порхали ВР камеры, снимая исторический момент на кристаллы, располагались несколько терминалов ВР операторов, управлявших станцией. Огромный шар командного пункта парил в центре невообразимо сложной конструкции, именуемой космостанцией «Возмездие». Вокруг на километры простирались агрегаты, оружейные склады, жилые боксы и реакторы, ангары кораблей и контейнеры с танками ТНТ. Ареал-Вождь положил сверкающее крыло на плечо адмирала, и улыбнулся в камеры.

— Сегодня нас ожидает самое крупное за всю войну космическое сражение. Остатки флота людей собрались здесь, в системе Веги, надеясь эвакуировать шесть своих колоний.

— Мы расчитываем уничтожить их флот без потерь с нашей стороны. — заявила Лайт, продолжая настраивать экран.

— И вы сможете впервые в истории наблюдать за ходом звёздной войны из командного отсека нашей станции. — добавил Ареал-Вождь Арранга, контр-доминатор Каэл Ривз, следивший за тактической трёхмерной картой.

Вожди повернулись к экрану, погрузившись в наблюдение.

За квинтиллионы километров от них, три мощных крейсера Арранга двигались по баллистической траектории, отслеживая перемещения противника. Наиболее близким кораблём людей был большой пассажирский межзвёздник «Нью-Уорлд», висевший на гелиостационарной орбите. Капитан головного крейсера, полковник Шер-кан (сын легендарного Шерхана), отдал приказ об атаке.

Из носового отсека крейсера стартовал небольшой кораблик. Импульс двигателей вытолкнул его на траекторию, парралельную материнскому кораблю, и чёрный шар стремительно понёсся вперёд, опережая крейсер на четыре километра за секунду. Отлетев на сто километров, шар разделился, и половина его понеслась дальше уже с удвоенным опережением, а вторая затормозила, обретя в точности соответствующую крейсеру скорость. Полусфера начала вращатся, рассыпая вокруг себя миллиарды каменных шариков диамером не больше миллиметра. За десять тысяч километров перед ней вторая часть шара занималась тем же. Спустя полчаса перед крейсером, с его скоростью, двигались два метеоритных облака. Согласно теории вероятности, шансы миновать оба, не задев ни один камешек, были просто смехотворны.

А шансов уцелеть у предмета, задевшего за камень, просто не было. Антивещество и вещество несовместимы, как люди и драконы.

Спустя час мера оправдала себя. В пустоте на мгновение вспыхнула вторая звезда, затмив сияние Веги. То был залп термоядерных ракет с человеческих кораблей. Ни одна не прорвалась. Драконы на станции с воплем победы раскинули крылья, но быстро замерли, наблюдая за суровым лицом Хирсаха.

Вождь протянул руку к экрану, и произнёс только одно слово:

— Старт.

Девяносто тысяч небольших неуправляемых ракет, словно дождь, покинули пусковые установки крейсеров, и помчались к заранее расчитанной точке. Каждая несла сто килограммов жидкого антигелия в гравитационной бутылке Ногана, и поток металла сверкал в синих лучах Веги, словно кометный хвост. Лайт обернулась к Хирсаху, тот встал. Поднялись все, и внезапно повисла мёртвая тишина. Прекратилось движение транспортёров, остановились солдаты. На планетах драконов словно замерло время — все молча следили за полётом ракет.

— Семь минут до контакта.

Крейсеры начали манёвр. Продолжая лететь по траектории, они разворачивались дюзами к противнику. Мощнейшие компьютеры управляли всем ходом сражения, драконы только наблюдали.

— Пять минут до контакта.

Из пусковых установок крейсеров рванулись шесть безпилотных истребителей, растягивая чудовищную сеть из ситановых волокон.

— Три минуты до контакта.

Шестиугольник закончил формирование, и засверкал в лучах синей звезды, как бриллиант. Истребители запустили двигатели на полную мощность, ускоряя движение конструкции. Сеть начала стремительно нагонять крейсеры.

— Две минуты до контакта.

Лайт с улыбкой обратила внимание Каэла на чудовищную панику в эфире.

Люди поняли план верховного командования драконов, и теперь в ужасе пытались спастись. Сеть ускорялась.

— Одна минута до контакта.

Яркая вспышка. Сеть засветилась лиловым пламенем, превратившись в пролом самого Космоса. Зондер-канал был установлен, сеть ускорялась.

— Тридцать секунд до контакта.

Сеть догнала крейсеры. В облаке лилового света могучие корабли исчезли, переброшенные в окрестности соседней звездной системы. С исчезновением последнего крейсера зондер-канал был закрыт, и в системе Веги не осталось ни одного дракона.

— Пять секунд до контакта.

— Четыре.

— Три.

— Два.

— Один.

— Контакт.

Все невольно отвернулись, когда излучение наконец достигло камер. Даже с экрана взрыв Веги, в корону которой двенадцать минут назад разом ударилось 9000 тонн антивещества, слепил глаза. Будучи неустойчивой голубой звездой, Вега нуждалась лишь в небольшом катализаторе, которым стал взрыв. Камеры продержались не больше секунды, и испарились. Верховное командование флота Новой Дракии молча наблюдало за экраном, где мощнейшие ЭВМ станции сейчас моделировали процессы, происходящие при взрыве сверхновой. На пару сотен лет этот сектор Галактики стал непригоден для жизни. После истощения запасов гелия в ядре сверхновой, от Веги останется неопасный белый карлик, и новая, красивая туманность, которая миллионы лет будет разлетатся в пространстве…

Пару минут тишина продолжалась. Затем её рассёк вопль победы, и вожди драконов со смехом бросились обниматся. Станция содрогнулась от ликующих криков, на планетах…

* * *

— Локи, Рокан.

— Находимся на складе. Помогаем размещать очень большой прибор, и цистерну, наполненную органическим этиловым спиртом. Человек ведёт себя подозрительно.

Я рассмеялся.

— Ничего особенного. Я уже понял, что такое «спиртовка». Сохраняйте полное спокойствие, временно ничего не предпринимать. Главное — не возбуждать подозрения.

— Вас поняли.

В этот миг двери лифта раскрылись, и я оказался в другом коридоре. Здесь людей было меньше, зато было очень много дверей, возле которых несли охрану роботы. Я спокойно вышел из лифта, прошёл к дверям седьмого, и нажал на кнопку.

— Доложите цель визита.

Я удивился. Неужели опыты столь секретны?…

— Доставка анализов изменения биологических структур под действием низких температур.

— Источник заказа на доставку?

— Майор Джефферсон.

Пауза.

— Доступ разрешён.

Двери раскрылись. За ними были ещё одни — «лифт» оказался шлюзовой камерой! Она была продублирована на всех этажах. ОЧЕНЬ интересно… Похоже, этот Федя даже глупее, чем я думал. Седьмой блок начинал меня по-настоящему интересовать.

Я вошёл в камеру, и осмотрелся. Двери начали закрыватся…

Дисплей дёрнулся. Сильнее, по нему пошли помехи. Я в изумлении попытался развернутся, но контроль над телом мне более не принадлежал! Загорелась надпись «потеря сигнала», и терминатор перешёл в автономный режим. Я вновь был драконом, и лежал в своём бронескафандре, в тысяче километров от базы.

Шок был силён. Меня затрясло, едва не вырвало, диагностические агрегаты срочно вводили успокоительное. Это очень опасно — неожиданно потерять виртуализацию. Можно и не очнутся. Так что мне ещё повезло…

Первый анализ смог провести только через десять минут. Руки тряслись.

Пришлось налить немного киса. Я выпил, и задумался.

Итак, седьмой блок — это нечто, вообще не находящееся на базе. Только поле зондер-агрегата могло прервать гравитационный луч с ретранслятора. Теперь ясно, почему нет маскировки. База — просто внешний люк, ведущий к тому самому исследовательскому центру. Но, проклятие, что же там такое, что требуется подобная секретность?! И главное: где этот центр?

Думать. После телепортации контроль не восстановился. Это значит, что центр находится либо в глубине очень массивных горных пород, которые глушат сигнал, либо на другой планете.

Я снова налил киса, откинулся в скафандре, и задумался всерьёз.

Есть и третьявозможность. Седьмой блок может быть оборудован глушителями гравитационной телеметрии. Подобные приборы имелись в проекте, и опытные образцы уже не раз испытывались. Но люди не могут обладать нужными технологиями! Если только в седьмом блоке не находится нечто, обладающее ими… В любом случае, разгадка там.

Я подсоединился к спутнику, и попытался отыскать своё «тело». Будучи лишён управления, терминатор моментально маскируется любым доступным способом, и ожидает сигнала. Тем не менее, я его не нашёл. Это очень плохо. Теперь люди могут обнаружить пустую форму Смитсона, начнут поиски, и обнаружат терминатора. Что за этим последует, я отлично знал. Немедленная эвакуация планеты, и уничтожение всех узников. Зарычал от ненависти, вызвал группу.

— Демон, что произошло? Ты потерял сигнал, я…

— Стоп. Локи, собери всех.

Жду, нервно постукиваю когтями по девастатору.

— Капитан, мы слушаем.

Коротко обрисовал ситуацию.

— Астар, Шон. Вы обнаружили коммуникации?

— И заминировали. Спутник проверил всё полушарие, других баз нет.

— Как видите, есть. Далее. Рокан, что ты выяснил на складе?

— У них отличная защитная система. Я не смог войти в сеть, слишком велика вероятность обнаружения.

— Локи?

— На складе много однотипных контейнеров, предназначенных к погрузке на транспортный корабль. Я исследовала произвольную выборку. Там биологические объекты.

Я замер. Спиртовка…?

— Локи, подробнее.

— Там заспиртованные зародыши драконов, Сталь. Я насчитала сорок два контейнера.

Уронил банку с кисом, но не заметил. Спокойно, главное — спокойствие. НИКАКИХ ЭМОЦИЙ!!! Я не собираюсь рвать им крылья, пить кровь, ОТРРРРРРРР!!!! АХРРРРР!!! Спокойно! СПОКОЙНО, Я СКАЗАЛ!

— Капитан?…

Я спокоен. Я спокоен. Я спокоен. Я спокоен. Я спокоен.

— Капитан?…

— Ничего. Прости. Итак, предложения?

Я спокоен. Я не сошёл с ума. Нет, я всё ещё способен жить. Я это видел. Я это перенёс. Я ещё раз это перенесу. Я спокоен. Я не взорвусь. Я не подведу своих друзей.

— Надо найти этот центр, и заспиртовать всех людей живьём.

— Более конструктивные предложения?

— Сначала снять с них кожу, потом медленно разрубить на части, прижигая каждый…

— Локи, к делу.

Она отключилась. Надо понимать, у неё нет предложений.

— Рокан?

— Я намерен облететь всю планету с детектором биомассы. Я найду драконов, а затем…

— Стоп. Принимайся за дело, и возьми Локи. Ей нужна передышка, мозг не выдержит.

— Понял тебя.

Он тоже отключился.

— Астар?

— Я в карьер. Исследую мёртвых. Может, в таком климате мозг сохранил достаточно воспоминаний, и мы сумеем отыскать лагерь…

Я долго молчал. Мне очень хотелось пожать руку Астару, но он был далеко.

— Друг. Не бери с собой никого.

— Я понимаю, Сталь. До встречи.

Некоторое время мы с Шоном молчали.

— Ну а ты, Демон?

Я закрыл глаза.

— Мне нужен танк.

Он удивился.

— Зачем?

— Шон, как только они найдут терминатора, они убьют всех наших. Я хочу отомстить, и сделать это один.

Чёрный дракон нахмурился на дисплее.

— Демон, мы ещё не проиграли.

— Мы проиграли, Шон. Мы не сможем найти центр раньше, чем…

И тут я вскочил.

Глава 7

Отчёт об экспедиции в систему двойной звезды Ниджан-Шелки.

Состав экспедиции — автономный SD проникатель «Мория», экипаж три дракона.

Цель экспедиции — научные исследования.

Капитан корабля — превосходящий ксенозоологии Рам.

Журнал экспедиции.

22. Входим в систему. Интересные явления гравитационного характера.

23. Обнаружена планета типа 11, номер в каталоге Хойна — 43 568 787. Орбита стабильна. Начинаем исследования.

24. Нарушение поля зондер-агрегата, вынуждены совершить посадку.

33. Открытие: жизнь типа Д на планете двойной звезды (ПДЗ). Открытие: постоянная температура на ПДЗ. Открытие: стабильный климат на ПДЗ. Открытие: явные следы древней Ц. Открытие: многочисленные свидетельства в пользу не-драконьей природы Ц. Открытие: существующая не-драконья Ц, типа В. Решение: задерживаемся на планете.

64. Гибель физика экспедиции Крамера. Причина: потенциальная агрессия местного населения. Причина нуждается в проверке.

66. Повышенная агрессия местного населения, постоянные нападения. Не можем покинуть корабль.

67. Гибель пилота экспедиции Клауда. Причина: попытка войти в контакт с местным населением. Решение: прервать экспедицию.

68. Невозможность стартовать.

69. Невозможность стартовать.

70. Невозможность стартовать.

71. Агрессия усиливается. Попытки уничтожить корабль. Использование химической взрывчатки. Повреждение модулей климатических измерений.

92. Обстрел корабля из метательных устройств. Нехватка воды. Решение: послать сигнал SOW.

102. Невозможность прохода сигнала из-за флюктуаций гравитационного поля двойной звезды. Острая нехватка воды.

106. Попытка достать воду. Ранение капитана экспедиции Рама. Причина: нападение летательного аппарата местного населения. Решение: вооружённый ответ на агрессию.

107. Уничтожение 5 % населения планеты. Агрессия прекратилась. Сигнал послан.

130. Прибытие спасательной экспедиции. Локализация Ц. Ц. признана родственной людям (Homo). Исследования генетические, морфологические.

131. Происхождение Ц. от людей подтверждено. Дезинфекция планеты, уничтожение местного населения.

145. Продолжение научной программы экспедиции.

* * *

— Демон, ты нашёл решение?

Я смог только кивнуть.

— Это непростительная ошибка, Шон. Мы потеряли полчаса! Быстро, подключай меня к своему терминатору.

Он кивнул, и перевёл контроль. Я вновь погрузился в виртуальность, тьма, пара минут неопределённости — и я стою в снегу, рядом со стальной стеной.

— Демон, всё в норме?

— Да. Шон, некоторое время применяй пассивный контроль.

— Хорошо.

Я стремительно двинулся к шлюзу, на ходу меняя форму.

— Демон, ты спятил?!

— Наоборот. Как я раньше не догадался! Это же элементарно, Шон. Вспомни, что сказал человек в ангаре.

Он замер, потом усмехнулся — картинка Шона на дисплее показывала удовольствие.

— Действительно. Он сказал…

— Он сказал, «я там был».

Мы мчались над снегом, облетая огромную конструкцию.

— Рокан, немедленно пришли Локи. Нужна её квалификация.

— Я лечу, Сталь.

— Локи, начинай моделировать психозонд.

Молчание, потом смех.

— Понятно.

— И поспеши, любимая.

— Ник, ты как тут оказался? — Федя с удивлением смотрел на меня, бегущего к нему по снегу. Разумеется, после «спиртовки» он решил постоять на внешнем посту. Так меньше шансов, что офицер найдёт.

— Потом, Федь. Скорее! Я там такое нашёл!

Он нахмурился.

— Что? И где — там? Ты вообще, каким образом вышел?

— Демон, на нём нет детекторов. И никто не следит.

Я включил ускоритель реакции, схватил человека, и на полной скорости помчался в холмы. Отлетев на пару километров, образовал из головы пеленгатор. Минутой спустя рядом с шумом свалилась белая капля металла, сразу ставшая Локи. Настоящей Локи.

— Давай его сюда.

Левая рука «драконы» преобразовалась в сложный агрегат, в который я вставил голову солдата. Жужжание, во все стороны полетели волосы. Локи смоделировала защитный кожух над местом проведения операции, и взялась за работу.

— Локи, как только он…

— Не мешай!

Семь электродов уже пробили череп, и сейчас Локи стремительно исследовала информацию. У неё было мало времени — мозг человека сохраняет достаточно яркие воспоминания только шесть минут после смерти. Поэтому она держала солдата живым.

— Демон, прямой канал на модуль.

Я кивнул, и присоединил свой гравитационный луч к её. Терминатор моментально потерял способность двигатся, но пропускная способность канала повысилась в 18 раз. Локи вызвала главный компьютер модуля, и подключила его к обработке информации. Ключевые слова — седьмой блок + дракон + координаты.

— Три минуты, Локи.

— Знаю.

Она посмотрела на меня, и её припорошенное снегом псевдолицо улыбнулось. Я тоже улыбнулся.

— Ещё не всё потеряно, правда?

— Наверно. Рокан, ты где?

— Исследую горный хребет на северо-западе, примерно десять тысяч километров.

— Отставить. Лети к модулю, и активируй зондер-агрегат. Мне нужен молекулярный танк, транспортный флаер, медицинский модуль и пенетратор.

— Пенетратор?!

— Да. Я сомневаюсь, что центр имеет вход с поверхности.

— Понял.

Я оглянулся на базу. Тревога всё ещё не начиналась. Люди, этим всё сказано. Попробовали бы они столь открыто действовать на Арранге или Ногане…

— Проклятие!

Шон и Астар одновременно подключились к Локи, опередив меня.

— Он не знает, где центр! Эта информация засекречена, он уверен, что в седьмой блок ведёт только лифт!

Проклятие! У нас нет времени захватывать ещё одного!

— Локи, проверь, кто из людей знает?

Пауза, пока машина проверяет запомненную в кэш-памяти уже скачанную информацию, потом продолжение скачивания.

— Сталь, плохо дело. Он уверен, что ЗНАЕТ, где седьмой блок. Поэтому информация ничего не даст — тот, на кого она покажет может «знать» то же, что и он…

Я закрыл глаза.

— Локи, посмотри, есть ли драконы на ЭТОЙ базе?

Она замолчала на пару минут, я не открывал глаз. Так, зажмурившись, я выслушал сообщение о наличии в пятом блоке двадцати четырёх драконов, которые используются как производители зародышей. По двум в месяц…

— Демон, здесь нет рабочих лагерей. Они переодически меняют производителей. Те, мёртвые — это предыдущая партия…

Локи дрожала, её «тело» постоянно меняло поверхностное натяжение — шок 3-ей степени. Я стиснул зубы, но ничего не успел сказать. В ушах раздалось рычание, и голос Астара прозвучал, как тысячелетний айсберг.

— Я уже обнаружил это, Локи. Все тела подвергнуты…

— Не надо, Астар.

Я взглянул на неподвижную Локи, и ощутил такую ярость, что Шон с тревогой уменьшил зависимость его сознания от меня.

— Рокан, отставить пенетратор. Астар, лети к нам. Локи, запиши всю информацию в базу.

— Есть.

Я упал в снег, и активировал систему восстановления структуры. Тихий гул, когда терминатор поглотил большое количество материи, и встал я драконом.

— Кончаем маскарад.

Астар приземлился уже самим собой. Я положил ему крыло на плечо.

— Начинай уничтожение коммуникаций. Уничтожь все сразу. Если попытаются взлететь на истребителях, сразу взрывай — там драконов не может быть.

Он кивнул, но я ещё не закончил. Затребовал с модуля план базы, отметил на нём пятый блок, и спроецировал всем.

— В этом блоке находятся пленные.

Астар заскрипел зубами.

— Понял.

— Далее. Как только коммуникации будут уничтожены, напрямую сквозь стены иди в этот сектор. Здесь есть реактор. Заминируй его, используй термоядерную бомбу. Ставь на три часа. Рокан, ты слышал?

Он ответил с задержкой — сказывалось напряжение, Рокан мчался очень низко над поверхностью, с тройной скоростью звука, и с трудом удерживал контроль над терминатором.

— Так точно. Транспортный модуль будет у базы через час.

— Молодец. Локи, ты отвечаешь за эвакуацию. Рокан, за время эвакуации войди в сеть, и скачай все данные по этому проекту. Вообще всё скачай, что обнаружишь.

— Понял.

— Астар, ты проследишь, чтобы ни один человек не уцелел. Если понадобится, вызови корабль, крейсер, хоть флот — но НИ ОДИН не уйдёт с этой планеты. Это всех касается.

Он взглянул на меня.

— Об этом нам говорить не обязательно, капитан.

— Именно. Локи, ты с ним.

— Поняла.

— После эвакуации оставить на базе три прыгающие мины.

— Три?!

Я твёрдо ответил:

— Чтобы и кратера не осталось.

Они резко кивнули, и я продолжил.

— Сейчас Шон примет контроль над этим телом. До моего прибытия он главный. Ждать меня. Если тревога начнётся до моего появления, действовать по плану. Шон, ты понял?

Они с изумлением уставились на меня.

— Капитан, что ты задумал?

Я мрачно усмехнулся.

— Мы не можем найти центр, так? Но мы можем туда легко попасть.

Локи поняла первая.

— Ты спятил, Демон?!

— Нет. Я сделаю это. Тихо! — они заговорили хором, я зарычал.

— Это не обсуждение. Это приказ. Как только я проникну на базу, приступайте к эвакуации. НЕМЕДЛЕННО! Меня не ждать. ЭТО ПРИКАЗ, понятно?

Не дожидаясь ответа, я отключился от терминатора Шона, и ощутил своё тело. На этот раз выход из виртуальности прошёл легче, но всё равно около минуты у меня дрожали руки. Выпил киса, пока сервоприводы отсоединяли бронескафандр от десантного кресла, и отключали его от медицинского модуля. Вздохнул, и принялся за подготовку. Ракетную установку и девастатор придётся оставить. В помещении это оружие неприменимо. Ранец с бомбами… Нет, там наши. Нельзя. Слишком опасно. Лазеры, тяжёлый шестиствольный пулемёт, плазменный огнемёт, дебионикс, пара десятков химических гранат «Античеловек» — вот и всё оружие, которое я мог себе позволить. Скрепя сердце отсоединил гравитационный генератор диссациотивного поля — это даже хуже девастатора, если применять в помещении. Снял со стойки раздвижные лезвия, одел. Даже они могут пригодится. Оглядел друзей, которые неподвижно лежали в скафандрах, вздохнул, и вошёл в шлюз.

Глава 8

Вода с рёвом залила шлюзовую камеру, в скафандре зажужжали серводвигатели. Он менял структуру, адаптируясь под давление снаружи. Я осмотрел дно. Сейчас, на дисплее, оно смотрелось совсем иначе, чем из глаз терминатора. Вышел в океан, в облаке ила закрылись створки люка. Оглянулся.

Неожиданно сверху прямо на меня спикировал раскалённый снаряд — от него разлетались миллионы пузырьков. Я вздрогнул, но сразу понял.

— Рокан, вызывай модуль.

Он превратился в дракона, и я с необычным чувством посмотрел на друга.

Здесь, под водой, терминатор смотрелся как-то нереально.

— Капитан, ты уверен? — хорошо хоть голос не изменился.

— Да, Рокан, я уверен. Приступай.

Он скрылся в шлюзе, а я рванулся вперёд, рассекая холодные волны с такой скоростью, словно отправлялся не на верную смерть, а на курорт.

* * *

… — Экскурсия продлится шесть часов. Убедительная просьба ко всем — ни в коем случае не покидать корабль, иначе ваш билет будет немедленно аннулирован.

Сотня молодых драконов и дракон с шумом и смехом встретила сообщение гида. Гигантский дискообразный лайнер «Золотой Драккар» входил в атмосферу планеты Риалон, с грохотом превращая воздух в смесь элементарных частиц. На мягких диванах вдоль грандиозного голографического экрана, покрывавшего всю внутреннюю поверхность пассажирского зала, располагались десятки отдыхающих, ещё большее их количество парило в невесомости, а все остальные стояли, сидели, лежали на мягком ковре, которым был выстлан пол. Диаметр зала достигал семисот метров, высота — трёхсот. В настоящий момент борта, потолок, и автономные экраны в спинках кресел занимала картина чудовищного буйства пламени.

Четыре чёрных дракона, и два серебрянных, сидя на широком диване, наблюдали за приближением океанской глади. Плазменное облако понемногу отпускало лайнер из своих обьятий, и видимость улучшалась.

— Что ни говори, а посадка подобного лайнера ни в какое сравнение не идёт с военным кораблём… — задумчиво протянул один из чёрных драконов, протягивая соседу банку дра-колы.

— Да, ты много раз бывал на военных кораблях, не так ли, Шоган? — на лице серебрянной драконы появилась улыбка. Чёрный смущённо пожал крыльями.

— Ну, по ВР фильму можно хорошо представить…

— Кончай, ладно? Зачем тогда мы здесь? — второй чёрный со смехом столкнул первого на ковёр, и они принялись боротся. Третий, огромный дракон с очень внимательным взглядом, тепло улыбнулся, и повернул голову к соседу — небольшому, довольно некрасивому чёрному дракону. Однако, в их группе, именно четвёртый дракон сразу привлекал к себе внимание. Он производил впечатление… древности, мудрости, какой-то отрешённости от мира. Взгляд могучего чёрного сразу показал, с каким почтением он и остальные относятся к своему странному спутнику.

— Ты всё ещё жалеешь, что полетел?

Огромные синие глаза повернулись к спросившему. В них можно было утонуть, глаза пронзали насквозь, заставляя любого содрогнутся. Но ещё в этих глазах сквозила печаль, тоска, страшная, древняя боль. И эта боль заставляла содрогнутся куда сильнее…

— Мне не следовало покидать дом, Танака.

— Ты почти сто лет не выезжал с Нового Драккара, а в космосе не был, наверно, все триста…

Чёрный дракон спокойно ответил:

— Нет, я не был в космосе четыреста двадцать два года. И после этой поездки не буду ещё много лет.

Танака необычайно серьёзно кивнул.

— Ты ощутил это, учитель?

— Несколько лет назад. Тогда же я ощутил раздвоенность. Нечто изменилось в мире, Танака, нечто невероятно могучее проникло к нам. От этой поездки ничего не зависит, но я не сумел определить источник тревоги… А теперь и не сумею.

Жёлтоглазый чёрный дракон покачал головой, на которой сталью отливали серые рога.

— Наака, нельзя так пренебрегать жизнью. Не только Даори, не только путь А-Ки — но и простые, незамысловатые развлечения способны приблизить нас к Кен-со. Даже тебя, учитель.

Наака усмехнулся, прикрыв свои необыкновенные глаза.

— Может, ты и прав, Танака. А может, мы оба просто старики, и правы они… — не открывая глаз он кивнул на молодых драконов, соревновавшихся в силе, и хохотавших.

— Они молоды.

— Она тоже была молода, Танака, но она так и осталась молодой — а мы лишились того духа, что зажигал в нас кровь века назад.

Танака вздохнул.

— Ты никак не можешь забыть свою первую ученицу.

Наака улыбнулся, и на миг ощущение тоски ушло из его глаз.

— Тайга была не просто ученицей. Она была воплощённой энергией жизни. ОН правильно выбрал. Все они были достойны, и все они заслужили.

Чёрный дракон нахмурился.

— Я был против того, чтобы мой сын улетал с ними.

— Ты никогда не мог контролировать Дарка, да и никто не мог.

— После прибытия Первой Экспедиции он изменился сильнее, чем за сорок семь лет непрерывных войн. И во всём виноват этот маг.

Наака вздрогнул.

— Рэйдэн не просто маг, Танака. Это одно из наиболее могущественных существ в мире. И я боюсь… Очень боюсь узнать, что он жив.

Танака метнул взгляд на друга.

— Ты что-то ощутил?

— Тогда, четыре года назад… Нечто прорвалось в наш мир, нечто великое.

И оно слишком сильно напоминает ауру А-Ки Рэйдэна…

Два дракона молча посмотрели в глаза друг-другу, и повернулись к экрану.

Наака заметил, что уже несколько минут гид что-то говорит, и прислушался.

— …Перед вами кратер «Рио де Лионе», именно здесь размещался главный город человеческой колонии. Легендарный Шерхан, приземлившись в районе…

Танака усмехнулся при этих словах.

— Ты помнишь Шерхана, да? — Наака даже не смотрел в его сторону, но вопрос попал в точку. Танака взрогнул.

— Да… Шерхан постоянно задирал моего сына тогда, они часто дрались… Я даже собирался убить его, чтобы он оставил Дарка в покое.

— Я знал, что Шерхан убьёт сам себя, уже тогда.

Танака вздрогнул сильнее, и с трудом заставил себя вслушаться в рассказ.

— …Население Риалона достигало семи тысяч драконов, но спасти удалось лишь четыре. Остальные погибли от рук презренных людей, пока наш победоносный флот громил их мерзкие постройки. В то время дезинфекторы сообщали о трёхстах миллионах людей, которых пришлось вычистить с Риалона. Это поражение навсегда останется на памяти нашего народа, не сумевшего предотвратить жуткое преступление, бойню беззащитных…

Гигантский туристический корабль летел над оплавленной массой скал, некогда носившей гордое имя «планета».

* * *

Час бешенного полёта, лавирование, раскалённый воздух. За этот час я полностью пришёл в себя, рефлексы вернулись. По спине иногда пробегала слабая дрожь, при мысли о смерти, но я даже не задумывался над этим. Смерти боятся все.

— Локи, тревога началачь?

— Нет. Демон, я хочу сказать…

— Стоп. Я почти долетел. Встречайте.

На горизонте показались холмы, среди которых ядовитым пятном выделялась база. Я спикировал к друзьям, снег шипел, плавясь о раскалённый металл скафандра. Они смотрели на меня.

— Астар, начинаем. Уничтожь коммуникации.

Он с болью сказал:

— Капитан, может мы сможем найти другой выход?

— За то время, что нам осталось — нет. Начинаем.

Внезапно я шагнул вперёд, и коснулся Локи.

— Пожелай мне удачи, любимая.

Она вздрогнула.

— Ни молнии ни скал, Демон.

Я вздохнул, усилил подачу кислорода, и рявкнул:

— К рэйдэну!

А потом прогремели взрывы.

— Антенны и передатчики уничтожены!

Я уже мчался к шлюзу, остальные — за мной. На базе завыли сирены, с крыш открыли огонь автоматические орудия.

— Шон!..

— Понял!

Шипение стартующих ракет, шлюз скрылся в огненном облаке. Я ворвался прямо в огонь, пробил остатки стены, и влетел в ангар. Со всех сторон стреляли, люди в панике бросались под машины, занимая огневые точки. Лучи и пули неперывно били в скафандр.

— Астар, к реактору!

Он с грохотом пробил соседнюю стену, и исчез.

— Локи, в пятый блок! Защищай заложников до подхода Рокана!

Она тоже исчезла.

— Шон, за мной!

Мы бросились вперёд. Шон расходовал боеприпасы за двоих — он правильно рассудил, что мне пригодится каждая ракета. Я бежал по коридорам, пропуская Шона вперёд на поворотах. Коридор… Ещё… Лифты!

— Прикрывай!

Шон метнулся обратно, я — к седьмому лифту. Нажал на кнопку.

— Тревога, проход запрещ…

Взрыв, я выбил остатки дверей, и влетел внутрь. Только бы они не успели выключить поле, только бы они не успели! Зондер-канал не так просто выключить, требуется не меньше минуты… Только на этом и держался весь план.

— О, спасибо…

Привычное ощущение зондер-агрегата… И тишина. Чуть не оглох — после взрывов, огненной ярости техники, и тишина! Я стоял в такой же кабине, как и на базе, но все двери были целыми. Над выходом тревожно мигал огонёк «Тревога», но никаких сирен не слышно.

Вот теперь я один. Связь с друзьями моментально прервалась. Зато я обнаружил своего терминатора. Он растёкся по потолку, и принял его цвет. Люди не успели найти. Отлично!

Подбежал к двери, нажал кнопку. Усмехнулся. Разумеется, изнутри кнопка срабатывает всегда. Выбросил зонд в дверь. Высокий, стальной коридор, освещение сверху. Ни одного человека не видать. Дверей нет. Словно туннель.

Выскочил, прижался к стене. Зонд уже за углом. Там огромный грузовой лифт. Поднят. И опять — никого! Подозрительно…

Я бросился вперёд. на углу невольно притормозил, но там и правда никого не было. Над лифтом тоже мигала тревожная лампа, и опять — ни звука. Странно. Поискал кнопку, нашёл. Стал на лифт, включил таранное поле (не стазис, но лучше, чем ничего), и нажал.

Платформа с тихим гулом поехала вниз. Шахта ничем не отличалась от коридора — стальные стены, ни одной двери, никаких приборов. Мне всё меньше начинала нравится обстановка. Если я не найду драконов, то хоть взорву это гнездо…

Движение вниз стало замедляться. Я немедленно взлетел, и повис в шахте, наблюдая за платформой. Она спустилась ещё метров на тридцать, и замерла. Я подождал секунд десять, никакой активности не обнаружил. Опустился на платформу. В стене шахты зиял огромный проём, без створок дверей. Бросил туда зонд.

Этот коридор был другим… Он то и дело сворачивал, и скоро я понял, что он идёт вокруг огромного помещения в центре. В это помещение вели множество дверей, в том числе и грузовых — т. е. моих габаритов. На миг задумался.

Похоже, сердце комплекса внутри. Но не может же быть, чтобы меня до сих пор не заметили! Это смешно! Хотя ни одной камеры я не обнар…

Одна из дверей открылась, оттуда спокойно вышел золотой дракон, и направился по коридору в противоположную от меня сторону.

Глава 9

Несколько секунд мозг пытался обработать эту информацию. Наконец я сумел вздохнуть, и в голове взорвались мысли.

«Это нонсенс. Это невозможно! Предатель-дракон?! С людьми?! Против нас?!!! Нет, нет!»

Зарычал, и бросился вперёд. Догнал, рванул за плечо. У этого дракона, как и у всех пленных, были отрезаны крылья, но никакого ошейника я не заметил.

— Ты кто?!

Он спокойно посмотрел на меня, в глазах совершенно не было разума.

— Образец 32-А-7, 32 года, самец, группа крови А, фактор-сегмент отрицательный. Готов к исполнению приказов.

Я невольно отступил на шаг, от ярости в голове словно закипел мозг.

Люди!!!! Они…они… ДА КАК ОНИ СМЕЛИ!!!!

— Ты помнишь своё имя?

Молчание.

— Откуда ты?

— Генблок 2, сектор 43, бокс 12.

Ярость. Ненависть. В глазах потемнело, из горла рычание. Около секунды пытался взять себя в руки. Справился.

— Куда ты идёшь?

— В сектор 42 проник шпион. Получено задание передать шпиону приказ явится в сектор 31 для допроса и дезактивации. Ты — шпион?

— Да.

— Явись в сектор 31 для допроса и дезактивации.

Дракон повернулся, и направился обратно. Я в изумлении проводил его взглядом.

«Не может быть… Даже роботы так себя не ведут! О небо, что с ними сделали?! Я… Я… УБЬЮ!!!»

С трудом смог вздохнуть. Боль в голове, словно после падения. Ярость дошла до предела, я ввёл успокоительное.

«Он выполнил задание, и вернулся. Он ни секунду не допустил возможности, что я могу не подчинится… Странно… Нелогично. Они должны были дать приказ ликвидировать меня!»

На дисплее загорелось предупреждение. Кто-то шёл по коридору.

Развернулся, навёл прицел. Человек! Идёт прямо ко мне, не делает попыток уйти с линии огня! Не понимаю. Ничего не понимаю! Решил посмотреть, что будет.

— Ага, вот и наш бравый десантник… — офицер потёр руки, и с удовольствием меня осмотрел.

— Неплохой скафандр… Ты пушку-то опусти, ящерица.

От изумления я потерял дар речи. Он был так уверен, что я подчинюсь, что… Стоп! Дракон тоже был уверен! Может ли такое быть?! Неужели драконы здесь теряют рассудок?! Наверно, какое-то поле! Но скафандр не пропускает… Ха! Это же великолепно!

— Приказ выполнен. — я опустил шестиствольник, с жужжанием закрылись шторки плазменной установки, бластеры убрались в ниши, и с клацаньем захлопнулись бронещитки. Человек фыркнул.

— Да на тебе больше оружия, чем в арсенале. Сними скафандр.

— Приказ не может быть исполнен.

Нахмурился.

— Почему?

— Отсутствие кодового ключа. Скафандр может снять только офицер на базе.

— Я полковник Зигфрид Майнкопф. Я офицер. Мы находимся на базе. Сними скафандр.

Ха. Идиот ты, а не полковник.

— Передайте мне кодовый ключ для дезактивации ядерной бомбы.

Он подскочил.

— Какой бомбы?!

— При попытке несанкционированного взлома бронескафандра ХК-2м срабатывает ядерная бомба мощностью девяносто килотонн. Предосторожность, чтобы противник не мог взять в плен десантника.

Мне страшно хотелось рассмеятся, при виде его морды. Но усилием воли я сдержался, и постарался изобразить из себя покорного раба. Хорошо, что скафандр не имеет смотровых окон, а только дисплей. Не уверен, что эмоции на лице не отражались.

— Хорошо, не снимай. Тогда отсоедини эти штуки! — он указал на плазменный огнемёт и шестиствольную пушку. Я молча подчинился. Человек снова заулыбался.

— Иди в сектор 31, и жди.

— Приказ не может быть исполнен.

Разозлился.

— Ты, ящер вонючий, что ещё?!

— Не имею информации, где сектор 31.

Дошло. Нет, как такие кретины могут служить в армии? Даже у людей?

— Следуй за мной.

* * *

— Мне нужно поговорить с генералом.

Тангор терпеливо дождался, пока Зантор соизволил подойти к ВР терминалу. Это произошло не быстро.

— Слушаю.

— Здравствуйте, генерал.

— О, это наш журналист. Чем могу быть полезен?

Тангор нервно расправил и сложил крылья.

— Генерал, это необычная просьба. Скажите, у вас ведь ещё остались пленные люди? Хоть пятеро?

Огромный синий дракон замер.

— Что?

— Пленные люди. Я знаю, зондер-команды всегда захватывают нескольких перед дезинфекцией.

Зантор нахмурился.

— Откуда у вас эта информация?

— Неважно. Генерал, так есть или нет? Это очень важно.

Генерал Ёшимитсу некоторое время задумчиво рассматривал знаменитого журналиста, после чего кивнул.

— Десяток пока есть. До следующей дезинфекции их не уничтожат.

— Они вам очень нужны?

— Не понял?

Тангор вздохнул, его хвост подёргивался. Дракон явно нервничал.

— Готовится прямой репортаж из лаборатории превосходящего физики Танаки, о разработанном им молекулярном диссасоциаторе. Это будет репортаж года, генерал. Оружие просто невероятно, я видел его в действии.

Зантор усмехнулся.

— Оно называется дебионикс. Так значит, его рассекретили? — он с удовольствием следил за изумлением Тангора. Тот взял себя в руки, и продолжил.

— Очевидно. Так вот, генерал, для демонстрации нам необходим живой организм. Но общество охраны природы наотрез отказалось дать «добро» на передачу, если там убьют хоть одно животное.

— Так замените зверя компьютерной реконструкцией.

— Невозможно. Репортаж будет прямой, понимаете? Из выставочного комплекса. Там будут сотни зрителей, учёные, журналисты. Им нужна демонстрация возможностей прибора.

Зантор улыбнулся.

— И вы хотите испытать его на людях?

Тангор кивнул. Генерал рассмеялся.

— Я пришлю вам истребитель с десятью пленными завтра, друг мой.

Журналист поблагодарил, и хотел отключиться, но жест Зантора заставил его подождать.

— Да, Тангор… Когда передача? Я бы не хотел пропустить…

Серебристый дракон улыбнулся.

* * *

— О небо… — это всё, что я смог прошептать, войдя в зал. Огромное, гигантское помещение, не меньше километра в длину. Многочисленные отсеки. В центре — большой зал, где на высоком постаменте светился какой-то прибор. Сотни людей… и сотни драконов. Может и больше — но их было МНОГО. Я с ужасом осматривался, поминутно включая приближение дисплея. Компьютер записывал всё, что я видел — только поэтому я верил своим глазам.

Вот ряд боксов вдоль стены. В каждом неподвижно лежит дракон. Никаких запоров, никаких полей. Вот пара драконов спокойно стоят, пока люди в белых халатах берут у них анализы неизвестно чего. Вот в небольшой комнате трое людей следят, как два дракона занимаются любовью. На лицах драконов совершенно спокойное выражение, словно они сидят у себя дома. Никаких следов эмоций. Даже отдалённо. Вдали я ясно различил такое, что с трудом сумел сфокусировать зрение — мозг отказывался верить. На стенде стоял живой дракон, у которого не было половины тела!!! Вместо неё была жуткая мешанина трубок, блестящих металлических приборов и проводов. Дракон стоял неподвижно, но в глазах я впервые увидел эмоции. Боль! Страдание, такое страдание, что у меня невольно выдвинулись когти. Я зарычал, с трудом успев отключить микрофон. Так, рыча, я смотрел на ряды стеклянных приборов, в которых хранились ЧАСТИ ТЕЛ ДРАКОНОВ. Но когда я увидел трех-четырёхлетнего ребёнка, повисшего в растворе, с испуганно открытыми глазами, я остановился. На дисплее мигал сигнал «Опасность психологической атаки», компьютер срочно впрыскивал успокоительное. Я просто стоял, смотрел, и ощущал, как во мне поднимается нечто совершенно мне незнакомое. Некая сила, некая глубинная мощь, призванная стереть из Вселенной тех, кто мог так поступить. Я менялся. Нечто во мне пробудилось от долгого сна, нечто невероятное. Но времени на самоанализ не было. Ярость стремительно сьедала разум, я сопротивлялся — и победил. Около минуты неподвижно стоял, наконец сумел вздохнуть. Только теперь я понял, что не дышал.

— Чего стал? Пошли.

Голос… ГОЛОС… ГОЛОС ЧЕЛОВЕКА… Нет. Не сейчас. Сначала найти того, кто это сделал — потом. ПОТОМ я их убью. НЕ СЕЙЧАС. НЕМНОГО ПОЗЖЕ. НЕ СЕЙЧАС.

— Ты что, глухой?

Включил микрофон. Дыхание понемногу восстанавливалось.

— Куда надо идти?

— За мной, куда. — человек направился дальше. Я заставил себя пойти за ним. Ничего, ничего… Это кончилось… Всё проходит, Винг, и это пройдёт…

Винг?! Что такое Винг?! Я назвал себя Винг? Откуда пришло это слово? Неужели из памяти? Но ведь у меня физиологическая амнезия, она неизлечима… Или излечима?… Потом. Неважно. НЕ СЕЙЧАС, Рэйдэн побери!!!

— Вот, это и есть тот ящер, который разворотил нуль-т камеру. — полковник козырнул толстому и очень крупному человеку в гражданском.

— Почему он в скафандре? — голос совершенно не соответствовал виду. Жёсткий, чёткий — обладатель явно был настоящим воином, в отличие от идиота, притащившего меня сюда.

— В этом скафандре — бомба. Он сказал, для дезактивации нужен ключ, который есть только у офицеров.

Толстый помрачнел, и внезапно дал пощёчину Зигфриду.

— Идиот! Ты не видишь, что он сам офицер?! Это скафандр ХК2 м, их носят только офицеры!

Плохо. Очень плохо. Что теперь? Надо продолжать играть, другого выхода нет. Человек резко повернулся ко мне.

— Как зовут?

— Сержант Демон.

Удивился. Осмотрел скафандр ещё раз.

— Почему на тебе скафандр ХК2 м?

— Специально выдали для проведения операции.

Вздохнул с облегчением.

— Сними его.

— Приказ не может быть исполнен.

Человек усмехнулся.

— В этом скафандре нет самоликвидатора, дракон. Тебя обманули. Сними.

Так. Теперь — или нападать, или снять скафандр. Думать. Сняв скафандр, я беззащитен. Напав, я тем самым убью всех несчастных, которые мучаются здесь… Да и шансов нет со всеми справится без пушки и плазменного огнемёта. Но снять скафандр… Я пробежал по системе меню глазами, отметил пару пунктов, глубоко вдохнул, и подал команду.

Жужжание сервомоторов, шипение гидравлики. Я почувствовал себя голым — удивительное ощущение, никогда раньше не испытывал. Скафандр раскрылся, я вышел, на мгновение расправив крылья. Из-за всех сил пытался сохранить на лице выражение полной безучастности. Впрочем, они не приглядывались. Я встал в двух шагах от раскрытого скафандра, привычно опустившись на руки. Хвост чуть дрожал, усилием воли заставил его лежать спокойно. Чуть прикрыл глаза, чтобы ярость не была так заметна, и взглянул вниз. Толстый с интересом смотрел на меня, затем подозвал ближайшего человека.

— Позови Нилмера. Скажи, ему будет интересно.

Сам же повернулся ко мне.

— Итак, ты десантник.

— Да.

— Ты получил задание обнаружить наш центр, и уничтожить его.

— Да.

— Почему ты явился сам, а не в виде киборга?

Я едва сдержал изумлённый возглас. Откуда этот человек столько знает?!

— Потеря сигнала в лифте седьмого блока.

Он расхохотался.

— Ещё бы… Сара, иди сюда!

Подошла высокая самка, с длинными рыжими волосами. Она была одета в боевую форму человеческих коммандос.

— Эта ящерица пыталась протащить на борт киборга, и удивляется, что потеряла сигнал.

Самка засмеялась, а я замер. На борт!!! Это корабль!!! Но как могли люди построить столь огромный корабль?! Он не меньше станции «Возмездие»! Потом. Пока к нам приближался очень высокий и худой человек в чёрной мантии, с надвинутым капюшоном. Спереди была видна только длинная седая борода. Я сразу понял, что это и есть начальник всего проекта. От него просто несло властностью и силой. Я с удивлением заметил, что нечто в глубине меня отзывается на присутствие этого человека. Словно и он, и я, обладали некой общностью…

— Рокосовский, уйди. Сара, ты тоже. Все — вон.

Голос был совершенно спокоен, но люди немедленно отошли. Толстый даже не попытался возразить — столь велико было впечатление, которое производил Нилмер. Он замер передо мной, скрестив руки на груди. Глаз я не видел, но не сомневался, что он меня видит отлично.

— Кто ты?

Ненависть к этому человеку поднималась всё сильнее, но пока я ещё мог себя контролировать.

— Сержант Демон.

Нилмер на миг, казалось, задумался, затем спросил:

— Как ты сумел выжить после Сталкера?

Я задохнулся. Это невозможно. Он не мог вспомнить меня, для людей все драконы на одно лицо! Но надо отвечать.

— Пуля не попала в мозг, меня успели спасти.

Он кивнул.

— Сколько тебе лет?

Странный вопрос…

— Не знаю.

Он опять кивнул.

— Ответь: сколько будет 2365 умножить на 657?

Я машинально ответил:

— 1 553 805.

Он кивнул в третий раз, и спокойно сказал:

— Правильно. А теперь скажи, на что ты расчитываешь, сняв скафандр?

Глава 10

— Вопрос.

Распределяющий Ган с улыбкой повернулся к одному из детей.

— Да, Гром?

Маленький зелёный дракон сдвинул ВР шлем на рога, отпустив зажимы, и спросил:

— Тут сказано, «уничтожили колонии людей на Ринне». А я читал, что когда Шерхан прилетел с Риалона, несколько кораблей с людьми покинули Ринн, и им никто не мешал.

Высокий бронзовый кивнул.

— Там правильно написано, Гром. Тогда Шерхану не верили, но некоторые люди встревожились, и пожелали полететь на Новую Землю — узнать, правда ли это. Им не только не мешали, с ними даже полетели несколько драконов.

— И что с ними случилось? — спросила маленькая чёрная драконочка, также отодвинув шлем. Класс парил в невесомости павильона, и в центре шара, образованного детьми, висел Ган.

— Ну, Тень, что могло произойти с драконом на Новой Земле?

Малышка нахмурилась.

— Их убили?

— Да.

Гром хлестнул себя хвостом, едва не потеряв ориентацию.

— Но почему?… Почему люди всегда враждуют с другими? Они ведь не только с нами так поступали. Я смотрел отчёты о дезинфицированных планетах, почти всегда местные цивилизации находились в рабстве!

Ган подал сигнал «Общий разговор», остальные ученики принялись снимать шлемы. Подождав, бронзовый дракон повторил вопрос Грома. Затем некоторое время он молчал.

— Это хороший вопрос, дети. Ответ на него может занять целый кристалл. Но если говорить коротко… Понимаете, любое разумное существо имеет определённый набор стереотипов, которые заложены на биологическом уровне. Это напоминает ПЗУ в компьютерах — программа, которая имеется с рождения до смерти, и которую сам человек не в силах изменить.

Маленькая синяя Панда с удивлением спросила:

— Но в моём компьютере ПЗУ легко меняется, я могу записать туда новую версию операционки…

Гром и Тень разом зашипели, и малышка запнулась. Но Ган улыбнулся.

— Именно, Панда. Очень немногие люди тоже способны на это. Но подавляющее большинство живёт по жёстко установленным рельсам. Не думайте, что мы свободны от этого — добавил дракон, заметив оживление. — мы тоже имеем множество стереотипов. Но у нас они не довлеют над разумом. Дракон способен, если нужно, превозмочь себя, и сменить линию поведения. Люди — почти никогда неспособны.

Он помолчал.

— В любом компьютере имеется главная программа, которая отвечает за взаимодействие между внешним миром и машиной. Как правило, это операционная система. Любая ОС имеет некоторые глобальные характеристики, которые невозможно поменять, не выходя за рамки этой системы. Например, во время тестирования ВР оборудования ни одно средство операционной системы не позволит вам просмотреть фильм.

Гром оживлённо кивнул, размахивая хвостом. Видимо, ему не приходило в голову сравнивать компьютеры с людьми. Ган продолжал:

— Так вот, основная психологическая характеристика человека — «То, что на меня не похоже — мой враг», или альтернатива: «То, что на меня непохоже — хуже меня, я могу делать с ним всё, что хочу». И живут они, всецело следуя этим принципам. По крайней мере, абсолютное большинство.

Дети замолчали, недоверчиво глядя на учителя. Наконец Тень неуверенно спросила:

— Но как могут такие существа жить? Они бросались бы сами на себя!

Ган улыбнулся.

— А люди так и жили, Тень. Пока они не вышли в космос, одни люди держали в рабстве других. К примеру, люди бывают белые, красные, чёрные, и жёлтые. Тысячи лет белые держали чёрных в рабстве, только за цвет. Красных они просто уничтожили, а потом вперёд вышли жёлтые, и так сотни лет. Не было такого года, чтобы люди не воевали друг с другом. После покорения космоса им стало легче. Как-никак, иные расы действительно непохожи на людей. Особенно мы. Так нужно ли удивлятся, что именно мы стали их главными врагами? Вы ещё не читали земную литературу о драконах, дети. И хорошо. Мы стали символом Зла. Мы! Люди считают, что дракона надо убить просто потому, что он дракон. Не потому, что он им мешает! Как правило, в их сказках «герои» отправляются НА ПОИСКИ драконов, чтобы убить их, и ПРОСЛАВИТСЯ. Вот на этом они воспитывают своих детей. Подумайте над моими словами.

Класс потрясённо молчал. Им просто в голову не могло прийти — как это, сказать чёрному дракону, что он хуже золотого?! Только за ЦВЕТ?! Или истребить красных, потому что они непохожи на зелёных! Или ПОРАБОТИТЬ всех серебрянных, потому что они как правило меньше синих?! Молчание длилось долго, потом Гром тихо сказал:

— Жаль, я не десантник.

* * *

Я напрягся. Он спокойно смотрел на меня.

— Я получил приказ.

— Хватит, дракон. На тебя не действует излучение. Дракон под воздействием не может сложить 5 и 76.

Проклятие! Такая элементарная ловушка! Я идиот.

— Не понимаю, о чём ты говоришь.

— Понимаешь, понимаешь. Такие как ты мне уже встречались. Очень редкий тип. Теперь скажи, они послали тебя специально, зная что ты невосприимчив к пси, или это случайность?

Так. Он меня раскрыл. Пора? Нет, пока непосредственной угрозы нет. Скажу ему, что о нём думаю, а потом убью. Да, так правильно.

Я прекратил строить из себя зомби, и посмотрел на него по-настоящему.

Люди отшатнулись, Зигфрид побелел, как снег. Нилмер не шелохнулся.

— Ты прав, гад. Я не раб. Я вижу и понимаю всё, что меня окружает. Вернее, окружало.

Он усмехнулся.

— Я не был бы столь категоричен, дракон. Ты не сумеешь в одиночку уничтожить этот корабль, даже будь ты в скафандре. А ты в моей власти, дракон.

— Перед тем, как убить тебя, хочу сказать. Я знал, что люди — убийцы и преступники. Я уничтожал их, миллионами. Я капитан Демон Сталкер, лучший десантник своей планеты. Но то, что я увидел здесь… Это не война, Нилмер. Это не преступление. Это ГРЕХ, рэйдэн тебя побери! Нельзя так поступать с детьми, даже своих врагов!

Он рассмеялся.

— Рэйдэн побери, говоришь? Мой учитель пропал в Катаклизме, дракон. Рэйдэн не понимал, что вас надо уничтожить, пока не поздно. Он пытался сделать из драконов нечто путное, и у него получилось, будь он проклят! И я уже триста лет пытаюсь выяснить, что же он сотворил тогда с драконом по имени Сумрак, дав ему власть, сравнимую только с божественной. Я выясню это, даже если мне понадобится потратить на опыты ещё миллион лет, и всех оставшихся драконов. А потом, ящерица, о… Потом — всё. Потом я — БОГ. Я выбираю, кто достоин лизать мне ноги.

Он со смехом откинул капюшон, и я взглянул в его глаза. Глубокие, чёрные, как и у меня… О боги, как же я его ненавидел! О боги!

— Ты просто мелкий негодяй, Нилмер. — спокойно сказал я. Ярость куда-то ушла. Мышление стало невероятно ясным и чётким, я с каждой секундой менялся. Не понимаю, почему, но не вовремя.

Нилмер замер, смеха словно и не было.

— Негодяй? Возожно, возможно… Но не мелкий. О нет, дракон, ты ещё не знаешь, кто я та…

Я не стал дожидатся окончания фразы, и раскусил капсулу с реагентом. Газ, вырвавшийся оттуда, вступил в реакцию со сложной смесью химических примесей, которую я вдохнул перед тем, как снять скафандр. Мгновение — и в голове у меня помутилось, в глазах заплясали искры. Но допинг сделал своё дело. На короткое время мой организм ускорился раз в двадцать, аналог поля ускорения реакции. Пора.

В первую очередь я бросился в скафандр, и активировал систему экстренной блокировки. Словно подхваченные взрывом, все бронещитки закрылись, и я вновь был почти неуязвим. Запустил ускоритель реакции. Теперь, на пару с допингом, мир просто остановился. И я принялся за дело.

Мощным прыжком взмыл под потолок. Ещё продолжая подъем, активировал систему наведения и сопровождения множественной сегментарной цели. К верхней точке траектории большинство людей в помещении были зарегестрированы в качестве целей в базе данных компьютера. С боков и спины скафандра выдвинулись бластеры, на предплечиях открылись скорострельные лучевые пистолеты. На пару секунд я превратился в вулкан, извергающий потоки энергии. Наведение осуществлял компьютер, он уничтожил почти всех людей в помещении первым залпом. Не дожидаясь результатов, я вновь активировал систему наведения, и зафиксировал всех оставшихся людей. Второй залп. На этот раз потребовалось около секунды. Но по её истечении, я висел в наполненном дымом зале, где кроме драконов никого не было. Упал вниз, бросился к выходу. Необходимо срочно проникнуть в рубку корабля, и перебить персонал. Иначе моя победа здесь ничего не будет стоить. Выбил дверь плечом, бросился по коридору, на бегу подхватил шестиствольник и огнемёт. Действие допинга подходило к концу, мир начинал замедленно двигатся. Я усилил поле ускорителя до предела, одновременно запуская двигатель скафандра.

…Коридоры, комнаты, прицеливание-выстрел, взрыв, поток плазмы из огнемёта, выстрелы, наведение на цель, поток плазмы… Взрыв.

Меня швырнуло на переборку, включилось статическое поле. Мгновение спустя оно выключилось, и я обнаружил, что лежу среди обломков аппаратуры, в раскалённом скафандре. Встал. Голова чуть кружилась. Повсюду царил разгром, искорёженные переборки, пробитые стены… В меня попала мощная ракета. Осмотрел себя. Всё, что не прикрывалось полем, испарилось. Я лишился пушки, огнемёта, внешних бластеров, ранца с энергосистемой. Аварийного запаса хватит не больше чем на три часа. Теперь я почти безоружен, и могу расчитывать только на броню скафандра. После допинга голова раскалывалась, но ускоритель пока работал. Я бросился дальше.

В плане корабль, вероятно, напоминал диск. Я бежал по периметру, приближаясь к головной части, и разрушая за собой всё. С усмешкой обратил внимание, что теперь сирены заработали.

Добежал. Большой низкий зал, наполненный аппаратурой. Много людей, все вооружены. Убивая их, я израсходовал остатки энергии ускорителя, и через три секунды стоял в уничтоженной рубке, залитой кровью, и тяжело дышал. Теперь я снова обычный дракон, и могу расчитывать только на свою собственную реакцию. Осмотрелся, обнаружил пульт управления. Он напоминал увеличенный вариант стандартного земного. Подбежал, дал команду выдать мне план корабля. Посмотрел.

Плохо. Очень плохо. Рубка дублировалась три раза. Я пробежал по внешнему коридору диска, но имелся и внутренний. На него просто не хватит боеприпасов. Команду я перебил процентов на 80, но даже сто человек могли бы удерживать корабль в рабочем состоянии…

— Будь ты проклят, Нилмер!

Я с хрипом дышал. Кончалась энергия в биомеханике скафандра, скоро я не смогу двигатся. Надо его снять. Зарычал, но ничего не поделаешь. Жужжание сервоприводов, и мой верный защитник навсегда меня покинул. Я стоял в развороченной рубке, рядом с бесполезным скафандром, сжимая бластер, и рыча.

Понемногу пришло понимание, и я в гневе ударил рукой в стену.

— Я проиграл!!!

Ярость поднималась, как волна. С трудом переведя дыхание, я принялся лихорадочно искать выход. Уничтожить корабль не удалось. Людей всё ещё достаточно, чтобы привести его на базу. Я нахожусь в рубке управления. До того, как люди отключат эту рубку от двигателей, ещё минут десять. Ха!

— Врёшь, Нилмер. Я ещё не проиграл… — бросился к пульту. Вырвал из скафандра компьютерный модуль, подключил переходник на человеческий интерфейс. Подсоединил компьютер к контрольной системе корабля, и схватил микрофон.

— Доступ к двигателям!

— Требуется сертификат.

Я пробежал пальцами по клавиатуре, вызывая мощный вирус, написанный Роканом как раз на подобный случай. Военные — консерваторы, их компьютеры имеют много общего. Вирус гарантировано работал на крейсерах людей; может, сработает и на станции?…

Сработал!! Десять секунд, пока в модулях памяти заменяется пароль, и — я хозяин корабля.

— Заблокировать все люки, двери, проходы, лифты.

— ОК

С лязгом захлопнулись аварийные двери рубки, скрыв пробитый мной проход.

— Доступ к двигателям — открыть.

— ОК

— Карта.

На примитивном объёмном экране загорелась звёздная карта сектора.

Корабль висел на орбите четвёртой от неизвестного солнца планеты, судя по виду — пригодной для жизни. Решено.

— Внимание. Тревога высшей степени. Опасность взрыва реакторов. Немедленная аварийная посадка в автономном режиме. Полная блокировка сигналов с пульта управления. Экипаж пострадал от радиации.

— Приказ принят. Блокировка сигналов активирована. Подготовка к посадке начата. Займите аварийное кресло.

Я обернулся. Из стен выдвинулись пять аварийных кресел. Человеческих. Усмехнулся, залез в скафандр, и подключил его к энергоразьёму. За время посадки энергии наберётся часа на два.

Корабль мелко затрясло. Выли сирены, начинались едва заметные перегрузки. Я вновь поразился — на этом корабле были гравитационные компенсаторы, а возможно, даже и двигатели! Невероятно. Либо люди значительно повысили свой технический уровень, либо…

Вот оно. Либо это вовсе не человеческий корабль. Но пульт управления, компьютеры, обстановка — всё говорило, что это корабль моих врагов… Потом. Не время сейчас. Гигантский диск уже входил в атмосферу. Надо подготовиться к высадке.

Взглянул на индикатор энергоресурсов. Невольно зарычал. Даже если не включать ничего, кроме биомеханики, скафандр умрёт через час. Должен успеть.

— Открыть дверь рубки.

Оттуда ворвался такой шквал огня, что меня отбросило метров на пять в сторону. Корабль горит! Отлично. Запустил биомеханику на 30 %, и с трудом преодолевая сопротивление пламени, бросился к центральному залу.

Людей не видно. Вероятно, они эвакуируются. Рррр!!! Я выбил дверь, и влетел в центральный зал. Все драконы неподвижно лежали в своих боксах, зал был полон дыма. На миг моё сердце остановилось — неужели… Нет, о счастье! Живы. Наверно, автоматически получили приказ сохранять неподвижность во время аварийной посадки.

Я выключил биомеханику, подсоединил скафандр к энергоразьёму, и вызвал на дисплей план корабля, который считал в рубке. Ищу. В такой махине просто должен быть грузовой ангар, с большими кораблями. Обязан быть. Не имеет права не быть. Есть!

О, проклятие тебе, Нилмер. Неужели он предвидел даже такой случай?! Ангар находился снаружи, вне диска. Туда вёл прозрачный коридор. Вне всяких сомнений, там стояли детекторы, расчитанные на вид драконов. Отключить их я уже не смогу — блокировка управления. Что же делать?!

Корабль мерно раскачивался. Внезапно его тряхнуло сильнее, и всё замерло. Сели. Не в океан, причём. Надо проверить условия снаружи!

Бросился из зала. Энегрии успело набраться не больше чем на десяток минут. Ррррр… Пробежал три помещения, остановился у внешнего борта. По-прежнему ни одного человека не видать. Странно… Не сейчас. Задраил дверь, и сорвал со спины свой последний бластер. Энергии должно хватить. Отошёл к стене, и вырезал во внешнем борту трёхметровую дыру. Металл был очень прочный, ушло почти 60 % энергии бластера. Завихрение воздуха, и тяжёлая стальная плита рухнула вниз. Я выглянул.

Корабль лежал на бескрайней равнине, под чистым зеленовато-синим небом. Растительность… Воздух? Проверил. 31 % кислород, остальное — азот и примеси. Отлично. Биологическая опасность есть, конечно. Но с этим уже ничего не поделаешь. Главное — я сумел сбросить этот чудовищный кусок смерти на пригодную для жизни планету. Теперь спрятать драконов, и можно вернутся… Закончить дезинфекцию!!!

Глава 11

— Вставайте! Вставайте, скорей!

Они продолжали неподвижно лежать, и мерно дышали. Корабль продолжал гореть, у нас было не больше получаса до взрыва — а они не двигались!

— Встать! Быстро! Это приказ!

Ноль реакции!!! Что с ними случилось?! Я бросался от одного к другому, но все лежали, как мёртвые. В душе росло отчаяние. Скафандр на последнем издыхании, я не успею вытащить даже двоих! О боги, неужели они сгорят?! Нет! НЕТ!!!

— Встать, солдат! Встать!!!

Не слышат. Я бессильно рухнул на пол. И услышал тихий, полный боли голос.

— Уничтожь генератор!

Вскочил как ужаленный, обернулся. Кто это сказал?

— Торопись, друг…

О боги! Это тот дракон, которого разрезали пополам!!!

— Ты меня понимаешь?!

Он моргнул глазами.

— Быстрей… Генератор — в центре. Он похож на огромный бриллиант, и светится. Он держит их в рабстве…

Челюсти несчастного едва двигались, я видел, что слова причиняют ему невероятную боль.

— Кто ты, друг? — тихо спросил я.

Он зажмурился.

— Меня зовут Уран… Я был десантником, как и ты… На меня не действует излучение, поэтому Нилмер так со мной поступил… Он хотел узнать, почему…

От боли я сжал зубы. О боги, я не смогу его спасти! Проклятие, тебе, Нилмер!!! Будь ты проклят!!!

— Мы не забудем тебя, Уран. — сказал я твёрдо.

— Прощай. И спаси их…

Я отдал честь герою, и бросился к центру зала. Там действительно, на подставке, светился огромный и очень красивый бриллиант. Он сверкал синим светом, как звезда. Я зарычал от ненависти, и обрушил на камень страшный удар бронированного кулака скафандра. С тонким звоном бриллиант разлетелся на осколки, и в тот же момент все драконы со страшными криками скрутились в жестокой агонии. От ужаса я уронил бластер, и бросился к ближайшему. Тот бился в агонии, рычал. Я схватил дракона, приподнял над полом. Он понемногу затих, и обессилено повис у меня на руках. Остальные тоже затихали. Я вздохнул с облегчением.

— Вставай! Вставайте!

Тот дракон, которого я поднял, с трудом повернул ко мне голову.

— Ты кто?… Где я?…

— Потом!! Вставай! Быстро! Скоро будет взрыв!!!

Он попытался встать, и тут обнаружил, что не имеет крыльев. На лице отразился такой ужас, что я содрогнулся, живо припомнив Сталкер.

— Мои крылья!!! Где они?!!! Что со мной случилось?!!!

— Война! Скорее! — я бросился к другим, крича, поднимая их на ноги. Краем глаза заметил едва видимую улыбку на губах Урана, и заскрипел зубами от ярости.

Драконы осматривались, ничего не понимая. Отсутствие крыльев все встречали с ужасом. Я метался среди них, помогая встать. Минут через десять энергия кончилась. Я покинул скафандр, и одел на предплечия лезвия. Бластеры и гранаты отправились на пояс.

— Скорее!! Потом я всё расскажу!!! Надо бежать!

Они, шатаясь, вставали на ноги. Ко мне подошёл высокий серебрянный дракон.

— Майор Хаук. Кто ты?

— Капитан Демон. Майор, помогите мне эвакуировать драконов! Корабль горит! Скоро произойдёт взрыв!

Хаук понюхал воздух, и нахмурился.

— Вы правы, капитан. За дело!

Нашлись ещё несколько офицеров, и вместе мы наконец сумели поднять остальных на ноги. Я бросился в коридор, и отшатнулся — таким жаром оттуда несло. Что делать?!! Придумал!!

— Майор! Срочно, помогите вытащить скафандр в коридор!!

Он и ещё пятеро метнулись ко мне, помогая вытолкнуть огромный стальной предмет навстречу пламени. Я нырнул в скафандр, сорвал компьютерный блок, снял с пояса дополнительные батареи для бластеров, бросил Хауку. Затем упёрся в механизм, и толкнул. Скафанд заскользил в коридор, меня опалило жаром. От боли я зарычал, но не остановился, пока скафандр не скрылся в пламени. Потом отбежал. Тело горело так, словно с меня сняли кожу. Хаук помог отойти от дверей, и посмотрел в лицо.

— Что вы задумали?

— Там есть резервная система эвакуации, она…

Договорить я не успел. Громыхнул взрыв, зал тряхнуло. Мигнул свет, и стал стремительно тухнуть. В стене возле дверей возник широкий пролом, залитый пеной. Минут на пять огонь остановлен. Майор среагировал даже раньше меня.

— За мной!!!

И мы бросились в пробоину. Раскалённый металл, вспышки пламени, мигающий свет, скользкая пена… Коридор! Освещение уже погасло, и только зловещий свет огня позволял видеть проход к третьему помещению. Непрерывно выли сирены, а драконы мчались по стальным комнатам, выпрыгивая из пролома в борту корабля на равнину. Мне повезло — дыра располагалась всего в десятке метров от земли, при высоте корабля в полкилометра… Мы с Хауком стояли внутри, следя за эвакуацией. Многие драконы помогали идти товарищам, детей несли на руках. Я взглянул на майора, он мрачно кивнул.

— Я не могу! Без крыльев, здесь слишком высоко! — молодая зелёная дракона попятилась от пробоины. Хаук зарычал, и вытолкнул её наружу, крикнув солдатам внизу, чтобы поймали. Я осмотрелся. Поток беженцев затихал, почти все драконы спаслись. И тут я увидел, как трое детей в страхе прижались к стене, боясь пройти по залитой пеной поверхности. Огонь уже ревел поблизости…

— Прыгай!! — я вытолкнул Хаука, и метнулся обратно. Дети отшатнулись. Я схватил двоих, и крикнул третьей:

— На спину, скорее!

Она молча забралась на меня, я окинул опустевший зал последним взглядом… И встретился глазами с Ураном. Он улыбнулся, что-то сказал, но в грохоте я не услышал. Отдал честь, последний раз посмотрел в глаза, и бросился наружу. В душе царила пустота.

В коридоре меня бросило на стену, я едва не отпустил ребёнка. Огонь прорвался! Вложил все силы в прыжок, и влетел в каюту, преследуемый пламенем. Драконочка, сидевшая на спине, завизжала, но я уже выбросился из пробоины, распахнул крылья, и взмыл в зелёное небо.

Подо мной прогремел взрыв, чудовищный язык пламени прорезал воздух. Корабль разваливался на куски, это сопровождалось взрывами и страшным грохотом. К счастью, реакторы не взорвались — система безопасности успела сработать. Но невообразимо огромный диск, диаметром не меньше трёх километров, превратился в кратер вулкана, извергающий дым и языки пламени. Волна горячего воздуха подхватила меня, и отшвырнула в сторону, словно сухой лист.

— Вы в порядке? — спросил я у маленького синего дракончика, которого нёс в правой руке. Тот кивнул. Второй, бронзовый, тихо спросил:

— А что всё это значит? Откуда огонь? И что это такое? — он указал на мои крылья. От неожиданности я не сразу понял…

Они родились в этой жуткой лаборатории. С рождения им отрезали крылья, и они вообще не видели крылатых драконов. Говорить их научили, вероятно, только для облегчения анализов… О боги, как можно делать такие вещи?!!! Как?!!!

— Это крылья. Они и у вас вырастут, скоро. И вы сможете летать.

— Летать?… Мы сейчас летим, да? — это спросила красная драконочка, сидевшая на моей спине. Я зажмурился.

— Да, малышка. Мы летим. Все драконы умеют летать…

Спикировал к небольшой ложбинке меж холмов, где собрались спасённые. Они лежали на земле, и потрясённо озирались. Больше половины несчастных никогда не видели Солнца! Спустил детей, и спросил:

— Где здесь ваши родители?

Драконочка удивлённо осмотрелась.

— Родители?… Это что?

Я содрогнулся.

— Это драконы, которых вы любите.

Синий наморщил лоб.

— Не знаю. Ты первый дракон, с которым мы говорили.

К нам подошёл Хаук, и ещё один офицер. Я положил крылья на спины детей, те примолкли. Хаук вздохнул при виде отсутствия у них крыльев.

— Капитан, теперь объясните, что произошло?

Я коротко обрисовал ситуацию. Хаук нахмурился, и покосился на обрубки своих крыльев.

— Понятно… Это и был тот корабль? — он кивнул на столб дыма.

— Да.

Серебрянный дракон внимательно осмотрел небо.

— Нам срочно нужно в укрытие.

— Почему?

Он усмехнулся.

— Капитан, я конструктор космической техники. Поверте мне, столь огромные станции никогда не действуют автономно. Должны быть десятки, если не сотни сопровождающих кораблей, почти однозначно включая пару-тройку тяжёлых крейсеров. Удивительно, почему до сих пор ни один из них не приземлился.

Я вздрогнул. Проклятие, он прав… Но где найти укрытие для сотни нелетающих драконов на равнине?!

— Только в джунглях. — Хаук, словно прочитав мои мысли, указал на далёкие деревья. Я вздохнул.

— Они сумеют дойти?…

— Мы ДОЛЖНЫ дойти — значит, мы дойдём.

И мы пошли. Я слетал к джунглям, на разведку. Остальные быстрым шагом двигались за мной. Детей несли на спинах, драконы помогали друг-другу. Шли быстро. Я с тревогой посматривал на небо, ожидая оттуда смерть в любую секунду. Пока драконы шли, я переносил детей к джунглям, пряча их там на случай атаки. Не понимаю, почему до сих пор на нас не напали из космоса?…

Дошли за пять часов, и в изнеможении повалились на траву. Я осмотрел деревья. Немного похожи на наши, дракианские, но все имеют воздушные корни. Кроме того, ясно было видно, как иглы на нижних ветвях сменяются листьями на верхних. В воздухе кружились сотни запахов… В том числе и запах горячего металла.

— Майор.

Хаук с трудом приподнялся.

— Что, капитан?

— Принюхайтесь.

Он вздрогнул.

— Машина!

— И близко.

Дракон хотел встать, но я не дал. Протянул ему бластер.

— Майор, если это люди — вы знаете, что делать.

Он оглянулся на стонавших драконов, на испуганную группу детей…

— Не уверен, что смогу.

— Сможете. Я скоро вернусь. Может быть.

Я сжал его плечо, резко повернулся, и направился на запах. Шёл около получаса, с каждым метром запах усиливался. Опустился на руки. Я крался, припав к земле, и держа в зубах бластер.

Поляна. Там стоял довольно большой аппарат, в котором я моментально узнал спасательную шлюпку людей. Люки были открыты, экипаж явно покинул корабль. Я замер.

Люди… Неужели корабль Нилмера никто не сопровождал?… Иначе их спасли бы ещё в космосе… Похоже, они были слишком уверены в полной безопасности. Ррррр…

Принюхался, надеясь различить запах человека. Очень слабый, но есть. Я тихо зарычал, и пустился по следу. След явно вёл к равнине…

Люди шли на открытое место. Это могло значить только одно — они связались со спасателями, и шли встречать их. Я не дам этому случиться. Никогда. Запах усиливался.

Деревья поредели, и далеко впереди я заметил с десяток чёрных точек, неподвижно стоявших на холме. Лёг на землю, снял с пояса оптический прицел, укрепил на бластере. Зафиксировал оружие на поваленном дереве. И прицелился.

Мощная оптика бросила в глаза холм, людей. Я различил нескольких офицеров и солдат. Они стояли, наблюдая за столбом дыма от станции, и часто поглядывая на небо. Я усмехнулся. Зелёный крестик прицела коснулся головы первого из офицеров…

Который шагнул вперёд, и я увидел того, кто сидел на земле за ним. От неожиданности вздрогнул, и сразу потерял цель. Вновь навёл бластер, и пригляделся. Да, так и есть. Нилмер. Он жив. ОН ЖИВ!!! Ха… Отлично. Великолепно. Ты жив, Нилмер… Это хорошо. Это очень хорошо.

На мгновение оторвавшись от прицела, осмотрел небо. Корабля не видно. Можно.

Первым я убил офицера слева от Нилмера. Моментально сместил прицел, убил второго, третьего… Остальные залегли. Нилмер вскочил… Два выстрела на 100 % мощности. Гаду отрезало обе ноги, он беззвучно открыл рот, и скатился с холма. От наслаждения я зарычал, и, тщательно прицелившись, выстрелил в гранату на поясе мёртвого солдата. Взрыв, верхушку холма срезало подчистую. Грохот долетел и ко мне. Осмотрел местность сквозь прицел. Двое раненных людей пытались спастись. Я прострелил головы обоим. Заменил батарею бластера, и встал.

Нилмер… Я иду, Нилмер. Я иду за тобой!!!

Глава 12

Небольшой красный дракон стремительно шагал по равнине, неся на плече сложную винтовку. В чёрных глазах дракона горела ярость, и дикое наслаждение смертью. Его сверкающие крылья были плотно сложены на спине.

Впереди, у подножия холма, высокий человек в чёрной мантии со стоном приподнялся с земли. У него не было ног до колен, и алая кровь фонтаном орошала тёмно-зелёную траву. Человек в страхе смотрел на приближавшегося дракона, пытаясь сорвать с пояса бластер. Ему никак не удавалось это, и страх сменился ужасом.

— Нет! — закричал человек, и отчаяным усилием сел. Его рука нащупала наконец застёжку кобуры, и бластер прыгнул в руку. Дракон совершил неуловимое движение, и рука человека вместе с бластером отлетела в сторону.

Человек закричал от боли, его лицо исказила гримаса страдания.

— Час расплаты пробил, Нилмер. — негромко сказал дракон, отбросив винтовку, и снимая с пояса короткий волнистый нож.

— Ты не посмеешь! Я слишком много знаю! Доставь меня живым в штаб, иначе тебя расстреляют!

Дракон усмехнулся. Его нож вонзился в грудь человека, и провернулся там дважды, вырывая сердце. Нилмер захрипел, и упал на землю, извиваясь в агонии. Дракон с минуту наблюдал, как умирает его враг, затем аккуратно повесил наж обратно на пояс, и поднял винтовку. Подойдя к умирающему человеку, дракон приставил винтовку ему к голове.

— Контрольный выстрел может дать осечку…

Взрыв крови. Дракон закрыл глаза, и вдохнул солёный запах смерти.

— Но это случается очень и очень редко, Нилмер.

Он повернулся спиной к телу человека, опустился на руки, и привычным движением закинул винтовку на спину. Могучие крылья рванули дракона в небо.

Он не оглянулся.

Три дня спустя прилетели спасатели. Они обнаружили на орбите неизвестной планеты несколько человеческих кораблей, и уничтожили их.

Приземлившись, спасатели нашли остатки гигантской космической станции, следы приземления многих крупных кораблей, и сто двадцать семь израненных драконов. Также были найдены тела двадцати трёх драконов, и полусотни людей. Тяжело раненный майор Хаук указал спасателям на тело небольшого красного дракона, обьяснив, что именно он захватил спасательный корабль людей, и сумел ценой жизни вызвать помощь с Новой Дракии. Тела погибших были доставлены в реанимацию, где их исследовали на предмет возможного оживления. Семнадцать драконов удалось вернуть к жизни, остальных в торжественной обстановке придали огню. Имя героя, спасшего пленников жуткой лаборатории Нилмера, некоторое время оставалось загадкой. Вскоре, однако, майор Хаук пришёл в себя, и сообщил его: капитан Демон Сталкер.

* * *

Из мемуаров доминатора Локи Сталкер.

«То что я видела… О боги, почему я не могу забывать? Как мне жить, когда вечно передо мной пылает образ ребёнка, повисшего в растворе, с выражением страха в открытых глазах?! Образ Войны, отрывающей крылья у мирных жителей? Чудовищные свалки трупов?! Заводы по переработке живых существ на продукты?! Роскошные корабли, салоны которых обиты кожей наших братьев и сестёр!

Я понимаю, что сама поступала точно так же с людьми. Что на выжженых планетах были человеческие дети, что в каждом уничтоженном городе погибло больше людей, чем драконов за всю войну. Но перед глазами стоит не радиоактивный ад, в котором мгновенно испарялись миллионы моих врагов, а холодный карьер, в котором остывали тела сотен моих друзей. Нелогично? Возможно. Жестоко? Несомненно. Буду ли я делать так и дальше? Да, пока не сотру из Вселенной последнего человека.

Мы не проводили опытов над детьми. Мы не обивали салоны яхт кожей людей. Мы не добавляли в пищу рабов костную муку из тел убитых. Мы не строим концентрационных лагерей.

Мы просто уничтожаем тех, кто всё это делает.

Не только драконы — жертвы людей. Люди совершали всё, о чём я писала выше, даже сами над собой. Во времена их войн были и лагеря, и одежда из кожи, и костная мука… И опыты над детьми. Люди впивались в горло сами себе, как змея, терзающая свой хвост. И когда они вырвались в космос, они перенесли свою ненависть на других.

Волею случая они нарвались на нас. Я уверена — знай они о могуществе нашей цивилизации, и они сумели бы втерется в доверие. Возможно, даже заразить нас. И тогда миру пришёл бы конец. Простой, банальный конец света.

Это хорошо, что они ошиблись. Это хорошо, что погибли несчастные жители Риалона, дав нам понять, с чем мы столкнулись. Их смерть принесла жизнь всей Вселенной.

Это хорошо, что контрольный выстрел редко даёт осечки.»

* * *

Три месяца спустя. Могучая боевая станция «Возмездие» приближалась к последней планете людей — Новой Земле. Мощные крейсеры сопровождали её, перед станцией мчались метеоритные облака из антивещества, неся смерть любому, кто осмелится противостоять её мощи. Тысячи драконов на станции занимались своими делами, кто следил за компьютерами, кто проверял технику, кто готовил еду… Многие драконы потеряли близких на войне, многие видели её последствия своими глазами. Некоторые ощущали неуверенность — правы ли они, неся смерть даже своим врагам?… Некоторые ощущали боль от того, что не чувствовали своей правоты. Но большинство драконов твёрдо смотрели в будущее, зная, что с уничтожением последнего врага закончится последняя война, и наступит МИР. Может, и не вечный — даже тот, кто мог видеть будущее, предпочитал не смотреть слишком далеко. Но даже самый короткий мир лучше самой короткой войны. И те, кто испытал войну на себе, знали эту истину лучше всех.

В одной из многочисленных уютных кают, вокруг круглого стола, в мягких креслах, сидели четыре молодых дракона. Пятое кресло пустовало. Драконы избегали смотреть в ту сторону. Они ждали. Сегодня их группу должен был принять новый командир — некий контр-доминатор Винг.

— Почему нам дали командиром столь высокий чин?… — в который раз спросил полковник Рокан у полковника Астара.

— Не забывай, друг, мы теперь сами довольно высокие чины… — с усмешкой заметил полковник Шон, подмигнув доминатору Локи.

— Мы ясно дали понять, что не собираемся покидать десант. — сказала она.

— И тем не менее, нас наградили.

Локи помолчала, и тихо добавила:

— Лучше бы мы ушли из десанта на одну операцию раньше…

Остальные сразу сжались, словно от удара.

— Он не одобрил бы такое решение, Локи.

— Я знаю. Он всегда был готов пожертвовать всем. И жизнью.

Голос Рокана прозвучал сухо, как тысячелетние кости в пустыне.

— Это наша профессия, Локи.

Она помолчала, потом резко встала, и подошла к дверям. Десантники услышали её тихий голос:

— Да. Это наше проклятие.

В каюте повисла тягостное молчание. Астар со вздохом вытащил банки дра-колы, и раздал друзьям. Те молча выпили. Шон встал, и подошёл к Локи, протягивая ей банку. Рокан увидел, как банка упала из пальцев Шона, и посмотрел на лицо фиолетовой драконы. Астар увидел лицо Рокана, и вскочил.

Они все вместе посмотрели на дверь. И увидели.

— Демон!!!

Локи, не веря своим глазам, смотрела на стройного красного дракона, мерно шагавшего по палубе станции «Возмездие». Четыре десантника, в изумлении пятясь, расступились перед ним. Красный дракон вошёл в комнату, подошёл к круглому столу, и сел в кресло. На лице его чёрным пламенем пылали огромные глаза, и ширилась добрая улыбка.

— Друзья… — он распахнул крылья, и словно подхваченные ураганом, четыре дракона оказались в его обьятиях.

— Демон, Демон…

— Как сумел ты выжить?!..

— Я думала, что потеряла тебя…

— Мы спасли всех драконов с базы!..

— Но ты не вернулся…

Они несколько минут продолжали говорить ни о чём, потом красный дракон отпустил своих друзей, и те расселись по креслам. Дракон помолчал.

— Первое, что я должен вам сказать. Меня зовут Винг.

Эпилог

Война кончилась. После уничтожения Новой Земли прошло несколько лет.

Карательные экспедиции драконов избороздили весь космос, но людей не обнаружили. Они наконец поверили, что победили полностью.

Пятёрка десантников, во главе с Вингом Демоном, принимала активное участие в поисках. После их окончания они покинули армию, вернувшись на Новую Дракию. Вернувшись легендарными героями.

Десятки цивилизаций, стонавших под игом людей, были освобождены, и тысячи драконов нашли себе дело на годы — приводить в порядок Галактику, лечить раны нанесённые Войной, восстанавливать экологию пострадавших планет. В Галактике воцарился мир, и драконы, ставшие доминирующей расой, на этот раз не собирались им рисковать. Армия не только не была распущена — она развивалась. Промышленность Новой Дракии не переориентировалась обратно после войны, и продолжила производство боевых машин. По прежнему самой престижной профессией были планетарные десантники, хотя они и остались без работы.

Война прочно вошла в жизнь. Лозунги продолжали зажигать кровь молодым, армия звала своих сынов и дочерей — и они шли. Скоро была введена воинская обязанность, и все драконы с гордостью прибавляли к имени слова «майор, капитан, лейтенант, воин»… Получили распостранение военные Игры, военные ВР программы заполнили все кристаллы. Стало неприлично сказать, что не состоишь на службе.

Логичным шагом явилась организация Мобильного Патруля, призванного следить за порядком в Галактике. МП скоро превзошёл по популярности армию. Базы Мобильного Патруля возникли на всех планетах, огромные космостанции сторожили покой мирных жителей… Везде ВСЁ БЫЛО ХОРОШО.

Но идилия продлилась недолго. По всем планетам пролетел слух, что несколько огромных кораблей людей покинули Галактику, направляясь в соседнюю, чтобы через тысячи лет вернуться, принеся смерть и разрушение. Верховное Командование отреагировало моментально. Они не посчитались с затратами. Они заботились о всех. Верховное Командование думает о каждом! И даже туманная угроза будущей войны — недопустима. По Галактике пронёсся клич: «Думай о будущем уже сегодня!». Станция «Возмездие» была модеренизирована, с целью позволить экипажу из двух тысяч драконов жить на ней хоть сотни лет, после чего по Галактике прошли величайшие Отборочные Игры из всех, когда-либо проводившихся за всю историю. Лучшие из лучших получили право занять своё место на станции, и экипаж был сформирован. Могучий боевой флот покинул Галактику, драконы поклялись, что не вернутся, пока не уничтожат угрозу.

Контр-доминатор Демон не принимал участия в Отборочных Играх. Как правило, капитан экспедиции получает право занять свой пост вне конкурса. Его друзья по десанту получили в командование крейсеры. Перед стартом состоялся интересный разговор между капитаном карательной экспедиции, и Ареал-Вождём Новой Дракии.

* * *

— Итак, ты вспомнил, откуда ты прилетел. — Ареал-Вождь Хирсах стоял возле грандиозного иллюминатора, на командном пункте станции «Возмездие». Внизу величаво поворачивалась зелёная планета, его дом — Ринн. В скором времени ему предстояло стать центром нового, объединённого государства — Ароана. Хирсах и Каэл приняли решение объединить ареалы Новой Дракии и Арранга, с целью усилить обе страны. Мало кто знал, что инициатором решения послужил всемирно известный контр-доминатор Винг Демон, глава Военно-Космических сил Новой Дракии, а вскоре всего Ароана.

— Очень мало, Хирсах. Только своё имя, и имена своих близких. Смутно колышутся воспоминания о неких Силах, которыми я повелевал, о войнах, которые вёл… Со временем память вернётся, я уверен.

— Ты знал Тайгу… — Хирсах вздохнул.

— Да. Её я помню. Она прекраснейшая из дракон.

— О да… — могучий золотой дракон закрыл глаза, вспоминая любовь своей юности.

— Как я мечтаю встретить Тайгу хоть один раз… — он вздохнул вновь, и обратил острый взгляд сверкающих глаз на Винга.

— А ты? Ты хотел бы вернутся домой, Винг?

Красный дракон отвернулся к иллюминатору. Он был на голову ниже Ареал-Вождя, и совсем не смотрелся на его фоне. Но в нём было нечто… Нечто, способное объяснить любому, почему имя Винга Демона гремело по всей Галактике, опережая по популярности имена Хирсаха, Каэла и Лайт. Винг, четвёртый дракон Верховного Командования, был самым знаменитым драконом в Галактике. Но сейчас этот дракон казался маленьким, потерявшимся ребёнком.

— Я не знаю, Хирсах. Я был совершенно другим. Я помню, что у нас люди не поставлены вне закона. Не уверен, что смогу жить в одной Вселенной с людьми. Я слишком многое перенёс здесь. Нет, я бы не отказался нанести домой визит… Там остались мои дети, моя жена… Моя Катана… — на суровом лице Винга внезапно проступило такое тепло, что Хирсах вздрогнул. Но Винг уже опомнился.

— Не стоит сожалеть об утраченом. Здесь у меня тоже есть жена, и дети. И я люблю их не меньше. Нет, я не хотел бы вернутся домой. Я — Винг Демон. Мне нет места в том мире. Я воин, Хирсах.

— Как и все мы.

Красный дракон взглянул в глаза золотому, и кивнул. Голос прозвучал твёрдо.

— Да. Как и все мы.

Затем они долго молчали. Наконец Хирсах встряхнулся, и тихо произнёс, словно сам для себя:

— Надо организовать поиски планеты Рэйдэна. Может, маги сумеют вернуть тебя домой…

Винг промолчал. Он знал, кого убил на той планете. Но никто, никогда не узнает от него, кем был Нилмер. Хватит с драконов и людей. Новой Войне не бывать. Он стоял в лучах Солнца, и смотрел на мирную планету внизу. По облакам мрачной чёрной волной бежала тень боевой станции, и Винг содрогнулся, на мгновение став тем, кем он был. Но Демон быстро вернул контроль. Винг улыбнулся, взглянув на сверхмощные крейсеры, не спеша проплывавшие в пустоте, на могучие боевые корабли, сопровождавшие их, на сотни истребителей, летавших от крейсера к крейсеру… Он был дома. Он был частью всего этого, и не испытывал никаких сомнений.

Какие могут быть сомнения?!

В Галактике ВСЁ ХОРОШО!

Драконы сильны!

Драконы готовы защитить мирных жителей всех рас!

И только для их же безопасности они строят военные базы на их планетах!

Ведь могут появиться враги!

Ну нельзя же допустить повторения Войны!

Армия несёт МИР одним своим существованием!

Вступайте в армию…

Конец (?)

Оглавление

Пролог Некоторые события далёкого прошлого

Книга первая

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

Книга вторая

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

Эпилог