Юмористические рассказы [Николай Яковлевич Самохин] (fb2) читать постранично
- Юмористические рассказы 634 Кб, 178с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Николай Яковлевич Самохин
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (67) »
Чудесная встреча
Очень плохо, что у нас нигде не учат, как надо писать, чтобы сделаться писателем. Нет, конечно, имеется, говорят, литературный институт, разные учебники и пособия: слава богу, не такой уж серый — слышал. Но я не это, я другое имею в виду. Главного нет. Отсутствует твердая и единая установка. Такая, где бы конкретно сказано было: так, мол, и так — и ни шагу в сторону. И как раз поэтому, я думаю, несмотря на институт и пособия, наблюдается в писательском вопросе жуткий разнобой. Каждый гнет в свою сторону и по-своему извращает. Я так уверенно говорю потому, что сам на этом деле хватил мурцовки. Через край, можно сказать. Меня эти знатоки чуть до инфаркта не довели и тихого помешательства. Честное слово. Напишу, бывало, рассказ. Короткий, чтобы людей не утомлять. Несу в газету, к редактору. — Прочтите, — прошу, — при мне. Он читает и говорит: — Схематично. — То есть? — спрашиваю. — Не понимаю вас что-то. Я ведь не чертежик принес, а рассказ. — Ну, это такое образное выражение, — объясняет он. — Уже понятнее, — говорю. — А что делать? Посоветуйте — вы же специально ученый. — Надо, чтобы эта схема мясом обросла. — Так! — говорю я. — Очень интересно. Мясом, значит? А почему не рыбой? — Ну, если хотите, пусть рыбой, — соглашается он. — Между прочим, — замечаю я, — очень непрофессионально разговариваете. Другого я от вас ждал. Все же здесь не мясной магазин, а редакция. Он обижается: — Тогда идите в другое место. Может, там с вами более профессионально поговорят. Иду в другое место — в редакцию журнала. Там сидит такая дама — дальнозоркая. Берет двумя пальчиками мой рассказ, относит на расстояние, смотрит на свет и заявляет: — Расплывчато. — Поясните, — прошу. — В каком таком смысле. — Непроработано, — говорит она. — А как проработать? — Ну, знаете… — мнется дама. — Не могу я вот так сразу… Это дело творческое, индивидуальное… — Но все же, — говорю. — Должны быть какие-то рекомендации. — Учитесь у классиков, — советует она. — А классики-то, классики у кого учились? Дама опять мнется: — Ну… прежде всего — талант. — Ага, — смекаю. — А я, значит, пень набитый? — Я этого не говорила, — пятится она. Тьфу ты! Ну как со стенкой разговариваешь! …Иду в третье место — в издательство. В издательстве редактор — человек еще довольно молодой, но, видать, начитанный и строгий. В очках. — Видите ли, — начинает объяснять он. — У вас, собственно, пока еще нет рассказа, а есть скорее этюд, набросок… — Сынок! — говорю я. — Мне все равно, как назовете. Главное — тут правда все. С жизни списано. С натуры. — Видите ли, — поднимает он бровки. — Как бы вам растолковать?.. Есть правда жизни, а есть правда искусства… — Ах вон что! — говорю. — Тогда ясно. Если их у вас столько развелось, то где же тут правды добьешься. В общем, заклевали они меня вконец и запутали. Сколько ни носил рассказов — результат тот же: то шибко туманно, то шибко прозрачно, мяса нет — одни кости, костей нет — одно голое мясо… В молодежной газете какой-то длинноволосый раз даже предъявил, что я жизнь плохо знаю. Это я плохо знаю! Да я огонь и медные трубы прошел, четыре раза тонул, с топографами голодал, в подземелье спускался, с крыши падал!.. Ах, думаю, мозгляк сопливый! Повисел бы ты, как я, полтора часа на карнизе — что бы ты тогда запел?! Не знаю, чем бы все это кончилось, да, спасибо, один хороший человек меня надоумил. Один литературный консультант в журнале. Такой позеленевший старичок из старой редакторской гвардии. Заприметил он меня, видать, и посочувствовал. Отозвал как-то раз в сторонку и говорит: — Извините, что вмешиваюсь, но я вам в отцы гожусь и хочу дать один важный совет. Не обидитесь? — Какая может быть обида, — отвечаю. — Только этого и добиваюсь. Тогда старичок поманил меня нагнуться и шепотом, на ушко, говорит: — Писать, юноша, надо так, чтобы словам было тесно, а мыслям просторно. Соображаете? — Вас понял, — сказал я, с чувством благодарности пожал этому старичку руку и пошел домой. Дома я сразу настроил машинку для печатанья через один интервал, обложился бумагой и засел. Два месяца сидел безвылазно. Сочинил шестьсот страниц с лишком. Словам было очень тесно. Некоторые даже вовсе не помещались, и я их тогда мелким почерком, от руки, вписывал на второй этаж, сбоку и с обратной стороны. Рукопись получилась такая, что в папку не полезла. Но я придавил ее коленом и зубами затянул тесемки. Мыслей на всю эту площадь я, помня наказ старичка, подпустил две штуки — чтобы они нигде друг с дружкой не сшибались и не застили. Одну, как сейчас помню, насчет того, что в городах повсюду надо сажать вместо тополей березки, поскольку с тополя летит вредный пух и затрудняет дыхание. А вторую, совсем независимую, из другой области: о теперешней молодежи и как она не соблюдает традиции. Редактор в издательстве (тот- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (67) »
Последние комментарии
1 час 48 минут назад
2 часов 55 минут назад
3 часов 53 минут назад
4 часов 7 минут назад
13 часов 17 минут назад
13 часов 19 минут назад