Красный гроб, или Уроки красноречия в русской провинции [Роман Харисович Солнцев] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (51) »
Роман Солнцев
Красный гроб, или Уроки красноречия в русской провинции
Повесть
Евг. Попову
…Попытался написать я об оковах сердца моего – и разбил их с ожесточением, как древние – младенцев о камень…Слово Даниила Заточника
Осень
1.
“Я прожил пустую и бессмысленную жизнь. Пустую, как эта бутылка. Бессмысленную, как Сизифов… труп. Именно труп! Зачем существую? Я же не бабочка, которая счастливо порхает, не ведая, что с первым темным дыханием ночи замертво упадет?!.” “Опять эти речи! У тебя есть ученики!” “Что такое ученики? Пышные, юные облака над деревом. Может быть, листья мои и породили влагу, которая вошла в эти облака, а может быть, эти облака всосали влагу из болота, где слепнут и глохнут от омерзения даже лягушки…” “Ну ты златоуст!” “Бери выше!” “Если острить, как ты, – златолысина. Погоди! Давай серьезно. Вот я зачем живу? Сын наш погиб. Другого уже не будет. Я для этого стара. Да и если бы сумела, не хотела бы… для озверевшего мира… опять убьют”. “Не надо!” “Что ты хочешь сказать?!” “„Не надо, не надо, не надо, друзья. Гренада, Гренада, Гренада моя!” У тебя есть работа. Ты умеешь упросить молодежь читать хорошие книги”. “Они обманывают! Я приклеиваю волосинки с головы к торцам книг – и они возвращаются неразорванные. Я скоро тоже облысею – библиотека большая”. “Пусть хоть в руках подержат, сидя перед экраном. Придет время – раскроют. А мои ученики хуже: бегут из России, выдергивая босые ноги из сапог…” “Но ты же рад успехам своего лауреата?” “Пленный русский солдат, хоть взорви он пол-Берлина, не оправдал бы генерала Власова…” “О, Валентин Петрович впадает в демагогию. Тебе пора записываться в компатриоты”. “Секунду! Как перевести слово „компатриот” в ребус? Рисуем компас, вычеркиваем „с”. Дальше цифра три. Рисуем кота, убираем „к”…” “А если там кошка? Опомнись, милый…” “Действительно, кошка в темной комнате приятней. Спасибо, Машенька. Не бойся, я Дубровский. Я проснулся. Я вернулся к нашей замечательной капиталистической, мистической, фантастической действительности”. Вечные эти их споры вполголоса, а бывает, и молча, про себя…2.
– Может, не пойдешь? Они стояли в сумерках. Случаются странные ощущения, которые связывают времена. Нет, не симптом “дежа вю”, когда кажется: это с вами уже было… наоборот, он знал: будет именно здесь, в вечернем полумраке, стоять и раздумывать: идти к незнакомым, сильным людям мира сего или нет. Но, как в прозрениях своих не ведал, решится или нет, так и сейчас, казалось, плыл по течению… будь что будет. Да если и заглянет, продавать душу свою бессмертную не намерен ни за какие пряники. Слишком мало осталось времени для жизни. – Передумаешь? – Они замерли, как тени среди теней, в ранних осенних сумерках, Углев с полотенцем под мышкой и его жена. В молоденьком сосняке, очень частом и тесном, как во сне, и высоком-высоком, наполовину высохшем из-за недостатка света и места, пахло смолой и паутиной, под ногами потрескивали упавшие сучки и шишки. Но снега еще не было. На северо-западе, за горой коттеджей, меж черных стволов, дотлевал закат, а на юге, за рекой, упавшей на дно лога, горы и облака сияли малиновым отраженным светом. Можно было подумать, что на дворе август. В Сибири иногда случается такая странная затяжная осень. Что-то нам зима сулит… – Может быть, не пойдешь? – снова спросила жена. Зачем повторяется? Вечно играет в некий театр, руки на груди сложила, хотя для маленькой женщины это смешная поза. Ермолова ты моя. – Да ладно. Соседи. – И, все еще не решившись, он закурил сигарету. – Опять куришь! – Он не ответил. – Только не лезь в жар, не доказывай. Если она имеет в виду споры этих молодых людей, он так и так не полезет, вряд ли это интересно. А что касается парной, и доказывать нечего – что ему, недавнему моржу, стоградусные прогревы? Валентин Петрович и стоял-то сейчас в лесу босой, с подвернутыми штанинами трико, в майке. – И что-о ему от тебя надо? – Снова, при всем своем уме, говорит никчемные фразы. Да еще тянет гласные, Ермолкина ты моя. – Наверное, что-то же на-адо? Раздраженно морщась, он отстрелил под ноги, как в детстве, окурок, потом опомнился: вдруг загорится?.. – голой пяткой ввинтил его в почву, продрав хвойную подстилку. – Хотя, коне-ечно… – продолжала она. – Изве-естный в городе человек. – И он известный. Перестань. Жена оглянулась. – В темных кругах. Рынки, магазины. – Азеры ничего, а если наш на базаре, так и?.. – Он недоговорил, но было ясно, что здесь должны бы последовать пресловутые слова: “бандит”, “мафи”. Жена поправила руки на груди, хотела что-то добавить, но, молодец, промолчала. Шла бы уж домой. Они стояли, глядя неприязненно и все же с интересом, как неподалеку к высокой фигуристой, как торт, ограде из ярко-красного “кремлевского” кирпича подкатил, мурлыкая мотором и щедро светя- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (51) »
Последние комментарии
10 часов 26 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад
3 дней 17 часов назад
3 дней 22 часов назад