Ставки сделаны [Андрей Владимирович Кивинов] (fb2) читать постранично

Андрей Кивинов, Олег Дудинцев Ставки сделаны

1 674 937.

Рублей, в смысле.

Не километров, не световых лет, не градусов по Цельсию (столько и не бывает, разве что на Центавре!).

Не людей в крупном областном центре.

Не звезд в небе, не грибов в лесу, не рыб в море. Рублей.

Автоматы покрутились, пожужжали. Десятки или даже сотни игровых автоматов: не только в центральном электронном казино, но и в разбросанных по району салонах – джек-пот-то общий!

1 676 006.

Заветная цифра растет.

Вот повезет кому-то…

Кто придумал закон сохранения энергии?

Эйнштейн? Ньютон? Ломоносов? Кто-то, короче, из великих ученых. Кто именно, Вася Рогов не помнил.

Но суть закона знал: если в одном месте энергии стало меньше, то в другом ее стало больше, и наоборот.

Это касается не только энергии, но и всего на свете.

Ничто не исчезает бесследно и не появляется из пустоты.

А Рогов – на своем опыте – открыл другой похожий закон. И стал ему сам живой иллюстрацией.

Закон сохранения порока.

Вот уже почти три месяца Василий Рогов не пил. В смысле, воду пил без газа и с газом, и чай, и колу, и морс «Бодрая ягода», и кисломолочный напиток «Айран». Не пил алкоголя.

Но не так, как не пьет зашитый или припертый к стене обстоятельствами пьяница. Спокойно не пил, культурно, без надрыва. Мог позволить себе. Как свободный человек, не связанный дурными привычками. Попробовал с мужиками в отделе собственноручно привезенный из деревни презент – виски «Марсианское». Ну ничего. Пятьдесят грамм – приятно даже. Но больше не хотелось.

На бутылку пива после работы коллеги как-то уговорили: ноль-три «Невского», не допил даже. «Айран» вкуснее.

На тещин день рождения за вечер рюмашку самогонки выцедил.

И, кажется, все. За три месяца!

А, нет, был еще бокал шампанского в опере! Жена затащила в оперу – три года уламывала. На «Снегурочку». Подруги нахваливали: очень, дескать, красиво, режиссер модный, и поют наподобие ангелов. Уломала наконец…

Оперу Вася перенес без потерь. Сначала было даже интересно: первым делом на сцену вышел дворник, толкая перед собой мусорный бак. Рогов и не думал, что такое бывает в опере. Оказалось – авангардная постановка.

Потом он заснул, поскольку ночью дежурил, а днем пришлось вместо отдыха ехать в засаду, так как Плахов отравился мидиями в японском ресторане, а больше заменить было некем. Плюс шампанское – совсем сморило. И Вася успешно проспал до конца представления, включая перерывы, которые в театре называются звучным словом «антракт». Иногда открывал глаза, с удивлением видел на сцене людей в огромных стеклянных яйцах, думал, что это ему снится, и снова проваливался в дрему.

Очнулся он уже в финале, когда веселые люди пели, молясь большому медному солнцу, похожему на масляничный блин, буквально следующее:

– Снегурочки печальная кончина и страшная погибель Мизгиря печалить нас не могут!..

Радостно так пели! Не могут нас печалить погибель и кончина! Удивило это Рогова, и он сделал вывод, что опера – искусство громких звуков, лежащее вне морали. Как говаривал майор Худько в милицейской школе: «Нравственный релятивизм».

Так вот, о законе сохранения порока. Избавившись от алкоголя, ангелом Василий пребывал недолго. Подсел на игровые автоматы, которые все чаще – в целях поднятия самооценки клиента, то есть жертвы – назывались «электронными казино».

Первый раз зашел случайно.

Распрощался после службы с Жорой и Игорем, которые двинули в Таврический сад на шашлыки и пиво, а сам решил прогуляться пешком. Не до самого дома – но хоть часик. Через Неву перейти, на мосту постоять.

Погода в это лето ленинградцев-петербуржцев радовала. Зимой задала трепака жуткими морозами и лопнувшими трубами, а теперь возвращала долги. Начался уже сентябрь, но днем по-прежнему было тепло и безоблачно, а ночью не пробирал обычный для этого сезона въедливый осенний холод, тоже было тепло, зато шли освежающие дожди.

На днях предстоял какой-то речной фестиваль, и красавица Нева была заполнена яликами и небольшими яхтами с флагами самых разных цветов и их сочетаний. Вот уж воистину – как Пушкин предсказывал. «Все флаги будут в гости к нам!»

В общем, погода прелесть, и настроение превосходное. И опера в голове крутится: «Печалить нас не может, печалить нас не может». Только вот идти и только любоваться – этого как-то, как мужик в мультфильме говорил, «маловато будет». Раньше понятно было: пива поллитра взял, идешь-потягиваешь, хорошее настроение усугубляешь. А так – будто не хватает чего-то. Ну, съел мороженое. А дальше? Хочется еще как-то развлечься.

И тут-то, в недобрую секунду, попалось на глаза Рогову электронное казино «Супершанс». Решил – ну как бы в шутку – зайти. Попробовать просто. Зарплата была накануне: ну что, сто рублей не жалко и проиграть. Печалить не будет. Наменял жетонов: на сто рублей дали десять штук. Приветливая девушка в юбке заметно выше колен объяснила правила. Сел. Восемь