Поймать молнию [Линда Уинстед] (fb2) читать постранично

Линда Уинстед Поймать молнию

МОЕМУ БРАТУ ТОМУ, КОТОРЫЙ ВСЕГДА УМЕЛ РАССМЕШИТЬ МЕНЯ – ОСОБЕННО ТОГДА, КОГДА МНЕ ЭТО БЫЛО НУЖНЕЕ ВСЕГО.

ГЛАВА 1

Колорадо, 1884 год

Рената Мария Паркхерст откинулась назад, пытаясь не обращать внимания на тряску и пыль, струившуюся в открытые окна дилижанса. Остальные шесть пассажиров, удобно устроившиеся в рассчитанном на девять человек «конкорде», периодически вытирали пот со лба и, закрывая рты туго скрученными платками, постанывали при каждом толчке.

Обращаясь к молодой женщине, сидевшей напротив нее, Рената постаралась перекричать дребезжание повозки, которая неслась по ухабистой дороге.

– Когда-то я знала одну женщину, которая подралась со своим мужем в день их свадьбы.

И с видом человека, который знает, о чем говорит, она наклонилась к только что вышедшей замуж Маргарет Тидуэлл, которую Рената считала молоденькой, несмотря на то, что ей было двадцать два года, а самой Ренате еще не исполнилось двадцати.

– И все из-за якобы какого-то оскорбления, нанесенного отцу невесты. Новобрачная наотрез отказалась сменить гнев на милость, даже когда бедный жених умолял простить его.

Маргарет Тидуэлл окинула своего молодого мужа подозрительным взглядом.

– Какого-то! Он оскорбил мою мать. Он назвал ее мегерой!

Рената приподняла брови:

– Прямо в лицо?

Маргарет покачала головой.

– Нет, но все равно было это оскорблением. Рената кивнула, соглашаясь с нею.

– А эта невеста, о ком я тебе говорила, она отказалась простить своего мужа. Потом она так жалела об этом. – Рассказывая, Рената все время убеждающе кивала головой, однако новоиспеченная жена скептически смотрела на нее.

– Ну, я-то никогда не прощу Сэма и никогда не буду об этом сожалеть, – Маргарет с вызовом вздернула подбородок.

Рената глубоко вздохнула, раздумывая, стоит ли ей пытаться продолжать. Девушка уже приняла решение, но Ренате всегда было больно видеть, как кто-то страдает зря, особенно если она считала, что могла бы все это уладить. Ее мать называла это – «совать нос в чужие дела», а отец – «встревать», но сама Рената называла это «улаживать».

– Надеюсь, что тебя и Сэма не постигнет такая же участь, как… ну, не бери в голову. – Рената выглянула из окна и снова, как только могла, драматически вздохнула.

Прошло несколько минут напряженного молчания. Сэм упорно продолжал смотреть в окно, двое мужчин-пассажиров безуспешно пытались заснуть, а двое похожих на старых добрых волшебниц женщины сосредоточенно разглядывали Ренату.

Наконец Маргарет не выдержала и спросила:

– И что же случилось?

– Жених заболел. Невеста выдворила его из дома, но он был настолько расстроен, что остался у ее двери несмотря на холодный мартовский дождь. Он прождал всю ночь, а на следующее утро, когда невеста обнаружила его, у него был жар, он бредил. Естественно, она поняла, что наделала, но было слишком поздно. Он так и не поправился, и она в восемнадцать лет осталась вдовой. А обида, нанесенная ее отцу, кажется такой незначительной, когда подумаешь… – Голос Ренаты задумчиво стих.

Рената надеялась, что ее старшая сестра не станет возражать против того, что она допустила некоторые вольности, рассказывая эту историю. На самом деле Амалии в то время было четырнадцать, а жених заменил маленькую лохматую собачонку, которую вышвырнули из дома в наказание за то, что та обделала любимый ковер Амалии. Бедная собачка не умерла, хотя и порядочно вымокла, а Амалия почувствовала себя прекрасно, когда наутро нашла ее. Достаточно близко к правде, решила Рената.

Маргарет впервые с того времени, как они уселись в дилижанс, поглядела на своего молодого мужа. Взгляд ее смягчился.

– Это так печально, не правда ли, Сэм? Сэм Тидуэлл повернулся к Маргарет.

– Да, – сказал он, придвигаясь к жене и нерешительно беря ее за руку: – Я сожалею, что обидел твою мать. Ты простишь меня?

Вместо ответа Маргарет положила голову ему на плечо и сжала его руку. Удовлетворенная этим, Рената вновь обратила внимание на мелькающий ландшафт. Поездка была бы гораздо удобнее, но ведь ей всего полдня предстоит провести в дилижансе… всего полдня до Серебряной Долины.

Ее кузина Мелани так много рассказывала ей про Серебряную Долину и ее обитателей, словно как только Рената сойдет с «конкорда», она сможет познакомиться с каждым. Застенчивый, небольшого роста человечек, издававший еженедельную газету, портниха, которая по-матерински опекала половину города, пара, владевшая главным универмагом… и сама Серебряная Долина, о которой Мелани говорила, что она распложена вовсе не в долине, а все серебро, которое в ней имеется, это серебряные доллары, бывшие в ходу. Город преимущественно обеспечивали окружающие его ранчо, одно из которых принадлежало Мелани и ее мужу Габриэлю Максвеллу.

Рената была настолько взволнована, что чувствовала, как бешено бьется ее сердце, а по венам бежит кровь. Отъезд из дома был ее первым