Поскольку уже в части предыдущей герой фактически достиг «своего потолка» (как и в плане наград, должностей, так и в плане помолвки с … ) было очень интересно увидеть — куда же именно «повернет» автор дабы развить тему «с малыми перспективами»))
Ну а поскольку сам ГГ давным давно не довольствуется простой работой хирурга (пусть и даже «на высших командных должностях» приближенных «к его императорскому величеству»), то на первый
подробнее ...
план (в части третьей) выходят уже почти детективно-шпионские страсти (по типу «а мстя моя будет страшной»)). Здесь мы так же «вплотную прикоснемся» к теме «пламенных революционеров» (тов.Савинковых, Азефа и пр) и их расчетливых заказчиков...
Как ни странно — но этот «финт ушами» позволил и дальше продолжить свое повествование об этом «странном клоне» (мира царской России). В итоге — нетерпеливого читателя ждет почти Поселягинская история о взрыве «Биг-Бена»)) Почти... потому что Биг-Бен все же остался нетронутым, но … репутационный ущерб «наглам» был нанесен весьма значительный))
Далее «ответка на мстю», и акция «по устранению этого выскочки»... В конце — победа России, выздоровление (с неприятным сУрпризом) и долгожданная свадьба (с дочкой императрицы).
P.S по прошествии времени — думаю что этот вариант оказался совсем не хуже (подобных), а аудиоверсия не дала мне прочесть эту книгу (как сотню других) за пару-тройку дней (что бы ее отложив, навсегда позабыть о ней)). В остальном... все сделано вполне добротно, но без претензий на особую шедевральность (субъективная точка зрения))
P.S.S самое забавное при этом, оказалось то — что я тут же (по прочтению данного цикла) отыскал и начал заново слушать аудио-версию (несколько схожую по основному замыслу, но не по всему остальному) книгу Сапарова/Санфирова «Личный лекарь Грозного царя»)) Как говорится — что бы продолжить данную тему))
Во второй части автор явно достигает «потолка» (осыпав ГГ чинами и наградами, а так же в плане «иных перспектив» героя), плюсом идет «полный провал легенды Штирлица» (так что вопрос наличия «вопросов к попаданцу» / упс, тавтология / автоматически снят с повестки))
Неким же отвлечением от основной линии (судьба героя) становится «паралельная нить» повествования жизни друзей (будущего барона и «кавалерственной дамы» от медслужбы)).
подробнее ...
Далее героя (и иных упомянутых лиц) ожидает раскрутка шпионского заговора «против первых лиц»...
Вообще с одной стороны — в данной части наблюдается «некий спад интереса» и несколько чрезмерно пафосное восхваление ГГ всеми подряд... Так что я уже думал пойти почитать/прослушать что-то иное, но вот все же весьма интересная концовка (как впрочем и прежде у автора) полностью «убила это начинание»))
В итоге (как я уже и сказал) ГГ «достигает своего потолка» (в плане всяческих перспектив развития дальнейших ходов), однако (как ни странно) «у автора достает пороху» и на часть третью...
В остальном все тоже — порой есть «проходные моменты (или когда «все сделано НЕ ТАК»), но... в общем и целом (в формате аудиоверсии) написано вполне добротно...
Поскольку в последнее время меня основательно «унесло» в сторону аудиоверсий (а не бумажно-электронных вариантов произведений) для меня некоторой проблемой стала не сколько художественная часть, сколько озвучка книги (а именно чтец). Случайно же набрев на данную серию (нечитанную мной ранее), и уже имея некоторое впечатление об авторе — я без сомнений взялся за нее (ибо все остальные варианты были «не айс»))
В начале книги
подробнее ...
(вдумчивого читателя) встретит очередной «засланец по разнарядке» во времена «Царя и французской булки», правда несколько непривычное (в силу некой альтернативности Р.И). С одной стороны — это явный прием слабого автора (мол теперь не надо заморачиваться реальной хронологией и привязками, и городи что в голову придет»), с другой (в случае нешаблонного подхода к данной фантазии) иногда может получиться нечто несколько иное, но «не менее вкусное» (как например получилось в цикле Полищука «Магу»))
ГГ попавший в тело «пиджака» (вольноопределяющегося) чудестным образом воскрешает, и резво начинает карьеру «зауряд-врача» поражая окружающих недюженными талантами в сфере (военной и не только) медицины. ГГ сразу замечают, а наличие пары-тройки (совсем не «картинных») подвигов, еще больше «укрепляет авторитет попаданца».
Далее начинается карусель весьма интересных ситуаций — в результате которых ГГ становится «кандидатом в светилы медицины», кавалером орденов и почти профессором «на полставки».
Вообще — все изложение здесь получилось весьма «плотным» (на что порой у другого коллеги автора ушло бы пара-тройка томов), но не «пафосно-торопливым» (как у других, таких же авторов). Плюсом пошла некая интрижка с дочерью «местного Абрамовича» и (о боже) наследницей рода (блин, чуть не написал Романовых)).
Как бы там ни было — но книга «вполне удачно зашла» на слух (в результате чего я тут же принялся случать часть следующую). Единственно — некоторые моменты получились (у автора) несколько упрощенно (так что я в приступе субъективной гордыни «сделал бы их чуть иными»)) А в остальном — все вышло просто «на отлично».
P.S Да — и в плане «общения персонажа с княжной» тов.Ланцову (с его «Ротмистром») явно следует брать пример с тов.Дроздова (так в «Ротмистре» в аналогичной ситуации вышло гораздо более примитивно)). Несколько похожее произведение (по духу, но не по периоду вселения) можно найти у Санфирова/Сапарова (см.«Царев врач»)
P.S.S Соглашусь с другим читателем: «...если бы герой так и остался обычным хирургом в прифронтовом госпитале, то читать было бы интереснее. но этот его неуместный рост все портит»
Вторую часть (как собственно и первую) я прочел «уже на бумаге», благо доставка (на сей раз) сработала весьма оперативно... По части второй (коя так же была прочитана «влет»)) нельзя не отметить некоторое (пусть и весьма вынужденное) отступление от центрального персонажа, в пользу второстепенных фигур (царь, царевич, король и королевич)) + «по ходу пьесы» пошло весьма долгое описание «всяких там сражений» времен «завоевания Кемской
подробнее ...
волости»))
Данный факт «отступления» — это похоже единственно что тут можно «предъявить» автору)), однако если все же не развивать «всю атмосферу» (и сосредоточиться только «завоеваниями возле трона»), думаю все моло получиться несколько однобоко... А так идет «плавное расширение ареала»: царь (с польским коллегой) рубится против «орд Батыя и их наследников», в России и Польше «вызревает некий консенсус», бояре и прочие недовольные (шляхта, соратники вождя и пр) «не щыбко борзеют», плюс будущие бунтовщики (а именно тов.Сенька Разин) заняты делом (т.е «построением крепкой централизованной власти», а не всякими там бунтами как в Р.И))
В общем... с одной стороны все получилось «...не так плохо как оно могло бы быть», ...но и не так феерично (как в части первой)) Что ж... будемпочитатьдальше))
выделялись прикрытые металлическими козырьками синие лампочки.
Затемнена была и ходовая рубка. Укрепленная под потолком синяя лампочка бросала расплывающийся круг света на машинный телеграф и штурвал, слегка отсвечивала на блестящих и светлых предметах.
Не только работать, даже передвигаться по палубе, загроможденной бочками, короткими толстыми досками для сборки трюмных чердаков, протянутыми от лебедки к траловым дугам стальными ваерами, было трудно. Уже после первых учений в Кольском заливе три матроса ходили со ссадинами, а штурман Анциферов с синяком под правым глазом.
— Затемнение нарушаешь? — посмеивались над ним товарищи. — С фонарем по палубе ходишь? А еще начальник ПВО!
— Фонарь-то синий, — отшучивался Анциферов. — Под цвет затемнения!
Иван Кузьмич ходил по темной рубке, прислушиваясь к доносившимся с палубы голосам. Тралмейстер Фатьяныч с первом вахтой просматривал, вернее, прощупывал трал: нет ли в нем прорех или слабых мест? Матросы путались в растянутой на палубе сети, мешали друг другу. Учить надо людей. Тренировать и тренировать. Но как тренировать? Старые, промеренные десятилетиями навыки полетели к чертям. А новые? За трое суток их не выдумаешь…
Неожиданно в окнах рубки отразился слабый, зыбкий свет. В стороне над морем повисла сброшенная с самолета ракета — “люстра”. Постепенно разгораясь, она осветила мачты и спасательные шлюпки, замерших на палубе матросов.
— Курс двести шестьдесят! — негромко скомандовал Иван Кузьмич.
— Есть курс двести шестьдесят! — также негромко ответил рулевой, быстро перекатывая штурвал.
Траулер круто заворачивал в сторону от самолета. Вторая “люстра” вспыхнула уже значительно левее. Отсветы на мачте и шлюпках таяли и скоро погасли совершенно.
В рубку вошел Анциферов. Иван Кузьмич сдал ему вахту. Осторожно, на ощупь, ступая по невидным ступенькам, спустился он наружным трапом на палубу. Первое, что услышал Иван Кузьмич, — смех и одобрительные возгласы:
— Вот дает!
— Ну и травит Оська!
Впервые с начала рейса Иван Кузьмич испытал облегчение. Люди смеются. Даже вражеские “люстры” не действуют на них. Хорошо!
Не замеченный никем в темноте, он остановился возле работающих матросов.
— …Мне в жизни всегда везло! — разглагольствовал Оська. — Во всем. Кроме помполитов. Стоит мне прийти на судно, как меня начинают перевоспитывать. Вот и наш комиссар! Завел в салоне разговор. Портишь, говорит, свою биографию. Какую биографию? Откуда у меня биография? С восьми лет меня иначе, как босяком, не звали. В десять я бросил школу. Хотите знать почему? В апреле очень хорошо клевал бычок…
— К чертям собачьим тебя с твоей Одессой вместе! — рассердился Фатьяныч. — Иглу обронил. Ищи теперь…
— Минуточку! — остановил вспыхнувший было смех Оська. — Кажется, вы что-то сказали за чертей? Если нашу Одес-су отдать чертям, все святые откажутся от рая и придется запретить прописку в аду. Одесса! Какой город! Море! А какие песенки были в Одессе? Какие песенки! — Оська кашлянул и: запел сиплым, но выразительным голосом:
Разве ты не знаешь, что ты меня не любишь?..
Теперь эти песенки забыли. Один Оська Баштан их знает. Все старые одесские песенки запрятаны вот в этом сундуке. — Он звучно шлепнул себя ладонью по лбу. — А когда придет мне время помирать, я запишу их на толстой бумаге, переплету в красную кожу с золотыми финтифлюшками и велю положить со мной в гроб. Чего смеетесь? Мой отец, старый биндюжник, рассказывал, как семнадцать лет назад помер лучший биллиардист Одессы Сеня Купчик. Это был человек! Первый кий Черного моря и всех его окрестностей. По завещанию Сени, в гроб к нему положили: справа любимый кий, слева биллиардный шар, под голову колоду карт. А друзья Сени шли за гробом и пели: “Прощай, город Одесса, прощай, мой карантин!..”
— Прямо так и пели? — спросил незнакомый голос. — За гробом?
— Очень просто.
— И никто ничего?
— Какое там “ничего”! — Оська выдержал значительную паузу. — Народу сбежалось! Давка была та… Задавили мороженщика, двух торговок и одну лошадь.
— В общем, — подытожил Фатьяныч, — как жил грешно, так и помер смешно.
— Смешно! — Голос Оськи надломился. — А теперь в Одессу… стреляют.
Смех оборвался. Матросы работали в полной тишине. Лишь изредка слышались в темноте негромкие голоса.
ГРОЗНОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Иван Кузьмич поднялся с палубы в свою каюту. Снял ботинки, китель. Лег на койку. После гнетущего сумрака рубки и темной палубы в каюте было спокойно, уютно. Каждая вещь лежала на привычном месте. Словно не было ни войны, ни опасного рейса.
Но даже и в освещенной каюте покой оказался непрочен. Иван Кузьмич перебирал в памяти минувшие двое суток и остался очень недоволен собой. Забегался. Все еще не присмотрелся не только к команде, но даже и к своей вахте. Народ в нее подобрался пестрый. Старика Быкова и Оську
Последние комментарии
19 часов 44 минут назад
23 часов 21 минут назад
1 день 12 часов назад
2 дней 50 минут назад
3 дней 7 часов назад
3 дней 18 часов назад
3 дней 18 часов назад