Храм ночи [Донован Фрост] (fb2) читать постранично, страница - 3

делать. Сзади неслышно появился паж, осторожными шагами направился к королю и накрыл плащом. Тут офицер стал свидетелем жутковатой сцены — не успел плащ, мягко шурша, опуститься на согбенные плечи дремлющего старика, как рука Конана стремительно рванулась, оплела запястье пажа и с хрустом вывернула его. С еле слышным стоном юноша упал на одно колено, даже не помышляя о том, чтобы вырваться, — киммерийская лапа держала его, словно капкан. А король, видимо, еще не проснулся окончательно. Но вот глаз его из-под опущенного века резанул по комнате, остановился на бледном от боли лице пажа и потух — капкан разжался. Раздалось еле различимое бурчание:

— А, это ты… пшел вон, щенок, не то велю в масле сварить…

Юноша поднялся, разминая пострадавшую руку, аккуратно поправил на плечах господина плащ и направился к выходу. Для него, видимо, все происшедшее было делом привычным. По дороге слуга короля поманил офицера пальцем, указал рукой на валяющийся на полу ржавый меч, глазами — на вновь начавшего храпеть Конана и вывел офицера из палатки. Ткнув пальцем в сторону строя ратников, меланхолично промолвил:

— Еще у кого такое увидит… — и, безнадежно махнув рукой, направился расседлывать черного скакуна грозного аквилонского владыки.

Десятник сдавленно прохрипел команду, и строй рассыпался. Удалившись от командирской палатки на безопасное расстояние, воины судорожно драили клинки, потуже натягивали луки, лихорадочно носились в поисках нового древка для копья, взамен треснувшего, ладили разболтавшиеся кольца кольчуг. Несчастный десятник, благодаря, едва ли не во весь голос, Митру, пославшего ему отсрочку, лично выпроводил из лагеря всех маркитанток и девиц известной профессии. Затем отправил команду в ближайший лес за хворостом, ибо запас для сигнальных костров, понятное дело, давно растащили для обогрева нерадивые часовые. Под конец, едва не сбившись с ног, он, удостоверившись, что коронованная особа все еще изволит почивать, помчался проверять все посты и дозоры вблизи лагеря. Наорав на дозорных, поотбирал у них кости и баклаги.

В секрете, притаившемся в укромной каменной норе, прямо над еле заметной тропинкой, что вела в немедийские земли, он застал командира заставы. Тучный капитан был занят тем, что частил почем зря двух помрачневших арбалетчиков, привычно делающих вид, что несут они службу, не жалея живота своего, и с сожалением разглядывал измочаленный кнутик с витой серебряной рукояткой (состояние кнутика говорило о том, что распоряжение Конана насчет старших в дозорах капитан выполнил старательно, может даже с излишним рвением). Толстяк при этом, не переставая, потирал поясницу, равно как и место пониже ее.

— Как вы, мой господин? — спросил десятник, дыша, словно загнанный олень.

— Тебя когда-нибудь пинал в задницу горный тролль? — зло спросил капитан.

— Понятно, — сказал офицер. — Вы не появляйтесь пока, если что — я пришлю оруженосца.

— А как он?

— Спит.

— Как так спит? — ошарашено спросил капитан и попытался сесть на камень. Но тут же вскочил, а небеса получили еще одну порцию богохульных солдатских слов, и — Митра свидетель — не последних в этот суетный день.

— А так: объявил построение и — в лежку. Хвала светлым богам — я успел все подготовить к смотру. Все, бегу, бегу.

И устремился назад. На обратном пути десятник все пытался уяснить: зачем это главе сильнейшей из хайборийских держав сломя голову мчаться в Митрой забытый гарнизон? Тут и наместника-то провинции видали лишь разок, пару десятилетий назад, во время большого конфликта с Немедией, да и то — мельком.

«Неужели из-за паршивых разбойников с Совиной Горы?» — с ужасом промелькнуло в его голове. Вот и дождались. А я говорил капитану: еще по весне надо было всех их выкурить из каменных нор, и шкуры — на барабан. Дождались! Сам король пожаловал».

Год назад, когда мор взял в округе едва ли не всю скотину у здешних крестьян, наместник решил вдруг повысить налог на соль. Выбрал он для этого совершенно неподходящее время. Поселяне развесили его посланцев на знаменитых местных дубах, взялись за косы и вилы… и это им весьма понравилось. Нашелся толковый вожак — некто Хват, по слухам — бывший наемник, немало повидавший на своем веку. Он быстро объяснил повстанцам, что со своих соседей многого не возьмешь, замок наместника штурмовать — руки коротки, монастыри Митры обирать — значит, гореть после смерти живыми факелами до конца времен, а с аквилонской армией задираться совсем уж неумно. И тогда повадились разбойные люди совершать набеги на немедийскую территорию — благо в двух переходах средь диких скал петлял тракт, по которому так и сновали богатые караваны. Нанеся удар, Хват уводил свою шайку на самый край аквилонской земли, к глухому урочищу у Совиной Горы.

Пытались его оттуда выкурить — так