Погружение «Вест-Энда» [Томас Майкл Диш] (fb2) читать постранично, страница - 2

миссис Ниэри были проблемы с замком дорожного сундука, куда она спрятала молодого коридорного. Замок, оказывается, захлопнулся, а миссис Ниэри никак не могла отыскать ключ, беспечно оброненный где-то на полу их с мужем отдельной каюты; соленая пена бурлила уже футах в четырех над полом.

– Ich muss geben! – все повторял молодой коридорный в несколько истеричной манере, одновременно молотя изнутри кулаками в прочные стенки сундука.

Миссис Ниэри решила, что искать ключ – дело неблагодарное, и поднялась на палубу, забыв от волнения про свои волосы, что остались лежать на туалетном столике, колыша рос­кошные локоны на свежем морском ветерке, который ворвался в каюту, когда миссис Ниэри отворила дверь.

День был чудесный, как раз из тех, когда ни капельки не жалеешь, что отправился в путь морем. Воздух был теплый, на небе ни облачка, морская гладь зеркально-недвижна, не­смотря на ветерок, игриво колыхавший локоны.

«Какой чудесный день, – подумала миссис Ниэри. – Интересно, где Альфредо? Он мог бы помочь с сундуком».

Альфредо тем временем лениво дрейфовал футах в трех под потолком судового бара, под вделанными заподлицо плафонами, проплывал островки розового света, что льстиво сглаживал черты его итальянского лица, и без того уже сглаженные и неоднократно обольщенные. Листы рукописи поэта можно было увидеть (будь кому видеть) пляшущими на во­де – один, затем другой, вверх, вниз, все вместе, будто лепестки непомерно крупного цветка, дрейфующего в ленивых водах голубой лагуны на каком-нибудь тропическом острове. Са­мого же поэта увидеть было нельзя (будь кому не видеть), так как, подобно гидростату или водорослям на дне вышеупомянутой лагуны, он маячил в глубине, на поверхность не пока­зываясь, запутавшись в микрофонных проводах.

Приемник в рубке у телеграфиста весь изошел на точки и тире: «ВЕСТ-ЭНД ЗПТ ВЕСТ-ЭНД ЗПТ ПРИЕМ ТЧК СРОЧНО ПРИМИТЕ МЕРЫ ЗПТ ПРЕРВАЛАСЬ ТРАНСЛЯ­ЦИЯ РЕЧИ ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНОГО ПОЭТА ТЧК ВЕСТ-ЭНД ЗПТ ВЕСТ-ЭНД ЗПТ…» И так далее.

Телеграфист был в отчаянии. Случилось ЧП национального, нет, интернационального масштаба. Сбой (пусть и не по вине телеграфиста) в передаче газетному синдикату выступ­ления поэта (в синдикате почему-то были уверены, что оно имеет какое-то отношение ко внешней политике Ирландии) грозил телеграфисту увольнением. И не просто грозил, а на­верняка грозил. А у него жена и дети, и хорошую работу тяжело найти.

Нерешительно, затем с преступной, головокружительной скоростью он принялся пере­давать:

– …влево и вправо, вниз и вверх, даже по диагонали, или, если устану, остановиться, изучить одно слово, любое слово, может, это, или любое другое слово, разницы никакой, ну чисто для примера вот это слово, СЛОВО, пристально разглядеть его, выяснить строение, СЛОВО, с, л, о, в, о, или, справа налево, о ,в ,о ,л ,с ,ОВОЛС, потом кверх ногами, так вот. – И так далее.

– Вы не видели моего мужа? – поинтересовалась миссис Ниэри у штурмана, который спешил к капитану испрашивать позволения спускать на воду спасательные шлюпки с вы­жидательно замершими пассажирами. – Ему лет двадцать, и он такой весь из себя итальянец, понимаете, о чем я?

– Извините, мадам, нет, не видел. Может, он в какой-то из шлюпок.

– Очень может быть. Буквально минуту назад он сказал мне, что корабль тонет, и с того времени я его не видела.

– Судно в самом деле тонет, – объявил штурман, тщательно выбирая слова. – Море шу­тить не любит. Откуда нам знать, когда пробьет наш час.

– Правда, святая правда! Вы прямо изо рта у меня слова выхватываете… Будьте так до­бры, помогите, пожалуйста, вытащить из каюты сундук, раз уж никак не найти мужа…

– Прошу прощения, но у меня срочное дело к капитану.

Миссис Ниэри постеснялась объяснять, что в сундуке коридорный, – может, тогда штурман и передумал бы. Ободряюще помахав ему на прощание, она вернулась в их с му­жем отдельную каюту и обнаружила, что сундук плавает примерно в футе над полом. Словно дитя, забавляющееся с игрушечным корабликом в Люксембургском саду или в садах Тюильри, или словно полинезийская дева, пускающая лепестки непомерно крупного цветка по воле голубых волн какой-нибудь тропической лагуны, миссис Ниэри сманеврировала сундуком на мелководье каюты и вырулила на палубу. Послеполуденное солнце пригревало ее морщини­стое лицо, а позади, на туалетном столике, морской ветерок ерошил ее волосы.

– Какой чудесный день, – снова задумчиво молвила она. – Интересно, где Альфредо?

– Нельзя в шлюпку с багажом, – терпеливо объяснял миссис Ниэри бармен, которого штурман назначил в свое отсутствие главным на посадке.

– Но там все мое самое ценное!

– Человеческая жизнь дороже любых ценностей, – отозвался тот с морализаторским пылом. Бармен был из Франции и к человеческому достоинству относился как истинный француз.

Тем временем юный ариец в сундуке задохнулся, исполнив предсказание миссис Ниэри с арийской пунктуальностью.

Возвратился рассерженный штурман:

– Он