Тень Александра» [Фредерик Неваль] (fb2) читать постранично, страница - 3

свалены в подвалах… Мои подметки поскрипывали на плитках пола, дыхание, усиленное безнадежной пустотой длинных коридоров, казалось хриплым. По вторникам музей выглядел могилой, он пах замшелым камнем, прогорклыми красками и старым паркетом. Если долго идти по этим безлюдным коридорам, можно очень скоро впасть в депрессию.

Поэтому я быстро проскочил в полуподвал, где находился мой кабинет. Там бурлила жизнь, и это сразу заставило меня забыть гробовую тишину верхних этажей. В подвальных галереях подсобные рабочие в синих комбинезонах сновали, словно термиты, перетаскивая ящики или катя поддоны.

От странного запаха нафталина у меня вдруг перехватило горло, желтоватая пыль покрыла мою майку.

— Привет, Мор! — бросил Ганс.

Он нес небольшой пластмассовый поднос, уставленный чашечками с кофе, аромат которого на какое-то время перекрыл запах акарицида.^[4] Этот молодой сумасброд свалился на меня, как июньская гроза. Ганс был внуком одного из лучших друзей моего отца, известного эллиниста Людвига Петера, который руководил моей работой о военном обществе классической Греции. Этот славный человек вбил себе в голову мысль сделать из своего внука, порхающего по жизни папенькиного сыночка, усидчивого историка. Он попросил меня подыскать для него место стажера в Лувре, в чем я, к моему великому сожалению, не смог ему отказать. Я не нашел ни малейшей зацепки, как заинтересовать античностью этого тощего двадцатилетнего красавчика, более экзальтированного, чем какая-нибудь кокаинистка-чихуахуа.^[5] Он думал только о серфинге, технике, девицах и «стиле» (он произносил это слово в растяжку — «стиииль»), и этот «стиииль» определял, судя по всему, и look,^[6] и его дела в противодействие всему has been,^[7] к чему, согласно его критериям, возможно, принадлежал я.

Его худощавая фигура ловко, зигзагами проскочила между рабочими, и я взял с подноса чашечку с кофе.

— Надеюсь, ты ничего туда не подсыпал? — спросил я его с улыбкой.

— Не мечут сокровища перед свиньями.

— Бисер, — поправил я его. — Чем это так воняет?

Он пританцовывая сделал шаг и смахнул со лба прядь обесцвеченных волос.

— Пойди загляни в свой кабинет!

Я вопросительно приподнял бровь.

— В мой кабинет?

Ганс попрыгал на месте и скорчил гримасу, от чего на щеках у него появились ямочки.

Через несколько лет он наверняка станет очень интересным мужчиной, но пока же производил впечатление неловкого юнца, который все еще продолжает раскрываться. Ноги и руки у него, покрытые коричневым пушком, были слишком длинные для его тела, которое только начинало раздаваться вширь, а кукольные щечки с редкой бороденкой делали его моложе, чем он был на самом деле.

Он поставил поднос на какой-то ящик, и я последовал за ним в «БСУ», как он называл мой кабинет. «Бюро срочных услуг». Это я. И правда, я — единственный — был ответствен за службу, созданную специально для меня с любезным, похожим на шантаж участием нашим обожаемым заведующим Жаном де Вильнёвым. Бездельник, который прятал в своих стенных шкафах больше фетишей, чем какой-нибудь аятолла, подарок судьбы для археолога, не очень щепетильного в стремлении к «теплому местечку», далекому от раскопов. Поскольку угрызения совести меня никогда не мучили, я предложил этому пятидесятилетнему человеку выбрать между официальным разоблачением «сокрытия археологических материалов» — находящейся в его деревенском доме в Трувиле великолепной коллекции греческих ваз, которую он приобрел у моего знакомого торговца античностью, — и созданием отдела «Неисследованные археологические находки» под руководством вашего покорного слуги. Любовь к науке и уважение к изысканиям заставили его сразу же прийти ко второму решению. Благородная душа…

И вот уже почти полтора года я проводил свои самые светлые часы, собирая и изучая то, что называют «археологическими загадками», скрупулезно разбирая отчеты об открытиях самых необычных, о машине Антиситера^[8] с электрическими батареями^[9] более чем двухтысячелетней давности, найденными в девственном раскопе Кхужут Раби, неподалеку от Багдада. И это не единичный пример. Я регулярно передавал плоды своих изысканий в распоряжение пользователей Интернета, размещая их на веб-страницах. Весьма сомнительными средствами я получил от Вильнёва вычислительную машину последней модели, чтобы иметь возможность аккумулировать свои данные на сервере Лувра.

Когда я распахнул дверь своего кабинета, дыхание у меня перехватило от резкого запаха нафталина, смешанного с запахом мирры, который и так витал в подвальных помещениях, но я никак не мог понять, откуда он идет.

— Сюрприз! — насмешливо произнес Ганс.

Хлопнув дверью, я с небывалой резвостью понесся на последний этаж к кабинетам дирекции. Там тоже было людно, но я буквально ворвался