2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
ним встречалась?
– Он давно живет в моей комнате.
– Что ты говоришь…
– Его фотография стоит на моем столе.
– Ах, вон что… Зачем?
– Я разговариваю с ним каждый день.
– Чудачка… Он улетает. Через месяц.
– Я знаю. Мне его жаль. Он так одинок.
– Ну, девушек и товарищей вокруг него много.
– Вокруг много, а с ним никого нет. Все знают, что он улетит. Он улетит, и у него на Земле не останемся ни любимой, ни друга… Познакомь меня с ним.
– Ты хочешь влюбиться?
– Я люблю его давно. Он улетит, а я все равно буду любить. И он будет знать, что на земле остался человек, который любит его и ждет.
– Он тебе не поверит.
– Поверит, я знаю,
– Ты сумасшедшая… подумай, что говоришь. Двести пятьдесят лет. Ты три раза успеешь умереть.
– Нет.
– Что – нет?
– Я буду его ждать.
4
У него не дрожит рука,
И спокоен бровей разлет.
Он пришел к ней через века
И опять на века уйдет…
Теплая трава мягкая, как шелк.
Шелестят невидимые в ночи листья серебристых тополей.
С черного купола неба мириады звезд смотрят на землю, и двое с земли смотрят на них.
Ласковые девичьи волосы зацепились за завиток голубого пламени.
– Я такая счастливая, что тебя люблю. Больше мне ничего-ничего не нужно. Я только хочу, чтобы ты взял мою любовь с собой Туда. Я знаю, вам не разрешают брать ничего лишнего. Но мою любовь ты возьмешь, Хорошо?
– Хорошо. Возьму.
– Она большая, как этот мир… и она не весит ничего. Ты легко спрячешь ее вот здесь… под значком, там ее никто не заметит. Даже твой командир… Ты будешь вспоминать о ней изредка, и тебе, может быть, не так будет трудно.
– А ты, что ты оставишь себе?
– О, мне останется еще много. Я буду тебя ждать… Ты улыбаешься?
– Нет, я не улыбаюсь.
– Значит, ты мне веришь?.. Я буду тебя ждать… Очень ждать…
Мягкая, как шелк, трава. Над головой Млечный Путь из пылающих звезд…,
Первый день и первая ночь… второй день и вторая ночь…
Его значок звездолетчика был известен всюду, во всех уголках земного шара, им нигде не отказывали ни в чем.
Они брали двухместный турболет, летели, на крохотные островки Тихого океана. Купались в мохнатом зеленом прибое, ели жареных осьминогов. Спали тут же в тростниковых хижинах на берегу. Соленый ветер шумел лиственной крышей, дерзко врывался в хижину и замирал у их изголовья.
Девятый день и девятая ночь… десятый день и десятая ночь…
Они входили в сумрак индийских храмов, где свирепые каменные боги смотрели в далекое будущее пустыми глазницами. По ночам в джунглях ревели павианы. Она не могла уснуть, лежала с открытыми глазами. Слушала, как рядом бьется его сильное спокойное сердце, и улыбалась счастливо во тьму.
Двадцать пятый день и двадцать пятая ночь…
Они жили в палатке на берегу сибирской горной реки. Слушали вечный ропот ее на порогах. Ели неспелые орехи, и губы их потом долго хранили скипидарный привкус кедровой смолы. Каждое утро поднималось солнце, и каждый вечер оно стремительно опускалось за горизонт. Миллионы часов на земле неустанно отсчитывали крупинки времени, утекающего в Ничто…
Время текло быстро, как вода из разбитого сосуда. Наконец, на дне его не осталось ничего.
Солнце поднялось и опустилось в двадцать девятый раз…
– В шесть часов мне нужно быть на корабле.
– Я знаю.
– В восемь часов отлет.
– Я не забыла… Я помнила об этом все двадцать девять дней.
Последний раз прижалась к его груди. Щеку что-то укололо вдруг, больно, очень больно. Она улыбнулась себе и прижалась еще сильней.
– Иди! – сказала она.
– Ты придешь на космодром?
– Конечно.
– Прощай…
– До свидания, мой хороший…
Он бережно распутал ее локон, зацепившийся за значок.
И ушел.
Она осталась одна на пороге открытых дверей.
Только в Бесконечности Космоса нет ни начала, ни конца. Но все отмерено на Земле…
5
В белом небе растет стремительный след,
И виски от космической пыли как дым…
Это мир постареет на тысячу лет,
Это я остаюсь навсегда молодым…
Космодром опустел.
Погасли клочья пламени на каменных плитах. Ветер развеял серо-дымчатое облако, ушедшее в зенит. Только па экранах радаров командного пункта еще подрагивало светлое пятнышко.
Потом исчезло и оно.
Техники разобрали обожженные стартовые фермы. На их месте положили стальную плиту с памятной датой, – с этого места стартовал в будущее звездолет «Поток». Ждите его, потомки!
Прошел год… другой… третий… Неутомимо мчалась по орбите Земля. Осенние ветры сдували с памятной плиты бледно-розовые бессмертники.
А космодром продолжал свою обычную работу. Улетали корабли в очередные рейсы – на Марс, на Венеру, на Луну. Люди расставались на десятки лет и встречались после долгих разлук. Много перевидел горя и радости межпланетный вокзал.
Однажды Председатель Совета Звездоплавания заглянул на командный
Последние комментарии
2 часов 19 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад