Любовник Леди Вампир [Брайн Стэблфорд] (fb2) читать постранично, страница - 3

перед ней, и когда она проходила мимо, они обменялись еще одним коротким взглядом.

Когда она ушла, ему показалось, будто внутри него развернулась туго сжатая пружина, оставив ему чувство расслабленности и опустошенности, и теперь он с каким-то странным спокойствием и отрешенностью задумался над возможностью — теперь более сильной — что его жизнь под угрозой.

Когда вечерний полумрак растаял, Эдмунд зажег на скамье одинокую свечу и уселся, глядя на ее пламя и потягивая темное вино из фляги. Он не обернулся, когда в комнату вошел Ноэль, но когда мальчик пододвинул к нему другой стул и сел рядом, предложил ему фляжку. Ноэль взял ее, но отхлебнул довольно робко.

— Я уже достаточно взрослый, чтобы пить? — сдержанно поинтересовался он.

— Достаточно, — заверил его Эдмунд. — Но помни о воздержанности и никогда не пей в одиночку. Традиционный отцовский совет, как мне кажется.

Ноэль наклонился вперед и погладил тонкими пальцами трубку микроскопа.

— Чего ты боишься? — спросил он.

Эдмунд вздохнул. — Выходит, ты достаточно взрослый и для этого?

— Мне кажется, тебе надо обо всем мне рассказать.

Эдмунд посмотрел на бронзовый инструмент. — Было бы лучше сохранять подобные вещи в глубокой тайне. Какой-то человек, механик, снедаемый, как я думаю, желанием угодить вампирам, решил блеснуть своим хитроумием. Бездумно. И теперь все эти игры с линзами с неизбежностью вошли в моду.

— Когда твое зрение начнет слабеть, ты будешь рад очкам, заметил Ноэль. — В любом случае, я не вижу в этой новой игрушке никакой опасности.

Эдмунд улыбнулся. — Новые игрушки, — пробормотал он. — Часы, чтобы показывать время, мельницы, чтобы молоть зерно, линзы для помощи человеческому зрению. Созданные людьми-мастерами для удовольствия своих хозяев. Мне кажется, нам полностью удалось доказать вампирам, насколько мы умны — и сколько еще предстоит узнать по сравнению с тем, что мы уже знаем.

— Ты думаешь, вампиры начинают нас бояться?

Эдмунд глотнул вина из фляги и снова протянул ее сыну. — Их власть опирается на страх и предрассудки, — тихо сказал он. Они живут долго, лишь немного страдая от смертельных для нас болезней, и обладают поразительной способностью к регенерации. Но они не бессмертны, и люди несравненно многочисленнее их. Страх дает им безопасность, но страх покоится на невежестве, и под маской высокомерности и презрения их гложет страх того, что может случиться, если люди утратят сверхъестественное благоговение перед вампирами. Их очень трудно убить, но даже смерти они боятся меньше, чем этого.

— Но ведь были восстания против власти вампиров. И всегда восставшие терпели поражение.

Эдмунд кивнул, признавая довод. — В Великой Нормандии живет три миллиона человек, — сказал он, — и меньше пяти тысяч вампиров. Во всей империи Гаул всего сорок тысяч вампиров, и примерно столько же в империи Бизантия. Не знаю, сколько их в ханстве Валахия и Китае, но наверняка не очень много. В Африке один вампир приходится на три или четыре тысячи человек. Если люди перестанут видеть в них демонов и полубогов, непобедимые силы зла, их империя станет хрупкой. Века жизни каждого из них дают им мудрость, но мне кажется, что долгожительство пагубно отражается на созидательном мышлении — они учатся, но не ИЗОБРЕТАЮТ. Люди остаются истинными хозяевами искусств и наук сил, меняющих мир. Они пытались взять все под свой контроль — и обратить в свою пользу — но это до сих пор остается занозой в их боку.

— Но они обладают властью, — настойчиво сказал Ноэль. — Они ВАМПИРЫ.

Эдмунд пожал плечами. — Их долголетие реально, и сила регенерации тоже. Но разве их магия делает их такими? Я не знаю наверняка, какова в этом заслуга их песнопений и ритуалов, и не думаю, что даже ОНИ это знают — они цепляются за свои обряды, потому что не могут их отбросить — но какая сила превращает человека в вампира, не знает никто. Сила дьявола? Не думаю. Я не верю в дьявола — мне кажется, это что-то в крови. По-моему, вампиризм может быть чем-то вроде болезни, но такой, что делает человека сильнее, а не слабее, защищает его от смерти вместо того, чтобы убивать. И если дело именно в ЭТОМ… теперь ты понял, почему леди Кармилла спрашивала, смотрел ли я на кровь в микроскоп?

Ноэль смотрел на инструмент секунд двадцать, обдумывая слова отца, потом рассмеялся.

— Если бы мы ВСЕ смогли стать вампирами, — весело сказал он, — нам пришлось бы пить кровь друг у друга.

Эдмунд не мог позволить себе подобной иронии. Для него возможности, вытекающие из раскрытия секрета природы вампиров, были куда более близкими и совершенно мрачными.

— Неверно, что им НУЖНО пить людскую кровь, — сказал он сыну. — Они не питаются ею. Она дает им… что-то вроде наслаждения, непонятного для нас. И это часть мистики, делающей их столь ужасными… и потому столь могущественными. — Он смутился и смолк. Он не знал, сколько известно Ноэлю о его источниках информации. Он никогда не говорил с женой о днях