Семь царских камней [Турмуд Хауген] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (98) »
Глава 2
Николай Сверд сидел, как обычно, у себя в комнате. Кроме него, во всем большом доме не было ни души. Так повторялось изо дня в день. Перед ним лежал черновик школьного сочинения: «Когда небольшая беда может обернуться большой катастрофой». Этот заголовок он написал час назад. И вот уже целый час он сидит и смотрит в окно на сад. Смеркалось. Над яблонями зажглись звезды, но луны еще не было. Николай кусал карандаш и даже занозил губу. Со вздохом он поглядел на заголовок. Какая еще беда? У него не было желания писать ни о беде, ни о катастрофе. Тишина темного дома невольно настораживала. В ней то и дело рождались какие-то подозрительные звуки: то шорох мягких лап, то крадущиеся шаги… Вообще-то Николаю не было страшно. Это он в детстве боялся и темноты, и одиночества. Но родители убедили его, что каждый звук имеет свое объяснение. Просто не надо быть маменькиным сынком. Теперь Николаю было двенадцать, и он легко справлялся со своим страхом. Однако до сих пор он нет-нет да и слышал то шорох на лестнице, то крадущиеся шаги за дверью. — Я не боюсь, — громко сказал он себе, но все-таки оглянулся на дверь. Ему не хватало звона посуды на кухне, голосов в отцовском кабинете. Всему дому не хватало этих звуков, вместо которых иногда слышался тихий скрип, похожий на одинокий вздох. Николай тоже вздохнул и выглянул в сад. Звезды над яблонями померкли, их затмила луна, которая теперь висела среди ветвей. Какая луна красивая! Она всегда была красивая. Совсем маленький. Николай просыпался в полнолуние, садился у окна и смотрел на этот фонарь, который кто-то зажег в гуще ветвей. Николай снова вздохнул и глянул в тетрадь. Не хочет он ни о чем писать! Хорошо бы оказаться сейчас где-нибудь подальше отсюда… Однако Николай не закрыл тетрадь, не отложил карандаш и не двинулся с места. Он сидел и смотрел, как луна медленно освобождается от держащих ее веток.Флоринда Ульсен бесшумно ходила по своей квартире. Света она не зажигала. В комнатах был полумрак. За окном, над крышами домов, сияло холодное, темно-синее небо, вдоль тротуаров дрожали озябшие каштаны. Флоринда любила сумерки. Любила в сумерках бродить по квартире и думать о своей долгой жизни. Ей было девяносто лет, и она знала, что доживет до ста. Она не боялась смерти, но очень любила жизнь. Последнее время Флоринда все чаще мысленно возвращалась в Россию, туда, где на зеленом пригорке среди берез стоял родительский дом. Это было на берегу Ладоги, недалеко от Назии. Она ничего не забыла, и голова у нее была ясная. Каждое воспоминание отзывалось в ее душе глубоким чувством. Флоринде хотелось собрать воедино все свои воспоминания о детстве в России, которую она покинула во время революции ради любви к Артуру. Флоринда ни о чем не жалела, но тосковала по России, как, впрочем, и по Артуру, который умер слишком рано и оставил ее одну. — Пойду пройдусь, — сказал он однажды январским вечером шестьдесят лет назад. Ушел и не вернулся. Его нашли во Фрогнер-парке. Отказало сердце. Флоринда осталась с дочерью в Норвегии, где ей было легче жить воспоминаниями о муже. Этим вечером ее охватила необъяснимая тревога. Она заметила, что ходит по квартире быстрее обычного. Она постояла, ожидая, когда из-за островерхой крыши противоположного дома покажется луна, но, не дождавшись, принялась снова мерить шагами комнаты. «Не понимаю, в чем дело, — думала она. — Откуда эта тревога?» На мгновение она замерла и прислушалась — может, это Идун, дочь, пытается установить с ней связь? Флоринда не видела ее с тех пор, как та в тридцать один год покинула Норвегию, мужа и сына, чтобы вернуться в
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (98) »
Последние комментарии
9 часов 14 минут назад
17 часов 14 минут назад
1 день 8 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 12 часов назад