Свято место [Сергей Федорович Чевгун] (fb2) читать постранично, страница - 3

что весь застегнут, до самого горла… Как, бишь, его? Ах, да, Иван Емельянович. На Степана Петровича тоже надежды возлагали, хотя и небольшие: шел Степан Петрович как три к одному. А вот Аверьяныча совсем в расчет не принимали.

А зря! Аверьяныч хоть тихий-тихий, а за месяц успел чуть не всех городских собак на свою сторону переманить. Ну а где собака — друг человека, там и сам человек, в смысле, собаковладелец. Вот тебе и голос избирателя, как с куста! А если учесть, что в городе N. очень любили не только чау-чау, мопсов и такс, но и бульдогов, и гончих с лягавыми, да и овчарок тоже уважали, ясно становится любому и каждому: крепко стоял Аверьяныч на своих предвыборных ногах! Так крепко, что сам Семен Семенович ничего с Аверьянычем поделать не мог, а Эдуард Эдуардович, кстати, ему еще и завидовал.

И вот — наступил день выборов, и потянулись на избирательные участки законопослушные горожане. Заурчали урны, принимая в свое чрево заполненные бюллетени, и мелким бисером покрывались лица семидесяти шести кандидатов, ожидающих подсчета голосов. Если кто не потел в этот день, так это кандидат № 77 — Павел Аверьянович, девяноста шести лет от роду. Он тихо покоился в кресле и глядел по телевизору «В мире животных» с Николаем Дроздовым во главе. А Сережа с Игорьком чинно сидели у Аверьяныча в ногах и тихо беседовали про «Мумий Тролль» и «Агату Кристи».

В три часа ночи Аверьянычу постучали в дверь и поздравили с победой. А в четыре часа утра пришел Баобабс.

Председателя избиркома Аверьяныч принял по-царски, даже стакан чаю ему предложил. А вот стать мэром отказался наотрез.

— Ты бы кого помоложе нашел, сынок, — сказал Аверьяныч. На этом аудиенция и закончилась.

А потом по городу разошлись слухи, что никакого Аверьяныча и на свете-то не было, и что предвыборными делами занимались Сережа с Игорьком, личности кое-где хорошо известные. Они-то, якобы, и сорвали огромный куш в тотализаторе, поставив на лже-Аверьяныча все, что могли. А получив выигрыш, тут же отбыли в стольный град Москву. Ищи-свищи теперь Сережу с Игорьком где — нибудь в Бирюлево!

Сгоряча избирком вознамерился устроить перевыборы, но казна оказалась пустой, прямо хоть по рублю скидывайся. Попробовали было посадить в кресло мэра небезызвестного Семена Кирсановича, набравшего наибольшее количество голосов (после Аверьяныча, разумеется), но возмутился Эдуард Эдуардович: такую бучу в печати поднял! «Нелигитимно!», — кричал он, да так, что аж в соседнем городе было слышно. Срочно кинулись проверять у Семена Кирсановича голоса — и оказалось: точно! Аккурат одного голоса для лигитимности не хватает.

— А вот не стоять же креслу без мэра! — воскликнул решительный Баобабс. — Не бывало еще такого на Руси, чтобы свято место пустым оставалось!

И заявил во всеуслышанье, что уж коль пошла такая петрушка с лигитимностью, а денег в казне все одно — нет, нужно оставить в высоком кресле прежнего мэра, да и дело с концом. А выборы годика через три-четыре повторить. Ежели, конечно, к тому времени казна пополнеет.

* * *

— А куда она денется? Пополнеет, конечно, — говорит Эдуард Эдуардович — тот самый, в плаще и с приятным лицом.

— Откуда? Не пополнеет! — возражает ему Иван Емельянович, застегнутый на все пуговицы.

Оба смотрят друг на друга оценивающим взглядом и расходятся в разные стороны. Эдуард Эдуардович, застегивая на ходу плащ, устремляется в Клуб железнодорожников — заранее резервировать себе местечко для встречи с избирателями в будущем году, а Иван Емельянович, расстегивая пальто, скрывается в доме с колоннами.

Верные люди шепнули ему, что на предстоящих выборах количество кандидатов возрастет примерно в пять-шесть раз, поэтому очередь к Баобабсу на сдачу документов нужно заранее занимать.

Впрочем, по слухам, предизбиркома Баобабс со вчерашнего дня находится в бессрочном отпуске.