Предназначение. Сын своего отца [Александр Викторович Горохов] (fb2) читать онлайн

ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

Книга первая:

СЫН СВОЕГО ОТЦА

1

ПРОЛОГ

Было ли случайностью или преднамеренным шагом руководства Галактической

Транспортной Корпорации назначение на должность капитана суперлайнера «Король

Артур» Артура Хайка, тридцатисемилетнего неулыбчивого блондина, водившего до этого

уже двенадцать лет исследовательские корабли Корпорации к пограничным звездным

системам, но фактом является то, что за три рейса он превратился в настоящего лидера

команды из тысячи двухсот человек, присвоивших ему кличку Король. И даже те, кто с

юмором воспринимал в первом рейсе реплики «Король приказал», «Король недоволен», спустя полтора года совместной работы реагировали на подобные высказывания со

рвением, достойным верноподданных любого монарха.

Четвертый рейс «Короля Артура» под командованием Артура Хайка лежал через

одну из курортных планет, где две трети из 5600 пассажиров собирались провести отпуск.

Затем нужно было доставить запас сырья на крупный перерабатывающий комплекс,

расположенный в отдалении от населенных планет, и забрать оттуда контейнеры с

готовым энергоносителем. Для бурно развивающейся молодой планетной системы в

верхних трюмах хранилось несколько заводов-автоматов по производству строительных

конструкций, пластокерамики и выращиванию металлов с заданными свойствами. В этих

же пунктах должны были сойти остальные пассажиры. Вместо них предполагалось

забрать отработавших вахты специалистов, отпускников и командированных, и, наконец, на обратном пути захватить посвежевших, загоревших, поздоровевших курортников, оставленных перед грузовой частью полетной программы.

Состав пассажиров, отправившихся по делам, в принципе был стандартным:

исследователи, инженеры, технологи, рабочие массовых специальностей. Курортники, не

смотря на свою разношерстность, тоже не представляли ничего особенного: большей

частью бизнесмены с детьми, женами, любовницами или без оных. Сотни две

проституток, четыре сотни преуспевающих крупных специалистов-гуманитариев разного

возраста. С десяток художников, человек тридцать композиторов, одиннадцать писателей

и два священника-миссионера: один - кришнаит, а другой - христианин. Ну и, конечно же, сотни три искателей приключений всех мастей.

Проложенный заранее маршрут также почти не вызывал вопросов. За исключением

одного. Навигатор запланировал включение корректирующих подпространственных

двигателей корабля в непосредственной близости от нестабильного голубого гиганта. На

вопрос Хайка о степени риска такого маневра астрофизик корабля Уллис Дарк,

согласовывавший режим полета, лишь рассмеялся:

-Не переживайте, сэр. Эта звезда никому не будет грозить ещѐ лет восемьсот...

Разгон и выход из зоны действия тяготения ближайших планет произошѐл

нормально, и «Король Артур» упал в подпространство, разогнавшись в нѐм до заданной

скорости.

Маневр коррекции траектории начался в тот момент, когда Хайк готовился к

выходу из своей каюты. Для непривычного человека определить смену режима сложно, только Короля трудно было обмануть звукоизоляцией и искусственным тяготением. Но не

успело до его сознания дойти чуть слышное взвизгивания корпуса, как небольшое

сотрясение и непрерывная лѐгкая вибрация переборок подсказали, что что-то случилось.

«Почему они включили форсаж?» -мелькнуло а голове, когда капитан выскакивал в

коридор.

В рубке колдовал над ручным управлением первый пилот Элвис Парн, а дежурные

штурманы наперебой тараторили каждый по своему каналу с компьютером, который

высвечивал голограмму карты окружающего пространства с невообразимо размазанными

и быстро мелькающими пятнышками звезд. Пока Хайк пробирался к капитанскому

2

креслу, он успел заметить, как Парн, подгадав мгновение, с силой вдавил в панель кнопку

аварийного выхода из подпространства. Тут же стих вой сирены и прекратилась едва

заметная вибрация корпуса. Лишь на главном табло продолжал вспыхивать и гаснуть

красный транспарант «Неисправность в подпространственном двигателе». Штурманский

компьютер мигнул голограммой, сменив расчетную модель пространства

действительными данными, изображение зафиксировалось, и голос машины забубнил по

громкой связи:

-Аварийный выход из подпространства. Наши координаты: квадрат... сектор...

Граница ближайшей планетной системы находится на расстоянии семидесяти

астрономических единиц. Какие-либо данные от астромаяков отсутствуют.

-Разберѐмся, -буркнул Хайк и повернулся к Парну,

-Так что же случилось?

Тот дрожащей рукой вытер со лба холодный пот.

-В момент маневра на гиганте произошел особо мощный выброс энергии.

Настолько мощный, что сдетонировали главные двигатели. Вернее, по сетям прошѐл

сигнал запуска. Ну, а что от этого стало со звездой, ты должен догадываться, -Парн

нервно хихикнул, -Думаю, через какое-то время на ближайших планетах она будет и днем

видна. Естественно, сдохла вся защита и все системы управления подпространственными.

Хорошо, аварийная система надѐжнее оказалась. Я еще раз попытаюсь протестировать

управление, но надежды мало. Без ремонта не обойтись. На второй планете этой звезды

имеется наша колония и приличная ремонтная база. Надо связаться с ними и запросить

свободный коридор.

-Действуй, Элвис. Штурманам протестировать системы связи, инженерной команде

- системы жизнеобеспечения и пространственные двигатели, трюмной команде -

сохранность грузов. Доклад через десять минут.

Тестирование показало, что полностью оказались разрушенными системы

управления, защиты и самовосстановления подпространственных двигателей, которые по

причуде конструкторов были слабо экранированы от мощных электромагнитных

всплесков.

Инженерная и трюмная команды не нашли никаких отклонений. Не имелось

серьезных повреждений в системах связи, если не исключать полное отсутствие каких-

либо сигналов искусственного происхождения в пределах их чувствительности.

-Ничего не понимаю, -сокрушался первый штурман Стивен Драгон, -Тесты

проходят идеально, а ни один прибор не фиксирует никаких сигналов с Геммы, словно на

ней все вымерли.

-Что ж, придется лететь ближе. Вдруг у них тоже неполадки со связью.

Хайк надолго задумался. Наконец он тряхнул головой и потянулся к клавише

громкой связи.

-Астрофизику Дарку немедленно прибыть в рубку управления.

Рыжеватый лощѐный мужчина в безупречной форме явился спустя двадцать минут.

Капитан уже начинал закипать от злости, когда услышал за спиной развязный голос:

-Вы спешили меня видеть, капитан?

-Вот именно, что спешил. А Вас, оказывается, не только сигнал тревоги, но и

приказ капитана не может поторопить.

-Прошу прощения, капитан, но моя вахта...

-Ваша вахта, Уллис Дарк, отныне будет начинаться и заканчиваться тогда, когда я

это прикажу. Ваше разгильдяйство слишком дорого нам обходится, чтобы Вы и далее

оставались без контроля.

-Какое разгильдяйство? О чѐм Вы говорите?

3

-Я говорю о расчѐте траектории полѐта. Чем Вы занимались, Дарк, вместо проверки

активности звезды, возле которой нам предстояло сделать маневр? Почему Вы не знали о

предстоящем выбросе энергии? Ваша аппаратура позволяет прогнозировать выбросы даже

средней величины с нужной точностью, а Вы умудрились проморгать очень мощный

выброс, да, к тому же, в самый момент маневра. Благодаря Вам мы лишились

подпространственных двигателей, и нас вынесло за несколько десятков светолет в

сторону от трассы. Представляете Вы, чего это будет стоить корпорации? А последствия

взрыва Сверхновой, спровоцированного Вашей безалаберностью, даже оценить трудно. С

этого момента, астрофизик Дарк, Вы находитесь под административным арестом до

принятия решения о своей участи руководством Корпорации. Это, естественно, снимает с

Вас обязанность прогуливаться с юными пассажирками, но не освобождает от несения

вахты. Вам ясно, Дарк?

-Ясно, сэр.

Пунцовый астрофизик тяжело дышал, широко раздувая ноздри.

-А сейчас немедленно приступайте к исполнению прямых обязанностей по

штатному расписанию. Вне очередности вахт. Первый штурман выдаст Вам все данные по

нашему дальнейшему маршруту.

Несколько суток сближения со второй планетой системы, именовавшейся на всех

картах как Гемма, принесли лишь подтверждение самых худших предположений: стало

ясно, что двигатель восстановить невозможна. От саморазгона его удерживают лишь

чудом сработавшие аварийные щитки. Все средства связи по-прежнему молчали, словно в

гигантском объеме пространства, который они могли просканировать, жизнь человечества

закончилась раз и навсегда.

-Ничего, кроме естественного фона, -констатировали штурманы.

Маневр вывода корабля на орбиту искусственного спутника позволил рассмотреть

планету в телескоп.

-Дьявол! -поразился Элвис Парн, -А где же колония? Где города, где заводы? Где

поля? Не может такого быть, чтобы все разом исчезло. Я сюда прилетал три года назад.

Ответом на его удивление был дьявольский хохот Дарка.

-Их нет, Парн. Их нет и никогда не было на ЭТОЙ планете.

-О чем Вы говорите, Уллис? Гемма обозначена на всех картах, как обитаемый мир.

Кроме того, я бывал здесь сам, я узнаю очертания материков, расположение рек.

-Увы, Парн, не здесь. Вы бывали на Гемме, а ЭТО - не Гемма.

-Не говорите ерунды! -вступил в разговор первый штурман. -Компьютер

подтвердил полное соответствие координат звезды и ее планет, спектрального состава, массы и размеров соответствующим параметрам Адельфана и его спутников. Правда, содержание кислорода в атмосфере Геммы незначительно выше, чем в справочнике. Но и

в справочниках допускаются подобные ошибки в сотые доли процента.

- Да, эти параметры я тоже проверил. И ещѐ раз убедился, что под нами не Гемма.

Торжествующе оглядев своих оппонентов, у которых уже начали закрадываться

сомнения в здравом смысле астрофизика, Дарк спросил:

-Кто из вас помнит теорию Амебы Миров во Времени?

-Вы имеете в виду теорию двадцатого столетия, родившуюся еще на Земле? -подал

голос кто-то из дальнего конца рубки.

-Вот именно! Согласно ей существует множество соприкасающихся миров,

скорость развитие которых или, иными словами, константа кванта времени на них, отличается от соседних. В одних случаях эта величина больше, в других - меньше нашего.

Одни прогрессируют, другие регрессируют. Одни быстрее, другие - медленнее. В итоге

при проекции на так называемую плоскость относительного времени, они выглядят как

амеба под микроскопом. Эти миры не изолированы друг от друга. Они постоянно

обмениваются энергией. Любое мощное энергетическое воздействие, будь то

4

электромагнитный импульс, тепловая реакция взрывного характера, не говоря уже о

ядерном, термоядерном или аннигиляционном взрыве, вызывает активный обмен ею

между ними. Вспомните парадокс якобы самопроизвольного возникновения

элементарных частиц в сильном электромагнитном поле или разницу в расчетных

мощностях ядерных реакций с реальными значениями. А закон сохранения энергии вам

всем известен. И если его преломить через теорию амѐбы миров во времени, то и вы

поймѐте, что мы чудом уцелели во время взрыва Сверхновой, став разменной монетой

между двумя соприкасающимися мирами... Благо, в этот момент мы находились в

подпространстве...

Тишину, воцарившуюся в рубке, не прерывал даже штурманский компьютер.

-Это... Это только Ваши умозаключения? -подал наконец голос Хайк.

Дарк покачал головой.

-Такая мысль запала мне, как только я узнал о взрыве Сверхновой и пропаже всех

сигналов связи. Я проверил теорию на своѐм компьютере и, кроме всего прочего, нашѐл

кое-какие дополнительные отклонения от справочных параметров. Очень незначительные, но показательные. Так что, господин капитан, Корпорация уже никогда не сумеет

рассмотреть дело о моей дальнейшей судьбе... А мы - починить подпространственный

двигатель, -добавил он негромко. Затем грустно улыбнулся и пожал плечами. -Да и зачем?

Лететь-то всѐ равно некуда. Этот мир отстает от нашего на добрых два десятка

тысячелетий...

Подпространственные двигатели заглушены аварийной системой, но лишь

временно. Они представляют из себя бомбу замедленного действия, которая обязательно

взорвется, если напор энергии на аварийные щитки превысит определенный уровень.

Предотвратить взрыв можно лишь одним способом: допустить дозированную утечку

излучения, приоткрыв щитки. Но это вызовет цепь медленно текущих реакций ядерного

распада и синтеза, в зависимости от атомного веса окружающих веществ. Неминуемый

саморазогрев этих веществ и жесткое облучение чреваты уничтожением всего живого в

радиусе около сорока километров, расплавлением почвы и горных пород в

непосредственной близости от источника излучения энергии. Процесс управляемого

сброса энергии может продлиться от десятков до сотен лет, но если не произвести его и

допустить мгновенный сброс энергии, то его последствия окажутся фатальными как для

планеты, так и, возможно, для всей звездной системы.

Главный инженер бесстрастно обвел взглядом всех присутствующих в рубке,

ставшей настоящим штабом спасения, и ждал вопросов. Описанные им перспективы не

оставляли никаких иллюзий относительно возможности отделаться лѐгким испугом. В

любом случае корабль должен был погибнуть. Или с людьми, или без них. Но даже

спасение людей от мгновенной смерти не гарантировало их безопасности от последствий

тех неописуемых превращений материи, вызванных, казалось, более безопасным

вариантом.

-То есть, господин Тор, если я правильно понимаю, минимум восемьдесят

километров от корабля будут смертельно опасны? -спросил капитан.

-Да. Но если найти место, достаточно защищѐнное, предположим, горным

массивом, размер опасной зоны можно ограничить этими горами. Разумеется, если они

будут не ближе тридцати пяти - сорока километров от эпицентра.

-Есть такое место, -произнѐс Парн и подошѐл к изображению карты планеты. -Вот

этот полуостров. От него не очень далеко до весьма удобной бухты, на берегах которой на

ТОЙ Гемме было множество рыбацких поселений. В то же время, он отделѐн от неѐ двумя

труднопроходимыми горными массивами. Кроме того, протекающая между массивами

река будет экранировать обитаемое побережье от наноса продуктов трансмутаций

веществ, смываемых в море. Посадку совершать нужно здесь.

Он ткнул пальцем в проекцию карты, указывая на треугольный клочок суши,

ограниченный мощной дугой горного хребта.

5

Видеосеть корабля транслировала по всем каютам и палубам сообщение об

изменении маршрута полѐта. Корпорация в лице капитана преподносила всем пассажирам

подарок - посадку и пару дней отдыха на одной из неосвоенных планет, где пассажиры

могут выбрать себе развлечение по вкусу: либо у моря, либо в прекрасных прибрежных

лесах, либо на склонах близлежащих гор. Задержка полѐта объяснялась последствиями

вспышки Сверхновой звезды вблизи трассы полѐта, что случается чрезвычайно редко, и о

чѐм уважаемым путешественники рекомендовалось непременно похвастаться перед всеми

своими знакомыми. После прояснения динамики развития вспышки экипаж корабля,

рассчитав новый маршрут, с минимальной задержкой доставит своих пассажиров в

пункты назначения. В случае возникновения претензий Корпорация готова возместить

клиентам их материальный и моральный ущерб без лишних судебных проволочек.

Показ по внутренней сети панорамы бухты неподалѐку от точки предполагаемой

посадки вызвал одновременное «Аххх!» пяти тысяч ртов.

Примерно через час после посадки первая группа отдыхающих отбыла на пляжи. В

течении последующих суток в палаточный городок на берегу моря переселились все

пассажиры, большая часть обслуживающего персонала и служба безопасности.

Оставшиеся на корабле члены экипажа под руководством капитана в авральном порядке

готовили всѐ необходимое для эвакуации.

На основании типовой инструкции по спасению людей с попавшего на

необитаемую планету аварийного корабля Хайк и его помощники составили четкий план

действий, для реализации которого пришлось привлечь специалистов из числа

пассажиров. Для этого их под благовидными предлогами вернули на корабль, где и

поставили в известность о случившемся. К их чести они практически все сразу оценили

ситуацию и включились в работу.

К исходу третьих суток от Парна пришло сообщение о готовности полевого лагеря

на побережье облюбованной им бухты начать прием людей.

Понятно, что известие об истинам положении дел вызвало у пассажиров и бывшей

в неведении части экипажа настоящий шок. Службе безопасности пришлось столкнуться

и с истериками, и с угрозами, и с попытками самоубийства, но строгий порядок, предписанный капитаном Хайком, она всѐ же сумела установить. Отныне всем мужчинам, вне зависимости от их социального статуса, предписывалось обязательное участие в

спасательных или строительно-восстановительных работах. Женщины и дети должны

были в меру сил и способностей ухаживать за развивающимися из стандартного

аварийного генетического комплекта растениями и животными.

За полгода упорного труда вместе с модульным городком, расположившимся на

берегу глубоко вдающегося в сушу залива, вырос и комплекс заводов-автоматов,

перевезенных на самодельной барже вначале по морю, а затем на десяток километров

вверх по полноводной реке. В инкубаторах из генных моделей вызревали адаптированные

к местным условиям полезные людям инопланетные животные и растения. На причалах

спешно сооружѐнного порта грудились ещѐ не разобранные завалы оборудования,

снаряжения, материалов, вывезенных с почти полностью демонтированного корабля, в

котором остались нетронутыми лишь системы управления аварийными щитками,

прочный корпус да несущие переборки. Всѐ остальное Совет, в который вошли капитан и

руководители основных направлений деятельности, посчитал пригодным для

использования если не сиюминутно, то в ближайшем будущем.

Наконец настал день, которого все ждали и боялись. Дистанционной командой с

вершины горной гряды, где расположились наблюдатели, было приведено в действие

6

хитроумное устройство, раздвинувшее на определѐнную величину два нижних щитка

аварийной защиты. В мощную оптику стало видно, как потѐк между опорами корабля

расплавленный песок, как вспыхнули близко расположенные деревья и трава. Через пару

часов начальник инженерной службы дал команду уходить и группе наблюдателей: доза

облучении от протекающих реакций становилась опасной.

Почти семь тысяч человек, большую часть из которых составляли мужчины,

оказались весьма беспокойной компанией, не смотря на ограничения времени,

выделяемого для личных дел. Многочисленные ссоры из-за доступных женщин, попытки

изнасилования непокорных и жалобы на домогательства вынудили Совет принять

чрезвычайные законы. По инициативе Артура Хайка было решено обязать всех женщин и

девушек старше восемнадцати лет в течении одного месяца выбрать себе мужа и

зарегистрировать брак в Совете, после чего никто не мог претендовать на еѐ сердце.

Мужчина имел право отказаться лишь в случае, если предложение оказывалось не

единственным или жениться не позволяло состояние здоровья. Всѐ оборудование,

материалы, жильѐ, сооружѐнное из деталей с корабля, или же специально созданное по

приказу Совета, считались собственностью Совета.

Прекрасно понимая, что действующее оборудование, вывезенное с корабля, не

выдержит даже пятидесяти лет эксплуатации без ремонта, а без источников энергии – и

десяти лет, Хайк распорядился переориентировать спешно запущенные заводы-автоматы

на производство необходимых запчастей и материалов. Инженерам же предстояло

обеспечить их и город энергией за счѐт местных природных ресурсов.

Гигантские объемы информации, технической литературы, электронных

справочников изо дня в день переносились на пластиковые листы, для хранения которых

на вершине одного из холмов построили каменное здание, стилизованное под

средневековый замок. Туда же, в замок, переселился и Совет во главе с «Королѐм»

Артуром Хайком.

Зубцы замка, венчающего холм словно корона, дали название вначале ему, а затем, когда появились отдаленные фермы, и городу. А кличка Хайка стала уже настолько

привычной, что и его сподвижников по аналогии стали называть лордами.

Хайк, или Король Артур, всячески поощрял развитие сельского хозяйства, благо

аварийный генный запас дал хорошее дополнение к местной флоре и фауне, о

пригодности некоторых видов которых было известно из справочников по ТОЙ Гемме.

Посадочный материал и племенной фонд, также объявленные всеобщим достоянием, под

присмотром специалистов выдавался лишь самым ответственным поселенцам,

пожелавшим заняться их воспроизводством. Участившиеся со временем отказы автоматов

по производству синтетической пищи подтолкнули колонистов к создания настоящих

ферм и бригад охотников. Быстро исчерпав заряды лучевого оружия, последние вскоре

перешли к холодному, бесшумному и, порой, более действенному, благо качественных

материалов для его производства было предостаточно.

Трудиться были обязаны все. Но, лишившись привычных условий жизни, слабо

приспособленные к физической работе люди, понемногу роптали. Нашлись и те, кто

пытался на волне недовольства добиться своих целей. Главным подстрекателем оказался

Уллис Дарк, завоевавший среди охотников признание благодаря своей врожденной

способности выслеживать зверя. Наблюдая за трудностями колонистов, он не упускал

возможности вставить колкое словечко о короле некоронованном и лордах самозваных, благоденствующих в своем замке.

Дело в том, что замок строился с расчѐтом на местные источники энергии и,

благодаря этому, имел вполне приличные условия существования обитателей.

7

Недовольство выплеснулось в день двенадцатой годовщины высадки на Гемму.

Вспыхнувшая на площади перед замком потасовка между несколькими охотниками и

стражами порядка уже затихала, когда доведенный до бешенства поражением своей

группы Уллис Дарк поднял свой арбалет и выстрелил в наклонившегося к своему

десятилетнему сыну Хайка. Метнувшийся наперерез стреле Элвис Парн закрыл «Короля»

собой.

Именно смерть Парна послужила детонатором побоища, в котором погибли шесть

охотников с одной стороны и девять стражников и семнадцать горожан, возмущѐнных

неслыханным злодейством, с другой. Объявленные вне закона охотники во главе с Дарком

какое-то время пытались мстить за своих товарищей, но срочно вооруженные и

снаряжѐнные прочными пластокерамическими доспехами стражники постепенно

вытеснили их за Западные горы.

О них не было слышно лет пять, в течении которых колония, выросшая по

сравнению с первоначальной численностью втрое, сумела окончательно встать на ноги за

счѐт развития сельского хозяйства.

Нашествие охотников, подкреплѐнных какими-то полудикими людьми, началась с

разграбления ферм и кражи молодых девушек. Почти полгода понадобилось тяжело

вооружѐнным стражам или, как их стали называть, рыцарям, чтобы снова оттеснить

нападавших за горы.

Появление диких людей вызвало шок у всех колонистов, но кто-то из бывших

инженеров припомнил случай из истории ТОЙ Геммы, когда в результате какого-то

научного эксперимента произошла катастрофа: исчезла почти половина небольшого

городка вместе с обитателями, а на его месте невесть откуда появились непролазные

джунгли. И случилось это почти за триста лет до вылета «Короля Артура» в свой

последний рейс. Видимо, они тоже оказались в этом измерении, а Дарку удалось отыскать

их потомков и привлечь на свою сторону.

Перед своей смертью Артур Хайк, по достоинству оцененный своими

«подданными», успел основать первую Школу Рыцарского Мастерства, призванную

готовить профессиональных защитников своего народа от нападений извне.

Официальным преемником Хайка стал его сын, столь же разумный, решительный и

властный, как отец. Эдуарду Хайку пришлось ещѐ дважды организовывать отпор

ренегатам, пока рыцари во главе со Стивеном Парном не оттеснили их далеко на север, отрезав от Западного пролива, через который время от времени приплывали на больших

лодках Дикие. На вновь отвоѐванных землях в устье реки Весты, по которой дикари

обычно поднимались вверх по течению, прийдя из-за моря, был заложен ещѐ один

оборонительный замок, Парн. Земли же вокруг него стали называть Герцогством Парн в

честь предводителя рыцарей, почти поголовно уничтоживших вторгшихся дикарей.

Такие серьезнее действия были предприняты в связи с тем, что одна из орд

полностью вывела из строя заводы-автоматы, и отныне поселенцам приходилось

рассчитывать лишь на свои собственные силы и местные ресурсы. Ужесточение условий

существования привело и к ужесточению правления. Эдуард Хайк уже не стеснялся

перешедшей от отца клички, а перед самой смертью сумел узаконить свой титул и титулы

своих приближѐнных. Правитель же огромной территории за Западными горами Стивен

Парн стал первым герцогом в королевстве Гемма.

Внук Эдуарда, Генри, завершил борьбу с нордийцами, как стали называть себя

потомки мятежников и Диких, прогнав их за неприступные Северные горы и поставив на

тропе через единственный существующий перевал крепость Кло. К тому времени

королевство Гемма, насчитывающее более пятидесяти тысяч жителей, кроме герцогств

Парн и Кло, включало в себя герцогства Рив, Тор, Драгон, Рантон и территорию

королевского управления.

8

За последующие три сотни лет Гемма превратилась в крепкое государство,

управляемое королем. Ее территория значительно расширилась на восток. Сначала за счѐт

герцогства Колем, расположившегося в междуречьи Эммы и Геллы, а затем и обширных

владений герцога Расса, раскинувшихся за высокими Восточными горами. Раза в два

увеличились земли Торов, граница которых достигла склонов Восточных гор.

Парны построили в своем герцогстве ещѐ два города: Оушен - рыбацкое поселение

и сторожевой пост от нордийцев, весьма преуспевших в мореплавании, и Артур -

ремесленный центр, где добывали руду, плавили металл, ковали оружие, изготавливали

различные товары из стали. На месте разрушенных заводов-автоматов, на берегу

водохранилища, построенного для получения электроэнергии, вырос еще один город

ремесленников, Верк. Изделия тамошних мастеров славились по всей Гемме и даже в

Нордии, откуда время от времени наезжали тамошние купцы.

При населении в восемьсот тысяч человек государство жило нормальной

средневековой жизнью.

С нордийскими купцами приходили новости из-за Северных гор. Нордийцы

осваивали суровые северные земли, их четырехсоттысячный народ боролся с трудностями

под крепкой рукой потомков Уллиса Дарка, в честь которого назывался город у выхода

единственной горной дороги на равнину, напротив крепости Кло. Еще три крупных

центра: морской - Шип, земледельческий и административный - Норд и промышленный -

Лайн представляли средоточие жизни территории, равной по площади почти двум пятым

от территории королевства Гемма.

9

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Деревня Гнилой Тупик была, пожалуй, самым глухим и диким захолустьем

королевства Гемма. Если нет, то уж самой труднодоступной и удаленной от столицы - это

точно. Добраться до неѐ даже из города Расса, самого дальнего от центра, оказывалось

непросто, хотя дорога в нее никуда не сворачивала от реки Разбойница. Для начала нужно

было преодолеть почти две сотни километров до подножия неприступных Северных гор, а

затем по узкой долине, временами переходящей в ущелье, еще сотню километров. Одна-

единственная тропа вдоль кристально чистого потока, перекатывающего цветные

камешки, большей частью бежала по урезу воды, прижимаемая с одной стороны речными

перекатами, с другой - отвесными скалами. И горе путнику, отправившемуся по этой

ненадежной дорожке без провожатого. Не раз и не два вспухшая за пару часов от

непогоды или таяния снегов Разбойница губила неосторожных. Не раз и не два замечали

после таких паводков деревенские стражники тѐмные бесформенные кули, шевелящиеся

под струями воды в глубине омутов.

Гнилой Тупик прозвали так за вечно висящий на окрестных горах туман, готовый

каждую минуту разразиться то дождѐм, то снегом. А ещѐ потому, что дальше идти некуда.

Дальше поднимались лишь неприступные снеговые вершины. Если верить тем немногим, кто побывал в Нордии, за этими вершинами находились непроходимые сырые болотистые

леса, кишащие всевозможной мерзостью.

Однако, не смотря на суровый климат, здесь неплохо вызревала землюха, туземный

аналог картофеля. И первых здешних поселенцев, бродяг и беглых преступников,

привлекало именно то, что можно было, не опасаясь за свою безопасность, жить

продуктами своего хозяйства.

Вряд ли кто-то скоро узнал бы о Гнилом Тупике, не явись туда однажды Саймон

Болл, пьяница и скандалист. Решив переждать, пока забудутся его некоторые грешки, он с

приятелем забился в такую глушь, что и сам оказался не рад.

Но было делать нечего, и Болл, чтобы не зимовать под открытым небом, принялся

за постройку дома. Благо, булыжников в округе хватало. И тут ему повезло. Наткнулся он

на «блестящие камушки». Смекнув, что к чему, однажды ночью, чтобы никто не задавал

лишних вопросов, Саймон сбежал от своего приятеля.

Добравшись до Расса, он, как всегда, не сумел устоять против искушения хлебнуть

винца. Верный себе, он так же не сумел, напившись, не буянить. Съездил кому-то по

физиономии и получил за это нож в почку. Но умер не сразу. Оказавшийся поблизости

слуга герцога Расса подобрал рассыпавшиеся камни и вытянул из незадачливого

добытчика все, что он знал о Гнилом Тупике и самоцветах.

Не нужно быть чересчур проницательным, чтобы догадаться, что герцог Расс уже

через два дня после ночного происшествия отправил в путь двадцать своих рыцарей

устанавливать в невесть откуда взявшейся деревушке власть короля Томаса. Естественно, старостой деревни стал пронырливый слуга, удачно чередовавший лесть, уговоры и

элементы садизма в последней исповеди Саймона Болла.

Марс Донито родился уже в Гнилом Тупике и дальше замка Расс никогда не ездил: путешествовать не позволяли заботы. Что и говорить, управлять потомками

первопоселенцев было сложно. Но господин Донито унаследовал от своего папаши, первого здешнего старосты, способность ладить с людьми, так ярко проявившуюся в ночь

кончины бедолаги Болла. Благодаря его стараниям герцог Талк Расс, сын старого герцога, мог теперь посоперничать в богатстве с самим королѐм, хотя налоги, собираемые с

жителей, чаще всего представляли собой чистую условность. Для селящихся в необжитых

местах по местным правилам полагалось десятилетнее освобождение от любых налогов, и

Рассы никогда не нарушали его. Мало того, они иногда продляли этот срок до пятнадцати

10

лет, понимая важность создания именно крепких крестьянских хозяйств и привлечения

льготами как можно большего числа переселенцев.

Естественно, методы привлечения льготами срабатывали. Кто группами по три-

пять человек, кто в одиночку, а некоторые - целыми караванами проходили мимо замка

Расс со стороны Скалистого Хребта, как называли Восточные горы по эту их сторону.

Проходя мимо замка, люди разбредались по трем дорогам, ведущим на север, восток и юг.

Рассы не думали о сиюминутной выгоде и были рады любому, готовому принести им

доход даже в отдалѐнном будущем.

Нельзя сказать, что Гнилой Тупик очень уж разросся со времѐн находки Болла.

Трудная жизнь в суровом климате не позволяли благоденствовать. И искатели счастья, кто

скопив денег, а кто - разочаровавшись, уходили вниз по речке в город или близлежащие

деревни. Донито не держал их. Чаще всего они уже по несколько раз окупили затраты на

них, а с неудачников и брать было нечего. Тем более что стражники, постоянно

дежурившие на тропе, выпускали лишь тех, кто получил разрешение старосты с

указанием количества уносимых ими камней.

Особо удачливые возвращались в Западные земли. Как правило, через несколько

месяцев после этого из-за поворота реки к широкому каменному крыльцу дома господина

Донито выбредали несколько оборванцев, с надеждой и испугом озирающихся на

покрытые туманом окрестные кручи. Староста, заранее предупрежденный о гостях

бдительной стражей, ухмыляясь в рыжеватую бородку, выслушивал, новости о жизни

бывших подопечных и знакомил вновь прибывших с местными порядками под

одобрительные возгласы толпы сбежавшихся поглазеть старожилов.

По опыту своего отца Марс Донито предпочитал сразу предупредить новичков, что

бежать с добычей некуда: тропу стережѐт стража, а Северные горы одолеть невозможно.

Хотя...

Это случилось пятнадцать лет назад. В тот день, выдавшийся на удивление

солнечным, господин Донито, обедавший после посещения рудников в своѐм доме, грелся

на солнышке во внутреннем дворике, строя планы посещения герцогского замка.

Выскочившая из кухни с ведром отходов служанка вдруг остановилась и ахнула, указывая

рукой куда-то вверх, на склон хребта, мощной грудой вырастающего в нескольких

километрах к северо-западу.

На серо-зеленом склоне едва различимо темнели не то три, не то четыре точки.

Близко, очень близко от гребня. За те полчаса, что староста смотрел в другую сторону, так

высоко взобраться было невозможно.

-Дураки. И себя погубят, и камни.

В его равнодушии к судьбе беглецов сквозила явная досада.

-Да нет же, господин! Они спускаются вниз.

-Не болтай глупостей. С той стороны неоткуда прийти. Слава Всевышнему, мы от

Нордии надежно прикрыты. Хотя... может быть, ты и права. Мне не докладывали, что кто-

нибудь не вышел на работы...

Их встретили у самой деревни. Высокий темноволосый мужчина лет тридцати пяти

в пластокерамическом рыцарском облачении вѐл под уздцы двух коней. На первом лежала

женщина с бледным лицом. Она вряд ли что чувствовала и, наверное, давно свалилась бы

на землю, не будь привязана к животному. На втором, мощном боевом скакуне, в

притороченной корзине испуганный хлопал глазѐнками мальчик лет трѐх - четырех.

Корзину уравновешивало прикреплѐнное к другой стороне вооружение: меч в дорогих

ножнах, арбалет, шлем, походная сума и щит, выкрашенный черной краской.

Рыцарь, пошатываясь от усталости, подвѐл свой маленький караван к Донито,

выделявшемуся среди прочего люда хозяйской осанкой, и заговорил с ним глухим

хриплым голосом:

11

-Я надеюсь, что нахожусь уже во владениях герцога Талка Расса? А это, должно

быть, деревня Гнилой Тупик. Прошу Вас оказать помощь моей семье.

-Но кто Вы, достопочтенный рыцарь? Откуда Вы пришли?

Рыцарь закашлялся, сплюнул выступившую кровь и пошатнулся от приступа

слабости.

-Сейчас это не важно. Неподалѐку от вашей деревни живѐт Исповедник по имени

Пит. Проводите меня к нему. Он должен помочь моей жене.

Мужчина продолжал ещѐ говорить, когда толпа начала расступаться перед седым

стариком лет семидесяти.

-Я знал, что ты придѐшь сегодня, и сам поспешил тебе навстречу.

Кто-то из толпы восхищѐнно зашушукал.

-Но ты, рыцарь, из-за своих ран не сможешь дойти до моего убежища. Мы

проведем ночь в доме Холла, который уступит нам его на сегодня.

Старик несколько секунд жевал губы, а потом всѐ же уточнил:

-Скорее всего, ночь прощания с твоей женой.

Рыцарь вздрогнул, как от удара, и едва не повалился. Подхвативший его молодой

парень громко воскликнул:

-Да у него же вся одежда колом стоит от крови!

-Ведите всех троих в дом Холла, -приказал Исповедник и сам принял мальчика из

рук сердобольной женщины, вынувшей того из корзины. Огромные глаза ребѐнка,

повидавшие уже такого, что и за всю жизнь некоторым взрослым не приходилось

пережить, недоверчиво глядели на щуплого старика в белых одеждах.

-Не бойся, Эрг, всѐ хорошо! -погладил морщинистой рукой по крошечной спинке

старец, и молчаливый малыш крепко прижался к нему. Рыцарь удивлѐнно оглянулся, но

Пит улыбнулся морщинками вокруг глаз и ответил на готовый сорваться с уст мужчины

вопрос.

-Я же Исповедник... И тебе могу сказать совсем не то, чего ты ждѐшь. Гордись тем, что совершил. Всѐ равно правда пробьѐтся на свет. Люди, свершившие несправедливость

раскаются. Я же склоняю пред тобой свою голову за все твои подвиги уже сейчас.

Исповедник, крепко прижав к себе ребѐнка, поклонился едва стоящему на ногах

человеку, не обращая внимания на окружавшую их толпу.

Старик, похоже, действительно знал заранее, кто и когда придет. В его узелке

нашлись именно те снадобья, которые оказались нужны. Вместе со взявшимися ему

помочь, он недолго поколдовал над женщиной, но вскоре выпрямился и покачал головой:

-Слишком поздно. Даже если она придѐт в себя.

Пит накрыл умирающую простыней и отошѐл к еѐ мужу, который тоже без

сознания лежал на другом топчане. Вместе с помощницами он снял с рыцаря доспехи, местами пробитые, и пропитанные ссохшейся кровью одежды, обнажил раны, промыл их

и смазал чем-то пахучим.

На улице уже темнело, когда старец проводил помощниц и зажѐг масляную

лампадку. Малыш, молча сидевший в углу комнаты, переполз подальше от света на

другой конец лавки и замер под немигающим взглядом колдуна. Но тот улыбнулся и, обойдя стол, сел рядом, прижав мальчика сухонькой рукой к своему боку.

-Это хорошо, что ты меня не боишься... Правильно, не надо бояться. Самое

страшное для тебяуже позади... А всѐ остальное ты даже не поймешь...

Прислушавшись к слабеющему дыханию женщины, Исповедник встал, держа

ребенка за руку. Он подвел его к топчану, на котором лежала мать. Теперь они вместе

смотрели на лицо несчастной. Малыш держал за руку старика, а тот сжимал руку

умирающей.

-Ты должна передать свои корни сыну, -чуть слышно прошептал он.

12

Его глаза, превратившиеся в раскаленные черные угли, впились в обострившиеся

черты бледного лица. Закрытые веки дрогнули, и взгляды матери и ребѐнка встретились.

Замерев, тот, не отрываясь глядел в них, не понимая ничего, кроме того, что происходит

что-то важное.

Так продолжалось несколько мгновений. Наконец женщина медленно сомкнула

веки. Ещѐ можно было расслышать два-три вздоха, но они стали последними. Старик с

трудом выпрямился и подхватил мгновенно уснувшего мальчика.

-Ты всѐ принял, -пробормотал колдун и, едва передвигая ноги от усталости, унѐс

ребѐнка на лежанку с каким-то тряпьем.

Ни рыцаря, ни его сына не было на похоронах, которые по настоянию Исповедника

господин Донито устроил как для человека знатного происхождения. На похоронах

говорили, что рыцарь плох, очень плох, что он даже не в состоянии выйти из дома.

Особенно сдал он, когда узнал о кончине жены.

Донито сидел за завтраком, угнетѐнный свалившимися на него напастями.

Во-первых, пришедшие неизвестно какими путями и откуда люди. Ведь если

прошли они, значит, могут пройти и другие. А это опасно для казны герцога, если другие

пойдут с камнями, или для жизни самого Донито, если по проторенной дорожке нелѐгкая

принесет нордийцев. Ведь кроме Нордии за горами ничего нет.

Во-вторых, похороны женщины из знатного рода. А какого рода? Вдруг дело

нечисто и попахивает неприятностями. Исповедники, конечно, не ошибаются и не врут.

Просто молчат до поры, до времени. Ну, и жаль еѐ чисто по-человечески. Сердце-то у

бедного Донито тоже не каменное.

В-третьих, рыцарь безгербовый. Значит, от кого-то скрывается. Доложить герцогу?

Ещѐ не известно, как он посмотрит на то, что староста дал приют этому вояке. А не

доложить - всѐ равно кто-нибудь проболтается. Это уже куда хуже.

В-четвѐртых, мальчишка. С ним-то что делать, если и отец у него откинется? С

одной стороны - жаль, ребенок ведь! С другой - чей ребѐнок-то?

-Сын женщины знатного рода и благородного рыцаря. Рыцаря совершившего столь

невероятные подвиги, что поверят в них ещѐ очень нескоро.

Марс Донито аж подпрыгнул на стуле и закашлялся, поперхнувшись куском. В

дверях стоял Исповедник Пит, по мнению местных жителей - святой человек. При такой

репутации его все немного побаивались, так как ходили слухи, что он умеет читать самые

затаѐнные мысли. И, хотя староста за свою жизнь не раз сталкивался с Питом, тот никогда

так наглядно не подтверждал бытующих слухов.

-Я не думал напугать тебя, -извинился старик. -Видимо, ты был настолько

озабочен, что и впрямь не заметил моего прихода. А я как раз пришѐл успокоить тебя.

Позволь, я буду отвечать на твои вопросы в том же порядке, как они стоят перед тобой.

Исповедник вынул из кармана одежды свѐрнутый кусок старинного пластика.

-Погляди на эту карту, и тебе станет ясно, как они прошли через горы.

-Что? Древняя карта? Откуда она у них?

-Я же объяснил, что они оба из знатных родов. А на карте помечен их маршрут

через скрытые проходы в горах. Найти их без карты невозможно. Посмотри, как всѐ

запутано.

-Но они оставили следы, которые исчезнут не раньше двух-трѐх недель. Любой

следопыт их запросто распутает и нанесѐт на свою карту. А, судя по обилию крови на

нашем друге, за ними была погоня.

-Верно. Погоня была, когда они выбирались из Нордии. Но преследователям не

повезло. Вот здесь, здесь и здесь произошли стычки. Последних четверых он убил вот тут, за два дня пути отсюда. Вчера в тех местах прошла снежная буря, так что о непрошеных

13

гостях не беспокойся. Имѐн их я не имею права тебе назвать. А герцог ничего не узнает, если ты не проболтаешься. Людям же я уже приказал все забыть.

-Но ведь...

-Мужчина тоже скоро умрѐт. После такого пути и таких ран сил у него почти не

осталось. А после похорон жены пропало и желание выздороветь. Я же не могу вылечить

человека, не осознавшего себя и не помогающего мне изнутри.

-Он знает об этом?

-Я сказал ему, но он вряд ли в состоянии преодолеть себя. Ребѐнок же вспомнит их

имена тогда, когда это станет ему нужно. И не только имена, но и все их знания. Не

удивляйся, если он, взявшись за что-то впервые, заткнѐт за пояс доброго мастера или

станет рассуждать о вещах, ни разу им не виденных. Воспитай его, и тебе воздается по

заслугам.

Старик немного помолчал, а потом, низко опустив голову, добавил:

-Может быть, это станет твоей главной задачей в жизни, твоим предназначением. А

свой путь он найдѐт сам.

Чародей повернулся к двери, но на полпути оглянулся, усмехаясь одними глазами:

-Не укоряй себя, меня уже накормили твои служанки. Прости, что прервал твой

завтрак.

Донито захлопнул свой рот, а когда белые одежды Пита мелькнули за окном,

недовольно проворчал:

-Раньше хоть думать не боялся...

Безымянный рыцарь умер через неделю после своего появления в Гнилом Тупике,

так же тихо, как и его жена. Колдун снова брал с собой ребѐнка к умирающему, на что

жена старосты пыталась возражать, мол, это зрелище не для такого малютки, но старик

так глянул на неѐ, что у женщины разом пропало всѐ желание спорить.

А спустя месяц староста стал свидетелем любопытного разговора двух женщин.

-Что это за мальчишка? -спросила соседку хозяйка дома, в котором умирала мать

Эрга. Та вела малыша за руку.

-Да старостин. Господин Донито просил погулять с ним часок. Вроде бы у него он

воспитывается. А вот откуда взялся, не знаю, -развела руками та, что передавала ребѐнка

на руки Исповеднику.

Высокий темноволосый юноша лет девятнадцати-двадцати, закованный в прочные

доспехи, держал под уздцы коня. Прощаться с ним вышли его немногие добрые знакомые: староста Донито, Исповедник Пит, кузнец Джозеф, жена и дети старосты. К отъезду было

готово уже всѐ. Вьючные лошади нетерпеливо переступали с ноги на ногу, покачивая

своей драгоценной поклажей. Стражники oбменивались последними словами с жѐнами и

детьми.

-Если тебя после Посвящения пошлют в наше герцогство, то не забывай к нам

дорогу, - всплакнула жена господина Донито и подтолкнула дочку, которая уже несколько

раз заговорщицки выглядывала из-за спины матери.

-Это тебе от всех нас! -протараторила четырнадцатилетняя девочка и развернула

перед молодым человеком рыцарский плащ. -Настоящая веркская ткань из драгонской

шерсти!

Смущѐнный столь дорогим подарком, юноша что-то начал бормотать в знак

благодарности, а девчонка, покраснев от удовольствия, пояснила:

-Исповедник сказал, что тебе нужен черный цвет.

Седой старик в белых одеждах удовлетворѐнно кивнул головой. Учителю и

ученику достаточно было встретиться взглядами, чтобы обменяться прощальными

словами.

«Помни, чему я тебя учил,» -сухо сверкнули выцветшие стариковские глава.

14

«Я всѐ помню, Учитель» -вспыхнули юношеским задором серо-голубые брызги.

«Не будь самоуверен, мальчик мой. На всякий меч есть свой щит. На любой щит

найдѐтся меч...» -дрогнули дряблые морщинистые веки.

«...но никакой щит не устоит против разума, и никакому мечу не одолеть его

тверди!» -сдвинулись кверху уголки глаз юноши.

«Да будет славен твой путь!»

«Да будет далек Ваш День!»

Года через два после появления Эрга в деревне, старик явился в дом Марса Донито

и, дождавшись, когда они останутся наедине с хозяином, заговорил с ним о мальчике.

-Чем ты хочешь его занять?

-Не знаю, -полноватое лицо старосты выражало неопределѐнность, -Наследники у

меня есть, чтобы передать им дело. Оставить его здесь простым работником, - не годится.

Больно уж сообразительный мальчишка. Куда-то на сторону отдавать, - значит, себе

петлю на шею вешать.

Исповедник коротко взглянул на своего визави, но староста, перехватив его взгляд, криво усмехнулся:

-Думаешь, если ты не сказал ничего о его родителях, так у меня своей головы на

плечах нет, чтобы понять, что это были за птицы? Хоть мы и далеко от столицы, но и до

нас вести докатываются. И про междоусобицу, затеянную этим проклятым Парном, и про

то, как мятежников в Нордию прогнали, и про то, как нордийцы их там перебили. Но, как

я понимаю, не всех. Двое все же успели сбежать. И когда какой-нибудь твой духовный

брат встретит моего приемыша, то и мне вместе с ним не поздоровится. Живо

пособничество парновым дружкам припечатают!

-Не беспокойся о моих братьях. Им ни его, ни твоя кровь ни к чему. А мальчишку

нам здесь не удержать, как бы мы не старались. Рано или поздно он покинет твой дом, чтобы выполнить свой предназначение. И лучше будет, если он уйдет отсюда готовым к

любым трудностям. Поэтому я и пришел просить у тебя разрешения взять мальчика на

пару лет, чтобы передать ему необходимые знания.

Господин Донито с подозрением глянул на колдуна, но тот твердо выдержал взгляд

старосты.

-Он - рыцарь и потомок рыцарей. Значит, как и все люди его круга, обязан уметь

читать и писать. А умение врачевать ещѐ не вредило ни одному бойцу...

Крупный, мощный воин так надѐжно сидел в седле своего скакуна, что создавалось

впечатление, будто он родился конным. Его оружие и снаряжение отличались какой-то

неуловимой добротностью, основательностью. Как и конь, всѐ его имущество казалось

продолжением рук, ног и головы рыцаря, всѐ было подогнано, отделано, сбалансировано и

притѐрто для удобства владельца. Выбивающиеся из-под забрала седые волосы и рубец на

правой щеке говорили, что мужчина немало повидал на своѐм веку, и его спутнику, юноше с белым щитом, можно было положиться на своего попутчика.

Молодой человек, почти мальчик, кажется, едва вступил в возраст, позволяющий

ему обучаться рыцарскому делу. И белый щит, притороченный к седлу, показывал, что в

Рассе, по дороге в который ехали путники, эти двое попадут в известную своими

Мастерами Школу Рыцарского Мастерства. Их выбор не удивлял никого из встречных

или попутчиков: каждый достойный рыцарского звания волен выбирать место обучения.

И в восточные земли нередко заезжали подобные гости изо всех краѐв королевства.

Путь был дальним и долгим, коротали утомительные переходы чаще всего

разговорами. Обычно юноша, что-то завидев, спрашивал, а его наставник обстоятельно, не

торопясь, отвечал, ссылаясь больше на свой опыт и практику. Если же речь шла о

малоизвестном, то в ход шли и слухи.

15

-Странно. Такие богатые земли, такие огромные пространства там, за горами, так

много людей хочет туда попасть, а дорога лишь одна.

-Чего же ты хочешь? Рассы стали герцогами полторы сотни лет назад. Была тогда

известна в лучшем случае десятая часть их нынешних владений. И никаких гарантий, что

за горами опять не придѐтся столкнуться с нордийцами. Да и сейчас-то нет уверенности, что эти негодяи не встретятся нашим первопроходцам. Вот и выходит, что проще

охранять одну дорогу вглубь страны. Так было, когда Парн построили для защиты от

Диких из-за пролива. Так было, когда Кло ставили на тропе в Нордию. Так и Дор возвели, тогда - столицу герцогства. Это уже после замок Расс строить начали. Наверное, пока не

убедятся, что с востока нордийцев можно не ждать, другой дороги в герцогство не будет.

-А с севера?

-Э-э-э... В Северных горах проходов нет, кроме как через Кло.

-Я думаю, Чѐрные Рыцари прошли бы...

Старик добродушно рассмеялся:

-Ты до сих пор веришь в сказки?

-Это не сказки, Хлодвиг! Мне рассказывали, что в Кло именно Черные Рыцари

открыли замковые ворота и держались, пока не подошла подмога. Многие видели, как они

сражались с мятежниками и нордийцами.

-Издалека, говорят, многие видели, а вот близко - никто. Даже мѐртвых.

-Говорят, их нордийцы на куски порубили за то, что они половину их гарнизона

положили.

-Это тебе не отец рассказывал?

Парень насупился:

-Ты же знаешь, что отец не любит вспоминать о том времени. И уж, не дай

Всевышний, про герцога Парна помянуть... И не только отец его ненавидит...

Воин сочувственно покачал головой.

-Понимаю. Я тоже Парна хороша знал.

Он улыбнулся, вспоминая минувшие годы.

-Он моим главным противником на турнирах был. Сильный боец. Я бы даже сказал

- непревзойдѐнный. Я до сих пор не пойму его поведения, хоть столько лет прошло.

Лучший друг короля, причѐм, не мнимый, - и вдруг пытается его убить. У него в

герцогстве - огромное войско, горные перевалы закрыть или в стенах отсидеться - проще

некуда, а он, пальцем не шевельнув, бежит из своего замка, будто трус.

-А может, он и правда был трусом? Все говорят...

Хлодвиг недовольно оборвал:

-Сейчас всѐ, что угодно можно говорить. Не был он трусом! И честь у него была.

Не испугался бы он умереть, даже проиграв, если бы его честь затронули. А он бежит, будто не хочет руки поднимать на короля. И это после того, как чуть собственноручно его

не зарубил. А потом оказывается в Кло и бьѐтся с нами, пока его израненного не схватили

и в наш лагерь не поволокли. Я сам видел, как это происходило. Да тут откуда-то десятка

два мятежников вывернулись. Пока я к нашим ребятам пробивался, они Парна так же на

руках к Северным воротам унесли. Не много их тогда уцелело, но своего герцога они всѐ-

таки уберегли.

Старик несколько секунд помолчал, покачиваясь в такт шагам своего коня.

-Наверное, год прошѐл после той драки. У меня уже вот эта памятка заросла.

Он коснулся пальцем шрама на щеке.

-И тут опять весть: не пришѐлся герцог по нраву нордийцам. Захотели они его дом

в Шипе спалить, да вместе с домом спалили свои верфи и флот, что стоял уже готовый к

нападению на северные земли. После этого нордийцам и пришлось заключить с нами

договор о посольствах, чтобы нельзя было незаметно войну подготовить.

Молодой человек усмехнулся:

16

-Хоть какая-то польза от этого изменника. Только из-за чего нордийцам захотелось

его убить?

-Да в том-то, Кор, и загвоздка. С чего было убивать первого претендента на

геммский престол перед самым нападением? Тем более, что свою преданность нордийцам

и враждебность дому Хайков он уже доказал. Не мог же он вдруг снова стать сторонником

Геммы. Я знал Парна как твѐрдого человека: сказал - значит сделал. А здесь - такие

метания… Не в характере герцога они. Чисто по-человечески жаль его. Столько хорошего

мог совершить, а вместо этого развязал междоусобицу похлеще, чем Дарк во времена

короля Артура.

-Ну, парень, не поминай меня лихом!

Седоватый лохматый кузнец припечатал свою лапищу к спине юноши, широко

улыбаясь в курчавую бороду. Ради проводов он на полчасика ушѐл из кузницы, оставив

там следить за горном нового подмастерья. Порывшись в карманах, он вытащил что-то

завернутое в тряпицу.

-Вот. Думал, думал, что тебе подарить... Ты хоть и сам себе всѐ отковал, но запас

тоже не помешает. В сапог, если что, сунешь, может, когда и пригодится.

Мастер развернул, наконец, тряпицу, в которой лежал добротно сработанный

метательный нож.

-Да что ты благодаришь? -расхохотался он басом. -Я же его по твоим рецептам

ковал. Учился! Это я тебя благодарить должен, что меня на старости лет кое-чему

надоумил.

Работать в кузнице было тяжеловато для шестнадцатилетнего паренька. Спустя

неделю после того, как Эрг попал в полутѐмное жаркое помещение, кузнец удивленно

высказал старосте, зашедшему проверить дела:

-Я думал, он через час работы ноги протянет, а он ничего, жилистый оказался.

Постучит кувалдой-то, а как передохнуть, - пот вытрет и бегом руки над огнѐм греть.

Надо же, от такой работы мѐрзнет! -загоготал он, ничуть не смущаясь Эрга.

-Ты не умори его, -ревниво предупредил Донито.

-Да я же говорю: он жилистый.

-Всѐ равно. И жилистый с непривычки надорваться может.

Ещѐ через месяц довольный кузнец похвастался подмастерьем.

-Ну и чутьѐ у него на нагрев! Скажет: пора, - так оно и есть. Я сперва проверял на

разных сталях. Не-е! Надежно! Я уж и проверять бросил.

-Смотри, если что не так, я не с него, а с тебя шкуру снимать буду за то, что

проглядел! -пугал Хозяин.

А Эргу нравилась работать в кузне с еѐ мелодичным перезвоном металла, яркими

отблесками горна, звѐздами раскалѐнной окалины. Его манил к себе огонь, а работа с

металлом доставляла истинное удовольствие. Он чувствовал себя при этом творцом, немного волшебником, который своими руками превращает бесформенный кусок металла

во что-то полезное людям. Но самую большую радость доставляла работа, когда вещь

получалась не только полезной, но и красивой. Эрг готов был возиться над каждой

безделушкой часами, лишь бы она, выйдя из рук, радовала глаза. Именно таким подходом

к делу юноша заслужил уважение не только местных жителей, но и старого кузнеца.

За два года тяжѐлой работы он окреп, возмужал, раздался в плечах. Сохранив

гибкость тела, поддерживаемую ежедневными занятиями, как приучил его Исповедник, Эрг обрел мощь настоящего богатыря. Сила кузнеца вместе с острым умом, отточенным

стараниями Исповедника Пита, сделали его первым среди сверстников, которые

предпочитали советоваться с ним вместо того, чтобы задирать молчаливого и незлобивого

товарища. Тем более, что в нѐм неожиданно для всех (кроме Исповедника) открылся

настоящий талант.

17

Как-то кузнец отлучился по делу, оставив Эрга за себя. Тот от нечего делать

выковывал гвозди, когда к кузнице подъехал один из стражников господина Донито. Ему

требовалось сварить сломавшийся меч. Повертев в руках обломки, Эрг долго качал

головой. Сталь оказалась твѐрдой, но очень уж хрупкой.

-Верно, хрупкая, -поддакнул стражник, -Но если мягкую взять, меч, конечно, не

сломается, но гнуться начнет и затупится быстро. Вот если бы сделать так, чтобы он

одновременно был и твердым, и мягким...

В голове Эрга что-то вспыхнуло, зазвенело в ушах, и перед глазами поплыли

разноцветные круги. Так, что он от неожиданности схватился за наковальню. И в памяти

тут же всплыли какие-то неведомые ранее слова: «Япония», «самурай», «нинзя»... Они не

говорили ему ничего, кроме того, что он ЗНАЕТ их, и знает давно, задолго до своего

рождения, знает, что ему сейчас нужно сделать.

«Завтра схожу к Учителю», -промелькнуло в голове, и молодой человек уверенно

сунул обломки в горн.

Стражник скептически поглядывал, как Эрг вытянул обломок с рукоятью в

длинную ленту, раза в три тоньше первоначальной, а потом принялся сваривать еѐ с двумя

накладками из мягкого железа.

-Ты уверен, что этим можно будет сражаться? -усмехнулся он, когда юноша

приступил к закалке.

-Поживѐм - увидим, -отрезал тот и, остудив клинок, рубанул им для проверки по

толстенному железному пруту, лежавшему на соседней наковальне.

Стражник только крякнул от неожиданности. А после заточки меч смог рассечь и

волос.

Исповедник внимательно выслушал Эрга и улыбнулся одними глазами.

-Ты прав, сынок. Это те знания, о которых я говорил тебе. Знания твоих родителей, что они передали тебе перед самой смертью. Они будут всплывать в твоей памяти ещѐ

долго, может быть, всю жизнь, но всегда в тот момент, когда ты в них нуждаешься.

Только позволь предупредить тебя: не насилуй свой мозг бесполезными попытками

вспомнить что-то специально. Всѐ придѐт само собой. Не торопись узнать то, что тебе ещѐ

не нужно. Такое легко забудется.

-Но почему, Учитель? Почему я вспомнил опыт, знания оружейников древности,

что меня не очень-то и волновало, а того, кем были мои родители, вспомнить не могу?

Ведь мне это не даѐт покоя всю жизнь. И почему мне нельзя даже спрашивать об этом?

Старик сокрушенно покачал головой:

-А я-то считал, что ты умеешь терпеть...

-Поймите, Учитель, я не хочу многого. Если мне объяснят почему, мне не так

трудно будет томиться в неизвестности.

Колдун пристально поглядел в глаза своего ученика, и тот не выдержал

пронзительного взгляда, опустил голову.

-Верно, я не всѐ рассказал Вам. Я вспомнил... Нет, я ЗНАЮ, что от моего отца

осталось рыцарское снаряжение. И что он хотел видеть во мне свою смену... Это всѐ, если

не считать того, каким должно быть это оружие и снаряжение...

Исповедник удовлетворѐнно кивнул.

-Ищи ответы на свои вопросы сам. И вовсе не потому, что твоя память, - это ещѐ и

память твоих родителей, а потому что ты не хочешь помнить истин, усвоенных ранее.

-Но, Учи...

-Ищи ответы на свои вопросы в себе и не торопись, -оборвал гостя старик.

-Какое оружие? Что за фантазии? -попытался отмахнуться Марс Донито, но не смог

выдержать пристального взгляда приѐмыша и, торопясь, словно опасаясь не успеть, 18

рассказал Эргу, вытащившему на белый свет своѐ наследство, всю краткую историй

явления в деревню и смерти его родителей.

Глядя на задумчивого юношу, обложившегося вещами, староста с опаской

поинтересовался:

-Что ты теперь будешь делать?

А услужливая память уже вынула из своих недр слова Исповедника: «Он сам

найдет свой путь».

Эрг пожал плечами:

-Для начала примерю и посмотрю, что нужно привести в порядок.

Старик Донито сам привел парня к своим стражникам и дал им указание обучить

Эрга основам владения оружием.

-Что, тебя тоже Хозяин решил в стражи определить? -покровительственно

похлопал его по плечу Джафар, давний товарищ по играм, отец которого, прослуживший

в страже всю жизнь, с согласия старосты готовил сына себе на замену.

Кроме Джафара у стражников обучались ещѐ двое ребят примерно одного с Эргом

возраста, уже почти год готовившихся к вступлению в стражу прииска.

Вакансии на службу появлялись редко, и молодежь трудилась в поте лица, чтобы

при случае иметь как можно больше шансов. Наставник, выставивший Эрга на пробный

бой с Джафаром, лишь кратко объяснив приемы владения мечѐм, ожидал, что новенький

получит хорошую трѐпку. Так оно и шло первые две-три минуты. Но потом что-то

неуловимо изменилось, и Джафар, неожиданно для себя, из лениво нападающего эксперта

превратился в усиленно обороняющегося дилетанта.

-Это талант, -коротко констатировал стражник, -Он нутром меч чует. Если

подучить, неплохой боец выйдет.

Эрг не спешил с ремонтом снаряжения. И не потому, что день занимала работа в

кузнице, а вечер - занятия у стражников. Даже не из-за необычности доставшегося ему

имущества. У него было какое-то чувство, что чем тщательнее он подготовится, тем

обильнее будут плоды его грядущего успеха. Юноша ещѐ раз удивился, поняв, что меч

отца выкован не совсем тем же способом, что изготовленный по наитию для стражника: слои металла в нѐм множество раз переплетались, перекручивались друг с другом. Он с

трудом разбирался во множестве открывающихся ему тонкостей, не помешавших ему, в

конце концов, довести дело восстановления отцовского оружия и снаряжения до конца.

Как всегда тщательно, он заново перетянул ножны; привѐл в порядок арбалет,

отковал к нему три десятка болтов. Наковал кучу каких-то непонятных мелких деталей и

странных приспособлений, закалив их неведанным ранее способом. Перебрал каждую

пластину панциря, поправляя по ходу повреждения. Строгой ревизии подверглись поручи, наколенники, перчатки, шлем и щит. К удивлению, большая часть снаряжения оказалась

из дорогой пластокерамики, с которой Эргу ещѐ не доводилось сталкиваться, а тем более -

ремонтировать. Натренировавшись на прочих предметах, он надолго застрял с кольчугой, свитой из лѐгкой и прочной керамики, становящейся пластичной при нагреве.

Покончив с кольчугой и немного поразмыслив, Эрг выковал себе еще один меч, по

форме - точную копию отцовского, изрядно потрудившись над многочисленными

свиваниями и проковками заготовки. Лишь спустя пару недель утомительных перековок

он подошѐл к работе над балансировкой лезвия.

Кузнец, уже привыкший к странностям бывшего ученика, перешедшего на

самостоятельную работу, тем не менее, не одобрил нововведения:

-Сколько стали зря в окалину перевѐл! Как этой самой игрушкой сражаться-то?

-Вот так, -спокойно ответил Эрг и несколько раз взмахнул оружием.

-А удар она выдержит, не сломается?, -с сомнением покачал головой старый

оружейник, -Больно уж тонкий клинок...

19

Эрг молча размахнулся и одним ударом срубил кованый гвоздь, торчавший из

столба, подпиравшего крышу кузницы.

Они ещѐ не раз разбирались в тонкостях изготовления редкого клинка, варьируя

количество слоѐв металла и температурные режимы ковки и закалки. В итоге добрая

половина деревенской стражи осталась довольна нежданным перевооружением.

За работами прошла зима и половина лета, и староста решил приурочить отъезд

Эрга в Школу Рыцарского Мастерства к очередному каравану с камнями.

-Да и при охране груза лишний человек помехой не будет, -не забыл он свой

интерес.

-Ну, вот и все.

Удивительно, но Марс Донито, Хозяин, которого беспрекословно слушался самый

вольнолюбивый рудокоп, не казался большим и страшным. Обыкновенный стареющий

полноватый мужчина со смешной лысинкой и добрыми морщинистыми глазами. И лицо у

него не грозное, а просто усталое.

-Я не гнал тебя из дома, ты сам так решил, Эрг. И держать тебя силой я не имею

права. Всѐ, что мог, я сделал. Еще несколько дней о тебе позаботится Игас, а там, в Рассе, у тебя начнѐтся своя жизнь.

Староста взял за локоть старшего сына, который уже несколько раз самостоятельно

ездил в столицу герцогства с камнями, готовясь принять дела у стареющего отца.

-И ты, когда будешь его представлять в Школе, так и говори: приѐмный сын Марса

Донито, Эрг... Донито.

Старик судорожно сглотнул набежавшую слезу и не удержался, чтобы

торжествующе не взглянуть на Исповедника. И не было в глазах колдуна ни тени

насмешки, ни отблеска недоверия к высказанным расчувствовавшимся мужчиной словам.

Вместо этого Исповедник встал рядом с господином Донито, когда тот глядел вслед

удаляющемуся каравану. Дождавшись, пока всадники скроются из вида, чародей задал

свою очередную загадку:

-Вот и всѐ. Наше предназначение мы выполнили. Теперь он начнѐт выполнять своѐ.

Донито, как обычно, пожал плечами, но тут же ощутил, что на душе стало легче, будто гора свалилась с его плеч.

Караван с драгоценными камнями, добытыми за последние полгода, возглавлял

старший сын старосты, Игас Донито. Он уже давно выполнял все поручения отца в Рассе

самостоятельно, и герцог считался с ним не меньше, чем со стариком Марсом,

воспринимая его как будущего старосту.

В этот раз, как и обычно, с ним было десять стражников, две вьючные лошади с

камнями и две - с припасами. Все вьюки выглядели примерно одинаковыми, видимо, чтобы труднее определить постороннему, в котором из них драгоценности, а где - только

обычные припасы и вещи.

Впереди основной группы метрах в ста, внимательно осматривая дорогу, двигались

двое стражников. Три стражника перед вьючными животными и три сзади них, а также

Игас и Эрг составляли ядро. Двое замыкающих выдерживали дистанцию в полсотни

метров. Таким образом, груз всегда оставался надѐжно прикрытым от всевозможных

неожиданностей.

Не смотря на то, что ни один из стражников не имел рыцарского достоинства,

Донито не зря платил им деньги герцога. По оценкам знающих людей они не уступали по

подготовке рыцарям из города. И не мудрено: почти половина из них прошла обучение в

Расской Школе Рыцарского Мастерства. Лишь закон двухсотлетней давности, строго

определявший круг достойных рыцарства, не позволял им получить герб на щит из-за

происхождения. Однако закон не запрещал простолюдинам, выполняющим роль

20

защитников знатных господ, обучаться владению оружием, чем и пользовались Донито, обеспечивая надѐжную охрану сокровищ герцогов Расских. А герцоги, которые могли

позволить себе не взимать платы за таких учеников, предпочитали не скупиться и обучать

стражников из Гнилого Тупика бесплатно, как положено поступать с будущими

рыцарями, благо те платили им верной службой, поддерживая благополучие самых

богатых правителей земель Геммы.

Поначалу вид Эрга, снаряженного не как обычно, несколько шокировал

стражников. Всѐ, что он имел, стоило целое состояние, да ещѐ и смотрелось странно: пластокерамические доспехи, мечи за спиной, замысловатые предметы экипировки, прикреплѐнные к широкому поясу с пряжкой старинной работы. Но со временем они

свыклись с этим, то ли полагая, что каждый имеет право на странности, то ли просто

насмотревшись на его причудливый вид.

Ехали большей частью молча, так как бурная речка шумела не умолкая.

Поговорить немного удалось лишь на первом привале, сделанном через пару часов после

отъезда. Стражник, которому Эрг когда-то отковал меч, поинтересовался, не по тому ли

принципу изготовлены и мечи юноши? Странное нездешнее оружие прошлось по рукам.

Все без исключения хвалили сталь, но конструкцию не взялся оценить никто, настолько

она казалась непривычной: длинная круглая рукоять с крошечной круглой гардой, изогнутый клинок с ровным односторонним срезом острия, заплечные ножны...

-Может, оно так и лучше, -подвѐл итог самый опытный и старший по возрасту. -Но

я такими игрушками не баловался. Да и не слышал, чтобы кто-то про такое рассказывал.

Так что, парень, я буду рад за тебя, если кто-нибудь покажет тебе, как с ними обращаться.

На ночлег встали на возвышенности, служившей убежищем во всех путешествиях

по этой тропе. Посреди небольшой поляны чернело кострище, а под добротно

сооружѐнным навесом лежал ворох сухой травы и куча дров.

Ночью дежурили по двое, поделив тѐмное время суток на равные промежутки. Эрг

отметил для себя, что стражники, чем бы они не занимались, всегда имели под рукой мечи

и ни на секунду не оставляли с грузом меньше двух человек.

-Примечай, может, когда и пригодится, -посоветовал Донито.

С восходом солнца выступили в путь. Теперь река, окрепшая за счѐт маленьких

ручейков и речушек, представляла из себя не просто бурный поток, а мощную ревущую

под ногами стихию. И если раньше ещѐ можно было рискнуть кое-где проехать по самой

кромке воды, то теперь приходилось то высоко залазить на кручи, обходя скалистые

прижимы, то спускаться вниз на каменистые плѐсы, вытянувшиеся узкой полоской между

водой и скалами распадка.

Эрга восхищала эта мощная стихия, рвущаяся вниз с высоты Северных гор, ничего

не замечая на своем пути, еѐ сила, напор, целеустремлѐнность. Всѐ, что мешает, - снести, опрокинуть, своротить. Будь то коряга, свалившаяся с осыпавшегося склона, или упавший

кусок скалы величиной с дом. Подтверждения всесокрушающей мощи реки попадались

настолько регулярно, что молодой человек, впервые за сознательную жизнь покинувший

горную деревушку, не переставал поражаться. Огромные глыбы, снесенные на добрую

сотню метров от скалы, с которой скатились, гигантские, брѐвна, нагромождѐнные, будто

соломинки, на уступе высотой в три-четыре человеческих роста, расплющенные о

подводные камни и намотанные на валуны стволы деревьев толщиной с человека. И

оглушительный грохот над крутыми склонами поросших диким лесом гор.

Ещѐ на стоянке Игас пояснил, что для их путешествия выбрано самое удачное

время - конец лета. Жара спала, и таяния ледников не предвиделось. Затяжные дожди

тоже не должны были начаться ещѐ недели три. Подъѐма воды в горной реке, способного

стать непреодолимой преградой, опасаться не следовало. Конечно, зимой уровень реки

опускался ещѐ ниже, но тогда пришлось бы прокладывать путь по обледеневшим

заснеженным скалам, что в несколько раз замедлило бы продвижение. А этого не хотели

ни стражники, ни ответственный за груз Донито-младший.

21

Дав команду в очередной раз становиться на ночлег, Игас отвѐл названного брата

на край утеса, возвышающегося на два десятка метров над водой. Указав на скалу, видневшуюся километрах в пяти, он объявил:

-Это ворота в долину. Завтра мы уже будем на равнине.

Вид открывшейся равнины, дальние холмы которой терялись в синей дымке,

ошеломил юношу. Он прислушивался к своим ощущениям, как учил Исповедник, пытаясь

не поддаться захлѐстывавшему его восхищению. Чувство простора, безграничности, доставило ему столько удовольствия, что Эрг неожиданно остановил коня, и только

дружеское похлопывание по спине вывело его из оцепенения.

-Очнись, ещѐ налюбуешься этими красотами, -добродушно хохотнул Игас.

После выхода из гор река неожиданно преобразилась. Резко замедлившись, она

вроде бы должна была разлиться и стать глубже, но вместо этого Эрг обнаружил для себя, что караван едет вдоль довольно мелкой (не менее, чем вдвое мельче) и узкой (раза в три

уже, чем двумя километрами выше по течению) спокойной лесной речки. Его недоумение

вызвало лишь смех попутчиков, и парень предпочѐл удивляться далее про себя.

Интервал движения между основной группой и дозорами сократился вдвое.

Скорость продвижения несколько увеличилась, особенно когда тропа заметно забрала

вправо от реки, свернув в лес. По расчѐтам Эрга путь, равный дневному переходу в горах

они закончили задолго до захода солнца, войдя в большую деревню.

Лорд-управитель здешних мест, тяжелеющий степенный мужчина пятидесяти -

пятидесяти пяти лет, лично вышел поприветствовать Игаса, которого давно знал и ценил.

-Я гляжу, господин Энгр, деревня ещѐ подросла за последнее время. Похоже, скоро

к Вашему титулу добавится ещѐ один, «господин Лорд-мэр», - польстил хозяину Игас.

-Ах, что Вы, господин Донито! Скорее всего, лишь мой сын сможет получить

право построить замок. Да только можно ли сравнить даже мой титул Ленд-лорда со

славой главного добытчика сокровищ герцога, кем скоро станете Вы, молодой человек, -

не остался в долгу Энгр. -Но почему Вы не представите мне своего спутника, который, если не ошибаюсь, спешит стать защитником королевства?

-Простите, господин Энгр. Сей юноша - мой названный брат, приемный сын моего

отца, Эрг Донито.

Похоже, юноша произвѐл на старика благоприятное впечатление, но неясность

происхождения и тщательно скрывавшаяся до сих пор тайна существования какого-то

приемного сына у давнего приятеля так заинтересовала его, что Эрг просто физически

ощутил работу ума хозяина.

Исповедник Пит действительно принялся за обучение мальчика с простейшего - с

грамоты. Среди книг, имевшихся в его избушке, построенной вдали от прочего жилья, он

отыскал старинную азбуку, и малыш на удивление легко усвоил премудрость

складывания букв в слова. Время от времени старик ходил в деревню, на рудники или в

горы за травами, и Эргу волей-неволей пришлось научиться кашеварить. Сам по себе

человек умный и знающий, старик легко находил ответы на бесконечные вопросы

ученика. И преподносил это так, что Эрг сам формулировал правильное решение,

опираясь на подсказки и логические заключения чародея. Видимо, тот хотел научить

питомца мыслить самостоятельно, в чѐм весьма преуспел.

Трудно сказать, были причиной успехов мальчика способности наставника, склад

ума ученика или наследственность, но Пит чаще сдержанно хвалил воспитанника, чем

бранил его.

От правописания и счѐта без всякой видимой логики старик перешѐл к теории

мироздания, которую завершил историей человечества планеты Гемма.

-А где же она, родина наших предков? -восторженно спросил Эрг, глядя на ночное

небо.

22

-Не знаю, -горько вздохнул Исповедник. -Точнее, в нашем мире еѐ нет, а место еѐ

двойника давно забыто. Говорят, в подвалах замка Крон, где хранится вся мудрость ТОГО

мира, можно отыскать на карте звездного неба солнце, вернее, солнца, бывшие родинами

наших предков. Но вход в ту сокровищницу знаний открыт далеко не всем. Поэтому, малыш, если тебе когда-нибудь повезет попасть в неѐ, не разбрасывайся временем по

пустякам, черпай знания, сколько сумеешь.

Исповедник придавал огромное значение здоровью мальчика. Начав с тривиальной

зарядки, он, объяснив сущность происходящего в организме, постепенно перешѐл к

закаливанию. Именно эти два краеугольных камня стали платформой для более серьезных

занятий.

-Ты умеешь сохранить здоровье своего тела, но можешь ли ты сохранить здоровье

своей души? Ведь больная душа человека не только вызовет, в конце концов, болезни

тела, но и помешает творить добро другим людям, будет заражать своей болезнью души

окружающих, -ответил однажды старик на настойчивые просьбы Эрга позволить ему

помочь Исповеднику в лечении, -Ты видел, как я это делаю, но не знаешь самой сути, а

это всѐ равно, что судить о природе вещей, заметив их тень сквозь закрытые веки. Нет, не

раньше, чем ты будешь готов к этому.

В подходе к душе человека, к его внутреннему миру перемешались такие

верования, как кришнаитство, христианство и господствующий во времена ТОЙ жизни

гомотеизм, создав неимоверный конгломерат, в котором спокойно уживались

абстрактный Всевышний, не стеснѐнный какой-либо оболочкой, его вечный враг Дьявол

или Сатана, и полное отсутствие обрядовости, основанное на непоколебимой вере, что

любые торжества в честь Всевышнего есть не что иное, как попытка обмануть его, приукрашивая действительность. Была ещѐ многолетняя изнуряющая подготовка

Посвящѐнных в Знания или Исповедников, основанная на тренировке внутренних

возможностей человека и познании тайных сил и знании. По сути дела Исповедник

являлся как бы представителем Всевышнего среди людей, причем, в наиболее

приближенной к буквальному смыслу своего звания форме.

Исповедника нельзя было обмануть. Он мог прочитать всѐ по лицу, одежде, вещам

человека, которого он видел. Умел читать эмоции на расстоянии. Лечил людей своей

внутренней энергией и энергией окружающего пространства. Но при этом обет не

позволял рассказывать открывшееся людям. Он мог лишь подтвердить илиопровергнуть

слова говорящего. Исповедники были отшельниками страстей людских, внешней

совестью и неподкупными свидетелями мыслящих существ.

Эрг не предназначался в Исповедники, и Пит, не смотря на прекрасные

способности мальчика, ограничил его занятия начальными стадиями медитации и

основами биоэнергетики, не вдаваясь глубже необходимого для целительства травами и

точечной медициной. И к четырнадцати годам юноша легко распознавал болезни по

внешним признакам, готовил снадобья из собранных трав, останавливал словами

кровотечения. Старик Донито был особенно доволен его успехами в лекарском деле, надеясь, что тайна приѐмыша не выйдет вместе с ним за пределы деревни. А после того, как он быстро поставил на ноги жену старосты, больше недели лежавшую в постели с

жаром, старый Марс успокоился относительна куска хлеба для юноши в будущем.

Той же зимой Эрг как-то отправился к истоку Разбойницы за росшим на скалах

целебным мхом. Он уже возвращался домой по своим следам, протоптанным в

неглубоких ранних сугробах, когда ощутил сильный толчок под ногами. Какое-то чувство

тревоги заставило его не броситься на землю, а бежать вперед, подальше от скачущих по

склону горы кусков камня, которые он почувствовал, а не разглядел.

Очнулся он от холода. Спина, плечи и голова болели от синяков и ссадин. Но

сильнее всего болела правая нога. Мальчик мысленно оглядел своѐ тело, как учил

Исповедник. Пробегая мысленным взором от макушки до кончиков пальцев, он явственно

различал розовые пятна на местах повреждений. И яркую багровую пульсирующую

23

полосу поперек голени. Что-то подсказало, что еѐ нужно убрать, и чем скорее, тем лучше.

Но убрать еѐ можно было только мысленно, если сосредоточить на ней всѐ своѐ внимание

без остатка.

Отключиться от внешних раздражителей помогло умение медитировать, и Эрг

заметил, что пятно стало мало-помалу бледнеть, а пульсации его цвета, повторяющие

удары сердца, - затихать. Не было ни ощущения холода, ни разрывающей череп боли, ни

суетливых испуганных мыслей. Лишь он и зловещее алое пятно.

Спустя половину часа мальчик вышел из оцепенения и сумел шевельнуть ногой.

Сердце готово было переломать изнутри ребра, в ушах стоял шум, а перед глазами плыли

разноцветные круги.

Выбравшись на тропу, Эрг понял, что умирает от голода и засыпает на ходу от

усталости. Так, шатаясь из стороны в сторону, он брѐл целую вечность, почти два часа, пока не упал на руки спешившему навстречу Питу.

Отощавший и разбитый юноша проснулся через два дня.

-Пойдѐм, -сказал ему старик, накормив, наконец, ученика. -Тебе нужно научиться

восстанавливать свои силы после исцелении.

Он улыбнулся:

-Зрелый плод падает сам. И слава Всевышнему, что мне хватило мудрости не

спешить!

-Но почему? Ведь умей я целить раньше, я бы уже смог помочь стольким людям!..

-Выходит, я поспешил...

-Почему, Учитель?

-Потому что нетерпение - явный признак незрелости твоей души. Благославен тот, кто ждет, когда к его ногам упадет сладкий плод знаний, ибо он сумеет оценить вкус и

аромат желаемого. И жаль нетерпеливого, сбивающего с ветвей безвкусную завязь по

единой прихоти своей. И не слушай дающего совет так поступить, а взрасти сам своѐ

древо и вкуси зрелый плод.

-Неужели я не взрастил ещѐ своего дерева?

-Ты даже вкусил его плод. Правде, одолев пока лишь его кожицу. А чтобы не

судить о вкусе рыбы по еѐ чешуе, я хочу научить тебя делать правильно то, что пришло

тебе по наитию.

Два кудесника, молодой и старый, долго бродили по окрестностям, и старик

требовал от него одного: чувствовать себя. Эрг быстро понял, что хочет от него

Исповедник, и, сравнивая свои ощущения в том или ином месте, открыл для себя новый

мир внутри уже существующей Природы. Внутренний мир камней и деревьев, воды и

ветра, их жизнь, их силы, правила их общения.

-Исцелив себя, ты чуть не погиб, истратив на это почти всю энергии своей души. А

лечение других людей требует куда большей энергии. И ты должен научиться

пользоваться для этого энергией всего, что тебя окружает, что ты можешь ощутить: камня, воды, деревьев, ветра, огня. Но никогда не черпай еѐ у другого человека. И

остерегайся отдавать слишком много своей. Энергия природы стерильна. Действие же

энергии человека на больную душу или тело подобно промыванию открытой раны водой

из придорожной лужи.

Нетрудно, понять, что приход Эрга к старосте был неизбежен.

-Для чего тебе нужно махать молотом, -горячился Донито, -если ты стал неплохим

лекарем?

Юноша одарил его взглядом чародея Пита и не менее загадочно, чем Исповедник,

произнѐс:

-Я познал душу людей и животных, растений и камня, воды и воздуха. Теперь мне

нужно познать душу огня и металла.

Помолчав мгновенье, он добавил:

24

-Я чувствую, что мне это пригодится.

«Проклятый колдун», -ругнул про себя Исповедника староста, и в груди у него

похолодело.

-Когда?

-Послезавтра с рассветом.

-Отлично, успеем все обстряпать так, чтоб ни одна собака не почуяла. Сколько их?

-Как всегда, одиннадцать. И какой-то щенок неучѐнный.

-Про то, на какой лошади груз навьючен, не узнал?

-Не. У них же свой домик, своя конюшня. К себе близко никого не подпускают.

-А лорд им никого не добавит?

-Да что ты! У него все в разъезде. В деревне всего четверо осталось, да и те - не

лучшего сорта.

-Ну что же, отлично!

Высокий оборванец звякнул серебром, высыпая его на открытую ладонь

пришедшего.

-А сам-то камешками не хочешь разжиться на беззаботную старость? -насмешливо

глянул сверху вниз высокий.

-Как же не хотеть-то, -вздохнул второй. -Да только вдруг вы их не одолеете? И

камешков не получу, и службы при лорде лишусь, если ещѐ жив останусь. Вот ежели

наверняка, то не грех бы и рискнуть.

-Не трусь! С камнями тебе и на лорда наплевать. Ты сам как лорд жить станешь. А

против нас им не устоять. Будь нас всего втрое больше, я бы ещѐ подумал. А против

пятерых на каждого ни один рыцарь не устоит, не говоря уж о стражниках. Мы их как

цыплят передушим.

-Мы не успели даже до Расса добраться, а уж один твой вид мне столько хлопот

доставил.

Игас озадаченно покачал головой. Они с Эргом, как обычно, ехали рядом с

вьючными лошадьми в центре группы. С момента отъезда из деревни Донито-сын дал

указание дальше двигаться в сжатом порядке: авангард и арьергард следовали не далее

двадцати-двадцати пяти метров от основного отряда. Все ехали с опущенными забралами.

Оружие перевели из походного в боевое положение тоже при выезде из усадьбы Ленд-

лорда.

Выезжали затемно, так что дневная жара ещѐ не начала беспокоить в застегнутых

наглухо панцырях и металлических шлемах. Солнце, пробивающееся сквозь густую

листву, уже начало пригревать, но Игас торопил свой маленький караван, чтобы пораньше

прибыть в ближайшую деревню. Даже Эрг, не очень-то привыкший к конным

путешествиям, притерпелся к ровному шагу коней и постоянной тряске, так что

чувствовал себя вполне удовлетворительно, умудряясь на скаку находить очарование в

здешних лесах. Их командир большей частью молчал, лишь время от времени отдавая

краткие приказания, и юноша решил не отвлекать его от мыслей, омрачавших чело

будущего старосты.

Ещѐ вчера вечером Донито пришѐл в домик, где всегда останавливались караваны

из Гнилого Тупика, и не стал ни с кем разговаривать, удалившись в свою комнатку. Эрг, с

утра сопровождавший названного брата по деревне, где тому нужно было сделать кое-

какие заявки на товары и материалы, вернулся назад в первой половине дня, и, прощаясь с

ним, Игас добродушно улыбался, довольный ходом дел.

Они стояли на берегу Разбойницы как раз напротив устья левого притока реки.

Именно там находился брод. Наносы песка позволяли переправлять грузы на телегах, не

рискуя подмочить их. Повозки обычно тянули неизвестные юноше медлительные

лохматые животные, мощно упиравшиеся в грунт четырьмя толстыми лапами.

25

-Это базоны, -пояснил Донито. -Их приручили еще во времена короля Артура и

используют везде, где нужна сила побольше лошадиной, но не требуется скорости.

-И что, они всегда такие медлительные?

-Нет, конечно. Если их сильно разозлить или напугать, они могут разогнаться. И я

не завидую тому, кто окажется у них на пути. Стопчут, и не заметят. -ухмыльнулся Игас.

Потом повернулся на северо-восток и махнул рукой. -А там, в верховьях этой речки

добывают и плавят железо. И вот на таких повозках везут по всему герцогству, а то и в

Колем.

-Но ведь это очень далеко.

-Да уж не дальше, чем из Артура. Тем более, что в Артуре железо дороже за счет

наѐмных рабочих, а здесь каторжники трудятся бесплатно. Так что каторга половину

хозяйства Энгра кормит. Кто-то каторжан караулит, кто-то их кормит, а кто-то железо

перевозит. Да и сама деревня растет в значительной мере за счет бывших каторжников.

Игас кивнул в сторону топтавшегося в двух десятках шагов тощего седого

мужчину, на запястьях которого белели шрамы от оков.

-Думаю, Энгр свой замок здесь, на стрелке поставит, -с видом знатока обвѐл рукам

Донито кусты за рекой. -Обживать это гнѐздышко, правда, его сыновьям придѐтся.

3аведут тогда здесь сотни две рыцарей, а среди них и ты можешь оказаться.

-Что это ты меня в такую глушь загнать собираешься? -шутливо ужаснулся Эрг.

-Ах ты неблагодарный! -поддержал шутку Игас. -Для тебя Энгр - глушь? Да ты

Гнилого Тупика не видывал! Вот где настоящая глушь!

Оба посмеялись, и Донито хлопнул юношу по спине.

-Смех смехом, но для Энгра это действительно была глушь, когда его сюда

сослали.

-Его? За что?

-В том-то и дало, что ни за что... Он был Лорд-мэром Артура. Во времена

междоусобицы он не поддержал мятежников, хотя главным заговорщиком был его

сюзерен, герцог Парн. Энгр даже заранее послал к королю гонца с вестью, что город

послушен воле государя, когда тот разгромил войско злодеев в Драгоне и шѐл на Парн. Но

среди его друзей оказалось слишком много заговорщиков, и Его Величество на всякий, случай отправил градоначальника Артура сюда, тем более, что здесь, как и в Артуре, вели

добычу железа. Говорят, через некоторое время ему пришлось повстречаться с кое-какими

старыми друзьями. Правда, те уже были в кандалах. А Энгр прижился... Да ты сам всѐ

видел.

Они говорили ещѐ некоторое время, а затем разошлись. Эрг краем глаза видел, что

вслед за Игасом поковылял старик-каторжанин, но он знал, что сын старосты сумеет за

себя постоять, и не стал беспокоиться.

-Мы не успели даже до Расса добраться, а уж один твой вид мне столько хлопот

доставил.

-А что случилось?

-Так, ничто серьѐзного. Но я бы всѐ равно дорого дал за то, чтобы узнать, кем был

твой отец.

Эрг вздрогнул, и глаза его сверкнули в узкой прорези забрала.

-Я тоже дорого дал бы за это... Но что всѐ же произошло?

Игас вдруг понял, что коснулся больного места юноши. Эрг, воспитанный Марсом

Донито и Исповедником, знал лишь своих приемных родителей. Этого от него никто не

скрывал, хотя старались и не подчѐркивать. Старик Марс привычно ругал Пита за то, что

тот хранил молчание об отце и матери ребенка, но был бессилен что-то сделать. Видимо, такая неопределѐнность доставляла парню немало страданий, и даже его тренированная

выдержка не выдерживала накала эмоций, когда речь заходила о родителях Эрга.

-Извини, -смутился Игас. -Я не думал, что мой дурацкий язык так тебя заденет.

26

-Да ничего страшного. Только не тяни, рассказывай.

-Помнишь, вчерашнего каторжника на реке?

-Помню, конечно.

-Когда мы разошлись, он нагнал меня и попросил поговорить с ним. Рассказывал, что воевал на стороне мятежников и за это был отправлен на каторгу. Потом

поинтересовался, откуда взялось твоѐ снаряжение? Я рассказал. И этот бывший лорд так

оскалился, что мне страшно стало. «Хорошо, -говорит, -чем дольше этот щенок не будет

ничего знать, тем меньше шансов, что его поганый род возродится.» И столько злости у

него в глазах было... Он тут же пошѐл прочь, потом обернулся и крикнул: «Пусть я сдохну

в цепях, но горло ему перережу, если он не успеет убраться отсюда.»

-Дьявол! Почему ты мне не сказал это вчера? Я нашѐл бы его...

-Потому и не рассказал. Отец велел доставить тебя в Расс, а не закапывать в Энгре.

Эрг резко отвернулся и надолго замолчал. Обернувшись, наконец, он поймал

укоризненный взгляд Игаса.

-Ты бы хоть научился слушать до конца...

-Идиот! Ты можешь забрать себе хоть все эти камни, а не торговаться из-за

каждого грамма. Мне не нужны драгоценности.

-А чего же ты тогда хочешь, Барц?

-Мне нужно прижать Расса, взять его за горло.

Высокий оборванный мужчина лет сорока пяти недоверчиво глядел на своего

собеседника, чье холѐное лицо и дорогие одежды резко контрастировали с грязью и

беспорядком лесной разбойничьей землянки.

-Благое дело. У меня тоже к нему есть кое-какие счеты за пять лет в кандалах. Но

стоит ли это делать для такого дерьма, как ты, Барц?

Купец медленно улыбнулся.

-Ты забываешься, Милтон Рейли, с кем разговариваешь. В моих жилах течет

кровь...

-...лордов Нордии. Знаю, знаю, Рихард Барц. Считай, что мы с тобой квиты за

«идиота». Тем более, и в моих жилах кое-что течет. И если у тебя есть память, то ты

вспомнишь, что это же самое текло когда-то в жилах герцогов Кло. Ближе к делу, Советник. Зачем тебе нужен этот караван?

Барц, не переставая улыбаться, наморщил лоб, отчего улыбка превратилась в

гримасу.

-Герцог купил в долг у меня кое-какие ценности под залог камешков. Так, мелочи.

Но такие же мелочи у других купцов составили почти четверть его ежегодных личных

затрат. Случай крайне редкий. Просто у Расса в этом году были большие покупки в Верке, вот на местные мелочи деньжат и не хватило. А я скупил все его обязательства, и если ты

со своей шайкой недели через две-три ограбишь караван с камнями, у меня появится

возможность для шантажа.

Рейли расхохотался.

-Знакомый почерк, Рихард. Кажется, моего двоюродного дядюшку на этом же

подловили... Нет?

-Ошибаешься, Милтон. Твоему дядюшке наплели, что король его и в грош не

ставит и собирается отдать его дочь замуж за какого-то своего родственника, толстого и

уродливого старпѐра. На шантаже сыграли со стариком Драгоном. Но отлично сыграли, что и говорить!

-Да уж помню, помню... Бедняга твоему предшественнику в рот смотрел, даже

когда пришлось бежать из герцогства, и терять уже было нечего. «Слово чести»...

Они, немного помолчали, вспоминая былые годы. Потом разбойник встрепенулся и

напомнил:

-Ты хотел рассказать, чего ты добиваешься?

27

-А ты не знаешь?

-Да уж догадываюсь. Но, в конце концов, тебе придѐтся избавиться от Расса. Он

прекрасно помнит, что стало с теми тремя герцогами, да и большего, чем закрывать глаза

на твои художества, он не сможет. Если только ты не начнѐшь наглеть.

-А мне большего и не требуется. Коготок увяз, тут и птичке конец! Если есть за что

зацепиться, из человека можно высосать всѐ и даже больше. А когда он сломается, я найду

ему замену.

Рейли хищно вскинул голову.

-И не надейся, Милтон, -предупредительно усмехнулся нордиец. -Не тебя. Хотя без

награды за помощь ты не останешься. Должности Ленд-лорда тебе хватит? Не считая, конечно, целого каравана с камнями.

-Что ж, спасибо за откровенность, старина. В общем-то я и сам понимаю, что в

замке нужна рожа посимпатичнее моей... Я согласен.

-Вот и отлично! Где меня найти, ты знаешь. Придѐшь через месяц, максимум через

пять недель. Мне нужны подробности.

-Извини, Игас, я перебил тебя.

Сквозь щель забрала глядели действительно виноватые глаза, и будущий староста

тяжело вздохнул, не в силах долго сердиться.

-Похоже, твоя загадка волнует не одного тебя. Не кто иной, как Энгр, пытался

выведать у меня информацию о твоем отце. Правда, сделал это ненавязчиво. Но я, в конце

концов, задал вопрос прямо. Он как-то стушевался, но ответил, как я понял, искренне.

-Не тяни...

-Он сказал, что ты похож на его старого знакомого, но он точно знает, что тот

человек и вся его семья погибли, и ему не хочется вводить кого-либо в заблуждение.

Знаешь, по нему было видно, что он не лжет.

Игас замолчал, обдумывая сказанное. Эрг тоже молчал. Пауза затянулась, и

постепенно предводителем каравана стало овладевать дремотное состояние. Солнце грело, мерный приглушѐнный стук копыт по мягкой земле долетал как бы издалека, а плавное

покачивание действовало убаюкивающе. Кажется, ему даже что-то начало сниться, когда

Эрг осторожно коснулся его запястья.

-Игас, впереди что-то не так. Я это чувствую.

Тревога юноши передалась и стражникам, которые тоже сбросили дремоту и

потянулись за оружием.

-Здесь дерево через дорогу упало, -донеслось от авангарда.

-Сомкнуться, -скомандовал Игас, и в то же мгновенье из-за кустов со свистом

вылетели четыре или пять верѐвок, а вслед за ними на стражу обрушился град стрел и

камней, испускаемых выскочившими из чащи людьми.

-Учитель, Вы говорили мне про древние истины: не убий, не укради, не

лжесвидетельствуй. Если тебя ударили по левой щеке, подставь правую. Терпение

порождает мудрость. Но если я стану рыцарем, защитником, мне придѐтся и убивать

врагов, и красть их вещи, и лгать им, чтобы спасти своих товарищей. Придѐтся отвечать

на их грубость, чтобы не прослыть слабым. Вы сами показали мне приемы и жизненные

точки, воздействуя на которые можно не только причинить человеку боль, но и убить его.

Как же совместить эти противоречия? Или нужно от чего-то отказаться?

Старый Пит, глаз которого, казалось, никогда не коснется время, аккуратно

пригладил белую бороду, когда-то густую и красивую.

-Какой-нибудь крестьянин или рудокоп назвал бы меня богохульником и

отступником. Но тебя я всегда учил думать, прежде чем делать выводы. А твой вопрос

говорит, что я добился кое-чего. Значит, ты поймѐшь и остальное. Один древний мудрец, чья мудрость позволила людям летать среди звезд, говорил так: «Нет ничего

28

абсолютного». И хотя его слова относились к наукам, то же самое можно сказать о

духовных истинах. Одно из твоих предназначений - защищать людей. Но ты не сможешь

его исполнить, если древнее учение ослепит твой разум.

Нечастые визиты Эрга к Исповеднику обычно происходили именно так: юноша,

терзаемый какой-то мыслью, являлся в крошечную лачугу в полутора километрах от

деревни, и седой старик беседовал с ним ночи напролѐт. Вот и в этот раз за окном стало

сереть, а оба кудесника, молодой и старый, сидели за деревянным столом, даже не

собираясь отдыхать.

-Древние учения написаны для нормальной мирной жизни, при которой человеку

не грозит смерть. А для того, чтобы обыватели могли без помех соблюдать Заповеди, существуют Защитники, обязанные оберегать людей от беды. Но, для исполнения своего

долга перед людьми, а значит и перед Всевышним, Защитники вынуждены нарушать

Заповеди, брать на себя грех, чтобы уберечь от него остальных людей. И это - тяжкий

крест Защитников! Беречь тела обывателей от страданий, а души от греха, ибо страдания

порождают ненависть, а ненависть, являясь сама по себе грехом, порождает другие грехи, иногда более страшные. Если судить таким образом, то выходит, что грехи Защитников -

благо. Но это благо - не абсолютно, ведь спасая одних, приходится нести зло другим.

Грань между подобным благом и злом настолько тонка, что, наверное, лишь Всевышний

способен еѐ ощутить, лишь Всевышний способен сказать: «Сей грех Защитника - во благо, а сей - на погибель.»

-Но как же мне, человеку, разобраться, какой грех праведный, а какой - нет?

Пит чуть заметно пожал плечами.

-Всевышний не где-то там, -он указал высохшим пальцем на потолок. -Всевышний

внутри каждого человека, почитающего Его. Слушай Его внутри себя, и ты не ошибешься.

Советуйся с Ним, и Он подскажет тебе, где зло, а где - добро. Ибо зло для одних может

быть благом другим и наоборот. Нет абсолютного зла, как нет и абсолютного блага.

Будучи Защитником, слушай Его, чтобы принять правильное решение, и если Он тебе

говорит: «Тот прав, а другой не прав», помоги правому и накажи неправого. Тогда

принятый на себя грех будет во благо, тогда Он простит тебе этот грех, каким бы тяжким

он ни казался. И Он покарает тебя за, казалось бы, благое дело, если оно сотворено во зло

людям...

Камни, выпускаемые пращниками, гремели о шлем и панцирь, словно град. Не

обращая на них никакого внимания, Эрг выхватил из-за плеча отцовский меч и крутанул

его вокруг себя, обрубая веревку начавшего затягиваться аркана. Конь, которому один из

камней угодил в ухо, с визгом взвился на дыбы, и юноше пришлось повозиться, чтобы

осадить его. К тому времени маленький отряд почти потонул в половодье нахлынувших

оборванных людей, вооружѐнных кто чем придѐтся.

Эрг описал мечем восьмѐрку с обеих сторон от себя. Один из наседавших на него

молча свалился с разрубленной головой, но другой спереди прицеливался шипастой

дубиной к голове коня. Косым правым кругом Эрг отсѐк ему поднятую вверх кисть с

дубиной и на заднем нижнем секторе траектории меча зацепил грудь огромного мужчины, лезущего с топором в гущу свалки. Переведя дыхание, Эрг мгновенно огляделся по

сторонам, выбирая себе удобную позицию.

Одним прыжком коня юноша сбил с ног двоих грабителей, пытавшихся добить

выдернутого арканом из седла стражника, и довершил дело двумя короткими взмахами, перерубив заодно опутавшую товарища верѐвку. Тому ничего не оставалось, кроме как

подхватить валявшуюся под ногами пику и отступить за спину Эрга ближе к вьючным

животным, пока молодой человек на несколько секунд отвлѐк на себя часть бандитов.

Один из разбойников, овладев конем и мечѐм, попытался напасть сбоку на третьего

стражника, оборонявшего правый фланг. Охранника уже теснили двое конных бандитов, один из которых весьма неплохо управлялся с оружием. Эрг бросил коня ближе к

29

дерущимся. Отмахнувшись от длинной жерди с насаженным на неѐ тяжѐлым кованым

наконечником, он на секунду перехватил меч левой рукой, а правой метнул в своего

противника вынутую из поясного кармашка восьмиконечную метательную звезду. Тот

захрипел и медленно повалился на землю, выронив из рук шест.

Ещѐ не осознавая своих потерь, бандиты с остервенением кидались в бой, падали, отступали на десяток шагов и снова накатывались по одному, по два, по три. Но уже через

несколько минут после начала свалки наступил перелом. Почти три десятка искалеченных

тел в неправдоподобных позах валялись вокруг восьми всадников, окруживших кольцом

вьючных лошадей. Словно огромная круглая пила зубьями мечей кромсала

наскакивавших на неѐ людей, бьющихся уже не от азарта, а от бессилия чего-либо

добиться.

Кураж нападавших иссякал на глазах, не смотря на крики и понукания высокого

худого мужчины, гарцующего на добром коне позади живой цепи. Именно он пытался

прорваться в щель между стражниками, чтобы добраться до груза, но, получив отпор

Эрга, отступил и теперь командовал разбойниками издали. Кто-то уже оглядывался по

сторонам, выбирая пути отступления, кто-то отползал к спасительным кустам, а кто-то

ещѐ горел желанием добраться-таки до вожделенного богатства, когда прозвучал древний, но во все века одинаково леденящий душу вопль: «Спасайся, кто может!»

-Мелл, Грант, Эрг и Дормут! Вперѐд! -скомандовал в тот же миг Игас, и четверка

коней метнулась в разные стороны вслед кинувшейся в ужасе, вызванном вечным

лозунгом трусов, толпе.

-Через пять минут назад! -полетела вдогонку вторая команда.

Эрг успел проскакать десятка три метров, когда бросившийся было удирать главарь

шайки резко осадил коня и попытался при развороте достать юношу. Но тот отбил

направленный в грудь меч и, проносясь мимо, на всякий случай защитил спину, сделав

отмашку назад. Как оказалось, не зря. Бандит же, понадеявшись на неотразимость финта, не успел развернуться, вынужденный биться боком. По его посадке, уверенности в себе, молодой человек понял, что перед ним опытный боец, много чего умеющий и часто

упражняющийся.

Даже в такой неудобной позе он умудрился зацепить шлем Эрга, и тот слетел с

головы, обдирая кожу.

-Готовься умереть, щенок, -прорычал грабитель, занося клинок.

Бородатый крестьянин, правивший базоном, пеньком сидел на телеге и, по

совиному хлопая глазами, сочно басил себе под нос;

-Ук ты!.. Ничего себе!.. Вот это да!..

Он будто из-под земли возник за поваленным стволом, и картина, открывшаяся

перед ним, стоила его восхищения. За деревом, как за окном в другой мир, начиналось

нечто не вяжущееся с покоем осеннего леса. Его «тихоход» пугливо фыркал и косился на

окровавленные тела, наваленные за бревном. Тяжѐлый запах свежей крови, лужами

растѐкшейся возле трупов, раскиданных в беспорядке на небольшом клочке земли, стоны

раненых и громкие проклятия связываемого пленника тревожили животное.

Мужик успел разглядеть, что побитые - большей частью оборванцы, а победители -

воины в справных доспехах.

-Ну, чего уставился? -громко окликнул бородача один из стражников. -

Разворачивай оглобли, повезешь убитых в Кособродку.

-Дык, куда ж мне их всех? -развѐл руками погонщик. -Да и в Энгр попасть тоже...

-Попадѐшь в свой Энгр! А всех тебе грузить никто и не собирается. Наших только

двое, да один раненый.

-Как-то нехорошо получается: раненый и с покойниками, -покачал головой мужик, соскакивая на землю, чтобы развернуть повозку на узкой дороге.

30

-Ты покойников везти не хочешь или раненого? -грозно глянул на него воин, как

бы невзначай дотрагиваясь до рукояти меча.

-А я чѐ? Я ничѐ! -залопотал мужик. -Мне хоть кого. Я и не такое видывал... С этого

покойника, что ли, начнѐм? -кивнул он на прислонѐнного к дереву молодого паренька со

следами крови на лбу.

Стражник несколько раз сжал и разжал кулак в кольчужной перчатка,

перемазанной кровью.

-Чтоб у тебя язык отсох!

-Да что Вы, господин хороший?

-Я лучше тебя, как покойника, на твою же телегу погружу. Ты что, идиот, ни разу

не видел лекарей, после того, как они раны заживляют?

Мужик оторопело зашлепал губами.

-В...Виноват, Ваше Сиятельство. Но больно уж он молод для лекаря-то...

-На, погляди, -сунул Игас вознице под нос кулак, -Полчаса назад я пошевелить

пальцами не мог, после того как мне их камням из пращи перешибли.

-А чѐ ж он сам-то в крови?

-Ничего страшного. Один прыткий кожу слегка ссадил. На такую мелочь даже дети

внимания не обращают.

Кособродка, как и Энгр, была основным пунктом остановки караванов с камнями.

И, если бы не отдельное здание, в которое никто из посторонних не допускался, стражников наверняка замучили бы посетители, чей интерес к героям дня подогрели

рассказы побывавших на месте схватки. Банда Милтона Рейли, племянника бывшего

герцога Кло, бывшего рыцаря, бывшего мятежника и бывшего каторжника, давно обитала

в здешних местах, довольствуясь обычно нападениями на одиноких путников. В охоте на

неѐ оказались бесполезными все ухищрения властей: Рейли умело пользовался своим

рыцарским опытом лесной войны. И лишь после сегодняшней битвы стала ясна ещѐ одна

причина его неуловимости. Среди убитых оказалось несколько жителей Энгра и

Кособродки, видимо, служивших бандиту глазами и ушами.

По приглашению старосты Игас, Грант, Эрг и Тинас, уже начавший приходить в

себя после ранения, ужинали в его особняке. Молодой Донито сдержанно хвалил

подопечных, скромно умалчивая о своих заслугах. Но, не смотря на все усилия хозяина, гости никак не могли, отвлечься от мыслей о погибших товарищах.

-Мы то что, мы к крови привычные, -вставил слово обычно молчаливый Грант. -А

вот Эргу повезло. Первый раз из Гнилого Тупика выбрался и сразу же в такую переделку

попал. Подобное, кажется, лет пятнадцать назад было.

-Двенадцать, -поправил Игас. -Тогда мой дядя караван вѐл. А подстерегли нас

возле самого выхода из Энгра рано-рано утром. Ударили, отбили лошадей и ушли по

склону к берегу реки. Тогда мой дядя и погиб. А всего мы в тот раз пятерых и половины

груза не досчитались, хотя толпа тогда куда меньше сегодняшней была. Да, если бы на

Эрг, я не знаю, чем бы дело кончилось...

Юноша уже минут десять сидел, как на иголках, ощущая какое-то внутреннее

беспокойство. Что-то тревожило его, подмывая уйти. Он чувствовал, что его место не

здесь, что если он останется ещѐ на полчаса, то произойдет непоправимое. Игас наконец-

то увидел написанную на его лице муку.

-Простите, господа, но, кажется, наш герой слишком переутомился сегодня,

залечивая наши раны. С позволения хозяина я отпущу его отдохнуть.

Уже за спиной он услышал чей-то хрипловатый голос.

-Не мудрено. Когда я первого бандита убил, я неделю не мог к еде прикоснуться. А

этот сегодня больше десятка положил.

Эрг спешил по тѐмной улице, подгоняемый каким-то внутренним чутьѐм. Ноги

сами несли его через всю деревушку, на дальнюю окраину. Быстрым шагом он промчался

31

под лай собак по закоулкам и выскочил к убогому домишке, возле которого толпились

несколько стариков с лампадкой.

-Что-то случилось? Моя помощь не нужна?

-Нет, сынок. Ты вряд ли поможешь... Здесь Исповедник нужен.

-Если кто-то болен, я смогу оказать помощь.

-Не то слово - болен... Племянники человека в лесу подобрали: топтун его помял.

Похоже, уже помирает... Но если хочешь, - старик тяжело вздохнул, -то попробуй...

В душной комнатѐнке рядом с кроватью больного на табурете чадила тусклая

масляная коптилка, освещая его измождѐнное лицо. Колеблющийся свет отбрасывал

неровные тени, ещѐ больше уродуя и без того ободранную когтистой лапой физиономию.

Даже сквозь кровавые тряпки, заменяющие бинты, было видно, что у человека прокушена, смята огромной пастью часть бока. Правая рука, сломанная в предплечье, лежала плетью

вдоль туловища.

На вид Эрг определил, что мужчине лет шестьдесят. Хотя многодневная седая

щетина и ввалившиеся щѐки сильно старили его, но крепкие мускулистые руки выдавали, что на кровати лежит отнюдь не дряхлый старик.

Услышав шаги, человек открыл глаза. По их лихорадочному блеску и судорожному

дыханию юноша сразу понял, что раненый вот-вот умрѐт. Эрг присел на краешек кровати, и лампа осветила и его лицо.

-Я хочу Вам чем-нибудь помочь...

Умирающий ещѐ шире раскрыл глаза.

-Не может... быть... Его лицо,.. его... голос,.. его доспехи... Я знал,.. что... всѐ же…

увижу... тебя...

Половину слов Эрг едва разобрал из-за хрипов и клокотания в груди больного.

-Ска... скажи,.. тебя зовут... Э... Эрг?

Молодой человек удивлѐнно кивнул.

-Да, но откуда...

-Ты... ты должен,.. -перебил его старик. -восстановить... доброе имя... своего... о...

отца...

Юноша вздрогнул всем телом и, едва не крича, торопливо выпалил:

-Но кто, кто мой...

Мужчина конвульсивно дѐрнулся и обмяк, глядя в потолок ничего не видящим

взглядом. Несколько капель тѐмной, почти чѐрной крови тонкой струйкой стекли из

уголка рта на грубую замусоленную подушку.

32

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Караван прибыл в Расс к концу восьмого дня с момента выхода из Гнилого Тупика.

Город, выросший вокруг замка, насчитывал около пятидесяти тысяч жителей, уступая по

численности населения Крону, Верку, Парну и Артуру. Разбойница и еѐ правый приток

Свистун, у слияния которых высился замок, делили Расс на три неравных части. Самая

маленькая, восточная, расположенная по левому берегу Разбойницы, служила началом

Восточной дороги, по которой уходили обживать дикие места первопроходцы. В город по

ней доставляли дичь, древесный уголь, шкуры и продовольствие.

Между берегами рек на огромном треугольнике, вытянутом с юга на север, шумела

богатая торговая и ремесленная слобода с замком герцога и торговой площадью у его

стен. С этой площади уходила на север Энгрская дорога. С нее же через единственные

подъемные ворота можно было попасть в замок, одолев по опущенному мосту глубокий

ров. Два каменных моста соединяли площадь с Восточной и Западной частями города, узкие улочки, расходящиеся тремя лучами от торжища, заселяли рыцари, торговцы, ювелиры, кузнецы, портные, оружейники, булочники, сапожники. Нередко их дома

служили одновременно и жильем, и мастерскими, и лавками, так что рынок отнюдь не

ограничивался пределами площади.

В отличии от шумного центра, в Западной части жили неприметной размеренной

жизнью семьи ткачей, рыбаков и извозчиков. Услуги последних пользовались в столице

молодого герцогства постоянным спросом, и хозяин запряжѐнного в подводу

неторопливого базона мог спокойно решать, чем ему заниматься в ближайшее время: отправиться в соседние деревни за припасами, подрядиться на Энгрские рудники или

отправиться с каким-нибудь грузом на запад, «за горы». Нередко маршрут совмещался.

Отправлялся некий Гэрри с грузом лопат на рудники, после их доставки деньков

несколько возил руду к плавильням, а потом, дождавшись своей очереди, аккуратно

укладывал тяжѐлые полосы стали на телегу. Двадцать пять - тридцать дней пыхтел

неуклюжий зверь, таща груз до Колема. Оттуда же в Расс ехали поделки Веркских

мастеров или доброе колемское зерно. Спустя ещѐ двенадцать - пятнадцать дней чумазые

ребятишки встречали Гэрри возле моста через Свистун.

Куда бы ни двигался любой путник, с какой бы стороны он ни шѐл, не мог

миновать торговой площади Расса с еѐ мостами. А зоркая рыцарская стража бдительно

следила, кто и куда направляется, особенно если путник при оружии.

Следить за вооружѐнными людьми приходилось не из праздного любопытства.

Герцогство Расс с его бескрайними просторами, плодородными землями и богатыми

недрами манило к себе самых разных людей. Целыми семьями тянулись, по Дорской

дороге безземельные крестьяне из Рантона и Драгона. По одному приходили веркские и

артурские ремесленники, не сумевшие выбиться из подмастерьев из-за жѐсткой

конкуренции и дороговизны. Любой столичный житель узнал бы среди богато одетых

франтов, путешествующих без багажа, известных в Кроне проходимцев, выехавших

«охватывать провинцию». И, конечно же, среди вереницы путников хватало бродяг и

беглых преступников, отправившихся на новые земли отнюдь не пахать и не сеять.

Наверное, благодаря обычной городской сутолоке и наплыву чужаков никто не

обратил внимания на высокого худого оборванца, плетущегося в обнимку с пьяной

девицей по благопристойному купеческому кварталу. Он глухо бормотал ей на ухо какие-

то непристойности, а девица громко хохотала и взвизгивала, когда тот щипал еѐ за

ягодицы или лапал грудь. Проходя мимо одного из домов, мужчина остановился, бранясь

в адрес чем-то досадившего ему хозяина. Выскочивший из подъезда слуга попытался

было замять скандал.

-Хозяин приглашает вас в гости. Только не шумите, ради всего святого. Мы уладим

все ваши претензии. Но не нужно извещать об этом всю улицу.

33

-А плевать я хотел на эту улицу! -взревел пьяница. -Чего нам с подружкой твой

хозяин нальет? -толкнул он кулаком в грудь слугу. Тот покачнулся, но устоял.

-Чего пожелаете, то и нальѐт.

-Уговорил, чѐрт языкастый! Пшли! -дѐрнул он за юбку свою даму.

Когда пьяная парочка ввалилась в комнату хозяина, тот зло зарычал:

-Ты что, скотина, темноты не мог дождаться?

Мужчина криво усмехнулся и помог спутнице сесть на стул. Та усталой рукой

стянула парик, превратившись в молодого круглолицего паренька.

-Уймись, Рихард. Завтра расскажешь соседям, что к тебе вломились пьяные

проходимцы, а ты, чтобы не скандалить, оставил их ночевать в комнате для слуг.

-Было бы ещѐ лучше, если никто не станет интересоваться, почему один из пьяниц

так похож на Милтона Рейли, которого ждѐт виселица. В частности, за нападение на

караван с казной герцога.

Разбойник принуждѐнно засмеялся.

-Так ты уже знаешь...

Лицо Барца приняло обычное выражение: он, как всегда, улыбался.

-Да, мой друг. Они опередили тебя на сутки. И я уже с сегодняшнего утра знал, что

ты едва спасся от смерти, удрав с раной на груди, полученной от руки сына деревенского

старосты, даже не поступившего в рыцарскую школу. Ты, один из лучших рыцарей своего

времени! Стареешь, Милтон…

Рейли изобразил кислую мину, слушая нордийца и не собираясь ничего

доказывать. Вместо него горячо возмутился его спутник, переодетый женщиной.

-Вы не учитываете разницы в вооружении, сэр!

-Помолчи, Астор! Я вѐл вас в расчѐте на то, что за оставшимися в живых десятью-

двенадцатью нашими уцелевшим стражникам сил не хватит гнаться.

Ряженый даже подскочил от возмущения.

-Так ты сразу знал, что наших столько побьют?.. И я... Я ведь тоже мог там

погибнуть! А ты, оказывается, планировал, что нас перебьют! Ну и сволочь же ты!

-Успокойся. Радуйся, что ты уцелел в отличие от остальных. Не будь этого

мальчишки, ты был бы богат, как лорд и не вспоминал бы ни о чем!

Барц не перекинул съязвить:

-Да ещѐ если бы не его рана...

-Не скалься, Рихард, -огрызнулся бандит. -Дело не в моей царапине. Этот выродок

действительно оказался слишком уж проворным. Он один порубил не меньше четверти

шайки, пока остальная стража пыталась прийти в себя.

-Значит, нам ещѐ придѐтся услышать об Эрге Донито, -обнажил свои крупные

ровные зубы Барц. -Запомни это имя, Милтон.

Люди, стоящие на балконе, вряд ли оказались бы выше Эрга, встань они рядом с

ним. Но, когда смотришь снизу вверх, все выглядят больше, солиднее. Тем более такой

широкоплечий крепыш, как герцог, выделяющийся необъѐмной грудной клеткой. Учитель

рыцарского мастерства Мастер Батлер был не ниже своего повелителя и в свои пятьдесят

лет смотрелся ничуть не слабее герцога, родившегося, когда Мастеру исполнилось

пятнадцать.

Если Расс явился в пышных дворцовых одеждах, а Батлер - в удобных

повседневных доспехах, то третий присутствующий сверкал на солнценачищенными

пряжками и явно гордился своим синим плащом с вышитым гербом - малиновый кот на

сером щите - непрерывно ухмыляясь и прихорашиваясь. Невысокий худощавый старик в

белых одеждах почти не проглядывался из-за его широкой спины.

Шестеро претендентов на право обучаться в Расской Школе Рыцарского

Мастерства вместе с сопровождающими стояли с конями под балконом, сняв шлемы.

34

-Я, герцог Мейсон Расс, хозяин этого замка и правитель герцогства Расс, именем

короля Нерля при помощи достопочтенного Мастера Батлера и командира первой сотни

королевских рыцарей замка рыцаря Хорда в присутствии непогрешимого Исповедника

Иова обязуюсь принять справедливое решение о достойности каждого из

присутствующих здесь юношей стать в будущем рыцарем Его Величества. В случае

успешного завершения подготовки настоящее решение послужит рекомендацией для

посвящения в рыцари Его Величества.

Важный дородный распорядитель громко объявил:

-Рыцарь из крепости Дор Лайр Свенсон ходатайствует о принятии его сына Олайра, двадцати одного года отроду, в обучение рыцарскому мастерству в Школе замка Расс.

Из ряда шагнул вперед мужчина в доспехах и склонил голову в приветствии.

-Исповедник Иов, подтверждаете ли Вы, что этот человек является рыцарем

Лайром Свенсоном, отцом присутствующего здесь Олайра Свенсона? -задал

протокольный вопрос герцог.

-Подтверждаю.

-Господа рыцари, считаете ли вы достаточным того оружия и снаряжения, которым

обладает Олайр Свенсон, для обучения?

-Считаю достаточным.

-Считаю достаточным.

-Имеются ли у господ рыцарей вопросы к рыцарю Лайру Свенсону или Олайру

Свенсону?

-Нет.

-Нет.

-Считают ли господа рыцари возможным принять Олайра Свенсона в обучение

рыцарскому мастерству в Школе замка Расс?

-Считаю возможным,

-Считаю возможным.

-Именем Его Величества короля Нерля объявляю Олайра Свенсона принятым в

обучение, рыцарскому мастерству в Школе замка Расс.

-Рыцарь из деревни Вилит Курт Айсман ходатайствует о принятии его сына Нилса, восемнадцати лет отроду...

-...объявляю Нилса Айсмана принятым в обучение рыцарскому мастерству в Школе

замка Расс.

-Рыцарь из замка Расс Хильт Делюкс ходатайствует о принятии его сына Эндрю,

двадцати двух лет отроду...

-...объявляю Эндрю Делюкса принятым в обучение рыцарскому мастерству в

Школе замка Расс.

-Староста деревни Родник, с числом жителей двести шестьдесят человек, господин

Марио Ходжич ходатайствует о принятии своего младшего брата Бруно, девятнадцати лет

отроду, сына недавно скончавшегося старосты той же деревни Моната Ходжича...

-...Не подтверждаю, -неожиданно прозвучал тихий голос Исповедника.

-Что именно не подтверждает Исповедник Иов?

-Присутствующий здесь Бруно Ходжич, младший брат господина Марио Ходжича,

не является сыном господина Моната Ходжича. Но ни господин Марио Ходжич, ни его

брат не виновны в своем заблуждении.

-Был ли настоящий отец юноши, именуемого здесь как Бруно Ходжич, человеком,

чьѐ происхождение даѐт право стать Бруно Ходжичу королевским рыцарем?

-Был...

-...объявляю Бруно Ходжича принятым в обучение рыцарскому мастерству в

Школе замка Расс.

-Староста деревни Гнилой Тупик, с числом жителей триста двадцать человек,

господин Марс Донито, в лице его сына Игаса Донито ходатайствует о принятии своего

35

приѐмного сына Эрга, девятнадцати лет отроду, в обучение рыцарскому мастерству в

Школе замка Расс.

-Подтверждает ли Исповедник Иов, что этот человек является господином Игасом

Донито, присутствующим здесь по поручению своего отца, старосты деревни Гнилой

Тупик господина Марса Донито?

-Подтверждаю.

-Подтверждает ли Исповедник Иов, что присутствующий здесь Эрг Донито

является приѐмным сыном господина Марса Донито?

-Подтверждаю.

-Что может сообщить господин Марс Донито о настоящем отце Эрга?

Игас поклонился балкону.

-Ваше Высочество! Мой отец, господин Марс Донито утверждает, что отцом Эрга

был благородный рыцарь, который умер от болезней и ран, не успев сообщить ему своего

имени.

-Подтверждает ли Исповедник Иов достоверность переданных господином Игасом

Донито слов его отца?

-Подтверждаю.

-Подтверждает ли Исповедник Иов, что происхождение юноши, именуемого здесь

как Эрг Донито, даѐт ему право стать королевским рыцарем?

-Подтверждаю...

-...Я хочу задать вопрос молодому человеку, -с язвительной улыбкой поклонился

сотник. -Умеет ли Эрг Донито владеть столь вычурным оружием, или же господин Марс

Донито снарядил его так из желания потратить побольше денег?

Эрг залился краской, но ответил спокойно:

-Это снаряжение досталось мне от настоящего отца, кроме одного из мечей и

некоторых мелких деталей, которые я выковал собственноручно. А если господин Хорд

сомневается во мне, я готов сдать ему экзамен.

-С позволения Вашего Высочества, -вступился за Эрга Игас, -я сообщу господину

Хорду, что этим оружием мой названный брат при нападении на караван с камнями убил

девять бандитов и ранил троих или четверых, получив при этом лишь незначительные

ссадины.

-А подтверждает ли Исповедник Иов слова господина Игаса Донито? -не унимался

уязвлѐнный сотник.

-Подтверждаю.

Сотник, знающий толк в оружии и снаряжении, умел ценить добротные вещи.

Даже будучи сотником, он не мог себе позволить купить доспехи из пластокерамики

старинной работы, которую Хорд разглядел на сынке какого-то деревенского старосты.

-...объявляю Эрга Донито принятым в обучение рыцарскому мастерству в Школу

замка Расс...

-Рыцарь из города Крон Мастер Питер Хлодвиг ходатайствует о разрешении

продолжить обучение рыцарскому мастерству в Школе замка Расс своему воспитаннику, которого он просит называть Кором Стоуном, восемнадцати лет отроду. Кор Стоун

обучался ранее в Школе города Крон.

-Подтверждает ли Исповедник Иов, что этот человек является рыцарем и Мастером

Питером Хлодвигом из города Крон?

-Подтверждаю.

-Подтверждает ли Исповедник Иов, что человек, которого Мастер Хлодвиг просит

называть Кором Стоуном, обучался ранее в Школе города Крона?

-Подтверждаю.

-Подтверждает ли Исповедник Иов, что происхождение человека, которого Мастер

Хлодвиг просит называть Кором Стоуном, позволяет ему стать рыцарем Его Величества?

-Подтверждаю...

36

-Чем объяснит Мастер Хлодвиг решение своего воспитанника о завершении

обучения именно в Школе замка Расс? -осторожно поинтересовался герцог.

-Моему воспитаннику настоятельно рекомендовал это я, зная о хорошей репутации

здешней Школы и мастерстве достопочтенного Мастера Батлера, -поклонился рыцарь.

«Наверняка младший сынок какого-то из столичных чиновников. И, кажется,

далеко не последнего, раз тот может нанять для него такого воспитателя,» -предположил

Расс.

-...разрешаю Кору Стоуну продолжить обучение рыцарскому мастерству в Школе

замка Расс.

Герцог облегчѐнно вздохнул и закончил:

-Отныне все вы поступаете в распоряжение Мастера Батлера, которому я поручаю

подготовить вас должным образом к посвящению в рыцари Его Величества...

В замке Расс одновременно обучались от тридцати до пятидесяти будущих

рыцарей, в распоряжение которых был предоставлен западный двор замка, где кроме

келий молодых людей находилось всѐ необходимое для их обучения и содержания:

конюшни, склады боевого и учебного оружия, кухня, небольшая кузница, шорная и

портняжная мастерские. Угол двора, примыкающий к глухой крепостной стене, отводился

для упражнений в стрельбе и фехтованию. Рядом, на каменной брусчатке, можно было

изучать строевые приемы, а немощѐнная часть площадки использовалась как полигон при

тренировках на физическую выносливость, изучении приемов рукопашного боя и

некоторых специальных дисциплин.

Дональд Батлер был известен далеко за пределами Расса своим умением

организовать обучение, как когда-то славился умением побеждать на ристалище. Но с тех

пор прошли годы, и рыцарь нашѐл себя сначала как инструктор, а потом - как

руководитель Расской Школы. В отличии от Школ других замков, у Батлера можно было

стать преподавателем (их называли Мастерами) лишь будучи одним из лучших в своем

разделе программы. Уроки фехтования вѐл тот, кто фехтовал не хуже Батлера.

Рукопашный бой преподавал сумевший устоять перед стариком в схватке. Стрельбе из

лука и арбалета могли обучать лишь чемпионы герцогства. То же самое касалось верховой

езды, диверсионной подготовки, проблем выживания.

Именно благодаря такому подходу рыцари, обучавшиеся в Рассе, ценились за свою

выучку по всей Гемме и охотно принимались на любую службу.

Воспитанники Школы тратили на обучение в среднем полгода: кто-то чуть больше, кто-то чуть меньше. Успешно освоившие программу дважды в год отправлялись в

далѐкую столицу, где проходили Посвящение в старом замке Крона. Там их

перераспределяли по герцогствам на основании запросов правителей земель и планов

Королевского Совета. Назад, в Расс, можно было попасть как случайно, так и по личному

ходатайству герцога. Чаще всего, если молодой рыцарь брал на себя обязательство

отслужить герцогу за предоставленное снаряжение, не всегда имеющееся у юных рыцарей

в полном комплекте на момент поступления на службу.

Молодые люди, проходящие обучение, кроме ежедневным занятий несли службу

внутреннего караула. Те же, кто, по мнению Батлера, были готовы к Посвящению, но ещѐ

не дождались общего отъезда в Крон, направлялись в сотни замковой охраны, где наравне

с опытными рыцарями выполняли все их обязанности, невзирая ни на положение в

обществе родителей, ни на возможную протекцию со стороны сильных мира сего.

Правило, установленное когда-то, не знало никаких исключений: если ты имеешь право

называться рыцарем, то обязан доказать это ещѐ и повседневной рутинной службой.

Из поступивших в обучение в этот раз Батлер выделил двоих. Хрупкого на вид

Кора Стоуна, которого привѐз известный Мастер из Крона Питер Хлодвиг, и простого

деревенского парня Эрга Донито, по рассказам очевидцев уже сумевшего спасти от

бандитов караван с драгоценными камнями. Кор, судя по всему, имел отношение к

37

столичной элите. Весь его вид указывал, что мальчишка до недавнего времени о реальной

жизни имел лишь поверхностное представление, проведя детство в каком-нибудь дворце.

Аккуратные точѐные кисти рук, по-детски округлое лицо и доверчивый карий взгляд. Но, на удивление, эти наивные блестящие глаза умели становиться жѐсткими, а рука -

твѐрдой. А беззаботно и комфортно проведенные годы не наложили отпечатка

заносчивости и снобизма. Парень добросовестно и с желанием брался за всѐ, имея какую-

то затаѐнную дальнюю цель. В целом Мастер остался им доволен, посчитав, что сила воли

и упорство, сразу же проявившиеся в юноше, сделают своѐ дело.

Эрг, крепкий, высокий, мускулистый, широкоплечий, нѐс в себе какую-то загадку.

Его спокойный, даже умудрѐнный взгляд проникал в душу. Сначала он показался Батлеру

медлительным увальнем, но, как вскоре выяснилось, его медлительность лишь

маскировала хватку уверенного в себе хищника. Полная противоположность Кору, Эрг, похоже, уже хлебнул лиха и безошибочно разбирался в людях. Но оказался круглым

нулѐм в вопросах этикета. Нет, он знал основные правила поведения, но все его манеры

отдавали стариной, отставая от жизни лет на двадцать - двадцать пять. Эта старомодность, физическая сила, рассудительность и удивительная способность схватывать всѐ на лету

представляли из себя необычайно колоритную смесь. А если сюда добавить то, чем

собирался биться сей юноша...

В отличии от Батлера, старина Хподвиг видел подобное вооружение не только под

стенами Кло, где им обоим пришлось побывать. Его друг Джо Вайсман, десятник из

охраны герцога Драгона, ещѐ до мятежа намекал ему при одной из мимолѐтных встреч, что их подобралась целая команда, тех, кто начал возрождать древнее боевое искусство.

Но после междоусобицы уже никто не мог ничего сказать ни о Джо Вайсмане, ни о его

возрождаемом искусстве. Ещѐ один знакомый, касавшийся этого, тоже был мѐртв.

Размышления рыцаря прервал стук в дверь. Дождавшись ответа, в комнату вошѐл

Исповедник Иов и, повинуясь предложению хозяина, опустился на скамью.

-Я пришѐл сказать тебе, что ты не должен тревожить Эрга своими догадками. Этим

ты лишь навредишь ему. Он должен сам узнать имя своего отца, и сделает это не раньше

чем докажет его честность. А ты отныне будешь оберегать и его. Оберегай их обоих, и

они помогут друг другу найти верный путь, исполнить свое предназначение. Так

предначертано свыше.

-Я сделаю, как Вы сказали, -поражѐнно вымолвил рыцарь.

-Так и будет, -склонил голову старик.

Караван уже тронулся, когда Игас Донито остановил скакуна и, повернувшись

назад, крикнул названному брату:

-Чуть не забыл. Я узнавал про того старика. Ну, помнишь, которого хоронили в

Кособродке рядом с нашими? О нѐм известно только, что пришѐл из Кло...

Вот уже добрые четверть часа по зеленой полянке топтались два опытных воина.

Обменивались ударами, кружились, отскакивали, прижимались к земле, подпрыгивали, уходя от нападения. За их боем молча наблюдали три десятка юношей.

-Ну, для лука и арбалета я уже стар. По стенам лазить или в болоте прятаться тоже

поздновато, а вот в руках ещѐ сила осталась, -рассуждал Хлодвиг, когда Батлер, к

которому он обратился с просьбой принять Мастером в Школу, спросил, на что тот

способен. –В общем, бери меч, Дональд, или что ещѐ под руку попадется, если хочешь

меня проверить.

Ни меч, ни копье, ни палица так и не выявили победителя. Покружив минуту-

другую с кинжалами, поединщики отбросили и их, схватившись врукопашную. Но и здесь

никто из них не смог одолеть другого. В конце концов довольный Батлер отступил на шаг

и протянул руку своему противнику;

38

-Считай себя принятым. Оказывается, и в Кроне могут рождаться хорошие бойцы.

-Наверное, могут, -рассмеялся, отпыхиваясь, Хподвиг, -Но если ты хотел похвалить

меня, то малость ошибся. Я родился в Кло, -пояснил он, так и не заметив, как вздрогнул

один из воспитанников, спокойный парень с пронзительным взглядом.

-Настоящий рыцарь - не тот, кто умеет поразить врага, и даже не тот, кто готов к

этому в любой ситуации. Настоящий рыцарь тот, кто в любой ситуации способен

принести пользу королевству. Для этого нужно уметь оставаться живым. И думать, думать, думать… -говаривал старик Батлер. -А чтобы оставалось время думать, нужно

заучить, запомнить, выработать в себе умение владеть всем, что попадѐтся под руку. При

этом вы должны бегать, как кони, прыгать, как квакуны, лазать, как кошки, плавать, как

рыбы, ползать, как ящерицы, замирать, как камни. Вы должны иметь, как минимум, десяток глаз, слышать лучше ночных дракончиков и реагировать быстрее жука-вампира.

Чтобы добиться таких результатов, у вас есть две сотни дней по шестнадцать часов, если

исключить время на еду, сон и прочие надобности. В праздничные дни обещаю убавить

время занятий до десяти часов.

Эрга спасала закалка кузнеца и, главным образом, уроки Исповедника Пита. Но,

если бы он не обладал природной сметкой, ему вряд ли удалось бы догнать более

опытных товарищей, таких, как силач Эндрю Делюкс или Кор Стоун, уже получивший

какие-то навыки в Кронской Школе. Именно последний, лѐгкий и подвижный, всегда был

для него самым трудным соперником.

Кор выделялся среди будущих рыцарей своим внешним видом с первого же

взгляда. Хрупкая мальчишеская фигура, миловидное, почти детское лицо и ранимый, чувствительный склад характера заставляли окружающих относиться к нему более

внимательно, более бережно, чем к другим, хотя он никогда не жаловался на трудности и

не пытался свалить свои обязанности на другого. Мало того, он искренне обижался, когда

из-за не слишком богатырского телосложения его пытались щадить.

Именно самолюбие Кора послужило питательной средой для открытого и подчас

ожесточѐнного соперничества между ним и Эргом. Точнее, соперничал только Кор, пытаясь доказать, что простой деревенский парень не может хоть в чѐм-то превосходить

столичного аристократа. В принадлежности молодого человека к аристократии, не смотря

на его упорное нежелание говорить на эту тему, не сомневался никто. Кор, обычно мягкий

и доброжелательный, мгновенно преображался, остро и ревниво реагируя на успехи

Донито. Хоть Кор и не опускался до нападок на него, но лез из кожи, лишь бы не отстать.

Эрг же, в свою очередь, быстро перенимал приемы и ухищрения Кора, так что оба

товарища-противника незаметно для себя стали лучшими во всѐм, что бы ни предлагали

освоить Мастера.

-Вам бы двоим месяца на три пораньше здесь появиться, -сетовал Батлер, когда с

первыми заморозками провожал в Крон учеников предыдущего набора. -Глядишь, и вас

бы с ними отправили...

Как оказалось, меч, выкованный Эргом для учебных поединков в кузнице Школы,

за счет своих конструктивных особенностей имел неплохие преимущества перед обычным

оружием. Он был достаточно лѐгок и позволял накосить удары из самых невероятных

положений, что помогало Эргу легко противостоять сразу нескольким противникам.

Такой бой входил в программу подготовки, но, имея обычное вооружение, выйти из него

победителем, было чрезвычайно сложно. Однажды сам Батлер, привлеченным звоном

оружия и воплями разошедшегося Кора, лично вступил в схватку, чтобы помочь четверым

молодым людям одолеть сосредоточенно спокойного Донито, разящего со скоростью

молнии. Но, получив пару добрых ударов по шлему и панцирю, старый Мастер вышел из

схватки, качая головой то ли от удивления, то ли от полученного удара.

Батлера опередил Кор. Подавив в себе гордыню, он первым попросил своего

соперника научить его обращаться с подобным оружием. Повозившись несколько вечеров

39

в кузнице, Эрг вооружил и его, и старого Мастера. Правда, если Кором руководило

упрямство и честолюбие, то Мастер, более выдержанный и мудрый, оценил новинку

чисто с точки зрения практика и профессионала, которому важно было знать всѐ лучшее.

Он подолгу терзал Эрга, вместе с ним вникая во все тонкости как конструкции, так и

возможностей применения древнего оружия. Старый рыцарь, к удивлению парня, не

только быстро перенял известное тому, но и, импровизируя, нередко находил новые, более эффектные приѐмы, словно заранее знал скрытые резервы чудо-меча.

-Опыт есть опыт, -посмеивался он, проведя против своего юного учителя трудно

отразимый удар, -К тому времени, как ты вернешься сюда после Посвящения, я уже

десятка два ребят этим штучкам научу.

-Но почему Вы решили, что после Посвящения я вернусь в Расс?

-Неужели ты откажешься от приглашения герцога стать Мастером в его Школе? У

тебя талант, парень, и я сделаю всѐ, чтобы ты стал моим помощником.

-Но почему я, а не, скажем, Кор? Он не хуже меня всѐ умеет делать.

-Ну, Кору вряд ли светит выбраться назад из Крона. Да и мастерство его больше от

гордыни и упрямства. Не будь тебя, он бы так не старался...

С началом весны Батлер заявил, что четырнадцать человек переводятся в

распоряжение замковой стражи до отправки в Крон. Им разрешалось нанести на свои

белые щиты черную кайму, как знак готовности к Посвящению. Среди этих четырнадцати

оказались Эрг, Кор, Эндрю Делюкс и Олайр Свенсон, в один день пришедшие в Школу и

со временем сдружившиеся, если не считать вялотекущего разлада Кора с Эргом.

Последний день их ученичества для Эрга омрачился стычкой с сотником Хордом.

Тот ненароком забрѐл в западный двор во время очередной тренировки. Эрг, как обычно, невозмутимо отбивал наскоки Кора, время от времени тревожа его молниеносными

выпадами. Кор уже начинал злиться, допуская ошибку за ошибкой, когда появился Хорд.

-Эй, парень! Я вижу, ты способен одолеть этого хлипака. А как на счѐт более

крепкого противника?

Юноша прервал бой и, не обращая внимания на злобное рычание оскорблѐнного

партнѐра, кивнул рыцарю:

-Выбирайте оружие, господин Хорд.

Пока сотник выбирал учебный меч, Эрг урезонил также рвущегося в бой с

сотником товарища:

-Ты хочешь, чтобы он тебя на первой же минуте выключил из-за твоего

нетерпения?

Кор лишь сверкнул глазами из-под шлема и в сердцах ушѐл колотить шестом

соломенное чучело.

Хорд, исполнив положенный ритуал, небрежно и не спеша нанѐс несколько ударов, примериваясь к противнику. Эрг тоже не спешил, ожидая дальнейших действий рыцаря.

Первую пару минут бойцы вяло постукивали клинками, пытаясь нащупать слабые

стороны друг друга. Постепенно сотник стал наращивать темп, но делал это не как

горячий и невыдержанный Кор, а куда более уверено и продумано. Но, к его удивлению, этот сопляк, эта деревенщина, выряженный богатым отчимом, и не думал поддаваться, на

выпад отвечая выпадом, на удар - ударом.

-Не дурно, не дурно, -процедил сквозь зубы Хорд, отскочив назад после очередной

контратаки юноши. -А что ты скажешь на это? -выкрикнул он, обрушившись со всей силы

на противника, казалось, растерявшегося.

Но Эрг, отступив на шаг, легко парировал и удар сверху, и молниеносное движение

снизу. Продолжая движение оружия, он рубанул рыцаря поперѐк груди.

-Везѐт же новичкам! -сделал удивлѐнное лицо Хорд.

40

-Не знаю, не знаю... -пробурчал себе под нос стоявший в толпе, облепившей место

схватки, Мастер Хлодвиг.

Теперь сотнику не оставалось ничего, кроме как прекратить рисоваться и биться в

полную силу. Приѐм следовал за приѐмом, финт за финтом, но меч Хорда, решившего

попросту загнать парня темпом боя, словно околдованный, никак не мог коснуться

юноши, в то время как сталь уже дважды клюнула оплечья сотника и раз скользнула по

боку панциря.

Хорд и сам не заметил, как перешѐл к обороне, а Эрг продолжил наращивать темп, заданный противником. Меч юноши порхал, грозя одновременно и справа, и слева, и

сверху, и снизу. Движения рыцаря сделались судорожно принуждѐнными, дѐргаными, и

вдруг страшный грохот металла о шлем оглушил его, едва не свалив с ног.

-Стоп! -заорал невесть откуда появившийся Батлер. Он, видимо, сообразил, что

последний удар дезориентировал сотника, что тот в ближайшие несколько секунд не

будет в состоянии дать отпор даже шестилетнему ребѐнку, не говоря уж о столь сильном

противнике.

-Эрг Донито, что ты себе позволяешь? Что за поединки без моего ведома?

Немедленно поблагодари господина Хорда за урок фехтования и марш на внеочередное

дежурство в конюшню! Остальные - по местам! Я никому не отменял занятий.

Поклонившись, юноша повторил слова Мастера:

-Благодарю Вас за урок фехтования, господин Хорд.

-Не стоит благодарностей, -с трудом пробормотал сотник, -Господин Батлер, не

наказывайте его слишком сурово. Эта я настоял на схватке, решив испытать молодого

человека, прежде чем он поступит под моѐ временное командование.

«И испытал на свою голову, петух напыщенный!» -подумал Мастер, прекрасно

знавший слабость сотника к дешѐвым эффектам. Но вслух отрезал:

-Я сам знаю, сотник, как следует наказывать за нарушение дисциплины.

Честно отработав в конюшне. Эрг вечером получил ещѐ один нагоняй от

наставника.

-Нужно быть идиотом, чтобы решиться проучить Хорда на глазах у стольких

людей. Завтра полтора десятка из них придут к нему в сотню. Хорд - один из лучших

бойцов герцогства, и он умеет помнить своих обидчиков. И если у тебя не хватило ума

прекратить схватку, когда ты почувствовал, что он проигрывает, когда он сам это понял, то зарабатывай ум своим потом и мозолями под его командованием. Но учти: одним

потом и мозолям дело может не обойтись...

Домик вдовы булочника Хорд мог бы назвать и своим домом, пожелай он того.

Тридцатилетняя красавица, уже несколько лет тоскующая без мужа, каждый раз так

пылко любила сурового рыцаря, что он, не привыкший подолгу быть с одной и той же

женщиной, сделал исключение, наведываясь к ней уже третий год подряд. Он не

обременял еѐ постоянным присутствием, время от времени развлекаясь с милашками на

стороне, но в любой момент ему и его друзьям были рады в уютном доме с голубыми в

цветочек ставнями.

Вдова никогда не задавала лишних вопросов, памятуя из своей семейной жизни,

что у мужчины всегда найдѐтся желание приласкать и приголубить еѐ после долгого

отсутствия или серьѐзного разговора без свидетелей с каким-нибудь важным гостем.

Заранее предупредив еѐ лично или через посыльного, Хорд знал, что, встретив его в

назначенный срок, душка Китти, млея от одного присутствия сотника, многозначительно

стрельнѐт своими влажными карими глазищами и отправится часа на три на рынок. К

этому времени еѐ славный служака обязан выпроводить своих гостей и быть готовым

перейти под еѐ командование до следующего утра. Хорд всегда считал, что это - не

слишком большая плата за возможность иметь безопасное место для обделывания кое-

каких делишек.

41

Его сегодняшний гость, мужчина лет сорока - сорока пяти, среднего роста,

крепкого телосложения, может быть, даже чуть полноватый, имел манеру улыбаться вне

зависимости от ситуации, отчего не всегда было ясно: говорит он серьѐзно или шутит, сочувствует или издевается.

-Зачем же я Вам понадобился. Советник?

-Пришло время, господин Хорд. Наши планы начинают осуществляться, и, если Вы

не передумали, то стоит вспомнить о наших договорѐнностях, достигнутых в Кроне.

-О, господин Барц, давайте упростим наше общение. Можете называть меня

Альбертом.

-Хорошо, Альберт. Если так, то я - Рихард.

-Отлично, Рихард. Я всѐ прекрасно помню и не отказался от предложенных тобой

перспектив.

На этот раз улыбка Барца показалась искренней. По крайней мере, не обычной

вежливой маской.

-Ты говорил о своѐм помощнике. Как его настроение?

Хорд засмеялся:

-Да, верно. Он - моя правая рука и готов идти за мной хоть в пекло! Особенно, если

за это его должны недурно отблагодарить.

Лицо нордийца продолжало светиться мягкой добродушной улыбкой.

-Я согласовал все твои требования и получил «добро». Мало того, мне пришло

известие, что первая часть задуманного уже начала осуществляться. Через месяц люди

высадятся в Рассе. Следующие действия - за тобой.

Сотник, чтобы потянуть время, поднялся из кресла и подошѐл к подвесному

шкафчику.

-Я думаю, Рихард, за это стоит выпить по рюмочке.

-О, -взмолился Барц, -только по рюмочке! Не так, как тогда в Кроне!

Громко хохоча. Хорд вынул бутылку и пару рюмок. Повинуясь просьбе гостя, он

действительно убрал вино, налив две рюмки.

-Ну, и рассмешил, аж снова рѐбра заболели, -протянул рыцарь вино нордийцу,

потирая грудь.

-А что с ними случилось? -с невинной улыбочкой поинтересовался Советник.

-На дверь налетел... -буркнул Хорд, сообразив, что нордийцу что-то уже известно.

-И как же ту дверь зовут? -продолжал скалиться Барц. Хорд недовольно дернул

плечом и обжѐг взглядом собеседника, слишком уж настойчивого для столь щекотливой

ситуации.

-Эрг Донито, если тебе что-то говорит это имя, -скривился он и тут же переменил

тему. -Так где, говоришь, они высадятся?

Семѐрка юношей, усиленная двумя опытными рыцарями под командованием

старого вояки, сорокадвухлетнего Варта Аль-Хали, вечно настороженного и угрюмого, вернулась в Расс поздно вечером. Они, временно вошедшие в первую сотню Альберта

Хорда, сопровождали караван до крепости Дор и обратно. Назавтра им предстоял день

отдыха, прежде чем заступить в резерв.

Обязанности рыцарей замка зависели от очерѐдности несения службы. Одна сотня

сопровождала караваны, другая дежурила на стенах и воротах замка или иных важных

объектах, третья несла патрульную службу в городе, а четвѐртая отдыхала, находясь в

резерве. Через неделю все менялись ролями. И лишь пятая сотня, сотня личной охраны

герцога, неотступно сопровождала правителя, являясь при этом неприкосновенным

резервом на случай крайних обстоятельств.

Обычный утренний совет командиров сотен, на котором Хорд, как командир

резерва, исполнял обязанности дежурного начальника всех сил замка, прервал

42

здоровенный растрѐпанный деревенский детина, чуть ли не бегом доставленный от ворот.

Он ежеминутно шмыгал носом и, вытирая сбегавший со лба пот, возбуждѐнно

жестикулировал в такт своим словам.

-Это... вот! Я говорю, семьдесят три их. Все такие!.. Рожи - во! Как налетят, и

хрясть, хрясть! Мне - трах по башке, а я ползком, ползком, и в лес. Ноги в руки - и дѐру.

Тут мужик навстречу. Ору - лошадь давай! А он - чѐ, грит, надо? Я говорю - лошадь давай, разбойники там. Еле допѐр мужик. Он в лес, а я - в город. Чѐ, думаю, в Оду соваться? Куда

тамошним старым пердунам дѐргаться. Их те сразу замолотят с такой-то силищей.

Парнище был изрядно оборван, на голове запеклась порядочная ссадина.

-Они, гады, со стороны деревни пѐрли. Я чѐ думаю? Заколбасили они нашенских

рыцарей, хоть тех и было пятеро.

-С чего ты решил?

-Дык ведь я вижу, что некоторые в их шмотки влезли. Почитай все с мечами! И

рожи - во! Шире, чем у меня!

Парень возвращался с отцом и соседом в деревню Глухую на одноимѐнной реке из

Оды. На подъездах к дому их перехватили неизвестные вооружѐнные люди, сразу же

кинувшиеся крутить крестьянам руки, избивая по ходу дела. Случись такое близ города и

ночью, никто бы и не удивился, но в такой глуши, где и взять-то с людей было нечего, присутствие большой шайки казалось невероятным.

-Я тут знаю одного крупного специалиста по лесным бандам, -ухмыльнулся Хорд. -

Пусть перед Посвящением разомнется.

-Это не тот ли, которого ты учить пробовал? -хохотнул Санди Блэквуд, но Хорд

пропустил его реплику мимо ушей.

-У меня в сотне топчется семеро этих дармоедов, у Роберто Луко тоже семеро, да

еще Элу Корману обещают пятерых передать. Пусть тот герой себе подберет команду из

них и отличится.

-А ты, Альберт, не думаешь, что мы ребятишек можем похоронить? Парень-то

сказал, что бандитов человек семьдесят, да и вооружены неплохо...

-У страха глаза велики. Раздели на три, не ошибѐшься, а нашим мальчикам такое

вполне по плечу. Зато, когда вернутся, будет отчего пыжиться: как-никак герои! Эй, Милли, вызови из Западной башни этих сопляков, что вчера с Вертом вернулись. И пусть

юнцы, что в караулке бездельничают, придут.

Аргументы Хорда показались вполне резонными, и сотники разошлись по делам,

предоставив возможность дежурному распоряжаться самостоятельно.

Прибывшие молодые люди выстроились на площадке у ворот, ожидая указаний.

Вышедший к ним Хорд скривил свои тонкие губы и ткнул пальцем в Эрга:

-Есть для тебя работѐнка, сынок. Ты, говорят, у нас в герцогстве главный мастер с

разбойниками беседовать, так что без тебя никак не обойтись. Есть на юге деревушка.

Глухая называется. Дошли до меня сведения, что в еѐ окрестностях твои давние приятели

шалят. Забирай с собой девять человек из этих орлов. Каких - твоѐ дело. Но через час все

должны стоять здесь, готовые к выводу. Даю тебе три недели сроку. Хочешь, по лесам за

бандитами гоняйся, хочешь, на соломе с девками валяйся, но чтобы я больше ничего об

этих грабителях не слышал. Да, чуть не забыл. Припасов на неделю вам будет достаточно.

Не хватит - добудете на месте.

Милтон Рейли никогда не был особо желанным гостем в доме Рихарда Барца.

Разоблачение в госте разбойника, разыскиваемого по всему герцогству, вызвало бы

полный крах миссии Советника. Мало того, ему пришлось бы уносить ноги из Расса за

укрывательство преступника, «подвигов» которого вполне хватило бы на десяток

смертных казней. Поэтому, не смотря на то, что Рейли никогда не являлся под одной

личиной, Советник всегда с тревогой оглядывал улицу, закрывая за ним дверь.

-Чего ты там выглядываешь, Рихард? -заметил беспокойство хозяина Рейли.

43

-Мало ли чего может случиться на улице, -уклончиво ответил нордиец.

-Не трусь, за мной никого не было, -успокоил, бандит. Он устало плюхнулся на

лавку и, кряхтя, вытянул ноги, пока хозяин наливал вина. Плеснув в рюмки, Барц взял

свою в руку, не спеша, однако, пить.

-Что-то мягко стелешь, -покосился на него Рейли, протягивая руку за вином. -

Рассказывай, что нужно сделать?

-Съездить, -просто улыбнулся нордиец, но, так и не дождавшись реакции Рейли,

продолжил, -Слышал когда-нибудь о деревне Глухой?

Разбойник аж присвистнул:

-Ничего себе! Туда неделю добираться придѐтся!

-Ну, если не очень спешить. А поспешить тебе придѐтся...

Рейли, качая головой, отхлебнул вина.

-Кому-то голову отвернуть понадобилось?

-Да нет. Повстречаться. И не с кем-нибудь, а с самим Кейтом Отгаром.

-О! И он здесь?

-Пока нет. Но к твоему приезду будет там. И не один, а с сотней крепких парней.

Рейли скривил скептическую мину:

-Не слишком ли смело, Рихард? Сотня парней против почти тысячи рыцарей...

-Ну, что ты, Милтон. Отгар не собирается ввязываться в крупную заваруху. Его

дело - создать панику и разведать судоходность Разбойницы. Ты передашь ему кое-какие

бумаги, дождѐшься, когда ребята Отгара порубят высланный из города десяток не самых

лучших рыцарей, и вернѐшься в Расс с бумагами от Кейта.

-А как же Отгар?

-Он устроит небольшой спектакль, чтобы всѐ выглядело правдоподобно, и

спокойно уберѐтся восвояси.

Пропажу молодых людей Хлодвиг обнаружил лишь под вечер. Никто ничего

толком не мог объяснить. Все что-то невнятно лепетали о какой-то банде где-то в

дремучих лесах. Хорд давно уже ушѐл домой, и Мастер отправился к Луко. Тот,

недовольный поздним гостем, тоже попытался отвязаться от настойчивого Учителя, но, поняв, что это не удастся, подробно пересказал произошедшее утром.

-Ты прости меня, сотник, но я сомневаюсь, что в твоей голове есть хоть капля

мозгов, -вспылил Старый Рыцарь. -И если Хорд, посылая мальчишек на верную смерть, думал, как бы отомстить своему обидчику, то о чѐм думал ты, пятнадцать лет верой и

правдой прослуживший герцогу и королю? Десять юнцов на семьдесят головорезов!..

-Не горячись, Питер, -раздражѐнно возразил Луко. -Ты сам знаешь, что

перепуганные крестьяне обычно норовят приврать раза в четыре.

-Я бы и сам так решил, если бы парнишка не назвал точное их число. Пойми ты,

наконец: он считал их, а не прикидывал на глаз. Да и вооружены они неплохо, если

сумели пятерых деревенских рыцарей перебить!

К концу следующего дня второй десяток из сотни Хорда размеренным маршем

достиг деревни Отмель. Хлодвиг настоял на отправке подкрепления через Батлера, припугнувшего Хорда властью герцога.

В Отмели он выяснил, что группа будущих рыцарей ночевала здесь и с рассветом

выступила на юг. Утром следующего дня, позавтракав без спешки, десяток с

примкнувшим к ней Старым Мастером прежним аллюром двинулся дальше по южной

дороге.

Десятник Майк Отар распорядился сделать следующую ночѐвку в деревне

Козулька, раскинувшейся по склону лесистого холма. Юноши также стояли здесь

накануне полдня, перековали некоторых коней и подправили снаряжение. Не смотря на

44

настойчивые требования Хлодвига ускорить движение, Отар раздражѐнно отмахнулся от

него, заявив, что Мастеру незачем учить его командовать своими людьми.

Ещѐ через день размеренного путешествия, перейдя вброд речку Оду,

подкрепление узнало, что молодые люди во второй половине вчерашнего дня быстрым

маршем прошли мимо двух крестьянских домишек, примостившихся у дороги близ реки.

Удовлетворѐнно кивнув, десятник приказал становиться на ночлег, хотя, по прикидкам

Хлодвига, до захода солнца оставалось ещѐ часа три.

Утром, не пройдя и километра, всадники вышли на развилку, и Мастер,

замыкавший колонну, удивленно увидел, что Отар решительно заворачивает коня налево, тогда как дорога в Глухую шла прямо. На крики старого рыцаря Отар раздражѐнно

рявкнул:

-Чего тебе ещѐ?

-Ты ошибся, Майк. Дорога в Глухую - там.

-А кто тебе сказал, что мы идем в Глухую? -нагло ухмыльнулся десятник, -Мне

Хорд приказал отправиться в Оду, чтобы защитить еѐ от возможных нападений бандитов

и при возможности поискать юнцов, не удаляясь далеко от деревни. От его приказа я не

отступлюсь, а ты можешь ехать куда угодно! Без королевского соглядатая мне даже

спокойнее будет.

«Негодяй!» -только и смог подумать Хлодвиг. Оторопев от подобной наглости, он

сидел на коне посреди дороги, бессильный хоть как-то помешать предателям. Проводив

глазами удаляющихся рыцарей, он прошептал себе под нос: «Бедные дети...», -и направил

коня в сторону Глухой.

Парень, похоже, никак не мог отойти от потрясения, и теперь болтал без умолку, раз за разом пересказывая произошедшее. Воспринимая Эрга своим сверстником, а не

высоким городским начальником, он рассказал куда больше подробностей, чем в штабной

комнате.

Как и предположил Хлодвиг, Бэди тщательно пересчитал разбойников и

заприметил, что почти все они были хорошо вооружены и чѐтко, по-военному, слушались

своего главаря. Поведение бандитов настораживало хотя бы потому, что они явно не

ставили своей целью ограбить крестьян. Они даже не тронули лежавшее на телегах добро, накинувшись на людей, а побои и измывательство сопровождались требованиями что-то

рассказать.

Несколько человек носили рыцарские доспехи, но не только снятые с деревенских

рыцарей. По обрывкам их разговоров Бэди уловил, что они не собирались идти дальше

Рыбьего ручья. Ещѐ больше удивила проводника речь незваных гостей.

-Понимаешь, говорят, как больные. Слова у них какие-то неправильные

получаются...

В Козульке, собрав свою команду, успевшую уже расквартироваться, Эрг

потребовал от всех безоговорочного подчинения.

-Перед нами стоит настоящая боевая задача, сложная задача, и любое

невыполнение приказаможет стоить жизни вам или вашим товарищам.

По старой памяти командир сам отправился в кузницу и встал к горну. Когда он

закончил починку снаряжения своих бойцов, уже темнело.

Он решил отдохнуть после дня дороги и работы в кузнице, завалившись на

сеновале, где к весне осталась лишь тонкая прослойка сена. Эрг блаженно раскинулся на

душистой сухой траве, с удовольствием вдыхая запах прошлого лета. Но не прошло и

пяти минут, как заскрипели ступеньки приставной лестницы. Затем зашуршало сено, и

рядом с парнем опустилась дочка хозяина, крепко сбитая румянощѐкая девица.

-А я Вам молока принесла. Будете пить? Вы, наверное, устали в кузнице. Вам

подкрепиться надо...

-Спасибо, с удовольствием. Я действительно немного устал.

45

Отпив из огромной глиняной кружки больше половины, Эрг протянул еѐ девушке.

-Я смотрела, как Вы работаете... Вы такой сильный... У Вас всѐ так здорово

получается...

Эрг покровительственно улыбнулся, тронутый нехитрой похвалой.

-Я два года был кузнецом перед тем, как попасть в рыцарскую Школу, и у меня

был хороший наставник.

-Нет, дело не только в учителе. Я же знаю... Чтобы всѐ так здорово получалось, надо еще и силачом быть, как Вы... И по Вам сразу видно, что Вы очень сильный...

Особенно руки...

Она провела ладонью по его руке от плеча до кисти, а затем осторожно взяла его

ладонь.

-А руки до сих пор от огня тѐплые...

Девушка судорожно сглотнула. Верхняя пуговица еѐ блузки расстегнулась, когда

она садилась на сено, и теперь из-под ткани выглядывало начало ложбинки между тяжело

вздымающимися грудями.

По чуть заметной дрожи еѐ руки Эрг уловил волнение девушки и, не успев ничего

сообразить, сам неожиданно поддался этому чувству. Одуряющий запах чистого женского

тела, смешанный с ароматами сухих трав, сводил с ума.

-У меня сердца стучит, как Вы в кузнице молотом, -выдохнула она вполголоса. -

Вот, потрогайте!

Девушка порывисто прижала его ладони к грудям. Это ощущение тѐплого

женского тела, его податливость и, вместе с тем, упругость, с силой ударило в голову, перекрывая все другие опущения и мысли. А девушка, ощутив состояние Эрга, и сама, задыхаясь от нахлынувшего желания, свободными пальцами судорожно начала

расстѐгивать блузку. И вот уже два теплых упругих розовых шара затрепетали в руках

Эрга, сердце которого выскакивало из груди. Он жадно глотал воздух. Его большие

пальцы скользнули по крупным коричневым соскам, твѐрдым, как горошины, и девушка

застонала, закатывая глаза и подаваясь вперѐд.

-Эрг! -послышался вдруг настойчивый голос на лестнице, и дверь на сеновал

отворилась.

Девушка испуганно отпрянула, пытаясь прикрыть обнажѐнную грудь.

-Эрг, ты мне нужен!

Бешеные глаза Кора застыли на его каменном лице.

-Нашел же ты для неѐ время... -яростно выпалил он спустившемуся к нему

командиру.

Эрг, смущенный случившимся, стыдливо попытался отшутиться:

-А я и не знал, что ты женоненавистник...

-Я терпеть не могу, когда цепляются за первую попавшую юбку вместо того, чтобы

заботиться о деле, -отрезал Кор. -Ты ещѐ утром предлагал мне сменить меч на твой

запасной. Да и с Бэди ты ничего не решил.

Бэди пѐк в костерке землиху, когда Эрг его окликнул:

-Эй, приятель! У тебя нет желания примерить эту штуку?

-Ого, -подскочил восхищѐнный парень. -Настоящий! Вот это да! Неужели мне?

-Если обращаться с ним умеешь, то - тебе.

-Да я в деревне на деревянных мечах всегда лучшим был! -чуть не подпрыгивал от

восторга Бэди.

-Увидим, -коротко отметил Эрг, протягивая ему оружие на перевязи. -Да не забудь, что это - уже не деревяшка.

Довольный парень живо перекинул перевязь через плечо, охлопывая и поглаживая

затейливо украшенный пояс. Налюбовавшись на себя вволю, он заговорщицки подмигнул

Эргу:

46

-Что, хе-хе, не дали тебе молочка попить? Я говорил ему: не лезь! Да разве его, настырного, удержишь?..

Под утро Кор, сменившийся с караула, растолкал спавшего Эрга и, по-прежнему не

глядя ему в глаза, завалился на тѐплое ещѐ место между шумно сопящими товарищами.

-Это они! -возбуждѐнной скороговоркой шептал Бэди. -Тот, что у костра, - это он

меня по голове тяпнул. Я так и думал, что они здесь будут! Гляди, какое место удобное, скрытное!

-Да уймись ты! -простонал Эрг, наблюдая из-за высокого кустарника за лагерем, -

Растрещался как соронок!

Всѐ началось с оклика Кора, выехавшего на коне со стороны Глухой.

-Эй, человек!

-Рыцари! -заорал благим матом молодой разбойник и схватил лежащий неподалѐку

лук. Но тут же со стоном повалился, так и не успев окончательно выпрямиться. Его

обмякшее тело скатилась на дорогу. Второй из сидевших у дороги, почуяв неладное, метнулся прочь от тропы, но, не сделав и трѐх шагов, зарылся носом в землю.

Чужой голос, крик караульного и послышавшиеся затем стоны взбудоражили

лагерь. Бандиты, словно растревоженные пчѐлы, разом выскочили из шалаша прямо под

стрелы засевших в кустах юношей. Двое всѐ же успели скрыться за деревьями, надеясь

уберечься от стрелков, но через несколько секунд со стороны, куда они убежали, послышались злые возгласы и звон металла, стихшие через полминуты.

Единственный уцелевший разбойник, раненый в бедро, с ненавистью глядел на

вышедших из леса молодых людей.

-Кто ты такой и что здесь делаешь? -спросил его Риган, выбив у него из рук меч. Не

смотря на направленный в живот клинок, бандит скривил рот:

-Да пошѐл ты...

Его лихорадочно блестевшие глаза ни на мгновенье не останавливались, мечась,

как испуганная птица. Но само выражение лица говорило, что этому человеку нет причин

бояться чего-то. Скорее всего, он уже отбоялся своѐ, ища не столько спасения, сколько

способ подороже продать свою жизнь. И стоило Ригану обернуться, чтобы передать кому-

то поднятое с земли оружие разбойника, как тот резко метнулся к спине юноши, выхватив

из-под полы спрятанный там широкий матросский нож.

Бит виновато опустил меч.

-Извини, Эрг. Живьѐм не удалось...

Он жалостливо улыбнулся белыми губами и, уронив вдруг оружие, опрометью

бросился к ближайшим кустам, повинуясь подкатившему приступу рвоты.

-Кор, что ты об этом думаешь? -указал десятник на оброненный в траву нож.

-Такие носят матросы, -с сомнением пробормотал юноша. -А это ещѐ что?

Он ткнул ногой сапог, отделанный по верху мехом. Подошедший Тулс ощупал

сапог и кивнул:

-Я такие видел. У нас в Кло их носят. Только у наших носки поуже будут. А эти -

просто бахилы какие-то! Откуда они здесь, так далеко от Кло?

Эндрю, обыскивавший одного из убитых, окликнул товарищей.

- Да что вы гадаете?! Смотрите сюда!

Он ткнул пальцем в оголѐнное мощное предплечье бандита, на котором сквозь

густую растительность проступал синий рисунок татуировки: два скелета с кривыми

абордажными саблями держали якорь. Над их черепами сияла лучами роза ветров,

обвитая лентой с надписью: «Нордия».

-Эй, Советник!.. Господин Отгар!..

47

Дюжий пират орал под окошком, видимо, надеясь своим голосиной обрушить

крышу домишки на голову надоевшего своими порядками придворного.

-Ты что, заблудился? -недовольно рявкнул на него коренастый плотный человек с

некогда рыжеватыми, а теперь седеющими волосами и круглым красным лицом.

-Да почем я знаю: может, Вы спите? -сделал наивное лицо моряк. -Там наши

ребятки какого-то типа выловили. Оборванец оборванцем, а требует самого Советника и

ведѐт себя, будто принц наследный. Да вон, ведут его.

И верно. Подталкивая задержанного ножнами в спину, к дому направлялись ещѐ

двое разбойников. Шагавший впереди них высокий жилистый мужчина примерно одного

с Отгаром возраста не проявлял ни малейшего беспокойства, оглядывая расположение с

хозяйским видом.

-Моѐ почтение господину Кейту Отгару, Советнику Его Величества короля

Нордии, -с деланным почтением поклонился подошедший, не скрывая глумливой

насмешки. -Здравствуй, Кейт!

-Ба, глазам не верю, -в тон ему ответил нордиец спустя несколько мгновений, в

течении которых он пристально разглядывал невесть откуда объявившегося пришельца. -

Милтон Рейли собственной персоной! Корявый, развяжи ему руки, я его знаю!

-Да, и вещички мои извольте вернуть, -настойчиво попросил Рейли своих

конвоиров.

Тропинка, которую расхваливал Бэди, и впрямь оказалась удобной, так как вела на

тот же Рыбий ручей, но более скрытно. Уже смеркалось, когда она вывела на опушку леса

к луговине, полого спускавшейся до самой мирно струящейся реки. Эрг решил

остановиться в ложбинке перед долиной.

Обходя свой небольшой лагерь, десятник приметил, что ребята держатся несколько

скованно, особенно Бит. Его диковатый взгляд непрерывно блуждал по окружающим

предметам, но едва касался меча, как лицо парня передѐргивалось от отвращения.

Командир присел с ним рядом и негромко заговорил:

-После нападения на караван с камнями я тоже не мог смотреть на свои руки. Но

потом представил, что было бы, не вмешайся я в схватку. Думаю, я не смог бы жить, если

бы из-за меня погибли близкие мне люди. Как же можно жить дальше с таким позором на

совести? Ты не мог поступить иначе. Если бы ты не остановил этого пирата, нам

пришлось бы хоронить вместе с врагами ещѐ и Ригана.

Всѐ это время десятник что-то помешивал в походной кружке. Наконец, доведя

состав до нужной кондиции, он вылил его в закипающую похлѐбку.

-Это вас немного успокоит. В ближайшее время мне в отряде нужны только

психически нормальные бойцы, -пояснил он заинтересовавшемуся Биту.

-Всѐ в природе взаимосвязано.

Задумчивость в голосе Исповедника Пита говорила, что и ему самому не всѐ ещѐ

известно об этом, что он постоянно размышляет, и эти размышления дарят ему всѐ новые

и новые выводы.

-Всѐ взаимосвязано. Иногда связь можно легко разглядеть или предугадать. Иногда

же твоѐ неосторожное, едва заметное деяние откликается совсем не там, где ты ожидаешь.

Или не в то время. Если речь идѐт о неживой материи или дикой природе, то здесь

вероятность самостоятельного затухания последствий твоего вмешательства весьма

велика. При малых воздействиях природа, способна справиться с их последствиями

самостоятельно. Куда хуже, если дело касается человека, людей. Любая твоя попытка

вмешаться в естественный процесс отразится на них. Да и на тебе самом. Плохо ли, хорошо ли, это вопрос следующий. Но отразится. Ничто не возникает из ничего и ничто

никуда не исчезает бесследно.

Старик замолчал, прихлѐбывая кипяток из своей глиняной кружки.

48

-Эта мудрость в старые времена, в ТОЙ жизни, была законом науки. Но тогдашние

мудрецы не предполагали, что она справедлива для любых сил, для любой сущности

мира, природы, для любой формы существования энергии. Ведь человек - частица

природы, микрокосмос в видимом нами объеме. И на него распространяются все законы

природы. Нельзя произвольно улучшить или ухудшить что-то в человеке. Изменилось

одно - меняется другое. Там, где есть положительный результат, там и отрицательный.

Эрг дѐрнул плечами, выражая сомнение, но дождался, когда наставник закончит

свою мысль.

-Но, Учитель, а как же болезни? Не приходят же они от хорошей жизни! Скорее,

наоборот. Чем хуже живѐтся человеку, тем чаще он болеет, тем менее развит его

духовный мир. Да и лечение... Если помочь выздоровлению, то, значит, это повредит

человеку в чѐм-то другом?

Исповедник улыбнулся.

-Я всегда говорил, что у тебя пытливый ум. Обычно сказанному мной верят на

слово. И лишь потом мне приходится опровергать собственные утверждения, чтобы

показать, как непрост этот вопрос. Любое воздействие, не успевшее уравновеситься

противоположным, накапливается. И наступает момент, когда количество этих

воздействий достигает критического уровня и переходит в новое качество.

-Да, я Вас понимаю, -улыбнулся пятнадцатилетний юноша. -Чтобы получить новое

качество, нужно выбрать такой метод, чтобы отрицательный эффект не оказался связан с

действием слишком уж крепкой и короткой верѐвочкой. И не отступать ни на шаг!

Перед разведкой на Бэди напялили стальную кольчугу, снятую утром с одного из

пиратов. И поэтому, когда привычные к подобному по урокам в Школе юные рыцари

достаточно легко одолели самое глубокое место, парень изрядно нахлебался водицы, пытаясь одолеть те три-четыре метра потока, где его длинные ноги никак не могли

достать дна Рыбьего ручья.

Из всего десятка Эрг выбрал их двоих. Без Бэди ночью трудно было

ориентироваться в здешних местах, которые тот знал, как собственный карман. А Кор

считался общепризнанным специалистом по маскировке и подкрадыванию. Кроме того, он более спокойно пережил смерть врагов от его руки.

Не смотря на настойчивые попытки проводника свернуть к деревушке напрямую,

десятник упорно тянул южнее.

-Так дальше! -возмущался Бэди.

-Зато безопаснее, -разъяснил командир.

Сделав приличный крюк, трое лазутчиков подобрались к домам у брода с юго-

запада, осторожно перебежав через дорогу.

-Здесь старик Вэн с сыновьями обитает, -кивнул Бэди на четыре домишки,

прилепившиеся к дороге. -Гляди-ка, не спят. Вон, огонѐк светится. Может, я схожу, расспрошу их, что почѐм?

-Лежи! -еле успел поймать уже дѐрнувшегося проводника Эрг. -Во-первых, я

глубоко сомневаюсь, что твой Вэн всѐ ещѐ здесь, а во-вторых, от твоей кольчуги столько

звону, что ты уже весь лес переполошил. Пойдѐм мы с Кором, а ты останешься здесь.

Если шум поднимется, рви в лагерь и передай Эндрю, чтобы часа через полтора, не

дожидаясь нас, напал на них с юга. Оттуда они его ждать не будут.

-Долго мы ещѐ будем здесь сидеть? Все, что от нас требовалось, мы сделали: вход в

реку нашли, глубины промеряли. До порогов добрались, выяснили, что к Оде на корабле

не подняться. Пленников - полные трюмы, барахла - тоже. Пора бы и сваливать, а то, не

дай Всевышний, нагрянет с сотню рыцарей. Куда тогда кинемся? Парень-то по твоей

милости ушѐл!

49

Слова говорившего звучали как-то непривычно. Некоторые казались

исковерканными за счѐт неверного произношения звуков, в других изменены ударения, хотя человек говорил явно не рисуясь, привычно и размеренно.

-Не волнуйся, капитан, никакой сотни рыцарей не будет, -ответил второй голос, более мягкий, но с такими же характерными дефектами.

-Рейли говорит, что наши люди уже позаботились. Пришлют десяток каких-нибудь

простофиль. Я с этим человеком из Расса лично имел дело два года назад. Да и Барц в

письме подтверждает, что все наши договорѐнности остались в силе. Того парня я велел

не задерживать, чтобы подать нашему сотнику сигнал к действию. Мы же должны ещѐ

подбросить кое-какие бумаги, компрометирующие здешнего герцога.

-А что, Рейли их в Расс отвезти не может?

Послышавшийся смех принадлежал третьему, сидевшему до сих пор молча:

-Скажи, капитан: тебе поверят, если ты придѐшь в городскую стражу Норда с

известием о предателях?

-Хм. Я думаю, они вначале глазам своим не поверят. А когда протрут их, то

вздернут меня на первом же суку.

Замершие под окном юноши не шевелились, опасаясь привлечь внимание часового,

топчущегося у крыльца и время от времени покашливающего. Его тень маячила всего в

нескольких метрах.

-А меня даже вешать не будут, на месте прибьют. И ко всем моим художествам

припишут клевету на герцога, с которым мы да-авние враги.

-Верно, Милтон. Врать нужно правдоподобно. Нужно, чтобы наш человек получил

их при свидетелях после нашего бегства. Поэтому сначала отсюда в Расс за подмогой

умчатся, поджав хвост, остатки от первого, хилого десятка.

-А нам-то какая от всего этого польза?

Шаги и покашливание приближались с противоположной от места, где часовой

стоял пять минут назад, стороны. Похоже, он решил обойти дом кругом. Затаившийся Эрг

бесшумно, как кошка, прыгнул ему сзади на спину и воткнул свой нож между лопаток.

Тот как-то неестественно хлюпнул и молча осел.

-Эй, Бранд. Это ты? -послышалось из дома, и чья-то тень легла на окно.

Эрг, подражая часовому, закашлялся.

-Польза большая. А называется она - Расс! -осклабился Рейли.

-Закати губу, а то оттопчешь! -недоверчиво съязвил капитан.

-Он прав, кэп. Когда наш человек поднимет большой шум из-за этих документов,

под который герцогу перережут горло, нам останется лишь ввести сюда свои войска. А до

тех пор этот сотник будет здешним диктатором.

-Понятно, зачем мы фарватер мерили...

Капитан задумался на несколько секунд, затем раздался его хриплый голос:

-Эй, Бранд! Ты чего притих?

Дверь распахнулась, и мощный коренастый мужчина шагнул на крыльцо. Секунду-

другую, пока глаза привыкали к темноте, он безуспешно пытался что-то разглядеть.

Наконец, он заметил валяющееся тело Бранда, и с его губ невольно сорвалось:

-О, дьявол!

Спустя мгновенье он, так и не успев выхватить меч, схватился за горло и стал

валиться с громким хрипом, сражѐнный метательной звездой Эрга. Тяжелое тело

загремело о доски крыльца. В тот же миг лампа в доме погасла, послышался звон

выбиваемого стекла, и кто-то вывалился из окна с противоположной от лазутчиков

стороны.

-К оружию! Всем сюда!

На истошные вопли Отгара из соседних домов стали выскакивать, гремя железом,

люди.

50

Пользуясь суматохой и темнотой. Эрг ещѐ пару раз прицельно метнул свои

смертоносные звѐзды. На дороге, едва освещаемой восходящей малой луной, навстречу

убегающим из кустов выбежали трое.

-Скорее, сюда! -орал один из них. -Они здесь, их всего двое!

И Эрг, и Кор легко могли драться даже в полной темноте. Крики мелкого

подвижного человечка, секунд десять успешно уворачивавшегося от десятника,

сменились протяжным стонам. К тому времени Кор уже расправился с двумя напавшими

на него верзилами, не ожидавшими столь серьезного оборота.

Преследователи топали сапожищами метрах в тридцати от них, и Эрг, метнув

наугад ещѐ одну звездочку, вслед за товарищем нырнул в чащу.

Бэди вывалился из леса с лошадиным топотом.

-Эй, парень, не упади! -окликнул его Эрг, вместе с Кором приводящий в порядок

своѐ снаряжение перед переправой.

-Чего стоите? -задыхаясь, напустился на товарищей здоровяк. -Там, после того, как

они своего капитана мертвым нашли, такое началось! Похватали факела и по вашим

следам идут!

-Все идут? -переглянувшись с Эргом спросил Кор.

-Не. Двое остались. Какая-то ихняя шишка со своим холуем. Они и остальных

отговаривали, да те на них наорали и всѐ равно пошли. А эти лошадей седлать побежали.

Побежишь, когда им чуть по шеям не накостыляли. «Хватит, -грят, -наслушались вас! Да

мы впятнадцатером этих двоих в порошок сотрѐм'« Во-он где они уже.

В полукилометре сквозь кусты показались отблески факелов.

Восемь человек залегли в траве возле берега. Но преследователи, похоже, умерили

свой пыл и приближались к реке скорее по инерции. То и дело слышались возгласы:

-Эх, ушли! Чѐ и говорить: ушли...

-Ну да, здесь потоптались - и в воду...

-Ушли, собаки...

-Да где было за ними угнаться...

Эрг терпеливо ждал, когда все подтянутся поближе к воде. Наконец разбойники

остановились, видимо, собираясь возвращаться назад.

-Огонь! -выкрикнул юноша, спуская арбалет.

В свете поднявшейся луны с факелами в руках охотники за людьми превратились в

превосходные мишени. Все восемь стрел нашли свои цели. За ручьѐм поднялся

невообразимый шум. Кто-то кричал от боли, кто-то от испуга. Уцелевшие побросали

факела и кинулись наутѐк подальше от невидимого врага, всего за час уничтожившего без

какого-либо вреда для себя тринадцать их товарищей.

-Эндрю, Марк, Олайр, Дэн и Тулс. Старший Эндрю. Вы должны отвлечь пиратов,

завязав схватку на правом берегу перед бродом. Мы нападѐм с тыла, с юга. Но

предварительно разведайте, где находится заслон, сколько в нѐм человек. Если меньше

пяти, то уничтожьте их и помогите нам. Через сорок минут, вы должны напасть на них.

Если их больше пяти, просто создайте много шума, чтобы и они, и те, кто в деревушке, обратили на это внимание. Но в драку не ввязываться. Мы дожидаемся ваших действий, и, когда на вас обратят внимание, мы нападаем на деревню. Когда деревня будет нашей, вы

ждите моего сигнала. Вы все его знаете. И тогда будем сбивать заслон вместе. Ясно?

Вперед! Остальные - за мной!

Эрг не собирался давать передышки разбойникам, которые ещѐ не добежали до

домов, рассудив, что они с перепугу вряд ли сумеют организовать отпор, особенно если

один из командиров мертв, а другой сбежал.

И действительно, к моменту, когда группа собралась в кустарнике у дороги на

Глухую, между домами носился десяток ошалевших людей, перетаскивая с места на место

51

какие-то вещи, оружие и снаряжение. Вся сцена освещалась всѐ теми же факелами и

обеими лунами. И если большая едва выглядывала из-за кромки леса, то малая, находясь в

полной фазе, поднялась довольно высоко, сверкая матовым голубоватым сиянием.

Неожиданно людской муравейник начал стихать. В отдалении, на

противоположном берегу реки раздавались какие-то громкие звуки. В наступившей

тишине четко различались крики, стук, лязг железа и тревожное ржание перепуганных

коней. А через несколько минут стало видно, как в лунном свете сквозь туманную дымку, разбрызгивая воду, к берегу скачут две тѐмные фигуры. Плавные движения мощных

коней, игра лунного света в переливающихся брызгах, молочные блики на сбруе,

придавали картине нереальный, фантастический вид. Это ошеломляющее по своей

красоте зрелище заворожило не только оторопевших разбойников, но и прячущихся в

листве юношей. И лишь когда первые капли с мокрых конских грив упали на прибрежный

песок. Эрг понял, что сквозь заслон пробились ДВОЕ. Он отчаянно закусил губу и, выхватив из-за плеча клинок, яростно пришпорил коня:

-Вперед!

И снова мир взорвался звуками. Для кого-то - в последний раз!..

Топот копыт. Испуганные крики. Яростные вопли нападающих, несущихся с

мечами наголо. Свист стрел. Лязг металла о доспехи. Стоны, грохот доспехов падающих

на землю людей. Радостные возгласы победителя. Свистящий звук с силой опускающейся

железной полосы. Стоны, опять стоны. Лязг стали. Крики боли. Распахнутый в ужасе рот.

Глаза, полные ненависти. Проклятия, переходящие в предсмертный хрип. Ржание

перепуганных лошадей. Запах крови, выворачивающий внутренности и одновременно

доводящий до исступления. Злоба, кипящая через край, и желание рубить, рубить, рубить!

Руками сжать горло, чтобы хрустнули шейные позвонки!

Слепая ярость. И уже невозможно вспомнить, за что? Рубить, пока не прекратят

сопротивляться, пока не затихнут на залитой кровью траве!..

И лишь потом - взглянуть в глаза товарищу, уцелевшему вместе с тобой. И лишь

потом ужаснуться той цене, которую пришлось заплатить за пустяк, за право спокойно

обмыть руки в равнодушной ночной реке. Оглянуться назад и понять, что это - только

начало, что там, за дымкой, поднявшейся от тѐплой воды, снова стоны, снова проклятия, лязг железа и одуряющий запах чужой крови.

Следы копыт прошедшего отряда никто ещѐ не успел затоптать, и проследить, где

всадники свернули с дороги, было легко. Но и на траве опытный следопыт без труда

проследил их путь до ложбинки, где юные рыцари остановились, чтобы произвести

разведку. Старый Мастер не стал слезать с коня, а смело проехал до крошечной полянки с

остатками шалаша.

-Что ж, не плохо, не плохо, -пробормотал Хлодвиг, разобравшись в произошедшем

здесь и посчитав объеденные зверьѐм трупы. Его конь испуганно прядал ушами, не желая

приближаться к мертвецам, и рыцарю пришлось привязать его немного в стороне.

Вещи убитых сказали уроженцу Кло и опытному воину куда больше, чем его

ученикам.

-Бедные дети, -повторил он, садясь верхом.

Теперь он знал, с кем пришлось столкнуться мальчишкам, и потому нещадно

погонял коня по узкой лесной тропинке. Он никогда не подозревал о ее существовании, но

догадывался, что, в конце концов, она выведет его на берег Рыбьего ручья. Чего он не

ожидал увидеть, так это шестерых пиратов, валявшихся на другом берегу со следами

арбалетных болтов на теле. Некоторые даже не успели выпустить из рук факелы.

-Так-так, -покачал головой Мастер, представив ночную сцену, и пустил коня по

следам тех, кто не переправлялся здесь.

52

Пятна крови на траве и порубленные люди на берегу вызвали у Хлодвига отнюдь

не удивление. В его душе с каждой минутой нарастало беспокойство. Обыкновенный

житейский опыт говорил, что не может быть всѐ так благополучно. И сердце его

оборвалось, когда на противоположном берегу он разглядел четыре свежих земляных

холмика, среди которых, сильно хромая, бродил чѐрный красавец Смоки, конь Кора.

Утром привезли с правого берега Эндрю, Марка и Тулса. Над плоскими камнями,

уложенными на могилы, установили доски с наскоро написанными именами погибших и

изображением щита: знаком рыцарского достоинства.

-Но они же ещѐ не были рыцарями, -засомневался было Дэн, но Эрг решительно

замотал головой.

-Были, Дэн, были! Они выполняли рыцарский долг, и не их вина, что они не

дождались исполнения обряда Посвящения!

Когда с печальными обязанностями было покончено, десятник подозвал к себе

Бэди, снаряженного теперь не хуже самих юных рыцарей.

-Нужно найти какое-нибудь укромное место, которое мог бы охранять один

человек. Сможешь?

-Угу, -кивнул парень, усиленно хлопая слипающимися от усталости глазами.

И он вывел, куда хотел, всего через час.

В узкой, чуть шире полутора метров, каменной щели журчал ручеѐк. Похоже,

именно он за многие тысячелетия проточил в рыхлом каменном массиве

пятидесятиметровый коридор, заканчивающийся ущельем сотни в полторы длинной и

полсотни метров шириной. Ущелье со всех сторон окружали скалы, а в дальнем от

прохода конце рядом с небольшим гротом бил родник. Закопчѐнные стены и потолок

грота говорили, что им кто-то время от времени пользовался, но сама тропинка на

подступах ко входу не была особо утоптанной, и командир остался вполне доволен.

Пока засыпающие на ходу юноши готовили пищу и ухаживали за конями, Эрг

выкроил время подлечить Олайра, которому туго пришлось во время прорыва через

заслон, и Бэди, не искушѐнного в бою. По окончании сеанса лечения деревенский парень, ощупывая еде недавно висевшую плетью левую руку, только покачал головой:

-Ну, ты даѐшь, командир! Во, повезет той сисястой, когда ты за ней вернѐшься! -

напомнил он позавчерашнюю историю с дочкой кузнеца.

-Да отстань ты со своей девицей, -отмахнулся десятник.

-А чѐ отстань-то? Чѐ отстань? Я бы на твоѐм месте к ней ещѐ раз подъехал, когда

дела закончим. Ух, сочная девочка! -подтолкнул он Эрга локтем в бок.

-Если ещѐ живы будем, -мрачно усмехнулся юноша. -Если уцелеем, можешь

вместо меня к ней в гости заехать. Думаю, она в большой обиде не останется.

-Как это не останется? -возмутился парень. -Ты меня недооцениваешь! Еще как

обидится. И надуется! Га-га-га! -Бэди изобразил рукой огромный живот. Но, увидев, что

его плоская шутка не понравилась Эргу, сменил тему.

-Не сердись, командир. Я хотел, чтобы ты хоть немного улыбнулся, а то сидишь, будто сам неживой.

Немного помолчав, он продолжил:

-Только не гони меня, когда до Глухой доедем. Я спинным мозгом, хо-хо, -

похлопал он себя по ягодицам. -чувствую, что тебе ещѐ не раз пригожусь.

«Эндрю...Марк...Тулс...Спейл...»

-Проклятый напыщенный дурак! -вырвалось у Старого Рыцаря в адрес Хорда.

Оставив коня у забора одного из домишек, он тщательно оглядел место сражения.

Наткнувшись на тело капитана, в горле которого всѐ еще торчала смертоносная

метательная звезда, Мастер довольно крякнул: «Знакомый почерк». В одной из комнат

53

грудой было свалено оружие, а на стене виднелась надпись: «Собственность герцога

Расского».

Он уже заканчивал осмотр деревушки, когда его внимание привлекли мерные

шлепки копыт на переправе. Ошалело вращая головой, на повозке, запряжѐнной базоном, от реки ехал какой-то крестьянин.

-Э-это всѐ Вы? -поражѐнно спросил он вышедшего навстречу Хлодвига, указывая

на валяющихся где попало мертвецов.

-К сожалению, нет. Ты откуда и куда едешь?

-Из Оды в Глухую, Там у меня тесть живѐт.

Мужик с опаской поглядывал на рыцаря.

-А ты что, не слышал, что в Глухой разбойники хозяйничают?

-Чего? Какие разбойники? У нас неделю назад гости из Глухой были...

-Вот эти разбойники, -кивнул Хлодвиг на трупы. -На коне ездить умеешь?

-У-умею, -заикаясь промямлил крестьянин.

-Вот тебе пять монет. Бери любого из коней, что здесь пасутся, и скачи быстрее в

замок Расс. Там ты должен найти Мастера Батлера. Понял?

-П-понял. В замок Расс. Мастера Батлера.

-Запомни: ему передашь, что здесь, -рыцарь обвѐл рукой вокруг, -нордийские

пираты. И не вздумай кому-либо ещѐ про это рассказывать!

-Кто-кто?

Изумлению мужика не было предела.

-Нордийские пираты. Передашь Батлеру, что мальчишки перебили тридцать семь

из них, но сами потеряли четверых. Им срочно нужна помощь. Запомнил?

-За-запомнил! -выдохнул крестьянин.

-Батлер сам разберѐтся, что ему делать. Скажешь, что десяток, из сотни Хорда

свернул в Оду, сославшись на приказ, а я, рыцарь Хлодвиг, отправился вслед за

мальчишками. Повтори.

Возница с крутыми глазами машинально повторил сказанное, слабо соображая, что

происходит.

-Учти, -предупредил Мастер. -Если кто-то кроме Батлера узнает об этом, тебя

попросту могут зарезать. Бегом распрягай свою скотину и скачи в Расс. Да, коня потом

можешь оставить себе.

«Достопочтенный господин герцог!

Мы с глубоким интересом ознакомились с Вашими предложениями, переданными

Нам Вашим посланником, с которым имели длительную беседу. На основании его

сообщения и Вашего письма Мы приняли решение содействовать Вам в благородном

стремлении к воссоединения герцогства Расс и королевства Нордия. Нас устраивают

предложенные Вами условия альянса. Мы гарантируем автономию герцогства и

сохранение за Вами права наследного управления этой территорией.

Вы сможете по своему усмотрению назначать и смещать должностных лиц,

содержать собственные войска и собирать налоги в рамках существующих в Нордии

законов. Мы согласны в течении первых десяти лет снизить Королевский сбор с

герцогства наполовину в сравнении с тем, что ныне выплачивается геммскому королю.

В свою очередь Мы ставим перед Вами условие оказать содействие в прокладке

Северной горной дороги, соединяющей Наше королевство и герцогство Расс. Вам

запрещается строить какие-либо укрепления, ограничивающие движение по этой дороге.

Вы будете обязаны принимать на своей территории переселенцев из Нордии с целью

скорейшего освоения малообжитых земель. Перед Вами ставится задача подготовить

условия для незамедлительного начала поставок в Нордию железа, драгоценных металлов

54

и камней сразу же после открытия движения по Северной горной дороге. Кроме того, все

Ваши рыцари обязаны принять присягу на верность Нам.

В случае враждебных действий королевства Гемма в отношении как королевства

Нордия, так и герцогства Расс, стороны обязаны будут помогать друг другу военной

силой, людскими ресурсами, оружием, сырьѐм и продовольствием.

Для осуществления взаимодействия между Вами и войсками Нордии направляем к

Вам доверенного человека из числа бежавших от притеснений короля Нерля в годы

восстания против тирании Крона. Просим Вас оказать содействие ему и его людям в

разведке трассы Северной горной дороги и обеспечить рабочей силой для осуществления

этого проекта. Именно через него Вы можете сообщить Нам дату начала совместных

действий по освобождению герцогства Расс от угнетения королѐм Геммы.

Этот человек доставит Вам Наше подтверждение, пользуясь услугами пиратов,

которых Мы вынуждены использовать, не имея возможности держать значительный

военный флот после его предательского сожжения герцогом Парном и бывшим Лорд-

мэром Драгона Тараном. Все прочие вопросы нашего взаимодействия указанный человек

полномочен ре шать от Нашего имени.

Король Нордии Хельмут (подпись)»

-Сожги это, -коротко бросил командир Кору, зачитавшему подмѐтное письмо. -Не

дай Всевышний, оно попадѐтся кому-нибудь в руки.

-А я бы сохранил его, -задумчиво ответил юноша.

-Зачем? Это же компрометирует ни в чѐм не повинного человека.

-Не только. Это ещѐ свидетельство существования заговора и оправдание для

Парна и Тарана.

-Неужели каким-то клочком бумаги можно оправдать виновных в тысячах

смертей?

-Ну, хотя бы частично... Поговори как-нибудь с Хлодвигом. Он бы согласился со

мной!

-Как знаешь, -буркнул десятник. Ему было не до какого-то подлого письма и

проклятых народом и королѐм лорда и герцога.

Эрга мучила вина за гибель товарищей. Порошок, что он добавил в пищу друзей на

кануне вечером, снимал подавленное состояние, но притуплял чувство опасности. И он

винил только себя за оплошность Эндрю, поведшего своих людей в атаку без разведки.

Бездумный поступок Эндрю привѐл к тому, что он и Тулс даже не успели доскакать

до засады, сражѐнные стрелами. Марк, выбитый из седла ударом копья, бросился на

четверых пиратов со сломанной ключицей и рѐбрами. Ему удалось зарубить двоих, но под

мечами оставшихся он превратился в кусок кровоточащего мяса.

Всего в засаде было восемь пиратов...

-Уходи! -мрачно заявил Кор, пришедший менять Эрга через четыре часа. Во

взгляде паренька горела такая решительность, что десятник, уже вдвое превысивший

время дежурства, покорно поднялся с груды камней, возвышающихся над узким

проходом, и юноша, поняв, что командир подчиняется ему отнюдь не из здравого смысла, крикнул вслед:

-Мы признали тебя за командира как самого разумного, умелого и опытного. И ты

нам нужен такой, а не раскисший из-за трудностей!

-Приятно слышать такое именно от тебя, -измученно улыбнулся Эрг.

Кор, готовый к словесной дуэли, неожиданно улыбнулся, и на душе у Эрга сразу

же полегчало.

-А против этого аргумента я и вовсе бессилен, -развѐл руками командир.

55

Он проснулся сам, хотя небо едва начало светлеть. Рядом, плотно прижавшись друг

к другу, посапывали измученные приключениями товарищи. Что-то тяжѐлое лежала на

груди. Покосившись вправо, Эрг увидел Кора, который во сне непроизвольно забросил

руку на его грудь. На лице юноши, зажатого между командиром и Битом, застыло

выражение счастливой умиротворѐнности, которое бывает у детей, когда они засыпают

после тяжелого дня в обнимку с любимом игрушкой.

«Совсем еще ребѐнок, -грустно подумал десятник. -Жаль будет, если и он где-

нибудь...»

На тропинке от поста послышались шаги! Риган шѐл будить на дежурство Бэди.

Рука Кора дѐрнулась, он зашевелился и открыл глаза, сонно глядя на Эрга. Увидев, что

десятник проснулся, он, смутившись, убрал руку и пробормотал что-то вроде: «Слава

Всевышнему, что это только сон!»

-Эй! Эй! Ты куда с моей ногой-то! Оставь, говорю!

Бэди отчаянно брыкался и орал, не открывая глаз. Ошеломленный такой реакцией

на попытку потянуть парня за пятку, Риган замер возле него, не зная, что и предпринять.

-Ещѐ раз такое выкинешь, я все отцу про твои шашни с Ником расскажу, -

бормотал Бэди сонным голосом. Вдруг он резко встрепенулся и подскочил.

-Ух, ты! Га-га-га! Ну и приснится же ерунда!

-Бэди, от твоего голоса камни сыплются, -прошипел дежурный.

«И этот не старше», -снова мелькнуло в голове Эрга при виде добродушно

скалящейся лохматой заспанной физиономии.

Старому воину многое в увиденном было непонятно. Нет, не способы, которыми

отправили на тот свет разбойников, не оружие, которым это сделали, и даже не

очерѐдность смерти бандитов его интриговали. Повидавшего на своѐм веку вдоволь и

жизни, и смертей, Мастера вид неподвижных окровавленных тел не удивлял. Хлодвига

озаботили некоторые детали.

Во-первых, всѐ говорило за то, что это были пираты. И не какие-то, а нордийские.

Во-вторых, их было много. Значит, где-то недалеко должен быть их корабль.

В-третьих, пираты оказались тщательно экипированы. Даже их незамысловатая

коричневая матросская одѐжка больше напоминала единообразную форму, чем обычное

разношерстное рваньѐ.

«Из-под всего этого выглядывают чьи-то волосатые уши,» -подумалось Мастеру, -

»Поняли ли это мальчишки'?»

Что-то заставило морских разбойников, всегда довольствовавшихся грабежом

рыбацких судѐнышек да редкими набегами на прибрежные селеньица, решиться на такой

глубокий сухопутный рейд. Что за причина удерживает их целую неделю на враждебной

им территории? Кто всѐ это организовал и вдохновил? И сколько останется в живых

желторотых юнцов, брошенных на расправу хищникам, когда пираты уберутся восвояси?

У Хлодвига трещала голова от этих вопросов, но, не смотря ни на что, его

тренированные чувства успевали воспринимать окружающее. Следы коней сворачивали с

дороги влево. Мастер уже собирался углубиться в лес, когда его чуткий слух уловил

посторонние звуки. Он проехал немного вперѐд и, укрывшись в кустах, не спеша взвѐл

арбалет.

По дороге со стороны Глухой приближались всадники. Трое. Ехали они явно без

опаски, громко переговариваясь между собой. Вскоре Хлодвиг разглядел их сквозь

молодую листву. Один был облачѐн в рыцарские доспехи, но голос его звучал с резким

нордийским акцентом. Двое других, ничем по одежде не отличающиеся от виденных

Хлодвигом ранее трупов, явно признавали в первом старшего. Троица почти поравнялась

с затаившимся, рыцарем, когда он громко окликнул их:

-Эй, люди!

56

Пираты разам обернулись, хватаясь за мечи, но тяжѐлая стальная стрела в тот же

миг клюнула закованного в латы нордийца сквозь открытое забрало. Хлодвиг бросил

арбалет,ударил коня шпорами и выхватил меч. Его мощный жеребец рванулся вперѐд, но, осаженный мощной рукой, тут же встал посреди дороги, перекрывая путь пиратам. Те

быстро вышли из замешательства и накинулись на одинокого воина, осмелившегося

напасть на них. То, что командир, сраженный стрелой, чудом остался сидеть в седле, видимо, ввело их в заблуждение. Лишь через несколько секунд, когда тело убитого всѐ же

грохнулось на землю, они поняли, что перевес в численности ничтожен, тем более что

опыту и броне они могли противопоставить не более, чем молодость и подвижность.

Хлодвиг же и не думал давать разбойникам воспользоваться своими плюсами. И через

полминуты рядом с грудой железа, покрывающей мѐртвого предводителя, мешком лежал

ещѐ один пират, а другой, жалобно поскуливая, пытался уползти в кусты, оставляя за

собой кровавый след.

Старый Рыцарь пинком ноги опрокинул бандита на спину.

-Кто ты такой? -приставив к груди раненого меч, наклонился над ним Мастер.

-Я - Старр с корабля капитана Бьюти, -выдохнул скороговоркой пират.

-Откуда ехал и куда?

-Из деревни Глухой. Нас послали передать приказ капитану Бьюти приказ уходить

в деревню.

Посеревшее лицо молодого ещѐ мужчины не выражало ничего, кроме животного

страха. Ведь от геммского рыцаря он не мог ждать ничего, кроме смерти. Либо сейчас от

меча, либо чуть позже на виселице. Вид железного человека с окровавленным оружием в

руках для него был равнозначен видению костлявой старухи со ржавой косой. Он с

трудом удерживал голову на весу, упираясь локтями в землю.

-Кто вас послал?

-Советник... Господин От...

Раненый дѐрнулся, захлебнулся кровью, хлынувшей из горла, и уронил голову.

-Черт, -пробормотал Хлодвиг, закрывая ему глаза. -Не повезло.

Мастер не спеша отошел к своему коню.

-Господин От... Кто этот От..? Гм. Он сказал «Советник». Неужели... О,

Всевышний! Сколько ещѐ ребята продержатся против этого мясника?

Через реку Глухую брода поблизости не было. Но Эрг всѐ же решил

переправляться. Высокий левый берег позволял скрытно наблюдать за деревней. Юноши

плыли через реку по одному, держась за гривы коней. За рекой десятник, не смотря на

протесты друзей, выбрал себе в напарники Ригана, с которым отправился впереди отряда

пешком. Они, поднявшись на откос, то уходили вперѐд метров на двести, то, подав

условленный сигнал, соединялись с основной группой.

Меры предосторожности оказались не напрасными. В ложбинке, по которой

проходила тропка от деревни, разведчики обнаружили четверых караульных, один из

которых, притаясь за камнем, просматривал подступы к реке и деревню, а трое в тени под

кустом безмятежно резались в карты. Горка монет на импровизированном игровом столе

сулила одному из пиратов неплохой выигрыш, и он увлечѐнно просчитывал ходы в

предчувствии удачного окончания партии. Другие же, стараясь не проиграть, отдались

своему занятию не меньше азартно, чем первый. Так что никто и не почувствовал, как в

двадцати метрах от них залегли лазутчики.

-Я сниму стрелой дозорного, а ты - вон того здоровяка, -шепнул Эрг, готовя

арбалет.

Он отполз немного в сторону и махнул рукой Ригану. Звякнула тетива, за ней

вторая. Один из игроков схватился за горло, заваливаясь на спину. Его ошеломлѐнные

партнѐры с криком повскакивали на ноги, но, даже достав мечи, не смогли оказать

юношам серьезного сопротивления.

57

Ближе к заходу солнца четверо пиратов, сев в лодку, переправились через реку и

стали медленно подниматься по крутой тропке к месту, выбранному для дозора. Старшего

группы абсолютно не удивило, что их никто не встречает, и смена, не торопясь и ничего

не подозревая, продолжала подъем. Ещѐ через двадцать шагов старший перевалил через

верхнюю точку гребня и заорал:

-Эй, долго ещѐ бока пролѐживать будете?

Но вместо сонных возгласов просыпающихся товарищей, разлѐгшихся в

живописных позах на лужайке, пират услышал твѐрдый молодой голос откуда-то сзади:

-Бросайте оружие, если хотите жить!

Кусты зашевелились, пропуская полдюжины рыцарей, окруживших смену.

Секундное замешательство старшего закончилось прыжком в сторону.

-Пробиваемся к реке, -заорал он, выхватывая меч. Мгновенно сообразив, что своя

шкура ближе к телу и рванувшись влево, пират тут же упустил из виду своих

подчиненных. Но и с этой стороны путь оказался отрезан. Оказаться со всех сторон

окружѐнным рыцарями из Геммы не устраивало морского волка. Нахлынувший от

осознания случившегося ужас не позволили даже задуматься. Он видел лишь кусты, казавшиеся единственным спасением, и, беспорядочно размахивая мечѐм, перепуганный

бандит рванулся между двумя юношами, преграждавшими ему путь к заветной цели.

Видимо, непредсказуемые выпады ввели в заблуждение одного из его противников, и

разбойник с разбегу столкнулся с ним грудь в грудь. Рыцарь от столкновения потерял

равновесие и гулко загремел на камнях. Бандит же, у которого второй воин сумел выбить

меч, не обращая на это внимания, рванул ещѐ быстрее.

-Уйдѐт! -послышался за спиной крик.

Ещѐ несколько шагов, и вот они, кусты, которые укроют, спасут, сохранят, за

которыми продолжение жизни. «Всѐ, -мелькнуло в мозгу, раскалѐнном возбуждением

погони, -Ушел!» И в то же мгновение что-то ярко-красное вспыхнуло в небе, заливая

собой весь мир, оглушая окрестности неимоверным грохотом.

-Не нравится мне это, -недовольно пробурчал Олайр. -Прячемся, нападаем

исподтишка, в спину стреляем. Не потащу я его отсюда. Пусть в кустах валяется вместе со

стрелой.

-Тебе больше нравится друзей хоронить? -сверкнул в упор серо-голубым ледяным

взглядом Эрг. -Их вшестеро больше, и любая открытая стычка будет стоить всем нам

жизни. Или ты думаешь, что они станут вести себя по канонам Рыцарского Кодекса

Чести? Как бы не так! Пока их больше, будем вести себя как охотники, иначе сами

превратимся в дичь. А ту падаль можешь не таскать, если не желаешь. Только его оружие

подбери.

Пропавших хватились часа через полтора, на заходе солнца. Лодку, в которой

приплыла смена, юные рыцари уже давно переправили вверх по течению, и пиратам

пришлось грузиться в три оставшиеся на деревенском берегу. Они медленно гребли через

поток, прикрываясь импровизированными щитами.

-Вчетвером нам не справиться, -заметил Эргу Кор, лежавший рядом за камнями. -

Может быть, стоило ребят здесь оставить?

-Нет, -отрезал Эрг, -Не стоило. А что мы с ними не справимся, я и сам вижу.

Лодки причалили метрах в тридцати друг от друга, и пираты, растянувшись цепью, медленно двинулись вверх, укрываясь по пути за валунами.

Похоже, Кор увлѐкся выбором цели и чересчур сильно высунулся из своего

укрытия.

58

-Вон он! Рыцарь! -послышался крик, и оперѐнная стрела, пущенная из лука, со

зловещим скрежетом скользнула по его шлему. Ещѐ четыре стрелы просвистели над

головой резко пригнувшегося юноши.

Пираты, было, залегли, обнаружив противника, но, подгоняемые старшими, вскоре

двинулись дальше. И тут же снизу долетели два приглушѐнных крика, вслед за которыми

Олайр и Дэн отползли к кустам, где прятали коней.

Кор переместился немного в сторону и осторожно выглянул из укрытия. Пираты

опять залегли. Снизу слышались стоны, перемежаемые отборной руганью, и невнятные

команды. Наконец, кто-то властным голосом приказал:

-Вперѐд! Прикрыться щитами.

Поднявшийся раньше всех призывна махнул мечѐм, выглядывая из-за крышки от

огромной бочки. Вслед за ним повскакивали и двинулись остальные.

Кор встретился взглядом с Эргом, который дожидался отхода товарища. Командир

уловил вопрос в глазах друга и кивнул.

-Согласен. Бери его сам.

Дзинь... С семидесяти метров тяжѐлый арбалетный болт, закалѐнный и заточенный

особым способом, прошѐл сквозь полуторасантиметровую доску, пригвоздив

самодельный щит к груди пирата. Тот молча откинулся назад, его меч и шлем загрохотали

по камням, а бочарная крышка, так и не спасшая владельца, соскользнула с гладкого

хвостовика стрелы и, вихляясь из стороны в сторону, словно сломавшееся колесо, покатилась к реке. Пираты с проклятиями кинулись за камни. Тут же тенькнула ещѐ одна

тетива, и Кор, бегущий к своему коню, услышал предсмертный вопль на берегу.

-Чѐрт, меня тоже зацепили, -буркнул подбежавший Эрг, стряхивая капельки крови

с левой кисти.

«Не смыло бы следов», -обеспокоился Хлодвиг, выезжая из каньона, где, вобрав в

себя влагу из разверзшихся небес, такой спокойный вчера ручей едва не доходил до колен

коню. Трава, обильно политая дождѐм, распрямилась, и Старому Рыцарю пришлась

изрядно потрудиться, прежде чем он оказался на лесной тропке, сохранившей ещѐ

отпечатки копыт. Не смотря на выглянувшее, как ни в чѐм не бывало, солнце, уже через

четверть часа Мастер вымок сильнее, чем если бы его с головой окунули в реку. Тысячи

капель, срывающихся с молодой зелѐной листвы, ежесекундно окатывали его, стоило

коснуться низко нависающей ветки. Только ближе к полудню озябший рыцарь вздохнул

посвободнее. Солнце наконец-то высушило листву, с которой ветерок не успел сдуть

последних капель.

Но тут тропинка, словно путеводная нить указывавшая дорогу всаднику,

раздвоилась, и ехать по ней стало сложнее. Лишь следы, почти неразличимые после

дождя, вели вперед, и Мастеру ничего не оставалось делать, кроме как, напрягая зрение, искать их, раздвигать ветви, склоняющиеся к тропке всѐ ниже и ниже.

Несколько раз в отдалении было слышно рычание какого-то зверя. Конь испуганно

вздрагивал, прядал ушами, но Хлодвиг успокаивал его ласковым словом, легонько

похлопывая по шее.

-Не бойся, Рыжик, -вздохнул он. -Этот четвероногий нам не больно-то страшен.

Лишь бы на двуногих не напороться.

В назначенное время лодка пристала к берегу.

-Командир! -негромко позвал Бэди. -Скорее! Там Бит...

-Что с ним?

-Не повезло ему... Твоя помощь нужна. Ну, как лекаря.

-Дэн, за мной. Перевезѐшь остальных. Но лучше, если дождѐтесь нас на берегу в

кустах.

59

В отличие от сильного, но подвижного Эрга, легко уклоняющегося от ветвей, Бэди

бежал напролом. И Эргу пришлось порядком отстать от него, чтобы избежать ударов

распрямляющихся после промчавшегося парня прутьев.

«Словно бешеный базон,» -мысленно сравнил десятник. Именно так, не обращая

внимания ни на что, несется вперѐд обезумевшее животное. И ничто не может устоять

против этой всесокрушающей живой массы.

Удар мечом пришѐлся Биту в живот, прикрытый лишь лѐгонькой железной

кольчугой (ради подвижности лазутчики, которых Эрг направил разыскать и обезвредить

пикет с восточной стороны деревни, пренебрегли тяжѐлыми доспехами). Эрг, оглядев

страшную рану и бледное безжизненное лицо друга, закусил губу.

-Он потерял слишком много крови. Даже если он придѐт в себя и я сумею срастить

ткани, из-за потери крови он не протянет и часа... Эта агония...

-Но как же так, Эрг? -растерянно пробормотал Риган, сидевший в изголовье

раненного. -Попробуй хоть что-нибудь сделать.

-Бесполезно. Пока он без сознания, я не могу сделать ничего... Лечу не я, лечить

может только он, своим разумом. Я лишь помогаю делать это правильно...

Эрг виновато развѐл руками. Его сердце разрывалось от собственного бессилия, но

куда страшнее казалась то, что его друзья, ставшие волей случая его подчинѐнными, теряют веру в него. Пусть даже он и не давал повода считать себя всемогущим.

-Поздно, Риган. Он уже умирает.

Десятник с досадой смахнул с подбородка кровь из прокушенной губы. Словно в

подтверждение его слов, Бит открыл на секунду глаза и в последний раз выдохнул воздух.

На противоположном берегу в очередной раз за сегодняшний день вымокший

Хлодвиг потерял следы окончательно. Ясно было, что юноши свернули с тропы направо, но где они это сделали. Мастер так и не понял. Подумав немного, он осторожно двинулся

по берегу и через сотню-другую метров всѐ же нашѐл следы.

Полянка оказалась изрядно истоптанной накануне. Даже трава не успела

подняться. Мастер спешился и, привязав коня к дереву, попытался всѐ же разобраться с

отпечатками ног и копыт. Даже с первого взгляда стало ясно, что следы те же самые, по

которым он шѐл уже несколько дней. И уходили они в воду. Именно там, где дважды

приставала к берегу лодка.

-Да, птички улетели, -пробормотал старик, присев у самой воды.

За спиной хрустнула ветка, а через мгновенье тревожно заржал Рыжик.

-Ошибаешься, рыцарь. Одна осталась. Та, которую мы сейчас поймаем, -

ухмыляясь, произнес с резким нордийским акцентам одетый в кольчугу и рыцарский

шлем коренастый мужчина, подавая знак пятерым своим товарищам, выводящим из

кустов.

Могилу пришлось рыть мечами, выгребая влажную после ночного дождя

разрыхлѐнную землю ладонями. По условному сигналу дежурного работу пришлось

прекратить. Как выяснилась утром, отряд не дошѐл до дороги на Расс всего полторы сотни

метров. Поэтому пришлось выставить пост в придорожных кустах.

Оказалось, что по дороге со стороны деревни ехали человек десять пиратов. Дэн, вызвавший подмогу, и Эрг с Кором, перепачканные землѐй, внимательно вслушивались в

разговоры неспешно едущих бандитов.

-...я с холма гляжу, ты сам знаешь, как оттуда деревню видно, наши молодцы по

улице расхаживают, а мимо них старик в белом идѐт. Не спеша так. Я думаю: откуда

старик, когда всех деревенских давно на корабль угнали? Назад вернулись, а мужики ржут

надо мной. Говорят, глюки у меня.

-Га-га-га! А ты трезвый был?

-Да капли в рот не брал! Точно говорю: видел старика!

60

-Га-га-га! Силѐн соврать! Это когда ты в караул трезвым ходил? -донеслось уже

издалека.

-О чѐм это они? -негромко спросил Дэн, когда возгласы утихли за поворотом

дороги.

Эрг пожал плечами:

-Скорее всего. Исповедник в деревне остался. Но главное, что мы теперь знаем, куда они людей подевали.

-Теперь бы ещѐ выяснить, где этот корабль, -задумчиво проговорил Кор, и они с

Эргом понимающе переглянулись. Но командир с сомнением покачал головой:

-Рисковано, конечно... Но если дождаться вечера, может быть, что-то и прояснится.

Он очнулся на дне лодки, связанный по рукам и ногам. Шлем, панцирь и всѐ

оружие валялось в ногах, сваленные в одну кучу. Голова и тело тупо ныли от

многочисленных ударов кулаками, ногами и ножнами мечей, на которые пираты не

поскупились, налетев на опутанного сетью рыцаря.

-Что, старик, очухался? -хмыкнул пират, сидевший на носу лодки, когда Мастер

попытался сменить неудобную позу. -Полежи. Сейчас доплывѐм, и развяжу тебе ноги.

Хотя у меня руки так и чешутся тебе глотку перерезать. Из тех, кто в пикете сидел, Волк и

Прыгун моими друзьями были.

-И вообще, пора бы отсюда уматывать, -подал голос кто-то из-за спины. -Раз

припѐрлись сюда эти железнобрюхие, значит они с нас не слезут.

-Эти, похоже, шальные, какие-то. Откуда веялись, неизвестно. С Рыбьего ручья -

никаких слухов, что там кто-то появлялся. Да и наш-то, когда из лесу вырулил, не знал, поди, что мы здесь, -ухмыльнулся первый пират.

Глухая ничем не отличалась от других деревень первопроходцев. Те же не

успевшие потемнеть бревна разношѐрстных домов, те же крытые соломой крыши, те же

сараи во дворах, поросших травой, те же окна, затянутые мутными бычьими пузырями в

домишках поплоше и разнокалиберными стекольцами в хозяйствах покрепче. Та же

непролазная грязища на улицах.

Разве только следы погрома, заметные через распахнутые ворота, вывороченные

рамы да мрачное безлюдье отличали еѐ от десятков других лесных деревушек встающего

на ноги герцогства. Пасущиеся в огородах животные и отсутствие людей, сожжѐнные

дома, лужи запѐкшейся крови, валяющаяся посреди улицы утварь.

-Ба, да вы не знаете сами, какая удача вам улыбнулась! -услышал над головой

Старый Рыцарь. -Керк, ты отловил славную добычу! Мастер Хлодвиг, один из лучших

бойцов короля Нерля!

Воин вздрогнул, услышав своѐ имя, и поднял голову, чтобы разглядеть стоящего на

крыльце.

-А, это ты, Отгар. Бывший рыцарь и бывший геммец.

-Верно, верно! А ныне, как тебе должно быть известно, Советник самого короля

Нордии.

Отгар пропустил мимо ушей язвительный тон пленника и продолжил, уже

обращаясь к своему спутнику:

-Представляешь, капитан, мы с Хлодвигом давние знакомые. Лет семнадцать-

восемнадцать назад он помешал мне победить на Королевском Турнире. Пришлось

довольствоваться вторым местом, -сокрушѐнно вздохнул Советник.

-Если бы тогда в Кроне был Парн, тебе бы пришлось довольствоваться только

третьим.

-А тебе, Хподвиг, вторым. А это куда обиднее. Ты уж поверь мне.

-Это тот самый герцог Парн, что весь наш флот спалил? -поинтересовался капитан.

61

-Угу. Славный выл боец. Мы его считали нашим, а он такое сотворил, что нам до

сих пор аукается. Говорят, он сумел тогда улизнуть, но сгинул с остатками своих

людишек где-то в болотах. Или погоня его там добила. Поверь мне, но его встретить для

меня было бы ещѐ приятнее, чем друга Хлодвига. Но это лично для меня. Для дела такая

птица, как Питер Хлодвиг куда важнее какого-то герцога-ренегата. Как-никак, он -

королевский посланник в этих местах...

Ближе к концу дня посреди небольшой полянки в чаще леса появился небольшой

холмик с плоским камнем, на котором значилось имя Бита. Оставшиеся в живых сидели

кружком у полога, сооружѐнного из плащей, и соображали, что делать дальше.

От десятка, вышедшего шесть дней назад из Расса уцелела ровно половина. Плюс

проводник, неожиданно для всех проявивший кое-какие воинские способности. Никакое

прямое нападение на деревню не могло увенчаться успехом: слишком уж неравны силы.

Да и пленным жителям деревни от этого не стало бы легче. Их держали на пиратском

корабле, местонахождение которого оставалось неизвестным.

Эрг покопался в своих седельных сумах и вынул оттуда древний компас и карту:

аккуратно свѐрнутый лист старинного пластика.

-Откуда это у тебя? -Поразился Кор, разглядев на корпусе прибора полустѐртую

гравировку «Король Артур».

Но десятник даже не обратил на вопрос внимания, разворачивая приличных

размеров чертѐж. Дэн с видом знатока потрогал лист и восхищѐнно причмокнул языком:

-Ух, ты! Настоящий картографический пластик!

Кор обалдело ползал вокруг карты, не в силах что-либо вымолвить. Наконец, он

вставил на место свою отвалившуюся от удивления челюсть и выдохнул:

-Да ты знаешь, сколько лет этим вещам? Им же цены нет!.. Откуда они у тебя?

Эрг пожал плечами.

-Достались от отца по наследству.

-Да что же за отец... А, -махнул в досаде рукой Кор. -Ты же не знаешь. Извини...

-Ты явно переоцениваешь мою роль, Кейт Отгар.

Подвальная комнатушка с узеньким окошком под потолком и грудой соломы в

углу закрывалась массивной задвижкой снаружи. Тяжѐлую толстенную дверь возможно

было проломить только тараном.

Советник даже снизошѐл до того, чтобы принести табурет и для Хлодвига.

Предупредив, правда, что двое арбалетчиков, замерших у стены, готовы стрелять при

любом угрожающем движении.

-Отчего же, Питер? Один из любимцев короля путешествует в отдалѐнном

герцогстве... Это наводит на мысли...

Рыцарь сдержанно засмеялся:

-Времена меняются. Вчера - любимчик, сегодня... -Он разочарованно развѐл

руками. -Увы, господин Советник. Это Вы идѐте в гору, а я ныне - уже вовсе не

придворный. Я - простой воспитатель будущих рыцарей при замке герцога Расского.

-Так какие же воспитательные заботы занесли простого воспитателя в такую

глухомань? Знаешь ли, одно твоѐ присутствие заставляет меня задуматься о его причинах.

-Как и твоѐ присутствие меня, -вставил Мастер.

-А я и не скрываю, что преследую здесь государственные интересы Нордии. Да,

нам нужен Расс. Ты и сам знаешь, что нордийцы никогда не смирятся с тем, что геммцы

вытеснили их с плодородных земель на север, в болота. Но ты так и не ответил, почему

Учитель, прячась от всех, выискивает следы карательной экспедиции, высланной

уничтожить шайку разбойников?

-Всѐ очень просто. Будучи проездом в Оде, я услышал, что в Глухую направляются

рыцари, среди которых должны быть и мои бывшие ученики. Я решил их нагнать, да

62

нарвался на засаду. Кстати, прибавь в список своих потерь ещѐ троих... Сам понимаешь, после этого ехать по дороге мне расхотелось. Пришлось распутывать следы. Но, к

несчастью, прошѐл дождь и их смыл.

Советник мрачно кивнул.

-По твоему мечу я уже понял, что до меня ты уже с кем-то говорил. Железным

языком. И звучит твой рассказ правдоподобно. Помню, ты и в молодости не упускал

шанса поиграть с сильным врагом в кошки-мышки. Тем более, если ты понял, с кем

имеют дело твои знакомые...

-Верно. Понял. И даже гонца успел в Расс отправить за подмогой.

-Ну, что же, спасибо! Я рассчитывал, что кто-нибудь так и поступит. Но не ожидал, Питер, что моим помощником станешь ты. Теперь-то уж точно в нашу хитрость все

поверят.

Посмотрев на недоумѐнное лицо Старого Рыцаря, Отгар улыбнулся:

-Не удивляйся, Питер. Раз я здесь, значит всѐ продумано заранее. Но от того, что

ты становишься моим первым помощником, я просто в восторге! Скажу честно, что я и не

рассчитывал на такую удачу. Но жизнь всегда придумывает сюжеты, куда более

интересные, чем это может сделать сотня мудрецов. Теперь у меня на руках сильнейший

козырь. Думаю, Лорд-Посланник состряпает о тебе легенду похлеще, чем о предателе

Парне.

-Ты хочешь сказать, что Парна оболгали? И оболгут меня?

-Фу, Питер. Какие выражения... Правдоподобно состряпанный обман, в который

поверили все, - уже не ложь, а история.

-И теперь ты собрался «ввести в историю» меня?

-Естественно. Мне нужно вызвать недовольство вашего короля герцогом Расским.

А ты как учитель Школы Рыцарского Мастерства из его замка, тем более отлучѐнный от

Двора, лучше всех подходишь для роли посредника между герцогом и нами. Ну, как?

-Подло! -скривился в презрительной гримасе Хлодвиг.

-Цель оправдывает средства. Так что нас с тобой ждѐт долгое морское путешествие

в Норд. Только там тебе будет предоставлена относительная свобода. Естественно, после

того, как ты случайно попадѐшься на глаза послу Геммы.

Мастер тяжело дышал, едва сдерживая ярость.

-А если я не доеду живым до Норда?

Он угрожающе наклонился вперѐд, но нордиец предостерегающе поднял руку:

-Остановись. На самом деле арбалетчикам приказано только обезвредить тебя в

случае опасности. Лишние мучения тебе ни к чему. Тебя уже видели мои люди, увидят

пленники на корабле. Либо кто-то из них пленников сбежит по недосмотру часовых и

доберѐтся до представителей властей, либо кто-то из пиратов раненным попадѐтся в плен.

А после этого меня уже не особо волнует твоя судьба. Просто в случае твоей смерти

нордийский государь направит герцогу Рассу соболезнование в связи с гибелью его

посланника. Дело сделано: ты в моих руках, а твоѐ имя в моей власти. И смерть твоя уже

ничего не изменит.

На карте не было ни деревни Глухой, ни многих других населѐнных пунктов,

построенных за последние пятнадцать-двадцать лет. Но молодые люди довольно быстро

разыскали место, где стояла Глухая и определили своѐ местоположение. Посовещавшись, все пришли к выводу, что нигде, кроме как на Разбойнице корабль стоять не может. А вот

где именно, Эрг решил выяснить у самих пиратов.

-Ты считаешь, что это необходимо? Может быть, попытаемся сами отыскать?

Глаза Кора выражали неподдельное беспокойство.

-Мы уже потеряли здесь Бита. А теперь и ты собираешься рисковать. Нельзя в

деревню соваться так, как ты хочешь, почти без оружия.

-Мы все рискуем, находясь поблизости от пиратов…

63

Эрг ненадолго задумался. Он не в состоянии был объяснить товарищу, что его

влечѐт какое-то предчувствие, слабое, но настойчивое, и поэтому упорно пытался найти

аргументы.

-Понимаешь, мне кажется, что самый надѐжный источник информации здесь - это

сам Отгар. Ну, или его близкие подручные. Ты вспомни, как удачно мы с тобой сходили в

разведку в прошлый раз...

-Но сейчас они настороже, после того, как мы себя раскрыли.

-Вспомни слова Мастера Батлера: суматоха в стане врага - самая благоприятная

обстановка для разведчика. Я буду осторожен и возьму с собой Бэди.

-Но он же почти ничего не умеет! Почему не меня?

-Потому что ты остаѐшься за командира. На всякий случай. От Бэди же ничего

уметь и не требуется. Ему нужно лишь знать местность и быстро бегать в случае

опасности. Остальное я беру на себя.

Изредка мимо костра, разожжѐнного возле дома старосты, пробегали тени пиратов.

Возле костра уныло топтались двое часовых, время от времени завязывая неторопливый

разговор, который то вспыхивал, то затухал, как и огонь на поленьях. Большей частью он

касался скуки, одолевавшей в лесной глуши вольных морских соколов.

-А когда назад, на Каменный? Не слышал?

-Борода говорил: как только наши с Рыбьего ручья вернутся... Вроде бы Отгар уже

своѐ дело сделал. Даже сверх нужного. Думаешь, он зря обрадовался, когда мы этого

рыцаря поймали? Как его? Холдика, что ли?

-Хлодвига, кажется...

-Вот-вот. Он, говорят, какая-то шишка, и Отгар хочет на нѐм хорошо заработать.

-Такими деньжищами ворочает, и всѐ ему мало, гаду...

-То, что гад он, я не спорю. А деньги у него не свои, а казѐнные.

-Думаешь, он мало их прикарманил?

-Думаю, не мало. Да только чѐрт с его деньгами. Лишь бы нам заплатил, как

обещал.

-Ага, заплатит! Держи карман шире!

-Эх, вот дождѐмся ребят... Ну, день-другой на сборы точно уйдѐт, а там и на

кораблик... Представляешь, сколько нам в Форчуне за полный трюм этих крестьян серебра

отвалят?..

Пират мечтательно замолчал, прикидывая в уме баснословную цифру.

-Ну, да, -прервал его мысли другой. -Тут косой Лесли недавно на корабль ездил.

Говорит, что эти деревенские там дохнут со страшной силой. Оставили с ними ублюдков, которые их даже кормить не хотят. Не понимают, идиоты, что товар портят. Им бы только

на солнышке лежать да девок из трюма пробовать...

-Эй, чего вы там треплетесь?

Прошагавший мимо плотный невысокий человек, похоже, обладал авторитетом.

Или даже властью. Голоса болтунов сразу же стали угодливо уважительными:

-Да вот, боцман, услышали мы, будто те доходяги, что на корабле остались,

крестьян голодом морят.

-Ага! Только товар портят. Что нам за заморышей на Каменном заплатят?

-Разобраться бы надо, боцман...

-Разберусь! -властно отрезал коротышка. -Если это правда, я их сам на плантацию

продам. Не дожидаясь слова капитана. А вы поменьше трепитесь, побольше по сторонам

глядите. Не то и вам достанется по первое число...

-Да мы и так глядим в оба, Хью.

-Чего?.. -возмущѐнно протянул боцман.

-Я хотел сказать «боцман Хью».

-Смотри, договоришься!..

64

Когда шаги боцмана затихли, один из часовых недовольно заворчал:

-Нашлась шишка на ровном месте!..

-Ты с ним поосторожнее. Не помнишь, что ли, как он Красавчику Тэду кишки

выпустил? А тот поздоровее тебя был...

-Да плевал я на этого Хью с клотика! -огрызнулся первый, но разговор затих

надолго.

Возвращающийся от начальства боцман, подойдя к костру, удовлетворѐнно

хмыкнул:

-Молчите? То-то же! Те придурки, которых на заставах вырезали, похоже, тоже

лишнего языками чесали. Или дрыхли. За что и поплатились. Ладно, хоть одного сумели

зацепить. Мы там кинжал нашли, да следы крови в лес уходили.

-Слышь, боцман, а кто они? Ну, те, что наших пришили...

-Тот геммец, Рейли, говорит, будто рыцари. По крайней мере, у них почти все

лошади по-рыцарски подкованы. А этому Рейли врать смысла нету. Он сам, как и Отгар, рыцарем был. Пока в грабители не подался, -заржал Хью. -Этих рыцарей-то всего человек

шесть или семь. Плюнуть и растоптать. Но больно уж хитры, заразы.

-Как бы они со своей хитростью до нашего корабля не добрались. Что тогда делать

будем?

-Не доберутся. Думаешь, капитан - дурак? Он нашу посудину так канатами да

якорями посреди реки закрепил, что к нему иначе, чем на лодке, не подберѐшься. А

единственная лодка в кустах на Глухой спрятана. Пока кто-нибудь из Глухой выплывет да

к кораблю догребѐт, из него десять раз можно успеть подушечку для иголок сделать. Хоть

и остались там одни уроды малосильные, но из арбалетов они стреляют неплохо. Сам

проверял!.. Ну ладно. Опять вы растрепались. Сейчас сюда двое хмырей должны подойти.

Пусть меня во дворе ждут. Я их поведу ребят в подвале менять.

-Всѐ слышал? -спросил шѐпотом Эрг. Бэди энергично мотнул головой, зацепив при

этом ветку куста.

-Что это? -подскочил присевший было у огонька боцман. Осторожно подобрав с

земли камень, он швырнул его в кусты, из которых послышался шум. Эрг взвыл дурным

кошачьим голосом и лягнул ногой траву.

-Тьфу, шельма! -ругнулся Хью. -Бродит всякая дрянь!

Эрг молча ткнул Бэди в бок и пригрозил ему кулаком. А коротышка тем временем

приноравливался достать из костра головню.

-Добро пожаловать в наши хоромы! С кем имею честь сегодняшней ночью

разделить кров и постель? -с иронией прозвучал знакомый голос, и послышалась шлепки

ладонью по соломе.

В свете факелов молодой человек разглядел в углу подвальной каморки кучу

соломы и сидящего на ней человека. Однако он дождался, пока дверь захлопнется и

опустится снаружи засов. И лишь потом ответил:

-С Вашим излишне последовательным учеником, Мастер.

Хлодвиг вздрогнул от неожиданности.

-Вот уж не думал, что ты... Что с Кором? Где остальные ребята?

Эрг на ощупь добрался до соломы и опустился рядом.

-С ним всѐ в порядке. А остальные... С Кором и с проводником осталось пятеро.

-Я знаю. Я шѐл по вашим следам, пока не попал в засаду. А пятый... Это тот, кого

ранили вчера?

-Да. Бит... Он так и не пришѐл в сознание...

Старый Рыцарь ободряюще похлопал ученика по руке и после недолгой паузы

заговорил снова.

-Крепись, сынок. Друзей терять всегда нелегко. Но, боюсь, самое страшное ещѐ

впереди. И мы с тобой сможем предупредить это страшное.

65

-Как, Учитель? Вы уже придумали, как отсюда бежать?

-Нет. Бежать нам вряд ли удастся. И поэтому ты должен мне помочь... Помочь...

умереть!

-Что? Как - попался?

-Часовой меч уронил, а на шум такая толпа налетела... Он там кого-то зацепил, но

на него сеть накинули.

Виноватый вид Бэди в любой другой ситуации вызвал бы улыбку. Могучий детина,

способный одним ударом свалить лошадь, сидел у костра, безвольно опустив плечи. Его

добродушное лицо ребѐнка изображало неподдельное, но такое детское страдание. И

выглядело это настолько нелепо, что Кор обязательно бы расхохотался, если бы не весть, которую принѐс проводник.

Тяжѐлое молчание, повисшее над лагерем не разрядилось даже когда Бэди

рассказал всѐ, что им удалось выяснить до того момента, пока Эрг не попытался

пробраться в подвал дома старосты, оставив напарника в засаде.

-Что будем делать, командир? -мрачно осведомился Дэн. -Может, попробуем

отбить их?

-И сами там останемся! -яростно фыркнул Кор. -Бэди говорит, что пиратов там ещѐ

десятка три, не меньше. А нас?

-А что делать?

Юноша надолго задумался, не обращая внимания на причитания Бэди. Парень,

винивший себя в том, что даже не попытался помочь командиру, скулил не переставая, пока кто-то не оборвал его:

-Да заткнись ты! Без тебя тошно... «Сбежал, сбежал!» А разве лучше было бы, если

бы и ты там остался?

Кор неожиданно вскинул голову.

-Верно! Надо уходить отсюда! Бэди, сможешь нас ночью вывести?

-Куда уходить? А Эрг с Хлодвигом? Ты что, хочешь их бросить?

-Не хочу. Но придѐтся! И не нужно на меня смотреть, как на врага. Есть план...

В освещѐнной несколькими свечами комнате кроме арбалетчиков и недоростка-

боцмана находились двое.

-Ба, старый знакомый! -изумлѐнно поднялся с табурета высокий мужчина в рваных

одеждах.

-Ты помнишь, Кейт, я рассказывал, как мне по наводке нашего друга Барца чуть не

удалось заполучить камешки герцога Расса? Знакомься: сей юноша своим чудесным

мастерством одолел с десяток моих людей, чем, собственно, и решил исход дела. Как Вас

зовут, юноша?

Эрг презрительно оглядел разбойника с ног до головы.

-Ну же, ублюдок! - заорал тот, сделал шаг вперѐд, но так же резко остановился. -

Прикажите своим людям принести сеть, господин Отгар. На всякий случай.

Юноша чуть улыбнулся, сознавая, что его давний противник помнит и своих

мѐртвых товарищей, и остриѐ его меча. Не только помнит, но и боится, боится даже

безоружного.

Нордиец подал команду, и возле стены встали ещѐ двое с сетью наготове.

-Продолжай, Милтон.

-Молодой человек не хочет отвечать. Хорошо. Я отвечу за него. Его зовут Эрг

Донито, и он - приѐмный сын старосты деревни Гнилой Тупик. Видишь ли, Эрг, я не

забываю своих обидчиков и стараюсь им отомстить значительно сильнее, чем досталось

мне. А для этого я вынужден знать о них всѐ. Или почти всѐ. Я даже знаю день, когда ты

закончил занятия в Школе Рыцарского Мастерства. Знаю, когда ты хотел выехать из Расса

на Посвящение в рыцари. Знаю даже в каких дисциплинах ты силѐн, а в каких - слаб.

66

Знаю, какие планы ты в связи с этим вынашиваешь. Но, увы, не суждено им сбыться, потому что в моих планах не позднее, чем через шесть часов вздѐрнуть тебя к небесам

поближе!

-Простите, господин Отгар,- подал голос юноша, - Не могли бы Вы попросить

своего друга отойти чуть подальше. Неприятно, когда слюна в лицо летит. А связанными

руками еѐ вытирать неудобно.

Советник закатился в хохоте, в то время как Рейли на несколько секунд остолбенел

от подобной наглости. Выхватив длинный и широкий нож он изо всей силы метнул его в

пленника.

Кор прикладывал к глазу холодный камень, глядя, как Риган, на щеке которого всѐ

ещѐ кровоточила неглубокая царапина, скручивает руки оглушенному пирату.

К тому моменту, когда «язык» пришѐл в себя, его мѐртвые товарищи уже не

валялись по всей поляне. Молодой ещѐ парень, глядя на обступивших его сверстников в

рыцарских доспехах, задрожал и, всхлипывая и заикаясь, принялся молить о пощаде:

-Не надо меня убивать! Я же ещѐ молодой. Я жить хочу! Я... я ни в чѐм не

виноват...

-Да уймись ты! Никто и не собирается тебя убивать, - недовольно пробурчал Риган.

-Я... я... всѐ расскажу. Всѐ, что знаю, только... не убивайте...

-Как тебя зовут?

-Джа... Джакоб.

-Олайр, принеси ему воды, - попросил Кор, сморщившись.

Пленник жадно глотал воду из глиняной кружки, подобранной на месте стоянки.

Его зубы громко стучали о посудину, но вода сделала своѐ дело: истерика прекратилась.

Поняв, что пират уже взял себя в руки, хотя мелкая дрожь иногда ещѐ пробегала по его

телу, Риган задал первый вопрос.

-Как тебя занесло сюда, Джакоб?

-Я родом из деревни Фишбэй. Это на побережье моря Нордов. Мы с дядей

рыбачили на лодке и попали в бурю. Дяде мачтой сломало спину, а меня пять дней носило

по морю. На корабль меня подобрали аж за входом в бухту Пасть. Я же не знал, что это

пиратский корабль! А отпустить меня они не захотели. Даже в порту Форчун.

-А это что ещѐ за порт? - удивился Дэн.- Первый раз о таком слышу.

-Это на Каменном острове. Там... все пираты собираются. Когда я поправился,

капитан сказал, что пассажиром меня никто держать не станет, и послал работать

матросом.

-Что вам нужно было в порту Форчун?

-Мы с господином Отгаром туда пришли. Как говорят, из самого Норда. Ему нужен

был ещѐ один корабль, чтобы сюда идти. Когда мы в Форчун пришли, там уже стояли три

корабля. Два наших и один геммский, но они совсем недавно вернулись с добычей, и их

команды по кабакам не собрать было. В такую глушь вообще никто идти не хотел. Кто-то

их мелями в устье реки запугал. Пока они всѐ своѐ не пропили, и Отгар им золотые горы

не наобещал, они и разговаривать с ним не хотели.

-Вы на одном корабле пришли?

-По реке - на одном. До реки - на двух.

Юноши переглянулись.

-А что, второй назад ушѐл?

-Да нет. Его в устье Разбойницы оставили. Всю команду, кроме нескольких

человек, на один перегрузили - и сюда...

Бэди криво ухмыльнулся и пробормотал:

-Ну, а здесь чем вы занимались?

-Когда поднялись до устья Глухой, сорок человек высадились на берег, а мы пошли

дальше вверх по течению. Но даже до устья Оды не поднялись из-за порогов. Пришлось

67

назад к Глухой спускаться. А там глядим: по реке покойники поплыли. Следом и

пленников пригнали. Их в трюмы заперли, а нас на берег ссадили. Меня и ещѐ троих здесь

оставили. Вот мы тут и жили, пока вчера ещѐ двое из деревни не приехали. Говорят, вы

там наших кучу перебили, а Отгар уже собрался сматываться. Только ждѐт, когда люди с

Рыбьего ручья вернутся.

-Не дождѐтся, - буркнул Бэди.

-Так вы и их?.. - округлил глаза Джакоб.

Кор поморщился и нехотя кивнул.

-Скажи-ка лучше, сколько вас с острова уходило и сколько корабли караулит?

-Всего сто четыре было. А осталось на одном пять, а на другом, который с

пленными, восемь... Что теперь со мной будет?

Кор на несколько секунд задумался.

-Если люди подтвердят, что ты никому зла не причинил, то останешься жить в

деревне...

Нож с тяжѐлым лезвием глубоко вошѐл в деревянную стену. Два дюжих матроса

повисли на руках у разбушевавшегося разбойника. Наконец-то он угомонился.

-Это хорошо, Эрг, что Вы даже в такой ситуации не потеряли чувства юмора. Это

делает Вам честь.

Эрг, едва успевший увернуться, степенно наклонил голову. Отгар же продолжал:

-В отличии от господина Рейли я не жажду Вашей крови, но желаю с Вами

поговорить.

-Не велика ли честь для этого выродка? -рыкнул из дальнего угла комнаты Рейли, вплотную к которому всѐ ещѐ торчали двое пиратов.

-Фу, Милтон, как ты груб и нетерпелив. Господин... э... Донито представляет для

нас куда большийинтерес, чем тебе кажется. И даже не потому, что он первый и пока

единственный пленник из неуловимого отряда рыцарей, преследующего нас. Мне и без

него известно, что его товарищей осталось всего пять или шесть, что все они молоды и

неопытны. Господин Донито интересует меня не как враг, а как личность. Ну разве тебе не

интересно узнать, например, кто так прекрасно обучил этого юношу, легко и просто

расправившегося с десятком твоих друзей, и ... ещѐ кое-с кем?

-Вы имеете ввиду ночь на Рыбьем ручье? -улыбнулся Эрг.

-Вот именно, молодой человек, -обеспокоено поглядел на охранников нордиец. -

Так не поделитесь ли своим секретом, господин Донито?

-Отчего же? Это был обыкновенный стражник. Один из тех, что разогнали шайку

господина Рейли. Думаю, его имя Вам абсолютно ничего не скажет.

-Верно. Я не интересуюсь простыми стражниками. Другое дело Ваш отец...

-Ха, деревенский староста, -презрительно выкрикнул с места расский разбойник. -

Правда, в большом почѐте у Рассов.

-Не приѐмный, Милтон, а настоящий. Я думаю, без его участия Ваше воспитание

не обошлось.

-Я не помню своего отца, -глухо ответил Эрг. -Мне было всего три года, когда он

умер. И этот господин говорит правду: меня воспитал Марс Донито.

-О... я так и думал! -потрясѐнно воскликнул Отгар.

По его виду было понятно, что такие эмоции - не хитрая уловка. Советник

некоторое время возбуждѐнно прохаживался по комнате под недоумѐнными взглядами

Рейли. Потом он повернулся к старому заговорщику и, стараясь выглядеть как можно

более спокойным, спросил:

-Скажите, Эрг, откуда взялось Ваше оружие?

Юноша насторожился, но, не уловив никакого подвоха, пожал плечами:

-Большая часть досталась от отца, а мелочи сам отковал.

Добродушно ухмыляясь, нордиец вымолвил:

68

-Милтон, там за шторой лежат вещи господина Донито. Посмотри: тебе никакие из

них не знакомы?

Рейли нехотя поднялся и подошѐл к окну.

-Что? Оружие Чѐрных рыцарей? Да это же меч...

-Заткнись! -взревел что было мочи Отгар. Его друг, ошарашенный своим

открытием и реакцией Советника, молча хлопал глазами. Отгар перевѐл дыхание и, не

давая открыть рта разбойнику, забормотал:

-Не нужно кричать. Я тоже его узнал. И, думаю, теперь ты понимаешь, почему мне

так интересен юноша по имени Эрг... Донито.

-Что вы знаете о моѐм отце?

Советник, мгновенно уловивший охватившее Эрга волнение, предупреждающе

поднял руку, останавливая собравшегося шагнуть вперѐд молодого человека.

-Осторожно, осторожно! Арбалетчикам дан приказ стрелять при любом Вашем

угрожающем движении.

Эрг подавил в себе волнение, и нордиец продолжил.

-Неужели Вы не знаете даже имени своего отца?

-Нет. Он не успел его никому передать.

Отгар и Рейли переглянулись.

-Так, так, -протянул Советник задумчиво и зашагал, как маятник, по комнате.

Нашагав с полсотни метров, он поднял глаза:

-Увы, Милтон, не бросай на него кровожадных взглядов. Нам он ценнее живой, чем

мѐртвый. Куда ценнее, чем старина Хлодвиг! Ведь одно его существование доказывает

возможность пути из Нордии в Расс. Так что смири свою любовь к этому славному

семейству. Мальчишка поедет со мной. Эй, Хью, уведи его в подвал.

Эрг медленно поднял голову.

-Вы так и не назвали имени моего отца...

Отгар сверкнул глазами и довольно улыбнулся.

-Я рад, что заинтересовал Вас, Эрг. И обещаю, что сообщу его, как только мы

прибудем в Норд. Там сын Чѐрного рыцаря произведѐт куда большее впечатление, нежели

бывший королевский любимчик Хлодвиг. А уж в Кроне-то как обрадуются! -мерзко

улыбнулся нордиец.

Коней оставили в кустах возле тропы. Бэди и Олайр, переодетые в пиратские

одежды, вместе с Джакобом должны были изображать конвой. Кор и Риган, оставшиеся в

одних кольчугах, а также Дэн, закованный в броню, были опутаны верѐвками. В лодку, стоявшую в прибрежных кустах, погрузили оружие, распределив всем, кроме Джакоба, по

мечу и взведѐнному арбалету.

Джакоб медленно выгреб на течение, и взору рыцарей открылась

тридцатиметровая громадина корабля, который удерживали на месте, кроме якорей, ещѐ и

толстые канаты, привязанные к деревьям по обе стороны плавно текущей реки.

На носу лодки восседал важный-преважный Бэди. Кормовую банку украшал, сидя

лицом к кораблю, не менее грозный Олайр. Дэн в доспехах и Бэди держали руки за

спиной, а между скамьями на дне лодки притулились Кор с Риганом.

-Зря мы всѐ же днѐм... -начал было опять Олайр, но его тут же перебил Риган:

-Зато подозрений меньше.

С корабля уже заметили их шлюпку, и над водой разнеслось:

-Кого там нелѐгкая несѐт?

-Это я, Джакоб. Принимайте пополнение, -выкрикнул пленник, как и было

оговорено заранее.

Четверо пиратов остались у борта, готовясь поднимать новых узников, в то время, как двое других, что-то бормоча под нос, лениво поплелись в тень.

Джакоб, осторожно перебирая вѐслами, направил лодку поближе к борту.

69

-Ну, чего ты там копаешься, - нетерпеливо крикнул один из пиратов.

-Что нам, врезаться что ли в это корыто? -дерзко ответил Бэди.

-Ты не разговаривай, а лучше лови конец, -прикрикнул другой, бросая вниз канат.

Бэди поймал верѐвку и принялся неумело приматывать еѐ к банке.

-Слушай, что-то я тебя не припомню, -подозрительно пробормотал пират,

вглядываясь ему в лицо.

-Неужели? -изумлѐнно спросил парень, вскидывая арбалет, и, не мешкая

выстрелил.

Вслед за ним схватились за оружие и остальные. Свистнули стрелы, и Риган с

Кором метнулись вверх по свисающим канатам. Увернувшись от падающих вниз тел, они

уже перемахивали через борт, когда внизу вскрикнули и послышались два новых тяжѐлых

всплеска. К ним подбегали с кормы двое. Ещѐ двое, бросив обед, мчались с мечами на

крик товарищей. Кор обманным движением сбил с толку первого и рубанул его по

незащищѐнному боку. Риган сцепился с другим, и Кору пришлось драться сразу с двумя, чтобы прикрыть взбирающегося на борт Бэди. Наконец Риган сильным ударом в грудь

сбил своего противника в воду. Вместе с подоспевшим Бэди они поспешили на помощь

командиру, теснимому пиратами. А тот уже подловил одного из них встречным ударом в

живот. Другой, отчаянно взвизгивая от страха, не желал сдаваться, но не продержался

против трѐх противников и десяти секунд.

С замиранием сердца командир, вытирая пот, спросил у Бэди:

-Неужели оба?

Тот молча кивнул и показал рукой за корму, где на волнах медленно покачивалась

тѐмная масса, уносимая течением.

-Это Джакоб. Олайра кольчуга сразу утянула.

-Я не могу убить Вас, Мастер.

Эрг удручѐнно молчал, вглядываясь в начавшее сереть оконце под потолком.

-Я понимаю, сынок, что тебе трудно. Но так нужно! Пойми, твоя жалость лишь на

руку врагу. Я сейчас смертельно опасен тысячам людей. Нет более опасного оружия, чем

я, старый Питер Хлодвиг...

-Есть!

Юноша снова замолчал, перебирая в памяти подробности разговора в комнате

наверху.

-Есть такое оружие... Я сам. Не знаю, почему, но Отгар заявил, что я для него куда

ценнее Вас, Учитель... Так что, скорее всего, придѐтся Вам меня задушить...

В полумраке подвала было видно, как Старый Рыцарь отмахнулся от Эрга.

-Нет! Я... не могу этого сделать. Кто угодно, только не я. Нет. Нет... Я поклялся

беречь тебя, а вместо этого ты требуешь, чтобы я тебя убил... Нет.

-Тогда мне придѐтся сделать это самому.

Раненый Кором пират мрачно глядел на четверых молодых людей, которые всего

час назад едва сумели спасти его от ярости крестьян, освобождѐнных из трюмов. Только

терпение Кора, чудом сумевшего убедить их, что ему пока нужен живым этот насильник и

убийца, помешало озлобленным людям расправиться с бандитом.

-Ты понял, что нужно передать Отгару? Корабль он получит лишь в обмен на

двоих пленников. Живых и невредимых. Иначе от его посудины останутся одни

головѐшки.

Ещѐ не старый мужчина кивнул:

-Я понял.

-Тогда садись на коня и скачи, что есть сил. Успеть - в твоих интересах.

70

Бэди, скрежеща от ненависти зубами, помог разбойнику вскарабкаться на свою

лошадѐнку и с размаху хлестнул еѐ ладонью по крупу. Лошадь взвизгнула и с места

понеслась галопом.

-Если бы не Эрг... -выдавил из себя парень, сжимая кулаки.

-Ничего, -дотронулся до его плеча Кор, -посчитаемся с ним и за твою сестру. Дай

только срок.

Шум нарастал, приближаясь к дому старосты. Были слышны отдельные визгливые

выкрики и гудение толпы.

-Капитан, Вам не кажется, что Ваш экипаж взбунтовался, -осторожно произнѐс

Отгар. -Надо бы выяснить, что к чему.

Командир пиратского корабля нехотя поднялся с места и двинулся к выходу, но

дверь с грохотом раскрылась, и в неѐ вкатился боцман Хью.

-Там вернулись люди с Рыбьего Ручья, -задыхаясь, выпалил он. -Требуют Вас,

господин Отгар, и капитана.

Толпа грозно гудела у крыльца, перекрикиваемая истерическими воплями.

-Все, все мѐртвые! Как один...

-К ногтю шаркуна придворного! Это он нас предал!

-И капитана тоже убили...

-Всех вздѐрнуть: и этих рыцарей, и Советника, и его геммского прихвостня...

-Заманили в ловушку...

-Молчать! -рявкнул с крыльца капитан, и шум стал понемногу утихать.

-Проблемы? -прошипел за спиной Отгара выползший невесть откуда Рейли.

-Пока ещѐ нет, -покусывая губы, вяло ответил ему Советник. -Проблемы будут,

если они капитана слушать не захотят.

-Айрон Смит. Ты был старшим. Доложи всѐ по порядку, без базара.

Голос капитана и его мощное телосложение, похоже, действовали на пиратов

отрезвляюще.

-В деревушке, где стояла засада капитана Бьюти, все перебиты. Часть в самой

деревне, а часть - в паре километров выше по ручью. Мы целый день потратили, чтобы их

всех похоронить. Кругом следы рыцарских коней. На дороге перед деревней нашли тела

Идола, Гумми и Старра. Тоже дело рук рыцарей. На обратном пути видели те же следы.

Они перемахнули через дорогу и ушли на запад. Обложили со всех сторон, гады!

По мере рассказа ропот нарастал, но громовой голос капитана снова сбил огонь

недовольства.

-Это всѐ?

-Да, капитан. Но мы считаем, что в смерти наших товарищей виноват Советник

Отгар и его друг Рейли. И по нашему закону мы требуем их смерти. И смерти пленных

рыцарей.

-Правильно!.. Верно!.. К ногтю их!.. -взорвались выкриками столпившиеся у

крыльца.

-Молчать, когда капитан говорит!.. Скажи, Смит: ты тоже так считаешь?

-Да, капитан. И я, и все присутствующие здесь, и те, кто не смог прийти сюда.

Смерть за смерть!

-Верно! Смерть за смерть!..

Дождавшись, когда самые буйные головы притихнут, главарь спокойно спросил:

-Скажи-ка мне, Айрон Смит: ты знал, когда собирался сюда, что здесь могут кого-

нибудь из наших убить? Ты знал, что за этот риск всем нам платят деньги? А знаешь ли

ты, кто их платит? И кто тебя сюда гнал?

-Меня никто сюда не гнал! Я - свободный человек! Но где эти деньги, капитан? Кто

из наших получил хотя бы медную монету? Почему я должен верить в сказки о них, если

их никто в глаза не видел?

71

-Хорошо. Ты видишь, что это такое?

-Вижу, капитан. Расписка. На бумаге Юрайи Ротта. И за его подписью.

-Верно, Смит! Расписка на сорок тысяч монет серебром. Кто из вас не верит слову

Юрайи Ротта? Есть такие, кого не устраивает его обычная доля от этой суммы? Всех

устраивает! Даже Айрона Смита. И ты, Смит, не свободный человек. Тебя сюда пригнали

эти деньги. Так отрабатывай их своими потом и кровью. И каждый из вас будет

отрабатывать свои монеты точно также. Но мне будет жаль, Смит, если ты, дерьмо

собачье, вернѐшься на Каменный и получишь свою долю за тех, кто погиб. Ты, уцелевший

и поднявший бунт против своего капитана, будешь жить на деньги, причитающиеся

людям погибшим, но оставшимся верными мне.

-Но наши законы...

-Законы? А ты помнишь, Смит, откуда мы пришли на Каменный остров? И с кем?

И какой корабль нас провожал на рейде порта Форчун, когда мы вышли сюда?

Пираты зашушукались, переглядываясь.

-Верно, военный нордийский корабль. И отпустил нас без погони, даже флагами

отсалютовал. Не знаешь, почему? Ты, стоящий вне закона в обоих королевствах! Да

потому, что ты, Айрон Смит, ты, Косолапый, ты, Гнус, и Хью, и я, и все мы, пока с нами

Советник Отгар, состоим на службе нордийского короля и подчиняемся его законам. За

что король и собирается заплатить нам сорок тысяч. И ты получишь свою долю, Смит, только если будешь беспрекословно выполнять приказы Советника и мои. Если кроме

Смита есть другие ублюдки, которым наплевать на весь экипаж, я хочу предупредить их: даже если вы спасѐтесь от болтания на рее, вам не будет земли под ногами ни в Нордии, ни на Каменном. Это я гарантирую!

-Уговорил, капитан! Отгара не тронем, -пробурчал кто-то из толпы.

-Пусть тогда Отгар отдаст нам рыцарей, -продолжал требовать задетый за живое

своим унижением Смит.

Теперь настал черѐд Советника.

-Если у тебя хватает сил только на безоружных пленников, то какого чѐрта ты здесь

делаешь, Смит? Пойди и устройся палачом. Там как раз требуются кровожадные трусы.

Запомни: эти пленники мои! И если хоть один волос упадѐт с их головы, я прикажу

живьѐм содрать с тебя шкуру, дерьмо! Не ты, бестолочь, будешь мне указывать, как я

должен распорядиться их жизнями. Пошѐл вон, щенок!

-Все по местам, быстро! -рявкнул капитан, и через несколько секунд перед

крыльцом не осталось ни души.

-Учитель, а как могут быть связаны Милтон Рейли с Отгаром?

-Кто? Рейли? Он что, тоже здесь?

-Он был вместе, когда меня водили наверх.

Хлодвиг, полулежавший на куче соломы, покачал головой.

-Не зря говорят, что свинья везде грязи найдѐт. Рейли командовал большим

отрядом мятежников. Во время осады Кло его ранили и взяли в плен. До конца жизни

должен был отбывать каторгу, но через несколько лет сбежал, и с тех пор разбойничает в

Рассе.

-Его банда пыталась ограбить караван с драгоценными камнями, и я его слегка

ранил.

Старый Рыцарь негромко засмеялся:

-Везѐт тебе на врагов! Хорд, Рейли, Отгар... И это - с тех пор, как ты в Рассе

объявился. С такими темпами через пару месяцев сам нордийский король тебя врагом

объявит. Личным!

-Отчего же нет? -поддержал его юноша. -Такого врага даже лестно иметь. Сразу

чувствуешь себя важной персоной...

Оба расхохотались во весь голос к удивлению тюремщиков за дверью.

72

-Оказывается, ты ещѐ и честолюбив!?

-Ещѐ бы! Тем более, все вокруг носятся с оружием моего отца. Чувствую, он был

жутко популярной личностью среди моих врагов. Отгар пообещал сообщить мне его имя, когда нас доставят в Норд. Правда, он сжалился надо мной и сказал, что он был из Чѐрных

рыцарей...

Улыбка медленно сползла с лица Хлодвига, и Эрг не сразу заметил перемену в

настроении старого товарища. Чувствуя неловкость, он осторожно спросил:

-Это так плохо?

Хлодвиг покачал головой.

-Боюсь, что Отгар всѐ же нащупал твоѐ слабое место...

Молодой человек тяжело вздохнул и задумался.

-Я тоже почувствовал это. Но мне... Я... Я, после нападения Рейли на караван с

камнями, случайно оказался у постели умирающего старика. Он сказал, что всю жизнь

знал, что увидит меня. Последними его словами была настоящая загадка: «Ты должен

восстановить доброе имя своего отца». Понимаете, в момент смерти его больше всего

волновало доброе имя моего отца! Но кто он, мой отец? И как я могу исполнить свой долг, если я не знаю этого? Никто этого не знает, кроме моих врагов и Исповедников. Первые

не хотят ничего говорить из ненависти ко мне и моему отцу, а вторые твердят, что мне

ещѐ рано знать его имя, что я всѐ узнаю позже. Когда позже? И как я должен искать

доказательства, если я даже не знаю, что искать?

Рыцарь, понуро опустивший голову, смог лишь неопределѐнно пожать плечами.

-Я не думаю, Эрг, что Исповедники хотят усложнить тебе жизнь. Наверное, тебе

действительно стоит набраться терпения и подождать ещѐ немного. Знать, что он был

Чѐрным рыцарем - тоже не мало. И если Исповедники... Эрг, что с тобой?

Лицо юноши, ещѐ пару секунд назад пылавшее от возбуждения, вдруг окаменело.

Болезненная бледность Эрга, заметная даже в сумраке подвала, не на шутку

перепугали Мастера.

-Со мной хочет говорить Исповедник...- механическим голосом пробормотал Эрг, с

трудом шевеля губами. -Не... мешайте... нам.

-Эй, деревенщина, куда прѐшь? -преградил дорогу дюжий страж. Мужик осадил

взмыленного коня.

-Мне бы Мастера Батлера увидеть.

-Зачем он тебе? Уж не учиться ли собрался? -захохотал, подходя поближе, рыцарь.

-Опоздал, дядя. Перерос малость, да и рожей не вышел. Давай-ка слазь с коня, мальчик.

Крестьянин неловко спрыгнул на землю.

-Так на что тебе Учитель?

-Староста наш сынка к нему хочет послать, вот меня и послал всѐ узнать, раз у

меня дорога в город.

Охранник внимательно окинул мужика взглядом и похлопал для верности по

груди, проверяя, нет ли у того под одеждой оружия.

-Эй, -крикнул он, -напарничек! Проводи-ка человека к Батлеру.

Длинная седая шевелюра Мастера растрепалась, но он не обращал на это внимания.

-Чем могу быть полезен? -окинул гонца острым взглядом Батлер.

-Я к Вам...- замялся тот, поглядывая то на собеседника, то на провожатого.

-Ты свободен, Яр.

Юноша, кивнув, направился к воротам.

-В общем, меня прислал рыцарь Хлодвиг,- выпалил, волнуясь, крестьянин.

-Что-то случилось? -забеспокоился Батлер.

-Нет, то есть да... То есть нет, -запутался гонец. -Он велел, чтобы я передал только

Вам, и никому больше. И что Вы меня наградите, если я поспешу. А я очень, очень

спешил! С самого Рыбьего ручья почти не спал.

73

-Короче, -пробурчал Учитель, протягивая мужику пару серебряных монет.

Серебро освежило память посыльного, и он, почти не запинаясь, выложил всѐ, что

велел запомнить ему Хлодвиг.

Батлер мрачно сопел, склонив голову.

-Ты видел убитых?

-Ой, видел. Их там столько порублено - не счесть! И за ручьѐм, и перед ним...

-А рыцарей убитых не видел?

-Не-е. Рыцарей не было. Только могилки свежие у дороги. И лошади раненые

ходят.

-Сейчас тебя покормят, и мы пойдѐм туда, где ты всѐ это повторишь снова.

Мужик отчаянно замотал головой.

-Не могу я. Мне рыцарь сказал, что если кто-то, кроме Вас, об этом узнает, меня

зарежут непременно.

-Действительно, могут зарезать. Ну, ладно, и без тебя справлюсь.

Боцман Хью уже сбился с ног, то уговаривая пиратов сдержать свой гнев за убитых

товарищей, то расставляя караулы, то выполняя приказы капитана и Отгара. Голодный и

злой, он нѐсся к дому старосты, бросив собирать вещи перед завтрашним отходом на

корабль, хотя радостнее занятия у него давно не было. Кому не надоест торчать в деревне, само название которой говорит за себя: Глухая. Не смотря на закалку, его нервы тоже

начали сдавать. Особенно после того, как резко стали таять экипажи кораблей. Проклятые

рыцари! Опытный морской волк ещѐ пару дней назад почуял, что пора уносить ноги. Ну

не верилось ему, что зелѐный мальчишка, пойманный в деревне, и есть один из тех

безжалостных врагов, кружащих где-то поблизости. Уж больно легко он попался. Хотя, если посудить, и деревенские рыцари оказались лѐгкой добычей. А все потери можно

объяснить лишь одной причиной. «Поверили, что мы их массой задавим, бдительность

потеряли,» -ворчал про себя боцман, поспешая в дом старосты.

Вся троица мирно попивала винцо, сидя вокруг ломившегося от еды стола. У Хью

резко засосало в желудке, и он невольно сглотнул слюну.

-Ну, чего тебе, -недовольно проворчал капитан.

-Господин Отгар! Капитан! Прискакал человек с корабля. Он ранен. Говорит, что

привѐз какое-то важное известие.

-Какого чѐрта он сам не пришѐл?

Капитан отшвырнул вилку, и та со звоном запрыгала по столу.

-Он потерял сознание, едва слез с коня. Даже не успел рассказать, что за известие.

Капитан зловеще поглядел на Отгара и взялся за висевший на стене пояс с

оружием.

-Допрыгались, кажется, -насмешливо бросил Рейли, допивая из бокала, но ни

пират, ни Советник, не удосужились даже посмотреть в его сторону, собирая своѐ оружие.

Гневные слова Батлера размеренно грохотали в комнатушке, где собрались

командиры рыцарских сотен.

-За жизни моих воспитанников до того момента, пока они не будут посвящены в

рыцари, отвечаю только я. Вы же, сотник Хорд, мало того, что без моего ведома

направили их на верную гибель, но и предали их, лишив помощи опытных воинов. Я не

зря требовал отправки штатных рыцарей. Но, как выяснилось, Вы лишь для виду со мной

согласились. Десяток Отара шѐл не на помощь моим питомцам, а отдыхать в Оду. По

приказу командира своей сотни. В результате - минимум четверо уже убиты, и их смерть -

на Вашей совести.

-Выбирайте выражения, господин Мастер, -сверкнул глазами Хорд.

74

-Замолчи, Альберт, -оборвал его Норман. -Я тебя предупреждал, что мальчишкам

может туго прийтись. А ты ещѐ такую штуку с десятком Отара выкинул! Герцог тебе за

это голову оторвѐт. Твоѐ счастье, если хоть кто-то из мальцов живым вернѐтся...

-А счастье ли? - негромко вставил Луко.

-Думаешь, ты отомстил тому сопляку, что чуть из тебя котлету не сделал? А в чѐм

другие виноваты? Да тебя со света сживут, если родственники узнают, что ты жизнями их

детей своѐ самолюбие тешишь. Зачем тебе новые враги? Со старыми сначала помирись...

-Что ты мне новых врагов пророчишь? Да эти молокососы, когда почуяли, что

жареным пахнет, наверняка попрятались по лесам и сидят, носа боятся показать.

Напоролись, поди, на кучку бестолковых жлобов, а им со страху какие-то пираты

померещились.

-Эти молокососы почти сорок разбойников перебили, пока ты в замке

отсиживаешься да своих людей по кустам прячешь. А про пиратов мне не они, про

пиратов Хлодвиг сообщил, -отозвался Батлер.

-Только не надо меня трусом выставлять!

-А тебя трусом никто не считает, -пробурчал Луко. -Ты мальчишек по-скотски

подставил. И вины своей не хочешь признать.

-Я признаю только то, что мне надоело ваши морали выслушивать. Эй, Алан,

готовь свой десяток к выходу, да поживей! -крикнул Хорд через приоткрытое окно. -Через

час выступаем в Глухую.

Сотник язвительно оглядел собравшихся и, не переставая ѐрничать, добавил:

-Грехи замаливать перед деточками. И не беспокойтесь, господин Батлер, я не

затеряюсь в дороге. А в пути поищу по кустах Ваших ученичков. Если они со страху ещѐ

в штаны не наложили, то верну их Вам даже не испачканными.

Громко хлопнула входная дверь. Четверо оставшихся молча слушали, как затихают

торопливые шаги.

-Что-то слабо мне верится, что он хоть кого-нибудь вернѐт, -покачал головой Луко.

-Одна надежда, что там Хлодвиг.

Кор сидел в тесном кругу мужчин, которые ещѐ были в состоянии держать оружие

и изъявили желание помочь юношам.

-Я никого не принуждаю и предупреждаю сразу: это опасно. Пираты могут пойти

на любую хитрость, чтобы отрезать нас от корабля. Часть из вас останется прикрывать

лагерь с женщинами. Другие...

Хрупкая мальчишеская фигурка терялась среди крупных крестьянских тел, но все

слушали своего спасителя, умело рисовавшего прутиком на песке замысловатые схемы.

Мужики согласно кивали, время от времени вставляя свои поправки, и к концу

совещания напрочь забылась привычная сословная разница между простыми работягами, всю жизнь горбящимися, чтобы прокормить семью, и их гордыми неприступными

защитниками. Сейчас все они стали защитниками. И знали, что завтра кто-то из них уже

не будет вот также сидеть у ночного костра.

Гонцу влили в рот воды и отшлѐпали его по щекам. Он с трудом открыл глаза, но

его взгляд ещѐ какое-то время не выражал никаких мыслей.

-Что с кораблѐм? -взревел капитан, предварительно выгнав из дома остальных

пиратов.

-Они... Они обманули нас... Переоделись в наших... Как будто пленников везли... С

ними был тот говнюк, которого мы в море подобрали... Но я застрелил его.

Целый град отборной брани должен был до основания разнести крестьянский

домишко. Выждав, когда у пиратского главаря кончится воздух в лѐгких, Отгар резко

оборвал поток излияний.

-Заткни свою пасть!

75

Склонившись над раненым, он спросил:

-А ты как уцелел?

-Они отпустили меня. Раненого. Велели передать, что не тронут корабля, если...

-Ну...

-...если Вы, господин Отгар, отпустите целыми и невредимыми обоих пленных

рыцарей. Они будут ждать ответа завтра в полдень возле брода, где... где была наша

засада.

-Времени не теряют, -мрачно вставил Рейли.

Чьи-то тяжѐлые торопливые шаги затопали по крыльцу, и дверь распахнулась.

-Я кому говорил: не входить сюда! -сорвался на визг капитан, хватаясь за оружие.

-Господин капитан, пожар! -залепетал перепуганный таким приѐмом пират. -Дом

старосты горит!

Эрг сидел неподвижно минуты три-четыре. Его надсадное дыхание пугало

Хлодвига. Одно радовало: это не эпилепсия, и его лучший ученик не превратился в

припадочного.

Наконец юноша стал дышать ровнее, а затем и открыл глаза. Он улыбнулся,

смахнул со лба пот и заговорил, словно и не было тех пугающих минут.

-Я не ожидал, что смогу услышать его. Здешний Исповедник, - ему удалось

уцелеть, - сообщил, что сейчас в доме лишь трое пиратов. И двое возле дома. Остальные

ушли. Прискакал кто-то и привѐз плохую для них весть. У нас очень мало времени.

Только сейчас молодой человек обратил внимание на ошалелые глаза Мастера.

-Не удивляйтесь, Учитель. С самого раннего детства меня воспитывал Исповедник.

Боцман едва успел перехватить кое-что со стола начальства, так и не утолив толком

голод, когда за ним пришѐл арбалетчик.

-Приспичило их, -бухтел он, отодвигая тяжѐлый засов. -К стене, живо!

Арбалетчики проскользнули вперѐд и встали по обеим сторонам двери.

Старый Рыцарь послушно отступил в дальний конец комнаты, а мальчишка,

неподвижно стоявший в паре шагов от двери, шагнул назад раз, другой, и исчез.

Хью, вошедший за бадьѐй с испражнениями, которую требовали вынести

арестанты, видел, как юноша отступает. Потом очертания его фигуры размылись. Бледная

стремительная тень мелькнула перед глазами, закрыв на полмига крошечное оконце под

потолком, и что-то огромное чѐрное обрушилось на голову коротышки.

Хлодвиг не видел ничего, кроме расплывчатого пятна, мелькнувшего на фоне

двери. И в тот же момент трое пиратов, отшвырнутые неведомой силой, разлетелись в

разные стороны, словно кегли. Арбалетчики, сползшие по стене в разных углах комнаты, выглядели тряпичными куклами. Большей частью из-за вмятой вовнутрь груди. Боцман, которого не сдерживала сзади никакая стена, улетел дальше всех, благополучно миновав

дверной проѐм. Но его тело тут же заслонила материализовавшаяся фигура Эрга,

дышавшего, словно загнанная лошадь.

Рыцарь помотал головой и протѐр глаза:

-Кажется, я на ходу заснул, -недоумѐнно пробормотал он.

-Скорее, Мастер. Берите арбалет. У ворот ещѐ двое. Мой левый, Ваш - правый.

Старый Рыцарь осторожно снял палец мѐртвого пирата с курка и поспешил за

молодым человеком.

-Когда-нибудь объясни мне свой фокус с моим отключением сознания, попросил

старик, проверяя оружие.

Убедившись, что с оружием всѐ в порядке, пленники распахнули дверь из подвала.

-Теперь я наверх, а Вы седлайте коней, -скомандовал Эрг, отшвырнув разряженный

арбалет на тела часовых, карауливших крыльцо.

76

Наскоро нацепив свою кольчугу и пояс с оружием, беглец попытался найти

подмѐтные бумаги Советника, но их нигде не было. Во дворе уже послышался стук копыт

выводимых коней. Эрг сгрѐб в кучу какое-то тряпьѐ, обильно полил его маслом и кинул

туда горящую лампу. Сразу же потянуло разогретым маслом и палѐной шерстью. Едкий

дымок потянулся в открытое окно, а распахнутые двери поддерживали тягу. И, уже когда

двое всадников, промчавшихся по пустынной улице, подъезжали к лесу, пламя

перекинулось на крышу.

Из-за деревьев было видно, как к пылающему дому бежали люди, такие маленькие

и безобидные издалека. Они казались ватагой перепуганных детишек, ищущих защиты у

большого костра. Их слабые голоса, доносимые ветром, едва нарушали тишину

опускающегося вечера. Крики и шум пожара, приглушенные расстоянием, не смогли

заглушить звука треснувшей за спиной сухой ветки.

Хорд действительно не стремился затеряться в дороге. Десяток Алана Ньюса,

выйдя из замка во второй половине дня, вечером уже был в Отмели. Сотник поднял на

ноги всю деревню, требуя для своих людей лучший ночлег и лучшую пищу, а для коней -

лучшие стойла и корм. Староста, знавший и раньше командира первой сотни как

деятельного человека, в этот раз совсем сбился с ног, выполняя его многочисленные

требования.

Ещѐ затемно, почти за час до выступления, Хорд выслал вперѐд посыльного с

приказом для десятка Отара. Его рыцарям пора было заканчивать сидение в Оде и

возвращаться домой. Но Хорд решил использовать их как разведку. Или хотя бы как

рабочую силу для подготовки полевого лагеря.

Ветераны сотни ворчали на своего командира:

-Коней загоним с таким темпом.

Но тот сразу пресѐк ропот.

-Выбирайте: либо загоним коней, либо герцог вас загонит. В свои подвалы.

Если бы хоть один из этих чѐртовых мальчишек вернулся назад с перепуганными

глазами, миссия Хорда оказалась бы выполнена с блеском. Ещѐ бы. Глупые сопляки не

сумели самостоятельно справиться с приказом, их командир зря погубил людей, и лишь

вмешательство самого сотника позволило завершить операцию и спасти не только

положение дел, но и чью-то жизнь. А также привезти такие документы! Документы, которые сделают его, Хорда, спасителем всего государства. И первым лицом в Рассе. А

может быть не в Рассе, а в Кроне? Рыцарь даже улыбнулся от такой мысли.

«Какая разница? Всѐ равно дело уже сделано. Отгар подбросит мне бумаги, как

договаривались. А живы ли те юнцы или нет - дело десятое. Если сдохли, то и забот

меньше.»

Реакция рыцарей, выработанная долгими тренировками, была мгновенной.

Хлодвиг уже направлял в сторону раздавшегося щелчка свой арбалет, а Эрг кубарем

катился по траве к ближайшему кусту.

-Я не враг вам.

Седой старик в белых одеждах неторопливо шагал навстречу поднятому оружию.

Мастер чертыхнулся, ставя арбалет на предохранитель, а Эрг стал успокаивать

напуганную неожиданным прыжком седока лошадь.

-Меня зовут Иоанн, и я ждал вас здесь.

-Мира тебе, Отец.

Старый Рыцарь склонил голову и прижал ладонь к сердцу.

-Я уже сказал этому юному герою, который не побоялся прийти за тобой в самое

логово нечисти, что к тем убийцам и грешникам прибыл гонец с плохой вестью. Тебе же, Мастер, я хочу сказать, что гонец прибыл с запада. И вам нужно спешить туда же, пока не

стало поздно для людей, которыми вы оба дорожите.

77

-Спасибо, Святой Отец! Но что же заставило тебя нарушить свой обет и вмешаться

в наши мирские дела?

Старик тяжело вздохнул:

-Моим обетом является нести людям добро и препятствовать злу. А большего зла, чем убийство невинных людей нет на свете. Вот и терпит Всевышний мой малый грех во

искоренение большего. А вам нужно спешить, потому что те отродья, - Исповедник

махнул рукой в сторону деревни, - жаждут крови, яки хищные звери. Но хищный зверь

проливает кровь ради жизни своей и своих детѐнышей, а в них же клокочет злоба.

Исполняйте свой долг, воины!

Седая голова повернулась в сторону притихшего юноши:

-Стучи в двери, и тебе отворят. Ищи и найдѐшь. Да хранит вас судьба!

Хлодвиг тронул повод коня:

-Спасибо, Отец. Пусть и тебя хранит твоя судьба.

Но только Эрг увидел в глазах Старца его судьбу, то ли предписанную Всевышним, то ли избранную самим Исповедником. Разглядел, ужаснулся, но твѐрдый взгляд святого

человека не позволил ему даже открыть рта.

Из прокушенной губы Отгара продолжала сочиться кровь. И, хотя руки Советника

ещѐ тряслись от ярости, Рейли понял, что приступ гнева у его старинного друга уже

затухает.

-Сурово! - скривил рот бандит, глядя на сложенные в ряд тела. Их успели вытащить

из каменного подвала подоспевшие на пожар люди. -Насколько я помню, босым мы

оставляли мальчишку…

Рейли ткнул носком сапога в чѐтко отпечатавшийся на груди одного из мертвецов

след голой ноги.

-Похоже, они ничего не успели понять. Боюсь, Кейт, твои проблемы закончатся не

скоро...

-Заткнись! - губы Советника дѐргались от тика, - Ты, похоже, ещѐ не понял, что

этот волчонок вместе со старым псом могут разрушить ВСЕ наши планы.

-Ну, если вы не перехватите их или тех, других, где-нибудь в дороге...

-Почему «вы», а не «мы»?

-Разве ты забыл, Кейт, что в Рассе меня ждѐт Барц?

Лицо Отгара перекосила гримаса отвращения:

-Ты, никак, струсил?

-Дело не в трусости, Кейт. При встрече с рыцарями, которых ты ждѐшь со дня на

день, у меня возникнут... м-м-м... некоторые трудности в общении. И Барцу будет

неприятно узнать, что бумаги, так необходимые ему, попали в чужие руки. Короче, Кейт, я ухожу сегодня. И не переживай ты за своих пленников! Найдѐшь кого-нибудь другого.

-Ты всегда норовил смыться, когда начинало пахнуть жареным, Милтон.

-О чѐм ты, Кейт? Да вы массой задавите этих пятерых мальчишек вместе с их

учителем. Как корова жука. К тому же я сомневаюсь, что старая развалина Хлодвиг с этим

молодым головорезом хороших кровей сумеют найти своих дружков. Или ты

переживаешь за свою посудину? Да плюнь ты на неѐ! Ею же всѐ равно некому управлять.

Пусть они палят этот корабль! Вы спокойно унесѐте ноги на другом. Это мне ещѐ

несколько дней предстоит натирать мозоли на заднице и прятаться по кустам при каждом

шорохе. Сейчас главное - не задерживаться здесь и появиться на берегу, пока эти четверо

сорванцов не ждут вас.

Отгар нетерпеливыми движениями расстегнул куртку, путаясь в пуговицах, и

вынул плотный водонепроницаемый пакет.

-Возьми и мотай отсюда, - нервно сунул он в руки грабителя документы.

Презрительно оглядев Рейли с головы до ног, Советник отвернулся в сторону.

78

-Капитан! Хватит заниматься ерундой! Всем готовиться к отходу. Уходим через

два часа.

-Не спать, не спать! - Кор, сбиваясь с ног, бегал вдоль засады на левом берегу

Глухой у брода. Крестьяне, впервые за недели плена наевшиеся досыта, засыпали на ходу.

Хотя у них было часа четыре для отдыха, но трудный день и долгая дорога после

заточения в душных трюмах сделали своѐ дело: люди не успели восстановить свои силы.

Не помогала даже разыгравшаяся среди ночи буря.

По расчѐтам, отпущенный пират, если ничего не случилось, должен был оказаться

на месте поздно вечером. Плюс час-другой на сборы какой-нибудь диверсионной группе.

Значит, именно в эти предрассветные часы можно ожидать гостей.

Юноша внимательно присмотрелся к кустам, ветви которых как-то подозрительно

закачались. Он подтолкнул двух дремлющих по соседству мужиков, ставших сегодня

лучниками, и ткнул пальцем на противоположный берег. Те, встряхнувшись, тоже

насторожились. По цепочке залѐгших людей пробежала волна оживления. Люди

напряжѐнно молчали, готовясь встретить врагов градом стрел из оружия, захваченного на

корабле.

Похоже, что прячущиеся на противоположном берегу не заметили засады. Кусты

раздвинулись, и среди ветвей показалась массивная конская голова.

Ночной лес всегда полон неожиданностей, и любой путник, пеший ли, конный,

держа путь лесной дорогой, чутко прислушивается ко всему. Шорох листьев от

случайного ветерка, крик испуганной птицы, шелест травы под ногами кинувшегося

прочь зверька, - всѐ становится источником напряжѐнного ожидания. Даже самая

обыкновенная лужа на тропе может оказаться сложным препятствием, когда лишь свет

далѐких звѐзд помогает разглядеть дорогу. И только опытный и смелый человек решится

отправиться в путь в кромешной тьме девственного леса, борясь с ночными страхами. Но

не звери страшны ему в чаще. Мало кто из лесных жителей решится приблизиться к

человеку и, тем более, напасть на него. Нет в ночном лесу никого опаснее человека, вышедшего навстречу путешественнику, так как лишь уверенность в себе, превышающая

страх, может толкнуть его на этот шаг. Или отчаяние, доходящее до безумия. Но никто не

скажет наверняка, кто опаснее: сильный, не знающий страха, или отчаявшийся безумец.

Как никто не определит, кто безумнее: сумасшедший или уверенный в себе настолько, что

осмелился встать поперѐк дороги хорошо вооружѐнному мужчине.

Милтон Рейли резко натянул поводья, едва не наехав конѐм на белое пятно.

-Остановись!

Негромкий твѐрдый голос звучал уверенно, и разбойник машинально нащупал

рукоять меча.

-Кто ты такой, чтобы меня останавливать? Уйди с дороги.

-Что тебе моѐ имя? Достаточно с тебя и того страха, которым ты пахнешь сейчас.

Но если тебе просто интересно, считай меня своей судьбой.

Рейли рассмеялся, расслышав в голосе говорившего дребезжащие нотки.

-Уж не пугаешь ли ты меня, старик? Прочь с дороги, если хочешь умереть в своей

кровати.

-Моя жизнь всецело в руках Всевышнего, и это Он послал меня навстречу тебе.

-Чего это Он вспомнил обо мне? Уж не желает ли, чтобы я стал Его служителем?

Тогда Он ещѐ глупее тебя!

-Не кощунствуй, не то постигнет тебя Его кара!

Грабителя уже начал раздражать этот разговор, и он нетерпеливо тряхнул

поводьями.

-Чего ты хочешь, старик?

79

-Я хочу, чтобы ты раскаялся в своих грехах, Милтон Рейли, и бросил своѐ кровавое

ремесло. Очисть свою душу от злобы, истекающей из тебя, словно из треснувшего

кувшина. Прекрати нести людям горе.

-Раскаяться? В чѐм?

-В отнятых тобой невинных жизнях, в реках пролитой крови, в предательстве своих

друзей, во лжи и ненависти. В замыслах своих кровавых. Откажись от задуманного тобой, ибо все твои уже совершѐнные преступлениябледнеют рядом с тем, к чему ты хочешь

привести свой народ. Опомнись!

Рейли почувствовал, что его рот сводит от злобной гримасы.

-Замолчи, старик! Мне наплевать на этих людей. Меня лишили всего, что я имел, меня заставляли умирать от непосильной работы. Те самые люди, которых ты просишь

пожалеть. Они заковали меня в цепи, словно бешеную собаку и несколько лет били

плетьми, чтобы я усерднее приближал свою смерть. Они всю жизнь старались убить меня

за то, что я не хотел жить в этих цепях. Именно от них я вынужден был прятаться в

грязных и вонючих звериных норах. И мне надоело! Я снова хочу денег, власти, свободы.

Настоящей, а не такой вот, лесной! И горе тому, кто станет мне мешать. Прочь, старая

сволочь, или я снесу тебе голову!

Рейли вынул меч и тронул коня, но старик и не думал отходить, подняв на уровень

груди левую руку. Конь словно наткнулся на невидимую преграду, встревожено заржав.

-Конечно, ты можешь убить и меня, как убил десятки других, но я всѐ равно

сделаю своѐ дело, остановлю тебя, обезумевшего кровожадного зверя. Ты умрѐшь, как

бешеная собака. И смерть твоя будет куда страшнее, чем ты можешь себе предста...

Бандит в ярости взмахнул мечѐм и по широкой дуге обрушил его на шею старика,

оборвав того на полуслове. Брызнувший фонтан крови перепугал лошадь, и та взвилась на

дыбы, едва не выбросив Рейли из седла. Грабитель с трудом успокоил животное, чуявшее

запах свежей крови и настороженно фыркающее на лежащего поперѐк дороги человека.

-Ты не успел, -хохотнул убийца, -и сам виноват в своей смерти.

Его последние слова потонули в грохоте шквала, обрушившегося на лес, словно

горная лавина.

Непогода застал беглецов среди невысокого кустарника, так что их, быстро

спешившихся, лишь забросало сорванными листьями и мелкими ветками, оборванными

ветром. Получасовая буря закончилась так же неожиданно, как и налетела. Ещѐ минут

пять слышен был шум деревьев, а потом утих и он.

Хлодвиг, отплѐвываясь от попавшего в рот мелкого мусора, проворчал:

-Чѐрт возьми! Налетел, нахамил и скрылся. Теперь только и гляди, чтобы не

нарваться на поваленное дерево.

-Зато и пиратам задержка будет, -добродушно откликнулся его спутник, -Может,

что-нибудь успеем придумать до их подхода.

-Ты сначала доберись до места, -урезонил его Учитель, снова садясь в седло.

До брода добрались на рассвете. Осторожно разведав подходы, путники нашли

лишь трупы пиратов. Пустынный пляж на противоположной стороне выглядел вполне

безопасным, но Мастер попытался остановить юношу, собравшегося уже переправляться

через реку.

-Не спеши. Тебе не кажется, что это слишком уж удобное место, чтобы не

устраивать на том берегу засаду?

Эрг огляделся, выждал с минуту, но потом пожал плечами.

-Прятаться на другом берегу, бросив здесь своих убитых?

Старый Рыцарь нехотя согласился, и вслед за юношей сел на коня.

Конь Эрга скачком вынес молодого человека на узкую полоску пляжа. И тут же с

противоположного берега, где разом зашевелились кусты, взвилось несколько стрел.

80

-Не стрелять! -послышался вдалеке истошный, срывающийся на фальцет голос. А

следом Хлодвиг услышал глухой удар и негромкий вскрик Эрга, ещѐ скрытого от Мастера

кустами.

Ураган доставил неприятностей и пиратам. К их счастью, они ещѐ не успели выйти

из деревни. Но некоторые уже толпились верхом возле догорающего дома старосты, готовые к отъезду. Налетевший ветер напугал коней, и несколько человек оказались под

забором, выброшенные из седла. Для одного падение закончилось переломом руки, а трое

или четверо заработали солидные ссадины.

Буря разнесла угли от пожара, и теперь полыхало несколько домов, крытых

соломой. В свете пожара Отгар и капитан с трудом собрали изрядно поредевший отряд, сыпавший проклятьями в адрес рыцарей, своих командиров и чѐртовой погоды.

-А что они сделают, если те ублюдки всѐ же сожгут корабль? -негромко

пробормотал ехавшему рядом Советнику капитан.

-Тогда им останется лишь молиться на нас, чтобы мы вывели их отсюда живыми, -

невозмутимо ответил Отгар. -А что же им делать: корабль вести умеешь только ты, а

деньги им выплатят, если с ними буду я.

Рейли очнулся от холода. Ссадина на голове слегка кровоточила, и еѐ жгло огнѐм.

Он изумлѐнно осмотрелся по сторонам перед тем, как подняться на ноги. Падающее

дерево вышибло его ветвями из седла, и, похоже, только это спасло ему жизнь, так как

конь, попавший под рухнувший ствол, превратился в кучу кровоточащего мяса.

Бандит с трудом выбрался из-под ветвей. Его слегка поташнивало и мотало от

слабости. Поднимающееся солнце через пару часов заглянет и сюда, но пока убийца

мучался от холода, трясущимися руками отстѐгивая от седла суму с припасами. Он

покосился на безголовое тело в залитых кровью белых одеждах.

-Не помогло тебе твоѐ колдовство, -угрюмо пробормотал Рейли, обращаясь к

трупу. Он взвалил суму на плечо и, с трудом переставляя ноги, побрѐл на север. Уже

отойдя на полсотни метров, бандит почувствовал за спиной какое-то шевеление. Ему

показалось, что мѐртвый исповедник идѐт за ним, и он круто обернулся, хватаясь за меч.

Когда чѐрно-красная пелена, навалившаяся от резкого движения, рассеялась, Рейли с

облегчением вздохнул: бело-бурое пятно лежало на месте, не шевелясь.

-Не стрелять! Это свои!

Отчаянный голос Кора вытряхнул из воинства остатки сонливости. Парень видел,

как выскочивший из кустов друг дѐрнулся и свалился на песок, держась за левую сторону

живота. Именно туда угодила стрела торопливого лучника.

Было видно, как из кустов, прикрываясь конѐм Эрга выбежал Старый Рыцарь и

склонился над лежащим. Потом он, убедившись, что их узнали, махнул несколько раз, чтобы ему пришли на помощь.

Зарѐванного юношу нашли спустя четверть часа. И Хлодвиг, и Эрг, которому

стрела лишь сбила дыхание, угодив в одно из многочисленных стальных

приспособленьиц, прикреплѐнных к его поясу, долго успокаивали винившего во всѐм себя

паренька. В конце концов, Эрг, оставив Учителя с его впечатлительным питомцем, пошѐл

принимать командование сборным отрядом.

Больше всего рад возвращению командира был Бэди.

-Теперь мы точно с гадами рассчитаемся, -грозился он кулаком в сторону деревни.

-Бэди, сынок, -окликнула парня старуха, подошедшая к засаде вместе с группой

женщин, несущих завтрак.

-Что, бабушка Глэди?- подошѐл к ней проводник.

-Скажи мне, слепой старухе, как зовут твоих товарищей, чтобы я могла просить

Всевышнего о здоровье для них.

81

-Это Дэн,- указал смущѐнно Бэди,- Это Кор. Это Риган. Это Учитель Хлодвиг. А

это - наш командир, Эрг.

Старуха внимательно оглядела рыцарей, которые даже не обратили внимания на

любопытную бабку, занятые своими делами. Она, дождавшись момента, поманила рукой

Кора, на припухшем лице которого цвѐл солидный синяк – след вчерашней стычки с

дозором.

-Подойди-ка ко мне, детка.

-Чего тебе, бабушка?

Они отошли в сторонку и несколько минут шептались, пока Эрг не потребовал

вернуть женщин в лагерь.

-А за тебя, детка, я пуще всех молиться стану, -громко сказала старая Глэди вслед

Кору, щѐки которого разгорелись ещѐ сильнее. -И прости меня, слепую старуху за то, что

я оказалась куда зрячей других. Храни тебя Всевышний!

-Она моего отца в молодости знала, -опустив глаза, пояснил юноша десятнику.

Передовая группа вышла к броду, осторожно оглядываясь по сторонам.

-А, дьявол! Они в кустах все мѐртвые! -заорал кто-то, сунувшись чуть дальше в

кусты. -Фу, воняют.

-Гляди, Бугай, как чисто их зарезали. Как поросят. И оружие всѐ утащили.

-И охота тебе эту вонищу нюхать? Пошли на берег капитана ждать!

-А может уберѐм их?..

-Больно-то надо с падалью возиться... Всѐ равно через десять минут уходить

дальше.

-Не ори! Вдруг услышат. Они нас на том берегу должны ждать.

Пираты с любопытством поглядывали на противоположный берег, где была

назначена передача пленных. Наконец на тропе послышался топот, и показались основные

силы, пробившиеся таки через завалы, сооружѐнные ночной бурей.

-Капитан, здесь нашу засаду вырезали. Не желаете поглядеть?

-Что, я покойников не видел? Ты через реку ещѐ не ездил?

-Нет ещѐ. Господин Отгар запретил туда соваться без него.

-Верно, Бугай. Надо подождать, пока кто-нибудь из них не появится. Хотя я

сомневаюсь, что они нас в это время ждут.

-Ну, да! Поглядите-ка!

На дальнем берегу гарцевал на своѐм коне Кор. В лучах восходящего солнца его

доспехи блестели, как зеркало. Лишь белый щит и плащ выглядели не так нарядно из-за

грязных и плохо отмытых кровяных пятен на них.

-Ты будешь вести с ним переговоры? -хмыкнул капитан, спрашивая Советника.

Тот покачал головой.

-Я собираюсь выманить из кустов остальных, чтобы иметь хорошие мишени.

Отгар что-то сказал на ухо Бугаю, и тот, подойдя к кромке воды, громко закричал:

-Советник Нордийского короля господин Отгар желает вести с Вами переговоры о

судьбе своих пленников, рыцарей Питера Хлодвига и Эрга Донито. Он предлагает

встретиться троим представителям с каждой стороны на середине реки для проведения

переговоров.

Кор, гарцуя на своѐм резвом коньке, кивнул, давая понять, что расслышал

предложение.

-Я, Кор Стоун, согласен принять троих ваших представителей на моѐм берегу для

ведения переговоров о судьбе вашего корабля.

Юноша окликнул кого-то, и из кустов выехали ещѐ двое всадников, встав рядом с

Кором.

-Что будем делать? -беспокойно пробормотал капитан.

-А что случилось? -улыбнулся Советник, предвкушая скорую расправу.

-Там Хлодвиг...

82

-Сейчас начнѐтся, -негромко проговорил Мастер, поправляя свой арбалет и

проверяя щит. И, словно услышав его, на противоположном берегу зашевелились,

заметались, как растревоженные жуки, пираты. Они садились на коней, обнажая оружие, чтобы смять непокорную троицу, посмевшую встать на пути вдесятеро превосходящего

противника.

-Щиты! -резко выкрикнул Хлодвиг, уловив движения врагов.

Едва успели взметнуться щиты, как по ним тяжѐлым дождѐм забарабанили стрелы.

Кор услышал вскрик слева и тут же почувствовал, как его конь вздрогнул и стал

взвиваться на дыбы.

Ринувшиеся через реку пираты видели перед собой только двоих противников,

пятящихся на конях от реки. Третьего унѐс раненый конь. Но эти двое не представляли

серьѐзной опасности. Кто же устоит против несущейся конной лавы?

Первые уже одолели две трети брода, последние едва успели отъехать от берега с

десяток метров, как зашевелились кусты, к которым стремились отступающие, и не менее

плотный град стрел обрушился на нападающих. Крики ненависти тут же сменились

воплями боли. Посреди реки сгрудилась огромная свалка из людей и коней. Дикое ржание

раненых животных, крики умирающих, плеск падающих в воду тел, фонтаны

окровавленной воды...

-А-а-а! Измена! Послышался дикий вопль. -Назад, на берег!

Но первые же из развернувших коней с удивлением увидели, как на берег, немного

левее тропы, ломая молодую поросль, выбежали десятка полтора крестьян с луками в

руках, возглавляемые двумя рыцарями. Ещѐ один рой стрел, жужжа, понѐсся к середине

реки теперь с этого берега. Было видно, как быстро перезаряжают луки крестьяне, неожиданно появившиеся с тылу. И тут зычный голос Советника перекрыл все звуки:

-Вперѐд, на корабль! Порубим эту деревенскую сволочь! Кто струсит, того сам

добью!

Отгар двинул своего коня вперѐд, увлекая за собой троих или четверых ближайших

к себе. От его стальных доспехов отскакивали стрелы лучников, и уцелевшие пираты

возобновили захлебнувшуюся было атаку, не смотря на ежесекундные потери. Под градом

стрел спереди и сзади они вломились в прибрежные кусты, чтобы столкнуться нос к носу

с закованными в рыцарские латы всадниками. Но рыцарям самим пришлось искать себе

соперников: разбойники шарахались от них в сторону, стараясь поскорее унести ноги.

Они предпочитали давить конями и рубить подвернувшихся под руку крестьян, не

успевших убраться с их пути.

Отгар отходил, а точнее, удирал одним из последних. Он не стал проявлять

излишнего героизма, посчитав, что с него достаточно и рассечѐнного шлема.

Сымитировав потерю чувств, он дѐрнул повод, чтобы лошадь метнулась в сторону от

бешено рубящегося Эрга. Похоже, тот посчитал его сражѐнным и накинулся на

следующего подоспевшего с песчаной косы пирата. Тем временем Советник выпрямился

в седле и ударил шпорами коня, унося свою шкуру вслед за успевшими прорваться.

Спустя четверть часа он нагнал двоих, чьи раненые кони не могли выдержать

темпа скачки. Узнав Советника, пираты спрятали оружие, надеясь, что с ним они могут

чувствовать себя безопаснее.

-Троим всѐ же можно отбиться, -заискивающе улыбался потрѐпанный и

перепуганный Бугай.

Спустя несколько минут сзади показался ещѐ один отставший.

-Я - последний, -заявил он, осаживая коня. -За мной только кони без седоков.

-Вот и хорошо, -пробормотал Бугай. -Хоть будет на ком удирать, а то моя кляча

того и гляди рухнет.

-А что рыцари? -поинтересовался Отгар.

83

-Наверное, раны зализывают. За мной, по крайней мере, погони не было.

Пират морщился, держась за левое предплечье, из которого торчал обломок

стрелы. Пока двое ловили подоспевших свободных коней, Отгар вынул из его раны

наконечник и замотал руку какой-то тряпицей. Он давно уже выбросил свой

покорѐженный шлем, и теперь вынужден был ехать во главе своего окровавленного

воинства с непокрытой головой.

-Лишь бы те, кто вперѐд ушѐл, не вздумали без нас отплыть, -побеспокоился один

из разбойников, с надеждой глядя на Советника, но тот почему-то молчал.

-А вот и мои доспехи! -не торопясь подъехал к убитому пирату Мастер.

Кор и Эрг вели под уздцы коня с безжизненно свесившимся телом юноши.

-Что с ним? -спросил Старый Рыцарь, уже освободивший своѐ слегка подпорченное

снаряжение.

-Мѐртв, -негромко отозвался Кор.- Стрела и два удара мечѐм...

-А у крестьян сколько?

-Шесть убитых и девять ранено.

-Что дальше делать будем, командир?

Эрг удивлѐнно поднял голову.

-Я думал, что теперь Вы будете командовать!

-Ну, нет. Командовать этими людьми назначили тебя. Как же я могу своей волей

отменить чужой приказ? Да и неплохо у тебя получается... Так что решай, командир, что

делать?

Молодой человек на мгновенье задумался.

-Для начала, наверное, нужно похоронить Ригана и крестьян.

Над общей могилой всѐ ещѐ плакали женщины, чьи родные погибли сегодня утром.

Ригану вырыли отдельную, рядом с тропой.

-Это ваш второй? -поинтересовался коренастый, диковатого вида крестьянин.

-Седьмой, -ответил Дэн.- Четверо у Рыбьего ручья в деревне Вэна, Бит - в лесу у

дороги, Олайр в Разбойнице, а вот Риган - здесь.

Мужик сокрушѐнно покачал седеющей головой.

-Тех-то мы найдѐм... А где в лесу-то?

Бэди пустился в объяснения, поминая какие-то ложбинки и взгорки, а его

собеседник согласно кивал головой.

-Найду! -наконец утвердительно кивнул он головой. -И будем мы ваших ребят

помнить. Только скажи мне, как тех четверых, что на Рыбьем ручье остались, звали?

-Эндрю, Марк, Тулс и Спейл,- подал голос Кор.

-Значит, королевские рыцари Эндрю, Марк, Тулс, Спейл, Олайр, Бит и Риган.

-Да не успели их ещѐ в рыцари посвятить, -вздохнул Эрг с досадой.

-Это ничего, что король не успел. Главное, что народ их за их славные дела

таковыми считать будет. Кроме того, разве нельзя их посмертно в рыцари записать?

Скажи, рыцарь? -обратился крестьянин к Хлодвигу.

-Я думаю, можно. Если увидим кого из королевской семьи, обязательно попросим

это сделать. Верно, Кор?

-Да, Мастер! -откликнулся юноша. -Мы с тобой постараемся.

-Вы уж там поспособствуйте, а мы, в случае чего, всей деревней их геройство

подтвердим. Ведь это ж какими людьми надо быть, чтобы такую ораву прогнать! Я

считаю, их меньше десятка ушло. А приходило сколько!..

-Сто четыре человека с Каменного острова отплыли! А осталось?

Капитан вместе с четвѐркой спутников, не останавливаясь, спешил вперѐд. Время

от времени сзади слышался приглушѐнный топот копыт. Это могли быть как их товарищи, 84

так и погоня. Чтобы выяснить это, достаточно было подождать несколько минут, но

пираты не хотели рисковать. Двое из пятерых получили во время боя раны, и остальные

поглядывали на них с сомнением: доедут ли? Но они ехали, сцепив зубы, не отзываясь на

брань капитана, умудрившегося выбраться из переделки даже не измазав одежды.

-Капитан, что это? -прервал очередную тираду раненый пират, показывая поверх

деревьев.

-Тебя не удивляет, что в этой схватке не было раненых пиратов? -поинтересовался

Кор.

Эрг отрицательно покачал головой.

-Даже если бы они падали на песок, а не в воду, их вряд ли оставили бы живыми. К

их счастью, им досталась лѐгкая смерть, а нам не пришлось портить отношений с людьми.

-Точно. Бабы их на части разорвали бы, -поддакнул сидевший поблизости мужик. -

А так только и забот, что подальше от берега отпихнуть на корм рыбам.

-Только оружие и доспехи соберите. Завтра или послезавтра в деревне отряд из

Расса будет. Вот тем рыцарям и сдадите всѐ.

-А вы куда? Всех же, почитай, перебили.

-Не всех. Самые главные ушли. Значит, для нас поход ещѐ не закончен. Да и вам, если их упустить, покоя не будет. Так и передайте командиру рыцарей, что мы пиратов и

Советника Нордийского короля ушли догонять.

Четвѐрка Отгара выскочила на берег Разбойницы неожиданно для себя. Выскочила

и замерла. Нет, не от нацеленных на них луков и арбалета, сжатых в руках отчаявшихся, загнанных в угол людей. Команда капитана, прижатая к кромке берега, готова была

растерзать любого, кто сунется к ним. Или умереть на узком клочке пляжа, прихватив с

собой ещѐ кого-нибудь. Нет, не оружие остановило скакавших несколько часов без

остановки пиратов.

Посреди реки, завалившись набок и глубоко погрузившись в воду, жарким

смоляным пламенем лениво горел их корабль, всѐ ещѐ держащийся по центру течения на

тлеющих канатах.

Два десятка под командованием Хорда переправились через Рыбий ручей у домов

семейства Вэнов без всяких препятствий. Пираты уже были далеко, оставив после себя

лишь разграбленное хозяйство, горы обломков да целый ряд могил. То ли в морских

разбойниках жило уважение к мѐртвым, то ли их обуял страх перед врагами, сумевшими

малыми силами одолеть почти половину их воинства, то ли у них не было времени на

глумление, но могилы юношей оказались нетронутыми.

-Жаль мальчишек, -вздохнул один из воинов Хорда, остановивший коня у четырѐх

могильных камней, и снял шлем.

-Да, невесѐлая у меня будет встреча с Хильтом Делюксом, -в тон ему протянул

другой. -Он в сЀо м Э дЀю дЀши не чаял. Представляешь, каково мне будет такую

весть принести?..

Хорд, ехавший в центре отряда, зло ударил коня пятками и, не глядя никому в

глаза, поскакал к домикам. Нагнав десятника Алан , о Ѐк оЀь訊зЀбы процедил:

-Поторопи этих размазней слезливых. У нас времени мало.

Доехав до ряда пиратских могил, рыцари одоЀритЀльнЀ заӿалдели:

-Вот это по-нашему!

-Молодцы, ребята. Они так и нам ничего не оставят!

-Чего рты раззявили, -оборвал их сотник. -Кажется, я приказал деревню обыскать, а

не на могилы этих ублюдков пялиться.

85

-Не кажется ли Вам, господин Лорд, что мы сделали слишком большую ставку на

миссию Барца и Отгара?

Зал королевского дворца, где происходили подобные конфиденциальные встречи,

назывался Тихой Комнатой. И действительно, стены, завешенные коврами, ковры на полу, мягкие кресла, в которых в подобных ситуациях разрешалось сидеть министрам,

создавали ощущение неспешности, успокоенности. В этой комнате не хотелось повышать

голоса, но отсутствие столов, даже для бумаг, не давало расслабиться и задремать. В

прохладную погоду слуги топили камин, и негромкое потрескивание поленьев придавало

обстановке ещѐ больший уют, располагающий к долгой и умной беседе.

Лорд-посланник состоял в этой должности уже два десятка лет. Будучи другом

детства короля, он никогда не подчѐркивал свои особые отношения с ним в присутствии

посторонних. Как и правитель Нордии. А сейчас в Тихой Комнате кроме них находились

Лорд-военачальник и Лорд-адмирал.

-Ваше Величество! Я никогда не утверждал, что дело Барца и Отгара -

единственная возможность ослабить Гемму. Тем более, что данный вариант имеет ряд

недостатков. В частности, использование пиратского Каменного острова в качестве базы.

Во-первых, - трудно организовать незаметную переброску большого количества воинов

через узкий Западный пролив, кишащий Геммскими судами. Во-вторых, - сама публика, обитающая в Порте Форчун, не вызывает доверия. Затем, существует проблема входа в

устье Разбойницы. Господин Лорд-адмирал сумеет разъяснить подобные тонкости лучше

меня.

-Вы хотите сказать, что проект не осуществим?

-Что Вы, что Вы, Ваше Величество! Я утверждаю лишь, что имеются некоторые

проблемы. Но цель, - самая большая и, несомненно, богатая часть Геммы, позволяет не

мелочиться и рисковать. Хотя имеются и другие варианты. Более длительные, но, тем не

менее, исключительно надѐжные.

Военный министр заѐрзал в кресле:

-Вероятность возникновения конфликтов?

-Юридически всѐ законно, и даже срыв этого плана может служить поводом для

осуществления захвата Расса. Разумеется, по плану Барца и Отгара.

-Вы меня заинтриговали.

-О, Ваше Величество! Интриги - моя специальность при Вашем Дворе.

Посланник не шутил. Его ведомство отвечало за сношение с другими

государствами. То бишь, королевством Гемма, поскольку иных государств на планете

попросту не существовало. В круг его вопросов входило поддержание официальных

отношений, торговля, разведка и тайные операции.

Из-за своего неблагоприятного географического расположения - более холодный

климат, болотистая местность, недостаток полезных ископаемых - Нордия издавна, с

самого своего создания, вынашивала планы присовокупить к своим землям ещѐ и кусок

территории своего южного соседа. Немаловажную роль во враждебных настроениях

нордийцев к Гемме сыграла историческая обида. Нордийцы являлись потомками

пассажиров «Короля Артура», поссорившихся с остальной колонией и вытесненных с

плодородных равнин Эммы за Каменные горы в ходе нескольких войн.

Поколение за поколением, жители севера таили обиду на южан, надеясь, что

придѐт время, когда они смогут вновь перевалить через заснеженный перевал и отомстить

геммцам за обиды предков. И все правители без исключения поощряли своих Лордов-

посланников изобрести способ так усилить Нордию или ослабить Гемму, чтобы, в конце

концов, осуществились их мечты о великой богатой и сильной Нордии.

-Как Вы помните, у короля Нерля имеется единственный ребѐнок. Наследница

престола принцесса Карина. По моим сведениям, принцесса обучается в одном из

монастырей и целых два года не появляется в Кроне. Срок еѐ обучения уже заканчивается, вскоре она снова заблистает при Кронском Дворе, став по-настоящему зрелой девушкой.

86

Король неожиданно расхохотался. Притихшие придворные вежливо ждали, когда

их повелитель успокоится. Наконец пятидесятивосьмилетний седой мужчина промокнул

платком выступившие слѐзы.

-Должен констатировать, господа, но господин Лорд-посланник действительно

гениален! Я понял его мысль и представил себе переполох, который вызовет моѐ

посольство в старом замке Крона. Бедняга Нерль! У него будет прекрасный выбор: либо

через полгода расстаться с герцогством Расс, либо через десять лет - со всей Геммой

разом!

После Рыбьего ручья продвижение вперѐд резко замедлилось. Неширокая лесная

дорога то тут, то там была завалена рухнувшими во время ночной бури деревьями. И

рыцарям пришлось становиться на ночлег перед самой Глухой.

Сначала раздался крик дозорных. Подъехав к остановившимся всадникам, весь

отряд замер без слов. Прямо посреди дороги в луже крови лежало тело невысокого

щуплого человека. Его белые свободные одежды насквозь пропитались бурой запѐкшейся

кровью. Метрах в полутора от тела, обратив к небу изъеденное зверями лицо, валялась

седая бородатая голова.

-Да у кого же это рука поднялась?! -выдавил, наконец, кто-то из рыцарей.

-Кто-то удачливый. Видишь, коня его задавило, а он, похоже, уцелел.

-Да не удачливый, а наглый! Наглый обезумевший зверь!

Похороны Исповедника, смерть которого потрясла всех, за исключением Хорда,

послужили причиной ещѐ одной находки.

-Ларри! -позвал один из воинов, выходя из леса, где он искал подходящий камень

для надгробья. -Прости, друг, но и к тебе беда пришла. Тут неподалѐку твой племянник

похоронен. Пойдѐм, покажу.

Море чувствовалось издалека. И в солѐном ветре, прилетевшем с юго-запада, и в

криках птиц-рыболовов, время от времени кружившихся над спокойной гладью реки.

Тропинка, едва заметно вьющаяся по склону подступивших к самой воде гор, то уходила

вглубь нетронутого леса, то прижималась вплотную к полукилометровой реке, шурша под

копытами коней разноцветным галечником. Непуганая дичь не обращала на спешащую к

югу пятѐрку всадников никакого внимания.

-А я-то беспокоился о пропитании, -покачал головой Кор, только что

подстреливший на обед зверушку. -А почему здесь люди не живут?

-Не знаю, -пожал плечами Бэди.- Опасно здесь. Вот за этими горами - Отравленная

долина. Кое-кто туда уходил, но мало кто возвращался. Одного я помню. Уходил -

здоровый парень, а вернулся - лысый беззубый немощный старик.

-Неужели так долго ходил?

Лицо Дэна выражало недоверие.

-Да нет. Говорил, что всего ночь там переночевал. И четыре дня назад бежал. А

через день умер. И живность оттуда всякая чудная приходит. Одним словом, опасное

место. Вот люди и боятся там бывать. А вдоль реки что делать? Земли мало. Леса мало.

Одни горы, да и те на запад непроходимые. А по воде с Рассом связь держать больно

далеко.

-Верно, -поддакнул, улыбаясь, Старый Рыцарь. -Почти край света.

Деревня Глухая встретила отряд рыцарей запахом гари, запустением и лаем редких

голодных собак. Тщательно осмотрев уцелевшие дома, рыцари смогли лишь отметить, что

пираты ушли буквально пару дней назад. Об этом говорила остывшая зола пожарища и

засохшие следы на дороге. Только к вечеру дозорные обнаружили первых живых людей: какие-то фигуры жиденькой цепочкой вышла из леса по западной тропе.

87

-В твоѐм распоряжении двое суток. Ты обязан привезти доказательства

спланированности этого пиратского налѐта. Пленники ли, образцы оружия, документы, одежда, но лишь бы они служили доказательством. И доказательством убедительным. Я

должен на основании их убедить герцога, что сюда приходили именно нордийские пираты

при участии официального представителя нордийских властей.

-Тебе что, мало найденных бумаг? -возмутился Отар, которому отчаянно не

хотелось никуда ехать.

-Идиот. Как я покажу герцогу письма, где говорится, что он - участник и

организатор всей афѐры?

-Но ведь имеются показания крестьян... -попытался найти уловку десятник.

-Мне нужны доказательства, а не байки. Или ты предлагаешь мне признаться, что

за нас всѐ сделали эти сопляки? Кстати, проверь, действительно ли они корабль потопили?

И не вздумай в кустах отлѐживаться. Приедешь с пустыми руками - шкуру спущу!

Отар поморщился от тона, которым Хорд сказал последние слова, но не стал

скандалить.

-Чем рычать, лучше бы сказал, чего ты хочешь?

-Я хочу нас с тобой из дерьма вытащить, в которое мы из-за этих мальчишек

вляпались. Тебе бы тоже неплохо было подумать, как сделать, чтобы они свой доклад

герцогу раньше нашего не представили. Не то и твоя голова слетит.

Хорд криво улыбнулся. Отар несколько секунд сопел, затем буркнул:

-Посмотрим ещѐ, чья слетит.

-Только не рискуй понапрасну. Если будут свидетели, то просто переправь

ребятишек в деревню. Отдохнут денька четыре… И проследи, чтобы не меньше! Я

выезжаю в Расс через два дня. Если что - догонишь в городе.

Корабль стоял в основании крошечного заливчика под огромным утѐсом, крутыми

ступенями обрывавшегося в реку чуть южнее. Каменная громада на добрые полсотни

метров выдавалась из линии берега.

Корабль, скорее всего, проскочили бы, не заметив, если бы не Бэди, которому

захотелось поглядеть: далеко ли до моря? Теперь вся команда залегла на вершине, наблюдая за жизнью немногочисленной команды.

-Неплохая у них гавань, -оценил Кор, глядя на застывший без движения корабль. -

Понятно, почему пираты не побоялись оставить такую маленькую команду. За такой

стеной им никакой ветер не страшен. Если бы не она, их бы уже давно по камням

размазало.

-Верно, -подтвердил Старый Рыцарь.

-Как ты сказал? О камни? -переспросил Эрг.

Молодые люди понимающе переглянулись, но Хлодвиг сокрушѐнно покачал

головой:

-Нереально...

Людская толпа стекалась довольно быстро, предупреждѐнная о часе выхода

рыцарей. Сотник не стал нагнетать обстановку, предпочитая оставить о себе репутацию

доброго малого, поздновато направленного сюда начальством. Будь ситуация иной, и

крестьяне поразились бы важности персоны, соизволившей посетить их дыру, или

дрожали от страха перед грозным стражем законности. Но сейчас, чтобы не выставлять

наружу своей роли в произошедшем, Хорд начал своѐ прощание со слов сочувствия.

-...По воле герцога, в этом году ваша деревня освобождается ото всех налогов.

Потерявшие членов семьи освобождаются ещѐ на год за каждого погибшего, но не более, чем на три года. Потерявшие жильѐ также имеются льготы...

88

Одобрительный шумок не мешал говорящему, но когда Хорд поблагодарил

крестьян за помощь в изгнании разбойников, их лица особенно потеплели, и оратору, восседающему на коне впереди строя всадников, пришлось ненадолго умолкнуть.

-Я оставляю в деревне рыцарей под командой десятника господина Алана. До

назначения сюда постоянного рыцарского поста именно он будет вас защищать.

Выехавший вперѐд рыцарь снял шлем и положил его на шею коня.

Но как ни старался сотник избежать щекотливого вопроса, этого ему не удалось.

Выползшая из толпы старуха, глядя прямо в глаза, спросила:

-А как же там деточки, что нас вызволили?

Ярость, ударившая в голову, едва не захлестнула Хорда, но он, совладав с собой, приглушил голос:

-Господин Отар, вернувшийся со своим десятком из разведки, не нашѐл никаких их

следов. Но он нашѐл следы от постройки пиратами плота. Боюсь, что они ещѐ встретят

друг друга.

-Да не сомневаюсь я в этом, сынок. Только когда они вернутся, не слышно?

-Вряд ли мы, бабушка, что-то о них когда-нибудь услышим...

Старая Глэди, не моргая, продолжала глядеть в глаза Хорду, и тот не выдержал, опустил взгляд. Старуха развернулась и побрела сквозь толпу, бормоча себе под нос:

-Вот и этот детку уже похоронил...

Самое трудно - плыть бесшумно. И при этом оставаться в тени. Благо, отлив

только-только начинался, и течение едва ощущалось. Через полчаса одолеть поток воды, не выдавая себя, будет уже невозможно.

И всѐ равно было жутковато: один против чѐрной громады вражеского корабля.

Один против восьмерых, сильных и свирепых. Если заметят издали, то тяжѐлый

арбалетный болт встретит его. Если удастся добраться до корабля - нож, меч или попросту

весло от шлюпки по голове, и в воду. Те, кто на корабле, не горят желанием разделить с

ним, Дэном Грином, сегодняшний ужин.

А вот уже и борт. Перехватившись за правый кормовой канат, Дэн повис на нѐм,

переводя дыхание. Вода ещѐ не совсем прогрелась для открытия купального сезона, но в

Школе Рыцарского Мастерства приходилось плавать и среди льдин. Теперь нужно

дождаться отлива.

С палубы слышалось ровное сопение вахтенного. Затем на палубе что-то

загремело, и пират вздохнул, шаря рукой по палубе. Дэн помнил этот способ: чтобы не

уснуть, в руку берут какой-то предмет. Как только засыпаешь, рука разжимается, и груз

падает, производя шум, способный разбудить часового. Но помнил он и другое: как ни

старайся, какое-то время спишь, не разжимая руки. А перед этим засыпаешь, контролируя

лишь собственное состояние, а не посторонние звуки. И чем дольше мучаешь себя, тем

короче период бодрствования и тем дольше забытьѐ.

Выждав несколько минут, юноша снова услышал размеренное сопение. Корабль

уже натянул канаты под силой течения, и Дэну не составило большого труда перебраться

к рулю. Огромное досчатое перо он заклинил под водой куском прихваченной с берега

палки. Острый кинжал легко перерезал правый кормовой якорный канат, и звук

лопнувшей под водой струны даже не потревожил вахтенного, клюющего носом на

палубе.

Усилившееся течение уже не позволяло плыть бесшумно, и молодой человек

перебрался к носу корабля, цепляясь за обшивку. Ему ещѐ раз пришлось замереть, когда

часовой в очередной раз просыпался, но он и не спешил. Всѐ должно быть готово, лишь

когда отлив наберѐт силу.

Левый носовой якорь, надѐжно зацепленный за дно так сильно натянул канат, что

тот, освобождѐнный, плеснул по воде. Пират на палубе что-то пробормотал и снова стал

затихать. Оставшиеся два якоря, как было рассчитано, распределяли усилие несколько

89

иначе, чем четыре, и гигантское плавающее сооружение несколько изменило своѐ

положение относительно берега, отозвавшись на своѐ перемещение лѐгким покачиванием.

Дэн, болтавшийся на срезанном конце, оттолкнулся от борта, чтобы ухватиться за канат

правого якоря. Короткий гребок руками под водой, ещѐ один, и резкий тошнотворный

запах ударил в ноздри, когда лицо юноши уткнулось в какую-то холодную осклизлую

массу. Ахнув от ужаса, он резко ударил кинжалом и с головой провалился под воду.

Худой измученный человек с ввалившимися от бессонницы глазами и бегающим

беспокойным взглядом стоял у ворот. Барц не сразу признал в пришедшем своего давнего

знакомого. Всклоченные волосы и висящая мешком изорванная одежда, нервное

дрожание рук и трясущиеся, чѐрные от корост губы, - всѐ это было ново для нордийца в

Милтоне Рейли.

-О, Всевышний! -выдавил из себя «купец». -Что случилось?

Разбойник загнанно оглянулся и шмыгнул в приоткрытую дверь. Барц немедленно

защѐлкнул замок и угрожающе придвинулся к Рейли:

-Ты что, рыцарей за собой приволок?

-Нет, Рихард,- едва слышной скороговоркой затрещал бандит. -Рыцарей за мной не

было. И ЕГО, кажется, я тоже обманул.

Оборванец захихикал с видом мелкого шалунишки, довольного своей выходкой.

-Кого, Милтон?- недоумѐнно развѐл руками Советник.

Рейли мгновенно посерьѐзнел и умоляюще посмотрел на хозяина.

-Ты ведь тоже не видел никого там, на улице? Никого в белом хитоне не видел? Не

видел, верно?

Барц силой втащил в дом своего гонца, успокаивая себя, что улица была пустой, когда тот входил в двери.

-Успокойся, Милтон. Ты, кажется, переутомился. Видно, не выспался в дороге.

-Это я-то не выспался? -зло зачастил разбойник. -Да я все пять суток не спал! ОН

везде, понимаешь!? Но я же знаю, что ОН мѐртв! Я сам видел, как слетела ЕГО голова! Но

ОН появляется снова и снова! Я ЕГО убиваю опять, а ОН снова оживает и идѐт ко мне!

Только я закрою глаза, как ОН уже здесь!

Голос Рейли становился всѐ громче и громче, пока не перешѐл на крик, а его руки

мотались не хуже мельничных крыльев. Нордиец сокрушѐнно качал головой. Подумать

только: сам Милтон Рейли, кажется, трогается рассудком. Уловив момент, Советник

схватил разбойника за руки и крепко прижал к стене.

-Успокойся, Милтон! Ты просто очень устал. Вот так. Спокойнее! Спокойнее...

Уверенный негромкий голос Барца, его сила, подействовали на воспалѐнное

сознание преступника умиротворяюще, и Рейли, мало-помалу, стал расслабляться.

Дождавшись, когда гость успокоится, Барц отпустил его и усадил в кресло. Бокал вина, выпитый дрожащей рукой, закрепил успех.

-Да, письмо есть, Рихард. Возьми. Перед своим уходом я вытребовал у Отгара. Там

твоему другу здорово не поздоровилось, и он не хотел меня отпускать.

-Что? У Отгара неприятности? Но ведь Хорд обещал мне, что пошлѐт туда очень

малые силы!

Рейли горько рассмеялся:

-Он сдержал своѐ слово. Он выслал только десять человек. Да ещѐ один сам

припѐрся. Но Хорд не рассчитал, что эти десять юнцов и старик Хлодвиг будут стоить

полусотни лучших рыцарей...

Вино, видимо, расслабило взбудораженное воображение измученного разбойника,

и, по мере убывания содержимого бутыли на столе, он превращался в хорошо знакомого

уверенного в себе, умного и циничного главаря расских бандитов. Но усталость давала

себя знать, и рассказ прервался на полуслове:

-... и мы только и видели этого юного отпрыска со старым головоре...

90

Голова Рейли упала на грудь, а из бокала по ногам полилось недопитое вино. Но

смертельно уставший человек уже спал, ничего не чувствуя. Барц осторожно вынул из рук

гонца бокал, взял со стола письмо и задул все свечи, кроме одной, намереваясь не мешать

мгновенно заснувшему измученному человеку. Он уже подходил к дверям, когда за его

спиной раздался душераздирающий вопль.

Рейли с грохотом вскочил, опрокинув и стол, и кресло. Его глаза снова горели

огнѐм, а на острие выхваченного кинжала блестел огонѐк свечи, которую держал

Советник. Взгляд бандита был обращѐн на окно, задѐрнутое светлой шторой. -Прочь! Не

подходи, старик, или я снова убью тебя!

Грудь безумца тяжело вздымалась.

-Оставь меня в покое, или я перегрызу тебе горло! Не подходи! Не подходи!

Сорвавшийся на крик голос едва не оглушил замершего в дверном проѐме хозяина.

Нордиец боялся шевельнуться и привлечь к себе внимание сумасшедшего.

-Умри вместе со своим проклятием!

С криком Рейли рванулся к окну, полосуя несчастную шторукинжалом. Окно с

грохотом полетело вниз. Вслед за ним, неистово вопя, вывалился разбойник. Глухой удар

о землю лишь на мгновенье прервал поток неразборчивой брани. Через секунду вопли

стали удаляться. Помешанный убегал от своего призрака.

Дэн, обезумевший от испуга, всплыл только под самым бортом. Созданный им шум

разбудил не только вахтенного, но и кого-то из команды. Часовой, что-то бормоча, свесился за борт, подсвечивая себе фонарѐм.

-Что тут стряслось? -зевая, пробурчал сонный пират, вышедший на палубу.

-Душа...

-Какая такая душа?

-Невинная. Упокоения ищет.

-Чего ты несѐшь? -недовольно пробурчал подошедший.

-Я это давным-давно слышал, что невинно убиенные души близ тела обитают,

упокоения ищут. Улететь не могут, а назад, в тело войти... тоже не могут.

-Да причѐм тут душа-то?

-А ты погляди...

Шаги быстро переместились на корму.

-Видишь?

-Ну и что? Утопленник как утопленник!

Голоса звучали глухо и отдалѐнно.

-Э, нет! Вон, кинжал-то из груди торчит. О! Опять, видишь, качнулся? Это душа

назад в тело пробраться хочет. А кинжал рану закрыл и не пускает. И хорошо! А то бы

поднялся на ноженьки такой покойничек, и к нам в гости... Ему, бедолажному, всѐ равно, кого за собой увести: грехов у нас у всех здесь хватает. Его такого хоть на куски режь: пока двоих-троих не загрызѐт, - не отступится!

-Да пошѐл ты со своими утопленниками да мертвецами!

Голос звучал как-то неуверенно.

-Не могу, вахта у меня.

-Иди, я отстою. А то со своими душами не упокоенными весь сон разогнал.

Озноб, всѐ ещѐ бивший Дэна, стал затихать, и он только тут пожалел о своѐм

кинжале, уплывающем в море.

Наряд рыцарей появился довольно быстро.

-Вроде бы нормальный человек... Бедный, конечно. Нет, нет! На меня он не

нападал... Да, накормил, угостил вином. Мы же должны помогать обездоленным! Мне

сразу показался необычным блеск в глазах, но такое бывает и от голода. А он выглядел

таким несчастным!..

91

Рыцари, видя напуганного купца, не претендующего на возмещение ущерба и

поимку дебошира, ограничились опросом примет помешанного. Тем более, никто не

пострадал.

Но и такого внимания со стороны стражей порядка показалось нордийцу

многовато. Заделав с помощью слуги дыру в стене, ещѐ недавно бывшую окном, Барц

срочно принялся укладывать вещи.

Наутро советник, прихватив документы и всѐ самое ценное, под видом товара свѐз

это в сторону рынка. Но не для торговли. В уютном дворике его уже дожидалась пара

вьючных коней, которых он и поручил слуге, появившемуся спустя четверть часа после

хозяина.

Зайдя ещѐ в несколько мест, улыбчивый купец, переодевшийся в дорожный

костюм, неторопливо шагал по улицам, стараясь не выделяться из толпы. За два квартала

от дома он заметил вдалеке большую группу зевак и несколько конных рыцарей.

-Что там? -спросил он пробегающего мимо мальчишку.

-Нордийского купца арестовать собираются. Говорят, самого разбойника Рейли

поймали, а у него оказалось рекомендательное письмо от этого... Как его?.. Барца!

Следующим движением Дэн должен был рвануть голову пирата вбок. Но тот умер

и без этого. Ощутив, что обхваченное им тело обмякло, юноша недоумѐнно отпустил его

шею. Вид посиневшего, перекошенного ужасом лица едва не заставил лазутчика

расхохотаться.

Похоже, пират, почуявший объятия увешанного травой озябшего юноши, принял

его за ожившего утопленника, которого он видел четверть часа назад за бортом.

Аккуратно опустив труп на палубу, Дэн достал то, ради чего он рискнул взобраться

на палубу: нож, широкий пиратский нож, такой же острый, как и потерянный кинжал.

Второй носовой якорный канат прозвучал, как струна. Корабль вздрогнул и стал

разворачиваться, описывая циркуляцию вокруг последнего, кормового каната.

Многометровая махина, сносимая течением, всѐ сильнее набегала носом на берег, становясь к течению перпендикулярно.

Выскочивший на странное движение корабля пират, ещѐ не успевший уснуть после

своих страхов, обмер. Посреди палубы в свете лампы лежал его друг со вздувшимся

синим лицом и выпученными глазами. На его груди валялся кусок водорослей, а по

палубе, от борта к борту, отпечатались мокрые следы голых ног.

В безумном крике и топоте потонул и звук последнего лопнувшего каната, и плеск

уплывающего лазутчика. Перепуганный пират даже не заметил, как покачнулся,

освободившись от якорей, корабль. Его друзьям понадобилась слушать панический ор

целую минуту, чтобы понять, что их товарищ мѐртв, и за эти минуты вода сделала своѐ

дело.

Дэн не обращал внимания на мечущихся по палубе людей. Он устал и замѐрз. И

только когда послышался хруст ломаемой о камни обшивки, он, сидя на берегу,

улыбнулся и прошептал:

-Это вам за ребят!

-Где этот урод? Я ему кишки выпущу! Он у меня сам утопленником станет!

-Уймись, Хромой! Причѐм здесь Люк? Будь он на месте Чихуна, нам бы сейчас

мешались ноги Люка. Лучше скажи, что делать?

Старший зарядил длинное-предлинное ругательство.

-Шлюпку спускать, пока вместе с посудиной под воду не ушли!

Бледный трясущийся Люк, заикаясь, выдавил:

-А... а как же... у... утопленник?

92

-Заткнись, придурок! Утопленники канатов не режут! И если ты пошевелишь своей

задницей, то к полудню твой идиотский утопленник будет сушиться на самом высоком

суку! А ну, бегом за оружием!

Хромой был прав. Три пробоины в разных частях корпуса таким количеством

людей заделать было невозможно, если учесть, что из двух торчали камни, не давая

возможности даже подвести пластырь. А усиливающийся отлив всѐ сильнее вдавливал

обломки скал в днище.

Похоже, только главарь не верил в сверхъестественность происходящего.

Бессвязный рассказ Люка о проплывавшем теле, мѐртвый Чихун без единой царапины на

нѐм, босые мокрые следы, выходящие из воды и уходящие в воду, и, наконец, обрывки

водорослей, раскиданные по палубе... Но самое главное - бесшумность всего

произошедшего. Словно явившееся существо, проходя по своим делам мимо, попросту

вынуло из их товарища душу, лишь случайно не заметив никого больше. Не было

свидетелей, не было причины. Был лишь результат: дикое безлюдное место, разбитый

корабль, страшный труп посреди палубы и полдюжины перепуганных людей, от ужаса не

знающих, что делать.

Пинками и подзатыльниками Хромой всѐ же загнал всех в шлюпку, и посудинка за

какие-то мгновенья оказалась на берегу. Команда опрометью метнулась прочь от воды, чѐрной и страшной. Но навстречу бегущим из-за камней поднялась тѐмная тень:

-Бросайте оружие и сдавайтесь!

Хромой, ещѐ не успевший отойти от шлюпки, видел, как метнулись назад его

подчинѐнные, воя от страха.

-Назад, идиоты! Это люди! Их можно убить!

В свете обеих лун он быстро нашѐл арбалет и, не целясь, выстрелил в сторону

зловещей тени поверх голов остановившихся пиратов. Послышался звон железа о камень, и тень с проклятиями скрылась за валунами.

-Верно! Они живые! Перережем им глотки! -завопил кто-то, выхватывая нож. -А

ну, братва, порезвимся!

Пираты, воспрянув духом, рванулись к валунам, обнажая своѐ оружие. Хромой,

громче всех крича, вырвался вперѐд, но, споткнувшись о камень, растянулся во весь рост, звеня по булыжникам мечѐм. Что-то свистнуло над головой, и рядом застонали двое, падая на берег. Звериное чутьѐ подсказало старому разбойнику, что нужно спасать шкуру.

И он короткими перебежками метнулся вверх по течению, туда, где можно было

спрятаться в кустах. Ещѐ одна стрела высекла искры из камня, за который он шмыгнул, и

пират оказался в тени.

-Ушѐл, -с досадой воскликнул Хлодвиг, отбрасывая бесполезный теперь арбалет, и

поднялся навстречу набегающим кричащим людям.

Наступившая через несколько минут тишина прерывалась лишь хрустом камней

под сапогами да негромкими фразами.

-Этот мѐртв... И этот... И этот...

-Бэди, у тебя всѐ в порядке?

-Всѐ, командир. Ты же меня как ребѐнка оберегал!

-Постой, Эрг. Я слышал там какие-то звуки.

-Верно. Кажется, там кто-то хрипел.

-Пошли!..

Метрах в ста, у самой кромки воды, они увидели какую-то тѐмную массу.

-Дэн!- бросился вперѐд Кор.

Даже при тусклом свете лун было видно, как изрыт ногами песок. Следы и пятна

крови говорили, как ожесточѐнно боролись за жизнь старый опытный пират и вчерашний

мальчишка, даже умирая, не выпустивший из рук ножа.

-Ну почему я промахнулся!? -ударил кулаком о ладонь Эрг.

93

-Не ты один, сынок, -положил руку ему на плечо Мастер. -Этот бестия и от моей

стрелы ушѐл.

Бэди наклонился почти до земли и куда-то пошѐл. Отойдя несколько шагов, он

окликнул друзей:

-Глядите, и здесь кровь... И здесь... И дальше...

В гостинице «У дядюшки Билла» не было своего ресторанчика. Старик Билли

всегда считал, что посетителям куда приятнее отобедать в номере, чем каждый день

пялиться на местных завсегдатаев с сизыми носами. Он привлекал клиентов

обыкновенным домашним уютом и покоем. Простая домашняя обстановка номеров,

улыбчивые краснощѐкие горничные, готовые по желанию жильца принести в любое время

дня и ночи вкусный сытный завтрак (обед, ужин), позволяли гостям столицы чувствовать

себя как дома. Любителям же компаний имелась возможность пропустить бокальчик-

другой в кабачке «Подкова», расположенном в полусотне метров от гостиницы. Кстати, заведение на паях принадлежало тому же Дядюшке Биллу.

В отличии от гостиницы, где всеми силами пытались соблюсти тишину и покой, в

«Подкове» не возбранялось ни петь, ни шуметь, ни вести жаркие споры с какими угодно

собеседниками. Бывало, что вспыхивали и потасовки, но, в силу местонахождения

кабачка, большая часть местных посетителей относилась к людям благополучным и не

была заинтересована в скандалах. Редко когда искали ссоры и приезжие. Чаще за

крепкими тяжѐлыми столами шли обстоятельные беседы на животрепещущие темы: о

ценах на рынке, о новостях из замка, о прогнозах на урожай или ближайший турнир. И

чем ближе к турниру, тем горячее шли споры. Вот и сейчас пятеро в углу сошлись на

любимой теме.

-Когда-то и я мерил на себя доспехи, -вздохнул крупный краснолицый мужчина с

отвисшим от частого потребления пива животом.

-Это когда ты успел-то? -ехидно прищурился другой, меньший ростом, с острым

подвижным личиком. -Что-то я не припомню, чтобы ты в рыцарях числился!

-Да, по молодости у одного в оруженосцах год ходил. Но если б имел право на

герб, то обо мне бы ещѐ услышали...

-Конечно, услышали бы! Ты бы всех животом задавил. Га-га-га!

Мелкий весь дѐргался и подпрыгивал от приступов хохота.

-Да не животом, а силой! Я тогда быка одним ударом с ног валил.

-Куда уж нам на ристалище, -умиротворяюще пробормотал самый старший, одетый

в походную одежду. -Лорды да герцоги мастерство своѐ из поколения в поколение

передают, с малых лет учатся, а ты захотел силой всех задавить. Сила, она, знаешь ли, без

ума... Поглядите-ка, кто лучшими бойцами был? Лорд Асахи. Герцог Парн. Лорд Нильсон.

Лорд Яновский. Лорд Н`геро.

-Позвольте не согласиться, дядюшка, -чуть не подпрыгнул с места юноша лет

восемнадцати-девятнадцати. -А как быть с простым десятником Флексом, который уже

третий год побеждает? А такие мастера, как Эпштейн, Торино, Хлодвиг, Аль-Сабра?

-А ведь верно парень говорит, - лениво вставил слово толстяк. -Их-то лордами да

герцогами не назовѐшь.

-Это всѐ исключения. Сколько помню, и Эпштейн, и Торино призы завоѐвывали,

когда Асахи или Нильсона в Кроне не было. Да и Хлодвиг тоже. Как Парна не стало, он, конечно, походил в героях, но там уже Н`геро на него наседать начал. Пришлось ему в

Мастера уйти. Аль-Сабра - тот вообще не ясно, как вылез...

-А Флекс? Флекс?- не унимался племянник.

-Твой Флекс в первых только потому, что бойцов настоящих не стало. Да и он

чудом держится. Кто ему на пятки наступает? Макклу и Хорд. Макклу - наследный Ленд-

лорд, а Хорд - сын лорда, хотя и младший. Думаю, надерут в этот раз твоему Флексу

задницу, Рудди.

94

Теперь задѐргал своей тушей толстяк.

-Хо-хо-хо! Пора, пора ему задницу надрать. Нос стал задирать. «Я,- говорит, -

думаю, вон ту уздечку Вы мне бесплатно уступите как первому рыцарю Геммы.» А на той

уздечке серебра граммов сто будет. Ишь, какой простой выискался!

-Говорите, что хотите! -худой протестующе замахал руками. -Но Флекс - есть

Флекс! Никакие там хорды-морды ему в подмѐтки не годятся. Флекс их всех за милую

душу отделает. Помяни моѐ слово, Пузырь! -хлопнул он по плечу своего багрового соседа.

Тот, давно уже привыкший к вечному противоречию друга, только отмахнулся.

-Да что с твоего Флекса взять? Ну, морда смазливая, ну силѐнки чуть-чуть есть. А

как посмотришь: ни тебе гибкости, ни манѐвра, ни умения бой построить. То ли дело

Макклу! Пока этот Флекс на месте как баран топчется, парень его три раза вокруг

объехать успеет и достанет, как надо.

-А толку-то? С его силѐнками он Флекса и сто раз пусть достаѐт, всѐ равно без

особого вреда. Красиво, конечно. Но толку-то?..

-Чего вы зря воздух гоняете? -не выдержал мелкий мужичонка, лет тридцати пяти, до сих пор молча тянувший пиво. Его угодливое лицо и блестящие глазки выдавали в

мужичке весьма гибкую натуру. -Мой хозяин, а я у Билла коридорным служу, говорит, что

всех их знает. И Флекса, и Макклу, и Хорда. Хорд у нас даже в постоянных клиентах

числится. И говорит Дядюшка, что Хорд, Хорд победит в этот раз, если приедет! Я, правда, сам его ещѐ не видел, но Дядюшке о-очень верю!

-А Вы, дядя, почему молчите? -нетерпеливо дотронулся юноша до руки старика.

-А чего воздух зря гонять, как человек говорит? Да кто бы ни выиграл турнира, а

итог-то один. Не бойцы они все. Любого из них поставь против того же Асахи, не говоря

уж о Парне, и про ваших фаворитов никто никогда уже и не вспомнит. Какой он ни был

злодей, этот Парн, но в мастерстве ему равных не было и нет. Скучно мне на них всех

глядеть. Я и на турниры-то хожу, чтобы не пропустить, если вдруг появится настоящий

боец. Ну, хотя бы на уровне самого захудалого Чѐрного Рыцаря... Вот тогда попляшут

нынешние герои! Одна беда: погибли все Чѐрные Рыцари и никого после себя не

оставили...

Старик не слушал возмущѐнных возгласов. У него была своя правда. Как и у

владельца пронзительного обжигающего взгляда, неприметно притулившегося к стене

через столик от спорщиков, оборванного, но гордого.

-Этим можно сотню человек вооружить! -воскликнул подошедший Бэди.

Куча оружия, снятая с гибнущего корабля, не включала того, что могло быть

использовано только на море.

-Ну, сотню, не сотню, а десятка три, - точно! -хмыкнул Старый Рыцарь. Кроме

оружия, на берегу лежало немного инструментов, кое-какие пищевые припасы, одежда, верѐвки. Большую часть трофеев припрятали в укромном месте, а остальное пошло на

пополнение запасов. Неподалѐку от места тайника, на вершине холма, схоронили Дэна.

Тела пиратов, чтобы не возиться с ними, давно уже столкнули в реку, которая равнодушно

приняла их, неторопливо унося на своих волнах навстречу близкому уже морю.

Хлодвиг тщательно просмотрел добытые на корабле документы:

-Хорошие карты! Глядите-ка, а вот и подходы к их Порту Форчун, про которого

ваш пленный рассказывал. Чтобы в него войти, действительно потребуется отличный

капитан.

-Неужели Вы, Мастер, собираетесь туда?

-Не раньше, чем провожу вас в Крон. Я думаю, Его Величество не откажет себе в

удовольствии помочь мне снова встретиться с пиратами, после того, как я попадусь ему на

глаза. А тебя, Эрг, он, скорее всего, назначит командиром этой экспедиции.

-Не слишком ли много чести для юного рыцаря из отдалѐнной деревни?

-Да и в Крон к посвящению, похоже, мы не успеем, -огорчѐнно поддержал Кор.

95

-Ну, если поедем через Расс, то не успеем, -кивнул Эрг. -А если двинемся через

Тор, то неделька в запасе у нас есть.

-Не издевайся над людьми, -пристыдил командира Бэди.- Дороги на Тор отсюда

нет!

-Есть! На моей карте - есть! -рассмеялся Эрг.

-Ну, тогда, как пить дать, ты мной на Каменном острове будешь командовать.

-Да с чего Вы взяли? -возмутился юноша.

-Во-первых, - предчувствие. Во-вторых, - даже твой приятель Хорд тебя лучшим

специалистом по разбойникам считает. -Рыцарь хитро прищурился. -А после нашего

возвращения и у короля будут все основания так считать. В-третьих, - ты же из любой

ситуации выкрутишься! Учти ещѐ, что Хорд на турнир прибудет вместе с Расскими

птенчиками и своими рекомендациями. Так что меня бросят тебе в помощь, рядовым

бойцом, грехи перед Его Величеством замаливать.

-Да какие у Вас могут быть грехи? -рассмеялся от души молодой человек.

-Грехи всегда найдутся. -Хлодвиг переглянулся с Кором. -Король, как только меня

увидит, сразу все припомнит. И большие, и малые, и особенно те, что он смертными

считает. Так что, Эрг Донито, готовься к совместному плаванию со стариком Хлодвигом.

-А нас с Бэди Вы уже совсем со счетов сбрасываете? -возмутился Кор.

Хлодвиг внимательно поглядел на него и неохотно ответил:

-Бэди, если пожелает, может с нами оказаться. А ты даже не мечтай! Хватит с меня

ЭТОЙ истории! Обижайся, не обижайся, а я всѐ сделаю, чтобы твоей ноги на Каменном не

было!

-Так я тебя и послушаю! Я, если хочешь знать, решил, что теперь мы с Эргом везде

вместе будем. Куда он, туда и я. Чего бы мне это не стоило! -со свойственной ему

горячностью затараторил юноша.

Брови Мастера медленно поползли вверх. Затем он насупился и недовольно

пробурчал:

-Вот этого-то я и боялся...

Кор вспыхнул, залился краской, но гордо поднял голову и вызывающе бросил:

-Это МОЁ решение, и не нужно мне мешать!

Перепалка учителя и ученика была прервана глухим шумом, донѐсшимся со

стороны реки. Все опрометью бросились к вершине утѐса.

-Всѐ, конец посудине, -вздохнул Бэди, махнув в сторону лѐгшего на бок и быстро

уходящего под воду корабля.

-Действительно, конец! -пробормотал Хлодвиг, глядя на торчащий из-под воды

конец бушприта. -Нам теперь здесь делать нечего!

Огромный плот, сооружѐнный спасшимися от разгрома на броде через Глухую

пиратами, едва двигался вдоль правого берега. Девять человек, измученных бездельем и

дневной жарой, большую часть времени отлѐживались на брѐвнах, обязав двоих

дежурных следить, чтобы тяжѐлую громадину не вынесло на какую-нибудь затонувшую

корягу или мель.

Но в этот день, когда по подсчѐтам капитана должен был появиться их корабль,

предусмотрительно оставленный в устье реки ещѐ в начале похода, и под

импровизированным навесом, и возле гребей царило некоторое оживление. Заканчивались

мучения на этой негостеприимной чужой земле, в которую полегла большая часть их

товарищей. Уже сегодня они поднимутся на борт своего трѐхмачтового красавца, а завтра

поднимут паруса и растают в дымке тѐплого бескрайнего моря.

Отгар не изменил себе и в этот раз, хотя все эти дни его проверки не обнаружили

ни единого следа погони. Капитан хотел было уже заворчать, что в последний-то день

можно и не страховаться, но махнул рукой, зная, что Советника не переубедить. Отгар

вернулся с берега без результата, но стал каким-то задумчивым.

96

-Слишком уж всѐ хорошо, -буркнул он в ответ любопытному капитану и пошѐл на

нос вглядываться в зелѐные берега.

Пираты, негромко переговаривающиеся друг с другом, постепенно замолчали и,

вытянув шеи, стали высматривать, что делается за последним поворотом.

Песчаная отмель у правого берега, отмеченная следами прилива, выдавалась

довольно далеко, закрывая дальний берег за поворотом. И где-то посреди пляжа, там, куда

доставал прилив, что-то неясно темнело.

-Шлюпка, шлюпка с корабля! -закричал кто-то, и по команде капитана все

бросились грести к берегу. Когда течение и вѐсла приблизили плот метров на сто

пятьдесят, в нескольких метрах от шлюпки стало видно ещѐ одно тѐмное пятно.

Брѐвна заскребли о песок, и первые смельчаки осторожно сошли на пляж, держа

оружие наготове. Но опасаться было некого. Изрезанная и пропитанная кровью одежда, кровь на дне шлюпки и песке, говорили, что Хромому сильно досталось перед тем, как он

сел на вѐсла. У предводителя команды, оставшейся на корабле, хватило сил переплыть

через реку, но одолеть ещѐ несколько десятков метров до густых кустов, окаймлявших

пляж, их не осталось.

Только теперь, разглядев труп своего товарища, кто-то поднял голову в сторону

открывшейся якорной стоянки.

-Там... корабль!.. -выдохнул ошалевший разбойник.

Словно по команде, все сошедшие с плота подняли головы, глядя на останки,

торчащие из воды примерно в полутора километрах. Услышав столь волнующее слово, вверх по пологому песчаному склону бросились и оставшиеся на плоту.

-А-а-а!- схватился за голову капитан. -Скотина придворная! Это из-за тебя я всѐ

потерял! Всѐ, всѐ! Людей, корабль, своѐ имя! Да я тебе за мой корабль горло перегрызу!

Отгар, предусмотрительно одетый в доспехи, скривил рот и с ненавистью поглядел

на капитана сквозь поднятое забрало, хватаясь за меч. И тут его внимание отвлѐк какой-то

шум справа.

Из-за поворота по пляжу, вздымая копытами фонтаны песка, скакал конь. Могучий

красивый конь без седока. По его сбруе и притороченному к седлу имуществу без труда

можно было определить, что это - рыцарский конь, а по обрывкам уздечки, - что он только

что вырвался на свободу.

Из Норда в Крон существовало два пути. Сушей, через Лайн, Дарк, горные

перевалы, Кло и Рантон. И морем, вокруг полуостровов Челюсть и Парнский, через

Западный пролив, вокруг Хищного полуострова по Южному морю и бухте Крона. Что тот, что другой путь занимали одно и то же время, хотя морем и было вдвое дальше. Но, не

смотря на то, что морское путешествие чаще оказывалось менее утомительным, послы из

Нордии обычно предпочитали сухой путь.

Посланник нордийского короля лорд Хайбут, посоветовавшись с Лордом-

посланником, также решил оглядеть земли, на которые претендовала нордийская корона.

Тридцатилетний Лорд-управитель небольшой восточной провинции Алекс Хайбут

одно время сверкал при дворе Его Величества благодаря своим внешним данным и

денежкам своего папаши, сумевшего сколотить капитал во время геммской

междоусобицы. Будучи призванным Государем, Хайбут-старший участвовал в экспедиции

по поддержке мятежников в Кло и вывез оттуда кое-какие ценности. Удачно пустив их в

оборот, старик стал весьма состоятельным человеком, отстроил себе замок и мог

позволить своим детям годами жить в столице.

Алекс, получивший прекрасное образование, отлично владел мечѐм, пером и

языком и слыл в городе первым соблазнителем. Но, разбив несколько десятков слабых

женских сердец, так и остался холостяком. На одном из балов, завершившихся дружеской

пирушкой, молодого человека представили хрупкому застенчивому юноше по имени Ют.

97

Хайбут был слишком пьян, чтобы разбираться, кто он такой. В глаза бросалось, что

юноша жутко закомплексован, и для начала Алекс научил его пить по-рыцарски.

Как выяснилось на третий день, когда ставших друзьями навек молодых людей

выволокли под руки из какого-то борделя, беднягу Юта потерял весь город. Его папа, Хельмут III Дарк, обеспокоенный отсутствием младшего сынка, обещал колоссальную

награду любому, кто найдѐт пропавшее чадо. После этого Алекс имел неприятную беседу

с господами Лордами-Советниками Королевства. Но, к удивлению министров, скромница

Ют так горячо встал на защиту своего собутыльника, что им, намеревавшимся упечь

неосторожного повесу в тюрьму, пришлось отступиться. Именно во время того

неприятного разбирательства на остроумного отпрыска старого Хайбута обратил

внимание сам Лорд-посланник.

Алексу довелось несколько раз выполнять небольшие поручения Посланника. Тот

даже намеревался принять молодого человека на постоянную службу в своѐ ведомство, но

скоропостижная кончина батюшки вынудила Хайбута уехать в родной замок принимать

наследство. Прощаясь, Лорд-посланник дружески похлопал его по плечу:

-Не переживай! Я помню преданных людей. Думаю, через годик, когда ты уладишь

дела на родине, у тебя будет время заехать в Норд, а я найду для тебя дело, достойное

дворянина и друга принца.

Министр не соврал. Дело нашлось. Именно такое, как он и предполагал. А может

быть уже тогда планировал?

Алекс наизусть вызубрил все инструкции, данные для исполнения миссии своего

посольства. Точно также он помнил и содержание письма, скреплѐнного королевскими

печатями, что лежало в богатом ларце, который надлежало вручить самому королю

Нерлю.

-Назад, на плот! -заорал Отгар, раньше всех сообразивший, что может значить этот

беглый конь. И тут же тяжѐлая арбалетная стрела с лязгом скользнула по оплечью его

доспехов. Советник, развернувшийся, чтобы бежать назад к спасительному укрытию на

плоту, уже хотел благодарить Всевышнего за спасение, но вторая стрела, ударив под

левую лопатку, настигла его. Бывший мятежник рухнул на колени, хватая губами воздух.

Обезумевшие пираты, бегущие к реке, сшибли его, оставив на пляже ещѐ двоих, включая

капитана.

Добежав до плота и похватав, кто вѐсла, кто оружие, пираты опомнились. Их

преследовали всего четверо. Стронувшийся с мели плот раскачивался на волнах, а вода

вокруг него вздымалась фонтанами от бегущих к нему рыцарей.

Конь, испуганно остановившийся метрах в двадцати от схватки, с удивлением

наблюдал, попеременно кося то левым, то правым глазом, как десять человек сцепились

как стая дворовых собак, не обращая внимания на то, что им приходится драться по

колено в воде.

Пираты, имея преимущество в два человека и полметра высоты, рубились с

отчаянием обречѐнных. Да так оно и было. Впереди их могло ожидать лишь бескрайнее

пустынное море или смерть от рыцарского меча. Но ещѐ хотелось посчитаться за мѐртвых

друзей, наконец-то столкнувшись нос к носу с этими неуловимыми ублюдками.

Хлодвиг, стащив двоих с плота, сосредоточенно наступал на них, оттесняя в

глубину. Краем глаза Эрг увидел, что, увѐртываясь от нависшего над ним противника, Кор

не удержался на ногах и с громким всплеском шлѐпнулся навзничь. И тут же к нему

соскочил пират, занося тяжѐлый меч. Эрг в немыслимом прыжке метнулся наперерез

удару, защищая поднимающегося товарища. Пират, не ожидавший такого удара сбоку, с

головой ушѐл под воду, скорее, оглушѐнный, чем убитый. Над головой командира тоже

сомкнулись волны, но он в ту же секунду вскочил, оттолкнувшись руками от дна. В

следующее мгновенье что-то неимоверно тяжѐлое рухнуло на голову Эрга, сломав, смяв, раздавив его в неожиданно навалившейся темноте.

98

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Странный какой-то сон... Удивительно знакомые места, хотя он мог поклясться,

что никогда не бывал там. Удивительно знакомые лица. Он не встречал никого из них. Но

ведь и видит он не своими глазами. Вот доблестные рыцари приветствуют его (нет, кого-

то другого, более старшего, уверенного в себе), только что сразившего своего противника.

Но не врага, так как он помогает ему подняться, и оба, смеясь, объезжают огромное поле у

стен замка. Вот разукрашенная ложа, в которой сидят близкие, дорогие люди. Один из

них, высокий сухощавый молодой человек в короне радостно машет рукой. Так же

радуются в королевской ложе и остальные. И лишь одна, юная и прекрасная девушка в

голубом платье, сидящая в на заднем ряду ложи, прячет свои глаза, прикрывая ладонями

вспыхнувшие багрянцем щѐки. «Элизабет!» -проносится в голове.

И вдруг...

Та же картина, но он - не рыцарь, выигравший турнир, а та юная девушка. Вот оно, огромное зелѐное поле возле крепостной стены. Тысячи ликующих людей на склоне

холма под стеной замка. И ОН, красивый и сильный, рядом с тем, кого ОН только что

поверг и поднял на ноги. ОН на чѐрном, без единого пятнышка, коне, чѐрный плащ

свисает с плеч, а на щите горят три золотые звезды наискось, от нижнего левого к правому

верхнему углу. Каждая на своѐм поле: верхняя на синем, средняя на красном, а нижняя -

на чѐрном. Это - ЕГО герб: три косые поля символизируют занятия подданных. Синее

море, красный огонь и чѐрная земля.

Но что это? ОН, Победитель, на конце копья протягивает ей, даже не мечтающей о

ЕГО взгляде, венец. Венец победителя королевы турнира!

...Город. С вершины холма его можно охватить взглядом весь. И ничего страшного, что ради этого пришлось сворачивать с дороги и карабкаться по склону горы. Зато теперь

она сможет увидеть разом то, о чѐм уже не раз слышала от НЕГО, чем ОН живѐт. ОН, еѐ

муж, еѐ герой, еѐ свет в окне.

Да, город весь внизу. Широкая лента реки рассекает его на две неравные части. На

дальней стороне живут те, кто ещѐ не порвал с землѐй, кто взращивает и лелеет еѐ плоды.

Ближняя дала приют самому разному люду. Вон район мастеровых. Это - порт, а рядом с

ним - дома моряков и рыбаков. Видишь, площадь, а на ней - много-много человеческих

фигурок. Вокруг неѐ - кварталы торговцев и купцов. Ещѐ ближе к окраине поселились

извозчики. Ну а там, на холме над морем - дом, куда ОН везѐт еѐ, «горную красавицу», как

ОН еѐ называет теперь. И хотя со дня свадьбы, отпразднованной в Кроне, прошло целых

полгода, еѐ сердце всѐ ещѐ сжимается от восторга, когда ОН обнимает еѐ гибкую талию и

позволяет положить голову на ЕГО плечо.

... Огонь! Огонь! Перепуганный ребѐнок цепляется за юбку, но она не знает, что

делать. Куда бежать из этого огненного ада? Она прижимает плачущего мальчика к груди, выбегает на улицу, и, чудо, из пламени вырастает ОН, снова сильный и решительный, снова еѐ Герой. ОН верхом, с НИМ ещѐ люди и кони. ОН берѐт ребѐнка на руки, потом

подхватывает ее, и всѐ кружится, летит, проваливается в бездну, чѐрную и тягучую...

Старая хитрая лиса Рихард Барц знал, что на ближайшую неделю дорога через Дор

для него закрыта. В Рассе оставаться тоже нельзя, так как при желании нетрудно

разыскать даже его тайное прибежище. И он поступил так, как ему подсказывала

интуиция.

Его встреча с Хордом случилась в незабвенной деревушке Козулька. Усталые

рыцари ещѐ не знали последних новостей из Расса, и поэтому не особо удивились, когда к

ним обратился почтенный нордийский купец, напуганный недоброжелательным

отношением к нему местных жителей, до которых дошли слухи о его соотечественниках-

пиратах. И сотник благородно взял чужеземца под своѐ личное покровительство.

99

Так, по крайней мере, показалось его подчинѐнным. Генрих Гук, как называл

теперь Хорд своего протеже, был очень доволен таким оборотом.

-Ах, господин сотник, -рассыпался он в любезностях, не переставая улыбаться, -

если бы не Вы, я и не знаю, что бы мне пришлось делать! Вы мне так помогли, так

помогли! Вы даже представить себе не можете!

«Ты прав, старый прохвост, -мрачно скалил зубы Хорд, -Без меня ты сгнил бы в

подвалах замка. Да и документы, что я везу, со счетов не сбрасывай.»

-Доедем до Расса, и всѐ будет в порядке, господин Гук, -успокаивал улыбчивого

купца какой-то добродушный воин. -А там, когда от волнений оправитесь, добро

пожаловать к нам в гости!

Но нордиец отчаянно мотал головой.

-Что Вы, что Вы! Какой отдых? Теперь мне нужно домой, только домой. Я не хочу

оказаться случайной жертвой здешних страстей. В тот же день уеду на запад!

Рыцари посмеивались над испуганным чужаком, но только Хорду было известно,

что гонит его за горы. Он сделал своѐ дело в Рассе и теперь стал нужен в столице.

Темнота, казалось, отступила, но не рассеялась. Приглядевшись сквозь мутную

пелену, молодой человек различил, что среди темени проглядывают какие-то бледные, кружащиеся в едином ритме точки. Своего тела он не чувствовал, ощущая лишь

подкатывающую волнами тошноту. Эрг попытался повернуть голову, но она и плечо

взорвались дикой пронизывающей болью. Он застонал и вновь на несколько секунд

провалился в забытье. Да, прошло всего несколько секунд, потому что рядом

послышались чьи-то лѐгкие шаги, и тѐплая рука коснулась его лба. Он опять открыл глаза, и сквозь колышущееся мутное пространство с трудом разглядел склонившееся над ним

лицо.

-Кор,- хотел позвать Эрг, но язык не слушался, и вместо имени послышался какой-

то странный хрип. -Я хочу пить, Кор.

-Хлодвиг, он просит пить, -радостно крикнул юноша, и, к своему удивлению,

командир увидел, что по щекам друга, беспощадного к чужой слабости, поползли две

блестящие дорожки.

-Эрг, если можешь, подожди, пожалуйста! -по-мальчишески шмыгнул носом

парень.

Мастер, осторожно склонившись, поднѐс к губам раненого чашку с какой-то

тѐплой душистой жидкостью. Эрг сделал несколько глотков.

-Ну, пока хватит, -отнял питьѐ Учитель.

-Почему темно? Сейчас ночь?

-Да уже почти утро, -хмыкнул Хлодвиг.

-Что со мной?

Старик неопределѐнно пожал плечами:

-Ну, как сказать... Первое, - это, конечно, крови ты много потерял. Потом, ключица

перерублена вместе с кое-какими мышцами. И, скорее всего, сотрясение мозга. В общем, хорошо досталось. Вторые сутки без памяти. Но, раз очнулся, теперь всѐ хорошо будет.

Давай-ка, поспи. Сон, он силу после ранения даѐт. Уж я-то это на себе испытал!

Эрг и сам почувствовал, что налившиеся свинцом веки тянут вниз, и, не в силах их

удержать, закрыл глаза и провалился в пустоту.

Барц отстал от отряда на въезде в город, заболтавшись с кем-то из встречных. Но

не надолго. Всего через полчаса копыта его коня застучали по мощѐной торговой

площади.

-Эй, господин Гук! -окликнул кто-то нордийца.

Барц завертел головой, выискивая человека, который знал его новое имя. А он

приближался не спеша, внимательно разглядывая купца.

100

-А, господин Отар! Давненько Вас не было видно!

-Да, знаете ли, пришлось повоевать, -кричал через толпу десятник, не делая ни

малейшей попытки подойти ещѐ ближе. -Нам с господином Хордом, командиром первой

сотни, довелось сто пиратов побить в низовьях Разбойницы.

Барц возмущѐнно затряс головой:

-Какая наглость! Мало того, что на море прохода не дают, так теперь ещѐ и на сушу

зарятся! Куда только в замке смотрят!

Отар скорчил кислую рожу.

-Ах, господин Гук, всѐ туда же и смотрят. Тут недавно самого Милтона Рейли

отловили. А знаете, кто его прикрывал? Один из поставщиков двора герцога,

приближѐнное лицо! Я скажу Вам по секрету, что господин Хорд кое-что откопал, бумажки интересные. И знаете, куда пиратские следы ведут? Десятник изобразил

загадочное лицо и, как бы скрытно, указал большим пальцем через плечо, в сторону

начавших бить башенных часов.

-Ох, простите, господин Гук! -спохватился рыцарь. -Мне пора. Служба!..

Счастливого Вам путешествия! Заезжайте ещѐ в Расс.

-Прощайте, прощайте, господин Отар!

Ни нордиец, ни рыцарь не были обеспокоены, что их разговор слышит десятка три

людей. Наоборот, оба старались кричать погромче, якобы, стараясь перекричать базарный

гвалт.

«Ну вот, -думал лже-Гук, подъезжая к условленному месту и поправляя седой

парик и накладную бороду, -Дело сделано. Пусть старина Расс теперь борется со слухами, а мне можно спокойно ехать в Крон.» И тут же рассмеялся про себя, не обращая внимания

на поджидающих его помощников: разве можно назвать спокойной ездой многодневную

выматывающую скачку?

Добиться чего-нибудь от Милтона Рейли было невозможно. В промежутки

времени, когда его разум светлел, он смеялся в лицо тюремщикам и молчал, отвечая лишь

на незначительные вопросы. Обычно такие часы просветления наступали днѐм. Но, как

только темнело, Рейли превращался в дикого зверя, отступающего лишь перед огнѐм. Он

видел перед собой одно: зловещую белую фигуру, грозную и бессмертную, ибо убивал еѐ

он уже десятки раз. Но видение являлось вновь и вновь, не позволяя уснуть измученному

человеку.

За те несколько дней, что разбойник сидел в замке, он превратился в дряхлого

старика. Он неимоверно исхудал, лицо обрюзгло, кожа обвисла ужасными складками.

Глубокие морщины и угольно-чѐрные круги вокруг глаз, трясущиеся руки, шаркающая

походка. Вот что стало с крепким стройным мужчиной, уставшим бороться с проклятием

старого колдуна.

Самым ужасным мучением для убийцы было желание спать. Никто на свете

никогда не хотел так спать, как он. Сон мог застать его в любое мгновение, но уже через

две-три минуты Рейли с ужасными криками начинал метаться в поисках оружия, чтобы

убить наконец-то своего мучителя.

Даже герцог был в растерянности от случившегося с его давним врагом. Судить и, тем более, казнить главаря разбойников, кровавый след которого тянулся уже много лет, он не мог из гуманных соображений. Рейли превратился из человека в полу-животное. Но

и отпустить его на свободу не представлялось возможным: сумасшедший в невменяемом

состоянии мог убить кого угодно. Оставалось держать в подвале, связывая на ночь.

Поглядев на мучения узника, Расс позволил выводить его на крепостную стену,

чтобы то мог подышать свежим воздухом в дневные часы. Связанным, на всякий случай.

В тот день двое рыцарей медленно прогуливали Рейли по верху стены. Жалкая

скрюченная фигура разбойника, едва передвигая ноги, тащилась по каменным плитам.

-Гляди-ка, -кивнул страж другому куда-то вниз.

101

Тот, оглянувшись на конвоируемого, тоже высунул голову за парапет. Внизу,

прямо под глухой стеной, на крошечной полянке, окаймлѐнной прибрежными кустами, скакала на одной ножке стройная загорелая девчушка. Девушка, решившая искупаться в

укромном местечке, только что вылезла из реки и вытряхивала воду из ушей. Еѐ острые

высокие груди подскакивали в такт прыжкам хозяйки, и молодой ещѐ парень раскрыл от

удивления рот. То ли он от восхищения слишком громко ухнул, то ли звякнул о камень

пряжкой, но юная прелестница мгновенно подняла голову и, взвизгнув, схватилась за

одежду. Торопливо подняв руки вверх, она скользнула в нижнюю рубаху и потянулась

было за платьем, когда наверху раздался ужасный рѐв.

-А, это опять ты! Ты, в своѐм белом саване! Да, старик, твоя местьоказалась

страшнее, чем ты говорил, но это не помешает тебе умереть окончательно: я тебя настиг!

Рыцари вдвоѐм наседали на взбунтовавшегося Рейли, снова провалившегося в

бездну своих иллюзий, увидев внизу белую нижнюю рубаху девушки. Но больной легко

расшвырял обоих, не смотря на связанные руки, и уже вскочил на парапет, устремив

взгляд вниз. Никогда ещѐ с той памятной ночи убийства Исповедника не стоял перед ним

так реально жуткий белый старик, мѐртвый, но оживающий вновь и вновь. Девушка внизу

заметалась, не зная, что ей делать.

-Не старайся убежать, приготовься лучше умереть, старый дьявол, -орал безумец, отбиваясь от хватавших его за ноги конвоиров. -Не смотри, что у меня руки связаны. Я

зубами твоѐ горло перегрызу-у-у-у...

Тело глухо ударилось о землю, прокатившись вниз по склону в сторону

купальщицы метра два. Девушке показалось, что этот демон, так рвавшийся убить еѐ, всѐ

же остался жив и ползѐт к ней, чтобы вонзить, как и обещал, свои зубы ей в горло. Перед

еѐ глазами всѐ поплыло, и она рухнула на траву в паре шагов от страшного трупа безумца.

На этот раз он проснулся днѐм. Кор, видимо, просидевший возле него всю ночь,

клевал носом. В голове уже не чувствовалось той тяжести и ломоты, которые испугали

Эрга ночью, но он не стал шевелится, чтобы не разбудить друга. Где-то неподалѐку

слышалось фырканье коней и невнятное бормотание.

Эрг снова закрыл глаза и попытался представить себе своѐ тело так же, как и тогда

в горах после землетрясения. По мере концентрации сознания перед его мысленным

взором начал вырисовываться чѐткий образ.

Вряд ли кто даже из Исповедников знал, каким образом это происходило. За счѐт

чего можно было увидеть своѐ тело со стороны? И не только увидеть, но и проникнуть

взором вовнутрь, подробно рассмотреть любой орган. Как получается, что, даже не глядя

на орган, можно разглядеть его подробнейшим образом? Лишившись знаний своих

предков, их технических и научных возможностей, Исповедники могли объяснит КАК, но

не ПОЧЕМУ.

Вот и Эрг, не будучи Исповедником, лишь слегка соприкоснувшись с мудростью

Хранителей Духовных Знаний, мог, в лучшем случае, воспользоваться своими

возможностями, не понимая, почему так происходит.

Серебристая фигура его, Эрга, как бы плыла в воздухе, окружѐнная сиянием.

Картина несколько отличалась от предыдущего случая, но и юноша с тех времѐн сильно

изменился. Теперь он видел себя более подробно. Пропуская мимо взора своѐ тело, молодой человек как бы читал себя, делая открытие за открытием. Но не благополучно

работающие мышцы пресса или слегка воспалѐнные от попавшей в них воды лѐгкие его

беспокоили. Внимание к себе приковали два алых пульсирующих пятна, одно на правом

плече, а другое - в голове.

Стараясь не потерять мысленный образ, юноша осторожно раскрыл ладони и

прижал их к земле. И в то же мгновение его движение отозвалось ударом молота в

раздробленной ключице. Перед глазами плыл только розовый туман.

102

На то, чтобы утихомирить боль, ушла добрая минута. И лишь после этого Эрг

попытался ощутить силу, исходящую из недр планеты. Ему повезло. Край

энергетического потока захватывал его левую руку. Осторожно, словно прикасаясь к

огню, ученик Исповедника Пита открыл ему доступ внутрь себя, направляя через свою

рану.

Время исчезло. К тому моменту, когда алое пятно на плече сначала побледнело, а

потом и вовсе сошло на нет, могло пройти и два дня, и пять-шесть часов, и несколько

минут. В мгновения, когда сознание сконцентрировано настолько, что любая посторонняя

мысль - помеха, трудно следить за временем. Есть лишь ты, твои внутренние ощущения и

цель.

Ещѐ старый Пит предупреждал: «Главное - не забыть вернуться». И усталому Эргу

пришлось изрядно потрудиться, чтобы привести в норму дыхание, сердцебиение и мысли, чтобы вернуться. Вернуться в реальное сознание и в ту же секунду забыться глубоким

сном.

Герцог знал командира первой сотни ещѐ с тех пор, когда он появился в замке Расс

зелѐным юнцом, сразу после Посвящения в рыцари. А до этого пару раз слышал о нѐм, племяннике регента герцогства Драгон. Слышал как об умном, волевом человеке,

способном к принятию самостоятельных решений. Да и само появление Хорда в Рассе

было поступком решительным и необычным. Благодаря родственным связям он легко мог

остаться при дворе дядюшки, занимая ничего не значащую, но спокойную должность. Но

Хорд проявил характер, направившись по своему желанию в самый отдалѐнный уголок

Геммы.

Конечно, сына лорда, пусть даже младшего, никто и не думал направлять в какую-

нибудь забытую Богом деревушку, но после столицы или даже Драгона, Расс

представлялся ему глухой провинцией. И велико было удивление блестящего франта и

неплохого бойца Альберта Хорда, когда здесь, за сотни километров от центра

королевства, он встретил достойных, сильных духом людей. Людей, которые не уступали

ему ни в чѐм.

Но внутренний стержень, заложенный аристократическим воспитанием, заставил

молодого человека раскрыть все свои возможности, чтобы оказаться лучшим среди всех.

Вскоре он стал десятником, а ещѐ через несколько лет - сотником.

Герцогу нравилась самоотверженность молодого рыцаря, с которой он стремился

вверх по служебной лестнице. Хорду хватило ума с первых же дней отбросить свой

апломб и отказаться от протекции знатного родственника, чем он снискал уважение как

герцога, так и своих новых товарищей. Хорд до изнеможения тренировался сам и гонял на

тренировках подчинѐнных, проводя с ними дни и ночи, заботясь о них. Именно поэтому

сначала десяток, а потом и сотня Хорда стали считаться лучшими в герцогстве.

Мастерство рыцаря оценили, когда он стал победителем турниров. Сначала -

городских, потом - всего герцогства. Поездки в столицу на Главные турниры тоже

укрепили его славу бойца, принеся ему популярность и в других частях королевства. В

Рассе же его популярности мог противостоять лишь сам герцог. Не все местные жители

знали герб герцога, зато каждый мальчишка, взглянув на щит сотника, кричал своим

сверстникам: «Вон Хорд едет!»

Но против звѐздной болезни сотник устоять не сумел. Именно ей приписывал

герцог ту ошибку, что совершил Хорд, недооценив силы разбойников. И он собирался

наказать Хорда за его самоуверенность, приказав вызвать к себе, как только тот вернѐтся в

замок.

Обо всѐм этом герцог Расс размышлял, ожидая, когда посыльный приведѐт

сотника, ещѐ не успевшего отряхнуть дорожную пыль. Посыльный задерживался, и

правитель начал раздражаться, но за дверью уже загрохотали тяжѐлые сапоги.

-Позволите войти, Ваше Высочество?

103

Сквозь сон пробивались голоса. Более высокий и молодой спросил:

-Но почему он не просыпается столько времени?

-Проснѐтся скоро, - уверенно пробасил другой. -Видишь, у него дыхание стало

меняться.

Эрг действительно проснулся и теперь открыл глаза. Хлодвиг и Кор, склонившись

над ним, разом заулыбались.

Командир тоже улыбнулся и попытался приподняться.

-Нет, нет! -предостерегающе остановил его Кор.- Тебе нельзя вставать!

Эрг послушно замер.

-Как ты себя чувствуешь?

-Нормально. Лучше, чем в предыдущий раз.

-Вот и хорошо. Потерпи немного. Я должен сделать тебе перевязку. Хлодвиг

собрал сока тапиллы, чтобы промыть тебе рану. После этого она никогда не загноится. А я

нащипал немного корпии для перевязки.

-Но.., -попытался вставить слово раненый.

-Молчи. Тебе нельзя много разговаривать, -торопливо оборвал его Кор, аккуратно

разматывая повязку. -Тебе не больно?

-Нет, -смущѐнно улыбаясь, пролепетал юноша.

-О, Господи! -невольно вырвалось у Кора, когда он снял последний виток повязки

вместе с прилипшей к ней подушкой из корпии.

На месте, где пару дней назад было кровавое месиво, теперь розовела, чѐтко

выделяясь на смуглом теле Эрга, нежная молодая кожа.

-Извини, -виновато потупил глаза командир. -Но ты мне не давал сказать ни слова.

-Ха-ха-ха! -загоготал Хлодвиг.- Вот так сиделка у тебя, Эрг! Я, говорит, глаз не

сомкну, пока Эрга на ноги не поднимем, а сам даже не заметил, как тебя вылечили.

-Ну, и шуточки у тебя, -обиженно фыркнул Кор на друга, но тут же отмяк. –Но ты

представить не можешь, как я рад, что ты теперь здоров!

-Не совсем ещѐ, -криво ухмыльнулся Эрг, медленно садясь.

Выждав несколько секунд, он также медленно поднялся на ноги, поддерживаемый

Кором. Постояв немного, он отпустил руку своего добровольного помощника и нетвѐрдой

походкой двинулся в лес.

-Такого даже я не видел, -пробормотал Мастер, озадаченно качая головой, когда

фигура десятника, неуверенно переставлявшего ноги, скрылась за деревьями.

Вернувшись через несколько минут, командир осторожно присел у костерка, искры

которого гасли в последних лучах солнца.

-А где Бэди?

Метнувшись в сторону упавшего Кора, Эрг ничуть не озадачил своего противника.

Он тут же бросился за ним. Бросок юного рыцаря, доставшего таки концом меча пирата, уже готового разрубить Кора, закончился в воде. Пират, сбитый с ног, тоже плюхнулся в

воду, разбрызгивая кровь из раны на груди. Кора, пытающегося подняться, снова

опрокинуло, но уже волной, поднятой Эргом. Он, поднимаясь из воды во второй раз, отчѐтливо увидел, как встаѐт, опираясь о дно рукой, десятник, а навстречу ему опускается

меч подоспевшего противника Эрга.

-Не-е-е-т! -вырвалось у Кора, но меч, звякнув о шлем, уже рвал тонкую сеть

кольчуги, не прикрытую возле шеи панцирем.

Бэди отреагировал первым. Он рубанул стоящего перед ним на плоту пирата по

ногам, а когда тот, уворачиваясь, отскочил от края, сам запрыгнул на брѐвна. Естественно, противник Эрга накинулся на него.

-Тащи его на берег, пока не захлебнулся! -заорал, отбиваясь сразу от троих,

деревенский парень.

104

Кор, захлѐбываясь водой и слезами, подхватил тяжеленное тело друга и, с ужасом

глядя на стекающую в воду кровь, потащил его из реки. Эрг тяжело, но дышал. Хлодвиг

уже расправился с одним пиратом и дожимал второго. Возле отплывающего плота

послышался всплеск, и через несколько мгновений раненый пират побрѐл по пояс в воде к

берегу. Кор опустил голову Эрга на песок, оставив нижнюю часть тела в воде, и бросился

к плоту, на котором с трудом отбивался Бэди.

Раненый пират левой рукой зажимал рану, но правая по-прежнему крепко сжимала

оружие. И по-прежнему горели ненавистью глаза. Пират напал первым. Кор привычно

парировал выпад и ударил сам. Через полминуты он поднял глаза на удаляющийся плот.

Бэди ещѐ держался.

Но добраться до плота Кор не успел. Просто-напросто опоздал. Стоя по грудь в

воде, Кор видел, как в пятнадцати метрах от него двое корчились на настиле, а третий

собирался добить человека в ненавистных рыцарских доспехах. Пират на секунду замер, следя за товарищем, в агонии перекатившимся через крайнее бревно плота и мгновенно

скрывшимся в волнах. И этой секунды хватило Кору, чтобы метнуть свой кинжал.

Тяжѐлое оружие, занесѐнное пиратом далеко за голову, перетянуло назад, и он завалился

назад. Ещѐ несколько секунд его тело сползало в воду, покачиваемое волнами.

На уносимом течением плоте осталась лежать лишь безжизненная фигура Бэди.

-Вам известно, мой господин, что я отнѐсся к донесению деревенского парня о

нападении морских пиратов на деревню Глухая несколько легкомысленно. И я признаю

это. Принимая во внимание, что крестьянин был перепуган, я выделил для проверки этого

не очень-то достоверного сообщения не самые лучшие силы замка, надеясь на

благоразумие и сообразительность молодых людей. Их главной задачей было, действуя

сообразно сложившейся обстановке, выяснить ситуацию и принять решение: если силы

противника незначительны, то уничтожить его. Если рассказ крестьянина близок к истине

- дождаться подкрепления, высланного мной вслед за ними.

Однако, воспитанники Мастера Батлера, прошедшие обучение и получившие

практические навыки, не сумели правильно среагировать в сложных условиях. Их

старший, некто Эрг Донито, показал свою полную несостоятельность, пойдя на

столкновение с многократно превосходящим его силы отрядом противника. О первых

потерях Донито докладывал некий посыльный, прибывший в замок по поручению

Мастера Хлодвига, неизвестно каким образом оказавшегося в районе операции.

Лично я, крайне обеспокоенный потерями в составе столь неопытного и

немногочисленного подразделения, возглавил поход по их следам, взяв с собой десяток

господина Алана. Возле реки Ода к нам присоединился десяток господина Отара,

высланный ранее в качестве арьергарда.

По прибытии в деревню Глухая мне удалось выяснит следующее. Ради

удовлетворения своих амбиций Эрг Донито в стычках потерял почти всех людей. По моим

данным на момент нашего входа в деревню его потери составили семь человек.

Мне достоверно известно, что Эрг Донито отлично знал, с кем имеет дело, но

стремление выслужиться отбило у него всякое благоразумие. Подстрекаемый господином

Хлодвигом, он направил оставшихся в живых людей в погоню за бежавшими пиратами.

На этом неясности роли господина Хлодвига не заканчиваются. Услышав об уходе

десятка Донито, он пустился вслед за ним. Именно он требовал направить в Глухую

дополнительный отряд. Но, при этом, именно он, будучи в плену у пиратов, предупредил

их о приближении моего отряда, что и вызвало поспешное бегство нордийцев. Если бы не

его предательское поведение, я уверен, ни один из них не ушѐл бы от возмездия.

Собранные мной материалы позволяют судить, что указанный рейд носил

разведывательный характер. Одной из целей пиратов, во главе которых стоял какой-то

нордийский придворный, вербовать неустойчивых или предательски настроенных

элементов вроде господина Хлодвига или того же Донито, кстати, тоже побывавшего в

105

плену. Именно из-за их предательства, я считаю, Вы лишились десятка подававших

надежды молодых воинов.

-...Хорошо, господин сотник. Вы доложили мне о зловещей роли этих двоих, как

Вы считаете, предателей. Доложите мне чисто военные данные: сколько ими уничтожено

врагов? Сколько осталось на Вашу долю?

Лицо Хорда покрылось бурыми пятнами. «Недолго тебе осталось возить меня

мордой по столу!» -со злостью подумал он, но унял свой гнев и ответил:

-По моим данным, восемьдесят пиратов. И потоплен один из вражеских кораблей.

Но, на мой взгляд, пираты смирились со своими потерями, так как их цель, похоже, оказалась выполнена. Благодаря измене Хлодвига и Донито, достойных виселицы...

-Достаточно! -герцог помрачнел ещѐ больше. -Не скрою, что Вы заронили во мне

сомнение в честности и порядочности этих двух господ, но не кажется ли Вам, что

подобные выводы могут основываться лишь на Вашей личной неприязни к ним? Вы

свободны! А я постараюсь разобраться в роли этой парочки без Вас! Не забудьте

предоставить полный письменный отчѐт о своей деятельности.

Расс сделал ударение на слове «своей», и рыцарь понял, что на этот раз

выкручиваться придѐтся изо всех сил.

-Слушаюсь, Ваше Высочество. Но я всѐ же постараюсь убедить Вас в

необходимости объявления обоих злодеев вне закона.

-Вы свободны! -ещѐ громче и повелительнее рявкнул правитель, и Хорд, наливаясь

ярость, звякнул шпорами.

Утром командир стал требовать немедленного выступления в путь, но Хлодвиг

пошѐл на хитрость, чтобы дать юноше возможность ещѐ немного восстановиться.

-Имей совесть! -взывал он. -Я, старый больной человек, всю ночь глаз не сомкнул, пока вы с Кором дрыхли без задних ног, а теперь ты вынуждаешь меня без отдыха на коня

садиться. Сердца у тебя нет! Если тебе на себя наплевать, то дай хоть мне отдохнуть.

Эрг заколебался под напором Мастера. Последней каплей стала реплика Кора:

-Я тоже считаю, что можно на денѐк остаться. Если ты теряешь сознание, сидя на

земле, то кто гарантирует, что ты с коня не сверзишься? Подлечись-ка лучше. Но только, пожалуйста, без обмороков от усталости!..

День ушѐл на ремонт и подгонку изрядно потрѐпанного снаряжения. Кое-как

выправив вмятины на шлеме, Эрг принялся за панцирь. Разрубленную плечевую пластину

пришлось выбросить, заменив подходящей от доспехов Отгара. Сильно пострадавшая

кольчуга не подлежала приличному ремонту без специального инструмента, и юноша

просто залатал дыру куском проволоки, соорудив вставку из обрывка стальной,

найденной в песке на месте боя.

Покой широкой реки, лѐгкий весенний ветерок и ласковое солнце благотворно

повлияли на самочувствие больного, который несколько раз в течении дня принимался за

свою лечебную медитацию. На этот раз, действуя крайне осторожно, Эрг сумел довести

цвет болезненного пятна вначале до равномерно красного, а затем и до бледно-розового.

И к вечеру скрытые последствия удара по голове исчезли окончательно.

Лечение отнимало массу энергии, и Хлодвиг, проснувшийся после полудня, со

вздохом поглядел на стремительно убывающие запасы провизии.

-Так я всю дичь в округе перестреляю, -пробурчал он, отправляясь с арбалетом на

охоту.

Но, не смотря на его ворчание, по нему было видно, как он доволен, что Эрг снова

приходит в себя. Кор же не отходил от своего спасителя ни на шаг. И даже по тому, что он

не пытался вечно перечить, как раньше, было видно, что в душе у него что-то

переменилось. Да и как можно перечить человеку, который ради тебя пожертвовал собой?

106

Обыкновенный рослый сухощавый мужчина лет пятидесяти. Таким увидел бы его

в толпе любой прохожий, оденься он по-простому. А осанка, - она у некоторых купцов

куда величественней! Да и благородных лиц среди простолюдинов никак не мало.

Его Величество король Геммы Нерль внимательно слушал одного из помощников

Лорда-градоначальника.

-Прибыв в монастырь, я долго стучался в ворота, пока монахини не открыли

небольшое окошечко. Я передал настоятельнице Ваше письмо к Еѐ Высочеству принцессе

Карине, но внутрь монастыря меня не пустили, сославшись на Устав, не позволяющий

пребывать на территории мужчинам.

Король согласно кивнул, и посланец продолжил:

-Настоятельница также отказалась вызвать принцессу Карину для разговора со

мной, заявив, что Еѐ Высочество уже приступила к выполнению какого-то особо

сложного обета, который закончится незадолго до Праздника.

-В прошлый раз она была нездорова, до этого совершала паломничество.

Овладение духовными премудростями, напряжѐнная программа обучения,

неблагополучное расположение звѐзд, эпидемия насморка в близлежащей деревне... Что

она в следующий раз придумает? Вы не требовали пропустить к ней Первую фрейлину?

-Да, Ваше Величество, требовал. Предъявил Ваше письмо, но настоятельница была

непреклонна. Единственное, что она нам позволила, так это взглянуть на неѐ издалека.

-Ну и что же?

-И я, и госпожа Первая фрейлина, сошлись во мнении, что она ещѐ больше

похорошела.

-Это прекрасно, что она похорошела! Но как мне избавиться от назойливых слухов, распространяемых в городе, если ни Вы, ни Первая фрейлина не сумели даже пообщаться

с ней? Вы верите, господин Раков, что слухи, будто принцессу похитили, - ложь?

Одетый в нарядную одежду рыцарь кивнул.

-Я уверен, Ваше Величество. Разве наше свидетельство и письмо Еѐ Высочества к

Вам - не доказательство их беспричинности? Кроме того, кому выгодно еѐ похищение?

-Как кому? Нордии! Нордии и некоторым лордам, недовольным, что после

проклятого мятежа в их владениях, как они считают, слишком много моих людей, моих

ушей и глаз. Я даже представить боюсь, что случится в королевстве, если вдруг исчезнет

Карина, единственная наследница престола. Мне наплевать на себя, но, отобрав у меня

власть, они же сразу перегрызутся друг с другом и немедленно попадут под нордийскую

лапу.

-Я согласен с Вами, Ваше Величество, -поклонился помощник министра. -Но хочу

Вам сообщить, что нордийцы тоже уверены, что Еѐ Высочество обучается в монастыре.

Мне удалось поймать подозрительного человека в окрестностях монастыря, и он

признался, что по поручению некоего нордийского капитана следил за монастырѐм и

еженедельно докладывал в Рив обо всех передвижениях Еѐ Высочества.

Король встревожился.

-Вы уверены, что этот человек - единственный?

-Нет, Ваше Величество. Именно поэтому я приказал разместить поблизости от

монастыря полсотни рыцарей. На всякий случай. Кроме того, Еѐ Высочеству понадобится

охрана, чтобы прибыть в столицу на турнир...

Нерль скривил рот.

-Вы не знаете моей дочери, господин Раков. Вот, послушайте: «Я знаю, отец, что

ты захочешь получить подтверждение моего присутствия на ближайшем турнире. Но, почти до начала турнира, я буду связана обетом не общаться с внешним миром. Поэтому

пишу заранее. Я непременно прибуду на турнир. Только не нужно устраивать никаких

пышных встреч у ворот монастыря и почѐтных караулов. Я ими не воспользуюсь и

прибуду на ристалище инкогнито». Я не удивлюсь, если эта взбалмошная девчонка

107

прилетит на помеле. Ей невдомѐк, что достаточно, чтобы еѐ узнал кто-то из моих

недоброжелателей, и она погибла!

Рыцарь побледнел.

-Простите, Ваше Величество, но, кажется, эта мысль пришла Вам в голову позднее, чем кому-то другому.

-Что Вы имеете ввиду?

-Наши люди отметили, что две недели назад резко усилилась интенсивность

движения нордийцев по дороге между Кроном и Ривом. Едут купцы и матросы, по два-три

человека. Туда и обратно, не задерживаясь в конечных пунктах дольше, чем на сутки.

Остатки древней дороги иногда попадались по берегу ручья. Путешественники,

выходя на участки ровного серого камня, когда-то бывшего гигантской монолитной

лентой, поднимавшейся вверх по склону хребта, поражались прочности еѐ материала, не

поддающегося даже стали. Только живая природа смогла его одолеть, трава и деревья. Да

и земли изрядно нанесло за несколько сотен лет. Местами даже следы дороги терялись

под многометровыми наносами грунта. Тогда приходилось идти наугад, прорубаясь

сквозь кустарник.

Густые заросли по берегам горной речки, которая служила главным ориентиром,

отнюдь не способствовали скорости продвижения троих всадников с несколькими

вьючными лошадьми. И, хотя подъѐм не был крутым, путешествие отнимало много сил.

-И это называется дорогой.., -бухтел под нос Хлодвиг.

-Не просто дорогой, Мастер, а древней, -оправдывался десятник.

-А я думаю, -оптимистично предположил Кор,- что не пройдѐт и двух лет, как по

этой старой тропе возобновится движение в новый замок или форт. Я даже название

придумал: Олдвей.

-Ты так уверен? -хмыкнул Эрг.

-Неужели после всего случившегося ты считаешь, что можно оставлять устье

Разбойницы без защиты? Форт обязательно нужно ставить. А снабжать его куда ближе

через Остис и Торину, чем через Колем, Дор, Расс и Глухую.

-Понятно, что ближе, -поддакнул Старый Рыцарь. -Но ты уверен, что мы сумеем

одолеть главный хребет?

Юноши ответили молчанием, глядя на тѐмно-серый камень недалѐкого уже горного

кряжа. Даже отсюда, за полдня пути до перевала, можно было разглядеть отвесные стены

скал, преграждающих дорогу.

-Тогда повернѐм назад, -невесело выдавил Кор после затянувшейся паузы. -Всѐ

равно эти два дня, что мы потратим на обратный путь до Разбойницы, нас не спасут.

-Мне кажется, лучше будет взобраться на эти скалы, чем вернуться назад, -мрачно

пробормотал командир.

-Ну, парень, ты не очень-то похож на самоубийцу…

-Я выбрал наиболее реальный способ остаться в живых.

-Что за мрачные фантазии? -недоумѐнно пожал плечами наставник.

-Да не фантазии, а факты.

Эрг вскочил на ноги и принялся собирать свои вещи.

-Что сидите? Поднимайтесь, да поживее!

-А что случилось?

Десятник выставил руку по направлению течения речки. Там, в нескольких

километрах ниже, можно было различить пять или шесть крупных розовых точек,

мелькающих среди низкорослого кустарника.

-Топтуны. Они идут по нашему следу.

-Эрг, почему мы должны бежать от каких-то животных? -не понимал Кор, глядя,

как командир подгоняет и подгоняет коней. -Почему мы не можем встретить их здесь?

108

-Когда они нас догонят, - узнаешь! -отрезал десятник.

-Не спорь, Кор,- вмешался Хлодвиг. -Так надо.

В западных землях про топтунов мало кто слышал. Но об их «подвигах» хорошо

знали в Рассе. Они водились в самых труднодоступных местах, так как люди не могли

позволить себе иметь в соседях столь кровожадных и прожорливых тварей.

Представьте себе мощную мускулистую тушу весом более двухсот килограммов,

ходящую на двух столбообразных лапах. Короткие и толстые передние конечности с

четырьмя развитыми когтистыми пальцами позволяли монстру хватать, рвать, крушить

всѐ на своѐм пути. Четырѐхпалые «ноги» оставляли на земле след, похожий на куриный.

Только раз в десять больше, а если учесть толщину пальцев...

Но самое ужасное зрелище представляла из себя голова. По размерам она ничуть не

уступала конской, а расположением на ней органов чем-то напоминала лицо монголоида.

Почти правильный овал, небольшой вздѐрнутый нос с широкими мясистыми ноздрями, огромная нижняя челюсть с острыми клиновидными зубами длиной около пяти

сантиметров и налитые кровью крошечные, но злобные глазки.

По непонятной причуде природа обтянула стальные мышцы топтуна толстой

шкурой с нежно-розовым коротким мехом. Как ни удивительно, но животное необычайно

тщательно следило за состоянием шерсти, постоянно вымывая из неѐ сгустки крови после

своих пиршеств.

Появление топтуна в окрестностях деревни воспринималось как настоящее

бедствие, на ликвидацию которого выступала всѐ население. И очень редко, когда победа

над чудовищем обходилась без похорон двоих-троих односельчан. Топтун убивал всѐ, от

чего пахло кровью, убивал зубами, когтями, но, чаще всего, сбив с ног, попросту

затаптывал жертву, уже готовый напасть на другую. И так - до тех пор, пока его органы

чувств не переставали воспринимать поблизости жизнь. Тогда начиналось пиршество…

Дорога, заваленная местами грудами камней, уже почти прижалась к скалистому

хребту, перегородившему путь на запад, но Эрг вѐл свой маленький караван дальше, желая хотя бы со спины иметь надѐжную защиту от тварей. Кони, натужно дыша,

карабкались по осыпям, а сзади уже слышался утробный рѐв голодных хищников,

сокративших дистанцию до полукилометра. И примерно столько же оставалось до скал.

Шедшая впереди Кора вьючная лошадь, оступившись, с визгом стала валиться

набок, норовя скатиться вниз по осыпи.

Эрга спасла лишь реакция. Он успел обрезать уздечку, иначе бы сломавшая ногу

лошадь утащила за собой и его, и второго коня.

Остановившиеся вслед за юношей товарищи глядели, как, прокатившись вниз с

полсотни метров, лошадь начала биться, пытаясь подняться.

-Вперѐд! Вперѐд, не останавливаться! -заорал командир, соскакивая на землю.

Он приготовился бежать вниз, но Кор попытался остановить его:

-Куда ты?

-Там документы и моѐ оружие. Уходите к скале. Может быть, немного мяса их

задержит, -махнул рукой юноша и прыгнул вниз, к раненому коню и приближающимся

монстрам.

Как и предсказывал Барц, гостей не пришлось подталкивать к разговору на нужную

тему. Вернее, явно подталкивать. Просто, зная ход разговоров в мужской компании, Хорд

время от времени вставлял нужную реплику, как бы невзначай переводя нить разговора

всѐ ближе и ближе к задуманному.

Будучи выходцем из знатного семейства, Хорд не чурался себе подобных, особенно

когда стал представлять из себя значимую в герцогстве фигуру. Его дружбой дорожили

многие, и многим он благоволил, заботясь о своѐм будущем: пусть и сын лорда, но всѐ же

109

младший, не наследный. Значит, дальнейшая карьера зависит лишь от него самого и его

собственных связей.

Официальным поводом для пирушки послужил завтрашний турнир, в котором

почти все присутствующие намеревались принять участие, хотя и не сомневались в

победе Хорда, организовавшего эту попойку. Тот пригласил в гости только своих друзей, разделяющих его взгляды, и, как и он сам, вышедших из знати. Правда, не обошлось и без

парочки местных чиновников, не очень-то довольных нынешним положением.

Сдерживая пыл своих почитателей, сотник, как мог, тянул с рассказом о своѐм

последнем походе, дожидаясь, пока гости дойдут до нужной кондиции.

-...но самой непонятной мне видится здесь роль двоих известных вам людей:

Хлодвига и нашего герцога.

-Не слишком ли высоко ты замахнулся, Альберт?

-Нет, Мичеле, не слишком. Когда на твоей земле хозяйничают враги, нельзя

оставаться таким спокойным, как Его Высочество. Кроме того, я там кое-что нашѐл, но до

сих пор так и не знаю, что с этим делать. С одной стороны, - мне не нравится, что герцог

перестал считаться с нами, своим войском, как вы здесь уже говорили. С другой, - меня не

устраивает, что здесь всегда топчется свора королевских ищеек, вынюхивает что-то, высматривает.

-Верно говоришь, Хорд. Без них, как без отхожего места. Га-га-га!

-И опять здесь всплывает этот Хлодвиг. Ну, явный королевский шпион! Да вы сами

знаете: когда-то был отличным бойцом, командовал сотней в Кроне, а потом - дворцовой

стражей. После этого ушѐл в Мастера, но время от времени исполнял некоторые

королевские поручения. Лично от короля! Так какого же чѐрта ему здесь, в Рассе, надо?

Под герцога он не копал, это точно. Зато больно уж скрѐб против нас, здешних рыцарей.

Неужели там, в Кроне, почуяли, что мы давно уже переросли уровень мужицких

пастухов?

-По мне бы, - послать их всех подальше. И короля, и герцога! Без них проще.

-Верно, Цзян! Только куда же против короля попрѐшь? Одни пробовали...

-Пробовали, да не в Рассе! Где ты ещѐ сможешь целое герцогство охранять сотней

воинов, как не в крепости Дор?

-И здесь Цзян верно говорит, -перекрыл шум сильный голос Хорда. -Но кто сказал, что эта сотня будет защищать Дор, если герцог прикажет ей открыть ворота?

-Значит долой герцога! -отрезал пьяный голос.

-Мудрое решение. Но нам после этого точно не жить! Люди - не дураки, против

своего благодетеля и законного правителя не попрут.

-Верно, не попрут. Но если вдруг о его тѐмных делишках народ узнает, то никто и

не пикнет, когда он вверх тормашками полетит. Хорд, рассказал бы ты им всем о

прегрешениях нашего Старого Красавца перед безутешным Кронским Вдовцом! Если ты

не будешь дураком, то первый пойдѐшь его скидывать, а мы - вслед за тобой. Тогда мы

под твоей командой живо со всеми столичными прихвостнями расправимся. И никто, слышишь, слова не скажет против, все за нами пойдут. Ты вместо Расса нами будешь

командовать, у тебя это здорово получится. Да и народ тебя любит больше, чем Расса!

-Эй, Таран! Ты отдаѐшь себе отчѐт в том, что мелешь? Да за такие разговоры мы

все можем стать на голову короче. И я - в первую очередь!

Компания немного притихла, озираясь по сторонам, а Хорд, улыбаясь, продолжал:

-Мне приятно, что вы в меня верите. Я даже соглашусь быть вашим знаменем, если

это всѐ не пьяная болтовня. Да, у меня есть доказательства, при помощи которых мы

скинем герцога. У меня есть силы избавить вас от кронских прихвостней, и я знаю, как это

сделать. Мне тоже хочется быть свободным! Вы мне поможете, потому что я в вас верю.

Он обвѐл глазами сидящих в комнате людей и зловеще прищурил глаза.

-Но я хочу предупредить тех, кто задумает предать меня: до моей казни он не

доживѐт. Если не я, то те, кто не хочет оказаться на плахе вместе со мной, не дадут ему

110

этого. Те же, кто пойдѐт за мной до конца, могут рассчитывать на любую власть. Кроме

высшей, конечно.

В тишине было слышно, как икает от волнения помощник лорда-казначея Цзян

Кирлоу.

Взору столпившихся у причала кронского Старого порта представилась необычная

картина. Только что бросивший якорь военный корабль со следами недавней схватки

спустил шлюпку и отсигналил флагами: «Сообщение чрезвычайной важности лично

Лорду-адмиралу».

Пока зеваки разглядывали обрывки парусов, всѐ ещѐ болтавшихся на перебитых

реях, да обугленные мачты, шлюпка благополучно добралась до причала и высадила на

берег стройного молодого человека в лѐгких доспехах с рукой на перевязи.

-Помощник капитана брига «Ветерок» Нгуен де Торро, -отрекомендовался он

представителю портового начальства. -Имею срочное сообщение чрезвычайной важности

лично Лорду-адмиралу.

Портовый чин, тучноватый пожилой мужчина кивнул и, отдуваясь, пропыхтел:

-Мы приготовили для Вас коня, господин де Торро. Вы сможете ехать верхом?

Помощник капитана презрительно фыркнул:

-Несомненно!

Сопровождаемый толстячком, он решительно зашагал к крыльцу портовой службы,

где его поджидали пара рыцарей городской стражи и свободный конь.

Моряк упорно отмалчивался в ответ на многочисленные вопросы сбежавшегося

люда, то ли не желая раньше времени выдавать секреты, то ли показывая нередкое среди

флотских пренебрежение к сухопутными.

Но, не успел он ещѐ взобраться на коня, что, не смотря на браваду, далось ему с

одной рукой не так-то просто, как по толпе, едва не валившейся в шлюпку, уже неслись

самые достоверные сведения, которыми охотно делились гребцы.

-Эти нордийские пираты - всѐ равно, что звери. Да мы бы умяли их разом, если бы

на ихнем корабле рыцарей не оказалось. Ну, и вооружились они: о-го-го! Как вдарили по

нам из катапульт! Тут мы и расчухали, что в этот раз туго придѐтся. Хоть и смели их

десятка два из арбалетов, да только они нам пару горшков с горючей смесью зашвырнули.

Видели, какие борта у нас опалѐнные?

-Ну, мы, правда, им тоже в борт хорошо вбухали! Парочку пробоин наковыряли. А

когда на абордаж сунулись, они, гады, тут рыцарей и выставили... Сам ты треплешь!

Самых настоящих, с нордийскими гербами на щитах. Мы с одного доспехи везѐм...

-...Посмотрел бы я на вас, когда навстречу такая толпа железных болванов вывалит.

Ага, а за спиной - пожар! Вот и пришлось уматывать. Что делать, если в команде восемь

покойников и четырнадцать раненых?

-...Да проследили, проследили! На свой Каменный, куда же они ещѐ могут удрать?

Вот капитан-то наш и заволновался: с чего это пираты с нордийскими вояками

снюхались?

Как на грех, седельная сума с документами оказалась зажатой между бьющейся

искалеченными ногами лошадью и здоровенным гранитным валуном. Эрг и так, и сяк

пытался дотянуться мечѐм до ремней, но обезумевшее раненое животное ничего не видело

вокруг себя, пытаясь обрести равновесие. Ноги коня были направлены вверх по склону, а

спина упиралась в валун, попав в естественную выемку.

Наводящий тоску вой топтуна послышался уже ближе, и лошадь принялась

брыкаться ещѐ ожесточѐннее. Еѐ слезящиеся лиловые глаза выражали ужас. Ужас и

безумное желание вырваться из каменноѐ ловушки.

-Прости, но больше я ничем тебе не могу помочь, -выдавил из себя юноша. Он

нехотя прицелился и, зажмурившись, ударил коня по горлу.

111

Эрг дождался, пока стихнут конвульсии. Напрягшись так, что потемнело в глазах, сдвинул неподъѐмную тушу на несколько сантиметров. Поклажа наконец-то

высвободилась, но приходилось спешить: крик топтуна говорил, что хищник

приготовился к атаке. Его розовое тело стремительно мелькало между камней, опередив

остальных сородичей на пару сотен метров.

Десятник выложился весь, одолевая с грузом каменистый подъѐм. А хищник уже

добежал до мѐртвого коня. Его ноздри с шумом втянули запах свежей крови, и он не

утерпел впиться капканоподобными челюстями в рассечѐнную шею лошади. Жадно

пережѐвывая вырванный кусок мяса, животное злобно заурчало: жертва не подавала

признаков жизни.

Топтун смотрел на Эрга налитыми кровью глазами. В этих жадных глазках парень, скорее всего, виделся лишь куском ещѐ шевелящегося мяса, который суетится вокруг

другого куска мяса, едва удерживаемого от попыток убежать. И монстр расских лесов был

уверен в своих силах: никто не способен уйти от клыков и когтей настоящего хозяина

здешних гор. Разве что те, кого этот хозяин сам не захочет съесть. Но сейчас топтун был

голоден. А голодный топтун будет убивать, отхватывать куски тѐплой плоти у каждой

жертвы, пока те не перестанут попадаться ему на глаза. Только утолив жажду крови

можно будет остановиться и спокойно сожрать часть заготовленного мяса.

Топтун пригнулся к земле, и его тело, могучее и подвижное, розовым комком

заскользило вверх по склону.

Эрг, глядя на хищника сверху, едва успел выхватить меч. Отвязывать от камня

своего коня было уже некогда: зверь бросился в атаку.

Народ всѐ шѐл и шѐл на восточную окраину города, где на лугу у подножия холма

ещѐ дед нынешнего правителя устроил ристалище.

Конечно, с вершины холма трудно было разглядеть подробности снаряжения или

мелкие движения, но те, кто пришѐл пораньше и устроился на склоне, могли

налюбоваться вдоволь, различая не только фигуры любимых бойцов, но и детали их

оружия. Конечно, лучше всего было бы усесться на удобных скамьях возле ограждения, да позволено было их занять лишь почѐтной публике. Чтобы попасть туда, нужно было

иметь хотя бы рыцарское звание или ранг старосты деревни, городского квартала или цеха

ремесленников. Остальные довольствовались старой дерюжкой на горке, но именно там, на склоне, бушевали главные страсти, именно там находили самую горячую поддержку

наиболее доблестные и умелые поединщики.

Конечно, накал страстей нередко разряжался небольшими потасовками

сторонников и противников того или иного бойца, но большинство зрителей старались их

избегать: какой смысл доказывать чьѐ-то превосходство, если это уже доказано на поле?

Обычно дело заканчивалось тем, что под общий хохот кто-то кричал: «Эй, стража! Тут

ещѐ двое на ристалище просятся. Доспехов не одолжите?» Понятно, что никто не захочет

становиться всеобщим посмешищем, чтобы ещѐ несколько лет при встречах нет-нет, даи

ухмыльнулись, припомнив «схватку» на турнире.

Едва ли не главным событием дня, не считая самих боѐв и обязательного бала в

замке, считался выезд герцогского двора. Не очень-то избалованные зрелищами жители

окрестных деревень, наверное, только в день турнира могли увидеть близко хозяина

здешних краѐв. И в этом Рассы никогда не разочаровывали своих подданных.

Кажется, кличка «Красавчик» переходила в их семье от отца к сыну. Все они

действительно отличались огромным обаянием, от которого млели практически любые

женщины, попадавшиеся на пути мужчин этого семейства. Ко всему прочему, правители

предпочитали одеваться не просто пышно, а шикарно. После открытия Гнилого Тупика к

традиционным золотым перстням на среднем пальце правой руки и толстым серебряным

цепям во всю грудь (знаки власти) костюм герцога начал обрастать самоцветами. От него

112

не отставала жена, сияющая разноцветными искрами граней, и многочисленные

придворные дамы и кавалеры.

Согласно традиции, каждый придворный присутствовал на выезде с женой или

мужем, следуя в строго определѐнном месте кавалькады. Во главе процессии при полном

вооружении в парадном облачении двигалась лучшая сотня герцогства, а по бокам, растянувшись до самого хвоста колонны - сотня личной охраны Его Высочества.

Не удивительно, что сегодня герцогский поезд встречали особенно шумно: первым

ехал сам Хорд, главный претендент на победу.

Сквозь шум и рѐв импровизированных трибун Расс, напрягая голос, подозвал

Лорда-казначея.

-Кажется, Ваш помощник Цзян Кирлоу просил срочно принять его? Передайте ему,

что я смогу рассмотреть его, как он выразился «чрезвычайно срочное и важное» дело в

перерыве между первым и вторым туром.

-Сожалею, Ваше Высочество, но случилось несчастье. Час назад Цзяна Кирлоу

сбил какой-то неосторожный всадник, когда тот выходил из замка на площадь.

-Всадника схватили?

-Нет, Ваше Высочество, -вмешался находившийся поблизости начальник сотни

личной охраны. -Сотник Хорд, видевший произошедшее, доложил, что господин Кирлоу

был так чем-то возбуждѐн, что сам не заметил всадника и бросился под копыта лошади.

Его плащ зацепился за стремена, и завязками плаща господину Кирлоу сломало шею и

раздавило кадык.

Эрг помедлил, дожидаясь, когда чудовище поравняется ужасной мордой с

площадкой, на которой он стоял. Конечно, площадкой назвать груду валунов было

преувеличением, но именно здесь каменная река, образовавшаяся после разрушения

скалы, представляла собой более или менее ровный клочок поверхности. Здесь даже щели

между глыбами оказались забитыми мелкими булыжниками. И именно здесь хаос

ссыпавшейся твердыни позволял не рисковать провалиться в глубокую трещину,

неосторожно ступив в сторону.

Животное, громко хрипя, уже высовывалось из-за громадного, тонны в четыре,

валуна, и юноша приготовился бить, упѐршись ногой в эту махину, как вдруг что-то

ударило его самого. Ударило в ноги, глухо, но мощно. Не удержавшись, Эрг повалился

набок, и тут же почувствовал, что под его ногами дрожат и качаются камни. Пронзительно

заржал конь, напуганный происходящим. Глыба, только что разделявшая Эрга и его

клыкастого противника, покачнулась и поползла вниз. Десятник видел, как топтун

пытался отскочить в сторону, но стремительно покатившийся вниз огромный камень

рухнул на когтистые лапы и загрохотал дальше, увлекая за собой розовое тело хищника и

россыпь других камней.

Юноша, чтобы не быть втянутым в поток ускользающих из под ног булыжников,

потерявших опору, быстро перекатился в сторону, к рвущемуся, насмерть перепуганному

коню.

Несколько мелких осколков, весело скачущих сверху, всѐ же зацепили молодого

человека, оставив, видимо, на ногах синяки. Но это показалось ему сущим пустяком, когда он бросил взгляд вниз, где из-под осыпи сквозь поднявшуюся пыль виднелась ещѐ

шевелящаяся перепачканная землѐй лапа топтуна.

Ещѐ несколько булыжников, потревоженных землетрясением, прогрохотали мимо,

и снова стал слышен шум скачущей по камням в сотне метров ниже горной речушки. А

спустя пару минут снизу раздался вой приближающейся стаи, не пожелавшей упускать

свою добычу.

Сияющие доспехи Хорда приводили публику в восторг. Все знали, что если на

одном из концов поля показывается сотник, то сейчас произойдѐт что-то интересное.

113

Рыцарь, привлекающий к себе столько внимания, не мог проиграть. Именно поэтому

ставки в спорах шли уже не на победителя схватки, а на время, которое сможет

продержаться в седле противник сотника.

К концу поединков Хорд уже изрядно устал, но не менее его устал и соперник,

рыцарь из личной охраны герцога. Ни тот, ни другой не хотели уступать. Отбросив

сломанные копья, оба поединщика вынули мечи, кружа на небольшом пятачке. Лязг

оружия и фырканье коней слились с надсадным дыханием дерущихся. Сотник, экономя

силы, выжидал момента, когда можно будет ударить измотанного противника наверняка.

Но и тот осторожничал, зная повадки хитрого фаворита. Видя нежелание обоих обострять

ситуацию, публика начала понемногу шуметь, разочарованная поведением любимца, но

Хорд умудрился-таки подловить соперника, нанеся гвардейцу, увлѐкшемуся вялотекущим

обменом выпадов, решающий удар сбоку. Рыцарь с лязгом вывалился из седла и остался

лежать на земле, а сотник под рѐв трибун взметнул свой меч вверх, направив коня по

периметру ристалища.

Дождавшись, когда крики восторга стихнут, герольд, согласно старинному обычаю, громко огласил:

-Победителем турнира стал рыцарь Альберт Хорд, командир сотни королевских

рыцарей Его Высочества герцога Расса. Имеются ли желающие скрестить оружие с

победителем турнира, чтобы доказать преимущество своего мастерства над силой и

умением достопочтенного рыцаря Альберта Хорда?

Сотник, улыбаясь сквозь открытое забрало, ждал, когда герольд отдаст дань

традициям и позволит ему получить заслуженные награды: поцелуй герцогини и приз Его

Высочества. Он твѐрдо знал, что желающих не найдѐтся. Все более или менее сильные

бойцы уже выбыли из игры, а слабые не согласятся выставить себя на посмешище быть

побеждѐнным лишь ради согласия сразиться с героем дня.

Приз герцога ему нравился. Прекрасной работы меч с золочѐной надписью и

драгоценными камнями на рукояти. Похоже, он будет неплохо смотреться как в

усыпанных мелкими камушками ножнах, так и в руке первого рыцаря герцогства. А

может быть и правителя...

К реальности замечтавшегося победителя вернул изумлѐнный гомон на склоне

холма. Обернувшись туда, куда глядели, повскакивав с мест, зрители, Хорд увидел

спокойно направляющуюся к середине поля крепкую массивную фигуру, словно

сросшуюся с не менее крепким конѐм.

-Вызов победителю турнира рыцарю Альберту Хорду бросил рыцарь Дональд

Батлер, Мастер Школы рыцарского мастерства замка Расс, -невозмутимо констатировал

глашатай.

Кор и Хлодвиг успели преодолеть каменную реку до начала землетрясения, и

теперь с замиранием сердца ждали, покажется ли из-за валунов, откуда только что

слышался грохот обвала и вой топтуна, Эрг.

-Если с ним что-то случилось, я не прощу себя, что мы его бросили, -нервно дѐрнул

плечом Кор.

-Успокойся, -улыбнулся Хлодвиг. –Вон он, выезжает.

Эрг, не доехав с сотню метров, приподнялся в стременах и несколько раз махнул

рукой.

-Вперѐд! Не останавливайтесь! Они не отстают!

Спустя треть часа дорога, вернее, еѐ остатки, вплотную прижалась к скалистой

гряде, одолеть которую нельзя было и мечтать. Впереди виднелось ущелье, но и дальше

были только скалы, добрая сотня метров скал вверх. Топтуны, не обратившие внимания на

полузасыпанные трупы коня и своего сородича, так и маячили сзади. Правда,

воспользовавшись относительно удобной местностью, людям всѐ же удалось немного

114

увеличить отрыв от них, хотя никто из троих не сомневался, что на следующем сложном

участке хищники их нагонят.

-Кажется, их стало меньше, -заметил Хлодвиг, внимательно глянув на Эрга.

-Это не моя заслуга, -отмахнулся тот. -Землетрясение помогло.

Войдя в ущелье, древняя тропа стала карабкаться по склону хребта, направляясь к

седловине между двумя вершинами. Некоторые участки каменного карниза, по которому

змеился путь, носили явные следы человеческих рук. Когда-то здесь здорово потрудились

их предки, вырубая куски скал, чтобы пробиться к близкой уже седловине. Кор только и

успевал вертеть головой, с удивлением разглядывая гладкие стены слева.

-Аккуратнее, а то голова закружится, -усмехнулся Старый Рыцарь, глядя на

вертящегося в седле воспитанника.

Очередной поворот пути открыл их цель. Карниз упирался в неприступную стену,

образуя перед скалой просторную площадку. Справа уходила на сотню метров вниз

заросшая травой осыпь. Слева над нагромождением обломков высилась такой же высоты

ровная гладкая стена. Караван продолжал машинально двигаться вперѐд, но ни один из

троих всадников не знал, что предпринять, растерянно глядя на тупик. Кони, почуяв

нерешительность хозяев, сразу же сбавили скорость, переводя дыхание после долгого

напряжѐнного хода.

-А как же... твоя карта, Эрг? -жалобно вымолвил, наконец, Кор.

Десятник недоумѐнно пожал плечами, не зная, что и ответить. И тут его лицо

озарилось:

-Глядите! -закричал он, указывая вперѐд. Кор с Хлодвигом завертели головами. -Да

не туда! Левее. Видите, там щель между осыпью и скалой. Это же вход в тоннель!

Рыцари снова пришпорили коней, стремясь к спасительному проходу. Когда до

площадки оставалось всего сотни полторы метров, Хлодвиг отпустил уздечку.

-Не спешите.

-Почему?

-Вход завален. Мы, может быть, и протиснемся между камнями, но коней придѐтся

бросить на съедение. А нам без них до людей не добраться.

Передышка, вызванная народным ликованием, оказалась для Хорда весьма

своевременной. То, что Батлер - сильный боец, он знал всю жизнь, но разница в возрасте

давала сотнику надежду, что Мастер скоро выдохнется. Однако, чем дольше тянулась

схватка, давно уже перешедших на мечи врагов, тем больше Хорд убеждался, что

недооценил Батлера.

Старый рыцарь казался целиком выкованным из стали. Мощнейший удар копья в

его щит даже не поколебал человека-глыбу. Непрерывные удары мечѐм не только не

утомляли пятидесятилетнего бойца, но со временем он всѐ усиливал атаки. Хорд, улучив

момент, нанѐс было сокрушительный удар, но Мастер успел подставить под него свой

щит, кусок которого теперь валялся в траве. Сотник приходил в ярость, сознавая, что его

усилия не сломили противника. Он уже чувствовал, что потерял инициативу боя, что ещѐ

немного, и Учитель дожмѐт его, победителя, лучшего из лучших. Оставалось лишь

подловить старика, пообещавшего в начале боя отомстить сотнику за погибших по его

вине мальчишек. Нужно было лишь вынудить наставника Школы на косой удар справа

налево. И Хорд дождался его. Он всего лишь чуть-чуть ослабил блок, позволив оружию

Батлера продолжить своѐ движение, но по несколько иной траектории, чем тот

рассчитывал.

-Стоп! -заорал герольд, вклиниваясь между конями бьющихся. Лорд-судья, вскочив

на ноги пытался рассмотреть, из-за чего так всполошился его помощник на поле. А тот, разведя поединщиков, проскакал к герцогской ложе. Он что-то сказал Лорду-судье, указывая на Хорда, из рассечѐнного уха коня которого текла кровь, а потом объявил: 115

-Как нарушивший правила ведения рыцарских поединков, а именно в связи с

причинением вреда коню противника, рыцарь Дональд Батлер снимается с поединка. Ему

засчитывается поражение. Победителем боя объявляется рыцарь Альберт Хорд. Рыцарь

Дональд Батлер, как нарушивший правила, обязан выплатить в казну герцогства штраф в

размере пятидесяти серебряных монет и возместить рыцарю Альберту Хорду ущерб, причинѐнный коню последнего.

Народная молва, как всегда, не ошиблась. Легко раненный помощник капитана

брига «Ветерок» Нгуен де Торро попал не только на приѐм к Лорду-адмиралу. Его

сообщением заинтересовались в замке Крон, куда бравого моряка переправили

незамедлительно. Молодой помощник капитана с удивлением обнаружил, что, кроме Его

Величества и Лорда-адмирала, в собранном совете принимают участие и Лорд-

военначальник, и Лорд-посланник, и начальник королевской стражи. Повторив свой

доклад о стычке с пиратским кораблѐм, де Торро остался стоять перед троном в ожидании

вопросов. После недолгого молчания, Его Величество твѐрдо посмотрел в глаза моряка и

спросил:

-Надеюсь, господин де Торро понимает, что услышанное им здесь не подлежит

огласке?

-Да, Ваше Величество.

-Тогда прошу Вас вспомнить: не слышали ли Вы во время боя, до или после него, что именно нужно было этим рыцарям на пиратском корабле? Может быть, они в пылу

боя что-нибудь кричали об этом?

-Нет, Ваше Величество. Когда нам пришлось отступить, они кричали, что теперь

нам с ними не сладить, так как всѐ рыцарство Нордии на их стороне. И что мы отныне

даже близко не сможем подойти к их Каменному острову.

Морской офицер пожал плечами:

-Конечно, мне такой союз кажется полным абсурдом. Я лично несколько раз

участвовал в преследовании пиратов совместно с нордийскими кораблями. Мы неплохо

сотрудничали с их командами. И нордийцы утверждали в один голос, что пираты никогда

не щадят их рыцарей, как и те пиратов. На мой взгляд, должно было произойти что-то

чрезвычайное, чтобы они оказались вместе.

-Или должно произойти что-то чрезвычайное… Господин Лорд-посланник, Вы не

знаете о каких-либо необычных событиях, произошедших в последние дни?

-Только то, что в портах Шип и Норд видели несколько подозрительных кораблей, явно не относящихся к флоту Нордии, но и не геммских. Кроме того, к нам едет

посольство.

-С какой целью?

-Я сам теряюсь в догадках. Знаю лишь, что в Кроне они появятся перед

Посвящением.

-Скажите, господин де Торро, каковы шансы незаметно проскользнуть через

Западный пролив небольшой флотилии?

-Очень мала, Ваше Величество. Западный пролив тщательно контролируется

нашими кораблями, через него курсирует множество торговых судов, так что любую

группу кораблей кто-нибудь, но заметит. Даже отдельным пиратским посудинам нелегко

бывает проскользнуть через горло пролива.

-Вы хотели что-то добавить, господин Лорд-адмирал?

-Я считаю, что господин де Торро прав. Патрульные корабли из портов Парн и Рив

тщательно охраняют вход и выход из пролива, и осуществить массированный прорыв

через них, - значит начать открытую войну.

-Позволите, Ваше Величество? -поднялся Посланник. -По моим сведениям Нордия

формально придерживается всех условий договора об ограничении размеров боевого

флота и не способна вести морские боевые действия вдали от своих баз, в наших водах.

116

По-видимому, речь идѐт либо о подготовке к переходу пиратской территории под корону

Дарков, либо о какой-то авантюре на прибрежных территориях. Или того и другого

вместе.

-Вы уже анализировали возможные последствия?

-Да, Ваше Величество. В результате присоединения пиратского острова Каменный

к Нордии нордийцы будут требовать беспрепятственного прохода через Западный пролив.

И нам будет крайне сложно противостоять их аргументам. Если мы начнѐм

препятствовать, в Дарке наверняка откажутся от послевоенных договорѐнностей, и мы

получим неконтролируемый рост сил противника, способных быстро собраться для

уничтожения нашей блокады пролива. То есть для широкомасштабной войны. Причѐм, у

Нордии появляется плацдарм в нашем тылу. Если мы допускаем свободное сообщение

через пролив, то получаем тот же плацдарм с возможностью накапливания на нѐм

значительных сил для удара в спину.

-То есть, Вы хотите сказать, что присоединение Дарками Каменного острова в

любом случае чревато войной...

-Да, Ваше Величество. Но в ближайшее время войны не будет. К ней не готовы ни

мы, ни нордийцы. Скорее всего, это - какая-то локальная авантюра, призванная принудить

нас к смягчению позиции по нордийскому присутствию южнее пролива.

-Тогда авантюра должна быть не только полезна Нордии, но и выгодна пиратам, -

подал голос начальник королевской стражи.

-Вы полагаете, что это будет пиратский набег ради грабежа? -поинтересовался

король.

-Видимо, да. Но если пиратам нужен обычный грабѐж, то рыцарям - что-то иное...

Нерль задумался, и никто из присутствующих не посмел нарушить наступившую

тишину. Наконец король поднял голову:

-Господин де Торро. Сколько времени, по Вашему, потребуется пиратам для

починки повреждѐнного корабля?

-По-видимому, дня три или четыре.

-То есть он способен оказаться у наших берегов уже через неделю-полторы...

-Да, Ваше Величество. Думаю, перед Посвящением он может снова пожаловать к

нам в гости.

-И высадить десант возле какого-нибудь богатого монастыря…- помрачнел Его

Величество, и моряк заметил, что министры быстро обменялись понимающими

взглядами.

Каменная осыпь, перегораживающая карниз дороги, должна была стать

импровизированной баррикадой. Эрг распорядился надеть доспехи, надеясь защититься

хотя бы от когтей топтунов.

-Учитель, Вы когда-нибудь сталкивались с этими тварями, -спросил он Мастера,

судорожно натягивая панцирь.

-Нет. Но слышал, что сердце у них находится не там, где оно у людей.

-Это я тоже слышал, -скривился десятник, глядя на приближающихся животных. -

Но хоть мозг-то у них в голове?

-В голове. Да только об его череп скорее меч сломаешь, чем разрубишь кость.

Бесхвостые твари, заметив, что люди перестали убегать, тоже снизили темп

движения. И тут же между ними началась свара и перерыкивание.

По рассказам охотников, топтуны - одиночки. Собраться их вместе вынуждает

только опасность, сильный голод или большая добыча. Но даже при этом они стараются

не приближаться друг к другу. Вот и теперь их бочкообразные фигуры сновали между

камнями, не ближе двух-трѐх метров друг от друга.

-Попробуем, -пробормотал Эрг, поднимая арбалет. Ближайший топтун был уже не

дальше семидесяти метров. Тренькнула тетива, и монстр схватился короткими передними

117

лапами за торчащий из горла стальной штырь. Рысивший вслед за ним, с глухим рѐвом

шарахнулся от остановившегося лидера в сторону, обходя его сбоку. Раненный зверь

рванул стрелу, выдирая зазубринами наконечника куски мяса. В ярости он кинулся на

пытавшегося его обойти. Даже издали было видно, как струится по розовой шкуре тѐмная

кровь, а из раскрытой пасти разлетаются брызги кровавой слюны. Второй топтун не

решился вступать в схватку и отступил назад.

Чудовище, оскалив клыки и кашляя кровью, надвигалось на людей, хотя и чуть

медленнее, чем раньше. Эрг схватил запасной арбалет, целясь в глаз. На этот раз зверь

споткнулся и растянулся во всю длину, не шевелясь. Остальные твари, не обращая на него

никакого внимания, не стали задерживаться ни на секунду. Кор и Хлодвиг вывели из

строя ещѐ двоих, причѐм стрела Мастера угодила топтуну не в глаз, а в то, что мы назвали

бы носом, будь таковой у этих мерзких созданий. Оставшиеся двое получили по

арбалетному болту, будучи уже в десятке шагов от баррикады.

Эрг уже вздохнул облегчѐнно, когда Кор вскрикнул:

-Гляди!

Одноглазый розовый гигант, пошатываясь из стороны в сторону, уверенно шѐл

вперѐд, перешагивая через шевелящиеся тела сородичей. Его красивая шкура, заляпанная

кровью, подрагивала от сокращавшихся под ней мышц. Топтун, шагая без разбору, наступил на бок другого лежащего животного, и то ответило злобным рыком, остервенело

рванув его ногу зубами, тоже стало подниматься.

-Проклятье! -поразился Мастер. -Сколько же в них жизненной силы!

Через несколько секунд все четыре хищника карабкались по камням к людям.

Пятый, сшибленный стрелой в одно из дыхательных отверстий, так и остался лежать без

движения.

Рык топтунов стал басовитее и угрожающей. Теперь они не шарахались друг от

друга, а наступали плотной группой.

Прочная шкура животных неплохо держала удары меча, а утверждение Учителя о

крепком черепе топтунов Эрг проверил на деле, нанеся по голове одного из них сильный

удар. Зверь только рявкнул и мотнул черепушкой, но не попятился. Пятиться пришлось

рыцарям. Получив очередную рану, топтун на секунду останавливался, но потом

продолжал карабкаться наверх, попутно пытаясь зацепить кого-нибудь когтями.

Извернувшись в очередной раз, Эрг успел рубануть протянутую лапу, и одноглазое

чудовище, с удивлением замерло рассматривая обрубок. Но через мгновенье нервы

донесли до его мозга импульсы боли, и оно, взревев, шагнуло вперѐд. Топтун,

поскользнувшись на собственной крови, скатился вниз. В это время Эрг успел нанести

удар по шее другому. Фонтан крови окатил камни, и тяжѐлая клыкастая голова

безжизненно повисла на могучих плечах.

Кор и командир кое-как одолели ещѐ одного, пока Хлодвиг отбивался от молодого

израненного топтуна. Когда тот приблизился вплотную, а отступать Мастеру было уже

некуда, он, что было сил, ударил животное в живот. Меч вошѐл в брюхо наполовину.

Топтун рявкнул от боли и взмахнул страшной лапой, на которой оставалось лишь два не

обрубленных пальца. Смахнув с дороги Старого Рыцаря, он рванулся вниз, где тревожно

ржали привязанные кони.

Эрг с силой метнул тяжѐлый кинжал вслед рвущемуся к коням зверю, целясь в

хребет чуть выше крестца, но промахнулся. Кинжал пробил шкуру в пяти сантиметрах

правее. Хищник, не издав ни звука, ничком ткнулся вперѐд, упав на торчащий из брюха

меч Хлодвига.

Скатившийся вниз Однолапый, не смотря на раны, снова лез навстречу юношам,

так и не успевшим помочь Учителю. Эрг встретил его ударом по шее, а Кор добил с

другой стороны.

Теперь на каменной осыпи стояли двое перемазанных чужой кровью молодых

людей, а с обоих сторон их баррикады, тоже залитой кровью, лежали шесть неподвижных

118

тел, одно человеческое и пять звериных. Стояли и ждали: не шевельнѐтся ли кто-нибудь

из них?

Шевельнулся только Хлодвиг. Шевельнулся и застонал. Когда он пришѐл в себя и

смог рассказать, что у него болит, Эрг понял, что зверь зашиб ему пару рѐбер, а, падая на

камни, Мастер получил ещѐ несколько серьѐзных ушибов.

Памятуя о необычайной живучести топтунов, Эрг и Кор обошли их тела, чтобы

добить монстров, если кто-то из них ещѐ жив. Но этого не потребовалось. Все они

оказались бездыханными. Изрядно попотев, юноши сбросили их туши с высокого обрыва

за исключением того, в котором засели его кинжал и меч Хлодвига.

Как истинный охотник, десятник отрезал у добытых животных когти, которые

разделил между товарищами по количеству убитых ими хищников.

-Зачем это? -поинтересовался Кор, взявшийся ухаживать за Учителем.

-Чтобы помнить, -улыбнулся десятник, потряхивая в ладони семисантиметровые

коготки. -Хотя мне и без сувениров этих тварей не забыть.

Как выяснил Эрг, разделав оставшегося на площадке топтуна, он попал зверю

кинжалом в сердце, расположенное сзади, рядом с позвоночником. Чисто случайно его

бросок оказался решающим: остриѐ раздвинуло узкую щель между костяными

пластинами, прикрывающими этот орган.

Альберт Хорд, командир первой сотни королевских рыцарей замка Расс,

победитель весеннего турнира на приз герцога Расского, вместе с десятником Отаром

замыкал колонну учеников Мастера Батлера, спускавшуюся по дороге из крепости Дор.

Он взялся сопровождать юных рыцарей только ради того, чтобы без проблем попасть в

столицу, где его ждала слава победителей пиратов и попытка убедить короля в участии

герцога Расса в заговоре. Кроме письма герцога и своего личного донесения, в котором он

описывал свои заслуги в борьбе с нордийскими пиратами, в потайном месте лежало ещѐ

одно письмо, несколько помятое и для правдоподобия запачканное кровью. Письмо, которое доставил Барцу в город полубезумный Рейли. Хорд не сомневался, что письмо

пройдѐт через руки королевского Исповедника Пола, но подлинная печать и подпись

короля Нордии гарантировали, что тот подтвердит его истинность. По поводу своей

проверки на честность колдуном рыцарь не сомневался: его должен был уберечь один

семейный секрет, позволяющий лгать даже Исповедникам. Помешать ему не мог никто.

Мальчишки, знавшие правду о нападении пиратов, сгинули где-то далеко на юге. Рейли, окончательно свихнувшийся, разбился, спрыгнув со стены замка. Предателя Кирлоу он

собственноручно придушил тесѐмками его же плаща. А гордец Батлер лежал с сердечным

приступом в своей конуре в Рассе.

Хорд, направивший меч старика на ухо своей лошади, даже не ожидал, что Мастер

будет так тяжело переживать свою неудачную попытку отомстить за мальчишек. Он уже

приготовился к длительной вражде с Батлером, а тот вечером того же дня слѐг в постель.

Учитель даже не смог выйти попрощаться со своими питомцами, которых обычно

напутствовал вместе с герцогом. Расс, узнав о тяжѐлой болезни главного воспитателя

Школы, тут же простил ему смешную выходку с вызовом Хорда на поединок. Ну, а

сотник, ожидавший от Батлера какой-нибудь неприятности во время проводов, только

вздохнул облегчѐнно.

Мальчишки, наслышанные о нападении пиратов и роли их товарищей в этой

операции из самых разных источников, старались не говорить об этом в присутствии

Хорда и Отара, видимо, настроенные Батлером против них. Хотя третий

сопровождающий, старинный приятель Хорда, напросившийся в Крон поразвлечься,

говорил, что молодняк склонен считать разгром нордийцев заслугой их кумира,

проклятого Эрга Донито, чтоб ему на том свете пусто было! Но Хорда это уже мало

волновало: он ехал в Крон за полномочиями на свержение Расса.

119

Остаток дня Кор и Эрг разгребали заваленный вход в тоннель. Человек и без этого

мог туда проникнуть, но кони, к сожалению, не умели ползать на брюхе. Вспотевший и

грязный Кор во время одной из передышек не выдержал:

-Может быть, ты лучше полечишь Учителя, и тогда мы втроѐм побыстрее

разгребѐм эту гору?

Десятник грустно улыбнулся:

-Тогда эту гору придѐтся разгребать тебе одному. Учитель всѐ равно будет ещѐ

слаб, а я потрачу силы на лечение и тоже ничем не смогу тебе помочь. Потерпи до вечера.

К вечеру молодые люди всѐ же сумели очистить узкий проход возле края обвала,

где осыпь оказалась не такой высокой. Коням пришлось насильно пригибать головы, чтобы они протиснулись внутрь длинной просторной пещеры, вырубленной в сплошном

камне сотни лет назад. Сил идти дальше не было, и путешественники заночевали прямо у

входа на ровном, как стол покрытии.

Утром Эрг, отдохнувший после трудного дня и лечения Мастера, на ощупь

принялся обследовать тоннель, слабо освещаемый через загромождѐнный вход.

Гигантская полость, прорезавшая тело горы, неплохо сохранила следы человеческой

деятельности. То тут, то там он натыкался на металлические клинья, вбитые в стены, обломки и детали проржавевших древних механизмов неизвестного назначения.

Искусственную пещеру частенько посещали различные животные, кости и перья

которых попадались на каждом шагу. Но самым радостным открытием Эрга оказалось то, что второй выход уцелел, не смотря на все катаклизмы, происходившие после постройки

тоннеля, и светился почти в километре ярким белым сиянием. Спотыкаясь о

всевозможный хлам, рыцари повели туда лошадей, спеша покинуть пределы Расса, где им

столько пришлось пережить. По мере приближения к выходу свет становился всѐ ярче и

ярче, но что-то в нѐм выглядело неестественно. И лишь когда отважная троица

приблизилась к открытой площадке, примыкающей ко входу в тоннель, они поняли, что

их смущало. Весь горизонт затягивала, клубясь по ближайшим вершинам, огромная

чѐрная туча, прорезаемая всполохами молний.

Слухи о взбалмошном характере принцессы Карины ходили по Крону с тех пор,

как ей исполнилось лет четырнадцать. Рассказывали, что единственная наследница

Геммского престола, на которую не дышали все придворные, демонстрируя Его

Величеству сочувствие после смерти королевы, росла упрямым и капризным ребѐнком.

Она никак не подходила под мерки, которыми хотели еѐ мерить добропорядочные

граждане, жаждущие видеть в дочери короля скромное благочестивое создание,

вместилище доброты, милосердия и покорности воле царственного отца. Это, скорее, был

бесѐнок в юбке, своенравный, дерзкий и насмешливый. Нет, между нею и отцом

отношения всегда отличались неподдельной любовью и уважением друг другу, но только

если дело не касалось личного мнения Карины.

То ли наследственность сыграла решающую роль, то ли отсутствие примера

матери, но Карина с самых малых лет на всѐ имела свой взгляд, и переубедить еѐ стоило

большого труда. Она не признавала никаких авторитетных мнений, пока ей не приводили

воистину неоспоримые факты, способные убедить самого закоренелого скептика. Причѐм, не соглашаясь с оппонентом, девочка всегда могла умно и аргументировано доказать, почему она считает так, а не иначе.

Тонко различая лесть и искреннее восхищение, показное почтение и настоящее

уважение, дружественную расположенность и подобострастие, наследница в мгновение

ока реагировала на поведение человека, не считаясь ни с возрастом, ни с политической

значимостью факта его присутствия при дворе. Нерлю не раз и не два приходилось

приносить извинения или компенсировать моральный ущерб нужным ему людям,

120

пострадавшим от злых шуточек дочери. На уговоры короля быть поласковее, скажем, с

Лордом-мэром Тора, владельцем крупной судоверфи, выполняющей важный заказ для

королевского флота, Карина фыркала:

-С этим слащавым идиотом? Да он же ради твоего заказа готов кому угодно пятки

лизать. Если кто-нибудь удосужится ему показать, где у человека пятки находятся.

Или:

-Зачем ты мне назначил фрейлиной эту артурскую корову? У неѐ же на уме только

папочкины деньги да удачное замужество. Только и слышу: «Ах, если я окручу такого-то, то папочка на этом сможет заработать столько-то и станет самым богатым в Парне».

-Но мне нужно, чтобы артурские кузнецы забыли, наконец, про своего проклятого

герцога!

-Причѐм тут мѐртвый герцог, если твоей живой дочери действует на нервы эта

бесстыжая интриганка? Я не хочу терпеть еѐ у себя.

И сколько король не спорил, время показывало, что принцесса была права.

Постепенно вокруг неѐ сформировалось ядро фрейлин, которых она смело могла назвать

своими подругами, а желающие добиться благосклонности Нерля перестали лебезить

перед острой на язык девчонкой.

Разговоры о том, что Карина опять кого-то отбрила, уже перестали восприниматься

как скандал. Теперь они понимались как неизбежная расплата не слишком-то

чистоплотным сановникам или их жѐнам, дочерям, сыновьям. В народе принцессу

зауважали, относясь, правда, к ней с опаской: кто знает, что ещѐ взбредѐт ей в голову?

Пару лет назад по Крону прокатился очередной слух: Карина после очередного

спора с отцом отправилась в монастырь неподалѐку от Рива, чтобы вступить в

совершеннолетие посвящѐнной в тайные знания древних. Как говорили, она чрезвычайно

занята своим образованием, даже на турниры, которые всегда посещала с восторгом, перестала появляться. Первое время еѐ навещали фрейлины и некоторые придворные, но, спустя год, принцесса перестала принимать и их. И тут же поползла молва. Одни

говорили, что наследница помешалась на религии и решила остаться в монастыре на всю

жизнь, отрѐкшись от прав наследования. Другие утверждали, что принцессу уморили

монахини и теперь боятся, что король в гневе разрушит до основания обитель и казнит

всех, кто в ней окажется. Третьи трепались, будто Карину выкрали разбойники. Четвѐртые

доказывали, что она убежала с соблазнившим еѐ молоденьким матросом и живѐт теперь в

какой-то прибрежной деревушке под именем Августа Монд.

Кое-где, ссылаясь на эти слухи, стали даже поговаривать о предстоящей борьбе за

престол, в которую могли включиться, кроме ближайших родственников Нерля, и

некоторые герцоги, чьѐ родство с королевским домом не вызывало сомнений.

Замок Крон, встревоженный такими разговорами, был вынужден принять меры по

пресечению болтовни, а когда аресты распространителей слухов только подстегнули

брожение, опубликовать указ, в котором король официально извещал, что на весеннем

турнире закончившая обучение Карина предстанет перед своими подданными. В указе

делались ссылки на письмо принцессы, подтверждающее еѐ намерение вернуться к

светской жизни не позднее дня рыцарских состязаний.

Указ несколько успокоил общественное мнение, но ненадолго. Купцы, едущие из

Рива, заметили, что к монастырю стали стягиваться войска, а в рыбацких деревнях

тщательно следили за каждым чужаком.

До Остиса оставалось полдня хода, и чем ближе становился этот городок, тем реже

попадались лесные массивы, тем шире и привольнее раскидывались возделанные поля, уже засеянные и опустевшие от работающих на них людей. Поднявшиеся на холм

всадники, ища место привала, принялись осматривать окрестности. И тут их внимание

привлекла группа людей примерно в полукилометре, у небольшого ручейка. По всему

было видно, что они дрались. Четверо нападающих пытались одолеть пятого, но тот

121

отчаянно сопротивлялся, отмахиваясь своим дорожным посохом. На глазах у невольных

зрителей один из нападавших, схватившись за живот, пополз в сторону от схватки, вжимаясь в землю.

-А ну-ка, разберѐмся, -махнул рукой высокий темноволосый юноша в лѐгкой

кольчуге с мечами за спиной. На его груди ожерельем болтались четыре огромных, чуть

ли не в пол-ладони, когтя, а странный пояс, охватывающий талию, представлял из себя

настоящий арсенал, столь много различных приспособлений для убийства на нѐм

крепилось. Его спутники, седовласый крепкий мужчина и молоденький паренѐк, тоже оба

в кольчугах и с оружием, пришпорили коней, ведя на поводу, как и первый всадник, вьючных лошадей.

Но даже если бы однорукому бродяге не подоспела неожиданная помощь, вряд ли

он сожалел бы об этом. Его противникам и так пришлось туго. Один со сломанными

рѐбрами стонал где-то в траве, другой орал благим матом, обхватив обеими руками

перебитую ногу, третий попросту лежал без сознания в пыли. Четвѐртого, ошеломлѐнного

столь неожиданного поворотом дела, вязал Эрг, предварительно выбив у него из рук

широкий нож. Однорукий же, улыбаясь, как ни в чѐм ни бывало, чинно стоял на обочине.

-Этого тоже связать? -поинтересовался Кор.

-Если хотите размяться, юноша, то можете попытаться, -ухмыльнулся бродяга,

предостерегающе подняв посох.

-Отчего бы нет? -разозлился молодой человек, соскочив с коня и подобрав

валявшуюся на дороге палку.

Кор, считавший, что он здорово владеет любым оружием, решил сначала выбить у

нищего его посох, твѐрдый и блестящий от долгой службы. Проведя пару привычных

выпадов, непременно приводящих к успеху, он, к собственному удивлению, ничего не

добился. Однорукий в лучшем случае позволял ему вскользь дотронуться до своего

посоха. Эрг и Хлодвиг с любопытством наблюдали необычный поединок, не вмешиваясь.

Поначалу бродяга только защищался, подзадоривая Кора добродушными шуточками.

Когда же тот начал злиться, испытав практически весь арсенал своих приѐмов, оборванец

перешѐл в наступление, стараясь, однако, не повредить юного партнѐра. В конце концов, он закрутил невероятный даже для здорового человека финт, на скорости зацепив палку

Кора, и с такой силой вышиб еѐ из рук юноши, что тот не удержался на ногах.

Калека тут же смиренно потупился и снова опѐрся на свой посох. Только на миг

голубые брызги глаз добродушно сверкнули из-под седых бровей. Озадаченный парень

поднялся с земли, потирая отбитые ладони.

-Не желает ли юный рыцарь попытаться пленить меня с мечѐм в руках? -вежливо

прозвучал голос странника.

-Эй, оставь мальчишку в покое, -с трудом сдерживая смех, подошѐл к путнику

Хлодвиг.- Давай лучше поговорим по-доброму.

-Спасибо на добром слове, рыцарь. Я тоже считаю, что лучше разговаривать, чем

драться.

-Да уж драться-то ты горазд! Мы убедились, -кивнул на скрученных верѐвками

пленников Мастер. -Где только научился?

-Было время, не терял его даром.

-Похоже. Чего этим-то от тебя нужно было?

-Чего зверям лесным от путника нужно?

-Извини, но грабить нищего...

-А им не грабить, им отомстить захотелось.

-Вот как? За что, если не секрет?

-Отчего же, господин Хлодвиг, мне секреты иметь перед тобой?

-Так ты и меня знаешь? Вот уж не думал, что я среди бродяг так популярен...

122

-Ну не всегда же я бродяжничал. Были времена, не гнушался ты со мной за одним

столом сиживать, оружие со мной скрещивать... Только вот как получилось: ты на коне да

с мечѐм, а я при суме да с посохом...

-Постой, как тебя зовут? Что-то лицо твоѐ не припомню...

-Эх! -вздохнул старик. -Не мудрено. Много воды утекло. Как зовут меня - моя

забота. Лгать тебе не хочу, а от правды мне лучше не станет. Лучше посмотри на того и

подумай: не скажет ли чего имя Берт Багун?

Хлодвиг присвистнул от удивления, а Кор покачал головой:

-Бывший командир личной охраны герцога Кло!

-Он самый, -кивнул Мастер. -Все думают, что он сгинул при штурме Кло, а он,

оказывается, жив! Странный ты человек. Неужели он нам твоѐ имя не скажет?

-Не скажет, Питер Хлодвиг. Он меня только в лицо знает, да вот по этой примете, -

калека поднял обрубок левой руки. -Он постарался, когда мы их к воротам открытым не

подпускали.

-Постойте, -вмешался Кор.- Но ведь не известно, кто ворота в Кло открыл. Говорят, что когда наши в них вошли, там только гора мѐртвых лежала.

-Как не известно? Чѐрные рыцари герцога Парна...

-Но ведь Парн против короля выступал, его даже в Кло пленилираненного, да

нордийцы не дали этого предателя увести в наш лагерь, -подал голос Эрг.

Нищий долго и пристально посмотрел на десятника. Потом дрогнувшим голосом

спросил:

-Как тебя зовут, юноша? Откуда ты родом?

-Эрг Донито. Мой отец - староста деревни Гнилой Тупик в Рассе.

Старик сверкнул глазами:

-Хм. Донито... Мне незачем врать, юноша. Другой разговор, поверите ли вы мне? Я

с Парном прошѐл и огонь, и воду. И я точно знаю, что он никогда не был против короля

Нерля. Его оболгали за то, что он отказался участвовать в заговоре. Это он собрал Чѐрных

Рыцарей под своѐ начало, это он громил мятежников там, где королевские войска были

бессильны, и это он во главе нас преодолел стены Кло, открыл королевским рыцарям

ворота и бился, израненный, не давая нордийским собакам закрыть их. Не веришь мне, -

спроси того предателя, которого Чѐрный Герцог ранил, не позволив ему добить меня.

Берт Багун, всѐ ещѐ держась за сломанные рѐбра, процедил сквозь зубы:

-Будь проклят твой герцог и ты вместе с ним. Это из-за таких как вы я гнил в этой

дыре столько лет!

Ну, что может быть скучнее многодневного монотонного пути чуть ли не через всю

страну? Особенно, когда проезжал по этой дороге раз десять, если не больше. Приедается

всѐ: горы, обступающие дорогу, равнины, раскинувшиеся направо и налево, полноводные

реки, через которые приходится переправляться то в брод, то на пароме. Приелась и

наивная восторженность юнцов, с которой глядели они на незнакомые места. Приелись

грязные деревеньки с однообразными казармами для приезжих рыцарей. Только однажды

удалось развлечься, когда делали остановку в Колеме, где Хорд позволил себе и людям

день отдыха.

Перепоручив своих подопечных Отару и Бену, сотник на всю ночь загулял у своей

давней подружки Гали Мананьян, хорошенькой черноволосой рыцарской вдове. Кроме

симпатичного личика, доброго нрава и неизменно тѐплого приѐма, Галя нравилась Хорду

своими чудесными пухленькими бѐдрами, на которые даже он, видавший виды ловелас, не мог смотреть без восхищения. А воспоминания о ночах, когда Галя своими

прелестными ножками сжимала его бока, оседлав, словно скакуна, не раз скрашивали

скучное солдатское бытие. Даже зная о постоянных любовных похождениях своего

непутѐвого дружка, Галя, сама не святая, всегда была рада его приходу. Видимо, всѐ это и

123

заставляло Хорда, не очень-то жаловавшего своих любовниц в других городах, относиться

к своей колемской подруге если не с обожанием, то уж хотя бы с нежностью.

Утром, грациозно потянувшись, будто кошка, Галя прижалась тѐплым телом к боку

Хорда и спросила: -Что за история с пиратами у вас там случилась?

-С какими пиратами?

-Не знаю. Ты всю ночь скрипел зубами и восхищался какими-то мальчишками.

Кто-то там вдесятером восемьдесят человек перебил.

-Ты уверена?

-Да. Ты так и сказал: «Хоть стервецы, но молодцы».

Хорду не хотелось обидеть вспышкой злости женщину, и он просто пожал

плечами:

-Скорее всего, приснилось что-то. Откуда в наших краях пираты? Разве что

черноглазые соблазнительницы...

Он спустился ладонью с плеча Гали до бедра, и та счастливо засмеялась, обвивая

сильное тело мужчины руками и ногами.

Въезд нордийского посольства в Крон был обставлен если не пышно, то уж

торжественно. Впереди и сзади посольского поезда в парадных доспехах с флажками на

копьях и плюмажами на шлемах шествовало по десятку рыцарей из личной охраны короля

Нерля. Впереди и сзади кареты посла, несло себя такое же количество не менее

разнаряженных нордийских рыцарей. Сам посол восседал в богатом экипаже,

запряженном шестѐркой белоснежных лошадей, ехавшем в окружении многочисленной

свиты гражданских лиц, не поленившихся надеть приличествующую случаю одежду.

Неторопливо проследовав по улицам столицы Геммы, шествие остановилось у

помпезного особняка на тихой улочке неподалѐку от центра города, резиденции

постоянного посла королевства Нордия в Кроне. Здесь, ступив на землю старинного

города, Алекс Хайбут облобызался со своим коллегой, уже несколько лет живущим вдали

от родины, и поцеловал протянутую ручку его супруги. Почѐтный караул геммских

рыцарей отсалютовал обоим послам, и те, вместе с представителем местного Лорда-

посланника вошли в посольство.

На следующее утро Хайбут отправился к самому Лорду-посланнику. Он заранее

попросил ехать медленно, чтобы рассмотреть и постараться понять этот город, о котором

столько слышал раньше. Слышал как о средоточии зла, логове извечного врага его народа, городе-виновнике всех трудностей Нордии.

Действительно, Крон сильно отличался от Норда. Не та планировка, не та

архитектура, не те люди, даже небо не то: высокое, голубое, а не низкое и серое, каким

оно было в день выезда из дома. Крон значительно превосходил столицу северного соседа

по размерам, но Алекс ожидал этого. Норд-то куда моложе! Толпившиеся на улицах с

любопытством разглядывали чужака, и, кажется, вовсе не испытывая к нему никакой

враждебности, о которой в Нордии ходили жуткие легенды. А очаровательные улыбки

девушек будили в молодом после ничуть не меньшие надежды, чем на родине.

«Ничего, -мелькнуло в голове, -привыкну. Кому-то же нужно начинать осваивать

эту страну. А когда Ют станет королѐм в здешнем Коронном замке, можно будет начинать

вводить нордийские порядки и здесь».

Как и предполагал Хайбут, протокольная беседа с министром прояснила лишь

одно: геммский король примет его на балу после турнира, где посланник сможет зачитать

письмо своего повелителя. А пока ему предоставлялась возможность отдохнуть после

долгого путешествия и передавалось личное приглашение короля прибыть на

традиционный весенний турнир, на который после двух лет отсутствия прибудет и

наследница престола принцесса Карина. «Последняя наследница», -усмехнулся про себя

Хайбут.

124

Неожиданно Хлодвиг, перехвативший пристальный взгляд бродяги, прикованный к

оружию Эрга, окликнул его:

-Ты не мог бы помочь мне набрать воды в бурдюки? Мы тут собирались обедать,

да воды никак найти не могли.

Нищий открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и, отложив свой

посох зашагал за Мастером.

-Что-то долго их нет, забеспокоился через несколько минут Кор, но Эрг его

успокоил:

-Мало ли о чѐм им захотелось вспомнить. Но если старик прав, говоря о Парне, то

мне кажется, что стоит его уговорить рассказать всѐ то же самое при Исповеднике

королю. После того, как Отгар проговорился, что именно Парн поджог нордийский флот, я думал, что герцог просто хотел этим загладить свою вину перед Родиной. А теперь

получается, что его вины никогда и не было. Мало того, если бы не Парн, тогда...

Страшно представить, что бы случилось. И его по-прежнему все считают изменником.

-Но разве ему этим поможешь?

-Конечно нет, -вздохнул Эрг. -Но разве можно позволить продолжать чернить имя

честного человека? Говорят, что мой отец тоже был из Чѐрных Рыцарей, значит, тоже был

оклеветан. И если я не могу вернуть лично ему доброе имя, так пусть хотя бы имя другого

человека, бывшего рядом с ним, не проклинают те, кому они оба несли добро. Нужно

уговорить старика поехать с нами в Крон...

-Не нужно меня уговаривать, -прозвучал за спиной голос бродяги. Его лицо как-то

неуловимо изменилось. Седые нависшие брови уже не скрывали голубых молодых глаз, а

морщины на лице стали менее заметными.

-Если ты действительно хочешь, чтобы имя моего герцога очистилось от грязи,

которую вылили на него враги, я пойду за тобой не только в Крон, но и на край света.

-Ты прав, Блэк, -кивнул Хлодвиг.- Ради того, что ты знаешь и можешь рассказать, можно пойти куда угодно.

-Блэк? -переспросил Кор.

-Да, сынок, -смахнул слезу нищий. -Пока друзья герцога Парна преследуются

самим королѐм, зовите меня так. В память о временах, когда я был защитником короля.

Зовите меня так, пока сам король не разберѐтся, кто был его другом, а кто предавал его и

готовил ему, да и всей Гемме, страшную участь.

Замок, служащий загородной резиденцией короля, в былые времена должен был

оборонять подступы к Крону и Верку от набегов предков нынешних нордийцев. Но уже

много десятков лет надѐжнее любой крепости давних неприятелей сдерживали

неприступные Северные горы. Теперь же замок считался жителями шести герцогств из

восьми как бы форштадтом столицы.

Именно перед единственными воротами крепости, возвышающейся на берегу озера

Бланко, сходились пять дорог. Южная - из Крона и герцогства Рив. Юго-восточная - из

Верка и герцогства Тор. Северо-восточная - из Расса, Колема и восточной части Рантона.

Северная - из Кло, и Северо-западной части Рантона. Северо-западная - из Парна и

Драгона.

Объединѐнная команда расских и колемских новобранцев, как водится в таких

случаях, парадным строем проследовала мимо замковых ворот.

Впереди, выставив напоказ щиты с гербами и распустив яркие накидки, следовали

рыцари, примкнувшие к каравану по пути. Практически все они желали попытать счастья

в турнире и теперь тренировались подать себя с наиболее презентабельной стороны. За

ними под бело-золотым знаменем Колема, надетым на боевое копьѐ, проследовали

будущие рыцари из столицы этого герцогства вместе со своими сопровождающими.

Красно-бело-голубое знамя Расса вѐз Отар, как бы расчищая дорогу Хорду,

командующему колонной юношей, чьи белые щиты с чѐрной каймой ещѐ предстояло

125

разрисовать гербами. Пурпурный плащ сотника развевался от лѐгкого тѐплого ветерка, как

и султан из чѐрных конских волос, закреплѐнный на верхушке остроконечного шлема.

Из ворот замка и с его стен на проезжающих глазели десятка два караульных да

несколько дам, махавших платочками и восторженно что-то кричавших исполненным

собственного достоинства рыцарям.

Вечером в трактире попутчики Хорда громко гоготали, подшучивая над ним:

-Мы думали, что ты себе шею свернѐшь, глядя на стены.

-Кем ты так залюбовался, Хорд?

-Да просто хотел рассмотреть, хороша ли принцесса, прежде чем позволить ей себя

поцеловать, -подыграл шутке сотник.

-Серьѐзная заявка! -насмешливо хмыкнул присоединившийся к отряду день назад

десятник из деревенской стражи. -Ты, конечно, парень хоть куда, да я думаю, что при ней

таких красавцев - пруд пруди.

-Вот бестолковый! -всплеснул руками грузноватый воин из личной охраны герцога

Колема.- Да мы разве в женихи набиваемся? Хорд похоже, захотел поцелую победителя

сорвать. Только я сразу предупреждаю: Чоко Милк никому не позволит его опередить! И

я, привередничать не стану, как это делает Хорд. Мне глубоко плевать: хороша принцесса

или она дурнушка. Факт, что она - принцесса. Положено – значит, пусть целует. Я хоть

обе щеки подставлю сразу. Га-га-га!

Он поймал за руку пробегавшего мимо с четырьмя пивными кружками пива слугу.

-Эй, ты! Ты нашу принцессу близко видел? Мы тут гадаем: если после турнира к

ней свататься соберѐмся, то что именно получим: только богатство или же ещѐ и

красивую жену? А? Чего молчишь? Говори, мерзавец, симпатичной принцесса выросла

или пугалом огородным?

Парень пожал плечами, переминаясь с ноги на ногу и делая попытки улизнуть из

лап перепившего краснорожего чужака.

-Да я еѐ, добрый господин, уже два года не видел. Не появляется она в замке.

-Как не появляется?!

-Это принцесса-то?!

-А где же она тогда появляется? -слышалось со всех сторон.

-Ты не мути воду! -наседал колемец. -Уж не хочешь ли ты сказать, что наша

наследница с папочкой-королѐм в ссоре? Он, говорят, отсюда почти не вылезает, а дочка, видите ли, к нему и глаз не кажет!

-Да что, Вы не слышали, что ли? Еѐ Величество как уехала два года в монастырь в

герцогство Рив, так до сих пор там и обучается. Безвыездно.

-А кто ж меня целовать-то будет? Растерянно развѐл руками рыцарь, и официант

тут же ускользнул подальше от его цепких клешней. Очутившись на безопасном

расстоянии, он ехидно глянул на разошедшегося посетителя.

-А для того, чтобы рыцари не в обиде были, она временно попросила одаривать их

поцелуями свою первую фрейлину. Та, правда, не королевских кровей, но и не из

семейства старосты захолустной деревушки. Так что господину рыцарю не зазорно будет.

Парень явно сболтнул лишнего, так как небольшой зал, заполненный рыцарями,

буквально взорвался возгласами. Чья-то крепкая рука отвесила ему такой подзатыльник, что метра три он проехал по полу на животе, сгребая в кучу столы и скамейки. Кружки из

его рук взлетели вверх, окатывая всех присутствующих фонтанами брызг и хлопьями

пены. Описав положенные им траектории, они обрушились на столы и головы, вызвав ещѐ

большее недовольство посетителей.

Мало что соображая после удара и падения, молодой человек ещѐ пытался

подняться, когда к нему подлетел колемец и рывком поставил его на ноги. Брызгая

слюной, он орал, словно пытался перекричать водопад:

-Ах ты, скотина! Да кто ты такой, чтобы попрекать меня моим происхождением?

Да, я - сын старосты, а ты - быдло безродное! Ты ещѐ гордиться будешь, ублюдок, что я, 126

рыцарь Милк, сын старосты деревни Утиная, двоюродный брат казначея герцога

Колемского, тебе сейчас зубы повышибаю!

Огромный кулак уже полностью оттянулся назад, когда удар по рѐбрам отшвырнул

Милка от безвольно висевшей на его руке жертвы.

-Уймись, идиот, если не хочешь вместо турнира на галерах за убийство оказаться.

Хорд стоял, широко расставив ноги и потирая отбитый кулак. Пользуясь

неожиданно наступившей развязкой, из-за стойки выскочил хозяин и уволок своего

работника из зала.

Колемец стонал где-то под столом, жалобно причитая:

-За что? Ой-ой! Да я же из-за тебя нос сломал. О-ох! Что же ты так с товарищем, а?

-По крайней мере ты можешь гордиться, что тебя спас от королевского суда

командир сотни рыцарей, рыцарь Хорд, сын лорда Трастского и племянник регента

герцогства Драгон. Эй, хозяин! Всем вина. Я угощаю.

-Ха! Молодец, Хорд!

-Браво, парень!

-За таким можно пойти! -взорвался возгласами трактир.

-Ваше Величество! Новости из Расса.

Король кивнул, и через минуту они остались наедине с Лордом-посланником.

-Прибыл гонец от Барца.

-Он здесь?

-Да, но он только что с коня, даже не успел привести себя в порядок.

-Веди. Или ты боишься напугать меня грязным мужиком?

Внешний вид гонца действительно представлял жалкое зрелище. Небритый,

заляпанный грязью, пропитанный своим и конским потом, с красными воспалѐнными

глазами. Вестник, выполняя приказ Барца, спешил в Норд практически без остановок. Он

едва держался на ногах, и король, поморщившись, указал ему на кресло.

-Садитесь, я вижу, что Вам трудно стоять.

-Спасибо, Ваше Величество!

-Господин Лорд передал мне письмо. Что Вам поручено сообщить на словах?

Гонца пришлось несколько раз в течении рассказа будить. Он засыпал иногда на

полуслове. Король морщился, но терпел, понимая, что другого человека, знающего

столько же, сейчас ему не найти. А позволить ему выспаться, значит упустить время.

Когда, наконец, гонца, окончательно заснувшего, унесли, король вздохнул с

облегчением:

-Что ж, можно смело сказать, что Отгар, не смотря на все его промахи, со своей

задачей справился. Даже если он сгинет без следа, для моего «брата» Нерля начинаются

тяжѐлые времена. Насколько я помню, у тебя есть три варианта развития событий: мятеж

в Рассе, междоусобица в борьбе за престол после похищения принцессы и еѐ замужество.

-Да, и все три начали исполняться. Хайбут уже в Кроне, Хорд везѐт своѐ, вернее, наше письмо туда же, а неподалѐку от монастыря ждут выхода принцессы.

-А ты уверен, что Нерль не двинет войска против нас, когда девчонку выкрадут?

-Еѐ увезут на Каменный остров. Его штурмовать бесполезно, а мы, тем временем, утроим гарнизон Дарка. Так что пусть геммцы стараются, сколько им влезет.

-Ты был также уверен в неприступности Кло...

-Да, но тогда нам помешали проклятые Чѐрные Рыцари. С тех пор в Гемме многое

изменилось. О Чѐрных Рыцарях даже перестали вспоминать, а Парн, их командир, вместе

со своими дружками, благодаря нашей пропаганде, до сих пор числится врагом Нерля.

-Верно, верно. Но сообщение Отгара об этом мальчишке... Как его теперь зовут?

Эрг Донито, кажется? Насколько я помню, мне докладывали, что в ту ночь никому из

геммцев не удалось уйти от возмездия.

127

-Ваше Величество! Что может сделать один мальчишка? Да, разгромил пиратский

сброд. Но ведь и сам пропал. Кроме того, Хорд должен был представить дело так, что

вместо рыцарского герба ему достанется каторжная цепь, как только он объявится в Рассе.

Но даже если предположить, что он когда-нибудь сумеет стать рыцарем, то кто же

прислушается к сыну одного из предателей? Нет, этот Донито, будем его так называть, опасен лишь тем людям, с которыми непосредственно скрестит оружие, а не нашим

планам. Когда мы начнѐм действовать, он нам помехой не будет.

Мотаясь в седле, Отар вполголоса проклинал Хорда, который не дал ему выспаться

после попойки. Каждый толчок ударом кувалды отдавался в голове.

-Ну, и что ты вчера высидел в кабаке? -недовольно спросил он командира. -Кроме

похмелья, разумеется.

Тот злорадно захохотал и снял с пояса небольшую фляжку.

-На, глотни. Полегчает. Я уже подлечился.

Десятник передѐрнулся всем телом, но взял вино и, собравшись духом, заставил

себя выпить.

-А высидел я не так уж мало. Ну, во-первых, - сильных соперников, кроме Флекса, на турнире не должно быть. Во-вторых, - пару дней назад из Нордии в Крон какое-то

посольство проехало. Скорее всего, у них и для нас какие-нибудь новости будут. А, в-

третьих, - после турнира король намеревается на пару месяцев в Парн съездить.

Проверить, какая в городах обстановка, и решить вопрос о регентстве. То ли до конца

положенного по закону срока регента оставить, то ли кому-нибудь из побочных

наследников титул присвоить. Так что, для нас ситуация ещѐ благоприятнее становится.

-Ты говоришь так, будто тебе сам Лорд-администратор всѐ рассказал.

-Ну, не Лорд-администратор, а всего лишь клерк из его ведомства, -довольно

хмыкнул Хорд. -И не мне, а той девочке, что я вчера весь вечер по спинке гладил. Но

разве в этом вопрос?

-Неужели по спине? А я всю жизнь считал, что у женщин спина на пару-тройку

ладоней повыше.

-Не важно. Куда важнее, что у девочки кроме задницы ещѐ и голова оказалась.

-Альберт, ты - извращенец!

-Успокойся, всѐ остальное у неѐ тоже на месте. По крайней мере, я остался

доволен. Может быть, Джу на рожицу и не совсем вышла, зато горяча!

-Всѐ успел! -покачал Отар головой, которая, кажется, начала отходить.

-Кто же тебя заставлял пить до такой степени, что когда красотки появились, ты

уже ни на что не способен был?

-Так ты же сам бросился всех поить, когда морду этому идиоту Чоко Милку набил.

Я до сих пор не пойму, чего это ради ты решил себе нового врага нажить? Ну, понимаю, ребѐнка жалко стало. Но стоит ли из показного благородства устраивать скандалы?

-О каком благородстве ты лепечешь? Да плевать мне было на этого языкастого

сопляка! Просто очень не хотелось застревать здесь в качестве свидетеля, пока с Милком

разбираются. Хотя, в принципе, парень прав. Не перевариваю выскочек: из грязи в князи

норовят. А уж гонору-то... Ну, поставил на место одного, зато приобрѐл себе двадцать

новых друзей, настоящих, а не дутых бар.

-Я заметил, что ты таких не любишь, -криво усмехнулся рыцарь, чья родословная

тоже не блистала титулами.

-Не про тебя речь, -оборвал его Хорд. -Ты не из тех, кто будет пыжиться, чтобы

казаться важнее, чем есть на самом деле.

Немного помолчав, сотник сменил тему:

-Когда я решил поспать с часок после Джу, этот парень припѐрся ко мне с

благодарностями. Я дал ему денег и велел приехать послезавтра в Крон.

-Зачем?

128

-»Грядут горячие деньки, друг мой,

И нам понадобятся преданные люди».

А этот за свою спасѐнную шкуру отработает сполна.

Капитан брига «Ветерок», ещѐ несколько дней назад бывший только первым

помощником, спешил поскорее закончить ремонт корабля, чтобы выполнить приказ

самого короля Нерля, важный и конфиденциальный. Его недавний командир простился с

«Ветерком», сойдя на берег для лечения. И, хотя Нгуен де Торро тоже ходил с рукой на

перевязи, капитан Бенбоу не остался в обиде. Ему предложили на выбор две другие

посудины с бОльшим водоизмещением, намекнув, что бриг в ближайшее время будет

нести службу по более жѐсткому режиму, и на де Торро ляжет масса рутинных задач. А

Бенбоу пора заняться более серьѐзными делами, чем торчать в Западном проливе.

Указание Лорда-адмирала подействовало на портовые службы магически: откуда

ни возьмись, скромный бриг облепили, как стая насекомых, десятки рабочих. Не зная

устали они пилили, строгали, красили и забивали гвозди под присмотром боцмана и

портового бригадира. Пока де Торро формировал команду, значительно поредевшую

после списания на берег раненых, мастера-оружейники доставили на борт новые

катапульты взамен повреждѐнных пожаром. Суетливый человечек, невесть откуда

появившийся, подбирал для матросов и абордажной группы лѐгкие, но прочные доспехи, выгружал из шлюпок оружие, каким редко могли похвастаться и королевские гвардейцы.

Чего только не было в его запасах! Светлые звонкие мечи, острые, как бритва, кинжалы, тугие арбалеты и луки, прочные круглые щиты, короткие метательные копья, чудо-ножи, втыкающиеся в цель при броске из любого положения, мощные абордажные топоры,

бесконечные связки стрел с закалѐнными наконечниками. Но больше всего удивило

молодого капитана по возвращении с берега то, что борта «Ветерка» сияют новыми

бронзовыми листами, приколоченными поверх обшивки.

Необычными показались и паруса, привезѐнные накануне вместо обгорелых и

рваных старых. Взойдя на палубу, залитую какой-то вонючей гадостью, де Торро хотел

устроить разнос команде, допустившей в его отсутствие такое безобразие, но всѐ тот же

суетливый портовый человечек остановил капитана, уже отдающего приказ немедленно

выскоблить палубу добела.

-Вы с ума сошли, господин де Торро! Этого ни в коем случае нельзя делать! Мы

тут стараемся, стараемся, а Вы хотите свести все наши усилия на нет.

-Вы правильно делаете, что стараетесь, но палуба военного корабля должна быть

чистой, а не похожей на пол в портовом кабаке. Соскоблить немедленно!

-Господин капитан! Мне приказали...

-Вам приказали превратить «Ветерок» в свинарник? И что это за грязные тряпки

вместо парусов?

-Мне приказали сделать Ваш корабль неуязвимым для огня, господин де Торро! И

я выполнил это! Вот, полюбуйтесь.

Человечек схватил факел и сунул в его пламя щепку, предварительно обмакнув еѐ в

зловонную лужу на палубе. Щепка трещала и шипела, но упорно не хотела гореть.

Озадаченный капитан молча наблюдал за портовым служащим. А тот, отшвырнув

злосчастную щепку, повторил:

-Вот, полюбуйтесь. То же самое с парусами.

И он сунул факел под край сложенного у борта полотнища. Де Торро уже хотел

заорать на чересчур прыткого чиновника, собирающегося спалить парус, но ткань и не

думала гореть, лишь закоптившись там, где пламя лизало еѐ края.

-Выбирайте, господин де Торро: или терпеть этот запах, или сгореть, не выполнив

приказа Его Величества. И если Вам дорога честь капитана, то Вы завтра же сможете

выйти в Рив на своѐм пусть пахучем, но неуязвимом «Ветерке». Но если Вам дороже

Ваши представления о морской эстетике, то господин Лорд-адмирал легко найдѐт

129

другого, менее чувствительного к запахам, но более ответственного в делах капитана.

Нужно действовать, а не привередничать, господин де Торро!

Хорд намеревался провести в столице никак не меньше недели. Причѐм, недели

весьма напряжѐнной. Именно поэтому ему не хотелось отягощать себя бытовыми

проблемами, и он, едва сдав своих подопечных в казармы замка Крон, вместе с Отаром и

Беном отправился туда, где ему было гарантировано избавление о любых проблем: в

гостиницу «У дядюшки Билла», место своих непременных остановок во время посещения

города.

-Послушай, Бен, мне стыдно в очередной раз тебя просить, но нас с Отаром сегодня

ждут недалеко от города. Так что ты уж посмотри за нашими вещами...

Сотник с деланной миной просил об одолжении, но его товарищ попросту махнул

рукой.

-Если вам в городе девок мало, тогда валяйте. Хоть мне будет куда свою

притащить.

Оставшись один, Бен подошѐл к окну, провожая взглядом попутчиков.

-Хороши девочки, раз к ним при полном вооружении приходится ехать.

Заночевав в Развилке, деревне, где сходились дороги из Крона, Верка и

Королевского Замка, рыцари затемно выехали дальше. Невыспавшийся Отар, как обычно, брюзжал, мотыляясь в седле:

-Ехать-то часа три осталось, а ты меня ни свет, ни заря поднимаешь. Спать хочу!

-Заткнись! -недовольно буркнул Хорд. -Нам сегодня нужно будет вернуться в

город. Так что выбирай: или встать пораньше, или ночью назад трястись. Надеюсь, ты не

забыл, что завтра - запись на турнир? Значит, тебе, милый мой, нужно будет сходить и

записать меня, пока я на приѐм к королю буду пробиваться.

-Пропади они пропадом, эти нордийцы!- в сердцах ругнулся десятник.

Но нордийцы не пропали. Как и договаривались, они ждали в назначенном месте.

Справившись о номере, в котором остановился господин Генрих Гук, рыцари через пару

минут пожимали руку вечно улыбающегося Барца, сменившего имя ещѐ в Рассе.

-Как вы рано, господа! Я и не ждал...

-Кто рано встаѐт, тому Всевышний подаѐт, Рихард. Нам уже сегодня нужно

вернуться в Крон.

-Вот и замечательно, Альберт! Тогда мы вернѐмся туда вместе. А какие у вас

новости?

Хорд пожал плечами, поудобнее устраиваясь в кресле.

-В Рассе всѐ получилось так, как мы задумывали. Правда, среди рекомендованных

тобой, Рихард, людей оказался один предатель.

-И кто же это?

-Цзян Кирлоу. Похоже, хотел искупить свои грешки в казначействе сдачей нас. Но

не успел...

-Что-то ему помешало?

-Да, -засмеялся Хорд. -Он слишком туго завязывал на шее тесѐмки своего плаща.

Нордиец понимающе закивал, и сотник продолжил.

-Твоѐ письмо рассеяло у остальных все сомнения, а история с Кирлоу доказала, что

мы не шутим. Из Глухой до нашего отъезда не пришло никаких вестей. А по твоим

каналам что-нибудь слышно об Отгаре?

-Нет. Мой человек вернулся с Каменного острова три дня назад, но и там ничего не

знают. Да это и не важно. План начал действовать, и в Норде должны быть довольны

ходом дел.

-А посольство из Нордии каким-то образом касается нас?

Советник загадочно улыбнулся.

130

-Послушай, Альберт, всѐ, что сейчас происходит, касается нашего дела. Может

быть не непосредственно того, над которым ты работаешь, но именно нашего общего

дела.

-Ты хочешь сказать, что наша задумка - не самое главное?

-Я хочу сказать, что в Норде сидят не дураки. И вместе с нами сейчас работают

очень много людей. Но у каждого человека при этом своя конкретная задача. У вас -

добиться смещения Расса и захватить власть в герцогстве. У меня - координировать ваши

усилия с действиями других групп. У посла... У него тоже своя задача.

Хорд недовольно нахмурился и замолчал. Нордиец, видя, что его агент не очень-то

рад такому обороту дел, попытался повернуть разговор в другое русло.

-Как твои успехи на рыцарском поприще?

Сотник молча вынул свой новый меч и протянул его Барцу.

-Прекрасно! Надеюсь, он не подведѐт тебя в Кроне.

-Не подведѐт, -заверил рыцарь. -Но вернѐмся к новостям. Вчера я выяснил, что

после турнира наш король уезжает путешествовать в Парн месяца на два-три. Думаю, это

нам сыграет на руку.

-Отлично! И у меня есть для вас радостная весть. В Порт Форчун уже прибыли два

корабля с рыцарями. После... э... э... небольшой передышки они будут ждать назначенной

нами даты. Как видишь, мы уже начали действовать. Так что хватит обижаться, дорогой

Альберт. Давай согласуем сроки.

Мало кто обратил внимание на четверых всадников, въехавших в Верк по

Восточной дороге. Разве только однорукий старик в лохмотьях, невесть как затесавшийся

в компанию добротно снаряженных рыцарей, одного старого и двоих совсем юных, мог

привлечь к себе любопытные взоры. Но работники королевских мастерских, выросших на

месте древних заводов-автоматов, давно уже привыкли к проезжающим и проходящим

через город чудакам. Правда, чаще всего они появлялись по Кронской дороге, но немало

народа шло и из герцогства Тор. Тем более что всего пару дней назад оттуда проследовал

большой отряд юнцов, спешащих на весенний праздник Посвящения в рыцари. Так что

путники вполне могли быть отставшей по какой-то причине группой.

Верк во все времена осаждали приезжие, будь то купцы, приехавшие за товарами, мастера-самоучки, ищущие приложения своим талантам, крестьяне, желающие обновить

инвентарь или гардероб. Охотники, корабельщики, рудознатцы. Да мало ли кто ещѐ: вся

страна знала, что здесь можно найти всѐ, что душе угодно. Город, славящийся мастерами, притягивал к себе всех. Огромная ярмарка, на которую стекались не только жители

окрестностей, но и стремились попасть из самых отдалѐнных уголков страны те, кто имел

хоть какое-то имущество и нуждался в его пополнении. А кто его не имел, знал, что в

таком скопище народа всегда найдѐтся либо добросердечный богатей, не жалеющий денег

для неимущих, либо простофиля, которого можно легко облапошить.

Даже нордийские купцы, уже лет десять постоянно живущие в одной из гостиниц,

перестали казаться диковинкой, удивляя, разве что, приезжих из глухих деревушек.

Конечно, особой любви к ним не испытывали, памятуя многовековые раздоры, но и

открытой вражды тоже давно не проявляли: как-никак и от них городу прибыль. И товар

добротный везли, и покупки делали неплохие, чем поддерживали многих мелких

ремесленников. А покупали они практически всѐ, за исключением оружия. Ещѐ сотни три

лет назад это было запрещено королевским указом. Взамен же доставляли через Крон

медь, серебро, самоцветы, добываемые в далѐких Северных горах. Ценились ювелирные

изделия лайнских мастеров. Время от времени попадали на рынок пряности и ценные

сорта чѐрного, красного и голубого дерева, которые с риском для жизни удачливые

капитаны добывали на Западном материке. Эти товары взвешивались на весах, и их

использовали лишь самые умелые мастера.

131

Со временем нордийцы обзавелись постоянной клиентурой, посещавшей не только

лавки на торжище, но и полюбившуюся иноземцам гостиницу, где можно было без суеты

обсудить сделку, а если надо, то и отпраздновать еѐ в таверне при гостинице.

Гостиница, обжитая нордийскими купцами, располагалась почти в центре города,

недалеко от рынка. И несколько в стороне от чадящих и грохочущих мастерских. Суета

центральной улицы не касалась жильцов, так как большая часть жилых помещений

выходила окнами в переулок, сбегающий к огромному пруду, вода из которого некогда

давала жизнь древним заводам, вращая какие-то сложные колѐса. Вход в заведение

находился на самом углу дома, что позволяло хозяину обеспечить покой гостей и не

страдать от отсутствия желающих посетить таверну.

Однако, не смотря на это, в заведение, куда зашли запылѐнные гости, народу было

не так уж много.

-У нас так пусто лишь два раза в год бывает, -объяснил принѐсший пищу

словоохотливый парень. -Все купцы в Крон подались, на праздник Посвящения. У них

даже поговорка про это есть: «Две недели в году, чтоб заработать на еду». Ещѐ бы, на

праздник в Крон столько народа съезжается, сколько в Верке за полгода не бывает. А нам

- убыток. Какой же дурак в Верк поедет, когда всѐ королевство в Кроне толчѐтся. А нам

только на таких проезжих, как вы, и остаѐтся надеяться.

-Не прибедняйся, хмыкнул Блэк.- Когда я коней ставил, что-то я не заметил, чтобы

конюшня особенно пустовала.

-А!- скривился малый. -Это не постояльцы. Такие же, как и вы, перекати-поле.

Тоже в Крон едут. Стояли тут три дня нордийцы: купец да шестеро то ли матросов, то ли

слуг. Да к ним какие-то два рыцаря сегодня утром приехали. Сейчас в номере сидят, я им

недавно обед приносил. Говорят, тоже сегодня все уезжают. И нордийцы, и рыцари. Один

из рыцарей всѐ за каких-то щенков переживает. Собак, что ли, разводит? Говорит, как бы

они сдуру не разбежались. И ещѐ беспокоится, чтобы никто раньше него про пиратов

начальству не растрепал. Похоже, выслужиться норовит. А другой всѐ ворчит, что кони

устали.

Парень с заговорщицким видом понизил голос.

-Как я понял, тот, первый, собирается на турнире драться. «Ничего, -говорит, -мой

Дракон за два дня отдохнѐт и на ристалище свеженьким будет. Я,- говорит, -Флекса всѐ

равно на мечах побью.» Представляешь, замахнулся! Самого Флекса бить собирается!

Блэк опять подал голос:

-Чего? Знаю я Флекса! Треплется твой постоялец. Только один человек сильнее

Флекса на мечах. Помнишь сотника из Расса?

-Ух ты! -ошалел парень. -А ты, дядя, не помнишь его герба? Я про Хорда говорю.

-Эх, малявка! Такое всегда помнить нужно, прожѐвывая кусок, промямлил Блэк.

-Малиновый кот на сером поле, -мрачно буркнул Кор.- Эй, ты куда?

-Как куда? К хозяину! Он же тоже самого Хорда не узнал.

-А ты хоть уверен, что это Хорд?

-Да как же не быть уверенным! Хоть у него щит и под чехлом, да я всѐ равно

подглядел. Точно! Малиновый кот на сером поле!

Над столом повисло молчание.

-Иди, порадуй своего хозяина, -наконец выжал из себя Эрг.

Парень подскочил с лавки, на уголке которой он примостился, будто из неѐ торчал

раскалѐнный гвоздь.

-Что делать будем? -спросил Кор, отодвигая тарелку.

-Пока он там со своими нордийскими друзьями разговоры говорит, нам особо

незачем торопиться, -после раздумья медленно произнѐс Хлодвиг, потягивая пиво из

бокала.

132

-Я считаю, что нам в Кроне нужно раньше Хорда оказаться, -подал голос Эрг. -Чем

дольше мы здесь торчим, тем больше вероятность, что с ним столкнѐмся. А от такого

столкновения слишком много искр полетит.

-Уж не испугался ли ты? -съязвил Кор.

-Уймись, -оборвал его Хлодвиг.

-С Хордом я посчитаюсь, ты не беспокойся. Но у нас против них нет никаких

доказательств, кроме ссылок Отгара на некоего своего человека в Рассе, да факта

знакомства с нордийскими купцами. Он просто заявит, что хотел у них купить

обручальное кольцо для любимой, и мы останемся в дураках.

-А Исповедники?

-Исповедник - не Всевышний, Кор. Есть способы и от их проницательности

укрыться. А вот нам от сотника будет трудновато укрыться, если он нас здесь заметит. Он

неплохой охотник и, думаю, легко найдѐт свору загонщиков.

-Уговорил, -кивнул согласно Хлодвиг.- Уходим. Я заплачу за обед.

В дверях, ведущих на кухню, появилась расстроенная физиономия гостеприимного

увальня, возвращающегося от хозяина.

-Ну где же вы раньше-то были? Пока я тут с вами лясы точил, Хорд уехал и в книге

почѐтных гостей не расписался...- он с досадой хлопнул толстой тетрадью в богатом

переплѐте о стол. -Мы с хозяином ему лишь рукой помахали.

-Кажется, обошлось, -проворчал Хлодвиг и сочувствующе похлопал парня по

спине.

-Ну, что тебе первый боец королевства аж двухлетней давности? Я думаю, что он -

далеко не самый знатный гость вашей забегаловки в этом году.

-Это сегодня он - победитель двухлетней давности, -не унимался тот, готовый

расплакаться. -А что, если он через два дня снова станет первым?

-Не горюй, -сжалился Мастер. -Кор, утешь парня, впиши в его книгу хотя бы меня, пока мы коней выводим.

Но парень, чья убитая горем физиономия не могла не вызвать улыбки, даже не

отреагировал на заявление Старого Рыцаря. Кор, подобрав со стола перо, чернильницу и

«Книгу почѐтных гостей», принялся что-то выводить в ней, стараясь глядеть в окно, а не

на слугу, чтобы не расхохотаться.

-Чего это он? -удивился Хлодвиг, когда , обернувшись, увидел в полусотне метров

сзади, у входа в таверну, столбом стоящего полового, обеими руками прижимающего к

груди свой фолиант. Малый глядел во все глаза, разинув свой весьма объѐмистый рот.

-Как ты просил, я сделал ему запись в книге. Правда, не ограничился одним твоим

именем, а записал все титулы и звания, -Кор озорно глянул на Учителя, выдержал паузу и

с невинным видом добавил: -Всех четверых.

Мастер бросил взгляд на его лицо, чтобы удостовериться, что питомец не шутит, и

резко натянул поводья.

-Ты в своѐм уме? -округлил он глаза.

-Я взял с него слово, что он в ближайшие три дня этого никому не покажет. Просто

утащит книгу домой. А через три дня и скрывать будет нечего. Ведь нам осталось самое

простое...

Хлодвиг засопел, покрываясь бурыми пятнами, но тронул коня и, не выдержав,

рявкнул:

-Самое простое было выехать из Расса. Просто сесть на коней и поехать. Ты ещѐ

оценишь, чего стоят последние шаги к цели. И тогда помянешь мои слова. «Самое

простое»... Всѐ ещѐ только начинается!

Кавалькада из девяти всадников, - Хорд, Отар, Барц и его шестеро

сопровождающих, - медленно выехала из ворот постоялого двора, провожаемая

гостеприимным хозяином.

133

-Альберт, как тебе показалось здешнее вино? -неожиданно спросил Отар,

оглянувшись на двери таверны, из которой только что вывалились два слегка пьяненьких

мужичка.

-Довольно неплохое. А что?

-Да у нас, я вижу, бурдюки пустые. Вы меня не ждите, я свой наполню и вас

нагоню.

Десятник развернул коня, направляясь назад.

Услышав через пару минут дробный стук копыт за спиной, Барц оглянулся.

-Кажется, за нашим господином Отаром привидения гонятся, -насмешливо бросил

он осаживающему коня рыцарю.

-А как Вы догадались? -сверкнул глазами тот.

-Что, вместо вина подзатыльников дали? -осклабился было Хорд.

-ГосподинБарц ближе к истине, -угрюмо заверил десятник. -Привидения или нет, но мы их уже давно похоронили. Я имею Хлодвига и двоих молокососов, Кора Стоуна и

твоего дорогого Эрга Донито.

-Что?

Казалось, кто-то полоснул Хорда ножом. Он вздрогнул всем телом, а лицо его

стало покрываться бледными пятнами.

-Мне почему-то кажется, что я сегодня уже слышал эти имена, -невозмутимо

улыбнулся нордиец.- И кто-то убеждал меня, что указанные господа не сумеют выехать из

Расса, минуя его людей.

Сотник готов был перегрызть Советнику глотку, но проглотил пилюлю и

прохрипел Отару:

-Рассказывай.

Де Торро раздражало буквально всѐ: вонь на палубе, слабый ветер, замедлившийся

из-за тяжѐлых бронзовых листов ход корабля, солнце, в лучах которого горели огнѐм

треклятые листы. Не так он представлял себе это особое задание короля. Какой смысл до

предела усиленному кораблю курсировать у входа в бухту и проверять каждую посудину, следующую по направлению к Риву? Неужели для этого не нашлось какого-нибудь

корыта попроще? Что, эти нордийцы дураки - лезть напролом среди бела дня, если проще

проскользнуть ночью, как ворам? Да и чем пираты от воров отличаются? Те же цели, те

же приѐмы.

Лорд-адмирал, напутствуя свежеиспечѐнного капитана, предупреждал о коварстве

врагов, но уж кто-кто, если не сам де Торро, всего несколько дней назад делился с ним

своими замечаниями по поводу разных хитростей флибустьеров. Проведя добрый десяток

лет на боевых кораблях, охраняющих Западный пролив, капитан повидал такого, что

морскому министру и не приснилось за всю его придворную карьеру. Говаривали, правда, что в молодости командующий флотом проявил себя отличным бойцом, да когда это

было?..

Проверять всех подряд... Ну что, скажем, взять с того каботажного бота,

попавшегося сегодня поутру? Или с этой пузатой купеческой посудины?

-Подать сигнал «купцу»: «Лечь в дрейф для досмотра». Цепочка пѐстрых флагов

взлетела вверх.

-Господин капитан, они ложатся в дрейф и передают, что около трѐх часов назад

заметили на юго-западе пиратский корабль.

-Слева по курсу корабль! Дистанция - около семи миль, - раздался голос из

«вороньего гнезда».

-Каким курсом?... На Тор? Если сейчас повернуть и поднять все паруса, то успеем

перехватить. Сигнальщик, команду «купцу»: «Преследуем пиратов. Следуйте своим

курсом». Лево на борт. Поднять паруса.

134

Купеческая калоша выбросила комбинацию «Следуем своим курсом. Удачи» и

отсигналила торговым флагом.

Делая разворот, «Ветерок» сблизился с «купцом», матросы которого, стоя по борту, приветственно махали руками.

-Господин капитан! -рявкнул запыхавшийся боцман, вбегая на мостик. -Поглядите

на них! Это же те самые, что нам борта подпалили!

Де Торро поражѐнно уставился на силуэт быстро скользящего мимо корабля.

Сходство было поразительным: те же линии, те же надстройки, только изменена окраска

надстроек и обновлѐн такелаж.

-Они, -выдохнул капитан.

По мачте снова взвились флаги: «Немедленно остановиться и лечь в дрейф», а

«Ветерок» продолжал закладывать широкий разворот. Если бы не суета на палубе лже-

»купца», то можно было бы подумать, что команды де Торро никто не заметил.

-Стреломѐт на нос, -приказал капитан, надеясь хоть этим привлечь внимание

корабля, успевшего удалиться во время разворота «Ветерка». -Предельный угол

возвышения.

По палубе пронеслось протяжное «Тум-м-м», и огромная, в рост человека, тяжѐлая

стрела понеслась вслед убегающим. Она взметнула высокий фонтан брызг под самой

кормой «купца». «Ветерок» занял такую позицию, что любая попытка сменить галс

привела бы к сближению. На удирающем корабле, похоже, тоже поняли, что без схватки

не обойтись. Впереди уже синели горы Рива, а чересчур решительно настроенный капитан

патрульного корабля не собирался отставать.

Пираты начали выбирать паруса, готовясь к бою. Одновременно пиратский корабль

разворачивался вправо, чтобы встать фордевинд к дневному бризу.

-Кажется, сейчас чертям станет жарко, -крякнул рулевой, трогая на себе оружие.

И, как будто в подтверждение его слов, глухо тумкнула катапульта на пиратском

корабле, и раскалѐнные железные шары брандскугелей застучали по палубе «Ветерка».

Пираты восторженно взвыли, довольные метким попаданием. Деловито забегала палубная

команда, спихивая горячий металл в воду, послышались первые вопли раненых, и донѐсся

запах жжѐного мяса. Ответный подарок из целой связки тяжѐлых стальных стрел смѐл с

юта изготовившихся к стрельбе арбалетчиков, а здоровенная стрела разнесла правый

фальшборт пиратов. От следующего попадания вздрогнул корпус «Ветерка», но защитные

листы выдержали, лишь слегка прогнувшись.

«Ветерок» медленно накатывался на пиратскую посудину, ведя непрерывный

обстрел еѐ из всего, чем заботливо оснастил корабль суетливый портовый человечек.

Удачное попадание куда-то между мачтами опрокинуло жаровню, на которой пираты

разогревали свои ядра, и с пиратской стороны потянулись густые клубы дыма.

-Притягивай, притягивай! -послышались возгласы с бака.

Огромная зазубренная стрела глубоко вошла в борт пиратского рейдера, и матросы

«Ветерка» теперь медленно накручивали на ворот канат, прикреплѐнный к еѐ хвосту.

-Ах, -это лопнул простреленный несколькими стрелами канат, но уже другая стрела

торчала метрах в двух от первой.

На корабле пиратов горело вовсю, так что раскалѐнные угли и щепки перелетали на

палубу геммцев, но постепенно гасли, не сумев найти пищу для огня. Зловонная пропитка, так не полюбившаяся де Торро, сработала на славу.

-И-и-и-х-ха-а, - послышался удалой визг перепрыгивающих через пропасть между

бортами пиратов, воспользовавшихся верѐвками, привязанными к реям. И тут же

зазвенела сталь, а к воплям покалеченных стрелами и раскалѐнными ядрами прибавились

стоны порубленных. Скрипнули сошедшиеся борта.

-Рыцари! Нордийцы!- послышался чей-то истошный крик. -Бей нордов!

Пираты перепрыгивали на «Ветерок», матросы рубились на борту мнимых купцов.

Отовсюду неслись проклятия и лязг стали. Но Нгуен де Торро, уже сам вступивший в

135

схватку, не сомневался в успехе. Его экипаж, прекрасно вооружѐнный и защищѐнный, нанѐс пиратам удар, какого те не ожидали. Перелом в воинском духе наступил ещѐ до

начала абордажа, так что с минуты на минуту должен был наступить перелом и в схватке.

Блэк приподнялся в седле и вытянул руку вперѐд.

-Погляди-ка, Хлодвиг. Кажется, там кого-то ждут.

Ехавшие немного позади Эрг и Кор нагнали стариков, вглядываясь вдаль, где на

холме, не доезжая километра два до деревни, сгрудилось несколько всадников. Дорога, довольно прямая и широкая, бежала вдоль левого берега водохранилища, сооружѐнного

сотни лет назад, то спускаясь в ложбинки, то поднимаясь на пригорки. И на одном из

пригорков, левой стороной примыкающем к пашне, а правой круто спускающемуся к

воде, дежурил какой-то пикет. Видно было, что всадники не обращают никакого внимания

на редких путников, движущихся как в одну, так и в другую сторону.

-Приготовьте-ка оружие, -посоветовал бродяга. -Не нравится мне это...

-Не хочешь ли ты сказать, что это Хорд нас за десять вѐрст почуял и теперь здесь

караулит? -возразил Кор бывшему рыцарю. -Откуда он мог узнать, что мы именно здесь и

именно сегодня поедем?

-А ты откуда мог узнать, что он в гостинице в Верке окажется, когда мы там

обедать будем? -отозвался Эрг, поправляя торчащие из-за спины мечи.

Ближайшие попутчики отстали километра на полтора, а из деревни никто и не

думал выходить. Когда маленький караван приблизился к заслону, двое рыцарей с

поднятыми забралами медленно выехали на середину дороги, перекрывая путь. Один из

рыцарей поднял руку, и к этим двоим присоединились шестеро спутников, одетых явно не

по-здешнему. Под их плащами проглядывал металл, а оружие, удобные шлемы и посадка

на конях выдавала опытных бойцов. Девятый всадник, одетый в дорогие одежды, не

сдвинулся с места, хотя и развернул коня в сторону подъехавших.

-О, поглядите, друзья: это же господин Хорд с господином Отаром!- иронично

выкрикнул Хлодвиг, приблизившись метров на двадцать. -Смотрите, кого мы встретили.

Мир тесен. Не ожидали, не ожидали вас здесь увидеть.

Хорд выждал, пока путники подъедут ещѐ ближе.

-А это, никак, господин Хлодвиг со своими питомцами! Вы ещѐ живы? Признаться, я уже не чаял увидеть вас когда-нибудь. В Рассе считают, что вы все отдали свои жизни

служению герцогу Расскому. Но выходит, что они ошибаются. Свои жизни отдали лишь

те восемь честных юношей, которых погубил господин Эрг Донито.

-А мне почему-то кажется, что честными оказались все одиннадцать юношей,

которые не струсили и не отсиживались в замке и окрестных деревнях.

-Слышишь, Отар? Господин Хлодвиг нас обвиняет! Тот господин Хлодвиг,

который сдался врагам в плен и оказывал им некоторые услуги, вроде извещения о

подходе моего отряда. Господин Хлодвиг, который сам обвиняется в измене и

пособничестве разбойникам.

-Не говорите вздор, -резко крикнул Эрг. -Никто в подобные бредни не поверит!

-А, это Вы, господин командир десятка покойников? Ещѐ бы Вы не заступались за

своего Учителя! Одна камера пленников, одни делишки. Вы, кстати, тоже обвиняетесь в

предательстве, повлѐкшем за собой гибель подчинѐнных.

-Чушь собачья! -вспыхнул Кор. -Не там виновных ищете.

-Я Вас не спрашиваю, господин Стоун, -отрезал сотник. -Поскольку я поручил

господину Донито командование людьми, я и отнимаю у него эту должность. Мало того, на основании имеющихся у меня полномочий, а также выдвинутых против вас обвинений, я объявляю вас арестованными до окончания разбирательства и требую сдать оружие и

захваченные вами документы.

136

-Господа, господа, -дрожащим голосом воскликнул Блэк.- Эт-то не моѐ дело. Я... я

не знал, что они такие! Я думал, что они честные попутчики, позволившие мне

присоединиться к ним. Позвольте мне проехать...

-Проезжай, да поскорее, -махнул рукой Отар и посторонился, пропуская старика.

-О каких документах вы говорите? -изумился Эрг.

-О письмах, картах, дневниках, журналах, захваченных вами у пиратов.

-А разве они были?

-Не морочь мне голову, сопляк! Где бумаги Отгара?

Хорд вынул меч, и вслед за ним то же сделали его спутники.

-Не слишком ли много известно простому расскому сотнику о делах советника

нордийского короля? И разве вот эти нордийцы состоят на Вашей службе?

Противников уже не разделяли те три-четыре метра, на которые

предусмотрительно не доехали до группы Хорда путешественники. Сотник, лязгнув

забралом, бросил коня вперѐд и нанѐс первый удар. Он и не рассчитывал, что расщепит им

голову этому живучему мальчишке, хотя на том и не было никакой защиты, кроме

кольчуги, прикрытой лѐгким походным плащом. Эрг успел поставить блок мечом и занять

оборону. Последовавших за сотником Отара и нордийцев встретил уже ощетинившийся

сталью треугольник.

Главную опасность представляли Хорд и Отар, но, к счастью, столпившиеся

нордийцы больше мешали им, чем помогали. Но вот один из них напоролся на

подставленный Хлодвигом меч, другого рубанул по голове Эрг, и у рыцарей появилось

место для маневра. Преимущество стало два к одному, так как разнаряженный купец не

вступал в схватку, настороженно крутя головой по сторонам.

Следовавшие из Верка крестьяне на телегах остановились метрах в трѐхста от

схватки, предпочитая наблюдать за чужой дракой со стороны. Километрах в полутора за

их спинами маячили какие-то всадники, но им вряд ли было что-то видно из-за

поднявшейся пыли. В то же время со стороны деревни показалась другая группа

всадников, впереди которой мчался однорукий бродяга.

Ещѐ один нордиец уткнулся в пыль под ноги коней, но и на плече Хлодвига, кое-

как защищающегося мечом и кинжалом, сквозь рваные края кольчужной вязки

расплывалось бурое пятно.

-Хорд, Таргет! Уходим! Рыцари из деревни приближаются.

Сотник злобно рыкнул, уворачиваясь от ударов Эрга и стараясь при этом

развернуть коня. Юноша краем глаза успел заметить, как Кор оглядывается на дорогу. Но

тут два меча один за другим обрушились на Эрга, прикрывая отступающего Хорда. Слева

послышался слабый вскрик. Резко обернувшись, Эрг увидел, что Кор медленно сползает с

седла на левую сторону, а Отар выбирается из схватки, не пряча в ножны свой

окровавленный меч.

Оставшаяся пара продолжала сопротивление, но нордийцам всѐ же удалось

оттеснить своими конями Хлодвига в придорожную канаву, и, прикрываемые Хордом, они тоже рванулись по полю к ближайшему леску. Сотник ловко увернулся от атаки Эрга.

Обходя дугой своего упрямого преследователя, он пустился вслед удирающим

товарищам.

Юноше было видно, как Хорд что-то отцепляет от седла, но из-за крупа коня и

брони предателя рассмотреть что-либо не он смог. Заговорщик и не пытался оторваться.

Он резко развернул коня и, мощно размахнувшись, с силой метнул в приближающегося

боевой топорик.

Эрг явно не успевал увернуться. Топор, крутнувшись в воздухе, нѐсся лезвием

вперѐд. Молодой человек даже не успел понять, что же случилось: конь, ошалев от боли в

разрываемых удилами углах рта, резко затормозил задними копытами, поднимаясь на

дыбы. В этот момент пара килограммов остро отточенного железа коснулись его груди, 137

рассекая мышцы и сосуды. Задние ноги резко подогнулись, и животное со всего маха

рухнуло на землю, выбросив юношу из седла.

Хорд несколько мгновений колебался, глядя на неподвижное тело, не

шевельнувшееся даже когда бившаяся в агонии лошадь лягнула его в бок. И только вопли

приближающейся во главе с Блэком шестѐрки рыцарей вывели сотника из

нерешительности. Он ударил шпорами, направляя своего скакуна к недалѐким уже

деревьям.

Лорд-адмирал узнал о бое от капитана небольшого шлюпа, видевшего клубы дыма,

поднимающиеся над двумя сцепившимися в виду ривского берега кораблями. Не имея

желания попасть в гущу драки, капитан постарался как можно скорее добраться до

охраняемых вод. Он утверждал, что просигналил находящемуся на траверсе порта Рив

корвету о происходящем и прямиком проследовал в Крон.

Но только на следующий день у входа в порт замаячил силуэт вестника.

Резня шла не на жизнь, а насмерть. Пираты, понявшие, что на своѐм горящем

корабле им долго не удержаться, словно очумелые, ринулись на борт «Ветерка». Их

посудина горела и оседала, принимая воду через проломленную в борту дыру. А этот

геммский бриг не хотел гореть и всѐ исторгал из своего чрева вооружѐнных людей.

Вооружѐнных ничуть не хуже, чем отряд рыцарей, которых следовало высадить недалеко

от Рива и ждать половину дня.

Уже затихла штатная абордажная команда, первой перескочившая на патрульный

корабль. Похоже, пиратская посудина остался без команды, так как все, способные

держать оружие, давно штурмовали противника на его территории. Лишь вопли раненых

доносились из-за их спины с окутанной дымом и пламенем палубы.

Нгуен де Торро, окружѐнный товарищами, отбивался от наседающих бандитов у

капитанского мостика. С его рассечѐнной щеки стекала струйка крови, перемешанной с

потом. Капитан судорожно сплѐвывал попадающую на губы солѐную смесь, орудуя мечѐм

и абордажным топором одновременно. Его противник, нордийский рыцарь, хоть и казался

тяжеловесным из-за прочного панциря, но выигрывал у моряка умением владеть оружием.

Капитан едва отбил очередной выпад, когда его внимание привлѐк какой-то шум.

Отпрыгнув назад, он успел поднять голову. Что-то огромное, огненное валилось сверху.

Ему спасла жизнь молниеносная реакция. Падающая горящая мачта пиратского

корабля придавила добрый десяток дерущихся: семь или восемь нордийцев и двоих

геммцев. Точнее, убила одного геммского матроса. Другой, капитан Нгуен де Торро

увернувшийся от падающего столба, попал под удар стального подвижного блока по

голове, и его приняли за мѐртвого. Получив поддержку со стороны стихии и увидев

падение капитана, матросы с «Ветерка» ожесточѐнно набросились на врагов, и через

пятнадцать минут всѐ было окончено.

Последних пиратов баграми и пинками сшибали за борт, пока кто-то не догадался

сохранить жизнь хотя бы раненым, чтобы было кого допросить.

Де Торро пришѐл в себя только когда вблизи «Ветерка», покачиваясь, остановил

свой бег подоспевший из Рива корвет. Догоравшая пиратская посудина, наполовину

погрузившись в воду, дрейфовала в паре кабельтовых, а на палубе брига уцелевшие после

схватки пытались разгрести горы обломков и кучи порубленных тел.

Хлодвиг, падая из седла завалившегося в придорожную канаву коня, видел всѐ.

Видел, как торжествующе вскинул окровавленный меч Отар, как валится на землю Кор, из-под распоротой на левом боку кольчуги которого струйками сбегает в пыль кровь.

Выкарабкавшись на дорогу, Мастер разглядел, как описывает дугу в воздухе Эрг, вылетев

из седла убитой лошади. Он с замиранием сердца ждал, что сейчас Хорд взмахнѐт мечом...

Но сотник, убедившись, что юноша не подаѐт признаков жизни, пришпорил своего

138

скакуна, удирая от приближающейся погони. Тогда Старый Рыцарь повернул голову в

сторону Кора. От серого неподвижного лица юноши и лужи крови у его бока Хлодвигу

стало плохо. Чувствуя накатывающую дурноту, он провалился в кромешную темень.

-Чего ты добился? -Барц негодовал, и его вечная улыбка превратилась в хищный

оскал, от которого стало жутковато даже видавшему виды Хорду. -Я потерял троих

нужных мне людей. Мы так позорно бежали, что ничем не отличались от рядовых

дорожных грабителей. У тебя есть гарантии, что в Кроне не обратят внимания на эти

художества? Не придѐтся ли нам всѐ бросать и удирать из страны на совсем, благодаря

твоей блажи?

-Успокойся, Рихард! Не надо брызгать слюной! Одного из щенков Отар, похоже,

пришил. Второй тоже мало походил на живого. А на старика я донесу как на предателя.

Ради того, чтобы сбросить их со счетов, стоило положить троих твоих людей.

-Вот именно, моих! Ты зря обольщаешься! Мы ничего не добились. Мы не только

не получили бумаги Отгара, но и позволили им попасть в руки новых людей. И даже я не

знаю, чего там мог понаписать тот идиот.

Глаза Хорда лихорадочно блестели, и было неясно: смеѐтся ли он над нордийцем

или так реагирует на нервное напряжение. Открытое забрало не скрывало дѐргающегося в

тике тонкогубого рта. Рыцаря явно взбесил отпор, который оказали юнцы, ведь тремя

трупами дело не обошлось. Ещѐ у одного нордийца была легко рассечена рука, а другой

ежеминутно прикладывал тряпицу к уху, из которого сочилась кровь после сильного

удара по шлему. Чехлы на щитах обоих рыцарей превратились в лохмотья, а гербы под

ними блестели свежими царапинами.

Барца же взбесила лѐгкость, с какой сотник распоряжается жизнями его людей, о

чѐм он не преминул высказаться Хорду.

-Я работаю не только и не столько на себя, господин Барц,- отрезал тот. -И мне не

ясно, почему Вы противитесь моим стараниям принести пользу вашему королевству? Как

я понимаю, эти люди клялись умереть за Нордию, что они и сделали. А почему Вы, господин Барц, даже не обнажили меча, когда умирали Ваши подчинѐнные?

Нордийца передѐрнуло. Он побледнел, собрался внутренне, и его широкое

добродушное лицо озарилось улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего.

-Господин Хорд, я не считаю за доблесть участвовать в избиении младенцев. Пусть

даже тех, что уже научились кусаться. Это во-первых. Во-вторых, - если бы не я, то вас

накрыли бы рыцари из деревни. В-третьих, - я не хочу повторять ошибок Отгара, позволившего себя убить и поставить под удар всѐ наше дело. Сначала нужно исправить

его ошибки, а уж потом совершать свои. Кроме того, моей задачей является работать

головой, а не острой железной палкой. Но если господин Хорд сомневается в моей

смелости, то я готов скрестить с ним своѐ оружие в любое время после того, как я передам

дела преемнику.

Хорд ни в чѐм не сомневался. Ему просто нужно было сорвать свою злость. И он

добился своего, задев самолюбие обычно невозмутимого партнѐра. Разозлил Советника и

успокоился сам. Чуть заметно улыбнувшись, сотник постарался разрядить обстановку.

-Брось обижаться, Рихард! Никто в твоей доблести не сомневается, но нам обидно, что ты стоял в стороне. Мы вырвем эти чѐртовы бумаги. И не позднее, чем сегодня ночью, если старый простофиля Хлодвиг не отправится вслед за своими выкормышами раньше.

-Простите, господин Лорд-адмирал, но капитан де Торро не может прибыть к Вам.

Он болен и просил Вас приехать к нему на «Ветерок».

Командующий морскими силами поморщился. Он и так бросил всѐ, чтобы

помчаться в порт для доклада о морском бое. Теперь ему предлагают усесться в шлюпку и

плыть на корабль.

-Он, вероятно, ранен?

139

-Да, Ваше Сияттельство. Именно поэтому он не смог передать рапорта в

письменном виде.

Де Торро и в самом деле едва держался на ногах. Точнее, его поддерживали двое

таких же оборванных и обожжѐнных матросов, перевязанных на скорую руку.

На палубе высокого гостя встречали перешедшие с корвета, подоспевшего на

помощь «Ветерку», матросы. Их легко можно было отличить по чистенькой свежей форме

и более молодцеватому виду. Но на них адмирал и не обратил внимания.

-Ваше Сиятельство господин Лорд-адмирал! -едва слышным голосом начал

капитан. -Вверенный мне бриг «Ветерок» прибыл в порт Крон для передачи захваченных

в бою пленных, лечения раненых, мелкого ремонта такелажа и оружия, а также

пополнения команды...

-Оставьте! -махнул рукой командующий.

Ему и без доклада было видно, что корабль почти не повреждѐн, а уцелевшие два

десятка членов команды вряд ли скоро смогут выйти в море. Все они имели хотя бы по

одной ране. Как и шестеро скрученных верѐвками пленников.

-Скажите лучше: что с нордийским кораблѐм?

-Потоплен, Ваше Сиятельство. Вместе с остатками команды и нашими павшими

товарищами. Нападение на монастырь, где находится принцесса Карина, не состоится!

Глаза де Торро закатились, и он уронил голову на грудь.

-Простите, Ваше Сиятельство, -извинился за командира высокий матрос с

обожжѐнной щекой и забинтованным боком. -Господин капитан часто теряет сознание.

Путники, остановившиеся из-за разгоревшейся на дороге схватки, всѐ ещѐ не

решались подъехать. Лишь когда из погони вернулись рыцари, осмелились подъехать к

месту кровопролития.

-Проезжайте, проезжайте живее! -поторапливал глядящих во все глаза крестьян

деревенский рыцарь.

А поглядеть было на что.

Трое мѐртвых нордийцев валялись ещѐ не прибранными. Двое юношей, один с

кровавым пятном вокруг рваной дыры в кольчуге, а другой - без видимых повреждений, лежали на какой-то рогожке без движений. Рядом с ними маялся седоволосый старик, вокруг которого сновал однорукий калека. Рыцари сволокли в кучу имущество,

подобранное на поле возле мѐртвой лошади, и теперь принялись обшаривать убитых

нордийцев.

Со стороны Развилки медленно грохотали три повозки, сопровождаемые ещѐ

одним рыцарем.

-Что случилось, а, командир? -не выдержал один из крестьян, обращаясь к

сопровождающему.

-Не видел, что ли? Разбойники нордийские вконец обнаглели. Среди бела дня

нападают. Видал, каких мальчишек порешили. Одного прямо в сердце. А наставнику руку

чуть ли не совсем перерубили.

-А другой парень чего?

-Шею сломал. За теми гадами погнался, они его лошадь убили. Вот он и угробился, бедняга.

-И куда их теперь?

-Как куда? Разбойников зароем где-нибудь. Старика на лечение в деревню увезѐм, а его мальчишек похороним, где он укажет.

140

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Крон для всех приезжих - в диковинку. Огромный древний город, живая легенда,

дышащая история. Порт, начинавшийся с грубого причала для первой баржи поселенцев.

Замок Крон, короной увенчавший вершину холма. Его построили ещѐ при Короле Артуре!

Не найти, конечно, самых первых модульных домиков, попавших в беду пассажиров и

экипажа межзвѐздного корабля, но и по сей день некоторые богачи кичатся вделанными в

стены своих хором проржавевшими кусками их обшивки.

Здесь, в скопище народа, съехавшегося на одно из двух главных событий года, кого

только нет: и суровые рыбаки с побережья Кло, и гордые драгонские горцы, и

добродушные рантонские крестьяне, и деловитые веркские купцы, и опалѐнные жарким

пламенем печей артурские кузнецы. А уж о столичных пройдохах и говорить нечего. Эти

издалека приезжего чуют и облапошить норовят. В диковинку нордийцы попадаются.

Говорят даже, что их посол по городу шныряет, вынюхивает…

Но уж в чѐм настоящая гордость столицы, - так это в еѐ военных. То тут, то там

плащи, доспехи, шлемы, гербы. И каждый преисполнен достоинства, даже головы не

повернѐт в сторону едва начинающих оперяться юношей. Ещѐ бы! У того - герб

Лендлорда Чѐрт-те-знает-каковского, другой - с цветами личной охраны короля, третий -

со знаками отличия командира сотни: большая шишка!

-Ну, что, птенчики, головой вертите? -смеѐтся молодой воин в лѐгких доспехах. -

Так и шея отвалится. Вы, я гляжу, из Расса будете?

-Точно. Из него самого.

-Чѐрт! Везде бывал, а в Рассе - ни разу. А вы, похоже, в Кроне не были? Давайте-ка, ребятки, заскочим в трактирчик, да я вам расскажу про здешние порядки: чего бояться, как держаться. А вы мне про герцогство своѐ расскажете. Вдруг и туда судьба занесѐт.

По внешнему виду рыцаря можно было понять, что он не беден, не лишѐн удачи и, не смотря на относительно молодые годы, знает жизнь. А неплохо подвешенный язык

позволил ему уже через пять минут стать своим среди расских юношей. Разговор за

кружкой доброго пива бежал сам собою. С Крона перескочил на Расс, с Расса - на

предстоящий турнир, на его главных фаворитов.

Гостеприимный кронец со знанием дела охарактеризовал всех и свой анализ

закончил разбором Хорда.

-Вот этот ваш земляк молодец! Думаю, ни в одном виде состязаний он не уступит

большинству фаворитов. И вообще: говорят, что у вас Мастер Батлер хорошую школу боя

на мечах организовал. Хоть бы вы меня поучили тому, что он вам преподавал, -рассмеялся

рыцарь.

Юноши, раскрепостившиеся после дружеского общения и пива, тоже засмеялись:

-Да где уж нам? Вот у Эрга Донито есть чему поучиться.

-Точно, Эрг многое показал бы.

-Помните, как он Хорда уделал? Ха-ха-ха!

Их старший товарищ изумлѐнно поднял брови.

-Кого? Хорда? Что за шутки? Что это за супербоец у вас выискался? Эрг... как вы

сказали?

Молодѐжь замялась и примолкла. Наконец, кто-то нехотя выдавил:

-Был у нас такой товарищ...

-А что с ним? Не та ли сказка про нордийских пиратов? Ведь это же явное враньѐ: десять против семидесяти.

Настроение у парней испортилось ещѐ сильнее.

-Опять рука Хорда. И здесь он Эрга принизить постарался.

-Принизить?!

141

-Конечно! Этих нордийцев там почти сотня была. Мой отец сам видел, сколько их

ребята наколотили. А Хорд, мало того, что на смерть их послал, теперь ещѐ и всю себе

заграбастать хочет.

-Нет, ребята... Что-то слабо верится...

-А мы никого и не заставляем верить. Вот если кто из них вернѐтся, то он всѐ и

расскажет.

-Так говорили же, что они все погибли...

-Мѐртвыми их никто не видел. Знают только, что Эрг, Кор, Дэн и Мастер Хлодвиг

на юг за остатками банды ушли. Может, они и вернулись после нашего отъезда.

-И Хлодвиг с ними был? -поражѐнно захлопал глазами рыцарь.

В это время к компании прогрохотал подковами запылѐнный рыжеволосый

человек, приветливо взмахнув рукой.

-Привет, Флекс! Ты уже слышал историю про Хлодвига и его двоих

воспитанников?

На лице подошедшего отразилась досада. Ещѐ бы! Он мечтал поразить старого

знакомого новостью, а тот оказался в курсе.

-Как двоих? -подскочил один из парней. -Их же оставалось трое, да ещѐ

проводник...

Рыцарь и его знакомый пожали друг другу руки, и Рыжий свѐл брови.

-О чѐм ты говоришь, малыш? Я только что разговаривал с гонцом из Развилки. Он

так и сказал: Хлодвиг с двумя мальчишками, Кором Стоуном и Эргом,.. э, чѐрт!.. Донито...

-Ура-а-а!

-Я же говорил, что они выкарабкаются!

-Ребята, наши победили!

-Флекс, чего это они?

-При случае расскажу, Рафаэль. Но ты, кажется, принѐс хорошую весть.

До одного из ребят, наконец, дошло имя их нового товарища.

-Как... как Вы сказали? Флекс? Первый рыцарь коро...

Друг Флекса довольно заулыбался:

-Вот именно! -важно заявил он и тут же обернулся к рыцарю. -Ты толком объясни

мне: чего они радуются?

-Да они только что мечтали, чтобы их дружки объявились... А тут ты их обрадовал.

Рыжий посерьѐзнел и закачал головой:

-Значит, вы всѐ же этой истории не слышали.

-Какой истории? Не тяни, говори!

-Этот гонец из Развилки рассказал, что неподалѐку от деревни какие-то нордийцы

на путников напали. Те, конечно, троих дикарей положили... В общем, один Хлодвиг жив

остался, да и того серьѐзно покалечили.

Блэк хорошо знал Крон, где довольно часто бывал по своим бродяжьим делам

последние лет пять. Большой город во все времена и в любой стране притягивает к себе

огромное количество калек и нищебродов. Здесь при известном скоплении народа всегда

легче найти пропитание, собирая подаяние близ храмов, попрошайничая на улицах или

попросту прибирая всѐ, что плохо лежит. Немудрено, что многие из них, попавшись на

кражах, кроме имевшихся у них увечий, по суровым королевским законам лишались, в

зависимости от тяжести содеянного, кто уха, кто большого пальца, а кто и кисти руки.

Мало кто из нищих не имел видимых увечий, хотя довольно редко кто-то из

увечных впадал в нищенство. Суровые времена, жестокие нравы, рубящее и режущее

оружие, имеющие широкое хождение, - всѐ способствовало частым и серьѐзным увечьям, которые сваливались не только на бедных, но и на вполне зажиточных обывателей. А

имея деньги, имущество или достаточное количество родственников, способных

трудиться на земле, калека мог без особой печали глядеть в завтрашний день. Одноглазые, 142

однорукие, хромые купцы, крестьяне и ремесленники не только не были обузой для семьи, но и сами являлись кормильцами. Но больше всего увечий получали те, кто связан с

королевской службой. Мало кто из служивых не носил на своѐм теле, конечностях или

лице отметин вражеской стали. Поэтому рассечѐнное лицо, изуродованные носы или

обрубленные пальцы почти безошибочно выдавали в человеке воина, бывшего или

настоящего. Но случалось, когда не сумев вынести ударов судьбы, человек скатывался на

дно, оказавшись на улицах большого города, которые становились ему домом уже до

конца его дней. Конечно, были и исключения. У бывшего Чѐрного Рыцаря в Кроне, который он избегал первые семь-восемь лет после окончания междоусобицы, жили двое

или трое знакомцев, сумевших выкарабкаться из болота нищеты. И он в любое время мог

появиться у них на пороге, не рискуя оказаться нежеланным гостем.

Как и обитатели трущоб, эти люди, став приличными обывателями, свято чтили

неписаный кодекс чести, первый пункт которого гласил: «Помоги ближнему своему, ибо

он тебе - брат.»

В «берлогах» Старого Порта, - района, прилегающего к старинным портовым

сооружениям, преспокойно жило значительное количество разыскиваемых по всей стране

преступников. В подвалах полуразрушенных трущоб постройки едва ли не короля Артура

текла своя жизнь, неподвластная Лорду-градоначальнику. Здесь действовали свои законы

и правила, нарушить которые без последующего возмездия было невозможно. Как

невозможно было появиться в кварталах «берлог» постороннему человеку без

сопровождения или хотя бы рекомендации «старожила». Такого заблудшего в лучшем

случае заворачивали назад, предварительно расспросив о целях визита и предупредив о

нежелательности его повторного появления, если человек забрѐл случайно или из

любопытства. Если же он шѐл по делу, - всѐ зависело от его поведения. Либо дело

решалось за приемлемое вознаграждение, либо посетитель лишался того, с чем пришѐл.

Нередко - вместе с жизнью.

Привилегированной считалась лишь одна каста - «убогие». Никто не имел права

обидеть калеку, если тот не нарушил местных обычаев. В случае чего обидчика ждало

суровое наказание, способное превратить его самого в такого же калеку. Физический

недостаток, таким образом, служил и пропуском в закрытый район города, и защитой от

любых притеснений.

Наверное, Блэк сумел бы когда-нибудь присоединиться к тем своим приятелям,

сумевшим поменять место обитания на более престижные кварталы, если бы не ненависть

короля ко всем, кто был хоть как-то связан с герцогом Парном. Именно поэтому ему

приходилось жить как можно незаметнее. Лишившись всего небогатого имущества в

результате конфискации, бывший Чѐрный Рыцарь рисковал лишиться и жизни, узнай его

кто из старых знакомых.

Его подобрали на следующий день после штурма Кло. Очнувшись ночью, он не

стал стонать и звать на помощь. Обливаясь кровью из вновь открывшейся раны, Блэк

сумел снять с себя всѐ, что выдавало в нѐм сподвижника Парна, и убраться подальше от

крепостных ворот. Но едва он начал оправляться в лазарете, куда попал в бессознательном

состоянии, по его душу объявились какие-то чиновники. Ловко симулировав потерю

сознания, Блэк дождался вечера и бежал.

Имени беглеца никто не знал, так что розыск оказался безуспешным. Год он

прятался в лесах Кло, пока рыцари нового Регента не принялись прочѐсывать местность в

поисках скрывающихся мятежников. Потом были Колем, Рантон, Тор, Рив, снова Кло.

Появляться в Парне и Кроне беглец считал опасным, а в Расс нищих калек не пропускали: своих хватало.

Годы бродяжничества сделали своѐ дело, и однажды худой однорукий мужчина с

замиранием сердца пришѐл в Крон. И город не узнал его, встретив полным безразличием: кому нужен какой-то пеший калека в рванье.

143

Но сегодня он был на коне, и в его карманах звенели деньги. Хлодвиг не

поскупился, понимая, что вычислить местонахождение заговорщиков будет не так-то

просто.

Эрг пришѐл в себя через полминуты после жѐсткого падения. На удивление все

кости были целы. По полю пылили две группы всадников, уносясь от места схватки и по

одному скрываясь за деревьями. Десятник, кое-как поднявшись, заковылял к дороге, где

его помощь, похоже, была крайне нужна. На этот раз - помощь лекаря.

Кор тихо стонал, лѐжа ничком в пыли. Метрах в пяти уткнулся носом в дорожный

мусор Старый Мастер. Его левое рука покраснела от крови. Других повреждений Эрг не

заметил. Перевернув друга на спину, командир увидел, что сквозь дыру в кольчуге на

левом боку Кора на землю натекла приличная лужица крови. Кор опять застонал и

приоткрыл глаза.

-Кор, держись, сейчас я тебя перенесу.

Десятник закинул правую руку юноши себе на шею и поднял его на руки. Тот, не

моргая, смотрел на Эрга и закрыл глаза лишь когда молодой человек опустил его на

землю, привалив спиной к придорожному валуну.

-Потерпи немного. Скоро станет лучше, -приговаривал Эрг, стараясь не причинить

другу страданий.

Судя по всему, меч Отара не проник внутрь грудной клетки. Острая сталь, прорвав

кольчугу, рассекла мышцы груди и, скользнув по рѐбрам, срезала с них приличный кусок

плоти. Если бы не обильное кровотечение, то рану можно было бы считать неопасной.

-Потерпи, сейчас я сниму эту чѐртову кольчугу и всѐ приложу куда надо.

Эрг осторожно стал собирать кольчугу, подтягивая еѐ вместе с нижней рубахой.

-Нет... Эрг, нет...

Кор, который, казалось, был в полузабытьи, неожиданно ухватился за руку лекаря

и глядел на него перепуганными глазами.

-Что случилось? Тебе больно? Потерпи, малыш. Мне нужно снять с тебя одежду,

чтобы быстрее заживить твою рану. Потерпи, ладно? Я постараюсь снять аккуратно.

-Нет... нет...

-Но почему? Ты же истечѐшь кровью!

Сзади послышалось хриплое дыхание Хлодвига. Тот уже очнулся и окончательно

вылезал из канавы.

-Потому что Кор - девушка! А ты хочешь обнажить еѐ грудь...

По застоявшемуся винному запаху чувствовалось, что всю ночь, а может быть и

часть дня, в номере, где Хорд и Отар оставили своего приятеля Бена, гуляла весѐлая

компания. Грудой сваленные в углу доспехи говорили, что хозяин бродит где-то

неподалѐку. Похоже, горничные успели прибраться после пиршества, так как никаких

следов вина, кроме запаха, запылѐнные и разгорячѐнные скачкой рыцари не нашли.

Хорд, заметив, что Отар приноравливается снимать доспехи, рыкнул:

-Не спеши. Я думаю, сегодня тебе не грозит чистая постель. Эй, человек!

Через несколько секунд в дверном проѐме материализовался юркий серый

человечек.

-Бумагу для письма и чернила, -дал команду сотник, и продолжил разговор с

другом. -Пока я пишу рапорт, можешь отдохнуть. Отвезѐшь его Лорду-градоначальнику.

В нѐм будет говориться о нападении на караван Барца, то есть Гука. Назови имена этих

ублюдков, но не вздумай проболтаться, что они возвращаются с задания. Встречаемся, как

и договорились, у Барца.

Человечек снова колобком вкатился в комнату, угодливо кланяясь и семеня. В

одной руке колыхались бумажные листы, другая сжимала перо и пузырѐк с чернилами.

Аккуратно сложив всѐ на столе, портье ещѐ раз поклонился и вытянулся по струнке.

144

-Что ещѐ угодно господину Хорду? Что будут кушать на ужин господа рыцари?

-Господа рыцари сегодня здесь ужинать не будут, а господину Хорду угодно,

чтобы ты убрался вон. Чернила и перо заберѐшь после нашего ухода.

Коридорный, низко кланяясь, исчез, плотно прикрыв дверь. Сотник разложил

бумаги на столе и совсем было собрался писать.

-Эй, Майк, ты разве не отдохнул? -недовольно заворчал он, держа в руке перо. -

Мне что, делать больше нечего, кроме как тебя ждать? Пошевеливайся!

-У тебя очень глупый вид, -чуть слышно пробормотала девушка, сквозь ресницы

наблюдая за Эргом.

Молодой человек,закончив заживление, сидел с ней рядом на земле, судорожно

соображая, что же ему теперь делать, как себя вести? Друг, с которым он спал, укрывшись

одним плащом, делился последним сухарѐм, ради которого он не раз жертвовал собой, и

который ради него рисковал жизнью, давний соперник по обучению, не уступавший ему

ни в чѐм, - вдруг оказался не тем, за кого себя выдавал. Девушкой!!! И сразу на память

пришла целая цепочка странных поступков Кора, объяснявшихся этим обстоятельством. В

голове Эрга носилось такое количество мыслей, что он только и успевал открывать и

закрывать рот, сумев выдавить из себя очередной нечленораздельный звук.

-Это... М-м-м... А... Вот... Э... Гм...

Замечание девушки хоть как-то подтолкнуло его мысли, и он, наконец, выпалил:

-Как мне теперь тебя называть?

-Зови, как и звал. Для всех я должен... должна пока называться Кором Стоуном, учеником рыцаря из замка Расс. Для тебя тоже. Дай мне слово, что не проговоришься

никому, даже Блэку.

-Хорошо, Кор...

-Я тебе всѐ объясню позже. Прости...

-На ближайшие два дня она должна стать не учеником рыцаря, а безжизненным

трупом, -подал голос Хлодвиг, самостоятельно перевязавший свою рану, пока

обалдевший Эрг лечил девушку. -Как, впрочем, и ты, командир. И чем скорее вы умрѐте, тем дольше проживѐте.

Сама по себе мысль Хлодвига проследить за действиями заговорщиков была

неплохой, но где их искать в Кроне? И тогда Блэк вспомнил разгоревшийся между

посетителями кабачка «Подкова» спор о предстоящем турнире. Помнится, один из

спорщиков хвастался, что в гостинице «У дядюшки Билла» постоянно останавливается

Хорд.

Чѐрный Рыцарь не ошибся. Он нагнал знакомую компанию уже недалеко от

центра. Ему было хорошо видно, как рыцари разъехались с нордийцами, направляясь к

своей гостинице. Дальше оставалось проявить мастерство слежки.

Уже в сумерках на пустыре в районе порта сошлись две группы людей. В одной

были Хорд, Барц и трое его охранников. Вторую привѐл Отар. С ним пришла дюжина

молодцов, которых нетрудно отыскать в любом портовом городе. Их крепкие руки с

одинаковым проворством тянут снасти, ворочают тяжеленные бочки или сжимают

длинные ножи, - в зависимости от удачи и цены за работу.

Сотник оценивающе осмотрел громил и обратился к Отару:

-Ты объяснил им, что от них требуется?

Десятник утвердительно кивнул головой.

-Цена и условия вас устраивают?

-Вполне... Но лучше бы деньги вперѐд...

-Всѐ будет, как договаривались. Задаток плачу сейчас, а остальное - после

окончания работы.

145

Кто-то из толпы недовольно буркнул:

-А если они вовсе сгинут, нам лапу сосать?

-Тогда плачу половину, -отрезал Хорд. -Но если они ускользнут от вас, - не

получите ничего.

По толпе пронѐсся лѐгкий ропот, но открыто никто против не высказался, посчитав

требования вполне разумными.

-С вами обязательно будут находиться мои люди. Мне наплевать, кто из вас будет

торчать в засаде и как вы поделите деньги. Но дорога и вход в замок должны быть под

присмотром. Эти двое мальчишек и старик не должны попасть в замок не смотря ни на

что. Остальное - ваша забота. Кто старший?

Из толпы вышел один и взмахнул рукой. Хорд внимательно вгляделся в его лицо и

кинул ему глухо звякнувший мешочек. Наѐмник высыпал монеты на ладонь и, шевеля

губами, на ощупь пересчитал их.

-Пойдѐт...

Сотник кивнул головой и повернулся к Отару:

-Заменишь людей в засаде на дороге и возвращайся в гостиницу. Расскажешь, что

говорят о нашей встрече у Развилки.

Отар, вымотавшийся за бесконечный день, неторопливо ехал в гостиницу,

размышляя над новостями. Он свернул на тихую улочку и мог уже разглядеть вход в

заведение дядюшки Билла, когда его внимание привлекло залихватское пение из кабачка

«Подкова». Рыцарь заглянул через окно вовнутрь.

-Дьявол.., -пробурчал он и соскочил на землю, стараясь не греметь оружием.

Деревенские рыцари, руководимые Блэком и Хлодвигом, аккуратно погрузили два

молодых тела на телегу и накрыли их каким-то тряпьѐм. Никто из рыцарей, кроме

десятника, бывшего ученика Хлодвига, которого Старый Рыцарь поставил в известность, так ничего и не заподозрил.

Нордийцев покидали на другую телегу, и печальная процессия двинулась в

деревню. Там, по указанию десятника, Хлодвига с его грузом оставили в покое. Блэк тоже

только проводил Старого Рыцаря до околицы и умчался в направлении Крона.

Спустя полчаса деревенский десятник передал посыльному написанный под

диктовку Хлодвига рапорт о случившемся.

-Я могу увидеть господина Хорда?

Бедно но аккуратно одетый юноша неуверенно топтался в дверях, поочерѐдно

взирая на находившихся в комнате мужчин.

-Что Вы хотите, молодой человек?

-Мне велено передать лично господину Хорду.

-Я - Хорд. Говорите.

-Господин Отар просит Вас спуститься к нему на улицу. Он ждѐт Вас во дворе

напротив.

Бен тревожно поглядел на приятеля:

-Тебе помочь?

Но сотник пропустил мимо ушей его реплику.

-А почему он сам не поднимается?

-Он там с каким-то одноруким пьяницей. Говорит, что бросить его одного на улице

он не может, а тащить сюда - нет смысла.

-Что ж, тогда окажите мне честь проводить меня к господину Отару.

Пронзительные глаза Хорда впились в юношу, но он со спокойным достоинством

выдержал этот испытывающий взгляд. Нацепив пояс с мечом и кинжалом, рыцарь жестом

пригласил гонца указывать путь. Бен тоже поднялся, намереваясь последовать за ними.

146

-Думаю, я справлюсь, -остановил его сотник.

В тѐмном дворике в двух десятках метров от гостиницы Отар возвышался над

какой-то тѐмной массой, приваленной к стене. Хорд протянул парню монету и отпустил

его.

-Кого ты приволок?

-Ты помнишь бродягу, который там, на дороге, был с юнцами? Я случайно углядел

его в кабачке, когда подъезжал к гостинице. Пока он рылся в карманах, чтобы купить ещѐ

пива, я треснул его по затылку и приволок сюда. Сам понимаешь, оставлять этого каналью

без присмотра было нельзя...

-А что в трактире?

-Да никто толком и не заметил. Я подошѐл сзади, а когда он повалился, - подхватил

его, будто пьяного.

Хорд наклонился и потряс оборванца за плечо. Тот что-то промычал и попытался

поднять голову.

-Ты не перестарался?

Отар ухмыльнулся:

-Не думаю. Он - из породы живучих. Вроде кошки.

И, словно в подтверждение его слов, Блэк медленно поднял руку, ощупывая

голову. Перед его глазами плыли разноцветные круги, но вот сквозь них стали проступать

два тѐмных силуэта. Чувство самосохранения подсказывало, что они здесь неспроста, и их

присутствие таит в себе какую-то угрозу.

Люди, чьи голоса ещѐ несколько секунд назад едва пробивались сквозь колокола, звеневшие в голове, теперь молча наблюдали, как он приходит в себя. Вместе с сознанием

пришла и тупая боль в затылке. Старик, чтобы выиграть время и вспомнить, что

случилось, снова тихонько застонал, ощупывая голову. Но единственное, что ему удалось

вспомнить, были посыпавшиеся из глаз искры в тот момент, когда он собирался заказать

ещѐ кружку пива.

-Ну, ты пришѐл в себя?

Насмешливый голос говорившего заставил бывшего рыцаря вздрогнуть. Он чуть

слышно пробормотал:

-Где я? Что со мной случилось?

-Ничего страшного. Думаю, скоро тебе будет лучше, если станешь покладистым.

Так что попытайся вспомнить, чего тебе было нужно в «Подкове»?

Старик прижал к стене затылок, на котором выскочила приличных размеров

шишка, и понимающим тоном протянул:

-А-а... Это вы меня так двинули по голове, что я отключился. Но чем вам помешал

старый калека, который решил выпить пива, перед тем, как пойти спать на свой

постоялый двор? У меня и денег-то почти нет, чтобы было из-за чего меня грабить.

-Тебя никто не собирается грабить. А вот горло перерезать стоит...

-Что, просто так?

-Не прикидывайся идиотом. Знаешь же, что просто так ничего не бывает, -по

голосу было слышно, что Хорд, а Блэк давно уже узнал его говор, не намерен долго

оставаться терпеливым. -Ты сегодня помешал нам на Веркской дороге, когда вызвал

рыцарей из деревни.

-Так это вы?..

Голос старика задрожал, и он судорожно попытался вжаться спиной в стену.

-Что... что вы хотите от меня?

-Я уже задал вопрос: что ты делал в таверне?

-Но я же сказал: просто зашѐл выпить пива!

-Один?

Однорукий недоумѐнно поднял голову:

-А с кем же я должен был быть?

147

Хорд вынул из-за пояса кинжал и, присев на корточки, приставил его к груди

бродяги.

-Не валяй дурака, приятель. Где ты остановился вместе со своими попутчиками?

-Я... я один. У меня нет никаких попутчиков. А моя лошадь сейчас на постоялом

дворе. Можете проверить...

Сотник хмыкнул, и остриѐ кинжала слегка кольнуло старика в грудь. Он ойкнул и

торопливо затараторил:

-Но это правда! Я приехал в город один.

-Ага! А те двое юнцов и старая развалина Хлодвиг остались нюхать цветочки на

природе.

Бродяга как-то сразу обмяк и расслабился.

-Верно! Вы же так быстро… уехали, что ничего не знаете!

Хорд опять недоумѐнно хмыкнул:

-А что же нам следует знать?

-Что те добрые господа, давшие мне свою лошадь и позволившие ехать с собой,

они...

-Ну! -нетерпеливо кольнул остриѐм кинжала рыцарь. Старик опять ойкнул и

разразился мольбами не делать ему больно, потому что он и без этого всѐ расскажет сам.

-Когда я вернулся на дорогу, господин Кор, - он так хорошо ко мне относился,

знаете ли. Господин Кор уже скончался от потери крови. У него была такая страшная рана

на груди, и никто не мог его перевязать. Ведь господин Эрг сломал себе шею, когда упал с

коня, а господин Мастер Хлодвиг лежал без сознания от полученной раны. Если бы хоть

кто-нибудь из проезжающих осмелился помочь им...

Хорд озадаченно убрал руку с кинжалом от груди бродяги. Отар же удивлѐнно

присвистнул и покачал головой:

-А ты не врѐшь, старик?

Но Блэк, вдохновлѐнный переменой в настроении своих преследователей, с

горячностью принялся божиться в справедливости своих слов.

-Я лично помогал рыцарям грузить тела господ Кора и Эрга на телегу, а господина

Хлодвига сопровождал до деревни. Он так терзался, так терзался! «Не уберѐг», -говорит.

А мне позволил оставить насовсем коня, на котором я... простите, ездил за рыцарями. И

ещѐ дал мне немного денег, чтобы поминал добрым словом несчастных юношей. У самого

рука едва не отрублена, а он меня жалеет!

Хорд поднялся на ноги и отступил пару шагов назад. Обернувшись к десятнику,

который всѐ ещѐ держал под уздцы своего коня, он негромко бросил:

-Что скажешь?

Тот неопределѐнно пожал плечами и, мгновенье подумав, ответил:

-По крайней мере, звучит правдоподобно... Ещѐ бы проверить... А с этим что будем

делать?

Сотник ответил тем же жестом. Отар тряхнул головой, сомневаясь:

-Хотя у меня к нему никакой веры нет, после того, как он провѐл нас там, на

дороге. Сейчас ему легко прикидываться невинным ягнѐнком.

-Ну, скажем, на его месте ты бы поступил также. Другое дело, он знает слишком

много. Эй, старик, ты всѐ нам рассказал?

-Всѐ, что вы хотели узнать, господа.

-Тогда вставай.

Калека неуклюже поднялся на ноги, с надеждой глядя на сотника.

-Вы меня отпускаете?

-Отпускаем, -мрачно пробурчал тот, доставая длинный меч из ножен. Он сделал

шаг вперѐд и привычно взмахнул оружием.

148

Торопливые шаги гулко стучали по каменным плитам внутреннего дворца замка

Крон. Дворцовые слуги вряд ли узнали бы сейчас походку этого человека, хотя в любой

другой ситуации сбить их с толку было невозможно.

-Мне приказано доложить Его Величеству в любое время суток!

Королю пришлось прервать трапезу. Слух о возвращении «Ветерка» достиг дворца, и Нерль с нетерпением шагнул навстречу запыхавшемуся министру.

-Говорите, Горчук!

Лорд-адмирал смахнул кружевным платочком выступивший пот.

-Хвала Всевышнему и капитану де Торро! Пираты совместно с нордийскими

рыцарями пытались прорваться к побережью Рива, но де Торро их остановил и

уничтожил.

Король вздрогнул.

-Они всѐ-таки решились напасть на монастырь!

-Видимо да, Ваше Величество. Но не сумели.

-Выплатить экипажу брига в качестве награды годовое жалование.

-Всем отличившимся?

Правитель покачал головой.

-Всем, кто вышел из порта Крон в море. Или... их наследникам. И подготовьте

отдельное представление на будущего лорда де Торро.

Лѐгкое движение воздуха означало, что кто-то открыл дверь.

-Прошу прощения, Ваше Величество. Посол Нордии господин Фарух просит

принять его немедленно по делу чрезвычайной важности.

Хорд всегда не любил убивать беззащитных. Особенно ему не хотелось делать

этого своим новым мечом. Жалкая трепещущая от страха фигурка старика,

приподнявшего для защиты единственную целую руку, вовсе не вязалась с образом врага, сильного и ловкого. Именно такого врага нужно бить этим шикарным оружием. Но перед

ним был всего лишь калека, пусть даже представляющий опасность как свидетель, и

сотник, обречѐнно вздохнув, взмахнул клинком.

Но, вместо того, чтобы обрушить оружие на голову старика, рыцарь охнул,

дѐрнулся вперѐд и через мгновенье отлетел к выходу из дворика. Меч, выпавший из его

руки, со звоном запрыгал по камням.

Десятник, увидев, что его товарищ корчится на земле, одним прыжком оказался

возле Блэка. Однорукий, ещѐ несколько секунд назад казавшийся таким жалким и

беспомощным, встретил Отара неожиданным ударом пятки в живот, от которого рыцарь

начал сгибаться пополам. Но не успел. Старик, продолжая разворачиваться вокруг своей

оси, отбросил его в сторону не менее сильным ударом второй ноги в голову.

Оглянувшись на Хорда, Блэк увидел, что тот уже поднимается на ноги, сжимая в

руке кинжал. Сотник перекрыл выход, но, ещѐ не вполне владея телом, непроизвольно

мотнулся в сторону, освобождая бродяге проход. Когда же он уловил равновесие, во дворе

не осталось никого, кроме него, стонущего Отара и его фыркающей лошади.

-Ваше Превосходительство, я повторяю вам ещѐ раз: Его Величество сейчас не

может Вас принять! Но с минуты на минуту сюда должен прибыть Его Светлость Лорд-

посланник.

-Благодарю Вас за заботу, господин Тошива. Если Его Величество очень занят, то я

смогу передать свою ноту господину Лорду-посланнику.

-Ноту? Но по какому случаю?

-Извините, господин Тошива, но...

Раздавшиеся в коридоре шаги заставили нордийца, исполняющего служебный долг,

прервать нотацию чересчур любопытному приятелю. Тошива, выждав какое-то время, отворил дверь в зал.

149

-Его Светлость Лорд-посланник королевства Гемма Войцех Кло.

Лорд-посланник имел весьма недовольный вид. Если его коллеги Лорд-адмирал,

Лорд-градоначальник или Лорд-канцлер не считали чем-то особенным вечерний вызов во

дворец, то министр внешних сношений за годы перемирия привык, что единственный

сосед страны не предпринимает ничего, требующего молниеносной реакции его

ведомства. Тем более, среди ночи. Он привык не спешить, тщательно продумывать и

взвешивать все тонкости дипломатической игры и требовал того же от подчинѐнных. И

вдруг - такая спешка.

-Чем обязан столь позднему и неожиданному визиту, господин Фарух?

-Мне приходится сожалеть, Ваша Светлость, но я вынужден довести до Вашего

сведения ноту протеста.

-О!- приподнял брови Лорд. Его высокие залысины - отличительная черта всех

мужчин из семейства Кло - покрылись испариной. Войцех Кло приходился лишь

троюродным братом последнему из герцогов северной территории. Во время мятежа он

находился в столице и приложил максимум усилий, чтобы склонить восставших к

покорности, увещевая как рядовых бунтовщиков, так и их предводителей. Именно его

активность сослужила ему добрую службу, когда Нерль приступил к репрессиям.

Преданность королю спасла тогда ещѐ молодого Войцеха, а рано открывшийся дар

отстаивать свою точку зрения, не задевая самолюбия противной стороны, предопределил

карьеру.

-Я, как полномочный представитель интересов королевства Нордии и его граждан, возмущѐн произволом, творимым в отношении моих сограждан на дорогах королевства

Гемма рыцарями Его Величества короля Нерля. Мало того, что геммские рыцари не в

состоянии обеспечить на своей территории безопасность подданных моего государя, они

сами творят беззаконие. Вся нордийская община Крона возмущена предательским

нападением на караван купца Генриха Гука троих геммских рыцарей. Вернее, рыцаря

Хлодвига и двоих его воспитанников. В результате подлого нападения на мирных

нордийских путешественников погибло три человека. От имени моего государя Хельмута

Третьего я требую немедленного ареста вышеуказанных разбойников и их публичной

казни.

Посол шагнул навстречу министру и протянул ему свиток. Ошеломлѐнный столь

резким демаршем, Кло растерянно крутил в руках документ. На его памяти Фарух, проживший в Кроне добрый десяток лет, никогда не выглядел столь воинственно. Сейчас

же он собирался откланяться с видом несправедливо жестоко оскорблѐнного.

-Постойте, Ваше Превосходительство, -нашѐлся наконец Лорд-посланник. -Как ни

горько сознавать, что в нашем государстве имеется проблема преступности, но решить еѐ

не в моих силах и не в моих полномочиях.

Голос министра окреп, в нѐм зазвучали стальные нотки.

-Я, пользуясь моими полномочиями, передам Ваше заявление о гибели людей

Лорду-канцлеру и Лорду-военначальнику, дабы виновные в гибели подданных Вашего

государя были примерно наказаны. Не смотря на то чрезвычайное обстоятельство, которое вынудило Его Величество короля Геммы Нерля отказать Вам в приѐме и через

меня передать Вам ноту протеста.

У Блэка мелькнула было мысль попросту разделаться сначала с Хордом, который

ещѐ не вполне пришѐл в себя, а затем и с беспомощным Отаром, но он вовремя сообразил, что трупы сотника и десятника, - это вовсе не тело безвестного бродяги. Городская стража

обязательно будет интересоваться человеком, с которым видели этих тварей перед

смертью. А с его приметами не скрыться нигде. Вот тогда может вылезти на свет и его

парнское прошлое. К тому же Хорд остался ещѐ при оружии и уже понял, что имеет дело

не с простофилей. И, судя по его турнирной репутации, упираться он будет долго.

150

Сотника мотнуло в сторону. Он сделал несколько неровных шагов, пытаясь

удержать равновесие, и выход из тупика оказался свободен.

За спиной бегущего по пустой улице человека какое-то время слышались громкие

проклятия. Но Хорд не имел никаких сил для погони, а, пытаясь разыскать валяющийся на

земле меч, он и вовсе упустил все шансы догнать беглеца.

Привлечѐнный шумом в коридоре, Бен выглянул из номера как раз в тот момент,

когда Хорд, чертыхаясь, подтаскивал бесчувственного товарища к дверям.

-Я же предлагал пойти с тобой, -укоризненно заявил он, подхватывая Отара с

другой стороны. Они вместе уложили десятника на кровать, и Бен присвистнул от

удивления, разглядев свежие ссадины на лице лежащего.

-Кто это вас так отделал? -не удержался рыцарь, заметив, что и щека командира

поцарапана, но Хорд лишь отмахнулся от него, снова направляясь на выход.

-Эй, ты куда? Тебе что, мало показалось?..

Сотник притормозил у двери.

-Надо отвести в конюшню лошадь этого болвана. Если он очухается до моего

прихода, дай ему вина, чтобы поскорее был в норме. Только не переборщи: ему полночи в

седле сидеть.

Хорд хлопнул дверью и загрохотал сапожищами по коридору. Бен никак не мог

сообразить, что ему делать: радоваться, что его товарищи вышли живыми из переделки, или злорадствовать, что кто-то умудрился поколотить заносчивого Хорда. Но

размышления прервал слабый стон. Отар уже открыл глаза, но его пустой взгляд ещѐ

бесцельно гулял по комнате.

Глоток вина и в самом деле ускорил возврат в чувство. Десятник перевѐл дыхание

и уставился на заросшее щетиной лицо своей сиделки.

-А где Альберт?

-Пошѐл ставить в конюшню твою клячу. Что у вас там случилось?

Отар тряхнул головой и тут же вцепился в неѐ обеими руками.

-Проклятый калека!

-Кто же тогда кого караулил: ты его или он тебя, раз ты чуть живой? -

полюбопытствовал Бен.

-Я его. Сначала мы с ним неплохо поговорили, а потом в него будто бес вселился.

Я первый раз в жизни видел, как Хорд роет землю носом.

Бен припомнил оцарапанную щѐку сотника и негромко хохотнул:

-Похоже, так и было. Только не пойму: вас двоих уделал какой-то однорукий? Я

правильно понял того паренька? С вами же оружие было...

-Куда только это оружие полетело… -недовольно пробурчал Отар, осторожно

ощупывая лицо. -У меня, случайно, синяков нет?

Рыцарь дипломатично промолчал, протягивая ему небольшое зеркальце.

-Завтра собой любоваться будешь! -рявкнул с порога Хорд. -Собирайся, мы

уезжаем.

-Куда опять? -удивился Бен.

-Здесь недалеко. К утру вернѐмся. А ты, пока мы собираемся, пошевелил бы

хозяина. Пусть каких-нибудь припасов в дорогу приготовит.

Бен, бормоча что-то под нос, вышел.

-Старик не врал, -негромко сказал Хорд. -Он действительно приехал в таверну

один. Но я после его приѐмчиков ни за что не поверю ему во всѐм остальном, пока сам не

увижу трупы этой троицы. Пошевелись! Мы должны закончить всѐ в Развилке до

рассвета.

На выезде из города Хорд разговорился со стражниками. Вернее, те сами завели

разговор.

-Куда вас среди ночи понесло?

151

-Тебе ещѐ и еѐ имея назови… -отшутился сотник.

Охрана понимающе закивала:

-Глядите, не потеряйте головы из-за своих подружек.

-Ну, из-за каждой бабы голову терять?..

-Да я не про то. Опасно здесь стало на дороге. Какая-то шайка нордийская шляется, нападает на рыцарей.

-И вы здесь спокойно рассиживаетесь? У нас бы давно сотню рыцарей выслали

окрестности прочѐсывать.

Стражник недовольно поморщился.

-Прочешут. Просто эти ублюдки сегодня объявились. Неподалѐку от Развилки

напали на троих. Один ранен, а двое - насмерть.

-Ну, да? Что же это за рыцари?

-Мальчишки. Вот им и досталось. А третий - старик. Он, говорят, живой и остался.

Так что глядите в оба!

Отъехав сотни две метров от поста, Отар заговорил вполголоса:

-Похоже, однорукий не соврал...

-Поживѐм - увидим, -отрезал Хорд.

Бригада наѐмников из порта дожидалась неподалѐку от окраины деревни в

небольшой рощице.

-Зачем сюда притащились, хозяин? -встретил сотника старший, тот самый, что

получал задаток.

Рыцарь поискал глазами человека Барца. Тот не подавал никаких тревожных

сигналов, спокойно беседуя с одним из головорезов.

-Те трое, что я говорил, где-то здесь, в деревне. Надо их разыскать. Ну, да ты и сам

понимаешь. Мысли какие-то есть?

-Тут неподалѐку парочка залегла. Может, у них поинтересоваться?

Хорд что-то прикинул в голове.

-Давай поинтересуемся. Только без шума.

Четверо громил бесшумно скользнул в сторону, укрываясь за низкорослым

кустарником. Спустя несколько минут они вернулись назад, волоча под локти юношу и

девушку. У обоих были скручены за спиной руки и завязаны рты. Юноша пытался

вырваться, брыкаясь и толкая своих пленителей. Но рослые детины даже не обращали

внимания на попытки паренька.

Молодых людей поставили перед Хордом. Парню, похоже, двинули по лицу: в

бледном лунном свете чѐрной дорожкой сбегала из носа на повязку и подбородок тѐмная

полоска. Девушка, растрѐпанная и перепуганная, лишь в ужасе таращила глаза, не

обращая ни малейшего внимания на свой внешний вид. Разодранная снизу юбка едва

прикрывала соблазнительные ножки, из лифа расстѐгнутой блузки выглядывала

прелестная юная грудь. Заведѐнные за спину руки ещѐ больше раздвигали декольте, обнажая упругую гордость юной крестьянки.

Взгляд знатока мгновенно оценил достоинства молодой прелестницы, но в данный

момент открывшийся вид мало взволновал Хорда. Он повернулся к парню.

-Успокойся и не дѐргайся. Нам не нужен ни ты, ни твоя девка, ни кто-то ещѐ из

вашей деревни. Если ты согласишься нам помочь, мы не причиним вам никакого вреда.

Мало того, я готов заплатить и за помощь, и за беспокойство. Ты понял?

Парень недоверчиво поглядел на рыцаря и кивнул.

-Если мы тебе развяжем рот, и ты, вместо того, чтобы ответить на наши вопросы, заорѐшь, мы перережем глотку твоей красавице. И тебе, естественно. Ты понял?

Юноша чуть помедлил с ответом, глянул на всѐ ещѐ находящуюся в шоке подругу

и кивнул.

-Ты согласен ответить нам?

152

Молодой человек снова закивал, косясь на нож, приставленный к горлу девушки.

Хорд подал знак, и один из наѐмников снял повязку со рта пленника.

-Как тебя зовут?

-Шон. Шон Дуче.

-Ты из Развилки?

-Да, господин. Мой дом вон там.

Он мотнул головой. Подбородок парня мелко дрожал, и он ежесекундно шмыгал

носом, из которого продолжала сочиться кровь.

-А твоя подружка?

-Еѐ зовут Шахноза Смит. Она - дочь нашего соседа. Вы не подумайте ничего

плохого. Наши отцы уже договорились, что мы поженимся этой осенью. Мы с ней всю

жизнь вместе, и мы...

-Довольно! -резко оборвал рыцарь. - Меня интересует: не останавливались ли

сегодня в деревне чужаки?

-У нас всегда ночуют путники. Все, кто не успевают в Крон до ночи, оста...

-Я знаю. Ты слышал про старика рыцаря и его двоих спутников?

-Да, я их даже видел. Говорят, на них кто-то напал на дороге. Старый рыцарь ранен

в руку, а молодые притворяются мѐртвыми.

-Что? -удивлѐнно воскликнул сотник и переглянулся с Отаром.

-Я сказал, что они притворяются мѐртвыми. Их привезли на телеге как покойников.

Наши деревенские помогли старику занести их в дом и ушли. А я потом видел через

окошко, как те расхаживают по дому вместе со стариком.

-А однорукий?

-Он даже в дом не заходил. Простился со стариком у дверей и сразу же уехал.

Парень подробно рассказал, где находится дом для приезжих, в который поселили

Хлодвига и двоих лже-покойников.

-Спасибо, Шон. Ты нам очень помог. Но отпустить вас мы не можем, пока не

задержим этих людей. Придѐтся вам ещѐ подождать.

-Скажите, а кто они?

-Потом узнаешь, -Хорд повернулся к старшему из наѐмников и сделал знак рукой. -

Найди место, где они могут подождать.

Мужчина в упор посмотрел на Хорда, но не стал ничего говорить. Он махнул рукой

четвѐрке, всѐ ещѐ державшей пойманных. Через минуту со стороны кустов, куда они

ушли, раздался приглушѐнный крик, и всѐ затихло.

-Теперь можно и с другими посчитаться, -злобно прошипел Хорд.

Через окно посольства карету посла заметили издали. И Барц, и Алекс Хайбут,

второй посол, разглядели пылающее пламенем лицо Лаврентия Фаруха. Тот возвращался

из замка Крон явно не в духе. Хайбут, уже успевший передать Барцу все инструкции, первым предположил:

-Что-то здесь не так. Пойдѐмте-ка навстречу.

Но разъярѐнный Фарух сам мчался к ним.

-Алекс! Какого чѐрта меня никто не предупредил о подготовке захвата принцессы?

-О чѐм Вы говорите, Лаврентий? Какой захват? Рихард, Вы что-нибудь слышали об

этом?

Барц растеряно пожал плечами.

-Вы же знаете, господа: у меня своя определѐнная задача. Меня информируют

только о том, что касается еѐ выполнения. Да что я вам объясняю?

-Идиоты! Ублюдки! Неужели нельзя было подготовить хотя бы меня, если у них не

хватило ума сделать дело аккуратно! Вы не представляете, Алекс, в каком идиотском

положении мы с Вами оказались!

-Что случилось?

153

-Наш неподражаемый Лорд-посланник направил на пиратском корабле команду

рыцарей для похищения принцессы Карины из монастыря.

Хайбут и Барц недоумѐнно переглянулись, а посол продолжал:

-Но этим недоумкам не хватило соображения даже на то, чтобы убрать свои гербы

со щитов. На подходах к Риву они нарвались на корабль береговой охраны, и те

размолотили наших бестолочей в щепки. Не смотря на почти двукратное превосходство в

силе. Мало того, четверо рыцарей и трое пиратов умудрились попасть в плен и сейчас

ночуют в портовой тюрьме. Дожидаются, когда их станут расспрашивать: зачем и по

чьему приказу они оказались на пиратском корабле? И, как Вы думаете, господин Хайбут, захочет ли король Нерль принять посланника короля Хельмута, если у него на руках

будут показания пленников, что их послали официальные власти?

Фарух сделал паузу. Тяжѐлое дыхание посла стало приходить в норму.

-Кроме того, если эти парни заговорят, могут пострадать все наши люди.

Перехватив встревоженный взгляд молодого коллеги, Фарух поспешил успокоить

его:

-Не беспокойтесь, мы с Вами защищены дипломатическим иммунитетом. Худо

придѐтся таким, как господин Барц. И вот тогда все наши планы точно полетят ко всем

чертям.

Купец негромко пробормотал:

-Значит, они не должны заговорить...

На улицах Крона по ночному тихо и спокойно. Только со стороны порта слышался

какой-то гул голосов, и отблески огня отсвечивали на стѐклах домов.

В светлеющем утреннем сумраке Хорд вовремя углядел, что в сторону порта

движутся небольшие группы рыцарей.

-Чего это их в такую рань понесло? -с опаской спросил один из головорезов, косясь

на нежелательных попутчиков.

Сотнику не хотелось ехать к Барцу, но имеющихся при себе денег не хватало,

чтобы заплатить наѐмникам. И он оставил с бандитами Отара и человека Барца, а сам

вместе с их предводителем отправился к нордийцу.

Портье гостиницы, в которой, судя по светящимся окнам, никто не спал, всѐ

разъяснил.

-У! Тут такое было! Народ тюрьму штурмовал.

-Посадили туда не того, кого надо, что ли?

-Наоборот. Посадили в тюрьму, вместо того, чтобы сразу вздѐрнуть.

-Кого это?

-А Вы что, не знаете?

-Да откуда же нам знать, если мы только что с дороги?

-Вчера наши морячки нордийских рыцарей с моря привезли. Говорят, там заваруха

была. Страшная! Наших почти всех побили. Пираты! А с ними на корабле эти гады

оказались.

-Так может их пираты в плен взяли, -предположил сотник.

-Ну да! Они-то пиратами и командовали. И шли они в Рив, чтобы принцессу

Карину убить. Оставить нас без наследницы престола и новую междоусобицу начать, когда герцоги из-за трона свару начнут.

-Вот сволочи! -искренне ругнулся главарь наѐмников.

-Ага! А народ-то, когда всѐ узнал, решил сам этих пленников казнить. Ворота в

тюрьме разломали и нашли-таки паразитов! Люди рассказывают: на кусочки их

разорвали. И разбежались. Городская стража туда примчалась, а от нордийцев - только

мокрое место.

Барц быстро провѐл сотника в свой номер.

-И не боишься, что тебя, как тех рыцарей, разорвут? -спросил Хорд.

154

-Не боюсь. Те, кто разрывал, знают, с кем это можно делать.

-А если бы ошиблись?

-Я бы им подсказал...

Сотник покачал головой.

-Ты хочешь сказать, что... мѐртвые не кусаются?

-Вот именно, Альберт.

Рапорт давался командиру деревенской стражи с трудом. Вовсе не потому, что он, опытный боец, не так давно назначенный на должность, не любил бумажной волокиты.

Конечно, и это играло свою роль, но главным было его полное нежелание писать. Не лень, не разгильдяйское безразличие, а абсолютное неприятие необходимости это делать.

Да, он обязан писать рапорты Лорду-градоначальнику Крона о всех чрезвычайных

обстоятельствах, случившихся в окрестностях Развилки, административно подчинѐнной

столице. Но два рапорта подряд в течении каких-то полусуток! Два серьѐзнейших

происшествия... Нет, три, если не объединять в одно всѐ случившееся сегодняшней ночью.

Давить из себя слово за словом. Самому подписываться в своей лжи. Или

некомпетентности. Незачем и рассуждать, что подобное никогда не приветствуется

начальством. Как объяснить, что объявленные убитыми спутники Мастера Хлодвига

оказались живыми? Кто посчитает хорошей работу стражи после безжалостного убийства

юноши и девушки рядом с их домами? Кого обвинять в том, что преступники творят свои

чѐрные дела спокойно и тщательно, не опасаясь ни рыцарей, ни возможных свидетелей?

«Профессионально сработали», -подумалось, когда рыцарь опять вернулся к сути дела. Он

решил не отвлекаться и дописать таки треклятую бумагу. Обмакнув перо в чернила, его

рука медленно продолжила выводить:

«...Пробравшись к указанному дому, преступники окружили его, о чѐм

свидетельствуют многочисленные следы. Наружная дверь, по словам очевидцев, была

подпѐрта палкой, а под окнами воткнуты в землю многочисленные заострѐнные кверху

колья. Судя по следам, преступники поджидали своих жертв, если те сумеют миновать

ловушки, выпрыгнув из окна. Но никто из находившихся в доме так и не сумел выбраться

из огня. Подожжѐнный с нескольких сторон дом сгорел очень быстро, и господин

Хлодвиг вместе с господами Стоуном и Донито сгорели в нѐм заживо. Их обугленные

останки найдены среди обломков и опознанию не подлежат.»

После ухода десятника Эрг и Кор «ожили». Наконец-то Эрг сумел заняться раной

Хлодвига. Мастер молча сносил всѐ это время боль. Хотя рана оказалась неглубокой, она

изрядно досаждала Старому Рыцарю, и он вздохнул с облегчением, когда юноша

разрешил ему двигать рукой.

-Я выбираю вон ту постель, -устало пробормотала Кор, хотя солнце ещѐ ползло по

небу.

-Напрасно, -покачал головой Хлодвиг.

-Неужели ты не хочешь дать мне выспаться?

-Я понимаю, что тебе нужно восстанавливаться. Как, впрочем, и Эргу. Но спать

нам не следует.

-Но мы же запустили этот вполне правдоподобный слух, -вмешался Эрг в спор

Учителя и его упрямой подопечной.

-Да, чтобы на время сбить его со следа. На время! Скажи мне: что бы ты стал

делать на его месте, если бы узнал, что из твоих врагов кто-то жив и готов с минуты на

минуту передать кому следует компрометирующие тебя документы?

-Ясное дело, попытался бы как можно скорее разыскать его.

-Верно! И отобрать эти документы. Или хотя бы уничтожить их вместе со

свидетелем. Тем более, что свидетель ранен и морально угнетѐн.

Командир задумался и стал сосредоточенно скрести давно не мытую голову.

155

-Ваше Величество! Новости от Барца. Он отправил человека с дороги в Крон.

-Надеюсь, Вы не притащите, как в прошлый раз, вонючего и грязного мужлана в

тронный зал.

Лорд-посланник улыбнулся уголками глаз. Он знал, что король Хельмут не любит, когда его ковры топчут вечно немытые простолюдины в грязных сапожищах.

-Нет, Ваше Величество. Он привѐз лишь некоторые подробности уже известных

Вам фактов и кое-что, не меняющее общей картины, хотя и небезынтересное.

-Пытаетесь меня заинтриговать?

-Что Вы! При вашем-то интересе к заданию Барца?

Заигрывать с королѐм было можно лишь до определѐнной стадии. Если

переборщить, то он начинал злиться, и даже самая благая весть могла вызвать бешенство.

-Во-первых, - небезызвестный Вам Милтон Рейли скончался, спрыгнув в приступе

безумства с крепостной стены.

-Да простит ему Всевышний все его грехи, либо зачтѐт их как заслуги перед

Нордией.

-Во-вторых, - вернувшийся из лесов Альберт Хорд не привѐз никаких

подтверждений, что Советник Отгар остался в живых после встречи с учениками рыцарей

из замка Расс.

Хельмут покачал головой.

-В-третьих, - упоминавшийся в прошлом докладе Эрг Донито, сын...

-Я помню!..

-Он тоже пропал в лесах вместе с Отгаром. Ходят слухи, что этот Донито

разгромил ВСЕХ людей Отгара.

Правитель Нордии насмешливо взглянул на министра.

-Я понимаю, Ваше Величество, что история про десять мальчишек, перебивших

сотню головорезов, звучит неправдоподобно, но это - факт. Как является фактом, что ни

один из десяти будущих рыцарей не уцелел после встречи со сбродом, составлявшим

команду Отгара.

Ночная уличная стража в последний вечер перед Посвящением не обращала

никакого внимания на запоздалых всадников, двое из которых были юношами с белыми

щитами, отороченными чѐрной каймой, а третий - плотно сбитый сопровождающий. В

долгой дороге с окраин королевства могло случиться всякое, а Посвящение случалось

лишь дважды в год, и было бы глупо опоздать на него из боязни одолеть остаток пути

поздно вечером. Именно поэтому, если путникам и случалось услышать в свой адрес чьи-

то слова, то это были слова одобрения. Ведь завтра и они смогут нанести на щит свой

герб, который станет их отличительным знаком, их лицом, их гордостью!

-Стой! Старший ко мне, -громко крикнул из-под воротной арки замка караульный.

Старый Рыцарь жестом остановил спутников. Подняв забрало, он шагом подъехал

к воротной страже.

-Кто такие? Чего хотите? -строго спросил пеший воин в открытом парадном шлеме

и плаще со знаками различия сотни замковой стражи. Мастер не успел и рта открыть, как

тот, всмотревшись в герб на щите, удивлѐнно воскликнул:

-Мастер Хлодвиг? Не верю своим глазам! Откуда Вы в такой поздний час?

-А, Эндрю Маскат! Рад тебя видеть, -Старый Рыцарь всѐ же припомнил имя своего

бывшего ученика, выпущенного лет пять назад.

-А я слышал, что Вы куда-то уезжали из столицы...

-Верно, Эндрю. Последние полгода я обитал в Рассе. Это мои орлы дожидаются,

пока ты их впустишь.

Караульный насторожился, что-то припоминая, хотя ударение на слово «мои»,

сделанное Хлодвигом, явно ему понравилось.

156

-Так ведь расские ещѐ вчера прибыли...

-Не все. Мы ехали другой дорогой. Вот видишь, - из десяти только двоих уберѐг.

-Не про них ли у нас молодѐжь болтает? Какой-то десяток пропал, гоняясь за

разбойниками. И вроде бы в Рассе.

Мастер коротко кивнул.

-Про них!

Эндрю удивлѐнно замотал головой, округлив рот в восторженном возгласе:

-О! Здесь про них такое рассказывают!..

-Скореевсего, просто слухи. Ничего эти болтуны толком не знают. Я сам до сих

пор удивляюсь, как мы ещѐ живы.

Учитель наклонился к старому знакомому:

-Я хочу тебя лично попросить об одолжении. Постарайся хотя бы до начала

церемонии Посвящения не рассказывать никому об их приезде. Мальчишек уже пытались

сегодня убить. Тот человек, что послал их на верную смерть, замешан кое в каких

делишках и сделает всѐ, лишь бы они не заговорили. И он здесь, в Кроне.

-Эй, Эндрю! Чего ты там застрял?

По каменным плитам гулко забухали тяжѐлые кованые сапоги. Рыцарь обернулся к

идущему и крикнул в темноту:

-Старого знакомого встретил. Он отставших на Посвящение привѐз. Можно

пропускать!

-Ну, раз можно, то пусть проезжают, -послышался недовольный возглас, и человек

пошѐл обратно.

-Проезжайте, господин Хлодвиг, -махнул рукой караульный и вполголоса добавил:

-Я сделаю, как Вы просите.

Старик молча пожал его руку. Второй караул принялся выяснять личности

прибывших уже возле узенькой калитки ворот Главной башни. Одолев преграду, Хлодвиг

решительно зашагал налево, и Кор поспешила догнать его.

-Казармы там, -к удивлению Эрга негромко запротестовала она, указывая на

противоположный край плаца. -Ты что, забыл?

-Нет, -ответил рыцарь. -Просто я предпочитаю сегодня ночевать в безопасности.

-В безопасности? Во дворце? Ты что, не представляешь, сколько там глаз и ушей?

Девушка ухватила Учителя за локоть и остановилась. Мастер не стал вырываться и

тоже затормозил:

-Никто не собирается представлять вас придворным или дворцовой страже.

Успокойся. Мы идѐм к моему старому другу, который в здешнем бедламе может хоть

сотню человек спрятать так, что они месяц никому на глаза не попадутся. Он во дворце

ключником работает.

Хлодвиг поймал Кор за руку и что-то шепнул ей на ухо. Упрямица нехотя

сдвинулась с места, пропуская вперѐд Эрга.

Ключник оказался подслеповатым седеньким старичком. Он сам уже не помнил,

сколько лет отдал своей службе на хозяев замка, и обращался ко всем, включая Хлодвига, не иначе, как «молодые люди». Передвигался старик мелкими семенящими шажками, и в

его согбенной фигуре, казалось, уже не оставалось никаких жизненных сил, но негромкий

уверенный голос и властная манера держаться неизменно действовали на видевших его

впервые.

Пока старик распоряжался на счѐт ужина нежданным гостям, Кор выбрала самый

тѐмный угол в каморке Леопольда - так звали ключника. Мастер вкратце уже объяснил

суть проблемы хозяину, и тот охотно согласился помочь, рассчитывая на интересный

рассказ рыцаря, которого знал ещѐ ребѐнком.

-Сколько же ему лет? -изумился Эрг.

157

-Говорят, за сотню перевалило, -пожал плечами Хлодвиг. -Никто точно не знает.

Даже он сам. День рождения помнит. А год... Как он сам говорит: «А что мне годы? Живу

и живу...»

Ближе к середине рассказа, когда пища закончилась, а вино из кувшина едва

принялось убывать, Леопольд прервал Мастера неожиданным вопросом:

-Твоего воспитанника, кажется, что-то тяготит?

Учитель метнул взгляд на девушку, которая за весь вечер не произнесла ни слова.

-А, Кор. Он ещѐ не оправился от раны. Хотя Эрг ему и залечил еѐ быстренько, но

крови он много потерял, вот и ослаб.

-Тогда я отведу их обоих спать. Мне не раз доводилось сталкиваться с мастерством

Исповедников, но ни один из них не мог похвастать, что после лечения руками полон сил

и энергии...

После ухода нордийского посла за Лордом-посланником прибежал слуга, чтобы

передать приказ короля прибыть в его покои. В тихие вечера перед праздником

Посвящения и турнирами Нерль предпочитал лечь спать пораньше. Он считал, что перед

трудными днями нужно хорошо выспаться. Но эта история с нордийцами совершенно

выбила его из колеи.

-Вы передали послу мой протест?

-Да, Ваше Величество. И он был крайне удивлѐн фактом причастности к этой

авантюре рыцарей Нордии.

-Лицемер! -раздражѐнно бросил король.

-Вряд ли он притворялся, Ваше Величество. Я знаю его давно и, не примите за

нескромность, научился отличать истинную реакцию Фаруха от показной.

-А чего ему было нужно от меня?

-Он пришѐл выразить свой протест...

-Что?! -подал голос проснувшийся в государе лев.

-...Протест по поводу нападения наших рыцарей на караван нордийского купца.

-И у него хватает наглости лезть ко мне с такой ерундой после того, как нордийцы

пытались похитить мою дочь?

-В частности ещѐ и поэтому я решил, что его не поставили в известность о

готовящемся нападении. Он, конечно, требовал встречи с пленниками и выражал

уверенность, что те оказались с пиратами случайно, без какого-либо ведения

официальных властей.

Нерль иронично закивал головой.

-Естественно...

-Я же, в свою очередь, сказал, что передам дело этого купца Лорду-

градоначальнику, а пленных он увидит после турнира.

-Отлично. Пусть за два дня из них вытрясут всѐ, что можно. А налѐтчиков

вздѐрнуть в назидание прочим, как только поймают.

Старый Леопольд со свечѐй в руках проводил молодых людей в дальний коридор

того крыла дворца, где жили слуги. Это крыло было отделено от прочих помещений

дворца и не имело никакого сообщения с остальным пространством королевской

резиденции, кроме перехода, которым вѐл ключник.

-Вот ваши комнаты. Отдыхайте спокойно после своих подвигов, -пожелал старый

слуга и, засветив в каморках по свече, зашаркал ногами к Хлодвигу.

Эрг с удивлением обнаружил в комнатке огромную лохань с тѐплой водой.

Вдоволь наплескавшись и смыв всю дорожную грязь, он с наслаждением растянулся на

чистых простынях, задув свечу. За месяц скитаний юноша уже забыл, когда он мог вот так

откинуться на приличной кровати и почувствовать себя чистым.

158

Но, едва насладившись блаженством, мозг переключился на события минувшего

дня. Сумасшедшего дня, принѐсшего столько потрясений. Сначала Хорд, объявившийся в

Верке. Потом драка, едва не стоившая всем жизни. Путешествие на катафалке и тайно

бегство из деревни. Ночная столица, а напоследок - ночѐвка в королевском дворце! «Будет

о чѐм внукам рассказать!» -усмехнулся про себя юный десятник, почему-то представив

себе не гипотетических внуков, а своих названных родственников в Гнилом Тупике. Одна

ночѐвка во дворце подняло бы его, простого деревенского парня, в их глазах на

недосягаемую высоту. Даже сам Марс Донито не мог похвастать ничем подобным!

Но больше всего юношу потрясло известие, что Кор - девушка. Эрга поразило еѐ

неимоверное терпение. Вот только ради чего? Полгода тянуться из последних сил за

здоровыми парнями. Полгода рвать жилы, терпеть холод и жару, боль и голод. А ещѐ этот

ужасный поход на пиратов... Он сам понимал, что это месячное путешествие по

неизведанным местам запомнится ему на всю жизнь. Такое не забывается. Нет, не

трудности быта, не выматывающая дорога. Запомнится постоянное ощущение опасности, еѐ ежеминутное ожидание. И, конечно, радость победы. Победы не столько над врагом, сколько над собой самим!

Сколько было связано светлых мыслей с той минутой, когда он въедет в замок

Крон! Не обязательно как герой, хотя без ложной скромности юноша считал, что их

приключения явно стоят такой оценки, а как человек, сумевший выполнить свой долг.

Человек, у которого на совести нет чѐрных пятен. Обидно, конечно, что всѐ произошло

тайком и в темноте. Но будет же завтра день! День Посвящения и День Возмездия. А пока

можно насладиться отдыхом и безопасностью.

Мысли, теряющие связность по мере засыпания, текли всѐ медленнее и медленнее.

Но чуткое ухо, ещѐ привычное к походным ночѐвкам, уловило едва слышный звук. Дверь

в комнату медленно поползла внутрь, пропуская через порог что-то белое и

бесформенное.

Рефлексы, наработанные долгими тренировками в казармах Расса, сработали

мгновенно. В постели лежал уже не тѐплый сомлевший кусок безвольного мяса, а сжатая

пружина, готовая молниеносно разить.

-Эрг, это я.., -предупредил чуть слышный шѐпот, и привидение скользнуло в

комнату.

-Что случилось? -шагнул навстречу юноша. -Тебе плохо?

Он поймал девушку за плечо, сотрясаемое мелкой дрожью. Кор замотала головой

и, придвинувшись вплотную, упѐрлась ладонями в грудь молодого человека.

-Да тебя же знобит от слабости! -охнул он.

-Это не от слабости...

Негромкий голос девушки тоже дрожал. Она медленно подняла руку и коснулась

ладонью его щеки.

-Сегодня ты узнал обо мне правду. И я... я... я... не могу больше скрывать от тебя

остального. Не могу...

Тѐплая ладонь, мягко скользнув по волосам и шее, опустилась на плечо. В темноте

крошечной кельи глаза Кор казались огромными чѐрными провалами. Девушка была ниже

ростом на десяток сантиметров, и поднятое кверху лицо придавало ей решительный, целеустремлѐнный вид.

Эрг всѐ ещѐ держал гостью за плечо, ничего не соображая. Кор, прочитав на его

лице недоумение, негромко выкрикнула:

-Ты... ты... бесчувственный слепой осѐл!..

Обе еѐ руки обхватили Эрга за шею, а лицо уткнулось в район ключицы. Молодой

человек неожиданно сообразил, что его охватило волной невесть откуда взявшейся

нежности и он обеими руками прижимает к себе доверчиво прильнувшую к нему

девушку. Что-то горячее потекло по его груди. Тѐплый дурманящий запах женской кожи

159

хмелем ударил в голову. А Кор уже судорожно гладила его по плечам, по голове, всѐ

крепче вжимаясь в широкую сильную грудь. Эрг, не отдавая себе отчѐта, дрожащей рукой

провѐл сверху вниз по тѐплой девичьей спине, прикрытой лишь тонкой тканью простыни.

-Проклятый мой слепец! -горячо шептала девушка, прижимаясь мокрой щекой к

шее парня. -Ну, зачем, зачем ты попался на моѐм пути? Ненавистный мой, любимый мой!

Не отрывая рук от Эрга, она отстранила своѐ лицо, чтобы заглянуть ему в глаза.

Встретившись взглядом с огромными блестящими глазами, юноша понял, что тонет в них, и, как утопающий, хватается за последнюю соломинку, склонился вперѐд, чтобы

удержаться на поверхности сознания. Этого движения хватило, чтобы коснуться губами

полуоткрытого ждущего рта девушки.

Соломинка оказалась свинцовой гирей, и их обоих захватил водоворот страсти, не

давая ни малейшего шанса вырваться из него. Сколько мгновений, минут, часов или лет

прошло до той секунды, когда они упали на кровать?

-Ты мой!.. Мой!.. Я никому тебя не отдам... Слышишь?.. Наконец-то ты мой!..

Горячий шѐпот Кор, прерываемый поцелуями, прервался тихим стоном, когда губы

юноши, неожиданно для себя обнажившего небольшую упругую грудь, коснулись

тѐмного твѐрдого соска. Эрг, ошалевший от своего открытия, боялся обидеть девушку, но

та притянула его плечи, с каждым поцелуем прижимая к себе всѐ крепче и крепче.

-Ещѐ... Ещѐ... Ах!.. Ещѐ... Пожалуйста... ещѐ...

Два обнажѐнных тела сплелись в объятиях, испытывая блаженство от

прикосновения друг к другу. Скользнувшая вниз по мягкому тѐмному треугольнику

ладонь не встретила никакого сопротивления. Наоборот, атласные бѐдра расступились, позволив пальцам коснуться набухшей влажной плоти.

Это прикосновение обожгло сознание обоих. Понимая, что противиться природе

уже нет никакого смысла, они даже не стали прерывать поцелуя.

Среди погибшего в лесах на Разбойнице десятка были друзья практически у всей

расской команды. Именно поэтому новость, принесѐнная из города, мгновенно облетела

казарму и ввергла в уныние каждого, кто ещѐ сегодня утром гордо смотрел в лицо

товарищам из других земель: как-никак, это их друзья совершили геройский поступок. До

последнего момента юноши верили, что хоть кто-то из ушедших вдогонку за пиратами, останется жив.

Верилось в лучшее. Будущим рыцарям были одинаково по душе и симпатяга Дэн, и

задиристый неугомонный Кор, и сильный и мужественный Эрг. С потерей остальных

семерых друзей время заставило немного смириться, но весть о сегодняшней гибели Кора

и Эрга вновь всколыхнула боль утраты.

-Как же так? -недоумевал рыжий, как солнце Тынис Бахаран. -Столько совершить и

погибнуть под самыми стенами города... Одолеть пиратов и поддаться каким-то

случайным разбойникам...

-А ты уверен, что это случайные разбойники? -мрачно буркнул Симон Ферейро,

смышлѐный крепыш с пронзительным взглядом.

-Ты что-то предполагаешь?

-Не предполагаю, а сопоставляю факты. Кто помнит, куда собирался ехать вчера

вечером Хорд?

-Как куда? В Верк. Это Бен говорил... -подал кто-то голос.

-Верно, -подтвердил Симон. -А как бы отреагировал Хорд, если бы ребят по дороге

встретил?

Над кружком парней повисла тишина. Сквозь громкое сопение молчаливых

мрачных юношей прорвался робкий голосок.

-В конечном итоге это Хорд послал ребят в огонь, чтобы избавиться от Эрга. И

если он действительно был на дороге в Верк, когда погибли Эрг и Кор, то тут никаких

сомнений не остаѐтся, на чьих руках их кровь.

160

-Ну, всѐ, додумались и успокоились? -сумрачно ухмыльнулся Симон.

-А что ты предложишь?

-Сражаться! Мстить! Забыли, наверное, что мы завтра станем полноправными

рыцарями?..

-...А послезавтра - турнир.., -подхватил его мысль Тынис.

-...И каждый из нас сможет выйти для этого на ристалище! -с угрозой закончил

третий голос.

Тѐплое тело Кор плотно прижималось к Эргу, еѐ голова лежала на его плече, а

правая рука крепко держалась за другое.

-Я приметила тебя сразу, с самого первого дня. Ты меня удивил своим видом.

Помнишь, как нас принимали в Школу?

Эрг улыбнулся и поцеловал еѐ в нос.

-Помню.

-В тебе всѐ было необычно и загадочно. Необычное оружие и снаряжение. Судьба

какая-то таинственная. Благородный вид и повадки простого деревенского парня. А тут

ещѐ твой названный брат про нападение на ваш караван рассказал. Тогда я тебя зауважала.

Но не надолго. Как только ты стал мне перечить, я тебя возненавидела.

-Это все заметили. Только я старался не обращать внимания.

-Вот это-то и бесило больше всего. Когда я росла, мне все вокруг только и

твердили: не делай так, не ходи туда, не трогай, не бери! И всѐ только потому, что я -

девушка. Тогда я решила доказать всем, что смогу делать всѐ не хуже настоящего

мужчины. То есть рыцаря. С огромными трудностями сбежала из дома, пришла в

рыцарскую школу Крона. Исповедник при приѐме тоже не сказал ни слова. Обо мне, кроме него, знал только Хлодвиг, которого я уговорила помочь. Он меня давно, с самого

детства знает, обучал кое-чему, когда мне удавалось от нянек смыться.

Кор шевельнулась, устраиваясь поудобнее.

-Мне пришлось попотеть, чтобы усвоить некоторые премудрости. Не смотря на то, что я немного изменила внешность, в Кроне меня могли узнать и вернуть домой. И тогда с

мечтой получить рыцарский герб, как все мои предки, пришлось бы распрощаться

навсегда. Вот мы и уехали в Расс.

Эрг с нежностью поправил волосы на лбу девушки. Она быстро поймала его ладонь

и, как кошка, потѐрлась о неѐ щекой.

-Я внимательно за тобой следила, видела, что тебе тоже трудно. Наверное, как и

мне. Но у меня - хороший наставник, хоть какая-то подготовка и воспоминания о том, как

то же самое делали лучшие бойцы королевства. Ты же всѐ начинал с нуля. И везде

становился первым, словно всю жизнь только этим и занимался. Я бьюсь, мучаюсь, а ты -

подошѐл, постарался, поднатужился, - и всѐ получилось. И на вид так легко!.. Как я тебя

возненавидела! Я, наверное, не выдержала бы этой гонки в Школе, если бы не боялась

уступить одному неуклюжему деревенскому парню.

Девушка ещѐ крепче прижалась к Эргу, а он в знак благодарности легонько стиснул

еѐ плечо.

-А как мне не хватало тебя, когда ты куда-нибудь уходил! Я с ума сходила. Я едва

могла дождаться утра, чтобы снова тебя увидеть. А когда встречала - начинала

ненавидеть. За всѐ: за то, что мне трудно, за то, что у меня что-то не клеится, за то, что

думала о тебе полночи... О, Господи!.. И даже когда нас в Глухую отправили, я сначала

чуть от радости не умерла. Мне было наплевать на пиратов, наплевать на лес, которого

всегда чуточку побаивалась, наплевать на все опасности. Я была с тобой и могла подло

кусать тебя за пятки своими ехидными шуточками.

Она негромко захихикала, уткнувшись лицом в шею юноши, прочерченную

свежим шрамом.

161

-Одного я не могла позволить себе: конкурентки. О! Я готова была убить и тебя, и

эту грудастую девку из Козульки, которая увивалась вокруг МОЕГО командира. А когда

узнала, что она к тебе на сеновал упѐрлась...

Круглый твѐрдый кулачок забарабанил по гулкой груди. Эрг с улыбкой покачал

головой:

-Помню, как ты на меня смотрела... Думал, на месте пришибѐшь!

-И пришибла бы... -зашептала было она оживлѐнно, склонив лицо к лицу парня, но

еѐ слова надолго потонули в страстном поцелуе. Наконец, вырвавшись из сладкого плена, она выдохнула:

-Коварный!.. Но я благодарна той девице. Я поняла, что мне нужно всегда быть

рядом. Если не могла тебе открыться, так сумела сделать хоть это. И стала самой

счастливой на свете, потому что даже по ночам ты был со мной. Так близко, что я могла

себе позволить как бы невзначай прижаться к тебе сонному, обнять тебя незаметно или

хотя бы положить на грудь или плечо свою руку...

-У тебя при этом было такое по-детски счастливое лицо, -с нежностью вспомнил

Эрг.

-Ты... догадывался? -Кор приподнялась на локте.

-Нет, конечно. Я воспринимал тебя как младшего брата. И если бы я хоть на

секунду усомнился, что ты - не парень, я нашѐл бы сотню подтверждений своим

сомнениям.

-Верно. Ты был слепым котѐнком. Как и все остальные, за исключением одной

старухи со слабыми глазами. Еѐ я обмануть не сумела. Ни в том, что я - женщина, ни в

том, что люблю тебя. Иначе ведь ты вряд ли разрешил мне быть рядом в самые трудные

минуты. И не известно, чем бы закончились наши приключения там, на Разбойнице.

Молодые люди какое-то время лежали молча, думая о пережитом.

-А ещѐ я рада, что у нас есть эта ночь. Ночь перед самым важным днѐм в моей

жизни. И ты должен сегодня, в нашу самую важную ночь, пообещать мне, что ни завтра, ни послезавтра не будешь мне ни в чѐм мешать. И не удивляйся ничему, даже если не

узнаешь меня.

-Узнаю, -улыбнулся Эрг. -Я тебя теперь всегда узнаю. А мешать не буду, если ты

не будешь лезть в огонь или под сталь.

Девушка покачала головой.

-Нет, любимый, никаких «если»! К этим дням я шла полжизни. И ты знаешь, через

что мне пришлось пройти ради этого. Я не хочу, чтобы твоѐ благородство помешало мне

осуществить то, что я задумала задолго до встречи с тобой.

Глаза Кор сверкнули холодной решимостью. И это так не вязалось с образом юной

девушки, проводящей свою первую ночь с любимым мужчиной. Эрг внимательно глядел

в глаза, ещѐ секунду назад излучавшие нежность.

-Как тебя зовут на самом деле?

-Неужели тебе мало меня, моей любви? Когда придѐт время, ты узнаешь всѐ. А

пока потерпи, милый. Такой будет наша сделка. Твоѐ молчание и терпение завтра и

послезавтра в обмен на сегодняшнюю и многие другие ночи.

Эта недоговоренность, нежелание довериться со стороны Кор, больно царапнули

самолюбие, и Эрг почувствовал, что их необычный духовный контакт, когда он и она как

бы слились в одно целое, мгновенно ощущая малейшую перемену настроения друг друга, поддерживая друг друга, оборвался. Лопнул, как раскалѐнный горшок от холодной воды, оставив в душе пустоту. Сознание подсказывало, что слова Кор могли быть лишь

неудачной формулировкой эмоций девушки. Что это не какой-то злой умысел, а просто

необходимость, жестокая, но непреодолимая. Тем более что еѐ тело снова стало

возбуждѐнно вздрагивать, а руки принялись ласкать его грудь.

162

-Тебе нужно потерпеть ещѐ чуть-чуть, и я сумею сделать тебя богатым и знатным.

Я сделаю так, чтобы мы были рядом. Ты будешь купаться в роскоши, у тебя будет всѐ, что

ты только пожелаешь, мой любимый. Я дам тебе это, но ты должен мне пообещать...

-Не слишком ли дорогая цена за молчание и любовь неуклюжего деревенского

парня, -как-то само собой вырвалось у Эрга.

Девушка замолчала на полуслове, растерянно глядя на молодого человека. Еѐ рот

несколько раз открывался и закрывался, но слова, готовые сорваться с губ, кажется, замѐрзли в гортани. А Эрг, не смотря на обиду уже пожалевший о сказанном, заворожено

глядел неѐ. И широко раскрытые глаза девушки брызнули горячими тяжѐлыми каплями.

Кор судорожным движением рванула простыню к лицу, содрогаясь всем телом от

рыданий. Эрг, поняв, наконец, что он натворил, попытался, прижать девушку к себе, но та

вырвалась и, захлѐбываясь слезами, соскочила на пол, кутаясь на ходу в простынь.

-Кор, постой! Я... ляпнул это сдуру, не подумав.

Голый Эрг посреди тѐмной комнаты перед плачущей девушкой выглядел, по

меньшей мере, нелепо.

-Не трожь меня! -яростно зашипела амазонка, отбивая пытающуюся задержать еѐ

руку.

От звонкой пощѐчины в глазах юноши вспыхнули разноцветные искры, и он

невольно отступил. Через секунду скрипнула дверь, и белый силуэт исчез в коридорчике.

Трудно было понять, что больше грызло Эрга: обида на Кор или на себя. Как ни

странно, его жизнь в этот день разломилась надвое, и юноша почувствовал

произошедшую перемену неожиданно остро. Ударом молнии это назвать было трудно, но

озарение случилось. Не враз, не мгновенной вспышкой, а долгим мучительным

рассветом...

Переосмысление. Оно всегда даѐтся с трудом. Юноша не сразу понял, что

случилось с ним, когда он, наконец, осознал, разумом воспринял слова Мастера: «Потому

что Кор - девушка».

По дороге в Крон из Развилки Эрг выглядел задумчивым, и Хлодвиг списывал его

реакцию на неловкость: мало ли что было за месяц совместной дороги. Но Старый Рыцарь

ошибался. Мысли молодого человека были заняты Кор.

Эрга тянуло быть рядом с девушкой, потому, что общение с ней приносило покой и

радость. Достаточно было просто находиться рядом, даже не говоря ни слова. Проезжая

по городу, он уже не представлял себе, что ещѐ несколько часов назад он и не подозревал, что общение может быть и таким. И, не смотря на задумчивый вид, мысленный взор его

был светел и ясен. Лѐгкость и восторг, удивление и счастье - именно такими словами он

определил бы своѐ тогдашнее настроение.

А теперь, после пощѐчины и бегства Кор, парня грызла обида. Обида на то, что

Кор, которая его любит, видит в нѐм лишь несчастного ребѐнка, нуждающегося в жалости

и опеке. Обида на свой резкий ответ, хотя меньше всего на свете юному гордецу хотелось, чтобы его кто-то облагодетельствовал. Пусть даже любимая девушка...

Что? Эрг поймал себя на слове. Но ведь думая только о ней весь сегодняшний день, он не смел даже мечтать о чѐм-либо. И вдруг случилось нечто невообразимое... А он...

Господи, что же он натворил! Значит, причин для обиды добавилось. Вернее, для злости.

На то, что так некстати влюбился, на Отара, ранившего Кор в грудь, на Хорда, из-за

которого завертелась вся эта история, на свои неудачные попытки выяснить хоть что-то о

своѐм отце, на себя, потому что не видеть глаз девушки ещѐ труднее, чем выслушивать еѐ

оскорбительные слова...

-Господин Хлодвиг, и Вы здесь?

Клерк, который уже собирался убрать со своего стола список Посвящаемых в

рыцари, только-только переписанный начисто.

163

-Да, господин Паркер, и нижайше Вам кланяюсь. Я вижу, список уже готов?

-Естественно, господин Мастер. Я всегда добросовестно отношусь к своим

обязанностям.

Старому Рыцарю можно было и не напоминать об этой черте характера

регистратора из ведомства Лорда-военачальника. За аккуратность и исполнительность

Учитель его и уважал. И, в свою очередь, мог рассчитывать на благожелательность к себе

со стороны старого знакомого.

-Тогда я вынужден повиниться перед Вами, господин старший регистратор.

-Вы? За что же? -изумился писец.

-За свою нерасторопность, -сокрушѐнно вздохнул Учитель. -Я не успел привезти

двоих воспитанников до вчерашней ночи, и теперь вынужден просить Вас внести

дополнение в список Посвящаемых.

-Ах, как неосторожно Вы поступили, господин Хлодвиг!- разворчался секретарь,

качая головой. -Я понимаю, что и Вы, и юноши устали в дороге, но нельзя же так долго

спать! Это же надо: заботиться о внесении в список в самый последний момент!.. В голове

не укладывается такая беспечность!

Хлодвиг с видом провинившегося школьника выслушал нотации известного

буквоеда, для которого своевременное и точное оформление всевозможных бумаг давно

уже превратилось в навязчивую идею. Не переставая сыпать упрѐками, писарь, тем не

менее, уже аккуратно разложил длинный свиток и приготовил перо и чернила.

-Диктуйте, господин Хлодвиг.

-Выпускники школы рыцарского мастерства замка Расс Кор Стоун и Эрг Донито.

-Простите, господин Хлодвиг,- отложил перо Паркер.- Но я прекрасно помню, что

в документах из Расской Школы не числилось этих имѐн. Я не имею права вносить их в

список.

Штат помощников Лорда-военачальника состоял большей частью из детей

придворных, чьѐ влияние позволяло после Посвящения в рыцари оградить любимое чадо

направления в какой-нибудь отдалѐнный гарнизон. Рыцари из провинции не любили этих

модно одетых в гражданское платье чиновников, о принадлежности которых к воинству

говорили лишь парадные придворные мечи да вышитые на платье гербы. Положение, которое они занимали, позволяло им чувствовать себя олицетворением незыблемости

военной машины. Считалось, что они были, есть и будут, не смотря ни на что, так как в

любой критический момент их присутствие в столице оказывалось крайне необходимым.

Рассказывают, что кто-то из этих людей однажды цинично заявил: «Скорее высохнут

океаны, чем я надену доспехи и уеду из Крона».

Чиновник принял бумагу, но не положил еѐ на стол, а продолжал недоумѐнно

вертеть в руках.

-Ну и что, что Вам сказали составить рапорт на имя Его Сиятельства? Почему Вы

не передали его своему непосредственному начальнику, герцогу Рассу?

-Я не мог этого сделать по той причине, что описываемый факт случился вчера и на

территории, подведомственной Лорду-градоначальнику Крона.

Хорд был уверен, что чиновник будет тянуть и упираться, но доказывать свою

правоту этому напыщенному петуху он не собирался. А исполнительность и въедливость, свойственная практически всем служащим данного учреждения, позволяли надеяться, что

бумага не пропадѐт в хаосе делопроизводства.

-Так почему бы Вам, господин Хорд, не подать рапорт в ведомство Его Светлости

Лорда-градоначальника? Такие пустяки, как дорожные разбои, - его хлеб.

-К сожалению, господин Базель, дело не настолько пустячно, как Вам кажется.

Кроме убийства троих нордийских подданных эти негодяи отказались выполнить приказ

командира. Представляете, каких подчинѐнных получит Его Сиятельство, если не

остановить их немедленно!

164

Поразмыслив немного, чиновник кивнул:

-Прекрасно. Я дам ход Вашему рапорту. Но мне удивительно: каким образом

господин Хорд, один из лучших бойцов королевства, не сумел пресечь безобразия каких-

то неопытных юнцов.

Едва сдерживая ярость от неприкрытой насмешки, сотник неопределѐнно пожал

плечами.

-Видимо опыта не хватило. Но я уверен, что если бы я использовал Ваш

практический опыт, господин Базель, результат был бы, несомненно, другим.

Штабист, всю свою службу протиравший штаны в кабинете, онемел от бешенства.

-Скотина! -выдавил он из себя, когда Хорд уже звенел шпорами в коридоре.

От досады Хлодвиг закусил губу.

-К сожалению, Вы правы, господин Паркер. Этих ребят даже не могло быть в

общем списке. Общая группа отправилась в Крон, когда нас уже не было в Рассе.

-Тогда я Вам ничем не могу помочь, -развѐл руками чиновник.

-Так уж ничем?

-На что Вы намекаете? -возмутился Паркер.

-На закон. Не обладая Вашей превосходной памятью, я не могу дословно

вспомнить статью Рыцарского Свода, в которой определяется перечень лиц, которые

могут рекомендовать юношей к Посвящению. Но я надеюсь, что Вы-то сможете

вспомнить это!

Клерк расцвѐл в улыбке, польщѐнный намѐком Старого Рыцаря на отличное знание

им законов.

-Вы преувеличиваете мои знания! Но именно эту статью я обязан знать наизусть по

долгу службы. Итак, «Рекомендовать выпускников Школы Рыцарского Мастерства для

посвящения в Рыцари имеют право. Первое: члены королевской фамилии лично или

письмом. Второе: герцог - покровитель Школы Рыцарского Мастерства лично или

письмом. Третье: Главный Мастер Школы Рыцарского Мастерства, руководивший

обучением данных выпускников, лично или письмом. Четвѐртое: Мастер школы

Рыцарского Мастерства, принимавший участие в обучении данных выпускников, только

лично.»

Секретарь довольно блеснул глазами и поднял вверх указательный палец в знак

уважения перед законом.

-Превосходно, господин Паркер! А Вы говорили, что ничем не можете мне

помочь...

-Что это? -удивился Паркер, принимая свѐрнутые трубкой документы.

-Всего-навсего рекомендательное письмо небезызвестного Вам господина Батлера, которым удостоверяется, что я состою в штате Расской Школы Рыцарского Мастерства.

День ещѐ только начинался, а Хорду уже второй раз приходилось входить в

присутственное место. Вчерашний визит закончился лишь назначением времени приѐма.

Сегодня же при его появлении прекрасно одетый секретарь скользнул в приоткрытую

дверь.

-Ваше Сиятельство, к Вам просит разрешения войти командир сотни рыцарей

замка Расс господин Хорд. Он желает попасть на приѐм к Его Величеству по поручению

герцога Расского. Он приходил вчера, когда Вы выезжали осматривать новые трибуны на

ристалище. Он очень настаивает...

-А, племянник регента Драгона...

Маленький полный подвижный человечек всерьѐз считал настоящим правителем

королевства себя, а не своего венценосного повелителя. И обосновывал своѐ мнение тем, что именно его пухлые ручки дѐргали невидимые нити, управляющие жизнью

государства. У этих нитей были разные имена, лица, положение в обществе, но их

165

объединяло одно: они были государственными служащими и выполняли распоряжения

высшей государственной власти. Каждый - свои. Кто-то взимал налоги, кто-то выносил

приговоры, кто-то спешил со срочными депешами, следил за возведением новых

укреплений, закупал оружие, строил корабли... И верховная власть для них была не

абстрактным понятием, а имела черты вот этой круглой фигурки, отдающей множество

распоряжений им всем и требующей исполнения этих распоряжений с каждого.

Должность сорокапятилетнего темнокожего широконосого седеющего мужчины

называлась «Лорд-администратор», и ведал он всеми вопросами административной

деятельности Двора и королевства. Именно он занимался назначением и смещением

должностных лиц, чьи обязанности не наследовались вместе с титулами, определял перед

чиновниками приоритеты выполнения тех или иных распоряжений короля и Королевского

Совета, следил за соблюдением распорядка дня во дворце и протокола, умело

манипулируя доступом к Государю. И оказаться в Приѐмном Зале без его ведома было

почти невозможно. Но, при всѐм при том, главной своей гордостью Гедеон Альбано

считал не власть, не богатство, успешно преумножаемое его талантами, ни даже старую

дружбу с королѐм, а феноменальную память на людей.

«Маленькому Гедеону» достаточно было однажды услышать что-то о ком-нибудь,

и даже через несколько лет он мог безошибочно вспомнить любые подробности.

Естественно, он использовал свои невообразимые познания очень активно и в работе, и в

бизнесе, предпринимая, порой, крайне неожиданные шаги. И, как оказывалось,

единственно верные.

-Да, Ваше Сиятельство, именно он.

-Пригласите!

Хорд, которому доводилось уже общаться с Альбано, не удивился, когда после

протокольных приветствий тот одобрил намерения сотника завоевать победу в турнире.

Лорд-администратор слыл азартнейшим болельщиком, не пропускающим ни одного

рыцарского состязания. Сам он никогда не был силѐн во владении оружием, но прекрасно

разбирался во всех тонкостях этого искусства и умел ценить настоящих мастеров, искренне восторгаясь их достижениями.

-Мой сюзерен, герцог Расс, просил меня доложить непосредственно Его

Величеству об одном чрезвычайном происшествии в его землях и лично передать при

этом Государю письмо.

-Что же чрезвычайное могло постичь благодатные просторы Расса? -

заинтересовался министр.

-Ни много, ни мало, нападение нордийских пиратов. Крайне дерзкое и опасное.

-О! А Вы уверены, что это были именно пираты и именно нордийские?

-Да, Ваше Сиятельство. Собранные лично мной в ходе карательной операции

материалы доказывают верность такого утверждения.

-Так Вы лично участвовали в экспедиции? Любопытно. И каковы успехи?

-Я руководил отрядом, -небрежно махнул рукой сотник. -А результаты плачевные

для нордийцев: уничтожен их корабль и без малого сотня негодяев. Но мой доклад будет

касаться не только и не столько доблести вверенных мне людей.

Тонко разбирающийся в человеческих слабостях придворный уловил

завуалированное кокетство, что отразила мимолѐтная улыбка, едва заметно мелькнувшая

в его глазах.

Грех для провинциального рыцаря был невелик, и Альбано не стал перебивать.

-Как мне удалось выяснить, -продолжал Хорд, -пираты действовали не без

поддержки подданных Его Величества. И их планы весьма обширны и опасны для всего

королевства. Именно на этом я хочу заострить внимание в своѐм докладе, который, как я

считаю, очень важно огласить Его Величеству как можно скорее.

Министр нахмурился и забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

-Вы подразумеваете заговор?

166

-Увы, Ваше Сиятельство. Я убеждѐн в этом. Готов предоставить все

доказательства, имеющиеся в моѐм распоряжении, как только Его Величество соизволит

принять меня.

Хорд вскочил на ноги вслед за поднявшимся Лордом-администратором и принялся

молча наблюдать, как тот, что-то обдумывая, размеренно вышагивает по ковру. Наконец

Альбано повернулся к собеседнику:

-Действительно, вопрос очень серьѐзный. Его Величество сейчас занят на

Посвящении и до окончания турнира вряд ли сможет уделить Вам хотя бы час. Тем более, по такому поводу желательно собрать весь Королевский Совет. Рассчитывайте на

завтрашний вечер. Чем бы ни закончился для Вас турнир, Вы будете присутствовать на

балу во дворце. Во время бала Совет заслушает Вас.

Сотник удовлетворѐнно кивнул.

-Я непременно буду на балу. Только прошу Вас: ради безопасности Его Величества

не допускать к нему ни под каким предлогом лиц, причастных к заговору, которые в

ближайшее время могут оказаться в Кроне. Их имена: Питер Хлодвиг, Эрг Донито и Кор

Стоун.

За окном застучали копыта коня.

-Жиль! -громко позвал Альбано и прозвенел в колокольчик.

Через несколько секунд дверь распахнулась.

-Я слушаю, Ваше Сиятельство.

-Срочно! Письмо Лорду-градоначальнику. Запиши главное, а официальные

экивоки вставишь потом. Пиши: всем постам и патрулям на въезде в город принят меры

по задержанию и доставке в моѐ распоряжение Питера Хлодвига, Эрга Донито и Кора

Стоуна, прибывающих из герцогства Расс.

Большие часы на Главной башне показывали без трѐх минут восемь.

-Пора, -тронул коня Учитель и лѐгкой рысью направил его на левый фланг конного

строя, объезжая по периметру добрую половину двухсотпятидесятиметрового плаца. Три

фигуры, закованные в помятые доспехи, застыли в конце строя за несколько секунд до

первого удара часов. Мастер знал, что остановить церемонию уже невозможно, поэтому

без опаски подставил взору двух с половиной сотен всадников, выстроенных двумя

шеренгами, свой щит со сказочным золотым крылатым драконом на бело-голубом фоне.

Дракон изрыгал пламя, сжимая в правой лапе пук стрел.

С восьмым ударом курантов на крепостной стене сзади строя взревели сигнальные

трубы, извещая о начале церемонии. Из парадного входа дворца на плац вышли три

человека, и глашатай громко возвестил:

-Исповедник замка Крон и лично Его Величества короля Нерля, Пол. Первый

помощник Его Сиятельства Лорда-военачальника, господин лорд Сампрос. Старший

секретарь первого помощника Его Сиятельства Лорда-военачальника, господин Паркер.

Комиссия вышла на середину плаца и повернулась к строю, позволяя рассмотреть

себя всем сразу. После взаимного приветствия комиссии и Посвящаемых, первые

принялись обходить строй с правого фланга.

Старый Рыцарь, не однажды бывавший на церемонии, позволил подопечным

немного расслабиться, пока близко не стало различимо шарканье ног, торопливый

речитатив Паркера и молодецкие выкрики:

-Я, сэр!

И Хлодвиг, и члены комиссии давно знали друг друга, но, подчиняясь заведѐнному

ритуалу, Мастер представился:

-Мастер Школы Рыцарского Мастерства замка Расс рыцарь Хлодвиг.

Сампрос удивлѐнно поднял бровь. Опережая вопрос начальника, Паркер зачастил:

167

-Господин Хлодвиг прибыл только сегодня утром вместе с двумя отставшими

воспитанниками и поэтому не успел присоединиться к прочим выпускникам Расской

Школы.

-Кого сегодня представляет нашему вниманию господин Хлодвиг? -недовольно

бросил через плечо Помощник министра.

-Простите, сэр. Господин Хлодвиг представляет выпускников Школы Рыцарского

Мастерства замка Расс Кора Стоуна...

-Я,. Сэр!

-... и Эрга Донито.

-Я, сэр!

Сампрос обратил внимание на Исповедника, со странным видом

рассматривающего представленных.

-Какие-то проблемы, Исповедник Пол?

-Нет, господин Сампрос. Всѐ нормально, -улыбнулся в бороду старик, очнувшись

от задумчивости. -Настолько нормально, что даже удивительно.

Представитель Лорда-военачальника молча развернулся к центру плаца, увлекая за

собой коротышкуПаркера и седого старика в белых одеждах, который не удержался и

шагов через пять ещѐ раз оглянулся на замыкающих строй.

-А я думал, что Исповедников невозможно чем-либо удивить, -воспользовался

рѐвом труб Старый Рыцарь.

Сотника перехватили на полпути к гостинице.

-Вы господин Хорд из Расса?

-Да. Чем я Вам обязан?

Незнакомый рыцарь в лѐгких доспехах и накидке со знаками городской стражи

глядел исподлобья.

-Полчаса назад мы задержали юношу, который отчаянно отбивался от некоего

господина Милка, приехавшего на турнир из Колема. Этот рыцарь обвинял молодого

человека в краже. Но ничего чужого у него мы не нашли. Этот юноша, Сэмми, сообщил

нам, что едет из Королевского Замка на встречу с Вами, а господин Милк преследует его, так как мальчишка стал причиной недоразумения между Вами, господин Хорд, и

господином Милком.

Сотник недовольно скривился:

-Чѐртов осѐл! Простите, господин рыцарь, это я о Милке. Но чего Вы от меня

хотите?

-Вы, как я понял, действительно уже встречались с господином Милком? Но мы,

увы, не можем отпустить молодого человека без Вашего официального поручительства.

Вы не могли бы проехать со мной до здания городской стражи?

Хорда явно не прельщала мысль потерять целый час на непредвиденное и явно

несвоевременное посещение Лорда-градоначальника. Стражник, догадавшись о его

колебаниях, твѐрдо заявил:

-Это необходимо, господин Хорд.

Так вот что имела в виду эта сумасшедшая девчонка, когда говорила, что Эрг еѐ

может не узнать! Сквозь приоткрытое забрало глядели всѐ те же глаза, правда, чуть

покрасневшие то ли от бессонной ночи, то ли от слѐз. Но волосы как-то неожиданно

потемнели, на верхней губе за несколько часов выросли щегольские усики, а лицо

изуродовал свеженарисованный шрам. Хлодвиг лишь улыбнулся, когда утром они молча

шли в конюшню. А Эрг, мучимый обидой и раскаянием, кусал губы, не решаясь

заговорить первым.

День выдался не жарким, о чѐм Эрг вполголоса поблагодарил Всевышнего. На что

Хлодвиг, несколько возбуждѐнный с утра, рассмеялся, намекнув, что на его памяти

168

Исповедники ни разу не допускали, чтобы бедные юноши целый день жарились на

открытой площади. И, глядя в пронзительные глаза Пола, личного Исповедника Его

Величества, молодой человек поверил, что Старый Рыцарь прав в своих подозрениях.

Такие глаза могли не только согнать облака над городом, но и вызвать землетрясение.

И что-то до боли знакомое мелькнуло в глазах старика: то ли их разрез, то ли

выражение. Эрг чувствовал себя голым под этим взглядом. Не постыдно обнажѐнным, а

открытым насквозь доброжелательному, поддерживающему взору. На какой-то миг он

даже разглядел одобрение и удовлетворение. Но не показалось ли это? И лишь когда Пол

обернулся повторно, робкая догадка засветилась в глазах парня. Нет, не догадка. Он узнал

позу, поворот головы, манеру держаться. Только было это много времени назад и за сотни

километров отсюда, в деревне с названием Гнилой Тупик.

Платье Сэмми оказалось слегка разорванным, а на щеке пламенела свежая

царапина. Хорд молча дождался, когда тот взгромоздится на свою лошадку. Следов

Милка, которого выпустили пару минут назад, уже не осталось: тому явно не светило

вновь столкнуться с бешеным сотником, оставившим весьма чувствительные

воспоминания о кабачке «Замок над озером».

-Твоѐ счастье, парень, что они нашли меня так быстро. Иначе бы ты проторчал в

кутузке до вечера, -недовольно проворчал рыцарь.

-Мне очень неловко, господин Хорд, что так получилось, но господин Милк

обвинил меня в таких грехах, что без Вас я ни за что бы не отвертелся. Даже если бы за

меня вступился дядюшка Моки.

-Ничего, малыш, сочтѐмся... А про какого дядюшку ты говоришь?

-Мой троюродный дядя по линии матери. Он здесь заместитель начальника

тюрьмы. Хотя его у нас не уважают, потому что он за деньги что угодно готов сделать. Но

родственников в беде дядя Моки не бросает!

Стража у ворот засуетилась, перекрывая выезжающим дорогу. С улицы

заворачивала большая карета в сопровождении полудюжины рыцарей. Карета уже

проехала мимо стоящих на обочине двоих всадников, но неожиданно остановилась, и из

приоткрывшейся дверцы высунулась голова усатого мужчины.

-Господин Хорд, Его Высочество господин Лорд-градоначальник желает

поговорить с Вами.

Сотник соскочил с коня и приблизился. Мужчина распахнул дверцу пошире,

открывая внутренности кареты.

-Ваше Высочество. Господин Анри. -поклонился подошедший Лорду и его

спутнику.

Лорд-градоначальник Крона приходился старшим братом покойной королеве и

некогда слыл неотразимым кавалером и прекрасным бойцом. Но бурно проведѐнные годы

сделали своѐ дело, и теперь он выглядел больным стариком, не потеряв, однако, ни

остроты ума, ни интереса к жизни. Лорд уже лет семь не садился на коня, разъезжая

повсюду в карете в сопровождении племянника жены, которому прочили должность дяди, когда тот уйдѐт на покой.

-Мне передали Ваш доклад о разбойном нападении на нордийского купца на

Веркской дороге, господин Хорд, и я глубоко сожалею о погибших там спутниках

господина... э... Гука. Тем более, что данный инцидент повлѐк дипломатический скандал.

И я даже отдал указание арестовать виновников. Но получил рапорт от десятника

деревенской стражи. Вернее, два рапорта. В первом сообщалось, что на выпускников

Школы Рыцарского Мастерства было совершено нападение неизвестных лиц нордийского

происхождения. В результате оба юноши погибли, а их наставник получил тяжѐлое

ранение. Во втором говорилось, что сегодня ночью на указанных же лиц напали

неизвестные. Погибли двое деревенских жителей и в доме сгорели заживо всѐ те же

юноши и их воспитатель.

169

Хорд мрачно качал головой, слушая надтреснутый голос Градоначальника.

-Потрудитесь, господин Хорд, через день после турнира посетить моѐ ведомство и

в присутствии Исповедника изложить всѐ, что Вам известно о данном чуде. Господину

Гуку мы также передадим приглашение, как и господину Отару…

Сотник поклонился и заговорил:

-Если Ваше Высочество позволит, я могу лично передать приглашение господину

Гуку. А господин Отар - мой подчинѐнный, и прибудет вместе со мной. Мои же

объяснения Вы получите даже несколько раньше, чем того желаете.

Лорд удивился:

-Что Вы имеете в виду?

-Я имею в виду Королевский Совет во время бала во Дворце, который Его

Сиятельство господин Альбано пообещал предложить Его Величеству срочно созвать.

Дело, о котором я буду докладывать на Совете, прольѐт свет на Ваши вопросы и на

постыдную роль тех умерших людей.

По команде распорядителя сопровождающие оставили воспитанников, и юношам

было разрешено передохнуть перед строевым смотром. Ведя коней на поводу, Эрг и Кор

молча двинулись к центру, туда, где тесной группой сгрудились рассцы.

-Эй, Бруно! У тебя такой вид, будто ты покойника увидел, -рассмеялся Эрг, глядя

на стоящего чуть в стороне оторопевшего верзилу, знакомого с самого первого дня

пребывания в замке Расс.

-Ре... ре... ребята, -выдавил из себя парень, наугад молотя ладонью по плечам и

спинам тех, кто ещѐ не развернулся. -Ребята! Эрг здесь!

Бруно первым отошѐл от столбняка и, облапав юношу, загремел кулачищем по его

броне.

-Шутник чѐртов! Да мы же тебя только за два последних дня дважды похоронили.

А ты хоть один, да выкарабкался!

-Почему один? Вы что, Кора не узнаѐте, -дотронулся Эрг перчаткой до плеча

девушки и тут же отдѐрнул руку, словно обжѐгшись.

Сквозь обвал восторженных возгласов прорезался негромкий голосок, задавший

вопрос, которого со страхом ждал командир десятка, вышедшего месяц назад в Глухую.

Вопрос, заставивший умолкнуть всех:

-А где Дэн? Где Олайр с Битом?

В наступившей тишине пять десятков глаз ждали ответа, требовали надежды,

умоляли о невозможном. Спазм, сдавивший горло Эрга, не позволял сказать ни слова.

Юноша чувствовал, как его волосы становятся дыбом, а кожа покрывается пупырышками.

Но в глазах друзей он всѐ также был командиром десятка. Погибшего, потерянного, но

десятка воинов. И ему, уцелевшему, хотя и израненному, обманувшему десяток своих

смертей, но живому, нужно было держать ответ.

-Уцелели, -выдавил из себя Эрг, -только мы вдвоѐм... И ещѐ Хлодвиг.

-Но вас уходило вниз по реке пятеро...

Кор кивнула:

-С нами был Дэн и наш проводник Бэди...

А Эрг добавил:

-Олайр погиб при захвате пиратского корабля с пленными жителями деревни... У

него даже могилы не осталось. Дэн... Дэн пытался в одиночку без доспехов и оружия

остановить убегающего пирата. Там, в устье Разбойницы. А Бэди... Мой названный брат и

наш проводник...

Кор, чувствуя, как Эргу тяжело говорить, снова вмешалась:

-Бэди погиб, прикрывая раненного Эрга. Он тоже наш парень!

Эрг чуть ли не в кровь изгрыз нижнюю губу. Сейчас, перед своими друзьями, не

меньше его самого любившими тех, кто погиб, он ощущал личную вину за их смерть.

170

Вину за то, что был только ранен, в то время, как они умерли. И боль души причиняла не

меньше страданий, чем когда-то причинила открытая кровоточащая рана.

Сотник явился в гостиницу с мальчишкой, которого спас в Королевском Замке.

Отар уже почти час изнывал от безделья, не решаясь уйти в город без ведома командира.

-Где тебя черти носят, Альберт?

-Всѐ там же, -огрызнулся Хорд.

-Как наши дела?

-Нормально, если не считать встречи с Лордом-градоначальником. Да, кстати! Он

просил передать тебе привет. Говорит, что соскучился и хочет видеть тебя после турнира.

Десятник нахмурился.

-Уж не по поводу ли наших мальчиков?

-По поводу их самых. Видишь ли, он никак не может понять. С одной стороны,

мальчики погибли, а Хлодвиг ранен. А с другой - какие-то подонки их всех троих сожгли

живьѐм в деревенском доме.

Отар недовольно качал головой.

-Не скажу, что я в восторге от предстоящих разборок, но чем-то мне эта грустная

весть по душе. Тремя врагами меньше. Если только это не очередной блеф.

Хорд вольготно развалился на стуле и снисходительно махнул рукой.

-Не волнуйся. Сведения точные. Правда, я, когда ещѐ не знал этого, успел на

всякий случай запустить Лорду-администратору информацию об их причастности к

заговору. Естественно, в рамках моего завтрашнего доклада королю.

-Так ты добился аудиенции?

Рыцарь протестующе шевельнул указательным пальцем.

-Созыва Королевского Совета.

Отар благодушно расхохотался, а слушавший затаив дыхание Сэмми благоговейно

закатил глаза. Ещѐ бы! Ради его нового господина созывается целый Королевский Совет!

Да будет благословенна оплеуха рыцаря Милка, так резко переменившая жизнь простого

парня!

Бухающие шаги в коридоре выдали крайнее волнение идущего. Дверь с грохотом

распахнулась, ударившись о стену, и на пороге вырос Бен, представлявший на

Посвящении Расскую команду. Так как его миссия заканчивалась чисто представлением

юношей комиссии, он уже давно освободился, но, похоже, шлялся всѐ это время где-то в

городе.

-Альберт, ты не поверишь! -с порога заорал рыцарь в парадном одеянии. -Ты

помнишь тех орлов, что ты в низовья Разбойницы отправлял?

-Помню, Бен. Мне уже сообщили, что они вчера в Развилке погибли, -кивнул Хорд.

-Ты всѐ путаешь, Альберт. Я их сам сегодня в строю в замке видел. И Хлодвиг с

ними. Я за ним полдороги сюда ехал, пока он с каким-то калекой не повстречался.

Рыцарь продолжал возбуждѐнно говорить об удивительном происшествии: люди,

считавшиеся пропавшими за сотни километров отсюда, вдруг обнаруживаются целыми и

невредимыми. Мгновенно помрачневшие лица его товарищей не сразу умерили пыл

рассказчика, хотя даже Сэмми, не знавший, о чѐм идѐт речь, уловил, что весть шумно

ввалившегося громилы вовсе не радует его хозяина. Наконец и Бен заметил перемену

настроения сотника и, недоумѐнно повертев головой, замолчал. Наступившая тишина

прерывалась лишь хмыканьем да топтанием сбитого с толку рыцаря.

-Как чувствовал! -ударил кулаком по колену Отар. -Что делать будем?

Хорд неопределѐнно пожал плечами.

-Деньги ты привезѐшь, а остальное будет зависеть от меня и Сэмми.

Если бы не старания старого Леопольда, позаботившегося и о конях, и о доспехах, Эргу и Кор на строевом смотре пришлось бы тяжко. Дотошные проверяющие из числа

171

королевской стражи знали своѐ дело. Ни одного малейшего недочѐта в оружии и

снаряжении невозможно было скрыть от их намѐтанного взгляда. И, хотя задачей

проверяющих не являлось кого-нибудь «зарубить», перед ними трепетал весь строй.

Каждое новое действие в сложной процедуре Посвящения предварялось звуками

фанфар. Бесконечное стояние на плацу то в доспехах, то на коне, то с обнажѐнным

оружием прервалось обедом, после которого юношей ждали уже пешими в доспехах и при

параде.

Бой часов, особо торжественные звуки труб и вышедший на середину плаца

Сампрос, раздувшийся от гордости, как индюк, говорили о важности момента.

Створки парадного входа во дворец отворились, и Помощник министра, покраснев

от натуги, возвестил:

-Его Величество король Геммы Нерль!

Парадное одеяние государя, сшитое из парчи и бархата, ниспадало до земли и

состояло из трѐх цветов: красного, золотого и белого. Высокая худощавая фигура

седеющего мужчины, ещѐ не старого, но успевшего ощутить, что силы уходят, не

смотрелась на сером брусчатом плацу. Эрг представлял его себе не таким.

Да, лицо короля походило на тот мысленный образ, сложившийся в представлении

юноши. Тщательно выбритое лицо, пронзительные серо-голубые глаза, сведѐнные к

переносице брови и набрякшие от бессонницы мешки под глазами. Только выглядело оно

намного старше, добавилось морщин...

Эрг поймал себя на мысли, что думает о Государе так, будто помнит его сам, а не

судит по чудесным образом возникшим воспоминаниям своего безвестного отца.

Кроме жѐсткого взгляда молодой человек обратил внимание на практически полное

отсутствие драгоценностей в наряде Его Величества: лишь корона на голове да кольцо

вдовца на руке. Такое пренебрежение к украшениям подавало надежду: этот человек

ценит не блеск мишуры, а внутреннее содержание.

В полушаге сзади и слева скромно двигалась фигура Исповедника Пола.

Остановившись рядом с Сампросом, поправшим ногами жирную белую точку,

означавшую середину площади, король принял рапорт. Длинная шеренга замерших

молодых людей с благоговением ловила звуки голоса своего Государя, говорившего о

чести быть рыцарем, о высокой ответственности перед Родиной, о предстоящих

трудностях службы и благородстве рыцарского духа. Глубокий проникновенный голос

завораживал, проникал в самое сердце, отзываясь в нѐм гордостью и счастьем. Юный

Донито, уже успевший немного поэкспериментировать с коллективной медитацией,

понял, что король сумел настроиться на волну эмоций, излучаемую двумя с половиной

сотнями восторженных мальчишек, но противиться этому массовому психозу не хотелось.

Тем более ни к чему плохому их не призывали.

Видимо, необычность ситуации обостряла восприятие образов у бывшего ученика

Исповедника. Его представление о короле менялось на протяжении всей церемонии. Вот

сухой и строгий, как шест паломника, он идѐт из дворца и выслушивает рапорт. Тѐплое

пульсирующее солнце приветствует молодых людей. Похожий на застывшее пламя в

своих красно-бело-золотых одеждах Правитель выслушивает клятву верности. А теперь

его можно представить священной свечѐй, причащающей к тайне доброго огня.

Исповедник, Помощник министра и король медленно двигались вдоль строя.

Медленно, очень медленно. Если бы не прохладная пасмурная погода, Эрг давно бы уже

испѐкся в доспехах под чѐрным, подаренным ещѐ в Гнилом Тупике, плащом. Благо, хоть

шлем, поставленный по команде у левой ноги, не оттягивал руку.

Вся торжественная атмосфера Посвящения смазывалась ожиданием. Ожиданием

как факта непосредственно Посвящения, так и возможности ещѐ раз попытаться

заговорить с Кор, всѐ такой же неприступной и молчаливой.

Да, в присутствии остальных ребят она ничем не отличалась от любого человека, повстречавшего давно не виденных старых знакомых. Но к Эргу она не обратилась ни

172

разу и ни разу не ответила на его попытки заговорить с ней, хотя всѐ время держалась с

ним бок о бок.

Чем ближе подходил король со свитой, тем суровее становилось лицо девушки.

Стоя рядом можно было даже физически ощутить, что она максимально собрана и

решительно настроена. Постепенно еѐ настрой передался и юноше.

-Кор Стоун, Ваше Величество! Девушка, преклонив колено, протягивала королю

свой меч. Государь принял оружие и пытливо взглянул в глаза новообращаемого рыцаря.

В каждом из Посвящаемых он находил какую-то свою черту, зацепку. А этот паренѐк со

свежим шрамом на лице не вызвал никаких эмоций. Даже Исповедник, стоящий за

спиной, глядел не на мальчишку, а в затылок королю. Нерль был в этом уверен: за

прожитую рядом с Полом жизнь он давно научился чувствовать его взгляд.

-Объявляю Кора Стоуна рыцарем королевства Гемма.

Король возложил оружие плоскостью на плечо Кор. Потом клинок оказался

лежащим на вытянутых руках Его Величества, как бы вручавшего вместе с оружием право

быть воином. Коленопреклонѐнная Кор также обеими руками приняла меч и поцеловала

его рубящую часть. Поднявшись с колена, рыцарь Кор Стоун отсалютовал своему

повелителю.

-Эрг Донито, Ваше Величество!

Королевская рука чуть заметно дрогнула, принимая рукоять меча необычной

формы. Рукоять была старой, отполированной ладонями явно не одного хозяина, а свежие

царапины и не всегда тщательно выправленные зазубринки подтверждали, что это -

далеко не парадная игрушка экстравагантного сноба.

«Я держал уже этот меч», -пронеслось в голове Нерля.- «Когда же?» Но попытки

вспомнить упѐрлись в какую-то непробиваемую стену беспамятства. Доспехи. Пояс. Что-

то в них до боли знакомое. Нет, не свежие отметины от вражеского оружия. Что-то старое, уходящее в давние-давние годы.

Король уже стал привлекать внимание своей заминкой, пусть даже длящейся пару

секунд. За эти секунды он в поисках ответа успел рассмотреть множество подробностей

от ссадины на щеке до трудновыводимых следов крови на броне. Но ничего, что бы дало

мгновенный ответ, на ум не пришло.

-Объявляю Эрга Донито рыцарем королевства Гемма, -наконец-то произнѐс он

протокольную фразу. Но ещѐ долгие секунды, пока юноша завершал свою часть ритуала, король мучался сомнениями. Он был так увлечѐн, что только Эрг заметил пристальный

взгляд Исповедника, устремлѐнный на голову Государя. Когда, наконец, Нерль

повернулся к центру плаца, те же глаза, но уже более мягкие, можно даже сказать

удовлетворѐнные, на мгновенье задержались на замыкающих строй юноше и девушке, непроизвольно сжавших друг другу пальцы опущенных рук.

Король молча поднялся по парадной лестнице дворца на третий этаж. Отсюда через

распахнутое окно малой столовой прекрасно было видно гудящую от возбуждения толпу

мальчишек, поздравляющую друг друга с Посвящением. Похоже, что те двое, замыкавшие

строй, пользовались популярностью. Бесформенная масса людей беспорядочно

колыхалась, но они постоянно держали вокруг себя человек тридцать-сорок и, не смотря

ни на что, медленно продвигались к казармам, где их ждал отдых после мучительного

стояния на плацу.

Обычно так и происходит. Минут двадцать-тридцать юные рыцари обмениваются

впечатлениями и разбредаются. Кто-то в казарму, а кто-то в город, к родным и знакомым.

А поутру это молодое племя, сверкая парадными доспехами и новенькими гербами на

щитах торжественно продефилирует от замка до ристалища под восторженные крики

юных горожанок.

Легче всего выбирать свой герб наследникам из знатных семейств. Они просто

переносят семейный герб на свой щит. Не наследные сыновья чаще всего тоже не мудрят, 173

а добавляют или изменяют какую-то деталь с детских лет знакомого символа семьи. Куда

труднее бывает тем, чьи отцы совсем недавно заслужили право направить своѐ чадо под

знамѐна Его Величества. Здесь приходилось и головой поработать, и согласовать свой

рисунок с геральдическим комитетом, регистрирующим новые гербы или новых

владельцев забытых знаков.

-Пол, ты что-нибудь слышал о тех двоих? -указал рукой Нерль на фигуры,

окружѐнные тесным кольцом людей. -Кажется, их зовут Эрг Донито и Кор Стоун.

Исповедник твѐрдо и тихо проговорил:

-Только то, что слышал ты. Громкие слухи о невероятных подвигах.

-Что-то припоминаю. Какие-то небылицы про горстку юнцов, переколотивших

огромное количество разбойников. Так это о них?

Пол кивнул.

-О них. Перевранные отголоски действительной истории. Думаю, что скоро ты

узнаешь от них правду, но она тебя не порадует.

Лакей, последний раз поправив салфетки, мягким дискантом пропел:

-Ваше Величество, прошу садиться.

Усевшись, Нерль продолжил с сомнением:

-Я не думаю, что мне захочется лично беседовать с ними. Для меня сейчас куда

важнее другое: появится ли на турнире эта маленькая паршивка Карина. Если она в

очередной раз передумает, мне нечем будет успокоить народ. Ты же знаешь, какие ходят

слухи. Думаю, что кое-кто только и ждѐт момента, чтобы заявить о своих правах на

престол.

Глаза Исповедника, невозмутимые как всегда, спокойно глядели на Повелителя. Он

знал. Он знал всѐ. Знал, как хочется Нерлю, отбросив нелепые условности, спросить

напрямую: где моя дочь? Что с ней? Что готов он, измученный и усталый, умолять своего

друга, учителя и сподвижника отступить от данного обета хоть раз в жизни. Но не мог

Государь превратиться в обычного любящего обеспокоенного отца на глазах у своих

подданных. Не мог ещѐ и потому, что знал: не изменит обету Пол.

-Она прибудет на завтрашний праздник. Она уже в городе, но, раз пообещала

явиться именно на турнир, раньше начала турнира не появится.

Несомненно, Эрг и Кор стали центром притяжения всей шумной и беспокойной

оравы, по которой с быстротой молнии пронеслось известие об их появлении. История, ещѐ вчера воспринимавшаяся как байка из серии «А вот у нас...», вдруг обрела реальность

в виде двоих загорелых уставших ребят. Ещѐ во время обеда типовые диалоги можно

было услышать на каждом шагу.

-Слышал? Расские трепались про своих, будто те вдесятером сотню пиратов

уработали.

-Ну...

-Оказывается, правда! Вон те двое - из них. Сегодня только приехали из лесов.

Во время обеда на них только пялились издали. Близко подойти не давали те же

расские. Да и время перерыва не позволяло толком пообщаться.

Но вот прозвучала команда разойтись, и строй превратился в ликующее, орущее

скопище. И уж тогда к живым легендам смог подойти любой. Их засыпали вопросами, норовили потрогать, хотя чаще всего просто дружески хлопали по плечам, спеша

отыскать других знакомых.

Кор больше молчала, отвечая лишь при крайней нужде, предоставив возможность

отбиваться Эргу. А тот неожиданно проявил чудеса красноречия, не свойственного

обычно немногословному и не слишком общительному парню. Он понемногу увлекал

всех к казарме, пока не соединился с друзьями по Школе.

174

-Да дайте вы людям отдохнуть. Они же месяц с коня не слезали, -едва отбил друзей

от многочисленных любопытствующих Бруно уже у дверей казармы. -Вечером в наш

кубрик приходите, там и пообщаемся.

-А сами-то нам хотя бы до вечера сегодня передышку дадите? -негромко хмыкнул

Эрг.

-Дадим, но сначала - дело, -загадочно подмигнул Туан Грецки, закрывая изнутри

двери кубрика. Вместе с решительным видом остальных товарищей это настораживало.

-Мы тут узнали, -заговорил Симон Ферейро, видимо, уполномоченный всеми, -что

Хорд по меньшей мере однажды пытался вас убить.

-Да брось ты, Симон, вспоминать об этом подлеце в такой день, -сразу помрачнел

Эрг. -Это не самый его большой грех...

-Верно! Восемь наших друзей - тоже на его совести! -перебил Тынис Бахаран. -Мы

помним о них. И не хотим прощать Хорду подлость!

-Когда нам сообщили, что вас убили у Развилки, мы не стали думать, в какой день

это происходит, -забубнил под нос Бруно.

-Верно. Мы поклялись отомстить Хорду и за Вас, и за остальных ребят!

Эрг удивлѐнно покачал головой, тронутый сказанным.

-Спасибо, -только и сумел вымолвить он.

-Но как вы смогли бы отомстить ему? -в тон другу продолжила Кор.

-Воспользовавшись правом вызова на поединок. -гордо ответил за всех Тынис.

-Спасибо, ребята, что вы из-за нас на такое решились, но я вам его не отдам. И у

меня и у... Кора есть к этому подонку свои счѐты. К нему и к его прихвостню Отару. Так

что не обижайтесь на нас: они - наши! Так, Кор?

Девушка кивнула, сверкнув глазами. Собрание одобрительно загудело:

-Молодец Эрг! Мы же тебя хотели попросить, чтобы ты вызвал Хорда на поединок.

-Не нужно меня ни о чѐм просить. Я же сказал: у меня с ним свои счѐты. А Отара

отдайте... Кору.

Громкий стук в дверь прервал оживление.

-Эй! -послышалось из коридора. -Расские! У Вас Кор Стоун и Эрг Донито есть?

-Есть, а что? -полюбопытствовал Диего Лифшиц, открывая дверь.

-Там, на воротах, их какой-то парень спрашивает. Говорит, что по срочному делу

от Мастера Хлодвига.

Молодѐжь под окном действительно рассосалась минут через тридцать. Нерль,

удовлетворѐнный предсказанием Пола, немного успокоился, хотя червь сомнений ещѐ

время от времени тревожил короля.

Сегодня, как и обычно в День Посвящения, он собирался закончить дела пораньше, и Гедеон Альбано, Лорд-администратор, должен был явиться с минуты на минуту. Как

обычно, с новостями и планами на завтра.

-Лорд-администратор, Его Сиятельство господин Альбано, Ваше Величество.

-Пусть войдѐт.

Нерль не обернулся на голос слуги, но старого товарища Гедеона, Лорда-

администратора, встречать спиной не годилось.

Поприветствовав друг друга, старые товарищи уселись в кресла.

-Чем порадуешь, Гедеон?

-Простите, Ваше Величество, но новости не слишком приятные.

-Что-то о Карине?

-Нет, о нордийцах и...

Король нахмурился. События последних дней приучили его к тому, что всѐ,

связанное с нордийцами, хоть как-то, но касалось его непутѐвой дочери.

-Опять?

175

-Нет, не то, что Вы думаете. Сегодня ночью толпа горожан ворвалась в портовую

тюрьму и буквально разорвала на клочки тех пленных, что захватили в море.

-Но почему их не перевели в городскую тюрьму или даже в замок?

-Не успели. Никто и предположить не мог, что кому-то захочется с ними

поквитаться. Но это - не самое важное. Сегодня ко мне на приѐм приходил некто господин

Альберт Хорд, племянник регента Драгона и командир сотни из Расса. Он хочет, чтобы

Вы приняли его доклад о набеге нордийских пиратов на Расс.

-Пол говорил, что я скоро услышу правду об этих слухах. Тебя уже известили?

-Пока ещѐ нет. Я думаю, Хорд всѐ прояснит. Но и это не самое важное. Он

утверждает, что у него имеются сведения, позволившие мне пообещать ему, что этот

доклад будет оглашѐн на Королевском Совете во время завтрашнего бала.

Король помрачнел, а в его глазах разгорелся огонѐк тревоги.

-Отчего такие чрезвычайные меры?

-Неприятно говорить, но речь пойдѐт о заговоре...

Тишина повисла в комнате. Слово «заговор» не часто звучало под сводами дворца.

Все помнили, как полтора десятка лет назад заговор едва не стоил жизни государя.

Помнили и репрессии, захлестнувшие страну после разгрома мятежников, в результате

которых остались без правителей три герцогства. Они до сих пор управлялись регентами.

Вот и сейчас, произнеся это слово, Гедеон Альбано мысленно вздрогнул, представляя

последствия.

-Кто на этот раз? -после долгого молчания спросил король.

-Хорд не стал называть имѐн главарей, но намекнул на людей, который причастны

к... делу. Это Питер Хлодвиг и его воспитанники Эрг Донито и Кор Стоун. Я уже

распорядился разыскать их и доставить ко мне для дознания.

-Донито и Стоун? Но ведь Пол ничего не заметил необычного. Он бы предупредил

меня...

-Вы с ними встречались? -ужаснулся Лорд-администратор, вспоминая

предупреждение Хорда.

-А кто же, кроме меня, имеет право произвести в рыцари? -усмехнулся государь, дотягиваясь до колокольчика, чтобы вызвать стражу. Через пару секунд начальник

караула стоял на пороге, приложив правую руку к забралу.

-В казарме для молодых рыцарей найдите двоих, прибывших из Расса. Их зовут

Эрг Донито и Кор Стоун. Арестовать и доставить... в резиденцию господина Лорда-

администратора. Немедленно!

Место, где Хлодвиг назначил встречу, вызвало у Кор подозрение. Небольшой

домик, примыкающий к городской тюрьме.

-А ты уверен, Сэмми, что господин Хлодвиг велел нам приехать именно сюда?

Парень ответил невинной улыбкой.

-Да что Вы, господин Стоун! Они же с моим дядюшкой старые добрые друзья. И

всегда друг друга выручают. А раз господин Хлодвиг попросил дядю укрыть вас от кого

бы то ни было, то в его доме вы будете в полной безопасности. Ну, кто подумает искать

вас здесь?

На крыльцо дома выкатился круглый низкорослый мужчина, сияя красным потным

лицом. Багровая лысина, проявляющаяся на макушке, искусно маскировалась

окружающей растительностью от взгляда хозяина, но все, кто выше его ростом, прекрасно

могли разглядеть, насколько эта растительность уже отступила перед пожаром облысения, уступая поле сражения за причѐску.

-Как я рад вам, господа! Заходите, заходите в дом. Мы вас уже заждались! А ты, Сэмми, привяжи коней.

Круглый, как шар, хозяин всем своим видом хотел показать своѐ почтение гостям.

Суетясь вокруг собирающих свои вещи молодых людей, он не умолкал ни на секунду.

176

-Позвольте представиться: Маккавей Галушко, старый друг и товарищ вашего

учителя Мастера Хлодвига. Настоятельно прошу посетить мой дом, господин Стоун и

господин Донито.

-А где же сам Мастер? -спросила Кор, шагая через порог. За ней, семеня

маленькими ножками, топотал хозяин, бормоча что-то под нос.

-А, Питер. Он задремал в комнате. Сейчас разбужу его. А вы, гости дорогие,

пожалуйте к столу.

Посреди небольшого уютного зала, примыкающего к тесной прихожей,

действительно стоял неплохо сервированный стол. Приличная обстановка и

настойчивость хозяина, улыбающегося во весь рот и готового выполнить любое желание

молодых людей, несколько сгладило недоверие Кор. Сэмми всѐ ещѐ распоряжался с

конями, а Маккавей Галушко заливался соловьѐм, расхваливая и своего старого друга

Питера, и его прекрасных спутников.

-Вы пока снимайте доспехи, располагайтесь, а я пойду разбужу Питера, -засеменил

Галушко в дальнюю от входа дверь.

Через несколько минут его заплывшие жиром глазки сияли с новой силой.

-Сейчас Питер выйдет. О, вы уже разоблачились! Тогда к столу, друзья мои!

Сегодня ведь у вас праздник...

Молодые люди действительно сняли доспехи, сложив их рядом со снаряжением

Хлодвига. Маккавей Галушко, подхватив ребят под руки, задвинул их в зал с накрытым

столом, подведя к высоким тяжѐлым креслам.

-Присаживайтесь, молодые люди, -пригласил хозяин, плюхнувшись в такое же

кресло.

Дождавшись, когда Эрг и Кор усядутся поудобнее, Галушко махнул рукой слуге:

-Поторопите нашего друга.

Лакей кивнул и скрылся за шторой.

-Не двигаться! -прогремел за спиной голос, и в каждую из трѐх распахнутых дверей

зала ввалилось по два арбалетчика, направляя оружие на молодых людей.

Альбано, как и король, молчал. Он наблюдал за выражением лица Нерля.

-Доложите, как всѐ получилось.

Начальник караула, красный, как рак, чѐтко доложил:

-Судя по докладу дежурного по казарме и караульных на воротах, оба рыцаря

минут двадцать назад выехали в город в сопровождении какого-то молодого человека, разыскивавшего их по поручению Мастера Хлодвига. Я послал шестерых рыцарей за

ними в погоню, Ваше Величество, передав Ваш приказ немедленно арестовать и взять под

стражу.

Вид направленных в грудь арбалетов не может вызвать никакого иного ощущения

кроме холодка под ложечкой.

-В чѐм дело, господин Галушко? -пытаясь говорить ровным голосом, спросил Эрг. -

Вы, кажется, обещали нам не такой приѐм.

-По гостям и приѐм! -злорадно заколыхал животом хозяин. -Именем короля и по

приказу Лорда-градоначальника вы арестованы, господа Стоун и Донито. Как, кстати, и

ваш дорогой учитель. Потрудитесь положить руки на стол и не шевелить ими.

Эрг и Кор молча подчинились. Подскочивший сзади стражник ловко вынул из

ножен обоих кинжалы.

-А теперь господин Стоун встанет и аккуратно заложит руки за спину, -диктовал

предатель.

Сначала скрутили руки Кор, а за ней и Эргу. Молодые люди, подавленные

случившимся, молча стояли у стены в окружении стражи.

177

-Вы, кажется, жаждали увидеть господина Хлодвига? Господин Хорд, введите

Мастера.

При имени сотника Эрг вздрогнул, что не прошло мимо внимательного взгляда

Галушко. Его жирная туша заколыхалась от смеха:

-Да, да. Именно господин Хорд, ваш непосредственный начальник. Человек,

который уступил славу поимки особо опасных государственных преступников мне,

скромному помощнику начальника городской тюрьмы.

Тюремная камера, куда впихнули всех троих пленников, находилась глубоко под

землѐй. От коридора еѐ отделяла массивная железная дверь, запираемая большим

кованным ключом. Небольшая, метра три на три, комнатка освещалась повешенным на

крюк под вентиляционным отверстием фонарѐм. В левой от двери стене чернела дыра, обложенная кирпичом. Время от времени из неѐ доносились отдалѐнные звуки, не то

визги, не то стоны.

Кор и Эрга усадили на пол напротив входной двери, привязав к кольцам в полу и

стене так, чтобы они не могли дотянуться ни до одной из сдерживающих их верѐвок, но

всѐ же имели возможность шевелиться. Старого Рыцаря, лицо которого пострадало при

«беседе» с Хордом и его людьми, точно также распяли слева от них.

-На что ты надеешься, подонок? -шевельнул разбитыми губами Учитель, когда

сотник, проверив надѐжность крепления верѐвок, шагнул к двери. -Даже если нас по

твоему доносу приняли за государственных преступников, нас обязаны допросить. А мы

молчать не собираемся.

-Ты будешь молчать, старая падаль. И ты, и твои щенки. Потому что до завтра вы

не доживѐте.

-Тебе не привыкать убивать безоружных.

-Не суетись, старик. Вы умрѐте без моего участия. Способом, куда более

надѐжным, чем сталь или огонь, от которых вы всѐ же сумели уйти. Даже если вы каким-

то чудом сумеете вырваться из пут, то я позабочусь, чтобы дверь в коридор вам никто не

смог открыть.

Сотник пошурудил коротким копьѐм, взятым у одного из тюремщиков, в дыре,

прикрытой частой решѐткой, стараясь создать побольше шума.

-Прощайте, ребята, -снисходительно махнул рукой рыцарь перед тем, как

захлопнуть дверь. Что-то напевая под нос, он пару раз клацнул замком. Затем

послышались тяжѐлые удары в дверь чем-то металлическим.

-Если вы будете себя хорошо вести, -послышался сквозь глазок двери подлый

голосок Галушко, -вас сожрут быстро и почти безболезненно.

-Ну-с, господин Хорд, я своѐ слово сдержал.

Ласковая улыбка помощника начальника тюрьмы могла принадлежать отцу

большого семейства, укладывающего любимых чад баиньки, но никак не коварному

злодею.

-Я тоже, дядюшка Моки, -насмешливо бросил сотник, протягивая Галушко

мешочек с серебром. Тот оценивающе взвесил деньги на ладони и опустил их в карман.

-Надо бы пересчитать, но я Вам доверяю. Хотя бы ради желания встретиться в этих

стенах ещѐ разок.

Рыцарь аж закашлялся от неожиданности.

-Спасибо, спасибо. Я бы предпочѐл где-нибудь в другом месте.

Старина Маккавей расхохотался, довольный своей шуточкой.

-И почему это ни у кого нет желания повторно испытать моѐ гостеприимство. А

зря, зря. Некоторые даже платят мне большие деньги, чтобы не встречаться со мной. И

ведь они совершенно не подозревают, что я могу значительно облегчить их участь, если

не сказать больше.

178

Хорд криво ухмыльнулся.

-Как нашим бедолагам?

-А почему бы нет, милый Альберт? Вы гарантируете, что им не пришлось бы

отведать пыточной камеры? А я им помогаю исчезнуть быстро и бесследно. Да и крысы

куда гуманнее наших палачей. Палачи сначала терзают, и лишь потом убивают, а крысы

не жрут живьѐм, им сначала нужно убить, а уж потом - сожрать всѐ без остатка. Не

качайте головой. От человека не остаѐтся даже одежды. Крысам не под силу только

металлические и пластокерамические предметы гардероба. Остальное исчезает в их

утробах буквально за несколько минут.

Страсть рассказчика, долго копившаяся в толстячке, похоже, прорвалась наружу.

-И вот поглядите, что получается. Во-первых, я спасаю бедняг от мучений. Во-

вторых, помогаю Вам избавиться от неугодных людей. В-третьих, обеспечиваю

исполнение правосудия над преступниками. Да, может быть несколько суровое, но я ведь

не судья, чтобы разбираться в конкретной вине каждого. И, в-четвѐртых, обеспечиваю

достойное существование моим подчинѐнным. Естественно, себе тоже.

-А Вы не боитесь, что когда-нибудь Ваша деятельность станет кому-нибудь

известна? Тогда ведь и Вам, Маккавей, не поздоровится. Ну, предположим, кто-то из

Ваших подчинѐнных захочет выслужиться.

Тюремщик счастливо рассмеялся.

-Они не проболтаются. Они же знают, что крысам нет разницы, кого жрать. Ведь в

той камере оказаться можно и совершенно случайно. Клиентам моим, типа Вас, тоже нет

смысла трепаться. За то, что они просят от меня, минимум виселица положена. А уж если

их заметут по другому поводу, то на время следствия они всѐ равно попадаютко мне. И

присутствия моих людей на допросах достаточно, чтобы они не помнили ни о чѐм. А мои

люди следят за заключѐнными невнимательно. Знаете, то попытки к бегству случаются, то

несчастные случаи... Конечно, когда требуется, случаются и успешные попытки улизнуть.

Но всѐ равно, дорогой Альберт, я гарантирую не только бесследное исчезновение жертв, но и полное безмолвие свидетелей. Так что действительно лучше Вам здесь во второй раз

не появляться! -зловеще закончил круглый, как мяч человечек, и Хорд невольно

передѐрнул плечами.

Шестѐрка стражников соскочила с коней возле самого крыльца. Позвякивая

оружием, двое вошли в дом.

-Прошу прощения, господа. Я исполняю приказ Его Величества, который приказал

арестовать двоих рыцарей, а по показаниям свидетелей они не позднее, чем полтора часа

назад вошли сюда. С кем я имею честь разговаривать?

Сэмми с Отаром пропадали где-то в конюшне, и Хорд с Галушко, мирно

беседовавшие вдвоѐм, переглянулись. -Моѐ имя Маккавей Галушко. Я являюсь

помощником начальника тюрьмы. А это - мой гость, господин Хорд из Расса. Не могли бы

Вы назвать своѐ имя и имена людей, которых Вы разыскиваете?

-Гильом Мухтари, рыцарь из личной охраны короля. Я разыскиваю прибывших из

Расса господ Донито и Стоуна.

Змеиная улыбка тронула тонкие губы Хорда.

-Вас не обманули, господин Мухтари. Я сам давно преследовал этих преступников

и, наконец, сумел изловить их.

Рыцарь сделал изумлѐнные глаза:

-На каком основании, господин Хорд?

-Они - мои подчинѐнные, отказавшиеся исполнить приказ и поднявшие на меня

руку. Кроме того, существует приказ Его Сиятельства Лорда-градоначальника на арест

данных людей.

-Похоже, они и Его Величеству успели насолить, раз он лично отдал ещѐ один

приказ об их аресте.

179

Сотник расцвѐл от счастья.

-Похоже! Но мы с господином Галушко сумели их обезоружить и арестовать, не

смотря на опасность, которую они представляли. Можете доложить Его Величеству, что

злодеи схвачены и надѐжно заперты в тюрьме.

Стражник подозрительно оглядел с ног до головы обоих присутствующих, и,

похоже, их вид не вызвал у него доверия.

-Простите ещѐ раз, господа, но у меня личный... повторяю ещѐ раз: личный приказ

Его Величества. Я обязан их арестовать и немедленно доставить в... указанное мне место.

Не смотря ни на что!

Счастливое лицо Хорда заметно поскучнело, а потом и окончательно скисло.

-Но они же и так арестованы и упрятаны в тюрьму.

-Да, господин Мухтари. И я подтверждаю это.

Вояка с неприступным лицом небрежно бросил:

-До сих пор я вижу только вас двоих и слушаю вашу болтовню, которой вы

пытаетесь помешать мне исполнить королевский приказ. Я требую не морочить мне

голову и либо выдать мне господ Стоуна и Донито, либо указать, где они скрываются от

правосудия. В противном случае я не остановлюсь даже перед применением оружия!

В подтверждение своих слов он ткнул молчаливо стоявшего до сих пор товарища, и

тот, выглянув на улицу, позвал остальных. Рыцари выглядели решительно.

-Что ж, -вздохнул Галушко, -пройдите и убедитесь сами.

Должно быть уже наступил вечер. Шаги и суета в коридоре за железной дверью

давно утихли. После ухода Хорда с подручными кто-то пытался открыть дверь, долго

ковырялся в ней ключом, но так и не сумел ничего сделать. Потом в крошечный глазок

удостоверился, кто сидит в камере.

-Я же говорю: замок заело. Сегодня никак не открыть, только завтра, если своего

кузнеца приведѐте, -приглушѐнно бубнил снаружи помощник начальника тюрьмы. Другие

голоса что-то требовали, угрожали, но не добились ничего, кроме опечатывания дверей.

Постепенно и их голоса затихли вдали. Снова наступила тишина.

-Благо, что завтра нас заберут отсюда, -с надеждой в голосе выговорила Кор. Ей

разбили нос, когда пытались усадить на пол, и полоска запѐкшейся крови тянулась до

самого подбородка. -Я не выдержу, если нам придѐтся сидеть в этой мрачной тѐмной дыре

несколько дней.

Хлодвиг искоса глянул на начавшую мигать лампу и тяжело вздохнул.

-Наше счастье, если мы доживѐм до завтра. Пусть даже в темноте.

-Ты думаешь, они прикончат нас ночью?

-Вряд ли они сами смогут нас убить. Мне кажется, что они действительно не могут

открыть замок, который сами же испортили.

Через несколько секунд молчания Старый Рыцарь продолжил:

-Боюсь, однако, это не помешает им с нами разделаться.

-Ну, если они действительно испортили замок, то вряд ли, -оптимистично заявила

Кор. От известия об испорченном замке еѐ настроение несколько поднялось, и лицо, перепачканное кровью, уже не выражало тоскливой обречѐнности. -Через дверь они не

прорвутся, сквозь глазок нас не перестрелять. А из этой дыры пахнет помойкой, а не

сырым подземельем. Что скажешь, Эрг, ты же умеешь чувствовать опасность.

Юноша прикрыл глаза и через полминуты пожал плечами.

-Ближе пяти метров никакой опасности нет. Хотя...

В дыре что-то ржаво заскрипело, заскрежетало долго и протяжно, словно кто-то

пытался открыть старые, давно не смазывавшиеся ворота, и решѐтка, закрывающая дыру в

углу камеры, медленно поползла вверх. Скрежет раздавался рывками. Видимо кто-то не

спеша крутил ворот. Одно из двух: или задвижка была тяжѐлой, или человек, еѐ

поднимающий никуда не торопился. Наконец в каменном лазе затихло.

180

-Что это? -обеспокоенно пробормотала Кор полушѐпотом.

Из каменной дыры послышалось негромкое частое сопение и похрюкивание. Чьи-

то маленькие ножки топали по твѐрдой поверхности, дробно постукивая когтями.

-Кажется, наша смерть, -ответил Мастер, покрываясь мурашками.

Лишь поздно вечером улеглась суета в конюшне гостиницы «У дядюшки Билла».

Хозяин распорядился не только не препятствовать никаким действиям беспокойного

сотника, которому многие прочили успех в нынешнем турнире, но и приказал помогать

ему всемерно. Он разумно решил, что лучше пару дней потерпеть капризы гостя, чем

жалеть о потерянном постоянном клиенте. Да ещѐ каком клиенте! Деловой ум

прожжѐнного хитреца верно оценил все преимущества такого решения: мало кто из его

конкурентов мог похвастаться тем, что у него постоянно останавливается первый боец

королевства. Он уже подсчитывал барыши, которые можно извлечь при правильной

постановке рекламы, намереваясь после победы в турнире поселить Хорда в лучшем

номере бесплатно. Скромная табличка на двери «В этом номере постоянно

останавливается лучший рыцарь королевства господин Альберт Хорд» позволит с лихвой

окупить широкий жест. Какой же истинный геммец не заплатит несколько лишних монет, сознавая, что его принимают не хуже главной знаменитости года.

В своей подготовке Хорд задействовал всех, кого мог. Сэмми начищал до блеска

стальные части доспехов. Бен проверял и правил сбрую. Отару перед вечерней поездкой в

город пришлось помочь конюху перековать и почистить коня. Гостиничные служанки под

присмотром одного из коридорных занимались штопкой и глажением одежды. Хозяйская

дочь взялась подновить герб на щите. Сам же рыцарь ещѐ раз проверял оружие, время от

времени выдавая всей многочисленной команде свои замечания и рекомендации. В конце

концов, сотник предстал перед взорами помощников в том виде, в каком он собирался

завтра выехать на ристалище.

Восторгам дам не было предела, и хозяин невольно подумал, что, к счастью, его

дочь ещѐ слишком молода, чтобы таскаться с такими молодцами. «Не то, что эти коровы,»

-усмехнулся он, косясь на очумевших от восторга служанок. Но и сам не удержался от

похвалы:

-Прекрасно! Прекрасно, господин Хорд! Думаю, Еѐ Высочеству принцессе Карине

будет приятно подарить свой поцелуй такому красивому победителю.

-Непременно, непременно! -застрекотали девицы, лопоча, что и они готовы не

отставать от принцессы.

«Интересно, кто из этих дурочек горничных первая потащит его в постель?» -

усмехнулся про себя Дядюшка.

-Ах, папочка, ты позволишь мне сегодня просить господина Хорда отужинать в

моей комнате? -захлопала в ладоши дочь, девятнадцатилетняя любимица старика Билла, усиленно вздыхая всей грудью.

-Не велите казнить, дорогая Лиза, но я, к несчастью, уже успел пригласить к себе в

номер гостей, которые вот-вот придут, -горько пожалел рыцарь, глотая набежавшую при

виде вздымающейся груди хозяйской дочки слюну.

-Но Лиза права, господин Хорд. Вы непременно должны поужинать в кругу моей

семьи. Хотя бы завтра или послезавтра, -засуетился обескураженный неприкрытым

призывом дочери хозяин. «Ещѐ до обеда твоей ноги в городе не будет, мерзавка!» -твѐрдо

решил он для себя.

-Увы, господа! Завтра вечером я приглашѐн на бал в замок, и милой Лизе я могу

пообещать совместный ужин лишь послезавтра, -сокрушѐнно развѐл руками герой,

плотоядно добавив про себя: «И не только ужин!»

«Обещай, сколько влезет!» -торжествовал в мыслях отец,. -»И если ты про гостей

не врѐшь, я двадцать монет нищим раздам!»

181

-Что, так и не сумели разыскать? -вызывающе бросил король.

-Никак нет, Ваше Величество! -браво отрапортовал начальник караула. -Мои люди

привезли хорошую весть...

-Я приказал привести этих него... людей, а не хорошую весть.

-Разрешите доложить по порядку, Ваше Величество?

Нерль поморщился, поняв, что не следовало показывать своѐ раздражение. По мере

рассказа его лицо так и не смягчилось, не смотря на согласие с тем, что арестанты должны

остаться в выделенной им камере до утра.

-Но утром - немедленно доставить их к Лорду-администратору. И пусть палач

готовится к пытке калѐным железом.

Званым гостем оказался не кто иной, как Барц. Хорд, которого несколько

беспокоил вопрос: куда девать Бена и Сэмми, после прощания с семейством владельца

заведения ловко направил на них любовь горничных, чуть было не захлестнувшую их

кумира своим напором. Разгоревшиеся глаза девушек, которых рыцарь, поглаживая по

округлостям, скрытым юбками, попросил составить компанию его друзьям, говорили, что

в ближайшие три часа беседе с Барцем не помешает никто.

-Итак, господин Хорд, счастье опять улыбнулось нам, в очередной раз посылая

наших врагов на смерть? Не так ли?

-К чему такой скепсис, Рихард? Там им некуда спрятаться. Они не могут толком

пошевелить ни рукой, ни ногой. Как заверил меня Галушко, из этой камеры ещѐ ни один

узник не выходил живым.

Барц улыбался даже когда говорил гадости и устраивал разнос провинившимся

подчинѐнным.

-Я тоже навѐл справки. И знаю, что узники могут выйти живыми, если кто-нибудь

не покрутит один неприметный ворот, расположенный в подвале дома господина

Галушко.

-Именно за этим и уехал наш друг Отар.

-Но это не всѐ, Альберт. Меня интересует багаж этих людей.

Хорд скривил гримасу.

-Ты имеешь ввиду бумаги?

-Да, бумаги.

-Они сгорели. Сегодня ночью в Развилке.

Улыбка медленно сползла с лица нордийца.

-Ты лично видел это?

-Нет. При них бумаг не оказалось, и они сами подтвердили, что всѐ, что было с

ними, кроме одежды и оружия - сгорело.

Сладчайшая улыбка, которой Советник обнажил все свои белоснежные зубы,

говорила о том, что он взбешѐн.

-Милый Альберт! Наверное, ты так навсегда и останешься наивным простаком...

Хорд, довольный, что ему опять удалось довести Барца до белого каления,

захохотал. Но уже через секунду его глаза снова глядели зло и холодно.

-Мне наплевать на твои бумаги, Рихард. Мне уже наплевать: попадут они к

королевским ищейкам или нет? Я сделал главное: убедил всех, что эти ублюдки изменили

королю. Теперь любые бумаги, которые вдруг обнаружатся после них, будут

восприниматься как подмѐтные фальшивки, призванные ввести в заблуждение слуг

короля.

-Но их можно проверить при помощи Исповедника...

-При наличии живого свидетеля их происхождения, -в тон Советнику закончил

сотник. -А сегодня ночью в живых останутся лишь свидетели, способные подтвердить

только то, что ими какое-то время владели враги Геммы.

182

По коридору затопали гулкие шаги. Через распахнувшуюся дверь откуда-то стали

слышны сладкие стоны и счастливый смех «отдыхающих» горничных.

-Эх, чѐрт! -выругался с досадой Хорд. -Какая у меня девочка сегодня была бы, если

б не дела. Ну, что расскажешь? -обратился он к десятнику, стягивающего с себя тяжести.

-Галушко при мне открыл задвижку. Он говорит, что через полчаса в камере

останется лишь куча окровавленных тряпок. А через час и их не останется.

Прикинув что-то в уме он поправился:

-Вернее, уже ничего не осталось...

Лампа практически не освещала нору, и о присутствии кого бы то ни было в ней

приходилось судить лишь по сопению, обычно издаваемому принюхивающимся к новым

запахам животным. А запахи, доносившиеся из камеры, явно пришлись по душе

незваному гостю. От трѐх людей, привязанных к стенам и полу, пахло потом, конями и

свежей кровью. Видимо последний запах понравился скрытому во тьме существу

особенно, и оно звучно облизнулось. Сзади, из норы, послышались отдалѐнные

взвизгивания сородичей, готовых также кинуться сквозь открывшийся пару минут назад

тоннель, но вечный голод ещѐ не переборол страха. Поэтому они ждали. Ждали, когда их

разведчик подаст сигнал опасности или кинется с радостным кличем на добрую еду.

Люди тоже ждали, всматриваясь во мрак. Звуки, доносящиеся оттуда, отнюдь не

успокаивали их. Особенно кровожадное чавканье голодной твари, всѐ ещѐ скрывающейся

в темноте. Им оставалось только ждать, сознавая всю унизительность своего состояния: трое сильных, крепких людей по чьей-то воле оказались беспомощнее трѐхлетнего

ребѐнка, не способные ни спрятаться, ни убежать, не говоря уж о возможности

защититься.

Сначала появилась тень, серая и уродливая. Потом в неверном свете лампы стало

возможно разглядеть принюхивающуюся бурую вытянутую морду. После этого животное

сделало несколько шагов и оказалось на свету целиком.

-О, Всевышний! -прошептала девушка в ужасе.

Ужасаться действительно было от чего. Тварь представляла из себя длинное, около

метра, приземистое существо с круглым телом, покрытым коричневой короткой шерстью.

Бесхвостое, как большинство туземных животных. Но отсутствие хвоста вовсю

компенсировалось шестью кривыми когтистыми лапами, расположенными по бокам,

отчего зверь выглядел косолапым. Узкая длинная морда, покрытая такой же бурой

шерстью, переходила в лысую морщинистую голову с крошечными злыми глазками

красного цвета. Ушей чудовище тоже не имело. Природа дала уродцу лишь кожистые

щели по бокам головы, полуприкрытые нависающей сверху шкурой. Нос походил на

свиной пятак, несколько меньший, но такой же плоский и розовый. Но, в отличие от

свиньи, тварь имела четыре пары мощных клыков, торчащих из сочащихся слюной

красных губ.

-Учитель, кто это? -со страхом и отвращением спросила Кор, и животное, словно

почувствовав еѐ страх, злобно хрюкнуло и повернулось к девушке. Завораживающий

взгляд голодных злых глаз заставил еѐ замереть с раскрытым ртом. А зверюга медленно

шагнула вперѐд.

-Это крыса, -брезгливо сморщился Хлодвиг и с ненавистью поглядел на существо

из подземелья.

Крыса тут же отреагировала на звук его голоса, негромко рыкнув и выставив

напоказ жѐлтые зубы, не менее острые, чем когти и клыки. Она даже пригнулась, как бы

ожидая от Старого Рыцаря удара, но, увидев, что то не может ей ничего сделать, довольно

хрюкнула и снова повернулась к Кор.

Девушка не издавала ни звука, но еѐ лицо и одеревеневшая фигура без всяких слов

показывали, что ей ужасно страшно и противно. Еѐ подруги давно бы с визгом грохнулись

в обморок, но закалѐнный характер сорвиголовы не позволил ей подобной роскоши.

183

-Не трожь еѐ, мерзкая тварь! -заорал во весь голос Мастер, и крыса снова

ощетинилась и негромко заворчала, резко обернувшись на звук. Ненависть Хлодвига

вызывала у неѐ ответную озлобленность. Но человек был бессилен, и животное снова

повернулось к оцепеневшей жертве. Поняв окончательно, что ему ничего не грозит, кошмарное существо, вздыбив шерсть и, раскрыв пасть, решительно шагнуло вперѐд, решив начать с самой слабой.

Город, уже несколько недель живший в предвкушении праздника, бурлил с самого

утра. Казалось, всѐ население вышло на улицы и двинулось к центру. Кто-то, чтобы

попасть на зелѐную поляну на склоне замкового холма, откуда можно понаблюдать за

поединками рыцарей на большом поле ристалища. Кто-то поглазеть на проезжающую

мимо королевскую свиту и длинную вереницу только что посвящѐнных рыцарей. Кого-то

прельщала возможность пообщаться со старыми знакомыми, которые непременно

выберутся на людные площади прикупить диковинок со всех концов королевства. А

некоторых - половить рыбку в мутной воде всеобщего столпотворения.

Но одно было бесспорным: главными героями этого прохладного весеннего дня

являлись сотни вооружѐнных людей с гербами на щитах. Им с удовольствием

освобождали дорогу для проезда, многочисленные разряженные горожанки

приветственно махали руками, а мужчины, не обременѐнные доспехами, демонстрировали

своѐ почтение. Особо разбирающиеся в геральдике со знанием дела поясняли знакомым и

незнакомым попутчикам: кого им приходится пропускать вперѐд. Знатоки безошибочно

указывали их принадлежность воинству того или иного герцогства или города, ранг и

достижения, особенно, если дело касалось «своих», кронских. Эрудиции этих любителей

вполне хватало, чтобы припомнить, что вон тот высокий господин два года назад уже

победил в турнире и сегодня наверняка будет биться за главный приз. Что малиновый кот

на сером фоне говорит о его родстве с лордом Трастским из герцогства Драгон, сам он

служит, кажется, командиром сотни в далѐком замке Расс, а имя его... Имя его...

Вспомнил! Альберт Хорд.

Естественно, местные эрудиты старались больше говорить о нѐм, а не о его

спутнике, герб которого и далеко не парадный вид ничего им не говорили. Да и зачем

попусту мозолить языки, если этот захудалый вояка явно не собирается сегодня биться.

Вот и пусть спокойно едет за своим знаменитым попутчиком к площади Шести Дорог. Он

ведь так старался нагнать его в толпе, вывернув четверть часа назад с дороги, идущей от

городской тюрьмы. Явно на побегушках у знаменитости. Точно также, как и мальчишка, трясущийся рядом с сотником на плохонькой лошадѐнке. О чѐм там рыцари

разговаривают? Да так, ничего особенного:

-Всѐ в порядке. Я заглядывал в камеру сам. Только изгрызенные куски верѐвок да

несколько металлических застѐжек. Чисто сработано. Даже пол каменный почти не

испачкали. Замок? Замок в порядке, не действует. И ключ точно в том же положении

заклинен. Можешь больше не вспоминать о них.

Крыса сделала пару шагов, и на еѐ хребте поднялась дыбом шерсть.

Ощѐтинившись, животное присело и бочком стало отодвигаться от какого-то предмета, валяющегося посреди комнаты. Причѐм, в его фигуре читалась даже не злоба на

неожиданное препятствие, а страх, страх перед чем-то знакомым и неотвратимым. Страх, заложенный в инстинкты. Именно так крошечные цыплята прячутся от тени коршуна, именно из-за такого инстинктивного страха маленькие дети боятся чѐрных лохматых шуб

или бородатых нечѐсаных мужчин с тѐмными глазами. Что-то заложенное в гены ещѐ их

пещерными предками заставляет крошечные создания бояться именно того, чего боялись

древние, дикие люди: лохматых хищников и чужаков, способных поднять руку на любого.

184

Страх твари был паническим. Она отскочила в сторону, едва не налетев на ноги

Хлодвига. Тяжело дыша и принюхиваясь, она ещѐ десяток секунд глазела на то, что еѐ

испугало.

-Эрг, -утробным голосом выдавила девушка. -Это же когти топтуна!

Действительно, предметом, напугавшим крысу, оказалось ожерелье из когтей

убитых Эргом чудовищ. Юноша тоже сопротивлялся, когда его привязывали к полу.

Тюремщик, пытаясь удержать схваченного, оборвал и швырнул к ногам Кор шнурок с

нанизанными на него коготками. Запах, ещѐ не выветрившийся за неделю путешествия, послужил, похоже, защитой для Кор. Хотя бы временной.

Но ужасное создание, оправившись от шока, обратило внимание на брань и

яростные попытки Мастера пнуть его в бок. Оно снова рыкнуло и, предварительно присев, с места прыгнуло на грудь Старого Рыцаря, целясь впиться зубами в горло.

Блэк оставил Хлодвига совсем ненадолго в крошечном домике из пары комнат,

снятом по просьбе Мастера в тихом дворике старой застройки. Именно он и должен был

стать убежищем на случай непредвиденных обстоятельств. Чѐрный Рыцарь мог

поклясться, что он ни словом не обмолвился ни хозяину, ни соседям: для чего и кого он

снимает жильѐ. Он встретил Мастера в условленном месте и лично проводил его. Потом

они обсудили всѐ случившееся за прошедшие сутки. Затем Блэк отправился прикупить

еды. А когда вернулся - обнаружил погром. Именно так можно было назвать картину

открывшегося с порога.

Старик долго не решался шагнуть в дом, внутренности которого походили скорее

на свалку мебели, чем на уютную квартирку.

-Питер! -окликнул он, но ответа не услышал.

Осторожно шагая по битым черепкам, Блэк заглянул во вторую комнату. Из-под

массивной деревянной кровати выглядывали чьи-то ноги, а на полу растеклась лужица

крови.

-Питер! -кинулся к лежащему однорукий. Он быстро нагнулся над телом, и тут же

что-то тяжѐлое опустилось на его голову.

Вышедший из-за косяка человек опустил дубинку и позвал:

-Эй, Сленг, вылазь.

Тело, которое Блэк принял за мѐртвого Хлодвига, зашевелилось, и из-под кровати

вылез здоровенный детина со скошенным лбом.

-Заколебался я там пыль нюхать, Роки. Ну, кого ты тут ухайдакал?

Парнище, сидя на полу, одной ручищей перевернул щуплое тело старика лицом

кверху.

-Упасть - не встать! -присвистнул громила.

-Чего ты? -заинтересовался тот, что бил.

Сленг сидел на полу и качал головой.

-Ну, и влипли мы с тобой, парень...

-Чего? -недоумѐнно протянул второй.

-»Чего, чего...» Да ты хоть знаешь, кого ты прихлопнул?

Бандит неопределѐнно пожал плечами.

-Да мне плевать! Мне заплатили, - я и сделал. Чего ты особенного в этой развалине

нашѐл?

-Дурак! Это же Блэк, друг Лютого. Если Лютый узнает, что мы его кореша

грохнули...

Роки, похоже, никак не мог понять, чего испугался его дружок.

-Он что, - крутой?

-Да нет. Он раз Лютого от смерти спас. Вот тот и не позволяет никому его трогать.

Блэк же калека, не видишь, что ли? Так что если этот головорез узнает, что мы однорукого

пристукнули, нам из дерьма долго не вылезти.

185

Роки улыбнулся, перехватывая дубинку поудобнее.

-Не узнает...

Как обычно в день турниров, вдоль дороги на ристалище собралась многотысячная

толпа зевак. Ещѐ бы! Этой дорогой проследует весь двор и огромное количество

приглашѐнных рыцарей, что само по себе является весьма впечатляющим зрелищем.

Дамы в нарядных верховых костюмах, изящно восседающие на грациозных лошадках, придворные щѐголи и приехавшие на праздник гости рангом не ниже лорда. А во главе

колонны - пятьдесят человек из сотни замковой стражи, непосредственно оберегающие

Его Величество. Он всегда восседает на своѐм коне в полном парадном облачении в

сопровождении нескольких ближайших друзей и советников, открывая шествие яркой

придворной группы.

Как было заведено с давних пор, после двора и знатных гостей отводилось место

двум десяткам заслуженных ветеранов. Многие из них, по привычке одетые в простые

боевые доспехи, вряд ли выделились бы среди городского столпотворения, но здесь их

узнавали и приветствовали, здесь их ещѐ помнили.

Но, если ветераны пользовались успехом у пожилых мужчин, то следовавшей за

ними группе всецело отдавали свои сердца женщины, особенно молодые. И, если бы не

традиция, дающая право ехать на ристалище вместе с королѐм, то мало кто из

замыкающих колонну вновь посвящѐнных рыцарей оказался бы в этом конном строю.

Не смотря на столь отдалѐнное от Государя место, молодые люди не меньше его

получали восторженных криков со стороны горожанок, многие из которых приходили к

дороге, ведущей на ристалище, лишь для того, чтобы высмотреть себе жениха. Да и отцы

местных красавиц не без любопытства присматривались к славному будущему Геммы, проезжающему сейчас мимо них. Может быть даже потому, что кого-то из них скоро

придѐтся принимать как зятя, лишь бы дочке успеть вовремя подсказать, на кого надо глаз

положить: за прошлую ночь молодые рыцари успели намалевать на щитах свои гербы. И

за пятнадцать минут, пока медленным шагом процессия двигалась от замка до ристалища, они тоже глядели во все глаза, стараясь запомнить тех, кто им понравился.

Давным-давно, может быть даже во времена короля Артура, ложбинку у южной

стены замка Крон, по которой стекал к морю ручеѐк, выровняли, спрятав поток в

огромную каменную трубу. Неизвестно, сколько времени понадобилось, чтобы отсыпать

огромное количество грунта, чтобы превратить овраг в большое поле, заросшее травой.

Ристалище занимало площадь около четырѐх гектар, вытянувшись вдоль склона

замкового холма. На части его располагались вспомогательные сооружения: коновязи, сектора соревнующихся рыцарей и их помощников, павильоны лекарей, киоски торговцев

напитками и сладостями. Дабы не мешать обзору, их сосредоточили по торцам поля.

Нижнюю, дальнюю от замка кромку поля занимали трибуны Двора, судей и

приглашѐнных, растянувшиеся от края до края. Противоположная от них сторона

представляла собой склон холма, густо усеянный людьми. Никаких скамеек публика, собравшаяся здесь, признавать не хотела, и попытка одного из предшественников Нерля

облагородить «гору», провалилась, после чего никто больше не хотел еѐ повторять. Народ

полагал, что куда удобнее свободно развалиться на травке, чем чинно восседать на

казѐнных лавках.

Главную, придворную трибуну, прикрытую навесом, быстро заполнили

королевские приближѐнные, давно знавшие каждый своѐ место. Лишь Лорд-канцлер не

мог похвастаться своим соседством с королѐм: его место всегда было в судейской ложе.

Почѐтных гостей, ветеранов и просто рыцарей, явившихся на турнир, разместили в

дальнем конце импровизированного стадиона. Ближний к дороге край трибун занимали

новоиспечѐнные рыцари.

186

Свои места заняли все: соревнующиеся рыцари - посреди поля, судьи - в своей

ложе, зрители - кому где удобно или положено. Пустовало лишь одно место - место

принцессы.

На трибуне почѐтных гостей в прохладный весенний день королевского турнира

сидели два посла. В народе уже знали о приезде второго, и его присутствие не вызвало

особых толков, если не считать обычного любопытства по поводу его до сих пор не

раскрытой миссии. А молодой Хайбут и не думал раскрывать цель своего приезда до

официального приѐма в королевском дворце.

Друг принца Нордийского, блестящий кавалер и отличный боец, Лорд Хайбут,

глядел на разворачивающееся действие с нескрываемым любопытством. Ему впервые

приходилось присутствовать на геммском турнире, да ещѐ такого высокого уровня. Не

смотря на свою близость к сыну короля, в Норде он пару раз выходил на ристалище и

неоднократно был зрителем. Теперь предстояло сравнить здешние правила и приѐмы боя с

теми, что он знал на родине.

По знаку Его Величества сигнальщики поднесли к губам сияющие серебряные

трубы, извещая их звуками, что пора прекратить суету и приготовиться. Дождавшись

тишины, глашатай через огромный металлический раструб от имени короля

поприветствовал всех присутствующих, перечислив их по категориям: почѐтные гости, доблестные рыцари, достопочтенные горожане и т.п. Затем он попросил у Его Величества

разрешения начать турнир. Нерль величественно махнул рукой и что-то произнѐс.

-Государь сказал, что сегодня победит оружие достойнейшего! -восторженно

рявкнул в свой громкоговоритель глашатай, и толпа ответила ему ликующими воплями.

-Достойнейшего!

-Пусть победит достойнейший!

-Слава королю!

Воспользовавшись моментом, Алекс Хайбут спросил своего коллегу:

-Вы тоже считаете, что победит достойнейший, господин Фарух?

-Я считаю, что да, если это будет Хорд.

-А если это будет не он?

Старый посол хитро прищурил глаза:

-Разве это может случиться?

Друг принца пожал плечами:

-Всякое случается...

-Не беспокойтесь, Алекс. По моим сведениям даже во дворце считают Хорда

достойнейшим. В том числе и Его Величество.

В отличии от земных рыцарей рыцарство Геммы имело совершенно другие задачи

и способы ведения боевых действий. Земные средневековые рыцари бились лишь с

подобными себе закованными в латы воинами. Поднять руку на пешего простолюдина

считалось позором. Простолюдин же, поднявший руку на рыцаря даже вражеской армии, чаще всего лишался головы. Многочисленные войны с огромным количеством соседей

вынуждали правителей считаться с рыцарством ещѐ и потому, что большая их часть была

ещѐ и землевладельцами.

Единственным соседом Геммы являлась загадочная Нордия, спрятавшаяся за

каменной стеной неприступных гор. Нордия, которая не раз нападала на Гемму, но ни

разу не объявившая войны, ни разу не выставившая регулярной армии для генеральной

битвы. Рыцари Геммы в лучшем случае один раз в поколение имели возможность

встретиться в открытом бою с иноземным противником. Нападать на Нордию самим тоже

не было смысла: особых богатств она не имела, а территорий на востоке Геммы должно

было хватить для увеличивающегося населения ещѐ на несколько столетий. Поэтому и

187

приходилось заниматься тем, ради чего придумал рыцарство король Артур: защищать

порядок.

Защита порядка всегда и везде подразумевала одно: исполнение полицейских

функций. То есть частые стычки с пешими или слабо защищенными конными

противниками в условиях, где самым ценным преимуществом оказывались подвижность и

ловкость, а не умение выдерживать многопудовые лобовые удары. В таком бою три-

четыре десятка килограммов стали и неподъѐмный двуручный меч оказались бы

непреодолимой помехой. Вот почему геммские мастера делали лѐгкую

пластокерамическую броню, надѐжную и прочную, и отличные мечи, которыми можно

без устали махать направо и налево, второй рукой управляя своим скакуном, не

отягощѐнным чрезмерным грузом.

Именно из-за этого на турнирах Геммы особое внимание уделялось мастерству

владения мечѐм в схватке на коне и в пешем строю, что нередко переходило из одного в

другое. Конечно, если после лобовой атаки с копьями оба противника оставались в строю

(функция рыцарства как регулярного войска обязывала уметь биться с противником и

таким способом).

Чтобы поддержать интерес к состязаниям, судьи намеренно не сводили вместе

обоих главных претендентов. Хорд, которому помогали Отар и Сэмми, прекрасно

понимал эту уловку и просто считал количество оставшихся до встречи с Флексом туров.

Лишь однажды он проявил эмоции: когда его следующим противником объявили Милка.

-Этот ублюдок всѐ же решил попытаться перейти мне дорогу!

Бой действительно получился интересным. Колемский десятник, помня обиду,

причинѐнную несколько дней назад, с неожиданной яростью и упорством принялся

наседать на высокого худощавого владельца малинового кота на сером щите. Но ярость в

нападении сослужила Милку дурную службу. Увлѐкшись мщением, он забыл про защиту, и сотник, сумев разорвать серию ударов противника, буквально забил Милка, не

успевшего сориентироваться и вовремя перейти к обороне, до беспамятства. Десятника

уволокли к лекарским будкам, а Хорд в очередной раз направился поклониться

королевской трибуне.

Схватка с Флексом далась много тяжелее. Под неистовые вопли трибун Хорд, сам

тяжело дыша, помог подоспевшим лекарям поставить на ноги оглушѐнного сильнейшим

ударом по шлему соперника. Медлительность, с которой Хорд шѐл к своему коню и

садился на него, могла показаться зрителям даже важностью, но на самом деле сотнику

здорово досталось от проигравшего кронского любимца. И он, чтобы получше прийти в

себя, старался как можно дольше протянуть время, объезжая по кругу трибуны,

демонстрируя себя, победителя!

К концу круга почѐта Хорд уже сумел ощутить себя героем. Он добился! Именно в

его честь рукоплещут тысячи зрителей. К ногам его коня летят охапки цветов из рук

местных красавиц! Ещѐ один шаг к власти. Шаг, который называется «всенародная

слава».

Дождавшись, когда затихнут звуки сигнальных труб, глашатай объявил в рупор:

-В честном поединке на ристалище одержал победу рыцарь Альберт Хорд,

командир сотни королевских рыцарей замка Расс! Есть ли среди присутствующих на

ристалище рыцарей, не обнажавших ещѐ сегодня своего оружия, кто-либо, кто бросит

рыцарю Хорду вызов, оспаривая его право называться первым рыцарем королевства

Гемма?

Таких не могло быть в принципе. Хорд побил сильнейших, а те, кто мог бы

победить Хорда, уже никогда и никому не бросят вызова. Сотник улыбался этой наивной

традиционной формуле чествования победителя, не обращая внимания на подозрительное

шевеление на левом фланге, где размещались прошедшие вчера Посвящение.

Глашатай во второй раз вопросил жаждущих скрестить оружие с Хордом, и уже

готовился сделать это в третий, последний раз.

188

Образовавшуюся паузу в ходе турнира каждый занимал как мог. Зрители из

простонародья вполголоса делились ощущениями, судьи внимательно выглядывали

возможных претендентов, дамы незаметно подкрашивали губки, а бывалые рыцари

ревниво разглядывали нового чемпиона.

Паузу прервал звук рога. Невесть откуда взявшаяся толпа юнцов, собравшаяся там, куда должны выходить желающие сразиться с победителем, поспешно расступилась, пропуская кого-то вперѐд. Лѐгкий ропот, пронѐсшийся по склону холма, заставил сотника

повернуть голову. Две чѐрные с головы до пят фигуры со щитами, обтянутыми чѐрными

чехлами, проезжали сквозь толпу перекрывших въезд на поле молодых людей.

-Чѐрные рыцари! -неожиданно громко выдохнул кто-то.

Хлодвиг среагировал мгновенно, но верѐвки, удерживающие конечности пленника

в железных кольцах, намертво прикреплѐнных к стенам и полу, помешали ему

уклониться. Брызги слюны, сорвавшиеся с губ чудовища, коснулись его лица на долю

секунды раньше, чем острые когти всех шести лап упѐрлись в грудь рыцаря. Крик Кор

слился с воплем крысы, в ужасе скакнувшей назад.

Крыса снова стояла посреди камеры ощетинившаяся и перепуганная. Но слюна,

капающая из пасти и поджарый живот говорили о еѐ голоде. И голод должен непременно

пересилить страх. Пусть не сразу, пусть через несколько минут, но тварь снова будет

пытаться напасть. Узники понимали это. Мастер рычал в бессильной злобе. Кор, словно

окаменев, боялась шевельнуться.

-Мастер, Кор. -Эрг говорил ровно и спокойно. -Она боится когтей топтуна, что у

вас на шеях. Даже если сюда придут ещѐ несколько тварей, они вас не тронут.

Его негромкий голос подействовал успокаивающе. Учитель перестал ругаться, а

девушка шумно выдохнула, словно всѐ это время рядом с живой смертью сидела не дыша.

-Видите, как пригодились мои талисманы? -улыбнулся юноша. -А вы не хотели их

надевать.

Кор тоже улыбнулась. На еѐ лице появилась надежда, но тут же она сменилась

беспокойством:

-А ты? Как же ты, Эрг? Ты же без...

Словно прочитав мысли девушки, подземный монстр довольно хрюкнул и

повернулся к молодому человеку.

-В конце концов, нам заплатили за эту работу. И обещали заплатить ещѐ, если мы

его прикончим.

-А ты не думаешь, Роки, что когда мы вернѐмся за остатками денег, нас сдадут

страже за убийство?

-Ты что, сдурел? -от подобного оборота громила опешил. -Это же они нас наняли.

Они же сами погорят первые.

Сленг покачал головой.

-Как ты думаешь, кому больше веры: рыцарям, приведшим двух убийц, или

убийцам, обвиняющим этих же рыцарей в сговоре с ними?

-Но ведь они же... порядочные люди!

Сленг хохотал от всей души. Успокоившись наконец, он спросил:

-Ты называешь порядочными людьми тех, кто платит за убийство старого калеки?

Ты даже глупее, чем я думал. Почему они сами не стали его убирать? А? Им просто

нельзя марать свои руки! Ты хоть понял, что дом, куда нам нужно явиться с докладом -

дом тюремщика?

Роки беспомощно хлопал глазами, не зная, что и сказать. Его лицо, только что

озарѐнное жаждой близкого кровопролития, превратилось в обиженную физиономию

великовозрастного ребѐнка.

189

-Да как же они так?.. -обречѐнно вырвалось у него. -Да куда же мы теперь? Ты бы

хоть раньше предупредил, что ли… -умоляюще простонал детина.

Сленг сокрушѐнно хмыкнул.

-Да я и сам как-то не думал, пока не увидел, кого им убрать надо стало.

-Что же делать-то теперь?

-Рвать когти, пока фараоны нашу работу не надумали проверить.

-А с этим что?

-Ты же его добить хотел. Ещѐ раз дубинкой по затылку, и пошли!

Бандит будто во сне шагнул к Блэку и механически взмахнул палкой.

Кор, раскрыв от ужаса глаза, глядела, как шестиногое чудовище медленно заходит

для атаки.

-Эрг, ты же всѐ можешь! Сделай хоть что-нибудь! Я не хочу, чтобы она... Я люблю

тебя! Я не смогу, если... Ну, хоть что-нибудь, Эрг!

Крыса, как завороженная, медленно приближалась к ногам юноши. По мере

приближения еѐ когтистые лапы всѐ больше и больше подгибались, пока длинное

мускулистое тело не коснулось пола. Тварь не отрываясь глядела в глаза парню, сосредоточенное лицо которого не выражало никаких эмоций. Еѐ безобразная голова, пригнутая к полу, неожиданно перестала выглядеть грозно. Скорее, крыса стала походить

на угодливую собачонку, ползущую вылизывать сапоги хозяина.

Первый заметил перемену Мастер.

-Кор, не мешай! -прикрикнул он на ученицу,пытающуюся ногами отогнать

животное от друга.

С крысой действительно творилось что-то неладное. Жалобно повизгивая, она

доползла до сапог Эрга и, косясь одним глазом на юношу, захрустела зубами, перегрызая

верѐвку. Освободив ноги, крыса всѐ также на животе переползла к стене. Встав на задние

лапы, она освободила правую руку парня. Потом, словно повинуясь неслышной команде, трусливо юркнуло в нору, громко взвизгнув напоследок, словно получила добрый пинок

под зад.

Кор, едва сумев шевельнуть руками, повисла на шее Эрга, не обращая никакого

внимания на недовольное кряхтение Учителя. Эрг же, как мог, пытался еѐ успокоить.

Когда это более или менее удалось, Хлодвиг спросил:

-Что будем делать? Кого ждать: тюремщиков или крыс?

-Наверное, никого. Нужно уходить.

-Как?

-Через крысиную нору.

Девушку передѐрнуло от отвращения.

-Я тебя понимаю, но тюремщики, в отличии от крыс, не умеют ощущать

человеческие эмоции. Ими я не смогу управлять.

-А ты уверен, что мы куда-нибудь выберемся из этой норы?

Тут вмешался Хлодвиг.

-Нора - часть старинной системы канализации. В эту канализацию уже давно никто

носа не суѐт, но известно, что в районе порта есть какие-то колодцы. Ты не попросишь

крыс отвести нас к ним? -улыбнулся наконец Старый Рыцарь.

Эрг, вешая на грудь сорванный талисман с когтями топтуна, развѐл руками.

-Они прекрасно реагируют на эмоции и в состоянии выполнить многое, что им

мысленно прикажешь. Но обязательно нужно представлять конкретную задачу. А мы

даже не знаем, чего нам искать...

Он поправил свой пояс, с которого тюремщики сорвали кинжал, но не стали

разбираться с содержимым многочисленных кармашков на нѐм.

190

-Главное - не бояться. Человеческий страх для крыс - сигнал к атаке. Лучше

мысленно приказывать им убраться, если кто-то обнаглеет и вылезет из норы. И

держитесь наглее.

Юноша сорвал со стены незажжѐную лампу и засветил еѐ от уже горящей. Подойдя

к дыре в стене, он осветил черноту, уходящую вниз, и просунул в нору плечи.

Второй удар по затылку за последние сутки дался Блэку очень тяжело. Тупая боль

разламывала весь череп, а к горлу волнами подкатывали волны тошноты. Борясь с

тошнотой, старик боялся пошевелиться. Откуда-то из иного измерения до него

доносились голоса двоих спорщиков. А может быть и просто собеседников. Сквозь звон в

ушах разобрать слова было крайне сложно.

Голоса то умолкали, то звучали вновь. После какого-то резкого слова в комнате

воцарила тишина, которую дробило на мелкие кусочки цоканье копыт по уличным

булыжникам. Будь Блэк в полном сознании, он наверняка сообразил бы, что двое, приготовившие ему ловушку, сами кого-то боятся. Но сейчас разум не мог воспринять

ничего, кроме простейших сигналов организма.

Когда конные проехали, диалог возобновился вновь. Один убеждал, а другой,

похоже, растерялся и никак не мог принять решение. Наконец он сдался, и первый

подошѐл ближе, склонясь над калекой. Его сильные руки чуть приподняли тело Блэка, и

тот невольно застонал. То ли прикосновение человеческой руки, то ли дополнительная

порция боли, то ли сила воли старика сделали своѐ дело, и он сумел понять вопрос:

-Живой ещѐ, что ли? Встать-то сам сможешь:

-Нет, -невнятно пробормотал Блэк. -Пока нет.

-Соберись с силами, если хочешь жить. Тебе отсюда уматывать надо.

По дороге старик пару раз терял сознание, но его провожатые продолжали

волочить его, позволив повиснуть на их плечах. Со стороны они, наверное, выглядели как

возвращающаяся в сумерках по домам пьяная компания.

То ли ребята выбрали безопасный маршрут, то ли все городские стражники несли

службу в других местах, но добрались до места они без приключений. И без лишней суеты

смогли войти в приличный дом, хозяин которого не афишировал своего занятия, но явно

имел неплохие доходы и пользовался уважением соседей.

Тюрьма - хозяйство беспокойное. Скажем, в парикмахерскую захаживают люди

большей частью состоятельные, степенные. Если и случаются неприятности, так и те

лишь когда мастер маху даст. В булочную не припрутся среди ночи. Знают: хозяева хлеб

свежий лишь к утру выпекут. Кабачок, понятное дело, и шумный, и мешкотный кусок

хлеба. Всѐ же люди в нѐм разные бывают. Чаще, конечно, приличные. А тюрьма? С утра и

до вечера, и днѐм, и ночью. С кем дело имеешь? Либо с преступниками, либо с их

конвоирами. Последние, бывает, так с первыми наобщаются, что хоть самих за решѐтку за

сквернословие прячь. Уж это-то все, кто возле тюрьмы живѐт, знают. Бывает, такой

отборной бранью кто-нибудь сыпанѐт, что впору ставни закрывать. А уж криков, стонов, жалоб и проклятий сколько... На них давно уже никто внимания не обращает.

Вчера ночью, вон, вообще такое творилось, что не только тюрьму, а и окрестные

дома едва не снесли... Благо, стража особо не сопротивлялась, и толпа, прикончив

нордийцев, быстренько разбежалась!

День, пасмурный, но тѐплый, не принѐс шумной Тюремной улице ничего

необычного, если судить по звукам, доносившимся от самой тюрьмы. Всѐ тот же цокот

копыт, отчаянная ругань, жалобные причитания. Так как особо любопытных не нашлось, никто так и не понял, что стоны и крики неслись из домика помощника начальника

тюрьмы, в который ворвались несколько человек.

Нападавшие явно не хотели, чтобы их узнали в лицо, потому что прикрылись

повязками. Они решительно ворвались в дом, притулившийся к тюремной стене.

191

Старинные деревья позволили неожиданно напасть на охрану и обезоружить еѐ без

потерь. Послышавшиеся затем стоны и звон металла говорили о сопротивлении, но скоро

утихли и эти звуки. Через минуту на крыльце появился новый часовой, ежеминутно

оглаживающий свою одежду и беспокойно косящийся по сторонам.

Нетрудно понять, что всего пять минут назад этот часовой прятался под деревьями, пытаясь как можно ближе подкрасться к своему предшественнику. И делал он это именно

там, откуда на него бросали решительные взгляды люди, приѐмы и детали одежды

которых говорили о рыцарской выучке. Да и в последующих действиях они оказались

куда большими профессионалами.

Лже-охранник увидел перед собой выросшего словно из-под земли незнакомца,

негромко охнул и повис на его руках. Выскочившие из-за деревьев люди, не мешкая, ворвались внутрь, втащив за собой оглушѐнного, что вызвало у находящихся в

помещении настоящий шок.

Эрг оказался прав: крысы боялись их, пахнущих топтуном. Бестии боязливо жались

к стенам огромных каменных труб-тоннелей, когда мимо них, чавкая сапогами в грязной

жиже, проходили трое неизвестно как оказавшихся здесь людей. Эти люди, бесстрашно

шагающие по мрачным сырым лабиринтам, выглядели здесь, в сердце крысиного царства, чем-то нереальным.

Прожорливые злобные твари расправлялись с любым чужаком без промедления,

лишь бы он был из мяса и костей. Но из этого правила появилось исключение.

Юноша по совету Старого Мастера пытался найти выходы из старинной

канализационной системы через сливы, до сих пор действующие на некоторых улицах

Старого города. Но все они оказались забранными решѐтками: люди боялись нашествия

крыс.

Несколько раз Кор, встав на плечи Эрга, пыталась отодвинуть решѐтки, но те

сидели прочно. Ночные улицы, чаще всего безлюдные, никак не реагировали на странные

звуки под мостовой. Лишь однажды, оказавшись, как определила Кор по увиденным

домам, возле стен нордийского посольства, подземные путешественники уловили отрывок

из разговора двоих полуночников, не спеша гуляющих по дворику.

-Вы же прекрасно понимаете, господин Барц, что от этой затеи разит авантюрой.

Не подумайте, что я пытаюсь обсуждать приказ короля, но слишком уж много надежд

возлагается на этого сотника.

-Отнюдь, дорогой Лорд Хайбут. Даже если Хорд не сумеет чего-то добиться один, ему помогут наши люди.

Медленное шарканье шагов прекратилось.

-Я слышал, что Вы обещали ему всѐ герцогство Расс?

-Да, Алекс, -шаги снова глухо и медленно зазвучали по каменным плитам. -Но, сам

понимаешь, это всѐ чисто номинально. Он нужен нам как знамя, как авторитет, за

которым пойдут люди. Он будет властвовать, пока не станет ясно, что Расс окончательно

откололся от Геммы, пока Расс и Крон не разделит пролитая кровь и наша военная

помощь.

-А потом что с ним будет?

Барц вздохнул, помолчал несколько мгновений и что-то негромко ответил.

Немного помолчав, он добавил более чѐтко:

-Это потом. А сейчас нужно за него молиться, чтобы он победил в турнире и

вернулся в Расс героем...

Голоса стали утихать, и Старый Мастер выругался:

-Ублюдок! Надо же быть такой сволочью!

-Это с Хордом было ясно сразу, -отметила девушка.

-А теперь у нас, кроме догадок, есть и прямое свидетельство.

-Жаль, что его не предъявишь королю, -вмешался Эрг.

192

-Королю, может быть, это и не свидетельство, но мы-то знаем, что нельзя

позволить Хорду победить. И мы обязательно должны ему помешать, -загорелась идеей

Кор.

Эрг покачал головой и угрожающе заявил:

-Он мой!

-Хватит спорить, -заворчал Хлодвиг. -Сначала выберитесь наружу и получите

назад оружие, а потом уж решайте, кто с этим подонком разбираться будет. Пошли живее, а то скоро рассвет, и у нас ни на что времени не останется.

На голове у Блэка лежал кожаный мешочек со льдом, а сам он, откинувшись в

кресле с высокой спинкой, тихонько чертыхался. Кроме однорукого в комнате

присутствовали ещѐ трое: мускулистый жилистый мужчина лет пятидесяти в добротных

удобных одеждах, по всему выглядевший хозяином положения, и два здоровенных лба, явно чувствующих себя не в своей тарелке. Тот, что пониже, держался несколько более

уверенно, пытаясь даже вставить в разговор слово-другое. Другой, более мощного

телосложения, сидел разинув рот, и его ублюдочная физиономия как нельзя лучше

отражала содержание черепной коробки.

Часа четыре Блэк провалялся в полузабытьи, но лишь пришѐл в себя, сразу

затребовал разбудить хозяина дома. Он наседал на слугу, пока тот не уступил, зная особые

отношения между этим нахальным бродягой и своим господином.

В комнату, служившую в доме гостиной, были вызваны и Роки со Сленгом,

притащившие калеку в дом Лютого.

-Я понимаю тебя, Блэк, -кивал головой Лютый, главарь одной из портовых шаек

контрабандистов. -И верю, что они - отличные люди. Что Роки со Сленгом не врут, и твои

друзья вляпались в лапы этого урода Галушко. Но какой мне интерес портить свою

репутацию? Меня уважают купцы, любят преступники, для соседей я тоже уважаемый

бизнесмен. Городская стража, конечно, догадывается кое-о-чѐм, но у них нет на меня

никаких конкретных зацепок. И всѐ потому, что я лично законов не нарушаю. Я никогда

не фигурирую во всех скользких делах ни как исполнитель, ни как организатор, ни даже

как посредник. Для этого есть другие. А я предпочитаю всѐ видеть, всѐ знать, всем

получаемым пользоваться, но не привлекать к себе внимания. Ты же мне предлагаешь

плюнуть на всѐ, чего я добился, что я нажил, и заняться бандитизмом.

Чѐрный рыцарь поморщился.

-Я не заставляю тебя самого брать кистень в руки, если ты не хочешь отрывать зад

от кресла. Мне нужно несколько надѐжных людей, которым не страшно полезть и чѐрту в

пасть. Жалко людей - дай денег, чтобы заплатить тем, кого найду сам. Если и этого не

можешь, то хоть поручись за меня перед кем-нибудь.

Контрабандист захохотал, откинувшись на спинку кресла.

-Поручиться за тебя? Да ты же на висельное дело собираешься.

-А мне наплевать, Серж, на то, что будет потом. Главное, чтобы они добрались до

замка.

Лютый покачал головой, и его внимательные серые глаза оценивающе окинули

однорукого.

-Это так важно для тебя?

-И для меня, и для тебя, и для них, -ткнул культѐй в сторону громил тот. -Я же тебе

говорил, что речь может пойти о войне. А для всех нас война - бедствие похуже стражи.

-Что мы, рыцари что ли, чтобы нас война касалась? -осклабился Сленг.

-Скажи-ка, милый. А чем ты займѐшься, если ни один нордийский корабль не

сможет пройти через Западный пролив? -усмехнулся Блэк. -Как ваш хозяин сможет

продать нордийцам товары, если всех северян поганой метлой вышибут? Да и где

уверенность, что таких оболтусов не загребут в пешие части, которые полезут через горы

Расс назад отвоѐвывать?

193

-Не пугай, дядя, мы пуганые, -снова подал голос Сленг.

-Заткнись! -оборвал его хозяин и снова обратился к Блэку. -Знаешь, я не люблю

рыцарей. Меня воротит от одной мысли, что я должен помочь каким-то железным

болванам. Не по душе мне это...

Не смотря на морские ванны, которые пришлось принять беглецам, чтобы

выбраться из канализации, их одежда всѐ ещѐ издавала затхлый запах подземелья и гнили.

Свой парик Кор уже давно потеряла, нарисованный шрам смылся, а еѐ волосы, не

чѐсанные уже сутки, висели после купания сосульками. Эрг и Хлодвиг тоже выглядели не

лучшим образом. Если к этому добавить решимость, что светилась на их лицах, когда они

ворвались в дом Маккавея Галушко... Пусть у них почти не было с собой оружия, но эти

люди, прекрасно обученные сражаться в любой ситуации, даже сами по себе были

оружием, грозным и смертоносным.

Они не собирались кого-либо убивать, но если бы обстоятельства сложились так, что пришлось бы выбирать: или они, или их, ни девушка, ни Эрг, ни Старый Рыцарь не

остановились бы перед кровопролитием. Цель, которую они преследовали, стоила того.

Так они и объяснили Блэку, хлопочущему возле умирающего Лютого. Старый

контрабандист, с такой неохотой решившийся помочь однорукому другу, не уберѐгся и

сам нарвался на меч. Больше не пострадал никто, если не считать шишек и синяков у

стражников, охранявших дом помощника начальника тюрьмы.

Теперь вся компания тюремщиков со связанными руками и тряпками во рту сидела

в соседней комнате.

-Что делать теперь? -нервно спросил один из подручных Лютого.

-Берѐм твоего шефа, Галушко и наши вещички и уматываем, -распорядился Эрг.

-Я поговорю с ними, -нехотя выдавила Кор.

-Вы же говорили, что никого убивать не станете, -забеспокоился Сленг.

-Так и будет, -подтвердил Блэк. -Я же пообещал, что в худшем случае придѐтся

пытать Галушко, чтобы он приказал привести ребят. А нам даже этого не пришлось

делать.

Вошедший со двора Эрг сообщил:

-Кони готовы.

-Сколько?

-Четыре. Трое наших и здешняя кобылка. Наше имущество нашли?

-Нашли. Иди, собирайся, -махнула рукой Кор и направилась в комнату с пленными.

Девушка вышла назад через пару минут, сворачивая на ходу какую-то синюю

ткань.

-Учитель, этот чѐртов Галушко в самый неподходящий момент потерял сознание.

Хлодвиг, помогающий Эргу собраться, кивнул на свѐрток:

-Я бы на его месте тоже заволновался...

Кор сверкнула глазами, бросив испуганный взгляд на юношу, но тот

сосредоточенно продолжал подтягивать ремешки, не обращая ни на что внимания.

-Чѐрт бы его побрал! -вдруг разразился бранью Старый Рыцарь. -Так это же

придѐтся кому-то из нас волочь его на своѐм коне. Мало того, что Блэку Лютого везти...

-Придѐтся, -виновато улыбнулся Эрг, глядя ему в глаза.

-Да пусть он пропадѐт здесь пропадом, чѐртов кровосос!

-Неужели Вам хочется, чтобы он ускользнул?

-Мне не хочется отпускать вас одних!

-Но Вы же знаете, Мастер, что я должен там быть. Значит...

Старик кивнул и потупил взгляд.

-...значит... береги еѐ!

194

Эрг тоже кивнул, и в глазах его мелькнуло что-то непонятное Мастеру, отличное от

обычного послушания старшим. «Похоже, я что-то прозевал...» -подумал Учитель, отмечая ту нежность, с которой смотрели друг на друга молодые люди.

Кроме чѐрных плащей, развевающихся за их спинами и чѐрных попон на конях, оба

щита незнакомцев покрывали чехлы из чѐрной ткани. Необычное заплечное расположение

мечей что-то напомнило Хорду, но уверенность в себе мешала сделать правильный вывод.

Трибуны, словно завороженные, следили за выездом на поле ристалища этих

незнакомцев. Не доезжая нескольких шагов до судейской ложи, они придержали коней и

обернулись к герольду. Стукнули забрала, и под ними открылись две пары глаз. Всѐ

остальное скрывали тѐмные маски.

Сотнику не было слышно, о чѐм идѐт речь, но какое-то неприятное чувство начало

подтачивать рыцаря изнутри. Не зря же говорят, что страшнее всего неизвестность. Хорд

знал, с кем он сражается во время всего турнира, знал, чего примерно стоит каждый из его

противников. А сейчас явились эти двое неведомых рыцарей, которых, похоже, здесь

видят впервые даже самые знающие.

-Два рыцаря, не пожелавшие сообщать своих имѐн до окончания поединка,

вызывают на бой рыцаря Альберта Хорда, желая оспорить титул первого рыцаря

королевства Гемма.

Хорд ещѐ раз пригляделся к подъехавшим. Доспехи показались ему в чѐм-то

знакомыми. Вот тот, что повыше, повѐл рукой, и из-под полы плаща выглянул ремень.

Такой ремень со множеством кармашков имел только один человек. Но вчера сотник

лично отправил его на смерть, а сегодня утром ему доложили, что он умер. Умер

страшной смертью. На мгновенье рыцарю даже показалось, что он видит перед собой

призраков. Но нет, ветер теребил бахрому на попонах их коней, а забрызганные грязью

сапоги приехавших крепко упирались в стремена. Вот и второй сверкнул пряжкой

оплечья, такой, которую он видел десятки раз там, в Рассе.

-Я протестую!

Хорд, подняв вверх правую руку, направил коня к судейской ложе.

-Ваше Сиятельство, господин Лорд-канцлер! Я протестую! Я подозреваю в этих

двух господах опасных преступников Эрга Донито и Кора Стоуна. На их арест имеется

несколько ордеров от различных должностных лиц государства. Эти господа виновны в

неподчинении прямому начальнику, нападении на него, разбое на дорогах и

государственной измене! Я требую, чтобы скрывающиеся от правосудия преступники

были изобличены и арестованы!

-Ваше Сиятельство, господин Лорд-канцлер! Пользуясь своим правом на тайну

рыцарского имени и правом вызова на поединок, мы обращаем Ваше внимание на

недостойную рыцаря попытку господина Хорда уклонится от предложенного нами боя.

Народ громко загалдел, и главному судье пришлось сделать паузу, прежде чем

вынести решение.

-Основываясь на праве любого, имеющего рыцарское достоинство, вызвать на

поединок победителя турнира, а также праве на тайну рыцарского имени, я отклоняю

протест господина Хорда. Прошу господ.., м.., вызвавших на поединок господина Хорда, подтвердить своѐ обязательство открыть своѐ инкогнито по окончании поединка,

Исповедник Пола подтвердить принадлежность этих господ рыцарскому званию.

-Я подтверждаю свою готовность открыть моѐ имя по окончании поединка.

-Я подтверждаю свою готовность открыть моѐ имя по окончании поединка.

Поднявшийся из королевской ложи Исповедник медленно наклонил голову:

-Я подтверждаю рыцарское достоинство этих господ.

-Господа, вы можете сразиться с господином Хордом. Прошу вас определиться с

очерѐдностью схваток.

195

-Простите, Ваше Сиятельство. Но наш вызов выходит за рамки простого

турнирного поединка. Мы рассматриваем его как вызов чести. Мы не можем допустить, чтобы победителем турнира стал человек, недостойный звания рыцаря. У нас имеются

неопровержимые доказательства, что господин Хорд виновен в неоднократных

покушениях на убийство, убийстве невинных гражданских лиц, а также участии в

заговоре против государства. Подобные обвинения мы выдвигаем и против друга и

помощника господина Хорда, господина Отара, десятника из замка Расс. И мы оба

требуем совместного поединка с обоими указанными господами.

Поворот для Лорда-канцлера оказался чрезвычайно неожиданным. Он беспокойно

оглянулся на своих помощников. Те молчали, словно набрали в рот воды.

-Э... Господа... гм... не назвавшие своих имѐн... выдвинули слишком... серьѐзные

обвинения... Я бы даже сказал... близкие к оскорблению... Готовы ли господа Хорд и...

Отар принять этот вызов?

-Да, Ваше Сиятельство! Ни я, ни господин Отар не можем не ответить на подобное

оскорбление! От своего имени и от имени господина Отара я даже требую поединка.

Также я требую, чтобы в этом поединке разрешалось применение оружия на поражение!

Пусть эти господа кровью ответят за свои наглые оскорбления! Господин Отар будет

готов к поединку через несколько минут.

Из королевской ложи за перепалкой у судейской ложи наблюдали чрезвычайно

внимательно, но долетавшие до Нерля отдельные слова не позволяли судить о

происходящем в полной мере. Когда же противники разъехались в разные стороны, Лорд-

канцлер пришѐл с пояснениями.

-Кажется, мне уже докладывали, что господа Стоун и Донито арестованы. Верно,

господин Хо-Линь? И ещѐ мне доложили, что произошѐл несчастный случай, и они

оказались съедены заживо хищниками.

-Клянусь, Ваше Величество, я доложил Вам то, что видел собственными глазами и

слышал своими ушами!

-Он говорит правду, -заступился за рыцаря королевской охраны Исповедник.

-Так это не Стоун и Донито?

-Мы узнаем после завершения поединка, -сдержанно ответил Пол. -Они имеют

право на тайну рыцарского имени.

-Да, Ваше Величество. Это старый закон... Меня беспокоит другое: они обвинили

Хорда в чудовищных преступлениях...

Нерль задумался. Последние дни были для него не самыми счастливыми в жизни.

Над головой сгущались тучи. Нордийцы, дочь, а теперь ещѐ и какой-то заговор. Сначала о

нѐм говорили со слов Хорда, а теперь в нѐм обвиняют самого сотника. Кому верить?

Никому не известным людям, боящимся даже лицо открыть, или честолюбивому, но уже

проверенному воину?

-Любопытно. Кажется, сегодня Хорд приглашѐн на Совет?

-Да, Ваше Величество.

-Пусть там окажутся и эти двое. Если они - Донито и Стоун, то - в кандалах.

Канцлер кивнул, но тут же опомнился:

-Но я разрешил им биться на поражение...

Король скривился.

-Надеюсь, что кто-нибудь, да уцелеет.

Исповедник смиренно склонил голову и добавил:

-Пусть их рассудит Всевышний!

Хорд ругался с остервенением, пока Отар, едва переставляя ставшие ватными ноги, облачался в доспехи. Сэмми, почуяв неладное, молчал, помогая другу хозяина. А бледное

лицо Отара вызывало ещѐ большее бешенство сотника.

-Ты что, струсил?

196

-Я никогда ещѐ не бился с покойниками...

-Да не покойники они, чѐрт возьми! Это ты меня обвѐл вокруг пальца! «Можешь

больше не вспоминать о них!»

-Альберт, я сам видел кровь на полу и огрызки верѐвок.

-Заткнись лучше!

К ограждению кабинки подошѐл Барц.

-А, господин Хорд! Как мне показалось из вашей беседы, Вам опять не повезло с

исполнителями... Насколько я понимаю, теперь Вы хотите лично попытаться отправить

этих молодых людей на тот свет?

-И отправлю!..

-Возможно. А чтобы ты был злее, Альберт, я хочу сообщить тебе кое-что, чего ты

не знаешь.

Хорд наклонился к изгороди, и нордиец принялся что-то ему рассказывать.

-А мне-то что до этого? -пожал плечами рыцарь.

-Тебе что? Да ничего особенного. Твоей семье достались земли, наследственное

право на которые ещѐ не аннулировано. И если он останется жив, твои родственники

рискуют остаться без земель и лишиться кое-каких титулов.

-...Кроме того, победивший господина Хорда будет признан первым рыцарем

королевства, если господин Хорд не сумеет отстоять своего звания. Напоминаю, что

согласно существующих правил поединщикам разрешается применять на поражение

любое оружие за исключением метательного. А также запрещается двоим вести бой с

одним противником и атаковать лежащего противника...

Ритуалом предусматривалось приветствие сторон, но лѐгкий поклон Хорда

сопровождался отнюдь не благими пожеланиями:

-Прощайтесь с жизнью, ублюдки! На этот раз я сам прослежу, чтобы вы не

выкарабкались!

Вид рыцарей, несущихся навстречу друг другу с копьями наперевес, завораживает.

Чаще всего зрители замирают в эти мгновения, ощущая себя сидящими в седле и

летящими навстречу своему противнику, наклонившись вперѐд, прижав поплотнее

надѐжный щит, обхватив покрепче коня коленями, а тяжѐлое копьѐ уперев в петлю у

седла. Глаза сквозь узкие щели забрала ищут наконечник копья, нацеленного на тебя.

Через несколько мгновений два бешеных скакуна пронесутся в разные концы ристалища к

облегчению, сожалению, радости или разочарованию зрителей. Но между двумя этими

событиями произойдѐт столкновение, удар дьявольской силы, способный вышвырнуть из

седла любого нормального человека. Удар, от которого разлетаются на куски самые

прочные щиты и копья, будто сухие веточки ломаются кости. От которого мощные

боевые кони, способные часами нести на спине закованного в сталь человека, приседают

как от свалившейся на них тяжести, падают на колени или даже умирают, рухнув на месте

со сломанным позвоночником.

Зрителям на трибунах, не испытавшим на себе такой лобовой атаки, трудно

представить, что значит удар в грудь копья с силой в несколько сот килограммов. И ещѐ

один удар, своего копья с навешенной на него тяжестью собственного тела, брони и коня, разогнанных до десяти метров в секунду и мгновенно заторможенных о грудь или щит

соперника. Долетающий до них лязг металла и треск встретившихся копий и щитов -

лишь слабый отголосок взрыва звуков, бьющих по ушам столкнувшихся рыцарей.

Редко когда после столкновения оба седока остаются на конях. Но, даже оставшись

в сѐдлах, практически никто не может первые несколько секунд после удара правильно

оценить ситуацию и приступить к бою на мечах.

197

Усеяв поле обломками копий, все четверо умчались в противоположные концы

ристалища, постепенно сдерживая своих коней. На развороте Эрг тронул рукой локоть

Кор.

-Как ты, малышка?

-Нормально, -хрипло выдавила из себя девушка.

-Кор, если совсем плохо, не ввязывайся. Я сам справлюсь с обоими.

Девушка отстранила руку парня и молча достала через плечо меч.

-Отар - мой! -так же отрывисто бросила она, направляя коня к центру поля.

-Держись. Я люблю тебя, -негромко сказал вдогонку Эрг и последовал еѐ примеру.

Кор повернулась к нему на секунду, но через забрало не было видно еѐ глаз.

Эрг видел, как медленно движется на него Хорд, победитель сильнейших, хитрый и

коварный, жестокий и решительный. Сталь меча, преподнесѐнного герцогом Расским за

победу в турнире, сверкала устрашающе. Хорд теперь знал, с чем ему придѐтся

столкнуться, и готовился напасть первым.

Вид приближающегося противника разбудил в сознании молодого рыцаря что-то

необычное. Облик Исповедника Пита, произносящего слова: «Вспомни свои корни», вызвал к жизни ощущение того, что он - не Эрг Донито, свежеиспечѐнный воин короля, а

умудрѐнный опытом старый волк, одержавший на этом поле не один десяток побед. Нет, даже не один боец, а множество. В его памяти всплывали десятки событий, разделѐнных

многими годами. Он ощущал в своѐм мозгу присутствие нескольких человек, видимо, своих предков. Вернее, присутствие их знаний, опыта. Чувствовал, как вливается в него

сила, освобождѐнная странным видением от оков вечности.

Ощущение чужого присутствия в его памяти не было неприятным. Наоборот,

чувство единения с разумом давно умерших людей только придало ему большей

уверенности в себе, избавило от ненужных сомнений. Тело Эрга само собой приняло

самое выгодное положение, руки, подталкиваемые нервными импульсами, доставшимися

от лучших бойцов королевства иных времѐн, как-то по-иному сжимали оружие. Теперь

ему не могло быть равных!

Туман наваждения рассеялся мгновенно. Он снова один на один с Альбертом

Хордом, и в голове нет никаких чужаков. Только чувство уверенности осталось

неизменным. И чувство своего оружия, проверенного десятками, сотнями боѐв.

Не смотря на несколько проведѐнных поединков, Хорд выглядел достаточно

свежим, а ненависть придала ему новые силы.

Стороннему наблюдателю вполне могло показаться, что сотник решил выложиться

сразу, чтобы быстро проучить наглеца, сквозь рваный чехол которого проглядывала

девственно чистая поверхность щита.

Хорд сегодня был героем дня, и почти все зрители болели за своего кумира,

которому посмели перейти дорогу какие-то выскочки. Напор первых секунд схватки даже

позволил некоторым предположить, что сейчас повторится бой с Милком. Но Милк не

смог продержаться так долго, отражая натиск победителя турнира.

Эрг изящно парировал все выпады Хорда, беспокоя его неожиданными точными

ударами. Юноша уже раза три достигал цели, доставая концом меча корпус сотника, в то

время, как все удары Хорда встречали либо сталь клинка, либо плоскую поверхность

щита.

Глядя на ловкость Эрга кое-кто даже стал приветствовать его одобрительными

криками. Над толпой зрителей пронеслось громкое «Ах!». Эрг уклонялся от меча

противника, когда конь сотника мощно ударил грудью его коня. На создавшуюся

ситуацию не успел отреагировать ни один из бойцов: меч Хорда уже не мог изменить

траектории, а юноша, потеряв равновесие, валился на землю. Будь его доспехи стальными, он так и остался бы лежать неподвижно, но лѐгкая пластокерамика позволила ему

198

перекатиться, уходя от нападения, и быстро вскочить на ноги. Чтобы снова достать его, Хорду пришлось объезжать коня юноши.

Эрг отбросил ненужный щит, выхватывая из-за плеча второй меч. Он уже был

готов к продолжению схватки, перешедшей, как считал кое-кто из зрителей в вариант

классической развязки.

Но ликование горожан оказалось преждевременным. Позиция Хорда оказалась

ничуть не выигрышной. Всѐ преимущество свелось на нет вторым мечѐм Эрга. Юноша

скакал вокруг сотника, доставая попеременно то справа, то слева, пока его не привлѐк

вскрик за спиной. Меч Кор, описав широкую дугу, воткнулся в землю, а сама девушка, пытаясь соскочить за ним с коня, запуталась в стремени.

Отар уже не спеша выбирал позицию, чтобы нанести удар. Эрг метнулся под ноги

коню Хорда, подцепив последнего за сапог и столкнув на землю.

-Кор, лови!

Кор подхватила брошенный ей меч Эрга и, отбив удар Отара, ювелирно полоснула

лезвием по сбруе, надрезав подпругу и не повредив при этом тело коня. Краем глаза она

видела, что еѐ друг повернулся к своему противнику лишь убедившись в еѐ относительной

безопасности.

Эргу некогда было следить за продолжением боя второй пары: Хорд уже стоял на

ногах в полутора метрах от него, ошарашенный падением, но всѐ такой же яростный и

опасный. Его щит тоже валялся в стороне, и сотник не решался поднять его, чтобы не

потерять юношу из вида. Мрачно ухмыляясь, он вынул из ножен кинжал, чтобы им хоть

как-то заменить брошенный щит.

Но Хорду всѐ равно стало труднее отбивать удары юноши. А молодой человек,

воспользовавшись затруднением противника, начал ускорять вращение меча. Как и когда-

то в Рассе, он добился того, что рыцарь забыл думать о нападении, едва успевая отражать

удары.

Нагрузка оказалась настолько высокой, что меч сотника не выдержал очередного

удара. Хорд резко отскочил в сторону, с сожалением глядя на рукоять лучшего из мечей, который он когда-либо имел. Отшвырнув обломок, он перехватил кинжал правой рукой.

Даже при таком обороте событий у него оставались какие-то шансы. Тем не менее, Эрг

тоже отбросил свои мечи, уравнивая преимущество в вооружении.

Бойцы закружились по полю, пытаясь нанести верный удар. Неожиданно Хорд

бросился под ноги юноши, пытаясь в подкате поранить ему ногу. Клубок тел также

быстро распался, как и соединился. Но теперь в руках сотника оказался меч, отброшенный

Эргом. Он зловеще расхохотался, взмахивая им перед лицом парня при каждом шаге.

-Ну же, смелее! -смеялся сотник. -Или ты так и будешь бегать от меня по всему

полю?

Теперь мешался кинжал, и Эрг без сожаления отбросил и его.

-Что, сдаваться надумал? -ржал Хорд. -Только я тебя в живых не оставлю, даже

если ты пощады попросишь. Или надеешься одолеть меня голыми руками?

-Могу и голыми руками, -выдохнул Эрг, шагая под летящий сверху меч.

Уроки Эрга не прошли зря. Необычная техника владения изогнутым мечѐм с

длинной рукоятью оказалась для Отара полной неожиданностью. Если Хорд однажды уже

испробовал еѐ на своей шкуре, то десятник не имел о ней никакого представления. Один

из ударов Кор спешил рыцаря, успевшего было набраться уверенности в себе после того, как выбил из рук девушки оружие. Зрители поддерживали Отара, раскусив в Кор новичка, и десятник окончательно успокоился.

Молодая горячность встретилась с опытом, но ни один не желал уступать. Кроме

опыта, на Отара играли усталость девушки, накопившаяся за тяжѐлое путешествие, последствия недавнего ранения и бессонные ночи. Преимущества Кор ограничивались

подвижностью, упрямством и необычным оружием. Но, как ни странно, ни та, ни другая

199

сторона не могли добиться превосходства, и схватка шла на выносливость. Оба

противника имели по несколько пропущенных ударов, ни один из которых не стал

решающим.

Кор, плохо перенѐсшей лобовую копейную атаку, со временем стало казаться, что

она уступает позиции, отступая перед Отаром. Что-то нужно было предпринять, пока

десятник ещѐ раз не провѐл удар по шлему, болью отозвавшийся в голове. Кажется, Эрг

всегда выигрывал за счѐт маневра и скорости? Напрягая уходящие силы, девушка

попыталась придать своему мечу вращательное движение. Столкнувшись с новинкой, насторожился и отскочил в сторону Отар. Теперь они двигались в противоположном

направлении: Кор атаковала, а рыцарь отбивался и отступал.

Это был для Отара привычный манѐвр. Пятясь назад, он успешно отбивал удар за

ударом, пока неожиданно не отскочил в сторону, выбиваясь из заданного темпа на какие-

то доли секунды. Молниеносный взмах, и девушка, не успев закрыться, катится по траве.

Панцирь выдержал, но удар всѐ же оказался чересчур сильным. Под радостные

вопли зрителей Отар пару секунд глубоко втягивал в себя воздух, пытаясь восстановить

дыхание, затем решительно шагнул к лежащему на боку, спиной к нему, телу.

Он не будет делать того, что полагалось обычно: приставлять свой меч к забралу

поверженного врага и требовать признания победы. Нет, он дождѐтся, когда этот

молокосос начнѐт подниматься на ноги, а добить его в таком состоянии будет проще

простого.

До лежащего тела остался один шаг. Кор прекрасно понимала, что произойдѐт

через несколько секунд, но прийти в себя оказалось труднее, чем думалось.

«Сейчас. Я сейчас, -уговаривала себя она. -Ещѐ капельку времени, и я смогу». А

тяжѐлые шаги грохотали над ухом неумолимо. «Жить-то как хочется!» -искоркой

мелькнула в голове мысль.

Эта искорка воспламенила спрятанный где-то в глубине сознания поток ярости.

Голова снова стала ясной, а в мышцы вернулись силы. Эти силы буквально подбросили

Кор, и она, не меня положения рук мгновенно перекатилась на спину. Еѐ клинок, описав

дугу, с силой вошѐл между пластин панциря Отара, так и не успевшего поднять меч.

Глаза десятника мгновенно помутнели, руки разжались, выпуская оружие, а сам он

перегнулся и медленно осел, ещѐ сильнее надеваясь на остриѐ клинка. Кор оттолкнула

ногой тело, не выпуская из рук рукояти. Через секунду она яростно взметнула

окровавленный меч над головой.

Толпа ахнула, наблюдая, как острый изогнутый меч опускается на выброшенные

вперѐд и вверх руки Эрга. Меч звякнул о доспехи и на долю секунды замер уровне

запястий, не дойдя до головы юноши несколько сантиметров. Затем клинок сверкающей

полосой вырвался из рук сотника, пролетев над полем добрых два десятков метров.

Дамы, закрывшие в ужасе глаза, не видели этого полѐта, и для них стало

потрясением увидеть на поле живого и невредимого юношу вместо груды кровоточащего

мяса.

Придя в себя после шока, Хорд с криком ринулся вперѐд на безоружного Эрга,

целясь остриѐм кинжала между шлемом и панцирем. И в ту же минуту что-то твѐрдое и

тупое больно ударило по руке, голове и груди, заставив отпрянуть. Сквозь узкие прорези

забрала и разноцветные круги перед глазами сотник разглядел в руках молокососа две

деревянные палочки, скреплѐнные цепочкой. Выставив вперѐд руку с кинжалом, рыцарь

снова попытался напасть. Палочки Эрга снова ожили и безошибочно нашли пальцы, вцепившиеся в последнее оружие. Хорд с воплем разжал руку, выпуская рукоять.

«Пусть только наклонится, чтобы поднять кинжал!» -мелькнула мысль, и

закалѐнный в боях волк приготовился к кулачному бою. Но Эрг и не думал брать кинжал.

Он сделал то, что Хорд уже видел несколько дней назад в подворотне возле гостиницы.

200

Закованная в тяжѐлый сапог нога согнула сотника пополам, а вторая через долю секунды

начала стремительно вырастать в размерах в левом секторе обзора.

Эрг выждал несколько секунд, развернулся спиной к неподвижному телу Хорда и в

полной тишине побрѐл к ожидавшей его возле коней Кор, подбирая на ходу своѐ

разбросанное по траве оружие.

Хорд терпеливо дождался, когда Отар выедет на поле, и только после этого

наклонился к Сэмми, протягивая ему какой-то пакет:

-Береги эти документы. Отдашь мне, когда я разберусь с этими щенками. Но если

что-то случится, передай их либо Отару, либо Барцу. Они оба знают, куда их применить.

Будешь слушаться их также, как меня. Жди!

Юноша недоумѐнно вертел пакет в руке, пока не догадался спрятать его под

куртку, чтобы не потерять, увлѐкшись событиями.

А увлечься было чем. Даже издали чувствовалось, что бой завязался серьѐзный. В

принципе, можно было бы с закрытыми глазами ориентироваться в происходящем по

одним крикам на «горе». И паренька разбирала гордость за своего хозяина, которого так

дружно поддерживают зрители, чутко реагируя на все его промахи и удачи.

Из-за коней, брошенных седоками, плохо просматривалась вторая пара, но Хорд

бился в зоне видимости. Сэмми ахнул вместе со всеми, когда меч егогосподина

разлетелся на куски, но не потерял надежды. И, как оказалось, не напрасно. После

нескольких прыжков и отскоков в руках сотника вновь оказалось оружие. Но уже через

несколько секунд, как по волшебству, клинок взвился высоко вверх, описывая эффектную

сверкающую дугу.

Отошедшие в сторону кони позволили разглядеть вторую пару. Бойцы рубились

пешими, и было заметно, что Отар выигрывает. Его противник, получив удар, упал на

землю, подставив десятнику спину. Рыцарь не спеша приближался, опустив меч.

Неподвижная чѐрная фигура, скорчившаяся на земле, вдруг ожила и, резко

перевернувшись, нанесла страшный удар в живот. Сэмми с содроганием глядел, как

валится десятник, а его противник, поднявшись, с земли, вскидывает вверх

окровавленный клинок.

Не успел Сэмми опомниться от смерти Отара, как его господин, великий и

непобедимый, получил позорный удар ногой в живот. Не останавливая вращения вокруг

своей оси, его противник с ужасной силой приложил вторую ногу между оплечьем и

шлемом согнутого пополам Хорда, и тот, отлетев на пару метров, с лязгом растянулся на

траве.

Сэмми уже не слышал ни нарастающего шума трибун, ни истерических воплей

женщин. Он видел лишь своего патрона, которого волокли к своим павильончикам

лекари. Юноша ворвался в лѐгкое строеньице на краю поля, когда бородатый костоправ

заканчивал осмотр.

-Похоже, кроме перелома ключицы, парень заработал ещѐ и сотрясение мозга, -

пробормотал лекарь, обращаясь к двоим коллегам, находящимся тут же.

-Ну, это всѐ равно куда лучше, чем меч в животе, как у его друга, -успокаивающе

ответил один из них. -Тебе чего, парень?

Сэмми, уже понявший, что сотник жив, скороговоркой стал торопливо объяснять

свою ситуацию: он слуга и хочет немедленно отвезти хозяина домой.

-А, -промычал лекарь. -Забирай. До дома он не помрѐт. Только потом позови врача, чтобы на ключицу шину наложил и лекарства от сотрясения прописал. Вещи собрал?

Собери, пока мы его на коня укладываем.

К его приходу Хорд уже лежал тюком поперѐк крупа.

-Его бы лучше было, конечно, пару дней не трясти, но если уж тебя так

приспичило, то вези сейчас, -равнодушно разрешил лекарь.

-А второго-то не заберѐшь? -поинтересовался другой.

201

Сэмми, до ужаса боявшийся покойников, отчаянно замотал головой:

-Не сейчас. Я... с двумя не справлюсь. Я позже приеду.

Не выходя на основную дорогу, парень свернул под горку, стараясь попасть в

лабиринт мелких малолюдных улочек. Отойдя уже добрых полкилометра от ристалища, он услышал тихий стон. Хорда тут же вырвало, и сотник, слабо отплѐвываясь от вязкой

слюны, пробормотал едва проступающему сквозь туман в глазах слуге:

-Вези к Барцу. Скорее...

Нерль наблюдал за началом поединка без особого интереса. Оставшиеся в сѐдлах

после сшибки противники прощупывали на мечах слабые места друг друга. Король

оживился, когда Эрг слетел с коня. Развернувшиеся затем события лишь подхлестнули его

внимание.

-Отличные бойцы! -восхитился он действиями молодых людей. -Жаль, что

преступники...

-Ты уже доказал их вину? -насмешливо спросил Пол.

-Я больше верю Хорду...

-А я всегда считал, что ты должен верить истине.

Государь насупился и замолчал. Его молчание длилось, пока Кор не запуталась в

стремени.

-Кажется, Всевышний рассудил, кто прав!

Короля трудно было обвинить в непредвзятости. Он продолжал отпускать колкости

в адрес «чѐрных» до самой развязки.

В наступившей тишине внятно прозвучал негромкий голос Исповедника:

-Всевышний всѐ же рассудил их.

-Хо-Линь! -резко обернулся король. -После награждения победителя арестовать

обоих!

Эрг видел, как стоящая на коленях Кор, закрывает лохмотьями чехла только что

натянутый на щит кусок синей ткани, с которым она выходила от стражников в доме

Галушко. Девушка улыбнулась ему сквозь открытое забрало. Повязка с лица куда-то

исчезла, и юноша тоже сорвал еѐ с себя, вздохнув облегчѐнно.

-Спасибо тебе за меч, -сквозь рѐв «горы» крикнула ему амазонка.

Подъехавший герольд дождался, пока победители сядут на коней. Внимательно

разглядывая юные усталые лица, он спросил:

-Господа, кого мне объявить победителями боя?

-Выпускники Школы Рыцарского Мастерства замка Расс, рыцари Его Величества.

Меня зовут Эрг Донито, а это - Кор Стоун.

-В поединке за честь и достоинство между рыцарями Эргом Донито и Кором

Стоуном с одной стороны и Альбертом Хордом и Майком Отаром выпускник Школы

Рыцарского Мастерства замка Расс рыцарь Эрг Донито победил командира сотни рыцарей

Альберта Хорда, а выпускник Школы Рыцарского Мастерства замка Расс рыцарь Кор

Стоун победил командира десятка рыцарей рыцаря Майка Отара. Господин Донито,

одержавший победу над победителем турнира рыцарем Альбертом Хордом объявляется

новым победителем турнира и первым рыцарем королевства Гемма. Есть ли среди

присутствующих на ристалище рыцарей, не обнажавших ещѐ сегодня своего оружия, кто-

либо, кто бросит рыцарю Донито вызов, оспаривая его право называться первым рыцарем

королевства Гемма?

Кор тронула своего коня первой, чтобы совершить круг почѐта по ристалищу, как

бы предваряя победителя. Отъехав десятка три метров от королевской трибуны, она сняла

с головы шлем и одним движением руки сорвала со щита всѐ, что осталось от

изрубленного в бою чѐрного чехла. Эргу со спины не было видно нового голубого чехла, видимо с гербом этой упрямицы. Так как он пока не мог похвастаться собственным

202

отличительным знаком, парень решил довольствоваться лишь снятым шлемом, следуя за

подругой метрах в пяти сзади.

По мере их продвижения по кругу шум трибун нарастал. Люди вскакивали на ноги, чтобы получше разглядеть их, махали руками и исступлѐнно орали от восторга.

-Чего они в них нашли? -недоумѐнно обронил король.

-О, это очень необычная пара! -улыбнулся в бороду Исповедник. -Сейчас ты сам

убедишься в этом.

Нерль снова пожал плечами, а через полминуты его, побледневшего и ослабшего,

подхватил на руки стоявший за спиной Хо-Линь.

Эрг приветственно махал рукой товарищам по Расской школе, когда девушка,

пришпорившая коня, понеслась к королевской трибуне, на ходу закрепляя щит в гнѐздах

на боку коня. Краем глаза Эрг уловил суету в королевской ложе вокруг кресла государя.

Кор остановила скакуна и, легко перемахнув через ограждение, присоединилась к

толпе придворных. От неожиданности Эрг едва не столкнулся с оставленным девушкой

конѐм, повернувшимся к нему боком с закреплѐнным щитом подруги. И лишь тут

молодой человек разглядел, что на голубом поле чехла пламенела алая роза, увенчанная

золотой королевской короной.

Когда залитый водой Нерль стал приходить в себя, первое, что он увидел сквозь

пелену в глазах, было загорелое, посуровевшее лицо Карины. Дочь, закованная в латы и

пропахшая своим и конским потом, повзрослевшая за месяцы разлуки, держала его за

руку. Растерянные придворные бестолково толпились вокруг, а из-за барьерчика, отделявшего трибуну от поля, тупо смотрел на происходящее победитель турнира.

Сквозь невообразимый шум нескольких тысяч глоток всѐ более и более отчѐтливо

стали различимы крики: «Слава принцессе Карине! Слава королю Нерлю! Слава Эргу

Донито! Слава! Слава! Слава!..»

-Ваше Величество! Отец! -позвала принцесса, -Я выполнила своѐ обещание, я

снова с Вами.

Нерль помотал головой, стряхивая с себя забытьѐ, но так и не сумел сообразить, что ответить непутѐвой дочери.

-Ваше Величество, -улыбнулась Кор, -Пора бы отдать должное победителю.

Король поднялся на ноги, а Кор шагнула к своему креслу, пустовавшему до сих

пор. Перехватив восхищѐнный взгляд своей первой фрейлины, не спускавшей глаз с Эрга, она прошипела:

-И не надейся! Сегодня моя очередь для поцелуев.

Фрейлина сверкнула чѐрными глазами и надула свои пухлые губки.

-Приведите коня, -приказал повелитель, и тяжело зашагал к воротцам, ведущим на

поле. Вслед за ним, звякая доспехами, пустилась Карина.

Эрг по подсказке герольда соскочил с коня и преклонил колено. Поцелуем руки

короля победитель свидетельствовал свою преданность и лишь потом мог подняться на

ноги. Человек из охраны подвѐл коня и протянул узду государю.

-Я не желал твоей победы, -мрачновато начал Нерль свою речь. -Я, к своему стыду, не желал победы и своей дочери. Но клянусь: эти чѐрные мысли возникли у меня по

неведению. По крайней мере, по отношению к Карине. Но вы оба, особенно ты, доказали

своѐ мастерство. Оценивая твой талант даже сквозь призму моей предвзятости я хочу

сказать, что ты победил по праву. Ты честно заслужил и этот приз, и поцелуй принцессы!

Король протянул узду.

-Благодарю Вас, Ваше Величество, -склонил голову Эрг.

-Это я тебя благодарю за жизнь дочери, -сухо произнѐс Нерль, уступая место

Карине.

203

-О, Боже! -выдавил из себя Барц, когда герб с королевской короной проплыл мимо

его места. Вокруг бесновались горожане, и его испуганная физиономия явно выделялась

среди всеобщего ликования. На другой стороне поля, в ложе для почѐтных гостей можно

было разглядеть неподвижные фигуры двух послов. Они ещѐ не видели, отчего волной по

«горе» несѐтся ликование.

Инстинкт самосохранения подсказывал нордийскому Советнику, что теперь в

городе ему делать нечего, и он немедленно кинулся к выходу на улицы столицы, не

уставая поражаться неожиданного превращения никому неизвестного мальчишки в

принцессу.

Наверняка рыцари перевернут город вверх дном, чтобы достать его,

покушавшегося на жизнь наследницы. Будь это не Карина, а кто-то другой, спешить было

бы не обязательно, но ради неѐ эти железные дуболомы расшибутся в лепѐшку. Особенно

после такого триумфа на ристалище. Несомненно, задуманное и подготовленное им дело

трещит и разваливается, но думать о деле некогда, когда пятки печѐт.

-О, Всевышний! -вслед за улепѐтывающим Барцем воскликнул посол Фарух, когда

щит Карины открылся и ему.

-Что? Что слу... -начал было специальный посланник Хайбут, но, разглядев

золотую корону герба, умолк на полуслове.

В отличии от Фаруха он ещѐ не видел причины для ужаса. Наоборот, ситуация

показалась ему довольно пикантной: единственная наследница престола скачет на коне

как простой рыцарь, бьѐтся насмерть перед взорами всей столицы в то время, как все

сбились с ног в еѐ поисках.

«Хороша штучка!» -с некоторым уважением к амазонке подумал Хайбут, но его

любование прервал умирающий голос коллеги:

-Всѐ, всѐ пропало! Всѐ погибло! И я тоже.

-Не рано ли в гроб ложитесь, Лаврентий?

-Вы не понимаете, Алекс! Это значит, что все планы, касающиеся Расса, летят коту

под хвост. Мало того, как только она откроет рот, в Норде у всех погрустнеют лица. Она

же столько знает!

-Вы рискуете получить дипломатическую выволочку?

Фарух закатил глаза.

-Вы думаете, что дело ограничится просто выволочкой?

-Думаю, что да.

-Вы оптимист, Алекс.

-Нет, Лаврентий. Я - реалист. Провал двух-трѐх вариантов не означает провала всей

идеи. И, хотя я послан сюда не залатывать прорехи в работе здешних агентов, я спасу

положение и помогу Вам остаться в штате нашего ведомства. А принцесса не успеет

ничего рассказать о наших художествах. Я найду способ заткнуть ей рот!

Кор обхватила окованными в пластокерамику руками шею юноши. Еле сдерживая

себя, она осторожно коснулась губами его щеки.

-Прости. Так было нужно!

Поцелуй в другую щѐку тоже сопровождался комментарием.

-Я горжусь тобой, любимый!

Эрг судорожно сглотнул слюну, но не удержался от вопроса:

-Это последний твой сюрприз?

-Может быть, -улыбнулась девушка. -А может - и нет. Ты имеешь право попросить

Его Величество о чѐм-нибудь.

Парень задумался на мгновение.

-Хорошо. Если я имею такое право, то я прошу Ваше Величество срочно созвать

Королевский Совет и вылушать меня на нѐм. Обстоятельства не терпят отсрочки...

204

Король, уже переодевшийся и освежившийся, метался по комнатушке,

раздираемый противоречиями. Человек настроения, он, к тому же, имел правило не

менять своих решений, если обстоятельства окончательно не припирали его к стенке.

Мотивировал он подобную позицию боязнью потерять авторитет в глазах подданных.

Будь это кто-то другой, про него бы сказали, что ему в голову втемяшилась блажь, но о

государе так отзываться никто не смел, зная его крутое обхождение со всякого рода

бунтовщиками. А если ты не уважаешь решение короля, то кто же ты, если не бунтовщик?

Нет, Карина явно случайно оказалась в дурной компании, обвиняемой во всех

смертных грехах. Надо же, неподчинение приказу командира, разбой, нападение на

старшего начальника и... заговор! Не смотря на еѐ вздорный характер и безалаберность, она не могла намеренно участвовать в этой афѐре. Да и какой смысл арестовывать дочь, единственную наследницу. Дочь нельзя! Но почему до сих пор не в к кандалах еѐ дружок, явный заводила? Он-то, с его умением владеть оружием, точно способен напасть на кого

угодно, лишь бы избавиться от свидетеля.

-Господин Хо-Линь!

Входная дверь немедленно отворилась.

-Скажите, где сейчас находится господин Донито, наш победитель!

-Его оставили в галерее до начала Королевского Совета.

-Кажется, я не отменял своего приказа об аресте заговорщиков...

Начальник стражи недоумѐнно захлопал глазами.

-Да, Ваше Величество, но... после того, как выяснилось, кто скрывался под именем

Кор Стоун, я решил, что Вы не будете настаивать на...

-В отношении принцессы - не буду. Но об отмене приказа арестовать господина

Донито я не говорил. Исполняйте немедленно!

-Но, Ваше Величество! Королевский Совет уже почти в сборе...

-Ничего страшного, -Нерль повернул голову на входящую через другую дверь

дочь. -Господин Донито сможет ответить за свои художества и в кандалах. Выполняйте!

-Стойте, господин Хо-Линь!

В голосе Карины прорезался металл. Такой властной и царственной Нерль еѐ ещѐ

не видел.

-Ваше Величество, отец! Я прошу объяснить мне, почему должен быть арестован

господин Донито?

Нерль несколько растерялся от подобного обращения

-Он обвиняется в разбойном нападении, неподчинении командиру, вооружѐнном

нападении на него и участии в заговоре.

Хмурое лицо Кор не дрогнуло.

-Вы это знаете точно или основываетесь на вранье подонка Хорда?

Король начал злиться.

-Это моѐ мнение, и оно основывается на показаниях сотника Хорда, которому, не

смотря на то, что его побил какой-то мальчишка, я верю больше, чем...

-...собственной дочери! -злым выкриком закончила девушка тираду отца. Еѐ

пальцы, впившиеся в кольчугу, что она несла с собой из комнаты, где переодевалась, побелели от напряжения. -Вы верите изменнику больше, чем мне и человеку, который

спас Вас от низложения, Вашу дочь от смерти, а государство от позора и поругания.

Прекрасная благодарность: заковать в кандалы!

-Это твои эмоции! Ты поддалась влиянию преступника, который пытается через

мою дочь влиять на дела государственной важности. К твоему сведению, этот сорванец

сорвал доклад Хорда о заговоре против меня. Значит, и против тебя! А ты помогла ему, прирезав вот этими милыми ручками второго ценного свидетеля, десятника Отара!

Кор сочувствующе улыбнулась.

-Извините, отец. Мне пришлось выбирать, кому умереть: мне или ему.

205

-Зачем ты вообще ввязалась в драку с Отаром?

Карина гордо подняла голову.

-Всякий подлец должен быть наказан. Особенно тот, который пролил королевскую

кровь. Я мстила за Вашу дочь, Ваше Величество.

Кольчуга в руках Кор развернулась, и Нерль удивлѐнно уставился на рваную дыру, окружѐнную бурыми пятнами.

-То, что Эрг Донито только за последние три дня спасал мне жизнь не меньше трѐх

раз не убеждает Ваше Величество, что его не следует арестовывать до доклада

Королевскому Совету? Хотя бы из чувства благодарности.

-Он обязан был оберегать свою принцессу, а не совать еѐ голову под ножи!

-Он был обязан лишь заботиться о своѐм подчинѐнном, не больше! -отрезала

принцесса. -Он узнал, что я девушка, после предательского нападения на нас Хорда, Отара и нордийцев. Три дня назад. Когда я истекала кровью после ранения Отаром. А что

я - Ваша дочь, ему стало известно лишь сегодня, после Вашего обморока.

Король молчал, пытаясь подобрать слова, и Кор решила не терять времени даром.

-Господин Хо-Линь! Его Величество откладывает своѐ решение об аресте

господина Донито до окончания Королевского Совета.

По этой галерее Эрг шѐл впервые, но его опять не покидало ощущение, что здесь

ему всѐ знакомо: мраморные статуи, сверкающие хрустальные люстры, портреты на

стенах. Осторожно переступая по коврам, он медленно двигался к залу Совета, где через

несколько минут соберутся все, кто имеет право на нѐм присутствовать. Молчаливый

Исповедник глядел на юношу понимающе, но не тревожил его, разглядывающего портрет

седовласого мужчины, изображѐнного на фоне моря, синеющего за гранитным парапетом

замковой стены. Лишь лѐгкое ощущение прикосновение чужого разума заставило Эрга

вздрогнуть и обернуться к кудеснику.

-Оказывается, ты умеешь куда больше, чем предполагал мой брат, -улыбнулся тот.

-Какой брат? -удивился рыцарь.

-Мой брат, Пит. Тот самый, что открыл в тебе твой дар.

-Исповедник Пит?

Колдун наклонил голову:

-Да. И не только духовный, как Иов или Иоанн, с которыми ты встречался, но и

кровный. Мой старший брат и наставник.

-Но... я думал, что...

-Для Исповедника нет разницы, где он несѐт свой обет. Для духовного подвига

больше подходит не шумная суетливая столица, а как раз глухая Богом забытая

деревенька. Если позволит Всевышний, то когда-нибудь и я смогу обосноваться в тихом

уединѐнном месте, если выполню своѐ предназначение.

Эрг оживился, услышав речь о предназначении.

-Не подскажете ли Вы мне, Учитель, как я должен поступить? Я дал клятву, но

пока не сумел еѐ выполнить. Но зато могу...

-Я всѐ знаю. Ты должен поступить так, как подсказывает тебе твоя совесть. Не

вступай с ней в сделку, пусть она останется чистой. Любое благое дело, совершѐнное без

принуждения во сто крат ценнее исполненного по обязанности.

-Я понял, Учитель.

-Господа! Оторвать вас от подготовки к торжеству вынудили меня чрезвычайные

обстоятельства. Вы уже были предупреждены о предстоящей встрече, но она должна была

состояться на целых три часа позже. Повторяю: обстоятельства, вынудившие перенести

время, чрезвычайные.

Нерль медленно опустился на трон и позволил сесть всем присутствующим.

206

-Хочу представить вам, господа, господина Эрга Донито, победителя сегодняшнего

турнира, выпускника Расской Школы Рыцарского Мастерства. Господин Донито, моя

дочь принцесса Карина или, как она себя называла, «рыцарь Кор Стоун», рыцарь Питер

Хлодвиг, Мастер Расской Школы и некто по имени Блэк готовы передать Совету

сведения, ставшие им известными по пути из Расса в Крон. По их утверждениям сведения

представляют исключительную государственную важность.

Не смотря на усталый и потрѐпанный вид Эрга, голос юноши, бодрый и уверенный, не позволял сомневаться, что говорит человек сильный, умный, рассудительный и

убеждѐнный в своей правоте.

-Третьего апреля за час до полудня по приказу командира первой сотни рыцарей

замка Расс господина Хорда я возглавил десяток выпускников Расской Школы

Рыцарского Мастерства, направленный предположительно для разгона мелкой шайки

разбойников, терроризирующих деревню Глухая, что располагается далеко к югу от

Расса...

То, что рассказывал Эрг, вначале казалось невероятным, но непременно на

недоверчивые выкрики присутствующих слышался ровный спокойный голос

Исповедника:

-Он говорит правду... Он говорит то, что слышал своими ушами... Он говорит то, что видел сам...

Документы, которые зачитывал Эрг, свидетельства принцессы, Старого Мастера и

однорукого, всѐ ещѐ сохранявшего своѐ инкогнито, убеждали не меньше рассказа

молодого человека.

-...Всѐ случившееся даѐт возможность предполагать, что нордийцы не прекратят

попыток захватить Расс до тех пор, пока герцогство не будет надѐжно защищено. Я

считаю, что для этого необходимо усилить Расский гарнизон. Второе: переподчинить

крепость Дор герцогству Колем. Третье: основать в устье Разбойницы крепость с сильным

гарнизоном и портом. Четвѐртое: восстановить древнюю забытую дорогу через герцогство

Тор и горы к устью Разбойницы. Пятое, и самое важное: искоренить пиратское гнездо на

Каменном острове.

Наступившая в зале тишина прорезалась гулкими шагами молодого человека.

Подойдя к трону, он опустился на одно колено, преклонил голову и, поднявшись, протянул стопку бумаг королю.

-Это все документы, Ваше Величество. Прошу Вас отблагодарить за их

сохранность старого и верного Вашего слугу Леопольда.

Нерль, качая головой, принял бумаги.

-Благодарю Вас, господин Донито. Вы с честью выполнили свою нелѐгкую задачу.

Я даже затрудняюсь сравнить Ваш подвиг с чем-либо ещѐ.

-Служить Вам, Ваше Величество, высшая честь для меня.

-Господин Хо-Линь! Я отменяю свой приказ об аресте господина Донито и

приказываю разыскать и арестовать господ Хорда и Галушко, нордийского купца Барца

или Гука, а также всех их слуг и помощников. До окончания разбирательства.

Бегающие по замку стражники, скачущие всадники, придавали замку вид полевого

лагеря. Именно так определила ситуацию прибывшая на бал красавица-смуглянка Эстер, первая фрейлина двора, дочь Лорд-мэра Рива.

Башенные часы пробили положенное время, а бал так и не начинался. Конечно,

дамам, увлечѐнным беседами с подругами и кавалерами, такие мелочи в глаза не

бросались, но славное штабное рыцарство, привыкшее к порядку, понемногу начало

нервничать. По их сведениям уже три часа заседал Королевский Совет. Причѐм, особо

информированные упоминали о важной роли в его созыве этого сегодняшнего

скоропалительного победителя, чьѐ имя до сего дня никто и слыхом не слыхивал. Такое

207

внимание государя и всего Совета сулило парню неплохую карьеру. То есть, чьѐ-то

падение...

Если кавалеров интересовала карьера, то дам шокировало сегодняшнее явление

принцессы. Зная, что от капризной наследницы можно ожидать чего угодно, они, тем не

менее, даже не предполагали, что она способна переодеться в юного рыцаря и

собственноручно поразить мечом своего врага. В бою едва не погибнуть! Естественно, юные девицы визжали от восторга, в то время, как почтенные дамы в один голос

доказывали, что подобное безрассудство лишь подрывает авторитет как принцессы, так и

Его Величества. Но в одном не могли отказать Карине чопорные матроны, знавшие толк в

турнирах: дралась она весьма умело.

-Под водительством такой королевы я - хоть сейчас в бой! -ввернул словцо в

щебетание группы невест бравый десятник из городской стражи, немедленно снискав

восторг красавиц.

-Скажите, господин Левон, а что Вы знаете об еѐ напарнике, нашем сегодняшнем

герое? Откуда он взялся?

-Ах, дорогая Мари, это даже для меня пока тайна. Точно - не знаю, а сплетни

распускать не приучен...

-Да что Вы?! Какие сплетни? Мне точно известно, что он родом откуда-то из Расса.

Деревня такая... с противным названием. Да и сам он какой-то... необычный,

неправильный. Мне тут по секрету сказали, что его сегодня же арестуют! Как разбойника

и шпиона!

-Ах! -томно вздохнула Эстер, мечтательно прикрыв свои огромные чѐрные

глазищи. -Вы просто его близко не видели. А я от него в пяти шагах стояла, и он так мне

понравился! Какая от него сила исходит! Ну, как от дикого зверя. Ведь это же надо: Хорда

запросто одолеть! Самого победителя Флекса! А как он бился, как он бился!..

-Похоже, он не одной тебе понравился, -хихикнула еѐ подружка, яркая

голубоглазая блондинка. -Думаешь, никто не видел, как увлечѐнно Карина его

нацеловывала?

-Вечно ты со своим ехидством! -вспыхнула фрейлина.

-Не переживай, Эстер, она тебе всѐ равно не соперница. Лишь бы ты сегодня

смогла обратить его внимание на себя, и тогда он - твой!

-Как не переживать?! Мужчинам сейчас красоты не надо. Им положение в

обществе подавай! А лучших, чем с Кариной, у него перспектив нет.

-Ошибаешься, голубушка, -успокоила блондинка Лолит. -Ты забываешь, что у него

даже нет родового герба! Сын старосты - это даже не сын Лорда. Для тебя - это не позор.

Потерпишь года два, пока ему сотника не присвоят, и выходи смело за своего

ненаглядного. А для Карины он слишком уж низко летает! Ему не то что королѐм, ему и

любовником то еѐ не позволят быть! Вот увидишь: если вдруг он на Карину глаз положит, его тут же в такую дыру упекут, откуда ни твои связи, ни связи твоего папочки вытащить

не помогут! Так что лучше будет, подруга, если ты прямо сегодня же его и охомутаешь.

-Я думаю, что мы сумеем вернуться к обсуждению предложений господина Донито

немного позднее. Вы ничего больше не хотите добавить, господин Донито?

Эрг, поглощѐнный своими мыслями, вздрогнул от неожиданности. Растерянно

взглянув в лицо королю, он быстро мотнул головой:

-Нет, Ваше Величество!

-Он говорит неправду! -зазвенел гневом высокий голос Исповедника.

Король, ещѐ секунду назад выглядевший по меньшей мере благосклонно, начал

гневно хмурить брови. Щѐки юноши мгновенно залились краской, и он смущѐнно

поглядел на Исповедника.

208

-Да, Ваше Величество! Есть ещѐ некоторые обстоятельства, открывшиеся нам во

время нашего путешествия. Они не касаются прямо темы сегодняшнего Совета, но

раскрытие этих сведений может иметь серьѐзный общественный резонанс.

-Он говорит правду! -удовлетворѐнно кивнул Пол.

Эрг твѐрдо глядел в глаза государя

-В самом начале моего пути в Крон один человек перед смертью взял с меня клятву

смыть позор с имени моего настоящего отца. Но я пока так и не сумел продвинуться в

этом направлении ни на шаг. Может быть, после того, как избавится от грязи имя другого

человека, я смогу найти следы правды о своѐм отце. А сейчас речь пойдѐт о многократно

оболганном и несправедливо проклятом герое, великом праведнике герцоге Парнском, спасшем своего короля и королевство.

Тишина, повисшая в зале Совета, никак не могла не разразиться бурей. Нерль,

навсегда запретивший произносить в своѐм присутствии имя предателя, мрачнел на

глазах. Его взгляд метнул молнии в юного рыцаря, осмелившегося нарушить запрет.

-Возможно Вы, молодой человек, и не знаете, что я не переношу упоминания при

мне об этом преступнике, но отныне я требую и от Вас подчиниться моему приказу

забыть об изменнике. Тем более не следует упоминать о нѐм, как о герое. Парн -

клятвопреступник, пытавшийся уничтожить королевство, узурпировать власть и, наконец, убить меня! Он осмелился поднять руку на короля, а посему должен быть проклинаем

всеми нашими верноподданными.

Нерль, перейдя на грозный рѐв, сверлил, пожирал глазами дерзкого мальчишку,

осмелившегося разбередить его старую рану. И Эрг должен был замолчать, немедленно

замолчать и ожидать прощения государя, потупив очи. Но он всѐ так же твѐрдо

выдерживал свирепый взгляд своего господина. И такая твѐрдость бесила короля ещѐ

больше, доводя до исступления.

-И Вы пытаетесь ещѐ заявлять, что Парн спас меня и Гемму? Вы просто

издеваетесь над моим терпением и благосклонностью к Вам! Знаете ли Вы, юноша, что

любой из сидящих в этом зале людей подтвердит, что Ваш герцог Парн лично пытался

убить меня, выступив во главе заговорщиков? И я спасся лишь благодаря мужеству

нынешнего регента герцогства Драгон господина Харона. Слышали ли Вы когда-нибудь, хоть краем уха, кто развязал кровавую междоусобицу, унѐсшую десятки тысяч жизней?

Вот именно, Парн! Именно он призвал иноземцев помочь заговорщикам в войне против

меня, а потом, как жалкая собачонка, вылизывал им сапоги, скрываясь от моего гнева!

-Нет, Ваше Величество! Ради высшей справедливости я осмелюсь возразить Вам:

герцог Парн не виновен во всех этих преступлениях!

От неожиданности Нерль оцепенел. За всю историю его царствования никто и

никогда не смел так нагло ему противоречить! И он уже знал, что такого не повторится до

его последних дней, так как молокосос дорого заплатит за свою наглость. Очень дорого!

Король лихорадочно подбирал способ казни, когда молодой человек продолжил:

-Герцог Парн никогда не состоял в заговоре. За несколько секунд до покушения на

Вас его поставили в известность о планах смены короля, предложив занять Ваше место.

Он отверг это постыдное предложение и закрыл Вас своим телом от стрелы нынешнего

регента герцогства Драгон господина Харона.

В звенящей тишине сдавленный стон регента прозвучал взрывом:

-О, Всевышний!

-Он сказал правду! -торжественно пророкотал голос Исповедника, и несколько

десятков глаз устремились на бледного, как полотно, Лорда Харона.

Нервозность, захлестнувшая присутствующих в огромном бальном зале военных,

постепенно передалась и женщинам. Теперь и они обратили внимание на время,

недоумевая по поводу непредвиденной задержки. Откуда-то появились слухи об арестах.

209

Кто-то говорил, что арестован помощник начальника городской тюрьмы. Но за что, толком никто сказать не мог.

Лолит торопливым шагом перепорхнувшая к Эстер, защебетала ей на ухо:

-Мужайся, дорогая. Мне только что сообщили под огромным секретом, что твой

возлюбленный герой в опасности.

Эстер уже открыла было рот, чтобы протестовать против слова «возлюбленный».

Да, Эрг Донито ей о-очень понравился. Но зачем же сходу решать, что она втрескалась в

него?

-Король отдал приказ об его аресте после Совета. Информация стопроцентно

верная!

Ноги первой фрейлины дрогнули, и если бы не твѐрдая рука увивающегося вокруг

неѐ Левона, она бы наверняка оступилась на ровном паркете. И тут же рядом оказалась

Мари.

-Вы слышали? Только что в город отправились ещѐ десять стражников. На этот раз

с приказом об аресте Хорда.

-Как? И его?

-А кого ещѐ?

-Говорят, что Эрга Донито тоже, -пролепетала убитая вестями фрейлина.

-Что ты, Эстер! Его Величество давно уже отменил свой приказ! Наоборот, вся

сегодняшняя кутерьма – из-за разоблачений, сделанных этим прелестным юношей.

Проходящие мимо две дамы заламывали руки и выразительно закатывали глаза,

переживая свой разговор:

-... он утверждает, что государь так кричал на бедного мальчика! Это точно

виселица, не меньше...

Теряющую сознание Эстер привѐл в себя невесть откуда выскочивший Левон,

исчезавший на минутку. Невероятно важный и таинственный, он заговорщицки

подмигнул девушкам:

-Под огромным секретом могу вам сообщить, что только что арестован Лорд

Харон, регент Драгона.

Он сурово обвѐл взглядом онемевших от ужаса подруг и сурово произнѐс:

-Говорят, что это не последний арест за сегодняшний вечер.

-Моѐ имя, настоящее имя, не кличка, которую знает господин Донито, Ли Негро.

Исповедник Пол подтвердит мои слова.

Блэк глядел в глаза Нерля, растерянного и подавленного. Он много лет мечтал вот

так стоять перед королѐм и рассказывать ему правду. Нет, не оправдываться, а обвинять.

Обвинять человека, доверившегося эмоциям и обрекшего его, бывшего наследника Лорда

Негро, на бездну невзгод и страданий. Обвинять своего государя, которому всю жизнь

оставался верным слугой, получив за это лишь чѐрную неблагодарность, мучения

искалеченного изгоя и вечные всеобщие проклятия. Нет, он будет говорить. Говорить и

говорить, прямо в глаза королю, и за себя, и за своих друзей, не доживших до этой

минуты, за оболганных героев тех страшных лет.

-Я - Чѐрный Рыцарь, сражавшийся с изменниками под руководством герцога

Парнского, освободителя крепости Кло. Единственный выживший при той атаке.

Безумной, неизвестной, совершѐнной ради того, чтобы мой король остался королѐм

Геммы, правителем всех восьми герцогств...

Блэк говорил, рассказывал всѐ, что помнил о дне покушения, о спасении

истекающего кровью герцога, о безуспешных попытках Парна вернуться к королю, о

насильном его спасении на рыбацкой лодке из окружѐнного королевскими войсками

собственного города. Об отряде личной стражи, переодевшемся в чѐрные одежды, о мести

предателям, сражавшимся вместе с нордийцами. О последнем своѐм бое у распахнутых

ворот замка Кло, о пленении герцога и захвате его нордийцами. Блэк говорил твѐрдо, 210

жѐстко. Его слова падали тяжѐлым грузом на плечи короля, припечатываемые

торжественным голосом королевского духовника:

-Он говорит правду!

Специальный посол Нордии Алекс Хайбут нервничал. Он знал о сути

происходящего в зале Совета куда больше всех придворных, теряющихся в догадках. Но и

его знаний не хватало предсказать, чем закончится эта беспрецедентная задержка начала

Королевского бала. И если уж дело дошло до ареста Хорда и его дяди, бывшего до

сегодняшнего вечера одним из самых доверенных людей Нерля, посол представлял, как

далеко зашѐл провал операции, планировавшейся Барцем. Слова, сказанные им на

ристалище своему коллеге после того, как принцесса открылась отцу и всему королевству, обретали звучание единственной истины. Да, теперь только он, Алекс Хайбут, Лорд

Хайбут, мог закончить то, чего добивалась Нордия десятилетиями. Нет, сотнями лет

борьбы с этой враждебной, богатой и сильной страной. Внимание Алекса привлекла суета

возле парадных дверей. Распорядитель бала раздвигал зевак, освобождая проход.

-Его Величество король Геммы Нерль! Еѐ Высочество наследная принцесса Геммы

Карина!

В тишине, наступившей среди растревоженного скопища франтов и дам, шаги

короля и его свиты прозвучали ударами молота.

-Дамы и господа! Я прошу вашего прощения за задержку начала нашего

традиционного бала. Лишь чрезвычайные обстоятельства вынудили меня нарушить своѐ

правило быть точным во всѐм. Но, к всеобщей радости, обстоятельства оказались не

настолько удручающими, чтобы отказаться от веселья. И я благодарен за это одному

человеку, ещѐ несколько часов назад вызывавшему у меня лишь гнев и раздражение.

Человеку, доказавшему, не смотря на моѐ предубеждение, вначале своѐ исключительное

мастерства воина, затем верность и самоотверженность, и, наконец чрезвычайное

мужество, твѐрдость и благородство.

Нерль шагнул к одетому в дорожный костюм юноше, выделяющемуся в толпе

приближѐнных своей скромной, если не сказать бедной, одеждой.

-Я говорю о герое сегодняшнего дня, рыцаре Эрге Донито, командире десятка

юных рыцарей из Расса, человеке, ставшем спасителем моей дочери и всего нашего

королевства. Именно он и его друзья, как живые, так и павшие в бою, сумели раскрыть

коварный заговор и обезвредить его главарей. Не секрет, что уже отдан приказ об аресте

всех причастных к этому заговору.

У Хайбута оборвалось сердце. Слова короля говорили о полном крахе замыслов его

товарищей. А король продолжал, положив руку на плечо парня.

-Но это ещѐ не всѐ. Сей юноша, великий в своѐм мужестве и благородстве, сумел

собрать доказательства того, о чѐм боялись даже подумать многие мои подданные. Он

вернул мне друга. Пусть уже умершего, но сумевшего до самой смерти сохранить мне

верность, не смотря ложь и грязь, которой поливалось его имя. Мне трудно об этом

говорить, и вы поймѐте почему. Всего час назад арестован Лорд Харон, которому я верил

многие годы, считая его своим спасителем. Но только благодаря упорству господина

Донито я сегодня узнал правду о покушении на меня в замке Драгон. Узнал, кому

предназначалась стрела, попавшая в закрывшего меня собой герцога Парна.

Нерль замолчал на несколько секунд.

-Поистине мне трудно об этом говорить... Я не обязан просить вас поверить мне. Я

- ваш король. И я обещаю вам, что завтра же будут опубликовано всѐ, ставшее сегодня

известным Королевскому Совету об истинных заслугах передо мной и королевством

герцога Парна. Я обещаю вам, что те, кто сумел очернить его в моих и ваших глазах, понесут заслуженную кару. А пока я просто говорю: герцог Парн не был предателем. Всю

свою жизнь он посвятил служению государству, и даже его смерть на чужбине произошла

при защите интересов Геммы.

211

Публика, поражѐнная покаянием государя, слушала, раскрыв рты. Редко в каком

человеке случаются такие перевороты сознания. А у Нерля эти изменения были видны

даже внешне. Он стал умиротворѐнным. Похоже, лопнул, наконец, нарыв, терзавший его

память столько лет. Свалилась тяжкая ноша, сковывавшая его, не дававшая распрямить

ему плечи.

-Вы ещѐ узнаете подробности. История ещѐ пополнится новыми именами и

фактами. Но я прошу вас не забывать сегодня о герое нашего бала, рыцаре Эрге Донито.

Вот он!

«А против моего хода не поможет тебе этот герой!» -злорадно рассмеялся про себя

Лорд Хайбут, потирая руки в предчувствии своего звѐздного часа, который наступит уже

сегодня, прямо на этом балу.

Лицо Карины, обветренное и загорелое, резко выделялось среди румяных щѐчек

придворных дам - фрейлин. Тѐмное платье несколько скрадывало загар, но в нѐм

принцесса выглядела куда строже, чопорнее, чем была на самом деле. Строгости придавал

и небольшой серебряный венец, охватывавший лоб.

А вообще женский наряд преобразил Кор неузнаваемо. Из щуплого нескладного

паренька она вдруг превратилась в высокую стройную девушку. Лицо еѐ, по-новому

обрамлѐнное причѐской и украшениями, стало из мальчишески озорного женственно

привлекательным. Нет, еѐ красота не шла в сравнение со знойным шикарным лицом розы-

Эстер или утончѐнным изяществом лилии-Лолит. Но оно было по-своему прекрасно, прекрасно скромной красотой дикого мака. Внешне не броское обаяние девушки

значительно выигрывало за счѐт глаз, светящихся умом, живых и насмешливых.

Когда Эрг наконец сумелразглядеть Кор в новом наряде, то не смог оторвать

взгляда от еѐ лица, так неожиданно изменившегося. Нет, он не испытал восторга или

какой-то безумной влюблѐнности. Он просто открыл для себя новую, неизведанную и

необычайно интересную Кор, даже обычное общение с которой для многих могло стать

событием жизни. И юноша пытался уловить все еѐ новые повадки, жесты, чтобы понять, во что превратился его верный друг, как повлияли на него стены замка, украшения, почитание окружающих.

Он даже не обратил внимания на слова распорядителя, стоя чуть в стороне от

свиты, срочно кинувшейся решать свои проблемы перед первым танцем. Неожиданно

заиграла музыка, и заскользившие со всех сторон к компании фрейлин кавалеры вывели

юного Донито из оцепенения. Тем более, что Карина шла к нему.

-По праву победителя тебе достаѐтся первый танец с принцессой. Правда, ты не

спешишь воспользоваться своим правом.

-Извини...те, Ваше Высочество.

Кор насмешливо сверкнула глазами, но приняла протянутую руку и двинулась в

голову выстроившейся кавалькады танцоров. Плавно скользя по паркету, она время от

времени бросала испытывающий взгляд на молчаливого партнѐра.

-Глупый, -услышал Эрг тихий голос с последними аккордами. -Душа - не одежда.

Еѐ не поменяешь...

Хайбут терпел долго. Терпел, пока ждал окончания проклятого Совета. Терпел,

когда объявляли о срыве замыслов его товарищей. Терпел во время этого балагана с

представлением проклятого щенка - спасителя отечества. Терпел даже ритуальные

танцульки, в которых невозможно нарушить порядок смены пар. Но теперь пришло его

время. Да, пришло! Об этом известил всех присутствующих громкий голос бирюча.

-Специальный посол Нордии Его Превосходительство рыцарь и Лорд Алекс

Хайбут.

-Ваше Величество! Исполняя волю моего государя, короля Нордии Хельмута

Третьего, я прибыл к Вам с добрыми намерениями.

212

Ухмылки на лице Нерля и его приближѐнных говорили отнюдь не об их вере в

слова посла, но нордийского Лорда такими мелочами смутить было трудно.

-Сегодня Вы вновь обрели свою дочь, чудесным образом преобразившуюся за годы

отсутствия, две сотни прекрасных воинов, один из которых даже сумел стать победителем

турнира, и старого друга. Я имею ввиду прощѐнного Вами герцога Парнского. Чтобы не

ограничиваться этим, я рад предать добрую весть, что с сегодняшнего дня Вы обретаете

ещѐ одного друга: моего господина, короля Нордии Хельмута Третьего, а с ним и весь

дружественный народ Нордии! Я прибыл сюда, чтобы закрепить эту дружбу официально.

Не сказать, чтобы бал ослепил Эрга. Даже наоборот: его, не привыкшего к столь

высокородной публике, несколько тяготило столпотворение, пышные наряды, на фоне

которых он в своей дорожной одежонке выглядел оборванцем, навязчивое внимание

падких до чужой славы придворных. Хоровод лиц и имѐн, мелькнувших во время

официального представления двору и всем прочим гостям, не оставил в душе ничего, кроме ощущения неуверенности. Отдушиной послужили лишь появившиеся на несколько

минут друзья по Расской Школе да первая фрейлина Карины Эстер, не отходящая от него

ни на шаг.

Знойная черноволосая черноглазая красавица терпеливо отвечала на его

бестолковые вопросы, не уставая при этом болтать сама. Заметив, что юноша время от

времени бросает взгляды на Кор, которой долг не позволял покидать отца, Эстер

улыбнулась:

-Похоже, принцесса своим танцем несколько вскружила Вам голову. Или это

случилось намного раньше?

-Увы, зная еѐ полгода, я лишь три дня назад узнал, что она - девушка.

-Как? Вы ничего не знали?

-Не знал. И не узнал бы, не окажись она серьѐзно раненой.

-Какой ужас! Она могла умереть?

-И не единожды. Но три дня назад, чтобы спасти еѐ жизнь, я оказался

посвящѐнным в часть еѐ тайны. Вот так я узнал, что рядом со мной не славный парень, а

девушка. А сегодня после турнира выяснилось, что она - принцесса.

-Вы еѐ спасли! О! Вы настоящий благородный герой!

-Что Вы, Эстер! Думаю, окажись я в еѐ ситуации, она тоже пожертвовала бы собой

ради меня. Хотя, почему «бы», если такое действительно было?

-Как? Карина жертвовала собой? Как это не похоже на неѐ! Нехорошо так говорить

о подруге, и своей повелительнице, но что поделать, если она взбалмошна, эгоистична и

коварна. Хотя в общем-то вполне безобидна.

Юноша улыбнулся.

-Может показаться, что мы говорим о разных людях. Я еѐ знаю как смелую,

решительную, самоотверженную и... опасную.

-Карина всегда славилась умением интриговать. Думаю, и Вы попались в еѐ сети.

Но не обольщайтесь. Она подержит Вас некоторое время как игрушку, а потом, когда

надоедите, выбросит на свалку.

Проплывающая мимо дама увлекла фрейлину в сторону, так что Эрг даже не успел

парировать столь резкой нападки на свою подругу.

-Она сказала, что мы с Вами смотримся куда лучше, чем Карина и Вы, -смущѐнно

потупила чѐрные глаза Эстер, подхватывая вверенного ей рыцаря под локоток.

За болтовнѐй они прослушали представление нордийского посла. Лишь громкое

шиканье соседей заставило их прислушаться.

-...я прибыл сюда, чтобы закрепить эту дружбу официально. От имени Его

Величества короля Хельмута Третьего, я, посол Нордии Лорд Хайбут, прошу милости

213

Вашего Величества лично для себя и руки Вашей дочери, принцессы Карины для своего

господина и друга принца Нордии Юта.

Хайбут протянул письмо нордийского короля Нерлю и спокойно отступил на шаг

назад. Пока король, хмуря брови, читал послание, Карина, бледная и дрожащая от гнева, ожесточѐнно грызла нижнюю губу. Тишина, воцарившая в огромном зале, подчѐркивала

важность момента.

-Хорошо, господин посол, -наконец-то пробухтел под нос Нерль. -Королевский

Совет рассмотрит предложение моего... брата Хельмута.

Тонкий вздрагивающий голосок прозвенел сбоку от трона.

-Ваше Величество, отец! Я думаю, что вначале стоило бы спросить моѐ мнение,

прежде чем передавать решение моей судьбы Королевскому Совету.

Шумок, пронѐсшийся по залу, похоже, говорил в пользу замечания принцессы, и

король недовольно обернулся.

-Мы слушаем Вас, принцесса Карина.

-Согласно традиций нашего Двора, а также закона короля Артура, свободная

женщина имеет право сама выбирать себе мужа по достижении восемнадцати лет.

-Если принцесса не помнит, -заворчал отец, -то я ей напомню, что этот закон

отменѐн ещѐ при еѐ прапрадеде.

-Но не в части, касающейся женщин королевского рода! -выкрикнула девушка. -

Верно ли я говорю, Исповедник Пол?

-Она говорит правду.

-Именно поэтому я, принцесса Карина, наследная принцесса королевства Гемма,

заявляю, что основываясь на законе короля Артура о свободе выбора супруга, избрала

себе мужа сама, без чьего либо принуждения.

Крепкие пальцы Эстер буквально впились в руку Эрга.

-По закону он должен иметь достоинство не ниже Ленд-лорда, -выкрикнула

фрейлина в отчаянии. -Ваше Высочество помнит об этом?

Кор бросила на подругу уничтожающий взгляд.

-Верно. Именно поэтому моим мужем избран наследный герцог. И я немедленно

готова представить его.

Слова Кор ударили Эрга молотом по затылку. В глазах потемнело и захотелось на

что-то опереться. Обхватившие его локоть пальцы фрейлины ослабили хватку. Она

почувствовав, что еѐ кавалер потрясѐн, даже слегка поддержала его, помогая устоять на

ногах. Делая это, Эстер незаметно нежно погладила руку юноши. А Карина, дождавшись, когда возгласы в зале утихнут, улыбнулась.

-Но в этом зале нет наследного герцога, достигшего совершеннолетия, но не

женатого, -возразил посол.

Кор презрительно поджала губки.

-Ошибаетесь, господин посланник. Вы просто его... не заметили. А Исповедник

Пол подтвердит его присутствие здесь.

-Я подтверждаю слова принцессы Карины.

Принцесса гордо шагнула с возвышения в зал.

Эрг, бледный и расстроенный, не смотрел на неѐ, ту, которую успел полюбить. Ту, с которой он был так близок, но которая уже окончательно стала для него недосягаемой.

Он, потупивший взгляд, слышал еѐ шаги по паркету, видел край еѐ платья, замерший где-

то неподалѐку, но не хотел поднимать глаз на свою мучительницу. «Права была Эстер, -

мелькнуло в голове. -Подержала за игрушку и выкинула на свалку.»

А Карина уже протянула вперѐд руку, касаясь плеча своего избранника:

-Позвольте представить вам избранного мной мужа, наследного герцога Парнского

и Драгонского, рыцаря Эрга Донито.

214

ЭПИЛОГ

Алекса Хайбута во дворце встретили неприветливо. Гонец, высланный впереди

посла, уже доложил Лорду-посланнику о случившемся, а тот, в свою очередь

проинформировал короля. Все знали, что в случившемся вины посла нет, но Норд

встречал не победителя. А побеждѐнного встречать с почѐтом не принято, виновен он в

неудаче или нет. Ему даже не предложили сесть, когда он явился на доклад.

-И что же, свадьба уже состоялась?

-Пока нет, Ваше Величество. Жених, пробыв в столице неделю, отправился по

наследным делам вначале в Драгон, а затем в Парн. С ним отбыли чуть больше

шестидесяти рыцарей, преимущественно молодых. По моим сведениям, герцог отбирал их

лично из числа посвящѐнных с ним в один день и добавил несколько человек из личной

королевской стражи.

-И Нерль дал ему добро на это?

-Да, Ваше Величество. Мне думается, он без особого восторга воспринимает

будущего зятя и готов отдать ему всѐ, что угодно, лишь бы сплавить подальше от дочки.

Тем более, что за счѐт этого отряда Парн собирается уменьшить число рыцарей в обоих

герцогствах, отослав часть старых гарнизонов в Расс для охраны границы с нами.

Хельмут недовольно покачал головой.

-Надо же, сколько проблем из-за одного человека! Этот щенок сумел разрушить

всѐ, понимаете? Все наши планы! Где Отгар? Где Барц? Где Хорд? Где вторжение в Расс?

Нет его. Благодаря действиям герцога Парна там усиливаются гарнизоны. Где похищение

принцессы? Сорвалось, потому что герцог Парн еѐ надѐжно защищал. Где наследование

моим сыном престола Геммы? Не состоится, так как принцесса Карина по идиотскому

старинному обычаю избрала своим мужем того же герцога Парна. Пусть даже его зовут

Эрг Донито, но он такой же Парн, как и его отец, главный и самый опасный враг Нордии.

Король, яростно молотивший кулаком по подлокотнику трона, наконец перевѐл

дыхание.

-Осмелюсь доложить, Ваше Величество, что Рихард Барц со своими людьми,

Хордом и его слугой всѐ же сумели ускользнуть из Крона. Говорят, их корабль отплыл на

Каменный остров за четверть часа до появления на пристани рыцарей с приказом об их

аресте.

-Бежали. Позорно бежали...

-Да, Ваше Величество, бежали. Причѐм, сотник Хорд был в крайне тяжѐлом

состоянии после поражения на турнире от Эрга Донито.

-Дьявол! И здесь Парн!

Лорд-посланник наконец решился заговорить:

-Да, Ваше Величество, им пришлось укрыться на Каменном острове. Думаю, их

присутствие поможет нашим людям при следующей попытке вторжения в Расс. Тем

более, что оба прекрасно знают и местные условия, и театр действий. Да и Эрг Донито-

Парн пока занят куда более важными для него делами, чем противостояние нашим

планам.

Да, рыцарь Эрг Донито, герцог Парн, герцог Драгон, был занят очень важными

делами. Он принимал экзамен у своего отряда из сотни рыцарей. Как и говорил Хайбут, были они преимущественно молодыми, не успевшими окостенеть в своих приѐмах боя.

Отбирать людей Эрг начал уже на следующий после нашумевшего на всю страну

бала. Через шесть часов после его окончания состоялось ещѐ одно заседание

Королевского Совета, затянувшееся далеко за полдень но на нѐм он уже не ютился на

скамеечке у входа, дожидаясь, когда его призовут к ответу, а сидел в кресле у стены, почти возле самого трона. И звали его не «господин Донито», а «Ваше Высочество

герцог». Но почести не помешали ему разумно и толково объяснить все свои замыслы по

215

защите Расса и захвату Порта Форчун. Присутствующие здесь же Карина и Хлодвиг

помогали ему, как могли.

-Согласно захваченной пиратской карте, атаковать порт с моря нет смысла.

Фарватер при входе в гавань изобилует опасностями. Поблизости высадиться тоже негде: берег спускается к морю почти отвесно. Единственная относительно удобная

неконтролируемая пиратами бухта отделена от Форчуна непроходимыми горами и из-за

этого ими не используется.

-Что же Вы тогда предлагаете? Горы - неприступны, а вход в гавань - не проходим.

Как же быть?

Лорд-адмирал недоумѐнно пожал плечами.

-Если хорошо разобраться, то в любых непроходимых горах имеются звериные

тропы, доступные человеку.

-Одному-двум, да и то, если они будут без тяжѐлых доспехов, -подхватил Лорд-

военачальник.

-Где один или два, там и сотня. А тяжѐлые доспехи действительно может стать

обузой. Мы уже испытывали это. Верно, Мастер Хлодвиг?

-Да, Эрг!.. Простите, Ваше Высочество.

Нерль, чувствующий себя после вчерашних волнений неважно, хмуро покосился на

Старого Мастера, которого винил за помощь Карине в бегстве из монастыря, поставившем

под угрозу еѐ жизнь.

-Если господин Хлодвиг согласен отказаться даже от доспехов, то ему и

командовать сухопутным отрядом. Штурмом с моря займѐтся на своѐм «Ветерке» капитан

де Торро. Думаю, к тому времени он уже оправится от своих ран.

Невесѐлые глаза Хлодвига встретились с глазами Эрга. «Я же говорил тебе это там, в лесах!» -прочитал он в них. «Помню» -мысленно ответил юноша и, подчиняясь какому-

то внутреннему порыву, поднялся со своего места.

-Ваше Величество! Я высоко ценю знание и умение Мастера Хлодвига. Но считаю,

что наша операция обречена на провал, если состав отряда будет не готов к такого вида

бою. Разрешите мне возглавить сухопутную часть экспедиции и лично осуществлять

отбор и подготовку еѐ участников. А господин Хлодвиг будет моим заместителем.

-Вы действительно хотите принять участие, герцог, или в Вас взыграла жалость к

господину Хлодвигу?

-Без специальной подготовки отряд погибнет. А обучить людей требуемым

приѐмам и способам действий могут, поверьте мне, только два человека: я и Лорд Ли

Негро. Я прошу Вас позволить мне заняться отбором и подготовкой людей. Но с одним

условием: я должен иметь право привлекать к делу всех, кого сочту необходимым.

-То есть, Вы требуете карт-бланш? Сколько же Вам потребуется людей и времени

для подготовки?

-Не больше сотни человек и месяц. А для сокрытия цели я могу заняться

подготовкой в Парне под благовидным предлогом ознакомления с наследством. Тем

более, в Парне могут найтись уцелевшие после репрессий стражи моего отца, тоже

знающие секреты Чѐрных Рыцарей.

Король болезненно потѐр лоб и негромко произнѐс.

-Но возможно ли такое? Ваш отец потратил на поиск этих знаний и обучение своих

людей несколько лет. Возможно ли обучить людей так быстро?

-Ваше Величество! Я не собираюсь сразу обучать людей всем премудростям. Им

нужно будет пока лишь овладеть азами применения некоторых образцов оружия,

специального снаряжения и основам новой тактики схватки. Даже такой сжатый курс

позволяет людям значительно повысить свой ранг бойца. А углублѐнным изучением они

займутся потом...

-Вы хотите возродить Чѐрное Рыцарство?

216

-Оно уже возрождается, Ваше Величество. Нас уже трое: я, Мастер Батлер и Ли

Негро, если Вы возвратите ему рыцарское достоинство.

-Четверо! -почти выкрикнула Карина, но осеклась под суровым взглядом отца.

Неучастие Кор в походе стало главным условием короля. Но Эрга это даже

радовало. Он представлял себе, что ему предстоит преодолеть, и рисковать любимым

человеком было бы настоящим преступлением. Кроме того, после нервотрѐпок последних

дней король слѐг в постель и проболел до самого отъезда отряда.

Имея на руках письмо государя с просьбой содействовать в отборе людей, Эрг

быстро довѐл число своих бойцов до сотни и форсированным маршем привѐл их в город, где он родился. Здесь его уже ждал Ли Негро с двумя товарищами, когда-то прошедшими

подготовки Чѐрных Рыцарей. Они и стали инструкторами, обучая людей владеть

арсеналом, изготовленным в срочном порядке кузнецами Артура.

Сам герцог потел вместе со всеми или даже больше всех, пропуская сначала через

себя всѐ от элементарных физических упражнений для улучшения выносливости до

специальных приѐмов. У него не оставалось времени даже на регента, порывавшегося

сдать наконец-то свои дела законному правителю. Но герцог, в конце концов, заявил, что

назначает регента своим Лордом-администратором и просит не беспокоить ещѐ, по

крайней мере, три недели.

Импровизированный экзамен порадовал Эрга успехами подчинѐнных. Именно

после него он собрал всех людей вместе и открыл им настоящую цель их подготовки. Не

сказать, чтобы новость вызвала поголовный восторг, но протестующих точно не было.

Особенно после того, как рыцари почувствовали, что они способны на такое. С этого

момента никто не покинул замковых казарм до момента отплытия. Даже Хлодвиг и Блэк, которым была оставлена свобода передвижений, делили с товарищами по оружию

компанию в ожидании посадки на корабль.

Большая торговая посудина вышла из порта после полудня, кажется, не

потревожив своим отходом никого. Вечером герцог Парн ещѐ раз лично проверил

размещение бойцов в помещениях корабля и только после этого направился спать в свою

каюту.

Чтобы избежать ненужных встреч с кем бы то ни было, самое узкое место

Западного Пролива проходили глубоко ночью, дождливой и хмурой. А ближе к утру в

каюту Эрга постучал матрос.

-Ваше Высочество, полчаса назад с полузатопленной шлюпки мы подобрали

рыцаря. Ни на какие наши вопросы он не отвечает, а только требует встречи с Вами.

Говорит, что прибыл к Вам. Что с ним делать?

-Кто ему сообщил, что я на борту.

-Никто, Ваше Высочество. Он сам заявил, чтобы его отвели к Вам, едва поднялся

на борт.

Это было невозможно. О маршруте и времени выхода корабля знали всего

несколько человек, членов Королевского Совета. И вдруг - какой-то посланец. В том, что

это был посланец, Эрг не сомневался ни секунды. «Неужели что-то случилось? Только

при чрезвычайных обстоятельствах возможно среди ночи отправить человека в лодчонке

к оконечности мыса Шпора.»

-Что ж, если требует встречи, тогда приведите его.

У вошедшего были связаны за спиной руки, и в сумраки каюты его лицо, скрытое

спадающими вперѐд мокрыми прядями волос, разглядеть было сложно. Эрг взял свечу и

подошѐл к человеку, ожидающему с опущенной головой. Когда до него оставался всего

один шаг, человек поднял голову и резким кивком смахнул волосы с лица.

-Может быть, для начала ты прикажешь развязать мне руки?

217

Довольная торжествующая улыбка сияла на губах Кор, чьи глаза он узнал

мгновенно.

-Сумасшедшая девчонка! -только и вымолвил юный герцог. И не ясно, чего было

больше в его голосе: осуждения, восторга, сожаления, радости, испуга, нежности или

горечи.

1992-1997 гг.

Уфа - Миасс

218