Обнаженная модель [Владимир Аннакулиевич Артыков] (fb2) читать постранично, страница - 3

разведчика»?

Или:

— Вы, «Повесть о настоящем человеке»?

Или из очень далёкого

— Вы, композитор из «Антон Иванович сердится», где там ещё — «бензин-керосин»!

А чаще, просто:

— Вы, Кадочников? Можно вас пригласить на белый танец?

Обычно он вежливо отказывал, говоря, что вообще не танцует. Автографы, с улыбкой, писал даже на салфетках.

Но вернёмся в Одессу. Владимир Архангельский дал почитать сценарий «Скелет Аполлона» Леониду Гайдаю. Через несколько дней, на очередных посиделках в номере мэтра комедий, Гайдай заметил:

— Сценарий я прочитал, не берусь судить, что у вас получится, одно могу сказать, что сдавать сатиру в нашем Госкино очень трудно, не любит начальство сатирические комедии, знаю по своим фильмам. Так что, готовьтесь к затяжным боям при сдаче фильма.

Прошло время. Сдавая нашу картину в Госкино на Малом Гнездниковском, я вспомнил предупреждение Гайдая.

Баталии были жесткими, нареканий было много со стороны министра Алексея Владимировича Романова. Во время просмотра фильма, он спросил, повернувшись к режиссёру:

— Оригинальное кафе в ущелье у дороги, настоящее или декорация?

— Это декорация, построена нашим художником.

Романов, после сдачи фильма, пожал мне руку и сказал:

— Очень убедительно ваше кафе. Оно вписывается в окружающий пейзаж. Я даже принял его за настоящее.

— Натура подобрана очень точно, пейзажи сняты превосходно.

Романов поблагодарил оператора и режиссёра.

Картина была принята с замечаниями, мы вздохнули с облегчением. Для меня и всей нашей съёмочной группы она стала следующим шагом по долгой и тернистой дороге, именуемой — путь в большое кино.

Ещё до «Скелета Аполлона» мы сняли «Сбежала машина», которая также вошла в киноальманах под общим названием «Бывает и так».

…В 1964 году весна в Ашхабаде выдалась холодной. Кинооператор Валерий Рекут часто подтрунивал:

— Где же знаменитое туркменское солнышко?

Оправдываться было бесполезно: солнце предательски пряталось, а тучи «работали» без перерывов и выходных. Приезжему человеку трудно было поверить, что он находится в самой знойной республике страны. Дожди шли и смывали все наши надежды и планы.

— Горим братцы, горим! — сокрушался директор картины Пётр Гаврилович Облов.

Мы всматривались в наглухо задрапированное небо, тщетно стараясь отыскать прогалину надежды.

Ослепительная синь открылась внезапно. Тучи, словно смущённые своей серостью, скрылись за горизонтом.

Апрельским утром колонна машин выкатилась из ворот «Туркменфильма» и устремилась по залитым солнцем улицам. Первой шла бортовая, гружёная арбузами. Их полосатые бока лоснились на солнце, вызывая восторженное недоумение прохожих. Ещё бы, арбузы в апреле!

В конце улицы Мопра нас обошла серая «Волга». Она резко затормозила, перегородив путь колонне. Хозяин «Волги» подбежал к нам и, яростно жестикулируя, гортанно затараторил:

— Дорогой, продай арбуз! На свадьбу еду, понимаешь? Весной — арбуз! Сам понимаешь, какой редкий подарок! Хороший подарок, лучше не надо!

Я объяснил, что арбуз не настоящий, бутафорский, съёмочный. А он своё:

— Батафорский? Семечный? Обожаю этот сорт! Жених с невестой счастливы будут!

Тут уже не выдержал шофёр Аман.

— Да не настоящий арбуз, тебе говорят, не-на-сто-ящий!

— Э…э, конечно, не настоящий, целую зиму пролежишь, свежим не будешь. Всё равно, продай!

Нам ничего не оставалось, как протянуть лёгкий шар из папье-маше. Лицо «покупателя» недоуменно вытянулось, потом он выразительно почмокал губами и разразился смехом.

Наша группа была молодой и неопытной. Режиссёр-постановщик Владимир Архангельский, оператор Валерий Рекут и автор этих строк — художник-постановщик, делали первые самостоятельные шаги на поприще кинопроизводства. Было трудно, но мы из кожи вон лезли и работали на совесть.

«Сбежала машина» — называлась наша короткометражка. Она рассказывала о незадачливом шофёре пьянице. Меред, так звали «водилу», был ошарашен, увидев, что его машину увела… женщина. Ущемлённое мужское самолюбие закипело в нём, словно масло в раскалённом казане. Началась погоня. Ни уговоры, ни угрозы не действовали — похитительница была непреклонна. И только когда Меред, бежавший следом, выбился из сил, машина остановилась, из кабины выпорхнула молодая, красивая женщина и представилась:

— Автоинспектор Курбанова! Предъявите ваши права…

Сюжет новеллы наивен и непритязателен, а из него надо было сделать короткометражку, весёлую и поучительную. Казалось, всё легко и просто: выехать в живописное ущелье, отснять материал, смонтировать, озвучить — и картина готова.

На самом же деле всё было куда сложнее, и курьёзы подстерегали нас на каждом шагу.

Только что прошедшие ливневые дожди сменились нестерпимой сорокоградусной жарой. По ходу действия картины Меред, в роли которого снимался актёр Мурад Ниязов, бежал за машиной босой, несмотря на обжигающий асфальт.