Учитель года [Санди Саба] (fb2) читать постранично, страница - 2

она сразу стала прикидывать в уме его возможности и перспективы, сначала нехотя, потом уже рассуждая трезво и скрупулезно.

Счетчик сработал верно. Эдик в 90-е годы повел себя очень серьезно, занялся водочным бизнесом, использовал все свои комсомольские связи под прикрытием более могущественных партийных боссов. В бизнесе особо не жадничал, всегда умел поделиться с нужными людьми, бизнес — не пельмени. Хватки и ума ему было не занимать, он быстро поднялся. Впрочем, нервы и у него не железные. Вчера закатил форменную истерику. Кто-то из врагов заказал его в местной газете. Статья называлась «Водочный убийца». Серьезная статья, основательная. Со статистикой, сколько народа гибнет от алкоголя, сколько преступлений совершается по пьяной лавочке, сколько разводов происходит, сколько «карнавальных» детей с синдромом Дауна рождается. Еще и иллюстрации детей-даунов, убийц и прочая. В статье черным по белому говорилось, что за последний год было зафиксировано 15 случаев отравлений водкой «Наша Самогонная». Но больше всего анонимного автора почему-то возмутил Праздник Водки, устроенный в ночном клубе «Сад Семирамиды». В рамках этого праздника был проведен стриптиз-турнир «Русские после первой не закусывают…» Победителю между прочим вручался роман Ремарка «Три товарища» (идея Сивухина), а проигравшие должны были после каждой рюмки снимать с себя по вещи. Финал прозвенел скандалом на весь город: семь девиц в полном неглиже угодили в реанимацию в состоянии алкогольной комы.

— Пьют запойно только быдло и уроды, — внешне интеллигентный Эдик всегда терял самообладание, когда разговор заходил о загубленных алкоголем людях. — Есть культура пития, а если человек ее не соблюдает — то это вина человека, а не водки.

Инна не спорила, отчасти с ним соглашаясь: пьют слабаки, природа должна прореживать таких. Водка — не причина, а лакмусовая бумажка.

До замужества она жила в районе, прозванном остальными горожанами Бараковка. После войны люди там жили в бараках, в 50-е для них выстроили хрущовки, причем так тесно и бестолково, что люди предпочитали лучше уехать в село, чем жить в этом районе.

Самый бандитский и самый алкогольный район города. Ее семья в этом отношении не отличалась от других. Отец любил выпить, а выпив, закатывал скандалы. Инна не сказала бы, что это были большие скандалы: если сравнивать с нравами, царившими в других семьях, то в их семье царила «тишь да гладь да божья благодать». Инна даже не могла вспомнить, кто из мужчин поколения отца не пил, впрочем, из ее поколения мальчики, да и многие девочки ушли не дальше.

Как-то недавно Инна стала перебирать в памяти детей из их подъезда — судьбы у большинства срисованы, как под копирку. Всего три варианта: покончил с собой, спился, сидит. Братья Постниковы спились, один из них сгинул, где никто не знает, Нуждовского избили по пьяной лавочке так, что его парализовало, Галя Лукьяненко спилась до такой степени, что у нее отобрали родительские права, а потом повесилась. Сережа Москалев пьяным выпал с третьего этажа — насмерть. Юрка Сергеев бомжует, его сестра Ольга сто раз зашивалась и столько же раз «расшивалась». Коля Крутов и Паша Малахов погибли в черные 90-е, пав жертвами бандитских разборок. Колька Кечаев снаркоманился, Нина Борщева хоть и вышла замуж, но муж пьет, троих детей нарожала, а на что кормить? Лену Бекшеву убил ножом собственный муж. Генка Бузлин напился какого-то суррогата и умер… «В люди» выбились только дети из трех семей. Брат с сестрой Жигановы: но эти «цыганские» (мама — настоящая цыганка) дети всегда держались на особицу. Сережа Метелин уехал в Москву и неплохо там устроился. Вот и она, Инна Кукорина, очень удачно вышедшая замуж. Все они — неприкаянные дети Бараковки.

Сама Бараковка всегда ассоциировалась у нее с чем-то мрачным, тусклым, неприятным. С вечно прорвавшимися канализационными стоками, с могильным запахом, который мог перекрыть только ветер с медицинской фабрики. Вечно сырая погода. Хотя город один, но климат в других микрорайонах казался ей совершенно другим, гораздо лучшим. Вот едешь по центру — тепло и светло, а приезжаешь в Бараковку — как будто моментально попадаешь в другой климатический пояс, более северный и суровый. И солнце над этим районом светит реже, и дожди идут чаще. И отношение других горожан соответствующее, под любым предлогом они старались обходить Бараковку стороной, даже в газетных объявлениях писали: первый и последний этаж, район Бараковку (любой этаж) не предлагать.

Вечно загаженные подъезды, пахнущие мочой и блевотиной. Пьяные подростки, мужики, лежащие на тротуарах в алкогольной коме. Первое воспоминание детства: Инне шесть лет, их сосед сверху дядя Володя Трапезников напился пьяным до чертиков и перепутал квартиры, не добравшись один этаж до своей. Он стал ломиться в квартиру Кукориных с криком: «Анька! (жена дяди Володи) Открой дверь, сучка!» И как мама Инны ни кричала ему, что это не его квартира, дядя Володя не понимал. В конце