Ворон [Дмитрий Владимирович Щербинин] (fb2) читать постранично, страница - 288

ходящие по морю валы; столь огромные, что, казалось, первый же из них и раздавит «Жемчужину»…

Но вот, на фоне потолка, появилось знакомое лицо.

— Гэллиос? — побелевшими губами прошептал юноша, и все в ним в это мгновенье перемешалось — и страх, и надежда, и радость, и недоверие.

— Да, как видишь….

Старец хотел еще что-то сказать, но Альфонсо резко прервал его, почти что выкрикнул: «- Зачем?!..» — но не договорил, задышал тяжело, прерывисто; а Гэлиос положил ему свою широкою, теплую и мягкую ладонь на лоб, отчего юноше стало и легче, и спокойнее:

— А потому я тебя взял, что не сыскать на свете человека более несчастного, чем ты. Видя такое страдание, в юноше столь достойном, столь многие надежды подающем, почувствовал я, что начертанье мое рядом с тобою быть — ведь, кто кроме меня, сможет защитить тебя от мрака.

— От мрака… — повторил Альфонсо.

— Да — от мрака. Ведь, ты с этим знаком и сюда пришел — это черное око пальце было столь мало, что я только случайно его заметил. Пришлось произнести одно заклятье, и вот теперь, Его здесь нет.

Грохот стал невыносимым и, даже голос Гэллиоса потонул в нем. Раздались пронзительные крики с палубы — затем все содрогнулось, корабль затрещал; водная тяжесть ударила в стекло, но оно, закаленное и на такие случаи, выдержало. Несколько мгновений палубу покрывали водные массы и, казалось, что они уже навсегда погребены под водою… Однако, их вновь понесло вверх.

Гэллиос отошел, а через несколько мгновений вернулся — нес в руках корзину; вот приоткрыл крышку, и оттуда тут же высунулась презабавная щенячья мордашка. Тот песик вильнул хвостиком, да и перепрыгнул — мягкий, златисто-белый, прямо на грудь Альфонсо — живительным одеялом разлегся там, завилял хвостом.

— Это — Гвар, — теплым голосом изрек тогда Гэллиос. — Его родители Тэр и Грона — два пса, подаренные королю, эльфами посланцами Валинора. Я ему еще раньше рассказал, что ему предстоит неспокойная жизнь с таким человеком, как ты. Так он и согласился оставить мирную жизнь при дворе, идти хоть на край света. Да посмотри, как он сразу к тебе приласкался — сразу признал хозяина, и друга. Ну и я так чувствовал…

Альфонсо плакал, а щенок слизывал его слезы.

— Клянусь, — шептал юноша. — Слышишь, клянусь, что уж ежели мне дано будет пожить еще, то я, хоть ценой жизни, отблагодарю за эту дружбу… После всего совершенного страшно мне клясться… Кто ж меня теперь слушать то станет? Но, все-таки, клянусь…

Он еще шептал что-то, совсем уж тихо, а щенок все слизывал с его щек слезы.

Рокотала буря, черные валы неслись на корабль, молнии разрывали воздух, иногда прорывались людские крики — казалось, Альфонсо, что только в этой каюте — маленький приют спокойствия, все же, что было за ее пределами — все не приемлющий его, смерти ему желающий хаос.

Он страстно цеплялся за каждое доброе к нему чувство — и все выплывали из его глаз слезы… слезы… слезы…

Конец 1 тома