Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Армении.
Ноги мои скользили и шлепали по невидимым лужам. Чтобы удержать равновесие, я упирался рукой в сырую стену. Я заметил, что туннель сужается, пришлось пригнуться. Потом я поскользнулся одной ногой на грязевом заносе, фонарик выпал из руки, звякнул о камень и погас.
Несколько минут я просидел на корточках совершенно неподвижно. Поднеся руку к лицу, я ничего не увидел. Я повернул голову в одну сторону, затем в другую, и уже скоро я был не в состоянии определить, с какой стороны я пришел. Я попытался представить себе запах дыма, заполнявшего туннель, и звуки – возникла ли тогда паника или было тихое смирение, покорность судьбе? Матери, нашептывающие ничего не значащие слова своим детям, немногочисленные мужчины, слишком ослабевшие, чтобы проявить заботу, нагромождение тел, медленная смерть от удушья…
В какое-то мгновение мне показалось, что пещера закружилась вокруг меня. Охваченный ужасом от пронесшихся перед моим мысленным взором картин, я внезапно полностью потерял ориентацию.
Это прошло почти сразу. Согнувшись, я пошарил вокруг ног, пытаясь найти фонарь, руки по запястье погрузились в скользкую глину, ощупывая мокрый, вязкий пол. Пальцы наткнулись на что-то твердое. Я зажал этот предмет в руке, а другой нашел чуть подальше фонарь. Я полагал, что скорее всего это опять будет кость. Но когда я включил фонарь, предмет в моей ладони оказался большим кристаллом – пятидюймовым прозрачным кальцитом, имевшим форму наконечника стрелы.
Я выбрался наружу. Техник-армянин хлопнул меня по плечу и в первый раз улыбнулся. Он беспокоился – думал, что я заблудился. Закурив сигарету, он тронул джип с места. Я обернул кристалл шарфом и спрятал в сумку. Находка показалась мне сувениром из пещеры. Может, Армения и умерла здесь, но что-то сохранилось. Спустя год или чуть больше, оказавшись в Израиле, я повез кристалл и свои вопросы, на которые у меня не было ответов, в Иерусалим.
Старый город Иерусалим, самое святое место на земле, поделен на четыре отдельных квартала. Три квартала – еврейский, христианский и мусульманский – представляют великие монотеистические религии, которые сделали этот город святым и боролись за него на протяжении сотен лет. Четвертый квартал – армянский.
Интронизация Архиепископа Торгома Манукяна, Армянского Патриарха Иерусалима.
Армянский квартал в Иерусалиме.
То обстоятельство, что армяне уцелели в городе с такой напряженной внутренней жизнью, является доказательством их необычайной жизнестойкости. Действительно, из всех кварталов армянский – самый консервативный и до сих пор остался самым замкнутым. Большая его часть укрыта за высокими стенами, где миряне соседствуют с монахами ордена Святого Иакова. Обычно вход туда для посторонних закрыт, и только на полчаса ежедневно его открывают для осмотра кафедрального собора неармянами.
Заглянув в боковую часовню церкви Святого Иакова, где хранятся мощи святого, которые не были увезены в Компостелу, я услышал, как голос за моей спиной произнес:
– Могу быть вам чем-нибудь полезен?
Мужчина в очках с темной оправой представился как Геворг Хинтлян, историк общины. Я рассказал ему, что побывал в Ани и Дигоре, что привез кое-что из пещеры в Шададди.
– Я сразу понял, что вас интересует не только собор.
– Как вы догадались?
– Просто догадался.
Он пригласил меня к себе в кабинет, где я положил на его письменный стол кристалл кальцита. Он улыбнулся, покачал головой, как бы не веря своим глазам.
– Давайте я покажу вам наш квартал.
Долгие часы мы бродили с ним по лабиринту склепов, по узким улочкам и солнечным внутренним дворикам. Мы поднимались на крыши домов, заходили в кельи монахов, а когда я собрался уходить, он сказал:
– Если вам захочется побольше узнать об армянах, почему бы вам не приехать сюда пожить с нами?
Кристалл я оставил Геворгу; не прошло и восемнадцати месяцев, как я вернулся. «Армянский вопрос» не оставлял меня в покое. Я сказал Геворгу, что хочу поехать в Армению, и он обещал помочь мне в этом. Несколько месяцев я прожил в Иерусалиме в маленькой комнатке со сводчатым потолком на границе между еврейским и армянским кварталами. В городе царила напряженная обстановка: только что был оккупирован Кувейт, все говорило за то, что война затянется на всю осень. Иерусалим выжидал. Выжидали израильтяне, выжидали палестинцы, выжидали армяне, находившиеся между ними. Выжидал я, все это время обдумывая планы путешествия к Армении кружным путем, с целью разыскать армянские общины, рассеянные по всему Ближнему Востоку и Восточной Европе.
Ежедневно я брал уроки армянского языка у монаха-полиглота, совершал длинные прогулки с Геворгом, разговаривая со всеми, с кем только удавалось поговорить, а оставшееся время Проводил в окружении книг библиотеки Гюльбенкяна. Я посетил армянскую общину в Яффе и армянский мужской монастырь пятого века в Иудейской пустыне,
Последние комментарии
3 часов 45 минут назад
3 часов 49 минут назад
9 часов 10 минут назад
1 день 20 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 19 часов назад