В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
кровь из носу. И рыба у них есть, и оленина.
Так что готовьтесь к встрече. Форма одежды — парадная. Про спирт она ничего не сказала, да Вадим и спрашивать не стал: ясно и так — сохранила, кисочка, весь запас под встречу. Уж он-то знал Маргошу, за плечами которой десять полевых сезонов.
— Что делать будем, мужики? — спросил Вадим своих отрядников.
Все четверо посмотрели на него.
— Как что делать? — удивился студент-практикант Гена. — Перевьючить и двигать дальше на Толевую. Больше метров — ближе к дому. А та-ам… студент подмигнул Юрке.
— Куда тебе с грыжей! — угрюмо буркнул тот, незаслуженно оскорбив спортивно скроенного Геннадия. — А Виконт копыто на камнях побьет, это как?
— Сам же и виноват! Ты ведь его даже расстрелять хотел. Нет, что ли?
Трудно было Геняше расстаться с лелеемой мечтой о сегодняшней встрече.
— Лопух ты, студент, — определил Юрка, ощерив коронки. Однако ничего больше уточнять не стал.
Промывальщик и повар Мишель, Михаил Шишлов — черноволосый и такой же, как Юрка, густошерстный здоровяк местного найма, — выплюнул изо рта козью ножку, докуренную до перегиба, до самого козьего колена, и осуждающе посмотрел на Геняшу:
— Ты чего к словам придираешься? Мало ли кого вгорячах застрелить охота? Так вгорячах же…
Пятый отрядник, радист Женя, ничего не сказал, вздохнул только.
Юрка подошел к Виконту, с деланной суровостью отпихнул ласково потянувшуюся к нему конскую морду, осторожно охватил пальцами зашибленную Виконтову ногу за бабку и легко сорвал подкову с последнего гвоздя.
— Вот что, мужики, — решил Вадим, — выйдем к реке — встанем. Все равно засветло не дойти. Встанем, выспимся, утром пулей домчим. В лучшем виде нарисуем: и закусим, и споем. Не последний день на свете живем, а? — он подмигнул Генке, и тот заулыбался.
Женя-радист опять ничего не сказал, вздохнул только. Грустный он был человек, печальный.
— Давай в темпе! — заторопил Вадим. — Ликвидируем Виконтов погром. Он поставил перевернутый вьючник, сунул руку в дыру и свистнул. — Ну и ляпнул! Пробоина, как на «Титанике»! Подавай, братцы, буду укладывать.
Трое подавали, Вадим укладывал содержимое ящика в установленном порядке: карты, дневники, компаса, пачки свечей, книги…
«Это-наверх, — подумалось ему вдруг о книгах. — А почему наверх? — удивился он этому своему решению. — Всегда ведь внизу лежали… Да уж лучше наверх». «Ставь на красное, — сказал ему Внутренний Голос», припомнился Вадиму анекдот. Он фыркнул и отложил книги пока в сторону. Наверх так наверх.
Упаковав в ящик все прочее, Вадим взял книги: свою — «Месторождения Северной Якутии», творение профессора А. Л. Кухлина, широкий и плоский фолиант, запихиваемый обычно во вьючник сбоку; и две Мишелевы: «Двадцать лет спустя» и донельзя обтрепанный сборник русских пословиц и поговорок.
«И правильно! Удивительно разумно! Предельно рационально!» — подумалось Вадиму снова, неизвестно с чего. Хвалил Вадим себя редко, даже мысленно, и уж не в таком странном стиле.
«Что это я? — насторожился он. — С чего бы это? Опять — Внутренний Голос?»
— Геняша, — спросил он студента, сидящего на корточках тут же возле вьючника, — знаешь анекдот про Внутренний Голос?
— Монте-Карло? — хохотнул он. — Рулетка? А как же! Их целая серия.
— Угу, — кивнул Вадим.
Он неспешно укладывал книги. И на редкость приятно было его рукам, словно какой-то теплый воздух поднимался со дна вьючника, словно кто-то осторожно дышал ему в ладони, принюхивался к ним деликатно и ненавязчиво.
…Дело было сделано. Обе отрядные палатки стояли рядом, почти впритирку, на перегибе полукруглой речной косы, на самом темени излучины, у воды, где отыскалась-таки ровная площадка, кое-где поросшая жесткой кустистой травой. Место — как на заказ.
А шагни в сторону — черт ногу сломит. Точно сотня самолетов на бреющем высыпала бомбы. И все, что здесь от века разумно и целесообразно росло и жило, взлетело к небу и рухнуло, перемешавшись причудливо и жутко: бугры и воронки, валуны, как бы скатанные взрывом, отполированные взрывом деревья…
И все это — вода. Весенний паводок. И все это — та же самая Онека, что катит сейчас мимо палаток с дачным убаюкивающим мурлыканьем мелкую свою воду. Стоит на перекате, на середине реки, студент Геняща со спиннингом, и не заливает ему Онека литых резиновых голенищ.
В палатках никого, кроме радиста, не было.
Студент, как сказано, ловил ленков на перекате и восторженно орал при каждой очередной удаче, возбужденно топоча на мелководье.
— Хватит, Генка! — звал его от костра Мишель. — Озверел? Лошадей, что ли, кормить ухой будем? Вылезай, помогай чистить!
В звездах чешуи, он торопливо шваркал ножом по рыбьим бокам, а рядом на мокром плоском валуне розовели с десяток потрошенных безголовых рыбин.
Кеша, взволнованно мечась по берегу, лаял то на Геняшу, то на повара.
— Держи-и!
И летит рыбина, извиваясь в воздухе, летит прямо в лоб Михаилу, и тот,
Последние комментарии
4 часов 2 минут назад
4 часов 19 минут назад
4 часов 44 минут назад
5 часов 16 минут назад
6 часов 23 минут назад
8 часов 3 минут назад