Готовность №1 [Валерий Георгиевич Рощин] (fb2) читать постранично, страница - 3

сил Чеченской Республики Ичкерия Шамиля Татаева добираться до места сбора тайно и безо всякого шума.

Эта восьмерка случайно повстречавшихся по дороге бойцов после первых же выстрелов мгновенно растворилась в высокой траве, заняв неплохую позицию; выждала и за какие-то три-четыре минуты уложила треть людей Арсена, с превеликим трудом собранных им в течение нескольких месяцев. Перебить русских и завладеть их оружием не удалось…

Всю оставшуюся часть пути до маленького города Карабулак, Умаджиев передвигался молча. Лицо после скоротечной перестрелки помрачнело, настроение, бывшее с утра преотличным, испортилось. Это стремительное поражение от небольшой группы русских, было, наверное, единственной неудачей в его блестящей военной карьере, и тем тяжелее амир переживал недавние события. Известие о сборе боеспособных отрядов в центре Ингушетии, где назначенная руководством мятежной Ичкерии на 21 июня встреча эмиров и полевых командиров предполагала стать самой значимой за последний год, не могло не обрадовать Арсена. Но теперь, подрастеряв часть отряда, он злился на самого себя за неоправданный риск и ничего хорошего в дальнейшем не ожидал. Даже не взирая на обещание Татаева повысить его в должности в случае положительного исхода задуманной грандиозной акции…

Местом сходки лидеров чеченского сопротивления была выбрана огромная поляна, расположенная аккурат между железнодорожными станциями Карабулака и Слепцовской. Тактика просачивания поодиночке и мелкими группами к искомой точке сбора сработала безукоризненно, несмотря на то, что Ингушетия буквально кишела спецслужбами. Найти общий язык с представителями здешних силовых ведомств во время случайных и нежелательных встреч, большого труда не составляло — немалая часть сотрудников МВД, ФСБ и прокуратуры попросту выкупала свои должности, а затем всеми силами пыталась вернуть и приумножить затраченные средства…

И все же, не взирая на договоренность с правоохранительными органами соседней республики, вокруг поляны двумя сплошными кольцами развернулись посты и дозоры — ни один человек не мог проникнуть внутрь хорошо охраняемой территории без особого на то разрешения и тщательного досмотра.

Последние лучи солнца полчаса назад утонули в густых кронах дубового леса. Сумерки постепенно сгущались. Закончился вечерний намаз и на закрытой от посторонних глаз поляне, собрались командиры прибывших на встречу подразделений Вооруженных сил Ичкерии. Обширную зону освещали три огромных костра, выложенных треугольником. В середине этого треугольника, за импровизированным столом перед собравшимися амирами, сидели два чеченца в новенькой полевой форме…

— Братья, мы в свое время провели удачные операции в Дагестане, в Ставрополье, в Северной Осетии. Аллах несомненно помогал нам в этом и неверным было преподнесено немало кровавых уроков… Но не пора ли нам перейти от тактики «Блохи и собаки» к настоящим боевым действиям?.. — медленно говорил один из этих двоих — пожилой и давно утративший молодецкую удаль кавказец в высокой каракулевой папахе. — «Укусил и перепрыгнул на другое место» — это, безусловно, основной метод партизанской войны, но мы должны наращивать опыт и в ведении широкомасштабных войсковых операций. Верно, Шамиль?

Сидевший рядом с ним человек был чуть моложе, но, судя по усам и бороде, черноту которых изрядно серебрила седина, опыта, влияния и авторитета доставало и у него. Он кивнул головой, облаченной в панаму защитной расцветки и, поддержал коллегу:

— Согласен, Ильяс. Мы не случайно приняли решение организовать встречу в Ингушетии. Сегодняшней ночью начнется беспрецедентная силовая акция.

— Кстати, завтра двадцать второе число, — вторил ему первый чин. — Было бы неплохо приурочить грядущую операцию к нападению Германии на Россию.

— Можно приурочить и к этому событию, а можно и к другому… — усмехнулся Шамиль Татаев. — В этот же день, но гораздо раньше — в 1819 году была заложена крепость Грозная. Как видите — нам есть, что отметить в начале следующих суток…

Рассевшиеся перед ними прямо на траве полевые командиры и знатные мусульмане закивали. Над поляной, освещенной тремя гигантскими кострами, пронесся одобрительный гул. Шамиль обвел взглядом единоверцев, отыскивая молодого родственника. Найти Арсена не составляло большого труда, так как он один из немногих был награжден медалью «За оборону Грозного», и небольшой девятигранник даже сейчас — в сгустившейся темноте, весело поблескивал на груди его пятнистой куртки. Эту почетную награду выпускник Рязанского десантного училища, не пожелавший воевать против своего же народа и перешедший на сторону повстанцев, получал в девяносто седьмом из рук самого Яндарбиева. Татаев встретился с уверенным взглядом амира и подбадривающе подмигнул…

Пожилой кавказец, тем временем, дожидался, пока многочисленные подчиненные обуздают эмоции. Когда на обширной поляне утихли голоса, и тишину нарушал