Болезнь Холмса [Йозеф Несвадба] (fb2) читать постранично, страница - 2

злокачественных опухолей. С величайшим трудом я изготовил собственный препарат. А эта женщина вместо него вводила моим пациентам обыкновенную подсоленную воду! Она свела на-нет все последующие опыты! Да еще плела больным всякие небылицы. И потерявшие надежду несчастные шли к ней с большим довернем, чем ко мне. Мошенница! Представьте себе! В наше-то время, в эпоху, когда повсеместно побеждают разум, наука, логика, вдруг появляется женщина, которая собирается врачевать, простирая над больным руку. Вы понимаете? Это же настоящее мракобесие, самое темное средневековье! Она готова помогать смерти, лишь бы отнять у людей надежду на нормальное излечение, лишь бы держать их в зверином страхе. По сути дела, она сама тяжелобольная. Не мог я терпеть ее в больнице.

Я понимал его. В нашем окружном городишке, где-то к северу от Ловосин, он борется со знахаркой. Это подвижник науки.

— С тех пор как я ее выгнал, — продолжал Холмс, — она днями торчит в одном из домишек на площади и принимает больных со всей округи. Тут явно дело в деньгах. Я давно об этом догадывался. Но мне и в голову не приходило, что она способна на убийство. Очевидно, до нее как-то дошло, что Прохазка предостерегал нас, и она убрала его с дороги, как и ту несчастную женщину, и бог ведает скольких еще людей до нее…

— Что же нам теперь делать? Свидетелей у нас уже нет. А кого она выберет следующей жертвой, мы не знаем. Впрочем, я мог и ошибиться. Я тогда не выспался, и, возможно, голос по телефону вовсе не называл Себальду и не представлялся как Прохазка…

Шеф обвинил меня в недоверии к собственным чувствам и разуму, стал говорить, что я ставлю под сомнение познаваемость мира. Он подсел ко мне с видом заговорщика.

— Наконец-то нам представляется случай раскрыть преступление, дорогой Уотсон. И мы сумеем это сделать. Мы подстроим бестии ловушку! Вы приготовите для меня препарат ткани умершей женщины. Завтра я передам его в лабораторию и всем буду говорить, что нечаянно срезал себе родинку. — Он дотронулся до пластыря на лице, — Не пройдет и недели, как весь город будет знать, что я умираю от саркомы. В библиотеке у меня, друг мой, не только детективные романы. Но еще и сейф с кое-какими сбережениями. Если эта убийца падка на деньги, то, по всем законам вероятности, она должна явиться ко мне. Наверняка решит, что я преспокойно позволю себя заговаривать, раз мне по логике вещей остается одно — умереть. Ведь свои опыты я из-за нее до конца не довел…

Я немного побаивался. С такими болезнями шутки плохи. Меланосаркома — безнадежное заболевание. Из срезанной родинки ее черные клетки за короткое время распространяются по всему организму. Еще накличешь беду! И в то же время это был блестящий образец интеллекта Шерлока. Только так мы сможем раскрыть преступление и покарать виновницу. Я не спеша возвращался в больницу. Наш городок отнюдь не Лондон. Самые высокие дома двухэтажные, ни закоулков, ни романтического замка. Убийство не имело подходящих декораций.

В больнице я узнал, что Прохазка умер. Как показало вскрытие, его организм был во многих местах поражен островками буйно разрастающейся ткани. Он приехал сюда из Праги. Похоже, вся Чехия собирается умирать только у нас. Никакого тайно введенного сестрой яда в организме умершего не обнаружилось. Зато диагноз тот же, что у неизвестной женщины. Саркома.

Я сообщил об этом главному, который жалобно стонал и пил вино в своем кабинете.

— В ваших руках мой смертный приговор, — говорил он, передавая лаборанту фальшивый препарат.

Его игра привела меня в восхищение. Это был Шерлок Холмс в исполнении самого Оливье.

— Понятное дело, Прохазка был болен, только потому он и приехал к Себальде. Мои опыты широкой известности не получили. Вот и поклоняются люди чернокнижнице, — поучал он меня, когда мы остались одни. — Она постаралась избавиться от этого человека, потому что он разгадал ее обман… — Тут шеф схватился за мое плечо, словно вдруг почувствовал настоящую слабость. Он был выше меня на голову. Большой любитель спорта. В этот день я впервые заметил, как у него дрожат пальцы. Я перестал полностью доверять ему и решил продолжать расследование самостоятельно. Разумеется, особой ловкости я при этом не проявил…

— Добрый день, пан доктор… — приветствовала меня Себальда, когда я вошел к ней и хотел начать разговор с описания своей мнимой болезни, — Конечно же, я вас знаю. От ваших пациентов. Они вас, в общем-то, любят, — Она сидела напротив меня в маленькой каморке и вязала. Кожа на ее руках растрескалась от грубой работы. — Нет, я не помешала опытам вашего шефа. Я только хотела помочь ему, потому что его препарат не давал больным никакого облегчения. Наоборот, скорее приносил вред. А после того, как я стала вести с пациентами свои беседы, он напечатал статью в научном журнале. Впоследствии он убедился, что это, собственно, была статья о моем лечении. Вот он меня и выгнал… Но таким образом ничего не докажешь.

Она говорила разумно и