Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
когда она снова оказывалась на своем всегдашнем месте, он подходил и, не скрывая радости, что снова ее видит, справлялся о ее здоровье. Тронутая вниманием старушка длинно, многословно молилась за него и, проведя по лицу сморщенными коричневыми руками, желала Умиду всяческих благ в жизни: «Станьте муллой или хотя бы образованным человеком, сын мой, пусть ваши тело и душа пребывают в вечном здравии, пусть аллах вам ниспошлет преуспеяние…»
Однажды Чотир-хола зашла к Умиду, Наверно, сам Джебраил — ангел добра — помог ей подняться в его балахану. Она попросила Умида написать письмо какому-то ее дальнему родственнику. Увидев книги, лежавшие в беспорядке на столе и сложенные на полках, вделанных в нишу, она с удивлением спросила: «Неужели вы все это прочитали, сынок?» Получив утвердительный ответ, она страшно удивилась.
Как-то Умид по просьбе Чотир-хола написал от ее имени заявление в райсобес. После того минул, может, месяц — Умид даже позабыл об этом, — женщина без стука отворила дверь и ступила в комнату со словами: «Ваша рука оказалась легкой, сынок, — мне принесла удачу. Отведайте-ка плова вашей соседки. И не обессудьте, больше нечем мне вас отблагодарить» — и поставила перед ним на стол касу дымящегося душистого плова, поверх которого были положены кусочки казы — колбасы из конины — и дольки айвы. Умид, смутившись, поблагодарил ее, но отказаться не посмел и принялся за еду. Он давно не пробовал такого вкусного блюда, приготовленного дома. Студенческой стипендии ему хватало лишь на дешевые обеды в столовых.
Чотир-хола села на курпачу, постланную на полу подле стенки, и, подобрав под себя ноги, одернула подол. Она давно уже знала, что Умид — парень замкнутый, неразговорчивый. К тому же своей трескотней не хотела отвлекать его от еды. Однако пересилило в ней желание разузнать все до мельчайших подробностей о своем соседе — откуда он родом, кто его родители и почему он поселился один в этом брошенном хозяевами пустом доме. Она попробовала заговорить с ним об этом, но Умид отвечал неохотно и односложно, и разговора, какого она ждала, у них не получилось. Она покашляла в ладошку, посидела еще минутку для приличия и, попрощавшись, ушла.
Однако что-то все больше и больше привлекало Умида к этой старушке. Он обращался к ней, называя ее хола, тетушкой. Ему было известно, что все в махалле от мала до велика зовут ее Чотир-хола, но ему не хотелось упирать на слово Чотир — «рябая», как-то неловко было, и он стал называть ее просто — хола. Хотя сама старушка к своему прозвищу давным-давно привыкла. Привыкли к нему и махаллинцы, и если где-нибудь заходил разговор о Рябой тетушке, то едва ли сыскивался человек, не понимавший, о ком идет речь.
А когда-то в молодости эту добрую женщину звали Фаридахон. Таким прекрасным именем ее нарекли родители этак лет шестьдесят пять назад. Сейчас, глядя на ее побитое оспой лицо, заостренный, слегка горбатый нос, на толстые обветренные губы и вспомнив ее настоящее имя — Фаридахон, означающее «прекрасная пери», нельзя было не улыбнуться. Бог обделил бедную тетушку, когда раздавал женщинам красоту. Да и мало кто знал ее настоящее имя. Поди, никого из ее близких не осталось, тех, что помнили ее с молодости. Один лишь паспорт, медленно тлея на дне сундука, хранил в себе ее девичье имя.
До недавнего времени одна-единственная старушка из соседней махалли, Чопан-ата, подружка молодости, приходила к ней изредка, с трудом неся на распухших ногах тяжелое, рыхлое тело. Она, взявшись рукой за косяк, неуклюже переступала через порог калитки и обращалась к хозяйке со словами: «Подружка моя Фаридахон, жива ли ты?..»
А нынешней весной и той старушки не стало.
Покойный муж Чотир-хола считался знатным кузнецом в округе. Он снискал себе славу среди дехкан, мастеря для них прочные и острые серпы, топоры, кетмени. Всяк знал, что если вещь сделана его руками, то она будет долговечной и удобной в работе. Он обучил кузнечному ремеслу и двух своих сыновей, Абдувасида и Абдувахида. Понятливые были парни, схватывали на лету все и, кто знает, может, тоже сделались бы славными мастерами, не будь проклятой войны. Оба они один за другим ушли на фронт. И вскоре пришло «черное письмо», принесшее весть о гибели старшего сына, Абдувасида. Слег от горя муж Чотир-хола. И не долго протянул. Помер. И сама тетушка будто бы сгорела в горе и печали, в головешку превратилась, почернела, как уголь. Едва в ней жизнь теплилась. Ожиданием писем от младшего сына жила. Но Абдувахид будто в воду канул. Не вернулся домой Абдувахид. И вестей от него никаких…
Чотир-хола как-то сказала Умиду, что он очень уж лицом похож на ее младшего сына. Такой же смуглый, с такими же мечтательными грустными глазами, окаймленными пушистыми, как у девушки, ресницами. И даже такой же неразговорчивый, как Абдувахид…
Поэтому, попривыкнув к Умиду, она зачастила к нему. Бывает, придет и, застав его сидящим за работой, боясь помешать своим присутствием, садится тихонько на
Последние комментарии
8 часов 14 минут назад
16 часов 14 минут назад
1 день 7 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад