Покойники тоже плачут [Владимир Остожин] (fb2) читать постранично, страница - 2

говорят, уже не шмонали, как раньше. Можно было ввозить сверх нормы не только любое барахло, но даже и валюту! Чудеса в решете! Пользуясь этим, остававшиеся в Буганге работники советского посольства несли передачи для своих бедствующих в России родственников. Чрезвычайный и полномочный посол Советского Союза вручил Тенину через своего личного шофера пятилитровую банку сухого молока, которую нужно было передать его детям в Москве. Тенину казалось, что все это происходит во сне.

А на африканской таможне все шло по-прежнему. У какого-то русского пытались конфисковать хотя бы один из трех вывозимых магнитофонов. Ополоумевший от горя соотечественник вцепился обеими руками в коробку с аппаратурой и страшно замычал. Темнокожие таможенники что-то визгливо лопотали на своем наречии, предпринимая энергичные попытки вырвать у него магнитофон. Нарушитель выкатил на них безумные глаза, широко раскрыл рот и стал тыкать в него указательным пальцем, видимо, желая показать, что он не знает их языка. При этом мычание его сменилось дикими гортанными звуками. Таможенники испуганно выпустили из рук магнитофон, и нарушитель стремглав умчался за барьер.

После таможни вещи взвешивались. Вместо положенных тридцати килограммов советские граждане пытались пропихнуть хотя бы сорок. Остававшиеся шестьдесят килограммов они тащили в самолет в качестве ручной клади. Работники аэропорта, утирая обильный пот, грудью стояли в дверях, но сдержать напор представителей великой державы были не в силах.

Во фришопе транзитного зала россияне быстренько образовали хорошо организованную очередь за смирновской водкой. Здесь она стоила дешевле, чем в Шереметьеве. Тут-то Тенин и столкнулся со своим сокурсником Сергеем Ветровым. Тот работал военным переводчиком в соседней стране, откуда только что прилетел транзитом по дороге в Союз. Его тоже откомандировали. Таким образом, однокашники возвращались домой вместе. Последний раз они виделись в Москве около года назад. Вид у Ветрова был растерянный. Видимо, от недавних новогодних возлияний лицо его припухло и приобрело нежный фиолетовый оттенок. Купив водки, они вышли на раскаленное бетонное поле и побрели на посадку.

Слава богу, самолету удалось оторваться от земли. В салоне авиалайнера можно было снимать фильм об экстренной эвакуации. Все свободное от людей пространство было забито сумками, картонными коробками и мешками. Снующие туда-сюда стюардессы противными голосами требовали убрать вещи с прохода. Находчивые пассажиры складывали их на сиденья, а сами вставали в проходе. Так они и летели стоя все семь часов, присаживаясь лишь на короткое время, когда кто-то из сидевших выходил в туалет.

Принесли обед на маленьких подносах: грудку немолодой курицы с недоваренным рисом, прогнувшийся и вспотевший кусочек сыра, хлеб. Тенин извлек из сумки бутылку виски и наполнил пластмассовые стаканчики.

— Быстро мы с тобой отвоевались, — не без грусти сказал Ветров. — Года не прошло! А в Москве, говорят, совсем тоска. Страна Абсурдистан накануне шухера. Что интересно, — продолжал Ветров, — стоит только на время из страны отлучиться, как начинаются грандиозные перемены. В прошлую командировку не успел отъехать — три генсека дуба дали. Подряд, один за другим. Теперь, похоже, вся система накрылась.

— Сомневаюсь, — возразил Тенин. — Кто-то сказал: «Страна большая и поэтому гнить будет долго».

Они выпили. Откинувшись на спинку сиденья, Тенин закрыл глаза. Настроение у него было кислое. Даже сидевшая рядом симпатичная незнакомка не интересовала его. Это уже совсем плохой знак. Такого он за собой не помнил. Перспективный сотрудник одного из самых законспирированных спецподразделений, отобранный из огромного числа кандидатов, успешно прошедший блестящую подготовку, самые невероятные тесты и испытания, не знал, что с ним теперь будет. Анализируя едва уловимые штрихи в поведении и высказываниях своего начальника, оценивая получаемые распоряжения, Тенин понимал, что существует большая вероятность того, что их контору расформируют. А аналитическим даром, как показывал опыф бог его не обидел.

Ему предложили войти в это подразделение всего три года назад, обратив внимание на его отчеты, которые он писал во время предыдущей командировки в Африку в качестве руководящего сотрудника военной миссии. Да и его остальные весьма незаурядные данные также были отмечены отборочной комиссией, негласно работавшей во многих военных учреждениях России. Пройдя специальные курсы, Тенин в этот раз впервые поехал в Африку уже в новом качестве, хотя и официально в прежней должности. Их служба не входила ни в Первое главное управление КГБ, ни в ГРУ. Эти заведения являлись как бы официально признанной государственной разведкой. Уже изрядно засвеченные за последние годы, раскрытые многочисленными агентами и перебежчиками, они находились в фокусе неустанного внимания противоборствующих спецслужб, слишком на виду, чтобы