Збройники [Мартин Брест] (fb2) читать постранично, страница - 4

целым майором. А у лейтенанта — коробка со щенком, бумажка про відрядження и пистолет в кармане.

— Блин.

— Ты повторяешься. А еще — два левых магазина и пачки три патронов в другом кармане. Все, профит. Майор вертит дырку под орден, газета пишет… эээ… «Подравшийся с представниками військової служби правопорядку оказался командиром роты сорок першого окремого…» Комбат будет просто счастлив.

— Блин! — Ротный сунул руку в карман и вытащил две пачки патронов к «пээму». Рыхлый советский белый картон расползался под пальцами, поблескивали холодными пулями патроны, мгновенно покрывшиеся висящей в воздухе влагой.

Я не удержался и заржал. Николаич злобно посмотрел на меня и нахмурился.

— Не в падлу…

— Я заберу. Потом выложу в ящик. Автык в кунге?

— Ага.

— Ключи от «лэнда» взял?

— Взял. Тока от «командирского» ящика ключ провтыкался. Надо туда ноут положить.

— У меня ключ. Ты готов?

— Та готов. Де «Танцор»?

— Играет с Галой в прятки.

— И как?

— Щен ведет три-один.

— Время?

— Через минут десять. Чтоб к самому поезду приехать и на вокзале не втыкать.

— Короче, давай не так. Давай…

Резко зашипел мой баофенг, потом раздалось бормотание. Радейка лежала в слишком глубоком набедренном кармане, я наклонился, сдернул перчатку и полез за рацией, неудобно согнувшись. Потянул ее за антенну и покачнулся. Понтовый ботинок, абсолютно не приспособленный к реальности мокрого Донбасса образца зимы пятнадцатого-шестнадцатого, с какой-то легкостью поехал по броне. Я завалился назад, влажный воздух зашипел, стукнуло что-то сзади, голова закружилась, и я со всего маху шлепнулся на задницу. Рация, кувыркаясь, улетела в грязь.

— …. …. …., ….. в …. твою … — зашипел я и завозился, пытаясь подняться. Уууу, мля, как больно, самым копчиком приложился, еще и рукой ударился, запястье снова заболело. Та ну твою же ж мать! Тока чистую форму надел!

Теперь засмеялся ротный. Заскрипела обитая баннерами дверь, с КСП выскочил Мастер и поспешил к нам, отмахивая рукой с зажатой в кулаке такой же, как у меня, рацией. Ротный резко замолчал, уставясь на возвышавшуюся за мной баню. Я возился, пытаясь «собрать раму».

— Шо делаем? — крикнул Мастер. — Машин на дороге полно, в три ряда стоят!

— Ты о чем? — просипел я, наконец-то поднимаясь.

— Прыгай! — рявкнул ротный. С КСП вылетели Прапор и Ваханыч, почему-то в брониках и со зброей, за ними вывалился маленький Козачок, таща Яриков ПКМ.

— Нахера? — спросил я, но тут же присел и тяжело спрыгнул, опершись ладонью о холодный борт. Это война все-таки, сначала делай, потом спрашивай. Чавкнула грязь, принимая в себя прекрасную чистую лову.

— Мастер, ты старший, ты работай, — обернулся к Толику ротный, проигнорировав меня.

— Хорошо. А можно?..

— Х@йожно! — рявкнул Вася. — В бою командир рішення приймає о-со-бис-то! Командир сейчас ты, я и Мартин уже, считай, уехали!

— Поняв-прийняв. Козачок, бросай пулик и заводи! Ваханыч, отгони «лэнд»! Прапор, ты на пушке!

«Бэха», рыкнув, прыгнула, чуть не задев забуксовавший задом лендровер, и пошла по полю вперед, в район правого СП. Мастер бубнил числа в радейку, на правом спостережнике бахнул выстрел из СВД, потом еще один.

— Вроде выпасли! — возбужденно крикнул Мастер. — Ща мы в другое место повтыкаем, шоб его не спугнуть, а потом из «бэхи» нагребем! Все, я пошел!

— Броник, мля! — крикнул в спину Толика Николаич. Мастер не прореагировал.

— Шо за война, Вася? — я тщетно пытался оттереть залепленную грязью рацию.

— Шо-шо… Снайпер.

— Отот, наш? С террикона?

— Наш, наш.

— Так он же косорукий ебл@н.

— Сука! — вдруг с силой выдохнул ротный и потащил пачку Мальборо из-за пазухи. Открыл пачку, выловил последнюю сигарету, махнул рукой в сторону бани. — Пристрелялся твой ебл@н. По дебилу, который на бэхе торчит, как памятник. Самому себе.

Я оглянулся. В ровном борту бани виднелась маленькая темная дырочка.

Руки начали подрагивать, запоздавший адреналин хлынул в кровь, смешиваясь с диким желанием курить, коньяку и «засыпать террикон из АГСа». На все деньги, четыре ящика вывалить по уроду.

Грязная рация пискнула, и тут же звонко бахнул первый выстрел из «бэхи».

Мы выехали с ВОПа уже по темноте, белый «лендровер» покачался на размокшей грунтовке, вывернул на отсыпку, слегка оттормозил перед трассой, двести метров — и мы перед КПВВ. Нашу машину знали, погранец поднял руку, мы вильнули на «дорогу для военных» — крайний правый ряд, отделенный от проезда бетонными блоками. Помахали руками погранцам, топчущимся возле вагончика, на выезде Вася «кинул зигу», я воткнул вместо второй четвертую, коробка затрещала, и в конце концов машина вырвалась на мост. Федя, едва вместившийся на заднее сиденье, качнулся, чуть не налетел подбородком на стоящий между колен стволом вверх АКМС и тихонько заматерился.

Мост был заминирован. Длинная эстакада, по которой мы поднимались к обложенной мешками