Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
Вечера особенно приятно проводить за чтением или просмотром вечерних новостей в положении лёжа.
– Я хочу рассказать тебе, к-к-как провёл последние пару дней.
Насторожившись, она перестала моргать, но улыбнулась. Слова, готовые сорваться с языка, скручивались и укатывались назад в горло.
– Знаешь, к-к-когда я пришёл сегодня домой, я к-к-как-то по-ииному взглянул на наш быт. Н-н-на наши вещи, на н-н-нашу еду в холодильнике. На тебя.
Она слушала, не отрывая взгляда, без желания оторваться на зазвонивший телефон. На ощупь она выключила его. Её дыхание падало мне на плечо, и вызывало лёгкую дрожь.
– Что же ты увидел? – чистым, прозрачным, пропитанным любопытством, голосом спросила она, но я всё равно почувствовал давление и на время замолчал. Я помню, как осторожно, словно на пробу, коснулся её плеча, положил ладонь, а затем уткнулся в него лбом и поводил из стороны в сторону головой.
– Я почувствовал холод. Ни запаха вкусных продуктов, ни теплоты домашней обстановки. Мне было так тепло эти два дня, что я задался вопросом: зачем мы покупали всю эту мебель?
Мудрая женщина ничем не выказала своего беспокойства, но губы её побледнели. Она даже не спросила, отчего мне было тепло эти дни.
– А я? – её голос стал таким тихим, что я прочёл эти буквы по губам. – Какой ты увидел меня?
– Я посмотрел на себя в зеркало, и увидел, что у меня лицо цвета штукатурки. Я помню себя загорелым и краснеющим, когда на этих стенах ещё не было обоев.
– Какой ты увидел меня сегодня, милый? – спросила она всё тем же тоном.
– Любимой, – замялся я, – родной, любимой… привычной… женой.
– Прозвучало, как проклятие, – попыталась разрядить шуткой обстановку она.
Мы надолго замолчали. Она машинально гладила меня по голове, я машинально утыкался головой ей в живот. В этой машинальности чувствовался почерк автора еженедельной газеты.
– Думаешь, у нас проблемы? – наконец спросила она.
– Я не договорил, – оборвал её я. – Я н-н-не хочу сказать, что стал любить т-т-тебя меньше. Но… но, – крупные градины покатились по носу ко рту, – всё стало так просто. Я…я… у нас были обычные чувства, н-но теперь я яснее чувствую, как они были обычны. Ты моя…
– Я твоя.
– Ты моя… целиком и полностью. На законных основаниях. Теперь н-н-не нужны свидания, флирт, заигрывания.
– Милый…
– Я чувствую запах пота, запах изо рта, когда утром хочу поцеловать тебя. Теперь мне приятнее перед тем, как обнять тебя утром, принять душ. Я не говорю, что раньше я был свиньёй, хотя, тебе, н-н-наверное лучше знать, – попытался разрядить обстановку шуткой я, – но раньше я не обращал на такие мелочи, мелочи, блин, внимание.
Теперь слёзы посыпались из её глаз. Теперь я прижимал её голову к груди и машинально гладил по волосам.
– Поэтому, мы больше н-не обнимаем друг друга во сне. Я думаю, поэтому. Я говорю искренне, что люблю тебя, не нужно плакать, дорогая, н-но эта искренность по стандарту, как… к-к-как девушка из телефона психологической поддержки. Всё это…
Я замолчал, поскольку отвлёкся. По телевизору продолжали говорить, как у нас всё хорошо. Всеми пальцами, всеми ресницами, всеми волосами вжимаясь в мою грудь, она говорила об обратном.
– Всё это н-наводит меня на мысль, что наше время прошло.
Её губы потянулись к моим.
– Неужели ты хочешь сказать…
– Я хочу показать, – без единой запинки оборвал я. – Я хочу, чтобы ты пошла со мной.
Мы волновались, как школьники, желающие заняться любовью на крыше дома, пока перебирались через забор. Она наступила мне на руку, и мне было также тяжело поднимать её ногу, как ей перекидывать свою. Десять лет назад это было проще. Я и не догадывался, что можно постареть в двадцать восемь.
Мы проникли в Таврический сад ночью, как пара неумелых шпионов: громко переговаривались, гремели и вздыхали. Благо, хоть забирались с неосвещаемого угла.
Созданный в классическом английском стиле, обливаемый лунным светом, сад казался пустынным и тихим. Не стрекотали цикады, не кружили вокруг тусклых фонарей мотыльки, не прыгали по дорогам лягушки из пруда. Лишь тихо-тихо доносилась откуда-то музыка, и я возлагал все надежды на то, что эти звуки не просто навеяны ночной атмосферой сада.
Посреди сада располагалось слишком большое для каморки сторожа, но и не без неё, здание, свет в котором не горел. Рискнув, но непрестанно озираясь, мы двинулись мимо неё напрямую к пруду.
По дороге сюда я рассказал ей о прочтённом письме, о месте, дате и времени встречи, указанными в нём. Подходя всё ближе, я надеялся на успех этого парня тем больше, чем музыка становилась отчётливее, и тем шире я улыбался.
Я посмотрел на свою жену, ещё не совсем осознавшую чудо, к которому мы вот-вот должны были прикоснуться, и взял её за руку. Она выглядела взволнованной. Я не зря привёл её сюда. Я хотел дать ей почувствовать себя во мне, задышать музыкой полей, раствориться в лунном свете этого сада. Я понял этот знак свыше, расценив его, как любопытство,
Последние комментарии
11 часов 8 минут назад
19 часов 8 минут назад
1 день 9 часов назад
1 день 13 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 14 часов назад