Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
облакам и по тому, что из-за них видно, здесь должно быть очень красиво.
— О да, это фантастический край, вы еще убедитесь…
— И люди красивые. Взгляните на джентльмена, там впереди, — добавил я и, пытаясь подражать пожилому господину, который осторожно поглаживал бороду, стал теребить тремя пальцами свою седеющую бородку.
— О, это известная у нас личность. То же, что у вас епископ.
— А его сопровождающие?
На лицо моего собеседника набежала тень не то гнева, не то возмущения. На какое-то мгновение появилось выражение подозрительности и наконец нетерпения. Я понял, что допустил какую-то бестактность. Но молодой человек уже овладел собой и произнес абсолютно спокойно:
— Это его жены.
Я ждал такого ответа и всячески старался не обнаружить никаких эмоций, тем не менее сердце мое учащенно забилось. Это было первое соприкосновение с миром обычаев Востока.
Как я узнал позже, разговор о женщинах возможен лишь между близкими родственниками или старыми друзьями, и то, как правило, в очень серьезном тоне.
— Прошу приготовиться к посадке!
Милым, певучим голосом стюардесса объявила об окончании полета сначала по-русски, потом по-английски.
Мой собеседник стремительно поднялся, выразив надежду встретиться в Кабуле, и присоединился к своей компании. Я пристегнул поясной ремень.
— Где они хотят совершить посадку — в облаках или на этих скалах? — Зыгмунт не мог скрыть своего беспокойства.
Я посмотрел в окно. Пышный ковер белых облаков был абсолютно плотным. «Ильюшин» делал большую петлю. И вдруг мы увидели под собой, как на макете, миниатюрные поля, дома, сады. Земля быстро приближалась. Еще две минуты, боль в ушах, несколько подскоков по неровной поверхности аэродрома, и самолет остановился перед небольшим деревянным бараком.
Я схватил дорожную сумку и первым ступил на бурую траву аэродрома. Следом за мной шел Вжеснёвский.
Большая группа мужчин в каракулевых шапках стояла у трапа. На нас никто не обратил внимания, и мы двинулись по направлению к бараку.
Вдруг Зыгмунт схватил меня за руку. Я обернулся. На последней ступени трапа стоял седобородый господин. К нему подходили люди и целовали руку, а он прижимал головы приветствующих к груди.
Чуть повыше стояли две дамы в черном. В их облике было что-то неземное. Ниспадающая складками ткань окутывала их с головы до ног, и лишь едва угадывалась линия плеч. Полоска густой сетки на уровне глаз позволяла предполагать, что эти странные фигуры передвигаются отнюдь не ощупью.
Меня охватило чувство огромной жалости и смущения. Я был свидетелем живучести жестокой традиции.
Почтенное семейство препроводили в черный, сверкающий лимузин.
Нас никто не встречал. Видимо, телеграмма еще не дошла до места назначения. Предстояло действовать самостоятельно. В бараке быт проведен поспешный таможенный досмотр, отмечены паспорта. С немалым трудом мы погрузили свой багаж в автобус.
Выйдя из автобуса в центре города, мы оказались рядом с одноэтажным строением, прилегающим к внушительному, только что законченному зданию гостиницы «Кабул». Небольшое фойе и длинный коридор с расположенными по обе стороны двухместными номерами носили название «Старый отель».
Вечером, около шести, мы получили необходимую информацию и отправились с официальными визитами. Солнце стояло над горами. Тени от домов закрывали почти всю улицу. Было жарко. Мы смешались с пестрой толпой. Первое, что бросилось в глаза, — это отсутствие женщин. Лишь время от времени мелькала фигура в сером или коричневом одеянии. Теперь я знал, что непроницаемое покрывало, которое мы на польский манер называем чадрой, на самом деле именуется чадор.
Нас поразила неторопливость прохожих, которые шли прогулочным шагом, улыбаясь, приветствуя друг друга. По европейским и особенно нашим, варшавским, представлениям, они прохаживались без всякой цели. Трудно себе вообразить, чтобы человек, идущий куда-либо по делу, мог передвигаться не спеша. Несколько месяцев спустя я понял из случайно долетевшего до меня обрывка разговора, что неторопливость, размеренность движений — показатель независимости. Спешат только солдаты и прислуга, и то по приказу.
По типу одежды жителей Кабула можно разделить на три основные группы. Первая — европейский костюм и обувь, белая рубашка, галстук, каракулевая шапка на голове; вторая — белая, выпущенная поверх широких шаровар рубашка, кожаные сандалии, жилет, белая или черная чалма; наконец, третья группа — нечто среднее: пиджак поверх рубашки и жилета, шапка вместо чалмы. Этот последний стиль, показался мне весьма забавным.
Спустя некоторое время я заметил, что по мере приближения к европеизированному району Шаринау европейский костюм становился все более характерным, прохожие в чалмах уже не попадались нам навстречу.
Улицы в Кабуле асфальтированы. Тротуар отделен от мостовой глубоким рвом шириной в несколько
Последние комментарии
16 часов 12 минут назад
1 день 12 минут назад
1 день 15 часов назад
1 день 18 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 19 часов назад