Крест и Полумесяц (СИ) [Normanna] (fb2) читать постранично, страница - 76

его и распаляя. Магистр же, вцепившись пальцами в бёдра девушки, крепче притягивал её к себе, целуя всё смелее и неистовее. В этих объятиях Катрин забывалась, и ей на миг показалось, что все пройденные невзгоды — не более, чем страшный сон.

Проснувшись посреди ночи рядом с магистром, госпитальерка чувствовала уют и удовлетворение. Убрав с себя его тяжёлую руку, она встала и вышла на балкон. Город, распростёршийся под временной резиденцией Его Преосвященнейшего Высочества, мирно спал, корабли неподвижно стояли в порту, и ни одной души не было видно на улице. Скучная и умиротворяющая картина. И неосознанно Катрин посмотрела на сияющие в небе звёзды…

Магистр открыл глаза, и увидел вдали силуэт девушки.

— Катрин, вернись, — тихо молвил он, пытаясь угадать, какие мысли не давали спокойно спать его писарю. Госпитальерка обернулась на голос мужчины, и он увидел глубокую тоску в её глазах. — Иди ко мне, я спою тебе песню.

Девушка легла на кровать и положила голову на грудь Великого Магистра. Шершавые руки пожилого воина гладили её открытую спину.

Филипп начал петь какую-то стародавнюю грустную песню на французском. Красота хриплого низкого голоса сюзерена уводила все посторонние мысли прочь и вселяла мир и равновесие в душу. Сестра Ордена расслабленно закрыла глаза, убаюканная мерным сердцебиением родного сердца. Наверное, теперь всё встало на свои места.

*

Новая земля была знойной и пустынной, но за четыре года Катрин-Антуанет привыкла. Она шествовала по левую сторону от Великого Магистра, держась на допустимом расстоянии, и лишь покинув застраивающийся центр Мдины, он взял её под руку, уже давно не опасаясь реакции Ордена. Даже спустя столько лет, предводитель госпитальеров с восхищением смотрел на своего писаря и советника, ставшего дня него даже более, чем правой рукой. Пройдя за черту четвёртого десятка, она оставалась красивой, не теряя прежней искры в глазах и своей неповторимой харизмы. Прямые белые волосы спадали на чёрное госпитальерское облачение, при первом взгляде казавшееся точно таким же, как и у её сюзерена. Многочисленные недуги, ослаблявшие истощённый бесконечными сражениями и сложностями организм иоаннитки, придали её коже бледный нездоровый цвет, но она всё так же обагрялась румянцем, когда Филипп де Вилье де л’Иль-Адам обнимал и целовал её. И Великий Магистр не избежал изменений — прежняя сила утекала с каждым днём, лицо его округлилось, отросли длинные вьющиеся волосы и окладистая борода. Августовское солнце щедро согревало мальтийские земли, прежде чем окончательно скрыться за горизонтом. Со всех сторон был слышен щебет стрижей. Их пение ободряло Катрин, чувствовавшую себя совсем уставшей и измождённой, она тяжело дышала и испытывала невыносимую головную боль. Женщина опёрлась о руку повелителя и понимала, что не может сконцентрироваться на его рассказах о постройке нового дворца, и лишь отрешённо смотрела на небо, где уже блестели первые звёзды. И вдруг в глазах писаря всё расплылось, она оступилась и упала, но Великий Магистр её поймал. Госпитальерка, сжав зубы, простонала от пронзившей её острой боли в левой части грудной клетки, и не могла ничего произнести. Она слышала, как Филипп звал на помощь, но с каждой секундой его голос звучал всё тише. Расслабленно склонив голову, женщина смотрела потухающим взглядом на небо, наблюдая за полётом птиц. Катрин уже не ощущала, как её гладили любимые мозолистые руки по охладевающим щекам, и не услышала тех слов, которые ей говорили. Француженка лежала в саду под сенью яблонь, среди упавших под собственной тяжестью спелых плодов, покоясь в крепких объятиях сюзерена.