Наш берег [Николай Гаврилович Золотарёв-Якутский] (fb2) читать постранично, страница - 2

бедствие! И она, свидетельница несчастья, не в состоянии чем-нибудь помочь людям, которые угодили в страшную беду.

Внезапно ей пришло в голову, что, наверное, на этом самолете возвращается из Якутска Иван Алексеевич, директор совхоза. Его нынче ожидают, об этом вчера в конторе речь была. Надо поскорее ехать в поселок и сообщить о заплутавшем самолете! Девушка садится на нарту...

— Пать-фуу!

Собаки с визгом рванулись вперед.

— Дах-да-ах! — командует девушка. — Дах-да-ах! Правей, правей!

Насте не верят

В совхозном поселке жизнь шла своим чередом. У конторы, как обычно, толпится народ. Колышется рощица оленьих рогов. Табачный дым мешается с паром от дыхания разгоряченных неблизкой дорогой животных. Тут же — белыми, серыми, черными колечками — лежат в снегу ездовые собаки.

Хозяйство «Арктики» велико: в совхоз объединены шесть артелей. В конторе встретишь работников из самых отдаленных бригад. По разным надобностям приезжают: наряды оформить, зарплату получить, с начальством посоветоваться.

Настя, появившись в помещении, ни с кем из присутствующих не поздоровалась — прямо к главбуху Слепцову:

— Директор прилетел из Якутска?

А главбух между тем как раз был занят очень важной беседой: уточнял с зоотехником количество скота, предназначенного на убой. Не придав значения Настиному вторжению, главбух Федор Федорович отвечал рассеянно:

— Иван Алексеевич? Да нет, по-моему. Не видно... Упряжку послали за ним.

Отойдя, девушка стала завязывать шапку. Конечно, директора Захарова не могло быть в поселке. Он в том самолете, который кружит в тумане. Или... Или, может, упал на лед, разбился... Настя беспомощно огляделась. Сидят, о какой-то пушнине, о каких-то оленях разговаривают. А в это время на Сердце-Камне...

Донесся голос Федора Федоровича:

— Пойми, в текущем квартале не одолеть нам двадцати двух процентов... Вот, к примеру, последняя десятидневка...

Настя вернулась к столу главбуха и, оборвав его на полуслове, жалобно попросила:

— Пожалуйста, позвоните на аэродром: где самолет?

Федор Федорович удивился:

— Зачем?

— Быстрей, быстрей узнайте, прилетел он или нет!

Федор Федорович и зоотехник, счетоводы и кассиры — все, кто оказался рядом, переглянулись недоумевающе. Балагурову внучку привыкли видеть тихой и застенчивой. А сейчас ведет она себя, по меньшей мере, неприлично. Мешает деловому разговору, навязывается с пустыми вопросами. И какой ей интерес до этого самолета? Заладила: «прилетел или не прилетел...».

Круглое, скуластое лицо девушки раскраснелось, в глазах слезы.

«Что с ней? Не заболела?» — сказал себе Федор Федорович.

— Давайте тогда, я позвоню, — заявила охотница.

Главбух мягко отвел ее руку от телефона:

— Не надо, успокойся. На аэродроме спросят: кто звонит, зачем. А? Зачем тебе звонить?

Настя пыталась говорить, объяснить что-то, но горло сдавило волнением:

— На Сердце-Камне... туман...

— Наверное, ты из тундры приехала, да? — желая ей помочь, спросил Федор Федорович. — С добычей?

Круто повернувшись, Настя убежала.

— Что скажете? — пожал плечами главбух. — Сама не своя девчонка.

— Видать, головой болеет, — заметил старый оленевод с трубкой... — Ходила, ходила тундрой... — и повертел пальцем около седой макушки.

Девушка направилась к дому Захаровых. «Поговорю с Верой Михайловной...»

Вера Михайловна — фельдшер. Родом она из Рязани, однако понравилось ей в тундре. Давно тут работает. Два года назад вышла замуж за Ивана Алексеевича. Недавно родился у них первенец, сын Алешка.

Появление внезапной гостьи оказалось довольно некстати — Вера Михайловна баюкала малыша, он только-только начал подремывать.

— Что скажешь, Настенька? — спросила хозяйка, не слыша от молодой охотницы традиционного «кэпсээ».

— Я была на охоте — самолет в тумане летает. Я думаю, из Якутска самолет...

— Какой самолет? Из Якутска?

— Я думаю так. Иван Алексеевич...

— Что Иван Алексеевич? Он еще не приехал.

— Этот самолет плохо летал: туда-сюда... Туман очень сильный. Наверно, он заблудился...

— Бог с тобой! Самолет заблудился?

— Надо на аэродром звонить...

— Ну что ты, голубушка! Почему ты думаешь, что Иван Алексеевич на этом самолете? Кто разрешит полет, если видимость плохая?

Настя смущенно примолкла. «А если другой самолет — есть разница? Все равно на нем летчики, люди, какие-нибудь грузы».

— У Сердце-Камня никогда-никогда не летают они, — оправдываясь, лепечет девушка.

Вера Михайловна бледнеет:

— Ивана до сих пор нет... Он должен бы приехать...

Теперь Настя встревожилась за эту женщину. А вдруг и в самом деле напрасно волнует ее?

— Я побегу!.. — засуетилась хозяйка. — Ты, Настенька, побудь с Алешкой, ладно?

Она передала Насте малыша, накинула дошку.

— В контору сбегаю, узнаю что-нибудь...

И Вера Михайловна исчезла.