Загадка старого колодца [Анатолий Григорьевич Мацаков] (fb2) читать постранично, страница - 2

РОВД и райпрокуратуры. Майор Батура доложил:

— В старом колодце щуп упирается во что-то мягкое.

Сооруженный из бетонированных колец колодец располагался недалеко от дома. На дне его что-то темнело.

Пригнали «Беларусь» с ковшом. Обкопали колодец, один за другим подняли кольца, разгребли застывшую бурую массу. Перед глазами предстал полуразложившийся труп мужчины. На груди просматривалась тельняшка.

— Моряк, что ли? — произнес один из оперативников. Ему возразили:

— Тельняшки сейчас многие носят.

Прокурор-криминалист и судмедэксперт принялись тщательно осматривать страшную находку, другие скрупулезно обследовали дно. Но ни документов, ни каких-либо вещей, которые бы пролили свет на личность убитого, не обнаружили. На трупе имелось более десяти колото-резаных ран в области спины и боков. По мнению судмедэксперта, смерть наступила около пяти месяцев назад, примерно в январе. Странно, что на трупе не оказалось верхней одежды. Где она?

Человек — не иголка. Но из жителей района в этом году никто без вести не пропадал. Запросили соседние органы внутренних дел, ориентировки ушли во все области республики, в Литовскую и Латвийскую ССР. Уже через несколько дней стали поступать ответы с сообщениями о пропавших без вести мужчинах. Их тщательно проверяли, производили опознания, но пока все было тщетно. Не дали результата и опросы местного населения. А Ясюкевич категорически отрицал свою причастность к убийству. Его мать вдруг «заболела» провалом памяти — никак не могла вспомнить разговор с сыном в зале суда.

И вот из Фрунзенского РОВД Минска поступило сообщение: 29 января из общежития ушел и не вернулся Геннадий Кособуцкий, 1964 года рождения.

Тяжкая процедура — производить опознание трупа. Особенно если в роли опознающих — родители, которые до последней минуты надеются.

Но не осталось никакой надежды для супругов Кособуцких, когда их привели в морг...

«ТАИСКА, здравствуй! Таиска, меня крутят за хутор. Короче, на меня не обижайся теперь, выкручивайся сама как хочешь... Мы с тобой договорились, чтобы я сел в тюрьму на время, пока все утихнет... Короче, я еще магазин на себя взял, думал, ты засыпала колодец, а ты еще помогла мне в тюрьму засесть... Короче, если прижмут, не вздумай расколоться, что покрывало и свитер ты дала сама, иначе на тебя упадут подозрения по хутору. Будут расспрашивать, ты (нецензурное слово — авт.) не знаешь...»

«Таиска, привет! Думаю, ты уже получила от меня одну ксиву? Ну, если не получила, то знай. Мне страдать из-за твоей проституции нет резона. Выдала ты сама себя. На (нецензурное слово) этого мерина приняла? Короче, я груз весь беру на себя. Я следаку наплел. По ходу дела буду видеть, как поступить дальше... Если бы я хоть знал этого (нецензурное слово), что ты привела. Ты знаешь, сучка, что страдаю из-за твоей (нецензурное слово), но ты под срок не пойдешь. Я постараюсь, но делаю оговорку: если мне будет светить вышак, тогда (нецензурное слово) твои пироги. Я могу пойти просто соучастником, и я вижу по следаку, что он не верит, что ты была со мной. Надеюсь, ты поняла все, жевать тебе не надо? Пока они будут разбираться, постараюсь потихоньку по ходу дела тебя отмазать. Береги дочь. Сергей. Никаких писем не вздумай мне в тюрьму писать, здесь проверяют. Держись».

Таких писем бывшей жене, минуя канцелярию, Ясюкевич из тюрьмы отправил несколько. Они дошли до адресата, разумеется, после того, как с ними познакомились следователи и оперработники. А Кащей продолжал искать новые и новые пути и возможности пересылки писем. В изобретательности ему трудно было отказать.

Так возникла версия о причастности Таисии Ясюкевич к убийству. Судя по «корреспонденции», убийство скорее всего произошло на почве ревности.

РАССЛЕДОВАНИЕ вели опытные работники областной прокуратуры — прокурор-криминалист В. Лукьянов и старший следователь по особо важным делам И. Бранчель (сейчас он работает в прокуратуре БССР).

Шел очередной допрос Ясюкевича.

— В доме на вашем хуторе обнаружены следы крови одинаковой группы с кровью убитого. Вот заключение эксперта.

— А я тут при чем? На хутор мог всякий зайти. Кровь я видел, считал, что Дрыль там все запачкал — он здорово порезал руку о стекло в магазине.

— Кровь не группы Пенталя. Хорошо, к этому вопросу вернемся позже. А теперь объясните, каким образом у вас оказался полушубок Кособуцкого?

— Какой полушубок? У меня сроду его не было!

— Да, от полушубка вы уже избавились. Но упускаете одно обстоятельство. Вас задержали за кражу именно в том полушубке, в нем вас вывозили потом для уточнения показаний на место. И когда вы объясняли, как проникли в магазин, где и что брали, производилась фотосъемка. Не угодно ли взглянуть на фотографии?

Это была убийственная улика. А следователь все тем же ровным голосом продолжал:

— Кроме того, в момент задержания при личном обыске у вас изъяли шарф и часы, их затем передали вашему брату — ведь мы тогда не знали про