Бэла. Максим Максимыч [Михаил Юрьевич Лермонтов] (pdf) читать постранично, страница - 20

как будто у него в спине не было
ни
одной косточки; положение всего его
тела изобразило какую-то нервическую слабость; он сидел, как сидит бальзакова 30подал

ему ящик

—

70

с

пуховых креслах
после утомительного бала. С первого взгляда на лицо его, я бы не дал ему более 23
лет, хотя после я готов был дать ему 30.
В его улыбке было что-то детское. Его кожа
имела какую-то женскую нежность; белокурые волосы,
вьющиеся
от
природы,
так
живописно
обрисовывали его бледный, благородный лоб, на котором, только по долгом
наблюдении,
можно
было
заметить
следы морщин,
пересекавших одна другую
и,
вероятно,
обозначавшихся
гораздо
явственнее
в
минуты
гнева
или
душевного
беспокойства. Несмотря на светлый цвет его
волос, усы его
и
брови были черные,
признак породы в человеке, так, как черная
грива и черный хвост у белой лошади. Чтоб
докончить портрет, я скажу, что у него был
немного
вздернутый нос, зубы ослепительной белизны и карие глаза; о глазах я доллетняя

кокетка

своих

на

—

жен

сказать

Во-первых,

еще

Вам
странности у

несколько

они

не

слов.

смеялись,

когда

он

случалось замечать такой
некоторых людей?.. Это признак
или
злого
нрава, или глубокой постоянной грусти. Из-за полуопущенных рессмеялся.

не

—

ниц

они

блеском,

сияли

каким-то

фосфорическим

выразиться. То не
было отражение жара душевного или играющего воображения: то был блеск, подобный
но

если

можно

так

блеску гладкой стали, ослепительный,
холодный;
взгляд
его
непродолжи—

71

тельный,

проницательный

и
тяжелый
себе неприятное
впечатление
нескромного
вопроса
и
мог
бы казаться
дерзким, если б не был столь равнодушноспокоен. Все эти замечания пришли
мне на
ум, может
быть, только потому, что я
знал некоторые подробности
его жизни,
и,
может быть, на другого
вид его произвел
бы совершенно различное впечатление; но
так как вы о нем не услышите ни от кого,
кроме меня, то поневоле должны доволь-

но

оставлял

—

по

ствоваться

этим

изображением.
был

вообще

Скажу

в

что

рен

одну из тех оригинальных
которые особенно нравятся

и

имел

зиономий,

он

за-

неду-

ключение,

очень

фи-

жен-

щинам.

Лошади были уже заложены;

колокольчик

временам звенел под дугою, и лакей уже
два раза подходил к Печорину с докладом,
что всё готово, а Максим Максимыч еще не
по

являлся.

К счастию, Печорин был погружен в задумчивость, глядя на синие зубцы Кавказа, и,
кажется,
вовсе
не
торопился
в
дорогу.
Я подошел к нему.
Если вы захотите еще немного подождать,
сказал
я,
то
будете иметь удовольствие увидеться с старым приятелем...
Ах, точно!
быстро отвечал он:
мне
вчера говорили; но где же он?
Я обернулся к площади и увидел Максима
Максимыча, бегущего что было мочи... Че—

—

—

—

72

—

—

рез

минут

несколько

едва

он

мог

был уже возле нас;
градом катился

он

дышать;

пот

лица его; мокрые клочки седых волос,
вырвавшись из-под шапки, приклеились ко
лбу его; колени его дрожали... он хотел кинуться на шею Печорину, но тот довольно
холодно, хотя с приветливой улыбкой, протянул ему руку. Штабс-капитан на минуту
с

остолбенел,

руку

обеими

но

жадно

потом

руками:

еще

он

схватил
не

мог

его
гово-

рить.
рад, дорогой Максим Максимыч!
Ну, как вы поживаете?
сказал Печорин.
А... ты?., а вы?..
пробормотал со слезами
на
глазах
старик.
Сколько
лет...
сколько дней... да куда это?..

Как

—

я

—

—

—

—

Еду

Персию
и дальше...
Неужто сейчас?.. Да подождите, дражайший!..
Неужто
сейчас
расстанемся?..
—

в

—

—

Столько времени
Мне
пора,
—

не

видались...

Максим

Максимыч,

—

был

ответ.

Боже мой, боже мой! да куда это так
спешите?..
Мне столько бы хотелось вам
сказать...
столько
расспросить...
Ну, чтб?
в отставке?., как?.,
чтб поделывали?..
—

—

Скучал!

—

отвечал

Печорин,

улыбаясь.

А помните
наше
житьё-бытьё в крепости?.. Славная страна для охоты!.. Ведь
вы
были
страстный
охотник
стрелять...
—

А

Бэла...
73'

Печорин

побледнел

чуть-чуть

и

отвер-

нулся...

Да, помню!
сказал
он, почти тотчас
принужденно зевнув...
Максим Максимыч стал его упрашивать
—

—

остаться
—

Мы

с

ним

славно

еще

часа

два.

пообедаем,
говорил
фазана: а кахетинское
—

он:

—

у меня