Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
— Сколько? — наконец выдавил он.
— Что?
— Сколько вы заплатили?
Мужчина засмеялся, обнажая редкие острые зубы. Он был тощ, высок и сутул. Одетый в дорогое, до пят, пальто. С четырехкаратным бриллиантом на правом мизинце…
— А вот этот вопрос ниже пейджера, господин Силантьев. Ха-ха! Кто же вам скажет… Ну, не обижайтесь, не обижайтесь. Я дал ему слово, что это останется тайной.
— Кому вы дали слово?
— Ему, — со значением повторил высокий. — Исполнителю.
— Стоит ли давать слово таким людям? — Силантьев указал подбородком в сторону горевшей «Украины».
— Стоит, не стоит… А я дал.
— И что же он?
— Кто?
— Исполнитель.
— Ах, этот… Ничего. Представьте себе, ничего особенного, — спокойно сказал высокий и приставил к глазам бинокль. — По-моему, человек слова. Ему сказали, он сделал.
— Заплатили, — уточнил Силантьев.
— И заплатили… Я вижу, вы им заинтересовались. Ну-ну, не скрывайте, господин Силантьев. Ничего зазорного в этом нет. Все мы люди, все мы человеки. — Он вдруг отвел бинокль, обернулся к спутнику, заговорил с жаром: — А вы знаете, как мне пришло в голову проделать ЭТО именно с гостиницей «Украина»? После того как по телевизору показали расстрел «Белого дома» танками. Тогда, в девяносто третьем… Классно показали! Со всеми подробностями. И как на мосту стояли, и как били по зданию, и что народ при этом делал… Вы помните?
Силантьев отрицательно покачал головой.
— А народ наш, я специально это подчеркиваю — «наш», не чужой там какой-нибудь, стоял рядом с этими танками. Стояли люди с собачками, с зонтиками, некоторые были даже с детьми. С детьми, господин Силантьев!
Высокий сделал паузу, заговорил спокойнее. Было видно, что все это волнует его. По-настоящему волнует.
— Я продолжаю, раз уж начал… Я подумал, а ведь ОН прав…
— Кто?
— ОН. Тот самый, которого мы с вами поставили над собой. Царем, президентом, диктатором, правителем… Неважно! Слово может быть любым. Главное — суть! А суть его в том, что ОН может сделать с нами все, что захочет. И именно поэтому выглядит в наших глазах человеком. Настоящим. С большой буквы.
— К чему вы это все говорите?
— Не волнуйтесь, я не оправдываюсь. Чего уж тут оправдываться! Вон, горит мой храм, как свечка пылает… Ладно, чего-то я разболтался.
— Раз начали — продолжайте.
— Не буду! — заупрямился высокий, в его голосе послышались твердые нотки. — И так наболтал лишнего…
Силантьев промолчал, затем сказал осторожно:
— Значит, человеком хотите себя почувствовать?
— Хочу, — живо откликнулся высокий; казалось, он только и ждал этого вопроса. — Обязательно хочу! Это моя страсть. Страстишка. — Он вдруг помрачнел, сжал с силой кулаки. — Гады! Десятый год я должен крутиться, играя в их игру!.. Гады! Ненавижу!.. Вот, получайте!
И он, хищно оскалившись, стал жадно наблюдать за пожаром.
Силантьев хотел что-то сказать, но не успел. Высокий вновь обернулся к нему.
— Что, не верите, господин Силантьев? И скажете, что и страсти затаенной у вас нет?..
— Ну почему же…
— Вот то-то! — Высокий не слушал собеседника, ему нужно было выговориться. — У всех она есть. И всем ее хочется удовлетворить. Ее — страстишку свою… Но! — Он поднял вверх палец. — Удовлетворить чужими руками, вот что главное, господин Силантьев. И тогда появляется он. Благодетель наш.
— Кто? — машинально спросил Силантьев, хотя уже понял, о ком идет речь.
— Исполнитель.
А тем временем в окнах «Белого дома» застыли сотни людей. За толстыми стеклами не было видно их эмоций, и со стороны казалось, что все эти люди наблюдают за происходящим спокойно и даже равнодушно. Кто знает, может, так оно и было…
Прошло уже восемнадцать минут с того самого момента, как начался странный пожар на последнем этаже гостиницы «Украина», а «скорых» и пожарных машин все еще не было видно.
Силантьев быстро взглянул на часы.
— Мне пора, — сказал он.
— Пока, — вяло отозвался высокий. — А я еще постою, поглазею на все это… Иван! — крикнул он одному из охранников. — Принеси-ка видеокамеру!
Силантьев направился к своей машине.
Но вдруг остановился. Словно нехотя развернулся.
— А где его найти?
— Кого?
— Вашего шарлатана… Исполнителя.
Высокий усмехнулся.
— Он сам вас найдет. Только дайте знак.
— Считайте, что я уже дал. Всего хорошего! — Силантьев помахал рукой, закрыл дверцу, и его машина, плавно развернувшись, помчалась прочь.
Высокий, оторвавшись от наблюдения, некоторое время смотрел вслед.
— «А ты азартен, Парамоша… — тихо и внятно произнес он, вспомнив изречение классика. — Это тебя и погубит!..»
Охранник Иван тем временем достал из кофра видеокамеру, настроил и спросил громко:
— Снимать?
— Давай! — приказал высокий. — Возьми максимальную крупность. И если кто-нибудь прыгнет, веди его панорамой до самой земли. Понял?
Последние комментарии
1 час 49 минут назад
1 час 49 минут назад
1 час 57 минут назад
2 часов 6 минут назад
3 часов 4 минут назад
3 часов 22 минут назад