Красный дождь в апреле [Лев Александрович Бураков] (fb2) читать постранично, страница - 2

спрашивал его, о чем говорил есаул, да как говорил, да с кем говорил. Расспрашивал черный мужчина и Красинскую. Та спокойно отвечала что-то. А рядом с ней стояла еще одна Красинская. Почти такая же ладная и длинноногая, большеглазая и грустная. Только моложе. Когда мужчина закончил говорить с Ленькой и стал спрашивать Красинскую, вторая, молодая Красинская, пододвинулась к Леньке и, кокетливо прищурившись, подала ему руку:

— А вы невежливый: когда входите в комнату да еще к чужим людям, то надо знакомиться. Меня зовут Ева…

В ладонь Леньке ткнулась бумага, тонкие розовые пальчики настойчиво тискали какой-то листок. Ленька проглотил сладкую отчего-то слюну, мотнул головой:

— Ясно. А меня — Леней. Леонидом.

И зажал бумагу в кулаке. Как замком защелкнул.

В это время в дверь комнаты просунулась голова хозяина ресторана. Желтое лицо, зеленоватый иней на висках, маленькие угодливые глазки.

— Еще не явились, — доложил он.

Мужчина в черном кивнул головой, продолжая методически обыскивать труп. Только сейчас Ленька разглядел, что мужчина казался черным оттого, что одет в черное пальто, черный котелок, а сам он светлый, даже брови белые.

— Ничего не брали у него, — мужчина кивнул на труп, — пока меня не было, а? Так-с… Эй, хозяин!

В дверь тотчас же просунулись желтые скулы.

— Никого сюда не впускать и не выпускать отсюда. Эти дамы пусть тоже сидят здесь, — и, видя, как Красинская-старшая недоумевающе подняла брови, добавил твердо: — никуда никому не выходить.

Он взглянул на часы и тихо выругался. Алиция Красинская возмущенно хрустнула пальцами и закурила. Бумажка в руке Леньки слиплась от пота.

— Дяденька, — протянул Ленька, — можно мне идти? У меня же конь там…

— Конь? — живо переспросил мужчина, снял котелок и погладил белесые маслянистые волосы. — Ах, да, конь. Хм… Эх, он же один знал его! Дурак, размазня!

Алиция Красинская не удержалась:

— Извольте сдерживаться, господин Виноградов, здесь не казарма!

Мужчина еще раз взглянул на часы и лишь тогда пристально оглядел Красинскую с ног до головы:

— Простите: я увлекся.

— Дяденька, отпустите, — взмолился Ленька, он избегал смотреть на труп. Он смотрел на затылок мужчины в черном пальто и ему становилось даже весело: шея очень уж напоминала молодого поросенка. Такая же полная, розовая, и вся в серебристой щетинке.

— Да прекратите эту комедию, — начала Красинская, но мужчина прервал ее:

— Тише, тише, уважаемая. Хм, а Борис был… — он сухо улыбнулся, приложил руку к груди. — Адью.

У двери топтался хозяин. Мужчина надвинул котелок до самых бровей и коротко бросил на ходу желтолицему:

— Все понял?

— Так точно, господин поручик…

Ленька вздрогнул и широко раскрыл глаза. Поручик жестко ткнул его в спину:

— Чего уставился? Иди!

Ленька съежился, заторопился. Только сейчас он понял кто это: слухи о поручике Виноградове растекались по всему Оренбургу.

Еще несколько месяцев назад этого розовощекого офицера знали лишь, как посредственного актера-любителя. В домашних спектаклях купца Панкратова он играл злодеев. Февральская революция будто подменила поручика. Он увлекся политикой, стал появляться всюду — на митингах, собраниях, в дворянских особняках, легко сходился с разными людьми. Однако последнее время стали замечать, что кое-кто из его знакомых исчез бесследно. Имя Виноградова стало наводить страх. Говорили, что он, якобы, возглавляет какую-то тайную террористическую организацию. Говорили, что Виноградов — правая рука полковника Дутова. Говорили, что поручик связан с английской разведкой. Говорили, что Виноградов анархист или даже большевик. Да и чего только не говорили о нем, но всегда шепотом…

У одноэтажного дома в конце Водяной улицы поручик велел остановить пролетку.

— Ну, молодой человек, значит узнал меня? Ха-ха! Страшно? А ты не бойся. Мы еще друзьями с тобой будем такими, эх! Я тебе вот одному скажу секретную вещь: к нам должен приехать один человек, опасный очень смутьян, враг отечества, шпион. Если кого подозрительного на вокзале встретишь, сообщи мне.

Поручик спрыгнул на землю. Крикнул уходя:

— Отблагодарю! На вокзале ищи, рыскай. Не раскаешься!

Неожиданно Виноградов остановился у самой двери низкого белого дома. Повернулся кругом. Поднял руку и поманил Леньку согнутым пальцем.

— Иди-ка сюда!

Ленька подошел.

— Я вижу ты парень смышленый. Так вот: увидишь на вокзале военного, худого, с золотым зубом, — поручик говорил размеренно, четко, будто гвозди вбивал, — понял? Увидишь — бери на подозрение… И мне сообщай тут же…

И ткнул Леньку в плечо:

— Ну, иди! Меня здесь отыщешь, а тебя я всегда найду.

Уже подходя к пролетке, Ленька услышал:

— Большевистская сволочь, все равно не уйдешь…

Ленька хлестнул Таура по позвонкам и облегченно вздохнул. Нет уж, избави бог от встреч с поручиком. Хватит. И вечер же выдался суматошный: сразу и не поймешь что к чему. Уже