В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
и потом исторически ушел на вторые роли.
Итак, Рубенс едет в Италию. Как и сейчас, Италия была прекрасна, и, как и сейчас, эта ее красота притягивала к себе людей. К тому же Рубенс был художник, а все великие художники были тогда в Италии. Если вы были художником в те времена, то не могли обойти Италию стороной.
Нам это его пребывание в Италии интересно в основном по той простой причине, что в Италии был Тициан. Конечно, он был уже покойник, когда нога Рубенса еще не ступила в Венецию. Но там были картины. Мы знаем, что Рубенс смотрел на эти картины и что эти картины его зацепили.
По ряду причин я уверен, что более всего Рубенса изумила и огорошила одна конкретная вещь Тициана. Сейчас она известна как «Вакх и Ариадна». И повествование в ней сосредоточено на этих двух персонажах. Вакх — это имя, которое римляне дали греческому богу Дионису, коего часто зовут богом вина, — хотя вообще-то это делает его кем-то вроде бога пирушек, что, уж будьте уверены, далеко от истинного значения Вакха-Диониса. Ариадна — тоже персонаж мифологии, ее вы наверняка помните как дочь критского царя Мидаса. Ариадна помогла Тесею победить Минотавра и найти потом выход из лабиринта. Ариадна дала Тесею клубок, он разматывал его и так нашел выход из лабиринта — отсюда и фраза «нить Ариадны», что означает способ выпутываться из проблем. В древних преданиях после победы над Минотавром Ариадна сбегает с Тесеем, а потом Тесей бросает ее на острове Наксос. Там она встречает Вакха-Диониса. Он является ей на острове Наксос и берет в невесты. Именно этот момент и трактует на своем знаменитом полотне Тициан. Во многих преданиях Ариадна потом еще вешается на дереве. Но это потом.
Ариадна на этой картине развернута к нам спиной, как будто она только что припустила бегом от Вакха и его пестрой свиты. Компания, действительно, та еще. Впереди идут леопарды, за ними — толпа подвыпивших дурней и полулюдей. Сатиры пританцовывают на своих козлиных ногах. Дионисийские девы, менады, бьют в кимвалы и тамбурины. Озорной крошка-сатир тащит за собой на веревке отрезанную коровью башку. Полная жесть. Ариадна как разумная девушка ищет пути отхода. Но Вакх в развевающемся красном плаще спрыгивает с повозки и преграждает ей путь. Такой Вакх, зависший в воздухе, являет собой чудо. С таким же успехом он мог спуститься прямо с небес. Поглядите на его лицо. На экстаз.
Но то, что нас интересует на самом деле, находится на задворках картины. Вот он — в правой верхней части, позади всех, только-только вышел на сцену. Толстяк. Верхом на осле. Голова клонится влево. Он опять или снова в прострации. Силен. Бедняга Силен.
Этот толстяк, Силен, сопровождал Вакха-Диониса с самого начала. Древние гомеровские гимны сообщают нам, что Силен — в одном лице заложник и послушник — наставлял молодого бога. В зависимости от того, кого спрашивать, он был рожден от нимфы или вылез прямиком из земли. Силен прислуживает Вакху — такая у него роль. Он тщится поспеть за ватагой. Но он развалина. Для него это чересчур. Прочие слуги Вакха поддерживают его, покуда осел бредет от сборища к сборищу. Силен берет себе еще выпить.
На собственном пути живописца Рубенс слегка помешался на Силене. Это почти как если бы Рубенс взял Силена прямо с картины Тициана и сделал полноправной звездой. Как если бы там, на задворках картины Тициана, Рубенс углядел нечто важное и это его обуяло. Рубенсу было нужно дать ход некой истине, от которой Тициану явился лишь отблеск.
* * *
Конечно, Рубенс мог и не видеть полотна Тициана вовсе. Может, Рубенс прочел про Силена где-то еще, штудируя орфические гимны по оплетенному в кожу талмуду. Рубенсу нравилось представлять себя человеком классики. Такие оплетенные в кожу тома валялись у него по всей мастерской. Гляньте, к примеру, на такую вот краткую уморительную виньетку, панегирик авторства Отто Шперлинга — а это был лечащий врач короля Дании и, вероятно, один из самых выдающихся подхалимов эпохи. Отто зашел к Рубенсу в мастерскую и написал так: «Мастер трудился над холстом, слушая чтение вслух из Тацита и одновременно диктуя письмо. Поскольку мы не смели его прерывать, он обратился к нам сам — продолжая рисовать, слушать книгу и диктовать письмо». Почему не упомянуть, что параллельно он еще жарил яичницу и учил своего пса говорить?
Кто знает, когда или как Рубенс наткнулся на Силена впервые? Я все-таки предпочитаю считать, что Рубенса потрясло до глубины души полотно Тициана. «Кто этот уродец верхом на осле там сзади?» — наверняка подумал он. Все это фантазийное мельтешение на переднем плане тициановой картины вдруг забыто ради убогого зрелища Силена с ослом. «Вот где собака зарыта», — должно быть, подумал Рубенс. Всем своим видом Силен вершит молчаливый суд над происходящим. Силену известно, что весь этот дикий цирк — показуха. За ней — лишь простая истина, что жизнь не имеет смысла.
* * *
Скажу вам кое-что об этом Силене, которого Тициан нарисовал на картине «Вакх и
Последние комментарии
5 часов 25 минут назад
5 часов 42 минут назад
6 часов 7 минут назад
6 часов 39 минут назад
7 часов 46 минут назад
9 часов 27 минут назад