Ворон и медведь (СИ) [Андрей Игоревич Каминский] (fb2) читать постранично, страница - 2

владыки легли мертвыми десять рабов и десять красивых наложниц - те, кому предстояло после смерти служить Германфреду в загробном мире. Жрецы Водана и Ругевита монотонно пели хвалы богам, окуривая лежащего короля дымом от смолистых веток можжевельника.

Ярослава, в лучшем своем наряде, стояла рядом с грудой хвороста. Рядом с ней, насупившись, стоял высокий парень, облаченный в синий плащ, сколотый золотой аварской брошью в виде всадника на коне - Крут, сын короля от Ярославы. На его поясе висел широкий меч, с шеи свисал серебряный молот Громовержца. Синие глаза угрюмо следили, как верховный жрец подал факел белокурому красавцу в одеждах, расшитых золотом и серебром. На груди его висел золотой крест, украшенный несколькими изумрудами. Вот юноша поднес факел к куче хвороста и она почти сразу занялась, пуская клубы черного дыма. Когда костер прогорит, то, что останется от Германфреда, сложат в большом кургане, где от века погребали королей Тюрингии.

Крут, скрипнув зубами, принял другой факел из рук ближайшего жреца и тоже поднес его к погребальному костру. Вскоре на месте погребения уже полыхало яростное пламя, почти скрывшее из вида мертвого короля. В опасной близости от огня стоял белокурый красавец. Глаза его слезились, хотя и трудно было понять, выражал ли он так скорбь по покойному родителю или же во всем виноват лишь едкий дым. Казалось, он совсем не замечал хмурых взглядов единокровного брата.

Чья-то тонкая рука легла на плечо Крута.

-Не волнуйся, сын мой, - послышался над его ухом женский шепот, - это еще не конец.

Они были почти ровесниками: Крут и Атаульф, сын Роделинды - первой и самой любимой жены Германфреда. Она подарила королю только одного сына - спустя два года после его рождения, молодая королева умерла от горячки. Ее место на троне заняла вторая жена Германфреда, Ярослава, дочь князя лучан, что родила Крута через три месяца после Роделинды. Братья вместе росли при дворе, однако особой приязни между ними никогда не было - и не только из-за разных матерей. Сыновья Германфреда слишком рано поняли, что принадлежат к враждующим лагерям. За Роделиндой, дочерью герцога Алемании, стояла могущественная швабская знать, в немалой части уже крещеная. Именно она подзуживала Германфреда назначить Атаульфа наследником. За Крута же стояли собственно тюринги, а также славянская знать, желавшая видеть на троне сына вдовствующей королевы. Кроме Атаульфа у него не имелось соперников - прочие дети Германфреда были от второй жены, к тому же куда младше старшего брата. Имелся, правда, еще Редвальд, сын короля, от наложницы-саксонки, но Ярослава пока не считала его опасным - также как и его сестру, Эрменгильду, которую она даже взяла себе в чашницы. Главную угрозу королева видела в Атаульфе - и право на трон своего сына лучанская княжна готовилась отстаивать со свирепостью медведицы, защищавшей детеныша.

Дом разделенный

-Долго это продолжаться не может! Тюрингия должна знать имя своего короля!

По обычаю траур по погибшему монарху длился девять дней - по числу миров, поддерживаемых ветвями Иггдрассиля. Но уже на следующий день был созван Королевский Совет из самых влиятельных людей королевства. Они собрались в главном покое Скитинга - обширном зале, увешанном оружием и головами охотничьих трофеев королей Тюрингии: вепрей, медведей, оленей. Стены покрывала искусная резьба по дереву, где раскрашенные яркими красками хищные звери и птицы ожесточенно терзали друг друга. У дальней стены стоял высокий идол, изображавший бородатого мужчину с семью ликами и семью же мечами у пояса. Правая его рука оканчивалась культей, чуть ниже локтя, зато в левой идол держал длинный меч, с лезвием, покрытым рунами, и с нанизанным на него человеческим черепом. Тюр-Ругевит, кровавый бог войны, сейчас считался покровителем королевской династии. Череп же на его мече принадлежал франкскому королю Хлотарю, которого два с половиной века назад разбил на реке Унструт тезка почившего монарха, король Германфред.

Перед жутковатым идолом стоял длинный стол, за которым и собрались участники Совета. Сейчас речь держал герцог Гибульд - низкорослый широкоплечий мужчина, с перебитым носом и двумя отрубленными пальцами на правой руке. Своей темно-рыжей бородой и колючими серыми глазами, он напоминал цверга из старых легенд. Это сходство усиливал боевой молот, рукоятка которого угадывалась под роскошным плащом, отороченным волчьим мехом. Гибульд был герцогом Алемании, старшим братом покойной королевы Роделинды, а также управителем королевского двора, названного, на франкский манер, майордомом. Он считался одним из самых влиятельных людей в Тюрингии и самым ярым сторонником Атаульфа.

-Мой племянник законный наследник, - слова, бросаемые им, падали в зал, словно удары пресловутого молота, - ни у кого не может быть в том сомнений. Атаульф старший сын, первенец Германфреда,