Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
триста метров.
Собака, крупный доберман-пинчер, бежала рядом с хозяином, натягивая поводок, и время от времени тащила мужчину вперед.
– Спокойно, Драм, – тихо скомандовал мужчина, натягивая поводок. – Не нервничай, мальчик.
Теперь начинался участок дороги, густо обрамленный эвкалиптовыми деревьями и на другом конце озера уходящий в сторону. Когда Гартман достиг поворота, мужчина с собакой отставал от него метров на пятьдесят. Направо от Гартмана был Hipodromo del Palermo.[2] Он видел, что коней уже вывели на утреннюю разминку. Стояла такая тишина, что слышен был цокот копыт коней, совершавших первый круг.
На повороте мужчина с собакой оглянулся. Ортеги не было видно. Подняв руку над головой, словно подавая кому-то сигнал, но не сбиваясь с ритма, он отстегнул поводок.
– Драм, взять его!
Доберман отпрыгнул от хозяина и пустился вдогонку за Гартманом. Как только хозяин отпустил собаку, машина, стоявшая на Авенида дель Либертадор тронулась с. места и направилась к входу в парк. Скрипнув колесами, она резко свернула направо.
Гартман услышал топот пса на тротуаре, но в то мгновение не отличил его от приглушенного цокота конских копыт.
Однако когда он сообразил, в чем дело, было поздно. Собака уже набрала предельную скорость и, оторвавшись от земли, налетела на Гартмана точно на уровне плеч и в то же мгновение защелкнула массивные челюсти на его шее.
От ужасного наскока собаки и поступательного движения Гартман полетел вперед и распластался на земле, причем одна сторона его лица врезалась в покрытую тонким слоем гравия дорогу.
Мужчина уже подбежал к лежавшему на земле Гартману. В правой руке он держал «магнум» 0,357 калибра и резко приказал собаке:
– Держи его, Драм, держи.
Лежа под доберманом, Адриан Гартман скорее испытывал злость, нежели страх, и гневно сказал:
– Уберите этого пса, пока он меня не загрыз!
Но в следующую долю секунды до него дошло, что все это произошло не случайно, ведь незнакомый мужчина отдал собаке приказ.
К этому моменту машина находилась у поворота, метрах в семидесяти пяти от того места, где лежал Гартман.
Ортега, продолжавший бежать, оказался застигнутым врасплох, застыл и быстрым отработанным движением достал оружие. Тяжело дыша, Ортега точно прицелился и нажал курок, но тут мужчина, находящийся в машине, два раза выстрелил из винтовки ему прямо в грудь и сразил наповал.
Когда раздался выстрел из винтовки, собака отпустила Гартмана и в это мгновение он выхватил короткоствольный револьвер 0,38 калибра, покоившийся в его кобуре на поясе. Он отчаянно стрелял по двум мужчинам, бежавшим к нему, и в колено хозяину собаки. Мужчина с винтовкой тут же бросился к Гартману и выстрелил ему прямо в голову. Земля окрасилась в красно-серый цвет.
Быстро оглядев парк, трое мужчин бросились к машине, раненый держался за колено, остальные помогали ему передвигаться. Они сели в машину, доберман забрался последним. Не успела дверца закрыться, как машина рванула с места и начала удаляться от парка.
– Вот, возьми! – Мужчина с винтовкой достал из-под сиденья тряпку и протянул ее раненому. – Перевяжи вот этим. До врача мы не скоро доберемся.
– Парень, ты все испортил! – сказал другой мужчина, хватая тряпку. – Зачем ты убил его? Ведь можно было просто ранить!
Мужчина с винтовкой вытер рукой пот со лба. Мимо мелькал утренний Буэнос-Айрес, все еще спавший, мирный.
– Не мог же я просто стоять. Выстрели он еще раз, и один из нас был бы мертвым. Взглянем на это следующим образом. Мы всех избавили от судебного процесса. Черт, ведь через шесть месяцев его все равно казнили бы.
– Да, – проворчал другой, старательно перевязывая ногу свого друга. – Только теперь нам нечего показать миру. А мы должны были показать, какой свиньей был этот тип. Нам нужна широкая гласность.
– По крайней мере, – хрипло заговорил мужчина за рулем, – полиция, вероятнее всего, заподозрит, что левые совершили теракт. Гартман был консерватором. Так что мы вне подозрений.
– И какой с этого толк?
Вопрос остался без ответа. Машина приближалась к цели и, скрипнув тормозами, остановилась у бетонированной площадки Aeroparque Ciudad de Buenos Aires.[3] Трое мужчин вышли из машины и устремились к ожидавшему их грузовому самолету DC-3. Пропустив собаку вперед, они поднялись по трапу. Когда дверь закрылась, самолет вырулил с бетонированной площадки и побежал по взлетной полосе.
Прежде чем войти в свой кабинет и осмотреть последнего пациента, доктор Джон Сухов задержался у окна своей маленькой лаборатории и взглянул на улицу. Близился вечер, стояла такая отличная погода, что было грешно торчать в здании, когда светит солнце и в Центральном парке играют дети. Слишком хорошо для октября: деревья все еще были зелеными, день теплым. Похоже, Нью-Йорк наслаждался затянувшимся летом.
В дверь робко постучали. Вошла седовласая женщина в белой форменной одежде и, улыбнувшись, сказала:
– Доктор Сухов, вы не
Последние комментарии
1 день 4 часов назад
1 день 12 часов назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 6 часов назад
2 дней 7 часов назад
2 дней 7 часов назад