Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
прошептала она. Она действительно верила. Он был единственным, кому она могла верить.
Сегодня впервые прозвучало обещание прежней спокойной жизни. Для нее оно тоже что-то значило.
— Еще совсем немного, Элизабет, и все будет как раньше.
«А мне, конечно, нужно просто ждать», — язвительно подумала она. Ей всегда приходилось ждать. И всегда — реализации планов других людей.
Однако она сама вырыла себе яму и не собиралась ни от чего отказываться. В возрасте семнадцати лет она стала невестой овдовевшего Уильяма Мейси, графа Шенстоуна, с единственной целью войти в высшие круги общества, где вращались знатные особы.
Элизабет сознавала, что Уильям Мейси хотел сына и что она прекрасно подходила стареющему кобелю: привлекательная, молодая, неопытная, покорная девственница.
Она надеялась, что Уильям рано или поздно преставится, однако пришлось ждать долгих семь лет, пока он наконец умер от сердечного приступа во время очередной тщетной попытки зачать ей ребенка.
Ей и сейчас приходилось ждать.
— Я так устала от ожидания, — пробормотала она.
— Осталось недолго. Предстоит лишь небольшая отсрочка.
Как и все прежние отсрочки, подумала она с раздражением. Но зачем вспоминать прошлое? Возврата не будет. Она знала наверняка. К тому же было дано обещание.
Она решила переменить тему:
— Я снова должна покинуть тебя?
— Должна. — Тот же неумолимый тон, который последние четыре дня предостерегал ее, что любые вопросы и проявления симпатии не приветствуются и ответов ждать не стоит.
Женщины созданы для того, чтобы ждать…
— Итак, ты отправляешься сегодня ночью?
— Именно так. Но скоро я вернусь. Еще одно обещание?
— Хорошо. — Она старалась, чтобы ее голос звучал спокойно. Когда-нибудь ответы все же будут даны. Она на мгновение задержалась в дверях, но не смогла ничего увидеть в темноте.
— Элизабет?..
Создавалось впечатление разговора с привидением.
— Да?
— Есть какие-нибудь вести от нотариуса?
— Никаких, — прошептала она.
— Хорошо… — Как будто шелест листвы пронесся над ухом. Она это услышала или ей показалось? Тьма позади нее была непроницаемой.
Таким же непроницаемым казалось настоящее: когда ее непостоянный высокородный возлюбленный покинет ее в очередной раз, ничего в жизни не будет иметь смысл. Он ни за что не женится на простолюдинке.
Что ж, так тому и быть, с решимостью подумала она, осторожно пробираясь по темному туннелю, ведущему из погреба. Сожалеть все равно бесполезно. И тем более о ее замужестве с Уильямом.
Она толкнула железные двери, закрывающие вход в погреб, и вышла в сад. Никто, кроме нее, не знал о тайном ходе; двери находились вровень с землей и всегда были прикрыты ветками и виноградными лозами.
— Мэм…
Хриплый голос старого садовника прозвучал настолько неожиданно, что она набросилась на него:
— Уоттон! Ты меня испугал до полусмерти!
— Не хотел ничего подобного, мэм. — Он пригнул свою седеющую голову, будто не мог или не смел смотреть ей в глаза. — Просто увидел, как вы прогуливаетесь, и подумал, что могу быть чем-то полезен.
— Ничем. Мне ничего не нужно, Уоттон. Я просто гуляла. — С чего она вдруг пустилась в объяснения? Нужно немедленно прекратить. — Спасибо.
Уоттон кивнул. Пять или шесть лет назад муж Элизабет нанял этого странного скрюченного старика, умеющего выращивать растения и возиться в земле, что сделало его незаменимым работником, несмотря на немощь и причуды.
Однако сегодня он просто слонялся по саду, испугав ее. Но он совсем не бездельничал: она была слишком взволнованна и поэтому не могла четко мыслить. Ее сбили с толку обещания…
Собравшись с мыслями, Элизабет снова превратилась в хозяйку поместья.
— Что-нибудь еще, Уоттон?
— Нет, мэм. — Он вновь склонил голову и побрел в противоположном направлении, передвигаясь медленно, как слон.
Ничего особенного не произошло. Среди веток и виноградных лоз невозможно было что-либо рассмотреть. Нужно успокоиться. Уоттон просто-напросто встретил Элизабет в неподходящее время и в неподходящем месте.
К тому же скоро все будет по-прежнему, и тогда уже ничего не будет иметь значения.
Так было обещано. И она верила.
Врага следует знать в лицо. Николас жил согласно этому принципу.
Неизвестно, кто может оказаться твоим врагом.
Им мог оказаться даже отец. Перед смертью мать Николаса рассказала, что его отец, младший брат графа, завел интрижку с графиней, за что был сослан на бескрайние просторы России[1]
Известие потрясло Николаса, ведь если бы его отец не поддался искушению, то все могло быть иначе, он мог бы родиться в другом месте и вести совершенно другую жизнь. И, что хуже всего, его отец теперь казался обычным человеком, подверженным ошибкам, хотя до рассказа матери он был для Николаса непогрешим. И никакие титулы в мире не могли уже изменить его мнение об отце.
Полученный урок был самым тяжким. Он пустил корни в душе Николаса наподобие сорняка, подрывая самые устои его
Последние комментарии
5 часов 8 минут назад
1 день 16 часов назад
2 дней 46 минут назад
2 дней 15 часов назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 19 часов назад