Социальная психология и история [Борис Фёдорович Поршнев] (fb2) читать постранично, страница - 2

занимается физиология, во-вторых, социальная сущность, целиком и полностью объяснимая социологией; этими двумя отдельными причинными рядами и исчерпывается личность.

Скончавшийся в 1962 г. член Французской коммунистической партии, знаменитый психолог Анри Валлон с сожалением писал, что многим и сейчас различие между биологией и общественными науками рисуется как непроходимая пропасть, а поэтому и психология представляется то как придаток биологии, то как прихожая общественных наук, то как научный гибрид. Но марксистская диалектика, продолжает Валлон, показывает, что психология является одновременно биологической наукой и общественной наукой и дает возможность психологу понять в единстве живое существо и его среду, понять их постоянное взаимодействие и ту общественную борьбу, в которой определяется личность человека.

Социальная психология не составляет исключения из этого общего определения психологии. Социальная психология — это одна из перспективных пограничных проблем двух обширных областей современной системы наук.

Гораздо сложнее обстоит дело с вопросом о положении социальной психологии по отношению к так называемой общей психологии, или психологии личности. Это уже, так сказать, домашний спор.

Термином “социальная (общественная) психология” можно пользоваться не только в специальном смысле слова, но и в широком общеметодологическом. В этом последнем смысле всякая психика человека является социальной, ибо она в огромной степени обусловливается общественно-исторической средой. В узком и специальном смысле слова социальной (общественной) психологией называют науку об особенностях психической деятельности людей в коллективе, в массовой человеческой среде в отличие от психических функций .индивида в относительном одиночестве или в его отношениях с другим индивидом.

Дискуссионным пока остается вопрос, следует ли рассматривать марксистскую социальную психологию (в специальном смысле) как психологию “второго порядка”, т.е. начинающуюся там, где заканчивается психология индивидуальной личности (общая психология). Иначе говоря, является ли психическое взаимодействие людей в той или иной человеческой среде чем-то вторичным, добавочным по отношению к психике каждого индивида?

Или, напротив, специфика психики человека как раз и состоит в том, что явления социально-психические в ней первичнее и глубже индивидуально-психических?

Тот факт, что личность сама социальна, не служит аргументом в пользу первого взгляда. Напротив, он усиливает вероятность, что социальная психология в своем дальнейшем развитии окажется действительно еще более фундаментальной наукой, еще более “общей”, чем сама “общая психология”. Как знать, может быть, когда-нибудь только за ней и сохранится название психологии. Но до исхода этого научного спора еще очень далеко. Пока что марксистская социальная психология — еще очень молодая, становящаяся на ноги дисциплина, и предусматривать масштаб ее будущей экспансии преждевременно. До поры до времени в пределах науки психологии останется некоторого рода соревнование: какой из этих ее составных частей впредь будет принадлежать ведущая роль, т.е. какая из них окажется в конце концов результативнее. Это не спор о классификации наук, а внутринаучное соперничество.

Наука о социальной психологии по глубочайшему существу своему должна быть историчной. Историзм -в не меньшей мере ее краеугольный камень, чем материальная физиологическая основа психической деятельности. Она изучает меняющегося человека.

Папа Пий XII обратился с речью к X Международному конгрессу исторических наук в Риме в 1955 г. “Термин „историзм", — говорилось в этой речи, — обозначает философскую систему, которая не замечает во всей духовной деятельности, в познании истины, в религии, морали и праве ничего, кроме эволюции, и, следовательно, отвергает все, что неизменно, абсолютно и обладает вечной ценностью. Подобная система, конечно, несовместима с католическим мировоззрением и вообще со всякой религией, признающей личного бога”.

Тут верно то, что историзм несовместим с религией. В человеке нет ничего константного, кроме анатомии и физиологии его тела (включая сюда, разумеется, и мозг), общих для всего вида Homo sapiens на всем протяжении его существования. Но специфика человека и состоит в том, что функционирование этой константной основы в ее высших проявлениях бесконечно видоизменяется, вплоть до превращения функций в собственную противоположность вместе с изменениями и превращениями общественно-исторических отношений. Мозг остается тем же, но независимо от каких-либо органических изменений не только содержание сознания, а и любые операции мозга могут быть глубоко качественно различны. Мозг — это такой рабочий механизм, функционирование которого возможно по совершенно различным и даже противоположным рабочим схемам. Многие нервно-психические заболевания вовсе не являются болезнями в узком