Единственный [Любовь Михайловна Пушкарева] (fb2) читать постранично, страница - 11

демона, ничего не чуя, не понимая и не догадываясь.

А когда случилось ужасное: твари серых демонов терзали лилу, разрывая его связь с Уту, древний бог бежал, бежал, как человек, из последних сил, по этому душному асфальтовому городу и понимал, что не успеет… Девочка заступилась за змееподобное чудовище, заплатила за него, выкупила.

Тогда лилу вспыхнул во второй раз, и эта вспышка прошла через Уту.

В первый раз Древний вообще ничего не понял, а во второй… Похоже, эта девочка что-то дала его Единственному, что-то с ним сделала такое, непосильное даже древнему богу.

А потом девочке пришлось расплачиваться. И лилу… Лилу сам взял ее долг, забрал обратно удесятеренную ношу.

Уту, сидя на карнизе, слышал, что происходит, и сердце сжималось от смертной тоски. Ну неужели… столько веков эта бедная душа выкарабкивалась, так была близка к освобождению и… снова в оковы. «Он ведь не выдержит таких страданий» - понимал Уту, - «Не выдержит. Ни он. Ни я.» И тогда, в отчаянии, он сделал шаг на подоконник, махал руками, объясняя этой глупышке: «Только она может все изменить. Всё в ЕЕ руках». Серый демон заметил его, и Уту даже в тот момент, поддался глубоко въевшемуся страху, и попытался сделать вид, что ничего не делает, не вмешивается.

Но девочка вдруг поняла. И все сделала правильно.

Смертное отчаяние сменилось светлой и теплой радостью. Впервые за такую долгую жизнь древний бог плакал от счастья.

Душа переродилась, ей не быть человеческой, ибо многое отсекли и многое добавили, но душа вырвалась из круга мук и предопределения.

Бывший человек, бывший лилу обрел свободу и стал названным братом правнучки эллинского бога.

***

- Чери-Чери-Че-ери! Чери-Чери-Че-ери!

Шалый взгляд, принюхался.

- Уту?

- Да, сынок! Я! Угости меня кофе. В этой кофейне он весьма недурен!

Умчался.

Вернулся с чашками.

- Садись. Садись сынок. Расскажи, как живешь? – безумно хотелось обнять его, прижать к себе, но отчего-то Уту боялся таких проявлений чувств.

- Уту… ты зовешь меня сыном…

- Не просто сыном «………» - Единственный Сын. Ты мой Единственный, мой сын, с которым я шел сквозь время.

- Ты помогал мне? – ох, мальчик аж задохнулся от благодарности.

- Нет, сынок. Это ты не давал мне умереть. Ты должен был пройти все сам, и ты прошел.

Он опустил взгляд в землю, задумавшись.

- Уту, за что меня прокляли? Что я такого ужасного сделал?

- Эх, сынок, ты много чего сделал: и плохого, и хорошего. Плохого достаточно, чтобы та, умершая богиня, могла тебя заполучить. И хорошего тоже достаточно, чтобы я не забыл тебя в посмертии и помогал твоему роду до седьмого колена.

- Правда? Ты знал меня человеком?

- Да, ты верил в меня – бога солнца и справедливого суда.

- Солнца?

- Да, я ходил по лучу.

- А сейчас?

- Если ты поверишь – пойду. Но не о том я хотел поговорить. Расскажи о себе.

- О себе… У меня дочка! И названная сестра. И, похоже, будет жена.

- Что? Та заноза? Которая, то плачет, то смеется, то посуду бьет, то ластится?

- Да, Эль-виси, - улыбнулся он. - Она хорошая. А Пати… Пати – утренний свет. Теплый и чистый. Она спасла меня. Какое счастье, что она есть, - от этих слов что-то кольнуло в сердце у Древнего. Зависть?

- Но она такой еще ребенок, ее надо защищать и учить… - продолжил Единственный.

- Вот учить ее не надо. Поверь, тебе не надо, - серьезно ответил Уту.

Задумался.

- Наверное, ты прав. Иначе она станет второй Элейни.

- Твоей Пати и так… спокойной жизни не видать. Позвала убийцу богов… Эхе-хе. Что из нее вырастет – неизвестно, – Уту по древней привычке размышлял вслух.

- Мы справимся. Если уж это пережили, то и остальное переживем.

- Да, сынок.

- Ты нам поможешь?

Древний оторопел.

- Какая вам польза от немощного старика?

Единственный лукаво и обаятельно улыбнулся.

- Того, кто ходит по лучу, немощным не назовешь.

Уту смотрел на него мгновение – другое. Потом расхохотался.

- Ты! Ты всегда таким был! Узнаю! Я действительно мало что понимаю и умею сейчас. Но и ты, сын, и твоя Пати, можете на меня рассчитывать.

- Спасибо… отец.