Заколдованный круг [Александр Петрович Кулешов] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

всё ширились, все густели, и вот ужо небесная крыша стала напоминать фиолетовый атласный шатер. Атлас превратился в бархат, черный бархат, на котором бриллиантово засветились крупные звезды. С пугающей быстротой опустилась на город ночь.

Она прикрыла густые сады, пыльные дороги, тихие улочки. И только «Ашука-отель» своим могучим освещением расталкивал ночь. Горели огромные фонари у входа, сверкали цветные огни баров и ресторанов, светились бесчисленные окна колоссального здания, молочные шары у автомобильной стоянки, вдоль аллей, на террасах заливали все лунным светом.

Большой черный «мерседес» с шофером за рулем терпеливо ждал на стоянке, когда оглушительный голос портье донесет до него из репродуктора приказ клиента подавать Но клиент не спешил. Он сидел в «сюите бык» и то и дело вытирал потную, сверкающую лысину большим клетчатым платком. Напротив, улыбаясь, пил сок человечек с пергаментным лицом. В комнате они были одни. Но в соседнем помещении, сжимая вспотевшими руками автомат, застыл у двери секретарь, а в коридоре прогуливался у дверей, напряженно прислушиваясь, не позовет ли хозяин, секретарь лысого господина. Он был маленький и хилый на вид, зато па расстоянии двадцати метров попадал в муху из любого из четырех пистолетов, которые неизменно носил на себе.

Дружественная беседа в «сюите бык» продолжалась уже полчаса и подходила к концу. Собственно, все детали взаимовыгодной торговой сделки были оговорены давно, и раз навсегда. Сама встреча была далеко не первой. Собеседники хорошо знали друг друга в лицо, хотя и не знали ничего друг о друге.

Секретари-телохранители, пистолеты, конспиративные явки и пароли были скорее данью рутине, нежели необходимостью. Существовали куда более эффективные меры защиты: огромные взятки полиции и пограничникам, высокое положение и связи тех, кто стоял за спиной мелких коммивояжеров, сидевших сейчас друг против друга со стаканами сока в руках, наконец, могущественные силы на разных концах земли, по сравнению с которыми и высокопоставленные хозяева коммивояжеров были лишь пешками в гигантской шахматной партии, отличавшейся от настоящих шахмат лишь тем, что все фигуры здесь были черные и выигрывал всегда один и тот же игрок.

— За ваше счастливое возвращение! — Лицо человечка с пергаментной кожей осклабилось, он поднял стакан с соком.

— За ваше! — поднял свой стакан лысый господин, похожий на пастора, добрые глаза ласково лучились из-под седых бровей.

Они встали, пожали друг другу руки. Пергаментный небрежно запер в стенной сейф, любезно предоставляемый дирекцией отеля постояльцам «сюит», толстенький саквояж, набитый западногерманскими марками («прейскуранты на немецком языке»), лысый приоткрыл дверь в коридор и вместе со своим хилым секретарем перетащил к себе тяжелые чемоданы. Расставание прошло без печали. Каждому предстоял долгий путь домой.

Пасторообразный господин позвонил портье, портье вызвал со стоянки «мерседес». Бои втащили в машину тяжелые чемоданы и долго кланялись, благодаря за щедрые чаевые и не ведая, что их товарищи из другой смены поднимали те же чемоданы в апартаменты совсем другому постояльцу.

А тем временем пергаментный человечек безмятежно укладывался спать, на всякий случай положив ключ от сейфа в рот, поскольку не очень доверял своему секретарю.

Секретарь же, развалившись в кресле с автоматом на коленях, бодрствовал всю ночь, во-первых, на случай маловероятного нападения, а во-вторых, потому что не очень доверял своему хозяину…

Наутро, прихватив толстенький саквояж, они поедут на аэродром и улетят в Макао, где месяц-другой будут спокойно жить на полученный за операцию гонорар, чтобы в назначенный час вновь отправиться на свидание к добродушному лысому господину. И так из года в год, пока что-нибудь не случится и не придется надолго приютиться за решеткой или вкусить вечный покой где-нибудь в глухом тупичке с пулей в затылке. Что ж, таковы уж неудобства их выгодной профессии.

Просто тогда в «сюиту бык» или «олень», а может быть, «слон» с тяжелыми чемоданами будут приезжать другие. И вполне может быть, что на встречу к ним с толстеньким саквояжем, набитым марками или долларами, франками, фунтами, будет являться не лысый пастор со своим хилым секретарем, а тоже кто-то новый.

Потому что доброта и приветливость седобрового господина и искусство в стрельбе его маленького секретаря, к сожалению, не могут гарантировать им вечную райскую жизнь на земле. Они тоже смертны. И больше, чем другие люди. Они звенья длинной цепи. Мелкие звенья. А чем мельче звено, тем легче оно ломается…

Цепь же та ох как длинна! Как сложна, как хитроумна! В ней много мелких, средних, даже крупных звеньев, и любое из них может сломаться (и будет тотчас заменено). Только на концах ее звенья, которые никогда не ломаются. Могучие, прочные, незыблемые. Золотые звенья. По цепи той движутся маленькие, неприметные зернышки. Много превращений происходит с ними на