К вам мой попугай не залетал? [Автор неизвестен - Анекдоты] (fb2) читать постранично, страница - 6

человек, заклейменный сенатом, сидел в сенате, равный тем самым людям, которые его заклеймили: чтобы отстраненный от проконсулата за подлое поведение в бытность легатом решал вопрос о проконсулах, и осужденный за грязную алчность осуждал за нее или оправдывал других, — утверждал Плиний Младший^[6].

И тут же как бы разъяснял: «Так, впрочем, решило большинство. Мнения ведь подсчитывают, не взвешивают, да иначе и не может быть в государственном совете, где в самом равенстве столько неравенства! Разум не у всех одинаков, а права одинаковы. Древнерим.

16

Хирург, склонясь над больным: «Неизвестно, что хуже: оскорбление действием или бездействием».

Визир согласился с ним и записал его слова для руководства.

Ассир.

17

Правитель, поучая сенатора, сделал вывод: «Если правила хороши, значит, исключения еще лучше».

Древнегреч.

18

Архитектор, наблюдая, как толпа ломится в дверь дома, в котором раздают хлеб, изрек: «Глупо ломиться в открытую дверь, когда кругом столько закрытых».

Шумер.

19

Философ, оценивая обращение владыки, сказал: «Незаслуженная похвала все-таки лучше заслуженной критики».

Ассир.

20 Философ говорил ученикам: «Наиболее значительным недостатком ума является его отсутствие».

Он имел в виду своего владыку. Шумер.

«ОТКАЗАТЬСЯ ПЛЯСАТЬ ПОД ЧУЖУЮ ДУДКУ…»

21

Абдерит^[7], увидев скорохода, распятого на кресте, сказал: «Клянусь богами, он уже не бежит, а летит'»

Древнегреч.

22 Шут судился с кем-то перед правителем. Правитель стал дремать; шут крикнул: «Подаю жалобу!» Тот спросил: «На кого?» А шут: «На тебя, бдительнейший судья!»

Древнегреч.

23

Политический деятель древних Афин Солон^[8], обращаясь к правителю, изрек: «Будучи поставлен во власть, не устраивай на должности при себе лукавых людей; ибо в чем они погрешат, за то обвинят тебя как начальника».

Древнегреч.

24

Педант^[9] пришел в храм Сераписа. Жрец сказал ему, вручая оливковую ветвь: «Владыка к тебе милостив». Педант ответил: «К свинье моей пусть он будет милостив, а надо мною владык нету».

Древнегреч.

25

— Для чего существуют критики? — спросили Плиния Младшего.

— Никто не выслушивает порицаний терпеливее людей, больше всего заслуживающих похвал, — ответил он.

Древнерим.

26

Политик поучительно изрек: «Отказаться плясать под чужую дудку может позволить себе только тот, кто рассчитывает получить оркестр».

Шумер.

27

Мудрец неоднократно говаривал: «Для счастливых целая жизнь — такое короткое время, а для несчастных людей одна ночь бесконечна».

Сир.

28

Плиний Младший говорил:

— Пишу о том, о чем пишу, наученный опытом.

— А конкретно, о чем сейчас? — спросил его ученик.

— О том, что сколько славы у образованных людей скрывает и похищает их скромность или уединенная жизнь! А мы, собираясь говорить или читать, боимся только тех, кто выставляет напоказ свои занятия, тогда как те, кто молчит, значительно превосходят их тем, что чтят величайшее произведение молчанием.

Древнерим.

29

От вельможи, ругающего философа, тот молча пошел прочь, а вельможа, следуя за ним, говорил:

— Чего бежишь? Философ ответил:

— Если ты властен говорить зло, то я силен того не слушать.

Рим.

30

Ворчуну-сенатору кто-то сказал: «Я хотел тебя повидать». Тот ответил: «А я хотел бы, чтобы ты ослеп».

Древнерим.

«ВИНО И РЫБА МЕНЯ ТОЖЕ НЕ ЛЮБЯТ»

31 Друзья корили стратега Алкивиада^[10], который, в частности, прославился тем, что сначала организовал военные экспедиции Афин, а потом — против Афин, сначала поддерживал олигархические, а потом демократические правительства:

— Ну что ты нашел в этой гетере Лаисе, зачем путаешься с ней? Ведь она не любит тебя!

— Вино и рыба меня тоже не любят, но мне они все равно очень нравятся, — отвечал Алкивиад.

Древнегреч.

32 Оратор и политический деятель Цицерон^[11] писал: «Направлять, приказывать, что справедливо, полезно, согласно с законами — таковы задачи должностных лиц. Законы приказывают должностным лицам, должностные лица народу. Можно сказать, что правительство есть творящий закон».

Древнерим.

33

Один из главных советников императора, окончив речь, изрек:

— Я полностью сбросил свою кожу. Осталось одно подлинное естество.

Кит.

34

Дионисий^[12], тиран сиракузский, послал Филоксена, критиковавшего его поэмы, работать в каменоломни. Спустя некоторое время деспот вновь потребовал его во дворец и пригласил вторично выслушать свои стихи. Филоксен слушал со вниманием. Потом, поднявшись, вдруг направился к дверям.

— Куда ты? — спросил тиран.

— Государь, я возвращаюсь в каменоломни, — ответил тот.

Древнегреч.

35

Ученик спросил Сократа^[13]: «Как