Гуляй Волга [Артем Веселый] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

седлах гулёбщики приободрились, пустили коней рысью и загайкали песню.



Степь



простор



безлюдье...



На курганах посвистывали суслики. В небе маленькие, словно жуки, плавали орлы. Ветер колыхал траву, гнал ковыльную волну.



Впереди показались, выгибая щетинистые хребты, нагорья, ныне они голы, а в былое время стояли в крепких лесах.



– Волга...



По нагорному приглубокому берегу ватажка направилась к устью речки Камышинки.



На луговой стороне в сочной зелени трав сверкали, тронутые легкой рябью, густой синевы озера; зеленым звоном звенел подсыхающий ковыль, и далеко-о-о внизу, как большая веселая жизнь, бежала Волга...





2





Заросшая папоротником тропа вывела Ярмака на поляну, нагретую солнцем, – малиновым духом так и обдало казака. Увидав в чащобе ивовые шалаши и землянку, он закричал:



– Гей, гей, есть ли тут крещена душа?



Из землянки вылез до глаз заросший седым волосом старик. Он был бос, и наготу его еле прикрывало ветхое рубище. Из-под трепещущей руки долго вглядывался в пришельца.



– Али не узнаешь, Мартьян Данилыч, своего выкормыша? – не в силах сдержать радости, кинулся к нему Ярмак и загремел: – Га-га-га-га-га, здоров будь, атаманушка!



– Чую, с Дону казак...



– Эге.



– Ба-ба-ба... Да никак ты, Ермолаюшко?



– Я и есть.



Они обнялись и поздоровались по ногайскому обычаю, троекратно – как кони – кладя друг другу голову с плеча на плечо.



– Жив-здрав?.. Принимай гостя. [27/28]



– Рад гостю.



– Поклонов тебе приволок и с Дону и с Волги от ножевой орды, от рыбацких куреней...



Ярмак сбросил баранью шапку, заскорузлой от лошадиного пота полой чекменя отер разгоряченное лицо и уселся в тень ракитова куста, подвернув под себя ноги.



– Помню я тебя, Ермолаюшко, вот каким, а ноне гляди-ка какой вымахал!.. Поди-ка и сам в атаманах ходишь?



– Эге, – довольно усмехнулся казак.



– Так, так... Узнаю сокола по спуску... Велика ль артель?



– Чубов под сотню.



– Где станом стоите?



– На Булане-острове.



– Доброе место, рыбы невпробор и от лихого глаза укрыто. Когда-то мы с твоим батюшкой, Тимофеем, два летичка на Булане пролетовали и ох не молвили...



Ветками зелени старик застлал земляной стол и поставил перед гостем деревянную чашку с медом да чашку с ключевой водой.



– Не обессудь, сынок, без хлеба живем... Леса у нас дики, места просты, голосу человечьего не слышно, следу зверьего не видно, змеиных ходов – и тех нету.



Ветхие сети были раскинуты по кустам орешника. Ветрилась нанизанная на лычки пластанная рыба, светлые капли, вспыхивая на солнце, скатывались с рыбьих хвостов. В жирных лесных травах дух стоял ядреный да сычоный. Из облепленного пахучими травами дупла по лубяному носку стекал мед в долбленую бадейку. Под липами гудели пьяные пчелы.



– А народы где?– спросил Ярмак, оглядывая рыбачий стан.



– Уплыли к монахам рыбу на хлеб менять, в полуутра возвернутся... Што, Ермолаюшко, с орды вестей?



– Ордынцы ныне приутихли, не слыхать.



– Так, так...



– Лонись ходили мы, волские и донские атаманы, ногайцев проведывать и в устьях Яика сожгли столицу басурманскую, Сарайчик... За таковое удальство царь хвалющую грамоту на Дон прислал, а на Волге атамана Бристоусца да атамана Иваньку Юрьева расказнил, а они ни сном ни духом про тот наш поход не ведали.



– Лют царь-государь, хитер и лют.



– Так-то ли лют, и не сказать! Нас на орду натравливает, ордынцев к себе на дружбу зазывает и торговлишку с ханами ведет.



– Старая песня!.. – Мартьян крепко потер на лбу рубец сабельной раны, и в его еще не утративших зоркости глазах как тени промелькнули какие-то воспоминания. – Ну, а што с Руси вестей?



– Шатается народишко, ровно чумовой. К нам на Дон бредут и от нас бредут. [28/29]



– Так, так...



– Шлет Москва до низовых и верховых атаманов ласковые грамоты, зовет оберегать Поле от ордынцев и за ту службишку пороху, сукна и хлеба сулит. А воеводы с большого ума да по государеву указу отгоняют нас от русских городишек, ровно бешеных волков, а где поймают – там и языки урезывают, ноздри рвут, батогами бьют, на дыбу дыбят и в удаленные монастыри да заводы в ссылку шлют для крепкого береженья.



– Чего же хочет царь Иван?



– Клонит нас гроза-царь на покорность.



– Вот оно што!



– Вредительны-де ему разбои наши.



– Угу...



– Мы-де его с басурманами ссорим и торговлишку рушим. – Ярмак крутнул головой и залился каленым смехом, ровно гору