От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
перекрёстка не было. Зато сразу нашлась деревня. На дорожном указателе было написано "Дмитриевка". Я подъехал примерно к геометрическому центру села и стал ждать аборигенов. Никого не было, колодец в центре села никого не привлекал. Блин, хоть бы курица какая пробежала. Сонная, пыльная пустота. Я вылез из машины и подошел к колодцу, хоть водицы испить студёной. Однако вскоре на свет божий вышла женщина. Я обрадовался:
— Здравствуйте. Вы не подскажете, как ваша деревня называется?
— И вам не хворать. Старопердеево называется наше село.
Я шарил пальцем по карте, ища Старопердеево, которое на карте, там где Дмитриевка. Этого названия я не нашел. Но бабка добавила:
— Это мы на сходе переименовали, по древним временам. А при коммунистах! — голос ее набрал силу, и глаза засияли неугасимым желтым огнем, — наше село называлось Новокраснознамёнское.
Я срочно ищу на карте. Блин, нет нигде Ново-как-его-там.
— А Новокраснознамёнским, — бабка продолжала митинговать, — его назвали в 1985 годе, как Мишка Меченый во власть вошел. Но мы! Переименовали! А при советах, стало быть, село называлось Путь Ильича.
— А Дмитриевка? Как же указатель? — возмущенно спросил я.
— А это парни у Дмитриевки украли и нам поставили, фулюганы. Чтоб, значицца, дмитриевские себе много не думали.
Старуха закончила топонимический экзерсис и удалилась, гордо и с чувством выполненного долга. Я вздохнул. Наконец-то добился правды. Еще раз смотрю на карту. Так вот… Ивантеевка, Пилюгино… Путей Ильича в области оказалось два. И оба в разных концах карты. Я застонал. Бабка исчезла в неизвестном направлении. Я плюнул и поехал на юг, полагаю, что где-то там должен быть областной центр.
Асфальт внезапно кончился, началась разбитая в хлам грунтовка. По краям дороги стоят вековые ели в обхват толщиной. Солнечный свет теряется в этих дебрях, и в таком полумраке пришлось включить фары. Я сбросил скорость до двадцати. Через полчаса я понял, что так дальше не могу. Вышел из машины и сел на пенек старой вырубки. Закурил. И что до сих пор человечество не нашло способ путешествовать через телепорт? Я мысленно представлял себе, как мановением руки распахиваю портал в неведомое. Шагаю в него, а там дикари и невежество, а я весь в белом. Конечно же, короли и капуста, а где короли – там и принцессы. Такие аппетитные принцессочки с сапфировыми глазами.
Тут, откуда не возьмись, возле меня оказался мужичок, метр с кепкой. Встал, смотрит на меня волком и молчит. Я от неожиданности ляпнул:
— Издрассти вам.
Старичок поздороваться не посчитал нужным.
— Что, заблукал?
— Угу. Заблудился. В ваших дебрях просто немудрено заблудится. Что это за Бермудский треугольник – куда не поедешь – всё не туда!
— Водка у тебя есть? — как-то решительно дед перешел к делу.
— Есть. Налить что ли? — я уже подумывал, что ну его нахрен этот областной центр, накатить стакан и забыться. Я достал из сумки бутылку водки, хотел было найти стопарики, но дедушка выхватил у меня бутылку. Ловким движением свинтил ей голову и вылил всю водку себе в пасть. Я ошалел от такой простоты нравов.
— Очышшенная, — удовлетворённо рыгнул дед, — дай что-нить занюхать.
Я достал полбуханки хлеба, дед тут же смолотил всё, и даже не поперхнулся.
— Измельчал народ, — внезапно подобрел дедушка, — хлеб разучились печь. Не то, что давеча.
— А что, давеча, небось, и валенки теплее были, и водка крепче?
— Нет. Валенки те же, водка тоже хороша, а вот с хлебом незадача, — и безо всякого перехода объявил, — деньгу давай! Всё ездють тут без понятия, стариков не уважають!
К чему тут уважение к старикам и деньги я как-то связать воедино не смог, но вытащил из кармана горсть мелочи. Дед попробовал пятирублёвку на зуб.
— Не умеют нонеча деньгу делать, не то что давеча, — опять смутно произнес он. — Ну лан. Тебе куда надо-то? В губернию? Ты ко мне с уважением, так и я подсоблю. Езжай.
И сказал это с такими интонациями, как барин извозчику.
— Как вас величать-то? — опомнился я. Но деда уже не было, исчез.
— Леший я, — гукнула мне в ответ чаща.
Какой нахрен леший? Что за бабушкины сказки? Вымогатель, чиста рэкетир с большой дороги. Я сел в машину, завёлся. Посмотрел на GPS, постучал по нему. Бесполезно. Через пять минут просёлок превратился в ровный асфальт, а еще через двадцать я въезжал в областной центр.
ГЛАВА 2
Улахан Тойон[3] рода Белого Коня был слегка не в себе. Сильно расстроен был Тойон. Практически взбешен. С каменным лицом приехал он из городского собрания, молча спешился, молча кинул поводья конюшему, так же молча прошел он в свои покои, ни на кого не посмотрел, ни с кем не заговорил, только отходил плеткой подвернувшегося на его пути мелкого служку. А нечего ходить где попало, хорошо хоть насмерть не запорол.
Дворня хорошо все поняла, попряталась по углам. А Кривой Бэргэн, десятник личной стражи тойона, сказал конюшему: "Обидели хозяина, злой
Последние комментарии
1 час 39 минут назад
2 часов 34 минут назад
2 часов 37 минут назад
13 часов 28 минут назад
13 часов 30 минут назад
1 день 2 часов назад