Программа минимум [Александр Николаевич Андрюхин] (fb2) читать постранично, страница - 2

побег из следственного изолятора. И сам бежал с ней. Точнее, за ней. Словом, история темная. Не советую интересоваться. Кстати, еще не советую ухаживать за этой мадам, нарвешься на полное непонимание. Еще не вздумай называть ее уменьшительно-ласкательно. Нарвешься на грубость. А вообще она баба ничего, если относиться к ней чисто по-товарищески. Остальное не бери в голову, тем более что завтра понедельник.

2

Для Маскитова тот понедельник тоже был тяжелым. Точнее сказать, он ненавидел всякий понедельник, поскольку первый день недели всегда ассоциировался у него с больной головой и прорвой всяких дел. Именно по понедельникам Маскитов активно ненавидел всех. Правда, и по другим дням он не пылал ни к кому товарищеской любовью, но по понедельникам его ненависть приобретала особые оттенки.

Ровно в семь он встал угрюмей обычного и подошел к окну. За окном простиралась все та же невеселая картина: несколько тощих яблонь и высокий бетонный забор, наглухо отгораживающий его от всего мира. В это утро небо как-то неожиданно заволокло тучами, хотя весь сентябрь стояла солнечная погода. И надо же было исчезнуть солнцу именно в тот день, когда и без того на душе — точно кошки нагадили.

«Как я все ненавижу, — подумал он устало и саданул кулаком по подоконнику. — Все плохо, очень все плохо». Приезжала из деревни мать и не выразила никаких восторгов по поводу его красно-кирпичного коттеджа и новенького «форда «скорпи» в гараже. Два дня она смотрела на бетонный забор, а на третий заявила, что хочет опять в свои родные гнилушки с общим огородом.

Маскитов подошел к холодильнику, достал баночку пива и крепко задумался. Почему так скверно? Перепил. Это понятно. Но тут дело совсем в другом.

Он отхлебнул из блестящей жестянки и некстати вспомнил, что сегодня садится за руль. Хотя пора привыкать к тому, что уже очень скоро все мусора на перекрестках за одни номерные знаки будут козырять Маскитову.

От такой мысли сделалось теплее, но тяжесть на душе осталась. Что еще? Ах да! Вчерашняя телка в сауне. Эта длинноногая тварь, еще не раздевшись, принялась гадать по руке, а он, как олух, развесил уши. И во всем виноват Канаев. У него плебейская привычка — подбирать девиц подобного рода.

Проститутка нашептала, что Маскитов в ближайшее время встретится с коварной женщиной, имеющей умысел погубить его, и, судя по всему, ее попытка увенчается успехом, поскольку у него, у Маскитова (самого крутого рэкетира в городе), слабый характер.

И черт с ней, с коварной женщиной, но сказать в присутствии Канаева про слабый характер — это высшая степень обиды. Канаев — тупой мужлан, который больше мешает, чем помогает в делах, однако у него власть. В итоге молодость возьмет свое, Маскитов разделается с ним, но только после того, как утвердится в Москве.

Рэкетир ударил проститутку кулаком в лицо, и кровь фонтаном брызнула из носа. Она залила кровью весь предбанник и всем испортила настроение. За такие вещи убивают. Маскитов сильно помрачнел, и у него пропал интерес ко всему. Он покинул сауну, сел за столик и стал глотать рюмку за рюмкой. Это у него-то слабый характер, у Маскитова, который держит в кулаке весь малый и средний бизнес? Вот именно, что малый. А крупная рыба опять плавает вне его поля зрения.

Было заметно, что этот случай прекрасно поднял настроение Канаеву. Он очень завистлив и при случае всегда предаст.

Маскитов подошел к зеркалу, отразившему его угрюмую физиономию, и едва узнал себя в этом опухшем сердитом существе. Выглядел он весьма несвеже и весьма немолодо: красная, дряблая физиономия с коричневыми мешками под глазами, черные густые волосы ежиком, растущие почти от самых бровей, колючие черные глазки, заплывшие со всех сторон. А ведь ему только двадцать шесть.

Он попытался пригладить ежик, щедро полив себя одеколоном, и подумал, что не плохо бы бросить пить. Но разбуженная злоба опять накатила на него. Дела идут день ото дня все хуже. Из трех свиноферм, оставшихся от Хвостова, две пришлось закрыть, поскольку добыча желудей обходится дороже. Он закрыл бы и третью, но в столице требуют, чтобы продолжал работу. От трансплантации он имеет сущие гроши, хотя холодильники переполнены и размещены на его личной земле. Скорее бы стать губернатором, а лучше депутатом Госдумы. Тогда Маскитов будет ходить в галстуке и в шикарном костюме от Кардена. Он будет холеным, чистеньким. Будет ездить на «вольво» с личным шофером, и все вокруг будут уважительно расступаться и обращаться к нему по имени-отчеству. Но, главное, у него отпадет необходимость подчиняться высокопоставленным дядям из столицы, которые много требуют и мало платят, хотя бы за кровавые потасовки. А небось, сами за свежие трупы срывают хорошие бабки. Конечно, депутатство — совсем другой уровень бытия. Не зря же и покойный Хвостов так рвался в Госдуму.

Маскитов отхлебнул еще пива и, наконец, решил принять душ. Что же еще такого змеилось в сознании и никак не вылуплялось наружу? Уж не